Вознесение
Глава 11: Солнечное древо
Поезд на Понивилль отходил с главного вокзала Эквестрии ровно в полдень, предварительно выдерживая наплывы провожающих, грузчиков, наблюдая порой за настоящими драмами прямо на перроне, выслушивая гвалт десятков пони, туда-сюда снующих вдоль вагонов, да и Селестия знает чего ещё испытывая, прежде чем наконец тронуться в путь. Пожалуй, любой пони, хоть раз побывавший в Кантерлоте, хорошо представлял себе эту полную хаоса картину, но, тем не менее, всё равно спешил прибыть на вокзал пораньше, чтобы внести в неё и свою маленькую лепту. Не исключением оказалась и Твайлайт Спаркл, как по команде поднявшая своих подруг, едва на горизонте показалось солнце. На самом деле смысла пораньше приходить на вокзал, если вас никто не собирался провожать, долго и нудно прощаясь, не было никакого, но Твайлайт, огорошенная необходимостью внезапного отъезда, надеялась уцепиться за последнюю соломинку: умение одного пегаса появляться в нужное время в нужном месте. Другой надежды переговорить с Блуотером, кроме как прийти пораньше и ждать его появления, у единорожки не было, а потому не выспавшиеся Рэрити и Рэйнбоу Дэш сейчас, недовольно зевая, в который раз перепроверяли багаж. «И хорошо ещё Рэйнбоу не догадывается, зачем я её так рано подняла», — подумала Твайлайт, левитируя последний чемодан на спину бедного лакея. В этот раз единорожка решила себя не утруждать; в конце концов, коли уж представилась такая возможность, пусть их вещи потягают специальные пони. Улыбнувшись пареньку, Твайлайт слегка кивнула, разрешая тому покинуть помещение. Да, она явно была не в лучшем расположении духа сегодня. Ночь, проведённая без камней очищения в головных болях, и новые приступы паранойи, без сомнения сыграли в этом свою роль, но зато у неё было время немного поразмыслить над событиями ночи предыдущей. Заклинание снова полностью овладело ей тогда, а это значило, что ещё один уровень бесследно исчез, и только четыре их осталось у Твайлайт теперь. С другой стороны, ей всё же удалось, видимо, не без помощи Игольщика, но, тем не менее, использовать Магию Жизни по-новому, приняв его в себе, вот только останется ли в этом смысл, если потеря следующего уровня грозила единорожке и потерей большей части себя самой? Она слишком бездумно рисковала, и лишь большая удача помогла ей отделаться всего-то новыми приступами головной боли. Большая удача или милосердие Игольщика? Он мог сделать с ней всё, что хотел, и из этого леденящего душу набора он выбрал помощь в освоении Магии Жизни. Он помог ей. Он пытался что-то показать ей. И он явно не хотел её убивать. А она теперь умела всё, что нужно, чтобы ещё раз «поговорить» с Дэвенпортом, хотя конкретно это уже не имеет значения, ибо она всё равно не успеет...
Твайлайт вздрогнула, услышав донёсшийся откуда-то снизу грохот: видимо, спина лакея под натиском чемоданов всё же дала сбой. Рэйнбоу Дэш закатила глаза, и бросив что-то нечленораздельное о встрече уже на вокзале, вылетела в окно.
— Пойдём, Рэрити, — сказала Твайлайт, мысленно отсчитав с десяток секунд, чтобы дать лакею опомниться и исчезнуть к тому моменту, когда они сами спустятся вниз.
Рэрити лишь слегка кивнула, и две единорожки отправились в путь.
В Кантерлоте проходил самый обычный день, хотя нет, пожалуй, ещё только утро: до полудня оставался целый час, половину которого подругам предстояло провести в утончённом обаянии столичных улиц, продвигаясь в сторону вокзала.
— Должна признаться, дорогая, всегда немного жаль покидать этот город, — тем временем попыталась завести разговор Рэрити, но ей не удалось: Твайлайт, резонно решив, что для сотрясания воздуха у них впереди ещё есть целый день в поезде, в ответ лишь что-то невнятно промычала.
На том разговор и закончился, так и не успев толком начаться. Зато детектив Спаркл увлечённо вертела головой по сторонам, напоминая Рэйнбоу Дэш, чем сильно засмущала белую единорожку, которая совсем не догадывалась об истинных мотивах этого странного поведения. Твайлайт всего-то развлечения ради выискивала за собой «хвост», провалившись в очередной лёгкий параноидальный приступ, попутно ожидая, что один из десятков или даже сотен пони на проспекте окажется синегривым пегасом со смешно оттопыренными из-за седельных сумок крыльями, и Рэрити всё равно было не понять этого ни за что в жизни. Но Блуотер объявился только непосредственно на перроне, да и как объявился — просто стоял со скучающим видом у газетного киоска, растворившись в серой массе пони, словно не было на этом свете вещей, способных привлечь его внимание, кроме, разве что, больших часов в башне вокзала, на которые он то и дело поглядывал. Твайлайт не преминула отослать Рэрити проследить за багажом, а сама, едва от неё избавившись, решительно направилась к киоску, проталкиваясь через толпы пони, однако вскоре оказалось, что пегаса и след простыл. «Проходили, знаем, — недовольно подумала единорожка. — Сейчас я обернусь, и окажется, что он стоит прямиком за моей спиной». Но, обернувшись, Твайлайт Блуотера не обнаружила. Зато, в рассеянности повернув голову назад, она встретилась с пегасом едва ли не нос к носу.
— Добрый день, Твайлайт Спаркл.
