Ласковый дождь

Война окончена

Кристальная империя. Раньше процветающее утопическое государство, живущее в мире, и мифический артефакт, названный кристальным сердцем, распространяющий любовь по всей Эквестрии.

Но не сегодня. Некогда величественное место стояло в руинах. Спустя четыре года после начала кристальной войны с Королем Сомброй и его армией рабов, нам удалось вытеснить войска Сомбры обратно в кристальную империю. И сегодня мы надеялись покончить с ним. Бежать ему было некуда, остатки его армии сражаются, не зная страха, но нас больше.

Я с отрядом Вондерболтов влетаю в гущу боя. Там кипит сражение с силами самообороны империи. Я вцепилась в первую попавшуюся пони, которая пыталась зарезать гвардейца, выбила нож из ее копыта, она попыталась меня ударить, но я блокировала удары, закрываясь своим металлическим крылом. Контратаковала и повалила ее на землю, замахнулась и…
― Умри, Эквестрийская тварь! ― на меня бежал жеребец с металлическим копьем наперевес весь покрытый кровью. Я попыталась взлететь, но пони подо мной вцепилась в меня мертвой хваткой. Он был уже близко, похоже, это конец.

Но тут дорожки города вдруг засияли ярким светом. Свет как будто потек в сторону дворца, где, у его основания, произошла яркая вспышка. Огромная волна света пошла на нас, уничтожая темные кристаллы-ловушки, оставленные королем. Волна прошла через меня и… и я стала прозрачной, будто сделанная из кристалла.

Повисла тишина, войска Сомбры больше нас не атаковали. Жеребец, собиравшийся проткнуть меня своим копьем, отбросил его и попятился.

Пони, которую я сбила, сняла шлем. Она посмотрела по сторонам, словно только что проснулась. Взгляд остановился на мне.
― Эм… привет, ― сказала она. ― Что здесь произошло? Почему я в броне?

Я не знала, что ей ответить. Пони, которая минуту назад была моим врагом, которая готова была разбить голову стражнику, просто сказала “привет”. Тут выбежал молодой пегас, он весь сиял.
― Ребята, война окончена, мы победили! Король Сомбра повержен! ― он подкинул свой летный шлем в небо.

Сначала тихо и неуверенно, но затем все громче, пони вокруг ликовали, кидали головные уборы в небо и обнимались. Повсюду был слышен лязг метала, это скидывали в одну кучу мечи, ножи и копья. Мой товарищ Соарин схватил нашего капитана Спитфаер за грудки и поцеловал прямо в губы.
― Рэинбоу! Рэинбоу! ― ко мне подбежала Флитфут. ― Рэинбоу! Ты чего не радуешься? Война окончена! УРА! ― она стиснула меня, а потом побежала к другим.

Тут меня тоже накрыло волной облегчения, неужели все закончено? Неужто это все? Я улыбнулась и кажется даже подпрыгнула от радости. А потом подошла к сбитой мной пони, которая стояла, ничего не понимая.
― Мэм, вам не стоит бояться, короля Сомбры больше нет. Теперь вы свободны.
― Я… не понимаю… я просто не понимаю, что нам делать дальше? ― она огляделась по сторонам. ― Мне надо найти своего мужа, ― пробормотала она и пошла прочь, игнорируя остальных.

Вот так все и закончилось. Как я узнала позже, решающую роль в этой битве сыграла единорожка-диверсант. Пока мы отвлекали врага, она проникла внутрь дворца с задачей отыскать Кристальное Сердце ― мощный артефакт, способный уничтожить короля и освободить кристальных пони.

И ей это удалось. И вот сейчас мы стоим на главной кантерлотской площади, одетые в парадную форму, получаем Эквестрийские Розовые Сердца Отваги. Гражданские, наблюдавшие празднование победы, ликовали, они топали копытами и кричали. Я заметила жеребенка, стоящего на спине отца, он радостно размахивал флагом Эквестрии. Увиденное заставило меня улыбнуться. Смотри, пацан, я и тысячи других пони сражались, чтобы ты жил свободно.

На балкон дворца вышла принцесса Селестия. Наравне с нами она участвовала в войне. Пони не зря боготворили ее, она ― наш луч света, пронзающий завесу тьмы. Когда принцесса была на острие атаки, мы чувствовали прилив сил, вставали и шли за ней. Зная, что с нами солнце.

Она заговорила.
― Сегодня великий день. День, когда мы можем спать спокойно, зная, что завтра наступит новый рассвет. Мирный рассвет. Все это благодаря доблести и отваге нашего народа. Воинов, которые забыли, что такое отдых и сражались за свободу для каждого из нас, жертвуя собой беззаветно, зная, что за их спинами родные и близкие.

Мы всегда будем помнить их подвиг и приложим все усилия, чтобы нам никогда не пришлось его повторять.

Пони кричали “Ура!”, а небо разразилось звуками взрывов, но это были уже не снаряды, а салют. Я машинально пригнулась. И не я одна.

Прошло несколько дней после окончания войны. Я находилась на базе вондерболтов, просто накручивала круги, пытаясь не потерять форму, да и других занятий не предвиделось.
― Эй, Рэинбоу Дэш! ― меня звала к себе Спитфаер. Я спланировала вниз и приземлилась возле нее.
― В чем дело? ― спросила я.
― Вот держи, ― Спитфаер протянула мне конверт, я взяла его здоровым крылом и вскрыла.
― Что?! Меня отправляют на пенсию?! Почему?
― По состоянию здоровья и за заслуги перед Эквестрией, ― спокойно ответила желтая пегаска.
― Но… но… как же выступления? Я за всю службу до войны была только на десяти пилотажных шоу.
― Дэш, ― она положила копыто на мое плечо. ― Не только тебя списывают, всем нам пришла такая весточка. Мы свое отлетали, Рэинбоу.

Я все еще не могла поверить. И что дальше? Куда идти?
― Наслаждайся. Купи себе домик в тихом месте или переезжай в мегаполис и открывай свой бизнес. Все возможности у тебя. Мы с Соарином решили наконец-то завести семью, ― она тепло улыбнулась. ― Я знаю это трудно, но мы привыкнем.
― Да. Привыкнем. Как обычно. Не впервой.

― Я так рада, что ты прилетела к нам домой погостить, ― сказала моя мама. ― Вот держи, я приготовила твой любимый сэндвич, ― она положила тарелку на стол.
― Спасибо, мам. ― Я была рада, что с мамой и папой все в порядке. Войну они отсидели в тылу, к этому я приложила копыто.
― Мне правда очень жаль, что тебя отстранили от полетов в пилотажной группе, ― грустно продолжила мама. ― Но ведь ты была вондерболтом, ты служила вместе с ними, летала. Пусть не совсем так, как ты хотела, но все же ты добилась своей цели.
― Да, ты как всегда права, ― я вымученно улыбнулась. ― Но сейчас я ощущаю пустоту, словно часть меня вырвали. Полеты были для меня всем, и теперь я не знаю, что делать.
― Надо заполнить эту пустоту! ― отозвалась мама, продолжая копошиться на кухне. ― Найди себе занятие, хобби, тебя с радостью возьмут инструктором в школу для юных летунов. Ты можешь начать с чего угодно.
― Мои кобылки, я дома! ― Папа пришел домой. Он зашел на кухню и поцеловал маму в щеку. А затем сел рядом со мной. ― Привет, золотце.
― Привет, пап.
― Ну как тебе на гражданке?
― Ну… в принципе нормально, кормят тут неплохо, да и поспать лишний час дают.

Папа рассмеялся.
― Ха-ха. Моя дочка.
― Я рада, что вы с мамой не утратили свой задор.
― Иначе мы не можем, Дэши, ― сказала мама. ― Будь мы, как родители Флаттершай, и зная, что наша дочь ушла на войну, мы бы, наверное, с ума сошли. Мы, конечно, очень переживали, но знали, ты сильная и выдержишь это испытание.
― Кстати, что-нибудь известно о Флаттершай? У нее все хорошо? Я не получала от нее писем последние два года?
― Её родители нам ничего не сказали, возможно сами не знают, ― ответила мама.
― А Зэп Бриз?
― А что Зэп? Сидел на военной базе в Клаудсдейле и стриг курсантов, вот его выслуга, ― сухо сказала папа. ― Поверить не могу, что ты рассматривала его в качестве мужа.
― Да ладно тебе! ― засмеялась я. ― У меня тогда был сложный период в жизни, я на всех кидалась. И вы же знаете, за кого я вышла замуж… ― от последних слов у меня пересохло в горле.
― Мне жаль, что Райдер не дожил до того момента, когда мы могли бы все собраться и позавтракать под мирным небом, ― грустно произнесла мама.
― Да… Мне тоже. Мы ведь так и не провели наш медовый месяц, ― с горечью сказала я.
― Ничего, милая, ― папа меня обнял. ― У тебя все будет хорошо.
― Спасибо, пап. Вы присматривали за нашим домом?
― Да, конечно, ― ответила мама. ― Все так, как вы и оставили, нераспакованные коробки с вещами, новая мебель, все в порядке.
― Спасибо. Как приеду домой, будет мне занятие ― распаковывать коробки.

― Следующая остановка: Понивиль! ― объявил кондуктор поезда.

Мы подъезжали к Понивилю, в окне показались яблочные акры, которые мне так понравились, когда мы впервые приехали сюда с Райдером. Еще перед свадьбой мы решили переехать жить сюда. Он говорил, что в этом городе есть что-то волшебное.

Мы приобрели дом из облаков, установленный на краю города. Большой и роскошный. Он говорил, что для нас двоих дом слишком большой, и что нам надо будет постараться, чтобы в доме случилось пополнение. А теперь из-за этой проклятой войны я возвращаюсь домой одна.

Поезд остановился, двери вагона открылись, и я вышла вместе с другими пони. Некоторых уже ждали на перроне родные и близкие. Радуясь, они прыгали в объятия друг друга, довольные воссоединением после долгой разлуки.

Я же пошла дальше. Город постепенно оправлялся после ужасов войны, с витрин магазинов исчезали доски, подметались улицы. У цветочного магазина три пони сажали семена будущих растений. Это как раз очень кстати, во время войны количество погодных отрядов сократилось, фабрика погоды больше работала на оборону, мы заливали врага океанами дождей, превращая дороги в тягучую грязь, устраивали снежные бураны, провоцировали ураганы и штормы.

А на орошение земель и полив цветочков выдавали не так много. Поэтому большинство пейзажей сегодняшней Эквестрии составляют высохшая трава и полуживые деревья. Разве что яблочные акры не сильно пострадали от засухи, снабжение продовольствием армии ― первостепенная задача. Консервированное пюре “Бабули Смит” спасло многих пони от голодной смерти.
― Поберегись!

В следующее мгновенье меня сбила с ног маленькая кобылка, которая неслась на самокате.
― Ой, простите!

Я поднялась и посмотрела на виновницу ДТП. Оранжевая кобылка пегас с фиолетовой гривой. Она собрала рассыпанные яблоки и банки, которые выпали из ее седельной сумки и посмотрела на меня.
― Простите, мисс, ― виновато сказала она. ― Я отвлеклась.
― Ничего страшного, ― ответила я, отряхиваясь. ― Мне тоже надо быть повнимательнее. ― Я улыбнулась, взгляд маленькой пони приковал мой протез. ― Интересно мое крыло? ― спросила я.

Она кивнула. Я расправила его, продемонстрировав во всей красе.
― Круто выглядит, не правда ли?

Она опять закивала. ― Вы прям как героиня фантастических кибер-панк фильмов, что мне мама показывала. А внутри вы тоже металлическая?
― Нет, ― хихикнула я. ― Внутри по-прежнему бьется сердце.
― Жалко, а то я бы рассказала своей подруге Свити Бэль, что встретила киборга.
― Ну по сути так и есть. Я ― живой организм с механическими частями, а значит киборг. Так что можешь пойти похвастаться своей подруге.
― Ух ты! Ладно, мне надо домой, а то я опоздаю к ужину. Вы сюда в гости приехали?
― Нет, я приехала сюда жить, ― ответила я. ― Меня зовут Рэинбоу Дэш.
― А меня Скуталу, было приятно с вами познакомиться! ― она вскочила на свой самокат и, быстро захлопав крылышками, унеслась прочь.

Смышленая малышка, напоминает меня в детстве. Мне было радостно на душе, что этот жеребенок живет, не зная горя войны, и что у него все еще впереди. Я пошла своей дорогой.

До войны я пожила тут совсем немного. Однако запомнила несколько мест, которые сейчас трудно узнать. К примеру, местную кондитерскую, как она там называлась, “Сахарный погреб”? Сейчас от былого пряничного домика не осталось ни следа, некогда красивое строение походит на обычную пекарню. Но кому нужны кексы и торты, когда надо кормить население и армию во время войны?

На глаза мне попался бутик “Карусель”. Там работала и жила кобыла единорог, по слухам, лучшая в своем деле, фантастически красивые наряды. Сейчас заколоченный бутик был покрыт пылью и грязью, а вход зарос бурьяном. Хозяйке придется изрядно поработать, чтобы привести бутик в приличное состояние.

В скором времени я добралась до дома. Большой, просторный и только для меня.

В коридоре, на кухне, в гостинной стояли коробки с еще не распакованными вещами. После свадьбы мы с мужем захотели сменить место. Мы оба родились и выросли в Клаудсдейле, но когда мы поженились, было решено переехать. Понивиль стал для нас идеальным решением, не так далеко, красивые пейзажи, да и вообще обстановка в городе располагала к спокойствию.

Мы были очень рады, узнав, что тут продается облачный дом. Обычные домики в Понивиле тоже уютные, но когда ты всю жизнь росла на облаках, трудно спать в доме с деревянными стенами.

Нам было так хорошо тут вдвоем.

Войдя в гостиную, я сняла пластиковые чехлы с дивана и уселась на него. Я уставилась на фотографию, висящую над камином, на ней я и Райдер в день нашей свадьбы. Мы стояли у алтаря в парке под сакурой, счастливые, в наших глазах горел огонь надежды. Надежды на светлое будущее.

От этих воспоминаний заслезились глаза. Я отвернулась. Посмотрела на груду вещей в коробках, на огромный пустой дом для одной меня, на свое металлическое крыло.

И задала себе тот же вопрос, что и безымянная пони из кристальной империи. Что нам делать дальше?

Всё, что мне нужно - мечтать

Как прекрасно было на нашем медовом месяце. На деньги, подаренные гостями на свадьбу, мы с Райдером отправились в путешествие на круизном лайнере с чудесным названием “Харон”.
Лежа на шезлонге и любуясь закатом, я чувствовала себя полностью умиротворенной.
― Знаешь, о чем я жалею? ― сказал мне Райдер. Бирюзовый пегас протянул мне мохито.
― О чем?
― О том, что мы не поженились на палубе корабле, капитан мог бы провести церемонию.
― Хи-хи… Это было бы здорово, однако, думаю, эта мысль не пришла бы тебе в голову, не окажись мы на борту лайнера.
― И то правда.
Неожиданно сильный ветер подул ему в спину, отчего черничные длинные волосы свалились ему на лицо.
Я засмеялась. Затем потянулась к нему, чтобы поправить волосы и поцеловать. Убрав челку с его лица, я ужаснулась. На меня смотрели красные наполненные кровью глаза, лицо было все в порезах и ссадинах. Его рубашка с кобылками в бикини вдруг оказалась военной формой.
И я тоже была в военной форме и… моего крыла больше не было, на его месте торчал кровавый кусок мяса.
― Райдер, что происходит? ― закричала я.
― Рэинбоу, надо вернуться в бой, ― сухо сказал он мне.
― Что?
Тут он загорелся, словно керосиновая горелка.

Я проснулась в холодном поту. Это был всего лишь сон. Райдер мне часто снился, иногда это просто отрывки из воспоминаний, а иногда жуткие психоделические образы, леденящие душу.
На улице уже светало, поэтому пытаться заснуть уже не имело смысла. Поднявшись и застелив кровать, я отправилась в ванную. Проходя мимо зеркала, я посмотрела на себя. Шрамы, порванное ухо, протез, спасибо тебе, Король Сомбра, за бесплатную пластическую хирургию. Я проверила работоспособность крыла, все было нормально. Когда его только установили, оно приносило некоторые неудобства: спишь, словно с гирей, на утро одеяло застревало между подвижными частями крыла. Вдобавок надо пить специальные таблетки, чтобы организм не отторгал протез.
Закончив себя рассматривать, я залезла в душевую кабинку и включила холодную воду.
Уже второй день я безвылазно сижу дома. Разбираю коробки с вещами, находя какой-нибудь альбом, на пару часов выпадаю из жизни, упиваясь воспоминаниями. Вчера я нашла старую пластинку, которую мы с Флаттершай слушали вместе, когда были подростками. Это был популярный в то время Кольт Бэнд “Бэкстрит Сталлионс”. Когда тебе почти тридцать лет, их песни звучат довольно дерьмово.
Однако они пробуждают воспоминания, о тех временах, когда мы были беззаботными подростками, сидели в комнате Флаттершай, увешанной плакатами, делали друг другу прически и сплетничали о мальчиках в школе.
― Хватит, Дэш! ― сказала я сама себе, упершись головой в кафель душевой. ― Ты уже ничего не вернешь. Пора идти вперед.
Когда я вышла из душа солнце уже встало. Готовить завтрак не было никакого желания. Абсолютно. Даже хлопья с молоком.
Я решила пройтись до ближайшего ресторана. Накинув на тело летную куртку, я спустилась на землю и проследовала в сторону города. Тот уже начал приходить в норму после войны, забитые досками окна остались лишь на единицах домов. Я лелеяла надежду, что их хозяева еще приедут.
― Доброе утро, мисс, ― ко мне подъехала малышка, которую я видела два дня назад. С... скуталу.
― Доброе утро, Скуталу, ― ласково сказала я. Кобылка была одета в свой шлем и также, как в день нашей встречи, ехала на самокате, только теперь с тележкой, которая была загружена газетами. ― Эй, а я не получала свою газету, ― в шутку сказала я. Но малышка восприняла это всерьез.
― Ой, простите, мисс, я... я… я просто незнаю где вы живете и…
― Успокойся, я пошутила. Я живу за Понивилем в облачном доме.
― Вы там живете? Но там же живет горе-невеста, ― испуганно сказала она.
― Горе невеста? ― Отлично. Теперь я и мой дом стали страшилкой для жеребят. Кажется у нас в школе была страшилка, о старухе, которая скармливала скаутов своим кошкам.
― Да. Мне в школе рассказывала подруга, она слышала эту историю от другой подруги, которая еще до войны окончила школу.
Давным-давно в тот дом заселилась пара молодоженов. Никто не знает, что там произошло. Но с того дня из дома никто не выходил. Поговаривают, что под покровом ночи, жених невесты убежал с их горничной, оставив молодую кобылку. От горя она умерла. Сначала в доме было тихо. Потом проходящие мимо пони видели, как в доме разгуливала светящаяся фигура, издавая жуткий гул. Это призрак невесты, который бродит по этому дому в свадебном платье и ревет каждое новолуние.
Я даже не знала, плакать мне или смеяться.
― Этой молодой парой были я и мой муж… Мы прожили в этом доме недолго, а когда началась война ― отправились на фронт. Жуткий вой и свечение: это моя мама приходила домой, и я подозреваю, вой издавал пылесос, который моя мама мне и подарила на свадьбу. Он очень страшно ревет.
― Оу… ― малышка поникла. ― А ваш муж?
― Погиб, ― сухо ответила я.
― Мне жаль.
― Ничего. Хе-хе, я бы предпочла, чтобы он сбежал с нашей горничной, по крайней мере был бы жив. А я была бы городской легендой для жеребят, ― грустно улыбнулась я.
Она захихикала.
― Ой. Мне надо спешить, мисс, я еще не все газеты разнесла. ― Она взяла с тележки одну газету и дала мне. ― Держите, завтра буду привозить газеты к вашему дому.
― Спасибо, мелкая, ― я достала монетку из куртки и передала малышке. ― Это за газету.
Спасибо! ― она радостно покатила дальше.

Во вновь открывшемся ресторане “У Густава” подавали неплохие блюда, конечно с наличием качественных продуктов у них проблемы, но кому сейчас хорошо? Впрочем если и до войны у них был такой поганый кофе, то это о многом говорит. Даже сливки его не спасли.
Кстати о сливках. Белая единорожка с пурпурной гривой стояла возле окон бутика и ломиком пыталась отломить доски. Получалось у нее неважно. Я подлетела к ней.
― Вам помочь, мисс? ― спросила я.
Она испугалась такого неожиданного появления и подпрыгнула, выронив монтировку из магического поля.
― Ой простите, не хотела вас пугать, ― повинилась я.
― Ничего страшного, дорогуша, ― ответила белая единорожка. ― Да, помощь не помешает. Когда я уезжала в Мэйнхэттан, то попросила одного своего знакомого заколотить мне окна. ― Она снова взяла монтировку и приложила к прибитой доске. ― Он дал мне обещание, когда война закончится, приехать и помочь их убрать, ― она усмехнулась. ― Он погиб за месяц до конца. Слал мне письма, спрашивал, как дела, рассказывал о жизни на фронте. А я все думала, что он так ко мне привязался. И только после его смерти я поняла, что влюбила его в себя. Он умер, мечтая закончить войну и вернуться ко мне, а я просто попросила его заколотить окна, ― наверное она поняла, что разболталась. ― Простите.
― Да ничего, мне нравится ваша открытость, ― хотя поначалу я подумала, что она просто болтушка. ― Мы часто создаем себе иллюзии и принимаем их за правду, так жить проще.
― Да… это точно. Так вы хотели мне помочь? ― спросила кобылка.
― Да, я посмотрела, как вы боретесь с этими досками и подумала, что надо помочь даме в беде.
― Хм... ― она улыбнулась и протянула монтировку. ― Буду вам очень признательна. Меня зовут Рэрети.И мне очень нравиться ваша куртка, я вообще в восторге от дизайна формы вондерболтов.
― А меня Рэинбоу Дэш, ― я отсалютовала и принялась отдирать доски. Одну за другой. Рэрети пропала ненадолго, а затем вернулась с подносом, на котором стояли два стакана с лимонадом.
― На улице жуткая жара, вам бы не помешало освежиться, ― проворковала она.
― Ох… спасибо, ― я отложила монтировку и взяла бокал с холодным лимонадом.
Наслаждаясь напитком, я заметила, что Рэрети меня осматривает, взгляд ее перемещался то на мою прическу, то на мое крыло.
― А я вспомнила вас, вы ― та молодая пара, что приехали в наш город до войны. Кобылки в спа все уши прожужжали о вашем приезде. Мол молодожены приехали сюда и что не просто кто-то там, а члены летного состава Вондерболтов. Мне все хотелось придти к вам, поздравить с новосельем и познакомиться с соседями, я даже пирог приготовила. Но…
― Но потом началась война, и стало не до хождения по гостям с пирогами, ― я допила лимонад и вернулась к доскам. ― А вы чем занимались, когда война началась?
― Когда все началось, мы занимались тем, чем и раньше. Магазины работали, жеребята ходили в школу. Но фронт рос, все больше и больше пони уходили туда или на заводы для обеспечения армии. Я закрыла бутик и отправилась в Мэйнхеттан, стала работать на трикотажной фабрике, шила форму солдатам. С утра и до позднего вечера я сидела перед швейной машинкой, бывало выходила в ночную смену.
― А я была в отряде Вондерболтов. Когда началась война, мы самыми первыми ринулись в бой. Битвы за битвами, бесконечные боли, страдания. ― С последней доской было покончено. ― Ну вот и все.
― Ох благодарю. Не хотите зайти ко мне на чашечку чая?
― Не откажусь.
Рэрети собрала все доски при помощи магии и отложила их к мусорному ведру неподалеку. Затем она вошла в свой бутик, а я последовала за ней. Внутреннее убранство бутика еще хранило следы былой роскоши, хотя, как и у меня дома, все было покрыто пылью и паутиной. Манекены и одежда завернуты в целлофан, а прямо над подиумом крыша дала течь, и капающая сверху вода оставила грязные следы на полу.
― Простите за беспорядок, я… еще не начинала уборку внутри, ― виновато пробормотала Рэрети.
― Я думаю, сейчас у каждого жителя Понивиля, который уезжал из города, творится что-то подобное, ― весело отозвалась я. ― Я просила родителей, чтобы они проверяли дом в мое отсутствие.
Мы зашли на кухню, судя по блеску полов и столешниц, ведру со шваброй и кристально чистым окнам, тут уже было прибрано.
― Хм… а я нет, мой отец, как и я, отправился помогать в войне, работал в Филлидельфии на верфи. Чинил и строил воздушные эсминцы. Ну знаете, большие летучие корабли. Мама с сестрой были тут. Я просила следить за бутиком, но престарелая кобылка крышу не починит. Спасибо, что она время от времени заходила пыль смести, а то бы сейчас тут было сантиметров пять.
На плите уже стоял чайник, из которого, как из паровоза, шел пар. Несколько манипуляций, и на столе появились две чашки чая со сладостями.
― Мистер и миссис Кейк сказали мне, что это первые сладости, которые они выпекли после окончания войны, ― рассказала Рэрети. ― Они очень рады, что могут вернуться к любимому делу.
― Мне не довелось познакомиться с ними поближе. Если бы не эта треклятая война…
― Все было бы иначе, ― закончила единорожка. ― Однако война уже закончилась, и это в прошлом, также, как и жизнь до войны. Но я рада, что мы наконец-то можем жить как захотим. И что познакомилась с вами.
― И я рада, что познакомилась с вами, ― эхом отозвалась я.

Я просидела у Рэрети почти до обеда, мне просто больше нечем заняться. А это еще что? Возле моего дома стояла толпа жеребят. Они разглядывали дом и не обращали на меня внимания. Я подошла поближе, чтобы послушать их разговоры.
― Ты точно уверен, что она там была, ― спросила розовая кобылка с диадемой на голове.
― Да, я видел, как она по дому ходила. Это была она ― Горе-Невеста, ― отвечал ей жеребенок с оранжевой гривой и желтой шкуркой. ― Я еще вчера это заметил, когда увидел из окна своей комнаты, как горят огни в доме. Но там же никто не живет.
― И что мы будем делать? ― спросила серенькая кобылка с серебряной ложкой на боку.
― Подождем, когда она снова появится, ― ответил желтый жеребенок.
Я ехидно улыбнулась. Я знаю, что, возможно, это неправильно, что я не должна так поступать, особенно учитывая мой статус. Но я люблю шутить, а корчить из себя вдову, которая до конца своих дней будет ходить в трауре ― не мое.
Я незаметно пробралась к себе в дом, достала из коробки свадебное платье. Сумерки сгущались, а жеребята все еще выжидали появления невесты. И они ее дождались! Для начала я пару раз прошлась возле окон, издавая воющие звуки, изо всех сил стараясь не заржать. Жеребята активно завозились, о чем-то переговаривались, один жеребенок даже передал две монеты другому.
Закончив с прогулкой перед окнами, я забежала в ванную, по-быстрому навела макияж, а затем поплескала водой в лицо. В результате тушь потекла и размазалась, убедившись, что я выгляжу ужасно, я также незаметно спустилась вниз и подкралась к ничего не подозревающим жеребятам.
― Простите, ― заревела я. Все семь маленьких пони обернулись ко мне, их глаза были полны ужаса и страха. ― Вы не видели моего мужа!?
Они стояли, оцепенев от страха. Я наклонилась к маленькой серой пони. ― Ты похожа на ту, кто забрала моего мужа. Где мой дорогой?
― АААА! ПРИЗРАК НЕВЕСТЫ!! ― завопила розовая кобылка, и весь маленький табун помчался прочь, только подковы блестели.
Дождавшись, пока они убегут подальше, я свалилась на землю и громко засмеялась. Давно мне не было так весело.

― Это все ваши помидоры? ― спросила я у продавщицы, утром я решила пойти на рынок, купить припасов.
― Да, это все что есть, милочка, ― отвечала мне желтая пони с помидорами на кьютимарке. ― Сами понимаете, как нам трудно их выращивать, даже сейчас.
― Ладно, я возьму вот эти, ― я передала деньги продавщице и взяла помидоры. ― Желаю вам удачи в вашем деле.
― Спасибо, милочка.
Пройдя пару шагов, я встретила Рэрети. Она принарядилась в летнее кремовое платье с большой шляпкой.
― Мисс Дэш, как я рада вас видеть, ― радостно приветствовала она.
― Доброе утро, Рэрети, ― ответила я. ― Тоже ходили за покупками?
― Не совсем. Я провожу время со своей младшей сестрой Свити Бэль. Она была так рада моему приезду. И я счастлива, что с ней все хорошо. А вот и она.
К нам бежала компания из двух кобылок, первой оказалась Скуталу, а вторая ― зефирная пони единорог, с красивыми завитушками в гриве, она прямо излучала любовь.
Подскакав к нам, она первым делом посмотрела на меня и ужаснулась. ― Это Призрак Невесты!
А я даже и не помню, что она была в той компании.
― Свити Бэль, что за вздор? ― возмутилась Рэрети. ― Мисс Рэинбоу Дэш вовсе не призрак, а живая пони.
― Да, ― встряла Скуталу. ― Это та пони, о которой я тебе рассказывала.
― Это пони-киборг? ― Свити Бэль недоверчиво посмотрела на меня.
― Киборг? ― Скуталу сделала вид, будто она не при чем.
― Но ведь вы вчера вечером были в свадебном платье и… и пугали нас, ― пробубнила Свити Бэлль.
Рэрети вопросительно посмотрела на меня.
― Ну, я узнала, что пока меня не было в городе, мой дом оброс легендами. О невесте, чье сердце было разбито. Я… не удержалась от соблазна разыграть малышей. Если что, то я извиняюсь…
― А вы наденете этот костюм на ночь кошмаров!? ― спросила Свити.
― Да. Было бы очень круто! ― поддержала ее Скуталу.
― Ну… я… хорошо.
Поняшки так обрадовались, что мне даже показалось, как сухая трава под их ногами чуть-чуть позеленела. Может это и надо Эквестрии, побольше счастья и улыбок, и тогда наш мир вновь оживет.

― Спасибо, что помогаешь мне с уборкой, ― единорожка окунула швабру в ведро и продолжила мыть пол, в то время как я занималась мытьем окон. ― В одиночку я бы потратила на это целый день, а я хочу открыться пораньше и начать обслуживать клиентов.
― Не за что, но ты уверена, что твой бизнес пойдет в гору? Я имею в виду, война лишь недавно закончилась, думаю, многие сейчас стараются, как и ты, починить свои дома, пытаются прокормить себя.
― Пфф… дорогуша. В том то и дело, что война окончена. Да, кров, еда ― это важно. Но ты не думала, что уже осень, скоро осенние праздники, затем зимние. Мы начинаем возвращаться к нормальной жизни, и каждой пони хочется забыть о рабочих комбинезонах и военной форме. Когда я уезжала из Мэинхеттана, услышала от соседок, как они собираются в скором времени надеть платья и идти покорять город. Шик, блеск, гламур! Кобылы снова желают быть женственными, тем самым “слабым полом”, которому жеребцы подадут копыто на выходе из такси. Помогут снять пальто. Тебе бы не хотелось такого?… Ой, прости, я...
― Все нормально, ― я вернулась к мытью окон. ― Да, мне бы хотелось. Но для кого?
― Для себя, для меня.
Я скептически посмотрела на нее.
― Я не это имела в виду, ― тут же поправилась она. ― Просто мы друзья, и, как твоему другу, мне хочется, чтобы ты была привлекательной. Я вижу, как ты каждый раз рассматриваешь себя и свое крыло, тебя волнует то, как ты выглядишь, но ты не хочешь, чтобы кто-то об этом знал.
― Мне это не нужно, ― резко отмела я, яростно натирая окно тряпкой.
Повисло неловкое молчание. Она была права, я переживала за свою внешность. Что стало со мной? До войны меня от зеркала было не оторвать, я нахваливала себя, говорила, что потрясна и красива, я была такой самолюбивой. А сейчас? Я бы даже сама с собой не стала флиртовать.
― А как это произошло? ― молчание нарушила Рэрети.
― Что?
― Твое крыло?
― А… история недолгая. Это было во время штурма деревни “Рэинбоу Фоллс”. Знаешь, почему в первые годы войны врагу удалось так далеко продвинуться? Страх. Эти шлемы делали из пони Сомбры просто солдат ― бездушные машины, выполняющие приказы, им не страшно было умирать. Это мы неженки, боялись пораниться. Берегли себя.
Но тот бой был переломным. Я и все бойцы поняли, что если мы не затопчем свой страх, не перестанем беречь себя и не вложим все силы в победу, то погибнем все. Мы озверели. Я помню, как на меня напрыгнула кобыла и откусила мне кусок уха, а я взлетела и стряхнула ее вниз с водопада.
Бой длился несколько дней, мы буквально дрались за каждый домик, и нам удалось победить, Мы сняли шлемы с пленных, освободив их от власти короля. Другие решили отступить. И, казалось, все было закончено, но…
― Но…
― В последнем доме остался один солдат короля. Он швырнул в меня динамитную шашку.
Очнулась я уже в палате военного госпиталя. Медсестра сообщила мне, что я провела две недели в коме и потеряла крыло. Я поначалу ей не поверила. Я все еще чувствовала крыло, а когда посмотрела, там был просто обрубок, перевязанный бинтом.
― Какой ужас, я даже не могу представить, что значит для пегаса потерять крыло, ― с горечью сказала Рэрети.
― Разве что тебе отстрелят рог. Я жила небом, полетами, скоростью, а глядя на то, что осталось от моего крыла, я понимала, что небо отныне для меня закрыто. Я впала в черную депрессию. Меня ничего не интересовало. Единственное, что меня держало, это мой муж, который приходил проведать меня… Как-то он принес банку чипсов. Делал из них себе клюв и изображал утку. Я задала ему глупый вопрос. Любит ли он меня до сих пор?
Он незамедлительно ответил. Что любит меня, и что бы еще со мной не произошло, это никак не отразится на его любви ко мне. Потом он вернулся на фронт, война не давала нам времени побыть вместе.
Спустя месяц он получил очередное увольнение и пришел ко мне сияющий. Он выбил мне место в программе реабилитации солдат инвалидов, таких как я. Все благодаря одному талантливому изобретателю, звали его Доктор Хувз.
― Прости, что перебью, ― вмешалась Рэрети. ― Доктор Хувз? Я знаю его, это был наш чудаковатый сосед, он вечно что-то изобретал.
― Когда началась война, его изобретения стали пользоваться спросом. Сейчас он владеет корпорацией “Хувз-Дженерал-Электрик”. Интересно, что они будут делать после войны. На чем я остановилась? Вспомнила…
Они разработали протез, который имплантируется в пони и выполняет функции утраченной конечности. Им как раз нужен был пегас, который согласится быть подопытным кроликом. Выбор пал на меня, как на члена отряда вондерболтов и за мои боевые заслуги.
Я подписала с ними пожизненный контракт, меня бесплатно оперируют и вживляют крыло. Несколько месяцев тестов и испытаний. Также я должна регулярно отправлять отчеты о работе крыла, и в случае поломки, я не имею право сама в него лезть или позволять это кому-то, кроме сотрудников компании.
― Ужасно, ― сказала Рэрети. ― И часто у тебя такое происходит?
― Хвала Селестии, нет. Эта модель “Марк 1” почти полностью механическая, и она чертовски надежна. А вот пегасам, которым поставили “Марк 2”, было ой как непросто. Представь, посреди боя электроника клинит и решает перезагрузиться, а ты еще в небе.
Я улыбнулась. ― Райдер звал меня “моя маленькая девочка-робот”.

Ближе к обеду мы закончили. Бутик просто сиял. Я починила крышу, теперь она не протекает.
― Спасибо за помощь, Рэинбоу Дэш, ― поблагодарила меня Рэрети.
― Всегда пожалуйста, ― с улыбкой ответила я. ― Я надеюсь, что твой бизнес пойдет в гору.
― Я думаю, с этим у меня не будет проблем. Но сейчас я хочу выбраться из этих стен и пройтись по улице перед сном. Составишь мне компанию?
― Конечно, ― радостно согласилась я.

Мы направились в парк. По дороге Рэрети рассказывала о том, как прошло ее детство, как она играла тут с отцом, а затем и с сестрой.
― ...И когда Свити Бэлль вылезла из пруда, она была опутана водорослями, а у нее на голове сидела лягушка. Я тогда повалилась на землю и захохотала. А она подбежала ко мне и стала обниматься. Отец говорил, что я визжала так, что в соседней булочной разбились стекла, ― она засмеялась. ― Мне этого так не хватало в Мэинхеттане.
― Ты там не веселилась?
― Я как-то выбиралась в город, ходила в кино или просто выпить немного вина. Я очень радовалась, когда возникала возможность выйти в свет. Отдохнуть от двенадцатичасовой рутинной работы, не слышать бесконечного гула швейных машинок. И наконец-то привести себя в порядок и, хоть на пару часов, почувствовать себя женщиной.
― А где ты жила?
― Как и другие приезжие, снимала комнату. Жила я на юге Мэинхеттана в многоэтажном доме. В маленькой комнате, семь квадратных метров. Ванная и кухня общая, и чтобы помыться и привести себя в порядок перед работой, нужно было встать пораньше, чтобы не попасть в очередь.
Там жили целыми семьями. Приходя домой с работы, первое, что я видела ― это бегающую по длинным коридорам ребятню, разбросанные игрушки и разрисованные стены. Запах стряпни мамаш с кухни. Словно попала в большую семью. Никто даже двери не закрывал, когда уходил, все друг другу доверяли.
― Возможно поэтому ты такая открытая и так легко делишься воспоминаниями, ― заметила я.
Она засмеялась:
― Может быть.
― Ох, посмотри на это, ― Рэрети показала на состояние парка. Оно было плачевным: высохшая трава, деревья без листвы, впрочем как и везде сейчас.
― Посмотри на этот ужас, Рэинбоу. Будь проклята эта война! Куда нам теперь водить наших детей? Если мэр заново не соберет погодные отряды, мы и дальше будем ходить по сухой траве и жрать полуфабрикаты из магазина. Кто-то должен что-то сделать!
Речь Рэрети тронула меня и пристыдила. Ведь я действительно ничего не делала все эти недели, хотя могла бы приступить к делу и помочь превратить Эквестрию в цветущий сад.

― Добрый день, я к мэру.
― Простите, но Мэр сегодня не принимает, вы ведь по поводу пособия ветеранам войны, ― ответила мне секретарша, не отрываясь от пишущей машинки.
― Пособия? Нет, я по вопросу погодного отряда.
Кобыла посмотрела на меня. Затем ее копыто потянулось к кнопке. Нажав на нее, она сказала в микрофон:
― Госпожа мэр. Тут одна пони пришла, говорит, что по поводу погодного отряда для Понивиля.
Минута молчания, затем из динамика раздался голос:
― Пусть войдет.
Секретарша показала мне на дверь. И я вошла.

После недолгих переговоров мэр передала мне ключи от местного штаба погодного отряда Понивиля. Разумеется, офис нуждался в уборке: разбросанные бумаги, пыльные столы, уже устаревшие графики и журналы. Тут нужно много работы, но я справлюсь.
― Спасибо, госпожа мэр, я не подведу вас, ― отсалютовала я.
Я принялась за уборку помещения, составила график дождей, рассчитала минимально необходимые облачные ресурсы, заранее проложила курс миграции птиц. Затем отправилась в типографию и заказала листовки с приглашениями в погодную команду Понивиля.
Кажется легко, но это только начало, предстоит еще много работы.

Я хотела тихо зайти в бутик, но попалась. Рэрети повесила у входа колокольчик, который звенит, когда дверь открывается. Радостно гарцуя, Рэрети спустилась со второго этажа.
― Добро пожаловать в бутик карусель… А это ты, Рэинбоу.
― Привет. Я проходила мимо и решила зайти. Как дела с твоим бизнесом.
― Прошло уже две недели, а клиентов не так много. В основном приносят старые платья на ремонт. Я предлагала им выбрать что-нибудь новое, но они отказываются. Говорят, слишком дорого. Но сегодня это изменится! ― объявила Рэрети. ― Рэинбоу. Мы знакомы с тобой почти месяц, и ты столько сделала для меня. Я все думала, как тебе отплатить. Пойдем в мою спальню!
― Погоди, в спальню!?
― Да, что-то не так?
― Ну… Рэрети, ты красивая пони, ты действительно особенная, но я…
― Пфф... Ха-ха… Ох, Рэинбоу, ты такая шутница! Клянусь, это не то, о чем ты подумала.
― Оу, ― мне стало так неловко, что на щеках выступил румянец.
― Пойдем.
Поднявшись по лестнице, она впустила меня в свою спальню и показала на потолок. Там была натянута бельевая веревка, на которой развешаны маленькие листочки с эскизами.
― Это все эскизы, нарисованные мной, пока я была в Мэинхеттане. Приходя домой, я не могла уснуть, пока не освобожу свою голову. Новые дизайны приходили ко мне каждый день во время работы, и дома я зарисовывала их, в надежде, что сошью их все, когда закончится война.
― Вау. Это потрясно, У тебя тут платья на любой вкус.
― Да… но есть у них один изъян, они все роскошны. Сейчас пони не могут позволить себе такое. Кроме одного! ― Она показала мне эскиз.
― Я назвала его Прет-а-порте. Это легкие в изготовлении платья, которые я могу сделать очень много и очень быстро. То есть любая пони может прийти сюда, примерить его на себе и купить, и тут же в нем уйти. Раньше ей бы потребовалось выбрать дизайн, затем я снимала мерки и подшивала платья отдельно для каждой, а это время и деньги. А сейчас я просто наделаю кучу красивых платьев, разных фасонов, цветов и размеров, чтобы каждая могла его себе позволить. А если ей захочется оригинальности, она может сама его украсить! Это новая эра. Новая эра моды! ― прокричала Рэрети.
― Вау, Рэрети… Это круто, это реально круто и революционно. Без обид, но чего я не любила в платьях, так это их размеры. Чувствуешь себя бочкой с крыльями. Вторая проблема ― это по несколько часов стоять у кутюрье, чтобы он подогнал ткань под твой зад. А тут бери и носи.
― Я рада что тебе понравилось и поэтому... ― она подошла к ширме для переодевания и, отодвинув ее, показала мне… манекен, одетый в темно-красное платье с черными вставками на воротнике, поясе и карманах. Юбка сама по себе была очень пышной, а форма платья напоминала скорее песочные часы.
― Это моя благодарность за твою помощь с восстановлением бутика. А также подарок для моей подруги. Я знаю, это может показаться глупостью, но встретив тебя, мне показалось, что это не случайно, как будто нас что-то связывает.
― Рэрети, оно прекрасно. Мне раньше никто не делал таких подарков.
― Я рада, что тебе понравилось. Я думаю сделать декоративные вставки для твоего крыла в тон этому платью, но сначала мне нужно увидеть его на тебе.
― Спасибо. Но у меня для тебя тоже есть сюрприз, ― сказала я.
― Вот как? И какой?
― Ты газету сегодня не читала? Что там писали в прогнозе погоды?
― Эм… ― с улицы раздался звук грома. Рэрети подбежала к окну, чтобы увидеть, как небо затянули тучи, а на стекло упали первые капельки дождя. ― Это ведь дождь! ― взвизгнула Рэрети. Она вопросительно посмотрела на меня.
― Капитан погодного отряда Рэинбоу Дэш, ― скромно отрекомендовалась я. ― Мне удалось выпросить у Клаудсдейла несколько грозовых туч, под завязку набитых водой.
― Ох, Рэинбоу, это чудесно! ― она обняла меня. ― Пойдем, я хочу побегать под дождем!
Она рысцой побежала вниз, и я последовала за ней. Еще никогда я не слышала такой искренней радости, как сейчас в Рэрети.

Если бы мой мир перестал вращаться

Я могу видеть своё будущее,

Когда смотрю в твои глаза.

И я чувствую себя защищённым,

Просто потому, что ты есть в моей жизни.

Я слышу голос в своём сознании,

Который говорит, что ты – ангел под маской,

Без тебя я чувствую себя отчаявшимся,

Без тебя я чувствую себя обделённым.

Без.... Без… Без…

Я хорошенько ударила по проигрывателю, и песня снова продолжилась.

Без тебя я чувствую себя отчаявшимся,

Без тебя я чувствую себя обделённым.

― Вот и славно! ― сказала я. И вернулась на кухню, села за стол и продолжила завтракать. Да, хлопья, кофе, свежая газета, что еще нужно для идеального завтрака? Рэрети подарила мне банку кофе, которую она купила в Мэинхеттане, если верить этикетке, то зерна для него приехали прямиком из земель зебр. И, должна признаться, вкус у него отличный.

Я открыла газету, на первой полосе было написано о прорыве “Хувз-Дженерал-Электрик”, они научились передавать изображения на расстоянии, новое изобретение называется “Телевидение”, а устройство, которое будет его показывать ― “Телевизор”, теперь можно смотреть кино и спектакли, сидя на диване, и ходить в туалет, когда тебе вздумается, не боясь, что побеспокоишь других зрителей. И быстро узнавать последние новости.

В газете написано, что такое устройство уже есть у каждой девятой семьи в Мэинхеттане, каждой десятой в Филидельфии, каждой четвертой в Кантерлоте. Говорят, в скором времени, телевидение появится и в других городах, и ниже приведен список городов, где будут установлены ретрансляторы для передачи сигнала. Понивиль там есть. А в конце статьи большое рекламное изображение, где счастливая семья: отец с трубкой в зубах и газетой, сидящий на диване, его красавица жена в платье, двое жеребят, которые лежали на ковре, кобылка-подросток в куртке местной хуфбольной команды и младший братец в рубашке в полосочку. Все они с улыбкой на лицах беззаботно смотрели телевизор. Размером с комод с маленьким окошком, наверное дюймов десять, он стоял на четырех деревянных ножках, по бокам у него были полочки, где женушка уже успела разместить декоративные тарелки и фото своих детишек. Под экраном расположились тумблеры, видимо для звука и чего-то еще. Еще сильнее телевизор напоминал комод наличием двух дверей по бокам.

Над всей этой семейной идиллией красовалась надпись: “В прошлом наши предки сидели напротив теплого камина, в будущем семьи будут сидеть напротив телевизора в теплом ионизирующем излучении.” Затем адрес и телефонный номер, куда нужно обратиться, чтобы оформить покупку. Цена всего лишь 999 битсов или 99 камней была заманчивой. Уверена, не каждая семья может позволить его себе. К счастью, моей военной пенсии хватит на какую-нибудь дешевенькую модель.

― Интересно, Рэрети его видела?

Дверь в бутик Рэрети мне открыла ее сестра.
― Здравствуйте, миссис Дэш.
― Привет, Свити, а Рэрети дома?
― Нет, она побежала на почту, сказала, очень важное дело, но вы заходите, ― она отошла в сторонку, чтобы дать мне пройти.
― Как продвигаются продажи у Рэрети? ― поинтересовалась я.
― Более-менее, она вчера получила заказ на десяток своих ультрамодных платьев для бутика в Ванхувере. Хотите чай с печеньем? Мне их Рэрети помогала печь.
― Хи-хи. Не откажусь, ― ответила я.

И проследовала на кухню, откуда пахло сладостями. Сев за стол, маленькая единорожка передала мне чайник с заваркой и кружку.
― Рэрети рассказывала, что ты чудесно поешь.

Свити покраснела.
― Я… я не особо люблю хвастать своим пением.

Зазвенел дверной колокольчик.
― Свити Бэлль! Я дома! ― объявила Рэрети и забежала на кухню. Она была одета в легкое кремовое платье, грива собрана в хвост, а на лице красовались большие солнечные очки в черепаховой оправе. В ее магическом захвате парила посылка. Увидев меня, она заулыбалась. ― Доброе утро, Реинбоу Дэш.
― Доброе утро, Рэрети, твоя сестра сделала мне чай и приготовила чудесные печенья.

Щеки Свити Бэлль покраснели.
― Да, она у меня хозяйственная, мама в письмах писала, как она помогает ей по дому: и в магазин за продуктами сходит, и дрова для печи принесет.
― А что у тебя в конверте? ― спросила Свити Бэлль.
― Это подарок от одного пони, ― подразнила нас Рэрети. Разорвав упаковку, она достала из картонной коробки журнал «Мэинс». На обложке были запечатлены площадь в Мэинхеттане Кольтс-Сквер и две пони. Жеребец в форме моряка и… Рэрети!? Одетая в белое короткое платье. Они, заключенные в объятьях друг друга, слились в крепком поцелуе. В посылке был и оригинал фото с обложки.

― Вау! Это ты? Как так вышло, ― спросила я.

Она томно вздохнула и, усевшись рядом со мной, налила себе кружку чая.

― Это произошло в день, когда война закончилась. Как обычно утром я встала и начала собираться на работу, но со стороны коридора я услышала крики. Выйдя наружу, я увидела, как все мои соседи ликуют и радуются, все обнимаются, целуются и танцуют. Я спросила у своей соседки, что произошло. А она ответила: «Утром объявили, что король Сомбра мертв! И что война закончилась».

Ты не представляешь, какую радость я чувствовала. Пони стали выходить на улицы, владелец винного погреба недалеко от моего дома бесплатно наливал каждому. Я даже не помню, как очутилась на Кольт-Сквере.

И тут появился он! Из ниоткуда возник этот морячок. Он носился по улице, хватал кобылок, которых видел – неважно, были они пожилыми, дородными или стройными. Затем попалась я, он обнял меня и впился прямо в губы, я не помню, как долго мы целовались, но казалось, что прошла целая вечность, а потом он меня отпустил… И… ― она засмеялась. ― Мы просто разошлись, ― она стала теребить свою гриву. ― Я даже не разглядела его как следует, когда мы целовались, я просто закрыла глаза. Мы даже ничего не сказали друг другу. Я даже не знаю, посмотрел ли он на меня. Затем меня догнал другой жеребец, я подумала: «Что, опять?!», но это оказался фотограф, он представился и сказал, что работает в журнале, и что он сфотографировал нас.

Через неделю это фото было везде, даже на майках. Оно стало символом победы. Перед отъездом я купила себе один номер этого журнала, но когда я заходила в поезд, журнал выпал у меня из сумки и упал прямиком в лужу. Возвращаться и покупать новый у меня уже не было времени, поэтому, приехав сюда, я отправила телеграмму репортеру с просьбой выслать мне еще журнальчик, ― она помахала им передо мной. ― Так он еще и само фото прислал!

Я предложила Рэрети помочь повесить фотографию на стену, но она сказала, что сама сделает это. Фотография была помещена рядом с наградами и дипломами, которые висели над рабочим столом единорожки.

― Разве не прекрасно? ― спросила она. ― Может мне тоже начать печатать майки с этим фото? Хотя звучит как-то не очень, это как продавать фотографии самой себя.
― Не знаю. Мой папа часто ходит с майкой, на которой нарисована моя кьютимарка.
― Серьезно? ― спросила Свити Бэлль, которая стояла рядом с нами.
― Да, мои родители считают себя самыми лучшими фанатами меня, и я рада, что они такие любящие. Но иногда они с этой любовью перегибают.

Опять зазвенел дверной колокольчик.
― Ой! Наверное клиент пришел, ― Рэрети побежала на первый этаж, и оттуда раздался визг.

Мы со Свити подумали, что на нее напали. За последнее время в городе участились случаи разбоя. Пони, которые не нашли работу или просто не хотели искать, занялись грабежом. В прошлый четверг трое бандитов ворвались в дом кондитера и перевернули все вверх дном. Хорошо, что она не пострадала, а то бывает, грабители забирают не только материальные ценности.

Сбежав вниз, мы увидели, как Рэрети прыгает в обнимку с оранжевой пони с соломенной гривой, заплетенной в косу, на которой красовалась ковбойская шляпа. Незнакомка была одета в коричневую кожаную куртку с бахромой, из-под которой виднелась белая рубашка, в кремовую юбку тоже с бахромой, а на задних ножках ковбойские ботинки.

― Эйджей! Я так рада тебя видеть.
― Селестия милосердная, сколько лет сколько зим! Кажется, только вчера я провожала тебя на вокзале.
― Ох, как давно это было. А я смотрю ты сменила имидж.
― Ну да. Надо же соответствовать своему статусу. Да и я помню, как ты говорила, что мне пора заняться собой, ― сказала оранжевая пони в шляпе. Затем она заметила меня.

― Здрасте, ― пробормотала я.
― Эплджек, знакомься, Рэинбоу Дэш. Рэинбоу Дэш, это Эплджек ― моя подруга со школьных лет.
― А… вы эт, тип… Я думала, ты хочешь замуж.
― Что? Нет! Рэинбоу мой друг, ― смутилась Рэрети.

И почему все клонят к этому? Хотя чем Дискорд не шутит, я и сама приняла предложение подняться наверх, за предложение побыть верхней.
― Оу… прости, сахарок. Приятно познакомиться с тобой, Рэинбоу Дэш, ― она уставилась на мое крыло. ― Так ты и есть та кобылка-киборг, о которой говорила моя сестра?
― Вы старшая сестра Скуталу?
― Кого? Ха-ха! Нет, мою сестру зовут Эпплблум. В школе она услышала от других жеребят, что по городу ходит кобылка с металлическим крылом. Но я не вижу у тебя кибернетического глаза и бура вместо переднего копыта.
― Я смотрю, у жеребят из местной школы богатое воображение, сначала легенда о призраке невесты, а теперь еще и смертоносный киборг-убийца с буром вместо копыта.
― Потом они увидят, как ты входишь в дом призрака невесты, и скажут, что кобылка-киборг встречается с кобылкой-призраком, ― пошутила Рэрети, и мы засмеялись.
― Вообще-то это уже случилось, ― тихо пробормотала Свити Бэлль.

Наш разговор перешел в гостинную.
― Мы стали поставлять продукты на фронт, как только началась война, ― рассказывала Эплджек. ― Ничего особенного, просто пара телег, груженных яблоками, ведь нам надо было город кормить. Но положение на фронте ухудшалось, на войну уходило все больше и больше пони, закупки на нужды фронта увеличивались. Часто приходили сообщения, что по пути наши яблоки поели паразиты или они вообще сгнили, пока ехали.

И тут мою маму осенило. Она сказала: “А давайте делать из яблок пюре и закатывать в банки.” Бабуле сначала не понравилась эта идея, но мы ее убедили, пообещали, что на этикетке будет ее лицо. Ей это польстило, она всегда завидовала той бабке, которая изображалась на пакете молока.

Закупив оборудование, мы построили в нашем амбаре первую фабрику.

― Я помню, как капитан сказала, что нам в скором времени пришлют новую партию провизии, и вы не поверите, как мы были рады вашим консервам. Вкусные, питательные, а из банок мы мастерили сигнализации.
― Сигнализации? ― изумилась ковбойша.
― Солдаты короля любили нападать ночью, они подкрадывались к лагерям и душили спящих. Мы стали развешивать вокруг лагеря пустые банки на веревках, они звенели, если их кто-то трогал. Кончено, шум мог подняться из-за пробегающего кролика или другого животного, от чего весь лагерь вставал на уши, но лучше лишний раз проверить.
― Ха! Я даже и не знала, расскажу это родне. Ну короче, мы стали делать консервы, много консерв, причем старались следить за качеством. Вскоре мы получили финансовую поддержку от государства, они закупали все больше и больше. Мама предложила разнообразить наш ассортимент, и мы выкупили соседние земли: морковную ферму и ферму семьи Перов, которые жили тут поколение назад. Стали выпускать грушевое и морковное пюре, связались со своими родственниками в Эпллузе и построили там еще фабрику, наняли новых рабочих. Мы настолько нарастили производство, что стали торговать излишками. Сейчас наши консервы стоят на полках магазинов любого города.

― Ого! Каких высот достигла твоя семья, Эйджей, ― похвалила Рэрети. ― А как Эплблум?

Оранжевая пони посмотрела на рядом сидящую Свити Бэлль. Ее лицо было каким-то обеспокоенным. В то же время, Свити как будто сверлила ее взглядом.
― Вполне нормально, ходит в школу со всеми…
― Если вы считаете нормальным то, что она мешает с грязью всех пони, в особенности пустобоких, чуть ли не через слово говорит, что она может купить тут все, ― резко выпалила Свити Бэлль, затем встала и ушла.
― Свити! ― возмущенно крикнула Рэрети. ― Прости, я не знаю, что на нее нашло.
― Ничего, все нормально. Она права, у Эплблум сейчас трудный период в жизни.

«Ничего себе трудный» ― подумала я. «Жить в семье миллионеров, которые войну пересидели в особняке трудно? Или я чего-то не знаю?»

Эйджей посмотрела на меня. ― Знаешь, мне кажется, я тебя уже видела или знала раньше.
― Рэинбоу до войны приехала сюда жить, мы… сплетничали об этом, когда я затащила тебя в спа, ― напомнила Рэрети.
― Точно! Вы те молодожены, что приехали тогда. Уж очень завидный у вас муж, все кобылки в спа так и чесали языками. Кстати, приходите к нам в воскресенье на ужин, я думаю, вы с… ― Эйджей прервалась и посмотрела в сторону Рэрети. Единорожка махала копытами и головой в разные стороны, намекая той, чтобы она заткнулась. ― Рэрети, что ты делаешь? ― спросила земная пони.
― Мой муж погиб на войне, ― я решила сразу все объяснить.
― Оу… мои соболезнования, я не знала.
― Все нормально, ― ответила я и посмотрела на часы. ― Посмотрите на время, мне пора на работу, надо разработать план осенних работ, зима близко.

Я встала с кресла и, пробормотав “Пока”, направилась к выходу. Надо будет заказать себе майку с надписью: “Овдовела”.

Я вышла из бутика. И направилась к ратуше.

― Ты видела ее?
― Да.

Я стала невольным свидетелем диалога двух кобылок, которые сидели за столиком у закрытого ресторана.
― Ага. Шла тут в дорогих шмотках к бутику Рэрети, ― шипела кобылка с желтой шкуркой и голубыми волосами.
― Эти Эплы всю войну просидели у себя дома, просто торгуя яблоками. Многие пони в Эквестрии лишились дома, работы, а они наоборот лишь отгрохали еще больше, ― вторила ей лиловая пони с тремя алмазами на боку. ― Видела их ферму? Цветущий сад, а мы по сухой траве ходим.
― Ничего, однажды и к ним зайдет горе.

Я пошла дальше, и через мгновенье их голоса были вне зоны моей досягаемости. Мать моя! Они реально не любят Эплов только потому, что в годы войны они прилично заработали. Пони любят забывать хорошее в своих сородичах и вспоминать только плохое, то, что консервы помогли не одному пони не умереть от голода. И ведь в Эквестрии полно таких, кого-то война обогатила, а кого-то оставила у разбитого корыта.

В любом случае это подло, думать о пони только плохое.

― Простите! Простите! ― Я обернулась на крик. Меня догоняла фиолетовая пони с розовой гривой и кьютимаркой в виде трех цветочков. ― Простите, вы миссис Дэш?
― Да, ― подтвердила я.
― Меня зовут мисс Черели, я учительница в начальной школе. Скажите, вы не могли бы прийти к нам в класс на следующей неделе.
― Я!?
― Угу, думаю, жеребятам будет интересно посмотреть и послушать участника войны. Я разговаривала с мэром на эту тему, и она порекомендовала пригласить вас. Она подчеркнула ваши заслуги и подвиги перед страной и сообщила, что до войны вы были членом отряда Вондерболтов. Я пойму, если вы откажетесь.
― Нет, почему же? Я люблю жеребят, так что я принимаю ваше предложение, ― сказала я.

Учительница засияла, кажется, что от ее радости ее кьютимарка сейчас зацветет и пустит корни.
― Ох, спасибо! В следующую среду утром мы вас ждем. Спасибо, миссис Дэш.
― И вам спасибо, мисс Черели, было очень приятно с вами познакомиться.
― И вот еще… Миссис Дэш, не могли бы вы оказать еще одну услугу школе? Понимаете, где-то около полугода назад, в школу забрались неизвестные, перевернули там все, а под конец скинули учебники в одну кучу и подожгли.

