Старое новое общество

Старое новое общество

2.08

Эмма включила телевизор.

— С Днём Истории, граждане великого Города великой Страны! — ведущая, светло-зелёная единорожка, оглушила кобылку своим громогласным энтузиазмом, — в этот день, ровно сто сорок шесть лет назад, наша королева, Бриллиант Эблэйз, провела народ вольных пони через Бушующее море и основала первый лагерь на новом континенте! Перед нами открылось множество путей, ведь земля эта была словно предназначена для заселения мирными и трудолюбивыми жителями. Королева правит мудро и мы обязаны ей всем, что имеем — технические новинки, доступная пища, низкая смертность — всего этого у нас не было бы, останься мы в старом мире. Слава королеве Эблэйз! Слава нашей великой Стране!

Эмма переключила канал. Везде одно и то же. Слово в слово.

-...не всё так гладко, — продолжала ведущая. — Недавно наши учёные выяснили причину провала нескольких исследовательских экспедиций вглубь континента. Оказывается, ближе к центру долины располагается логово злобных чейнджлингов! Именно оттуда, из огромного гнезда они прилетают в Эквестрию, дабы напитаться живительной для них любовью. Обнаружение нашей миролюбивой Страны разведчиками перевёртышей было лишь вопросом времени.

По экрану пробежали помехи. На пару секунд изображение пропало, но вскоре счастливая мордашка ведущей появилась вновь.

-...проникают в наше ничего не подозревающее общество! Наш долг — наблюдать за ближними своими, ведь каждый может оказаться под угрозой. Помните — ваша безопасность в ваших копытах. Королева уже придумала план по решению вопроса с перевёртышами...

Рябящее и тут, и там изображение порядком надоело кобылке и она вновь переключила канал.

-...это коллективный разум. Их обществом управляет тёмная королева, ибо разум её сильнее всех мыслительных способностей верноподданных вместе взятых. Когда королева стареет, она выбирает нового правителя из своих приближенных, но Кризалис правит чейнджлингами уже более трёхсот лет, что значительно превышает продолжительность жизни обычной "королевы". Из этого следует только один вывод — Кризалис насильственно уничтожает своих соперников, дабы править и принижать другие народы как можно дольше! Наша королева считает, что чем скорее у перевёртышей сменится власть, тем лучше станет обычным мирным пони. А теперь к другим новостям!

Казалось бы, в этот самый момент Эмме следовало бы выключить говорящий пластиковый ящик, но на самом деле включила она его совсем не для того, чтобы прослушать утреннюю агит-сводку. Ждала она от новостей и кое-чего ещё.

— Сегодня под руководительством королевской учёной Эммы Ингрэд будет проведено первое испытание вакцины, способной вернуть замаскировавшемуся чейнджлингу первозданный облик. На рядового пони такая сыворотка не окажет ровным счётом никакого воздействия, но перевёртыш, после вакцинации, сразу же будет выявлен и предоставлен правоохранительным органам! Пожелаем же удаче нашей сегодняшней героине дня — Эмме Ингрэд.

Кобылка выглянула в окно и увидела, как на пару секунд на всех публичных телеэкранах Города высветилось её смущённое выражение мордочки. Надо было перефотографироваться, подумалось ей, но грустить по этому поводу Эмма не стала.

Наконец, выключив телевизор, единорожка с кремовой шерстью, гривой каштанового оттенка и кьютимаркой в виде химических колб, стала собираться на работу. Сегодня, как и сказала телеведущая, она герой дня. В вечерних новостях уже объявят результаты испытаний вакцины, и в тот же момент все узнают её либо как великую учёную, либо как великую неудачницу.

Нет, она, конечно, ни в коем случае не сомневалась в сыворотке — ведь ту одобрила сама королева — но вдруг... Шприц сдвинется чуть в сторону, концентрация подведёт, магия рассеется... Ингрэд отбросила эти глупые мысли в сторону — как ни как, она уже почти восемь лет работает в этой сфере.

Эмму, как сказали бы некоторые, уже поздно было выдавать замуж, но другие некоторые с ними не согласились бы — да эта кобылка же в самом расцвете сил! Так вышло, что королевская учёная с малых лет была домашней пони, и осталась таковой и до сих пор. Хоть она и живёт теперь одна, в большой квартире первого "А" класса, но каждый день она созванивается с матерью и "берёт инструкции" на следующие сутки. Та же строго на строго запрещала ей водить домой жеребцов. Порой Эмме самой становилось интересно — хочет ли вообще Алиса Ингрэд внуков?