Твайлайт не хватило духу даже вскрикнуть; лишь сдавленно икнув, она отпрянула и инстинктивно заслонила копытом рот.
— Не делай так, — процедила единорожка.
— Хорошо, я не буду, — спокойно сказал Блуотер.
— Не делай так! — повторила Твайлайт, словно не услышав его. — Ты даже не представляешь, что мне пришлись пережить прошлой ночью, и впредь любой пони, что посмеет ко мне подкрадываться, будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!
— Да ладно, понял я, прости, — прошипел Блуотер, опасливо оглянувшись. — Внимания только не привлекай.
Он выждал ещё немного и, только почувствовав, что единорожка чуть успокоилась, осмелился спросить:
— Как себя чувствуешь?
Твайлайт, уже набрав в грудь воздуха, открыла было рот, собираясь ответить что-то будничное вроде «нормально», но передумала, лишь тяжело выдохнув.
— Знаешь, не очень, если честно, — сказала она наконец. — Как ещё мне себя чувствовать сейчас...
— Да, понимаю, это был всего лишь стандартный вопрос, я должен был его задать, — Блуотер явно слегка нервничал, что на него не походило.
— Как узнал, что я уезжаю?
— Я тебя умоляю, — пегас закатил глаза. — Забыла, где я работаю?
— В морге? — Твайлайт невольно усмехнулась.
— Э-э, да, в полиции, — странно покосившись на неё, уточнил Блуотер. — И давай всё же к делу, у нас мало времени.
Стрелки на вокзальном циферблате намекали, что, если конкретнее, оставалось полчаса.
— Какие уж тут дела, — отстранённо произнесла Твайлайт, — мы уезжаем, и моё участие в расследовании на этом заканчивается.
— Ты сама-то хоть в это веришь?
— Ну... — единорожка замялась, — нет; то есть, мне не хочется верить. Но на самом деле от моего желания ничего не зависит.
— И, тем не менее, ты ожидала меня здесь встретить, иначе точно не отыскала бы среди всей этой серой массы пони, — подметил Блуотер. — Зачем?
— Беспокоюсь, — быстро отозвалась Твайлайт. — Сегодня вторник, по расписанию новое убийство этой ночью, и я хотела лишний раз удостовериться, что у тебя, то есть у вас, всё к этому готово.
— Готово настолько, насколько можно было подготовиться. Второй вопрос: насколько этого «настолько» хватит, но мы будем надеяться, что хватит полностью.
— Внезапная смерть Скайблоу заставляет в этом усомниться, — снова вздохнула единорожка.
— Скайблоу принял смерть через повешение без посторонней помощи, — возразил Блуотер, покачав головой. — Я занимался им весь вчерашний день и совершенно точно могу сказать об этом.
— А что его дом?
— Почти ничего не нашли, — сухо ответил пегас. — Кстати бутылку я для тебя сохранил, — он осторожно достал пакет из своих седельных сумок. — Как и просила. Знала бы ты, каких трудов мне стоило оставить всё это в тайне.
— И я благодарна тебе за это, — улыбнулась Твайлайт, левитацией незаметно скрывая пакет в недрах уже своих сумок. — Но я не ослышалась, или ты сказал «почти ничего не нашли»?
Блуотер молча достал тонкую папку, прикрывая её крылом.
— Ох, какой непрофессионализм, прямо на виду у всех обмениваемся такими вещами, — прошептал он, когда Твайлайт совсем близко придвинулась, чтобы незаметно забрать документы.
— В такой суматохе никто ничего не заметит, — также шёпотом отозвалась единорожка. — Мы просто прощаемся.
— Поверь, те, кому надо, заметят, — отпрянув, Блуотер снова опасливо осмотрелся. — Не бери в голову, — добавил он, обратив внимание на растерянный взгляд Твайлайт, — лучше посоветуй мне что-нибудь напоследок.
— Просто не допустите новых смертей, — вздрогнув, произнесла единорожка. — Я сама понятия не имею, что делать. Может Эплджек удалось что-то разузнать, хотя от неё до сих пор никаких вестей...
— Я уверен, что всё с твоей подругой в порядке, просто почта, должно быть, работает не так исправно, — поспешил заверить её Блуотер.
— Надеюсь, дело действительно только в этом, — Твайлайт, замолчав, опустила голову.
— Уж не винишь ли ты себя за то, что всё же отправила подругу в Эпллузу? — осторожно поинтересовался пегас, пытаясь поймать её взгляд.
— Нет. То есть... Я знаю, ЭйДжей может за себя постоять. Но только я подумаю о том, что пришлось пережить мне, встречаясь с Игольщиком, как всё уже не кажется таким правильным. Не приведи Селестия, Эплджек пришлось пережить то же самое, если не хуже.
Твайлайт наконец посмотрела на Блуотера, лицо которого явственно ей говорило: «думать надо было раньше». Что ж, хорошо хоть ему хватило такта не сказать это вслух.
— Но тебя беспокоит не только это, — заметил пегас после некоторого молчания, уловив в словах детектива Спаркл смысл, который по её абсолютной уверенности уловить было невозможно.
— Да. Даже не буду спрашивать, как ты догадался, — вздрогнув, согласилась единорожка. — Игольщик слишком легко смог заманить меня в ловушку, и мне страшно от этого. Но ещё страшнее мне от того, зачем ему это понадобилось.
— Это было что-то не слишком правильное, верно?
Твайлайт кивнула.
— От него можно было ожидать всего, чего угодно, но только не помощи, — дрожащим голосом произнесла она, приблизившись к Блуотеру почти вплотную, чтобы он мог её расслышать. — Но Игольщик помог мне лучше познать ту самую магию, о которой я тебе рассказывала. Он пытался показать мне что-то с её помощью.