Пожар удалось потушить, и здание школы не пострадало, но вот учебный материал был испорчен. Денег в бюджете школы совсем не осталось. Вот я и прошу всех горожан, приносить в школу что-нибудь полезное: карты, старые учебники, книги, странно, но глобуса ни у кого нет, ― она закатила глаза. Выражение ее лица было такое, словно ей все это осточертело. ― Я как-то была в гостях у одного из учеников, увидела старый проектор, спросила пользуются ли они им. Попросила его, чтобы показывать обучающие фильмы жеребятам. Так вдруг оказался семейной реликвией. После этой войны все стали какими-то жадными и недоверчивыми.
― Не волнуйтесь, это пройдет. Я принесу что-нибудь в школу, даже не к следующей неделе, а завтра. Попытаюсь завтра… Если найду… что-нибудь.

Она захихикала. ― Хорошо, буду ждать. Чао, ― и пошла дальше.

Я направилась к ратуше. Но по дороге крепко задумалась. Сначала кто-то врывается в школу, затем крушит кондитерскую, дальше будет хуже. Стражей правопорядка в городе слишком мало, чтобы обеспечить безопасность.

С этим надо что-то делать.

На следующее утро я раскидала пригласительные листовки о том, что в ратуше будет проводиться собрание по проблеме безопасности города. К обеду внутри собралось больше сотни пони.

Я вышла к трибуне и начала говорить.
― Товарищи, я собрала вас сегодня, чтобы осветить очень важную проблему ― проблему преступности. Как вы знаете, в городе орудуют грабители, бандиты и прочие слои общества, которые вместо того, чтобы участвовать в восстановлении Эквестрии, предпочли грабить и насиловать. Не знаю как вас, а меня не устраивает такой расклад! ― голосила я, меня переполняли эмоции. Я ощущала себя как минимум полководцем, который произносит вдохновляющую речь перед тем, как его войско двинется в бой. ― Я предлагаю, помимо управления погодой, организовать дружину и следить за порядком в городе.

Из толпы поднялось темно-серое копыто, это был жеребец из моего отряда, эм… как его там? Тандерлейн!
― Скажи, а на кой черт нам это? У нас для этого есть правительство и полиция, пусть они этим занимаются. Зачем мы им налоги платим?
― Сейчас наши стражи закона не в лучшей форме, и страна еще пытается восстановить то, что было разрушено и разорено войной. Ты можешь дальше продолжать сидеть на заднице, Тандерлейн, пока к тебе в дом не завалятся сбежавшие из местной тюрьмы зеки и не отделают тебя и твоих близких.

Я поднялась в воздух.
― Если мы будет просто сидеть и ничего не делать, в ожидании, что государство преподнесет нам все на серебряном блюдечке, то вскоре окажемся в эгоистичной стране, где каждый думает только себе, где будет царить хаос и разруха. Но если мы сплотимся и поможем в восстановлении нашей чудесной страны, то наши дети будут бегать по зеленым лугам и безопасным улицам. В мире гармонии и дружбы.

Ради этого мы дрались на войне, жертвовали собой, чтобы у наших детей было будущее, чтобы когда-нибудь мы смогли сидеть с ними в парке и кушать бутерброды с арахисовым маслом, запускать змея. Но этого не будет, если я не буду делать ровным счетом ничего. Так кто со мной!? Сделаем наш город безопаснее!

Пони молчали, перешептывались. Мне показалось, что я просто выставила себя полной дурой. Но вот одна серенькая кобылка с соломенной гривой и раскосыми глазами вышла из толпы вперед.
― Я согласна с Рэинбоу Дэш! У моей Динки не будет светлого будущего, если я сама не сделаю этот мир лучше.

И все пони затоптали копытами, они поддерживали ее, поддерживали меня. Давно мне не было так хорошо, в юности мне нравилось быть в центре внимания, но с приходом войны этому не осталось места. Но теперь, когда все закончилось, я снова хочу быть всеми любима.

*Динь-динь*
― Иду!

*Динб-динь*
― Да иду я! ― Кто бы мог в такую рань тарабанить в дверь? Причем в дверь дома на облаке. В принципе я ничего не потеряла. Мне все равно снова снился сон, где я вновь теряла мужа. Открыв дверь, я была удивлена.
― Рэрети? ― она стояла у входа в мой дом. За ней парил воздушный шар, который был пришвартован к ограде. ― Как ты стоишь на облаках?
― Нашла в библиотеке заклинание, позволяющее ходить по ним. Сначала хотела себе крылья, но заклинание оказалось сложным, а крылья хрупкие. Я хочу построить империю моды, а не размазать свои мозги по земле.
― Ясно. Так зачем ты здесь?
― Ты два дня назад просила сделать тебе повязки на копыта, говорила, что это для дружины. Я их сделала и решила принести тебе, заодно и в гости сходить.
― Ох… Спасибо, проходи, ― я дала ей зайти.

― Почему у тебя столько коробок? Ты переезжаешь?
― Нет, я просто еще не распаковала их все после переезда сюда. Это очень трудно, не в плане, что мне трудно взять нож разрезать скотч. Просто половина вещей как-то связана с мужем или с моим прошлым. И на одну коробку уходит примерно день: достала предмет ― ушла в воспоминания, самобичевание или ностальгию.
― Мне нравится, ― Рэрети нарушила мои мысли. ― Дом-облако, он такой легкий, уютный. Кажется, что я вот так могу взять и пройти через эту воздушную стену, ― она заглянула в гостиную. ― Да и мебель ничего так, правда она вышла из моды, ― она посмотрела на меня. ― Но… винтаж придает ей изысканности. Ох! Это ты!? ― Ой блин, она обратила внимание на большую фотографию, висящую над камином, где я в свадебном платье стою в объятиях Райдера у алтаря.
― Да, я тогда была красивее, ― грустно ответила я.
― Не неси чушь, Рэинбоу! Ты и так красивая! ― грозно сказала Рэрети. ― Наверное чудесная свадьба была?
― Не просто чудесная, а потрясная, улетная и на двадцать процентов круче любой другой свадьбы.

Я была тогда в супер пышном платье, оно словно было сделано из облаков, а на свету блестело, словно первый снег на солнце. К алтарю меня вел мой отец. В этот момент, когда идешь по дорожке, ощущения у тебя такие, словно ты падаешь с большой высоты, поджав крылья, отдавшись гравитации, в животе словно рой маленьких бабочек. Хочется вылезти из своей шкуры.

У алтаря меня ждал мой муж и подруги невесты: Спитфаер, Флитфут, Дейзи. Все они были рады за меня. Моя мама сидела на первом ряду и плакала от счастья. Церемонией руководил мэр Клаудсдейла, он спросил, готова ли я стать женой Райдера, и я ответила “ДА”. Он задал тот же вопрос Райдеру, и он ответил “Да”. После чего свидетель достал кольцо.

Райдер сказал: “Я, Райдер Старфокс, беру тебя, Рэинбоу Дэш, в свои законные жены,” и надел мне кольцо на копыто.

Я взяла кольцо и сказала: “Я, Рэинбоу Дэш, беру тебя, Райдера Старфокс, в законные мужья,” и надела ему кольцо на копыто.

После чего мэр сказал, что мы можем поцеловаться. Райдер снял вуаль, которая закрывала мое лицо и прикоснулся к моим губам. В тот день весь мой мир перевернулся с ног на голову.

Мне стало не по себе, я присела на диван. Словно кто-то провел кубиком льда по позвоночнику. Рэрети села рядом. Она обняла меня.
― Я… никогда не была замужем и никогда не испытывала настоящей любви, и лишь могу представить, как тебе тяжело сейчас.
― Все нормально, ― сказала я, хотя едва сдерживала слезы. ― Пойдем, я покажу тебе дом.

Я показала ей свою кухню, вторую ванную, рассказала, как мы хотели переоборудовать подвал в бар. Это была идея Райдера, поставить внизу барную стойку с полками, набитыми алкоголем, дартс и стол для бильярда.

Жаль, что стол мы так и не купили, и бар пустовал. Хотя нет. Там стояла одна бутылка “Дикого пегаса”, который мы пообещали выпить вместе, после того как вернемся с войны.

Затем мы перебрались на второй этаж. ― Ну тут у нас спальня, ― я открыла дверь. Рэрети была представлена двуспальная кровать, комод, ширма для переодевания и столик с зеркалом.
― Какая уютная спальня, ― похвалила Рэрети. ― Кровать ― просто посадочная полоса. Интерьер… меня всегда вдохновлял стиль пегасов, эти капители на колонах, дорические ордера с просисью. Вы умеете чтить традиции, не то что единороги, которые забывают все и идут вперед, не оборачиваясь. Я понимаю, почему другие расы считают нас высокомерными, ― угрюмо сказала Рэрети.
― Единороги, кстати, любят говорить, что происходят из знатных родов голубых кровей, ― подметила я.

― Что за бескультурщина, ― прокомментировала Рэрети, зайдя за ширму. ― А зачем там лампа?
― Оу… ну это для шоу.
― Какого шоу? ― она озадаченно посмотрела на меня.
― Ну того самого шоу, перед тем шоу.
― Не поняла.
― Ну я заходила за ширму, мой муж лежал на кровати. Лампа была в качестве прожектора, в результате чего, он видел лишь мой силуэт. Который надевал длинные носочки и так далее.
― Это... интересно. Даже возбуждающе, ― она покраснела.

― А что в той комнате? ― она показала на дверь, которая была видна из спальни, она была украшена цветочками и рисунками с изображением принцесс.
― Это... ― я подошла к двери, Рэрети проследовала за мной. Открыв дверь, единорожка увидела темную комнату, покрытую пылью, с зашторенными окнами. Там были коробки, а также детская кроватка, пеленальный столик, кресло-качалка и полочка для книг. ― ...детская.

Рэрети зашла внутрь.
― Вы хотели…
― Завести жеребенка. Да, мама с папой отдали мне кучу старых детских вещей, которые хранили на чердаке. Мы планировали, сидели за журналами для родителей, читали, какие лучшие времена года для зачатия, когда лучше родиться малышу: днем или вечером, зимой или летом. И… видимо мы тянули кота за хвост.

Она посмотрела на комнату. ― Моя знакомая рассказала, что на собрании ты говорила, что хочешь, чтобы твои жеребята жили в безопасном мире. Ты все еще хочешь завести жеребенка?
― Наверное да. Хотя посещая эту комнату, я думала о том, не взять ли мне жеребенка из приюта или не сделать ли себе искусственное оплодотворение. Все лучше, чем жить тут одной и каждый день смотреть, как стареешь. Времени у меня полно, пенсия такая, что я могу не работать, а всю себя посвятить жеребенку, ― я замолчала.

― Как планировали назвать малыша? ― спросила Рэрети.
― Если кобылка, то Хана, а если жеребенок, то Квилл. Мы могли часами лежать вот тут и мечтать, как будем ходить вместе на прогулки, играть. Я буду сидеть рядом с этой кроваткой и читать сказку о маленькой пони, которая живет на маленькой планете. И… что он будет приходить к ней в комнату, когда ей приснится кошмар, чтобы утешить ее… и… ― я стала заливаться слезами и свалилась на пол. ― Селестия, как же я скучаю по нему, ― я не сдерживала эмоции и ревела что есть силы. ― Я не люблю заходить сюда, ― говорила я сквозь слезы. ― Тут все напоминает мне о убитом счастливом будущем. Какой смысл? Зачем я устраиваю жизнь, пытаюсь что-то поменять, создаю дружины, думаю о будущем. Это все ради того, чтобы закрыть дыру, образовавшуюся после его смерти! Я просто лгу сама себе! Уж лучше пусть эти бандиты ворвутся ко мне в дом, изнасилуют меня, а потом убьют. Мне уже все равно! Кому я нужна!?

Рэрети обняла меня так сильно, что мне показалось, что мои кости вот-вот треснут. ― Не говори такого, дорогая! Ты нужна всем. Ты нужна мне, в тот день, когда ты появилась, чтобы помочь отколоть те доски с окон, я увидела пони, которая, несмотря на свои травмы и потери, держится и старается сделать этот мир лучше для всех. Ты стала примером для всех. Это тебя надо было напечатать на обложке журнала, а не меня с незнакомцем, ― она замолчала. Мы лежали на полу, обнявшись, под звуки моих всхлипов, пока белая единорожка не молвила. ― Думаю, Райдер хотел бы, чтобы ты не жила прошлым, а шла вперед. Уверена, любой пони хотел бы этого для своей любимой.

― Спасибо тебе за такие слова, Рэрети. Ты настоящий друг.
― Хи-хи. Для этого ведь и созданы друзья. Я, кстати, пришла к тебе не только повязки принести. В эти выходные Эплджек приглашает нас на ужин, ты придешь?
― Почему бы и нет. Развеюсь, надену свою парадную форму. Я заметила, что ты не особо рада была видеть Эплджек.
― Что? Нет, я очень рада. Просто до ее прихода, я слышала от местных не очень лестное мнение о ней и ее семье. Что они стали слишком высокомерны. Я им не поверила, все же это моя лучшая подруга. Но когда мы беседовали с ней после твоего ухода, она то и дело рассказывала, что устроит мне круиз на их личной яхте, а зимой пригласит отдохнуть в их зимнем домике и так далее. Меня это шокировало, я помню, как в начале войны они с семьей работали до седьмого пота, и знаю, что их труд был вознагражден. Сейчас они монополисты с кучей денег. Но Эплджек, которую я знала, не стала бы вот так швыряться деньгами и хвастаться своими богатствами. Вместо этого, она попыталась как-нибудь сделать жизнь лучше для всех пони.
― Может она просто не обращает на это внимание, и ей надо просто подсказать, что необходимо помочь друзьям и соседям. Вот к примеру школа, пострадавшая от пожара, нуждается в новых учебниках и материалах. Думаю, если мы попросим Эйджей дать немного денег школе, уверена, репутация Эплов улучшится. И Эплджек вспомнит, как хорошо помогать другим.
― Хм. Думаю, ты права, мы можем попробовать.

Настали долгожданные выходные. Стоя у себя в спальне перед зеркалом, я рассматривала себя в парадной форме. Темно-синий пиджак с нашивками и орденами, под ним светло-голубая рубашка с запонками с эмблемами Вондерболтов и хорошо завязанный галстук. Дополняла все это юбка с двумя туфлями на задних копытах, а на голове красовалась пилотка с отполированной до блеска эмблемой Вондерболтов.

Все это идеально сидело на мне, и я была готова к ужину в семье Эплджек.

Я закрыла дверь и вылетела из дома. Мы с Рэрети договорились встретиться возле Сахарного Уголка. Подлетев к ресторанчику, я там ее и увидела. Она стояла в голубом коротком платье с маленькой сумочкой. Грива была собрана в большой пучок, который удерживался двумя палочками.
― Привет, Рэрети, ― я приземлилась возле нее.
― Добрый вечер, Рэинбоу, ― она осмотрела меня. ― Вау, впервые вижу парадную форму Вондерболтов так близко, могу я посмотреть швы?
― Конечно. Ты ведь знаешь историю дизайна наших униформ? ― мы направились в сторону фермы.
― Нет… но мне не терпится узнать. Мне пришли несколько писем от леди, живущих в Мэинхеттане, Филидельфии и Ванхувере, они хвалили мои платья. Говорят, что ходят в них по дому и за покупками, и что они просто универсальные. Но вот на работе требуют более делового стиля. В офисах носить такие наряды им не позволено. А те деловые костюмы, что продают в местных бутиках... скажем так, они охарактеризовали их, как половые тряпки навозного цвета.

Я сдержала смешок.
― В общем я думаю начать выпускать линейку деловых нарядов. И глядя на твою форму, я чувствую вдохновение для создания просто потрясающего дизайна.
― Я надеюсь, что когда ты будешь писать свои мемуары, то упомянешь меня, как пони, которая вдохновляла тебя на новые открытия в мире моды, ― съехидничала я.
― Хм… для антуража, изображу тебя как свою любовницу, ― она посмотрела на меня с дикой ухмылкой.
― Эй!
― Шучу.

Через пятнадцать минут мы уже стояли у входа в яблочные сады. Территория Эплов была окружена железной оградой, отворив огромную калитку, мы ступили на каменную дорожку, освещенную лампами, вдоль которых выстроились мраморные фигуры принцесс, лежащих в яблоках.
― Я понимаю, почему многие в городе недолюбливают Эплов, ― грустно сказала Рэрети. ― Когда стараешься не сойти с ума от того, что живешь в стране высохших деревьев и травы, а рядом цветущий сад. Который огорожен металлической изгородью. Ты только посмотри на это, я года три не видела такой зеленой травы.

Я посмотрела на зеленый газон, и вправду говорят: “у соседей трава зеленее”. Я опустила голову и пощипала немного. ― Она еще и вкусная, давай устроим ужин прямо здесь.

Рэрети засмеялась. ― Дэш, прекрати!

Через минуту мы подошли к дому Эплов. Большой и красный, украшенный орнаментами, у фасада посажены дорогие цветы. А дорожка заканчивалась у дома, окружая фонтан, который стоял прямо напротив входа.

Дверь нам открыла Эплджек.
― О! Вы пришли! Заходите, девочки, мама уже накрыла на стол, ― Эплджек бодро повела нас в гостинную, где стоял большой стол, на котором была расставлена целая тонна всяких вкусностей. Причем все они были сделаны из яблок: яблоки в карамели, яблочный салат, яблочный пирог и прочее.

Из кухни появилась пони лет сорока, ее кудрявые оранжевые волосы были собраны в хвост, светло-песочная шерсть прикрыта новомодным простым платьем от Рэрети. В зубах она несла большой противень с яблочной шарлоткой. Увидев нас, она заулыбалась. Положив блюдо на стол, она подошла к моей подруге.
― Рэрети, дорогая, как я рада тебя видеть! ― она обняла единорожку. ― Столько времени прошло, а мне кажется, что ты только помолодела.

Рэрети покраснела. ― Охох… Спасибо, миссис Лютик, тоже самое могу сказать и о вас.
― А вы? ― кобылка переключилась с Рэрети на меня.
― Мам, это Рэинбоу Дэш ― подруга Рэрети и моя тоже. Рэинбоу Дэш, это моя мама, ее зовут Лютик, ― представила нас Эплджек.
― Приятно с вами познакомиться, миссис, ― вежливо сказала я и поклонилась ей.
― Ай! ― вскрикнула Рэрети. Ее поднял большой красный жеребец. ― Биг Мак! Я тебя тоже рада видеть. Но пожалуйста, положи меня на землю. ― Жеребец послушно выполнил ее просьбу. И в награду получил дружеские объятия. ― Биг Мак, познакомься, моя подруга ― Рэинбоу Дэш. Рэинбоу, Биг Мак.

Он посмотрел на меня и с улыбкой протянул мне копыто, я пожала его, затем он отсалютовал и сел за стол.

Рэрети шепнула мне на ухо, что он немногословен.

― Присаживайтесь, ― пригласила Лютик, показывая нам два свободных места.

Эплджек села напротив, рядом со своим братом. ― Эплблум, мы, вообще-то, ужинать сели! ― прокричала она.
― Иду! ― прозвучал громкий жеребячий голос сверху.
― Не ори ты так! Вся Эквестрия тебя слышит! ― в гостинную на кресле-каталке въехала пожилая пони светло-зеленого цвета. Каталку толкал светло-желтый жеребец с красной гривой, одетый в деловой костюм. Он подкатил бабулю к ее месту за столом. Тут даже без объяснений было ясно, что это та самая бабуля Смит, чье изображение мелькает на этикетках знаменитых консерв.

Последней в гостинной появилась немалоизвестная Эплблум. Желтенькая пони нарядилась в большое розовое пышное платье. Оно было настолько пышным, что казалось, ткнуть его иголкой, и оно лопнет, как воздушный шарик.

Малышка села за стол и посмотрела на меня. ― Так это тот киборг, про которого все время говорит “Курицалу”?
― Эплблум! ― грозно начала Лютик. ― Это твои одноклассники, не надо… ― Но ее перебила бабуля.
― Да пусть с ними, кто они нам? Эплблум правильно делает, что показывает свой статус! ― угрюмо сказала она.

Мы с Рэрети многозначительно переглянулись. Что за херня тут творится?

Спустя полчаса мы отложили ложки и продолжили беседу.
― Рэинбоу Дэш, а где вы служили, ― спросил Брайт Мак.
― В Вондерболтах. Еще до войны я вступила в ряды этих замечательных летунов. Там я встретила своего будущего мужа. Затем началась война и Вондерболты первыми вступили в бой.
― Скажите, а вам удобно спать с этим крылом? ― вмешалась Лютик.
― С моим протезом? Конечно было неудобно поначалу, оно холодное, жесткое, и ты не чувствуешь прикосновений, так как на нем нет нервных окончаний. Но со временем я привыкла к нему, а мама сшила специальный чехол из старого пледа, который я надеваю на крыло, чтобы оно мне не морозило бок.
― А как ваш муж отнесся к этому? ― спросила Лютик.
― Он и выбил мне билет в программу кибернизации пони, потерявших конечность. Он знал, как мне дороги полеты.
― А в постели как? ― уточнила мама бывшей фермерши.
― Мама! ― воскликнула та.
― Все в порядке, Эплджек. Мой муж не смог оценить, каково спать с кобылкой с металлическим крылом. Он погиб за несколько лет до конца войны.
― Оу… ― она прикрыла рот копытом.
― Только не надо теперь вешаться на шею к моему холостому брату, ― резко сказала Эплблум.

Вся семья, кроме бабули, сделала ей замечание. Я не стала обращать внимание. Рэрети говорила, что Эплблум на самом деле не такая, просто надела маску пони-выскочки из богатой семьи.
― Вы простите ее, ― прогудел глава семьи. ― Юную леди будет ждать серьезный разговор после ужина.

Маленькая пони надулась.

― Кстати, я заметила, что рядом с Эплджек стоит еще одна тарелка и стул. Мы кого-то ждем? ― спросила я.
― Да, ― ответила Эйджей. ― Он должен явиться с минуты на…

Раздался звук открывающейся двери. Затем голос. ― Семья, я дома!

В гостинную вошел высокий тощий жеребец-единорог светло-желтого цвета, как отец Эплджек, но с красно-белой гривой. Он поприветствовал всех и сел рядом с Эплджек, поцеловав ее в щеку.
― Девочки, познакомьтесь, это Флим. Мой будущий муж, ― сказала Эплджек. ― Дорогой, это моя подруга детства Рэрети, о которой я тебе рассказывала, и мой новый друг, с которым я недавно познакомилась ― Рэинбоу Дэш.
― Приятно познакомиться, мисс, ― он кивнул нам, но оранжевая пони что-то быстро прошептала ему на ухо. ― Простите, миссис, ― обратился он ко мне.
― Ого, Эйджей, почему ты не рассказывала мне об этом раньше?! ― изумилась Рэрети.
― Хотела сделать сюрприз, ― она положила копыто на копыто своего супруга и улыбнулась ему. ― Ну и конечно хочу пригласить вас на нашу свадьбу, которая состоится следующим летом.
― Ох! Эплджек, как я за вас рада!
― Даже не верится. Кажется, вчера ты приходила к нам на ферму, и вы с Эплджек устраивали ночевку у нас в саду, а сейчас она приглашает тебя на свою свадьбу, ― нежно сказала Лютик.
― Мне не терпится побывать на вашей свадьбе, чувствую, вы такую свадьбу закатите, что весь город пировать будет, ― после этих слов Рэрети Эплы немного поникли.
― Не уверена насчет всего города, сахарок, ― грустно ответила Эплджек.
― Местные в последнее время стали нас недолюбливать, ― прокомментировал Брайд Мак. ― Говорят, мы совсем испортились с этими деньгами.
― Пусть не вякают, ― рявкнула бабуля Смит. ― Мы свое состояние заработали честным путем, кровью и потом кормили всю Эквестрию, чихала я на их мнение.
― Но у них есть предмет для зависти. Вы живете в цветущем саду, который стоит посреди высохшей пустыни. Вы живете в особняке, а некоторые жители, вернувшись домой, нашли лишь развалины. У них есть повод злиться. Но я думаю, вы могли бы это исправить. К примеру, местная школа пострадала от пожара, и если бы вы...

Бабуля стукнула копытом по столу. ― Никто из этих обормотов не получит ни гроша! Пусть сами выкручиваются. Нам никто не помогал.
― Это вы о чем? ― спросила Рэрети.
― О том пожаре, чуть не уничтожившим весь наш урожай, устроенным парочкой оболтусов. Кто тогда пришел к нам на помощь тушить?
― Пардон! Но горел не только ваш сад, огонь двигался к больнице. И двигался он быстрее, чем персонал мог бы эвакуировать больных. Разумеется, все силы были пущены на спасение больницы.
― Да знаю я это, но нам могли выделить небольшую помощь! Нас бросили на произвол судьбы!
― Конечно, ошибкой мэра было не выделить маленький отряд на помощь вам, но она выплатила вам компенсацию. Не стоит превращать это в обиду и позволять из-за этого страдать другим.
― Я все сказала! Эти нахальные сволочи, которым дай повод, и они тебя бросят ради более выгодного предложения, заслужили. Пусть попытаются, как мы, в одиночку справиться с пожаром, что полыхает за изгородью.
― Я не понимаю. Зачем так себя вести?
― А как мы должны себя вести?!
― Быть выше этого, не скатываться до обид и ненависти. Показать, что вы сильные! Что никакие проблемы вам не страшны, и что вы можете помочь не только себе, но и другим.
― Рэрети права, думаю, нам стоит по… ― слова Лютик прервал стук копыта бабули Смит.
― Я руковожу семьей и фермой! ― кричала бабуля, сверля Лютик взглядом далеким от родного. ― И я сказала, что никто не получит ничего! Не тебе меня учить, Рэрети, ― она ткнула в единорожку копытом. ― Сперва добейся успеха и заработай деньжат, а после раскидывайся ими направо и налево, хоть затычку для задницы из золота сделай. А мне твои советы не нужны!

Рэрети глубоко вздохнула. И встала из-за стола.
― Спасибо за ужин, миссис Лютик, было очень вкусно. Я думаю, нам с Рэинбоу Дэш пора. Была рада вас всех видеть.

Я сдержанно поблагодарила за ужин и пошла за Рэрети. Мы вышли из дома и направились к выходу из сада.
― Рэрети, постой!

Нас догнала Эплджек.
― Рэрети, что это было? ― спросила она.
― Как что? Ты не видела? Я просто предложила вашей семье хоть как-то улучшить репутацию в этом городе, а твоя бабушка посоветовала мне сделать золотую затычку в задницу. Вот что произошло!
― Слушай, ты ее извини конечно, я не знаю, что на нее нашло.
― Она изменилась, Эйджей, как и все вы.
― Ты это о чем?
― О чем? Посмотри вокруг, Эйджей, вы перестроили свой дом в особняк с фонтаном, каменными дорожками и мраморными статуями. Вы отгородились от всех железным забором. Это не те Эплы, которых я знаю, которые всегда приходили на помощь городу, если случалась беда. Помнишь голодную зиму, когда вы буквально за бесценок продавали свои продукты, работая себе в убыток? Ты изменилась! Моя подруга, которая никогда не любила роскошь и предпочла бы потратить свое состояние на что-то более полезное, чем яхты и домики в горах.
― Может и так! Может я и изменилась! Но ты знаешь, что в детстве я не хотела быть фермершей, а хотела быть светской пони! И ты за меня не рада? Что я хоть чего-то добилась в своей жизни.
― Я рада, дорогая. Но та Эплджек, которую я знаю, даже светской пони, ни за что бы не сидела за железной изгородью, попивая яблочное шампанское, зная, что ее друзья и соседи страдают.

Повисло молчание, только стрекотание сверчков не давало нам представить, что вокруг уже ничего не осталось.

Я хотела вмешаться, но блин, что я могу сказать? Рэрети я знаю почти месяц, а с Эплджек только в понедельник познакомилась.
― Ладно, прости, что я наговорила тебе и твоей бабуле, ― наконец сказала Рэрети.
― Нет, это ты прости, что она так резко отреагировала, ― эхом отозвалась Эплджек.
― Я надеюсь, твое предложение о свадьбе еще в силе?
― Конечно, вы с Дэш будете желанными гостями на ней. Ладно мне… пора, а то бабуля подумает, что мы готовим сговор против нее. Пока, девочки, ― она развернулась и убежала обратно.

― А мы что будем делать? ― спросила я.
― Не знаю, есть предложения?
― Не в курсе, кинотеатр работает?
― Работает конечно. У нас он круглосуточный, ― радостно отвечала Рэрети. ― В газете написали, что там показывают военную мелодраму.
― Херня конечно, но думаю, будет над чем посмеяться, пойдем. Я устала от всей этой тоски, а эти каблуки на задних ногах, это просто деревянные колодки для узников.

Рэрети засмеялась. ― Ох, Дэш, если бы мой мир перестал вращаться, то только ты смогла бы раскрутить его вновь, ― она обняла меня. ― А по дороге купим пакет дешевого вина и протащим его в кинотеатр...

Горы недостаточно высоки

Я подлетела к понивильской начальной школе. Было раннее утро, солнце только-только появилось на горизонте. Так что учеников можно не увидеть еще час.

Школа была небольшой, судя по всему, там только один класс. Ну а больше такой школе и не надо. Хотя уверена, что в скором времени маленький городок захлестнет “бэбибум”.

Вот и мисс Черели. Она стояла с молотком возле одного из оконных проемов.

― Доброе утро, мисс Черели, ― поздоровалась я, спустившись с небес со своей повозкой, в которой были упакованы вещи, что я приготовила для школы.

Она посмотрела на меня: ― Добрый день, миссис Дэш, я рада, что вы прилетели. ― Она посмотрела на телегу: ― Ого, это все для школы?

― Агась, ― я отцепилась от телеги и сняла покрывало. ― Я нашла у себя дома несколько книг… но мало что из них было пригодно для обучения, разве что для внеклассного чтения. Поэтому я слетала в родной Клаудсдейл и купила вам учебники.

― Серьезно!? ― кобылка полезла к телегу и достала оттуда связку новеньких книг. ― И вам было не лень лететь туда ради нескольких книжек?

― Ну я подумала, если уж помогать, то реально помогать, а не избавляться от мусора, что лежит у меня дома. Кстати о доме, я нашла у себя глобус, карту Эквестрии и старенький, но рабочий проектор для показа слайдов.

― Замечательно! ― воскликнула учительница. ― Рэинбоу Дэш, вы ― наша спасительница!

― Хей… не только я, тут еще и Рэрети помогала. Она очень щедрая.

― Обязательно поблагодарю ее при встрече. Это так мило с ее стороны. Свити Бэлль всегда говорила, что Рэрети придет на помощь в трудный момент, ― земная пони зубами взяла связку книжек и взвалила себе проектор на спину. А я покатила все остальное следом за ней.

Первое, что я увидела, зайдя в класс, это следы от пожара: черная обгоревшая стена в дальнем углу комнаты.

― Ого! Может я вам с ремонтом помогу, обои новые или краска?

― Вы можете? Я уже думала просто сделать на месте поджога уголок, посвященный войне, чтобы жеребята помнили о подвигах отцов, матерей, братьев и сестер. И, конечно, как ужасна война. Обгоревшая стена задала бы неплохой тон этой теме. Огонь, пепел, кровь и горе.

― Звучит неплохо, однако может сделать его в другом месте? Просто мне кажется, что приходя в класс, жеребятам, не нужно вспоминать те ужасы, что происходили за эти годы, а новому поколению это может быть не так интересно.

― Может вы и правы. Хотите чаю? ― предложила черничная пони.

― Не откажусь.

Черели повела меня в маленькую комнатку. В ней располагались кровать, столик, шкафчик, полочка для книг и печка-буржуйка. Учительница закинула в нее дров, растопила огонь и поставила на печку чайник.

― Если хотите спросить, то “нет”. Я тут не живу. Раньше учитель была очень консервативной профессией, преподавать могли лишь незамужние кобылки, и учителям давали место для жилья прямо в школе. Сейчас времена другие, учителя могут жениться, заводить жеребят и жить в своих домах.

― Но простыни тут свежие, ― заметила я.

― Да… я оставила кровать. Бывает, я тут засиживаюсь допоздна и так устаю, что сил добираться домой нет, ночую тут.

― Хех… Сразу видно свободную незамужнюю кобылку. Зачем спешить домой, если там никто не ждет? Когда я потеряла мужа, я потеряла и себя. Кидалась в толпу врагов, не жалея себя. Я сражалась, чтобы мы вернулись домой, чтобы засыпали вместе, чтобы купили билет в далекую экзотическую страну и отправились в долгожданный медовый месяц. Потом все потеряло смысл.

― Но что-то ведь вас остановило от причинения вреда самой себе?

― Да, мне показалось, что он не хотел бы, чтобы я покалечилась. И что у меня еще есть мама и папа. Я продолжила сражаться.

Мы услышали звуки открывающейся двери. И топот маленьких копыт.

― Ученики начинают приходить. Вы посидите тут, а я пойду их встречу. Я дам вам знать, когда надо выйти. Если хотите, можете прилечь на кровать.

― Нет, спасибо, я выспалась.

Кобылка скрылась в дверном проеме в тот момент, когда закипел чайник.

― Дети, у нас сегодня особый гость. Это ветеран, участник кристальной войны, пони, которая побывала в самом эпицентре ужаса! ― нагнетала обстановку Черели. ― Рэинбоу Дэш!

Я вошла в класс. Жеребята, буквально вылезая из-за парт, разглядывали меня и мое крыло, они осматривали меня с ног до головы. Самой активной оказалась моя давняя знакомая ― Скуталу. Она чуть из шкуры не вылезла, чтобы лучше меня увидеть.

Я встала возле доски, и на момент почувствовала, что вернулась в школьные годы.

― Привет всем, меня зовут Рейнбоу Дэш. Я была лейтенантом в отряде Вондерболтов во время войны. С самого начала я оказалась на поле битвы, и прошла все: от Радужных Водопадов, до Кристальной Империи. Думаю, вы сами хотели бы задать мне вопросы.

Первым копыто поднял зеленый жеребенок-единорог с кьютимаркой в виде ножниц: ― А с этим крылом можно летать?

Его тут же осадила розовая кобылка с диадемой на боку: ― Идиот, разумеется она может летать! Для чего оно ей по-твоему?

― Все верно, я потеряла крыло в одной из битв, и мне поставили этот протез, дающий возможность летать. Это довольно старая модель, я слышала, что есть более современные протезы крыльев и ног, оборудованные лапками, ими можно брать предметы. Есть еще вопросы?

Копыто подняла пони с пепельной шкуркой и серой гривой: ― А вы убивали пони?

― Эм… да, приходилось… я не очень хочу об этом говорить.

После череды неловких вопросов меня попросили рассказать какую-нибудь историю о войне. Мисс Черели прошептала мне на ухо, чтобы история была не слишком жестокой.

― Ладно, ребята, я расскажу вам историю о капрале Паленый Хвост. Дело было под Троттингемом в полевом штабе ранним утром, еще до команды “подъем”. Но капрал Паленый Хвост встал пораньше, и отправился на полевую кухню чтобы приготовить всем нам завтрак.

Но он, да и никто другой не знали, что в лесах вокруг лагеря затаились бойцы короля Сомбры, готовые в любой момент напасть на нас. Они использовали элемент неожиданности, и если бы не капрал Паленый Хвост, меня бы тут не стояло.

Жеребята насторожились.

Я как сейчас помню этот крик, такой звонкий, словно рожающая кобылица поднимает штангу весом полторы тонны. У капрала загорелся хвост! Он бегал по лагерю с дикими воплями вот так, ― я стала прыгать у доски, держась копытами за пятую точку, что развеселило жеребят. ― Мы все повыскакивали из палаток и увидели капрала с горящим хвостом и не меньше дюжины солдат Сомбры, чьи светящиеся шлемы были хорошо заметны в лесу.

Я бросаюсь в бой на бойцов короля. Мой товарищ Соарин хватает ночной горшок, зачерпывает воду из пруда, который был рядом, и бежит тушить нашего спасителя.

На восходе солнца мы, сидя за столом, ели чудесный завтрак капрала Паленый Хвост. Все, кроме самого капрала, потому что ему пришлось есть стоя.

После этой истории жеребята захлопали копытами.

Я пробыла в школе до конца занятий, после чего жеребята стали расходиться по домам. Кто-то шел сам по себе, кто-то в компании друзей, а за некоторыми приходили родители. Я и мисс Черели стояли у входа в школу и провожали учеников.

― Миссис Дэш, а вы еще к нам придете? ― спросила меня Скуталу.

― Если мисс Черели меня пригласит, то обязательно приду.

― Мне бы хотелось услышать побольше ваших историй. Вы такая крутая! ― восторженно сказала кобылка. ― Папа! ― она сбежала вниз по лестнице к пегасу того же цвета шкурки, но с шоколадной гривой.

Он обнял свою дочку. Скуталу показала на меня, объясняя: ― Папа! Папа! Эта та кобылка-киборг! О которой я тебе говорила! Она пришла к нам сегодня в школу.

Жеребец посмотрел на меня. Было видно, что он немного обеспокоен тем, что я на самом деле существую. Но все же он решился подойти к нам.

― Добрый день, мистер Пастер, ― приветливо сказала Черели. ― Хотели о чем-то спросить?

― Да, хотел узнать, как дела с учебой Скуталу?

― Дела у нее идут неплохо, оценки получает хорошие, я вышлю табель в начале осенних каникул. Конфликтов с учениками… если отодвинуть в сторону одну яблочную проблему... ― пробормотала учительница. ― ...все хорошо.

― Меня мало волнует ее общение, главное, чтобы оно не мешало ей хорошо учиться.

― Ей это не мешает. Она очень активна на уроках. Вот! ― она показала на меня. ― Сегодня нас посетила участница войны Рэинбоу Дэш, она рассказала о трудностях, которые встретила на войне. Скуталу была полностью увлечена, она задавала вопросы, внимательно слушала.

― Ясно, ― он повернулся ко мне. ― Я надеюсь, вы… наставили жеребят на правильный путь.

― Пардон? ― кажется я нахваталась словечек от Рэрети.

― Вы ведь не стали нести чушь про погоню за мечтой и подбивать их, не слушать старших и идти своим путем?

Его вопрос для меня звучал как обвинение, что я плохо влияю на малышей. На языке уже вертелись несколько неприличных ответов, но в этот момент его позвала Скуталу. И он ушел.

― Это что сейчас было? ― спросила я у Черели.

― Мистер Пастер очень печется о дочери. Хочет, чтобы она выучилась и нашла достойную профессию.

― Он же понимает, что, по большей части, ее будущее определяет кьютимарка?

― Кьютимарка лишь показывает, в чем ты хорош, но не твою будущую работу. Вы же дружите с Рэрети и знаете, какой у нее талант.

― Эм… если честно, я ее не спрашивала, ― неловко ответила я.

― Она может легко находить драгоценные камни, а кем она работает?

― Я, кажется, вас поняла. Но не поняла этих высказываний в мой адрес от отца Скуталу.

― Хм… ты выглядишь довольно свободолюбивой, эдакой вольной птицей. Уже с первых дней твоего появления, я постоянно слышала о кобыле с металлическим крылом, которая поселилась в доме-облаке призрака невесты. Потом ты организуешь погодный отряд и начинаешь приводить Понивиль в порядок.

― Так что тут не так?

― Ты мечтатель, Рэинбоу Дэш, ты показываешь, что можно достичь всего, если захотеть. Пастер не хочет, чтобы его дочь забивала голову подобными мыслями. Он спит и видит, чтобы она выучилась и стала врачом, как он. А ты можешь показать ей, что даже пони с… особенностями, как у тебя, может добиться многого.

― Он врач?

― Да, работает хирургом в Понивильской больнице. И продвигает туда свою дочь. Ты мало общалась со Скуталу, она обладает энциклопедическими знаниями в области медицины, наверное с этим может поспорить только ее опыт в езде на скутере.

― Вот значит как, ― протянула я, смотря на уходящую парочку.

Рэрети затащила меня в спа, сказала, что моему телу нужен отдых, и нигде его не найти, кроме как в местном спа. Я подумала, почему бы и нет. Рэрети взяла нам сеанс на несколько часов, который включал массаж всего тела, сауну, грязевые ванны, хуфикюр и иглоукалывание. Начали с массажа. Мы легли на удобные кушетки, и две красивые кобылки принялись массировать наши тела.

― Ммм… Рэрети, я тебя люблю, вечно ты предлагаешь мне то, от чего мне так хорошо, ― мурчала я, постанывая от удовольствия, которое мне приносила кобыла-массажист. ― Я не думала, что от простых прикосновений можно получить столько кайфа.

― Мхм… Дорогая, скоро ты станешь такой же утонченной леди, как я, ― спокойно ответила Рэрети. ― Кстати, слышала, ты сегодня в школе была.

― Да, жеребята были в полном восторге, все было хорошо, а затем появился отец Скуталу.

― Пастер?

― Разве у Скуталу несколько отцов?

― Хах… нет. Просто знавала его. Уверена, ты не произвела на него должного впечатления.

― В точку. Я оказалась для него источником дурного влияния на дочь, ― угрюмо сказала я, но моя угрюмость быстро улетучилась, когда спа-пони провела копытом между моими крыльями.

― Не то, чтобы дурное… просто неверное в его понимании. Пастер хочет, чтобы его дочь пошла по его стопам, выучилась на врача, желательно хирурга.

― Но я не вижу в ней врача, она озорная, подвижная, целеустремленная. Похожа на меня в молодости, стены больницы будут ее теснить. И он это явно видит, но хочет запереть ее в клетке, как канарейку. Почему?

Массаж закончился, и вставать мне не хотелось. Но пришло время для сауны, нам выдали банные халаты и полотенца для головы. И провели в комнату, где располагалась долгожданная сауна. За дверью нас ожидала наша знакомая Эплджек.

― Эйджей, какой приятный сюрприз, ― вежливо удивилась Рэрети.

― Привет, Рэр, Дэши, ― помахала копытом оранжевая пони.

Мы присоединились к Эплджек.

― Ты уже выбрала платье для свадьбы? ― спросила Рэрети.

― Нет еще… думала у тебя заказать, но после того случая за ужином… скажем так, на меня наложили эмбарго на посещение твоего бутика и любые деловые контакты с тобой.

― Оу…

― Невелика потеря, у бабули есть красивое свадебное платье. Осталось его только по моей фигуре подогнать. Рэинбоу, ты была на свадьбе в роли невесты, опиши, как это.

― Ну… когда ты идешь к алтарю вся такая красивая, в свадебном платье, у тебя в животе словно пляшут бризи. Подходя все ближе и ближе, ты смотришь на своего мужа и понимаешь, что хочешь провести с этим пони всю свою жизнь. Одна моя бывшая подруга, которая после двух лет брака развелась, говорила, что когда ты стоишь с ним, тебя терзают сомнения. Но когда у алтаря стояла я, то видела лишь наше будущее… которого уже нет. И я сделала для себя вывод, что если ты любишь кого-то по-настоящему, то не будешь испытывать каких-либо сомнений.

― Ого… даже не думала, что все может так быть, ― удивленно сказала Эплджек. ― Кстати, ты не переживаешь по поводу крыла?

― Нет. А должна?

― Ну да, там же сплошная механика и электроника, Флим говорит, что влага плохо влияет на электронные механизмы.

― Я не боюсь. Компания Хувза хорошо потрудилась над крылом, оно выдерживает любые условия: вода, песок, холод, жара ― ему все нипочем.

― Должна сказать, у Флима неподдельный интерес к твоему протезу. Когда ты ушла, он мне сказал, что хотел бы взглянуть на него поближе, все же это уникальная вещь. Если встретит тебя, то попросит разрешения “покопаться” в крыле.

― Хех… пусть мечтает, меня связывают контрактные отношения с Хувз-электрикс. Я не имею права позволять смотреть внутреннее строение крыла никому, кроме сотрудников компании. При нарушении меня лишат всех льгот, которые мне даны, как первой пони, испытавшей этот протез. Кроме того, он ничего особо не увидит: только несколько транзисторов, трубок и гидравлических поршней. Все остальное спрятано внутри меня, ― я показала на свой бок под крылом.

― Что же там? ― спросила Рэрети.

― Управляющие элементы, соединяющие мою нервную систему и крыло, специальный элемент питания, который аккумулирует энергию для крыла, используя тепло моего тела. И второе сердце.

― У тебя два сердца?! ― воскликнули кобылки.

― Образно говоря. Там маленький моторчик, который качает гидравлическую жидкость. Чтобы крыло двигалось. Как сердце, которое качает кровь по нашим венам.

― Жуть какая, ― пробормотала Рэрети.

― Да. Но я рада что живу сейчас, когда такое стало возможным. Раньше потерять крыло для пегаса было сродни смерти. Ты теряешь себя, теряешь небо, свою свободу. Никто не выдерживал жизнь на земле без возможности летать. Поэтому когда пегас терял крыло, он забирался на самую высокую гору и бросался вниз. Считалось, что погибнув в полете, его душа освободится, и в следующей жизни он снова родится пегасом.

― Довольно мрачный ритуал, ― прокомментировала Эплджек.

― Да… хотя ходят слухи, что его специально выдумали, чтобы поддерживать естественный отбор. Мол если этот пегас не смог уберечь свое крыло ― он слаб, а значит не имеет права на продолжение рода, так как все пегасы должны быть сильными.

― Кошмар, ― Рэрети прикрыла рот копытом. ― И ты в это верила?

― Нет конечно. Мои родители всегда говорили, что это бред.

― Ой посмотрите! ― Рэрети показала на свои карманные часы. ― Время выходить, нам еще надо сделать хуфикюр!

“Должна признаться, что предложение Рэрети было одним из лучших предложений, которые только возможны в жизни пони, ― говорила я сама себе, летя домой. Я чувствовала себя словно заново родившейся, словно меня разобрали и собрали снова. А этот хуфикюр, я после него даже земли не касалась, весь оставшийся день провела в воздухе. “Ах… надо будет купить себе абонемент туда.”

Странно, я вроде не оставляла свет на кухне включенным… тут до меня дошло, что в доме у меня кто-то есть. Я зашла в дом с черного входа. Все перевернуто вверх дном, дверцы кухонных шкафов открыты нараспашку, а их содержимое выброшено на пол. Если они разбили декоративную тарелку с принцессой Селестией, которую мне подарила мама на свадьбу, то я убью тут всех.

― Эй! Шрам! Глянь, какие у этой кобылы классные трусы, ― послышался голос из моей спальни. Он шарился в моем белье. Я стала подниматься наверх.

― Зачем ты их нюхаешь? ― раздался голос второго.

― Не, ну а че? Я хочу представить, как ее поимею.

Я вышибла дверь в спальню и влетела туда с криком, внутри было два пегаса: один серый с соломенной гривой и шрамом на пол лица. Его я вырубила первым, врезав ему по лицу своим металлическим крылом. Второй ярко-розовый с кремовой гривой, опешивший от ужаса и нацепивший мои трусы, как медицинскую маску, себе на морду, оцепенел и ждал, когда я к нему подлечу и с размаха дам по морде копытом.

Я вызвала полицию, стражи порядка стреножили грабителей и посадили их в полицейскую карету, теперь они документируют улики, снимая на фотопленку погром в моем доме и допрашивали меня, как потерпевшую.

― И вы просто ударили их? ― закончил инспектор.

― Говорите так, словно я им пощечины раздавала. Я боевой офицер, а не кисейная барышня. Одного оглушила крылом, там где-то его зубы валяются. Второму просто копытом заехала. Вот и все.

― Хм… понятно, мы тогда осмотрим спальню, если вы не против, ― сказал он и вместе со своими сослуживцами поднялся на второй этаж. Блеск, теперь в моем белье будут копаться еще и полицейские.

― Вот ты где! ― ко мне домой вбежала Рэрети в бело-розовом ночном халате, на голове бигуди, а одно из ее задних копыт норовило провалиться сквозь пол, что свидетельствовало о том, что заклинание она применяла в спешке. ― С тобой все хорошо!? Я услышала вой сирен и увидела, как карета полиции едет в сторону твоего дома.

― Да все нормально, наверное ребята подумали, что тут старая немощная дева живет.

― Фух, я так испугалась! ― Она обняла меня.

― Хм… может этот взять? ― Я стояла возле магазина бытовой техники. Владелец только сегодня утром выставил на витрину последнюю новинку. Телевизор. Я подумала, почему бы и нет? Денег мне хватает.

― Рэйнбоу Дэш, добрый день! ― окликнула меня Скуталу. Она как обычно была на своем самокате и в шлеме. ― Хотите купить телевизор?

― Угу… думаю, какую модель взять, вот этот вроде подходит к интерьеру кухни, но вот у этого экран на два дюйма больше.

― Я бы любой взяла, мне бы тогда все одноклассники завидовали, просились бы в гости посмотреть мультики, раньше же их только в кинотеатре показывали, а тут сама включила и в гостинной смотришь.

― Думаю, твой папа приурочит покупку ТВ к вечеру согревающего очага. Это я одинокая леди, радую себя, когда захочу.

― Угу… Мой папа сказал, чтобы я поменьше общалась с вами. Говорит, вы можете давать вредные советы, ― грустно сказала она. ― Но вы ведь классная! Я слышала, как позавчера вы расправились с бандитами! Говорят, вы одному вырвали челюсть и забили до смерти другого! ― восторженно выкрикнула она и попыталась показать, как я это делала.

― Все было немного не так, никому я ничего не отрывала. Хотя следовало бы. Я просто отправила их в нокаут. А твой отец… Он старается тебя обезопасить. Скут, я действительно бесстрашная, мегакрутая и просто сорвиголова. Но есть и обратная сторона… в школе меня все дразнили, называли жеребчиком без “штучки”, на выпускной меня никто не пригласил на бал… я всюду находила проблемы и неприятности, это сделало меня сильнее. Но своим детям я бы не хотела такой жизни. Так что вот мой совет, Скут. Каких бы ты не создала себе кумиров, все же учись думать сама, а не старайся слепо подражать другим.

― Хорошо, ― спокойно ответила она. ― Думаю, я так и поступлю… Ладно я поеду, Свити Бэлль, наверное, меня заждалась. Если купите телевизор, позовите меня посмотреть несколько передач.

― Хи-хи… заметано, ― сказала я. Пегаска улыбнулась и, помахав копытом, уехала и скрылась за углом. ― Ну что ж, пора… ― что-то тяжелое ударило меня по затылку, я смогла выдавить лишь тихое: ”Ох!”. После чего в глазах у меня потемнело, и я свалилась на землю, потеряв сознание.

― Очнись! ― Поток холодной воды окатил мое лицо, сделав глубокий вдох, я попыталась понять, что происходит. Мое зрение возвращалось ко мне, по помещению стало понятно, что я нахожусь в каком-то старом заброшенном амбаре. Я попыталась пошевелиться, но ничего не вышло. Мои передние ноги были связаны вместе и подвешены за верхнюю балку, задние тоже обездвижены и раздвинуты. Я была похожа на перевернутую букву “Y”. Я попыталась взмахнуть крыльями, но чувствовала только правое.

― Что-то потеряла, милочка, ― сказал тощий красный жеребец с повязкой на глазу. Он показал мне на деревянный стол, на котором лежали мой протез и болгарка. Паскуды! Они отпилили его! Я надеюсь, в страховке такой пункт есть. На моем боку осталась лишь локтевая часть крыла, с торчащими проводами и трубками, из которых вытекала жидкость.

― Ты нам доставила немало хлопот, ― хрипло продолжил пожилой жеребец в кожаной куртке. ― Сначала ты создаешь дружину, затем ловишь моих ребят! Нельзя так.

― Урод! Если хочешь со мной поквитаться, так развяжи меня, поговорим по-нормальному!

В амбаре раздался громкий смех, внутри было около дюжины пони.

― Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, ― ответил он мне. ― Ты ― проблема, и мы ее решим. Жители города, слишком полагаются на тебя, ты поселила в них надежду. Посмотрим, каким будет их боевой дух, когда ты пройдешь по городу после нас с надписью “шлюха” на лбу.

― Думаешь, напугал меня!? Я была в ситуациях и похуже, ― я плюнула в сторону жеребца. ― Я пройдусь по городу с гордо поднятой головой, покажу жителям, что я не сломлена, а затем вернусь, вернусь чтобы сражаться!

― Посмотрим, как ты через три дня запоешь. Ребята...

Ко мне подошел тощий жеребец и начал лизать мою шею! Я сопротивлялась, пыталась вырваться, но все бестолку. Надо срочно найти способ выбраться, но где тут сосредоточиться, когда его язык уже спустился до моего живота.

Ворота амбара разлетелись в щепки, внутрь вбежали дружинники и полицейские с дубинками.

Спустя пятнадцать минут все было кончено: меня освободили, банду преступников поймали и повязали. Я сидела возле кареты скорой помощи, меня осмотрели на предмет возможных повреждений, но, кроме хорошей шишки на затылке, синяков и натертых от веревок копыт, поломанного протеза и обслюнявленной шеи, все было хорошо.

― Рэинбоу! ― Рэрети опять неслась, сломя голову. ― О Селестия! Ты в порядке? Когда я услышала, что с тобой, я жутко распереживалась, ― она одарила меня несколькими поцелуями в щеку. ― Ох, твое крыло!

― Все в порядке, Рэр, крыло ― самое последнее, за что я переживала. Как вообще меня нашли?

― Я помогла, ― к нам подошла Скуталу. ― Когда я заехала за угол, я услышала, как вы вскрикнули. Я видела, как эти пони положили вас в тележку, накрыли тентом и повезли. На улице никого не было, поэтому я поехала за ними сама. Увидев, куда они отвезли вас, я помчалась за помощью.

― Спасибо тебе, Скуталу, иди сюда, ― я обняла ее. ― Ты поступила очень правильно, что не осталась смотреть в стороне.

Я все же купила себе телевизор. И поставила его в гостиную. Замечательная модель, голубой пластиковый корпус, декоративные хромированные выемки. Выдвинув две антенны, я щелкнула выключателем. Аппарат зашипел и поймал частоту музыкального канала “Вихув Ван”. Это был топ десять лучших хитов.

Под номером пять была песня: “Горы недостаточно высоки“

Послушай, детка,

Горы недостаточно высоки,

Долина недостаточно низка,

Река недостаточно широка, детка

Я стала пританцовывать под песню по дороге на кухню налить себе сидра. Тут зазвонил дверной замок. Я подошла и открыла дверь. Это оказался отец Скуталу.

― Мистер Пастер. Добрый день. Зайдете!? ― приветливо сказала я.

― Эм… нет, спасибо. Я ненадолго. Миссис Дэш, я очень горд за свою дочь, она проявила гражданскую позицию и позвала полицию, когда вы были в беде.

― Да. Я очень благодарна ей за это, без нее мне пришлось бы несладко. Но вы, наверное, не здоровье мое проверить пришли, вы хотите поговорить о Скуталу.

― Да. Все верно. Слушайте, я…

Я перебила его. ― Я уже поняла, что вы меня невзлюбили с первой встречи, и что вы видите во мне эдакий оживший учебник вредных советов.

― Дело не в том, что вы вредно влияете на мою дочь, дело в том, что вы стали показывать ей альтернативу, что можно жить по-другому.

― А что в этом плохого!? Я думала, все родители хотят, чтобы их дети нашли что-то свое. Разве не так?

― Нет не так, я хочу, чтобы моя дочь стала врачом, спасала жизни, а не прыгала с трамплина через кучу горящих колес от телег!

― А что если она этого не хочет? Я, между прочим, никогда не подталкивала вашу дочь к чему то такому.

― Правильно! Но вчера она сказала мне, что вы посоветовали ей думать самой и поступать так, как она считает.

― Я это сказала, чтобы она не повторяла за мной, поскольку вы этого не хотите. И я все равно виновата!? Так может дело не во мне? Вы ходите тут и указываете: не надо это моей дочери говорить, не надо это делать. Вы сами загоняете ее в рамки, из которых она хочет выбраться. Жеребенок ― это вам не взрослый, он хочет найти себя, он исследователь. И именно родитель должен помочь ребенку найти себя, а не чужая пони, у которой и так крыша едет, потому что ее жизнь ― это поезд без машиниста, который вот-вот пойдет под откос.

― Я хочу ее защитить.

― Защитите от самого себя! ― Я хлопнула дверью. И облокотившись на нее, я просто сползла на пол, прикрыв глаза копытами.

"О нет, дорогая,

Ни ветер, ни дождь,

Ни весь холод зимы

Не сможет остановить меня, детка (нет нет детка)
Потому что ты моя цель,

Если ты когда-нибудь попадешь в беду,

Я примчусь к тебе скорее,

Просто дай мне знать, о детка

Моя любовь жива

В моем сердце,

Хоть нас разделяют мили,

Если тебе когда-нибудь понадобится помощь,

Я примчусь к тебе скорее,

Так быстро, насколько смогу"

Наша любовь пришла, чтобы остаться: Часть 1

― Итак, как вы потеряли крыло? ― спросил мистер Питтс ― сотрудник компании “Хувз”, который должен осмотреть мое крыло и вынести вердикт. Он приехал ко мне на дом.

― Несколько бандитов поймали меня, связали и отрезали его болгаркой. Я же сообщила это в телеграмме, ― угрюмо ответила я, сидя на табурете в кухне.

― Просто уточняю, на случай если вы вспомнили, что это была не болгарка, а плазменный резак, и не бандиты, а алкоголики, которые хотели ваше крыло сдать в металлолом.

― Нет, все точно так же, как в письме. Так что вы будете делать?

Он осмотрел железный пенек, торчащий из моего тела, заглянул внутрь, освещая внутрености протеза фонариком, затем достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. На свет появилась пачка бумаг, размерами напоминающая большой том эквестрийской энциклопедии. ― Заполните все эти бланки.

― И я получу новое крыло?

― Комиссия рассмотрит вашу просьбу и решит, удовлетворять ее или нет.

― Серьезно? Я, блин, вроде у вас застрахована на все случаи урона, и вы мне в принципе должны по первому моему письму проводить техобслуживание, менять все, что сломано и что может сломаться. Так нахер все это?

― Я осведомлен о вашем положении. Но бюрократия есть бюрократия.

― И сколько мне ждать этого решения? Нет серьезно, я отправила запрос на замену около двух недель назад. Я две недели существую как земная пони, бродя по земле. Если вы заметили, я живу в доме на облаке, мне приходится взбираться по веревочной лестнице, чтобы попасть домой. В конце концов я еще работаю в погодном отряде, и как вы думаете, я должна отдавать приказы подчиненным? Когда они половину своего рабочего времени находятся в небе. Мне нужно это чертово крыло!

― Простите. Но таковы правила, ― монотонно бубнил он себе под нос. Я взяла эти чертовы бланки и стала заполнять.

Очередная потеря крыла не должна останавливать мою жизнь и работу. Хотя я не могла летать, я все еще могла ходить. А топать копытами это то, что сейчас нужно. Эплджек пригласила меня на ежегодный забег листьев. Пони устраивали забеги, чтобы оставшаяся листва опала с деревьев. Но я даже не знаю, чему тут опадать? Листва на деревьев не слишком густо росла последние пару лет, наверное стоит отдать дань традициям и просто повеселиться.

― Так ты никогда не участвовала в подобном? ― спрашивала меня Эплджек, пока мы шли к месту старта.

― Угу. Всю свою жизнь я провела на облаках, какой там может быть забег листьев?

― Ну значит сегодня ты поймешь, какого бежать по грунту. Учти, за все годы, что я участвовала в забеге, я ни разу не проигрывала, ― с ухмылкой сказала Эйджей.

― Ха? ― я улыбнулась. ― Сегодня ты подвинешься в звании чемпионки.

― Да ну?

― Ага! Может у меня и не хватает крыла, но мои голубые ножки порхают по земле также легко, как и по облакам.

Эйджей прикусила нижнюю губу. На кобыльем это значило либо “я заинтригована”, либо “это мы посмотрим, сучка”.