Впрочем, единорожку такой расклад вполне устраивал. Она всю жизнь причисляла себя к группе "ведомых" и сейчас верна этому правилу. Говорят, начальство любит послушных работников. Так зачем же тогда быть бунтарём?

Внезапно, Эмма обнаружила себя на кухне. Сначала она немного удивилась этому и подумала — зачем же я сюда пришла? Но потом, вспомнив десятки подобных случаев, когда по дороге куда-то ты забываешь саму причину похода, она успокоилась. Подумав хорошенько, учёная решила, что пришла сюда за заранее упакованным бутербродом, и не ошиблась — тот ждал её на столе.

Напялив на голову широкополую шляпу и укутавшись в зимнее пальто, Эмма Ингрэд вышла на встречу мрачному осеннему дождливому дню. Почти каждый день в Стране был дождливым, как говорят, из-за климата, но единорожка даже полюбила этот дождь — он напоминал ей об отце, который был также непостоянен и подвластен первому встречному ветру.

---

— И помни, тебя ждёт сюрприз! — весело воскликнула Молли и повесила трубку.

— И тебе хорошего дня... -сказала ей Эмма, но откликнулись на прощание только короткие телефонные гудки.

Молли Мун — пожалуй, лучшая и единственная подруга королевской учёной. Когда-то они вместе закончили университет и вместе же переехали в первый "А" класс. Правда, с работой по профессии приятельнице повезло гораздо меньше — только пару лет назад её удалось с горем пополам устроить к Эмме лаборанткой. Вот только незадача — здоровье у неё слабое, так что из-за частых больничных на работе она фактически отсутствует.

Пока Ингрэд разговаривала по телефону, за ней к будке уже успели пристроиться трое ожидающих своей очереди. Она вежливо растолкала их и направилась было к фуникулёру, но тут её взгляд привлекло нечто весьма экстраординарное.

Здесь можно наконец вставить пару замечаний и об устройстве самого Города. Некогда, всё небольшое поселение располагалось на общей пологой равнине, недалеко от моря, но после внезапного затопления приливом большей площади, чем предполагалось, пришлось переселиться повыше.

Теперь Город делился на несколько районов, в которых пони жили в зависимости от своего материального достатка. Каждый из обособленных дистриктов располагался на разных по высоте холмах, которые соединялись между собой фуникулёрами. Рабочие зоны тоже делились на группы, но там их было гораздо меньше. Эмма, например, работала в Научной, в прочем, как и её подруга.

На самом высоком холме располагался замок королевы. Построили его сами горожане, собственными силами и на собственные средства. Бриллиант Эблейз долго сопротивлялась такому подарку, говорила, что недостойна таких усилий и ничем не отличается от обычных пони, но Город был неумолим. Таким образом, в огромном замке теперь располагались и резиденция королевы, и министерства, и Совет, и даже тюрьма...

Что же, как можно подумать, так привлекло внимание нашей героини? Ну-с, вполне возможно она никогда раньше не видела, чтобы большую тюремную клетку с перевёртышами перевозили так публично. Между железными прутьями открытой камеры вряд ли можно было бы протиснуть тело, но тонкое копыто пролезло бы запросто. По отдельной, не соединённой с общественной линией транспорта ветке фуникулёра прямо со стороны дворца двигалась наполненная террористами и преступниками полупрозрачная решётчатая "коробка", цельным у которой был только пол. И направлялась вся эта конструкция прямо к центральной площади района первого "А" класса.

Приближаясь к земле, клетка замедлила свой ход, словно бы давая многочисленным горожанам поближе рассмотреть преступников. В толпе послышался ропот и гневные восклицания. Прямо по центру площади, там, где раньше стояли вечно покрашенные скамейки, в асфальте открылся обширный люк, куда стала медленно заползать конструкция, теперь уже двигаясь вертикально вниз. Эмма подошла поближе, дабы тщательнее рассмотреть объект своих исследований.

И сделала она это, пожалуй, зря. Один из чейнджлингов тут же ощерился и бросился на неосторожно приблизившуюся учёную с шипением и широко разинутой пастью. Остановила его только крепкая решётка.