— И при этом не сделал тебе ничего плохого, — задумчиво протянул пегас. — Хотя тут наверное грех жаловаться.
— Дело даже не в этом, — Твайлайт активно замотала головой, — дело в другом. Зачем он вообще меня заманивал? Что ему от меня надо?
Блуотер промолчал.
— И теперь мы уезжаем, — продолжила единорожка, — однако нет никакой гарантии, что он не найдёт меня в Понивилле, или, что ещё хуже, не найдёт там моих подруг.
— Успокойся, Твайлайт. Во-первых, ты сама только что сказала, что Игольщика интересуешь ты, а не твои подруги. Во-вторых, я уверен, Её Высочество обязательно проследит, чтобы в Понивилле вам абсолютно ничего не угрожало, — пегас неловко улыбнулся.
«Уж лучше бы он воспользовался своей фирменной невозмутимостью», — подумалось Твайлайт.
— Ну да, проследит, — угрюмо отозвалась она. — Мне уже гораздо спокойнее.
— Твой сарказм неуместен, — сухо заметил Блуотер, украдкой бросив взгляд на вокзальные часы. — И тебе уже пора.
Высоко в небе над их головами пронеслась чья-то фигура, оставляя радужный след.
— Мне пора, — отвлекшись от неё, вслух повторила Твайлайт. — Что ж, тогда надо попрощаться?
Блуотер наконец искренне улыбнулся, обратив внимание на то, как единорожка стушевалась.
— Успеем ещё. Её Высочество отсылает тебя в Понивилль, но это не означает полную изоляцию от общества, — сказал он, ещё больше улыбаясь от вида растерянной Твайлайт. — Я выйду на тебя рано или поздно. Сама только не пытайся.
— В смысле? Мы ещё встретимся?
— Тебе пора. И мне пора, — не слушая, перебил её пегас.
— Постой! — крикнула Твайлайт, но Блуотер уже растворился в забурлившей перед отправлением поезда толпе.
Вагон снова был пуст; во всяком случае, именно так показалось детективу Спаркл поначалу. Она, конечно, могла ошибаться, ведь на этот раз ехать ей предстояло, как гласил билет, в пегасьем купе, и кто знал, сколько из этих купе действительно были свободны, но тишина в вагоне стояла такая, что мерный стук колёс на её фоне казался грохотом сотен фейерверков. Твайлайт прошла вперёд по изящной ковровой дорожке и остановилась рядом с купе номер четыре, табличка напротив которого, будучи расписанием, как раз утверждала, что поезд следует в Понивилль из Мэйнхэттена. Что ж, этим объяснялось как отсутствие обычных сидячих мест, так и отсутствие большей части пассажиров: очевидно, почти все мэйнхэттенцы сошли в Кантерлоте. Впрочем, учитывая суету на перроне перед посадкой, на их месте должны были оказаться новые пони, и у Твайлайт родилось подозрение, что во всех остальных вагонах поезда так и произошло. А вот её вагон, видимо, был особенным. «Случайность или Селестия?» — пронеслось в голове у единорожки. Она в нерешительности простояла под дверью своего купе добрых несколько десятков секунд, после чего всё же решила наведаться к проводнику.
Проводник, потупив взор, утверждал, что в вагоне нет вообще никого, и ему настолько не удалось убедить Твайлайт, что она сочла его лжецом. Каков был смысл его вранья, единорожка не догадывалась, но решила быть осторожнее по крайней мере в этом вагоне, а потому, едва войдя в купе номер четыре, она опечатала его звукоизоляционным заклинанием.
— Это ещё зачем? — донеслось с верхней, пегасьей, полки.
— Чтобы никто не слышал, — буркнула Твайлайт, садясь напротив Рэрити.
— Да тут и так никого нет, кроме нас, — свесив голову вниз, проворчала Рэйнбоу.
— А проводник? — возразила детектив. — Что-то он темнит.
Застывшее на лицах Рэрити и Рэйнбоу Дэш одинаковое тревожное выражение как нельзя лучше сказало о том, что их очень напугала одна только мысль о возможном коварстве проводника. Ну или они сочли, что с Твайлайт не всё в порядке, и это было куда вероятнее. Рот единорожки сам собой расплылся в улыбке.
— Ничего смешного, Твай, — заметила Рэйнбоу, поняв, что её просто разыграли.
— Ты сама прекрасно понимаешь, что у нас есть повод беспокоиться насчёт тебя, дорогая, — осторожно добавила Рэрити. — С твоей стороны это было немного грубо, как мне...
— Ой, да ладно, — перебила её Дэш, — к чему все твои напускные манеры? Твай просто невыносима в последнее время, и я знаю, ты сама так считаешь.
Рэрити притихла, стыдливо отведя взгляд в сторону.
— Что, не хочешь меня поддержать? Ну тогда я сама, — Рэйнбоу свалилась с верхней полки чуть ли не на Твайлайт. — Мне не нравится то, чему тебя научили эти две недели в Кантерлоте, — отчеканила пегаска.
— По-моему, тема уже поднималась, — устало заметила детектив Спаркл, машинально отсев чуть дальше. — Да, я была слишком скрытной; да, я мало чего вам рассказывала в последнее время; да, я принимала не самые разумные решения, за которые чуть не поплатилась. И я понимаю вас прекрасно, но теперь всё это в прошлом; всё закончилось.
— Ты выглядишь не очень уверенной в своих словах, — вставила Рэрити, опасливо покосившись на Рэйнбоу Дэш.