На стартовой линии уже собралось толпа пони. Мы получили свои номера и стали ждать начала гонки. Пока мы разминались, подошел Флим, на его боку тоже красовался номер.

― Вот и мое самое ценное яблочко прикатилось, ― сюсюкал Флим, обняв свою будущую жену.

На эту милующуюся парочку сразу обратили внимание все участники забега. И взгляды были весьма неодобрительные.

И даже мне было немного завидно. Вот она вся такая ухоженная, красивая целует своего жениха в губки. А посмотрите на меня или на других. С одной стороны торчит кусок металла, который раньше был крылом, под челкой спрятан шрам на полморды и никакие сережки не украсят больше мое откушенное ухо. И я не одна такая. Вон там, к примеру, стоят две подруги ― Лира и Бон Бон. У Лиры сломан рог, а задние ноги Бон Бон прикованы к тележке, это случилось, когда поезд, который их вез, был подорван.

Таких историй полно. Но что меня радовало, они не слишком переживают о своем состоянии. Казалось бы, что тебе делать в гонке с парализованными задними ногами? Но они не сдаются, а пытаются жить, как все.

― Бегуны, на старт! ― объявил голос в микрофон. Мы заняли позиции. ― Внимание! Марш!

И мы рванули вперед, Эйджей вырвалась вперед, оставив меня глотать пыль. Я поднажала. Честное слово, я давно не чувствовала такого азарта, хоть я нахожусь на земле, но скорость всегда меня опьяняла…

― Давно не видел тебя такой счастливой, ― вдруг ласково сказал мне до боли знакомый голос. Я повернула голову налево, рядом со мной нос в нос бежал Райдер. ― Давай наперегонки, кто первый до финиша. ― Он вырвался вперед. Вмиг угрюмый пейзаж поствоенной эквестрии, засохшая трава и полумертвые деревья сменились ярким прекрасным зеленым солнечным летом. Это было наше третье свидание. Я и Райдер поехали на пикник к радужным водопадам, к подножью горы, на которой располагалась база Вондерболтов.

Мы разложили покрывало на холме под деревом. Я взяла корзинку с яблоками и бутербродами.

― Ух… я думала, мы никогда не выберемся, ― вздохнула я. ― Спитфаер грозила, что не даст увольнительную, пока я не закончу тот отчет. ― Я повалилась на покрывало и уставилась на лениво проплывающие мимо облака.

Райдер навис надо мной и загородил обзор. ― Но я то знаю, что ты у меня умница и со всем справишься, ― он наклонился и поцеловал в губы.

Я оторвалась от его рта. ― Конечно, и поэтому ты отдал мне свой отчет, потому что я до сих пор не понимаю, как их писать, ― и снова продолжила поцелуй.

Казалось прошла целая вечность. Затем он встал и спросил: ― Помнишь, как я уговорил тебя пойти со мной на свидание?

― Ха-ха… А как тут забыть. Ты предложил мне гонку. Если выиграешь ты, то я пойду с тобой на свидание. А если я, то сидр в баре за твой счет. И я выиграла, но подвох поняла, только когда уплетала победительницей.

― А теперь я предлагаю тебе еще гонку, вон до того водопада. Только на этот раз на земле, без крыльев, только ноги.

― Ммм… вызов принят, ― я встала с покрывала.

Он побежал. Я устремилась следом…

― Рэинбоу, Рэинбоу! ― из мира грез меня выдернула Эплджек. ― Рэинбоу, с тобой все в порядке?

― Я... я…

― Ты просто встала как вкопанная посреди дороги и что-то бубнила.

Я не на шутку напугала всех. Гонка была остановлена, все участники собрались вокруг меня, обеспокоенно переглядываясь.

― Все нормально, просто ненадолго вернулась в прошлое, когда трава зеленее была.

Гонка была продолжена, я заняла второе место, уступив Эплджек. Я могла ее обогнать, но мне было не до этого.

― Фух… вот это пробежались! Признаю, Дэш, давно у меня не было такого соперника. Но, блин, что с тобой случилось в начале?

― Не знаю, все было хорошо, а затем… затем я увидела призрака.

― Призрака? ― озадаченно спросила Эйджей.

― Да нет, не такого как в фильмах, рядом со мной бежал мой муж. Потом я словно переместилась во времени. Все было так реально.

― И часто такое у тебя?

― Недавно началось, раньше воспоминания приходили ко мне во сне. Может мне в больницу сходить к врачу или к психотерапевту.

― Может тебе лучше…

У меня в голове нарастал гул, сначала неразборчиво, но потом он стал четче, это гудели моторы воздушного корабля...

― Эй… эй! Не уходи в себя. Знаешь, что тебе надо? Как следует расслабиться, мы с Флимом как раз хотели пообедать в одном ресторанчике, пойдем с нами.

― Не откажусь, ― я поднялась. Флим подошел к Эйджей, одарил ее нежным поцелуем в щеку, и они пошли в сторону города, я поплелась за ними.

Будущие супруги отвели меня в ресторан “Пиаффе”. Эплджек с Флимом заказали себе большой салат с яблоками, запеченные яблоки и спагетти. Я ограничилась порцией рататуй.

― Что там с крылом? ― поинтересовалась Эплджек.

― Жду ответа от комиссии. Но врач сказал заранее собрать сумку с вещами, так как замена крыла потребует операции, и проводиться это будет не в Понивиле.

― А где? ― оживился Флим.

― Не знаю, может Филлидельфия, может быть Клаудсдейл. В какой медцентр меня определят, в таком и будут.

― Вы знаете, мы ведь с братом тоже занимаемся разработкой протезов, ― хитро улыбнулся он. ― Мы могли бы вам помочь, если бы вы нам дали посмотреть ваше крыло и его устройство, мы смогли бы припаять его обратно или даже сделать новое, и вам не пришлось бы ждать несколько месяцев, проходить мучительные операции и курсы восстановления.

― Я вас правильно поняла? Вы предлагаете мне нарушить мое пользовательское соглашение, лишить себя всех льгот и в конце концов подвергнуть себя риску получить судебный иск от “Хувз-Электрикс” за нарушение договора?

Улыбка, однако, не сползла с его морды: ― Да, но подумайте, вы получите схожие условия от компании “Флим и Флэм Инастис”.

― Схожие, но не одинаковые. Как я слышала, ваша компания любит продешевить с качеством. Я видела на войне пегаса с вашим протезом, бедняга боялся в небо подняться, потому что механизмы могли заклинить во время полета, а в итоге оно перестало работать, так как все детали заржавели внутри и превратились в хлам, ― строго сказала я.

― Да, признаю, первые модели были неудачны, но мы многого достигли за это время.

― Я все же откажусь. Это не только из-за качества, а из-за уважения к моему мужу. Это он выбил мне место в программу восстановления покалеченных солдат. И это его подарок мне и, поступив так, я как бы плюну ему в лицо.

― Но ваш муж бы…

― Я сказала НЕТ! ― перебила я Флема. ― Мы о другом не можем поговорить?

― Действительно, дорогой, че ты так пристал к ней? Не хочет она помощи, ― поддержала меня Эплджек.

― Лучше расскажите, где вы собрались провести свадьбу? ― спросила я. В этот момент подошел официант и принес нам наши блюда.

― Мы собираемся пожениться в Лас-Пегасусе, мы уже арендовали часовню, церемония назначена на утро, когда солнце будет светить прямо в витражи. Все стандартно, в меня будут кидать рисом, мы выпустим голубей, затем перейдем на летучий лайнер “Леди Каденс”, где у нас запланирован банкет. После чего, к нашему лайнеру пришвартуется маленькая яхта, на которой мы с Флимом отправимся в медовый месяц.

― Вау...это круто, действительно круто.

― А как проходила твоя свадьба?

― Ну как у всех… не считая эксклюзивного выступления Вондерболтов, ― сухо ответила я.

― Ого, Вондерболты! Я конечно не навязываюсь, но могли бы они и на нашей свадьбе устроить шоу? ― уточнила Эйджей. ― Если нужно заплатить, то не проблема.

― Я поговорю с капитаном. Там правда почти все руководство сменилось после войны, но, думаю, мне не откажут. Слушайте, я так и не попробовала рататуй, он, наверное, уже остыл.

Вечер я посвятила кино, приготовила себе попкорн, купила бутылочку вина, уселась в гостиной перед телевизором и смотрела “Конибланку”. Замечательная история, воистину, Селестия, благослови телевидение!

― Если этот дирижабль улетит без тебя, ты об этом пожалеешь. Может не сегодня и не завтра, но скоро и на всю оставшуюся жизнь.

― А как же мы?

― У нас всегда будет Троттингем! У нас его не было, мы его потеряли, пока ты не приехала в Конибланку. Этой ночью мы вновь его обрели, ― говорил герой фильма своей возлюбленной.

Почему-то это напомнило мне наше турне с Райдером. Вондерболты останавливались во многих городах, и мы с мужем однажды остановились в Троттингеме, красивый город, несмотря на годы, сохранил свой старинный стиль.

― Луи, мне кажется, это начало прекрасной дружбы.

Фильм закончился, и сейчас должны показать еще один, если верить телегиду, который я купила в киоске. Должны показать “Грифонстоунский сокол”, но сегодняшний день был слишком богат на события, и меня клонило в сон. Уже на вступительных титрах мои веки наполнились свинцом. Я уснула.

― Простите, вы не…

― Не сейчас, мэм! ― отмахнулась военная медсестра, которая несла несколько капельниц с физраствором в магическом захвате.

Я стояла у регистратуры военного медицинского госпиталя. Вокруг творился натуральный хаос, врачи и медсестры бегали из одной палаты в другую. Коридоры были заполнены каталками с ранеными пони, которые ждали помощи. Некоторых прямо на моих глазах укладывали в мешки для трупов и выносили, а на их место клали новых раненых. Все здание гудело от переговоров врачей и криков пациентов. Я была в аду.

― ААА! ― меня схватила за копыто желтая кобылка солдат, лицо ее было полностью перевязано, выглядывали только обгоревшие уши и морда. Я быстро отдернула копыто, и отошла на два шага от нее, поджав ушки и хвост.

― Мэм, что вы тут делаете!? ― строго спросил меня врач. ― Вы пришли помочь? Или просто посмотреть на страдания!?

― Я… я… я ищу мужа.

― Прекрасно! Выбирайте, у нас их тут много, какие нужны? Без глаза? Без ноги или крыла? Вот возьмите этого, он мертвый! ― Я опешила. ― Ладно, простите, я просто… Сегодня ОЧЕНЬ дерьмовый день. Кто ваш муж?

― Его зовут Райдер, пегас, служит на воздушном крейсере «Пацифика». Мне сказали, всех отвезли сюда.

Он опустил взгляд, потом достал из окровавленного халата блокнот и начертил мне номер кабинета. ― Это на цокольном этаже.

― Нет, этого не может быть! ― я кричала, а слезы текли ручьями по моим щекам. ― Нет! Нет! Нет! ― повторяла я. Лежа перед тем, что когда-то было моим любимым. Огромное, обгоревшее до корки, тело скорчилось, как это позволяли суставы. Я опознала его по остаткам опаленной гривы, оплавленному жетончику на шее и нашему свадебному кольцу. Но все еще не могла поверить, что это произошло. Я смотрела на его обугленное лицо, на спекшиеся, впавшие веки, пустые провалы глазниц. Губы сгорели полностью, и он просто скалил на меня зубы.

― Рэинбоу! ― его голова повернулась ко мне. И он снова произнес: ― Рэинбоу!

― ААА! ― я проснулась в холодном поту, сердце стучало так, что, казалось, пробьет мою грудную клетку. Я огляделась, в доме никого не было. На улице стояла глубокая ночь. Телевизор работал, но канал прекратил эфир.

Рэрети работала над новой линией костюмов, она захотела сделать всепогодный комбинезон для пегасов. Посчитав, что из-за нашего образа жизни, пегас может успеть за короткий период времени побывать и в буране, и под тропическим дождем, и в песчаной буре. Меня она попросила выступить в роли манекена, чтобы проверить, как это будет смотреться на мне, и услышать мое мнение.

Я решила рассказать ей о своей проблеме. Выслушав меня, она выдала диагноз:

― У тебя что-то наподобие посттравматического синдрома.

― И что мне делать?

― Я не врач, Рэинбоу, это лишь мое мнение. Я думаю, что ты сейчас переживаешь такой период, когда кажется, что все кончено, что вновь не полюбишь, не познаешь счастья, и на фоне этой депрессии твой мозг добивает тебя, вызывая эти воспоминания. “Смотри, как было хорошо, больше такого не будет. Иди убейся”. Дэш, ты молодая, у тебя все еще впереди. Жизнь еще не закончена, уверена, что вскоре ты перевернешь страницу книги своей жизни и снова возьмешься за перо.

― Не знаю, Рер. Смогу ли я?

― Это говорит та, что наконец-то наладила погоду в Понивиле? Та, что подстегнула весь город бороться с преступностью?

― Это я делала для других, а посмотри на меня. Полморды изуродовано шрамами, мне откусили ухо. Я уродка, где мне искать счастье?

― Не знаю как ты, Дэш, но я в тебе вижу красивую кобылку с некоторым шармом. Твои шрамы добавляют тебе колоритности, они словно показывают окружающим: “я пережила многое, меня не так просто уничтожить, но в тоже время, я хочу ласки и любви”.

― Может ты и права… Кстати, мне утром письмо пришло, комитет одобрил мой запрос на замену крыла.

― Вот как? ― удивилась Рэрети, подтягивая штанины на моих задних ногах. ― И когда операция? Хм, а если я подтяну вот тут, то комбез будет подчеркивать твою круглую попу.

― Да, можно подтянуть. Оперировать меня будут в Мэинхеттане, через неделю я еду туда.

― Мэинхеттан!? Тебе там понравится. Я хотела туда съездить, наладить торговые связи со сторонними бутиками.

― Можешь поехать со мной, но я останусь там надолго. В письме сказано, что придется менять всю конструкцию, а для этого нужна сложная операция. Для начала надо сдать кучу анализов, пройти дюжину врачей и дождаться, когда изготовят крыло, подогнанное для меня. А после еще месяц или два под наблюдением врача и курс реабилитации.

― То есть ты там надолго?

― Ага, ― грустно ответила я. ― Но ты то приедешь меня навестить?

― Дорогая, я буду приезжать к тебе каждые две недели.

― Спасибо, Рэрети, ты настоящий друг.

Скоро подошел день поездки. Я уже собрала все необходимые вещи, взяла отпуск за свой счет в погодном отряде и дала указания заместителю. Все было готово. Я присела на кровать на дорожку. Бросив взгляд на свадебный портрет, я задумалась, какой могла быть моя жизнь, если бы не эта война?

Моя фантазия рисовала образы. Это было похоже скорее на отрывок из фильма об идеальной семье. Вот заиграла приятная джазовая композиция. Я представила себя красивой кобылой, облаченной в платье, что подарила мне Рэрети, с завитой радужной гривой и хвостом. Воображаемая я плясала на кухне, кружась в такт мелодии, управляя армией маленьких кухонных приборов марки «Хуфс Дженерал Электрикс», которые превращали овощи в изысканные блюда.

Пока я занималась созданием чудесного завтрака, Райдер игрался с младшим во дворе. Временами я отвлеклась от готовки, чтобы полюбоваться ими. Мой муж, одетый в вельветовые брюки с белой заправленной рубашкой, у которой из нагрудного кармана торчали две ручки, коротенькая стрижка и очки в черной оправе. ― А теперь смотри, сынок, в школе меня все знали по этому броску, сможешь ли ты его поймать!? ― сказал Райдер, держа трубку в зубах. Он кинул мяч для хуфбола в небо.

За долю секунды до падения его перехватил светло-синий жеребенок с черничной гривой, одетый в джинсы и полосатую майку с пятном от джема посередине. ― Папа, я смог! Я смог! ― Он полетел в объятия к отцу.

― Ах ты мой маленький сорванец! Я горжусь тобой!

Выглянув через черный вход во двор, я позвала мальчиков за стол. Затем я подошла к лестнице, ведущей на второй этаж.

― Мия! Спускайся завтракать!

И вот спустя мгновение моя шестнадцатилетняя дочь, моя гордость, умница, активистка, спортсменка и красавица спорхнула вниз. Она смотрела на меня яркими рубиновыми глазами, ее что-то беспокоило.

― Что такое, милая? ― спросила я.

― Мама, у нас через неделю осенний бал. А меня так и не пригласил ни один мальчик, ― она поправила свой радужный локон, который постоянно спадает ей на лицо.

― Ох… милая, не переживай. Уверена, тебя кто-нибудь да пригласит. В городе столько мальчиков. Ну в крайнем случае твой отец может пойти с тобой.

― Мама!

― Ха-ха. Шучу, идем завтракать. Я взяла ее за голубое копытце и потащила на кухню. За столом уже сидели Райдер и малыш Квил. Муж развернул газету и читал последние новости недели, все еще не вынимая трубку. Квил стучал копытами по столу, требуя еды.

Ах, вот она идеальная жизнь: мир, свобода и жареные гренки с апельсиновым соком.

― Рэинбоу! ― закричала на меня подозрительно белая гренка.

Это Рэрети вытащила меня из моей идеальной жизни в реальность. Я выглянула в окно спальни, моя подруга уже стояла с чемоданами. ― Ты скоро!?

― Уже спускаюсь! ― Я схватила чемодан и спустилась вниз. ― Ну пошли.

― Жаль, что мы покидаем Понивиль в это время года, погода прекрасная, ― сказала Рэрети.

― Знаю, ведь я ее устроила, ― отозвалась я. ― Мне тоже не хочется уезжать, я не слишком люблю города наподобие Мэинхеттана, больно уж они тесные, большие ульи, кишащие пони.

― Ох… я тоже так думала, но когда поживешь там подольше, сама становишься маленькой пчелкой этого улья.

― Главное, навсегда там не остаться, что я там буду делать? Директором театра стану? Или пьесу напишу?

― Ха-ха…

По дороге к вокзалу нам навстречу выбежали Свити Бэль и Скуталу.

― Сестренка, ты надолго уезжаешь?

― На несколько дней, а потом вернусь, обещаю, что привезу домой что-нибудь. ― Сестры обнялись. А в глазах Скуталу стояла зависть.

― А ты, маленькая пегаска, что бы ты хотела?

Она спрятала глаза. ― Я… я не знаю… Я слышала, в одном магазине продают редкий экземпляр комикса “Капитан Кенгуру”. Я собрала все выпуски, но вот шестидесятого не найти.

― Окей. Будет тебе шестидесятый выпуск.

Она улыбнулась.

― Рэинбоу, поезд уже на перроне!

Мы побежали.

Поезд прибыл в Мэинхеттан рано утром прямиком на главный вокзал. На выходе из поезда меня ослепила яркая вспышка. Оказалось, что меня сфотографировал пони, который теперь требовал с меня двадцать монет за первое фото в Мэинхеттане. Я наехала на этого афериста, и он бежал так, что подковы сверкали.

Мы с Рэрети позавтракали в местной забегаловке напротив вокзала. До назначенной встречи с врачом было еще два часа.

― Странный кофе в этой кафешке. Бодрит так, словно выспался после трехгодового сна, но вкус, как будто в водопроводную воду двухнедельной свежести налили грязи.

Единорожка засмеялась. ― Тут во всех забегаловках такой кофе. Разве что на Копытной Стрит есть маленькая тележка, где одна пони варит чудесный кофе, вода там, словно из горячего источника, а кофе прямиком из страны зебр.

― Надо попробовать, времени у меня будет много. Я купила тут газету, и мне надо снять квартиру.

― А разве тебя не разместят в палате?

― Первое время я буду сдавать анализы, ходить на консультации и так далее. И просто ездить из Понивиля ради забора крови мне нет смысла, уж лучше я перееду сюда на какое-то время. ― Я посмотрела на часы. ― Нам пора.

Мы вышли из забегаловки. Рэрети криком и ловким движением копыта поймала такси, и мы направились к больнице.

Мы прибыли в больницу “Золотые сердца”. Пройдя через порог и представившись, я была тут же погружена на каталку и доставлена на верхний этаж. В кабинете меня усадили на кушетку и велели ждать врача. Рэрети убедили, что обо мне позаботятся, и она ушла по своим делам. Так что я в одиночестве болтала ногами на кушетке при свете неоновых ламп, разглядывая рентгеновские снимки переломанных костей и неудачно вставших частей протеза. Сначала подумала, что это проблемы с протезами фирмы “Хувза”, но оказалось это “Флим и Флэм” так напортачили, наверное сами оперируют клиентов, чтобы дешевле было.

Дверь кабинета открылась и вошел врач. Шкурка его была антично-белого цвета под стать янтарной кудрявой гриве. Он посмотрел на меня чистыми лазурными глазами.

― Рэинбоу Дэш? ― удивленно произнес он.

Я сначала не поняла, это у него такая манера изъясняться или он мой фанат. А потом кусочек пазла встал на место.

― Рик? ― я поправила свою челку, чтобы не мешала. ― Это ты? Ха… Вот это встреча! Я рада тебя видеть.

― Я тебя тоже.

― Так значит ты будешь проводить операцию по замене протеза?

― Не совсем, я буду координировать, резать будет другой пони. Ладно, давай посмотрим, что у тебя тут, ― он подошел ко мне и стал осматривать участок, который следует прооперировать. ― Ого! Болгаркой спилили что ли?

― А ты догадлив, ― кокетливо ответила я… Погодите, я что, кокетничаю с ним?! ― Ну в общем да, я помешала местной банде, и они решили меня проучить.

― Понятно. Ну не волнуйся, мы тебя починим, мы все чиним, ― ответил он. ― Расскажи лучше, как поживаешь? Слышал, ты уже не мисс, а миссис. Паренек-то хороший попался, не обижает? Хотя кого я спрашиваю. Ты сама кого хочешь отпинаешь.

― Я овдовела, ― коротко сказала я.

― Оу… мои соболезнования.

― Все в порядке.

― Ну хорошо, давай сдадим парочку анализов, и можешь пойти посмотреть город.

Мы с Рэрети сидели в маленьком ресторанчике.

― Так этот врач оказался твоим бывшим? ― уточнила она.

― Да, мы были вместе, когда я жила в Клаудсдейле. Как же это было давно, кажется вечность назад.

― Ты любишь его? Хотя нет… почему вы расстались?

― Нам было хорошо, когда мы были юны, но чем старше мы становились, тем больше расходились наши интересы. Я хотела неба, романтики, он ― стать врачом, помогать другим, но были и у него темные делишки. В результате мы просто разошлись.

― Что насчет квартиры, или ты решила поехать домой?

― Мне проще пожить в Мэинхеттане, чем ездить по десять раз туда-сюда. Я нашла хороший вариант: квартира на Юникор Стрит. В двух станциях метро от клиники.

― И когда пойдем смотреть?

― Вот сейчас кофе допью и поедем.

Квартира находилась на последнем этаже пятиэтажного кирпичного дома. Владелицей оказалась милая пожилая пони. Это был большой чердак, перестроенный и превращенный в красивую квартиру с панорамными окнами и выходом на крышу, где стояли столик и два стула; освещение обеспечивали праздничные гирлянды, сидя там, можно было любоваться проливом между материковой Эквестрией и островом Мэинхеттан и видом на мост Золотая Подкова.

Особо не раздумывая, я согласилась со всеми условиями арендатора, получила ключи, и мы с Рэрети вышли на крышу и сели за столик.

― Красивый вид, ― сказала она. ― Когда я жила здесь, мы с соседями устраивали нечто подобное, организовывали на крыше нашего дома небольшой парк отдыха. Собирались на праздники, приносили дефицитные сладости, танцевали под живую музыку.

― У меня дома есть задний двор, мы с Райдером как-то устроили там нечто подобное. Иногда я выхожу на улицу, сажусь в шезлонг и любуюсь ночным видом. И даже спать не тянет. Вернее не тянет дома, ведь каждый раз, когда я прихожу домой, ложусь на кровать в этом большом пустом доме, я погружаюсь в свою маленькую комнатку кошмаров, где есть только табурет и старый проектор, который без конца крутит эпизоды моей жизни… ужасные эпизоды моей жизни.

― Например?

― Например как я искала мужа в военном госпитале. Ты не представляешь, каково это ― увидеть любимого пони, обгоревшего до костей. Только четыре часа назад видела его, улыбающегося во весь рот, а теперь у него губы сгорели.

― Ужасно.

― И если честно, то переезд сюда, это попытка сменить обстановку в надежде, что тут мне станет лучше, и прекратится этот бардак, творящийся в моем мозгу.

― Ты слишком переживаешь по этому поводу, Дэш, ― Рэрети подвинула стул ближе и приобняла меня. ― Я каждый день смотрю на тебя, ты вся напряжена, глаза бегают туда-сюда, словно ищут что-то или кого-то. Ты подвергаешься стрессам, пытаешься выжать из себя все что можно в попытках убежать от прошлого, но лишь наоборот, как миксер, включенный на полную мощность, разбрызгиваешь свой здравый смысл по всей кухне. Если ты считаешь, что это поможет тебе, то я поддержу тебя.

― Спасибо, Рэрети, ты настоящий друг, ― я зевнула. ― Но теперь я хочу спать, тут одна кровать, поэтому я посплю на диванчике.

― Брось этот вздор, кровать большая, поспим вдвоем. И ничего тут такого нет.

Я ждала ее полчаса. Серьезно! Я сидела на кровати с включенным ночником и ждала, когда же это зефирное изделие выплывет из ванной и уляжется рядом.

― Ну твою мать, Рэрети, ты скоро?! Я уже вижу, как солнце восходит!

Она молча вышла из ванной комнаты, облаченная в махровый халат, с дюжиной бигудей на гриве, в маске для сна на лбу: ― Вот поэтому, Дэш, ты и не можешь стать настоящей леди. Время не важно, когда на кону стоит наша красота.

― Я пожелаю тебе терпеливого мужа на этот вечер согревающего очага, ― я выключила светильники и легла на бок. Рэрети пожелала мне спокойной ночи, и мы вместе уснули.

Утро началось с чувства покалывания в области подбородка. Это Рэрети подползла ко мне ночью и обхватила копытами, зажав в объятьях. И как другие живут с единорогами? Это же опасно, проснешься утром, а у тебя в шее чей-то рог. Помнится, на войне одну единорожку мы прозвали “психо-пчелка”, потому что она прокалывала врагам шею своим рогом. У нее на шлеме были отметины, скольких она проткнула… к концу войны место закончилось, и она стала делать отметины на куске бронепластины на крупе.

― Поехавшая сука... ― пробормотала я.

― Что? ― Рэрети резко подняла голову и ткнула рогом мне в подбородок.

― Ай! ― я подскочила с постели.

― Ой-ой! Рэинбоу, мне очень жаль.

Я побежала в ванную и открыла аптечку в поиске бинтов и йода. Пытаясь остановить кровь, я параллельно думала, почему Рэрети так отреагировала на мое ругательство.

Рэрети вошла в ванную.

― Дай посмотрю, ― она схватила телекинезом мою голову и повернула к себе.

― Ты мне голову не оторви!

― Просто порез, ничего страшного. Ты в курсе, что в четырех случаях из десяти, единорог травмирует своего партнера рогом во время сна?

― И сколько среди этих случаев летальных исходов?

― О таких не слышала. Как-то моя мама пырнула отца, когда была беременна Свити. Я и раньше слышала из спальни родителей эм... “всякие звуки”, но такой вопль ― впервые. Кстати, недавно видела специальные чехлы для рогов, чтобы случайно не пырнуть своего партнера. Я не задумывалась о покупке до этого случая, это, кстати, мой первый раз. Я еще никого рогом не протыкала, ― она захихикала. ― Мама говорит, что это к свадьбе.

― Я пока не хочу опять в свадебное платье лезть, ― саркастично высказалась я и вышла из ванной.

― А у пегасов такого нет?

― Не, у нас другая проблема. Крыло может попасть под твоего партнера: в лучшем случае крыло затечет, а в худшем можно получить перелом. Моя мама имела неосторожность расправить крыло в постели, и папа случайно лег на него, а ты моего папу не видела. В общем мама забирала меня из школы в гипсе, и нам приходилось идти домой пешком. ― Я посмотрела на часы. ― У меня еще одна встреча в клинике. ― Я быстро собралась, надела пальто и направилась к выходу.

― А завтрак?

― Там на углу улицы есть Старкофе. Не знаю почему, но те две кобылки на вывеске заявляют, что кофе там чудесное.

Табличка на входе в кофейню гласила: “Кристальным пони вход воспрещен”. Что за фигня?

― Доброе утро.

Я обернулась и увидела моего врача и бывшего.

― Привет, Рик, ― обрадовалась я. ― А я как раз к вам иду. Вот только кофе захотелось. ― Я показала на табличку: ― Не объяснишь, что это значит?

― Обычная злость. Хотя кристальные пони и были лишь одурманенными рабами, сейчас это мало кого волнует. Они были нашими врагами, убивали наших солдат, детей и жен. Это вот так просто не забудется.

― Мне что-то расхотелось кофе, пойдем.

― Анализы крови у тебя в порядке. Где успела пораниться? ― спросил меня Рик, глядя на мой подбородок.

― Это? Просто спала со своей подругой, она дернулась и проткнула меня рогом, ― со смешком сказала я.

― Оу… так ты это…

Я поняла к чему он клонит. ― Нет-нет, я не из этих, ха-ха. Просто мы ночевали в квартире, где одна кровать, и я предложила лечь рядом, ничего такого, просто она во сне перебралась поближе ко мне.

― Ясно, ― издевательски медленно протянул Рик.

― Ну так что? Может уже разрежете меня, вставите другое крыло, и я поеду домой?

― Не так все быстро, ― он выдавил смешок. ― Тебе надо сдать еще анализы, потом сделать несколько рентгеновских снимков, а еще выбрать модель крыла и сделать мерки, чтобы подогнать его индивидуально для тебя.

― Как все сложно, в первый раз мне просто взяли и вставили, а тут такие прелюдии.

― Тогда было другое время, сейчас война окончилась, и вместо скорости нужно качество. Ты, случаем, не беременна?

― Нет! Почему ты спрашиваешь?

― После операции надо будет принимать препараты, чтобы тело не отторгало новое крыло, и беременным это крайне противопоказано, и не рекомендуется заводить жеребят еще полгода.

― Хех… с этим проблем нет, мне не от кого иметь жеребят, ― бодро отрапортовала я.

― Хм. Ладно, давай сделаем тебе рентген и отправим отдыхать, вернешься сюда через две недели. Поедешь домой в милый Понивиль.

― Я не вернусь в Понивиль. Я решила, что гонять туда-сюда слишком затратно и лучше пожить тут.

― Ого! Правда? Так значит мы можем… ну не знаю, видеться?

Сначала я хотела ответить, что это не очень хорошая идея. Но Рэрети уезжает сегодня вечером, и я тут одна. Мне говорят, чтобы я прекратила жить прошлым...

― Почему бы и нет, ― я улыбнулась и поправила прядь своих волос. И увидела, как он улыбнулся тоже.

Я провожала Рэрети в Понивиль.

― Я надеюсь, ты не заскучаешь тут без меня? ― говорила она.

― Не переживай, я найду чем заняться. К примеру, сегодня я иду гулять с Риком.

― Серьезно?! ― Рэрети была в восторге. ― Дорогуша, и ты мне сказала это сейчас, когда я уезжаю, и у меня нет времени сделать тебе прическу и выбрать наряд?

― Рэр, это не свидание.

― Но все равно ты должна выглядеть потрясно!

― Я и так потрясна. А тебе пора на поезд. ― Она обняла меня.

― Буду через пару недель. Пока. ― Она села в поезд, он тронулся, и моя подруга поехала обратно в теплый и уютный Понивиль.

А я отправилась к моему бывшему и теперешнему другу. У нас сегодня встреча.

Посреди центрального парка мы нашли одинокую скамейку.

― Честно, когда ты говорил про парк, я представляла что-то вроде маленькой улочки с лужайкой и деревом, на котором висит колесо. А не огромный парк на пол острова. И он очень красивый, особенно сейчас, прям оранжевое море меланхолии. Вы не устраиваете ежегодные забеги листьев?

― Да, это называется парковый марафон. Это городское событие, почти все жители собираются в парке, чтобы поучаствовать. Семьи приходят с детьми посмотреть на гонку, повсюду ставят палатки с закусками. Короче, праздник.

― Класс, я хочу тут побывать. Когда он будет? ― спросила я.

― В эти выходные. Ты помнишь?

― Помню что?

― Нас с тобой, наши посиделки в парке, как мы сбегали с уроков, чтобы пообниматься в пустом кинотеатре? Как мы придумывали причины остаться друг у друга на ночь?

― Да… помню, ― я положила голову ему на плечо. ― Вот примерно так мы сидели в парке, смотрели, как цветет сакура в Клаудсдельском саду. Эту сакуру привез первый мэр Клаудсдейла из восточных земель единорогов и посадил ее там. Теперь она стала неотъемлемой частью всего парка.

― Ты скучаешь по нему?

― По Райдеру? Очень. Я бы все отдала, чтобы он был рядом. Ужасно потерять близкого тебе пони навсегда. Мне до сих пор снятся кошмары, почти каждую ночь, снова и снова я оказываюсь в морге, где мне показывают обгоревшее тело моего любимого. Раз за разом я переживаю тот ужас, те эмоции, что испытывала я, увидев его лицо. Иногда хочется просто стереть себе память, чтобы забыть все это навсегда.

― Знаешь, тут довольно холодно, давай пойдем ко мне, ― предложила я после некоторого молчания. Рик согласился, и мы направились в сторону дома. ― А расскажи, как у тебя все сложилось.

― Да что там рассказывать. После того… как наши пути разошлись, я переехал в Филлидельфию, там я провел свою ординатуру и медпрактику, после чего мне предложили работу в клинике в Мэинхеттане: хорошая зарплата, отличный коллектив. Так я и провел десять лет.

― А у тебя был кто-то особенный после меня?

― Честно? Нет. После тебя я не смог найти ту, с кем я был бы так близок и откровенен.

Через полчаса мы сидели у меня дома, я достала из холодильника закуски и открыла бутылку шампанского. Рик, как истинный джентльмен, открыл бутылку и разлил шампанское по бокалам.

― Этот бокал за тебя, малыш, ― сказал он, протянув мне напиток.

И когда я буду рассказывать это Рэрети, она скажет, что я завалила его к себе в кровать. Но нет, он пойдет домой принимать холодный душ.

Я стояла в парадной форме у дома родителей моего жениха. Это было нелегко, нечестно и жестоко! Мне самой лететь к родителям моего мужа и сообщать, что его больше нет. Подойдя к двери, я позвонила в нее. Мне открыла миссис Мэриам ― пожилая пегаска желтого цвета с седыми завитыми волосами и очками.

― Рэинбоу Дэш, ― она улыбнулась и обняла меня. ― Как приятно увидеть тебя, давай, заходи, ― она затащила меня внутрь.

И вот я сижу в гостинной своей свекрови и свекра. Вот из гаража вышел отец Райдера, он нес собой кораблик в бутылке. Этим он занимался последнее время, после того, как вышел на пенсию. В войне они не участвовали даже в оборонке, просто не брали их.

― Что привело тебя к нам, Рэинбоу, ― спросила Мериам, внося поднос с чаем и сладостями в гостинную. ― Неужели вам с Райдером дали увольнительные, и вы решили проведать нас? Райдер, наверное, как обычно решил сходить в его любимую кондитерскую и прикупить шоколадного тортика, ― с надеждой сказала Мериам. Она, наверное, уже почувствовала что-то неладное. Миссис Мериам, мистер Стиг. Лучше бы вам присесть. Я глубоко вздохнула...

И рассказала все. Через минуту они сидели, обнявшись и пытаясь сдержать слезы, пытались быть сильными.

― Мне очень жаль, ― сказала я. Как можно утешить родителей, потерявших сына?

― Мы знаем, ― ответил Стиг. ― Я просто не могу поверить, что моего… ― он не договорил и пустился в плач.

На следующей неделе состоялись похороны, я сидела в траурном наряде и смотрела, как гроб с моим мужем опускают в могилу. Неужели все должно так закончиться для нас? Наши планы, мечты и желания. Всю войну мы с трудом выкраивали время друг для друга, чтобы просто побыть вместе и помечтать, что мы будем делать после победы. Почему все так должно было произойти?

Спустя неделю я сидела и выбирала себе новое крыло. Ради такого случая из Понивиля приехала Рэрети. Нас посадили в кабинет пластической хирургии, где, среди фоток силиконовых задниц и пухлых губ, на большом кожаном диване мы уткнулись в большой каталог с крыльями всех моделей.

― Вау, смотри, они нашли фотомоделей инвалидов и имплантировали им крылья. У тебя же есть связи с членами компании? Я бы хотела пригласить парочку таких к себе, сделать себе рекламу. У меня уже есть несколько моделей, но я хочу найти кобыл с “недостатками”, показать покупателям, что даже если жизнь тебя покалечила, ты все равно можешь быть привлекательной.

― А почему меня не пригласишь? Я тоже хочу.

― Я не ожидала, что ты захочешь? Тогда впишу тебя первой.

В кабинет вошел Рик.

― Ну что, малышка, выбрала?

― Мистер Рик, ― вмешалась Рэрети. ― Настоящие леди никогда не выберут первое попавшееся крыло.

― Может это? ― я показала на крыло бирюзового окраса с хромированными вставками. ― Смотри, тут есть габаритные огни и даже радио.

― Не знаю, оно какое-то здоровенное. Мне кажется, оно тебе не подойдет.

― Возможно ты права.

― А как насчет вот этого красного? Оно выглядит клевым, тут написано, что они для спортсменов.

― Цвет ужасный, и содержит в себе некий уран. Моя практика показала, что использование неизвестных металлов до хорошего не доводит.

― А вы собственно кто? ― Рей так посмотрел на Рэрети, что, казалось, они вот-вот сойдутся в эпической схватке, которая разрушит полгорода.

― Я дизайнер ― это раз. Я подруга Рэинбоу ― это два. И три ― надо выбрать такое крыло, которое ее не убьет.

Рик поджал губы.

― Ребята, не ссорьтесь. О… я хочу вот это. Крыло “Валькирия”, последняя разработка, новые материалы, крепкие и в то же время легкие, мощность: шесть крыловатт! Я хочу его!

― Эм… точно его? Оно совсем новое и еще не прошло обкатку.

― Рик, я получила самую первую необкатанную модель. Уверена, это мое крыло. Я хоть прям сейчас под нож лягу.

― Ну ладно. ― Мы обратились к врачу, который ждал нашего решения. Он снял мерки с моего уцелевшего крыла, чтобы по его размерам сделать мне новое.

А потом мы с Рэрети пошли гулять.

― Этот твой Рик какой-то странный, вроде врач, а советует непонятную чушь, ― ворчала Рэрети.

― Эй, успокойся, ― я усмехнулась. ― Он ведь мой друг и, как и ты, пытался мне помочь. Если бы я тебя не знала, то подумала, что ты ревнуешь.

― Кто ревнует? Я? ХА! Дорогая, ревность не в моем репертуаре. Просто он безвкусно тыкал в каждую страницу, меня это выводит из себя.

Мы вышли из больницы, и я спросила свою подругу, куда мы пойдем. Она ответила, что хотела посмотреть магазин на пятой улице. Рэрети пытается расширить свой бизнес и открыть еще один бутик. Рэр рассказала, что ее дело идет в гору, она даже подумывает о создании конвейерного производства нарядов, чтобы обеспечить одеждой всех жителей Эквестрии. Я поддержала ее мысль, и мы вышли на пятую авеню. Город уже приготовился к зиме. Листва была убрана полностью, в небе собрали облака, набитые снегом, только и ждущие команды начать снегопад и окутать город снежной шубой.

― Ты встретишь вечер согревающего очага здесь? ― спросила Рэрети.
― Ага. Это будет первый вечер согревающего очага за последние несколько лет, который я проведу не в окопе. Родители согласились приехать в Мэинхеттан, мы отпразднуем у меня дома. А на новый год пойдем в центр города, где установят огромный хрустальный шар, который начнет подниматься за минуту до наступления нового года.

― Обширная программа.

― Если хочешь, приезжай и ты, ― предложила я. ― С подругой веселее.

― Ох… Дэши, я постараюсь приехать. Для меня это тоже первый вечер согревающего очага не на швейной фабрике.

― Нет войне! Нет войне!

Нас перебил жеребец светло-зеленого цвета в голубой рясе, обвешанный бусами, на его голове была повязка радужного цвета. Рядом с ним стояла светло-зеленая кобылка с красными дредами, которая держала плакат с зачеркнутой каской. Парочка собрала вокруг себя толпу зевак.

― Что это такое? ― спросила Рэрети.

― Правительство вновь хочет развязать войну, теперь им мешают миловидные буйволы, которые заявляют права на свои земли в Южной Эквестрии. Снова принцесса Селестия пошлет наших сыновей на погибель. Она уже попробовала кровь на вкус во время первой кристальной войны, и теперь хочет еще! Наша страна превращается в империалистическое государство, которое будет насаждать свои убеждения другим странам! Мы должны бороться! Мы хотим жить в мире. Нет войне!

Жеребец увидел меня. ― Вот смотрите. ― Он спустился с коробки из-под мыла. ― Поглядите на нее. Смотрите, что делает военная машина Эквестрии с вашими жеребятами.

Я оттолкнула его. ― Идиот! Я сражалась на войне ради свободы! Чтобы она была у меня и у тебя, чтобы у всех она была! Если Селестия хочет послать войска на юг, значит там есть что защищать. Может там надо поддержать порядок.

Зрачки его глаз расширились, они наполнились гневом. ― Так ты одна из них?

― Кого это «них»? ― переспросила я. Он показал копытом на другую сторону улицы, где на таком же ящике мыла стояла пегаска, облаченная в наряд цвета хаки. Она держала транспарант с надписью: «Сильная Эквестрия ― безопасная Эквестрия», и ее вопли были слышны даже с нашей стороны улицы.

― Мы должны показать всему миру, на что мы способны! Мы не просто пони цвета постельных тонов, мы сила! Сила, с которой должны считаться! Мы показывали свое миролюбие, и что мы получили в ответ?! Смерть, разрушения! Хватит это терпеть! Только показав свои зубы и когти, Эквестрия обезопасит себя!

― Никогда этому не бывать, тупая милитаристская сука! ― заорал жеребец.

― Это говорит будущая шлюха наших захватчиков, пошел в задницу, сраный хиппи! ― донеслось в ответ.
― Нет, ты иди.

Мы с Рэрети решили уйти от этих сумасшедших.

― Что это было? ― спросила она.

― Это? Борцы. Понимаешь, у каждого есть своя правда и свое представление о благе. И есть те, кто хочет, чтобы другие считали также. Кто-то начинает распространять свои идеи, они приходятся по нраву случайным пони и вуаля: стоят два придурка на коробках из-под мыла и орут друг на друга. Привыкай, Рэрети, мир полон больными, которые нацепят себе на голову трусы и будут рисовать порнографию с расчлененкой.

― Фии… А ты чего такая подавленная, что-то случилось?

― Не обращай внимания. Недавно опять был приступ. Я рассказывала родителям моего мужа о том, как он умер. А потом была на похоронах. Честное слово, меня это скоро доконает! Я не могу так больше. Что же дальше, опять свадьба? Или гвоздь программы, роскошная сцена, где дирижабль моего мужа превращается в огненный шар и камнем падает на землю, ох жду не дождусь!

― Успокойся! ― Рэр схватила меня. ― Я уже говорила тебе, ты стараешься жить прошлым, и оно затягивает тебя. Дэши, ты должна смотреть в сторону будущего и идти к нему. Помнить то, что было в прошлом, но не оставаться там.

Мы прибыли к помещению, которое Рэрети планировала использовать для своего бутика. Особым шиком оно не блистало, и было видно, что уже много лет никто тут не обитал. Дело даже не в войне, по старым газетным вырезкам и пожелтевшему календарю я поняла, что помещение не использовалось уже около тридцати лет.

― Мда… ― Рэрети с явным недовольством осмотрела лачугу. ― В объявлении было сказано, что помещение в идеальном состоянии, но здесь протекший потолок, сгнившие двери и стойки. Тут нужен капитальный ремонт, прежде чем открывать хоть что-то.

― Так что? Разворачиваемся и уходим?

― Конечно нет! Да, работы много, и ремонт влетит мне в битс. Но я рассчитываю отбить эти деньги, это отличное место для бутика, другие варианты или находятся в районах, куда никто никогда не зайдет, или просто ужасны. К примеру, один расположен между домами так тесно, что в помещении даже места нет. Так что я беру его.

― Значит твоя подруга собирается открыть тут бутик? ― спросил меня Рик, сидя за столом в ресторане, в который он пригласил меня, когда уехала Рэрети. Это был милый небольшой ресторанчик в центре города, там играла живая музыка и подавали отличные закуски.

― Да, она расширяет свой бизнес. Правда придется немного подождать, пока там сделают ремонт, она уже наняла несколько рабочих, чтобы привести заведение в порядок.

― Ну надеюсь с выбором помещений у нее получше, чем с выбором крыльев, ― с ухмылкой сказал он, выпив вино.

― С чего это?

― Она не понимает многих вещей и смотрела на крылья только с декоративной стороны, а не с практичной. И как можно усомниться в безопасности урана, его уже повсюду используют. Выпускают даже детские наборы юного ученого, в которых есть уран, есть специальные урановые таблетки для похудения.

― Практичность практичностью, но все же это мое тело, и я бы хотела, чтобы крыло выглядело на мне отлично. А этот уран еще не полностью изучен. Родители рассказывали, что лет пятьдесят назад для похудения были популярны ленточные черви. Рик, это были паразиты, из-за которых умерло немало пони, так что я буду придерживаться знакомых материалов.

― Ладно, убедила, ― он засмеялся.

Музыканты заиграли романтичную музыку, один из них подошел к микрофону и сказал: ― А сейчас самое время пригласить свою вторую половинку на паркет и немного развеяться.

― Пойдем потанцуем, ― предложил мне Рик.

― Танец? Я не знаю… я…

― Да ладно тебе, Дэши, давай вспомним наш Клаудсдейл, ― он протянул копыто. Я смотрела на пони, которого когда-то любила, на его теплую улыбку. Я вспомнила слова Рэрети, мне давно пора сделать шаг вперед и наконец выйти из своего старого дома воспоминаний, в котором хранились все мои страхи, переживания и переехать жить в новый дом.

― Знаешь что? Давай! ― я встала со стола и пошла с ним к сцене. Мы закружились в танце. Кажется я целую вечность не танцевала, движение, ритм. Вот она я. И я что-то чувствую, что-то очень теплое в груди.

Вот и наступила зимняя пора, две недели назад по всей Эквестрии выпал снег, магазины стали украшать витрины к предстоящему празднику. Модные яркие платья, костюмы и шляпки сменились теплыми пальто и шубами с меховыми шапками. По телевизору показывали праздничные передачи с фильмами и песнями. А я возвращалась домой с купленной на базаре елочкой, выбрала самую пышную и красивую. Ух… быстрее бы ее поставить и начать украшать.

Война закончилась совсем недавно, а пони уже приходят в себя. Это наша особенность ― вставать на ноги и снова веселиться и улыбаться. Я так… Тут я услышала чей-то плач и остановилась. Звук доносился из переулка между домами. Я сменила свой курс и пошла туда. Переулки Мэинхеттена похожи на кровать жеребенка. Когда его просят убрать в своей комнате, он запихивает все свои вещи под кровать. Тоже самое можно сказать о переулках, куда жители выкидывают ненужные вещи.

После недолгих поисков я нашла источник плача. Это была юная кобыла земная пони лет двадцати на вид кремового цвета шкурой и светло-голубой гривой. На боку была кьютимарка в виде шляпки. Она лежала в большой картонной коробке, свернувшись в клубочек, дрожала от холода и плакала. Я наступила на жестяную банку, что оказалась у меня под ногами. Она повернулась на звук и посмотрела на меня своими огромными глазами.

Кобылку звали Коко Помель, ей девятнадцать. Больше месяца назад она потеряла работу, из-за сложившейся обстановки в стране новую найти было практически невозможно, вскоре ее выселили из дома, и она жила на улице. Я взяла ее к себе домой.

Она вся исхудала, кремовая шкура была испачкана. Приведя ее домой, я выдала ей чистое полотенце и отправила в душ, а сама принялась готовить нам обед. Это ужасно, а сколько еще пони потеряли работу, и сколько вот таких вот бездомных бродят по городу, куда смотрит правительство? В любом случае, я горда за себя, что решила помочь ей. Этот город такой жестокий и циничный, но я не должна уподобляться жителям.

Коко вышла из душа. Чистенькой она стала еще милее, и она смотрела на меня с искренней улыбкой. ― Спасибо вам, мисс Дэш.

― Да что там, я просто делаю то, что должна, ― я положила на стол тарелку со спагетти и миску салата. ― Присаживайся.

Ее не надо было просить дважды, хоть она и пыталась держать себя в копытах и соблюдать нормы приличия, но попробуйте сами поголодать недельку-другую, она кинулась на тарелку и стала жадно есть, засасывая спагетти, как пылесос. Я села на другом конце стола и, не спеша, ела свою порцию.

Мы легко разговорились, она рассказала, что ее талант в шитье, и ее начальница использовала ее наработки, выдавая их за свои. И когда она сказала, что не намерена этого больше терпеть, то была уволена. Я рассказывала ей, как потеряла крыло и почему живу в Мэинхеттане. И пообещала, что помогу ей встать на ноги. А потом мы вместе украшали елку.

(неделю спустя)

Коко стала моим новым другом в этом городе, Рик о себе не напоминал. Рэрети позвонила мне по телефону, я изрядно удивилась, что в Понивиле нашелся телефон, оказалось в город провели линию, и теперь в почтовом отделении появились общественные телефоны. Единорожка сообщила, что не сможет приехать. И поэтому всю неделю я сидела дома с Коко, она милая кобылка, но слишком наивная, и мне приходилось снимать ее “розовые очки”. Это так классно, словно иметь дочь. А Коко решила отплатить мне добротой. Помогала по дому, ходила в магазин. Если я стала воспринимать ее как дочь, то она меня ― как свою хозяйку. Хм. А наряд горничной с чулочками в сеточку... так прекрати!

Дверь открылась, и в квартиру вошла Рэрети.

― Привет! Я приехала как только смогла. Прости, на прошлой неделе у меня был завал на работе в Понивиле, но сейчас я… ― Она уставилась на Коко, которая стояла у плиты в фартуке, вымазанная мукой. Она огляделась и заметила меня, сидящую на диване. Подбежав, она прошептала мне на ухо:

― Рэинбоу Дэш, это кто?

― Оу. Это Коко ― моя подруга, я нашла ее на улице в коробке, приютила и пообещала помочь.

― Звучало так, словно ты ее взяла, как бездомного котенка. А ты в ней уверена? А то однажды проснешься привязанной к кровати, а твой дом обчистили.

― Нет, она же хорошенькая. Кстати, как ты вошла? Дверь закрыта на замок.

― А у меня есть дубликат. Ты же сама сказала мне сделать еще осенью, не помнишь? Я тогда пожаловалась, что мне приходится искать тебя и ждать, когда я приезжаю в гости.

― Ааа… точно. Ладно, пойдем я вас познакомлю. ― Я встала с дивана. ― Коко, это моя подруга Рэрети. Она владелица бутика Карусель в Понивиле и будущего бутика в Мэинхеттане “Рерити для вас”.

― Ого, ты выучила название, похвально, ― прокомментировала Рэрети.

― Здравствуйте, мисс Рэрети, ― сказала Коко, держа в копытах миску с тестом. ― Мне очень нравится ваша дубленка, хотя мне кажется, декоративный шов, который вы сделали на рукавах немного дисгармонирует с общей композицией, я бы украсила рукава кожаными прокладками, ― выпалила Коко.

Рэрети открыла рот от изумления.

― Это еще что, она нашла твое недоделанное платье и закончила его, теперь оно выглядит вдвойне лучше, ― добила я.

― Я не верю!

― Вон там мой гардероб, оно висит в фиолетовом чехле, посмотри.

Рэрети ломанулась в гардероб, и через полминуты она выбежала с тем самым платьем, ее глаза горели: ― Я не знаю кто ты, но когда откроется мой бутик, ты будешь работать там!

Личико Коко засияло. И через мгновение кремовый сгусток радости запрыгал по кухне.

Вечером мы с Рэрети пошли на каток в Брэйтан Парк, один из самых знаменитых катков Мэинхеттена, располагается он за зданием центральной библиотеки. Взяв коньки, мы ступили на лед и начали катание. Как ни странно, но в это время на катке никого не оказалось, только я и Рэрети.

― Как там дела в Понивиле? ― спросила я, пока мы делали очередной круг.

― Все хорошо, я была у тебя дома, полила комнатные цветы и протерла пыль. Скуталу спрашивала о тебе, я сказала, что с тобой все хорошо, что скоро приедешь с новым крылом. Эплджек передает привет и просит прощения за мужа. Как я говорила, нам в город провели телефонную линию, я уже оставила заявку на установку. Скоро я смогу принимать звонки! ― радостно делилась она.

― Вот это круто, а ведь раньше подобным пользовались только мы ― военные. Прокладывали кабель, чтобы связать один штаб с другим. Были случаи, когда нужно срочно передать информацию, а противник перерезал кабель, и нашим связистам приходилось зажимать его у себя во рту, чтобы возобновить передачу.

Я снова стала погружаться в прошлое, но оттуда меня выдернула Рэрети. ― Успокойся, дорогуша, все хорошо. Война уже закончена, и это прекрасно, пора отпустить прошлое. И знаешь что? Я думаю, что новый год ты проведешь с кем-то особенным.

― Да с кем? ― я только успела подумать, что она с Риком приготовили мне сюрприз, как единорожка просто впилась мне в губы, это было мимолетно, одновременно прекрасно, сладко и странно. Но когда поцелуй закончился, я, недоумевая, посмотрела на нее и спросила:

― Рэрети, что это было?

― Я… я... Дэш, ты мне нравишься.

― Нравлюсь?

― Я не знаю, я… я… даже не знаю, на что рассчитывала.

Мы так и топтались посреди катка целую минуту, пока она не выдавила:

― Я думаю, мне лучше вернуться в Понивиль.

― Рэрети, давай поговорим… ― Но она развернулась и помчалась прочь от меня.

Я вошла в квартиру. Единственным источником света служил экран телевизора. Коко лежала на диване, укрытая пледом, с кружкой горячего какао.

― Вы пришли, а где мисс Рэрети?

― Ей… ей потребовалось срочно вернуться в Понивиль. ― Даже слишком срочно. Я преследовала ее полгорода и смогла только увидеть, как она садилась на полуночный экспресс до Понивиля. Я была слишком далеко, но даже оттуда я видела слезы на ее глазах.

― Это печально, я хотела поговорить с ней. Будете какао? ― спросила Коко.

― Почему бы и нет, ― согласилась я.

Уже через пятнадцать минут я делила диван с Коко. Мы смотрели музыкальные чарты, лидировала песня Сонг Берд Серенейд ― Снеговик.

Не плачь, снеговик,

Не плачь у меня на глазах.

Кто поймает твои слёзы,

Если ты не в силах поймать меня?

Дорогой,

Если ты не в силах поймать меня.

Дорогой,

Не плачь, снеговик,

Не оставляй меня таким образом.

Лужица воды

Не прижмёт меня к себе, милый,

Не прижмёт меня к себе, милый.

Я хочу, чтобы ты знал,

Что я никогда не уйду,

Потому что мне будет не хватать снега,

До самой смерти, когда мы замерзнем.

Ты — дом для меня.

Наша любовь пришла, чтобы остаться: Часть 2

“На прошлый Вечер Очага

Я подарил тебе своё сердце.

Но на следующий день ты его вернула.

В этом году,

Чтоб оградить себя от переживаний,

Я подарю его кому-нибудь особенному.”

В канун Вечера Согревающего Очага по телевизору на музыкальном канале крутили праздничные песни, а моя съемная квартира пестрела праздничными атрибутами: омела, мишура и носки для подарков были развешены, где только можно. Мы даже не использовали обычное освещение квартиры, его заменили гирлянды.

Мы с Коко зависали на кухне, готовя праздничные блюда для гостей, сегодня должны приехать мои родители, а еще я пригласила Рика. Думаю, мама с папой вспомнят и обрадуются, увидев его. Мне, конечно, обидно, что Рэрети не придет. После того случая на катке мы не связывались друг с другом. Я… я надеюсь, что все наладится, не хочется терять друга, особенно такого, как Рэрети.

Но с другой стороны, нам надо серьезно поговорить, а то мы ведем себя словно жеребята. Ну отреагировала я не так, как она хотела. Она, наверное, думала, что после этого я скажу ей: “Я так долго ждала, когда ты сделаешь первый шаг”, и как поцелую ее, как залезу своим языком ей в рот, чтобы наказать ее непослушный язычок за утаивание такой информации.

Я что уже фантазирую на эту тему?

― Рэинбоу Дэш, у нас закончился майонез, мне сходить? ― спросила Коко.

― Что? Нет, я сама схожу. ― Я встрепенулась, накинула на себя пальто и вышла.

Праздничная суматоха парализовала город. Толпы сумасшедших бегают из лавки в лавку, пытаясь успеть до того, как все закроется, и продавцы пойдут праздновать со своими семьями. Я ворвалась в супер-маркет, битком набитый пони, которые дрались за остатки продуктов на полках. Прорвавшись через толпу, я схватила последнюю банку с майонезом, но в нее вцепилась другая пегаска и потащила на себя.

― Я первая заметила ее! ― кричала обезумевшая от праздничных скидок кобыла.

― А вот и нет! ― я тянула банку к себе. Кобыла замахала крыльями и поднялась в воздух. Битва за майонез переместилась в небо. Прямо как в битве над Лунной Пропастью.

― Стерва, отдай майонез! ― я подтянулась и укусила ее за ухо. С пронзительным криком она отпустила банку, и я с довольным видом полетела к кассе. Погодите, я же не могу летать. Я упала в аквариум с водорослями.

Пони, с которой мы сражались, оказалась моей соседкой, и я пообещала поделиться майонезом, она извинилась за случившееся. Приключение в супер-маркете не испортило праздничного настроения, и после небольшого купания в слегка застоявшейся воде, меньше, чем через полчаса, я уже была в праздничном наряде, как и Коко.

Как раз вовремя, как только я закончила с последней застежкой, в дверь постучались. Это пришли мама с папой и чуть не переломали мне все кости своими обнимашками.

― Моя дорогая, как я рада тебя видеть! ― причитала мама. ― Я так испугалась, когда услышала, что с тобой произошло.

― Успокойся, мам, все в порядке.

― Можешь представить нам свою юную леди, ― сказал папа, обратив внимание на Коко, которая покраснела, как помидор.

― Ее зовут Коко, мы с ней друзья, и я помогаю ей встать на ноги, ― рассказала я.

― Ваша дочь очень добра, если бы не она, я бы, наверное, погибла на улице, ― скромно пискнула Коко.

Зря она это сказала, теперь мои родители растрепят это каждому встречному. В дверь еще раз постучались, на пороге стоял Рик. Я думала, взаимным радостям и поздравлениям не будет конца.

Мы переместились за стол.

― Расскажи, Рик, когда Дэш протезируют крыло, как скоро она сможет летать? ― задала вопрос мама.

― Ну точно не сразу, как она отойдет от наркоза, ― отвечал он, насыпая себе салата из миски. ― Нужно будет пройти курс реабилитации, подождать, пока все затянется, и убедиться, что все прижилось. Затем небольшая обкатка крыла, чтобы все работало идеально. Кстати, Дэш, я пришел с новостями, операция будет не через четыре недели, а через одну.

― Что? Правда? Вау. Это неожиданно.

― Не переживай, тебя будут оперировать лучшие хирурги Мэинхеттена, и я, конечно, буду с тобой. ― Моя мама кокетливо захихикала. Ну все с ней понятно.

