Проект "Амнезия"

Глава 1: Первый взгляд

Боль. Боль пронзала моё тело насквозь. Копыта занемели, суставы ныли, сам же я лежал очень уставший и сильно мёрзнул. Глаза, словно склеились, не хотели открываться.
"Что же, — подумал я, абсолютно не паникуя, — Надо бы раскинуть мозгами и подумать о чём-нибуть, пока будут приходить силы". Что же, хорошая новость — я мог думать, плохая — о чём думать? В голове пустота, я ничего не помнил. Почему же? Что произошло? "Ладно, — я вновь задумался, — если в голове пустота, тогда прислушаюсь к окружению, что ли".

Я начал слушать: первое, что услышал, это капанье с периодичностью, примерно, три целых и две десятых секунды. Откуда такая точность? Без понятия! Ещё, что меня смутило, это запах старой бумаги. Очень старой бумаги. В этот момент я собрался с силами и открыл глаза!
"Да!" — радостно крикнул про себя я, чтобы сэкономить силы. Но мой оптимизм моментально пропал, когда до меня дошли два факта: первый заключался в том, что у меня был только один глаз, левый, если точнее. Второй факт — лучше я видеть не стал из-за газеты, лежащей на своей физиономии. Что же, почитаем, что пишет пресса. Принцесса Селестия вводит новую аграрную реформу, открытие новой пекарни в Мэйнхеттене, гениальным похитителем собачьего корма оказался дворовый пудель... В общем, ничего интересного. Я сделал второй рывок, когда ко мне пришли силы, и сдёрнул газету с лица левым копытом. Попытавшись встать, я осознал, что и правой передней ноги у меня тоже не было. Чёрт побери, что я вообще такое? Инвалид, ошибка какого-то проекта, а то и ещё хуже, жертва какого-то маньяка?

— Так, — заговорил я уже в слух, — надо взять себя в копыта, эм... В копыто. Главное, не паниковать! Пусть я не знаю кто я, но хоть что-то должно мне рассказать о моём прошлом, не так ли?

Я осмотрелся по сторонам: где бы я не находился, тут очень грязно, пыльно и давно не убирали. Помещение напоминало подвал (ну или чердак), напротив меня стоял большой деревянный стол, на котором были разбросаны всякие мензурки, пробирки, склянки, стаканы. Над столом стояли ряды полок с всяческими инструментами, или для чего нужны были те штуки? Слева от стола стояла книжная полка, из которой выпали несколько книг и припадали пылью уже на полу. На самой полке лежали всякие тетрадки, блокноты и большие листы бумаги, свёрнутые в рулоны. Увидев громадный шкаф напротив книжной полки, я отказался рассматривать содержимое тетрадок: в шкафу стояли банки с заспиртованными желудками, глазами, сердцами, кишками и прочими понячими органами. От такого зрелища мне начало не хватать воздуха, и в мою опустевшую от воспоминаний голову поступило первое задание: найти выход из обителя, видимо, безумного хирурга. Наверх вела лестница, и я окончательно понял, что я таки сидел в подвале. Я направился к выходу и заметил в окошке проходящего мимо пони, который заметил меня тогда же, когда я его заметил. Я в панике отскочил от окошка и неизвестная особа сделала то же самое. Но когда я приземлился на каменный пол то понял, какой же я болван. Это было зеркало. Я встал, отряхнулся и подошёл к зеркалу.
"Какой же я красавчик, — подумал я, — так бы сидел и смотрел". Хотя на самом деле, я был не таким уж и красавцем, но и уродом тоже не был. В пыльном зеркале отражался оранжевый жеребец с лохматой чёрной, как смола гривой. Тот факт, что у меня на лбу был рог, заставил меня понять, что я — единорог. Тощий, высокий единорог с любопытством смотрел на меня с той стороны зеркала своим большим голубым глазом. На моём бедре была очень подозрительная кьютимарка. Она была похожа на мензурку с кипящей зелёной жидкостью. Что бы это ни значило, я вспомнил о шкафе и продолжил свой путь на свободу. Одним копытом мне было тяжело открыть дверцу наружу, поэтому мне пришлось открыть её лбом. Когда я сумел открыть дверцу, моя шея радостно вздохнула, что её пытки закончились. Куда бы я не попал, тут было уютно: справа и слева от меня стояли два кожаных кресла насыщенно-красного и изумрудно-зелёного цветов. Они были направлены передом к камину, над которым висела шпага. Под орудием стояла полка, на которой была вставленная в позолоченную рамку фотография. На фотографии была красивая пони и обнимала какого-то жеребца. Я вылез из подвала и подошёл к камину. Рассмотрев фотографию, я узнал единорога, изображённого с красавицей . Это был я. Мой мозг начал с феноменальной скоростью проектировать вопросы: кто эта кобылка, что делает в подвале та лаборатория, где я живу в конце концов? Что же, я загорелся желанием разузнать больше о себе и продолжил осматриваться. Справа, слева и позади меня были двери. Недолго думая, я отправился в дверь справа. Поняв, что это кладовка, я отправился к двери слева. Это была спальня. В ней под окном стояла большая двухспальная кровать, напротив которой стоял громадный платиной шкаф. С опаской я открыл шкаф и облегчённо вздохнул: в нём были просто платья, куртки, пальто, шляпки, всевозможные бусы и браслеты (многовато для простой земнопони). Я тут же прозрел: это моя сестра (по крайней мере один из вариантов). В окне кто-то показался и заметив, что я смотрю, тут же исчез.
"Мне надо узнать, кто это был, — подумал я и отправился в третью дверь". Это таки был выход. Когда я вышел, меня ослепило яркое солнце. Вскоре я привык к яркому свету и начал осматриваться. Во имя всего прекрасного, моему взору предстал маленький уютный городок. По скромным улочкам ходили приветливые с лица разноцветные пони. Я начал свою прогулку и чем дольше гулял, тем больше видел и радовался: по улице, покрытой брусчаткой, играли маленькие жеребята и кобылки, за ними с балконов двухэтажных домиков присматривали их родители. Пройдя немного дальше, я зашёл в переулок. Не знаю, к счастью ли это или нет, но я нарвался на двух громадных пегасов-мордоворотов, которые прижали к углу жёлтую кобылку с маленькой сумочкой. Первый был чисто белый, а второй был светло-серого цвета.

— Эй вы! — крикнул я громилам, — Оставьте её!

Амбалы медленно перевели взгляд со своей жертвы на меня. По моей спине прошла мелкая дрожь, как, скажите мне на милость, я убегу с тремя ногами?! Парочка направилась ко мне. Хорошо, что кобылка, воспользовавшись моментом, отползла от нас. Громилы подошли ко мне чуть ли не вплотную и посмотрели на меня сверху вниз, но я не сдавался (хоть и копыта начали немного подкашиваться).

— Простите, шеф! — крикнул белый и бросился к моим копытам.

— Мы делаем всё, что в наших силах! — повторил за своим партнёром светло-серый мордоворот, — Вы простите нас за наши ошибки?
"Как гора с плеч, — подумал я, — Почему я молчу? Я должен ответить им что-то. Не наглое, но достаточно солидное". Я сошкряб остатки интуиции со стенок мозга, собрался с духом и выпалили самое вежливое, что только мог для них придумать:

— Конечно же нет, инвалиды! Ану сейчас же исправляйте всё что натворили, пока я вас в фарш не превратил!

Парочка подорвалась, отдала мне честь и исчезла в толпе занятых пони, проходящих по улице.
"Вот это да... — подумал я, — Я манипулирую мафией, или что-то в этом духе? Меня, наверное, знают все жители скромного городка".

Сделав глубокий вдох, я продолжил свою прогулку. С каждой минутой я всё больше восхищался этим городком: скромные, милые, покрашенные в розовые тона, домики с добротой смотрели на меня сверху вниз своими глазками-окошками. Клумбы выстраивались в ряд и махали мне в след своими цветами. Не менее приветливыми были и продавцы в ларьках, которые с улыбкой встречали меня и провожали взглядом.

— Привет, Вернер! — торжественно крикнула в мою сторону проходящая мимо меня кобылка. Когда она прошла дальше, я задумался, что это, чёрт побери, было? Поразмыслив я шёл дальше. Ещё одна такая же встреча заставила меня сделать первый вывод о себе: меня зовут Вернер, что бы это ни значило. Идя дальше, я вышел, видимо, к центру городка. Посередине огромной площади стоял фонтан, окружённый с трёх сторон ратушей, розовой кондитерской и, о Боже, кристальным замком, очень похожим на домик на дереве (правда дизайнер этого чуда был под действием большого вдохновения, либо строители немного перестарались).

— Поберегись! — прокричал кто-то сверху и уже через секунду в меня врезалась чья-то туша, тем самым сбив меня с моих неустойчивых трёх копыт.

Глава 2: Новые старые знакомые

— Прости, Вернер, — попыталась меня вытащить из фонтана сбившая меня пони. — Я же говорила "поберегись". Почему ты не отреагировал?

Я посмотрел на горе-летуна: это была синяя пегаска с развивающейся на ветру радужной гривой. Вскоре придя в себя, я вылез из фонтана и отряхнулся, немного намочив пегаску.

— Со мной всё в порядке, — гордо ответил я и попытался продолжить свою прогулку, но меня остановило, угадайте чьё, синее копыто.

— Точно? — поинтересовалась она, внимательно меня рассматривая. — А где твоё копыто? И глаз куда подевал?

— Пардон, что? — неуверенно спросил я.

— Эплджек тебе говорила "Глина ненадёжная, сильно крошится", но нет же, ты знаешь лучше! — с этими словами, синяя кобылка прыгнула в фонтан в поисках чего-то. Вскоре, она вынырнула, чтобы набрать воздух, но я её остановил.

— Ты меня знаешь? — с надеждой в глазах спросил я, на что пегаска только засмеялась.

— Тебе что, мозги отшибло? Кто же не знает тебя, Вернера?

— Я не знаю, — со смущением протянул я. Пегаска засмеялась ещё сильнее.

— Второй раз эта шутка звучит ещё смешнее!

— Серьёзно! Я ничего не знаю! Не помню, по крайней мере.

Её смех медленно начал утихать, когда она посмотрела на мою серьёзную и очень мокрую физиономию. Синяя пегаска вылезла из фонтана и тоже отряхнулась, намочив уже меня.

— Вообще ничего не помнишь? — спросила она, посмотрев мне прямо в глаз. Я кивнул и она повела меня куда-то. Мы пришли на небольшой рынок, мимо которого я уже проходил, и подошли к ларьку с яблоками. За стойкой, которая была забаррикадирована корзинами с яблоками, торговала оранжевая кобылка, которая всё время поправляла шляпу, видимо вредная привычка.

— Какие пони! — радостно встретила она нас, — И ты тут, Вернер. Хочешь яблочек прикупить?

— У него отшибло память, — сказала моя синяя спутница и подтолкнула меня к стойке с яблоками. Оранжевая кобылка вновь поправила шляпу и подошла ко мне, рассматривая меня с серьёзным выражением лица. Мне был неприятен такой зрительный контакт, и я сделал шаг назад. Я подпрыгнул от неожиданности, когда оранжевая кобылка начала смеяться так же, как смеялась синяя пегаска.

— Очень смешная шутка, Рейнбоу! — выдавила она через смех. — Но всё же могла придумать что-то пооригинальнее.

— Так вот как тебя зовут... — задумчиво протянул я в адрес синей пегаски, — даже имени спросить мозгов не хватило.

В этот момент смех оранжевой пони стих, и она посмотрела на меня из-под шляпы.

— Вернер, — обратилась она ко мне, — я уже поняла, что это очередная шуточка Рейнбоу Деш, поэтому можешь расслабиться.

— Не смешно, — ответил я и попытался скорчить серьёзное лицо. Оранжевая пони с кьютимаркой в виде трёх яблок подошла ко мне ближе и продолжила меня рассматривать.

— Вообще ничего не помнишь? — спросила она. Я кивнул в ответ, — А к Твайлайт его водила?

Рейнбоу Деш отрицательно помотала головой.

— Я знала, что к тебе надо было прийти первой, — довольная ответила синяя пегаска, — кто бы мог подумать, что надо сперва идти именно к Твайли.

— Ты бы до этого точно не додумалась, — хихикнула оранжевая кобылка.

— Подождите, подождите, — встрял я в разговор, — прошло пятнадцать минут с того момента, как я проснулся! У меня набрались вопросы!

— Никаких вопросов, — с оптимизмом в голосе сообщила мне оранжевая пони и поставила на ларёк табличку "Временно не работает", — Твайлайт обязательно тебя вылечит, ну или мозги вправит. Кстати, меня зовут Эплджек.

Из сотни вопросов я получил ответ лишь на три вопроса: как зовут меня, синюю пегаску и оранжевую продавщицу яблок. Но вопросы не переставали поступать, такие как кто такая эта Твайлайт (или как-то так), что я делал в том поганом подвале, кто та красавица на фотографии и прочее прочее прочее. Пока голова думала, я не заметил, как мы подошли к порогу того самого кристального замка на дереве. Когда мы вошли внутрь у меня отвалилась челюсть: громадный коридор с высоким потолком просто блестел чистотой. Кристальная люстра, словно сосульки в ледяной пещере, свисала с потолка и пускала солнечных зайчиков, которые в свою очередь освещали громадную лестницу, украшенную деревянными перилами и фиолетовым ковром. По ступенькам спускалась фиолетовая кобылка с ровной, зачесанной гривой. Я даже не знал, чему больше удивляться: состоянию её кошелька, раз она смогла позволить себе такое... Такое, или тот факт, что у неё был не только рог, но и крылья? Видимо, именно она и была той самой Твайлайт.

— Привет, девчонки! — радостно поприветствовала она моих спутниц. Через секунду она перевела взгляд на меня и её лицо стало более мрачным, — Что он тут делает?

— Ему отшибло память, — ответили в один голос Рейнбоу и Эплджек и подтолкнули меня к фиолетовой кобылке.

— А вы не подумали, что так может быть и лучше?

— Твай, — сделала шаг на встречу Эплджек, — если честно, от его знаний больше пользы, чем от него самого.

— Ага, — поддержала продавщицу яблок Рейнбоу, — вспомни, кто вылечил лапку Спайка, когда на него напало то существо.
"Зашибись, — подумал я, — Я ещё и доктор. Стоп, а вдруг это лаборатория принадлежала мне?! Лучше я не буду вспоминать всё, что связано с тем шкафом".

— А кто сделал это существо, ты не подумала? — спросила Твайлайт и с неприятностью посмотрела на меня.

— Ну да, у него есть пара-тройка грешков, — задумалась продавщица яблок, — но он столько всего сделал. Например, экстра обезболивающее или те конфеты, которые трещали на языке.

— Ага, — поддержала Рейнбоу Деш, — и ещё ту классную жвачку, со вкусом арбуза.

Твайлайт тяжело вздохнула и подошла ко мне.

— Ты вообще ...

— Да, я ничего не помню, — перебил её я и попытался выглядеть как можно более приветливым, — А это нормально, что у тебя есть и рог, и крылья?

— Я аликорн.

— Мой словарный запас пополнился на одно слово. А таких, как ты много?

— Не нервируй, — с раздражением в голосе прошипела Твайлайт и отправилась на второй этаж. Поскольку синяя пегаска и оранжевая продавщица отправились за ней, я пошёл за ними. Мы подошли к двери, за которой, как оказалось, была библиотека. Я попытался зайти внутрь, но Твайлайт остановила меня и указала копытом на скамейку, стоящую напротив двери. Я сел на скамью и вновь продолжил осматриваться: справа от меня стояла тумбочка, на которой стояла ваза с цветами. Продолжить осмотр я не сумел: слева от меня сидела маленькая кобылка. Я дёрнулся от неожиданности, увидеть появившуюся из воздуха малявку я никак не ожидал. Бледно-жёлтая кобылка с малиновой гривой смотрела на меня своими огромными оранжевыми глазами и улыбалась. На её голове сидела большая бабочка. Пытаясь смахнуть насекомое копытом я понял, что это был большой бант и я почувствовал себя неловко.

— Вернер, ты такой смешной! — сказала кобылка и засмеялась. Странно, меня боятся громадные мордовороты, но надомной смеётся маленькая кобылка. Парадокс. Я решил вновь помиловаться цветами, но справа от меня сидела ещё одна кобылка (блин, сколько их тут?). Маленькая белая единорожка с разукрашенной в розовый и фиолетовый цвета гривой сидела рядом и с любопытством не меньше моего рассматривала меня.

— А где твой глаз? — спросила она не отрывая от меня взгляда.

— Эплблум! — крикнула Эплджек на бледно-желтую кобылку, — Не приставайте к нему. Он немного не в себе.

— Это разве заразно? — с удивлением спросила кобылка с бантиком, которую видимо зовут Эпл... Эпл-блум, чёрт побери, язык заплетается.

— Нет, но нам надо его вернуть на место, — раздражённо ответила Твайлайт. Перед ней летела толстая книга, охваченная фиолетовой дымкой, её рог тоже был охвачен такой же дымкой. Странно, а я так умею? Книга раскрылась и фиолетовая кобылка начала что-то в ней читать, — Не двигайся.

В этот момент её рог перестал светиться и сменил цвет на неприятный жёлтый. С рога слетело белое светящееся кольцо и нависло надо мной, словно ангельский нимб. Оно медленно опускалось, пока не налезло на мою голову, охватив лоб и затылок. Некоторое время оно так "пролежало" на мне, но потом исчезло и в моей голове зазвенела колокольня. Перед глазами плыли всевозможные цифры, формулы, чертежи и схемы, информации было так много, что у моя многострадальная голова страшно разболелась. На фоне цифр и прочей дребедени, я видел Твайлайт, которая размахивала копытами и пыталась мне что-то сказать.

— Вернер! — услышал я наконец, когда цифры пропали, — Ты ещё с нами?

Я пытался ответить что-то вроде "Всё в порядке, не волнуйся", но...

— Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов, прокариоты — это организмы, клетки которых не имеют клеточных ядер, сопротивление проводника равно соотношению напряжения и силы тока, число "Пи" равно трём целым и один, четыре, один, пять, девять, два, шесть, пять, три, пять, восемь, девять, семь, девять, три, два, три...

Долго бы я так говорил, пока Твайлайт не разбила об мою голову ту самую чудную вазу с цветами (я ей видимо сильно насолил, когда у меня была память). Разумеется, я потерял сознание, но очнулся через некоторое время.

— Хватило бы просто вылить на него воду, Твайлайт, — сказала Эплджек, наблюдая за мной, — а если ему стало хуже?

— Ему хоть бы что! — фыркнула сидящая на скамейке Твйлайт, словно ничего не произошло. Я встал и присел возле неё.

— Лучше? — спросила Рейнбоу, держа на готове ведёрко воды.

— Всё равно ничего не помню, — ответил я, — что это вообще было?

— Это было одно особое заклинание, — ответила уже мне Твайлайт, — Оно беспроигрышное, но имеет две стороны: либо ты всё вспомнишь сразу, либо когда увидишь что-то, связанное с твоим самым ярким воспоминанием. Ладно, начнём с простого, меня зовут Твайлайт Спаркл и я принцесса дружбы.

— Твай-лайт Спр... Спор... Тьфу, язык сломаешь, — ответил я как можно более "вежливо". Вот что ты будешь делать, напридумывают всяких мудрёных имён, а потом жалуются, что назвать их правильно не могут.

— Ладно, — вздохнула Твайлайт, — ты всегда не мог нормально выговорить моё имя полностью. Что же, удачи!

Не успел я одуматься, как я уже стоял на пороге замка перед закрытыми дверями. "Что же, — подумал я, — можно теперь отправляться домой, попытка вспомнить всё была для меня очень утомительна". Сделав уверенные десять шагов по площади мой мозг остановил меня, когда он выдал ещё один глупый, но очень важный вопрос: а где я вообще живу?

Глава 3: Что-то вроде бессонницы

Ночь. Такая прекрасная и такая таинственная, вроде бы до разгадок всех её секретов копытом подать, но в последний момент все ответы на вопросы моментально исчезают. Этой ночью, единственными моими спутниками были звёзды, Луна в небе и дерево, под которым я решил переночевать. Стоп, я немого поздновато начал. Ещё утром я обратился к Эплджек с вопросом о моём жилище. Когда она указала на тот самый дом, из которого я вышел, я вспомнил про подвал и у меня отпало желание отдохнуть. После своей прогулки, я, вновь, нарвался на ту парочку мордоворотов, но они меня не заметили. Потом стемнело, я забрёл на холмик и улёгся под деревом. Я освободил голову от всех мыслей, просто лежал и наслаждался хорошей вечерней погодой. Меня прервали, когда в кустах что-то зашуршало. Инстинкты говорили мне просто медленно уйти, но любопытство заставило сделать меня обратное. Я с опаской подошёл к кусту и всмотрелся, что там такое? В этот момент из куста на меня напала белка и вцепилась мне в лицо. В панике, я пытался отодрать её, но вместо этого врезался в дерево. После этого, белка слезла с моей физиономии, пригрозила мне кулаком и спряталась в листве дерева.

— Вернер, с тобой всё в порядке? — спросил кто-то, видимо, очень скромный (даже не спросил, а скорее пропищал). Ко мне подошла жёлтая пегаска со светло-розовой гривой и посмотрела на меня из-под чёлки. — Мне так жаль, он просто испугался.

— Конечно, — фыркнул я и решил расспросить новую знакомую. — Ты меня хорошо знаешь?

— Вернер, ты сегодня какой-то странный. Всё в порядке?

— Как тебя зовут? — спросил я, но в ответ она что-то пропищала. — Как как? — но после этого прошло вновь писк. — Громче скажи.

— Флат-тер... шай, — скромно и очень тихо ответила мне жёлтая пегаска и спряталась за чёлку.

— А что ты можешь рассказать обо мне?

— Ну... Ты хороший и...

— Всё, что ли?

— Мне пора идти...

— Стой, не уходи!

Она взмыла в небо и исчезла в темноте. Я её спугнул. Болван, зачем вёл себя так странно? Где же твоя скромность? Ладно, надо бы выспаться. Утро вечера мудренее. Я лёг под дерево и сомкнул глаза.

— Он спит?

— Конечно же спит, идиот. Ночь на дворе.

Из-за этого шёпота я, таки, проснулся. Я чуть не вскарабкался на дерево, не ожидая такой встречи: передо мной стояли те двое громил. Их радостные физиономии пугали меня своей широкой улыбкой, видимо, ожидая чего-то.

— Добрый вечер, шеф! — радостно поприветствовал меня белый мордоворот.

— Мы всё сделали! — со смешком ответил светло-серый и подвинул мне небольшой кожаный чемоданчик. Чемоданчик не казался старым, но и новым он тоже не был. Ручку раз так двадцать уже ремонтировали, на некоторых местах кожа стёрлась, а небольшие швы указывали на изумительный талант мастера, который его ремонтировала.

— Это что? — спросил я, указав копытом на чемодан.

— То, что вы просили, шеф, — заулыбался ещё сильнее белый и подвинул чемодан ещё ближе ко мне. Я поставил чемодан перед собой, посмотрел на свою "службу доставки" и принялся рассматривать содержимое чемоданчика. Издав неприятный скрип, чемодан открылся.

— Это шутка, да? — спросил я, рассматривая содержимое. Это был резиновый утёнок. Маленькая жёлтая уточка лежала на боку в специально отведённом для неё отделении и блестела своим маленьким, зелёным, покрытым лаком, глазиком. Ребята обменялись неуверенными взглядами.

— Кретин! — крикнул белый и вручил своему напарнику смачный подзатыльник. — Я же сказал тебе "Убедись в наличии товара!"
— Но ты же...

— А теперь вперёд! Почему я должен делать всю грязную работу за тебя?

— Это он дал мне этот чемодан, — прошептал мне светло-серый, когда его товарищ отошёл дальше, и направился вдогонку.
"Зашибись, — подумал я. — Вот что мне теперь думать? Что за "товар?" Кто они вообще такие? Да и потом, при чём тут я? Ладно, они меня знают, уважают, возможно боятся, раз так ко мне относятся. И что я буду делать с этой... Штукой я не знаю".

В диалог между мной и моим мозгом встрял желудок, который издал громкое голодное рычание. Перекусить бы стоило. Хотя о чём это я? Ночь на дворе, сейчас ни одна кафешка не работает. Хотя можно отправится "домой", вопреки состояния подвала, у меня от него мурашки по коже. Неохотно, я отправился в сторону дома. Прогулявшись некоторое время, я сделал вывод: я заблудился. Такой маленький городок, а я умудрился потеряться. Где-то в темноте мне показался чей-то силуэт. Мне даже казалось, что он машет мне копытом, чтобы я подошёл.

— Вернер, — прошептал силуэт и меня бросило в мелкую дрожь, — иди сюда, разговор есть.

И вновь сражение страха и любопытства, в котором желание узнать незнакомца пересилило чувство самосохранения. Я медленно подошёл к незнакомцу. Неизвестный был одет в тёмно-коричневое пальто и всё время поправлял большую чёрную шляпу.

— Чего ты медлишь? — спросил незнакомец и я почувствовал в голосе женственность его хозяина. — Поторопись.

