My Little Pony: Маленький дух

Пролог

Кантерлот.
Тихая, безветренная звёздная ночь нависала над ним. Тёплая духота пронизывала его воздух, словно сегодня после жаркого летнего дня прошёл проливной дождь. В саду бело-жёлтого замка звучало пение сверчков в траве. Цветы, рассыпанные на клумбах, спрятали свои нежные бутоны, а те, изящно свернувшись, заснули до первых лучей солнца, чтобы потом вновь раскрыться и благаухать весь день. Весенние птицы, гнездившиеся на немногих деревьях неподалёку, дремали в собственных, сплетёных из веточек и листьев, гнёздах. Они накрыли своих маленьких птенцов крыльями, проявляя тем самым заботу и защищая их от вероятной непогоды.
Маленький пруд, с прозрачной как стекло водой, растелился овальным зеркалом в глубинах ночного сада. Рядом с прудом улёгся жеребец жилистого телосложения. Положив голову на скрещённые передние копыта, он наблюдал за спящими рыбками в воде, восхищаясь их природной красотой и одновременно думая о чём-то своём. Его внешность была необычной: не считая волос на голове, угловатых бровей и хвоста у него не было шерсти — он был абсолютно гол. Но, как ни странно, такой вид лишь украшал его, подчёркивая силу и выносливость: мускулы прорисовывались на его передних и задних копытах, рельефные мышцы меж рёбер показывали свою ударостойкость, мощная шейная структура, подобно крутому склону, тянулась от затылка и скул и крепилась на ключицах. Огромные перепончатые крылья от груди до самого кончика хвоста были сложены вдоль его туловища.

— Наверное, хорошо быть рыбкой, да? У вас нет никаких тяжких мыслей, только плаваете себе, кушаете и размножаетесь. – Сказал он вслух тихим спокойным голосом, который заглушался стрекочущим пением сверчков.
Ночь — очень красивое время, очень воодушевляющее на мысли о прошлом. Жеребец это понимал, поэтому созерцал ночь каждый раз, как только появлялось свободное время. Его серебряно-голубые глаза с кошачьим зрачком наблюдали за сомами, неподвижно спящими на дне пруда:

— Как думаете, а? Если бы я просто забыл его и стал жить по-другому, помогло бы мне это? – тёмный силуэт спящего сома никак не отреагировал на заданный ему вопрос. – Думаю... что нет. – Жеребец поднял голову и выпрямил свою плотную шею. – К тому же он бы не узнал меня. Не поверил бы, что это я. – бэтпони поднёс своё лысое копыто к небритому лицу. – Мой облик уже совсем не тот. Когда-то я был обычным пегасом: рыжий такой, с белой гривой и собственной кьютимаркой. А теперь я... пустобок. Огромен. Высок. Я лысый бэтпони, с непонятной магией. Если это вообще считается магией... – Жеребец опустил свою переднюю конечность и вновь положил голову на скрещенные копыта. – Но ничего, я уже привык к моему новому телу. – Он выдохнул. На мгновение из его рта вырвался клуб пара, пронёсшись над водой в момент развеявшимся облаком. Его взгляд упал на отражение мелькающих в пруду звёзд. Они показались ему необычайно красивыми, ценными по своей природной красоте, как если бы модельер рассматривал драгоценные камни для своих платьев. Однако... по завораживанию они не могли сравниться с тем ярким светом, который спускал круглый ночной диск, именуемый луной. – Знаете, в последнее время я стал замечать странности в своём характере. Кроме тела изменилось и моё отношение к окружающему меня миру. Я… стал более радостным. Меня теперь больше радует обычная природная красота, как вы, например. И теперь, чтобы быть счастливым, мне не нужны успехи, мне не нужна поддержка друзей, как раньше. Я чувствую спокойствие и умиротворение при любых обстоятельствах. – Он спокойно закрыл глаза. – Возможно ли, что это плохо?

— Ли. – послышался сквозь звон сверчков знакомый женский голос позади. Жеребец поднял голову и повернулся в сторону той, кто его позвал. Как оказалось, это была Принцесса Луна. – Почему ты здесь сидишь?

— Думаю. – Ответил он своим басовым, но одновременно мягким голосом. – А ты почему здесь? Сейчас же ночь. Ты нужна в другом месте. – Принцесса не задумываясь, ответила:

— Мы… я должна следить за тем, чтобы кошмары не мучали других пони. И я хотела проведать твой сон, но он не доступен для меня – оказывается, ты не спишь. – Жеребец слегка поднял бровь:

— Я же бэтпони. У меня ночной образ жизни. Думаю, это очевидно. – Слегка улыбнувшись, произнёс он. Его глаза сверкнули, когда он взглянул на её развевающуюся гриву. Она была красива, как ночное небо сейчас, но, между тем, ему она казалась гораздо... гораздо прекраснее, воображая себе, что эта не просто грива, а спущенное с неба реальное звёздное небо. Луна задумалась, глянув на её тёмно-синюю гриву, усыпанную звёздами. Жеребец моргнул и вновь обратил на неё внимание. – Ты точно пришла сюда для того, чтобы проведать мой сон?

— Однако! Ты не спишь днём. — Парировала она.

— И днём... тоже. — Вспомнил жеребец с некой грустью. — Да, я почти никогда не сплю. Не знаю почему. Но что же с этого, хм? – Бэтпони подложил копыто под голову, уставившись на Луну, как на картину какого-нибудь мастера. Принцесса отвела смущённый взгляд, решив, что глупо вот так говорить и лучше не затягивать. Её взгляд то опускался, то вновь возвращался на его лицо.

— Хорошо. Да, ты угадал. У меня другая причина. – Бэтпони вновь улыбнулся. Его клыки, которые были чуть длиннее остальных зубов, бликнули на лунном свету:

— Не стесняйся, тебя здесь услышат только мои уши. Говори.

— Нет, просто… — Она поняла, что ей неудобно об этом говорить с ним. — ...твоё недавнее появление во дворце было таким... неожиданным. Я считала, что ты погиб ещё жеребёнком. Больше тысячи лет прошло. Мы с сестрой уже считали тебя легендой, а ты… — Она посмотрела в его «искрящиеся» глаза и остановилась. Но потом продолжила. — Хотя, неважно. Я рада, что ты есть. – Ли ещё шире улыбнулся:

— Ты улыбаешься. Это хороший знак. Разве это не прекрасно? — Принцесса прикрыла свой рот, поняв, что и вправду улыбается. Затем она усмирила свою улыбку и продолжила:

— Ли, я случайно подслушала твой разговор... с самим собой. Не мог бы пояснить. – Улыбка на щетинистом лице жеребца моментально пропала, и его выражение стало озадаченным:

— Пояснить?

— Ты сказал «Я уже привык к своему новому телу». О чём ты тогда говорил? – Ли опустил глаза и задумался: – «Новое тело... я и сам ещё не до конца понял, что со мной. Что я могу ей ответить? Но с другой стороны... раз уж она так удивлена моим появлением... Ах, всё так запутанно. Проще начать всё с начала, может быть я в течении разговора что-нибудь да пойму. Ладно, всё равно рано или поздно я бы им рассказал».

— Хорошо, тогда иди сюда, садись. Я объясню. – Луна от такого резкого предложения слегка опешила — уж слишком быстро он согласился всё рассказать. Он говорил на едине с собой, такие личные разговоры не терпят, чтобы их раскрывали кому-либо другому. Но глядя на воодушевлённое лицо её давнего спасителя, она всё поняла. Поэтому она подошла к нему спокойным шагом и легла рядом.

— Я не уверен, что ты поверишь. Это будет звучать глупова-то. Ты точно хочешь услышать? – спросил мускулистый бэтпони. Ночной аликорн лишь кивнула. Он перевёл свой взгляд с неё на пруд, где спали рыбы. – Ну... что ж, тогда слушай…

Глава 1

Вся эта история берёт своё начало полгода назад. Не удивляйся, не тысячу лет, а правда, всего лишь полгода. Если брать в расчёт настоящее течение времени, в котором я когда-то проживал. Мне будет трудно объяснить тебе, как это так. Сам не понимаю, что произошло. Может я переместился во времени и изменил будущее, а может попал в параллельный мир, где в данный момент существуют все мои знакомые и родственники, но нет меня. Словно вычеркнули. Ситуация настолько странная, что мне до сих пор трудно разобраться. Я почти каждый день раздумывал, но так и не понял. Ну вот.

Полгода назад я выглядел совсем не таким, каким ты меня видишь сейчас. Я выглядел как низкорослый пегас, рыжий такой, с белой гривой, как будто на неё вывалили пакет с мукой, хех, и хвост точно такой же — белый. Эх... теперь этого всего нет. Я изменился сразу после того, как меня смело лавиной в горах во время похода, и затем попав к Королю Сомбре. Я очнулся в его темнице среди рабов уже таким... хоть и маленьким жеребёнком, каким ты меня знала тысячу лет назад.

Думаю, я переродился в бэтпони потому что... умер тогда в горах. Если бы не тот поход... Я оказался в нём только по одной причине. Хм... не складно получается. Давай начну по-другому. С момента, который спровоцировал отправиться в Кристальную Империю.

Я тогда возвращался в своё общежитие из академии Вондерболтов. Учился, ежедневно участвовал в тренировках и отборочных турах. Было поздно, солнце уже успело сесть за горизонт, а на его смену поднялась светящаяся белым светом луна, освещая опустевшие улицы Клаудсдейлса. Я возвращался после очередной тренировки. Шёл практически один, но по пути встретил Спрай Мэйна, моего друга. К сожалению, единственного на тот момент. Он был моим лучшим другом. Мы всегда старались держаться вместе, так как знали и понимали друг друга довольно хорошо, причём настолько хорошо, что нас часто по ошибке считали братьями. Мне ещё никогда не приходилось встречать настолько грубого, и в то же время отзывчивого пони.

— Здоров, Спрай! – обрадовавшись ему, кинул ему наш с ним приветственный жест.

Спрай Мэйн был довольно рослым, на голову выше меня. Он худощавый брюнет с янтарно-блестящей шерстью. Одет он был в чёрную, расстёгнутую матовую рубашку, прям настоящий мачо. У него изящный вкус одеваться. Любит много врать, легко вспыльчив, не любит книги и любую литературу, так как заставить его что-то прочесть настолько же бессмысленно, насколько нет смысла в попытке выдать замуж девяносто летнюю девственницу. Пффф. Лучше б я так не говорил. Ну ладно.

— Привет. — Он прошёл мимо, хмуро взглянув на меня. Он выглядел грузным, что вызывало во мне импатию к нему и заставляло чувствовать всю его тяжесть внутри. Что произошло?

— "Он явно не хочет говорить. Что стряслось? Что-то на работе?" — подумал мой озадаченный ум. Сегодня я его не видел целый день. Он куда-то пропал, ничего не сказав. Обычно мы встречались утром по пути в академию, когда он собирался лететь на свою работу на фабрику погоды. Каждый день мы стабильно виделись, желали доброго утра и удачи. А иногда сильно разговаривались, отчего я незаметно оказывался на пороге фабрики, и тогда я понимал, что опять опоздаю на построение. Я так беспокоился насчёт этого, что тут же нёсся обратно в город. Но сегодня я отправился в академию без него, в одиночестве, отчего во мне поселилось беспокойство на весь оставшийся день.

— Что с тобой, чего такой неприветливый? — Аккуратно спросил я, боясь его взбесить проявлением интереса к его проблеме, какой бы она не была. Он всегда нервничает, когда ему докучают вопросами. Янтарный пегас быстрым шагом удалялся от меня.

— А как ты думаешь? — Раздражённо прошипел парень с дредами на голове. Я вспомнил, как мы с ним пару дней назад выбирали ему новую причёску на его вторую годовщину знакомства с Ванессой, его особенной пони. Он хотел сменить свой однообразный прикид.
— "Какой же злой. Он словно в ярости и... безысходности? Это не работа. Она его обычно не так сильно колеблет. Тут что-то личное. Может и вправду Ванесса? Если так, то, похоже, опять начался тот период, когда она ссорится с ним по любому поводу".

— Постой! Давай поговорим. Ты весь день пропадал. И днём я заходил на фабрику, но тебя там не было. Куда ты уходил? — Он мотнул головой, отдаляясь всё дальше по тёмной улице без какого-либо намёка на желание остановиться. — Эй, подожди! — Осторожно окликнул его я. — Неужели опять Ванесса?

Второй год... Он встречался с этой упрямой кобылкой так долго. Спрай мне часто хвастался своими отношениями с ней: рассказывал, как он постоянно тусовался с ней в клубах; много ночевал у неё; обращались друг к другу на ласковый тон: котик, милый, дорогуша и так далее. Он всегда говорил, что они спят вместе и тому подобное; и они, как проклятые, целовались в засос у всех на виду. От последнего меня всегда просто выворачивало. Мало того, что это меня смущало, так ещё и делали они это только у всех на виду, словно получая удовольствие от подобного. Вот гадость. Но, это не моё дело. Такая у них любовь была. А она бывает разной.

Ванесса ростом мне по подбородок, и выглядела она спортивной, наверное поэтому он за ней ухлестнул. Да и носила она ярко-красную кофту в жёлтую полоску, что придавало ей подвижный вид и выглядело довольно привлекательно.

— Да проблемы! — через силу сказал Спрай.

— "Он опять не останавливается, что-то серьезнее, чем ссора. Нужно его остановить, а то потом не смогу завести с ним разговор всю неделю. Однажды это уже случалось. Ну же, давай, скрипи извилиной…" — У меня прогудело в животе.

— Может мне с ней поговорить?! — "Браво, гениальный вопрос!" — Пришлось крикнуть, он был уже далеко — "Весь вечер не ел. Чёрт бы побрал мой голод, он мешает адекватно обдумывать ситуацию!"

— ... — Он лишь кинул мне презренный взгляд. Я его почувствовал на расстоянии.

— Да что с тобой не так?! Я помочь хочу, а ты меня игноришь. — Я не мог позволить ему уйти. — А ну стой! — Я взмыл в воздух и полетел за ним.

Спрай остановился, повернулся ко мне, его лицо было наполнено жуткой неприязнью. Я приземлился перед ним.

— ТЫ УЖЕ ДОПОМОГАЛСЯ... помощник хренов. – С яростью ответил он. Ситуация накалялась. Что происходит?

— Не понял. В смысле? — Его выкрик сбил меня с толку.

— Ах, он не понял, так я поясню, всё кончено! — он медленно стал ко мне приближаться, — Ванесса меня бросила, а знаешь почему? — Я непонимающе посмотрел на него, не успев спросить "Как это бросила?!" — Она посмеялась надо мной! Посчитала придурком. Из-за тебя! – Раньше, когда я шутил над ним и выставлял его на посмешище, это было смешно, но сейчас не тот случай. Мне почему-то стало страшно, я чувствовал злость, кипящую в нём. Мне казалось, он хочет меня разорвать.

— Она тебя бросила? А причём тут я? — "И вообще, с чего бы ей бросать его, уже два года встречаются как-никак! ". — Что я сделал? Я никогда не вмешиваюсь в твою личную жизнь. О чём ты? Ты же меня знаешь.

— Помнишь тот день в парикмахерской, когда ты мне посоветовал ту причёску, а? Ты говорил: "Она будет удивлена, это ведь необычно!". Чёрт. И что вышло? она действительно "удивилась"... — Угрожающе завышенным тоном выдал он, — ...всё время смотрела на эти СРАНЫЕ ДРЕДЫ! — Он затрясся. — Чёрт. Это всё ты... кретин!

Он встал в позу в метре передо мной.

— "Ох, Селестия. Он стоит впритык. Он что, драться задумал!? Нет, не верю. Но он в бешенстве, и явно настроен серьёзно. Не верю, не верю! Бить мне морду из-за непонятно чего?". — Обычно он создаёт такую дистанцию перед тем, как наброситься и врезать кому-нибудь, я то знаю его. Будучи с детства вместе, я читаю его намерения, как открытую книгу. Мне становилось страшно, Спрай больше и выше меня. Но к счастью, это лишь внешний вид, он на самом деле слабо бьёт. Я уже с ним дрался. Бывало по пустякам, бывало из-за моих или его косяков, но он всегда бил слабо. Не знаю, может он поддавался, однако я уверен, что в те минуты его желание меня прикончить было настоящим. Надеюсь, он не сдерживался тогда.