— Это просто отговорки, — вспылила та. — Толку с того, что ты всё понимаешь, Твай? Всё равно же так поступала. Ты хоть представляешь, как это страшно — видеть твои шушукания с этим Блуотером и понимать, что ему ты доверяешь больше, чем своим подругам.
— Ах, вон оно что! — поднялась уже Твайлайт. — Вот в чём всё дело! Ты так к нему привязалась, словно он для тебя уже что-то вроде навязчивой идеи. Становимся параноиком, Рэйнбоу?
— Это я-то параноик? Да это ты параноик!
Твайлайт на мгновение даже потеряла самообладание. Рэйнбоу Дэш, безусловно, не могла знать о её приступах и наверняка просто в запале ляпнула первое, что пришло в голову, но укол менее болезненным от этого не стал. Рэрити наверняка почувствовала что-то неладное, в отличие от пегаски, которая продолжала наступление:
— Он всё время подле тебя, Твай. Внезапно появляется из ниоткуда в ресторане, тенью ходит вместе с тобой там, в особняке Скайблоу, неясно как зачем-то отыскивает тебя на вокзале, когда, казалось бы, уже просто не о чем говорить, ибо для тебя всё закончилось.
— И что!? — выходя из себя, вскричала Твайлайт.
— Да разуй же глаза, — едва не ударившись о верхнюю полку, взмахнула копытами Рэйнбоу, — он же просто вертит тобой, как хочет. Уверена, он и теперь не оставит тебя в покое. Не смей потакать ему, Твай.
— Нет, ты всё-таки параноик, — прохрипела Твайлайт, отодвигаясь ещё дальше. — Рэрити, скажи хоть что-нибудь, — обратилась она к притихшей единорожке.
Но Рэйнбоу Дэш даже не дала раскрыть той рта:
— Твайлайт, вспомни хотя бы, как вела себя с ним Спитфайр. Позволила чуть ли не допросить себя на месте; затем то-сё, пятое-десятое — всё достанем, всё организуем, всё сделаем, — голос Рэйнбоу дрогнул. — Твай, это, на секундочку, капитан Вондерболтов так реагирует на простого парня из морга. Тебе не кажется ли..?
— Ты просто видишь то, что хочешь видеть, — сухо ответила Твайлайт. — Почему-то при этом его неловкое поведение в присутствии Роузвуда тебя не смущает.
— Но...
— У меня тоже есть голова, которая тоже соображает, — перебила Рэйнбоу лавандовая единорожка. — Неужели ты думаешь, мне были приятны эти «две недели в Кантерлоте»? Неужели ты думаешь, я специально вас избегала, потому что хотела обмануть? Неужели ты думаешь, я хотела, чтобы всё случилось так, как случилось? Вообще, хорошие были бы думы для элемента верности, как считаешь?
— Неплохая попытка, Твайлайт Спаркл, — к удивлению обеих единорожек, успокоившись, сказала Рэйнбоу Дэш. — Только не нужно рассказывать мне, что означает мой элемент. Я готова ради тебя на всё. Ради вас, ради нас — на всё. Только верность не подразумевает слепого следования любой прихоти. Зато она подразумевает помощь оступившемуся другу, и подчас вовремя подсказать ему, что он оступился — и есть главная помощь.
— И что же мне прикажешь делать теперь? — устало вздохнув, спросила Твайлайт.
— Теперь-то уже всё закончилось. Блуотер, надеюсь, тебя всё же трогать не будет, принцесса таки наведёт порядок, и заживём, как раньше, — Рэйнбоу попыталась улыбнуться, бросив быстрый взгляд на Рэрити.
— Мы можем начинать жить, как раньше, уже сейчас, — неуверенно предложила та.
— Не можем, — снова вздохнула Твайлайт. — Ничего ещё не закончилось, и дело тут вовсе не в так тобой любимом Блуотере, — повернувшись к Рэйнбоу, добавила она. — Я зашла слишком далеко, и теперь, когда мне это известно, по спине моей проходит холодок, который я назвала бы лютым морозом, от одной только мысли о том, что то же самое могло произойти и с вами. Я очень жалею, что ввязала во всё это вас и Эплджек, — потупив голову, произнесла единорожка. — Но я думала, что коли уж так случилось, то пусть хоть вас коснётся как можно меньше подробностей.
— Твайлайт, дорогая, ты о чём?
— Часть Игольщика живёт во мне теперь, — стиснув зубы, выдавила единорожка.
— Да брось, Твай, не может...
— Нет! — Твайлайт вскричала. — Я не сошла с ума, я знаю, о чём говорю. Это правда. Иначе почему он искал новой встречи со мной?
— Ничего он не искал, Твай, если бы мы не успели...
— Вы-не-успели, — отчеканила Твайлайт, пытаясь сдержать навернувшиеся слёзы. — Он мог убить меня. Прямо там. Но он этого не сделал, он хотел показать мне что-то, только мне не хватило сил.
— Каких ещё сил, дорогая?
— А теперь мы едем домой, — не слушая Рэрити, всхлипывала лавандовая единорожка. — И я сама веду его туда, где живут так дорогие моему сердцу пони.
Рэйнбоу Дэш, нахмурившись, покачала головой.
— Слушай, Твайлайт, прости, но по-моему ты просто слишком перенервничала в последнее время. Селестия ни за что бы не отослала нас назад в Понивилль, если бы не была уверена, что это безопасно, — сказала она.
На секунду им с Рэрити показалось, что детектив Спаркл успокоилась, услышав эти слова, но на самом же деле расстройство Твайлайт всего лишь сменилось тихим раздражением, грозившим перерасти в бурю.