— Да? — спросил я, подойдя к незнаком... ке. Из-под шляпы показалась розовая кучерявая грива. Незнакомка сняла шляпу и моему взору показалась мордочка розовой кобылки, которая с подозрением осматривалась по сторонам, не следят ли за нами? Она залезла копытом в шляпу и вытащила оттуда какое-то пирожное. Неужели это кекс? Да, это был кекс. Маленький, шоколадный кексик, покрытый присыпкой выглядел довольно таки аппетитно, хотя наверное мой голод его немного приукрасил.

— Пробуй! — воскликнула как можно тише розовая кобылка.

— Можно? — спросил я.

— Конечно же! Я поклялась Пинки-клятвой, что сделаю тебе идеальный десерт, я сдерживаю обещания!

Я неуверенно взял кексик и начал его рассматривать. Вроде бы простой кексик, залитый шоколадом, ничего особенного. Я бросил пирожное в рот и понеслось: шоколад таял на языке, начинка со сгущенным молоком удваивала это чувство, на душе стало так легко и свободно, что я мог улететь, если бы меня не трясла эта талантливая розовая пекарша.

— Вернер, — трясла она меня, — очнись! Я боялась, что присыпки будет маловато, ты в порядке?

Я кивнул своей довольной физиономией. Хоть розовая кобылка что-то мне говорила, но я её не слышал: мне хотелось танцевать, музыкальная шкатулка играла в моей душе. Одно из двух: либо создатель кексика был невероятно талантлив, либо имел доступ к наркотикам, но я придерживался первому мнению.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда я через два дня к тебе подойду. И запомни, наша встреча — это тайна для всего Понивилля.

— А? Что? — спросил я, но когда пришёл в себя, но незнакомки уже не было. Я продолжил идти дальше и уже через пол часа я страшно устал. Либо с меня хватит прогулок на сегодня, либо в кексе что-то таки было. Хорошо, что я таки наткнулся на свой дом. Я зашёл внутрь, лёг на невероятно мягкую, словно облако, пастель, сомкнул глаза и начал похрапывать.

— Чтоб тебя, поганая птица! — выругался я кода под моим окном закукарекал чей-то петух, который встречал первые лучи солнца нового дня.

Глава 4: Очередной день без памяти

Вы даже не представляете, насколько полезно такое изобретение, как ваза! Она не только может содержать ваши цветы, но и приводить в чувства ваших друзей и знакомых. Лично я убедился в этом на своём опыте, когда запустил прелестную вазочку в того петуха, который меня разбудил. Хоть изобретение и одноразового характера, ему есть сотни вариантов применения. Осталось только их найти. Я же, распрощавшись со своей вазой и "кукарекающим будильником", продолжил дальше рассматривать сны (которые её даже не начались). Пролежав вот-так час, я понял, что в Понивилле (или как там городок этот называется?) жизнь начинает кипеть с самого утра. По брусчатке цокали копыта прохожих, скромный базарчик уже вовсю работал, а те, кто не успел прийти вовремя либо только заезжали на территорию рынка, либо грохотали, звенели и скрипели своими повозками с товаром. С огромной неохотой, я таки встал с кровати и направился на кухню. На удивление, в холодильнике было много всяческих продуктов. Видимо я закупился провизией прежде, чем потерял память. Орудуя одним копытом, я вытащил кастрюлю с супом, насыпал в тарелку и немного перекусил. Спать хотелось страшно, но всё же я отправился искать информацию о себе. Я вышел из дома и осмотрелся. Таки мировоззрение моей бодрой головы сильно отличалось от уставшей: ранее милые и уютные домики теперь казались мне серыми и раздражающими. Вот почему этот двухэтажный дом так на меня лыбится?

— Господин Ирис! — прохрипел кто-то в мою сторону. — Вид у вас сегодня уставший.

Я заметил небольшой ларёк с кофейными зёрнами, за которым стоял, не то что бы очень толстый, но упитанный, жеребец голубого цвета. Видимо на базаре не хватило места для него. Он перебирал копытами мешочки с зёрнами и периодически подсыпал, или отсыпал, из мешочков зёрна.

— Подходите, — не успокаивался он, — не стесняйтесь.

Поскольку никто не подходил, то господин Ирис — это, видимо, я. Хоть что-то сумел спроецировать мой уставший мозг. Я подошёл к прилавку и осмотрел товар. На всех ящиках, позади торговца, висели таблички: либерика, робуста, арабика и прочее. Я даже представить не мог, что есть так много сортов обычного кофе.

— Первый стакан на пробу, — радостно воскликнул торговец и повернулся к какой-то машине, видимо кофеварке. Да, это была кофеварка. Торгаш повернулся ко мне уже с чашкой коричневого напитка. — Лучший кофе — не всегда самый дорогой, замечу я.

Что-же, я поверил одному незнакомцу, поверю и второму. Я сделал неуверенный глоток и ... Ничего, абсолютно, только горечь во рту осталась. Спустя секунду внутри меня что-то звякнуло. Зрачок расширился, сердце застучало, прилив бодрости просто разрывал меня изнутри, хоть сейчас в огород или поле пахать.

— Пару мешочков, пожалуйста, — попросил я и, сам не ожидая, с феноменальной скоростью отправился домой. Мне нужны были деньги. Где они могут быть? Разумеется, в шкафу (хорошем шкафу, с одеждой). Я залез в седельные сумки, висящие отдельно от всего и вытащил оттуда кошелёк. Я вернулся к ларьку, купил немного зёрен и отправился домой. Я вошёл в дом и выронил из зубов мешочки, когда вокруг меня начало крутиться, появившееся из неоткуда, бледно-жёлтое пятно.

— Вернер! Вернер! Вернер! Вернер! — кричало мелкое пятнышко, не на секунду не останавливаясь. Видимо, не один я попробовал тот ядерный кофе. Пятно остановилось передо мной и я узнал ту маленькую кобылку с бантом, которую я видел в замке.

— Что? — неуверенно спросил я.

— У тебя остались ещё те конфеты? — спросила меня Эплблум, вроде так её звали.

— Какие конфеты?

— Ты ещё не вспомнил?

— Что тут вообще происходит? — начал уже я злиться.

— Нет, так нет, — пикнула маленькая кобылка и исчезла в дверном проёме. Откуда она могла знать о моей проблеме с памятью? Ну допустим, подслушивала. А конфеты? То есть я ещё и кондитер? Чего я ещё о себе не знаю? Хотя много чего. Я поднял мешочки с кофе и убрал их в кухонный шкаф. Полный сил, я вновь отправился на прогулку. Я вышел на площадь, на которой развернулась выставка, посвященная историческим деятелям Эквестрии. На заметку: надо будет узнать, что такое "Эквестрия". Видимо, каждый день в этом городке был особенным, но вернёмся к нашим баранам. Я был просто поражён, Эквестрия (что бы это не было) имеет невероятно огромное количество деятелей: писатели, историки, спортсмены, инженеры, учёные, колдуны. Все они сделали своё вложение в то будущее, которое мы видим сейчас — прочитал я на постере возле входа на выставку. Чего только тут не было, от первых громадных паровозов и небольших подъёмников, до таких мелочей, как подсвечники и перья выдающихся писателей. Но меня смутил один факт, что все выдающиеся колдуны и волшебницы были единорогами. К тому же на самой ярмарке все единороги передвигали предметы без использования копыт или другой вспомогательной техники, вещи просто двигались сами по себе. Но меня интересовал совершенно другой вопрос: смогу ли так я? Где же найти информацию по этому поводу? Разумеется в книгах, поэтому я направился домой, чтобы просмотреть книги дома. Когда я наконец пришёл, я осознал страшную истину — кроме художественной литературы у меня ничего не было. Я перевернул весь дом вверх дном, но нужных книг я не нашёл. В мою голову пришёл вопрос "Везде ли я посмотрел?" По спине прошёл мороз, когда я тут же ответил на него. Скрип ступенек подвала звучал как злобное хихиканье потусторонних существ, из тёмных углов помещения на меня смотрели чьи-то глаза (слава богу это были мыши). Я подошёл к книжной полке и начал осматривать её содержимое, но я не мог думать о чём-то другом, как не о шкафе с органами. Складывалось впечатление, что шкаф живой. Казалось, что три сердца в нём стучали, четыре пары лёгких продолжали дышать, а все восемь глаз в одной банке внимательно наблюдали за мной. Собравшись с духом, я накрыл шкаф пододеяльником, который я нашёл в шкафу с одеждой. Пусть глаза теперь рассматривают узоры пододеяльника, чем моё великолепие. Так, вернёмся к книжной полке. На полке лежали разные книги о медицине, алхимии, даже пара-тройка школьных учебников по анатомии и биологии. Хорошо, что я нашёл то, что искал: покрытый слоем пыли, на полке лежала, слегка порванная, книжка. "Фокусы, трюки и заклинания для начинающих" гласила надпись на обложке. Во имя всего прекрасного, в этой книге есть всё, что меня интересовало и даже больше: превращение, перемещение, азы телепатии, одному только телекинезу был выделен целый параграф. Разумеется, первым делом я начал учить стандартные для всех единорогов заклинания. Хоть их было несколько, я начал с самого полезного для меня — телекинеза. Происхождение телекинеза с точки зрения биологии, профессии, требующие сильное развитие телекинеза, очень много теории! Перелистав книгу, я понял, что книга сверху до низу заполнена теорией, практике выделена только одна страница (и то больше половины — рисунки). Я решил попробовать, но на чём? Я посмотрел на стол и выбрал для себя мишень, чью роль исполнил измерительный стакан. Как и писали в книге, я сконцентрировался на стакане, я почувствовал, как мысленно охватываю стакан. Мой рог засветился зелёной дымкой, стакан повторил за мной тоже самое. Стакан задрожал и вот... Он в воздухе! Я не верил своим глазам, у меня получилось! Но моя радость треснула тогда же, когда стакан треснул в воздухе. Я сделал что-то не так и повторил с другим стаканом. Второй стакан сошёл с ума и разбился об стену. Спустя восемь стаканов и три шишки на голове, я перешёл к книгам. На удивление, книги были "послушнее" стаканов. После изучения всех стандартных заклинаний книги о магии для начинающих, у меня было много вопросов, но не относительно себя, а относительно всего, что я прочитал. Я силой мысли притянул книгу о анатомии единорогов к себе и погрузился с головой в чтение. Меня охватывала усталость, но я продолжал читать, я не мог остановиться. Я подпёр копытом голову, зевнул и сам не заметил, как моя голова плюхнулась носом в книгу.

Глава 5: Жажда знаний и её последствия

Сон. Как же это приятно хорошенько выспаться, не рассуждая о грядущем дне и наполняющих его заботах. Иногда не важно, где ты заснул, главное как хорошо ты выспался. Допустим, я провёл эту ночь в подвале, стул заменил мне кресло, а учебник по анатомии играл роль мягкой подушки. Не знаю, сколько бы я ещё проспал, если бы мой нос не начал чесаться. Вскоре зуд уступил место щекотке, словно кто-то кончиком пера легонько касался моего носа. Я приоткрыл глаз и заметил виновника моего пробуждения. Это был мышонок. Маленький комочек серой шерсти нюхал меня и щекотал своими тоненькими усиками мой нос. Я испугался и с грохотом упал на каменный пол. А как я, по-вашему, должен был отреагировать на появление маленького грызуна? Мышонку тоже досталось: малыш с перепугу запрыгнул на книжную полку, забрался за неё и был таков. Потерев синяки, я встал, потянулся и отправился наверх, ещё одна чашечка кофе обязательно приведёт меня в порядок. На кухне у меня была такая же кофеварка, как у торговца, да и в использовании она была не такой уж и трудной. Попивая кофе, я начал складывать планы дальнейших действий. Хотя кого я обманываю? Главное начать, а остальные вопросы придут сами по себе. Допив бодрящий напиток, я пришёл к выводу, что вот-так бегать за каждой чашкой будет глупо. Хорошо, что я нашёл небольшой термосок среди прочей посуды, разумеется половину из которой я разбил из-за своих "феноменальных" умений орудовать телекинезом. Я вновь отправился в подвал, дабы продолжить удовлетворение своей тяги к познанию всех тайн тела пони. Если бы у меня были часы, я бы сказал точное время, проведённые в компании книг. Хотя промежуток между двумя чашками кофе составляло, примерно, четыре параграфа "Анатомии единорогов" и где-то пятнадцать страниц учебника по химии для старших классов. Мне было всё равно, что происходит вокруг, мне даже было плевать на своё отсутствие памяти. Я просто хотел знать ответы на вопросы, биологического характера. Единственное, что вернуло меня в реальный мир — это полное опустошение термоса. Но что самое интересное, так это то, что я только сейчас заметил наличие "серой аудитории". Где-то восемь мышей, обойдя книгу и уткнувшись в неё умным взглядом, либо делали вид, либо действительно читали содержимое каждой страницы. Я вышел наверх, чтобы вновь наполнить термос кофе, как меня чуть не сбила с ног Рейнбоу Деш, которая влетела в открытое окно. "Давно ли там окно открыто, — подумал я и, плюнув на него, продолжил свой путь на кухню".

— Вернер, — обратилась ко мне синяя пегаска, замечая моё холоднокровие в адрес её прибывания, — мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

— ЧТО?! — прохрипел я из-за невероятной дозы кофеина в моей крови. Глаз дёргался, шестерёнки в голове крутились, а сердце так усердно работало, словно электростанция, не позволяющая мне даже сомкнуть глаза, чтобы моргнуть.

— Вижу, ты немного не в форме, — начала пятится Рейнбоу. Я её что, пугаю что-ли? — Я зайду немного позже.

— Не уходи! Ты даже не представляешь, сколько всего я узнал из простых книг . Но мне этого мало... Мне надо больше, — теперь стало страшно уже мне от моего маниакального тона.

— Попробуй зайти к Твайлайт, у неё достаточно книг. Ладно, я пошла, — сказала Рейнбоу и вылетела в окно.

Что же, цель установлена. Если Рейнбоу Деш не врёт, то я смогу удовлетворить свою жажду знаний у Твайлайт. Я, разумеется, знал, что она меня недолюбливает (без понятия за что), поэтому простого входа в её библиотеку я не ожидал. Я, для закрепления знаний, телепортировался на кухню, наполнил термос кофе, упаковал пару бутербродов в седельные сумки, и отправился к принцессе... Чего-то там. Вот он, кристальный замок на дереве, как бы это нелепо не звучало. Я вошёл в просторное помещение и осмотрелся, дабы Твайлайт меня не увидела раньше меня. Медленно, я отправился в сторону библиотеки. Вскоре я сам даже не заметил, как уже бежал, я хотел читать, я хотел знать всё обо всём. Дверь в библиотеку уже показалась на горизонте. Мне осталось только пробежать какие-то десять метров и открыть дверь. Меня ничего не останавливало, но всё-таки меня остановили.

— Что ты тут делаешь? — крикнула мне Твайлайт, которая выходила именно из библиотеки. Она что, чувствовала моё приближение? Она подходила ко мне всё ближе и ближе, я не знал что ответить.

— Я это... — неуверенно выдавил из себя я.

— И что?

— Думаю, ты не будешь против, если я зайду к тебе, почитать.

Твайлайт фыркнула.

— Не против?

— Ага... — я уже просто расплылся от представления всех книг, которые смогу прочитать. Но её фраза сломала все мои мечты и надежды.

— Конечно же я против! — крикнула она. — А теперь вали отсюда с глаз моих долой!

Что же, вызов принят. Вместо скромности во мне заговорило что-то совсем другое, ранее не ощутимое мной. Я просто взял и телепортировался за Твайлайт и что есть сил побежал в сторону библиотеки. Твайлайт повторила за мной, но уже очутилась в дверном проёме библиотеки прямо перед моим носом.

— Думаешь, ты можешь вот-так ворваться в мой замок и творить всё что захочешь? — ругалась она и медленно подходила ко мне. Разумеется я начал пятиться. — Думаешь ты можешь вот так воспользоваться моей библиотекой? Думаешь, что я тебе прощу всё, что ты сделал до того, как потерял память?

— Но одного ты точно не можешь, — с ухмылкой заявил я.

— Чего же это?

Заметив, что Твайлайт вышла из библиотеки, в этот момент я телепортировался в библиотеку и закрыл дверь изнутри на ключ.

— Телепортироваться сквозь предметы ты не можешь, — сказал я и с хохотом отправился в сторону книжных полок. Твайлайт барабанила в дверь копытами, аликорн аликорном, но правила для всех одинаковые (тема телепортация, третий параграф, границы возможностей телепортации).

— Открой дверь! — кричала она. — Открой сейчас же!

— Дня через три, — ответил я, притягивая к себе очередную книгу по химии. Твайлайт не успокаивалась и продолжала стучать копытами по двери где-то час, потом её терпение лопнуло, она сдалась и ушла. Вроде это на неё не похоже, но какая мне разница? Столько книг в моём распоряжении и, что самое главное, они все рассортированы по жанру, теме и алфавиту. Разумеется, я выходить в ближайшее время не собирался, поэтому я экономил кофе и провизию так, чтобы хватило надолго. Когда пришёл вечер, могу поспорить, что Твайлайт надеялась о моём отступлении. Хрен там был! Вопреки порче зрения, я продолжал читать даже при слабом магическом огоньке с моего рога. На удивление, я смог растянуть запасы на целые четыре дня, хоть обещал владельцу библиотеки о меньшем сроке.

— Всё, финиш! — радостно воскликнул я, поставил на полку уже, наверное, четырнадцатую прочитанную мной книгу и с радостной физиономией грохнулся без сил на пол.

Я приоткрыл глаз. Даже не знаю, что меня разбудило, я сам проснулся, или из-за того, что кто-то всё время расчёсывал мою гриву? Когда я, более менее, пришёл в себя, то понял, что это был второй вариант. Я лежал с капельницей в больничной палате. Передо мной на стуле сидела белая единорожка с ухоженной тёмно-фиолетовой гривой. Именно она сидела и магически расчёсывала мою гриву, которая теперь приняла более ухоженного вида. Рядом с единорожкой сидела другая мелкая единорожка, та самая белая кобылка с фиолетово-розовой гривой.

— Вернер! — с радостью в голосе воскликнула единорожка с расчёской. — Я так рада, что ты в порядке!

Она обняла меня и влюблённым взглядом посмотрела в мой недоумённый глаз. Она даже расчёску забыла, которая запуталась в моей гриве. Мне стало немного неловко. Либо она была в меня влюблена, либо она мой близкий родственник. Ещё одна сестра? Что же, другого объяснения её поведению я не придумал. Хорошо, что её оторвала от меня мед пони, которая пришла меня проведать. Хорошо потому, что от нехватки воздуха моя оранжевая физиономия приняла фиолетовый оттенок.

— Как вы себя чувствуете? — спросила мед пони у меня, всё ещё сдерживая единорожку.

— Не жалуюсь, — ответил я, магически выковырял расчёску из гривы и положил её на тумбочку слева от меня. — Как долго я был без сознания?

— Где-то часа четыре... — задумалась мед пони. — Вас привезли где-то два часа назад, пол часа мы вас погружали, ещё плюс-минус некоторое время... Да, где-то четыре часа.

— Как долго я тут буду лежать?

— Думаю, мы можем уже вас выписать, — перелистывая мою медицинскую карту, сказала она. — У вас была сильная нехватка сил, передозировка кофеина и частичная амнезия, но вы к нам с ней поступили. В общем, ничего смертельного. Думаю, вы не будете посещать наших патологоанатомов сегодня.

— Очень смешная шутка. Можно снять с меня эту штуку? — спросил я, указав на катетер, который страшно чесался. Где-то через час-полтора мне вручили выписку. Сказали, чтобы я не перетруждался (придется вместо семи параграфов в час читать шесть). По дороге к выходу из больницы, я узнал имя незнакомки и её юной спутницы. Единорожка назвалась именем Рарити, а малышку, которая оказалась её сестрой, звали Свити Бель. Она ещё долго провожала меня влюблённым взглядом, заметно нервничала, когда я с ней разговаривал, но родственницей она мне не была. Но что самое странное, так это то, что ожидало меня дома. А точнее "Кто".

— Вернер! — вбежала раньше меня в мой скромный обитель Эплблум, тем самым чуть не сбив меня с копыт. — К тебе вернулась память? Ты можешь делать те классные конфеты?

— Нет, — неуверенно ответил я, — но если ты вспомнишь, как я их делал, то возможно у нас получится. Думаю, дни в библиотеке не прошли даром.

— Ну... — задумалась бледно-желтая кобылка и почесала затылок. — Ты брал какую-то синюю жидкость, жёлтую пасту, смешивал их... Что же было потом? Потом, подогревал их горелкой и накладывал на них какое-то заклинание.

— Всё?

— Вроде да...

Этого было немного, но примерно я понял, что это было. Я спустился в подвал, чтобы поискать ингредиенты там. Вот нигде ничего не было, только побитые стаканы, книжная полка и мрачный шкаф. В этот момент моё внимание привлёк сундук, который стоял за лестницей из подвала. Он там всегда стоял, или я просто не замечал его раньше? В общем, я подошёл к сундуку, дабы ознакомится с его содержимым. Большой, старый, покрытый пылью сундук мрачно стоял и, словно живой, смотрел на меня своими глазами-щелями. Я открыл сундук, крышка которого издала скрип, напоминающий злобный смех. Чёрт побери, чего там только не было: всевозможные жидкости, порошки, пасты, газы и прочее прочее прочее, всё это подписано. Не вижу никакого труда, не взять и не заколошматить какую нибуть дрянь (или не дрянь). Так что там говорила Эплблум? Синяя жижа, паста, горелка. А что же делать с колдовством? Ладно, по ходу дела разберёмся.

— Пошли! — вылез я из подвала, напугав тем самым маленькую кобылку.

— А ты не боишься? — спросила Эплблум, придя в себя.

— Да ладно тебе. Если ничего не взорвётся, то боятся нечего!

Я думал, что мне всё нипочем. но как же я ошибался. Мой оптимизм разлетелся в щепки, когда по паутине с потолка прямо мне на нос сел маленький паук. Маленькое членистоногое уселось на моей нюшке и смотрело прямо мне в глаз. Ноги задрожали, сердце застучало, кровь остыла в жилах, меня охватила паника. Если бы он сел возле меня это одно, а когда он сел прямо на меня...

— Эплблум... — дрожащим голосом обратился я к малышке, — убери его, пожалуйста.

— Ты боишься пауков? — с насмешкой спросила Эплблум, но мне как-то было не смешно.

— Эплблум, во имя всего прекрасного, убери его с моего носа.

Ещё секунда, и я бы упал в обморок, но моя маленькая спасительница таки убрала его куда подальше. Так, можем вернуться к конфетам. Я зашёл в спальню, поставил на стол горелку и зажёг её. Оставив элементы будущих сладостей, или что бы это ни было, я заметил отсутствие чаши, в которую всё буду это смешивать. Но Эплблум словно мысли читала, она дала мне стеклянный измерительный стакан. Видимо, я ранее забывал часть инвентаря очень часто, что довело малышку до автоматизма, подавать мне недостающие предметы. Как она и говорила, я забросил все ингредиенты в сосуд, поставил на горелку и начал плавно помешивать образовавшуюся массу ложкой (спасибо, Эплблум). Жижа закипела.

— Колдуй! — крикнула она и я дёрнулся. Мой рог охватило зелёное свечение, жидкость тоже засветилась таким же цветом и потихоньку начал принимать фиолетовый оттенок. Жижа мрачно начала искрить.

— Так должно быть? — неуверенно спросил я у своей "ассистентки".

— А что было дальше, я не помню, — пропищала она, медленно прячась за меня.

Глава 6: Записи старого меня

— Не переживай ты так, — утишала меня Эплблум, вся измазанная сажей, — как говорится: "Кантерлот был построен не в один день", ведь так?

— Это да... — разочаровано протянул я, не менее грязный, чем моя ассистентка. — Но скажи мне, где мы ошиблись?

Мы, чернее ночи, шли по дорогам Понивилля в сторону дома Эплблум. А знаете, что произошло сначала? Взрыв. Эта штука просто взорвалась. Теперь придется обратится к стекольщику, чтобы новые стёкла в окна поставить. Да и грязно у меня стало, бардак, убраться бы тоже не помешало. Как оказалось ранее, Эплблум знала, что всё, что я сделал фиолетовым, обязательно взрывалось. Почему она не предупредила меня раньше? Так, о чём это я? Ах да! Мы пришли на какую-то ферму. Хотя назвать её "какой-то" было очень сложно: громадная, просто колоссальная, территория была засажена яблонями всевозможных сортов. Но среди всего этого выделялся амбар, разукрашенный в красные тона, маленький, двухэтажный дом, в котором видимо жила Эплблум, и поле, на котором в данный момент кто-то пахал.

— Эплблум, — неуверен обратился я к малышке, — а Эплджек тебе, случайно, не тётя или что-то в этом роде?

— Лучше, — с улыбкой на чумазой мордочке хихикнула бледно-желтая кобылка, — она моя сестра!

Одно слово: зашибись. Простая продавщица яблок оказалась яблочным магнатом! И вот я, простой (или почти простой) химик, привожу к ней её сестру и, внимание, заявляю, что Эплблум пережила взрыв. Блин, тут не то что мозги вынесут, так и, буквально, голову оторвут, а то и хуже. Мы подошли к маленькому обителю и я осмотрелся, нет ли тут, не знаю, ведра воды или хотя бы тряпки, чтобы протереть маленькую ассистентку. Почему раньше не позаботился об этом? Просто не подумал. Я был готов уже протереть её копытом, но я же везунчик. Эплджек вышла из амбара, волоча за собой громадный мешок и тут же выронила его при виде нас.

