Первопроходец

Пролог - Мортидо

Автор категорически не одобряет действия героя в финале пролога.

Самое приятное в пеших путешествиях — комфортное и живое одиночество. Шум листвы, нежная игра света и тени, музыка в ушах и расслабляющая смена пейзажа. Никаких людей и никаких способов с ними связаться. Я вспомнил алгоритм, который набросал для обработки звонков на рабочей АТС и мстительно ухмыльнулся. Какую доставляет радость любому тонкому уму умело сделанная гадость...пусть даже другу своему.

Тропинка неожиданно разделилась на две, вызвав у меня закономерные сомнения. Кажется, вот эта ведет на подъем... или следующая? Блин, придется свериться с картой.

Достаю из кармана планшет, и включаю прицепленный к рюкзаку модуль GPS. Пара минут — и я увидел, где нахожусь. Убедившись в правильности пути, я направился по правой, ведущей в гору тропинке. Шагать сразу же стало тяжелее, но подъем не слишком долгий, а конечная цель полностью окупает все мучения. Если, конечно, я ее найду.

Я протопал еще час, время от времени уточняя свое положение. Ноги уже немного ныли, тонко намекая на необходимость сделать привал, но я решил сначала добраться до заброшенной лесничьей сторожки, которую теперь время от времени занимали охотники да любители пеших походов. Илья говорил, что домик зарос так, что даже вблизи заметить сложно, и дал предельно точные координаты. Угу, вот только есть проблемка...

С раздражением перезагрузив приемник, бормочу под нос ругательства. Несмотря на то, что я стою на месте, навигационная стрелка ме-е-едленно ползёт куда-то к верхнему углу экрана. В информационном окне радостно демонстрируется точность в ±50 метров. Мрачно подумав о том, что ко времени следующего похода нужно будет подпаять к нему внешнюю антенну, я выключил устройство. Делать нечего, остается только обшарить весь радиус по спирали.

Смеркалось. Легкие облачка достаточно быстро сменились грозовыми тучами — обычное дело. В это время года грозы здесь едва ли не каждый вечер, кстати, возможно именно из-за грозового фронта у меня так нещадно глючит GPS. Скоро начнется ливень, а я до сих пор не нашел охотничий домик. Черт, неужели придется палатку разворачивать? Стоп, что за? Ага! Нашел.

Дом действительно настолько зарос то ли плющом, то ли еще чем, что я ходил вокруг него уже несколько минут, и думал что это часть пейзажа. На крыше вовсю росли небольшие деревца, среди которых я лишь по чистой случайности заметил дымоход.

Я ожидал, что в домике будет как минимум сыро, но, похоже, люди бывали здесь довольно часто. Одна комната: печка, дровник, две сетчатые односпальные кровати, для высоты поставленные на поленья, перевернутое оцинкованное ведро рядом с ними и пара натянутых веревок чтобы просушить одежду. Предельная рациональность.

Так, домик нашел, значит где-то поблизости должно быть и озеро. После целого дня на ногах, мысли о геотермальной ванне, ради которой я сюда, собственно, и добирался были крайне заманчивыми. Да еще и сумерки. И дождь... обожаю дождь! Я нежусь в тепле, а сверху льет холодный ливень... все, решено!

Сбросив с плеч рюкзак, я быстро достал оттуда фонарик, большое полотенце, мыло и сменное белье. Хм, пожалуй, стоит растопить печь, чтобы возвращаться уже в прогретое помещение... да и запах дыма с себя сразу смою, до того как у меня начнет от него болеть голова.

Обычно мне нравится смотреть на медленно разгорающийся огонь, но сейчас куда больше хотелось добраться до озера перед тем, как окончательно стемнеет и зарядит дождь, так что быстренько проверив тягу, я забросил несколько сухих поленьев, щедро полил их разжигайкой, бросил спичку. Убедившись что пламя занялось, я сложил необходимые пожитки в ведро и вышел наружу. Еще достаточно светло, но когда я буду возвращаться, так просто я этот домик не найду. Но и в темноте шастать не вариант. Мндэ... придется фонарик оставить тут, мигать в режиме маячка, а обратно доберусь подсвечивая себе брелком.

Так-с, как там до озера добираться? "Встав правой рукой к двери, идти восемьсот шагов прямо, потом повернуть направо, еще сто шагов, там будет ручей, дальше вдоль него вверх." Описание как будто сошло со страниц детской книжки про сокровища пиратов, но Илья, подсказавший мне это место, всегда предпочитал относительные величины абсолютным, оправдываясь тем что точности ему и на работе хватает. Ага, как же.

Иду, сосредоточенно считая шаги. В небе громыхнуло, по листьям ударили первые капли. Восемьсот, поворачиваю направо, и вскоре действительно слышу журчание ручья. Слегка касаюсь воды кончиками пальцев — чуть теплая. Улыбнувшись, я спешу вверх по течению. О-о-о... вот оно!

Озерцо было небольшим, метров десять в диаметре. От горячей, градусов в сорок-сорок пять, воды поднимался пар. Быстро раздеваюсь, утрамбовываю вещи в ведро и ставлю его вверх дном на камень, чтобы защитить содержимое от дождя, а затем с наслаждением погружаюсь в горячую воду. Озеро оказалось неожиданно мелким — в самом глубоком месте оно лишь едва доставало мне до ягодиц. И то хорошо, значит вода быстро обновляется... будь тут кто-нибудь из старшего поколения родственников, сейчас бы обязательно началась болтовня о ее целебности... бр-р-р. Ненавижу бессмысленную болтовню.

Усилием воли заставляю себя выкинуть все мысли из головы и расслабляюсь, прислонившись к теплому камню. Дождь постепенно усиливается. Блаженство... все именно так, как я и хотел. Гром над головой, шелест небольшого водопада и горячая вода омывающая тело...

Может, ну все к чертовой матери? Уволиться с работы, накопления потратить на минимальные удобства, да и поселиться здесь, немножко перестроив охотничий домик? Зимы тут мягкие, уверен этот источник не замерзает, так что мыться есть где... электричество добыть тоже не проблема, пару солнечных батарей и ветряк, а потом... Никакой болтовни, коллег, лжи, вечных манипуляций от которой только в горячих источниках и отмоешься... Читать, гулять, думать, наслаждаться тишиной и покоем. А там и вернуться можно будет, через годик-другой. Эх, мечты.

Слегка улыбаюсь. Дождь приятно массирует лицо, его шум смешивается с шорохом водопада в сладкую колыбельную. Спа-а-ать... голова соскальзывает с камня, и в следующий миг я хорошо так хлебнул горькой воды с ощутимым запахом сероводорода. Откашливаясь и пытаясь слить жгучую жидкость из носа, неаккуратно вскочил, тут же поскальзнулся на склизком камне и греческим колоссом обрушился в воду снова, повторив процедуру употребления "целебной" воды. Обычно такое приключение меня бы разозлило, но сейчас я только рассмеялся, представив как все это выглядело со стороны.

— Ох, ладно... — негромко произнес я, отсмеявшись. — Надо помыться, а то потом совсем лень будет.

Взяв отложенные заранее мочалку с мылом, я начал энергично отдраивать с себя походный пот. Все-таки вода горячевата, но это пошло в плюс — я настолько разогрелся, что теперь ливень только слегка холодил кожу. Крайне приятное ощущение.

Помывшись, я снова плюхнулся в воду, чтобы смыть с себя пену. Вообще, мыться в природных водоемах с мылом идея так себе, но поскольку вода здесь все равно не позволяет жить чему-то сложнее бактерий, то и фиг с ним, особо экосферу не поцарапаю.

Закончив, я перебрался на камень чуть ближе к водопаду, чтобы дождаться пока мыльную воду унесет ручьем. Помокну в горячей воде, а как закончится дождь можно будет возвращаться назад. Долго ждать не пришлось — основная фаза ливня прошла еще до того как я начал мыться, и меньше чем через десять минут с неба только легонько накрапывало. А вот гроза будто бы только набирала обороты — раскаты грома не прекращались ни на секунду.

— Это, конечно, офигенно, — произнес я, потянушвись. — Но если так и продолжится, то черта с два я смогу уснуть.

Поднявшись, возвращаюсь к ведру, переворачиваю его в нормальное положение и извлекаю полотенце. Хорошенько растеревшись, я оделся, не выходя из воды. Проверив застежки на карманах походной куртки, и, убедившись что они закрыты, я собрал остальные манатки и направился к истоку ручья. Подлесок около озерца оказался неожиданно густым, а берег после дождя превратился в настоящее болото из жидкой грязи. Первоначальный план выбраться на траву и дальше идти по ней пошел прахом — я измажусь как свинья. Второй путь, которым можно вернуться — идти вдоль ручья, как я сюда и добрался изначально, но теперь там грязь по щиколотку, и шанс поскользнуться неприятно высок.

Чертыхнувшись, я все же решил не штурмовать берег, а идти босиком по ручью, пока не появится какая-нибудь возможность смыть грязь и обуться. Неспешно чвякая по илистому дну, я уже дошел было до поворота, когда мое внимание привлекло что-то светящееся на прогалине. Присмотревшись, я едва не вскрикнул — в воздухе парил объятый призрачным огнем череп...

Меня словно приморозило к месту. Не отрываясь, я следил за движением летающего черепа, пока здравый смысл наконец не подсказывал, что череп как-то уже на череп и не похож. Черт, у страха глаза велики... это просто какая-то искристая светящаяся сфера. Необычно, конечно... да это же шаровая молния! Вот уж не ожидал когда-нибудь увидеть такое!

Напряженный страх моментально сменился восторгом, и я потянул из кармана планшет, однако заснять медленно летящий по поляне светящийся шар не удалось — камера совершенно не подходила для ночной съемки. Молния на экране была похожа на чересчур большой огонек сварки, выписывающий вензеля в воздухе. Что-то он увеличивается. Ой-ей...

Искрящийся шар медленно, но весьма целенаправленно полетел в мою сторону. Я вмиг вспоминаю все, что когда-либо читал про шаровые молнии, и, судорожно выключив планшет, спрятал его в карман. Молния слегка сбавила скорость, но направления не поменяла. Выкинуть планшет? Кинуть чем-нибудь в шар? Бежать? Планшет жалко, молния может взорваться, бегать по десятисантиметровой грязи — дохлый номер, а если бы и удалось, то ее может потянуть за мной воздушным потоком. Так, ничего, чтобы дестабилизировать ее... никаких резких звуков, никаких резких движений... может, она отвянет от меня или рассеется сама. Только бы не взорвалась, а то я читал истории...

Я осторожно попятился назад, не поворачиваясь к молнии спиной — уж если помирать, так хотя бы видя от чего. Идти в полной темноте по чавкающей грязи и так было сложно, а уж задом наперед и с занятыми руками и вовсе сущий кошмар. Не переставая пятиться, я слегка наклонился и, уронил ведро с ботинками на землю. Потом заберу, если у меня еще есть какое-либо "потом".

Молния продолжала меня преследовать, и даже потихоньку сокращала дистанцию! Ну да, ей-то не надо ноги из дна выдирать. Мне даже слышалось легкое гудение, как в трех метрах от трансформаторной станции, а еще легкий-легкий треск, будто кто-то вдалеке настраивает древний радиоприемник. И это завораживает... вот черт! Какие знакомые чувства...

Меня всегда тянуло самоубиться. Наверное. Никогда и ни с кем, кроме поисковой строки гугла, я об этом не говорил. Стоило мне оказаться на более-менее достаточной высоте и посмотреть вниз, как меня начинало раздирать на части от страха и восторга одновременно. Страх тащил назад, восторг тянул вперед. Я прекрасно понимал, что после подобного падения от меня костей не соберут, но не мог отказать себе в удовольствии торчать на верхотуре... до тех пор, пока совершенно случайно не обнаружил что страх ослабевает. "Совершенно случайно" — это очухавшись от полутранса, стоя на парапете балкона. Тогда я отшатнулся назад, пребольно ударил копчик, приходил в себя еще несколько минут, а после начал избегать подобных ситуаций. Сначала я думал, что это так проявляется страх высоты, но, как выяснилось со временем, нет. Когда меня едва не сбила машина, я испытал тот же дикий восторг. Время текло так восхитительно медленно...и я все же сделал шаг назад. Потом был тот случай с самолетом, когда в воздухе в один из двигателей на взлете попала птица. Страх пришел лишь когда я оказался на земле. Потом мне угрожали ножом, и я сам едва на него не нанизался. И все эти случаи объединяло одно — безумный, страстный восторг. Это нельзя объяснить адреналином, адреналин всегда был позже... это нельзя было объяснить тем, что я целенаправленный самоубийца — иначе я бы спрыгнул еще тогда. Свой ответ я нашел в весьма спорном термине психотерапии — "мортидо". Меня не тянуло к смерти, пока я не видел реальной возможности убиться, но уж когда таковая возможность предоставлялась, когда шанс быть уничтоженным так маняще маячил перед глазами, на меня волнами накатывал лихорадочный экстаз. Прямо как сейчас.

Я хочу потрогать молнию.

Но в самом деле, почему нет?

Потому что я, скорее всего, тут же умру.

Ну, и что?

Ну... я хочу жить.

Разве?

Хм...

Я хочу потрогать молнию.

Ну, в самом деле, почему нет то?

Потому, что я умру.

И что? Все умрут! Но я буду единственным, кто при этом потрогает шаровую молнию.

И я хочу ее потрогать. Вон как зазывно жужжит.

Потрогай.

Ну-у-у... нет...?

Нет же?

Я спорю сам с собой. И хочу потрогать молнию. А стоит ли вообще жить-то? Людей я сторонюсь, и это взаимно. Друзей нет. Семьи нет. Точнее есть, но они проживут и без меня. Душевных привязанностей нет. Письма написаны. Что меня держит в этом мире? Только страх умереть? Да фу таким быть!

Да, пожалуй, я потрогаю молнию.

Обнаруживаю себя стоящим по колено в горячей воде геотермального озерца. Ого, далеко забрался пока думал. Я остановился. Молния подлетела еще чуть-чуть ближе и замерла, гудя и потрескивая, словно далекое пламя.

— Age quod agis*, — прошептал я, протягивая руку к молнии. Та словно лизнула мои пальцы, заискрилась...

Последнее что я помню — ощущение встающих дыбом волос, яркая вспышка перед глазами и мысль: "шершавенькая".

* латынь — "Делай, что делаешь"

Глава 1 - Имаго

Озвучка сериала с тем что слышит главный герой ничего общего не имеет.

Я проснулся. К своему бескрайнему удивлению. Ведь только что гладил шершавенькую шаровую молнию, что, кажется, исключало такое развитие событий, а теперь... А что теперь?

Рядом раздались какие-то мелодичные трели. Открываю глаза и... ничего не изменилось. Полнейшая темнота. Хочу поднять руку, чтобы прикоснуться к лицу, но не могу. Тело не слушается. Прозвучала серия каких-то приглушенных щелчков, а потом я услышал чей-то голос. Снова щелчки. Теперь голоса два — оба очень нежные, мелодичные... приятные. Еще приятнее было то, что я ничего не понимаю. Я словно слушаю "Adiemus" а капелла. Что-то вроде "Song of Aeolus". Я невольно улыбнулся. Голоса тут же затихли, а через пару секунд один из них произнес что-то, с явно вопросительной интонацией. Еще пара секунд — и вопрос повторился, во всяком случае, слова мне показались схожими, хоть и были выстроены в другом порядке.

Кажется, обращаются ко мне.

— Ничего не понял, — сообщил я неожиданным для себя хриплым голосом. — Вообще.

Снова какая-то белиберда, но на этот раз встревоженная. Мне снова вспомнился "Adiemus", на этот раз "Song of the Odyssey", я усмехнулся сравнению, и в сухом горле немедленно начало невыносимо першить. Я закашлялся, а потом к губам поднесли стакан. Жадно выпиваю его содержимое в два глотка. Ух... да, так лучше.

Снова щелчки, на этот раз более дробные, шорох перемещаемого предмета и голоса затихли. Похоже, около меня теперь никого нет.

Так... значит, у меня есть время подумать, правда, мысли эти будут грустные. Хуже чем прыгнуть с двенадцатого этажа и умереть есть только одно — прыгнуть с двенадцатого этажа и остаться в живых. Совершенно не ожидал от молнии такой подлянки. А теперь... ну, теперь все плохо. "Приобретите паралич у нас, и вы получите слепоту совершенно бесплатно!", хех.

Причем, и то, и другое, скорее всего вызвано обширными повреждениями нервной системы, вряд ли врачи действительно пели а капелла надо мной. Если я вообще в больнице... хм, наверное в больнице. Какой-то неуловимый, но легко узнаваемый запах присутствует... да и, если подумать, куда еще я мог попасть после удара молнии? Либо в больницу, либо на кладбище, и для второго варианта я слишком много думаю.

Возвращаясь к врачам. Если только это не индийский госпиталь песни и пляски имени Кришны, то скорее всего они нормально говорили на русском языке, а я просто не могу распознать слова... если подумать, то я даже знаю, как такая байда называется. М-м-м... асфиксия? Афазия? Нет... агнозия! Слухоречевая агнозия.

Ну, по крайней мере, моя прекрасная память осталась при мне. Слепота и паралич — это плохо. Но вот агнозия — дар небес! Ах, если бы можно было вызвать ее искусственно! Я бы заплатил за это любые деньги! В пределах разумного, конечно же. Только представлю — идешь, а вокруг все поют, как в каком-нибудь (любом?) болливудском фильме...

Слишком уж надолго меня одного не оставили. Шорох сдвигаемого предмета (дверь, вероятно), щелчки и приятная а капелла. Но потом к двум привычным голосам прибавился третий, несколько моложе. Возможно девушки-врачи решили просто пощебетать между собой, пока никто не видит, но я, в виде исключения, совсем не против. Обладательница третьего голоса говорила сначала как-то неуверенно, ей что-то возразили, она ответила более решительно и в то же время с некоторой ноткой любопытства. Затем к середине лба приставили что-то острое, и я вздрогнул от неожиданности. Третий голос произнес что-то с успокаивающей интонацией.

— Ничего страшного, — ответил я, постаравшись полностью скопировать эмоцию собеседника, на случай если у меня есть еще и афазия. На эмоциональную окраску речи она вроде бы не влияет...

Кончик острой штуки, как будто начал нагреваться, а затем — мгновенное, странное ощущение, словно мне в лицо выстрелили праздничной хлопушкой, а конфетти из нее пролетели сквозь мою голову. Кровать подо мной словно взбрыкнула, я рефлекторно дернулся, чтобы схватиться за что-нибудь и удержаться на месте, но тело вновь отказалось повиноваться. Головокружение прошло так же быстро, как началось, а потом...

— Вы меня понимаете? — произнес тот самый третий голос.

Ух ты ж блин, вот это неожиданность! Интересно, что это за аппарат был, которым она мне так лихо мозги вправила?

— Увы... да, — вздохнул я, но тут же опомнился. — Простите, не принимайте на свой счет. Просто единственным плюсом, который я находил в своем состоянии было непонимание речи окружающих.

— Почему? — в вопросе слышалось искреннее любопытство.

— Было похоже на музыку... — мне своевременно пришла в голову мысль поменьше болтать не по делу, так что я перешел к более насущным вопросам. — Вы мой врач?

— Ой, нет-нет, я тут только помогла... — голос слегка отдалился.

— Спасибо за помощь, Твайлайт, — произнес один из двух голосов, которые были в палате с самого начала. — Сами бы мы с этим не справились.

— Нет проблем, — в третьем голосе звучит удовольствие, то ли от похвалы, то ли от оказанной помощи, то ли... и от того, и от другого.

— Итак, я ваш врач, — тот голос, что благодарил некую Твайлайт, приблизился ко мне и теперь звучал правее. — Как вы себя чувствуете?

Странно имена звучат. Это что, остаток агнозии? Может, попросить чтоб еще раз шарахнули? Ладно, потом.

— Ничего не болит, так что можно сказать что на удивление неплохо, — произнес я слегка задумчиво. — Честно говоря я вообще не ожидал очнуться.

— Вы на болеутоляющих. Это временно, пока ваша кожа не восстановится полностью, — объясняет она причину моего хорошего самочувствия. — Вы знаете, что с вами произошло?

— Да. Примерно, — спохватываюсь. Признаваться врачам в подобной глупости — верный путь к принудительному лечению и плохим последствиям. Сочтут самоубийцей и все, не отмоешься потом, так что я говорю только треть правды: — Кажется, меня ударило молнией.

— Да, повреждения похожи... — задумчиво отозвалась врач. — На вас места живого не было.

— Догадываюсь, — я понимающе усмехнулся и задал самый животрепещущий вопрос — Док, а что с моими глазами?

— Они тоже были сильно обожжены, но нам удалось регенерировать повреждения. Пока что ткани слишком нежные, так что вам некоторое придется носить повязку.

— Значит, я не ослеп?

— Пока что я ничего не могу вам сказать, — вздохнула она. — Точно можно будет сказать только через три дня. Но шансы полного восстановления довольно высоки.

— И то хлеб. Еще, я не могу пошевелиться.

— Не беспокойтесь, это побочное действие ваших болеутоляющих. Мы будем постепенно снижать дозу в течение суток, скорее всего к завтрашнему дню эффект полностью сойдет на нет.

— Это потрясающие новости. Спасибо вам большое. — я с облегчением подумал что молния все-таки не выжгла мне мозги.

— Не за что, — ее голос потеплел, уверен, что сейчас она улыбается. — Было приятно поговорить с вами.

Вот уж странное признание! Тех, кому нравилось со мной разговаривать, можно было пересчитать по пальцам одной руки. И еще бы остался запас в два пальца... впрочем, не стоит понимать все так буквально. Это обычная вежливость, ей-то я не показывался во всей своей раздражительной красе.

Слышу щелчки, а затем шум двери. Щелчки... кажется, были не сдвоенные.

— Тут всё еще кто-то есть? — предполагаю я вслух.

— Ой, простите, я забылась... — в голосе слышится некоторое смущение. — Я просто никогда не видела таких, как вы.

— Людей, которые бы остались живы после удара молнии? — предположил я. — Я тоже пока не видел. Если очень повезет, то может быть через три дня увижу в зеркале. Ожоги совсем плохие?

— Да, были ужасные... но мы все исправили!

— Спасибо, — улыбаюсь я.

Как же, "все исправили"... нет таких способов, которыми можно было бы вылечить глубокие ожоги. Наверняка весь в рубцах буду. Хоть бы зрение вернулось! Никогда больше не буду слушать этот внутренний голос. Потрогай молнию, потрогай молнию... потрогал! Хех, шершавенькая... забавно получилось.

— Над чем вы смеетесь? — с искренним любопытством спрашивает она.

— Над своими мыслями, — ответил я, отсмеявшись. — Не обращайте внимания. Иногда посмотришь на свои поступки спустя некоторое время, и только смех пробирает.

— Эмм... понятно.

Кстати.

— Почему вы здесь? Вы кто-то из медперсонала?

— Я сестра Кросс, приглядываю за вами. Вы же, если что-нибудь понадобится, и на кнопку нажать не сможете.

— Мило, — улыбнулся я.

Ничего себе! Куда это я попал? Больница явно не из последних.

— Спасибо, конечно, но если мне что-то понадобится, то я могу крикнуть. Вам совсем не обязательно караулить меня всё время.

— Снаружи палаты ничего не будет слышно.

— Ну тогда... может быть, вы просто будете проверять меня, скажем, раз в час?

— Я вам мешаю? — в голосе появляется легкая нотка печали.

— Нет, я лишь думаю что у вас, есть более важные дела, чем смотреть на моё неподвижное тело. Скучно же.

— Хорошо, я буду навещать вас раз в час, — мне снова кажется, что я слышу улыбку в её голосе. Правду говорят, что если одно из чувств отказывает, то остальные становятся острее. — Ох, простите за вопрос, а что вы едите? Скоро ужин...
"Что вы едите?". Если бы не вернувшееся понимание языка, я бы уже решил, что меня увезли в другую страну. Госпиталь действительно весьма высокого уровня... надеюсь, пребывание в нем не влетит мне в копеечку.

— Все что угодно, — я не стал придумывать никаких изысков. — Я не привередливый.

— Хорошо! — казалось, мою собеседницу это обрадовало. Щелчки, звук двери... и полная тишина.

М-м-м, моя любимая, глубокая, густая как джем тишина. И темнота, какую я не видел еще никогда в жизни... хм, можно увидеть темноту? А, неважно... что-то меня в сон клонит.

Я проснулся от чувства, будто что-то изменилось в моём окружении. Настороженно повернув голову я напряг все оставшиеся у меня в наличии чувства, чтобы опознать в чём именно дело. В комнате тихо, но все же как-то менее тихо, чем раньше. Запахи... те же. Кожа саднит. О, я чувствую своё тело! Нет, это позже, просто так я не просыпаюсь.

— Здесь кто-то есть? — неуверенно спросил я и буквально кожей ощутил что угадал. Блин, если так продолжится, то я начну воображать себя пользующейся эхолокацией летучей мышью.

Странно. Чем дольше я прислушивался, тем больше во мне росли два чувства. Одно уверенно заявляло: "Ты прав и здесь кто-то есть!". Другое не менее уверенно настаивало на том, что мне приглючилось.

— Ну же, в самом деле, — я решил блефовать. — Вы же не пришли просто полюбоваться мной?

— Действительно, — глубокое, чувственное контральто... голос одновременно сильный и в то же время мягкий, как бархат. Когда последний звук растворился в воздухе моя аудиофильская натура требовала только одного: еще!

— Тогда... прочтите какое-нибудь стихотворение. Пожалуйста.

— Что?! — в прекрасном голосе прозвучало безмерное удивление. — Зачем?!

— М-м-м... просто так? — я решил, что называть истинную причину будет слишком уж похоже на бессовестный флирт.

— Просто так?! — ее голос звучит почти возмущенно, но затем она рассмеялась. — Ты странное создание.

— Не буду спорить с очевидным, но может быть все-таки стихотворение? — я придаю своей просьбе шутливо-просящие интонации. Раз уж назвали "странным созданием", то надо соответствовать. — Красивое стихотворение для бедного слепого калеки?

— Хорошо, хорошо, — кажется, я её развеселил. — И о чем оно должно быть?

— Неважно, но если можно — подлиннее.

— Что ж, слушай, — в её голосе проскользнули озорные нотки, а затем она начала читать...

О-о-о! Это потрясающее ощущение... Она читает ещё и на другом языке, о чём я и просить не смел, и я будто вновь оказался на первом концерте сезона большого симфонического оркестра, в новой филармонии... по спине мурашки бегут, и от звучания, и от интонаций. Я настолько забалдел, что даже не сразу заметил когда в комнате снова стало тихо.

— Ух, это было... — я быстро подбираю подходящее слово. — Волнительно. Спасибо. Большое спасибо.

— Ты понял о чём оно? — удивилась моя собеседница.

— Не понял ни слова, — честно признался я.

— Тогда за что ты благодаришь меня? — на этот раз она в недоумении.

— Я получил то, о чём просил, — я улыбнулся, будто наевшийся сметаны кот. — У вас волшебный голос.

— Голос? — кажется, она едва сдерживает смех. — То есть ты попросил меня прочесть стих, для того чтобы просто послушать мой голос?

— Мне сразу понравилось звучание. Я, конечно, понимаю что это наглость, но может быть... но может быть вы прочтете мне что-нибудь ещё?

В ответ она расхохоталась, искренне и самозабвенно. Даже её смех звучит приятно, и я ловлю себя на том что снова улыбаюсь.

— Ты действительно странное создание, — в ее голосе все еще слышалось эхо смеха. — Возможно, но в другой раз.

— Буду ждать с нетерпением, — кивнул я.

Шум двери, щелчки, шум двери, тишина. Я ещё некоторое время наслаждался отзвуками ее визита, прежде, чем простая мысль заставила меня опомниться.

— А зачем она вообще приходила? — пробормотал я себе под нос.

И, стоило мне только оторваться от своих грез, как тело напомнило о себе. Кожа жжется и нещадно чешется. Вся левая сторона тела была словно безжалостно искусана комарами пока я спал, но это терпимо, а вот правая рука по локоть зудит невыносимо! Но почесаться нормально я не смог, хоть руки теперь мне и повиновались, но настолько издевательски плохо, что даже чтобы согнуть пальцы мне пришлось прикладывать недюжинные усилия. Естественно, вместо необходимого мне яростного чеса, получалось только нежное, неуверенное поглаживание, от которого зуд становился еще хуже. Я со стоном прекратил попытки — хотел как лучше, а получилось как всегда. Теперь еще и руки словно чугуном налились. Мне нужно отвлечься. Хоть на что-нибудь. На что угодно! О-о-ох, как же зудит-то... А где мой плеер? О не-е-ет! Наверняка, мои вещи где-нибудь ещё! Если после удара молнией от них вообще что-нибудь осталось.

— Твою мать, — мрачно произнес я.

Без плеера и сладкоголосых посетительниц отвлечься было абсолютно не на что. Даже больничных часов, обычно тикающих так, словно внутри механизм от Биг Бена. Тишина. Темнота. И сраный зуд!

— Вот и не будешь в следующий раз лапать молнии, — прошипел я сквозь зубы. — Ишь, гудит она ему заманчиво...

Хотя почесаться она бы замечательно подошла. Как шарик из пемзы. Не-е-ет, не думай об этом! Только еще больше чесаться захочется...

Терпеть пришлось долго. Очень долго. Прошло не меньше нескольких часов, прежде чем я снова провалился в спасительный сон.

Снова просыпаюсь, но на этот раз визитер не скрывается, хоть и, похоже, старается меня не разбудить. Ага, дохлый номер... я просыпаюсь просто от чужого присутствия, а его сейчас выдают тихие-тихие щелчки.

— Кто здесь? — спокойно спросил я.

— Ох, вы уже не спите, — голос медсестры Кросс. — Я вас разбудила?

— А который час? — поинтересовался я. — Для меня сейчас всегда ночь.

— Раннее утро. Только-только рассвело.

— О. Хорошо, — прислушиваюсь к своему телу. Невыносимый зуд почти прошел и теперь я ощущаю только слабое-слабое, слегка болезненное покалывание, как будто нежно погладил крапиву. — Можно мне воды?

— Конечно, — она вновь подносит стакан к моим губам, но теперь я аккуратно перехватываю его рукой. — Ох, вы уже можете двигаться...

На секунду мне показалось, что в её голосе мелькнула тень страха. От чего бы это? О... наверное, мои ожоги выглядят отвратительно.

— Сколько я уже здесь? — точно, вчера я об этом не спросил.

— Вас нашли позавчера.

— Позавчера? — поразился я.

Одним глотком допив воду я нашарил рядом с собой какую-то горизонтальную поверхность, и поставил стакан на нее, а после этого ощупал свою правую руку. Гладкая кожа. Никаких рубцов. Прикасаюсь к щеке, затем веду пальцами по плечу — только гладкая кожа. Пожалуй, даже чересчур гладкая, ни одного волоска. Но и никаких рубцов!

— Потрясающе.

— Что? — тень страха в голосе медсестры Кросс уже пропала.

— На мне никаких следов ожогов. Я думал, останутся рубцы или что-то такое... Вы настоящие волшебники!

— У нас лучшие врачи в мире, — с гордостью подтвердила она.

Все более и более интересно, где это я? Может, меня приняли за кого-нибудь другого и теперь я лежу в VIP-больнице? Пожалуй, оставлю этот вопрос на потом, сейчас важнее другое...

— Сестра, не могли бы вы проводить меня до туалета?

— Ох, конечно же. Вы можете встать?

— Думаю, что могу, но пока еще ни разу не проверял... — я спустил ноги с кровати, и удивленно обнаружил что она необычно низкая, как будто детская. Неуверенно поднявшись, я пару мгновений боролся с приступом головокружения, а потом сделал шаг вперед, руками ощупывая пространство перед собой. — Да, однозначно могу. Куда идти?

— Сюда, — она потянула меня за рукав халата. Странно, почему бы просто не взять меня за локоть, ну, или за плечо... впрочем, может ей не особо хочется ко мне прикасаться.

Унитаз показался мне несколько большим, но на его функциональности это не отразилось. Смыв (почему-то тут были в ходу старые добрые веревочные смывы вместо современных кнопочных) и помыв руки в как-то низковато подвешенной раковине, я вернулся в палату, касаясь стены кончиками пальцев.

— Сестра Кросс? — негромко позвал я. — Вы еще здесь?

— Конечно же.

— Кажется, я вчера проспал ужин, — я смущенно улыбнулся в сторону ее голоса. — И сейчас сильно проголодался.

— Подождите пару минут, я сейчас принесу что-нибудь... — она удалилась, а я направился в сторону кровати, неуверенно ощупывая пол и воздух перед собой.

Искомый предмет интерьера нашелся достаточно быстро, хоть я и взял немного левее, чем нужно. Усевшись поудобнее, я начал ощупывать повязку на глазах.

Хм-м-м... интересно. Она сделана из настолько мягкой и дышащей ткани, что я не чувствую её на голове. Не очень широкая, намотана слоя в два-три, не больше. Даже странно, что она при этом не пропускает ни крупицы света. Либо она пропускает, но я ничего не вижу. Неприятная мысль.

Впрочем, а чего я хотел? Уж чему научил меня отец, так это быть ответственным за свои поступки. Погладил молнию — сам виноват. Не исключено, что придётся заводить собаку-поводыря и ходить с легкой телескопической палочкой... Треть красоты мира! Вот чего мне стоило моё мимолетное желание.

— Ваш завтрак, — серия щелчков, и мне на колени мягко опустилось что-то плоское, — Надеюсь, это вам подойдет.

— Спасибо, — поблагодарив медсестру я принюхался к тарелке. — Судя по запаху мне даже понравится.

Это оказались лепешки с невероятно вкусным фруктовым джемом. Наесться ими не удалось, но голод отступил. Я снова слез с кровати, чтобы сходить помыть руки, и на этот раз обошелся без помощи медсестры, что не осталось для нее незамеченным.

— А вы удивительно... грациозны, — с улыбкой в голосе говорит Кросс, когда я уже почти уверенно вернулся в кровать. — Я бы, наверное, снесла всё, что не закреплено, если бы не могла видеть.

— Представляю себе, насколько я сейчас "грациозен", — фыркнул я. — Хожу, как раненная улитка, да ещё и руками воздух ощупываю. Спасибо, конечно, на добром слове, но вы преувеличиваете.

— Просто сказала, что думаю, — кажется, она немного обиделась. Извиниться перед ней я не успел, поскольку дверь открылась, и в комнату вошёл кто-то новый. Я повернул голову на шум.

— Как себя чувствуете? — ага, это мой лечащий врач. — Смотрю, вы уже можете двигаться.

— Хорошо. Ночью все ужасно чесалось, но сейчас мне гораздо лучше.

— Прекрасно. Глаза не болят?

— Нет, но я ничего не вижу.

— Это нормально, — заверила она меня. — Повязка не пропускает никакого света. Глаза не печет?

— Нет, в остальном всё хорошо, — улыбнулся я ей.

— Замечательно, — в её голосе слышится явное удовольствие. — Если что-то понадобится, можете обращаться.

— Да, кое-что. Вы не знаете где моя одежда?

— Хм-м... — она задумалась на секунду. — Честно говоря, не знаю. К нам вас привезли уже без нее, наверное ее срезали в местной больнице. Вас нашли на окраине леса, в центре начавшегося пожара, так, что первую помощь вам оказывали там.

— Понятно... — отозвался я. Плеер мне недоступен. Если он вообще ещё жив. — Спасибо.

— Не за что. Вы уже можете ходить?

— Конечно, — я встал и прошелся по уже знакомому маршруту "кровать-туалет-кровать". — Насколько я могу судить со своей непрофессиональной точки зрения, моё тело в норме.

— Вы очень быстро поправляетесь, — удивлённо ответила она. — Наверное, повязку можно будет снять уже завтра. Вы не против посетителей?

— А кто там? — тяжело вздыхаю, догадавшись. — Если это кто-то из моих родственников, вы не могли бы сказать, что я сплю? Они будут слишком волноваться из-за повязки, и... я бы предпочел подождать, пока ее снимут.

— Нет, это точно не ваши родственники, — поспешила заверить меня врач. Кажется, ее очень позабавила такая возможность. — Они просили не говорить кто они.

— Хорошо, — улыбнулся я. — Вы меня заинтриговали. Я совсем не против посещений, даже наоборот. Признаться, мне отчаянно скучно.

— Тогда, я напишу им о том, что вы не против. А сейчас, прошу меня простить...

Судя по щелчкам, она ушла вместе с сестрой Кросс. Кстати, надо будет узнать у нее, как зовут врача. Любопытно, что это за щелчки такие их сопровождают? Словно какие-то набойки на обуви. Может быть это для слепых, вроде меня, чтобы предупреждать о том что кто-то приближается? Вполне вероятно.

Я снова усаживаюсь на кровать, в голове — никаких мыслей. Потихоньку начинает подкрадываться скука. Хм, интересно, чем развлекаются слепые? Музыка, книги... больше и в голову ничего не идет. Неужели я останусь таким навсегда? По спине пробежали мурашки, а где-то перед внутренним взглядом возник образ неостановимой мощи приближающегося поезда. Я ощутил слабый отзвук восторга.

Нет-нет-нет... не буду пока об этом думать.

Дверь открылась, и я повернул голову на звук, давая понять что бодрствую. Вряд ли пока я в повязке это можно определить как-то иначе. Хм... и кто же это может быть? Кросс и врачу возвращаться незачем, так что, возможно, это и есть мои таинственные посетители. Быстро примчались.

Тишина. Точно так же, как и вчера, но теперь сомнений в чужом присутствии у меня не было.

— У меня дежавю, — сообщил я. — Если вы понимаете, что я имею в виду, прочтите стихотворение.

Приглушенный смешок. И снова тишина.

— Луна, ты не собираешься отвечать ему? — спросил незнакомый голос, и я снова поплыл. Нет, ничего общего с тем, ночным, разве что тоже женский. Но совершенно другой. Мягкий и певучий, богатый обертонами, он был похож на невесомый шелк, но в то же время был теплым и ласковым, словно пуховый шарф. Меня привел в чувство еще один смешок.

— Луна!

— Я совсем не против, со мной поговорите вы, — быстро произнес я — Но прежде, если вас не затруднит, можете прочесть какой-нибудь стих?

— Стих? — обладательницу голоса моя просьба явно ошарашила, но когда она отвечала, в её голосе уже звучали знакомые озорные нотки. — Нет, боюсь что я вынуждена отказать вам в этой просьбе.

— Очень вас прошу, — взмолился я. — Можно даже не слишком длинный. Пожалуйста.

— Кажется, твой голос ему понравился не меньше моего, сестра, — я узнал свою ночную визитершу. — Как ты только можешь отказывать в этой маленькой просьбе?

Мне кажется, или она её подначивает?

— Значит, вам нравится мой голос? — с любопытством спросила меня та, которая не-Луна, проигнорировав подколку сестры.

— Очень, — честно ответил я.

— И вы всех, чей голос вам понравился, просите читать вам стихи? — в её голосе прорезались смешинки.

— Н-нет, обычно я вообще никого ни о чем не прошу, — я внезапно пришел в себя и осознал дичайший идиотизм своих просьб. Чувствуя, как начинаю краснеть, я прикусил щеку. — Извините. Лишившись зрения, я стал слишком уж падок на звуки.

— И у кого голос лучше? — с ехидством спросила Луна.

— Сложно сравнить. Они разные, но оба красивые. Ваш, как авантюрин, — я кивнул в ту сторону откуда раздавался голос Луны. — А у вашей сестры как янтарь.

Они весело рассмеялись. Кажется, им понравились сравнения.

— Значит, вы и есть те посетители, о которых меня предупредили? — решительно спросил я, стараясь побыстрее закончить с темой странных просьб. — Мне очень приятно, что вы решили меня навестить, но я понятия не имею кто вы. И, хоть я вас и не вижу, но я точно знаю, что раньше с вами не встречался.

— Да, мы хотели навестить вас как только представится такая возможность, — голос не-Луны стал серьёзнее. — Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

Ага... вопросы. Видимо, эти девушки — полицейские.

— Конечно, — я тоже настроился на серьезный лад.

— Хорошо, — она вздохнула и задала первый вопрос. — Вы знаете, где вы сейчас находитесь?

— В больнице, — уверенно ответил я. Луна усмехнулась, но её сестра, кажется, не обратила на это никакого внимания.

— Вы знаете, где находится эта больница?

— Понятия не имею. Знаю только, что она лучшая, а нашли меня не здесь.

— Что последнее вы помните?

— Я отдыхал в лесу, купался в геотермальном источнике во время грозы. Там в меня ударила молния.

Вообще-то, не совсем так, но проходить кучу психиатров и задерживаться в больнице еще черт знает насколько мне совсем не улыбалось. Я и в самом деле не самоубийца. Молнией меня и в самом деле ударило. Точно не помню, но, кажется, меня шарахнуло еще и сверху, а не только взрывом шаровой молнии. Ничего удивительного, пожалуй. Скорее всего, касание к шаровой молнии поменяло мой заряд достаточно сильно, чтобы притянуть молнию с неба. Так что ни слова лжи я не сказал.

— После этого, я очутился здесь, — закончил я свой донельзя короткий рассказ.

— Спасибо, — в голосе моей собеседницы слышалась глубокая задумчивость. — Как вас зовут?

— Меня зовут... — в голове неприятно кольнуло. — Зовут... хм. Ох, черт. Не помню. На языке вертится... Но вспомнить не могу.

— А остальную вашу жизнь вы помните?

Я мысленно пробежался по воспоминаниям.

— Помню, — уверенно заявил я. — Думаю, имя тоже вспомню, это просто какой-то бзик, после удара молнии. А как зовут вас?

— Селестия. И ещё здесь моя сестра Луна.

— Селестия и Луна. — произнес я. — Немного... странные имена. Но, вашим голосам они подходят.

Впрочем, не мне говорить о странности. Не помню своего имени, здрасте-приехали. Неудивительно, что чужие имена звучат "как-то не так".

— Спасибо, — улыбка в голосе. — Теперь мы ненадолго вас покинем.

— Так и уйдете, оставив меня без стихов? — шутливо поинтересовался я напоследок.

— Разве что Луна решит задержаться... — ехидно ответила Селестия.

— Правда? — с надеждой спросил я.

— Нет, — смеется Луна. — Нам и в самом деле пора идти.

— Жаль, — вздохнул я. — Что ж, было приятно познакомиться.

Дверь за ними закрылась, и я снова погрузился в тишину и скуку.


— Кажется, он не осознает, где находится на самом деле, — произнесла Селестия, когда они немного отошли от палаты. — Он думает, что его окружают ему подобные.

— Похоже на то, — согласилась с ней сестра. — Когда твоя ученица заложила ему в голову знание эквестрийского, эта иллюзия только окрепла. Возможно, наши миры не так уж и отличаются, раз он до сих пор ничего не заметил.

— Возможно, — вздохнула Селестия. — Пока что говорить об этом рано. Надо дождаться, пока с него снимут повязку.

— Надеюсь его реакция не будет слишком уж бурной.

— Так, что он говорил о стихах? — голос старшей из сестер-аликорнов стал немного ехидным. — Ты ничего такого не упоминала, когда тащила меня сюда.

— Ты и сама все видела, — немного смутилась Луна. — С тобой он провернул почти то же самое.

— Только я отказалась, — ехидства в голосе стало немного больше.

— Он меня ошарашил своей просьбой! И потом, он так горячо просил... неужели тебе не было его жалко?

— Это еще не повод идти на поводу у существа из другого мира. Ты вчера пыталась заглянуть в его сны?

— Я хотела, но он ни разу не спал, после того, как я начала за ним наблюдать. Возможно, его вид не спит вообще.

— Странно... единороги ничего такого не упоминали.


Вчерашнее нетерпение охватило меня сразу же, как только я проснулся, только теперь оно смешивалось с легким страхом. Хоть Кэйр (так звали моего врача) и была совершенно уверена в том, что видеть я смогу, чем ближе приближалось время снятия повязки, тем больше я мандражировал. Почти как перед защитой диплома.

Наконец, время пришло — я понял это, когда ко мне в палату вошел целый консилиум... если судить по щелчкам, напоминавшим взбесившиеся кастаньеты.

— Ну что ж, — с каким-то преувеличенным энтузиазмом заявила доктор Кэйр. — Время снимать вашу повязку.

— С одной стороны жду не дождусь, с другой стороны страшно, — вздохнул я. — Но не будем с этим тянуть. Можно снимать?

— Нет, — остановила меня Кэйр. — В первый раз это надо будет сделать в темном месте, чтобы свет не обжег ваши глаза.

— Ах, вот как... хорошо, ведите, — я поднялся на ноги.

— Наверное, будет лучше если мы вас довезём, — произносит знакомый голос.

— О, Луна, вы тоже здесь, — немного удивился я. — Мне приятно, конечно, но зачем?

— На всякий случай, — уклончиво ответила девушка. — Здесь ещё моя сестра и её ученица.

Сестра и ученица. Хм, может они не полицейские, а просто старшие врачи?

— Сколько внимания, — я немного смутился. — Мой случай настолько интересен с медицинской точки зрения?

— В какой-то мере, — уклонилась от ответа Луна.

— Привет, Селестия, — произнес я только чтобы услышать её волшебный голос в ответ.

— Здравствуй, — судя по слышимой улыбке, она прекрасно поняла мою мотивацию. — Так и не вспомнил свое имя?

— Не-а, — весело отозвался я.- Вчера полдня после вашего ухода пытался вспомнить, пока голова не разболелась. Решил, что само придет со временем. А вы мне его не скажете?

— Я его не знаю, — в голосе Селестии слышалась улыбка.

— Ох... ладно.

Ведь и правда, у меня с собой не было ничего, по чему можно было бы идентифицировать мою личность. Планшет зашифрован, а бумажных документов у меня с собой не было.

— Тогда, может быть, представите мне вашу ученицу? — попросил я.

— Я думала, вы уже знакомы, — немного удивилась Селестия.

— Разве?

— Я помогла вам со знанием, — знакомый голос запнулся, — то есть, с пониманием языка.

— А, да, узнаю, — я улыбнулся. — Доктор Кэйр называла вас Твайлайт, кажется.

— Да. Меня зовут Твайлайт Спаркл.

— Простите, своего имени я пока назвать не могу, — я развел руками и улыбнулся. — Но у меня веская причина.

— Ничего страшного, я подожду, — кажется, она тоже улыбается мне в ответ.

— Поговорил с вами и мандраж прошел. Доктор, я готов. Где там моя коляска?

Меня аккуратно утянули за край халата и усадили на инвалидное кресло. Как и всё остальное в этой больнице, оно было низковатым, но я уже смирился с этой особенностью. Может быть, я просто дезориентирован?

Меня покатили куда-то, опустили на лифте, (он рухнул вниз так резко, как будто трос оборвался, я от неожиданности так вцепился в ручки кресла, что они жалобно заскрипели) и завезли в какое-то помещение. Кажется, оно довольно просторное — меня катили еще секунд тридцать, прежде чем коляска остановилась.

— Вы готовы? — с какой-то опаской в голосе спросила доктор Кэйр.

— Как никогда, — решительно соврал я в ответ.

Повязка мягко скользнула по лицу, и я открыл глаза. В помещении было темно, но даже того света что в нем сейчас есть достаточно, чтобы мне слегка резануло глаза. После абсолютной тьмы и свечка покажется солнцем.

— Я вижу! — с радостью отметил я. — Мутно, но все же вижу!

— Сейчас мы будем постепенно включать лампы, чтобы ваши глаза смогли приспособиться, — беспокойства в голосе доктора Кэйр только прибавилось.

— Хорошо, — с энтузиазмом согласился я. — Давайте. И не беспокойтесь так, док, я и правда вижу очертания зала.

— Ладно. Если вдруг вам станет некомфортно, скажите.

Включилось еще несколько слабых ламп. Света стало больше раза в два, и глаза довольно быстро к нему приспособились. Смотрю на свою руку — очертания все еще мутные, словно нет видимых границ между мной и окружающим пространством.

— Док! — громко произнес я. — Можете включать свет быстрее, мне нормально.

Она не ответила, но загорелось еще несколько ламп. Света стало достаточно, чтобы предметы наконец-то обрели четкость. Я подождал еще несколько секунд

— Давайте еще!

Кажется, она поняла скорость моего привыкания и теперь лампы разгорались все ярче и ярче. Я понял, что мы находимся в больничном спортзале — огромное помещение с задернутыми шторами.

— Док, а можно поднять шторы?

— С вашими глазами все в порядке?

— Лучше не бывает, — заверил я её.

Шторы на всех окнах, одно за другим, начали раскрываться, как будто невидимые руки дернули их в разные стороны резким движением. Спортзал залил яркий солнечный свет. Я слегка сощурился, но глаза моментально привыкли к нему. Я вижу. Я ВИЖУ!

— УРРРРААА — я с радостным воплем вскочил на ноги и прыжками помчался к ближайшему окну. — Я ВИЖУ! Я ВИЖУ! ЙЕСС!!!

Я с жадностью выглянул в окно. Яркая зелень, прекрасное голубое небо, горизонт... никогда в жизни я не был так счастлив, как сейчас! Я развернулся на пятках и побежал обнимать доктора Кэйр. Однако не добежал до своей коляски и половины того расстояния, которое я пробежал к окну. Потому что за оной коляской стояла группа... лошадей?

— Эм-м-м... — я решил не обращать на это внимания. Не люблю попадаться на чужие приколы. — Доктор Кэйр, вы где?

— Я здесь, — одна из лошадок, темно-розовая, с фиолетовой короткой гривкой и хвостом, вышла вперед, однако подходить ко мне близко не стала, остановившись в достаточном отдалении, словно чтобы чуть что броситься бежать.

— А... га.

Сказать, что я в замешательстве — ничего не сказать. Что это за фигня? Есть два наиболее вероятных объяснения. Я уверенно пошел к лошадке, но та с той же скоростью начала отступать от меня задом наперед.

— Безымянный, что вы делаете? — окликнул меня строгий голос Селестии. — Вы пугаете ее.

— Прошу прощения, — я остановился как вкопанный и повернулся на голос. — Мне просто нужно кое в чем убедиться.

— Я готова лично помочь вам в этом, — из разнокалиберного строя лошадок вышла белоснежная кобылица как минимум вдвое выше ростом, чем доктор Кэйр и неспешно направилась в мою сторону.

Я невольно залюбовался — крупное и мощное тело производило впечатление легкости и изящества несмотря на свои габариты... я вдруг подумал, что ее уверенное ко мне приближение хорошо бы легло на песню "Дуся-агрегат", но постарался выбросить эту мысль из головы. Она остановилась прямо передо мной, её грива цвета утренней авроры продолжала реять в воздухе, словно подхваченная незримым ветром. Спецэффект, однако... Переведя взгляд на ее мордочку, я столкнулся с решительным взглядом фиалковых глаз. А она высокая! Ее глаза лишь ненамного ниже моих, а во мне без пяти два метра росту. И мордочка совершенно не похожа на лошадиную... так, стоп, не надо ее разглядывать. Чем больше деталей я запомню, тем мне потом может быть хуже. Ух, ну и рог же у нее! Длиной в мою руку, не меньше... а-а-а! Не смотреть! Закреплю образ!

Я закрыл глаза и положил руку ей на шею. Неосознанным движением слегка глажу теплую шерстку. Надо сказать, что к моим действиям Селестия отнеслась стоически. Даже не дернулась.

— Так... хорошо... — я убедился, что моя ладонь плотно прижата к ее горлу. — Это же вы Селестия, верно?

— Да.

Бли-и-ин... я открыл глаза. Она продолжала смотреть на меня с выражением уверенного спокойствия и легкого любопытства.

— Что я сделал, когда вы вчера ко мне пришли?

— Попросил меня прочесть тебе стихотворение, — она улыбнулась.

Я убрал руку. Твою ж мать. Это она говорит. Звук вибрирует в ее горле, а губы артикулируют формируя слова. Да и не так она похожа на лошадь, чтобы это был розыгрыш. Самый простой вариант отпадает.

— Спасибо, Селестия, — произнес я убитым голосом. — Надеюсь, мои действия не показались вам чересчур безумными.

— Возможно, немного странными, — она озорно улыбнулась.

— Да уж... немного... — я походкой зомби дошел до кресла-каталки и аккуратно сел в него. — Доктор Кэйр? Простите, что напугал вас.

— Н-ничего страшного, — она осторожно приблизилась. Из всей компании она была самой маленькой — даже сидя на низкой кресле-каталке я был выше нее.

— Кому как... доктор Кэйр, я думаю, что меня надо перевести в психиатрическое отделение.

— Что? — опешила врач.

— Похоже... — я глубоко вздохнул, внутреннее смиряясь с тем, что я здесь надолго. — Похоже, что у меня комплексные галлюцинации. Однозначно затронуто зрение и осязание.

— С чего вы взяли? — на ее мордочке явственный шок.

— Вместо вас, Селестии и остальных я вижу... уф... разноцветных, говорящих лошадок. Вы артикулируете, я могу понимать ваши эмоции, касания вызывают ощущения шерстки, все в соответствии с моими ожиданиями. Я хотел потрогать вас только чтобы убедиться в этом. Еще раз простите что напугал, я наверняка выглядел безумно.

— А что вы ожидали увидеть, безымянный? — Селестия подошла ко мне. Теперь, когда я сижу, она возвышается надо мной как башня. Со шпилем.

— Людей, таких же, как я, — я недоуменно посмотрел на нее снизу вверх. — Уж никак не разноцветных пони.

— Хочу вас успокоить, услуги психиатра вам не понадобятся, — она улыбнулась мне нежно, будто старому другу. — Потому что мы и есть разноцветные пони.

— Серьезно? — нахмурился я.

— Абсолютно, — заверила меня Селестия.

Не врёт. Я почувствовал, как совершенно идиотская улыбка расползается по моему лицу.

— Доктор Кэйр, и вы тоже пони?

— Да, — растерянно отвечает она мне.

— Превосходно, — я улыбнулся еще шире и поднялся с инвалидной коляски. Подошел к черной кобыле с эфирной гривой цвета ночного неба. Она ощутимо ниже Селестии, кончик ее рога где-то на уровне моей груди. — И вы тоже пони?

— Да, я тоже пони, — подтверждает она мне голосом Луны.

— Замечательно, — восхитился я и опустился на корточки рядом с лавандовой единорожкой, чтобы наши глаза находились примерно на одной высоте, после чего утвердил. — И вы пони.

— И я пони, — она искренне мне улыбнулась.

Я поднялся обратно на ноги, дошел до инвалидной коляски, рухнул в нее и все с той же улыбкой заявил в пространство:

— Вот это шизя-я-як...

Глава 2 - Адаптация

После некоторой паузы, Луна заявила:

— Сестра, мне кажется, что он тебе не поверил.

— Безымянный? — Селестия с тихим цокотом подошла поближе. — Это так?

Я только кивнул. В голове роились бессвязные мысли, сочетавшие метафизику, классический психоанализ и философию в особо извращенных позах.

— Но я все же говорю правду. Мы и правда пони, — своим волшебным голосом сообщила мне Селестия.

— Ага... — я тяжело вздохнул. — У меня есть еще три объяснения, которые куда более правдоподобны.

— Кого-то он мне напоминает, — пробормотала себе под нос Луна, бросив быстрый взгляд на Твайлайт, у которой после моей фразы глаза засияли любопытством.

— А какие объяснения? — спросила она.

Я задумчиво кивнул. Почему бы и не думать вслух, раз глюки просят?

— Итак, объяснение первое, — я поднял руку с поднятым вверх указательным пальцем. — Мне это снится.

— Я повелительница грез, — сообщила Луна. — И я знаю, что ты бодрствуешь.

— Откуда? Если я выдумал тебя, то все что ты знаешь, тоже выдумал я. Но есть несоответствие — я не вижу снов уже много лет. Что ведет нас ко второму объяснению, — я разжал второй палец. — Я сейчас умираю после удара молнии, либо лежу в коме в больнице, а все это, — обвожу рукой окружение — просто сказка, которой меня кормит мой же собственный мозг.

— Это можно проверить? — с интересом спросила Твайлайт.

— К сожалению, ни одно из объяснений проверить нельзя из-за субъективности восприятия, — любезно разъяснил я полному энтузиазма глюку. — Однако, вариант с комой и смертью тоже непонятен, по крайней мере в части с вами. С чего вдруг пони? Никогда ничего не знал о пони, кроме того, что они есть и они меньше лошадей, — я вздохнул. — Уверен, даже если бы мой мозг хотел мне что-то этим сказать, это можно было бы сделать проще.

— Тогда, какое третье объяснение? — Твайлайт вытащила из сумки свиток и стала яростно что-то в него записывать, удерживая перо облачком света. Тем же светом светился ее рог.

— Это ты как делаешь? — отвлекся я.

— Магией, — спокойно объяснила мне она.

— А... га. Ага. Хорошо, — я решил не углубляться и вернуться к объяснениям. Глюки пишут магией, это нормально, не в копыто же она будет брать перо. — Третий вариант как раз тот, который я пять минут считал наиболее правдоподобным. Меня окружают люди, но мой поврежденный электричеством мозг воспринимает их как пони-единорогов. К сожалению, у этой теории тоже есть несостыковка, большое вам за нее спасибо.

— Если бы мы были людьми, то мы бы не должны были говорить что мы пони! — радостно заявила Твайлайт.

— Совершенно верно, — одобрил я. — Но, раз вы сказали что вы пони, то у меня остается только один вариант. Я сошел с ума, что я и имел в виду, говоря про шизяк. Это все объясняет. И знаешь, что тут самое обидное? — доверительно наклонился я к Твайлайт.

— Что?

— То, что я не чувствую никаких изменений. Я нахожусь в плену своей больной фантазии и пытаюсь разбить ее изнутри здравым смыслом.

Ошарашенное молчание.

— Мне кажется, вы упустили еще один вариант. — Селестию, кажется, это все безумно забавляет. — Вас ударило молнией и переместило в другой мир.

— Ситуация прям обычней некуда, — саркастично ответил я.- Чего может быть проще, пойти купаться, словить молнию и отправиться в другой мир.

Кажется, она не поняла о чем я.

— Я же говорю про хотя бы правдоподобные варианты. Этот к ним не относится.

— Почему? — интересуется Твайлайт.

— Не выдерживает никакой критики! — возмущаюсь я. — Ладно, допустим что другие миры существуют. Какой шанс, что в них можно провалиться, оказавшись в облаке плазмы? Если бы это так работало, наши физики уже давно бы использовали стеллараторы для перемещений между мирами. Но ладно, допустим, просто допустим что у меня просто такая сверхспособность, соскальзывать в другой мир, когда меня фигачит молнией. Или что это такое проявление квантового бессмертия, не важно. Почему вы говорите на моем языке?

Объясни-ка это, глюк!

— Я научила вас нашему языку с помощью заклинания, — улыбнулась единорожка. — И вы сейчас говорите на эквестрийском. Но и ваш родной язык вы не забыли, и именно на нем вы произносите некоторые слова... и что такое "квантовый"?

Э?! Прислушиваюсь к себе. Твою ж налево, а она права... до этого я не замечал, но теперь... черт, так же, наверное, чувствовал себя Нео после первого подключения к матрице. Только он узнал кунг-фу, а я знаю чужой язык, причем настолько хорошо, что болтаю на нем как на родном. Думаю-то я еще на русском? Кажется да, но тут хрен разберешься.

— Ладно. Допустим, — я ожесточенно потер висок. Охренеть, если не сосредотачиваться на этом специально, то я даже не осознаю, на каком именно языке я говорю. — Тогда следующий вопрос. Почему другой мир мне подходит? Например, почему я могу в нем дышать, или видеть, или, особенно, что-нибудь есть? Здесь должна была бы быть другая эволюция, да и была, стоит только взглянуть на вас!

— Может, миры достаточно схожи? — предположила единорожка, задумавшись.

— В известной нам Вселенной есть едва ли десяток планет, имеющих потенциально схожие условия. И миллионы неподходящих. Теория вероятности играет против меня.

— Насколько мы можем судить, вы не с другой планеты, но именно из другого мира, — улыбнулась Селестия. — Другой Вселенной, если угодно.

— И как вы это определили? — подозрительно поинтересовался я.

— Основываясь на вашей биологии, — безмятежно ответила она. — Согласно нашим представлениям, существо вроде вас в нашем мире просто не может быть разумным. Но, тем не менее, это так.

— Есть и другие признаки, — дополнила Твайлайт, пока я хлопал глазами. — Вроде отличающегося строения лап, кожи, скелета и морды. У нас есть отдаленно похожие на вас виды, но спутать вас не получилось бы даже слепому.

Ну... надо признать, что это все звучит достаточно разумно.

— Ладно. А все эти развевающиеся в воздухе гривы? — киваю я на Селестию.

— Магия, присущая аликорнам, — как само собой разумеющееся отвечает Твайлайт.

Магия. Да-а, это все объясняет. Нет, серьезно, вообще все, даже спрашивать больше ничего не хочется.

— Это все слишком невероятно, — тоскливо произношу я.

— Ну, а если все так и есть? — продолжала настаивать Твайлайт.

Я вздохнул.

— Тогда мне надо подумать.

— Кажется, ваш вид любит игры разума, — заметила Луна. — Неужели то, о чем вы говорите, действительно возможно? Видеть что-то, чего не существует и понимать это?

— Я читал об этом, — я поднялся с кресла. — Шанс что я банально ненормален куда выше, чем все то что вы мне рассказали.

— Неужели поверить в то, что мы реальны так сложно? — спросила Селестия.

— Поверить в то, что полностью противоречит всему предыдущему жизненному опыту? — я хмыкнул. — Можно я приведу пример?

— Конечно, — она улыбнулась.

Я глубоко вздохнул, продумал идею еще раз, сделал шаг в сторону белоснежной кобылы и взял голову Селестии в ладони ... ох, какая мягкая шерстка... так, не отвлекаться. Сфокусировавшись на изображении одновременно нежности и беспокойства, произношу:

— Сел, очнись! Ты не пони! Ты человек! Здесь никого кроме нас нет!

— Что? — она посмотрела на меня удивленно.

— Ты человек, Сел. Мы дома. Здесь никого нет, — я продолжил ласково убеждать ее. — Это просто бред, тебе надо принять твои лекарства и все пройдет!

Она вывернулась из моих рук и отступила на два шага, на ее мордочке читалось непонимание.

— Ну как? Легко поверить во что-то, категорически отличающееся от твоих представлений о мире? — спросил я, теряя концентрацию. — Вот и мне нет.

— Вы замечательный актер, — заметила Луна. — Занимались этим на родине?

— Каждый. Божий. День, — я передернулся. — Что ж, как минимум один плюс в этом всем есть. Больше никакого притворства.

Я задумался. Передо мной достаточно простой выбор. Либо окончательно удариться в солипсизм, либо, наплевав на тервер, поверить в сборную солянку из сочинений Муркока с популярной квантовой физикой и признать, что параллельные миры действительно существуют. И что в них даже можно переместиться, получив молнией в лоб (дети, не повторяйте это дома)... почему бы и нет, все равно природа молний не исследована, а уж шаровых и подавно (три ха-ха).

Если я выбираю солипсизм, то нет никакой разницы между миром в котором я был, и миром в котором я сейчас, они оба просто созданы моим воображением, и мне придется либо приспосабливаться к новым условиям, либо признать что реален только я и начать плавать в неосмысленной бесконечности. Этот уровень безумия уже пугает, лучше уж остаться с тем что есть сейчас.

Если я признаю теорию с параллельными мирами, то почему бы в бесконечной вселенной и не существовать милой планетке, населенной дружелюбными разноцветными говорящими единорогами? Во всем невообразимом множестве возможных вариантов запросто может найтись такой, в котором на такую планету попадаю я (после удара молнией, мгм). В этом случае мне либо придется приспосабливаться к новым условиям, либо протестировать свою гипотетическую сверхспособность (еще три ха-ха), гуляя в грозу с громоотводом. Одна беда — здесь-то меня вылечили от ожогов, а в следующем мире таких доброхотов может и не найтись. Хм. Что-то в итоге оба варианта имеют одинаковое решение — приспосабливаться к новым условиям. Ламаркизм во все поля.

— Принцесса Селестия, с вами все в порядке? — спросила Твайлайт, отвлекая меня от мыслей.

— Все хорошо, — она словно сбросила с себя оцепенение и ласково улыбнулась единорожке.

Так, стоп. Принцесса?

— Прошу прощения. Принцесса? Вы как-то связаны с местными правителями? — спросил я.

— Мы и есть "местные правители", — нарочито-скучающим тоном сообщила мне Луна.

Опаньки!

— Ага... — почему-то я очень легко поверил в сказанное. И Селестия, и Луна выглядели величественно в сравнении с другими пони... вся эта разница в размерах, волшебные гривы, крылья — сразу видно, не абы хны... ой-ей-ей...

— То есть я. Попав в новый мир. Чуть ли не первым делом. Попросил каждого из правителей прочесть мне стихи? — я звонко припечатал ладонь к лицу. — Хор-р-рош...

— И один раз даже получили просимое, — подколола сестру Селестия.

Хм. Ну, раз меня сразу не казнили, то, скорее всего, здесь это не принято. Как же хорошо, что лошадки травоядные и не любят кровавых зрелищ. Предположительно.

— Значит ли это, что вы уже поверили в то что мы настоящие? — улыбнулась мне Селестия.

— Нет, еще раздумываю. А пока... почему вдруг вы навещали меня в больнице?

— Я хотела посмотреть, кого вытащили из пожара в Вечнодиком лесу, и понять несет ли это существо опасность моим маленьким пони, — объяснила Селестия.

— И... впечатления?

— Вы вели себя открыто и дружелюбно, но сейчас показали что можете очень правдоподобно лгать, — она тряхнула головой. — Но я поняла ваше недоверие. Прежде чем мы вынесем окончательное решение, пожалуйста, расскажите про ваш мир.

— Почему бы и нет... а можно не здесь? — я вдруг заметил некоторое несоответствие. — Стоп-стоп. А зачем меня вообще привели именно сюда? Не похоже на медицинский кабинет.

— Мы не знали, как вы отреагируете на то, что мы не вашего вида, — объяснила Селестия.

— Так... — я обвел взглядом огромное помещение. Что ж, полагаю понькам нужно больше места чтобы бегать кругами. — И что бы вы сделали, если бы я повел себя агрессивно?

Рог Луны засветился, и я оказался в центре полупрозрачной темно-синей сферы. Я потрогал пленку силового поля (или что это?) пальцем. Мягкая, но это мягкость оббитой плюшем бетонной стены. Я ударил пленку ногой без малейшего результата, и ощутил легкий приступ клаустрофобии.

— Значит, это и есть магия, — я постарался ничем не выдать своего испуга.

Окружавший меня барьер исчез так же бесшумно, как и появился. Черт, одно дело видеть какую-то хрень, но совсем другое — потрогать ее своими руками! Как будто мне Селестиной шерстки мало было...

— В вашем мире вообще нет магии? — спросила Луна, и я только мотнул головой в знак отрицания.

— Но как тогда у вас могли вылечить такие ожоги? — внезапно вклинилась доктор Кэйр.

— Может быть что и никак, — я вдруг почувствовал себя разбитым. — Можно я прогуляюсь снаружи? Мне нужно прийти в себя.

— Конечно, — улыбнулась мне Селестия — Твайлайт, проводишь нашего гостя в сад?

Таким образом я оказался в саду. Здесь все было похоже на Землю: трава, цветы, деревья, небо... легкий теплый ветер, треплющий волосы. В голове бардак, но, по крайней мере, пропала легкая нотка безумия, преследовавшая меня с того момента, как я снял повязку и увидел, что все это время я говорил с чем-то вроде лошадей. Если смотреть на это с точки зрения "это другой мир", то дров я наломал... напугал своего врача, потискал правительницу, устроил просто безобразное представление в духе "а я в вас не верю!". А ведь если их слова правда, то ничего кроме добра я от них не видел с самого момента моего прибытия. Они спасли меня дважды, сначала вытащив из пожара, а потом вылечив мои ожоги... проблема же заключается исключительно в одном слове — "если". Я согнулся и со стоном спрятал лицо в ладонях. До чего же это сложно!

— Все хорошо? — обеспокоенно спросила меня сидевшая рядом Твайлайт.

— Ужасно стыдно, — я шумно выдохнул и скормил единорожке подходящее объяснение. — Метался как идиот, болтал самодовольную чушь, фамильярничал... как они меня там терпели столько времени?

— Принцессы очень добрые, — она положила мне руку на плечо. От того что она даже не попыталась опровергнуть сказанное стало только хуже. Меня действительно приходилось терпеть.

— Да, я заметил, — я слегка улыбнулся. — Надо будет извиниться перед ними за все это безобразие.

Стоп. Какую еще руку?

Я резко распрямился на скамейке и развернулся к Твайлайт. Она убрала свою переднюю ногу с моего плеча, и теперь смотрела на меня недоуменно.

— Слушай, это может быть немножко странная просьба... — ее брови немного поднялась — Дай лапку?

— Зачем? — спросила она, но все-таки протянула мне просимое.

— Просто любопытно... — я аккуратно взял ее в руки и начал осматривать. — О как...

— Что?

— Ну просто... ничего общего с лошадьми, — я согнул и разогнул ее ногу — Суставов в ноге больше и ее подвижность больше похожа на подвижность рук. А еще нет копыт... вместо них эти интересные подушечки... ой!

Я вздрогнул, когда что-то невидимое словно оттолкнуло мои пальцы. Твайлайт засмеялась, увидев мою реакцию.

— Это ты сделала? — спросил я на всякий случай. Она кивнула.

— Я нечаянно, просто это очень щекотно.

— Хм, тогда... — я задумался над щелчками, которые они производили при ходьбе. — А ты можешь пройтись?

— Конечно, — она легко спрыгнула со скамейки и прогарцевала туда-сюда. Сопровождалось это знакомыми щелчками. — Достаточно?

— Ага, — она вспрыгнула обратно на скамейку и села.

— И зачем это было?

— Пока с меня не сняли повязку, я думал что это набойки на обуви производят такой звук, чтобы слепые знали когда рядом с ними кто-то ходит. Потом ты положила... — я запнулся на выборе термина, — лапку мне на плечо, и мне стало интересно, как она устроена. Оказалось, что копыт у вас нет, да и непохожи звуки с которыми вы ходите на цокот.

— Поэтому ты попросил меня пройтись, — она с интересом смотрела на меня.

— Да. При ходьбе ты издаешь точно такой же звук, хоть теперь он мне кажется гораздо тише. То ли из-за того, что здесь места больше, то ли из-за того, что я в палате прислушивался к каждому шороху. Но подушечки лапок мягкие, а кожа на них хоть и плотная, но все же слишком нежная, а это значит, что она не истирается.

— Очень наблюдательно, — похвалила меня Твайлайт.

— Ну и раз ты можешь отталкивать предметы непроизвольно, значит вполне возможно, что можешь делать это и по желанию. Хоть я категорически не понимаю положенный в основу этого физический процесс.

— Магия, — она улыбнулась. — Естественная магия пони. Так все умеют, почти с рождения! У земных пони эта магия очень сильная, а пегасы благодаря ей могут ходить по облакам.

— Земные пони? Пегасы? Так тут есть не только единороги?

— Ох, ты же ничего о нас не знаешь, — она на пару мгновений задумалась, а затем начала читать мне самую настоящую лекцию.

Из которой я узнал много нового о месте, в которое я попал. Страна называется Эквестрия, и населена преимущественно пони, которые бывают трех основных рас — земные пони, пегасы и единороги. Помимо пони в Эквестрии можно запросто встретить представителей других разумных видов этого мира, коих оказалось весьма внушительное количество. Государственный строй — монархия, или точнее диархия, поскольку правителей двое и с ними я уже успел познакомиться. По своей структуре он похож на европейский просвещенный абсолютизм с легкими нотками мотивов древнего мира, поскольку сестры-аликорны (слово, которое пони используют для обозначения крылатых единорогов) до кучи оказались местными божествами, управляющими движениями светил. Хе-хе, я не только погладил молнию, но еще и потрепал за щечки божество. Впрочем, поданных они своих не притесняли и общаться с ними не гнушались. Город, в котором я сейчас находился, называется Кантерлот, а нашли меня недалеко от Понивилля, в Вечнодиком лесу, который, как я понял, оказался самоподдерживающимся заповедником, презрительно игнорирующим привычный поняшкам порядок мира. В частности погоду, здесь ею управляли пегасы.

Короче, если я уехал крышей, то это пробудило во мне недюжинную фантазию, раз уж я сумел сходу придумать это, рассказать самому себе через фиолетовую единорожку и при этом еще и идеально ее визуализировать — ничего мало-мальски странного в ее поведении, движении губ и артикуляции я не увидел. Естественна настолько, насколько это возможно.

Не то чтобы я был специалистом в безумии, но какое-то оно чересчур уж логичное и правдоподобное.

— Было очень интересно, спасибо, — поблагодарил я, едва единорожка выдохлась.- Уже приходилось читать такие лекции раньше?

— Нет, ни разу.

— Тогда у тебя очень хорошо получается, — улыбнулся я, глядя на довольную похвалой кобылку. — Слушай, а что это за бодиарт?

— Бодиарт?

— Рисунки на коже... ну или на шерстке, применительно к вам, — я показал на рисунок у нее на крупе.

Еще одна лекция, но на этот раз втрое короче. Бодиарт называется "знаками отличия" или просто "Метками" и имеет магическое происхождение, а изображение формируется из особого таланта, который, видимо, есть у всех пони. Однако зачастую смысл этих самых Меток нуждается в толковании.

— Куда ни плюнь везде магия, — вздохнул я, когда единорожка слегка охрипла и наколдовала себе стакан воды.

— У вас не так?

— У нас нет магии вообще.

— Совсем? Как же вы живете? — глаза единорожки искрились любопытством.

Я примерно продумал план ответной лекции, и начал рассказывать про свой мир, где живет только один разумный вид, а все явления подчинены строгой системе законов, которую мы не устаем изучать. Ну, то есть я попытался рассказать это, но лектор в сравнении с Твайлайт из меня был хреновый — я перескакивал между темами, запинался и иногда делал паузы, подбирая выражения помягче. Естественно, исключительно из шкурнических соображений я расписал людей в духе книг Ефремова: целеустремленными учеными и любознательными путешественниками, не устающими познавать и созидать. Совсем не то, что я думал об отдельных представителях вида, включая себя... но поливать жиденько-коричневым родной вид мне не хотелось любом случае. Во-первых, во многих странах за пренебрежение к родине не дают иммигрантскую визу (а если они могли вернуть меня назад, то ,наверное, уже сказали бы об этом), а во-вторых я и правда гордился быть человеком.

— Машины, которые летают быстрее звука или машины которые могут притворяться разумными, и все это без магии... — когда я закончил свою "вроде-как-лекцию" единорожка покачала головой. — Даже не верится.

— У меня была с собой одна такая, — усмехнулся я.

— Серьезно? — она вскочила. — Покажи мне!

— Я бы с радостью, но она, наверное, погибла в пожаре. Я бы мог показать обломки, но где они я не знаю. Это все было в моей одежде.

— Твоя одежда скорее всего в больнице Понивилля. Тебя сначала привезли туда, но медсестра Рэдхарт сказала, что с твоими ожогами помогут только единороги кантерлотского госпиталя.

— Что ж, они действительно помогли, — я улыбнулся. — Надо будет их поблагодарить. В моем родном мире я бы или умер, или остался калекой.

— Тяжело, наверное, жить без магии.

— Нельзя жалеть о том, чего никогда не имел, — я улыбнулся ей. — Но можно этого желать. Спасибо тебе.

— За что? — удивилась единорожка.

— За рассказ, и за то что помогла привести мысли в порядок.

— Всегда пожалуйста, — она мило улыбнулась.

— Ладно, пора возвращаться... — я поднялся на ноги. — Проводишь меня?

— Конечно.

И мы пошли обратно в здание больницы. По пути я впервые заинтересовался своей одеждой — она была похожа на короткий халат, немного широковатый, но все же явно рассчитанный на гуманоида.

— А для кого у вас такая одежда? — поинтересовался я у единорожки.

— Для минотавров. Твоя палата тоже для минотавров.

— Хм... они ниже меня, да?

— Да, на голову или больше. Но шире в плечах.

— Понятно.

Ну что ж, это объясняет странности расположения предметов в моей палате.

Когда мы вернулись, принцессы уже ушли по своим королевским делам. В палате нас встретила доктор Кэйр и сказала что меня выписывают. Я в очередной раз извинился перед пони и попросил о возможности поблагодарить всех врачей, которые меня так хорошо вылечили. В этой просьбе мне отказывать не стали, и в сопровождении сестры Кросс я познакомился со здешним аналогом хирургов и анестезиологов. Кажется, они не ожидали увидеть меня снова так быстро, но были польщены моими многословными благодарностями. Когда мы вернулись в палату, нас там уже ждала Твайлайт.

— Ты за мной? — предположил я.

— Да. Принцесса Селестия выделила тебе комнату в замке, и я пришла тебя проводить.

— Вот как... — меня такой подход изрядно удивил, но отказываться было бы просто глупо. Хотя... они же еще не решили что со мной делать. Ну, хоть угрозой не считают, и то хлеб. — Хорошо, веди.

— А ты не оставишь здесь этот халат? — спросила Твайлайт.

— Ох... ну, у меня пока нет никакой другой одежды, — я с надеждой посмотрел на сестру Кросс. — Можно я оставлю его себе на память?

— Конечно, — улыбнулась она.

— Огромное спасибо и вам тоже, — я присел рядом с пони .- Я не забыл вашу готовность сидеть рядом со мной сутки напролет.

— Не стоит благодарности, — я впервые увидел, как они смущаются. Румянец на шерстке выглядит странно... но мило. — Я ведь для этого и стала медсестрой.

— И все равно спасибо, — я поднялся. — До свидания, сестра Кросс.

Она помахала нам на прощание лапкой.

С сегодняшней безумной чередой событий время пролетело незаметно — когда мы вышли из больницы, день потихоньку клонился к закату, но температура воздуха почти не изменилась. Может быть, она здесь вообще не зависит от времени суток? Пока что в этом мире из всей привычной физики осталась только гравитация, да и то... я проводил взглядом тройку летящих пегасов, чьи крылья однозначно не способны были бы поднять в воздух их тела в моем мире. Хм...

Я подпрыгнул, чем привлек внимание Твайлайт.

— Хотел проверить, стал ли я легче в этом мире, — объяснил я свои действия. — В моем мире пегасы бы не смогли летать, у них размах крыла метра два от силы. С точки зрения физики моего мира здесь должна быть либо меньшая гравитация, либо большая плотность воздуха. Но я дышу так же легко как и раньше и прыгать втрое выше не стал. Магия, видать.

— Ты много об этом знаешь, и ведешь себя как исследователь, — ответила Твайлайт, не заметив сарказма в моем голосе. — В своем мире ты был ученым?

— Нет-нет, ничего подобного, — я усмехнулся. — Я не настолько высоколобый. В своем мире я занимался теми самыми решающими машинами, о которых рассказывал. Эта достаточно интеллектуальное занятие, но все же работа инженера. Я не создаю и не упорядочиваю знания, я применяю их на практике. Применял. Ну, а что насчет того что я многое знаю... я очень любопытный. Мне всегда было интересно, что, почему и как работает. А что? Это необычно?

— Большинство пони не слишком любопытны, им хватает школьной программы...

— То же можно сказать и про людей, — я пожал плечами. — Возможно, это применимо ко всем разумным.

— Почему? — кажется, ей нравится беседовать на подобные темы.

— Чтобы у кого-то было время смотреть на звезды, кто-то должен копаться в земле, — объяснил я. — Было бы жестоко, если бы при этом всем хотелось смотреть на звезды. Наше счастье в том, что мы разные.

— В этом я с тобой соглашусь, — кивнула Твайлайт.

— А чем занимаешься здесь ты?

— Я ученый, маг и библиотекарь.

— Хороший набор, — я улыбнулся. — А чему тебя учит Селестия?

Этот вопрос ненадолго поставил Твайлайт в тупик.

— Когда я была маленькой, она учила меня всему, от магии до манер, а сейчас...

— Предоставила тебе самостоятельность? — предположил я.

— Да, точно! — она улыбнулась. — Я даже живу не в Кантерлоте.

— А где? И что ты тогда делаешь здесь?

— В Понивилле, а здесь я из-за тебя. Тебя нашла Флаттершай, спасая зверюшек живущих на окраине Вечнодикого от пожара. Она сразу прибежала ко мне, чтобы я помогла отлевитировать тебя в больницу, а когда сестра Рэдхарт сказала, что не сможет ничего сделать, я полетела вместе с тобой, чтобы помочь в пути, если тебе станет хуже.

— Так значит, тебе я тоже обязан жизнью, — я улыбнулся. — А ты умеешь летать?

— Нет, — она сначала не поняла причину вопроса, но быстро догадалась. — Нас отвезла медицинская карета.

Запряженные пегасами экипажи я уже видел, так что понял, о чем она.

— И насколько я был плох?

— Очень, — она передернулась. — Я думаю, что пони с такими ожогами не дожил бы до Кантерлота.

— Мне очень повезло, что у вас есть магия... — я внезапно вспомнил первую встречу с Твайлайт. Сейчас мне кажется что я специально игнорировал все, что могло бы меня насторожить. Но с другой стороны — какой нормальный человек, лежа в больнице, будет считать что его лечат не люди?

— А ты правда просил Луну рассказать тебе стихотворение?

— Мгм, — я слегка смутился. — Но у нее такой голос! Мне хотелось послушать его подольше.

— Странное оправдание, — она посмотрела на меня лукаво.

— Не для меня, — я задумался. — Я всегда был очень чувствителен к звукам. От хорошей музыки или голоса меня просто срубает, сосредоточившись на ней я даже перестаю замечать боль.

— Серьезно? — удивилась она.

— Серьезно. Операцию без анестезии провести не получится, но пока Луна не ушла, я даже не замечал, как у меня все зудит.

— И какая музыка тебе нравится?

— Разная, — я улыбнулся. — Я бы дал тебе послушать, но плеер, скорее всего, тоже сгорел.

— Музыка другого мира... — она явно была заинтересована .- А ты можешь спеть что-нибудь?

— Ага, попалась! — усмехнулся я. — Ты уже просишь меня спеть, так что не надо про странность просьб о стихах.

— И правда, — она слегка смутилась.

— Но спеть я в любом случае не могу, тем более без аккомпанемента. Я не пел ничего уже лет пять или шесть, так что моя попытка будет просто оскорблением человеческой музыки.

— Жаль.

Мы как раз дошли до величественного дворца. Стражники перед воротами стояли как вкопанные, смотря прямо перед собой. Хех, некоторые традиции не меняются в зависимости от мира. На нас они не обратили никого внимания, надо полагать что из-за Твайлайт. Хотя, раз уж меня сюда пригласили, то их наверняка предупредили о необычном существе.

В замке я впервые перестал чувствовать себя Халком. Палата в больнице была рассчитана на минотавров, но они ниже меня, так что потолок висел прямо над макушкой, а чтобы пройти в двери приходилось подгибать колени и прятать руки за спину. Здесь же потолки были высотой метров в восемь, и все остальное тоже соответствовало.

— Красивый замок, — заметил я. — Он похож на Версаль в моем мире, но, хотя многие бы со мной не согласились, имеет одно грандиозное преимущество.

— Какое?

— В нем нет безумной детализации. Он красив, но строг и лаконичен. В нем есть украшения, но они не выглядят чем-то, что не может позволить себе любой.

— Это так удивительно?

— Меня это восхищает. Как правители, ваши принцессы достойны самого глубокого уважения.

— Все пони знают это, — на мордочке Твайлайт была одновременно радость и недоумение. — Но я не могу понять, как это связано с замком.

— Просто теория, — я опомнился. — Не хочу пока о ней говорить.

Мысль, посетившая меня во время виртуальной экскурсии по "жемчужинам художественной культуры человечества" была одновременно простой и пугающей. В конечном итоге я так и не досмотрел экскурсию до конца, и твердо решил, что лично не пойду не в одну из бывших королевских резиденций. Если бы замок сестер был похож на Лувр, я бы, вполне вероятно, сразу же потерял бы зарождающееся уважение к царствующим аликорнам. Но вместо этого оно только окрепло. Конечно, судить по одному только замку не репрезентативно, но все же меня радовало, что единственной схожестью с тем же Версалем была общность архитектуры.

— Эту комнату принцессы выделили тебе, — Твайлайт остановилась рядом с одной из множества дверей. Я открыл ее и зашел внутрь. Хмыкнул.

— Что-то не так?

— Нет, просто забавное ощущение, — я присел на мягкую кровать, широкую, но по длине сравнимую с полкой в плацкарте. Ноги будут торчать... — Даже в самом начале жизни у людей есть хоть что-то, что им принадлежит помимо самих себя. Со временем количество этого "чего-то" только накапливается, появляется своя территория, вещи, заготовленные решения. И сейчас я внезапно лишился всего этого наносного слоя. У меня ничего нет, включая даже представлений о том, как работает мир, в котором я нахожусь. С одной стороны это новое начало, и мое нынешнее состояние ближе всего остального к абсолютной свободе. С другой стороны, это пугает.

Твайлайт смотрела на меня слегка ошарашено.

— Просто мысли вслух, — я улыбнулся ей. — Не обращай внимания, что-то меня с этим замком на философию потянуло.

— Ладно, — она тряхнула головой. — Как тебе комната?

— Роскошная. И явно предназначена для минотавров, — я пожал плечами. — Все хорошо. Когда принцессы хотят со мной поговорить?

— Сразу после наступления ночи, когда принцесса Лу?на поднимет луну.

Не так уж и много времени осталось, если использовать привычные знания о том как солнце движется по небосклону. Вот только стоит ли их использовать в другом мире?

— Ты тоже там будешь? — поинтересовался я.

— Нет, — она вздохнула. — Принцессы хотят поговорить с тобой наедине.

Да уж... если продолжится разговор прерванный в больнице, то это будет рассказ о человечестве. Что бы им такого рассказать... в принципе, базовую версию я уже обкатал на Твайлайт, стоит ли импровизировать лишний раз? Пожалуй нет, толкну им за все хорошее против всего плохого... хотя нет, про что-то плохое рассказать бы надо, для правдоподобности образа, но про что? Для этого нужно хотя бы примерно знать отношение пони ко всяким этически-спорным моментам... а я не знаю ничего. Порасспрашивать пока Твайлайт? Тоже нет, учитывая что она "ученица", идея не лучшая. Попробую сделать выводы из наблюдений. Первое: пони самоотверженные. Иначе бы они не стали доставать меня из пожара и лечить. Второе: они добрые и доверчивые. Сужу исключительно по их отношению ко мне после того как я очнулся — даже охрану не приставили, если, конечно, не считать таковой Твайлайт (а, возможно, стоит — у нее есть магия, так что при необходимости она могла бы посадить меня в тот же пузырь, что и Луна). Третье: похоже, они всеядные. Сестра Кросс, если так вспомнить, слегка нервничала спрашивая меня про еду, но те лепешки без яиц и молока не приготовить. Четвертое: пони альтруистичны. Судя по замку... хм, или это следует считать дополнением к первому пункту? На этом, вроде бы, все... мало, но для начала сойдет.

В дверь постучались.

— Войдите, — предложил я, и дверь тут же открылась, впуская внутрь жеребца в золотистых доспехах.

— Уважаемый гость, принцессы готовы встретиться с вами.

— Не будем заставлять их величества ждать, — я поднялся и пошел вслед за стражем.

— Удачи, — пожелала мне Твайлайт и направилась в другую сторону.

На каменном полу пони производили как раз такой звук, какой я бы ожидал услышать от... хм, пони. Интересно все-таки, как работает эта магия, и почему она звучит? Хотя перед вопросом о том как работает ЭТА магия надо бы хоть как-то представлять себе как работает магия ВООБЩЕ.

А полы тут холодные... халат-то еще более-менее подходящий нашли, но, видимо, обувью тут никто не пользуется. Видимо и не нужно, раз уж тут у каждого с рождения есть магический аналог. Забавно — иду общаться с королевскими особами в коротком халате на голое тело.

Я вспомнил ошеломленное выражение мордашки Твайлайт, когда я загнул свою мысль про абсолютную свободу, и улыбнулся. Вообще, милые они создания, на человеческий взгляд.

Мой провожатый остановился, встал справа от двери и открыл ее характерным церемониальным жестом. Только объявления титула и земель не хватало, пока я заходил. Ну, чего нет того нет.

Интересная комната, точь-в-точь похожа на кают-компанию яхты, на которой я однажды катался с друзьями. Небольшая, но с окнами во всю стену, через которые было видно звездное небо и огромную полную луну. Единственная мебель — низенький круглый стол, на котором сейчас стоял чайный сервиз и десерты. На полу ковер с высоким ворсом и подушки разных размеров. Все, кроме посуды и принцесс — в мягких красных и золотистых цветах.

Я коротко поклонился в знак уважения и нагло плюхнулся на самую большую (после той, на которой устроилась Селестия) подушку в комнате. Все равно местным этикетом я не владею, стоит ли слишком уж заморачиваться?

— Раньше вы не кланялись, — заметила Селестия.

— Раньше я и не знал, что в этом есть необходимость, — возразил я. — Вы же сами хотели сохранить инкогнито,- я улыбнулся на мгновение и снова вернул лицу серьезное выражение. — И я хочу извиниться за все, произошедшее сегодня в больнице. Мне было... непросто столкнуться с тем фактом, что мир не такой каким я его себе представляю. Простите.

— Я не вижу ничего недостойного в ваших сегодняшних действиях, безымянный, — Селестия улыбнулась мне. — Признаться, я ожидала худшего.

— Да? — немного удивился я. — Тогда извините мне мою фамильярность. Вряд ли местные правила этикета позволяют так обращаться с правителем.

— Вы спросили разрешения, и я согласилась, — Селестия продолжала улыбаться.

— Ох, точно, — я был в легком замешательстве. — Тогда у меня все. Спрашивайте.

Сестры переглянулись.

— Как вы оказались здесь? — спросила Луна, и я на мгновение подумал что успел слегка соскучиться по звучанию ее голоса. — Теперь, когда вы знаете что это другой мир, есть ли у вас какие-нибудь дополнения к рассказанному в больнице?

— Не могу достоверно ответить, — я вздохнул. — Последнее что я помню это удар молнии. Из того что я знаю о подобных происшествиях, меня должно было убить сразу в 2 случаях из 10, оставить в тяжелом состоянии в 6 случаях из 10 и почти не навредить в оставшихся случаях. Хотя я знаю истории о людях, в которых молнии били неоднократно без особого для них вреда, истории о людях которые пропадали после того как в них попала молния я не слышал вообще. В себя я пришел уже в больнице, и, признаться, первое время даже не предполагал что нахожусь в другом мире.

— Это мы поняли, — улыбнулась Селестия. — Поэтому и отвезли вас в спортивный зал, на случай... неожиданностей.

— Даже если бы у меня было что-то что можно вам противопоставить, не думаю что я бы стал нападать, — пожал плечами я. — Меня иногда заносит, но я никогда никому всерьез не вредил.

— И не собираетесь? — с каким-то намеком спросила Селестия. Если бы она была человеком, я бы предположил что это угроза, но тут... нет, не разберусь.

— Одна из ваших поданных вытащила меня из огня и привела помощь, другая ваша поданная эту помощь оказала, а потом еще и держала меня живым всю дорогу сюда, и уже здесь меня вылечили от повреждений, после которых дома я скорее всего остался бы инвалидом. И все эти усилия — для существа, которое они видели в первый раз и даже не знали, разумно оно или просто какой-то диковинный зверь...

— Вообще-то, мы знали, — прервала меня Луна. — Неразумные не носят одежду.

Я хлопнул себя по лбу. Точно!

— И правда. Но даже при этом я оставался неизвестным существом, так что в моих глазах это ваших заслуг не умаляет. Я это все к тому, что после такого вредить пони... — я покачал головой. — Черная неблагодарность как минимум.

— Нас радуют ваши слова, — Луна выглядела странно обеспокоенной. — Однако сегодня вы показали пугающую способность лгать.

— Почему пугающую? — удивился я. — Пони не способны лгать?

— Пони не способны верить в очевидную ложь, — ответила Селестия вместо сестры. — Вы же... признаться, я на мгновение усомнилась в собственном рассудке.

— Вы можете чувствовать ложь? — уточнил я.

— Да. Аликорны чувствительны к любой фальши, — ответила Селестия.

Вот же подлянка! Я лихорадочно вспомнил все что им говорил сегодня. Хм... любой фальши?

— Можно проверить? — поинтересовался я. — Просто чтобы понять, способны вы ощутить ложь представителя моего вида, или у нас просто возникло недопонимание на этой почве.

Сестры снова переглянулись. Они так общаются между собой?

— Можно, — наконец, решилась Селестия, — Луна, давай ты, у тебя получается лучше.

— Хорошо... — я расслабил все мышцы лица и посмотрел сквозь Луну. — Я умею летать.

— Ложь, — ответила она. — Но я об этом знаю и так, мы все же провели исследования вашего тела. Нужно что-то посложнее.

— Хм... ладно... — я начал перебирать варианты, пока не нашел более-менее подходящий. — Люди видят сквозь стены.

— Ложь.

— Люди были на Луне.

— Правда, — она посмотрела на меня очень недоверчиво.

— Правда-правда, — я улыбнулся ей. — Потом расскажу. Так, немного усложним задачу.

Я повернулся к принцессам спиной.

— Люди всеядные.

— Правда.

— Люди не носят обувь.

— Ложь.

— Люди владеют магией.

— Правда, — неуверенно произнесла Луна.

— Хм... нет, — слегка удивился я. — Но, кажется, я понял как это работает.

Я развернулся обратно, и подумал что еще объективно является ложью, но субъективно — нет.

— Люди бессмертны.

— Правда.

— Нет, ложь, — я улыбнулся Луне. — Тест окончен, и думаю что мне теперь понятно как это работает. Вы не пытаетесь читать язык тела или что-то в этом роде, вы считываете, верю ли я в то, что я говорю, а вера — понятие очень субъективное. Люди не владеют магией, люди умирают, но я втайне верю в обратное.

— А еще вы тайно верите в то что я человек и страдаю какой-то болезнью? — удивилась Селестия.

— Нет. Это уже моя личная особенность и так уж просто совпало. Дело тут в том, что я могу... хм, концентрироваться на чем-то, на время игнорируя все остальное. Например, сфокусировавшись на какой-то мысли, я могу игнорировать тот факт, что я на самом деле в это не верю, и это обманывает ваш... хм, детектор лжи.

— Звучит... странно, — после небольшой паузы заметила Селестия. — Разве можно просто поверить в ложь?

— Не поверить, — я задумался над тем, как бы объяснить свою идею. — Забыть о том, что я сам вообще во что-то верю, как будто это неважно.

— Значит, вы все-таки можете лгать даже нам, — вздохнула Селестия.

— Полагаю что так. В качестве жеста доброй воли — это довольно хрупкое состояние, и меня легко можно выбить из него. Например, если перебить меня вопросом, то концентрация нарушится, а на ее восстановление уйдет какое-то время.

— Я хотела бы это проверить, если вы не возражаете.

— Ничуть.

Неприятно, конечно. Если бы не мой выпендреж, то я бы сохранил некоторое преимущество. С другой стороны, если бы я его сохранил, то они бы и не стали говорить мне про свои способности, и тут уже вполне смогли бы поймать меня на лжи. Ладно. Что ни делается — все к лучшему.

После довольно непродолжительного теста, Селестия нашла некоторый изъян в моей концентрации — по ее словам, "упрощение" эмоционального состояния, по которому, если знать что искать, можно без труда меня вычислить. Я же в ходе теста узнал, что способность аликорнов скорее эмпатическая, чем завязана именно на веру. А значит... некоторые лазейки все же остаются. Еще один плюс — в ходе действа мы как-то незаметно вернулись к обращению на "ты".

— Вы все? — вздохнула Луна, которой, в общем-то, и пришлось проводить большую часть теста.

— Да, — улыбнулась Селестия.

— Твой вид был на луне, но вы не владеете магией? Как?! — тут же выпалила интересующий ее вопрос ночная аликорна.

— Построили механизм, на котором летели несколько дней. Очень краткая версия.

— Механизм. Как часы? — уточнила Луна.

— У нас это называется иначе, но в вашем языке такого слова нет, поэтому приходится обходиться теми, что есть. Во многом, созданные нами механизмы и знания того как работает мир заменяют нам магию, я уже рассказывал об этом Твайлайт. Если в моей одежде сохранилось хоть что-нибудь из машин моего мира, я вам их покажу.

Луна только ошарашено покачала головой.

— Ты сказал, что объективно люди смертны и не владеют магией, — перехватила эстафету вопросов Селестия. — Но сам ты в это не веришь, даже когда не пытаешься лгать. Как это возможно?

— Ну, вера есть вера, — я смущенно улыбнулся. — Магии в нашем мире я никогда не видел, но вымышленную магию любил с детства, вот как-то так и вышло, наверное. А вот насчет смерти... я сторонник идеи квантового бессмертия.

— Да, вроде бы ты уже упоминал это сегодня. Что это?

— Теория, согласно которой любое существо обладающее самосознанием не может умереть. Принцип работы... я не уверен что могу объяснить его, поскольку достаточно примитивно понимаю квантовую физику... в общих чертах — всякий раз, когда совершается какой-то наблюдаемый выбор, вселенная создает свою копию, и в одной версии выбор совершен в одну пользу, а в другой в другую. Например, люди из первой вселенной видят твою смерть, а люди из второй вселенной не видят никаких изменений.

Теперь я сумел ошарашить обеих сестер. Надо срочно завести себе тетрадь и записывать туда свои ачивки в этом мире. Погладил молнию, потрепал за щечки божество, ошарашил два божества меньше чем за тридцать минут.

— Это мысленный эксперимент, способ подтвердить или опровергнуть эту теорию людьми пока не найден, — уточнил я. — Просто мне нравится идея. Я в нее верю, и из-за этого "люди бессмертны" для меня правда.

— Прошу прощения, — очнулась Селестия. — Это очень интересная теория...

— Ну да, — я усмехнулся. — Мне она нравится больше чем другие.

Вроде горения в аду на сковородке. Если, конечно, этот бред имеет право называться теорией.

— Раз уж речь зашла о том, что ты сегодня упоминал, — задумчиво произнесла Луна. — Ты сказал, что тебе каждый день приходилось притворяться. Почему?

— Потому что в моем мире есть безумное количество условностей, которые кажутся мне бессмысленными. Я был вынужден их соблюдать и делать при этом счастливое лицо. Изо дня в день... — я поморщился.

Сестры снова переглянулись, и мне показалось что на их лицах я увидел тревогу.

— Каких условностей? — поинтересовалась Селестия.

— Рукопожатия, болтовня, совместное времяпровождение... — я задумался. — Мне приходилось притворяться другом людям, которые мне даже не нравились.

— В вашем мире это нормально? — нахмурилась Селестия. — Дружба это просто "условности"?

— В моем мире есть настоящая дружба, а есть подделки под нее. Вот подделки мне и не нравились.

— И что такое настоящее дружба? — спросила Селестия.

Сказать, что ли? Нет, лучше не надо, еще решат что я издеваюсь.

— К сожалению, это осталось для меня загадкой. Я верю что она существует, но как-то она прошла мимо. У меня были только знакомые и приятели, — я хмыкнул. — Впрочем, может я просто человек такой.

Снова молчание.

— Что ты собираешься делать дальше? — наконец, спросила Селестия.

— По результатам разговора, — я недоуменно посмотрел на принцессу. — Моя свобода пока что ограничена вашими решениями.

— Тогда последний вопрос, прежде чем мы его примем, — произнесла Луна — Хочешь ли ты власти? Возможно, править Эквестрией?

Я фыркнул.

— В моем мире я смотрел на резиденции королей и слушал лекцию им посвященную. Один из замков, построенный четыреста лет назад, до сих пор вызывает у большинства людей восторг. Он прекрасен — огромный комплекс в едином архитектурном стиле и из дорогих материалов, внутри великолепные картины, фрески, резьба, лепнина, хрусталь и золото. Даже кровати там — произведения искусства. Таким и должен быть королевский замок по представлению моих сородичей. Впечатляющим.

— К чему... — начала было Луна, когда я замолк.

— Я еще не закончил, просто в горле пересохло, — я налил себе чай и осушил миниатюрную чашку одним глотком. — Через год после начала строительства замка в той стране был такой голод, что люди восстали. Подобные восстания были и позже — в то время как правитель строил себе резиденцию, обычные люди, которыми он правил, гибли от голода, нищеты и болезней. И все это считалось нормой для того времени. Как я уже говорил, все это было четыреста лет назад, и сейчас все стало лучше, но... глядя на этот простой замок, из которого вы правите уже тысячу лет, глядя на то что ваши поданные рады вас видеть и кланяются, но не боятся — я могу сказать только одно. Если кто-то попытается свергнуть вашу власть, я буду первым кто встанет у него на пути.

Ошеломленное молчание. Я мысленно улучшил полученную пятью минутами раньше ачивку.

— Так что нет. Власть меня не интересует, и никогда не интересовала в моем собственном мире, — резюмировал я.

— Тогда я рада приветствовать тебя в Эквестрии, — улыбнулась Селестия. — Ты свободен делать все, что велит тебе сердце.

— Спасибо, — я улыбнулся. — Именно на это решение я втайне надеялся.

— И что же ты собираешься делать теперь, безымянный?

— Вопрос первый и самый важный. Догадываюсь, об ответе, но все же... возможно ли вернуть меня назад?

— Боюсь что нет, — покачала головой принцесса дня. — У нас нет подобной магии.

— Тогда не знаю, — я вздохнул и налил себе чай. — Но передо мной прекрасный новый мир. Сначала я просто посмотрю, как он живет, а решу уже потом. Думаю, я найду себе здесь место.

— Начни с Понивилля, — посоветовала Селестия. — Твайлайт и ее подруги помогут тебе освоиться. Тем более что троим из них ты обязан своим спасением.

— Значит решено, — я благодарно кивнул принцессе.

— Ну и раз с формальностями покончено, — в ее глазах сверкнули озорные огоньки — Расскажи что-нибудь еще о своем мире!

Глава 3 - Гипомания

Ссылки на YouTube идут вместе с метками времени. Если вы пользуетесь чем-то вроде YT2Player, то в этот раз лучше будет смотреть в браузере.
Русскоязычный вариант я не нашел, так что субтитры наше все.

Я проснулся. В очередной раз — из-за того что кто-то находился поблизости. Единороги вылечили мои ожоги, но, видимо эта травма со мной настолько давно, что уже стала частью меня.

Кто может находится в моей комнате ночью, когда я сплю? Враги? Вроде бы еще не успел обзавестись.

Я едва-едва приоткрыл глаз, и увидел сияние звездного неба. Не знаю, зачем она пришла, но мне внезапно безумно захотелось над ней подшутить.

Она начала наклонять голову, когда я внезапно цапнул ее за рог.

Это была плохая идея. Примерно как погладить молнию, хоть и не с такими фатальными последствиями. Но выражение испуга и шока на лице принцессы ночи того стоили... наверное.

— Доброй ночи, принцесса Луна, — церемонно произнес я, после того как выбрался из-под перевернутой кровати и поднялся, потирая ушибленные ребра. Что ж, повезло что она меня от неожиданности не испепелила, а только отбросила, хоть и вместе с кроватью. — Что привело вас ко мне в этот поздний час?

— Ты не спал? — она смотрела на меня с подозрением.

— Спал, пока ты не вошла, — я подул на саднящую руку и внезапно осознал, что стою перед ней совершенно голый. Первой мыслью было дернуться за халатом, но я подавил это желание. — Простите меня за этот дурацкий розыгрыш.

— Я думаю что тоже должна извиниться... — ее рог слабо засветился, и кровать, легко перевернувшись в воздухе, встала на свое место. Я, стараясь чтобы жест выглядел совершенно непринужденным, взял халат и накинул его на себя, — за это ночное вторжение.

— Думаю, я уже сделал достаточно, чтобы не иметь права обижаться на это, — я улыбнулся ей и пошел к одному из двух кресел, стоявших в углу комнаты. — Но мне все же интересно, зачем ты пришла ко мне среди ночи.

— Я... — кажется она смутилась. — Ну...

— Луна, а ты можешь что-нибудь с этим сделать? — я протянул аликорне руку, которой ухватил ее за рог. Почти вся ладонь превратилась в одну глубокую ссадину.

— Конечно, — как я и ожидал, она радостно ухватилась за возможность увильнуть от предыдущего вопроса. Ее рог засветился, и все ссадины на руке стремительно зажили.

— Блеск, — улыбнулся я аликорне. — Спасибо. Так зачем ты здесь? Хотела что-то спросить тайком от сестры?

— Я хотела заглянуть в твои сны, — после небольшой паузы ответила она.

— Погоди-погоди. Ты можешь заглядывать в чужие сны?

— Я принцесса Ночи, и на моих плечах лежит забота о мире сновидений.

— И что ты там делаешь? — я заметил, что мне вновь хочется сбиться на "вы". Я пока еще не понял, но кажется особой разницы в эквестрийском между "ты" и "вы" не было.

— Оберегаю пони от кошмаров.

— Ух ты, — я удивленно хмыкнул. — То есть, ты меняешь их сны?

— Нет, — она улыбнулась. — Я помогаю им победить причину кошмара.

Скорая мистическая психотерапия? Звучит именно так.

— Ага... — я задумался. — Тебе для этого надо приходить к ним?

— Нет. Я могу оказаться в любом сне не выходя из замка, — ответила Луна, и я подумал что скорее всего на моем лице точно такое же недоумение.

— Так, ладно. Спрошу прямо — почему для того чтобы заглянуть в мои сны тебе нужно было прийти сюда?

— Ты не из этого мира, и твои сны мне недоступны. Я думала что прикоснувшись к тебе, я смогу преодолеть этот барьер.

— Ага... и зачем это? Ты не доверяешь мне, — я начал эту фразу с вопросительной интонацией, но закончил с утверждающей. — Ну, разумно.

— Нет, — кажется, она подумала что обидела меня этим. — То есть, сначала — да, в больнице я хотела посмотреть твои сны именно поэтому, но потом мы говорили и я решила что это не нужно, и я даже думала что ваш вид не спит и не видит снов, но ты пошел спать...

Она замолкла, а я попытался осмыслить ее сбивчивую фразу, стараясь вычленить из нее смысл. Ага, кажется понял!

— Тебе стало любопытно, какие сны у существа из другого мира.

Она кивнула. Это ее смущает. Почему? Она считает что это злоупотребление властью? Вполне вероятный вариант для пони, насколько я их сейчас понимаю.

— А сны просто других видов этого мира ты тоже можешь посмотреть?

— Да, — принцесса ночи снова кивнула. — Я видела сны драконов и грифонов.

— Понятно... — я задумался. — Вообще, я бы с радостью тебе это позволил, но вряд ли получится. Хм... ну, вообще люди видят сны, и я сам их видел пока не повредил голову. С тех пор я больше никогда не видел ни одного сна, и не мог заснуть в чьем-то присутствии. Если же кто-то заходит, то я сразу же просыпаюсь. Даже под снотворным.

Я передернулся, вспомнив единственный раз, когда я решился это проверить с кем-то не из членов семьи. Из-за девушки, обычная юношеская глупость... да, мое тело вело себя так, как будто оно заснуло. Только я все это время бодрствовал, парализованный, но полностью в сознании. "Синдром запертого человека". Худшая ночь в моей жизни, особенно после того как я подумал, что это может быть навсегда.

— Значит, вот в чем причина, — принцесса ночи уже поборола свое смущение.

— Да, думаю что только в этом, — я зевнул. — Я бы не отказался снова увидеть сон. Мне они нравились...

— Возможно, я могу тебе помочь! — Луна словно забыла что она принцесса и вела себя как озорная девчонка. — Усыплю магией и покажу что захочешь.

— Не думаю, что это хорошая идея, — я рассказал ей про свой опыт со снотворным, умолчав о причинах подвигнувших меня на него.

— Магия работает иначе, если ты не уснешь, то ничего с тобой не случится! — она улыбнулась. — Верь мне, ведь я повелительница грез!

— Ладно, — я пошел на кровать, в конце концов магию я на себе еще не пробовал. — Так и быть. Раз уж сама владычица снов предлагает...

Луна взлетела следом, прикоснулась к моему лбу рогом (какое знакомое ощущение!) и...

Я проснулся. Ощущение тревоги было настолько ярким, что мне едва удалось сдержать первый порыв броситься на подкравшегося неизвестного. Я открыл глаза и встретился взглядом с Селестией. Она стояла прямо перед кроватью (теперь понятна причина тревоги, так близко подобралась!) и на ее мордочке легкий шок постепенно сменялся чем-то... озорством?

— Доброе утро, Селестия, — поприветствовал ее я, даже не делая попыток встать. — Пожалуйста, не считай это угрозой, но если кто-то подкрадывается ко мне во сне, то я могу напасть, не осознавая себя.

— Еще не совсем утро, безымянный, — ответила она, и в ее голосе явно звучал подавляемый смех. — Я не могу поднять солнце, пока моя сестра не опустит луну.

— А я тут при чем?

Она только кивнула в сторону. Я посмотрел в указанную точку и слегка опешил. Рядом со мной, да так что ее звездная грива расплескалась поперек моего живота, без задних ног дрыхла Луна. Я потянулся и слегка потряс ее.

— Еще пять минуточек... — пробормотала ночная принцесса. Я в очередной раз порадовался тому, сам просыпаюсь мгновенно.

— Умилительное зрелище, — поделился я впечатлениями с Селестией. — Похоже, ее заклинание дало какой-то сбой.

— А ты еще кто-о-О?! — Луна распахнула глаза, а в следующий момент я полетел кувырком через всю комнату и впечатался в стену.

Ух, больно-то как... швырнула просто как игрушку...

— Луна! — окрикнула ее сестра, но ночная принцесса уже окончательно проснулась и бежала ко мне со светящимся рогом. Боль утихла, не успев толком начаться.

— Прости! Прости! — она была в ужасе от совершенного.

— Ух... быстро поднятый человек не считается упавшим, — отшутился я, поднимаясь на ноги. — Но два полета через всю комнату меньше чем за сутки (о, еще одна ачивка!) это все-таки перебор. Мне начинать бояться?

— Мне очень жаль! Очень!

— Да брось, я просто шучу. Тут твоя сестра пришла, напомнить о королевских обязанностях.

— Ну и заодно поинтересоваться, что ты забыла в постели нашего гостя, — голосом Селестии сейчас можно было бы озвучивать троллфейс.

Глаза ночной аликорны расширились.

— Я... я... — она явно собиралась оправдываться.

— Не ведись на такие подначки, — порекомендовал я ночной принцессе. — Хотя я и сам удивлен. Заклинание сработало неправильно?

— Да! — она посмотрела на меня с благодарностью. — Я не должна была засыпать!

— Пойдем, сменим ночь на день, и ты все мне расскажешь, — Селестия с ехидной улыбкой глянула на меня, четко указав тему беседы смущающейся Луне.

— Вы не против, если я пойду с вами? — улыбнулся я сестрам — Мне тоже интересно что пошло не так, да и я никогда не видел как управляют небесными телами.

— Пойдем, — согласилась Селестия, и мы втроем направились в одним принцессам ведомом направлении.

— Вообще, я удивлен, — сказал я Луне. — Обычно я не могу заснуть рядом с кем-то. Правда, снов я так и не увидел.

Луна вздрогнула, и это не укрылось не только от меня, но и от Селестии.

— Что такое? — спросила она.

— Когда я применила заклинание, я тут же уснула, даже понять ничего не успела, — ответила Луна после небольшой паузы. — И я спала, отрезанная от мира снов.

— Сейчас ты чувствуешь его? — кажется, Селестия поняла больше, чем я. В ее голосе были нотки беспокойства.

— Да, — Луна вздохнула. — Сейчас все так, как и должно быть.

— Это из-за меня? — поинтересовался я.

— Очевидно, да, — Луна покосилась на меня. — Значит, ты всегда так спишь?

— С одиннадцати лет. Просто отключаюсь на ночь, не засыпая и не просыпаясь.

— Видимо, поэтому меня и затянуло мое же заклинание, — Луна вздохнула. — Больше я пробовать не буду.

— А люди обычно нападают на тех, кто подходит к ним слишком близко во время сна? — заинтересовалась Селестия.

— Люди — нет, а вот я — да. Обычно я просыпаюсь от малейшего подозрительного шороха, или даже если на меня кто-нибудь смотрит. Но подкрасться все-таки можно, — я вспомнил один неприятный эпизод, едва не стоивший жизни одному полудурку. — Тогда я просыпаюсь сразу в амок.

— Амок?

— Слепая ярость. Впрочем, это лишь на несколько секунд, а потом я прихожу в себя. Только однажды дело кончилось небольшим переломом.

Парень просто неудачно пролетел пару метров и хорошо приложился об стол. Разница в весе большая была.

— Но для этого нужно знать мои особенности и суметь подкрасться близко, — все же решил уточнить я. — Чтобы я сразу набросился, ко мне нужно прикоснуться. Для этого нужно идти бесшумно, дышать бесшумно и не смотреть в мою сторону. То есть, знать чего добиваешься.

— И тот кто получил переломы так и сделал? — удивилась Селестия. — Зачем?

— Люди не всегда ведут себя разумно, — я вздохнул. — Или возможно он решил что это шутка. Или что я набиваю себе цену. Не было шанса спросить, он больше со мной не разговаривал.

Мы некоторое время поднимались в башню, вышли на балкон. Я зачарованно посмотрел на рассветное небо и вдохнул свежайший воздух. После мегаполиса разница была особенно заметна — впервые за почти десяток лет я дышал полной грудью.

Сестры начали свое священнодействие. Луна?, до того сиявшая у горизонта, начала медленно опускаться вниз, краски рассвета постепенно окрашивали небо с востока в узнаваемые цвета гривы Селестии. Рог старшей сестры засветился, и краешек солнца показался над горизонтом. Я старался запечатлеть эту картину в памяти — сидящие друг напротив друга аликорны, словно слившиеся с миром, сияние их магии и наступающий рассвет. В груди защемило от внезапно нахлынувшего ощущения, и я почувствовал как слезы восторга наворачиваются на глаза.

За тот десяток минут, который сестры потратили на свой ритуал, я успел привести свои чувства в порядок.

— Это было, наверное, самое потрясающее зрелище, которое я когда-либо видел, — честно сказал я, когда рога обеих сестер потухли.

— Мы знаем, — сестры лукаво переглянулись.

Ах да. Как я уже успел понять, их детектор лжи просто гипертрофированная эмпатия, и я для них как на ладони. Неловко-то как...

Сестры подошли к парапету балкона, полюбоваться видами. Я предпочел стоять, прислонившись к стене, и наслаждаться первыми лучами солнца.

— Не хочешь взглянуть на Эквестрию отсюда? — предложила Селестия.

— Нет, я боюсь высоты, — привычная ложь сорвалась с губ настолько легко, что я только потом спохватился что врать сестрам бессмысленно. Теперь они обе смотрели на меня с непониманием, и, кажется, обидой.

— Просто привык так отвечать дома, — оправдался я. — Само вылетело.

— Но ты не боишься высоты, — уточнила Селестия.

— Нет. Но она на меня плохо влияет, — ничего не объясняющая правда. — Надеюсь, вы не будете заставлять меня, как мои так называемые друзья? — и шутливо предупредил. — Я буду кусаться.

Сестры хихикнули.

— После такой угрозы... — рог Луны слабо засветился, но я, поняв свою ошибку, уже рыбкой нырял в открытую дверь. Самое важное это падение, так... перекат... отлично получилось.

— За ним! — со смехом в прекрасном голосе скомандовала Селестия и пони рванулись за мной, но я уже выскочил на лестницу и стремительно помчался по ступенькам.

Одно из немногих упражнений, в которых двуногость дает мне фору — принцессам пробежка по ступенькам вниз давалась куда хуже, а размер башни не позволял в ней летать.

Я на мгновение задумался. Куда теперь? Веселье кипело в крови. А, не важно! И я рванул вдоль коридора.

— Вон он! — раздался позади голос Луны.

Похоже, не я один веселюсь от этой ребяческой погони. Я резко завернул за угол и услышал шорох крыльев.

— Нечестно! — завопил я, не снижая скорости, а в следующий миг меня сшибли с ног и я кубарем покатился по полу.

— Ох, я кажется слишком увлеклась, — в голосе Луны вместо предыдущего веселья был испуг и раскаяние.

— Ничего страшного, — заверил я лунную принцессу, поднимаясь на ноги. — Я умею правильно падать. Но это все равно нечестно!

— Уже утро, и думаю наших поданных шокирует видеть как мы играем в догонялки, — судя по озорным интонациям, солнечная принцесса только жалела, что меня поймали так быстро.

— Ага, как же, — я не стал притворяться, что не понял ее истинных мотивов. — Ну что ж... как мне добраться до Понивилля?

— Уже уходишь? — в голосе лунной принцессы слышно легкое разочарование.

— Не ожидал, что это вас расстроит, — я удивленно переводил взгляд с одной сестры на другую. — Мы знакомы-то всего ничего.

— К нам мало кто относится столь свободно, — призналась Луна.

Ага. Ну, можно было предположить что за тысчонку-другую лет окружающие будут слишком ослеплены божественностью, чтобы видеть за ней что-то еще. Я бы тоже был ослеплен, но так уж устроено мышление — они мне слишком много позволили с самого начала, и теперь я относился к ним как к озорным лошадкам.

— Я буду вас навещать, — пообещал я. — Меня сюда доставили быстро, так что вряд ли это будет так уж сложно. Может быть даже принесу те самые вещи с моей родины.

— Что ж, вынуждена вас покинуть, я должна заняться своими обязанностями, — солнечная принцесса вздохнула. — Луна, поможешь нашему гостю?

— Конечно, — кивнула черная кобылка. — Иди, сестра.

— Не забывай писать, безымянный, — Селестия улыбнулась и пошла дальше по коридору.

Я почему-то ощутил укол совести.

— Что дальше? — спросил я у Луны, едва ее сестра скрылась за поворотом.

— В Понивилль можно добраться на поезде или на летающей карете, — произнесла Луна. — Если у тебя проблемы с высотой, то ты, вероятно, предпочтешь поезд.

— Поезд долго идет?

— Четыре часа примерно.

— Тогда я лучше на карете, — я увидел недоуменный взгляд Луны и пояснил. — Поезд же для пони предназначен? Для меня даже ваши здания тесные.

— А, верно, — она улыбнулась. — Тогда пойдем за Твайлайт, вам по пути.

Пока мы шли, я подумал что этот дворец какой-то... бессистемный. Коридоры, залы, проходы перемешаны в нем без какой-либо видимой структуры. Либо я ее не вижу.

— Что с тобой происходит на высоте? — спросила Луна.

— Теряю над собой контроль, — снова полуправда. — Это не страшно, и даже приятно, но опасно.

— Для окружающих? — покосилась она на меня.

— Нет, конечно. Для меня.

— Странно. Я знаю, что многие земные пони боятся летать...

— Думаю, они не боятся летать, они боятся падать, — я усмехнулся. — Я в самом деле не боюсь высоты, так что пока я не буду смотреть вниз, со мной все будет в порядке. Луна, ты ведь обычно спишь днем?

— Да.

— То есть, обычно у тебя днем никаких дел нет. Может, ты полетишь с нами?

— Зачем? — удивилась ночная аликорна.

— Ну, если ты выспалась, то что тебе делать в замке днем? А так прокатимся, да я свою машинерию покажу. Или то, что от нее осталось.

Принцесса ночи задумалась.

— Поехали, — змейискусительским тоном продолжил я. — Поданным покажешься. Все веселей, чем слоняться без дела.

— Ладно, — она тряхнула гривой и улыбнулась. — Уговорил.

Мы остановились около одной из дверей.

— Еще не слишком рано? — на всякий случай поинтересовался я, когда она подняла лапку, чтобы постучаться — Возможно, Твайлайт еще спит.

— Да, — Луна словно прислушалась к чему-то на секунду. — Но разве ты не торопился?

— Не настолько, чтобы причинять кому-нибудь неудобства, — я задумался на секунду. — Может, позавтракаем?

— Давай, — радостно согласилась аликорна и снова куда-то меня повела.

Как оказалась — в ту же вчерашнюю комнату с панорамными окнами, в которой мы сидели до середины ночи, болтая обо всем на свете. Теперь она была залита светом солнца и выглядела еще уютнее, чем вечером.

К моему удивлению, к завтраку присоединилась еще и Селестия, и разговор снова захватил нашу маленькую компанию.

Сестры рассказывали о разных случаях, произошедших на их долгой памяти, а потом попросили рассказать что-нибудь из человеческих историй. С трудом подавив желание пересказать в общих чертах "Солярис" просто чтобы насладиться выражением их мордочек, я решил начать с чего-нибудь милого и развлекательного. Выбор мой пал на "Говорящий сверток" Даррела...


Что я здесь делаю?

Этот вопрос возник в голове настолько ярко, что я запнулся.

Залитая солнцем кают-компания сменилась на почти статичную картинку.

Я по колено в воде. Яркие электрические веточки бегут по правой руке. В отражении виден ослепительный зигзаг, медленно ползущий вниз. Тишина.

Ощущение шершавой поверхности под пальцами. Ничего больше.

Я... что?

Ощущение безумного восторга, переполняющего душу.

Мама улыбается и спрашивает о внуках. Я со смешком отмахиваюсь и перевожу разговор на безопасную тему.

Что это?

Искрящиеся веточки доходят до запястья. Слепящий зигзаг ползет вниз.

Отец передает мне сестренку. Пузатая мелочь смотрит на меня карими глазищами.

Жизнь пролетает перед глазами? Как банально.

Пальцы слегка покалывает, словно из пемзы молнии выросли маленькие иголочки.

Кареглазая мелочь куксится, а я смеюсь. На листке бумаги 2+2*2 = 8.

Дело не в них.

Молния на кончиках пальцев становится немного больше.

Бледнокожая девушка говорит мне что-то с улыбкой, а я любуюсь ее лицом. Ей чертовски идут веснушки.

Дело во мне.


Я судорожно вдыхаю.

— Что-то случилось? — Селестия смотрит на меня с беспокойством.

— Да так... мысль потерял, — я потер лоб. — На чем я остановился?

— На том, что попугая воспитывал словарь, — вернула меня на рельсы Луна.

— Ах да, и он стал хранителем слов, — я потянулся за чайником, но Селестия подхватила его магией и наполнила мою чашку сама. Я отпил, радуясь небольшой передышке.

Что это было? Флешбек? Похоже на то. Эти картинки... родители, сестренка, девушка... как же их звали? Ну же... Ли... или Е... не помню. Не только свое имя, я не помню их имен тоже. Молния таки слегка поджарила мне мозги? Нет-нет-нет, вернемся к милым сказкам, рефлексировать буду позже и в одиночестве.

Допив чай, я продолжил рассказ. Аликорны слушали, как зачарованные, а на мордашке у Луны легко читались все переживания за героев. Мне даже стало жалко, что у меня память всего лишь хорошая, а не эйдетическая — пересказ кончился довольно быстро.

— Расскажи еще что-нибудь! — потребовала Луна, едва я закончил.

— Человеческие истории очень интересные, — я вздрогнул, услышав голос Твайлайт за спиной.

— Доброе утро, — я обернулся. — А ты тут давно?

— Она пришла как ты чай допил, — ответила за единорожку Луна. — Стояла и не шевелилась, чтобы ничего не пропустить.

— Зачем прятаться? — удивился я. — Присела бы к столу.

— Не хотела тебя прерывать, — смущенно улыбнулась Твайлайт и уселась на подушку недалеко от меня.

В комнату зашел страж в золотистых доспехах (тот же что и вчера? Не разберу) и прошептал что-то на ухо солнечной принцессе.

— Хорошо, — вздохнула она в ответ. — Похоже, мне пора.

— Кое-что меня в этом смущает, — заметил я, когда Селестия ушла. — Луна, вы ведь правите уже больше тысячи лет, почему в государстве еще остались дела, требующие вашего личного вмешательства?

— Может быть, хочешь сам попробовать? — судя по ехидному тону, не все так просто. — Сразу все вопросы отпадут.

— Нет-нет, я волен как ветер и мне это нравится, — на миг мне показалось, что стоит мне согласиться, и меня сразу же загримируют магией под солнечную принцессу. — Вопрос снят.

Твайлайт тихонько хихикнула в свой чай.

— Вы очень сдружились за это время, — произнесла она, когда мы вместе с Луной на нее посмотрели.

— Не то слово, — я ехидно посмотрел на Луну, но в последний момент решил воздержаться от пошлых шуточек про ночных визитеров и ответил серьезнее. — Я и сам не ожидал. Кстати, я уговорил Луну поехать с нами в Понивилль.

— Правда? — единорожка обрадовалась новости. — Это замечательно!

— Поедем как ты позавтракаешь и соберешь вещи, — я вопросительно взглянул на Луну, и она кивнула.

— Принцесса Луна, а вам разве не надо спать? — обеспокоилась вдруг Твайлайт.

— Н-нет, так получилось что я уже выспалась... — Луна отвела взгляд.

— Замечательно! — я не особо понимал причин радости единорожки, но, похоже, моя идея с дневным визитом ночной принцессы чем-то очень хороша.

— Я распоряжусь о карете, — сообщила Луна и удалилась, оставив меня наедине с Твайлайт.

— Как ты ее уговорил? — тут же спросила меня она. — Я не помню ни одного случая, чтобы я видела ее днем!

— Ну, я сказал что раз уж она все равно выспалась, то почему бы ей не прокатиться с нами, и пообещал что покажу осколки от "думающих машин"...

Твайлайт кивнула, а потом глянула на меня с подозрением.

— Откуда ты узнал, что она выспалась?

— Спроси у нее самой, если она разрешит, то я расскажу, — после небольшого размышления я решил не болтать.

— Общие секреты, — немножко удивленно и одобряюще протянула она. — В своем мире ты так же легко заводил друзей?

— Хм... нет.

Я задумался. В своем мире меня можно было вытащить из скорлупы, но обычно это делал кто-то другой, и прикладывая значительные усилия. Я, мягко говоря, с предубеждением относился к новым знакомствам, и сейчас... пожалуй, отношусь к ним по-прежнему. Но сестры-лошадки как-то ухитрились сначала проболтать со мной полночи, и наутро продолжить в том же духе. Друзьями бы я их не назвал, но приятелями они мне стали точно. Хм. В воздухе здесь что-то такое, что ли? Или решившись пересмотреть устаревшие догматы здравого смысла, я стал проще относиться к окружающим?

— Ты собираешься всю дорогу лететь с закрытыми глазами? — недоверчиво спросила Луна.

— Именно, — спокойно отозвался я. — В случае если я буду смотреть вниз, мои действия могут вас удивить.

— Как удивить? — заинтересовалась Твайлайт.

— Удивить, — я постарался придать голосу максимальную неопределенность. — Оставьте бедному человеку хоть какие-то его маленькие тайны.

— Хорошо, — немного недоуменно отозвалась единорожка, а принцесса ночи тихонько хихикнула.

— Он так шутит, — объяснила Луна, видимо, в ответ на вопросительный взгляд Твайлайт.

Да, надо будет приспособиться, а то сейчас мою иронию понимают исключительно эмпатические аликорны.

— Но ты и правда совсем не боишься высоты, — задумчиво произнесла Луна.

— Раньше боялся, потом привык. Слишком привык, — в отличие от самолета, здесь чувствовался легкий ветерок, причем весьма прохладный для человека в одном тонком халате на голое тело. К счастью, карета была не слишком просторной и с обеих сторон меня согревали теплые бока моих попутчиц.

— Может, расскажешь еще какую-нибудь человеческую историю? — попросила Твайлайт.

— Хм... а сколько времени нам лететь?

— Полчаса.

— Тогда ладно, — я подумал, что могло бы подойти как раз на полчаса.

Рассказывать исключительно детские сказки не хотелось, но... Джек Лондон? Слишком жестко. Конан Дойль? Преступники и убийства... нет. Дюма? Еще хуже. Я с легким недовольством подумал, что мне на ум не идут никакие серьезные истории, которые бы на мой взгляд понравились пони и не вызвали лишних вопросв. Эх... ну раз сказки, то хотя бы для детей постарше... например "Джуманджи" Ван Оллсбурга. Ее я, спасибо сестре, тоже почти наизусть помню.

— Снова напоминаю, в мире людей нет магии, и все это выдумка, — я вдохнул прохладный воздух и начал рассказ. — Эта история начинается темной и дождливой ночью...

Кажется, меня начали слушать даже несущие повозку пегасы, потому что по ощущениям скорость слегка снизилась. Тем не менее, мы долетели до Понивилля, когда я только описывал сцену с мухлежем Питера. Повозку тряхнуло, я открыл глаза и уже собрался вставать, когда обе кобылки поставили на меня по лапке, каждая со своей стороны, заставив остаться на месте.

— Вы что, хотите чтобы я сначала дорассказал? — удивился я.

— Да! — в один голос ответили Луна, Твайлайт и четверка пегасов.

— Ладно, — я рассмеялся. — Не буду разочаровывать таких благодарных слушателей, тем более что осталось совсем чуть-чуть.

Когда я закончил рассказ, они пару секунд молчали, а потом начали аплодировать. Меня это удивило, но я все же театрально поклонился.

— Ну что, теперь можем идти? — нетерпеливо спросил я.

— Пойдем, — Твайлайт выпрыгнула из воздушной повозки, и я вылез вслед за ней.

— Эта игра похожа на то, что мог бы придумать Дискорд, — заметила Луна.

— Это имя? — уточнил я на всякий случай.

— Да. Дискорд — дух дисгармонии и хаоса.

— Ну, если он придумал "Джуманджи", то он все же добрый дух, — предположил я.

— Нет, — ответила единорожка. — Он злой.

— Почему ты так думаешь? — спросила Луна одновременно с ней, и именно принцессе я решил ответить.

— Джуманджи никому не навредила. Игра ставила людей в условия, в которых им пришлось стать лучше. Испытания закалили их, но не озлобили, научили дружбе и взаимовыручке, показали что действительно важно, а что просто пыль, которую унесет время.

— Но люди ее выкинули, — неуверенно возразила Твайлайт.

— Я бы ее тоже выкинул. Не из страха, а просто потому что мне она больше не нужна. Игра сама находит тех, кто должен в нее сыграть, именно для этого предназначен ее завлекающий бой барабанов.

— Дискорд не такой, — упрямо ответила Твайлайт. — Нам пришлось с ним сражаться однажды.

— Вам виднее, — я пожал плечами — Я все-таки про игру говорю. Давайте начнем с больницы, я хочу побыстрее узнать, что осталось от моих гаджетов.

— Твоих чего? — переспросила Твайлайт.

— Машин другого мира. Это одно из их названий.

— Гаджет! — я аж вздрогнул, когда передо мной буквально из ниоткуда выпрыгнула розовая пони — Какое смешное слово! Как кумкват! Или черричанга! Или чимичерричанга!

В голове словно что-то нехорошо хрустнуло.

— Пердимонокль. Ридикюль. Курватура. И на закуску — дезоксирибонуклеиновая кислота, интеркалированная бензопиреном, — я выдал все это на одном дыхании, почти не осознавая что сказал, после чего поймал розовую попрыгушку на вершине очередного взлета.

— Ва-а-ау, повторишь? — спросила она, явно не испытывая никаких неудобств. Как впрочем и я, понька оказалась неожиданно легкой для своего размера. — Эй, я тебя знаю! Тебя нашла Флаттершай!

— Эй, я тебя тоже знаю, — решил подшутить над ней я. — Ты та самая пони, которую я поймал ровно десять секунд назад! Ох, нет, уже четырнадцать! Шестнадцать! Как быстро летит время!

— Кажется, они на одной волне, — проворчал снизу еще чей-то голос.

Я прижал к себе розовую попрыгушку (на вытянутых руках ее все-таки держать оказалось тяжеловато) и посмотрел на нового участника беседы. В кои-то веки — у нее был естественный для лошадей цвет (я даже порылся в памяти, пытаясь вспомнить, как эта масть называется. Ну же, это где-то в районе ароматов кварков... я еще упростил себе дело и рифмовал их... мухортая, каурая, соловая, буланая, подласая, чубарая... соловая!), что она компенсировала ношением вестернной (сразу вспомнилось нетленное "Get three coffins ready") шляпы и гривой, собранной в два хвоста.

— Эпплджек! Пинки Пай! — обрадовалась Твайлайт. — Что вы здесь делаете?

— О! Я помогала Эпплджек, а потом мой хвост о-о-о, а под гривой так у-у-у, и я сразу поняла что в Понивилле кто-то новенький! — затараторила розовая.

— Мы увидели карету и пришли встретить тебя, Твайлайт, — закончила соловая и внезапно поклонилась. — Принцесса Луна!

— Похоже, я отвлек на себя все ее внимание, — хмыкнул я и посмотрел в мордочку своей розовой ноши. — Ну так и кто из вас кто?

— Я Пинки Пай! — радостно заявила поняшка.

— Я Эпплджек, — соловая продолжала смотреть на меня с таким выражением лица, что мне захотелось извиниться перед ее мулом. Просто на всякий случай.

— Я бы назвал свое имя, но пока его не вспомнил, — произнес я с сожалеющей интонацией. — Но все равно, приятно познакомиться.

— И мне, и мне! — снова затараторила Пинки Пай. — А повтори еще раз те смешные слова?

— Не мог бы ты поставить на землю мою подругу, сахарок? — спросила вестерн-пони.

— Хочешь на землю? — поинтересовался я у розовой.

— Не-а! — она мотнула головой.

— Она против, — сообщил я Эпплджек и уточнил. — Все равно ставить?

— Как хочешь, — кажется, вестерн-пони окончательно разуверилась в том что я дееспособен и подошла к Твайлайт, и даже что-то спросила, но я ничего не услышал, потому что...

— А-а-а! — внезапно на мордочке Пинки Пай возникло выражение, которое я назвал "бытовой максимум ужаса": ужас без страха. — Приветственная вечеринка! Я должна все подготовить!

— Меня приветствовать? — предположил я, надеясь что нет.

— Ага! — вот дает поняха, выражения меняет мгновенно, мгновение назад ужас, а теперь улыбка во все... хм, сколько у них зубов? Сколько бы ни было — сразу во все.

— Народу много будет? — подозрительно спросил я.

— Весь Понивилль! — радостно заявила попрыгушка.

— Придется обождать, — я постарался придать своему лицу максимально скорбное выражение.

— Ждать? Почему? Ты уезжаешь? Тебе нездоровится? Или... — снова "бытовой максимум ужаса". — Тебе не нравятся вечеринки?

Вообще-то да, не нравятся, но я уже встречал такую веселушку-хохотушку в прошлом и знал что мне это не поможет. Нужно быстро придумать подходящее оправдание чтобы разумное и безумное одновременно... О! Я сегодня в ударе.

— Ну, представь себе, как неудобно будет — приветственная вечеринка, все соберутся, будут со мной знакомиться, а я даже не помню своего имени.

— Ой, точно, — ее грива как будто слегка потеряла в объеме. Только на мгновение. — Но мы можем устроить две вечеринки! Одну приветственную, и одну для знакомства!

Ага, точно. А до тех пор поньки будут звать меня как, "безымянный"? А что, неплохая идея. Как там будет "безымянный"? "Innominis" на латыни, "sennoma" на эсперанто, "nameless" на английском, и ни одно из них мне не нравится, а больше я ничего не помню.

— Идея хорошая, но лучше будет их объединить в одну супервечеринку, на которой можно будет и поприветствовать, и познакомиться с вдвое большим размахом! — выдал я. Так, и теперь немно-о-ожко невинной манипуляции. — Справишься?

— Оки-доки-локи! — кажется, сработало.

— Вы и впрямь на одной волне, — скептически произнесла Эпплджек, а Твайлайт хихикнула. Я отвернулся от Пинки и сделал страшные глаза. Теперь хихикнула еще и Луна. — Пинки Пай, мне все еще нужна твоя помощь с тортом.

— Конечно! — она радостно кивнула.

— Тогда пойдем? — намекающе произнесла вестерн-пони.

— Но тут та-а-а-к удобно, — розовая пони посмотрела на меня.

— Иди-иди, у меня как раз руки затекли, — я поставил Пинки на землю. На самом деле не затекли, но пускай идет. Не уверен что меня хватит еще хоть на десять минут общения с этим розовым вихрем энергии, заточенном в теле пони.

— Еще увидимся, Ам Шегар! — помахала мне лапкой она и ушла вместе с подругой, оставив меня в полном недоумении.

— Она читает мысли? — спросил я у Твайлайт, как только розовая грива скрылась из виду.

— Нет. Она просто Пинки, к этому надо привыкнуть, — хихикнула единорожка. — А что такое "Ам Шегар"?

— Неважно... — не рассказывать же ей, что ее подруга только что назвала меня "безымянный" на одном выдуманном языке, из которого человечество знает только эти два слова? Да и объяснять что такое компьютерные игры будет слишком долго, так что я сменил тему. — Как вы уговорили Эпплджек сказать что-то в этом роде?

— Что именно? — не поняла Твайлайт.

— "Мне нужна помощь". Совершенно не соответствует ее образу.

— А какой у нее образ? — заинтересовалась Твайлайт.

— Ну... — я насвистел первые ноты самой известной вестерн-темы и голосом Крутого Ковбоя произнес. — Мне не нужна ничья помощь... сахарок.

Я ожидал смеха, но не такого — Твайлайт и Луна едва не свалились с ног от хохота, а с неба упал безумно ржущий голубой понь.

Мне оставалось только глупо улыбаться, и ждать пока они успокоятся. Первой, ожидаемо, пришла в себя Луна, почти сразу же за ней — Твайлайт.

— Сделай так еще раз, — всхлипнул сквозь смех понь, а точнее пегас-кобылка, голос женский.

— Не могу. Подозреваю, что ты умрешь от смеха, — я поднял глаза на Твайлайт. — Немного неожиданная для меня реакция.

— Ты очень хорошо ухватил суть, — Твайлайт улыбнулась. — Она однажды едва не загнала себя, но помощи не просила до последнего. И ты еще это так изобразил...

— А это кто? — спросил я у Твайлайт, движением головы указав на тяжело дышащую пыльную пегаску, изо всех сил борющуюся со смехом.

— Моя подруга, Рэйнбоу Дэш.

— Самый крутой летун во всей Эквестрии, — пегаска тут же взлетела так, чтобы находится на уровне моих глаз. — А ты кто?

— Потом скажу, сейчас не помню, — как оно обычно и бывает, однотипные разговоры начали меня утомлять.

— А, ты тот кого Флаттершай нашла в Вечнодиком лесу, — она подозрительно осмотрела меня с ног до головы. — Выглядишь лучше.

— Спасибо, — я задумчиво разглядывал пегаску. Пожалуй, вопрос о натуральности цветов гривы ей задавать еще рано.

— Что это ты на меня так смотришь? — еще более подозрительно осведомилась пегаска.

Запал шутить над каждой встречной пони у меня уже иссяк, из тех крупинок информации что она о себе дала, есть два основных варианта действий...

— Любуюсь хвостом и гривой, — соврал я и дополнил правдой. — Очень эффектная цветовая гамма.

— А то! — подбоченилась пегаска.