— Вы не понимаете, — произнесла единорожка, сложив копыта на груди. — Она не понимает. Она, возможно, и не знает вовсе, насколько всё зашло далеко.
Рэйнбоу Дэш и Рэрити многозначительно переглянулись. Твайлайт, заметив это, зло продолжила:
— А даже если и знает, то всё равно не спешит хотя бы что-нибудь предпринять.
— Но почему, дорогая?
— Откуда мне знать?! — вспылила лучшая ученица принцессы. — Может она просто ничего не может с этим поделать. А может у неё есть другие, тайные, причины.
Повисло тяжёлое молчание, нарушить которое долго никто не решался, пока Рэйнбоу не догадалась спросить:
— С чем, с этим?
— Со связью между мной и Игольщиком, — испепеляюще взглянув на неё, ответила Твайлайт. — Это немыслимо! — после некоторого молчания всё-таки сорвалась единорожка. — Я единственная имела хоть какие-то шансы справиться с ним, я столько себя отдала ради этого дела, я так далеко зашла, и теперь, в самый ответственный момент, когда переломная точка уже пройдена, меня выбрасывают на произвол судьбы!
— Произвол? — переспросила Дэш.
— Как она могла? — не слушая её, продолжала Твайлайт, обхватив голову копытами. — Как она не понимает?
— Но, может... — Рэрити запнулась, снова переглянувшись с Рэйнбоу Дэш, — может всё-таки нет никакой связи? Может ты правда просто переволновалась, и после некоторого отдыха всё пройдёт?
Твайлайт ничего не ответила. Она лишь, с остекленелым взглядом попросив Рэйнбоу Дэш подвинуться, сняла звукоизоляционное заклинание, повалилась на полку и отвернулась к стенке купе. За всю поездку никто больше не проронил ни единого слова.
Когда настойчивый голос Рэйнбоу Дэш разбудил Твайлайт, купе уже окутывал мрак позднего вечера. Единорожка повела ушками. За окном шуршал дождь, небрежно подыгрывая стуку колёс мчащегося сквозь лёгкий туман поезда: дом готовил им прохладную встречу. Зевнув, Твайлайт приподнялась с полки, с досадой отмечая, что не прочь была бы поспать ещё добрых несколько часов. Рэрити и Рэйнбоу Дэш встретили её пробуждение угрюмыми кивками, и единорожка, также лишь кивнув в ответ, молча вышла из купе. В коридоре было пустынно, только проводник в самом конце отчего-то суетился, поглядывая на карманные часы, хотя, судя по расписанию, в Понивилль поезд прибывал почти минута в минуту.
— За поворотом уже, — решившись подойти к Твайлайт, нервно сказал пони.
Единорожка хмыкнула, даже не повернувшись в его сторону. Она наблюдала из окна, как поезд по широкой дуге на всех парах готовился войти в черту города, рассекая ярким светом фонаря вечернюю дымку.
— Разве мы не должны здесь сбросить скорость? — спросила Твайлайт.
— Ещё нет, — проводник снова взглянул на часы, — но совсем скоро — да.
— Сколько раз ездила из Кантерлота, всё время тормозили заранее, чтобы... А-а-а!!!
Твайлайт, сопровождаемая пронзительным скрипом тормозящих колёс, на заплетающихся копытах по инерции пролетела чуть ли не до конца коридора, в конце своего нелёгкого пути найдя носом устланный грязным ковром пол. Судя по глухому стуку где-то позади, проводник достиг схожих успехов. А затем вагон тряхнуло так, что стой единорожка на копытах, она непременно смогла бы поближе познакомиться и со стенкой купе. Мысленно поблагодарив себя за то, что сразу вставать не решилась, Твайлайт крикнула:
— Это что ещё за дискордовщина?
— Экстренно перешли на другой путь, — кряхтя, ответил ей проводник. — Прибытие через минуту, — добавил он, потирая ушибленные места.
Единорожка, поднявшись, посмотрела в окно. На первом пути, куда им, вне всяких сомнений, предназначалось прибыть поначалу, сквозь туман вырисовывались очертания другого поезда.
— Хорошо прокатились, — донёсся из купе голос Рэйнбоу Дэш. Вскоре в коридоре появилась и сама пегаска. — Кстати, Твай, мы в порядке, спасибо, что поинтересовалась, — добавила она, тоже подойдя к окну.
— Это «Эпллуза — Кантерлот» там, на нашем пути, — задумчиво отозвалась Твайлайт. — Ты помнишь, что это за поезд?
— Помню. И что? Эй, Твай?
Но единорожка уже спешно направилась к выходу, попутно успев небрежно напомнить Рэрити о том, что багаж всё ещё на ней.
Снаружи по-прежнему хлестал дождь, но Твайлайт, не вняв предостережениям проводника, без ничего буквально выскочила на платформу и бросилась к переходу. Гвалт, доносящийся с перрона на первом пути, подсказывал ей, что происходит что-то из ряда вон выходящее, и лучше было бы поскорее с этим разобраться.
Пони кричали, пони толкались, пони сновали меж сваленных прямо на улице под проливным дождём чемоданов, на которых, кое-как прикрываясь газетами, сидели другие пони, тоже что-то кому-то активно доказывая. Где-то на границе общего безумия храбро отстаивали вагоны проводники, сдерживая атаки промокших пассажиров, пока ещё словесные, но Твайлайт сразу почувствовала, что запасы прочности этого «пока» неиллюзорно иссякают. Похоже, только мэр хоть как-то пыталась руководить царившим на перроне хаосом, особых успехов, впрочем, не снискав.