Ингрэд отшатнулась и чуть не упала на землю, но тут некто подхватил её. Голова у единорожки закружилась, но боковым зрением она успела уловить, что этот некто — жеребец, и прямо сейчас он поджигает какую-то деревяшку огненной магией.

— Получайте, ублюдки! — воскликнул он и бросил пылающую головёшку в сбившихся в кучу перевёртышей. Те, с шипением и визгами, разбежались по углам.

Эмма хотела было поблагодарить своего спасителя, но свершиться этому, видимо, было не суждено. Сзади на неё кто-то шумно и с громким "Ах!" упал. Перед носом у королевской учёной прокатился спелый апельсин...

---

— Я слышала, их сжигают... — дрожащим и неровным голосом говорила пожилая кобыла, — говорят, они как животные, ничего не понимают... Бросаются на всё, что движется.... Или может причинить вред их хозяйке. Они как бешеные собаки... Но мы ведь не сжигаем бешеных собак? Ведь так?..

Старушка вновь разразилась безудержными рыданиями. Многие в вагоне были в шоке, и Эмма вполне понимала такое отношение — как вообще можно сочувствовать чейнджлингам? Ведь они убивают наших друзей, близких и... занимают их места. Как к такому вообще можно относиться спокойно?

Пожилая кобыла была той самой, что споткнулась и повалилась всем своим многочисленным весом на королевскую учёную. Ещё на площади она была целиком обвешана сумками с продуктами, а теперь же эти самые авоськи занимали добрый квадратный метр вокруг неё. Видимо, закупилась в элитных супермаркетах первого класса и теперь возвращается домой, куда-то ниже уровнем. Не сказать, чтобы это было незаконно — никто официально не запрещал отовариваться в других районах, но ведь в каждом дистрикте была своя полуавтономная структура, обеспечивающая его жителей всем необходимым, а также доступным по их средствам и возможностям. Будь Эмма не королевской учёной, а каким-нибудь оперативником спецслужб, она бы сразу же взяла эту странную кобылу на заметку.

В этот момент, некто, сидящий по другую сторону, нежели старушка с авоськами, дотронулся до Эммы своим скользким и грязным копытом. Учёная поёжилась, но обернулась и как можно более вежливо спросила:

— Что-то хотели?

Молодой чёрный кольт в скользком и насквозь промокшем дождевике широко распахнул глаза и резко закрутил головой, после чего стремительно встал и пересел в другой конец вагона фуникулёра.

Благо, кажется, никто больше не обратил на это внимания...

---

Вопреки представлениям некоторых, лаборатория королевской учёной совсем не была похожа на логово супер злодея. Напротив, это была довольно скромная, совсем небольшая и даже местами тесная комнатка, в которой, в прочем, помещались все самые необходимые для Эммы приборы.

Ингрэд открыла кран, и по прозрачной "вечной" трубе потекла свежая вода с лёгким голубоватым оттенком. Водопровод в Стране был самой настоящей гордостью королевы. Вся влага бралась из чистейших источников континента, а потому имела просто невероятный вкус. Некоторые пони вообще только водой и питались, правда, и жили они совсем не так долго, если верить статистике. Но Эмме жидкость понадобилась совсем не для питья или умывания.

Неразведённая сыворотка способна убить, а значит, до конца жизни испортить королевской учёной репутацию. Если она вообще сохранит пост после такого...

Как только Эмма закончила возиться с раствором, в дверь постучали. И вовремя — часы пробили полдень. Вестимо, пришёл первый испытуемый.

Единорожка подошла к двери и аккуратно открыла оную.

— Сюрприз! — в комнату вошла Молли.

— Эм... — неожиданно для себя запнулась королевская учёная, — разве у тебя не выходной?

— Он самый! — растянув улыбку до ушей, ответила вошедшая. — Угадай, кто сегодня твой подопытный кролик?

— Кристофер Лобстер?.. — неуверенно протянула Эмма. Кажется, именно он значился первым в списке.

— Я! — ошеломила Молли Мун свою подругу.

Спустя минуту, когда Молли уже со странным нетерпением ожидала инъекции, Ингрэд всё никак не могла сосредоточиться на задаче. Дело в том, что она понятия не имела, кто такой этот Кристофер Лобстер и не испытывала к нему каких-либо сугубо личных чувств. С Молли же разговор был совсем другой...

