Дорога из желтого кирпича
Пролог
Придет время, когда ты решишь, что все кончено. Тут-то все и начнется.
Луис Ламур
…Сны о пушистых облаках, небе без края и ветре навстречу обрывает резкий звук будильника. На часах семь утра, и солнце, лениво поднимающееся над верхними районами Серого города Европейского Гигаполиса, светит прямо в широкое окно комнаты Рейнбоу Дэш Вендар. Щекочет пегасочке нос.
Лазурно-голубая пони-синтет морщится, не открывая глаз, но надо вставать. Иначе придет Алекс и разбудит сам. Но тогда Рейнбоу-подросток останется без вечернего досуга – и к тому же получит ремнем по «сонному крупу».
Кроме того, наставник лишь без малого год назад (на тринадцатилетие!) перестал будить ее сам, и этот жест доверия пегасочка очень ценит.
Дэш потягивается и вылезает из короткой понячьей кроватки. Бегом приводить себя в порядок, позевывая на ходу. Гигиена – одна из важнейших основ здоровья, и Алекс строго следит, чтобы пегасочка никогда не пренебрегала ей. Впрочем, здесь надзор совсем не требуется: «Хасбро» сделали своих маленьких пони чистоплотными по самой природе.
Умывшись и почистив зубы, Рейнбоу кидает беглый взгляд на часы. Четверть восьмого. Еще через пятнадцать минут Алекс будет ждать ее внизу, а пока есть время переодеться и застелить постель. Про расческу поняша даже не вспоминает, оставив непослушные радужные вихры лихо торчать – лишь немного прилизывает их на сторону, чем неосознанно придает себе очень близкий к сериалу вид.
Синяя пижама в золотистых молниях «Вондерболтс» летит в ящик для белья, сменяясь шортами и майкой, после чего Дэш приступает к «приведению кровати в застеленный вид», как это называет Алекс. Занятие из тех, которые пегаска не любит, но наставник регулярно проверяет порядок в ее комнате, и небрежно заправленная постель приводит к лишним штрафным баллам.
Рейнбоу вздыхает, разглаживая покрывало. Алекс построил систему ее обучения так, что выходило, будто пегасочка наказывает сама себя. Нерадивость, лень, небрежность – все это выливается в то, что вечером кожаный ремень хорошенько пройдется по крупу. Столько раз, сколько штрафных баллов Рейнбоу наберет за день. А избавиться от уже полученных куда сложнее, чем не допустить их появления вообще.
Через пару минут крылатая пони выходит в окно. С тех самых пор, как она научилась летать, дверью пользоваться необязательно – как минимум, в летнее время.
Алекс уже ждет ее на спортивной площадке.
– Доброе утро, – говорит он, поигрывая бамбуковой палкой.
Дэш уже не боится. Знает, что палка идет в ход, только если пегасочка выкладывается не на полную катушку.
– Доброе утро, мастер, – здоровается она, приземляясь напротив. – Я готова.
Зарядка – это всего лишь разминка перед главными тренировками. Упражнения в основном на гибкость, чтобы сонные мышцы размялись, а тело пришло в тонус.
Через полчаса слегка разогревшаяся Рейнбоу отправляется в душ. Прохладная вода окончательно смывает остатки сонливости, и к завтраку Дэш спускается уже полной энергии и бодрости.
За режимом питания воспитанницы наставник следит не менее строго, чем за режимом дня. Сегодня на завтрак Алекс приготовил отварное сено из брикетов от «Хасбро», полил все это кисловатым соусом с кусочками овощей, а еще добавил брикет люцерны – штуки полезной, но не особенно вкусной.
Но Рейнбоу не жалуется. Садится за стол и с аппетитом ест, подкрепляясь перед тяжелым днем: до обеда еды пегаска больше не получит.
В качестве десерта она получает яблоко и пирожное с кремом – витамины и сахар необходимы понячьему организму. Дополняет завтрак чашка зеленого чая.
В животике еще есть место, но Алекс всегда говорил, что наедаться до отвала вредно, и разрешает Дэш просить добавки только в выходные. Он работает каждые вторые сутки, но в такие дни у Рейнбоу самостоятельные тренировки и занятия, за исключением уик-эндов.
Впрочем, грех жаловаться: на тренировке набитое брюхо только мешало бы. На часах полдевятого, и из головы Рейнбоу вылетают все ненужные мысли: начинаются тренировки.
Упражнения на гибкость, когда все мышцы, кажется, готовы порваться от нагрузки, но зато позволяющие потом делать совсем не характерные для пони движения. На ловкость, когда цена промедления – синяки и ссадины от безжалостных автоматов на полосе препятствий. Физическая подготовка, наливающая тело пегаски силой. Боевые искусства – когда Алекс обучает Дэш приемам, и здесь она всегда готова к боли – неудавшиеся попытки, пропущенные удары или недостаточно быстрое усвоение техники наказываются ударом бамбуковой палки по крупу.
Конечно, Алексу, как существу двуногому и прямоходящему, сложно учить четвероногую пегаску самому. Даже то, что тело пони от «Хасбро» допускает вертикальное положение, помогает мало: изящества в этом не больше, чем в человеке на четвереньках. Да и сражаться с двуногими ей придется куда как реже, чем с себе подобными.