— Может, расскажешь всё, прежде чем обвинять меня. — Взволнованно спросил я, однако я настойчиво его упрекнул в абсурдности его действий. Я виноват в какой-то там причёске? И из-за этого Ванесса от него ушла? Не понимаю. Он мне что-то не договаривает. — Или ты опять драться полезешь, как обычно? Ты же всегда прав, как обычно. А я недоумок. Верно?

Он стал тяжело дышать. Ему не понравился мой ответ.

— "Понятно. Это добром не кончится". — Я представил, как между нами будет ожесточённая схватка. Я не хочу с ним драться. Из-за кобылы... да уж. А ведь я на неё даже не покушался.

Ох, я могу просто свалить отсюда и избежать этой глупой ситуации, но если сделаю это, то наверняка и надолго потеряю с ним какие-либо дружеские отношения... один раз я с ним долго не мог помириться. Он злопамятный и обидчивый. Такой уж он. Однако... Я сейчас внимательно следил за ним и всё думал, что же такое должно произойти, что сподвигнет его на злобу ко мне.
— "Нужно успокоить его. Сменить ярость на снисхождение и поговорить с ним на чистоту, пока он не разошёлся".

Я опустил взгляд. Стёр с лица все эмоции. Медленно выдохнул, потом посмотрел ему в глаза своим умоляющим взглядом.

— Пожалуйста, Спрай. Не надо так. Что бы там ни произошло, что бы ты ни хотел со мной сделать за это. Я. Хочу. Лишь помочь. Не надо злиться. Это ни к чему не приведёт.

— Ты ещё не понял!? МНЕ НЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ! Из-за тебя я потерял её. Из-за каких-то твоих тупых советов она от меня ушла! Что я теперь буду делать без неё? Я ведь её люблю! А она меня не слушает. "Извинения не принимаются. Пошёл ты, Спрай!" говорила мне она! Из-за тебя, болван.

— Чего? Она правда так сказала? — Удивился я. — Спрай, да она тебя продинамила!

— Что ты там вякнул? — Я уверенно наклонился к нему.

— Что слышал, плакса ты наш. Если я здесь и виноват, то лишь отчасти. Я разбираюсь в пони и в характерах! Она наглая и самодовольная тварь, а ты — бестолочь, которая за ней ухлестнула, клюнув на размер её крупа! Гормоны свои уйми! Самец.

— Я тебе все зубы пересчитаю! — Он подошёл вплотную и уткнулся лбом в мой лоб. Я настроился на драку. Эх, похоже я неудачник. Сам не могу удержать язык за зубами, не получилось договориться с ним. Была не была. Может хоть так уймётся.

— Я всегда знал, что она тебя использует. Я тебя предупреждал. Она из того редкостного вида кобыл — хочет, чтоб ты на неё тратился! Но ты меня слушал? Нееет, ты сосался с ней под фонарём на улице. — Он вдарил мне по лицу.

— Да я тебя...

— А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ОБА! Недоноски! Разорались тут мне! — Разразился, как гром среди ясного неба, старческий голос сверху, из окна жилого облачного дома. Спрай замер. Он смотрел на меня, а я на него. Я увидел, как его злость стремительно сходила на нет. — Двенадцатый час уже! Валите, пока я полицию не вызвал, недоросли! Деритесь в другом месте. — Грозил он нам дряблым от возраста копытом. Я глянул на старика. Спрай отпустил меня и немного остыл. — Шпана недоделанная!

— Дед, спокойно. Мы просто беседуем. — Раздажённо проговорил Спрай.

— Ты беседу с офицером будешь вести. Я звоню в участок! — Дело запахло жаренным. Я всегда старался относиться к старикам с уважением, однако я их глубоко внутри недолюбливал. Вернее некоторых пожилых пони, страдающих маразмом. Больно часто такие индивиды вытворяли опрометчивые поступки, нередко выходящие за пределы моего понимания и рамок дисциплины. Какой пример они будут подавать внукам? Таким маразматиком являлся этот местный старик. "Бородатый дедулька" так его однажды прозвали мальчишки из школы рядом. Вечно ему всё не нравилось. Хотя... сейчас я его понимаю. Он спал, а его разбудили. Я бы тоже, наверное, так разозлился, если б кто-то кричал под окном. Но хорошо, что моё общежитие далеко от центральной шумной улицы Клаудсдейлса.

Спрай, после затяжной паузы, глубоко вздохнул и отвёл взгляд в сторону.
— Чёрт. Пошли отсюда. Только полиции мне сегодня не хватало. — Он взмахнул крыльями и взлетел вверх. На прощание он сказал: — Бородатый старпёр. — В ответ на это старик высказал пару матерных. Я протёр лоб. Ну надо же, всё-таки мне повезло. Ситуация исправилась. Драки я избежал и мой друг упокоился. В какой-то степени я обрадовался пожилому пони. Вовремя он нас остановил, как нельзя кстати.
Не желая больше здесь оставаться и давить на нервы старику, я отправился следом за Спраем. Он что-то ворчал впереди меня, опять злился. Но вроде не сильно. Наверное, на того деда. Я поравнялся с ним, похлопав его по плечу, на что он лишь грозно взглянул на меня и полетел вперёд, к окраине города.

— Просто из-за причёски... блеск. А придумать причину получше она не могла? Не верю я в эту чушь. – Меня терзали сильные сомнения на счёт того, как Ванесса обошлась с моим лучшим другом.

— Как хочешь. — Ответил он уже спокойным голосом. Прошло полчаса с момента нашей перепалки со стариком. Наши крупы сидели на краю платформы Клаудсдейлса. Холодный ночной ветер дул нам в спину, как бы стараясь нас столкнуть вниз. Мы некоторые время сидели в напряжённом молчании, не желая смотреть друг на друга. Однако нам всё же было суждено заговорить и обсудить трагедию "любови" моего друга. — Она меня бросила. И ты в этом виноват. Признай это уже.

– Нет уж. Эта какая-то бессмыслица. – Прошептал я. — Может она тебя проверяет? Хочет, чтобы ты к ней на коленях приполз?

— Мне моя гордость не позволила бы. И нет, не бессмыслица. Дело в её старшем брате. Она тогда сказала мне, что он бил её в детстве, а чтоб не было вопросов на счёт синяков, он заставлял её оправдываться перед матерью, что она якобы упала с лестницы. Её слова и выражение лица были убедительными. Она не врёт, я с ней вместе очень долго. А эту причёску, как у меня, Ванесса запомнила как детскую травму, так как у брата была точно такая же. Я пытался сказать, что сейчас же уберу эти драные дреды, но она отказывалась слушать меня. Упёрлась и ни в какую... она связала образ брата со мной и больше не смогла бы со мной находиться. Из головы не выкинешь боль прошлого. Ты молодец, мастерски умеешь разбивать пары.
— "Это полная ахинея, если бы у Ванессы была такая травма, то она бы может и впала бы в шок, но не до того же, чтоб вот так дерзко его послать и расстаться с ним. Я уже встречал кобылок с подобными травмами, они либо просто начинали нервничать, либо терпели и просили немедленно убрать раздражитель с глаз долой, если это касалось внешнего вида. Она бы не стала бросать его только из-за этого. Наверняка он ей надоел по каким-то своим причинам или она ушла к другому, побогаче"
— Тебе не кажется, что она тебя бросила не из-за этой глупой причёски, может ей нужен был лишь повод, чтобы расстаться, хм?

— Слушай, не пытайся переложить вину с себя на Ванессу, а.

— "Чего? Не смей так обо мне думать"

— Да что ж такое, опять я виноват. — Я чувствовал, что опять теряю с ним общий язык.

— Я знаю, почему ты это сделал. — Глубоким голосом сказал мой лучший друг.

— "Знает он блин. О-ох."

— Тебе с девушками никогда не везло, они все тебя отшивали. Ты злился, обижался, ведь ты не знаешь, чего хотят женщины.

— "Ну да, конечно, поговори со мной об этом. Припиши тех кобыл к моей невезучести, как будто я из-за них на тебе отыгрываюсь. Те кобылки, с которыми ты меня хотел когда-то познакомить, всегда были в тупых клубах, по которым ты меня таскал за компанию и которые я не люблю. Нормальных, интересных дам я там не встречал. Я лишь делал вид, что пытаюсь познакомиться, мне они были не интересны, а обидеть тебя не хотелось, ведь ты так старался, потому что ты считал меня одиноким болваном!". — В мне кричал злой жеребёнок. Спрай встал на ноги.

— Ты просто завидуешь. Чувствуешь несправедливость. У тебя никогда не было второй половинки, как она. Ты никогда не был влюблён, как я. Ты же одинокий спортсмен-задрот. Только и думаешь о том, чтобы у других успехи были не лучше твоих собственных. Это ведь злит тебя, когда ты хуже других. Я тебя знаю. Не оправдывайся. А то опять начнёшь грузить меня. — Я улыбнулся в глупой гримасе. Как же он закрутил.

— Спрай... ну не надо. Ты же знаешь, что это не так. Я не такой самовлюблённый, каким ты меня считаешь. Неужели ты думаешь, что я могу завидовать тебе с такой кобылкой, как Ванесса? Та меня же тошнит от вас с ней.

— Вот именно. — Он отвернулся. — Тебе настолько завидно смотреть на то, как мы целуемся, что тебя блевать тянет. Ты завидуешь. И всегда завидывал. — Спрай плюнул рядом со мной. — Ты мне противен. Так что знай, с нашей дружбой покончено. Я ненавижу тебя. От всего сердца. Проваливай.

— Ч-что? – «Покончено с дружбой?» — отдалось эхом у меня в голове.

— Не друг ты мне больше. Если хочешь со мной поговорить, не пытайся, видеть тебя не хочу. А если попытаешься, пеняй на себя. — С обидой сказал он, уходя от меня.

— "Стой-стой-стой! Нет, что? Что ты только что сказал?" — я в оцепенении смотрел на него, уходящего. — Спай, не шути так. — Он не обернулся. Я не верил своим глазам. Он уходит... — Спрай. — Через секунду пегас с янтарной шерстью взмахнул крыльями и полетел. — Спрай! Постой!

Скажу честно, по характеру я добряк, хорошо отношусь к другим пони, с добротой. Я всегда стремлюсь помочь другим с их проблемами, какими бы они ни были. Правда, это иногда выходит мне боком. Я всегда в итоге оказывался по уши в проблемах.

Самым огромным минусом в моём характере являлось вот что — Спрай был прав. Я очень часто завидую другим. Глядя на то, как кто-то добивается в жизни больших успехов, чем у меня, я злюсь. Это правда. Но... это никогда не побуждало меня творить зло, пакостить другим, мешать кому-то. В этом мой друг ошибался, считая меня именно таким. Как же несправедливо. Ведь моя зависть никому никогда не вредила, а наоборот, давала мне стимул совершенствоваться, становиться сильнее, умнее, хитрее. Именно поэтому я никогда не пропускал своих тренировок, старательно работал над собой и много читал. И именно благодаря зависти я смог попасть к Вондерболтам, пройдя вступительный экзамен спустя долгий и упорный отбор.

Ох, друг мой. Он не блефовал, и не просто обиделся. Спрай действительно настолько возненавидел меня, что попросту махнул на меня копытом. Все мосты, связывавшие меня с ним, были сожжены... я выпал в осадок. Я не знал, что делать, и не понимал, как так вышло, он посчитал меня завистливым предателем, ведь это не так. Я тогда хотел ему сказать: "Хорошо, ладно, я признаю всё, всё, что ты сказал, я не знаю в чём, но я виноват! Только не уходи!" – Но это бы только ухудшило ситуацию. Это мало того, что было неправдой, это было бессмысленно. Он улетал и не слушал меня.

В лицо подул сильный ветер, от этого я закрыл глаза. Я испытывал стресс и отчаяние, отчего моё воображение решило на мгновение выдать мне своенравную картину происходящего: я увидел, как мой друг идёт над пропастью: бездонной, темной и страшной, а я на её краю. Я хочу пойти за ним, но не могу. Боюсь упасть и сгинуть, не добившись его прощения за ничто. Меня окатили страх и неясность.

— "Если сделаешь хоть один шаг за ним, то случится плохое" — Прогудело в потёмках сознания моё предчувствие. Иногда я слышал его внутри себя — это глухой, чей-то захлебывавшийся в моих мыслях голос, который таинственным образом всегда оказывался прав в любой ситуации. Но слышал я его настолько редко, и звучал он так нечётко, что трудно сказать, был ли он вообще. Но что бы то ни было, я впервые за долгое время услышал его чётко и ясно: не ходить за Спраем. Но почему!?
Сейчас я должен был решить, как поступить: мой друг единственный пони, который меня принял таким, каким я был, не смотря на тараканы в моей голове. Я своенравный, в какой-то степени безумный, отчего со мной никто особо не хотел связываться. Я не хочу остаться в одиночестве. Я не хочу терять друга! Но с другой стороны, меня что-то не пускает погнаться за ним вслед и остановить его. Может, это тот голос внутри меня, что предупредил не делать этого? Я не знал. Меня рвали противоречивые чувства. И, к тому же, моё состояние усугублял стресс и ужас, который я испытывал в тот момент, осознавая, что теряю единственного друга на свете.

Сейчас меня рвали на части: нутро говорит "стоп", желание вернуть друга кричало "вперёд". У меня начался сильный нервоз. И единственная сила, которая могла меня успокоить — это Спрай, а он от меня уходит. Я бессилен.

Я открыл глаза и пропасть исчезла

Высокий пегас в матовой рубашке стремительно улетал. В грубых взмахах его крыльев улавливалась злость.

— "Я не хочу быть один!" — Я вскочил, расправив крылья. Но внезапно за дело взялось моё рациональное мышление. Время вокруг словно замедлилось. Мысли проносились одна за другой. — "Может начать жить без него, от него я буду получать лишь неприятности. Да и одним, по сути, жить легче. Не надо будет беспокоиться о ком-то, кроме себя" — подумал я — "Он втягивал меня во всякие потасовки, драки, и теперь у меня плохая репутация среди местных пегасов, они с радостью отдубасят меня в каком-нибудь переулке" — Эти мысли не давали мне идти — "Да в конце-то концов, для него кобыла оказалась важнее меня! КАКОГО, блин! Она же его кинула, этого уже не исправить! Почему он решил кинуть и меня? Отыграться так решил? Не прощу! Хотя... после такого тяжёлого расставания любой может делать необдуманные поступки"- Я погрузился в раздумья.

— "Может быть, оставить его, ведь он всего лишь несчастный пони, которого бросила кобылка" — меня посетило двоякое чувство — "Может, пришло время нам разойтись. Мне многие говорят, что пони сходятся и расходятся. Это нормально, если ты расстаёшься с кем-то. А этот гад не понял! Да ну его. Пора повзрослеть. Нечего мне ходить по жизни с такими пони, как Спрай. Если он не парится насчёт нашей дружбы, то почему я должен за ним ходить?" — Это для меня прозвучало разумно и убедительно. Но я обманывал себя, искал оправдание. И я уже хотел передумать и сесть обратно, но меня вдруг осенило.

— "Но ведь не смотря на всё, в душе он хороший. Я всё помню. Всегда, когда случалось что-то очень плохое — он стремился мне помочь… без корыстно, по дружески, потому что желал мне добра. И правда. Этого достаточно, чтобы захотеть стать другом для такого, как он" — Казалось, эти размышления длились пару минут, но в реальности прошло не больше пяти секунд. Но за это время Спрай, со своими быстрыми взмахами, улетел довольно далеко.

— Нет уж. Я пойду за ним. — Окончательно сказал я. Время возобновило свой нормальный ход,. Моё сердце быстро забилось и вот-вот грозило выпрыгнуть из грудной клетки. Я не желал терять времени и рванул вслед. — Мы и не такое переживали, и это переживём. Я всё исправлю!