Мисс Мун, уже дважды побывавшая замужем, но всё равно предпочитавшая, чтобы её называли мисс, была предприимчивой и смышлёной кобылкой. При том, что порой она по несколько месяцев существовала без постоянного заработка, она вполне спокойно обитала в первом классе и даже позволяла себе некоторые излишества. Эмма, сама королевская учёная, даже пару раз просила у неё взаймы. В общем, натура у Молли была специфическая, но при этом очень даже компанейская. Она всегда была готова поддержать в трудную минуту и появлялась на "сцене" именно тогда, когда её совсем не ожидаешь. Её "сюрпризы" — отдельный разговор. Пожалуй, никто из знакомых Молли Мун не мог точно знать, что она совершит в следующую минуту. Впрочем, и сегодня ей удалось всех удивить.

— Крис заболел, — ворковала Молли, пристроившись на кушетке, — поэтому сегодня я твоя пациентка! Когда начинаем?

— Ещё минутку...

Эмма долго выискивала в медицинском шприце опасные пузырьки и даже выпила успокоительного, дабы унять лишние мысли в голове. Вдох, выдох. Вдох, выдох...

Игла вошла плавно и почти безболезненно, если верить словам Молли. Учёная с облегчением вздохнула.

— Что и требовалось доказать! — почти торжественно сказала Эмма, не подозревая, что она увидит в следующий момент, — сыворотка не действует на обычных по...

Комнату озарила ярко-зелёная вспышка. На месте Молли лежало испещрённое отвратительными отверстиями насекомоподобное существо. Террорист, убийца, пожиратель младенцев — чейнджлинг.

— Эм-ма? — дрожащим голосом произнёс монстр, — что... Что случилось?... Я не понимаю...

Ингрэд стала медленно отступать к столу с хирургическими приборами, где должен был лежать скальпель.

— Эмма?.. — продолжал перевёртыш, — это же я, Молли...

Учёная выхватила остро заточенный нож. Чейнджлинг тут же забился в угол.

— Эмма! — чудовище дрожало от страха, — слушай, я сама не понимаю, что произошло... Но я не перевёртыш! И...

Из глаз у превратившейся в нечто ужасное Молли потекли слезы. Эмма медленно опустила скальпель и положила его в карман лабораторного халата.

— Хорошо, — стараясь говорить спокойно, ответила учёная, — я знаю, где здесь потайной выход...

Плачущая подруга нежно обняла Эмму и тихо прошептала: "Спасибо"...

Эмма, стараясь не попадаться в объективы видео камер, провела обратившуюся пони через несколько длинных коридоров и, по возможности действуя тихо, открыла дверь кладовки. Там было пусто. В полу был вделан специальный люк.

— Заходи, — прошептала Ингрэд, — пароль на люке — 7592.

Перевёртыш кивнул и со всех ног бросился к свободе. Как только он оказался в комнате, Эмма нажала на кнопку. Дверной проход тут же закрыла стеклянная пуленепробиваемая перегородка. Комнату стал наполнять усыпляющий газ.

— Эмма? — послышался удивленный голос изнутри, — ты что?... Что ты дела...

Голос чейнджлинга прервался внезапным приступом кашля. Монстр, держась одним копытом за горло и метаясь по комнате в поисках выхода, истошно кричал. Эмма с некоторым удивлением обнаружила в себе эмоциональное удовлетворение...

Вдруг, глаза перевёртыша резко открылись и он, словно безумец, уставился на учёную:

— Не верь ни одному её слову! Не верь королеве...

После чего он упал. Эмма нажала нужную комбинацию кнопок и через пол прошёл мощный заряд тока. Тело чейнджлинга несколько раз подпрыгнуло и задёргалось в судорогах.

— Это тебе за Молли... — прошептала Ингрэд и только после этого вызвала охрану.

---

"Как давно её не стало?" — в который раз задавала себе один и тот же вопрос Эмма, — "Может, её подменили только вчера? Или она с самого начала была... Этим?"
Фуникулёр медленно полз вверх по толстым и прочным канатам и покачивался в такт её сердцебиению. За окном падали первые снежные хлопья...

Вагончики, что направлялись к королевскому замку, всегда были набиты до отказа. Некогда для них даже хотели построить отдельную линию канатной дороги, но решили, что населению пока вполне достаточно и того, что есть. Население было не против.

Для чего же к дворцу направлялась королевская учёная? Ну, наверное, чтобы доложить о своём провале. Или успехе. Это уже с какой стороны взглянуть... Она поймала и нейтрализовала чейнджлинга, яркого представителя главной внешней угрозы Страны, но отчего-то настроение у неё было совсем не геройское.