— Что здесь происходит?! — попытавшись докричаться до неё, чуть не надорвала связки Твайлайт.
— Твайлайт Спаркл, какое счастье! — мэр помахала копытом из толпы, — Словно сама Селестия ниспослала вас в самый необходимый момент.
— Э-э, да, формально, так наверное и есть, — наконец прорвавшись сквозь группу особо недовольных пони, неловко сказала единорожка. — Так в чём дело?
— Поезд сломался, — в отчаянии ответила мэр, снова взмахнув копытом и едва не сбив при этом стоящего по-соседству жеребца. — Прямо во время стоянки. И никто не может починить. Пассажиры опаздывают, тут ещё ливень этот, пегасы его побери. Все злые, мокрые, и главное — этих «всех» теперь надо куда-то девать. А город у нас, Твайлайт, небольшой, сама знаешь. Твайлайт? — мэр окрикнула задумавшуюся единорожку. — Твайлайт!
— Значит вы говорите, поезд «Эпллуза — Кантерлот» внезапно сломался во время стоянки в Понивилле, и все попытки починить его провалились? — подытожила детектив Спаркл.
— Да.
— Понятно, — Твайлайт отвернулась и прокашлялась. — НИКОМУ НЕ ДВИГАТЬСЯ, ВСЕ ЗАСТЫЛИ НА СВОИХ МЕСТАХ! — грохотом прокатился по платформе её магически усиленный голос. — НИКТО НЕ ВХОДИТ И НЕ ВЫХОДИТ ИЗ ВАГОНОВ, НИКТО НЕ ВХОДИТ И НЕ ВЫХОДИТ С ПЕРРОНА, НИКТО НЕ ВХОДИТ И НЕ ВЫХОДИТ ИЗ ЗДАНИЯ ВОКЗАЛА! ЗА ПОПЫТКУ ОСЛУШАТЬСЯ НЕМЕДЛЕННО НАГРАЖДАЮ СТАЗИСОМ!
Повисла гробовая тишина.
— Теперь все проводники, ко мне! — уже обычным голосом надрывно прохрипела Твайлайт, направляясь к поезду. — Все пассажиры рейса «Эпллуза — Кантерлот» собираются у своих вагонов; все остальные собираются у здания вокзала. Ах, да, — добавила единорожка мэру, всё это время спешившей за ней, — дайте по вокзалу объявление, чтобы пассажиры «Мэйнхэттена — Понивилля» разошлись как-нибудь, минуя здание и наш перрон.
Мэр, слегка огорошенная, поспешила выполнять; Твайлайт же занялась проводниками.
— Мне нужен список всех пассажиров поезда, — заявила она чуть ли не строем вставшим пред ней нескольким пони в форме.
Самый старший и, надо полагать, самый нахальный из них усмехнулся:
— А вы, госпожа?..
— Спаркл.
— ...госпожа Спаркл, кто, собственно, такая?
— Я, собственно, личная ученица Её Высочества, детектив, прямиком из Кантерлота, — холодно отчеканила Твайлайт, левитируя к носу проводника удостоверение, так у неё и не отобранное.
Вчитываться пони не стал, ему хватило печати кантерлотского королевского полицейского департамента, что единорожка отметила мысленным облегчённым вздохом. Этому нахалу не нужно было знать, например, что все её полномочия тем самым Кантерлотом и ограничиваются.
— Сделаете, как я сказала, и принесёте, — отрезала Твайлайт.
Проводники, вдохновлённые королевской печатью, постарались на славу: список был готов в считанные минуты, и теперь оставалось убедить озлобленных пассажиров ещё немного организованно постоять под дождём, не потеряв при этом их расположения. Потому начать Твайлайт решила с обещаний:
— Пусть и вынужденные, но от этого не менее дорогие гости Понивилля! — начала она, с вымученной улыбкой убирая наползающую на глаза промокшую чёлку.
— Ничего себе дорогие. Вы хоть знаете, сколько мы тут уже мокнем? — выкрикнул кто-то из толпы. — И никакой помощи.
— Я обещаю, — Твайлайт замялась, — то есть, мэр обещает, что каждому из вас будет предоставлено временное место проживания до тех пор, пока не разрешатся последствия этого досадного недоразумения, вина за которое, кстати, лежит не на Понивилле, — она хорошенько прокашлялась, — И сейчас я прошу вас помочь мне найти настоящего виновного.
— Для этого нам необходимо стоять под проливным дождём? — снова донеслось из толпы под недовольный ропот.
— Да, — надрываясь, крикнула Твайлайт, отчего все мигом затихли. — Саботёром мог быть один из вас. Сейчас я буду поочерёдно называть ваши имена, а вы будете выстраиваться группами, которыми ехали в купе.
— А вы, собственно...
— Я детектив Спаркл! — гаркнула Твайлайт. — Чем быстрее вы сделаете всё, как я прошу, тем быстрее отправитесь в место, где сухо и тепло.
Посмотрев на реакцию пони и убедившись, что в целом её аргументы их убедили, единорожка начала:
— Вагон номер один, купе номер один: Блу Скайболт!
— Здесь, — выкрикнул синий пегас, выходя из толпы.
— Сбоку вставай, — прохрипела Твайлайт, указывая копытом. — Грин Грасс!
Вперёд робко вышла салатовая земная пони в ковбойской шляпе.
— Иди встань рядом с ним, — скомандовала детектив Спаркл. — Далее...