Все, диагноз ясен. Надо уточнить еще некоторые штрихи, но в целом... да, диагноз ясен.

Я оценил расстояние, которое мы прошли от кареты, и понял печальную истину.

— Твайлайт, если так продолжится дальше, то до больницы мы дойдем только завтра. И это если идти до нее недалеко.

— Рэйнбоу, пожалуйста, передай Спайку, что у нас сегодня будет гость, — попросила Твайлайт пегаску. — Мы пока пойдем в больницу.

— Не вопрос, — пегаска умчалась, и я вздохнул с облегчением.

— Спасибо. Тяжеловато мне дается множество новых знакомств.

Мы снова пошли в сторону больницы (я надеюсь).

— Я заметила, — сказала Луна. — Поэтому и попросила Твайлайт как-нибудь упростить тебе жизнь.

— Но ты очень хорошо управился со всеми. Особенно с Пинки. Никогда не видела, чтобы кто-то так реагировал на нее при первом знакомстве, неудивительно что ЭйДжей решила что вы на одной волне.

— А мы и были на одной волне, — я вздохнул. — Со мной иногда бывают такие вот приступы беспричинного веселья. Ужасно выматывает.

— Что за мелодию ты насвистел, когда изображал Эпплджек? — спросила Луна.

— Эпплджек напомнила мне один фильм из моего мира. Этот мотив — своеобразный культурный код, отсылка ко всем фильмам этого жанра, вот я и воспользовался им.

— Что такое культурный код? — заинтересовалась Твайлайт.

— Хм-м-м... — очень сложно объяснять очевидные вещи. — Это ассоциация, известная каждому. Например, я говорю "яблоко", и ты представляешь себе яблоко. Но если бы была какая-то песня, связанная с яблоками и ты бы ее часто слышала, то если бы я напел мотивчик из этой песни, тебе бы представилось яблоко. Как-то так.

— Это как слова, только без слов! — ухватила суть Твайлайт.

— Ну да.

На самом деле не совсем "ну да", но я все равно сходу это объяснить лучше не смогу. У меня вообще плохо с объяснениями — понять как что-то работает не проблема, а вот передать это понимание кому-то другому задачка та еще.

Твайлайт, похоже, решила избежать центральных улиц, за что я ей был крайне благодарен. Редкие прохожие смотрели на меня с опаской, кланялись принцессе и шли дальше.

— А как вообще пони относятся к другим видам? — спросил я после пятого опасливого взгляда. — У меня почему-то впечатление, что если бы я шел один, то все бы бросились врассыпную, позакрывали двери и только пугливо выглядывали бы из-за шторок.

— Возможно, так и было бы, — негромко ответила Твайлайт. — Когда в Понивилль приходила Зекора, все вели себя именно так.

— А Зекора это...?

— Зебра, травница. Она живет в Вечнодиком лесу.

— Хм... и как на нее реагируют сейчас? — если пони для испуга достаточно полосатой раскраски, то дела мои плохи.

— Очень хорошо, — Твайлайт, кажется, угадала мои мысли. — Стоило нам только познакомиться с ней поближе, как понивилльцы приняли ее.

— Жизнь на границе Вечнодикого леса не такая беззаботная, как в других городах, — объяснила Луна. — Поэтому здесь сначала бегут, а только потом смотрят — от чего.

Ну что ж, они меня успокоили. В конце концов бегут — это еще не самая страшная реакция, ведь могли бы и нападать. Учитывая что пегасы летают едва ли не втрое быстрее чем я бегаю (судя по Луне), а единороги владеют магией, ввязываться в драки было бы плохой идеей. Да и обычные пони наверняка ничуть не слабее своих земных аналогов, только еще и соображают.

Мы дошли до больницы. Твайлайт зашла туда легко, Луна тоже, а вот я снова ощутил себя Халком. Потолки здесь были почти такие же высокие, как и в кантерлотской больнице. Почти — если там я изредка задевал бетон шевелюрой, то здесь мне пришлось наклонить голову. Как в "Газели" стоя, только еще и идти надо.

В небольшой приемной нас встретила белая пони с бледно-розовой гривой.

— Здравствуйте, сестра Рэдхарт, — произнесла Твайлайт.

— Принцесса Луна, Твайлайт, — она бросила на меня какой-то странный взгляд. — Чем могу вам помочь?

— Мы пришли за одеждой нашего друга, — объяснила Луна.

— Спасибо за вашу помощь, сестра Рэдхарт, — пони чуть заметно вздрогнула, когда я заговорил — Мне сказали, что это именно вы направили меня в кантерлотский госпиталь.

— Вас вылечили удивительно быстро, — она улыбнулась мне. — Пони бы провели в больнице еще неделю с травмами вроде ваших.

— Боюсь даже представить, что там были за травмы, раз все видевшие меня врачи так говорят.

— Значит, вам нужны остатки вашей одежды? — пони поспешила сменить тему. — Мы только положили ее в коробку, и она выглядит... плохо.

— Ничего страшного, — я улыбнулся. — Мне нужно в основном содержимое карманов.

— Подождите немного, я сейчас все принесу.

Пони ушла куда-то в подсобку.

— Как-то странно она на меня отреагировала, — заметил я.

— У нее позавчера был кошмар с тобой в главной роли, — Луна покачала головой. — И я ее прекрасно понимаю.

— Что ж там такое было-то со мной?

— Увидишь, — Твайлайт мотнула головой. — У нас мало опыта в лечении ожогов, и мы... ошиблись.

— Ошиблись? — атмосфера стала какой-то пугающей. Сестра Рэдхарт вернулась, толкая перед собой завернутую в пленку коробку.

— Пожалуйста, открывайте ее где-нибудь в другом месте, — попросила она.

— Спасибо, сестра Рэдхарт, — я взял коробку. — А в чем дело?

— В запахе, — пони передернулась, и я решил не развивать тему.

Мы поблагодарили медсестру и вышли на свежий воздух. Я отошел к ближайшему дереву, и начал срывать пленку.

— Знаешь, — произнесла вдруг Твайлайт. — Я бы не хотела присутствовать, когда ты ее откроешь.

— Почему? — удивился я. — Да что там такое?

— Иди, Твайлайт, я расскажу, — сказала Луна. — Отойди куда-нибудь, чтобы тебе не было видно, и чтобы до тебя не долетал запах. Я сейчас тоже подойду.

— Спасибо, принцесса, — единорожку явно мутило, и она быстро ускакала в ту сторону, откуда мы пришли.

— Теперь уже мне стало страшно. Что такое-то?

— В Эквестрии уже больше тысячи лет не было войн. Наши маленькие пони мирные и осторожные, и с ними редко случается что-то вроде того, что случилось с тобой. Для них даже видеть подобные раны — шок.

— Понятно. И нюх у вас наверняка куда тоньше нашего, — я вздохнул. — Думаю, я отношусь к этому проще. Тебе наверное стоит присоединиться к Твайлайт.

— Спасибо.

Дождавшись пока ночная принцесса отойдет достаточно далеко, я все-таки разорвал пленку и открыл коробку. В нос мне шибанул такой запах, что я едва не расстался с завтраком. Гарь, паленая синтетика, и отвратительный сладковатый запах гниющей плоти. Не так уж и страшно, но я уже успел привыкнуть к чистоте здешнего воздуха. Теперь реакция пони понятна.

Вытащив свою походную куртку вместе с рубашкой, я понял, что имела в виду Твайлайт, когда сказала что они "ошиблись". Они решили меня раздеть, вместо того чтобы срезать одежду — и раздели, заодно шматами сняв пригоревшую к ткани кожу. Я задержал дыхание, и вытащил из коробки штаны. Быстро проверил карманы, достал связку ключей и карточки. Нда, джинсам каюк. Я отделил рубашку от куртки и бросил ее обратно в коробку вслед за штанами — рубашка восстановлению не подлежала, а в нагрудном кармане ничего не было. Куртка меня обрадовала — похоже, что я упал на живот, и от огня пострадала только задняя часть, а внутренние карманы выглядели целыми.

Я отложил жилетку и отошел отдышаться. Потом еще раз задержал дыхание и начал быстро вытаскивать содержимое карманов. Плеер — цел, но провода наушников легли неудачно и расплавились в одном месте. Планшет — на вид цел, пострадал только чехол-клавиатура, искусственная кожа немного поплавилась у краев. Я включил его, и усмехнулся, увидев загрузочное лого. Работает. Выключу пока, не буду тратить заряд. Солнечная батарея... блин. Разбилась. Две панели из четырех просто вдребезги, и остальные треснули по диагонали. Туристическая турбированная зажигалка, с этой полный порядок. Алюминиевая коробочка с четырьмя дымовыми шашками. Вроде бы тоже цело. Компас, ручка, нож-мультитул, десять спиртовых салфеток, обломки спирали-фумигатора, фонарик-брелок, охотничьи спички в пластиковом блистере. Все в идеальном состоянии. Жаль, но и куртке тоже хана... а она мне очень нравилась за изобилие удобых карманов под всякую мелочевку. Однако выкидывать это все рановато, местным портным может понадобится образец, от чего отталкиваться, это будет куда проще чем мои попытки объяснить.

Я запихал одежду обратно в коробку, сверху насыпал все спасенные вещи. Сумки у меня нет, так что нести все равно не в чем. Вытащил пару спиртовых салфеток и с наслаждением вытер руки. Так, а куда делась пленка?

— Я закончил! — крикнул я, отойдя от коробки. Первой ко мне подошла Луна.

— Ты не стал ничего доставать? — удивилась она.

— Все достал, только положить больше некуда, так что пришлось все вернуть обратно. Разберу внимательнее позже.

— Тогда я наложу на нее барьерное заклинание, — рог Луны слегка засветился и коробка снова оказалась замотанной в пленку. Так во-о-т как это здесь делается.

— Сожги это, — попросил я Луну и показал на две бледно-розовые салфетки. — Чтобы не мусорить.

Вспышка — и салфетки моментально превратились в пепел вместе с упаковкой.

— Вы все? — к нам подошла единорожка.

— Все, — я кивнул. — Вроде бы большая часть вещей цела, но кое-что надо будет проверить внимательнее. Одежду я потом отстираю.

— Может, ее лучше тоже сжечь? — спросила Луна.

— Можно будет, но сначала мне надо будет показать ее вашим портным в качестве образца. Не все же мне в халате ходить.

— Хорошо, — кажется, Твайлайт по прежнему немного мутило. — Куда теперь?

— Где я могу остановиться в этом городке?

— Пока что можешь остановиться у меня, — сказала Твайлайт. — Дэш уже должна была предупредить Спайка.

— Тогда пойдем, я разберу коробку и покажу вам технику своего мира, как и обещал.

У меня было плохое предчувствие что жилье Твайлайт мне категорически не подойдет, и до вечера придется найти что-то еще.

Глава 4 - Нейтральность

Это POV, так что не все что думает главный герой есть объективная истина.
В роликах на YouTube по-прежнему есть метки времени.

Наслаждайтесь :)

Предчувствия меня не обманули. Твайлайт жила в библиотеке, построенной (или сразу выращенной?) в дубе (судя по листьям) толщиной с тысячелетнюю секвойю. Двухэтажный особняк был хорош всем... для пони. Мне же пришлось заходить в дверь почти на карачках. Внутри оказалось просторнее, но достать рукой до галереи второго этажа я все равно мог без проблем.

— Твайлайт? — я посмотрел в сторону раздавшегося голоса. По лестнице спустился... мелкий дракончик?

Несмотря на то, что я уже решил ничему не удивляться и стараться смотреть на мир глазами пятилетнего ребенка, я все равно не смог удержался от того, чтобы сосредоточиться на нем. Ну же, рваные движения? Неправдоподобное анатомическое строение? Неестественное движение мышц или чешуи? Странная артикуляция мордочки?

— Привет, Спайк! — махнула ему единорожка. — Познакомься с нашим гостем из другого мира, он пока поживет у нас.

— Я пока не помню своего имени, но приятно познакомиться, — я присел на корточки, по-прежнему не сводя взгляда с дракончика, от чего ему явно стало неуютно.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросил он, глядя снизу вверх. Даже присев, я возвышался над ним на две головы.

— Первый раз вижу дракона, — честно ответил я и отвел взгляд.

Если все происходит в моем мозгу, то он справляется с рендером лучше чем вся вычислительная ферма компании Pixar. Дракон был настолько реалистичен, насколько это только возможно. Впрочем, как и все остальное здесь.

— Извини, если что не так.

— Нет проблем, — поднял лапки дракончик. — Просто как-то неуютно, будто ты сейчас Взгляд будешь применять.

— Взгляд? А это еще что?

— Флаттершай умеет так со зверьем обращаться, глянет грозно — и они ее сразу слушаются.

— Ого, — это что, местный аналог "Голоса" из Дюны? — Нет, я так не умею. Просто в моем мире драконов не было, вот я и засмотрелся.

Я поднялся на ноги.

— Твайлайт, а у вас тут есть что-нибудь вроде пакетов?

— Из-под яблок подойдут? — спросил Спайк.

— Да, думаю что отлично подойдут, — кивнул я, и дракончик тут же ушмыгнул, чтобы буквально через двадцать секунд дать мне два больших бумажных пакета.

— Спасибо, — я положил пакеты сверху на свою коробку и пошел к выходу. — Сейчас достану вещи и вернусь.

За библиотекой обнаружился пустырь, отойдя подальше, так чтобы запах из коробки никого не побеспокоил, я разорвал пленку и стал наблюдать. Через десяток секунд вся пленка просто растворилась в воздухе.

— Гринпис одобряет, — пробормотал я себе под нос, задержал дыхание и открыл коробку.

Быстренько перенес все вещи в один из бумажных пакетов. Хм... в принципе остальное можно оставить здесь, пони уж точно не покусятся, а у бедной Твайлайт от одного вида злосчастной коробки проскальзывает какая-то болезненная гримаса.

В библиотеку я вернулся только с пакетом.

— Ну, а теперь то, что я обещал, — я устроился на полу и вытряхнул содержимое пакета рядом с собой. Обе пони и дракончик подошли поближе.

— Что это? — дракончик подобрал откатившуюся зажигалку.

— Зажигалка, — я открутил колпачок и щелкнул кнопкой. Вырвавшийся с шипением клинок пламени стал для дракончика неожиданностью.

— И как она работает? — заинтересовалась Твайлайт.

— Внутри горючий газ под давлением, он проходит через особой формы камеру сгорания и выходит вот таким вот прямым языком пламени, — я отпустил кнопку и добавил. — Она не гаснет даже на сильном ветру.

— Ух ты... — дракончику явно понравилась игрушка.

— Хочешь попробовать? — я протянул ему зажигалку. — Жми на эту кнопку.

Спайк тут же щелкнул и начал любоваться на полученное зеленоватое пламя.

— Круто... — произнес он зачарованно.

Похоже, что он еще очень молод, повадки как у мальчишки. Ну что ж... переходим к основному блюду. Я включил планшет.

— Это называется компьютер. Они вообще разные бывают, но это носимый вариант. С тех пор как у нас шестьдесят лет назад изобрели такие штучки, наша наука сильно рванула вперед.

— И что он умеет делать? — заинтересовалась Луна.

— Производить вычисления любой сложности и хранить результаты. Все остальные возможности просто хитро используют эту функцию, — я быстренько набрал код разблокировки, после чего развернул планшет к зрителям. — Например, он умеет обрабатывать голосовые команды. Плеер, плейлист, Джи, открыть. Я взглянул на экранчик: там уже появилась заставка фильма. Я быстренько промотал на определенный момент, и сделал звук погромче. Питер и Джуди, ведомые зовом барабанов, бегут вверх по лестнице. Первой догадалась Луна.

— Это та история, которую ты рассказывал пока мы летели, про Джуманджи!

— Именно, — кивнул я.

— А у вас большие дома... — заметила Твайлайт, продолжая смотреть фильм.

— Не у всех, но потолки у нас действительно гораздо выше.

— Ничего не понятно, — грустно заметила Луна, когда на экране герои начали говорить между собой.

— Возможно, с этим мы что-нибудь придумаем. Закрыть, — плеер послушался, и на планшет снова высветил рабочий стол.

— Что тут написано? — заинтересовалась Луна моей самодельной обоиной.

— "Все великие вещи просты, и многие из них могут быть выражены в отдельных словах: свобода, справедливость, честь, долг, милосердие, надежда", — перевел я. — Мне очень нравится это высказывание.

— Это человеческие Элементы Гармонии? — спросила Твайлайт.

— Чего? — не понял я. — Какие еще элементы гармонии?

Мне в общих чертах рассказали что у пони есть шесть элементов, которые составляют их высшие добродетели или что-то в этом роде. Доброта, честность, верность, щедрость, смех и магия. Более того, у этих элементов есть физические воплощения, и я уже познакомился с четырьмя из шести.

— Ага... — теперь я понял вопрос. — Нет. У людей нет чего-то вроде элементов гармонии. То что перечислено в цитате просто максимы, к которым стремятся отдельные индивиды.

Я мог бы представить Черчилля в качестве воплощения свободы, правда не уверен что все остальное к нему применимо.

— И это твои максимы тоже? — спросила Луна.

— Большая часть, — я не стал уточнять что "надежда" в мой личный список великих вещей не входит.

— А у вас есть какие-нибудь супергеройские фильмы? — спросил Спайк, воспользовавшись паузой.

— Есть, — я улыбнулся дракончику. Вообще-то я собирался их удалить, но руки так и не дошли. — Потом как-нибудь покажу.

— Круто!

Твайлайт очень задумчиво смотрела на планшет.

— Ты говорил, что основное предназначение этой штуки — вычисления.

— Ну да. Хочешь проверить? Калькулятор, — скомандовал я планшету. — Любые числа, любые действия.

— 20461 умножить на 87912.

Я повернул к ней планшет.

— Это результат? Так быстро? — удивилась она. — Ваши цифры отличаются от наших, я не понимаю.

— А, точно, — я глянул на ответ. — Ничего, если я его по одной цифре произнесу?

— Похоже на правду, — Твайлайт кивнула, когда я назвал результат. — Ты можешь мне потом помочь с кое-каким расчетом?

— Без проблем.

Еще некоторое время я хвастался достижениями человеческой технологии. Показал Твайлайт библиотеку (кажется, она так и не поверила что у меня больше книг, чем у нее), сделал фотографию и видеозапись, на чем моя фантазия иссякла. Впрочем, они все равно были впечатлены.

— И все это без магии? — кажется, больше всего единорожку удивляло именно это. — Как это работает?

— У нас есть три выдуманных закона, они называются "законы Кларка", в честь писателя их сформулировавшего, — в этот момент я чувствовал гордость за человечество. — Третий из них гласит, что любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии. Я, в принципе, могу расписать как это работает, и даже показать схемы, в конце концов я этим зарабатывал на жизнь, но это займет кучу времени, особенно учитывая что в вашем языке даже нет нужных слов.

— А какие два остальных закона? — заинтересовалась Луна.

— Второй о том что для того чтобы распахнуть границы возможного, надо отважиться сделать шаг в невозможное, — в голове мелькнула мысль, что этот закон я уже применил. — А первый говорит, что если ученый говорит что что-то в его области возможно, то скорее всего это возможно.

— А что это такое? — Спайк поднял с пола плеер.

— О! — я отложил планшет. — Твайлайт, помнишь ты спрашивала про человеческую музыку? Это устройство называется плеер, это тоже маленький компьютер, но заточенный под одну задачу. Он хранит и дает возможность послушать музыку.

— Можно послушать что-нибудь? — обрадовалась она.

— Можно, только надо проверить, работает ли он, — я нажал на кнопку включения, и на экранчике высветился логотип Rockbox. — Работает.

Я воткнул наушники в уши и включил проигрывание. Оплавленные провода это неприятно, но жилы целы, так что... ага, работает. Что бы такого включить поням? Хм. А почему бы и не Adiemus, раз уж их пение напоминает эквестрийский.

Вытащив наушники из ушей, я понял что кое-чего не учел.

— Хм... проблемка, — я задумчиво посмотрел на Твайлайт. — Наушники рассчитаны на человеческие уши. Хотя погоди, я сейчас...

Я снова взял планшет, воткнул в него карту памяти из плеера и включил музыку.

— Звучание так себе, но представление даст, — извиняющимся тоном сказал я. — Это та самая музыка, которую я вспоминал в больнице.

— Это... звучит похоже на один старый пегасий диалект, — произнесла Луна когда канон повторился. — Тут точно есть слово "крылья" и "солнце".

— На самом деле нет, — я улыбнулся. — Они просто поют случайные звукосочетания, как будто их голоса это еще один музыкальный инструмент. Но иногда созвучия похожи на слова.

— Не похоже на нашу музыку, — заметила Твайлайт. — А какая еще бывает?

— Так, секунду... — я взял планшет и запустил "горыныча", программку распознавания голосовых команд. — Твайлайт, скажи "дальше".

— Дальше.

— Ага, спасибо, — я добавил в плейлист всю музыку, которая только была на карте памяти и перемешал треки. — Готово. Теперь, когда ты скажешь "дальше", включится следующая мелодия.

— Эта штука будет слушаться меня? — удивилась Твайлайт.

— Да, но только одну команду, — я решил не грузить единорожку принципом работы программы распознавания голоса, и запустив плейлист предложил. — Попробуй.

— Дальше, — произнесла Твайлайт, и трек сменился. — Она и правда слушается!

— Можете пока послушать, какая у людей бывает музыка, — я повернулся к дракончику. — Спайк, можно мне стакан воды, пожалуйста?

— Конечно, сейчас принесу, — дракончик умчался.

Я присел к стене и закрыл глаза. К сожалению, я оставил все свои лекарства в рюкзаке, а мне бы сейчас очень пригодился баралгин. Недостаточный сон, изобилие новых впечатлений и знакомств, а в качестве последней капли — розовая поняшка, спровоцировавшая приступ гипертимии. Нет, было забавно, но голова, начавшая болеть еще около госпиталя, теперь просто раскалывается.

— Вот, — я открываю глаза и сосредотачиваю взгляд на дракончике, в каждой лапке у которого по стакану воды. — Я подумал что наши стаканы будут слишком маленькими, поэтому принес два.

— Это ты правильно сделал, — я залпом выпил один стакан, а потом неспешно опустошил второй. — Спасибо.

— Нет проблем!

Я перевел взгляд на Твайлайт и Луну. Они, как зачарованные, слушали Waters of Irrawaddy в переложении Марвицы.

— Я пойду проветрюсь чуток, — сказал я Спайку. — Если что, я буду за библиотекой.

— С тобой все хорошо? — обеспокоился дракончик.

— Почти, — не стал вдаваться в подробности я. Моего ухода поняшки не заметили.

За неимением баралгина, единственным более-менее эффективным средством оставались прогулки по парку. Или хотя бы посиделки на свежем воздухе.

Чем я и занялся — сидел с закрытыми глазами, прислонившись спиной к теплой древесине библиотеки, и слушая шелест листвы. Вскоре это принесло свои плоды — головная боль потеряла остроту, а тошнотворные импульсы прекратились.

— Ох, ты и правда здесь, — я открыл глаза и увидел перед собой встревоженную мордашку Твайлайт. — Прости, я так увлеклась что совершенно о тебе забыла.

— Ничего страшного, — уверил я единорожку. — Со мной такое бывает. В детстве я сильно ударился головой, и внезапные приступы головной боли для меня уже стали нормой.

— Может быть, я смогу помочь тебе магией? — спросила Твайлайт. — Я знаю одно подходящее заклинание...

— Если ты уверена что мне оно не навредит, — я пожал плечами, — отказываться не буду.

— Хорошо, тогда...

Она подошла поближе и коснулась моего лба рогом. Я почувствовал слабый фиалковый запах единорожки, а затем... нечто неописуемое. Так могла бы чувствовать себя покрытая коррозией медная монета, которую очистили до первоначального блеска.

— М-м-м... — я глубоко вдохнул. — Если я когда-нибудь научусь магии, то только ради этого заклинания. Спасибо большое, просто как заново родился.

— Пожалуйста, — единорожка хихикнула и отошла. — Там пришли Флаттершай и Рэрити.

— Флаттершай это та, что меня нашла? — уточнил я.

— Да. Она за тебя беспокоится.

— Надо ее поблагодарить, — я поднялся, и мы пошли обратно в библиотеку.

Там я застал почти такую же картину, как и когда уходил — только теперь зачарованно слушали музыку три пони. Я узнал "Легенду" Дидюли.

— Очень красиво, — сказала Твайлайт. — Но время от времени попадается такая, что и на музыку не похожа. Хотя Спайку понравилось.

— Ну что ж, видимо есть люди-пони и люди-драконы, — усмехнулся я, и едва отзвучали последние ноты, скомандовал. — Стоп.

Обе новоприбывших пони обернулись на мой голос. Одна — желтая-розовая пегаска, вторая — жемчужно-белая единорожка чьи лиловые грива и хвост были завиты в крупные локоны. Так... единорожка выглядит слишком ухоженной, чтобы ее можно было представить гуляющей по горящему лесу, так что скорее всего Флаттершай — пегаска. С другой стороны, пегаска выглядит настолько смущенно-напуганной, что и ее я в лесу представляю плохо.

— Привет. Я не помню своего имени, но... — я замолк и хлопнул себя по лбу.

Я прошел мимо ошарашенных моими действиями пони, схватил планшет и быстро залез в папку со сканами документов. Паспорт... Ага! Кусочек мозаики встал на место — я вспомнил, как меня зовут.

— Вот теперь я наконец-то могу нормально познакомиться с вами, — я радостно улыбнулся. — Меня зовут Артур.

— Ты вспомнил свое имя? — обрадовалась Твайлайт.

— Ну, на самом деле не вспомнил, а подсмотрел... — я развернул к ней планшет, и только потом вспомнил, что для нее это все китайская грамота. — Но итог один и тот же.

Я поставил планшет обратно и развернулся к новоприбывшим пони.

— Простите, я просто только сейчас... ох, давайте начнем сначала. Меня зовут Артур.

— Я Рэрити, и вам просто необходимо заглянуть в мой бутик. Чем скорее, тем лучше!

— Зачем? — удивился я внезапному напору единорожки.

— Ваш... халат, он просто ужасен! Это преступление против моды! Я просто обязана что-нибудь с этим сделать.

— Спасибо за предложение, конечно, — я слегка попятился. — Мне и правда надо обзавестись новой одеждой, но у меня совершенно нет на это денег.

— Это не проблема, — вмешалась Луна. — Думаю, для нас не будет проблемой выделить тебе некоторую сумму подъемных.

— Что сделать? — я повернулся к ней. — Нет! Не надо. Я не могу! Вы уже и так для меня слишком много всего сделали. Я замечательно заработаю сам, я способный.

— Почему ты так яростно отказываешься? — удивилась Луна.

— Это удар по моей гордости, — сознался я. — В моем мире принято жить самостоятельно, не надеясь ни на чью помощь.

— Даже если она необходима? — ехидно улыбнулась аликорна и неумело насвистела вестернную тему. — Тебе не нужна ничья помощь, сахарок?

На диванчике хихикнула Твайлайт.

— Это другое, — взмолился я. — Я уже и так принял слишком много помощи. Оставьте бедному человеку немного его человечьей гордости.

— Ладно, если для тебя это так важно, — аликорна продолжала ехидно улыбаться, словно что-то задумала.

Я развернулся к Рэрити.

— В общем, — твердо пообещал я. — Как только — так сразу.

— Возможно, вы сможете хотя бы рассказать мне о моде в вашем мире? — витиевато попросила единорожка. — Там где есть столь прекрасная музыка, должна быть и прекрасная одежда!

Я несколько секунд искал связь между музыкой и одеждой. Не нашел. Так, стоп, чего она просила?

— В моде я не разбираюсь совершенно, — я развел руками. — Сам всегда одевался практично.

— Какая жалость, — единорожка не скрывала своего разочарования. — Ох, простите, я совершенно заболталась. Флаттершай, дорогая, ты же хотела с ним поговорить.

Желто-розовая пегаска, до этого момента изо всех сил прикидывавшаяся ветошью, вздрогнула и сделала маленький, едва заметный шажок назад, в сторону выхода.

— Ты боишься меня? — удивился я.

— ... — тихо-тихо пробормотала пегаска и сделала еще один микрошажок назад.

Тишина. Что говорить? Это вообще, нормальная ситуация? Рэрити выглядит словно все так и должно быть. М-м-м... что-то становится как-то слишком неловко. Она же меня спасла, почему сейчас боится? Ладно, не важно. Я должен ее поблагодарить.

— Я... эм-м-м... в общем, спасибо тебе. Немножко несправедливо, что тебя я благодарю последней, хотя именно ты нашла меня первой. Если бы не ты, я бы уже был мертв. Спасибо.

— Я... рада, — голос на грани слышимости. — Что ты жив.

— Я тоже, — я улыбнулся пегаске, и она застенчиво улыбнулась в ответ.

Неловкая тишина. О боже, опять! Что же мне делать-то? Под такую ситуацию я алгоритмов не составлял!

— Кто-нибудь хочет есть? — спас меня Спайк. — Уже время обеда. Принцесса Луна, вы останетесь у нас?

— Боюсь что нет, Спайк, мне пора возвращаться в Кантерлот, — сообщила Луна. — Артур, можно тебя на минуточку?

— Конечно, — я вышел из библиотеки вместе с ней, стараясь скрыть вздох облегчения. — Что такое?

— У твоих сородичей есть прекрасная музыка. Ее обязательно надо записать на кристаллы.

— Это что-то вроде магической звукозаписи? Если ты найдешь мне кого-нибудь занимающегося этим, то можно будет попытаться.

— Я знаю как раз того, кто тебе нужен, — заверила меня Луна. — Она живет здесь же, в Понивилле. Я напишу ей.

— Если она живет здесь же, то может быть ты немного задержишься и мы сходим к ней? — возвращаться в библиотеку прямо сейчас мне не хотелось настолько, что я был готов даже на еще одно знакомство.

— Можно, если она не спит, — Луна на секунду замолкла. — Нет, не спит. Тогда пойдем.

— Погоди, дай я хотя бы плеер возьму.

Я зашел в библиотеку, взял плеер с наушниками и вытащил из планшета карточку.

— Извините, у нас с Луной появилось небольшое дело, так что мы отойдем ненадолго, — я рефлекторно попытался сунуть плеер в карман, но на халате их не оказалось. — Рэрити, Флаттершай, было приятно познакомиться.

— Взаимно, дорогуша, — успела ответить Рэрити, прежде чем я несколько поспешно покинул библиотеку.

Надеюсь они это спишут на то, что я не хотел заставлять принцессу ждать.

— Взял, — сообщил я Луне и показал плеер. — Пойдем?

— Пошли, — она улыбнулась, и мы отправились в путь. — Флаттершай настолько сбила тебя с толку?

— Откуда... а, — я вспомнил, с кем говорю. — Ну да. Увидеть что она меня боится было неприятно. Словно она жалеет, что вытащила меня.

— Она не боится, — возразила Луна. — Она просто очень робкая, и знакомства не ее сильная сторона.

— Настолько робкая? — удивился я, а потом вспомнил себя в школе после травмы. — Ее здесь как-то притесняют?

— Конечно нет — аликорна глянула на меня с недоумением. — Она героиня с заслугами перед диархией, она воплощает элемент Доброты! Никто не посмел бы...

— А раньше? — прервал ее я. — Твайлайт сказала, что они лишь недавно стали носителями элементов гармонии.

— Раньше... не знаю, — аликорна помрачнела. — Меня тогда здесь не было.

— Почему? — удивился я.

— Я была в тысячелетнем заточении, — невесело улыбнулась Луна. — В тот день, когда меня освободили, элементы гармонии получили свои воплощения.

— И почему тебя заточили? — я был шокирован подобной новостью. — И кто? Я не могу даже представить себе, чтобы ты совершила что-то достойное тысячелетнего заключения!

— Спасибо, — вздохнула Луна. — Но я совершила.

Она рассказала мне историю Найтмер Мун. О том как она завидовала сестре, о том как она поддалась злой сущности Кошмара, о том что она совершила прежде чем напасть на сестру и быть заключенной за это на луне и о том как новые носители элементов гармонии спасли ее. Она рассказывала все это почти что будничным голосом, но я слишком хорошо помнил, как я сам так же отвечал на вопросы мамы. Этим меня не обмануть.

— Ты не виновата, — я остановился и погладил ее по гриве в приступе сочувствия. — Это была не ты...

— Я, — она резким движением головы стряхнула мою руку. — Я знаю цену своим проступкам. Это я поддалась зависти, это я приняла помощь тьмы, и все что потом было сделано — тоже сделала я. Не смей меня трогать.

— Прости, — я отступил на шаг и замолк.

Дальше мы шли молча, а я последними словами ругал себя за то что распустил руки. Луна чем-то напоминала мне сестренку, и я просто поддался порыву... но она не права. Это было слишком давно, и она явно была не в себе! Винить себя за это глупо.

— Ты помнишь, как ты была на луне? — решился спросить я.

— Нет, — короткий ответ с явным намеком, но я все же попытаюсь.

— Тогда ты не знаешь цену своего проступка.

— Я не хочу об этом говорить, — твердо сказала она. — Мне не нужно твое сочувствие.

— Это не сочувствие. Я считаю что ты зря...

— И твое мнение мне тоже не нужно, — перебила она. — Замолчи.

Я подавил приступ гнева, а потом постарался вычистить разум от обиды. Получалось плохо, но я не хотел показывать ей, что ее слова меня задели. Проклятая эмпатка... нет, не надо. Вы-ыдох. Нет эмоций — есть покой. Нет неведения — есть знание. Нет страстей — есть безмятежность. Нет хаоса — есть гармония.

Я повторил мантру еще пять раз, прежде чем успокоился. Да-а, давненько я не получал таких щелчков по носу. Но она права. Она мне не сестра, чтобы я заботился о ее душевном состоянии. Черт, я все-таки обиделся. "Обиделся" имеет возвратный суффикс "ся", само слово означает что моя обида это мой же косяк. Ненавижу эмоции. Вот бы мне возможность отключать их так же, как я отключаю сознание перед сном. Щелк — и я снова уравновешен. Мечты-мечты.

— Пришли, — отрывисто сказала Луна и постучала в дверь. Домик меня немного удивил, он словно невидимой плоскостью был разделен на две половины — левую деревянно-светлую и правую каменно-темную. Забавный дуализм.

— Да? — дверь открылась, и из-за нее выглянула дымчато-серая пони с гривой цвета мокрого асфальта.

— Принцесса Луна! Чем я могу помочь?

— Здравствуй, Октавия, — голос Луны слегка смягчился. — Нам нужна Винил, позови ее, пожалуйста.

— Конечно. Заходите, — она бросила на меня опасливый взгляд.

— Это вряд ли... — ответил я. Этот домик был куда меньше библиотеки, и даже если бы мне удалось протиснуться в дверь, в внутри я мог бы перемещаться только на четвереньках. — Я не пролезу.

— Тогда я позову ее, — пони убежала внутрь домика.

Я вздохнул. Ошибки надо исправлять.

— Луна, извини. Я не должен был лезть к тебе с советами.

— Ты до сих пор обижен, и ты не чувствуешь раскаяния, — она посмотрела на меня немного неприязненно. — Почему ты извиняешься?

— Потому что разумом я понимаю, что не прав, — раздраженно отозвался я. — Я просто поддался чувству...

— Жалости? — язвительно перебила меня Луна.

— Симпатии, — отрезал я. — И раскаиваться мне не в чем.

— Симпатии, — эхом повторила Луна и грустно усмехнулась. — Хорошо. Извинения приняты.

— Спасибо, — я только сейчас заметил, насколько напрягся в ходе этого короткого разговора.

Из домика выглянула, а затем пошла в нашу сторону белая единорожка с гривой электрической расцветки и в фиолетовых солнцезащитных очках.

— Артур, знакомься, это Винил Скрэтч, она большой специалист в кристаллической звукозаписи. Винил — это Артур, он из другого мира.

— Приятно познакомиться, — пони осмотрела меня снизу вверх. — И зачем вам я?

— У него есть музыка его мира, — объяснила Луна. — И я бы хотела получить ее на кристаллах.

— Понятненько, — кивнула пони. — А сейчас она на чем?

Я молча показал ей плеер.

— И как это работает? — единорожка сняла очки и подхватила плеер телекинетическим полем.

— Тот же самый вопрос у меня о кристаллах, — пожал плечами я. — Обменяемся знаниями и разберемся.

— Интересная задачка, — единорожка бросила на меня любопытный взгляд. — Я сейчас схожу за своим набором и начнем. Никуда не торопишься, здоровяк?

— Нет, никуда, — я хмыкнул. — Сейчас так сейчас.

Единорожка ушла обратно в домик.

— Теперь мне точно пора, — сказала Луна. — Удачи вам с записью.

— Спасибо что составила компанию, — я улыбнулся ей. — До встречи.

Она кинула на меня странный взгляд, кивнула и свечкой взлетела в воздух, а затем взяла курс на видневшийся вдали Кантерлот. Я провожал ее взглядом до тех пор, пока не вернулась Винил.

— Ладно, здоровяк. Говоришь, эта штука может играть музыку?

— Секунду, — я включил плеер, выкрутил громкость на максимум, снял амбушюры, а потом аккуратно поднес наушники к пушистым ушкам пони.

С такого расстояния я видел, как ее глаза расширились под очками.

— Слишком громко? — я потянулся было назад, но она схватила мои руки магией.

— Стой, я хочу дослушать эту до конца!

Настолько понравилось? Что там, интересно? К сожалению, арматурные наушники не давали разобрать мелодию — я слышал только приглушенное скрежетание и едва слышные удары басов, похоже что-то из электроники... и ей нравится?

— Чувак, это просто улетно, — сообщила она через три минуты.

— Замечательно, — у меня как раз затекли ноги сидеть в неудобной позе и я с наслаждением поднялся.

И что же вызвало у нее такую реакцию? Я глянул на экран плеера. Armin van Buuren — Full Focus. Неожиданно.

— Еще есть? — она с жадностью наркомана посмотрела на плеер.

— Ага. Что-то около сотни треков.

— Сотни?! — поразилась она. — Так, я хочу это и хочу немедленно. Рассказывай, на какой магии работает эта штука.

— Тут-то мы и подходим к корню проблемы, — я вздохнул. — Никакой магии.

— Без магии? — она снова взяла у меня плеер и осмотрела его со всех сторон. — Как?

— Ух... тут нужна бумага, я так сходу не расскажу.

— Точно, — она рванула обратно в дом. — Заходи.

— Вряд ли, — я хмыкнул. — Я в ваш дом смогу залезть только на четвереньках.

— Как можешь, так и залазь, — потребовала Винил. — Нам понадобится стол и оборудование.

— Ладно, — я с сомнением посмотрел на дверь которая была в лучшем случае той же ширины что и мои плечи. — Кто не спрятался, я не виноват.

Оказалось, что я себе переоценил. На четвереньках я без проблем пролез в дверь, а внутри оказалось достаточно просторно, чтобы я мог сесть по-турецки. Правда, для этого мне пришлось подвинуть микшерский пульт. Я осмотрелся — изнутри домик был так же разделен на две половины. В "светлой" половине стоял маленький диванчик, журнальный столик и рояль. На "темной" был аналогичный диванчик другой расцветки, микшерский пульт и виниловый проигрыватель на небольшой тумбочке. Я заинтересовался этим раритетом и подполз поближе.

Устройство выглядело достаточно современно — полагаю, я вполне мог бы иметь такой, если бы моя аудиофилия дошла до того, что я бы предпочел аналоговый носитель звука цифровому. Единственное отличие от человеческой техники — у него не было никаких проводов. Я перевел взгляд в заднюю часть домика. Дверь на кухню, что-то вроде закутка в котором стояли концертные колонки и лестница наверх. Внезапно часть пола поднялась, явив миру Винил Скрэтч. Она вылезла из подвала, а затем вытащила телекинезом большую коробку.

— А, ты уже здесь, — она решительно стряхнула все с журнального столика и перетащила его на свою сторону. — Вот стол, вот бумага, вот перо, вот чернильница, начали.

— Перо? — я скептически посмотрел на выданную писчую принадлежность, а потом на современно выглядящий микшерский пульт. — Нда, профану не понять.

— Что такое?

— Ничего, — я вздохнул. — Все бывает в первый раз. Итак, начнем с базовых принципов...

Я рассказал все что помнил про цифровой метод хранения звука и дискретизацию, потом рассказал про цифро-аналоговые преобразования и под конец объяснил как работают динамики, сопровождая все это примерными схемами и нещадно закапывая все чернилами.

— Святая Селестия, как у вас все сложно, — Винил покачала головой, глядя на исписанный лист. — И ты все это помнишь?

— Ну, эта область смежная с тем чем я занимался дома, — я пожал плечами. — А по теории обработки сигналов нас драли будь здоров, меня ночью разбуди я теорему Котельникова наизусть оттарабаню. Теперь рассказывай, как устроено у вас.

— Да и рассказывать-то нечего, — Винил вытащила из своей коробки небольшую сумку и вытряхнула из нее комплект ограненных драгоценных камней. — Самая простая технология была изобретена пятьдесят лет назад.

Она подошла к проигрывателю, поставила на него отполированный глянцевый диск, а затем стрельнула магией в драгоценные камни. Рубин взлетел и словно примагнитился к центру диска, сапфир начал парить над краем диска, а изумруд взяла в лапку Винил. Она включила двигатель, а затем произнесла "Диджей Пон-3, проверка оборудования". Сапфир с легким шорохом вгрызся в поверхность пластинки, короткая стружка вылетела из-под острия и притянулась к рубину. Кажется, я понял что будет дальше.

И действительно, Винил подвела тонарм к пластинке и из динамиков раздалось: "Диджей Пон-3, проверка оборудования", щелчок — и тонарм уходит на стоянку.

— У нас эта технология успела уже умереть и воскреснуть, но запись в домашних условиях это круто.

— У нас с этим проще, — усмехнулась Винил. — Но кристаллы надо заряжать у единорогов. Однако это старье, и используют его только потому что у каждого есть проигрыватель и для некоторых моделей даже не нужна магия. Будущее — за этим!

Она вытащила из коробки еще одну сумку. Внутри оказалось пять гигантских кристаллов хризопраза, ограненных в форме шестиугольных призм с заостренными верхней и нижней гранями, два небольших додекэдра-изумруда — один посветлее, другой потемнее и набор разнокалиберных кусочков аметиста. Большинство из них было бесформенными, но некоторые выглядели так, как будто их огранку бросили на полпути.

— Так, и что это?

— Этот набор позволяет записывать все непосредственно на кристаллы, — она напряглась, ее рог окутался фиолетовым свечением, которое словно впитывалось хризопразами. Наконец, они взлетели в воздух выстроившись звездой, в центр которой Винил бросила один из недоограненных аметистов.

— Диджей Пон-3, проверка оборудования.

— Ага, — я увидел как тонкие лучики, вырвавшиеся из призм, срезали совсем немножко аметиста, почти что несколько пылинок. — И как это потом проигрывается?

— Вот так, — Винил вытащила аметист и кинула его в небольшую коробочку с двумя крутящимися рукоятками. Она несколько раз прокрутила нижнюю, и нажала на верхнюю.

— Диджей Пон-3, проверка оборудования, — раздалось из колонок.

— И все? Все так просто? — я с завистью смотрел на хризопразы. — Можно взять любые камни, применить немножко магии и все? На что я потратил пять лет своей жизни...

— Нет, на самом деле все сложно, — вздохнула Винил. — Я просто пользуюсь ими, создать такие же я не могу. Кристаллы должны быть особым образом выращены, затем их зачаровывают заумные единороги вроде Твайлайт, и я там понимаю не больше, чем в этом, — она мотнула головой в сторону исписанного мною листа.

— Тогда почему Луна сказала что ты большой специалист? — опешил я.

— Эй, я спец в том как этим пользоваться, составлять записывающие заклинания и все такое, — возмутилась единорожка и призналась. — Ну и она сама в этом разбирается еще меньше.

Я рассмеялся. Всё как дома!

— Ладно. Судя по тому что я вижу, проблемы особой не возникнет.

— Да, нам просто понадобится два заклинания щита и изумруды почувствительней.

— У тебя есть?

— Конечно! — Винил закопалась в коробку и вытащила металлический кубик, из которого вытащила два миллиметровых среза изумруда. — Лучшие из тех что можно купить.

Мы некоторое время копались, собирая стенд из подручных средств — Винил сказала, что магия под звукоизолирующим щитом будет создавать шум. В конце концов система была готова, единорожка наколдовала щиты, а я включил плеер. Четыре с половиной минуты мы просто ждали, рассматривая как парящие в воздухе кристаллы тонкими лучиками гранят аметист.

— А теперь попробуем! — единорожка выхватила новый кристаллик аметиста и бросила его в проигрыватель. Дом наполнили звуки Armin van Buuren — Minack.

Я недовольно цокнул языком. Как и ожидалось от такого способа звукозаписи, качество оставляло желать лучшего — музыка звучала так, будто источником был сильно пережатый MP3.

— Сработало! — радостно заявила Винил.

— Плохо сработало, — я задумчиво посмотрел на свой лист. — Качество никуда не годится.

— Ну, я вряд ли найду микрофоны лучше... — начала было Винил.

— Нет, мы пойдем другой дорогой, — я потарабанил пальцами по столу и кивнул. — Ты сказала что умеешь зачаровывать кристаллы-микрофоны?

— Умею, — кивнула Винил. — Я может и не мастер чар, но высшую школу магии закончила.

— Хорошо. А ты можешь изменить заклинание так, чтобы они реагировали не на звук, а на электричество?

— Могу, наверное... — неуверенно отозвалась единорожка. — А зачем?

— Попытаемся выжать максимум качества, — ответил я — Но для этого надо избавиться от наушников.Будем подавать сигнал непосредственно на кристаллы.

— Давай попробуем, — кивнула Винил. — Командуй.

Мы провозились до заката. Для начала я не захотел курочить свои наушники, и нам пришлось создавать аналог. Тут выяснилось, что более-менее знакомый с магией взрослый единорог запросто заткнет за пояс 3D-принтер, и единственной проблемой стало точно выдержать размеры. Затем мы перешли к заклинанию, и тут засели уже прочно — работать с электричеством без инструмента мягко говоря неудобно, а еще мне пришлось объяснять единорожке что такое напряжение и как в теории кристалл должен реагировать на его изменение. Тут она меня просто поразила. Если бы я так же схватывал на лету в институте, я бы закончил с красным дипломом. Она наколдовала первый рабочий вариант, и еще час мы сидели в наушниках и калибровали заклинание — точнее, она калибровала, постоянно что-то записывая на листе бумаги, пока я уточнял качество звука.

— Фух! Это был самый жесткий мозговой штурм со времен экзаменов по точной магии, — Винил пролевитировала мне высокий бокал с чем-то вроде чая. — Держи, здоровяк.

— Аналогично, — я в три глотка осушил его и шумно выдохнул. — Ты крута. Прям совсем крута.

— Ты сомневался? — усмехнулась единорожка.

Ответить я не успел — дверь распахнулась, и в домик зашла Октавия с притороченной к спине виолончелью в чехле. Надо же, я и не заметил что она уходила.

— Что здесь произошло? — воскликнула пони.

Я обвел домик взглядом. Коробка, которую Винил притащила из подвала перевернута, по полу разбросаны разномастные кристаллы и смятые листы бумаги, микшерский пульт задвинут в угол, на вытащенном в середину домика и заляпанном чернилами столе громоздится сюрреалистичная конструкция — первый звукозаписывающий стенд.

— Нда, бардак мы навели знатный, — поделился я своими наблюдениями с единорожкой.

— Щас Окти будет ругаться, — лениво отозвалась Винил.

— Ругаться? — в голосе упомянутой пони появились зловещие нотки. — Нет, Винил, все будет гораздо хуже!

Она с глухим стуком поставила виолончель на пол и вытащила из чехла смычок.

— Не надо ругаться, — я поднялся и включил на плеере уже заготовленный трек. Домик наполнили звуки далеких труб. — У нас тут триумф инженерно-магической мысли.

Итоговое заклинание Винил было идеальным. Звук был даже лучше, чем я ожидал — черт, да он был лучше чем у меня дома! Грохот барабанов ощущался почти как землетрясение, а пение труб словно раздавалось внутри головы.

— Что это? — Октавия удивленно переводила взгляд между мной и Винил. — Я такого никогда раньше не слышала.

— Это из моего мира, — объяснил я. — Мы с Винил нашли способ записать музыку с моего плеера на ваши кристаллы. Нравится?

— Нравится... пожалуй, — пони опустила смычок и улыбнулась. — Ладно, это почти окупает тот беспорядок, который вы навели.

— Не будь такой аккуратисткой, Окти, — Винил поманила подругу на свою сторону. — Арт, вруби ту, с виолончелями.

— Не вопрос, — я усмехнулся. Почему-то единорожке очень понравился Thunderstruck от 2Cellos, и она сказала что Октавия обязательно должна это оценить.

— Слушай, — потребовала Винил, когда земная пони уселась рядом с ней. — Если бы я умела играть на виолончели, я бы играла так.

— Бедный инструмент, — заранее посочувствовала Октавия.

Мы еще некоторое время наслаждались музыкой, и только когда закат начал мягко переходить в ночь, я засобирался в свое временное пристанище.

— Ладно, девушки, пора бы мне возвращаться обратно в библиотеку. Винил, давай запустим запись на ночь и я пойду.

— Хорошо, — единорожка спрыгнула с дивана. — С чего начнем?

— С ван Бюрена, — решил я. — Будет только справедливо, если тебе первой достанутся результаты твоего труда.

— Ништяк, — одобрила идею пони и вставила в записыватель большой аметист. — Запускай.

Неспешное вращение кристаллов, тонкими лучиками высекающими музыку в камне — крайне гипнотическое зрелище. Можно смело ставить в ряд с текущей водой и горящим пламенем.

— Тебя проводить? — предложила единорожка.

— Не надо, — отмахнулся я. — Тебя вся эта канитель с заклинанием выжала и высушила, я же вижу.

— Ну да, — не стала отрицать Винил. — До завтра, здоровяк.

— До завтра, — согласился я и выполз из домика.

Наконец-то подняться во весь рост — настоящее наслаждение. Я похрустел всем, что могло бы хрустеть и неспешным шагом направился в библиотеку.

Все-таки Понивилль скорее деревня, чем город. Или же пони совершенно чужда ночная жизнь — чистенькие улочки были удивительно пустынны. На небе сияет полная луна в окружении незнакомых созвездий, чуть слышно шелестит листва множества деревьев, вокруг ухоженные небольшие домики и... кажется, я заблудился.

Пока мы с Луной шли сюда, я был слишком увлечен разговором с ней, да и днем все выглядело как-то иначе. Опять я себя переоценил. Ладно, мы долго шли по прямой, так что возможно ближе к концу этого пути я найду какие-нибудь ориентиры.

Луна-Луна... я ее в какой-то мере понимаю. Масштаб другой, конечно, но эмоции те же. Я помню то давящее чувство вины, которое я испытывал всякий раз, когда родители приходили ко мне после травмы. Они выглядели изможденными и улыбались через силу, а я думал что это из-за меня. Это уже потом я понял, что не в последнюю очередь они были такими еще и из-за рождения сестры, и им приходилось метаться между маленьким ребенком и больным ребенком, но тогда мне казалось что везде и всюду виноват я. Но стал бы я так яростно защищать свою вину? Сложно теперь сказать. Но то что я тогда сильно изменился — это факт. Стал ответственней. Стал думать заранее. А! Возможно дело именно в этом. При условии что мы мыслим схожим образом, можно предположить что она бессознательно (а может и сознательно) использует свою вину как ограничитель, вечное напоминание о том, к чему приведет ослабление контроля. Тогда заодно становится понятна ее реакция — я бы примерно так же отнесся к предложению "быть проще". Что ж, возможно это пройдет со временем. У меня же прошло. О! Вот, этот домик с красными цветами, мы поворачивали около него, как раз тут я попытался ее погладить.

Стыдоба... что только на меня нашло? Я почувствовал, как у меня теплеют щеки и уши. Тьфу, зараза... так, старый метод, прикусить щеку до боли... прошло. Не буду об этом думать. И не трогать лошадок! Похоже не все они относятся к этому так же просто, как Пинки.

Теперь... да. Вот теперь я абсолютно точно заблудился. Этого здания я никогда раньше не видел — оно выглядит достаточно необычно, чтобы я его запомнил. М-м-мда. Теперь либо стучаться в дома и спрашивать дорогу, либо просто упасть где-нибудь и проспать до рассвета, благо здесь разгар лета. С одной стороны, не проблема. С другой стороны, Твайлайт наверняка будет беспокоиться — я же не сказал, куда я иду... впрочем, я и сам не знал. Нда, нехорошо. Придется просить о помощи.

Я тяжело вздохнул. Терпеть не могу просить о помощи, а уж тем более кого-то незнакомого. Я подошел к ближайшему домику в котором светились окна, показывая что хозяева еще не спят. Ладони, как обычно, слегка вспотели. Обычная психофизиологическая реакция на некомфортную ситуацию. Я сильнее этого... Начали!

— Вот ты где! — раздался голос за моей спиной, и я вздрогнул всем телом.

— Твайлайт? — я обернулся. — Не пугай меня так, у меня чуть сердце не остановилось.

Как она вообще так незаметно подкралась? Они же щелкают при ходьбе! Негромко, конечно, но все же!

— Что ты тут делаешь? — спросила единорожка.

— Я шел от Винил, заблудился, решил что сам дорогу не найду и решил попросить помощи. Как ты меня нашла?

— Когда ты не вернулся до заката, я решила написать письмо принцессе Селестии, она ответила что Луна отвела тебя к Винил, я пошла туда — но ты уже ушел, так что я решила воспользоваться моим новым поисковым заклинанием, которое и привело меня к тебе, — единорожка, кажется, чем-то очень довольна.

— Круто, — я отошел от двери. — Надеюсь, это было не слишком хлопотно.

— Вовсе нет, — улыбнулась она. — Я мечтала проверить это заклинание с тех самых пор как Рэрити похитили Алмазные Псы.

— Тогда зачем понадобилось писать Селестии? — увидел несостыковку в ее рассказе я.

— Оно действует только по горячим следам, — немножко огорчилась единорожка. — Пойдем?

— Пойдем, — кивнул я, и мы неспешно двинулись по тихим ночным улочкам в сторону библиотеки.

— Почему ты не попросил Винил проводить тебя? — спросила Твайлайт.

— После того как она полдня работала над заклинанием, она выглядела не лучшим образом. Да и я думал что найду дорогу обратно.

— Каким заклинанием? — заинтересовалась единорожка.

Я рассказал ей о наших техномагических изысканиях — в общих чертах, поскольку как работает магия Винил я не понимал в принципе.

— Так что скоро в Эквестрии будет музыка из другого мира, — закончил я.

— Значит, ты понимаешь как работают эти твои... компьютеры? Раз ты смог объяснить Винил, что именно должно делать заклинание.

— Конечно понимаю, я же инженер-схемотехник, — я хмыкнул. — Но это по-прежнему сложновато описать.

— Ну ты же смог объяснить что-то Винил, значит, ты сможешь сделать это и для других!

— Возможно — согласился я. — Но не надейся на слишком уж многое. Я знаю как собирать электронику из отдельных узлов, в общих чертах знаю как работают эти узлы, но я не могу их создать. Почти все мои знания в этом мире бесполезны, они привязаны к моей цивилизации.

— Это все равно будет очень интересно! — Твайлайт даже начала слегка подпрыгивать. — Жду не дождусь!

— Только давай начнем не сегодня, — взмолился я, видя ее энтузиазм.

— Конечно нет! — кажется, Твайлайт собралась сказать что-то еще, но передумала.

Мы вышли к небольшой площади перед библиотекой, причем совсем не с той стороны, с которой я ожидал. Изрядный крюк я сделал, пока блуждал...

Твайлайт ускакала вперед, видимо включать свет. Я осторожно протиснулся в дверь, и остановился на пороге.

— СЮРПРИЗ! — я вздрогнул от хора голосов, свет включился одновременно с канонадой хлопушек и на меня опустилось целое облако конфетти.

Я мог только беспомощно оглядываться — я словно стоял на берегу озера радостных пони, из которых одним прыжком выскочила моя розовая знакомая.

— Я узнала что ты вспомнил свое имя! — прыгнула она до уровня моих глаз — И решила что надо срочно устроить супер-пупер приветсвенно-знакомственную вечеринку! Ты рад? Ты рад?

— Спасибо, Пинки, — похоже этот долгий-долгий день еще очень далек от завершения. — Я рад.

— Отлично! Тогда давайте веселиться! — пони прыгнула в толпу. — Эй, всепони! Повторяем за мной! Добро пожаловать в Понивилль!

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПОНИВИЛЛЬ! — радостно грохнула толпа.

Похоже им это нравится в той же мере, в которой не нравится мне. Ну что ж, улыбаемся и машем, улыбаемся и машем...

Глава 5 - Раппорт

О состоянии науки в мире пони будет в следующих главах, так что не удивляйтесь ответу Твайлайт.

Как всегда — приятного чтения :)

Пинки увлекла меня за собой подобно Вергилию, ведущему Данте по всем кругам особого, вечериночного ада. Первый круг — знакомства. Второй круг — игры. Третий круг — угощения... хм, а может быть все не так уж и плохо. С утра ничего не ел, так что сладости оказались весьма кстати. Правда, руки все равно предательски потели.

— Нравится? Я сама готовила, — похвасталась Пинки.

— Изумительно, — честно ответил я. — Как ты ухитрилась все это организовать всего лишь за полдня?

— Это просто, я могу и быстрее! — хихикнула Пинки. — Тебя так долго не было, что нам пришлось послать Твайлайт тебя искать!

Гр-р-р-р... коварная единорожка! Сначала ты предала меня, сказав мое имя этому розовому демону вечеринок, а потом еще и сама привела меня на жертвоприношение! Ну Твайлайт... ну погоди!

— Эй, кажется там кто-то скучает! — встрепенулась Пинки. — Я мигом!

Я моргнул — и ее уже не было. Как она это делает?

— Хэй, здоровяк, выглядишь потерянным, — я удивленно поднял взгляд на знакомый голос.

— Винил? А ты тут что делаешь? — поразился я.

— Развлекаюсь на вечеринке, конечно же, — она усмехнулась. — Отличная возможность проверить, как пони отреагируют на ритмы твоего мира.

— Ого, ты даже решила зажечь? — я изобразил рукой раскрутку пластинки.

— Не, только сделаю вид, — отмахнулась Винил. — Я все-таки сильно устала. Что-то ты долго добирался.

— Заблудился. Внезапно оказалось что ночью все выглядит совсем иначе, чем днем.

— Да, бывает, — усмехнулась единорожка. — Ладно я пошла готовиться, наслаждайся вечеринкой.

— Уже наслаждаюсь, — заверил ее я и схомячил еще одно пирожное.

Ударная доза глюкозы успокоила меня достаточно, чтобы я начал трезвее оценивать происходящее. Похоже, подобные вечеринки тут в порядке вещей, и причина вечеринки дело десятое, куда важнее возможность встретиться с друзьями, поболтать и вообще расслабиться. Все не так страшно, просто некий стихийный ночной клуб. Надо просто взять себе коктейльчик, найти диванчик и прикинуться ветошью. Всегда так делал.

Искомый диванчик нашелся достаточно быстро, и уже был занят. При моем приближении у пегаски в глазах мелькнула паника.

— Привет, Флаттершай, — я плюхнулся рядом. — Тоже не любишь толпы народу?

— ... — я не уверен, что услышал бы ее ответ даже если бы тут не было так шумно.

— Вот и я не люблю. Но не расстраивать же всех милых пони, которые тут собрались, — я пригубил взятый в качестве коктейльчика яблочный сидр. — Не обращай на меня внимания.

Я вспомнил свой вопрос к Луне о том, притесняли ли здесь пегаску. Нет, ей самой подобные вопросы задавать чересчур рано. Отложим пока.

— Привет всем пони, — на импровизированную сцену над которой был вывешен транспарант с непонятной мне надписью вышла Винил. — Сегодня у меня для вас есть нечто особенное! Готовы танцевать?

— ДА! — нестройным хором выкрикнула толпа.

— Отлично! — она что-то щелкнула на пульте, и освещение сменилось, окончательно превратив библиотеку в подобие ночного клуба. Хорошая штука — магия, даже сценические прожектора не нужны... хотя я определенно видел их у нее дома.

Похоже, остальным пони тоже понравился ван Бюрен. Немного сюрреалистичное зрелище — пони, танцующие в стилизованной под ночной клуб библиотеке. Или танцующие пони вообще.

— Хэй, чего это ты спрятался, — к нам прибежала Пинки. — Пойдем танцевать!

— Не-не-не, у меня сегодня был долгий день, я лучше тут посижу, — отказался я.

— Ну-у-у, — разочарованно протянула Пинки и переключилась на другую цель. — Флатти, пойдем!

— Н-не, я... — пегаску уже практически стягивали с дивана, и явно против ее воли.

— Оставь мне хотя бы Флаттершай, — шутливо попросил я Пинки. — Мне будет скучно тут совсем одному!

— Правда? Ладно, — розовая пони отпустила свою жертву и ускакала в толпу. — Не скучайте!

— Спасибо, — еле слышно поблагодарила меня Флаттершай.

— Да не за что. Я знаю как это бывает: тебя приглашают туда, куда ты не хочешь идти, но отказаться значит обидеть друга и ты скрепя сердце все же идешь, а там толпы народу, все веселятся, своя компания, то сё, и единственный способ выжить — сесть в дальний уголок и не встречаться ни с кем взглядом, а то потащат танцевать или еще чего похуже, — я улыбнулся пегаске. — Я себя чувствую так же.

— Правда? — она смущенно улыбнулась. — Но ты выглядел так уверенно...

— Выглядеть можно научиться, — я вытер влажные руки о полы халата. — Ничего сложного, это как плавать, один раз научился и навык остается на всю жизнь. Можно даже втянуться и начать получать удовольствие.

— Я не могу, — покачала головой пегаска. — Мне очень страшно. Вдруг я сделаю что-нибудь не так?

— Очень знакомая мысль, — кивнул я. — Но я знаю, что произойдет в этом случае.

— Что?

— Ничего, — я развел руками. — Посмотри, разве они здесь за тем чтобы во все глаза смотреть кто что делает? Если тут и есть профессиональные танцоры, то я их не вижу. Они все делают что-нибудь не так... примерно... да, раз в три секунды. Каждый из них. Можно даже сказать, что они пришли сюда делать что-нибудь не так и наслаждаться этим. Хочешь попробовать?

— Я боюсь, — Флаттершай сжалась, видимо решив что я подсадная утка от Пинки.

— Понимаю, — хмыкнул я и снова приложился к сидру. — Если мне позарез не надо выходить в толпу, я туда ни за что не пойду. Сидеть на диванчике и наблюдать гораздо комфортнее.

— Мне тоже, — расслабилась пегаска.

На этом наша маленькая беседа закончилась. Я уже клевал носом, но пока здесь все эти пони, на возможность уснуть можно даже не рассчитывать, разве что кто-нибудь шибанет меня сонным заклятием. Хм-м-м... может быть обмануть какую-нибудь единорожку? Твайлайт! Муа-ха-ха, я буду мстить и мстя моя будет страшна!

Я встал и пошел вдоль стеночки, высматривая в толпе танцующих нужный цвет гривы — дохлый номер. В том освещении, которое организовала Винил, пони почти не отличались по расцветке.

— Все-таки решил потанцевать? — из толпы материализовалась Пинки. — Пошли быстрей!

Я даже пикнуть не успел. Четвертый круг вечериночного ада: танцы. Почему у них тут нет алкоголя? Сидр, который я пил, не в счет — в нем градус как в кефире... жаль, слегка нажрамшись, я становлюсь куда раскованнее.

К счастью, долго танцевать не пришлось, едва Пинки отошла от меня достаточно далеко, я тут же смылся, на этот раз на улицу.

За библиотекой было почти тихо — дерево тихонько вибрировало от басов, но самой музыки не было. Все... не могу больше. Артур out.

Чей-то крик развеял красный туман перед глазами. Сердце колотится как бешенное, а ноги напряжены до предела. О, черт. Опять... так, быстро и по порядку, где я? За библиотекой. Кто кричал? Спайк. Дракончик стоял в небольшом отдалении и явно был готов пуститься наутёк.

— Все, я уже пришел в себя, — я сделал глубокий вдох. — Извини, я просто не успел вас предупредить.

— Это у тебя всегда так? — дракончик с опаской подошел поближе. — Я едва уклонился!

— А что я сделал? — чисто академическое любопытство. В этом состоянии мое тело иногда творит чудеса, которые я в сознании повторить не в силах.

— Попытался меня схватить, я отпрыгнул и тогда ты вскочил словно тебя подкинули и начал подкрадываться ко мне, словно собираясь броситься, — дракончик передернулся. — Выглядело страшно.

— Ну, если тебя это утешит, то я бы в любом случае остановился достаточно быстро, — сердечный ритм более-менее выровнялся. — Дай угадаю. Ты подошел чтобы меня разбудить и похлопал по мне лапкой.

— Ну да.

— Меня нельзя трогать пока я сплю. Не знаю почему, но это всегда кончается вот так. Извини еще раз.

— Ладно, ничего страшного не произошло ведь, — дракончик потоптался на месте. — Завтракать будешь?

— С удовольствием.

Мы вернулись в библиотеку. Мягкие лучи утреннего солнца освещали просто невероятный бардак. Я такой видел только один раз, когда праздновал новый год вместе с друзьями в их общаге.

— Знатно повеселились, — задумчиво произнес я.

— Ага, — мрачно подтвердил дракончик.

Мы прошли на кухню.

— А где Твайлайт? — поинтересовался я.

— Она еще спит, — ответил Спайк и полез в холодильник.

Хм-м-м... подозрительно.

— Эй, Спайк, ты что-то хотел у меня спросить?

— Откуда ты знаешь? — он вздрогнул, обернулся, схватил себя за голову. — Ты читаешь мысли?

— Нет, я просто слишком много думаю, — заметив недоумение дракончика я объяснил. — Ты разбудил меня в то время как Твайлайт спит, и тут больше никого нет. Просто так меня будить незачем, значит дело ко мне у тебя. Выкладывай.

— Ну... я... вроде как сломал одну из твоих вещей, — понурился дракончик.

— Какую? — меня охватили дурные предчувствия. — Планшет?

— Нет, зажигалку, — он съежился.

— А-а. Мелочь какая, — я расслабился. — Дарю.

— Правда? — воспрял дракончик.

— Правда, — кивнул я. — А как сломал-то?

— Не знаю. Она просто перестала гореть.

— А-а, так ты ее даже не сломал. Просто газ закончился, — я пожал плечами. — Ее можно заправить, но, думаю, в Эквестрии это сделать не получится.

— Ты можешь не рассказывать об этом Твайлайт? — попросил Спайк. — Ей не понравится, что я игрался чужими вещами.

— Нет проблем. Если спросит, скажу только что подарил ее тебе.

Точно, еще ребенок. Вон как радостно носится, сервируя стол. Хм, кстати...

— Спайк, а ты у Твайлайт кто? — вчера я был слишком удивлен наличию дракона, чтобы об этом думать, но теперь мне интересно.

— Я ее первый помощник! — похвастался дракончик.

— И давно?

— С тех пор как вылупился из яйца, — он прекратил мельтешить по кухне и запрыгнул на стул. — Точнее, она меня вылупила. На экзамене.

— И давно? — повторился я.

— Девять лет назад.

Нихрена ж себе нравы! Готовое вылупиться яйцо, то бишь, по факту, младенца существа разумного вида используют в качестве экзамена? Я бы еще понял, если бы Твайлайт была врачом... драконы тут что, подчиненный вид? Хм, лучше будет спросить у кого-нибудь другого об этом. А он удивительно разумный для девятилетнего ребенка... а может он и не ребенок? По поведению что-то среднее между ребенком и подростком, но это человеческие мерки. Так, долго думаю, вернемся к разговору.

— И что ты для нее делаешь?

— Готовлю, убираю, помогаю с библиотекой, — начал загибать коготочки Спайк, — пишу письма, отправляю и принимаю письма для принцессы Селестии... все.

Где-то между "рабством" и "эксплуатацией детского труда" по моей шкале... но может быть тут так принято?

— Она тебе нравится? — непринужденно спросил я.

— Очень! Она умная, добрая, заботливая, — восторженно начал перечислять дракончик. — Она для меня как старшая сестра!

Уфф... ну ладно. Вопрос с драконами стоит прояснить, но раз уж тут никого не притесняют... а что бы я стал делать, если бы притесняли? Viva la resistance?

— Ты есть-то будешь? — спросил дракончик.

— А, точно!

Мда... может и не буду. Травяной суп, жареное сено... наверное, для пони это аналог картошки-фри. Бутерброды с ромашками?! Теперь я видел все... хотелось бы сказать, но — Спайк только что невозмутимо схрумкал рубин размером с яблоко. Новые горизонты всеядности открываются моим глазам... ладно, теперь я окончательно убежден, это все реально. Такого мой мозг не смог бы придумать даже после молнии.

— Что? — Спайк кинул в рот остатки рубина. — У тебя какой-то потерянный вид.

— Да, — согласился я. — У меня опять культурный шок. Как камешек, вкусный?

— Безумно! — Спайк с сожалением посмотрел на сапфир в своих коготках, но все-таки протянул его мне. — Будешь?

— Нет, спасибо, — я покачал головой. — Люди такое не едят. А пони едят?

— Не-а, — дракончик захрустел кристаллом как свежим огурцом. — Только одежду украшают. А что едят люди?

— Из того что я вижу на столе... — я еще раз оглядел предложенное. — Только хлеб. Без ромашек. Ты можешь помочь мне с кухней как поешь? Я хочу оценить масштабы бедствия.

— Помогу, конечно, — кивнул Спайк. — А какого бедствия?

— Гастрономического, — мрачно ответил я.

В больнице меня кормили исходя из того что я минотавр, но все же (наверное) они брали обычные для себя продукты. Если они готовили специально для меня и заказывая ингредиенты у минотавров (а с этих сверхзаботливых пони станется!) — то это будет не бедствие, а сразу катастрофа. В этом случае я умру от диабета, потому что единственное совпадение в человечьем и понячьем рационе — сладости.

Как только дракончик закончил уничтожать драгоценности, мы пошли экскурсией по кухне. Оказалось что все не так уж плохо — в холодильнике нашлись яйца, сметана, творог и сыр. Логично, если подумать — какие сладости и выпечка без яиц и молочки? Я же это еще в больнице заметил! Просто из головы вылетело при виде поньей кулинарии...

— Отличненько, — я достал творог и яйца. — Спайк, нужна мука, сахар и миска.

— Щас будет, — дракончик быстро прошвырнулся по шкафам и поставил на стол требуемое.

— И что-нибудь чем можно перемешать.

— Держи. А что ты готовишь?

— Сырники, — я заметил, что произнес это на русском. Похоже, этого слова в местном лексиконе не было. У них что, нет сырников? Какое упущение с их стороны.

Я быстро замешал тесто, и попросил дракончика добыть мне сковородку и масло, что и получил в кратчайшие сроки. Плита оказалась расположена крайне неудобно — у самого пола, так что готовить пришлось в позе лотоса.

— Пахнет вкусно! — заявил Спайк.

— Очень простой и сытный завтрак, — сообщил я. — Хорошо сочетается со сметаной. Хочешь попробовать?

— Ага!

— Тогда бери, — я снял еще три сырника со сковороды, и один из них Спайк тут же съел, проигнорировав температуру. Похоже он огнеупорный... ну, этого можно ожидать от дракона.

— Вкуснятина! — восхитился он. — Можно еще?

— Можно. Тут еще и Твайлайт останется, если она захочет.

После завтрака мы вернулись в основной зал библиотеки, и дракончик снова помрачнел.

— Ну что, давай убираться, что ли? — предложил я.

— Я сам уберу, — вздохнул Спайк.

— Да ладно, вместе веселей. К тому же этот бардак из-за меня. Разделимся — я буду убирать сверху, а ты снизу.

— Но ты ведь гость... — промямлил дракончик. У него просто на лице были написаны нравственные терзания.

— Желание гостя — закон, — отрезал я. — Тащи метлу.

Дракончик очень ловко управлялся с уборкой, сразу видно долгую практику. Он бы и один тут прекрасно справился, видимо просто попал под эффект "глаза боятся — руки делают". Пока я убирал конфетти с книжных полок и прочих высоких поверхностей, он успел собрать мусор и подмести пол. Я снял транспарант, и оказалось что мы уже закончили.

— Уф, так гораздо проще, — радостно заявил дракончик. — Хорошо быть большим, я бы конфетти с полок еще полдня убирал.

Вон оно что! Мы просто идеально разделили обязанности — для меня проблемой как раз стало бы подметание и сбор мусора с пола. Уже больше пятнадцати лет прошло, но у меня до сих пор шумит в ушах когда я нагибаюсь.

— Неплохо, — согласился я. — Но только если все остальные того же размера. Входить в дома скрючившись в три погибели удовольствие так себе. Кстати, как думаешь, Винил еще спит?

— Думаю да, она тут вчера допоздна была. Да и рано еще, — дракончик устроился рядом со мной на диванчике и развернул комикс.

— Ну тогда я подожду... — я бегло осмотрелся. — Спайк, а ты не видел мой планшет?

— Твайлайт унесла твои вещи наверх. Принести?

— Ага, если не трудно.

— Я мигом! — дракончик подскочил и тут же остановился. — А что такое планшет?

— Ну это такая черная книжечка, я вчера с ней возился в основном.

— Ты сказал что он называется компьютер, — уточнил Спайк.

— Ну это общее название. Такой вот компьютер называется планшет. Принесешь?

— Сейчас.

Дракончик вернулся мигом. Я открыл чехол и задумался — чем бы заняться? По-хорошему — мнемонической тренировкой. И так уже четвертый день пропускаю. Я открыл сборник переведенной поэзии и начал читать стихи в поисках чего-нибудь что бы мне понравилось. Пролистав несколько страниц плюнул и открыл сборник рубаи Хайяма. Начнем с него для затравки.

— Что ты шепчешь? — заинтересовался Спайк. — Ты так управляешь этой штукой?

— Проще запоминать, если проговариваешь вслух, — пожал плечами я. — Еще проще если при этом ходить, но тогда сложнее вспомнить пока не двигаешься.

— А что ты запоминаешь?

— Прямо сейчас — стихи, — я пробежал глазами еще одно четверостишие.

— Стихи? — на мордочке дракончика было ясно видно, как я упал в его глазах.

— А что такое? — удивился я.

— Они все девчачьи, про любовь и всякие сопли, — Спайк сморщился, будто лимон лизнул.

— Не, такие я тоже не люблю, — я усмехнулся. — Погоди, сейчас попытаюсь перевести одно...

Переводить на магически-выученный язык было просто, будто он второй родной, а эквестрийский был просто-таки создан для стихосложения. Даже не будучи поэтом я запросто перевел свое любимое:

— "Не преследуй людей по наветам чужим, средь других будь разумен, и добр, и терпим. Скажешь "Зло я творил не по собственной воле" — не поверит никто оправданьям твоим". Видишь? Никаких соплей.

— Ну оно все равно какое-то непонятное... — помотал в воздухе лапкой Спайк.

— Ага, — я усмехнулся. Вспомнился один старый фильм, после которого я как и любой мальчишка загорелся боевыми искусствами, песня оттуда должна понравится этому фанату суровой мужественности. — Погоди немного.

С этим стихотворением я провозился дольше и использовал планшет для того чтобы напечатать эквестрийский вариант в транскрипции. Так... вроде бы размер соблюден.

— Слушай. "Добром и словом другу помоги, и лишь когда грозят ему враги, ты можешь силу духа и руки вложить в свой гнев, удары и броски. Свое непревзойденное оружие для подвига готовь и береги!".

Возможно чтец из меня так себе, но тут не нужно ничего кроме четкого произношения и затаенной радости в голосе. Дракончик слушал открыв рот.

— "Когда чиста рука, а цели человечны — рука крушит отточенную сталь!", — закончил я.

— Кру-у-уто... — протянул Спайк. — А что это за непревзойденное оружие?

— Чистота сердца и благородство духа, — в груди неприятно заныло, как бывало всякий раз когда я говорил что пафосное, но дракончику понравилось.

— Круто! — однозначно решил Спайк. — А ты можешь разломать сталь рукой?

— Нет, это поэтическое преувеличение, — рассмеялся я. — Хотя тренированные люди могут пробивать рукой стены. Ну так что, хороший стих?

— Отличный!

— Хочешь выучить? — ехидно поинтересовался я.

На мордочке дракончика снова отобразились нравственные терзания.

— Ладно, захочешь — скажешь, — я вернулся к экрану планшета и продолжил заучивание. Спайк через некоторое время видимо все-таки решил что не хочет и вернулся к чтению комикса.

Я перешел к "случайной энциклопедии", когда сверху спустилась Твайлайт. Сонная и растрепанная единорожка вяло махнула нам лапкой и направилась в ванную. Не было ее достаточно долго — я успел пройти упражнения на вспоминание и запустить на планшете Devil May Cry, что тут же привлекло внимание Спайка.

— Ух ты! Что это такое?

— Игрушка. Совершенно спинномозговая, что важно после мнемонических занятий, — я выбрал режим арены.

— И как в это играют?

— Смотри, — пожал плечами я.

Играть в слешер на планшете — исключительно дело привычки. Помню, один из моих приятелей обожал в кваке ходить с рейлганом, а целился он исключительно трекпойнтом. И хэдшотов выбивал больше чем все остальные... ему еще какую-то кликуху придумали с сексуальным подтекстом... как же его звали? Не помню... имена по прежнему целая проблема.

— Вау! Ух ты! Так его, — дракончик аж дергался, когда по мне попадал какой-нибудь удар. — Бли-и-ин! Опять убили. Но все равно круто! Только... тут вообще можно выиграть?

— Это не сама игра, — пожал плечами я. — Просто режим в котором можно подраться с кучей противников.

— Круто! А люди все так могут прыгать и летать, и все эти крутые штуки с мечом? — дракончик замахал лапками, показывая что он имеет в виду.

— Нет, это фантазии, — я хмыкнул. — В нашем мире нет магии, но компьютеры нам ее в какой-то мере заменяют. Хочешь попробовать?

— А можно?! — в глазах дракончика засветился абсолютный восторг.

— Почему бы и нет, — я подмигнул ему и разложил чехол так, чтобы конструкция была больше похожа на ноутбук, переключил раскладку на обычную, и поставил арену в самый простой режим.

Дракончик сориентировался очень быстро, а маленькая клавиатура была словно заточена под его лапки.

— Неплохо справляешься, — похвалил я его, когда он выстоял третью волну.

Он меня даже не услышал — игра поглотила его полностью. Я усмехнулся, глядя на эту картину и чувствуя себя демоном, поймавшим в тенета свежую, невинную душу.

— Доброе утро, — я обернулся. После проведенного в ванне получаса единорожка снова стала похожа на себя. — Чем занимаетесь?

— Доброе, — согласился я. — Да так, учу ребенка плохому.

— Чему это? — единорожка заглянула на экран. — Ого! Это какой-то фильм?

— Это игра, — ответил я. — Зрелищная, но бессмысленная. Кажется, Спайк чересчур увлекся.

— Спайк! — единорожка пихнула его лапкой.

— Неэффективно, — хмыкнул я. — Свернуть!

Игру тут же утащило в панель задач.

— А? Что? — дракончик в ужасе обернулся. — Я что-то сломал?!

— Нет, но хорошего понемножку, — усмехнулся я. — Ты уже ничего вокруг не замечал.

— Ой, доброе утро, Твай! Я тут... э-э-э... — стушевался под строгим взглядом единорожки Спайк.

— Он тебе не надоедал? — посмотрела на меня Твайлайт.

— Вовсе нет, накормил завтраком и составил компанию, — я подмигнул дракончику.

— Точно, завтрак! — встрепенулся Спайк. — Твай, я мигом. Артур такую классную штуку приготовил...

Дракончик умчался на кухню.

— И кто кого кормил? — ехидно улыбнулась единорожка.

— Ваше меню для меня оказалось... несколько неподходящим, — я вздохнул.

Единорожка словно что-то вспомнила и отступила от меня на пару шагов.

— Твой вид — хищники? — осторожно спросила она.

— Мы всеядные, но с уклоном все-таки на пищу животного происхождения, — она вздрогнула, и я поспешил ее успокоить. — Я не собираюсь тут никого есть. Мне будет достаточно каш, яиц и молочки.

— Извини, — потупилась Твайлайт, — просто я только сейчас заметила твои клыки и испугалась не пойми чего.

Мне стоило больших усилий удержаться от очередной глупой шутки — на мгновение мне захотелось посмотреть, как единорожка отреагирует, если я клацну рядом с ней зубами.

— Вот! — появился Спайк с подносом, на котором была тарелка сырников со сметаной, вилка, и что-то вроде чая.

— Выглядит интересно, — с некоторым сомнением ответила Твайлайт, но все же откусила кусочек. — Вкусно!

— Наслаждайся, — хмыкнул я. — Удивительно, что у вас такого нет.

— Наша кулинария больше работает с травами, овощами и фруктами, — улыбнулась Твайлайт.

— Это я уже заметил...

Планшет издал резкий звук. Первое предупреждение о разряде, 15%... надо бы зарядить... о, черт!

— Что-то не так? — спросила Твайлайт, посмотрев сначала на устройство, а затем на меня. Я второй раз подавил желание глупо пошутить, крикнув "Ложись!" и метнувшись ничком на пол.

— Разрядилась батарейка, — я вспомнил про разбитую солнечную панель. — Спайк, принеси пожалуйста небольшую черную сумочку, должна была быть вместе с другими вещами.

— Секунду...

— Твайлайт, поможешь мне потом кое с чем? — спросил я у единорожки. — Магией же можно восстанавливать вещи?

— Можно, — кивнула она, отправляя в рот очередной кусочек сырника.

Спайк притащил мне солнечную батарею, я раскрыл сумку и продемонстрировал Твайлайт уровень повреждений. Она отвлеклась от еды буквально на секунду, ее рог засветился, и сумка дернулась в моих руках. Я услышал тихий скрежет.

— Готово, — улыбнулась Твайлайт.

— Спасибо, — я кивнул единорожке и повернул батарею к себе. Ой-ей, это совсем не то что нужно...

Панели выглядели склеенными — словно кто-то капнул микрон акрилового клея на срез и идеально точно соединил осколки. Прочность, наверное, не уступает прежней, но шанс что это будет работать...

— Пойду проверю, — сообщил я и вышел на улицу.

Как и ожидалось, огонек на контроллере не зажегся. Батарея мертва.

— Не работает, — я вернулся в библиотеку. — Твайлайт, а возможно починить ее, чтобы она стала точно такой как раньше?

— Нет, — покачала головой единорожка. — Если ты что-то разбиваешь, то осколки... ну, они как бы становятся каждый отдельной сущностью...

— Понял. Как разломанный магнит.

— Точно! — похвалила сравнение Твайлайт. — Они не отталкиваются, но и что были частью целого они уже не помнят.

В моей голове слово "вечность" мягко рассыпалось на отдельные палочки, сложившиеся в слово "жопа". Так. Какие у меня есть варианты, которые я могу сделать здесь же, на коленке? Ветряк. Лопасть можно "напечатать" единорогом, а вот для генератора понадобится медная намоточная проволока, магниты, подшипники... хм-м... что-то приличное с первого раза собрать не получится, но в принципе реализуемо, если у поней есть подходящая проволока и подшипники. Это будет переменка, надо выпрямитель... оторву от солнечной батареи. Точно.

— С тобой все в порядке? — обеспокоилась единорожка.

— Практически, — я метнулся к планшету. — Спайк, пожалуйста, принеси бумажку и ручку... то есть перо.

— Что случилось? — Твайлайт доела сырники и теперь немного удивленно наблюдала за моими метаниями над планшетом.

— Если кратко: планшет, — я помахал прибором в воздухе. — Работает на электричестве. Внутри есть аккумулятор, хранящий заряд, и электричества там осталось удручающе мало. Его надо зарядить, но у вас здесь нет электростанций. Я надеялся, что ты починишь солнечную панель, но это оказалось невозможно, так что теперь мне надо срочно собрать генератор, и переписать всю необходимую информацию на бумагу до того, как планшет окончательно разрядится и отключится. Ты мне поможешь?

— Помогу конечно, — кивнула Твайлайт. — Но разве не проще было бы воспользоваться магией?

— Это же технология, — отмахнулся я. — Что ты тут сделаешь с магие... я идиот. Спасибо, Твай, ты гений!

Очевидно же! Вчера мы с Винил вполне удачно собрали техномагический переходник, почему бы не повторить это сегодня?

— Спасибо, — улыбнулась единорожка. — Но ты преувеличиваешь. Значит, нужно преобразовать магию в электричество?

— Не все так просто, — покачал головой я. — Электричество должно быть определенного вида. Дай подумаю...

По хорошему — мне нужен вольтметр. Создать его на коленке... можно даже не рассчитывать. Я припоминаю лабораторную, на которой мы это делали, но там были уже готовые радиодетали. Значит, нужно пойти другим путем. Как измерить напряжение без вольтметра?

— Может быть я смогу помочь? — предложила Твайлайт, когда пауза излишне затянулась.

— Может быть, — в этом я сомневался, но мало ли, чем черт не шутит. — Что пони знают об электричестве?

— Электричество это немагическая природная энергия, из которой состоят молнии, — с готовностью отозвалась Твайлайт.

— И все?! — поразился я.

— А есть что-то еще? — удивилась единорожка. — У нас молнии никто особенно не исследовал, пегасы кое-что записали в своих "Описаниях погоды" и все.

— Понятно, — я покрутил в голове слово означавшее "электричество" на эквестрийском. Оно было двусоставным и в буквальном переводе означало "частичка молнии". — Ну что ж, тогда вводная лекция в электричество по-человечески.

Я начал мысленно составлять план лекции, а потом плюнул и просто взял планшет. Среди прочих полезностей у меня там был kiwix с архивом статей википедии. Теперь жалею, что пожлобился и скачал текстовую версию вместо полной — но кто ж знал, что понадобится? Для споров в компании хватало и текстовой... Время от времени сверяясь с текстом, я рассказал единорожке про то что такое электричество, откуда оно появляется и каким законам подчиняется.

— Невероятно! — она притянула к себе телекинезом какую-то стеклянную трубку, натерла ее о гриву и посмотрела на липнущие к стеклу волоски. — Значит, это тоже электричество?

— Именно это и есть электричество, — хмыкнул я. — Носила когда-нибудь шерстяную одежду? Было у тебя так, чтобы ты ее снимала, а в ней что-то потрескивало?

— Нет, — удивилась единорожка. — Никогда такого не было.

Я удивленно поднял бровь. Что электричество здесь существует мы уже выяснили, но при этом шерсть не электризуется? Почему?

— Странно. У нас, если снять шерстяную вещь, этот эффект очень заметен, одежда трещит и в темноте можно увидеть маленькие-маленькие разряды.

— Я должна срочно написать обо всем этом принцессе! — у единорожки просто сияли глаза.

— Подожди, давай сначала закончим с моей проблемой. Так вот, электрический ток можно сравнить с водой, у него есть две основных характеристики, напряжение — аналогично давлению воды и сила тока — аналогично струе воды... — это добро я уже объяснял сестренке, да и Винил вчера, так что проблем со сравнениями не возникало, — и тут, собственно, суть проблемы. Если напряжение будет слишком высокое, то планшет сгорит. Мне нужен прибор, который бы измерял это самое напряжение, но я не знаю как бы мне его сделать, у меня нет деталей.

— Может быть сделать магический аналог? — предложила Твайлайт. — Я могу зачаровать кристалл так, чтобы он реагировал на нужный параметр.

— Хм... тогда нужен эталон, а где бы его взять... — я задумался, а потом громко хлопнул в ладоши. — Точно! Брелок! Спайк, принеси пожалуйста мои вещи.

— Один момент, — дракончик, до этого с интересом слушавший наш с Твайлайт разговор, умчался наверх.

— Эталон сейчас будет.

— Пойду за кристаллом, — улыбнулась единорожка.

Единорожка кивнула и ушла куда-то в подвал, где, видимо, располагалась ее лаборатория. Интересно, что у Винил тоже все находилось в подвале. Хотя... в ее случае дело может быть в Октавии, боюсь даже предположить, как именно она вчера собиралась использовать смычок.

Спайк принес мои вещи быстрее, чем вернулась Твайлайт, так что единорожка застала меня за жалкими попытками раскрутить брелок неподходящей по диаметру отверткой из мультитула. Ндя, придется использовать нож.

— Ты не порежешься? — осторожно спросила меня Твайлайт.

— Приложу все усилия... но тут без вариантов.

— А что нужно?

— Открутить вот это...

Ее рог слабо засветился, и все три болтика один за другим вывинтились и выпали, подхваченные телекинетическим полем.

— Боже, как я хочу себе такую штуку, — я улыбнулся единорожке, показывая на ее рог, а после достал из брелка батарейку. — Держи. Здесь плюс, здесь минус, напряжение между ними где-то три вольта... хм, это человеческое название эталона.

— Хорошо, сейчас попробую снять показания... — единорожка поймала в единое светящееся поле и кристалл, и батарейку. — Готово!

— Так быстро? — удивился я.

— Ага, — кивнула единорожка. — То что ты называешь напряжением, пегасы в своих книгах о погоде называют длиной молнии. Я всего лишь изменила чувствительность заклинания, которым единороги исследуют качество грозовых облаков.

— А ведь и правда, батарейка чем-то похожа на грозовое облако... — я восхищенно покачал головой. — Ну ты даешь.

— Что даю? — не поняла единорожка.

— Это выражение восхищения, — объяснил я. — Видимо, в эквестрийском такого нет.

— Спасибо, — улыбнулась она — Теперь можно зачаровать кристалл. Нужны такие же параметры?

— Нет, напряжение должно быть в четыре раза выше.

— Хорошо, — кивнула Твайлайт и ушла в подвал. Я же аккуратно взрезал ножом чехол солнечной батареи, добыл плату и зачистил проводки.

Если что, то сначала пусть сгорит стабилизатор. Единорожка вскоре вернулась, с ограненным в форме икосаэдра бериллом, который она поставила на стол.

— И куда к нему подключаться? — поинтересовался я. — И еще, какая полярность?

— Темная грань как верх твоей батарейки, а светлая как низ, — проинструктировала она меня.

— Ну что ж, проверим... — я аккуратно прислонил проводки к указанным граням. На платке зажегся зеленый огонек. — Вроде бы работает. Можно их чем-нибудь приклеить?

Спайк тут же принес что-то вроде очень липкого пластилина, которым я и воспользовался, слегка испортив внешний вид безупречного кристалла. Потом я вытащил из чехла проводок зарядника и с замиранием сердца подключил его к стабилизатору. Планшет пиликнул, подтверждая что зарядка пошла.

— Работает! — завопил я, схватил единорожку в объятия и сделал кругов пять по библиотеке, прежде чем опомнился и поставил ее на пол. — Ой... извини.

— Ничего страшного, — засмеялась Твайлайт. — Со мной тоже иногда бывает.

— Чаще чем хотелось бы, — чуть слышно проворчал Спайк, но единорожка не обратила на него внимания.

Я вспомнил о том, что плеер тоже должен вот-вот разрядиться.

— Твайлайт, а можешь сделать еще один такой кристалл? Напряжение должно быть в 1,7 раза больше, чем на эталоне.

— Могу, только отдохну немного, — смущенно улыбнулась единорожка. — Зачаровывать кристаллы не так-то просто.

— Ох, извини, я не подумал, — и в порыве благодарности предложил. — Массаж?

Чтобы через долю секунды осознать ЧТО и КОМУ я предлагаю.

— Не откажусь, — кивнула единорожка без малейших раздумий, и у меня мгновенно вспотели ладони. Язык мой — враг мой. Но на попятный идти поздно.

— Хорошо, сейчас только руки помою... — я пошел в ванную, когда меня окликнул Спайк.

— Артур, можно я пока поиграю?

— Конечно, — я на секунду остановился. — Развернуть!

— Ух ты, спасибо! — дракончик умчался к планшету.

Как меня вообще угораздило?! Чересчур расслабился, был благодарен, был смущен своими чрезмерными хотелками... но предлагать ей массаж?! Так, ладно, могло быть и хуже. Например, она могла отреагировать как Луна.

Раковины в ванной не было — логично, пони в таковых не нуждаются. Зато было огромное зеркало, и бросив в него мимолетный взгляд я обомлел.

Ну и видок... На голове среди множества отполированных до блеска пролысин и покрытых полусгоревшей щетиной полянок торчали пучки прежних волос, делая мою прическу похожей... да ни на что не похожей, то ли "взрыв на макаронной фабрике" то ли "звезда с тысячей протуберанцев". На лице — недельная небритость, покрытая большими прогалинами гладкой кожи — преимущественно на левой стороне. Видимо, единорогам-хирургам волосы не мешали, так что и трогать они их не стали. Мда... заглядевшись на свое отражение я даже забыл, зачем изначально пришел. Помыть руки. Единственное подходящее для этого сантехническое оборудование — понячий вариант душевой кабины, совмещенный с низкой (хотя для пони — в самый раз) ванной. Там даже нашелся кран — видимо, чтобы проверять температуру воды прежде чем включать лейку тропического душа.

Когда я вернулся, Твайлайт уже ожидала меня, лежа на диванчике, вытянув шею и положив голову на передние ноги.

— Где массажировать? — поинтересовался я. — Руководи, потому что для пони я такое делаю в первый раз.

— Шею, — ответила единорожка.

— Отлично, — я, все еще не веря в то, что делаю, положил руки на холку Твайлайт и начал нежно разминать напряженные мышцы.

Докатился. Делаю массаж пони. М-м... какая у нее все-таки нежная шерстка. И у Селестии тоже была... интересно, у земных лошадей такая же?

— Почему единороги пользуясь магией напрягают мышцы? — спросил я просто для того чтобы отвлечься. — Если вспомнить, Винил вчера тоже после некоторых заклинаний выглядела так, будто мешки тягала.

— М-м-м, — единорожка переложила голову так, чтобы ей было удобнее говорить. — Когда мы творим сложную или энергозатратную магию, возникает ощущение, будто к кончику рога привязан гигантский парус, и если хоть немножко потерять концентрацию, то он утащит тебя неведомо куда.

— Ого, — удивился я. — Но это же иллюзия?

— Да, но она очень реальная, и наше тело реагирует на нее соответствующе, — вздохнула Твайлайт. — Можешь посильнее?

— Если я буду сразу с силой мять неразогретые мышцы, тебе будет больно, — предупредил я ее. — Хотя может быть для пони это не так, и если ты настаиваешь...

— Да? — немного удивилась единорожка. — Тогда не надо. У тебя очень хорошо получается, часто делал кому-то массаж дома?

— Нет, — я хмыкнул. — Скорее наоборот, часто массажировали меня, так что ошибки начинающих я прочувствовал на своей шкуре. Сам я практиковался только на маме, ну и еще на девушке...

Единорожка притихла.

— У тебя осталась семья там, в твоем мире? — спросила она после небольшой паузы.

— Родители и сестренка, — пожал плечами я. — Впрочем, я их уже давно не видел.

— Почему?

— Они уехали в другую страну. Папе предложили хорошую работу, сестре скоро поступать в университет, а мама уехала просто за компанию.

— Ты не хотел уехать с ними?

— Я и дома хорошо устроился, — хмыкнул я. — Если бы я поехал, то пришлось бы слишком многое менять: учить язык, привыкать к другой культуре, подтверждать диплом... так что я остался.

— Скучаешь по ним?

— Не особо, разве что по сестренке, — я подумал, что это звучит несколько нехорошо и объяснил. — У нас просто были не очень теплые отношения. Как бы объяснить... я вырос и перестал быть ребенком, а они так и остались родителями. Нам даже поговорить-то особо не о чем было, любая достаточно долгая беседа с мамой заканчивалась уклонением от темы внуков, а с папой переходила в молчание. Я их люблю, и они меня любят, но мы все равно почти не общались.

— Понятно, — погрустнела единорожка. — А с сестрой? Она младшая или старшая?

— Младшая, — я улыбнулся. — На десять лет меня младше. Так уж вышло, что почти все ее детство мы провели неразлучно. Я забирал ее из садика, гулял с ней, читал ей книжки пока мама с работы не вернется... ужасно не любил этим заниматься в детстве. Потом, когда она подросла, она начала требовать, чтобы я "плочитал ей скаску", — я хихикнул. — Некоторые сказки она могла слушать бесконечно, я их за эти годы почти наизусть выучил. Когда она научилась читать сама, мы иногда часами сидели молча, просто читая что-нибудь. Еще я учил ее готовить, хотя тогда сам особо не умел... когда я уехал учиться в другой город, она со мной месяц не разговаривала. Потом простила, конечно... весело было. Сейчас она уже совсем самостоятельная, а со мной разговаривает на такие темы, что мама была бы в ужасе, — я опомнился и решил закругляться. — Так, мышцы разогрелись и расслабились, так что сейчас буду мять сильно, как ты и просила.

— Как ты это понял? — удивилась Твайлайт. — Твои пальцы настолько чувствительные?

— Эм-м-м... — я немного опешил. — Ну наверное, сравнивать не с чем. А что, разве так сложно это понять?

— Очень сложно, — кивнула Твайлайт. — Пони так умеют только если таков их особый талант.

Хм, ну логично. Лапки у них оканчиваются чем-то вроде кошачьей подушечки, и даже если она очень чувствительная, то оценить напряжение мышц не получится — нет полной картины. Разница как между стереоскопическим и монокулярным зрением. Наверное.

— Тогда посмотрим, как тебе понравятся мои сильные, но нежные и чувствительные пальцы, — двусмысленно сказал я и прошелся вдоль шеи вверх и вниз, прощупывая мышцы на большую глубину.

— Очень... — выдохнула единорожка, и мне стало любопытно, чего еще я смогу добиться. Ну что ж, силой данной мне четырьмя миллиардами лет успешной эволюции...

Единорожка сопела, мычала, стенала и даже мурчала, пока мои руки порхали над ее шеей как над клавиатурой концертного рояля. Один из стонов был настолько громким, что даже Спайк отвлекся от шинкования монстров чтобы кинуть на нас подозрительный взгляд.

Надолго меня не хватило — через десять минут пальцы начало просто ломить, так что я пригладил всклокоченную гриву единорожки, поднялся с колен и рухнул на другой диванчик.

— Ох-х-х... спасибо... это было здорово, — расслабленно пробормотала Твайлайт. — Если ты вдруг решишь стать массажистом, я дам Алоэ и Лотос самые хвалебные рекомендации.

— Предпочитаю более интеллектуальные виды работ, — хмыкнул я, ожидая пока расслабятся мышцы рук. — Но рад, что тебе понравилось.

— Очень понравилось, — подтвердила она и поднялась на ноги. — Тебе нужен был еще один кристалл?

— Ага. С напряжением в 1,7 раза выше, чем на эталоне. Это для плеера, — я задумался. — А Винил сможет его заряжать?

— Любой единорог сможет, — кивнула Твайлайт. — Я сделаю его поменьше в этот раз.

— Конечно, спасибо, — кивнул я, и единорожка ушла.

Уф-ф... ладно. Теперь мне нужно постричься. А еще лучше — побриться налысо, а то, чего доброго, пони привыкнут к этому шедевру авангардного искусства и будут считать что для людей это норма. Сохраним честь человечества! Где бы взять бритву?

Вопрос, конечно, интересный. Станок для бритья у меня с собой был, но он остался в рюкзаке. Найти что-то такое здесь... хм. Здесь я даже скорее всего и клинковую бритву не найду — даже не представляю, какому из видов, перечисленных Твайлайт во вводной лекции, она могла бы понадобиться. Значит либо бриться топором, либо... снова магией? Четыре дня прошло с тех пор как я здесь, а уже за любой мелочью бегу к единорожке. Позор.

— Держи, — Твайлайт поднялась из подвала и уронила в мою подставленную руку небольшой берилл.

— Спасибо, — кивнул я. — У тебя есть время? Мне нужна еще одна твоя фирменная лекция.

— Конечно, — единорожка запрыгнула на противоположный диванчик и посмотрела на меня с улыбкой. — Спрашивай.

— Расскажи про здешнюю финансовую систему.

— С чего начать... — задумалась Твайлайт. — Эквестрийская валюта называется "биты", это серебряные или золотые монеты...

Если здесь когда-нибудь будет что-то вроде гугла или википедии, то это что-то надо назвать в честь Твайлайт Спаркл. Твайлипедия, звучит неплохо. В общем, после ее лекции и нескольких уточняющих вопросов я вполне представлял себе и как работает местная финансовая система, и какая покупательная способность у битов. Кратко: банков нет, помимо битов в ходу прямой бартер, а фиксированных цен просто не существует, хочешь купить дешевле или продать дороже — торгуйся.

— Что-то не так? — спросила Твайлайт. — Кажется, ты чем-то разочарован.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я за всю свою жизнь ни разу не торговался.

— Ни разу? — удивилась она.

— У людей фиксированные цены, — развел руками я. — Торг чаще всего неуместен.

— Ты можешь попросить Рэйнбоу или Эпплджек помочь, — задумчиво предложила единорожка. — Они в этом доки.

— Эпплджек, — я хмыкнул. Кажется мне, что после той ситуации с Пинки, она ко мне относится несколько... неодобрительно. — Хорошо, буду решать проблемы по мере их поступления. Еще один вопрос, после твоего заклинания я прекрасно понимаю ваш язык на слух, но прочесть ничего не могу. Так и должно быть?

— Это очень древнее заклинание, — объяснила Твайлайт. — Оно представляет чисто академический интерес, поскольку сейчас все разумные говорят на одном языке и его не на ком использовать. Вполне возможно, что когда оно создавалось, письменности как таковой вообще не было.

— А дополнить его можно?

— Слишком опасно, — покачала головой единорожка. — Это же магия разума.

— Понятно, значит старое доброе учиться, учиться и еще раз учиться, — я вздохнул. — Не дашь ли несколько частных уроков?

— Конечно, — улыбнулась Твайлайт. — Можем начать прямо сейчас.
"Прямо сейчас" начать не получилось, поскольку в библиотеку ввалилась запыхавшаяся Винил.

— Арт! Плеер потух! — с ходу заявила она и только потом опомнившись поздоровалась. — Привет, Твай.

— Привет, Винил. Что-то он рано, я думал еще часок-другой поработает, — я показал единорожке кристалл. — Он просто разрядился, но Твайлайт уже решила для нас эту проблему.

— Отлично, — загарцевала на месте Винил. — Тогда пойдем.

— Пойдем, — я поднялся. — Извини, Твайлайт, давай начнем как я вернусь.

— Хорошо, — кивнула единорожка и хихикнула. — Не заблудись в этот раз.

— Постараюсь, — кивнул я и вышел из библиотеки вслед за Винил.

Единорожка некоторое время шла рядом молча, восстанавливая дыхание после пробежки.

— Я уж думала что сломала твой плеер, — наконец, призналась она.

— Сегодня с утра Спайк тоже думал что сломал зажигалку. Кстати, он ее тоже, можно сказать, разрядил.

— Значит, все будет работать нормально? — уточнила Винил.

— Скорее всего, — кивнул я. — Надо будет только сделать разъем, вроде того что мы вчера для плеера делали.

— Это не проблема, — задумчиво ответила Винил. — Слушай, Арт, а что ты собираешься делать после того как мы запишем музыку на кристаллы?

— Вообще-то я планировал их продавать, — признался я.

Пиратство как оно есть, конечно. Но за неимением возможности заплатить правообладателям... в конце концов я ее честно купил! Большую часть. Права я себе присваивать не буду, так что если когда-нибудь Linkin Park прилетит сюда верхом на молнии, у них и тут будут преданные фанаты. Я, можно сказать, рекламу им сделаю. Хреновое оправдание, конечно...

— Я хочу двадцать процентов, — заявила вдруг Винил с каким-то затаённым упрямством.

— Пятьдесят, — спокойно ответил я.

— Пятнадцать... — начала было спорить она, но поперхнулась — Что?! Сколько?

— Пятьдесят. Половину. Пополам. Какие еще есть синонимы? — я улыбнулся. — Я вообще не понимаю, почему ты решила взять меньшую долю.

— Но я... но ведь... — она мотнула головой. — Отказываться не буду, учти.

— Твоя магия, твои кристаллы, твое время и знания, — объяснил я. — Что бы я без тебя делал с этим плеером? Только сам слушал.

— Это мог бы повторить любой единорог увлекающийся звукозаписью, — покачала головой Винил. — А без твоих объяснений и плеера толку-то с кристаллов? Я бы сама такой звук ни в жизнь не получила.

— Может быть, — я вздохнул. — Но я-то к этому вообще никаких усилий не прикладывал. Музыка создана не мной, я на нее вообще никаких прав не имею, мне и пятидесяти процентов слишком много. Можешь считать что я так свою совесть успокаиваю. Да и потом, ее еще продать надо.

— Странный ты. Какие могут быть права на музыку? — она мотнула головой. — По поводу продажи я и хотела с тобой поговорить. Вчера, после того как ты ушел, я написала одному знакомому из звукозаписывающей компании и приложила кристалл с образцами. Сегодня утром пришел ответ...

— И? — пожал плечами я, не понимая ее многозначительного взгляда.

— Обычно они не отвечают так быстро, — объяснила Винил. — Кин всех ночью на уши поднял. В общем, компания готова заключить контракт с исключительными правами на распространение в течение года с момента подписания. На все, что у нас найдется.

— Ого, — удивился я. — И сколько предлагают?

— Много, — веско ответила единорожка. — Если мы и не в первой десятке по величине гонорара за альбом среди музыкантов Эквестрии, то в первой двадцатке точно. Соглашаемся?

— А ты что думаешь? Стоит?

— Я думаю — да.

— Значит решено, — я кивнул единорожке и получил в ответ дружелюбный толчок бедром.

Если местные гонорары сравнимы с теми что получают звезды на родине, то... а жизнь-то налаживается!

— Кстати, почему это Твайлайт сегодня такая растрепанная? — как обычно, фраза начинающаяся с "кстати" идет совсем некстати.

— Понятия не имею, — решил уйти в глухую несознанку я. Надеюсь Твайлайт не проболтается...

Глава 6 - Проекция

В этот раз писал дольше — беседу с Рэрити и финал главы переписывал три раза, прежде чем мне понравилось. Может быть по окончанию фанфика выложу "отброшенные отрывки" а-ля запоротые сцены в конце фильмов с Джеки Чаном и Джимом Керри.

Приятного чтения! :)

Бедная Надя, не везет ей со мной, всегда умирает последней да еще и в страшных корчах. За то время, которое мы с Винил настраивали нашу портативную студию звукозаписи в подвале (Октавия была непреклонна) и обсуждали тонкости свежеподписанного контракта (искренне надеюсь что там не было пункта о продаже души. Все мое существо вопило против того чтобы оставлять подпись под бумагой на незнакомом языке, но жадность победила) к Твайлайт пришла Рэрити. И, точно так же как и Винил, заинтересовалась растрепанной гривой...

И теперь белая единорожка следила за мной, словно коршун за добычей. Не знаю, в каких выражениях Твайлайт расписала ей мои крайне скромные навыки, но Рэрити была готова на все чтобы попробовать.

— Ладно, — решился я, соглашаясь с щедрым предложением единорожки. — Но только с одним условием. Никому больше не слова. Твайлайт, к тебе та же просьба.

— Я согласна, — заявила Рэрити. — Пойдем?

— Сейчас, — вздохнул я. — Твайлайт, можно тебя на минуточку?

Я отвел единорожку на кухню и шепотом спросил:

— Почему Спайк смотрит на меня как Ленин на буржуазию? — я подумал, что такого фразеологизма тут быть не может и объяснил. — В смысле, враждебно.

— Он влюблен в Рэрити, — прошептала единорожка мне в ответ. — И сейчас наверняка ревнует.

— А... понятно.
Дракон и поняшка, сюжет этой песни твоя подсказала гитара... так. Нет, что, серьезно? Не думать пошлости, не думать пошлости... точно, это просто детская влюбленность! Чистая, невинная и ужасно милая.

— Думаю, я знаю как решить это маленькое недоразумение, — сказал я Твайлайт и вернулся в комнату. — Спайк, давай с нами.

— Зачем? — недовольно отозвался он.

— Тебе понравится, — я подмигнул дракончику. — Твайлайт, я заберу его ненадолго?

— Конечно, — кивнула единорожка. — Если он сам не против.

Дракончик вздохнул и спрыгнул со своего стула. Еще бы он этого не сделал, раз ревнует.

— Все готовы? Ну наконец-то! — Рэрити мило улыбнулась и грациозно поднялась с дивана. — Идите за мной.

Что-то я стал часто ходить по гостям, за эти дни больше чем за весь предыдущий год. Но ладно уж, тем более, что побродить по их городку-деревне просто приятно. Правда, жители меня все еще побаиваются и стараются обходить по широкой дуге. Кстати... кому как не этой красотке знать ответ на такой простой вопрос.

— Рэрити, здесь есть парикмахерские?

— Конечно! — радостно ответила единорожка. — Самый лучший салон красоты...

— Погоди, — прервал я ее. — В чем я точно уверен, так это в том что самый лучший салон красоты мне не нужен.

— Пожалуй, — ей явно не понравилось то, что я не дал ей договорить. — Ни гривы, ни хвоста, ни даже шерсти...

— Мне нужно побрить лицо и голову, — я с отвращением дернул за один из "протуберанцев". — Я даже удивлен, что при твоей-то страсти к моде ты ополчилась только на мой несчастный халат.

— А так не должно быть? — удивилась Рэрити.

— Нет, — я тяжело вздохнул. — Просто большая часть волос сгорела, а то что осталось в больнице никто трогать не стал. Это ужасно!

— Ну... — задумчиво посмотрела на меня Рэрити. — В этом есть некоторый шарм. Я даже подумала, что у вас так принято...

— Этого я и боялся, — мрачно ответил я. — В общем, есть ли место где меня могут побрить?

— В салонах красоты тебе с этим точно не помогут, — хихикнула единорожка.

— Так и знал, — я вздохнул. — Ладно, как-нибудь сам справлюсь.

Рэрити привела меня к странному строению, в котором я бы ни за что не определил жилой дом. Цирк-шапито еще может быть... но это оказался бутик. Ни за что бы не догадался. Сколько еще пони будут меня удивлять? По крайней мере, потолки тут были ощутимо выше, чем в других домах.

— Подождите пока тут, мне надо подготовить все... — Рэрити усадила нас в кресла, а сама убежала куда-то в глубины своего жилья.

— Зачем ты позвал меня идти с вами? — слегка враждебно поинтересовался дракончик.

— Две причины, — уклончиво ответил я. — Тебе не нравятся сюрпризы?

— Нравятся, — буркнул дракончик, не сводя с меня подозрительного взгляда.

— Тогда не торопи события, — усмехнулся я.

Оказывается, единорожка приготовила что-то вроде массажной кушетки и даже заботливо накрыла ее полотенцем. Одна беда — массажная кушетка была еще ниже чем диванчик Твайлайт. Мало того, что я делаю массаж пони, я еще и делаю это на коленях. Когда я успел так низко пасть? Ладно, в любом случае сейчас не моя очередь.

— Рэрити, у тебя какие-нибудь массажные масла есть? — невинно поинтересовался я. — Раз уж я взялся что-то делать, то просто обязан сделать это хорошо.

— Конечно есть! — пони пролевитировала откуда-то небольшую бутылку и уронила ее мне в руки.

— Ничуть не сомневался с того самого мига, как увидел эту кушетку, — хмыкнул я.

— Ох, иногда, после трудного дня просто нет сил идти в спа, и я иногда вызываю массажиста на дом...

Мгм, верю. Достаточно иногда, чтобы иметь массажную кушетку и прочие аксессуары.

— Ну что ж, тогда я пока помою руки, а мой ассистент нанесет масло, — я поставил бутылку перед дракончиком и прошептал. — Действуй.

У меня самого все плохо и с выражением эмоций, и с их ощущением — думаю, если сравнивать с диапазоном обычного человека, то мой будет гораздо уже. Но уж различать эмоции у других я умею как никто (специально тренировался) — и сейчас на мордочке Спайка промелькнули непонимание, удивление, осознание и, наконец, восторг.

— Спайки-Вайки твой ассистент? — удивилась Рэрити.

— Ага, — кивнул я — Ванная там, откуда прилетела эта бутылочка?

— Да, но... — единорожка бросила быстрый взгляд сначала на меня, потом на Спайка и просто вздохнула. — Да, именно там.

Что ж, она-то в отличие от мелкого чешуйчатого ревнивца, мой план раскусила сразу же, и об отношении к ней дракончика она сама в курсе. Но говорить мне что-либо по этому поводу не стала, и скорее всего исключительно из-за присутствия Спайка. Мм... может, она не хочет потворствовать этой влюбленности? Тогда это было довольно грубо с моей стороны.

Впрочем, когда я вернулся, моему взгляду предстало идиллическое зрелище — дракончик предельно аккуратно, даже нежно пропитывал маслом шерстку единорожки, а та явственно наслаждалась ощущениями. Прерывать я их не стал — Рэрити меня практически подкупила, и ни малейшего желания делать ей массаж я не испытывал. В случае с Твайлайт хотя бы душевный порыв был.

Что, впрочем, никак не отменяло то что я собирался сделать все в лучшем виде — за обещанную плату.

— Ну что, начнем? — спросил я спустя пару минут, и дракончик уступил мне место. Теперь он выглядел довольным и даже умиротворенным.

Я легонько прошелся пальцами по мышцам единорожки. В отличие от Твайлайт, у Рэрити они уже были расслабленными и мягкими, так что надо полагать что сильной магией она не увлекается. Но я все равно решил действовать по привычному алгоритму и начал совсем легонько их разминать.

— Ох, Твайлайт была права, — практически промурчала единорожка. — Очень расслабляюще...

Да ты и так расслабленная как холодец! Гедонистка хренова... хех. Я ощутил к пони небольшую долю симпатии. Я и сам никогда не откажу себе в удовольствии, если есть такая возможность (и нет далекоидущих последствий). У нее таковая была — она получила чего хотела. Молодец, так держать!

С этой мыслью массаж пошел как-то веселее, и вскоре уже вторая за день единорожка сопела и мурчала под моими пальцами. И меня снова надолго не хватило, к большому неудовольствию Рэрити.

— Уже все? — разочарованно спросила единорожка. — Как-то быстро...

— Передохну и продолжим, — я вздохнул. Десятиминутный массаж на "сделать как надо" не тянул. — Я не профессиональный массажист и пальцы у меня не тренированные. Спайк, подмени.

— А что надо делать? — деловито-радостно спросил дракончик, вжившись в образ ассистента.

— Слегка проминать... — я задумался. Твайлайт говорила что массаж тут не всем дается так просто, так что пожалуй сначала надо провести эксперимент на себе. — Попробуй сначала на моей руке.

Лапки дракончика оказались довольно горячими, а вот особой силы в них не было, так что можно не бояться.

— Да, вот так, — я подмигнул ему и пошел отсиживаться в кресле.

Все-таки забавно на это смотреть. Счастливый дракончик вел себя так, как и подобает массажисту, в его понимании (или он это с меня скопировал? Надеюсь, я не выгляжу настолько комично-серьезным), а Рэрити млела и даже, кажется, тихо мурчала. Кстати, как они это делают? Они все-таки больше похожи на лошадей, чем на кошек. Магия!

Магия... я уже несколько дней живу в мире, где она явно есть, и до сих пор не попробовал — не появились ли у меня скрытые силы? Я уставился на бутылку с массажным маслом, пытаясь поднять ее усилием воли. Ы-ы-ы... Н-н-н... C++ Error 0?3F9 force. h (398) — Midichlorians not found. Все так же, как и когда я проверял в последний раз... три года назад, вроде бы. Позже займусь этим всерьез и обстоятельно. Вдруг получится? А пока надо закончить с массажем и потребовать причитающуюся мне одежку.

— Ладно, пошли на второй заход, — я поднялся с кресла и аккуратно встал на колени рядом с кушеткой.

Мышцы пальцев начало ломить уже на второй минуте. Вот блин, я и не знал что я такой неженка. В пику себе я продолжал еще пять минут, прежде чем окончательно сдаться. Ломило уже не только пальцы, но даже сухожилия к ним ведущие.

— Все, не могу больше, — я поднялся с колен. — Извини.

— Нет-нет, это было чудесно, — ответила единорожка, и кажется даже была искренна. — Подождите меня в гостиной, я пока смою с себя масло...

— Хорошо, — согласился я. — Только мне бы еще раз руки помыть, да и Спайку тоже.

— Тогда идите первыми, — решила она, и мы с дракончиком отправились в ванную, и только после вернулись в гостиную.

Вид у него был слегка обалдевший, но очень довольный.

— Ну что, понравился сюрприз? — спросил я у него, едва за Рэрити закрылась дверь ванной.

— Это самый лучший день в моей жизни! — со счастливым вздохом ответил Спайк.

— Ну вот и ладненько, — я усмехнулся. — А она действительно тебе сильно нравится.

— Она прекрасна... — знакомое выражение на лице. "Ростом она была этак примерно с ангела", как говорил один мой влюбчивый приятель. — Эй, откуда ты знаешь?

— Спросил у Твайлайт, почему ты себя так ведешь.

— И она просто рассказала?! — поразился дракончик. — Как это я себя веду?

— Ревниво, — усмехнулся я. — И да, она просто рассказала. Но я не думаю, что это секрет для кого угодно, кто знает тебя больше недели.

— Значит, Рэрити тоже знает? — ужаснулся дракончик.

— Я почти абсолютно уверен что да, — разрушил я детские иллюзии. — У тебя же все на лбу написано.

Дракончик сидел, словно вмерзнув в кресло и смотря пустым взглядом в пространство. Не слишком ли я его жестко припечатал? Знать бы еще, о чем он думает... хм, может быть просто спросить?

— О чем задумался?

— А? — очнулся дракончик. — Что?

— О чем задумался, спрашиваю, — повторил я.

— Как она ко мне относится? — Спайк посмотрел на меня так, будто я был оракулом, знающим ответы на все вопросы.

— Я знаю вас обоих меньше чем два дня, — хмыкнул я. — На мой взгляд, она рада твоей компании.

— Круто! — решил дракончик и замолк, снова уставившись в пустоту, но на этот раз со счастливым видом.

Да уж, действительно детская влюбленность. Его это полностью устроило! Добивать его своими подозрениями о вовсе не любовном происхождении единорожкиной радости я не стал.

Рэрити застряла в душе надолго — мне надоело ждать уже через десять минут, и я спросил у Спайка, не знает ли он где тут найти бумагу и перья. Он знал — так что еще через пять минут я научил играть его в морской бой. С сеткой пришлось немного помучиться, поскольку моих букв и цифр не знал он, а эквестрийских — я. Воспользовались транскрипцией, но надо срочно учиться здешней письменности.

— Г6, — сказал дракончик.

— Мимо, — ответил я, ставя точку в указанном квадрате. — E4.

— Убит, — вздохнул Спайк. — Ты выиграл.

— Не расстраивайся, я просто в школе много практиковался, — подмигнул я ему и отдал свои листы. — Для первого раза неплохо, у меня остались только два однопалубника.

— Г7 и Б4?! — поразился Спайк. — Я же почти выиграл!

— "Почти" не считается, — усмехнулся. — Еще партейку?

— Чем занимаетесь, мальчики? — поинтересовалась вернувшаяся из душа единорожка. Не знаю, сколько ее не было, но не меньше часа точно.

— Тебя ждем, — мрачно ответил я. Рэрити выглядела так, как будто прошла полный курс косметических процедур, и учитывая время которое она провела в ванной, я ничуть не сомневался в том что она действительно их себе провела. Гедонистка хренова. Пределы же надо знать.

— Как грубо, говорить леди что ее ждали! — возмутилась единорожка.

— Ладно, — спорить на тему "кому леди, а кому заказчик" не хотелось. Не так уже звездно я делал массаж, чтобы права качать. — Так что насчет одежды?

— Конечно-конечно, ты ее честно заработал, — улыбнулась единорожка и позвала нас за собой. — Идем, мне нужно снять с тебя мерки.

Работала Рэрити наверху — туда мы и поднялись. Она телекинезом выхватила откуда-то портновский метр и попросила меня снять халат. Что я и сделал без особых колебаний — пони я почему-то практически не стеснялся. Нет, ну в самом деле, это же все равно что стесняться перед кошкой. Тем более что они сами фактически ходили голые. Хотя... нет, все-таки неловко.

— Знаешь, людям некомфортно, когда их так пристально рассматривают. Особенно когда они без одежды, — сообщил я единорожке.

— Это профессиональный интерес! — как-то неправдоподобно оскорбилась единорожка.

— Мгм, — я попытался поверить ей на слово. А то я не видел, что ее заинтересовало.

— Какую одежду вы носите? — спросила Рэрити, начав измерять мою ширину плеч. — Пожалуйста, опустись на колени, а то мне не видно мерку.

— Я примерно нарисую, — на мгновение я пожалел, что так и не нашел времени постирать свою земную одежду. Художник из меня отвратительный, по крайней мере пока дело не доходит до чертежей.

— Договорились.

Я присел на корточки и затем встал на колени, заставив единорожку удивленно отшатнуться.

— Что такое? — поинтересовался я.

— Мне показалось, что ты падаешь, — призналась Рэрити.

— Все под контролем, — подмигнул я единорожке, чьи глаза сейчас находились лишь немногим ниже моих.

— Никогда не понимала, как минотавры ходят на двух ногах, а ты еще страннее чем они.

Страннее... интересно, как я выгляжу в глазах пони? Я попытался себе представить, что-то аналогичное, но ничего умнее говорящего жирафа на ум не шло.

— Я не обидела тебя? — спросила Рэрити обеспокоенно. — Ты так резко замолчал.

— Просто подумал, как я выгляжу для пони, — пожал плечами я. — Но мне как-то сложно вообразить себя на вашем месте.

— Странно, — Рэрити снова воспользовалась этим ничего не объясняющим словом. — Но не отталкивающе, если ты об этом.

— Не совсем, но и на том спасибо, — хмыкнул я.

— Всегда пожалуйста, — хихикнула она. — А как для тебя выглядят пони?

— Странно, но не отталкивающе, если ты об этом, — я ехидно улыбнулся единорожке.

— Это не ответ, — ответила она серьезно.

— Почему нет? Это правда, — пожал плечами я. — Мое первое впечатление было, скажем так, весьма специфическим, и чтобы сказать точно как я отношусь к пони, мне надо от него отойти.

— И что за первое впечатление? — с интересом спросила Рэрити.

Я подозрительно уставился на единорожку. То что она сейчас делает, в одной из прочитанных мною книг по общению называлось "методом тонких мостиков". Но подозревать единорожку в сознательном управлении беседой просто глупо. В отличие от меня она действует естественно, следуя своей общительной натуре. Расслабься, разум, она не пытается выудить из меня информацию, это обычное любопытство.

— Скажем так, я на тот момент был слегка не в себе. Взять и оказаться в другом мире это весьма шокирующее переживание.

— Какой ты загадочный, — усмехнулась Рэрити. — Мерки я сняла. Так что же носят люди?

— Давай бумагу, — вздохнул я. — Попытаюсь изобразить.

Я довольно схематично нарисовал рубашку с коротким рукавом и длинные шорты, ну и нижнее белье.

— Так просто? — удивилась Рэрити.

— Чем проще — тем лучше, — я быстро нарисовал футболку. — Лучше даже так, гладить не надо.

— Но ведь это... скучно! — возмутилась она.

— Нда? — я обвел взглядом ее рабочий кабинет. На стенах эскизы изобилующих деталями платьев, а в углах комнаты стоят манекены... или поникены, с примерами работы четвероногой модельерши.

Что ж, наше представления о красоте расходятся диаметрально. Она явно сторонница рококо... или барокко? Вечно их путаю. Кажется, все-таки рококо... впрочем, неважно. Реакция на милый моему сердцу минимализм в обоих случаях одна и та же.

— Или ты думаешь, что я могу сделать только это? — Рэрити фыркнула в сторону моих рисунков. — Ты меня недооцениваешь!

Вокруг меня взвихрились потоки магии — из разных сундучков появились отрезы ткани, булавки, иголки, нитки и стразы. Ткань обернулась вокруг туловища и ее тут же разрезало магическим импульсом, края соединились, подхваченные магией, и туда тут же вонзилось и защелкнулось две булавки, а отрез тем временем крутнулся, распустив за собой небольшой шлейф, которым тут же очередное магическое поле обернуло мою правую руку. На груди стразы вщелкивались в ткань, образуя какой-то рисунок, а вокруг ног обертывалась другая ткань... я категорически не успевал даже следить за действиями единорожки. Мне даже показалось, что до того момента как она поставила передо мной зеркало прошло меньше минуты!

Я был одет... шикарно. Думаю, если бы я в таком виде попал на прием к Людовику XIV, то монарх бы приказал отправить меня в Бастилию за то что я превзошел его в сиянии. Хотя моя прическа и портит все впечатление... ну и то, что вся конструкция держалась исключительно на булавках.

— Видишь? — гордо спросила меня модельер. — Я могу воплотить в ткань любую фантазию! Нравится?

Ну, в общем-то да, вполне неплохо. Маленькая доводка — и можно смело идти на подиум. Не знаю, как ей это удалось — увидев этот костюм где-нибудь еще, я бы решил что его хозяин безумный ролевик решивший привнести в наряд XVII века элементы современного гламура. Проблема в том, что это категорически не то что мне нужно, но как бы донести это до единорожки? Если я скажу ей, что не хочу быть ходячей вешалкой, то я вполне могу просто вылететь в окно, но оно так и есть на самом деле. Это одежда настолько не соответствует моему ощущению себя, насколько это только возможно без перехода к явному унижению.

— Не нравится, — заключила единорожка из моего молчания.

— Ну, объективно говоря выглядит красиво, — я вздохнул. — Но все же мне не нравится.

— Ты отказываешься от красивой, как ты говоришь, одежды в пользу вот этого? — она мотнула головой в сторону моего художества на столе. — Почему?

— Потому что мне не нравится весь этот... — какой там культурный синоним у слова "выпендреж"? — Эпатаж. Мне нужна повседневная одежда, а не наряд для выхода в свет.

— Я совсем не против, чтобы ты носил этот костюм каждый день! Разве он неудобен?

Я сделал пару шагов в сторону, поднял руки... ну, отдам ей должное.

— Удобен. Но мне не нравится, я себя в нем чувствую разряженным как попугай!

— Я могу убрать кристаллы... — с тяжелым вздохом согласилась единорожка.

— Я хочу такую одежду, как я нарисовал. Однотонную и предельно простую. В чем проблема-то?

— В моде! — воскликнула она. — Это же ужасно!

— Да не интересует меня мода, — отмахнулся я, ощущая нарастающее раздражение. — Она ко мне даже не применима, я же не пони.

— Мода универсальна! — пафосно заявила Рэрити. — Может, тебе не нравится цвет? Фактура ткани?

— Мне не нравится идея целиком.

— Хм... тогда, может быть, сделаем вот так? — ее рог засветился, и воздух вокруг меня снова забурлил от магии.

Защелкали булавки, ткань распалась и вихрем улетела на стеллаж в дальнем углу комнаты, а из сундучков снова взметнулись ввысь фонтаны тканей и швейных принадлежностей.

— Нет, — попытался прервать ее я, увидев что она делает.

— Подожди, я еще не закончила! — отмахнулась увлеченная единорожка. — Еще немножко... вот!

Я глубоко вдохнул. Эта ситуация начинала ощутимо раздражать — сначала я ее ждал больше часа, а теперь она еще и отказывается делать то, что мне нужно! Теперь я был похож на этакого гламурного Зорро в расцветке ирландского праздника святого Патрика. И самое невыносимое: это мне шло!

— Рэрити. Я хочу однотонную светлую одежду, такую как я тебе нарисовал, — в который раз попытался спокойно объяснить я. — Бежевую, выцветше-зеленую, цвета опавших листьев... что-то неброское, без каких-либо украшений и привлекающих внимания деталей.

— Это будет ужасно, — взмолилась она. — Давай я лучше попробую что-нибудь еще!

Все. Достала ты меня, лошадь рогатая. Я терпел, но терпению моему пришел конец.

— Знаешь, Рэрити, — жестко сказал я. — Фиговый из тебя модельер, если все что ты можешь — это прятать людей за красотой тряпок.

Единорожка поперхнулась следующей фразой и уставилась на меня непонимающе-обиженным взглядом.

— Я разочарован, — продолжал я, внутренне усмехнувшись ее реакции. — Стоило ли спрашивать, что носят люди, для того чтобы потом обрядить меня по своему усмотрению? Я тебе не кукла.

— Но я... — растерялась она. В уголках ее глаз стояли слезы. — Но ведь это же ради моды!

Как об стенку горох! Бес-по-лез-но.

— Какой цвет нынче в моде? — поинтересовался я раздраженно, быстро расстегивая булавки.

— Темно-синий! — тут же ответила единорожка. — И еще зеленый.

— Тогда перекрась свою шерсть в синий и ходи так. А когда модный цвет сменится, перекрась ее снова, — я сбросил с себя груду ткани и взял свой короткий халат. — Ведь в простоте нет никакой красоты, верно? Это же ску-у-учно. Все, Рэрити, давай просто забудем об этом, я найду кого-нибудь более открытого новым идеям.

— Но... — она явственно всхлипнула.

А вот на манипуляции слезами меня не возьмешь, так что я повернулся к ней спиной и быстро сбежал по лестнице. Ну ее к чертовой бабушке.

— Ну что, пошли назад? — спросил я у дракончика.

— Вы уже все? — удивился он. — Как быстро.

— Да, уже все, — я хмыкнул. — Пойдем. Я попытаюсь найти дорогу обратно сам, а ты, если что, меня подправишь.

— Хорошо, — кивнул он, и мы вышли из шатра-бутика.

Мда. Все-таки не удержался и сказал что думаю, да еще и в своем обычном стиле. Нехорошо получилось, но сделанного не вернешь. Да и разве можно было что-то сделать? Поддаться ей и ходить как мушкетер гламура? Я бы себя уважать перестал. А одежда... ну, это можно решить проще.

— Слушай, Спайк, а у вас тут есть какая-нибудь речка или что-то в этом духе? — спросил я у дракончика и пояснил. — Хочу свою старую одежду постирать.

— Речка? — удивился дракончик. — А почему не в ванной?

— Это та одежда, в которой меня нашли, она пропахла гарью и кровью. Когда мы ее забрали в больнице, Твайлайт чуть наизнанку не вывернуло.

— Оу... — дракончик передернулся. — Так вот что это за коробка за библиотекой.

— Да-да, она самая. Так что, есть что-нибудь подходящее?

— Есть, — кивнул Спайк. — Я провожу.

— Спасибо, — я улыбнулся дракончику.

— А зачем тебе та одежда? — поинтересовался он спустя минуту. — Рэрити же новую сошьет?

— Не, не сошьет, — я качнул головой. — Не сошлись мы во взглядах.

— Но ведь она делает классные вещи! — удивился он. — Она лучший модельер во всей Эквестрии!

Тц. Точно, кумир же. Ну ничего, я как раз знаю отличный довод в пользу своей правоты.

— Спайк, а тебе нравятся твои гребни? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Ну... да, — он удивился смене темы.

— А чешуя? — продолжал я.

— Да. Я же дракон! — гордо заявил он.

Ну да, в масштабе 1 к 100.

— Как бы ты отнесся к тому, чтобы как следует украсить ее стразами? — перешел к делу я. — А на гребни повязать милые ленточки.

— Ни за что! — ужаснулся Спайк.

— Вот примерно то же самое я сказал Рэрити, — усмехнулся я. — Она может и лучший модельер в Эквестрии, но какой-то уж слишком... девчачий.

— Понятно, — кивнул дракончик и поежился, явно представив себя в стразах и ленточках — А зачем ты вообще носишь одежду?

— Все люди носят одежду, — пожал плечами я. — Во-первых, без нее холодно. Во-вторых, так принято, я носил ее всю свою жизнь и теперь мне без нее некомфортно.

— А может показать Рэрити ту игру? Она бы сшила тебе такой же костюм, как у героя? — дракончик изобразил взмахи мечом.

— Может быть так и сделаем, — задумался я. Не игру, понятное дело, но у меня есть целая куча фотографий, а единорожка живо интересовалась человеческой модой... ну, когда-нибудь в другой раз. На сегодня мне общения с ней хватило.

— А что это у него за штуки такие, из которых он стреляет по монстрам? — дракончик явно съехал на тему игры.

— Это такое выдуманное оружие, — лучше не буду рассказывать, что оно не такое уж и выдуманное.

— А этот чемоданчик со светом? — продолжал засыпать меня вопросами Спайк.

Обсуждать игру с дракончиком было забавно — словно в детство вернулся, еще до травмы. Только тогда игры приставочные были, и обсуждали мы крутых мужиков в Contra и спорили о том, кто круче — робокоп или терминатор.

До библиотеки я дошел без подсказок дракончика. Можно гордиться, теперь я знаю целых два маршрута по Понивиллю.

— Давай сейчас на речку сходим? — предложил я. — Я пойду за коробкой, а ты возьми какое-нибудь мыло.

— Хорошо, — кивнул Спайк, и мы разделились.

Коробка, как и ожидалось, стояла на том же самом месте, никто на нее не покусился. Гарь выветрилась, а вот запах гниения стал немного сильнее. Я постарался взять ее так, чтобы ветер сносил запах в сторону и вернулся к библиотеке. Спайк уже ждал меня около входа.

— Веди, — я взял у него кусок желтого мыла с ощутимым запахом ромашек и положил его сверху на коробку, чтобы перебить запах. О да, так гораздо лучше.

— Артур...

— Можно просто Арт, — перебил я дракончика. — Или Арк. Тут некоторые уже и без разрешения сокращают.

— Хорошо, Арт. На что похож твой мир?

— Достаточно частый вопрос, — хмыкнул я. — А на что похож твой?

— Мой? — удивился дракончик и обернулся чтобы посмотреть мне в лицо. — Но ты ведь его и так видишь!

— Конечно, но на что он похож? — я улыбался.

— Ну... на мир! — недоуменно ответил дракончик.

— Вот и мой мир похож на мир, — хихикнул я. Беседа снова вернула меня в прошлое, только теперь уже куда более близкое, примерно такие же диалоги я иногда вел с сестрой чтобы ее запутать. — Лучше когда вернемся я покажу фотографии. У меня есть на планшете.

— Круто! — обрадовался он. — А почему ты их раньше не показывал?

— Забыл как-то. Только сейчас про это подумал.

Идти пришлось довольно долго, куда дольше чем даже до дома Винил. Я старался тщательно запомнить путь, наверняка еще пригодится.

Мы вышли из городка и пошли через небольшую рощицу, и я снова был почти загипнотизирован красотой этого мира. Потрясающее, глубокое синее небо, сочная зеленая трава, яркие цветы... словно все вокруг я видел сквозь фильтр HDR, который иногда накладывал на фотографии. Только сейчас это волшебство можно было еще и потрогать, сорвать травинку, вдохнуть аромат цветов, насладиться случайным прикосновением листа к щеке... помнится, когда-то я читал книгу об осознанных сновидениях, и автор упорно убеждал читателей, что в этих снах мир ярче, чем в обычной жизни. Может быть, я сейчас все же сплю? Сплю и вижу прекрасный сон... ну к черту эти мысли. Я вытянул из стебля какую-то травинку с пушистым соцветием на конце и разгрыз белесое основание. Чуть сладкий сок растекся по языку... пока сон прекрасен, надо им наслаждаться.

— Ты сейчас похож на Биг Мака, — вторгся в мои мысли голос дракончика. Как не вовремя...

— А-ага, — отвлекаться от созерцания и болтать совершенно не хотелось.

— Ты даже говоришь как он! — хихикнул Спайк.

— А-ага, — я решил просто соглашаться со всем, пока ему не надоест.

— И травинка такая же... — пробормотал дракончик. — Может, все дело в этой траве?

Он вытянул точно такой же стебель и положил его в рот.

— Не-а, — заключил он через пару минут.

И до самой реки мы шли молча.

Увидев текущую воду я без малейших сомнений сбросил коробку и халат и с разбега окунулся в воду. Коснулся рукой дна и вынырнул — она, как и то памятное мне озерцо, была едва ли выше пояса, неширокая, но с ощутимым течением.

— Уфф-ф, хорошо... Спайк, присоединишься?

— Не-а, — ответил дракончик, стоя на берегу и продолжая пожевывать травинку. — Я не умею плавать.

— Тебе же хуже, — я оттолкнулся и позволил течению нести меня несколько метров. Ладно, я тут по делу.

Я вылез на берег, завернулся в свой халат и открыл коробку. Фу, ну и запах... я утопил ком воняющей ткани в воды, хорошенько прополоскал, после чего начал постирушки.

Стираться пришлось дважды — с первого раза кровавые пятна оттереть не удалось, да и после второго они остались, хоть и почти незаметные. Я развесил одежду на кустах, снова сбросил халат и пошел мыться сам — после больницы как-то не выпадало шанса.

Выбравшись из реки я решил надеть свою старую одежду — халат в любом случае уже был мокрым, а пока мы вернемся в Понивилль, моя одежда успеет высохнуть.

Хотя по-хорошему ее бы не сушить, а отправить на помойку — джинсы обгорели почти до лодыжки, у рубашки целиком сгорел правый рукав, а куртка выглядела так, как будто у меня на спине разводили костер, и это не считая многочисленных прожогов. Но — чувствовал я себя куда комфортнее, чем в халате, а это самое важное. Да и хэй, она отлично подходит к моей прическе! Единство стиля, все такое.

— Пошли обратно? — предложил я дракончику, сложив коробку в один толстый лист и спрятав ее в карман жилетки.

— Пойдем, — согласился он. — Арт, а тебе не холодно в мокрой одежде?

— Прохладно, но зато быстрее высохнет.

— В этот раз тоже ты поведешь?

— Давай попробуем, — согласился я. — Как вернемся, я тебе другую игру покажу, в которую можно вместе играть. Вдвоем интереснее.

— Ух ты, у тебя много игр? — обрадовался дракончик.

— Ну, достаточно, — уклончиво ответил я. В основном там старье, на планшете особо не развернешься, но в случае со Спайком проблема другая. — Просто большинство на моем языке, ты там ничего не поймешь.

— Может, их можно перевести? — с надеждой спросил Спайк.

— Может быть, — я задумался.

Теоретически-то это возможно. Я уже думал мельком над такой возможностью для фильмов — создать шрифт из эквестрийской письменности, а потом сделать субтитры... но вот как провернуть это с игрой? Моих знаний программирования тут не хватит. Но все равно надо будет попробовать, может чего и получится.

— В любом случае, у меня есть игры в которых знание языка не нужно, — сказал я. — И в них можно играть вдвоем за одной клавиатурой. Может быть даже убедим Твайлайт попробовать.

Хм. Интересно, насколько точные эти их магические пальцы? Вообще у Октавии стоит рояль, и клавиши вроде бы такие же как и у человеческого аналога... да и на виолончели она как-то струны зажимает. Должно хватить.

В библиотеку мы вернулись где-то в районе обеда. Не то что бы я уже научился ориентироваться по солнцу, скорее я понял это по чувству голода.

