Вершина Неба

Глава первая и последняя

Шёл дождь. Я тоже шёл. Мы шли с примерно одинаковой скоростью, поэтому я почти не промокал. Это меня чрезвычайно радовало, так как запасной одежды с собой у меня не было, да и мокрая шерсть — не подарок. С запасной одеждой, впрочем, вообще были проблемы. Сомневаюсь, что в радиусе двадцати километров вокруг меня она вообще была. Однако, этот факт волновал меня сейчас меньше всего.

Дело, собственно, в том, что я был в горах. Я всегда любил высоту и небо. Но я не пегас, и часто об этом жалею. Я так и не смог взлететь. Поэтому я и стал ходить в горы, залезать на самые высокие точки нашего мира. Как только я приезжал из одного похода, сразу уезжал в другой. Так я живу уже много лет, и ни о чем не жалею. К тому же, я попросту не могу проводить много времени в столице — там слишком шумно и грязно. После холодных горных ветров городской воздух кажется мне ядом.

У меня нет друзей, ведь я всегда в разъездах, а во всем Кантерлоте не нашлось пони, который бы захотел ездить со мной. Им некогда, да и желания не возникает — ведь у них есть работа, семьи, прекрасное будущее. А меня вполне устраивает и скромный образ жизни в горах.

Нет у меня и особенной пони, ведь кантерлотские кобылки имеют вполне конкретные цели в жизни, и небогатый мечтатель, бывающий дома пару раз в год, никому не интересен. Впрочем, в горах я забывал об этом прискорбном обстоятельстве. В горах я забывал обо всем.

Да, первые несколько лет моей свободной жизни я потратил на зарабатывание денег. Ведь снаряжение и поездки тоже не бесплатны. К счастью, долго это не продлилось. Сотрудникам государственных служб хорошо платят. В особенности, если ты работаешь в канцелярии Её Величества.

В последний раз я был в Кантерлоте месяц назад, после чего уехал сюда, в горы Филиды. В этих горах расположена самая высокая точка Эквуса — вершина Уранос. Её высота — 7245 метров. Еще ни один пони без помощи магии не забирался на неё.

На пути странника, осмелившегося выбрать этот путь, вставал разреженный воздух, холод и сильнейшие ветра. Ему пришлось бы залезать на высокие скалы, карабкаться по льду и утопать в снегу по пояс. Ставить палатку на маленьких скальных полочках, или вообще подвешивать её к вертикальной стене. Только несколько единорогов добрались до вершины этой горы. Пегасы никогда не летают на такой высоте, ведь их крылья мгновенно замерзают. Даже облака здесь другие, неподвластные им, неплотные и серые. Но я все же хотел попытаться забраться на неё.

А пока я шёл по длинному высокогорному плато. Дождь постепенно кончился, и начался рассвет. Солнце, показавшееся из-за хребта, осветило гору. Блики от ослепительно засиявшего льда и заискрившегося снега попали мне прямо в глаза. Внизу, в долине, засверкали капельки недавно прошедшего дождя, покачивавшиеся на мохнатых ветках сосен и елей. Птицы начали кружить над долиной. Откуда-то со стороны далекой железнодорожной станции вился слабый дымок. Камни под моими копытами покрылись каплями постепенно таявшего льда, образовавшегося за холодную горную ночь. Мне показалось, что я увидел на фоне солнца высокую фигуру аликорна, стоявшего на горном хребте. Видение, впрочем, быстро исчезло. Я подходил к началу подъема на Небо.

У самого начала подъема я оставил маленькую записку, упакованную в серебрянный портсигар. Его мне когда-то подарили на выпускной. Видимо, в шутку, ведь все знали мое отношение к курению. Я долго думал, что же мне написать, но...

Здравствуй, путник.

Сегодня 27.09.932
Я, Аластор Фрай, земнопони из Кантерлота, собираюсь взойти на вершину Уранос. Не думаю, что я смогу вернуться. Да и не уверен, что захочу. Ведь там, наверху, так красиво, что захватывает дух. Там нет лжи, нет хвастовства, нет разрушений. Там нет никого. И никогда не будет.

Я очень надеюсь, что никогда пони не смогут обжить вершины гор. Что никогда не нарушится эта величественная тишина резкими голосами. Что никогда не прорежут этот камень дороги и не пробьют облака трубы заводов.

Но это все лирика. Ты можешь передать это письмо моему отцу, его зовут Вильгельм Фрай, и он работает в канцелярии Принцессы Селестии. А можешь и не передать. В сущности, это не так важно. Но, если ты все-таки его передашь, то я бы хотел кое-что сказать тебе, папа.

Помнишь, ты говорил, что я должен найти себя? Что я поезжу по свету и найду что-нибудь свое. Что-нибудь, чем я буду заниматься всю жизнь. Ты ведь имел в виду работу, не правда ли? А я — нет. Я нашел свое место, и место это — на вершине Неба. Я думаю, ты можешь быть за меня рад. Поэтому, прощай. Сомневаюсь, что мы увидимся.

Прощай и ты, путник.

Не ищите меня, ведь я буду на вершине. Я дойду, я уверен.

Я всегда буду там.

Положив портсигар на камень, чтобы блики от его полированной поверхности были видны издалека, я оставил все лишнее рядом. Взял лишь ледорубы, веревку, палатку и теплый пуховик. Больше мне уже ничего не понадобится.

Я сел на камень, налил себе чаю из термоса, и стал смотреть на поднимающееся солнце. Допив чай, я убрал кружку, подогнал лямки рюкзака, в последний раз оглянулся и начал идти. Когда я оглянулся, мне показалось, что за большим валуном стоит белый аликорн. Плачущий аликорн. Я сделал первый шаг к вершине Неба.

Неожиданная находка в горах

14.10.932
Вчера вечером группа альпинистов, совершавшая восхождение на плато в горах Филиды, обнаружила у подножия горы Уранос необычную находку.

Этой находкой оказался серебряный портсигар с инициалами А.Ф. и различное походное снаряжение. В портсигаре была обнаружена записка*, датированная 27.09.932. Эта записка была написана Аластором Фраем, достаточно известным Эквестрийским альпинистом, который собирался взойти на вершину Уранос, название которой буквально переводится как Небо.

Местоположение самого Фрая на данный момент неизвестно. Спасатели активно ищут его, но маловероятно, что он выжил.

*Текст записки вы можете найти в приложении к газете.

Серый земнопони, сидящий в большом офисе, тихо плакал, шевеля губами. Он смотрел невидящими глазами на страницу "Кантерлотского Вестника". Все пони в офисе молчали, глядя в окно. На столах лежали раскрытые газеты.

Принцесса Селестия глядела с балкона вдаль, где из-за необыкновенно безоблачной погоды глаза могли уловить очертание высоких гор. Из ее глаз текли слезы.

В парке у ворот замка играли жеребята. Они громко смеялись и кричали. Над улицами города стоял гул веселых голосов. В Кантерлоте был праздник.