В разгар веселья, когда мой отец нацепил себе на голову торшер и начал отплясывать джигу, я вышла на балкон своей квартирки подышать свежим воздухом. Город вовсю праздновал, толпы пони гуляли по улицам, поздравляя друг друга и распевая гимн Эквестрии.

Подумать только, уже через неделю у меня будет новое крыло. Конечно было бы здорово, если бы пони научились выращивать конечности и пришивать обратно потерянные. Быть киборгом забавно, но мне бы хотелось почистить перышки еще и в левом крыле. Говорят, лет через сорок начнут выращивать органы на мышах. Но это только в теории. Посмотрев, как буянят мои родители, Рик и Коко, я снова задумалась о моей идеальной воображаемой жизни с покойным мужем.

Я и Мия готовили праздничный ужин. Райдер с сыном возились с елкой, дискордова гирлянда никак не хотела зажигаться.

― Мама, ― позвала меня Мия.

― Да, милая.

― Вот скажи, почему ты это делаешь?

― Что делаю?

― Ну вот это, ― она показала на меня. ― Стоишь тут, режешь салат. Почему этим должны заниматься кобылы? Готовить, убирать дом, воспитывать жеребят. Почему этим занимаемся мы, а не жеребцы?

― А разве тебе что-то запрещают, милая? В нашем обществе любая кобыла может стать кем захочет: ученым, строителем, воином. Но с начала времен первейшим долгом кобыл было хранить очаг и следить за потомством. Конечно было полно кобыл-воительниц, но давай будем честны ― если мы заберем всю работу себе и не оставим ничего жеребцам, они вымрут со скуки, а то и начнут лезть в наши дела. Суть в том, чтобы не забирать игрушки у мальчиков. Вот посмотри на отца и брата, чем бы они занимались, если бы мы забрали их ежегодную возню с гирляндами? Полезли бы со своими советами, как резать салат, или может быть в попытке помочь замесить тесто накидали бы туда яичной скорлупы?

― Наверное я просто еще не понимаю это.

На кухню забежал сын: ― Папа засунул язык в цоколь, и теперь его грива встала дыбом, и он смешно дергается.

― Славно, милый, но не повторяй за папой.

― Сынок, смотри, если я вставлю лампочки себе в уши, они будут гореть. ― Малыш побежал обратно в гостинную.

Я повернулась к своей дочери: ― Ну и как им можно доверить дом?

Входная дверь распахнулась, и в дом вошли мои родители. Папа был одет в костюм деда мороза с большим мешком подарков.

― Дедушка с бабушкой приехали! ― радостно воскликнул сын и побежал к ним. Мы с Мией отложили готовку и пошли встречать моих родителей.

― Привет, мама, папа, ― я обняла их.

Мой отец пожал копыто Райдеру, помог ему с неработающей гирляндой, заменив сгоревшую лампочку, после чего елка зажглась красно-зелеными огнями. Моя мама трепала щечки Квила и хвалила фигуру Мии. Вскоре мы собрали праздничный стол и расселись. Я была счастлива: мой муж, который полюбил меня такой, какая я есть, и всегда находился рядом со мной, мои чудные дети, жизнь без которых я не представляю и родители, которые подарили мне жизнь, правильно воспитали и вырастили добропорядочную пони ― все они находились рядом.

(Утро)

― Мама, папа! Просыпайтесь, наступило утро Согревающего Очага! ― малыш Квил ворвался в спальню в пижаме и стал прыгать на кровати. ― Там под елкой куча подарков!

― Охо… ну так чего ты ждешь, сорванец? Быстро беги вниз и начинай открывать подарки, ― скомандовал Райдер. И наш непоседа стрелой умчался к елке.

Мы лениво поднялись с постели и поковыляли к гостинной. Уже в коридоре мы услышали радостные возгласы и собачий лай. Спустившись по лестнице, мы узрели, как щенок золотистого ретривера с красной ленточкой на шее облизывает мордочку Квилу. Жеребенок весь год просил подарить ему собаку, ради этого помогал по дому, без капризов чистил зубы перед сном. Во всяком случае его старания вознаграждены.

― Мама, папа, я люблю вас.

Мия открыла свой подарок и нашла там полное собрание пластинок всех песен Фили Синтары. Она не помнила себя от счастья.

И вот она идиллия: мы с мужем смотрим, как дети радуются своим подаркам. А мама с папой радуются за всех нас.

Я хотела сказать, как я их всех люблю, но получила снежком голову.

― Ай! ― и вышла из идеального мира, и обернулась. Снежок кинул мой отец.

― Дэши, давай быстрее, там Селестия в телевизоре будет поздравлять Эквестрию с Вечером Согревающего Очага.

Мда, в моей идеальной жизни он сделал бы точно также.

На следующее утро я позвонила Рэрети.

После двух гудков трубку поднял автоответчик: “Добро пожаловать в бутик Карусель, в данный момент я не могу ответить на ваш звонок, пожалуйста оставьте сообщение после сигнала”.

― Привет. Это Рэинбоу Дэш. Хотела поздравить тебя с Вечером Согревающего Очага. И еще хотела сказать, что меня оперируют через неделю. Да-да я говорила, что через четыре недели, но планы поменялись. И я хотела извиниться за свою реакцию тогда на катке. Честно, я немного запуталась в себе, я думаю, нам нужно поговорить, как взрослые пони. И еще хочу сказать, что мне немного страшно перед операцией, даже несмотря на то, что я уже проходила через такое. И я бы очень хотела, чтобы ты была рядом.

Я повесила трубку. Все еще спали после массовой гулянки. Отец с матерью разместились у меня на кровати, Рик пошел домой, несмотря на мои уговоры остаться. Перед уходом я поцеловала его. Не потому, что я этого хотела… ладно, мне хотелось кого-то поцеловать, нам просто повезло встать под омелой. Мы с Коко разложили диван и легли вместе. Что-то я зачастила спать с кобылками.

Пока все отсыпались, я решила выйти на улицу. Гулять по улицам города особого желания не было, так что я спустилась на задний двор дома. Там играла малышня, одни жеребята строили снежный форт, другая компания маленьких пони поднималась на огромный сугроб и скатывалась с него на санках.

Я прошла мимо всей этой детворы и присела на одиноко стоявшие качели. Жеребята продолжали играть, время от времени посматривая на меня. В конце концов одна из них подошла ко мне и заговорила.

― Мисс, а почему у вас из куртки торчит только одно крыло?

Я не стала вдаваться в подробности, просто ответила, что потеряла его на войне. Она рассказала, что ее брат сейчас служит, поддерживает порядок в Кристальной Империи, пока та восстанавливается. Она хотела, чтобы в этот Вечер Согревающего Очага он пришел, это было ее единственное желание. А потом она спросила:

― А взрослые загадывают желания на Вечер Согревающего Очага?

― Некоторые да, кто-то нет. Я из тех, кто загадывает.

― И какое оно было?

― Я… я хотела, чтобы все было по-другому, чтобы не было этой дискордовой войны, которая погубила столько жизней и сломала не одну сотню судеб. Я хотела оказаться не здесь, ожидая операции по протезированию крыла, а встретить этот праздник со своим мужем, которого уже нет в живых.

Она смотрела на меня своими большими карими глазами.

― Мама говорит, что пони после смерти попадают в лучший мир. Я думаю, если ваш муж там, он загадал желание, чтобы вы были счастливы здесь.

― Да… может быть и так, но тот мир далеко от нашего, и его желание еще не скоро исполнится.

― Сали, иди домой, твой горячий шоколад стынет! ― прокричала кобылка из открытого окна.

― Уже иду, мама! ― ответила моя собеседница. ― Мне пора, была рада поболтать, мисс, ― она убежала.

А я так и осталась сидеть на качелях в одиночестве, пока меня не нашел Рик.

― Я пришел проведать тебя, Коко видела, как ты надевала куртку. А я случайно посмотрел в окно на лестнице и заметил тебя.

Я выдавила лишь слабую улыбку.

― Тебя что-то беспокоит? ― спросил он.

― Мне немного страшно перед операцией. Вроде она безобидная, но у меня плохое предчувствие.

― Дэши, ― он взял меня за копыто. ― Посмотри на меня, Рэинбоу, все будет хорошо. Я видел пони, которые проходили через множество операций, и они даже после десятой боялись. Это нормально.

Я ему ничего не ответила. Но копыто мое он так и не отпустил. Вместо этого он наклонился ко мне и легонько поцеловал, поцелуй словно открыл портал во времени и засосал меня в далекое прошлое...

...когда казалось, что с Риком я проведу остаток своих дней.

Нам не нужен был весь мир, только он и я. Когда мы заходили в местную закусочную, то покупали один молочный коктейль и пили его из двух трубочек. Местный кинотеатр заранее бронировал для нас самые дальние места в зале, зная, что мы по-любому будем там сидеть. Это был наш Клаудсдеил. Клаудсдеил, который мы потеряли. Открыв глаза, первое, что я увидела ― обожженное лицо мужа, смотрящее на меня.

Тут на меня нахлынуло другое воспоминание: лето за месяц до свадьбы.

Мы залезли на крышу дома моих родителей поздно ночью и смотрели на звезды.

― Знаешь, вот смотришь на все это, ― Райдер показал на звездное небо. ― И осознаешь свою малость. Представь, мы ― маленькие пони, находимся на планете, которая парит в бескрайнем космосе.

― Ты к чему это ведешь?

― К тому, что осознавая все эти масштабы, понимаешь, что твоя жизнь настолько коротка, и для вселенной это просто секунда. ― С ним это бывало, если начнет философствовать, то держись крепко и приготовь какие-нибудь крепкие напитки. ― Я бы хотел быть вместе с тобой до конца жизни вселенной.

― Хи-хи, но мне достаточно прожить с тобой эту вселенскую секунду длиной в жизнь, ― я поцеловала его в губы. После поцелуя он спросил меня.

― Рэинбоу Дэш… если со мной что-то случится, что ты будешь делать? Найдешь ли ты кого-то другого или будешь одна?

― Во-первых, ничего не случится, а во-вторых, я до конца жизни буду твоя и только твоя.

Вернувшись из прошлого, я поняла, что нарушила клятву, изменила, причем самой себе. Но я не остановилась и продолжила целоваться. Я ужасная пони.

― Сегодня у дворца принцессы прошел митинг так называемых “Зеленых пони”, которые выступают за демилитаризацию страны и прекращение всех военных действий, ― сообщил ведущий новостей по телевизору в моей палате. Ага, мне выдали самую шикарную палату из возможных. Тут даже отдельный санузел есть. ― Принцесса Селестия вышла к толпе. ― Комментарии сопровождались картинкой, на экране показали фрагмент, где двери дворца открываются и оттуда выходит сама принцесса в сопровождении двух стражников и единорожки. Из-за черно-белого изображения я не смогла понять, какого она цвета, однако легко было заметить повязку, закрывающую глаз, и шрам под еще целым. Спокойная, она время от времени посматривала по сторонам и очень близко держалась к принцессе. Поговаривали, что у Селестии есть “правое копыто” ― пони, кто от ее имени выполняет всякую грязную работу. Кто-то вроде консильери в мафии.

Принцесса подошла к толпе чуть ли не вплотную, митингующие пони с плакатами и транспарантами прекратили скандировать лозунги и обратили свой взор на принцессу.

― Дорогие граждане, я знаю, что вы расстроены сложившейся в государстве обстановкой, мне самой нелегко. Но поймите, сейчас, когда мы восстанавливаемся после войны, в страну стали проникать нелегальные существа, некоторые из них не с самыми благими намерениями. Я лишь пытаюсь обезопасить нас. Не так давно в маленький городишко вторглись свиноподобные существа из Клуджтауна и похитили несколько жеребят, считая, что мы обычные животные. Нам удалось спасти их, но такого не должно повториться.

Поэтому милитаризация и укрепление границ для нас сейчас ― одна из первостепенных задач. Мы не сможем отстроить Эквестрию, если нас будут грабить и забирать в рабство, как скот.

В словах принцессы был смысл, все, ради чего мы боролись, мир и свобода, все может пойти коту под хвост, если на нас будут совершать набеги какие-то свиньи из города хибар.

― Я обещаю, как только ситуация стабили…

― Долой кровавую принцессу! ― громко и неожиданно прокричал голос. Оператор повернул камеру, на принцессу несся единорог, он держал кочан капусты, обмазанный майонезом. ― Не смей убивать наших детей, ― он швырнул качан. Толпа вскрикнула, но стоявшая рядом с принцессой единорожка молниеносно скрутила жеребца, попутно испепелив подлетающий кочан. ― Пусти меня, милитаризованная тварь, вы ответите за свои преступления.

Жеребца схватили другие стражники и потащили куда-то, а он продолжал кричать и сопротивляться. А принцесса вместе со своей “консильери” удалились обратно во дворец.

Вау. Вот это я понимаю шоу. Получше, чем у Ларри Коня каждую субботу.

Дверь в палату открыла медсестра и с улыбкой сказала, что ко мне гости. В палату вошли мама с папой.

― Ну как ты? ― спросил папа.

― Пока чувствую себя отлично. Уже выбрили шерсть там, где будут резать, ― я показала место.

― О Селестия! ― пискнула мама, но все равно достала фотоаппарат и сделала снимок для домашнего зала славы Рэинбоу Деш.

― Мне обещали вернуть мое старое крыло, если хочешь, можешь сделать из него экспонат, ― сказала я маме.

― Тогда, пока ты будешь под наркозом, мы сходим в город и поищем витрину, куда могли бы положить его, ― согласилась мама. Ее лицо стало серьезным. ― Переживаешь?

― Переживаю, что не проснусь или что-то пойдет не так. Что мне там нерв заденут, и у меня будет всю жизнь дергаться нога.

― Рэинбоу, все будет хорошо, ― мама взяла меня за копыто. ― Помнишь ты раньше боялась выходить на публику? А та история про лошадь без головы? Но ты всегда побеждала свои страхи. Уверена, ты и сейчас это сделаешь.

Слова мамы придали мне уверенности. Конечно я справлюсь с этим, я смогу!

В палату вошел Рик.

― Ну как дела у нашей пациентки? ― весело спросил он.

― Я уже три часа прошу у медсестры морфин, ― отчиталась я.

― Посмотрим, что сможем с этим сделать, ― ответил Рик. ― У нас все готово, хирурги уже здесь, через пятнадцать минут тебя погрузят в наркоз.

― Блеск, ― ответила я и стала нервно мять одеяло. Было бы легче, если б тут была Рэрети, я отправила ей два десятка сообщений, но она не ответила. Неужто она так дуется. Блин, уж лучше бы я действительно засунула свой язык ей в рот.

― Ну ладно, посещение окончено, мне надо поговорить с пациенткой. ― После слов Рика мама с папой обняли меня и направились к выходу. И я осталась наедине с Риком. ― Рэинбоу, все будет хорошо, я даю тебе слово.

― Тебе легко говорить, не тебя режут, как грифоны индейку на свой день короля, ― нервно хихикнула я.

― Ты не индейка, Дэш, и в отличие от нее, тебя будут резать аккуратно.

В палату закатили оборудование, на меня надели кислородную маску и стали наблюдать, как я засыпаю. Последнее, что я почувствовала, перед тем, как погрузиться в сон, это поцелуй Рика. Мой муж точно заберет меня на тот свет.

“Говорят, мы молоды и мы не знаем,

Мы не поймем, пока не подрастем.

Я не знаю, правда ли все это,

Ведь у тебя есть я, и, детка, у меня есть ты...

Детка,

У меня есть ты, детка,

У меня есть ты, детка…”

Это сработал наш будильник со встроенным радио. Мы с Райдером стали просыпаться.

― Доброе утро, дорогая, ― сказал он.

― Доброе утро, дорогой, ― ответила я и поцеловала его. Мы лениво поднялись с постели и направились в ванную. Утро мы начинали вместе, чистили зубы вместе и душ принимали тоже вместе. Закончив водные процедуры, я вышла в коридор. Как обычно Мия осталась стоять у закрытой двери в ванную, потому что Квил успел заскочить первым.

Спустившись вниз, я включила кофеварку. И по мановению моих волшебных копыт превратила пустой столик в идеальный утренний завтрак. Молоко, сухие хлопья, блинчики с кленовым сиропом. Ах… вот она беззаботная эквестрийская жизнь.

― Дети, спускайтесь завтракать!

Райдер уже успел спуститься на первый этаж, выйти на крыльцо, пожелать доброго утра соседям и взять доставленную разносчиком газету, тоже сел за стол, вскоре и детки подошли.

― Мама, можно я не пойду в школу, ― заныл Квил. ― Кажется у меня температура.

― Я знаю, что мисс Черели назначила вам контрольную, а мама твоего друга сказала, что вы задумали прогулять.

Сынок надулся, но он знает, что против матери не попрешь, я как товарняк на полном ходу. Меня поддержал муж:

― Сынок, запомни, ты можешь быть самым хитрым пони на земле, обманывать правительства на миллионы, стравливать цивилизации. Но родную мать не перехитришь.

― Папа дело говорит, ― подтвердила Мия.

― А теперь ешь свой завтрак, ― строго приказала я.

Позавтракав, я приготовила два пакета с ланчем для детей, написав на каждом имя жеребенка, и собрала коробку с обедом для мужа.

― Дети, вы опаздываете, школьная карета уже здесь! ― Мия и Квил взяли свои ланчи и, крикнув “Пока”, убежали к большущей желтой карете.

Вслед за ними из спальни спустился Райдер, одетый в деловой костюм, я поправила ему галстук и шляпу и, отдав коробку для ланча, пожелала хорошего для. Он сел в свою карету “Плимут 50” и, двигая ногами, привел ее в действие.

― Пока, дорогая! ― он помахал мне из окна и помчался на работу.

Ну а я осталась дома. Долг домохозяйки зовет. Я прибралась, вытащила одежду из стиральной машины и развесила на веревке на заднем дворе. Затем съездила за покупками в супермаркет. Первая половина дня прошла продуктивно, можно заняться хобби. Я зашла в гостиную, достала свой набор спиц и продолжила вязать свитер для сына.

Но не успела я доделать рукав, как позвонил телефон. Это была Рэрети с приглашением на чай. Я быстро собралась и перешла через дорогу прямо к ее дому. Рэрети уже встречала меня на крыльце в белом, как снег, платье, в темно-синий горошек, с синим воротником, из-под юбки выглядывала пара чулок и черные отполированные до блеска туфли. Наши чайные посиделки давно стали традицией.

― Рэинбоу, дорогая! ― Рэрети обняла меня.

― Рэрети, рада видеть тебя, ― ответила я. Рэрети провела меня в гостиную. Коко, ее горничная, сделала нам чай, и мы начали беседу.

― Мы с моим мужем сегодня пойдем покупать мне повозку, ― хвасталась Рэрети. ― Я уговорю его на “Мустанг” с откидным верхом.

― Круто, но мне нравится моя Каталина Сафари “универсал”, не представляешь, сколько покупок может поместиться в ее багажник. А сколько мест на заднем сиденье.

― Пфф… не знаю, что может подтолкнуть меня к покупке универсала, ― надменно сказала Рэрети.

― Вот когда у тебя будут дети, тогда поймешь, что на кабриолете тут не покатаешься.

― Я еще не знаю, готова ли я к жеребятам, ― грустно сказала она. ― Вообще я чувствую, что мы с моим жеребцом не созданы друг для друга. Вроде все хорошо, и на курорты ездим отдыхать, и перестановку в доме каждые три года делаем. Но все равно мы отдаляемся и отдаляемся друг от друга. У тебя такого нет, весь район говорит о вашей потрясной семье.

― У нас не всегда все потрясно, просто мы это не показываем всем. Не пойми меня неправильно, я люблю своего мужа, очень. Но мне кажется, что в последнее время я живу с мертвецом. Не знаю, как это описать.

Рэрети подсела ко мне поближе и поцеловала в губы. ― Вот поэтому мы есть друг у друга, ― сказала она и продолжила целовать меня. Я уже не сидела, а лежала на диване, лаская тело Рэрети, мои копыта дотянулись до ее боков.

― Мисс Рэрети, вы… ой-ой, я, наверное, не вовремя, ― Коко покраснела.

― Ну что ты, дорогая, ― Рэрети задрала подол платья и помахала хвостом. ― Ты как раз кстати.

― Да, у целующихся кобыл нет лишних, все должны быть приобщены к делу. Давай, Коко, заставь Рэрети кричать от удовольствия в мой рот, ― сказала я.

После этой фразы мой идеальный мир стал разваливаться.

Все это было моим сном под наркозом. Я проснулась в своей палате, первыми, кого я встретила, выйдя из мира снов, это букет роз, открытка с котиком и шарик со счастливым щенком с надписью “выздоравливай”. Я попыталась встать, но тело еще не полностью отошло от наркоза. Однако новое крыло я уже почувствовала, еще не активное и закрытое бинтами, которые обхватывали мое туловище.

“Ну что подруга, скоро ворвемся в небеса,” ― сказала я самой себе. Мне все же удалось овладеть копытом и дотянуться до звонка, который вызывает дежурную медсестру, та прибежала через минуту, увидев, что я пришла в сознание, она вызвала Рика.

Он прибыл так быстро, как только смог. Лицо его было спокойным и безмятежным, он спросил меня:

― Ты хорошо себя чувствуешь? Внутренние боли, рвотные позывы или чего-то подобное?

― Да нет, вроде все нормально, не терпится уже распахнуть его и взмыть в небо.

― С этим придется немного повременить. Ты же не хочешь, чтобы крыло вылетело из тела вместе с твоими внутренностями.

― Нет.

― Вот то-то, ― он положил свое копыто на мое. И тут же к моей воображаемой оргии присоединился Рик в роли молочника.

Прошла неделя, и наконец настал день, когда я смогу пошевелить своим новым крылом. С меня сняли фиксирующие бинты, и я увидела его, белый корпус, голубые, как моя шерстка, перья, я была просто в восторге. Техник подошел ко мне, в зубах он держал маленькую палочку, похожую на стержень от ручки. Он расправил мое крыло и, найдя у основания маленькую дырочку, вставил туда свой инструмент, через десять секунд крыло дернулось и я почувствовала его. ― А так должно быть? Мое старое крыло было холодным и бесчувственным, а этим я даже легкий ветерок ощущаю.

― Да, у этой модели есть сенсоры, которые чувствительны к перепадам температур, направлению воздуха и даже прикосновениям, и все это передается в ваш мозг через нервную систему.

― Клево, со старым я долго училась, как правильно держать угол атаки, потому что не чувствовала ничего. Я помахала крылом и даже коснулась одним “перышком” своего носа.

― Ну что ж, ты только что скостила себе несколько дней обучения, ― сказал Рик.

― Сегодня было предотвращено нападение на принцессу Луну. Неизвестные граждане, одетые в черное, попытались пронести два взрывных устройства к карете, на которой она планировала посетить благотворительный спектакль в приюте.

Я смотрела телевизор у себя в квартире в Меинхеттане, блин, жить становится все страшнее и страшнее.

― К счастью, служба безопасности отреагировала незамедлительно, и нападавшие были нейтрализованы, ― сказал диктор.

Но мне было не до этого, я стояла возле телефона и вновь разговаривала с автоответчиком.

― ...оставьте ваше сообщение после сигнала.

― Алло, это снова я. Я уже выписалась из больницы, у меня новенькое отличное крыло, летать пока нельзя, но я уже сгораю от нетерпения. Мне было бы интересно узнать, какое платье подойдет к этому крылу… Я очень скучаю, я понимаю, ты обижена на меня, и мне очень жаль. Мне действительно хочется встретиться и поговорить с тобой.

Я положила трубку и глубоко вздохнула. Неужели вот так нашей дружбе пришел конец? Что тогда делать? Может остаться здесь? Продать дом в Понивиле, выйти замуж за Рика и все? Но хочу ли я?

Дверной звонок просигнализировал о том, что кто-то пришел. Я подошла к двери. Открыв ее, я остолбенела.

― Привет, ― робко сказала единорожка.

В общем Рэрети приехала в Мэинхеттан и захотела поговорить со мной. Ладно, вру, она приехала, так как хотела оценить готовность бутика к открытию. Ну и заглянуть ко мне. Я согласилась прогуляться, и мы направились пешком к бутику. Но вели себя как школьницы, и за все двадцать минут нашей “прогулки” мы не проронили ни слова.

Но этой дискордовой тишине должен был настать конец.

― Что жжж… ― протянула Рэрети. ― Вижу, тебе уже поставили новое крыло. Должна признаться, выглядит оно лучше, чем на обложке того журнала.

― Я, кстати, оставляла тебе сообщения на автоответчике, что меня скоро оперируют, и еще... Ты их не слушала?

― Нет. Нет, не потому что я тебя игнорировала, просто я взяла отпуск на праздники и уехала с семьей в Кантерлот. Ты не представляешь, какой он волшебно красивый вечером Согревающего Очага. А новый год мы решили провести в Лас-Пегасусе, там я совсем забылась со своей работой. Только позавчера я вспомнила, что прорабы уже должны закончить ремонт бутика. И вот я села на первый поезд и примчалась сюда.

― То есть ты даже не переживала насчет нас?!

― Конечно переживала! Приехав домой, я не могла заснуть, все думала и думала. Но, Рэинбоу, нельзя все время думать об одном и том же, я отвлекалась на семью, работу. Разумеется я понимала, что надо будет поговорить, извиниться за ту дурацкую выходку. Я просто запуталась в себе, ты ― первая пони за эти годы, к которой я так привязалась, к которой у меня было столько чувств. И в какой-то момент я… влюбилась.

― Рэрети, я… тоже запуталась, после всего этого я просто потеряла голову. Все эти чувства, отношения. Последнее, что меня добило ― Рик стал снова проявлять ко мне интерес, и мы с ним целовались, и я… я так запуталась. Я тебе рассказывала про свою идеальную жизнь?

― Идеальную что?

― Идеальная жизнь. Я выдумала мирок, идеальная Эквестрия, все мы живем в коттеджах, с асфальтированными дорогами, личными двориками с идеально подстриженными газонами, мы ходим в платьях, наши мужья в брюках и рубашках. Все мы улыбаемся, и всегда играет музыка.

И я живу с Райдером, у меня шестнадцатилетняя дочь, одиннадцатилетний сын и собака, которую мы подарили сыну на Вечер Согревающего Очага.

Все было хорошо до твоего поцелуя и еще поцелуя Рика. В этой идеальной жизни я прихожу к тебе домой в гости, твоя горничная Коко наливает нам чай, мы беседуем, а затем занимается сексом, причем твоя горничная в этом тоже участвует. А Рик там в роли молочника, с которым я тоже изменяю мужу.

Рэрети была ошарашена.

― Вау… это… просто вау! Я даже не думала, что могла так повлиять на тебя. Тебе, кстати, надо сходить к психологу, уход в воображаемый мир ― не лучший симптом.

Мы засмеялись.

― Простишь меня? ― спросила Рэрети.

― Я простила, еще когда твои губы расстались с моими, ― и мы обнялись. ― Коко, кстати, хочет знать, когда ей можно выйти на работу.

― Если сегодня все будет готово, пускай хоть завтра приходит и натирает магазин до блеска. А когда она была в роли горничной, чулки у нее были в сеточку или цельные?

― В сеточку.

― Как у тебя все там продумано, расскажешь мне побольше об этом мире?

― Ну ладно, в общем ты любишь кабриолеты...

Бутик Рэрети был полностью готов, обновлен интерьер и освещение. Я и Коко помогли развесить товар, нарядить манекены и выставить их на витрины. Рэрети подошла ко мне с предложением, чтобы я стала одной из моделей на открытии, образ ветерана войны, которая не отчаялась вдохновит многих таких же жертв.

И я согласилась, дискорд меня побери! Она сразу же потащила меня в салон красоты, что располагался через дорогу, там мой хвост и гриву привели в порядок. Хотели запудрить, чтобы не было видно шрамов, но Рэрети запротестовала. Когда все было готово, меня снова перетащили в бутик, где Коко и Рэрети надели на меня длинное синее облегающее платье, выгодно подчеркивающее мое тело.

Бутик открылся вечером. Внутрь зашли приглашенные местные знаменитости и журналисты, они с интересом прохаживались между рядами, фотографировали товары, меня и других моделей, которые с удовольствием позировали. Ко мне подошла кобыла-репортер.

― Скажите, вы ветеран Кристальной Войны. ― Она сделала несколько снимков, старалась брать ракурс, где будет виден мой шрам, ухо и крыло.

― Эм… да, я была в отряде Вондерболтов.

― И вы решили стать моделью после того, что с вами случилось?

Рэрети была права, кобылы, побывавшие на войне, стали отчужденными. Пони, вступившие в войну, положили крест на себя и сейчас страдают от стереотипа, что послевоенные кобылы ― это неотесанные женоподобные солдафоны, которые умеют только причинять боль.

― Верно. То, через что я прошла, не означает, что я перестану заботиться о себе. Я кобылка, и, какой бы мужественной я не была, нам всем хочется облачиться в вечерние платья и побыть предметом внимания сильной половины этой страны, ― сказала я. Вокруг меня стал скапливаться народ. ― Даже не смотря на все, что со мной произошло, я хочу быть женственной и любимой.

Мне зааплодировали. Теперь я точно попаду в воскресные газеты. Толпа еще немного позадавала вопросы и снова рассеялась по бутику.

― Вау, я смотрю ты в центре внимания. ― Я обернулась, это был Рик. Он был одет в черный смокинг с красной бабочкой. Я сама пригласила его на открытие.

― Я люблю быть в центре внимания, это моя слабость, ты же знаешь, ― со смешком ответила я.

― Это твое слабое место, это точно, ― Рик взял меня за копыто...

...Обстановка поменялась. Вместо элитного бутика я оказалась в полуразрушенной закусочной. Вместо Рика меня за копыто держал Райдер.

Это было во время обороны Радужных Водопадов, еще до того момента, как я потеряла крыло. Мы засели в здании мотеля. Ночью Райдер разбудил меня и повел через дорогу в полуразрушенную закусочную, где он накрыл стол, приготовил из сухпайков и найденных продуктов импровизированный ужин и пару свечей. А также починил старый проигрыватель и обеспечил нас музыкой.

Частенько мужья забывают это, но сегодня у нас годовщина свадьбы. Я сказала, что сейчас не лучшее время. На что он ответил, что даже если мы проиграем и станем рабами короля, мы будем это праздновать, даже если после такого нас выпорют. Это казалось неправильным, но в то же время я почувствовала себя живой, и плевать, что мы можем привлечь врага или случайно спалить полгорода. Поев, мы танцевали вальс, музыкальный автомат играл нашу песню, под которую мы впервые поцеловались в баре. В ту ночь мы поклялись в вечной любви. И затем я вспомнила свой роман с Риком, точнее его конец. Я спрашивала его: “где?” Он в ответ говорил: “Это было так давно, я не помню”. А на вопрос: “что делаешь сегодня?” Он отвечал: “Я не строю планы так далеко”.

И вот я снова стою в бутике. Я выдернула свое копыто у Рика. Он не понял, что происходит, а я просто отвернулась.

― Что-то не так, Дэш? ― спросил он.

― Рик, я не думаю, что у нас что-то выйдет. Прости, но я так не могу, все кончено.

Он ничего не ответил, только поджал губы и ушел.

В общем я пропиарила магазинчик Рэрети на сто двадцать процентов и порвала со своим бывшим второй раз. Оставшийся месяц мы с Риком провели в чисто деловых отношениях. Я прошла реабилитацию, быстро научилась летать с новым протезом. И к весне я была готова ехать домой. Я собрала все свои вещи, попрощалась с Коко, пообещала ждать ее в гости и приезжать самой. Рэрети дала ей работу и выделила немаленькие подъемные, так что за Коко я переживать не стану. Вот Рик… перед отъездом я все больше сомневалась в своем решении. Что, если это был подарок судьбы, шанс не окончить жизнь старой девой, попытаться начать заново? Но я как обычно налажала.

― Ты идешь? ― спросила Рэрети.

― Да иду, ― я закрыла чемодан, и мы отправились на вокзал. Я буду скучать по Мэинхеттану. Конские перья, я полюбила этот кусок бетона и арматуры! Но меня тут ничего не держит, и нет лучше милого дома на облаке. Прощай, пыльный Мэинхеттан с твоими хиппи и сторонниками милитаризма!

Через полчаса мы были на вокзале, в городе пошел дождь, так что очередь на посадку в поезд мы отстояли с Рэрети под зонтом. И чем ближе я подходила к поезду, тем больше накручивала себя по отношению к Рику, я должна вернутся!

― Дэш, ― окликнул меня мужской голос. Это был Рик в пальто и шляпе.

― Рик, что ты тут делаешь?

― Пришел проводить тебя. И сказать, что не в обиде за случившиеся.

― Рик, я… ― Он не дал мне договорить.

― Рэинбоу, мы лжем друг другу. Я понимаю, ты потеряла мужа, а до твоего появления меня бросила кобыла, которая должна была стать моей женой. Мы оба пытались заполнить пустоту, которая образовалась в наших сердцах. Но скоро мы снова повторили бы случившееся тогда. Мы достанем друг друга.

― Но я хочу остаться, я уверена, все будет по-другому.

― Если этот поезд уйдет без тебя, ты об этом пожалеешь. Быть может не сегодня и не завтра, но скоро и на всю оставшуюся жизнь.

― А как же наш Клаудсдеил?

― Мы потеряли Клаудсдеил в тот момент, когда мы расстались, но обрели его вновь, когда ты приехала в Мэинхеттан.

Капли дождя резво бежали по стеклам вагона, сквозь мокрые дорожки я смотрела на проносящийся мимо меня Мэинхеттан с его архитектурой, вскоре мы оказались на мосту “Золотая Подкова”, а через минуту на смену мегаполису пришел естественный пейзаж Эквестрии: холмы и леса.

― Переживаешь о случившемся? ― спросила Рэрети, выглядывая из-за пудреницы.

― Он был прав. Причиной нашего первого расставания было то, что мы осточертели друг другу. И это могло повториться, не сегодня, так завтра. Даже сегодня, если бы я осталась. Блин, он за все это время не сказал, что был готов жениться на какой-то оторве и решил выпалить мне это перед отъездом. Да я бы уже стояла у него на кухне и колотила тарелки.

Рэрети рассмеялась: ― Ты больше не представляешь его в своей идеальной семье?

― Мм… я решила прекратить роман со своей соседкой и молочником, мы с Райдером сходили к семейному психологу, и теперь наша семья еще крепче, чем была.

Мы дружески обнялись.

Утром следующего дня поезд подъезжал к Понивилю. Наконец-то город, где не надо задирать голову, чтобы увидеть небо. Я как раз успела к весне, сезон уборки зимы уже подходил к концу, но работы в городе было еще ого-го.

Поезд остановился, и я проследовала к выходу.

― Понивиль, я дома...уххй! ― Я столкнулась с кем-то.

― Эм… простите меня, мисс, извините... ― Знакомый голос. Я встала с земли и поправила челку, упавшую мне на глаза. Неужели? Передо мной сидела желтенькая пегаска с длинной розовой гривой.

― Простите пожалуйста, я не хотела...

― Флаттершай!?

Куда угодно, как угодно, что угодно

Мы просто сидели и смотрели друг на друга. Флаттершай выглядела уставшей, это было хорошо заметно по глазам, в которых виднелась вселенская тоска. Некогда длинная розовая грива, локоны которой концами почти дотягивались до земли, превратилась в каре, тоже самое случилось и с хвостом, он также был безжалостно укорочен. Ее тело покрывала серенькая рубашка с длинными рукавами, почти такая же, как у этих борцов за мир.

Я думала, как начать. Ох, конские перья! я же ее несколько лет не видела! Я кинулась на нее с объятиями, и, к моему удивлению, она ответила.
― Флаттершай! Как я рада тебя видеть! ― Я обнимала ее так сильно, как могла.
― Я тебя тоже, ― тихо и робко ответила Флаттершай. ― Поверить не могу, мы все это время ехали в одном поезде.
― Это самое забавное. ― Мы встали друг напротив друга, и я вспомнила о Рэрети.
― Рэр, это моя подруга детства ― Флаттершай. Флаттершай, это Рэрети ― моя подруга, которая помогает и поддерживает меня после окончания войны.
― Я очень рада увидеть подругу детства Рэинбоу Дэш, ― проворковала Рэрети.
― Я… я… мне тоже приятно встретить нового друга Рэинбоу Дэш.
― У вас такая чудесная рубашка, что это за материал?
― Конопля.

Флаттершай купила коттедж на окраине Вечнодикого Леса еще до начала войны. Мне ничего не сказала, потому что не хотела отвлекать. Это в ее стиле. За разговорами мы дошли до ее дома. Я, как и в случае с Рэрети, помогла отодрать доски от окон и дверей, Рэрети подсобила с уборкой. К обеду все было готово, мы расположились в прибранной гостиной с чашками чая.
― Флаттершай, а чем ты занималась во время войны? ― спросила Рэрети.
― Работала в цехе. Стригла овец, шерсть от них шла…
― На ткацкую фабрику, где шили форму, я знаю, я работала именно там, ― закончила Рэрети. ― А где он находился?
― В двадцати милях от Мэинхеттана есть городок, рядом с которым была ферма, ее переоборудовали в завод по производству овечьей шерсти. Со всей страны к нам привозили овечек, мы их стригли и отправляли шерсть в Мэинхеттан. Это несложная работа, но день и ночь шум животных и нескончаемый гул электробритвы очень выматывают. После смены хочется просто прийти домой и не слышать ничего.
― Дорогая, как я тебя понимаю, ― искренне посочувствовала Рэрети. ― Я брала по несколько смен, и от гула швейных машин и станков мои уши вяли.
― Я даже не стала располагаться в общежитии, которое мне выделяло правительство, я построила небольшой лагерь на краю города. Чтобы слушать только звуки природы и ночную тишину.
― Ты жила в палатке? ― удивилась я.
― Нет, арендовала трейлер, ― Флаттершай посмотрела на меня. ― А что ты делала в Мэинхеттане?
― Мне тут в Понивиле банда преступников крыло отпилила. Так что пришлось съездить в “большое яблоко” на замену.
― П...п...преступники? ― испуганно спросила она.
― Не переживай, Рэинбоу Дэш поставила на уши весь город на тему безопасности, и в Понивиле уже спокойно. Рэинбоу кстати, капитан погодного отряда города. О! Ты должна провести зимнюю уборку, мы уже отстаем от остальных городов.
― Серьезно? Завтра же выхожу на работу, я им там устрою!
― Флаттершай, наверное, приятно снова вернуться в Понивиль? ― задала вопрос Рэрети.
― Да… приятно, ― Флаттершай опустила взгляд в свою кружку. Мы с Рэрети недоуменно посмотрели друг на друга.

― Ладно, я пойду домой, приму душ и отосплюсь. А завтра вернусь в штаб и наведу там порядок, ― воинственно объявила я.
― Я слышала, им не хватает эксперта по животным, ― сказала Рэрети.
― Эксперта по животным? ― оживилась Флаттершай.
― Ну да, того, кто бы руководил пробуждением животных от зимней спячки, их адаптацией, давал бы консультации... ― начала перечислять я.
― Я готова помочь, я хорошо лажу с животными, ― робко сказала она.

А ведь и правда, как-то осенью, когда мы были маленькими жеребятами, мы встретили стаю заблудившихся уток. К моему и ее удивлению, она поняла их и помогла, так она получила свою кьютимарку.

Так что я приняла ее на работу без собеседования. Мы попрощались с Флаттершай и отправились в Понивиль.

― Твоя подруга очень мила, ― задумчиво сказала Рэрети. ― Она такая грациозная, и у нее самый нежный голос, какой я только слышала.
― Хи-хи… я знаю. Кстати, если тебе интересно, у нее дверь с петель слетела, и она может стать твоей миссис.
― Она бисексуалка?

Я лишь кивнула.
― Нет, после того случая с тобой, я поняла, что врала самой себе, и я все еще люблю больших, сильных жеребцов. А ты заметила ее реакцию, когда я спросила о возвращении в Понивиль?
― Да, заметила. ― И если честно, это меня насторожило. Флаттершай всегда была той пони, которая держит все проблемы в себе, надо постараться, чтобы она рассказала хоть что-то. Надеюсь, ничего плохого с ней не произошло.

Я просматривала вечерние новости, чувствуя сладкую истому после длинного рабочего дня. Мой заместитель полностью запорол уборку зимы. Нет, ну это надо же, начать топить снег, не разбудив животных. В итоге не обошлось без жертв. Когда я рассказала об этом Флаттершай, она конечно расстроилась, хотя сказала, что проредив и без того большую популяцию грызунов, мы можем не переживать, что гигантский рой кроликов двинется на наши грядки, пожирая наши скудные запасы. Но завтра все изменится, завтра я и моя подруга Флаттершай возьмемся за дело, если мы все сделаем правильно, то к концу недели можно будет приступать к посадке овощей. А пока можно погреться в лучах телевизора.

― Сегодня Принцесса Селестия присутствовала на торжественном открытии нового боевого крейсера “Буцефал”. На экране показали Принцессу, которая держала бутылку шампанского, привязанную к ленточке. Она размахнулась и разбила бутылку о корпус гигантского крейсера, который, загудев, вышел из дока и оказался во власти неба. Как сказали в передаче, этот корабль превосходит другие летучие корабли почти во всем. Броня, оружие, особая инновационная разработка: сфера с кристаллом, установленная на носу корабля, это магическая установка, которая стреляет мощным сгустком энергии, буквально испаряющим врагов и запекающим почву до состояния стекла. Но здоровая пушка это еще не все, на корабле есть единорог, обученный заклинанию телепортации, когда он создает заклинание, то подключает рог к сфере, и она дает возможность телепортировать весь корабль сразу. Я просто представляю лица наших врагов, когда посреди их флотилии из ниоткуда появится крейсер и начнет палить во все стороны. Ведущий сказал, что они уже начинают оборудовать такой технологией все имеющиеся корабли.

Капитан крейсера приказал подать сигнал и крейсер загудел. На этом месте я словно провалилась внутрь себя.

---000---

― Помогите! ― кричала лиловая кобыла, ее задние ноги были придавлены каркасом от летучей части корабля. Вокруг все горело и взрывалось, крики о помощи заглушала уцелевшая корабельная сирена, которая еще работала на остатках энергии. Те пони, что смогли выбраться из-под обломков, помогали спасателям доставать пока еще живых товарищей.

Я окликнула трех пони, чтобы помочь достать ту кобылу. Двое приподняли каркас, насколько это возможно, а я стала вытаскивать ее. Ужасное зрелище, я потянула ее на себя, а ее задние ноги просто отделились от тела. Словно я сломала шоколадный батончик пополам, и лишь нить карамели соединяет оба конца. Части кожи с шерстью все еще держали конечности вместе, как расплавленный сыр на отрезанном куске пиццы.

Она кричала, я, наверное, еще никогда не слышала такого крика. Сразу, как мы ее вытащили, к нам подбежали санитары, они погрузили ее на носилки и понесли.

Я продолжила поиски. Он должен был быть тут, я уверена, он еще жив! Райдер! Райдер! ― я подбежала к очередной груде обломков, оттуда на меня выскочил горящий пони.

---000---

Я очнулась у себя на диване.

― Посттравматическое стрессовое расстройство, ― резюмировал врач. ― Сопровождается повторяющимся, навязчивым воспроизведением в сознании психотравмирующего события. Думаю, вы наткнулись на триггер.
― Тригга… что? ― переспросила я.
― Триггер, та или иная вещь, которая может вызвать у вас травматический синдром. Вы сказали, что приступ начался, когда вы услышали гул сирены корабля по телевизору. И в вашем воспоминании о крушении также была сирена.

Я кивнула.
― Сирена была частью травмирующего воспоминания, и когда вы ее услышали…
― Я поняла, но как мне с этим бороться? Сирена была не единственным триггером, да и нечасто я возвращаюсь на поле боя. Зачастую я оказывалась в довоенные времена, когда мой муж был жив.
― Хм… ― врач задумчиво почесал подбородок. ― Это скорее попытка уйти от реальности, погружая себя в воспоминания о хорошем, вы всячески пытаетесь уйти от тех ужасных событий.
― И что мне делать?
― Можно попробовать попринимать препараты или психотерапевтическое лечение. Но я вам советую попытаться самой себя вылечить, вместо того чтобы травиться лекарствами. Если наткнетесь на подобный триггер или будете чувствовать, что снова проваливаетесь в прошлое ― попытайтесь отвлечься. Не важно на что, просто гоните свои мысли подальше.

Уборка зимы была в самом разгаре. Земные пони расчищали поля от оставшегося снега, команды пегасов разгоняли облака, позволяя лучам солнца прогреть землю. Я решила проверить, как идут дела у нашей новенькой, Флаттершай. Пегаска выводила животных из зимней спячки. Точнее оставшихся в живых животных.

Я рассказала ей, что случилось со мной.
― Я помогу тебе, чем смогу, Рэинбоу, ― сказала Флаттершай, подходя с колокольчиком к очередной норке.
― Спасибо, Флаттершай, поддержка ― как раз то, что нужно. Как сама? Обживаешься?

Она позвонила в колокольчик возле норки. ― Все еще привыкаю к новой обстановке. Непривычно просыпаться в отдельной спальне, а не в крохотном трейлере, где кровать стоит рядом с газовой плиткой.
― У меня было тоже самое, когда я вернулась домой. После этих маленьких коек в казармах, кровать в спальне это просто аэродромом.
― Ох, нет… ― опечалилась желтая пегаска. ― И эту норку затопило.
― Мне жаль, что так все обернулось, если бы я приехала в Понивиль чуть-чуть раньше…
― Дэш, не надо себя корить, это произошло, и нам это никак не исправить, ― спокойно сказала она и пошла к следующей норке.

― Как дела у мамы с папой? ― спросила я, пытаясь нарушить тягостное молчание.
― Все хорошо, они рады, что война наконец-то закончилась, и они смогут отправиться в свое путешествие, о котором мечтали после выхода на пенсию.
― А брат?
― Бризз? Пока что вернулся домой к родителям, но уже не старается устроить ремонт или перестановку, и свои прочие чудачества отложил. Похоже служба на военной базе заставила его повзрослеть. Он спрашивал про тебя.
― Клянусь Селестией, если он придет “утешать” меня, то я сломаю его пополам. ― А сама меж тем подумала, не пригласить ли его на ужин.
― Могла бы дать ему шанс, ― пробормотала Флаттершай. ― Слушай, а твоя подруга Рэрети, она это…
― Она очень щедрая, всегда готова прийти на выручку. Очень романтична, мечтает о принце. А ты, Флаттершай, успела познакомиться с кем-нибудь в той деревне?
― Я… я… было... ― Флатти прижала ушки и прищурилась, словно пытаясь сдержать слезы. Но затем она справилась с эмоциями и надела на мордочку нейтральное выражение. ― Я пока не хочу говорить об этом.
― Заметано… ладно… хорошо знать, что у тебя все… хорошо, я полечу посмотрю, как там засеваются поля. А то знаешь… может они еще и морковку вверх ногами посадят.

Я улетала в смятении, понимая, что с моей подругой что-то не так, что-то гложет ее. И я должна выяснить и помочь. В моем сознании снова слышны крики и мольбы о помощи из-под обломков. Я взяла себя в копыта и попыталась отвлечься от этих мыслей. Кто бы мне помог?

Мы благополучно закончили с уборкой зимы, и наступило долгожданное лето. Можно забыть о теплых вещах и наконец-то понежиться в лучах солнца. Чем я и занялась, пригласив подруг: Рэрети, Флаттершай и Эпплджек на местный пруд в эти выходные. Рэрети по такому случаю преподнесла мне цельный купальник ярко-красного цвета, к нему прилагалась белая шляпка и солнечные очки в белой оправе. Сама же она предстала передо мной в темно-синем купальнике в белый горошек и в красной шляпке с большими полями.

Сначала я отнеслась к обновке скептически, но потом сказала самой себе: “Дискорд с ним! Буду выглядеть потрясно”. И мы пошли на пляж. Там было полно народу: семьи, парочки или просто группы друзей пришли, чтобы отдохнуть. Жеребята играли в воде или строили на берегу замки из песка. Были и родители Рэрети с ее сестрой, их отец принес барбекю и готовил для всего пляжа.

Мы расположились недалеко от ее родителей и легли на подстилки. Флаттершай и Эплджек скоро должны были прийти. А пока мы с Рэрети решили побеседовать.
― Как твое крыло? ― поинтересовалась она.
― Отлично. Признаюсь, со старым я не могла выполнить некоторые фигуры высшего пилотажа, а тут словно я его никогда и не теряла. А еще оно куда лучше сочетается с нарядами.
― Наряды? ― спросила подошедшая Флаттершай. Она была в розовом парео.
― Да. А что не так? ― уточнила Рэрети.

Флаттершай достала из сумки покрывало и продолжила говорить. ― Ты не поверишь, но десять лет назад слова “Рэйнбоу Дэш” и “наряды” были просто несовместимы.
― Хах… все мы взрослеем, проходим через многое, и наши взгляды меняются, ― попыталась объяснить я.
― На свадьбе ты хотела себе юбку покороче без длиннющего шлейфа, тянущегося по полу, а под ней спортивные легинсы.
― Кошмар, ― с ужасом произнесла Рэрети. ― Но я видела свадебные фотографии, она там в шикарном платье, как так?
― Просто надо внушить Рэйнбоу, что она будет выглядеть круто в свадебном платье. Это всегда работало, ― захихикала Флаттершай.
― Надо же, расскажи еще что-нибудь про Рэйнбоу Дэш, ― заинтересовалась Рэрети.
― Рассказать что? ― К нам подошла Эпплджек. Лицо Флаттершай стремительно изменилось, словно она встретила хулигана, который издевался над ней в школе. ― О, привет. Ты, видимо, та подруга Рэинбоу Дэш. Меня зовут Эпплджек.
― Ф… Флаттершай, ― робко представилась та.
― Вот и чудно, ― сказала Эйджей. ― Эй! Рэрети, это твой отец стоит у барбекю? ― яблочная пони принюхалась. ― Ммм… пахнет вкусно. Сразу вспоминаю времена, когда мы были маленькими, и я была у тебя на дне рождения. Мы праздновали у тебя на заднем дворе. Твой папа готовил чудесные закуски на своем барбекю.
― Ох… я помню. Он всегда говорит, что главный ингредиент ― это любовь. Погоди. ― Рэрети встала и подошла к отцу, от него она вернулась с четырьмя бургерами. ― Угощайтесь, девочки, ― единорожка дала нам по бургеру в копыта.

Я посмотрела на угощение. Вроде ничего особенного, просто две булки с кунжутом, а между ними поджаренные на гриле овощи. Но запах этой стряпни заставил мой желудок урчать, как котенок. Я откусила кусочек, и Селестия всемогущая! отцу Рэрети надо открыть ресторан быстрого питания. Это должны попробовать все!
― Ммм… Мои похвалы повару, ― сказала я. На мгновение я представила ее отца в качестве свёкра. Он был бы отличным свекром, интересно, какая из ее матери свекровь?
― О чем задумалась? ― спросила Рэрети.
― Да так…

― Эпплджек, ― начала Флаттершай. ― Ты ведь владеешь фирмой “Яблочные Акры Инкорпорейтед”?
― Эм… только малой частью. Почти всем заправляет Бабуля Смит. ― Лицо Эпплджек выглядело до крайности унылым. ― А что ты хотела узнать?
― Просто спрашиваю, почему такая богатая семья не помогает городу и нуждающимся?

Казалось, что весь этот вопрос услышал весь пляж. Так как он буквально замер на несколько мгновений. Мы смотрели на Эпплджек, я думала, что она взорвется в гневе. Но она держалась. Сняв темные солнечные очки, она посмотрела на Флаттершай большими зелеными глазами.
― Я бы очень хотела, честно. Пойми, бизнесом руководит Бабуля Смит, и она не желает ничего слышать об этой благотворительности.
― Так поговори с ней, ― тут же нашлась Флаттершай.
― Флаттершай, дорогая, ― вмешалась Рэрети. ― Миссис Смит будет непреклонна. Я просила ее, Рэинбоу Дэш и Эйджей не дадут соврать, я вступила в перепалку с Бабулей, убедившись, что их семья живет не зная бед, в то время как пони бедствуют по ту сторону изгороди.

Флаттершай поджала губы, видимо это не тот ответ, который она хотела услышать.

― Кхм… Эпплджек, как там дела со свадьбой? Когда девичник? ― задала вопрос Рэрети.
― Отлично, ― устало ответила Эйджей. ― Подписывать приглашения на свадьбу так увлекательно. ― Это был явный сарказм. ― Насчет девичника пока не думала. Слишком много свалилось на нас в этом году.
― Что такое? ― спросила я.
― Да так. На нескольких фабриках забастовки, рабочие требуют лучших условий и повышения зарплат.
― Какие условия? ― встрепенулась Флаттершай.
― Зарплаты, как я уже говорила, уменьшение рабочего дня. Всякие мелочи вроде телевизоров в сборочных цехах.
― Откуда они взяли такую глупость? ― начала я. ― Не, про зарплаты и рабочее время это их право. ― Я получила скептический взгляд от яблочной пони. ― Но вот телевизоры в цехах.
― Сказали, что есть какая-то компания, у которой такие вот условия труда, и платят там в два раза больше, и работают на четыре часа меньше, и телевизоры. Это еще не все, у нас завелась крыса, которая сдает наши корпоративные тайны. Недавно маленькая фабрика по производству яблочного пюре получила наш секретный рецепт и обзавелась точно таким же продуктом. Хорошо что они не добрались до нашего сидра.
― И кто это мог быть? У тебя есть догадки? ― спросила Рэрети.
― Да кто угодно. Но я сомневаюсь, что это кто-то из семьи, свои вредить не будут.
― А что насчет… твоего… ― я не договорила, как глаза Эйджей расширились.
― Нет, он же мой будущий муж. Он… не... никогда бы не занялся подобными вещами. С чего бы?! Мы уже условились, что после нашей свадьбы наши компании начнут слияние.
― Я не хотела тебя обидеть, Эпплджек. Просто предполагаю. У Флима и Флэма дурная репутация, вспомни хотя бы наш разговор этой осенью, когда он просил меня отдать свое крыло.
― И слушать не хочу, это все неправда. Мой Флими никогда бы так не поступил, а тебе следует извиниться за сказанное.

Я думала возразить по поводу извинений. И по поводу Флима. Но мне не хотелось разжигать скандал. И я просто извинилась.

― А еще эти дискордовы борцы за мир. Гребаные хиппи! ― бесцеремонно выругалась Эпплджек. ― Мало нам забастовки, так еще эти несчастные курильщики конопли встали со своими транспарантами и кричат, чтобы мы освободили земли от фабрик и прекратили кормить армию. Эти кретины вообще в курсе, что мы тут всю Эквестрию кормим, а эти неблагодарные твари ненавидят нас, ― она сделала паузу. ― Как и все в этом городе.
― Ну не все, ― попыталась смягчить Рэрети. ― Вот мы с Рэинбоу не ненавидим, и Флаттершай. Да, Флаттершай?

Мы посмотрели на пегаску, она выдавила скромную улыбочку.

― Простите, ― Мы подняли головы. К нам подошли четыре жеребца. ― Леди, мы хотим сыграть в волейбол, и нам не хватает игроков. Присоединитесь к нам?
― Почему бы и нет, ― согласилась я и поднялась с подстилки. ― Вы идете, девочки?
― Я пойду, ― кокетливо сказала Рэрети.
― Я… я… может посижу тут, ― пискнула Флаттершай.
― Ой, да ладно тебе, не замуж тащат, пойдем.

Флаттершай встала, за ней последовала Эйджей, и мы пошли играть.

― Вау! Это просто вау! Я не думала, что у нас городе будет что-то подобное. ― Я стояла у входа на частную территорию семьи Эплов. Эпплджек позвала меня к особняку посмотреть на что-то, сказала что объяснит потом. Когда я прилетела, то объяснения мне не понадобились. На кирпичном заборе возле ворот красной краской было написано: “Жадные капиталисты”.
― Ты это видела!? ― Эйджей вышла из калитки. ― Я уже вызвала копов. Хотела, чтобы ты была со мной.
― А как же родные? ― спросила я.
― Мама с папой и бабулей ведут переговоры с профсоюзами, пытаются закончить эту гребаную забастовку. Биг Мак сейчас подойдет.

Я снова посмотрела на надпись. ― Как думаешь, кто это сделал? Борцы за мир или ваши работники?
― Пока только подозреваю, а еще есть жители города. Давно у них копыта чесались.

Через пять минут появились полицейские. Огородили зону жёлтой лентой, собрали кое-какие улики, сделали пару фотографий. Опросили Эпплджек и ее брата на предмет чего-то необычного. Брат на все вопросы отвечал: “Неа” и “Агась”.

На следующий день ситуация повторилась, только пострадала мэрия. На стенах появились высказывания: “Продажное правительство”. А на флагштоке развевался красный флаг с плугом и подковой.

Затем возле ратуши собрались хиппи. Пригнали свои фургончики, выкрашенные, как будто художники ловили кайф, перед тем как раскрашивать их, разложили палатки. Уселись посреди площади с транспарантами, призывающими к миру. Начали петь песни и обзывать всех лживыми капиталистами и рабами системы. И теперь мне надо решить, как идти на работу. Ведь штаб погодного отряда находится в ратуше.

Мы с Рэрети наблюдали за этим зрелищем, сидя на улице у ресторана.
― Ты посмотри на них, Рэинбоу. Думают, что сидя на месте, выкрикивая лозунги и распевая чушь, чего-то добьются. Думают, что их ментальная сила заставит оружие исчезнуть или превратиться в цветы. Политики, которые бьются друг с другом в парламенте, станут лучшими друзьями, а в небе всегда будет светить радуга.
― Все пытаются найти утешение, смысл жизни или путь. Пони просто не могут жить без идеи. Кто-то находит свой смысл в семье, воспитании нового поколения, кто-то дарит смех и радость людям с большого экрана, а кто-то сидит под открытым небом в рубашке из конопли с венками из ромашек на голове и кричит о мире во всем мире, поливая краской несогласных.
― Как хорошо, что мы с тобой достаточно взрослые и самодостаточные пони, чтобы не увлекаться подобной чепухой, ― сказала Рэрети.
― И не говори, подруга. ― Мы чокнулись чашками кофе. ― Кстати, это еще не весь цирк, где есть борцы за мир, будут и милитаристы или, как я их назвала, ПННП.
― ПННП? ― переспросила Рэрети.
― Пони, Не Нюхавшие Порох. Считают, что каждый военный с радостью желает ворваться в чужую страну и поубивать вражин. Ага, сейчас встали и пошли.
― Кстати вот, похоже, и они, легки на помине.

Вдоль улицы навстречу любителям конопли, шли любители зеленых военных курток, касок и жетонов военнослужащих. Запевая песню о том, что все они в грязь мокнут, они довольно нагло потеснили хиппи и расположились рядом. В результате площадь возле ратуши поделилась на два лагеря.
― Интересно, что госпожа Мэр будет с этим делать? ― протянула Рэрети.
― Не знаю, что будет делать Мэр, потому что я даже не представляю, что нам делать с ЭТИМ, ― и я показала в толпу хиппи, там в пестрой массе пони можно было различить желтенькую пегаску с розовой гривой, которая держала транспарант со знаком мира.
― Какого Дискорда там делает Флаттершай? ― вырвалось у Рэрети.

Мы поднялись со своих мест, оставив деньги за кофе, и подошли к ней. Заметив нас, Флаттершай попыталась ускользнуть в глубь толпы, но мы ее быстро нагнали и окружили.
― Флаттершай, что ты тут делаешь? ― спросила я.