— Эй... постой! — Я подлетел на всех парах к Спраю схватил его за правое плечо. Я уже знал, что сказать ему, и не держал на него зла. Мне хотелось произнести: "Чтобы не случилось, ты мой друг. Ясно тебе? Я пойду вместе с тобой расхлёбывать твою трагедию. Слышишь? Ты не один страдаешь!"
Но плечо вдруг резко отдёрнулось и c левой стороны мне в голову что-то сильно ударило, да так, что я на мгновение потерял сознание, а когда очнулся, то обнаружил, что падаю вниз. Я попытался поймать равновесие и выправить палёт, но мир вокруг меня почему-то решил покрутиться волчком. Единственное, что я смог сделать, так это направиться в чей-то дом. Жёстко врезавшись в угол облачной крыши, она отпружинила и отбросила меня, по дуге отправив в полёт в произвольную сторону. Я закрыл голову, молясь о том, чтобы я не сломал себе чего. И я приземлился, больно ударившись головой о что-то очень жёсткое. Я не мог встать. Пытался подняться, но сил не оказалось. Всё, что удалось сделать, это открыть глаза. В них всё двоилось. В ушах писк. Как же сильно я ударился... Что это было?

Рядом со мной приземлился кто-то тёмный и подошёл ко мне, нависнув над моей головой.

— Я тебе плохо объяснил!? — Злобно сказал жеребец в чёрной рубашке. Спрай. Я узнал его. — Больше мы с тобой не друзья, — Глухо гудел его голос. Это он меня так? За что!? — ...держись от меня подальше!

— Погоди... — Попытался я что-то сказать, — ты же не со зла. Так ведь... Это всё Ванесса. Из-за неё ты так зол. Прошу... скажи это.
— Нет! Всё именно так — со зла. Что б ты сдох. — Он подошёл ко мне и с размаху пнул передним копытом в голову. Теперь я был оглушён. Всё потемнело в глазах, веки отяжелели, а через секунду боль в голове ушла. Я потерял сознание.

Месяц спустя

Я и мои товарищи по туризму ушли в поход на дальний север, горы Кристальной Империи. Наш маршрут пролегал через заснеженные тундры и Шаманские горы. Над ними часто видят зачаровывающее северное сияние.

Вот мы, я и ещё девять знакомых, только что побывали там и уже идём на очередной перевал, чтобы попасть в долину столицы Империи.

— Привал! — Скомандовал руководитель нашей группы. — Давайте поедим, ребята. Уже три часа дня. Еда так и просится в рот. — Один из членов нашей команды полез за едой в санки, которые были на привязи седельных сумок и тащились за ним. Это было удобнее и легче, чем тащить всё на себе, идя при этом на лыжах по снегу. На самом деле он был не один такой, все мы были с санками. Внешне они были похожи на прямоугольную пластмассовую лодочку.

— "Прекрасно всё это: поход, горные виды, тепло керосиновой горелки и трудности преодоления расстояний. Здесь есть цель. Откуда и куда, отчего и зачем. Вдали от городской суеты и нежелательных пони..."

— Проклятье! — выругался я.

— Что такое? — Спросила меня согрупница: светло-голубая кобылка, тёмно-синие косички свисали по бокам её лица. На голове у неё красовалась красная шапка. Это была Несси — наш медик. Она работает медсестрой в больнице Понивиля. Травмпункт. Сейчас она с нами в отпуске.

— Всё никак не отойду от того случая. — Сказал я мысль вслух. У меня почти постоянно была неустойчивость мысли, если подумаю о Спрае, то долго не смогу выйти из наших с ним воспоминаний. — Забудь.

— А-а... опять вспомнил про того парня? Спрай, Спрай — вредный гад, у мерзавцев на расхват! — Сказала Несси поэтичным голосом. Звучало довольно глупо. Как и всегда.

— Его зовут Спрай Мейн! – Предупреждающим голосом поправил я её. — Не лезь. Не твоё дело.

— Хорошо, да будет так, Ваше высочество! — Стебала она меня, сидя крупом на санках с грузом, пытаясь меня хоть как-то развеселить. Я лишь промолчал. — О-ох. Послушай, я уже не помню сколько раз говорила с тобой на эту тему. Забудь ты его! Подобные случаи часто случаются. Не стоит зацикливаться на такой проблеме. Знаю, вы знакомы с ним с детства, но он ведь лишь первый хороший друг, которого ты встретил... не парься! И раз уж он тебя побил и больше не показывался, то чего с него взять? Оставь его. Так будет лучше. — Я молча выслушивал её слова. Она попадала прямо в яблочко. В истину, которую я осознавал, но не мог принять. Слишком тяжело мне даются расставания.

— Я же сказал не лезь! Пожалуйста. — Я уже давно простил его грубость и непонимание всей ситуации, но простить себя у меня просто не получалось — что-то вертелось у меня в груди, и я не знал что. — Ох, извини. Не бери в голову.

— Будет лучше, если ты попробуешь оторваться на празднике солнцестояния в ближайшее время с кем-нибудь из...

— Нет.

— А может тебе найти кобыл...

— Да отстань ты... Пойми, чтобы я ни делал, всё мне напоминает о нём. — Выдавил я. Ближайшие ко мне соратники обратили на меня внимание. — Мы вместе с ним побывали практически везде, как собаки: все заветные уголки жизни пообнюхивали, погрызли каждую встреченную кость... — Несси устроилась поудобнее, слегка раздвинув колени и облокотившись на них локтями.

— А ты пытался просто не думать о нём, забыть, занять себя чем-то другим? — я повернулся к ней лицом, сидя, выдвинул колено, поставил на неё локоть, чтобы облокотиться подбородком.

— Конечно. Глупые вопросы не задавай.

— И-ии? Что именно делал? — Выманивая подробности, протяжным голосом сказала она. Я закатил глаза.

— Нашёл новую работу, уволившись со старой. Съехал к родителям и... — я нахмурился. Поверить не могу, я перед кем-то отчитываюсь. И осознал это только сейчас. Зачем я вообще с ней заговорил? — Ладно. Три раза пытался завести отношения, чтобы не чувствовать себя ущербно. Звучит, будто я кабЕль. Однако, у меня ничего не выходило.

— Три раза? А чего так мало? — "Мало?" — Не понял я.

— Что? — Меня удивил её вопрос, тем более его задаёт молодая пони.

— Я к тому, что ты симпатичный. Умный. Да на тебя западёт любая. Даже я немного. Хих. У тебя талант очаровывать, даже твоя кьютимарка об этом говорит. Правда, ты не очаровываешь направо и налево. Не целуешься ни с кем... меня б хоть разок чмокнул.

— Озабоченная. Что ты несёшь, а? — Одна её болтовня вызывала у меня стыд за неё.

—Разве парням не нравится, когда они заигрывают с девушками. "Я жеребец. Смотрите на меня! У меня большие могучие крылья и классная шеня! Я самый быстрый пегас..." — Выпячив грудь, произнесла она заниженным нелепым голосом. Затем Несси вновь хихикнула, — Надеюсь, быстрый только на соревнованиях.

— Дурочка с переулочка. Замолчи. — К нам подошёл жеребец в пуховике и шапке с помпоном. Это был Калу-ул. Но все его звали просто Колдуном. А так же он был зеброй. Экзотический крендель. — Не тянет меня к кобылам сейчас.

— Ой, так ты стал одним из этих?

— Бла-бла-бла. Один навоз изо рта. Давай заканчивай. — На меня сверху свалился снег. Я замер в оцепенении и холода попавшего за шиворот льда. Потом, с горкой снега на носу и голове, с бугром за воротником моей куртки, я вскочил и стянул её с себя, попутно встряхиваясь, как собака. Рядом звучали смешки и хохот Колдуна. Я, разозлившись, встряхнул куртку и хотел было крикнуть, но, увидев радостные лица моих приятелей, я тут же остыл. Они просто пошутили. Не надо кипятиться из-за этого.
Колдун улыбчиво кинул в меня батончик мюсли. Его хитрова-то прищуренные глаза разглядывали моё выражение лица.

— Нашему Мюсле одну паТчку мюсли. Рифмованно звучит! Хе-хе. — Сказал он с явным акцентом. Мюсли — это моя кличка. Не скажу, что случай был забавным, почему меня так стали называть, но об этом я, пожалуй, промолчу.
Я поймал свой перекус и выдохнул пар изо рта, после чего сел. Колдуном эту зебру прозвали мы неслучайно: это не только от созвучности его имени, но и благодаря его странности — всегда, когда он ходил с нами в походы, у нас, как по волшебству, всегда хорошая погода, а то тут же тебе и метели и ливни, и размытые дороги. Он как чует неприятности. Ещё, помимо этого, он постоянно обыгрывает нас в карты. Шулер.

— Колдун, тебя тут только не хватало. — Монотонно сказал я, вскрыв пачку и с хрустом надкусив батончик.

— Ой да, ой да, я просто рядом постою. Ваша беседа звучит увлекательно. — Я прожевал кусок и проглотил.

— Вот и слушай молча! Идёт? Ты как начнёшь говорить свои приговорки, так у меня мозги кипят. — Он глупо стянул свою шапку на морду и кивнул, спрятав ухмылку, а после ушёл за спину прочь с моих глаз в ту сторону, откуда мы шли весь день. Там сидели остальные ребята из нашего клуба по походам. Им он тоже стал раздавать вкусняшки.

— Ну, так что? Теперь с жеребцами? — Вернула меня в разговор моя собеседница. Я запрокинул голову, глядя в небо. "За что мне это!?"

— Каждый раз, когда речь заходит о предстоящих отношениях с Роквель, Карлой, не важно с какой кобылкой, появляется он.

— Кхто? — Спросил Колдун с дальнего конца за спиной.

— А обещал молчать. — Меня начинал раздражать этот тип.

— Твой дружок?

— "Дружок?" — Отдалось у меня в голове. Это не звучало обидно, но мне было неприятно, что Спрая так назвали. Я почувствовал себя, словно на допросе.

— Да, я про него говорю. И вообще, слушай с закрытым ртом и ешь свой перекус!

— Остынь. — Сказала мне Несси.

— Молчу да помалкиваю! — Заумно прозвучал голос зебры. Я замолчал, хмуро грызя свой батончик. Со стороны это выглядело умилительно: дующийся низкорослый пегас хмурит красный от холода нос, жадно жуёт мюсли, отвернувшись от всех и укутавшись в куртку с головой, потому что на него только что высыпали снег.

— "Что вы ко мне все пристали. Пять минут назад всё было хорошо. Шли себе и помалкивали. Нет, надо меня потеребить, ведь я такой смешной, когда злюсь!" — Я посмотрел на умиляющуюся Несси. Она ждала и смотрела на меня, как на смешную картинку. Я отворачивался от неё, а она смеялась. Я бросался снежком в неё, а она опять смеялась. Чтобы я ни делал, всё бЕстолку. Да что это такое!
После бесполезных попыток огрызнуться, я доел сладкий батончик и успокоился. Злость выветрилась достаточно быстро. А, может, я просто был доволен вкусняшкой, которую я только что съел. Так то в походе я всегда голодный.
К тому же свою роль наверняка сыграл мой характер, я не могу долго злиться на кого-то, не злопамятный, быстро остываю. Встряхнув куртку и убрав фантик в корман, я улыбнулся нелепости моей обидчивости и выправил воротник.

— Агхр... Ладно. Твоя взяла. Раз начали об это говорить, то давай закончим. — Несси ткнула меня копытом.

— Ну вооот. Я знала, что ты сдашься. — Я опять закатил глаза.
— Это трудно объяснить. В общем, как бы так сказать,- Я почесал затылок. — Спрай, он просто появляется из ниоткуда. Когда мы сидим в кафе или в парке, беседуем, внешность кобылки как бы изменяется: вот я вижу лицо умной кобылки, а через мгновение на её месте появляется лицо Спрая. Причём оно начинает говорить его голосом. Но когда наш разговор прерывается, он исчезает, и всё становится как было. Вот только после такого я всегда начинаю испытывать тяжесть в груди. Долго не отпускает. — Несси немного закусила нижнюю губу, подумала о чём-то, потом сказала:

— ...ну-у, я даже не знаю. Это всё? Тебе больше нечего сказать?

— Именно поэтому меня не тянет к кобылкам. Боюсь его встретить.

— И что это может быть?

— Паранойя, вот что. Я летал к психологу, тот который больнице Понивиля работает, он лишь сказал, что я слишком тяжело перенёс расставание со Спраем. Это может повлечь за собой депрессию, грусть, кошмары. В редких случаях мне будет казаться, что он всё ещё рядом. Я спросил, как можно решить это проблему. Он ответил, что нужно лишь время, это проходит. Нужно заводить новые общения.

— Я уверена, это скоро пройдёт.

— Сомневаюсь что скоро. — Я посмотрел на перевал в четырёх километрах отсюда.

— А ты потерпи, и пройдёт.

— Звучит легкомысленно, не находишь? — сказал я, всё меньше и меньше хотя продолжать беседу — Сколько можно терпеть?

Прошло ещё несколько часов. Я уже перестал думать о бывшем лучшем друге — полегчало. Толи от того, что высказался, толи от лёгкого перекуса, который оказался достаточно вкусным и поднял мне настроение.

Чем ближе мы поднимались к перевалу, тем хуже становилась погода: всё ветреней и более снежной. Я удивился. Везение Колдуна заканчивалась. И что очень странно, все мои согруппники начинали выдыхаться, словно эти места стали высасывать из них все силы.

Неожиданно мы стали. Я выглянул из за колонны, чтобы глянуть вперёд. Ведущий нашей группы встал, склонив голову в снегу. Он тяжело дышал. Остальные ребята так же выглядели не очень. Несси, что шла спереди меня, каждую секунды выдыхала большие клубы пара.

— Всё хорошо? — Спросил я, сквозь намордник. Ветер колыхал косички кобылки. Она ответила, что просто немного вымоталась.

— Давайте устроим небольшой привал. — Скомандовал руководитель

— "Что, уже?" — Подумал я — "Прошло всего двадцать минут с момента перекуса! А нормальный переход длится минут сорок пять-пятьдесят не меньше! Я даже не вспотел"

— Что-то я притомился ребят. — Усталым голосом проговорил Калу-ул.

— И не говори. Меня вообще в сон манит. — Ответил наш штурман.

— "Чегой-то они?"— Внезапно дунул сильный порыв ветра нам в спину, как-бы подгоняя нас к седловине перевала.

— Нет... нет ребят! — Начал наш руководитель. — Нельзя стоять на месте, замёрзнем ещё. Вперёд!

Прошло ещё два часа. Мы еле добрались до седловины. Устроили короткий привал, чтобы одеть тёплые куртки — пурга разыгралась страшная, за десять метров ничего не видно. Мы попали в западню. Я подрагивал от холода, не смотря на то, что одел всё, что имел. А когда настала пора уходить. Калу-ул встал... и упал на санки. И не встал.

— "Какого лешего!"— подумал я, вставая с сумок. А пурга стала всё гуще и сильней. Ну жно было поставить палатки! Нам уже не уйти! Я подошёл к Мистеру Верседу — нашему руководителю

— Версед! — Он молчит – МИСТЕР ВЕРСЕД!! — Нет ответа. Тогда я наклонился, схватил его за плечи и встряхнул. Но реакции никакой. Лишь глухо свалился в снег.

— "Что за...!?" — Меня посетил испуг, я пытался разбудить его — всё тщетно. Он без сознания.

— ЭУ-У НАРОД!!! — Никто не ответил. Все будто впали в спячку. Их быстро заносило снегом. А ветер становился всё сильнее и плотнее от снега.

— Колдун, ПРОСНИСЬ!!! — Подошёл я к Кау-улу, шедший вторым за Верседом. Тот лишь пробурчал:

— Духи... уйди нечисть. — Больше он ничего не сказал мне, даже после того< как я его попинал, чтобы тот очнулся. Но нет. Он в отключке.

— "Дело дрянь. Мы все подохнем, если не уберёмся отсюда". — Снега слишком много, Нас завалит и мы погибнем от удушья, если ставить палатки. Я придумал план спасения, вернее вспомнил, как практиковал его в клубе. Не желая терять ни минуты, я отцепил все санки от седельных сумок, благо они были на карабинчиках — легко и быстро снимать, связал их друг за другом на подобии вагонного состава. Выбросил из них всё содержимое и уложил ребят с руководителем, заранее сняв с них и с себя лыжи. Я, на удивление, пока не проваливался. Всех, кто был в санях, закрепил верёвкой, чтоб не вывалились.

— "Пора валить!" — Я запряг себя и схватилcя зубами за верёвку первых. Не тянется. Я дёрнул. Опять не идёт.

— Нет! Я так просто не сдамся! Умрём же! — Санки, за короткое время успели примёрзнуть и занестись снегом. Вот почему они не шли.