— Какого сена с вами произошло?! — прижала шляпу копытом яблочная пони.

— Ну... Мы... — неуверенно протянул я, но меня перебили.

— Мы Вернеру дом взорвали! — подпрыгнула от радости Эплблум. То, как на меня посмотрела Эплджек, меня жутко напрягло.

— Вы что?! — крикнула Эплджек, топнув копытом. — Эплблум, с тобой всё в порядке? Вернер!

Больше я ничего не слышал, поскольку просто испарился в воздухе. А что я, по-вашему, должен был сделать? Стоять и наблюдать за собственным расчленением? Ну уж нет, спасибо. Появившись в районе Понивилля, я отправился домой, желая как можно быстрее принять душ.

— Всё, — вышел я из ванны и плюхнулся на кровать, — надо бы попрактиковаться со своими разработками. Но с чего начать?

С чего начать мне подумать не позволили. Стук в дверь привлёк всё моё внимание и я отправился встречать гостя. Но мой мозг тормозил движение копыт: "А вдруг это Эплджек?" — кричал он, давя изо всех сил на тормоза. Но хорошим манерам помогало любопытство и я добрёл до двери. Вот кого, а этой встречи я не мог ожидать.

— Здравствуйте, шеф! — с широкой улыбкой поздоровался со мной серый громила и со своим товарищем вошёл в помещение.

— Мы принесли товар! — продолжил мысль белый и подвинул ко мне тот же чемоданчик.

— Дайте угадаю, — начал я строить из себя крутого мафиози, — это шампунь для жирной гривы?

— Нет, шеф, — говорил белый мордоворот и подвинул ко мне чемодан ещё ближе, — теперь это точно то, что вы просили!

— Точно?

— Точно.

Я взял чемодан и открыл его, в надежде увидеть что-то вроде пачки наркотиков или золотой статуэтки. Вот чего, а того, что лежало в чемодане на самом деле, я не был готов увидеть: маленькие флакончики с кровью, расставленные в специальные ячейки, каждый из пяти рядов содержал по десять сосудов. Моё лицо не проявляло никакого интереса, но голову разрывали всевозможные мысли по этому поводу.

— Шеф, — обратился ко мне серый, — у нас есть ещё одна новость.

— Какая? — спросил я, придя в себя после увиденного.

— Мы знаем, — прошептал белый и заулыбался ещё сильнее.

— Что?

— Ну, память и всё такое...

— Давно? Откуда?

— Во-первых, не давно, — ответил серый, со взглядом клептомана рассматривая мою шпагу. — Во-вторых, у вас есть мы, а у нас есть уши.

— Тогда может мы начнём хотя бы с ваших имён?

— Ах да. Я — Билл, а это Боб, мой брат, — белый указал копытом на своего серого спутника. — Ранее, вы нас наняли для одного дела, а потом, когда срок закончился, мы не могли просто так взять и уйти.

— А кровь откуда?

— Какая кровь? — спросил Боб, оторвав взгляд от фотографии, — Оу, товар. Вы попросили нас принести образцы крови каждого больного из местной больницы.

— Зачем?! — спросил я, шокированный таким заявлением. Я очень надеюсь, что они просто взяли образцы из лаборатории.

— Без понятия! — откликнулся Билл. — Но вы попросили, мы принесли. Нам это не в первый раз.

— То есть органы, что в подвале, вы принесли?

— Мы приносили органы, куда вы их носили мы не знаем.

— Ладно... — задумчиво протянул я. — Можете идти.

— Хорошо, — обрадовался Боб и прямо на пороге спросил. — А кости вам занести?

Это заявление повергло меня в шок. На предыдущие нестандартные "сувениры" у меня было логическое объяснение, но кости! Это абсурд, они разоряли могилы, крали тела из Морга или ещё хуже?!

— Деревянные кости, — уточнил Билл, заметив моё выражение лица. Чёрт побери, как гора с печь.

— Да конечно, — ответил я. — Поставьте где-то тут.

— Какие пони! — донёсся чей-то голос с улицы. Я высунул голову и заметил одну странную личность: горчичного цвета жеребец с, залитой лаком для волос, коричневой гривой стоял напротив двери и смотрел в мою сторону подозрительным взглядом. На шее у него, словно бусы, висели сварочные очки, а из правого кармана чёрной кожаной жилетки торчал карандаш. Не знаю почему, но его физиономия вызывала у меня желание врезать по ней и стереть злорадную улыбку.

— Это кто? — спросил я у Билла, которого тоже напрягало присутствие жеребца.

— Лерой Дежавю, — ответил мне белый, — ваш бывший лучший друг, но потом из-за ссоры вы стали его недолюбливать.

— Лерой... — с отвращением проскрежетал я через зубы. Чёрт побери, я просто чувствовал,что не раз так скажу о этом... Этом... Мажорчике.

— Не думал, что наш профессор наконец-то вернётся из Кантерлота, — с насмешкой обратился ко мне Лерой. — Что такое? Стряпня их не понравилась?

Блин, держите меня семеро, я сейчас разукрашу ему физиономию. Не знаю почему, но он вызывал у меня злость и гнев даже если закрыть глаз на его неуважение ко мне.

— Билл, Боб, — обратился я к своим наёмникам, — вынесите мусор.

Билл и Боб обменялись взглядами и злорадно заулыбались. Они подошли к Лерою, схватили его и забросили в мусорный контейнер, стоящий неподалёку. Хоть я и просил их вынести мусор (я даже мешок с мусором возле двери поставил), но их креативность обрадовала меня больше, к тому же мусор я и сам могу вынести.

— Это так просто не сойдёт тебе с копыт! — крикнул Лерой, отплёвываясь от картофельных очисток. — Мы ещё встретимся!

— Ага, — улыбнулся я наивному жеребцу, — в тюрьме.

Не знаю, почему я так сказал, но это, скорее всего, сказали мои внутренние рефлексы. Будь на месте Лероя кто-то другой, я бы почувствовал себя виноватым. Но ведь это же Лерой, его положение меня не сколько не удивило, скорее даже насмешило. Стоп, а кости? Я осмотрелся и увидел на пороге пакет из которого что-то торчало. Я открыл пакет и увидел кости. Просто вырезанные из дерева кости, хотя это были кости только одного копыта. Из этих запчастей можно собрать только два копыта, и то лишь правые. Кости не были в одиночестве: вместе с запчастями деревянных моделей лежала небольшая шкатулка, украшенная резьблёнными узорами. В шкатулке лежали восемь шариков, сделанные из драгоценных камней. Рубиновый, изумрудный, янтарный, даже алмазный. Не похоже на простую коллекцию. Так, мне надо расслабиться. Я отправился в подвал, чтобы почитать что-нибудь. Я притянул телекинезом к себе очередную книгу по химии, но вместе с ней из полки выпали две тетради. Я отложил "химию" и поднял одну из них. "Протезы, патент на производство принадлежит старшему научному сотруднику Вернеру Ирису" гласила надпись на первой странице, играющая роль заглавной. Вся тетрадь была посвящена замене частей тела простых пони: копыта, глаза, зубы, уши, органы, даже кожу. Когда я начал вчитываться в содержимое записей, то был поражён, насколько они похожи на записи чернокнижника-некроманта чем простого профессора. Большинство записей были помечены подписью "Усовершенствовано" или "Не работоспособно". Может тут найдётся схема для копыта? А ещё лучше, для глаза! Полистав тетрадь, я нашёл запись о замене копыта без каких либо пометок. Оно требовало глину, кости (которые у меня есть) и кровь будущего владельца. Стоп, ЧТО?! Ладно, ладно, если требует дело, тогда можно и порезаться. Протез требовал не сколько саму кровь, сколько деталь, которая делается с её участием. Деталь требовала десять миллилитров крови, которой надо смочить сухую глину, обжечь получившееся и вложить её между телом владельца и самим протезом. Я вновь обратился к своему сундучку и в какой раз убедился, что в нём есть всё. Я набрал в измерительный сосуд немного крови (она была подписана "Личный образец крови"), взял глину и сделал так, как и говорилось в книге. Образованная масса мне не очень понравилась, но делать нечего. Осталось только обжечь. Думаю, духовка подойдёт. Маленький глиняный шарик трещал в духовке и немного подёргивался. Шарик начал трескаться и треснул, словно яичная скорлупа. Я отрыл духовку и вытащил из образовавшейся кучки ошмёток маленький чёрный камешек, внутри которого билось что-то красное. Так, теперь я должен был соорудить будущую конечность. Скульптор из меня никакой, но это хотя бы похоже на копыто. Я вставил деталь в копыто и с опаской прижался к глиняной конечности. Когда оно приклеилось ко мне, я начал паниковать, пытался отодрать его от себя, даже в шкаф врезался. То, что ранее было только пародией на копыто, начало булькать, дрожать, печь и приобретать форму нормального копыта. Оно покрылось трещинами и остановилось. Я, тяжело дыша, смотрел на копыто, которое слабо пульсировало оранжевым. Я начал скакать по подвалу, когда мой протез согнулся и начал двигаться, как будто он всегда был частью меня. Так, а что там с глазом? Оказывается, что нужно повторить тоже самое, но глину обжигать не надо. Вместо зрачка в глаз устанавливался драгоценный камень, по крайней мере это объясняет смысл содержимого футляра. Каждый камень имел свою функцию: рубин устрашал взглядом, лазурит усиливал внимание на 93% (по крайней мере так было написано), янтарь давал что-то вроде дальнозоркости, только обсидиан играл роль обычного зрачка. Ну что же, думаю рубин мне больше подходит, да и управлять им можно. Так, глина, кровь, рубиновый шарик. Хоть оно и тоже жгло, но видеть я стал лучше прежнего. Так, а теперь можно и вторую тетрадь почитать. Когда я открыл вторую тетрадь, то сильно пожалел, что не открыл её первой. "Проект [Деактивация]" гласила зачёркнутая надпись, под ней была другая надпись "Проект [Амнезия]". Множество записей, отсчётов и схем содержала в себе неказистая на вид тетрадь.
"Отсчёт № 48, — начал я читать, — проект "Деактивация" выполнил свою задачу, мозг подопытного № 16 подаёт признаки жизни, но само тело остаётся неподвижным. Попытка № 48 проекта "Деактивация" потерпела провала: тело подопытного перестало дышать, сердце замедлило ход и остановилось. Зарегистрированное время смерти шестнадцать часов тридцать две минуты. Заметка: до сих пор не пойму, зачем принцессам понадобилось выключать противников. Большая часть нашей группы согласилась со мой, что проект потерпел краха ещё в 30-ой попытке. Единственное, чем нам затыкают рты, это большие капиталовложения. Надеюсь, что это был последний летальный исход проекта".
"Отсчёт № 63 — проект "Деактивация" способен влиять на мозговую деятельность головного мозга, но не так, как мы ожидали. Подопытный №28 продолжал двигаться, говорить, мыслить, но он ничего не помнил. Подопытный, который в свою очередь был пегасом, испытывал страх при виде единорогов и насмехался над несовершенством лаборантов-земнопони. Память была полностью стёрта, не считая жизненно важных воспоминаний, таких как дыхание и обмен веществ. Заметка: что-то мне подсказывает, что меня уволят. Я уже начал спорить с Селестией о успешности проекта. Если бы стража меня не остановила, то она бы лично прихлопнула меня за мою дерзость. Надеюсь, хотя бы Луна меня поддержит. Хорошо, что мы смогли вернуть память подопытного, использовав очередное устройство. Селестия, чтоб её, не одобряла использование Кантерлотских артефактов, но другого выхода у нас нет".
"Отсчёт № 81 — проект "Деактивация" сумел повергнуть подопытного № 56 в летаргический сон. Для чистоты эксперимента, нам пришлось обратиться к принцессе Луне (далее П2), дабы она проникла в сон подопытного. П2 длительное время не выходила на контакт, наши медицинские работники зарегистрировали состояние П2 как погружение в кому. Подопытный пришёл в себя через два часа и пятнадцать минут с начала теста без каких либо воспоминаний. Подопытный проявлял явные признаки шизофрении, утверждая, что он и есть П2. П2 в роли подопытного просила о помощи и желала освободиться. Заметка: теперь буду знать, что надо сделать, дабы закрыть какой либо проект. Селестия надеялась на положительные результаты проекта "Деактивация", поэтому у нас осталось немного бюджета на три теста. Хорошо, что мы смогли вывести Луну из комы, но мы вновь лишились одного из подопытных. На эту тему мои лаборанты уже даже подшучивали: Если умер один пони — это трагедия, если умерло пятьдесят пони — то это уже статистика. Придется переименовать проект в "Амнезию", поскольку с 63 попытки все подопытные начали терять память. Хорошо, что вправить мозг не так уж и тяжело".

Так, это всё объясняет: я потерял память из-за очередного устройства, которое сам же и сделал. Теперь дело за малым, а именно найти схему той штуковины, которая вернёт мне память, использовать её и жить долго и счастливо. Я поднялся наверх, налил себе немного кофе и теперь уже расслабился окончательно. В мою дверь вновь кто-то постучал, это уже начинает раздражать. Я отправился к двери и мне не понравилась та компания, которая там стояла. Передо мной стояли двое белых единорогов, облачённые в золотые латы. Позади них стояла карета, видимо на ней они и приехали.

— Вернер Ирис, — обратился один из них ко мне, — вы арестованы за эксперименты против понивечества.

— Что? — спросил я, но меня тут же связали и погрузили в грузовой отсек кареты.

Глава 7: Добро пожаловать, треног

— Выпустите меня, уроды! — кричал я, избивая копытами стенки контейнера, в котором я находился. — Вы не имеете права! У вас нет доказательств!

Ящик, в котором меня везли, сильно укачивало, и я понемногу засыпал. По ту сторону стенок слышался шум волн и крики чаек, шум двигателя парохода и цокот копыт стражников, проходящих мимо. Стоп, я немного поздновато начал. После того, как меня схватили, у меня отобрали протезы и магию при помощи какого-то мудрёного устройства и повезли в суд, видите ли так надо было. В суде объявили, что я проводил эксперименты против понивечества, принесли доказательства в виде отсчётов, написанные мной, даже свидетели были! Были у меня адвокаты? Хрен там был! Вместо этого все на меня таращились, как на обезьяну в зоопарке, фотографировали и кричали в мой адрес всякие ругательства, типо "Таких как я надо убивать на месте" или "Как таких маньяков земля носит?" Потом присяжные объявили приговор в виде лишения свободы пожизненно в колонии строгого режима. Нет, я знал о существовании темниц или катакомб, но чтобы тюрьма. Ладно, продолжим. Меня, как плохого пони и убийцу, забросили в небольшую коробку где-то метр на полтора, забили её гвоздями и больше я ничего не видел, кроме деревянных стенок своего, возможно, гроба. Видите ли, я такой урод не заслуживаю даже на коробку попросторнее, охрана даже предложила мне быть привязанным к перилам парохода и вот-так меня отбуксировать. Звучит нелепо, но я бы врать не стал. Так вот, теперь я, сложенный в три погибели, плыл в свой новый дом, где буду отсиживать свой срок не пойми за что.

— Подъём, мясо! — крикнул кто-то снаружи и после несложных манипуляций ломом мой "номер класса люкс" открылся. Вроде не вечер, а солнца было маловато, поэтому я сумел осмотреть происходящее. Я выполз из коробки, потянулся и огляделся по сторонам: мы были на причале, сооружённый, скорее всего, на скорое копыто, нежели хорошими строителями. Море укрылось густым туманом, словно уставшие облака решили прилечь на минуту. Меня больше поразило то, что находилось на острове: громадное цементное здание, собранное, больше, из пяти высоченных стен и пяти колонн между ними. На каждой колонне стояли громадные прожекторы, которые в данный момент не работали.

— Не спать! — крикнул освободивший меня стражник и пнул меня, дабы стимулировать моё движение. Хорошо, что я был не один, вместе со мной на причал привели ещё шестерых пони, разукрашенные шрамами и татуировками. Трое из них были пегасами, чьи крылья были зафиксированы чем-то, напоминающим железный пояс, два единорога, с виду мрачные ребята, и простой земно пони, у которого всё время тряслись копыта, вот-вот сознание потеряет. Нас построили в одну линию по росту, странно, что я был самым высоким. В нашу сторону шли вооружённые пони, одетые в доспехи, покрашенные в чёрные и синие цвета. Весь этот "парад" возглавляла светло-серая единорожка с зачёсанной на бок бледно-жёлтой гривой. Словно павлин, она важно шла, покачивая бёдрами, украшенные кьютимаркой виде связки ключей. Она стряхнула пыль со своего синего пиджака, поправила воротник рубашки, синюю фуражку, украшенную золотой звездой, и подошла к нашей компании ближе.

— Ей, Сильвер Спанч, — крикнул кто-то из стражников, видимо, самый главный, — мы привезли тебе новое мясо..

— Фу... — протянула единорожка, плавно проходя мимо и нежным взглядом изумрудно-зелёных глаз внимательно рассматривая нас. — А лучше ты не мог ничего найти?

— А что такое? — удивился страж, поражённый такой наглостью кобылки.

— Сам же видишь, что они все дохленькие, как жеребята. Может сейчас их в глиняный карьер?

— Не выпендривайся. Вот их личные дела, три магических сосуда и ключи.

— Знаешь, забираю свои слова обратно, — сказала Сильвер Спанч, азартно улыбнувшись в мою сторону. — Не думала, что сюда придут такие особенные пони, как сам Вернер Ирис. Это будет интересно.

Да чёрт побери, почему меня все знают, а я никого не знаю?! Ладно, главное не расслабляться. Нас разобрали по парам, мне достался напуганный земно пони, и отправили в след за Сильвер Спанч к громадной железной двери. Дверь с душераздирающим скрипом открылась и передо мной показался внутренний двор тюрьмы: нам выделили тропинку вдоль стены, с другой стороны нас отделял забор из сетки рабицы, сверху её украшала колючая проволока. За забором не было ни одной живой души, только большая пустая площадь, в дали виднелись четыре двери, из которых выходили охранники. Нас завели в большой круглый хол, в котором были ещё четыре двери, над ними висели номера от первого до четвёртого соответственно. Нас вновь выстроили по росту и выдали одежду.

— Значит так, мошенники-аферисты, — басом обратилась к нам Сильвер Спанч, — добро пожаловать в Эквестрийскую тюрьму строгого режима, названную "Пятиугольник". Я — Сильвер Спанч, тюремный надзиратель, но для вас я и судья, и палач, и демон, который будет варить вас в кипятке даже после окончания вашей жалкой жизни. Эти стены будут вашим домом на протяжении... — Сильвер Спанч телекинезом пролистала наши личные дела, — я была права, всей вашей жалкой жизни. Через два дня вас устроят на рабочее место, чтобы вы, хоть где-то приносили пользу. Что же, правила у нас просты: не задавать мне глупых вопросов, меня не перебивать, подъём ровно в семь ноль ноль, отбой ровно в десять ноль ноль, расписание идёт следующим образом...

— Ей, красавица — заговори пегас, самый низкий в нашей группе, — а нельзя как нибуть побыстрее?

— Поздравляю, — нежным, просто ангельским голосом обратилась Сильвер Спанч к пегасу и игриво погладила его подбородок своим хвостом, — ты умудрился в первый день нарушить правила один и два. В карцер его.

Два охранника в сине-чёрной броне схватили барахтающегося пегаса и потянули его куда-то.

— Так о чём это я? — задумалась госпожа надзиратель. — Ах да! Распорядок дня следующий: подъём, утренняя перекличка, завтрак, работа, дневная перекличка, прогулка, ужин, вечерняя перекличка, отбой. Думаю, это не будет так тяжело для ваших бестолковых голов. А теперь, вас разбросают по вашим камерам. Если вас начнут грызть, бить, насиловать, резать или какие ещё там извращенцы сидят, мы не будем вас спасать. Именно по этой причине, мы даём вам пять минут на драку, потом выжившего отправляем в карцер без доступа к еде и питью. На этом вводной инструктаж закончен. Разведите их по камерам.

К каждому из нас подошли охранники и отвели к каждой из дверей. Меня завели в четвёртую дверь. Блин, вот чего, а такой тюрьмы я не ожидал: четыре этажа вот-так вверх, на каждом этаже были десять клеток по пять с каждой стороны. Клетки тоже не пустовали, из них доносились вопли, крики, ругательства. Почему меня это не напрягает? Ладно, главное — начало, а остальное дело везения. Меня по лестнице привели на третий этаж и завели в камеру номер шесть. Ну что сказать, камера как камера, кровать, лампочка под потолком, две тумбочки, окна не было, правда грязно, но это дело времени. Наблюдая, что у меня двухъярусная кровать, в ближайшее время у меня будут соседи. Охранник впихнул меня в камеру, закрыл её и ушёл. Я переоделся в робу заключённого, которую даже постирать не потрудились, и лёг на кровать. Мне в спину что-то кололо. Узнав, что это кастет, видимо не предназначенный для пони, я в панике должен был его куда-то запихнуть. Я забросил его в тумбочку и уже со спокойной душой (как для невиновного парня в окружении маньяков) лёг на кровать.

— Ей, Циклоп, — крикнул кто-то справа от меня. — Ты что заснул что-ли?

Я встал с кровати и направился к прутьям решётки. В камере справа от меня сидел не молодой, но и не старый, грифон со взъерошенными перьями и забинтованными орлиными лапами.

— Это ты мне? — спросил я у своего соседа.

— А где Циклоп? — неуверенно спросил он у меня. — Ай ладно, одной задницей меньше. Значит так, пошарь у себя, есть ли припас, а я тебе за это печенье в клеточку дам.

— Что? — не понял я сначала. — Вы о чём?

— Слушай, потом пополам раздербаним вырученное.

— Вы про *кхэм* кастет?

— Не шуми! Давай его сюда.

Я полез в тумбочку и вытащил оттуда железное орудие. Отдав его, мой сосед кинул мне пачку вафель.

— Спасибо... Наверное, — неуверенно ответил я и отправился к тумбочке, дабы убрать вкусняшку.

— Слушай, — заговорил ко мне грифон, — ты, видимо, новенький. За что сел?

— Эксперименты против понивечества, — гордо ответил я, — о которых я ничего не помню...

— Оу, господин учёный. А я товары запрещённые перевозил в кухонной технике. В основном, в тостерах. Стоп, я же имени твоего не знаю, кто ты такой?

— Вернер. Вернер Ирис.

— Мне ещё не говорили про точное имя, обычно клички. Но я видел тебя, может "Треног?"
Внутри меня что-то звякнуло, словно слетели все предохранители. Чёрт побери, как же я не любил это слово.

— Не в коем случае! — ответил я и звякнул копытом по решётке. В этот момент зазвенел звонок и камера открылась.

— Это я её так? — спросил я пятясь назад к стене.

— Дудки, — сказал грифон, вышедший справа от меня. — Так вот, меня зовут Орион, а кличка Тостер. Ты же понимаешь почему?

— Так, что теперь, Тостер? — набравшись храбрости, вышел я из клетки.

— Ужин. Пошли, я тебе тут всё покажу.

Я пошёл вслед за Тостером и остальными заключёнными. Честное слово, тут столько народу, чуть меньше Понивилля. Так вот, по лестнице на первый этаж, потом в холл, а уже оттуда мы вышли во двор. Все пошли в одну из дверей, ну разумеется я тоже туда пошёл. Оказалось это столовая. Громадное помещение, в котором даже дышать было тяжело из-за невероятного обилия стульев и столов (или просто тут давно не проветривали). Все пошли к стойкам с подносами и направились к раздаче. Когда подошёл мой черёд получить заслуженный ужин, я ощутил фонтан эмоций от увиденного: мне выдали тарелку с непонятным содержимым, похожим на зелёную кашу. Хотя это даже кашей назвать было тяжело. Меня охватил страх, отвращение, ужас, аппетит уступил место рвотным позывам. Теперь я понял, как тут корят. При виде такого не то что есть перехочется, вес набрать можно, если заставят. Я сел на первое попавшееся место и не мог поверить своему глазу. Нет серьёзно, складывалось впечатление, что эта штука не то что не съедобная, она казалась живой!

— Не смотри, а ешь! — попытался подбодрить меня Тостер, который сел за стол слева от меня. — Учти, это тебе на остаток дня.

— А то что, — начал дерзить я, придя в себя, — придёт какой нибуть, не знаю, Цитрон и отберёт у меня... Это?!

— Ты знаешь Цитрона? — задумчиво приподнял бровь Тостер, аш ложку выронил.

— Ты это будешь? — спросил кто-то уже справа от меня.

— Нет. — ответил я Тостеру и тут же подумал о персоне справа от меня. Не успел я одуматься, как мою тарелку уже вылизывал какой-то странный, толстый, насыщенно-оранжевый жеребец у которого из гривы торчал пучок светло-зелёных волос. Он исчез так же неожиданно, как и появился.

— Знакомься, это — Цитрон, единственный пони в этой дыре с бронированным желудком.

— Да?