Она повернулась ко мне и посмотрела строгим взглядом. ― Я борюсь, Рэинбоу.
― Против чего?
― Против превращения Эквестрии в один большой супермаркет. Я хочу, чтобы все было как раньше. Чтобы не было этих корпораций, военных действий, я хочу, чтобы было как до войны. Жить в сказочной стране, любоваться цветочными лугами, наблюдать за зверушками, а не смотреть на фабричные трубы и военные парады.
― Флаттершай, что за вздор? Не будет такого, ― сказала Рэрети.
― Посмотрите сами, война закончилась, но по-прежнему идут сообщения о вооруженных конфликтах на границе, принцесса Селестия оснащает флот в пограничные земли. Нам обещали, что с окончанием войны все будет как прежде, но ничего не стало прежним!
― А думаешь, размахивая флагами, рисуя красками на стенах и стоя вот так на площади, вы чего-то добьетесь?! ― не отступала я. ― Флаттершай, мы никогда не сможем вернуть то, что было.
― Может стоит попытаться, Рэинбоу, ― тихо сказала она.

Я хотела ей ответить, но на меня стали обращать внимания остальные участники движения.
― Что эта солдафонша делает среди нас?! ― воскликнул жеребец.
― Не твое собачье дело! ― рявкнула я и тут же оказалась в самом центре бури.
― Иди прочь, убийца! ― кричала на меня кобыла. ― Сходи на очередную войну!

Я подумала, что борцы за мир это не только хиппи, а еще анархисты, социалисты и прочий сброд. И все они объединились с одной целью ― свергнуть систему.

Какая-то кобылица додумалась привести сюда своих детей, они выглядели совершенно испуганно и потерянно. ― Вот смотрите, дети! Пойдете в армию, станете такой же уродиной, как она.
― Простите?! ― не успела я толком возмутиться, как меня окатили из ведра красной краской. Жеребец, сделавший это, смотрел на меня с ехидной улыбкой, словно ему это доставило удовольствие. Но я быстро смыла его улыбку, от души заехав ему по морде. И, возможно, меня бы тут и забили до смерти эти любители мира и любви, если бы Рэрети не вытащила меня в своем захвате магии.
― Идем, Рэинбоу, поговорим с ней после.

― Сегодня активисты движения борцов за мир и сторонников милитаризма замечены в городке Понивиль в центральной Эквестрии. В данный момент они разместились в центре города возле городской ратуши, ― говорила кобылка-репортер, стоя на фоне вышеупомянутой ратуши и толпы из двух фракций, которую уже огородили и оцепили полицейские, а также местных жителей, которые пришли посмотреть на этот зоопарк.
― Госпожа Мэр прокомментировала эту ситуацию, ― неутешительный вид Понивильской площади сменился кабинетом мэра, где седовласая кобыла сидела за своим рабочим столом.
― Эквестрия ― свободная страна, и каждый пони вправе выражать свои идеи. Митингующие пока не сделали ничего противозаконного, и мы не имеем право оказывать на них давление. В законах просто отсутствуют нормативные акты о незаконных демонстрациях. Да и сделать мы можем немногое. Наш полицейский департамент слишком мал, чтобы разогнать или арестовать такую толпу пони. Однако мы оцепили территорию вокруг митингующих, чтобы предотвратить возможные конфликты между группами и местными жителями.
― А что насчет актов вандализма на стенах мэрии и особняка Эпплов? ― задала вопрос репортер.
― Следственные действия ведутся, мы уведомили вышестоящие инстанции об инциденте, можете не сомневаться, виновные понесут наказание.
― Итак, очередной городок захватило противостояние между красными и синими. О дальнейшем развитии событий буду сообщать вам я, Пайпер Стинг, специально для Первого Эквестрийского Канала.

Я выключила телевизор. И снова села на диван. Рядом со мной сидела Рэрети. Она помогала мне отмыть краску и просто составляла компанию.
― Не могу поверить, что Флаттершай сейчас находится там, ― буркнула Рэрети. ― А ведь казалось такой тихой и застенчивой.
― Она такая и есть, Рэрети. Что-то подтолкнуло ее к подобным действиям. Флаттершай, которую я знаю, просто так не пойдет в хиппи и ко всяким левым.
― Но что могло ее подтолкнуть?
― Не знаю. Давай подумаем, она рассказывала, как жила в городке, работала, но больше ничего. Она хоть и тихоня, но у нее должны быть друзья, знакомые или даже особенный пони. Что-то случилось в том городке. И я это выясню.

Несмотря на ситуацию в городе, надо было продолжать работать. Нам выдали особые пропуска, чтобы мы могли свободно заходить в мэрию. Сегодня по плану дождевая погода, особо не хочется закрывать летнее теплое солнышко, но растениям, помимо света, нужна и влага. Ну а еще можно попробовать разогнать эту толпу возле ратуши плохой погодой. Мэр нам так и сказала: “Мы должны работать, чтобы поддерживать жизнь в городе и отведенном нам регионе, а не потакать всяким недовольным”.

Вчера я отправила пегасов за дождевыми облаками в Клаудсдеил, сегодня в обед они должны быть тут. А пока мы проверяли, все ли готово к дождю, по расписанию это будет долгая и местами штормовая неделя, и не хотелось, чтобы кому-нибудь веткой разбило окно или залило дом.

― Миссис Дэш! ― Я посмотрела вниз, это был отец Скуталу.
― Мистер Пастер, добрый день, ― приветливо сказала я.
― Мне бы тоже хотелось, чтобы он был добрым, ― сухо ответил он. ― Я по-прежнему убеждаюсь, что вы пагубно влияете на мою дочь.
― Не поняла?
― Теперь она загорелась идеями этих пони, которые желают, чтобы мы воевали со всеми подряд, как их там? Милитаристы?
― Погодите, как я на нее повлияла?
― Я подслушал ее разговор с подругой. Она рассказала, что видела вас, дерущейся в толпе сторонников мира. Она сказала, что вы боретесь за правое дело. После чего взяла каску своей матери и жетон, и пошла к этим… кретинам, ― пренебрежительно сказал он.
― Она там? ― я посмотрела на толпу пони. ― Ох нет-нет. Мистер Пастер, она не так все поняла. Надо ее оттуда вытащить!

Мы вошли в толпу.
― Я все еще не понимаю, что вы там тогда делали?
― Эх. Моя подруга там, и я пыталась вытащить ее. Но все подумали, что я милитаристка из-за моего крыла, а потом меня окатили краской, ну я и врезала этому миролюбивому.

Я поднялась на несколько метров вверх в надежде, что найду ее. И к счастью, затея увенчалась успехом. ― Мистер Пастер, я нашла ее! ― я стала спускаться к Скуталу. Она стояла посреди толпы совершенно потерянная, по ее мордочке было видно, что ей здесь некомфортно. Но увидев, как я спускаюсь с неба, она быстро повеселела.
― Рэинбоу Дэш, ты пришла, чтобы поддержать нас в нашем деле? ― она стала крутиться вокруг меня.

К нам подоспел ее отец. ― Пойдем отсюда.
― Но… ― она посмотрела на меня.
― Скут, то, что ты увидела, было ошибкой, я не… ― Мне не дали договорить, кто-то выстрелил рядом со мной хлопушкой, а потом еще раз. Я глубоко задышала, мои глаза стали бегать туда-сюда в поисках того, на что я могла отвлечься.
― Рэинбоу, с вами все хорошо? ― спросил Пастер.

Я не успела ответить, один из жеребцов зажег сигнальную ракету. Я оказалась у Радужных водопадов, а в мою сторону летела динамитная шашка. Взрыв!

Я валялась на земле и истошно кричала, держась за протез. Пони обступили меня и смотрели. У Скуталу был вид, словно она увидела призрака, а морда ее отца была крайне озадаченной.

Я кое-как поднялась и сказала Скуталу, что нам надо уйти.

Отправившись к ним домой, на кухне мы провели беседу со Скуталу. Я объяснила ей причины той драки и почему не надо лезть в эти движения.
― Я все поняла, ― наконец сказала Скуталу. ― Простите, что заставила вас беспокоиться, ― она сняла шлем и жетон и пошла наверх.
― Ну хорошо то, что хорошо заканчивается, ― вздохнула я. ― Я пойду, мне надо еще дождик устроить.
― Подождите. Как давно это у вас? ― Он имел в виду мой посттравматический синдром.
― Наверное с осени. Нечасто, но бывают такие вот вещи, которые посылают меня обратно во времени переживать то, что хотелось бы забыть.
― Вы пробовали лечение?
― Таблетки пока не пробовала. Пытаюсь справиться сама, когда подкатывает приступ пытаюсь отвлечься. Но это сложновато, когда кругом пони в форме и сигнальные ракеты. ― Я облокотилась на кухонную стойку. ― Справлюсь. Бывало и похуже.

Я посмотрела на жетон мамы Скуталу. Оттом Ли восьмая рота.
― Как она погибла, ― спросила я.
― Она со своим отрядом попала в окружение, когда мы штурмовали захваченный Спринг Фолл. Они знали, что не выберутся живыми.
― Во время атаки на Спринг Фолл погибли многие. По земле в город был только один подступ, все остальное окружено горами, это была бойня, ― вспомнила я.
― Осознав, что им не спастись, они… вызвали огонь на свою позицию.
― Я слышала об этом, одна из рот вызвала огонь на себя, в обороне врага появилась брешь, и штурмовые отряды смогли пробиться к городу. Мне очень жаль.
― Видели бы вы ее лицо, когда она узнала, что произошло с ее матерью. Скуталу всю войну рассказывала, что мы будем делать, когда мама вернется: походы, пикники, путешествия… Скуталу даже записывала в ежедневник истории, которые произошли с ней за день, чтобы все-все рассказать, ― он закрыл лицо копытами. ― Почему она меня не послушала? Я говорил ей, чтобы шла со мной, помогать в больнице. Но она сказала, что нужна на фронте.

Она всегда была такой вольной, ей не сиделось на одном месте. Все время тянуло всем помочь. Скуталу пошла в нее. И вы похожи на нее.
― Поэтому вы и боитесь, что я стану для Скут дурным примером. Мистер Пастер, я понимаю ваши опасения, но заключая ее в рамки, вы сами провоцируете ее на бунт. Сейчас она жеребенок, но с возрастом в ней проснется характер.

Он презрительно посмотрел на меня. ― Я думаю, я сам знаю, как мне воспитывать свою дочь.
― Я просто высказала свою точку зрения, ― я развернулась к выходу. ― Еще раз простите за недоразумение, которое произошло на площади.
― Рэинбоу Дэш. ― Я обернулась. ― Если вы не справитесь со своими приступами... обращайтесь, я попробую вам помочь.

Я выдавила улыбку... ― Спасибо, ― ...и покинула дом.

Все шло по плану. Дождливая погода, которую мы установили в городе, работала по графику. Шум возле ратуши не стихал, эти пони готовы стоять день и ночь, в зной и дождь. Два дня назад между ними произошла стычка, полиция с трудом смогла утихомирить толпу и добраться до зачинщиков. Но было ясно, что накал между двумя группами в Понивиле дошел до предела. Вышло так, что тут собрались самые ярые активисты Эквестрии, что благоприятно сказалось на зарождении конфликта между сторонами.

Полицейским от этого было нерадостно, они день и ночь стояли на площади, следя, чтобы ничего не произошло.

Я заполняла бумаги с отчетами погодных отрядов, когда в кабинет вбежал Тандерлейн. Он позвал меня посмотреть, что творится на улице. Мы вышли на балкон ратуши. Милитаристы и хиппи были готовы друг друга порвать. Вставшие между ними полицейские отчаянно пытались сдержать толпу. Но они не могли удержать банки, сигнальные ракеты и прочий мусор.
― Полиция не справится, ― пробормотала я.
― Мэр уже отправила срочную телеграмму в Кантерлот с просьбой о помощи, они отправили сюда гвардию. Нам сказали покинуть ратушу через запасный выход.

Все служащие эвакуировались. После того как мы покинули здание, в небе из яркой салатовой вспышки появился десантный корабль с флагами Эквестрии, он сделал круг над городом и приземлился на открытой местности. Ко мне подбежала Рэрети. Вид у нее был потрепанный, возможно она работала, когда ее вот так вот отвлекли.
― Рэинбоу, что происходит? ― спросила она.
― Ситуация накалилась. Сейчас наши активисты будут бить друг друга, а еще к этому присоединится гвардия.
― Ох Селестия! Там же Флаттершай! Они сметут ее вместе со всеми, ― с ужасом произнесла Рэрети.
― Знаю. ― Мы побежали к толпе, но полицейский не дал нам пройти.
― НАЗАД! ― кричал он.
― Сэр, нам надо туда, наша подруга там, она ни в чем не виновата! ― попыталась объяснить я.
― Ей надо было подумать, прежде чем идти к этим сумасбродам.
― Прошу вас!
― У нас приказ: никого не впускать, сейчас тут будет работать гвардия. Отойдите!
― Он нас не пропустит, Рэинбоу, если ты полетишь, то тебя просто схватят. ― сказала Рэрети.
― Надо что-то придумать, ― ответила я. ― Есть идея.

Это была не лучшая идея и не самая безопасная. Мы помчались к месту посадки корабля, там отряд гвардейцев выстраивался в каре, планируя захватить демонстрантов. Я сумела незаметно пробраться на корабль, расположение кладовых там не отличалось от тех кораблей, на которых мне довелось служить. Мне удалось позаимствовать оттуда шлем, бронежилет и дубинку.

Строй выдвинулся в сторону Понивиля, мы с Ререти осторожно последовали за ними. Когда мы подошли достаточно близко к толпе, капитан достала рупор и попыталась призвать пони к порядку, но там уже бушевала драка. Бедных полицейских вышвырнули из толпы, как жеребят.
― Ладно, ребята, они не хотят разойтись по-мирному, значит будет по-нашему, доставайте дубинки!

Гвардейцев от толпы отделяло всего пятнадцать метров. Единороги начали первыми, запустив в дерущихся заклинания, чем-то похожие на фейерверки, которые с ярким светом прогремели над головами пони. Я почувствовала нарастающий гул в ушах и звуки корабельных двигателей. “НЕТ!” ― сказала я самой себе. Не время для этого, я нужна Флаттершай.

Строй гвардейцев качнулся вперед, и я присоединилась к ним, маскируясь под одного из них. Мы схлестнулась с милитаристами и борцами за мир. Гвардейцы крушили палатки, колотили дубинками особо буйных, хватали всех подряд и грузили в приехавшие через несколько минут фургоны. Я видела, как один гвардеец пытался вынести нескольких жеребят из этой суматохи. Они плакали и звали маму, один из этих чудил в своем мешке из конопли с жирными немытыми волосами накинулся на меня с гитарой наперевес, я отправила его в нокаут, съездив по морде задними копытами. Где же она? Вскоре я нашла Флаттершай, она стояла посреди этой неразберихи со своим транспарантом, испуганно смотря по сторонам, как будто ожидая, чтобы ее огрел дубинкой какой-нибудь гвардеец. К счастью, я добралась первой.
― Пожалуйста, не трогайте меня, я сдаюсь! Только не бейте! ― она заплакала.
― Флаттершай, это я, Рэинбоу, ― я схватила ее за переднее копыто. ― Пойдем, я выведу тебя. ― Я вытащила ее из толпы, и мы быстро полетели прочь.

Мы добрались до дома Флаттершай, по пути я сняла броник и шлем и выкинула их подальше, чтобы никто не нашел. Она все еще плакала. Даже когда оказалась в безопасности.

― Фух… ну и заварушка, хорошо, что мы выбрались, ― сказала я, настороженно смотря в окно. Флаттершай не проронила ни звука, просто сидела на диване и хныкала. Я должна стать хорошим другом. Присев рядом с Флаттершай, я спросила: ― Может расскажешь мне, что толкнуло тебя на подобное?

Спустя несколько минут она успокоилась. И начала.
― Когда я жила в Джерси, я… встретила одну пони. Звали ее Миринда, шкурка оранжевая, как апельсин, глаза ярко голубые, а грива такая красная, словно томатный сок. Я помню тот день, когда мы познакомились.

Я шла с дневной смены домой и услышала, как из одного амбара играет музыка. Мне захотелось узнать, что там такое. Оказывается там был клуб, куда многие пони приходили отдохнуть от работы, выпустить пар. Там была барная стойка и импровизированная сцена, с которой играли музыканты. И я решила, что хватит с меня бесконечной работы, пора немного развеяться.

Она подсела ко мне за столик, когда я допивала свой сидр. Я сначала стеснялась с ней говорить, но сидр свое дело знает, ― она грустно улыбнулась. ― Спустя пару встреч, она предложила мне сходить на свидание. Там-то я и пригласила ее остаться у меня на ночь.

Хотя шла война, я была рада, что у меня есть Мири, я знала, что когда я вернусь домой, меня встретит не пустая комната, а любящая пони, которой я могу поведать все-все.

Когда армия Эквестрии начала наступление на Кристальную Империю, она сделала мне предложение.

Мы уже заказали часовню, я, купив старые платья на рынке, сшила себе новое… ― Флаттершай замолчала.
― Но потом..?
― Война закончилась, не представляешь, как мы с ней были рады. Я рассказала ей о своем коттедже в Понивиле, какой он чудесный, и что мы можем туда переехать. Мы даже обсуждали, а не взять ли нам жеребенка из приюта или пойти на искусственное оплодотворение. Она поддерживала меня во всем.

А потом стали приходить вести, что Принцесса желает укрепить Эквестрию, сделать ее сильнее, чтобы ничего подобного не могло повториться. Стали появляться противники этой идеи, пони просто хотели жить как раньше, и не думать, что где-то, прямо сейчас, наши братья и сестры отдают свои жизни. И сторонники милитаризации, желающие, чтобы при малейшей угрозе мы обращали врага в пепел. Именно туда пошла Миринда, поначалу просто ходила с ними, покричать, пообщаться с идейными товарищами. Но затем все больше и больше времени она стала посвящать им, перестала ночевать у меня. В нашем доме скапливались листовки, флаги и прочая атрибутика милитаристов.

Она стала агрессивной, называла всех, кто против войны, поганью, изменниками и предателями. В конце-концов я решила поговорить с ней, ― на этом моменте у Флаттершай снова показались слезы. ― Я сказала ей, что уважаю ее увлечение, но оно заходит слишком далеко. На что она ответила, что они близки к тому, чтобы победить этих миролюбов, слабаков, которые поднимут хвост перед захватчиками, чтобы их поимели. Я сказала, что я тоже против войны, что я хочу, чтобы в Эквестрии было все как прежде, что я хочу жить в своем коттедже со зверушками, своей женой и двумя жеребятами. Она стала кричать, что я изменилась, что я уже не та пони, которую она полюбила.

Мы расстались. И я больше не могла найти себе места, и, как ни странно, я пошла в противоположный лагерь. Я затуманивала себе разум идеей, что если мы победим, то в Эквестрии все будет как раньше: никаких фабрик, корпораций. Но это всего лишь иллюзия. ― Она закончила.

― Флаттершай, мне жаль, что так все вышло с Мириндой. Наверное, я бы тоже хотела вернуть все как прежде: свое крыло, моего мужа. Но нельзя войти в одну и ту же реку дважды, Флаттершай, все всегда будет другим.
― Ты права, Рэинбоу, нам пора перестать жить прошлым и начать творить настоящее, ― решительно сказала Флаттершай.
― Вот это настрой.

Флаттершай созналась полиции, что это она сделала надпись на заборе поместья Эпплов. Но это была не ее собственная инициатива, а куратора борцов за мир в Понивиле. Эплджек и Биг Мак не стали поднимать шумиху и простили ее. Хотя Флаттершай все равно приговорили к сорока восьми часам исправительных работ. Дали желтый жилет, ведро, щетку и сказали убрать это безобразие с забора Эпплов.

― Может помочь? ― предложила я, сидя на облаке и наблюдая, как Флаттершай отмывает стену.
― Нет! Я это сделала, я это и исправлю, ― твердо ответила Флаттершай.

К нам подошли Эпплджек и Рэрети.
― Ну что, как оно? ― спросила оранжевая пони.
― Как видишь, стена скоро будет как новая, ― сказала я.
― Я еще раз хочу тебя поблагодарить, за то что не стали писать на меня заявление, ― высказалась Флаттершай.
― Да ладно тебе, я же не бабуля, к тому же Рэинбоу попросила за тебя. И все же так с друзьями не поступают.
― Друзья? ― переспросила Флаттершай. ― Мы друзья?
― Да, конечно мы друзья, и ты будешь желанным гостем в моем доме, ― Эйджей подошла поближе к пегаске. ― К тому же мой брат хотел с тобой познакомиться.

Мы засмеялись.

Ты заворожила меня

Вчера я была на свадьбе Соарина и Спитфаер. Все было скромно, без пышных торжеств с клаудсдельскими звездами и без шоу Вондерболтов, несмотря на традицию. Эти двое хотели тихой и скромной церемонии, так что позвали только близких друзей и родных.

Церемония проходила на окраине Клаудсдейла, поэтому я заночевала у родителей. Странно было спать в своей старой комнате на маленькой кровати в окружении плюшевых игрушек и плакатов, которые я вешала на стены, когда мне было девять. Сразу захотелось стать маленькой кобылкой и не переживать больше ни о чем. Мама или папа всегда читали сказки перед сном, могли лечь рядом, если приснится кошмар, или позволить поспать у них.

Утром всегда ждали завтрак и ланч, который я брала в школу. Приятно было окунуться в воспоминания, но потом я легла на свой протез, и воспоминания развеялись.

Глупо мечтать о том, что вернешься в прошлое в свои десять лет. А лучше в шестнадцать. Я выдавила легкую улыбку, вспоминая свои бунтарские шестнадцать лет.

Дверь тихо открылась, и в комнату заглянула мама. Я посмотрела на нее.

― Зашла проверить тебя, ― пояснила она.

― Прямо как раньше, когда ты приходила спросить, не нужен ли мне стакан молока или еще что-нибудь.

― Ты же знаешь, что для меня ты навсегда останешься моей маленькой кобылкой, ― она зашла в комнату и села на кровать возле моих задних ног. ― А помнишь, ты вернулась из лагеря и рассказала нам о призраке, который схватил тебя во время гонки, не дав выиграть.

Я вспомнила тот момент, когда я летела вниз к последнему кольцу, обогнав этого нахального Билли, воздух передо мной стал невероятно плотным. И тут яркое свечение схватило меня, заставив замереть на месте, а потом отпустило.

― Да, я тогда очень сильно боялась, что этот призрак снова придет и схватит меня. А еще сильнее меня потрясло поражение в той гонке. Я поставила себе цель стать лучшим летчиком в Эквестрии. Я стала усердно тренироваться.

― Я помню, ты приходила такой уставшей после своих тренировок. А как готовилась к вступительным экзаменам. Ты помнишь? Сидела тут с книгами по истории Вондерболтов.

― И мои старания были вознаграждены, я стала тем, кем захотела. Я была самым юным Вондерболтом. За всю тысячелетнюю историю таких выскочек было с десяток. Нашла свою вторую половинку.

― Все еще скучаешь по нему?

― Да, ― я заревела. Нет ничего более теплого и успокаивающего чем материнское объятие.

Утром мама приготовила блинчики. Аромат их заполнил дом и добрался до моей комнаты, разбудив меня. Урча животом, я быстро умылась и спустилась вниз. На кухоном столе лежали целая стопка блинчиков, масло и молоко.

― Доброе утро, ― радостно сказала я, приземляясь на место, которое считалось моим с самых пеленок.

― Доброе утро, дорогая, ― поприветствовала меня мама, укладывая еще один блин в общую стопку. ― Как спалось?

― Как жеребенок, ― ответила я и взяла блинчик. Селестия, какой же он вкусный. Хотела бы я так готовить, и чтобы мои жеребята ощущали такой же аппетит перед едой, как я перед едой своей мамы.

В кухню вошел папа. ― Доброе утро, доченька, как спалось? ― Он уселся рядом.

― Отлично.

― Ты, кстати, не рассказала, как было на свадьбе, ― спросил он меня.

― Свадьба как свадьба. Соарин был в смокинге, я в наряде ужасного персикового цвета, который совершенно мне не шел, невеста в шикарном пышном платье.

― ”Ужасного персикового цвета”? С каких это пор ты стала определять, что тебе идет, а что нет?

― Когда твоя подруга модельер, то ты невольно узнаешь от нее о моде и прочих хитростях. Это, кстати, обратная сторона монеты. Она мне пожаловалась, что после меня стала лучше разбираться в спорте. Сказала, что так проще общаться с жеребцами, они просто чумеют, когда кобыла начинает говорить с ними о спорте. Да и мне самой надоело вечно корчить из себя солдафоншу, устала я от формы, строя, хочется ходить в свободном платье и вилять бедрами.

― Ты и раньше так делала, ― засмеялся папа. ― Солнышко, помнишь, как она залезла в твой гардероб, взяла твое лучшее платье и подогнала ножницами под себя, ― он подмигнул мне. ― Тебе было не больше пяти.

― Ох да, ― отозвалась мама. ― Оно висит в зале славы. Не напомнишь номинацию?

― Первое место в категории “Я хочу быть как мама”.

― Ахах. Точно. А помнишь ее выпускное платье?

― Маааам.

После завтрака я решила прогуляться по улочкам города. Как ни странно меня потащило к старой школе. Практически ничего не изменилось со времен моего детства. “Школа имени Командора Харикейна” гордо красовалось на табличке. Я не стала заходить внутрь, а решила пойти на стадион за школой. Ничего необычного: поле для хуфбола, беговая дорожка, трибуны c большими прожекторами, нависающие над стадионом и будка для диктора.

Я села на трибуну. Утренний ветер развевал мою гриву, после окончания войны она стала заметно длиннее. Раньше мне надо было стричься под военный стандарт для кобыл. А сейчас я чувствую, как она щекочет мою шею. Да и с длинной прической в своем повседневном платье я выгляжу потрясно.

Снова осмотрев стадион, я вспомнила, как проводила тут большую часть свободного времени. Наматывала круги на дорожке, пока мышцы не заболят, отжималась до седьмого пота, не важно, какая погода была, летом, зимой, в дождь. Я всегда была тут. Помню чемпионат среди школ, полеты на дальние дистанции.

Воображение переносит меня в прошлое, где мне семнадцать лет. Полные трибуны народу кричат, держат плакаты своих команд и школ, машут флажками. На линии старта стоят лучшие кобылы и жеребцы Клаудсдейла. Разумеется я участвую в категории женской лиги. Хотя с легкостью могу уделать этих жеребят, которые то и дело подкатывают к летунье в коротких красных шортах и майке с номером двести двенадцать.

И вот я стою на старте, в свете прожекторов, слушаю крики толпы и, конечно, своих родителей, громче этих двух никого нет. Я рада, что им не разрешили принести ту установку для фейерверков, в прошлом году мой отец пытался подбить из нее одного пегаса, чье перо коснулось моего бедра.

Команда поддержки строила необычные фигуры из своих тел. Нас попросили встать на стартовую линию, затем судья выстрелил из сигнального пистолета. И я уже несусь по своей линии и побеждаю! Буквально через несколько минут я стою на трибуне с золотой медалью на шее.

И все кричат: “Рэинбоу Дэш! Рэинбоу Дэш!” Уверена, моя фотография и кубок до сих пор стоят в холле школы рядом с другими достижениями.

― Привет, ― Я обернулась, на две ступени выше стоял братец Флаттершай. На нем была военная зеленая куртка, волосы гораздо короче, чем когда я видела его в последний раз, но они уже стали отрастать.

― Привет, Бризз. Присаживайся. ― Он сел рядом. Я рада ему, но, клянусь, если он решит положить мне на плечо свое копыто, притворяясь, что зевает ― он труп.

― Давно ты в городе? ― спросил он меня.

― Всего ничего, прилетела на свадьбу друзей. Ночевала у родителей. Вечером возвращаюсь в Понивиль.

― Оу… ясно.

― Ну а ты как? Флаттершай не приезжала?

― Ну… меня утомила вся эта военная жизнь. Все эти подъемы рано утром, армейская стряпня. Я такой говорю им: “Ребята, мне было очень хорошо, но мне надо идти дальше”. А капитан говорит мне: “Нет, Бризз, прошу тебя, как же наши стильные армейские стрижки?” Но я был непреклонен.

― А если правду?

― Я смылся оттуда, как только пришла новость, что война закончилась. Вот прям как передали, я уже просил об отставке, собрал все и побежал к родителям домой отсыпаться в своей комнате.

Я засмеялась. ― Старый-добрый Зеп Бризз.

― Это было серьезное дерьмо, Рэинбоу.

― Зеп… ты просто сидел на базе и стриг бойцов в теплом и безопасном Клаудсдейле. Ты не видел крови, убитых. Ты сидел и стриг рекрутов, ― монотонно сказала я. ― Ты должен благодарить судьбу, что ты отсиделся за любимым делом, в отличие от меня. Посмотри на меня! ― Я задрала челку и расправила крылья. ― Посмотри на этот шрам и это крыло. Война изуродовала меня, а ты ноешь, что сидел несколько лет в части. Зеп, пора повзрослеть.

Он замолк. Мы сидели рядом на трибуне.

― Ты была красивой.

― Что?

― Ну я имею в виду тогда, когда летала тут на соревнованиях. Я часто ходил смотреть их с Флаттершай. Ты была великолепна, тобой вся школа восхищалась.

― Я знаю, ― я выдавила улыбку.

Он помолчал, а затем спросил. ― Ты… ты ничем не занята сегодня вечером?

― Эх… слушай Бриз, ― я положила копыто на его плечо. ― Ничего не выйдет, ты вроде хороший, и знаю я тебя много лет. Но Зеп… Я все еще люблю Райдера. Я не могу просто начать все заново с кем-то другим, поверь мне, я пробовала. Я знаю о твоих чувствах ко мне.

― Погоди, о моих чувствах? Я думал, это ты влюблена в меня.

― Я!? Чувак, это ты доставал меня своими предложениями сходить в кафе, кино или еще куда-нибудь. ― Он открыл рот от удивления.

А затем мы засмеялись.

― Бриз, я уверена, ты найдешь ту самую, кто реально будет без ума от тебя. ― И хотя я не испытывала к нему чувств, я по-дружески поцеловала его в щеку.

В Клаудслейле хорошо, но в Понивиле лучше! Флаттершай позвала меня на чай, мы расположились у нее на заднем дворе.

― Так значит ты поцеловала моего брата в щеку? Хотя сама сказала, что вам не быть вместе?

Я кивнула. ― Просто дружеский поцелуй, вспомни, как он вечно пытался подловить меня под омелой.

― Мне кажется, ты его еще больше раззадорила, теперь он будет прикладывать вдвое больше усилий, чтобы тебя закадрить, ― Флаттершай отпила из кружки.

― Ну хоть куда-то он будет прилагать усилия. ― Мы засмеялись.

― Может из этого что-то выйдет? Я имею в виду, что ради тебя он найдет работу, станет жить отдельно: все, чтобы тебе понравиться.

― А потом я отошью его. А ты ему скажешь, что я его просто недостойна, мол ты столького достиг, а она не оценила. Продолжай самосовершенствоваться, чтобы она жалела, что не выбрала тебя.

Она отвела взгляд. ― Я подумала о другом развитии событий: он сам тебе скажет, что ты не подходишь.

― Хм… мне этот вариант тоже нравится. ААА… ― Что-то схватило меня за заднюю ногу. Я взмыла в воздух. ― Что это?!

Флаттершай заглянула под стол.

― Что там?

― Ничего особенного. ― Она достала из-под стола крошечного зверька. ― Просто слоновая черепаха.

Я спустилась на землю и снова села за столик. Флаттершай поглаживала черепаху.

― Откуда она у тебя?

― Я теперь местный лесничий, и моя обязанность ― приглядывать за животными. Иногда они сами приходят ко мне за помощью. Она пришла ко мне с раненой лапой. Я откормила ее и выходила, и теперь она живет здесь.

Черепаха медленно повернула голову и пристально посмотрела на меня. И больше не отводила от меня взгляд.

― Смотри, кажется ты ему понравилась, ― прокомментировала Флаттершай.

― Рада за него, я много кому нравлюсь.

― Так что ты хочешь, чтобы я сделала? ― спросила я у Рэрети, которая стояла рядом с известным фотографом Фотофиниш. И все это происходило на местном пляже.

― Попозируй для камеры. Я выпускаю летнюю коллекцию, и мне надо подкрепить это рекламой. У меня уже есть несколько моделей, но нам нужна ты. Помнишь, о чем мы говорили в Мэинхеттане?

― Ага, я идеально показываю, что даже если война покалечила тебя, это не значит, что ты не можешь быть потрясной и любимой.

― Именно! И для начала мы тебя снимем для каталога купальников, и все это будет в стиле пин-апа. ― Она дала мне красный купальник в крапинку. Затем мне на голову приземлилась белая шляпа с большими полями и красной лентой с бантиком, а также очки в белой оправе.

― Так что мне делать? ― спросила я.

― Ну для начала, ― Рэрети постелила подстилку и поставила зонтик. ― Ложись сюда, раскрой крылья и смотри в сторону озера.

Я сделала все точно, как она просила. Потом меня сфотографировала эта земнопони с акцентом.

― Теперь добавим один элемент, ― бормотала Рэрети. Она сходила к продавцу мороженного и купила у него эскимо на палочке. ― Лижи его и смотри в камеру, ничего страшного, если эскимо размажется у тебя вокруг рта или начнет капать на грудь.

― Оокеей, ― протянула я. Эскимо действительно стало капать мне на грудь.

― Отлично! ― оживленно комментировала Фотофиниш. ― Томный взгляд. Готово. Следующая!

Купальник вокруг меня замерцал синим светом и стал сползать с меня. На ее место уже спешил другой открытый белый купальник.

― Убираем зонтик, ― говорила Рэрети. ― И в дело вступает Фернанд.

― Погоди, что за Фернанд?

Ко мне подошел подтянутый жеребец единорог бирюзового окраса с идеально ровными чертами лица, кьютимарку я не смогла разглядеть, потому что она была скрыта фиолетовыми плавками.

― Рэинбоу Дэш, ложись на спину, ― скомандовала Рэрети. ― Смотри в камеру и улыбайся. ― Фернанду она дала большой тюбик крема от загара. ― Сделай то, о чем мы говорили. ― Он молчаливо кивнул и, открутив крышку тюбика, направил его на меня и крепко сжал. Вылетевший крем небрежно расплескался по моей спине. Тонкая нить крема тянулась от отверстия тюбика до моего тела.

― Отлично! ― воскликнула Рэрети. ― А теперь посмотри на свою спину и покажи радостное удивление.

После довольно странных фотосессий с моим якобы особенным пони Рэрети снова сменила мне купальник. Он был темно-синим с радужной полосой, проходящей вдоль по правой стороне, и поделен на две отдельные части: верхнюю и нижнюю.

Рэрети попросила меня залезть в воду по колено, затем кинула мне надувной мячик и велела опереться на него передними ногами. Ко мне подошел Фернанд и стал брызгаться. Я смеялась и просила его прекратить, пока Фотофиниш делала кадр за кадром.

Наконец они закончили снимать, как меня обливает водой жеребец, и позволили выйти.

― Я надеюсь, на сегодня все? ― спросила я.

― Да, наверное, ― ответила Рэрети. ― Если мы с Фотофиниш не придумаем, где тебя еще можно снять и в чем.

― Ахх… Я уже хочу домой! Мне нравится, что меня фотографируют и что я буду в центре внимания, но у меня так много работы на завтра… АЙ!

Кто-то или что-то схватило меня за низ купальника и стягивало его. Я обернулась и увидела ту черепаху Флаттершай. Она держала во рту часть купальника и нагло меня раздевала.

― Не делай ничего! ― прокричала Рэрети. Они с Фотофиниш подбежали ко мне. Земная пони поставила фотоаппарат на штатив. ― Дэш, просто стой как стоишь, сделай изумленное лицо и смотри в камеру, а и еще сделай губки буковкой “О”, и приложи к губам копыто.

― Но я…

― Рэинбоу! Этот кадр будет лучшим для моего каталога. Я увеличу тебе процент от продаж.

― Ладно! ― Я подчинилась. С каких пор я из героя войны превратилась в кобылу, которая снимается в двусмысленных фотосессиях для каталога летних купальников?

По дороге домой я встретила Эплджек. Она направлялась в Сахарный Уголок, спустя полгода после завершения войны семья Кейков переделала свой фасад, и теперь он снова похож на пряничный домик. Яблочная пони предложила мне присоединиться к ней. Я не отказалась. К тому же я решила рассказать Эйджей о том, что вытворяла со мной Рэрети.

― И тебе это нравится? ― спросила меня Эйджей пока мы ждали наши заказы.

― Честно? Да! Я всегда любила выделяться. К тому же я поддерживаю идею Рэрети показать Эквестрии и всем, что даже бывшие солдаты, которых война превратила в таких как я, могут по-прежнему быть очаровашками.

К нам подошла земная пони синего цвета и принесла нам два кусочка торта и чай.

― Меня только пугает двусмысленность происходящего на фотографиях.

― Ты это о чем?

― Ну то эскимо, которое я лизала, размазалось по моему лицу и капало на грудь. А потом они пригласили жеребца, который тоже снимался для жеребцовой коллекции. И он буквально обрызгал меня кремом с поясницы и до шеи, а я при этом должна еще выглядеть “восторженно удивленной”.

― Я все равно не понимаю в чем двусмысленность? ― переспросила Эплджек, отпивая из кружки.

― Ну давай, Эйджей. Белое мороженное на груди и на моем лице, белый крем от загара, нанесенный на мою спину жеребцом... Ммм? Никаких ассоциаций?

― Оуу… Я тебя поняла. Но сейчас такое время, дорогуша. Все пытаются забыть то, что недавно случилось. Для этого годится все подряд: музыка, кино, секс.

― Я надеюсь, что завтра будет поменьше этих ассоциаций с мужским оргазмом, ― процедила я и посмотрела в окно. ― Опять она.

― Кто?

― Черепаха, ― я обличительно показала на слоновую черепаху, что медленно ковыляла по улочкам города. ― Она преследует меня.

― Серьезно? ― Эплджек подавила смешок.

― Да, впервые я увидела ее во дворе Флаттершай, она облокотилась на мою ногу, а сегодня подкралась во время фотосессии и стянула с меня половину купальника.

― Это тоже войдет в каталог?

― Угу.

― Что?! Я же пошутила!

― Фотофиниш с Рэрети так не считают, так что да, я буду либо в каталоге, либо в журнале Кольтмэгзин, в котором работает Фотофиниш. Но сейчас меня больше интересует, почему эта черепаха ходит за мной?

― Знаешь, у восточных скакунов есть поверье, что когда мы умираем, наша душа переносится в другое тело, ― сказала Эйджей.

― Слышала об этом, но душа не просто ищет случайно пролетающую птицу, а как бы заново возрождается с новым телом. А ты посмотри на нее. ― Черепаха за окном остановилась передохнуть. ― Ей, наверное, уже больше сотни.

В Сахарный Уголок вошла Рэрети, увидев нас, она улыбнулась и, сделав заказ у владелицы, подсела к нам.

― Короче Фотофиниш была в восторге от тебя, ― сообщила Рэрети. ― Она хочет еще.

― Хочет еще меня в твоих нарядах в ситуациях, напоминающих эякуляцию? ― уточнила я.

― Ха... Пфф… Не переживай по этому поводу. Кстати, мне кажется, та черепаха под окном смотрит на тебя.

― Да ты что? ― с сарказмом сказала я.

― Завтра утром будет еще фотосессия у ресторана “Старлайт”. А вторая на заднем дворе дома Филси Рича.

― Вы будете снимать у Ричей? ― спросила Эйджей.

― Да, нам нужен хороший большой ровный участок, Филси Рич благородно предложил нам свой, при условии что его дочь примет участие.

― Его дочь? ― переспросила я.

― Да. Она представит наряды для маленьких кобылок. Ты, Даймонд Тиара и Свити Бэлль сыграете семью.

― То есть пегаску, которая родила земную пони и единорога? ― задумчиво спросила яблочная пони.

― Ну а что тут такого? У мистера и миссис Кейк недавно родились жеребята: один пегас, другая единорог. Все потому, что в числе их предков попадались обе эти расы.

― У Райдера тоже прадед был земным пони, а бабка единорогом, так что у нас был шанс сделать бескрылого жеребенка.

― Как будто что-то плохое, ― пробормотала Эйджей.

― Просто у жеребенка могут быть комплексы. Представь, если бы твои родители могли летать, а ты всю жизнь прикована к земле.

― В этом есть доля правды, ― признала она.

― Кстати, Эйджей, что насчет девичника? ― спросила Рэрети. Но не успела та ответить, как мы услышали громкий голос, исходящий от прилавка.

Там стояли мистер и миссис Кейк, и зеленошерстный жеребец с соломенной гривой. На нем выделялась военная куртка с двумя медалями. ― Я ветеран войны! Я прошел долгий путь от Троттинтема до Кристальной империи. Это не я вам должен, а вы мне! ― говорил жеребец.

― Что-то не припомню я никакого закона, что мы что-то должны бывшим участникам войны, ― ответил мистер Кейк.

― Тут дело не в законе, а в принципе! Пока вы тут пироги пекли, я рисковал жизнью, чтобы подарить вам свободу! Вы должны быть благодарны мне за свободу!

― Сэр, если у вас нету денег, то…

― Я требую уважения к себе, я герой войны и хочу, чтобы меня обслужили за счет заведения…

Тут вмешалась я. Я подошла к этому “герою”. Увидев меня, он сразу притих, глаза забегали, как попрыгунчики.

― И где же ты служил, герой? ― ласково спросила я.

― Эм… в пятой роте “бронзовые шлемы”.

― Мда… я слышала о “бронзовых шлемах”, ― кивнула я. ― Хорошие бойцы, держали оборону вокруг Лас-Пегасуса, который правда был атакован только раз. И, как ни странно, вы получаете неплохую военную пенсию. Я права?

― Эм…

― Я ПРАВА?! ― я зыркнула на него самым злым взглядом, который смогла сделать.

― Да.

― Так какого хрена ты позоришь себя и “бронзовых шлемов” своими выходками? Эти пони! Вся Эквестрия вкалывала для общего дела! Пока ты боролся, они пекли хлеб, чтобы ты мог сытно поесть после боя, шили тебе форму, чтобы было чем заменить испорченное. А ты, тварь неблагодарная, приходишь и говоришь, что мы тебе все должны? Послушай меня, сынок, ты сейчас заплатишь за заказ, или я сообщу о твоих выходках куда следует, и тогда вся твоя пенсия исчезнет, как изображение Найтмэр Мун с луны. Усек?

― Так точно, мэм.

― Вау, ну ты ему и задала, ― сказала Эйджей, пока мы шли из Сахарного Уголка.

― Это действительно печально, девочки. Вот такие “герои” требуют к себе уважения и почтения, утверждая, что без них мы бы ходили под флагом Кристальной Империи. А ведь мы все участвовали как могли. И если таких пони будет много, вскоре всех участников боевых действий будут считать самолюбивыми ублюдками, которые только и хотят внимания к себе и побольше льгот.

― Хорошо, что у Понивиля есть ты, ― Рэрети обняла меня за шею. ― Прекрасный пример бывшего война.

― Ох, Рэр, не смущай меня.

Солнце уже заходило за горизонт. Это означало, что всем пони пора на боковую. Мы проводили Эйджей до дома, а сами решили начхать на правила и посидеть во дворе школы на качелях, полюбоваться на звезды.

― Ты не думала сделать что-нибудь космическое? ― спросила я Рэрети. ― Вдохновиться этими книгами и фильмами про космос, где мы летаем на блестящих ракетах, носим обтягивающие костюмы с большими шлемами, похожими на аквариумы.

― Я задумывалась о таком. Особенно после того, как сходила со Свитти Бэль в кино на “Путь Звездный”. Мне очень понравилась форма кобыл Звездной Федерации. Ох, смотри, падающая звезда! ― Пролетевшая над нами комета разрезала небо на две части, оставляя за собой длиннющий шлейф.

― Успела загадать желание? ― спросила я.

― Угу.

На следующее утро я, завтракая, смотрела новости, упавшая этой ночью звезда оказалась вовсе не звездой. НЛО ― так назвали его ведущие новостей. Репортаж шел из города Додж Джандж, где было полно военных.

По словам жителей этой ночью над городом пролетел объект напоминающий шестиугольник с ножками и разбился в десяти километрах от города. Пони, которые прибыли на место крушения, нашли тела существ с четырьмя конечностями в белых костюмах с полосатыми знаками различия. Через несколько минут появились военные, оцепили местность и никого не подпускают к месту падения.

Ну и зачем они прилетали? Может хотели подружиться с нами? Или проверяют, пригодна ли планета для поселения и каковы пони на вкус? Этого только не хватало! Позавтракав, я решила направиться к Рэрети. Однако кое-что вспомнила. Я поднялась в свою спальню, залезла в коробку с украшениями и достала оттуда серебряный кулон в виде ласточки. Я положила его в свою седельную сумку.

Мы находились у ресторана быстрого питания “Старлайт”. Рэрети дала мне джинсовые шорты и клетчатую рубашку с короткими рукавами, которую она завязала в узел на моей груди. Тут же она изменила мою прическу, сделав большой хвост. На задние ножки были одеты натертые до блеска красные туфельки и белые носочки.

Меня усадили за столик на улице. Для начала она заказала мне коктейль и велела просто пить его, подперев голову передними копытами и задумчиво смотреть в небо.

Я расслабилась и начала думать, что сегодня этих эротических подтекстов не будет, но тут Рэрети захватила из ресторана холодненькую спарк-колу, которую тут же открыла и содрала этикетку.

― А это зачем? ― спросила я.

― Чтобы не платить владельцам спарк-колы за то, что использую их бренд в своей рекламе. А теперь возьми ее и пей. Не подноси к губам, просто пошире открой рот, пусть она в тебя льется.

― Что, опять?! Эх... ладно! ― Я сделала все, как она просила. Надеюсь, что мне не нужно будет глотать эклер целиком.

Затем мы отправились в особняк Ричей. Наверное по размерам он смог бы поспорить с особняком Эплов, хоть и был скромнее по площади. Мы прошли на задний двор, где располагался бассейн с шезлонгами и зонтиками, столик для пикников, каменное барбекю.

Нас уже ждали Свити Белль и эта… как ее... Тиара, вот.

― Привет, сестренка, доброе утро, Тиара, ― поздоровалась Рэрети.

― Доброе утро, мисс Рэрети, ― ответила Тиара.

― Рэрети, Даймонд Тиара предлагает мне остаться ночевать у нее! Можно? Можно?

― Спроси лучше у мамы, ― уклонилась Рэрети.

― Можешь пригласить и Скуталу, ― добавила Тиара.

― Я надеюсь на вечеринке не будет Эплблум? ― спросила Свити.

― Зачем? Чтобы она нам полночи рассказывала, как хорошо живется на каждый заработанный бит ее семьи?

Кобылки засмеялись.

― Ладно, девочки, надевайте вот эти платья, ― Рэрети передала им два свертка. ― А я пока приведу в порядок вашу мамочку. ― Пока Фотофиниш настраивала аппаратуру, Рэрети прихорашивала меня.

Белое платье с черными крапинками. Длинные чулки с черными, как смола, туфельками, завитые волосы в гриве. Наряд точь в точь, как в моем идеальном мире.

― Ну вот, теперь ты идеальная мама, ― с гордостью произнесла Рэрети.

― А можно кое-что добавить? ― я потянулась в седельную сумку и достала оттуда кулон. ― Я просто… не знаю о чем я думала. Я хочу, чтобы вы сфотографировали меня отдельно, не для каталога. А так просто… У меня давно не было новых фотографий, все какие-то старые, еще до войны, пора обновить содержимое рамочек.

― Ооо! Я поняла тебя. Не волнуйся, сделаем, и я отдам тебе те, что мы делали вчера.

― А есть без этих эвфемизмов с мужским оргазмом?

― Да, конечно, ― ответила она. ― А сейчас иди! Твои детки тебя заждались.

И я пошла к девочкам, которые нарядились в свои миленькие платьица с большими бантиками. Свити была в светло-голубом, как моя шерстка, с белым фартуком, а Даймонд Тиара в беленьком в красную полосочку. Мы играли в парке, качались на качелях, бегали в догонялки, раскладывали тарелки на фальшивом столике для пикника. А в конце я обнимаю их и целую в щеку каждую, и мы улыбаемся на камеру.

― И готово, ― сказала Рэрети.

― Дас ис гуд, ― вторила ей Фотофиниш. ― У фрау Дэш есть потенциал модели!

― Это очень хорошо, девочки, вы можете быть свободны, ― кивнула Рэрети.

― Пойдем, Свити, я покажу тебе, какой мы телевизор купили, ― предложила Тиара. ― Посмотрим “Чудо-кобылку”.

― Ого! У вас телевизор, у моей сестры тоже есть, ― сказала Свити, и они побежали.

Фотофиниш уже начала собираться, как ее остановила Рэрети. ― Рэинбоу Дэш хотела личную фотосессию, не для каталога, а для себя, у нее все фотографии пятилетней давности.

― Майн Дискорд! Что же вы молчали, фрау Рэрети? Готофьте ваши наряды!

И понеслась. Сначала мне не меняли одежду, только надели шляпку с полями и попросили лечь возле того векового дуба, что рос во дворе особняка. Затем меня нарядили в персиковое полупрозрачное платьице, распустили гриву, натыкали туда ромашек, посадили на качелю и приказали задумчиво смотреть вперед, немного опустив голову.

Рэрети пообещала передать мне фотографии через несколько дней. А пока я лечу домой ― принять душ, разогреть оставшуюся пиццу и провести субботний вечер с любимым марафоном фильмов.

Я потерла свою шею и ужаснулась, когда не почувствовала цепочки кулона. Так, Дэш, спокойно, ты, наверное, оставила его в седельной сумке. Хотя я не помню, чтобы клала его обратно, но кто знает, может разум сыграл со мной злую шутку. Я открыла сумку и… его там не было!

― Дерьмо! ― сказала я. ― Где его теперь искать? Блин, дура, дура. ― Я спустилась на землю и прикрыла лицо передними ногами. Все ради каких-то фотографий, а кому они нужны? Я заревела прямо на дороге.

Мои уши уловили тихий звук, кто-то очень медленно вышагивал по грунту. Я отвлеклась от самобичевания, чтобы вновь увидеть эту дискордову черепаху, которая преследует меня уже несколько дней.

― Что ты хочешь?! Ты не можешь быть моим мужем! Я НЕ ВЕРЮ В РЕИНКАРНАЦИЮ!

Черепаха продолжала идти, вскоре она стояла передо мной.

― Чего тебе надо?

В ответ черепаха просто вытянула шею и выпустила изо рта мой кулон. Мне казалось, что меня удар хватит. Я смотрела на кулон, потом на черепаху и снова на кулон.

― В этой книге есть все необходимое для ухода, ― сказала Флаттершай, протянув мне ее. Я пригласила ее к себе, чтобы она помогла мне с Танком. Я назвала черепаху Танком за неповоротливость и неуклюжесть.

― Спасибо тебе, Флаттершай. Рада, что у меня есть друг, который разбирается в животных.

Ее щеки покраснели. ― Советую сходить к ветеринару и оформить на нее карту. Тут есть замечательный ветеринар. Зовут доктор Фауна, ― Флаттершай еще сильнее покраснела. ― Она замечательно ладит с животными и профессионально лечит их, и…

― И она, наверное, очень симпатичная? ― спросила я с ухмылкой.

Флаттершай ничего не ответила, улыбка и красные щеки говорили сами за себя. А затем она посмотрела на черепаху, которая спала на подстилке.

― Мне казалось, что ты хотела взять летающего питомца. Как тебе с ним?

― Об этом не беспокойся. Рэрети визжала, как стая гарпий, когда увидела перед своим лицом летающую черепаху с пропеллером. Она клялась, что ее месть будет ужасна. А теперь пойдем, я угощу тебя превосходным чаем, который привезли мне Спитфаер и Соарин из своего свадебного путешествия, а ты поподробнее расскажешь об этой мисс Фауне.

Высоко над радугой

― Свити Белль, что это на тебе такое? ― спросила Рэрети, подавляя смешок.

Свити Белль стояла у входа в кухню, на ней была белая рубашка, клетчатая юбочка и шапочка из фольги.

― Это у вас новая школьная мода? ― предположила я.

― Это чтобы пришельцы не читали мысли, ― ответила нам юная кобылка.

― Пришельцы? ― уточнила Рэрети.

― Ага... Скуталу говорит, что тот упавший корабль ― просто разведчик, они собирали наши мозговые волны, чтобы во время вторжения просто отключить нас, как утюг из розетки, а когда мы придем в себя, то уже станем их рабами.

― Ха… пфф.. Свити, что за бредни вы слушаете? ― расхохоталась Рэрети. ― Пришельцы, мозговые волны?

― Упавший две недели назад НЛО у Доджа, это же были пришельцы, ― пояснила Свити.

― Не пори чепуху, сестренка, это был просто метеорологический зонд.

― Зонд с пассажирами в белых скафандрах?

― Фотографии очевидцев с места крушения были размыты.

― Но… но… в новостях говорили о крушении НЛО.

― А потом генерал воздушных сил, сказал что это испытания нового метеорологического зонда. А эти, якобы тела, просто оборудование в специальной гибкой защите, ― терпеливо объяснила Рэрети.

― Ты просто веришь вранью этих военных. Они явно пытаются скрыть следы посещения нашего мира инопланетной цивилизацией.

― Как бы то ни было инопланетяне пока не прилетели, а ты, в отличие от них, опаздываешь в школу, ― сказала Рэрети.

― Вот дискордова мать! ― Свити умчалась.

Мы продолжили беседовать с Рэрети за столом.

― Все же это событие хорошенько встряхнуло народ, ― сказала я. ― Я слышала, что в Эпплвуде собираются снять фильм про этих космонавтов. Говорят, будет драма-катастрофа.

― Ну если это скафандры, то я подумаю выпустить нечто подобное к зиме. Эдакий ретро-футуризм.

― И, как обычно, твои наряды станут последним писком моды.

― Возможно так и будет, я собираюсь открыть еще бутик в Кантерлоте, тогда у меня их будет три, и моя империя моды захватит всю страну, ― Рэрети злобно засмеялась.

― Обожаю твой смех, ― сказала я.

― Хм, а в твоей фантазии про идеальную жизнь…? Ты, кстати, еще туда уходишь?

― Только перед сном и когда чувствую, что готова снова погрузиться в военное прошлое. Придумываю понемногу. Этим вечером мы с семьей съездили в Елоусталлионский заповедник на кемпинг, поставили палатки, жарили зефирки на костре, рассказывали истории. Потом дети пошли спать, а мы с мужем остались смотреть на ночное небо.

― Ты не думала написать книгу? Или сценарий? Я слышала, сейчас на телевидении зарождается новый жанр, называется сериал.

― Эм… я пишу также, как готовлю ― никак. Ты ведь не пробовала мою стряпню? ― Рэрети отрицательно помотала головой. ― Я чаще заказываю еду на дом или покупаю по дороге. Блинчики или бутерброд я сделать могу, но вот что-то посложнее... Примерно так я и пишу. Мужа воротило от моего грибного супа, он ел, только чтобы я не расстраивалась, ― я почувствовала, что ухожу в себя, и, чтобы отвлечься, спросила ее про сериал.

― Ну это как фильм. Только растянут на несколько серий по полчаса. И есть такой жанр “ситком”. Там местом действия является гостиная дома, в которой постоянно происходят очень курьезные ситуации.

― Хм… надо посмотреть. Пока мы тут болтаем, твой чай уже остыл.

Ох уж этот офис. Быть начальником погодного отряда, значит торчать в офисе и строчить сотни страниц отчетов, составлять графики и запросы на фабрику для поставки облаков. Смотри на это с положительной стороны, Рэинбоу. Ты чем-то занята, иначе просаживала бы пенсию, путешествуя, потом завела бы хобби, а в конце концов сидела бы, как старая дева, у себя дома с черепахами. А так все дозированно.

Мне кажется, что мне просто надо сделать перестановку. Я сижу за пыльным столом на деревянном стуле, рядом картотека, доска для записей и бойлер с водой. Надо поменять обстановку, принести фотографии семьи и друзей, может даже цветы в горшках поставить, а еще плакаты с котятами!

Мои размышления о улучшении офиса прервал стук в дверь. Это была пони-почтальон жизнерадостная пегаска Дерпи. Спросив как дела, она передала мне почту и шепнула, что, помимо рабочей почты, тут есть конверт лично для меня.

Мне стало интересно, и я бросилась искать его. Прочитав имя отправителя, я очень обрадовалась и поспешила открыть.

“Привет, Рэинбоу!

Все хотела тебе написать, да никак не находила времени и сил. Помогаю на ферме, и ты не представляешь, сколько проблем может быть от жеребят. Казалось только недавно я, Модалин и Лаймонстоун, отправляясь на фронт, просили Марбл помогать маме с папой. А они за это время сосватали ее с жеребцом с соседней фермы (Ха-ха).

Я хотела узнать, как у тебя дела? После победы над Сомброй мы с тобой так и не увиделись. Хорошо, что мы обменялись адресами, помнишь? Мы обещали друг другу, что ты с му (зачеркнуто), что мы встретимся, когда все это закончится. Я хочу приехать в Понивиль погостить, если тебя это не обременит?

Жду ответа.

Я переживаю за тебя, ты всегда была нашим ангелом, что стерегла нас сверху.

С любовью, твоя подруга Диана.“

Я не стала откладывать и взяла чистый лист и ручку.

“Привет.

Конечно я буду рада увидеть тебя. Напиши только, когда приедешь, и я тебя встречу.

С любовью, Рэинбоу Дэш.”

И она ответила. Диана написала, что приедет в эти выходные. Так что я, заручившись помощью Флаттершай, приводила комнату для гостей в порядок. Да, у меня есть комната для гостей, а у какого нормального пони не будет своей комнаты для гостей?

― Рэинбоу, а как она будет тут жить? ― спросила Флаттершай, заправляя подушку.

― Попрошу Рэрети наложить на нее заклинание для ходьбы по облакам. Если верить книге, эффект длится несколько дней. Диана тут на выходные, так что этого хватит. Плюс, я на всякий случай купила вот это, ― я показала ей на светло-песочные коврики. ― Купила на распродаже, они зачарованные, наземные пони могут стоять на них в облачном доме и не упасть.

― Только предупреди ее об этом, ― сказала Флаттершай. ― Так… вы с Дианой знакомы с войны?

― Да, можно сказать наши армии были друг за друга. Воздушный отряд Вондерболтов прикрывал с воздуха земных пони и единорогов, а они, в свою очередь, смотрели, чтобы в нас снизу ничего не летело. С Дианой и ее сестрой я познакомилась, когда они спасли меня.

Дело было на севере Эквестрии, во время одной из бесчисленных битв, в которых мы участвовали. Тогда я чуть не погибла, увлеклась, колотя одного из кристальных пони у большого обрыва, и не заметила, как два его сородича подкатили большую каменюку к краю и скинули ее на меня. Когда она падала, у меня перед глазами пролетела вся жизнь. И тут из ниоткуда выскочили две земные пони и в прыжке просто расколотили булыжник на части.

Они отдали мне честь, и мы продолжили бой.

Я села на кровать, расправила протез и стала рассматривать свои прозрачные перья. ― После боя я встретилась с мужем, когда вернулась на крейсер “Пацифик”. Рассказала, как меня спасли две кобылки. Он молча меня выслушал, а на следующий день выяснил, где они служат, и мы навестили их. Он поблагодарил их за то, что они спасли его суженую. Выглядело это, конечно, слащаво. Но так началась наша дружба, мы виделись в свободное время, устраивали товарищеские матчи по хуфболу.

Именно Диана, Мод и Лаймонстоун были рядом со мной, когда Райдера не стало.

Последний раз мы виделись во время подготовки к финальному штурму Кристальной Империи. После того, как кристальное сердце вернулось и пони были освобождены, мы даже не стали искать друг друга. Может быть наши головы были заняты другим, к примеру, что теперь делать дальше.

В полдень я была на перроне вокзала, поезд опаздывал на десять минут.

Вскоре он показался на горизонте. На подходе к вокзалу из-под колес пошли искры, раздался скрипучий звук тормозов. Состав замер.