— Спайк, поможешь мне с обедом? — спросил я. — Я постараюсь приготовить что-то съедобное для всех.

— Конечно, — кивнул дракончик.

Похоже, безотказность это одна из черт его характера, ну или я ему понравился. Если так, то это взаимно — Спайк то и дело вызывал приятные воспоминания о детских годах, да и вообще, хороший мальчуган... может быть, у Рэрити он вызывает похожие чувства?

— Спайк, Артур, что-то вы долго, — сказала Твайлайт не отрываясь от книги. — Решили подождать пока Рэрити сошьет одежду?

— Нет, мы просто ходили на речку, — я удивленно глянул на Спайка. Неужели он ее не предупредил? — Я стирал свою старую одежду.

— Зачем? — Твайлайт подняла на меня глаза и охнула. Пока мы шли одежда действительно почти высохла, но ее непрезентабельный вид от этого не изменился. — Рэрити потребуется больше времени?

— Нет, я думаю что она вообще ничего мне не будет шить.

— Почему? — требовательно посмотрела на меня Твайлайт. — Ты чем-то ее обидел?

— Мы не сошлись во мнениях по одному богословскому вопросу, — отшутился я, но посуровевший взгляд Твайлайт заставил меня задуматься. — Ну, я может быть был грубоват. В общем, я отказался от ее услуг.

— Что значит "грубоват"? — нахмурилась единорожка.

В пересказе эта история звучала не очень. Получалось так, будто я ни с того ни с сего взъелся на единорожку, целенаправленно обидел и ушел, оставив ее в слезах. А она ведь искренне хотела как лучше, да и я мог бы ее уговорить, если бы постарался... стыдоба... и ведь даже не думал об этом! Уши пылали так, как будто сердце пускало всю кровь сначала в них, и только потом на остальное тело.

— Мне надо извиниться, — прервал я свой рассказ и вскочил, не глядя на Твайлайт и Спайка. — Я быстро.

К бутику Рэрити я почти бежал. Все как обычно, поддался раздражению и пошел вразнос. Они же не люди, они ко мне были куда добрее, со всей душой, а я... achievement upgraded, блин, был просто мудак, стал межмировой мудак. Хорошо еще, что Твайлайт спросила, а жизнь научила признавать свои ошибки. Правда грудь в груди все равно был неприятный комок, а по спине словно холодные змейки ползали... страшно. Грубить не страшно, а отвечать страшно. Тьфу, Арт, сколько тебе лет?

— Рэрити? — я заглянул в пустой бутик. Неужели она еще плачет?

Я поднялся на второй этаж, и на выходе из комнаты столкнулся с единорожкой. Судя по седельным сумкам и решительному выражению на лице, она куда-то собиралась. Увидев меня она остолбенела.

Как, в общем-то и я. Ладно, раз-два-три...

— Рэрити, прости меня. Я был неправ, сказав что ты плохой модельер, — ва-а-а, как по-детски это звучит! Потратил все это время на самобичевание, а извинение не продумал. — Да и вообще повел себя как последний... негодяй. Прости.

Как обычно, когда я действительно чувствовал себя виноватым, в глаза сил смотреть не было. Стоило ли столько тренироваться, чтобы все равно в этих ситуациях вести себя так же беззащитно?!

— Не надо извиняться, ты был прав, — я удивленно поднял глаза на напряженную единорожку. — Я так увлеклась, что забыла о том что красота может быть разной, и что именно ты заказчик... в общем, в качестве извинений я сделала то что ты просил.

Она магией открыла одну из своих сумок, вытянула оттуда бежевый сверток. Я виновато улыбнулся и взял подарок.

— Поэтому быстро, быстро, быстро сними с себя эту ужасную одежду! — не выдержала Рэрити. — Это же совершенно невозможно носить разумному существу!

Я расхохотался. Рэрити остается Рэрити.

— Хорошо, — сквозь смех произнес я. — Можем даже ее сжечь окончательно, если хочешь.

— Хочу, и как можно быстрее!

Мы зашли в ее рабочий кабинет, я быстро стянул с себя наряд погорельца и развернул сверток. Нижнее белье, шорты цвета хаки до середины голени, и бежевая футболка. Размер — идеальный, все село просто как вторая кожа.

— Просто потрясающе, — я посмотрел в зеркало. — А уж эта ткань! Рэрити, ты чудо!

— Получилось совсем не так плохо как я думала, — хихикнула единорожка. — И такая реакция мне нравится гораздо больше. А теперь отдай мне этот ужас... ты, кажется, разрешил его сжечь?

— Конечно, нет проблем, — продолжил я вращаться перед зеркалом. Она даже карманы предусмотрела! — Значит, мир?

— Ох, дорогуша, мы ведь даже не ссорились, — рассмеялась единорожка, но согласилась. — Мир.

Она схватила телекинезом мою старую одежду и мы пошли на задний двор бутика, где единорожка ее безжалостно сожгла прямо в воздухе. Я хмыкнул, подумав о некоторой символичности этого действия. Ну и муть же в голову лезет.

— Рэрити, тебе еще интересна человеческая мода? — спросил я ее. — Я вспомнил, что у меня на планшете есть фотографии моего мира. Хочешь взглянуть?

— Конечно! — ухватилась за идею единорожка.

— Тогда пойдем?

У библиотеки нас встретила Твайлайт, но по мере нашего приближения ее настороженное выражение лица сменилось широкой улыбкой.

— Вы помирились! — радостно сказала она.

— Ну да, — кивнул я.

— Мы и не ссорились, — уточнила Рэрити.

— Я позвал ее смотреть фотографии моего мира, — объяснил я Твайлайт. — Сегодня пока со Спайком ходили на речку, я вспомнил о том что они у меня есть.

— Я знаю, он уже рассказал, — кивнула единорожка. — Я написала об этом принцессам, они прилетят с минуты на минуту.

— И Луна тоже? Днем? — удивился я. — А где Спайк?

— Готовит обед.

— Пойду, помогу ему. Может, чего необычного успею приготовить.

Я нырнул в библиотеку и сразу пошел на кухню, где вовсю хозяйничал Спайк.

— Я с тобой не разговариваю, — сказал дракончик, увидев меня.

— И очень зря. Я извинился перед Рэрити, — сообщил я ему. — Она меня простила и даже сшила новую одежду.

— Все равно не разговариваю.

— Она даже со мной пришла смотреть фотографии, — меня самого удивило то как я упорно пытался помириться с дракончиком. — Ну и пока они с Твайлайт ждут принцесс, я решил что-нибудь приготовить. Поможешь мне? За свой лучший в жизни день?

— Ладно, — вздохнул дракончик. — Но только если ты пообещаешь не обижать ее больше.

— Никогда, — поклялся я.

Уфф... вроде разобрались. Так, что бы приготовить... я заглянул в холодильник. Хм-м-м, самое быстрое из того что идет в голову — блины с сыром, но это не на пять минут. Впрочем, ладно — судя по тому что варится на плите у Спайка, то что я приготовлю и будет моим обедом.

Блинчики с сыром были любимым блюдом сестренки. Когда-то мы были всей семьей в ресторане и попробовали их там, а уже через три дня она просила меня их приготовить, наглая морда. Еще и кривилась, когда не получилось с первого раза... с тех пор я уже настолько наловчился, что мог сделать их на автомате.

К тому моменту как принцессы прибыли, я только начинал жарить первую порцию, параллельно натирая сыр на небольшой терке. Из библиотеки донеслись чудесные голоса сестер-аликорнов. Луна действительно пришла, обалдеть!

— Привет! — я махнул им рукой, выглянув из кухни. — Я буду через десять минут!

— Здравствуй, Артур, — Селестия улыбнулась и со смехом в голосе добавила. — Это, наверное, будет первый раз за последние десять веков, когда я жду аудиенции, а не наоборот.

— Отлично, звучит как новый опыт, — шутливо ответил я. — Все, ждите, у меня блины подгорают.

Я перевернул блин и продолжил с ожесточением натирать сыр, он мне скоро понадобится. Спайк тем временем носил приготовленные блюда в главный зал. Через пятнадцать минут я тоже пошел туда же с горкой блинов.

— Рад вас видеть, — сказал я принцессам и аккуратно присел за свободное место у круглого столика, после чего поставил блины ближе к центру. — Угощайтесь. Твайлайт говорила что у вас кулинария смотрит в другую сторону, так что сочетание наверняка покажется вам необычным.

Пони тут же с любопытством разобрали вершину горки. Я взял один и протянул Спайку, чтобы ему не пришлось тянуться через весь стол.

— Действительно, интересное сочетание, — заметила Рэрити. — Очень вкусно.

— Я хочу рецепт, — сказала Луна. — Запишешь мне потом? Передам королевскому повару.

— Лучше продиктую, — я усмехнулся. — Писать я еще не научился.

Твайлайт и Селестии видимо не очень понравилось, и комментариев от них не последовало. Ну, всем не угодишь.

— Можно мне еще один? — попросил Спайк, но Твайлайт опередила меня, пролевитировав сразу три на его тарелку.

— Спасибо.

Некоторое время тишина за столом нарушалась только позвякиванием посуды.

— Как успехи с кристаллами? — спросила у меня Луна через некоторое время.

— О! Можем после просмотра зайти к Винил, запишем тебе что понравится.

— У вас получилось? — обрадовалась ночная аликорна.

— Еще как, — я хмыкнул. — Увидишь сама.

— О чем разговор? — поинтересовалась Селестия.

— О музыке, — улыбнулся я. — Луна захотела музыку из моего мира, и мы с Винил придумали способ, как перенести ее на магические кристаллы.

— Да, про вашу музыку уже рассказала и Луна, и Твайлайт, — Селестия улыбнулась. — Я бы тоже хотела послушать.

— Конечно, нет проблем, можем сходить все вместе, — я поднялся. — Но давайте начнем все-таки с фотографий. Я сейчас принесу.

— Наверное, будет удобнее пересесть в гостиную, — предложила Твайлайт.

— Как угодно.

Мы поднялись из-за стола, я пошел за планшетом, а остальная компания — к диванчикам. Правда, никто так на них и не сел — принцессы занимать их не стали, Рэрити, видимо, постеснялась, Твайлайт предпочла сесть поближе к Селестии, а Спайк — к Рэрити. Так что диванчик внаглую занял я, сев ко всей компании лицом.

Я открыл папку с фотографиями. Хм-м-м... пожалуй, начнем с достопримечательностей. Индия, Китай, Япония... я неплохо попутешествовал по Востоку, практически не бывав на Западе.

— Ого! И это можно построить без магии? — поразилась Твайлайт, глядя на Тадж-Махал.

— Это люди строили без магии в древности, — предвкушающе рассмеялся я. — То что мы строим без магии сейчас куда более впечатляюще. Чуть позже будет.

— Какие интересные наряды... — Рэрити буквально впилась взглядом в индианку в красном сари. О да, тут я не спорю, меня самого она зачаровала так что я попросил ее сфотографировать.

Папка с Индией закончилась, и я открыл ту что с Китаем. Великая стена... скучно без масштаба, площади — просто скучно... а, вот он. Я развернул планшет и пони недоуменно его рассматривали. Первой охнула Твайлайт.

— Какой же он высоты? — спросила она.

— , — усмехнулся я. — У нас такие здания называют небоскребами.

— И что это значит? — спросила Селестия.

— "Скребущие небо", — нда, буквальный перевод как-то не звучит.

— Это же невозможно без магии! — возмутилась Твайлайт. — Фундамент бы не выдержал веса здания!

— Мы еще и на луну летали без магии, — похвастался я, и единорожка ошарашенно замолкла.

Я листнул фотографию дальше.

— Зачем ты выбираешь? — возмутилась Луна. — Сядь к нам и давай смотреть всё!

— Ладно, — вздохнул я. Вроде бы ничего опасного у меня тут нет...

Я сел в гущу пони и оперся спиной на другой диванчик, после чего продолжил листать фотографии.

— Люди здесь... какие-то одинаковые, — разочарованно сказала Рэрити. — Неужели у вас там носят только такую одежду?

— Это все-таки не показ мод а повседневная жизнь, — усмехнулся я и открыл папку с Японией.

Здесь пони заинтересовались поездами и их формой. Я рассказал что они всего лишь вчетверо медленнее самолетов, а экспериментальные образцы могут парить над рельсами. Потом, по просьбе принцесс, рассказал про самолеты и даже показал фотографию из аэропорта. Снова достопримечательности — токийская башня, цветущие парки... опс.

— Кто это? — заинтересовалась Селестия. — Похожи на дворцовую стражу.

— Силы самообороны, — я возблагодарил небо за то, что Япония их так обозвала и перелистнул фотографию. Черт! Еще раз... вот, пагоды Киото, гораздо лучше.

— От кого они обороняются? — продолжила интересоваться Селестия, и я мысленно прикинул шансы им соврать. — У вас есть монстры?

— Нет, — я вздохнул. Шила в мешке не утаишь. — Монстров у нас нет. Мы воюем друг с другом.

Шокированная тишина.

— Воюете? — наконец, произнесла Твайлайт. — Но зачем?

— Ну... — я вздохнул. Историю войн я знал прекрасно. — ОК, Твайлайт. Сколько пони живет в Эквестрии?

— Примерно двести миллионов, — я еле удержался от улыбки.

— На Земле живет семь с половиной миллиардов человек, — я сделал ударение на слове "миллиардов". — И это число только растет. Ресурсов на всех не хватает, и за них время от времени приходится сражаться.

— И убивать? — спросила Селестия. — Тебе когда-нибудь приходилось убивать?

— Да на первый вопрос и нет на второй, — я вздохнул. — Сейчас человечество переживает период стабильности. Больших войн не было уже больше семидесяти лет. Убийство под запретом, в большинстве стран не применяется даже для наказания опасных преступников. Я никогда не сражался и не убивал, как и большинство людей которых я знаю.

— Но почему ты не рассказывал этого тогда, в Кантерлоте? — тихо спросила Луна.

— Я бы вообще предпочел об этом не рассказывать, — я вздохнул. — Может быть хватит об этом? Мне куда больше нравится рассказывать о достижениях человечества, чем о его ошибках. Тем более что достижений у нас гораздо больше.

Молчание. Кажись, хана пришла веселым посиделкам.

— Эти фотографии, которые ты показывал, это твоя страна? — спросила, наконец, Твайлайт.

— Нет, это места где я путешествовал. Это даже не одна страна была, а сразу три.

— Покажи свою? И семью, — улыбнулась Твайлайт. — Мне интересно взглянуть на твою сестру.

— Ладно, — я усмехнулся. — Сейчас найду.

Глава 7 - Ритуал

Стандартный дисклеймер — автор не всегда одобряет действия главного героя. Особенно те, которыми занимается упраздненная ныне ФСКН.

Так и не придумал, как зашифровать имена, так что выглядят они как сбой кодировки :)
Правда, была идея заменить ???????? с [Subject Name Here].

Приятного чтения.

Благодаря лавандовой единорожке все закончилось не так уж и плохо. Начав показывать фотографии семьи и родного города я снова увлек всю компанию. — Рэрити понравилась идея национальных костюмов, Твайлайт поразилась новогодней ледяной скульптуре (и тем, что ее делают без магии, как же без этого), Луна — температурам при которых живут люди, а Спайк — снежным завалам в два своих роста. Селестия явно хотела что-то спросить на одной из фотографий, но передумала. Кажется, ее заминку увидел только я... потом узнаю.

— Это потрясающе! — Твайлайт с удивлением смотрит на фотографию. — Разве бывают реки такой ширины?

— Одна из самых широких рек мира, — усмехнулся я. — Но все же есть и побольше. Самая широкая — вчетверо больше.

— А есть ее фотографии? — жадно спрашивает единорожка.

— Нет, — развожу руками я. — Это на другом конце планеты, я там никогда не был.

Луна с восхищением разглядывает фотографии ночного города.

— Какая интересная идея — подсвечивать здания! — она любуется фотографией набережной. — Но зачем это делать?

— В больших городах жизнь не прекращается и ночью, — улыбаюсь я — Мне даже больше нравилось гулять ночью, нежели днем.

— Даже ночью... — Луна, как зачарованная, разглядывает следующую фотографию.

— Точно! — я беру планшет. — Сейчас покажу что-то захватывающее...

Где же, где же... вот они.

— Что это? — недоуменно спрашивает Твайлайт, а вот глаза Луны расширяются в восторге.

— Фотографии моей планеты из космоса, ночью. Видишь эти светящиеся пятна? Это города.

— ИЗ КОСМОСА?! — завопила Твайлайт. — Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО летали на луну?

— И незачем так орать, — отвечаю ей с интонациями кролика из Винни Пуха. — Я уже говорил ведь.

— Но... но... — она беспомощно смотрит в планшет. — Я просто не могу поверить...

Краем глаза замечаю движение. Селестия снова хочет что-то спросить и снова передумывает. Раздраженно дергает ушком, ух ты, милота какая! Но лучше потом узнаю. Чуется мне, не просто так она молчит.

— Ты мне ВСЕ об этом расскажешь, — единорожка смотрит на меня почти пугающе.

— Конечно-конечно, — соглашаюсь я. — Это одна из моих любимых тем.

— А что делают люди по ночам? — живо интересуется Луна.

— Ну, в основном развлекаются, — я усмехнулся некоторой двусмысленности. — У нас есть производства, которые никогда не останавливаются и кто-то работает и ночью, но большинство встречается с друзьями, ходит по кафешкам, кинотеатрам и клубам...

— Когда же вы спите? — заинтересовалась Селестия.

— Времени хватает на все, — пожал плечами я. — К тому же, в наших широтах зима довольно длинная и ночь наступает сравнительно рано.

— Все еще не верится, что вы живете там, где озера промерзают до дна, — качнула головой Луна. — В свое время пони сбежали от таких холодов...

— Люди очень адаптивный вид, — надеюсь, я хорошо скрыл гордость в голосе. — Со временем мы приспосабливаемся ко всему.

И снова Селестия подавляет готовый вырваться вопрос! Я едва заметно улыбаюсь и с благодарностью киваю солнечной аликорне, от чего та на секунду удивляется, а затем медленно кивает в ответ.

— Стой-стой-стой, — внезапно просит Рэрити. — Вернись. Что это?

— Какой-то посвященный весне фестиваль, — понятно, ее снова заинтересовали наряды. — Погоди, у меня тут где-то есть...

— Ух ты, вы можете дышать огнем? — внезапно спросил Спайк. — Ва-а-ау...

Я на секунду остановился. Дышать огнем, откуда он это... а, фаерщики.

— Нет, не умеем, это что-то вроде фокуса. Сейчас, сначала покажу Рэрити, а потом тебе.

— Ничего себе фокус! — возмутился Спайк. — Он плюнул огнем как взрослый дракон!

Да ладно? Там метра два-три... похоже, драконы здесь не такие уж большие. Или много курят.

— Вот, — я нашел фотографию с группой хиппи и передал планшет Рэрити, после чего объяснил Спайку. — Это все равно фокус. Набирается полный рот чего-то горючего, а потом выплевывается через пламя. Сами по себе мы огнем не дышим. Есть люди, которые любят играть с огнем... Рэрити, посмотрела?

— Да, — она вернула мне планшет. — Мне надо бежать и срочно зарисовать свои идеи или я просто их забуду! Спасибо за приглашение, надеюсь оно не последнее...

Это что только что было?! Я в легком шоке уставился на единорожку... а, нет, все нормально... обо всех остальных кроме принцесс она тоже потерлась мордочкой. Видимо жест симпатии. Селестия тихо хихикнула, явно позабавившись моей реакции.

— Так, да, про игры с огнем, — я мотнул головой и продолжил, едва Рэрити убежала из библиотеки. — Это такой вид искусства, называется файршоу. Я один раз напросился к ним фотографом, сейчас покажу...

Не хотели они меня пускать, но папа как раз привез из Японии зеркалку, а тогда они еще были весьма дорогим удовольствием, так что гордые танцоры пламени сдались и позволили мне себя сфотографировать в обмен на результаты работы. Так, где же оно? Неужели удалил? Не может быть... ага, нашел.

Тут поразился не только Спайк, но и все остальные. Фаершоу на фотографиях часто выглядит куда более потрясающе, чем в реальности... ну или по крайней мере такие у меня остались впечатления.

— Как он это делает? — спросил Спайк, показывая на огромное кольцо огня вокруг одного из артистов. — А у этого что, огненные крылья?!

— Это просто особенность съемки, — хихикнул я. — В действительности все выглядит куда менее впечатляюще. Кроме вот этого.

— Круто! — выдохнул Спайк.

Тут как раз были фотографии "драконов", плюющихся разнообразным горючим в воздух. Помнится, мне они тоже предложили попробовать, но заценив подпаленные брови и мерзкий запах керосина, или что у них там было, я вежливо отказался.

После просмотра фаерщиков Твайлайт потребовала показать, как именно мы добрались до луны, но фотографий ракет и космодромов у меня не нашлось, так что мы стали смотреть дальше.

— Еще кому-нибудь что-нибудь интересно? — я уже разок сходил на кухню, чтобы промочить горло, а большую часть моих фотографий мы просмотрели. День потихоньку клонился к своему завершению.

— Да!

— Кроме тебя, — обломал я единорожку. — Я от тебя и так никуда не денусь, так что... Луна? Селестия?

— Вроде бы ничего, — чарующим голосом ответила мне солнечная аликорна. — Уверена, Твайлайт мне обо всем напишет.

— Тогда мы можем сходить к Винил за кристаллами, — я посмотрел на Луну.

— Только хотела это предложить, — улыбнулась Селестия.

Твайлайт и Спайк с нами не пошли. Единорожка торопилась записать все услышанное, а Спайк выглядел настолько сонным, что я не сомневался что он отключится едва коснется подушки. Вымотал я за сегодня парня, нехай дрыхнет.

— Хорошо посидели, — я потянулся, едва мы оказались на улице. — Вам понравилось?

— Я бы хотела побывать в твоем мире, — мечтательно произнесла Луна.

— Если вдруг у тебя появится реальная возможность туда попасть, скажи мне об этом, — я отлично представлял себе, что в худшем случае ждет в моем мире разумную крылатую пони. — Проинструктирую, что там как.

— Ты не хочешь вернуться? — удивилась Луна.

— Не особо, — улыбнулся я ей. — По крайней мере пока.

Кстати о худших случаях...

— Селестия, у тебя, кажется, были новые вопросы для убийства дружеской атмосферы? — ехидно произнес я, демонстрируя что это лишь шутка. — Я насчитал три.

— На самом деле четыре, — серьезно ответила солнечная аликора. — И я удивлена, что ты это заметил.

— Я же сидел между вами, — я пожал плечами. — И ты, и Луна были видны как на ладони. Так и что за вопросы? Первый связан с зимой и ледяными скульптурами, второй с космосом, третий с людьми, а четвертый, ну, даже не знаю.

— Да, — кивнула она. — Ты описывал свой вид исключительно в ярких красках, но я хотела бы знать и о его темной стороне.

— М-м-м... — я поморщился. — Ладно, если так хочется. Сам я про эту темную сторону рассказывать не буду, но на вопросы отвечу.

— Хорошо, — согласилась с условиями она. — Я видела как один из людей на фотографии носил меховую одежду. Вы убиваете животных?

— Да. В моем мире нет других разумных видов, и животные являются ресурсом. Их разводят, о них заботятся, их не мучают... обычно. Тех кто мучают, осуждают и наказывают.

— Вы хищники, — утверждает Селестия.

— Мы всеядные, но ближе к хищникам, — уточнил я. — Впрочем, об этой близости еще ведутся споры. Разумных не едим, так что пони меня опасаться незачем.

— Большинство животных здесь почти разумны, — вмешалась Луна.

— Я в любом случае не стал бы ни на кого охотиться, — успокоил ее я. — Не думаю, что я могу просто взять и убить живое существо.

Я и рыбачить-то не мог. Рыбку жалко было. Только как представлю крючок, рвущий рот... бр-рр.

— Это хорошо, — медленно кивнула Селестия. — Зачем вашему виду космос? У вас есть тюрьмы на луне?

— Нет, ничего подобного, — я хихикнул. — Думаю, мы просто очень любознательные. Ближний космос используется для искусственных спутников, которые позволяют ориентироваться в любом месте планеты, поддерживать связь и предсказывать погоду, а все остальное представляет только научную ценность. Многие люди видят в космосе источник надежды, возможность со временем расселиться по другим мирам, прекратить войны, встретить других разумных... но это дело далекого будущего. Следующий вопрос?

— Ты сказал, что люди очень адаптивный вид, — аликорна посмотрела на меня с каким-то странным выражением. — Что ты имел в виду?

— Мы расселились по всей планете, приспособившись почти ко всем условиям которые на ней есть, — удивился я. — А какой еще смысл можно сюда вложить?

— Никакого, наверное, — виновато улыбнулась Селестия — Меня это почему-то обеспокоило. Ты очень легко принял этот мир, люди все такие?

— Не сказал бы, что прям легко, — я задумался. — Не знаю. Люди разные, за всех не скажу. На мой взгляд у вас чудесный мир, а к хорошему привыкаешь быстро.

— Рада, что тебе нравится, — солнечная аликорна улыбнулась и задала последний вопрос. — Я заметила, что людям нравятся опасные развлечения, вроде этих игр с огнем. Почему?

— Не такие уж они и опасные, — отмахнулся я. — У нас же нет шерсти, а горящая на поверхности кожи жидкость отдает большую часть жара в воздух. Но вообще... некоторым людям просто нравится пощекотать себе нервы. Наш мир почти безопасен, и некоторым это кажется скучным. Они прыгают с парашютами, забираются на высочайшие горы, ездят на безумных скоростях... их не так уж и много на самом деле. Среди пони таких нет?

— Есть, — кивнула Селестия. — Твои ответы оказались не такими страшными, как я опасалась.

— Да, атмосферу мог убить только вопрос о животных, — я задумчиво закусил губу. — У меня тоже есть возможно неприятный вопрос, если не возражаешь.

— Конечно нет, спрашивай, — разрешила аликорна.

— По поводу Спайка. Как так получилось, что созревшее яйцо разумного существа используется в качестве экзамена? Драконы считаются ниже чем пони? Они подчиненный вид?

— Нет! — возмущенно воскликнула Селестия, а Луна расхохоталась.

— Подчиненный вид... ха-ха-ха... — ночная аликорна не могла остановиться. — Ха-ха, ниже чем пони!

— Нет, — уже спокойнее повторила Селестия. — Драконов в Эквестрии мало, они живут в более жарких местах и совершенно самостоятельны.

— Подчиненный вид! — хихикала Луна. — Представляю, пони выгуливает своего дракона, который больше нее раз в двадцать!

— Луна права, — величественно кивнула Селестия. — Со Спайком же дело совершенно особое. Яйцо с ним нашли на археологических раскопках, вместе со скелетом взрослого дракона, и изначально мы вообще не предполагали что оно живое... ты даже представить себе не можешь удивление археологов когда они это обнаружили. Высидеть его мы не могли, как и вернуть драконам. Один из единорогов в ходе исследований заметил, что яйцо поглощает магию, и когда пятьдесят лет спустя я открывала школу для одаренных единорогов, я решила воспользоваться этим свойством для экзамена на неудачу.

— Неудачу? — удивился я — В смысле?

— Как жеребенок реагирует на неудачу, — объяснила Селестия. — Яйцо нельзя вылупить, но именно это и было заданием экзамена. Многие юные единороги из богатых семей избалованные и неуравновешенные, этот тест предназначался для того чтобы их отсеивать.

— Понятно, — я усмехнулся. — Значит, Твайлайт удалось невозможное.

— Поэтому я и взялась за ее обучение лично, — подтвердила солнечная принцесса. — У нее невероятный потенциал.

Ну что ж, хорошо все что хорошо кончается. Я поднял взгляд к небу, наслаждаясь яркими красками заката.

— Возможно еще слишком рано снова об этом спрашивать, но ты уже решил чем будешь заниматься? — отвлекла меня от созерцания Селестия.

— М? — я секунду приходил в себя — А... ну, в общем и целом.

Присваиванием чужой интеллектуальной собственности с последующей продажей. Фу таким быть.

— И что же это? — кажется, Селестия не ожидала такого ответа.

— М-м-м... ну, для начала по полной использую имеющиеся у меня ресурсы, — изящно увильнул я от термина "пиратство". — Пони нравится человеческая музыка, мы с Винил нашли способ записывать ее на кристаллы и уже заключили договор с какой-то звукозаписывающей компанией. Потом, как изучу письменность, сделаю субтитры для фильмов... в общем, буду заниматься культурным обменом.

— Это хорошее начинание, — Селестия улыбнулась, но, кажется, она про занятия спросила не просто так.

— А что? У тебя есть для меня какая-то работа?

Селестия остановилась. Я прошел немного вперед, прежде чем это заметил, точно так же как и Луна.

— Что-то случилось? — спросил я у аликорны, которая разглядывала меня с каким-то странным видом. Не могу определить... угроза? Не совсем похоже, но что-то такое...

Ее рог слабо засветился золотистым светом, что меня встревожило, я на мгновение почувствовал головокружение... и отпрыгнул от кобылицы, совершенно автоматически вставая в стойку миги ханми. Тьфу, зачем? За те несчастные десять месяцев которые я ходил на айкидо, я вынес только названия приемов и привычку медитировать. Бежать надо!

— Тия, что ты делаешь? — воскликнула Луна.

— Он читает мысли, — уверенно заявила солнечная аликорна, и я от удивления просто примерз к месту.

— Серьезно? — Луна посмотрела на меня недоверчиво.

— Я заметила это еще у Твайлайт, — кивнула Селестия. — И сейчас убедилась.

— Я не умею читать мысли, — сказал я, опуская руки. — С чего вообще такая идея?

— Он не лжет, — заметила Луна.

— В этом мы уже не можем быть уверены, — качнула головой Селестия. — Попробуй прикоснуться к его разуму.

К разуму?! Не знаю как для других, а для меня есть только три действительно ценных вещи, и она сейчас собирается потрогать одну из них!

— А это безопасно? — напрягся я.

— Полностью, — уверила меня Луна. — Ты не против?

— Честно? Против, — я поежился. — Но если так надо... Селестия, с чего ты вообще это взяла?

— Ты слишком легко читаешь собеседников, — произнесла она довольно прохладным тоном. — Это можно было бы списать на опыт, если бы ты был пони, но ты еще и среагировал на мои мысли. Вот сейчас. Или почему ты принял эту странную стойку?

— Ощутил угрозу, — пожал плечами я. — Ты резко остановилась, у тебя было странное выражение лица, а после того как твой рог засветился, я почувствовал сильное головокружение, и дальше действовал на автомате.

— Только ощутил? — прищурилась Селестия.

— Да и то не был уверен, пока ты рог не зажгла, — оправдался я. Ситуация начинала нервировать. Сбежать от них не получится. Сражаться... ха-ха, ну да, конечно. Стоп, почему я вообще об этом думаю?

— Коснись его разума, Луна, — повторила Селестия.

— Можно? — ночная аликорна с неловкостью переступила передними ногами.

— Давай, — тяжело вздохнул я.

Ее рог окутался темно-фиолетовой аурой, и я опять почувствовал приступ головокружения. На мордочке Луны проступило шокированное выражение, рог вспыхнул вдвое ярче, и мне стало совершенно не до нее — головокружение вмиг усилилось до такой степени, что я рухнул на колени. Где-то в основании черепа запульсировало, резкий приступ тошноты, я пытаюсь сдержаться, но меня рвет на землю. В ушах чудовищный звон, раскаленная голова пульсирует в такт бешено стучащему сердцу, глаза ломит, все быстро заволакивает алым туманом, насыщенном яркими мушками...

— Ты же убиваешь его! — искаженный вопль был последним, что уловило мое меркнущее сознание.

Как хорошо было в детстве... можно было медленно просыпаться, находясь на границе между сном и явью, не помня в полной мере себя, не зная где ты... а может быть, я уже все забыл и мне только кажется что это было именно так? С тех пор уже шестнадцать лет прошло.

Знакомый потолок. Да и комната знакомая... точнее, палата.

Я слегка поднимаюсь в кровати, подавляя приступ тошноты. Тихий, на грани слышимости звон, снова превратился в тревожный набат. Симптомы, которых я не испытывал уже почти девять лет.

Проверяем... exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine et virtute domini nostri. Память вроде в норме. Пьяным я эту байду уже не помню, сбиваюсь уже третьем омнисе, хороший тест на случай если бы помимо вертиго вернулись и прочие расстройства.

Я шумно выдохнул. Приступы фиксационной амнезии были почти что хуже всего. Это походило на телепортацию в случайную ситуацию — вот ты сидишь за партой, а вот уже ешь суп дома. Вот ты говоришь с кем-то, а вот ты стоишь в душе. Или наоборот, что куда неприятнее. Именно после тех событий я начал яростно тренировать память — врач сказал, что это может помочь.

И помогло. А может, просто прошло достаточно времени. Сначала прошла амнезия, затем приступы тошноты, последним сдался звон в ушах и "мушки". На память о травме остался только шрам под волосами да головные боли ну и еще кое-чего по мелочи, даже упоминания не достойно.

Что ж, похоже это все было вызвано действиями Луны. Вот тебе и "полностью безопасно". Интересно, если бы Селестия ее не остановила, я бы умер? Впрочем, не знаю, остановила ли она ее... но попытку зачтем.

Так, вроде бы разум тоже в норме. И последняя ценность... и ее меня не лишили. Так что я поднялся на ноги и подошел к окну. Притихший было звон в ушах вернул утерянные позиции, а перед глазами замелькали редкие мушки. Перетерпеть... это просто надо перетерпеть... стоя лучше, чем лежа.

Я открыл окно и вдохнул свежий ночной воздух. По телу пробежала волна мурашек, и зрение почти сразу очистилось.

За спиной открылась дверь и раздался уже привычный четкий звук магических копыт по полу. Оборачиваться мне не хотелось — да и зачем? Учитывая затянувшееся молчание, с которого любит начинать диалог одна моя знакомая пони...

— Красивая у тебя ночь.

— Как ты всегда понимаешь, что это я? — тихо спросила в ответ Луна.

— Я просто увидел твое отражение в стекле, — со вздохом раскрыл я фокус. — Ты зачем? Добивать? Извиняться? Или, может быть, ночные стихи?

Она хихикнула. Подошла ближе.

— Ты не сердишься, — утверждает она.

— Я вообще ничего не чувствую, в голове словно выжженное поле. Думаю, это временный побочный эффект от твоих действий, заодно с тошнотой, головокружением и звоном в ушах.

Аликорна виновато прижала ушки к голове. Будь я в другом состоянии, наверняка решил бы что это мило.

— Прости.

— Все-таки извиняться, — я перевел взгляд в окно. — Ну и? Чего ради все потуги-то были?

— Проверить, владеешь ли ты телепатией.

— И? Каков результат? — а то я не знаю. Мидихлориан не найдено.

— Не знаю, — вздохнула Луна. — Твой разум реагирует нетипично, но ты вполне можешь быть телепатом.

— Никогда за собой такого не замечал, — равнодушно отвечаю я. — А в чем проблема-то? Селестия очень резко изменила отношение ко мне от одного лишь подозрения.

— Телепатия это очень опасный дар, — грустно ответила Луна. — Она знает, насколько опасный, ведь я сама ей показала всю его темную сторону.

— Ты телепат? — в обычном состоянии я бы удивился. — Не заметно.

— Мой дар связан с миром снов, и не работает пока я бодрствую.

— Вот как. Значит, Селестия боится что я могу сделать что-то вроде того, что ты сама сделала, будучи Найтмер Мун?

— Да.

— И зачем мне это?

— Ты другого вида, кто может знать о твоих настоящих желаниях?

— Чужая душа потемки, — перефразировал я и снова перевел взгляд на ее отражение. — Хорошо. Что дальше? Вы меня изолируете, просто на всякий случай? Возможно, будете держать в состоянии анабиоза?

— Нет! — ужаснулась она. — Как ты мог подумать такое?

— Разумное поведение применительно к опасным существам. Полагаю, люди бы сделали именно так.

— Тия предлагала... изгнать тебя из Эквестрии. Конечно, помочь всем чем сможем...

— Ясно.

Тишина. В голове нет ни единой мысли.

— Тебя это устроит?

— Не вижу альтернативы, — спокойно отвечаю я.

Ну в самом деле. Местная богиня солнца хочет вытурить меня из своих владений, что я ей противопоставлю? Сделаю добрые глаза и скажу "Не выгоняйте меня позязя"?

Снова тишина.

— Есть другая возможность, — наконец, решается Луна. — Но для этого мне придется просмотреть твою память.

— Почему я в госпитале? — звон в ушах наконец-то утих, так что я разворачиваюсь к ней лицом.

— В этот раз будет не так, — отвечает Луна.

— Нет, я ни на что не намекаю, мне в самом деле интересно. Что со мной случилось?

Луна отводит взгляд.

— Когда я прервала заклинание, у тебя отовсюду шла кровь. Из носа, из глаз, из ушей... врачи сказали, что если бы Тия не перенесла тебя сюда вовремя, ты бы умер.

— Понятно.

Я словно наблюдаю за собой со стороны. Они меня практически убили, а мне все равно.

— Ты решил? — снова спрашивает Луна. — Я могу посмотреть твою память?

— Почему ты, а не Селестия? — вяло спрашиваю я.

— Она тоже будет, — неохотно отвечает Луна. — Но для того чтобы сделать это нужен мой телепатический дар.

— Который работает только во сне. Но я отрезан от твоего мира снов.

— Это можно преодолеть.

Можно преодолеть, говоришь... если я едва не помер от простого "касания к разуму", то нет, спасибо. К операциям с памятью я однозначно не готов.

— Нет. Изгнание так изгнание, я был тут не так долго, чтобы соглашаться на подобные процедуры.

— Это безопасно!

— Ты говорила то же самое, прежде чем я оказался здесь.

— В этот раз все будет иначе.

— Откуда такая уверенность? В первый раз мы оба уснули, во второй раз я едва не умер, в третий может случиться что-нибудь похуже.

— Хуже смерти? — удивилась Луна.

— Хуже смерти, — кивнул я.

Молчание.

— Ты действительно телепат? Возможно, даже шпион? — грустно спросила Луна.

— Нет. Ты поверишь мне на слово?

— Тия не поверит. Не теперь.

— Тогда о чем разговор? — равнодушно спросил я.

— Почему ты готов отправиться в изгнание, вместо того чтобы согласиться на простую процедуру! — закричала она. — Любой пони согласился бы не раздумывая!

— Во-первых, я не пони. Во-вторых, на Эквестрии свет клином не сошелся, — спокойно объясняю я. — Но все равно спасибо за предложение. Я ценю это.

Она смотрит на меня неверящим взглядом. Что такое? Неужели она всерьез думала что за эти пару-тройку дней я настолько привык к Эквестрии, что готов пустить разумную магическую лошадку поиграться в своей голове?

Луна вздохнула и пошла к выходу из палаты. Я проводил ее взглядом и снова развернулся к окну. Красивая у нее ночь.


— Он согласен на изгнание, — тихо сказала Луна, когда они вместе с сестрой отошли от палаты

— Я все слышала, Луна, — отвечает ей Селестия. — И боюсь, что теперь изгнание не кажется мне хорошей идеей.

— Что ты имеешь в виду? — Луна внимательно смотрит в глаза сестры. Ей знакомо это болезненно-решительное выражение. — Тия, нет! Мы не можем заточить его на луне просто из-за подозрения!

— Луна, он может быть слишком опасен. Если он действительно телепат, то что помешает ему захватить контроль над драконами или грифонами? Ты забыла Сомбру?

— Я не забыла ничего! — ночная аликорна сверкнула глазами. — И ты сейчас хотела сказать обо мне! Но и я, и Сомбра хотя бы успели показать свои намерения!

— Когда он их покажет, уже будет слишком поздно! — горячо убеждает сестру Селестия. — И его вид поступил бы именно так, ты же сама слышала это!

— Это просто подозрение! — топнула копытом Луна. — Он ничего не сделал!

— Луна, он шпион. Вспомни сама, как легко он завоевал наше доверие, как легко он приспособился к этому миру, который так сильно отличается от его собственного, как легко он нас читает и говорит именно то, что мы бы хотели услышать! Кроме того, он был готов умереть, но не дать нам даже прикоснуться к его сознанию! Ты еще сомневаешься после этого? Ты слышала его слова, "на Эквестрии свет клином не сошелся", ему же все равно! Что если его вид задумал вторжение, а его цель просто ослабить всех перед ним? Как он попал сюда без магии? Ты ведь видела их технику! Он сам сказал, их там семь миллиардов, и они ищут новые земли! И война им привычна настолько, что последняя была всего лишь семьдесят лет назад!

— Тия, кажется, вторжение Кризалис сделало тебя параноиком, — нервно засмеялась Луна.

— Я должна беречь наших маленьких пони, — Селестия решительно посмотрела на сестру. — Луна, мы должны просмотреть его память.

— Что сделать? — поразилась она. — Без его разрешения? Это уже слишком!

— Мы должны сделать это, — твердо произнесла она — Если они действительно готовят вторжение, то простое разоблачение шпиона нам ничего не даст. Мы должны быть готовы.

— Тия... — потрясенно смотрела на нее ночная аликорна. — Так нельзя! Как ты вообще можешь всерьез предлагать такое?

— Луна, либо он шпион и телепат, присланный своим видом как авангард вторжения, либо всему этому есть другое объяснение и он безопасен для всех. Есть только один способ это выяснить. То, что он отказывается дать разрешение на то, чтобы заглянуть в его память только убеждает меня в том, что он не тот за кого себя выдает. Если ты откажешься, то я должна буду объявить мобилизацию. Луна, умоляю, помоги мне!

— Но ведь если он боится, то ничего не выйдет... — неуверенно ответила ночная аликорна.

— Ты же видела его сейчас, да и он сам сказал, что ничего не чувствует, — горячо заговорила Селестия — Это наш шанс предотвратить войну!

— Хорошо, — сдалась ночная аликорна.


Я смотрел вниз. Третий этаж — слишком низко, чтобы чувствовать страх или восторг. Да и могу ли я их сейчас почувствовать? Ощущения такие же, как после моего первого и последнего ЛСД-трипа — я тогда тоже дня три ходил с деперсонализацией. В тот раз я, правда, тупо пялился в одну точку, всерьез напугав... как же его звали, того парня? Он еще на трекпойнте в кваку гонял... не помню. Так и не вспомнил ни одного имени, кроме собственного. Но это не так уж страшно, имена не важны.

Итак, изгнание. Какая муха ее укусила? Шли по улице, перекидываясь самыми обычными фразами, а потом раз — и я телепат. Да еще и шпион, судя по словам Луны. Бред сивой... то есть, белой кобылы.

Хотя одна девушка мне тоже говорила что я телепат, но в шутку же. Бред. Как будто сложно предугадать чужие желания — люди любят считать себя единственными и неповторимыми, но существование таких реально действующих наук как медицина и психология опровергают идею исключительности на корню. Если бы каждый был неповторимым, то как бы мы могли лечиться одними и теми же лекарствами? Если бы каждый был уникальным, то с чего бы на нас всех действовали одни и те же приемы? Никто даже об этом не задумывается. С пони так еще проще — у них мимика настолько выразительная, что трехлетний ребенок разберется. Селестия более сдержанная чем остальные, но не такая загадочная как ей, возможно, кажется. Хотя... может быть, привыкшие к своей эмоциональности пони и видят на лице своей принцессы только заботливый покерфейс. Планшет-то хоть с собой позволят забрать? Или отберут? Люди бы отобрали, но пони... наверное, оставят.

Шум открывающейся двери. Луна вернулась? Вернулась, и не одна... я разворачиваюсь к ним лицом.

Молчание. Селестия смотрит на меня враждебно и решительно. Луна... не знаю. Тоскливо? Нет, не то.

— Я не могу общаться телепатически, если вы это пробуете сейчас делать, — нарушаю я тишину.

— Луна, — твердо произносит Селестия. — Сейчас.

Я внимательно смотрю на них. Зачем они тут? Изгнание будет магическим? Они просто телепортируют меня?

— Прости, — почти неслышно шепчет Луна, и ее рог загорается спокойным фиолетовым пламенем.

Почти одновременно загорается и рог Селестии. Я вновь чувствую головокружение... они что, добить меня решили?

На меня теплой волной накатывает сонливость. Я силюсь держать глаза открытыми, но тело подводит меня, ноги подкашиваются и я валюсь в прохладное золотисто-фиолетовое сияние...

Я бегу по разбитой асфальтовой дорожке, спотыкаюсь, падаю на колени. Больно! Я плачу. Папа поднимает меня на ноги, рассматривает царапины.

— Соберись! Мужчины не плачут, — сильным и веселым голосом говорит он, и я стараюсь, но слезы все равно текут из глаз. — Сам виноват, смотри куда бежишь.

— АААРТУУУР!! — вопит под окном детский голос. — ВЫХОДИ ВО ДВО-О-ОР!!

— Ма-а-ам... — я подхожу к ней. — Можно я пойду?

— Нельзя, ты наказан, — строго говорит она.

— Ну ма-а-ам... — канючу я.

— Нет — она выходит на балкон.

— ТЕТЯ ????, А АРТУР ВЫЙДЕТ?! — все тот же детский голос.

— НЕТ, ОН НАКАЗАН! — кричит в ответ мама.

Я обиженно ухожу в свою комнату.

Он разбегается и отталкивается с палкой в руке, пролетает над трехэтажной пропастью и приземляется на противоположной стороне.

— Арт, давай! — он кидает мне веревку, и я ловлю ее. Сердце колотится как бешеное.

Я пытаюсь сесть на палку, но она слишком высоко, не получается.

— Арт, да что ты как девчонка, — дразнится ?????. — Зассал?

— Кто, я?! — я хватаюсь за палку руками и разбегаюсь. — Смотри!

Прыгаю, несмотря на дрожащие ноги, получается слабо, мир вокруг закручивается, но меня уже несет к противоположной площадке, руки не выдерживают, и я влетаю прямо в бетонный угол. Вспышка, боль, чувство падения, удар.

Лежу в больнице. Уже почти месяц прошел. Каждый день болит голова и ужасно тошнит, не могу ни есть, ни пить. Ноги скручивает пульсирующей болью, а от взгляда на жуткие металлические конструкции на ногах тошнота только усиливается.

Папа смотрит на меня потухшим взглядом, он улыбается но я не верю в эту его улыбку... я виноват, я виноват, я виноват... голова кружится все сильнее, тошнота накатывает снова и меня рвет едкой жидкостью в подставленный металлический лоток. Горло жутко дерет, комната кружится, и меня снова тошнит.

— ?????? ??????? — отец подскакивает и зовет медсестру. — Он опять!

— Да что же это такое, — обеспокоенная женщина врывается в палату.

Вторую ночь не могу уснуть. В тяжелой голове пульсирует боль. Подушка подо мной нагрелась настолько, что стала неприятной, переворачиваю ее. Уже ближе к утру иду на пост медсестер...

— Привет, Артик, — мама выглядит ужасно усталой. Меня снова начинает грызть чувство вины. — Как ты тут?

— Хорошо, мам, — я откладываю "Туманность Андромеды" на тумбочку. — Дядя ?????? сказал, что я уже скоро смогу ходить, и меня выпишут.

— Ну наконец-то, — радостно улыбается она .- Увидишь сестренку, она уже ходит, представляешь?

— Правда? Ух ты! — я стараюсь выглядеть радостным. Снова начинает кружиться голова. — Папа с ней сидит?

— Ага, — кивает мама и открывает рюкзак. — Вот, он просил тебе передать еще книжек.

— Круто! — я охотно рассматриваю обложки. — Передавай ему от меня спасибо!

Голова кружится все сильнее, и я со стоном опускаюсь на подушки. Снова накатывает тошнота, и я на всякий случай беру металлический поддон. Мама вздыхает, а я стараюсь улыбнуться.

Я иду по улице рядом с отцом. Все немножко плывет, а ноги ноют. Меня выписали из больницы — был июль, а теперь май. Цветет черемуха, но от ее запаха меня начинает мутить. В ушах медленно нарастает звон.

— Пап, я посижу чуток, — я сворачиваю к лавочке.

— Все нормально? — спрашивает он.

— Тошнит, — честно отвечаю я и вытаскиваю из кармана пакет как раз на этот случай.

— Понятно, — грустно вздыхает он. — Ну сиди тогда. Слушай, Арт, тут такое дело: мне новую работу предложили, хорошую... в общем, переезжаем мы.

Второе сентября. Я иду в новую школу, чувствуя как в ушах нарастает звон. Голова кружится, где-то под горлом возникает тянущее чувство тошноты. Я подхожу к лавочке, на которой сидят неприятные ребята, сажусь на краешек.

— Эй, мелкий, ты че тут сел? — угрожающе спрашивает меня один из них и у меня по спине бегут мурашки от страха. Сердце бешено колотится, перед глазами возникают цветные мушки.

— Я... сейчас уйду, — трусливо блею я, не решаясь достать из кармана пакет.

— Вали давай, — грубо рычит один из них, вставая передо мной. — Слышь?

Он грубо толкает меня, и я не удерживаю тошноту — меня рвет прямо на его ботинки. Вопль ярости. Град ударов.

— Как дела в школе? — спрашивает мама.

— Нормально, — я изо всех сил стараюсь говорить спокойно, но сердце еще быстро бьется от пережитого страха. — Мам, я потерял пятьдесят рублей, дай пожалуйста?

— Раззява ты мелкая, — беззлобно ругает она меня, — хорошо, завтра дам.

Она наливает мне суп. Кажется пронесло...

Я прячусь за зданием, ожидая пока гопники стоящие около ворот школы уйдут. Нет, мне нельзя опаздывать, обойду...

— Эй, Блевота! Сюда иди!

Я стою перед зеркалом в ванной. На лице огромный синяк. Что? Я... телепортировался?

Отец. Участковый. Двое гопников. Комната в милиции.

— Только вякни чего, Блевота, п***ц тебе, — угрожающе шепчет один из них.

Отец слышит. Глухой удар, тело влетает в шкаф, папки сыплются на пол...

Мама наливает мне суп. Я беспомощно смотрю на тарелку.

— Артик, ты чего затих? — с беспокойством спрашивает меня мама.

— Все хорошо, — пытаюсь соврать я, но она не верит.

— Что опять случилось?

Я заливаюсь слезами.

Врач с обеспокоенным лицом смотрит на томограмму. Отец стоит перед ним, напряженный.

— Нам придется снова его госпитализировать, — вздыхает врач. — Гематома...

Я сижу на небольшой обувной скамеечке дома, в руках шнурки, на одном ботинке завязаны.

— Арт, чего замер? — спрашивает папа, а потом вздыхает. — Опять, да?

Я снова в больнице. Завел себе блокнот, в котором каждые полчаса или в случае какого-либо события делаю отметки. Беру книгу, текст незнакомый. Смотрю в блокнот. "Начал читать "Люди как боги"".

Мне очень страшно.

Отца уволили, слышал как они с дедом говорили про кризис. Мы вернулись в родной город, теперь мама и папа работают с утра до ночи, а на выходных пропадают на даче. Я сижу с сестрой.

Пытаюсь учить стихи по совету врача. Строчки расползаются перед глазами, в ушах звенит.

— Аттик, ласкази сказку! — требует ?????? своим противным голосом.

— Нет, я занят, — пытаюсь сосредоточиться.

— Ну ласскази! — ноет она.

— Отстань! — рявкаю я на нее. Она плачет, и злость проходит, становится невыносимо стыдно, — Прости, ???????, прости пожалуйста. Сейчас расскажу.

Пытаюсь ее обнять, она отпихивается и продолжает рыдать. Щекочу ее, корчу рожицы, слезы сменяются звонким смехом, от которого у меня начинает болеть голова. Беру с полки "Говорящий сверток", читаю расплывающиеся строки.

— Есть хочу! — требует сестра.

— Сейчас что-нибудь приготовлю, — я достаю с полки книгу рецептов.

— Тортик!

— Попа слипнется, придется ножом разрезать, — предупреждаю я.

— Врешь ты все!

— Вру. Но торт я тебе не приготовлю, не из чего. Картошка, капуста, морковка... о! — я достаю из морозилки большую кость. — Борщ!

— Не хочу борщ!

— Я тоже не хочу, — вздыхаю я. — Но придется.

Жизнь налаживается. Провалы в памяти исчезли, но я все равно каждый день что-нибудь учу. В ушах уже давно не звенело, а дома все чаще стали появляться вкусности. Правда, родители до сих пор работают допоздна, так что все домашние заботы на нас с мелкой.

— Привет сестрень, что читаешь?

Она бросает книжку и бросается на меня с радостным визгом.

— Приготовь мне блинчики с сыром! — умильно заглядывает мне в глаза.

— У тебя совесть вообще есть?

— Есть, но она тоже голодная! — отвечает она вычитанной где-то фразой.

Шесть лет девчонке, а уже такая наглая...

— Ладно, ладно, будут тебе блинчики.

— И книжку почитай!

— Сначала посмотрим, убралась ли ты в квартире, — ехидно отвечаю я.

— Ой!

Я подпаял последний проводок и щелкнул выключателем. Болтик со звонким щелчком врезался в сердечник электромагнита.

— Молоток, — похвалил меня отец. — Решил пойти по стопам отца, а?

— Ага. Буду сдавать физику и математику.

— А у меня сюрприз есть, — хитро улыбается он. — Завтра привезут.

— Что привезут? — я вспоминаю его недавний разговор с ?????? и радостно спрашиваю. — Компьютер?!

Стою на балконе. Смотрю вниз. Сладкие волны восторга поднимаются откуда-то из глубин груди, а теплый летний ветерок словно шепчет — прыгни, прыгни! Я знаю что не прыгну, и продолжаю смотреть...

Читаю книгу "Учение дона Хуана: Путь знания индейцев яки". Слишком уж часто стал про нее слышать в последнее время. Ну и стиль у автора.

Стою перед ее подъездом, сжимая в руке букет цветов. Она выходит, сердце едва не выскакивает из груди, пока я иду ей наперерез.

— Ты мне очень нравишься, — я краснею, протягивая ей цветы. Она фыркает, не берет их и просто уходит. Я готов от стыда сквозь землю провалиться.

На следующий день в столовой она сидит со своими друзьями, они смеются. Я поднимаю взгляд, они все смотрят на меня. Дружный хохот.

Я почти убегаю из столовой с пылающими ушами.

Не быть слабым. Не быть слабым. Не быть слабым! Никаких больше чувств! И завтра же запишусь в секцию! Пора взять за себя ответственность и сделать первый шаг на пути воина.

Действовать без сомнений и сожалений.

Как же раскалывается голова... я выхожу на балкон и смотрю вниз. Одиннадцать этажей... тридцать метров вниз. Прыгни. Прыгни. Прыгни...

Я в ужасе бросаюсь назад, больно стукнувшись спиной. Что я сейчас сделал?! Хорошо что никого дома нет... все, никаких больше балконов! Безумие! Просто безумие! Я что, самоубийца?

Писк, повизгивания модема. На выходных трафик не ограничен, родители с сестрой на даче, так что я отставляю привычный пузырек со снотворным. Отосплюсь в ночь с воскресенья на понедельник, а пока...

Тихонько играющая в наушниках музыка прерывается аськовым о-оу. Морщусь и отключаю звук, оставляя только всплывающие окошки.

— Привет, Арк, я тут думал над этой фигней, которую ты говорил про предсказуемый мир. Если бы все было так просто, то кто угодно мог бы стать кем угодно.

— А что, по-твоему люди сразу рождаются с предопределенной судьбой? — пишу в ответ. — Ты вот на кого собираешься учиться?

— Я уже отучился почти, на программиста. Погоди-ка, так ты что, школьник еще?

— И что? — ожидаю худшего.

— Да не, ничего, просто не ожидал. В профиле другая инфа указана. В каком классе учишься?

— В 11.

— А, так это у тебя юношеский максимализм :)
— Вот поэтому у меня в профиле и указан другой возраст. Стоит только кому узнать, как отношение сразу меняется на в лучшем случае покровительственное.

— Да ладно, я шучу. Слушай, раз уж у меня жизненного опыта поболя, я тебе так скажу — ты попробуй всерьез что-то изменить в своей жизни, и только потом говори что кто угодно сможет что угодно. Дружеский спор, лады?

— По рукам.

А ведь и в самом деле? "Не смотри что иной выше всех по уму, а смотри верен слову ли он своему"...

— Ну что, куда поступать собрался? — спрашивает отец

— В политехнический институт имени ????????, — отвечаю я, откладывая книгу. — На схемотехнику.

— Уехать от нас решил, а? — он дружески хлопает меня по плечу. — Мама не одобрит, но я тебе так скажу, правильно это. Хочешь кем-то стать — езжай в большой город. На бюджет-то пройдешь?

— Пройду, — я махнул в сторону заваленного тетрадями стола. — Если в этом году будет так же как в предыдущем, буду в первой десятке. Да и на олимпиаду записался.

— Молоток. Что читаешь?

Я молча показываю ему обложку. Он удивлен.

Стою перед зеркалом, тренирую выражение лица. Божечки, какая у меня глупая мимика, над этим работать и работать. И голос... баран бараном, какое-то неуверенное носовое блеяние. Диктофон, безжалостная же ты железяка...

Пищит телефон. Пора идти на тренировку.

Папа и мама машут на перроне. Сестрень даже не смотрит в мою сторону, обижена донельзя, хоть я и убеждал ее, что мы по-прежнему сможем общаться через сеть. Папа раскошелился и привез из очередной восточной поездки ноутбук, мама сказала что ее двоюродная тетя живет на даче, а свою квартиру сдает, и у нее как раз освободилась одна комната. Даже в общаге не надо будет жить, офигеть!

Я открываю ноутбук и запускаю "Мимику". В универе начинается моя новая жизнь, надо быть к ней готовым! Еще увидишь, ??????, человек может изменить себя!

— Хэдшот! — заявляет голос комментатора Unreal Tournament и я вздергиваю руку вверх в победном жесте.

— Арт, ты крут! — хлопает меня по плечу ???????. — Игра, достойная самого меня!

— Ты бы мышью попробовал играть, а? И с ковром. Стал бы реально отцом.

— Э, не, на трекпойнте круче. Один матч выигрываешь, потом говоришь на чем играешь, и враги тебя уже боятся! — он имитирует адский смех.

— А-а, военная хитрость, — усмехаюсь я.

— Слушай, а ты стратежки любишь?

— А что это?

— О-о-о-о!!! Щас покажу!

Мой сосед по квартире — тоже студент, только с третьего курса. Веселый раздолбай, учится с тройки на двойку, половину дня проводит за игрушками, а половину ночи — в клубах. Один разок я даже застал его с косяком, о, эти глаза надо было видеть! Зато с имеющимся компроматом я мог свободно заниматься своими "распевками", не опасаясь что он кому-нибудь расскажет. В общем, жили мы душа в душу. Свезло!

Правда после того как он приобщил меня к игрушкам и аниме, я так и забросил поиски секции айкидо. Толку-то с нее? Этому лет десять надо учиться. Лучше уж бегом займусь.

Спокойно засыпаю без лекарств. Отдельная комната с замком на двери словно дала вздохнуть свободно. Потрясающее чувство... как же я раньше этого не замечал?

Вторая сессия. Идем всей гурьбой в кафешку — готовиться. Я шучу и улыбаюсь, ????? хлопает меня по плечу, друзья ржут как кони. С тех пор как я всерьез взялся за теорию и тренировки, это стало куда проще. Никто на самом деле не ищет твои недостатки, никто на самом деле не знает какой ты! Всем пофиг! Они поверят в то, что ты покажешь, потому что только на этом и могут базироваться!

Я улыбаюсь симпатичной девушке с другого потока. Она похожа на ту в которую я был влюблен в школе, и у меня точно так же замирает сердце в груди. В этот раз все иначе!

— Так что, косячок будешь? — предлагает мне ????? в очередной раз.

— Обойдусь, — отмахиваюсь я — Мария и Хуана, эйфория, жор, расслабуха... не то. Вообще не то.

— В смысле, "не то"? — он затягивается.

— Да в прямом, мне и так норм.

— Ты, я смотрю, трезвенник во всех смыслах, — ехидно заявляет Миха. — Не пьешь, не куришь, не балуешься, разве что девушку себе завел.

— Ты так говоришь, как будто она питомец какой, — бурчу я. — Ужас.

— Ня, милота какая, — он хихикает. — Ну хорошо, косячок "не то". А что тогда "то"?

— ЛСД, — я мечтательно закатываю глаза. — Безопасный препарат, расширяет сознание, трипы интересные опять-таки.

— Кислота? — он смотрит на меня с сомнением. — Серьезно? Она не такая уж и безопасная, чтоб ты знал.

— Потому что грязная и с примесями, — отмахиваюсь я. — Поэтому я и не рискую. Вот в каком-нибудь лабораторном эксперименте я бы поучаствовал.

Она склоняется надо мной, в бледном свете города, льющемся через окно мне видна только ее белая кожа и темные глаза. Я веду руками по ее обнаженному телу, наши губы сливаются в поцелуе...

Я снова не смыкаю глаз всю ночь. Стоит только погрузиться в сон хоть ненамного, как меня выбрасывает из него с чувством беспричинного ужаса. Попробовать снотворное? Давненько я его не доставал, не просрочено оно еще? Свет надо включать чтобы проверить, разбужу ее... ладно, что ему будет.

Я мотаю катушку толстенной проволокой. Сделано. Конденсатор для вершины готов, плата управления тоже, осталось только аккуратненько намотать вторичную катушку.

— Привет, Наивняк! Что делаешь? — спрашивает меня ??????, он все еще живет здесь, хоть и выпустился в прошлом году. — О! Катушка Тесла!

— Улучшенный вариант, — киваю я, предпочтя не заметить прозвище. — С модулятором частоты.

— И нравится же тебе возится с этой лабудой, — качает головой он, глядя на часы с газоразрядными лампами, к которым я так и не сделал корпус

— А что? В универе сделать плату и все остальное к ней — как два пальца. А получаются вот такие классные штуки. Знаешь, по чем я их продаю? Плюс, эту эффектную игрушку я собираюсь показать как дополнение к курсовику.

— У тебя же там что-то про формирование сигнала?

— Ага, — я усмехнулся. — Ладно, тебе первому покажу. Или второму, если ????? успеет первой.

— Слушай, — он задумался. — Тут такое дело... у тебя какие планы на середину июля? Не хочешь махнуть со мной кой-куда на неделю?

— Можно, а зачем?

— Подарок у меня для тебя есть, — он подмигивает. — Тебе понравится.

— Мндэ? Что это за подарок такой, что за ним надо на неделю куда-то ехать?

— Тебе понравится, — повторяет ??????? с загадочным видом

Летний домик на краю живописной деревушки, рядом шумит лес. Я со своим обычным походным набором, ????? тоже. Он все никак не сознается, что это за сюрприз. Я уже и не спрашиваю.

Давно я не ходил в походы, все сиднем сижу. Эх, вот закончу универ, возьму ?????? и махнем мы в тур по Востоку! Я уже даже накопил нехилую сумму, чтобы так и сделать. Продажа катушек и прочего, подработка эникейщиком и ремонтником-электронщиком... на Японию точно хватит, может быть еще на Китай...эх, жаль что это все так дорого.

— Уфф, пришли! — он открывает замок калитки, и мы проходим в заросший плющом двор. Когда-то тут, видимо, рос виноград, но теперь по перголе вьется только плющ.

— В нехилую даль ты меня затащил, — усмехаюсь я. — Надеюсь не для того чтобы убить и прикопать где-нибудь?

— Искренне надеюсь, что нет, — ехидно отвечает он. — Пойдем, покажу чего.

Шесть соток, теплица из хлама, все засажено растениями со смутно знакомой формой листа.

— Так во-о-от где твой тайный сад, — усмехаюсь я. — Как тебя еще не поймали?

— Да кому я нужен? — отмахивается он. — В этой деревне еще от силы три дома жилые, да и те по другую сторону железной дороги. Да и потом, ты помнишь где я работаю? Отбрехаюсь как-нибудь.

— Ну да, помню, — скептически хмыкнул я. — Пчелы против меда. Ну ладно, так теперь-то ты признаешься что за сюрприз?

— Признаюсь. Пойдем в дом.

Внутри он достал из кармана рюкзака небольшую склянку с несколькими квадратными листиками бумаги, заткнутую пробкой.

— Это что? — не понимаю я.

— ЛСД. Химически чистое, полученное в лаборатории, импрегнированное в бумагу. Дарю.

— Серьезно? — не верю я и беру склянку в руки. — Погоди-ка, как ты его достал?

— Ну... есть у меня два приятеля в лаборатории, химики от Бога, как ты понимаешь. Они тоже немного... увлекаются. В общем, я вспомнил что ты говорил что хочешь попробовать, и попросил чуток.

Я слился с Вселенной. Я познал себя. Я вывернул свою душу наизнанку и рассмотрел каждый ее лоскут. Я был слеп, но теперь я знаю. Я был слаб, но теперь я понял.

Все ложь. Вся моя жизнь это ложь и страх. У меня нет друзей. У меня нет врагов. Я пуст, словно космос, я холоден словно жидкий азот.

Я осознал. Кто я. Зачем я. Нет лживых преград, нет мнимых границ. Лишь три вещи действительно важны. Лишь три вещи составляют меня. Лишь о трех вещах я должен беспокоиться.

— Арт! Арт, твою мать, это уже не смешно!

— Спокойствие, только спокойствие, — я смотрю одновременно на него и на самого себя. В голове блаженная тишина. В теле вселенское равновесие. — В чем дело?

— Арт, ты уже второй день пялишься в одну точку! Отвлекаешься только на то чтобы хлебнуть воды! Что с тобой произошло? Плохой трип? Говорил же, что кислота опасна! О боже...

Он словно маятник меряет шагами комнату от одной стены до другой. Щелчки метронома. Я должен услышать щелчки метронома...

— Все хорошо, — я улыбаюсь ему. — Это просто реально шокирующий опыт. Прозрение. У тебя есть метроном?

— Есть, — он достает планшет и запускает программку. Точно, он же гитарист.

— У меня есть еще две бумажки, — я открываю склянку. — Пойдешь со мной?

— Иди ты в жопу! — орет он, вырывает ее у меня из рук и выкидывает в форточку. — Арт, да ты сам не свой!!!

— Теперь я действительно сам и свой, — я равнодушно провожаю полет склянки взглядом. — Зря отказываешься.

— Нет, — он смотрит на меня в ужасе. — Я теперь к этой дряни даже на километр не подойду!

Выпускной, на который меня затащили почти насильно. Страх больших скоплений народа, утихнувший было в универе, вернулся с новой силой. Вот они... бывшие друзья, бывшая девушка. Ложные друзья и ложная девушка, полученные математикой, обращенной в слова и поступки, извращенным желанием быть не тем, кто я есть. Я пью коньяк, я шучу как в былые времена, я рассказываю истории. О том кто на самом деле я, о том кто на самом деле они. Сыплю чужими секретами. Демонстрирую свои слова на практике, смеясь как сумасшедший.

Выпускной заканчивается потрясающей дракой.

Я разрезаю симку ножницами и набираю в терминале телефона wipe all. Всем спасибо, все свободны. Эх, надо было номер ?????? оставить. Хотя — зачем? Я не вернусь. Да и как-то подтухли отношения после того случая с ЛСД.

Я встаю в очередь к третьему гейту. Здесь начинается мой запланированный тур по Востоку. Мне одному денег хватит на все.

Он требует что-то угрожающим тоном, посверкивая ножом в свете фонарей. Я должен бы бояться, но не могу. Сладкий восторг накатывает на меня, заставляя броситься вперед. Время словно растягивается, я уже почти чувствую полосу смертельной стали между ребер...
"Без раздумий чудо творим, двое нас — мы стали одним"
Нож звякает где-то о каменную брусчатку, мой противник стонет на спине. Адреналин бьет в голову, я понимаю что я снова был на волосок от смерти. Я выскакиваю на освещенную улицу и бегу, словно за мной гонится сам ад.

Я открываю Google Inactive Account Manager. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понимать что с этим мортидо я когда-нибудь все-таки доиграюсь до деревянного ящика. А значит... я-то готов, но есть вещи, о которых надо подумать заранее.
"Дорогие мама и папа, и, конечно, моя любимая сестренка. Если вы читаете это, то меня уже нет с вами. Я не знаю что со мной случилось, но знайте: я любил этот мир до последнего мгновения. Не расстраивайтесь из-за моей смерти — благодаря вам я прожил потрясающую жизнь. Спасибо что вырастили меня человеком, которым я горжусь. Надеюсь, вы тоже мной гордитесь.

Для каждого из вас я написал отдельные письма, я буду дополнять их время от времени. Прошу лишь об одном — не обменивайтесь ими! Хотя мне, вероятно уже все равно, но сейчас, пока я пишу эти строки, мне бы этого не хотелось.

Не знаю, что еще можно сказать. Так странно — даже представлять, как вы это читаете, но все же мне кажется что так будет правильнее.

С любовью, ваш сын.

P. S. Сестрень, не вздумай сделать что-то в этом же духе. Если родители увидят открытую страницу этого сервиса на твоем компе, их кондратий хватит. И еще, не надо призывать мой неупокоенный дух, прокляну!

С любовью, твой брат".

...ну и бред же я тут написал. Делаю небольшой отступ и начинаю заново.
"Любимые мама и папа, если вы читаете это..."

— Слушай, Артур, я тебя не понимаю. Я предлагаю тебе повышение, а ты отказываешься? Почему?!

— ??????? ???????, вы человек старой закалки. Для вас главное карьера, семья, дети... я не такой.

— Артур, ты не думай, я сам таким был — ты молодой парень, ты еще не наигрался, но ведь пора бы уже и о будущем подумать. Ты же сам видишь, если этот проект выстрелит, нас на руках носить будут! Я, конечно, тебе не отец, но послушай уж совета бывалого человека...

— У меня нет будущего, — спокойно отвечаю я ему. Неловко, что приходится так ему лгать, он хороший мужик, но он действительно не поймет. — Я умираю. Мне осталось года три, в лучшем случае пять. Я не хочу тратить это время на одну лишь работу.

У него на лице выражение потрясения.

— Что с тобой? — он спрашивает и сразу замолкает. — Извини, что спрашиваю.

— Рак. Неоперабельный, — я спокойно улыбаюсь. — ?????? ????????, я бы предпочел чтобы это осталось между нами.

— Конечно, — он все еще ошарашен — Конечно...

— Я могу заняться стажерами, — предлагаю я, в основном в качестве небольшого самоистязания за ложь хорошему человеку, но он, видимо, думает что это что-то благородное, вроде "оставить свой след во времени".

— Конечно, — он приходит в себя. — Думаю, это хорошая мысль.

Я киваю ему и выхожу из кабинета.

Я сижу на крыше, играю в Devil May Cry 4. Моя маленькая ложь пустила огромные корни и выбросила вверх крону из различных послаблений. Например, мне больше не надо было сидеть в кабинете с остальными — ?????? отдавал мне на разработку те стадии проекта, которые я мог бы выполнить и в одиночку, в дополнение проверке схем отдела. Однако с некоторых пор я стал больше заниматься обучением новичков, в последнее время их все больше. Новый технологический подъем, все дела.

— Артур Леонидович, вы опять здесь! — раздается нежный голосок и я легким движением пальцев переключаюсь на AutoCAD.

— Привет, ??????, что-то не получается? — я улыбаюсь ей. Очень красивая девушка, даже неожиданно что выбрала такое "мужское" направление деятельности. Не то чтобы я был шовинистом, но у нас на весь поток было всего пять девушек, и красотой они, мягко говоря, не блистали.

— Не получается, но не у меня, — она с улыбкой наклоняется надо мной, загораживая солнечный свет.

Я любуюсь ее лицом. Ей чертовски идут веснушки.

— ?????? попросил позвать, — она слегка краснеет, замечая мой взгляд, но не пытается отстраниться. — Сказал, что в гробу он видел эту телефонию из командной строки.

Я хихикаю. Это, строго говоря, не мой стажер — парня взял наш спешно увольнявшийся админ, но попросил приглядеть. Он вообще неплохой спец, но слишком уж узкоспециализированный — командные интерфейсы вводили его в священный трепет. Так что после знакомства мы наладили взаимовыгодное общение — я занялся его обучением, а он моим. Да еще и поделился крутейшей программой голосового управления оффлайн с собственноручно набитой базой произношения.

— Пойдем, — я улыбаюсь ей и поднимаюсь на ноги. — И ты не обязана ходить искать меня по любому его требованию. Он такой же стажер, просто работает дольше.

— Мне просто захотелось прогуляться на крышу, — смеется она.

Я смотрю вниз. Двадцать шесть этажей вниз, восторг буквально пронзает меня множеством мелких взрывов, словно мой позвоночник обвили китайской косичкой из бомбочек. Мне еле удается отвести взгляд от манящей высоты. Прыгни?

Пол дрожит под ногами в такт басам, играющим в наушниках. Новенький поезд метро мчится из туннеля, толчок воздуха треплет волосы, по спине ползут мурашки болезненного восторга. Я на секунду представляю себя на пути этой неостановимой силы...

Надо сходить к психиатру. Объективно — надо. Но я уже не могу отказаться от этого восторга.

Июльский корпоратив, день рождения компании. Она навеселе, но вовсе не так пьяна как хочет показаться. Проклятые книги!

— Артур, я же вижу, как ты на меня смотришь! Почему ты вынуждаешь делать девушку первый шаг? Я думала ты настоящий мужчина!

— Я просто идентичный натуральному, — отшучиваюсь я.

— Ладно, — она прямо смотрит мне в глаза. — Скажу прямо. Ты мне нравишься.

— И ты мне тоже нравишься, — улыбаюсь я ей, чувствуя как кровь приливает к паху. Может, ну его? "Оцени мимолетное это мгновенье, не гляди на вчерашний и завтрашний дни!"
— Тогда почему ты не делаешь ни одного шага навстречу? — надувает губки она.

— Не люблю писать прощальные письма, — я мысленно читаю джедайскую мантру. — Давай просто не будем начинать заведомо провальные отношения, хорошо?

— Но почему? — она расстроена. — Ты думаешь, что я на самом деле другая?

— Нет, — уж я-то знаю, что в тебе от фальши одно лишь кокетство, но я и правда не люблю писать прощальные письма. Черт, надо закончить это раз и навсегда, одним милосердным ударом. — Слушай, давай не будем путать. Мне нравится твое тело, я бы не отказался оказаться с тобой в одной постели, но любви и речи быть не может. Если тебя это устраивает, то пошли.

Звонкая пощечина привлекает к нам все внимание. Тц, об этом я не подумал.

— Видишь? Это не ты, это я на самом деле другой, — насмешливо отвечаю я и выхожу под всеобщее молчание.

Я не собирался возвращаться, так что направился к стоянке такси. В голове некстати всплыла строка из Кастанеды.
"Ведь ты думаешь что ты настолько важен, что можешь позволить себе развернуться и уйти, когда ситуация складывается не так, как тебе этого хочется".

Да. Я так и не стал воином. Не хватило ни личной силы, ни безупречности.

Хорошо, что я уже давно послал к черту всю эту художественную литературу, претендующую на указание верного пути.

Она со мной демонстративно не разговаривает, попросила перевод в другой отдел. И правильно, она уже и сама с усами, нечего ей в стажерах болтаться. Перед глазами мелькнул забавный образ. Привычно собираю вещи для похода. ??????? рассказал про заброшенный охотничий домик в горах, рядом с горячим источником. Он рад нашей размолвке, ведь он ходит по уши влюбленный чуть ли не с того дня, как она устроилась к нам. Меня это раздражает. Я хлопаю его по плечу и советую быть настоящим мужчиной, прямо с сегодняшнего дня. Он благодарит меня, а я чувствую укол совести. По хорошему, сейчас ему соваться однозначно не стоит, фиговый момент. Но идти на попятную уже поздно...

Перед уходом я быстренько порчу маршрутизацию звонков. Это его займет на денек-другой, а там, глядишь и ????? окончательно остынет. Да и вообще, учись, студент. Хе-хе-хе...

Я хотел потрогать молнию. Но в самом деле, почему нет? Потому что я, скорее всего, тут же умру. Ну и что? Ну... я хочу жить. Разве? Хм...

Я хочу потрогать молнию. Ну в самом деле, почему нет-то? Потому что я умру. И что? Все умрут! Но я буду единственный, кто при этом потрогает шаровую молнию. И я хочу ее потрогать. Вон как зазывно жужжит.

Две прекрасные аликорны, их крылья величественно расправлены, сияние их рогов тает в нежных цветах неба. Ощущение того, что я вижу чудо, пусть даже оно столь обыкновенно для этого мира, наполняет меня невероятным восторгом, рожденным из чистейшего восхищения. На глаза наворачиваются слезы...

Может быть, я сейчас все же сплю? Сплю и вижу прекрасный сон... ну к черту эти мысли. Я вытянул из стебля какую-то травинку с пушистым соцветием на конце и разгрыз белесое основание. Чуть сладкий сок растекся по языку... пока сон прекрасен, надо им наслаждаться.


Калейдоскоп прекращается, и я судорожно вдыхаю, пытаясь осознать, что только что случилось. Мысль, пронзившая голову, заставила сердце в ужасе сжаться. Я вскакиваю с постели, куда меня заботливо положила Селестия и ошарашено смотрю на сестер-аликорнов.

На их мордочках выражение вины и раскаяния. Глаза Луны полны слез, Селестия отводит взгляд. Они это видели. Они это все видели... и не только это... они видели вообще ВСЁ. Всю мою жизнь, все взлеты и падения, все постыдные моменты, все знания и мысли, все то, что должно принадлежать только мне!!!

— Он нас не простит, — прошептала Луна сестре.

Я чувствовал себя изнасилованным. Отвратительное ощущение того, что они меня раздели и отымели своими чертовыми витыми рогами во все найденные дыры! От прежнего ощущения нереальности происходящего и былого флешбекового равнодушия не осталось и следа.

Меня трясло от ярости так, что аж застучали зубы. Я сдерживался изо всех сил, убеждая себя что это бессмысленно. Они сильнее, у них магия, нет ни единого шанса...

— Артур...

Звук ее голоса свернул шею остаткам здравого смысла. Я с безумным, полным ненависти криком бросился вперед...


Селестия смотрела на маленькую звездочку на кончике рога сестры. Она ошиблась в своих выводах, и что хуже, втянула Луну. Как она теперь себя чувствует? Человек знал, как ударить по самому больному...

— Это убийство, — прошептал ее Артур. — Когда-нибудь оно будет отомщено. Клянусь!

А затем волна магии сделала то единственное, что еще можно было сделать.

Глава 8 - Нормальность

Все права на упомянутые программы и произведения принадлежат их авторам. Все остальное принадлежит пони :)

В следующей главе будет Лира, вы рады? :)

Приятного чтения!

Я захлопнул тетрадку и со вздохом потянулся. Обучиться письменности, зная устный язык, не так уж сложно, думаю еще недели две и я даже буду бегло читать. Твайлайт, заметив что я освободился, предвкушающе улыбнулась.

— Погоди, Твай, у меня еще мнемоническая тренировка, — я взял со столика планшет.

— Кстати, про нее я тебя еще не спрашивала, — воодушевилась она. — Расскажи, зачем ты это делаешь?

— Хм. Ну, в детстве я сильно разбил голову, я уже говорил, и у меня начали выпадать из памяти отдельные фрагменты. Я просто забывал, где я был и что я делал. Врач порекомендовал постоянно учить наизусть что-то новое, а потом это вспоминать, — я хмыкнул. — Я в те времена учил наизусть все подряд и это стало весьма полезной привычкой.

— Но ведь ты вылечился? — уточнила Твайлайт. — Сейчас-то ты зачем продолжаешь?

— Ну, думаю у меня остался подсознательный страх, что если я прекращу — то снова начну забывать. Это действительно страшно.

— Почему? Я постоянно что-то забываю, да и кто угодно тоже! — беспечно отзывается она.

— Мы говорим о разных вещах, — усмехаюсь я. — Одно дело, если ты "не вспоминаешь", и совсем другое, если "не помнишь". В первом случае ты можешь, если сосредоточишься, вспомнить как прошел твой день, что ты делала и так далее. Во втором случае ты просто теряешь кусочки себя. Например, ты читаешь книгу, которая переворачивает твое мировоззрение... а потом забываешь об этом. Откатываешься на предыдущую позицию. Тот ты, который прочел книгу умирает, а его место впоследствии займет некто другой. Память — самая суть нашей жизни.

— Это звучит немного жутко, — сказал Спайк, внимательно слушавший наш разговор.

— Но ведь это же все равно будешь ты? — отвечает Твайлайт.

— Откуда ты знаешь? — я усмехнулся. — Стоит нарушить связность памяти, и ты изменишься, даже не заметив этого. Откуда ты знаешь, что тебя зовут Твайлайт? Откуда ты знаешь кто твои друзья? Родители? Замени это на что-то другое, и из Твайлайт Спаркл мы получим кого-то совершенно другого.

— Хм... — она задумалась. — А люди проводили такие эксперименты? Как разум среагирует на то, что ему подменили память?

— Насколько я знаю — нет. Однако у нас есть такое интересное заболевание, называется "диссоциативная фуга". Это редко встречающееся расстройство памяти, при котором человек забывает все о себе включая имя, выдумывает другую биографию и историю и становится другой личностью. Я прочитал про эту болезнь, когда интересовался своими провалами в памяти.

— Никогда не слышала, чтобы с пони случалось что-то подобное, — удивилась она.

— Да уж, — я хмыкнул. — Так что память это одна из трех самых важных вещей, которые только есть у разумного существа.

— А другие две? — заинтересовался Спайк.

— Разум и свобода воли. Без памяти разум почти бесполезен. С поврежденным разумом память приводит только к мучениям. Без свободы воли наличие памяти и разума настоящая пытка... ну, при условии что у тебя свобода воли когда-либо была.

Они задумались. Твайлайт даже что-то записала в свои бесчисленные свитки, от чего я почувствовал себя большим и важным. В рот смотрят, слова записывают, хе-хе.

— Вернемся к этим твоим мнемоническим тренировкам, — во время таких учебных посиделок Твайлайт никогда не давала мне замолчать больше чем на минуту. — Раз ты уже давно этим занимаешься, то у тебя уже должны быть какие-нибудь постоянные изменения?

— Конечно. М-м-м... в общем, по современным человеческим знаниям мозг — сложная система из взаимосвязанных клеток, выстраивающих между собой определенные... м-м-м... конструкции, предназначенные для решения типичных задач. Создание такой конструкции называется обучением, а итог навыком. Чем больше ты пользуешься навыком, тем больше мозг его совершенствует, тем проще тебе его применять, и это касается чего угодно. От метания ножей до решения сложных математических примеров.

— Это точно? — Твайлайт яростно что-то записывает.

— Ну, если честно то это скорее правдоподобные домыслы. Я не так плотно знаком с нейрофизиологией, чтобы сказать "да, точно, именно так".

— А ты можешь продемонстрировать что-нибудь в качестве доказательства? — просит она.

— Могу, — я усмехнулся. — Нарисуй таблицу, скажем, двадцать на двадцать квадратов, в каждый квадрат напиши любое число от нуля до девяти.

Она притянула телекинезом другой свиток и с точностью графопостроителя вычертила таблицу, а после, заполнив ее случайными цифрами, протянула мне. Хочу рог! Или лучше два, для симметрии.

— Погоди, нарисуй еще одну такую же, только с пустыми клетками.

Она сделала и это.

— Итак. Вопрос следующий, — ехидно усмехнулся я, беря в руки первый свиток. — Сколько времени тебе потребуется, чтобы запомнить эту таблицу?

— Дня два, наверное, — неуверенно предположила единорожка. Тц. Обычно мне говорят "да это невозможно!". Ладно, ход конем.

— Я запомню ее за пять минут.

— Это невозможно! — воскликнула Твайлайт. Хе-хе, бинго!

— Засекай.

Итак, техника запоминания "Матрица". Опорные образы от одного до двадцати, последовательности образов... сделано.

Я отдал свиток с таблицей Твайлайт, беру перо и решительно заполняю квадраты в пустом свитке. Еще две минуты — и готово. Протянув второй свиток единорожке, я ехидно улыбнулся.

Она сличает их.

— Все верно, — она еще раз недоверчиво просмотрела оба свитка. — Ты как-то жульничал, да?

— Нет. Но если не веришь — можешь меня поспрашивать. Говори мне номер случайного квадрата по горизонтали и вертикали, а я буду говорить тебе цифру.

— 4-15.

— 5.

— 1-4.

— 2.

— 16-14.

— 7.

— Это невозможно! — повторно воскликнула ошарашенная единорожка.

— Убедилась? — улыбнулся я.

— Да, — она посмотрела на меня с восхищением. — И ты так можешь запомнить что угодно? Раз и навсегда?

— Ну, конкретно это скорее фокус, и я его быстро забуду. А так да, если задаться целью, то можно поддерживать в памяти очень многое.

— Так ты все-таки жульничал! — обвинила меня единорожка слегка обиженно. — Что за фокус?

— Да не жульничал я. Просто это очень зрелищная техника, которая в реальности пригождалась мне от силы раз десять, и все эти разы пришлись на время учебы в институте. Она фокус не потому, что как-то упрощает задачу, а потому что зрелищная, но малополезная.

— Значит, кто угодно может научиться так запоминать? — недоверчиво уточнила Твайлайт.

— Конечно, мы же с этого и начинали разговор.

— Научи меня! — с сияющими глазами попросила она.

Ой. Доигрался. С другой стороны, это в принципе не так уж и сложно. Перевести весь курс Мнемоникон, переделать карточки опорных образов под местную письменность и пускай сама учится.

— Хорошо.

— Спасибо! — она в восторге обняла меня, заставив замереть на месте.

Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Все знакомые пони ведут себя со мной все более свободно, а я и не знаю как на это реагировать. Да и вообще, я не сторонник обнимашек с животными — ходят неизвестно где, грязные, вонючие, настоящие рассадники бактерий... хм. А ведь к пони это не относится, та же Твайлайт моется не реже меня. И пахнет приятно.

— Правда если память у пони работает иначе, то тебе это не поможет, — предупреждил я, когда она отстранилась. — Так что можешь считать это экспериментом на себе.

— Обожаю эксперименты, — радостно улыбнулась она.

— Ладно. Раз я все рассказал, могу я теперь вернуться к занятию? — я киваю на планшет.

— Конечно, не буду мешать, — она пролевитировала к себе какую-то книгу.

Мнемотехника это хорошо, но самом деле я втайне мечтаю развить фотографическую память. Запоминать что угодно, когда угодно, в любых количествах и без усилий. Ну, то есть я готов прикладывать любые усилия чтобы этого достичь, но как? Только и остается, что учить с каждым разом чуть больше, в надежде что когда-нибудь нагрузка просто сломает этот барьер.

Привычные перелистывания карточек "случайной энциклопедии", еще десяток рубаи, неожиданно понравившийся мне цикл стихов "Corona Astralis" Волошина... мгм. На сегодня хватит.

Чем бы заняться теперь? Винил смылась в очередной концертный тур, так что мы с принцессами ее вчера не застали. Поскольку сам я в этой кристаллозаписывающей системе ничего не понимаю, вышел им небольшой облом, но сестрички-аликорны пообещали заглянуть как только единорожка вернется.

Надо бы прикинуть где мне обустроиться. Винил упоминала, что за записи платят сразу по их получению, так что скоро я буду весьма состоятельным человеком и смогу в конце концов заказать себе строительство собственного дома. О! Надо подготовить чертежи.

Я запустил Room Arranger, оставшуюся после последнего переезда, и начал неспешно набрасывать план будущей усадьбы. Наконец-то у меня будет собственная мастерская! Всю жизнь мечтал.

— Чем занимаешься? — заинтересовалась Твайлайт.

— Дом себе проектирую, — отвлекся я. — Хочешь взглянуть?

— Конечно, — единорожка снова сместилась в мою сторону, и я показал ей чертеж.

— Заштрихованное это стены, вот это окна, а вот это двери? Зачем тебе четыре дома?

Я переключил программу в режим 3D-визуализации.

— Вот это жилой дом, вот это мастерская, а вот это и это — технические пристройки. Я пока только начал, потом покажу итоговый вариант.

— Хорошо, что ты решил построить себе дом, но разве у тебя есть на это деньги?

Ах да, я же ей не рассказывал. Исправим это упущение.

— Вот как... — единорожка задумчиво кивнула. — Понятно. Но тебе надо будет зайти к мэру и купить участок для строительства...

— Это позже, — отмахинулся я. — Да и потом, я предпочел бы построить дом где-нибудь на отшибе, например между рекой и лесом.

— Почему? — удивилась единорожка.

— Вы, ребята, очень приятная компания, но я все же предпочитаю уединение. Кроме того, мой ритм жизни изрядно отличается от вашего, я бодрствую полночи и сплю полдня. Если я среди ночи буду шуметь в мастерской, вряд ли это понравится моим соседям, так что лучше заранее их не иметь.

— Понятно, ты такой же как Флаттершай, — хихикнула Твайлайт. — Только под стол не прячешься.

— Столы у вас низкие. Вот будет у меня свой дом... — шучу я в ответ, и мы смеемся вместе.

Она снова отодвигается на другой кран дивана и левитирует книгу. Точно! Я же хотел проверить собственную магичность!

— Схожу к реке, — я поднялся. — Спайк, играть будешь?

— Конечно! И ты еще обещал показать новые игры!

— Хм... — мне внезапно пришла в голову отличная мысль. — Я знаю игру, которая точно понравится всем, но ее еще надо будет подготовить. А просто так...

Я показал дракончику те игры, в которые он мог бы поиграть без меня — он остановился на Sky Force. Хозяин-барин. Надо будет потом спросить Твайлайт, знает ли она какую-нибудь пони, с нужным мне голосом, а потом попытаться убедить ее озвучить Portal. Без мышки играть не особо удобно будет, надо придумать что-то вместо нее... О! О-о-о! Идея!!! Где-то у меня была эта штучка, Cam-Trax, надо будет попробовать ее приспособить.

Пони в городке по прежнему предпочитали держаться от меня на безопасном расстоянии, но оно сократилось не меньше чем вдвое. Некоторые даже здоровались, откуда такие перемены? А, ну да, конечно. Надо просто почаще ходить в компании принцесс у всех на виду. Резко повышает доверие населения.

— С дороги, с дороги, с дороги! — закричал кто-то сзади. Я обернулся — на меня с безумной скоростью мчалась мелкая оранжевая пони на самокате.

Потрясающая наглость! Вопит так, будто ее сопровождают два крейсера, шесть истребителей, четыре подводные лодки и многочисленные корабли поддержки.

А ведь она это явно мне кричит. Хм, интересно, а если я не буду уходить с дороги? Я развернулся к ней, решив устроить поединок нервов. Девчонка, явно решив что я сдамся в последний момент, продолжала ехать прямо на меня, но уже молча и сосредоточенно. Тридцать метров. Двадцать. Десять. Пять. Я успел уловить в ее глазах удивление, она прыгает со своего скейта вверх...

Удар! Воздух из легких вышибло напрочь, короткое чувство полета, и я шваркаюсь спиной на землю. Судорожный вдох, еще один... уф-ф-ф. Хороший урок на будущее: не делай преждевременных выводов. Спина саднит. Так, что это мне тут попалось? Жеребенок, девочка, с шерсткой насыщенного красновато-оранжевого света, торчащей гривой какого-то из оттенков сливового, еще не пришла в себя... уже пришла. Смотрит на меня с испугом.

— А вот и завтрак! — радостно произнес я и щелкнул зубами.

От ее вопля у меня заложило уши, а удержать ее стоило просто чудовищных усилий.

— Да шучу я, шучу! — громко сказал я, и только когда жеребенок перестает вырываться, отпустил ее и поднялся на ноги. — Не бойся.

Она задирает голову, потом отступает назад, чтобы видеть мое лицо. Поняв ее проблему, присаживаюсь на корточки.

— Я и не боюсь, — смотрит она на меня с вызовом. Подавляю желание дернуться в ее сторону с криком "бу!"
— Оно и видно, — усмехнулся я. — Я думал ты свернешь в последний момент.

— А я думала что отойдешь ты, — она улыбнулась в ответ.

Утром рано два барана повстречались на мосту. Ей-то простительно, она же ребенок... жеребенок, да. Но мне? Что-то чересчур игривым я стал в этой их Эквестрии... тут точно что-то в воздухе.

— Артур, — представился я.

— Скуталу, — она подозрительно меня рассматривает.

— Ну, вот и познакомились. Ты куда-то очень торопилась, так что не смею больше задерживать.

— Серьезно? — не поверила она. — Никаких лекций о хорошем поведении? Никаких нравоучений? Даже ругаться не будешь?

— А надо? — я ненадолго задумался над переводом. — Ну ладно, раз уж ты так просишь... Если ты по коридору мчишься на велосипеде, а на встречу вдруг из ванной вышел папа погулять, не сворачивай ты в кухню, в кухне — твердый холодильник, тормози-ка лучше в папу, папа мягкий, он простит.

Она заливисто хохочет, даже не заметив пару-тройку нарушенных рифм. Если бы у меня было время, перевел бы лучше, но, видимо, и так сойдет.

— Эй, а ты ничего, для взрослого, — заявляет она мне. — Прям как Дэш, только не такой крутой. Ты знаешь Дэш?

— Самого-самого летуна в Эквестрии? — иронично уточняю я, но пегасочка принимает мои слова за чистую монету.

— Да! Она такая классная! Слов не хватает описать, какая классная!

О-о-о... да у нас тут фанат. А я, вроде как, случайно оказался свободными ушами, и теперь она будет чирикать, пока не выдохнется.

— Но ты тоже ничего, — внезапно закруглилась она. — Мне пора бежать, пока!

— Сбей по пути еще кого-нибудь, — напутственно посоветовал я, поднимаясь в полный рост.

Впрочем, девчонка на самокате меня уже не слышала. Шустрая, однако. Я отряхнулся от пыли и продолжил свой путь к реке, попутно обдумывая, чем именно займусь.

Итак! Я кладу на камень перед собой небольшую веточку, а сам сажусь в траву рядом. Начнем с самого простого — банального телекинеза. Ну, наверное это самое простое, все виденные мной единороги используют его без малейших усилий и ограничений. Особенно Рэрити!

Сосредотачиваюсь на веточке, мысленно приказывая ей взлететь в воздух. Сходу не получилось. Через полчаса попыток я решил сменить тактику.

Может быть, я делаю что-то неправильно? Скорее всего. Нет, точно, сначала надо почувствовать магию. А как?

Медитация? Посидеть тихонько, послушать себя — где что изменилось? ОК, пробуем... дышать диафрагмой. Сосредоточить сознание в одной точке. Слушать себя.

...

Ничего. Не чувствую никаких изменений. Если магия у меня и есть, то ощутить я ее не могу. Что остается? Магия на кончиках пальцев Кастанеды? Безоговорочно поверить и попробовать? Поди тут поверь еще. Попробовать что-нибудь игровое?

— Ка-дзё! — и соответствующий жест, левая ладонь раскрыта, правая выброшена вперед указывая тремя пальцами. Нифига. Жаль, любил это заклинание в Ноксе.

— Аар, йок, таар! — произношу я, начертив соответствующие руны в воздухе. Нифига. Аркс тоже в пролете.

А больше я и не помню ничего. Я вообще считал что нормальный маг должен обходиться без заклинаний, начертаний и жестов. К тому же, местные маги так и делают. Ну максимум можно сказать что-нибудь этакое, внушительное...

— Фус! — рявкнул я, и по траве прохошел мощный порыв ветра. Что, серьезно?!

— Ты чего тут делаешь? — раздается сзади знакомый голос, я вздрагиваю всем телом и оборачиваюсь.

Радужногривая пегаска. А поток воздуха, который я принял за действие туума не более чем результат ее приземления. Твою мать!

— В магии практикуюсь, — я развернулся к ней с очередной идеей, посмотрел ей в глаза, пытаясь внушить ей приказ взмахнуть крыльями.

— А ты умеешь? — смотрит она с сомнением. — Рога-то у тебя нет.

— Видимо все-таки не умею... — гипнотизер из меня тоже аховый. — Но любопытно было попробовать. Я тебе зачем-то нужен?

— Да не, не нужен, с чего взял?

— Ну, раз уж ты здесь приземлилась. Ничего интересного кроме меня тут нет.

— Просто глянула, все ли с тобой в порядке.

— Ну спасибо, — я задумчиво посмотрел на пегаску. При первой встрече мне показалось что у нее нарциссизм в терминальной стадии, но может быть все не так уж и плохо.

— Да нет проблем! — ответила она и поднялась в воздух, но улетать не спешила, просто зависнув в воздухе. Поднятый ею легкий ветерок еле ощутимо скользил по лицу.

— Ты так и будешь за мной наблюдать? — улыбнулся я.

— Ага. Не каждый день увидишь, как минотавр пытается колдовать, — она хихикнула. — Что это было за "ка-дзё"? А "фус"?

Понятно все. Ей просто нечем заняться, а я привлек ее внимание своими неудачными кастами. Н-да, ни одно место не является достаточно уединенным в мире где есть пегасы. Пойду я обратно в библиотеку и сделаю то, с чего и следовало начать: спрошу Твайлайт.

— Уже уходишь? — ехидно спросила пегаска. — Заклинания кончились?

— Кончились, — согласился я. Она неспешно летит за мной.

— Как-то ты быстро сдался, — продолжила ерничать она.

— Не все крепости можно взять штурмом, — рассудительным тоном возражаю я. Если ей будет достаточно скучно, она отвяжется сама собой, но в голову тут же приходит другая мысль. — А ты пробовала когда-нибудь колдовать?

— Ха! Конечно нет, я же пегас!

— Ну и что? — я хмыкнул. — Я вот типа "минотавр", а все равно попробовал. Может у тебя получится? Заклинания я тебе подскажу.

— А давай! — решительно согласилась пегаска.

— Отлично, — я ухмыльнулся. — Начнем с древнего языка легендарных драконов Тамриэля...

— Там-чего? — переспросила пегаска. — И почему вдруг драконы легендарные?

— Тамриэля. — повторил я. — Мир такой. Драконы там легендарнее некуда, сами их слова это магия. Они одним словом могут сбить противника с ног, зажечь или заморозить воздух и даже замедлить время!

— Да ну? И что за слова?

— Ну, "Фус", например. Но лучше попробуем другое, вы же, пегасы, погодой занимаетесь? Есть у тех драконов слова силы, которые развеивают все облака в небе. Это слова "Лок", "Ва", "Кор". Сосредоточь магию в груди и выкрикни ее, вкладывая в эти слова! Вот так: Лоок... Ва КОР!

— Лоок... Ва КОР! — завопила пегаска в небо.

Ха! Блин, а это оказалось забавнее, чем я думал. Мне пришла в голову еще более заманчивая мысль.

— Что-то не сработало, — недовольно сказала она.

— У меня тоже, — сокрушенно согласился я, сдерживая улыбку. — Может быть, попробуем другое? Например, "Пей До Дна". Это заклинание должно повышать настроение.

— Пееей... До ДНА! — с теми же интонациями рявкнула пегаска.

Я расхохотался. Искренне и до слез.

— Действует! — обрадовалась пегаска.

— Не действует, — проржавшись, ответил я. — Чтоб действовали надо быть драконом. А ты сейчас кричала "пей до дна", только на моем языке.

Ее брови взлетели вверх.

— Эй! Ты обманул меня!

— Просто пошутил, — поднял я ладони в примиряющем жесте. — Все честно. Ты меня подкалывала, я тебя разыграл.

— Ха! — она прищурила свои малиновые глаза. — Думаешь, ты так просто отделаешься?

— Ну да. Не будешь же ты меня бить из-за такой мелочи? — улыбнулся я в ответ.

— Я вызываю тебя на поединок розыгрышей! — провозглашает она.

— Думаешь, сможешь победить? — смотрю на нее скептически. Я, в отличие от нее, просмотрел чуть ли не все мало-мальски достойные пранки ютуба.

— Пф! Конечно смогу! — самоуверенно заявила пегаска.

— Согласен, — усмехнулся я. — Кто будет судить?

— Пинки. Она тоже любит розыгрыши.

— Пойдет. Пошли к ней, узнаем согласится ли она и обговорим правила.

— Какие могут быть правила в розыгрышах? — возмутилась Дэш.

Какие-какие... такие, чтобы не было потом мучительно больно и невыносимо стыдно.

— Ты считаешь себя профессионалом? — тоном мафиози интересуюсь я. — Значит, подойдем к делу профессионально. Никакой мелочевки. Никаких подвешенных над дверьми ведер и громких криков, подкравшись сзади.

— Да без проблем! — увлеченно заявила она. — Хочешь эпичный розыгрыш — будет тебе эпичный розыгрыш!

— Отлично. Второе правило: никакого членовредительства. Если розыгрыш оставляет более чем синяк или царапину на том, кого разыгрывают — это автоматическое поражение.

— Ха! Мог бы об этом и не упоминать! Что еще?

— Я подумаю пока. Ты тоже думай, правила делают игру интересной.

Мы молча шли через рощу. Пегаска явно натура увлекающаяся, так что если ее не ограничить, то она мне жизнь подпортить сможет изрядно. Какие еще возможности надо учесть? Без ерунды, без членовредительства, без союзников...

— Третье правило — если кто-то берет союзников, то они должны знать на что идут. Для проигравшей стороны будет предусмотрено наказание.

— А это зачем? — удивилась пегаска.

— Ты тут всех знаешь, а я — почти никого. Не думаю, что мне удастся уговорить Твайлайт помогать в этой затее. Но и совсем без возможности использовать кого-то со стороны тоже оставаться нельзя, потому что по отношению друг к другу мы всегда будем настороже. Ну и количество сообщников ограничим... например, тремя. Меньше можно, больше — нет.

— Ладно, дам тебе фору, — усмехнулась она. — На что играть будем?

— Сама придумай, — отмахнулся я. — С меня правила, с тебя приз.

Она крепко задумалась. Я тоже, только о другом — высокопарно говоря, меня мучил вопрос целеполагания, или банально — "зачем я в это ввязался?!". Ну в самом деле, что мне стоило заткнуться и подождать, пока она от меня отстанет? Язык мой — враг мой.

— А-а-а, проклятье, — пегаска тряхнула гривой. — Короче, кто проиграет, выполняет любое желание победителя.

— Вместе с союзниками, — уточнил я.

— Да!

— По рукам, — ладно, раз уж начал, то пойду до конца. — Кстати, а где живет Пинки?

— В "Сахарном Уголке", ты там еще не был?

— Не доводилось как-то, — хмыкнул я. Чтобы я сам полез в логово вечериночного демона? Не-не-не.

— Лучшая кондитерская Понивилля, — заявляет она, поймав мой взгляд.

С пегаской говорить куда удобнее чем с другими пони — она летит так, что наши глаза находятся на одном уровне. Да и этот прохладный ветерок весьма приятен, словно рядом с тобой кто-то опахалом машет.

— А ты неплохо меня подловил, с этими драконьими заклинаниями, — одобрительно заметила Рэйнбоу. — Я даже поверила, когда ты стал смеяться.

— Я сейчас жалею, что сказал тебе что оно не действует, — я зажмурился — Только представь: уверенная что заклинание работает, ты летаешь по Понивиллю и вопишь "Пей до дна!". Я бы на это посмотрел!

— После такого я бы тебя сбросила с Клаудсдейла, — проворчала пегаска.

— Да ладно, — я открыл глаза и ехидно посмотрю на нее. — Я бы тебе навешал лапши про то, что это заклинание выдохлось. А что такое Клаудсдейл?

— Пегасий город, я оттуда родом. Кстати, он летающий, в твоем мире такое есть?

— Парящий город? — поразился я. Мне представилось что-то вроде скал из "Аватара". — Нет, ничего подобного у нас нет. Из чего он?

— Из облаков, конечно же, — непонимающе взглянула на меня Рэйнбоу.

— Вы... строите из облаков? И это прочно?

— Конечно, — она смотрит на меня удивленно, а затем улыбается. — Если хочешь, я покажу тебе свой дом в Понивилле. Я сама его сделала.

— Однозначно хочу! А в таких домах может жить кто угодно?

— Нет, только пегасы. Ну и другие, кто умеет ходить по облакам, грифоны, драконы.

— А как вы это делаете... ах да, магия.

— Она самая, — подмигнула мне пегаска.

Телекинез, лечебная магия, управление светилами, облака в качестве строительного материала И при всем этом великолепии я не могу даже ма-а-аленького фуса сотворить! Что за облом.

— Расскажи про свой мир. Вы там можете колдовать? — спрашивает пегаска.

О нет, только не опять... как люди ухитряются работать учителями? Я несчастные три дня отвечаю на одни и те же вопросы и задолбался, а они это делают из года в год! По нескольку раз в день! Герои!

— Можем, — вздохнул я. — Примерно как пегасы. Заклинания читаются, но не действуют.

— Это называется "не можем", — ехидно ответила она.

— Нет, это называется "можем, но не получается", — я усмехнулся. — Слушай, не в обиду, но я уже про свой мир третий день подряд рассказываю, и каждому там интересно только что-то одно. Кроме Твайлайт, конечно же, этой интересно все и побольше... в общем, спроси что-нибудь конкретное.

— Конкретное... — задумалась пегаска. — А, хуф с ним, с миром, расскажи лучше что-нибудь крутое!

— Например? Давай по очереди, ты рассказываешь что-то крутое, а потом я.

И она рассказала — приключенческую историю а-ля Индиана Джонс, с некоей Дэринг Ду в главной роли.

— И сколько раз ты ее перечитывала? — с интересом спросил я. Мне нужно не менее пяти раз, чтобы запомнить что-то объемное настолько близко к тексту.

— Даже не считала! Она супер-невероятно-офигенная, жду не дождусь новой книги!

Еще один фанат. Везет мне сегодня на них.

Мы подошли к дому, который выглядел так, будто его когда-то испекли в качестве торта, но так и не съели.

— Вот мы и пришли, кондитерская "Сахарный Уголок", — провозгласила Рэйнбоу.

Так вот ты какая, берлога розового демона вечеринок.

— Кстати, а почему ты сразу решила выбрать в качестве судьи Пинки? — поинтересовался я.

— Она в Понивилле вторая по розыгрышам, сразу после меня, — гордо ответила пегаска.

— Понятно. Ну что ж, заглянем...

Похоже, у пони так принято — жить и работать в одном и том же месте. Весь первый этаж был выделен под что-то вроде небольшого кафетерия и кухню, а живет она, видимо, на втором этаже.

— Чем могу помочь? — радостно выглянула из-за прилавка розовая поняшка. — О, Дэш, Арт! Приветики! Хотите тортик?

— Давай, — тут же согласился я, вспомнив вкус пирожных с вечеринки. — Но только если в долг.

— Я угощаю, глупенький, — хихикнула она и розовой молнией упрыгала на кухню.

— Правильно, никогда не отказывайся от выпечки Кейков, — хихикнула Рэйнбоу и, едва та вернулась с шоколадным лакомством, сказала: — Пинки, мы к тебе по делу.

— Вам нужен кто-то чтобы устроить вечеринку? В любой момент, лишь скажите повод! Или нет, не говорите, повод не нужен! Хотя нет, скажите, мне нужно знать, что написать на праздничных вывесках!

— Нет, — от одной мысли о еще одной вечеринке я едва не уронил ложечку. — Мы здесь попросить тебя быть судьей в дружеском соревновании.

— Соревнование! Ух ты, я еще никогда не судила соревнования, только комментировала! — радостно запрыгала на месте пони. — И в чем вы соревнуетесь?

— В розыгрышах, — вклинилась Рэйнбоу. — Арт считает что он сможет меня в этом обойти.

— Смогу-смогу, не сомневайся, — хмыкнул я. На моей стороне вся мощь извращенной фантазии сетевых анонимусов, лошадка! — Но поскольку Рэйнбоу никогда не сможет признать поражение сама, нам понадобится честный, беспристрастный и справедливый судья, которому мы оба можем доверять.

— Я могу признать поражение! — возмутилась Рэйнбоу. — Мне это просто не нужно!

— Ух ты, и вы пришли ко мне? Вау! — в очередном прыжке Пинки подлетела почти под потолок. — Конечно, я согласна!

— Тогда обговорим детали...

Таким образом было положено начало нашему маленькому соревнованию. Я предупредил, что свой ход не буду делать, пока не обзаведусь домом и мастерской, объяснив это необходимостью подготовиться. Рэйнбоу, к моему удивлению, согласилась тоже подождать до этого момента. Удивительное благородство с ее стороны, особенно учитывая что я это сказал исключительно чтобы она не ожидала от меня подвоха. Пинки мы попросили о соревновании ничего не рассказывать, на что она отреагировала самой странной клятвой из тех, которые мне когда-либо доводилось слышать.

Потом мы пошли к дому Рэйнбоу. Жила она в самом настоящем замке, который, как она похвасталась, пегаска еще и сама построила. Вблизи облако, из которого был построен парящий где-то на уровне моей груди замок, было похоже на выбеленную до чистоты бумаги пемзу. Я коснулся его рукой, приложил небольшое усилие... по ощущениям облако напоминало густую мыльную пену. Некоторое сопротивление оно оказывало, но выдержать меня оно точно не сможет. Хм... я прикоснулся к двери. Пальцы прошли сквозь нее точно так же, разве что дверь по ощущениям была немного плотнее — сравнимо с пеной для бритья.

— И у тебя там все такое — я обернулся к пегаске и поболтал пальцами в воздухе. — Нематериальное?

— Ага. Но это не проблема для того кто умеет летать, — она приземлилась на облаке и немного на нем попрыгала. — Видишь?

— Значит, все из облаков? И двери, и окна?

— Именно, — подтвердила пегаска.

— А если ты берешь какие-то обычные предметы и роняешь их на пол? Они проваливаются?

— Нет, — удивилась она.

— Покажи.

— Да не вопрос.

Она принесла книгу и уронила ее на облако. Книга осталась лежать на нем, как ни в чем ни бывало, но стоило мне ее коснуться, как та сразу же провалилась и упала на землю. Я поднял книгу и снова уронил ее сквозь облако. Затем отдал ее Дэш, и жестом попросил ее бросить книгу. Та осталась лежать на облаке. Что ж, понятно, значит у пегасов (и прочих крылатых) скорее всего есть некая "аура полета", которая обволакивает предметы, с которыми они взаимодействуют. Стоит нелетающему существу коснуться предмета, как оная аура тут же рассеивается. Надо полагать, что сама по себе эта аура не рассеивается вообще — иначе из ее дома уже давно бы выпало все, что не сделано из облаков. Местная магическая физика занимает меня все больше и больше.

— У тебя сейчас лицо, как у Твайлайт когда она занимается своими головастыми штучками.

— Я в первый раз вижу такой феномен!

— И заговорил как Твайлайт... — сочувственно произнесла Дэш.

Гр-р-р-р... хотя стоп.

— Ты так говоришь, будто Твайлайт это что-то плохое, — ехидно улыбнулся ей в ответ я.

— Нет! — возмутилась пегаска. — Просто она слишком головастая, а это не круто!

— Да-а? — я хмыкнул. — Будет у меня мастерская, я тебе лично покажу насколько ты не права. Ну а до тех пор так и быть, можешь наслаждаться своими заблуждениями. Кстати, а что это там за радуга, это иллюзия?

— Самая обычная радуга... — она вдруг ехидно улыбнулась. — Хочешь попробовать?

— Попробовать что?

— Радугу. На вкус.

Какое невинное выражение лица. Аж волосы на загривке дыбом становятся от ощущения подставы. Но любопытно...

— А она не ядовитая? — подозрительно спросил я.

— Ничуть! — уверенно заявила Рэйнбоу.

— Тогда я не против, принесешь чашечку?

— Мигом, — и она ураганом влетела в собственный дом.

Все что нас не убивает стоит того, чтобы это попробовать, в рамках здравого смысла, конечно же. Даже если это подстава.

— Держи, — пегаска вернулась и протянула мне чашку... которую держала кончиком крыла, словно рукой. Охренеть, у них и там "магические пальчики" есть.

Я с интересом смотрю на содержимое. Семь чистых цветов медленно перетекают один в другой не смешиваясь друг с другом. Осторожно нюхаю — никакого запаха. Так, теперь главное не подать виду, независимо от того что там на вкус. Пегаска смотрит на меня с настолько явно различимым затаенным предвкушением, что я уже немного боюсь. Эх, была не была... Я отхлебнул.

Удержать ЭТО во рту стоило мне дичайших усилий. Если сначала был просто электрический шок от сработавших одновременно рецепторов, то теперь я начал различать вкус... и тут же сплюнул сомнительный напиток на траву, но мерзостное ощущение, будто я попробовал на вкус одновременно все приправы мира, осталось.

— Дрянь редкостная, — я вернул чашку Рэйнбоу. — Воды, если тебя не затруднит.

— Как-то ты скучно отреагировал, — разочарованно протянула пегаска.

— Воды! — рявкнул я.

— О, уже лучше, — хихикнула Дэш, но стакан все-таки принесла.

Три полоскания рта более-менее помогли — язык все еще слегка саднило, будто я съел ананас в одиночку, но вкус пропал.

— Если собираешься над кем-то приколоться, то хотя бы делай это более естественно, — я вернул стакан пегаске. — У тебя же на морде было написано, что вкус будет по меньшей мере неожиданным.

— Буду иметь в виду, — усмехнулась она. — Если ты знал, то зачем пробовал?

— Исключительно из любопытства.

Мне внезапно пришла в голову мысль, что если бы я все-таки ухитрился проглотить радугу, то можно было бы попытаться убедить Дэш в том, что вкус нормальный, если подержать ее во рту. Хотя нет, оно того не стоит. И она бы не купилась... наверное. Да и потом, срать радугой? Судя по траве, на которую я плюнул, это идеальный краситель.

— Это ты ей хвост с гривой красишь? — предположил я, кивнув в сторону водопада.

— Это мой естественный цвет! — возмутилась пегаска.

— Ого, — подивился я. Значит и у Твайлайт светлая прядка не выкрашена? А я-то думал... — Не обижайся, просто у нас такие яркие цвета не могут быть естественными.

— Да не обижаюсь я, — отмахнулась Дэш. — Кстати, с тебя история. Крутая!

Ах да, история... судя по всему, Дэш фанатеет по разнообразным приключениям, а я вот совсем нет. Это сестра бы ей с восторгом и наизусть рассказала всю индиану. А что там еще есть? Хм...

— Навскидку не помню, но если ты меня проводишь в библиотеку, я тебе прочитаю одну крутую историю из своего мира.

— Прочитать я и сама могу, — хмыкнула Дэш.

— Если ты начнешь с ходу читать на моем языке, — усмехнулся я. — Пойдем, я в любом случае сам дорогу не найду.

— Ладно, иди за мной, — она снова взлетела.

К тому моменту, как мы дошли до библиотеки я так и не придумал ничего что ей можно прочесть и даже решил вольно пересказать сюжет Dragon Age, но натолкнувшись на планшете на Гарри Гаррисона, понял — вот оно! Серия о "Стальной Крысе" вполне подойдет вместо индианы, правда, придется объяснять изрядную часть терминологии по ходу дела... ну и ладно.

На начало чтения прибежала Твайлайт, Спайк принес подругам какие-то закуски и ушел к Рэрити. К половине книги я уже пожалел, что не выбрал что-нибудь поменьше, но сделанного не вернешь. Как я и ожидал, объяснений пришлось делать целую кучу, а Твайлайт еще и записала себе длиннющий свиток уточнений. Охо-хо... завтра же придется рассказывать. И результатом ответа на каждый ее вопрос будут еще два. Надеюсь, у нее разрядная сетка меньше чем у Змея Горыныча или мне хана. Заговорит до смерти.

— Отличная история, — одобрила Дэш, когда я все-таки закончил. — Не Дэринг Ду, но тоже пойдет. А продолжение есть?

Твайлайт в ужасе широко распахнула глаза и едва заметно качнула головой, но мне подсказки и так не требовались.

— Вообще есть, но надо будет искать... в общем, на сегодня все.

— Ого, уже вечер! — удивилась пегаска. — Вроде только недавно начали... с-сено, мне еще облака убрать надо, так что до завтра!

— Пока, Дэш, — ответила ей Твайлайт, а я только махнул рукой. Впрочем, пегаске было все равно, она уже радужной стрелой умчалась в закат.

Лишь бы подобные посиделки не вошли в привычку, у меня от всех сегодняшних разговоров в горле першит.

— Я рада, что ты поладил с Рэйнбоу, — радостно сказала Твайлайт. — Она очень подозрительно к тебе отнеслась, когда Флаттершай нашла тебя в лесу.

— Да? — удивился я. — За сегодняшний день ничего такого не заметил. Подколок было много, а подозрений никаких. Правда, с подколками я в долгу не остался.

— Так ты с ней весь день провел? — улыбнулась Твайлайт. — Кстати, а зачем ты ходил к реке?

— Ну, почти весь, — кивнул я. — А вот насчет зачем... у меня к тебе вопрос будет. В общем, я хотел проверить, появились ли у меня магические способности. В нашем мире магии нет, а в вашем полно, вот я и подумал что возможно смогу ей пользоваться. Вот за этими изысканиями меня и застала Дэш.

— Получилось что-нибудь? — с интересом спросила единорожка.

— Нет, — я хихикнул. — У Рэйнбоу тоже.

— Она же пегас. У них совсем другая магия.

— Ну, она подкалывала меня насчет колдующего минотавра, так что я решил ее немножко разыграть... — я рассказал Твайлайт историю нашей встречи, слегка рассмешив ее идей драконьего крика "пей до дна". — Потом мы заглянули к Пинки, потом к ней домой, ну и затем она проводила меня сюда.

— А домой к ней зачем? — удивилась она.

— Мне было интересно посмотреть на дом из облаков, — пожал плечами я. — И по этому поводу у меня тоже будет вопрос.

— А, точно, ты же говорил про вопрос раньше! — кивнула Твайлайт. — Задавай.

— Хорошо. Есть какой-нибудь способ определить, способен ли я колдовать? Шансов почти нет, конечно...

— Способ... — она задумалась. — Может быть, надо поискать. Пони это не нужно, у нас и так все очевидно. А вот с тобой... разве что косвенно... диагностическое заклинание! Точно, подожди немного.

Она начала перерывать библиотеку. Вот интересно, зачем она это делает именно так? Вытащит одну книгу, пролистает, прочтет от силы пару абзацев, а затем решительно берет следующую. Может, дело в ассоциативной памяти, и она так с ней работает?

— Нашла! — воскликнула Твайлайт и вернулась ко мне с увесистой книгой в коричневом переплете с металлическими уголками. — Вот, это заклинание позволит мне увидеть магию вокруг тебя. Встань сюда.

Я повиновался. Единорожка села на диванчик, закрыла глаза, ее рог окутался слабым фиолетовым свечением. Я терпеливо ждал, но больше ничего не происходило, разве что свечение перестало быть статичным и теперь больше напоминало своим видом горящее пламя. Внезапно единорожка распахнула глаза — в них не было видно ни радужки, ни зрачка — только равномерный белый свет. Она оглядела меня с ног до головы. На ее мордочке появилось удивленное выражение.

— Ого! — только и сказала она, и ее глаза погасли.

— Многообещающая реакция, — хмыкнул я. — Так что? Я могу колдовать?

— Однозначно нет. — ответила Твайлайт.

— Черт. — Я все-таки немного расстроился, хоть и ожидал такого исхода. — А что за "ого" тогда?

— Просто такое не описывается ни в одной из книг, которые я когда-либо читала. Но чтобы ты понял мне надо рассказать тебе кое-что про магию.

— Я только за, безумно интересно.

— Правда? — обрадовалась Твайлайт и начала рассказывать. — Магия в Эквестрии похожа на огромную медленную реку, которая течет сквозь все. То есть, и это очень важно — сквозь абсолютно все. И через растения, и через животных, и через разумных. Благодаря ее существованию единороги могут творить заклинания, пегасы летать а земные пони чувствовать все, что рождено землей. Даже более того, магия — часть нашей биологии. Именно благодаря ей мы можем брать предметы или обмениваться мыслями и чувствами...

— Это как? — удивился я.

— Если один пони испытывает какие-то сильные эмоции, он может поделиться ими с окружающими, а те в свою очередь с другими, это даже стало частью нашей культуры, — она хихикнула. — Не удивляйся, если вдруг увидишь как огромная группа пони вдруг начинает петь и танцевать, словно всю жизнь тренировались это делать. Это тоже дает текущий сквозь нас поток магии.

— А если кто-то другого вида захочет поделиться своими чувствами? — заинтересовался я.

— Не слышала о таких случаях, — задумалась Твайлайт. — Но теоретически это возможно. Помнишь, ты говорил про культурный код? Здесь что-то похожее, надо или быть пони, или прожить с ними достаточно долго, чтобы думать и чувствовать так же.

— Интересно... — я потер подбородок. — И как это связано с твоим "ого"?

— Я как раз подхожу к этому. Как ты уже понял, магия течет сквозь всех, даже сквозь существ которые не способны как-либо ей пользоваться и неодушевленные предметы...

— Кроме меня? — я уже понял, куда она ведет.

— Именно, — кивнула Твайлайт. — Свободный поток магии обтекает тебя, словно ты брошенная в реку скала.

Вот так вот. Я не просто не маг, магия мира явственно мной брезгует и обходит, как поставленные в угол носки недельной носки. Уникум, что тут скажешь. Стоп.

— Тогда почему на меня действуют заклинания? — поинтересовался я. — Разве они не должны так же обходить меня?

— Это интересный предмет для исследования, — кивнула Твайлайт. — Сформированная и направленная магия однозначно способна воздействовать на тебя, но как это происходит... нам понадобится еще один единорог, чтобы накладывать на тебя заклинания, пока я буду наблюдать. Тогда я смогу сказать точно... — она спохватилась. — Ты не против?

— Нет, меня безумно интересует магия, — я улыбнулся. — Жалко, что это у нас не взаимно. Ну и раз уж у нас зашла об этом речь, у дома Рэйнбоу Дэш я провел небольшой эксперимент. Рэйнбоу положила книгу на облако, и та спокойно на нем лежала, но стоило мне коснуться обложки, и она сразу же провалилась сквозь него...

— Ого! — удивилась Твайлайт. — Так быть не должно.

— Да? — настала моя очередь удивляться. — Я подумал, что пегасы создают что-то вроде магического поля, которое распадается от прикосновения земных существ.

— Частично ты прав, — кивнула единорожка. — Это действительно бессознательная магия всех крылатых, но она не разрушается от простого прикосновения тех, кто не может летать, разве что они попытаются приложить к вещи большую силу... ты ведь просто коснулся, не пытался надавить или опереться на нее?

— Только коснулся, — подтвердил я.

— Очень интересно, — задумчиво произнесла единорожка. — Ты не против небольшого эксперимента?

— Ничуть, я же уже говорил, — улыбнулся я ей.

— Тогда прикоснись к этой книге, — она выхватила ее с полки телекинезом увесистый томик и "подвесила" его на уровне моей груди.

Я положил руку на книгу, прямо сквозь прозрачное фиолетовое свечение. Никаких ощущений... я слегка толкнул книгу, та немного подалась и вернулась в прежнее положение.

— Интересно, — пробормотала Твайлайт.

— Буду благодарен, если ты будешь описывать ход эксперимента для других участников, — сообщил я ей, улыбнувшись.

— Ах, да, конечно, прости... — она опустила книгу. — Телекинез активное заклинание, и непохоже чтобы твое присутствие как-то на него влияло. Нужно что-то слабее.

— Или мельче, — меня захватил исследовательский азарт. — Если я смогу взять предмет в кулак, и таким образом экранировать его, будет ли телекинез продолжать действовать?

— Интересная мысль, — Твайлайт пролевитировала откуда-то небольшой ластик, и я поймал его между ладоней. — Ого!

— Что такое? — ластик явно продолжал парить, потому что я не чувствовал чтобы он коснулся кожи.

— Удерживать его стало сложнее, — ответила единорожка. — Ненамного, но вполне ощутимо. Интересно... погоди-ка. Положи его на стол.

Она сосредоточилась и превратила ластик в апельсин. Я взял фрукт в руки... ничего не произошло.

— Это заклинание удерживается вложенной в него энергией или берет ее из потока мира? — поинтересовался я.

— Вложенной, — она кивнула, поняв мою мысль. — Похоже, в этом случае никакого воздействия ты не оказываешь.

— Ну, я мог бы попытаться обхватить его ладонями, но тебе надо сделать его чем-нибудь поменьше, виноградиной или сливой.

— Давай попробуем.

Но первоначальная теория оказалась верна, и диспела не случилось. В принципе, это хорошо — представляю, что бы со мной случилось, когда я сжал в кулаке заряженный берилл для плеера. Я поделился этой мыслью с Твайлайт.

— Да, ты прав, — кивнула она. — Мгновенное высвобождение привело бы к взрыву. Я должна написать принцессе об этой твоей особенности.

— Зачем? — удивился я. — Не так уж это и интересно. В конце концов я пришел из мира без магии, неудивительно что она меня игнорирует.

— Принцесса попросила меня писать ей обо всех странностях, которые я в тебе замечу, — улыбнулась Твайлайт. — И твое взаимодействие с магией однозначно странность.

— Интересно, управляемая ли... — я посмотрел на свою ладонь.

Впрочем, какая разница? Вряд ли мне здесь понадобится отбиваться от единорогов, раз уж до сих пор так и не пришлось.

— Кстати, — внезапно вспомнилось мне. — Селестия говорила что согласно вашим представлениям о живом мире, я не могу быть разумен. Я тогда был слишком ошарашен, чтобы узнать почему. Может, ты мне скажешь?

— Это достаточно спорная теория, — нахмурилась Твайлайт. — Наверно, принцесса ее только ради того чтобы тебя убедить использовала.

— Ну-ка, какая теория?

— Что разумность напрямую зависит от силы сродства к магии, — фыркнула Твайлайт. — Будь это так, зап-яблони или параспрайты тоже были бы разумными.

— Интересно, — хмыкнул я, и тут же заметил. — Но ведь тогда получается Селестия знает о том, что я отталкиваю магию.

— А ведь и правда, — с легким удивлением согласилась Твайлайт. — Но я все равно напишу.

— Да я и не отговариваю.

Глава 9 - Катексис

Уравнения просто взяты от балды. Шоб было страшно — кому страшно на них смотреть :)

Приятного чтения! :)

Утро началось как обычно — я проснулся от чужого взгляда. Сел в позу лотоса и с некоторым удивлением уставился на Твайлайт. Обычно меня будит Спайк, а Твайлайт засиживается допоздна и просыпается позже меня.

— Ты еще не ложилась? — спросил я единорожку.

— Удивительно, ты и в самом деле это делаешь, — пробормотала она. — Доброе утро, Артур.

— Доброе утро, Твайлайт. Делаю что?

— Просыпаешься от чужого взгляда. Спайк рассказал мне, что будит тебя так, и я решила проверить.

— То есть? Я вам обоим рассказывал сам.

— Одно дело слышать, и совсем другое — увидеть самой.

— Спасибо, что решила проверить только это, — хмыкнул я. — Просыпаться в ужасе или даже не в себе весьма неприятно. Последнее неприятно не только мне.

— Об этом Спайк уже рассказал, — улыбнулась Твайлайт. — Но я могу защитить себя.

— Ну да, замечательно, сначала меня жестко разбудят, а потом еще и в стену метнут. Не надо так делать. Очень прошу.

— Конечно же я не буду, — засмеялась она. — Мне нужна твоя помощь. Помнишь, я говорила про расчет заклинания?

— Не вопрос. Умоюсь, позавтракаю, возьму планшет и начнем... или ты торопишься?

— Не настолько, чтобы выдергивать тебя из постели сразу в лабораторию, — улыбнулась единорожка. — К тому же я и сама еще не завтракала.

— Тогда пойдем, — я поднялся с выданного мне матраца, быстро оделся и скатал свою постель в трубочку.

Спал я на первом этаже (галерея второго была для меня низковатой), так что на день свою лежанку приходилось убирать, дабы не смущать посетителей библиотеки.

Спайк приготовил огромную яичницу на троих, какой-то овощной салат (к сожалению, для меня несъедобный — в нем присутствовала какая-то горькая трава) и литровый графин ягодного морса. Отлично!

— Ты вчера говорил про подготовку какой-то игры, которая понравится всем, — напомнил Спайк. — Что это за игра?

— Пространственная головоломка, — точно, совсем вылетело из головы. — Займусь ей сегодня, но мне надо будет найти какую-нибудь пони, которая бы помогла с озвучиванием.

— Я слишком занята, — сразу же отказалась Твайлайт.

— Твой голос и не подходит, — улыбнулся я. — После завтрака дам послушать, что примерно мне нужно.

— После завтрака ты обещал помочь мне с расчетами, — возразила единорожка.

— Да я просто нарасхват, — хмыкнул я. — Помогу, конечно. Времени хватит на все. Кстати, а что это за заклинания такие, к которым нужны расчеты?

— Расчеты нужны ко всем заклинаниям... — менторским тоном начала Твайлайт.

— Снова здорово, — грустно вздохнул дракончик.

— ...но для большинства широко распространенных заклинаний они настолько простые, что выполняются в уме безо всяких усилий. Есть только три области магии, для которых требуется длительная подготовка — это высшая магия, ритуалистика и артефакторика. Например, в те далекие времена, когда движением светил занимались единороги, им приходилось каждую неделю пересчитывать заклинание, иначе оно переставало действовать. Артефакторика немного проще, потому что существует уже очень давно, но чем сложнее заклинание требуется поместить в предмет, тем больше расчетов приходится выполнять... и некоторые из этих расчетов чрезмерно сложные, их ни за что не успеешь выполнить за то время, пока действуют влияющие на них факторы.

— Вот как, — я задумался. — Артефакторика позволяет зачаровывать вещи, я правильно понимаю? Вроде тех камней, которые ты использовала для моего планшета и плеера?

— Да, это простейшие артефакты, преобразующие вложенную энергию.

— И пользоваться ими затем может кто угодно? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Пока энергия не иссякнет — да, — кивнула единорожка.

Итак, что мы имеем? Некие сложные устройства, требующие обширных расчетов для создания, которые, пока в них не кончится заряд, расширяют возможности своего владельца... что это? Пра-а-авильно, электроника. Или артефакторика. Муа-ха-ха! Я все-таки могу быть магом! Но сначала...

— Артур, ты сейчас выглядишь пугающе странно, — сообщила Твайлайт.

— Это же моя возможность стать магом! — объяснил я ей. — Пусть даже и придется заряжать свои артефакты у единорогов, но все-таки!

— Хм-м-м... да, в истории были случаи когда земные пони занимались теорией магии и артефакторикой... — пробормотала Твайлайт, — тот же Ноуз Фракчер... но все же я очень сомневаюсь в том, что тебя примут в какую-либо высшую школу магии.

— Обойдусь, — отмахнулся я. — Как сказал кто-то великий: если действительно хочешь чему-то научиться, то сделай это сам. У тебя же есть книги по артефакторике?

— Есть, но если ты действительно хочешь этим заниматься, то тебе надо будет прочесть еще и общую теорию магии, специальную теорию магии...

— Подготовишь мне список литературы, о сенсей? — сделал я щенячьи глазки.

— Подготовлю, — улыбнулась она. — Это будет очень увлекательно! Я еще никогда никого не учила! А что такое "сенсей"?

— "Учитель" на одном из языков моего мира, — я стер остаток желтка хлебом и отправил его себе в рот. — Ну что, идемте, профессор Спаркл? Для меня честь ассистировать вам.

— Я не профессор. — смутилась Твайлайт.

— Замечательная реакция, — усмехнулся я. — Значит так и буду тебя называть дальше.

Тем более что лаборатория единорожки была обставлена в лучших традициях сумрачных тевтонских гениев. Приборы с лампочками и самописцами... я аккуратно открыл крышку одного из них и заглянул внутрь. Прям сундук с сокровищами — набит драгоценностями под завязку. Похоже сравнение артефакторики с электроникой не такое уж и притянутое за уши. Надо будет узнать, каковы вообще познания пони в науке. Об электричестве они почти ничего не знают, это я уже понял, а вот обо всем остальном?

— И для какого же великого открытия вам понадобилась моя скромная помощь, профессор? Относится ли оно к области высшей магии, ритуалистики или артефакторики?

— Прекрати так говорить, я чувствую себя неловко, — засмеялась Твайлайт. — Словно в какой-то книге!

— Я же говорю, в этом вся суть, — я усмехнулся. — Нет бы подыграть, весело же.

— Нет уж, у нас серьезное дело, — возразила Твайлайт. — Я хочу попробовать создать стабильный портал.

— О как... — я задумался. Когда-то я читал про червоточины и прочие фантастические способы перемещения, но скорее всего раз заклинание уже существует, то пони уже все учли. — Это артефакт или ритуал?

— И то, и другое. Сложность с порталами в том, что условия, при которых они стабильны, меняются каждые три часа, а решить связанные с ними уравнения за это время почти невозможно.

— Понятно, тут в дело вступаю я с вычислительной техникой. Ты уже записала их для меня?

— Да, еще до того как ты проснулся. Вот, держи.

От одного взгляда на то что она мне дала, в голове как-то сам собой проигрался финал заставки телекомпании "ВИД"... лист примерно формата А3, исписан мелким убористым почерком от и до. И еще сзади что-то есть. Большую часть значков математических действий я не понимаю, цифр мало, букв много... похоже, это затянется.

— Тебе придется объяснять мне все, потому что я тут не разберусь. Квантовая теория поля, блин... — я запустил на планшете Mathcad.

— Теория чего? — заинтересовалась Твайлайт.

— Теория для слома мозга, — отрезал я. — Я в ней не разбираюсь категорически, так можешь даже не спрашивать. Ну что, начнем? Диктуй.

Математика универсальна в любом из миров: дроби остаются дробями, а интегралы интегралами — хоть и записываются они тут иначе, более вычурно. Так что медленно, но верно, мы перенесли систему уравнений в электронную форму. Я задумчиво посмотрел на список переменных. Потом на четырехэтажные уравнения. Пони как-то ухитрялись их решить за три часа? Коллегиально сидели, не иначе...

— У тебя есть старые рабочие решения? Проверить, что у нас все правильно?

— Конечно.

Она надиктовала мне параметры (некоторые — с точностью до восьмого знака после запятой). Я запустил решение и через три секунды получил результат.

— Все еще не могу поверить, что эта доска может проводить расчеты так быстро, — произнесла единорожка, сверилась с ответом и покачала головой. — Не верно.

— Чёрт. Тогда начинается самая нелюбимая часть, дебаг.

— Прости, не поняла первого и последнего слова.

— Последнее означает "поиск ошибок", а первое просто выражение эмоций, — религии никогда не были моей любимой темой, так что не стоит и начинать, единорожка меня просто утопит в вопросах.

— Хорошо. Начнем сначала? — вздохнула Твайлайт.

— Сейчас проще будет, — уверил я ее.

В ходе нудной проверки мы нашли даже две ошибки — одну в третьем и одну в предпоследнем уравнениях. Я снова запустил подсчет и сказал результат Твайлайт.

— Верно! — она запрыгала на месте, почти как Пинки. — И так быстро!

— Тестировать прямо сейчас будем?

— Конечно же! — удивилась Твайлайт. — Я отправила второй якорь в Кантерлот, еще пока вы с Луной ходили к Винил, и готовилась все это время.

— Какая предусмотрительная, — я улыбнулся единорожке. — Ну хорошо, тогда говори мне реальные параметры.

— Еще рано. Мы провозились с переводом дольше, чем я ожидала, и трехчасовой интервал уже почти закончился.

— Кстати, а чем это обусловлено? Почему именно три часа?

— Три часа, две минуты и пять секунд, — уточнила Твайлайт. — Помнишь еще вчерашнюю лекцию о магии?

— Конечно, — улыбнулся я. — У меня очень хорошая память, забыла?

— Ты обещал меня научить, как развить такую же, — напомнила единорожка.

— Это я тоже помню, но сначала мне надо будет лучше узнать вашу письменность. Так что?

— Каждые несколько часов по потоку магии проходят волны, его изменяющие, это можно сравнить с пульсом. Есть несколько основных ритмов, но порталы зависят от самого короткого.

— Значит, волны меняют все эти параметры? — я посмотрел на список неизвестных мне переменных. — И какими они будут предсказать нельзя?

— Да, — вздохнула Твайлайт. — Если бы не это, мы бы уже давно перестали пользоваться поездами.

— А энергозатраты? — заинтересовался я. — Как вообще работает портал?

Она объяснила. Технология оказалась простой, как канатная дорога: существо, проходящее через портал, "упаковывается" в что-то вроде энергетической кабинки и по направленному лучу между двумя якорями летит сквозь магический поток. Поэтому порталы и вырубаются каждые три часа, когда очередной "удар сердца" перекраивает всю внутреннюю топологию магического слоя реальности. Основные затраты энергии идут на создание якорей, а цена переноса одного пони даже немного меньше, чем на местную телепортацию, которую в принципе может освоить любой единорог.

— Так, погоди... а почему заклинание срабатывает сразу для обоих концов портала?

— Внутренняя структура потока в течении трех часов почти не меняется, и она одинакова для большей части Эквестрии, — объяснила Твайлайт. — Якоря в этих уравнениях указываются статически, потому что их положение — константа. Вот, смотри, это и это указывает на положение нашего якоря, а вот это и это на положение якоря в Кантерлоте.

...надеюсь я когда-нибудь смогу понять это до конца. Нет, однозначно смогу. Когда-то и радиоэлектроника была сложной. Нет таких вершин, которые бы не мог покорить человеческий разум!

— Я не слишком тебе надоедаю? — обеспокоилась вдруг единорожка.

— Нет, вовсе нет, — удивился я. — Что за странный вопрос?

— Обычно никто не хочет слушать мою болтовню, — виновато улыбнулась она. — Я, как Пинки, только говорю о магии.

— Я ведь сам спросил, — напомнил я ей. — Да и, честно говоря, мне даже болтовня Пинки нравится больше, чем пустые разговоры у меня дома. Немного сумасшедший, но предельно искренний поток сознания. А тебя и вовсе послушать приятно, ты ведь такая умничка.

— Спасибо, — зарделась единорожка. — Мне тоже приятно с тобой разговаривать. Это впервые после школы для одаренных единорогов, когда меня кто-то понимает!

— О, не беспокойся на этот счет, понимаю я с пятого на десятое, — усмехнулся я. — Но хорошо умею делать умное лицо.

Единорожка удивленно глянула на меня, словно пытаясь понять, шучу я или нет.

— Ты серьезно? — видимо, так и не определила.

— Немного. Думаю, я понял большую часть, — я улыбнулся.

— Прости, мне сложно понять когда ты шутишь, — она задумчиво посмотрела на мое лицо. — Люди все такие неэмоциональные?

Эм-м-м... серьезно?

— Так вот каким ты меня видишь? — я удивленно поднял бровь, а потом расслабил все мышцы лица и продолжил нейтральным голосом. — Тогда что ты скажешь если я сделаю вот так?

— Если бы ты был таким в кантерлотском госпитале, то я бы решила, что ты какое-нибудь магическое существо, только притворяющееся живым.

— Понятно, — я усмехнулся. — На мой взгляд все наоборот, пони эмоциональны настолько, что даже когда пытаются скрывать, что они думают и чувствуют, все равно остаются для меня совершенно прозрачны. Думаю, в ваших эмоциях без труда разобрался бы даже трехлетний ребенок.