Телеэкран под потолком трещал какие-то новости, но Эмма почти не прислушивалась к ним. Она долго сидела на кресле, так вежливо уступленном ей каким-то студентом (неужели она такая старая?), и наблюдала одну единственную точку — шляпу господина напротив. Вряд ли этот головной убор сыграет какую-либо важную роль в её истории, но всё же, всё же...

— Срочные новости — генерал Фишкольт, обязавшийся руководить скорым наступлением на улей перевёртышей, сознался в том, что сам является чейнджлингом и спрыгнул с перил открытой веранды неподалеку от покоев королевы. Над делом уже работают лучшие сыщики Страны, стараясь выяснить — как далеко пролегает сеть личностных подмен?..

Вот и ещё один. Неужели никому теперь нельзя доверять? Эмма слышала где-то, что по статистике, каждый третий житель Страны имеет вероятность быть чейнджлингом. Что если она и есть этот самый третий житель?

Фуникулёр качнулся в последний раз и затормозил.

— Станция "Королевский Дворец"! Конечная. Не забывайте одежду и личные вещи. Удачного дня! — пророкотал механический голос и Эмма начала спешно собираться.

Делай что хочешь, а на встречу с королевой опаздывать нельзя.

---

— Её высочество ожидает вас дальше по коридору, — монотонно произнёс пожилой дворецкий, — прошу...

Эмма, почти не глядя на старика, двинулась вдоль длинного широкого прохода, состоящего из множества арок и пролегающего, завиваясь, почти через весь дворец. Слева располагались окна, огромные, как нигде в другом месте, справа — множество дверей, каждая из которых вела куда-то очень далеко, и даже сами дворцовые обитатели порой не знали, где заканчивается, а где начинается тот или иной ход. Карты имелись лишь у охраны и верховных смотрителей. Сверху же, под самый потолком, переплетались, словно трубы органа, разного размера "вечные" трубы. Голубоватая жидкость, называемая водой, беспрерывно текла по этим импровизированным жилам, и каждый мог наблюдать за процессом в живую. Королева настояла на том, чтобы не прятать техническую новинку в стены и пол, а сделать из неё произведение искусства. Во дворце теперь есть целый зал, целиком и полностью составленный из этих труб.

Сами трубы были сделаны из толстого и прочного прорезиненного пластика, практически не подверженного механическим повреждениям. Пронзить трубу можно было только магией или специальной очень тонкой иглой. Таким образом королева боролась с эпидемиями — жители Города пили воду, заранее "сдобренную" медикаментами.

Мысли в голове у Эммы были положительно странные. Пожалуй, загляни ей сейчас кто-нибудь под корку, он бы на самом деле ужаснулся. Учёная, убедившись, что за ней никто не наблюдает, вынула из сумки спрятанный в футляр заряженный сывороткой шприц. "И что ты собираешься делать, дурочка?" — спрашивала у себя Ингрэд, — "Незаметно подкрадёшься и воткнёшь ей это прямо в круп? Главное не забыть поинтересоваться — королева, а вы, случаем, не перевёртыш?"
Глупо, сто миллионов раз глупо. Такие мысли ни к чему хорошему не ведут. С чего ты вообще взяла, что она как-то причастна ко всей этой катавасии?

А вот и дверь. Из-за неё доносятся голоса, но ничего нельзя разобрать. Вот он, момент истины. Если хочешь узнать больше, заходи без стука, слышала Эмма в каком-то дурацком сериале про полицейских.

Единорожка приоткрыла дверь и увидела... Королеву.

Королеву Кризалис.

Знаете, в такие моменты, моменты высшего удивления и нервного напряжения, сознание работает в миллионы раз быстрее. Ты замечаешь то, чего не заметил бы даже долго изучая местность в спокойной обстановке, увидишь такое, на что никогда бы не обратил внимания.

Королева Эблейз слыла в Городе большой красавицей, не даром она аликорн, но женихи, в большинстве своём, считали себя недостойными её святейшего образа. Её грива, цвета "игривое бордо", спадала по шее длинными локонами, а шерсть, белая, как первый снег, служила чуть ли ни эталоном чистого оттенка. Но теперь её запоминающийся образ сыграл с королевой злую шутку.

Эмма узнала эту веранду. Она и раньше, ещё в фуникулёре, догадывалась, о чём идёт речь, но теперь...