— Говорят, он съел гранату, покрашенную в красный, а потом долго жаловался на изжогу из-за яблока. И это одна из местных звёзд, о которых я тебе говорить пока не буду.

— Ей ты! — крикнул кто-то. Я обернулся: ко мне шёл чёрный, худощавый пегас в сопровождении двух единорогов синего и красного цветов соответственно. Эта компания подошла к нашему столу.

— Мы попали, — прошептал мне Тостер, продолжая доедать "еду". — Это Сапёр, местный бандит и беззаконник.

— Значит так, — заговорил Сапёр к Тостеру, — из-за Цитрона я всё ещё хочу есть. Отдай мне свой хавчик сейчас же!

— С чего это? — с насмешкой спросил я, тем самым разозлив Сапёра.

— Заткнись, Треног, пока я ещё добрый.

Треног?! Он назвал меня треногом. Мой глаз начал дёргаться, сердце стучать, а мозг вопить и ругаться, лично выключив инстинкт самосохранения. Я встал из-за стола и посмотрел Сапёру прямо в глаза.

— Как ты меня назвал? — как можно спокойней спросил я.

— Так ты ещё и глухой, Треног! — засмеялся чёрный жеребец и вскоре его напарники тоже засмеялись.

— Назови меня Треногом ещё раз, — заговорил вместо меня самого уже мой разъярённый мозг, который, по идее, долен был меня беречь от плохих компаний. Сапёр злорадно улыбнулся и прошептал мне на ухо: "Треног". Что же, вызов принят, сказал мой мозг и закрыл мне глаз. Через секунду я открыл глаз и был поражён следующим зрелищем: подо мной лежал Сапёр с выбитыми зубами, кровоточащим носом и синяком под глазом. В самой же столовой был бардак, разбросанные стулья, удивлённые лица зрителей, окруживших нас, синий соратник Сапёра лежал весь избитый, словно его паровоз сбил. Красному досталось не меньше: весь в ссадинах, поцарапанный, и... Ой ёлки-палки, я не думал, что копыто может так сгибаться. На всё это смотрели не только заключённые, но и охрана во главе Сильвер Спанч.

— Этих троих в мед пункт, — махнула единорожка копытом на троих моих жертв, — а этого в карцер до утренней переклички.

Меня схватили,наковали в смирительную рубашку и направили в мой родной блок, но не в мою камеру, а в карцер, которого я ранее не заметил. Меня забросили в тёмный карцер и закрыли на ночь. Чёрт побери, как же тут уютно! По крайней мере уютнее, чем в моей камере. Тепло, мягкие стены, шум канализационной трубы за стеной. Если бы сюда заносили еду (или что это было?) я бы остался тут на долго. Что же, теперь можно подвести итоги дня: меня судили, посадили в тюрьму, я подрался и сел в карцер. И это только первый день. Осталось только узнать, из-за кого я сюда сел. Неужели Лерой? Конечно же, этот гаденыш исполнил моё желание о встрече в тюрьме. Ну ничего, вот я выберусь отсюда, я ему голову оторву. А пока можно и поспать. Как говорится "Понедельник — день тяжёлый", или сегодня среда

Глава 8: Карцер номер "Ноль"

Эх, вроде бы прошла одна неделя, а столько всего случилось. Допустим, меня устроили на деревообработку, где я слежу за качеством собранных моими коллегами по работе деталей.

Ну что ещё сказать? После той драки с Сапёром и его бандой я понял, что тюрьма разделилась на два фронта: один фронт меня поддерживал, другой жаловался и хотел мне хорошенько врезать. У меня, кроме Тостера, появились новые друзья, а именно однокрылый пегас по кличке Плавник, двое земнопони с кличками Костыль и Стоматолог, и ещё один грифон по кличке Пернатый. Но даже из-за Сапёра каждый мой день какой-то однообразный: завтрак, перекличка, работа, обед, отдых, ужин, драка, карцер. Нет, серьезно, мне в карцере нравится, по сравнению с другими камерами это номер класса люкс, в котором я не прочь провести ночь. Сегодня я провожу тёмное время суток не в карцере, а на своей ржавой скрипящей кровати. По прутьями моей камеры постучали. К решёткам подъехала тележка Библиотекаря , старого пони малинового цвета и шрамом на его блестящей лысине. Чёрт побери, этот парень ещё всех нас переживёт.

— Вернер! — прохрипел пожилой дед мне. — Тут тебе книжку прислали, сказали, что ты такое любишь.

— А кто прислал? — спросил я, получая из его старых, забинтованных копыт книгу.

— Да так, два старых знакомых, — подмигнул мне Библиотекарь и поехал дальше.

Эх, у Била и Боба уши есть таки везде, нигде от них не спрячешься. Они мне прислали... Деринг-Ду и сапфировая статуэтка, ЧТО? Я не очень любил приключенческие книжки, но они хотя бы пытались. Блин, какие же преданные ребята. Ладно, дадим им шанс. Я открыл книгу и тут же её закрыл, дабы удостовериться, что содержимое книги вижу только я. Я вновь открыл книгу. Это была шкатулка, сделанная как раз из книги. Внутри лежали три блокнота, карандаш и записка.
"Уважаемый господин Ирис,- читал я, — мы очень разочарованы тем, что вы сидите в "Пятиугольнике". Если бы мы могли, мы бы вас вызволили, но мы можем только помочь вам не пропасть. Однажды вы передали нам эти записи, чтобы (пятно) но теперь, соблюдая инструкции, мы передаём вам записи о (клякса). Надеемся, что это вам поможет. С уважением Билл и Боб Хамстеры".

Ладно, посмотрим, что они мне там передали. У меня отвисла челюсть от содержимого: зелёный блокнот содержал в себе чертежи магической брони и глиняных големов, которых можно было сделать из той самой детали из крови и глины и обильного сгустка глины, сухой или мокрой. Синий блокнот хранил информацию о снадобьях, ядах и прочей химии (плюс сто один способ наказать Лероя). Красный блокнот содержал в себе что-то вроде дневника, записи которого велись раз в неделю. Я лег на кровать, издав громкий скрип, спрятал зелёный и синий блокноты в матрас (да, меня чему-то научила эта неделя) и погрузился в чтение дневника. Заглавная страница гласила: "Заметки о научном развитии Эквестрии" и моя подпись.
"День первый. Эх как же это круто, я отправляюсь в Кантерлот, дабы продвинуть Эквестрию на новый уровень развития. Я так нервничаю, не знаю чего ожидать. Наверняка я встречу выдающихся учёных, внесу свой вклад в развитие науки, а то ещё лучше совершу выдающееся открытие! Хотя я уже замечтался, что может сделать простой лаборант? Разве что путаться под ногами и задавать кучу нелепых вопросов. Эх, видели бы меня мои родители... Буду писать каждую неделю по отсчёту, как настоящий учёный".

То есть я начинал как лаборант а теперь навожу страх на местных зеков? Здорово, первая неделя.
"Первая неделя. Мне не выделили комнату в замке Кантерлота, но оказывается в лабораторном комплексе так много места, что есть собственный жилой комплекс! Справа от меня живёт лично Сапфира Доминик — выдающийся химик, а слева — просто чувак, тоже лаборант, но громкость его храпа можно начать изучать: как такой маленький пони может выдавать такую громкость? Так ладно, мы проводили испытания новой сыворотки для излечения облысения. Отрастить гриву заново не получилось, но на лбу начали расти наросты, напоминающие рога. Почему бы не попробовать ту же технологию и в технике отращивания конечностей?"
Так, это на долго. Думаю, вселенная простит меня, если я пропущу пару недель. Вот, скажем, четвёртая неделя.
" Четвертая неделя. Я наконец-то получил разрешение на собственные разработки, подписанное лично принцессами. Я так волнуюсь, с чего бы начать? Надо подготовится, не знаю, почитать литературу или поспрашивать у профессоров, хотя бы у младших научных сотрудников. Я уверен, что обречён на успех".

— Отбой! — прокричала Сильвер Спанч и свет во всём блоке отключился. Темно, ничего не вижу. С трудом намацал тумбочку, бросил туда книгу и заснул, ворочаясь из-за книг в матрасе.

Как говорится, новое утро — новая монета. И у нас вновь перекличка, завтрак. Вокруг меня собрались мои братья по несчастью, они же мои друзья.

— Ей, Алхимик, — окликнул меня Костыль, с этой кличкой я хожу уже пятый день, — почему такой мрачный?

— Ага, — хихикнул Плавник, допивая "компот" из нашей столовой, — нам плохая погода не к чему.

— Не выспался я, — ответил я, отдавая на растерзание Цитрону то, что повар назвал макаронами, — инструкции почти всю ночь читал.

— Я тебя умоляю, — хлопнул меня по спине Тостер. — Не может так быть, чтобы ты всю ночь учился работать на этих новомодных агрегатах.

— Знаешь, я не переживу потери ещё одного копыта.

Потом работа, я как и предсказывал чуть не лишился копыта, правда заднего, но ведь это всё равно не приятно. Обед и прогулка. Двор у нас пыльный, не зацементированный, хоть сейчас иди и подкоп копай. Хотя нас просто выводили на двор подышать свежим воздухом, но я уверен, что если бы не тюремные нормы морали, нас бы избивали за каждый вдох. Ладно, не буду о грустном. Я стоял, как всегда напротив забора, разделяющего нас от новоприбывших и сам не заметил, как возле меня встал Стоматолог, сопровождая Плавника.

— Ты только глянь! — наиграно обрадовался Плавник. — У нас новенькие!

А и в правду, по "свободной тропинке" шли четверо новичков в сопровождении охранников.

— Ну, господа, делайте ставки, — с азартом объявил нам Библиотекарь и тоже оперся на стену. Ну, у нас была такая игра, кто первый сдастся. Тот, кто угадал, получает всё, что поставили другие игроки.

— Ставлю два рулона бумаги на зелёного пегаса, — гордо махнул копытом Плавник в сторону пегаса. — Уже вечером он будет кричать о своей невиновности.

— Он тот, горчичный мажорчик уже этой ночью будет звать мамочку, — засмеялся Стоматолог и поправил свою робу.

Почему-то этот горчичный жеребец казался мне очень знакомым. Неужели и кратковременная память потерпела краха? Ладно, продолжим. На удивление, ужин вновь прошёл без всяких происшествий. Понемногу я начал привыкать к местной кухне. Допустим, сегодня на ужин бы суп, съедобно, но много его употребить мне не удалось.

— Ей, Алхимик, — окликнул меня Тостер, — мне тут птичка нашептала, что это ты сделал Грома.

— Кого? — спросил я.

— Ну, Грома. Чувака из нулевого карцера. Я думал, что ты знаешь.

— Нулевой карцер?

— В общем так: пока это только слухи, но комплекс для охраны находится под тюрьмой. Там же находится большая бронированная дверь с номером ноль. Я знаю не больше твоего, но чем круче дверь, тем круче или опаснее вещи она скрывает. После переклички, я дам тебе пару полезных вещей. Сам бы их использовал, да вот очень палевно, среди охраны нет грифонов.

— Ладно, пошли, — скомандовал я и бросил тарелку в ящик с грязной посудой. Перекличка, потом мы разошлись по камерам.

— Вот, держи, — Тостер протянул мне более-менее чистую робу заключённого, — она тебе понадобится. Вечерний обход оканчивается ровно в двенадцать, не проспи.

Я осмотрел робу и по моей спине прошёл мороз, когда оттуда выпала фуражка охранника, в ней лежала связка ключей. Я завернул всё обратно и убрал в тумбочку. Я лёг на кровать и придя в себя продолжил читать дневник.
"Неделя шестая. Неделя прошла не совсем так, как я надеялся: да, мне выделили финансирование, правда маленькое, да, мне выдали помещение, даже собственного подопытного! Но что-то тут было не так, ох не нравится мне всё это. Пара моих опытов показала, что кровь имеет связь с телом хозяина даже после извлечения её из тела. Правда в таком случае она быстро засыхает"...

— Ей, Вернер! — крикнул страж, стуча по прутьям моей камеры. — Принимай соседа!

Дверь открылась и ко мне в камеру с пинка влетел (угадайте кто). Правильно, сам Лерой Дежавю! Горчичный жеребец встал с пола, отряхнулся, поправил свою коричневую гриву с остатками лака для гривы и заметив меня тут же сморщился

— Начальник... — жалобно прохрипел он, — а можно мне отдельную камеру? Или хотя бы соседа сменить?

— Какие пони! — с наигранной радостью встретил я своего нового соседа, — Это я из-за тебя тут торчу, а?

— Я-я-я... — начал заикаться Лерой. Я встал со своей кровати и медленно подходил к нему.

— Что "Я я я?" Тебе страшно? Боишься? Правильно делаешь.

— П-п-почему? — заикнулся Лерой, прижавшись ещё сильнее к прутьям. Ещё немного и сам выскользнет.

— Потому что я сижу тут из-за тебя!

— ПОМОГИТЕ! — завопил Лерой и начал барабанить по прутьям клетки. — Мне тут не место! На помощь!

Меня это очень обрадовало и я подошёл к прутьям камеры.

— Эй, Стоматолог! Поздравляю, ты победил!

Эта фраза заставила смеяться весь блок, кроме Лероя, разумеется. За ним уже пришли двое охранников, открыли клетку и уволокли его куда-то. Убедившись, что охранники ушли, я лёг на кровать и погрузился в ожидание. Что же, примерно двенадцать. Я открыл тумбочку и вытащил оттуда робу с фуражкой и ключами. Представить себе не мог, что после простого выворачивания робы наизнанку она превратиться в бутафорскую униформу охранника! Оставив по себе чучело из подушек, я попытался подобрать ключ. Когда мне это удалось, меня уже ни что не останавливало, разве что охрана, но что тут такого пока меня не видят? Стоп, а не заметно ли моё отсутствие копыта? Я взял свою старую робу, свернул её в трубочку и вот, пожалуйста, полноценный охранник. Медленно я спустился на первый этаж и открыл дверь. У меня чуть сердце не остановилось, когда мимо меня прошли двое охранников. Ладно, пять минут полёт нормальный. Я продолжил свои ночные похождения, но не тут то было: пол в холле открылся и из образовавшегося люка вышел охранник. Наверняка это и был тот самый подземный комплекс, о котором рассказывал Тостер. Пока люк не закрылся, я мигом пробрался внутрь. По лестнице я попал в длинный коридор, справа и слева были две двери. В конце мрачного коридора был (нет, не свет) перекрёсток. Я направился к перекрёстку, дабы найти что-то полезное. Напротив коридора стояла та самая большая бронированная дверь, а на лево и на право расходились коридоры поменьше, но в конце которых тоже были двери. Я вытащил связку ключей, дабы приготовиться к открытию неизвестных дверей, но скрип двери позади меня заставил меня паниковать. Я начал быстро перебирать ключи, дабы открыть этот злосчастный карцер номер ноль. Первый попавшийся ключ открыл дверь и я вошёл внутрь и захлопнул за собой дверь. Что же, я избавился от одной проблемы, теперь можно расслабиться. Я осмотрел содержимое карцера и впал в мелкую дрожь от увиденного: в карцере содержался громадный, размером с дом, тёмно-синий жеребец с лохматой зелёной гривой и выжженным правым глазом. Блин, просто гора мышц и больше ничего! Мои копыта начали подкашиваться, я даже не обратил внимания на то, что он был закован в оковы из железнодорожных рельс и был полностью обездвижен. По спине прошли мурашки, когда он зашевелился и его, налитый кровью, левый глаз открылся.

— Кто тут? – прогремел его голос, словно гром среди ясного неба. – Гром не ждал гостей.

— Эм… Я… — мой мозг закипел, что я должен ему ответить? – Я дверью ошибся.

— Очень знакомый голос. Вернер, это ты?

— Эм… Я, — ответил я и только потом понял, какую ошибку совершил.

— Гром тебя помнит. Ты испортил Грому жизнь! – прогремел Гром и его «оковы» издали устрашающий скрип, ещё секунду и треснут. Я открыл дверь карцера, вышел оттуда и от сильного нервного потрясения упал на пол, тяжело дыша. Я привёл себя в порядок и направился к двери справа. Это был склад, но не простой: тут хранились все флаконы с магией. И все они подписаны! Осталось малое, найти свой флакон и не выдавать того, что я могу колдовать. Моя магия лежала прямо передо мной, в первом ряду. Маленький, светящийся флакончик с биркой "Вернер Ирис" притягивала к себе, казалось. Слышу её тоненький голосок. Залпом, я осушил флакон и почувствовал, как ко мне возвращаются мои силы. Хотя, я не думал, что моя родная магия будет такой противной: солёная, горькая, острая и всё одновременно. Правда, всё потом прошло, но противное послевкусие осталось. Я вышел из склада магии и стоило мне завернуть за угол, как я нарвался на охранника, который поправлял свою фуражку. Я удивлённо на него таращился, он делал то же самое.

— Третий блок? — спросил я, заметив на шее татуировку виде черепа с крыльями.

— Второй, — уточнил псевдо охранник и вот, как гора с плеч. Мне дико повезло, я просто взял и отправился к себе в камеру. Почему-то ночью охранников как-то маловато, хотя зачем мне жаловаться? Всё же хорошо! Я тихо зашёл в камеру, переоделся и лёг спать, дожидаясь нового дня тюремной хроники.

Глава 9: Звёзды тюремной хроники

Ах, звёзды. Тёмное ночное небо простиралось надо мной холодным и одновременно приятным одеялом. И тишина. Моим спутником была только Луна и дерево, под которым я лежал на мягкой зелёной травке. На дерево сел маленький дрозд и… Издал душераздирающий звон звонка! От неожиданности, я открыл глаза и увидел вновь серые стены камеры и открывающуюся решётчатую дверь.

— Что же, — подумал я и сладко зевнул, — новый день, новая… Что за?

В центре моей камеры лежал избитый, весь в синяках и ссадинах Лерой. Его порванная роба была частично испачкана кровью, а под глазом, словно фара, светился синяк. Я аккуратно тыкнул его копытом.

— Лерой, — обратился я, надеюсь, к спящему жеребцу, — вставай. Перекличка.

Не получив ответа, я встал с кровати, обошёл его и как только вышел из камеры, меня поймал охранник.

— Ирис, — басом обратился он ко мне, — а этот?

— А что? – словно я ни причём ответил я. – Он тут всю ночь лежал.

— А нести его я буду, да?

Блин, если бы не его броня и дубинка, я бы ему показал, кто тут кого носить будет. Что же, делать было нечего. Я погрузил тело Лероя на спину и кода он издал тихий стон, я вновь убедился, что он спит. Да чтоб тебя, какой же он тяжёлый! Я, стреноженный циклоп (скажем так) должен тащить его, этого №#%@ урода, аж на первый этаж. Интересно, можно его просто пустить катиться по ступенькам? Но чувство морали мне этого сделать не позволило и я, печально вздохнув, поволок тело своего соседа вниз на перекличку. Мы встали по росту в две линии, я же бросил Лероя на его законное место и вернулся на своё. К нам подошла Сильвер Спанч, магией держа перед собой список.

— Так… — задумчиво протянула она, — один, два, пять, восемь, десять, двадцать… Пятьдесят восемь. Где ещё один?

Видимо, она имела в виду Лероя. Мне, вновь, пришлось потрудиться поднять этот бессознательный кусок мяса, дабы продемонстрировать, что всё в порядке.

— Пятьдесят девять, — закончила пересчёт Сильвер Спанч и отправила нас в столовую. Хорошо, что Лерой проснулся. До столовой я бы его нести не стал. Парнишка жаловался на головную боль, видите ли, его, беднягу, били и обижали охранники. Нарываться не надо было. Мы пришли в столовую, Лерой брезговал есть то, что наши повара называли "едой". Ко мне подсели Тостер и Костыль.

— Ну, — ожидая чего-то экстраординарного, обратился ко мне Тостер, — рассказывай.

— Что? – спросил я у своего пернатого товарища.

— Тостер мне всё рассказал, — улыбнулся мне Костыль. — Где был? Что видел?

— Ну… Я забрал свою магию. Ещё я видел Грома, мрачный тип. Ну и вроде бы всё.

— Да ладно? – удивился Тостер. – Ну-ка наколдуй нам что-то, фокусник.

— Подумал, блин. Очень много свидетелей.

— Ладно, проблемы твои, — махнул в мою сторону Костыль. – Но учти, ты не один такой.

— Какой?

— Волшебный, скажем так.

— Есть ещё кто-то?

— Одна из пяти звёзд тюремной хроники! Но его, обычно, может видеть только Библиотекарь, да этот дед может увидеть вообще кого угодно.

Ребята, которых боится вся тюрьма? Мне бы такую группу.

— А как мне увидеть его?

— Библиотекаря?

— Да нет, одного из пятёрки.

— Оу, так стань Библиотекарем на день. Но учти, он очень хороший торгаш, глазом не моргнёшь, а карманы уже пустыми будут.

— А расскажи ка мне обо всех участниках пятёрки.

— Я могу рассказать, — напомнил о себе Тостер. – Одного ты уже знаешь, Цитрон. Толстый аферист с невероятным даром убеждать. Он может ограбить банк, сидя на лавочке напротив.

— Кто ещё?

— Ещё есть Татуировщик. Настоящее имя Вуден Вренч, вот его ты знать просто обязан. Террорист, торговец оружием, прекрасный инженер, на данный момент работает на складе, поставляет нам всё, что Спанч у нас отбирает. Татуировщиком его назвали из-за плохой привычки рисовать углём. Некоторые бумажки прилипают к нему, оставляя отпечатки, похожие на татуировки. Третий – это тот самый колдун. Светлячок его кличка, хотя зовут его Колд Флейм или как там? Ну, что-то в этом роде. Сел сюда из-за массовых поджогов. Огонь очень любит, взгляда оторвать не может. Говорят, что его даже арестовали при помощи свечи. Так, кто там ещё? Медик! Точно, этот маньяк просто не контролируемый. Рот у него не закрывается. Сел из-за того, что резал других пони, смеялся из-за этого, да и утверждал, что пытался вылечить больных. Даже отсчёты вел по своей методике, представляешь, лечил простуду, вырезая гланды. И ещё один, последний. Страшный мужик. Даже тут он убивает, если ему кто-то не понравился. Как же его кличка? Козёл?

— Да ну тебя! – испугался Костыль. – Козырь его кличка. А зовут Хеви Стоун. Никто не знает, что он вообще такое. Были теории, что он универсальный солдат, какой-то там инострашка или чудо чернокнижников, но его даже охранники боятся.

— Всё? – спросил я, отодвигая тарелку каши.

— Всё, — вздохнул Тостер и добавил. – Козыря ты найдёшь либо в столовой, где он реже всего появляется, либо в качалке. Пока он там, туда почти никто не заходит.

Что же, это было интересно, познавательно и теперь я знаю самых непредсказуемых обитателей тюрьмы. Осталось только с Библиотекарем договориться. Звонок, пришло время работать. Думаю, вселенная простит меня, если моё место будет припадать пылью минут так десять-пятнадцать. Я пришёл к Библиотекарю и только тогда понял, что задержусь на час. Библиотекарь, лысый старикашка, оказался ещё тем аферистом: пони-инвалид, без памяти, с самыми добрыми намереньями предлагает поменяться работой на один день, а он за это ещё чего-то хочет. С горем пополам, лишившись полутора часа времени, трёх пачек вафель, пакета с печеньем и рулона туалетной бумаги, я таки смог стать развозчиком книг на сегодня. Пришло время отправляться на работу! Библиотекарь отдал мне блокнот с записями пунктов назначения книг и послал меня работать. Ближе всего ко мне был Колд Флейм, или Светлячок. К нему я и направился. Первый блок, третий этаж, восьмая камера. С трудом я доволок тележку с книгами на нужный этаж и подъехал к той самой камере. За решёткой сидел неизвестный пони болотно-зелёного цвета. Он сидел ко мне спиной, поэтому я смог рассмотреть только пару ожогов на шее, выглядывающих из-под воротника его дырявой от ожогов робы, и полоски ткани на его лысой голове. Я аккуратно постучал по прутьям его клетки и ужаснулся, когда он повернулся ко мне лицом. На его лицо была надета железная маска с отверстиями для глаз и рта. Ко рту на маске были приварены три железных стержня, а из отверстий для глаз светились два маленьких красных пятна, напоминающих маленькие лампочки. На лбу у него было что-то напоминающее лампочку, но от лампочки осталась только колба. Под колбой светился его рог. Я заметил, на что он смотрел ранее: маленькая свеча на ржавом подсвечнике доживала свои последние часы жизни. Светлячок взял подсвечник и подошёл ко мне. Я пролистал блокнот и даже не знал, давать ему книгу или нет. Если дам книгу — случится поджёг и влетит мне, потому что дал топливо, не дам книгу – нарушу правила и мне опять влетит. Но в блокноте так написано, поэтому выбора нет. Я протянул ему книгу и он тут же схватил её и, что-то прохрипев, сел на кровать, поставил подсвечник и погрузился в чтение. Поговорить я с ним не смог, я просто не понимал, что он говорит. Хрип да хрип, и больше ничего. Я раздал остальные книги в блоке и поехал дальше искать всю остальную "Пятёрку". Далее я заехал к Татуировщику. Как и говорили, в рабочее время я нашёл его на складе. Старый бледно-жёлтый дедок-пегас в грязной от угля робе и маленькой шляпке из газеты таскал тяжёлые ящики, и время от времени рассматривал их содержимое. Я подъехал к нему и он тут же обратился ко мне.