Меня внезапно посетило странное ощущение дежавю, словно когда-то я уже обдумывал эту мысль.

— Это какая-то особенность людей? — прервала мои размышления Твайлайт.

— Пожалуй, — я пожал плечами. — Наверное, это связано с нашей эволюцией. Наши предки жили мелкими группами, и для того чтобы успешно взаимодействовать с другими такими группами нам необходимо было уметь и лгать, и видеть ложь. У кого лучше получалось и то, и другое — тот и выживал.

— Это точно? — привычно уточнила единорожка.

— Извини, как обычно это только лишь мои мысли на тему. Меня можно назвать дилетантом широкого профиля. Нахватался по верхам, чтобы составить общее представление обо всем, но стоит копнуть глубже, и... — я развел руками.

— Понятно, — она улыбнулась. — Но это правдоподобная теория, может быть, потом поговорим о сравнительной эволюции людей и пони. А принцессу Селестию ты тоже можешь прочесть?

— Думаю да... — я щелкнул пальцами. — Давай проверим, ты ее ученица и знаешь ее лучше всех. Вчера, когда мы смотрели фотографии, что странного ты заметила в ее поведении?

— Так ты заметил? — поразилась Твайлайт. — Она два раза хотела задать тебе какой-то вопрос, но не стала этого делать!

— Четыре раза. Я заметил три, — я смущенно улыбнулся единорожке. — Наверное, ты просто больше внимания уделяла планшету.

— Откуда тогда ты знаешь про четыре? А, она спросила, когда вы были наедине...

— Именно.

— Надо же, — она посмотрела на меня с легкой завистью. — И это просто врожденная способность?

— Я еще специально тренировался распознавать эмоции людей, но здесь мне этот навык еще ни разу не пригодился, слишком уж специфический, так что да, думаю, что это врожденное и есть у любого человека.

— Хотела бы я уметь так же, — вздохнула она.

— Меняюсь на рог, — улыбнулся я.

— Не настолько, — хихикнула единорожка.

— Ну-у-у во-о-от, а я уже понадеялся было...

Мы рассмеялись.

— Ну так когда начинается следующий интервал? — спросил я.

— Еще немножко, — улыбнулась Твайлайт. — Уже невтерпеж?

— Всегда мечтал побывать где-нибудь, где творится что-то потрясающее воображение, — признался я. — На космодроме, там, или на автоматических сборочных линиях крупных производств. А тут — портал! Да еще и с моей помощью построенный.

— Даже не верится, что мы в самом деле сделаем это, — радостно ответила единорожка. — Последний раз портал запускали лет восемьдесят назад!

— Твайлайт, а почему у вас нет никакой вычислительной техники? — спросил я. — Вот эти твои приборы, с кучей кристаллов в нутре, они разве не могут проводить вычисления?

— Нет, — покачала головой Твайлайт. — Они просто снимают показания и переводят их в другой вид, чтобы потом их можно было проанализировать. Да и к тому же, я их сама делала, такое почти никому не нужно.

— Серьезно? — я осмотрел одно из устройств. Грубое и весомое, как советская техника 50-х, но выглядит более-менее заводским. Конечно, я уже в курсе, что единороги это ходячие 3D-принтеры, но чтобы они еще и с металлом работали...

— Угу, — она печально вздохнула. — У нас считают, что все что можно было открыть уже открыто.

— У нас тоже так считали когда-то, — кивнул я. — А потом появились люди, которые дали начало новому витку научного знания, и с тех пор больше никто таких глупостей не говорил. И сколько у вас уже длится этот застой?

— Триста лет... вроде бы.

— СКОЛЬКО?! — я был потрясен.

— Пони... не очень любопытны, — начала оправдываться Твайлайт. — Принцесса Селестия старается улучшить ситуацию, но пока что получается плохо.

— Однако, — я хмыкнул. — Ну, зато вы живете мирно.

— То есть? — удивилась она.

— У нас основным двигателем прогресса выступает или война, или подготовка к ней. Потом военные разработки уходят в гражданскую сферу и там применяются для чего-то другого.

— Совершенствовать знания чтобы убивать? — передернулась единорожка. — Не обижайся, но с твоим видом что-то серьёзно не так.

— Ну, по крайней мере нет застоев на сотни лет, — я вздохнул. — Хотя, думаю, мой прадед за такие слова дал бы мне в морду, не раздумывая. Он-то воевал.

— Лучше уж застой, — единорожка взглянула на часы. — Время! Записывай параметры.

Ее рог засветился (снова похожим на пламя сиянием), и она начала диктовать мне входные данные. Я вносил их в планшет и кивал, говоря, что можно переходить к следующему значению. Получив последний, я запустил расчет.

— Готово.

— Теперь само заклинание, — Твайлайт подхватила со стола свиток, и мы пошли в дальнюю часть лаборатории, где стояло каменное кольцо на тяжелом постаменте, в который были впаяны большие кристаллы (видимо, энергонакопители). — Какие параметры?

Я продиктовал, а единорожка записала их в пробелы на своем свитке. Похоже, это и есть то самое заклинание... длинное, однако.

Твайлайт встала напротив кольца, ее рог вспыхнул, а шея видимо напряглась. Магическое свечение становилось все интенсивнее, по мере того как ее взгляд скользил по строчкам свитка, на кончике рога начала формироваться яркая точка. Единорожка выглядела так, словно эта точка весит килограмм пятьдесят... да уж, не простое это занятие — магия.

Точка сорвалась с рога и улетела в кольцо, пространство внутри подернулось волнами, словно вода, в которую бросили камень, да так и застыло.

— Сработало... — прошептала единорожка, а потом бросилась меня обнимать с криком. — Арт, оно сработало!!!

— Вижу, — я осторожно ответил на объятия единорожки (сам таким был...) и быстренько отпустил ее. — Ну и что дальше?

— Дальше я пойду к принцессе и расскажу ей, — единорожка радостно направилась к активированному порталу.

— Погоди! Это не опасно? — лично мне вид портала никакого доверия не внушал.

— Конечно нет! Пешком и то опаснее.

— А если что-то пошло не так?

— Тогда он бы не активировался, — лучезарно улыбнулась мне единорожка.

— А если что-то пойдет не так? Как я узнаю, что ты добралась?

— Я сразу же вернусь и скажу тебе об этом. Арт, прекрати так беспокоиться!

— Легко тебе говорить! Что делать если ты не вернешься?

— Напиши письмо принцессе Селестии и отправь со Спайком.

— У меня есть идея получше. Мы сначала отправим письмо принцессе, а она встретит тебя на другом конце.

— Нет, я хочу сделать ей сюрприз! — надула губки Твайлайт. — Знаешь как сложно было доставить во дворец второе кольцо так, чтобы она не узнала? Арт, это очень мило с твоей стороны, но все будет в порядке, правда! Это заклинание полностью надежно.

— Ну, если зрячий идет к пропасти, то слеп тот, кто пытается его удержать... — я вздохнул. — Ладно. Сколько тебя ждать, прежде чем бежать к Спайку?

— Минуту.

— Начинаю отсчет, — предупредил ее я, и единорожка, хихикнув, сделала шаг в портал. Пространство снова пошло волной, пока она проходила, и застыло, едва в кольце скрылся ее хвост.

Шестьдесят. Пятьдесят девять. Пятьдесят восемь. Пятьдесят семь. Остается только надеяться, что наше знакомство не кончится столь быстро и печально. Пятьдесят. Хотя... что я так за нее беспокоюсь? Совершенно нехарактерная для меня реакция. Сорок пять.

Единорожка вылетела из портала и прогарцевала ко мне.

— Видишь? — она улыбнулась. — Все замечательно!

— Успокоила, — кивнул я. — Ну, раз все хорошо, то я пойду. У меня еще есть планы на сегодня.

— Ты не пойдешь со мной в Кантерлот? — удивилась она.

Я подозрительно оглядел кольцо портала. Доверия оно у меня по-прежнему не вызывало.

— Нет. Учитывая мои отношения с магией, не уверен, что мне стоит пытаться проходить через эту штуку.

— Ох, точно, — она кивнула. — Я совсем забыла. Тогда я пошла!

— Хорошо повеселиться. И не забудь вернуться до того, как он закроется.

— Не забуду, — хихикнула она и снова скрылась в кольце.

Я же вернулся в библиотеку. Прошвырнулся по первому этажу в поисках Спайка, затем громко позвал дракончика — тщетно. Похоже, он тоже куда-то свинтил. Блин, и кто мне тогда поможет? Из тех кого я знаю... Винил отсутствует, значит остаются Дэш, Рэрити и Пинки. Дэш в этом случае отпадает, да и не факт, что она будет дома. Рэрити... да, скорее всего подойдет, у нее много клиентов. Я взял планшет и направился к дому-цирку-бутику белой единорожки. Интересно, библиотеку надо закрывать? Вряд ли. Да и нечем мне.

Прогулку можно было бы счесть почти идеальной — не хватало только музыки в ушах. Городские пони уже почти не обращали на меня внимания, на редкие приветствия я отвечал кивком головы... а сегодня удивительно многолюдно. Или многопоньково? Не звучит... так, и не важно. В любом случае, народу сегодня в разы больше, чем вчера. Может, выходной день или какой-нибудь праздник?

— Привет, Артур! — раздался рядом со мной знакомый голос. Я посмотрел вниз.

— Привет, Скуталу, — дружелюбно улыбнулся я. — Сбила кого-нибудь к этому часу, или сегодняшнее утро прожито зря?

— Всегда мне напоминать об этом будешь? — насупилась юная пегаска.

— Не исключаю такой возможности, — поддел ее я. — Смотрю, сегодня ты не торопишься.

— Просто заметила тебя и решила поболтать. Куда идешь?

— К Рэрити.

— Ее нет дома, — я обернулся на раздавшийся позади девичий голосок.

За нами следовало еще два жеребенка. Одна — белая единорожка с двухцветной сливово-розовой гривой, вторая — обычная пони, светло-желтая с огромным бантом в малинового цвета гриве. В который раз удивляюсь тому, какие у этих лошадок яркие расцветки.

— А где она? — я переводил взгляд с одной на другую, не понимая кто из них говорил.

— Ушла за самоцветами вместе со Спайком, — объяснила белая единорожка.

— Так вот куда он делся, — кивнул я, и вспомнил что мы еще не знакомы. — Кстати, меня зовут Артур.

— Я Свити Белль, — представилась единорожка.

— Я Эпплблум, — произнесла желтая пони со знакомым акцентом. Сестра вестерн-пони?

— Подруги? — спросил я у Скуталу, хотя ответ и так очевиден.

— Ага, — она встала рядом с Эппблум, жеребята переглянулись и в один голос выпалили. — Мы Меткоискатели!

— Поздравляю, — кивнул я и уточнил. — А это заразно? Не надо на меня так смотреть, я шучу. Что это?

Они объяснили, время от времени перебивая друг друга и сдабривая повествование рассказами о приключившихся с ними историях. Похоже, эти метки играют в здешнем обществе весьма большую роль, раз уж три девчонки хватаются за любое занятие, чтобы найти свое призвание в жизни. Хотя, как по мне, метод у них стремный. А вдруг найдут что-то, что им не понравится? Хотя, вероятно, это даже в принципе невозможно — магия же. Если взглянуть с этой стороны, то это даже интересно — попробовать все что только можно в поисках того, что тебе понравится. Тогда странно...

— И почему вас тогда только трое? Как по мне, у вас весьма интересный клуб.

— У всех остальных уже есть метки, — ответила Эпплблум, а остальные две пони слегка понурились.

— Не повезло им, — хмыкнул я.

— Почему? — удивилась Скуталу.

— Вы-то свои метки получите рано или поздно, но еще у вас столько историй будем, м-м-м... — я аж зажмурился. — Да и вообще, нескучно живете.

Пони радостно переглянулись.

— Кстати, девочки, вы сейчас заняты? Можете мне помочь?

— Конечно же можем! — в один голос воскликнули они.

— Вот и хорошо. Проводите меня до "Сладкого Уголка"? Если, только не знаете другого места, в котором сейчас может быть Пинки.

— Эт можно, — согласилась Эпплблум и, обойдя меня, направилась куда-то вперед. К ней быстро присоединились подруги.

— А зачем тебе Пинки? — поинтересовалась Скуталу.

— Пообещал Спайку, что переведу одну игру на эквестрийский, а для этого мне нужна пони с определенным голосом...

— Что это за игра такая, что ее нужно переводить? — удивилась Эпплблум.

— Необычная, — я показал ей планшет. — Скорее книга, в которой можно поучаствовать. Вот я и ищу... хм, актера озвучки.

— Меткоискатели — актеры озвучки! — радостно воскликнула троица в один голос.

— Нет, девочки, извините, но в этом случае вы мне не подходите, — я развел руками. — Но буду иметь вас в виду, если вдруг понадобится делать что-то другое.

— У-у-у-у... — расстроились они.

— А какой голос нужен? — спросила Свити Бель.

— Хм... о! Сейчас включу, — я открыл планшет, быстро нашел саундтрек к Portal и выбрал финальную песню. Выкрутил звук на максимальную громкость, чтобы им было хорошо слышно.

Они внимательно слушали, а на второй части Свити даже начала слегка качать головой в такт.

— Примерно такой, — сказал я, когда песня закончилась. — Знаете кого-нибудь подходящего?

— Дитзи Ду, — предложила Скуталу.

— Нет, тебе нужна Лира Хартстрингс. По нее точно такой же голос, а у Дитзи выше.

— Хорошо, — я кивнул. — Уже двое. Послушаем, что скажет Пинки.

— Тебе нужно несколько пони? — удивилась Свити.

— Будет достаточно одной, просто не думаю что они за просто так согласятся помочь мне с довольно-таки странной просьбой.

— Почему нет?

— А почему да? — ответил я вопросом на вопрос.

— Потому что ты попросил, — удивленно ответила Эпплблум. — Разве этого мало?

Хороший вопрос. Для человека недостаточно, разве что действие будет интересным, а вот для пони... неужели они тут все такие самоотверженные? Пока исключений не было...

— Ну если не мало, то планы меняются. Где живет Лира Хартстрингс? Идем к ней.

— Идем, — согласилась Свити, и роль провожатой мягко перешла к ней.

— А у тебя есть еще какая-нибудь музыка, чтобы веселей идти было? — спросила Эпплблум, теперь идущая справа от меня.

— Конечно есть, — усмехнулся я.

У меня целый специальный плейлист такого. Первый выпавший трек, Safri Duo — "Knock on wood", идеально. Жеребята начали пританцовывать почти сразу же... правда теперь наша компания привлекала к себе внимание всех проходящих мимо пони. Ну, не жалко.

А вот следующим треком оказался "Черный вурдалак" Сектора Газа. Сначала я было дернулся переключить, но потом решил оставить — все равно они не понимают языка. Потом был Scooter — "How much is the fish". И где-то под конец песни мы пришли.

— Я хочу себе эту музыку! — заявила Скуталу, как только я выключил планшет. — Есть на кристаллах?

— И я!

— И мне можно?

Я обернулся. Оказывается за нами собрался целый табунчик пони, голов в тридцать, и его особо нахальные представители даже решили потребовать записи вслед за мелкой пегаской.

— Мы с Винил уже занимаемся записью на кристаллы, — заверил я толпу. — Скоро все можно будет купить. А пока концерт окончен.

Пони разбрелись небольшими группками, обсуждая неожиданное представление. Однако... хм, если они так будут сметать все с прилавков...

— Мы пришли, — сообщила довольная чем-то Свити. — Лира живет тут.

— Хорошо, — я подошел к двери, обдумывая как начать разговор. Хм-м-м... да, как-то так. Я уверенно постучал.

Дверь открылась и на меня с любопытством посмотрела аквамариновая единорожка... расцветка ее гривы чем-то напомнила мне цветок хлорофитума, стоявший на подоконнике у меня дома, но была куда светлее, в тон шерстке.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила она.

— Идеально, — вырвалось у меня. — Ох, простите. Да, вы однозначно можете мне помочь. Я искал кого-нибудь с определенным голосом, эти милые девочки посоветовали вас, и вы действительно замечательно подходите. Не хотите ли принять участие в небольшом любительском проекте озвучивания?

Пони с сомнением посмотрела на меня. Перевела взгляд на улыбающуюся троицу Метконосцев, потом снова на меня.

— Хорошо, — наконец, согласилась она. — Что будем озвучивать? И где?

— Игру, — улыбнулся я. — Да где угодно, в общем-то, главное чтобы ветра не было. Все равно серьезного звукозаписывающего оборудования у меня нет.

— Тогда проходите, — предложила пони и отошла, пропуская нашу компанию в свой домик.

До чего же у них все просто — взяла и пригласила в дом полнейшего незнакомца, да еще и другого вида. И согласилась на мое предложение, что самое невероятное... так, жеребята уже зашли, пора бы и мне... эх, Халк пролезать... впрочем, судя по всему, все местные домики все же достаточно высокие внутри, чтобы я мог сесть, это только двери заточены под размер пони.

Внутри мы разместились вокруг круглого столика, стоявшего посередине гостиной. Еще одно интересное наблюдение — пони не любят лишние стены. Все дома, в которых мне доводилось побывать изнутри больше всего похожи на студии, отделены только кухни, уборные и спальни. Пока аквамариновая единорожка ходила на кухню, я натравил распаковщик на игровые архивы. Когда-то давно я доставал фразы из Portal и Mass Effect 2 для первоапрельской шутки над соседом по квартире... правда, ему настолько понравилась созданная мной звуковая схема, что он оставил ее навсегда. "ASSUMING DIRECT CONTROL" при запуске, реплики турелей "Critical Error" на ошибках системы... в общем, поигрался и забыл, но инструментарий, благодаря моему цифровому плюшкинизму, остался.

— И что надо делать? — поинтересовалась единорожка, вернувшаяся с пятью кружками чая и расставив их магией перед всеми присутствующими.

— Все достаточно просто. Я буду запускать фразу, потом говорю ее перевод и ты повторяешь ее с похожими интонациями, а я записываю. Фраз не так уж и много, часа за два управимся.

— Хорошо, — улыбнулась единорожка. — Куда говорить?

— Сюда, — я повертел между пальцами планшет. — Начнем?

— Начнем, — она с каким-то странным выражением наблюдала за моими руками.

— А игру-то ты нам покажешь? — спросила Скуталу.

— Конечно, как только закончу с озвучкой — сразу позову на демонстрацию. Так будет веселее, — подмигнул я пегаске.

Так, архивы распаковались, перекидываем в плеер...

— Hello and, again, welcome to the Aperture Science computer-aided enrichment center.

— Какой странный голос, — заметила Лира. — Хоть и похож на мой, но ты уверен, что я подхожу?

— Идеально подходишь, — заверил ее я. — Просто голос обработан, поэтому звучит так. Значит, перевод: "Добро пожаловать в компьютеризированный экспериментальный центр при лаборатории исследования природы порталов". Постарайся произнести это примерно с теми же интонациями.

Я включил звукозапись, кивнул, и единорожка произнесла заготовленную фразу. Я тут же запустил воспроизведение...

— Очень похоже звучит, — сказала Свити. — Но интонация в оригинальной записи была более равнодушной.

— Ну ты прям маленький режиссёр, — восхитился я и обратился к Лире. — Она права. То что ты озвучиваешь разумное, но не живое.

— Как такое возможно? — удивилась Лира.

— Это фантазия, — улыбнулся я. — Там возможно все. Я потом немного поменяю звучание, но все же голос изначально должен звучать бесстрастно.

— Впервые что-то озвучиваю, — хихикнула Лира. — Похоже, это не такое уж и простое занятие. Хорошо, я готова. Ах, нет, погоди, напомни фразу.

Работа закипела. Свити вела себя прям как Станиславский на репетиции (как я себе это представляю), но интонацию фраз она ухватывала потрясающе, да и объясняла Лире, что от нее требуется, предельно доходчиво. Я в этом процессе был почти лишним... перефразируя Архимеда: дайте мне правильных пони, и я переверну мир. С этой командой можно не останавливаться на достигнутом и перевести еще и имеющиеся у меня фильмы, вместо того чтобы клепать субтитры. Тем более что им явно нравится.

Управились мы даже быстрее, чем за два часа. Осталось только обработать звук... где там Melodyne? С тех пор, как я подготавливал звуковые файлы для голосового меню АТСки, я ей ни разу не пользовался, но удалить ее из-за такой мелочи я не мог... ага, вот она!

— А что ты делаешь? — спросила меня Свити, заглядывая через плечо. Так, увеличиваем высоту, фильтруем, обрезаем... старт.

— Добро пожаловать в компьютеризированный экспериментальный центр при лаборатории исследования природы порталов, — раздалось из динамиков планшета новорожденным голосом эквестрийской ГЛэДОС.

— Вау! — в один голос восхитились Лира и Свити.

— Просто один в один с оригиналом! — подтвердила маленькая единорожка.

— Мне даже нравится, как это звучит, — Лира хихикнула. — Надо будет потренироваться. Что это за магия в этой штуке?

— Никакой магии. Исключительно технология.

— Никогда не видела ничего подобного, — Лира с интересом оглядела планшет.

— Ну, в моем мире что-то похожее есть почти у каждого.

— В твоем МИРЕ?! — поразилась Скуталу. — Так ты еще и из другого мира?!

— Эм... а разве это не очевидно? — удивился я.

— Нет! — в один голос ответили все четыре пони.

— Я думала, ты откуда-нибудь из другой страны, — призналась Лира. — За океаном могут жить и не такие существа.

— Я тоже!

— И я! — в один голос подтвердили Эпплблум и Свити.

— Однако, — хмыкнул я. Все ясно, это я на них экстраполировал собственные подсознательные ожидания. — В моем мире только один вид разумных существ, поэтому мне казалось что это будет понятно кому угодно. Что-то вроде "раз не похож на нас, то либо с другого мира, либо искусственный".

— В вашем мире нет пони?

— Таких как вы — нет. Есть отдаленно похожие существа, но они неразумны.

— А какой твой мир? — заинтересовалась Лира.

Не-е-ет, только не опя-я-я-ять... но не отказывать же ей? Она мне помогла без вопросов. Я подавил вздох и начал в очередной раз рассказывать про Землю, попутно показывая фотографии. С этим надо что-то делать... может, и правда прикинуться, что я из далекой страны? А что я тогда на подобные вопросы отвечать буду?

— Другие миры, подумать только, — пораженно произнесла Лира. — Я слышала от отца о теории что миров великое множество, но такое зримое подтверждение... ты не против, если я напишу ему об этом?

— А кто твой отец?

— Он маг-теоретик, — улыбнулась единорожка. — Я даже близко не понимаю большинство вещей, о которых он говорит, рассказывая о своей работе и коллегах, но что-то про другие миры он упоминал точно.

— Ну, если он не отправит меня на опыты, то пиши смело, — пошутил я. — Ладно, девочки, дайте я закончу с игрой.

Обработав еще пять треков, я понял, что в принципе делаю одно и то же, и быстренько накропал макрос. После этого осталось только прослушать итоговые файлы и внести небольшие правки... идеально. Я преобразовал файлы в нужный формат и упаковал обратно в игровой контейнер.

— Ну что, я обещал что покажу игру... еще хотите посмотреть?

— А то! — заявила Скуталу, остальные же просто кивнули.

— Тогда пошли в библиотеку.

— Почему не покажешь прям здесь? — спросила Эпплблум.

— Во-первых, без клавиатуры играть не получится. Во-вторых, это же подарок Спайку, пусть он первый и опробует. Лира, ты с нами?

— Конечно! Надо же посмотреть, над чем мы так весело работали, — улыбнулась она.

— Хорошо, что вам понравилось. У меня есть еще и фильмы из моего мира, и их тоже неплохо было бы озвучить... с такой командой как вы это будет раз плюнуть. Еще хотите попробовать себя в озвучке? — обратился я к жеребятам.

— ДА! — радостно завопили они.

— Ничуть не сомневался, — я улыбнулся. — Ну что, идем?

И мы отправились в библиотеку. Интересно, вернулась ли Твайлайт или забылась и осталась в Кантерлоте? Ну, если что — прилетит с пегасами. И Спайк... кстати!

— Свити, а откуда ты узнала, что Спайк ушел с Рэрити? — спросил я у юной единорожки.

— Сестра говорила, что собиралась пойти за драгоценными камнями, а Спайка она всегда берет с собой. Она ищет камни, а он выкапывает.

— Рэрити твоя сестра? — удивился я. Хм, ну, некоторое сходство есть, наверное. Обе белые. — Не видел тебя, когда был в бутике в прошлый раз. Или ты не с ней живешь?

— Я живу с родителями, а к ней захожу только время от времени.

Логично. Бросив беглый взгляд на аквамариновую единорожку, я вновь заметил, как она рассматривает мои руки. Уже не в первый раз...

— Что такое? — спросил я — С ними что-то не так?

— Просто странно, — ответила она. — Пять пальцев, три фаланги в каждой...

— Четыре, — уточнил я, поднес руку к ее лицу и немножко пошевелил согнутыми пальцами, демонстрируя, что движение мускулов под кожей. — Четвертые фаланги неподвижные, к ним сухожилия крепятся.

— Я имела в виду, три подвижных, — улыбнулась Лира. — В Эквестрии нет ни одного вида с таким строением конечностей. Пальцев максимум четыре, а подвижных фаланг всего две.

— Интересуешься ксеноанатомией? — предположил я.

— Не особенно, но то как ты ими двигаешь, просто завораживает. Можно потрогать?

— Можно, — кивнул я.

— Остановись на минуточку и дай руку.

Я выполнил ее просьбу, а вслед за нами остановились и жеребята. Единорожка села и подняла передние лапки к протянутой ей руке. Я снова ощутил странное ощущение тяготения от "магических пальцев". Чувство такое, будто я в железной перчатке руку над магнитом проношу. Легкое касание подушечки на конце лапки... кожица нежная, словно у новорожденного котенка.

— Мягкие... — замечает Лира. — И кажутся очень тонкими. Они прочные?

Вместо ответа выворачиваю ладонь и хватаю ее лапку в кольцо между большим и указательным пальцем. Она аккуратно пытается освободиться, но у нее не выходит.

— Ого! — удивилась Скуталу. — А эти штуки сильнее, чем кажутся.

Лира дернулась изо всех сил и все-таки сумела вырваться.

— Как захват у земнопони, — подтвердила Лира. — Тебе не больно?

— Ничуть, — демонстрирую ей слегка порозовевшую ладонь. — Ну и, как впечатления?

— Необычно, — она снова с интересом рассматривает мои руки. — Ты не играешь ни на каких музыкальных инструментах?

— Нет, — улыбаюсь я. — Как-то не было возможности научиться.

— Сильные, и при этом точные... кожа мягкая, наверняка они очень чувствительные... хотела бы я себе такие руки...

— Зачем? — удивился я. — У тебя же есть магия и "невидимые пальцы".

— Они ничего не чувствуют! — пожаловалась мне пони. — Я с детства мечтаю о руках как у минотавра или грифона, у них хотя бы пальцы чувствительные! Знаешь, как сложно играть ими на арфе? А у тебя такие руки... просто идеальные... дай?

— Не дам, — наотрез отказался я.

— Жадина, — наморщила она нос, и мы рассмеялись.

— Так мы идем или нет? — вопросила Скуталу.

— Идем, идем.

В библиотеке обнаружились и Спайк, и Твайлайт, и даже одна неожиданная гостья.

— Привет, Селестия, — я махнул ей рукой, пока все остальные совершали небольшой поклон. — Решила испытать портал?

— Здравствуй, Артур, — кивнула она мне с улыбкой. — Вижу, не теряешь времени даром, обзаводишься новыми знакомствами.

— Просто потрясающая команда, — похвастался я. — Мы сегодня озвучили одну из игр моего мира. Хочешь взглянуть?

— Не откажусь.

— Вы уже что-то перевели? — выглянул с кухни Спайк. — Круто! Я буду через минуту.

— Я пока настрою все.

Я подключил планшет к чехлу и магическому кристаллу, установил Cam-Trax, и как раз к этому моменту пришел Спайк.

— Так, давай-ка кое-что настроим... — фиолетовые гребни дракона просто идеально подходили в качестве ориентирных точек для программы.

Я проверил, что она работает более-менее подходящим образом, и запустил эмуляцию клавиатуры, после чего включил Portal. Небольшая подстройка в режим "только клавиатура" и... готово.

— Управляешь вот этими клавишами, — показал я дракончику. — Оглядываешься поворачивая голову. Да не так быстро, медленнее, игра за тобой не успевает.

— Ух ты! — дракончик даже слегка вздрогнул, когда планшет заговорил измененным голосом Лиры. — Круто!

— А нам можно будет поиграть? — спросила меня возбужденная Скуталу. — Можно? Можно?

— Ну... попробуем... — я с сомнением посмотрел на лапки пони. — Позже. А пока тихо, а то Спайку ничего не понятно будет.

— Ого! У вас тоже есть порталы? — Твайлайт с интересом смотрела на происходящее на экране. — Ты о них не рассказывал?

— У нас они есть только в выдумках.

Спайк более-менее разобрался с управлением и отправился в путешествие по Aperture Science, а остальные пони столпились около него. Я же присел на диванчик, и почти сразу же напротив меня присела Селестия. Похоже, игра ее не очень заинтересовала.

— Твайлайт рассказала мне про то, как быстро вы сегодня создали портал, — произнесла она.

— Ее заслуга, в основном, — хмыкнул я, любуясь аликорной. "Соблюдай культуру тела, тело в дело" прозвучало в голове. — Я при ней был оператором ЭВМ. Это аббревиатура, означает "электронно-вычислительная машина".

— Еще я читала ее доклад об электричестве, — продолжила Селестия. — Кажется, в вашем мире знают много такого, чего не знают в нашем. Отсутствие магии стало для вас своеобразным преимуществом.

— Сложно спорить, — хмыкнул я. — Столетий застоя у нас не было.

— Да, — вздохнула Селестия, — Эквестрия не меняется настолько давно, что я решила сама заняться этим вопросом. Создала Кантерлотский Университет, но спустя тридцать лет ничего не изменилось — единственным действующим факультетом остался магический. Я приказала, чтобы в каждом городе была организована библиотека, но зачастую в них даже никто работать не хотел, до прибытия Твайлайт здесь тоже было запустение. Я пыталась менять школьную программу, но и это почти ничего не дало... мои маленькие пони трудолюбивы и упорны, но слишком нелюбознательны. Магия — единственное направление, в котором еще делаются хоть какие-то открытия, но и там единороги забрели в такие дебри, что даже нам с сестрой не хватит сил, чтобы проверить их теории.

— Ты ведь не просто так это мне рассказываешь? — поинтересовался я.

— Да. Я хочу предложить тебе должность проректора Кантерлотского Университета по научно-исследовательской деятельности.

— Чего?! — я просто охренел от такого предложения. — Нет! Нет-нет-нет! Да ни за что! Нет.

Принцесса нахмурилась. Кажется, давно не слышала отказов.

— Почему? Не хочешь делиться знаниями своего мира?

— Нет, я не против поделиться, но не таким же способом! Во-первых, я очень плох во всем, что касается объяснений. Во-вторых, я понятия не имею о том, каковы нынешние представления о науке у пони. В-третьих, взваливать на себя целое направление деятельности в университете? Помимо того, что мне лень, тут у меня столько возражений, что я даже не хочу начинать перечислять!

— А какой способ тебя устроит? — улыбнулась Селестия.

Половой, блин... я задумался. В голову ничего толком не шло.

— Это ведь не срочный вопрос? — с надеждой спросил я. — Обустроюсь, научусь читать, разберусь что к чему... я ведь тут только неделю.

— Чуть больше, — с озорной улыбкой ответила Селестия. — Но ты прав, в спешке нет никакой нужды. Прости мне это неуместное давление.

— Проехали, — отмахнулся я. — Хотя удивила ты меня изрядно. Я думал, попросишь о чем-то... менее глобальном.

— Есть и такое, — на ее лице появилось лукавое выражение. — Ты можешь сделать что-то вроде своего... как это произносится? Компьютера. Его можно было бы много где применить.

— Не сомневаюсь, но — нет. Электроника развивалась у нас больше тридцати лет до уровня первого действующего компьютера, а до уровня моего планшета так даже больше ста. У вас же даже про электричество почти ничего не знают. Весь путь надо проходить с начала.

— Поэтому я и хотела бы, чтобы ты стал проректором, — вздохнула Селестия. — Ты мог бы не только дать нашей науке мощный толчок, но и предостеречь от ошибок которые вы уже сделали.

— Мы же договорились не обсуждать это пока, — укоризненно напомнил я. — Давай все-таки оставим эту тему месяца на три?

— Прости. Возможно, эту "электронику" можно как-то заменить магией?

— Вполне вероятно, я сегодня видел у Твайлайт устройства, отдаленно похожие на нашу технику... но я пока очень мало знаю о магии, так что ничего определенного сказать не могу. Я собираюсь плотно заняться ее изучением, едва освоюсь с письменностью.

— Рада это слышать, — кивнула Селестия и улыбнулась. — Не стесняйся обращаться за любой помощью, я сделаю все что в моих силах.

— С такой поддержкой горы можно свернуть, — усмехнулся я. — Спасибо.

— Раз мы это решили, то может быть вы с Твайлайт откроете для меня портал в Кантерлот? Признаться, я задержалась дольше, чем рассчитывала.

— Конечно, не вопрос.

Я подошел к компании за планшетом. Они уже были в восьмой камере, и теперь оживленно спорили о том, как перебраться через радиоактивную воду. Игра увлекла даже Твайлайт, и сейчас она упорно доказывала, что портал надо ставить в другом месте.

— Ребят, я все понимаю, но вынужден прервать вас на десять минут.

— Что? Зачем?! — возмутилась Твайлайт.

— Принцессу проводим — и развлекайтесь сколько хотите.

У Твайлайт расширились глаза.

— Я забыла... — прошептала она. — О звезды, надеюсь она не злится!

— Нет, мы с ней замечательно поболтали, пока вы были заняты. А теперь позвольте... — я поставил игру на паузу и отключил планшет от периферии.

— Погоди, портал? — удивилась Лира. — Настоящий? Я даже не знаю, сколько лет прошло с того момента, как ими пользовались в последний раз!

— Чуть больше шести часов, — хихикнул я. — Твайлайт, идем?

— А можно посмотреть? — радостно спросила Скуталу. — Или даже прокатиться?

— Можно, — разрешила лавандовая единорожка. — Пойдем все вместе.

И мы дружной гурьбой отправились в подвал Твайлайт. Если утром казалось, что он просторный, со всеми собравшимися пони стало как-то тесновато.

Твайлайт продиктовала мне параметры, я сделал расчет, и мы запустили портал. Лира смотрела на это как на чудо, а Селестия чему-то мечтательно улыбалась.

— В игре они выглядят красивее, — расстроилась Скуталу, глядя на "застывшую рябь" поверхности.

— Зато этот работает в реальности... Твайлайт, долго еще до конца интервала?

— Сорок минут.

— Ну тогда хорошо.

Первой в портал зашла Селестия. А за ней — все три меткоискательницы, прыгая туда словно в бассейн. Лира, взглядом спросив разрешения у Твайлайт, тоже решила попробовать.

— Ты не пойдешь? — спросил Спайк.

— Мне почему-то кажется, что это очень плохо кончится. А ты сам попробовать не хочешь?

— Хочу... а это не опасно?

— Совершенно безопасно, — уверила его Твайлайт. — Какие же вы оба трусишки!

— Жить — хорошо. А жить целым так еще лучше, — ответил я. — Проверено на себе.

Глава 10 - Интерпретация

10я глава — последняя, в которой для названия используются термины психоанализа. Дальше, скорее всего, будет терминология философии.

Ссылка на Bonobo — Cirrus для примерного представления о впечатлениях ГГ от путешествия через портал. Клип довольно укуренный, и чтобы проникнуться надо посмотреть его почти весь.

Приятного чтения :)

— О нет, только не опять... — простонал я, глядя на серую пегаску в синей униформе, по которой разметалась золотистая грива. За ней стоял баул литров на двести.

— Почта! — радостно чирикнула она.

— Вся мне? — тоскливо спросил я, уже зная ответ.

— Ага!

— Убиться тапочком...

Я помог пегаске затащить баул внутрь библиотеки, поблагодарил ее и с тяжелым вздохом направился обратно в гостиную.

Этот кошмар начался через три дня, после того как со своих гастролей вернулась Винил и отправила часть полученных кристаллов звукозаписывающей компании. Сначала в ответ пришло четыре мешка денег, кои мы с единорожкой поделили по-братски. А потом начали приходить письма...

Еще через день ко мне пожаловала делегация ученых-единорогов под предводительством отца Лиры — крепкого пожилого пони, напомнившего мне окрасом кирпич: красное тело и черная грива. Они ходили вокруг меня кругами, пытались что-то замерять, удивлялись моему отторжению магии и расспрашивали обо всем, что только приходило им в голову. Особенно их интересовало то, как можно перемещаться между мирами. Кажется, рецепт им не слишком понравился, особенно после того, как присутствовавшая при действе Твайлайт рассказала, в каком состоянии меня нашли.

Через день пожаловали журналисты... эти четко разделились на два лагеря: одних интересовал я и мой мир, а вторых интересовала исключительно новая музыка. Две пресс-конференции, после которых я чувствовал себя словно выжатый лимон... и на следующее утро это повторилось с такой точностью, что не хватало только будильника с "I Got You Babe".

Есть такое выражение — "проснуться знаменитым", и оно как нельзя лучше описывало мою ситуацию. Я вмиг стал знаменитостью всеэквестрийского масштаба, а моя фотография украшала передовицы всех мало-мальски уважающих себя газет. На третий день такой жизни я, по совету Винил, предложил писательской братии компромисс — раз в неделю, если в том еще будет необходимость, я буду давать одну большую пресс-конференцию. Все остальное время меня не беспокоить. Тайно я надеялся, что до того как про меня забудут мне придется отстрадать не более одной-двух встреч с прессой.

Журналисты, на удивление, с предложением согласились, и я было вздохнул свободно — но... ко мне потекли просто реки писем. К тому моменту как я научился читать достаточно бегло, мне пришлось арендовать комнату в городской управе, чтобы хранить там входящую корреспонденцию. Твайлайт это решение явно одобрила — хоть она и ни слова мне не сказала, но я видел что растущая с каждым днем гора почтовой макулатуры напрягает ее все больше и больше.

Хорошо еще мэр городка отнеслась к моей проблеме сочувственно. С этой милой кобылкой я познакомился на почве строительства — пришел собрать документы и узнавать что да как. Оказалось, что ей ужасно понравился альбом "Amethystium — Odonata", и ей бы очень хотелось узнать, будет ли продолжение. Узнав, что есть еще шесть альбомов, она начала прыгать как Пинки, но быстро пришла в себя. Бюрократических проволочек у пони не водилось (или это я так хорошо подмазал с музыкой?), так что документы на интересующий меня участок я получил без малейших проблем за скромную сумму в 500 бит. Мэр долго отговаривала меня жить в опасной близости к Вечнодикому лесу, но, поняв что меня не переубедить, порекомендовала мастеров-строителей.

Со стройкой дома другая беда, а именно — понячьи представления об архитектуре. Во-первых, они строили без земляных работ — роль фундамента играла прочная монолитная плита, зачарованная особым образом. Дом, построенный на ней, можно было перетаскивать с места на место — хоть для этого и требовались значительные усилия. Сами же дома были фахверковыми, что мне тоже не нравилось. К счастью, и цемент, и кирпичи пони все-таки производили — местный магнат Филфи Рич обещал, что выполнит мой заказ за неделю и не подвел.

А вот мастера, взглянув на мои чертежи, с крайне выразительными выражениями мордочек отказывались браться за заказ, так что кончилось это тем, что я обратился за помощью к Твайлайт. Гугл-пони не подвела и рассказала, что неподвижные здания на заливном фундаменте строят в Мэйнхэттене. Пришлось ехать еще и туда... чтобы по большей части зря потратить время. По какой-то ускользающей от меня причине, лошадки строили свои дома либо переносными, либо разборными. Дома Мэйнхэттена относились ко второму типу — несущие стены, полы, а вся внутренняя отделка набиралась уже после из специальных панелей. При желании разобрать такой дом не составляло никакого труда. Ну, хотя бы тут знали что такое "ленточный фундамент". Так что я заключил контракт с одной фирмой, состоящей из четырех сестер-единорожек, и отправился обратно в Понивилль — искать на планшете книги, посвященные самостоятельному строительству. Когда-то меня интересовала эта тема, и я накачал целую кучу самоучителей, но руки почитать их так и не дошли. Впрочем, у меня большая часть книг на планшете после скачивания оставались в архивах, я их даже не распаковывал, откладывая на потом все, кроме психологии и электроники.

— Опять почта? — посочувствовал Спайк, когда я вернулся в гостиную и рухнул на диванчик.

— Ага, — вздохнул я. — Жаль, что ее никак не перевести в электронный вид. Закинул бы в почтовый клиент, набросал бы скрипт обработки, и программа бы сама все рассортировала...

— Даже так можно? — удивился дракончик.

— Ну, какую-то часть все равно придется разбирать вручную... — я ударился было в детали, но быстро одернул себя. — В общем, можно. Поэтому и говорю, жаль, что мне это недоступно.

— Помощник тебе нужен, — авторитетно заявил Спайк.

— Или даже несколько, — вздохнул я, поднимая планшет. — Вот дом дострою, и подумаю над этим.

Тем более, что до конца стройки оставалось не так уж и много времени. Ожидая приезда строительных единорожиц, я не отрываясь почти ни на что (кроме еды, мнемонических тренировок и расспросов от Твайлайт) проглотил несколько книг по теме и заказал пиломатериалы, арматуру и медную черепицу для крыши. Когда единорожки прибыли, все уже было на месте, и работа закипела.

Интересный момент оказался в Эквестрии с соотношением полов. Впервые я заметил это где-то к излету второй недели, для подтверждения расспросил Твайлайт — и правда, обычная пропорция среди пони — где-то три-четыре кобылки на одного жеребца, так что в их обществе царил мягкий, ненавязчивый матриархат. Привыкать к этому долго не пришлось, и уже к концу первого дня стройки я освоился с тем, что у меня под началом кобылки, хоть сначала и было немного неловко командовать вроде как "девушками". Строить дом с единорогами — сплошное удовольствие. Весь инструмент у них всегда при себе и ничегошеньки не весит. Фундамент под все четыре корпуса мы залили за два дня, и это включая земляные работы, сварку арматуры, подготовку бетона и его виброуплотнение. Да и дальше строительство шло настолько быстро, что я был вынужден делать технологические паузы для нормального схватывания цемента. Сегодня как раз одна из таких — скорее всего, последняя. Фактически осталась только крыша, а потом останется лишь внутренняя отделка и мебель.

С тех пор как мы с Твайлайт впервые создали портал, прошло всего две недели — а событий было столько, словно в прошлом проходило за добрых полгода. Когда же я уже вернусь к своей размеренной отшельничьей жизни?

Я мрачно заглянул в свой разросшийся список дел. Хотелось бы сказать "покой нам только снится", но сны мне недоступны. Так, раздел строительства... вроде бы уже все что нужно заказано. Раздел Твайлайт... надо добить, в конце концов, мнемоническую программу. Шрифт "Equestria" я нарисовал пока ездил в Мэйнхэттен (поезд, вопреки моим ожиданиям, оказался вполне подходящим для людей), а вот с карточками опорных образов оказалась беда — под эквестрийский язык их надо будет делать с нуля. Можно перевести уроки... эх, опять писать пером. Что за извращение.

— Доброе утро, — пробормотала Твайлайт, спускаясь со второго этажа в своем обычном утреннем виде.

— Доброе, — согласился я, не отвлекаясь от переписывания.

Спайк просто помахал ей лапкой.

Когда единорожка вернулась из ванной, я уже задолбался, а дракончик ушел подогревать завтрак.

— Ты сегодня не занят? — спросила меня Твайлайт.

— Вроде бы нет. На стройке технологический перерыв, журналисты придут только завтра, если вообще придут, почту читать я пока не планирую. Сейчас занимался переводом лекций по мнемонике, но оказалось что это весьма трудоемкое занятие. А что?

— Ты не хотел бы прогуляться до Кантерлота? Я закончила план твоего обучения магии, если ты еще не передумал, и нам понадобится целая куча книг, которых в моей библиотеке нет.

— Под "прогуляться" ты имеешь в виду через портал? — я удивленно поднял брови. — Создать я его помогу, но сам я там зачем?

— Забрать их, — улыбнулась Твайлайт, пролевитировав к себе список. — Можно было бы заказать их доставку пегасьей почтой, но зачем ждать, раз уж мы можем заглянуть в Кантерлот сами?

— Точно, — я щелкнул пальцами, вспомнив еще одно дело из списка. — Заодно загляну в госпиталь.

— Зачем? — удивилась единорожка.

— Щедрое пожертвование, — хмыкнул я. — В качестве благодарности за мое лечение.

— У вас так принято? — заинтересовалась Твайлайт.

— Как-нибудь потом расскажу, — отмахнулся я. Хм... интересно, а у пони есть налоги? И если есть, то как их платят?

— Ладно, — улыбнулась она. — Держи, а я пока соберу книги, которые надо вернуть.

Я развернул список. Ух, сразу видно что Твайлайт не торопилась, когда писала — куча разнообразных росчерков и завитушек. За-а-авидно... у меня и раньше почерк был не ахти, а уж когда я пером начал писать так и вовсе стал неразборчивым. Что тут у нас... "Магия мира: обзорное издание", "Общая теория магии", "Специальная теория магии", "Комментарии к СТМ", "Лекции Фейгна по магии", "Мистическая кристаллография с древних времен до наших дней", "Прикладная магия кристаллов"... и такого добра еще наименований тридцать. Охо-хо, мне явно понадобится тележка.

Так, надо взять деньги. Интересная штука — эквестрийские биты. Сделаны из золота, но почти ничего не весят, а еще их нельзя украсть. Заодно это сложное зачарование является и подтверждением подлинности. Чеканить биты может кто угодно, зачаровывать тоже — но для этого нужно пять единорогов, и затраты не окупаются. Идеальное решение, практически пони-версия блокчейна.

— Готов?

— Почти. Книг будет целая гора, мне бы тележку.

— В библиотеке можно взять напрокат.

Оригинально...

— Тогда готов, — я забросил мешок на плечо. — Ведите, профессор Спаркл!

— Я же просила! — шутливо возмутилась Твайлайт.

И неоднократно! Но это же не повод прекращать дразнить ее время от времени? Я положил планшет в поясную сумку, которую мне не так давно сшила Рэрити, и мы спустились в подвал.

Однако около активированного портала я снова начал сомневаться.

— Твайлайт, ты точно уверена, что я на него никак не повлияю? — я кивнул в сторону арки.

— Я провела эксперимент, — заверила меня Твайлайт. — Предмет, зачарованный отталкивать магию, примерно так как это делаешь ты, прошел сквозь портал без проблем.

Я осторожно-осторожно, мизинцем левой руки, коснулся "застывшей волны". Все... вроде бы нормально. Эх, была не была! Пригнувшись, я вошел в портал.

Ритм. Проходящие сквозь меня волны, словно я оказался на танцполе heavy-metal концерта. Перед глазами сплетается цветной калейдоскоп, что-то постоянно меняется, по руке проходит какое-то прохладное ощущение, словно ледяная цепочка обвивает запястье подобно змее. Пространство закручивается в многомерные спирали и рассыпается на отдельные картинки, продолжающие двигаться, показывая какие-то события. Тело разделяется на отдельные части, следующие своими путями и все же по-прежнему связанные. Глаза катятся в разные стороны по очередной многомерной спирали, ноги тонут в болоте из множества неописуемых цветных звуков, руки скользят вдоль ткани вселенной, кожу приятно щекочут протуберанцы звезд. В груди вместо сердца бьется луна, а по венам вместо крови циркулирует ветер. Я слышу музыку, словно все песни мира спели одновременно, и воспоминания о них вложили прямо в мою сущность...

Я падаю на пол, борясь с тошнотой. Тело бьет крупная дрожь, оно напрочь отказывается мне подчиняться. Меня словно морозит, но чувства холода нет.

— Арт, с тобой все в порядке? Арт! — кричит надо мной Твайлайт, переворачивает на спину.

— Ужжже... вродддде... ддда... — произношу я, с наслаждением вдохнув воздух, забыл как дышать, потрясающе.

— Что случилось? — она обшаривает мое тело заклинаниями.

— Унникаллльный трииппп... — отвечаю я чуть более связно — Щщщщасcc... отпусссттттитттт... нннаввверннное...

Отпустило и правда достаточно быстро.

— Ты почему не предупредила-то? — сварливо поинтересовался я у Твайлайт.

— О чем? — не поняла она. — Что случилось вообще?

— О чем?! — возмутился я, и тут же затих, сраженный предположением. — А что ты чувствуешь проходя через портал?

— Ничего. Словно из комнаты в комнату перехожу.

— Вот как, — я с опаской посмотрел на "застывшую волну". — А я... блин, даже не знаю как такое описать. Ощущение, будто с ЛСД переборщил.

— ЛСД?

— Наркотик, вызывает галлюцинации, — объяснил я, снова глянув на портал. — Я даже не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я оказался здесь.

— Меньше секунды. Я зашла в портал сразу за тобой.

— Кажется, что гораздо больше, — я потер глаза, убедившись что они на месте. — Жесть.

— А что ты видел?

Я открыл рот. Подумал. Закрыл рот.

— Знаешь, наверное, я даже не могу это описать, — произношу я задумчиво. — Это было... очень, очень странно. Немного неприятно, но... увлекательно.

— Не сказала бы, что это "немного неприятно". Ты валялся на полу, и даже не дышал.

— Я забыл, как это делается, — признался я. — И даже не заметил.

— Можно забыть дышать?! — поразилась единорожка.

— Сам удивляюсь, — развожу руками я. Поднимаюсь на ноги, меня легонько шатнуло... ух...

— С тобой точно все в порядке? — в который раз спрашивает единорожка.

— Точно, — я поднимаю мешок на плечо. — Пойдем.

Интересно, что же это такое было? Понятно, что скорее всего это вызвано тем что я, отторгая магию, окунулся в нее с головой, но почему именно так? И ощущение какое-то слегка знакомое, может, это из-за ЛСД? Не припомню, чтобы у меня были ТАКИЕ глюки... странно все это.

— Обратно будешь добираться на поезде? — спросила меня единорожка.

— А? — отвлекся я от своих мыслей. — Нет, почему? Я же говорю, это только странно. Ну и неожиданно было, а так все хорошо. Ты не против, если мы сначала сходим в госпиталь? Не хочу везде таскаться с этим мешком.

— Конечно, — она пошла к выходу из комнаты. — Так расскажи, вы так платите врачам?

— Ну, в разных странах по-разному, — начал объяснять я. — Помнишь, я говорил, что...

Рассказав про различные системы медицинского обслуживания на земле, я перешел к интересующему меня вопросу о налогах. Оказалось, что и тут Эквестрия сильно отличается от Земли. Налог был ежегодный, одинаковый для всех граждан, и весьма незначительный. Еще налогами облагались некоторые виды деятельности, вроде торговли, но и тут они были, мягко говоря, смешные. На мой недоуменный вопрос, на что вообще существует королевство, Твайлайт прочла целую лекцию по экономике, которую я по большей части вообще не понял — в этой дисциплине я откровенно плавал. Все что я извлек из рассказа единорожки — здесь абсолютно все завязано на доверии каждого каждому.

Человеческому обществу приходится тратить удивительно большое количество усилий на поддержание взаимоотношений между людьми и группами, для чего придуманы сложные системы законов, которые старательно перекрывают старые лазейки, открывая новые. Люди везде стремятся создать систему сдержек и противовесов, поскольку не доверяют друг другу: обман и манипуляции дают потрясающие преимущества, кому как не мне это знать. Вся эта система более-менее работает, но немалая часть производственной силы общества уходит на обеспечение выполнения договоренностей, вместо того чтобы идти непосредственно на производство.

Здесь этого нет — потрясающе хрупкий формат общества, если судить с человеческой точки зрения, но пони процветают уже сотни лет. Интересно, что бы по этому поводу сказал Макиавелли, фон Нейман и Моргенштерн? Хотя... вряд ли что-то новое. Теория игр здесь не перестает действовать, но применять ее против этих милашек по меньшей мере неэтично... а тут все общество строится на личной этичности каждого. Но должны же быть исключения? Соревновательность — природная черта любых живых существ, начиная с простейших. Не думаю, что пони ею обделены. Собирался спросить Твайлайт, но мы уже подошли к госпиталю.

— Можно позвать доктора Кэйр? — попросил я серую пони-диспетчера. Она улыбанулась, нажала на какой-то кристалл, и по больнице разнесся ее мягкий голос. М-м-м... система оповещения. Надо же.

— Я пойду в библиотеку. Дойдешь до замка сам? Там тебе любой стражник укажет дорогу.

— Конечно, — кивнул я. — Спасибо, что проводила.

— Нет проблем! — засмеялась она, потерлась об меня мордочкой и ускакала.

Так. Запомнить: найти в библиотеке какую-нибудь книгу по бихевиоризму местных разумных. Есть у них тут эта наука? Надеюсь, нашлись любопытные и написали что-то вроде.

— Артур, какая неожиданная встреча!

— Доброе утро, доктор Кэйр, — улыбаюсь я маленькой пони. — Вот, решил вас навестить. И еще у меня есть небольшое дело, хотел бы обсудить его где-нибудь в уединении.

— Конечно, — кивнула пони. — Идемте в мой кабинет.

В кабинете я, не мудрствуя лукаво, поставил мешок на стол пони.

— Что там?

— Десять тысяч бит, — улыбнулся я. — Моя благодарность госпиталю.

— Э? А-а-а... не нужно! — воскликнула она, поборов удивление.

— Я знаю, — усмехнулся я. — Но мне так хочется. Неужели вы вот так возьмете и пренебрежете благодарностью вашего бывшего пациента?

— Это в двадцать раз больше, чем стоило все ваше лечение!

Серьезно? Не ожидал.

— Доктор Кэйр, я теперь вроде как знаменитость, — объяснил я. — И денег мне более чем достаточно. Уверен, что госпиталь найдет этим битам лучшее применение, чем я.

— Но диархия оплачивает все что нужно...

— Раздайте в виде премий. Или устройте грандиозную вечеринку. Да хоть в пруду утопите, — усмехнулся я. — Мое дело подарить, а уж как вы ими распорядитесь это уже ваше дело.

— Я поговорю об этом с управляющим... — слабо произнесла она.

— Вот и договорились.

— Спасибо, — улыбнулась она в ответ.

— Не стоит благодарностей. Деньги что легко приходят, должны легко уходить.

— Кстати об этом! — вспомнила она, и вытащила из стола лист бумаги. — Можно мне ваш автограф?

— Зачем? — удивился я.

Она посмотрела на меня почти укоризненно.

— Мне очень понравился альбом Enya...

— Доктор Кэйр, извините, но просить у меня автограф — то же самое, что просить его у того кто пластинки нарезает. Я не музыкант. Не я над ним работал, я его просто сюда принес. Тц... просил ведь просил всех журналистов об этом написать!

— Не припомню ничего такого в статье... — задумчиво произнесла пони.

— А что вы читали? — встрепенулся я — У вас есть экземпляр?

— Конечно, — она взяла газету со столика и пролевитировала ее мне. Я достаточно быстро нашел нужную статью. Пробежал ее глазами, и едва не разбил себе лоб фейспалмом.

— Поэты сраные... — пробормотал я на русском.

Нет, они написали об этом, но как! "Я лишь проводник музыки другого мира" — и толкуй как хочешь.

— Писаки... — раздраженно произнес я, и объяснил ситуацию единорожке. — Так что извините, доктор Кэйр, раздавать такие автографы должны исполнители, а не одни фанаты другим.

— Конечно, я понимаю, — она поднялась. — Вас проводить?

— Буду рад вашей компании, — улыбаюсь я.

Мы прошлись до ворот госпиталя, беседуя о музыке, где и расстались — она вернулась, а я направился в замок, любуясь окрестностями. Долго любоваться не получилось — сначала на меня буквально спикировали два грифона, бурно восхищавшиеся альбомами Rammstain и желавшие получить автограф. После объяснений ушли расстроенные. Потом была пара донельзя вежливых расфуфыренных жеребцов, ужасно желавших знать, о чем поется в песнях Linkin Park. Как будто я помню! Следующие поймавшие меня три кобылки тоже хотели тексты, только Cranberries... в общем, после этой встречи до дворца я добирался короткими перебежками через затененные места и стараясь не привлекать к себе внимания.

У меня даже почти получилось — прежде чем войти в безопасную сень дворца, я схватил "всего лишь" две встречи с крылатыми поклонниками человеческой музыки. Да уж, хрен скроешься в мире, где есть пегасы. Нет, больше я в Кантерлот ни ногой! Только под покровом ночи.

Часовые изображали из себя статуи и на вопросы не отвечали. Но их более подвижные копии внутри дворца не только указали путь, но даже проводили меня до дверей. И, естественно, попросили автограф. Мля.

— Что-то ты долго, — заметила читающая какую-то книгу Твайлайт, когда я практически грохнулся на диван рядом с ней.

— Посеявший ветер пожнет бурю, — простонал я. — Когда я начинал всю эту затею с кристаллами и музыкой, я просто понадеялся получить небольшой стартовый капитал, пусть и не безупречным с моральной точки зрения способом... вот уж совершенно не ждал, что из меня сделают какую-то суперзвезду! Я не мог пройти и пятидесяти метров, чтобы кто-нибудь не заговорил со мной!

— Терпи теперь, — показала мне язык Твайлайт.

— Само сочувствие, — саркастично отозвался я. — Ладно, ты права, сам виноват. Постараюсь что-нибудь с этим сделать, только с Винил посоветуюсь. Кстати, а почему с тобой я прошел совершенно свободно?

— Не знаю, — задумалась единорожка. — И правда, почему?

Хм... подозрительно.

— Ладно, пойдем собирать книги? — предложил я.

— Пойдем! — радостно согласилась единорожка и спрыгнула на пол. — Я уже даже тележку взяла.

— Ага, — я хмыкнул. — И не только тележку. Сумки здесь оставь.

— Почему? — надулась единорожка.

— Потому что если добавить в них хотя бы еще одну книгу, то они порвутся. Твай, у нас тут портал есть, погрузим все в тележку и отвезем без проблем, зачем в сумках-то нести? Можем даже две тележки взять, если тебя вдруг ты не сможешь справиться со своей жаждой знаний.

— Просто тут столько всего... — мечтательно протянула Твайлайт.

— Так ты еще не все здесь прочла за время обучения у Селестии? — наигранно удивился я. — Твайлайт-Твайлайт, ты меня просто разочаровываешь...

— Чтобы прочесть здесь все, нужно быть бессмертным аликорном! — возмутилась единорожка, но увидев мою ухмылку, она уточнила. — Ты ведь сейчас шутил, да?

— Отлично подметили, профессор Спаркл, — я взял тележку. — Нижайше прошу вас провести меня сквозь сей храм науки.

— Тебе это никогда не надоест, да? — хихикнула она.

— Допускаю такую возможность, — кивнул я, и мы отправились.

Библиотека кантерлотского замка оказалась весьма странной по структуре. Например, в ней не было картотеки, только над отдельными частями зала в воздухе висели иллюзорные пиктограммы, обозначающие тему. Книги, кажется, стоят почти бессистемно — но у всех есть что-то вроде пятицветного кода на корешке. Твайлайт была тут как рыба в воде — практически танцуя, она выхватывала со стеллажей то одну книгу, то другую. Когда корзинка наполовину наполнилась, я начал что-то подозревать.

— Тва-а-ай... и сколько здесь книг для меня?

— Две! — радостно отозвалась единорожка и ойкнула, посмотрев на меня виновато. — Но ты же сказал...

— Нет-нет, никаких проблем, — усмехнулся я. — Мне уже даже любопытно, сколько ты попытаешься утащить.

Твайлайт ничего не ответила, но скорость наполнения тележки упала как минимум втрое. Хм, интересно, все книжные полки здесь выше меня, где вдвое а где и вовсе идут до потолка...

— Твай, слушай, я кое-что не пойму. Для кого вообще предназначена эта библиотека?

— Для всех желающих? — предположила пони, повернувшись ко мне с недоуменным выражением мордочки. — Что ты имеешь в виду?

— Просто любопытно. Даже людям было бы неудобно ей пользоваться, а уж земным пони, которые даже встав на дыбы все равно ниже нас, так и вовсе не дотянуться выше чем до пятой полки. Ощущение, что она только для пегасов и единорогов.

— Но ведь есть же библиотечные лестницы, — Твайлайт показала мне странную конструкцию около каждого стеллажа, которую я сразу не заметил.

Небольшая площадка и несколько кристаллов управления... хм, никаких рельс не вижу, видимо эта штука летает, как ступа бабы Яги. А не падают они с нее как? Поручней нет... ах, да, расовый навык "незримые пальчики".

— А картотеки почему нет?

— Что это?

— В земных библиотеках существуют специальные шкафы, в которых лежат карточки описывающие каждую книгу — ее название, тему, ну и всякую техническую информацию, например — где она лежит.

— У библиотекарей есть что-то вроде, а простые посетители пользуются этим, — она подошла к стеллажу с противоположной стороны и легонько стукнула по нему.

На стеллаже высветился, будто спроецированный откуда-то, алфавитный список книг. Некоторые названия подсвечены бледно-красным, видимо это те книги, которых сейчас на нем нет. Твайлайт ткнула в одно из названий, и от него отделился неяркий огонек, который подлетел к нужной книге.

— Удобно, — признал я.

В принципе, при таких раскладах сориентироваться в библиотеке особой сложности не составляет. Правда отсутствие общедоступной картотеки все-таки немного странно, будто бы это сделано специально для того, чтобы пони ходили между стеллажами. М-м-м... если оно так выглядит, вполне возможно что так оно и есть. Но зачем?

На этот вопрос Твайлайт не ответила — кажется, она вообще не понимала что меня не устраивает. С детства привыкнув пользоваться библиотекой именно так, она даже не задумывалась о том, что можно делать как-то иначе.

Корзинка наполнилась пугающе стремительно — видимо, Твайлайт забыла про самоконтроль, а я решил понаблюдать, чем это все кончится. Я оставил корзину книг около стены и взял еще одну пустую тележку, на что единорожка внимания не обратила. Она ходила по библиотеке словно голодающий по супермаркету. После того как я оставил у стены и вторую тележку, я решил что это больше похоже на нападение саранчи на посевы. Когда она недовольно начала искать способ положить очередную книгу в переполненную тележку, я решил все же нарушить чистоту эксперимента и напомнить о своем существовании.

— Тва-а-ай, — негромко окликнул я ее. — Это уже третья тележка, ты знаешь?

— Третья? — она посмотрела на меня непонимающе. — Какая третья?

— Ушла в себя и не вернулась, — хихикнул я. — Первую я оставил около стены в разделе специальной магии. Вторая в разделе приключенческой литературы. Это третья.

— Ой... — смутилась единорожка.

— Я, конечно, не смею сомневаться в ваших решениях, профессор Спаркл, — я сменил интонацию на пафосно-решительную. — Если вы скажете что эта библиотека теперь принадлежит вам, я сочту за честь лично перевезти ее в Понивилль.

— Прекрати, — рассмеялась она. — Извини, я и правда немного увлеклась.

— Зачем ты столько набрала? Не то чтобы я в тебе сомневался, но мне кажется что этого количества книг хватит на год даже тебе.

— Я просто хочу пополнить свою библиотеку. Откопирую их и верну.

— Так трех корзин хватит? — азартно спрашиваю я. — Или добьем до пяти?

— Ты шутишь? — она смотрит на меня с подозрением.

— И да, и нет, — я усмехнулся. — Лично мне кажется, что имея портал вовсе не обязательно так жадничать, поскольку мы можем вернуться в любой момент. Но если ты хочешь взять пять, то я тебе помогу...

В голове промелькнула мысль о том, что это похоже на манипуляцию "сужение выбора". Хорошо действует на маленьких детей, например говоришь им "ингаляция или таблетки"? И они выбирают из двух зол меньшее, даже не рассматривая варианты лежащие за пределами предложенных.

— Ты прав, я немного забылась, — она смущенно улыбнулась мне. — Давай возьмем остаток книг по твоему списку и будем возвращаться.

— Отличный план.

В общем, из библиотеки мы возвращались нагруженные аж четырьмя тележками — три набранные Твайлайт в порыве "жадности ботана", и четвертая, в которую мы положили остаток моих книг и набитые до отказа седельные сумки Твайлайт. Что меня больше всего удивило — библиотекарь отнеслась к такому набегу на ее книжное царство с полнейшим равнодушием, словно тут так каждый нагребает книг, будто ковшом экскаватора. То ли Твайлайт на хорошем счету, то ли (что косвенно подтверждается количеством тележек) — это действительно норма.

В коридоре мы встретились с царственными диархами всея Эквестрии и просто озорными лошадками — принцессами Инь и Янь. Что-то меня куда-то не туда потянуло... и почему это принцесса Инь прячет глаза?

— Привет, Селестия, привет, Луна, — улыбнулся я обеим. — Тяжелы дела ваши царские?

— Почему это? — удивилась Селестия.

— Луна выглядит так, будто на нее повесили все грехи мира, — беззаботно отвечаю я, и замечаю как она вздрогнула. — Наверное, я что-то не то сказал. У тебя все хорошо?

— Да, но в последнее время мне плохо спится, — слабо улыбнулась Луна.

— Даже у аликорнов бывает бессонница, — удивленно протянул я. — Ну, мой дом почти достроен, и я не сплю полдня и полночи, так что прилетай в гости, если будет совсем плохо. Вместе не так скучно.

— Спасибо за предложение, — улыбнулась ночная принцесса. — Возможно, я им воспользуюсь.

— Такой стиль гривы идет тебе куда больше, чем прежний, — заметила Селестия и лукаво улыбнулась. — Выглядишь разумнее.

— В Мэйнхэттене случайно натолкнулся на парикмахерскую для других видов, — я улыбнулся и провел рукой по короткому ёжику на голове. — И у них даже нашлись бритвы. Минотавры так что-то вроде татуировок делают.

— Зачем вам столько книг? — спросила Луна, обратив внимание на тележки.

— Где-то тридцать здесь для моего обучения. Остальные — следствие того что Твайлайт в прошлой жизни была драконом.

— Почему это? — возмутилась единорожка.

— Сужу только по привычке копить сокровища, — поднял руки я. — Да и потом, тебе бы пошло. Представь себе, все книги всех библиотек мира сложены в кучу, а ты обвиваешь их своим огромным чешуйчатым телом...

— В этом действительно есть что-то... притягательное, — со слегка кающейся интонацией признала Твайлайт.

Дружный хохот.

— На самом деле я просто хотела их скопировать для библиотеки Понивилля, — объяснила единорожка, когда смех утих.

— Раз уж вы все равно здесь, то у меня есть для тебя задание, Твайлайт, — сказала ей Селестия и обратилась ко мне. — Я заберу ее ненадолго.

— Я подожду около портала, — кивнул я.

Принцесса ушла вместе с ученицей, оставив нас наедине с Луной.

— Поможешь? — попросил я, кивнув на две тележки, которые до этого катила магией Твайлайт.

— Конечно, — улыбнулась Луна, и мы направились в подвал.

По дороге я то и дело кидал косые взгляды на ночную принцессу. Она шла опустив глаза в пол, полностью погруженная в свои мысли, и, насколько я могу судить, ничего приятного в них не было.

— Луна, — тихонько позвал ее я.

— Да? — она подняла на меня глаза.

— Не знаю уж что у тебя случилось, но если ты хочешь об этом поговорить, то я весь внимание.

— Я... навредила одному пони, — почти прошелестела аликорна, после паузы достаточно долгой, чтобы я решил что говорить она не будет.

— Случайно? — предположил я.

— Нет.

Ого! Сложно представить себе ночную повелительницу, которая специально вредит подданным. Случайно — запросто, по себе знаю.

— Зачем? — спросил я с живейшим интересом.

— Так было нужно, — после длинной паузы ответила принцесса.

— Он умер?

На этот раз пауза была настолько длинной, что и ответ мне не понадобился. Вот тебе и мирная, пушистая Эквестрия.

— Понятно, — сказал я.

— Ты не осуждаешь меня, — констатирует Луна. Мдхэ... я уже забыл за эти две недели про их эмпатические способности.

— Нет.

— Почему? — почти удивленно спрашивает она.

— Мне почему-то кажется, что честный ответ тебя неприятно удивит, а соврать вам нельзя.

— Ты не сочувствуешь, — произнесла Луна уверенно.

— Тем, кого никогда не знал? — уточнил я. — Да. Это своего рода норма для людей. Но ты ведь сказала, что так было надо, а повода заподозрить тебя в желании издеваться над подданными ты не давала, даже наоборот, вот сейчас ходишь и страдаешь. Как тебя такую еще и осуждать?

— Спасибо, — грустно улыбнулась она. — Но тот пони осудил бы.

— Не сомневаюсь. Но у него своя точка зрения, а у меня своя... — я хлопнул себя по лбу, вспомнив что забыл взять книгу по бихевиоризму. — Блин!

— Что такое? — обеспокоилась Луна.

— Я хотел еще лично себе взять книгу, но так засмотрелся на то как Твайлайт грабит библиотеку, что совершенно вылетело из головы. Поможешь?

— Ты так решил сбить меня с мысли и растормошить? — улыбнулась она лукаво.

— Когда я так делал? — удивился я, и тут же вспомнил.

— В ту ночь, когда я пыталась забраться в твои сны, а потом ужасно стеснялась, ты попросил вылечить меня твою оцарапанную руку и отвлек разговорами.

— Ты заметила? — слегка покраснел я.

— Только недавно, когда вспоминала наши встречи. Ты действительно очень хороший актер.

— Это потому что я не играю, — оскорбился я. — И сейчас мне действительно нужна книга и твоя помощь, потому что сам я в библиотеке ее не найду.

— Я, вообще-то, в изгнании была тысячу лет, — напомнила мне аликорна. — С тех пор библиотека сильно выросла.

— М-м-м... слона-то я и не приметил. Ну тогда просто за компанию? Мне нравится слушать твой голос.

— Стихи читать не буду, — отрезала ночная принцесса.

— Ну и не надо, — наигранно-обиженно бурчу в ответ. — Я их сам кому хочешь прочту.

— Прочти мне, — немедленно предложила Луна.

— Хм. Ладно, — я усмехнулся. — Сейчас, подумаю как перевести это на эквестрийский.

В очередной раз поразившись легкости, с которой на местный язык переводятся рифмы, я прочел аликорне "Балладу об упрямстве".

— Звучит вдохновляюще, — улыбнулась она.

— Да, я даже собирал специально такие стихи, был в жизни период, — я улыбнулся.

— И зачем?

— Ну... прозвучит наивно, но как напоминание о том, каким я хочу быть. Правда, со временем я многое отбросил... ну, в целом я все равно доволен результатом. А стихи просто остались в памяти.

Библиотекарь посмотрела на нас слегка удивленно. Кажется, она не ожидала что я вернусь так скоро, да еще и с одной из диархов, которой она коротко поклонилась.

— Чем я могу вам помочь? — произнесла она с легкой хрипотцой и прочистила горло.

— Мне нужна книга или книги, которые бы описывали общество пони, культуру и обычаи, что-то не слишком сложное. Может быть, пособия для иностранцев или представителей других видов, приехавших в Эквестрию.

— Сейчас принесу, подождите минутку, — кивнула серая пони и отправилась в лабиринт стеллажей.

— Так вот что за книги тебе нужны, — усмехнулась Луна. — А почему просто не спросить?

— Неловко. Вещи обыденные в человеческой культуре здесь могут быть странными или даже табуированными, и наоборот.

— Например, то что вы все носите одежду? — предположила Луна.

— Ну да. И мне нужно что-то, чтобы толковать поведение пони вокруг меня, чтобы не попасть в неприятные ситуации. Помнишь тот случай, когда я погладил тебя по гриве? Вот вроде такого. Ну и раз уж зашла речь, мой жест был оскорбительным?

— Немного, — задумалась Луна. — Вообще его можно было бы считать дружеским, но применительно ко мне это было фамильярностью.

— Ого? — удивился я. — Может, мне надо обращаться к тебе на вы, и с каким-нибудь титулом? Признаться, после наших догонялок по замку я решил что вы с сестрой тяготитесь этикетом.

— Ладно, — вздохнула Луна. — Ничего особенного в этом жесте не было, я просто решила что ты меня жалеешь и вспылила.

— Вот поэтому все лучше заранее узнать из книг, — быстренько свернул на другую тему я.

— Да уж, ты всегда такой был, — усмехнулась она.

Библиотекарь вернулась с четырьмя книгами в седельной сумке. Выложила их передо мной телекинезом. Та-а-ак... "Структура общества в Эквестрии", "Язык тела: расы Эквестрии", "Культура пони", "Современный этикет".

— Идеально, — кивнул я библиотекарю.

— Рада помочь, — улыбнулась она.

И вновь меня даже не спросили кто я, зачем и откуда. Влияние Луны или здесь действительно даже абонемента нет? Может и нет, раз уж тут общество взаимного доверия... а, стоп, меня же теперь все знают. Никак не привыкну.

Луна проводила меня к порталу — в коридоре мы встретили Твайлайт, несущую в телекинетическом поле изрядную стопку книг.

— Селестия решила что четырех корзин будет маловато? — пошутил я.

— Она попросила меня заняться ими в ближайшее время, — единорожка глянула на мои книги и ехидно улыбнулась. — Кто бы говорил. Что взял?

— Дома покажу.

Портал уже давно погас, но для нас с Твайлайт его открытие стало уже почти рутинным действием, что не ускользнуло от Луны.

— Хорошо сработались, — заметила она одобрительно.

— Мы такие, — хмыкнул я.

— Я пойду вперед, — сказала Твайлайт. — А ты отправляй тележки.

— Слушаю и повинуюсь, — склоняюсь я в витиеватом поклоне.

Луна фыркнула, стараясь сдержать смешок, Твайлайт покраснела и юркнула в портал, напоследок наградив меня укоризненным взглядом. Подождав десять секунд, я отправляю туда первую тележку.

— Тебе нравится ее смущать? — спрашивает Луна.

— И не только ее, — усмехнулся я.

— Почему?

— Реакция забавная, — толкаю в портал вторую тележку. — Умилительная. Все эти алые щечки, прижатые ушки и возмущенные взгляды, прелесть же.

— А у вас уши подвижные? — заинтересовалась вдруг Луна.

— Не особо, — третья тележка пошла. — Кстати об этом. Ты тоже считаешь, что я безэмоциональный?

— Если судить по лицу, то да, — лукаво улыбнулась она. — Но мне доступно не только это.

— Понятно. Ну, я пошел. Было приятно поговорить, и... предложение заходить в гости всегда в силе.

— Что ты меня все пытаешься себе в гости заманить? — теперь лукавство переросло в озорство.

Тю, если ты думаешь меня этим смутить... отправляю четвертую тележку.

— Спать вместе понравилось, — невинно ответил я и не смог сдержать широкой улыбки, когда она покраснела, вспомнив мою первую ночь во дворце.

Машу ей рукой и захожу в портал.

Ритм. Проходящие сквозь меня волны, словно я призрак, стоящий на берегу штормового моря. Меня переполняют чувства, парадоксальные и противоречивые. Все тонет в вихре звонких цветов и я мерно взмахиваю крыльями. Вокруг меня летят мои собратья-драконы, под нами — лишь облака. Мир рассыпается алыми запахами. Кладу голову на плечо своему жеребцу и улыбаюсь подруге по табуну. Она чмокает меня в носик. Свет сворачивается многомерными спиралями. Белое существо с алыми глазами, похожее одновременно на пони и льва, разглядывает меня с любопытством, открывает рот чтобы что-то спросить. Звук стирает все сладкой волной. Странная химера, ночной кошмар таксидермиста, машет мне птичьей лапой. "Добро пожаловать в Хаос!".

Вываливаюсь из портала. На этот раз я был готов, но ощущения все равно... странные. Делаю глубокий вдох.

— Снова видел что-то неописуемое? — спрашивает Твайлайт, откатывая тележки с книгами к лестнице наверх.

— В этот раз видения более... адекватные, что ли. Я как будто прожил по маленькому кусочку жизни разных существ. Признаться, это довольно забавное ощущение. Ты не против, если я пока похожу туда-сюда? Хочу привыкнуть.

— Можешь не спрашивать, — улыбается она мне.

Снова ступаю в портал.

Ритм. Проходящие мимо меня волны, словно я застыл в кровотоке гигантского организма. Цвета размываются в созвучия, холодный запах терзает язык. Я бреду сквозь бесконечный белый туман. Образы всплывают из него, показывая мне события то ли прошлого, то ли будущего. Я останавливаюсь, когда из тумана появляется целая армия... меня. Семь моих отражений останавливаются напротив, в то время как остальные идут, огибая нас. Я — мощный рыцарь в белом доспехе и коротким копьем в руке. Я — военный в зеленой форме, с искореженным, обожжённым лицом и футуристичным ружьем в руках. Я — страшно изуродованный, с повязкой на глазах и в той же одежде, в которую я был одет во время удара молнией. Я — вроде бы такой же как и сейчас, но за спиной аппарат а-ля "Охотники за привидениями". Я — ухмыляющийся, в желтом пиджаке и шляпе с пером, будто косплею Маску. Я — с холодным, хищным выражением лица и в костюме-тройке, в руках черная папка. Я — в лохмотьях той одежды, в которой я попал сюда, на лице отсутствующее выражение а глаза горят ярким синим огнем. Они салютуют мне. Я повторяю их жест.

Луна удивленно смотрит на меня, вернувшегося из портала. Хм... становится все проще. Синестезия слабеет, мозг привыкает к новым ощущениям.

— Что-то забыл? — спросила меня ночная аликорна.

— Н-нет... — я прочистил горло. — Просто странные видения, когда прохожу сквозь портал. Вижу всякие образы и тому подобное. Вот и хожу туда-сюда, привыкаю.

— Какие образы? — заинтересовалась Луна.

— Такое только оксюморонами описывать, — развожу руками я. — Чересчур уникальный опыт. Запахи на вкус, цвета на температуру и все это одновременно еще и звучит. Бывает что-то осмысленное, но уж больно похоже на банальные глюки. Утром, когда первый раз прошел, от удивления даже забыл как дышать, а сейчас уже слегка пообвыкся.

— Странно, я ничего такого не испытывала, проходя сквозь порталы. Может, ваш с каким-то изъяном?

— Твайлайт тоже ничего не замечает, так что это я с каким-то изъяном, — хмыкнул я в ответ. — Магия меня огибает. Думаю, дело в этом.

— Так ты видишь поток изнутри? — ужаснулась она, и подлетела ко мне пронизывая какими-то похожими на шарики заклинаниями, слетающими с кончика рога.

— Ну... наверное? — предположил я. — А что?

— Заклинание портала специально создано так, чтобы путешествующий не мог заглянуть в поток, — Луна задумчиво смотрела на меня. — Но, похоже, для тебя это почему-то безвредно.

— А с остальными что случалось? — напрягся я.

— Бред, потеря чувства времени, галлюцинации, — начала перечислять аликорна.

— Понял! — прервал ее я, совершенно не желая знать чем еще это грозит пони. — Но для меня точно безвредно?

— Кажется, да, — она улыбнулась. — И каков наш мир с изнанки?

— Ощущение будто я двумерный, а он трехмерный, — попытался выразить я ощущения, но так больше ничего и не придумал. — Не могу описать. Это прочувствовать надо.

— Не надо, — ответила Луна.

Портал за моей спиной издал нежный звук, как поющая чаша, и застывшая волна "оттаяла" и растеклась в пространстве. Опс... совсем забыл про интервал. Я с надеждой посмотрел на Луну, но она, правильно истолковав мой взгляд, покачала головой.

— Я знаю это заклинание, но у меня нет всех необходимых данных.

— Можно спросить у Твайлайт через Спайк-телеком... — задумчиво предложил я.

— Сестра принимает послов, и это затянется, — аликорна поняла, что я имел в виду и не стала переспрашивать.

— Дела державные, понятно, — хмыкнул я. — Ну, думаю я могу просто отправиться обратно на поезде.

— Может, просто останешься у нас в гостях до завтра? — предлагает она.

— Хотел бы, да нельзя, — развожу руками я. — Сегодня вечером, то бишь уже почти сейчас, мне надо зайти к Винил, а завтра с раннего утра продолжу строительство дома.

— Точно! — вспомнила Луна. — Музыкальные кристаллы! Я же хотела спросить, есть ли другие альбомы...

— Может, полетим вместе? — предложил я. — Мы покажем все что есть, а можем для тебя даже отдельный сборник сделать.

— И для сестры тоже, — улыбнулась Луна. — Хотя я не понимаю, как ей может нравиться такая музыка?

— Ну, если "такая музыка" была у меня на плеере, то мне она тоже нравится, так что не надо тут, — шутливо предупреждаю я. — Так что? Ты со мной?

— Конечно! — улыбнулась она. — А истории будут?

— Если будешь себя хорошо вести, — поддразнил ее я.

Луна улыбается, а потом ошарашивает меня вопросом:

— Я напоминаю тебе твою сестру?

— С чего взяла? — удивляюсь я.

— Со мной ты ведешь себя дружелюбнее, чем с Тией.

— Возможно дело в том, что я никогда не общался с ней достаточно долго. Да и не откровенничала она со мной, в отличии от тебя, — я вздохнул. — Но да, чем-то ты мне сестру напоминаешь. Как догадалась?

— Просто... в голову пришло, — отвела глаза Луна.

— Понятно, — я улыбнулся.

В конце концов, прожив столько лет, что моя четверть века в этой прорве просто один день, можно выработать нехилую проницательность. Только срабатывает она как-то с запозданием.

Свой второй полет Кантерлот-Понивилль я провел точно так же как и первый — сидя с закрытыми глазами и рассказывая сказку. Уже лучше представляя сколько времени лететь, я выбрал "книгу джунглей", которая закончилась даже немножко раньше, чем мы достигли Понивилля.

Винил, к которой мы сразу и отправились, явно не ожидала что я приду в такой компании. Почему-то пони в большинстве своем робели перед Луной, хотя были искренне рады Селестии. Это из-за ее найтмермунского прошлого? Как-нибудь потом спрошу.

— Привет, Винил, — хоть я уже и привык сокращать имена знакомых пони до более коротких версий, называть ее Винни, как это делала Октавия, я так и не смог. Я в первый-то раз как услышал удивил обеих пони неуместным ржачем.

— Принцесса, — поклонилась ей единорожка, и только потом поприветствовала меня. — Арт, ты вовремя. У меня проблема.

— Какая это? — я согнулся и пролез в домик пони, и сразу же заметил знакомый баул. — Почта.

— Да! — подтвердила Винил. — И они почти все с вопросами о содержимом песен!

— Ну, раз уж мы начали об этом говорить, у меня тоже проблема, — я вздохнул. — Ты читала газеты со статьями про меня?

— Не-а. Я газеты вообще не читаю. А что там?

— Я когда давал интервью, сказал что музыка не моя, а человеческая, и я к ней отношения никакого не имею. Знаешь, как они это передали? Выставили меня каким-то эзотерическим творцом, проводником мелодий между мирами.

— Это плохо? — слегка удивилась единорожка.

— Это ужасно! — взвыл я, и рассказал про свои сегодняшние кантерлотские злоключения, чем рассмешил обеих пони.

— Ну и что смешного? — не понял я.

— Как представлю, как ты крался по улочкам Кантерлота... — Луна аж всхлипнула.

— И отбивался от грифонов с автографами, — вторила ей Винил.

— Ладно, — я вздохнул. — Допустим, это было забавно. Но я бы тоже хотел это прекратить раз и навсегда. У меня сама знаешь, почты столько что я уже комнату арендую.

— Думаю, у меня есть по этому поводу одна идея, которая решит обе проблемы, — сказала единорожка. — Потом обсудим, сейчас у нас заказчик.

— Точно, — я виновато улыбнулся Луне. — Ну что ж, сделаем для нашей гости персональный сборник?

— Без проблем! — заявила Винил. — Кстати, я закончила перекидывать музыку с твоего плеера, так что держи. И вот еще, подарок лично от меня. Ты говорил, что тебе больше нравится как звучат мои наушники, вот я и подсуетилась.

Я задумчиво посмотрел на небольшие наушники-вкладыши, почти точную копию моих, только без проводов. Перевел взгляд на плеер, в разъем которого был воткнут Т-образный кристалл. Ого!

— Спасибо, — улыбнулся я ей. — Как-нибудь потом попробую.

Надо будет ей тоже что-нибудь подарить. Хм, у меня даже появилась идея, что именно...

Глава 11 - Квалиа

Простите что меня так долго не было. Начало зимы в этом году выдалось весьма насыщенным на различные времязатратные дела.
Тем не менее, графомания продолжается :)

Я открыт к предложениям — если у вас вдруг есть интересные идеи насчет розыгрыша, который Дэш готовит для Артура, напишите их в комментариях.

Приятного чтения :)

Я задумчиво оглядел чертеж и отложил карандаш в сторону. Концентрация немедленно рассеялась, и в голове появились другие мысли, не касающиеся моей первой попытки самостоятельной работы с кристаллами. Например — о карандаше. К моему величайшему счастью оказалось что такая писчая принадлежность тут тоже есть, хоть и встречается удручающе редко, считаясь исключительно прерогативой инженеров-конструкторов. В отличие от земных карандашей, этот был больше похож на лапку от циркуля — металлическая основа, в которой зажат графитовый стержень. Я оглядел чертеж еще раз... вроде бы верно. Третий раз проверю позже, спешки нет.

И только я об этом подумал, как на меня снова напал голод. Ну как, голод... скорее ломка. Мне хотелось мяса. М-м-м... тонкий ломтик карбонада, с восхитительным чесночным запахом, чуть острый... или кусочек буженины... я прям ощутил текстуру у себя на языке. Рот наполнился слюной, и я направился на кухню.

Надо бы сочинить что-нибудь вегетарианское, но при этом чтобы напоминало мясо. Однозначно понадобятся грибы и правильно подобранные специи. И... ничего этого у меня нет. Какой сегодня день недели вообще?

В дверь решительно постучали. Гости... Кто бы это мог быть? Открываю и слегка озадаченно смотрю на пришедших.

— Эпплблум, Флаттершай, какими судьбами? — улыбнулся я.

— Я яблок принесла! — похвасталась меткоискательница.

— И мы пришли проведать Спайка... — куда-то в сторону пробормотала Флаттершай.

— А-а! — я улыбнулся. — Заходите-заходите. Спайк!

Да, после небольшого инцидента с воздушным шаром дракончик теперь жил у меня. Случилось это на следующий день после нашего возвращения из библиотеки — как мне рассказала потом Твайлайт, она засела за книги, которые ей дала Селестия, а Спайк попросил себе отпуск. Дракончик решил покататься на воздушном шаре, накосячил с управлением и упал в Вечнодиком лесу. Мы же с единорожками как раз крепили кровлю, так что воздушное кораблекрушение увидели во всех деталях. Естественно, я тут же взял топор и помчался в лес — из всех местных пони не растеряться в Вечнодиком могли только Твайлайт с подругами и Зекора, а раз пони его боятся то вероятно этому есть причины (хоть мне они и неведомы). В отличие от остальных зеленых насаждений вокруг Понивилля, которые по моим меркам тянули в лучшем случае на городские парки, Вечнодикий мне нравился. Чем-то он напоминал мне тайгу, в которую мы с отцом ходили по грибы, и в которую я любил наведываться всякий раз, когда длина отпуска позволяла.

Шар я нашел достаточно быстро, да и Спайка тоже. Тот был очень занят — убегал от древесных волков. Описание в книжке было страшнее, чем увидеть их на самом деле, поэтому я совершенно не впечатлился (даже грана восторга не испытал, эх...) и сходу пробил первому голову топором, отчего тот тут же рассыпался на запчасти. Волков подобное событие слегка удивило, и пока они соображали что это на них напало, я вытащил застрявший в черепной ветке топор и повторил фокус со вторым. Третий бросился на Спайка, но его отвлекла неизвестно откуда взявшаяся Эпплджек, метнув камень с пугающей точностью, учитывая КАК она это сделала. Выигранного времени мне вполне хватило, чтобы прибить последнего. И в финале этой маленькой истории Спайк сказал, что согласно какому-то там драконьему кодексу должен служить мне не покладая лап, пока не спасет мне жизнь. И вот эту возможность я упустить просто не мог!

Поэтому сейчас дракончик выглядел не очень. Ну еще бы — я посадил его разбирать свою почту, которой к этому времени накопилось столько, что ее нужно было измерять не количеством писем, а сразу в килограммах. Чтобы поддержать драконий боевой дух на высоте, я пообещал ему что когда он закончит с этим делом, я расскажу ему кое-что очень интересное и выдам планшет в безраздельное пользование на три дня. Куда сложнее было уболтать Твайлайт "одолжить" мне своего помощника на перевоспитание.

— Ох, Спайк, с тобой все в порядке? — ужаснулась Флаттершай.

— Я за сегодня разобрал почты впятеро больше, чем вешу сам, — простонал дракончик.

— Артур! — Флаттершай уставилась на меня с крайне необычным для нее сердитым выражением лица.

— Все в порядке, — сказал дракончик. — Я ему должен.

— По гроб жизни обязан, — кивнул я и подмигнул пегаске. Она наградила меня убийственным взглядом.

— Сестра про тебя много чего говорила, но я думала что ты ей просто не нравишься, — Эпплблум посмотрела на меня осуждающе.

— Правда, девочки, все в порядке, — начал объяснять Спайк.

— Ничего не в порядке, он тебя эксплуатирует! — возмутилась Флаттершай. — Я немедленно приведу сюда Твайлайт!

— Злой ты, — Эпплблум сбросила корзины на пол и ускакала вслед за пегаской.

— Извини... — понурился Спайк, когда пони скрылись за дверью. — От меня сплошные неприятности.

Черт. Неудачно совпало.

— От тебя сплошная польза. Неприятности только от тех, кто сначала делает и судит, а только потом думает, вот как от этих двух, — я вздохнул. — Впрочем, их можно понять. Много еще осталось?

— Я уже закончил, — радостно заявил Спайк.

— Да? Ну пойдем, покажешь, — усмехнулся я.

Спайк работал всю неделю, занимаясь исключительно сортировкой. Задачка, увидев которую, трое потенциальных пони-помощников вели себя почти одинаково: осматривали заваленную коробками комнату, вежливо спрашивали за сколько времени я накопил эту почту, и получив ответ, столь же вежливо отказывались от работы. Хозяин-барин, я не настаивал.

— Вот здесь, — Спайк показал мне левую гору коробок, где-то половину общей кучи на мой взгляд. — Письма с вопросами о текстах песен. А вот тут с вопросами про твой мир. Вот эта стопка с письмами от недоброжелателей, вот эта со всякими приглашениями, и вот эти тебе стоит прочесть самому.

— Спайк, ты просто прелесть, — восхитился я. — Если ты когда-нибудь захочешь стать моим помощником на постоянной основе, я возьму тебя безо всяких конкурсов!

— Я и так твой помощник, пока не верну долг, — победно улыбавшийся дракончик вдруг погрустнел, словно из него воздух спустили.

— Пойдем-ка наружу, — предложил я ему. — Я обещал рассказать что-то интересное, когда ты закончишь.

Мы вышли на улицу, и отправились к небольшой беседке, построенной за домом. Я, напоследок, построил две таких, одну с видом на лес, а другую — недалеко от реки.

— Итак, — как только мы уселись на лавочку внутри, я задал интересующий меня вопрос. — Спайк, кто ты?

— Э? Я Спайк, ты же и так знаешь, — удивился дракончик. Потом, видимо решив что угадал мои мысли, сказал. — Настоящий, не чейджлинг!

— Сомневаюсь, что чейнджлинг бы признался в том что он чейнджлинг, — хихикнул я. — Но я не о том. На мой скромный взгляд, у тебя есть нехилые проблемы с пониманием своего места в мире. Кто ты, Спайк? Дракон? Первый помощник Твайлайт?

— Ну... и то, и то? — неуверенно предполагает он.

— Если ты помощник Твайлайт, то почему последнюю неделю ты ее даже не видел ни разу? — улыбаюсь я. — А если ты дракон, то твое отношение к пони вряд ли найдет хоть какое-нибудь понимание среди твоих сородичей.

— Я не такой как они! — понурившийся на первой фразе дракончик воспрял на второй.

— Тогда зачем тебе их кодекс? — задал я самый главный вопрос.

Он замолк. Ладно....

— Когда ты тверд, а все вокруг в смятенье, тебя в своем смятенье обвинив. Когда уверен ты, а все в сомненье, а ты к таким сомненьям терпелив, — начал декламировать я стих, заранее переведенный на эквестрийский специально для этого разговора.

Дракончик удивленно посмотрел на меня. Я продолжал читать стих, уголком глаза замечая, как его мордочка начинает светиться детским восторгом. Да, предпочтения своего маленького чешуйчатого друга я понял еще в прошлый раз.

— Нравится? — спросил я после небольшой паузы, которой окончил стих.

— Очень! — подтвердил дракончик. — Значит, люди такие?

— Если считать человеком только того, кто соответствует этому образу, то в моем мире живет тысяч десять человек от силы. Остальные семь миллиардов так, сбоку припеку, и я в том числе. Красивые слова это лишь красивые слова, а ты всерьез решил относиться к ним как к откровению.

— Ты про Кодекс Драконов? — напрягся Спайк.

— И про него тоже, — я вздохнул и посмотрел в лес. — Когда-то, в твоем возрасте, я тоже искал кем бы мне быть. И тоже пользовался такими вот стихами как инструкциями, точно так же как ты. Повзрослев, я понял две вещи. Первая — соответствие образу героя не сделает тебя счастливым. Вторая — другие тоже вовсе не будут счастливы. Собственно, за эту неделю ты ощутил это на своей шкуре.

Дракончик удивленно уставился на меня.

— Так ты это все специально сделал?

— Конечно, — усмехнулся я. — Заблуждения надо зарубать на корню. В общем, я думаю что ты больше чем просто "дракон", "последователь кодекса" и "помощник Твайлайт". Не стоит ограничивать себя какими-то древними рамками, чтобы соответствовать своему представлению о драконах. Уверен, что тебе нужен кодекс, если твое сердце и так может отличить добро от зла? — я постучал его по чешуе на груди. — Поверь в себя.

Спайк явно впечатлился. Ну еще бы, я эту пафосную речь готовил три последних дня.

— Ну, а теперь пойдем обратно. У меня для тебя есть еще кое-что.

В доме я вручил ему мешочек с деньгами и коробку размером под футбольный мяч.

— За что? — удивился он, заглянув в кошель.

— За работу. Я-то изначально не собирался делать из тебя раба, как предписывает этот ваш кодекс. Тут месячное жалованье для моего помощника. Поскольку все пони, которым я показывал объем работ тут же сбегали, считаю ты его заслужил. Ну, а в коробке подарок, в качестве выходного пособия.

— Ух ты! — радостно возопил Спайк, открыв ее — Рубинчики!

— Они самые, — усмехнулся я. — Надеюсь, они подсластят эту неделю страданий. И напоследок — мой последний приказ! Согласно драконьему кодексу я требую от тебя: служи Твайлайт, как служил бы мне, и не отвлекайся на исполнение других долгов, пока не исполнишь мой! Выполнять.

— Спасибо! — по нему было ясно видно, что он хочет меня обнять, но разница в росте не позволяет.

— Да ладно, — хмыкнул я. — Заслужил.

Я пошел на кухню и заварил себе некий местный аналог красного чая, взял вазочку с печеньем и вернулся в гостиную. Спайк задумчиво грыз камушки.

— Я тут подумал. Из-за меня теперь все будут к тебе хуже относиться.

— Твайлайт я предупредил заранее, — улыбнулся я. — Она была не в восторге, но все-таки согласилась. Наверное, она объяснит все Флаттершай и Эпплблум.

— Я сам объясню, — решительно сказал дракончик.

— Ну или так, — кивнул я.

— Слушай, а почему ты сказал мне разбирать почту? — заинтересовался вдруг дракончик.

— Во-первых, потому что ее было бы неплохо разобрать, — ага, на самом деле я на его драконий долг согласился только держа в уме эту самую почту. — Во-вторых, я попросил у Твайлайт драконий кодекс, которому ты решил следовать, и прочел его.

— Зачем? — удивился Спайк.

— Найти противоречия.

— Не нашел? — самодовольно улыбнулся Спайк.

— Нашел, и очень много, но, поразмыслив, решил что проблема у тебя другая и я не с той стороны начал. Цель у кодекса достаточно благородная сама по себе, хоть меня от него и коробит.

— И какая цель? — заинтересовался дракончик.

— Предотвратить убийства. Судя по всему, драконы были существами эгоистичными и воинственными, они убивали побежденных и никогда не помогали сородичам. Кодекс пытался сменить эти установки на другие, менее жестокие. Теперь побежденных можно обращать в рабство, а спасенные должны служить тому, кто их спас, то есть, в сущности, то же самое рабство. И пусть кодекс предлагает совершенно эгоистичную причину для того чтобы кого-то спасти, в итоге все равно кто-то будет спасен. Меньше убийств среди драконов означает, что их численность и сила, как вида, вырастет. Ну, а жестокие правила со временем будут смягчаться дальше. Так же, во всяком случае, было у людей.

— Ого! То есть...

Нашу беседу прервали три пони, ворвавшиеся в дом, чуть ли не снеся дверь с петель. И все три были удивлены тому, что мы мирно сидим за столом, чаевничаем и беседуем. Чего они ожидали, что я его в кандалы закую, пока они Твайлайт вести будут?

— Привет, Твай! — я помахал единственной из тройки, кого я сегодня не видел. — Я закончил, так что не буду препятствовать воссоединению семьи.

Пока она обнималась с дракончиком, я взял вазочку и чай и направился к выходу.

— Мы что-то неправильно поняли, да? — предположила Эпплблум.

— Не знаю. Пускай они вам сами рассказывают, — подмигнул я ей и направился к беседке. На этот раз к речной, для разнообразия.

Дракончикова проблема была исключительно в том, что он сам себе казался незначительным. Вопрос самооценки. В какой-то мере можно понять — за эту неделю он мне рассказал множество интересных историй про великолепную шестерку Элементов. Глаза его восхищенно горели, и было ясно кто его герои. Я так в детстве МакГайвером восхищался. Неприятность была в том, что его (дракончика, а не МакГайвера) компактные размеры заставляли всех считать его ребенком (в том числе и меня, каюсь), но и по годам, и психически он был не настолько уж и младше окружавших его пони. А их отношение "маленькая собачка — до смерти щенок" и заставляло его искать какие-нибудь якоря для самоуважения. Например — строгое соответствие своего поведения драконьему кодексу, осмысленному, но все равно беспощадному. При разнице всего лишь в семь лет с Твайлайт, пони вели себя несоответствующе его развитию, а ведь бытие формирует сознание... то-то меня удивляли его скачки в поведении. В общем, решил я дракончику помочь в меру своих скромных сил. Ну и воспользоваться его талантами тоже. У Селестии нет еще одного древнего яйца? Я бы взял.

Я успел догрызть печеньки и допить чай, прежде чем из моего дома вернулась вся честная компания. Флаттершай и Эпплблум выглядели виноватыми.

— Отчего у вас такие лица? — поинтересовался я, когда они приблизились. — Вашего друга практически захватили в рабство, так что вы имели полное право вести себя так, как вели.

— Мы могли бы больше тебе доверять, — прошелестела Флаттершай.

— Да ладно, вы меня не так давно знаете, — усмехнулся я. — Я не в обиде. Забыли.

Флаттершай неуверенно улыбнулась, а Эпплблум радостно кивнула.

— Кстати, я же тебе еще за яблоки должен, — вспомнил я, глядя на жеребенка. — Пойдем-ка. Твай, у меня на столе чертеж, взгляни, если не трудно.

— Конечно, — кивнула единорожка, я подхватил вазочку, и мы вернулись в дом.

Пока я расплачивался с меткоискательницей за доставку, кролик Флаттершай, до этого явно дрыхший в ее сумке, забрался ей на голову и нахально на меня уставился.

Вообще, он не особо был похож на земных кроликов. Скорее на какую-то вариацию кенгуру... я поймал его взгляд. Крольчатинка... я вспомнил вкус этого вяленого мяса, легкий аромат трав и хрустящие на зубах нежные хрящики... сглотнул слюну.

— Энджел, что с тобой? — всполошилась Флаттершай, когда кролик свалился с ее головы и дал такого деру, будто от этого зависела его жизнь.

— А... наверное, это из-за меня, — покаянно отозвался я. — Меня в последнее время мучают хищнические порывы. Видимо, он это почувствовал.

Флаттершай как-то очень аккуратно сделала пару шагов в сторону выхода. Эпплблум рассыпала биты и испуганно уставилась на меня.

— Все в порядке, я не собираюсь ни на кого нападать, — поспешил успокоить их я. — Просто сложно вот так взять и сменить диету.

По крайней мере такому гедонисту, как я. Дело ведь совсем не в том, что я тут с голодухи помираю, а в том что мясо вку-у-усное...

Пони слегка расслабились, но все равно глядели на меня с опаской. Может, не стоило им говорить? Нет, скрывать причину поведения кролика было по меньшей мере бессмысленно — Флаттершай все равно бы все у него разузнала. Ее способность общаться с животными для меня уже секретом не была.

— Интересная конструкция, — заметила вдруг Твайлайт. — Я так понимаю, ты хочешь чтобы я ее зачаровала?

— Если можно — то две, — попросил я, с облегчением отвлекаясь от неловкого момента.

— Можно, — улыбнулась она. — Для чего они?

— Если сегодня сделаешь, то я покажу после захода солнца, — пообещал я.

— Я, наверное, пойду, — тихонько сказала Флаттершай. — Надо найти Энджела.

— И я тоже, — Эпплблум закончила собирать рассыпавшиеся монетки. — А то сестра будет волноваться.

— Спасибо что зашли, девочки, и извините что напугал, — я виновато улыбнулся.

— Ничего страшного, — ответила Флаттершай, но (на мой взгляд) ушла она как-то слишком поспешно.

Твайлайт проводила их удивленным взглядом.

— Я что-то пропустила?

— Ага, — порадовал ее Спайк. — Тут Артур только что признался, что ему хочется поохотиться.

— Что?! — ужаснулась пони.

— А, вот значит как они это поняли, — я вздохнул. — Неудивительно, что они дали деру. На самом деле мне просто хочется мяса.

— Это ни разу не успокаивает, знаешь ли! — мне показалось, или в голосе Твайлайт мелькнула паника?

— Твай, — я посмотрел на нее укоризненно. — Ты что, правда думаешь что я причиню тебе вред?

Она замерла. Посмотрела мне в глаза и немножко покраснела... но расслабилась.

— Нет, конечно нет, — она вздохнула. — Наверное, просто инстинкты. На секунду показалось, что я заперта в одной комнате с хищником, и запаниковала.

— Надо же, какие вы чувствительные, — удивился я. — Энджел драпал так, как будто я уже начал его есть.

— Представь себя на нашем месте, — укорила меня Твайлайт. — Ты же нас больше чем вдвое выше и наверняка сильнее.

— У тебя магия, у Флаттершай крылья, а удар земнопони вроде Эпплджек будет для меня последним, — напомнил я. — Надо будет извиниться... Но сначала схожу на рынок.

— Мяса там нет, — сообщила мне Твайлайт.

— Да знаю я! Куплю грибы, чеснок, приправы и сделаю что-то похожее по вкусу.

— Серьезно? — удивилась Твайлайт.

— Отдаленно похожее, — вздохнул я. — Ну да и так сойдет. Твай, так ты сможешь зачаровать кристаллы по этому чертежу?

— Конечно. Дел на час, не больше, — она лукаво улыбнулась. — Но с тебя массаж.

— Согласен. Пойдем вместе?

— С радостью.

Я закрыл дверь на замок, и мы пошли в сторону Понивилля. Твайлайт оглянулась на мой дом и спросила:

— Наверное, все дело в обычаях людей, но... зачем тебе решетки на окнах? И замок на двери?

— Я ведь живу рядом с Вечнодиким лесом, — беспечно отозвался я, надеясь что такое объяснение сработает.

Не рассказывать же ей, что я опасаюсь не столько тварюг из Вечнодикого (после позорного поражения древесных волков я как-то усомнился в их реальной опасности), сколько грядущей шутки от ее цветастой подруги. Меткоискательницы уже растрепали все про обычные пранки от Дэш, и я хотел быть максимально готовым к "эпическому" варианту. А вот решетки у меня установлены не все, из-за того что вторая партия еще не готова. Глупо иметь решетки только на первом этаже, в мире где есть пегасы. О черт, точно!

— Твай, можешь заглянуть ко мне завтра утром? У меня есть для тебя кое-что необычное.

— Может, тогда вернемся? — предложила она.

— Нет, это будет надолго, и лучше этим вопросом будет заняться на свежую голову. Так что завтра утром, — я задумался на секунду и уточнил. — То есть, "моим" утром.

— Это как? — не поняла Твайлайт.

— Он просыпается ближе к полудню, — проинформировал ее Спайк. — А по ночам засиживается еще дольше чем ты.

— Люди все так живут? — удивилась единорожка.

— Что за странная реакция? Я ведь рассказывал об этой своей особенности.

— Пока ты жил в библиотеке, ты ее никак не проявлял.

— Просто не хотел причинять вам неудобств. Представь себе эту картину — в библиотеку приходят посетители, а я там дрыхну, похрапывая. К тому же они бы меня разбудили... и да, отвечая на твой вопрос, большинство людей живут так же как и пони, спят ночью, бодрствуют днем. Я же отношусь к странному меньшинству.

Дальше мы шли молча. Спайк доедал рубины (как в него столько влезло?!), а Твайлайт о чем-то размышляла. Я же задумался над идеей, которая мне пришла в голову, когда я занимался чертежом. А именно — как бы мне создать процессор на основе магических кристаллов. Прочитал я пока что всего лишь четыре книги из тридцати, и даже имеющейся информации достаточно чтобы считать эту задачу вполне выполнимой, если бы не одно "но" — я пока понятия не имел, как запихать в кристалл мало-мальски сложную логику. Примитивные логические операции — да пожалуйста. Объединять кристаллы в кластеры? Вообще нет проблем! Но при этом размер более-менее адекватного компьютера будет размером с МЭСМ, и ковырять его в одну харю я буду лет пять. Но вот если удастся найти метод вроде фотолитографии... тогда работать все равно придется долго, но в итоге я получу что-то куда более компактное. Имеющихся у меня знаний должно быть достаточно, чтобы сваять какой-никакой процессор. Несмотря на мою 2-ю категорию, начальник направления предложил мне должность ведущего инженера, хоть я тогда и отказался. Дневать и ночевать на работе меня совершенно не привлекало, а учитывая финальную стадии разработки "Шторма", мне бы однозначно пришлось.

В любом случае, чтобы понять можно ли вложить структуру внутрь кристалла, мне надо будет получше понять как их выращивают, а для этого лучше всего поспрашивать специалистов. Как я уже знал из книг, кристаллы выращиваются на особых фермах... собственно, на этом все. Так что, не откладывая в долгий ящик я обратился к идущей рядом со мной идет гугл-пони:

— Твай, — окликнул я единорожку. — Ты знаешь что-нибудь про то, как выращиваются кристаллы?

— В общих чертах, — с готовностью ответила она. — Но тебе лучше спросить Пинки. Она выросла на каменной ферме.

— Пинки, значит... — я задумчиво потер подбородок. Ну, почему бы и нет. — Тогда сначала на рынок, потом к Пинки, потом к Винил, и потом к тебе, — решил я.

— Договорились, — кивнула единорожка, и мы разошлись.

Идя в сторону рынка, я размышлял над тем, что пони весьма... хм-м-м... психически адаптивные существа. Я здесь чуть больше месяца, и за это время отношение ко мне сменилось с чего-то очень близкого к "спасайся кто может!" на ярко выраженное дружелюбие. Случайные знакомые махали мне лапками, я кивал им в ответ. Ненароком встреченная Эпплджек посмотрела на меня как на... хм, на говно она лучше смотрит, и свернула в переулок. Настроение слегка испортилось. Несмотря на то, что Эпплы были не против продавать мне яблоки, единственной из этого семейства кто приходил ко мне в гости была младшенькая, меткоискательница. Эпплджек была обо мне невысокого мнения, считая меня (может быть даже заслуженно) "хитрожопым лентяем, который заговаривает всем зубы" если верить Эпплблум. После истории со Спайком — и подавно. Ха! Она мне спасибо должна сказать за то, что он не прилип к ней с выполнением этого его дурацкого драконьего долга! У Спайка я обнаружил одну интересную особенность — он делал все как надо, только пока ему это нравилось. Стоило ему потерять мотивацию или начать сомневаться в себе, как все тут же сыпалось из его лапок, превращая дракончика в ходячую катастрофу. Во всяком случае я строго-настрого запретил ему пользоваться кухней после первой его попытки приготовить завтрак мне, а не Твайлайт. Так что если бы он стал помогать Эпплджек, все было бы как в том анекдоте — "твое счастье, падла, а то я бы тебе наработал!". Но вестерн-пони явно не страдала любовью к рефлексии. "Что думать — прыгать надо!". Что-то меня на анекдоты потянуло... ну, к счастью, остальные Элементы ее мнения обо мне не разделяли. После той размолвки с Рэрити я все-таки заказал ей пару парадных костюмов (теперь они висят у меня в шкафу, и я молю бога чтобы мне никогда не пришлось ими воспользоваться), да и обычный гардероб тоже пополнил. Модельерша некоторое время экспериментировала с идеей "красоты в простоте", но надолго ее не хватило. Можно понять — нелегко идти против собственного вкуса.

Затворница Флаттершай помогла мне найти аналоги земным приправам, да и вообще, вроде как она во мне чувствовала родственную душу и пару раз заходила поболтать... почему-то всегда под каким-то надуманным предлогом. Правда, не уверен, что сегодняшний день пошел на пользу нашим отношениям. Не забыть извиниться!

Рэйнбоу сказала, что мой дом похож на укрепления времен тысячелетней давности, тщательно его осмотрела (у меня тогда еще возникло нехорошее предчувствие, что "это ж-ж-ж неспроста") и застолбила себе постель в гостевой комнате — в прямом смысле, нахальная пегаска только за прошедшую неделю дрыхла там четыре раза. "Уютно у меня", видите ли. Вот уж не знаю, чем она занимается ночью. Пинки иногда доставляла мне выпечку (признаться, я как-то незаметно подсел на произведения кондитерского искусства от "Сладкого уголка", мне однозначно пора снова начинать бегать) и болтала обо всякой всячине в своем обычном духе: пространно и слегка безумно. Но, как я понял ее характер, для нее друзьями были все, и выбора никому не давали. Расслабьтесь и получайте удовольствие.

Ну, а ближе всех остальных я сдружился с Твайлайт, и не в последнюю очередь благодаря тому, что жил у нее большую часть времени с момента попадания в Эквестрию. Ну и участвовал в отдельных магических экспериментах до кучи. Единорожка мне действительно нравилась. Когда я только прибыл, я относился к пони весьма снисходительно. Нет, я конечно был вежлив и все такое, но с самим собой надо быть искренним — я считал себя венцом творения. Жизнь достаточно быстро расставила все по местам: Твайлайт, Винил и обе принцессы ничуть не уступали мне в том, что я больше всего уважаю в людях. Ну... и в пони, раз уж на то пошло. Они были умнее меня. Мое эго слегка потрещало под воздействием этой идеи, но против фактов не попрешь. Хотя еще посмотрим кто кого. Нет таких вершин, которые не мог бы покорить человеческий разум! Что-то меня занесло.

Я вынырнул из собственных мыслей в реальный мир и осознал, что уже пятую минуту пялюсь на букет цветов... что-то вроде крокусов и гиацинтов, и те и другие — разных оттенков шерстки Твайлайт. Кхм... так, зачем я здесь? За грибами и чесноком.

Я улыбнулся и кивнул Розе и Лили, но ничего не купил, а направился к овощным рядам. Мордочки продавцов-пони надо было видеть — они следили за мной с почти что хищным интересом. Причина этого была в том, что я так и не стал просить помощи в обучении торгу у Рэйнбоу (а тем более — Эпплджек), а дождался пока мне придут деньги за пиратство, и на рынке не торговался, утешая себя тем что возвращаю незаслуженно полученное в оборот. Еще бы они не ценили такого уникального покупателя.

— Чеснок, укроп, вот эти грибы... — я перечислил нужные мне овощи и приправы. Большинство из них даже не имели аналогов на Земле, но были относительно похожи по вкусу.

Местные названия я пока не выучил, и при покупке просто тыкая в то что мне нужно, но в ближайшем будущем я собирался исправить это упущение, а то словно дикарь какой. Пони-торговец укладывал в корзинку все указанное, старательно изображая покерфейс. Мгм. Ну, он старался. Едва предназначенный мне пакет был наполнен, он сказал цену. Она меня слегка удивила — с такой наглостью я сталкивался впервые. Я уставился на жеребца с непроницаемым выражением лица. Он немножко помялся и назвал цену на 100 бит ниже. И она все еще была возмутительно высокой. Я продолжал буравить его взглядом. С тяжелейшим вздохом он сбросил еще 100.

— Приятель, скажи честно, ты никогда не задумывался о карьере разбойника? — спросил я его, поняв что возможности невербального общения тут исчерпаны.

— Вас не устраивает цена? — с легким удивлением спросил он. Ну да, раньше я просто платил сколько скажут. Правда раньше и совесть у продавцов была.

— Она до сих пор впятеро завышена, по сравнению с моими первыми покупками здесь, на которые цена уже была завышена и так, поскольку я не торговался. Я, конечно, понимаю жеребяческое желание испытать пределы моего терпения, но жадность вас до добра не доведет. Я не торгуюсь для экономии времени, и если вы будете у меня его отнимать, то на рынке есть еще три магазинчика с зеленью.

— Извините за это, — открыто улыбнулся жеребец. — Но надо же было проверить?

— Эксперимент — критерий истины, — кивнул я. — Так сколько с меня?

На этот раз мне назвали нормальную цену, и, расплатившись, я направился в "Сладкий Уголок". Когда я впервые увидел за прилавком миссис Кейк, я был удивлен — мне почему-то казалось, что кондитерская принадлежит Пинки. Но, как выяснилось, Пинки тут нечто среднее между приемным членом семьи и наемным работником. Если из ее зарплаты вычитают все съеденные ею пирожные — то, наверное, Пинки не получает ни бита. Вот и сейчас розовая пони радостно (она все делает радостно) поедала что-то с большим содержанием крема, в котором была вымазана вся ее мордочка.

— Приветик, Арт! — она облизнулась, но большая часть крема осталась вне ее зоны досягаемости. — Как делишки?

— Привет, Пинки, — я оглядел стойку в поисках салфеток. Нашел одну, и аккуратно вытер мордочку пони. С ней и так тяжело серьезно разговаривать, а уж когда она вся в креме так и подавно. — Все замечательно. У меня к тебе есть просьба.

— Спасибо. Ух ты, еще одна? — она заскакала на месте. — Какая?

— Твайлайт сказала, что ты выросла на каменной ферме, а мне бы хотелось посетить одну. Можешь договориться с родителями об экскурсии для меня?

— Могу! — она улыбнулась. — Я там давно не была, поедем вместе?

— Я только за, — заверил я пони.

— Ура! — она заглотила остаток пирожного. — Тортик будешь?

— А давай. Какой-нибудь шоколадный.

— Оки-доки-локи!

Тортик я взял не для себя — у меня еще было достаточно сладостей дома. Маленький подарок для Октавии, которая практически так же неравнодушна к сладостям, как и я.

Из домика музыкантш доносилась чересчур громкая музыка с каким-то весьма знакомым мотивчиком. Я некоторое время прислушивался, но так и не узнал мелодию. Так что я открыл дверь и пробрался внутрь. В отличие от моего дома, пони свои не закрывали, по крайней мере пока не появлялась какая-нибудь опасность.

За этими ее очками даже не видно, открыты ее глаза или нет. Винил упорно не замечала меня, пока я не подобрался поближе и не прикоснулся аккуратно к ее лбу. Она прекратила вращать пластинки и подняла очки — даже не вздрогнула! Поражаюсь я им. Я бы от неожиданности отскочил как шугнутый кот.

— Привет, Арт.

— Привет-привет. Октавии нет?

— На втором этаже. Ты к ней?

— Нет, я к тебе, а для нее у меня просто тортик есть, — я поставил оный на столик в "светлой" части домика. — Помнишь, я просил тебя записать кристалл с "стонами некормленных призраков", как ты их обозвала?

— Ага. Ты еще загадочно сказал, что покажешь зачем они нужны, когда будет готово.

— Все готово. Жду тебя сегодня после заката в гости. Тебе понравится.

— Ого? — ее тон стал слегка игривым.

Если раньше я и сомневался, то после прочтения "Культуры пони", окончательно убедился в том что несколько знакомых пони со мной флиртуют, и Винил была из их числа. Осталась мелочь — решить, как на это реагировать. Пони, конечно, симпатичные создания, но не в этом же смысле! К тому же я не был уверен что она всерьез.

— Ты даже не представляешь себе, насколько, — улыбнулся я, предпочтя "ничего не заметить". — В общем, жду.

— Обязательно приду.

— Кстати, как наша проблема с почтой? — свернул на другую тему я.

— Все сработало, — кивнула Винил. — Думаю, ты уже и сам заметил. Но раз мы пообещали что выпустим альбомы с переводами, то мы должны это сделать.

— Не было печали...

Идея Винил была донельзя проста — она, воспользовавшись своими связями, организовала нам еще одно интервью, с условием что мы сами утвердим все, что будет написано в итоговом тексте. В нем мы объяснили случившееся недопонимание с авторством и пообещали, что нами будут выпущены переводы отдельных альбомов (языки которых я знал), так что мы попросили не писать нам с вопросами о текстах песен, поскольку мы уже над этим работаем. На следующий день это интервью вышло в большинстве газет, и еще через день Ниагара писем превратилась в тонкий ручеек. Но за это придется платить — теперь мне нужно перевести хрен знает сколько текстов. Мой список дел пополнялся значительно быстрее, чем мне бы хотелось.

Следующая остановка — библиотека Твайлайт. Я шастал достаточно долго, надеюсь она уже закончила с кристаллами.

Единорожку я застал лежащей на диване и мурчащей под лапками Спайка. Он радостно кивнул мне и тут же смылся. Пришлось занять его место, тем более я обещал Твайлайт честный обмен.

— Божественно, — выдохнула она, когда я принялся интенсивно разминать ее шею. — Арт, а для чего тебе эта конструкция из кристаллов? Она... странная. Только первый контур взаимодействует с магией, а дальше только твое электричество.

— Мне до работы только с магией еще пыхтеть и пыхтеть, — хмыкнул я. — Поэтому я просто использую ее, как костыль для того что уже знаю.

— И для чего нужны эти штуки?

— Вечером покажу, — загадочно ответил я. — Просто это лучше один раз увидеть. Кстати, ты можешь прихватить с собой Дэш?

— Конечно, но почему ты не хочешь ничего рассказывать заранее? Ни про сегодняшний вечер, ни про завтрашнее утро...

— Рассказывать заранее — только портить сюрприз.

— Про Спайка же ты рассказал.

— Тут другое, — я оглянулся, убедившись что дракончика нет поблизости и наклонился к уху единорожки. — И вообще, ему лучше не знать, что я по его поводу что-то затеваю. Я на тебя рассчитываю, Твай.

— Я просто не уверена, — она тоже понизила голос. — Это все точно ему не навредит?

— Я думаю что так будет правильно, — заверил я ее. — К тому же, это не в ближайшее время. Пусть отдохнет, подумает... у меня накопилось просто огромное количество дел, которые я должен сделать, а потом я бы хотел закопаться в книги.

— Да, ты просто нарасхват, — поддразнила меня Твайлайт. — Даже не верится, что такая знаменитость делает мне массаж.

— Кто бы говорил, — ехидно ответил я. — Сама элемент Магии, победительница Найтмер Мун, Дискорда и Кризалис, ее великолепие профессор Спаркл! Я не достоин даже созерцать красоту вашей лавандовой шерстки...

— А-а-а! Я поняла, поняла! — взмолилась Твайлайт. — Один-один. Прекрати это.

Я хихикнул. Единорожка ужасно смущалась от похвалы и комплиментов, чем я обожал время от времени пользоваться.

— Да и к тому же, не такая уж я и знаменитость, — хмыкнул я. — Помяни мое слово, еще пара недель, и про меня все окончательно забудут.

— Ты уже третью неделю ждешь, — улыбнулась она.

— Как я уже говорил — я вообще не ожидал, что вокруг меня будет такой ажиотаж. Чем быстрее он утихнет, тем лучше.

— Поговорил с Пинки? — заинтересовалась вдруг единорожка.

— Ага. Она согласилась помочь.

— Тогда, может расскажешь зачем тебе понадобилась каменная ферма?

— Пока еще очень рано о чем-либо говорить... — я вздохнул. — Селестия подкинула интересную задачку, сделать что-то вроде моего компьютера на основе магии, ну, а чтобы просто хотя бы знать в какую сторону двигаться, я хочу побольше узнать о кристаллах.

— Магический вычислитель? Не ты ли сам говорил что сделать такой же компьютер как у тебя здесь невозможно?

— Такой же — точно не получится. Не моими силами. Но даже примитивная копия позволила бы те же порталы рассчитывать в автоматическом режиме, да и многое другое тоже... но не знаю, получится ли у меня. Пока это все по воде писано.

— Если что понадобится, ты только скажи, — мурлыкнула единорожка, когда я убрал руки с ее шеи.

— Ты прям словами Селестии это сказала, — усмехнулся я. — Ладно, отдавай мне компоненты, и я пойду домой, мне еще закончить сборку надо.

— Сейчас.

Когда я добрался до дома, до заката оставалось не более часа. Меня охватило нехорошее предчувствие, что я зря позвал народ до того, как оттестировал всю эту машинерию на практике. С одной стороны, я такие еще в институте на заказ делал, с другой стороны — элементная база здесь, мягко говоря, отличается.

Когда представляется возможность исполнить детскую мечту — остановиться вовремя почти невозможно. Я остановился в дверях мастерской и с удовольствием оглядел помещение: огромный рабочий стол в центре, вспомогательные у стен и куча стеллажей, пока что пустых. В дальнем конце — дверь в кладовую, сейчас почти пустую, если не считать ящика из-под оконных решеток и завтрашнего сюрприза для Твайлайт. Надеюсь, она его не очень испугается.

Рядом со столом — две медные башенки. Катушки Тесла, только пока без начинки, которую я сейчас собирался быстренько собрать из имеющихся кристаллов.

Физика этого мира для меня по-прежнему тайна за семью печатями. Единороги как-то связывают между собой кристаллы, не используя никаких видимых передатчиков, и явно считают это чем-то совершенно нормальным. Если сделанные Винил наушники я еще могу как-то объяснить (ну мало ли, от радиоволн до полученной магическим путем квантовой запутанности), то передачу нехилых энергий просто по воздуху без любых видимых проявлений — нет. Как, как, черт побери, они это делают? А ведь Твайлайт еще "локальную телепортацию" демонстрировала!

Я аккуратно приклеил кристаллы к монтажной доске. Сверился с чертежом... так... пятиугольный сапфир у меня в качестве разрядника, а пирамидообразный топаз работает как конденсатор. Шесть кристаллов схемы формирователя сигнала... и еще один топаз для подключения к первичной обмотке. Черт. Собирается проще, чем конструктор "Лего". Никакой пайки, практически любые параметры кристалла задаются заклинанием... какого рожна пони еще сидят на своей планете? Такой катушкой даже хвастаться стыдно. Хотя бы обмотку сделал сам — хоть и пришлось использовать для этого подручные средства. На первичную пошли медные трубки, из которых пони теплые полы делают. Материал для вторичной обмотки я выкупил у Рэрити, которая искренне недоумевала, зачем мне столько декоративной проволоки. Так... вроде бы все правильно.

Я выкатил башенку в центр мастерской и, отойдя подальше, зажмурился и включил ее. Резкое гудение и треск разрядов, бьющих в пол, потолок и стены. Ффух... работает! Аж от сердца отлегло. Нажав кнопку выключения, я начал быстро собирать вторую схему — уже темнело, так что все приглашенные должны подойти в ближайшее время.

Первыми заявились те, кого, в общем-то, и не звали — троица меткоискателей, заставших меня в середине установки катушек на небольшой каменистой площадке перед домом.

— Ух ты, что это? — тут же напрыгнула на меня Эпплблум. Из всей троицы она больше всех интересовалась "человеческими штучками", как их снисходительно назвала Скуталу, не иначе, подражая своему цветастому кумиру.

— А вы тут откуда? — нахмурился я.

— Мы были с Дэш, когда Твайлайт сказала что ты позвал ее на демонстрацию какой-то штуки после заката, — объяснила Скуталу.

— Ага... — я задумчиво осмотрел троицу — Отойдите-ка на три скачка.

— Почему? — спросила Свити. И, что характерно, она была единственной кто выполнил мое требование.

— Потому что пони хорошо горят, а эти штуки вполне могут обеспечить вам это сомнительное удовольствие. Раз уж пришли пораньше, то не мешайте. И ради всего святого, не трогайте башенки!

— Так что это? — спросила Эпплблум, подойдя к Свити Белль. Скуталу, не иначе, из вредности, продолжала таращиться на катушку.

— Это сюрприз. Но они опасны, если находиться рядом с ними. Скут, ну что ты на нее смотришь так, как будто прикидываешь как в нее удобней врезаться? Пока что ничего интересного нет.

— Шутка устарела, — проворчала пегаска, но все же отошла к подругам.

Я сходил за одной из колонок, а когда вернулся — жеребят уже не было, но я услышал их голоса из мастерской. Так... вроде бы ничего опасного для них там нет. И кладовка с сюрпризом закрыта на ключ. Пусть смотрят.

Возвращаясь с второй колонкой, я увидел небольшой табунчик, идущий сквозь густую траву. Твайлайт засветила над головой яркий шарик и шла чуть впереди, освещая путь остальным... что-то их многовато.

Над головой захлопали крылья, и рядом со мной аккуратно приземлилась Дэш.

— Хэй. Ты тут вечеринку собрался устраивать?

— Нет, вручение подарка. А так же демонстрацию разным чересчур самоуверенным пегаскам, насколько круто быть головастым.

— Ну попробуй, — ухмыльнулась Рэйнбоу и взлетела, чтобы зависнуть напротив моего лица.

Где-то пяток секунд она смотрела мне в глаза.

— Что это за история с Флаттершай?

— Недопонимание, — вздохнул я, сразу сообразив о чем она. — Не собираюсь я ни на кого охотиться.

— Я так и подумала, — улыбнулась пегаска. — Не тянешь ты на опасного хищника. Флаттершай нашла, кого бояться.

Какой-то сомнительный комплимент.

— А кто тянет? — поинтересовался я.

— Мантикоры, древесные волки, пещерные змеи... — начала перечислять Дэш, но тут же прервалась на уточнение. — Я их не боюсь, если что.

— Понятно, — я хмыкнул. Опасаться надо не тех хищников, которые с зубами и когтями, а тех у кого голова на плечах есть.

Но донести эту мысль до радужногривой пегаски я не успел, поскольку ведомая Твайлайт компания наконец-то добралась. Ух, сколько народу. Винил и Октавия — ладно, что первая приведет вторую я ожидал. Спайк в это время обычно спит, но тоже пришел. А Пинки и Лира-то тут как оказались?

— А я-то думала что ты только меня пригласил, — ехидно произнесла Винил. — Привет, Дэш!

— Вместе веселей, — с легкой неуверенностью ответил я. Все-таки большое скопление людей (ну и поней), пусть даже знакомых, меня слегка нервирует.

— Спасибо за торт, — улыбнулась мне Октавия. — Надеюсь ты не против ответной любезности? Я решила что просто несправедливо, что ты меня так балуешь просто так.

— Да ладно, приятно иметь с кем-то общие вкусы, — улыбнулся я. — Надо полагать, что ответная любезность в седельных сумках?

— Ага! — подтвердила Пинки. — Супер-дупер-вкусные вечерние пирожные Кейков! Самые свежие, самые сладкие, самые-самые! Жду не дождусь возможности их попробовать!

— Пойду сделаю чай, — усмехнулся я. Даже если мою любовь к сладкому возвести в десятую степень, до уровня Пинки мне не дотянуться. Она однажды на моих глазах в одну харю схомячила торт, от которого я сам бы тут же впал в гипергликемическую кому.

— Я помогу, — вызвалась Лира.

Немного неловко, но с того самого дня как я с меткоискателями завалился к ней домой с просьбой сделать игру, я ее ни разу не видел. Поэтому даже тема для разговора в голову не шла. Она не обиделась на меня за подобное поведение? Думай голова, думай! Если и не обиделась, то сейчас мое молчание звучит крайне негостеприимно.

— Как необычно, — она с интересом осмотрела внутренний интерьер дома. — Немного напоминает старые крепости, только потолки выше.

— Дэш тоже сказала, что мой дом похож на крепость, — я возблагодарил бога за то, что идею для разговора нашлась сама собой. — Вот уж не знаю, почему вам так кажется.

— Неподвижный, с толстыми стенами из камня, металлической крышей, а внутри небольшие комнаты-казематы. И решетки на окнах, — она улыбнулась. — От кого ты собираешься защищаться?

— Ни от кого, — я улыбнулся в ответ. — Просто мне некомфортно спать в открытых помещениях.

— А-а, хищная природа, — взгляд Лиры стал немного насмешливым. — Папа недавно сказал чтобы я держалась от тебя подальше из-за этого. Он уверен, что вы цивилизация хищников, вроде волков.

— Я сегодня до смерти напугал кролика Флаттершай одним только голодным взглядом. И еще я хочу мяса. Так что возможно твой отец не так уж и неправ, — ответил я, раздумывая о том чем мне грозит публикация подобных выводов. Хотя, кто их будет читать? Научные журналы в библиотеке интересуют только одну пони во всем городке.

— Он слишком много внимания уделяет животному началу, — покачала головой Лира. — Разумные выше этого, независимо от того к какому виду они принадлежат.

— Но и от животной природы никуда не денешься, — я достал чайный набор из двенадцати предметов и поставил на плиту кастрюлю с водой, поскольку чайником я еще не обзавелся. — Желания естественны и очень настойчивы, а еще они гораздо старше разума. Не так-то просто с ними совладать.

— Но разум все-таки их удерживает. Ты же не нападаешь на меня.

— Я и не хочу. Думаю, воздействие цивилизации убило все охотничьи инстинкты в моей семье еще четыре поколения назад.

Это помимо того что лошади у нас доместицированы и объектом охоты не являются.

— Видишь? Разум сильнее, — довольно заулыбалась единорожка. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Хм... вынеси тот столик наружу, — я показал на низкий круглый стол в гостиной.

— Хорошо.

Она переставила вазочку из-под печенья на столик рядом с диваном, подхватила большой стол телекинезом и вынесла его наружу. Я составил чашки на поднос и пошел вслед за ней.

— Арт, мы уже устали предполагать, — заявила Винил, едва я попал в ее поле зрения. — Что это за конструкции такие?

— Он их каждое утро мотал, — сдал меня с потрохами Спайк. — И ни слова не сказал, зачем они нужны.

— Это я подготовил в качестве подарка тебе, — ответил я единорожке. — Уверен, ты найдешь способ подключить их к своему диджейскому пульту.

— И что же они делают?

— Ладно, настало время демонстрации. Все отходим подальше, разряды опасны.

— Какие еще разряды? — заинтересовалась Дэш. — Эта штука плюется молниями?

— Нет, они на 20% круче, — ехидно ответил я и зафиксировал первую пару кристаллов в схеме формирователя сигнала.

Присоединившись к группе пони, стоявшей в приличном отдалении, я запустил обе катушки одновременно. Естественно, на первой паре был записан имперский марш. Я подумывал сделать на колонках басы, но к моему дичайшему сожалению, оригинальной мелодии у меня не оказалось, а без нее не стоило и пытаться.

Пони смотрели на разлетающиеся двухметровые разряды с опаской и восхищением. Когда мелодия (а ее там было секунд двадцать) закончилась, первой пришла в себя Винил.

— Чувак, это уникально. На них можно любую музыку играть?

— Я ведь у тебя кристаллы записывал, — улыбнулся я в ответ. — Так что ты даже знаешь технологию.

— Значит, и вторая тоже есть?

— А как же.

— Врубай! — потребовала она.

— Слушаю и повинуюсь.

Со второй было проще — ее MIDI-запись была у меня на планшете, затесавшаяся в папке с архивом к курсовику. Для зрелищности я даже слегка обработал эквалайзером оригинал.

Я воткнул кристаллы на посадочные места, запустил плеер на планшете и одновременно нажал все три кнопки запуска. Эх, немножко несинхронизированно... ну, может не заметят. Оставив пони наслаждаться музыкой молний, я пошел готовить чай.

А после были дружеские ночные посиделки. Дэш доказывала Октавии, что сможет сыграть на облаке не хуже чем "эта штука", Винил и Твайлайт обсуждали можно ли создать заклинание, которое бы позволяло так же стрелять молниями из рога, сошлись на том что теоретически можно, но было бы слишком больно. Меткоискатели подозрительно шушукались со Спайком. Я хотел было подслушать, но меня отвлекла Пинки вопросом про то, когда я мне удобно поехать на экскурсию. Когда я, заверив ее что свободен в любое время, отвернулся — компания заговорщиков уже делала невинные лица.

— Ты слышала о чем они говорили? — поинтересовался я у сидящей рядом Лиры.

— Они хотят сделать такую же штуку сами, — легко сдала мне заговорщиков она.

— О ужас, — я поманил к себе меткоискателей. — Девчата, вы же знаете что я не злой запрещатель веселья. Хотите сделать катушку — я вам все покажу и расскажу, но с одним условием. Делать будете под моим присмотром.

— Правда? — удивленно спросила Эпплблум.

— Чистейшая правда безо всяких примесей, — заверил ее я. — Без меня даже не пытайтесь, это опасно.

— Когда начнем? — радостно спросила Свити.

— Хм... — я прикинул свои планы. — На следующей неделе, наверное.

— А еще ты обещал что мы будем заниматься озвучкой фильмов из твоего мира! — напомнила Скуталу.

— Это тоже на следующей неделе, — со вздохом согласился я. — С утра катушка, потом переводы.

— А эти катушки обязательно делать по утрам? — заинтересовался подошедший к нам Спайк. — Похоже на некоторые заклинания Твайлайт.

Кто медь мотает по утрам, тот поступает мудро! Тарам-парам, тарам-парам, на то оно и утро! Кхм.

— Нет, вовсе не обязательно. Просто там восемьсот витков, и очень легко сбиться, так что я всегда это делаю на свежую голову.

Я, конечно, сделал что-то вроде намоточного станка, но витки считать приходилось самому. Была идея сделать сумматор на кристаллах, но прикинув количество возни, я просто решил мотать по две сотни витков в день и не заморачиваться.

— Люди сделали из молний музыкальный инструмент, — как-то странно произнесла Лира. Я повернулся к ней, пытаясь понять ее выражение лица.

— Люди вообще много из чего сделали музыкальные инструменты, — я вспомнил ролик с гитарой, сделанной из лопаты. — Что, ты себе тоже такую хочешь?

— Нет, — к Лире вернулась ее прежняя безмятежность. — А у вас есть инструменты, из которых можно извлечь звук, не касаясь их?

— Хм... я вообще не музыкант... — начал было я, но в голове вдруг щелкнуло. — Есть! Если хочешь, могу сделать тебе такой.

— Хочу! — тут же заинтересовалась Лира. — А скоро?

— Не очень. Недели через три.

— Отлично, — она просто сияла. — А что это за инструмент такой?

— Доска, с одной стороны прямой штырь, с другой стороны изогнутый, — описал я по памяти терменвокс. — Звук извлекается путем смены положения рук относительно этих штырей.

— А для него обязательно нужны руки? — слегка огорчилась Лира.

— Не обязательно, — заверил ее я.

Если я правильно помню принцип действия, там все дело в изменении емкости конденсатора в колебательном контуре, так что пойдет любая конечность. А вот можно ли при этом будет музицировать — хрен знает. Я никогда ни на чем, кроме нервов не играл, да и о терменвоксе впервые услышал в университете, где его показал нам наш препод по сигналке.

От внезапно дикого грохота я подскочил. Оглянулся в поисках источника — ну да, конечно! Дэш притащила облако, и теперь, прыгая на нем, пыталась добыть музыку. Получалось из рук вон плохо, зато громкость была запредельной. Твайлайт схватила пегаску телекинезом и стащила ее на землю.

— Дэш, что ты делаешь! Уже спят все!

— Да ладно, мы далеко от Понивилля, — начала оправдываться та. По выражению мордочки было понятно, что идея "подумать о других" в ее голове появилась исключительно после втыка от Твайлайт. Блин. Чертова лошадь меня пугает. Все-таки не надо было соглашаться на поединок розыгрышей.

— Думаю, нам уже пора, — заметила вдруг Октавия, кивнув на зевающих меткоискательниц.

— И то правда, — согласилась Винил. — Арт, эти штуки у тебя постоят до завтра?

— Конечно, — усмехнулся я. — Не тащить же их тебе до Понивилля ночью. Приходи после полудня, я как раз проснусь.

— Вот и здорово, — ухмыльнулась она. — До полудня я успею поменять условия для своих шоу. Говоришь, на два скачка к ним не приближаться?

— Лучше на три.

Гостьи начали собираться. Дэш вызвалась проводить до дома меткоискательниц, к ней присоединилась Лира. Остальные пошли вместе с Твайлайт. Я же начал уборку.

С одной стороны, это можно было бы оставить и до завтра, но это только у пони день подошел к концу, у меня же он еще в самом разгаре. Я укатил катушки в мастерскую, запихал остаток сладостей в холодильник, скинул чашки в раковину и вернул на место стол, после чего взялся за планшет. Вычеркнул из списка дел "подарок для Винил", и внес "Терменвокс для Лиры". Если так продолжиться, то я скоро начну себе agile'ы писать. Хотя оно уже и так похоже. Неделя на кристаллы, неделя на переводы... представив себе количество работы, я тихонько застонал. Я умею работать, но как же не люблю...

В дверь тихонько постучали. Кого это там могло принести в такой час? Может, кто-то из моих гостей что-то забыл?

На пороге стояла Твайлайт, с какой-то странной робкой улыбкой.

— Уже вернулась? — удивился я, не увидев при ней Спайка.

— Да, как видишь. Можно войти?

— Конечно, — я слегка посторонился, пропуская единорожку внутрь. — Что-то случилось?

— Да, наверное можно и так сказать... — она запрыгнула на диван. — Сядешь?

— Ну, почему нет, — улыбнулся я и плюхнулся рядом с ней. — Рассказывай.

Она снова улыбнулась этой странной улыбкой.

— Ну... я... — она вдруг выдохнула, словно решившись на что-то, а в следующий миг она уже решительно целовала меня.

— М-м! — я на секунду хотел сопротивляться, но... почему-то не стал.