Но тут на помощь приходит человеческая наука. Для демонстрации техник, заботливо разработанных против милых маленьких лошадок в самых разнообразных бойцовских клубах, есть голографический проектор. Практику же обеспечивает робот-тренажер, который наставил юной пегаске немало синяков, и сколько еще наставит, неизвестно.
И, разумеется, упражнения на выносливость, когда с пегаски сходит по сорок потов. Последнее – утомительнее всего, и под конец занятия Рейнбоу зачастую буквально падает без сил. Все тело болит, сердце заходится в бешеном темпе, и едкий пот заливает глаза.
Дэш слушает резюме Алекса по сегодняшнему занятию: штрафных баллов совсем мало. Есть небольшой шанс избежать вечернего наказания, проявив себя после обеда.
При одной мысли о еде животик издает гулкое урчание. Уже час дня, от завтрака давно не осталось и следа.
– В душ и за стол, – коротко велит Алекс.
Пегасочка с трудом поднимается на ноги и бредет к себе. Сил нет даже на то, чтобы взлететь. Спортивную форму можно отжимать, настолько она пропиталась пóтом.
Душ кажется верхом блаженства. Смыть с себя пыль и пот, охладиться – все это приносит неземное наслаждение. Кто не познал на себе тяжесть спортивной или боевой подготовки, тот не поймет. Рейнбоу хочется стоять так часами, а лучше – поваляться в ванне, но времени нет. Да и желудок все настойчивее требует внимания голодным кваканьем.
Выйдя из душа, Дэш потягивает носом и чувствует, как от запаха еды рот наполняется слюной. Быстро обтеревшись и натянув свежую одежду, пегасочка чуть ли не бегом скатывается вниз и занимает место за столом.
Наконец-то обед!
Густой суп-пюре исчезает в мгновение ока. Овощное рагу, душистый белый хлеб и фруктовый салат Дэш ест уже без спешки, тщательно пережевывая. Алекс всегда улыбается уголками рта, наблюдая, как воспитанница ест.
И наконец, любимая часть. Десерт! Алекс не сторонник вредной пищи, но сахар для пони необходим, и наставник не скупится. В этот раз Дэш достались сладкие взбитые сливки с сиропом и мороженое – на улице тепло.
Через некоторое время сытая пегасочка блаженно закрывает глаза.
– Спасибо, – говорит она и выходит из-за стола.
– На здоровье, – бросает Алекс. – Иди ложись.
Рейнбоу, сдержав сытую икоту, идет к жесткому топчану, что стоит прямо в большой комнате дома. Раздевается и ложится на живот, чувствуя, как натруженные мышцы начинают зудеть в предвкушении.
Она слышит шаги Алекса и вскоре чувствует прикосновения сильных, умелых рук. Массаж заставляет гудящие мышцы и сухожилия расслабляться, а тело пегасочки переполняет облегчение.
Рейнбоу Дэш не удерживается и мурлыкает от удовольствия. Очень приятно чувствовать сильные руки на спине и около крыльев. Видеть усмешку человека она не может, но этого и не требуется.
Наконец, Алекс смазывает ссадины и синяки Рейнбоу, полученные на тренировке, и сгоняет ее с топчана легким шлепком по крупу и словами:
– Все, одевайся и иди к себе.
Сегодня у Алекса выходной, и он полностью посвящает день воспитаннице, но после обеда у нее законный перерыв – полчаса на то, чтобы усвоить пищу.
Рейнбоу блаженно растягивается на ковре у себя в комнате и открывает очередную книжку о приключениях. Серия про Дэринг Ду давно перечитана по сто раз, и сейчас у Дэш на очереди нестареющая классика приключений от Толкиена.
Когда часы показывают полтретьего, наступает нелюбимая часть обучения – занятия в классе.
Вчера Алекс был на службе, и Рейнбоу занималась самостоятельно. Теперь же наступает очередь проверки пройденного.
Пегасочка усаживается перед монитором и повторяет материал в последний раз. После чего запускает тестирование по материалу школьной программы.
Дэш давит зевоту: после сытного обеда всегда клонит в сон. Но и тренироваться на полный желудок вредно, а развитие исключительно физических данных Алекс считает неполноценным.
К тому же, зевки и клевание носом на занятиях – это штрафные баллы, а на тренировках и без того нахватала. Если меньше пяти – то наказание не состоится. Но четыре уже есть, а значит, еще один – и вечером заднице не поздоровится.
Дэш сдает работу, и бесстрастный комп начинает проверку. Алекс следит за показаниями монитора. Сегодня было три теста: математика, правописание и естествознание.
Машина выдает вердикт, и Алекс объявляет:
– Два штрафных балла. Завалила тест по математике.
Рейнбоу еле сдерживается, чтобы не выругаться. Сквернословие – это тоже штрафы, и усугублять не стоит. Но, по крайней мере, сегодня немного: зачастую Дэш получает не менее десяти еще в первой половине дня.