Дверь вагона распахнулись, и оттуда начали выходить пони. Я искала лишь одну и быстро нашла ее. Все как я ее запомнила: розовая шерстка, темно-розовая прямая грива, заплетенная в косу. На боках пара седельных сумок. Ее голубые глаза бегали туда-сюда, что-то или кого-то разыскивая. И я знала, кого. Я вспорхнула и подлетела к ней.

― Привет, подружка!

Ее глаза расширились, улыбка, казалось, вот-вот достанет до ушей. Она обняла меня и крепко сжала.

― Ох, Рэинбоу! Я так рада тебя видеть, прям очень-очень!

― Я тебя тоже, Диана. ― Она отпустила меня и уставилась на мое крыло.

― Ты поменяла крыло? Они у тебя сменные? Какие у тебя еще есть? Есть для вечерних выходов? А для пляжа? Для сна?

― Хи-хи. Нет, просто попала в передрягу и пришлось менять крыло по гарантии.

― Оуу! Оно очень красивое.

― Спасибо, я старалась. Ладно, пойдем проведу небольшую экскурсию по городу, пока мы идем до бутика.

― Бутика? Я думала, ты живешь в облаке? Или ты съехалась с каким-нибудь модельером?

― Ха-ха! Не совсем. Я подружилась с модельером, зовут ее Рэрети. Она прекрасный единорог, дизайнер и просто хороший друг. В последнее время ее наряды набирают популярность и, кстати, я выступала как модель для некоторых из них.

― Да? ― спросила Диана.

― Ага. ― И, словно в подтверждение моих слов, ко мне подошли два подростка с журналом мод.

― Простите, вы эта кобылка с фотки? ― молодой пегас раскрыл журнал и показал меня, лежащую на пляже с мороженым.

― Да, ― коротко ответила я.

― Круто! Можете подписать его для меня? ― попросил жеребчик.

― Конечно, ― он протянул мне маркер, и я расписалась на обложке.

― Круто! Спасибо, ― он повернулся к своему другу. ― Ребята не поверят мне.

― Вау… это круто, наверное, ― сказала Диана. ― Слушай, а зачем тут эти столбы с проводами?

― Что? А… это телефонные столбы.

― Теле...что?

― Ну телефон. Помнишь у нас были радиорубки, по которым мы связывались с командованием? ― Она кивнула. ― Теперь эта технология есть почти в каждом доме, называется телефон. Домой придем, я тебе покажу, а еще телевизор.

― Теле... Впрочем давай придем, и ты покажешь. Я все это время провела на ферме, а это, знаешь, довольно изолированное от цивилизации место. Так что не удивляйся, если я буду вести себя, как пони из прошлого века.

Я засмеялась. ― Ничего, все нормально.

Рэрети была занята у себя в саду. В соломенной шляпе и джинсовом комбинезоне сидела напротив выкопанной ямки и сажала туда гортензию.

― Они чудесно выглядят, Рэрети, ― сказала я, облокотившись на забор.

Рэрети обернулась, ее губы расплылись в улыбке при виде меня.

― Не чудеснее пони, стоящей передо мной.

Мои щеки покраснели. Рэрети перевела взгляд на Диану.

― А это твоя подруга с фронта? ― единорожица встала и подошла к нам. ― Меня зовут Рэрети, ― и протянула копыто.

― Пинкамина Диана Пай, ― ответила та.

― Так Диана ― твое второе имя? Почему ты используешь его, а не “Пинкамину”?

― Я… я как-то не знаю. Просто я больше чувствую себя Дианой, нежели Пинкаминой.

― Хм…

― Мы идем ко мне домой, Диана очень устала с поездки, ― прервала эту странную беседу я.

― И тебе нужно, чтобы я наложила на мисс Пай заклинание?

Я утвердительно кивнула. Рэрети перепрыгнула через ограду и встала напротив Дианы. Рог засветился, и магические нити стали обволакивать земную пони, ее тело заискрилось ярко-розовым.

― Ну вот и все, теперь твоя подруга сможет четыре дня ходить по облакам.

― Круто! Спасибо, Рэр, ― я обняла ее.

― Кстати, не могла бы ты мне помочь? ― спросила Рэрети. ― У Свити Бэлль во вторник день рождения, и я бы хотела подготовить вечеринку, одна я не справлюсь, но вот с тобой…

― Я тоже могу помочь, ― отозвалась Диана. ― Я хорошо это умею.

― О да. Диана просто мастерски устраивает праздники, может из палок и камней сделать такой концерт. Перед финальной битвой она закатила супер вечеринку.

― Вечеринку? Перед штурмом Кристальной Империи? ― не поверила Рэрети.

― Ну… это была не вечеринка, а скорее увеселительный вечер… ― Диана отвела взгляд. ― Все знали, что могут не вернутся домой, почему бы не провести последний день с улыбкой?

Повисла гробовая тишина, лишь пение птиц напоминало, что я не потеряла слух. Я прокашлялась и сказала:

― Ладно, Диана, пошли домой, посмотрим, как работает заклинание. Мы зайдем к тебе на чай, ― пообещала я, и, попрощавшись с единорожкой, мы пошли ко мне домой.

― Так это и есть тот телевизор? ― говорила Диана, рассматривая прибор, стоящий у меня в гостинной. ― Это же вроде наша видеосвязь на кораблях и командных пунктах.

― Ага. Но теперь на гражданке ее используют как средство массовой информации, ― я подошла к телевизору и повернула выключатель. Показывали новости. Опять репортаж про “хиппи”, эти зеленые придурки залезли на “Статую Счастья” в Мэинхеттане и свесили с нее транспарант с надписью “Селестия ― кровавый узурпатор”.

И конечно показаны были шикарные кадры, как они получали звездюлей от местных представителей власти.

― И такое все время показывают? ― спросила розовая кобылка.

― Только в новостях, хотя бывают и хорошие новости. К примеру вчера говорили, у новой правительницы Кристальной Империи родилась дочь. Правда в городе далеко не все рады этой новости. Даже несмотря на то, что кристальные пони были под контролем короля Сомбры и не отдавали отчет в своих действиях, пони все равно не доверяют им.

― Но при чем тут Кадэнс? Она же не кристальная пони, даже напротив, говорят она уроженка Клаудсдейла.

― Никого это не волнует… Помимо новостей тут еще показывают всякие передачи: “Доброе утро, Эквестрия!” или кулинарное шоу Густава Леграна. Я его часто смотрю, он научил меня готовить несколько блюд. А еще марафон фильмов по выходным. Всю ночь крутят лучшие фильмы нашего кинематографа.

Таймер на кухне зазвенел, значит пицца была готова. Я подошла к духовке и достала оттуда противень.

― Кушать подано.

― И генерал мне такой… “Ты неправильно кидаешь динамитную шашку!” Берет ее, и она взрывается у него в копытах. Ах-ха. ― Диана налила себе Спарк-колы. ― Хорошо, что это была учебная.

― Хе-хе. У меня тоже была история в учебке. Там новобранца крутили на диззитроне. Так когда его выкинуло оттуда, то сразу стошнило. Я думала, что успела все повидать, но вот дождь из блевотины это нечто.

Диана засмеялась.

― Как дела у Мод и Лемонстоун?

― Мод решила исполнить свою давнюю мечту: окончить университет и получить диплом геолога. Лемонстоун осталась помогать родителям на ферме, она хочет продолжать их дело и хотела остаться, когда началась война. Она не пожалела об этом, когда узнала, что родители свели Марбл с жеребцом из соседней фермы, и она вот-вот должна родить.

― Я помню, как она после этой новости возносила хвалу Селестии за то, что не осталась на ферме.

― Ну конечно, просто у жениха Марбл есть брат, при виде которого Лемонстоун начинает странно себя вести. Ух, чувствую что наша ферма скоро станет детским садом, моя семья всегда отличалась плодовитостью. Хочешь одного жеребенка? Нет, так в нашей семье не делается, два или четыре ― вот это в стиле семьи Пай.

― Хих. Ну а ты?

― Я? ― она отвела взгляд и уставилась на свое отражение в стакане. ― Я… просто занимаюсь, помогаю по ферме… я не нашла себе места. Это, пожалуй, одна из моих причин приехать сюда.

― Ну, я помогу тебе.

Ну что ж. День прошел, моя гостья легла спать, и мне пора на боковую.

Накинув свою прозрачную пижамку, я легла в свою постельку. Хлопок копытца и свет погас, как обычно перед сном я решила немного помечтать. Моя идеальная жизнь.

― Ммм… как хорошо, когда родители забирают твоих детей в путешествие, ― пробормотала я, получая кайф от копыт мужа, которые массировали мою спину. Когда дети уехали, мы подготовили себе романтический вечер, который давно планировали, купили ароматические свечи, всякие возбуждающие масла. Все было готово к трем дням и ночам страсти, любви и беззаботности.

Закончив массаж, он стал целовать меня, начиная от поясницы, затем выше, продвигаясь к шее. Я перевернулась на спину, наши губы соприкоснулись. Наконец-то ночь, где я могу кричать. Но едва все началось, как с кухни послышался звук падающей посуды.

― В доме кто-то есть, ― сказал Райдер. ― Будь тут, я проверю.

― Думаю, это в моей реальной жизни, я проверю сама.

На кухне горел свет. Диана стояла посреди кухни и наливала в бокал виски из фляжки. Красные глаза, на шерсти видны мокрые дорожки от слез, волосы распущены и растрепаны. Она увидела меня, стоящую в дверном проеме, и выдавила скромную улыбку.

― Не волнуйся, я просто взяла у тебя бокал, фляжка моя.

― У тебя все хорошо?

― Да-да… просто плохо спится.

― Ди, если тебя что-то беспокоит ― просто скажи, я помогу.

― Все нормально! Это плохой сон.

На утро мы отправились в недавно построенный супермаркет. У сестры Рэрети скоро день рождения, и мне надо купить какой-нибудь подарок.

― Может вот этот? ― Диана стояла в разделе электротоваров и показывала мне картонную коробку, на которой изображен продолговатый блестящий прибор для кобыльих утех.

― Я думаю, ей еще рано такое иметь.

― Ей рано иметь массажер?

Я внимательно посмотрела на нее и захихикала. ― Да, он вибрирует, но он не для спины. Он скорее для одиноких кобылок, которым найти жеребца проблематично или хочется прямо сейчас.

― Оу… ― Диана покраснела. ― У тебя такой есть?

Теперь покраснела я. ― Ну да… у них, кстати, очень часто моторчики ломаются. И почему мы вообще это обсуждаем? Пойдем в отдел игрушек.

В отделе игрушек я встретила Эпплджек и ее сестру Эпплблум.

― Привет, Эйджей, ― я обняла свою богатую подругу. ― Привет, Блум. ― Маленькая пони отвернулась от меня.

― Привет. Не обращай на нее внимание, она злится, что ее тащат на день рождения Свити Белль.

― Я не хочу идти к пустобоким!

― Тебе уже пора прекратить вести себя как высокомерная выскочка и влиться в социум, ― яблочная пони приложила копыто ко лбу. ― Итак забот полон рот. Свадьба на носу, проблемы на фабриках… фух, ― она посмотрела на Диану. ― А это твоя фронтовая подруга?

― Привет, я Пинкамина Диана Пай, ― розовая пони схватила ее за копыто и хорошенько встряхнула.

― Очень приятно, я…

― Хвост дергается! ― воскликнула Диана и толкнула Эйджей и Эпплблум. На место, где они только что стояли, упала светодиодная лампа.

Земные пони застыли в шоке. Эйджей смотрела на розовую пони с выражением полного непонимания и растерянности.

― Что это было? ― осторожно спросила она.

― Лампа упала, ― объяснила Диана.

― Это я поняла, но…

Тут вмешалась я.

― Это Интуиция Дианы. И у нее дергался хвост.

― И что это, дискорд побери, значит?

― Когда у меня дергается хвост, это значит, что что-то упадет. Это называется “Интуиция Дианы”. У меня полно таких рефлекторных знаков, которые говорят, что в ближайшем будущем произойдет, ― пояснила Диана. ― Это семейное.

― В это как-то трудно поверить, ― сказала Эйджей. Эпплблум ее поддержала.

― Все так говорят, ― вздохнула я. ― Однако все, кто служил с Дианой, знают, что ее интуиции стоит доверять. На войне ее прозвали: “Диана Хрен Попадешь”. Что бы враг не делал, в нее ничего не могло попасть. Она всегда была на шаг впереди.

Эйджей была удивлена, как и ее младшая сестра.

“От деле игрушке ЧП просьба персонала пройти в отдел игрушек” ― прозвучал невнятный голос из рупора.

Мы вышли из супермаркета. Я купила для Свити Белль детскую духовку “Миссис Кловер”, если верить инструкции, то она действительно может запекать тесто. Главное, чтобы она не спалила дом родителей Рэрети.

― Эпплджек очень мила. Правда местные на нее как-то косо смотрят.

― Это из-за ее семьи. Эпплы сколотили состояние и живут в роскоши, когда еще не все оправились от войны. Естественно жители не особо жалуют их.

― Почему бы им не помочь? Ну если бы Эпплы помогли жителям, их репутация сразу улучшилась бы.

― Они это знают, проблема в главе семьи. Бабуля Смит держит зуб на жителей из-за какого-то там случая в прошлом, я честно уже не помню.

― Может мне с ней поговорить? Я хорошо убеждаю.

― Хе-хе. Это да, но думаю ты ее еще сильнее разозлишь.

― А что это такое? ― пони показала на пряничный домик.

― Ты про Сахарный Уголок? Это местная кондитерская, тут пекут очень вкусные сладости.

― Очень вкусные?

― Очень. Пойдем, купим чего-нибудь. ― Мы вошли внутрь, первое, что нас встретило на входе, это запах свежей выпечки, от которого у меня потекли слюни. ― Добрый день, миссис Кейк.

― И тебе доброго дня, Дэши, ― приветливо ответила пышная земная пони.

― Как поживают муж и малыши?

― Спасибо, мой муж себя хорошо чувствует и сейчас на кухне борется с тестом для выпечки. Близнецы спят.

― Хе-хе, рада за вас. Дайте нам с подругой два лучших кекса.

Миссис Кейк метнулась на кухню и, спустя мгновение, принесла два свежих кекса с розовой помадкой и вишенкой сверху.

― На, попробуй, ― я дала Диане кекс.

Она осторожно укусила, и, я готова поклясться на могиле мужа, на секунду волосы на ее гриве завились в локоны. Лицо ее засияло, и она простонала от удовольствия. ― Это очень-очень вкусно.

― Выражение у тебя, как будто ты в первый раз их пробуешь, ― пошутила я.

― А так и есть.

― Что?! ― синхронно воскликнули мы.

― За всю жизнь я пробовала очень мало сладкого, в основном каменные сладости, которая придумала моя сестра Мод. Как-то один жеребец на фронте угостил меня шоколадкой. Диана погрустнела.

― Ди, все хорошо? ― спросила я.

― Да, все просто замечательно, просто он такой вкусный и… я пытаюсь представить, как бы я жила, будь я дочерью кондитера.

― Оу… бедняжка, ― сказала миссис Кейк. ― Знаешь, если хочешь, можешь вечером заглянуть к нам, мы покажем, как готовить некоторые десерты.

― Может выпечка ― твое призвание? ― я незаметно пихнула Диану.

― Да, думаю можно попробовать.

Вернувшись домой, я сгрузила подарок у себя в комнате и узнала, что меня попросили выйти на работу. Выяснилось, что нам поставили лишние дождевые облака, и надо решить, что с этим делать, и понять, кто из моих работников допустил такую ошибку.

Диана сказала, что не хочет сидеть дома и пойдет погуляет по городу сама. Я отдала ей свои запасные ключи и спустила веревочную лестницу, чтобы она смогла забраться. А сама полетела на работу.

По пути мои мысли были заняты переживаниями за Диану, она какая-то подавленная, вдобавок хлещет виски по ночам. Я, как хороший друг, должна выяснить, что с ней творится. Она бы сделала для меня тоже самое. Она это делала.

Когда “Пацифика” взорвалась, она была рядом. Она утешала, она не дала мне сойти с ума от утраты любимого.

“Мать честная!” ― выругалась я про себя, подлетая к ратуше. Это не “несколько лишних облаков”, нагромождение туч закрывало собой весь город, а общий размер их таков, что можно построить мини-Клаудсдеил.

Заметка на будущее: никогда не давать Клаудии писать запросы на поставку облаков. Это же надо, заказать вдвое больше, чем нам нужно в этом месяце, мы ж тут затопим всю окраину. Думаю, можно сбагрить несколько десятков соседям, но даже при таком раскладе повышенная влажность нам обеспечена. Но других вариантов нет, а я планировала в день рождения Свити Белль устроить солнечную погодку, а не ливень.

Во всяком случае хорошо, что никто не пострадал. Сейчас вернусь домой, там уже свет горит, наверное, Диана вернулась от Кейков. Приземлившись у входа, я открыла дверь и, зайдя внутрь, крикнула: “Я дома!” Приятно, когда кто-то дома. Мм… пахнет свежей выпечкой, Диана, видимо, принесла свои эксперименты… Она лежала на полу кухни с бокалом виски и куском торта.

― Дэши, ты знаешь, что сладким тоже можно заедать свои проблемы? ― в подтверждение она откусила кусок торта и сделал глоток.

― Ты пьяна?!

― Немного, ― она посмотрела на меня зареванными глазами. ― Думаю, ты теперь во мне разочаровалась.

― Почему?

― Ну… твоя подруга приехала погостить, ты ее приютила, накормила чудесным ужином, рассказала о чудесах нового мира, а она на кухне лежит на полу, выпивает по бутылке виски в день и теперь еще жрет торты.

― Нет! Это не так, ― я зашла на кухню и присела рядом с Дианой. ― Ди, я переживаю за тебя. Мне очень хочется помочь, что случилось?

Она отвела от меня взгляд, посмотрела на недопитую бутылку и на торт.

― Этот торт такой вкусный, шоколадная помадка, начинка… и они не могут его попробовать. Ты помнишь Бенни, нашего связиста? Или Клевер Бласт, Крошку Лили, Сержанта Тото… всех их.

Я неловко почесала гриву за затылком. Честно говоря, очень расплывчато, это было так давно, и некоторых я знала недолго…

― А я помню и очень хорошо, я буквально помню каждого пони, который служил рядом со мной: их имена, клички, дни рождения, любимые блюда, цвета и песни. Это невыносимо! ― она взялась за голову. ― И так каждый день, любой мой вдох, любое действие, напоминают мне, что я тут живая, а они нет. Сегодня я попробовала этот кекс, и у меня перед глазами появилась морда Лили, которой стрела в шею угодила. Алкоголь как-то притупляет это все, точнее вырубает мои мозги, и я сплю без снов, потому что они приходят ко мне во снах, ― она вся съежилась.

Я обняла ее. ― Я тебя понимаю. Я каждый день борюсь с посттравматическим синдромом, чтобы не сойти с ума. Меня тоже мучают кошмары, ночь за ночью я оказываюсь на полях битвы, брожу по горящим обломкам “Пацифики”. Но каждый день я просыпаюсь и с улыбкой иду на работу, делаю то, что делаю. Просто строю свое будущее и будущее для своих близких.

― Я не знаю, что мне делать дальше. Из меня вышла та еще работница на ферме, да и тесновато там стало.

― Хм... у меня есть одна идея.

― “Сюрприз!” ― крикнули все пони в Сахарном Уголке. Рэрети арендовала его для проведения дня рождения Свити Белль.

Белль была приятно шокирована. Диана постаралась, чтобы сделать этот праздник замечательным, я уговорила Рэрети оставить оформление на Диану полностью, и она не подвела.

Под потолком парила гигантская Свити Белль, связанная из шариков, повсюду развешаны плакаты с надписью “С днем рождения, Свити Белль”.

Именинницу ждал высокий-превысокий торт с ее фигуркой на верхушке. И это еще не все, Диана с легкостью убедила прийти несколько музыкантов, чтобы праздник был наполнен живой музыкой, а еще нескольких художников, которые будут рисовать жеребятам на лицах животных.

Лицо Свити Белль сияло.

― Рэинбоу! ― Ко мне подошла Рэрети, глаза ее горели, а лицо было разрисовано под кошку. ― Где Диана Пай?! Я хочу поблагодарить ее за эту вечеринку!

― Хе-хе… где-то тут была, ― я огляделась. Вскоре я нашла ее, она стояла окруженная жеребятами и делала надувных зверюшек. Прямые пряди в ее гриве завились, словно после бигудей, хвост распушился. Мы с Рэрети подошли к ней.

― Диана, я не знаю, как тебя отблагодарить за то, что ты сделала, ― искренне сказала Рэрети. ― Весь этот праздник, это просто замечательная идея. Я хотела только несколько флажков повесить и колпачки раздать.

Диана лишь скромно улыбнулась.

― Когда ты научилась делать зверей из шариков? ― спросила я.

― Несколько часов назад, взяла пару уроков у одного пожилого пони, который в прошлом был клоуном. Я быстро учусь.

Мы приступили к открытию подарков. Все пони расселись вокруг Свити Белль и смотрели, как она открывает коробку за коробкой. Сейчас была очередь подарка Эпплблум.

― Ух ты. Это кукла “Филли”, я всю жизнь о ней мечтала, ― сказала Свити. ― Спасибо, Эпплблум, ― маленькая единорожка выдавила скромную улыбку.

Эпплблум улыбнулась в ответ, но лишь потому, что за ее спиной стояла старшая сестра.

― А это от кого? ― именинница взяла подарок. ― О! От Скуталу! ― она быстро открыла его и обнаружила пару роликовых коньков.

― Я помню, как ты сильно хотела их. Я разносила газеты ради этого.

Эплблум выдавила смешок, но сестра дала ей подзатыльник.

― Спасибо вам всем, ― благодарила Свити. ― За то, что пришли, за эти подарки. Особенно вам, ― маленькая кобылка посмотрела на Диану. ― Это лучший день рождения, о котором я могла мечтать.

― Ой… пустяки, ― Диана светилась от счастья. ― Жаль, что я так забегалась с организацией, что мне нечего подарить тебе.

― Но ведь этот праздник уже и есть подарок мне. Разве нет?

― Да, но я хотела участвовать во вручении подарков вместе со всеми, ― грустно сказала она. ― Хотя подождите. ― Диана метнулась в подсобку Сахарного Уголка. Кейки были очень впечатлены ее талантами и позволили тут похозяйничать. Она достала оттуда укулеле¹. ― Подарю тебе песню, ― Диана заиграла.

Ooooo oooooo oooooo
Ooooo oooooo oooooo
Ooooo oooooo oooooo

Где-то высоко над радугой
Есть то, о чем ты мечтал,
Еще в те времена,
Когда слушал колыбельные.

Где-то высоко над радугой
Летают певчие птицы.
И мечты, которыми ты грезил,
Действительно сбываются.

Я сидела и смотрела, как пони слушали пение Дианы. Я видела улыбки на их лицах. Рэрети обнимала свою сестренку. Даймонд Тиара и Скуталу заключили друг друга в объятия, прямо на глазах у Эпплблум, и от этой сцены ее маска высокомерия треснула, показав зависть и горечь от своих поступков.

“Когда-нибудь я загадаю желание под падающей звездой,
И проснусь там, где увижу облака далеко внизу,
Где проблемы тают, словно леденцы.
Ты найдешь меня в небе высоко над крышами.

Где-то высоко над радугой
Летают певчие птицы.
Там сбудется о чем ты только осмеливался мечтать,
Когда спрашивал себя: "Ну почему, почему я не могу?..."

Я видела Флаттершай и доктора Фауну, которые сидели за столиком и мило болтали о чем-то, и было видно, что они поглощены друг другом. Флаттершай засмеялась, локон волос упал ей на лицо, и желтенькая пони-ветеринар протянула копыто, чтобы его поправить, и щечки Флаттершай покраснели.

Я вижу зеленые деревья,
Цветущие розы,
Я вижу, как они цветут для нас с тобой,
И думаю,
Как чудесен этот мир.

Я вижу голубое небо и белые облака на нем,
Я люблю свет дня и темноту,
И я думаю,
Как чудесен этот мир.

Цвета радуги так красивы в небе,
Они играют на лицах прохожих,
Я вижу друзей, пожимающих друг другу руки,

Спрашивающих: "Как дела"?
Они в действительности говорят: "Я люблю тебя".

― Они такие милые, ― Черели стояла с Кейками и игралась с их дочкой. И жеребячий смех наполнял помещение.

Я слышу детский плач, я вижу, как малыши растут,
Они узнают гораздо больше,
Чем знаем мы.
И я думаю,
Как чудесен этот мир.

Когда-нибудь я загадаю желание под падающей звездой,
И проснусь там, где увижу облака далеко внизу,
Где проблемы тают, словно леденцы.
Ты найдешь меня в небе высоко над крышами.

Где-то высоко над радугой,
В самой вышине,
Сбудется о чем ты только осмеливался мечтать,
Когда спрашивал себя: "Ну почему, почему я не могу?..."

И смотря на это, я опять представляла, что было бы если... Мой собственный призрак обнял призрака моего мужа, и они оба смотрели на маленькую пони в пеленках, которая сидела вместе со всеми и слушала песню Дианы Пай.

Мне только и остается, что питать себя иллюзиями.

1.Укуле́ле (гав. ʻukulele — скачущая блоха) — четырёхструнный щипковый музыкальный инструмент, разновидность гитары.

Люби по-настоящему

― Ау! Аккуратнее!

― Простите, миссис Дэш, ― извиняющимся тоном сказала Лотус. Земная пони колдовала над моей гривой, превращая это гнездо с пылью и жуками в чудесную скульптуру. Рядом над прической Рэрети работала сестра Лотус ― Алое.

Мы обе готовились к свадьбе Эплджек, которая состоится завтра, так что у нас строгий график. Сейчас делаем прически, затем идем... не бежим, иначе прически растрясутся, собираем вещи и быстрым шагом к вокзалу, там стараемся уснуть сидя или даже стоя, что для пони нормально. Затем в Лас-Пегасусе берем такси и едем в часовню, где будет проходить процесс бракосочетания, а дальше воздушный порт, и мы оказываемся на роскошном лайнере, арендованном семьей Эплов.

― Ух… не могу дождаться, когда мы приедем в Лас-Пегасус. Свадьба это такое волшебное событие, ― говорила Рэрети. ― А когда замуж выходит твоя подруга детства, вообще дух перехватывает.

― Надеюсь ты не сделала свое платье красивее, чем у невесты, будет нехорошо, если все будут любоваться тобой, а не Эйджей.

Рэрети покраснела. ― Не то чтобы я пыталась сделать что-то подобное...

― Ваши прически готовы, ― сообщили пони-близняшки. Мы вскочили и проследовали к выходу, нам нужно успеть все.

Лас Пегасус! Город фортуны, никогда не знаешь, что ждет тебя тут. Приехав сюда, ты можешь сколотить целое состояние, просто кинув игральный кубик или также легко все потерять. Можно выйти замуж или жениться, а бывает отсюда уезжают два разведенных пони, не так давно бывшими любящими супругами.

Хвала Селестии, что я просто еду на свадьбу Эпплджек, не хотелось бы перебрать со спиртным и проснуться во втором браке.

― Говорят, наш лайнер посетит принцесса Селестия, ― сказала я.

― Да, Эплы всегда гордились давним знакомством с принцессой, кроме того почти вся элита Эквестрии будет на корабле, ― подтвердила Рэрети.

― Даже Вондерболты, интересно посмотреть на нового капитана. Спитфаер по телефону говорила, что там теперь какой-то жеребец.

― Ммм… симпатичный?

― Я его не видела. Там наверное уже все по-другому. Всех моих друзей и товарищей отправили на пенсию за заслуги перед родиной, однако мы могли им еще показать.

― А Спитфаер и Соарин уже вернулись из медового месяца?

― Ага, причем умудрились зачать там жеребенка.

Поезд остановился, мы быстренько вышли из вагона и поймали такси.

― Куда едем? ― спросил таксист.

― В часовню на улице А сто тринадцать. И побыстрее.

Пока таксист петлял по улицам, мы достали наши платья, косметику и принялись наряжаться прямо на заднем сиденье такси. Я поймала пару взглядов таксиста через зеркало заднего вида.

― Не растрепалась прическа? ― суетилась Рэрети. ― Вряд ли, там столько лака, что наши волосы прямое столкновение с крейсером выдержат.

― Больше дел, меньше разговоров, ― я развернулась. ― Застегни молнию у меня на спине.

Мы подъехали к часовне, место выбрано действительно красивое. Фрески, большие витражи с изображением небесных светил, каменные грифоны на крыше ― просто потрясно… и вовсе я не завидую… моя свадьба была в куда более большой и красивой часовне, чем здесь.

Хорошо, что мы успели вовремя. Эплджек ждала нас в комнате для невест. Земная пони в пышном свадебном платье сидела и смотрела на себя в зеркало. Увидев нас в отражении, она повернулась.

― Ну… как я? Чес слово. Не думала, что когда-нибудь я буду в настолько девичьем наряде.

― На свадьбах невесты всегда должны выглядеть потрясно, ― отметила я. Румянец выступил на щеках кобылки.

Рэрети подошла к Эйджей и взяла ее за копыта. ― Ты прекрасна как яблочный цветок. Поверить не могу, что наше детство закончилось, и теперь эта свадьба, ты невеста, я... присутствую на ней.

― Хе… да прости, что вы обе не подруги невесты. Просто…

― Да, мы знаем, после перепалки Рэрети и Бабули Смит, та вообще не хочет ее видеть, ― перебила я.

― Я не обижаюсь, ― ласково сказала Рэрети. ― Хотя по правде, я жутко ненавижу те наряды, что выбрала твоя мама для подружек. Ярко-персиковый цвет? Серьезно!?

Мы засмеялись.

Все сидели на своих местах, жених стоял у алтаря в черном смокинге с аккуратно уложенной гривой, рядом с ним стоял его усатый брат. Вид у Флима был довольный, он о чем-то шушукался с братом. Может о том, как он счастлив, я очень плохо читаю по губам.

― А почему Свити Белль с нами не поехала? ― спросила я.

― Отец Скуталу поехал на какой-то супер семинар хирургов в Кантерлоте и взял Скуталу с собой, а та прихватила Свити Белль.

― Удивительно, как он разрешил ей взять подругу, ведь она может помешать Скуталу развиваться и идти к мечте отча, сделать из дочери хирурга.

― Ты слишком критична к нему.

― Нет, это он слишком налегает на свою дочь. Боится, что она станет как ее мать и полезет в пекло. Но он должен понимать, что однажды она взбунтуется.

― Может ты смогла бы изменить его мировоззрение и помочь бедняжке Скуталу? ― ухмыльнулась Рэрети.

― Я и он? Был у нас как-то разговор, когда Флаттершай торчала на улице с этими ненормальными. У него слишком сложный характер, мы бы постоянно скандалили.

― Может ты его плохо знаешь.

― А может я просто не готова ко второму замужеству, я… я все еще люблю его. Это причина, почему я не рядом с Риком.

Звуки свадебного марша затопили часовню.

― Все! Началось! ― восторженно пропищала Рэрети.

На красной ковровой дорожке появилась Эплджек. В своем платье она шла к алтарю шаг за шагом. Все в зале смотрели на нее. Я отвела взгляд, чтобы понаблюдать за реакцией родственников.

На глазах Лютик были слезы гордости, как и у отца, супруги сидели, обняв друг друга. Эплблум… впервые на ее лице я вижу искреннюю улыбку, а не злую ухмылку. По лицу Биг Мака прочитать что-либо было невозможно.

Наконец Эплджек дошла до алтаря. И пошла эта шарманка: “Мы собрались здесь, чтобы запечатлеть бла-бла-бла”. Наверное со мной что-то не так, потому что с лица Рэрети уже стекла вся тушь для ресниц. Может из-за того, что я сама была у алтаря, быть в качестве зрителя уже неинтересно, или за эти полгода у меня не сформировалась достаточная эмоциональная связь с Эйджей, чтобы я так вот рыдала. Уверена, будь на месте Эплджек ― Флаттершай, я бы плакала, как Рэрети.

― Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой, можете поцеловаться, ― сказала брачующая пони. Флим и Эплджек заключили друг друга в объятиях и слились в крепком поцелуе. После чего молодоженам протянули хрустальный бокал, обмотанный в ткань. Эплджек положила его на пол и, сильно топнув, раздавила бокал.

Все радостно затоптали копытами. А я заметила, что брат Флима как-то странно улыбается, то ли “Наш злобный план приходит в действие”, то ли “Сбрею усы, и будем с Флимом делить одну жену на двоих”.

На выходе из часовни нас ждал свадебный кортеж: десяток красивых карет марки “Плимут”, запряженные высокими мускулистыми подтянутыми жеребцами. Мы с Рэрети тут же захотели себе личный транспорт. Нас отвезли в порт, где стоял арендованный Эплами воздушный лайнер “Каденция”. На его борту были накрыты столики, сцена с живым оркестром и танцевальная площадка.

― Я даже в своих фантазиях не представляла такую свадьбу, ― пробормотала Рэрети. ― Скромные маленькие часовни, близкие друзья и все бы у меня проходило за городской чертой… а тут! Селестия Всемогущая, смотри! Филли Синатра¹! ― Рэрети показывала на жеребца в костюме. ― Одиннадцатикратный номинант премии “Игого”. У меня все его альбомы! ― Моя подруга сделалась похожа на школьницу, она топала ножками от радости и визжала. ― О... А это сам Рональд Голопган²! Известный киноактер, он снялся в таких фильмах как “Кингс Роу” и “Кобылка из закусочной”.

― Да, вижу, вон смотри, Оса Мэйр³, она снималась с Голопганом. А это не Доктор Хувз?

― Где? ― Рэрети закрутила головой.

― Да вот же, ― я повернула ее в сторону коричневого жеребца в темно-зеленом костюме, он стоял возле столика и беседовал с другими пони в деловых костюмах. ― Основатель и президент “Хувз Дженерал Электрикс”. Один из ведущих производителей электроники.

― У меня есть его телевизор, ― зачем то сообщила мне Рэрети.

― Но у тебя нет совместной фотографии с ним, ― ехидно парировала я.

Рэрети усмехнулась.

― Тут столько известных пони, ― сказала я.

― Ну это понятно. Эплы ― одни из богатейших пони и влиятельная семья во всей Эквестрии. Разумеется у них полно друзей и знакомых среди эквестрийской элиты, ― объяснила Рэрети.

Внезапно резко потемнело, все подняли головы и увидели роскошный бело-золотой корабль с символами солнца и барельефами на бортах с изображенными на них аликорнами. Корабль приблизился к лайнеру и спустил трап прямо на палубу.

Под торжественную музыку с корабля спустился белый аликорн. За ней следовала лиловая пони в черном вечернем платье, она шла грациозно, как модель на подиуме, но в тоже время зорко смотрела по сторонам, одним глазом кого-то высматривая. Другой был закрыт повязкой, а левую щеку уродовал шрам. Это была та самая пони, которую я видела по ТВ, теперь ясно, какого цвета твоя шерстка.

Принцесса подошла к молодоженам и поздравила их с бракосочетанием.

Корабль принцессы отшвартовался от нашего лайнера. И через десять минут мы тоже отчалили.

Лайнер уже достаточно далеко ушел от города, чтобы тот скрылся за горизонтом. И мы остались одни, парить посреди океана. Гости расселись по своим столикам, слушали джаз, лакомились изысканными блюдами и запивали все это дорогим шампанским.

Нам с Рэрети выделили отдельный столик поближе к новобрачным. А еще мы были очень близко к столику Селестии, что немного нервировало Рэрети. Мне нужно было следить за ней и время от времени пихать ее копытом под столом, чтобы она не ляпнула какую-нибудь глупость принцессе. Я снова поймала взгляд лиловой телохранительницы. Надеюсь, что она заинтересовалась мной чисто по военной части.

Доктор Хувз обратил на себя всеобщее внимание, постукивая вилкой по бокалу.

― Я хочу произнести речь, ― сказала он, когда все вежливо притихли. ― Мы с Флимом и Флэмом давно знакомы, и хоть наши компании и являются конкурентами, мы все еще остаемся хорошими приятелями, также как и с семьей Эплов, которые стали для меня второй семьей и остаются замечательными деловыми партнерами. И я рад, что мой хороший друг и моя, так сказать деловая сестренка, решили связать себя узами любви.

От этих слов Эйджей засмущалась, ее щеки покраснели, и она постаралась убрать взгляд, а вот Флим выдавил улыбку, и скажу, что выглядела она довольно неискренней.

“Унеси меня на Луну,
Позволь мне петь среди далеких звезд.
Позволь мне увидеть весну

Другими словами, возьми меня за копыто,
Другими словами, малышка, поцелуй меня.

Наполни мое сердце песней,
Позволь мне петь беспрестанно.”

Филли Синатра пел свою популярную песню “Унеси меня на Луну”. Эйджей и Флим кружились в танце, а остальные любовались ими, окружив сцену. Рэрети тут же пожаловалась, что завидует, ведь сейчас в центре внимания Эплджек, а не она. Чтобы подбодрить ее, я сказала, что она ― центр моего внимания.

― Рэинбоу! Какой приятный сюрприз, ― к нам подошел Хувз. Он поцеловал мое копыто.

― Здравствуйте, доктор Хувз, ― вежливо сказала я. Мы отошли от танцпола. ― Ну как вам свадьба вашего друга?

― Все еще тешу себя надеждой, что эти двое не украли у меня какой-нибудь корпоративный секрет, ― жеребец засмеялся и поддержали его. ― Серьезно, первое наше знакомство было таковым: они пришли ко мне с идеей протезирования со сроком годности и раздельным обслуживанием вип-клиентов. Я вежливо отказал им. И в тот же день они украли чертежи авторучки, разработанной компанией.

― Ого.

― Угу. Я надеюсь, что он женился на этой чудной кобылице не из-за ее состояния и не из-за их секретов.

― Моя подруга Эплджек не заслужила такого, ― вмешалась Рэрети.

― Я с вами согласен мисс…?

― Рэрети, подруга детства Эплджек, ― отрекомендавалась та.

― Рэрети… это не ваши бутики расположены в Кантерлоте и Мэинхеттане?

― Мои, и я планирую открыть еще несколько, ― с гордостью ответила она.

― Должен сказать, ваши товары очень высокого качества. Сам то я их еще не носил, но у племянницы часто замечаю пакеты с эмблемами вашего бутика.

Рэрети зарделась. ― Ну что сказать, я за качество и не привыкла халтурить. Это отпугнет всех клиентов.

― Верно подмечено, качество превыше всего. Ведь мы не делаем хлам, мы дарим пони...

― Будущее! ― вместе закончили они и засмеялись.

― Знаете, у меня есть один любопытный проект, и мне бы не помешала помощь хорошего дизайнера.

― Буду не против помочь, ― проворковала Рэрети. ― Рэинбоу, ты же не против, если мы с Хувзом побудем наедине.

― Два раза повторять не надо, идите обсуждайте планы по захвату мира. ― А я… пойду поищу тут бар.

Я решила уединиться, взяла в баре сидра, вина и кусок сыра и пошла на корму. Облокотившись на широкие перила, я смотрела на океан, над которым мы летели, на облака. Огромные пространства соленой воды, как никогда лучше, иллюстрировали мне, не только какая я маленькая пони в этом большом мире, но еще и то, что в этом большом мире я нахожусь в океане возможностей.

Несмотря на возраст Эквестрии, мы толком не знаем, какие неизведанные земли есть в нашем мире. Эквестрийцы даже не знают, что происходит на исторической родине пони, откуда наши предки прибыли, чтобы заселить Эквестрию.

Может путешествие? Собрать сумки, перелететь горы Грифонстоуна и узнать, что там? Найти новые города и государства, найти приключения, найти там свое место, а может просто лететь на восток, пока не найду что-то…

Да нет, я слишком разленилась. Зачем вскакивать и улетать куда-то, если у меня и так все есть?

Стук копыт нарушил плавное течение моих мыслей. Обернувшись на шум, я увидела лиловую единорожку.

― Привет, ― сказала я.

― Эм… привет, ― ответила она.

― Гляжу, вы тоже решили отдохнуть от этой свадебной движухи и песен Синатры?

― Вроде того, ― она выдавила улыбку.

― Меня зовут Рэинбоу Дэш.

― Твайлайт. Твайлайт Спаркл.

― Кто тебя так? ― я показала на глаз.

― Оу, это… Неудачное сражение с одним буйным кристальным пони. А твое крыло?

― Динамитная шашка, ― коротко кивнула я. ― Приятно познакомиться, Твайлайт Спаркл.

― И мне, ― ответила лиловая.

― Так ты телохранитель Селестии?

― Что-то вроде того, я выпускница школы одаренных единорогов.

― Ого, школа для единорогов. Я слышала о ней, говорят, там просто ужасные вступительные экзамены.

― Так и есть. ― Кобылка тоже облокотилась на ограждение и вздохнула. ― Я только со второго раза поступила.

― Настолько сложно было?

Она кивнула.

― А почему ты сейчас не с Принцессой, разве ее не нужно охранять?

― Я… я выполняю приказ. Она велела мне пойти пообщаться и найти друзей.

― Она приказала тебе пообщаться?! ― удивленно спросила я.

― Эм… да… я, видишь ли, не слишком общительная. Предпочитаю сидеть где-нибудь в тихом месте и читать книги. Я с удовольствием осталась бы в своей квартире с личной библиотекой, но мне надо сопровождать Принцессу.

― И ты выбрала меня?

― Ну да, там собрались выскочки, которые только хвастаются своими состояниями и связями. А ты… выглядишь совершенно обычной, как я… и, ― она показала на крыло, ― мы обе воевали, и ты кажешься мне знакомой.

― Хм… ну ладно, приказ есть приказ, ― хихикнула я. ― Будешь сидр? У меня еще бутылка есть.

― Предпочитаю сохранять ясность ума.

― Как хочешь. ― Я отпила из горла. ― Так ты была на войне?

― Разумеется, или думаешь я сама себе глаз выколола? Мы не участвовали в боевых столкновениях. Я была в группе, ответственной за тайные операции в тылу врага. Добывала разведданные, устраивала саботаж, похищала пони.

― Уу… клево, ты, наверное, была как секретный агент из фильмов “Коньдианы”. Но я не думаю, что ты расскажешь мне о своих вылазках и операциях, потому что это секрет. Я права? ― Твайлайт одобрительно кивнула. ― Понятно.

― Вот ты где, ― прозвучал спокойный материнский голос, излучающий тепло и любовь. Сама Принцесса Селестия подошла к нам. Я незамедлительно поклонилась. ― Значит ты нашла себе друга. Я боялась, что ты лежишь в гамаке и читаешь ту маленькую книгу, которая спрятана у тебя за чулком.

― Где я прокололась? ― буркнула Твайлайт.

― Для пони, которая хочет утаить что-то в чулках, ты носишь платья со слишком большим вырезом. ― Твайлайт покраснела.

Принцесса перевела на меня взгляд.

― Здравствуй, Рэинбоу Дэш, ― сказала она.

― Вы меня помните? ― удивилась я.

― Я помню всех Вондерболтов, которых лично благословляла. И уж конечно я помню тебя, молодая выпускница академии, вот только недавно зачисленная в отряд Вондерболтов. Я даже помню, как на званом ужине на тебя смотрел один молодой жеребчик, все глаз с тебя не сводил. Райдер звали его, и в будущем он стал твоим мужем.

Я поникла. ― Думаю, вы знаете, что с ним случилось.

Белоснежное крыло обняло меня. ― Знаю. И чувствую твое горе.

Нежное прикосновение больших маховых перьев, словно высосало из меня всю печаль, вся горечь и скорбь вмиг улетучились. Я не нашла других слов кроме “Спасибо”.

Мы решили вернуться к остальным. Мы с Твайлайт сели за столик и продолжили беседу. Принцессу Селестию вмиг окружили пони разных слоев общества, так что она еще не скоро к нам присоединится.

“Люби меня нежно,
Люби меня, милая
И никогда меня не отпускай.
Ты сделала мою жизнь полной,
И я так тебя люблю!
Люби меня нежно,

Люби по-настоящему,
Все мои мечты сбылись.
Потому что я люблю тебя, дорогая,
И всегда буду любить.”

Пел со сцены молодой, но подающий надежды певец. Его уже нарекли “Королем Рок-н-Ролла”, и звали просто “Король”⁴, и он действительно был королем. Бренчащий голос, прическа “рокабилли”, белый костюм с темной рубашкой… у молоденьких кобылок-подростков при виде его бабочки в животе летают. И я тоже несколько раз ловила свой взгляд на нем.

― Твайлайт, а почему Принцесса Луна не посетила свадьбу?

― Она сослалась на важные дела, но я уверена, проблема в другом. Луна, даже спустя пять лет после своего возвращения, все еще испытывает трудности в социализации. Я и Принцесса Селестия стараемся помочь ей приспособиться к современному обществу.

― И прогресс есть?

― Она перестала использовать Королевский Кантерлотский Голос по любому поводу.

― А можешь рассказать, как вам удалось одолеть Найтмер Мун и вернуть сестру Селестии? Эта информация ведь не засекречена?

― Могу, ― Твайлайт, кажется, обрадовалась моему вопросу. ― Благодаря моим исследованиям, нам удалось достаточно точно вычислить момент возвращения Найтмер Мун. Селестия заблаговременно организовала экспедицию в замок Двух Сестер, который находиться в Вечнодиком лесу и забрать оттуда особые артефакты: Элементы Гармонии.

― А что они там делали?

― Принцесса оставила их там. Наверное они напоминали ей, что она изгнала родную сестру. Но в этот раз вышло иначе, мы подготовили ловушку, несколько десятков самых талантливых единорогов страны смогли вычислить и исполнить заклинание, способное удержать Найтмер Мун на время, достаточное для настройки и применения Элементов Гармонии. Селестия лично использовала Элементы и расколдовала свою сестру. Ооо, это было так захватывающе, ― единорожка даже притопнула на месте.

К нам подошла Рэрети.

― Не скучаешь? ― спросила она меня.

― Нет, все прекрасно. Я познакомилась с хорошей кобылкой, знакомься, Твайлайт Спаркл, личная телохранительница Селестии.

― Мое почтение, меня зовут Рэрети. ― Твайлайт неловко протянула ей копыто. ― Должна признать, это платье очень хорошо подходит к вашей глазной повязке.

― Кхм! Спасибо, ― кашлянула Твайлайт.

― А где мистер Хувз? ― спросила я.

― Отошел по делам. Он такой интересный, образованный и галантный. Я рассказала ему о своей коллекции одежды в стиле ретрофутуризм, и он предложил мне помощь с материалами. А еще он хочет закупить несколько десятков образцов для выставки электроники этой осенью в Филлидельфии. А еще я помогу разработать дизайн новой стиральной машинки.

― Вау! Я смотрю, ты расширяешь не только бизнес, но и сферы применения своего дизайнерского таланта.

― Развиваться надо всегда, если мы будем стоять на месте, то просто вымрем.

― Простите! ― нас прервал брат жениха Флэм. ― Вы Рэрети, верно?

― Да, чем могу быть полезна?

Усатый пони ехидно улыбнулся. ― Я хотел провести с вами деловую беседу. Знаете, мы хотели бы выйти на рынок модной одежды, и нам не помешала бы помощь такого модельера, как вы.

― Знаете, я уже договариваюсь о сотрудничестве с другой компанией, и наши первые шаги к этому довольно уверенные, к тому же от вас так сильно несет спиртным, что, пожалуй, я скажу нет, ― Рэрети развернулась и направилась к ожидающему ее доктору Хувзу.

― Но всегда можно передумать, ― Флэм сделал небрежный жест и ухватил Рэрети за хвост своим магическим захватом.

― АХ! ― Рэрети молниеносно лягнула его задними копытами, и единорог упал. Вмиг разговоры и веселье затихли, и все уставились на Рэрети и лежащего Флэма. ― Какие могут быть деловые переговоры, когда вы хватаете кобылу за хвост, я вам не из эскорт услуг!

― Что тут происходит? ― Эйджей с Флимом протолкались к нам, родственники Эплов следовали чуть позади.

― Она ударила меня! ― немедленно заявил Флэм, вставая и потирая свою красную щеку.

― Это правда Рэрети? ― Эйджей растерянно посмотрела на нее.

― Да, но только потому, что он схватил меня за хвост и потянул. Разве я похожа на олениху? Мне казалось, Эквестрия покончила с первобытно-стадным строем тысячелетие назад.

― Я так и знала, что от нее будут неприятности! ― проскрипела Бабуля Смит.

― Эй… эй… погодите, тут еще три глаза все видели, ― я повернулась к Твайлайт. ― Без обид.

― Без обид, ― ответила та.

― Да ты ее подруга, разумеется, ты будешь на ее стороне! ― не унималась бабуля. ― Я говорила тебе, не приглашать этих двоих на свадьбу.

― Что значит не приглашать?! То есть брат-близнец-сексист это нормально, а подруга детства вашей внучки не нужна?!

― Эй! Это мой брат! ― встрял Флим.

Обстановка накалялась.

― Что тут происходит? ― простой вопрос Принцессы Селестии заставил всех заткнуться. Братья близнецы прикусили языки, бабуля тоже сжала свою вставную челюсть. ― Твайлайт, расскажи, что тут произошло?

― Думаю, кое-кто здесь перебрал с выпивкой и забыл о манерах, ― кратко и емко отчиталась единорожка.

― Вот как? Значит моя сестра была права, и нам стоит ввести в стране сухой закон?

― Что!? ― хором воскликнули близнецы и Эплы.

― Нет-нет! Принцесса, тут дело не в выпивке! ― оправдывался Флим. ― Просто у моего брата плохие манеры.

― Да-да. Дело в моих манерах, ― вторил его брат. ― Простите меня, Ваше Величество.

― Не передо мной следует извиняться, ― сказала Принцесса.

― Простите, ― он повернулся к Рэрети. ― Извините за мое поведение.

― Извинения приняты, ― сухо ответила Рэрети.

И конфликт быстро разрешился.

Роскошная яхта пришвартовалась к лайнеру, она была готова увести молодоженов в их медовый месяц. Эплджек и Флим стояли на борту, а возле корабля собралась толпа гостей, все они провожали суженых. Пони толпились двумя кучками: кобылки, желающие поймать букет невесты и жеребцы, чтобы поймать ее подвязку.

И Рэрети была в их числе, ну и я за компанию.

― Вы готовы?! ― крикнула Эплджек.

Все хором закричали “ДА!”, земная пони развернулась и бросила букет через себя.

Его поймала Принцесса Селестия.

― Хо-хо… впервые за тысячу лет, ― пробормотала она.

― Вот досада, ― в расстроенных чувствах сказала Рэрети. ― А ведь я так… ― Тут ей на рог нанизалась подвязка.

― Упс, промахнулась. Пока всем! Увидимся через месяц! ― Яхта отшвартовалась, и они полетели вслед уходящему солнцу.

Я, Рэрети и Твайлайт перетащили столик на заднюю палубу и сидели там, никем не тревожимые, с бутылкой вина.

― Ну и чего они так перепугались? ― недоумевала я.

― Как ни крути, компании Флима и Флэма и Эпплов получают большие доходы с продаж алкогольной продукции: яблочный сидр, яблочная водка и прочее, годовой оборот исчисляется миллионами. Принцесса Луна огорчена тем фактом, что пони слишком много пьют и пытается лоббировать сухой закон, но Селестия пока ей не позволяет. Одно только словосочетание “сухой закон” приводит Эплов и близнецов в ужас.

― Ого... это сильный рычаг воздействия, ― заметила я. Рэрети все еще витала в своих мыслях и смотрела на океан. ― Не переживай, Рэрети, ну подумаешь, дернул он тебя по пьянке, ну врезала ты ему. Кстати, не думала, что ты так можешь.

Она улыбнулась. ― Что поделать, у тебя училась. Но я беспокоюсь не об этом. Доктор Хувз предупредил меня, что братья попытаются переманить меня в свой лагерь, что свободный брат может приударить за мной, чтобы заполучить и мой бизнес. И все вышло так, как он говорил. Что наводит меня на мысль, а действительно ли мы проводили нашу подругу в романтическое путешествие полное любви, или же мы отправили ее на этой яхте прямиком к разбитому корыту и ждем, когда эти два шарлатана обдерут Эплов до нитки.

― То есть ты думаешь…

― Что возможно Флим и Флэм стоят за утечками корпоративной информации Эплов и за забастовками работников. И что вся эта свадьба ― просто обман.

― Я попытаюсь что-нибудь выяснить по своим каналам, ― внезапно сказала Твайлайт. ― Твоя теория имеет право на существование. Мы и так подозреваем их компанию в недобрых делах.

― Правда? Ты это сделаешь? Спасибо, ― горячо поблагодарила Рэрети.

― Не предпринимайте никаких действий, пока я все не разузнаю, ― серьезно предупредила единорожка.

― Окей. Кстати, мы еще встретимся? Я имею в виду просто так, пообщаться. Ты выполнила приказ Селестии, но не стоит на этом останавливаться.

― Звучит неплохо, ― кажется Твайлайт впервые улыбнулась. ― Вот мой номер телефона, адрес и время, в которое можно звонить. ― Все это она мелким убористым почерком написала на салфетке, мы с Рэрети сделали точно также.

― Знаете, а я ведь так и не сделала снимок с Королем, ― сказала Рэрети.

― Так чего же мы ждем? ― спросила я. ― До приземления еще целый час. Пошли. Ты знаешь, он такой душка.

И мы направились делать снимки со звездами.

Лучшее время в моей жизни

― Доброе утро, солнышко! ― пропела мама в приоткрытую дверь моей комнаты. ― У тебя сегодня последний день в школе.

―Ух. ― Я лениво встала с постели и направилась в ванную комнату. В зеркале я увидела нечто голубое в майке местной хуфбольной команды с растрепанной призматической гривой, которая закрывала мне пол лица. ― Выглядишь не очень, подружка, ― буркнула я самой себе и вошла в душевую кабинку.

Постояв под холодными каплями, я отошла от сонного состояния. С ясной головой я стала осознавать, что сегодня последний день в школе. После стольких лет я наконец-то буду свободна!

― Скажи сыр! ― Яркая вспышка ослепила меня.

― Мама, зачем? ― Я потирала глаза. ― Я просто завтракаю, зачем фотографировать меня сейчас?

― Ты не просто завтракаешь, милая, это твой последний завтрак в качестве ученицы школы! Погоди, сейчас твой отец принесет майки.

― Что за майки?

Через черный вход на кухню зашел папа, он держал бумажный пакет. ― Я забрал их, дорогая! ― радостно сообщил он.

― Замечтательно! Покажи как они выглядят. ― Отец достал из пакета две белые майки, на которых было написано большими черными буквами: “Наша дочь кончила”.

― Оу… ― сказал папа.

― Милый, они забыли добавить слова “Школу” и еще “За”.

― Чертов пегас обещал, что сделает все за полцены, ― папа взял майки и положил их в пакет. ― Пойду верну их и выбью из этого козла деньги.

― Милый, подожди! ― мама бросилась догонять злого отца.

Надо было написать: “Я окончила школу, и все, что я получила ― эту майку!”

Я, Флаттершай и мои одноклассники убирали кабинет истории.

― Ты уже отправила письмо в академию Вондерболтов? ― спросила Флаттершай, складывая карту южной Эквестрии времен золотой лихорадки.

― Да, ― ответила я, упаковывая книги в коробки. ― Как и в десяток других летных академий по всей Эквестрии, ― я вздохнула. ― Ненавижу ждать. А ты чем займешься после школы?

― Я… я… уеду отсюда.

― Уедешь?

― Угу, ― она стала поглаживать свою длинную розовую гриву. ― Я хочу тишины, спокойствия. Я хочу быть ближе к природе. ― На ее мордочке появилась скромная улыбка. ― Говорят, в Понивиле прекрасные леса и очень богатая фауна.

― Звучит классно, ― я взяла очередную стопку книг. ― Кстати о фауне, кто-то из местного зверинца уже пригласил тебя на выпускной?

Флаттершай попыталась спрятаться за своей гривой. ― *Никого* ― глухо прозвучало сквозь пышные густые волосы.

― И спрашивать, позвала ли ты кого-то, тоже смысла нет?

― Угу.

― А с кем бы ты хотела пойти?

Флаттершай посмотрела на тощего длинноногого голубоглазого жеребчика, белого пегаса с короткой русой гривой и кьютимаркой в виде шахматной доски и двух пешек. Жеребец выбивал мел из губок для доски, после первого удара он оказался в облаке мела и закашлялся.

― Чез?! ― Флаттершай заткнула мне рот копытом. Я его убрала и продолжила на полтона тише. ― Президент шахматного клуба?

― Угу. ― Щеки Флаттершай покраснели. ― Мне нравится, как он хрюкает, когда смеется. Видела в кафетерии, как у него из носа молоко пошло. Это было так мило.

Я еще раз осмотрела этого щуплого пегаса, который был куда тоньше брата Флаттершай. Закончив с губкой для доски, он достал мятную жвачку, положил себе в рот и начал громко чавкать, потом предложил жвачку Глиттер, которая проходила мимо, та прикрыла лицо крылом и ускорила шаг.

― Мда… я не осуждаю, честно. Я даже потерплю его, когда вы придете ко мне на Вечер Согревающего Очага. Ну а запасной вариант у тебя есть?

― Что?

― Хватит играть в незнайку, всем известно, что ты у нас универсальная. Какую кобылу ты хотела бы пригласить на выпускной?

― Джейн, ― ответила она.

― Из художественного класса?

Флаттершай кивнула.

― Тебе помочь? Пригласить их на выпускной?

Флаттершай помотала головой. ― Я должна это сделать сама.

― Ты… ты действительно подойдешь и заговоришь с ними?

― Ну… ― Флаттершай достала из лежащей рядом седельной сумки две открытки. ― Заговорить может и нет, но вот это я дать смогу, ― она протянула мне открытку. Внутри было написано: “Ты пойдешь со мной на выпускной вечер?” и варианты ответов: “Да” “Нет”.

Я улыбнулась и вернула их Флаттершай. ― Думаю, для тебя этот способ в самый раз.

После тренировок в полете на короткие дистанции я отправилась в душевую, а оттуда в школьную раздевалку для кобылок. Открыв шкафчик и повесив полотенце на дверь, я стала копаться у себя в содержимом в поисках дезодоранта.

Тишину раздевалки нарушил стук копыт.

― И ты приняла его предложение?

― Конечно! Сама подумай, сам Рок Стил Хувз пригласил меня на выпускной, что может быть круче?

По голосам я узнала наших болельщиц, от визуального контакта нас разделяли шкафчики раздевалки.

― Ну ничего удивительного, ты же с ним встречаешься, меня тоже пригласил наш полузащитник. Это же общепринятое правило ― болельщицы встречаются с хуфболистами.

― Бывают исключения, я слышала, что Тандер хочет пригласить Рэинбоу Дэш.

Мои щеки загорелись. Неужели меня пригласит защитник тэклы^[1] Тандер. Он всегда был таким душкой, да и мозгов у него побольше по сравнению с его товарищами.

― Рэинбоу Дэш? Ну что поделать, его шустрые товарищи уже разобрали всех нормальных кобыл, ему придется приглашать кобылок из второй лиги.

Вторая лига? Они засмеялись.

― Если он сможет подойти к ней, переборов ее запах пота.

― Ага. А если пригласит, то ему придется вечно бегать за ней, она же не умеет спокойно ходить.

― А еще терпеть ее скрипучий голос. Как вообще можно быть такой неряхой? Ты видела ее гриву? Это же просто катастрофа. Не зря трое наших зовут ее Рэинбоу Крэш, она всегда выглядит так, как будто только что потерпела крушение в дремучем лесу.

Раздевалка наполнилась смехом.

А я все думала, куда я дела свою расческу? Посмотрев на розовый гребешок, я кинула его в коробку к мелким предметам, что были в моем школьном шкафчике.

― Блин, сколько хлама у меня тут?

― Рэинбоу? ― Я обернулась на голос, передо мной стоял Тандер и светил на меня своей лучезарной улыбкой.