— Нет! Нет! *ДЁРГ* Нет!! *ДЁРГ* НЕТ!! *ДЁРГ* — Послышался треск ледяной корки. Первые санки тронулись с места и поехали по наклонной, с седловины перевала, вниз. Я увидел как верёвка, соединявшая первые санки со вторыми, начинает натягиваться.

Нужно было дёрнуть в тот момент, когда первые санки потянут вторые.

*ДЁРГ* вторые санки оторвались с места

*ДЁРГ* третьи и четверные

*ДЁРГ* все остальные

Но они не собирались разгоняться по склону: ледяная корка, которая образовалась под дном санок, тормозила их.

— Да! Да! ДА-А!! Фот так! — Обрадовался я и быстрым шагом стал спускать санки вниз. Спуск был крутым, что помогало мне идти быстро и без затруднений.

Буря становилась меньше, что не могло не радовать. Перевал был довольно высоко, и ветер, по видимому, бушевал только на перевале. Видимость улучшилась и я стал видеть на километр вперёд. Неожиданно вдали я увидел горящие фонари и лай собак. Собачьи упряжки! Патрули местных гор!

— "Вот оно — спасение!" — Подумал я. Мой крик не было слышно из-за шума вера. Я достал свой яркий фонарь из глубин груды тёплой одежды, надетой на меня, и стал махать им. Каждая секунда казалась вечностью. Меня стал наполнять страх, что меня не заметят.

Патрули стали поворачивать в мою сторону и быстро приближаться.

— "Хвала Селестии! Они заметили!" — Я двинулся к ним навстречу.

Неожиданно они остановились. Затем ото всюду что-то сильно загремело. Моя голова стала рефлекторно озираться. Я посмотрел наверх в право, где гремело больше всего. Там была высоченна гора. Полностью её не было видно, хлопья снега надёжно скрывали её от нежелательных глаз. Видно лишь подножье. Внезапно я увидел реки снега, появившихся из снежного тумана и быстро нёсшихся с горы в мою сторону.

Тут до меня дошло — сошла лавина, и она вот-вот нас накроет. Бежать!

Я потащился к упряжкам, уже запыхавшись от тяжести санок. Но эти собачьи вездеходы стали поворачивать от меня, спасаясь бегством.

— СТОЙТЕ!!! — Крикнул я, но они не остановились — ЭЭ-ЭЙ!!! — Изо всех сил вырвался мой вскрик, который неведомым образом разнёсся эхом по всей местности. Ближайший патрульный остановился. Он увидел меня, тут же развернулся и понёсся ко мне. Он сильно рисковал, пытаясь спасти нас, лавина ждать никого не будет – всех погребёт заживо. Я завязал петлю на конце верёвки, за которую тянул.

Упряжка подъехала ко мне. Я, по сути должен, был сесть в неё и спасаться самим — так больше шансов спастись. Главное правило безопасности: прежде чем спасать кого-то, осмотрись, не угрожает ли она тебе. Но я лишь подошёл к её задней части и накинул петлю на сидение.

— КАКОГО ХРЕНА ТЫ СТОИШЬ!? ЗАЛЕЗАЙ!!! — Крикнул мне жеребец, Каюр(1) собачей связки.

— ПОШЁЛ, ДАВАЙ, ВПЕРЁД! Спасай их! — Командовал я, мужик в защитной маске и тёплом комбинезоне посмотрел на меня: пусть его лица и не было видно, было понятно, что он непонимающе удивлён. Жеребец дёрнул упряжку, давая собакам сигнал о немедленном начале движения. Санки быстро начали проноситься мимо меня. И тут до меня дошло, что я действую необдуманно:

— "Какого чёрта я творю?" — Прозвучало у меня в голове — "Я тоже хочу жить!" — Эта мысль "пнула" меня, и мои ноги побежали за санками.

За несколько секунд я оказался в метре от последних санок. Мне оставалось сделать финальный прыжок и приземлиться на моего знакомого в них, зацепившись за верёвки.

Судьба распорядилась иначе: моё переднее копыто собиралось сделать шаг и вытолкнуть меня вперёд, но внезапно из-под снега показался кончик зелёной ёлочки, снег под которой был очень рыхлый, что по сути сравнимо с пухом. Я захотел перевести ногу чуть в сторону, но было уже поздно — моя нога полностью провалилась. Я провалился по шею и застрял.

Мои глаза подняли взгляд в сторону горы: снежная волна неслась на меня с устрашающей скоростью, грозясь поглотить без остатка.

Неожиданно для меня мой страх, мои заботы и все неприятности, которые колебались внутри моей груди, исчезли. Меня наполнило умиротворение и ясность мысли. А может, я просто рад тому, что на последок сделал что-то хорошее? В моей голове было мало мыслей.

— "Что это?... Почему я так спокоен?... Я смирился со своей неизбежной кончиной?" — лавина сейчас меня сметёт. Нормальный пони стал бы брыкаться и пытаться выбраться, а я стал шариться через снег в грудном кармане через слои курток, и достал яркого цвета лавинный шнур, намотал кончик на копыто, после чего раскинул его. Я знал, что от лавины мне не спастись, особенно в моём закопанном положении:

— "В таком случае...пускай хотя бы найдут моё тело..." — В этот момент снежная волна настигнута меня, сбив моё тело словно поезд на полном ходу. Я даже ничего не почувствовал...

Глава 2

Ребят, если глава не понравится пишите в комментариях, тогда поработаю над сюжетом. Я в последнее время очень занят и не вылезаю из работы, даже не успеваю продолжить свои рассказы, рассчитываю на ваше понимание!

Кристальная Империя 1000 лет назад.

Временное событие: война Короля Сомбры и Принцесс.

Горы Кристальной Империи. Они кажутся такими бескрайними, бездушными и невыносимо тесными. Они тянутся от границ с Эквестрией и далеко на север. Куда ни глянь, среди них сотни ущелий, перевалов, и на каждом из них есть опасность быть погребённым заживо лавиной или обвалом. Ближайшие тропы и степи недалёко от границ с Эквестрией, находившиеся в горах, патрулировались вдоль и поперёк солдатами, одетых в тёмную, блестящую словно кристалл, броню и закутанные в лёгкие ветронепродуваемые плащи. Они вооружены сапирами и накопытными арбалетами. Если кто-то или что-то нападало на них, то им было чем успешно дать отпор.

Обычно в этих местах бушуют ураганные ветры, но сейчас погода была на удивление ясной: на небе ни облачка, лишь солнце согревало своими тёплыми лучами бредущие лица солдат. Ветер, будто по щучьему велению, пропал, оставив на снегу волнистые барханы.

Отряд из пяти пони остановился:

— Отряд! Стоять! Устроим привал ненадолго. Можно сходить проветриться. Вольно! — Невысокий единорог среднего возраста, с серой шерстью и матово-красной гривой, с вплетённым в неё фиолетовым локоном, означавший, что уже женат и имеет семью, достал из кармана трубку с табаком и закурил, используя заклинание "Лучина", заставив табак тлеть. — А ты, Резарт, подойди. Потолкуем с тобой по важному делу. — Молодой пегас-солдат, лет двадцати, прискакал к командиру галопом.

— Да, сэр.

— Слушай внимательно. Ты в нашем отряде новенький, так что я должен получше тебя разузнать. – Он отвёл свой взгляд вслед за отошедшими подчинёнными, убеждаясь, что всё идёт как надо и никто не ушёл поодиночке. – Откуда ты?

— Из деревни Смити, Сэр.

— Зови меня лейтенант Лесли. "Сэр" только при начальстве. – Пегас кивнул в знак согласия. – И где же эта твоя деревня? Никогда о такой не слыхивал.

— Она далеко, наверное, поэтому о ней здесь так мало знают. Примерно в 150 верстах (километрах) к западу от Империи. Среди шахт с железной рудой. Там проживала треть кузнецов всей страны.

— Ммм, а как тебя сюда занесло, к нам на восток? Ты хоть и пограничник, но почему ты не служишь в своих краях?

— Я здесь как раз-таки из-за моей деревни… – Резарт немного поник головой и тяжело вздохнул. — …её сожгли при захлестнувшейся атаке войск Короля на Эквестрию. Не хотели отдавать Принцессам. Слышали когда-нибудь о тактике Выжженной земли?

— Конечно, слыхал! – И тут же лейтенант замер, полностью осознав смысл его слов. — Погоди, при поражении Король Сомбра приказал сжечь её, чтобы она никому не досталась? – Пегас на мгновение опустил взгляд.

— Да…

— Понятно. – «Не буду затрагивать эту тему». — Подумал командир и выдохнул табачный дым из лёгких. – Ну, а как тебе наш отряд? Тебя приняли мои бойцы? – Он проследил реакцию своего молодого собеседника.

— Оу… эм, да, наверное. – Неуверенно ответил Резарт.

— Знаю, некоторые рядовые по характеру не очень, но это пройдёт. Ты быстро к этому привыкнешь. Не беспокойся. Если будут проблемы, докладывай. Дедовщина мне ни к чему! – Лейтенант со строгостью огляделся вокруг, повторно проверяя обстановку. – Особенно в таких до смерти «прекрасных» местах. Сойдёт лавина, и нам крышка. — Покурив в созидании, лейтенант продолжил. — В любом случае, тут тоскливо, пусть и опасно. Каждый день одно и тоже. Ты так не считаешь?

— Осмелюсь поспорить! – Пегас уже пожалел о сказанном, глядя на реакцию лейтенанта. Лесли озадаченно посмотрел на него.

— Ты просто ещё этого не понимаешь, малёк. Когда ты видишь каждый день одно и тоже, даже спокойная обстановка, как сейчас, тебя начинает угнетать. И ни с кем умным поговорить нельзя. – Он посмотрел на недалеко ушедших членов его отряда. – А от этих бездарностей, мозги которых промыла тёмная магия Сомбры, разумных слов не услышишь, только и болтают о своей молодой чепухе, которая меня ещё сильнее угнетает. Им лишь бы пожрать и с кобылами вертеться.

— Сэр… Лейтенант Лесли, но это место и вправду прекрасно. – Спокойным голосом начал Резарт. — Ведь с ним связанно множество легенд и повествований. Мне моя бабушка рассказывала десятки историй про Горы Империи. – Жеребец, с курительной трубкой во рту, слегка приподнял брови в едва появившемся удивлении.

— Правда? Да ну… — В его голову «ударила» взбудораживающая мысль, что теперь ему не будет тоскливо, и его развлекут и расскажут что-то интересное, о чём он мечтал последние недели патрулирования. Это приподняло ему настроение. — …может обстановка с тобой и не так уж и плоха. – Он снова выдохнул дым. Только теперь не изо рта, как обычно, а из ноздрей, ведь у него на душе стало чуточку легче и радостней.

У Лесли через некоторое время разговора появилось нетерпение: ему было интересно, что за легенды рассказывали пегасу Резарту.

— Ну-ка, расскажи. Резарт. Ты болтал, что знаешь много историй про эти места. – Проговорил неожиданным, вежливым голосом лейтенант, которому "прогулки" у границ в горах уже стало обыденным осточертевшим делом, отчего всё чаще и чаще ему становилось грустно.

— Эм, а как от этого зависит наша безопасность, о которой вы мне только что… — Командир медленно выдохнул большое облако дыма в морду рядового. — Кхк-кхе, ладно... ладно я понял... неправильный вопрос. — Отвечая, выдыхал пегас с ультрамариновой гривой. Пока он отмахивал копытом табачный дым, остальные солдаты разошлись в разные стороны по парам, но не для того, чтобы облегчиться, а просто поговорить — командира сильно нервировала их пустая болтовня во время ходьбы.

Первая пара жеребцов, стоя на месте, разговаривала на тему "Как бы мне сейчас хотелось пожрать", а вторая дискуссировала по совершенно другой причине:

— Как думаешь, долго война продлится? — задал вопрос солдат с накопытным арбалетом. Он не мог его оставить на месте привала, такие уж правила — нельзя быть безоружным во время патрулирования. Командир, за непослушание, тут же это пресекал.

— Я очень боюсь сглазить на счёт этого... Поговорим на другую тему? – Спросил жеребец земнопони, с сапирой на плече. — Оу, я вспомнил, с тебя причитается!

— С какого перепугу!

— А с такого. Когда тебя только-только перевели к нам в отряд, ты столько раз не выполнял приказ, что командир хотел уже тебя отправить прямиком к Королю на растерзание. Я понёс за тебя всю ответственность. Только лишь благодаря мне ты до сих пор с нами. И живой. — Жеребец, которому он это говорил, отшатнулся.

— Как к Королю? Грин, ты шутишь! — Сделал испуганное лицо.

— Нет, Хамбл, я на полном серьёзе. И если не дашь мне то, о чём я попрошу, отправлю тебя к командиру, а тот к Королю. — Парень невольно попятился назад. Король Сомбра не щадит тех, кто несерьёзно относится к своим обязанностям, особенно когда дело касается солдата. — Дааа. Он тебя на куски порвёт. Испепелит. — Жеребец нервно сглотнул. — Замурует в кристалл и кинет гнить в снежной пустыне гор.

Тем временем Резарт начал свой рассказ командиру:

— Когда я был ещё жеребёнком, моя бабушка рассказывала мне много разных историй, а я молча сидел перед ней на полу и внимательно слушал. Она часто упоминала о мистике здешних мест. Одна из легенд гласит: где-то в горах Империи обитают духи. Но не просто духи, как фантомы или призраки умерших. Это особая раса, как пони или грифоны, но неосязаемые. Говорят, что они постоянно путешествуют между мирами. А тем, которым тут понравилось и остались жить в этом мире, принимают облик живых существ, в том числе пони, и охраняют проход меж мирами, через который они и путешествуют. Эти духи способны колдовать, владеть стихиями: водой, огнём, воздухом. Превращаться в кого и что угодно. Они бессмертны и живут так долго, что трудно представить, что они видели тысячи лет назад. Они древнее аликорнов. – Завораживающим голосом говорил пегас.

— Портал настолько ценен для них, что духи зачастую, не боясь смерти, ведь для них нет такого понятия, жертвуют своими жизнями, вселяясь в пони, ищущих этот портал, перерождая тем самым их разум, делая его очищенным от всяческих желаний и мыслей, как бы стирая всю эмоциональность пони. Меняя её. И это сбивает пони с толку. Тем самым духи останавливают нежелательных исследователей, но, к счастью, не убивают. Хотя на крайний случай, когда жертвы духов не помогли, и портал вот-вот найдут, они спускают огромную лавину с гор. Тогда пони безукоризненно погибают. — Лесли изумлённо выгнул бровь.

Портал... эм... не помню точно, кажется, с его помощью можно ещё и путешествовать во времени. Не знаю, но я в это охотно верю, хоть и не понятно откуда такое известно.

Те, кто побывал в нём, неведомым образом наделялись сверх естественными способностями. Одно из них это бессмертие. Но, к сожалению, все эти пони исчезали через какое-то время. Одни говорят, что их забирают духи и делают своим, другие, что пони просто стирается из времени и пространства, ведь никому не известны точные последствия прохождения через портал.

— Хм, интересно… — Восхитился лейтенант Лесли коротким, но достаточно интересным рассказом. – Слушай, ты говоришь портал где-то в горах Империи, а… — Он любопытно посмотрел на рядового Резарта.- …где он, никто не знает?

— Ну, только из рассказов. – Неуверенно ответил пегас.

— То есть ТЫ знаешь? – Рядовой кивнул. – И где он? – В ответ Резарт лишь поковырял копытом замёрзший снег. Боялся, что если ответ не понравится, то на него наорут. – Скажи, пожалуйста. А то мало ли правда окажется такой ценной, что мне придётся тебя пытать до смерти! – Посмеялся офицер. Белый пегас взволнованно выдохнул.

— Здесь… — Лесли нахмурил брови.

— Что? Ты сказал, здесь? – Он огляделся в поисках портала. – Ты, должно быть, шутишь, портала здесь нет.

— Его нельзя так просто увидеть. – С лёгкостью ответил Резарт, почувствовав, что лейтенант не собирается наорать на него. – Днём он скрыт от чужих глаз.

— То есть? – Среднего возраста офицер охотно хотел верить в эту историю, хоть она и больно фантастичная: духи, древнее аликорнов, путешествие во времени. Но тот факт, что портал из рассказа может находиться здесь, зажёг в нём интерес.