Вокруг виднелись следы борьбы. Осколки разбитой вазы, брошенный канделябр... Каменная ограда, что должна защищать пони от падения с горы, потеряла небольшой кусочек самой себя. Рядом лежит длинный красноватый волос.

За долю секунды, пока Эмма производила все эти умозаключения, она успела только моргнуть, но и этого было достаточно, чтобы сменить диспозицию. На месте Кризалис Ингрэд увидела уже другую, самую обычную королеву Страны.

Справа от входа, вдоль дверного косяка спускалась "вечная" труба. Кобылка, проявляя невиданную для себя решительность и прыткость, выхватила из сумки шприц с сывороткой и вонзила иглу в прорезиненный пластик. Та вошла словно бы сквозь масло.

— Что ж... — проронила королева, — кажется нас раскрыли...

— Мне нужна правда, — стараясь скрыть дрожь в голосе, сказала Эмма.

— Хорошо, — королева улыбнулась, — пойдём, я покажу тебе...

---

— Так значит, через море вы переправили совсем не наше сообщество, а... свой Улей?

— Именно, — королева вновь перевела взгляд на собеседницу, — только так я могла спасти свой народ после разгрома нашей армии под Кантерлотом. Эквестрийские принцессы тут же отправили своих сыщиков на поиски, и долго прятаться мы не могли. В конце концов, взгляни на это с другой стороны. Я, путём длительных исследований, подарила каждому своему подданному сознание, личность. Они забыли свою воинственную сущность, смогли завести семью, детей... Они живут в утопии, так же, как и ты пару часов назад.

— Но... — Эмма запнулась, — я слышала, чейнджлинги должны питаться... "Любовью"?

— О, совсем не только ею. Любовь для них скорее "энергетик", нежели полноценный рацион.

— И как же они получают этот... "Энергетик”?

— Что ж, вода в трубах не просто так имеет голубоватый оттенок.

Кризалис вела королевскую учёную сквозь бесконечные пустынные коридоры, туда, куда одной только ей и было известно. Эмма всё ещё побаивалась её, но обаяния королеве было не занимать.

— Вы, может быть, говорите правильные вещи, но ваше "идеальное общество" уже разрушается... — сказала кобылка, пытаясь запомнить все развилки и переходы.

— Правда? А я и не догадывалась... — саркастически заметила Кризалис.

— Некоторые из... Перевёртышей, начинают просыпаться. Вы же нагло врёте им. Придумываете внешнюю угрозу, вместо того чтобы разбираться с внутренней. Навязываете им братоубийство. Устраиваете публичные казни... Подавляете их сознание...

— Но тебя ведь это не волнует, так? Ты серая мышка, которая с радостью бы забилась обратно в свою нору. Что же заставило тебя проявить сегодня столько решительности?

— Молли... Она погибла из-за меня...

— Понимаю.

Наконец, королева привела Эмму туда, куда так стремилась попасть. Веранда "Птичий полёт" — самая высокая точка дворца. Выше — только шпиль.

— Что ж, мисс Эмма Ингрэд, — начала свою речь Кризалис под оболочкой королевы Эблейз, — какой же урок ты усвоила сегодня?

— Я поняла, что вы тиран. Вы, вместо того, чтобы передать трон молодой королеве, удержали власть силой и промыли мозги всем своим подданным, а теперь столкнувшись с проблемами, решаете их кровью...

— Молодец, Эмма. Сегодня ты получаешь высший был. Но сможешь ли ты ответить на дополнительный вопрос?

К чему она ведёт, спрашивала себя Эмма, внутренне ужасаясь тому, что творит.

— Почему я не могу промыть мозги тебе, также, как и другим жителям страны?

Подул ветер и грива королевы стала развеваться, словно бардовое знамя.

— Потому что... Потому что я не перевёртыш?

— Наоборот. Ты единственный перевёртыш, который есть здесь, в этом замке.

Перед глазами Эммы пробежала волна сверкающих точек. В висках запульсировала кровь.

— Этого... не может быть. Я видела... Вы говорили...

— Ты мне не веришь? — наступала на неё королева, — тогда поверь фактам. Взгляни сюда...

На всех телеэкранах города внезапно возникла запись с камеры наблюдения, что располагалась, в фуникулёре, следующем на замок. Эмма узнала его — вот студент, уступивший ей кресло, вот гражданин в шляпе. Снега за окном не было, как и её самой внутри вагона... В углу стояла дата — второе августа.