Она прошлась через весь список, стоя под ливнем и заставляя вместе с собой терпеливо стоять десятки пони. Уже ближе к концовке к ней присоединилась Рэйнбоу Дэш, отчаянно пытавшаяся понять, чего именно Твайлайт вообще хочет от бедных пассажиров, но так и не преуспевшая в этом. По итогам все пони оказались на месте, в соответствии со списком, выстроенные в чётком порядке
— Ну что, Твай, довольна? — шепнула ей на ухо Рэйнбоу.
— Я и не рассчитывала, что мы недосчитаемся пони, — ответила Твайлайт. — Если помнишь, билеты Игольщика зачарованы так, что о нём забывает любой, кто на этот билет посмотрит, поэтому проводники точно не могли ненароком занести убийцу в список, даже если он был в этом поезде.
— Но зачем тогда?..
— Слушайте сюда, пони, — перебила её единорожка, обращаясь к толпе. — Мне нужно, чтобы каждый из вас сейчас взглянул на своих соседей по купе и вспомнил, ехал ли с вами кто-то ещё.
— Твай, объясни мне, в чём смысл, — прошипела Рэйнбоу, пока пассажиры с не покидающим их ощущением идиотизма внимательно всматривались в лица друг друга.
— Проводники не могут не посмотреть на билет пассажира, они проверяют их, — зашипела в ответ Твайлайт. — Но вот пассажирам на билеты своих попутчиков смотреть вовсе не обязательно. Быть может, нам повезёт, и кто-то запомнил неучтённого пони.
— Если он вообще был, в чём я сомневаюсь, — буркнула пегаска. — Подумай сама, если из Кантерлота сюда мы ехали почти целый день, то из Эпллузы в Кантерлот поезд вообще идёт не меньше суток. И если сегодня ночью должно быть новое убийство, — Рэйнбоу поёжилась, — то Игольщик банально опаздывает. Он должен был ехать вчерашним рейсом, за день, Твай, как и все разы до этого. Это не говоря уже о том, что совсем недавно мы вообще встречались с ним в самом Кантерлоте.
Твайлайт было уже открыла рот, чтобы возразить, но один из пони в толпе выкрикнул, что «никто никого не забыл, и все всех помнят».
— Спасибо, — отозвалась единорожка. — Не расходитесь, сейчас госпожа мэр так и устроит вас, группами.
Рэйнбоу деланно вздохнула:
— Ну наконец-то. Пойдём, нас внутри уже заждались Рэрити со Спайком.
Твайлайт молча поплелась вслед за пегаской, краем глаза поглядывая, как мэр в ускоренном порядке распределяет пассажиров по домам понивилльцев, согласившихся помочь в трудную минуту. Единорожка вдруг поняла, что ничего сейчас не желает более, чем сухую тёплую кровать и чашку горячего чая; не крепкого: спать детективу Спаркл тоже очень хотелось. Но не все дела ещё были сделаны ею на сегодня.
— Твайлайт! — едва завидев её, вошедшую в зал ожидания, воскликнул Спайк и, подбежав, обнял её переднюю ногу. — Наконец-то вы приехали.
Единорожка улыбнулась, украдкой бросив весёлый взгляд тихонько хихикнувшей Рэрити.
— Я тоже рада тебя видеть, — сказала она после затянувшихся объятий. — Надеюсь, здесь, в Понивилле всё было хорошо?
— Да, ещё бы, — махнул лапой Спайк. — Чего тут вообще могло произойти? Это я жду не дождусь твоего рассказа о ваших приключениях. Должно быть жутко интересно.
— Как-нибудь, возможно, — не подавая вида, в отличие от неловко уставившихся в пол Рэрити и Рэйнбоу, пообещала Твайлайт, — но не сейчас. Мы устали с дороги, да и дела ещё есть.
Спайк конечно огорчился, но узнай он, что своё обещание единорожка выполнять и не собиралась, огорчился бы ещё больше.
— Какие ещё дела? — спросил он, опередив уже открывшую было рот Рэйнбоу Дэш.
— Нужно поговорить с мэром, — уклончиво ответила Твайлайт. — Думаю, вы могли бы пойти домой, не дожидаясь меня, всё-таки поздно уже. Тем более, Спайк зонтов на всех захватил.
На самом деле ей очень не хотелось отпускать подруг одних, но, в конце концов, не могли же они теперь следовать за ней тенями сутки напролёт. Максимум, что она могла сделать — предупредить мэра о возможной опасности.
Мэр появилась на удивление скоро, в сопровождении пожилого пони, в котором Твайлайт признала управляющего вокзалом, и к которому у неё тоже была парочка вопросов. Единорожка, не теряя ни секунды, направилась к ним, оставив Спайка караулить багаж.
— Госпожа мэр, нам нужно поговорить, — с ходу начала она.
Усталая мэр нехотя кивнула.
— С глазу на глаз, — добавила Твайлайт, выразительно взглянув на управляющего. — Однако прежде, если позволите, — останавливая его копытом, продолжила единорожка, — я хотела бы задать несколько вопросов вам.
— Я слушаю, — меланхолично отозвался пони.
— Как часто здесь ходит поезд «Эпллуза — Кантерлот»?
Управляющий задумался, прикидывая в уме.
— Их два. Каждый ходит поочерёдно через день, — наконец ответил он.
— То есть условно получается, что каждый день, — подытожила Твайлайт.
— Получается.
— И это по вашему нормально?
— А почему вы спрашиваете? — управляющий непонимающе уставился на единорожку, явно сбитый с толку. — Ну ходят и ходят...