— Я не знаю где он. Духи маскируют его очень хорошо: в дневное время они прячут портал глубоко под снегом. А сейчас, — Пегас посмотрел на чистое безоблачное небо, что не свойственно здешним местам. — ...он спрятан в живом существе.

— Существе?

— Так говорится. Когда над горами Кристальной Империи нет ничего, кроме солнца, то это знак, что духи покинули этот мир на какое-то время, заточив портал в живое существо, наделённое способностями самих духов, благодаря которым выживает и оберегает портал внутри себя.

— А как именно это существо защищает портал? – Резарт затруднялся ответить.

— Говорят, что это существо убивало всех, кого встретит на своём пути. Ведь духи, создав его, а после, исчезнув, не имеют над ним власти. Он бродит по горам, долинам. Ищет пропитание. Но когда они возвращаются, то высасывают из него жизнь и извлекают портал обратно. – Лесли в шутку перепугался.

— Стой! То есть, эта тварь бродит где-то здесь? И может нас убить?

— Боюсь, что да… — Лейтенант притворно огляделся, но никого не заметил, кроме своих подчинённых. От слов Резарта ему до глупости становилось интересно, словно маленькому жеребёнку рассказали страшилку на ночь.

— Как оно выглядит?

— Ну, обычно это огромных размеров ледяной волк. – Командир в изумлении промычал, ведь и правда, в здешних местах водятся ледяные волки, хотя они всегда избегают пони и в радиусе десятка километров их обычно было не видно. – Но бывают и исключения. Иногда его видели как высокого бесшёрстного пони. Его глаза светились ярким белым светом. И он не чувствовал холода, так как магия защищала его от обморожения. Всех, кто встречал этого пони и оказывался перед ним, находили замёрзшими в той позе, в которой они его увидели. Зачастую с лицами ужаса. Говорят, что перед тем, как заморозить свою жертву он делает наводящий на всех ужас вскрик…

В этот момент, кто-то в пятидесяти метрах позади кто-то громко вскрикнул. Лесли дёрнулся.

Минутой ранее.

— Грин, я умоляю тебя, прошу, не говори ему! – Умолял жеребец с накопытным арбалетом, упав на голый снег к ногам солдата с сапирой на плече.

— Тогда слушай меня внимательно, Хамбл. Ты будешь отдавать мне половину пайка следующие три недели. – Арбалетчик ошарашенно поднял голову.

— Как три недели… — Его подбородок задёргался. – Я… я не могу, нам и так мало провизии выдают! – Жалостно проговорил.

— Вот поэтому я и беру всего половину, а не всё сразу. – Нагло объяснил ему Грин.

— Прости пожалуйста, но если я отдам тебе половину, то умру от истощения. У меня не будет сил идти. – Стоявший жеребец лишь фыркнул:

— Как хочешь, тогда я пошёл. – Хамбл схватил его за копыто лёжа животом на снегу.

— Подожди…

— Что, передумал? – Бедный арбалетчик сжал зубы, пытаясь выдавить из себя ответ.

— Л…ЛАДНО! Я буду отдавать тебе половину пайка, только прошу, не говори лейтенанту. Смерть от Короля хуже, чем от голода. – Солдат с сапирой слегка улыбнулся и стал поднимать на копыта своего лежачего согрупника.

— Вот видишь, не так уж и трудно согласиться. Я же о тебе забочусь, целых пол пайка оставил тебе. И к Королю не отправил. – Он отряхнул его от снега. – Всё, хватит тут беседовать, пора возвращаться. – Но только Грин сделал шаг в сторону привала, как его переднее копыто глубоко провалилось в подснежную пустоту, образованную ветками ёлочки, которые не давали снегу спрессоваться в твёрдый слой. – А-а – Только и успел он выкрикнуть. Его было слышно за километры, а то и больше. Жеребец выронил свою сапиру, и по круп увяз между ветками злосчастной ёлочки, плотно державшей его за броню.

Хамбл сразу смекнул, что произошло. И почувствовал, что теперь он в выгодном положении и контролирует ситуацию, а не Грин.

— «Будешь отдавать мне половину, расскажу лейтенанту…» тьфу, ну и гнида же ты Грин. Но раз уж мы договорились с тобой, то не буду тебе мешать наслаждаться моментом. Я пошёл.

— Вытащи меня, слышишь! – Послышался глухой голос Грин. – Эй!

— Что? Ты что-то сказал? Прости, я не расслышал! – насмехаясь, сказал Хамбл.

В этот момент к ним подбежали остальные члены отряда.

— Вы в порядке?! Кто кричал?! – Неугомонно требовал ответа командир. – Почему Грин провалился под снег?

— Не знаю, Сэр. – Ответил довольный Хамбл.

— Грин! Ты как? Что произошло? – Чуть спокойнее спросил Лесли.

— Я крепко застрял здесь, сэр. – Из-за снега его было еле слышно.

— Так, помогите этому идиоту выбраться. – Он ударил себя по лбу копытом, и стянул его через всю морду вниз. – Чтоб тебя Король Сомбра поимел, Грин! – Остальные, стоявшие рядом, слегка посмеялись. – Я до смерти перепугался.

— Эй, тут что-то шевелится! – Неожиданно его копыта стали ворочаться, в попытках вытащить тело на поверхность. Он чего-то сильно испугался. – А-АА, тащите меня, ТАЩИТЕ! – Все дружно схватили его за задние конечности и выдернули из снежного сугроба, словно морковку из огорода.

Грин, приземлился на спину и тут же нервно пополз назад. Но его остановили и успокоили, сказав, что он в безопасности и ему ничто не угрожает.

Командира насторожило, от чего его копьеносец так испугался. Подойдя к яме, он увидел ёлочку, ветки которой были раздвинуты тушей его солдата. Но посмотрев в глубь, заметил какое-то движение и ужаснулся от увиденного: под ёлочными ветками лежал годовалый жеребёнок, без шерсти, только короткая русая, покрытая инеем грива и хвостик. Он спокойно лежал, не обращая внимания на холод, будто спал сладким сном.

Лейтенант не знал, что делать дальше, к такому жизнь его не готовила.

В Кристальной Империи Король Сомбра забирал из семей почти всех жеребят к себе во дворец, от куда они не возвращались: он проводил над ними магические эксперименты, пытаясь увеличить свою силу и могущество. Матерей и отцов, кто противился ему, он порабощал, промывая им мозги своей тёмной магией и отправлял на передовую в качестве пушечного мяса. Жестоко. Семье лейтенанта Лесли повезло гораздо больше: жена и двое детей переехали жить в Эквестрию за считанные дни до прихода Сомбры к власти. Лесли имел повстанческие идеи, и в душе очень хотел свергнуть Сомбру, он был одним из тех, кто остался при своём уме, и не подчинился путём магического гипноза. Но таких, как Лесли, осталось совсем немного. Меньше сотни. Поэтому бороться особого смысла не было.

Чтобы вернуться к своим родным после войны он должен выжить, оставаясь самим собой, но при этом не выделяясь: не перечить начальству, выполнять приказы и притворяться, что полностью подчиняется Королю. Иначе его ожидает передовая, и быстрая смерть.

— Резарт! Подойди сюда. – Скомандовал он, отойдя на пару шагов назад. Пегас явился немедленно.

— Да, Лейтенант? Ай… – Лесли схватил его за шкерятник и притянул к себе вплотную, чтобы прошептать на ухо.

— Резарт, помнишь, ты говорил про пони без шерсти? – Тот, в беспокойном предвкушении, сглотнул.

— Да, помню. – Лесли не хотел поднимать волнение среди своих подчинённых, поэтому говорил предельно тихо, пытаясь разъяснить ситуацию.

— Он прямо в этой яме. – Резарт резко повернул голову к курящему трубку командиру с лицом «Не может быть!». – Сам взгляни. – Пегас ещё раз сглотнул, как будто ему не хватало воды от обезвоживания, и стал медленно передвигать копыта. Лесли приостановил его. – Только аккуратнее. – Рядовой кивнул.

Как только его глаза увидали дно ямы, взгляд которых едва пересекал её снежные края, он заметил того самого жеребёнка: маленький, беззащитный, с маленькими, ещё неокрепшими перепончатыми крылышками. От увиденного у него шерсть дыбом встала, хотя она была плотно закутана под плащом. Даже моргательный рефлекс глаз не срабатывал. Он сначала не поверил в происходящее, но факты, что жеребёнок не замёрз в минусовую температуру и отсутствие шерсти на теле, говорили сами за себя. Ему ещё никогда не доводилось видеть вживую Бесшёрстного пони, описанного в легенде, хоть и не совсем взрослого, как он ожидал, но всё же.

Через несколько мгновений, пегас подошёл к лейтенанту.

— Ну, что скажешь? – Всё таким же шёпотом спросил Лесли.

— Это… — Тихо начал отвечать рядовой. – …я даже не знаю что сказать. Такого я не ожидал.

— Угу. И что нам с ним делать? Твоя бабушка не упоминала, что существо может оказаться жеребёнком? Надо думать быстрее и что-то предпринять, пока он не убил всех нас. Он преследует тех, кто его повстречал?

— Я думаю, он не опасен. – Ответил Резарт ошарашенным тоном.

— Откуда такая уверенность? Ты же сам сказал, что он убивает всех, кого встретит.– Командир вытащил изо рта курительную трубку, и вытряхнул из неё пепел от табака, собираясь убрать в карман и приготовиться стартовать с места привала.

— Не знаю. – Задумался белый пегас. – Про спящего пони я никогда не слышал. Но, по-моему, лучше его не трогать и оставить в покое. Духи могут вернуться когда угодно. Но… тот факт, что Бесшёрстный спал под метровым снегом, сбивает меня с толку. Тем более жеребёнок, а не взрослый пони. Что сделали с ним духи?

— Наш отряд патрулирует границу Империи, идя через это место каждый будний день, — Начал Лесли. — А он прямо на нашем маршруте. А если он проснётся, и нападёт на нас при следующей встрече? Или по волшебству его духов он вырастет, а? Ты об этом подумал? – Командир присел на круп. – Его нужно убить, пока не поздно, ради нашего блага. – Резарт нахмурил брови.

— Как убить? Нет, нельзя! Если он погибнет, то произойдёт страшное — портал, который заточён в нём, вырвется наружу, и-и-и-и за секунды поглотит нас всех! Вы же этого не хотите?

— Я не хочу умереть из-за него, и никто не хочет. Знай это! – Ответил лейтенант, указывая копытом на жеребёнка, лежащего в яме. – Но раз уж ты знаком с этим феноменом лучше, чем я, то решай сам. Но этот мелкий не должен находиться у нас на пути. – Весь отряд «не совсем въезжал» о чём говорят эти двое. Только и поняли из их слов, что какой-то жеребёнок лежит в снежной лунке, и ещё что-то там про "убить". Грин до сих пор лежал на снегу. И только когда наступила пауза в диалоге Лесли и Резарта, он поднялся и стал отряхиваться.

Резарт думал, как поступить с бедным детищем духов: если оставит его здесь, то, скорее всего, он погибнет от меча лейтенанта, который не желает рисковать своей жизнью и жизнями своего отряда, веря, что жеребёнок опасен. Маршрут изменить нельзя. Но если возьмёт его с собой, то останется жив и… чёрт знает, какие последствия это за собой понесёт.

— Б-берём его с собой.

— Что? Ты с ума сошёл! — От удивления выдал офицер.

— А что ты предлагаешь? Нужно отнести его подальше от нас. — Забыв о рамках приличия. Но он быстро осознал свою дерзость к старшему по званию. — Простите. Виноват. Но я не могу позволить вам убить его? Он же... я не могу.

— А если ты его подберёшь и он проснётся? Что ты будешь делать?

— Тогда я не знаю. – Резарт поник от безысходности.

И тут лейтенанту пришла в голову интересная мысль, которая так и кричала: «Король Сомбра заплатит за свои деяния! Гениально! Идеальное убийство!"

— Знаешь, Резарт, – Начал Лесли. – Я тут кое о чём подумал. — Пегас поднял глаза на лейтенанта с озадаченным взглядом. Лицо единорога было воодушевленным и хитрым. — Я считаю, да. Мы сможем решить эту проблему. – Рядовой поднял голову.

— Сможем?

— Да. Мы возьмём его в столицу. Но при одном условии. – Выставил он копыто вперёд. Пегас с ультрамариновой гривой внимательно прислушался к своему командиру, ожидая разумное решение. — Мы отдадим его Королю Сомбре! — «Если этот жеребёнок и в правду обладает магией этих духов, то он доставит Королю много неприятностей… Ненавижу его! Долой Короля! Нужно попытаться. Вот это будет гостинец его "Величеству"! Ха-ха! А если не выйдет, то простит меня Всевидящий, я действовал в лучших намерениях, пытаясь покончить с тиранией… Пожалуйста, пусть эта идея и спонтанная, но прошу, чтоб она оправдала себя, ибо я согрешу, поступая так с дитём годовалым» — Мысленно помолился Лесли. — Это не обсуждается, Резарт. — Лейтенант задумчиво посмотрел на жеребёнка, тихо спавшего в снежной яме. Он предчувствовал, что идея успешная и возымеет хороший эффект, однако он даже не подозревал, кем на самом деле был этот жеребёнок...

Глава 3

Спустя десять минут все члены отряда вернулись к изначально протоптанной ими снежной тропе. Лейтенант Лесли усадил бесшёрстного жеребёнка на спину ультрамаринового пегаса и аккуратно подвязал того вытащенную из-под собственной брони длинной вязаной портянкой, смастерив подобие импровизированной наспинной переноски для малых детей, чтобы жеребёнок не свалился при движении.

— Сэр, вы уверены? – взволнованно спросил Резарт. На него со стороны косо смотрели остальные члены патруля Лейтенанта.

— Ты не хочешь его убивать, я не хочу, чтобы он убил нас, если мы в следующий раз здесь пойдём, поэтому тащи его на себе сам. И знаешь что? О нём ты осведомлён побольше моего, так что сам виноват. – Пегас почувствовал себя обманутым. Но одновременно с этим к нему подступил страх осознания, что легендарный Бесшёрстный пони сидит прямо на нём и он может проснуться в любой момент. А насколько ему было известно, ещё никто не выживал после встречи с этим магическим существом. Но ослушаться приказа офицера армии Короля Сомбры было страшнее смерти.

— Д-да, сэр. – Сдержанной взволнованностью выдохнул Резарт.

— Не «Сэр», а Лесли. Не порти моё личное мнение о тебе. Ты только что начал мне нравиться, не то, что эти болтуны, не вынуждай меня относиться к тебе как к второсортным помоям на копытах.

— Да, сэ… то есть Лейтенант Лесли. Я совсем забыл, простите.

— То-то. – Лейтенант выдохнул, из его ноздрей вырвался тёплый пар, — Выдвигаемся! Идём колонной. Резарт за мной! Грин замыкающий.

— Так точно. – Ответил копьеносец.

– Движемся в контрольный пограничный пункт. Проверить снаряжение и обмундирование. – Лесли грозно добавил, — Если кто-то из вас придурков посеет здесь своё оружие, я тому лично засуну в задницу раскалённую кочергу по приходу в базовый лагерь, да ещё и обратным концом, чтобы и мысли не было вытащить её обратно. Всё ясно? – Весь отряд ответил «Так точно, Сэр!». Кроме Резарта, он ответил лишь «Так точно!». Но внезапно Грин громко вдохнул и галопом помчался к месту, где совершенно недавно провалился под снег. Он вспомнил, что именно там обронил свою сапиру.

— Так, — Недовольно проворчал Лейтенант, — а вот моя первая жертва.

Маршрут патрульного отряда Лейтенанта пролегал между многокилометровыми хребтами гор Кристальной Империи. Десятки вершин, чьи снежные «шапки» были надуты северо-восточными ветрами, представляли огромную опасность. В любой момент они могли сойти вниз по склону и породить громадные лавины, способные во что бы то не стало беспощадно снести всё на своём пути. Лейтенант хорошо знал здешние места, столько месяцев тут торчит. Поэтому всегда был наготове сколдовать магический купол над своим отрядом, чтобы уберечь его и себя от гибели. Подобным трюкам обучали многих офицеров до пришествия Сомбры. Но после… к ним стали относиться по-скотски.