Вместо этого я запустил руку в ее короткую шерстку, проглаживая ее вдоль гривы. Ее восхитительный цветочный запах слегка щекотал ноздри, а необычный, узкий и длинный язычок скользил в моем рту с неожиданным умением. Мне показалось, что моя температура одним рывком подскочила на десяток градусов, а в штанах резко стало очень тесно. Она оторвалась от меня и взглянула мне в глаза с озорным выражением. О боже, как я раньше мог не замечать, насколько она прекрасна? Эти потрясающие линии тела, эта грациозность движений, эти волшебные, манящие глаза... я слегка запутал пальцы в ее гриве, потянул ее к себе, и единорожка с готовностью отозвалась...

Почему я так не хочу жить?

Я стою по колено в воде. Рука утопает в неестественно-ярком электрическом сиянии. В отражении все так же видна ползущая вниз с небес молния. Тишина звенит в ушах. Руку колет сильнее, но боли нет. Осталось не так уж и много времени.

Так все же?

Как медленно растет электрический шарик. Мои последние мгновения как живого существа, надо полагать. Сколько длится разряд молнии? Это сейчас мой мозг микросекунды растягивает в почти десятки секунд, для того чтобы я во всех деталях смог насладиться созерцанием собственной неизбежной смерти? Я уже испытывал такое когда-то, но тогда я не мог трезво мыслить из-за восторга, но сейчас — могу.

Самое время ответить на последние вопросы, четко и беспристрастно.

Зачем я здесь? Почему я так не хочу жить?

Я резко втянул воздух и распахнул глаза. Что за черт?! Я оттолкнулся от дивана, постаравшись упасть прямо на Твайлайт, она удивленно ахнула, дезориентированная моей внезапной сменой поведения. Я схватил со столика тяжелую керамическую тарелку из-под печенья и что было сил шарахнул единорожку по голове.

— Не смей лезть в мою голову, дрянь! — взревел я.

Глава 12 - Акциденция

И снова, на всякий случай, напоминаю что это POV, так что мнение и суждения героя не являются абсолютной истиной относительно истинного состояния вещей.

Приятного чтения :)

Я тяжело дышал, почти с ненавистью смотря на распростертое подо мной тело. Приступ гнева прошел так же быстро как и нахлынул, и теперь я понемногу начал осознавать происходящее.

Так... пони без сознания, на голове смачная ссадина, но дышит ровно. Тарелка вдребезги... я, конечно, и раньше слышал что пони весьма прочные создания, а теперь и лично убедился. Тем не менее, во весь рост поднимается вопрос — что с ней делать? И не только вопрос... кхм... поднимается.

Я отвел взгляд от по-прежнему кажущихся соблазнительными форм. Это же надо так попасться! Жесть. Жесть-жесть-жесть! Оркестр сучит ногами, трубач выдувает же-е-есть! А то что на меня оно продолжает действовать — еще большая жесть! О, божественный флешбек! Как же ты вовремя в этот раз! Ей-ей, еще бы пара минут... и все, считайте меня конее... филом.

Сначала разберемся с самозванкой... может у пони быть сотрясение мозга? Неизвестно. Если я оставлю ее так, ничего хорошего не будет точно. Либо ей станет хуже, а меня замучит совесть (ага, щас, так ей и надо, засранке!), либо ей станет лучше, и я на своей шкуре испытаю боевую магию. Почему я построил свой дом так далеко от Понивилля, мать же его перемать? Ладно, меньше дум, больше дела.

Я аккуратно промыл ссадину, на скорую руку забинтовал, чтобы пыли не набилось, и попытался взять пони на руки. Потом попытался еще раз. Усраться, да она не была такой тяжелой еще пять минут назад, иначе как бы я ее перевернул?! А как я Пинки Пай на вытянутых руках держал? Ладно, где там у меня тележка из-под библиотечных книг? Придется ей сегодня поработать больничной каталкой. Я сбегал за одеялами наверх и положил их внутрь. После этого погрузил туда пони (кажется, она весит этак под сотню, чуть глаза от натуги не вылезли) и рванул в сторону Понивилля.

Хорошо еще, что местные тележки рассчитаны на использование вне библиотеки, иначе бы я ее опрокинул на первой же кочке. Блин, как же все-таки далеко до Понивилля... а если она (или, о ужас, он!) очухается? Надо было мне какую-нибудь дубинку взять, что ли, для поддержания общей анестезии

Но до больницы я добрался без проблем, если не считать того что страшно запыхался (детренаж!), и затарабанил в дверь. Открыл ее единорог, одетый в халат достаточно свежего вида, чтобы предполагать, что я не выдернул его из постели. Отлично!

— Ох, великие сестры! — воскликнул он, взглянув в тележку. — Твайлайт? Что с ней случилось?

— Это чейнджлинг, — сразу предупредил его я. — Неудачный первый контакт с внеэквестрийскими цивилизациями в моем лице.

— Точно? — он посмотрел на меня крайне подозрительно.

Ох, ё... а об этом-то я и не подумал! Если она сейчас еще и очухается, да начнет изображать из себя Твайлайт, будет ЖОПА.

— Проверить это как-нибудь можно? — нервно спросил я.

— Конечно, я же все-таки врач, — вздернул нос он и пробормотал: — Хоть нам и говорили, что ни один чейнджлинг в сознании не позволит применить к нему это заклинание...

— Так кастуй его быстрее, пока она без сознания! — рявкнул я, заставив единорога подпрыгнуть на месте. — Извините, я слегка нервничаю.

— Ничего, ничего, — врач поспешно развернулся к самозванке и засветил рог.

А если это и правда Твайлайт? Может, у меня просто цветовое восприятие слегка поехало после флешбека? Кранты... нет-нет-нет, это не может быть Твайлайт. Во-первых, я ее себе не представляю заявляющуюся ко мне домой и набрасывающуюся на меня с поцелуями и возможным (божечки!) продолжением. Во-вторых, она слишком уж уверенно целовалась. Уверен, книжная скромняшечка Твайлайт такими навыками не обладает. В-третьих, она вела себя странно. Но что если это просто от стеснительности? Вписывается в последующие действия. Нет, не может быть. Твайлайт со мной не флиртовала! Наверное. Может быть. Блин, да я не в том направлении думаю вообще! Я не рассматриваю пони в таком ключе! То есть, раньше не рассматривал, потому что прямо сейчас... в любом случае, резкая смена курса в сочетании с зеленоватым свечением рога не оставляют сомнений, это самозванка. Но что если глюки?

— Что ж, это действительно чейнджлинг... — удивленно заявил доктор. — Удивительный случай.

Фух! Камень с души! Я не параноик, за мной и правда следят!

— Чем удивительный? — поинтересовался я.

— Обычно они убегают гораздо раньше, чем их успеют поймать, — объяснил мне единорог. — Они же чувствуют эмоции.

— Как аликорны? — уточнил я.

— Принцессы тоже могут? — удивился он. Понятно, это была информация не для всех.

— Могут. Так что теперь с этим делать? — я кивнул на чейнджлинга.

— Даже не знаю... — протянул единорог.

— Тогда я знаю, — раздраженно прервал его я. — Действие первое: накачать снотворным. Действие второе: убедиться, что я ей не слишком навредил.

— Вы уверены насчет снотворного? — усомнился он.

— Я уверен, что придя в себя она будет враждебной. Или он. Какого это пола, вообще?

— Не знаю, — честно ответил единорог. — Может, к ним понятие пола вообще неприменимо?

— Ладно, хрен с ним, с полом... снотворное, — напомнил я ему.

— Конечно... везите ее сюда.

Пока я, кряхтя от натуги, вытаскивал поньку из каталки, единорог подготовил препарат. Он уколол ее, а затем занялся ссадиной на лбу.

— Хороший у вас удар, — хмыкнул он. — Почти как у земного пони.

Серьезно? В гневе, не контролируя себя, с небольшим размахом и используя увесистую тарелку я бью всего лишь "почти" как земной пони? Зарубить себе на носу: не давать повода Эпплджек. Грохнет и не заметит.

Пока врач занимался ее раной, я с интересом наблюдал за тем как действует лечебная магия — не особо зрелищно, но крайне эффективно. Ссадина на голове единорожки затянулась за двадцать секунд, и, в отличие от воздействия на меня, шерстка восстановилась тоже. Повезло ей, бриться не надо будет. Хотя, это же чейнджлинг, что им о внешности беспокоиться?

— Ну, вот и все, — улыбнулся врач.

— Ага. И что теперь с ней будем делать? — поинтересовался я.

— Я — ничего, — тут же отмазался врач. — Ваш чейнджлинг, вот вы что хотите, то и делайте.

— В смысле — мой? — оторопел я. — То есть как, я его не должен никуда сдавать или что-то в этом духе?

— Не знаю. Я же говорил, их раньше никто не ловил, они сами убегали. Забирайте ее.

— Отлично... — проворчал я. — Сколько будет действовать снотворное?

— На обычную единорожку еще часов шесть-семь. На чейнджлинга — не знаю.

— Будем считать что столько же, — я вздохнул. — Спасибо, доктор...?

— Хорс. Мы с вами еще не знакомы.

— Артур, очень приятно.

Я снова переложил чейнджлинга в тележку. На кой я ее вообще вытаскивал? Моя спина мне это еще припомнит. Кажется, я уже чувствую, как она планирует свою жестокую месть.

Распрощавшись с доктором, я пошел к настоящей Твайлайт. Если есть какие-то правила по обращению с пленными чейнджлингами, то она просто должна их знать. Или знать тех, кто знает. Твайндекс, найдется все.

Знакомый путь до библиотеки — и вот я уже стучусь в дверь. Тишина. Стучусь еще раз, значительно громче. Легкий треск, недовольное бурчание, и на меня удивленно смотрит Твайлайт. Последние натянутые струны беспокойства лопаются, и я едва сдерживаюсь от дурацкого хихиканья. Все-таки я не настоящей врезал по голове. Ура!

— Арт, что-то случилось? — спрашивает она меня с легким беспокойством в голове.

— Ага, случилось, — я любуюсь единорожкой. В милой бархатной пижаме расшитой звездами, она выглядит такой теплой, такой уютно-домашней... так бы и обнял... МЛЯ! О чем я ДУМАЮ?!

— Уже поздно, — замечает Твайлайт. — Может, зайдешь?

— Нет, нет, заходить мне однозначно не стоит, — наотрез отказался я и даже замахал ладонями в усиление отрицания. — А то ты предложишь сесть на диванчик, я сяду рядом с тобой, и вместо ответа на первый же вопрос начну тебя целовать...

ММММММЛЯЯЯЯ! Я резко заткнулся, но сказанного уже более чем хватило. Секунду единорожка недоуменно глядела на меня, а потом начала заливаться краской.

— А... а... — прекрасно понимаю ее чувства! Сказать что-то надо, а сказать нечего.

— Так, стоп, нет. Молчи, ничего не отвечай! — я размахнулся и ударил стену библиотеки, ссадив костяшки. Боль меня слегка отрезвила. — Вот, так лучше. В общем, Твайлайт, я сюда не затем. Я поймал чейнджлинга, что мне с ним делать?

— Чейнджлинга? — она заметила тележку рядом со мной и выглянула посмотреть на ее содержимое. Увидев — охнула.

— Эта твоя нелицензионная копия заявилась через некоторое время после вашего ухода, и едва меня не изнасиловала, — начал быстро объяснять я. — Причем с применением какой-то действующей на разум магии. И действует она на меня до сих пор!

— Ах, так вот в чем дело, — она облегченно хихикнула, а потом опасливо отступила в библиотеку. — Но ты же себя контролируешь?

— Ты сама видишь, насколько, — вздохнул я. — Ты можешь что-нибудь с этим сделать?

— Вряд ли. Но магия чейнджлингов слабая и быстро выветривается, а уж на тебе и вовсе должна развеяться в любой момент.

— Утешила, — проворчал я. Твайлайт с ехидной улыбкой склонила голову. Какая у нее милая девичья шейка... просто создана для поцелуев... да ёрштвоюзаногу! Я снова ударил по дереву той же рукой и едва не вскрикнул от резкой боли.

— Бедный... — Твай слегка передернулась от этого зрелища.

— Ладно, вопрос второй, — раздраженно отвечаю я, стараясь смотреть куда-нибудь мимо единорожки.

— Что мне с этой штукой делать? Что вы вообще делаете, поймав чейнджлинга?

— Я не знаю... — ее голос звучал так растерянно, что я не удержался и все-таки глянул на нее. Выражение мордочки соответствовало. — Обычно нам не удается их поймать. Их либо отгоняют, либо им удается убежать, но чаще всего даже гоняться не за кем. Находят какого-нибудь усыпленного пони и только тогда его семья понимает, что его на некоторое время подменил чейнджлинг.

— Блеск, — хмыкнул я. — Ну что ж, значит поступлю с этим по меркам военного времени.

— Военного? — пискнула Твайлайт. — Это как?

— Я слышал, что жуки по вкусу похожи на курицу, — вообще, я хотел сказать это в шутку, но прорвавшееся наружу раздражение сделало звучание весьма зловещим. — Спокойной ночи, Твай.

— Не ешь его! — закричала единорожка, бросаясь мне наперерез.

— Да не буду, не буду, я просто шучу, — вздыхаю я. — Просто посажу ее в клетку, а завтра побеседую.

— Ты думаешь, это "она"? — заинтересовалась вдруг Твайлайт, успокоенная моими словами.

— Я очень... нет, ОЧЕНЬ хочу на это надеяться, — мрачно ответил я. — Только с парнями я еще не целовался.

— Так вы це... — она бросила быстрый взгляд в тележку. — Ох... я... да, спокойной ночи, Арт.

И она юркнула в дверь библиотеки, полыхая как маков цвет. Я тоже направился домой, пытаясь выкинуть из головы ее милую мордочку. Рука болела, голова горела, ноги ныли после пробежки — в общем, я был крайне недоволен окончанием вечера. Ну погоди, дрянь такая... я тебе устрою приятное пробуждение. Как раз есть хорошая возможность!

Я последний раз за ночь переложил чейнджлинга (на этот раз — в коробку из-под оконных решеток), и, едва разогнувшись, потянулся закрыть крышку...

Спустя этак секунд десять, поймал себя за тем, что поглаживаю ее в районе метки, плотоядно прикусив губу. Черт, да когда же это кончится! Резко захлопываю крышку и вдавливаю защелку. Не думаю, что ей захочется вылезать, тем более что сюрприз для Твайлайт уже слегка заинтересовался своей временной соседкой по комнате.

Вместо того чтобы идти домой, я спустился к реке и, быстро скинув одежду, нырнул в прохладную воду. Стало слегка полегче. Ну и вечерочек выдался! Я погрузился с головой и сидел так до тех пор, пока в легких не начало печь.

Итак, флешбеки. Признаться, со всей круговертью после прибытия, я забыл про первый напрочь, хоть и собирался подумать над ним позже. Ну что ж, сейчас самое время исправить это упущение.

События после удара молнией я не помню. Это похоже на то как я засыпаю-просыпаюсь, просто выключаясь на время. Последнее воспоминание до удара молнией — это то, что я к ней прикоснулся. Первое после — больничная палата. Однако, и рассказывая сказку Селестии с Луной и сегодня, я вспоминал ту сцену, проживая ее заново. Хоть и чувствуется это очень странно... да и вопросы эти. "Зачем я здесь, почему я так не хочу жить?" Хочу! И живу. А "зачем", вопрос целеполагания, вообще к жизни неприменим. Рождение — оно "почему", а не "зачем", и от нашей воли никак не зависит. Так оно и остается дальше, и либо приходится выдумывать себе смыслы, либо обойтись вообще без них. Или что я там имел в виду? Вроде я, а вроде и не совсем. Как во сне, кажется что мысль важная и четкая, а проснешься — и оказывается полный бред. Вопрос еще — почему флешбеки появляются? Триггер вроде бы ясен, возбуждение психики, волнение. Такое состояние для меня нехарактерно, так что с этим понятно. Но вот почему вместо того чтобы банально помнить эти события, а возвращаюсь к ним во флешбеках? ПТСР, вызванное угрозой смерти? Так не в первый раз уже... если так подсчитать, на краю гибели я оказывался... семь раз. Из них реально пострадал три раза, не включая этот. Но все остальные я помню. Или только думаю, что помню? Нда, тупик. Ладно, оставим пока.

Я смыл с себя пот, подхватил одежду и, не заморачиваясь одеванием, пошел домой. Вырубился я еще до того как моя голова коснулась подушки.

Утро началось несколько раньше, чем я рассчитывал. Не просыпался в такую рань с того момента, как переехал от Твайлайт... а все потому, что вчера забыл закрыть шторы. Впрочем, лег я тоже раньше обычного, так что можно и встать.

Спина немножко ныла от вчерашних перегрузок, болели сбитые костяшки и еще зверски хотелось есть. Ну, можно сказать что я чувствую себя неплохо. Самое время пустить в ход купленные вчера ингредиенты!

Помнится, сестра категорически не любила это рагу. Во-первых, в нем не было мяса, но вкус его отдаленно напоминал. Во-вторых, ей не нравился его внешний вид. Сравнения маленькой привереды носили исключительно туалетный характер.

Я не любил это рагу по другой причине — терпеть не могу подготовку овощей. Со всего кожуру срежь, потом нашинкуй, это готовь так, это сяк... с появлением дома комбайна моя неприязнь поутихла. У пони такая бытовая техника тоже нашлась, и, большой плюс, она не нуждалась в розетке. Правда стоимость... хотя, продавец сказал что пони не живут столько, сколько она прослужит.

Насвистывая веселую мелодию, я начал готовить завтрак. Некий аналог риса (он белый, но не продолговатый, а похож на гречку), местные грибы (внешне похожие на баклажаны) и прочие непривычные моему взгляду продукты отправились вариться, тушиться и жариться, а я пошел одеваться. Вчерашняя одежда провонялась потом, и теперь ее придется стирать... охо-хо.

Когда-то давно я грозил Рэрити, что найду другого портного, чтобы пошить себе одежду. Хорошо что не стал искать — только время бы зря потратил. В Понивилле... хотя нет, масштаб другой. В Эквестрии не было принято носить одежду в том смысле, в котором ее носят люди. Для пони это просто одна из форм аксессуара, как для нас часы и кольца, а потому и расценивалась она скорее как роскошь, а не необходимость. В больших городах, вроде Кантерлота и Мэйнхэттена, были общественные прачечные со стиральными машинами. В Понивилле такая услуга оказалась невостребованной. Я хотел приобрести себе одну... но как оказалось, домашних моделей просто не было предусмотрено. Только "бизнес-версии", с десятками барабанов, расходом воды в небольшую речку и соответствующими размерами. Так что ручками, все ручками... и по лени своей, я откладывал постирушки до тех пор, пока носить не стало нечего. Черт.

Я понюхал вчерашнюю футболку... нет, брезгливость мне это надеть не позволит. Это преступление против гигиены, выражаясь в стиле Рэрити. Кстати о ней, наверняка у единорогов есть какие-нибудь хитрые очищающие заклинания... нет! Меньше единорогов, больше смекалки. Надо сделать себе стиральную машину. Но в этот раз стирать все равно придется руками. Ом-м-м... Вло-о-ом... ладно, пока только замочу.

Включив воду, я вернулся на кухню. Так, тут пока мое внимание не требуется, так что проведу ревизию шкафа в надежде на чудо. Блин, что же надеть-то... на полках пусто, только в уголке сиротливо висят парадные костюмы от Рэрити. О нет, это даже не рассматривается. А ведь скоро Твайлайт придет... надо быстренько постирать хоть что-нибудь, может высохнет к тому моменту.

Идея была хорошая, и наверное даже сработала бы, если бы я развесил свое белье в беседке за домом. Но, оказавшись крепок задним умом, я подумал об этом только когда в парадную дверь уверенно постучали. Я в это время как раз накладывал себе свежеприготовленное рагу.

— А мы точно не слишком рано? — раздался сквозь открытое окно приглушенный голос Спайка.

— Может быть мы слишком поздно! А что если тот чейнджлинг с ним что-нибудь сделал? — а это взволнованный голос Твайлайт.

— Да вряд ли... — это прозвучало как-то неуверенно. Затем стук в дверь повторился.

— Сейчас! — крикнул я, лихорадочно роясь в ящике в поиске булавок. Были же! А, вот они.

Я заколол свой импровизированный плащ и распахнул дверь. На меня уставились две пары глаз.

— А это точно он? — поинтересовался Спайк после небольшой паузы.

— Приехали, — фыркнул я. — Я это, я. Просто моя одежда вон висит, а ходить голым мне неловко.

— Я бы все-таки проверила, если ты не возражаешь, — улыбнулась мне Твайлайт, и ее рог слегка засветился.

— Ну, и каковы результаты? — спросил я спустя десяток секунд.

— Не думаю, что чейнджлинги смогли бы повторить твое отторжение магии, — хихикнула Твайлайт и обняла меня передними ногами прямо через порог.

Хьюстон, у нас проблема. Я отпрянул от Твайлайт и отошел на несколько шагов.

— Что-то не так? — обеспокоилась Твайлайт.

— Ага. Оно продолжает действовать.

— Что продол... а... ох, — она слегка покраснела.

— Вы о чем? — не понял Спайк.

— Вы заходите пока, я быстренько, — я вышел на улицу.

До полудня оставалось совсем чуть-чуть и солнышко припекало вполне ощутимо, но одежда высохнуть все же не успела. Впрочем, я все равно ее одел — импровизированная тога из тонкой простыни для допроса не годится. Из домика донесся полный ужаса вопль Твайлайт.

— Что случилось? — я практически влетел внутрь.

— Не подходи! — взвизгнула единорожка, отступая к задней двери. На ее роге появилось какое-то шарообразное заклинание.

— Э? — не сообразил я. — Спайк, в чем дело?

— У т-т-т-ебя т-т-т-ам мммясо, — дрожащим голосом произнес он. — Чейнджлинговое!

— Ты же говорил что не будешь его есть! — обвинительно закричала единорожка.

Мясо? Какое мя...

— Тьфу ты, — я вздохнул, сообразив. — Это грибы. То ли пиринисард, то ли ринилиисард...

— Саринисард, — машинально поправила меня Твайлайт, а потом сконфуженно ойкнула и погасила заклинание. — Извини...

— Да я и на меньшее внимания не обращал, — отмахнулся я. — Луна меня пару раз об стенку метала, и ничего. Разве что... за проявленное недоверие я изыму с тебя контрибуцию, Твайлайт Спаркл!

— Какую? — виновато улыбнулась она.

— Такую же как и с Луны, — я сунул ей под нос свою правую руку костяшками вверх. — Вылечишь?

— Конечно! — ее рог засветился, и боль мгновенно ушла. Так же быстро исчезли и ссадины.

— Хочу себе рог, — тоскливо вздохнул я, полюбовавшись результатами ее заклинания.

Твайлайт, однако, не поддержала нашу дежурную шутку.

— Арт, прости. Я должна была доверять тебе, — грустно произнесла она.

— Да ладно, нет проблем. Я же не пони, чтобы мне априори верить. Я страшшный и ужжасный хыщник! Бойса меня. Кстати, хотите попробовать рагу с мясом чейнджлинга?

— Оно только из овощей ведь, да? — на всякий случай уточнила Твайлайт.

— Ни один чейнджлинг не пострадал, — заверил я ее.

— Пахнет вкусно, — сказал Спайк.

— Ну тогда мы, наверное, попробуем, — улыбнулась единорожка, и мы пошли на кухню.

Какая у нее все-таки привлекательная поп... то есть, пластика движений! Я отвел взгляд в сторону, сильно прикусил щеку и сосредоточился на раскладывании еды по тарелкам. Убиться тапочком... ну почему оно еще действует?!

Мы уселись за стол. Единорожка очень аккуратно попробовала рис, потом боязливо подцепила вилкой немножко рагу и, зажмурившись, отправила его в рот. Прожевала и удивленно распахнула глаза:

— Вкусно!

— А фо! — с набитым ртом произнес Спайк, который изначально не заморачивался и метал еду так что только за ушами трещало. — Я же говорил, что он вкусно готовит!

— Это ведь то самое блюдо про которое ты вчера говорил? Оно правда похоже на мясо?

— Да, оно, — вздохнул я. — С земными продуктами получалось более-менее нормально, а вот с эквестрийскими заменителями сходство почти пропало.

— Это даже хорошо, — улыбнулась Твайлайт и съела еще, на этот раз прицельно подцепив кусочек гриба. — Ты бы мог открыть ресторан необычных деликатесов.

— Мгм. Назвал бы его "Раскаявшийся Хищник", но названия блюд оставил бы пугающими, вроде "рагу из мяса чейнджлинга", — хмыкнул я.

Единорожка захихикала, видимо представив себе эту картину. Я некоторое время любовался ее довольной мордочкой, а потом снова отвел взгляд.

— С таким антуражем где-нибудь в Кантерлоте у тебя бы отбоя не было от клиентов, — отсмеявшись, сказала она.

— Не особо люблю готовить. С магией возиться интереснее.

— А куда ты дел чейнджлинга? — заинтересовалась Твайлайт.

— Запер в мастерской.

— И она еще не сбежала? — удивилась единорожка.

— Я не проверял, но скорее всего нет, — я мстительно ухмыльнулся.

Она задумчиво посмотрела на меня.

— Ты как-то лишил ее магии, — проницательно предположила единорожка. — Как?

— Еще пока я жил у тебя, я прочел книгу "Бестии Вечнодикого леса", чтобы иметь представление почему он у вас тут считается опасной территорией.

— Так, — кивнула Твайлайт. — И?

— Самыми опасными назывались древесные волки, кокатрисы и мантикоры. Именно в таком порядке.

— Это так. Мантикоры очень сильные, но вопреки предрассудкам, неядовитые и добродушные. Кокатрисы опасны своим окаменяющим взглядом, но встречаются очень редко, они живут в самом сердце леса, куда так просто не добраться. А вот древесные волки серьезная проблема, они агрессивны, многочисленны и... — она прервала лекцию, испуганно охнув. Ага, догадалась. — Они питаются магией! У тебя в мастерской древесный волк?!

Спайк вздрогнул и с громким стуком уронил вилку. Слишком свежие воспоминания, надо полагать.

— Именно. Я его туда сам привел.

— Но как? Одно присутствие древесных волков вытягивает... — она снова поняла раньше, чем договорила. — У тебя нет магии.

— Анализируя свою встречу с древесными волками во время спасения Спайка, — я как-то вслед за Твайлайт сместился на академический тон, — я заметил что их реакция на меня была очень странной. Они даже не пытались на меня напасть или уклониться от моих ударов. Словно они меня даже не видели.

— И ты решил пойти это проверить? — неверящим тоном спросила единорожка.

— Эксперимент — критерий истины, — пожал плечами я. — Долго искать не пришлось. Побродив по лесу от силы час, я наткнулся на одного. И он действительно меня не видел. Интереса ради я постучал по нему веткой и покидал камешками. От камешков он пытался уклоняться, а вот от ветки — нет.

— Значит, они видят только магию?! — пораженно спросила единорожка.

— После пары ударов веткой волк попытался сбежать. Тут уж я схватил его рукой, — продолжал рассказ я. — И знаешь, что случилось дальше? Он встал как вкопанный, даже не пытаясь вырваться. Когда я попытался подвинуть его, он пошел сам, безо всякого сопротивления. Я привел его в мастерскую, просто держа руку на его холке.

— Невероятно, — она с сияющими глазами смотрела на меня. — Ты хоть представляешь, что это значит?

— Нет, поэтому и хотел пообщаться с тобой сегодня.

— Они видят только магию! — воскликнула Твайлайт. — Значит можно запросто создать чары, которые будут скрывать путешествующих через Вечнодикий лес!

Ого. Так для моего маленького открытия есть еще и практическое применение? Что волки не видят существ без магии я догадался и сам, но полагал что в этом для пони нет никакого секрета. А вот поди ж ты.

— Я не о том. Почему волк не сопротивляется моим действиям над ним?

— Я бы хотела увидеть это вживую, если ты не против! — единорожка просияла. — И заодно проверим чары, которые не будут давать волку возможность нас увидеть!

Как ей идет эта улыбка. В комнате прям светлее становится.

— Сначала нам придется разобраться с чейнджлингом, — напомнил я.

— Ох, точно... — она вдруг нахмурилась. — А твой волк ее не убьет?
"Мой" волк. Сначала был "мой" чейнджлинг, а теперь еще и волка мне присвоили.

— Не должен. Он не может к ней прикоснуться, так что досуха высосать ее у него бы не получилось. Но не думаю что она сможет воспользоваться магией.

— Ох, провести ночь рядом с древесным волком? Это должно быть очень неприятно. Выпусти ее.

— Совсем?

— Совсем, — решительно кивнула. — Ты же не собираешься держать ее взаперти всю оставшуюся жизнь? Да еще и с древесным волком поблизости? Это было бы слишком жестоко!

— Хм, ну если ты так говоришь...Пойду схожу к ней.

Мнение Твайлайт насчет жестокости я не разделял. Во-первых самозванка залезла мне в голову, что само по себе серьезный проступок, и наворотила там дел, что вообще тянет на высшую меру наказания. Я это я, такой каким я стал за свою жизнь. Вмешательство в мои мысли и чувства можно сравнить с... хм, с тем что она собственно и собиралась провернуть. Опоить и изнасиловать. Чейнджлинг действительно никуда не убежала — она жалась в углу выделенной ей коробки. У противоположного угла сидел древесный волк, глядя на нее своими жуткими светящимися буркалами.

— Ну что, доброе утро, — поприветствовал их я, с интересом рассматривая истинную форму перевертыша.

Выглядит — прямо как на картинке в книжке "Виды Эквестрии". Даже чересчур похоже, никакой индивидуальности. Дырчатые лапки и крылья, вместо гривы гребень, как у какой-то рыбы, куцый хвост, вместо ушей тоже что-то вроде гребней-антенн, рог загнутый, как коготь, и синие фасетчатые глаза, сейчас смотрящие на меня (если, конечно, этот белый отсвет означает направление взгляда).

— ШХХХ!

— Помнится, вчера ты разговаривать умела. Или умел?

— ХХШ!

— Ну да, конечно, — я вздохнул. — В любой непонятной ситуации изображай из себя жука.

— ШШШШШШ!

Еще когда я читал ту книгу, я удивлялся тому как мало пони знают о других видах. Чуть больше о тех, которые считались дружественными, и почти ничего о тех, которые считались враждебными. Вот взять для примера чейнджлингов — если не считать картинки, все их описание ограничивается двумя коротенькими абзацами. В первом описывалась присущая чейнджлингам тактика сбора любви и некоторые особенности их магии. Во втором автор собрал теории о них. Самая популярная заключалась в том, что чейнджлинги — роевые существа, ведомые неким общим разумом, и что одиночные особи (трутни), будучи от этого разума отключены, превращаются в животных. Покатав эту теорию внутри головы, и слегка покоцав ее бритвой Оккама, я решил что это просто потрясающий по своему качеству и масштабу обман. Равно как и прочие "жучиные" аспекты, вроде одинаковой внешности. Осталось только подтвердить или опровергнуть эту теорию на практике.

— Знаешь, чем ты выдаешь себя?

— ШШШШШШШШ!

— Ты не шипишь, пока я говорю. Ты меня понимаешь, и тебе любопытно, поэтому ты меня не прерываешь. Животные в клетке так себя не ведут.

Кажется, я ее удивил. Ну все, теперь точно попалась.

— ХХХХ, — она уселась и перестала обращать на меня внимание.

— Ого, — усмехнулся я. — У меня было два варианта. Либо ты будешь шипеть и дальше, либо вот так, ты будешь просто молчать и игнорировать меня в надежде что мне надоест. Неплохая идея, но в ней есть фатальный изъян.

Я очень внимательно наблюдал за ее глазами — и, готов поклясться, она на секунду посмотрела на меня! Ха!

— Я не пони, — доверительно сообщил ей я и положил руку на холку деревянному волку. — Я хищник, и отпускать мне тебя не резон.

Вот тут осторожно. Если предполагать что она, как и аликорны, способна чувствовать ложь то мне надо сконцентрироваться. Изнутри это похоже на способность рассматривать стереограммы. Сначала расфокусируешь зрение, затем медленно фокусируешь его обратно и в какой-то момент в мешанине красок появляется скрытая картинка. Примерно такой же трюк я проделываю со своим сознанием, и все кроме предмета фокусировки словно перестает существовать... правда, иногда мне кажется что это действует только потому что я в это верю. Ва-а-агх.

— Если ты, как верят пони, просто неразумный трутень, то никакие моральные ограничения на тебя не распространяются. И, как по мне, выглядишь ты вполне съедобным, правда, Листик? — вкрадчиво произнес я и похлопал волка по загривку. Тот тихонько зарычал, и...

— Я разумная! — завопил чейнджлинг, забиваясь в угол коробки. — Не ешьте меня!!!

Концентрация тут же развеялась... хех, быстро стрекоза сломалась. Я уж думал, что придется ей дать три дня на раздумья, оставив волка ее гипнотизировать.

— Ну вот, совсем другое дело, — усмехнулся я и оттащил деревянную зверюгу подальше, после чего вернулся к клетке. — Перефразируя одного умного человека, добрым словом и древесным волком можно добиться куда больше, чем одним только добрым словом. Как тебя звать?

— Церка, — она смотрела на меня испуганно, но в то же время с интересом. Кажется. С чейнджлинга эмоции считать гораздо труднее, чем с обычного пони.

— А я Артур.

— Я знаю. Вчера весь день за тобой ходила.

— Зачем?

— Из любопытства. Я таких как ты никогда раньше не видела, — она неуверенно посмотрела на волка. — Раз я разумная, то ты ведь меня отпустишь? Не станешь есть?

— Есть — точно не стану, — вздохнул я. — Не принято у нас есть тех, кто может назвать свое имя. А вот отпущу только при выполнении трех условий.

— Каких?

— Первое: твой настоящий облик.

— Это и есть настоящий облик.

— Не-а, — ухмыльнулся я. — Не может быть. Это облик чейнджлинга, но не твой.

— Откуда ты знаешь? — жалобно спросила она и, вспыхнув зеленым пламенем, изменилась. Тело осталось тем же, но гребни стали больше похожи на ушки, фасетки сменились обычными глазами, а ещё появилась короткая, но очень пушистая темно-зеленая грива и такой же хвостик.
"Стандартная модель", которую я придумал для чейнджлингов подтвердилась уже в трех точках: они полноразумные, они двуполые и обладают индивидуальностью. А значит, не могут иметь одну внешность на всех, это вроде как противоречит биологии... половой диморфизм, все такое. Если, конечно, биология тут не имеет внушительного списка исключений, как физика.

— Ну, я подумал что если у чейнджлингов есть имя, то должны быть и другие особые черты, — самодовольно ответил я. — А тот облик, под которым вас знают другие виды Эквестрии просто самый удобный... ну не знаю, для драки?

— Ха-ха, нет, глупенький, все наоборот, — рассмеялась она. — Мы рождаемся такими, а внешность выбираем себе сами, взрослея.

Упс. О таком варианте я даже и не подумал. Она хихикнула, уловив смену эмоций.

— Какое второе условие?

— Ты вчера пользовалась какой-то магией, когда пыталась меня соблазнить.

— Ну да... — она неуверенно поковыряла доски лапкой. — Я должна извиниться?

— Нет, ты должна снять это заклинание.

— Но оно уже развеялось... — растерянно ответила чейнджлинг. — Я не настолько хороша в магии, чтобы оно протянуло хотя бы час.

— Оно. Не. Развеялось, — негромко, но очень злобно сообщил ей я.

— Это не я! — пискнула она, снова вжимаясь в угол. — Не ешь меня!

— Да не буду, не буду, — выглядело это настолько комично, что злость сразу же испарилась. — Тогда пойдем поговорим с Твайлайт, расскажешь ей, как действует твоя магия, может она сообразит, как мне помочь.

— Пойдем, — согласилась чейнджлинг. — Только зверюгу свою придержи.

Я обернулся. Волк по-прежнему таращился в стену, как я его и поставил.

— Не бойся, не укусит, — я открыл защелку и, едва Церка вышла из своего импровизированного вольера, сразу же положил руку ей на голову, запутав пряди гривы между пальцами.

— Ой! Зачем это?

— Чтобы не удрала, — пояснил я. — Не больно?

— Не-а, приятно, — она хихикнула.

— Пойдем.

Стоило мне закрыть дверь между нами и древесным волком, как она тут же полыхнула зеленым пламенем, сменила облик на обычный гладко-чейнджлинговский, лягнула меня и черной пулей вылетела наружу. Я остался валяться на полу, силясь вдохнуть — от одной лишь попытки в грудь словно вбивали тупые ножи. Вот же я лоханулся! Сейчас мне, видимо, хана и придет...

А, нет, вроде отпускает помаленьку. Через минуту я уже смог подняться и, делая маленькие-маленькие вдохи, направиться обратно в дом.

— Арт! — ужаснулась Твайлайт. — Что с тобой случилось?

— Лошадка... лягнула... — простонал я.

— Погоди, я сейчас помогу, — Твайлайт магией сорвала с меня футболку и надавила, заставив меня упасть на диван. От легкого удара в груди словно взорвалась маленькая бомбочка, и от боли я зашипел, как медленно вскрываемая бутылка кока-колы.

— Прости, я сейчас... — она прикоснулась ко мне рогом, и мне полегчало настолько резко, что это можно было бы сравнить с оргазмом.

— Твайлайт, я тебя обожаю...

Единорожка ничего не ответила, но снова густо покраснела. Мне на миг захотелось схватить ее и прижать к себе, даже рука успела дернуться, прежде чем я подавил это желание на корню. Вот же стрекоза-поганка! Хотя сам хорош, нашел кому верить!

— Так что случилось? — спросила Твайлайт, продолжая омывать мою грудь волнами нежно-фиолетового сияния.

— Стрекозиный сырок меня обманул, что случилось, — вздохнул я и рассказал все что произошло в мастерской.

— Погоди-ка, то есть она тебя заколдовала так, что тебе теперь нравятся пони? — заинтересовался Спайк.

— Хм, "нравятся" слово не совсем подходящее, — хмыкнул я и поманил его к себе пальцем. Твайлайт как раз закончила сеанс лечения и теперь приходила в себя, так что я наклонился к ушному отверстию дракончика и шепотом вкратце расписал, какие именно порывы во мне теперь вызывают пони.

Спайк покраснел, как сбрызнутый спиртом рак, и отодвинулся от меня подальше. Ничего-ничего, нехай знает, а то его тут совсем за младенца держат.

— Думаю, она сломала тебе ребра, — сказала Твайлайт. — Сращивание костей всегда очень тяжело идет.

— Намек понял, — хмыкнул я и, притянув единорожку поближе, начал массировать ей шею. Хм-м, а сидя-то куда удобней!

— Спасибо, — мурлыкнула единорожка.

— Тебе спасибо! Я уж думал что все, смерть моя пришла. Больно было — просто не описать как.

— Разве я могла оставить тебя в таком состоянии? — в ее голосе я слышал улыбку.

— Хорошо у вас тут, с магией... — с легкой завистью произнес я, проследив за движением ушка единорожки. — Любые травмы можно вылечить по щелчку пальцев. Или, точнее, по взмаху рога.

— Не любые, — возразила мне она. — Просто у тебя нет магической структуры, а значит и навредить ей нельзя. Пони я так исцелять не рискнула бы.

— А для кого тогда это заклинание? — подозрительно осведомился я.

— Для животных.

Спайк ехидно фыркнул.

— Мне же лучше, — сообщил я ему. — Значит первую помощь мне может оказать любой ветеринар.

— С мелкими травмами да, но с чем-то вроде твоих сегодняшних переломов — вряд ли, — предупредила меня Твайлайт.

— Почему? — заинтересовался я, по-прежнему не отрывая взгляда от кончика ее ушка.

— Не у всех единорогов есть такой запас магии, чтобы сращивать кости у существа с естественной сопротивляемостью волшебству.

— Хорошо, постараюсь не попадать в передряги если тебя не будет поблизости, — усмехнулся я.

Единорожка хихикнула, а потом вздохнула.

— Не понимаю я тебя. Десяток минут назад ты запугивал чейнджлинга, а теперь так запросто шутишь со мной, будто ничего и не случилось.

— В этом есть что-то особенное? — удивился я.

— Для пони да, но, похоже, не для людей, — задумчиво ответила единорожка.

— Что ты имеешь в виду?

— Брат говорил, что даже старым и опытным стражникам, чтобы начать давить на кого-то нужно накручивать себя. И они потом еще долго на взводе ходят.

Даже так. Наверное, биология тут тоже с "местными особенностями", хотя... скорее тут то же, что и с моими охотничьими инстинктами — атрофировались за ненадобностью. Вот и у пони то же самое с агрессией. Похоже на правду, хотя биологию я, прямо скажем, помню с пятого на десятое.

— Люди в среднем врут три раза в десять минут беседы, — в качестве объяснения я озвучил результаты одного интересного психологического эксперимента. — Нам привычно.

— Зачем? — поразилась единорожка.

— Машинально. Согласно исследованию, многие даже не замечают этого, пока не прослушают записи своих разговоров.

— И ты тоже? — потрясенно спросила она.

— Я... — вздыхаю, но отвечаю правдиво. — Я не просто "тоже", я хуже.

— Как это?

— Я научился лгать целенаправленно и очень достоверно. Веришь или нет, но в детстве я вел себя примерно как Флаттершай.

— Серьезно?!

— Абсолютно. Человеческое общество это не слишком одобряет, по крайней мере для мужчин.

— Может мне кажется, но сейчас ты по характеру больше похож на Эпплджек.

— Элемент Честности? — расхохотался я.

— Что тебя так рассмешило? — нахмурилась Твайлайт.

— В какой-то момент я начитался книг, вроде спайкового кодекса дракона, и решил круто изменить свою жизнь... — я тоскливо хмыкнул. — И, вроде как, изменил. Люди очень любопытны, и это касается всего, в том числе того как мы себя ведем, думаем, принимаем решения. Зная эти стандартные реакции и то откуда они берут свое начало, можно ими управлять. Показывать то, чего нет на самом деле... лгать. Всем своим поведением, или даже всем своим существованием, — я презрительно хмыкнул. — Изменить свой голос, сделав его ниже, а потом тренироваться с набитыми камушками ртом чтобы речь была разборчива. Приучиться смотреть в глаза тогда, когда тебе хочется опустить взгляд. Имитировать язык тела. Знать, как управлять разговором и убеждать в своей точке зрения. Я пошел по этому пути, и мне... понравилось.

Твайлайт молчала. Я убрал руки с ее загривка, и откинулся на диване.

— Мне понравилась эта власть. Я был просто опьянен ощущением того, что я умный, а все вокруг идиоты, пляшущие под мою дудку. Целых пять лет я жил так, и продолжал бы и дальше, если бы не... хех, одно событие застившее меня рассмотреть себя под микроскопом безо всяких прикрас. После этого я порвал все контакты, уехал в другой город и попытался начать жить с чистого листа. Вот только уже было поздно, ложь въелась в меня, как плесень. Весь этот постоянный анализ собеседника, наработанные реакции, подбор слов... а ты спрашиваешь, чем меня насмешило сравнение с Эпплджек. Да я ее полная противоположность!

Я вздохнул. Я никогда и никому раньше этого не рассказывал, даже сестре. А тут выложил как на исповеди... чего это я? Эндорфины, выделившиеся в ответ на боль, в голову ударили, не иначе.

— И... много ли ты лгал в Эквестрии? — глухо спросила Твайлайт.

— Хех, — я не удержался от короткого смешка, а потом покачал головой. — Твай, проблема как раз в том, что я потерял сознательный контроль над ложью. Я даже говорю не своим настоящим голосом, потому что я больше не помню как это делается. Когда я вру сознательно и целенаправленно, мне верят аликорны и чейнджлинги, так что специально я соврал ровно два раза. Сколько же я раз врал просто потому что это теперь это часть моей натуры я даже сказать не могу. Сам не знаю.

— Я не понимаю! — воскликнула она. — Как такое возможно?!

— Хорошо, приведу пример, — кивнул я. — Вчера я купил и принес тортик Октавии, как раз такой как она любит. Я сделал это потому что мне нравится Октавия? Или из-за того что мне нравится радовать других? Или же причиной моего поступка было желание создать себе положительную репутацию, которой потом можно будет пользоваться?

Она резко обернулась. В ее глазах я явственно видел шок.

— И почему? — прошептала она.

— Не знаю! После того как я задал себе этот вопрос, я уже не могу быть уверен, — я вздохнул. — Стоит мне только задуматься над своими действиями, и мне хочется забиться в самую глухую дыру мира и больше никогда оттуда не высовываться.

Молчание стало почти материальным, хоть режь его ножом. Ошарашенная Твайлайт сидела, смотря сквозь меня, ее губы слегка шевелились, будто она решала в уме какую-то сложнейшую задачу. Я повернул голову в сторону Спайка — дракончик смотрел в стол. Ну... а чего еще ожидать? Никто не любит лжецов.

— Тук-тук, есть кто дома? — раздался радостный голос, и в комнату вошла Винил. Посмотрела на меня. Затем на Твайлайт, и удивленно подняла одну бровь. — Привет, Твай, привет Спайк. Я не вовремя?

Как раз наоборот!

— Да не то чтобы, — я поднялся. — За катушками пришла?

— Ты сказал после полудня, так что вот она я! Точнее мы.

— Мы?

— Лира считает что невежливо заходить в чужие дома, даже если дверь открыта, — хоть глаз единорожки и не было видно из-за очков, я не сомневался что она их закатила.

— Пойду, отдам им катушки, — сказал я Твай. — И спасибо еще раз, не знаю что бы я без тебя делал.

— Ага... — вяло отозвалась единорожка.

Я взял футболку и вышел наружу вместе с Винил. Недалеко от дома нас действительно ждала Лира, тут же с любопытством на меня уставившаяся.

— Привет. Что-то не так? — я надел футболку.

— Нет-нет, — помахала головой она. — Просто интересно, как так получилось что у вас есть грива, но нет шерсти на теле.

Я открыл было рот рассказать об одной теории о происхождении человечества, но передумал. В другой раз. Так что я просто пожал плечами, и мы пошли к мастерской.

— Итак... — самым сплетническим тоном произнесла Винил. — Я очень хочу узнать, чем вы там занимались с Твайлайт. Она такая взъерошенная, ты полуголый...

— Винил! — воскликнула Лира, стремительно краснея.

— Говорили на очень неприятную тему, — я попытался интонацией передать что шутить я не настроен.

— О, — уловила невысказанное единорожка. — Ну тогда не буду задавать никаких вопросов.

— Премного благодарен.

Я собирался только отдать катушки и этим ограничиться, но все же пришлось провести некоторый ликбез по обращению с высоковольтным оборудованием. Когда единорожки ушли, и я вернулся домой, Твайлайт со Спайком там уже не было. Даже не попрощались... я рухнул на диван и покачал головой. Ну и денек... и он ведь еще только начинается.

Я закрыл дверь и отправился в ванную — монотонные действия, вроде стирки вручную хорошо ложатся на пространные размышления, а подумать было о чем. Прежде всего — я слишком расслабился со всеми этими милашными пони. Церка (ну и имечко!) сделала именно то, что на ее месте сделал бы я сам, попади в такую ситуацию. Разумно было бы позвать Твайлайт в мастерскую, поговорить с чейнджлингом пока та в клетке, а потом отпустить на все четыре стороны. Хорошо еще, что ее магические способности были ослаблены древесным волком, а то бы я сломанными ребрами не отделался. Мысль о том, что я был на волосок от смерти внезапно обдала меня подзабытым ощущением восторга, хлестнувшим меня вдоль позвоночника. Ух, аж мурашки по коже.

Вещь вторая — откровения о себе надо держать при себе. Вчера напугал Флаттершай, сегодня... скорее всего, непоправимо испортил отношения с Твайлайт. Кому как, но мне было бы очень трудно сохранять дружеские чувства к кому-то, признавшемуся что он патологический лжец и целенаправленный манипулятор. Да и боже, КАК я это рассказывал! Словно хвастался, а ведь дела обстоят четко наоборот.

Вещь третья — мне надо срочно что-то делать с этим чейнджлинговским колдунством. Это просто невыносимо! С того момента, как я начал делать Твай массаж и вплоть до того как мы начали говорить о лжи, у меня половина мыслей была о том чтобы легонько прикусить кончик ее ушка, и еще этак с половину от этой половины о том, чем можно было бы заняться дальше. Но страшнее всего было не это. И даже не то, что я получал удовольствие как от подобных мыслей, так и от касания к нежной лавандовой шерстке. Страшнее всего было то, что эффект распространялся не только на Твайлайт! Винил и Лира тоже оказались оч-ч-чень симпатичными. Зоофилия и кобелирование — просто убийственное сочетание. Вопрос в том, что я могу сделать? Моя "иммунная реакция" на магию почему-то не работает, что удивило и Твайлайт, и саму чейндж... лингу? Как это склоняется по родам? Склоняется ли вообще? Ох уж этот эквестрийский... стоп! Меня обучили языку с помощью магии, и я до сих пор им пользуюсь... А ведь, как мы с Твайлайт выяснили еще пока я жил в библиотеке, заклинания держатся на мне примерно в пять раз меньше, чем на обитателях Эквестрии. Причем была обратная линейная зависимость между количеством энергии и временем жизни заклинания — чем сильнее магия, тем сильнее я ей сопротивлялся. Ну, то есть Твайлайт так сказала, потому что если магия не имела физического проявления, я вообще ее не чувствовал. Максимум — легкое покалывание.

Так, я отвлекся. Если бы язык держала в моей голове магия, он бы выветрился из нее еще до того как я попал во дворец, но раз этого не произошло, то становится совершенно очевидно что механизм другой. Твай упоминала, что заклинание обучения языку относится к магии разума, которая сейчас считается опасной и не изучается. Что ж, придется мне поискать специалистов, или же, если таковых не найдется, решить проблему самому. Может быть, попрошу о помощи Луну — вряд ли она откажет. После того как она проржется (а есть у меня подозрение, что именно такую реакцию вызовет у нее моя проблема), отказывать будет как-то неловко.

Я зачерпнул воду в поисках следующей вещи и удивленно отметил, что уже все постирал. Отлично! Сейчас прополощу, развешу, и на вокзал, купить билет на вечерний поезд до Кантерлота. Когда я забросил постиранное белье из таза в ванну со свеженабранной прохладной водой, в дверь бойко постучали.

— Кто там? — спросил я. Надо будет глазок поставить... Ха! Стоило один раз получить копытами в грудь, как я вспомнил об осторожности!

— Это я!

— "Я" бывает разное, — философски заметил я, но дверь все-таки открыл, поскольку этот голос ни с чьим другим не спутать. — Привет, Пинки.

— Привет, Арт! Ты готов к экскурсии? — бодрым пионерским тоном вопросила меня она.

— Всегда готов! — машинально ответил я, вытягиваясь в струнку. — А когда?

— Сегодня, вечерним поездом, — радостно заявила она. — Я уже даже взяла нам билеты в грифонье купе!

Блин, как не вовремя! Хотя еще вчера я бы наоборот порадовался шустроте розовой пони. Отказаться и попросить перенести? Нехорошо, сам же просил об этой экскурсии... ладно, черт с ним, с Кантерлотом, поеду туда сразу с каменной фермы, а до тех пор буду держать себя в руках.

— Заходи, там в холодильнике еще есть вчерашние сладости. Я сейчас со стиркой закончу и пойдем.

— Оки-доки-локи!

Глава 13 - Геавтономия

Я так и не понял, за счет чего глава так разрослась... вроде все по плану было. Но, что есть то есть.
Everypony заблокировали — тут еще есть кто-нибудь из читателей?

Так же, в связи с многочисленными вопросами читателей я внес изменения в конец 7й главы.

Приятного чтения :)

Железные дороги как ничто другое показывают ритм жизни Эквестрии. Одна колея, меньше десятка вагончиков, и это притом, что сеть проложена в самые дальние уголки страны. Никто никуда не торопится. Один поезд в неделю? Пфф, нашли проблему... по крайней мере до Кантерлота поезда ходили два раза в день.

Вернув деньги за билеты Пинки, я заказал еще и обильный ужин, зная об уникальной прожорливости своей попутчицы. Но она полностью заслужила — не факт, что я бы вспомнил сразу про грифоньи купе, хоть именно в них и ехал в Мэйнхэттен.

Это тоже интересная особенность местных железных дорог: хоть основное население Эквестрии — пони, все же учитывается и то, что вместе с ними могут ездить существа других видов, поэтому как минимум два вагона в поезде оснащены наиболее универсальным, "грифоньим" купе. Если же едут существа, для которых и грифонье купе не годится, к поезду заранее пристегивается специальный вагон. Сами пони, будучи существами стайными, предпочитают что-то вроде плацкарта с одними только боковыми полками, так что комфортабельные, но все же отделенные от остальных купе обычно оказываются невостребованными.

Пинки, лежавшая на соседней полке и вот уже минут десять развлекавшаяся игрой с собственной гривой, не выдержала:

— Что читаешь?

— Тебе же видно обложку, — улыбнулся я.

— По обложке никогда не понятно, о чем на самом деле будет книга! — шутливо ответила она.

— Ну, эта книга претендует на некоторую научность... — хмыкнул я. — Так что в ней именно то, чего можно ожидать, прочтя название "Лекции Фейгна по магии", — я сделал большие глаза, будто говорю по большому секрету. — Там лекции. Некоего Фейгна. И, что самое неожиданное, по магии. Кто бы мог подумать?

— Интересно? — хихикнула Пинки.

— Скорее странно, — признался я. — Возьмем, например, вот это: "Рог единорога в нематериальном пространстве являет собой множество гармонических спиралей, явно или неявно связанных между собой. Единственная из них видимая любому и проявленная физически в виде канавки на роге, так называемая "опорная спираль" задает основной мистический тон исонической гармонии".

— Чего? — нахмурилась пони.

— Вот и я о том же, — улыбаюсь в ответ. — Кажется, я взял не слишком подходящую к моим нынешним знаниям книгу.

— Тогда почему ты ее читаешь? — недоумевает Пинки.

— Где-то большую часть я понять могу. Кое-что становится понятно по мере прочтения в дальнейшем. Но самое главное: она заставляет меня напряженно думать. Мне это сейчас просто необходимо.

— Зачем?

— Чтобы воспользоваться главным недостатком и достоинством моей черепушки, — я легонько постучал себя пальцем по лбу. — Ее подавляющей однозадачностью.

Пинки хихикнула, найдя в моих словах что-то смешное. Я улыбнулся и хотел было вернуться к чтению, но у розовой пони по прежнему были планы на мой счет.

— Давай поиграем во что-нибудь? — предлагает она.

Вот и все... я знал, что это неизбежно. "Пинки стоит на месте только пока ест торт, если только не может взять с собой", — однажды сказала одна городская пони своей подруге, и я, подивившись меткости замечания, решил познакомиться с обеими. Это оказались цветочницы... впрочем, сейчас не о них, а о розовой Немезиде, которую надо чем-то развлекать, пока ей не захотелось устроить какую-нибудь путеву?ю вечеринку или начать петь. Песни будут особенно неприятны.

— Давай, — руководствуясь этими размышлениями согласился я. — Во что?

— Ну для начала... в крестики-нолики?

— Только для начала, — хмыкнул я и достал из рюкзака лист бумаги и тетрадь.

Сыграв десять партий вничью мы решили взять какую-нибудь другую игру — видимо, у нас обоих был слишком большой опыт, чтобы проиграть. Пинки достала из своей сумки колоду карт... в которой было шесть мастей и восемьдесят четыре карты. Впрочем, сориентироваться было не так уж и сложно, так что вскоре мы играли в некий аналог дурака. Потом во что-то типа блекджека, и напоследок еще в одну, земного аналога которой я не знал. Обычно я всегда выигрываю в карточные игры, благодаря тому что могу без особого труда запомнить какие карты есть, а какие выбыли и вести подсчет. Однако в этот раз все партии снова были сыграны вничью, что навело меня на одну весьма интересную мысль.

— Пинки.

— Арт, — почему-то ответила она.

— Это не совсем игра, но близко к тому, — я разлиновал еще один лист из своей тетради в духе мнемонического фокуса, которым когда-то удивлял Твайлайт. От балды заполнил квадратики цифрами, а затем показал его розовой пони. После этого спрятал лист и отдал ей тетрадь с карандашом. — Сможешь нарисовать по памяти?

— Запросто!

И она действительно сделала это! У нее было ровно десять секунд, на то чтобы рассмотреть картинку!!! А это означает...

— Пинки.

— Арт, — ухитрилась вставить она, пока я набирал воздух для вопроса.

— У тебя с детства такая память?

— Ага!

Черт. ЗАВИСТЬ!!! Везет же некоторым взять и родиться с настоящей фотографической памятью! Или с рогом. Или, на худой конец, с крыльями. А кто-то всю жизнь месит грязь ногами... учит сотни карточек опорных образов... у-у-у, вселенная несправедлива!

— А ты тоже так можешь? — улыбнулась Пинки, не догадываясь о моих терзаниях.

— Примерно, — мрачно ответил я.

— Вот почему мы вничью играем! — обрадовалась она непонятно чему, и добавила. — Но так не интересно...

В дверь купе постучали, а затем она распахнулась, и миловидная проводница закатила двухъярусную тележку со всякой (преимущественно сладкой) снедью. Пинки радостно завопила что-то вроде "ура", заглохшего, когда она целиком заглотнула первый эклер и начала жевать его с неописуемо довольной физиономией. Если бы я был скульптором, я бы взял ее моделью для какой-нибудь "аллегории счастья". Я поблагодарил проводницу, и едва дверь купе закрылась, присоединился к трапезе.

Ужин состоящий из сладостей. А потом такой же завтрак. И послезавтрак... к прочей еде пони я так и не приспособился, хоть пару раз и пытался, предполагая что вряд ли трава нанесет моему желудку непоправимый урон. Она и не нанесла — вкусовые рецепторы пони оказались устроены несколько иначе, находя какие-то приятные оттенки в том, от чего у меня сразу же слезы из глаз полились. Не помню уж, как назывался тот суп, но на вкус он был как полынь, одуванчик и чистотел одновременно, так что больше одной ложки съесть я не смог. Бр-р-р, от одного воспоминания коробит.

Любопытно, что наоборот это не работало, и то что я готовил для себя пони тоже находили вкусным. Впрочем, выборка пока слишком мала, чтобы говорить уверенно.

Я взял тарелку с хворостом — он тут наименее сладкий, так что Пинки к нему интереса не проявляла. Хм... только заметил. Кажется, чейнджлинговое заклинание начало выветриваться — диких порывов желания по отношению к Пинки я не испытывал, что, впрочем, не отменяло того что она казалась мне весьма симпатичной. Может, рано я в Кантерлот намылился? Глядишь, еще пара дней, и я сам приду в норму... нет, все-таки съезжу. Не особо хочу возвращаться в Понивилль. Настроение снова пошло на спад. Тьфу ты, вот собирался же об этом не думать!

Внезапно в сумке коротко пиликнул планшет. Уведомление? Здесь?! Я удивленно достал его из сумки, гадая что это там может быть... вроде бы ни о чем не забыл... а. После прочтения короткого сообщения настроение окончательно испортилось.

— Чего загрустил? — внезапно спросила сидящая рядом Пинки. Я вздрогнул — только что же напротив была! — Улыбнись!

Я улыбнулся, но Пинки это не удовлетворило.

— Что-то случилось?

— Не особо, — вздохнул я. — Просто скучаю по дому.

— Оу.

Как я и предполагал, даже для Пинки есть стоп-слово. При всей своей неудержимой гиперактивности, она была еще и очень внимательна к чувствам других... чем я только что и воспользовался, в очередной раз соврав.

Ну-с, и что мне помешало сказать правду в этот раз? Прежде всего — то, что это не ее дело... м-м, отрезвляющая мысль. К тому же правда заключается в том, что ее гиперактивность и глупые игры меня раздражают. Это тоже ей стоит высказать? Ну, я ж за правду?

Тогда вот еще одна — я неприятная личность, и это неоспоримый факт. И, поскольку это исключительно моя проблема, то как я избавляю от нее окружающих — это мое и только мое дело. Все, точка, тема закрыта. А то развел сопли...

К нам снова заглянула проводница, принесла постельное белье и забрала тележку из-под еды. Я снова взялся за книгу, но, похоже, дочитать ее сегодня была не судьба.

— Арт, ты еще спать не хочешь? — зевнув, спросила Пинки. Я пораженно уставился на пони — только-только ночь началась!

— Да, наверное, можно укладываться, — тем не менее, согласился я с ней. В конце концов Пинки земнопони (хм, начинаю привыкать к термину), а они с пегасами куда сильнее единорогов привязаны к суточному ритму (думаю, потому что естественным осветительным прибором природа их обделила, вот и жили как любые дневные животные). Как вовремя я закончил с книгой о разумных обитателях Эквестрии.

Единственный недостаток грифоньих купе — длина полок. Она как раз такая, чтобы я не мог выпрямить ноги, вроде чуть-чуть не хватает, а некомфортно. Еще можно было бы возмутиться высотой потолка, но это уже свинство. Судя по той же книге, разумных существ моего роста в этом мире не водится. Минотавры кончиками рогов едва-едва доставали бы мне до подбородка. Впрочем, есть и преимущество — сами полки ощутимо шире. Почти как полутораспальная кровать.

Пинки уснула почти мгновенно, не прошло и пяти минут, как с ее стороны начало доноситься ровное сопение. Для меня же было слишком рано... плохо, конечно, потому что прибываем мы ранним утром, и мне нужна будет свежая голова. Попробовать старый, еще больничный фокус? Перестук колес не щелканье секундной стрелки, но подойти может. Хм, как я это делал-то? Ни разу после больницы не было необходимости "проматывать" время таким способом, а ведь именно из него потом я и получил свою способность концентрироваться на чем-то. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь, мысленно отсчитывая тот же ритм, что и у колес поезда. Есть синхронизация... а теперь быстрее. Быстрее. Еще быстрее.

Шум ускорился, затем стал похож на звук швейной машинки, а затем... ощущение нарастающего беспокойства, стремительно переходящее в панику. Распахиваю глаза, выныривая из концентрации. Черт. Че-е-е-рт. Совершенно про это забыл — я же не смогу уснуть рядом с кем-то. Включаю планшет... полтора часа прошло, по меркам пони сейчас уже глубокая ночь. Вот же меня угораздило! Теперь про сон можно вообще забыть.

Остаток пути я провел по алгоритму "прокрутить час — очухаться от подступающей паники — повторить".

— Проснись и пой! — воскликнула Пинки, досрочно вырывая меня из очередного цикла, — Ух ты, а люди спят сидя?

— Я не спал, — машинально ответил я.

— Всю ночь? — ужаснулась Пинки. — Почему?

— Не спалось, — пожал плечами я. Объяснять про свои дурные особенности мне не хотелось, как и вообще шевелить языком. "Проматывание" времени никак не отменяет накопление усталости, только делает ожидание не таким невыносимым, так что чувствовал я себя вполне соответствующе бессонной ночи.

— Бедняга, — пожалела она меня. — Хочешь кексик?

— Не откажусь.

— Оки-доки!

Оказывается, она вчера ухитрилась припрятать несколько в своей сумке! Запасливая, как белка.

В дверь постучались — проводница предупредила, что мы через десять минут будем на нужной станции. Я выглянул в окошко... м-да, погодка за стеклом под стать моему настроению. Я сложил в сумку тетрадь, карандаш и планшет, и мы отправились на выход.

Местность, в которой располагалась каменная ферма, удручала. Небо закрывала серая хмарь, какая-то прозрачная дымка виднелась и в воздухе, заставляя далекие предметы терять четкость очертаний. Кажется, здесь даже не работал характерный для Эквестрии HDR, превращавший обычные пейзажи в волшебную сказку. Инфраструктуры тут тоже никакой не было — крытая платформа, щит с расписанием... и все. Вокруг только горы и леса.

— Далеко идти? — поинтересовался я, подходя к щиту. М-м-мда.

— Не очень, — радостно ответила пони, и запрыгала вперед в своем обычном стиле.

В первые полчаса я заподозрил, что "не очень" в человеческом и понячьем представлении величины не коррелирующие. Во вторые полчаса я уже не заморачивался, и просто переставлял ноги, дремля на ходу. Окружающая обстановка становилась все более и более тоскливой. Краски приглушенные, пробивающийся сквозь облака свет слишком тусклый для начала дня, очень тихо, с гор постоянно дует слабый холодный ветерок... кажется, что ничего не меняется. Может быть, никогда не менялось. Серый мир, как комар в янтаре застывший в сером времени.

От похожих на кисель мыслей меня отвлекла Пинки, начавшая радостно петь что-то про улыбки и веселье. Вслушиваться я не стал, чревато. Вот уж кому местная подавляющая атмосфера нипочем. Видимо, приобретенный иммунитет, хоть до сих пор и не верится, что розовая попрыгушка выросла здесь.

— Вот мы и пришли! — воскликнула она, когда мы забрались на очередной холм.

Ферма была построена в заросшей лесом долине и с этой высоты выглядела, как коричневая проплешина. Небольшой домик, даже меньше чем в Понивилле, огромная силосная башня и... ветряк? Это еще зачем?

— Еще идти и идти, — возразил я, начав спуск первым.

— Фу, Арт, ты такой ворчливый когда не выспишься! Прям как Лаймстоун!

— Это кто? — поинтересовался я, не найдя в своей памяти совпадений.

— Моя старшая сестра.

— О, кстати, а у тебя большая семья?

— Ага! — радостно отозвалась Пинки. — У меня три сестры, и я их всех о-о-о-очень люблю!

Хм... как-то сразу вспоминаются единорожки, с которыми я дом строил, сестры Кале. Тоже четыре штуки. И они были пугающе похожи между собой... а если и здесь будет так же? ЕЩЕ ТРИ ПИНКИ?! А если они тоже любят вечеринки? А если они устроят приветственную?! Убейте меня.

— Ты старшая или младшая? — поинтересовался я, просто чтобы отвлечься от рисовавшейся перспективы.

— Почти самая младшая.

Идти под горку было куда легче, так что у фермы мы оказались и впрямь куда быстрее, чем я рассчитывал. Пинки затарабанила в дверь.

— Сова, открывай, медведь пришел, — тихонько прокомментировал я эту картину.

Дверь приоткрылась совсем немножко, и на нас глянул чей-то фиолетовый глаз. Впрочем, Пинки тут же распахнула дверь нараспашку, дав мне возможность разглядеть... хм, наверное, это младшенькая.

— Уи-и-и! Марбл! — Пинки немедленно бросилась обнимать сестру, на мордочке которой было очень странное выражение... думаю, что если бы я стеснялся радоваться, но при этом был бы рад до невозможности, то это выглядело бы как-то так. — А где все?

— М-м-м... — неопределенно ответила та.

— Уже в шахте, значит? А ты помогаешь маме с готовкой обеда?

Боже... вот как она это поняла из одного лишь "ммм"?! Прикладная телепатия семьи Пай?

— А, это Артур, — произнесла Пинки, отойдя от сестры, которая теперь таращилась на меня слегка испуганно. — Он ученый... наверное! Попросил меня провести ему экскурсию по ферме.

— Пинкамина, — чопорно произнесла вышедшая на шум светло-серая пони в очках и клетчатом воротничке. — Воистину радостен час, когда дети возвращаются в родительское гнездо.

Ее голос слегка искажался, приобретая какие-то неземные оттенки, а в голове неприятно заныло, отдавая куда-то в корни зубов. Знакомое ощущение — такое же я получил, когда Твайлайт познакомила меня с Зекорой. Ее рифмованная речь имела на меня точно такой же эффект, единорожка объяснила, что это известная побочка для выученного магическим образом языка. Такое происходит, когда речь собеседника чем-то необычна, или если в ней попадаются слова неизвестные либо самому учителю, либо тому кто обучался. Насколько я понимаю, мозг просто пытается прозрачно транслировать услышанное сознанию, что его слегка перегружает, откуда и растут ноги у сомнительных спецэффектов и неприятных ощущений. Но это еще полбеды — в подобных случаях мозг предпочитает сохранять форму подачи, в ущерб сути и с тяжелыми поражениями грамматики. Так что от Зекоры я слышал стихи, но божечки... до чего укуренными они были! "Зекорой пони звать меня, вас рада видеть в свете дня". И это еще и сопровождается неприятным ощущением в голове... понятия не имею, как я тогда на нее не напал от неожиданности.

Впрочем, в этом случае дело не в стихах... скорее, сама манера речи архаичная. Плохо — если Зекора для меня могла обойтись без рифм (вид у нее при этом был такой, будто я её заставил дышать в три раза реже), то тут придется терпеть.

— Привела ль тебя тоска по дому, или... — договорить Пинки ей не дала, набросившись на нее словно тигр и едва не задушив в объятиях.

— Привет, мам! Я очень-очень соскучилась! — воскликнула она.

— И я рада возвращению твоему, — она сдержанно улыбнулась, а выражение её голубых глаз слегка потеплело. — Что за невиданное существо привела ты за собой?
"Невиданное существо". Здрасте-приехали, я думал что мою рожу нынче любая собака в Эквестрии знает.

— Меня зовут Артур, я... — кхм, ну, раз уж она меня так представила сестре. — Ученый, в некотором роде.

— Простите мне сию невежливость, — пони решительно освободилась от захвата Пинки и подошла ближе. — Величают меня Клауди Кварц, и я рада приветствовать вас на ферме сей. Входите, прошу.

— Премного благодарен, но, боюсь, я слишком высок для вашего дома, — я провел языком по ноющим зубам. Во влип! — Простите что злоупотребляю вашим гостеприимством, но я несколько ограничен во времени...

— Хоть и нежданнен ваш визит, но ведомо мне что время мыслителя ценно... — отозвалась пони и обратилась к Марбл. — Дочь моя, приведи же своего отца и сестер, скажи что у нас гость, жаждущий знаний.

Усраться! Она всерьез говорит что-то в этом духе, или это мой мозг так интерпретирует? Сделаю вид, что все так как и должно быть, мне уже не привыкать. И надо запомнить эту фразу, "время мыслителя ценно". Звучит просто волшебно... стоп.

— Я неожиданно? — спрашиваю ее удивленно, пока младшенькая Пай проскальзывает мимо моей ноги и уносится куда-то в сторону горного склона. — Но я ведь просил Пинки заранее предупредить о моем визите...

— Вот я и предупредила, только что! — радостно заявила розовая пони. — Ты просто не представляешь, как долго идет сюда почта!

Я едва удержался от фейспалма. Ну да, это же Пинки! Что может быть проще, договориться об экскурсии прямо на месте! Хотя... это дома у каждого есть сотовые телефоны, а здесь исключительно пегасья почта. Ну и Спайк-телеком, но это только для лиц приближенных к монаршьим особам. Судя же по тому, что для семьи Пай я "невиданное существо", газет они не читают. Блин, чем они тут занимаются в свободное время?! Тоска ж зеленая, и это не учитывая как давит на психику местная природа.

— Прошу прощения, не хотел быть вам обузой, — обратился я к Клауди. — Я полагал, что вы предупреждены о моем прибытии.

— Моей маленькой Пинкамине воистину следует обуздывать свой характер, но визит ваш не в тягость. Нечасто у нас бывают гости, — она задумалась на секунду. — Неловко все ж, что вас держу я за порогом.

— Что поделать, дома пони не предназначены для моего вида, — я улыбнулся. — Я пока подожду снаружи.

— Если таково желание гостя, — кивнула она мне и отправилась в дом, откуда раздавался какой-то громкий шум. Наверное, это то что случается с реальностью, когда в ней образуется слишком много Пинки.

Я присел на невысокую ограду вокруг фермы. Тут довольно прохладно... это хорошо. Поддерживает в тонусе — уверен, если бы я пригрелся на солнышке, то просто уснул бы. Искренне надеюсь, что глава семейства Пай говорит нормально, потому что вопросов у меня много... хм, если тут матриархат, то верно ли считать главой жеребца?

Особо долго ждать не пришлось — вскоре Пинки выкатила небольшой столик, а ее мама принесла поднос с чаем. Поднос у земнопони отличался от единорожьих, и конструктивно напоминал кадило... н-да, отсутствие рога ограничивает возможности и развивает фантазию.

— Простите мне это неуместное любопытство, — произнесла серая пони, носом подтолкнув мне чашку. — Но не доводилось мне лицезреть существ, подобных вам. Кто вы?

— Это потому что он из другого мира! — затараторила Пинки еще до того, как я вдохнул воздух для ответа. — Была мощная гроза на окраине Вечнодикого леса, и Флаттершай нашла его там, обожженного...

— Пинкамина! — строго заявила Клауди. — Невежливо сие.

— У-упси... — прижала ушки к голове Пинки и затихла.

Только сейчас подумал — это у нее что, полное имя такое? А все ее прозвищем называют? Впрочем, на "Пинкамину" розовая тусовщица не тянула никак. Слишком сурово для нее.

— Ну, в общем-то, начало этой истории она знает лучше, — развел руками я. — Я действительно из другого мира и очнулся только в Кантерлотском госпитале. С тех пор обо мне уже написали во всех газетах, и я как-то привык что моему виду никто не удивляется.

— Газеты приходят к нам с большим опозданием... Вы назвались ученым, что же привело вас на нашу ферму?

— Принцесса Селестия попросила меня попытаться воспроизвести одну из технологий моего мира здесь, в Эквестрии. Чтобы это сделать мне нужно знать, как образуются и растут кристаллы, какие изменения можно вносить в процессе и так далее. Хотелось бы увидеть все своими глазами.

— Что же, коль принцесса одарила вас доверием, то негоже нам препятствовать исполнению воли ее, — произнесла пони, снова вызвав у меня приступ зубной боли. — Вот и муж мой возвращается вместе с дочерьми. Они покажут вам все, что вы хотите знать.

Действительно, со стороны горы во весь опор мчались четыре пони. Хм... однако! С такого расстояния много не разглядишь, но я более чем уверен, что расцветки у них куда больше подходят местности, чем у Пинки.

Впрочем, мне уже довелось узнать, что понятие "фамильное сходство" у пони весьма относительное. Увидев фотографию, где Твайлайт стоит рядом с белым жеребцом с характерной двухцветной гривой, я предположил что это брат Винил... она долго смеялась.

Тем временем пони добежали до нас, и я смог разглядеть их во всех деталях. Темно-серый, коричневый, синевато-серый, зеленовато-серый... добавим еще светло-серый и ярко-розовый и фотография семьи Пай будет замечательной карточкой для задания "найдите лишний элемент".

— Значит, воистину ты тот путник, что жаждет знаний семьи Пай? — со спокойным достоинством вопросил седой жеребец, отчего у меня отчаянно заныли зубы. Че-е-ерт... и этот туда же! — Имя мне Игнеус Рок Пай, сын Фельдспара Гранита Пай. Назовись же и ты, стоящий на моей земле.

Повторяю еще раз: у-сра-ться. Я яростно закусил щеку, чтобы не покраснеть и не расхохотаться.

— Я Артур, — я проглотил продолжение в духе "сын Утера, урожденный Пендрагон" и, едва удержавшись от смешка, быстренько закруглился. — Ученый.

— Се мои дочери, — все с той же неторопливой величавостью продолжил жеребец. — Лаймстоун, Мод и Марбл Пай. Мы ради приветствовать тебя, Артур, ищущий знания. Поведай же, что привело тебя сюда?

И я "поведал", попутно рассматривая сестер Пинки. С Марбл все понятно, едва поймав мой взгляд, она тут же спряталась за собственную гриву и только иногда посвечивала глазом сквозь прядки. Лаймстоун сверлила меня недружелюбным взглядом, который, впрочем, слегка смягчился, когда я упомянул возможные большие заказы. Мод же... я впервые видел абсолютно непроницаемое выражение мордочки у пони, но это полностью компенсировалось ее глазами. Серьезно, до этой встречи я считал, что фраза "в ее глазах рождались и умирали вселенные" является поэтическим преувеличением.

— Что ж, традиции кристалловодства семьи Пай восходят к древним временам, старше, чем исчезновение Кристальной Империи, с шедеврами которой соревновались мои далекие предки...

— Полагаю, он знает об этом, раз пришел именно сюда, вместо того чтобы ехать в Империю, — бесцветным голосом произнесла Мод, прервав отца, и обратилась ко мне. — Марбл говорила что вы торопитесь.

Слава КПСС! Хоть один пони в этой серой дыре говорит, не вызывая у меня зубной боли! Еще бы выражение какое-нибудь в голос добавить, а то прям "you have selected Microsoft Maud as a computer default voice".

— Я хотел бы сегодня успеть на вечерний поезд до Кантерлота, — кивнул я.

— Я полагала что изучение столь сложной темы, как магокристалическая геология должна занимать больше времени, чем один день, — заметила пони.

— Для меня эта тема побочная, — объяснил я. — Поэтому мне не нужно заглубляться в нее слишком уж глубоко. У меня есть список вопросов, которые я бы хотел прояснить, и я надеюсь, что это не займет слишком уж много времени.

— Думаю, вы слишком легкомысленно относитесь к поставленной перед вами задаче, — припечатала меня Мод.

— Возможно я неверно оценил объем работ, — у меня слегка дернулась щека. — Увидим по ходу дела.

— Тогда не будем тратить время впустую, — кивнул Игнеус. — Что вам угодно узнать?

Я достал тетрадь и задал первый вопрос, после чего мы всей гурьбой (не пошли только Клауди и Марбл, видимо решив вернуться к готовке обеда) отправились в шахты.

Я сточил грифелей пятнадцать, едва успевая записывать лекцию семьи Пай. К моей величайшей удаче, рассказывать и показывать Игнеус доверил своим дочерям, решив, видимо, проверить их знания, погордиться и втайне смахнуть скупую мужскую слезу. Еще стали ясны специализации пони. Мод была заточена на "классическую" геологию, и едва речь заходила о магии, как она передавала эстафету Лаймстоун. Старшая из сестер Пай знала всю свою "кухню" досконально — Мод лишь иногда немного уточняла ее объяснения, вызывая недружелюбные взгляды со стороны сестры.

И да, Мод права, я категорически недооценил объем информации. Впрочем, нужна мне была от силы пятая часть рассказанного.

Для начала, кристаллы растут везде, но особенно хорошо лишь в определенных местах, наполненных сырой магией земли. Именно ее присутствие и превращает природу в невыносимо-серое нечто, от которого хочется навестить ближайший сук с веревкой и мылом.

Так вот, место лишь ускоряет рост обычных кристаллов, которые просто слегка видоизмененные магией камни с сильным волшебным зарядом. Чтобы получить что-то особенное, необходимо воспроизводить условия, оптимальные для получения определенного типа кристаллов, для чего фермеру требовалось немного интуиции, огромный багаж практических знаний и постоянный адский труд. Аид одобряет — изо дня в день перекатывать с места на место каменные глыбы в зависимости от направления ветра (так что это все-таки флюгер у них там стоит, а не ветряк) и еще целой кучи различных факторов. Телегами пользоваться нельзя, магия строго-настрого запрещена... работенка для Сизифа. Компенсировалось безумная трудоёмкость выходом полезного продукта. Мод легким ударом лапки (у меня от этого зрелища волосы на голове зашевелились) расколола громадную глыбу — та была набита кристаллами, как арбуз косточками. Свойства кристаллов определяли их цвет и форму, впрочем, это я уже и так знал из книг.

Все это — первый способ получения кристаллов, сезонный. Второй способ — выращивание кристаллов в особых шахтах. Здесь не требовались метания туда-сюда, процесс не зависел от погоды и познания Мод к нему неприменимы — никакого взаимодействия с обычным камнем не происходило. "Шахтовое" выращивание кристаллов можно сравнить с этакой безумной смесью из садоводства в стиле арбоскульптуры, резьбы по камню и... обезвреживания мин. Сама процедура условно делится на три фазы — "зерно", "росток", "цветение". Первый этап самый короткий, и заключается он в создании подходящих условий — подготовке места, выборе времени для "проклевывания" кристалла, приведению себя в правильное состояние, потому что на стадии "ростка", кристалл требует постоянной концентрации — на этом этапе формируется его базовая структура, которая далее будет только развиваться, но серьезно изменить ее уже не выйдет. В особо печальных случаях пони-фермеры тратили несколько дней, но не выдерживали и падали от усталости — кристаллы в этом случае теряют всякие полезные свойства, и далее их пускают на зародышевый порошок для сезонного метода. Если же все проходит нормально, то через некоторое время, достигнув заранее заданной в начале фазы "ростка" стадии, кристалл переходит в состояние "цветения". Вот тут-то и начинается игра в сапера — нестабильность магии в завершающихся структурах, если вовремя не принять меры, приводит к необратимой порче уже почти готового кристалла (а порой, до кучи, и неудачливого фермера). Причем магия, выброшенная в результате такого всплеска, может творить жуткие вещи с теми, кто под него попал. Собственно, это и есть причина по которой кристалликой занимаются земные пони — единороги практически всегда запарывают третий этап интерференцией с собственной магией, а у пегасов просто терпения не хватает сутками формировать кристалл. Ну и естественная интуиция тоже играет свою роль — в большинстве случаев земнопони удается удрать раньше, чем их разорвет в клочья или превратит в уникальную стеклянную статую. Хм-м-м... вот оно откуда у Пинки такие безумные способности предвидеть неприятности. Тысячи лет естественного отбора лишь по одному признаку — умению быстро, решительно и вовремя свалить... видимо, талант этот у нее проявился настолько ярко, что она предпочла держаться подальше от кристаллов вообще и свинтила с фермы при первой попавшейся возможности.

Хм-м-м-да. Если для моей цели и использовать какие-то кристаллы, то только второго типа выращивания. Но, во-первых, я не уверен что смогу объяснить тому же Игнеусу что я от него хочу, а во-вторых... у ядра ARM тридцать тысяч транзисторов, у "Шторма" — сорок пять. Как не крути, удержать это в голове нереально в принципе. А это еще только уровень микроконтроллера. Видимо, обойдется Эквестрия без магоэлектроники.

— Эй, а не пойти ли нам пообедать? — вдруг влезла в беседу Пинки, до того шествовавшая безмолвной розовой тенью. Я даже успел забыть о том что она вообще с нами.

— Артур, присоединитесь ли вы к нашему скромному обеду? — предложил Игнеус.

— Да, спасибо, — я слегка улыбнулся, и мы направились в обратный путь.

— Кажется, ваши вопросы подошли к концу, — заметила Мод, мельком заглянув в мою тетрадь. — Нашли то что искали?

— Частично да, частично нет... — я зевнул, и половина мыслей из головы словно испарилась. — О чем я... да! Можно попробовать вырастить какой-нибудь кристалл самостоятельно? Под вашим руководством и присмотром, конечно. Хочу понять сложность процесса изнутри.

— Препятствий нет тому, но даже малые кристаллы могут таить в себе опасности, описанные Лаймстоун, — произнес Игнеус, одарив меня новой порцией зубной боли.

— Я понимаю риск, — вздохнул я. — Поэтому и прошу о возможности сделать это под вашим присмотром.

— Да без проблем, — буркнула Лаймстоун. — Будешь делать все что я говорю и все у тебя будет нормально. Но если напортачишь... пеняй на себя.

Какая зайка. Осталось только научить словечкам типа "слышь", "чё" и "в натуре" для полного соответствия. Эта мысль меня слегка позабавила. Ну что ж, по крайней мере они не три копии Пинки Пай, как я опасался сначала. Уникальное семейство. Родителей пропустим, я до сих пор не могу понять действительно ли они говорят то, что я слышу, а вот дети... я, конечно, не психиатр, но ведь просто наглядное пособие к МКБ-10, раздел F. Экспансивный параноик Лаймстоун, стеничный шизоид Мод и Пинки с явной гипертимической манией... интересно, Марбл просто стесняшка или у нее тоже что-то этакое?

Впрочем, неудивительно. С их местом жительства, родом занятий и кругом общения я бы не расстройство личности получил, а вообще сдвинулся по фазе.

Уже где-то за полдень, но никаких изменений в наружном освещении не появилось — все тот же неярко-серый свет, идущий словно из ниоткуда. И так же прохладно, что весьма кстати, а то я снова начал засыпать на ходу.

Около дома суетятся три пони... хм, новые цвета в местном сером царстве. А я-то думал что меня уже со всеми познакомили. Подойдя поближе, я удивился еще более, поскольку насыщенно-василькового цвета пони оказалась единорогом! На каменной ферме-то им что делать?

— Трикси! — воскликнула Пинки с испугом в голосе. Я чуть не споткнулся на ровном месте, настолько этому удивился. Пинки? Боится?!

— Знаешь ее? — обычным ровным голосом поинтересовалась Мод, но по глазам было видно, что она не хуже меня заметила нехарактерные нотки в голосе сестры.

— Знаю ли я ее? Знаю ли я ее?! Она плохая, нет, она ужасная пони! Она целую неделю держала в рабстве весь Понивилль! Творила что ей вздумается, несмотря ни на что! Обижала моих подруг! И! И!! — все более и более распалялась Пинки. — Она своей магией украла мой рот! Я не могла ни говорить, ни петь, ни даже ЕСТЬ ТОРТИКИ!!!

Вау, какая экспрессия! Что ж, лишить Пинки тортиков — это серьезно... пожалуй даже слишком, судя по тому, что в глазах Мод полыхнуло холодное пламя. Она раздраженно хлестнула хвостом (с такой силой, что он щелкнул подобно кнуту) и резво двинула вперед. Э, не-не-не-не! В мои планы стать свидетелем убийства не входит!

— Погоди-погоди, — я ухватил ее за пояс в попытке остановить, но чуть не улетел мордой вниз, успев выправиться лишь в самый последний момент. Уперся ногами — пони даже не замедлилась, а вот я начал вспахивать землю пятками. Вот же дурная силища! — Мод, ау! Не делай того, о чем потом будешь жалеть!

— Не мешай, — равнодушно отозвалась пони.

Мля, да у меня только от интонации мурашки по коже бегут! Если чего-нибудь не сделать, единорожке хана. Стукнет ее Мод лапкой, и треснет магичка пополам, как давешняя глыба с кристаллами!

О, придумал! Перестаю упираться, восстанавливаю равновесие, и легко поднимаю пони в воздух. Ага! Как я и предполагал, пока они в сознании — их вес меньше.

— Поставь меня, — сказала она все тем же тоном, но в сочетании с выражением глаз... блин, стремно-то ка-а-ак...

— Слушай, я конечно все понимаю, ты зла за сестру, но я не уверен что твоей семье стоит видеть то, что ты с ней хочешь сделать, ага? — как обычно, едва у меня нет времени на подготовку, как я начинаю косноязычить. — Не делай хуже.

— Поставь меня, — повторила пони после небольшой паузы, но выражение глаз изменилось достаточно, чтобы я аккуратно вернул ее на землю.

— Без обид? — на всякий случай спросил я.

— Без обид.

Нас уже нагнали подотставшие члены семьи Пай.

— Я тебя люблю! — тут же бросилась обнимать сестру Пинки. — Ты всегда так за меня беспокоишься!

— Я тоже сильно люблю тебя, Пинки Пай, — ответила Мод все тем же ровным голосом, но глаза... о, неописуемое выражение. А за ней забавно наблюдать, настоящий вызов моим навыкам.

— Позвольте поблагодарить вас за своевременно вмешательство, — обратился ко мне Игнеус. — Воистину, оскорбление семьи может толкнуть моих дочерей на непоправимое.

Атя-тя... это он мне сейчас подтвердил что Мод РЕАЛЬНО могла грохнуть Трикси? По спине пробежал отзвук восторга. В очередной раз по лезвию ножа прошелся.

— Работницу выкинуть, — постановила Лаймстоун. — Толку с нее и так немного, ничего не потеряем.

Не устаю восторгаться этой лошадкой. Такая практичная! Как автомат Калашникова.

— Согласен я с решением твоим! — нахмурившись, кивнул Игнеус. — Не место преступникам на земле семьи Пай.

Приняв решение, пони продолжили путь к дому. Когда мы подошли к ограде, Трикси как раз ставила на стол объемные чашки. Подняв голову, она сначала недоуменно уставилась на меня (ну да, она тут тоже газет не читала), а потом перевела взгляд на остальных, и, более чем уверен, она вздрогнула, когда увидела Пинки. Знает кошка, чье мясо съела.

— Уволена. Выметайся, — четко поставила задачу Лаймстоун. — Живо!

Единорожка хотела что-то сказать в ответ, но, встретившись с взглядом с Мод, захлопнула рот и попятилась в дом. Не было ее от силы минуту, а потом она выскочила с седельными сумками и не оглядываясь помчалась в сторону выхода из долины.

Лихо у них тут трудовые отношения поставлены. С другой стороны, не уверен что я сам бы стал качать права рядом с этим семейством тихих помешанных, ибо они запросто могут стать буйными. Хотя... может и стал бы. В приступе мортидо я даже молнию потрогал.

За столом Пинки рассказала всю историю — к слову, весьма недавнюю, произошедшую всего-то за три месяца до моего "экстремального переезда". Сюжет: Трикси, имея в прошлом какие-то терки с Твайлайт, вернулась чтобы отомстить, прихватив весьма интересный артефакт (надо будет его потом попросить у Зекоры на потрогать). Отомстила, недельку самодурствовала, а потом ее обвели вокруг пальца, цацку отобрали, и (что странно) не отдубасили всем поселком, а позволили свалить. Не иначе, Твайлайт постеснялись. В общем, единорожица удрала, а впоследствии обнаружилась здесь.

Интересно, а как тут у них правосудие устроено? И милицейские силы, если уж на то пошло — неделю какая-то доморощенная злодейка резвилась в городке недалеко от столицы, но никто и не почесался. Да и непохоже, чтобы ее кто-то потом пытался ловить и предавать суду. Может, тоже в злодеи податься? Занятие веселое, ненаказуемое...

Я взял очередную булку, что в конце концов привлекло внимание Клауди.

— Вам неугоден вкус простой похлебки? — спросила она.

Опять! Вот опять! То ли она тонко надо мной стебётся, то ли я снова слышу черт знает что. Вид у нее вроде бы серьезный... ладно, допустим.

— Большая часть еды пони для меня непригодна, — ответил я. — Сначала я только выпечкой и спасался.

— Ага, Арт у меня постоянный клиент! — похвасталась Пинки и... схрумкала камень, лежавший в центре тарелки.

Чего?! Я опустил взгляд в свою чашку. Присмотрелся. Нет, это не какая-нибудь съедобная подделка в форме камня. Это самый натуральный булдыган, весом грамм в триста, и состоящий из какой-то слоистой породы. Без шуток!

Снова треск — теперь со стороны Марбл. Они реально жрут камни. Убиться тапочком... я еще понимаю Спайк. Он хотя бы дракон. И ест хотя бы магические кристаллы. Но пони! Пони!!! Как они их разгрызают? Нет, — пофиг на "как", зачем?! Если котенок жрет целлофан, то ему в организме не хватает мозгов... а этим чего не хватает, силы земли?

После обеда, оставившего у меня некое послевкусие "Алисы в стране чудес", мы вернулись в шахту. Недолгий консилиум отца со старшими дочерьми — и семейство Пай решило, что мне можно попробовать доверить вырастить простейший кристалл-накопитель. Интересный момент — энергию ширпотребных камней первого способа получения можно восполнять, и изначально они обладают большим магическим зарядом, но регенерировать его сами по себе не могут. А вот чтобы могли — требуются выращиваемые кристаллы-накопители, которые уже ручной работы и штучного выпуска.

Мне показали зарисовку структуры, которую нужно "внушить" кристаллу. Простая — точь-в-точь чесалка для головы. Потом меня обмотали вокруг пояса веревкой и посадили перед небольшим каменным выступом, на который поставили махонький желтый кристаллик неправильной формы.

— Передаешь образ кристаллу, ни на что не отвлекаешься. Чтобы тебе было проще, глаза мы тебе завяжем. Понял?

— А как я с закрытыми глазами узнаю, что у меня получилось?

— Никак. Если начнется что-то опасное, мы тебя вытащим.

— Уж не сомневаюсь... — я глянул на второй конец веревки, завязанный узлом вокруг пояска Мод.

— Тогда начинай, — повелела Лаймстоун, завязав на голове легкую черную повязку, такую же, какая у меня была в больнице.

Так-с... значит, в его сторону нужно просто думать, ни на что не отвлекаясь. Любопытно, как кристалл отличает что ему передают образ от того что о нем просто думают? И отличает ли вообще? Ладно, потом спрошу.

Концентрируюсь. Тихий гул, постоянно присутствующий в пещере, исчезает из восприятия, оставляя меня в полной темноте и тишине наедине с зерном кристалла. Мысленно представляю как из него вырастает "чесалка". Медленно, не торопясь, виток за витком, почти наяву видя светящиеся нити объемного чертежа. Теперь ветви... шесть длинных, шесть коротких, симметричных относительно оси. И небольшие заострения на каждом кончике. Держу готовый образ в голове... а потом меня ощутимо толкают в бок, и концентрация мгновенно рассыпается.

— Чего еще?! — раздраженно спрашиваю я, срывая с себя повязку. Лаймстоун слегка пятится, но тут же берет себя в руки.

— Все уже, — отвечает она недружелюбно.

— Хм? — я удивленно смотрю на стол. Вместо бледно-желтого кристалла неправильной формы на каменной поверхности лежит маленькое полупрозрачное зеленое яйцо, чуть меньше перепелиного. — Опачки.

— Уважаемый Артур, грешно так шутить над старым фермером! — восклицает Игнеус, беря его невидимыми пальцами. — Зачем просили вы меня показывать вам все, коль столь великолепны вы в искусстве? Иль испытать меня вам восхотелось?

— Чего? — не понял я. — В каком еще искусстве? Зачем испытать?

Жеребец уставился на меня в шоке.

— Сие ли стоит понимать, что се ваш первый раз в создании кристалла?

— Ну да. В чем дело-то? — хотя, кажется, я уже понял.

— Невероятно! — воскликнул жеребец. — Впервые вижу я такой природный дар!

— У нас тут есть вакансия на ферме. Не интересует? — быстро сориентировалась Лаймстоун. — Оплата хорошая, питание и проживание предоставляем.

Ага. После сцены с увольнением Трикси — иди-ка ты в пень, работодательница хренова.

— Ух ты, — кристаллом завладела Пинки. — Красивый! У меня так никогда не получалось!

— Я умоляю вас, поведайте мне свой секрет! — практически вцепился в меня Игнеус.

И куда только делась вся его чопорная величавость? Любит старикан свое дело, раз так возбудился.

— Стоп-стоп-стоп, — я поднял руки. — Давайте по одному за раз, а то я за вами не поспеваю. Во-первых, работа меня не интересует. Во-вторых, никакого секрета. Я сделал именно то, что вы мне и сказали, сконцентрировался и представил...

— Того не может быть, — решительно заявил мне жеребец. — Такому исполнению и в столь короткий срок немалые потребны тренировки. Мне самому не сделать лучше, и это спустя годы!

— Я просто очень хорошо концентрируюсь. И с воображением проблем нет, когда дело касается чертежей.

— Коль так, то земля щедро одарила вас талантом, — торжественно произнес Игнеус. — И в деле нашем вы достичь смогли б недюжинных высот. Я с честью приму вас в подмастерья.

— Извините, — виновато улыбаюсь я. — Вынужден отказаться. Возможно, когда-нибудь...

— Жаль, жаль, — он вздохнул.

Вот так, живешь всю жизнь в немагическом мире и даже не знаешь что у тебя талант в выращивании кристаллов. Хотя, думается мне, это просто побочное применение моего настоящего умения, которым я и на Земле пользовался пять дней в неделю как минимум. Но и о нем бы я не узнал, не раздолбай себе башку об бетонную плиту. Наверное, все же есть некая мудрость в выражении "что ни делается — то к лучшему".

— Хорошо, у меня есть еще пара вопросов, а потом я хотел бы обсудить с вами заказ на кристаллы... — плавно сменил тему я.

— Да, конечно же. Лаймстоун вам поможет... а меня прошу простить.

— Его очень расстроил ваш отказ, — заметила Мод, едва пожилой жеребец покинул пещеру.

— Ну да. А что поделать... — мне вдруг пришла в голову мысль, что у него моя внезапно открывшаяся способность вызывала такие же чувства, какие у меня вчера вызвала Пинкина фотографическая память. И вывод я озвучил тот же: — Вселенная несправедлива.

— Так какие вопросы? — напомнила о себе Лаймстоун. — Давай к делу, а то на поезд опоздаешь.

Я вытащил планшет и сверился со временем. Хм, и правда, через час надо будет выходить, мне еще отсюда до станции пилить...

— Точно. Вопрос первый — как кристалл, хм, "понимает" что на него воздействуют?

— Улавливает любые мысли, направленные в его сторону, неважно, по делу они или нет. Поэтому нам надо готовиться, перед тем как ими заниматься, чтоб не натворить дел. Ты вообще слушал сегодня утром, о чем я говорила? — внезапно разозлилась она.

— Слушал, слушал, — я поднял руки в успокаивающем жесте. — Просто уточнил.

Второй мой вопрос касался возможности оборудовать помещение для выращивания кристаллов где-нибудь вне зоны с повышенным содержанием магии земли на кубический сантиметр. Оказалось, что зерна так проращивать можно (то что я только что сделал), а вот расти дальше они будут слишком медленно. Годы вместо недель.

Третий вопрос был естественным следствием второго — могут ли Пай у себя выращивать мои заготовки. Тут Лаймстоун задумалась. Покатала по столу созданный мной кристалл, внимательно его разглядывая. И, наконец, сказала что это возможно — если контролем качества в Понивилле будет заниматься Пинки. Что она одобрит, тем они заниматься рискнут. С таким условием я согласился.

Потом мы некоторое время обсуждали закупку кристаллов, и их доставку в Понивилль. Заказал я весьма нехило... вообще, скорость с которой я трачу деньги заставляет меня задуматься о том, дно моего кармана может оказаться ближе, чем кажется. Денег много не бывает, дело с кристаллами затратное... так что я решил пересилить себя и поторговаться. Получилось неплохо, на треть цену я сбил, но с одним из двух мешочков с битами, которые я взял с собой, все же пришлось расстаться. И это только половина суммы... тц. Ну, надеюсь оставшегося на мои кантерлотские дела хватит.

Вышел я чуть позже, чем планировал, уже под самый вечер. Поезд до Кантерлота будет проезжать сразу после заката, так что стоит поторопиться. Семья Пай проводила меня до ограды своего домика, Игнеус уважительно кивнул напоследок, а Мод одарила каким-то очень странным, задумчивым взглядом. Пинки осталась с ними — решила слегка погостить, чему я только обрадовался. Высплюсь!

Дойдя до края долины, я вспомнил про плеер. Вытащил подаренные Винил беспроводные наушники и врубил случайное воспроизведение. М-м-м... вот оно. Самое приятное в пеших путешествиях — комфортное и живое одиночество, как же мне его не хватало... в ушах играет "Nest — Silershade Lynx", удивительно подходящий к серому окружению. Хм, а Пинки права, если с музыкой, то подавляющий эффект практически пропадает. Я немножко потерзал плеер, добавив в текущий плейлист исключительно "Nest".

Что ж, этот день прошел куда лучше, чем вчерашний. Хоть мне и пришлось весь день общаться с весьма специфическим семейством, профессионализма у них не отнять. Возможно, я рановато похоронил идею техномагии, даже если удастся запихать в кристалл не по одному элементу, а по сто, возможность создания компьютера перестает быть призрачной. Надо бы подналечь на книги...

Но сначала — магия разума. Пусть я сегодня и не ощущал диких порывов затащить в укромный уголок какую-нибудь симпатичную пони (может, я просто предпочитаю единорожек? Если так подумать — Твайлайт, Винил, Лира... Церка), но сам факт что на меня возможно воздействовать магией подобным способом очень напрягает. С языком тоже неплохо бы подразобраться — и тем, почему он до сих пор в моей голове, и тем как избавиться от побочных эффектов, если это вообще возможно.

Очередной поворот — и вдалеке показалась платформа. Как обычно, обратный путь куда быстрее, чем прямой...

Уже предвкушая возможность сесть и дать отдых гудящим ногам, я поднялся по ступенькам на платформу и оторопел, увидев с кем мне ее придется делить: на самом краю лавочки лежала васильковая единорожка, Трикси.

То-о-очно. Я же смотрел утром, отсюда только два поезда идут, один сегодня и еще один через три дня... неудивительно, что она все еще здесь. Хм... кажется, спит. На мордочке отчетливо видны влажные дорожки, что меня слегка удивило. Не ожидал, что "плохая, нет, ужасная пони" по классификации Пинки будет плакать над чем-то вроде потери работы. Или ей нравилась каменная ферма? Затрудняюсь даже предположить, чем. Но — о вкусах не спорят.

Я прошел чуть дальше и присел на лавочку, отчего та громко, с металлическим оттенком, заскрипела, а потом резко прогнулась. Резко вскочив, я заглянул под нее — стенная скоба насквозь проржавела, и мое приземление стало для нее последней каплей. Остальные тоже были не в лучшем состоянии — из тех, которые еще не оторвались. Н-да, это явно не самая популярная станция, раз ее довели до такого состояния и никого это не заботит. Отдых моим ногам пока не светит...

Естественно, единорожка от всей этой суеты проснулась, так что когда я поднялся, то сразу же встретился с ее настороженным взглядом.

— Привет, — я вытащил наушники из ушей и спрятал их в карман. — Извини, что разбудил.

— Великая и Могучая Трикси обойдется без твоего лицемерия! — неприязненно ответила она.

— Чего? — оторопел я.

— Тебе нет нужды делать вид, что тебе есть дело до Трикси! Всепони ненавидят ее!

— Еще одна сумасшедшая... что ж мне так везет-то на них сегодня... — простонал я на русском.

— Что ты сказал? — взвилась единорожка.

— Ничего, — я решил наплевать на чистоту одежды и сел прямо на платформу, с наслаждением вытянув ноги. — Просто посетовал на жизнь.

Она посмотрела на меня подозрительно, но ответом не удостоила, вместо этого вернувшись на лавочку, только теперь она легла головой в мою сторону.

Я не знал, чем ей может понравиться каменная ферма? Теперь ответ у меня есть — теплой и родной атмосферой легкой помешанности. "Великая и Могучая Трикси", видите ли. Только державного "мы" не хватает для полноты картины.

Едва я чуть-чуть расслабился, как меня повело в сон. Я клюнул носом и тут же очнулся с ощущением тревоги. Тоскливо посмотрел на противоположную сторону платформы — нет, пожалуй не стоит. Не факт что будильник на планшете меня разбудит, а оставаться тут еще на три дня в мои планы не входит. Потерплю уж до купе, недолго осталось.

Поезд показался вскоре после заката. Рог Трикси слегка засветился, но я не видел, что она там в темноте колдует. Не на меня магия направлена — и ладно. Я поднялся на ноги... где тут эта штука, про которую Пинки говорила? В Эквестрии поезда работают по принципу маршрутных такси — если никому не надо входить или выходить, то состав просто следует мимо. Поэтому на мелких станциях висят специальные фонари... ага, нашел.

Я потянулся к шнурку, но он внезапно полыхнул бледно-фиолетовым прямо под моими пальцами. От неожиданности я отдернул руку и недовольно посмотрел на Трикси. В ярком свете вспыхнувшего над платформой кристалла было видно как она хитренько улыбается. М-дя... сразу видно, масштабная злодейка. Впрочем, сразу за этой мыслью мне пришла еще одна — отойти подальше от края платформы, а то еще столкнет телекинезом. Какой, однако, новый параноидальный рассвет начала в моей голове Церка!

Поезд начал замедляться — наш сигнал заметили. Трикси, с выражением крайней степени независимости на мордашке, пошла первой. Я вежливо пропустил даму вперед.

Из остановившегося поезда грациозно вышагнула земная пони в узнаваемой униформе.

— Доброй ночи, — она улыбнулась нам обоим, причем при виде меня ее глаза слегка засверкали от восторга.

Ах, ну да, какой замечательный повод для пересудов. Так и представляю "девочки, на станции Тьмутаракань к нам подсел тот иномирец, про которого в газетах писали!"
Переведя взгляд с меня единорожку, она на секунду нахмурилась, а затем дружелюбная улыбка спала с ее лица. Потрясающее преображение — только что была милая проводница, а теперь какая-то скучная чиновница, от которой не приходится ждать ничего, кроме неприятностей. Я не удивился, когда она заговорила на чистейшем канцелярите:

— Эквестрийская железная дорога приносит вам свои извинения в связи с невозможностью обслужить вас, — произнесла она, обращаясь к Трикси. — В поезде нет свободных мест для пони.

— Трикси поедет в грифоньем купе! — заявила единорожка. Хм... кажется ее подобный расклад не удивил.

— К моему глубочайшему сожалению, это невозможно, — на мордочке проводницы цвело мстительное удовлетворение, совершенно не вязавшееся с ее деловой интонацией. — Специальные купе тоже заняты.

— Оба? — возмутилась Трикси.

— В одном из самого Лас-Пегасуса едут два грифона. Во втором поедет стоящий за вами челло?век... — она снова улыбнулась и обратилась ко мне. — Я правильно произнесла?

Я поеду? Что это еще за странный порядок? Это что, какая-то форма раболепства перед иноземцами? Фу такими быть! Но ответить мне не дали.

— Трикси пришла первой! — возмущенно завопила единорожка.

— Согласно правил размещения пассажиров, — теперь к злорадству на лице земнопони примешивалась еще и упоение своей маленькой властью. — Пассажиры других видов, населяющих Эквестрию, имеют преимущественное право на использование специальных купе. Вам придется ехать на следующем поезде, мисс Луламун.

— Но! Но... понятно, — ушки единорожки опустились. Она грустно вздохнула и начала отходить от поезда.

Ну и мерзкая же сцена. Наверное, только из-за этого я сказал то, что сказал.

— В грифоньем купе две полки, уместимся как-нибудь. Если, конечно, леди не возражает против моей компании.

Ответом мне было два недоуменных взгляда. На мордочке проводницы явственно читалось "в одном купе с этой?", а у единорожки он быстро сменился недоверчиво-счастливым.

— Трикси не возражает! — быстро произнесла она, словно опасаясь что я передумаю.

Глава 14 - Катортома

В виду того что меня снова нагрузили большим количеством работы, прода вряд ли появится на следующей неделе. Сочувствую, но ничем помочь не могу.

В связи с неясной дальнейшей судьбой everypony.ru, даю ссылку на фикбук. Читать, как по мне, все-таки удобнее здесь, поскольку сторис поддерживает гиперссылки в тексте.

Приятного чтения :)

Кто тут рыцарь в сверкающих доспехах? Я тут рыцарь в сверкающих доспехах, етить меня за ногу и два раза об угол! Молодец, красивый жест засчитан, а спать-то я теперь как буду?! Правильно, никак не буду! А что со мной будет, если я перестану нормально спать? Правильно, моя больная голова вспомнит, что она больная, и получу я астению, вертиго и мигрень в одной шуршащей подарочной упаковке! Ну и ради чего я это сделал?! Все, завтра у меня — день имени Луны. Буду дрыхнуть с утра до ночи, а там посмотрим, может быть, начну ночь имени Селестии, не вставая с кровати.

— Великая и Могучая Трикси благодарна тебе за помощь, — выражение единорожкиной мордочки снова стало самоуверенно-нахальным, но за маской проглядывалась искренность. Если бы я ещё не хотел так спать...

— Ага. Обращайся в любое время, — вяло предложил я и развернул матрац. Надо хотя бы поесть чего-нибудь для восполнения сил.

Единорожка глянула на меня слегка удивлённо. В дверь постучались, и вошла проводница с постельным бельём. На Трикси она демонстративно не смотрела, а вот ко мне отнеслась со всем вниманием.

— Если вас не затруднит, принесите каких-нибудь сладостей, — попросил я её. — И чего-нибудь попить.

— Хорошо, сейчас, — она улыбнулась и вышла.

— А ты есть не хочешь? — поинтересовался я у Трикси. Все-таки её с фермы вытурили ещё до обеда.

— Трикси не голодна.

Врёт. Скорее всего не хочет ничего просить у проводницы или же понимает, что с таким отношением ей все равно как-нибудь подгадят. Зеваю, а потом начинаю застилать постель. Трикси тоже разворачивает свою.

Спустя некоторое время возвращается проводница с двухэтажной тележкой. Благодарю её и замечаю голодный взгляд попутчицы, направленный на нарезанный шоколадный торт.

— Налетай, — предлагаю я, едва проводница уходит.

— Трикси же сказала, что не голодна! — грубо отвечает единорожка, но даже в её интонации слышно, как она жалеет о сказанном.

— Трикси соврала, — вместо ехидно-передразнивающего тона получается какой-то усталый. — Трикси ошибается, если полагает что мне это незаметно. — Я потер лоб, а потом с раздражением в голосе закончил. — А вообще ладно. Если тебе так важно корчить перед случайным попутчиком не знаю кого — валяй, уговаривать не буду.

Она смотрит на меня ошарашено. Я беру кус торта и отправляю его в рот целиком в стиле Пинки. Наливаю морс в стакан, и его тут же окутывает облачко магии.

— Трикси передумала, — заявила единорожка и потянула стакан к себе.

— Ну и молодец, — хмыкнул я, отпуская его.

Второго стакана нет, так что пью прямо из графина. Негигиенично, конечно, но тут уж без вариантов.

Единорожка налетела на сладости, как Твайлайт на Кантерлотскую библиотеку, будто ест последний раз в жизни. Хотя, наверное, не баловали её особо на ферме разносолами... а то и вовсе не факт, что она не жила там впроголодь, учитывая, как весело семейство Пай хрустит булыжниками, которых я в рационе нормаль... то есть, других пони не видел.

В общем, досталось мне не так уж и много от заказанного, но чего уж там. Разве же это не награда сама по себе — накормить голодную соба... то есть, единорожку, млея от собственного благородства? Я попытался проникнуться этой мыслью, но получилось не очень.

Через некоторое время к нам заглянула проводница и забрала тележку. Погасив свет, я растянулся на полке, давая отдых хотя бы телу. Единорожка повозилась под одеялом и затихла.

Ненавижу ждать. Просто ненавижу. Если не нагружать мозг каким-нибудь делом, он начинает бунтовать, с особым цинизмом терзая меня скукой. Я прислушиваюсь к стуку колёс. Есть синхронизация. Быстрее. Быстрее. Быстрее! Перестук переходит в яростный стрёкот, как от швейной машинки, и...

Концентрация нарушается. На меня сразу наваливается дурнота — в горле пересохло, глаза ломит так, словно кто-то невидимый пытается извлечь их ложкой, а в голове как-то нехорошо отдаётся каждый удар сердца. Ощущение, будто мозг воспалился, но что я тут могу сделать? Лекарство только одно — этак минут 600 сна. Снова пытаюсь сконцентрироваться на стуке колёс, но едва время ускоряется, как в голове словно взрывается петарда. Резкий приступ тошноты, вспышка, звон в ушах... я еле сдержал рвущийся обратно скромный ужин. Несколько вдохов — и ощущения ослабевают, уступая место медленно разгорающейся головной боли. Твою ж налево...

Часы невыносимого ожидания. Или, может, не часы, а минуты, но они всё равно кажутся мне долгими, словно геологические эпохи. Второй раз пытаться промотать время я не стал — почему-то было у меня нехорошее предчувствие, что кончится это инсультом. Сколько я провалялся-то уже? Можно было бы достать планшет... нет. Свет от экрана долбанёт по глазам термоядерным ударом. Может, плеер? На минимальной громкости... наверное, будет немножко полегче. Я пошевелился, и в голове словно маленьким молоточком шарахнули по маленькой наковальне... Череп загудел, как громадный колокол, но я все же достал плеер и наушники. Для подобных случаев у меня есть целая папка разнообразного эмбиента.

Увы, не помогло. Любые мало-мальски выбивающиеся из мелодии звуки раскатываются по голове многократным эхом. Как же мне хреново...

Кажется, время словно топчется на одном месте, раз за разом проигрывая два одних и тех же такта. Единственное что меняется — все нарастающая головная боль, уже сейчас мучительная настолько что даже негромкий перестук колёс был похож на садистское барабанное соло по своду черепа. Ну почему, почему я не взял с собой рюкзак тогда?! Там же нетронутая пачка баралгина лежала... в следующий раз без Твайлайт никуда не поеду... стоп! Идея!

— Трикси, — просипел я, расталкивая единорожку. — Трикси!

— М-м-мррвф... — она только пыталась отпихнуться от меня лапкой. В другой обстановке я бы постеснялся кого-либо будить, но сил терпеть уже не было.

— Трикси!

— М-мгх... ну чего тебе? — недовольно уставилась на меня сонная единорожка.

— Помоги! — взмолился я. — Я уже больше не могу!

— Что случилось? — она села и потёрла глаза.

— Ты знаешь целительные заклинания? У меня невыносимо болит голова.

— Любой единорог знает, — зевнула она. — Ладно, давай сюда свою...

Я пересел на её полку и подставил лоб ещё до того, как она договорила. Наверное, со стороны это выглядело жалко, но мне сейчас было наплевать. Острое касание кончика рога — и боль сразу же притупилась как минимум вдвое. Трикси охнула, заставив меня открыть глаза. Похоже, ей моё исцеление давалось ощутимо тяжелее, чем Твайлайт.

— Ты что, дракон? — с напряжением в голосе произнесла она. — Я никогда раньше такой сопротивляемости магии не видела!

— Извини, — покаянно произнёс я. — Сделай что сможешь, не напрягайся слишком уж сильно.

— Какой-то... головной боли... не устоять... перед магией... Великой и Могущественой Трикси! — ей рог светился все ярче с каждой фразой, но внезапно резко потух, и единорожка, потеряв равновесие, упала мне на колени.

Какие-то отголоски боли ещё оставались, но ни в какое сравнение с тем, что было ещё полминуты назад они не шли.

— Не могу больше... — простонала Трикси, делая попытку подняться.

— Огромное спасибо, — я машинально положил руки ей на загривок и начал массировать напряжённые мышцы. Единорожка вздрогнула было, но тут же расслабилась и улеглась поудобнее. — Ты меня просто спасла.

— Мрр-р... значит, будем квиты, — довольно проурчала единорожка и тут же уточнила: — После массажа.

— Договорились, — усмехнулся я.

Мы замолчали. Я настолько увлёкся наслаждением от переставшей болеть головы, что пропустил заданный вопрос.

— Что, прости? — переспросил я, отвлекаясь от внутреннего созерцания.

— Трикси спрашивает: что ты за существо? — повторила единорожка. — Трикси никогда таких не видела.

Хм... а вроде бы совсем недавно она демонстрировала владение личными местоимениями.

— Я из другого мира. Самоназвание вида — "человек", — предельно сжато выдал я интересующую её информацию.

— Других миров не бывает! — уверенно заявила Трикси.

Ха! Я тоже так думал! Впрочем...

— Ну тогда я мутировавший дракон, — легко согласился с ней я. — Крыльев нет, хвоста нет, чешуи нет, огнём не дышу, отзываюсь на кличку "Артур". Прикидываюсь каким-то там "человеком" из другого мира. Пока что все верят.

— И давно ты здесь? — рассмеялась единорожка, видимо сочтя первый вариант более вероятным.

— Месяц.

— Значит, ты просто не знаешь, что натворила Трикси? — осторожно поинтересовалась единорожка.

— Пинки в общих чертах рассказала после того, как тебя выгнали, если дословно — "плохая, нет, ужасная пони", — усмехнулся я.

— Но тогда почему ты был так добр к Трикси? — растерялась она.

— А ты откуда знаешь? — нахмурился я.

— Что знаю? — удивилась она.

— А, понял, ты про платформу и ужин, — до меня дошло, как до жирафа. От недосыпа башка совсем не варит. — М-м-м... просто подумал, что тебе придётся несколько дней ждать следующего поезда даже без возможности найти себе ночлег, да и поведение проводницы мне не понравилось.

— Ты пожалел Трикси, — выловила суть из моих экивоков единорожка, но, вопреки моим ожиданиям, не разозлилась. — Но разве та розовая земнопони не твой друг?

— Приятельница. А это что-то меняет? — удивился я. — С того момента, как я попал сюда, пони были добры ко мне. Стараюсь отвечать тем же, к тому же, на мой взгляд, не тянешь ты на злодейку.

— Правда? — тихо спросила она изменившимся тоном.

— Чистейшая.

— Спасибо, — всхлипнула она. — Я не хотела, правда! Я даже не собиралась возвращаться в Понивилль! Всё этот амулет...

Похоже, единорожке просто некому было выговориться — я был первым, кто вообще отнёсся к ней более-менее по-человечески (или по-понячьи?) за до-о-олгое время. Я выслушал сбивчивый рассказ, только сменив массаж на успокаивающие поглаживания. Когда единорожка затихла, я начал мысленно сортировать полученную информацию.

Итак, злодеем в Эквестрии быть всё-таки весело, но все же безнаказанным не остаётся. После побега из Понивилля Трикси поймали в кратчайшие сроки (кстати, кто?) и утащили судить. Суд постановил, что единорожка виновна в захвате Понивилля, однако ввиду смягчающего обстоятельства (воздействия того самого амулета аликорна) её наказание смягчили. Вместо изгнания на неё наложили огромный штраф, который она должна выплатить в течение трёх лет, иначе всё-таки будет изгнана. А в качестве "приятного бонуса" её приговорили также и к общественному порицанию. Это у них такой эвфемизм для "слить материалы дела прессе". И по всей Эквестрии вышли газеты, в которых её расписывали в самых что ни на есть коричневых тонах (и, как и в случае со мной, мягко увели внимание с важных фактов вроде того, что Трикси была под чем-то вроде майндконтрола). Соответственно, бродячим фокусничеством она зарабатывать не могла, поскольку её представления бойкотировали. Когда же она попыталась найти работу, ей просто все отказывали, не желая иметь дел с "опасной злодейкой-рецидивисткой". Ей пришлось заложить свой фургон, чтобы начать хоть как-то выплачивать штраф. И она вернулась на каменную ферму, где газет не читают, а поэтому никто не знал ни о ней, ни о её прегрешениях. До вчерашнего дня. Мда-а-а... вот тебе и коварная злодейка.

— Трикси, у меня есть несколько вопросов, если ты не возражаешь. Я всё-таки не из Эквестрии, и ещё не всё знаю о том, как здесь у вас что устроено.

— Угу. Задавай, — вздохнула она.

— Если известно, что ты была под эффектом этого амулета, почему тебя вообще осудили? Ты же, в общем-то, не ведала что творила?

— Мне не поверили, — снова всхлипнула единорожка. — Из-за прошлого раза, когда я была в Понивилле. То нападение Урсы повесили на меня, а не на этих тупых жеребят! Суд решил, что я одела амулет аликорна специально, чтобы отомстить Твайлайт! А значит виновата...

— Ну-ну, тише, я тебе верю, — заверил я Трикси. — А кто тебя поймал? Я тут, признаться, видел только стражников дворца, одинаковых с лица, но в Понивилле их отродясь не было.

Об этом Трикси рассказала уже без слез. В Эквестрии практически нет преступности — и, как следствие, нет централизованных сил правопорядка. В больших городах, где время от времени вспыхивают межличностные конфликты, есть свои отряды, подчиняющиеся непосредственно городу, такие как дворцовая стража в Кантерлоте или полиция в Мэйнхэттене. В остальных местах всё отдаётся на откуп самим пони — дескать, если душа (и\или Метка) зовёт вас наносить добро и причинять справедливость, то ни в чём себе не отказывайте — в пределах разумного. Так что Трикси поймали вигиланты, судя по рассказу единорожки, что-то среднее между шерифами Дикого Запада и "Командой А" из одноименного сериала. Они путешествуют между городами и деревеньками и собирают информацию о преступниках, которых потом ловят и отдают под суд, что и произошло с Трикси.

— Понятно. А как ты догадалась про каменную ферму? Кажется, это не то место которое можно найти случайно.

— Уже после того случая с Урсой, когда про меня впервые написали в газетах, мои представления все игнорировали... Почему эти газеты пишут только о плохом! Они никогда не писали о восхитительных выступлениях Трикси! — вырвался у единорожки крик души. — Тогда меня тоже оштрафовали, хоть и на меньшую сумму, и уже тогда я не могла найти работу. Иногда пони даже высмеивали меня в глаза и обзывали "хвастунишкой". Я случайно встретилась с Мод в одном баре, и та, выслушав меня, предложила работу на ферме.

— Оу...

— Вчера она так на меня посмотрела... — снова расстроилась Трикси. — Словно убить меня была готова.

— Ей очень не понравилось то, что ты сделала с Пинки.

— Они друзья? — горестно вздохнула Трикси.

— Эм-м-м... "Мод Пай", "Пинки Пай". Параллель сама проведёшь?

— О нет... так она её сестра?!

— Мгм. Сам не верю, но уж что есть, то есть.

— Как она там меня не побила? — вздохнула Трикси.

— Я помешал. Сказал, что не обязательно её сёстрам видеть кровавую расправу.

— Спасибо, — вздохнула Трикси. — Но лучше уж бы она это сделала. Я бы не чувствовала себя такой дрянью.

— Ты видела, как она камни раскалывает одним нежным касанием? — поинтересовался я. — Ты бы после одного удара себя бы вообще не чувствовала — мёртвым такая роскошь недоступна.

— Может быть... — снова вздохнула единорожка. — Впрочем, какая теперь разница? Я не смогу оплатить штраф, и меня изгонят.

— Это такое страшное наказание? — поинтересовался я.

— Смертная казнь, — похоронным тоном ответила Трикси. — Пони находятся под защитой принцесс даже за границами Эквестрии, но изгнанники сами по себе. С ними можно делать что угодно.

— Ничего себе! Но ведь можно прикинуться, что ты просто путешествуешь?

— Раньше можно было. После того как один "особо умный" изгнанник прикинулся послом у драконов и едва не устроил войну, изгнанных клеймят. На лбу, чтобы всем было видно.

Ого. Вот тебе и белая пушистая Эквестрия. Преступников даже не содержат в тюрьмах, а просто выкидывают на съедение. Вернуться, надо полагать, мешает какое-нибудь заклинание... в своём роде эффективно, в стиле Лаймстоун.

— И зачем ты едешь в Кантерлот? — тихонько спросил я единорожку.

— Ещё раз попытаюсь найти работу. Если не получится... — она не стала продолжать. Ну вот, она снова едва сдерживала слезы. Что я за зверь такой? Который раз за сегодня довожу её до такого состояния.

Мда... плохи её дела. Чем бы ей помочь? Рассказать Селестии, пусть вмешается? Или... хм. ХМ! Да как же я раньше не сообразил?! Все этот проклятый недосып...

— Трикси, ты вроде сказала, что тебе "Амулет аликорна" понравился из-за кристалла, — вкрадчиво поинтересовался я.

— Угу. Там было очень хитрое и сложное зачарование внутри. Я поняла, что оно должно было усиливать способности носителя... да и сам амулет красивый, я хотела использовать его как фибулу... если бы я только дослушала продавца!

— То есть, ты разбираешься в кристаллах, — все тем же вкрадчивым тоном продолжаю я. — Умеешь зачаровывать их?

— Конечно. Я, может, и не училась в школе для одарённых единорогов, но половина моих фокусов связана с кристаллами... — кажется, она не понимала к чему эти вопросы.

— Отлично, — ухмыльнулся я. — Трикси — это твоё полное имя?

— Зачем тебе? — удивилась она.

Да так. Теперь этот вопрос надо будет всем знакомым задать — а то мало ли, сколько там среди них "Пинкамин".

— Просто любопытно, — придал я своему голосу самое что ни на есть невинное выражение.

— Беатрикс Луламун.

Во-о-от, что и требовалось доказать.

— Отлично. Уважаемая Беатрикс, у меня к вам деловое предложение. У меня открыта вакансия помощника по магической части, и вы мне подходите.

Она попыталась вывернуть голову, чтобы посмотреть на меня. Не особо получилось, так что она поднялась с моих колен и перепрыгнула на противоположную полку.

— Трикси не нуждается в жалости, — твёрдо заявила она.

— Беата, прекрати этот театр одного актёра, — строго сказал я. — Трикси то, Трикси сё... я серьёзно. У меня есть работа.

— И появилась она сразу, как я тебе рассказала свою печальную историю? — саркастично спросила пони.

— Вообще-то нет. Зачем я, по-твоему, еду в Кантерлот? — я подцепил рюкзак пальцами ноги и подтащил его к себе. — У меня там два дела, и одно из них как раз поиск помощника...

Я закопался в рюкзак и вытащил оттуда второй мешочек с битами. Метнул его единорожке.

— Задаток, с учётом затрат на переезд.

Её расширившиеся глаза надо было видеть.

— Ты же только месяц в Эквестрии... откуда у тебя такие деньги?! — возмутилась она.

— Ну... — больная тема, так что я увернулся от ответа. — Узнаешь, как только вернёшься к цивилизации.

— И сколько ты платишь? — оборона единорожки уже была сломлена, но она по инерции продолжала сопротивляться.

Я назвал сумму и насладился короткой гаммой переживаний, промелькнувшей на её мордочке. Удивление, недоверие, восторг.

— Трикси согласна! Когда приступать?

— Вот этого я тебе пока не скажу. Не знаю, сколько времени пробуду в Кантерлоте по своему второму делу... где-то через неделю, может быть. А что, обязанности тебя не интересуют?

— Нет ничего такого, с чем я бы не справилась, — уверенно заявила Трикси. — Где ты живёшь?

— В Понивилле, — ответил я и по резко помрачневшей мордашке пони догадался, что это был худший ответ из возможных, поэтому уточнил: — в получасе ходьбы от Понивилля. На самом деле я живу ближе к Вечнодикому... так что гостей у меня немного.

— Ладно, — вздохнула единорожка. — Выбора у меня всё равно нет.

— Ну вот и договорились, — радостно улыбнулся я.

Помощница досталась мне куда дешевле, чем я ожидал. Никаких сомнений в том, что кантерлотские единороги стали бы ломить цену у меня не было, так что я рассчитывал в лучшем случае на какого-нибудь студента, которому не нравится столица (или, что куда более вероятно — на отсутствие какого-либо интереса к предложению вообще, как оно произошло в Понивилле). Ещё один плюс — она не сможет удрать, едва поймёт, что у меня нифига не райские кущи и работать придётся в том числе и с таким материалом как древесные волки. Удачно я съездил!

— В общем, давай так... ты где остановишься в Кантерлоте?

— М-м-м... не знаю пока... — у единорожки как-то подозрительно забегали глаза.

— Беата, — строго сказал я.

— Ладно, ладно, я собираюсь выкупить свой фургон, — она посмотрела на меня глазами котёнка. — Можно?

— Деньги твои, что хочешь, то и делай, — удивился я такому вопросу. — Просто как я тебя найду, когда соберусь возвращаться?

— Может, лучше я найду тебя? Где ты остановишься? — внесла встречное предложение Трикси.

— Во дворце, — увидев выражение её мордочки, я не удержался и добил несчастную объяснением: — Единственное место с достаточно высокими потолками.

— И зачем...- она запнулась. — Тебя туда пустят вообще?

— Ну да, мне там вроде как рады, — кивнул я.

— А мне нет, — она вздохнула.

Проблемка. Хотя... чего я парюсь? Достаю из рюкзака ключ и даю его единорожке.

— Держи. Как закончишь со своими делами — двигай в Понивилль. Если приедешь раньше меня, можешь обустраиваться. На втором этаже четыре комнаты, выбирай любую незанятую... — я вспомнил про нахальную пегаску. — В левой угловой иногда Дэш дрыхнет, так что постарайся объясниться с ней раньше, чем вы столкнётесь в коридоре. Она имеет нехорошую привычку сначала делать, а потом думать.

— Дэш?

— Голубая пегаска с радужной гривой, она одна такая на весь Понивилль, не ошибёшься, — объяснил я и натолкнулся на очень странный взгляд. — Что?

— Ты уже и табуном обзавёлся?

— Чем? — не понял я, но тут же сообразил из контекста. — Нет!

Жесть какая! Бр-р-р-р!

— Тогда почему она у тебя живёт?

— Не живёт, а только дрыхнет, и то время от времени, — уточнил я. — Как она сказала, цитирую: "мне нравится твой казарменный уют".

— Ладно... — она спрятала ключ в свою сумку. — У тебя же ещё один есть?

— Конечно.

— Тогда, если мы все решили, Трикси хотела бы вернуться ко сну... — зевнула единорожка.

— Спокойной ночи, — вздохнул я.

А уж мне бы хотелось вернуться ко сну... но увы. Ну, зато теперь голова почти не болит! Спасибо тебе, боже, за то, что ты придумал единорогов, аминь. Я заткнул уши наушниками и остаток пути вспоминал все известные мне стихи, хоть как-то компенсируя третий день без мнемонических занятий.

Приехали мы незадолго до рассвета — Селестия, наверное, ещё только идёт вместе с Луной к памятной мне башне. На вокзале висел какой-то промозглый туман, но даже это уже не помогало взбодриться. Я чувствовал себя зомби, и единственной мыслью в моём усталом мозгу был образ кровати. Вяло распрощавшись с Трикси (она, в отличие от меня, выглядела бодрой и довольной, как Пинки на рабочем месте), я снулым трупом направился во дворец. Дремать на ходу не так уж и сложно — третьи сутки без сна очень быстро учат такому навыку. Не слишком хорошо осознавая происходящее, я добрался до выделенных мне ещё в первый раз покоев, закрыл дверь и выключился, ещё пока моё тело падало на кровать.

Помню, что меня на пару секунд разбудил чей-то жизнерадостный хохот, а потом я снова погрузился в сон.

Проснулся я от омерзительного воя сирены, доносившегося из моей сумки. Выхватив планшет, я зажмурился от яркого света экрана и попытался наощупь отключить уведомление. Тьфу, блин, голосовое управление же есть.

— Тихо! — просипел я. Устройство команду не распознало. Я прочистил горло и повторил своё требование, звук вырубился, но теперь планшет яростно вибрировал.

Как только глаза слегка привыкли к свету экрана, я ткнул в кнопку подтверждения и посмотрел на время. Ого! Восемнадцать часов дрых?!

Реальность цифры подтвердили физиологические потребности. Встав на ноги, я отправился в туалет. Около двери я чуть не споткнулся о заботливо оставленный кем-то поднос. Есть не хотелось, а вот кувшин с водой я ополовинил в три глотка, после чего продолжил путь в изначальном направлении.

Всё тело будто ватное... то ли отлежал, то ли мне двое суток без сна всё-таки аукнутся астенией... Дворец ночью будто вымирает: тихо, как после атомной войны, даже стражи не видно. Жаль, сейчас поймать бы какого-нибудь четвероногого, да узнать, есть ли в королевских погребах что-нибудь с крепостью выше, чем у домашнего кваса.

Справив нужду, возвращаться в свою комнату я не стал — вместо этого ноги понесли меня на ту самую башню, с которой сестрёнки меняют времена суток. Настроение было ни к черту, и мне до боли хотелось увидеть над головой звёздное небо.

Добравшись до вершины, я окончательно проснулся и слегка разогрелся, ватная немочь отступила, к моему величайшему облегчению. Неделю слоняться туда-сюда между кухней и спальней, ведя себя как ванильная барышня в романтическом обострении, мне хотелось меньше всего. Вообще, это состояние — самый сильный мотиватор вести здоровый образ жизни, какой у меня когда-либо был.

Обзорная площадка встретила меня приятной прохладой. Подходить к бортику я не стал, во избежание, и сел около входа, прислонившись к стене спиной. Отсюда открывался просто потрясающий вид на звёздное небо — чужое, но все равно прекрасное.

Впервые за все время, проведённое здесь, я почувствовал себя одиноко. Как в далёком детстве, когда я, спасаясь от темноты, скуки и боли таращился в потолок, стараясь не думать ни о чем кроме тиканья секундной стрелки.

— Вот ты где! — воскликнул у меня над головой знакомый голос, а затем рядом со мной тихонько приземлилась Луна. — Я как раз собиралась тебя будить, как... что случилось?

Эмпатка. Интересно, они сами-то хоть контролируют эту способность, или всегда слушают в пространство?

— Луна, а, Луна... — я вздыхаю, продолжая таращиться в небо. — Может, хоть ты поможешь несчастному человеку? У вас что-нибудь алкогольное есть? Покрепче.

— Есть... а по какому поводу?

— Древний ритуал моего народа... добудь выпивку, и я тебе всё расскажу.

— Вот уж согласна с Тией, иногда нахальства у тебя больше, чем у старшей знати, — проворчала аликорна.

Однако бутылки всё же появились, не иначе, она их телепортировала откуда-то из королевских погребов. Лёгкое звяканье, булькающий звук... я по-прежнему смотрел в небо, готовя короткую речь.

— Держи, — к моей руке прикоснулось прохладное стекло.

— Спасибо, — я вздохнул, и закрыл глаза. — Мы собрались здесь по печальному поводу. Сегодня, в самом расцвете сил, ушёл из жизни наш друг, коллега, любящий сын и брат. Пусть не всегда он был хорошим человеком, но он искренне старался жить так как велит ему сердце. Покойся с миром.

И я в один глоток осушил маленький бокал. Обжигающая жидкость с яблочным запахом прокатилась по внутри тёплой волной.

— Кто-то умер? — негромко спросила Луна.

— Да, — я протянул ей бокал и, когда он достаточно утяжелился, уточнил. — Я.

— Не самая удачная тема для шуток, — голос ночной аликорны похолодел.

— Сегодня мои посмертные письма ушли родственникам, — тихо ответил я. — Какие уж тут шутки.

— О...

Молчание.

— До вчерашнего дня, когда сработала первая напоминалка, я даже не задумывался об этом, — я пригубил яблочный коньяк. — Ирония судьбы. Я никогда не скучал по семье дома. Пусть далеко, но они были досягаемы. Один звонок, и я услышу их голос. Пять часов перелёта, и я смогу с ними встретиться. Вот уж не предполагал, что могу пережить их...

— Они ведь живы, — недоуменно ответила Луна.

— Смерть — это просто непреодолимая преграда между теми, кто ушёл, и теми, кто остался, — я снова приложился к бокалу. — Иронично, но когда на моих поминках будут говорить про "лучший мир", они будут правы. Но даже так... до сегодняшнего дня я был чьим-то ребёнком и чьим-то братом, а теперь я... совершенно один.

Я залпом осушил остаток бокала.

— То есть, в действительности я и раньше был один, — я пустился в рассуждения, чтобы отвлечься от терзавшего душу чувства. — Просто не осознавал это...

Она обняла меня. Тёплое нежное прикосновение, делом опровергающее холодную мысль об одиночестве. Глаза предательски защипало.

— Луна, не нужно... — начал я, но она только обняла меня ещё крепче.

Эмпатия должна быть законодательно запрещена! Так просто нечестно...

Я обнял Луну в ответ и, уткнувшись в тёплую гриву, перестал пытаться сдержать слёзы.

Боже, до чего я докатился, рыдаю от жалости к себе... может, ванильная стадия все-таки началась? Кого обманываю, как был я тряпкой, так и остался! Соберись, Арт, соберись...

— Неужели это так постыдно? — тихонько спросила Луна.

— Прекрати подслушивать! — возмутился я. — Я себя чувствую голым, и от этого только хуже!

— Странное ты всё-таки существо, — хихикнула она. — Стыдишься самого себя.

— Не себя, а собственной слабости, — возражаю я и размыкаю кольцо рук.

Луна понимает намёк, тоже разрывает объятия и отходит на пару шагов. Впервые за этот вечер я смотрю на нее, и... оу... вау... мля-мля-мля, она же эмпатка!

Она медленно поворачивает ко мне голову. Выражение лица неописуемое, сказать, что она "шокирована" — сильно приуменьшить реальность. Я яростно впиваюсь в щеку зубами и, с огромным усилием оторвав от аликорны взгляд, снова перевожу его в небо.

— Давно на меня так не смотрели, — слегка ошарашенно произнесла Луна.

— Это все из-за чейнджлинга! — оправдался я.

— И только? — в голосе принцессы звучали озорные нотки и наигранная грусть. — Никто не ценит красоту ночи...

— Луна, только не вынуждай меня говорить комплименты.

— Почему? Я не слышала их больше тысячи лет... — к озорному ехидству примешивается еще и легкое кокетство.

Ах так? Ладно! Сама напросилась. Возвращаю взгляд обратно на принцессу ночи.

— Конечно, с первого взгляда в тебе привлекает внимание грива, но она меркнет, стоит увидеть твои потрясающие глаза. Оторваться от них почти невозможно, — а я что? Я ничего, что вижу то и пою. — Глубокие, мудрые, совершенно потрясающего цвета, даже не знаю с чем правильнее сравнить, с малахитом или бирюзой. Стоит взглянуть поближе, и в них можно утонуть.

Она делает ма-ахонький шажок ко мне.

— У тебя красивое лицо. Настолько красивое, что это видно даже несмотря на межвидовой барьер. И очень живое, видно малейшее изменение настроения, мне это безумно нравится. Точёный рог, будто произведение искусства, прекрасная озорная улыбка, аккуратные, выразительные ушки...

Ещё шажок.

— Про гриву я уже говорил. Волшебная, невесомая, мерцающая как звёздное небо, она тебе очень идёт. Даже не представляю тебя какой-то другой.

На этом бы мне и закончить, но Остапа уже понесло.

— Мне нравится твоя гордая осанка, одного лишь взгляда на тебя достаточно чтобы понять — вот особа королевских кровей! Меня восхищают твои крылья, пёрышки выглядят такими нежными, так и хочется прикоснуться. У тебя такая шелковая шёрстка, у меня мурашки бегут по спине от одного воспоминания о её мягкости.

И ещё шажок. Теперь она снова почти вплотную ко мне. Её близость будоражит кровь, заставляя продолжать, горячно и сбивчиво.

— Мне нравится твоё стройное тело, само совершенство... мне нравится твой хвост, струящийся за тобой, словно шлейф сновидений... мне нравится...

Договорить она мне не даёт. Она прижимается ко мне всем телом, и мы сливаемся в страстном поцелуе. Я с тихим рыком даю свободу рукам — о, боже, как же мне хотелось к ней прикоснуться...

Её запах буквально сводит меня с ума, нежный аромат ночных цветов и прохладной свежести. Её крылья распахиваются, словно она хочет обнять меня ещё и ими, и я исполняю давнюю мечту потрогать их. Упругие пёрышки приятно щекочут и гладят кожу, Луна издаёт тихий стон удовольствия. Открываю глаза, чтобы полюбоваться выражением её лица, но вместо этого отталкиваю её в испуге.

— Зачем это? — спросил я заплетающимся языком. Она посмотрела на меня с недоумением и как будто бы даже обидой. — Что ты колдуешь?

— Колдую? — она словно пришла в себя, на её лице начало проявляться шокированное выражение.

Примерно то же происходит и со мной. Мгновение страха прочищает мозги от эротического дурмана, и я в полном ужасе осознаю, что только что чуть не сотворил. Жесть. Жесть-жесть-жесть! Но я-то ладно, ещё мог бы держать себя в руках, если бы Луна держалась хотя бы на том расстоянии, на которое она отошла с самого начала. Но ведь она подошла... и поцеловала меня... даже не знаю, радует или шокирует меня мысль о том, что её на это сподвигло.

— Артур, — наконец, произносит она.

— Да? — отзываюсь я слегка нервно.

— Прости. Я сама не знаю, что на меня нашло.