— Ты, видимо, новый библиотекарь, шинок? – прошепелявил Татуировщик и подарил мне улыбку, в которой не хватало пары-тройки зубов, — Подожди немного, шас дам вшё, шо тебе надо.

Он погрузил мне в телегу несколько пакетов, набросил сверху несколько книг и отправил меня работать дальше.

— Но я же… — пытался я заговорить с ним, но он меня не слышал и я даже не заметил, как уже стоял на пороге склада. Ещё один промах. Дальше я отправился к Медику, который, как утверждают источники, сжигал тела в морге. Блин, за заключёнными не наблюдают, оставлены на произвол судьбы в закрытом помещении, красота. Ладно, продолжим. Я оставил тележку в библиотеке и пошёл без всякого груза в морг. С каждой секундой мой шаг замедлялся, а вдруг я не выйду? Мой труп будет лежать в морге, а его даже не потрудятся убрать или, не знаю, сжечь хотя бы. В морге было очень холодно. Я даже не знаю, это из-за атмосферы или тут просто не от чего греться. Эхом из глубины коридора доносился свист и какая-то странная песенку: "Будь на чеку, ведь один из них – маньяк, псих! Будь на чеку, ведь во всём виноват цирк!" Я вошёл в помещение морга и мне стало намного теплее: в центре стояла громадная доменная печь, напротив неё стояли столики на колёсиках с телами мёртвых заключённых. В воздухе пахло палёной шерстью и перьями, но моё внимание привлёк ярко-красный жеребец, чуть ниже меня, с седой гривой, от которой осталась только щетина. Он толкал столик с очередным телом и пел эту мрачную песню: "Билет приобретая в этот цирк, — пел он, — будь внимателен, присмотрись получше, гость, к его обитателям!"
— Здравствуйте! – неуверенно поздоровался я, видимо, с тем самым Медиком. – Я Вернер. Вернер Ирис и я…

— Алхимик! – радостно произнёс своим скрипучим голосом Медик и затолкнул тело в печь. – Хоть я и живу в подвале, но уши у меня есть, не то, что у этого парня.

Медик, посмеиваясь, махнул копытом в сторону пегаса, у которого были два уродливых шрама на месте ушей. Он сам их отрезал, что ли?

— Не волнуйся ты так, — продолжил Медик, — тут у меня всегда мрачно. А вот ко мне, допустим, Смерть приходила. Такая говорит: "Я за тобой пришла" а я такой "Занялась бы ты лучше спортом", а она мне "Это как?" а я ей "Греби отсюда!" Понимаешь?

Я кивнул. Он совсем сошёл с ума.

— Знаешь, я вот рад, что ты ко мне зашёл. Как видишь, аудитория у меня большая, да вот только они очень неразговорчивые.

— Ладно… — задумчиво протянул я, — а почему тебя "Медиком" назвали?

— Так я ранее медработником был! Да, хороших пони лечил, богатых. Но однажды я отправил одного пациента на детальное обследование. Знаешь, что потом показало вскрытие? Больной умер от вскрытия! Кто бы мог подумать, скажи?

— А если серьёзно, ты знаком с традиционной медициной?

— Я знаком только со скальпелем, выданным мне лично Гиппократом. Допустим, ты знал, что ты родился одноглазым, а копыто потерял во время несчастного случая на заводе?

— Откуда вы знаете всё это? – спросил я, поднимая упавшую челюсть с пола.

— Ха, так у тебя глаз впал, но не сильно, значит, там было что-то, что не позволят твоему веку впасть вовнутрь, то есть специальный стеклянный протез. На месте копыта осталась рана, ты прям как кукла. Осталось только тебе шрам поставить и бирку о месте изготовления. Хотя бирки у меня есть! – мне стало не по себе, когда Медик помахал перед моим носом бирками с покойников, от которых воняло гнилью.

— То есть в один прекрасный день ты начал резать хороших пони?

— Ой, если бы ты знал, сколько проблем причинили эти "хорошие пони" и выходили сухими из воды. К примеру, когда открывали Мейнхеттенский зоопарк, какой-то миллиардер решил прославиться и подсадил жеребёнка, который хотел покормить льва печенюшкой. И что я тебе скажу, мальчик хотел покормить льва – мальчик покормил льва, правда печенька осталась. Потом этот миллиардер забросил все обвинения в яму и закопал их своими деньгами, которые он же получил из этого зоопарка. Эх, толстенький товарищ был… Мне даже пришлось удалить ему не только желудок, чтобы ел меньше, но и девять килограмм жира. Как же я не люблю этих богачей.

— Почему?

— К моей жене как-то приехал один такой. Сказал, что сделает нас богатыми, если она с ним… ну ты понимаешь. Она отказалась, я попытался вывести его из дома, но его мордовороты, они… — Медик отвернулся от меня и засмеялся безумным смехом, — они побили меня. Я очнулся и… И увидел её, лежащую на кровати. Она истекала кровью, она мучилась. Я обнял её, не хотел отпускать, но она ушла от меня.

Жеребец посмотрел на меня, но на меня смотрел уже не маньяк: на меня смотрели заплаканные лаза самого грустного пони, под этими глазами не хотела расслабляться безумная улыбка до ушей.

— Ты же меня понимаешь? – всхлипнул он и снова засмеялся. – Я только хотел как лучше. Мне тут не место.

Он набросился на меня и крепко обнял. Я не ожидал такого, но ему просто нужна поддержка, всё время быть среди тел, в одиночестве. Я вытер ему слёзы.

— Тебе лучше? – спросил я у него, ощущая неловкость момента. Он по-доброму улыбнулся мне и направился к своей не совсем живой аудитории.

Я вышел из морга и понял, что даже чересчур задержался. Скоро дневная перекличка! Я со всех копыт добежал до холла и не понял: либо всё закончилось, либо всё ещё не началось. У меня упала гора с плеч, когда я услышал звонок на перекличку. Перекличка, Библиотекарь жаловался, что я не отдал всё, что должен был и ему теперь придётся всё это самому таскать. Ну ладно, удачи ему, шулеру. Перерыв. Хоть я и не отправился на своё законное место, это никого не удивило. Я подходил к спортзалу, в котором что-то гремело и слышалось чьё-то ворчание. Когда я зашёл внутрь, то ужаснулся: в центре лежал и жал от груди громадную штангу не менее большой земнопони, тёмно-серого цвета и в разорванной по швам робе. Блин, это просто гора мускулов, одно только его копыто было размером чуть больше моей головы. Я медленно подходил к нему и разобрал, что он там бормотал.

— Продажные чиновники, — в ритм себе говорил, видимо, тот самый Козырь, — грязные магнаты, коррумпированные полисмены. Да как они вообще посмели? Сидят в своих виллах-дачах и, бедняги, не знают, куда им запихнуть собственные миллионы. А я знаю куда. Они ещё пожалеют о своей жадности.

— Простите, — неуверенно обратился я, и в меня полетела та самая громадная штанга. Ещё бы секунду, и меня бы просто прихлопнуло, как муху. Когда Козырь встал, я чуть не грохнулся со своих копыт: покрытый щетинистой шёрсткой великан, где-то на две головы выше меня, стоял передо мной, почёсывая свой подбородок, покрытый густой щетиной.

— Ещё одна блоха пожелала острых ощущений. Или ты не хочешь мучиться на глиняном карьере? Быстрой смерти пожелал?

— Нет, я просто… — но я не договорил, поскольку мне пришлось уврачеваться от двадцати килограммовой гири, которая летела прямо на меня. Ещё одна гиря полетела в меня, и ещё, ещё, пока гири не закончились.

— Да стой ты смирно! – разозлился Козырь и попытался уже просто взять и раздавить меня своими громадными копытами.

— Да успокойся же ты! – кричал я, но, по-моему, для него это был комариный писк. Громила, тяжело дыша сел на пол, решив передохнуть.

— Ладно, блоха, — отдышавшись, прогремел он своим басом, — чего тебе?

— Скажи ка мне, за что ты сел? – спросил я, присев рядом с ним.

— Это допрос? – скептически посмотрел на меня Козырь.

— Это просто вопрос.

— Это просто тебя не касается.

— Но я же…

— Заткнись.

— И вот зачем из себя клоуна тут строить?

— Какого клоуна? – заметно занервничал Козырь. – Ты вообще о чём? Понятия не имею о чём ты. Ладно, никакого цирка.

Вот его ахиллесова пята, осталось придумать что-то, связанное с цирком и развести его на разговор. В этот момент я вспомнил ту песенку, которую напевал Медик. Хоть мой мозг вместе с инстинктом самосохранения хором кричали, что это глупая затея, но прислушаюсь ли я к ним?

— Билет, приобретая в этот цирк, будь внимателен, — напевал я, довольно таки неплохо, — присмотрись получше, гость, к его обитателям. Будь на чеку, ведь один из них – маньяк, псих. Будь на чеку, ведь во всём виноват цирк.

— Да как ты смеешь обвинять цирк?! – взорвался Козырь и ударил своим громадным копытом по полу, оставив след, — Мы дарим этому миру смех, а ты обвиняешь нас в том, чего мы не совершали?!

— Так что было в цирке?

В этот момент Козырь успокоился и печально вздохнул.

— У меня никого не было. Я был один, один трёхлетний мальчик, которого родные родители забыли в бродячем цирке. Когда меня нашли, отца мне заменил директор, а моей новой матерью стала гимнастка. Мы ездили по всей Эквестрии, демонстрируя всем свои таланты. Никто этого не ценил, мы стали скучными, неинтересными. Тогда я был уже достаточно взрослым, поэтому дал обещание, что достану денег для своей новой семьи. Я таскал грузы, тяжёлые телеги, а когда стал больше, то таскал вагоны, а порой даже небольшие составы. Потом я ввязался в одно не совсем хорошее дело. Я должен был охранять вагон с чем-то, о чём шеф знал, но мне не говорил. Когда я узнал, что в вагоне была взрывчатка, то было уже поздно. Из-за меня погибло столько невиновных пони, столько хороших душ. Когда я пришёл разбираться в происшедшем, меня схватили и запихнули сюда. Видите ли, я – террорист-подрывник. Теперь как я смогу исполнить своё обещание? Как?

Из его глаз потекли слёзы. Я честно не ожидал, что он заплачет. Он вытер слёзы копытом и фыркнул, придя в себя.

— Ты не должен был этого видеть, — прогремел Козырь.

— Не переживай, — успокоил его я, — всё будет в порядке.

— Всё будет в порядке, когда я положу твою голову себе по подушку. Так лучше?

— Нет, — неуверенно ответил я, — а скажи, а дверь камеры ты выломать сможешь?

— Очень смешная шутка.

— То есть не можешь?

— То есть я могу сломать стену, от меня отскакивают стрелы, а топоры оставляют лёгкие царапины, что мне какая-то там дверь. Ладно, иди уже, скоро перекличка.

Козырь подтолкнул меня и, подняв штангу, продолжил качаться и что-то бормотать. После переклички, за мной пришли двое охранников, которые поволокли меня куда-то. Место, куда меня вели, было кабинетом Сильвер Спанч, которая лично ожидала меня возле кабинета.

— Не подпускайте сюда никого, — скомандовала она охране и затянула меня в свой кабинет.

— Я ничего не делал такого противозаконного, — начал оправдываться я, но ей нужно было что-то другое.

— Наконец-то мы одни, — прижалась она ко мне, но я начал пятиться.

— Вы это о чём?

— Разве ты не знаешь? – продолжала наступать она и прижала меня к стене.

— Слушайте, это не правильно.

— Тише, мой сладкий, — прошептала она и облизала свою верхнюю губу.

— Ну, вы серьёзно, да? Я не могу вот так, если вы думаете о том, о чём я думаю.

— Строишь из себя недотрогу? – со смешком спросила она и магически бросила меня на стол. Я попытался встать, но она положила копыто мне на грудь и начала медленно расстёгивать пуговицы на своей рубашке.

— Так, отпустите меня или… Или я буду жаловаться (я же должен был сказать ей хоть что-то)!

— Никаких разговоров, — нежным прикосновением своего копыта она закрыла мне рот и начала медленно его опускать. – Я знаю, тебе это нравится, — но вот теперь она опустила копыто чересчур низко.

Глава 10: И грянул гром

— Да ладно! — не верил своим ушам Тостер. — Как-то не правдоподобно, что у тебя с надзирателем, ну... Было.

— Тогда почему я, по-твоему, не выспался? — отстаивал я своё мнение. Мы сидели в столовой, было время завтракать. — И потом, если бы я мог уйти, я бы ушёл.

— Уйти? — со смешком спросил Костыль. — Блин, горячая, как огонь, желанная, как доза для наркомана. Я бы даже простил ей её стервозность.

— Ну знаешь, — возмутился я, — после пятого раза ты понимаешь, что хуже быть уже не может.

— Пять раз! — хлопнул себя по лбу Тостер. — Ну ты зверь.

— А если серьёзно, — продолжил Костыль, — ты пытался бежать?

— Пытался, — хмуро ответил я, — но стало только хуже.

— Как?

— Она позвала охрану.

— И потом вы что, втроем?

— Вчетвером, — хлопнул я себя копытом по лбу.

— То есть ты, она, охранник, охранник? — сдерживая смех, спросил у меня Тостер.

— Да, — раздражённо ответил я, — я, она, охранник, охранник.

— Ха, ну ты везунчик, — рассмеялся Костыль, чуть не упав со стула. — Эх, какая же у тебя жизнь начнётся.

— Какая? — спросил я, ожидая чего-то вразумительного.

— Либо к тебе будут относиться по-другому охранники, либо ты станешь её постоянной игрушкой.

— Серьёзно? — спросил я.

— Хотя одно без другого быть не может. Или уже завтра ты будешь работать на карьере?

— Нет, если это повториться... Стоп, какой карьер?

— А ты разве не знаешь? — спросил у меня Тостер, видимо, не ожидавший от меня такого вопроса. — Ты тут уже больше недели и не слышал о глиняном карьере?

— Нет.

— Так вот, карьер — это гиблое место, куда свозят самых проблемных заключённых. Там их задача накопать, разумеется, глины, сдать её и отправиться в свой барак.

— И что с того?

— Проблема в том, что там сидят такие же жестокие охранники. Стоит тебе только крякнуть не так, как им хочется, так они тебя бросают в карьер и ты благополучно в нём тонешь.

— То есть глина — жидкая?

— Что-то вроде болота, там дожди всё время, я не знаю всей науки. Хоть всё и находится на противоположной стороне острова, но всё специально подстроено под это дело.

— Топить нас?

— Топить нас.

— Эй, Алхимик! — крикнул в мою сторону Сапёр. С тех пор, как я его видел в последний раз, его банда была меньше. Сейчас в ней участвовали шесть персон. — Левый говорил, что ты ему досаждал на свободе.

— Левый? — спросил я, но когда увидел Лероя за спиной Сапёра, то ответы появились сами собой.

— Сейчас будешь отвечать, — злорадно ухмыльнулся Сапёр, разминая шею.

— Только попробуй, — прогремел бас, проходящего мимо, Козыря. Своей громадной тушей он закрыл свет от лампы, обрушив на шайку Сапёра свою мрачную тень.

— Да? — рявкнул Сапёр на Козыря, тем самым показав полное отсутствие инстинкта самосохранения. — А что ты мне сделаешь, а?

— Ответ неверный, — ответил Козырь и одним махом своего громадного копыта запустил Сапёра в полёт через всю столовую. Все смотрели на лежащего без сознания Сапёра, потом перевели взгляд на Козыря.

— Ну что же, — с ухмылкой объявил Козырь, — шестеро на одного? Так не честно. Я же сейчас вас всех как мух подавлю. А теперь брысь отсюда и чтобы вами тут и не пахло, ясно?

Шайка впопыхах разбежалась, а сам громила отправился дальше. Тостер и Костыль удивлённо посмотрели на меня.

— Ты его нанял что ли? — спросил у меня Тостер, не веря произошедшему.

— Нет, — ответил я, — я просто с ним поговорил.

Звон звонка сообщил нам о начале рабочей смены. На удивление мы закончили план очень быстро, поэтому я отправился в свою камеру, решил почитать дневник. То, что я увидел, меня сильно разозлило.

— Лерой! — крикнул я своему сокамернику, который тщательно копался в моей тумбочке. — Что ты, чёрт побери, делаешь?!

Лерой выполз из моей тумбочки и пытался что-то говорить, но я с пинка выкинул его из камеры и проверив, что все мои вещи на месте, лёг на кровать и погрузился в чтение.
"Неделя девятая. Я уже в который раз усовершенствовал своё глиняное копыто. Теперь оно требует меньше и более удобное в использовании. Эх, я даже не знаю, что бы я делал без этой книги о чёрной магии? Селестия и Луна даже предложили мне работу над одним проектом. Мы будем пытаться сделать универсального воина, крепкого, выносливого, сильного. Надо будет опять проверить все свойства чёрного кристалла, может, он умеет то, о чём я не знаю?"
"Неделя десятая. Мы столько всего сделали за эту неделю. Этот кристалл имеет столько функций, просто на все случаи жизни! При помощи его мы сумели сделать классные доспехи, что-то живое, а потом и моего двойника. Он был точной моей копией, даже думал так же. Минус в том, что он был очень послушным, даже прислужливым. Не знаю, сможем ли мы убрать этот недостаток и сделать его просто преданным? Как бы ни так, но мы продолжаем исследования".

Идея с клоном мне очень понравилась, может я смогу заставить работать его вместо меня? А зачем работать вместо меня? Если я смогу скопировать Грома... Ух, тут такое начнётся. Остался только один вопрос: как его копировать? Блокнот о големах и прочем пишет, что нужна, опять же, кровь, которую надо вылить в глину — будущую копию, та самая деталька из крови и глины (почему так много крови?), ну и разумеется глина, много глины. Обед. На удивление, еда сегодня была более съедобной, чем обычно.

— Ну что, — подсел ко мне Стоматолог, — тебе лучше после *хех* ночных приключений?

— Не смешно, — ответил я, — а теперь скажи мне, у кого я смогу получить кое-что особенное?

— Зависит от того, что ты хочешь получить.

— Мне нужна глина и кровь кое-кого особенного.

— Оу. Ну, если глину, то обратись к Татуировщику, у него есть всё из традиционных предметов. Ну, в смысле инструменты, книги, кто-то даже просил доспехи королевской гвардии. А вот с кровью будут проблемы. Хотя...

— Что?

— Попробуй обратиться к Цитрону.

— А что может Цитрон?

— Цитрон может всё, если его заинтересовать. Кстати, вот он.

Толстяк Цитрон медленно проходил между столами и просто собирал обеды других заключённых.

— Эй, Цитрон, — окликнул я оранжевого жеребца, — иди сюда.

— Цитрон слушает, — пропел он, идя в мою сторону. — Кто бы мог подумать, что ты опустишься с небес на землю и заговоришь с Цитроном. Цитрону приятно твоё общество.

— Есть к тебе одно дело.

— А что Цитрон с этого получит? У тебя же ничего нет.

— Я буду давать тебе свои обеды, пока не убегу отсюда.

— В твоём плане Цитрон нашёл пару недочётов: во-первых, ты не убежишь без помощи Цитрона, во-вторых, по-твоему, можно вот-так просто взять и сломать стены "Пятиугольника?" В-третьих, у тебя нет обеда для Цитрона даже сейчас.

Честно, я даже не заметил, как от моего обеда осталась только надкушенная тарелка. Блин, Цитрон.

— Но всё же, Цитрон знает, кому можно доверять. Именно поэтому Цитрон согласен помочь тебе просто так. Так, чем Цитрон может тебе помочь?

— Знаешь Грома?

— Цитрон всех знает!

— Мне нужна его кровь.

— Бери, — Цитрон поставил на стол маленький флакончик с кровью. Вот откуда он у него?

— Это точно кровь Грома? — спросил я, не веря своему глазу.

— Цитрон гарантирует!

Всё, что я мог, так это поверить Цитрону на слово. Думаю, теперь можно пойти к Татуировщику, хоть и не сегодня, но ведь он принесёт мне глину, не так ли? Обед закончился, я пошёл на склад к Татуировщику. На складе Татуировщика я не нашёл, но когда собрался уходить, как из-за коробок послышался чей-то стон. Из-под груды коробок торчало копыто Татуировщика, которое слегка подёргивалось, пытаясь освободиться из плена деревянных контейнеров. Я попытался поднять коробки, но Татуировщик только сильнее начал барахтаться. Мне пришлось просто охватить телекинезом коробки и выкопать из-под них Татуировщика. А что я, по-вашему, должен был сделать?

— Так ты тоже колдовать можешь, шинок? — обратился ко мне Татуировщик, отряхиваясь от пыли. — Вот шо делает ш Шапёром этот новенький. Как его? Лерой, вроде бы?

— Татуировщик, — обратился я к нему, но он меня не услышал.

— Вот шо я должен ему шкажать? Ну не умею я букву "Ш" выговаривать. Вшё время он приходил, жабирал то, шо прошил и уходил.

— Татуировщик.

— Его не волновало, шо я не выговаривал его кличку. Но теперь это, видишь ли, очень важно!

— Татуировщик!

— Вуден Вренч.

— Что?

— Меня жовут Вуден Вренч. Так это, шпашибо жа то, шо выташил и всё такое. Шо тебе надо?

— Мне нужна глина, когда сможешь достать?

— Где-то лежал пакетик ш шухой глиной, который не был преднажначен тебе, но ведь хуже уже быть не может, ведь так? — Вуден Вренч запрыгнул в груду коробок и вылез с небольшим мешочком с каким-то белым порошком в зубах.

— Это точно глина? — спросил я, рассматривая белый порошок в пакете.

— Подожди, не тот пакет, — Вуден Вренч отобрал у меня пакет и отдал мне другой пакетик, содержимое которого уже больше походило на порошковую глину.

— Спасибо, — ответил я и отправился-таки воплощать свой зловещий план в жизнь. Вуа-ха-ха-ха! Так о чём это я? Ах, да, план. Так вот, я отправился в морг, потому что только там была печь, в которой я мог бы обжарить деталь. Когда я пришёл в морг, то не ожидал, что там будет так холодно. Напротив неработающей печи стояли всё те же столики, но тел уже было намного меньше, чем раньше. Из самой печи торчал серебристый хвост Медика, который сидел и что-то бубнил. Когда он вылез из печи, весь покрытый сажей, он выплюнул разводной ключ.

— Ну что, поганая машина, — ругался Медик, избивая нерабочую доменную печь копытом, — теперь ты будешь работать? Будешь? Будешь?!

— Эм, Медик, — обратился я к жеребцу, — в аду костёр погас?

— Оу, мой живой друг, добро пожаловать в царство мёртвых! Каким катафалком тебя сюда принесло?

— Мне нужна твоя *кхэм* конфорка. Но, как я вижу, она не хочет работать, не так ли?

— Поверишь, как специально. Вот где я, скажи мне, найду спички? Охранники сами их отбирают, а у этих жмуриков даже карманов нет, — хихикнул Медик, махнув копытом в сторону трупов.

— Раз так, то как же ты раньше печь зажёг?

— Возле меня один охранник патрулировал. Покуривать любил.

— И что потом?

— А что потом? Он сжёг письмо, адресованное мне, так я сжёг его. Мне даже фуражку его оставили, но я бы с радостью обменял её на коробок спичек. Ребята, спичек нет? — вновь крикнул Медик в толпу немой аудитории. М-да, это уже напрягает, но мне срочно нужна печь. У кого же всегда есть спички? В голову пришла одна неприятная мысль. Эх, мне этот парень очень не приятен. Светлячок. Этот пироманьяк обязательно должен держать при себе хотя бы коробок спичек. Я отправился к Светлячку, которого в камере, почему-то, не было. По спине прошли мурашки, когда мне на плечо кто-то положил своё холодное копыто. Позади меня стоял Светлячок и освещал меня своей свечкой.

— Привет... — неуверенно протянул я. — Мне нужны спички, у тебя есть?

Светлячок что-то прохрипел сквозь маску, обошёл меня и начал копаться в своей тумбочке. Он выбросил оттуда две свечи, фитиль и подсвечник, потом гордо протянул мне коробок спичек.

— Спасибо, — поблагодарил его я и отправился к Медику. Я пришёл в морг и отдал спички Медику.

— Ух ты! – обрадовался Медик и вполз в печку. Печь заработала и Медик выполз с опалёнными бровями. – Заработало! Так зачем тебе печь?

— Увидишь, — с ухмылкой сказал я и начал орудовать предметами. Сделав нужную субстанцию, я положил образовавшееся изделие, заколдовал его и вынул оттуда чёрный кристалл.

— У меня получилось, — довольно объявил я.

— У тебя получилось! – поддержал меня Медик. – А что получилось?

— Мой билет на свободу!

— Ух ты! А можно мне с тобой?

— Будет большой переполох, возможно убежишь под шумок.

— Ловлю на слове. Но учти, если ты лжёшь – у меня есть свидетели, — Медик махнул в сторону тел. Блин, с этим надо заканчивать. Что же, остался только один нюанс: что надо сделать настолько плохое, чтобы меня в глиняный карьер отправили? Размышляя над этим, я отправился во двор и задал, видимо, самый глупый вопрос, который я только мог задать своим друзьям.