Сегодня был особенный день: пурги не было, что бывает очень редко, а значит и опасность схода лавины гораздо меньше. Но так как сегодня была аномально солнечная погода, то Лейтенанта настораживало единственное – это тёплые лучи солнца. Если они хотя бы чуть-чуть растопят основание снежных карнизов на вершинах близ стоящих гор, то ситуация окажется гораздо опаснее, чем предполагалось. Поэтому Лесли не спешил наслаждаться прекрасной погодой.

Солнце, находясь высоко в небе, светило ярким огненным диском и грело лица идущих солдат. Солнцепёк вынудил их раскрыть воротники и снять с себя ветрозащитные плащи — всё же им не хочется вспотеть, чтобы потом, если вдруг изменится погода, не закоченеть и не промёрзнуть насмерть из-за пота на теле.

Ближе к вечеру, когда небесное светило скрылось за хребтами гор, и воздух начал пробирать мороз, отряд Лейтенанта добрался до места назначения. Солдаты вошли внутрь овального каменного домика, стоявшего на четверть заметённым среди снежных бугров прямо у подножья гор. Все расположились в нём, побросав вещи и снаряжение по полу, и приготовились переночевать и отдохнуть от нескончаемого патрулирования по замёрзшим долинам.

Обстучав снег с копыт, Резарт подошёл к Лейтенанту, желая спросить, что же делать с жеребёнком.

— Лейтенант, разрешите обратиться. – Лесли сидя покуривал свою дымящуюся трубку, устроившись возле слегка приоткрытой двери, за которой виднелся алого цвета закат. Крайне красивое зрелище. Такое не часто удаётся увидеть, поэтому он лишь молча наблюдал, всё думая о чём-то своём.

— Разрешаю. Выкладывай. – Лейтенант оценивающе взглянул на Резерта. А тот в свою очередь сильно притих.

— Я всё никак не могу понять кое-чего.

— Чего же? – Пегас аккуратно провернул связанную из портянок переноску и свесил её на шею вместе с жеребёнком, уставившись на него. Жеребёнок спал мёртвым сном.

— Вы правда хотите отдать жеребёнка Королю? – Грин и Хамбл, гревшиеся возле тёплой угольной печки в углу, обернулись, услышав странный вопрос новенького. Лейтенант заметил их интересующиеся взгляды и незамедлительно ответил.

— Чтобы сделать приятное нашему правителю. Он же любит проводить эксперименты над жеребятами, вот и пускай радуется моему подарку, а то мальцов ему в последнее время поставляют всё меньше и меньше. Тем более, если ты не ошибся и это действительно тот легендарный Бесшёрстный пони, о котором ты мне нарассказывал, то, возможно, он настолько оценит подарок, что продвинет меня по службе! – Пегас с ультрамариновой гривой замер, глядя на командира, но потом опустил голову. Он принял эти слова за чистую монету. Сказанное прозвучало для него жестоко. Лейтенант хоть и сказал с притворством, но звучал он необычайно правдиво.

— Не понимаю. – Расстроенно сказал Резарт. Услышав ответ Лейтенанта Лесли, арбалетчик и копьеносец, изначально устроившиеся возле печки, как ни в чём не бывало, отвернулись обратно, продолжив болтать о том, как было бы здорово оказаться сейчас на тёплом пляже далеко-далеко на юге, подальше от снега и холода. Лесли, зажав зубами курительною трубку, толкнул от себя деревянную дверь, возле которой сидел всё это время. Та со скрипом широко отворилась.

— Пойдём-ка на улицу, потолкуем кое о чём. Так как ты у нас новенький, то многих наших правил не знаешь. Пошли. – Рядовой Резарт лишь кивнул и поплёлся на выход. Когда он вышел наружу вместе с командиром своего отряда, Лейтенант закрыл дверь и стремительно подошёл к нему.

— Это очень жестоко с вашей стороны… это же жеребёнок. Пускай он монстр, но жеребёнок!
– Злясь, прошептал пегас, выражая недоумение, — Вы же не серьёзно? – Кажется, он поверил в притворство старшины, отчего его дружеское впечатление о нём стало сомнительным.

— На самом деле всё не так, как ты думаешь. – Опровергающим спокойствием сказал Лесли. Резарт облегчающее вздохнул.

— Правда? – Его покрасневшие от мороза кончики ушей выпрямились, — А… точно, что-то я недалёкий. – Он вспомнил, что находится среди пони, сердца которых очернены магией Короля. Они сразу донесут или ещё что-то, если увидят проявление доброты или слабости к немощному в лице лейтенанта.

— Ты такой чувствительный и наивный. Я имел в виду много того, чего бы я не хотел говорить при своих подчинённых. Идем, прогуляемся подальше отсюда. До сна еще есть время, нет нужды торопиться. – Жеребец среднего возраста глубоко вдохнул холодный воздух, после чего закрыл глаза и соскрёб копытами под ногами немного снега. Снег был жёстким и колющимся, как стеклянный песок, но, несмотря на это, Лесли омыл им лицо, быстро растерев его по всей поверхности. – У-ух! – Взбодрившись сказал он. — Я мало с кем разговариваю, Резарт. В моём отряде действительно совсем нет разумных личностей, и мне порой одиноко. А ты, я гляжу нормальный малый, нетронутый, так что буду говорить с тобой откровенно. Накипело уже. – Пегас поджал губы и кивнул.

— Я кажется, понял. Вы ведь тоже не поражены магией Короля Сомбры, верно? – Лейтенант вытер мокрое лицо своим плащом, продолжая всё это время курить. Он взглянул на Резарта.

— Так и есть. Пойдём. — Резарт кивнул, уже не сомневаясь, что встретил такого же пони, как и он сам. Лесли выдохнул через ноздри ароматный табачный дым. Лейтенант перевёл взгляд на алого оттенка «пожар» на горизонте. – Расскажи о себе? Чем ты занимался по жизни?

— Сомбра промывает мозги всем пони Кристальной Империи без исключения. Поэтому почти никто не способен думать о нём, как о тиране. Понимаешь? В их башках по большому счёту всё осталось прежним: воспоминания, чувства, язык общения. Только мироощущения у них поменялось, понимаешь? Они считают, что смерть ради Короля – это первостепенный смысл их жизни, высшая добродетель, а злорадство и притворство – это самая прекрасная форма этикета. – Лесли затянулся из курительной трубки. Выдохнув дым через рот, он продолжил,

— А таких нормальных, как мы с тобой, осталось очень мало. И нам приходится притворять злыми и жестокими, понимаешь?

— Конечно, понимаю! Мне самому противно притворяться злым, как когда я обругал Хамбла тогда, при знакомстве с вами. Неприятно было. Но постойте, вы же офицер, если узнают, что вы не подвластны Сомбре, вас убьют. Вы же мне сказали, что вас неоднократно подозревали в предательстве.

— Именно. Я партизан. И когда-то, в самом начале войны я вместе с другими рушил планы Королю… пока нас всех не перебили. Кроме меня. Мне удалось скрыться и слиться с толпой зачарованных.

— Так это вы! Вы участвовали в поджоге склада провизии у второй армии. Войска остались без снабжения на неделю. Это был единственный акт неповиновения против Тирана, и вы в нём участвовали?

— Как бы не хотелось отвечать, но да. – Пегас подошёл к Лейтенанты и хотел было похлопать по плечу, но осёкся и решил, что это будет лишним, когда командир на него украдкой взглянул.

— Э… ладно. Но я отныне стал уважать вас ещё больше. – Лесли молча кивнул, отведя взгляд

— Мне уже осточертело всё это… его тирания. Столько хороших пони погибло из-за него. Но это только цветочки – ладно ещё взрослые, но дети… когда я узнаю, что совсем маханькие жеребятки, как вот этот у тебя, поддаются пыткам и мучительной смерти от копыт этого нежитя, у меня сердце ТАК защемляет! Что плакать хочется. Но нельзя подавать виду. – он вдохнул полной грудью, — Я проклинаю его всей своей душой! Я мечтаю о том, чтобы жизнь этого гада превратилась в ад: такие как он должны умирать и воскресать, а потом опять умирать, не успевая опомниться! И чтобы он чувствовал всю ту боль и страдания, что принёс всем пони за всю свою жизнь. Он должен гореть на костре и кричать в агонии, чувствуя, как сгорает заживо! Как плавится его плоть! – Лейтенант напряжённо выдохнул облако дыма, вперемешку с паром изо рта. – Но все мои мечты о его смерти бессмысленны. Сколько это будет продолжаться…? – Резарт присел, чтобы поправить бесшёрстного жеребёнка и вернуть его обратно на спину. Когда тот болтался перед ногами, было очень неудобно. Странно, что Резарт вообще забыл о нём. Видимо встреча с таким же «нетронутым» пони, как и он, была очень приятным сюрпризом. Командир продолжал спокойно идти прогулочной походкой. – Я хочу выжить, Резарт, чтобы увидеть свою жену. Я мечтаю взглянуть на детей. Но это всё не важно, они успели ретироваться в Эквестрию ещё до войны. Они в безопасности. Поэтому мне не страшно за них. Я не хочу смотреть, как гибнут невинные пони. И пусть я один, и один я не смогу победить Сомбру, я буду делать всё, чтобы мешать этой скотине. Я слаб, и мало что могу сделать. Но я буду всегда выжидать удобного момента, чтобы вставлять палки в колёса этому тирану.

— Лейтенант Лесли, — Перебил пегас, — …а что вы имели в виду под «подарок Королю»? – Командир остановился. Он взглянул в небо, с одной стороны которого было видно, как затухает небесный «пожар», а с другой, как постепенно загораются сверкающие огоньки звёзд.

— Смерть Королю. – Кратко ответил он. Пегас встревожился. Он смотрел то на курящего трубку Лейтенанта, то на сидящего в тряпочной переноске бесшёрстного жеребёнка.

— Ох. — Его глаза расширились, когда его постигло озарение, — …так вот оно что. Вы хотите, чтобы Бесшёрстный пони попал прямо в лапы Сомбры, как будто это дар его высочеству, а после пробудился и уничтожил его своей магией. – Резарт задумался с закрытым ртом, немного шевеля челюстью и разглядывая практически бесшумно спящего малыша. – Саботаж и партизанство.

— Да. Эта идея пришла в тот момент, когда мы нашли его. И мне кажется это наш шанс на победу.

— Вы уверены?

— Уверен… – мечтательным тоном сказал Лесли, представляя у себя в голове крики умирающего тирана, как будто его сон вот-вот станет явью. – Я смогу не подавая подозрений совершить то, о чём думаю изо дня в день.

— Ну. В этом есть какой-то смысл. И… возможно это сработает. – начал было соглашаться Резарт, — Но как же другие? Согласно приданию, если Бесшёрстный увидит приблизившихся к нему пони, якобы желающих заполучить портал, он их убьёт. Всех до единого! – ультрамариновый пегас подошёл к своему старшему по званию, — А что если он начнёт свирепствовать? Допустим, он убьёт Короля, а остальные пони? Они ведь уже не будут под его властью, магия может развеяться, а всё равно умрут.

— Так надо. – однозначно ответил Лейтенант. Резарт вздрогнул и замолчал. – Война идёт уже слишком долго, Резарт. Ты только представь, какие потери: сотни, тысячи, ДЕСЯТКИ тысяч погибли. Треть из них женщины и дети. – жеребец от накативших его воспоминаний прикусил курительную трубку сильнее обычного и посмотрел пегасу прямо в глаза, — Ты помнишь свою деревню? – взор Резарта остекленел, когда перед его глазами всплыла картина догоравшей избушки, к которой жила его семья. Он медленно закрыл глаза и поник.

— Да.

— Этого не должно было произойти вообще. Если бы не этот гад, то все бы сейчас жили в мире и счастье. Твоя родная деревня продолжила бы стоять на своём месте, а я бы увидел, как взрослеют мои дети... – Он приложил копыто к своему лбу, — Я мечтаю, чтобы всё стало прежним и мы перестали жить в страхе перед смертью. Мне вновь хочется увидеть лицо моей жены. И я готов пойти даже на жертву этим жеребёнком, лишь бы Сомбра наконец-то перестал делать нас несчастными. Я прекрасно отдаю себе отчёт о том, что этот жеребёнок может случайно убить всех, кто будет рядом с ним, но с другой стороны это несправедливо, что этот ублюдок утащит за собой после смерти хороших пони.

— Не говорите так.

— Но этого может и не произойти. – Подал надежду Лейтенант. Резарт открыл глаза.

— Не может? – Лесли убрал копыто с лба и с прищуренным взглядом вытащил изо рта трубку, в которой уже закончился табак.

— Откуда мне знать, действительно ли этот мелкий тот, за кого ты его принимаешь. Я думаю, ты тоже не уверен. – Резарт посмотрел себе за спину, мельком взглянув на жеребёнка. – Если он окажется простым детём, который, не знаю каким образом, смог оказаться тут по счастливой случайности и выжить, то Сомбра просто убьёт его, и тогда ничего не изменится. И мы продолжим жить в войне и страхе. – молодой парень молчал, вслушиваясь в слова своего старшины, — Мне не приятно это признавать, но надо попробовать. Возможно, это наш единственный шанс, пускай и сомнительный. И жестокий.

Вечерний закат на горизонте почти полностью потух, уступив место ночному звёздному полотну. С противоположной стороны стремительно поднималась серебряная луна. Тела солдат, попав под лучи ночного светила, стали отбрасывать длинные тени.

— Ты согласен со мной? – спросил Лесли, выдохнув из ноздрей облако пара. Глаза Резарта опустились в раздумьях. В словах Лейтенанта чувствовался ничтожно маленький просвет надежды. Возможно, его идея имеет место быть, ведь если Король Сомбра встретится лицом к лицу с могущественным представителем древнейшей расы нашего мира, то он может попросту не выстоять и проиграть. А его поражение означает конец этой проклятой войны народа Кристальной Империи с Эквестрией. Если это произойдёт, то, наконец, наступит мир.

— Хорошо. Мы… мы просто попробуем. Я не могу об этом думать. Это жестоко.

— Я знал, что ты меня поймёшь. – Лейтенант мягко приобнял ультрамаринового пегаса, после чего они медленно пошли к чёрной каменной хижине. – Не беспокойся за жеребёнка. Я думаю с ним всё будет в порядке.

Следующим утром Лейтенант Лесли приказал Резарту лететь вместе с Бесшёрстным к блокпосту гвардейского полка у столицы Империи, где собственно находился Кристальный Замок. До него лететь было примерно четыре часа, но это было не проблемой для пегаса. Изначально планировалось, что Резарта пропустят и он самолично отдаст Бесшёрстного Королю Сомбре, но к несчастью именно на блокпосту у него малютку бессовестно отобрали. Ухмыльнувшись, тёмные гвардейцы унижающим злорадством высказали Резарту свою благодарность за помощь им в розыске ценящихся на вес золота годовалых детей, и рассмеялись, что всю награду за жеребёнка оставят себе, не смотря на слова пегаса о том, что жеребёнок был найден в заснеженной долине. Похоже, у некоторых пони промывка мозгов вызывает деградацию.

Они послали Резарта плакаться своей мамочке, что для молодого пегаса, который оказался сиротой, прозвучало очень обидно, и те ушли в сторону замка.

Трое гвардейцев преодолели главную площадь столицы, притормозив на некоторое время, чтобы поглазеть на колонну из десятков новоиспечённых рабов, присланных из лагеря военнопленных с юга. У них был истощённый вид и уставший, лишённый надежды взгляд, устремлённый себе под ноги. Было не известно, давали ли им спать каждую ночь или они работали дни напролёт до тех пор, пока не будут падать с ног, но гвардейцы лишь презрительно посмотрели на них, ехидно скрывая свои лица за шлемами из чёрного металла.

Оказавшись возле одного из четырёх главных входов в замок, они остановились перед двумя королевскими стражниками, облачённых в сверкавшие кристальными блёстками латы. На лицах стражников царило равнодушие и стальной взгляд. Гвардейцы потребовали позвать к ним Мажордома – старшего лакея, или, как это привычнее воспринимается, главу дворцового хозяйства. Один из стражников удалился, но буквально после двух минут недолгого ожидания он резко появился из-под земли в столбе чернейшего непроглядного дыма вместе с тем самым Мажордомом. Это был среднего роста единорог с тёмно-бурой шерстью и уложенными назад в единую косу длинными чёрными волосами. Из одежды на нём присутствовала лишь жилетка, сделанная из дорогого лисьего меха. Взгляд надменный и грозный.