— Ну да, у тебя такой хорошей отмазки, как заклинание чейнджлинга, нет, — неловко шучу я.

— Ты был... так искренен, — она поднимает на меня свои чарующие глаза. — И ты так... желал моей близости...

О да, ещё как! Да и почему вдруг "желал"? До сих пор штаны трещат.

— Меня словно затянуло твоей страстью... — продолжала Луна. — Прости. Этого больше не повторится.

— Вот нечего подслушивать, что творится в чужих головах, — говорю намеренно-лёгким тоном, чтобы это не звучало как нотация. — Не дразнила бы меня, ничего бы и не было.

— Прости, — на её лице появилась неуверенная улыбка. — Я правда... такая? Какой ты меня описывал?

— А то ты не знаешь, — меня смущает постановка вопроса. — Сама же сказала, что я был искренен. Ты мне лучше объясни, что ты там колдовать решила. Нет, это ты, конечно, вовремя... после чейнджлинга у меня уже почти условный рефлекс выработался.

— Я не колдовала, — возразила она.

— У тебя рог светился.

— Ох, это... — она немного смущается. — Непроизвольная реакция на возбуждение. У пегасов крылья встают торчком, у единорогов светится рог, а у аликорнов и то, и другое.

— А... га. Хорошо, что я не знал об этом раньше.

— Почему? — интересуется Луна. Возникшая было между нами неловкость понемногу рассеивается.

— Ты ведь знаешь про чейнджлинга?

— Конечно! — она уселась и с интересом уставилась на меня. — Как раз хотела тебя расспросить, как тебе удалось его поймать? И вообще, понять, что это чейнджлинг? Они ведь мастера маскировки.

Ну я и рассказал. Про то, что у "Твайлайт" рог светился, причём зеленоватым светом, и про мою резкую "смену видовых предпочтений", которые я связал в этот миг воедино. Луна расхохоталась.

— Серьёзно? — сквозь смех произнесла она. — У неё просто засветился рог, и ты тут же разбил о её голову тарелку? Хорошо, что сейчас бутылки от тебя далеко стояли!

— Во-первых, цвет магии Твайлайт — фиолетовый, — начинаю оправдываться. — Я уже заметил, что у каждого единорога свой цвет, который обычно не меняется. Кроме того, тёмно-зелёное свечение вообще ничего доброго не предвещало. А во-вторых, внезапно взять и захотеть представительницу другого вида — это очень, очень странно.

— Куда страннее то, что на тебя до сих пор действует это заклинание...

— Кстати об этом, — прервал её я. — Луна, очень прошу, не могла бы ты сесть где-нибудь вне моего поля зрения?

Она удивлённо моргнула, а затем по её мордочке снова расплылась озорная улыбка. Но она всё же пересела, хоть мне и показалось, что она демонстративно покачивала бёдрами. А-а-а! Показалось! Показалось!

Луна хихикнула.

— Ты вообще можешь прекратить слушать эмоции? — недовольно спросил я.

— Нет, наверное. Я никогда и не пыталась.

Вздыхаю. Надо будет себе связать шапочку из фольги, авось поможет.

— Да, собственно из-за этого я и приехал сюда. Обычная магия стекает с меня, как с гуся вода, а вот это заклинание осталось... полагаю, что это магия разума.

— Возможно... — задумчиво ответила аликорна. — Почему ты так думаешь?
"Какие ваши доказательства", ага.

— Есть только два заклинания, которые действуют на меня неограниченно долго. Вот это, чейнджлингское, и то, которым Твайлайт обучила меня эквестрийскому. Полагаю, причина в том, что они не требуют никакой магии для своей поддержки.

— Может быть, ты и прав, — согласилась она. — Но вряд ли тебе кто-то это подтвердит. Мы запретили магию разума сразу после падения Сомбры, и с тех пор никто её не изучал.

— Тц. Так и думал. Придётся самому копаться...

— Не думаю, что Тия это разрешит.

— Почему нет? — удивился я. — Сам я уж точно никого не заколдую. Мне нужно разобраться в механизме действия, чтобы избавиться, в конце концов, от этой наведённой зо... ксенофилии.

— Попробуй, — с сомнением ответила Луна. — Возможно, она и впрямь сделает для тебя исключение.

— Завтра же с утра пойду на поклон, — заверил её я и заметил бутылку с яблочным коньяком. — О. Самое время продолжить мою тризну.

— Ты меня сегодня удивил, — кажется, она улыбается.

— Чем же? — наливаю тёмный напиток в свой бокал.

— Обычно ты выглядишь отстранённым и спокойным, словно ничто в мире тебя не касается. Но за этой маской скрыт целый океан эмоций.

У меня слегка дёрнулась рука, когда я почувствовал, как у меня краснеют уши. Впиваюсь зубами в свою многострадальную щеку.

— Очень интересно наблюдать эту разницу между внешним и внутренним, — в её голосе появились смешливые нотки. — Как сейчас, например.

— Это злоупотребление сверхъестественными способностями, — я наливаю напиток и в её бокал. — И нарушение личного пространства. И вообще, я тебе теперь на глаза не покажусь, пока не свяжу себе шапочку из фольги.

— Зачем? — возмутилась Луна.

— Сама знаешь, — не хочу говорить "мне неловко".

— Я больше не буду тебя смущать, — обещает она мне. — Правда!

— И о моих слезах никому не слова, — требую я.

— Обещаю.

— Ну тогда... — я поднимаю бокал. — За честность!

---

— И тут он мне говорит: раз проиграл, жуй полынь!

— Серьёзно? — хохочет она. — Так ты сделал это на спор?

— Я был маленький и глупый! — оправдываюсь я. — Поумнел только когда с последствиями столкнулся. Дети вообще легко ведутся "на слабо".
"Тризна" после всех приключений этой ночи как-то потеряла изначально грустный оттенок, и я просто травил байки из своей жизни. Где-то ближе ко дну бутылки Луна села рядом со мной. Это было приятно, но не настолько, чтобы я терял над собой контроль, так что возражать я не стал... как и смотреть в её сторону, во избежание.

— И значит, наша еда для тебя на вкус как эти травы? — в её голосе всё ещё перекатываются смешинки. — Неудивительно, что ты только торты ешь. Может, Тия тоже замаскированный человек?

— Ну не вся еда, но бо?льшая часть — точно. Поэтому и приходится самому себе готовить. Кстати, позавчера ещё одна забавная история с этим произошла...

И я рассказываю про "рагу с мясом чейнджлинга".

— "Мя-мя-мя-мясо! Чейнджлинговое!", — всхлипывает она, уже не в силах хохотать. — Как представлю себе, какое у них было выражение лица...

— Тебе смешно, а мне вот не до смеха было, — улыбаюсь я. — Твайлайт даже какое-то заклинание подготовила, чтобы от меня отбиваться.

— Что-то после всех этих разговоров о еде я проголодалась, — сказала Луна.

— Угу, я тоже. Последний раз только в поезде ел.

— Тогда может приготовишь нам что-нибудь? — в её голосе появляются мечтательные нотки. — Те блинчики с сыром, помнишь? Ты так и не записал мне рецепт.

— Виноват, — я цепляюсь за стену и поднимаюсь на ноги. В голове приятно шумнуло — оприходованный нами яблочный коньяк хоть и не слишком крепкий, но на пустой желудок... — Исправлюсь. Веди.

— Куда? — разочарованно спрашивает Луна. Ну да, мне тоже не особо хотелось расставаться с её тёплым боком, но есть все-таки хочется.

— На кухню, — удивлённо отвечаю я. — Куда ж ещё?

— А-а... — она хихикает и тоже встаёт на ноги. — Ну пойдём.

Сначала мы долго спускались с лестницы. Луна возмущалась, как я не путаюсь в своих длиннющих ногах. Я в ответ шутил, что у меня-то все просто: "раз-два, раз-два", а вот как она не путается? "Раз-два-три-четыре...". Если кто-то живёт в этом крыле дворца, то мы его разбудили дружным хохотом.

Я поделился этой мыслью с Луной, и в коридоре мы всё же притихли.

— Арт... — тихонько произнесла она. — Ты жалеешь, что оказался здесь? В Эквестрии?

— Хм-м-м... вопрос, конечно, интересный.

— Значит, да?

— В моем мире сейчас проходит одна программа... — задумчиво произнёс я вместо ответа, — по поиску добровольцев для космического путешествия на Марс для создания первой внеземной колонии. Это пустая песчаная планета... и всё же я какое-то время просто бредил этой идеей, даже несмотря на то, что это билет в один конец. С нынешним уровнем технологий шанс, что марсианским поселенцам удастся снова увидеть Землю близок к нулю.

— Ты хотел улететь на пустую планету? — удивилась Луна. — Зачем?

— Есть такие люди, первопроходцы по натуре своей. Им хочется совершить что-то невероятное, что-то уникальное, просто из-за того, что так требует душа. Но чем выше поднимается человечество в своём развитии, чем больше мы узнаем о мире, тем сложнее найти хоть что-то, чего уже не сделал кто-либо ещё. В нашем мире не осталось непокорённых вершин кроме тех, для восхождения на которые нужен могучий разум... но это не то. Может быть, я мог стать посредственным учёным, всю жизнь перебирающим песок гипотез в поисках золотых крупиц, но это ничем бы не отличалось от тысяч других профессий. Я бы умер, и ветер стёр бы моё имя с надгробного камня, как это и происходит с большинством. Мне же хотелось оставить свой след в истории.

— Тогда почему ты не полетел? — тихо спрашивает она.

— Программа ещё не окончена, но меня бы не взяли, — я хмыкнул. — Ещё на стадии медкомиссии бы выкинули. Склонность к астении, неадекватная реакция на стресс, чувствительность к перепадам давления, мигрени... на Марсе надо работать, а не ухаживать за больными. Но... можно сказать, судьба сделала мне подарок, и я всё-таки отправился на другую планету. Здесь мой Марс! Так что нет, я ни о чем не жалею. Ну... почти.

— Почти? — в вопросе звучит требование уточнений, и я отвечаю:

— Родители будут скучать, и сестра тоже... они-то не знают, что я жив. Для них я пропал без вести, а сегодня к ним пришли мои прощальные письма. Я оттого и расклеился... это словно окончательно обрывает все связи. Ничего нельзя отыграть назад, прошлое останется в прошлом... улетая на Марс, я хотя бы мог попрощаться, — я глубоко вздохнул. — Давай сменим тему?

— Давай, — поспешно согласилась Луна. — Мы уже пришли.

— Ого... да, королевскому дворцу — королевская кухня.

У большинства пони дома раза в два меньше, чем одно только это помещение. Впрочем, так и должно быть, учитывая сколько тут народу. Слуги, стража, ещё кто-нибудь... иностранные делегации?

Найти нужные ингредиенты проблемы не составило, так что я уже очень скоро месил тесто, под любопытным взглядом Луны.

— У тебя очень ловко получается, — замечает она.

— Я это блюдо могу приготовить даже вдрабадан пьяный, не осознавая окружающий мир, — серьёзно ответил я. — Провернуть такое на практике не доводилось, но я вполне уверен в себе. Сестра питала к нему какую-то ненормальную привязанность. Ты рецепт-то запоминаешь?

— Ты мне потом запишешь. Или я прилечу к тебе в гости, и ты мне его приготовишь.

— Хитрая какая, — хмыкнул я. — Найди мне тёрку, если не трудно.

Пока аликорна рылась по шкафчикам и тумбочкам, я вылил на сковородку капельку масла и начал жарить первый блин.

— Вот! — она поставила передо мной искомый предмет.

— Может, тогда и сыр натрёшь? — предложил я.

— Ты вообще помнишь, что говоришь с принцессой Эквестрии? Ночным диархом! — шутливо-гневно возмутилась Луна.

— Прошу прощения, моя госпожа, — склоняюсь в раболепном поклоне. — Не вели казнить, вели слово молвить.

Не была бы она эмпатом, возможно, моя физиономия и смогла бы её обмануть.

— А, дай сюда, — она магией отбирает у меня тёрку и стремительно превращает четверть головки сыра в мелкую труху. — Я шучу.

— Я знаю, — подцепляю блин лопаточкой и переворачиваю его. — В каждой шутке есть доля шутки, и ты уже второй раз намекаешь мне на неподобающее поведение. Ты смотри, мне не сложно... Ваше всетемнейшество принцесса Луна.

— Не надо, — испуганно отозвалась аликорна. — Я только шучу. Правда.

— Хорошо, Ваше всетемнейшество, — улыбнулся я.

— Артур! Мне тоже есть, чем тебя дразнить!

— Замолкаю, замолкаю... — я негромко рассмеялся.

Снимаю блин со сковороды, посыпаю его сыром и тут же сворачиваю в трубочку. Зачерпываю следующую порцию теста и разливаю его по раскалённой поверхности. Поворачиваюсь к Луне... она уже дожёвывает блин.

— Вкусно, — сообщает она, проглотив его.

— Ты точно, как моя сестра. Та тоже стояла под рукой и таскала блины.

— Тебе жалко? — и слова, и шутливо-жалостливая интонация были точь-в-точь такие же, как у сестры. У меня даже возникло лёгкое чувство дежавю.

— Да ешь на здоровье. Но следующий мой.

— Не знаю, не знаю... — ехидно улыбается аликорна.

— Следующий или мой, или последний, — я встал в фехтовальную стойку, только вместо шпаги лопатка. — Слово моё крепко.

— Страшная угроза, — согласилась Луна. — Я отступлюсь.

— То-то же, — самодовольно ответил я и перевернул блин.

Луна задумчиво смотрит на меня. Ненадолго перехватываю её взгляд, словно спрашивая — "что?" и снова смотрю на сковородку, пока не повторилась недавняя сцена.

— Твайлайт вчера прислала Тии письмо.

Я вздрогнул.

— Тия показала его мне, — виновато продолжила Луна.

— Мгм... — недовольно поджимаю губы. Не нравится мне этот сортирный телеграф, "по секрету всему свету".

— Ты ведь солгал ей?

— Насчёт чего? — я перекинул блин на тарелку, посыпал его сыром и свернул в трубочку.

— О том, что ты лжёшь, даже не контролируя это.

— Нет, — я залил на сковороду следующий блин.

— Но ведь сегодня ты... ты всегда говорил искренне. И был совершенно открыт, хоть тебя это и смущало.

— Я не могу тебе соврать, — я откусил кусочек от свёртка и неспешно прожевал. — Стоит ли пытаться?

— Ещё когда ты был в больнице, ты сказал странную фразу, "больше никакого притворства". Ты ведь тогда говорил именно об этом?

— Да.

— Но почему тогда ты продолжаешь? Здесь тоже есть "бессмысленные ритуалы, которые тебе приходится соблюдать"? Почему ты не можешь быть таким же, как сейчас?

— Тц... — я раздражённо вздохнул. — Так я и веду себя со всеми примерно так, но это и есть ложь. Потому что ты мне нравишься без оговорок. Твайлайт мне нравится без оговорок. А вот, скажем, Пинки я считаю стукнутой на всю голову и назойливой, Рэрити мелкой самовлюблённой манипуляторшей, а про Эпплджек я вообще лучше промолчу, у нас это взаимно. Мне стоит быть открытыми и честными с ними? Рэрити я один раз сказал что думаю, без прикрас, потом пришлось извиняться, да и вообще стыдно. Вы, пони, очень милые существа, да и к тому же много сделали для меня. Я не хочу вас обижать.

— Но ведь это не совсем ложь...

— Луна. Поверь мне, уж я знаю в этом толк: утаивание — ложь. Полуправда — ложь. Даже правда, которая говорится с какой-то целью — ложь. Худшая форма лжи, манипуляция. Чистая правда — штука редкая и обоюдоострая. Вот сказал я Твайлайт такую, и что? Она убежала, едва я отошёл достаточно далеко.

Я спешно схватил лопатку и перевернул начавший подгорать блин.

— Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймёт ли он, чем ты живёшь? Мысль изречённая есть ложь... — негромко продекламировал я и вздохнул. — Луна, я такой, какой есть.

— Каждый может измениться, — возражает она.

— Я знаю. Я изменился, — кивнув, я снял блин и посыпав его сыром, свернул в трубочку. — Но только кажется мне, что в худшую сторону. Пусть уж будет как есть, и давай закроем тему. Или в письме Твайлайт было ещё что-то, что тебя заинтересовало?

— Вообще-то было, — слышу в её голосе ехидство. — Твайлайт упомянула что ты делаешь потрясающий массаж...

— Что? — возмутился я. — Я же просил никому не слова!

— Видимо, она была настолько шокирована, что забыла об этом, — Луна улыбается. — Я бы хотела попробовать, если, конечно, это не эксклюзив только для неё.

— Ну, Твайлайт... — тихонько бурчу я под нос.

Ну, погоди!

Глава 15 - Афайресис

Если вас что-то смущает либо интересует — спрашивайте! Даже если я не отвечу в комментариях, то скорее всего внесу объяснение в сам фанфик.

Как всегда — надеюсь, что вам понравится :)

Для сеанса массажа Луна привела меня в... хм. Назвать это ванной комнатой просто язык не поворачивается. Нет, это был Храм Мытия, огромный, помпезный, но какой-то чересчур промозглый. Видимо, из-за искусственного водопада, которым наполнялся круглый бассейн. Зато здесь были регулируемые по высоте массажные кушетки, и судя по их высоте, явно рассчитанные на двуногих массажистов. Ну, хоть на коленях стоять не придётся.

Я аккуратно собрал гриву аликорны в два хвоста, а Луна сама перевязала их каким-то заклинанием наподобие приснопамятного упаковочного. Хм, а ей идёт!

Пропитываю маслом бархатистую шёрстку. Даже обычная мимолётная мысль о том, что я переквалифицировался в понячьего массажиста, мелькнула как-то неубедительно — меня полностью захватила эротичность действа.

— Арт, не слишком ли ты увлёкся? — ехидно спросила Луна, заметив что я слишком уж долго уделяю внимание её задней части.

— Ты прекрасно знала, что так оно и будет, — возразил я и пригладил влажную шёрстку ещё раз. — Вроде хорошо пропиталось. Я сначала займусь только спиной и шеей, а крылья напоследок оставлю, ещё никогда их в руках не держал.

— Начни уже хоть с чего-нибудь, мне холодно! — жалобно возмущается ночная аликорна.

— Антонио, мне холодно... — пробормотал я на русском и начал массировать царственную спинку. Ну, а кто нас сюда притащил?

Воздействие чейнджлинга, чем бы там оно ни было, имело потрясающий даже меня самого эффект. Я прикрыл глаза и отдался созерцанию чувственных образов, которые вызывало низкое мурлыканье принцессы ночи. Боже, какой же у нее голос...

— У тебя хорошо получается, — спустя некоторое время одобрительно заметила она и дополнила эту фразу настолько эротичным стоном, что у меня рефлекторно сжались пальцы. — Обширная практика?

— Не особо, — возможность отвлечься на разговор была очень кстати. — Раз десять или около того тренировался на Твайлайт.

— За что ей такое счастье? — с лёгкой завистью в голосе произнесла Луна. — Грифоны и минотавры тоже хороши, но у одних когти, а у вторых такая грубая кожа...

— Никакого счастья, обычный бартер, — возразил я, и вернувшись к шее и начинал проминать ее мелкими щипками. — У меня часто бывают мигрени, а магия весьма эффективно от них избавляет. Ну или я прошу зачаровать её что-нибудь... любой труд должен оплачиваться, разве нет?

— М-м-м... — какой ехидный тон! — С меня тоже что-нибудь возьмёшь?

Сердце пропускает удар, настолько явственно мне представляется награда ночной аликорны.

— А можно?

Не в силах сдержаться, наклоняюсь и легонько прикусываю кончик её ушка губами. Она слегка вздрагивает, влажная шёрстка словно слегка вздыбливается под пальцами. М-м, у неё мурашки...

Щёлк! Удар по лбу не особо болезненный, но вполне протрезвляющий. Отшатываюсь и потираю ушибленное место.

— Спасибо, — поблагодарил я её. — Извини, не удержался.

— Моя вина, — коротко ответила она. — Не больно?

— Нет.

— Может, лучше прекратить? — неохотно предложила она.

— Нет! Я только-только собирался перейти к крыльям! — возмутился я.

— Ладно, — похоже, она уже успокоилась после моей выходки.

Крылья меня действительно интересовали, и уже давно, но как-то не было возможности попросить кого-нибудь из знакомых пегасов дать мне их пощупать. А тут просто сами в руки идут...

— Ты куда? — заинтересовалась Луна.

— Руки помыть. Думаю, пачкать маслом перья не лучшая мысль.

— Ты прав, — в ее голосе легкое удивление. — Неожиданная проницательность для существа без крыльев. Тебе какой-нибудь пегас рассказал?

— Нет, сам догадался.

В отличие от обычных ванных комнат, в дворцовой были раковины, хоть и расположенные низковато. Полагаю, как раз для минотавров-массажистов. Подхватив табурет, возвращаюсь к кушетке и, сев рядом с аликорной, аккуратно разворачиваю её крыло себе на колени.

Завораживающая штука, на самом деле. В расправленном виде — огромное трёхметровое полотнище, а в сложенном смотрится почти игрушечным...

Нежно прощупываю мускулатуру крыла. Ого... впечатляет.

— Скажешь, если что не так, — предупреждаю я Луну и лёгкими-лёгкими круговыми движениями массирую скрытую в нежных пёрышках мышцу сгибателя.

— О-ох... м-м-м...

Не верю своим глазам — у неё снова начинает светиться рог! Крылья что, эрогенная зона? Вот уж не ожидал. Проверим...

Немножко усиливаю нажим. Мускул слегка сокращается под пальцами, поднимая крыло вверх. Маховые перья широко расходятся в стороны, словно предлагая полюбоваться собой. То же самое происходит и со вторым крылом, Луна мурчит, но тональность однозначно сменилась, теперь голос аликорны звучит чувственно. Сердце снова пропускает удар, в груди разливается какая-то томящая сладость... слегка прикусываю губу, сдерживая рвущуюся наружу хищную улыбку. Теперь моя очередь дразнить! Только надо что-нибудь придумать, чтобы самому контроль не потерять... футболку снять? Тут достаточно прохладно. Нет, это заинтересует Луну... а то и вовсе спугнёт.

Найдя подходящее решение, с удвоенным энтузиазмом принимаюсь за массаж.

О-о-о... какие стоны! Моё самообладание держится исключительно на остатках гордости, но бежать "охлаждаться" пока ещё рано. Магическая аура вокруг рога слегка мерцает, словно предлагая коснуться и его. В прошлый раз это кончилось ссадиной во всю ладонь, но... слишком заманчиво, рискну уж.

Кончиками пальцев правой руки касаюсь лба аликорны, мысленно ожидая очередного магического удара, но этого не происходит — она слегка двигает головой, стремясь продлить прикосновение. О, боже... это одновременно потрясающе мило и убийственно сексуально. Прикусываю губу и всё так же легко касаясь шёрстки, скольжу к основанию светящегося рога. Она прерывисто вздыхает, когда я прикасаюсь к нему самому, погружая кончики пальцев в призрачно светящийся вихрь магии. Что-то я про крыло подзабыл... исправимся.

Протяжный стон стал мне наградой. Это уже просто невыносимо... остановиться? Кажется, будто под сердцем положили грелку, настолько тесно и жарко в груди. Нет, ещё немножко... ещё чуть-чуть... нежно глажу рог. Вопреки моему первому впечатлению, полученному, кажется, вечность назад, он очень гладкий на ощупь, вовсе не шершавая кость. Его покрывает такая же бархатная шёрстка, но здесь она совсем короткая и очень нежная, словно на кромке кошачьего ушка. Под ней чувствуется тепло кожи... от этого, казалось бы, совсем обычного ощущения у меня словно что-то коротит в голове.

Я спрыгиваю босыми ногами на холодный пол, но даже не замечаю этого. Наклонившись над кушеткой, я, продолжая ласкать рог, второй рукой слегка поднимаю голову аликорны и снова страстно целую ее.

— Арт... — страстно мурлычет Луна, когда я прерываюсь, чтобы сделать короткий вдох. — Ещё...

Самоконтроль окончательно отказывает. Кажется, от давления крови у меня сейчас начнут лопаться сосуды, и хорошо ещё если только в носу!

С тихим рыком я выполняю ее просьбу. Тело разогрелось настолько, что прохлада становится приятной.

— Может, переберемся в другое место? — предлагаю я слегка охрипшим голосом.

— М-м, — она лукаво улыбается. — Пусти меня.

Отхожу на один шаг, не сводя с нее восторженного взгляда.

Взмахнув напряженными крыльями, она хихикнула и попыталась слезть, но, видимо забыв что я отрегулировал высоту массажной кушетки, не нашла опоры там где ее ожидала и кувыркнулась на пол. Я обеспокоенно метнулся к ней и помог подняться на ноги. Она секунду смотрела на меня с благодарной улыбкой, а затем выражение ее глаз изменилось...

— А-А-А-АРТУ-У-УР! — меня едва не сносит этим ревом разъяренного тигра, и, прежде чем я успеваю подумать хотя бы "ой", ее рог вспыхивает, магия хватает меня за шкирку, словно нашкодившего котёнка, и с потрясающей воображение лёгкостью швыряет в бассейн через весь зал.

Вынырнув, я безуспешно пытаюсь откашляться и продрать глаза одновременно. Дикий грохот заставил меня в испуге сжаться, но продолжения экзекуции не последовало, так что, все-таки сумев разлепить глаза и едва не подвывая от холода, я поплыл к бортику. Осторожно выглянул — Луны в зале уже не было, а за одной из дверей раздавался шум воды. Видимо, это она так дверью хлопнула... что ж, заслужил в полной мере.

Забраться на край чаши не получилось — отполированные до зеркального блеска плиты пола предназначались для пони с их магическими лапками. Пару раз соскользнув в ледяную воду, я решил, что у любого бассейна должна быть лесенка и поплыл вдоль бортика. И да — искомая часть подводного интерьера нашлась достаточно быстро. Выбравшись из воды я едва не пожалел об этом — стало ощутимо холоднее. Мокрая одежда прилипла к телу, а весьма свежий ночной воздух "Храма Мытия" словно высасывал последние остатки тепла. Блин, пони же чувствительнее к температуре чем я, на кой черт им бассейн с температурой воды словно у Оби в начале мая?! Полотенце, полотенце... а-а-ай!

Земля ушла из-под ног, второй раз за сегодня меня подвела отполированная до зеркального блеска плитка. Удар! Из лёгких вышибает весь воздух, у-ух... хорошо ещё, от бортика отошёл достаточно, чтобы голову себе не проломить. Зараза, до чего же холодно! Камень под спиной аж обжигает, кажется, что я сейчас к нему примёрзну!

— Артур! — меня снова подхватывает невидимая сила, но на этот раз ставит на ноги. Похоже, пока я барахтался в бассейне, аликорна успела начать мыться, и теперь она такая же насквозь мокрая, как и я, только от неё в воздух поднимается пар. — Извини! Извини меня, пожалуйста! Слава звёздам, ты умеешь плавать!

— Х-х-холод-д-д-дно... — только и могу простучать зубами я.

Она тащит меня за собой, чуть ли не силой заталкивает в душевую кабину (тоже королевских размеров) прямо под обжигающе горячую воду. О-о-о... жи-и-изнь...

— Эм... извини за это, — прервал молчание я, слегка отогревшись.

— Ты тоже. Я не должна была так себя вести, — виновато посмотрела на меня Луна.

— Ну да, получилось слегка жестковато... — признал я.

— Я испугалась, что ты утонул. Вот так метнуть тебя в бассейн и уйти... — она смотрела на меня настолько обеспокоенным взглядом, что мне стало еще более неловко.

— Сам виноват, пожалуй...

Сложно судить, но окажись я в подобной ситуации с человеческой девушкой, меня бы били, и возможно даже ногами.

— Это точно! — очень эмоционально отзывается Луна. — Как тебе такое только в голову пришло?!

— Как-как, — проворчал я. — Я и так с тобой всю ночь на лезвии ножа балансирую. Тебе понравилось прикосновение к крыльям, я захотел тебя поддразнить — и понеслась...

— Ты мог отказаться! Я ведь предлагала!

— Теоретически, мог, — согласился я. — Ты тоже могла не давать мне крылья в руки, раз уж они столь чувствительные.

— Мне хотелось попробовать, — едва слышно за шумом воды произносит Луна.

Доза ионизирующей милоты триста семьдесят микрофлаттершай в секунду, рекомендуется немедленно покинуть зону поражения! Поздно.

— И вообще, — её голос окреп. — В этом тоже ты виноват!

— Я?! — аж дыхание перехватывает от несправедливости обвинения. — Клевета!

— Любой жеребец бы уже голову потерял от твоих желаний! — возмутилась она. — Думаешь, легко такое игнорировать?!

— Ага, давай, расскажи мне, как сложно игнорировать отзвук моих эмоций — фыркаю я в ответ, и тяжело вздыхаю, признавая ее правоту. — Хотя, я и потерял. Как любой жеребец. Прости.

Тьфу. Вот и гордись после этого своим самоконтролем.

— Что ж, — вздохнула она и примиряюще улыбнулась, — наверное, взваливать всю вину на тебя действительно несправедливо. Забудем об этом.

— Спасибо... хочешь, я тебя помою в качестве извинений?

— Ну нет! Хватит с меня на сегодня интимных процедур с твоим участием, — возмутилась аликорна. — Согрелся? Вылазь!

Кхм. Разумно. Что-то я действительно обнаглел выше всяких пределов. Начинаю стягивать с себя футболку.

— Ты что это такое задумал? — поинтересовалась Луна вкрадчиво-угрожающим тоном.

— Дай я хоть разденусь! Там же холодно, как в морге, я успею замёрзнуть в мокрой одежде, пока дойду до полотенец!

— Ладно... — прищурилась она.

Раздевшись до трусов, выбираюсь в леденящий душу зал, иду аккуратно, как по минному полю. И все равно два раза едва не поскальзываюсь.

Добравшись до невысокого стеллажа, беру одно из сложенных в стопочку полотенец... размер оказался слегка неожиданным — махровым великолепием можно было бы застелить трёхспальную кровать, и оно ещё бы свисало по краям. Селестианского размера полотенчико, в общем. Надеюсь, оно не её личное? Вроде нет, там таких же ещё штук восемь лежало... да и пахнет как свежевыстиранное.

Замотавшись в махровую суперпростынь, возвращаюсь в залу с бассейном, выжимаю одежду, надеваю обувь и отправляюсь в свои покои досыпать остаток ночи, сколько бы его там не оставалось. Судя по встреченной за первым же поворотом бодрой Селестии — удручающе мало.

— Доброе утро, Артур, — в её чудесных глазах играли смешинки, будто при виде меня она тут же вспомнила что-то донельзя забавное. — Не видел Луну? Слуги говорят, что слышали какой-то крик...

То-о-олько не опя-я-я-ять!!! Ну что же это за наказание такое?!

Выражение лица Селестии слегка меняется, к прежним смешинкам в глазах добавляется изрядная доля озорства.

— Это из-за чейнджлинга, — предупредил я на всякий случай.

— Жаль это слышать, — ехидно улыбается она, но в голосе словно звучат отголоски звонкого смеха.

Потрясающая выразительность интонаций, можно разговаривать с ней с закрытыми глазами и всё равно во всех деталях представлять себе выражение её лица. Впрочем, глаза закрывать категорически не хотелось — теперь в дневной принцессе было куда больше аспектов, которыми можно было полюбоваться, помимо её удивительного сочетания мощи и грации. Она... она... черт, да она настолько невероятна, что я впервые за всю свою жизнь пожалел о том, что в русском языке нет определённого артикля как средства выразительности. Для описания того что я сейчас видел мне категорически не хватало английского "the"! Ультимативно красива. Бескомпромиссно.

— Артур, это очень приятно, но не мог бы ты все же отвлечься и ответить на мой вопрос? — очаровательно улыбнулась дневная принцесса.

— Вопрос? — вспоминаю, какие вопросы она мне задавала. — А, да! Луна в душе.

— И ты идёшь оттуда же? — весёлое ехидство вокруг неё уже почти материальное, этакая аура в форме троллфейса. Селестия обращает внимание на свёрток мокрой одежды у меня в руках и снова озорно улыбается. — И крик... м-м-м. Не буду больше ничего спрашивать. Спокойного сна, Артур.

— Хорошего дня, Селестия, — машинально ответил я, любуясь ее выражением лица.

В себя я пришёл только спустя десять секунд после того, как аликорна скрылась за поворотом коридора. Ух... ну и ну. Стоп-стоп, это она сейчас на что намекала?! У-у-у, а я даже не стал опровергать! Жесть-жесть-жесть! Впрочем, она, судя по хитрой физиономии просто подкалывала меня. Я потряс головой, вытряхивая из ушей воду. Хорошо, что мне не снятся сны, а то после сегодняшнего меня бы мучили эротические кошмары.

Весёлая выдалась ночка.

Вернувшись в свои покои, я вывесил одежду на перила балкончика и, чтобы не проспать весь день снова, поставил на планшете будильник с упреждением на шесть часов. Артур out.

---

Столкнувшись в душе со старшей сестрой, улыбавшейся, словно предвкушая торт размером со свадебный, Луна сказала только одну фразу:

— Ни слова об этом.

— О чем? — не скрывая улыбки, спросила Селестия.

— Ни слова.

— Хорошо, — покладисто согласилась старшая аликорна, продолжая хитро улыбаться.

Когда сестры поднялись на башню, Луна едва удержалась от бессильного стона — следы ночных посиделок никак не улучшали ситуации...

— Ни слова, — напомнила она на донельзя ехидный взгляд сестры.

— Пустые бутылки на вершине башни, ночной набег на кухню, крики из ванной... тихонько, но вполне различимо перечислила Селестия, и не скрывая веселья пропела: — Ка-а-ак не стыдно...

Луна обречённо вздохнула.

---

Проснулся я за минуту до того, как планшет начал пиликать. На удивление — чувствую себя вполне бодрым. Обычно от такого рваного сна надо ещё отходить, но тут уж не знаю какие факторы сыграли.

Какой сегодня замечательный солнечный денёк... и довольно жаркий, одежда уже высохла. Ну что ж, пора переходить к тому делу, ради которого я сюда и приехал. Одевшись и взяв сумку с планшетом, я уверенно выдвинулся из своих покоев в сторону... упс.

В самом деле, а куда мне идти-то? За прошлые визиты я более-менее научился ориентироваться во дворце, но знал я всего лишь несколько конечных точек — кают-компанию, башню, библиотеку, портальный подвал, Храм Мытия (даже в мыслях не получается называть это ванной!) и свои покои. И где мне при таких раскладах искать Селестию? Впрочем, днём-то найти кого-нибудь проблемой не будет. Дойдя до первого же большого перекрёстка коридоров, я натолкнулся на пару стражников. Они меня весьма оживлённо о чем-то болтали, но, заметив меня, притихли и вежливо склонили головы. Что за?

— Доброе утро. Не подскажите ли, как мне пройти в кабинет принцессы Селестии? А то я слегка заблудился.

— Конечно, профессор, — кивнул левый. — Следуйте за нами.

Профессор? В смысле — "профессор"? Та-а-а-к... я чего-то не знаю, и это напрягает. Впрочем, виду я не подал и отправился вслед за ними.
"Кабинет" дневной принцессы оказался в глубине дворца, где я ещё ни разу не был. По пути нам попалась ещё пара патрулей, и они реагировали на меня точно так же, как и сопровождавшие меня жеребцы — замолкали, уважительно кивали и старались побыстрее убраться подальше. Что за фигня?! Ещё не так давно они со мной болтали, как со старым приятелем, умоляли дать автограф и расспрашивали про тексты земных песен! А теперь кличут "профессором" и обращаются как с тухлым яйцом. Может, опять в газетах чего написали, пока я не видел?

Не то чтобы я был против, впрочем. Чрезмерное внимание к моей персоне в мой прошлый кантерлотский визит только напрягало.

— Мы пришли, профессор, — они остановились перед высокой белой дверью с изображением солнца.

— Спасибо, — улыбнулся я им. Они как-то нервно переглянулись и поспешили откланяться.

Все загадочнее и загадочнее. Постучавшись в дверь и, дождавшись "войдите", произнесённого знакомым голосом, пользуюсь приглашением.

Кабинет Селестии лишь отчасти похож на рабочее место. Хоть и немалую его часть занимает огромный стол, светлые тона лакированного дерева, белые стены и лёгкие шторы вызывают ощущение радостной лёгкости, присущее и самой хозяйке. Но это только если смотреть в одну сторону. В противоположной — огромный чайный стол, разбросанные подушки и... обе царственные сестрички.

— Ага, вот и герой дня, — одаривает меня Селестия чарующей улыбкой. — Мы как раз о тебе говорили.

Перевожу слегка смущённый взгляд на Луну. Та ехидно улыбается и машет мне лапкой.

— Надеюсь, ничего плохого?

— Нет-нет, ничуть, — качает и головой она и мечтательно добавляет. — Ты обязательно должен присутствовать на следующей Галопин Гала.

— Это что и зачем? — подозрительно спрашиваю я.

— Увидишь, — хитро улыбается она. — Присаживайся.

Ну, раз предлагают... плюхаюсь на огромную подушку.

— Селестия, — испытующе смотрю на дневную принцессу, изо всех сил стараясь сохранять серьёзный настрой. Хоть сейчас она и не кажется мне божественно-прекрасной (алкоголь окончательно выветрился, что ли?), но красотой все же ничуть не уступает Луне. — Твои стражники называют меня профессором. Ты, случайно, не знаешь почему?

Луна тихонько фыркает, но когда я перевожу взгляд на неё, выражение лица у неё самое что ни на есть невинное.

— Потому что ты и есть профессор Кантерлотского Университета, — так же невинно сообщила мне дневная принцесса.

— И давно это со мной? — подозрительно осведомился я, подавив первоначальное возмущение.

— Со вчерашнего дня, — любезно разъяснила мне она.

— И как это меня так угораздило? — ещё более подозрительно продолжил допытываться я.

— Даже не знаю, — вот ведь сама невинность, только озорные чёртики в глазах пляшут! — Вчера, едва я подняла солнце и пришла сюда, как на пороге появился капитан королевской стражи с двумя свитками и вопросом: по какому праву иномировой хищник запугивает королевскую стражу?..

— Я что делаю?! — тихо офигел я. — Что-то такого не припомню.

— Как же, как же... — ехидно улыбнувшись она, телекинезом вытянула из груды свитков на столе один из верхних и дала его мне. — Ознакомься.

Разворачиваю, читаю. Что-то вроде объяснительной... бла-бла, в предрассветный час, незадолго до смены дежурств... неизвестное существо... при попытке остановить... блин, серьёзно?! В голове что-то такое забрезжило. Какое-то мелкое препятствие на моем пути от вокзала к вожделенной кровати, которое мозг в тот момент счёл слишком незначительным.

— Теперь вспоминаешь? — заботливо, но всё с тем же оттенком ехидства интересуется Селестия.

— Смутно, очень смутно... я к тому времени уже третьи сутки не спал... — кладу свиток на стол. — Селестия, прости уж мне этот вопрос, но на кой ляд нужна такая стража?

— В их оправдание можно сказать, что это первое дежурство, — хихикает Селестия. — Они из небольшой деревеньки за Травянистым Болотом, и к тому, что ты отчудил, их никто не готовил. Уж поверь, капитан их чихвостил так, что половине Кантерлота было слышно.

— Ладно, допустим, — тяжело вздыхаю. Чую, нажил я себе этим проблем на пустом месте. — А профессором-то я как стал?

— Мне же надо было что-то ответить своему капитану? — самым невинным образом ответила Селестия. — Могу лишь сказать, что ответ его полностью устроил.

Луна хихикает.

— Ты ведь шутишь, да? — интересуюсь я, хоть и отчётливо вижу, что нет. Довольна своей мелкой каверзой, аж из ушей капает, но не шутит. Она действительно сделала меня профессором просто потому, что ей это показалось забавным. Совместила приятное с полезным, так сказать.

— Считай, что легко отделался, — улыбнулась она.

— Селестия, мы ведь об этом уже говорили. Три недели назад всего! Ну какой из меня...

— Не беспокойся, это не слишком обременительно, — прервала она меня. — Ты всего лишь будет должен отвечать на официальные письма от Университета, и то если они сподобятся тебе их послать. Твоя трёхмесячная отсрочка ответа всё ещё в силе.

— А это вообще нормально, что глава государства берет случайного человека с улицы и делает его профессором престижного образовательного учреждения?!

— Нет, конечно нет, — успокаивает меня Селестия. — Негоже главе государства вмешиваться во внутренние дела научных кругов, да еще и таким образом. Тебя назначил ректор университета, ничуть не сомневаясь в твоих способностях.

— Ага, дай угадаю. Ослепительной красоты белая пони с эфирной гривой и солнцем на Метке.

Она только улыбается. Луна снова тихонько хихикает, подтверждая мою догадку.

Ну точно. Вот что ей движет, "я хорошая, мне всё можно"? Ладно уж, если необременительно... кроме того, даёт дополнительную весомость цели, с которой я сюда пришёл.

— Отставим это в сторону... — Селестия смотрит на меня уже серьёзнее. — Куда ты так поспешно сбежал? Твайлайт беспокоилась за тебя.

— Никуда я не сбегал, — фыркнул я. — Это она сбежала. А потом меньше чем через полчаса часа пришла Пинки и утащила меня на каменную ферму.

— Зачем? — удивилась Селестия.

— По поручению уважаемого ректора Университета, профессором которого я имею честь быть, — ехидно отвечаю я.

— Разве я ей что-то поручала?

— Не ей, а мне... как же, уважаемый ректор, неужели вы забыли? — продолжил ехидствовать я. — Что-то с памятью вашей стало, всё, что было не с вами — помните...

— Уел он тебя, — рассмеялась Луна. — Твоим же оружием воспользовался.

— Сговорились! — шутливо возмутилась Селестия.

— Ладно, а мне ты расскажешь? — интересуется Луна, бросив хитрый взгляд на Селестию и сделав ударение на "мне", словно у нас есть какие-то таинственные отношения.

— Ну конечно, тебе я расскажу, — поддержал игру я. — Уважаемый ректор, ещё когда я не был профессором, интересовалась, можно ли сделать компьютеры из кристаллов. Вот я и проводил исследование.

— Успешно? — тут же заинтересовалась Селестия.

— Скорее да, чем нет. Но точно я скажу, когда попытаюсь сделать хоть какой-нибудь действующий образец.

— Прекрасно! — радостно улыбается она. — А ты говоришь: "случайного человека с улицы".

— Ты об этом ещё не знала.

— Зато знала о многом другом, — она кивнула в сторону стола со свитками. — Последняя вещь, которую ты сделал для Винил Скрэтч, очень меня заинтересовала.

— А-а, фокус... — отмахнулся я.

— Твайлайт не поняла принцип её работы, а ты называешь это фокусом, — улыбнулась Селестия.

— Ничего, я тоже пока толком принципы магии не понимаю. Ладно, я, собственно, по делу зашёл.

— По какому же?

— Я хотел бы получить доступ к книгам по магии разума.

Она слегка покачала головой, мгновенно посерьезнев.

— Как я понимаю, из-за заклинания, наложенного чейнджлингом. Луна рассказала об этом... однако, Артур, не думал ли ты, что это не так уж и плохо и тебе не стоит избавляться от его эффекта?

Поднимаю бровь. Хорошо? Да ну? Произношу это же сомнение вслух.

— Тебе не удастся вернуться домой, — объясняет она свою мысль. — Разве так уж плохо, что ты находишь приятной компанию пони?

Эм-м-м-м... ничего себе постановка вопроса!

— Дай мне пять минут подумать над этим, — попросил я аликорну.

— Только пять минут? — улыбнулась Селестия.

— Должно хватить, — заверил я её. — Решение надо принимать за семь вдохов, так что времени я взял с запасом.

— Хорошо, — кивнула она, продолжая улыбаться.

Закрываю глаза. Естественно, решение "надо или нет оставлять воздействие чейнджлинга" я обдумывать не собирался, и так понятно, что избавляться от него необходимо и, желательно, как можно быстрее. Подумать я собирался над последовательностью доводов, которые надо привести Селестии чтобы добиться своего. Для этого для начала надо бы подумать над её мотивацией. Что мне известно? Она хороший правитель, заботящийся о своих поданных как о семье. Этакая великая мать... интересно, а свои дети у неё есть? Потом как-нибудь узнаю. На чем я остановился? Да, знания о магии разума она считает опасными, возможно, также предполагает наличие у меня какого-нибудь тайного замысла. Сначала определимся с первым пунктом.

— Селестия, ты считаешь меня своим поданным? — спросил я, не открывая глаз.

— Конечно.

Ответ быстрый, уверенный и, судя по всему, честный. Значит, я тоже вхожу во множество "неразумных детей", что имеет как преимущества, так и недостатки. Ну да, сколько ей лет? Озорная кобылка может быть старше, чем записанная история человечества, за такую прорву времени наверняка свои решения начинают казаться единственно верными (а не слишком ли я самонадеян? С таким жизненным опытом она вполне может быть права... стоп. Нет. Или, по крайней мере, не для всех. Я же не пони). Да, проблема разницы в возрасте снижает свободу манёвра... учтём и это. Начать лучше с нейтрально-мягкой позиции... а, и да, ни слова лжи. Попробуем.

— Первое альтруистическое возражение: я сильно отличаюсь от пони физически, — наконец, произнес я. — Двуногий, бесшёрстный, с плоской физиономией, на которой вам даже не видно эмоций. Я-то нахожу компанию пони приятной, но не уверен что это верно и наоборот.

— В тебе есть некая завораживающая грация, — улыбнулась Селестия. — Поверь, мы можем любоваться тобой так же, как ты любуешься нами.

Ничего ж себе откровеньице!

— Разные вещи, — тем не менее, качаю головой я. — Одно дело восхищаться совершенством форм, и другое дело отправиться к такому чуждому совершенству в постель.

Она с хитрой улыбкой посмотрела на меня, затем бросила ехидный взгляд на Луну и кивнула.

— Второе альтруистическое возражение: я также отличаюсь от пони ментально. Я иначе думаю, иначе себя веду, у меня другое отношение ко многим вещам, которые пони кажутся естественными и наоборот.

— Никто в Понивилле не жаловался на твоё присутствие, — возразила Селестия. — Любой пони, знающий тебя согласится с тем, что ты дружелюбен, вежлив и предупредителен. Не слишком ли ты переоцениваешь наши различия?

— Опять-таки, разные вещи, — не соглашаюсь я. — Усвоить чужие культурные нормы поведения и следовать им не так уж и сложно, пока особо нечего делить. Но чем ближе отношения, тем больше возникает поводов для трений. Например, если верить написанному в "Культуре пони", то вы полиаморны и не склонны к ревности. Мой вид территориален, я собственник, это заложено в моих генах. Мне будет безумно неприятно даже если, скажем, избранная мной пони будет заглядываться на кого-то ещё. А уж мысль о том, что она с этим кем-то будет заниматься любовью так и вовсе заставляет кровь кипеть.

Селестия взглянула на меня с лёгкой сочувственной улыбкой. Не думаю, что она бы так улыбалась, если бы знала, что в большинстве человеческих культур ревность считается смягчающим обстоятельством при убийстве.

— Третье альтруистическое возражение. Я не могу спать в чьём-либо присутствии — и не спал двое суток, прежде чем приехать сюда, просто потому, что у меня в купе были попутчики. Для пони же очень важны прикосновения, и чем ближе отношения, тем больше потребность в них...

— Ты действительно не потратил ни одной минуты зря, — мелодично рассмеялась Селестия. — Но одно лишь то, что твои возражения "альтруистические", многое о тебе говорит. Думаю, среди моих маленьких пони найдутся те, кто сумеют это оценить, несмотря на другие твои особенности.

Я тяжело вздохнул. Вот уж не ожидал, что натолкнусь на такое мягкое, но неодолимое сопротивление со стороны Селестии. Ещё менее ожидал, что мне будут (хоть и не прямым текстом) настойчиво рекомендовать "ни в чем себе не отказывать" и, хм, не знаю, взять в жены какую-нибудь пони? Нда... Пролёт, нейтральные аргументы тут не помогут. Хорошо.

— Я просто надеялся, что мне не придётся переходить к эгоистической части своей мотивации... ну что ж. Первое эгоистическое возражение: эти чувства не мои. Они мне навязаны извне, и мне это очень не нравится. Ты не пробовала примерить эту ситуацию на себя? Напомню, в моем мире есть только один разумный вид.

— Да, наверное, это... странно, — улыбнулась Селестия и снова кинула короткий взгляд на Луну. Ночная аликорна не замечает этого, смотрит на меня серьёзно и внимательно. — Но здесь ведь не твой мир, и к другим его аспектам ты привык достаточно быстро.

В голове одновременно мелькнули две мысли. Первая — сравнить мои порывы с безумным влечением к собаке или какому-нибудь другому неразумному животному. Отметаю вариант, как обидный для обеих сторон. Вторая мысль — полученный ответ не по сути возражений.

— Я говорю прежде всего о свободе воли. Раз я гость в этом мире, то я не могу решать за себя сам?

— Можешь, — отвела взгляд Селестия. Есть! Очко в мою пользу. Развиваем нападение...

— Второе эгоистическое возражение: они до абсурдного сильны. Дома я не терял над собой контроль, увидев красивую девушку, а здесь... да что я тебе рассказываю, ты и сама все прекрасно чувствуешь.

Она лукаво улыбнулась.

— И Луна кое-что рассказала. Можно мне тоже попробовать массаж? Я даже не буду возражать против покусывания за ушко. Продолжения не обещаю, впрочем...

— Тия! — вспыхнула Луна.

— Не смешно, — кисло отозвался я.

— Кому как! — хихикнула аликорна.

Тц. Можно было бы сказать, что я так могу кого-нибудь изнасиловать, но — ни слова лжи. Был бы я на такое способен, так и проблемы бы никакой не было. Оставил бы себе Церку в качестве секс-рабыни и жил бы припеваючи. Ладно, из честных причин избавляться от заклинания у меня осталась только последняя, термоядерная.

— И третье эгоистическое возражение, — я посмотрел на неё очень серьёзно. — Я жил в счастливой семье, полной любви и заботы, но так и не научился любить сам. Иногда я думаю, что я вообще на это не способен. Как думаешь, много найдётся твоих маленьких пони, которые смогут оценить и эту "особенность"?

Сестры шокированно переглянулись. Озорная улыбка дневного диарха гаснет, как если бы я ей сказал, что умираю от неизлечимой болезни. Ну да, примерно такую реакцию я и ждал.

— Это правда? — спросила она сочувственно.

— Увы.

Молчание.

— Артур, я понимаю твоё желание избавиться от заклинания, — после небольшой паузы произнесла аликорна. О, наконец-то серьёзный разговор пошёл. — Но знания о магии разума закрыты не из-за пустой причуды. Они опасны.

— Селестия, ну в самом деле! — возвел глаза к небу я. — Твайлайт же всё про меня написала. Если "магия разума" включает в себя обязательное требование "способность к магии", то я никак не смогу ей воспользоваться.

— Тогда зачем тебе её изучать?

— Мне нужно "противоядие" или же, если готового решения нет, то принцип действия этой магии вообще, чтобы его найти. Чейнджлинг упоминал, что плох в магии, так что я не думаю, что это будет слишком уж сложно.

— Возможно... — с сомнением ответила она. — Но если ты найдёшь решение, то как применишь?

— Тут мне без вашей помощи не обойтись. Надеюсь, ты-то не будешь использовать магию разума во вред?

Селестия хмурится. Кажется, она вообще не ожидала, что разговор дойдёт до этой точки.

— Да и потом, если знание опасно, то владеть им необходимо хотя бы в той мере, которая нужна для самообороны. Если чейнджлинги могут что-то такое наколдовать, а у вас нечем защищаться, то прятать голову в песок — не лучшая стратегия.

Вот этот довод её пронял. Забавно, похоже, светлейшая правительница имеет склонность к паранойе.

— Хорошо, — сдалась Селестия. — Я дам тебе доступ в закрытое крыло библиотеки, но ты не должен выносить оттуда ничего. Даже заметки, которые ты сам сделаешь. И, конечно же, никому ни слова о полученных там знаниях.

— Никаких возражений.

— И я займусь этим исследованием вместе с тобой.

Я удивлённо поднял бровь. Похоже, мой довод оказался ещё более эффективен, чем я ожидал — не просто долбанул по поверхности, а пробил все слои защиты и рванул в самой глубине. Селька, да ты точно параноик!

— Тебя это радует? — немного удивилась она.

Как хорошо, что они эмпаты, а не телепаты, и она не знает, чему я улыбаюсь.

— Радует, — я не стал уточнять причину. — А как же королевские обязанности?

— Отменю всё, что можно отменить, и передам Луне всё, что отменить нельзя, — легко ответила она. По её мордашке снова расплывается хитрое выражение, чем-то напоминающее троллфейс. Того и гляди, запоёт вокализ Хиля.

— Только не снова! — взмолилась Луна.

— Надо, — наставительно сказала Селестия. — Артур прав, нам действительно нужно знать, как защищаться от подобных заклинаний. И как правительница Эквестрии, я не могу бросить в беде своего поданного.

Бинго! Access granted! Но попотеть пришлось. И рассказать то, что я рассказывать не хотел — тоже. Будем надеяться, что всё это не зря.

— Начнём прямо сейчас? — это утверждение в форме вопроса.

— Не слишком ли ты торопишься? — улыбнулась Селестия, полностью проигнорировав мой финт.

Это что, она так тактику сменила? "Какой-такой павлин-мавлин, не видишь — ми кюшаем..."
— И правда, — сардонически отвечаю я. — Куда мне торопиться. Сижу вот удобно, как на иголках, в замечательной светлой, усыпанной подушками комнате с двумя обнажёнными девушками моей мечты.

Ну, строго говоря, не моей — но на интенсивность переживаний такая мелочь никак не влияет!

— Вот именно, радоваться надо! — с широкой улыбкой подтвердила Селестия.

Точно, вариант "павлин-мавлин". Рано я в библиотеку намылился... ладно, тогда план Б: отловить чейнджлинга. Проще сказать, чем сделать...

— Арт, не злись, я только шучу, — голос Селестии стал гораздо серьёзнее, но какие-то озорные нотки в нём ещё оставались. — Мы с Луной просто ждём обеда. Потом я отдам необходимые указания, и мы займемся твоей проблемой.

— А... га. Извини, — мне стало слегка неловко. Пока до меня не дошло, что она меня провела, как мальчишку! Следующая мысль была слегка нервирующей: а не видела ли она всю мою прошлую задумку, как на ладони? Надо будет над этим подумать, только где-нибудь вдалеке от эмпатических милашек.

— И какую же идею ты так напряжённо обдумывал? — вновь улыбается дневная аликорна. — Хотел взять библиотеку штурмом?

— Нет, думал, как поймать чейнджлинга. Тоже подходящий источник знаний.

Они переглядываются.

— После того как один из них сломал тебе ребра? — уточнила Селестия.

— У тебя вообще инстинкт самосохранения есть? — укоризненно интересуется Луна.

— Где-то был... — задумчиво ответил я. — Ну что вы на меня так смотрите? Меня тоже не радовала такая перспектива. Если бы я знал, как их найти, я бы начал именно с этого варианта.

Селестия посмотрела на меня с каким-то странным выражением, отчасти любопытствующим, отчасти одобрительным. Луна тяжело вздохнула.

— Ты их сильно недооцениваешь.

— Недооценивал, — возразил я. — Работа над ошибками проведена. В следующий раз буду держать древесного волка поблизости, как показывает прошлый опыт, их дружелюбный вид оказывает на чейнджлингов самое благотворное воздействие — умиротворяет и настраивает на конструктивный диалог.

Луна неодобрительно качает головой, даже не улыбнувшись шутке.

— Кстати, — вмешалась Селестия. — Как ты поймал древесного волка?

— Руками.

— Артур, я серьезно! — возмутилась она.

— Я тоже. Пошёл в лес, схватил одного, и тот пошёл за мной как доверчивый агнец. Собственно, я хотел изучить феномен вместе с Твайлайт, но как-то всё пошло наперекосяк.

— Хм... и в твоём присутствии он не нападает на пони?

— Пони я ему не показывал, но на чейнджлинга не нападал. Думаю, для них разницы нет.

Селестия задумалась. Впрочем, ненадолго — в дверь постучались, аликорна разрешила войти, и единорожка-служанка пролевитировала в комнату гигантский поднос, занявший бо?льшую часть чайного стола. Я с интересом осмотрел угощения.

— Восемь видов кремовых пирожных, три вида песочных, пахлава, пудинг, шоколадный тортик, зефир, мармелад, трёхлитровый чайник, — перечисляю я вслух, но запинаюсь на последнем блюде. — И, внезапно, грибной суп с сухариками

— Суп мне, — пояснила Луна.

Я вопросительно-восхищённо смотрю на Селестию.

— Луна рассказала про твои проблемы с нашей едой... — невинно начала та.

— Не верь, это она всё себе взяла, — ехидно прервала сестру ночная аликорна.

— Луна! — возмутилась Селестия. — Неправда! Я поделюсь!

Не могу сдержать смех при виде этой сценки.

---

После обеда Селестия ненадолго ушла вместе с Луной, вернулась уже одна, и мы направились в сторону библиотеки. Однако, как оказалось, эквестрийское "хранилище 13" располагалось не там. Мы долго спускались по спиральной лестнице в этакую перевёрнутую башню, в самом низу которой стояла величественная дверь, достойная депозитария крупного банка. Селестия колдовала над ней (в прямом смысле слова) добрую минуту, позволяя мне насладиться прекрасным зрелищем её аккуратного личика в солнечных отблесках сияния рога. Закончив, она наградила меня таким понимающе-озорным взглядом, что мне стало неловко. Хм... при таких раскладах работа с ней видится уже не настолько хорошей идеей.

За монструозной дверью располагалась на вид самая обычная библиотека, лишь в конце помещения тускло поблескивала ещё одна стальная махина.

— А там что? — поинтересовался я у Селестии.

— Артефакторий.

Ух ты... впрочем, нет. Любопытно, но не особенно важно.

— Что ж, с чего ты планировал начать? — спросила Селестия.

— Так... мне нужна запись заклинания языка, "Анализ тонких материй" Хорнвайза и... не знаю, "Магия разума для чайников", если тут такая есть.

— Ты уже добрался до Хорнвайза? — удивилась Селестия.

— Мнэ-э... случайно получилось. Очень интересно и просто написано.

— Интересно и просто?!!

— Ну, если сравнивать с Фейгном...

Она качает головой.

— Какие-то у тебя вывернутые наизнанку представления о сложности.

— Да, Твайлайт тоже так сказала. Но Хорнвайз пишет мало, четко и по делу, а Фейгн словно нарочно усложняет свои лекции терминологией. Сквозь его писанину приходится продираться, как сквозь колючий кустарник. Ну и еще... "Анализ тонких материй" слегка похож на книги по моему хобби, так что я увлекся и искал параллели.

— Не зря я тебя профессором назначила... — пробормотала Селестия. — С такими-то хобби.

— Мне кажется, или ты себя в этом убеждаешь? — поддразнил ее я.

Она показала мне язык.

— Ладно. Подожди минуту и ничего не трогай. Я быстро.

— Хорошо.

Я сел за громадный стол в той части тайной библиотеки, которая была выделена под читальный зал, и начал доставать из сумки различные письменные принадлежности. Убедившись, что я не собираюсь бежать к полкам с безумными глазами, Селестия с лёгким хлопком исчезла в неяркой вспышке.

Так, одной тетрадью придётся пожертвовать, так что возьму ту, в которой мы с Пинки в крестики-нолики играли. Грифелей осталось ещё полсотни, надеюсь, хватит. Планшет... пусть пока лежит в сумке, на первых порах он мне не понадобится.

Тихо-то как... аж в ушах звенит. Видимо, это хранилище находится где-то в самом сердце горы, на которой построен Кантерлот. Просто так подкоп не сделаешь.

Неудивительно, что Селестия так хитро улыбалась, когда говорила о возможности взять библиотеку штурмом. Хранилище, кстати, достаточно большое, не тот сверхгигант, который грабила Твайлайт с моей скромной помощью, но с её собственным "Золотым Дубом" сопоставимо. И все это запретные знания?

Иду вдоль полок. На большинстве книг названий нет, видимо, если оно и наличествует — то только на обложке, но, уважая просьбу Селестии, вынимать книги с полок я не стал. На одном из корешков надпись все-таки нашлась — схематичный икосаэдр и надпись "Тени". Исчерпывающе!

Перехожу к другому стеллажу. Аналогично, название на корешке присутствует только на двух книгах, и на обеих оно написано на каком-то незнакомом языке. Дальше я уже не пошёл — с лёгким хлопком вернулась Селестия.

— Все-таки что-то брал? — подозрительно осведомилась она.

— Нет. Просто смотрел на корешки. Некоторые книги здесь весьма древние, раз написаны не на всеобщем.

— Верно. Немалая часть книг относится к тёмным временам задолго до основания Эквестрии.

— Ладно. Ты принесла? — она помахала в воздухе двумя книгами, и я кивнул. — Тогда пойдём искать что-нибудь подходящее, относящееся к магии разума.

Селестия положила принесённые книги на стол, и мы отправились вглубь библиотеки. Нужному нам предмету было посвящено две полки, и, естественно, учебников тут не было. В основном — лабораторные журналы, пара книг заклинаний и ещё три — на неизвестных языках. Негусто...

Я взял один из журналов и книгу заклинаний (те, что на первый беглый взгляд показалась попроще), и мы вернулись в читальный зал.

— Ты же тоже собиралась что-то исследовать? — спросил я у Селестии, заметив, что себе она ничего брать не стала.

— Можешь считать меня своей ассистенткой на это время, — подмигнула мне она.

— Хм...

Ну ладно, хоть и не понимаю, на кой ей это. Помощь аликорны лишней не будет.

Я взял "Сборник заклинаний доэквестрийского периода" и начал листать книгу в поисках содержания, коего... не оказалось.

— Селестия, можешь найти мне заклинание для изучения языка? — попросил я.

— Конечно.

Книгу пронзило тонким золотистым лучиком, и она открылась на нужном мне развороте. Взгляд внутрь... ух ты ж ё... будет сложно.

Когда я впервые познакомился с единорожьими заклинаниями на бумаге, у меня чуть глаз не выпал. Впечатление только усугублялось по мере того, как я разбирался в положенной в основу системе. Прочтённый "Анализ тонких материй" слегка примирил меня с эквестрийской магией, но я больше не удивлялся тому, что абсолютное большинство единорогов не владеет мало-мальски сложными заклинаниями. Причина та же, по которой большинство людей не владеет теорией групп — сложность мозголомная, а для полноценной счастливой жизни это явно не самое необходимое знание.

В "классической" форме заклинания напоминали мне ассемблерный код, записанный на нотном стане безумным трёхруким композитором. Серьёзно — в большинстве заклинаний было три основных "партии", а "ноты" были собраны в что-то вроде гроздей винограда. Сначала я решил, что это в принципе нечитаемо, но потом всё же пошёл к Твайлайт выяснять подробности. Объяснения я получил исчерпывающие, но всё равно общая идея казалась бредом сумасшедшего. Если переводить это в человеческие аналогии — единороги художественно хрустят пальцами обеих рук и шеей, а полученная мелодия и есть заклинание.

К счастью для меня, существует и упрощённая, "слоговая" запись. Вот уж где точно ассемблерный листинг, тем более что для экономии дорогой бумаги (это сейчас пони научились её производить в любых количествах, а в те времена, когда магия становилась наукой, она стоила безумных денег), "код" заклинания записывался в несколько столбиков.

Однако, как оказалось, разбирать его на составляющие хоть и сложно, но всё же эта сложность приемлемая. В общем-то, вся книга "Анализ тонких материй" была об этом — стандартные магические "команды" и их сочетания, как составлять свои заклинания, как разбирать чужие.

С примерами в книге я справился без проблем, но заклинание изучения языка... хм. Лучше начать тренироваться с чего-то попроще.

Беру книгу заклинаний и начинаю листать её в поисках чего-нибудь, подходящего под этот критерий. Селестия, до этого просто сидевшая рядом, кладёт голову мне на плечо. Волосы по всему телу тут же становятся дыбом.

— Это отвлекает, — негромко произнес я. До меня доносился слабый запах её шёрстки — сладкий, с сильной ноткой ванили.

— Действительно, — хихикает Селестия, ощутив мою реакцию. Но голову, зараза такая, не убрала! — Мне просто не видно.

— Логично, — согласился я. — Наверное это прямым образом связано с тем, что книгу сейчас читаешь не ты.

— Должна же я знать, что именно ты изучаешь.

Тут-то до меня и дошло.

— Так ты просто следить за мной собираешься, — протянул я, высвободив плечо и повернувшись к ней. — Тебе нужно иметь представление, насколько опасные знания ко мне попали.

— Нет, я просто тебя дразню, — улыбается она. — Разве будет у меня такая возможность после того как ты найдёшь решение?

Смотрю на неё укоризненно.

— Артур, прошлый раз маг разума с сильными телепатическими способностями захватил дружественное государство, поработил его население и угрожал начать войну с Эквестрией, — без тени веселья отвечает Селестия. — У меня есть право беспокоиться. Особенно в свете того, что написали стражники.

— Трусливый бред они написали... но все остальное справедливо, — учитывая, что я тут всего месяц, доверие действительно беспрецедентное. Но и работать в такой близости к ней я не смогу, так что я захлопываю книгу и предлагаю: — Давай так. Всё, что я читаю из этих книг, я читаю вслух. На любые интересующие тебя мои действия ты задаёшь вопросы. Но сядешь ты при этом, скажем, вон на тот диванчик.

— Договорились, — улыбнулась она и телепортировалась в указанную точку.

Уффф... так гораздо лучше. Снова открываю книгу.

— И сейчас ты?.. — тут же спросила Селестия.

— Ищу простые заклинания, которые имеют примерно одно и то же итоговое воздействие, чтобы разобрать их и найти базовые конструкции.

— Хочешь написать дополнение к Хорнвайзу? — улыбнулась она.

— Нет, — я на секунду задумываюсь, а потом решаю просто рассказать всю идею с самого начала. — Большая часть заклинаний состоит из примитивов, скомпонованных в единую, хм, "мелодию". Первый "такт" обычно отвечает за стабилизацию мага в потоке, второй за сбор данных, третий за подкачку энергии, ну и так далее. Содержимое "тактов" может быть разное, но функциональность примерно понятна. Сейчас я хочу найти те "такты", которые отвечают за способы воздействия на разум и понять систему хотя бы в общих чертах.

— Неплохое описание, — поощрительно кивнула Селестия. — И что ты будешь делать дальше?

— Невозможно предсказать ветвление, — я начал было изображать из себя компьютер, но потом вздохнув и вспомнив про "беспрецедентное доверие" ответил серьезно: — В зависимости от того, что мне удастся узнать. Пока что я практически в темноте брожу.

— Хорошо.

Убедившись, что у дневной принцессы больше нет вопросов, возвращаюсь к перелистыванию книги. В итоге останавливаюсь на четырёх относительно схожих заклинаниях — "передача воспоминания", "удаление воспоминания", "внушение", "дезориентация". Простыми они были только в сравнении с заклинанием языка... ну что ж. Надо так надо. Вот только переписывать их вручную... заманаюсь. Проще уж сфотографировать на планшет.

— Есть успехи? — сочувственно спрашивает Селестия спустя четыре часа. Вздрагиваю, концентрация рушится, оставляя меня с неприятным ощущением, будто в моем черепе туда-сюда с грохотом катаются металлические шарики.

— Почти что нет, — вздыхаю я. — Пока нашёл только одну базовую конструкцию.

Она подходит ближе, чтобы взглянуть, что я там записывал. Быстро проглядывает на выбранные мной заклинания (я все-таки переписал их, чтобы иметь перед глазами).

— Почему именно эти?

— Все четыре производят изменение содержимого головы, как раз мой случай. Первые два предназначены для записи в память, вторые два для изменения состояния сознания, но принцип должен быть общий, так что я решил начать с них.

— И какую базовую конструкцию ты нашёл? — улыбнулась она.

Протягиваю ей выписанный на листок "кусок кода".

— "Касание к разуму"! — удивлённо произносит Селестия.

— М-м? Это отдельное заклинание?

— В общих чертах... — она хватает книгу "Доэквестрийских заклинаний" и стремительно её листает. Прям как Твайлайт... может, она этой привычкой обзавелась как раз благодаря своей наставнице? — Вот.

Смотрю на листинг. Точно. Стандартные "базовые такты" и найденный мной код.

— И что оно делает? — тут же спрашиваю я.

— Мы используем его для тестов на ментальную дисциплину, — ответила Селестия. — В старые времена этим заклинанием пользовались для того чтобы находить практикующих телепатов. Ещё им можно пользоваться как сигнальным, но есть способы и проще.

— Погоди-погоди. Меня интересует не "для чего им пользуются", а "что оно делает". Конкретно, что происходит, когда ты его на кого-то колдуешь?

— М-м-м... не знаю.

Ну да, это ведь тоже магия разума, а Селестия, похоже, придерживается принципа "меньше знаешь — крепче спишь". Хм... если подумать, то это довольно странно. Чуется мне, изучила она что-то такое, про что её предупреждали, а она не верила. Очень уж характерное поведение "обжёгшегося на молоке".

— Раз это заклинание есть в открытом справочнике, значит оно безопасно, так?

— Да, — кивнула Селестия.

— Тогда будь добра, наложи его на меня.

В её глазах на секунду мелькнула паника.

— Ты уверен?

— Полностью, — заверил я её. — Давай.

Она тяжело вздохнула, долго смотрела в книгу, а затем её рог вспыхнул золотистым пламенем. В голове словно раздаётся тонкий звоночек, как от маленького колокольчика.

— Ещё раз, — потребовал я. Селестия кажется ошарашенной.

— С тобой все в порядке? — кажется, она не верит своим глазам.

— Это же безопасное заклинание, ты сама мне об этом сказала, — укоризненно произнес я. — А вид у тебя при этом такой, будто ты думала, что я тут же упаду бездыханным.

— Оно безопасное для пони, — уточнила Селестия.

— На меня вроде тоже никакого особенного эффекта не имеет. Давай ещё раз, мне нужно убедиться.

Снова вспышка рога, на этот раз более яркая и быстрая. "Динь!" в голове прозвучал куда громче и настойчивей. Да, похоже, это единственное проявление.

— Отлично, спасибо, — я черкнул пару предположений на листе.

Всё ещё удивлённая чему-то Селестия подошла посмотреть.

— Артур, я вынуждена попросить тебя писать на эквестрийском, — произнесла она.

— М-м... — недовольно поджал губы я. Бегло писать у меня ещё не получалось, но требование справедливое. — Ладно, ты права.

Медленно вывожу то же самое на языке пони.

— Ты пишешь как жеребёнок-второклашка! — хихикнула Селестия.

— Ну извините, — недовольно пробурчал я. — Чего ты от меня хотела, меня же устному языку магией научили, а писать я учился сам. Так что "как слышыца, так и пишыца" неизбежно.

— Значит, этот фрагмент заклинания отвечает за разрешение проводить действия с разумом?

Подчеркиваю первое слово.

— Предположительно, — поправилась Селестия. — Почему?

— Похоже, работа с памятью филигранная и помех не терпит, — показываю ей листы с выписанными "добавлением" и "удалением" воспоминаний, где "касание к разуму" выделено звёздочками. — А вот атаки на сознание куда проще и согласия не требуют, здесь этого фрагмента просто нет. Отсюда я делаю вывод — это базовый элемент "запрос на запись", необходимый перед тем как выполнять остальную часть заклинания. Скорее всего, в случае "отказа" со стороны реципиента, дальнейшие действия будут бессмысленны. Ещё бы знать, как этот "отказ" выполняется...

Вместо ответа Селестия делает весьма странную вещь — начинает ритмично цокать передними лапками по полу.

— И что это должно означать? — спросил я удивленно.

— Восхищение, — улыбается она. — И одобрение.

Ага, это вроде как аплодисменты по-понячьи.

— Не рано ли? — я польщён, но постарался сохранить трезвость суждений. — Это ведь просто догадка.

— Очень правдоподобная, — возразила она.

— Что ещё не делает её истинной.

— Я всё равно впечатлена.

— Ладно, — я усмехнулся. — Сочту за комплимент. И продолжу, если ты не возражаешь.

— Может быть прервёмся на чай? — жалобно просит принцесса дня, а потом задумчиво добавляет: — И я должна тебе кое-что рассказать...

Глава 16 - Симперасма

"Симперасма", глава Селестии и магии :)
А еще самая большая глава из всех написанных на данный момент, но не обольщайтесь — стандартный размер по прежнему 7000+ слов, а такая вот "две-в-одном" просто мой вам новогодний подарок.

Приятного чтения! :)

P.S. Стандартный дисклеймер: бла-бла, POV, то что думает герой не является объективной истиной.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Я размеренно стучу карандашом по столешнице, поддерживая подходящее для глубоких раздумий состояние. Мозаика не складывалась.

— Удивительная способность, — заметила Селестия, в очередной раз сбивая мне концентрацию.

— Какая? — постарался не раздражаться я.

— То, что ты делаешь сейчас, — неопределенно качнула головой принцесса. — Просто стучишь некоторое время по столу, и пропадаешь. Там где раньше c закрытыми глазами можно было ощутить разумное и чувствующее существо, остается что-то простое, как дубовая табуретка.

— Спасибо за лестное сравнение, — хмыкнул я.

— Не обижайся, — улыбнулась она. — Это действительно необычно. Все люди так умеют?

— Все люди могут научиться, — я с неудовольствием заметил легкую боль где-то в глубине черепа, верного предвестника мигрени. — Наверное. Тия, грубое прерывание этого состояния не слишком хорошо сказываются на моем самочувствии.

— Прости. Я подлечу, если хочешь. Но зачем ты тогда им пользуешься?

— Преимущества перевешивают, — вздохнул я, садясь рядом с аликорной и подставляя под касание рога свою многострадальную голову. — Мысли текут легче, проще запоминать, кажется, что все что есть в голове находится на кончиках пальцев. Большинство внешних раздражителей отсеивается, и я остаюсь один на один с проблемой, над которой работаю.

— И часто ты так делаешь? — золотисто-солнечное сияние ее рога слегка слепит, но я все-таки не закрываю глаза, наслаждаясь возможностью столь близко полюбоваться ее лицом.

— Дома я этим пользовался почти каждый день. Здесь… по мере необходимости.

— Тебе не кажется, что это и провоцирует твои головные боли? — спросила Селестия, погасив рог.

Ее мордочка завораживающе близко. Ее губы словно притягивают мой взгляд — похожие на человеческие, немного больше, немного другой формы…

Они слегка растягиваются в улыбке, а затем Селестия медленно и дразняще отклонилась назад, словно испытывая меня — рискну или нет.

— Мне приходила в голову такая мысль, — заворожено ответил я, и все-таки отвел взгляд. — Я провел эксперимент, не используя концентрацию месяц. Частота, продолжительность и сила болей никак не изменилась. Но обычно я работал в изоляции и никто меня не прерывал.

Я вернулся за стол.

— Понимаю, что тебе уже наверное надоел этот вопрос, но… как успехи?

— Не складывается у меня картинка того как это работает, — вздохнул я, уставившись на накопившиеся за последние три дня листы. — Должно быть что-то еще.

— Что именно?

— Если бы я это знал, то я бы уже давно прекратил тратить твое время, Сел.

— Отдохнуть от забот не так уж и плохо, — потянулась она. — Не беспокойся об этом.

Если бы. Дневная принцесса не спускала с меня глаз, но то что ей отчаянно скучно́ это занятие было видно невооруженным взглядом. Тем не менее, она не роптала, только все чаще и чаще заводила разговоры на отвлеченные темы.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Подведем промежуточные итоги. На данный момент я разобрал четыре заклинания для работы с памятью и еще восемь для работы с сознанием, а так же применил все найденное к заклинанию изучения языка, составив его функциональную схему больше чем наполовину. От корки до корки изучил лабораторный журнал (интересно, что его автором значится единорожица по имени Глэнс Шай. Может, дальняя родственница Флатти? Хотя вряд ли, имена у пони никак не указывают на родство, как и расцветка) и… застопорился. Селестия рассказала, что успешность применения магии разума зависит от состояния того, на кого ее накладывают, но мне это практически ничего не дало — разве что теперь я знал, что если я буду против, то память магией мне поменять не удастся. Утешает, конечно, но блин, вид у нее был такой, как будто она какую-то вселенскую тайну хочет раскрыть.

Я снова рассмотрел листинг "изучения языка". Функциональная схема: стартовый, балансирующий, затем специфичный для магии разума блок "дефрагментация" мной же и найденный, затем блок с непонятным функционалом, затем передача, другой блок с неясным функционалом и стандартное завершение. Интересно, что "касания к разуму" тут нет, так что работа идет только с сознанием. В своем роде логично — если для обучения языку незнакомого существа требовалось бы его доверие, заклинание было бы бесполезным Так что смешно сказать, но формально это атакующая магия! В духе русских варваров, врывавшихся в аулы и оставляющих за собой города, школы и библиотеки.

Однако вся проделанная работа к разгадке того, как именно работает вся эта хрень, и, соответственно, как от нее избавиться, я не приблизился ни на йоту. Черт.

— Я думала над нашим предыдущим разговором... — произнесла Селестия, едва я прекратил постукивать по столу, и отложил карандаш.

— Каким именно? — уточнил я.

Вполне резонный вопрос, поскольку за последние четыре дня мы о чем только не говорили. Включая музыку (я был в шоке, узнав что Селестия балдеет с Rammstein, In Extremo и NiT GriT), философию, историю (в основном человеческую) и даже сравнение пенитенциарных систем на Земле и в Эквестрии (это уже было интересно мне). Признаться, от разговоров с Тией я получал едва ли не больше удовольствия, чем от общения с Твайлайт — принцесса дня просто до глубины души поразила меня сочетанием легкого характера, острого ума и энциклопедических познаний. В одном из наших исторических споров, темой которого были войны людей между собой, я, доказывая что если бы у людей был свой аналог бессмертных аликорнов то мы бы жили как в Эквестрии, забылся и начал называть ее "Сел" и "Тия". Она тогда состроила серьезную морду, и строго-настрого запретила это делать. После чего, уловив мое виновато-досадное настроение, расхохоталась и уточнила — "на публике". Ей почему-то ужасно нравилось меня подкалывать и дразнить.

— О любви, — безмятежно улыбнулась она, отвечая на мой вопрос.

Вот-вот, именно это я и имел в виду. Я, конечно, никогда не упускал возможности подпустить шпильку, но… я поднял одну бровь, молчаливо выразив интерес.

Проиграв этак с пяток словесных пикировок подряд (и утешив себя тем, что опыта у нее больше как минимум на два порядка) я перешел к оборонительной стратегии, и затыкался всякий раз, когда видел в ее глазах этот озорной огонек, верный спутник готовящейся шутки. Методом "каждое слово будет переврано и использовано против вас" принцесса дня владела виртуозно, а давать сопернице лишнее оружие я не собирался. У нее и так тысячелетние арсеналы.

— Ты отнес свою неспособность любить к эгоистическим причинам, но ведь она должна быть альтруистической? — продолжила Селестия серьезно, чем полностью сбила настрой. Что ж, вопрос действительно "предыдущий", и действительно "о любви", не подкопаешься.

Пыхтеть мне еще до нее и пыхтеть. К тому же она еще и жульничает со своей эмпатией.

Слегка расслабившись, я на секунду задумался, вспоминая суть той беседы. Мгм. Третья эгоистическая причина.

— Все-таки заметила, — хмыкнул я. — На самом деле, "альтруистическими" причинами я назвал те, о которых придется беспокоиться только другим. Лично мне они фиолетовы, было бы безумно странно и даже как-то глупо всерьез считать своей проблемой то, что я весь такой двуногий и бесшерстный.

— Все-то у тебя наоборот, — улыбнулась дневная принцесса. — Значит, эгоистические — те, о которых придется беспокоиться тебе?

— Почти, это означает что в первую очередь они волнуют меня, а остальные могут относиться к ним как угодно.

— То есть тебя действительно тревожит то, что ты не можешь любить... — задумчиво резюмировала принцесса дня.

— М-м-м… нет, не совсем. Но я подумал, что этот довод будет достаточно эффективен для того, чтобы ты перестала предлагать мне найти себе кого-нибудь в Эквестрии.

— Так ты это специально сказал. — Селестия с укором покачала головой. — Соврал?

— Технически — нет, — вздохнул я. — Способности любить я за собой и вправду не замечал.

— Арт, пожалуйста, давай в будущем обойдемся без этого. Если тебе что-то нужно, то ты можешь просто попросить, — серьезно посмотрела она на меня. — Я хотела бы тебе доверять.

— По моему личному мнению, лгать людей всегда заставляют другие, — я посмотрел ей в глаза. — Я до последнего пытался "просто просить", разве нет? Но на остальные доводы ты только улыбалась.

— Потому что они смешные, — фыркнула Селестия. — Уж не думаешь ли ты, что знаешь пони лучше меня?

— Себя я точно знаю лучше.

— Разве? — ехидно улыбнулась она. — Дай-ка процитирую, "эти чувства не мои", но Луну осыпал комплиментами так, что она смущалась даже когда рассказывала про это. Или же…

Она нахмурилась, и посмотрела на меня уже подозрительно.

— Или же для тебя это была всего лишь игра? — с угрозой в голосе спросила она. — И только посмей соврать мне на этот раз!
"Посмей"?!!

— Нет, ваше величество. Я говорил то, что думал, ваше величество, — процедил я и изобразил легкий поклон.

— Арт… — растерялась принцесса дня, мгновенно утратив суровый вид. — Откуда такое отношение? Ты будто весь вымерз изнутри.

— А как я должен был отреагировать на такой тон? — враждебно уставился на нее я.

— Как угодно, но не так, — покачала головой Селестия.

Я с досадой отвел взгляд. Она же не человек. Более того, она правитель и привыкла к этому. Ей дохрена лет. Она просто беспокоится за сестру. Спокойствие, только спокойствие. Вдох. "Выведи меня из иллюзии в реальность, из темноты в свет, из смерти в вечность, да воцарится мир". Выдох.

— Извини, Тия. Я просто… плохо реагирую на давление, угрозы и приказы.

Она медленно кивнула.

— Кажется, я поняла. Мы неправильно воспринимаем друг друга.

— То есть? — слегка опешил я.

— Я повела себя будто мы оба пони. Ты отреагировал словно мы оба люди,- объяснила Селестия. — Возможно, твоя вторая альтруистическая причина не так уж смешна, как мне казалось.

— Ну, мне ни одна из них не кажется надуманной, — улыбнулся я.

Забавно, что нам одновременно пришла в голову почти одна и та же мысль. Я снова уставился на листы, но сосредоточиться на деле не получалось. Еще раз прочитал про себя "асата ма", но легкое раздражение все равно осталось. Надо бы успокоиться, да и что-то в горле пересохло…

— По чайку? — предложил я.

— Давай, — согласилась Селестия, и мы пошли наружу.

Сидеть в закрытой библиотеке, свет в которой исключительно искусственный не нравилось ни мне, ни ей, поэтому все завтраки, обеды и ужины мы проводили на открытом воздухе, а точнее — на башне "Заката и Рассвета" (и это ее официальное название!). Ходить по длиннющим винтовым лестницам из инвертированной башни в нормальную мне особого удовольствия не доставляло, но это позволяло более-менее держать себя в тонусе, учитывая мою нынешнюю диету.

— Луну звать не будем? — поинтересовался я, окончательно успокоившись в ходе подъема.

— Сегодня приемный день, так что вряд ли у нее найдется хоть одна свободная минутка.

— Жаль…

Обычно ночная аликорна составляла нам компанию, с радостью используя любую возможность улизнуть от переложенных на нее Селестией обязанностей, но, похоже, не в этот раз.

— Арт, тебе нравится Луна?

— Тия, ты опять? — искоса посмотрел я на нее. — Ну что тебе так моя личная жизнь интересна?

— Просто любопытно, — невинно улыбнулась она.

— Да, мне нравится Луна. А еще мне нравишься ты. Но, возвращаясь к тому что мы обсуждали, это не мои чувства. Тогда, в больнице, я восхищался твоей красотой, но так же восхищаются красотой восхода, без какого-либо подтекста. Это было мое собственное видение, и мое собственное восхищение. То что сейчас мне хочется услышать как ты стонешь и достоверно установить, есть у твоего ушка вкус ванили или только запах — чужеродное внушение, не принадлежащее мне ни одной гранью. Если я ему поддамся, то просто перестану себя уважать.

— Луна говорила что ты вроде бы уже поддался? — хитро улыбнулась Селестия.

— Не напоминай... — простонал я, но уже было поздно, я снова ощутил отзвук поцелуя принцессы ночи, и по спине пробежала волна сладостных мурашек. — Блин. Наверное, я бы все-таки смог остановиться…

— Возможно, — хихикнула Селестия. — Но что если пони даст тебе понять, что хочет продолжить?

— Это такое завуалированное предложение? — ехидно поинтересовался я.

Принцесса дня бросает на меня снисходительно-одобрительный взгляд, который я расшифровал как "нет, но попытка забавная".

— Хм… — я задумался. — Если бы после того как я сюда попал мне бы предложили что-то вроде, я бы безмерно удивился, а потом отказался. Значит, это и есть правильное решение.

— Интересное ты все-таки существо, — улыбнулась Селестия. — Ты себя так на чем угодно проверяешь? Захотел выпить чаю, и сразу ретроспектива — "пью ли я чай? Пью ли я чай в это время суток? Пью ли я чай в это время суток с тортиком или с пирожными?"
— Нет, только на том что мне не свойственно, — усмехнулся я.

— И как только не путаешься? — рассмеялась она. — Ведешь списки, как Твайлайт?

— Веду, а как же… — ответил я и ехидно спросил, улыбнувшись внезапно пришедшему в голову сравнению. — Тия, вот как ты понимаешь, что совершенный тобой поступок — правильный?

— Неожиданный вопрос, — улыбнулась она.

— На него еще и ответить сложно, — хмыкнул я. — Попробуешь?

— Лучше послушаю. Мне нравится твое парадоксальное мышление.

— Мне воспринимать это комплимент? — поднял бровь я.

— Лучше не надо, — хихикнула она.

— Хм. Ладно, попытаюсь тебя порадовать. "Правильное" — это традиция. До какого-то момента мы не сами для себя его определяем, это для нас делают другие. Родители говорят нам что хорошо, а что плохо, окружающие ждут от нас определенного поведения, ну и так далее. Можно сказать, что у каждого в голове сидит маленькая Твайлайт и составляет список, в котором, слушая что говорят другие, напротив разных действий ставит плюсы или минусы, а потом советует нам, как правильно действовать соответствии с этим списком. То что отмечено плюсиками, и есть "правильное"… — я с наигранным укором посмотрел на аликорну. — Ну вот что тебя так рассмешило?

— Просто представила себе эту картинку, — сквозь смех ответила она.

— Тогда дальше будет лучше. Помимо маленькой Твай в каждой голове есть еще и маленькая Пинки, которая тоже ведет список, только уже того, что хочется нам самим. Увидев что-то из этого списка, она начинает радостно вопить, прыгать и требовать это заполучить, обещая закатить по случаю приобретения крутейшую вечеринку… ты еще следишь за мыслью?

— Да-да, — она явно представляла себе и это, судя по веселью в голосе.

— Но вот в мою голову забирается чейнджлинг, и, пока никто не видит, заносит в оба списка фразу "Пони — красивы и желанны", ставит около нее сразу пять плюсов, и удирает, пока его никто не видел. Пинки… ну ты себе представляешь как она ведет списки. Ничуть не сомневаясь, она впадает в безумный восторг, развивает бурную деятельность и даже стреляет из пушки, крича "Пять плюсов, это супер-дупер-офигенно! Хватай ее, и айда на вечеринку! Хва-тай! Хва-тай! Ве-че-рин-ка!" всякий раз когда я вижу красивую пони.

Я так удачно спародировал выражение мордочки и интонации своей розовой знакомой, что Селестия снова расхохоталась.

— Твайлайт же к спискам относится куда серьезнее, жалобно смотрит в душу и говорит: — я изобразил слегка паникующую интонацию единорожки, — "я не помню чтобы это записывала! Я никогда бы не поставила пять плюсов, потому что клеточки есть только для трех!"… ну, ты лучше меня представляешь, что в этом случае может сказать Твайлайт.

— Останови-и-ись, — цокая лапкой по полу простонала раскрасневшаяся Селестия, уже захлебываясь смехом.

— Да я уже все, в общем-то. Обычно я слушаю свою внутреннюю Твайлайт, она у меня умничка, но ты себе даже не представляешь, насколько может быть убедительна Пинки. Особенно с этой ее пушкой…

Селестия снова залилась беззвучным хохотом.

— Знаешь, даже если лицо у тебя и неэмоциональное, то рассказываешь ты просто потрясающе, — наконец отсмеявшись, сказала она. — Я представила все в мельчайших подробностях!

Самое интересное, что это объяснение работы реального нейрофизиологического механизма. Только вместо Пинки — дофамин. Стоп. Стоп-стоп-стоп!!!

— Мне нужна книга по биологии пони, — я дернулся было бежать обратно в хранилище, но тут же заставил себя успокоиться. Война войной, обед по расписанию.

— Зачем? — заинтересовалась Селестия.

— У меня только что появилась одна очень интересная идея. Я подумал, что зашел не с той стороны, прежде чем копать в сторону того как действует магия разума на меня, мне бы следовало разобраться, как вы избавляетесь от ее воздействия!

— Объясни подробнее.

— Хм… смотри, и Твайлайт, и Церка…

— Церка? — подняла бровь Селестия.

— Так мне представился чейнджлинг. Так вот, они обе были уверены в том, что заклинание уже должно было рассеяться. Церка настолько не ожидала, что оно останется, что подумала, будто я речь о нем завел только чтобы заставить ее извиняться.

— И ты ей веришь? — уточнила Селестия.

— Да. Обдумав все произошедшее тогда, я понял в чем была моя ошибка. Я не учел того, насколько сильно я ее напугал. Голова другим была забита, да и я же ее отпустить собирался… а она поверила, что я собираюсь сделать из нее ужин на двоих. Ей не до вранья было.

— Прости что прерываю, но кто второй? — улыбнулась она.

— Листик. Древесный волк.

— Ты уже и имя ему дал? — в ее голосе снова звучит едва сдерживаемый смех.

— По ходу дела. А что? Я собираюсь его оставить себе. Обожаю собак, — серьезно ответил я. — Так, не отвлекай меня. Идея заключается в том, что пони каким-то образом нивелируют последствия подобных заклинаний, в то время как я — нет. Что-то вроде иммунной системы. Я хочу это проверить.

— И как тебе это поможет?

— Если я прав, то мы просто внесем некоторые изменения в заклинание удаления воспоминаний и я снова буду свободен, — улыбнулся я. В крови кипел энтузиазм — я нашел хоть какой-то выход из этого тупика!

— Хорошо, давай попробуем так… — с сомнением отозвалась Селестия.

Мы добрались до вершины башни. Селестия, как обычно, тут же телепортировалась. Она никогда не гоняла слуг наверх, предпочитая забирать поднос в своем кабинете. Учитывая все неудобства, которые пони испытывают с хождением по лестницам, мне крайне странно что в замке так много башен. Хотя… Тия способна взмахом рога сократить любое расстояние до нулевого, а то что она ходит со мной скорее проявление вежливости. Ни ей, ни Луне нет необходимости пользоваться ступеньками — у обеих сестер есть и более удобные способы, в частности, ночная аликорна на посиделки всегда прилетала. Уверен, Сел бы и меня телепортировала для простоты дела, но почему-то именно это заклинание не действовало, лишь оставляя после себя неприятное ощущение наэлектризованности. Уж лучше бы магия разума так от меня отражалась!

Хм… вот тоже вопрос, достойный изучения. Но если раньше мы с Твайлайт не могли поработать со сложными заклинаниями за неимением наблюдателя, то теперь, после того как я нанял Трикси, можно будет попробовать… если, конечно, Твай вообще согласится подойти ко мне ближе чем на пушечный выстрел. Но раз уж Тия говорила, что та обеспокоилась моим внезапным исчезновением, возможно все не так уж и плохо. Впрочем, остается еще и другая проблема… как я понимаю, они с Трикси не в лучших отношениях, и с этим тоже придется что-то сделать.

Хлопок — и на башне появляется Тия вместе с уставленным сладостями подносом.

— Заждался? — улыбнулась она.

— Не то слово! — я тут же взял чайник и наполнил обе чашки.

Одно из двух больших преимущество обедов в компании дневной принцессы — куда больший размер посуды, чем понячий стандартный. Второе — как и я, аликорна не особо любила слишком уж горячий чай, охлаждая его магией как раз до той температуры, при которой он не обжигал. Если так подумать, то у нас действительно много общего… начиная с привычек в еде и заканчивая любовью к поддразниванию собеседника.

— Ты бы хотел стать пони? — с любопытством спросила она.

И ошарашиванию внезапными вопросами!

— Нет, — почти мгновенно отвечаю я. — А что, такая смена сущности в принципе возможна?

— Для тебя — нет, — признала Селестия. — Да и энергии на превращение уходит больше, чем доступно даже аликорну. Но почему ты отказываешься?

— Безумно странный для меня вопрос. Почему я должен этого хотеть? Я родился, вырос и ощущаю себя человеком. Мои навыки, и, что важнее, моя личность привязаны к этому телу. Изменится оно — изменюсь и я.

— Даже личность? — улыбается Селестия. — Неужели если у тебя вместо рук будут хуфы, то ты станешь кем-то другим?

— Я уже не буду собой, так что да, утверждение верно.

— И почему ты так думаешь?

М-м-м... вот и как бы это объяснить?

— Парадокс корабля Тесея, — щелкаю пальцами я, и разъясняю аликорне суть: — Вот корабль, на котором плавал легендарный герой. Раз в год он отправляется в ритуальное плаванье, а все остальное время стоит в порту. Доски из которых сделан корабль ветшают, и при ремонте их постепенно заменяют. В какой момент корабль перестанет быть "тем самым" кораблем, на котором плавал легендарный герой?

Аликорна задумывается.

— Так вот, с моей точки зрения то что ты предлагаешь мне — разобрать корабль и переделать его в телегу. А между тем, легендарные герои на телегах точно не плавали!

— Неплохое сравнение, — улыбнувшись, кивнула Селестия. — Значит, ты считаешь что любое изменение формы меняет и суть.

— Применительно к разумным существам — да.

— Но ведь мы меняемся постоянно.

— И здесь мы плавно переходим к вопросу о свободе воли... — хмыкнул я. — Есть неизбежные изменения. Люди растут, взрослеют, стареют, умирают. Таков порядок вещей, и, пока его не удастся изменить, с ним приходится считаться. Все остальные изменения происходят либо по нашей воле, либо по чужой, и вторые мы можем либо принимать, либо сопротивляться. Я против того, чтобы меня меняли. Можно? Пожа-а-алуйста?

— Ну раз ты так просишь… — рассмеялась Селестия.

И на том спасибо.

— И к чему все эти вопросы? — поинтересовался я, взяв очередной кремовый эклер. — Сначала о том нравится ли мне Луна, потом хочу ли я стать пони…

Мне пришла в голову совершенно безумная мысль, и я шокированно уставился на Селестию.

— Погоди-ка. Мне начинает казаться, что у всего этого есть какая-то подоплека. Ты хочешь свести меня с Луной?

— А ты о себе высокого мнения, не правда ли? — хихикнула Тия. — Арт, не обижайся, но, что бы ты сам не думал на этот счет, ты нам не ровня.

Как из ведра с ледяной водой окатила.

— Разверни эту мысль, пожалуйста, — прищурился я. В груди моментально появился неприятный комок.

— Не обижайся, — повторила она. — Мне нравится проводить время в твоей компании не в последнюю очередь из-за твоего отношения. Но всерьез думать о том, что я хочу сделать тебя частью своей семьи… слишком уж нагло. Даже для тебя.

Резонно, наверное, с точки зрения богини-владычицы этих земель. Но все равно, крайне, крайне неприятно.

— Тия, — я посмотрел ей в глаза. — Надо ли понимать это так, что ты считаешь меня просто забавной зверушкой?

Что-то типа говорящей кошки. Может быть сколько угодно нахальной, сыпать умными словами и философскими концепциями, да может даже считать что это вы живете у нее, а не она у вас, но реалии все равно очевидны. Если, конечно, вы не кошка.

— Нет, — покачала головой принцесса дня. — Но равным ты от этого не становишься. То, что ты пришел из другого мира не делает тебя особенным. Пожалуйста, не забывай об этом.

— Спасибо что напомнила, — хмыкнул я, просто чтобы ответить хоть что-нибудь.

Да, она в какой-то мере права. Я действительно на положении нахальной говорящей кошки, и ко мне тут и так отнеслись лучше, чем где угодно еще. Однако… это еще не повод смиренно соглашаться со сказанным. Я допил чай, отклонился назад, и лег, положив руки под голову.

— Знаешь, Тия, если ты ждешь что я сейчас просто кивну, скажу "Да, ваше высочество", и впредь буду вести себя соответствующе статусу подобранной собаки, то ты глубоко ошибаешься.

— Вот как? — подняла бровь она.

— Именно так. Я и раньше жил по принципу "ни бога ни властелина", и сейчас менять это не собираюсь. Как говорят в моем родном мире, "лучше умереть стоя, чем жить на коленях". То что вы древние принцессы-лошадки, тоже не делает вас особенными, по крайней мере в моих глазах. Я уважаю вас только за то, что видел, а все остальное — просто бессмысленная мишура.

— И ты ведь действительно в это веришь, — покачала головой Селестия, не скрывая улыбки.

— Кроме того, ты лукавишь, твои поступки не соответствуют словам. Именно из-за того что я из другого мира, ты и назначила меня профессором, спустя, напомню, месяц после того как я тут появился. Будешь оспаривать?

— Наха-а-ал… — протянула она, улыбнувшись.

— Видистка.

— Что?! — возмутилась Селестия.

— Что слышала, — ухмыльнулся я. — У меня дома есть такой тест на расизм, человека спрашивают — "как вы бы отнеслись к тому, что ваша дочь выйдет за негра?". Куда показательнее, чем "как вы относитесь к людям с другим цветом кожи."
— Ты ведь не всерьез сейчас? — подозрительно спросила Селестия.

— Относительно того что ты видистка? — ехидно спросил я. — Совершенно серьезно. Как профессором назначать, так никаких проблем, а как к Луне свататься, так "ты нам не ровня".

— Артур! Ты серьезно собираешься это сделать?! — ужаснулась Селестия.

— Ха-а! — я хлопнул ладонями в восторге. — Подловил! Наконец-то я тебя подловил!

Шокированная мордочка принцессы дня стала замечательной наградой за все гадости, которые мне сегодня пришлось от нее выслушать.

— Артур! — в возмущении она даже цокнула лапкой по полу.

— Да-а? — ухмыльнулся я.

— Я серьезно. Ты стал очень близок Луне, и я даже понимаю почему, но тебе не стоит обманываться на этот счет. Ни для одного из вас это ничем хорошим не кончится.

— Тия, я же говорил уже сегодня неоднократно, прямо и иносказательно, что все мои поползновения в вашу сторону это воздействие чейнджлинга. Едва я от него избавлюсь, все вернется на круги своя… и вообще, тебя послушать, так Луна только и мечтает упасть в мои объятия.

— Пока нет.

От ее тона у меня мурашки по загривку пробежали.

— Что значит — "пока"? — подозрительно поинтересовался я.

— Тебе твои причины не казались надуманными? То же можно сказать и про меня. Арт, ты все еще слишком мало знаешь о пони.

— Ну… сложно спорить, но к чему ты это?

— Ты же не думал, что я возражала тебе просто потому что не хотела пускать в запретную библиотеку?

— Думал.

— Иногда твоя вопиющая честность переходит все границы, — проворчала Селестия. — И что ты там только Твайлайт про ложь рассказывал? Арт, я более чем уверена, что рано или поздно в тебя кто-нибудь влюбится, несмотря на весь твой отличающийся облик, который, как я уже говорила, для нас вовсе не отталкивающий. Я надеялась, что если ты оставишь заклинание, то у меня будет на несколько счастливых поданных больше, включая тебя самого.

Я хихикнул.

— Что-то смешное? — подняла одну бровь она.

— Нет, просто подумал что мы оба могли бы сэкономить кучу времени, прямо сказав друг другу что думаем, вместо того чтобы танцевать со словами.

— Пожалуй, ты прав, — улыбнулась она. — Давай так и делать в будущем.

— Согласен.

Мы обменялись понимающими улыбками.

— Значит, ты считаешь что Луна может в меня влюбиться, я правильно понимаю?

— Если так продолжится, то, зная мою сестру, я в этом почти уверена, — кивнула Селестия.

— Раз уж речь зашла, то не объяснишь ли ты — почему? — я потер лоб. — А то у меня эта идея с трудом укладывается в голове.

— Еще до того как ей овладел Кошмар, Луна была мечтательной и импульсивной затворницей, желающая любви, признания и понимания, но так их и не нашедшей. Теперь же, после возвращения, она чувствует себя еще и потерянной. Из всех кого она знала, осталась лишь я, нравы изменились, а мои маленькие пони побаиваются ее. Луна очень чувствительна к чужим эмоциям, и это ранит ее, хоть она и старается не показывать виду.

Часть про эмоции я уже заметил.

— Но вот появляешься ты. Тебя не волнует разница в статусе, возрасте, опыте, ее прошлое и даже ее импульсивность.

— Которая выражается в чем? — поинтересовался я.

— Так ты этого даже не замечаешь! — воскликнула Селестия, но все же пояснила: — Эквестрийские жеребцы, после того как кобыла кидает их в стену телекинезом обычно стараются обходить ее стороной.

— А. Ну так сам виноват же. — Я пожимаю плечами.

— Именно об этом я и говорю, тебя это не волнует, — вздохнула она. — И кроме того, ты всегда искренне рад ее компании. Для Луны это очень важно, и я была только счастлива, что у нее наконец появился друг в этом тысячелетии…

— Но то что на меня воздействовал чейнджлинг, все меняет? — предположил я.

— Не меняет, а усложняет, — покачала головой Селестия. — Но я бы попыталась смириться и с этим, если бы ты мог ее полюбить.

Вот значит как. Да, в этом случае мотивация солнечной принцессы становится более понятна.

— Что ж, тогда пойдем продолжим наши изыскания?

— Если тебе нужен только справочник по биологии, может быть мы пока не будем возвращаться в хранилище? Посидим здесь еще.

— Не возражаю.

— Тогда я сейчас его принесу, — улыбнулась она и исчезла в неяркой вспышке.

К моему счастью, Селестия нашла более-менее новую книгу, так что содержание в ней было. Я бегло просмотрел его в поисках нужной мне темы, но не удержался и прежде чем переходить к ней, заглянул в главу, посвященную "хуфам", как эквестрийские пони называют то, чем у них лапки оканчиваются. Довольно сложный орган, надо отметить… впрочем, подробнее можно будет ознакомиться в другой раз. Я перелистнул назад, и начал чтение пятого раздела с самого начала.

Чтиво оказалось крайне занимательным. Оказывается, что магическая составляющая у пони не только имеет физическое проявление, но еще и тесно переплетена с другими системами — кровеносной, иммунной, но больше всего — с нервной. Сразу видно, что пони действительно обзавелись всеми своими свойствами в ходе эволюции, но проходила она в отличающихся высоким содержанием магии условиях… Интересно, какой была бы Земля, если бы у нас тоже было что-то вроде?

Но не суть. Как я и ожидал, у пони, за счет того что магия является их неотъемлемой частью, есть иммунный механизм, заточенный именно на борьбу с вредоносным колдовством… ну, или, если говорить точнее, любой внешней магией, которая в них попадает. Видимо, именно это и упоминала Твайлайт, когда лечила мои сломанные ребра. А я еще удивлялся, зачем поняхам больницы… а вот же, оказывается лечебными заклинаниями можно отравиться ничуть не хуже чем таблетками.

Способ восстановления, который применяется магоимунной системой пони ничем не отличается от обычной регенерации — пораженный кусочек исторгается или уничтожается, а на его месте выращивается такой же, какой был раньше… и это распространяется практически на все. Если сравнивать, то для пони воздействие заклинаний магии разума — что-то вроде насморка. Неприятно, но проходит само. А вот для меня… хм-хм-хм. У меня что-то вроде магического иммунодефицита. Что ж, значит придется воспользоваться лекарствами.

— Сел, я закончил. Пойдем в хранилище.

— Уже? — состроила грустную мордочку она. — Только я пригрелась…

Да, пока я зачитывался понячьей анатомией, Тия решила принять солнечную ванну, для чего улеглась на спину и расправила свои гигантские крылья, полностью покрыв ими всю вершину башни. Еще и наружу торчало этак по метру с каждой стороны.

— Нет в мире совершенства, — посочувствовал я. — Если хочешь, я могу еще немножко подождать.

— Нет, не нужно, — она вздохнула, подобрала крылья и ловко перевернулась на ноги. — Идем.

Только переписав на лист заклинание для погружения в собственные воспоминания, я подумал, что моя идея, в общем-то, не такая уж и хорошая. Допустим, я сотру себе память о том, что со мной провернула Церка. Но вот совершенно не факт, что это уберет последствия… я всегда предполагал, что память делает нас теми, кто мы есть, но вопрос в том, как мозг хранит данные? Если предположить, что полученные свойства хранятся вместе с воспоминанием (что теоретически подтверждается моим собственным опытом фиксационной амнезии), то удалив ненужный кусок, я добьюсь нужного мне результата и все в ажуре. Но что, если любое полученное воспоминание вплетается в последующие и становятся частью личности? В этом случае мне надо будет вычистить память, начиная со встречи с Церкой, а это ничем не отличается от самоубийства. Кроме того — хрен его знает, как среагирует разум на подобные фокусы… надо бы провести эксперимент попроще, прежде чем лезть мало-мальски глубоко.

— Тия… — задумчиво произнес я. — Ты ведь знаешь какие-нибудь языки помимо современного эквестрийского?

— Конечно, — кивнула она. — Драконий, грифоний, зебриканский… я знаю языки всех видов, с которыми у Эквестрии есть или были дипломатические отношения.

— Отлично, — я кивнул. — Тогда научи меня… ну, например, драконьему.

— Зачем?

Я вкратце описал идею, и, дождавшись понимающего кивка, сел рядом с ней. Вспомнив впечатления от прошлого попадания под действие этого заклятия, я заранее крепко вцепился в спинку. Тия коснулась рогом моего лба (чую, у меня там уже скоро вмятинка появится) и наколдовала заклинание. Ощущение летящих сквозь голову конфетти в этот раз было куда слабее, а головокружения так и вовсе не появилось. Зря готовился.

— Сработало? — пророкотала Селестия. — Понимаешь меня?

— Понимаю, — кивнул я. Драконий язык оказался твердым и слегка раскатистым, словно рык был обязательным к нему дополнением. В нашем с Тией исполнении он совершенно не звучал.

— Отлично, — я вернулся к привычному эквестрийскому. — Теперь попробуем его удалить…

Я взял со стола два записанных заклинания. "Визуализация памяти", и "Удаление воспоминания". Из первого у меня было сильное желание вычеркнуть блок, предположительно отвечающий за, так сказать, "совместный просмотр", но не факт что находясь под действием заклинания я смогу взаимодействовать с окружающим миром.

— Начнем с этого. Когда я выберу нужное воспоминание, продолжим этим, — я дал ей оба заклинания. — Тебе нужно время на подготовку?

— И ты… просто позволишь мне забраться тебе в голову? — удивленно спросила меня аликорна.

— Тия, блин, я тебе прямо скажу — эта идея меня категорически не радует. Так что не пугай меня такими вопросами, а то у нас ничего не выйдет.

— Извини. Просто это… очень неожиданный жест доверия с твоей стороны.

— Цени, — нервно хмыкнул я.

Пускать её в свою память мне действительно не улыбалось, но без нее вся затея была бы заранее обречена на провал. Да и… честно говоря, после всех бесед с Тией, как-то не верилось в то, что она будет мне вредить.

— Готов? — спросила она.

— Знать бы к чему, — вздохнул я. — Давай.

Касание рога… короткий "динь", пара секунд… и меня словно выбрасывает из тела. Ого! Я словно оказался в темном-темном кинотеатре перед гигантским экраном.

— Необычно, — заметила Селестия, которую "выкинуло" так же, как и меня. — Как думаешь, это особенность заклинания или твоего восприятия?

— Откуда ж я знаю? Если проснулось научное любопытство, просто попробуй заклинание на ком-нибудь еще. Скажем, на Твай, она будет счастлива поучаствовать в эксперименте.

— Все-таки это магия разума… не буду слишком уж любопытствовать.

— Какая-то ты чрезмерно осторожная… — я задумался над тем, как управлять этим заклинанием изнутри. Как-то сама собой вспомнилась сцена с жестовым интерфейсом из "Особого мнения", и я попробовал "прокрутить видео" движением руки. Неожиданно, но это сработало.

Я отмотал на минуту назад, к тому моменту как Селестия потянулась ко мне рогом.

— Удаляй это воспоминание, — скрепя сердце, произнес я.

— Уверен?

— Да. Давай.

Дневная аликорна кивнула, ее рог снова вспыхнул, четкий "динь" и… мне словно в голову с размаху вбили колун. Я заскулил от дичайшего приступа боли, в один миг заклинание рассеялось, и, несмотря на закрытые глаза, мне пришлось что есть сил вцепился в спинку дивана, потому что окружающий мир бросало из стороны в сторону, как яхту в восьмибалльный шторм. Боль усилилась с невыносимой до адской, будто кто-то вырвал колун и начал пытаться вскрывать череп консервным ножом.

— Прекрати! — взвыл я.

— Я ничего не делаю! — испуганный голос Селестии доносится словно издалека.

В голове пульсирует так, словно мозг вообразил себя сердцем, от каждого "удара" по голове прокатываются волны раскаленной добела боли.

— Тия… помоги… — простонал я. — Голова…

Касание рога, и жить резко стало лучше. Боль поутихла, но сердце по-прежнему стучит как бешеное, а по лбу и спине стекает холодный пот. С подбородка срываются горячие капли и с глухим звуком разбиваются о ткань штанов. Слизываю пробу с уголка губ… характерный железный привкус.

— Арт, у тебя кровь течет из носа, — напряженно сообщила Селестия. — Может, нам стоит отправиться в больницу?

— Не надо, — гнусаво произнес я. — Сначала голова.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Будь это что-нибудь действительно серьезное, меня бы уже вырубило.

Под воздействием золотисто-солнечной магии головная боль все-таки утихла окончательно, вместе с ней ушел и "шторм". Блин, головокружения такой силы… кажется, это в первый раз.

— Спасибо, а теперь, пожалуйста, нос, — попросил я, открыв глаза.

Короткое исцеляющее заклинание, и жжение в указанном органе пропало. Я огляделся в поисках чего-нибудь чтобы вытереть лицо, но Селестия, угадав что я ищу, сверкнула рогом, и ощущение влажных потеков тоже исчезло. Все-таки есть у единорогов хитрые очищающие заклинания.

— Спасибо, — я отклонился назад и расслабился. — Что произошло?

— Не знаю, — коротко ответила аликорна. — Едва я начала удалять воспоминание, как твое сопротивление магии резко выросло, это дестабилизировало структуру обоих заклинаний и они начали рассыпаться. Я прекратила их поддерживать сразу же, как почувствовала что тебе плохо.

— Спасибо. Чую, не сделай ты этого, мне бы хана пришла.

— И? Что ты думаешь? — уставилась на меня аликорна.

— Погоди, я еще даже не начинал думать… — я поднялся, налил себе воды и вместе с кружкой вернулся на диван. В ушах слегка звенело, но, благодаря своевременной помощи принцессы дня, сбой заклинания обошелся без особых последствий.

— Ты себя нормально чувствуешь? — серьезно спросила она.

— Не слишком хорошо, но бывало и хуже, — я сделал глоток, смывая с языка вкус собственной крови.

— Может, тогда тебе лучше отдохнуть? — предложила Селестия.

— Я все равно не засну, пока не разберусь, в чем тут дело, — пожал плечами я. — Лучше уж займусь этим в твоей компании, чем у себя в покоях. Может, подскажешь чего.

— Хорошо.

Еще одна замечательная черта принцессы дня — восхитительное хладнокровие. Никаких метаний, настаивания на своем, дурного беспокойства… что ж, полагаю за тысячелетия жизни волей-неволей отучишься паниковать. Я сделал еще один глоток, и поставил кружку на стол.

Итак. Для начала восстановим последовательность событий. Заклинание "визуализации" отработало замечательно, без каких-либо побочных эффектов. Проблема именно в "удалении". Возможно ли что я все-таки испугался и оно отключилось из-за этого? Хм… нет. Я помню звоночек "касания к разуму" после активации заклинания, так что процесс все-таки начался. Значит, все последствия вызваны моей личной реакцией… в нормальных условиях, я бы попробовал идти обычным путем: "наступить на грабли еще раз и сравнить ощущения", но в этот раз лучше этот шаг пропустить. Очень уж боль адская.

Тем не менее, предположим, что я это сделал и эффект повторился. Какие можно сделать выводы? Самый адекватный вариант… хм. Когда-то я читал исследование, математически подтверждающее, что мозг не удаляет старые воспоминания. Теоретически, мозг вообще ничего не удаляет, и ко всему что мы видели, слышали, нюхали, касались или пробовали на вкус можно получить доступ из глубокого гипнотического транса. Феномен гипермнезии. Это даже использовалось в криминалистике, да и все случаи когда люди теряли память (кроме тех, которые связаны с повреждениями мозга) были обратимыми. Что если человеческий мозг вообще не поддерживает команду "удалить", как своеобразный компьютер на консервативной логике? Тогда, полагаю, подобная попытка будет считаться серьезным нарушением нормального функционирования, а это у сложных животных сопровождается болью и активацией компенсационных механизмов… что, в общем-то, и произошло. Правдоподобно.

Если здраво подумать, то я радостно полез в тонкий механизм собственной головы с молотком и пассатижами, и то что он после этого еще работает вот нихрена не моя заслуга. Спасибо матушке-природе за солидный запас прочности. Тем не менее, эксперимент порождает два новых и весьма интересных вопроса. Первый — "если не возможно удаление, допустима ли перезапись?". Второй — "является ли повышение магической сопротивляемости работой компенсаторного механизма"? И если ответ на второй вопрос — "да", то возникает еще один- "зачем людям, существам немагическим, способность реагировать на магию?". Ведь любые ненужные системы теряются в ходе эволюции. Черт, теперь это слишком любопытно, чтобы бросать на полпути. Однако… нда, вдвоем уже не потянем.

— Тия, для дальнейших работ нам понадобится ассистент, владеющий заклинанием обучения языку и диагностическим заклинанием, которое позволяет отслеживать магию, Твайлайт наверняка тебе о нем писала. В качестве помощника я бы предпочел Луну, но если у тебя есть на примете другой единорог, которому ты безоговорочно доверяешь, то я положусь на твое суждение.

— Думаю, я смогу украсть сестру ненадолго, — медленно кивнула аликорна. — Но прежде я хотела бы узнать — зачем?

— Будем проверять некоторые интересные идеи, — я размеренно описал ей ход своей мысли.

Выражение лица Селестии, после того как я закончил… что-то среднее между "получено божественное откровение" и "ударили пыльным мешком".

— Тия, — напомнил я ей о своем существовании. — Что тебя так удивило?

— Я… вспомнила кое-что, произошедшее в прошлом, — аликорна слегка виновато улыбнулась. — То что ты сейчас рассказал навело меня на кое-какие мысли.

— Поделишься?

— Нет… это дела давно минувших дней, — выражение ее мордочки сменилось более решительным. — Подожди пока, я приведу Луну так скоро, как только смогу.

— Удачи.

Селестия телепортировалась, а я занялся проработкой идеи "теста на перезапись". Изначально она просто мелькнула в голове, но чтобы объяснить аликорнам, что надо делать, ее надо бы формализовать. В процессе раздумий я обратил внимание на один вопиющий факт, который раньше от меня ускользал. Эффект заклинания, предназначенного для изучения языка, в принципе не должен оставаться навсегда! Это же чужеродная магия, и понячья магоимунная система должна его вычищать! Возможно, к нему существует комплектное заклинание, которым язык записывается в память после того как установлено первичное взаимопонимание, а может потом просто применяется другая его вариация, но факт остается фактом. И ладно я, практически ничего не понимающий в магии, но Твайлайт, Луна и Селестия вполне могли бы заметить это несоответствие! Хотя… они могли думать, что язык закрепил кто-то другой (в случае с принцессами) или же вообще не знать об этой особенности заклинания (в случае с Твайлайт). Однако, раз язык остался… мля-я-я… если я прав, то это полная, абсолютная и беспросветная жопа.

Хлопок — и в библиотеке появляются обе аликорны.

— Привет, Луна, — улыбнулся я ей, и тут же вспомнил слова Селестии. — Тебя надолго урвали?

— Привет, Арт, не очень, но и на том спасибо, — она вздохнула, и резко нахмурилась. — Здесь пахнет кровью. Что-то случилось?

— Ошибка в эксперименте, ничего серьезного, — успокоил я ее. — Как-нибудь потом расскажу все в подробностях, а сейчас давайте займемся делом, раз уж мы ограничены во времени, — я посмотрел на Селестию. — Две задачи. Первая — вы вместе придумываете какое-то случайное слово, и каждая из вас дает ему какое-то свое значение, друг другу вы его не говорите, и я его тоже слышать не должен. В итоге получится этакий искусственный язык, в котором есть только одно понятие. Потом, каждая из вас обучает меня этому языку с помощью заклинания. Другая задача идет параллельно — пока одна из вас обучает меня языку, вторая смотрит с помощью диагностического заклинания, как при этом ведет себя магия.

— И какой в этом смысл? — спросила Луна.

— В первом случае, я хочу понять как реагирует мой мозг на магию. Перезапишется ли значение слова другим, или нет. Во втором случае… ну, мне просто нужна эта информация чтобы подтвердить одну догадку.

— Хорошо.

Сестры посовещались немножко, закрывшись от меня звуконепроницаемой сферой. Первой пошла Луна, в то время как Селестия создала диагностическое заклинание. Я улыбнулся пришедшей в голову мысли о том, что оно делает мордочку пони похожей на эмблему какого-нибудь байкерского клуба. А что, в самый раз… голова Селестии с сияющими глазами и развевающейся гривой, и это на фоне распахнутых крыльев… и надпись еще такая, готическим шрифтом, "Equestrian Ruler". Хех.

Луна коснулась меня рогом, но заклинание изучения языка в этот раз не никак не ощутилось, даже ни одной "конфетти" не было. Тем не менее, новое понятие в голове оказалось. "Корире", которому Луна придумала смысл "свобода".

— Ничего не говори, — попросил я Селестию, когда та сморгнула заклинание. — Не нарушай чистоту эксперимента.

Она улыбнулась, кивнула а затем сестры поменялись местами.

— Арт, мне ожидать той же реакции что и в прошлый раз? — спросила Тия, подойдя поближе.

— Да, с шансом этак в пятьдесят процентов, — кивнул я. — Давай.

Касание рога, вспышка золотистого свечения и резкая боль, пробившая череп навылет словно пуля самоубийцы. Я сжал зубы, и сквозь звон в ушах услышал как охнула Луна.

— Арт? Все хорошо? — спросила принцесса дня.

— Да, — боль действительно прошла так же внезапно, как и появилась.

Я порылся в голове, и с неудовольствием обнаружил что вместо одного из двух ожидаемых, мой эксперимент дал непредусмотренный третий вариант. "Язык" я действительно выучил (Селестия, кстати, загадала "тортик". У кого чего болит, блин), но так, словно он был еще одним, отличающимся. Что-то вроде "лунояз" и "тиеяз". Хм... что-то здесь не так. Во-первых, боль, которой обычно не возникает. Во-вторых — если бы слово записалось как синоним, я бы еще понял, но как отдельный язык? Крайне сомнительно.

— Корире. Корире. Вы слышите какую-нибудь разницу? — поинтересовался я. Обе аликорны синхронно покачали головами.

А она есть… по крайней мере, для меня. Нда, результат эксперимента неоднозначен.

— Ладненько, а теперь запишите, каждая по отдельности, что вы видели.

Аликорны, словно вспомнив что из далекого прошлого, переглянулись и хихикнули. Но просьбу выполнили. Я прочел оба листа, а потом вернул их им… нда.

— Это было очень загадочно, — улыбнулась Селестия. — А теперь расскажи, что ты обнаружил.

— Ну что ж… — я задумчиво побарабанил пальцами по столу, и заговорил, будто перед дипломной комиссией. — Поставленный эксперимент дал неоднозначный результат, и мне нужны дополнительные данные для его толкования. Вопрос: было ли когда-нибудь такое, чтобы одно и то же существо учили одному и тому же языку два разных пони?

— Было, и не раз, — кивнула Селестия.

— И какой версией затем пользовалось обученное существо? — не поверил своей удаче я.

— Хм… никогда об этом не задумывалась…

— Второй, — внезапно ответила Луна. — Помнишь ту грифону, Гатту Трехцветную? Ее сначала обучил Хард Фрост, но у нее после этого был такой уморительный троттингемский акцент, что ты переучила ее сама.

— Точно, — цокнула лапкой по полу Селестия, и хихикнула. Видимо воспоминание и впрямь забавное. — Я уже и забыла об этом!

— И это исправило акцент? — заинтересовался я.

— Полностью, — кивнула Луна.

— Хм. Тогда эксперимент можно считать завершившимся уда… хотя нет. Она успела забыть язык, или ее переучивали "на живую"?

— В тот же день, — кивнула Селестия, и ее глаза расширились в догадке. — Точно! Артур, к тебе же не применяли заклинание закрепления?

— Которое должно "сохранить" знание языка? Нет, не применяли. Ну что ж, учитывая сказанное вами, результат эксперимента следующий: я воспринимаю то, чему вы меня научили как два разных языка, но, похоже, это что-то вроде защитной реакции. Теоретически, должна была произойти перезапись, но, видимо, в случае со мной это невозможно. Мой мозг сохраняет все, что в него попадает раз и навсегда.

Правильнее бы даже сказать не "мой" а "человеческий", сильно сомневаюсь в том что я такой уж дофига уникум.

— А по поводу наших наблюдений? Есть идеи, почему так происходит? — поинтересовалась Луна.

— Полагаю, что это иммунная реакция, но меня крайне удивляет как ее наличие, так и метод, которым она отвечает.

— Я в первый раз видела что-то подобное, — кивнула Луна. — Заклинания, попавшие в твое тело, просто разрывает на мелкие кусочки, а составляющую его магию тут же рассеивает. Это полностью отличается от сопротивления магии у тех же драконов.

— Вот-вот. По какой-то причине мое тело считает, что проблема исключительно в самом присутствии магической энергии, и стремится как можно быстрее от нее избавиться, не стесняясь в средствах. А вот последствия заклинаний эту "магоиммунную систему" не интересуют, и она с ними не борется. Что ведет меня к двум крайне неприятным выводам.

Я вздохнул и побарабанил по столу пальцами. Стоит ли озвучивать оба?

— Тебе не снять заклинание чейнджлинга, потому что никакого заклинания давно нет, — произнесла Селестия. — Есть только его следы, но убрать их, не убив тебя в процессе, тоже нельзя. Это я поняла. А какой второй?

— Второй… — я помолчал, но все же решился. — Второй заключается в том, что мне так можно незаметно вложить в голову все что угодно. Пока речь не идет об удалении или изменении, я полностью беззащитен.

И вот это и есть та самая жопа, полная, абсолютная и беспросветная. У меня по загривку поползли мурашки, едва я представил, каких дел можно натворить при таких раскладах.

— Девочки, умоляю, никому не слова об этом, — произнес я просительно.

Аликорны синхронно хихикнули и переглянулись. Хм… ну да, обращение я выбрал то еще.

— Не беспокойся, — улыбаясь, ответила Селестия. — Мы никому не скажем. И тебе не стоит бояться, что кто-то может воспользоваться этим. Магия разума запрещена в Эквестрии.

— Ага, скажи это чейнджлингам, — проворчал я.

Луна внезапно встрепенулась.

— Тия, я ушла слишком надолго. Мне пора возвращаться.

— Верно, — кивнула Селестия сестре. — Арт, я быстро.

И они обе телепортировались. Похоже, в запретную библиотеку магическим путем может попасть только Селестия. Ну что ж, пора и честь знать.

Я поднялся, собрал листы с записями, сложил их пополам и сунул в тетрадку. Убрал в сумку планшет и карандаш с оставшимися грифелями, сдвинул на край стола книги из открытой библиотеки. Кантерлотская эпопея завершена, статус квеста — провален. Получен постоянный негативный эффект: фатальная уязвимость к магии разума. Мда. Что-то это даже не веселит.

Селестия действительно вернулась очень быстро. Бросила беглый взгляд в сторону стола, на котором я уже навел порядок, затем посмотрела на мою сумку, и собралась что-то сказать, но передумала. Впрочем, я понял ее и так.

— Торжественно клянусь, что не взял с собой никаких записей или книг, — я поднял вверх правую руку с открытой ладонью. — Условия договора соблюдены и будут соблюдаться в дальнейшем.

— Арт, я верю тебе, — укоризненно взглянула на меня аликорна. — Поэтому и не стала спрашивать.

— Я просто решил прояснить это, чтобы у тебя не оставалось никаких сомнений.

— Спасибо.

Она подхватила материалы по магии разума, и мы с ней отправились к той полке, с которых их взяли несколько дней назад. К моему удивлению, тетрадку в которой я работал, она поставила туда же.

— Серьезно? — хихикнул я. — Представляю удивление будущих исследователей. Лабораторные журналы, книги заклинаний, гримуары на забытых языках… и тетрадка. На первых страницах крестики-нолики, а на остальных заметки с орфографией и каллиграфией жеребенка.

— Вряд ли они когда-нибудь додумаются до разгадки, — рассмеялась Селестия.

Веселья мне надолго не хватило, что не укрылось от моей эмпатичной спутниц. Когда мы вернулись к столу, она тихо спросила:

— Ты как?

— Не рад, — я вздохнул. — Тия, можно я тебя поцелую?

— Что? — поразилась она. — Зачем?!

— Тогда можно будет считать, что хоть что-то хорошее со мной за сегодня произошло, — слабо улыбнулся я.

— Льстец и нахал. Неужели все настолько плохо, что тебя спасут только мои поцелуи? — ехидно поинтересовалась она.

— Ну да, могло быть и хуже, — хмыкнул я. — Например, я мог бы начать западать на жеребцов.

— Если предположить что она внедрила тебе свои идеалы красоты, то это не так уж невероятно, — хихикнула Селестия. — Чейнджлинги непривередливы в этом смысле.

БЛ… ЖЖЖЖЖЕСТЬ!

От одной мысли о ее возможной правоте меня словно в жидкий азот окунули. Я посмотрел на Селестию в немом ужасе… а ведь я не видел жеребцов после того как Церка меня зачаровала. Игнеус Пай не в счет — я тогда был слишком уставший, чтобы еще и капать слюной на окружающих.

— Не волнуйся, пони не видят ничего предосудительного в таких отношениях, — "успокоила" меня дневная принцесса.

— Зато я вижу, — голос у меня получился загробный. — Это надо немедленно проверить. У тебя в библиотеке порнушки с жеребцами не завалялось?

И если, не дай боже, Церка действительно имплантировала мне еще и ЭТО… хана жукам. "Сим подписываю я приговор целому виду и предаю забвению миллиард душ". Экстерминатус!

— Обойдемся и без нее, — ехидно хихикнула Селестия, прикоснулась ко мне крылом и телепортировалась, оставив меня с неприятным ощущением электрического заряда на каждом волоске.

— Меня нельзя телепортировать, — напомнил я, когда она вернулась, слегка разочарованная. — Только через портал протащить.

Аликорна думала еще секунду, просияла, и снова исчезла в неяркой вспышке, чтобы буквально через десять секунд вернуться с кем-то еще.

— Знакомьтесь, — о, я знаю этот озорной взгляд! Очередная шутка, от которой не спрятаться, не скрыться! — Артур, это мой племянник, принц Блублад. Племянник, это Артур, профессор Кантерлотского Университета.

— Очень приятно, — манерным тенорком произнес он.

— Взаимно, — машинально ответил я, рассматривая белого единорога.

Единственное словосочетание, которое шло мне в голову по поводу этого жеребца — "жеманный хлыщ". Франтоватый жилет, выверенная до последней волосины и тщательно уложенная грива, тонкие, будто выщипанные бровки над невинно-пустыми глазами небесного цвета и выражение морды "я слишком аристократ, чтобы показывать как здесь невыносимо воняет". Тьфу, пакость…

И заодно — невероятное облегчение! Жеребцы меня не интересуют, так что экстерминатус чейнджлингам устраивать не надо. Хм, но тогда... хм... получается, определенные фильтры разума подобное заклинание не ломает! Работает примерно как гипноз — если внушение, сделанное человеку, противоречит его внутренним нормам, то человек внушение не выполнит. Hallelujah!!!

Пока у меня в голове играли фанфары, единорог заинтересовался окружающей обстановкой.

— Тетушка, я благодарен вам за новое знакомство, но зачем я здесь? — капризно произнес он и снова осмотрелся. — И где это мы?

Я просто не мог удержаться от такой хорошей возможности над ним подшутить.

— Тяжелые времена требуют тяжелых решений, — веско произнес я, изо всех сил сдерживая ехидную улыбку. — Для того чтобы поддерживать мироздание, раз в тысячу лет необходимо приносить в жертву жеребца королевских кровей… надеюсь, вы понимаете. В этом тысячелетии выбор пал на вас.

Мгновение он осмысливал сказанное, затем его рог полыхнул синеватым огнем какого-то заклинания. Секунду спустя в его глазах плескался такой первобытный ужас, что мне стало неловко.

— Д-д-да… я-я… г-г-готов п-п-послужить б-б-благу Эк-к-квестрии… — заикаясь произнес он, чем полностью перевернул сложившееся у меня о нем представление… и хлопнулся в обморок.

Теперь мне стало стыдно.

— Артур! — возмутилась Селестия. — Эта шутка была чересчур жестокой!

— Я не ожидал такой реакции! — попытался оправдаться я. — Почему он вообще мне поверил?

Она сверлила меня взглядом еще секунд пять, а потом вдруг медленно кивнула, словно что-то поняла.

— Думаю, я знаю причину, — вздохнула Селестия. — Подожди немного, я сейчас вернусь.

Я осмотрел себя. Вроде бы ничего страшного во мне нет… я подумал было про кровь на одежде, но ее там не оказалось — заклинание Селестии убрало ее не только с моего лица. Одного лишь того факта что я его на метр выше не должно было хватить на такую реакцию! Если только… раз уж тут матриархат, то не должны ли быть роли полов тоже быть развернуты местами? И модель поведения у жеребцов женская, в то время как у кобылок — мужская?

Я лихорадочно прошестерил в памяти все случаи, когда я разговаривал с жеребцами. Биг Мак, отец Лиры, некоторые ученые из его свиты, некоторые журналисты, пара продавцов на рынке, стражники. Хм… пожалуй нет. Все-таки жеребцы вполне маскулинны. Может быть дело в этом конкретном индивиде? Может он из этих, отношения которых тут не осуждаются? Не зря же Тия притащила именно его. Бр-р-р… я с трудом подавил желание помыть руки прямо из стоящего на столе графина, напомнив себе что к единорогу я не прикасался и краем одежды. Ладно, не будем делать преждевременных выводов…

Тия вернулась во вспышке телепортирующего заклинания, я взял со стола книги, и мы вышли из запретной библиотеки. Аликорна некоторое время поколдовала над дверью, а потом пошла вперед, как обычно предоставляя мне возможность полюбоваться собой с выгодных ракурсов.

— Ну и? В чем причина его реакции на мою, признаю, фиговую шутку? — спросил я, когда мы прошли пару витков лестницы.

— В том, что я представила тебя как профессора Кантерлотского Университета, — вздохнула она. — Похоже, мне пора хоть что-нибудь сделать с этими слухами…

— Тия, ты дразнишь мое любопытство.

— Только любопытство? — ехидно поинтересовалась она и качнула бедрами.

— Нет, не только, — признал я, проследив за этим движением взглядом выслеживающего добычу кондора. — Но все по порядку. Что за слухи?

— В университете сейчас де-факто действует только один факультет, — со вздохом сказала она. — Теоретической и прикладной магии. На всех остальных просто нет студентов, поэтому все действующие профессора — маги, пользующиеся громадным уважением…

— За что? — прервал ее я.

— Арт, ты ведь уже некоторое время изучаешь нашу магию, — с улыбкой обернулась на меня Селестия. — Не догадываешься?

Хм, нет… стоп, да!

— У единорогов высоколобость напрямую связана с личной силой. Профессора университета могут делать то, что другим только снится.

— Это не совсем так на самом деле, но мнение пони ты выразил точно. Для них, быть профессором Кантерлотского Университета значит быть магом, чьи впечатляющие способности признаны лично мной.

— Так вот почему стража так осторожно со мной обращалась, — протянул я. — Что ж, имеет смысл. Но не объясняет поведения Блюблада.

— Дело еще и в слухах, — сказала Селестия задумчиво. — На деле это не более чем страшилки, вроде тех, которые маленькие жеребята рассказывают друг другу чтобы пощекотать себе нервы. О том, что в университете изучают магию теней, или препарируют чейнджлингов, или создают заклинания, которые могут заставить весь мир забыть о чем-то, или о ком-то…

— Городские легенды, — понимающе кивнул я.

— Что?

— У нас так называются подобные страшилки, только их рассказывают друг другу взрослые.

— Значит, у вас тоже такое есть? — улыбнулась она. — Наши виды во многом похожи.

— Есть… как я понимаю, на какую-то такую легенду и легла моя шутка.

— Ходят слухи, — вкрадчивым, таинственным голосом произнесла Селестия. — Что глубоко под скалами, на которых построен университет, скрывается тайное общество. В нем нет ни одного пони, ибо не родился еще среди нас злодей, который смог бы даже помыслить о невиннейшем из их деяний! Сами тени боятся их, магия расступается пред ними в испуге, и только лишь потому их терпит светлейшая принцесса, что есть в Эквестрии дела, которых не должен касаться ее свет…

— Замечательный бред, — одобрил я. — Не могут же пони всерьез в это верить?

— Конечно нет. Подобные байки иногда травят друзья в Ночь Кошмаров, собравшись небольшой компанией за кружечкой-другой сидра. Но они есть, и они известны каждому в Кантерлоте. А теперь представь, что видел Блюблад. Его тетя внезапно появилась перед ним и, ничего не объясняя, телепортировала в какое-то подземное помещение, где представила его иномирцу, которого, к тому же, назвала профессором кантерлотского университета.

— А потом я сказал, то что сказал, — задумчиво покачал головой я.

— И прибавь к этому запах крови, недействующую магию и то, что по тебе нельзя сказать шутишь ты или нет.

— Да уж, ситуация не для слабых духом. Хм, Луна тоже упомянула запах крови. Вы что, настолько к нему чувствительны?

— А ты нет? — удивилась Селестия. — Хотя он был совсем слабый…

— Обоняние — не самая сильная сторона человеческого восприятия, — пожал плечами я.

— Для пони это очень тревожащий сигнал, нам сложно его не заметить.

Никогда об этом не задумывался, но, похоже, обоняние у них куда чувствительнее, чем у меня. А тревожащий эффект скорее всего обусловлен эволюцией — раз пахнет кровью, значит кого-то тут схарчили, лучше держаться подальше и как можно быстрее.

— Неловко вышло, — вздохнул я, когда мы, наконец, выбрались из ведущего в хранилище колодца. — Надо бы перед ним извиниться… если он только не хлопнется в обморок от одного лишь моего вида.

— Блюблад действительно не отличается храбростью, но он достаточно умен, чтобы понять свою глупость, едва у него появится возможность над ней подумать. Зайди к нему завтра.

— Так и сделаю, — кивнул я, и заметил что мы никуда не идем. — Тия, а чего мы тут стоим?

— А куда бы ты хотел пойти? — улыбнулась она. — У нас еще есть немного времени до ужина.

— Сначала вернуть в библиотеку книги, а потом… даже не знаю, пойдем поможем Луне? Две принцессы лучше чем одна, глядишь вдвоем быстрее управитесь, и мы сможем поужинать все вместе… — я ухмыльнулся. — Ну а я в порядке гуманитарной помощи разобью себе нос и буду вонять в приемной кровью, глядишь разгоню часть просителей.

— Думаю, без последнего мы можем обойтись, — рассмеялась Селестия. — Идем.

Что ж, последняя ночь в Кантерлоте. Завтра с утра к Блюбладу, а потом домой… интересно, Трикси уже там? Я говорил ей что к обязанностям ей надо будет приступать со следующей недели, так что может быть наша Великая и Могучая еще здесь. Пожалуй, будет лучше, если я ее встречу, а то черт знает, как к ней отнесутся в Понивилле, с ее-то подмоченной репутацией. Бли-и-ин… а еще я обещал меткоискателям озвучку фильмов и научить делать катушки, как раз через неделю. И обещанные Винил переводы песен еще надо сделать. И терменвокс для Лиры, зачем я только его при ней упомянул?! И к Флатти зайти, извиниться за то что перепугал ее вместе с ее наглым кроликом. Покой нам только снится… а кому и это недоступно.

— Артур, у тебя все хорошо? — тихо спросила Селестия.

— Дел по горло, — задумчиво ответил я. — Обдумываю вот.

— Я не о том, — возражает она. — Что ты будешь делать теперь с заклинанием чейнджлинга?

— Думаю, я пропущу четвертый шаг, и сразу перейду к пятому, — хмыкнул я.

— Ты о чем? — не поняла отсылки дневная принцесса.

— Пять стадий принятия неизбежного, — пояснил я. — Отрицание, гнев, торг, депрессия, смирение. Попытка махнуть кусочек своей памяти на нормальное восприятие мира провалилась, депрессовать не в моем духе, а так что самое время смириться. Заклинание Церки, теперь со мной, пока смерть не разлучит нас. Очень романтично.

Прям убиться тапочком.

— Ты действительно просто примешь это? — неверяще спросила Селестия. — Так просто?

— Ага, — я вздохнул. — Именно так.

— Еще четыре дня назад ты горячо убеждал меня дать тебе доступ в библиотеку, чтобы ты мог избавиться от него, просидел там все это время почти безвылазно, от восхода до заката изучая запретную магию, сегодня утром говорил что лишь избавившись от этого заклинания "наконец-то будешь свободен" и теперь — все? Просто смиришься?!

— Ты действительно не хочешь, чтобы я пропускал четвертую стадию, да? — я скосил на нее взгляд.

— Я просто хочу понять как ты думаешь, — ответила она серьезно.

В голове словно что-то щелкнуло и все стало на свои места. Черт. Черт!!!

— Тогда прекрати эти провокации и спроси прямо, — предложил я и хмыкнул. — Я вижу, что ты делаешь. Блин, даже у меня, смертного существа, есть достаточно времени чтобы просто наблюдать, так куда же торопишься ты, бессмертная?

— Ты о чем? — удивленно спросила она.