— Как попасть в глиняный карьер? — спросил я и тем самым заставил всех рассмеяться.

— Слушай, — через смех выдавил из себя Стоматолог, — есть много способов покончить с жизнью, но зачем тебе бросать нас именно вот так?

— Я думаю уйти отсюда, но с тюрьмы этого сделать не получится, — ответил я, — поэтому мне надо в карьер.

— Конечно же, — насмехался надо мной Тостер, — а там тебя ждёт пароход, на котором ты уплывёшь в закат, да?

— Так мне кто-нибудь ответит на мой вопрос?

— Хэх, ладно, — ответил мне Костыль, — попробуй кого-нибудь убить или взорви кухню, устрой драку с охранниками или ещё что-то в этом роде.

— Попробуем, — сказал я и отправился по звонку в свою камеру. Я зашёл в свою камеру и лёг на кровать. В мою камеру зашли двое охранников. Чтобы они не забрали мой кристалл, я забросил его в рот, чтобы хоть куда-то его спрятать. Но когда в мою камеру вошла Сильвер Спанч, изящно качая бёдрами, мой мозг выдал мысль, неужели всё повторится? Блин, я чуть не проглотил кристалл от такой мысли.

— Не думала, что ты способен на такое, мой тигрёнок, — нежно прошептала она мне на ухо. — Уведите его.

— Куда, — спросил я, не понимая происходящего.

— В глиняный карьер, — нежным голосом сказала Сильвер Спанч и помахала магически своей фуражкой мне в след.

Голову разрывал один вопрос: за что?! Хотя чего я нервничаю? Кристалл у меня, я хотел в карьер, всё хорошо! Я спустился на первый этаж, мне на встречу шла банда Сапёра, но без его личного участия.

— Смотрите! — завопил Лерой из этой толпы. — Идёт убийца Сапёра! Ну как тебе теперь? Хорошо, когда тебе ни кто не мешает?

На меня свалили убийство Сапёра? Чёрт побери, его вообще убили? Нет, я знаю, что он плохой пони и всё такое, но этого мало, чтобы убить. Эх, Лерой, я не думал, что ты падёшь так низко. Меня привели по дороге, по которой я раньше попал сюда, к причалу, потом от причала по тропинке на ту сторону острова. Мрачное место: за забором лил проливной дождь, в центре было громадное глиняное пятно, из которого заключённые собирали глину. На моих глазах охранник толкнул в глиняное болото одного из заключённых. По спине прошла мелкая дрожь, вдруг я буду следующим? Мне в копыто дали лопату и с пинка отправили копать. Ко мне подъехал заключённый с тачкой. Я забросил лопату в тачку и выплюнул кристалл в болото.

— Ей, что ты сделал? — рявкнул мне и хлопнул меня по спине дубинкой. Я пошатнулся и грохнулся в болото. Я тонул, пытался барахтаться, но не мог пошевелиться. Я надеялся, что сделал всё правильно. На мой глаз уже наплыла глина. Из болота остался торчать только мой нос, когда я опёрся на что-то мягкое, которое постепенно начало твердеть. Оно подымалось, поднимая меня. Из глиняной кучи поднялось что-то. Это была голова, громадная голова Грома. Это чудовище вылезло из глиняной ямы и издало душераздирающий рёв. Блин, даже так тюрьма была выше Грома где-то наполовину.

— Вперёд, моё детище! — скомандовал я. — Мы обязаны уходить отсюда!

Но эта штука меня ослушалась и направилась громить тюрьму. Шум серены, свист пуль от дробовиков охранников, (да, в тюрьме есть оружие) гром от грозовых туч, медленно разрушающаяся тюрьма, эх красота!

— Ладно, девочки, — скомандовала откуда-то сверху Сильвер Спанч, — напичкайте эту тварь взрывчаткой!

Фонари начали изменяться и превратились в какие-то громадные орудия и выпустили по моему Грому шквал ракет. Гром издал рёв и отправился в море, покидая полуразрушенную тюрьму.

— Ну уж нет, — крикнула Сильвер Спанч, — я тебя так просто не отпущу!

Она телепортировалась на голову Грома прямо напротив меня. Сильвер Спанч магически замахнулась на меня ножом, но мне просто пришлось сбить её с Грома. Один из пегасов-охранников перехватил её и опустил на землю. Моя бывшая надзирательница ещё долго ругалась мне в след, но я её уже не слышал. Шум волн, верхом на Громе, и солёные брызги моря был для меня тем самым прекрасным чувством — чувством свободы! Осталось только придумать, куда мне Грома спрятать, когда я приплыву на материк?

Глава 11: Дом, милый дом

Что же, спустя день я, наконец-то, прибыл на материк. Или это очередной остров? Нет, это действительно материк! Старая добрая Эквестрия, которая должна отдать мне кое-что. Самое интересное, так это то, что вопрос с Громом решился сам собой: Гром был глиняным, разумеется он не пережил такого плаванья. Что же, мир ему. Так, куда я попал? Местные брошюры, в графе "Их разыскивают" вместе с моей фотографией, утверждали, что я в Балтимэре. Ну, что могу сказать? Городок скромный, но менее скромный, чем Понивилль. Рядом пляж, солнце, красота! Но на данный момент, кроме стражников, вооружённых мечами и копьями, по пляжу никто не ходил. Тогда, когда я находился в самом городке, а не на пляже, охрана мне не мешала. Я прокрался на местный железнодорожный вокзал, залез в поезд "Балтимэр-Кантерлот" и, разумеется, спрятался в отделе с багажом. Где-то проехав половину пути, меня посетила одна мысль: "Как я проникну в столичное здание и заберу оттуда нужную мне вещь голыми копытами?" Думаю, мне сильно повезёт (я такой наивный) и теперь можно просто спокойно доехать до Кантерлота. Поезд остановился. Некоторое время он постоял, потом я услышал снаружи чьи-то голоса.

— Да какая опасность, начальник? – спросил кто-то снаружи. – Я лично проверял содержимое груза перед отъездом, всё чисто, даже стерильно!

— Разумеется, — отказал первому чей-то бас, — но мы обязаны проверить каждый транспорт, попавший на границу Кантерлота.

— К тому же, — заговорил третий, более молодой, голос, — вы не имеете права останавливаться в Кантерлоте.

Я попятился, если они зайдут сюда, то меня не только арестуют, но и что похуже. Дверь грузового вагона зазвенела, и я врезался в гору чемоданов, под которой и был погребён заживо. В вагон зашли трое, два стража и, видимо, машинист поезда. Первым вошёл тёмно-синий страж в возрасте, одетый в золотые латы, за ним шёл молодой парнишка жёлтого цвета, тоже стражник, строй замыкал бледно-зелёный машинист с чёрной кепкой на голове. Машинист вытаращил глаза при виде груды чемоданов, под которой лежал я.

— Надеюсь, вы не расскажете пассажирам о грузе? – с дрожью в голосе, спросил машинист, поправляя свою кепку.

— А стоит? – хихикнул молодой страж, после чего получил подзатыльник от своего старшего напарника.

— Ладно, — буркнул старший, — проезжайте, но задерживаться вам не позволят.

— Рас так, то долго я проехать не смогу! – занервничал машинист. – Мне надо паровой котёл наполнить, да и уголь не бесконечный.

— Значит, тебе повезло, — злорадно улыбнулся старший стражник и вышел из грузового вагона. Вслед за ним отправился молодой стражник, но машинист не торопился выходить. Он подошёл к моей куче чемоданов и поправил пару сумок.

— Если Плавник тебе доверяет, то и я доверяю, — прошептал машинист. — Не спи, следующая остановка – Понивилль! — с этими словами, машинист вышел из вагона. Как гора с плеч, кто бы мог подумать, что он знает Плавника? Поезд тронулся, и мы поехали дальше. Я вылез из-под груды чемоданов, отряхиваясь от хлама, а точнее содержимого некоторых чемоданов. Я подложил себе под голову пару сумок и не заметил, как заснул.

Поезд остановился. Я приоткрыл глаз и тут же подпрыгнул, когда заметил паука, спускающегося по паутине сверху прямо мне на нос. Ох уж эти членистоногие твари! Я выглянул через щель грузового вагона и понял, что я на месте. Я приоткрыл дверь вагона и, убедившись, что меня никто не заметит, покинул свой вагон "класса люкс". Уже темнело, но кто меня остановит? Теперь осталось только отправиться к себе домой, забрать что-либо полезное и ограбить столицу! Что может пойти не так? Я медленно шёл по тёмным улицам Понивилля. Сонные жители не спешили возвращаться домой, мне приходилось соблюдать крайнюю осторожность. На горизонте показался мой дом, и… Я тут же осознал, что просто войти внутрь у меня не получится: вокруг моей скромной обители кружили охранники, видимо, ожидая моего прихода. Блин, мне симпатизирует золото, но не тогда, когда в него облачены агрессивные, относительно меня, ребята. Я подошёл поближе, спрятавшись за деревом напротив. Что же, я подошёл ближе, но не вошёл. Сверху что-то зашуршало. Я неуверенно поднял голову и задумался, паниковать или расслабиться: на ветке сидела Рейнбоу Деш. Синяя пегаска испуганно смотрела на меня, закрыв копытами рот.

— Тихо, — прошептал я, — только не шуми.

Радужногривая пегаска, не меняя своего выражения лица, спустилась ко мне с дерева, словно синий ангел, очень напуганный ангел.

— Вернер, — тихо прошипела она, — тебя же ищут. Что ты мог сделать, что тебя вся Эквестрия ищет?

— А я знаю? – прошептал я ей. – Хотя единственное, что я знаю, так то, что на меня убийство повесили. Да и из тюрьмы сбежал.

— Ты не можешь просто так тут сидеть.

— Я просто хочу вспомнить всё, — теперь я начал нервничать. – Разве я много прошу?

— Но я должна тебя сдать, — утверждала Рейнбоу. – Ты опасен для Эквестрии.

— И ты в это веришь?

— Ну…

— Слушай, если я сделал что-то плохое до того, как потерял память, то мне очень жал. А теперь давай так, ты помогаешь мне проникнуть незаметно в мой дом, ждёшь час, а потом ори хоть на всю Эквестрию, что я у себя дома. Согласна?

Радужногривая пегаска отвела от меня задумчивый взгляд.

— Я делаю это только из-за Скуталу, — с серьёзным выражением мордочки сказала Рейнбоу Деш и исчезла в листве дерева. Вспомнив, что я не умею летать, синяя пегаска обхватила меня копытами и подняла в воздух.

— Ты весишь тонну, — выдавила из себя Рейнбоу, — чем тебя в тюрьме кормили?

— До сих пор задаю себе этот вопрос, — мрачно ответил я. Мы поднялись на самую верхушку дерева и моему взору предстало аккуратно припаркованное рядом облако. Деш забросила меня себе на спину, легла на облако и начала плавно махать крыльями. Облако, вместе с нами на борту, медленно проплывало над облачёнными в золотую броню стражниками. "Правильно, жалкие пешки, — злорадствовал мой мозг, — не обращайте внимания на медленно проплывающее облако, самое НЕ подозрительное облако!"
— Эм, Рейнбоу, — неуверенно спросил я, — кто такая эта "Скуталу?"
— Приехали! – буркнула пегаска и я не заметил, как упал на крышу своего дома. – Дальше сам.

С этими словами облако поплыло себе дальше, я же начал осматриваться в поисках входа.
" Ну, конечно же, — проворчал мне мозг, когда я заметил трубу, — как ещё можно зайти в дом?"
Черепица угрожающе скрипела под копытами, пока я приближался к дымоходу. Кое-что на трубе привлекло моё внимание: из одного кирпича дымохода торчал немного ржавый крюк. В этот момент перед глазами что-то появилось, словно взгляд на мир чужими глазами. Был дождливый осенний вечер. Я, одетый в зелёный дождевик, вставлял в этот самый крюк длинный стержень, от которого шёл провод и исчезал в темноте дымохода. По лестнице ко мне на крышу поднималась она: та самая кобылка с фотографии. Прекрасная, словно картинка, очаровательная, словно… Я восхищался её красотой. Она держала зонтик, чтобы не намочить ещё сильнее свою приятного голубого цвета шёрстку, из-под мокрой рыжей гривы на меня заботливо смотрели два изумрудно-зелёных глаза. Она мне что-то говорила, но я её просто не слышал. Это было всего лишь видение, но я засомневался в этом, когда в стержень ударила молния и по телу пробежали мурашки.

— Что это было? – тихо спросил я у… самого себя, когда собрался с мыслями. Я не имел при себе много времени, поэтому сразу же полез в трубу. Спустившись где-то на половину, я услышал голоса, злорадный смех, звон стаканов и хлопок дверью. Я спустился и оказался в абсолютно пустой гостиной (хотя шпага и коврик в центре комнаты почему-то были на месте). Я спустился в подвал, где обязательно должны были быть (не знаю) черновики или другие записки, чтобы я понял, как выглядит та штуковина, которая вернёт мне память. Я перевернул всё вверх дном, но ничего нужного таки не нашёл. Перелистав ещё одну тетрадь, я психанул и швырнул её в зеркало. Что-то за зеркалом зашевелилось. Я подошёл к зеркалу ближе и отодвинул его. Позади зеркала пряталась от чужих глаз большая, где-то с моё копыто, красная кнопка. На кнопке не было никаких обозначений вроде "Не нажимать" или "Самоликвидация", поэтому я, недолго думая, жмякнул по кнопке. Заспиртованные органы зазвенели, когда шкаф начал отодвигаться, демонстрируя мне не совсем уж и глубокий спуск, в конце которого была железная дверь. На двери скромно висел противогаз в компании таблички "экипировать перед входом". Я надел противогаз, глубоко вдохнул и закашлялся, проглотив облако пыли (видимо, им давно не пользовались). Решив поторопиться, я повернул дверную ручку и дверь со скрипом открылась. Я протёр стёкла противогаза, но кроме непроглядного мрака ничего не увидел. Толи по привычке, толи ко мне частично вернулась память, но я начал искать на стене переключатель. Когда я нашёл его, то пожалел о содеянном: я попал в ещё одну лабораторию! Первое, что бросалось в глаза, это хирургический стол в центре комнаты, на нём лежало чьё-то изувеченное тело. У тёмно-зелёной твари с крылышками, как у мухи, был вспорот живот, а из этой раны ещё торчали какие-то инструменты. Бр-р-р, мурашки по коже. Меня в чувства привела моя логическая часть. "Расслабься, — говорила она, — будь тут Медик, он бы обязательно сказал что-то вроде "Мёртвые не кусаются"
Я выдохнул и продолжил рассматривать, возможно, свою лабораторию. Стол с этим… этим сторожила, к счастью, неодушевлённая парочка: справа от стола стоял макет скелета единорога, слева – массивный чёрный доспех, который защищал пони внутри целиком, от головы до кончика хвоста. Возле скелета стояли две офисные тумбы и высокий шкаф, который был доверху набит всяким хламом. Со стороны доспеха стоял книжный шкафчик и письменный стол со стулом с кожаной спинкой. Я стряхнул со стула пыль и сел за стол. Над столом висели две грамоты за выдающиеся вклады в развитие науки, оформленные на моё имя, золотая медаль с красной лентой и вырванные из газет статьи с фотографиями. На одной была моя фотография с заголовком "Алхимия только начинает жить", на другой газете фотография разломанного в хлам паровоза с заголовком "Покушение на Вернера Ириса привело к гибели пятидесяти пони". Я таки оторвал взгляд от газет и посмотрел на стол, на котором лежали две тетради, записки о каком-то проекте и три кулона. Каждый кулон выглядел как простое золотое кольцо на серебреной цепочке, но внутри кольца была натянута какая-то жила или что-то в этом роде. Я начал листать тетради, перебирал записки и, кажется, нашёл то, что искал.
"Итак, — начиналась небрежная запись, — как показало восьмое (исправлено на девятое) вскрытие, внутри каждого оборотня есть особая мышца, которая контактирует с кристаллом неизвестного происхождения в районе сердца. Каждый кристалл имеет массу двадцать три карата. Исследования показали, что данная конструкция является неким механизмом трансформации (далее МТ), при помощи которого оборотни изменяют свой внешний облик. МТ может работать и вне организма хозяина, но из-за…" Запись прерывается. Я вновь начал перебирать записки.
"Золото является идеальной и долговечной заменой кристалла МТ. Дополнительно: я сделал пару рабочих прототипов для простых пони, теперь мастерство персонажа выйдет на новый уровень. Эх, видела бы меня моя Колли". Я магически поднял один из кулонов и с недоверием одел его себе на шею. Ничего не произошло. Он бракованный? Я взял другой и тот же результат. Забросив это дело, я посмотрел на книжный шкаф, который в основном был заполнен книгами о анатомии, средневековой алхимии и чёрной магии. Между книгами торчала тетрадь, видимо, спрятанная впопыхах. Почему я сразу не обратил на это внимания? На красной тоненькой тетради была приклеена надпись "Амнезия, модель 6, инструкция по эксплуатации". Я завизжал от радости, когда заметил в оглавлении главу "Возвращение памяти". Хоть в главе было много тавтологии, вроде принципа работы и сравнения со старыми проектами, но я таки нашёл то, что искал: под очередным сравнением был вклеен рисунок с подписью "Мемориальный накопытник". Фактически, это был накопыытник, только украшенный драгоценными камнями и выглядел больно тяжёлым. Я в последний раз осмотрел комнату, и моё внимание вновь кое-что привлекло: в шкафу возле скелета на самой верхней полке что-то стояло. Это что-то напоминало навороченное чёрное ружьё с рубином на дуле. Оружие стояло на стеклянной подставке, а под самим "ружьём" стояла маленькая деревянная табличка с надписью "Амнезия-6".

— Всё из-за тебя, — проскрежетал я через зубы, — Амнезия шесть.

Закрыв дверь, я позволил себе снять противогаз и вдохнуть на полную грудь. Я подошёл к зеркалу, снова нажал на кнопку и шкаф вновь занял своё прежнее место. Я посмотрел на своё отражение: всё тот же высокий оранжевый единорог-циклоп, худощавого телосложения и... Медальоном на шее? М-да, я таки забыл его снять. Золотое кольцо на серебряной цепочке было охвачено полем моего телекинеза и в этот момент жила начала выбрасывать зеленоватые искры. Я напрягся сильнее и железа начала сильнее искрить и даже дёргаться. Я напрягся ещё сильнее и меня охватило кольцо зелёного пламени. Не успел я одуматься, как был полностью поглощён зелёным огнём. Тело затекло, рог пульсировал, голова угрожала разорваться на сотни кровоточащих кусочков. Пламя стихло, я чувствовал себя уже лучше, но сердце сильно болело. Что же произошло? Я посмотрел в зеркало, и земля ушла из-под копыт: в зеркале отражался не я, в нём был стражник. Белый стреноженный единорог, облачённый в золотые доспехи, зажмурил правый глаз и смотрел на меня с не меньшим испугом. Я осмотрел себя и таки убедился, что у меня получилось преобразиться (правда, не понятно, откуда появились доспехи, но зачем мне жаловаться?). Правда у меня не было ноги и только этот факт меня выдавал. Что же, посмеялись и хватит, теперь надо принять свой прежний облик. Я представил себя, как я должен выглядеть, и сконцентрировался на медальоне. На удивление, у меня без труда получилось вернуться в себя. Сверху послышись чьи-то тяжёлые шаги.

— А это точно здесь? — спросил чей-то знакомый бас.

— А если он лжёт, — донёсся ещё один, но уже скрипящий, голос, — можно я ему язык оторву?

— Зачем вам мой язык? — возмутился третий голос, который я физически не могу забыть.

— Лерой... — проскрежетал я сквозь зубы и вылез из подвала. Передо мной стоял Медик, удивлённо вытаращив на меня глаза. Позади меня стоял тёмно-серый Козырь, который с любопытством рассматривал мою шпагу. Возле Козыря стоял Светлячок, который разжёг огонь в камине, но маску снимать не хотел.

— Вернер восстал из могилы! — крикнул Медик и прижался к стене

— Да ладно? — вылез из моей кухни Цитрон, обнимая кастрюлю с борщом (странно, что он не испортился).

— Что вы тут делаете? — спросил я, когда вылез из подвала. — Как вы четверо тут оказались?!

— Почему четверо? — развернулся ко мне Козырь. — Нас шестеро. Вуден Вренч и Лерой с нами пришли.

— Как вы меня нашли?

— Благодарим Лероя, — пропел чавкающий Цитрон.

— Как вы вошли?! — не мог успокоиться я.

— Через дверь, — ответил Козырь.

— Там же толпа стражников!

— Повторю ещё раз, для особенных, через дверь!

Я повернул голову к выходу и ответ пришёл сам собой: собранные в одну аккуратную кучу, лежали сильно избитые стражники, словно их несколько раз паровоз сбил. Потом я обратил внимание на выломанную дверь, разломанную пополам (краткая расшифровка выражения "через дверь").

— Ладно, тогда как вы покинули "Пятиугольник?"
— Мы тюремный корабль угнали! — радостно воскликнул Татуировщик, выскочив из моей комнаты.

— Потом в нас начали бросать бомбы, когда заметили начало нашей регаты, — добавил Медик. — Поверишь, из двадцати трёх пассажиров только мы шестеро показали хорошее умение плавать.

— Ну не скажи... — улыбнулся Вуден Вренч. — Мы бы тоже пошли на корм рыбам, ешли бы не наш большой, во вшех шмышлах этого шлова, друг! — жёлтый дедок по-дружески стукнул Козыря, копытом, на что громила только фыркнул и взмахнул своим угольно-чёрным хвостом.

— Ёу, дед, ты будешь дальше играть? — показался из моей комнаты (кто бы мог подумать?) Лерой!

— Лерой... — проскрежетал я сквозь зубы (это уже входит в привычку).

— Я... — Лерой начал пятиться. — Я... Здесь... Лучше... Посижу...

— Я сел в тюрьму из-за тебя, не так ли?

— Не... Так... Ну...

— Из двадцати трёх персон, ты умудрился не утонуть? Похоже ты доказал, что говно не тонет!

— Так, что тут происходит? — ввязался в наши разборки Козырь.

— Я сел из-за Лероя!

— Так... — эта фраза от Козыря звучала очень устрашающе. Мне даже стало жалко Лероя. Хотя нет, показалось.

— Да я вообще не знаю из-за чего ты в тюрьму попал! — начал истерить Лерой. — Я должен был просидеть в "Пятиугольнике" пять дней за мелкое хулиганство!

— Почему я должен тебе верить? — с ещё большей злобой, спросил я.

— Да потому что принцескам нравится, что ты им жопы лижешь! Они бы тебя дальше Кантерлота не отпустили! — и тут Лерой треснул и начал рыдать. Я перевёл взгляд на Козыря, который толи со злостью, толи с удивлением, смотрел на меня из-под потолка.

— Я бы обиделся, — заявил он и отправился рассматривать дальше мою шпагу.

Я перевёл взгляд на заплаканного Лероя.

— А с тобой мы поговорим чуть позже.

— А что я? — всхлипнул Лерой.

— Я тебе всё вспомню. И Сапёра, и почему я в тюрьму сел, всё до последнего слова вспомню.

Я вышел из своей комнаты и начал себя протезировать. Медик и Вуден Вренч внимательно следили за каждым моим движением. В отличии от Медика, Татуировщику не понравилось то, что я использовал кровь в своих опытах, но он пообещал найти мне аналог, не требующий крови вообще. Так, копыто на месте, глаз изумрудный на месте, маскироваться я умею, грех не ограбить столицу.

— И что теперь? — спросил Козырь, заметив меня более-менее целого.

— Я думаю ограбить Кантерлот. Ни кто не против?

— Ошень шмешная шутка, — хихикнул жёлтый дедок и вскоре добавил: — Ты же шутишь?

— Цитрон не одобряет такого безрассудства, — пропел оранжевый толстяк (кажется, он всё время будет петь).

— Серьёзно, Алхимик, это не круто, — сказал Козырь. — Почему-то правительство боится тебя больше всего, или просто считает нас мёртвыми. Но факт остаётся фактом: пока Селестия не положит твою голову себе под подушку всё это не устаканится.

— Насколько всё плохо? — поинтересовался я.

— Тебе дышать опасно, я уже молчу о ограблении, внимание, столицы! Разве что если ты — оборотень или другой трансформер-покемон.

— Не переживай, — улыбнулся я, — вот что, а слиться с толпой я смогу, гарантирую.

— Тогда ты не будешь против, если мы тебя до вокзала проведём? — спросил Медик и одарил меня своей фирменной безумной улыбкой до ушей.

— Думаю, нет... — задумчиво протянул я. — Но Лерой с нами не пойдёт!

Я положил в седельные сумки "Инструкцию..." , блокнот с карандашом, остальные медальоны, на всякий случай, и мы отправились на вокзал.