Увидев ожидавших гвардейцев, Мажордом, в чьём взгляде читалась глубочайшая тёмная ярость и желание растерзать потревоживших его во время работы негодяев, задал притворным и в то же время вежливым спокойным голосом вопрос, какая же у них была столь важная просьба или весть, чтобы отрывать его от важных дел Кристального замка.
На это ему ответили, что им принесли с дальних границ жеребёнка, таинственным образом найденного среди снежной пустыни в долине среди гор. Они грубо протянули малютку на копытах и продемонстрировал его. Мажордом осмотрел странного мальца, особенно присмотрелся к факту отсутствия шерсти у него. Не больной ли он? Не заразен? А потом прибавил к этому отсутствие у него реакции на неслабый уличный холод, несмотря на лысость тела у того, не считая головы и хвоста. К тому же его озадачил непробудный сон, каким жеребёнок до сих пор продолжал спать.

Хотя в действительности этот жеребёнок мало его интересовал как внешне, так и в принципе. Но вспомнив, что в последние месяцы поток жеребят к Королю Сомбре почти прекратился, и что он очень ценит любых детей, которых ему предоставят, даже больных, Мажордом спросил что они хотят взамен.

Не задумываясь, трое гвардейцев ответили, что очень бы хотелось получить те заветные поощрительные сух. пайки, славящиеся своими вкусными фуражными зёрнами.
Взяв лысого, уродливого мальца в поле собственного телекинеза, единорог в рыжей меховой жилетке пропал в вырвавшемся из-под земли магическом столбе дыма, который бесследно растворился в воздухе так же быстро, как и появился.

Телепортировавшись в холодные складские помещения под замком, соседствовавших с бывшими казармами, ныне переделанными под тюремные камеры, где содержались пленники, Мажордом небрежно бросил спящего жеребёнка на каменный пол, после чего быстро отыскал где-то среди солдатских ящиков стограмовые мешочки с фуражным зерном. Взяв ровно один мешочек, тёмно-бурый жеребец вновь телепортировался ко входу, где его ждали бесившие одним своим существованием гвардейцы. Сказав, что они не заслуживают большего, чем это, Мажордом бросил им под ноги мешочек и прибавил, чтобы они, свиньи, которым только бы лишний раз пожрать, проваливали обратно к постам, пока он их, потревоживших его во время работы, не забрал на внеплановую процедуру встречи с Королём, где он их с удовольствие размажет по стеночке.

Гвардейцы были не на шутку перепуганы словами Мажордома и в спешке похватали свой заработанный подлым способом сыпавшийся дырявый мешочек и ускакали обратно к пропускному пункту на севере столицы. Угрюмо плюнув в их сторону, жеребец в жилетке вновь погрузился в столб дыма и он телепортировался обратно к складам. Он осмотрелся. Жеребёнок всё ещё лежал на полу, абсолютно не двигаясь, точно мёртвый, но тот лишь тихо дышал, о чем свидетельствовала его детская, медленно поднимавшаяся и опускавшаяся, грудная клетка.

Он взял мальца телекинезом и, вновь погрузившись в дым, в мгновение ока оказался в тронном зале. Это был огромный высокий зал со сделанными из светлых голубых кристаллов блестящими полами и стенами, красным ковром по центру через весь зал и огромным кристальным троном в конце с горевшими зелёным пламенем чашами по бокам. На потолке на цепи висел большущий хрустальный канделябр, собранный цепочками из маленьких сверкающих на свету бриллиантов и светящихся белым светом люминесцентных камней. На стенах расположились фиолетово-чёрные вымпелы с символикой захваченной Кристальной Империи.

Мажордом озадаченным взглядом стал искать своего Короля, которого именно в это время по необъяснимым причинам не оказалось в зале. Тогда он сколдовал вокруг себя дымку и вновь телепортировался. Теперь он оказался перед высокими дверями в королевские покои. Возможно, Король Сомбра решил порезвиться с одной из пленниц. Хотя это и происходило очень-очень редко, вследствие его занятости военной планировкой со своими генералами и исследованиями в лаборатории, ставя магические эксперименты, исключать такой вариант тоже было нельзя. Вдобавок единорог только что был в подземелье рядом с тюрьмами, где его Величество обычно издевалось над пленниками, там тоже никого не оказалось, так что вариантов оставалось немного.

По обе стороны стояли двое сиреневых гвардейцев с мечами в ножнах и в чёрной сверкающей броне. Они увидели появившегося перед ними начальника и выпрямились натянутой струной.

— Король у себя? – спросил жеребец в жилетке, удерживая жеребёнка справа телекинезом.

— Никак нет, Сэр Редентис!

— Жаба. – Фыркнул жеребец и телепортировался обратно в подземелье, где он недавно брал фуражное зерно. Он отошёл от складских помещений и направился к стальным решёткам темниц, за которыми лежали закованные в кандалы пленники. Пройдясь вдоль коридоров, Мажордом приблизился к тюрьме. Рабы спали крепким сном в истощении от изнурительных каторжных условий. Как только рог Мажордома на мгновение вспыхнул лилово-зелёным светом, клетка, за которой спали пони, заключённые в утяжелённые кандалы на шеях, открылась.

Жеребец поправил воротник своей жилетки и фыркнул, без церемоний бросив жеребёнка в камеру. Малец с противным звуком ударился о стену с противоположной стороны и мёртвым грузом упал на холодный каменный пол, издав при падении единичный стук маленьким копытцем, чьё эхо разбудило близлежащую раба-кобылку. Жеребёнок должен был уже проснуться, ведь младенцы, как известно, очень чувствительны в своём возрасте и любое малейшее воздействие на них, как физическое, так и моральное, они не в состоянии выдержать, от чего начинают громко плакать. Было бы не удивительно, если бы малец сейчас закричал от боли. Его плач непременно разбудил бы остальных. Но к большому удивлению Сэра Редентиса жеребёнок даже не пискнул. Он должен был зареветь от столь болезненного для его возраста падения. Возможно, он даже получил несколько гематом, но это маленькое лысое дитя никак не отреагировало и продолжило спать.

— До чего же он уродлив. — Проговорил с огромной долей неприязни управленец Кристального замка. Он и так был сыт по горло своими обязанностями, поручениями, казнями и обслуживанием замка, что для него всего-ничего потерянные пять минут были катастрофой. А если он терял это время из-за кого-то, в нашем случае Бесшёрстного жеребёнка, то испытывал к нему такую ненависть и злость, что для того, чтобы выпустить пар он бы просто так кровожадно убил бы виновника прямо на месте. Вот так просто, для него это было привычной, но в то же время приятной мелочью. Он не держал в себе и не сдерживал своё жестокое алчное Я. — Тебе повезло, что ты ещё жеребёнок. Такие, как ты, нужны Королю. Но пока что для его величества тебя здесь не существует. Радуйся жизни. — Его рог загорелся чёрно-зелёным пламенем и дверь в камеру закрылась. — Слышишь, кобыла, отвечаешь за него жизнью. Если с ним что-то случится, твоя голова полетит с плеч. — вокруг жеребца поднялся магический дым, который через мгновение растворился и на месте мажордома уже никого не было.

Исхудалая кобылка взволнованно подползла к жеребёнку и вплотную нагнулась к нему, осматривая его со всех сторон. Как же жесток и низок этот мажордом. Как так можно обращаться с маленькими!? К своему удивлению и успокоению она не нашла признаков синяков или переломов.

— Бедный… что же с тобой будет, малыш? – Исхудалая земная пони ослаблено подползла поближе к мальцу, свернувшись вокруг него калачиком. Она была в состоянии полудрёма, и её валила сильная усталость после очередного каторжного дня. Ей едва удавалось держать себя в сознании, чтобы не свалиться в сон. – Ничего, все мы в одной клетке. Тебя… до завтра не тронут. Обещаю. Чей бы ты ни был, я о тебе позабочусь. Позабочусь… — Её голова стукнулась об пол и она уснула, не сумев продержаться в сознании и минуты.

Глава 4

Место действия: Кристальный замок – зал совещаний.

— Нет! Эта дивизия почти готова к наступлению и укомплектована! – Стукнул копытом по столу один из генералов, собравшихся тут. – Её нельзя отводить в оборону!

— А у вас будто есть выбор, пони. Приближается весна. Суровая погода больше не будет играть в вашу пользу. Это всё усложнит. Скоро войска сестёр сами начнут наступление. Не несите херни. – Хрипло и уверенно произнёс грифон, теребя кольчугу, свисавшую с его колпакообразного медного шлема. Остальные высокопоставленные командующие усердно и бурно обсуждали в отдельных группах другие нюансы ведения войны и стратегию боя в локальных случаях. Каждая группа сидела за одним большим, вытянутым кристальным столом и работала над своими собственными планами действий для каждого участок фронта. В зале царил гул.

— Кто тебе дал право распоряжаться моими войсками? Ты советник, не больше! Молчи!

— Меня нанял ваш король, одноухий ты мой. Слушайся моих советов, вытащи свою башку из своего крупа наконец. – Небрежно и с издёвкой ответил грифон. Жеребец встал на стол передними копытами и злобно прошипел. – И как только ты в генералах оказался?

— Не дерзи мне, индюк! Это я должен спросить тебя, как в вашей стране, где никто ни за кого не держится, могут быть военные советники? Самозванец с куриными мозгами! Надувательство! Шарлатан, вымогающий за свои никчёмные советы деньги! У вашего правителя хватило наглости прислать тебя нашему королю!?

— А тебя дела нашей страны не касаются. Сам попробуй объединять пернатых говноедов по всей территории. У нас тоже свои войны идут. Заткись и слушай меня, я знаю своё дело. Я так же, как и ты, работаю в командном пункте. И кстати, мне было бы интересно увидеть вашего правителя, его – этого вашего короля-революционера.

— Его величество Король Сомбра, будь любезен!

— Да, конечно, как скажешь, мордастый. – Поддельным сожалением сказал пернатый, испытывая жалость к таким слабым существам, как раса пони, с представителем которой он сейчас говорит. – Захватить целую Кристальную Империю изнутри – несомненно подвиг. — Глаза генерала, который был околдован так же, как и все остальные в зале, кроме грифона, от злости стали гореть более ярким зелёным светом. Грифон решил перестать издеваться над ним и решил перейти к делу, так как совещание уже давно началось, но шум всё не прекращался. – Так. Значит, ты уверен, что твоё наступление даст какой-то результат?

— Ещё как даст! – Фыркнул жеребец и уткнул в карту боевых действий на столе перед ними. На ней были обозначены позиции его войск, стратегически важные точки и направления для атаки. А так же рельеф и особенности определённых мест. – Седьмая и вторая дивизия до сих пор удерживают позиции в горах на южных границах. Для врага нападение на них по суше будет равноценно самоубийству: катапульты не подпустят их близко, не говоря уже о ловушках в виде обвалов и ущельях на подступах к их позициям. Стоить упомянуть о сетемётах и арбалетах против воздушной пехоты.

— Да? То есть, они в безопасности? – Скалясь в хитрой улыбке иностранному гостю, генерал проговорил через зубы.

— Они уже готовы выступать. Я могу отдать приказ прямо сейчас, но я хочу накопить побольше сил. Разведка доложила о том, что Принцесса Луна была замечена в том районе. Это она не проверять пришла, она хочет лично вести свои войска против нас. Она сильна, но против моих воинов ей не выстоять. – Грифон поводил когтем вокруг тех самых гор на карте, где укрепились дивизии, о которых шла речь. – Как глупо, ха-ха. Она заявила, что хочет взять все стратегические высоты на всём южном хребте. Думает, это ей удастся. Как наивно!

— А это что? – Жеребец в нагрудной броне и медалью на ней за подвиг, брякнувшей в этот момент, глянул на карту и сглотнул с неохотой.

— Это мелочи. Мои солдаты годами воюют, днём и ночью, а если это будет необходимо, то погибнут за свою страну, выполнив задачу. Ради будущего. Они смогут решить эту проблему.

— То есть то, что ваши бойцы в окружении – это мелочь?

— Я же сказал, это решаемо! Не отвлекайтесь от темы. У нас достаточно сил на прорыв. – Грифон глупо и спокойно помотал головой, умиляясь наивности своего собеседника. – Что смешного?

— Да нет, нет, вовсе не смешно. Просто закидайте их трупами. Правильно, чего париться! Они уже полудохлые. Добейтесь прорыва. Как говорят у нас, хочешь что-то получить – иди и возьми. – Генерал присел на круп, начав тыкать в позиции войск.

— Трупом здесь будете только вы! Если не перестанете смеяться. На кону наш южный фронт! – Грифон закатил глаза.

— Они уже вторую неделю без снабжения и связи. По вашим рассказам в тех горах, кроме минеральных вод, ничего нет, и никто не обитает. Даже птицы не водятся. У солдат нет шансов. Жрать скоро друг друга начнут.

— Да, вы правы. Они голодают и ослабли. НО! Они ещё могут держаться. Моя вторая дивизия вот-вот будет в боеготовности и начнёт к ним массированное наступление. В ней укомплектованы три бронированных рыцарских роты, пять колесничных и целых два батальона арбалетчиков, многие со стрелами, отравленными тёмной магией, при попадании которыми в войска противника те обратятся на нашу сторону и познают истинный замысел нашего Короля, ведущего нас к процветанию. Помимо этого, остальные — это солдаты из роты снабжения, целителей и новобранцев. — Грифон цыкнул, выслушав аргумент. Но затем он почему-то выпрямился и сел поудобнее. Гул в зале внезапно стал стихать. – От места сбора за этими горами и до линии фронта с врагами пять вёрст. Мы в слепой зоне, нас не видно. Перед на наступлением мы ночью перебросим дивизию по высохшему руслу реки вот здесь, пройдя незаметно меж холмов. На границе поднимем шороху, послав диверсионные отряды. С приближением к фронту пограничные взводы начнут обстрел катапультами с горящими снарядами. Застанем врасплох. А затем подойдёт и дивизия.

— А я думал, что пони не нападают ночью. Кодекс чести и всё такое. – С серьёзным выражением лица выдал советник.

— Нас прижимают. Война истощила все наши ресурсы, включая пони. Мы уже всех гребём, кого можно. А это наступление будет для нас решающим. – Он стукнул по столу. – И мы их всех перебьём! Или погибнем за будущее!

— Мм. А вы всё так же расточительны, генерал. – Раздалось глубокий низкий говор за спиной офицера. Жеребец замер в окоченении. Он только что понял, почему зал стих. Его Величество! Генерал сглотнул, стараясь не нервничать. Король Сомбра приблизился к нему со спины, со стороны входа, через который тихо и вошёл. Видимо не желая отвлекать и подольше понаблюдать бурное кипение, проявлявшееся в ходе активной работы его командующих. – Но какой пыл. Какая твёрдость намерений. – Появился сбоку повелитель теней, не спуская своих горевших алым свечением глаз со своего любимчика среди офицеров. – Вы яростно говорили с нашим новоиспечённым советником из племён грифонов, вас так распирало. В вас горел огонь, которого так сейчас не хватает многим пони. Видимо, всё идёт хорошо. Как ваши успехи? – Офицер в броне, окоченев, поводил глазами по сторонам. Все находившиеся в зале вышли из-за стола, склонив голову в сторону повелителя. Генерал зажмурился в страхе от того, что он не поприветствовал своего господина.

— Простите за мою… дерзость.– Он попытался сделать низкий поклон, но его остановили.

— Не кланяйся. – Генерал резко дёрнулся и замер, слушаясь приказа. С его лба капнул пот. — Я уважаю тебя за твои ум и заслуги передо мной. Медаль героя ты не просто так получил. Верно? – Спокойно проговорил Сомбра мужским басом, наполненным тёмными нотами, которые могли принадлежать только владыке тьмы.