— Все четыре дня, которые мы провели вместе, ты меня дразнила, подкалывала и провоцировала, а потом внимательно изучала мою реакцию. И мы вроде бы сегодня договорились, что в будущем будем все друг другу говорить прямо. Так вот, я говорю тебе прямо: я знаю, как я мыслю. Если тебе интересно, то ты можешь просто спросить. Не надо пытаться вывести меня из равновесия, более откровенным я от этого не стану. Некуда уже.

Молчание.

— И давно заметил? — наконец, спросила Селестия.

— Угадай, — предложил я.

— М-м-м… сегодня? Когда я сказала о том что ты не равен нам?

— Нет. Только что, — я вздохнул. — Просто последний кусочек мозаики встал на свое место. Молодец, Тия. Я четыре дня бродил в построенном тобой лабиринте, и заметил это лишь в последний момент.

— Ты одобряешь? Или осуждаешь? — спросила она, искоса взглянув на меня.

— Что, эмпатия сбоит? — хмыкнул я. — И то, и другое, в равных долях. С позиции подопытной крыски я тебя осуждаю. С позиции Артура, который и сам так делал я тобой восхищаюсь. Ты меня провела. Аплодисменты переходящие в овацию. Только один вопрос. Насколько маска соответствует действительности? Кем ты предпочтешь быть дальше? Тией, или принцессой Селестией?

— Тией, — она слегка улыбнулась. — Но только поверишь ли ты мне?

— Конечно поверю, — я посмотрел на нее удивленно.

— Сдаюсь! — рассмеялась она. — Объясни, почему.

— Потому что при выборе в условиях полной неопределенности приходится цепляться даже за те условия, которые в обычном случае не имеют значения, — улыбнулся я. — Например, то что "Тия" мне нравится больше.

— И все? — удивленно подняла брови она.

— Ага.

— Не верю. Должно быть что-то еще, — прищурилась она. — Ну-ка, что ты имеешь в виду под "условими полной неопределенности"?

— "Я знаю, что я ничего не знаю". Раскусил я тебя, или ты просто позволила себя раскусить? Играла ли ты со мной или была искренна? Скрывается ли за наслоениями масок древнее божество, или есть лишь маска дневной принцессы, а под ней милашка Тия? Возможно ты живешь настолько долго, что видишь меня насквозь и можешь водить меня за нос сколько тебе угодно, а возможно я для тебя такой же ребус, как и ты для меня. Ты меня заинтриговала.

— Так и знала, — рассмеялась она. — Ты не мог не усложнить все до безобразия. Весь ваш вид такой, или только ты один?

— Разве это имеет значение? — ехидно улыбнулся я. — В этом мире я один и есть весь мой вид.

В библиотеке я вернул две книги, а третью, подумав, решил придержать. Понячья анатомия и биология оказалась увлекательным чтивом, так почему бы и не довести его до конца? Может, заодно узнаю почему они, пока бодрствуют, весят меньше.

Потом мы пошли вызволять Луну. Снова прошли лабиринтом коридоров и оказались в незнакомой мне части замка, оформленной в бело-золотистой гамме. Потрясающий воображение зал с небольшой колоннадой, ведущей к белой двери с символом солнца над ней оказался пустым, что слегка удивило Селестию.

— Красиво, — заметил я. — Но как-то пусто.

— Обычно здесь всегда толпится целый табун просителей, — подтвердила Селестия.

Мы поднялись к дверям кабинета, распахнули их и столкнулись с внимательным, требовательным взглядом Луны. Впрочем, длилось это всего мгновение — узнав нас, ночная аликорна тут же улыбнулась.

— Луна, неужели ты отменила прием? — поразилась Селестия.

— Нет, моя дорогая сестра, я выслушала всех просителей, и даже разрешила большинство проблем, с которыми они пришли. Незадолго до вас как раз закончила с последним.

— Так быстро? — не поверила Селестия. — Как?

— Как?! Ты еще спрашиваешь "как"?! — возмутилась Луна. — Тия, ты до сих пор смешиваешь работу с удовольствиями! Конечно, если с каждым приходящим к тебе пить чай, есть торт и говорить о постороннем, то никакого времени в мире не хватит на то, чтобы выслушать всех!

— Серьезно? — удивленно посмотрел я на Селестию, расплываясь в улыбке.

— Луна, ты рушишь мой образ ответственного и мудрого правителя! — возмутилась дневная принцесса.

— О, я бы хотела, но не беспокойся на этот счет, Тия, — хмыкнула Луна. — Кажется, никто из них так до сих пор и не догадался, что предложение чая и тортика не признак высочайшего благорасположения, а простая сибаритствующая лень.

Я рассмеялся. Наблюдать шутливые перепалки сестер без улыбки просто невозможно!

— Всетемнейшая принцесса Луна, — четко и серьезно произнес я, помешав Селестии, уже подготовившей ответную тираду. — Позвольте обратиться к вам с нижайшей просьбой…

— Это так ты себе представляешь придворный этикет? — хихикнула солнечная принцесса. — Как старомодно.

— Мы слушаем тебя, — величественно подняв голову ответила Луна, и только хитрый огонек в глазах выдавал желание поддержать шутку.

— Окажите честь вашему скромному поданному и разделите со мной вечернюю трапезу, — склонился я в витиеватом поклоне.

— Мы не возражаем против сего, — на последнем слове у меня слегка заныли зубы. Блин, опять это заклинание наводки дает!

— А меня вы не забыли? — ехидно поинтересовалась Селестия. Я бросил на нее хитрый взгляд и снова склонился в поклоне перед Луной:

— Прошу прощения за слова моей недостойной ассистентки… — начал было я, но дернулся от укола в плечо и отпрыгнул. — Блин, Тия, проткнешь же!

Обе аликорны расхохотались.

— Так что ты там говорил про недостойную ассистентку? — шутливо-угрожающе поинтересовалась Сел, снова наклоняя рог.

— Ничего! Совершенно ничего! Показалось, наверное! — сделал я самое невинное выражение лица, на которое только был способен. Впрочем, аликорнов этим не обманешь, так что я сделал попытку съехать с темы. — Тия, чего он у тебя такой острый? Специально точишь, что ли?

— И как ты себе это представляешь? — подняла брови она.

Перед внутренним взором появился образ серьезной, сосредоточенной Селестии с карандашной точилкой на кончике рога и я расхохотался.

---

После ужина, прошедшего в такой же веселой атмосфере, мы отправились на башню — сестры-аликорны для того чтобы поменять время суток, ну а я просто за компанию. Несмотря на то, что я за эти дни я не пропустил ни одного их священнодействия, зрелище по-прежнему меня завораживало. К тому же, теперь это была одна из удручающе немногих вещей с участием обеих сестер, глядя на которую у меня не возникало никаких пошлых мыслей. Чего нельзя сказать про тот же ужин, потому что Селестия, как выяснилось, любит бананы. Естественно, после того как она уловила мои эмоции относительно увиденного, она начала есть их с таким эротическим подтекстом, что вогнала в краску Луну. Про меня же и говорить нечего.

— Уф-ф, теперь я окончательно вымоталась, — вздохнула Луна, когда ночное светило заняло свое место на небосводе. — Вы мне весь режим сбили со своими исследованиями. Долго вам еще?

— Все уже, — вздохнул я. — Ты присутствовала при подведении итогов. Завтра я возвращаюсь в Понивилль.

— Так и не сняв заклинание… — произнесла она задумчиво.

— Угу. Буду пытаться проникнуться Тииными идеями о том, какой я замечательный с точки зрения пони.

— А это включает спаивание моих ничего не подозревающих подданных и дальнейшие совместные душевые процедуры? — ехидно поинтересовалась упомянутая дневная принцесса.

— Тия! — возмутилась Луна.

— А что, один из овеянных веками, проверенных и доказавших свою эффективность методов ухаживания, — сделал удивленное лицо я. — Людьми до сих пор применяется.

— Так вот оно в чем де-е-ело… — еще более ехидно протянула Селестия. — Слышала, Луна? Он все подстроил!

— Что?! Нет! — возмутился я. Хитрозадая лошадь опять меня подловила на собственных же словах! — Все не так!

— Арт, не ты ли советовал "не вестись на такие подначки"? — зевнула Луна. — И когда вы только так спелись? Вам теперь только Дискорда не хватает для полного трио… я спать.

— Спокойной ночи, — только и успел пожелать я, прежде чем ночная аликорна телепортировалась.

— Скучно, когда она сонная, — недовольно вздохнула Селестия. — Сразу становится такой рассудительной!

— Злая ты. Она, в отличие от некоторых, не валялась весь день на диванчике, изнывая со скуки да ставя эксперименты на ничего не подозревающих людях.

— Я больше не буду… — детским голоском произнесла Тия, умильно заглядывая мне в глаза.

Или я больше не замечу, ага.

— Остается только надеяться, — проворчал я. — Ты тоже спать пойдешь?

— Спать? — возмутилась она. — А массаж?!

— Какой массаж? — удивился я.

— От единственного в Эквестрии представителя пятипалого вида, конечно же! Или за весь мой тяжкий труд в эти дни я не заслужила даже такой малости?

— Тяжкий труд? — ехидно ухмыльнулся я. — Знаешь, Тия, ты больше мешала, чем помогала.

— Неправда! Я нашла тебе заклинание! — возмутилась она.

— Я бы и сам с этим прекрасно справился.

— Я лечила твою голову!

— Если бы ты не сбивала меня с концентрации каждые полчаса чтобы поболтать, в этом бы не было необходимости.

— Я участвовала в твоем эксперименте! И Луну привела!

— И настолько перетрудилась в процессе? — сочувственно поинтересовался я.

— Ладно. Я не хотела к этому прибегать, но… — грустно вздохнула она, и грозно произнесла: — Я, Селестия Эквестрийская, повелеваю тебе немедленно сделать мне массаж!

— Гр-р-р, — шутливо изобразил я бешенство. — Ни бога, ни властелина! Анархия — мать порядка!

Мы расхохотались.

— Арт, мы же оба знаем, чем это закончится, — отсмеявшись, сказала Селестия.

— Конечно знаем, — кивнул я, улыбнувшись. — Пошли.

Однако когда мы спустились с башни, дневная аликорна повела меня не в храм мытия, а в окружавшие дворец сады.

— И куда это мы? — поинтересовался я.

— В сад, — улыбнулась Тия. — Мне так больше нравится.

Эх… а в храме мытия были такие удобные кушеточки… опять на коленях придется стоять. Ну да и ладно, в конце концов после всей оказанной ею помощи требовать удобств для себя как-то нехорошо. Но, когда мы дошли до места, я понял что недооценил дневную принцессу. В глубине сада, на небольшой полянке, скрытой от любопытных глаз живой изгородью и несколькими раскидистыми деревьями уже стояла подготовленная кушетка, таз для мытья рук, бутылка с знакомым маслом, пара полотенец и несколько чаш с благовониями.

— Похоже кто-то действительно знал чем это закончится… — прокомментировал я открывшуюся картину. — Причем в подробностях.

— Я планировала это еще с того момента, как Луна рассказала про твои волшебные руки, — улыбнулась аликорна и взлетела на кушетку.

Ее рог зажегся на мгновение, и содержимое обеих чаш начало тлеть, наполняя воздух едва заметным ароматом лаванды, гармонично вплетающимся в запахи летнего сада. Я задумчиво посмотрел на реющую в воздухе гриву, по объему этак втрое большую, чем у Луны. С этим великолепием одним лишь собиранием в хвост справиться не удастся.

— Тия, можешь как-нибудь прибрать волосы, чтобы они занимала как можно меньше места?

— Минуточку…

Где-то столько ей и потребовалось, чтобы собрать гриву в огромный узел на затылке. Ох… какая у нее потрясающая линия шеи… так, нет. Я здесь не за этим. И вообще… шутки шутками, она первая начала, а руки распускать не следует, если только я не хочу посмотреть на Кантерлот, пролетая над ним как птица. Тут бассейнов нет.

Она слегка вздрогнула, когда я прикоснулся к ней смоченными маслом руками, но напрягшиеся было под шелковистой шерсткой мускулы тут же расслабились.

— Масло немножко холодное, — объяснила она.

— Может, согреешь его магией, прежде чем я продолжу?

— Нет, так хорошо.

Интересно, что оно еще и ничем не пахнет. Наверное, из-за того что запах бы впитывался в шерстку, а вряд ли пони, с их (предположительно) тонким обонянием, такое по нраву. Хотя с другой стороны, у каждой из них был свой собственный запах… Твайлайт слегка пахнет лавандой, финальный штрих к ее образу во всех оттенках фиолетового. Луна благоухает чем-то неуловимо нежным и свежим, словно подснежники в весеннюю ночь, а Селестия… я переместился чуть выше и, нанося масло на ее шею, принюхался к заплетенной в узел гриве. Нежный аромат ванили и тонкая нотка… точно такой же запах бывает в сухом лесу в начале лета. Теплая кора деревьев и застывающие на солнце капельки свежей смолы… м-м-м… волшебно. Может, это тоже часть воздействия Церки, а на самом деле никаких запахов и нет? Ну, больше это не имеет значения.

Я начал осторожно проминать шею и спинку, аккуратными щипками — это пока только разогрев. Обычно пони уже ко второй минуте начинают мурчать (о, еще одна вещь которую стоит глянуть в их анатомии!), но Тия молчала, чем мгновенно заставила меня усомниться в своих способностях. Я, конечно, не профессионал в нелегком деле массажа магокопытных, но как-то уже привык к более выраженной реакции. Впрочем, через некоторое время все встало на свои места — ее дыхание стало слегка более шумным, и я даже услышал тихий стон удовольствия, вырвавшийся из ее горла.

— Тия, ты что, сдерживаешься? — прошептал я ей на ухо. — Не надо.

— Если я не буду… м-м-м… то сюда кто-нибудь придет… — выдохнула она.

— Ну так поставь звукоизолирующий барьер…

— Но я хочу расслабиться… — немного капризным тоном начала она, и я сжал ее загривок чуть сильнее, заставив принцессу дня тихонько охнуть.

— Я тебя не узнаю, — тихо усмехнулся я. — Что-то раньше в тебе такого стеснения не замечал. Как хочешь, конечно, но ты себя же лишаешь половины удовольствия. Если ты не будешь стонать, как я пойму, что тебе нравится?

— Арт, это нечестно! — возмутилась она, и я снова усилил нажим. — М-м-м… м-м… а это еще более нечестно…

— Тия, ты вообще по дворцу ночью ходила? — продолжал змейискусительствовать я. — Никого нет, ни стражи, ни слуг, тихо как на кладбище. Мы еще и в глубине сада, кто нас здесь услышит?

— Еще… не настолько поздн… а-ах! Артур!

— Музыка для моих ушей, — хихикнул я. — Все, Тия, после того как я это услышал, я наизнанку вывернусь, но заставлю тебя стонать.

И, убедившись, что мышцы уже достаточно разогрелись, я начал сам массаж. Хорошенько размял спинку и мышцы плеч, промассировал кончиками пальцев мускулистые бока и сверху над крыльями, заставив Тию замурлыкать и расслабить их, развернув на землю, тщательно поработал с ее шеей, практически вырвав еще несколько тихих стонов. Пальцы уже начинало ломить, а цель так и не достигнута… придется идти ва-банк.

Я накрыл аликорну огромным полотенцем, чтобы она не мерзла на ночном воздухе, и начал мыть руки.

— Я победила, — ехидно улыбнулась Селестия.

— Возможно, — согласился я, намыливая руки. — Ты хороша, очень хороша, но у меня осталось еще одно секретное оружие. Я еще никогда не делал такого с пони… будешь моей первой?

— Похоже ты действительно совсем свыкся с заклинанием чейнджлинга, — хихикнула она и грудным голосом произнесла: — Но как я могу отказать? Иди ко мне, мой маленький человек…

— Так, а вот это было страшно, — сообщил я и вытер руки о второе полотенце.

Тия ехидно улыбнулась и показала мне язык. Я подошел к ней и щелкнул пальцами.

— И какое же секретное оружие ты подготовил? — улыбнулась она.

— А вот такое…

Я запустил пальцы в ее гриву, и начал нежно массировать голову. Эффективность метода подтвердилась сразу же — Тия громко охнула и замурчала, но достаточно быстро сбавила тон.

— Не-а, — усмехнулся я, и добавил к массажу еще и нежное-нежное почесывание кончиками ногтей.

— М-м-м-рр… как… м-м-м… приятно… — снова нарастила громкость дневная принцесса.

Продолжая массировать и почесывать я медленно приближался к основанию ушек, которые и были моей первоначальной целью. Памятуя о том, как Луна отзывалась о лапках минотавров и грифонов, я надеялся что до массажа столь нежной части поняшьего тела их не допускали…

Я очень аккуратно взял их кончиками пальцев и начал аккуратно растирать самое основание круговыми движениями.

Селестия впервые застонала от наслаждения в полный голос. Ха! Я угадал! Продолжим… где-то здесь должны быть "приводные" мышцы, раз уж поньки ушами эмоции выражают… ух, какие твердые, прям задубеневшие…

Похоже, это просто невыразимо приятно, потому что Тия напрочь забыла про скрытность и начала издавать такие звуки, что сердце тут же вздвоило ритм. Я разогрелся еще пока прислушивался к ее тихим вздохам во время массажа, а теперь снова поплыл в мир ксеноэротических желаний… например, попробовать кончик ее ушка. Немножко. Совсем чуть-чуть. Надо же проверить, есть ли у него вкус ванили? Она даже говорила когда-то что не будет возражать… м-м-м, тем и отбрехаюсь, если что…

Я немного наклонился над ее головой и поймал кончик ушка губами. Как она вздрогнула!

— Артур… — начала она, но я пустил в ход язык, неспешно скользнув им по шелковой шерстке, и фраза Тии прервалась полустоном-полувдохом. Какая… эротичная реакция. Повторим?

— Пре…крати… — выдохнула она. — Или мне придется тебя ударить.

— Ты же говорила, что не будешь возражать против покусывания за ушко? — поддразнил я слегка отклонившись, и, дождавшись когда она начнет отвечать, поймал ртом второе, снова заставив дневную принцессу оборвать фразу этим потрясающим судорожным полустоном.

На втором ушке вкуса ванили тоже не оказалось.

— Я не… шучу… — выдохнула она. — Это слишком…

— Приятно? — предположил я, но все же отклонился и слегка подул на чуть влажное ухо, заставив Тию рефлекторно им дернуть. Милота… — Тогда зачем останавливаться? Мне тоже нравится.

— Похоже, ты опять забылся, как с Луной, — вздохнула Селестия, и ее рог засветился, чего я, собственно и дожидался.

Лизь!

---

Изначально отсутствие человека не слишком взволновало младшую аликорну. Последние дни он вставал одновременно с сестрой, и они приходили будить её вместе, чтобы после подъема солнца уйти в библиотеку, но раз его попытки избавиться от внушения чейнджлинга не увенчались успехом, возможно он решил поспать подольше и идти сразу на башню? Но когда человека не оказалось и там, Луна забеспокоилась — он еще ни разу не пропустил церемонии смены светил.

— Тия, а где Артур? — спросила она у сонной сестры.

— Отдыхает. Думаю, он присоединиться к нам за завтраком.

— От чего это он отдыхает? — прищурилась Луна.

— У него была тяжелая ночь, — ехидно усмехнулась Селестия.

Глава 17 - Адиафорон

По объему — три главы в одной, поэтому и писалось так долго.
На фикбуке текст появляется раньше, но может трансформироваться по ходу дела.

За обширные консультации по канону и замечательные идеи хочу отдельно поблагодарить Kinish'а, автора фанфика "Заколебавшийся Брони и Неожиданная Попаданка". https://ficbook.net/readfic/4938035
Без него эта глава писалась бы дольше, а размером была бы меньше :D

Приятного чтения :)

Ну, что я могу сказать по этому поводу? Только одно – «it’s totally worth it»! Даже не считая сладкой мести за все её намеки и поддразнивания, я узнал аж три крайне интересные вещи: во-первых, единороги не могут колдовать, пока им лижут рог, во-вторых это для них что-то крайне приятное, и в-третьих – Тия просто потрясающе смотрится, будучи одновременно возбужденной и в гневе. И она действительно не настолько импульсивна как Луна – я так никуда и не полетел, даже наоборот!

Сейчас я украшал собой кантерлотский сад в качестве скульптуры. После того как Тия все-таки справилась с бесконтрольно светящимся рогом и соизволила поднять с меня свой королевский зад, она закатала меня в камень, оставив торчать одну голову, и поставила недалеко от массажной полянки. Поза «меня придавило злой аликорной» немножко некомфортна, если стоять в ней семь часов кряду, но хэй! Я еще жив, а это уже достижение! К тому же, большую часть этого времени я банально промотал, ритм сердца для этого подходит не хуже любого другого, только под утро птицы стали мне мешать его слышать. Кстати, остальные скульптуры в саду как-то наводят на нехорошие мысли. Может, не я один удостоился чести получить памятник еще при жизни? Что ж, уверен что на моем постаменте тоже будет выгравировано что-нибудь эпическое… не будет же принцесса дня писать настоящую причину. О, легка на помине!

— Поверить не могу. Просто поверить не могу в то, что тебе там весело! – воскликнула она, приблизившись. ОК, еще один полезный факт в копилку, радиус действия эмпатии аликорна примерно семь метров.

— Извини, Тия, я до сих пор не могу прекратить представлять себе выражение твоей милой мордашки.

— То есть ты совершенно не раскаиваешься, — слегка угрожающе поинтересовалась Селестия.

— Не-а. Я ведь уже говорил про это, помнишь? «Эти чувства до абсурдного сильны». Да и потом, после всех твоих шуток и реверансов в мою сторону… можно ли обвинять меня в том что я решился попробовать?

— Арт, у меня есть сильное желание оставить тебя тут…— маленькая пауза и возмущенное. — Вот почему ты не боишься?!

— Потому что ты хорошая, — самым умильным голосом, на который только был способен, произнес я.

— Что я уже успела понять за время общения с тобой, таких простых причин у тебя никогда не бывает.

— Это комплимент, между прочим, — обиженно заявил я. – Но ладно, я предлагаю сделку. Раз уж тебе так интересна подоплека, то я с радостью расскажу тебе, после того как ты снимешь с меня эту скорлупу.

На ее прекрасном личике мелькнуло нехарактерное выражение, а затем она изящно развернулась на месте, и продемонстрировала коронный лошадиный удар. Все тело пронзила острая, резкая боль, как будто мои внутренности зацепило крюком-кошкой и дернуло наружу, но ощущение боли почти сразу же ослабло. Судорожно втянув воздух и открыв рефлекторно прикрытые глаза, я увидел у своей груди яркое свечение рога дневной принцессы. Что ж, метод «сама покалечу – сама вылечу» у них с Луной общий на двоих.

— Прости, Тия, — я протянул руку и легонько погладил ее по щеке. – Я хотел только отблагодарить тебя за помощь, но снова не сдержал свои… порывы.

— И почему ты говоришь это только теперь? – глухо поинтересовалась она.

— Потому что вчера ты меня слушать не захотела. И кроме того, ты сейчас выразила свое честное мнение по этому поводу безо всяких шуток и уверток.

— Лягнув тебя? – удивилась она.

— Мгм. Это ведь была вспышка гнева, я видел твое выражение лица. И, может я и не прав, но это совершенно не в твоем характере.

— Ты прав, — она вздохнула и погасила рог. Я поднялся из разбитой каменной брони… хм, ниже пояса она осталась целой. – Артур, я прощу тебя на этот раз, но никогда больше так не делай. Это слишком интимно для нас.

Ну да, как я понял что-то вроде принудительного поцелуя в сочетании с, кхм, фелляцией.

— Я понял. Еще раз извини меня за это. И… ты можешь снять эти каменные штаны? Только пожалуйста, менее радикально.

— Но тебе все равно весело, — вздохнула Тия.

— Тц. Эмпатия это нечестно, — недовольно ответил я. – Сел, серьезно, я понял что сделал что-то в высшей степени непристойное, но все равно твое лицо, когда ты пыталась что-то колдовать, а я раз за разом сбивал заклинание… это… восхитительно. И очень мило. Образ, ради которого не жалко быть слегка побитым и стоять всю ночь в камне. Единственное о чем я правда очень, очень сожалею, так это о том, что обидел тебя.

— Артур, если ты хоть кому-нибудь об этом расскажешь… — она многозначительно на меня посмотрела.

— Ни за что на свете, — поклялся я.

— Вот и хорошо, — ее рог засветился, и камень просто растворился в воздухе. – Пойдем завтракать?

— Я сначала в ванную, если ты не против.

— Действительно, тебе не помешает, — она улыбнулась и телепортировалась.

Мягко говоря, да. После того как я обнаружил что она не может ничего наколдовать, пока я облизываю ее рог, от вида ее ошарашенно-беспомощной мордашки и у меня окончательно снесло крышу. Я, игнорируя все возмущенные требования (которые, к тому же часто прерывались страстными вздохами) добавил к облизыванию рога еще и массаж ушей, и достаточно быстро увидел все великолепие напряженных пятиметровых крыльев. Ну а потом Тия вспомнила что даже без магии она, вообще-то, физически сильнее. Будь Тия человеком, уверен, она бы меня пинками гоняла по всему саду, но, к моему счастью, анатомия у нее для этого неподходящая, так что она просто грубо сбила меня на землю и села сверху, чтобы я не убежал. На попытки заговорить она отвечала одинаково – просто вдавливая меня лицом в землю (кстати, у пони, оказывается, три магических пальца!). В каком-нибудь другом случае я бы разозлился от такого обращения, но после всей этой чехарды меня пробрал просто-таки гомерический ржач. Как она меня там не грохнула – великая загадка отходчивого понячьего характера. В общем, моими стараниями вечер закончился безобразно.

Хотя… насколько я понял ее характер, через некоторое время Тия будет считать это веселым приключением, но пока что она… «обижена» не совсем точное слово. Скорее расстроена, словно я растревожил какую-то старую рану. И выглядит она не слишком бодрой… что-то мне не нравится, куда все это идет.

И все же… она делает счастливое лицо. Настолько достоверно, что я изначально даже поверил, в то что она уже считает произошедшее ночью веселым приключением. Не был бы я столь нагло-веселым когда она пришла, мог бы и не получить тонкий намек копытами на то, что она на самом деле чувствует по этому поводу.

Или же, мной манипулируют. Никогда нельзя быть ни в чем уверенным, когда имеешь дело с умелым лжецом, оттачивавшим свои навыки десятки веков. Но… черт, если она может сыграть такое, то… то… нет, это уже доза цинизма, несовместимая с моим оптимистичным взглядом на жизнь.

Завтрак, что ожидаемо, прошел слегка натянуто – так что я ничуть не удивился тому, что Луна одарила меня очень тяжелым взглядом едва Тия пошла заниматься своими царскими делами.

— И что ты натворил? – поинтересовалась она таким тоном, что у меня возникло ощущение будто мне в грудь уперлось танковое дуло.

— Не могу разглашать подробности, — вздохнул я. – Но если кратко, то финал массажа был испорчен. Мной. Можешь догадаться как.

— Артур, я знаю свою сестру. Для нее это было бы скорее веселое приключение, никак не повод расстраиваться.

Эк я угадал.

— Я извинился, и она меня простила, — пожал плечами я. – Вообще, я думаю что дело не во мне, я просто напомнил ей о чем-то. Или о ком-то.

— Что же ты сделал?

— Я обещал, что никому не расскажу. Извини.

— Неожиданная щепетильность, — усмехнулась она.

— Луна, может я и не могу долго вести себя прилично пока вы на расстоянии вытянутой руки, но это ведь не потому что я помешанный на пони маньяк-преследователь, растерявший последние моральные ориентиры. Я бы хотел что-нибудь для нее сделать в качестве извинений, но ничего в голову не идет. Предлагать ей еще один массаж однозначно идея так себе.

— Можешь приготовить ей тортик. Или несколько, — она задумалась на секунду. – Лучше несколько.

— Не думаю, что могу хоть как-то сравниться с королевскими поварами. А уж тем более удивить твою сестру, которая ест торты на завтрак, обед и ужин уже не одну тысячу лет.

— Почему нет? – улыбнулась Луна. — Это ведь будет по рецептам другого мира. Вполне возможно, что ты приготовишь что-то уникальное, и тогда Тия от радости точно про все позабудет. Когда-то давно она поручила мне встречать послов из Як-Якистана, сделав вид что это ужасно важно, а сама в это время залезла на кухню, чтобы спокойно насладиться фруктовым льдом, который они привезли в качестве подарка.

Нда… судя по всему, Тия любит объединять хорошую шутку и что-нибудь вкусненькое лично для себя.

— Ну раз ты так говоришь, то можно попробовать.

— Я отдам приказ, и дворцовая кухня будет в твоем распоряжении.

— Спасибо.

— Ах да, — Луна ехидно улыбнулась. – Почему Тия сказала что у тебя была тяжелая ночь?

— Думаю, она хотела этого так сильно, что выдала желаемое за действительное, — хмыкнул я. – На самом деле все было не так уж и плохо… хотя поспать мне и не удалось.

— И подробностей ты не расскажешь, — улыбнулась она.

— Молчание – золото, — я поднялся. – Пойду схожу к Блубладу.

— Зачем тебе этот самовлюбленный прыщ? – сморщилась Луна.

— Вчера я его напугал до обморока. Теперь надо извиняться.

— Может, не надо? Получил, что заслужил, — фыркнула она.

— Интересное замечание, — я сел обратно. – Ну-ка, ну-ка, почему ты так думаешь?

— Ты просто не видел, как он обращается с кобылами. Словно Объединения никогда не было, а он до сих пор принц-единорог, приехавший с проверкой в подчиненный город земных пони.

— Сравнение любопытное, но мне непонятное. Расскажешь?

Еще во время ее рассказа мне захотелось сбегать в библиотеку и взять себе пару книг по древней истории, потому что это должно было быть что-то особенное. Я уже получал несколько подтверждений о том что Эквестрия и сейчас не во всем белая и пушистая, но прошлое у нее – не хуже земного древнего мира! Расизм, захватнические войны, рабство, ксенофобия, кастовое общество… в общем, будь я на месте пони, я бы поставил сестрам памятник из золота. Заслужили полностью. Хм… может быть, когда-нибудь займусь этим лично, раз уж поньки не догадались. Хотя, если посмотреть с другой стороны, на кой нужен памятник, если всегда можно посмотреть вживую? И ведь есть на что посмотреть…

— Артур, — вздохнула Луна. – Я не понимаю, как мой рассказ заставляет тебя чувствовать то, что ты чувствуешь сейчас, и это немного пугает.

— Не обращай внимания, — улыбнулся я. – Это все моя хищная природа. Азарт охоты, удовольствие поимки беззащитной жертвы, это нас возбуждает… шучу, просто шучу. Ты просто очень красива сегодня, и я залюбовался.

— Спасибо, — улыбнулась она, взмахнула крыльями и перелетела мне за спину. «Вне поля зрения», ха… но она права, так что оборачиваться я не стал. — Возвращаясь к Блубладу. Он ведет себя почти так же, как тогда.

— И что, никто не пытается его осадить?

— Его выходки не нарушают законов Эквестрии. Другого жеребца за подобное могли бы и побить, но он принц, и если кто-то начистит его холеную морду, то это уже будет нападением на члена королевской семьи. Впрочем, я слышала что некоторые устраивают ему мелкие пакости.

— Он ваш родственник? – уточнил я. – Я слышал, как он зовет Сел «тетушкой».

— Упаси звезды, — фыркнула она. – Это просто пережиток формальностей, оставшихся со времен Объединения. Новыми землями должны были управлять на равных все пони, и поэтому из королевских домов каждого из государств было выбрано по одному представителю. Их называли «принцессами» или «принцами», чтобы показать, что не один из них не правит единолично. Согласно этикету, они должны были обращаться друг к другу как родственники, и заботиться как друг о друге, так и о своих поданных, словно о семье.

— Ва-а-а… — я покачал головой. – Видимо, отношения между расами были хуже чем у пауков в банке, раз потребовалось такое НЛП.

— Это ты верно ухватил, — усмехнулась Луна. – Погоди, с чего ты взял? И что такое НЛП?

— Ммм… — я задумался. – Это означает «нейролингвистическое программирование». Если объяснять суть предельно просто, то слова, которые ты слышишь и которыми ты думаешь влияют на сам процесс твоего мышления. Как поется в одной нашей песенке, «если поросенком вслух с пеленок обзывают баюшки-баю, даже самый смирненький ребенок превратится в будущем в свинью». Это работает в обе стороны, так что если ты называешь кого-то «братом» или «сестрой» даже в мыслях, то со временем ты привыкаешь к этому и действительно начинаешь считать кого-то если и не семьей, то близко к тому.

— Имеет смысл, — задумчиво произнесла она. – Даже пугающе много смысла… но откуда ты это знаешь?

— Интересовался, — пожал плечами я. – Люди любопытны относительно всего, включая себя самих. Но, кто бы не создавал этикет времен Объединения, он тоже вполне владел предметом, хоть и был несколько… оптимистичен относительного того, как это сработает. Для того чтобы преодолеть старые обиды и разногласия должны были смениться несколько поколений… и все это под строгим контролем. Чем там все закончилось? Гражданской войной?

— Появлением Дискорда, — вздохнула Луна. – Если тебе так интересно, то тебе лучше взять в библиотеке книги об этом периоде.

— Обязательно возьму. Так значит, Блублад принц не потому что связан с вами, а потому что он потомок одного из тех древних родов, которые правили единорогами?

— Именно. Но, как я уже говорила, это пустая формальность.

— Понятно, — я обернулся. – Спасибо за интересный рассказ, но я все-таки пойду извинюсь. Он меня заинтересовал.

Луна ехидно улыбнулась.

— Так же, как интересую тебя я? – ехидно улыбнулась она. – Каков затейник. Но, думаю и тебя, и бегающих за ним кобыл можно понять, он красавчик… оу.

— Фу. Нет, у меня другие предпочтения.

— Отношения между жеребцами кажутся тебе отвратительными, — задумчиво произнесла Луна. – Почему?

— Культурная особенность, точно так же как и моя одежда. Нет, меня он интересует по другой причине.

— И какой же?

— Некоторое несоответствие, — задумчиво произнес я. – Расскажу, как все разузнаю. Хотя погоди, ты сказала, что ему подстраивают пакости. А чтобы он на них как-то реагировал ты слышала?

— Нет, — она нахмурилась. – Это странно. Возможностей у него более чем достаточно. Это и есть твое несоответствие?

— Не оно, но в общую картину вписывается. Серьезно, как я узнаю все подробности, я тебе расскажу.

— Что ж, удачи тогда. Ты пойдешь на кухню, как закончишь с ним?

— Ага.

— Тогда я сейчас отдам нужные распоряжения.

— Я не меньше получаса потрачу на Блублада, — предупредил я

— Хорошо, — улыбнулась Луна.

Я поднялся и вышел, лишь ненадолго остановившись в дверях чтобы полюбоваться принцессой ночи. Она кинула на меня укоризненно-ехидный взгляд, и телепортировалась.

Снова отловив один из патрулей, я попросил проводить меня к Блубладу. По пути я попытался выяснить что-нибудь о единороге, но стражники откровенничать не стали, обойдясь общими фразами. Впрочем, считать их мнение с мордашек особого труда не составило. В народе принц тоже непопулярен. И это весьма любопытно, учитывая что он был готов пожертвовать собой ради Эквестрии. С таким настроем он вполне мог бы быть принцем-героем, любимцем публики, особенно учитывая что он красавчик (поверим Луне, тем более что Тия притащила именно его вместо порнухи не просто так), но – ничего подобного. «Тетушка» Луна отзывается о нем неодобрительно, стражники от его упоминания словно по лимону съели… но вот Тия их мнения явно не разделяет. Осталась лишь сущая мелочь… стоп, нет, мне еще надо продумать извинения.

Я отпустил стражей, постучался в дверь, и, дождавшись ответа, зашел внутрь. Принц что-то писал на листе бумаги перед собой, и посмотрел на меня лишь когда я подошел ближе. Секундное узнавание – и он едва не упал со стула, так дернулся.

— Прошу прощения, ваше высочество, — я остановился. – Я пришел лишь для того, чтобы извиниться за вчерашние события.

— Д-да, — он сглотнул. – П-присаживайтесь.

Ого? Реакция не совсем та, что я ожидал. Но воспользуемся предложением.

— Приношу свои глубочайшие извинения, — я склонил голову. — Все сказанное мное было лишь неудачной шуткой, и мне очень жаль что вы приняли ее столь близко к сердцу.

Он нервно постучал краем лапки по столу.

— Вас тетушка Тия прислала? – наконец, спросил он. Поразительно, но сейчас изменился даже его голос, став тем же манерным тенорком.

— Нет, я пришел сам, — покачал головой я. – Но я сказал принцессе, что собираюсь извиниться перед вами.

— Сами? – удивился он, и снова высота и интонации его голоса поплыли. Какая знакомая проблема.

— Почему вас это удивляет? Я оскорбил вас сам, без чьего-либо наущения, значит и извиняться тоже должен сам. В конце концов я не ребенок, чтобы о правильном и неправильном мне говорил кто-то другой.

Блублад смотрит на меня задумчиво, словно решая, что делать дальше. Вчерашняя маска все еще на нем, но теперь, когда я присматриваюсь, разглядеть тени истинных мыслей не так уж и трудно.

— Я принимаю ваши извинения, — наконец, решился он. – Но я хотел бы узнать, просил ли кто-нибудь вас подшутить надо мной?

— Нет, — покачал головой я, слегка прищурившись. Блублад не отвечает на пакости, так зачем же ему знать, кто о них просил? – Целиком моя инициатива. Я был слишком рад результату эксперимента, и, боюсь, слегка перестарался с шуткой. Принцесса Селестия потом объяснила мне как это выглядело с вашей стороны.

И снова он изучает меня, словно пытаясь понять что я думаю.

— Это было глупо.

— Скорее отважно, — возразил я. – Ваше высочество, позволите один вопрос?

— Если вы, в свою очередь, ответите на мой, — кивнул он настороженно.

— Зачем вы стараетесь выглядеть хуже, чем вы есть?

Его глаза расширились, но он тут же взял себя в руки (в хуфы?).

— Вам тетушка Тия сказала?

— Нет, это мои наблюдения. Во-первых, вы воспользовались заклинанием телепортации в библиотеке, а оно далеко не простое.

— Это была библиотека? — удивился он.

— Тайная книжная комната принцессы Селестии, — пожал плечами я. – Телепортироваться туда может только она сама… впрочем, это догадка по косвенным признакам. Но я угадал? Это была телепортация?

— Да, — он виновато улыбнулся. – Мне ужасно хотелось сбежать, но я не видел выхода.

— Второе, это, конечно, фраза про Эквестрию. Совершенно не ожидал от единорога вашего облика фразы о том, что он готов пожертвовать своей жизнью ради других.

— Я просто… ну… — он покраснел. – Мне стало стыдно перед тетушкой Тией… и мне захотелось хоть раз совершить что-то выдающееся.

— В любом случае, это было впечатляюще. И заинтересовало меня, так что я сегодня провел некоторое расследование. Оказалось, что не я один был обманут образом. Принц Блублад непопулярен в народе, поскольку ведет себя как… — я задумался, подбирая слова.

— Самовлюбленный подлец, — подсказал единорог.

— Хм, ну, можно и так сказать. Однако, хоть во дворце и есть слухи о том, что вам за это постоянно устраивают козни, слухов о том, что вы на них как-то отвечаете нет. И вот, придя сюда, я обнаруживаю что голос и манеры тоже поддельные. Единственное, что мне во всем непонятно – на кой вам все это?

— Поддельные? – удивился он.

— Когда говоришь искусственно изменяя свой голос, нужно быть очень аккуратным с эмоциями. По крайней мере, пока новый голос не станет родным, — объяснил я. – Сам почти год привыкал. Так зачем вам это?

Единорог хмыкнул и покачал головой.

— Вы первый кто заметил… — его голос стал ниже, и из него вмиг пропала вся манерность. – Неудивительно, что тетушка Тия вами заинтересовалась.

— Заинтересовалась? В смысле? – напрягся я.

— Ее не было последние четыре дня, но слуги видели вас вместе с ней и тетушкой Луной обедающих на башне. Она назначила вас профессором своего университета, хотя вы здесь очень недавно, и единственное что успели сделать – начать распространять музыку вашего мира. Еще тетушка подшучивает над вами, а этого удостаиваются только достаточно близкие ей пони… очевидно, что она знает вас лучше, чем другие, поскольку я сильно сомневаюсь в том, что вы способны ее обмануть.

Неплохой анализ! А парень наблюдателен, рассудителен и, как и говорила Тия, умен. И да, пожалуй это все можно счесть «заинтересованностью». А я (как обычно) уже начал думать что-то пошлое.

 — М-м, ну да, пожалуй, — кивнул я. – Так зачем вы притворяетесь самовлюбленным подлецом?

Он посмотрел на меня с сомнением, словно уверенный в том, что я не пойму его причин. Но все же произнес:

— Я не хочу жениться.

И он таки был прав! Я аж поперхнулся от несоразмерности проблемы и решения.

— С точки зрения пони это действительно достойная причина для того чтобы устраивать подобный спектакль? – возмущенно спросил я. – Вот объективно?

— Конечно, нет! Но то обычному пони. Я же – знать. «Принц, ведущий свой род от древних королей» — произнес Блублад, словно кого-то передразнивая и вздохнул. — Моя семья относится к этому слишком серьезно.

— Тогда не проще ли было найти себе фаворитку, и сказать что все, мест нет?

— Нет! – ужаснулся он. – Где одна, там запросто может быть четыре! И это помимо того, что даже одной слишком много!

— Почему? – удивился я.

— Потому что все кобылы в Эквестрии – сумасшедшие, — уверенно заявил он.

Я хотел было возразить, но с подбором обратных примеров моментально возникли проблемы. О всех встреченных эквестрийках я мог сказать либо «да, он прав», либо «я не настолько хорошо ее знаю».

— Это если сравнивать с кем? – все же уточнил я.

— С ними же на первый взгляд, — он вздохнул. – Тебе не понять. За тобой когда-нибудь охотилась пара сестер-пегасов, считающая что ты должен принадлежать только им, потому что они достойны только самого лучшего? Или, может, ты в течении нескольких месяцев пытался избавиться от внимания знатной единорожки, которая была готова на все, лишь бы исполнить свои розовые мечты о прекрасном принце?

Надо же, на «ты» перешел. Впрочем, учитывая тематику обсуждения, это не так уж и плохо.

— За мной охотились фанаты музыки, и это было достаточно неприятно, — согласился я.

— Это даже близко не похоже на тот кошмар, в котором жил я, — заверил меня принц.

— А ты стиль сменить не пробовал? – съехидничал я.

— Думаешь что, самый умный? – огрызнулся он. — У меня сейчас и есть самый что ни на есть отталкивающий стиль. Ты вот что подумал, когда меня увидел?

Ха, а он прав!

— Ну да, я подумал что ты жеманный самовлюбленный хлыщ. Но я же не кобыла. Им, поди, такой облик не кажется отталкивающим.

— Хуже я сделать не могу, — вздохнул Блюблад. – Я настолько красив, что мне идет все что угодно.

— От скромности не умрешь, — хмыкнул я.

— Что я могу сделать, если это правда? Я не могу сделать еще хуже, я же все-таки "принц". Семье плевать на мое поведение, им кажется что элита единорогов именно так и должна обращаться с остальными. Но за обликом все же приходится следить.

— И поэтому ты дополняешь облик соответствующим поведением, — кивнул я. – Честно тебе скажу, получается здорово. Но разве это не приносит тебе уйму проблем?

— Сначала приносило. Теперь ко мне навязываются только кобылы, которые обо мне ничего не слышали, а это происходит от силы два раза в год. Жить стало гораздо проще, чем когда они бегали вокруг табунами.

Что ж, если он не преувеличивает, то возможно такая «мечта каждого мужчины» на самом деле не так уж и хороша, как может показаться на первый взгляд. Хотя… как на мой взгляд, ему просто хочется усидеть на трех стульях. И принцем остаться, и с семьей не ругаться, и личную свободу иметь. Мда. Похоже, формула «чаще всего нас заставляют лгать другие» работает и здесь.

— Понятно, — кивнул я. – Что ж, спасибо за рассказ. Ты хотел задать какой-то вопрос мне?

— Да… — он порылся в ящичках и достал оттуда газетную вырезку. – По поводу одного из твоих интервью.

— Про музыку? – подозрительно поинтересовался я.

— Нет, про твой мир. Ты сказал, что у вас там есть машины, на которых можно долететь в любую точку мира меньше чем за сутки, — он ткнул в конкретное место в тексте. — Это правда?

— Да, самолеты, — кивнул я. – А что?

— Ты что-нибудь знаешь о их двигателях?! – жадно вспыхнули глаза принца.

— Немножко, — кивнул я. – Но зачем? Я у вас тут не видел ничего, кроме воздушных шаров, на них такое не поставишь.

— А на дирижабли?

— У вас есть дирижабли? – удивился я.

Оказалось, есть, а Блублад к тому же страстный поклонник воздухоплавания. Он утащил меня в смежную к кабинету комнату, увешанную фотографиями и чертежами, и прочел вдохновенную лекцию (это как если бы Пинки пыталась читать конспект Твайлайт с интонациями Дэш) про свои дирижабли. Впечатляющие, но крайне примитивные, даже на мой неискушенный взгляд. Подвесная открытая гондола, движок – самый простой воздушный винт, в лучшем случае два. Я перевел взгляд на другую фотографию и чуть не поперхнулся, осознав масштаб. Вот это монстр! Целый корабль, подвешенный к раскрашенному под кита баллону размером с… да с кита! Здание на его фоне вообще никак не смотрится! Или тут используется магия, или эта байдищща вообще не сможет летать просто из-за бокового ветра!

— Же-е-есть, — протянул я, покачав головой.

— А? – прервал свои дифирамбы Блюблад и посмотрел, что вызвало у меня такую реакцию. – О! Нравится?

— Без магии летает? – в лоб задал вопрос я.

— Если пегасы организуют хорошую погоду… — неуверенно произнес он.

— Понятно. Скорость, я так понимаю, просто удручающая.

— Пегасы даже ходят быстрее, — согласился Блюблад. – Я надеялся, что ты сможешь подсказать что-нибудь полезное.

— Не моя тема, — покачал головой я. – Тут авиаконструктор нужен. Впрочем, кое-какая информация у меня есть… давай я загляну ближе к вечеру и расскажу все что раскопаю? Сейчас у меня кое-какие планы.

— Отлично! Буду ждать! – обрадовался принц.

Распрощавшись с счастливым фанатом воздухоплавания, я по знакомому маршруту направился на кухню. Такими темпами я, похоже, не вернусь сегодня в Понивилль, как собирался. Хотя, если поторопиться с тортами, то может и успею.

Дворцовая кухня днем – весьма оживленное место. Что-то парится, жарится, бегают пони в служебных униформах, под потолком то и дело проносятся пегасы… практически сразу как я вошел, меня тут же утащила в сторону седая кобылка-земнопони с заплетенной в косу гривой. На шее у нее висела сложного плетения цепь с медальоном-солнцем.

— Пожалуйста, отойдите с прохода, вы помешаете слугам, — сказала она. – Это вы будете готовить по велению ночной принцессы?

— Я, — блин, что это все кухонные работники на меня такие косые взгляды бросают? Неуютно. – Меня зовут Артур.

— Сенешаль Дэйнти Вандер, к вашим услугам. Чем я могу помочь?

— Во дворце ведь есть другие, не используемые постоянно кухни?

— Да, — кивнула она. – Вас чем-то не устраивает эта?

— Мне привычнее работать одному, да и здесь я буду только мешаться. Впрочем, я бы не отказался от одного помощника-кондитера.

— Хорошо, — кивнула она. – Подождите здесь немного, и я вас проведу.

Вернулась она достаточно быстро, в компании молодого единорога в поварском халате (не знаю, как еще можно обозвать эту одежду на пони) и белой шапочке, под которую была спрятана грива.

— Следуйте за мной, — отчеканила Дэйнти и повела нас куда-то в ту же сторону, где находились выделенная мне комната. Мы прошли мимо нее, до конца коридора, и спустились на два этажа.

Там действительно нашлась еще одна кухня, уступающая в размерах основной, но со значительно более высокой мебелью. Какая-нибудь посольская вариация, для того чтобы параноики-минотавры могли готовить себе сами?

— Подойдет? – спросила она.

— Идеально, — кивнул я.

— Прекрасно, тогда я вас оставлю, — она кивнула и быстро уцокала, оставив меня один на один с выданным помощником.

Хм… юный до безобразия, и, судя по лапкам, у него шерсть того же цвета, что и у Рэйнбоу, а гриву из-под колпака не видно. Зато видно восторженные фиолетовые глазищи.

— Артур, — представился я.

— Я знаю! – просиял он. – Я очень, очень рад встретиться с вами! Если вам что-то понадобится, что угодно, только скажите, я тут же все сделаю!

— И чего это ты так рад? – подозрительно поинтересовался я.

— Вы ведь из другого мира! – воскликнул он. – У вас потрясающая музыка, а еще я написал вам, наверное, тысячу писем с вопросами о рецептах, а еще вы профессор Кантерлотского Университета! Вы ведь невероятно талантливый, да? Сама принцесса Луна захотела попробовать вашу еду…

Интересно, насколько он старше Меткоискателей?

— Погоди, — прервал я его тираду, и единорог тут же заткнулся, словно я ему затычку в рот вбил. Но восторженное сияние из его глаз пропадать и не думало. – Музыка потрясающая у моего вида, я к ней отношения не имею. Письма мне больше не пиши, я их не читаю, раньше каждый день приходил баул почты с тебя размером. Я не преподаю в университете, а занимаюсь исследованиями по поручению принцессы Селестии. Еду мы будем готовить для нее.

Если я надеялся этой тирадой хоть немного его остудить, то фатально просчитался. По единорожьей морде было видно что после упоминания солнечной принцессы мой авторитет улетел в стратосферу. Ну что ж.

— Как тебя звать-то?

— Карвин!

— Отлично… — проворчал я. – Так-с, значит, для начала принеси продукты. Нам понадобятся сметана, яйца, молоко, мука…

Сладости однозначно не мой конек, но готовить я умел и их тоже. Аж целых четыре варианта – чизкейк, медовик, «птичье молоко» и «наполеон». Поскольку Луна порекомендовала сделать несколько, я решил приготовить все, в надежде что хотя бы один Тие понравится.

Мой юный помощник принес корзину с продуктами так быстро, что в процессе потерял шапочку. Грива у него оказалась длинная, волнистая, золотистого и бежевого цветов. Отправил его искать головной убор, и, пока он бегал, я уже начал готовить тесто для медовика. Едва единорог вернулся, я припахал его месить, а сам взялся за подготовку «птички».

К сожалению, даже с помощником я убил на всю эту готовку добрых пять часов… но в итоге получилось что-то вполне похожее на правду. Не вычурно-красивые тортики Сладкого Уголка, конечно, но тут я даже не знаю что делать. Украшать еду я не умею. Зачем, если ее все равно съедят?

— Это очень интересный рецепт, — Карвин с любопытством смотрел на готовую «птичку». – Можно я его запишу? Никогда не видел чего-то похожего.

— Да пожалуйста.

— Вау! Спасибо, спасибо вам большое!

Ну да, если так подумать, то что-то вроде чизкейков и медовика я пробовал у Пинки, а вот остальные два мне еще не попадались.

— Бери торты, и пойдем, — скомандовал я.

— А… мы не будем их украшать? – удивился он.

— Украшать я не умею.

— Так это моя специальность! – радостно воскликнул единорог, но тут же сник. – Только мне надо их попробовать…

— Ну, почему нет, — я взял нож. – Их в любом случае пришлось бы нарезать.

Тем более, что мне и самому хотелось попробовать. Вдруг я где накосячил? Больше двух лет не готовил ничего подобного. Карвин подхватил телекинезом ложечку и начал с чизкейка. Пожевал, кивнул, выпил воды и попробовал медовик. Действия повторились в идеальной точности.

— Я мигом! – крикнул он и умчался, снова потеряв шапочку.

Хм. Ну, воплей восторга не было, но вроде бы и отвращения тоже. Я взял другую ложечку, и срезал ею кусочек чизкейка. Что ж, вкус получился даже нежнее, чем я помню, не иначе из-за натуральных ингредиентов. Все-таки настоящая ваниль вместо ванилина, да и яйца гораздо качественнее.

На кухню влетел единорог, с корзинкой, подхватил с пола шапочку и мигом ее надел, после чего начал какое-то кондитерское священнодействие. Вот любопытно – зачем смешивать сиропы? Спросить я не успел, поскольку в дверях появилась Дэйнти в компании могучего жеребца-единорога в золотых доспехах, но без шлема.

— Профессор Артур, — как-то полупрезрительно сделав ударение на слове «профессор» произнес он. – Я Стар Шилд, капитан королевской стражи. Сенешаль сказала мне, что вы готовите угощение для принцесс, и я хотел бы его попробовать, на случай если вы попытаетесь их отравить.

Отравить?! Кажется, у отдельных представителей единорогов рог внутрь черепа растет.

— Ты яд добавлял? – поинтересовался я у Карвина ехидно.

— Нет! – возмутился он. — Капитан Шилд, профессор Артур готовил только из продуктов, которые я взял на королевской кухне!

— И ты ни разу не выпускал его из виду? — поинтересовался единорог.

Карвин открыл рот... и закрыл его.

— Нет. Но профессор не такой!

— Вот и проверим, — прищурился капитан стражи.

— Хорошо, — кивнул я, скрывая улыбку. – Пробуйте. Вот как раз отрезанный кусочек.

Жеребец хмыкнул, его рог засветился, как и все четыре «образца». Когда сияние заклинания угасло, он осторожно попробовал по небольшому кусочку. Сенешаль сделала то же самое.

— Очень неплохо! – воскликнула она на «птичке». – Из чего это сделано?

— Карвин теперь знает, — я улыбнулся. – Думаю, сможет приготовить и сам.

— Действительно, неплохо, — хмыкнул Стар Шилд. – Вы в Университете будете возглавлять кафедру кулинарии и массажа?

Массажа? Похоже, кто-то что-то видел… я посмотрел начстражи в глаза и едва заметно покачал головой, намекнув на необходимость заткнуться.

— Нет. Да я и не преподаю в Университете, — ответил я, сделав вид, что не заметил его тона. – На данный момент я занимаюсь изучением других вещей.

— Каких же? – презрительно поинтересовался он, и подпустил в голос яду. – Если, конечно, вас не затруднит ответить, профессор.

— Одна работа касается альтернативного использования магических кристаллов, а вторая связана с исследованием древесных волков.

— Древесных волков? – неприятно улыбнулся он. – И вы видели хотя бы одного?

— Убил троих, поймал одного, — пожал плечами я. – Мы с ученицей принцессы Селестии находимся на пороге весьма интересного открытия, которое, возможно, позволит пони спокойно проходить сквозь Вечнодикий лес, не опасаясь нападений с их стороны.

Кажется, подобного ответа он не ожидал. Жеребец стиснул зубы и бросил на меня крайне недружелюбный взгляд. Чего это он на меня так взъелся? А… наверное, за тот эпизод.

— Капитан, прошу прощения за мою дурацкую выходку по прибытии. Я не хотел оскорбить ваших стражников, просто был слегка не в себе, из-за того что не спал к тому времени уже трое суток.

— Никто не смеет вас винить, профессор. Моим подчиненным следовало бы лучше знать свои обязанности, — процедил он в ответ.

Ничего ж себе уровень враждебности! И кажется я совершенно зря ему напомнил про стражников.

— Ну что, все живы? – поинтересовался я, меняя тему. – Чувствуете себя хорошо?

Как будто есть хоть один яд, который может подействовать за это время. Ежу понятно, что причина «проверки» — тараканы капитана стражи.

— Вполне, — усмехнулась Дэйнти. – Прошу меня простить, меня ждут другие дела.

— Сенешаль, вас не затруднит предупредить принцессу о том что я сейчас к ней подойду? И еще сделать так, чтобы ей принесли ее любимый чай. Я буду очень благодарен.

— Конечно, — она хитро посмотрела на меня, а затем на ее лицо вернулось обычное деловое выражение. — Чай принесут через двадцать минут, постарайтесь прийти туда раньше.

— Спасибо большое, — я повернулся к единорогу. – Карвин, долго еще?

— Еще немножко! – он кинул на тарелку несколько веточек какого-то растения и художественно полил тарелку смесью сиропов, нарисовав на ней что-то вроде трехлистного клевера.

Ну, получается симпатично, так что парень явно знает, что делает. Я развернулся к Стар Шилду, который почему-то все еще оставался здесь, хотя Дэйнти ушла.

— Капитан, можно вас на минуточку? – я указал взглядом в сторону двери.

— Конечно, профессор.

Мы вышли в коридор, я аккуратно прикрыл за собой дверь и прислонился к стене.

— Капитан, а кто еще в курсе про массаж? – поинтересовался я.

— К этому моменту – полагаю, что вся стража, — его лицо скривилось в гримасе презрения. – А значит, слухи поползут достаточно скоро. Злые языки будут очень рады, принцесса Селестия назначает профессором своего массажиста… доволен собой, кобылий угодник?

Хм. Похоже, часть с лизанием рога загадочный вуайерист не застал. Что ж, и то хлеб. Но теперь придется сделать что-нибудь значительное, чтобы доказать всей местной заносчивой кодле, яркий представитель который крючит морду прямо передо мной, что профессором меня назначили не за сильные пальцы. Блин… вот же нашел себе проблем на пустом месте.

— Спасибо за информацию, капитан, — задумчиво сказал я.

Он раздраженно всхрапнул и встал на дыбы, цокнув копытами об стену над моими плечами. Всю разницу в росте это не покрыло, но жест был достаточно неожиданным, чтобы я вздрогнул.

— Слушай сюда, ты, муфлон! – зарычал он, глядя мне в глаза. – Я тебе не мальчик на побегушках, будь ты хоть трижды профессором! Одним своим присутствием ты бросаешь тень на принцесс, так что если я еще хоть раз увижу тебя в Кантерлоте, я скормлю тебя древесным волкам!

Кровь вскипела моментально.

— Не будь так уверен в себе, рогатик, — процедил я в бешенстве, приблизив свое лицо вплотную к его морде. – А то сам окажешься на столе в качестве блюда.

Дверь распахнулась, и из нее выглянул улыбающийся до ушей Карвин.

— Профессор Артур, я всё! – воскликнул он, а затем увидел нас. – Ой, простите, не хотел вам помешать.

— Мы уже закончили, верно, капитан? – поинтересовался я ледяным голосом.

Он встал обратно на четыре ноги.

— Я вас предупредил, профессор, — он поправил магией доспехи и ушел, с хрустом и доворотом впечатывая накопытники в пол.

Небось, представляя себе как давит меня, словно таракана. Что ж, это вполне взаимно. Еще мне ряженые пони не угрожали… ух, аж в висках стучит! Так, стоп. Стоп-стоп-стоп. Глубокий вдох.

— Профессор Артур, у вас что-то есть с капитаном Шилдом? – спросил Карвин.

Я поперхнулся воздухом и закашлялся.

— Нет! – прохрипел я.

— Разве вы не целовались только что? – искренне удивился он. – И вы такой красный… если вы предпочитаете жеребцов, то я совсем не против… ну, вы знаете…

— Не знаю и знать не хочу! – взвыл я. – Бери торты и пошли. Молча!

Тьфу, пакость, даже думать противно, что он там «не против». Вчерашний жеребенок, а туда же… нет, все, выкинуть из головы. Бр-р-р.

Предупредить его, чтобы не болтал про свои домыслы об увиденном «поцелуе»? Нет… единорожик не выглядит хорошим хранителем секретов, и лучше уж слухи о том что капитан крутит шашни с человеком, чем про наш маленький обмен гастрономическими угрозами. Ха, может такие слухи еще и начстражи как-нибудь боком выйдут!

Я заметил, что у меня слегка трясутся руки – ага, значит уже достаточно успокоился чтобы пошла реакция. Ну, хоть не гипертимия, уже хорошо… по крайней мере обойдусь без головной боли, ее и так хватает. Если трезво подумать, то Карвин очень вовремя появился. Попытайся капитан исполнить свою угрозу, и от меня бы осталось мокрое место… тц. Надо будет задуматься над средствами самообороны, и проверить, можно ли прокачать мою способность гасить магию. Поскольку послушно и тихо сидеть в Понивилле я не собираюсь, то что-то мне подсказывает, что с моим характером я обязательно нарвусь на схватку с капитаном стражи… и пока что шансы на победу объективно нулевые.

Я постучал в дверь кабинета дневной принцессы, и, дождавшись разрешения, вошел, придержав дверь для своего помощника.

— Принцесса Селестия, — церемонно поклонился я, и подмигнул ей.

— Профессор, — она улыбнулась. – Что привело вас ко мне?

— Я решил приготовить некоторые сладости моего мира, — я пропустил вперед Карвина с блюдами. – В качестве скромной благодарности за ваше гостеприимство.

«Сладости другого мира» — словосочетание, заставившие фиалковые глаза аликорны радостно сверкнуть.

— Надеюсь, вы разделите со мной трапезу? – произнесла она.

— С удовольствием, — слегка поклонился я, и, выпустив радостного единорога в коридор, закрыл за ним дверь.

Уф-ф-ф… ну наконец-то. Я подошел к столу и плюхнулся на подушку. Широко зевнул – стоило лишь немножко расслабиться, как на меня словно навалилась вся усталость последних двух дней. В дверь постучались, и к четырем блюдам с нарезанными тортами принесли еще одно, с чаем и двумя чашками.

— Успел, — хмыкнул я, когда дверь за единорожкой-горничной закрылась. – А сенешаль знает свое дело.

— Иначе она бы не занимала свой пост, — улыбнулась Селестия. – С чего порекомендуешь начать?

— Как тебе захочется, — пожал плечами я.

— Тогда… начнем с чего-то знакомого, — она подхватила магией кусочек чизкейка. – М-м… неплохо. И с чего это ты решил меня побаловать?

— В качестве извинений, — улыбнулся я. – Луна сказала, что это может сработать.

— Не нужно было, — рассмеялась Селестия, и угостилась кусочком «наполеона». – А вот этот интересный. Не думал открыть кондитерскую?

— Я знаю всего четыре рецепта. Кроме того, у вас торты вкуснее.

— Торты всегда особенные, — проворковала Селестия. – Я вот такого раньше никогда не пробовала.

Я усмехнулся и покачал головой. Тия брала кусочек каждого нового торта с тем же выражением мордашки, с каким сестра примеряла мамины украшения перед первым свиданием. Вот же удивительное создание – прорву лет жрать сладости, и так и не потерять к ним вкуса.

— В общем, еще раз извини, Тия. И еще раз спасибо, за все что ты для меня сделала.

— А как же «я только мешала» и «недостойная ассистентка»? – ехидно поинтересовалась она.

— Мы же оба знаем, что это неправда, — усмехнулся я. – Ну что, как торты?

— Хм… необычно, но как ты и сказал, наши все-таки вкуснее, — она показала мне язык. – Но я бы не отказалась, если бы ты записал рецепт вот этих двух для моих кондитеров, может они смогут их улучшить.

— У меня был помощник, он все запомнил, — улыбнулся я. – Понравилось хоть?

— Да, — улыбнулась дневная принцесса и подхватила кусочек птички. – Особенно этот. Можешь считать что ты полностью искупил свою вину.

— Ну наконец-то, — усмехнулся я. – Тогда теперь я к Блубладу, а потом в Понивилль.

— Разве ты еще не был у него? – удивилась Тия. – Я видела его сегодня, и он очень благодарил меня за знакомство с тобой.

— А-а… оказалось, что он фанат воздухоплавания, и его заинтересовали самолеты моего мира, так что он попросил рассказать все что знаю про их двигатели. Не думаю, что я особо помогу, но может ему пригодится.

— Вот чем он был занят ночью, — усмехнулась принцесса.

Так и думал. Она не спала. Стоит ли спрашивать о причине? Хм-м… нет, не стоит. Возможно когда-нибудь она мне и расскажет, но уж точно не сегодня. Пусть наслаждается тортиками.

— И чем же? – полюбопытствовал я.

— Изучал тебя, — улыбнулась она. – Блублад немножко параноидален, когда дело касается меня. Он уверен, что я никогда и ничего не делаю просто так.

— Умный парень! – поддразнил ее я.

— Ты ведь не думаешь так же как он? – подозрительно осведомилась дневная принцесса.

— Нет, как можно, — ехидно ответил я. – Я уверен, в том что нет. Мне надоело контролировать все вокруг себя меньше чем за пять лет, а масштабы у тебя куда больше. Так я допускаю, что большую часть того что ты делаешь, ты делаешь только для развлечения.

— Точно? – удивленно подняла брови принцесса.

— Тия… — покачал головой я. – Даже если ты все запланировала и продумала заранее, мне нет до этого дела. Это не похоже на известную мне озорную аликорну, и для меня такого доказательства достаточно.

— Как-то непохоже на твои обычные усложнения, — ехидно ответила она.

— Я знаю, когда надо остановиться, — улыбнулся я.

— Разве? – она удивленно вскинула брови. — Если бы это было так, я бы не пробовала бы сейчас сделанные тобой в качестве извинения тортики.

— Подловила, — усмехнулся я. – Ладно. Я пойду.

— Погоди, — остановила меня Селестия. – Тебя что-то беспокоит. Я думала, что извинение перед Блубладом, но ошиблась. Не хочешь ли рассказать?

Блин, теперь я понимаю, за что меня называли телепатом. Признаться, некомфортное ощущение — когда тебя вот так легко считывают.

— Кто-то, предположительно из стражи, видел наш вчерашний массаж в саду, — после небольшого обдумывания ответил я. – Твой капитан стражи был очень недоволен тем, какие поползут слухи, и я, признаться, тоже. Но я с этим разберусь.

— Артур, неужели тебя правда волнует такая мелочь? — отмахнулась Селестия. – Слухи рождаются и умирают быстрее, чем ты можешь себе представить.

— Именно этим их свойством я и собираюсь воспользоваться, — кивнул я. – Просто придется над этим изрядно поработать.

— Они тебя задевают? – удивилась она.

— Да, — кивнул я. – Они несправедливы, и я это докажу.

— Не ожидала, что ты будешь прислушиваться к чужому мнению, — улыбнулась аликорна.

— Чистейшей воды эгоизм, — шутливо возразил я. – Ты представляешь, какая толпа ломанется ко мне, узнав что я делал массаж самой солнечной принцессе? И что он был настолько хорош, что она даже дала мне высокую должность, чтобы постоянно иметь меня поблизости? Мне обязательно надо отвлечь их чем-нибудь другим.

— Думаю, тебе уже поздно трепыхаться, — хихикнула Селестия. – Можешь начинать продумывать прайс.

От этой перспективы у меня на загривке волосы стали дыбом. Я же просто пошутил!!!

— Я пошел, — мрачно ответил я. – Мне нужно срочно разработать пони-репеллент.

— Если получится, не забудь поделиться с Блубладом, — рассмеялась Селестия.

— Ему только аллергии на самого себя не хватало.

— Многие бы с тобой не согласились.

Я усмехнулся, помахал принцессе дня рукой, и вышел в коридор. Предпоследнее дело в Кантерлоте на сегодня – зайти к принцу-воздухоплавателю. Только сначала надо подготовиться, почитав, что там у меня в планшете вообще есть на эту тему. В очередной раз жалею что пожадничал, скачав только текстовую версию википедии. Хотя грех жаловаться, могло бы и вообще ничего не быть.

Потратив еще пару часов на подготовку и поставив себе напоминание об отправлении поезда, я пошел к Блубладу с уже готовым списком вопросов, прошаренный в земном воздухоплавании достаточно, чтобы понимать хотя бы общие принципы. В частности – то, что у понях весьма странные представления об использовании ресурсов. Подвешивать целый корабль под баллоном, в который можно запихать хрущевскую пятиэтажку и еще место останется было как-то чересчур нерационально. Кто-то, видимо, воспринял слово «воздухоплавание» слишком буквально. Так что первым вопросом в моем списке было «Как дирижабли справляются с ветром?». Блублад меня не особенно удивил — конечно же, ответом была магия. Действительно, зачем заморачиваться всякими там аэродинамиками и прочей фигней, когда дирижабли даже не летают без кристаллов? Так что я попросил единорога рассказать все с самого начала.

Блублад словно готовился всю жизнь к этому вопросу, начав вещать с вдохновением отличника на защите диплома. Из его речи выяснилось, что, как и многие другие научные изыскания понях, воздухоплавание было изобретено несколько сотен лет назад, и почти не развивалось после смерти его основоположниц. Неожиданностью оказалась до боли знакомая фамилия оных. Звали их Руж Жозефина Эппл, Даймок Мишель Эппл, Арианна Жаклин Эппл и Делькорф Стефани Эппл. Для меня это лишь очередная порция бессмысленной гиковской информации, но надо было видеть священный трепет, с которым Блублад произносил их имена. Я еле удержался от вопроса, сопротивлялся бы он тому, чтобы взять эту четверку в табун, но решил не прерывать единорожью лекцию, как раз перешедшую к технической части.

Все аэростаты исключительно тепловые – подъемная сила не слишком велика, зато можно легко регулировать высоту, движущий винт (если он есть) приводится в действие мускульной силой, а то его и вовсе заменяют парой земных понек, которые тянут дирижабль за собой (и почему это выходит этак раз в десять быстрее. Действительно, с чего бы это?). И, конечно, магия, без которой они бы вообще не поднялись в воздух. Поскольку изобретательницы были земными пони, они ограничились доступной им магией кристаллов, которые обеспечивают как нагрев воздуха внутри баллонов дирижабля, так и слой «сверхтекучести», который серьезно снижает сопротивление воздуха, позволяя летать на них не только по воле ветра. В общем-то, воздухоплавание в мире где пегасы могут таскать за собой кареты по воздуху было обречено, и умерло бы вслед за своими изобретательницами, если бы не единорожья знать, которая сочла изобретение весьма остроумным, и начала делать заказы на «небесные яхты». Или даже целые «небесные титаники», если вспомнить то раскрашенное под кита чудовище, принадлежащее, как я понял, какому-то местному богачу. Самое невероятное – единороги даже ухитрялись устраивать на них гонки! Тараканьи бега, как по мне, потому что быстрейший эквестрийский дирижабль разгоняется до потрясающих воображение двадцати километров в час, и это несмотря на всю магию. Логично — яхты тоже заказывали Эпплам, а те специализировалась на грузовых дирижаблях для каких-то своих земнопоньских нужд, и к заказам единорогов относились как к пустой блажи (которой они, фактически, и являются).

Именно черепашью скорость полета Блублад и хотел изменить, так что настал мой черед делиться знаниями (пусть они и почерпнуты из вики всего пару часов назад). Про оптимальную форму дирижабля в зависимости от его цели, про то что можно, вообще-то, использовать тот же газ, что накачивает в шарики Пинки для создания большей части подъемной силы, а нагрев оставить лишь для меньшей части… морду Блублада при этом «откровении» надо было видеть. Я прям почувствовал себя математиком, который рассказывает биологам про число пи. Про импеллерные и реактивные двигатели я, по понятным причинам, много сказать не смог, но и того что знал хватило, чтобы на морде единорога появилась решимость пройти весь путь по их созданию с начала и до конца. Ну, думаю, с такой увлеченностью он вполне сможет с этим справиться.

По окончанию лекции счастливый Блублад рассыпался в благодарностях, предлагал обращаться за любой помощью если она вдруг мне понадобится, и с умоляющим выражением на лице попросил отвечать на письма с вопросами, которые возникнут в ходе экспериментов. Отказывать было как-то неловко, так что я предупредил единорога, что читаю только то, что приходит в зеленых конвертах (надо же как-то отличать его письма от прочего спама?), и мы расстались вполне довольные друг другом.

Уф, последнее дело, и домой! Дойдя с этой мыслью до ближайшего поворота, я вспомнил, что понятия не имею, где во дворце обитает Луна. Похоже, мне снова придется обращаться к страже.

Искать золотодоспешных долго не пришлось, и вскоре пойманный мной патруль провел меня куда-то к центру дворца. Оказалось, что ночная принцесса занимает левую половину верхнего этажа, полностью оформленную в ее узнаваемом стиле. Немного похоже на дом Винил и Октавии, с поправкой на масштабы. Хм… а может, они тоже сестры? Надо будет спросить.

Я постучался в дверь, украшенную символом полумесяца и зашел, едва дождался приглашения.

— Арт? – немного удивилась мне Луна, и отложила какую-то книгу. – Ты еще в Кантерлоте?

— Не мог же я уехать, не попрощавшись с тобой, — улыбнулся я.

— Не стоило, — смутилась ночная аликорна.

— Кроме того, я же обещал рассказать насчет Блублада.

— Та еще тема для разговора, — хмыкнула Луна.

— Не обманывайся образом. Послушай-ка лучше это, — я включил запись и отмотал ее назад, к тому самому моменту, где принц с трепетом и придыханием называл мне имена сестричек-воздухоплавательниц.

— Это он рассказывает? – поразилась Луна.

— Ага. В общем, я его разоблачил, и теперь я один из тех немногих, кто видел настоящее лицо Блюблада... — я сделал драматическую паузу.

— И? — ехидно улыбнулась Луна. — Теперь он охотится за тобой, чтобы заставить тебя замолчать, и ты пришел сюда в поисках моей защиты?

— Неплохой сюжет, — одобрил я. — Но нет. Блюблад оказался неплохим парнем. Маг явно выше среднего, умен, помешан на дирижаблях, неплохой обманщик, и вся его актерская игра только для того чтобы отпугнуть от себя чересчур навязчивых кобыл. Только не рассказывай никому.

— И зачем ты рассказал это мне? – прищурилась Луна.

— Во-первых, потому что обещал. Во-вторых, парня и так все терпеть не могут, я надеялся хотя бы твое отношение к нему смягчить.

— Что ж, — Луна жестом попросила меня выключить запись блюбладьего монолога о воздухоплавании. – Если ты все так, как ты говоришь, то я могу понять, почему Тия сделала его дипломатом.

— Вырастила, — уточнил я.

— Вырастила? – поразилась Луна. – Она никогда не говорила мне об этом!

— Мне тоже, это просто предположение, — я пожал плечами. – Она единственная среди пони, кто действительно хорош в обмане, кому как не ей наставлять юного принца? Несколько хороших советов, упорные тренировки – и вуаля! Блублад избавился от поклонниц, Тия получила заготовку под дипломата, все в выигрыше.

Луна рассмеялась и покачала головой.

— Если ты сможешь вплести в эту теорию сладости, то я буду вынуждена с ней согласиться.

— Тц… и правда. В истории без единого тортика как-то сложно заподозрить участие Тии, — признал я, любуясь принцессой ночи.

Она перехватила мой взгляд.

— Значит, теперь ты всегда будешь смотреть на меня так, — произнесла аликорна задумчиво.

— Надеюсь, тебя это не слишком беспокоит.

— Придется привыкнуть, — улыбнулась она. – Ты действительно примирился с этим заклинанием?

— Могу поцеловать тебя в качестве доказательства, — усмехнулся я.

— Арт… все что было между нами… — с извиняющейся интонацией начала Луна и я упростил ей задачу.

— Да в курсе я, в курсе. Чрезмерно острая эмпатия и яблочный коньяк. Я просто шучу.

— Хорошо, — улыбнулась она.

Планшет запиликал.

— Блин, мне уже пора, — я взял его с дивана и положил в сумку. – А то не успею на поезд.

— Может, тебе воздушную колесницу заказать?

— Не, одному лететь грустно и холодно.

— Как знаешь, — усмехнулась Луна, видимо, предположив что это я ей так завуалировано предложил прокатиться со мной. А что, я бы не отказался.

— До встречи тогда. Заходи как-нибудь в гости, — я подмигнул. – Массаж сделаю.

— Я подумаю над этим, — рассмеялась она. – До встречи, Арт.

Выходя из дворца, я подумал что это первый раз, когда я уезжаю из Кантерлота на поезде. Четырехчасовая поездка… надеюсь, в этот раз ничего не помешает мне поспать.

Планшет разбудил меня за пятнадцать минут до Понивилля. Куда проще, чем объяснять проводнице, что меня нельзя трогать во избежание неприятных последствий. Закат отгорел уже достаточно давно, так что городок спокойно спал. Желая присоединиться к этому восхитительному времяпровождению я, позёвывая, направился к дому… где меня встретила полноценная осада. Аж глаза на лоб полезли. Баррикады, беседка, переделанная во что-то типа дзота… пушка. Рядом с которой дрыхла ее владелица. Я присел на корточки и потряс ее.

— Хо-о-ой, Пинки, и что это тут происходит? – поинтересовался я, когда понька разлепила лазурные глаза.

— О, Арт, привет! Мы тут с Дэш и Дерпи пытаемся отбить твой дом!

— И кто же его захватил? Трикси? – я тяжело вздохнул.

— Откуда ты знаешь?! – искренне удивилась Пинки. – Ты ясновидящий?

— Еще какой, — саркастически отозвался я. – О! Я чувствую, как ко мне снисходит видение! Я вижу, вижу!!!

— Что ты видишь? – подскочила Пинки.

— Я вижу! – экзальтированно продолжил я. – Тебя, Дэш и Дерпи… вы…

— Мы? – затаила дыхание понька.

— Вы совещаетесь со мной внутри беседки о том, что мы будем делать дальше! — громовым голосом пророка произнес я и тут же сбавил громкость. — Кстати да, где они?

— Спят на облаках… ой, то есть, следят за домом с воздуха!

— Понятно, — вздохнул я. – О! Очередное видение! Ты стреляешь из пушки, чтобы их разбудить!

— А если не выстрелю? — заинтересовалась Пинки.

— Ты нарушишь связность пространственно-временного континуума, и вся Вселенная будет уничтожена из-за парадокса фатальности, — предупредил ее я.

Ну не могу я не шутить рядом с ней! Выше моих сил!

— Вау, звучит опасно! — воскликнула Пинки. — Что ж, тогда стреляю, заткни уши.

Она направила пушку в ближайшее облако и пальнула со вспышкой и грохотом, сквозь отголосок которого донесся отчаянный вопль радужногривой пегаски:

— Какого сена?!!

— Дэш! Дерпи! — закричала Пинки. — Спускайтесь сюда! Ой, что-то хвост трясется…

Обе пегаски вынырнули из облаков и серебристыми, в свете луны, тенями помчались к земле. Залюбовавшись синхронностью, я не успел среагировать, когда понял траекторию полета одной из них.

Удар — и я качусь по густой траве в обнимку с серой почтальоншей.

— Зашибись, — пробормотал я, выплюнув попавшую в рот травинку.

— Ой… извините, — пегаска выпуталась из моих рефлекторных объятий и отпрыгнула назад. — Я не знаю, как такое могло произойти.

— Ничего страшного, я знаю. — "Один глаз на нас, а другой в Арзамас", вот и вся причина, неужели поньки не могут вылечить косоглазие? А если не могут? Тут же устыдившись своих мыслей, я поднялся на ноги и жестом поманил за собой остальных. — Идем в беседку.
"Укрепленная" поддонами из тонких досок беседка с головой выдавала фортификатора — видимо, Пинки позаимствовала ящики со склада Кейков. Дэш зажгла внутри беседки лампу и широко, заразительно зевнула. Еще секунд двадцать мы все самозабвенно предавались этому занятию.

— Ладно, — подавив очередной зевок произнес я. — Рассказывайте все с самого начала. Какого хрена вы устроили всю эту катавасию?

Пинки и Дэш переглянулись.

— Ну, я как раз летела с разгона облаков, когда увидела фургон Трикси и ее саму, идущей к Понивиллю дорогой вдоль Вечнодикого, которой сейчас почти никто не пользуется, — начала рассказ пегаска. — Я подумала, что она опять затевает что-то с Твайлайт, и полетела ее предупредить.

— Та-ак, — кивнул я. — И что было дальше?

— Твай сказала, что Трикси, скорее всего просто идет в обход Понивилля, поэтому и выбрала ту дорогу. Поэтому я решила проследить, чтобы эта пакостница-фокусница действительно прошла мимо, но к тому времени как я вернулась, она уже обосновалась в твоем доме как полноправная хозяйка! Так что я позвала Пинки и Дерпи, и мы пошли на штурм, но она стала отстреливаться фейерверками...

— Поэтому нам пришлось окопаться и начать осаду! — сурово закончила Пинки.

— Я понимаю, что это глупый вопрос, но... вы разговаривать с ней не пытались? – поинтересовался я. — Трикси не сказала, что она моя гостья?

— Гостья?! — ужаснулась Пинки.

— Ага. Я нанял ее в качестве своей помощницы.

— Да, она кричала что-то вроде, и тогда Пинки спросила ее как тебя зовут, просто для проверки, — хмыкнула Дэш.

— И что, она не сказала? — повернулся я к земной пони.

— Сказала, что не помнит, — ответила та.

Я приложил ладонь ко лбу в знаменитом жесте капитана Пикарда. Молодцом, Трикси. Десять из десяти!

— Понятно, — я вздохнул. — Значит, это все просто недоразумение. Спасибо за старания, девочки, я вас потом как-нибудь отблагодарю. Но теперь давайте разойдемся по домам и баиньки.

— А как же ты? — удивленно спросила Дерпи.

Вместо ответа я достал из рюкзака ключ.

— Никаких проблем, — заверил я их.

— Она отстреливается фейерверками, — предупредила Пинки.

— Не думаю, что она будет стрелять в меня, — я зевнул. — Спокойной ночи.

Ну не жесть ли, а? Натуральная жесть… пони никогда не перестанут меня удивлять. Устроили тут сцену штурма укреплений из «Острова сокровищ» в советском мультипликационном варианте… хотя нет, тут скорее зеркальное отражение. Я хихикнул над пришедшей в голову мыслью: Дэш бы пошла роль капитана Смолетта, Пинки можно дать роль доктора Ливси, ну а Дерпи будет сквайром Трелони. И они штурмуют укрепление, в котором засела Трикси в роли… хм, ну, допустим, "меня боялся сам Флинт", Джона Сильвера.

Ладно, смех смехом, но Трикси хороша-а-а… припереться в Понивилль забыв мое имя — это ж надо было додуматься! Совершенно неудивительно, что Дэш, Пинки и примкнувшая к ним Дерпи (интересно, а с чего это?) ей не поверили. Еще повезло, что я вернулся до того, как они тут устроили полноценную войнушку с привлечением осадных единорогов. Строить дом с нуля вот ни малейшего желания нет, он мне и так нравится. Я громко постучал в дверь.

— Беата, это я, — крикнул я, и воткнул ключ в замок. Три поворота, открываю дверь… мда.

Напротив входной двери самодельная баррикада — перевернутый диван, оба стола, и наваленные далее подушки… последняя линия обороны. Here we stand! Кхм.

— Беата! — позвал я, закрыв дверь.

Единорожка выглянула из-за стола, и, убедившись в том что это я, и со мной никого нет, вышла с гордым и независимым видом, прям как будто все так и должно быть.

— Великая и Могущественная Трикси приветствует тебя! — важно произнесла она.

— Привет-привет, — кивнул я. — А "тебя" это кого?

— Тебя? — хлопнула глазами Трикси.

— И меня зову-у-ут…? — ехидно поинтересовался я.

— Э-э-э… — она потупилась. — Они рассказали, да?

— Ну еще бы, — я вздохнул. — И долго ты тут держишь оборону?

— Трикси прибыла только сегодня днем, и едва она успела зайти в дом, как эти сумасшедшие кобылы начали свою дурацкую осаду!

— Если бы кое-кто хотя бы соизволил запомнить имя работодателя, уверен, в осаде бы необходимости не возникло.

— Извини? — неуверенно выдавила Трикси. — Я плохо запоминаю имена.

Ага, поэтому часто (и громко) повторяет свое, вдруг забудет? Впрочем…

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся я, вспомнив что из всех имен прошлой жизни помню только свое и отцовское. — Пошли спать. Завтра разберемся со всем этим бардаком и я тебя введу в курс дела. И запомни, меня зовут "Артур". Если это слишком длинно, то можешь звать меня просто Арт.

— Как друга? — удивилась Трикси.

— Именно. Комнату-то себе успела выбрать?

— Нет…

— Тогда выбирай, — я зевнул. — А, самое важное. Если соберешься меня будить, то не подходи близко. Встань в дверях и просто смотри на меня, я проснусь очень быстро.

— Поняла, — кивнула она, и зацокала наверх.

— Спокойной ночи, Беата, — пожелал ей я напоследок, и отправился в свою спальню.

В отличие от всех известных мне пони, я предпочитаю спать на первом этаже. Решетки на окнах меня успокаивают, что ли… вряд ли, спальню я запланировал еще при строительстве дома. Дойдя до своей кровати я, не раздеваясь, плюхнулся в нее и почти мгновенно заснул.

Проснулся я самостоятельно, и не сказать чтобы так уж рано. Обычно в это время заспанная Твай спускается в ванную в виде "я упала с сеновала, тормозила головой". Похоже, Беата, как и многие другие известные мне единороги, любительница поспать подольше. А может ее просто вымотали — едва пришла (и ведь фургон сама тащила!), как ее тут же взяли на осадное положение. Однозначно, не лучшие условия для того чтобы расслабиться после длительного перехода. Ну, нехай отдыхает.

Я же разобрал содержимое рюкзака и направился в ванную. В следующий раз как соберусь в Кантерлот, надо будет взять больше чем одну смену одежды… а то стирать ее каждый вечер ужасно ломает. Другое дело дома! Я разделся и метнул как одежду из рюкзака, так и ту что была на мне в корзину для белья и включил душ. Вообще у понях вся автономка весьма удобно устроена, этакий кристалломагический хайтек. Забор воды из скважины, насосная станция для нагнетания давления, бойлер, и все это даже в обслуживании особом не нуждается, только в подзарядке кристаллов. Ляпота!

Понежившись немного под горячим душем я вылез, вытерся и заглянул в зеркало. Длина щетины намекала на то, что было бы неплохо ее сбрить… и с некоторых пор я эту процедуру категорически не любил. Всегда считал пижонством применение клинковой бритвы в XXI веке, и будучи вынужден начать ею пользоваться в Эквестрии только убедился в собственной правоте. Пятиминутная процедура избавления от лишних волос на морде превратилась в сраный полуторачасовой ритуал с тремя подходами! И его надо будет сегодня провести, а то я изрядно оброс, пока был в Кантерлоте. Бли-и-ин… депиляцию себе провести, что ли? Или это эпиляция? Вечно их путаю.

Переодевшись в чистую одежду, я направился на кухню, готовить завтрак. Правда, когда я проходил через гостиную, душа поэта не выдержала, я разобрал триксину баррикаду и расставил всю мебель по своим местам. Подушки, еще хранившие форму спящей единорожки, я брезгливо избавил от наволочек и положил в шкаф. Наволочки сразу же отнес в корзину для белья, даже не став нюхать. Ну в самом деле — если она перлась аж из Кантерлота с фургоном, особой чистоты от нее можно не ждать. Эх, стирка опять накапливается… надо изобрести стиралку. Срочно.

На завтрак, не мудрствуя лукаво, я решил приготовить омлет и сырники. В холодильнике как раз оставалось некоторое количество творога с (вероятно) истекающим сроком годности. Хм, надо будет узнать где Кейки берут какао. Оно бы к этому всему замечательно подошло.

В кухне стало жарковато, так что я открыл окно. Порыв свежего воздуха принес подозрительный запах яблочного джема, но поскольку омлет и сырники еще не были готовы, я решил пойти инспектировать урон причиненный дому понячьей осадой только после завтрака. Вообще, все портящие настроение вещи и дела надо откладывать на после еды, на сытый желудок они воспринимаются гораздо легче, а количество уборки после неудавшейся осады я себе представлял неплохо.

Я как раз накладывал себе омлет, когда со второго этажа зацокала заспанная Трикси. При взгляде на нее я еле удержал тоскливый вздох. Хоть глаза себе завязывай, чесслово… видимо я действительно прусь по единорожкам.

— Доброе утро, — поприветствовал я Беату, раздумывая о том, как называется цвет ее гривы. — Завтракать будешь?

— Буду! — решительно кивнула она. — Только в ванную схожу.

Поставив свою тарелку на стол, я подцепил омлет для Трикси и переложил остаток сырников в большую тарелку. Я успел поставить ее тарелку на стол и налить сметану в небольшую вазочку, когда единорожка вернулась, поставив рекорд скорости утреннего умывания среди известных мне пони. Видимо, привыкла к походной жизни… да она нравится мне все больше и больше! Я взял сметану, морс и пошел к столу.

— Пахнет вкусно, — заметила она, принюхавшись к омлету. Вилка положенная рядом с ней взлетела, поднятая телекинетическим полем. Единорожка отрезала кусочек омлета и отправила его в рот. — Вкусно. А что это такое?

— Омлет.

— Из чего это? — пробормотала единорожка с набитым ртом.

— Яйца и молоко.

— А эти плюшки? Никогда таких не пробовала. — единорожка откусила половину сырника.

— Творог, яйца, мука. Нравится?

— Сойдет, — кивнула она и вернулась к завтраку с прежним энтузиазмом.

Ну, буду считать это комплиментом. Хм… то ли Трикси ужасно прожорливая, то ли весьма изголодавшаяся, поскольку она подчистила не только омлет, но и большую часть сырников.

— Уфф… — наконец, отодвинула тарелку она. — Не думала, что меня будут кормить горячими завтраками.

— Ну, надо же чем-то компенсировать все прочие недостатки, — усмехнулся я.

— Какие? — насторожилась Трикси.

— Почему это заинтересовало тебя сейчас? — ехидно спросил я. — В поезде ты была вполне уверена в своих способностях.

— Великая и Могучая Трикси справится с чем угодно! — подбоченилась единорожка.

— Ну вот и хорошо, — я ухмыльнулся пришедшей в голову идее. — Пойдем, покажу одну из вещей, с которыми нам придется работать.

Идея неожиданно показать древесного волка Твайлайт не увенчалась успехом из-за Церки, но в случае с Трикси… хе-е, интересно, какое у нее будет выражение мордашки?

Когда мы вышли наружу, я обнаружил причину, по которой на кухне пахнет яблочным джемом. Логическое объяснение (если оно здесь вообще уместно) — Пинки пристреливалась к дверям и окнам. Пирогами. ПИРОГАМИ, мать их за ногу! Блюблад, до чего же ты прав!!!

Я пробормотал себе под нос замечательную характеристику всему увиденному, по совместительству рабочий орган представительниц древнейшей профессии.

— Что ты сказал? — спросила Трикси.

— А… это такое ругательство с моего мира, — я вздохнул. — Не буду переводить, если ты не против.

— Почему твой дом выглядит как укрепление? — не стала настаивать Трикси. — У вас так принято?

— Мой вид хищники, и мы довольно-таки часто воюем друг с другом. У нас даже поговорка есть, "мой дом — моя крепость".

— Хищники? — напряглась Трикси.

— Всеядные, — уточнил я. — Просто предпочитаем еду животного происхождения. Я ни на кого не охочусь, если только не подходить ко мне близко, пока я сплю. Тогда инстинкты ненадолго берут верх.

— Что еще мне следует знать? — нервно спросила единорожка.

Я вытащил ключ от мастерской из кармана и открыл одну из створок ворот, зашел внутрь и поманил единорожку за собой.

— Одно из направлений моих исследований включает в себя исследование, кхм, животных Вечнодикого леса, таких как… — я открыл вторую дверь и пропустил единорожку вперед.

— Древесный волк! — пискнула Трикси, Я посмотрел на выражение ее мордашки. Прелестно!

— Именно, — я подошел к Листику, продолжавшему сидеть в той же позе, в которой я его оставил… ого, уже больше недели прошло. — Хм, странно…

Я обошел вокруг древесного волка. Тот сидел с потухшими глазами, пялясь в одну точку… и даже в тусклом свете кристаллов долгого горения я мог сказать, что он выглядит повявшим. Ну-ка.

— Стой! — сдавленно шепнула Трикси, когда я протянул руку к волку.

— Это Листик, — представил я древолка единорожке. — Я его поймал почти две недели назад, и, признаться, как-то он теперь нехорошо выглядит.

— Ты поймал?! — ужаснулась единорожка.

— Я немагическое существо, для меня древесные волки опасны не более чем самодвижущийся дровяник, — объяснил я и прикоснулся к загривку зверя.

Его глаза загорелись слабым зеленым огнем, и у меня прямо-таки возникло фантомное ощущение, будто я сейчас услышу характерный писк и щелчки раскручивающегося жесткого диска. Я легонько потянул волка за одну из шейных веток, он поднялся на ноги и пошел за мной, но движения были какими-то подозрительно заторможенными. Так… из всего его нынешнего поведения можно заключить что древолки — не живые существа, а что-то вроде магических роботов. И у этого экземпляра явно села батарейка.

— Похоже, он голоден, — задумчиво произнес я. — Беата, ты не знаешь что они едят?

— А-а-а-а-а!!! — нервы единорожки не выдержали, и она задала стрекача. Что за фигня?

Оставив древолка, я погнался за Трикси. Та залетела в свой фургон, оставленный ею за домом, и захлопнула за собой дверь. Эх, блин, опять я где-то накосячил.

— Беата-а-а, — негромко позвал я. — Что случилось? Почему ты убежала?

Тишина в ответ.

— Слушай, я пока не слишком хорошо разбираюсь в поведении пони, так что я не понимаю, что тебя так напугало. Но на всякий случай — извини. Что бы ты там не подумала, скорее всего дело не в этом.

По-прежнему тишина. Решив что это затянется, я со вздохом опустился на ступеньки рядом с дверью.

— Ве-великая и М-могучая Трикси нич-чего не боится, — как-то неуверенно раздалось из фургончика.

— Вот и хорошо. Тем более что бояться нечего. Листик у меня ручной.

— Ты ведь не собирался скормить меня ему? — очень осторожно поинтересовалась единорожка.

— Дороговато бы вышло, не находишь? — хихикнул я. — Беата, выходи. Тебе ничего не грозит. Ну, почти.

Звук скользящего засова, и дверь фургона открылась, выпустив смущенно-виноватую единорожку. Ути какая милота! И столь восхитительно близко...

— Почти? — неуверенно поинтересовалась она.

Я протянул руку и коснулся ее гривы, заставив единорожку испуганно вздрогнуть. Это меня слегка отрезвило.

— Извини, — я, диким усилием воли, убрал руку. — По одной причине, о которой я пока рассказывать не буду, мне очень нравятся пони, особенно единорожки. Так что если тебе вдруг покажется, что я слишком навязчив, не стесняйся слегка ударить меня. Я не обижусь. В общем-то, мои приставания это единственная, кхм, опасность, с которой тебе придется столкнуться по работе. Во всяком случае, я сделаю все, чтобы так и было.

— Трикси верит тебе, — кивнула единорожка.

— Ну вот и хорошо, — я поднялся на ноги. — Так почему ты убежала?

— Потому что древесные волки едят пони. Или грифонов, или алмазных псов… кого угодно! А ты сказал, что он выглядит голодным!

— С мясом едят? — не поверил я. В книге о бестиях Вечнодикого такого упомянуто не было.

— Они вытягивают всю магию, — отрицательно качнула головой Трикси и пояснила. — Это почти всегда смертельно.

— Хм… — я потер подбородок. — Беата, а ты не могла бы зарядить для меня кристалл? Посмотрим, насколько они разборчивы в еде.

— Запросто, только кормить сам будешь, — заявила единорожка. — Где у тебя кристаллы?

— В мастерской. Пойдем.

— Волк точно не нападет?

— Скорее всего, просто попытается подойти поближе, но точно узнаем только после эксперимента… — я глянул на испуганную мордочку единорожки и уточнил. — Нет, я не собираюсь проводить его сегодня.

— Спасибо, — саркастично отозвалась Трикси. — Значит, завтра?

— О, уже шутишь, это хорошо, — усмехнулся я. — Нет, для этого эксперимента мне потребуется еще один единорог и пегас, так что можешь быть спокойна.

Я зашел в мастерскую первым, и обнаружил что древолк снова впал в гибернацию. Любопытно.

— Беата, кристаллы вон в том шкафу, возьми какой тебя устроит, — я взял волка за загривок и потащил его к выходу. — Я подожду снаружи, пока ты закончишь.

— Ага, — единорожка обошла нас с Листиком по широкой дуге и закопалась в шкаф.

Я вытащил волка на солнечный свет, и отвел подальше от мастерской, чтобы не нервировать Трикси. После этого начал его осматривать. В прошлый раз я его особо не разглядывал, собираясь отложить это до визита Твайлайт, но раз уж теперь вообще под вопросом будет ли Твай со мной работать, а у меня выдалась свободная минутка… хм. Весьма интересная буратинка. В основу положено живое дерево, хоть и изрядно измененное, надо полагать, магией. Даже не столько дерево, сколько лоза, плотная и упругая. Корни спрятаны по бокам и внизу брюха создания, так что, надо полагать, оно может запустить их в землю и расти, как обычное дерево. Но куда более интересно другое — неживые части, которые и придают ему узнаваемую форму, схожую с волчьей. Лапы, морда, зубы… они покрыты корой, так что их не выточили, а вырастили в таком виде. Это крайне интересно дополняет мою теорию о том, что волки — не живые существа, а големы. Но кто их создает? И зачем? И почему я одним прикосновением убиваю в них всякую самостоятельность? Впрочем, насчет последнего есть некоторые предположения. Ч-черт, для того чтобы разобраться с этим мне однозначно понадобится Твайлайт! Но как с ней… хм?

Листик, на время осмотра снова впавший в гибернацию, снова "включился" и теперь внимательно за чем-то наблюдал. Проследив направление взгляда, я с удивлением заметил фиолетовую единорожку, о которой только что думал. Неожиданное совпадение.

— Привет, Твай, — улыбнулся я ей, когда она подошла достаточно близко.

— Привет, Арт… — она с опаской посмотрела на древесного волка, и слишком уж близко подходить не стала. Я слегка придавил зверюгу, чтобы тот лег и не нервировал единорожку. — Я… я пришла чтобы извиниться перед тобой. За то что убежала тогда.

— Не стоит, вполне ожидаемая реакция — я вздохнул и посмотрел за единорожку. — Правда, принцесса Селестия?

— Принцесса? — Твайлайт обернулась, и, никого за собой не увидев, посмотрела на меня недоуменно. — Арт, это шутка такая?

— Нет-нет, не обращай внимания, — отмахнулся я. — Это мои внутренние проблемы.

— Ладно… — протянула Твайлайт. — Я просто… когда ты это сказал, я подумала что ты обманывал меня с самого начала, и все что ты говорил мне тоже было… ну знаешь, чтобы "создать репутацию, которой потом можно пользоваться".

— Твай, серьезно, тебе не за что извиняться, — улыбнулся я.

— Есть! — упрямо махнула головой она. — Я написала принцессе Селестии, чтобы попросить у нее совета, и когда я прочитала его, я вернулась сюда, но ты уже уехал, и я испугалась, что ты решил покинуть Понивилль, и что это из-за меня.

— Что же ответила принцесса? — поинтересовался я.

— Она написала, что многие хорошие пони порой думают о себе куда хуже, чем они есть на самом деле. Что даже о самом отъявленном лжеце все равно все расскажут его поступки, и попросила подумать, сделал ли ты хоть раз что-то плохое, или воспользовался ли той "репутацией", о которой говорил.

— Принцесса, неужели вы действительно такое написали? — поразился я, снова глянув за спину Твайлайт.

— Это опять "твои внутренние проблемы"? — напряженно спросила единорожка.

— Ага, они самые, — кивнул я. — Значит, ты решила что я белый и пушистый, и просто плохо о себе думаю?

— Ну… да, — неуверенно ответила единорожка. — Поэтому я пришла извиниться. Я хотела бы остаться твоим другом… ты меня простишь?

Я вздохнул.

— Твай, мне не за что тебя прощать, на мой взгляд ты не сделала ничего плохого. И, если тебе нужны такие друзья как я… то я с радостью таковым останусь.

— Спасибо! — она бросилась меня обнимать даже несмотря на лежащего рядом древесного волка.

Я ответил на единорожкин порыв, и тут же слегка об этом пожалел. Прикосновение ее теплого тела и нежный лавандовый запах моментально пробудили во мне воспоминания о ночи знакомства с Церкой… я запутал пальцы в ее гриве, и сделал так же, как и тогда — так чтобы нежные пряди закручивались и соскальзывали с пальцев, когда я поведу рукой вниз, лаская ее шейку.

— Арт? — слегка испуганно спросила Твайлайт, и попыталась отстраниться, но я удержал ее.

— Извини, Твай, я еще не успел тебе рассказать. Пока я был в Кантерлоте, я выяснил, что заклинание чейнджлингов имеет на меня постоянный эффект, — негромко произнес я, продолжая неспешно поглаживать ее от затылка до середины спины. — И избавиться от него невозможно.

— Но почему? — поразилась единорожка.

— Мои личные особенности при взаимодействии с магией этого типа, — прошептал я рядом с ее ушком. — Так что, пожалуйста, Твай, не обижайся если я буду немного неадекватно реагировать на такие вот обнимашки. Для меня они теперь… не "просто дружеские".

— Тогда почему ты все еще держишь меня? — тоже перешла на шепот единорожка.

— Очевидно, потому что я не хочу тебя отпускать… — сообщил я, и легонько куснул ее за ушко.

Твай вскрикнула и отпрянула от меня. Ух ты, красная как спелый помидор! И как умилительно прядет ушками!

— Извини, — улыбнулся я. — В общем, я провел на пару с Селестией четыре дня, пытаясь избавиться от этой фигни, и только нашел подтверждения тому, что мне это не удастся. Не стесняйся отбиваться, — я подмигнул ей. — Или не отбиваться, тут уж по желанию.

— Я… ох… — она покраснела еще больше. — Ты снова шутишь?

— Увы, нет, — покачал головой я. — И мне потом понадобится твоя консультация по поводу защитных артефактов. Поймать еще что-нибудь в этом духе мне совершенно не улыбается.

— О, конечно же, я помогу, — с облегчением отозвалась Твайлайт, явственно радуясь смене темы. — Значит, ты поэтому поехал в Кантерлот?

— Угу, — кивнул я. — Принцесса Селестия подтвердит, правда, принцесса?

— Артур, это странно! — воскликнула Твайлайт. — Почему ты говоришь с ней так, будто она здесь?

— Да не волнуйся ты так. Я же говорю, это мои внутренние проблемы.

— Что же это за проблемы такие?!

— О! Рад что ты спросила! — очаровательно улыбнулся ей я. — Видишь ли, я такое примитивное создание, полагаю что я говорю только с теми, кого вижу. Но вот я поехал в Кантерлот, и вдруг выясняется, что все это время я говорил еще и с принцессой Селестией, а иногда даже и принцессой Луной. Это было весьма шокирующее открытие. Теперь мне приходится напоминать себе, что они тут тоже присутствуют, хоть и не во плоти.

— Но ведь я и раньше писала письма принцессе... — растерялась Твайлайт. — И тебя это не обижало.

— Твай, я не знаю, может пони такое просто не различают? Есть общественное, а есть личное. Я поделился с тобой, именно с тобой, чем-то очень личным. Пусть я был немножко не в себе, но это все же оставалось моментом доверия. А ты... ты тут же написала об этом Селестии. Это очень неприятно, будто я какое-то подопытное животное, — я вспомнил подходящую цитату из лабораторного журнала по магии разума. — "Отчет номер 30. Объект наблюдений в ответ на использованный раздражитель проявил следующие реакции..."
К концу сравнения, единорожка стояла передо мной с виноватым видом, плотно прижав ушки к голове.

— Нет! Ничего такого у меня и в мыслях не было... — прошептала она. — Я не подумала, что это так выглядит...

— Может, я просто меряю своими мерками, а для вас это нормально? — мягко спросил я.

— Нет, ты прав, я не должна была об этом писать, — виновато ответила единорожка. — Просто я... я не знала, что и думать по поводу того что ты мне сказал. Мне нужен был совет, и я... я даже не подумала о твоих чувствах. Прости меня пожалуйста! Ты простишь меня?

— А еще ты к тому же разболтала про массаж, хотя я когда-то просил никому не говорить, — вбил я последний гвоздь в единорожкино чувство вины.

— Я? Ох... — она уткнулась взглядом в землю.

О боже, какая же она все-таки милашка! Ну как на нее можно долго злиться?

— Прощаю, — я погладил единорожку по голове. — Но это в первый и последний раз. Договорились?

— Договорились, — она подняла взгляд и смущенно улыбнулась. А затем ее глаза распахнулись в удивлении. — Это Трикси?

Я обернулся. К нам действительно трусила васильковая единорожка, с победным видом держа над собой кристалл в магическом поле.

— Ага. Я ее нанял в качестве своей помощницы, — произнес я, и продолжил, когда васильковая единорожка приблизилась. — Я так понимаю, что нет нужды представлять вас друг другу.

— Нет, — вздохнула Твайлайт. — Привет, Трикси.

— Привет, Твайлайт, — как-то недобро улыбнулась единорожка. — Держи.

— Замечательно, — я поймал брошенный мне кристалл. — Ну а теперь попробуем покормить животинку. Отойдите-ка.

Едва единорожки отошли на достаточное расстояние, я сунул кристалл в зубы древолку. Тот "включился", но на этот раз его глаза полыхнули куда ярче, чем раньше. Пасть сомкнулась, и по веткам деревянной зверюги пробежала волна зеленоватых искр. Поникшие листы расправились — я словно смотрел таймлапс засохшего цветка, который только что щедро полили… десятком секунд спустя передо мной стоял древесный волк в самом расцвете сил. Ярко сияющие зеленые глазищи, грозный вид, плавные движения, просто прелесть. Я вытащил мутно-серую стекляшку из его пасти.

— Что ж, похоже их действительно можно заряжать таким образом, — резюмировал я.

— Если они могут есть кристаллы, почему они живут в Вечнодиком? — удивилась Твайлайт. — И зачем охотятся на пони?

— Потому что они там что-то сторожат, — я обернулся к единорожкам. — И нет, вы им совершенно не интересны. Смотри.

Я отошел от древесного волка, оставив единорожек в его прямой видимости. Он не сдвинулся с места.

— Мне кажется, что древолки не живые. Это магические големы, — я вернулся к волку и положив ему руку на загривок, повел в сторону мастерской. — Единственная причина по которой они атакуют пони, это внесенная в них кем-то программа. Если же ее повредить, то древолки становятся интересным украшением интерьера... для проверки, кто-нибудь из вас может попробовать провести его вместо меня.

— Големы? — поразилась Твайлайт. — Но кто их создал?

— Я тут месяц, — напомнил я единорожке. — Это просто предположение.

— Трикси поведет этого волка! — заявила Беата. — Просто чтобы убедиться, что ты прав.

Я с сомнением посмотрел на единорожку. Не знаю как Твайлайт, а мне было ясно видно, что у нее поджилки трясутся от одной мысли о том, чтобы прикоснуться к древолку. То ли экс-фокусница любит бросаться навстречу страхам, то ли… а, ну да. Покрасоваться перед противницей.

— Прошу, — я слегка отошел от волка. — Если что, мы с Твай подстрахуем.

— Великая и Могущественная Трикси легко справится сама.

Твайлайт едва заметно возвела глаза к небу и слегка покачала головой, и я с ней полностью солидарен. Было бы с чем справляться. Но это я смотрю на этих волков, как на новую линейку особых, деревянных роботов от лучших умов Boston Dynamics, а для нее это вполне возможно страх всей жизни. Придет хвойненький волчок, и укусит за бочок, все такое.

Трикси подошла к волку забавной (в исполнении пони) ватной походкой, и положила переднюю лапку ему на переднее плечо. После этого на трех ногах поскакала вперед — и волк послушно последовал за ней. Восторг, полыхнувший на мордочке обернувшейся единорожки надо было видеть. Уверен, Джон Коннор не был так счастлив, когда хакнул своего первого Т-800.

— Я должна добавить это в свои выступления! — радостно завопила Трикси, сделав почетный круг вокруг нас. — Ты сделаешь для меня еще одного такого?

— В смысле, "сделаешь"? — хмыкнул я. — Нашла папу Карло. Надо будет идти охотиться.

— Охотиться? — ужаснулась Трикси.

— Ага. В Вечнодикий. Ну, нам в любом случае придется туда отправиться, если мы хотим узнать, почему мое прикосновение сбивает древолкам мозги, — я покосился на Твайлайт. — Сходим?

— Конечно! — обрадовалась лавандовая единорожка. — Когда?

— Не скоро. Следующая неделя у меня забита под завязку, и я надеюсь хоть немножко отдохнуть, прежде чем на меня насядут сначала Меткоискательницы, а потом и Винил.

— Жизнь по прежнему бьет ключом? — улыбнулась Твайлайт.

— Не то слово, — проворчал я.

— Я только заметила, что это случилось с твоим домом? — заинтересовалась вдруг единорожка.

— Ах, это… — я осмотрел превращенную в детскую крепость беседку, кривые деревянные щиты на подпорках и заляпанный пирогами дом. — Просто приходил Сережка, поиграли мы немножко.

— Какой Сережка? — не поняла Твай, и я быстренько перевел для нее первоисточник.

Единорожка расхохоталась, чем вызвала недружелюбный взгляд со стороны Трикси, продолжавшей играться древесным волком. Васильковая единорожка спрыгнула с зверюги и направилась к нам.

— В общем, была осада, Пинки, Дэш и Дерпи против Трикси. Счет ноль-один в пользу Трикси, — Беата, услышав это, расплылась в самодовольной улыбке. — Ну а главный пострадавший я. Сейчас будем это все убирать вместе с победительницей.

— Почему со мной?! — возмутилась единорожка. — Я ведь выиграла!

— Потому что ты этому причина, — отмел возражение я и ухмыльнулся. — И вообще, ты наемный работник, взяла нехилый задаток, так что я тебя теперь буду безо всякой жалости эксплуатировать в хвост и в гриву.

— Он шутит, — улыбнулась Твайлайт, глядя на ошарашенную мордочку Трикси.

— Трикси знает! — огрызнулась та, вызвав у Твай сочувственную улыбку.

— С чего это ты взяла что я шучу? — ехидно поинтересовался я у Твайлайт.

— Спайк теперь иногда ворчит, что уйдет работать к тебе, — хихикнула единорожка. — И, кстати, он хочет получить твой планшет на три дня, как вы и договаривались.

— Даже после того случая? — удивился я.

— Спайк сразу сказал, что ты не такой, — виновато улыбнулась Твайлайт. — И он был против, чтобы мы уходили в тот раз.

— Хорошо, — улыбнулся я. — Тогда я загляну к вам ближе к вечеру. И еще мне понадобятся несколько книг.

— Конечно, буду ждать, — кивнула единорожка. — Мне пора идти, мэр зачем-то попросила меня заглянуть к ней сегодня. Пока Арт, пока Трикси!

— До вечера, Твай, — помахал я рукой вслед единорожке, и перехватил брошенный ей вслед неприязненный взгляд Беаты.

Любопытные у них отношения, как я погляжу. Словно две сестры — младшей этак лет 5, а старшей 14. Впрочем, не мое это дело. Работать вместе они явно смогут, а остальное… ну, хотя попытку сделать можно.

— Знаешь, Беата, вы могли бы быть друзьями.

— С ней? — фыркнула единорожка. — Ну уж нет! Великой и Могущественной Трикси не нужны друзья!

Я пожал плечами.

— Как знаешь. Пойдем уберем весь этот бардак.

Единорожка удивленно уставилась на меня.

— Ты не собираешься переубеждать Трикси? — недоверчиво спросила она.

— Не-а, — я посмотрел на нее с укоризной. — Беата, ну что за детский сад? Я не особо разбираюсь в возрасте пони, но ты же вроде взрослая кобылка. Если ты решила что тебе не нужны друзья, то значит они тебе не нужны. И ко всем последствиям того что у тебя их нет ты вполне готова.

— Каким последствиям? — нахмурилась она.

— Например, к тому что никто не заступился за тебя когда ты в этом нуждалась. Никто не пришел на помощь, когда ты в этом нуждалась. И, конечно же, никого не было рядом, именно тогда, когда ты в этом нуждалась.

— Ты был... — как-то неуверенно произнесла единорожка.

— Я не "был", я "случайно оказался". Чтобы ты понимала насколько случайно: если бы не моя мигрень, то мы бы тихо-мирно разошлись в Кантерлоте, так и не поговорив. То же самое случилось, если бы ты была земнопони или пегасом, я бы даже будить тебя не стал, а пошел искать в поезде единорога.

Она помрачнела и замолчала.

— Ну-с, начнем, — вздохнул я, когда мы дошли до дома. — Разбирай пока их укрепления. Кондитерские подносы складывай отдельно, их, вероятно, стоит вернуть, а все остальное пойдет на дрова. Я пока возьму ведро и тряпку, отмою стены от пирогов.

— Ты тоже будешь работать? — удивилась единорожка.

— А, так ты подумала что я и правда собираюсь тебя эксплуатировать? — усмехнулся я. — Не бойся, как и сказала Твайлайт, я только шутил.

— Трикси не боится! — топнула лапкой единорожка.

— Конечно нет, — кивнул я серьезно. — Это просто выражение такое.

Беата, явно уловив в моем голосе тонкие нотки ехидства, одарила меня подозрительным взглядом. Невинно улыбнувшись, я пошел в ванную. Набрав теплой воды в ведро, взяв тряпку и вернувшись на улицу, я заинтресовался тем, куда делся Листик. Оказалось, что древолк снова "впал в гибернацию", только на этот раз еще и хорошо замаскировавшись. Волк лег в густую траву, выпустил наружу скрытые ветви и корни, спрятал морду между лапами и стал похож на самый обычный куст. Хм… интересно. Пожалуй, так его и оставлю. И даже полью.

Выплеснув содержимое ведра на корни волка, я вернулся в дом, набрал воду еще раз и на этот раз действительно занялся стенами. Точнее сказать — попытался. Под жаркими лучами эквестрийского солнышка большая часть начинки пирогов уже намертво присохла к кирпичу, прежде чем ее счистить, мне приходилось упорно ее отмачивать. Трикси справилась со своей задачей раньше, но я отказался от предложенной единорожкой помощи и отправил ее обустраиваться и отдыхать, а сам продолжил отдраивать яблочный джем с кирпича. Закончив с этой задачей, я снова вылил воду под древесного волка, полюбовался чистой полянкой (скоро опять надо будет траву косить…) и вернулся в дом. Переписал с планшета список дел на бумажку, кинул его в сумку вместе с мешочком битов, и отправился было в Понивилль, но вспомнил про кондитерские подносы и вернулся за тележкой.

— Уходишь? — поинтересовалась вышедшая из ванны Трикси.

— Да, есть несколько дел, — улыбнулся я единорожке. — Тебе чего-нибудь купить?

Выражение шока на ее мордахе надо было видеть.

— Правда? — тихонько спросила она. — Ты правда купишь что я попрошу?

— Говори быстрей, пока я добрый, — я улыбнулся и показал ей язык.

— Мешок крекеров и банку арахисовой пасты! — четко оттарабанила Трикси и уточнила. — Большую банку! — Еще секунда раздумий и неуверенное. — Пожалуйста.

— Хорошо, — согласился я, и внес в список единорожкину просьбу. Заодно вспомнил про какао. — Я ушел.

Во дворе я сгрудил кондитерские подносы в тележку, и направился к Сладкому Уголку. Пинки очень обрадовалась возвращению кейковского имущества, и на радостях угостила меня кусочком "попробуй, очень интересный новый торт, рецепт прислал знакомый с дворцовой кухни, я познакомилась с ним на Гала, когда перепутала его с Рэйнбоу Дэш, хи-хи, я такая глупая, как можно было перепутать, ведь вряд ли Рэйнбоу стала носить поварскую шапочку!". В общем, оказалось что мой кантерлотский помощник-единорожек Карвин давний знакомец Пинки, и та уже сделала "птичку", оказавшуюся вкуснее моей этак раза в два. Талант, что поделать.

Купив тортик и выяснив, откуда Кейки берут бакалею, я направился в магазинчик Филфи Рича, который, как оказалось, торгует всем чем можно, а не только стройматериалами. К своему удивлению, я увидел Филфи собственной персоной за прилавком. После небольших приветствий, я купил у него две банки отличного какао-порошка, двухлитровую банку арахисовой пасты и крекеры. Уже собравшись было уходить, я словно по наитию, попросил порекомендовать чай, который мог бы понравиться Флаттершай, и Филфи сказал что совсем недавно она хотела купить банку какого-то травяного чая из Седельной Аравии, но так и не решилась (как это похоже на Флатти!). Приобретя и это, я вышел на улицу. Осталось заглянуть к пони-зеленщице и купить морковь. Тщательно отобрав самые аппетитные на вид овощи и расплатившись, я направился к своей ближайшей соседке.

Около коттеджа пегаски царило обычное птичье оживление. Я постарался не сходить с тропинки — шаг влево — шаг вправо и ты уже по колено в чьей-нибудь норе. Неловко получится.

Дойдя до составной двери дома, я постучал в верхнюю половину и стал ждать ответа. Через некоторое время что-то щелкнуло, и наружу высунулась знакомая лобастая голова бурого медведя.

— Гарри, дружище! — обрадовался я ему. — Давно не виделись!

Он ухмыльнулся, насколько ему позволяла это медвежья морда, и полез обниматься прямо сквозь дверь. Дружески похлопав медведя по спине и почесав его за ухом, я перешел к делу:

— А где Флаттершай?

Гарри махнул головой вглубь дома, дескать, там.

— Ну и что ты тогда меня держишь на пороге? — поинтересовался я.

Медведь поскреб затылок, раздумывая над чем-то, а затем открыл и нижнюю половинку двери и поманил меня за собой вглубь дома. Я вытащил из тележки чай, торт и морковку, и направился вслед за ним.

Одно из преимуществ дома пегаски — четырехметровая высота потолков. Ну, с питомцами вроде Гарри, который поднявшись на задние лапы ощутимо выше меня, иначе и нельзя. И птицам удобно.

А вот неприятным для меня моментом был запах, который я на Земле встречал только в больших зоомагазинах. Даже не знаю, что именно его создает — может, сухое зерно и сено подстилок? Еще в воздухе витала куча мелкой пыли того же происхождения. Вот уже не первый раз у нее в гостях, а все никак не привыкну.

Флаттершай нашлась в гостиной, целиком поглощенная убеждением своего кроля съесть какое-то овощное блюдо. Я легонько коснулся загривка Гарри.

— Подожди, — шепнул я. Медведь покосился на меня слегка недоуменно, но просьбу выполнил.

— Энджел, у нас нет морковки, — произнесла Флаттершай. — И тебе для разнообразия нужно есть хоть что-нибудь еще.

Я улыбнулся. Наблюдать за пегаской, пока она не знает, что за ней наблюдают — сплошное удовольствие. И слушать тоже. Флаттершай говорит так, будто пишет кистью, в голосе словно этакие звуковые скругления и завитушки. В каком-нибудь другом случае я бы посидел в темноте коридора еще немножко, но учитывая прошлый опыт, она может подумать что я пришел на нее охотиться.

— У вас уже есть морковка, я вам ее принес! — не слишком громко сообщил я, но пегаска все равно пискнула и взмыла повыше. — Привет, Флаттершай, привет Энджел.

Кролик уставился на меня недружелюбным взглядом.

— Артур! — удивилась Флаттершай, все еще летая почти под потолком.

Я помахал ей рукой и улыбнулся.

— Только вернулся из Кантерлота, и решил зайти извиниться за то происшествие, — я поднял вверх руку с тортом, чаем и морковкой. — Ну и гостинцы принес.

Энджел прыгнул вверх как заправский ниндзя, но высоты все-таки не хватило для того, чтобы достать до пакета с морковью.

— Без боя неинтересно? — поинтересовался я у кролика.

— Энджел, прекрати себя так невежливо вести! — воскликнула Флаттершай, приземляясь. — Ох, Артур! Это же аравийская катта! Она ведь такая дорогая…

— Да не сказал бы, — пожал плечами я, и, зайдя в комнату, поставил все на столик. — В любом случае, извините что напугал вас обоих. Слегка запоздал с извинениями, конечно, но лучше уж поздно, чем никогда.

— Большое спасибо, — поблагодарила меня Флаттершай, и сгибом крыла взяла банку с чаем. — Подожди тут немножко, я сейчас его заварю!

Едва пегаска ускакала на кухню, я протянул мешок с морковью Энджелу.

— А это твое. И ты тоже извини, я вовсе не собирался тебя есть.

Крайне подозрительный взгляд от кролика. Посверлив меня глазами секунд десять, он все же взял пакет с морковкой, достал оттуда одну, откусил от нее кусочек, и только потом кивнул, дескать, извинения приняты. Я присел на огромный диван, и откинулся на его спинку. Почти тут же на диван забрался и Гарри, и положил свою башку мне на колени. Я не возражал — даже наоборот, начал слегка почесывать животину. Эквестрия, здесь сбываются детские мечты! Какой ребенок не хотел погладить медведя? А тут он просто сам на руки лезет.

— Вы хорошо смотритесь вместе, — заметила вернувшаяся с ножом Флаттершай.

— Людей моей страны ассоциируют с медведями, — сообщил я, почесывая Гарри между глаз. — Когда-то давно некоторые люди даже заводили медведей как питомцев. Учили танцевать и выполнять всякие трюки.

— Зачем? — удивилась пегаска.

— Для развлечения других, — пожал плечами я. — Наши медведи опасные хищники, а интеллект у них гораздо ниже, чем у ваших. Это… ну не знаю, как если бы пони завела себе древесного волка.

— Древолка? — ужаснулась Флаттершай. — Но ведь они такие… стра-а-ашные!

— Да не очень, на самом-то деле, — улыбнулся я. — Я поймал одного. Если хочешь, приходи, покажу.

— Нет-нет-нет, не хочу! — воскликнула Флатти. — Они слишком страшные! И зубастые! И едят пони!

— Мой теперь ест только магические кристаллы, — заверил я ее. — Можешь даже у Твайлайт спросить, она сегодня видела.

— Я… подумаю! — пискнула пегаска.

— Я тебя ни в коем случае не заставляю, — улыбнулся я. — Кстати, а почему ты никогда не пыталась подружиться с древесными волками?

— Они не хотят дружить, — понурилась Флаттершай. — И не разговаривают.

— У меня тут возникла теория, что они неживые. Просто оживленные магией деревья, которым придали форму волков.

— М-может быть, — с дрожью в голосе согласилась пегаска. — Может мы поговорим о чем-нибудь не настолько страшном?

Да, и то правда.

— До Кантерлота я был на каменой ферме, вместе с Пинки. Познакомился с ее семьей.

— И какие они? — с облегчением отозвалась Флаттершай.

— Хм… Марбл, самая младшая, такая же пугливая как ты, а говорит не больше Макинтоша. Пинки ты знаешь, Мод суровая как скала, выточенная ветром из песков, а Лаймстоун маленькая кусачая угрюмка!

— А их родители? — хихикнула пегаска.

— Строгие, но справедливые, — пожал плечами я, и ощутил легкий отголосок зубной боли. — И говорят в каком-то забавном архаичном стиле. Но вообще, встретили меня достаточно приветливо.

— А зачем ты к ним поехал? — полюбопытствовала она.

— Изучить как растут кристаллы…

Я улыбнулся, отметив что Флатти вновь стала сама собой: перестала ходить с таким видом будто готова взлететь в любой момент и стараться держаться от меня на расстоянии. Пропустив ту часть где я встретил Трикси, я рассказал пегаске о том как приехал в Кантерлот и напугал стражу, про то как мы с Селестией изучали заклинание чейнджлинга, про их забавные перепалки с Луной и про то как я пек им торты.

За это время Флаттершай успела заварить чай на четверых, Энджел — сожрать два килограмма морковки и, перекатываясь через раздувшееся брюхо, уползти спать, так что чай мы пили втроем.

— А что это за заклинание чейнджлинга, которое вы исследовали? — спросила Флатти, сделав небольшой глоток. — Ох, этот чай прекрасен, большое тебе спасибо.

— Точно, я же еще не рассказывал, — я хмыкнул. — В общем, десять дней назад, заявился ко мне чейнджлинг в облике Твайлайт…

Гарри поднялся и обиженно фыркнув, направился к выходу.

— Что это с ним? — удивился я.

— Он не любит чейнджлингов, — извиняющимся тоном объяснила Флаттершай.

— Ему же хуже, — ухмыльнулся я пришедшей в голову мысли.

Я продолжил повествование, специально не делая никаких скидок на нежную натуру пегаски, во всех красках и подробностях описывая всё, включая внутренние ощущения. Флатти покраснела как помидор и на некоторых местах даже закрывала мордочку лапками, но слушала очень внимательно.

— …и чтобы избавиться от него я и поехал в Кантерлот, — закончил я.

— И как, получилось? — поинтересовалась пегаска слабым голосом.

— Нет, — вздохнул я. — У меня удивительная совместимость с заклинаниями чейнджлингов, так что снять их невозможно. Сегодня вечером загляну к Твай, узнаю, чем можно защититься.

— Значит, тебе до сих пор нравятся пони? — со странной интонацией в голосе спросила Флаттершай.

— Ага, — кивнул я. — Кто-то больше, кто-то меньше.

— А я? — произнесла Флаттершай и тут же испуганно закрыла рот кончиками крыльев.

Вопрос, который будучи задан женщиной мужчине как-то сразу меняет направление мысли.

— Ты… — я прищурился и провел по ней оценивающим взглядом, заставив пегаску покраснеть еще больше. — Красивая. Очень плавная и нежная, словно теплое спокойное море в солнечный день. И еще у тебя приятный голос, словно в глубине души ты не говоришь слова, а поешь их…

Меня прервал тихий смущенный писк — пегаска прижала уши к голове и закрыла глаза лапками. Эм-м-м… даже разогнаться не дали.

— Флатти! — позвал я ее. — Зачем ты спрашиваешь, если не хочешь услышать ответ?

— Хочу! — пискнула пегаска еле слышно. — Просто очень смущаюсь.

— Бывает, — кивнул я.

Черт. Мне понравилась ее реакция. Но я еще могу сдержаться… ничего не делать, ничего не говорить, допить чай и тихонько уйти… или же… оуххмм… о чем я думаю? Нет, понятно о чем. Серьезно? Вот я серьезно собираюсь это сделать? Собственно, а почему бы и нет? Только… да, сначала убедиться в том что я все правильно понял.

— Флатти, можешь мне помочь кое с чем? — невинным тоном произнес я, сам слегка не веря тому что в самом деле это говорю. Но теория принятия решений гласит, что если действие все равно будет произведено, то смысла откладывать его нет.

— С чем? — полюбопытствовала пегаска, неуверенно поднимая ушки.

— Давно уже хотел попросить… — замялся я. — Но из знакомых пегасов у меня только ты и Дэш…

— Нужно куда-то слетать? — испуганно спросила она. — Тогда лучше попроси Рэйнбоу.

— Нет, нет. Меня просто давно мучает любопытство, как устроены ваши крылья. Можно я посмотрю твои?

— К-к-крылья? — запаниковала пегаска.

Момент истины. Я, Артур Леонидович Меркушев, в здравом уме и твердой памяти, собираюсь обмануть эту нежную пегаску с целью провести над ней некие развратные действия, скрыв их под благовидным предлогом. Ну, как обмануть… в стиле незабвенного "Требуется оправдание" Гаррисона. Но все равно, серьезно?!

— Ага, крылья. Они у тебя очень красивые... прости, не подумал, наверное ты за ними тщательно ухаживаешь, и не захочешь давать их кому попало в руки...

Серьезно. Она же не просто так спросила "а я?". Конечно, флиртовать так же как Винил она и не пыталась, но ее интерес ко мне был заметен и раньше, просто я предпочитал его игнорировать. Все эти визиты под благовидным предлогом, и то что она во время них предпочитала находиться как можно ближе… вполне однозначные знаки симпатии, если верить "Культуре пони".

— В руки… — эхом повторила за мной Флаттершай, и посмотрела на указанные конечности.

— В общем, если ты откажешься, я пойму.

Это очень, очень простая манипуляция. В духе того, как Рэрити вертит Спайком. Немножко похвалы, просьба со слабой позиции, открытый выбор без давления… полная свобода ответить "нет", и в то же время возможность оправдать себя тем, что просто соглашаешься на просьбу и ответить "да". Предложение самообмана. Подходящее оправдание. Уверен, Дэш бы сказала "Крылья?! Ты вообще в своем уме?!", но Флатти…

— Если ты будешь аккуратен, — тихонько произнесла пегаска.

— Очень, — пообещал я ей.

Пегаска перебралась на диван и села рядом со мной. Некоторое время она не решалась, то расправляя крыло в мою сторону, то снова прижимая его к боку. Я не торопил ее, хоть и хотелось… после всего того обилия пережитых в Кантерлоте обломов на полпути, спугнуть пегаску в мои планы не входило.

Наконец, Флаттершай собралась с силами, и расправила одно крыло. Я нежно прикоснулся к перышкам… в одном я ее не обманул — я действительно собирался быть очень аккуратен. Прогладив крыло изнутри (и делая при этом вид что рассматриваю перья и подпушку) я скользнул рукой к основанию крыла, и прикоснулся к горячей коже под ним. Пегаска еле слышно выдохнула. Одними лишь кончиками пальцев я начал прощупывать мышцы. Второе крыло почти тут же с легким шорохом распахнулось.

— О? Зачем это? — спросил я у Флаттершай настолько невинным тоном, насколько был сейчас способен.

— Просто… — смутилась пегаска и тут же нашлась. — Сложно держать только одно крыло раскрытым!

— Вот оно как, — кивнул я, изо всех сил сдерживая хихиканье. — Интересная особенность. У людей так пальцы связаны, если пытаешься согнуть мизинец, то обязательно начнет гнуться и безымянный.

— Д-да, — согласилась Флаттершай. — Наверное, у нас так же с крыльями.

Ай-яй-яй. Намеренная дезинформация из этических соображений, она же "ложь во спасение". Сейчас я покажу тебе, куда она может тебя завести, моя маленькая наивная лошадка…

— Тогда, может, переберешься ко мне на колени? — предложил я, стараясь сохранить ровный голос. — Я тогда смогу прощупать оба крыла, сравнить их симметрию…

— На колени? — кажется, еще немного, и этот румянец начнет светиться. — Н-нет…

— Почему? — искренне удивился я. — То же самое почти.

Один коготок увяз — всей птичке пропасть.

— Н-н-ну-у-у… ладно, — согласилась пегаска и испуганно охнула, когда я поднял ее и усадил лицом к себе.

Хе-хе… что я говорил? Ну а теперь посмотрим, до какого предела она будет стоять на своем… маленькая игра перед основным блюдом. Я запустил руки под крылья пегаски и, немножко прощупав основания обоих крыльев, медленно двинулся вверх, кругообразными движениями подушечек пальцев лаская каждый сантиметр. Флаттершай, не имея возможности хоть куда-нибудь спрятаться, изо всех сил старалась сдержать стон. Даже слегка прикусила нижнюю губу, отчего выражение ее мордашки приобрело какую-то невинную эротичность.

— Почему ты так тяжело дышишь? — спросил я пегаску, изо всех сил стараясь не выдавать, что мое дыхание тоже участилось. Уф-ф… волнительно, как в первый раз.

— Это… из-за чая, — ответила она с небольшой судорожной паузой. — Аравийская катта очень… тонизирующий напиток.

Ва-а-а, как удачно она предоставила мне оправдание для неровного дыхания! Прелесть, просто прелесть!

— Понятно, — задумчиво согласился я. — Да, наверное все дело в этом.

Я наконец-то дошел до точки на сгибе крыла и легонько провел по ней пальцем. У Луны на это реакция была вполне однозначная…

— А-ах! Нет! — тихонько вскрикнула пегаска.

— Что-то не так? — я отвел указательные пальцы назад.

— Не останавливайся! — практически потребовала пегаска, и тут же смутилась. — То есть… ну, это просто щекотно! Очень, очень щекотно!

Блин, еще немного и я уже не смогу ни остановиться, ни скрыть ухмылку от уха до уха… но это позже, а пока…

— Хорошо, постараюсь побыстрее, — кивнул я, и перешел к самой чувствительной части крыла.

— Не надо быстрее, — выпалила пегаска, и поправилась. — То есть, это же ради науки? Если будешь торопиться, можешь что-нибудь пропустить…

Ага. Науке камы, древнеиндийского учения о сфере чувственных наслаждений. И я продолжил легонько массировать мышцы, продвигаясь все дальше и дальше к окончанию крыльев. Флатти вдруг судорожно выдохнула, и плотно прижалась ко мне грудью, уткнувшись мордочкой в шею. От ее горячего дыхания, щекочущего волосы на загривке, у меня резко стало тесно в штанах. Ой-ей-ей… ладно, еще немножко, и перейдем к самой интересной части. Уж на этот-то раз!

Достать до края огромных, распахнутых до предела крыльев я не мог, поэтому начал медленно спускаться назад, на этот раз сжимая мышцы уже слегка сильнее. Флаттершай внезапно хныкнула, вдавила бедра в мое колено, по ее телу пробежала судорога, а затем в плечо пребольно вонзились ее зубы. Я вскрикнул от боли и инстинктивно оттолкнул ее, да куда там! Пегаска вцепилась на меня намертво, словно голодный зомби, и попытавшись ее оторвать я только себе же сделал хуже.

— Флаттершай! Больно! — взвыл я, зубы разжались и я все-таки столкнул ее в сторону.

По плечу тут же потекли горячие струйки крови, мгновенно пропитывая футболку. Я резко сорвал с себя этот предмет гардероба, скомкал и с силой прижал к ране.

— Артур! — в бирюзовых глазах пегаски вспыхнул шок и осознание. — Я сейчас перевяжу!

И она желтой молнией метнулась в сторону кухни, оставив меня шипеть от боли.

ДА ЧТОБ Я ЕЩЕ РАЗ ПОЛЕЗ К КАКОЙ-ЛИБО КОНЯГЕ!!!

Флаттершай вернулась почти мгновенно.

— Покажи рану, — потребовала она.

Я убрал пропитавшуюся кровью футболку от плеча и скосил туда глаза. Уф-ф-ф… выглядит весьма фигово. Она прокусила и футболку и кожу, а когда я попытался ее оторвать от себя, еще и частично меня оскальпировала. Бр-р-р.

— Просто перевяжи, я схожу к Твайлайт, она это моментально залечит, — сквозь зубы произнес я.

— Не надо Твайлайт! — всполошилась пегаска, выронив из зубов бинт. — Если хоть кто-нибудь узнает, я умру со стыда!

— Перевязывай, не отвлекайся, — сказал я. — Ладно, пусть не Твайлайт, а Трикси. Уж она-то точно никому и никогда не расскажет. Уволю без выходного пособия.

— Тфыкфы? — удивилась Флатти.

— Сначала перевяжи, потом поговорим, — сказал я, и снова сжал зубы, чтобы не застонать от боли.

Ощущения от укуса были такие, будто мне шарахнули по плечу бейсбольной битой с гвоздями. Я даже не рисковал пробовать пошевелить рукой. Доигрался, м-м-мля… instant karma как она есть.

— Готово, — тихо произнесла пегаска, закончив накладывать плотную повязку. — Очень больно?

— Терпимо, — соврал я. — Флатти, не расстраивайся ты так. Я никому не скажу.

— Но я укусила тебя, — всхлипнула она. — Да еще и так сильно…

— Ничего страшного. Флатти, тебе лучше умыться, а то видок у тебя — как будто ты меня не укусила, а убила и съела. Пойдем, пойдем. Я вместе с тобой схожу, а то ты еще собственного отражения в зеркале испугаешься. Закрой глаза.

— Я вся в крови, — задрожала она, словно только что это осознала. Ух, мне сейчас только ее обморока не хватало!

— Пойдем, — строго произнес я. — Закрой глаза.

По хорошему, мне сейчас хотелось большими прыжками нестись в сторону дома и целительной Трикси, но если эта впечатлительная пегаска увидит как она выглядит в зеркале, ей кошмары с собственным участием будут всю оставшуюся жизнь сниться. Даже мне как-то стремно видеть заляпанную кровью мордочку и шерстку. Вовремя, блин, обеспокоился впечатлительностью! Что-то пять минут назад, когда я собирался заняться с ней любовью, даже и мыслей посторонних не возникало! Ну да, сунь руку в молнию, сунь, кхм, что-нибудь в пегаску, одного поля мысли. Стоп, действительно одного. Потом подумаю над этим.

Я провел пегаску в ванную не включая свет, и включил воду. Правой рукой двигать больно до жути, еще и в затылок отдает стоит только попытаться пошевелить шеей. Тц… разрыв мышцы, похоже.

Но и одной рукой я неплохо справился с тем, чтобы умыть мелко дрожащую пегаску. Потом, вспомнив об их тонком обонянии, я еще и с мылом прошелся по тем местам, где были кровавые пятна, тщательно вытер ее полотенцем, и повел обратно в комнату.

— Можешь открыть глаза, — разрешил я, усадил ее на диван и налил в кружку чая. — Выпей. Вкус смоешь.

Она подчинилась, и впервые с момента укуса слабо улыбнулась.

— Я как будто твой питомец, — произнесла она тихонько.

— Можешь побыть, пока слегка не придешь в себя, — улыбнулся я. Проследил за взглядом пегаски, поднял свою окровавленную футболку и выкинул ее в окно. — Флатти, все хорошо.

— Не хорошо… — уставилась она в стол.

— Хорошо, — требовательно повторил я. — Ну, по крайней мере нормально. Давай просто забудем об этом эпизоде, и никогда больше не будем о нем упоминать.

— Ты… не злишься? — подняла на меня полные слез глаза пегаска.

Тц. Если я ничего не расскажу, то это окажется полностью ее виной. Такой груз на ее совести я оставлять не буду.

— Не злюсь, — я вздохнул. — Я прекрасно знал, что прикосновение к крыльям возбуждает пегасов.

— Не надо, — тихонько ответила Флатти. — Ты говоришь это просто чтобы я почувствовала себя лучше.

Мля-я-я… вот теперь я чувствую себя таким говном, что хоть при виде отражения в зеркале переходи на другую сторону улицы.

— Это правда, — все же настоял я. — Принцесса Луна объяснила.

Флаттершай подняла на меня удивленный взгляд.

— Тогда… почему…? — почти неслышно спросила она. — Я тебе нравлюсь?

Я кивнул, ничуть не покривив душой. По эффективному воздействию Флатти ничуть не уступала единорожкам.

— А… а… а-а-а… — она как будто силилась что-то сказать, а потом глаза пегаски закатились, и она хлопнулась в обморок.

Здравствуй, жопа, новый год! Приехали. Впрочем, достойное завершение этой встречи... почему я всегда стабильно делаю все хуже? Талант такой, что ли? Да-а, был бы пони, была бы у меня метка в виде падающего маслом вниз бутерброда.

Растормошить пегаску не вышло, так что я сделал попытку перенести ее в спальню, но — дохлый номер. Я и двумя-то руками дрыхнущих поней с трудом поднимаю, а уж одной левой не стоило и пытаться. Вместо этого я принес плед и заботливо укрыл ее, после чего вышел на улицу. Идея оставить записку умерла в ту же секунду, как я подумал о том насколько неразборчивые каракули у меня выйдут при попытке написать что-то левой рукой. Дожидаться пока она очухается тоже не вариант, плечо болит все сильнее... о, точно, можно же Гарри попросить передать маленькое послание. Найдя медведя и кратко изложив ему ситуацию, я обошел домик кругом, подобрал свою футболку, положил ее на плечо, скрывая окровавленную повязку, и с видом "мне просто очень жарко" прогулочным шагом направился домой, прихватив с собой тележку. Плечо распухло и пульсировало болью при каждом вдохе, а Трикси действительно единственная, кто может мне с ним помочь и держать после язык за зубами.