Глава 12: Последний рывок

Вот он, Кантерлот, во всей своей красе. Величественная столица поражала своей красотой и богатством, чего только стоит этот мраморный фонтан? Так, надо сосредоточиться, сделать последний рывок к заветному артефакту. На данный момент я шёл по самой гладкой брусчатке в моей жизни (вух, как же я люблю этот город), даже не боясь того, что меня найдут. По улицам Кантерлота шёл не Вернер Ирис — ночной кошмар принцесс и мишень для королевской гвардии, а простой серый страж-единорог, который, по идее, оберегает сон мирных граждан, не зная ни сна, ни отдыха. Блин, аж самому противно. Как бы ни было, я не выходил из образа: как и все тридцать шесть охранников, двадцать два стража и где-то три капитана, повстречавшихся мне на пути, я пытался маршировать и освещал себе путь зелёным светом от своего рога. Ориентируясь на высоченные башни замка, я всё уверенней направлялся к цели, пока меня кто-то не позвал.

— Эй, серый! — услышал я чей-то голос в переулке. — Третьим будешь?

Я (в отличие от мозга, которого разрывала в клочья паника) с полным спокойствием повернулся в ту сторону, откуда донёсся голос и понял, куда катится наша великая и могучая армия: в переулке на коробках сидели двое белых стража-земнопони без шлемов, один был с золотистой гривой, другой — с голубой. Между ними стоял большой деревянный ящик, на котором стояли три рюмки, бутылка толи водки, толи самогона, в общем, с чем-то спиртным, нарезанные на газете огурцы и помидоры и баночка консервированных баклажанов. Я должен был им что-то ответить, но паникующий мозг отказывался со мной сотрудничать. Поэтому я сказал, наверное, самую глупую и подозрительную фразу, которую только мог придумать.

— А служба?

Они посмотрели друг на друга и чуть не упали со смеху со своих коробок.

— Ну ты даёшь! — отозвался жеребец с золотистой гривой.

— Ты новенький? — не мог успокоиться другой. — Слушай, ставлю золотую челюсть своей покойной тёти, что всё это только для того, чтобы была отмазка на вопрос "Куда деньги деваются?"
— Тогда, что вы думаете? — спросил я.

— Сядь, выпей с нами и поймёшь, — хихикнул голубогривый жеребец и наполнил рюмки содержимым бутылки. Что мне оставалось делать? Разумеется, я присоединился к ним. Спустя где-то полбутылки самогона (как я узнал из, не совсем трезвого, разговора) я такой же реальный, как Пасхальный кролик: в моё существование верят абсолютно все патриоты, кто-то считает, что я — был, но утонул, а есть пони, которые в меня не верят вообще. Хотя какая мне разница? Для меня главное добраться до замка. Мои собутыльники не заметили, что я выпил меньше, чем они (оно и правильно, что не заметили). Когда они спились, я незаметно покинул их компанию и продолжил движение. Я уже подходил к замку и… Решил пойти дальше. Возле главного входа в замок стоял пропускной пункт, на башнях стояли арбалетчики, вдоль стен патрулировали группы из трёх стражников. К моему плану приписывается ещё один пункт "Незаметно проникнуть в замок", но как?

— Что ты тут забыл? — крикнул кто-то со стороны пропускного пункта. Кроме двух охранников, там стоял очередной капитан. — Я же тебе сказал, ты должен быть в замке! Если ты хотел доказать, что ты — тупо доходящий, то у тебя это получилось! А теперь, на шестую позицию бегом, марш!

— Есть, товарищ капитан! — я отдал честь и побежал в замок.

Повезло. Очень повезло. Я без происшествий вошёл в замок и начал поиски, хотя с чего мне начать? Множество дверей, сотни запутанных коридоров и преданные своей родине стражников слегка усложняли выполнение моего плана. Да и вряд-ли кто-либо решит прятать накопытник просто так за дверью, но мне повезло однажды, повезёт и снова. С каждой новой дверью мой оптимизм сгорал на глазах: сначала я каким-то магическим образом попал в кладовую, потом я зашёл в какой-то довольно большой зал, не знаю, зачем он, следующие четыре двери были закрыты и осматривать их было бесполезно. Спустя двадцать дверей, я поднялся на второй этаж. Выходя из очередной комнаты (которая была чем-то вроде гардероба), я наткнулся на одну неприятную компанию стражников, патрулирующих замок. Почему эта компания особенная? Потому что в ней был тот самый серый единорог, под которого я замаскировался.

— Это фокус? — спросил один из группы.

— Не знаю, — ответили я и оригинальный стражник в один голос (кстати, очень похожими голосами). Тут я не выдержал психологического давления и что есть сил побежал прочь. С криками "За ним!" стражники побежали вдогонку за мной. В панике, я забежал на четвёртый этаж, преодолев множество ступенек и извилистых коридоров. Мне надоело бегать от них, поэтому я забежал в очередной проход и специально врезался в подоконник, предварительно превратившись в капитана на пропускном пункте.

— Вы не пострадали, товарищ капитан? — отдал мне честь один из преследователей.

— Что вы стоите, идиоты? — рявкнул я, потирая синяки. — За ним!

Я указал в строну коридора и вся компания, не думая, побежала в указанную мной сторону. Либо мне опять повезло, либо не знаю как это назвать. В общем, я начал осматривать уже этот этаж. Джек-пот с первой попытки: я попал в большую комнату с балконом. У стены справа от двери стояла роскошная двуспальная кровать, возле которой стояла тумбочка с фотографией в позолоченной рамке. На фотографии были изображены два аликорна-кобылы, одна высокая, белого цвета шёрстка и скорее радужная грива (не знаю, как это описать, но такие более нежные тона, даже бледные что ли). Вторая же была полной (ну, или не полной) противоположностью первой: тёмно синяя кобыла с однотонной гривой и кьютимаркой виде полумесяца была ниже первой, да и улыбалась она как-то более по-доброму что ли. Ладно, продолжим. Напротив кровати стоял книжный шкаф и аквариум с пятью рыбками и улиткой, прилипшей к стенке. Я начал обыскивать комнату, пошарил пол кроватью и перевернул тумбочку вверх дном, но ничего не нашёл. Только я собрался выйти из комнаты, как услышал цоканье чьих-то копыт по ту сторону двери. Я даже не знал, что делать. Я запаниковал и быстро начал убирать устроенный мной беспорядок. Земля исчезла из-под копыт, когда в дверь постучали.

— Луна? — спросил чей-то нежный голос с той стороны. — Мы должны обсудить кое-что.

Я мигом схватил фотографию и принял образ чёрной кобылы. Это было очень неприятно, но у меня получилось, только крылья не раскрывались.

— Да? — спросил я неестественно высоким для себя голосом, выглянув из-за двери. Передо мной стоял тот самый белый аликорн с фотографии, в реальности эти "ошибки природы" более грациозные, чем на снимках: пышная грива колыхалась на ветру и одновременно переливалась всеми цветами радуги, на голове была золотая корона украшенная фиолетовым камнем, а эти фиолетовые глаза... Так, вернёмся в реальность.

— Стража докладывает, что в Кантерлоте появился шпион.

— Какой шпион? Ты о чём?

— Да, сестра, я тоже сначала не поверила, но рисковать не стоит. Пошли.

— Куда? — спросил я, выйдя из комнаты.

— Этим шпионом может быть даже простой оборотень, но им же может быть и Вернер.

Я почувствовал себя, не знаю, сильнее, больше, наверное, даже увереннее. Таки меня боятся принцессы. Что же, посмотрим, что будет дальше. Мы пришли в ещё один зал, видимо тронный. Вдоль зала простилался мягкий ковёр, от двери до двух тронов на противоположном конце. Белый аликорн подошла к одному трону и её рог засветился бледно-жёлтым свечением. Центр комнаты охватило голубое сияние и просто из-под земли показался он: на хрустальной подставке стоял тот самый Мемориальный накопытник. Золотой накопытник в реальности выглядел легче, чем на рисунке, украшенный драгоценными камнями и вырезанными узорами он радовал и глаз, и душу. Вот он, просто бери и всё, у меня даже слюна потекла.

— Мемориальный накопытник должен быть под более сильной охраной, чем сейчас, — говорила белая принцесса. — Вернер смог сбежать из тюрьмы, которая влетела нам "в копеечку". Кто знает, на что он способен сейчас. Луна, всё в порядке?

Я пришёл в себя, тряхнул головой и с умным выражением лица кивнул.

— И ещё одно, — повернулась ко мне она, — это из-за света кажется, что твой правый глаз какой-то ярко изумрудный?

Моё терпение лопнуло, я должен действовать! Я охватил артефакт полем своего телекинеза и оглушил им принцессу. Я телепортировался к окну и разбил его накопытником. Было высоко, даже очень, но делать нечего. Я выпрыгнул в окно и попытался телепортироваться поближе к земле. У меня получилось. Прямо передо мной из ярко-жёлтого свечения появилась белая принцесса, угрожающе искря рогом.

— Отдай это, Вернер! — приказала она мне, но послушаюсь ли я? Я положил артефакт в седельную сумку, принял свой прежний облик, телепортировался за неё и в меня тут же полетел шквал стрел арбалетчиков. Не знаю как, но в меня не попали. Теперь я телепортировался вновь, но уже на ту сторону стены. Мне пришлось долго бежать, часто телепортироваться ради того, что всё зря. На вокзале, меня уже ждали стражники, вооружённые ружьями. Я не знал, что мне делать, я просто стоял и дрожал в ожидании своей смерти, как словно из-под земли появилась карета с телегой на буксире, в упряжи были мои старые друзья, мордовороты Билл и Боб.

— Карета подана! — крикнул Билл и меня тут же схватил Татуировщик, выскочивший из кареты. Карета тронулась и мы поехали под звуки выстрелов и звон рикошета. Кроме меня и Вуден Вренча, в карете сидели Цитрон, Медик, Светлячок и (чтоб его) Лерой.

— Что вы здесь делаете? — спросил я, поражённый такой компанией.

— Представляешь, — воскликнул Медик, — мы провели тебя к вокзалу, а там эти двое, такие: "Где Вернер?", а мы такие: "В Кантерлоте!", а они такие: "Какого сена?", а мы такие: "Он попросил!" и мы все потом за тобой поехали.

— А ты шам как? — спросил у меня Татуировщик.

— Сейчас я верну себе память! — обрадовался я и достал из сумки Мемориальный накопытник.

— Это что за вещица? — пропел Цитрон. — Цитрону любопытно.

— Слушай, не сейчас, хорошо? — спросил я и надел артефакт на копыто. Я навёл его на себя и нажал на большой рубин. Ничего не случилось. Я снова нажал на рубин, и снова, и снова. Безрезультатно. Я вытащил тетрадь в поисках ответа.

— Вернер, чё-почём? — хихикнул Медик.

— Заткнись! — нервничал я, перелистывая тетрадь. — Так, конструкция Мемориального накопытника, отделение для картриджа памяти, элемент хранения воспоминаний... Картридж? Где картридж?!

— Алхимик, что-то потерял? — вылез из телеги позади нас Козырь.

— В проекте "Амнезия" шестой модели есть картридж, на который записывается память субъекта, а проект в Понивилле! Стоп, а куда мы едем?

— В Мейнхеттен! — крикнул мне Боб с упряжи.

— Разворачивайся! — крикнул я. — Нам нужно в Понивилль!

— Ты ш ума шошёл! — крикнул Татуировщик. — Ты видел, школько штражников хотели шодрать ш тебя шкуру? Наверняка, они уже окружили твой шкромный обитель.

— Шеф, мы вернёмся, — отозвался Билл. — Но не сейчас. В Понивилле очень опасно. У нас есть связи в Мейнхеттене, там нас искать точно никто не будет.

Я плюхнулся на своё место, как же так? Я так надеялся, что это конец, наивный. Ладно, накопытник у меня — это уже что-то. Какое там "что-то?" Это большой шаг! Даже прыжок! Так, настроение поднял, теперь можно со спокойной душой доехать до Мейнхеттена.

Глава 13: Большой город

Помните, как я восхищался Кантерлотом? Забудьте об этом! Мейнхеттен — вот город возможностей. Громадный мегаполис просто поражал своими размерами и способностями. Тут можно стать кем угодно без преувеличений. Это вам не скромненький Понивилль: Мейнхеттен больше похож на громадный муравейник, в котором без остановки кипит работа, а жизнь бьёт ключом! Пока мы ехали до пункта назначения, я успел увидеть десять торговых центров, три театра и даже бродячих музыкантов. Но и внутри салона нашей кареты тоже скучать не приходилось: оказалось, что настоящее имя Светлячка — Колд Флейм, хотя это только из слов Вуден Вренча. Наш друг-пироманьяк, как ни странно, боится темноты. В тюрьме ему позволили держать при себе спички и свечи не из-за его страха, а потому что охране просто надоело отбирать у него спички. Даже в карцере он мог вытащить откуда-то свечу и сидеть вот так часами, а то и днями в полном одиночестве. Ещё своё имя мне сказал Медик, а точнее Гюстав Биннаар (две "а" в фамилии, это не опечатка). Я бы больше расспросил о моих спутниках, но мы, как сказал Билл, уже прибыли. Перед выходом, он дал мне фотографию и попросил преобразиться в эту личность (он знал, что я так умею). Из кареты, вместе со всеми, вышел не я, а чёрный, как ночь, единорог с умным лицом, густыми серебреными бровями и пышной серебристой гривой.

— Мистер Бэлл, — подал мне копыто Боб, — прошу за мной.

Я, в облике некоего мистера Бэлла, осмотрелся по сторонам. Меня, точнее нас, привезли к пятизвёздочному отелю, над входом в который висела шикарная надпись "Утопия" (больше напоминает название какого-то казино). Когда мы все вошли в холл, то моё внимание привлекла большая хрустальная люстра под потолком. От входа к рецепшину тянулся длинный красный ковёр, вдоль стен по бокам чередовались диваны из бардовой кожи и большие горшки с каким-то растением, похожим на папоротник. Но мой глаз больше всего, почему-то, радовали жёлтые обои с блёстками, казалось, словно они из настоящего золота. Впереди меня шли Билл и Боб, желая поговорить с администратором. За стойкой рецепшина стояла лаймовая пегаска с желтоватой гривой, кобыла читала какой-то журнал, но с моего ракурса я не видел какой именно.

— Прошу прощения, — обратился к администратору Билл, — в вашем отеле забронирован номер.

— На какое имя? — спросила пегаска, посмотрев на Билла из-подо лба.

— Белл ла Росс.

Администраторша отложила свой журнал и вытащила толстую тетрадь.

— Может, Белла Росс?

— Нет, именно Белл ла Росс.

— Ага, — лаймовая кобыла продолжила листать тетрадь. — Да, есть, Белл ла Росс, номер люкс, третий этаж, комната номер триста двадцать два.

— Спасибо, — ответил Билл и подмигнул пегаске, от чего она хихикнула и покрылась стыдливым румянцем. Билл подошёл ко мне. — Господин Белл, прошу за мной.

Мои спутники с непониманием посмотрели на меня, на что я только пожал плечами и пошёл вслед за Биллом. Мы пришли на третий этаж к нужному номеру. Печенье в клеточку, это просто волшебно! Большая комната с собственным балконом, минибаром и громадной двуспальной кроватью, чего можно ещё пожелать? Вуден Вренч моментально выбежал на балкон подышать свежим воздухом, Цитрон напал на минибар и начал изучать его содержимое, Гюстав, словно жеребёнок, начал прыгать на кровати, чуть не визжа от радости.

— Так, — обратился я к Биллу, — и что теперь?

— Обустраивайтесь, — улыбнулся он мне в ответ, — некоторое время вы будете находиться тут.

— Коньяк, вино, эль, даже ром и мартини, Цитрону тут нравится! — радовался оранжевый толстяк. — Но у Цитрона ест один вопрос.

— Слушаю, — откликнулся Билл, отойдя от меня.

— А где Цитрон будет жить?

— Это очень просто. Дело в том, что... что... — улыбка с лица Била исчезла. — Боб, у нас же ещё остался бюджет?

— Что? — отозвался Боб. — А, бюджет. Мы же не рассчитывали на компанию. Надо будет снова к мистеру Хазарту обратиться.

— Но его ещё неделю не будет.

— Тогда денег нет.

— То есть... — напомнил о себе Козырь.

— то есть у нас осталось денег на неделю, если у каждого из вас будет по номеру.

— А где нам найти денег? — спросил Вуден Вренч, выйдя с балкона.

— Заработать... — протянул Гюстав.

— Законно, что ли? — спросил Козырь, желая услышать, что это шутка, но нет. Билл с неохотой кивнул.

— Ребят, спокойней, — попытался я разрядить обстановку, — мы обязательно что-то придумаем.

— Тогда Цитрон сейчас же пойдёт выбирать себе номер! — оранжевый жеребец вылез из минибара и, вместе с бутылкой сидра с какой-то известной маркой, направился к выходу. Все остальные отправились вслед за ним. Боб же остался со мной и сказал, что он будет жить недалеко от меня в качестве охранника и выше из моего номера. Я же лёг на кровать, принял свой прежний облик и начал рассматривать газету, колонку "Объявления о работе".

Теперь наступил новый день. Я с неохотой встал с кровати и вышел на балкон. На удивление, мой номер находился довольно высоко, как для третьего этажа. Со словами "Обслуживание номера" в дверь постучали. Я превратился в мистера Белла и открыл дверь. Передо мной стояла милая единорожка приятного жёлтого цвета и синим бантиком, который висел на хвостике её нежно розовой гривы. Она магически держала возле себя швабру и ведро воды, а из рюкзака за её хрупкими плечами торчало средство для мытья окон и перьевой веничек. Я впустил её в номер, а сам решил прогуляться. Первым мне на глаза попался Козырь. Громила медленно шёл по коридору в мою сторону, опустив голову, чтобы не сбить очередной светильник. Сам же он выглядел не выспавшимся и всё время что-то ворчал себе под нос. Он даже не заметил меня, когда я с ним поздоровался. Может, он меня не узнал?

— Вот вы где! — подбежала ко мне та пони с рецепшина. — Вы обязаны убрать его оттуда!

— Кого его? — спросил я, сладко при этом зевнув.

— Ну, этот, оранжевый который. Он уже заказал четыре обеда в номер и отказался платить!

— Не волнуйтесь, шеф! — героически прозвучал голос Боба. — Мы разберёмся!

И на том спасибо. Я вышел из отеля и начал свою прогулку. Я вышел к небольшому, довольно чистому, парку, на лавочках сидели влюблённые, по асфальтированным дорожкам бегали спортсмены, а на игровых площадках играли юные жеребята и кобылки. Я сделал глубокий вдох на всю грудь и тут же подавился жуком.

— Не любишь свежий воздух? — со смешком спросил у меня чей-то бас откуда-то сверху. Это был Козырь. Тёмно серый пони таки узнал меня, оно и к лучшему.

— Мошек развелось, — пожаловался я, наконец-то выплюнув это насекомое.

— Да, конечно. Знаешь, а расскажи мне поподробнее про ту штуковину и твою память.

— Ну... в общем, как я понял, кто-то мне стёр память штуковиной, которую я сам же и сделал. Мемориальный накопытник может вернуть мне память, но вот только...

— Что?

— Только не понимаю: почему тот аликорн из замка не хотел мне его отдавать?

Козырь улыбнулся.

— Знаешь, все проблемы из-за власти. А особенно из-за кобыл.

— С чего ты взял?

— Значит ты знаешь что-то, что знать не должен. А кобылы... они не перед чем не остановятся, чтобы воплотить свои мечты в реальность. Вот почему я предпочитаю остовать... ся...

— Козырь?

Козырь просто остановился и с влюблённой улыбкой куда-то смотрел. Я посмотрел туда же и понял, в чём проблема: по тропинке напротив нас бежала высокая, грациозная единорожка с бледно голубой шёрсткой и рыжей гривой, развивающейся на ветру. На поясе, возле кьютимарки виде кисточки, у неё висел белый плеер. Она подбежала к лавочке, облокотилась на неё и сняла с другой стороны пояса небольшую флягу с водой.

— Козырь, — попытался я вернуть своего товарища на землю, — спокойней, не теряй голову.

— Заткнись, — ответил мне он и направился к спортсменке.

— Козырь, не глупи! — но он меня уже не слышал. Бывшему заключённому, видимо с непривычки, сорвало крышу. Единственная кобыла, которую он видел за всё время в тюрьме, была та самая Сильвер Спанч, ещё та злюка, а тут новые лица, знакомства и полная свобода общения.

— Привет, красавица, — обратился он к единорожке. Сначала, она сняла наушники и повернула голову в его сторону, но чтобы увидеть лицо Козыря, ей пришлось задрать голову. Но что самое странное, он ничуть не напугал её своими размерами и немного грязной щетиной.

— Ну здравствуй, — ответила она ему, убрав флягу на место.

— Ты тут недавно, не так ли?

— А откуда такое любопытство?

— Уж больно любопытно, откуда появилась столь прелестная единорожаа, как вы, в таком большом городе, как Мейнхеттен.

— Любопытство до добра не доведёт, знали ли вы об этом?

— Знал, но разве я не заслужил услышать ваше имя?

— Ну... — спортсменка отвела от Козыря мечтательный взгляд и вскоре осветила его очаровательной улыбкой, — Рапира.

— Какое чудесное имя.

— А вот вас как зовут, если не секрет.

— Ах да, где мои манеры? Хэви Стоун, всегда рад помочь столь прелестной кобыле, как вы, Рапира.

— А мне помощь и не нужна, пока что.

— Смогу ли я увидеть вас завтра?

— Если меня дела не задержат, — она подмигнула Козырю, надела наушники и продолжила свою пробежку. Я аккуратно подошёл к влюблённому громиле.

— Хэви Стоун? — спросил я. — Серьёзно?

— Она такая душка, — вздохнул Козырь и тут же решил сменить тему. — Я, это, работу себе нашёл, вроде всё в порядке, график работы удобный, зарплата раз в неделю, премии включены. Может таки пришло время хороших парней?

— Ты же втюрился в неё, не так ли?

— А ещё у меня копыто размером с твою голову, и если будешь поднимать эту тему, то я это копыто на тебя опущу.

— Ладно.

Глава 14: Лёгкие деньги

Первое, что я услышал, когда проснулся, это звон стекла. Я неохотно потянулся и протёр всё ещё спящие глаза копытами, но видеть лучше не стал, только пятна. Кстати, в том месте, где должен быть мой минибар стояло большое оранжевое пятно и чем-то звенело.

— Цитрон, — спросил я, — это ты?

Пятно замерло на некоторое время, потом встало и под звон стеклотары отправилось к выходу, бубня что-то под нос. Теперь я окончательно проснулся и, увидев пустой минибар, понял, что это был именно наш оранжевый толстяк. В дверь постучали.

— Шеф, — спросил Билл, войдя в комнату, — мы хотели поговорить с вами.

— О чём? — спросил я и сладко зевнул.

— О финансах, — выскочил из-за брата Боб. — Ваши коллеги не хотели нас слушать, говоря, что уже нашли работу.

— Ближе к делу, — попросил я.

— В общем так: Белл ла Росс — это большая шишка в Мэйнхеттене, но без его личного участия наш "финансовый агент" не желает выдавать деньги. Поэтому...

— Это тот самый мистер Хазард?

— Ну да... — протянул Билл. — Так вот, поэтому вы обязаны встретится с ним лично.

— Ты же говорил, что его не будет в Мэйнхеттене ещё неделю.

— Поэтому вы встретитесь с его представителем.

— Ещё вопрос и можем идти.

— Слушаю.

— Где остальные?

— Ваши бывшие сокамерники?

— Ну да.

— Сказали, что отправились зарабатывать, очень торопились. Они даже не захотели слушать о том, что проблема с деньгами будет решена.

— Можем отправляться, шеф? — напомнил о себе Боб, видимо, сгорая от нетерпения. — Нам нельзя опаздывать.

И так, мы отправились на встречу с этим неким представителем. Моя карета приехала к громадному театру, который в очередной раз доказал, что Мэйнхеттен не даст скучать ни на секунду. В облике моих охранников, Билл и Боб сопровождали меня аж до театрального балкона (вот как отдыхают важные пони), мы заняли свои места и начали ожидать в шумном зале, рассматривая бардовый занавес.

— И куда вы меня привели? — спросил я у Билла, севшего справа от меня, но мне ответил Боб, сидя слева.

— Благотворительное выступление оперной певицы Амбреллы Шорр, — гордо ответил он. — Давно мечтал попасть на её выступление, но никак случая подходящего не было.

Зал погрузился во мрак и публика затихла. Занавес медленно поднялся, продемонстрировав сцену. Свет прожектора сверху осветил на сцене некую фигуру, а точнее это была очаровательная пони. Одетая в тёмно-фиолетовое платье, белая земнопони с тёмно-серой гривой под музыку симфоничного оркестра начала петь. Её нежный голос журчал, словно ручей, а эта песня... Теперь понятно, почему она так нравилась Бобу.

— Дай угадаю, — обратился я к светло-серому любителю творчества, — это она представитель?

— Нет, — ответил мне Билл вместо своего братца и указал копытом в сторону прожектора над сценой, — вот это представитель.

Я перевёл взгляд с певицы на прожектор и был поражён, не ожидая такого "представителя": возле прожектора работала неказистая на вид горчичная земнопони с коричневой гривой (ну выкопанный Лерой), одетая в рабочий джинсовый комбинезон. Она мне не очень понравилась, но только из-за её злого, я бы даже сказал зловещего лица и зелёных глаз-бусинок.

— Можем идти, — тронул меня Билл и покинул своё место.