— Просто если на секунду предположить, что Эпллуза не такой крупный и богатый город, чтобы пускать оттуда каждый день поезда на Кантерлот, то получается какая-то несуразица, вы не находите?
— Так было не всегда. В смысле, столько рейсов было не всегда, — поправился пони.
— И что же поменялось? — наседала Твайлайт.
— А мне откуда знать? — управляющий закатил глаза. — Я что, начальник какого-нибудь там транспортного департамента? Ну ходят эти поезда мимо нас и ходят. Ещё вопросы?
— Нет, спасибо, — остыла единорожка, — теперь оставьте нас пожалуйста.
Пони, покачав головой, удалился
— К чему было всё это? — поинтересовалась мэр, убедившись, что поблизости нет никого, включая Спайка, недовольно потянувшегося со своими зонтами и багажом на улицу.
— К тому, что жителям Понивилля, вполне возможно, грозит опасность, — ответила Твайлайт. — У меня нет прямых доказательств этого, но лишняя бдительность не помешает. Я прошу вас предупредить всех пони, только как-нибудь... — единорожка замялась, подбирая слово, — чтобы без паники.
— Это как-то связано с аварией? — задумчиво спросила мэр, тяжёлым взглядом посмотрев на неё. — С теми пассажирами?
— Возможно, — уклончиво ответила Твайлайт. — Возможно, это было чем-то большим, чем просто авария.
— Чем же?
— Я не могу сказать, — единорожка вздохнула. — Только в Кантерлоте, как вы догадались, всё это время я проводила не случайно.
— Её Высочество обеспокоена этим самым «чем-то»? — мэр взволнованно вытерла лоб копытом.
— Да, Её Высочество в курсе, — кивнула Твайлайт. — Так что мы должны приложить максимум усилий, чтобы с жителями Понивилля ничего плохого не произошло. Я готова взять на себя эту ответственность, но я не мэр. А вы — да, — единорожка заговорщически понизила голос. — Вы готовы?
— Конечно, я... я всё сделаю, — заверила её не на шутку напуганная мэр.
— Вот и отлично. Намекните понивилльцам как-нибудь помягче, что им следует беспокоиться за себя чуть больше, чем обычно, и быть чуть внимательнее к вещам, чем обычно. И попросите их, опять же мягко, сообщать мне о любых подозрительных мелочах, хорошо?
Мэр машинально кивнула.
— Замечательно, — кивнула в ответ Твайлайт и направилась к выходу.
— А что принцесса? — опомнившись, окрикнула её мэр.
— Зачем вам принцесса? — обернувшись, сказала единорожка. — Принцесса правит всей Эквестрией, у неё много разных дел. У вас есть я, здесь, в Понивилле.
Твайлайт вышла из здания вокзала уже за полночь, в ночную прохладу после ливня. На улице не было ни души, лишь Спайк стоял, прислонившись к фонарному столбу, терпеливо ожидая её всё это время.
— Всё в порядке? — поинтересовался он, едва завидев единорожку.
Твайлайт натужно улыбнулась и, вздохнув полной грудью, произнесла:
— Знаешь, Спайк, всё же вернуться домой очень приятно, так что да, всё хорошо.
— Так говоришь, будто сомневалась, — усмехнулся тот, усаживаясь ей на спину. — Я тебя уже заждался. Поехали.
Единорожка левитировала свой багаж, и они в полной тишине неспешно двинулись в путь по едва освещённым ночным улочкам Понивилля. Безмятежное спокойствие окружало их, спокойствие, которому Твайлайт очень хотела верить, но не верила, ибо где-то в глубине себя самой чувствовала в нём неведомую фальшь, некую едва заметную лишнюю деталь, готовую в любую секунду перевернуть с ног на голову всё, что знала и во что верила единорожка. Это чувство пугало её, и, пожалуй единственным утешением для неё служила уверенность, что ни подруги, ни Спайк, умиротворённо устроившийся на её спине, не испытывали ничего схожего.
Твайлайт ещё надеялась, что оказавшись дома, в родной библиотеке, она наконец-то сможет успокоиться, однако надеждам этим сбыться оказалось не суждено.
— Спайк, а ты хорошо следил за нашим Золотым Дубом? — дрогнувшим голосом спросила единорожка, едва взгляд её пал на ствол дерева-библиотеки.
— Конечно, почему ты спрашиваешь? — Спайк выглянул из-за головы Твайлайт, и зрачки его расширились от ужаса. — Кто это сделал? — вскричал он. — Клянусь, этого не было, когда я уходил на вокзал! Я клянусь, Твайлайт!
— Успокойся, я верю, верю, — пытаясь сохранять спокойствие, утешила его единорожка.
Взгляд её застыл на Древе, ныне клеймённом неаккуратной резьбой. Из-под кроны выглядывало уродливое солнце, хранящее под своими угловатыми лучами лишь одно слово: Обитель.
— Ох, как же я не уследил... — не унимался, Спайк. — Но это же ничего страшного, да? В смысле, ты же всё исправишь своей магией, да?
— Нет, — Твайлайт тяжело вздохнула. — Это очень страшно.
— Почему? — Спайк, соскочив с её спины, подбежал к стволу. — Что значит эта «Обитель»? — спросил он.
— Значит, что все мы в большой опасности, как я и боялась, — прошептала единорожка, опустив голову.
— Может тогда стоит написать принцессе?
Твайлайт открыла было рот, но не издав ни звука, закрыла его снова.
— Нет, — после долгого молчания тихо произнесла она. — Селестия ничем не поможет нам сейчас.
Детектив Спаркл возвела взгляд к небу. Из-за туч наконец показалась яркая луна. Ночь только начиналась.