— Д-да, Ваше Величество! – Ответил жеребец, выпрямившись и встав по стойке смирно. – За операцию по захвату статуи Дискорда. Мы понесли большие потери, но…

— Так как продвигается ваш план? Всё ли готово к наступлению? – Генерал опешил от такого вопроса, и хотел было честно ответить, что не готово, но стоя прямо перед Королём Сомброй, от нахождения рядом с которым невольно начинаешь паниковать и дрожать, вопреки его могуществу и наводящему ужас на других умение придавать предателям наимучительнейшую смерть или наказание. Он ответил:

— Г-готово! Ваше высочество. Всё готово. – Грифон усмешливым взглядом глянул на генерала, поняв, насколько тонка кишка у того сказать такую мелочную правду. Ведь нет ничего такого в том, чтобы сказать, что подготовка ещё длится, и до её завершения осталось всего-то несколько дней? Да пусто это! Но офицер испугался. — Мы можем выступать, как только вы прикажете. – Сомбра расплылся в своей клыкастой улыбке, посмеявшись.

— Что такое, генерал? Куда испарилась ваша уверенность? – Приблизился к жеребцу Король, улыбчиво смотря на него. – Я не чувствую в вас того пыла. Куда он делся? Неужели вы… — Ноги жеребца немного подрагивали, но заметно это было лишь ему. — …боитесь ошибиться? – Генерал был с серьёзным выражением лица, и у него хорошо получалось скрывать свою панику, появляющуюся при каждой его встрече с Его Величеством, однако от Сомбры не скроешь чувств, которые испытывает страшащийся его пони. Как ни ему ощущать ужас и страх в душе своих подданных? – Дааа. Я чувствую это. Боитесь за свою жизнь. Что убью вас, как нашего главнокомандующего после великого провала. Не так ли? Ведь из-за него мы оказались в такой ситуации. – Генерал, изображая спокойствие, немного опустил голову, закрыв глаза. Сказать ему было нечего. Его видели насквозь. Сомбра подхватил копытом свисавшую с грудной брони медаль, рассматривая её.

— Да. Ваше Величество. Боюсь.

— Превосходно. – Он отпустил её и отступил, разворачиваясь и собираясь обойти стол. Медалька звонко ударилась о грудную броню. – Значит, вы мне по-прежнему верны. Не бойтесь. Я вас не трону. Пока вы мне служите и признаёте мою власть, вы будите жить. – Жеребец поднял голову, глядя в пол, и ничего не сказав.

Сомбра направился к своему трону, стоявшему во главе стола. Он был сделан из чёрного кристалла. Спинка, сидение и подлокотники обшиты кровавого цвета мягким бархатом. Когда Король присел за него, чаши, стоявшие по обе стороны от трона, загорелись зелёным извивающийся пламенем, сигнализируя о том, что на нём сидит его хозяин.

— Итак. – Протянул это слово Король-тиран. – Закрыв глаза на ложь нашего достопочтенного генерала, будем считать это предлогом для начала нашей беседы. Я желаю знать вашу искреннюю оценку, — Офицер содрогнулся. Оказывается, Король всё уже знал. О всех планах и работах, приводящихся в лагерях, о новостях с фронта и ситуации внутри страны. Всё знал. Меньшего от Сомбры и не ожидалось. Его Величество всё держало под контролем. Никто и ничто от него не ускользнёт.

Теперь генерал только и думал о том, что зря соврал. Не смотря на то, что Его Величество был снисходителен с ним, от услышанного у него появилось разочарование в самом себе и суматоха в голове. Как же теперь ему было трудно сосредоточиться на чём-либо, кроме как найти способ исправиться и сделать так, чтобы этот момент, когда он солгал, глядя в лицо Королю, был закрыт каким-нибудь выдающимся достижением, за которое его несомненно похвалят и уважение к нему станет прежним.

— …как скоро нас постигнет поражение? – Рычащий голос Сомбры разлетелся по всему залу, чей отзвук слышался ещё несколько секунд после завершения фразы. Все молчали. Высокопоставленные, выдающиеся, лучшие из лучших умов-стратегов всей Империи сидели, не раскрыв и рта. У всех них в голове поселилась одна единственная мысль, которая сбила их с толку: «Король заговорил о поражении?! Не верится!». Напряжённое затишье прервал один из сидящих за столом поодаль от трона Сомбры.

— Ваше Величество. П-простите за дерзость. Вы сказали: «Постигнет поражение?» — Король молниеносно навёл свой устрашающий хищный взгляд на него.

— Я задал тот вопрос, с которым вы сталкиваетесь с момента масштабного отступления: «Сколько нам ещё осталось?». Вам известна ситуация в моей стране как внутри, так и на фронте. Не тяните время, которого у нас и так не осталось. Антрактов больше не будет. Скоро наступит финал. – Неторопливой, рассуждающей и столь сильной требовательностью говорил это он, что по коже пробегались мурашки. Сомбра словно предвещал конец света, как если бы он был связан с затуханием солнца или чумой по всему миру. – Отвечайте!

— М-мы не понимаем. Все со мной согласятся. У нас нет права на проигрыш. Мы сделаем всё, чтобы победить!

— Само собой. – Улыбнулся Сомбра. – Но если вдруг окажется, что ваших сил будет недостаточно? Потерпим поражение. Тогда насколько быстро моя страна падёт? – Высоко поставленные чиновники стали неуверенно переглядываться. Неужели сам король стал беспокоиться о проигрыше? Конец неизбежен. В зале сидели адекватные командующие, и все понимали, что шанс поражения в этой войне после провала ныне покойного верховного главнокомандующего поднялся до таких обжигающих высот, что практически ни одно совещание не обходилось без истерик. Настолько всё было плачевно. В душах каждого пони, сидевшего за этим столом, томилось жуткое чувство, будто их вот-вот что-то проткнёт, будто враг уже на пороге и он будет беспощадно уничтожать всё, к чему стремились пони новой Кристальной Империи все эти годы. Их разъедает предвкушение собственной смерти, словно они одни остались в этом замке, солдаты Сестёр уже разгромили их армию и уже поднимаются по лестницам прямо сюда. От подобных чувств некоторые пони испытывали удушье, их пробивал пот а дыхание учащалось. Вот оно, преддверие поражения в лицах генералов.

Никто не осмеливался сказать что-либо в ответ. Такие вещи вообще трудно произносить вслух.

— Месяц. – Прямо перед носом у Короля произнёс генерал, сидевший напротив нанятого советника из страны грифонов. – У нас месяц… но только если всё пройдёт согласно нашим планам и наступление увенчается успехом.

— Генерал. – Обратился Сомбра поощряющим тоном, — Вы не перестаёте меня радовать. Ваша натура прекрасна и двулична: то вы лжёте, то честны со мной, как никто другой. – Офицер понял взгляд к Его Величеству и тут же опустил – что бы ему ни говорил Король, ему было страшно смотреть тому в глаза. Его как магнитом отталкивало от лика Сомбры. – Но вы ошибаетесь. ДВЕ НЕДЕЛИ, И МЫ ПАДЁМ. – Прогремело заявление правителя, восседавшего на высоком чёрном кристальном троне, с горевшими чашами по обе стороны. Генерал с шокированными глазами уставился на Сомбру, но, почувствовав удушье от осознания, что смотрит прямо в глаза великого правителя, отдёрнулся. Он не верил своим ушам. Так скоро? Они проиграют!? Все попытки победить в войне оказались напрасными?

— Д… д… две недели? – Спросил кто-то из сидевших за столом.

— Скоро нам предстоит лицом к лицу встретиться с принцессами Эквестрии. Обе сестры идут в бой. Мои шпионы доложили, что произойдёт это с началом наступления на южном фронте, к которому вы готовитесь, генерал. – Посмотрел владыка теней на своего любимчика, сидевшего за столом рядом с ним. Тот не смел поднимать взгляда от страха, но всё же повернул голову в сторону Короля, чтобы не показаться сильно напуганным таким заявлением.

— Моя дивизия… мои батальоны в горах. Значит, им не выстоять против двух. Я рассчитывал, что Луна пойдёт в атаку, но если обе… Тогда… — В его жилах начала закипать злость. Все планы, над которыми он так старательно работал бессонными ночами, все расчёты, выезды к войскам, речи, собрания, сколько потрёпанных нервов безмерно убито на это наступление, все они были напрасны!??

Страх и чувство удушья ушли на второй план, у генерала появились нервные подёргивания глаз.

— …тогда оборона! Мы будем обороняться! – Он стукнул копытом по столу, карты и списки с чертёжными принадлежностями подпрыгнули. – Мы выстоим! С севера-востока, сера и северо-запада нас защищают непроходимые горы и вечные бури. Нам нужно лишь окопаться на южных фронтах! Захватить южные горы! Создать барьер! Моя дивизия почти готова, она сможет этим заняться. Тогда у нас всё получится и мы отразим любую атаку.

— Нет. – Спокойным басом остановил его Сомбра. Он с восхищением наблюдал за генералом. – Вы снова зажглись, приятно видеть вас в великолепном здравии. Но ваша затея безрассудна. Нам нет необходимости возвращать захваченные земли. – Офицер положил копыта на стол, трясясь в нервозе. Всё пропало! Всё чеширскому коту под хвост! Да ещё и Его Величество отказывается помогать с этим.

— А что же вы тогда предлагаете!? – Он махнул копытом на грифона, тот замер, внимательно наблюдая за ним, — Этот пернатый сказал обороняться! Я вначале отрицал это, но теперь соглашусь с ним! Но почему вы теперь отказываетесь!? Этого не достаточно? Мы настолько слабы? Почему? Почему!? Ответьте, Ваше Величество! – чувство безысходности и ярости полностью стёрли страх из души офицера, и тот, сам того не заметив, понял, что смотрит прямо в глаза своему владыке. Селёно-красные глаза сомой тьмы и крови, наполнявшей их. От этого понимания у генерала прекратилась тряска, дыхание перехватило вновь. Он успокоился, вжался и осел на подушку, на которой сидел. – Проклятие… всё это просто сон. Сон. Я ведь сплю, вено!?

— Генерал, вы так боитесь за Кристальную Империю. Говорите словами без надежды, будто уже проиграли. – С усмешкой проговорил Сомбра. – А что касается сна, неужели вы забыли, кто пробудил вас всех от грёз лжи и мнимого добра? Думаете, когда мне удалось совершить революцию и освободить Империю, я не был готов к войне? Вы глубоко ошибаетесь. – Жеребец в броне помотал головой. Его медаль вздёрнулась и отвалилась, звякнув и упав на пол. Он этого не заметил.

— Нет, Ваше Высочество. Никак нет! Я верю в вас и в наше правое дело! Я бы ни за что не усомнился в вас. Только… — Жеребец заметил упавшую награду, но почему-то не потянулся к ней, что б поднять. Что-то не давало ему это сделать. Ни стыд перед Сомброй, ни нежелание показаться растяпой. Эта медаль ему просто была не нужда. Она не предоставляла для него никакой ценности. Даже не смотря на то, что выдана она самим Королём за успешное выполнение сложнейшей операции, которая не каждому профессиональному стратегу удастся провернуть. -…боюсь, я более вам не буду полезен. Мы скоро потерпим поражение, как вы сказали. Вы правы, скрывать это уже незачем. Вся моя жизнь, все мои старания на наше благо пошли насмарку...– Сомбра рассмеялся. Он смотрел на генерала и злорадно смеялся, словно бы тот признал свою слабость перед всем миром и был готов, как жеребёнок, расплакаться перед ним.

Жеребец опустил голову. Как же позорно. Он не любил проигрывать. А ещё вдобавок его величество над ним смеётся. Но почему? Почему он не беспокоится? Он же сам сказал, что поражение близко? Он сошёл с ума? Нет. Может у него есть какой-то безупречный план? Неужели всё под контролем и этот провал часть его плана?

— Какой же вы забавный, генерал! – Он рассмеялся ещё сильнее, начав испускать тёмную ауру вокруг своего тела. – Вы так нежны и падки! Ха-ха-ха. – Он стал затихать, всё меньше издавая громкий злой хохот. – Мы не проиграем. Ха-ха. Всё идёт согласно моему плану. – Жеребец и все сидящие, включая грифона, удивлённо уставились в сторону Сомбры. – Вы думаете, все эти годы я просто наблюдал и указывал вам направление? Я возился внутренними делами, как простой правитель? Охо-хо. Нет! – Он вышел из-за трона. Огни в чашах погасли.

— Господа командующие. Достопочтенный генерал. Будет весьма приятно сообщить вам, что скоро подадут ужин. А ровно через неделю, в это же время, вы будете пировать и веселиться уже в замке Сестёр! — Заявление прозвучало громко и чётко. Сомбра с улыбкой наблюдал за тем, как все сидевшие за столом командующие стали с расширенными переглядываться. Они не верили столь амбициозному заявлению.

Это невозможно! При их-то плачевной ситуации на фронте... О чём только думает Король?
Двери в зал распахнулись и внутрь вошли слуги, неся подносы с закусками. А за ними шли другие, толкавшие тележки с горячими блюдами. Сомбра, налюбовавшись реакцией своих удивлённых подчинённых, обратился к излюбленному офицеру:

— Генерал, не изволите ли прогуляться со мной? Не бойтесь, вам это будет куда интереснее и важнее, чем пища моих поваров. — Жеребец послушно отреагировал, выйдя из-за стола и встав по струнке. Он отдал честь и взял свой шлем.

— Т... так точно! Как вам будет угодно. — Сомбра заметил медаль, валявшуюся под ногами генерала. Его выражение лица немного погрубело, перестав улыбаться. Он лишь неодобрительно поднял её в тёмно-красном свечении телекинез и аккуратно пригвоздил к нагрудной броне офицера.

— Прошлые заслуги для вас не очень важны, не так ли? — Он выхватил шлем из копыт жеребца и с невероятной скоростью надел ему на голову, пока тот стоял смирно. У генерала задрожали глаза от неожиданности, но с места он не сдвинулся. Вдобавок к этому его терзали страхи. Что его сейчас ждёт? Пытки? Казнь? Почему именно его зовут пойти? Он чем-то разочаровал Сомбру?- Это хорошо. Не нужно зацикливаться на прошлом. Как раньше уже не будет. Смотрите в будущее. — Сомбра направился к главным дверям, через которые входили слуги. Те, в свою очередь, добравшись до кристального стола, стали вежливо просить личных архивариусов командующих, шедших с ними, убрать все важные карты, разметки и документы на столе, чтобы было куда ставить ужин. Те с уважением быстро занялись этой проблемой.

— Следуйте за мной, генерал. Нам предстоит важная беседа. Она непременно связана с вашим званием и положением в командовании. – Величественно и низко прозвучал голос Сомбры. Сидевшие за столом остальные командиры с сожалением смотрели на уходящего за владыкой генерала. Они уже предвкушали его будущие мучения и мысленно уже попрощались с ним навсегда, однако вместе с тем были рады, что теперь им больше не придётся иметь дело со столь успешным пони, вроде него. Они завидовали его положением у Короля, считали не честным то, что ему дали медаль и сам Сомбра уважает его. К тому же сам генерал был чересчур наглым и вспыльчивым. Сним трудно было договориться.

— А вы, господин Грифиндарк, возвращайтесь к себе на родину. — Не поворачиваясь, обратился Король к наёмному советнику. — Ваши услуги мне больше не нужны. Покиньте зал немедленно, мои стражники сопроводят вас к вашей свите. — Рядом с грифоном внезапно, как из воздуха, появились гвардейцы. Советник напрягся от внезапности, но подчинился. Он в чужих владения, и тут нельзя действовать, как тебе вздумается. Поэтому он подчинился и пошёл с гвардейцами к другим дверям в сторону крыла замка, где располагались покои для гостей.

— Прощайте, господа командующие. — За время, проведённое на совещании, у многих проснулся аппетит. Сопроводив горе генерала взглядами, словно видят его в последний раз, офицеры и командиры приступили к трапезе. Через секунды зал наполнился восхищениями, насколько изысканы и вкусны были эти закуски. Это была самая красивая и вкусная еда в их жизни. «С чего такое угощение» — Думали все, но никто не возражал и все продолжали аккуратно и воспитанно есть. Единороги пользовались столовыми приборами, а пони и пегасы ели без них, но так же аккуратно надкусывая каждый кусочек блюда, принесённого им.

К сожалению, никто из них даже не подозревал того, что этот ужин окажется последней вещью, которую они видят в своей жизни…

Семейные ценности

Начало новой дружбы

О Богиня

Гости из далёка

Движения на глубине

Контрольная сумма

The Mysterious Affair at Ponyville

Проклятье. История Кейта

Дневник Королевы Драмы