Я сделал тоже самое и отправился за ним вслед. Боб отказался составить нам компанию, видите ли "Он давно ждал, когда попадёт на выступление Амбреллы Шор". Билл привёл меня за кулисы, подкупил двоих охранников и вот уже мы оказались на том самом мостике, где и была эта представительница.

— Доброго времени суток, — поздоровался я, на что только получил злобное фырканье. — Мистер Хазард говорил, что хочет со мной встретится, не так ли?

— Вот делать тебе нечего, как действовать мне на нервы, — буркнула она мне. — Шёл бы ты отсюда... — что было дальше я не слышал, поскольку выступление Амбреллы закончилось и зал разорвался от гула восторженных аплодисментов, хотя длилось это не долго, — ... круги наматывать, ты меня понял?

Что же... Хоть я ничего не услышал, но скорчил умную физиономию (что у меня превосходно получается) и начал торг.

— Ну ну, — улыбнулся я, — думаю, мистер Хазард будет против того, что он лишился своего партнёра. Угадай, кого я обвиню в своём выборе

— Шеф, — прошептал мне Билл, — что вы делаете?

— Это называется блеф, — ответил ему я и направился к спуску с моста, но...

— Стой! — крикнула мне представительница. — Чего тебе... *кхем* Вам надо от господина Хазарта?

— Билл, беги в отель и сообщи нашим об исчезновении наших проблем с деньгами.

Билл кивнул и со всех копыт помчался исполнять мой приказ. Я развернулся к представительнице и не узнал её: не знаю как, но передо мной стояла та же кобыла, но уже в опрятной джинсовой жилетке и небольшим кожаным дипломатом, из которого торчали несколько документов. Вот как она это делает?

— Я вас внимательно слушаю, мистер... — обратилась она ко мне.

— Белл, — ответил я, — Белл ла Росс.

— Что же, мой клиент желает узнать вашу цель обращения.

Думаю, эту часть можно пропустить из-за большой тафтологии о деньгах, но припомощи моего навыка красноречия, я выпросил довольно приличную сумму. Представительница (а точнее Шугер Сперроу) выдала мне чек и я со спокойной душёй отправился в отель, предварительно посетив банк.

— Все в сборе? — спросил я у Билла, когда подошёл к своему номеру. В этот момент Боб перехватил у меня мешок с деньгами и исчез в дверном проёме своего номера.

— Почти, — неуверенно ответил мне Билл и прошёлся по списку. — Из пришедших есть Вуден Вренч, Цитрон, Колд Флейм и Лерой Дежавю, как бы сильно вы этого не хотели, Гюстав Биннаар в своём номере, но скоро подойдёт, а Хеви Стоун задержится, просил начинать без него, но обещал прийти с минуты на минуту.

— Ей, Вернер! — поприветствовал меня Медик, заходя в мой номер, и с насмешкой добавил, — Прости, мистер ла Росс, хи-хи.

— Билл, поторопи Стоуна, и поскорее.

С этими словами я принял свой прежний облик, вошёл в свой номер и застал вполне странную картину: Колд Флейм в защитном костюме пожарного лежал на кровати и левитировал перед собой подсвечник со свечёй, возле него скакал Гюстав, полный счастья, Цитрон в деловом смокинге что-то мешал возле минибара, а Вуден Вренч сидел на балконе, испачканный углём и какой-то штукой, похожей на обгоревший пух розового цвета. Единственный, кто выглядел нормально, это Лерой, одетый в чёрную кожаную жилетку и со сварочными очками на шее. Что же, я не ожидал увидеть их в такой раскладке и даже забыл, что хотел спросить, поэтому выдавил первое, что пришло на ум:

— Что случилось?!

— Ты не представляешь, какой у меня был весёлый день! — воскликнул Медик, продолжая испытывать кровать на прочность.

— Я бы пошпорил, — проворчал Татуировщик, но когда он вышел с балкона, то в нос ударил запах палёного сахара.

— А вот Цитрону и Светлячку всё нравится, — улыбнулся мне толстяк, почёсывая зелёный чуб копытом. — Несмотря даже на небольшие трудности.

— Так, рассказывайте, что произошло! — я топнул копытом, что, почему-то, напугало всю аудиторию. Даже Медик перестал скакать на кровати. Я же дождался нужного момента и указал копытом на Татуировщика. — Рассказывай.

— Ну... — неуверенно начал он. — В общем, я отправилшя работать в ларёк...

— Ну...

— Ларёк...

— Не заставляй меня вытягивать из тебя информацию. Говори!

— В ларьке шо шладкой ватой! — выпалил Вуден Вренч. — Потом проижошёл маленький иншидент и... ну... это... пришлось вожмештить убытки.

Я хлопнул себя по лбу.

— Ларёк со сладкой ватой? Серьёзно?

— Да... Но Шветлячёк был там и вшё проижошло иж-жа него!

Светлячок начал кряхтеть, потом рассержено хрипеть и тыкать копытом в Вуден Вренча.

— Ой, кто бы говорил? — обиженно ответил ему дедок. — А кто додумалша брошить в шиштему охлаждения петарду? Тоже мне, пожарный нашёлша.

— Зашибись, — проскрежетал я сквозь зубы. — Цитрон, твоя очередь.

— Не поверишь, — радостно пропел Цитрон, — сначала Цитрон работал в химчистке. Но когда Цитрону принесли деловой костюм соответствующего размера, Цитрон отправился в деловой центр "Нумерации!"
— Интересно, — злорадно напомнил о себе Лерой, — что такой толстяк, как ты, делал в деловом центре сети фастфудов, как "Нумерация?"
— То, до чего твой разбалованный мозг никогда не додумался — перевести все их сбережения на одну кредитную карту!

— Ты хотел перевести несколько сотен миллионов на одну кредитку? — рассмеялся горчичный имби... жеребец.

— Это не первая денежная афера на счету Цитрона. Жаль, что она стала первой неудавшейся.

— Почему? — спросил я, ожидая какого-то невероятного оправдания, но не тут то было!

— Цитрон успел перекачать только пару тысяч, но потом Цитрону захотелось съесть пончик на столе и тут его поймали охранники. Цитрону пришлось откупиться и уйти.

— Гениально, — фыркнул я. — Хоть у кого-то всё нормально?

— У меня всё нормально, — злорадствовал Лерой, — потому что я ничего не делал.

— Именно по этой причине ты живёшь в "эконом" номере, — засмеялся Вуден Вренч, смахивая остатки сладкой ваты.

— Я повеселился! — радостно воскликнул Медик и добавил: — А ещё пришлось заплатить моральную компенсацию одному из пациентов.

Я кипел, ужасно хотел кому-то врезать, но это бы ничего не изменило.

— Значит так, — продолжил Гюстав, — я был зубным врачом. Веселье началось на первом же пациенте.

— Да ладно? — психанул я.

— Честно! Ко мне пришла мамаша с жеребёнком, у малыша шатался молочный зуб, ну я и помог немного. Правда, маме не понравилась моя работа.

— Простите, что задержался, ребята, — в комнату вошло... оно. Громадная понифицированная мышь с кьютимаркой виде ломтика сыра, приклеенной на скотч. "Мышь" сняла голову и из-под неё показалась вспотевшая голова Хеви Стоуна. — Прости, что перебил, Медик, продолжай.

— Так вот, мамаше не понравилась моя работа.

— Тебе надо было вырвать малому зуб, — нервничал я, — что могло пойти не так?

— Зато теперь жеребёнок может перегрызть дубовую ножку табуретки, — оправдался он.

— Стоун, — повернулся я к громиле, — скажи, хоть у тебя всё в порядке?

— Увидишь завтра в газете, насколько всё хорошо! — гордо ответил он. — Да не переживай ты так. Первый блин комом, ведь так?

— Ладно, мне надо успокоиться. Так зачем я вас собрал? Я нашёл деньги.

Комнату заполнили неуверенные аплодисменты.

— А жнаете, гошпода, — улыбнулся Татуировщик, вновь наполнив комнату запахом жжёного сахара, — оно и хорошо.

— Ну конечно же! — вспылил Медик. — Сегодня же понедельник, ещё четыре дня позора и зубов я бы не выдержал.

— Только поэтому и хорошо, — завершил свою эпическую речь Татуировщик и сел на кровать рядом с Гюставом.

Глава 15: Ярмарка, просто ярмарка

Ну что могу сказать? Ребята были довольны тем, что наши проблемы с деньгами были решены. Вот как довольны? Долго высказывали мне всё, что обо мне думали. В общем, так случилось, что я рассказал им о деньгах только на следующий день, почти перед началом рабочего дня. Всё же, больше всего меня напугал Светлячок со своими "Фррр..." или "Кхар..." через маску, которую он до сих пор не хотел снимать. Почему? Понятия не имею! Странно, что никого из окружающих этот факт не удивил. Так продолжим. Чтобы простая ругань не превратилась в драку (а вскоре и в процесс полной аннигиляции отеля), я предложил им сходить на прогулку по Мэйнхеттену, не знаю, музей, экскурсия или что-то в этом роде. Хэви Стоун отказался с нами идти, утверждая, что у него есть дела и поважнее, чем прогулка и трата денежных средств. Я хотел дать Биллу и Бобу выходной, но они не захотели уходить от меня (преданность сотого уровня). Остался только один пустяк, просто мелочь: где мы будем тратить наши пятьдесят тысяч, выделенные мной на наш досуг (да, мне выделили большой бюджет)? Мы собрались в холле возле стойки рецепшина, чтобы решить этот скромный вопрос. Почти перед выходом в свет. Это же гениально!

— Предлагаю сходить в музей Медицины! — крикнул Гюстав, размахивая в воздухе брошюрой. — Попытки лечить ядами и паразитами мне очень нравятся.

— Ты, видимо, никогда не был в мужеях Мэйнхеттена, — проворчал Татуировщик, — тут каждая аптека может дать тебе штолько жнаний о медишине, получше любого мужея.

— Да зачем эти музеи? — встрял Лерой (без него, почему-то, Татуировщик отказывался куда либо идти), — у меня тут на примете есть один бар в центре. Вы только представьте, кобылы, пиво и , возможно, хорошая драка, что может быть лучше?

— Остаться с целыми копытами — вот что лучше, — проскрежетал я сквозь зубы.

— Цитрон предлагает сходить на ярмарку! — пропел толстяк. — К тому же есть шанс набить карман всякой всячиной.

— Шитрон, мы не будем обворовывать шарлатанов! — фыркнул Вуден Вренч и тут же изменил свою мысль. — Но мышль о ярмарке мне понравилашь.

— Ярмарка... — недовольно прошипел Лерой. — Что мы там, по-вашему, делать будем? Показывать этого чудика в маске?

На это предложение Лерой только получил хрип от Светлячка. В общем, на том и остановились. Цитрон привёл нас на площадь, это было что-то: вся площадь была заставлена ларьками с сувенирами и мелкими магазинчиками с выпечкой, украшенные флажками, бантиками и шариками. Во всей этой куче магазинов были много аттракционов и развлекательных заведений, на подобии "узнай своё будущее" или "игра в напёрстки". Мимо одной из таких игр мы и потеряли Цитрона, а минутой позже и Билла с Бобом. Смущает тот факт, что они пропали где-то возле шатра "Мадам Жалюзи". Совпадение? Таки да, совпадение. Пройдя немного дальше, моему взору открылся огромный шатёр шапито, украшенный шариками, флажками и прочим хламом. Вход охраняли два клоуна в смешных доспехах из подушек, они даже вооружились двумя надувными молотками-пищалками. Мне даже повезло видеть, как один такой "страж" выгнал одного пони, который пытался посмотреть шоу без билета. Клоун просто избивал его своим пищащим молоточком, а когда работа закончилась, он вернулся обратно в шатёр. Чёрт побери, это должно быть весело, но я не попал на выступление, меня схватили Татуировщик с Лероем и потащили к очередному аттракциону, а точнее к напёрсточнику.

— Пустите меня! — пытался вырваться я из их объятий, но бесполезно.

— Расслабься, — толкал меня Медик, — мы тебя не на приём к патологоанатому ведём.

— Правильно, — с азартом в глазах, тянул меня Татуировщик, — я жаметил, шо у тебя внимание полуше, чем у наш.

— Поэтому ты будешь приносить нам пользу! — продолжил мысль Лерой и подтолкнул меня в толпу к столику напёрсточника, от которого уходил уже который проигравший пони.

— А вот ещё один претендент на победу! — поприветствовал меня лаймовый единорог с бабочкой на шее и лохматой гривой грязно-зелёного цвета. — Правила очень просты: вот шарик (он показал мне маленький, скорее всего, металлический шарик и спрятал его под одну из трёх банок), если вы сможете найти шарик, то получите сумму, равную удвоенной ставке.

— Ну ладно... — протянул я. — А если я проиграю?

— Ваша ставка остаётся у меня. Играем?

— Играем.

Я дал ему десятку и игра началась. Напёрсточник начал быстро перемешивать банки между собой, которые сильно скрипели из-за трения об стол. Через секунду, лаймовый единорог остановился.

— Где? — со злорадной улыбкой спросил он.

— Ну... — я неуверенно потянул копыто к банке, но вдруг что-то перед глазами замелькало. Было впечатление, будто между мной и напёрсточником стоит стекло, немного грязное, но простительно. На стекле начали появляться стрелки, демонстрирующие передвижение банки с шариком, но на середине пути стрелка соскочила со стола и исчезла.

— И где по-вашему шарик? — напомнил о себе напёрсточник и заулыбался ещё сильнее. Я посмотрел под стол и задал ему вопрос, услышать который никто не ожидал.

— А можно сейчас повысить ставку? — спросил я и в толпе пошёл неуверенный шёпот. Уверенный в себе напёрсточник только засмеялся.

— Только за ваши необыкновенные глаза, — ответил он и я кинул ему на стол сотню. Все были поражены моим действием, даже сам напёрсточник, но он согласился. Представляете его удивление, когда я вытащил из-под стола тот самый шарик.

— Это не тот шарик! — начал оправдываться лаймовый единорог, нервно осматривая публику. Но я же умнее всех этих "игроков", я телекинезом поднял все банки одновременно. Шарика там не оказалось. Примерно так я получил свои двести двадцать (нет, не вольт), а напёрсточник получил от проигравшей публики.

— Знаете, — хихикнул я, — а мне понравилось.

— Ешё один атракшион? — спросил Татуировщик, на что я только кивнул и мы отправились покорять ещё одну палатку с развлечениями.

Не поверите, обо мне (точнее, о Белл ла Россе) начали ходить слухи, будто я подставное лицо, чтобы посетители ярмарки не расстраивались. Хотя это было не надолго, поскольку у некоторых палаток начала появляться моя фотография с подписью "Не обслуживать". Но что они бы не писали, я успел выиграть плюшевого зайца, три воздушных шарика, пачку петард и клоунский парик с носом. Хотя Вуден Вренч тоже был не промах: дедок профессионально владеет стрелковым оружием и мелкой моторикой, за что он получил бесплатную сладкую вату, марионетку и колпак с бубенчиком на кончике. Но больше всего меня поразила полная НЕ бестолковость Лероя: парнишка "на отлично" знал фэнтези, теорию заговоров и обладал феноменальной фантазией, за что в отделении с настольными играми он получил звание "Магистра заколдованного леса", "Субьека номер тридцать шесть" и "Чудовища подвала". М-да, эти игроки немного странные, но все развлекаются как хотят. Мне понравилась наша компания, я даже начал привязываться к Лерою (как бы противно мне не было) и это было весело. Пока я не врезался в кое-кого очень большого.

— Поосторожней! — прогремел голос Хэви Стоуна сверху. Я не ожидал его тут увидеть. Громила шёл с разукрашенным гримом лицом, с бутафорской козлиной бородкой и кепкой с заячьими ушками. Но что главное, он шёл в компании той рыжей единорожки, которую мы встретили в парке (Рапира, кажется), ей к рогу был привязан воздушный шарик, а на шее висел кулон, похожий на маленькое кристальное сердечко.

— Стоун? Это правда ты? — не поверил я сначала.

— Как видишь, я немного занят, поэтому, почему бы вам не прогуляться?

— Малыш, это кто? — нежным голосом спросила единорожка, заметив нас.

— Это по работе, солнышко, — ответил он и их компания скрылась в толпе. Малыш? МАЛЫШ?! Невероятно, но факт, она назвала Хэви Стоуна малышом. Невероятно (дважды). Даже так, это была не единственная компания, которая к нам пришла.

— Шеф! – бежал ко мне Боб, его пытался догнать запыхавшийся Билл (не знаю, почему они не летели, они же пегасы). На эту компанию нельзя было смотреть без смеха: Билл был с нарисованной гримом улыбкой и таким же париком, как у меня, зато Боб был более изысканный со своим громадным галстуком-бабочкой и цилиндром, из-под которого выглядывал плюшевый заяц, думаю, он там специально.

— Ч-что? — сдерживая смех, спросил я.

— Нам передали вот это. — Боб дал мне какой-то большой лист бумаги (чуть больше альбомного), свёрнутый в рулон. Когда я развернул его, то был сильно удивлён: это был чертёж какого-то доспеха, похожий на тот, который стоял у меня в подвале, но тут он казался более массивным и устрашающим. Меня больше удивил масштаб этой штуковины — один к двадцати. Что бы это ни было, оно большое.

— Шеф, фух, — ко мне таки добежал Билл, тяжело дыша, — это... это один из... фух, одну секунду...фух, надо будет заняться бегом. Так вот, это одна из ваших разработок.

— Я должен испугаться? — не понимая происходящего спросил я, на что Билл ничего не ответил, только показал на эмблему научного комитета Эквестрии по безопасности. Билл понял, что я ничего не понял, и посмотрел на Боба, чтобы он продолжил вместо.

— Принцессы знают, что вы живы, — ответил мне светло-серый пегас, — и они могут использовать это против вас.

— А как?

— Да что такое, как же вы не понимаете?! Им не составит труда убить вас этой штукой и забрать мемориальный накопытник!

— С чего ты взял, что они хотят меня убить именно при помощи этой... штуки?

— Потому что вы сбежали из самой защищённой тюрьмы, пробыв там всего неделю.

Ну вот, другое дело. Теперь мне стало страшно. В чувства меня привёл Татуировщик, продудев возле моих ушей дудкой, выигранной в очередном конкурсе.

— Шо это? — спросил он у меня, заметив чертёж. — Оу, клашшный дошпех. Тот, кто делал это давольно шоображительный, раш шмог до такого додуматьша. А это шо?

Он тыкнул копытом в чертёж, указав мне на деталь, похожую на мой кристалл. Хотя это и был этот кристалл.

— Вуден Вренч, — спросил я у деда, — сможешь сделать такой же доспех?

Он забрал у меня чертёж и немного покрутил его.

— Это жаймёт мешач, ешли я буду работать в одиношку, а у меня будут нужные детали?

— Билл, Боб, у него будут нужные детали?

Братья обменялись задумчивым взглядом.

— Деньги будут, — уточнил Боб, — а вот детали... это надо уточнить с мистером Хазартом.

— А точнее с его представителем, — уточнил Билл.

— Так уточняйте! — приказал им я. Они отдали мне честь и тоже исчезли в толпе.

Уже темнело, ярмарка понемногу начала закрываться. Мы собрались всей компанией, оказывается, Цитрон выиграл во всех конкурсах (абсолютно во всех, без преувеличений), успел побывать в цирке и раздал все выигранные подарки жеребятам, очень мило с его стороны. Хэви Стоун тоже к нам присоединился, рассказывал, что Рапира от него ушла, что случилось, он сам не понял, говорит, что просто взяла и исчезла в толпе. Вот мы идём по ночным улицам Мэйнхеттена, который стал тише, намного тише чем раньше. Похоже, я перестарался с мыслей о том, что Мэйнхеттен — это город, который никогда не спит.

— Расслабься ты! — пытался утешить товарища Медик. — У тебя ещё всё будет. Она же не в Морге лежит, правильно?

— Может проблема во мне? — грустил Козырь, медленно шагая по улице. — Может, я действительно монстр?

— Кто тебе такое шкажал? — возмутился Татуировщик. — Ты прошто большой, вшего делов.

— Пёс побольше? — спросил Цитрон.

— Ну да... Да! Пёш побольше!

Наша компания залилась мехом, Татуировщик со своим диффектом речи мог рассмешить кого угодно.

— И потом, громила, с кобылами трудностей быть не должно, — смеялся наш "Маг заколдованного леса". — Фактически, если ты знаешь, как ведёт себя кобыла, то она становится для тебя вещью.

— Замолчи. — проскрежетал Хэви Стоун сквозь зубы.

— Поверь, но так оно и...

— Заткнись! — рявкнул он, и мы погрузились в тишину. Откуда-то эхом доносились чьи-то низкие голоса, среди них был слышен взволнованный голос кобылы.

— Рапира, — прошептал Козырь и помчал на шум.

— Козырь, стой! — крикнул я ему в след, и мы побежали за ним. Когда он остановился, то мы заметили, что на том конце улицы стояли трое бандитов. Один высокий, тощий земнопони, неприятного оттенка бардового с короткой тёмно-красной гривой, второй – белый пегас с синим ирокезом, третий был очень низким, лысым земнопони коричневого цвета. Они подходили к Рапире, которая пыталась уйти от них.

— Вот куда ты идёшь? – поинтересовался бардовый бандит, злорадно посмеиваясь. – Ну-ка, подойди сюда, мы не кусаемся.

— Чего вам от меня нужно? – чуть не плача, спросила Рапира, продолжая пятиться. – Я уже всё сделала, что вы хотели.

— Это нам решать, когда твоя работа закончится, — рявкнул пегас, понемногу подлетая к единорожке.

— Пожалуйста, — рыдала она, — оставьте меня в покое.

— За ней! – пегас махнул в сторону Рапиры копытом и вся шайка помчалась за бедной кобылой. Она забежала в переулок, шайка за ней. Что же, думаю, ничем хорошим это не закончится.

— Рапира! — прогремел крик Хэви Стоуна и он что есть сил помчал вслед за ними. Мы сделали то же самое, но из-за поворота доносились болезненные крики, треск и громкое чавканье. Мы повернули за угол и наблюдали страшную картину: весь переулок был измазан кровью, на земле лежали кучки кровавого месива вперемешку с костями, органами и чем-то белым и коричневым, а в центре всего этого сидел окровавленный Козырь, который обнимал напуганную Рапиру и пытался её успокоить.

— Всё в порядке, — шептал он ей, — всё будет хорошо.

Моё внимание привлекла (сено тебя побери) голова белого пегаса. В глазах помутнело и я провалился в воспоминания. Я был в каком-то заводе или большом металлургическом цеху. В центре стояла огромная доменная печь, вокруг которой бегали занятые пони, покрытые сажей. Сам же я стоял на мостике, с которого был хороший вид на производство, но самое интересное, это то, что у меня было моё копыто, родное копыто из плоти и крови. Сам же я был одет в белый халат, а повязка на глазу была мне немного маловата. Ко мне подлетел он, тот самый белый пегас с голубым ирокезом, но в испачканной машинным маслом джинсовой робе и со сварочными очками на шее. На бейджике было какое-то странное имя, Скрулл Локк. Он держал в копытах блокнот и что-то мне говорил, но по его выражению лица было понятно, что всё плохо. Я чувствовал, как отвечаю ему, что привело пегаса в бешенство. Он швырнул блокнот вних и улетел в дверной проём позади меня. Я что-то сказал ему вслед и потом доменная печь взорвалась, тем самым ослепив меня. На этом видение закончилось.

— Шо тут было? — спросил Татуировщик, рассматривая то, что осталось от плохих парней.

— Вау! Это круто! — скакал от восторга Медик, бегая от кучи к куче. — Нет, ну ты только глянь, переломы в шести местах, многочисленные удары большим и очень тяжёлым тупым предметом на лицо! А чтобы разбить вдребезги черепную коробку это нужно взять тески как минимум!

— Гюстав, — прошептал я, — тише.

Медик смолк и прижался к нашей компании. Рапира рыдала, ей было очень страшно, она вцепилась в Козыря, чтобы её никто не мог оторвать он него. Она всхлипнула и подняла голову. Единорожка смотрела ему прямо в глаза, в его добрые, сочувствующие глаза. Она ослабила хватку и немного отодвинулась от него.

— Прости, — сказал Козырь, — я не хотел их убивать. Я испугался за тебя и...

Она прервала его страстным поцелуем. Либо это была кровь, либо Хэви Стоун таки покрылся неловким румянцем.

— Спасибо... — прошептала она, — за всё... спасибо... кто-то должен был избавить меня от них. Поможешь мне добраться до дома?

Громила кивнул и одарил её влюблённой улыбкой. Под светом фонарей, эта парочка отправилась в темноту.

— Невероятно, — первым открыл рот я, на что получил моментальный ответ от Татуировщика.

— Неправдоподобно, — сказал жёлтый дедок.

— Что?

— Неправдоподобно!

— Не понял, ты о чём?

— На её глажах только шо убили троих, причём шамой штрашной шмертью, а она его шелует и уходит ш ним домой. Напоминает какое-то штранное кино, или новую шкажку о "Крашавиче и чудовище". Только дождя не хватает.

Что и произошло, пошёл дождь.

— Спасибо вам, господин критик, — проворчал Лерой, укрываясь от дождя своей жилеткой, — вот кто тебя за язык тянул?