— Сама подумай, какой же снег, да ещё и летом? — словно бы читая её мысли, сказала Кризалис.

Эмма пошатнулась и чуть не упала. Голова её кружилась, а веранда перед глазами ходила ходуном.

— Всё что ты видишь, лишь игра твоего подсознания. Чейнджлингу всюду видятся его собратья, не правда ли? Сейчас ты находишься в тюрьме под этим замком, а завтра тебя повезут на казнь...

Учёная, держась из последних сил, проговорила:

— Я... не... перевёртыш...

— Так проверь себя, если не веришь мне. Вперёд! Вспомни, ведь у тебя есть сыворотка.

Эмма дрожащим телекинезом ввела шприц в вену. Шерсть её загорелась зелёным пламенем.

— Как видишь, тебе не получилось обхитрить нас, чейнджлинг, — королева вновь улыбнулась во всю ширь своей улыбки, — игра окончена.

По телу кобылки пробежали красные огоньки лазеров. В следующую секунду она, словно ёж, была испещрена шприцами с транквилизатором.

---

Утро.

Металлическая клетка покачивалась в такт её сердцебиению. Она лежала на полу и ей казалось, что её всю ночь избивали палками. Рядом были братья и сестры. Некоторые жались друг к другу, чтобы согреться, а некоторые наоборот сторонились остальных и держались врозь.

Время текло то медленно, то быстро. Город внизу покачивался в такт клетке. Кобылке казалось, что с того момента, как она вышла из дома и пошла на работу, прошло множество дней, а может и недель. Она не помнила своего имени. За то она помнила, что раньше была кем-то другим.

Она попыталась представить свой дом — вот комната с телевизором, а вот она идёт на кухню и видит там... Мысли кобылки прервал шум улицы. Она и не заметила, как клетка снизилась и теперь приближалась к площади.

Она встала и посмотрела вниз. Пони было так много, что казалось, они готовы поглотить её заживо. Они смотрели на неё, как на что-то страшное. За что они так?

Одно лицо в толпе показалось ей знакомым. Это была королевская учёная, Эмма Ингрэд. Она поправила пальто и медленно приблизилась к клетке. Заключённая узнала эту кобылку. Это была она сама...
"Эмма, Эмма, стой, это я!" — перевёртыш кинулась к решетке с этими словами, но изо рта у неё вырвалось только шипение. Ингрэд отшатнулась и чуть не упала, но её подхватил какой-то жеребец. Спустя секунду прямо в заключённую полетела горящая головёшка.

Когда кобылка увидела пламя, сердце её забилось чаще. Она потеряла равновесие и полетела прямо в скопление своих собратьев. На долю секунды ей показалось, что она старушка, несущая множество мешков с продуктами, которая падает прямо на королевскую учёную.

Клетка скрылась под землёй. "Что это было? Я могу... так?" — спрашивала себя перевёртыш. Железная камера ускорила свой ход.

Кобылка попробовала снова увидеть мир чьими-то глазами, но выходило у неё с трудом. Только настоящий животный страх позволял ей делать это хоть столько-то продолжительное время. Пока она спускалась вниз, она видела, как заживо сжигают ей подобных. Это придавало ей силы...
"...Это коллективный разум. Их обществом управляет тёмная королева, ибо разум её сильнее всех мыслительных способностей верноподданных вместе взятых".
"Если всё обстоит именно так, то я могу... Предупредить её?.." — промелькнула мысль в голове заключённой. Она напрягла свой мозг так, как не напрягала его никогда в жизни. Перед глазами её мелькали жизни и судьбы, одни воспоминания заменялись другими, а потом... Она вновь увидела себя. Эмма ехала в фуникулёре, погружённая в свои мрачные мысли. Неподалеку тараторила старушка, но Эмма, Эмма была всего в паре десятков сантиметров. Перевёртыш протянула копыто и дотронулась до неё...

Клетка остановилась. Тут же пришли вооружённые дубинками пони и вытолкали чейнджлингов из клетки. Было темно. А потом загорелся огонь...

Время перестало быть преградой для кобылки, так же, как и страх потерял всякий контроль с её стороны. Она тряслась и содрогалась, тело больше не подчинялось ей, но голова, голова работала на полную мощность.