― Да? ― я изобразила удивление, ведь я знала, зачем он здесь.

― Эм… я не мастер в красноречии. Но, эм… ты пойдешь со мной на выпускной бал?

Я улыбнулась и ответила ему: “Да.”

Сияющая Флаттершай встретила меня у выхода из школы. Джейн оказалась уже приглашена, зато Чез охотно согласился. Впрочем неудивительно, ему еще повезло, что Флаттершай запала на него.

Так прошла последняя неделя в школе.

Настал день вручения аттестатов, мероприятие проходило на школьном стадионе. Выпускники, облаченные в мантии, разместились прямо на поле в ожидании, когда же нам вручат долгожданные аттестаты. Родители сидели на трибунах, я слышала радостные крики мамы и видела огромный баннер, где написано, что я молодец. Родители Флаттершай сидели рядом и были чуть-чуть скромнее.

Пока мы слушали речь директора мистера Пэперса, я представляла, что будет на выпускном. Мы придем с Тандером, он купит мне бутоньерку, все будут нами восхищаться, затем мы зажжем на балу, а потом я стану королевой бала. А что дальше? Мне придется ходить с ним на свидания? Потом принять его предложение о женитьбе? А как же Вондерболты?

― И первой, кому я хочу вручить аттестат об окончании высшей школы Клаудсдейла, ученице, которая принесла нашей школе множество спортивных наград, которая активно участвовала в жизни школы: Рэинбоу Дэш!

Под громкие аплодисменты я пролетела над выпускниками и приземлилась на сцену. Получив аттестат, я подошла к микрофону.

― Я хочу сказать, что эти годы, проведенные с вами, ребята, были улетными!

В конце мы все подбросили наши академические шапочки в воздух.

― Рэинбоу Дэш! За тобой пришли! ― крикнула мама с первого этажа.

― Иду! ― я последний раз посмотрела на себя в зеркале и полетела вниз.

У входа меня ждал Тандер. Он был облачен в белый смокинг с бабочкой. Он слушал моего отца, который что-то говорил. Наверняка угрожал в случае моей преждевременной беременности сыграть в гольф его мячиками.

Тандер выглянул из-за его плеча, чтобы посмотреть, как я спускаюсь по лестнице. Я подлетела к нему.

― Я готова!

― Отлично! Я арендовал нам длинную карету, ― с улыбкой сказал он. ― Ой, чуть не забыл! Вот, ― он протянул мне бутоньерку, я вытянула левую ногу и позволила ему обвязать ее вокруг копыта.

― Вы так чудесно смотритесь! ― пискнула мама.

― Подождите, надо запечатлеть это, ― папа поставил камеру на штатив. ― Смотрите в объектив и улыбайтесь.

*Вспышка*

Выпускной проходил в спортивном зале школы. Все, что было подготовлено к празднику: свет и столик с пуншем и довольно скудными закусками. Куда смотрит комитет по организации выпускных?

Хоть на музыку не поскупились, пригласили группу “Путешествие”.

Никогда не переставай верить,
Окунись в эмоции.
Фонари, Пони...

Мы с Тандером стояли возле столика с пуншем.

― Поверить не могу, что это последний вечер, ― говорила я. ― Хоть я недолюбливала школу, я буду скучать. А ты?

― Да! Однозначно.

― По чему будешь скучать? Я вот буду скучать по школьной деятельности, спектаклям и соревнованиям, ― я хлебнула халявного пунша.

― Я, наверное, по ребятам из команды. У нас сложилась крепкая дружба, как у братьев.

― Рэинбоу! ― к нам подошла Флаттершай со своим кавалером. Она была в милом розовом платьице. А ее партнер... ну малиновый смокинг с белой розой, торчащей из кармашка пиджака это ведь не так уж плохо? ― Правда это чудесный вечер?

― Да, просто великолепный! ― ответила я.

― Вы уже сделали совместную фотографию? ― спросил Чек.

― Да, дома у Рэинбоу Дэш.

Они засмеялись.

― Нет, тут. Смотрите, ― Флаттершай показала на другой конец зала, там стоял пони с фотоаппаратом, который фотографировал парочки.

― Ого! Пойдем! ― я схватила своего кавалера за крыло и потащила в очередь к фотографу.

Пока мы ждали своей очереди, Тандер обратился ко мне.

― Я хотел тебя спросить про ту историю с призраком.

Я нахмурилась. ― Кто тебе сказал?

― Билли. Он говорил, что вы соревновались… и что ты проиграла. А потом заявляла, что тебя схватил призрак.

― Эх… я так и знала, что этот уродец всем растреплет. Это звучит дико, но во время полета, когда я набирала скорость, меня кто-то схватил. Что-то вроде магического поля единорога… вот только откуда в облаках взяться единорогу? А когда свечение пропало, я услышала чей-то смех и все. Я знаю, это похоже на оправдание! И я уверена, об этой истории уже знают все, не так ли?

Он лишь кивнул.

― Замечательно! ― саркастично прошипела я.

― Но все равно, что бы там не говорили в футбольной команде, я считал тебя клевой.

― Да? Спасибо, ― мои щеки вспыхнули.

― Эй! Тандер, ― к нам подошли Билли и его подружка ― самая популярная кобылка школы, по совместительству капитан чирлидерш Помпушка. ― Че как, ребята? Уже делаете фотку на выпускной? ― они с Тандером дружески хлопнули копытами. А мы с Пампушкой обменялись взглядами. ― А мы уже сделали и даже получили фотку, ― они показали свои фотографии, вложенные в рамочку.

― Клево! ― сказала я, выдавив улыбку, пытаясь поддержать разговор. Доброжелательность Билли и Пампушки мигом испарились.

Билли кашлянул три раза. ― Ну мы пойдем, типо потанцуем.

― Милое платье, ― процедила Помпушка, прежде чем удалиться.

― Уверен, по этим двоим ты скучать не будешь, ― сказал Тандер.

― Попал в десятку. Не представляешь, сколько я вытерпела от этого ублюдка за все школьные годы. Я просто на седьмом небе от счастья, когда осознаю, что больше не увижу ни его, ни его половую швабру, которую он называет кобылкой.

Пришла наша очередь фотографироваться. Я честно старалась изобразить самое счастливое лицо, но после общения с этими существами получилось не очень.

Вечер подошел к концу. Тандер и я тихо летели по улочкам в сторону моего дома. Я не получила корону королевы бала, зато заняла первое место по бальным танцам.

― Так значит ты планируешь поступить в Вондерболты?

― Да, уже отправила туда документы и свое резюме. Теперь жду ответ. Это мечта всей моей жизни.

― Это причина, по которой ты каждый день наматывала круги вокруг стадиона?

― Да. Я очень хочу туда попасть или мне предстоит пинать облака в каком-нибудь провинциальном городишке.

― Знаешь, ты часто отвлекала нас от тренировок, когда летала там. Особенно когда делала разминку, ты специально поворачивалась к нам задом?

― Что? Нет! Нет! Почему вы мне не сказали?

― Ребятам не хотелось обламывать кайф.

Интересно, можно смутиться еще больше.

― Ну а что насчет тебя? Куда собираешься?

― В университет Троттингема. Балл там невысокий и оттуда прямая дорога в профессиональный хуффболл.

Вскоре мы оказались на крыльце моего дома.

― Ну… вот и все, ― сказала я, посмотрев на него.

― Вот и все, ― эхом повторил он.

― Думаю, нет смысла надеяться, что завтра ты пригласишь меня в кино?.. ― Он отвел взгляд. ― ...Понятно.

― Ты не думай, я… я не приглашал тебя потому, что мне больше не с кем было пойти… нет, ты реально классная и… и ты мне нравишься. Я давно хотел предложить тебе встречаться, но никак не находил смелости, это куда труднее, чем кидаться в кучу мускулистых пони ради мяча.

И, Дэш, я не собираюсь поступать в университет Троттингема, я уже поступил, и через месяц буду переезжать.

Я понял, что приглашать тебя на свидания и начинать встречаться уже лишено смысла, мы будем разделены тысячами километров. Однако, последнее, что я хотел сделать в этом городе, это провести вечер вместе с тобой.

― Я понимаю.

― Да?

― Да, любовь на расстоянии ― отстой! Я думаю, что ты правильно поступил, сказав мне все, ― я поцеловала его. ― Этого достаточно для твоего списка дел.

― Спасибо. Ты не расстроена?

Я хотела расплакаться, но надо было держать марку.

― Нет. Все нормально. Спасибо, что проводил.

Он спустился со ступенек крыльца. ― Надеюсь увидеть тебя на встрече выпускников через пятнадцать лет.

― Пятнадцать лет, заметано. ― Он ушел, а я не пошла домой. Улеглась на диванчик на крыльце и тихо смотрела на звезды.

Меня приняли! Я была на седьмом небе от счастья. Академия Вондерболтов одобрила мою кандидатуру! Я теперь кадет!

Вещи уже собраны, я уезжаю сегодня. Осталось одно дело. Я постучалась в дверь. Мне открыла миссис Шай.

― Рэинбоу Дэш! Какой сюрприз! Ты к Зепу или к Флаттершай?

Я удивленно посмотрела на нее. ― Разумеется к Флаттершай. ― Миссис Шай дала мне войти. Флаттершай нашлась на заднем дворе, она сидела на качелях, грива слабо развевалась на ветру.

― Привет, ― Флаттершай обернулась, едва заметно улыбаясь.

― Привет, ― осторожно ответила я.

Флаттершай была в депрессии, ведь ее кавалер на выпускном оказался не таким галантным, как мой. В конце праздника Чез сказал Флаттершай: “Спасибо за вечер. Рад был помочь в отчаянный момент, но я уже два часа назад должен был лежать в постели.” Флаттершай не поняла, что значит “помочь в отчаянный момент”, на что Чез пояснил, что пожалел ее, и не считает ее красивой и достойной его кобылкой.

Эти грубости довели Флаттершай до истерики. Почти месяц она не выходила из дома, а теперь я прихожу прощаться.

― Меня взяли в Вондерболты. Завтра я улетаю в академию. ― Флаттершай молчала. ― Завтра я улетаю…

― Лети.

― А?

Флаттершай решительно встала и повернулась ко мне. ― Рэинбоу, все хорошо, я рада за тебя.

― Да?

― Ну конечно, твоя мечта исполнена, как я могу не радоваться?

― Просто… просто мне не хочется оставлять тебя тут одну, особенно после того, что произошло.

― Я тут не останусь, ― отрезала Флаттершай.

― Нет?

Она покачала головой.

― Я тоже сменю обстановку, я давно мечтала отправиться в путешествие. Не по городам и деревням, а по лесам ― побывать в заповедниках, посмотреть миграцию бризи, подружиться с животными, которых я только на картинках видела. А потом может и осяду где-нибудь.

― Хорошо, что ты выбрала для себя такой путь.

Повисла неловкая тишина.

― А что с Чезом?

― Ничего. Он как и Тандер. Это просто эпизод нашей жизни. И этот эпизод окончен. Пора двигаться дальше.

Не думала, что услышу подобные слова от Флаттершай.

― Значит мне не стоит за тебя волноваться, ― сказала я.

― А мне за тебя.

Мы обнялись.

― ИТАК, НОВОБРАНЦЫ! ЗДЕСЬ ВАМ НЕ ЛЕТНИЙ ЛАГЕРЬ ДЛЯ ЖЕРЕБЯТ! ТУТ ВАМ НЕ БУДУТ ЦЕЛОВАТЬ ЗАДНИЦУ И СПРАШИВАТЬ, НРАВИТСЯ ЛИ ВАМ ЕДА В СТОЛОВОЙ ИЛИ НЕТ!

Вилл Райдер ходил взад-вперед, покрикивая на новоприбывших пегасов своим скрипучим голосом.

― ДУМАЕТЕ, РАЗ ВАМ ПРИШЛО ПИСЬМО СЧАСТЬЯ, ТО ВЫ УЖЕ ВОНДЕРБОЛТЫ!? А ВОТ ХРЕН! ПОЛОВИНА СОПЛЯКОВ УЖЕ НА ЭТОЙ НЕДЕЛЕ СОБЕРЕТ СВОИ МАНАТКИ И СВАЛИТ ТОЛКАТЬ ОБЛАКА В КАКОМ-НИБУДЬ ГОРОДИШКЕ. ВАМ ЭТО ЯСНО!?

― ТАК ТОЧНО, СЭР! ― выкрикнули мы.

― ХОРОШО! ― он прекратил ходить и вернулся к двум молчаливо стоявшим вондерболтам. Он представил их, это были Спитфаер и Соарин. Они повели нас в казармы, мы похватали наши вещи и пошли за ними.

Я вырвалась вперед и нагнала Спитфаер.

― Мэм, разрешите обратиться?

― Спрашивай, салага, ― ехидно ответила она.

― Каково это, быть вондерболтом?

Она широко улыбнулась.

― Скорость, адреналин, ну и конечно слава: всеобщеэквестрийская любовь жеребят.

― А еще за ней волочатся табуны жеребцов и кобыл, ― вставил Соарин.

― Хм… ну конечно жеребцам куда приятнее хвастаться, что за ними ухлестывают кобылки всех возрастов. Кобылам не солидно говорить, что за ней бродят четырнадцатилетние подростки, стереотипы ненужные образуются.

― Зато плакаты с тобой продаются, как горячие пирожки, ― рядом с нами приземлился пегас с темно-синей растрепанной гривой. ― Ведете новичков в их душегубки?

― Да, ― подтвердила Спитфаер.

Жеребец повернулся к нам. ― Ууу, ребята, не завидую вам. Помню те времена, когда я был кадетом. В казарме пахло сыром, а кровати были жесткие, как цементные плиты.

― Хах! Да ты в основной состав вошел всего две недели назад, ― с издевкой сказал Соарин.

― Но ведь две недели это так давно, ― пегас скорчил нам забавную гримасу. ― Я надеюсь, тут есть пони, которые знают, как быстро летать? Вондерболты это вам не спортивная ходьба.

― Хочешь в этом убедиться? ― ответила я ему. ― Как насчет гонки?

Он внимательно посмотрел на меня, и в его глазах цвета индиго засияли искорки веселья. Он подлетел вплотную. ― Я дам тебе фору, малышка, ― сказал он и нажал копытом мне на нос.

― Дашь мне фору и вообще без шанса на выигрыш останешься, ― злорадно отметила я.

― Мечтай, ― он развернулся и полетел прочь.

― Как зовут этого парня? ― спросила я.

― Новичка? ― переспросила Спитфаер. ― Райдер, способный паренек.

― Райдер значит, ― чувствую, мы с ним еще погоняем.

― Девяносто восемь… девяносто девять… сто! ― Я сто раз отжалась на крыльях.

Пока остальные в свое свободное время сидели в комнате отдыха, играли в настольные игры и пинг-понг, я тренировалась.

За три недели из двадцати новичков осталось лишь десять, и я не собираюсь становиться следующей!

― А что тут делает такая пестрая кобылка поздно вечером на спортивной площадке?

Я обернулась на голос. Это был тот ехидный жеребец, Райдер.

Он стал ходить вокруг меня. ― Ты разве не знаешь, что в это время выходят ужасно красивые, спортивные и просто потрясные жеребцы.

― Тренируюсь, ― ответила я. ― И это был самый отстойный подкат за всю историю подкатов.

Он моргнул.

― А почему ты не отдыхаешь, как все остальные?

― Если этим неудачникам хочется отдохнуть, то пускай отдыхают у себя дома! Я пришла сюда чтобы стать Вондерболтом, а не играть в монополию.

― Но… Рамбл, верно?

― Рэинбоу! ― поправила я его.

― Прости. Рэинбоу, всем нужен отдых. Если ты будешь так выжимать себя, то к концу ты просто сгоришь.

― ПФФ!

― Серьезно! Малышка, я тут больше тебя и частенько видел таких вот пегасов, которые день и ночь торчали на спортивной площадке. Знаешь, что с ними происходило? Они просто спеклись! Так что давай, не майся дурью и отдохни.

― Парень, если ты думал, что небольшая речь о каких-то пегасах заставит меня поменять свое мнение, то тебе следует подтянуть ораторское искусство, ― я щелкнула своим хвостом перед его носом. ― Я не какой-то там пегасик. Я это я. У меня золотых медалей в школе хватило бы на то, чтобы отлить слиток. ― Я легла на спину, чтобы потренировать пресс.

― Ладно! Тогда что насчет гонки? ― ехидно предложил он.

― Гонки?

― Да! Гонки! Ты, кажется, хотела полетать со мной? Давай, прямо сейчас, десять кругов.

― Хорошо. Что на кону? ― спросила я, разминая крылья.

― Пойдешь со мной на свидание, ― со злобной улыбкой сказал он.

― Что!?

― Струсила? Куд-кудах?

― Я не струсила! Эх… ладно! А если я выиграю?

― Ну тут недалеко городок, в котором есть шикарный бар, где наливают просто первоклассный сидр, так что выпивка и орешки за мой счет.

― Я в деле!

Мы вышли на взлетную полосу.

― А кто подаст сигнал? ― спросила я.

Он достал из кармана куртки платок.

― Я его подброшу, как только он упадет на землю, это будет сигнал.

Он подкинул белый платок в воздух, тот раскрылся, как парашют, и стал медленно опускаться на землю.

― Фухх… а ты… ― одышка Райдера не позволяла ему разговаривать. ― ...шустрая.

― Хех! А то! ― я победно гарцевала вокруг него. Ну что, готовь кошелек, потому что сидр на халяву я пью бочками.

― По копытам! ― кивнул он. ― Завтра выбью нам увольнительные на день. Надеть что-нибудь приличное.

― Хорошо! ― я порысила в казарму. Завтра я иду с вондерболтом в бар, мы будем пить, танцевать и… погодите. Это свидание?!

На завтра Райдер, как и обещал, выбил мне и себе увольнительные на вечер. Причесав гриву, надев свою любимую клетчатую рубашку, я встретила Райдера, и он повел меня в бар, где должен был рассчитаться со мной за тот спор.

Бар был простым и типичным для подобного места заведением. За стойкой бармен разливал напитки и ловко отправлял их по столу прямо в копыта клиентов. Стены бара были увешаны флагами местной хуфбольной команды, фотографиями знаменитостей, побывавших здесь, и, конечно, атрибутика Вондерболтов тут тоже есть. А за музыку отвечал древний музыкальный автомат возле танцпола.

Мы сели за свободный столик и заказали по бокалу холодненького сидра.

― Бывала в таких заведениях? ― спросил меня Райдер.

― Да. Нечасто, но бывала.

Официантка поставила на стол две кружки.

― И много кобыл ты привел сюда под предлогом гонки? ― спросила я, сдувая пенку у сидра.

― Ну… вообще-то ты первая. Другие отказывались.

― Почему?

― Не знаю, я предлагал сходить в бар, и не в бар тоже предлагал. Они на меня косо смотрели и отходили подальше. Тебе, наверное, попроще, у такой потрясной пони все у ног ползают, только скажи ― и они тут как тут.

― Вообще-то нет. У меня в школе было не много друзей. Я была популярной только за счет спортивных заслуг и соревнований. Большую часть свободного времени я проводила на стадионе и тренировках. Все ради того, чтобы стать Вондерболтом. Разве что этим летом на выпускной меня пригласил один жеребчик, и то потом сказал, что надо расстаться, чтобы не портить друг другу жизнь.

― Погоди! Ты только в этом году выпустилась со школы!? ― изумленно спросил меня Райдер.

― *УГУ* ― промычала я с кружкой во рту.

― Надо же! Я думал тебе лет двадцать, а ты без полгода бывшая школьница!

― Это плохо? ― озадаченно спросила я.

― Нет. Просто ты самая младшая в академии. Я вот не сразу попал в Вондерболты. Мне сейчас двадцать четыре, а в академию я поступил в двадцать два.

― Спортивные заслуги перед школой дают свои плоды, ― выгнула грудь я. ― А чем ты занимался до того, как стал Вондерболтом?

― Да так, учился в летных школах, искал какой-нибудь заработок, чтобы жить отдельно от родителей.

― Что за заработок?

― Я много чем занимался, когда был юн: таскал ящики, доставлял пиццу. Однажды было настолько туго с деньгами, что я занялся донорством.

― Кровь сдавал?

Он кивнул. ― И не только кровь.

― А что можно, кроме… ― я покраснела. ― ...поняла. Так я выходит первая, кто с тобой сюда пришел?

― Да. И я немного соврал, когда говорил, что многих приглашал.

― Да ну?

― Ну да. Не знаю как сказать, но… с того дня, как ты в академии, ты не даешь мне покоя. Я наблюдал за твоими тренировками, за тем, как ты каждый вечер упражняешься до изнеможения. Мне захотелось узнать тебя поближе, понять, что тобой движет.

― Осторожнее, я такая пони, рядом с которой хочется остаться навсегда, ― глупо захихикала я. ― Если честно, ты тоже ничего. Признаюсь по секрету, мне недавно снился сон. Я была царицей в древнем мифическом городе пегасов Стратополисе. И вот лежу я такая в белых одеяниях в золотых туфельках, а ты ― один из моих прислужников, кормишь меня виноградом. ― Да что они в этот сидр подмешали, кажется меня понесло.

― Серьезно!?

― Да! Я потом каждый раз как тебя видела, вспоминала.

Мы засмеялись.

Музыкальный автомат замолчал. Сквозь прозрачный корпус можно было увидеть, как манипулятор ставит пластинку на место, а затем тянется к другой. Как только игла дотронулась до винила, бар вновь наполнился музыкой и какой.

“Это было лучшее время в моей жизни,
Нет, я никогда не был так счастлив,

Мои глаза расширились.

― Моя Селестия! Это же песня из фильма...

“Грязные Танцы!”^[2] ― синхронно крикнули мы.

― Ты тоже смотрел его?

― Да! Это мой любимый фильм.

― Мой тоже, я его обожаю! Я выучила наизусть каждое движение в их танце, жаль, что не с кем станцевать.

― И я! Может… потанцуем? ― он встал из-за столика и протянул мне копыто. Я ничего не ответила, просто приняла приглашение, и мы пошли на танцпол. Сложность этого танца в том, что танцевать нужно на задних копытах, а я не совсем трезва.

Я повернулась к нему задом и встала на дыбы. Райдер подхватил меня, удерживая правым копытом за грудь. Левым он провел по моей ноге, легонько приподнимая ее, я обвила своей ногой его шею, и наши носы соприкоснулись. Я отпустила его шею и нежно провела ногой по телу, затем согнула локоть и схватила его за правое копыто, которое было у меня на груди.

Да, я клянусь, это — правда,
И всем этим я обязан тебе,

Потому что это было лучшее время в моей жизни
И этим я обязана тебе.”

Он крутанул меня, как Йо-Йо, и я снова вернулась в его объятия. Он обхватил мою талию слева, сжал свободное копыто своим, и мы стали танцевать.

“Что со мной происходит?”

“Я ждал слишком долго,
Теперь, наконец, я нашёл ту,
Что поддержит меня.
Мы видели зловещее предзнаменование,
Поскольку чувствовали иллюзорность
Происходящего.”

Он закрутил меня, как юлу, я кружилась на одной только задней ноге, в то время, пока он держал меня за передние.

“Что со мной происходит? Я танцую с пони, которого знаю не больше месяца, но меня к нему тянет.”

“Но теперь страсть в наших глазах
Невозможно замаскировать
И сохранить в секрете,

“Его глаза, каждый раз, когда я в них смотрю, в груди начинает играть целый оркестр.”

Так что мы берём друг друга за руки,
Потому, что мы поняли всю срочность,
Так что помни”

Мы покружились три раза, после чего замерли, и наши носы снова столкнулись друг с другом, я чувствовала его дыхание, наши губы оказались в опасной близости друг от друга.

“Что-то щекочет мой живот, неужели это? Серьезно!? Полчаса в баре и танец из твоего любимого фильма, и ты уже влюбилась?”

“Ты — то единственное,
Чем я не могу насытиться.
Я скажу тебе кое-что:
Это может быть только любовью, ведь…”

“Это было — лучшее время в моей жизни,
Нет, я никогда не был так счастлив,
Да, я клянусь, это — правда
И этим всем я обязан тебе.”

Он подхватил меня за талию одним копытом и стал кружиться, я распрямилась, как балерина в затяжном прыжке, держась левой ногой за его шею. Мы снова кружимся, я снова смотрю в его глаза, и наши носы опять трутся друг о друга.

“А что, если это и есть та любовь с первого взгляда, о которой столько рассказывают, поют и пишут в романах?”

Это может быть только любовью, ведь…”

“Это было — лучшее время в моей жизни,
Нет, я никогда не был так счастлив,
Да, я клянусь, это — правда
И этим всем я обязан тебе.”

Он взял меня за талию и поднял вверх, я расправила крылья и передние ноги, изображая полет.

“Я никогда не чувствовала себя так хорошо с кем-то.”

[Два года спустя]

― Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой.

Я смотрела на своего любимого через белую вуаль, смотрела на его глаза цвета индиго. Да, с ним я хочу провести всю свою жизнь. Он поднял свадебную фату, которая закрывала мое лицо, и его нежные губы прикоснулись к моим, мир перестал вращаться.

Я распаковывала коробки с вещами. Совсем недавно мы с Райдером переехали в Понивиль. Милый уютный городок чуть ли не в центре Эквестрии. Здесь все хорошо: местные пони, природа, пейзаж.

Тут мы и решили устроить наше семейное гнездышко, прикупили облачный дом и уже завезли коробки с вещами и мебель, осталось только все это распаковать. Сегодня сходим к озеру, побегаем вдоль берега, а затем понаблюдаем за закатом.

Я услышала звук закрывающейся входной двери, в гостинную вошел мой любимый, он выглядел подавленно.

― Смотри, я уже почти разложила все декоративные тарелки, которые мне подарила мама.

Он попытался улыбнуться. Но получилось не очень.

― Что-то не так, милый?

― Да. Я прибыл из штаба, ― он тяжело вздохнул. ― Официального приказа еще не поступило, но разговоры ходят уже давно. Эквестрия готовится к войне.

― К войне? ― я села на диван. ― Когда?

Он покачал головой. ― Никто не знает точно. Но скоро.

― Кристальная империя?

― Верно. С момента ее возвращения прошли считанные месяцы, а Король уже собирает войска для наступления. Поступают многочисленные отчеты об укреплении границ.

― Мы тоже готовимся?

Райдер утвердительно кивнул. ― Нам не избежать войны, Король не идет на переговоры с Принцессами.

― Блеск! ― я закрыла морду копытами. ― Плакали наши планы.

Райдер сел рядом и обнял меня.

― Ты боишься? ― спросил он.

― Ты же знаешь, я ничего не боюсь. Не боюсь того, что связанно со мной, но я боюсь за своих близких. Это не игры в воздушный бой, это война.

Он помолчал, а затем сказал:

― Рэинбоу, мой вопрос может показаться странным, но… скажи, как скоро у тебя течка?

Я подозрительно посмотрела на него. ― Зачем тебе это?

― Я не хочу, чтобы ты шла со мной на эту войну.

― То есть ты хочешь отстранить меня, чтобы я не попала в бой? ― я поднялась в воздух и зависла посреди гостинной. ― Пока ты и другие будете сражаться за нашу свободу, я буду сидеть тут и качать люльку, переживая все ли с тобой в порядке?

― Дэш, так нужно, я не переживу, если с тобой что-то случиться. Я не хочу тебя потерять.

― А я не хочу сидеть тут, пока мои товарищи и ты защищаете страну. Я тоже должна сражаться, это и мой долг! А… а что, если Сомбра победит? Ты об этом подумал? Ты хочешь, чтобы наш жеребенок жил в мире, где правит злобный единорог?

Он поник еще сильнее.

― Эй! ― я спустилась и прижала его голову к своей груди. ― Мы ведь Вондерболты, наш долг ― защищать Эквестрию. Все будет хорошо, вот увидишь. Уверена, что меньше чем за полгода мы управимся с этим королем и вернемся домой и тогда… тогда мы и станем родителями. ― Я посмотрела на утреннее солнце, встающее из-за холмов, и погладила гриву своего мужа. ― А пока нам надо побороться за будущее наших детей.

“Некоторые пони рождаются, чтобы развевался флаг,
Ох, фиолетово-бело-голубой,
И когда оркестр играет приветствие начальнику,
Ох, они направляют орудия на тебя, боже

Это не я, это не я, я не сын никакого сенатора,

Это не я, это не я, я не один из везунчиков, нет”

Наш десантный корабль пролетал над верхушками деревьев, бросая на них тень. Музыка, играющая в одном из динамиков, пыталась поднять дух бойцам, находившимся внутри.

Я сидела возле иллюминатора и пускала солнечные зайчики блестящими деталями своего крыла. Рядом со мной сидели Диана и ее сестра Мод. Диана спала на плече у старшей сестры. А Лаймонстоун неподалеку о чем-то болтала с товарищами.

― Итак, девочки, мы приземляемся! ― прозвучал в рупор голос капитана.

Через пять минут мы были на земле. Мы прибыли на базу, находящуюся недалеко от Рэинбоу Фоллс, располагалась она в горах, так что добраться туда можно только на корабле или на своих крыльях. Отсюда мы должны начать контрнаступление на Кристальную Империю.

Посадочный трап опустился, и мы наконец сошли на бетонные плиты, которыми была вымощена база. Поблизости швартовались эсминцы и линкоры, мелкие десантные корабли ждали своего часа. Проходя мимо казарм, мы чувствовали себя как на экскурсии.

― Ого, неплохо сделали! ― восхитилась Диана. ― Ты посмотри на командный пункт. ― Он представлял из себя огромную вышку, усеянную антеннами, отсюда будут командовать наступлением.

― И нам как раз туда нужно! ― ответила я. Мы направились наверх.

Командный центр располагался на самом верху, из больших окон просматривалась вся долина. У зеленых экранов сидели кобылки и жеребцы в наушниках. Мы подошли к самому центру комнаты, где возле большого стола, на котором разложена карта Эквестрии с пластиковыми фигурками войск Эквестрии, стояли Спитфаер и Соарин, а также капитан пегасьих войск Флэш Сентри. Они поприветствовали нас.

― Рэинбоу Дэш! ― к столу подошел генерал Айрен Холл зеленошкурый единорог средних лет с повязкой на левом глазу. ― Рад, что вы здесь.

Я отсалютовала ему.

― А где капитан Райдер? ― спросил он меня. ― Я думал, вы прибудете вместе с ним на Пацифике.

― Мы выполняли задание, сэр! Пацифика должна прибыть с минуты на минуту.

― Вот она! ― выкрикнула Диана, показывая на юго-запад. Красно-желтый летучий корабль приближался к нам.

― Сэр, Пацифика на связи! ― сообщил один из пони-диспетчеров.

― Выводите на экран! ― приказал генерал. На одном из свободных пузатых экранов появилось черно-белое изображение мужа. Это заставило меня улыбнуться. Спустя полтора года после начала войны нас назначили на новенький крейсер “Пацифика”, вскоре Райдер стал его капитаном.

― Капитан Райдер на связи! Мы прибудем к вам через пятнадцать минут, есть свободное место для посадки?

― Для вас найдется место, капитан! ― с улыбкой сказал Айрен.

― Сэр, отряд Рэинбоу прибыл?

― Ваша женушка в целости и сохранности, ― ласково ответил генерал, поманив меня к камере.

― Привет, милый, ― я смотрела на него через экран.

― Как крыло?

― Ты уже год меня об этом спрашиваешь. Оно в полном порядке, не такое блестящее как было, но солнечные зайчики я пускать могу.

― Ты же знаешь, я переживаю за тебя… ты для меня...

― УМРИТЕ, ТВАРИ!

― Что за..? ― возмутился Райдер и обернулся, на мостике стояла земная пони в военной форме, обмотанная динамитными шашками.

― ЗА КОРОЛЯ!

После этого видеосвязь пропала.

Я кинулась к окну. И увидела, как огненный шар поглотил капитанский мостик, огонь быстро перекинулся на обшивку, и корабль начал резко терять высоту. Пегасы, находившиеся на палубе, как голуби разлетелись во все стороны.

― НЕТ, НЕТ, НЕТ! РАЙДЕР, ЕГО НАДО СПАСАТЬ! ― кричала я, уже готовая выбить окно вышки и полететь на полном ходу.

Но меня схватила Диана.

― Ты не успеешь! ― кричала она мне.

― Я должна спасти его! ― Диана держала меня изо всех сил. Она пыталась мне что-то втолковать, но я не слышала, я только смотрела, как Пацифика, наклонив нос, упала в лесу.

Я смогла вывернуться из хватки Дианы и, разбив стекло, помчалась к месту крушения. Я летела, что есть мочи, а в голове играла наша песня, которая, как тлеющая виниловая пластинка, звучала все медленнее и непонятнее.

Я смотрела на своего мужа через свадебную вуаль, я клялась любить его, быть с ним в радости и печали, пока смерть не разлучит нас. И вот я снова смотрю на него через вуаль, не свадебную белого цвета, но черную, закрывающую мое лицо, чтобы никто не мог увидеть мое горе.

Я смотрю на закрытый гроб, накрытый флагом Эквестрии, слушаю погребальную речь. А из головы не уходит наш танец, наши пробежки во время пикника, ночи Кошмаров и Согревающего Очага: все это в один миг разрушила кобылка, которой Король Сомбра промыл мозги, превратив в безвольного зомби.

Я смотрю, как двое военнослужащих сворачивают флаг Эквестрии тринадцать раз, образуя треугольник, и передают его мне.

Я смотрю, как гроб с моим любимым опускают в землю, в этот день я поменяла военную форму на траурный наряд.

Я смотрю, как смысл моей жизни закапывают в землю.

Утреннее солнце поздравило меня с новым днем через окно моей кухни, где я сидела в ночнушке и попивала кофе, читая утреннюю газету. Сегодня ровно год, как закончилась война с Кристальной Империей. В стране объявлен праздник, повсюду будут проходить фестивали и парады, а вечером прогремят салюты.

Мне бы хотелось погулять на площади, где сейчас проходят празднования, поесть корн-догов с Рэрети, кинуть мяч в мишень, чтобы парень в костюме короля Сомбры упал в бассейн с водой. Но сегодня у меня другие дела. Успею разве что на салют.

― Привет, милый, ― ласково сказала я надгробной плите моего мужа. Впервые после похорон я решила посетить его могилу.

― Ты, наверное, и не знаешь, какой сегодня день? Сегодня ровно год, как война закончилась. У меня много чего произошло за этот год: я познакомилась с той пони из бутика, она стала моей лучшей подругой. Еще Диана переехала в Понивиль, представляешь? Мне поменяли крыло на новую модель, оно очень красивое… ― я несколько минут помолчала, а затем снова продолжила. ― Я очень скучаю по тебе. Мне тебя так не хватает. Иногда я жалею, что не согласилась забеременеть, чтобы не ходить на войну. Кто знает, как бы все обернулось.

Я положила букет, который держала все это время, на плиту. И тихо пропела строчки из нашей песни.

“Это было — лучшее время в моей жизни,
Нет, я никогда не была так счастлива,
Да, я клянусь, это — правда
И этим всем я обязана тебе.”

Южный холм Понивиля был усеян множеством пони: друзья, семьи и одиночки ― все расположились на холме и возле него, чтобы увидеть салют. Я летала над толпой в поисках Рэрети. Зефирная единорожка первая заметила меня и помахала вместе со Свити Белль и Скуталу. Я приземлилась на траву рядом с ними.

― Ну как слетала? ― спросила Рэрети.

― Нормально, ― я тяжело вздохнула. ― Выговорилась.

Рэрети ласково улыбнулась.

― Начинается! ― пискнула Свити.

Разговоры стихли. Все устремили взгляды на звездное небо. Отсюда очень хорошо видно Кантерлот, стоящий на горе, небо над замком озарили огни фейерверков. Через несколько мгновений со стороны Понивиля вылетело несколько ракет. Оставляя за собой разноцветные следы: красные, белые, синие, фиолетовые, поднявшись высоко в небо, они разрывались миллионами крошечных огней.

Я посмотрела на друзей. Рэрети и Свити Белль сидели, обняв друг друга, их родители тоже сидели в обнимку.

Скуталу, сгорбившись, смотрела на салют грустными глазами. Ее отец сегодня дежурит и не сможет провести с ней этот день. А захотел бы, если бы мог?

― Иди сюда, малышка. ― Я взяла Скуталу на передние копыта, подвинула к себе и крепко обняла ее. Она прислонилась спиной к моему животу и облокотила голову на правую ногу. Я почувствовала, как слезы, капая с ее щек, стекают по моей ноге. Я не стала спрашивать ни о чем, все и так было понятно. Я лишь сильнее прижала ее к себе.

Мы все что-то потеряли на этой войне.

[1] Тэкл (позиция игрока в американском футболе)

[2]Собственно танец и песня взяты из одноименного фильма

Ты прилетаешь ко мне вместе с летним бризом

Салют закончился, и пони стали потихоньку расходиться. Скуталу все еще была в моих объятиях и вылезать из них не спешила.

― Пойдем домой, Свити, ― ласково шепнула Рэрети.

― Угу… ― Свити Белль вяло встала на ноги, потирая сонные глазки.

― Нам тоже пора, Скут, ― сказала я.

Скуталу промолчала, но поднялась и попыталась размять затекшие конечности.

― Знаешь, ты можешь поехать на мне, ― предложила я. И не дожидаясь ответа, просто взяла и посадила ее себе на спину. Она обхватила мою шею передними ногами и положила голову на загривок. Я поймала теплую улыбку Рэрети. Пока мы шли к Понивилю, Скуталу уснула.

― Вы чудесно смотритесь вместе, ― сказала Рэрети.

― Ты так считаешь? ― я посмотрела на спящую Скуталу.

― Ты похожа на ее маму. Она тоже не любила сидеть на месте и предпочитала действовать.

― Пастер рассказывал о ней. Хотелось бы мне встретить ее лично. Она воспитала прекрасную дочь.

― Наверняка она смотрит на нас оттуда и очень рада, что у ее дочери есть такая поддержка. Ты не думала..?

― Мы уже говорили об этом. Мы с Пастером слишком разные, и я все еще верна Райдеру.

На этом наш разговор был окончен, и мы продолжили путь к городу под светом луны и звезд. Ночную тишину нарушало только цоканье наших копыт. Через пять минут мы были в черте города. Я проводила Рэрети и Свити Белль до бутика, где они попрощались со мной и пошли спать. А я направилась к дому Скуталу.

Маленькая пегаска спала всю дорогу. Иногда от нее доносилось что-то вроде: “Я лечу”, “Овсяные хлопья”, “Удалить аппендицит”. Она такая милая, когда спит. Да все жеребята милые, когда не шумят!

Мы пришли к дому Скуталу, свет не горел, а дверь была заперта.

― Скуталу! Скут, у тебя есть ключи? ― В ответ кобылка лишь подергала ушами. ― Блеск! ― Я проверила, не спрятан ли ключ где-то поблизости, и, как ни странно, нашла его под дверным ковриком.

Я открыла дверь. Кажется это называется незаконное проникновение в частную собственность. Надеюсь у Пастера нет ловушки с арбалетом.

Поднявшись на второй этаж и найдя комнату Скуталу, я зашла внутрь. Обнаружить ее не составило труда, дверь, обклеенная полицейской лентой, дорожными знаками и табличкой “Злая собака”, немного выделялась на общем фоне. Селестия, ну и бардак! Я пробиралась через завалы игрушек, запасных частей для самоката и книг по анатомии пони. Добравшись до кровати, я скинула кобылку со своей спины прямо на матрас. Пегаска даже глаз не открыла, просто повернулась на другой бок и засопела.

Я укрыла ее одеялом. Пожелав спокойной ночи, я вышла из комнаты. Капец, я как будто мама. На минуту я представила на месте Скуталу Мию ― мою воображаемую дочь. Вот такая я лучшая мама на свете: укладываю свою дочь, смотрю на нее в дверной проем, тихо закрываю дверь, иду к своему мужу и…

― Миссис Дэш? ― Я обернулась и кажется даже слегка подпрыгнула. Мистер Пастер стоял возле лестницы, он подозрительно смотрел на меня и явно хотел ответов.

Так, будь спокойна, Дэш.

― Добрый вечер, мистер Пастер. Вы, наверное, задаетесь вопросом, что я тут делаю? Так вот... ― Я осторожно двинулась к лестнице. ― ...я была с Рэрети на салюте в честь дня Победы, там были Свити Белль и Скуталу. Затем мы разошлись по домам, я решила проводить Скуталу до дома, и она была уставшей, так что я усадила ее себе на спину, а Скуталу уснула у меня на спине, и мне не хотелось ее будить, поэтому я нашла коврик у вас под ключом… то есть ключ под ковриком, кстати советую перепрятать его, и вошла сюда, оставила Скуталу спать в ее комнате, и сейчас я рассказываю вам, что произошло, и иду к выходу, ― не прекращая тараторить, я прошла мимо него. ― Всего хорошего и попросите Скуталу сделать уборку у себя в комнате, ― я стала спускаться по лестнице, готовясь дать деру, как только выйду из зоны видимости.

― Миссис Дэш. ― Я замерла. ― Хотите кофе?

Мы сидели на кухне в свете тусклой лампы. Я отказалась от кофе, но попросила чаю.

― Она, наверное, злится на меня, ― сказал жеребец, наливая кипяток в кружку.

― За что?

― За то, что не пошел с ней в этот день, не сидел на том холме и не смотрел фейерверк, ― он сел за стол и взял кружку. ― Вместо меня с ней сидела чужая пони. Без обид.

― Без обид. Ну… мне она ничего не сказала, ― я задумчиво подула на чай, чтобы охладить его. ― Только плакала.

― Плакала? Почему?

― Кто знает, я не спрашивала, просто дала ей выплакаться. Мне кажется… в тот момент она думала о маме.

― Вы так считаете?

― Я так знаю. Потому что я точно также смотрела, как небо освещают миллионы разноцветных огней, и думала о своем покойном муже.

Мы замолчали. Часы на стене тиканьем, словно молотом, отбивали секунды нашего молчания.

― Я, наверное, должен вас поблагодарить за то, что присмотрели за моей дочерью.

― Вы не попытались вызвать полицию и налили мне потрясный чай, думаю, это может сойти за благодарность, ― я улыбнулась.

― С тех пор как вы появились в городе, она всегда старается равняться на вас. Говорит: “Рэинбоу Дэш так бы не поступила”, “Рэинбоу Дэш делает так”. Несмотря на мои замечания и упреки, она все равно тянется к вам.

― Что поделать, я довольно притягательная пони, ― хихикнула я. ― Но не думайте, я не поддерживаю такое нездоровое увлечение мной. Вспомните хотя бы тот случай на площади с хиппи и милитаристами. Я тогда очень переживала за нее, не хочется быть дурным примером для жеребенка.

Я приложила губы к кружке и позволила теплому напитку наполнить меня.

― Из-за этой работы я очень редко вижусь с дочерью и не могу всегда за ней уследить. Часто она предоставлена сама себе. Не могли бы вы…

― Стать кем-то наподобие няни?

― Не совсем, скорее присмотреть за ней. Вы немного более свободны, чем я, ― с усмешкой сказал он. ― А она доверяет вам и прислушивается.

― Не боитесь, что я, как ее мать, буду учить ее свободолюбию, целеустремленности и вообще вразрез тому, что вы хотите для нее.

― Не думаю, вы показали себя слишком взрослой и умной, чтобы пытаться настроить дочь против собственного отца.

― Верно подмечено, ― вздохнула я. Моя кружка уже опустела. ― Скажите, после всего, что было между нами, почему вы предложили мне выпить кофе?

Он отвел взгляд от меня и стал крутить кружку в копытах. ― Недавно к нам поступил пациент… который не хотел оставаться один. Он потерял всех: семью, близких, вообще всех. Сейчас он буквально живет в больнице, проходит мучительную химиотерапию… но понимает, что ему остались считанные дни. Сегодня он плакал, осознавая, что уйдет из этого мира в полном одиночестве, так и не расскажет той кобылке из продуктового о своих чувствах, что никогда не съездит в Ванхувер.

― И что вы сделали? Поговорили с ним, составили ему компанию, попытались стать для него другом?

― Моя смена закончилась, и я пошел домой, ― сухо ответил он. ― Последнее, что он мне сказал: “До завтра, док”.

― Я чувствую себя бессильным. Я врач, наша работа ― лечить, но как можно вылечить пациента, который уже сам себя похоронил? В общем мне нужно было кому-то выговориться и, удивительно, в полпервого ночи вы стоите у порога комнаты моей дочери.

― Если вы хотите знать мое мнение..? Станьте вашему пациенту другом. Найдите общие интересы, поговорите о любимой хуфбольной команде, расскажите какой-нибудь дикий случай из медучилища… протащите в палату банку сидра. Знаю, что против правил, но даже смертникам давали поесть перед казнью.

Я зевнула.

― Знаете, время позднее, я пойду домой.

― Что вы! Там так темно, останьтесь у меня, ― сказал Пастер.

― Нет, спасибо, я лучше...

― Я буду ужасным хозяином, если позволю вам уйти так поздно, оставайтесь.

― Ммм… ну ладно.

Пастер постелил мне на диване в гостиной, я легла и укрылась одеялом.

― Спокойной ночи, ― сказал он мне, выключил лампу и поднялся наверх.

― Спокойной ночи.

Первое, что я увидела, когда проснулась ― два фиолетовых глаза. Скуталу сидела напротив меня и выглядела очень счастливой.

― Доброе утро, Рэинбоу Дэш! ― радостно приветствовала Скуталу, виляя хвостом.

― А? ― я медленно поднялась. Солнечный свет пробивался через окна гостиной, воздух был наполнен ароматом блинчиков.

― Вы уже проснулись? ― уточнил Пастер откуда-то с кухни. ― Скут, иди за стол.

Кобылка сползла с кресла и поскакала в направлении еды.

― И вы тоже присаживайтесь, миссис Дэш, ― Пастер показался в дверном проеме и одобрительно кивнул мне.

Я лениво поднялась с дивана и направилась к столу.

― Кофе? ― жеребец держал колбу от кофе-машины.

― Да, ― с улыбкой сказала я. И жеребец налил мне бодрящий напиток.

― Как спалось? ― поинтересовался он.

― Конечно это не кровать из облаков. Но выспалась я хорошо, спасибо, что разрешили переночевать. ― Я положила пару блинчиков себе на тарелку. ― Ммм… пахнет чудесно.

― Еще раз спасибо, ― сказала я Пастеру, стоя у входной двери.

― Всегда пожалуйста, ― ответил он.

― Попробуйте сделать то, что я вам посоветовала. Иногда хорошая поддержка лучше всяких лекарств.

― Обязательно.

― Ну, всего доброго. ― Мы кивнули друг другу, и он закрыл дверь. Повернувшись, я увидела Дейзи, которая стояла на крыльце своего дома и уставилась на меня.

― Доброе утро, Дейзи!

Я отправилась на работу. Я решила не лететь, а пройтись пешочком, погодка была просто чудесной. Ну естественно, ведь это я ее организовала.

― РЭИНБОУ!

Ко мне навстречу бежала Рэрети. Она была в банном халате, одна часть гривы растрепана, другая в бигудях, на левом глазу не хватало накладной ресницы. Но, несмотря на такой вид, выглядела она счастливой.

― Так ты все таки решилась?!

― Решилась на что? ― спросила я.

― Да брось, мне только что позвонила Дэйзи. Сказала, что видела тебя, выходящую из дома Пастера. Значит ты все-таки решила начать все по-новой?

― Что? Нет! Я не спала с ним! ― резко ответила я. ― Просто когда я занесла Скуталу в дом, он меня увидел и предложил кофе.

― Ууу…

― Реально кофе! Без подтекста! Ну мы поговорили, и он предложил мне заночевать у них, так как было поздно. Ничего не было.

― Но он же тебя оставил дома, думаю, он был готов к твоим действиям.

― Рэрети, он меня не интересует в этом плане.

― Ну как скажешь, ― глупо ухмыльнулась Рэрети. Я приложила копыто к лицу.

― Знаешь, мне надо на работу. Давай поговорим потом.

― Хорошо. Мне, кстати, звонила Флаттершай, она приглашает нас к себе вечером на чай, ты придешь?

― Конечно! Ладно, давай до вечера. И на заметку, твои подруги ― ужасные сплетницы. Наверное уже полгорода думает, что мы с Пастером переспали.

― И даже мысли не было?

― В последний раз повторяю, я не думала о Пастере никак: ни в качестве любовника или будущего мужа, ни в качестве раба. И откуда у тебя такая уверенность, что я предпочитаю роль госпожи?

Мы подошли к дому Флаттершай, и Рэрити нажала на дверной звонок. Никто не открыл, тогда нажала я. Через пять минут дверь все-таки открылась, и нас встретили Флаттершай и доктор Фауна, у обеих наблюдались одышка и взъерошенные гривы.

― Привет, девочки, ― сказала Флаттершай.

― Привет, ― осторожно ответила я.

― У вас все хорошо? ― спросила Рэрети.

Они посмотрели друг на друга, а затем на нас.

― Нет, все нормально, просто… ― Флаттершай запнулась.

― Мы пытались покормить больную белку, ― продолжила Фауна.

― Да! И она была очень непослушной, ― дополнила Флаттершай.

― Все время ерзала и дергала ногами.

― А потом не хотела есть желудь.

― А затем она убежала.

― В окно.

Кобылки замолчали, а Флаттершай сдула локон гривы, который свалился ей на лицо.

― Вы нас на чай приглашали, или мы не вовремя? ― спросила я.

― Что? Нет-нет, конечно мы вас ждали, проходите, ― Флаттершай махнула крылом.

Мы с Рэрети переглянулись и вошли.

Нас усадили на диванчик, через пять минут из кухни вышла Флаттершай с подносом на спине с кружками и сладостями. Фауна вынесла чайник с заваренным чаем. Затем они придвинули кресла и сели напротив нас.

― Я так рада, что мы нашли время для наших чайных посиделок, ― сказала Флаттершай.

― Да, просто посидеть, поболтать, выпить чаю. Какие чудесные печеньки в виде животных, ― я взяла одну, похожую на жирафа, и откусила ей голову. ― Мм… чувствую себя хищником.

― Это Фауна готовила, ― пояснила Флаттершай.

― Но я бы не смогла приготовить такие чудесные печеньки, не будь у меня такой прекрасной помощницы, ― сказала Фауна, погладив копыто Флаттершай. Щечки желтой пегаски порозовели, но она не отвела взгляда от Фауны.

― А как вы познакомились? ― спросила Рэрети.

― Кто расскажет, ты или я? ― уточнила земная пони.

― Давай ты, ты чудесно рассказываешь истории, ― ответила Флаттершай.

Ветеринар прочистила горло. ― Я работала у себя в клинике, когда ко мне зашла одна застенчивая пегаска, которая принесла пораненного кролика. Затем на протяжении месяца эта пегаска регулярно заходила ко мне и приносила этого кролика, у которого что-то застряло в зубах, выступило странное пятно, похожее на клеща, открылся страшный кашель и так далее. А потом она пришла уже без своего кролика и дала мне открытку, в которой было предложение сходить с ней на пикник.

― При полной луне, ― добавила Флаттершай.

― И это было чудесно, ― ласково сказала Фауна.

Мы с Рэрети переглянулись.

― Ну а мы познакомились, когда я решила помочь отодрать доски от бутика Рэрети.

― А Рэинбоу и Пастер перешли на новую ступень отношений.

― Правда? Как мило, ― сказала Флаттершай. ― Я очень рада, что ты отважилась на такое. Уверена, ты станешь для Скуталу прекрасной мамой.

― Эй-эй… я не уверена, что наши отношения к чему-то приведут. Как бы мне не симпатизировала Скуталу, я не могу отважиться на такой шаг. Поверьте, я пыталась, когда была в Мэинхеттане.

― И несмотря на это, сегодня утром ты выходишь из его дома, ― поддела меня единорожка.

― Не может быть?! ― воскликнула Флаттершай.

― Он просто предложил мне переночевать, ― заныла я.

― Он предложил, ты не отказалась, я думаю, это что-то значит.

― Эх… ладно, думайте, что хотите, я переубеждать не стану.

― Хорошо, не будем об этом, ― примирительно сказала Флаттершай.

Внезапно с кухни раздался звон разбившегося стекла.

― Что это?! ― пискнула Флаттершай.

― Всем спокойно, я посмотрю, ― сказала я и, перелетев через столик, направилась к кухне. Окно возле раковины было разбито, и на полу, среди стеклянных обломков, лежал камень с прикрепленной к нему запиской с коротким словом: “Шлюха”.

― Хм, ― офицер полиции чесал подбородок, склонившись над камнем.

Флаттершай, прикрыв лицо копытами, сидела в гостинной на софе, а Фауна утешала ее, лаская гриву. Рэрети стояла у окна и смотрела в сторону Вечнодикого леса. Я перекрывала собой дверной проем и наблюдала за действиями офицера полиции.

Наконец офицер вышел из кухни.

― Ну, короче, я заберу его как улику. Попытаемся что-нибудь выяснить. Мисс Флаттершай, есть ли у вас какие-нибудь враги? Кому вы могли насолить? Знаете ли вы, кого-то, кто бы хотел вам зла?

― Я? ― Флаттершай поразилась таким вопросам. Ее глаза затуманились, пока она мысленно просматривала невидимые досье на каждого пони, которого знает. ― Я даже не могу представить, кого я могла так сильно разозлить, чтобы со мной так поступили. Разве что… Миринда.

― Это..?

― Это кобылка, с которой год назад мы должны были пожениться, но наши жизненные дороги разошлись. Ее нет в городе.

― Нужно рассмотреть все варианты, ― сказал офицер. ― Ладно, я пойду. Камень беру с собой. Ваш дом застрахован на этот случай?

Флаттершай утвердительно кивнула.

― Вот и славно. Всего хорошего, если увидете что-то подозрительное ― тут же звоните. ― Офицер ушел и остались только мы.

Флаттершай обняла себя передними копытами. ― Мне страшно, девочки, ― дрожащим голосом сказала она.

― Не переживай, я буду с тобой, ― Фауна обняла Флаттершай, и та зарылась лицом в ее грудку.

Убедившись, что с Флаттершай все хорошо и что никто не сидит в засаде возле ее дома, мы с Рэрети пошли домой.

― Я волнуюсь за Флаттрешай, ― обеспокоенно сказала я.

― С ней все будет в порядке, ― ответила Рэрети. ― Она не одна, а тот, кто кидается камнями в окно и боится показать свое лицо, слишком труслив, чтобы вот так просто напасть.

― Да… хех… слушай, а мы с тобой поменялись местами, ― весело сказала я.

― Это как?

― Ну я тут вся такая: “О нет! Флаттершай в беде! Что же делать?” А ты: “Не дрейфь, Рэинбоу!”

― Оу… Ха-ха.

Сегодня я повела Скуталу в кафе, где мы заказали молочные коктейли. Я решила поспрашивать Скуталу, что ей нравится и что ее беспокоит. Раз уж я подрядилась помочь в воспитании кобылки, мне надо знать о ней все. Мы взяли бокалы и сели за свободный столик. И я начала разговор.

― Ну ты как, рада, что отец разрешил тебе тусить со мной?

― Угу. Это так здорово, что вы наконец поладили, ― отвечала Скуталу.

― Так… чем вы со Свити Белль занимаетесь?

― Мы ищем свои кьютимарки. Мы пытаемся перепробовать как можно больше занятий, чтобы наконец получить свой знак отличия! ― гордо заявила Скуталу.

― Хороший подход, ― одобрила я. ― Уверена, так вы быстро найдете свой талант. Все его находят рано или поздно. Я еще не видела пони, у которого не было кьютимарки.

― А вдруг я буду первой пони, у которой не будет кьютимарки?

― Тогда за это ты и получишь свою кьютимарку.

Мы засмеялись.

Я обратила внимание на ее крылья.

― Слушай. Может мне не следует спрашивать, но...

Скуталу перебила меня.

― Ты хочешь поговорить о моих полетах?

― Я просто хочу узнать, каков твой прогресс в этой области.

Маленький пегас отвел от меня взгляд.

― Может мы не будем говорить об этом? ― грустно спросила она.

Видимо это болезненная для нее тема, в ее возрасте все пегасы летают, а она, насколько я помню, прикована к земле.

Я кивнула.

― Ну а чем ты еще любишь заниматься? Или хотела бы заниматься?

― Я… мама обещала сводить меня в поход, когда вернется с войны, ― она снова поникла. ― Обещала…

― Поход значит? Хм… где-то у меня была палатка, ― я наморщила лоб.

― То есть?

― Я поговорю с твоим отцом, надеюсь он будет не против… наверное.

Он был не против. Конечно Пастер отнесся к этому со свойственным ему скепсисом, но я сказала, что кобылке будет интересно провести пару дней вдали от цивилизации, спать в палатке и готовить еду на костре, и он согласился. Я предложила Рэрети и Свити Белль отправиться с нами, но Рэр сказала, что они с сестрой и родителями едут в Троттинтем.

Выходит будем только мы. Я собрала нужные вещи и в пятницу утром вылетела к дому Пастера забирать Скуталу. Они оба ждали меня у входа. Кобылка выглядела полностью подготовленной: походный ранец, встопорщенные перышки и сияющая мордашка.

― Готова? ― спросила я.

― Я была рождена готовой! ― был ответ.

― Ну вот и славно, ― я приобняла ее крылом. ― Не волнуйтесь, все будет хорошо.

― Постарайтесь только не влипнуть в неприятности, ― вздохнул Пастер.

― Ничего не обещаю, ― рассмеялась я, и мы отправились к радужным водопадам.

К вечеру мы добрались до первой остановки. Скуталу была молодцом: она слушала и делала все, что я ей скажу, помогла мне собрать хворост для костра, поставить палатку. И вот уже мы с ней сидим на бревне у трескучего костра, жарим пастилу и смотрим, как танцуют угольки в ночи.

― Смотри чтобы твоя пастила не сгорела, ― предупредила я.

― Я стараюсь, ― ответила Скуталу, которая не спускала глаз со своего лакомства. ― Кажется готово! ― Она поднесла белую тягучую массу ко рту и замычала от удовольствия.

― Вкусно? ― Пегаска кивнула. ― Мои родители водили меня в подобные походы, ― я вздохнула. ― Хорошее было время.

― Твои родители сильно любили тебя?

― И сейчас любят, даже слишком. Они живут в Клаудсдейле. Не было и дня, чтобы они мне не позвонили и не спросили, как дела и не спасла ли я Понивиль в очередной раз.

― А я вот не знаю, любит ли меня мой папа.

― Любит конечно, ― быстро нашлась я.

― Если бы любил, не делал бы то, что делает, ― угрюмо сказала Скуталу. ― Не заставлял бы меня сидеть с этими глупыми учебниками по анатомии. С ним я чувствую себя как птица в клетке. Когда мама была жива, он был другим. Я даже удивлена, что он все же разрешил тебе общаться со мной.

― Я понимаю, что он для тебя выглядит как тиран, но и ты пойми, он боится за тебя и пытается обеспечить тебе будущее. ― Я говорила это и сама ловила себя на том, что точно также говорила Пастеру, когда мы были в более натянутых отношениях.

Скуталу молчала, она наколола еще одну пастилу на палку и поднесла ее к огню.

― Миссис Дэш.

― Да.

― Вы хотели стать мамой?

― Да.

― Кого бы хотели больше, кобылку или жеребчика?

― Не знаю. Наверное, как вышло бы…

― Будь я мамой, я бы хотела кобылку, и я разрешала бы ей все-все на свете, ― заявила Скуталу.

Я засмеялась.

― У тебя еще все впереди, ― я нежно обняла ее крылом, левым крылом.

― Я была бы как моя мама, ― продолжила она. ― Я буду как она.

― Я думаю… это хорошая цель в жизни… О, смотри, падающая звезда!

Мы смотрели на сгорающий в атмосфере метеор.

― Загадала? ― спросила я.

― Да, ― ответила Скуталу.

― Значит оно сбудется...