"Сползает по крыше старик Козлодоев, пронырливый как коростель. Стремится в окошко залезть Козлодоев, к какой-нибудь бабе в постель"
Мозг, как обычно, играет со мной дурные шутки, подсовывая самые подходящие к моменту песни. Словно мне без них недостаточно тошно. Но справедливо-о-о… сложно не признать. Ну и что на меня нашло? Мог ведь, мог же просто уйти под любым надуманным предлогом! И вместо этого — "совершенно не вижу, почему бы благородному дону не заняться любовью с этой милой пегаской". Даже теорию принятия решений вплел, для пущей убедительности! Был бы верующим, сказал бы что дьявол нашептал, но к счастью до такого я еще не докатился. Куда больше похоже на то же двоение сознания, которое я испытываю во время мортидо. Там тоже критическое мышление как-то в реверсе работает. Или у меня начинается раздвоение личности, или это инстинкт размножения вразнос пошел…
"Вот раньше, бывало, гулял Козлодоев, глаза его были пусты; и свистом всех женщин сзывал Козлодоев заняться любовью в кусты."
Твою ж налево, до чего прилипчивая мелодия! Клин клином вышибают… Фаина Фай-на-на! Бр-р-р.

В общем, спермотоксикоз купируется, и методология известна любому половозрелому мужчине. Надо бы провести сеанс, пока я действительно кого-нибудь не изнасиловал!

Колесо тележки попало в какую-то выбоину, и правая сторона резко врезалась мне в живот. Черт! Одной рукой ее вести крайне неудобно. Придется хоть немножко помогать правой… больно, зараза. Ощущение будто в плече раскаленный булыжник. Может, она мне еще и инфекцию какую занесла? Блин, только этого не хватало. Перед глазами так и возник образ моей статуи в садах Кантерлота, с надписью "Умер от любви". Хы-ы-ы… жесть какая! Быстрее, быстрее, раз-два, раз-два! Вон и дом мой уже виднеется!

Я открыл дверь, закатил тележку в дом, и громко позвал:

— Беата!

— А? — единорожка выглянула с кухни и ее взгляд тут же упал на содержимое тележки. — Ты купил! Купил!!!

Она в два скачка преодолела расстояние до меня, и резко остановилась.

— Кровью пахнет, — тихо произнесла единорожка, с испугом глядя на мое плечо.

Ну да, маскировка была рассчитана на пегасов, вблизи видно и бинты, и подозрительные красные пятна.

— Угу. Обратная сторона походов вдоль Вечнодикого, — мне пришла в голову замечательная идея, как вообще ничего не говорить о происхождении укуса. — Сможешь исцелить?

— Наверное, — испуганно произнесла Трикси.

— Вида крови и раны испугаешься? — поинтересовался я, и единорожка закивала так энергично что у меня возникло опасение, как бы у нее голова не оторвалась.

Отлично, все по плану.

— Тогда я спиной к тебе повернусь. И глаза лучше закрой.

— Хорошо! — согласилась она, и послушно закрыла глаза.

Я убрал футболку и максимально осторожно снял повязку (неувязка: если меня в лесу куснули, то откуда она взялась? Придется носить с собой бинт в сумке для правдоподобности). Ух ты ж ешкин кот! Да такой раны я и сам боюсь! Тускло-фиолетовое, сильно раздувшееся нечто, с сочащейся сукровицей и болтающимся куском оторванной кожи. Бр-р-р.

Я присел, и аккуратно прислонил плечо к наклоненному рогу Беаты. Та слегка вздрогнула, задержала дыхание, и начала колдовать заклинание. Рану окутало бледно-фиолетовое сияние, и отек начал спадать прямо на глазах, а оскальпированная часть раны стала покрываться новой кожей, появляющейся словно иней на холодном стекле. Но, как и в прошлый раз, довести заклинание до конца волшебница не сумела — ее рог внезапно погас, и она не устояла на ногах.

— Беата! — подскочил я к упавшей единорожке. — Все хорошо?

— Да, — слабым голосом произнесла она. — У меня плохо получаются заклинания с сильной концентрацией, всегда сбиваюсь в монодике…
"Монодика"? Встречался мне этот термин у Фейгна, только я так и не узнал его смысла. Я поднял единорожку на руки и отнес на диван. Плечо еще побаливало, но тут уж я без проблем долечу его с помощью Твайлайт. Так что я достал из тележки ее содержимое, отнес его на кухню, сделал единорожке несколько крекеров с арахисовым маслом, и принес их вместе со стаканом морса. Физиономию Трикси, когда я поставил перед ней угощение надо было видеть.

— Это работа моей мечты! — благоговейно прошептала единорожка, и взяла первый крекер.

— Они тебе настолько нравятся? — усмехнулся я.

— И даве бошше, — кивнула единорожка с набитым ртом.

— Вот и ладненько. Я пойду помоюсь.

Плечо продолжало побаливать, но онемение и "отстрелы" в затылок исчезли. Я осмотрел его перед зеркалом… теперь последствия больше похожи на синяк от сильного удара палкой.

Я развернул футболку и осмотрел повреждения на ней. Безжалостно разорвана зубами, теперь только выкинуть. Или, еще лучше, сжечь. Бросив футболку рядом с ванной, я включил душ и взял мочалку. Надо будет снова зайти к Рэрити, заказать еще несколько комплектов одежды. И шляпу, а то голову тут мне припекает изрядно.

Выйдя из ванны, я увидел Трикси, мирно посапывающую на диване. Тарелка перед ней была пуста, а по мордочке расплылась умиротворенно-довольная улыбка. Милота — хоть картину рисуй.

Я прокрался в свою спальню, сменил полотенце на одежду, и взял рюкзак и планшет, и направился к Твайлайт. Хм… может, какое-нибудь средство ускоренного передвижения заказать? Скажем, велосипед. Все быстрее будет, чем на своих двоих пилить.

В библиотеке все вроде бы было по-прежнему, но в то же время что-то изменилось. Я осматривался некоторое время, прежде чем понял, что именно — книги! Книги теперь стояли совершенно не так, как раньше.

— Твай! Спайк! — позвал я.

Какой-то шорох, треск — и с неяркой вспышкой в комнате материализовалась Твайлайт.

— Привет, Арт! — улыбнулась единорожка. — Проходи.

— А где Спайк? — поинтересовался я.

— Тут! — дракончик вылез из подвального люка, — Привет, Арт!

— Я тебе планшет принес, — я снял рюкзак.

— Я сейчас, только лапы помою, — дракончик умчался в сторону ванной.

— Чем это он там занят? — полюбопытствовал я у Твайлайт.

— Копирует книги, которые мы привезли из Кантерлота. Проходи, не будешь же ты и дальше в дверях стоять?

— Иду, иду, — улыбнулся я, и прошел в большую комнату с диванами, на один из которых тут же и приземлился.

Твайлайт принесла с кухни два стакана холодного чая, протянула один мне и села на противоположный диванчик.

— Арт, нам надо серьезно поговорить, — произнесла она.

Бр-р-р, от этой фразы аж мурашки по спине пробежали.

— Твай, можешь сначала помочь? — попросил я. — Я тут слегка ушиб плечо…

— Конечно, — улыбнулась единорожка. — Покажи.

Я снял футболку, и она с завидной легкостью долечила мой ушиб до полного исчезновения. У Твай, видимо, проблем с концентрацией не возникает никогда. Кстати!

— Спасибо. Я вот еще что хотел спросить, что такое "исоническая" и "монодическая" гармонии?

— Ты не знаешь? — удивилась она, вернувшись на свой диван, и тут же укоризненно покачала головой. — Обычно у тех, кто читает Хорнвайза этого вопроса не возникает. Если ты так и будешь читать книги не по порядку, то системных знаний не приобретешь.

— Система бывает разная, — улыбнулся я. — К тому же, как я понял, эти гармонии что-то очень единорожье, и другим недоступное.

— Да, ты прав, — кивнула она. — Ладно. Исоническая гармония, или "исоника" это состояние активного присутствия единорога в магическом пространстве мира. Чтобы начать колдовать или провести магические измерения, нам сначала надо перейти в состояние исонической гармонии. Видимым признаком этого состояния является свечение рога.

Что-то вроде "взять в руки гитару и подстроить высоту струн", ага. Тем временем Твай продолжала:

— Монодическая гармония, "монодика", это сотворение заклинания, перекачка энергии, формирование, поддержка структуры. Именно здесь единорогу очень важно уметь концентрироваться.

— И что будет если отвлечешься?

— Заклинание рассеется, а по магической системе колдующего ударит откат, — она тряхнула головой. — Это неприятно. Сначала дикая слабость, почти невозможно на ногах удержаться, а потом еще и в сон клонит.

Ну да, ну да, похоже.

— А почему ты спрашиваешь? — полюбопытствовала она.

— Из-за Беаты. Похоже, заклинания на концентрацию у нее довольно-таки часто срываются.

— О! Именно о ней я и хотела поговорить! — вспомнила Твайлайт. — Ты меня совсем заболтал.

Специально и заболтал, чтобы сделать как можно больше до того, как мы перейдем к "серьезным" разговорам. Из моего прошлого опыта, после таких бесед обычно плодотворно не поработаешь. Ну, раз она вспомнила…

— И что с ней? — вздохнул я.

— Мэр была очень взволнована ее возвращением, — сообщила Твайлайт. — В прошлый раз Трикси посадила ее в клетку на неделю, и причинила Понивиллю немалый вред.

— Из-за амулета аликорна, — уточнил я.

— Я думаю, что Трикси, наверное, неплохая пони, но все же ей не стоило возвращаться сюда спустя всего лишь четыре месяца после того что она натворила, — покачала головой Твайлайт. — Ты не знал, что она тут творила?

— Знал, но… Твай, но какие у меня были варианты? Ты в курсе, что ее приговорили к изгнанию из Эквестрии, если она не выплатит наложенный штраф или снова нарушит закон до этого времени?

— Что?! — ужаснулась Твайлайт. — Какой ужас!

— И ты не видела, как к ней относятся пони, которые о ее "злодеяниях" прочли из газет. Когда я ее подобрал, ее только что выкинули с единственной работы которую она смогла найти, и проводница даже не хотела пускать ее в поезд. Ей бы пришлось ждать на платформе три дня, прежде чем подошел бы следующий.

— И я понятия не имела! — воскликнула единорожка. — Отсрочка изгнания и общественное порицание — это слишком жестоко! Она же раскаялась!

— Полагаю, что на суде на ее стороне никого не было, что и неудивительно, учитывая Триксин характер, — я вздохнул. — Так о чем попросила тебя мэр? Выкинуть ее из Понивилля?

— Она просила убедиться, что Трикси тут больше ничего не натворит, — Твайлайт поежилась. — Арт, я и не знала! Какой кошмар! Изгнание! Я напишу об этом принцессе Селестии.

— Стоп. Вот этого не надо, — остановил ее я.

— Почему? — поразилась Твайлайт.

— Потому что найти согласного работать на меня единорога было слишком сложной задачей, чтобы я ее теперь так просто отпустил, — ухмыльнулся я.

— ЧТО?! — она уставилась на меня неверящим взглядом.

— Шучу, — усмехнулся я. — Ну, по большей части. Твай, я слегка расспросил Селестию о том как назначаются наказания эквестрийскими судами. Трикси влепили нехилый штраф, но его составляющие это просто деньги, которые нужны на устранение причиненного вреда. В частности, неделю сидения мэра в клетке, и все что она там еще творила по ходу дела. Деньги пострадавшим выплачиваются диархией сразу, а она как бы должна их вернуть. Этакая бессрочная ссуда.

— Но ведь это же все из-за амулета аликорна… — неуверенно произнесла Твайлайт.

— По словам Трикси, — уточнил я. — Кто будет надевать его, чтобы проверить? Но тут ладно, лично я ей верю. Дело в другом… не думаю что для Селестии будет проблемой снять с нее и наказание, и штраф. Более чем уверен, что она бы так и сделала, если бы знала об этом. Но! Как это повлияет на Трикси?

— В смысле? — удивилась Твайлайт.

— Когда я ее встретил, она на меня огрызнулась просто за то, что я с ней заговорил дружелюбным тоном. С ее точки зрения, после двух поединков с тобой, все пони ее ненавидят, и посмотрев на то как с ней обращаются, я вполне понимаю, с чего она это взяла. А теперь предположим, что с нее сняли все обвинения, и она теперь может идти куда глаза глядят. Но пони-то будут относиться к ней по-прежнему. Работу она не найдет, выступления ее будут бойкотировать, и еще, к тому же, у нее останется впечатление что ее в очередной раз пожалели, а сама она ни на что не способна.

Твайлайт смотрела на меня глазами размером с блюдце.

— Ты это настолько продумал?! — потрясенно произнесла она.

— И даже дальше. Я собираюсь сделать несколько весьма впечатляющих вещей в ближайшем будущем, и незаметно подчеркивать ее участие в своих проектах. Это обелит ее перед пони. Кроме того, пока она выплатит весь свой штраф, пройдет достаточно времени, чтобы ее старые прегрешения подзабылись. Может, она даже с кем-нибудь тут подружиться успеет, кто знает.

— Это так благородно с твоей стороны... — восхищенно произнесла Твайлайт.

Ага, как же. На самом деле мне просто нужен единорог-помощник, а если у меня будет достаточно времени, то я чем хочешь придумаю благородное оправдание. Вплоть до совращения одной милой пегаски…
"Занятие это любил Козлодоев, и дюжину враз ублажал. Кумиром народным служил Козлодоев, и всякий его уважал".

Тьфу! Опять эта песня! "А у реки, а у реки, а у реки, гуляют девки, гуляют мужики!". Брр-р-р! Вот от этой я точно до завтра не избавлюсь! Лекарство хуже болезни… А! А! А у реки…

— Я скажу мэру, что Трикси тут только в качестве твоей помощницы, и никаких проблем от нее не будет, — прервала мои суматошные мысли Твайлайт.

— Отличный план, — кивнул я.

— Твай! Твоя новая краска совершенно не отмывается! — из ванной появился возмущенный дракончик. — Я полкуска мыла извел!

Да-а-а, дракончик выглядит так, словно надел обтягивающие черные перчатки.

— Отлично! — обрадовалась единорожка. — Я отправлю рецепт в Кантерлотскую типографию.

— Сначала помоги мне смыть это! — потребовал дракончик.

— Конечно, Спайк, — рог Твайлайт засветился, и в подставленные лапки дракончика упала огромная магическая капля… и бессильно стекла вниз. — Ой… должно было подействовать.

— Это теперь навсегда?! — в ужасе завыл дракончик.

— Нет, нет, я обязательно найду решение! — всполошилась Твайлайт. — Арт, извини, давай позже поговорим!

И она телепортировалась, прежде чем я успел хотя бы открыть рот для ответа. Э-э-э… мда. Вот ведь увлекающаяся натура, а ведь я еще хотел пару вопросов задать по поводу защитных артефактов... ладно, в следующий раз.

— Держи, — я вытащил планшет и зарядный кристалл и передал их дракончику. — Все как я и обещал. Я там для тебя отдельный стол создал, с ярлыками игр.

— Спасибо, — улыбнулся дракончик, но улыбка его померкла, едва его взгляд упал на испачканные в черном лапы. — Вы помирились с Твайлайт?

— Как видишь, — пожал плечами я. — Впрочем, за это, наверное, стоит благодарить Селестию.

— Твай себе места не находила, когда вернулась, пока письмо от принцессы не получила. Да и после устроила внеочередную пересистематизацию библиотеки, — дракончик сморщился и передразнил. — "Чтобы успокоиться". Почему у нее такой трудозатратный способ для этого? Нет бы пить чай, как Флаттершай…

— Не ворчи, — усмехнулся я. — Я вот, чтоб нервы успокоить уходил в глухомань, вроде вашего Вечнодикого. Хочешь со мной?

— Нет! Я лучше еще раз библиотеку переберу! — мгновенно осознал свое счастье дракончик.

— Во-о-от, — я назидательно поднял вверх палец. — Ладно, наслаждайся. Через три дня занесешь.

— Хорошо, — кивнул дракончик.

Я распрощался с ним, и отправился на рынок. По-хорошему, разумнее было бы начать с Рэрити, чем тащиться через полгорода с тяжелым рюкзаком, но тогда магазин канцелярии может закрыться, и завтра придется идти еще раз.

Магазинчик, который порекомендовал мне Спайк, когда я пожаловался ему на неудобные перья, можно было найти только зная где он находится. Вроде и недалеко от рынка, но вход со двора, и единственной приметой того, что это не только жилой дом была выцветшая табличка с нарисованным на ней циркулем. Владелец лавки, пожилой земной пони, торговал технической литературой и принадлежностями для черчения… замечательный мужик, но с чрезмерной любовью рассказывать о своих прошлых достижениях. И мосты он в Кантерлоте проектировал, и дамбу около Понивилля, и железнодорожные туннели, и мечтает он преподавать в Мэйнхэттенском Политехническом, да терпеть не может большие города, да и внучки его тут живут… в общем, обычная старческая болтовня, которую я терпеть не могу. Слишком хорошо мне весь этот мусор в мозги въедается.

Я открыл дверь и зашел в магазинчик. Привычку хозяина к точным действиям и установленному порядку видно прямо с порога. Если некоторые понячьи лавки походили почти на свалку, то здесь все было аккуратно настолько, что возникало ощущение будто тетради на полках выравнивали с пузырьковым уровнем.

— Артур! — приветливо махнул мне лапкой седой пони и отложил в сторону книгу. — Снова грифели кончились?

— Еще нет, но запас карман не тянет, — улыбнулся я.

— Отлично, а то совсем покупателей нет, — прокряхтел он и поднялся. — Пятьдесят штук, как обычно?

— Да. Еще четыре пачки чертежной бумаги, три толстые тетради, две баночки туши и какие-нибудь удобные для единорога перья, на твое усмотрение.

— Сейчас принесу, — кивнул он, и ушел в соседнюю комнату, где у него располагался склад товара.

Набив рюкзак под завязку, я расплатился с Драфтом, и смылся, пока он опять не начал вспоминать "старые добрые времена". Теперь к Рэрити.

На полпути в бутик меня окликнул незнакомый голос.

— Артур! Подождите! — я обернулся. Меня изо всех сил догоняла маленькая коричневая единорожка с рыжей гривой. М-м-м… кто такая?

— Добрый вечер, — поприветствовал ее я. — Простите, вы кто?

— Уф-ф! — она мотнула головой. — А вы быстро ходите, для того у кого только две ноги! Я Хот Гласс, ученица Гласс Бловер. Она попросила меня передать, что ваш заказ уже два дня как готов.

— Отлично! — обрадовался я. — Я загляну за ним завтра днем, а то без тележки я его не унесу.

— Хорошо, я ей так и передам! — кивнула единорожка и порысила обратно.

У пони, в виду их забавной общественной структуры, почти нет массового производства, зато полным-полно разнообразных ремесленников. Каменщики, плотники, краснодеревщики… стеклодувы. Собственно, Гласс Бловер как раз из их числа. Я заказал ей некую лабораторную посуду еще пока Спайк жил у меня, и успел об этом напрочь забыть. Вовремя она закончила, теперь, когда у меня есть свой персональный единорог, можно будет собрать пункт четвертый из списка личных дел.

Около бутика Рэрити я натолкнулся на Свити и Эпплблум, что-то оживленно обсуждавших около входа. Они были настолько увлечены своим спором, что я попытался просто прошмыгнуть мимо... но не удалось.

— Арт! — обрадовалась мне юная земнопони, оборвав спор на полуслове. — Ты куда пропадал? Мы к тебе приходили пару раз.

— Ездил на каменную ферму и в Кантерлот, — улыбнулся я.

— Сборка катушки еще в силе? — спросила она. — Ты обещал!

— И переводы. — дополнила юная единорожка.

— Все в силе. Как раз набрал полный рюкзак бумаги, и для чертежей, и для переводов, так что приходите послезавтра. Рэрити дома?

— Ага, наверху, — кивнула Свити.

Поднявшись на второй этаж, я застал единорожку задумчиво полулежащей на своей любимой кушетке, и пустым взглядом глядящей в окно. Полнейшую тишину и неподвижность комнаты нарушало только движение окруженной телекинетическим полем ложки, мерно летающей между ведерком мороженного и мордочкой Рэрити.

— Это или творческий кризис, или несчастная любовь, — сходу поставил я диагноз. — Та-ак, слез нет, так что наверное все-таки творческий кризис. Попробуй шнурки.

— Шнурки? — перевела на меня взгляд модельерша.

— Угу. Болтающиеся шнурки, возможно большие деревянные бусины на них, может, накидки с орнаментами крупного плетения.

— Звучит как праздничный наряд в духе Эпплов, — тягостно вздохнула единорожка и зачерпнула еще одну ложку мороженого.

— Великие модельеры не следуют моде, а создают ее, — хмыкнул я в ответ. — Тем и запоминаются. Ну да я не за этим. Мне бы еще несколько комплектов одежды. И широкополую шляпу от солнца.

— Хорошо, — меланхолично отозвалась Рэрити. — Загляни как-нибудь на днях.

— Обязательно.

Ложка скребнула дно ведерка. Модельерша тяжело вздохнула, поднялась на ноги и спустилась вместе со мной. Убедившись, что нет ни единого посетителя, она вытащила из морозилки еще одно ведерко, и закрыла за мной дверь, предварительно перевернув телекинезом табличку на ней. Ух, похоже все серьезно.

Я направился домой, наслаждаясь вечерней прогулкой. Начался закат — еще полчасика, и сестрички-аликорны сменят основное светило. Воздух посвежел, в траве застрекотали кузнечики, и единственное что омрачало мне удовольствие — тяжелый рюкзак за спиной.

Перейдя речку, я услышал шум и недовольные вскрики двух знакомых голосов. Практически вспорхнув на пригорок я стал свидетелем забавного зрелища — Трикси и Дэш дрались за стоящего в полный рост древесного волка.

— Моя очередь! — единорожка пришпилила пегаску к земле, и запрыгнула на спину Листика. — Склонитесь же перед Великой и Могущественной Трикси!

— Не дождешься! — воскликнула Дэш, и оставив за собой радужный всполох, сбила Беату со спины древолка и встала туда сама, приняв горделивую позу. — Узрите же Рэйнбоу Дэш, победительницу древесных волков и первую среди Вондерболтов! Ай!

Магический импульс отправил пегаску в вынужденный полет, а Трикси, поправив расшитый звездами наряд, захватила освободившееся место. Потасовке не дало продолжиться только то, что Рэйнбоу, заходя на круг, заметила меня.

— Арт! — крикнула она, то ли приветствуя меня, то ли предупреждая единорожку.

— Великая и Могучая Трикси не попадется на такую простую уловку! — торжествующе заявила та.

— Да-да, вы продолжайте, я просто посмотрю, — прокомментировал я достаточно громко, чтобы меня услышали обе.

Трикси испуганно пискнула, и попыталась спрыгнуть с древолчьей спины, но ее мантия зацепилась за какую-то ветку, и единорожка кубарем слетела вниз.

— Цела? — поинтересовался я, подходя к уже поднимающейся на ноги единорожке, и приземлившейся рядом с ней Дэш. — Ну что, великие и могучие укротительницы вондерболтов и первые среди древолков? Есть что сказать в свое оправдание?

— Хе-хе-хе… — неловко рассмеялась Дэш, избегая встречаться со мной взглядом.

Трикси уставилась на меня с видом щеночка, который весь день ждал хозяина, и напрудил на ковре лишь потому что не дождался.

— Понятно. Пошли чай пить, — вздохнул я. — Только Листика в будку отведу.

— Я заварю! — кинулась в дом Трикси.

— Эм-м-м… — Дэш явно не знала куда себя деть.

— А ты сгоняй в Сладкий Уголок и принеси пирожных. А заодно можешь прихватить с собой Пинки и Дерпи.

— Ты ведь никому не скажешь? — подозрительно уставилась на меня пегаска.

— Я — могила. Лети уже.

Раздав ценные указания, я взял волка за загривок, и потащил его в мастерскую. Он, конечно, так и не пробовал никуда сбежать, но пока что лучше будет хранить его в запертом помещении. Или, может, на цепь его посадить, и нехай фотосинтезирует себе? Надо будет завтра заглянуть к кузнецу.

Я зашел в дом с облегчением сбросил со спины рюкзак, рухнул в кресло и с наслаждением вытянул гудящие ноги. Хорошо...

Трикси вскоре тоже пришла в гостиную, поставила на стол тарелку с крекерами и заняла второе кресло.

— Можно? — поинтересовался я у единорожки, и, когда она кивнула, взял еще один из подготовленных крекеров с блюдца. — Спасибо.

— А где Дэш?

— Ого, ты уже запомнила ее имя? — ехидно поинтересовался я.

— Забудешь такое, — проворчала единорожка.

— Пошла за остальными осаждающими. Я им чаепитие обещал.

— Понятно...

Спокойствие и тишина, нарушаемая лишь похрустыванием очередного крекера, не продлились и получаса. Ворвавшийся в дверь розовый вихрь моментально разрушил идиллию.

— Пфыфеф, Афф!

— Виделись уже, — хмыкнул я. — Кстати, Пинки, твоя речь будет гораздо разборчивее, если ты сначала поставишь корзинку на пол.

— Правда? — удивилась она, выполнив это действие.

— Чистейшая. Ты что, одна пришла?

— Дэш сказала, что ты зовешь нас на чай и еще заказал сладости на мой вкус, так что я похватала самые вкусные пироженки и сразу же прибежала! Кстати, с тебя семьдесят бит, доставка бесплатно.

Я усмехнулся, достал из рюкзака кошелек и отсыпал ей семь монет.

— Приходите к нам еще! — радостно сообщила Пинки, и запнулась на секунду, — То есть, зовите нас еще!

— Обязательно, — пообещал я.

Хлопок крыльев, и в дверной проем вкатилась Рэйнбоу. Выражение мордахи у нее было, как у рокера, закончившего крутое соло проездом по сцене на коленях.

— Вот и я! — возвестила она.

— Дэ-эш, не так быстро! — раздался жалобный голосок за дверью, а затем что-то с гулким звуком врезалось в стену.

— Дерпи... — возвела глаза к небу Рэйнбоу, и вышла на улицу.

Я с тяжелым вдохом поднялся и пошел следом. Серая почтальонша, видимо, хотела повторить эффектный трюк Дэш со складыванием крыльев прямо около входной двери, но немножко не рассчитала и влетела прямо в кирпичную стену.

— Ты в норме? — поинтересовалась Рэйнбоу у Дерпи.

— Угу... — протянула та, даже не делая попытки подняться.

Ясно все. Я поднял косоглазую пегаску на руки, занес в дом и уложил на диван.

— Промазала, — расстроено произнесла она. — Спасибо.

— И ладно, — утешил я ее. — Сильно ударилась?

— Нет, я уже привыкла, — улыбнулась она. — Сейчас полежу немножко…

— А я тебе маффины принесла! — похвасталась Пинки.

— Где? — тут же вскочила на ноги пегаска. Ее слегка повело, и она спешно легла обратно.

— Сейчас все будет, — сказал я, услышав позвякивание крышки на кипящей кастрюле. — И чай, и маффины, и пирожные. — Пинки, разложи их пока по тарелкам.

— Оки-доки!

Заварив чай и принеся кружки в гостиную, я застал слегка необычную картину — все четыре поньки, включая Пинки, понятия не имели о чем говорить. Трикси, видимо, ожидала враждебности, Пинки еще ее слегка побаивалась, Дэш смотрела на единорожку с выражением "только чего ляпни!", а Дерпи… Дерпи жевала маффин с совершенно счастливой физиономией. Кажется, я понял как она попала в компанию осаждающих. Наемник на сдобной валюте.

Хм-м-мда. Ну, пытаться сразу же их подружить не стоит, пусть хоть немножко друг к другу привыкнут. Только надо бы хоть какую-нибудь тему для общей беседы найти… ну и какую?

— Ладно, девочки, сегодня мы собрались здесь, чтобы по старому человечьему обычаю закопать топор войны и съесть тортик мира.

— Замечательный обычай! — восхитилась Пинки.

— Да, мне тоже нравится, — кивнул я. Сам придумал, в конце концов! Хех, думаю, Тия бы тоже одобрила. — Беата, конечно, натворила в прошлом делов, но она больше не будет, я за нее ручаюсь. Так что давайте жить дружно.

— А кто такая Беата? — полюбопытствовала Пинки.

— Я, — сообщила Трикси.

— О, так ты Трикси Беата Луламун? — обрадовалась Пинки. — А я Пинкамина Диана Пай, но можно просто Пинки!

— Я Беатрикс Луламун! — возмутилась единорожка, но вздохнула и махнула лапкой. — Можно просто Трикси. Это он меня зовет Беатой.

— А почему? — с интересом повернулась ко мне Пинки.

— Секрет, — показал я ей язык.

— У-у-у, как интересно!

— Кстати! А у тебя тоже третье имя есть? — повернулся я к Дэш.

В глазах пегаски на секунду мелькнула паника.

— Нету! — яростно замотала она головой.

— Понятно, есть, но оно тебе не нравится, — улыбнулся я. — А у тебя, Дерпи?

— Я Дитзи Вилора Ду.

— А почему тогда "Дерпи"? — удивился я.

— Прозвище, — улыбнулась она. — Я не против, мне оно нравится.

— А у тебя тоже тройное имя? — заинтересовалась Пинки.

— Хм… нет, имя у меня одинарное, но у людей имена иначе строятся. Сначала личное имя, потом измененное имя отца, а затем фамилия.

— Зачем так сложно? — удивилась Трикси.

— Не знаю, никогда не интересовался, — улыбнулся я.

— И как оно целиком звучит? — заинтересовалась Пинки.

— Артур Леонидович Меркушев.

— Какое длинное! Еще длиннее чем у меня, — подивилась она.

Кое-как, но беседа сдвинулась с мертвой точки. Больше всех болтала Пинки (ну естественно), меньше всех — Дерпи (а количество маффинов в корзинке потихоньку убывало). Потом Дэш вдруг вспомнила, что у меня есть "классные истории", и попросила рассказать какую-нибудь. Поскольку никто из присутствующих ее раньше не слышал, я снова рассказал "Джуманджи". Дэш и Трикси слушали затаив дыхание, а вот Пинки к концу истории уже откровенно клевала носом, пока я не дошел до вечеринки в финале. Услышав ключевое слово, розовая пони подлетела в воздух как ужаленная и завопила:

— Новенькая!

Сердце ухнуло куда-то в желудок. Я понял, о чем она.

— Я должна устроить вечеринку!

— Обязательно, обязательно устроишь, — успокоил я ее. — Не прямо же сейчас.

— Ладно, — согласилась она и широко зевнула.

— Дорасскажи историю! — потребовала Дэш. — На этом все и закончилось, что ли?

Я выполнил требование пегаски, а потом, оценив состояние Пинки, уже практически дрыхнущей на ходу, предложил троице экс-осаждающих располагаться в верхних комнатах. Убедившись, что все устроились, я унес на кухню посуду и тоже направился на боковую. Завтра последний день спокойной жизни, а потом начнется жуткая неделя. И где-то на этой неделе неизбежно случится вечеринка Пинки. Я должен успеть раньше! Или хана.

---

Я распахнул дверь, дошел до кухни и рухнул на табуретку.

— Они меня до ручки доведут, — пожаловался я единорожке. — Это ведь всего лишь три жеребенка, почему уследить за любой из них уследить сложнее, чем за летающей по комнате мухой?!

— И что они натворили на этот раз? — деловито поинтересовалась довольная Трикси.

Ну да, пока я возился с меткоискательницами, она бездельничала, репетировала фокусы, объезжала Листика и хрустела крекерами. Вот уж действительно работа мечты. Впрочем, камни как для катушки, так и для волка она мне зачаровала без малейших проблем, так что по поводу полезности у меня к ней претензий не было.

— Скуталу убедила Эпплблум, что хочет попробовать поймать разряд, что-то там про "убедиться, что я настоящий пегас". И поскольку Свити, единственный голос разума среди этой троицы, отошла вместе со мной, Эпплблум без вопросов врубила катушку! Я там чуть не поседел, когда увидел как Скут мечется между молниями! Со стороны это совершенно не выглядело попыткой их ловить!

— Пегасы устойчивы к электричеству, — хихикнула Беата.

— Я-то об этом не знал! — возмутился я. — В общем, выгнал я их к чертовой бабушке. Пусть завтра приходят, как подумают о своем поведении. Заодно и Спайк планшет вернет… ты с яблоками закончила?

— Ага, — она показала мне полный бидон яблочного пюре. — Зачем тебе столько?

Яблок я заказал аж центнер, и только сегодня Эпплблум притащила последнюю пару корзин, похваставшись что благодаря мне она на этой неделе продала больше, чем сестра. Что у них там за соц.соревнование внутри отдельно взятой семьи я спрашивать не стал.

— Заниматься зельеварением, известным каждому русскому человеку… — я взял ковшик, и начал перекладывать пюре на дно двадцатилитровой бутыли с широким горлышком. — Чтоб было, на случай вечеринок Пинки, выкрутасов меткоискателей и прочих жизненных ситуаций, с которыми не хочется иметь дело трезвым.

— Ты умеешь делать сидр? — удивилась единорожка. — А чем тебя местный не устраивает?

— Местный сидр я больше никогда в рот не возьму, — поклялся я. — Эпплблум рассказала, что яблоки они давят хуфами. ХУФАМИ!!! Я не уверен, что того количества спирта, которое в нем содержится достаточно чтобы его обеззаразить. Полная антисанитария… так что нет, я собираюсь варить самогон.

— Это сидр, только по-человечески?

— Нет, это... а, блин, проще один раз попробовать. Угощу, как будет готово.

Так… пюре вроде примерно поровну разделил. Я залил в бутыли воду, развел в кастрюле сахар и добавил его тоже. Защелкнул крышки с гидрозатвором, и вставил в специальные гнезда кристаллы терморегуляции.

— Отлично, теперь дня на четыре можно про них забыть, — я откатил бутыли к стене, под любопытным взглядом единорожки. — Так, теперь надо насушить немного яблок для третьего этапа.

— Ты ведь не был виноделом у себя дома, правда? — поинтересовалась Трикси. — Откуда ты знаешь, как это делается?

— Пока я учился в университете, я часто делал на заказ всякие игрушки, вроде тех же катушек Тесла, вычурных часов на газоразрядных лампах, интерактивных зеркал и тому подобного, но денег это давало сравнительно немного, основной заработок у меня был от ремонта всяких автоматизированных систем. Сценическое освещение, умные дома и тому подобное. И как-то попросил меня друг собрать ему в подарок на свадьбу полностью автоматический аппарат для самогоноварения. Чтоб с контролем температуры и крепости, автоматической перегонкой, выключением в случае аварии… пришлось изрядно повозиться, и пока я работал с опытной моделью, я о самогоноварении узнал, наверное, все. Эх, жалко здесь такое не сделаешь, придется вручную все контролировать, по старинке.

— А что такое "интерактивные" зеркала? — заинтересовалась единорожка.

Ответить на этот вопрос я не успел, потому что в дверь бешено затарабанили.

— Артур! Артур!!! — судя по неподдельной панике в голосе, дело действительно важное. То ли за дракончиком гонится стая древесных волков, то ли ему очень приспичило в туалет.

Распахнув дверь и оценив обстановку, я сказал:

— По коридору налево. Впрочем. ты и сам знаешь.

— Что? — удивился Спайк. — Нет! У нас проблемы!!!

— Что случилось? — напрягся я. — Что-то с Твайлайт?

— С Твайлайт, принцессой Селестией и всеми остальными! — завопил дракончик. — Они собираются освободить Дискорда!

— Серьезно? — удивился я.

— Серьезней некуда! Принцесса принесла Элементы Гармонии, и они теперь только ждут Эпплджек и Флаттершай!

— Похоже, это будет интересное зрелище, — хмыкнул я, и обратился к Трикси. — Пойдем посмотрим?

— Это не зрелище! — завопил Спайк. — Это КАТАСТРОФА!!!

— Ну, для поней еще может быть, — пожал плечами я. — Беата, ты идешь?

— Иду, — решительно кивнула она.

С той самой решительностью, с которой впервые потрогала древолка. То бишь, едва скрывая нервную дрожь.

— Отлично, — восхитился я. — Вот и повод прокатиться появился!

Единственной вещью, которой я занимался помимо обучения меткоискательниц, и сборки всего что нужно для самогонного аппарата было изучение древолка. В частности — вопрос, что с ним будет, если перенасыщать его магией. Каждый день скармливая ему по одному заряженному Трикси кристаллу, я получил вполне предсказуемую реакцию — зверюга начала расти, и теперь ездить на нем могли не только пони, но и я сам. Листик "дрых" в форме куста около мастерской, прикованный к фундаменту двойной цепью. Я отцепил мощные карабины от его ошейника, и "перевел" волка в бодрствующий режим. Как только тот поднялся на ноги, я бросил ему на спину сложенный вдвое ковер и забрался сверху. Схватил за мощные ветви, которые заменяли ему уши, и сосредоточился на движении вперед.

Способ контролировать древесного волка совершенно случайно нашла Трикси, причем еще в первый день. Оказалось, что он подчиняется не давлению ведущего, а его желанию. Впрочем, у самой единорожки это получалось из хуф вон плохо, а вот меня Листик слушался идеально.

— Ого! — попятился Спайк, когда я достаточно приблизился. — Он точно ничего мне не сделает?

— Точно, точно. Хочешь прокатиться? — предложил я.

— Да! — тут же согласился дракончик.

Я слегка сдвинулся назад и дал волку команду лечь, помог забраться дракончику и усадил его перед собой.

— И куда нам?

— Туда, — протянул Спайк лапку в сторону окраины Понивилля.

— Поехали! — воскликнул я, и направил Листика в указанном направлении. — Беата, догоняй!

— Я тоже хочу ехать!

— У нищих слуг нет! — поддразнил я ее, и тронул с места.

— Эй!!! — завопила она.

— Да шучу я, шучу, — я снова уложил волка. — Забирайся сзади и держись за меня.

Единорожка попыталась примоститься сзади, но места для целой пони там уже объективно не было, поэтому она встала на задние лапки, и обняла меня передними. Приятно-то как!

Благодаря волку мы оказались на месте через десять минут — даже раньше, чем Эпплджек и Флаттершай. Я заставил Листика преодолеть последние метры огромным прыжком, чем обеспечил крайне эффектное появление. Обычно флегматичные стражи-пегасы бросились было врассыпную, но упряжь оказалась достаточно прочной, чтобы погасить их неорганизованный порыв. Даже Селестия выглядела слегка ошарашенной. Ух… это все, конечно, хорошо, но надо будет сделать нормальное седло — вроде и недолго ехал, а весь зад себе отбил ветками.

— Это было круто!!! — завопил Спайк спустя пару мгновений.

— Было бы еще круче, если бы заявил что-нибудь вроде "склонитесь перед мощью Владыки Драконов", — последнюю фразу я произнес густым джигарханяновским басом. — Надо ж понимать ситуацию!

Я передал волку мысленную команду лечь. Спайк и Трикси спрыгнули легко, а мне пришлось некоторое время выпутываться из веток.

— Профессор Артур! — отчеканила пришедшая в себя Селестия, но я видел в ее глазах смешливые искорки. — Что это за выходки?

— Еще не до конца разобрался с управлением, прошу прощения, — ехидно улыбнулся я аликорне. — Это Листик, он совершенно ручной. Хотите погладить?

Последнюю фразу я произнес глядя на стражей-пегасов, и они помотали головами так дружно, будто репетировали это не меньше недели.

— Хочу! — заявила Пинки, и без малейшего страха запрыгнула на спину древолка.

— Не откажусь, — улыбнулась Селестия, и, подлетев поближе, прикоснулась к древолку лапкой в золотом накопытнике.

Естественно, Листик к обеим отнесся с полным достоинства пофигизмом.

— Артур, привет! — с неба спикировала Рэйнбоу, и уселась рядом с Пинки. — Тебя тоже позвали?

— Не, я сам пришел, — отмазал я Спайка.

— О! О! Я догадалась! У тебя снова было видение! — воскликнула Пинки.

— Точно, — усмехнулся я. — Я видел, как мчусь сюда на древолке. Пришлось примчаться.

— Да, чтобы не было той жуткой штуки, парадокса фатальности! — с понимающим видом согласилась Пинки. — Ты в очередной раз спас Вселенную!

Селестия, судя по мордашке, едва сдерживает непозволительный для имиджа правительницы хохот.

— Эй, там! — раздался зычный голос Эпплджек. — Уберите вашу деревянную зверюгу!

Я глянул в сторону голоса — вестерн-пони тащила упирающуюся всеми четырьмя лапами Флаттершай. Видимо, ту настолько шокировал вид огромного древесного волка, что она даже забыла как летать.

Я положил руку на холку древолка и передал ему мысленную команду. И после этого, чисто для вида, скомандовал: "Домой". Листик поднялся на ноги (стражники снова подались назад) и умчался.

— Он понимает тебя? — заинтересовалась увиденным Твайлайт.

— Ага. Потом как-нибудь расскажу.

К нам подошли Эпплджек и смущенная Флаттершай. После того как я улыбнулся и махнул ей рукой, пегаска покраснела пуще прежнего. Прогресс, однако. Когда я пришел навестить ее на следующий день после укуса, она даже глаза на меня поднять не могла, и на все вопросы отвечала с громкостью падающего с дерева листа.

— Как хорошо, что все мы здесь сегодня собрались, — продекламировал я, и уставился на Селестию. — Только зачем?

— Выпустить и перевоспитать Дискорда, — улыбнулась аликорна. — Я уверена, что Флаттершай сможет с этим справиться.

— Я? — поразилась пегаска.

— Зачем это его перевоспитывать? — удивился я.

— Да, именно ты, Флаттершай, — ответила Селестия сначала ей, а затем мне. — Я думаю, что он будет полезен Эквестрии.

— Серьезно? — с улыбкой спросил я. — Он тысячу лет простоял статуей в саду, так? Вырвавшись, устроил какую-то нехорошую бучу, но быстро был запихан обратно, но теперь вы собираетесь его достать, потому что он может быть полезен Эквестрии?

— Все верно, — кивнула Селестия.

— Потрясающий у вас все-таки мир, — покачал головой я. — Не сочтите за неуважение, принцесса, но с чего вы взяли, что он ЗАХОЧЕТ быть полезным Эквестрии? Так, навскидку?

— Я верю в магию дружбы, — серьезно отвечает она. — Да и вы тоже, разве нет?

— С чего вдруг? — удивился я, и аликорна кивнула на стоявшую рядом со мной Трикси.

А-а-а, это... хм, ну, да, пожалуй можно толковать и так, хотя скорее я верю в то что с ней обошлись несправедливо (а еще в то, что мне нужен единорог-помощник).

— Ну, допустим... — вздохнул я.

— И как бы поступили в твоем мире? — спросила вдруг Эпплджек, что меня очень удивило: до сего момента земнопони мое существование игнорировала.

— Хм-м-м... — я посмотрел на статую. — Ну, думаю, попытались бы избавиться от него раз и навсегда. Если статую разбить, он погибнет?

— Нет, — улыбнулась Селестия. — Его тело будет разрушено, но дух освободится и вернется через некоторое время.

— Проблемка. Ну тогда я думаю что мы бы его поставили в ракету, задали бы ей курс куда-нибудь за пределы своей системы и отправили в космическое путешествие, с расчетом на то что если он и освободится, столкнувшись с метеоритом через десять-двадцать тысяч лет как минимум, то путь назад уже не найдет.

— Как жестоко! — ужаснулась Флаттершай.

— Ничуть не сомневалась, — фыркнула вестерн-пони.

— Ты спросила, я ответил, — посмотрел я ей в глаза. — Я думаю что так поступили бы в моем мире, но сам я этого подхода не разделяю.

Уточнение: в данном случае. Во-первых, судя по тому что я слышал, единственным "злодеянием", которое я бы счел таковым у него было неуважение к чужой свободе воли. А во-вторых… во-вторых у меня есть пара вопросов к этому парню. Я уже встречал его раньше.

— Флаттершай, — окликнула пегаску Селестия, и та подошла ближе. — Я понимаю, что это сложное поручение, но я бы не обратилась к тебе, если бы не была уверена что ты сумеешь убедить его добровольно умерить свой пыл.

— И вы считаете, что я лучше всех с этим справлюсь?

Боже, Тия, ну и выражение мордахи! А этот уверенный жест с перехватом взгляда, и этот ободряюще-решительный тон! Флатти аж раскраснелась вся. Аплодирую стоя.

— Сейчас я должна вернуться в Кантерлот, на королевское собрание Эквестрии, — убедившись, что дело сделано, она перелетела в свою трон-карету. — Вы можете освободить Дискорда, когда будете готовы. И, профессор Артур?

— Да? — отозвался я.

— С нетерпением жду вашего отчета по древесным волкам.

— Хорошо, — кивнул я.

Ну а что я ей еще отвечу? "Какого еще, мля, отчета?!"
Принцесса улыбнулась нам, кивнула своим пегасам, и те (с явным облегчением на мордахах) устремились в воздух. Твайлайт посмотрела вслед удаляющейся карете, и обернулась с решительным выражением.

— Итак, пони, думаю пора начинать, — уверенно произнесла Твайлайт, открывая сундук, и телекинезом извлекая оттуда странно выглядящие драгоценности. — Будем надеяться, что освобождающее заклинание сработает.

— Лучше наоборот, — еле слышно пробормотала Трикси.

— Ага, — так же тихо согласился Спайк.

— Нам лучше не снимать элементы, до получения новых указаний, — закончила инструктаж Твайлайт.

— Решено! — в один голос ответили остальные.

Иногда мне кажется, что они специально репетируют. Это так проявляется их магическая способность делиться мыслями? (или как там Твай рассказывала, кажется, вечность назад).

Твайлайт зажмурилась, ее рог вспыхнул ярче дневного солнца. Все пони, включая Трикси, повели себя так, будто их сдувает невидимым ветром, я же не ощутил ровным счетом ничего. Вспышки света со стороны драгоценностей, Твайлайт и компанию поднимает в воздух, между их амулетами словно протягивают радужный шнур, корона единорожки вспыхивает, вынуждая меня зажмуриться…хруст камня, и хриплый вопль, стремительно меняющий свою интонацию на зевок. Едва по глазам перестал бить магический стробоскоп, я открыл их и с интересом оглядел потягивающуюся химеру. Ну точь-в-точь такой же, как я видел в портале.

— Самое время кому-нибудь освободить меня из заточения, — недовольно сказал он, обращаясь к Твайлайт. — Какое облегчение!

Он щелкнул пальцами, и я перевел взгляд в ту сторону, где под воздействием магии мелкий бельчонок в один миг стал этаким бельхалком. Однако!

— Ты что творишь? — возмутилась Твайлайт.

— Как что, разминаюсь, конечно, — ответил Дискорд, делая что-то вроде зарядки в воздухе. — Когда ты создание хаоса, каменная оболочка — выбор явно не по моде.

Еще один щелчок пальцами, и еще одна зверушка подвергается воздействию гамма-радиации.

— Сделай этого зайчонка снова милым! Сейчас же! — завопила Пинки.

— Он очарователен таким, какой он есть, — с видом доброго доктора Менгеле произнес Дискорд, почесав монструозную зверушку под челюстью, и едва не лишившись пальцев, отчего тут же потерял к ней интерес и выпрямился в полный рост. — Хотите узнать, что еще очаровательно? Вы, пони, искренне верите, что сможете изменить меня, и полагаетесь в этом на нее.

Он навис над испуганной Флаттершай, разглядывая ее в невесть откуда взявшуюся лупу.

— Попытка не пытка, — подал голос я. — На крайняк они всегда могут закатать тебя обратно в камень, тем более что ты изо всех сил их на это провоцируешь.

Дискорд удивленно уставился на меня, все через ту же лупу, отчего его глаз казался неестественно огромным.

— Ты! — удивился он, и телепортировался ко мне, заставив Трикси испуганно попятиться. — А ты на удивление разумен для того, кто столько раз видел Хаос собственными глазами! Я уж думал что они тебя запрятали в дурку и даже начал немного скучать…

— Просто повода не было, шариться через портал, — пожал плечами я. — И да, кстати, добро пожаловать из Хаоса.

— Благодарю! — сердечно обнял меня Дискорд. Я приятельски похлопал его по чешуйчатой части тела над лапой… ну, назовем это плечом. — Как приятно видеть хотя бы одно дружеское лицо!

— Вы знакомы?! — в один голос произнесли все Элементы.

— Мельком. Говорим уж точно в первый раз, — пожал плечами я и протянул руку духу хаоса. — Артур.

— Дискорд, — он энергично потряс мою руку львиной лапой.

— Не хотелось бы прерывать вашу дружескую встречу, — неприязненно вклинилась Твайлайт. — Но если Дискорд немедленно не расколдует зверей, то мы заточим его обратно в камень!

— Вы не посмеете, — встал в позу Дискорд. — Это слишком огорчит вашу драгоценную принцессу.

— Она их, вообще-то, во времени не ограничивала, — сообщил я ему. — Превратят в камень, да так и оставят, а завтра еще раз попро...ммбм!

— Не давай им таких идей! — возмутился Дискорд, зажимая мне рот. — Ты на чьей стороне вообще?

— На их, конечно, — я оттолкнул его лапу от своего лица и сплюнул несколько попавших в рот шерстинок. — Я тебя второй раз в жизни вижу.

— Предательство! — в притворном ужасе ахнул дух хаоса.

— Немедленно расколдуй зверушек! — в гневе взлетела в воздух Флаттершай. — Думаешь это так сойдет тебе с лап? Осторожнее, шутник, или я использую на тебе свой Взгляд!

— Твой выход, Флаттершай! — радостно завопила Рэйнбоу.

Мнэ-э-э… что-то я сомневаюсь, что получится. Разные весовые категории... и, тем не менее, Флаттершай использует атаку взглядом: "страх". Интересно, это будет 1d8 или 2d8?

— Взгляд? Нет, пожалуйста! — в притворном ужасе взмолился Дискорд.

Провалено. Видимо, сложность 20.

— Только не это! Что угодно, только не смотри с таким осуждением! — продолжал фиглярствовать Дискорд. — Я сделаю все что угодно, потому что ты… уморительна!

И он расхохотался прямо в опечаленную мордочку пегаски. Вот же неприятное создание!

— Если нам понадобится использовать против тебя элементы, я уверена, мы сможем объяснить принцессе Селестии, что на то была весомая причина, — пригрозила Твайлайт.

— Гр-р-р-р, — надулся Дискорд. — Полагаю, это так.

Он щелкнул пальцами, и халк-зверушки вернулись к своему прежнему виду.

— Опаньки, — с каким-то ехидством сказал он. — Ну что ж, мне кажется, я уже знаю, где остановлюсь на время "перевоспитания". У тебя, Флаттершай!

И он начал наглаживать гриву пегаски, которую телепортировал в свои объятия. Она бросила на меня испуганно-беспомощный взгляд. У-у-у, невыносимо же, когда она так смотрит!

— Твай, у тебя секундомер есть? — громко поинтересовался я.

— Нет, — удивленно ответила напряженная единорожка, оглянувшись на меня. — Зачем тебе?

— Ради науки, конечно же! — удивленно ответил я. — Как практикующему исследователю, мне безумно интересно, насколько быстро дух хаоса сумеет обмануть эталон доверчивости среди пони. Без секундомера здесь не обойтись. Никак!

— Какая преданность делу! — восхитился Дискорд. — Ну вы пока готовьтесь, а я соберу вещички. Встретимся в коттедже!

И он исчез во вспышке телепортации.

— Я должна подготовиться! — всполошилась пегаска, и полетела в сторону дома. Я проводил ее удивленным взглядом — умеет же она быстро передвигаться, если припрет.

— Флаттершай, подожди! — в один голос крикнули Эпплджек и Рэрити и помчались за ней.

Я задумчиво посмотрел на Твайлайт.

— Где ты познакомился с Дискордом? — набросилась она на меня.

— Когда ходил через портал. Думал, глюк, а оказалось что нет, — объяснил я. — Твай, мне кажется сейчас важнее не оставлять Флатти наедине с Дискордом.

— Ты прав, бежим! Спайк! — она посадила дракончика себе на спину и помчалась в сторону коттеджа. Дэш с Пинки переглянулись, и погнались за ней.

А все бегут-бегут-бегут-бегут... эх, ладно.

— Беата, возвращайся домой и привяжи Листика, — попросил я единорожку. — Кажись, у тебя сегодня еще один свободный день.

— Ты же вернешься? — странно посмотрела на меня она.

— Нет, конечно! — фыркнул я. — Он меня убьет. И съест.

— Не смешно! — возмутилась единорожка.

— Сойдет, — отмахнулся я. — До вечера.

Догнать пони — дохлый номер. Я пожалел об отправленном домой древесном волке уже к исходу третьего километра. Детренаж, полный детренаж! И тортики! Сколько я еще буду откладывать пробежки? Все, блин, решено, с завтрашнего дня начну!

Когда я прибежал к коттеджу, обливаясь потом и тяжело дыша, все уже были там, свеженькие, как огурчики. Дискорд лениво лежал на кушетке, Флаттершай парила напротив него, а остальная пятерка столпилась около двери.

— Я что-то пропустил? — прохрипел я, жадно глотая воздух.

— … все твои друзья такими же внимательными, — донесся до меня голос химеры.

— Не слушай его, Флаттершай! — возмущенно взвилась в воздух Дэш. — Он просто пытается вбить клин между нами, как обычно!

Какая неожиданная проницательность! Уж от кого-кого, но не от Рэйнбоу я ждал такой реплики!

— Да зачем мне вообще заниматься чем-то подобным? — с интонацией "кто избегнет клеветы" произнес Дискорд, ни обращаясь ни к кому конкретно.

Ха! Заволновался, кошмар таксидермиста!

— Чтобы мы не могли объединиться и использовать Элементы против тебя, вот зачем! — налетела на него Дэш.

— Такого мне в голову не приходило! — притворно возмутился Дискорд.

— Ты — большой лжец, — обвинила его Рэйнбоу.

— Кто лжец? Ясно видно, что я совсем небольшой… — дух хаоса ужался до размера кроличьего размера. Энджел тут же прыгнул на кушетку, и в тот же миг Дискорд вернулся к своим обычным размерам, ударной волной отшвырнув кролика и сбив со столика лампу, которая тут же разбилась.

Флаттершай ахнула, Дискорд щелкнул пальцами и поставил обратно целую лампу… в форме себя любимого.

— Так-то лучше! — оценил он результат своих трудов и скользнул обратно на кушетку, снова согнав с нее кролика.

— Сил нет смотреть, — простонала Эпплджек, натягивая шляпу на глаза и направляясь в сторону выхода.

Серьезно?

— Мы будем снаружи, — поддержала ее Рэйнбоу, и вылетела следом. За ней последовали и остальные, включая Твайлайт.

Серьезно?!!!

— Ты уверена, что справишься с этим? — развернулась единорожка у самых моих ног.

— Я знаю, что будет нелегко, но принцесса Селестия рассчитывает на меня.

Ах ты ж манипулятивная древняя кобыла!!! Это ж какой тонкий расчет провела!

— И мне кажется, я знаю что делать.

Я насторожился. Болтать о планах в присутствии противника?

— Точно? — обрадовалась Твайлайт.

— Думаю, главное — подружиться с ним. Проявить чуточку доброты и гостеприимства — наверняка лучший способ.

СЕРЬЕЗНО?!

— И ты правда думаешь, что это сработает?

— Думаю, стоит попробовать, — радостно кивнула Флаттершай.

Я аккуратно стукнулся лбом о дверной косяк. Впрочем, на меня все равно никто не смотрел.

— Хорошо. Но если мы тебе понадобимся, то только шепни "помогите", и мы уже тут как тут с нашими элементами, — ответила Твайлайт, и обличающе ткнула в сторону Дискорда. — Так что следи за копытами, козлоногий наш приятель.

— Да что вы, я можно сказать, уже исправился, — сообщил Дискорд, перевоплотившись в этакого великосветского сноба. Флаттершай натянуто улыбнулась, Твайлайт поморщилась и вышла за дверь.

Жопа. Жопа-жопа-жопа! Они всерьез собираются оставить их наедине! Чем эти лошади думают?! Звуконепроницаемый барьер, и она тут может хоть орать, они и не заметят ничего! Идиотки!!! Мне нужен план. Срочно!

— Флатти, ты не против, если я останусь? — улыбнулся я пегаске. — Просто скромно посижу в уголке.

— Конечно, конечно оставайся, — слегка покраснела она, и закрыла дверь за Твайлайт.

Так, уже лучше. Следующий шаг… оправдание. Секундомер!

— Флатти, а у тебя есть секундомер? — спросил я.

— Арт, это неприлично, — строго посмотрела она на меня. — Я уверена, что Дискорд не будет меня обманывать.

Бли-и-и-ин, как можно быть НАСТОЛЬКО наивной? Что ж, воспользуемся этим.

— Я не про Ди, — отмахнулся я. — Что-то у меня после этой безумной пробежки сердце частит, хочу ритм измерить.

— Ох, конечно же! Извини, что заподозрила! — она метнулась куда-то в сторону кухни.

Стыдоба… блин, давненько мне уже не было стыдно, за то что я кого-то обманул. Ужас, Флатти, что ты со мной делаешь? Я зашел в комнату, приземлился на стул в уголке и глянул на Дискорда. Он подмигнул мне.

— И они про меня говорят, что я большой лжец, — одобрительно заметил он.

— Я просто еще пока не попадался, — я подмигнул ему в ответ.

Дальше была жесть. Дискорд жрал резаную бумагу, использовал какое-то заклинание, которое вращало комнату вокруг него, и вещая Флатти про то, что он лишь "пытается чувствовать себя как дома". Забавно, что для меня он создал небольшую зону, в которой гравитация продолжала действовать в постоянном направлении, так что с моей точки зрения, вращались лишь Дискорд и Флатти, висящие в центре комнаты, но и этого было достаточно, чтобы у меня начала кружиться голова. Я закрыл глаза — хотя бы ненадолго восстановить нормальное мироощущение.

— Ты так добра, моя дорогая Флаттершай, — продолжал лить мёд Дискорд. — Я всегда знал, какая ты чуткая, не то что эти твои гадкие друзья.

Я слегка сжал секундомер и распахнул глаза. Ну вот мы и перешли к делу.

— Мои друзья не гадкие! — резко ответила Флатти, отлетев от Дискорда. Этот змей вообще в курсе, что такое личное пространство?!

— Конечно, ты будешь так говорить, — снова прижался к ней Дискорд. — Это лишь доказывает, насколько ты отзывчивая.

Поймав мой взгляд, он ухмыльнулся и телепортировался обратно на кушетку.

— Знаешь, я думаю, Селестия права, что выбрала для моего перевоспитания именно тебя.

Я закрыл глаза. Первая атака провалилась, идем на второй круг. Бла-бла, бла-бла.

— Флаттершай, ты меня слышишь? — раздался отдаленный голос Твайлайт.

А, хорошо, они таки додумались время от времени ее проверять. После того как прошел уже практически час! Молодцы-ы-ы…

— Кажется, я слышу Твайлайт! — воскликнула пегаска и, судя по хлопанию крыльев, улетела. Я открыл глаза, чтобы убедиться в этом.

— Эй, Длинный Ди, — окликнул я духа хаоса. — Что-то ты как-то топорно работаешь. Ты не сможешь настроить ее против друзей, это слишком предсказуемое действие. Этого от тебя даже Рэйнбоу ждет.

— Я просто показываю тебе весь арсенал моих способностей, как если бы я не был участником эксперимента, — обиженно заметил он. — Разве эти ваши скучные научные правила не запрещают вмешательство наблюдателя?

— Нахрен мне весь арсенал? — фыркнул я. — Покажи что-нибудь действенное. Можешь считать, что я официально добавил катализатор.

— О-о-о! Совсем другое дело! — Дискорд стал полупрозрачным, и в нем забурлила куча пузырьков, имитируя интенсивную химическую реакцию. — Перезапускай свой секундомер!

— Ну наконец-то, — проворчал я. — Хоть какой-то экшн.

В окошко влетела Флаттершай.

— Дискорд, ты не мог бы опустить дом на землю? — мило попросила она. — Я пригласила на ужин своих подруг, чтобы показать твой прогресс.

— Конечно, конечно, моя дорогая Флаттершай. — он щелкнул пальцами, и вращение прекратилось, и дерево ухнуло вниз, как скоростной лифт. — Это замечательная идея!

Уф-ф-ф… я поднялся на ноги и прошелся из стороны в сторону, разминая ноги. Приятно снова оказаться на твердой земле!

Флаттершай, улыбаясь и напевая себе что-то под нос, полетела на кухню, готовить. Дискорд одним щелчком пальцев привел комнату к первозданному виду, а затем, еще одним, поменял его к чему-то более дворцовому. Критично оглядел себя, еще один щелчок пальцев… и вот он уже одет во что-то вроде смокинга и щеголяет выпендрежными усами.

— Ди, а тебе обязательно щелкать пальцами, или это для понта? — поинтересовался я.

— Так куда зрелищней, — пояснил он, и щелкнул пальцами. — Скучно, когда все меняется просто само по себе!

Жаль. Идея превратить его в камень, а после отломать, измельчить и изничтожить все у чего есть пальцы отпадает. Впрочем, не думаю, что в таком виде он бы понадобился Селестии. Вот зачем, кстати, ей что, своих, практически божественных, сил мало?

Вскоре пришли Твай и компания. И тут Дискорд действительно показал куда более эффективный подход, чем я от него ожидал изначально. Выводя из себя понек мелкими пакостями с посудой, он ухитрился заставить их обвинять себя всем скопом, поставив наивняшку-Шай в позицию, где соглашаясь с подругами она, технически, потворствует несправедливости. Очень, очень неплохо…

— Из всех вас только Арт дал ему шанс! — воскликнула Флатти.

Да? Какой я хороший, как выяснилось! Ну да, сижу себе, улыбаюсь и наблюдаю, не помогаю, но и не мешаю, даже секундомер спрятал.

— Да что на тебя нашло? Почему ты к нему так снисходительна? — возмутилась Дэш.

— Потому что так поступают друзья! — отрезала Флатти, и прижалась к Дискорду.

Он аж поперхнулся, бедный. Наверное, не ожидал что успех придет к нему так скоро.

— Мы друзья? — поразился он.

— Ну конечно!

— У меня никогда не было друзей, — с полными слез глазами произнес Дискорд. Эк круто играет, чертяка!

— Теперь есть, — взяла его лапу в свои Флаттершай.

Беда-а-а… теперь в случае чего это будет выбором между новым другом и старыми друзьями, причем под давлением. Он хорош… "разделяй и властвуй" в картинках и примерах. Кажется, это поняли и остальные поняхи, судя по их ошарашенным физиономиям. Немую сцену прервало внезапное появление Энджела, который начал разыгрывать сценку "угадай по ассоциации". Надо отметить, что у них понять что кролик имеет в виду получилось куда быстрее, чем у меня.

— Потоп на Яблочных Акрах! — догадалась Дэш, заставив кролика радостно запрыгать на месте. — И мы все знаем, кто за этим стоит, правда?

Черт, Дэш, не усугубляй! Не поможет уже!

— Идем быстрее! — потребовала Эпплджек, и рванула к двери, остальные последовали за ней.

— И что ты теперь думаешь о своём друге, Флаттершай? — напоследок кинула Рэйнбоу, и тоже умчалась.

Шай кинула на слегка смущенного Дискорда долгий, укоризненный взгляд.

— Кажется, нас ждет еще одна пробежка, — вздохнул я. — Идем?

Ох уж эти пони и их самоотверженное уважение к природе. Бобры построили гиперплотину, затопив огромные сельхозугодья? Что нужно сделать? Пра-а-авильно, попробовать их уболтать! Казалось бы, две динамитных шашки, и проблема решена! Но не-е-ет…

— Бесполезно, они не хотят ничего слышать! — расстроено произнесла Флаттершай, вернувшись к нам.

— Ты же понимаешь, что за этим стоит Дискорд!? — снова завела шарманку Дэш.

— Конечно, понимаю! — огрызнулась Флатти. — Неужели вы все думаете, что я — глупая доверчивая простушка?

Арт, сдержи это рвущееся наружу громовое "ДА!", сдержи! Вдо-о-ох… выдо-о-ох… уфф.

Впрочем, остальным ее подругам не слишком хорошо удалось скрыть, что они думают по этому поводу.

— Я просто, как могла, пыталась с ним подружиться, чтобы он стал доверять и прислушиваться ко мне.

Я вовремя заметил и вернул назад руку, уже потянувшуюся сделать фэйспалм. И она еще после этого говорит, что не простушка! Что ж, Дискорд был прав, их вера в свои способности просто очаровательна.

— Эй, Флаттершай, не хочешь попробовать? — крикнул упомянутый дух хаоса, рассекая по затопленному лугу на водных лыжах. — Водичка класс!

— Пора узнать, не зря ли я старалась, — решительно произнесла пегаска.

— Флаттершай, вот ты где, отрада моего сердца, — он спрыгнул на берег.

Излагает — прям старик Хоттабыч. "О рахат-лукум моих глаз, о щербет моего сердца". Тьфу.

— Как видишь, на Яблочных Акрах творится жуткий беспорядок, — начала прочувствованную речь Флаттершай.

— Да кошмар просто, — не впечатлился Дискорд.

— Действительно кошмар! Это ведь дом Эпплджек, и сейчас его разоряют невинные зверюшки, которые никогда не стали бы себя так вести, если бы не ты! Ты должен исправить это.

Дискорд на секунду задумался, а затем хитро улыбнулся.

— Что? Ладно. Хорошо. Я исправлю это. Я только хочу попросить кое-что взамен…

— Да?

— Никогда не используй свой Элемент Гармонии против меня.

БОММ!!! Я почти физически ощутил, как прокатилось по голове басовитое гудение иллюзорного гонга с круговой надписью "звиздец близок!".

— В знак нашей дружбы, — мило уточнил Дискорд.

Флаттершай глянула на подруг, дружно мотавших головами в немом ужасе, мельком глянула на меня, на ее мордочке мелькнула решимость… черт, она собирается сказать "да!". АРТ, скажи хоть что-нибудь!

— Дружба долготерпит, — произнес я в последний момент. Была бы бомба, на ней как раз застыла бы последняя секунда. — Дружба милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине…

Просто красивые слова. Но как они могут быть убедительны, будучи вырваны из контекста и сказаны в нужный момент!

— Что? — удивилась Флаттершай.

— Не бесчинствует, не ищет своего, не мыслит зла, — четко повторил я. — И все это не про Дискорда.

— Нет! — занервничал Дискорд. — Флатти, я просто…

— Даже если ты и пообещаешь ему не использовать против него элемент, то тебе все равно придется это сделать, — сказал я громче, перебивая духа хаоса. — Но когда он тебя на это вынудит, одной лишь Эпплджек список пострадавших не ограничится. Я давал ему шанс.

— Да замолчи ты уже! — рявкнул раздраженный дух хаоса, и щелкнул пальцами.

Кажется, он продолжил говорить, но темнота навалилась раньше, чем звук щелчка донесся до моих ушей.

Глава 18 - Дикэ

Тихая и спокойная глава, без излишних приставаний и дикого экшона. Затишье перед бурей :)

Доброе утро, что ли. Открыв глаза, я сделал небольшую поправку — сейчас глубокая ночь. Горло пересохло, кажется, до самого желудка… я приподнялся на кровати и огляделся. Кантерлотский госпиталь, минотаврье отделение. Хорошо. Пройдемся по стандартному чеклисту: память в порядке, сознание в порядке, ничего не болит, страшно хочется пить, еще страшнее хочется в туалет. Пойду-ка схожу… опа, это еще что за фигня?

Бинты… да я замотан в них как мумия! Так, с этим разберемся позже.

Справив нужду и подойдя к раковине, я глянул в зеркало и обмер. Бр-р-р, жутковато. Обширное субконъюнктивальное кровоизлияние, оно же «two demon eye», как говорил доктор Хаус. Видок, конечно, хоть сейчас на Хэллоуин, только меркурохром нужен, пятна крови нанести… где его теперь возьмешь.

Разматывать бинты идея так себе, хоть мне и ужасно любопытно что под ними. Но хотя бы со рта их надо снять, не буду же я пить прямо сквозь них? Что же со мной такое сотворил Дискорд, что меня так замотали?! Так, графин… стакан… о-о-о… божественно. Как говорил мой сосед по квартире, имя которого я так и не вспомнил, «изысканность удовольствия порождается воздержанием». Про что это он говорил тогда? Ах, да, конечно, о причине по которой он курил травку от силы раз в две недели.

Мда-а-а… с тех пор как я сюда попал прошло… сколько, пять недель? За это время я горел, меня швыряли в стену, пытались совратить магией, топили, превращали в статую, запугивали, кусали и напоследок — вот это, что бы там под бинтами ни было… ничего не забыл? Пора, черт побери, сменить стиль жизни! Подумать только, я же искренне надеялся, что как только появится свой дом на отшибе, так засяду туда и буду спокойно заниматься магией… ага, как же, хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах.

Планшета нет, плеера нет, одежды нет, в крови буквально кипит энергия, сидеть в палате откровенно скучно. Пойду прогуляюсь.

Я открыл дверь и вышел в пустой коридор, спустился на первый этаж и вышел в сад, не встретив ни одной живой души. Ну и хорошо, а то такое чудо, как я, ночью увидишь — заикой останешься. О, знакомая лавочка, тут Твай в первые прочитала мне лекцию про Эквестрию… вроде и недавно было, а как будто целая вечность прошла. Хм. Интересно, а что потом случилось с Дискордом? Вряд ли, после того как он меня отправил в больницу, ему позволили спокойно разгуливать по Эквестрии. Разве что он сбежал… сходить проверить, что ли? Почему нет, все равно делать нечего, а до дворца недалеко.

Когда я добрался до ворот, мордочки ночной стражи надо было видеть. Глаза — что плошки, в лапках короткие копья… шугнуть их, что ли? Не, лучше не надо. Наделают во мне новых дырок, а потом скажут, что так и было. И капитан за них только поручится. Может, даже наградит чем-нибудь втихушку.

— Свои, — сообщил я им хриплым, прокуренным басом уголовника. Йетить-колотить!

— П-п-профессор? — попятился назад стражник.

Я прочистил горло.

— Да, это я.

— Почему вы в таком виде? — стражники уже оправились от первоначального испуга и опустили копья.

— Из госпиталя сбежал, — пожал плечами я. — Так что, мне можно пройти?

— Лучше не надо, — честно ответил земнопони. — Не сочтите неуважением.

— Ладно, — кивнул я. В принципе, мне не так уж и надо во дворец… — Только один вопрос. Статую Дискорда назад не возвращали?

— Эм… нет, — стражник переглянулся со своим молчаливым коллегой, и тот покачал головой в знак отрицания. — Точно нет.

— Понятно, спасибо, — кивнул я. — Доброй ночи.

— И вам, — с облегчением ответил страж, когда я направился обратно.

Странно. Если Дискорда не запихали в камень даже после того что он со мной сделал, то я явно недооценил желание Твайлайт и компании выполнить приказ Селестии. Впрочем, чего гадать, скоро узнаю и так. Тем более что есть и более интересный повод строить теории — что именно он попытался сделать? Меня сразу же вырубило, значит, это как-то связано с направленной на разум магией. Хотел что-нибудь переписать и приложил слишком много усилий? В его духе, и объясняет кровоизлияния в глаза, но зачем тогда бинты? Тем более, что под воздействием магии на мне любые раны заживают с той же скоростью, с которой замерзает плевок в —40. Кроме того, предыдущий опыт «перезаписывающих» заклинаний был крайне болезненным, а в этот раз — ничего… прям армейская телепортация. Сел в поезд, открыл бутылку — и ты на месте. До сих пор не уверен, байки это или нет, но сравнение приятнее, чем воспоминания о собственной фиксационной амнезии. Ну что ж, полагаю, что у меня не осталось никаких вариантов, кроме как вернуться в собственную палату и ждать, пока кто-нибудь заглянет меня проверить. Можно пока кое над чем подумать…

---

— Доктор Кэйр, вы даже не представляете, как я рад вас видеть, — произнес я, едва маленькая единорожка переступила порог палаты. От неожиданности она слегка вздрогнула.

— Артур, вы уже проснулись! — она подошла ближе. — Как самочувствие?

— Умираю… — я дождался, пока ее глаза расширятся в испуге, и уточнил: — От любопытства. Что со мной случилось?

— Не шутите так! — строго потребовала она. — Вы не трогали бинты?

— Как видите, нет. Я решил что раз уж они на мне есть, то их следует оставить.

— Правильно, — одобрила она. — Давно вы проснулись?

— Среди ночи. Даже сходил на небольшую прогулку, до дворца и обратно.

— И только я хотела похвалить вас за благоразумие! — воскликнула она. — Как вам такое в голову пришло?!

— Ну, чувствовал я себя замечательно, лежать было невыносимо…

— Вы оправдываетесь, словно пегас из Вондеболтов, — вздохнула она.

— Не беспокойтесь, доктор, я в курсе когда со мной что-то не так, — заверил я ее. — Так вы знаете, что со мной случилось?

— Еще бы я не знала! — воскликнула она. — Я уже написала подробный план своей диссертации по вашему случаю!

Диссертации?!! У меня плохое предчувствие по этому поводу. А еще, мне до сих пор не приходила в голову одна простая мысль…

— Док, сколько я здесь?

— Сегодня шестой день.

Офигеть. Шесть дней без сознания.

— Так, и что со мной было? — прищурился я.

— Как нам объяснила Твайлайт Спаркл, вас атаковал Дискорд…

— Это я помню.

— Похоже, что он собирался превратить вас во что-то другое, но его заклинание было разрушено. Тем не менее, до того как это произошло, вы начали перевоплощаться.

— Во что? — по спине пробежал неприятный холодок.

— Вероятнее всего, во что-то вроде попугая. Когда вас доставили сюда, вы были покрыты красными перьями…

— …и они сейчас под бинтами? — тихо спросил я.

— Нет, — покачала головой единорожка. — Нам пришлось срезать их, вместе с кожей. Ваше тело проявило гиперэргичный неспецифический иммунный ответ…

К ее словам добавился сверхъестественный призвук, и у меня тут же заныли зубы.

— Доктор Кэйр, — взмолился я. — Пожалуйста, никакой медицинской терминологии.

— Ох, простите, — она задумалась. — Если говорить очень просто, то вся подвергшаяся магическому изменению кожа воспалилась и начала гнить. Что еще хуже, нам оказались недоступны традиционные методы лечения. Любые направленные на вас заклинания мгновенно теряли стабильность и, более того, ухудшали ваше состояние, провоцируя внутренние кровотечения.

— Звучит так, будто я спасся чудом.

— Так и есть, нам повезло. Мы предположили, что если убрать все нанесенные магией повреждения, то через некоторое время подавляющая магию реакция утихнет, и тогда мы сможем излечить вас. Это сработало..

— То есть, вы сняли с меня кожу и положили в какой-то раствор?

— Покрыли особой смолой, — кивнула она. — На следующий день иммунная реакция ослабла достаточно, чтобы мы смогли использовать магию. Вчера мы устранили последние повреждения, и перевели в обычную палату, где вы и спали до сегодняшнего дня.

— Большое спасибо, доктор Кэйр, у меня только есть два вопроса. Первый: почему я весь в бинтах?

— Восстановленная магией кожа очень нежная, легко сохнет, уязвима к солнечному свету и любым повреждениям. Нижний слой бинта пропитан специальным бальзамом, который должен был обеспечить увлажнение, а верхний слой на случай если вы начнете чесаться во сне. Мы снимем их сегодня. Второй вопрос?

— Когда завтрак? — улыбнулся я.

— Я попрошу сестру Кросс что-нибудь принести, — кивнула она. — И… вы не откажетесь потом ответить на несколько вопросов? Нам бы это очень помогло.

— Конечно, все что смогу, — меня слегка удивила эта просьба. Раньше они мной особо не интересовались.

Доктор Кэйр улыбнулась и ушла восвояси. Зато очень скоро появилась сестра Кросс, с подносом.

— Вы наконец-то очнулись! — радостно воскликнула единорожка, и приземлила свою ношу мне на колени. Что тут у нас? Овсянка (похоже) с изюмом и орехами. Прекрасно! — Как себя чувствуете?

— Замечательно. Словно дрых шесть дней.

— Так оно и было, — улыбнулась она. — Кушайте, а я пока схожу за ножницами.

Еда оказалась вкусной, но после многодневной голодовки (интересно, а у них тут есть методы кормления через капельницу?) ее количество только распалило аппетит. Добавки попросить, что ли? Неловко как-то… размышление прервала сестра Кросс, вернувшаяся с медицинскими ножницами.

— Можно я сам? — попросил я ее.

— Конечно, — слегка удивилась она. — Но почему?

Ну…

— Меня слегка нервирует, когда вокруг меня летают острые предметы, — сознался я. — Мне так будет спокойнее.

— Как знаете, — кажется, она немножко оскорбилась таким недоверием, но ножницы мне отдала.

Я аккуратно поддел бинт острием и начал быстро срезать его с левой руки, сразу оба слоя. Сняв разрезанную часть как перчатку, я внимательно осмотрел кожу. Кхмм-м-да… бледно-розовая, без единого волоска, нежная, как у младенца. И вся в чём-то вроде вазелина с легким пряным запахом. Прям косметическая процедура «сверхглубокий пилинг с последующим магическим восстановлением», любая женщина обзавидовалась бы. Я быстро срезал остальные бинты.

— Вроде бы все хорошо, — с сомнением произнес я. — Сестра Кросс, а где я могу помыться?

— Я вас провожу.

Пока мы дошли до ванной комнаты, я успел слегка замерзнуть — то ли из-за мази, то ли из-за недавней регенерации, кожа отдавала тепло слишком легко. Под душ я залез чуть ли не стуча зубами от холода. Сестра Кэйр пообещала принести полотенце и ушла.

Новая кожа оказалась чересчур чувствительной. Давление воды было не таким уж и большим, но ощущение будто струйки практически вгрызаются в меня слегка напрягало. Мочалки в больничном душе не оказалось, а жирный крем практически не смывался, так что к тому времени, как вернулась сестра Кросс я уже извел почти треть флакона с мылом.

— Вот полотенце! — крикнула она, положив указанный предмет на тумбочку. — Вам нужно что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, — поблагодарил ее я, и вернулся к бесплодным попыткам оттереть с себя мазь.

Вот же ж алхимики. Не знаю, что лежит в ее основе, но понячьим мылом это точно не отмыть. Так что я плюнул на это и вылез из душа. Принесенное медсестрой полотенце было хоть и меньше чем в королевском храме мытия, но я все равно мог обернуться в него дважды. Возвращаясь в палату, я заметил свое отражение в зеркальной стене, и подошел поближе, полюбоваться. Хоро-о-ош… красные глазищи пугающе выделялись на бледном лице. Еще большую чуждость ему придавало полное отсутствие волос — только ресницы остались, все остальное пропало начисто, включая брови. Хм? Я наклонил голову, чтобы убедиться. Действительно, шрама больше нет. Ну, хоть какие-то плюсы.

Я вернулся в палату и стал ждать обещанного визита доктора Кэйр с вопросами и последующей выпиской. Дробный цокот магических копыт, я оборачиваюсь — и встречаю грудью удар желтой молнии, сбившей меня с ног и обнявшей так крепко, будто всерьез вознамерившейся никогда больше не отпускать.

— Флатти? — удивился я.

— Я так рада, что ты жив, — прошептала она, прижимаясь еще плотнее.

Мысли сразу же направились в привычно-неприличное русло.

— Я и сам рад, но не могла бы ты слезть с меня? — попросил я.

— Ой! — пискнула она и отпрыгнула назад. Ее мордашку стремительно заливал румянец.

— Беата! Ты тоже тут? — я заметил стоящую в некотором отдалении васильковую единорожку. — Что вы тут делаете?

— Ждем пока ты очнешься, конечно же, — хмыкнула она, подходя поближе. — Мы приехали сюда сразу после того, как Твайлайт вернулась в Понивилль без тебя.

— И вы ждали меня все пять дней? — удивился я.

— Угу, — кивнула она. — Долго спишь!

— Вау, — я удивленно покачал головой. — Не ожидал. Правда. А где вы остановились?

— В гостинице при госпитале, — как само собой разумеющееся ответила Трикси. — Что у тебя с глазами?

— Кровоизлияние под прозрачную оболочку глаза. Это неопасно, пройдет само через некоторое время.

— Вот почему лечебные заклинания не действовали! — воскликнула вошедшая в палату доктор Кэйр. — Надеюсь, на остальные наши вопросы у вас тоже найдутся ответы.

Единорожка явилась во главе целой делегации врачей, причем большинство из них я помнил еще по прошлому разу, это как раз те хирурги и анестезиологи, которых я благодарил за лечение своих ожогов.

— Я, если что, с медициной не знаком! — открестился я.

— Мы и не ждем от вас инструкций по лечению, — заверила меня единорожка—хирург, имя которой я не запомнил. — Просто оба ваших случая были в своем роде уникальны, и мы хотели бы описать их с научной точки зрения.

Ага. Диссертации, я помню.

— Ладно, — кивнул я. — Девочки, подождете меня еще немножко?

— Хорошо, — важно кивнула Трикси и отвела в сторонку все еще алеющую Флаттершай.

— Начали, — хлопнул себя по коленям я.

Если бы я не знал, что послужило тому причиной, мне бы пришлось идти к местным стоматологам, настолько у меня ныли зубы даже после того как блиц-опрос окончился. Утешало меня только то, как мило единорожки подвисали, когда я просил объяснить то же самое простыми словами. Еще я краем глаза подметил, что Трикси и Флатти мило болтают между собой безо всякой враждебности… хоть мне и сложновато представить себе враждебность в исполнении милашки-пегаски. Похоже, что за эти дни они неплохо сдружились между собой.

— Наш разговор получился неожиданно более полезным, чем я рассчитывала, — улыбнулась доктор Кэйр, когда ее коллеги распрощались с нами и ушли. — Удивительно, что ваш вид смог добиться столь многого без магии.

— Прозвучало снисходительно, — хмыкнул я, едва удержавшись от ответной фразы в том же духе. Что-нибудь вроде «удивительно, как ваш вид с магией не достиг хотя бы того же». Но я все-таки промолчал. Уверен, это не последний раз когда мне предстоит у них лечиться, так что не стоит портить отношения.

— Простите, — смутилась она. — Я не хотела вас обидеть.

— Ничего страшного. И большое спасибо, что снова вытащили меня с того света.

— Это наша работа, — улыбнулась она. — Кроме того, всем очень понравилась вечеринка, организованная на ваше пожертвование.

— Так вот как вы этим распорядились, — хихикнул я. — Прекрасно. Так что, я выписан и могу идти?

— Почти, — кивнула она. — Пара рекомендаций по поводу вашей кожи. Если вы не хотите получить солнечные ожоги, вам не стоит появляться на улице как минимум неделю. И, хоть я и не могу быть в этом полностью уверена, скорее всего она будет очень сильно сохнуть и чесаться еще некоторое время. Я выпишу вам мазь, которая поможет справиться с этим.

— Премного благодарен, — кивнул я. — Что-нибудь еще?

— Нет, это всё, — покачала головой она, и вытащив магией блокнот, черкнула в нем название мази, вырвала листок и протянула его мне. — Рецепт.

— Спасибо, — я взял листок и поднялся на ноги. — Беата, а ты случайно мою одежду не прихватила?

Глаза васильковой единорожки расширились на мгновение, а затем она виновато прижала ушки к голове.

— Не страшно, — поспешил успокоить ее я, а то вид у нее такой, будто я ее сейчас уволю без выходного пособия. — Доктор Кэйр, ничего если я позаимствую это полотенце на время? Я отправлю его обратно, когда доберусь до Понивилля.

— Берите конечно, — разрешила она. — И… вы не откажете мне еще в одной просьбе?

— Зависит от просьбы, — улыбнулся я.

— Вы сможете присутствовать на защите моей работы? Возможно, об этом потом попросит еще кто-нибудь из других врачей.

— Конечно, без вопросов. Напишите мне заранее, — я вспомнил условие, придуманное для Блюблада. — Только мне приходит очень много почты, и я читаю только то, что приходит в синих конвертах.

— Большое спасибо, — улыбнулась она. — Я скажу остальным, что вы согласны.

— Вам спасибо. Никаких проблем.

Единорожка ушла, оставив меня наедине с Беатой и Флатти.

— Ну что ж, пошли домой? — предложил я. — А по пути вы мне расскажете, что сделал Дискорд и чем это все закончилось.

— Нам сначала надо заглянуть в гостиницу и взять сумки, — предупредила Трикси.

— Я подожду снаружи.

Пока поняхи собирали пожитки, я размышлял над двумя вещами. Первая: заходить ли к Селестии или нет. Почему-то мне казалось, что это сделать стоит, но ни одной разумной причины для визита в голову не пришло. Вторая мысль: о том, что мне бы надо в больницу прислать комплект запасной одежды и немножко золота, исключительно на всякий пожарный. Надеюсь, пегасье такси работает без предоплаты, или мне придется ехать за счет кого-то из моих спутниц. Ага, вот и они.

— На вокзал? — деловито предложила Трикси.

— Нет, к воздушным каретам, — покачал головой я. — Не хочу ждать весь день. Так что произошло после того как Дискорд щелкнул пальцами?

— Я… не хочу об этом говорить, — тихонько ответила Флаттершай.

— Ладно, — я повернулся к Трикси.

— Я слышала взрыв, — сказала она. — Когда я выглянула посмотреть, в небе с грохотом вспыхивали разноцветные зарницы, а через час ко мне пришла Флаттершай и сказала что тебя увезли в Кантерлот.

— И что стало с Дискордом? — поинтересовался я.

— После того что он сделал?! — неожиданно возмутилась Флатти. — Пусть сидит в камне до скончания веков!

— Но ты ведь сказала ему, что вы друзья… — удивился я такой вспышке.

— Я ошибалась! — твердо заявила она.

— И как на все это отреагировала Селестия?

— Не знаю. Я поехала в Кантерлот в тот же день, когда Твайлайт вернулась в Понивилль без тебя, — Флатти успокоилась так же быстро, как и разозлилась. — Только зашла к Трикси рассказать о том что с тобой случилось.

— А я решила ехать вместе с ней, — кивнула единорожка.

— Спасибо вам обеим, — улыбнулся я. — Вы настоящие друзья. Кстати, Беата, вы на поезде добирались? Проблем с проводниками не было?

— Были, — слегка смутилась единорожка и кинула мимолетный взгляд на Флатти.

— Пони не должны так относиться к другим, — грустно произнесла пегаска. — Трикси хорошая!

Единорожка смутилась еще сильнее. Ага, кажется, теперь понятно, чего это они внезапно сдружились.

— Вы в одной комнате жили? — поинтересовался я.

— Ага, так дешевле, — кивнула Трикси.

Надо будет им возместить затраты. Все еще не могу поверить, что они торчали тут целых пять дней! Еще хуже, что я не могу понять, зачем они это сделали. Это абсолютно нерациональное поведение: добраться до дома я мог бы и сам, одежду они для меня не принесли, их отсутствие бы ничего не изменило, включая мое к ним отношение. Но они хотели быть здесь. Рядом. Нафига? От всех вариантов только мурашки по коже.

Воздушную карету получилось нанять без малейших проблем, и очень скоро мы направлялись в Понивилль.

— Арт, — легкое, почти невесомое касание к правому плечу. Видимо, Флатти тронула меня крылом. — У тебя болят глаза?

— Нет-нет, тут другое, — я улыбнулся. — Просто не люблю высоту. Я так всегда летаю, с закрытыми глазами.

— Не бойся, мы поймаем тебя в случае чего, — пообещала Флаттершай.

— Спасибо, — ответил я, стараясь сдержать улыбку. — Но я лучше посижу так.

Ничуть не сомневаюсь, что они меня поймают, но объяснения «какого черта я прыгнул» у меня не будет, так что… пусть думают, что я боюсь высоты, мне не жалко. Хм-м-м… только сейчас заметил, и это очень интересно. Несмотря на то, что я сижу между двумя кобылками, никаких приступов необоримого влечения я не испытываю… но при этом в больнице, когда Флатти бросилась обниматься, таковой приступ был. Если подумать об этом еще немного, то вырисовывается вполне четкая система. Во всех случаях триггером выступал зрительный образ. Чем дольше всматриваешься, тем сильнее это бьет по мозгам, полностью аналогично работе мортидо, и в какой-то момент приводит на ту же самую грань, где последствия волнуют куда меньше сиюминутного удовольствия… и решение у этого такое же простое. Хм-м. Еще одна любопытная мысль… надо будет проверить ее сразу же, как доберемся до дома. Где-то на планшете у меня есть подходящий материал, если можно так выразиться. Черт, стоп, планшет у Спайка… надо будет забрать. Заодно узнаю у самого надежного источника, что ж там такое случилось. И насчет защитных артефактов. Пора, в конце концов, перестать служить боксерской грушей для всех, у кого есть магия.

Карета приземлилась рядом с домом. Трикси открыла его своим ключом, я взял деньги и расплатился с пегасами.

— Флатти, зайдешь? — предложил я.

— Нет, я пойду проверю своих зверушек, — улыбнулась в ответ она. — Я еще загляну к тебе вечером.

— Хорошо, буду ждать, — кивнул я и зашел в дом.

Одежды с длинным рукавом у меня не нашлось, поэтому я достал бинт, чтобы замотать руки. Я уже один разок имел дело с глубокими солнечными ожогами, больше не тянет. Зажав край бинта между рукой и телом, я начал заматывать левую руку, и за этим занятием меня застала Трикси, спустившаяся со второго этажа уже без седельных сумок. Точно!

— Беата, помоги, пожалуйста, — позвал я ее. Единорожка чему-то улыбнулась и тут же подбежала ближе. — Мне надо в два слоя намотать бинт на обе руки.

— Запросто, — она подхватила его магией. — А зачем это?

— Собираюсь чуток прогуляться.

— Но ведь врач сказала не ходить никуда! — нахмурилась Трикси.

— Доктор Кэйр говорила, что лучше не подвергать кожу воздействию солнца, — уточнил я. — Для этого мне и нужны бинты. Кроме того, мне в любом случае нужно забрать планшет, купить мазь…

— Я могу сделать это! — воскликнула единорожка.

— …и поговорить с Твайлайт, — закончил я.

— Опять Твайлайт… — вздохнула она.

— Не ревнуй.

— Я не ревную! — возмутилась она, но, увидев мою ехидную улыбку, замолкла. — Я… бесполезная, да?

— Чего? — поразился я.

— Я бесполезная. Я почти ничего для тебя не делаю. Когда тебе нужна помощь с магией, ты идешь к Твайлайт, готовишь ты сам и лучше меня, ты не можешь меня ни за чем послать, потому что пони меня ненавидят, я даже вылечить тебя не могу!

Так. Кажется я понял, куда она клонит.

— Я не хочу получать деньги просто из жалости! Лучше…

— Тихо! — резко сказал я, обрывая готовую начаться истерику.

Она посмотрела на меня испуганно.

— Бинт, — напомнил я.

— Ой… — она продолжила наматывать его.

Я вздохнул.

— Беата, если бы ты была бесполезной, я бы тебя уже выгнал. Сколько ты тут у меня, четыре дня?

— Десять…

— Ах да. Ну, с моей точки зрения — четыре. За это время ты ни разу не дала повода в себе усомниться.

— Я не принесла тебе одежду… — промямлила она.

— Ты же не человек, чтобы подумать о том, что она может быть нужна, — хмыкнул я. — Блин, Беата, ну что это за сомнения в себе? А как же великость, могучесть и нахальность?

— Эй! — возмутилась единорожка.

— Бинт, — напомнил я, не сдерживая улыбку.

— Ой…

Н-да, фокусировка внимания у нее однозначно не самая сильная сторона. Интересно, не из-за этого ли у нее проблемы с заклинаниями? Надо будет попробовать научить ее чему-нибудь из моих медитативных техник.

— Почему ты всегда зовешь Трикси Беатой? — поинтересовалась единорожка.

— Не нравится?

— Нет, но... никто меня так не называет.

— Мне так больше нравится, — улыбаюсь я единорожке «Трикси». «Трриккссси». То ли треск разрядов в шокере, то ли удар линейкой по столу — «Беата» звучит нежнее.

Она слегка краснеет.

— Говоря об этом, он гадал, почему Беата всегда говорит о себе в третьем лице? — голосом рассказчика произношу я. — В начале их знакомства человек предполагал, что таков уж ее характер, — меняю голос на Халковский — «Трикси не терпеть глупый понивилльский жители! Трикси не терпеть Твайлайт! А больше всего Трикси не терпеть личные местоимения!», но...

— Эй! Да ты смеешься надо мной! — возмутилась единорожка, и я действительно рассмеялся.

— Прости, прости. Я тебя не обидел? — улыбнулся я.

— Нет... — растерянно произносит она и наконец-то приходит в себя. — Великая и Могучая Трикси не обижается на мелкие подколки!

— Вот это настрой! — одобрил я, и в очередной раз напомнил: — Бинт.

— Ой!

Единорожка домотала одну руку, завязала концы и резво принялась за вторую. Поскольку я ее больше не отвлекал, справилась она гораздо быстрее.

— Отлично, — одобрил я, когда она закончила.

— Может, я пойду с тобой? — предложила Трикси.

— Нет, — покачал головой я. — Я еще не готов.

— Не готов к чему? — удивилась она.

— Если мы оба покинем этот дом на достаточный срок, то когда мы вернемся, нас будет ждать вечеринка большого радиуса поражения. Или я не знаю Пинки.

— Ну… мы на ключ закроем? — с сомнением предложила Трикси.

— Ненадежно, — отмел этот вариант я. — Сиди тут. Пинки не пускать, на провокации не поддаваться.

— Хорошо, — улыбнулась она.

— Вот и договорились. Пойдем поедим?

— Ага!

После небольшого импровизированного обеда я, взяв в шкафу зонт и закинув на спину рюкзак, направился к библиотеке. Час неспешной ходьбы неожиданно оказался не самым приятным испытанием — видимо, шестидневная лёжка сказалась на мышцах. А, возможно, и магическая регенерация тоже сыграла свою роль, но дошел я на дрожащих ногах и обливаясь потом. Впрочем, в последнем скорее виновата одежда, не подходящая к местной жаркой погоде. Зонт спасал от палящего солнца, но горячий воздух совершенно не способствовал нормальному теплоотводу.

— Твай! Спайк! — позвал я, зайдя в библиотеку. Тишина. Позвав обоих еще раз и заглянув в подвал, я окончательно убедился что никого нет дома.

Как некстати. Хотя… как посмотреть. Немножко передохнуть сейчас не помешало бы. Сходив на кухню за водой, я вернулся в гостиную и удобно расположился на диване. Прождав добрых полчаса, слега отдохнув и так и не найдя чем бы себя занять, я решил прогуляться до фермы Эпплов. Посмотрю хоть, что там такое случилось. Трикси упоминала взрывы…

Выйдя из библиотеки, я заметил уверенно рысящую в мою сторону Винил. Я помахал ей рукой, на что она никак не отреагировала. Может, она в библиотеку так торопится? Я отступил в сторону от входа, и тут она добралась до меня. Единорожка сорвала очки магией, встала на задние лапы и грудью прижалась ко мне. Не ожидая такого действия, я едва не потерял равновесие, обхватил ее руками — и тут же получил поцелуй в губы.

Шо? То есть, что происходит?!

— Привет, Арт, — мурлыкнула Винил. — Выглядишь ошарашенным.

— Меня только чуть не сбили с ног и принудительно поцеловали, — проинформировал я. — Ни с того ни с сего.

— Какое ужасное событие, — хихикнула единорожка и потерлась носом о мою шею. — Тебе не следует переживать его в одиночку…

Такая теплая… так близко… симпатя-я-яжка… тьфу, мля! Не о том думаю!

— Винил. Если ты немедленно не скажешь мне что-то, что знаю только ты и я, мне придется тебя задушить, — сказал я серьезным тоном и усилил объятия.

— Что? Почему?! — удивилась она. Я сжал ее сильнее. — Эй, здоровяк, не смешно!

— Да я тут успел познакомиться с чейнджлингами и их магией…

— Я не чейнджлинг! — воскликнула она.

— Неубедительно, — сдавливаю еще сильнее.

— Арт, да что на тебя нашло? — ее рог вспыхивает, и она одним импульсом вылетает из моих объятий, оттолкнув меня назад. — Я только хотела поблагодарить тебя за катушки!

Я оттолкнулся спиной от древесины библиотеки.

— Странный способ выбрала, — хмыкнул я.

— Откуда ж я знала, что ты так отреагируешь на невинный поцелуй от старой подруги!

— После того как меня едва не изнасиловала Твайлайт…

— Тебя изнасиловала Твайлайт?!! — завопила единорожка. — Расскажи!!!

— Чейнджлинг! — крикнул я, увидев как несколько понек с интересом повернули голову в нашу сторону и навострили ушки. Еще мне только таких слухов не хватало! — Он просто принял ее форму!

— Сено, и я все это пропустила! — простонала она. — Кстати, а что у тебя с глазами?

— Не пропустила. Это произошло в конце того вечера, когда я тебе катушки подарил.

— И ты молчал?!

— Другие дела были, — пожал плечами я. — А с глазами у меня случился Дискорд.

— Он вернулся?! — взвыла Винил. — Я и это пропустила?!

— Увы тебе, — хмыкнул я. — Но я после встречи с ним шесть дней провалялся в больнице, только сегодня вернулся в Понивилль.

— Ты мне все расскажешь. Всё-всё, — с убедительностью Твайлайт, желающей послушать о космосе, произнесла Винил.

— Я еще сам не всё знаю. Как раз пришел к Твай, узнать что произошло после того как Длинный Ди меня вынес.

— Но её тут нет, — проницательно предположила единорожка.

— Угу. Так что я собирался сходить на Яблочные Акры, посмотреть на то место, где все произошло. Трикси говорила, что слышала взрыв…

— Кстати. Как тебя угораздило её нанять? — прервала меня Винил.

— Потрясающая история, — воскликнул я. — Пойдем, расскажу по пути.

— Пошли! Ну так что там?

— Иду я значит, иду по пустынным местам недалеко от фермы семьи Пай. И вдруг вижу: среди гор черное облако, грохочет гром и вспыхивают разряды. Вспомнив древнее пророчество, передающееся в моей семье из поколения в поколение, я немедленно пошел туда. Снял с груди амулет, хрустальный кинжал, и вскинул его вверх, и произнес слова призыва, смысл которых мне стал ясен только теперь — «Трикси Луламун! Я вызываю тебя! Трикси Луламун! Приди ко мне! Трикси Луламун! Явись, и мы захватим Эквестрию». Молния ужасающей силы ударила в кинжал, он разлетелся на тысячу осколков! Меня швырнуло на землю, гром грохотал не переставая, а потом все внезапно стихло — и когда я поднялся, она уже была там…

— Очень неплохо, — одобрила Винил. — Думаю, в Понивилле оценят эту историю. А как было на самом деле?

Ну, история вообще не моя, так, вольный пересказ Муркока… ну да ладно.

— Предпочитаешь скучные варианты? — хмыкнул я. — Ехали в одном купе, разговорились, я ее нанял в качестве своей помощницы.

— Действительно, первый вариант был лучше, — она хихикнула. — И как продвигается захват Эквестрии?

— Пока что на стадии зловещих планов, — пожал плечами я. — Думаю, там и останется.

— Ладно, тогда расскажи про Дискорда, — потребовала единорожка.

— Хорошо. Все началось с того, что в мою дверь отчаянно затарабанил Спайк…

Когда я дошел до той части, где я забирался на древесного волка, Винил прервала меня укоризненным:

— Опять врешь?

— Чего сразу вру? Это мой домашний питомец теперь. Листик зовут. Если хочешь, сходим ко мне и я тебе его покажу.

— Серьезно?! Ты приручил древесного волка и теперь катаешься на нем?! — она уронила голову. — Я действительно все пропустила.

— Слушай дальше…

Когда я дорассказал до реакции стражников на наше величественное появление верхом на ночном кошмаре всех пони, Винил взвыла так, что я порадовался, что мы уже вышли из Понивилля:

— ВСЕ ПРОПУСТИЛА!!!

Уверен, если бы поблизости была стена, она бы попыталась побиться об нее лбом.

— Да ладно, не расстраивайся ты так, — попытался утешить ее я.

— Нет! С завтрашнего дня я буду жить у тебя! — решительно заявила она. — Или нет! С сегодняшнего!

— Чего?! — поразился я.

— Так я буду в гуще событий в следующий раз, — кивнула она своим мыслям. — Решено.

— А если я тебя не пущу?

— А ты не пустишь? — она посмотрела на меня с жалобной мордашкой несправедливо обиженного котенка. — Дэш у тебя бывает когда захочет, Трикси ты нанял, а меня, своего лучшего компаньона…

— Ладно, ладно. А ты откуда знаешь про Дэш?

— Про нее весь Понивилль знает, — отмахнулась Винил. — Точно, вспомнила! Как там переводы? Кин мне отправлял уже штук пять писем с вопросами о сроках.

— В процессе, — вздохнул я. — Я как раз собирался заняться ими вплотную, когда случилась эта катавасия с Дискордом.

— Ты так и не дорассказал про нее.

— Потому что ты постоянно меня перебиваешь.

— Я буду паинькой, — пообещала Винил с умильно-котеночьим выражением. — Рассказывай.

В остальной части событий я участвовал мало, и Винил больше меня не прерывала. Вплоть до конца истории, включая то как я гулял ночью по Кантерлоту и как меня выпустили из больницы.

— Так вот зачем тебе зонт, — понимающе протянула она. — Быть бесшерстным так неудобно.

— Мне норм, — хмыкнул я. — Ух ты. Это еще что такое?

Мы уже углубились в яблочные сады, и я совершенно не ожидал чего-то вроде жемчужной, переливающейся световой завесы прямо на пути.

— Состоит из хаотической энергии, — сообщила Винил, засветив рог. — Может, обойдем?

— Давай попытаемся.

Пройдя метров триста вправо, мы убедились в том, что завеса имеет форму купола.

— Может, просто пройдем сквозь нее? — предложил я. — Похоже, это просто что-то вроде иллюзии. Видишь? Ветви яблонь проходят без проблем.

— Если с другой стороны яблони, — возразила Винил, и магией подняла с земли палку. Сунула ее сквозь завесу, вытащила обратно и внимательно осмотрела. — Может ты и прав…

— Есть только один способ выяснить, — пожал плечами я и коснулся переливающегося света рукой.

Слабая вспышка — и завеса исчезла.

— Ого! Как ты это сделал? — поразилась Винил.

— Понятия не имею.

— Офигеть… — она схватила меня за руку телекинезом.

— Эй. Ты мне так бинт сорвешь.

— Извини, извини, — она отпустила меня. — Пойдем дальше?

— Ага.

Чем ближе мы подходили к центру событий, тем причудливее становился ландшафт. Молочных рек не было, а вот кисельное болото встретилось. Все яблони у его берегов изменились — деревья стали шоколадными, а яблоки на них полупрозрачно-мармеладными. Пинки бы оценила. Еще ближе все деревья стали разноцветными, а росло на них все что ни попадя, начиная с арбузов и заканчивая табуретками. И наконец мы вышли к реке.

— Смотри! — воскликнула Винил.

— Да вижу.

Вода с определенного момента взлетала в воздух огромными шарами, которые пролетали некоторое расстояние и лопались, обрушиваясь вниз небольшими водопадами.

— А вот здесь меня долбанули, надо полагать…

— Это что, перья?

— Угу, они. Врачи сказали, что я тоже был покрыт перьями…

— Артур! — раздался откуда-то удивленный возглас Твайлайт.

— Твай? Ты где? — я обернулся по сторонам, посмотрел вверх… а потом единорожка просто выскочила из воздуха и крепко меня обняла.

— С тобой все в порядке! — воскликнула она. — Прости, что не смогла встретить тебя в больнице, но врачи не знали когда ты проснешься, а здесь нужно столько всего сделать…

— Ничего страшного, я вообще не ожидал что меня будет кто-то встречать, так что Флатти с Беатой было более чем достаточно.

— Замечательно! — она с беспокойством меня осмотрела. — Зачем тебе зонт, что с твоими глазами и почему у тебя руки обмотаны бинтом? С тобой все хорошо? Ты же не сбежал из госпиталя?

— Все нормально. Врачи сказали некоторое время не появляться под солнцем, — пожал плечами я. — А в глаза произошло кровоизлияние, пройдет само. Ты лучше скажи, как ты из ниоткуда выпрыгнула?

— Здесь что-то вроде невидимой стены, — она сделала несколько шагов и исчезла.

— Вау! — восхитилась Винил. — Настоящая невидимость!

И последовала за ней. Но когда я шагнул через магическую преграду, та вспыхнула, точно так же как и световая завеса раньше.

— Что случилось? — Твайлайт оказалась рядом со мной мгновенно. — Арт, ты в норме?

— В полном порядке. Но думаю, что невидимой стены тут уже нет.

— Вы разрушили ее? Как? — оказалось, что Твай тут была не одна. Её сопровождало три незнакомых мне единорога, два жеребца и кобылка. Именно кобылка и заинтересовалась.

— Полагаю так же, как разрушил световую сферу на входе сюда, — пожал плечами я.

— У Артура своеобразные взаимоотношения с магией, — пояснила Твайлайт. — Арт, раз уж ты здесь, может, поможешь нам?

— Почему бы нет.

— Вы можете разрушать любые заклинания? — заинтересовался один из единорогов.

— Скорее, некоторая магия не выдерживает столкновения со мной, — пожал плечами я. — Пока я не слишком хорошо понимаю систему.

— Строго говоря, то с чем мы здесь имеем дело не является заклинаниями, — менторским тоном начала объяснять Твайлайт. — Это метастабильные структуры, порожденные бесконтрольно вырвавшейся в наш мир хаотической энергией…

— Твай, извини конечно, но твои коллеги и так в курсе, с чем вы имеете дело, а мне это пока что без разницы. Мне другое интересно — что со мной сделал Дискорд, и куда вы его потом дели?

— Вижу! — воскликнула Винил. — Смотри, вон он!

Я поднял голову в указанном единорожкой направлении. Статуя духа хаоса выписывала замысловатые вензеля в воздухе, как будто ею играли в настольный теннис.

— И чего это он так? — поинтересовался я.

— Одно из двух самых проблемных заклинаний, будем для простоты называть их так, — вздохнула Твайлайт. — Здесь по всей поляне разбросаны невидимые сферы, которые сильно толкают любого, кто к ним прикоснется. Они же висят и в воздухе, и Дискорд застрял между несколькими из них.

— А магией его оттуда извлечь?

— Не получается, — покачала головой Твайлайт. — Если задеть хоть одну сферу, то заклинание телекинеза нарушается.

— Ну что ж, посмотрим как эти сферы среагируют на меня… только дай передохнуть немного. после своей шестидневной лежки не в лучшей форме, — я осмотрелся в поисках удобного места. — Пойдем поболтаем, скажем, вон под той замечательной яблонькой.

Я скосил взгляд на остальных понях — но, кажется, они догадались что я хочу поговорить с Твай наедине, и за нами не пошли, вместо этого начав обсуждать что-то между собой. К этому же обсуждению присоединилась Винил. Ну вот и хорошо. Я сел под дерево и направил зонтик так, чтобы он прикрывал меня тенью. Твай села напротив меня.

— Арт… спасибо, — она секунду смотрела мне в глаза, а потом отвела взгляд. Не могу ее винить, у меня тоже отражение в зеркале дрожь вызывает. — Огромное спасибо.

— За что? — удивился я.

— За то что убедил Флаттершай. Я даже представить себе не могу, что бы натворил Дискорд, если бы Элементы больше не сдерживали его от бесчинств.

— Зачем представлять, он и так это замечательно продемонстрировал, — хмыкнул я. — Кстати, раз уж зашла речь, расскажи — что случилось-то? Последнее что я помню — как он пальцами щелкнул.

— Он что-то крикнул про то, что собратья-духи так не поступают, а потом… ты словно взорвался. Грохот, ударная волна хаотической магии, вывернувшая сад наизнанку, нас разбросало в разные стороны, а когда все кончилось, я увидела, как Флаттершай избивает Дискорда с криками «Ты убил его! Ты убил его!».

Ничего ж себе! Совершенно не представляю себе Флатти, кого-либо избивающую. В тихом омуте…

— Ты просто лежал посреди этой поляны, без движения. Я бросилась к тебе… Арт, как же я испугалась! — продолжила рассказ единорожка. — Ты был весь в крови и едва дышал. Дискорд крикнул, что может помочь… я так разозлилась, чуть грива не вспыхнула! И не я одна. Мы ударили его Элементами, а потом я попыталась наложить исцеляющее заклятие, но магия вокруг тебя разрушалась, и нам не оставалось ничего кроме как отвезти тебя в больницу. Мы взяли крылатый экипаж, я и сестра Рэдхарт полетели вместе с тобой в Кантерлот, а дальше ты уже, наверное, знаешь.

— Вы в очередной раз меня спасли, — улыбнулся я.

— Это ты нас спас, — покачала головой Твай. — И чуть не погиб.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — пожал плечами я. — В конце концов в этом приключении даже есть небольшой плюс.

— Какой? — заинтересовалась единорожка.

— Мне не пришлось бриться, — усмехнулся я.

— Ты сейчас выглядишь очень странно. Словно скульптура из живого камня, — задумчиво произнесла Твайлайт. — Арт, можно вопрос?

— Валяй.

— Что у вас с Флаттершай?

Я мгновенно вспомнил свои поползновения к пегаске.

— Дружим, — ответил я, постаравшись чтобы ответ прозвучал максимально непринужденно. — А что?

— Н-ничего… — запнулась единорожка и покраснела. — Просто она крикнула Дискорду одну очень странную вещь, и я подумала, что вы, может быть…

— Что это она ему крикнула? — заинтересовался я.

— Что… н-ну… — окончательно смутилась Твай. — Ох, нет, наверное я все просто неправильно поняла. Давай просто забудем, что я задавала тебе этот вопрос?

— Что крикнула-то?

— Н-не скажу.

Поумилявшись отчаянно алеющей единорожке, я решил все же не развивать тему. И так понятно, что могло бы вызвать такую реакцию. Неудивительно, что Флатти решила ничего не рассказывать.

— Ладно, — я хлопнул себя по коленям и поднялся. — Давай попробуем обезвредить этот магический пинбол.

— Пинбол? — заинтересовалась Твай. — А что это?

— Игра такая, на скорость реакции… я лучше покажу потом. В общем, ты знаешь где находятся невидимые сферы?

— Сейчас подсвечу ближайшую, — кивнула Твайлайт.

Вспыхнувшие огоньки очертили небольшой участок пространства. Я очень аккуратно сунул туда руку, и небольшая вспышка подтвердила успешное обезвреживание магической мины.

— Кажется, получилось.

— Похоже на то, — Твай кинула в тот же участок подобранную с земли палку. — Да!

— Это нам очень поможет! — радостно заявила незнакомая кобылка. — Мы возимся с этим уже третий день!

— А вам это не навредит? — обеспокоился один из жеребцов.

— Ничего не чувствую, — пожал плечами я. — Ладно, давайте покончим с этим побыстрее. Подсвечивайте мне все сферы, которые вы уже нашли.

Где-то с часик поиграв в игру типа «Марио собирает монетки в 3D», я «полопал» все мины, которые единороги нашли к этому моменту. Потом слегка вымок, когда «вырубал» аномалию в реке, впрочем Твай тут же высушила меня каким-то заклинанием и отправила передохнуть.

— Хэй, здоровяк, а ты, оказывается, стал весьма известен, пока я каталась по всей Эквестрии, — хихикнула подошедшая ко мне Винил, когда я снова присел около яблони. — Профессор Кантерлотского Университета, личный массажист принцессы…

— Мля, — я приложил руку к лицу. — А ты времени зря не теряла, да?

— А можно мне тоже массажик? — ехидно поинтересовалась она.

— Если будешь хорошо себя вести, — тяжело вздохнул я.

— Неужели тебе так интересно на него смотреть? — возмутилась Винил. — Он же страшный!

— М-м? — я оторвал взгляд от дискордовой физиономии. — Ты ведь в курсе, что он все слышит?

— Да?! Ой.

— Ну, я так думаю… — я поднялся. — Вряд ли он ожидал, что со мной случится что-то в этом духе.

— Почему ты так думаешь? — спросила подошедшая к нам Твайлайт.

— Во-первых, он почему-то решил что я тоже дух. Как по мне, это вполне объясняет, чего это он со мной общался как с равным, в то время как над вами по большей части насмехался. Во-вторых, вряд ли он планировал что-то вроде того что случилось в итоге. Если бы ему так хотелось попасть обратно в камень, он мог бы просто напасть на кого-то из вас сразу же. Да и если бы он хотел немедленно пойти вредить Эквестрии, то ничего не мешало ему просто телепортироваться в любую случайную точку. Пока вы доберетесь, скажем, до Кантерлота, он уже оттуда телепортнется в Мэйнхэттен…

— Думаешь, он так может? — напряглась Твайлайт. — Локальная телепортация возможна только на небольшие расстояния.

— В коттедж Флаттершай ему переместиться ничего не стоило, — напомнил я. — Ну и последнее, ты ж только посмотри на эту ошарашенную морду.

Хотя вполне возможно что это от того, что его избивала Флатти. Я бы тоже удивился.

— Ты… жалеешь его? — поразилась Твай. — После того как он тебя чуть не убил?

— А-а, чуть не убил, фигня, — я махнул рукой. — Я даже не почувствовал ничего. К тому же, не собирался он меня убивать.

— И как ты тогда объяснишь все это? — обвела головой окрестности Твайлайт.

— Пока никак, но я над этим подумаю. А потом можно и с Ди поговорить.

— Поговорить с ним?! — ужаснулась Твайлайт. — Ты хочешь, чтобы мы снова его выпустили?

— Нет, зачем? — покачал головой я. — Есть и другой способ. Но это позже, сильно позже. Пока что я слишком отвратно себя чувствую для таких упражнений. Пойду-ка я домой, наверное. И еще, Твай, у меня к тебе есть целая куча вопросов. Сможешь заглянуть ко мне на днях?

— Конечно, а что тебя интересует? — с готовностью согласилась единорожка.

— Защитные артефакты и методы, которыми можно вкладывать заклинания в кристаллы.

— Хорошо, я поищу книги по этой теме в библиотеке, — кивнула она. — Спасибо за помощь, Арт.

— Мелочи, — отмахнулся я. — Не перетруждайтесь тут. А, совсем забыл! Можешь попросить Спайка занести мне планшет как можно быстрее? В ближайшие дни он мне очень понадобится.

— Конечно, я ему передам.

— Тогда — до встречи.

И мы пошли обратно.

— Винил. Ты что, всерьез собралась у меня жить? — поинтересовался я у идущей рядом единорожки.

— Ага. Ты ж согласился! — она посмотрела на меня слегка обиженно.

Подозрительно.

— Я думал ты шутишь. И с чего это такое желание? — прищурился я.

— Ну… для начала, я хочу знать все! Все что с тобой произошло за это время! У тебя не жизнь, а просто череда приключений!

— Еще не повод ко мне переселяться.

— Ну-у-у… — она задумалась на секунду. — А, да! И проследить за тем, как идёт перевод!

— И помочь с ними, — намекающе произнес я.

— Конечно же, — покладисто согласилась Винил.

Подозрительно!

— Ладно, убедила. А теперь давай настоящую причину.

— Да нет никакой «настоящей причины»! Неужели ты мне не веришь?

А глазищи честные-честные… сразу понятно, что врет напропалую.

— Не верю. Но я точно знаю, что все тайное становится явным, так что больше спрашивать не буду. Да и комнат свободных у меня хватает.

— Вот и договорились! — довольно улыбнулась диджей.

---

Когда мы добрались до домика, я вспомнил, что собирался не только к Твайлайт, но еще и за выписанной доктором Кэйр мазью. Видимо, последние капли, которые оставались на мне после больницы, окончательно вымыло потом и повторным купанием в реке, и теперь кожу немилосердно тянуло, будто она мне на пару размеров меньше. И, словно этого было мало, она потихоньку начинала зудеть, причем сразу вся. Блин, похоже, придется вернуться… только сил для этого уже нет вообще. Чувствую себя так, будто мешки с мукой полдня таскал. И жрать хочется просто до безумия. Желательно — мя-я-яска… так, нет, на этом однозначно не стоит сосредотачиваться.

— Наконец-то! — радостно произнес я, открывая дверь. — Пить хочешь?

— Не откажусь.

— Тогда заходи, и чувствуй себя как у меня дома, — радушно произнес я. — Воду? Морс?

— Морс. Что это за фраза вообще такая, «как у меня дома»? Пони так не говорят!

— Очередное преимущество бытия человеком, — усмехнулся я, вытащил из холодильника графин и разлил его содержимое по стаканам. Холодный напиток после уличной жары был просто восхитителен! — Можешь выбрать себе комнату наверху. Дальние занимают Дэш и Трикси, так что для тебя любая из ближних.

— Уф-ф-ф… — она допила морс и поставила стакан на стол. — Офигенно. А пожевать у тебя что-нибудь есть?

— Сейчас приготовлю что-нибудь на скорую руку. Можешь пока обживаться… — я задумался на секунду. — Винил, надеюсь, у тебя никаких проблем с Трикси не будет?

— Ни малейших! — заверила она меня.

— Ну и замечательно.

Проинспектировав холодильник и шкафчик на предмет того, что можно приготовить в кратчайшие сроки, я мысленно сделал себе отметку о том, что надо бы сходить на рынок. Ну а пока… цветная капуста, яйца, спагетти и немного овощей… сойдет.

Обе единорожки явились на кухню одновременно, едва по дому разнесся запах жареной овощной смеси.

— Может, помочь чем? — поинтересовалась Винил, жадно глядя на миску с цветной капустой в кляре.

— Помогать ему мы станем, будем ложками стучать, сливки, масло и сметану потихонечку лизать, — тонким голосом пропел я и добавил уже серьезно. — Нет, я и сам замечательно справлюсь.

— А что это будет? — поинтересовалась Трикси.

— Вегетарианская версия болоньезе и жареная цветная капуста в яичном кляре, — я помешал тушащиеся овощи. — Будет готово через десять минут.

— А он вкусно готовит? — тихонько спросила Винил у Беаты.

— Лучше чем в ресторанах, — уверенно подтвердила та.

Комплимент, однако.

— Ладно, котята-поварята, брысь с кухни. Как будет готово, я позову.

Единорожки переглянулись, синхронно хихикнули и ушли в гостиную. Я попробовал спагетти… хм, уже готовы. Рановато я их поставил. Зараза, как же неприятно тянет кожу… и женщины добровольно делают себе пилинг? Вот уж действительно — красота требует человеческих жертв. Поняхи так не извращаются. Наверное.

Вскоре еда была готова, и я позвал единорожек к столу. Трикси, как обычно, наворачивала так, что только за ушами трещало, Винил, после первой осторожной пробы, не отставала. Впрочем, я и сам изрядно проголодался, так что первое время тишину нарушал только звон посуды.

— Хорошо-о-о… — блаженно выдохнула Трикси, покончив со своей порцией. — Для хищника ты весьма неплохо готовишь еду без мяса.

— Приходится, — хмыкнул я. — В прошлый раз, когда я приготовил еду с всего-лишь подобием мяса, Твайлайт едва не шарахнула меня каким-то заклинанием. Думала я чейнджлинга приготовил.

— Расскафы! — тут же потребовала Винил с набитым ртом.

— Доедим — и расскажу.

Закончив с ужином, мы перебрались в гостиную, где я рассказал всю историю с Церкой (выпустив некоторые ненужные подробности) и последующий визит Твайлайт. Винил хохотала до слез, а у Трикси, кажется, пару раз мелькнул в глазах мстительный огонек.

— Так вот почему ты тогда полуголый был! — воскликнула Винил. — Она тебя после удара чейнджлинга лечила.

— Мгм, — я почесал руку сквозь бинт.

Кожа зудела все хуже, и необходимость идти за мазью встала уже в полный рост, но после ужина у меня просто не было никаких сил, чтобы подняться с кресла и куда-то пилить. Трикси отправлять за покупками идея плохая — помимо того что к ней тут относятся хуже некуда, так еще и подсунут какую-нибудь перцовую вытяжку, а страдать я буду. К счастью, у меня тут теперь завелась Винил…

— Винил, будь другом, сгоняй в аптеку, — попросил я.

— Зачем? — удивилась она.

— За… — я с легким неудовольствием обнаружил, что не запомнил название мази. — Трикси, а где листок с названием, который я тебе дал?

— Сейчас принесу.

Так-то. Даже если бы я и вспомнил про эту мазь раньше, то все равно не смог бы ее купить. К тому же, я понятия не имею, где в Понивилле аптека.

В дверь робко постучались.

— Входите, не заперто, — крикнул я.

— Привет, Винил, — поздоровалась Флаттершай, заходя в комнату, и тут же обеспокоилась. — Артур, почему у тебя забинтованы руки? Что-то случилось?

— Все нормально. Просто ходил на улицу, и чтобы не пожечь кожу, попросил Беату помочь.

— Тебе же врач запретил! — воскликнула она.

— Рекомендовал, — уточнил я. — Разные вещи. Кроме того, как бы я купил мазь, если бы не пошел в город?

— А ты купил? — немножко расстроилась пегаска.

— Нет. Забыл как называется.

— Отлично! — обрадовалась Флатти. — Я сходила к Зекоре и купила для тебя пару баночек.

— Зашибись, можно никуда не идти, — мурлыкнула Винил и крикнула. — Трикс! Можешь не искать!!! Уже не надо!!!

Вот же ленивая задница! Ради друга в аптеку идти не хотела!

— Спасибо, Флатти! — сердечно поблагодарил я пегаску. — Ты просто моя спасительница. Ужинать будешь?

— Если можно, — смущенно произнесла она.

— Пойдем, наложу. Еще горячее.

Я помог пегаске снять сумки, Флатти передала мне пару небольших баночек темного стекла, и мы пошли на кухню. В отличие от единорожек, она ела не спеша, и ей тоже явно понравилось угощение.

— Сходил к Твайлайт, — помня о том, что Флатти вряд ли заговорит первой, начал рассказывать я. — Не застал ее в библиотеке и пошел на Яблочные Акры. Видел место, где меня Дискорд долбанул заклинанием. Немножко помог Твай его расчистить от остаточной магии. Заодно узнал, что там случилось…

Флатти чуть не выронила вилку и слегка покраснела. Я быстренько сменил тему.

— Со всем этим совершенно забыл, что собирался купить мазь, так что ты меня очень выручила. Уже собирался Винил посылать в аптеку.

— Я рада помочь, — тихонько ответила она.

— Спасибо. Вкусно?

— Очень.

— Хорошо, — я улыбнулся. — Извини, я тебя ненадолго оставлю. Пойду помоюсь и нанесу мазь, а то уже сил никаких нет, настолько все тянет и чешется.

— Ладно, — кивнула она, все больше краснея.

Мда. Чую, от этой неловкости мы теперь не скоро избавимся окончательно. Неизбежные последствия необдуманных поступков. Хорошо еще, что сейчас я слишком измучен и порывы подростковой гиперсексуальности ослабли раз в десять. Кстати, тоже неплохой вариант для решения этой проблемы, четко по Челентано! Колоть дрова до тех пор, пока все лишние мысли не покинут голову.

Второй раз за сегодня приняв душ и насухо вытеревшись, я открыл баночку с зекориной мазью. Принюхался. Пахнет хвоей, ромашкой и медом, а на вид — технический вазелин. Запах отличается, надеюсь, поможет… я зачерпнул небольшое количество и размазал его по левой руке. Едва прохладная мазь слегка впиталась в кожу, как зуд и тянущее ощущение тут же пропали. То, что надо! Уже куда более уверенно я нанес мазь всюду, куда только смог дотянуться. Осталась только спина, но тут уж попрошу кого-нибудь из единорожек. Натянув трусы, я вышел из ванны в гостиную, и обнаружил там только Флаттершай, при виде меня вспыхнувшую, как маков цвет. Что за странная реакция?!

— Флатти, все хорошо?

— Ты такой голый… — пролепетала она.

— В пределах приличия, — пожал плечами я. — Тебя это смущает?

— Нет-нет-нет! Но разве тебе не холодно?

— В такую жару? — хмыкнул я. — Наоборот. А где Винил? Или Беата?

— Трикси пошла показывать ей твоего древесного волка, — Флаттершай зажмурилась и помотала головой. — Она и мне предлагала посмотреть, но я не хочу!

— Понятно… может, тогда ты мне поможешь? Я не достаю до спины, а мазь надо бы нанести и там.

— Ладно, — пискнула Флаттершай. — Только сядь пониже.

— Нет проблем, — я бросил полотенце на пол и сел на него по-турецки, подставив спину сидящей на диване пегаске.

— Нет, так не получится. Дай-ка я спущусь.

А, ну да, не то у них строение тела чтобы не слезая с дивана пользоваться передними лапками. Флаттершай спрыгнула на пол, и я сел к ней спиной. Слегка вздрогнул, когда ее лапки прикоснулись к моим плечам. Без какой-либо магии, только подушечками хуфов.

— Это так странно, — раздался завороженный голос пегаски над самым ухом. — Только голая кожа, без единой шерстинки…

— Вообще-то шерстинки должны быть. Просто при магическом восстановлении кожи волосы должны сами отрасти.

— И она такая мягкая… нежнее чем хуфы у жеребенка… словно губы… — кажется, она меня даже не слушает. — Все тело нежное, словно губы…

Она повела лапками вниз, распределяя мазь по коже. Легонько-легонько, едва касаясь.

— Шай, не настолько я уж и сахарный, можешь и сильнее давить, — хмыкнул я. — Скажешь тоже.

— Так необычно… а для тебя наша шерстка приятная на ощупь?

— Да. Я еще когда только попал сюда, удивлялся этому. Почему спрашиваешь?

— Просто интересно! — пискнула она. — Г-готово. Везде намазала?

— Ага. Большое спасибо, — я потянулся. — Как же хорошо, когда нигде не чешется.

— Я на кухню, смою мазь! — с какой-то потаенной паникой в голосе произнесла пегаска.

— Хорошо, — произнес я, поднимаясь на ноги. Когда я развернулся, я успел заметить только кончик ее хвоста, исчезающего в дверях.

Хм… куда она так торопится? И почему именно на кухню, а не в ванную? Впрочем, ее дело. Я взял с пола банку с мазью и закрыл ее крышкой, поднял полотенце и направился было кинуть его в корзину для белья, когда в дверь снова постучали.

— Не заперто.

— Уф! — в гостиную ввалился запыхавшийся Спайк. — Привет, Арт!

— Ты что, бежал сюда, что ли? — удивился я. — Если опять что-то случилось, то я пас. Еще с прошлого раза не отошел.

— Не-е, все хорошо. Я планшет принес, — Спайк вытащил указанный предмет из сумки у себя на боку. Следом за ним он вытащил и кристалл питания. — Твайлайт его подзарядила снова.

— Замечательно, — я взял оба предмета. — Можно было и не торопиться так.

— Просто Твай сказала, что ты просил занести срочно…

— Не настолько же, — хмыкнул я. — Заходи. Пить будешь?

— Ага! А что у тебя с глазами?

— Печальные последствия разборок с Дискордом, — хмыкнул я. — Это пройдет само недельки за две.

— Тогда ладно… — успокоился дракончик. — Выглядит страшно.

— Да знаю, видел в зеркале.

Я закинул полотенце в ванную, и мы зашли на кухню, где застали Флатти, отчаянно пытающуюся отмыть мазь с хуфов.

— До конца не отмывается, как не пытайся, — сообщил я. Похоже, это свойство Зекора повторила в точности. — Потом само сойдет.

— Понятно, — слегка расстроено ответила пегаска, вставая на все четыре лапы и повернувшись к нам. — Привет, Спайк.

— Привет… — дракончик задумчиво посмотрел сначала на пегаску, а потом на меня.

Я взял графин и налил ему стакан морса.

— Я, наверное, пойду… — как-то нервно произнесла Флатти. — Спасибо за ужин!

— Погоди. Давай я тебе деньги отдам. За проживание в гостинице и за мазь.

— Не надо…

— Надо-надо. У нас так принято, — уверенно ответил я, отметая все возражения. — Пойдем.

Вызнав, сколько они потратили в Кантерлоте и сколько стоила мазь, я отдал пегаске деньги и вызвался немного ее проводить, на случай если Трикси с Винил все еще играются с Листиком. Они действительно игрались — но за домом, так что путь был свободен.

— Тебе же нельзя выходить на солнце! — всполошилась Флатти, когда мы прошли метров двести.

— Не беспокойся, я ненадолго. Да и вечернее солнце не такое злое, будет только на пользу. Кожа должна привыкнуть к солнечному свету, не буду же я в бинтах всю оставшуюся жизнь ходить.

— Но ведь врач…

— Они таких как я первый раз видят, — напомнил я. — Я с собственным телом знаком все-таки лучше.

— Если ты так думаешь…

Молчание.

— Ладно, пойду я обратно, — я присел на корточки рядом с пони. — Спасибо за все, Флатти. Если тебе вдруг что-нибудь понадобится — только скажи. Стой! Будешь меня обнимать — вся испачкаешься в мази.

— Ой, я уже о ней забыла, — улыбнулась пегаска. — До встречи.

— Передавай от меня привет зверью.

— Обязательно передам!

Недолго посмотрев вслед уходящей Флатти, я пошел к играющимся единорожкам.

— Арт, это невероятно круто!!! — завопила Винил, увидев что я наблюдаю за их скачками. — Как ты его приручил, я тоже хочу! Поймаешь мне одного?

— В лесу столько волков нет, сколько желающих их получить. Вы его кормили, кстати?

— Точно! — воскликнула Трикси. — Я сейчас заряжу кристалл.

Раздав ценные указания, я вернулся в дом. Спайка в гостиной не было — так что я заглянул на кухню, где увидел его с энтузиазмом уплетающего спагетти. Я заглянул в кастрюльку… н-да. На завтрак хватит, тому кто встанет первым.

— Вкусно?

— Угу!

Ну что ж, может я и правда неплохо готовлю. Кстати о готовке… я подошел к бутылям с брагой. Похоже, уже перебродила. Надо будет перегнать завтра, раз уж я все равно привязан к дому. Я вытащил кристаллы-терморегуляторы и пошел в гостиную. Делать ничего не хотелось, спать тоже… поиграться во что-нибудь, что ли? Тоже не хочу. Тоска-а-а… я взял простыню, накрыл ею кресло и рухнул в него. Все. Больше не встану.

Вскоре вернулись обе единорожки.

— Арт, ты в порядке? — поинтересовалась Беата.

— Выглядишь фигово, — сообщила Винил.

— Я устал, не хочу ничего делать и мне скучно.

— Может, сыграем во что-нибудь? — предложил Спайк. — О! Ты говорил что у тебя есть какие-то супергеройские фильмы на планшете!

— Ну есть, — вздохнул я. — А вы что, язык знаете?

— Фильмы из другого мира? — заинтересовалась Винил. — А ты нам и переведешь!

— Придется постоянно на паузу ставить, — сообщил я. — Да и там же люди играют, а вы наши эмоции не понимаете почти.

Да-а, я просто мастер отмазок, когда мне лень.

— Ого, так у тебя есть эмоции? — очень правдоподобно удивилась Винил.

— Ха-ха.

— Тогда, может в картишки? — предложила Трикси.

— Нет колоды, — пожал плечами я.

— У меня есть! — обрадовалась единорожка. — Я мигом.

Черт. Ну ладно. Тоже развлечение. И, поскольку Пинки нет, то я их щас всех раздену! Стоп, они и так голые. Ну ничего, что-нибудь придумаю, хе-хе…

Трикси вернулась с колодой, и я предложил играть на желание — победитель загадывает его проигравшему. Спайк тут же почуял подвох, но Трикси сразу же самоуверенно согласилась, Винил тоже, так что ему пришлось смириться. Играть стали в понячий вариант дурака — эту игру я уже знал по поездке с Пинки, и предвкушающе ухмыльнулся. Ну что ж, кто будет первой жертвой?

Ею оказался ошарашенный Спайк, к концу игры едва удерживающий в лапках почти всю колоду. Правда, я выбыл вторым, и желание должна была загадывать Трикси. Та без раздумий потребовала принести ей крекеров с арахисовой пастой. Мелкая рогатая обжорка.

Пока Спайк ходил за ними, я раздал карты для следующей партии. На этот раз я вышел первым, и стал с ухмылкой поджидать следующую жертву. Ей снова оказался Спайк.

— Опять?! — взвыл дракончик. — Вы сговорились, что ли?

— Не везет в картах, повезет в любви, — хмыкнул я. — Что бы такого тебе загадать… о, в тему любви. Признайся Рэрити!

— Только не это!!! Пощады! — завопил Спайк.

— Шучу-шучу, это было бы слишком жестоко, — хихикнул я и посмотрел на Трикси. — О! Знаю. В течении суток после сегодняшнего дня ты должен говорить о себе только в третьем лице, называя себя «Спайком, Великим и Ужасным».

— А, ну это можно! — с облегчением вздохнул дракончик.

— Тогда на, раздавай, — я сунул ему колоду.

Третью партию мы начать не успели — в дверь как будто ударил таран. Хорошо, что у меня нет штукатурки, а то бы посыпалась.

— ГДЕ ВИНИЛ?!! — я даже не сразу узнал в этом полном ярости вопле голос Октавии.

— Ой-ей-ей… — прижала ушки к голове диджейка.

— Пойду открою, — с тяжелым вздохом произнес я, расставаясь с креслом.

Я открыл дверь. За ней стояла Октавия — и сейчас в пони не было и следа ее обычного аристократизма. Растрепанная прическа, сбившаяся бабочка, тяжело вздымающиеся бока (она явно бежала сюда всю дорогу), яростно хлещущущий по ним хвост и выражение «Халк убивать!» на мордашке.

— ОТДАЙ МНЕ ЕЁ!!! — потребовала кобылка голосом демона, алчущего крови.

— И тебе привет, — кивнул я. — Что случилось?

— ОТДАЙ МНЕ ЕЁ!!!

— Ну заходи, коль пришла, — пожал плечами я.

— Ты с ума сошел?! — крикнула единорожка из гостиной, и Октавия, словно учуявший добычу зверь, ломанулась вперед. — А-а-а-а!!! Трикси, помоги!

Я закрыл дверь и вернулся в гостиную. Злющая до потери разума земнопонька разве что только зубами не щелкала, беспомощно вися в телекинетическом поле моей помощницы.

— Я до тебя еще доберусь, — прорычала музыкантша, прекратив дергаться. — Сейчас у нее магия кончится, и мы с тобой поговорим по-свойски.

— Окти, а тебе же её труп не нужен будет? — деловито поинтересовался я. — Давно мяса хочу.

— Арт, ты же шутишь? — попятилась Винил.

— Извини, подруга, но ты выглядишь весьма вкусной, и, как я могу судить по состоянию твоей соседки по домику, сегодняшний вечер ты не переживешь. Зато ты останешься со мной навсегда, отнесись к этому романтично.

— Я, пожалуй, пойду, — нервно произнес дракончик.

— Стоять, — я зыркнул на Спайка и тот испуганно замер. — Нарушаешь условия желания.

— Ой, — он прокашлялся и состроил суровую морду. — Спайк, Великий и Ужасный, изволит идти домой!

— Другое дело, — одобрил я.

Трикси хихикнула, ее заклинание мигнуло и Октавия тут же подобралась в позу для прыжка. Винил испуганно пискнула и перехватила ее своим телекинезом.

— Скор-р-ро… — прошипела Октавия, и белая единорожка нервно сглотнула.

— Пойдем, я тебя провожу, — предложил я. — И запомни, ты ничего не видел.

— Спайк, Великий и Ужасный, согласен молчать, если ему заплатят!

— Не жадничай. Чересчур наглых свидетелей убирают.

Мы подошли к двери.

— Арт, она же не убьет её в самом деле? — прошептал дракончик.

— Не знаю, мне кажется она настроена вполне серьёзно.

— Арт!

— Да шучу я. Не убьет, конечно.

Распрощавшись с дракончиком, я вернулся на поле боя, которым стала моя гостиная.

— Ну что ж, Винил, момент истины, — усмехнулся я. — Покайся, смертная, ибо настал твой час!

— Почему ты на её стороне? — прохныкала единорожка.

— Потому что теперь все обретает смысл, — хмыкнул я. — Рассказывай, что ты ей сделала, что решила аж у меня прятаться.

— Я не пряталась! Я оставила записку на двери!

— Остатках двери! — рявкнула Октавия. — Обугленных остатках двери!!!

— Окти, зато я нашла нам временное жилье! — начала оправдываться единорожка.

— Какое еще временное жилье? — прищурилась земнопони.

— Арт согласился нас приютить!

— Так вон оно в чём дело… — протянул я. — В первый раз слышу. Она сюда пришла только в карты поиграть.

— ГРРРР!!! — взъярилась Октавия и рванулась вперед, щелкнув зубами в опасной близости от рога Винил.

— Арт!!! Ты же сказал!

— Да шучу я, шучу, — я хихикнул и решил подыграть единорожке. — Можете пожить у меня, я не против. Только до Понивилля далеко идти.

— Ладно, — прищурилась Октавия, глядя на Винил свирепым взглядом. — Ты сожгла мой контрабас и рояль! Но вытащила все свое оборудование!

— Я спасла твою скрипку! — попыталась оправдаться единорожкка. — А всё остальное куплю новое, обещаю!

— Хм. Ладно. Поставь меня.

— Не будешь драться? — опасливо поинтересовалась Винил.

— Только потому что не хочу ломать чужую мебель о твою пустую голову. Как тебя вообще угораздило?!

— Вини-и-ил… — протянул я, начиная догадываться. — Только не говори, что ты включала катушки в доме.

— Ну-у-у… — единорожка начала ковырять лапкой паркет. — Я нечаянно. Оставила их включенными, когда экспериментировала в подвале с кристаллами, а они, видимо, поймали сигнал… а когда я почувствовала запах гари, второй этаж уже вовсю полыхал.

— И кому я только лекции по безопасному обращению с высоковольтным оборудованием читал? — тяжело вздохнул я. — Хорошо еще, что сама жива осталась. Окти, есть будешь?

— Не отказывайся, он круто готовит! — тут же подхватила возможность сменить тему Винил.

— Буду. Я только что вернулась с концерта и голодная, как древесный волк.

— Пойдем тогда. Винил, отпусти ты ее уже.

Единорожка опасливо поставила подругу на пол, та фыркнула, гордо подняла голову и направилась на кухню.

Охо-хо… что у меня ни день, то бардак и бедлам. И пони. К счастью, этих я уже набрал максимум. Я вздохнул и пошел следом за Октавией.