Вновь Эмма. Она смотрит на неё через стекло и молчит. В глазах её горит гнев. Лёгкие перевёртыша наполнились газом. Дыхание спёрло. Думать над речью не оставалось времени.

— Не верь ни одному её слову! Не верь королеве... — только и смогла прохрипеть кобылка.

Тело её уже охватил огонь. Он пожирал её кожу, её крылья, её внутренности... Кобылка брыкалась и пыталась сбить пламя, но кажется, её измазали чем-то легковоспламеняющимся. Издалека слышались смешки охранников.
"Я должна... остановить Кризалис", — подумала кобылка и приняла последнюю отчаянную попытку. Она понимала, что если её вновь постигнет неудача, пламя поглотит её окончательно. А может быть, ей приготовили участь похуже...

---

Осень.

Веранда. Идёт снег. Холодно.

Виллибальд Фишкольт гордился своим именем. Оно было древнее и происходило из рода каких-то баронов. Мама всегда говорила ему, что он благородных кровей, и жеребец этого не чурался. Кобылки одна за другой вешались на него, а он лишь с игривой улыбкой разбивал им сердца. Говорят, на него запала сама королева...

Кстати, а вот и она. Как всегда прекрасна и неотразима. Из них получится отличная пара. Она улыбается и целует его прямо в губы. Вот это неожиданность! Фишкольт, конечно, знал, что она к нему не ровно дышит, но чтобы настолько...

Наконец, их языки расплелись и королева подвела его к оградке. Внизу простирался Город — невероятный, представляющий собой самое настоящее чудо инженерной мысли.

Королева взглянула Виллибальду в глаза. "Да она Дискордова извращенка!" — подумалось жеребцу.

— Здравствуй, Эмма, — прошептала королева, — вылезай, я знаю, что ты там прячешься...

Бриллиант Эблейз стукнула копытцем Фишкольту по лбу и засмеялась. После чего резко толкнула его, да так, что тот опрокинулся через ограду.

Королева, будто бы случайно, грохнула об пол дорогую вазу и бросила в стену канделябр. Спектакль продолжался...

---

В полёте думать было легче. Когда знаешь, что вот-вот умрёшь, мысли как раз собираются в кучку.

Эмма корила себя за глупость. Не было смысла даже пытаться одолеть аликорншу при помощи какого-то глупого пижона. Что уж там, одолеть Кризалис вообще практически невозможно. Но это если снаружи...

— И снова здравствуй, — сказала самой себе королева, когда почувствовала, что больше не одна.

— Ваше высочество, к вам посетитель, — послышался голос дворецкого.

— Пусть заходит...

Повисла неловкая пауза.

— Ты проиграла, Кризалис, — услышала королева голос в своей голове.

— А вот и неправда, — ответила она, — теперь ты внутри меня, и я тебя оттуда никуда не отпущу. Нам будет так весело вместе!

— Я скажу им правду, Кризалис, и освобожу их от твоего гнёта. Это тело теперь в моей власти!

— И снова ошибочка, — королева сияла так, словно бы завершила самое главное дело своей жизни, — не зря я уже триста лет правлю чейнджлингами. Уж с твоим-то хиленьким интеллектом я как-нибудь справлюсь.

Кризалис зашлась безудержным хохотом.

— Ты такая дурочка, — продолжала она вслух, — сыграла в моём спектакле свою роль так, словно бы учила текст несколько месяцев. Взгляни вокруг. Разве это август? Сегодня второе октября, глупышка. Мне ничего не стоит повторять один и тот же день снова и снова, стоит только внушить моим подданным, что ничего не изменилось. Я долго искала тебя, а когда нашла, долго пыталась придумать, как пробудить в тебе зверя, моя мышка. Я должна была заставить тебя ненавидеть меня, и у меня получилось — всего лишь понадобилось привлечь к делу твою подругу и подменить успокоительное на наркотик. Ты пришла, чтобы свергнуть меня прямо ко мне в мозг. Туда, где я тебя и ждала. Очнись, Эмма, этим пони не нужна твоя правда. Им нужен козёл отпущения, и сегодня им стала ты — изменница и террористка. Завтра будет новый день и они найдут себе нового изгоя.

Вдруг, неожиданно для Кризалис, её тело обратилось в настоящий облик самостоятельно, без её конкретного участия. Дверь приоткрылась и на веранду вошла... Эмма.

— Что ж... — проронила королева, — кажется нас раскрыли...