Просить, умолять – бесполезно. Строгий наставник не знает снисхождения и учит этому же Рейнбоу: жизнь не даст поблажек в будущем.
– Иди готовься, – ровным голосом говорит Алекс и выходит из учебного кабинета.
Дэш вздыхает. Ей все чаще удается свести наказание к минимуму, как сейчас, а изредка – избежать его вовсе. Вот бы удалось каждый день не набирать зловещую пятерку штрафов!
Пегасочка выходит следом за наставником, грустно опустив уши.
Тот же топчан, где сегодня проходил массаж. Только сейчас Алекс стоит рядом, держа в руках очень знакомый кожаный ремень.
Рейнбоу, краснея от стыда, залезает на топчан, спускает шорты и поджимает хвост. Стыдно не за наготу: Алекс каждый день видит ее голой, растил с детства и, по сути, заменил отца. Стыдно за неоправданные надежды наставника и собственную нерадивость.
Сопротивляться и возражать бессмысленно: Алекс давно дал это понять, да и желания уже нет. Рейнбоу Дэш сама считает наказание заслуженным. Поэтому крепления для понячьих ног, подвешенные на цепях по краям ложа, всегда остаются без дела.
– Стыд и позор, – говорит Алекс Вендар, пока Дэш возится на топчане. – Ты ведь это уже проходила.
– Да, мастер, – глухо отзывается пегасочка, уткнувшись в передние ноги.
Один за другим следуют шесть ударов. Это больнее, чем палкой на тренировке: там Рейнбоу разогрета и готова к боли – а еще порядком вымотана. Кроме того, палка служит для стимуляции нераскрытых возможностей самой Дэш, а здесь все усугубляется чувством вины.
Пегаска стискивает зубы и молча терпит, хотя слезы так и просятся из глаз.
Она мысленно считает, и когда наказание заканчивается, встает и говорит заученную с детства ритуальную фразу:
– Спасибо за науку, мастер.
– Пожалуйста, – отзывается Алекс. – Идем ужинать.
Встав и проводив наставника взглядом, Рейнбоу хлюпает носом и трет саднящий круп. Что ж, могло быть хуже. Однажды она получила за день почти тридцать баллов и в тот раз позорно разревелась во время наказания, за что получила еще дополнительно.
На ужин – каша и яблочный пирог. Не очень много: на ночь наедаться тоже вредно. Рейнбоу, прихлебывая ароматный сладкий чай, возвращает себе хорошее настроение. Подумаешь, получила ремнем по крупу! Так не в первый раз, и Селестия свидетель, не в последний.
После ужина у Дэш свободное время. Гулять в одиночку за пределами участка и улетать ей пока нельзя, летных занятий (чтобы не растерять навыков!) со Спитфаер сегодня нет.
Рейнбоу недолго гуляет по саду, наслаждаясь минутами покоя. Доходит до прудика с карпами. Воровато озираясь, снимает шорты и садится в холодную воду, и на мордочке застывает выражение блаженства, когда горящей от недавних ударов шкурке становится легче. После прогулки Дэш возвращается домой и делает уроки для завтрашних занятий.
Вообще, самостоятельная подготовка у нее завтра, но пегаска знает: чем скорее и лучше она сделает домашнее задание, тем больше времени останется на развлечения, пока Алекс будет на службе.
Закончив с задачками и отложив учебный планшет, Рейнбоу с улыбкой подходит к кровати и достает из-под нее черный футляр. «Дэши от Алекса, на двенадцатилетие» – гласит серебристая надпись.
Футляр скрывает электрогитару. Почти все эквестрийские пони имеют те или иные музыкальные способности, и Рейнбоу Дэш – не исключение.
Вскоре из комнаты пегаски раздается рев аккордов и хрипловатый голос, выводя какую-то песню. Сидящий внизу Алекс скупо улыбается, думая о своем.
Дэш, ударяя по струнам, полностью отдается переполняющим чувствам. К счастью, копыта пони, хоть и неказистые с виду, устроены вполне пригодными для мелкой моторики, и струны поют, вторя голосу самой Рейнбоу…
В десять вечера к ней, как обычно, заходит Алекс. Проверяет порядок в комнате, коротко расспрашивает о самочувствии и прочем, после чего желает спокойной ночи и выходит.
Рейнбоу готовится ко сну. Не отказывает себе в удовольствии поваляться в ванне, после чего переодевается в пижаму и еще какое-то время лежит в кровати, читая книгу. Когда же часы показывают одиннадцать, пегасочка дисциплинированно гасит свет и, устроившись поудобнее, закрывает глаза. Сон приходит быстро: за день Дэш порядком устала, да и режим давно привычен.
Завтра суббота, но Алексу надо на службу. А это значит, будет много полетов со Спитфаер. А в воскресенье Алекс наверняка куда-нибудь сводит: в музей, на стадион или в кино, а лучше всего – в киберцентр. Штрафных баллов за неделю было мало, так что репрессий в виде лишения развлечений не предвидится.
Улыбнувшись этому напоследок, Дэш проваливается в спокойный и глубокий сон до самого утра… in-right:-.05pt ���On