Надеюсь, в твоих снах найдётся место для меня

― ВУ-ХУ! Я лечу! ― радостно кричала Скуталу, проносясь над бескрайними пейзажами Эквестрии и нашего мира. Хех! Малышка еще не знает, какой он большой.

― Готова поспорить, ты еще никогда так высоко не поднималась, ― с коварной улыбкой сказала я.

― Еще бы, ― Скуталу жмурилась, подставляя лицо встречному ветру. ― Мама никогда не поднимала меня так высоко, а папа… ну сама знаешь.

Я одобрительно кивнула. ― Давай приземлимся вот на этом облаке.

― Давай.

Мы подлетели к большому пышному облаку и, сделав несколько кругов, спикировали на него. Я выпустила Скуталу из своих копыт, и она аккуратно ступила на облако.

― Хотела бы я летать сама, ― сказала Скуталу с нотками грусти. Однако она быстро улетучилась, и кобылка стала ходить по облаку, любуясь видами с разных сторон. Больше всего ей приглянулся восток. ― Как думаешь, что там?

― Ты про что? ― лениво переспросила я.

― Ну там, за горами Грифонстоуна, кто там живет?

― Об этом никто не знает. Жители Эквестрии осели на этом континенте, и им тут хорошо. Пони не рвутся куда-то исследовать, когда у них под боком еще не все пещеры обнаружены. Мы даже не знаем, как живут пони на нашей исторической родине.

― Исторической родине? ― Скуталу любопытно посмотрела на меня.

― Ты ведь помнишь историю, которую рассказывают на Вечер Согревающего Очага?

― Конечно, ― гордо ответила Скуталу.

― Вот с тех пор никто не знает, как живут те, кто остался.

― А почему никто туда не отправился?

― Не знаю. Может менталитет у нас такой. Большинство пони никогда не интересовала жизнь за горизонтом.

― Тут нужна Дэринг Ду! Вот она бы точно отправилась исследовать затерянные земли.

― Дэринг Кто?

― Деринг Ду! Это серия книг такая. Моя любимая ― “Дэринг Ду и Сапфировая Статуэтка”. Она смелая, умная, всегда ищет приключения и опасности, она как ты! Она такая: “КИЯ!” ― маленькая пегаска принялась скакать на облаке и изображать приемы неизвестных боевых искусств, но потом не удержалась и плюхнулась на облако.

Я засмеялась. ― Верю на слово. Знаешь, когда я была подростком, то хотела отправиться путешествовать, на восток прямо к восходящему солнцу, узнать, что там за горами, прямо как ты… кто знает, может быть ты отправишься, раз уж мне не довелось. Ладно, полетели назад, а то твой отец, наверное, уже переживает.

Перед тем, как подхватить Скуталу и помчаться вниз, я украдкой посмотрела на восток.

Пастер ждал нас в парке. Мы решили провести выходные вместе и поэтому отправились на пикник. Сначала думали поехать в Филлидельфию и посетить тамошний луна-парк, но посчитали это слишком спонтанным решением и постановили отложить поездку, а пока просто покушать бутерброды с нарциссами в парке Понивиля. Нарциссы как раз упали в цене за этот год, да и парк стал гораздо зеленее.

Мы приземлились возле нашего клетчатого покрывала.

― Папа! ― радостно воскликнула Скуталу и побежала к отцу.

― Как полетала? ― спросил он ее, крепко обнимая.

― Это было потрясно! Рэинбоу Дэш подняла меня так высоко, что я видела всю округу! ― малышка вырвалась из объятий отца и стала возбужденно бегать вокруг размахивая крыльями.

― Думаю, после такого тебе не мешало бы поесть, ― предложил Пастер.

Кобылка с разгону приземлилась на покрывало. Жеребец открыл корзинку для пикника, достал оттуда бутерброд и протянул пегаске. Скуталу разинула рот пошире, чтобы отхватить как можно большой кусок, но тут она замерла, и сэндвич выпал из ее копыт.

― Скуталу, что ты такая рассеянная? ― упрекнул ее отец.

― Там большая фиолетовая ящерица, ― пробормотала Скуталу.

― Что? ― я посмотрела в ту сторону. Действительно, возле дорожки, около декоративного прямоугольного куста на задних лапах стояла фиолетовая рептилия размером с собаку с зеленым гребнем. Я на всякий случай протерла глаза. ― Это дракон, ― удивилась я.

― Что он тут делает? ― спросил Пастер.

― Не знаю.

Мы продолжали смотреть на дракончика, он стоял на месте, жестикулировал своими передними конечностями и что-то говорил. Может он с кем-то обсуждает последний провальный фильм о кобылах-амазонках из глубокого космоса? Этому должно быть научное объяснение, сомневаюсь, что его привлекло снижение цен на цветы в магазинах.

Затем он сделал два шага назад, и я увидела, с кем он говорил. Из-за куста выглянула Твайлайт Спаркл. Лиловая единорожка с повязкой на глазу и шрамом. И она говорила с драконом.

― О, а вот ее я знаю, ― сказала я. ― Это моя знакомая, ― я взмыла в воздух и полетела к ней.

― ...говорю же, я не знаю… ― услышала я обрывок их беседы.

― Твайлайт, привет! Какими судьбами!? ― радостно начала я.

Единорожка заметила меня, узнала и улыбнулась. ― Рэинбоу Дэш.

Я приземлилась рядом с единорожкой, и мы обнялись.

― Ты ее знаешь? ― подозрительно спросил дракончик, показывая на меня одним из своих… когтей?

― Да, ее зовут Рэинбоу Дэш, мы познакомились на свадьбе Эплов. Рэинбоу Дэш, это Спайк ― мой… ассистент.

― Ассистент номер один между прочим, ― гордо сказал дракончик. ― Хотя по документам я числюсь как ее приемный ребенок.

― Что!? ― я вылупила глаза на Твайлайт.

― У матерей одиночек очень большие пособия, а я не хотела нуждаться в карманных деньгах родителей, ― буркнула та. ― Слушай, а в Понивиле принято так пялиться на незнакомцев?

― Что? ― я обернулась. Пастер и Скуталу все еще сверлили нас взглядами, я помахала им. ― Это мои друзья. Сама понимаешь, не каждое утро фиолетовые драконы по общественным паркам ходят. Пойдем познакомлю.

Я повела парочку к нашему покрывалу. Пастер и Скуталу заметили, что мы приближаемся. Жеребец, стараясь не совершать резких движений, встал чуть-чуть вперед и заслонил дочь своим телом.

― Мистер Пастер, Скуталу. Это мои друзья, Твайлайт и ее ассистент ― детеныш дракона Спайк. Твайлайт, Спайк, это мистер Пастер и его дочь ― Скуталу.

― Очень приятно познакомиться с вами, ― Твайлайт осторожно протянула копыто жеребцу.

― Взаимно, ― также осторожно ответил Пастер.

Скуталу, напротив, подбежала к дракончику, глаза ее горели.

― Ты и вправду настоящий дракон?!

Спайку стало как-то неловко. ― Эм… ну да.

― Потрясно! Ты умеешь летать? ― она посмотрела на его спину. ― Вопрос снят, а дышать огнем?

― Да могу.

― Круто! Поджарь мой сэндвич! ― Скуталу стала тыкать едой ему в морду.

― Скуталу! Где твои манеры, ― возмутился отец.

― Все в порядке, ― сказал дракончик. Он взял сэндвич и, набрав в легкие воздуха, обдал его изумрудным пламенем, поджарив до хрустящей корочки, как тостер.

― Круто! ― пискнула Скуталу.

― Вы тоже ветеран войны, мисс Спаркл? ― спросил ее Пастер.

― Да, побывала на фронте, ― призналась Твайлайт. ― А вы…

― Я врач, войну провел в госпитале.

― О, так вы доктор, ― она поправила локон волос, который упал на ее уцелевший глаз. Они разговорились.

Твайлайт в Понивиле не просто так. Селестия отправила ее сюда с важным заданием, правда о деталях единорожка умолчала. Видимо секретное, однако учитывая, что от нее требуется переехать сюда и просто жить, я подозреваю, что Селестия так отправила ее в отставку.

В любом случае у Твайлайт не оставалось другого выбора, кроме как подчиниться. Ей позволено покидать город, путешествовать и навещать семью, также в качестве бонуса ее поселят в библиотеке. Работать библиотекарем было ее мечтой. Правда Твайлайт не знала, где находится наша библиотека “Золотой Дуб”. Возможно она просто проигнорировала большое дерево в центре Понивиля или подумала, что жители Понивиля так разыгрывают ее. Как бы то ни было, она была совершенно поражена, когда увидела гигантское дерево с дверцей и окошками. Ну а потом поражена была я, когда внутри нас встретили жители Понивиля во главе с Дианой.

― Добро пожаловать в Понивиль! ― выкрикнула розовая пони.

― ГАХ! ― Твайлайт отскочила от входа.

Диана решила зародить в Понивиле новую традицию, а именно встречать всех новоприбывших. Она приметила Твайлайт, когда та, в компании двух стражников, приземлилась в городе, и тут же побежала созывать народ для встречи новенькой.

Твайлайт была, прямо скажем, не в восторге от такого приема. Она еще на свадьбе дала понять, что не любит большие скопления пони, особенно, когда все внимание сосредоточено на ней.

С натянутой улыбкой она переступила порог.

― Привет, меня зовут Диана Пай, и я организовала эту вечеринку для тебя!

― Вау. Надо же, целая вечеринка для меня, ― кисло сказала виновница торжества. ― Спасибо! Меня зовут Твайлайт Спаркл. Это мой помощник Спайк, ― Твайлайт махнула хвостом в сторону дракончика, который был более доволен теплым приемом населения, чем его… мачеха.

― Ну что, давайте веселиться! ― крикнула Диана, и заиграла музыка.

― Я все хотела спросить, как дракончик попал к тебе? ― поинтересовалась я.

Мы с Твайлайт и Диана сели за столик. Спайк остался с толпой пони, которые жаждали общения с новым существом, и был совсем не против. Особенно он разговорился с нашей местной учительницей мисс Черели.

― Мне передали его в школе для одаренных единорогов. Когда я поступила… со второго раза, Принцесса Селестия повела нас в живой уголок при школе.

― И там была умирающая дракониха, которая увидела в тебе избранную и передала тебе свое дитя, и еще драконьи силы, и теперь ты можешь отращивать себе кожаные крылья, и покрываться чешуей, и пускать пламя изо рта? ― выпалила Диана.

Мы очумело посмотрели на нее, но получили в ответ лишь невинные голубые глаза и скромную улыбку.

― Пфф… ― Твайлайт не выдержала и засмеялась. ― Нет конечно! Хотя идея неплохая, может получится хорошая книга.

― Если хочешь воспользоваться ей ― не стесняйся.

― Не отходим от темы, ― сказала я. ― Ты рассказывала, как у тебя оказался дракон.

― А ну да… в инкубаторе было яйцо, оно сутками напролет лежало под магическими лампами. Я узнала это яйцо сразу, ведь это было моим первым тестовым заданием. Чем вообще думали экзаменаторы, давая жеребенку с пустым боком яйцо дракона, ― злобно пробурчала она, но затем, встряхнув головой, продолжила. ― В общем я рассказала Принцессе о своей неудаче, и она предложила мне попробовать еще раз. Поначалу я разнервничалась, но она меня поддержала. И я смогла! Из яйца выбрался маленький дракончик, и мне позволили оставить его себе, ― Твайлайт посмотрела на Спайка, который о чем-то болтал с Черели. ― И я рада, что он появился в моей жизни.

Было глубоко за полночь, когда пони разошлись по домам. Мы с Дианой остались, чтобы помочь убрать бардак после вечеринки.

― Ну вот похоже и все, ― сказала Диана, завязав последний мусорный мешок. Мы стояли у порога библиотеки и собирались уходить.

― Спасибо за теплый прием, ― кивнула Твайлайт. ― Но, ― она подошла поближе к Диане, ― в следующий раз не надо звать столько народа и устраивать празднование в библиотеке.

― Окей. Заметано, ― отозвалась та.

― Ладно, спокойной ночи, ― попрощалась Твайлайт. ― Спайк уже завалился спать. Как ни крути, он еще детеныш, ― она улыбнулась.

― Ничего страшного, ― ответила я. ― Спокойной ночи. ― Мы с Дианой пошли по ночному Понивилю.

― Фух! Как я устала, сейчас бы прилететь домой и завалиться спать, ― жаловалась я.

― Да, это точно. А мне еще завтра ехать домой на ферму.

― Будешь играть с племянниками и племянницами?

― Еще бы! Тетя Диана никогда не упустит возможности поиграть с малышами.

― Хех! Ладно, полечу, передавай привет Мод и Лаймонстоун.

― Обязательно!

Я взмахнула крыльями и, взмыв в небо, полетела к себе домой.

Дома единственным живым существом, которое радо меня видеть, была моя черепаха. Она неторопливо шла ко мне навстречу по коридору.

― Ну привет, друг, скучал по мне?

Черепаха медленно натянула улыбку. Мне стало куда легче жить, когда тут появился Танк, больше не чувствуешь себя одинокой в этом огромном облачном особняке.

― Ты, наверное, голоден? ― подхватив его, я потащилась на кухню и насыпала листья салата. ― Держи, а мне пора на боковую. ― Я оставила своего питомца с лакомством, а сама поднялась наверх. Оплоснувшись в душе и нацепив ночнушку, я залезла под одеяло и отдалась объятиям сна.

Мы ехали в карете. Под “мы” я имею в виду себя, Рэрети, Флаттершай, Диану, Твайлайт и Эпплджек. Все мы были наряжены в платья, прекрасные волшебные, непохожие друг на друга. Рэрети в пышном бордовом, словно готовилась танцевать с принцем. Твайлайт как будто разрезала ночное небо на лоскуты и нарядилась в них. Диана, похоже, разорила кондитерскую фабрику, Флаттершай была самой матерью природой, ну а Эпплджек щеголяла в стиле кантри. Себя я не видела.

― Я не могу дождаться приезда в Кантерлот! ― верещала Рэрети. ― Жду не дождусь встречи с принцем. А ты, Рэинбоу, наверное уже в предвкушении знакомства с Вондерболтами? ― она обратилась ко мне.

― Еще бы. Я тебе зуб даю, Рэрети, как только они меня увидят, то сразу же будут упрашивать меня вступить. А ты, Пинки, готова к самой лучшей вечеринке? ― Кто такая Пинки?

― ТЫ ЕЩЕ СПРАШИВАЕШЬ?! ― Почему я зову Диану Пинки? И почему у нее грива как сахарная вата? ― Я была рождена готовой к этому вечеру! Уж поверь мне, пони Кантерлота еще так не отрывались!

Карета остановилась, и мы вышли наружу. Мы оказались возле Кантелотского замка, ко входу стекались расфранченные пони. Мы приехали на Гала?

― Девочки, вы можете в это поверить!? Мы наконец-то тут, ― сказала Твайлайт.

И мы начали петь. Какого хрена тут происходит?!

Я наконец-то смогла увидеть себя. В уборной из зеркала на меня смотрела другая я. Другая я была молодой, куда моложе чем сейчас. На шерсти ни следа шрамов, и мое крыло ― настоящее крыло, не протез. Одета я была, как в легендах о древних пегасах, золотые туфельки на ногах, радужное платье с облаком, пришитым к краю. Все это держали виноградины на моей груди, а на голове красовалась корона из оливковых веток.

Закончив любоваться собой, я вышла из уборной и направилась искать кого-то. Эти кто-то явно были Вондерболтами, я же хочу их встретить, я так в песне пела. Все пони вокруг ходили в старомодных нарядах, словно из довоенного Кантерлота.

― Мой пирог! ― Я узнала голос Соарина. Я увидела, как мой друг стоял в оцепенении и смотрел, как его драгоценный пирог летит к своей неминуемой гибели. Ястребом метнувшись вперед, я поймала пирог и протянула его своему боевому товарищу. Он посмотрел на меня. ― Ты спасла мой пирог… спасибо, ― он взял его и понес есть.

― Эй! ― ко мне подбежала Спитфаер. ― Ты та пони, что спасла нас на конкурсе юных летчиков в Клаудсдейле.

Спасла? Конкурс юных летчиков?

― Да, это я, меня зовут Рэинбоу Дэш, ― произнесли мои губы.

Она пригласила меня в вип-зону, и я гордо погарцевала по ковровой дорожке.

На следующее утро я полетела к Рэрети и поведала о своем сне. Когда я стала описывать наряды, она протянула мне бумагу и грифель и попросила нарисовать. К сожалению с рисованием у меня с детства не задалось, и взамен единорожка стребовала с меня подробное описание платьев.

― И я хотела познакомиться с принцем Блюбладом?

Я кивнула в знак согласия.

― Я просто пытаюсь вспомнить, когда я тебе об этом рассказывала, ― она села на кушетку. ― Я же говорила тебе, что где-то лет пять назад была жутко влюблена в Принца Блюблада? Прям до одержимости.

Я помотала головой. ― Не говорила, и как прошла твоя одержимость?

― Я пробралась на светский раут и воочию увидела, как он относится к своим спутницам.

― В моем сне на тебя упал торт Эплджек, потому что принц использовал тебя как живой щит. А потом мы все убегали из дворца, и ты потеряла хрустальную туфельку, а Диана сказала, что по ней тебя найдет твой принц. Тогда ты разбила ее.

Рэрети засмеялась. ― Все это очень странно, но не бери в голову, это же просто сон.

― Ну да, ты права, ― сказала я.

Рэрети рассматривала рисунки, которые нарисовала после моих рассказов. ― Я попробую сшить пару таких, особенно постараюсь сделать твое, ― наконец объявила она. ― Ты слышала последние новости?

― Какие?

― Один из Эпловских заводов по производству консервов сгорел вместе со складом.

― Кошмар! Кто-нибудь пострадал?

― Только гордость семьи Эплов. Очень вероятно, что это поджог? Кто-то хочет насолить Эплам. Им и так этот год нелегко дался: забастовки, корпоративный шпионаж. В конце войны они владели тридцатью процентами рынка, сейчас потеряли восемь.

― Думаешь Флим и Флэм к этому причастны?

― Все возможно, ― пожала плечами Рэрети. ― Кстати, как там Твайлайт? Я слышала она приехала в Понивиль, Диана звала меня на вечеринку, но я была занята.

― Да, она, кстати, не одна.

― Ммм... Это некий красивый стражник? Может быть ее симпатичный незамужний кузен?

― Нет, это дракон.

― Дракон?! ― Рэрети побледнела.

― Не волнуйся, это малыш. Но ловелас тот еще, вчера наша местная учительница только и крутилась вокруг него.

― Я знала, что она засматривается на маленьких...

Попрощавшись с Рэрети, я решила проведать, как поживают Твайлайт и Спайк в своем новом жилище. Дверь мне открыл Спайк, он стоял в сиреневом переднике с кружкой кофе. Жаль, что Рэрети не пошла со мной, она бы захотела сшить сотни передников для этого красавчика.

― Доброе утро, Рэинбоу! ― донеслось из глубины библиотеки. ― Я не знаю, кто жил тут до меня, но он был конченым неряхой! Книги в ужасном состоянии! Ты посмотри на это! ― из огромной кучи книг, сваленных как попало на полу, вылетела одна. ― Будь я принцессой, то законом бы обязала платить штраф за то, что загибают страницы! ― Книга была подвергнута обработке с помощью щетки для пыли и отправилась на полку.

― Эм…

Ко мне подошел Спайк. ― Ты скоро привыкнешь, я с ней уже семнадцать лет живу.

Твайлайт закончила сортировать полку и обратилась ко мне. ― Так о чем ты хотела со мной поговорить?

― Просто хотела узнать, как твой первый день в Понивиле?

― Оу… все замечательно, правда оказалось, что я заселилась в прошлый век.

― В смысле?

― Конечно не в том плане, что я приехала в средневековую деревню, ведь и Кантерлот еле-еле вылазит из эпохи Понисанца. Но современных благ здесь явно не хватает. Канализационная система есть, а телефон! Мне пришлось идти искать ближайший таксофон, чтобы позвонить маме и сказать, что все хорошо.

― Могла бы просто попросить меня, ― буркнул Спайк.

― Я хотела описать все в подробностях, я общалась с ней два с половиной часа. Будет сложно поместить такое количество информации на одном пергаменте.

Спайк надулся и пошел пить свой кофе в другую комнату.

― Общаться через него? ― я вопросительно посмотрела на Твайлайт.

― Спайк своим пламенем может передавать мелкие предметы, такие как свитки. ― Она продемонстрировала мне скрученный пергамент с печатью. ― Свитки летят к Принцессе Селестии, а она может отправить их обратно.

― Это же круто, отдельный канал связи с Принцессой, который никто не может перехватить! Улет! ― восхитилась я.

― Да, весьма удобно, ― спокойно подтвердила Твайлайт.

В дверь яростно постучались. Твайлайт открыла, там стояла знакомая желтая пони.

― Добрый день, простите что врываюсь, но Рэинбоу Дэш у вас? Мне сказали, что она сюда зашла.

― Да, ― ответила Твайлайт, отойдя от входа и дав мне взглянуть на доктора Фауну. ― Ты ее знаешь, Дэш?

― Знаю. ― Обеспокоенное лицо Фауны меня насторожило.

Флаттершай загремела в больницу. Как рассказала Фауна, Флаттершай шла с рынка и была в пятнадцати метрах от дома. Фауна видела, как она подходила, и шла ее встречать, но когда вышла ― увидела лежащую Флаттершай и убегающую кобылу во всем черном. Пегаску ударили по голове, отрезали прядь волос, облили зеленой краской и под конец написали маркером на щеке “Шлюха”.

Фауна быстро вызвала скорую и полицию, Флаттершай доставили в больницу, куда сейчас бежим мы с Фауной, Твайлайт и Спайком.

К счастью Флаттершай осматривал Пастер. Мы вошли в палату, пегаска лежала на постели и о чем-то беседовала с отцом Скуталу, но завидев свою любимую, тут же протянула копыта и прекратила разговор. Фауна поскорее обняла ее. Пастер отошел на несколько шагов в сторону и тут же попал в мои копыта.

― Хорошо, что вы тут. Как она?

― Ушиб на затылке и несколько ссадин. Мы смыли с нее краску и надпись.

― Эм…

― Конечно перед этим полицейские все засняли, ― пояснил он. ― В целом все нормально, к счастью у вашей подруги хороший страховой полис.

― Состоять в отношениях с доктором очень полезно, ― отметила Флаттершай, глядя на свою возлюбленную, а та поцеловала ее в носик. ― Даже если это ветеринар, ― она посмотрела на Твайлайт. ― Вы лейтенант полиции? Мне сказали, ко мне еще придут.

― Кто я? Не-не… я подруга Рэинбоу, ― открестилась Твайлайт.

― Флаттершай, это Твайлайт Спаркл. Твайлайт Спаркл, Флаттершай. Твайлайт новенькая в городе. ― Пони обменялись приветствиями. ― А еще у нее есть маленький друг. ― Спайк выглянул из-за единорожки, за которой он нерешительно стоял все это время.

Глаза пегаски расширились, она распахнула крылья и попыталась вскочить, но Фауна удержала ее.

― Малыш дракончик?! ― мгновенно опознала его Флаттершай.

― Правда он милый? ― сказала Фауна. ― Где можно такого взять? ― поинтересовалась она у Твайлайт.

― Хороший вопрос, я сама до сих пор не выяснила откуда появилось то яйцо.

― Жаль, ― прошептала Флаттершай. ― Только представь, ребенок-дракон воспитывается в семье двух кобылок.

― Я пойду проведаю пациентов, ― сказал Пастер. Он похлопал меня по плечу, улыбнулся и ушел.

― Я вижу, вы сблизились, ― отметила Флаттершай.

― Угу, но у нас вряд ли что-то выйдет в плане серьезных отношений. Лучше расскажи все, что помнишь по поводу нападения, это ведь твоя бывшая?

Флаттершай замялась. Затем сделала глубокий вдох и выдох.

― Думаю да, это она. Утром я пошла на рынок, Эйнджел захотел особенный салат с вишенкой на верхушке. Купив все, что мне нужно, я возвращалась домой. Я уже видела свой дом, мою любимую, которая махала мне и пошла меня встречать, затем… ― она стала нервно жевать губы. ― проходя мимо рощи, я услышала знакомый голос. Она сказала что-то вроде: “Ты все так же красива, как и в первый день нашей встречи.” Я не успела оглянуться, как получила удар по голове. И последнее, что я запомнила, ― она приложила копыто к лицу. ― “Жаль, что под этой маской скрывается хипстерская шлюха,” ― Флаттершай обмякла в объятиях своей любимой. ― Это точно была она, этот скрипучий голос я узнаю везде.

Мы с Твайлайт покинули больницу. Спайк остался с Флаттершай и Фауной, как обычно, вызвав заинтересованность и умиление двух кобыл.

― С этим надо что-то делать, ― твердо сказала я.

― В смысле нам делать? Я думала для этого существует полиция.

― Эта сука две недели назад кинула кирпич в окно Флаттершай, полиция ее так и не нашла. Эти милитаристы ушлые сукины дети. Я думаю, мы должны им помочь.

― Погоди. Бывшая Флаттершай состоит в блоке военизирования Эквестрии?

― Ну да.

― Тогда ты права. Самые отбитые из них уже не живут в домах и не снимают отели, они строят палаточные лагеря за городской территорией. Думают, что это последний рубеж, что нас в любой момент могут атаковать, и они к этому готовы. Такие идиоты хотят, чтобы мы повысили военный бюджет, однако налоги платить отказываются.

― То есть она скорее будет сидеть где-то за чертой города в палатке, чем снимать комнату?

Твайлайт кивнула в знак согласия.

― Ясно, давай проверим место нападения, уверена, мы найдем следы.

По дороге мы встретили Диану, и я позвала ее с нами. Твайлайт сначала была против, но я рассказала ей, что Диана тоже бывший солдат. Сложно было поверить, что пони в джинсовых шортах и желтой клетчатой рубашке с завитыми волосами и без единого шрама была в самом центре боя.

Диана, узнав о случившемся, согласилась нам помочь, пробормотав, что пони, которые обижают таких хороших пони, как Флаттершай, должны быть наказаны. Она забежала в Сахарный Уголок, отпросилась у Мистера Кейка, и мы пошли искать Миринду.

Возле места нападения мы нашли следы копыт. Они вели на юг, и мы направились туда. Идя по следу, мы находили сломанные ветки, зацепившиеся за них клочки ткани от одежды. И снова следы. Вскоре мы были довольно далеко от города. Я поднялась в небо осмотреться, и вскоре я заметила струйки дыма между деревьями, листва была слишком плотной, так что я не смогла ничего разглядеть. Поэтому я вернулась к девочкам и показала им направление.

Мы пошли туда. Наконец мы набрели на лагерь, как и говорила Твайлайт, это были милитаристы. Десять палаток, в центре костер с большим котелком, возле которого готовила уставшая кобыла, недалеко от костра, видимо, была столовая, на краю лагеря туалет и душ.

― Все как ты и говорила, Твайлайт, ― вздохнула я. ― А откуда ты знала про эти лагеря?

― Когда в Кантерлоте проходил саммит с представителями соседних стран, Принцесса приказала мне очистить город от этих ряженых и хиппи. Оказалось, что обе фракции любят жить в лагерях подальше от цивилизации.

― Ну мы нашли их, что дальше? ― не выдержала Диана. ― Мне тут не нравится.

― Что будем делать? Позовем полицию? ― спросила я.

― Думаю да, ― кивнула Твайлайт.

― Смотри! Это она? ― Диана показала на кобылу с красной, как томатный сок, гривой, подстриженной под армейский стандарт, оранжевой шкуркой, скрытой под армейской формой, которая болтала с жеребцом.

― Да, если верить рассказам Флаттершай, она.

― Ну теперь мы точно можем позвать полицию, ― сказала Твайлайт.

― Да, пойдем…

― Эй, а вы что тут делаете?! ― рядом с нами стоял жеребец с ведром, набитым ягодами.

― Эм… мы… ― я попыталась придумать оправдание.

― Мы вуайеристы, ― сказала Диана.

― Мы кто?! ― воскликнула Твайлайт.

― Тревога! Наш лагерь рассекретили! ― закричал жеребец. ― Диана врезала ему по роже и вырубила.

Весь лагерь поднялся на дыбы, из палаток, столовой и туалета выскочили жеребцы и кобылы, чтобы проучить нас.

― Ну что, Диана, вспомним былые деньки?

Розовая пони с хрустом размяла шею.

― А ты, Твайлайт? Готова побузить?

― Угу.

― Ну вперед.

― Вот спасибочки вам! ― сказала нам молодая кобылка. ― Этот придурок, ― она ткнула копытом связанного жеребца с разбитой губой, ― вбил в свою тупую башку, что он защитник Эквестрии. Ходил с этими транспарантами, потратил всю зарплату на листовки, а под конец просто вытащил меня и нашего жеребенка из дома и потащил в жить в лес! Я полгода не принимала горячей ванны.

Если коротко, то мы побили всех, кто на нас нападал, и повязали. Оказалось Твайлайт тоже умеет посылать записки своему дракону, поэтому она попросила его вызвать полицию. И сейчас мы любовались, как большую часть жителей лагеря сажают в повозки полиции. Не все здесь оказались поехавшими на войне идиотами. Хватало и тех, кого сюда затащили против воли: члены семьи, жены, мужья, жеребята.

― Мама, мы теперь поедем домой? ― спросил жеребенок у своей матери, которая отчитывала связанного мужа.

― Да, милый, поедем. Твой отец наконец-то получил по роже, может поумнеет.

― Хах… Вот попадос! ― сказала связанная пегаска неподалеку. К ней подошел единорог, который оказался ее мужем.

― Вообще-то я тоже рад, что ты получила, ― заявил он.

― И знаете что?! ― буркнула молодая мама. А затем внезапно обняла единорога. ― Пока вы рисовали свои плакаты на стенах, мы вам изменяли.

― ЧТО?! ― завопили оба связанных пони.

― И мы подаем на развод, ― добавил жеребец.

― ЧТООО?!

Я сделала фейсхуф.

Диана и Твайлайт были заняты. Диана поднимала настроение жеребятам, которые неизвестно сколько тут пробыли. Твайлайт говорила с офицером полиции. Периодически оттуда доносились термины вроде “необходимая самооборона”, “немотивированная агрессия” и “вторая поправка”.

― Пусти меня, херов фараон! ― сопротивлялась оранжевая пони с красной гривой в армейской форме цвета хаки. ― Продажные твари, мы же для всей страны стараемся. Вы хотите, чтобы Эквестрией управляли мягкотелые хлюпики! ― ее стреножили и потащили в карету полиции. Когда ее волочили мимо, она взглянула на меня. Взгляд ее был свирепым, но не очень убедительным из-за синяка, который я ей поставила.

― А ведь мы тебя уважали. Герой войны, Рэинбоу “Стальное крыло” Дэш, безжалостная убийца кристальных пони! А теперь фоткаешься в купальнике для глупых журналов! ― ее потащили дальше. ― Ты позор для страны!

― Уж лучше сниматься в купальнике, чем палкой бить своих.

Она так и смотрела на меня, пока ее не посадили в карету с остальными и захлопнули дверь.

“Неет! Не трогай меня! ААА!” ― кричала ухоженная кобыла-единорог в белом платье. Огромный паук размером с целый квартал возвышался над ней. Ужасный монстр вот-вот готов был съесть несчастную кобылу, но тут паука атаковали вооруженные силы Эквестрии. А кобылу схватил главный герой картины Доктор Стрэндж Лав, его роль исполнял известный певец рок-н-ролла Король.

Все это конечно происходило на экране кинотеатра. Я, Пастер и Скуталу пошли вечером в кино на новый фильм под названием “Атака Гигантских Пауков на Мэинхеттан.” Сюжет банален: под городом оказалась древняя многовековая кладка яиц гигантского тарантула. Кладку нашел Доктор Стрендж, и когда его алчный помощник пытался взять одно яйцо и продать коллекционеру, оно вылупилось, а вслед за ним и другие, и теперь Мэинхеттан атакован десятками пауков размером с пятиэтажный дом.

Скуталу взяла билет в первый ряд и просто не могла усидеть на месте, она пыталась подсказать героям, что им делать, и очень радовалась, когда прибывшие войска стали истреблять ужасных пауков. Мы с Пастером сидели сзади.

― И вы просто так на них напали? ― укорил меня жеребец.

― Они накинулись на нас, ― оправдывалась я. ― Эти ребята разозлились не на шутку.

― Кошмар, целый лагерь идиотов, повернутых на войне.

― Да! Бей их! ― крикнула Скуталу. Мы сделали ей замечание.

― А самое страшное, что от их действий может кто-то пострадать. Да уже пострадал. Одна из них была бывшей моей подруги Флаттершай.

― Это ужасно.

― Как поживает тот пони? Тот который болен.

― Вы оказались правы, я начал разговаривать с ним, и он оживился, стал оптимистичнее ко всему относиться. Спасибо тебе. ― Ого, он перешел на “ты.”

Я ничего не ответила, просто положила голову ему на плечо и позволила себе расслабиться и наблюдать, как актриса в роли Селестии залезла в голову статуи Дружбы, оживила ее и сражается с огромной королевой пауков.

― Да поцелуйтесь уже!

― СКУТАЛУ!

Люби же меня

― СКУТАЛУ! ― мы строго посмотрели на пегаску.

― Что? ― она обернулась. ― Я это героям фильма. Или... ― она облокотилась на спинку кресла и хитро посмотрела на нас. ― ...или вы тоже хотите?

Мы с Пастером посмотрели друг на друга и тут же отвели взгляд. Я почувствовала, что покраснела.

Эплджек вернулась из медового месяца. И, разумеется, она позвала нас с Рэрети в кафе, чтобы рассказать, как все прошло.

― Мы были на Лунных островах. Потрясающий курорт! По прибытию в порт нас окружили пони в юбках из соломы с венками из ярких цветов на головах. Они надели на нас цветочную гирлянду лей, и все кричали: “Алоха”.

Вечером была чудесная программа. Мы сидели на пляже в свете факелов, нас кормили местными блюдами, показывали традиционный танец “хула”. Потом я училась делать каноэ, танцевать этот самый танец “хула”, кататься на доске для серфинга.

― Это замечательно, дорогуша. А что вы делали вместе с Флимом? ― задала вопрос Рэрети.

― Ну… у нас в номере много чего делали! ― она улыбнулась и закусила губу. ― Загорали на пляже, ходили к действующему вулкану. Вот вроде все, что мы делали вместе. А так он в основном лежал на гамаке, пил коктейль и пытался разузнать стоимость земли на острове. А у вас тут что-нибудь произошло, пока я грела копыта на песочке?

― Много чего, ― начала Рэрети. ― Помнишь единорожку, которая сопровождала Принцессу на вашей свадьбе?

― Та, что с одним глазом?

― Ага. Она переехала жить в наш город и у нее есть детеныш дракона.

― Да ну!

― Потом на Флаттершай напала ее бывшая, ударила палкой по голове, ― Рэрети выдержала драматическую паузу. ― Но с ней все хорошо. Что еще? А еще лед в отношениях Рэинбоу и Пастера тронулся.

― Да? Серьезно?

Тут в диалог вмешалась я.

― Я скажу сразу, чтобы Рэр ничего не ляпнула. Да ― у нас наладились отношения, нет ― мы не пара. Просто у нас с ним договоренность. Скуталу доверяет мне как никому другому, так что он решил пересмотреть отношение ко мне и доверить воспитание дочери, так как очень занят.

― Ага, ― саркастично высказалась Рэрети. ― А еще совместные пикники, где ты салфеткой вытираешь его губки. Да-да, эту сцену видела одна кобылка и растрезвонила об этом всему спа-салону.

Я смутилась, этот случай действительно имел место. Но Пастер просто измазался в вольт-яблочном джеме, что в этом такого?

― Я на все сто процентов уверена, что вы уже давно перешагнули через ваш заборчик дружбы и идете в маленький дом под названием “тихая семейная жизнь,” ― заявила Рэрети.

― Хоть ты и уверена, но я-то вижу, что мы с ним просто друзья. Не было такого, чтобы он пригласил меня куда-то без Скуталу.

― Запомни мои слова Рэинбоу Дэш, ― Рэрети начала завывать, словно она злобная колдунья и проклинает меня. ― Наступит день, и твои розовые очки треснут, и ты увидишь в мистере Пастере свой лучик света, своего избранника, с которым захочешь провести вечность. Если нет, то я пройдусь в джинсовом комбинезоне моей мамы по Понивилю.

― Ах так! В таком случае я поручу тебе организацию нашей свадьбы!

Мы посмотрели друг на друга с каменным лицами, но не выдержали и прыснули.

― Я смотрю, вы очень сильно сдружились, ― сказала Эплджек.

― Оу, ― Рэрети взяла подругу за копыто. ― Не ревнуй, Эйджей. Я ни за что не оставлю свою подругу, с которой я училась в школе, ходила на ночевку и заплетала ей косички. Никогда!

Оранжевая земная пони улыбнулась.

Все эту дружескую чепуху нарушила я своим вопросом.

― Как там дела у вашей фирмы? Слышала у вас завод сгорел.

― Мы все еще ведем переговоры с профсоюзами. Они требуют повышения зарплат и увеличения отпусков. Бабуля упирается, говорит, что эти жлобы не получат ни лишней монеты, ни лишнего дня отпуска. А еще кто-то украл у нас несколько плодов вольт-яблочного джема.

― Ужас, ― Рэрети прикрыла рот копытом. ― Вольт-яблочный джем это один из ваших эксклюзивных и популярных продуктов.

― Пфф… да, неприятно, и удар по нашему кошельку и репутации. Но, как оказалось, наш джем все еще покупают с большой охотой. Они, может, украли семена наших вольт-яблок. Но вот как правильно готовить джем они не знают. Я как-то была в супермаркете и видела двух домохозяек, одна из них пожаловалась, что джем компании “Консервированные продукты Джо” на вкус как пластилин, и скорее ручку от ножа сломаешь, чем намажешь его на булку.

Рэрети рассмеялась. ― Видимо они не прыгали в костюмах зайчиков, повторяя алфавит.

Эплджек усмехнулась. ― Это выглядит настолько нелепо, что другие компании не верят в это.

― Не верят во что? ― спросила я.

― Еще до войны, когда наш особняк был простой фермой, а бабуля была гораздо добрее, мы готовили вольт-яблочный джем, используя довольно странные ритуалы. Они включали в себя покраску кухни в горошек и прыжки в костюме зайца через лейки. В общем странно все это выглядит со стороны. Но джем действительно выходит вкусным и качественным. ― Эйджей откусила круассан и запила кофе. ― И все это выглядит так дико и нелепо, что никто из наших конкурентов не верит, что так можно делать хороший джем.

― А вы рассказывали об этом Флиму и Флэму? ― уточнила Рэрети.

― Да нет, пока держим в секрете, я бы рассказала своему мужу, но мне не позволяют, проверяют их на верность семье.

― ЭЙ! ― к нам подошел тучный жеребец. ― Ты из семьи Эплов? ― он уставился на Эплджек.

― Эм… да, ― ответила она.

― Хотел бы высказать свою искреннюю ненависть к твоей семье, надеюсь, твоя семья вымрет!

Эплджек была ошарашена.

― Эй! ― я схватила его за шкирку. ― Послушай сюда, парень! Никто не вправе оскорблять мою подругу! Что она тебе такого сделала!?

― Мы живем тут в бедности и нищете, когда они живут и едят деликатесы! ― ответил он.

― Пардон! ― встряла Рэрети. ― Я, может, не права, но давай начистоту, война закончилась год назад. Посмотри-ка вокруг, ― она кивнула на живописные зеленые пейзажи, зеленые деревья и поющих птиц. ― Мы живем в мирное время! Если вы не можете найти себе работу, то, наверное, здесь нет вины Эплов.

Он лишь хмыкнул, вырвался и ушел.

― Не переживай, дорогая, ― утешила Рэрети. ― Он просто идиот.

― Я знаю, но отчасти это правда. Нашу семью все любили и уважали, а сейчас считают жадными уродами. Я… лучше пойду домой, пока никто не захотел плюнуть мне в морду.

Сегодня я помогаю Твайлайт устанавливать телевизор. Она купила себе модель “Поли-47” компании “Мэджик-идастрис”. Хотя я советовала ей купить телевизор фирмы “Хувз Дженерал-электрикс”, но она сказала, что ей нравится эта фирма, так как излучение, идущее от трубки, на двадцать процентов меньше, чем у других фирм.

Я была нужна для установки наружной антенны. Я летала возле ее дома с антенной в копытах. Сама единорожка сидела возле экрана и ждала момента, когда сигнал станет приемлемым, а изображение четким. Как только это произошло, она дала команду Спайку, а тот рапортовал мне. И я прицепила антену к одной из ветвей библиотеки.

Спустившись вниз, я вошла внутрь.

― Все работает? ― спросила я.

― Да, все прекрасно! ― ответила Твайлайт.

Показывали новости.

Ведущий, сидящий за столом, рассказывал о необычном применении вычислительной машины, которая находится в институте физики. Затем нам показали сюжет. Молодой жеребец единорог стоял напротив экрана, Твайлайт назвала это осциллографом. Жеребец держал в своей магической хватке белую коробочку, проводами подключенную к большому шкафу с лампочками и бобинами с пленкой. У коробочки было два регулятора, которые он крутил. На экране осциллографа была длинная линия, которая делила эркан на две части, маленькая точка бегала с одной части на другую, оставляя за собой след, эту точку отбивали две черточки по обе стороны экрана.

Спустя некоторое время мы сообразили, что это теннис. Твайлайт была в восторге. Жеребец, державший пульт управления, рассказал, что ему было просто скучно. “Ну я просто сидел и делал стандартные расчеты траектории полета ракеты, нашпигованной взрывчаткой. И тут я подумал, неужели вот это изобретение...” ― он показал на гигантский прибор, “...этот продукт пони-гения будет служить лишь для того, чтобы рассчитать скорость и силу снаряда, и количество жертв. Почему он не может приносить радость? В общем я немного поработал вечерком и создал теннис. Мой друг из конструкторского отдела сделал вот эти штуки, мы назвали их “джойстики”, и теперь, почти каждый вечер после работы, мы с друзьями собираемся тут и играем партейку-другую. Я надеюсь, что в ближайшем будущем нажатие на кнопку не будет ассоциироваться с запуском ракет или боевых магических лазеров”.

Репортаж закончился, дальше пошел блок рекламы, где расхваливали непонятную игрушку: шапку с веревкой, которую надо крутить своей головой.

― Это гениально! ― Твайлайт возбужденно цокала копытами. ― Он смог воссоздать целый вид спорта на компьютере. Одна мысль, сколько математических вычислений он произвел, чтобы мячик двигался согласно законам физики, приводит меня в восторг.

― Ого! Да ты еще больший ботан, чем я думала. Без обид, но немногие так заводятся от математических вычислений.

― Да, я была ботаником! Я бы рассказала тебе больше, но мне надо кое-что сделать. Спайк! ― она повернулась к дракончику. ― Узнай адрес и почтовый индекс института физики в Филлидельфии. Я хочу написать туда письмо.

― Ха! И предложи встретиться, может из этого что и выгорит.

― Встретиться!? Ты имеешь в виду свидание!? Не-не-не! Это исключено. Я не готова к этому, я даже не знаю, как это делать. Исключено!

― Ладно, ― я взглянула на настенные часы, был уже час дня. ― Мне надо идти, свожу Скуталу по магазинам, узнаю, что она хочет себе купить. И куплю это ей на день рождения. До встречи!

― Пока, ― Твайлайт махнула хвостом и продолжила бормотать себе под нос текст письма.

Я подошла к Спайку, который просматривал справочник. ― Кинь в конверт ее фотографию, перед отправкой, ― шепнула я.

Спайк подмигнул мне, и я вылетела из библиотеки.

Мы со Скуталу бродили по магазинам. Она носилась от витрины к витрине.

― Неплохо бы новые инструменты для моего самоката. ― Затем она перебежала улицу к другой витрине. ― Но я еще хотела костюм ниндзя. ― И к следующей. И к еще одной. И так продолжалось, пока она не дошла до магазина игрушек и не увидела его.

Новенький самокат из прочных ударостойких материалов. С удобной ручкой для копыт, колесиками из каучука, и все это стоит бешеных денег. Но к счастью ее ма... ма… близкая подруга имеет в кошельке достаточно золотых монеток. Но пока мы просто пойдем дальше гулять, а вернусь я уже одна.

Мы встретили Флаттершай и Фауну. Голова моей подруги все еще была перебинтована, а отрезанная прядь волос сильно выделялась. Этой твари надо было тоже волосы подстричь.

― Привет, Рэинбоу, привет, Скуталу, ― поздоровалась Флаттершай.

― Привет, девочки. Шопитесь? ― спросила я.

― Вроде того, ― кажется Флаттершай была чему-то рада. ― Зашли в магазин, мне надо было купить эм… костюм... деловой.

― Ты на собеседование собралась?

Обе пони покраснели.

― Ну тип того, ― хихикнула Фауна. ― А еще надо было докупить чулки, рубашки там, юбочки в клеточку. ― Они весело поглядывали друг на друга, подмигивая и пихаясь.

Кажется я поняла, что там у них за собеседование. Ладно, обсудим это с Флаттершай позже.

― Вы очень похожи на моих теть, ― неожиданно сказала Скуталу. ― Они живут недалеко. Я, бывало, оставалась у них, когда папе надо было куда-то уехать. Сейчас они решили отправиться путешествовать по Эквестрии.

― Оу… как мило, ― Флаттершай погладила Скуталу по щеке. А затем посмотрела на меня. ― Вы двое выглядите как сестры.

― Ну да, может быть, ― ответила я. ― Окей, мы пойдем.

― А вы придете на мой день рождения? ― спросила Скуталу.

― Конечно придем, милая, ― уверила ее Фауна.

Мы обменялись любезностями и разошлись.

― Ты мне не говорила, что у тебя есть тети.

― А разве папа не рассказывал?

― Нет.

― Ну, мои тетки непростые. Одна из них моя родная, вторая... жена моей первой тети.

― Серьезно? Я поначалу подумала, что они сестры или на крайняк ― одна тетя сестра твоего отца, другая твоей мамы, и они дружат.

― Хе... Нет, они не такие. Папа сказал, что они обещали приехать в Понивиль на несколько дней как раз к моему дню рождения, а затем снова уедут в свое путешествие.

Настал день “Д”. Я попросила Рэрети сводить Свити Белль и Скуталу куда-нибудь. Та не нашла ничего лучше, чем предложить Скуталу сшить ей костюм ниндзя на заказ. Маленькая кобылка с радостью согласилась на такой подарок.

А мы стали готовить дом и двор к празднованию. Пастер принес коробку с колпаками, стаканами, тарелками, шариками и прочим праздничным хламом. Я, используя свои летные навыки, повесила над двором надпись “С Днем Рождения” и огромную пиньяту на дерево. Пастер приготовил закуски и посуду, нам осталось только дождаться праздничного торта и прихода гостей.

― Вроде все готово, ― вздохнул Пастер.

― Конечно до уровня Дианы мы не дотягиваем, но тоже неплохо.

Задний двор был полностью украшен.

― Спасибо тебе, Рэинбоу.

― Мех… делов-то. Какая я же… эм… ну короче, как я могла не устроить моей любимой кобылке день рождения?

Его лицо изменилось, он поджал губы и отвел от меня взгляд, словно я сказала что-то не так.

― Рэинбоу, это лето, что мы провели с вами, было незабываемо, я очень жалею о том, что тогда наговорил вам в день нашей первой встречи.

― Да лад…

― Я не договорил. Я вижу, что вы очень привязались к Скуталу, как и она к вам…

О Селестия, это действительно происходит. Он сейчас предложит мне съехаться? Ладно дослушаем до конца.

― ...и мне было бы очень…

Тут калитка отворилась, и во двор вошли две кобылы, одна оказалась земной пони зеленоватого цвета со светлой гривой, а вторая пегаской светло-песочного окраса с малиновой гривой.

― И ГДЕ НАША ЛЮБИМАЯ ПЛЕМЯННИЦА!? ― прокричала пегаска.

― Лофти? ― все, что смог выговорить Пастер.

― Мы же говорили, что приедем, чего ты такой удивленный?

― Я думал, вы приедете вечером.

― И пропустим день рождения нашей самой любимой и обожаемой племянницы? Не смеши! Мы гнали как ненормальные!

― Как ваша повозка это выдержала?

― А мы продали ее и купили себе новенький трейлер со всеми удобствами.

Земная пони подошла ко мне и стала осматривать с головы до ног. Благо я прилично оделась: синие джинсы с заправленной в них розовой рубашкой в белый горошек, завязанный на шее шарфик цвета слоновой кости и собранные в хвост волосы.

― Хм… интересно. Пастер, ты ничего не говорил про свою девушку.

― Что!? А! Дэши она просто близкая подруга, ― он нервно почесал затылок.

― Скуталу в своих письмах писала о прекрасной кобыле с металлическим крылом, которая ходит на пикники и в кино, и часто сидит с ней. Довольно странные отношения. Меня зовут Холлидей.

― Рэинбоу Дэш.

Вторая тетка смотрела на меня. На ее лице была печаль.

― Эм… я просто в хороших отношениях с Пастером и Скуталу, и чисто из дружеских соображений помогаю ему с дочерью.

― Занятно, ― с легкой улыбкой прокомментировала Холлидей.

Гости пришли. Все одноклассники Скуталу, даже Эплблум с Эплджек, хотя последние держались в сторонке. Особенно Эплблум, которая опять была в платье. Я, кстати, только сейчас заметила, что она никогда не ходит в открытой одежде. Флаттершай и Фауна, Диана, которая привезла огромный торт, окруженный силовым полем, созданным Твайлайт и ее дракончиком Спайком. Гости сложили свои подарки на столе. Осталось только дождаться именинницы, я заняла позицию на облаке и высматривала ее.

― Не возражаете? ― рядом со мной приземлилась тетя Скуталу.

― Нет конечно, садитесь, ― я подвинулась.

― Так значит вы с Пастером…

― У нас ничего такого… пока... я так думаю, ― ответила я. ― Хотя многие советуют мне самой сделать первый шаг.

― Почему не делаете?

― Я потеряла мужа на войне. Я видела, как это произошло, а затем видела, что с ним стало, ― я вздохнула. ― И я до сих пор люблю его.

― Понимаю, я ведь тоже потеряла близкого мне пони.

― Мама Скуталу была вашей сестрой?

Она кивнула.

― Младшей, ― и глубоко вздохнула.

Я решила сменить тему. Скуталу вот-вот придет, и не думаю, что ей захочется видеть унылую тетю.

― А где ваша жена?

― Холи? Она внизу, беседует с очень милой парой. Как приятно видеть двух таких любящих кобылок. Они напоминают нам себя в их возрасте.

― Все, Скуталу идет. Эй, народ, прячьтесь!

Гости попрятались кто куда. Через несколько минут во двор зашла Скуталу с Рэрети и Свити Белль.

― СЮРПРИЗ!

― Тетя Лофти, тетя Холлидей! ― Скуталу кинулась на шеи кобылам. ― Вы приехали!

― Ну конечно, ― сказала Лофи. ― Как можно пропустить день рождения любимой племянницы.

Я наблюдала за этим, стоя неподалеку со своими подругами: Твайлайт, Рэрети, Флаттершай, Эплджек, Диана Пай.

― Слушай, мне кажется, я тебя видела, ― обратилась Эплджек к Твайлайт.

― Ну да, на своей свадьбе, ― усмехнулась единорожка.

― Нет, раньше. Словно мы общались до этого.

― Навряд ли, я не посещала Понивиль.

― Хм…

― Я хотела вас поблагодарить, девочки, за то, что… ну что остановили Миринду.

― Мы не могли оставить это просто так, ― доверительно сообщила Диана, приобняв Флаттершай.

― Она понесет наказание? ― поинтересовалась Эплджек.

― Да. Меня пригласили в суд как свидетельницу, ― кивнула Флаттершай. ― Она должна ответить за свои поступки. И еще раз спасибо вам. Приятно, что у меня есть такие друзья.

― Спасибо Рэинбоу Дэш, что она собрала нас вместе, ― мурлыкнула Рэрети, обняв меня.

― Ууу… смотрите, сейчас жеребята будут играть в пиньяту! ― у Дианы волосы стали еще кучерявее, чем раньше.

Пегаске нацепили повязку на глаза, сунули в зубы палку, и она принялась махать ей, пытаясь подбить висящую куклу Дискорда, набитую конфетами. Все топали и дружным смехом встречали каждый ее промах. Единственный неискренний смех шел от Эплблум. Земная пони из богатой семьи хихикала скорее злобно, показывая всем своим видом, что ее веселят глупости глупых нищебродов. Эплджек это не нравилось, и она укоризненно смотрела на сестру. От такого взгляда даже мне холодно становилось. Блум закатывала глаза и прекращала смеяться.

― Дорогая, я могла бы сделать тебе какой-нибудь официальный наряд, ― говорила Рэрети. ― Такой, чтобы он подходил к твоему… твоей повязке. Или сделать повязки на все случаи жизни?

― Она дело говорит. Рэрети старается, чтобы все пони, независимо от того, два крыла или одно, три ноги или один глаз, выглядели красиво.

― Говоришь так, потому что красуешься на обложках журналов, ― саркастично сказал Спайк.

― И выгляжу потрясно! ― показала язык я.

― Погоди, ты снималась для журнала мод? ― спросила Твайлайт.

― Ага, для коллекции Рэрети. Ты что не видела?

― Честно признаться, я не увлечена чтением подобных журналов. Зато вот одному дракону очень нравиться разглядывать кобылок! ― укоризненно сказала Твайлайт, посмотрев на дракончика.

― Тетя Лофи ― веселая кобылка, ― сказала я Пастеру. Мы с ним отошли от общей толпы и стояли в сторонке. ― Как быстро она нашла общий язык с Флаттершай и Фауной.

Пастер вздохнул. ― Да, она веселая.

― Что-то мне подсказывает, что у вас с ней не все ладно. Это из-за смерти ее сестры?

Он кивнул. ― Она немного злится, что я не приложил достаточно сил, чтобы отговорить жену от участия в войне. И на мое отношение к Скуталу. А теперь, увидев тебя, она наверняка думает, что я решил забыть свою жену и прожить остаток жизни с другой.

― Хе-хе… Хорошо, что это не так. Это же не так, верно?

Пастер только открыл рот, собираясь что-то сказать. Но мы были прерваны громкими криками.

Скуталу и Эплблум спорили.

― Неправда!

― А вот и правда! ― ответила земная пони.

― Она бы так не поступила!

― Она ушла на войну, только чтобы не видеть тебя! Курица! ― фыркнула Эплблум.

― Не смей ее так называть! ― воскликнула Белль. Сестра Рэрети подбежала к Эплблум и толкнула ее.

Блум свалилась и платье ее задралось, оголив бок. Все ахнули.

― Не смотрите! Нет! ― кричала Эплблум.

Начался хаос. Жеребята принялись скандировать: “Пустобокая”. Эплблум пыталась огрызаться, но была заглушена шумом. Попытки остановить все это ни к чему, конечно, не привели. Вскоре кобылка разревелась и убежала.

― Конские перья! ― Эйджей выругалась и побежала за ней.

День был испорчен. Все пытались улыбаться и шутить, но было ясно, что прежнюю атмосферу не вернуть. Особенно это было заметно по лицу Скуталу. Видимо ей было неприятно, что кого-то довели до истерики на ее дне рождения, даже если это пони, которая задиралась.

В общем на фотографии, где Скуталу задувает свечи, улыбки были как приклеенные.

― Я даже не знаю, как на это отреагируют Эплы, ― растерянно сказала Рэрети.

― Думаю, все будет хорошо, ― ответила я.

― Я, конечно, вспылила, но я вовсе не хотела, чтобы все так оборачивалось, ― пожаловалась Свити Белль.

― Все в порядке, Свити Белль, ― Рэрети обняла сестренку. ― Я знаю, ты не хотела.

― Я вот что предлагаю...

Дверь особняка Эплов нам открыла мама Эплджек ― Лютик.

― Рэинбоу Дэш. Какой приятный визит. Ты к Эплджек?

― Не совсем. ― Я отошла в сторону, за мной прятались Скуталу и Свити Белль.

Девочки пошли к Эплблум извиняться. А я пока сидела в гостинной Эплов и беседовала с Лютик.

― Эплблум очень расстроена случившимся на празднике. Она всегда переживала насчет своего пустого бока, прошло столько времени, а она так и не получила свою метку. И когда мы разбогатели, она последовала примеру бабули, стала высокомерной, заносчивой, создала себе это амплуа богатой выскочки, чтобы скрыть свой главный комплекс ― пустой бок. Я даже рада, что тайна наконец раскрылась, может теперь ко мне вернется моя прежняя Блум: веселая, игривая, которая любит петь.

― Она любила петь?

― Очень. До войны все было по-другому. Сейчас мы живем, купаясь в роскоши… все в городе нас ненавидят, моя младшая дочь стала монстром, как моя свекровь.

― Вы не любите свою свекровь?

― Ну как сказать. Когда она приняла меня в семью, я была ей очень благодарна, она многому меня научила и многое показала. Но деньги и власть ее извратили. Она хочет контролировать все и вся. Мне теперь и слова лишнего сказать нельзя.

― Воу…

― Ну а как дела у тебя? Эплджек говорит, что ты встречаешься с отцом Скуталу.

Я объяснила ей свое положение. Что до сих пор люблю мужа, что временами в глубине души загорается желание начать все с чистого листа, что из-за своих убеждений, я не могу.

― Знаешь, мы часто сами себе ставим правила, табу, а потом нарушаем их. Взять меня. Я росла на другой ферме, клялась, что всегда буду со своей семьей. И на все это я наплевала, когда встретила своего любимого. Наши семьи… не ладили, но я нарушила свою клятву ради него.

В гостинную вошли три кобылки.

― Мы тут поговорили... ― начала Скуталу.

― ...и извинились друг перед другом... ― продолжила Свити Белль.

― ...и решили начать все с начала, ― закончила Эплблум.

― И теперь мы будем искать Кьютимарки втроем, ― хором объявили они.

― Это чудесно! ― обрадовалась Лютик. ― И знаете, у меня есть кое-что, что вам поможет.

Мы вышли в яблоневый сад. В самой глубине его стояла одинокая яблоня, в ветвях которой располагался ветхий домик.

― Этот домик раньше принадлежал твоим сестре и брату. Он отлично подойдет вам, чтобы вместе проводить время. Правда надо будет его немного отремонтировать.

― Я думаю, если вы его вместе почините, то это будет отличный способ узнать друг друга получше.

― Будет трудно, ― начала Скуталу.

― Но это лучше, чем ничего, ― продолжила Белль.

― Мы справимся, ― добавила Эплблум.

― “Вперед!” ― кобылки сделали брохуф и принялись возиться с домиком.

*Неделю спустя*

― Я рада, что у вас с Эплблум все наладилось, ― сказала я. Скуталу сидела у меня на спине, а мы пролетали над крышами домов.

― Да, Эплблум оказалась очень веселой и общительной, она совсем не такая, какой притворялась. Мы почти восстановили наш домик, осталось только поставить новые окна. И Клуб Искателей Кьютимарок будет открыт!

― Вы уже и название придумали. Осталось только эмблема и девиз.

― Это тоже будет, ― важно ответила Скуталу. ― Свити Белль сказала, что изготовит нам плащи.

― Ооо… Я уже предвкушаю реакцию Рэрети.

Мы приземлились у входа в дом Скуталу.

― Папа, мы дома! ― крикнула кобылка, заходя внутрь.

Из гостинной вышли Пастер и Черели.

― Добрый вечер, мисс Черели, ― радостно сказала Скуталу. ― Вы зашли, чтобы сказать мне, когда забирать учебники?

― Привет, Скуталу. Добрый день, миссис Дэш, ― она помахала мне копытом.

Мне это не понравилось. Пастер и Черели выглядели какими-то нервными.

― Скуталу, ― Пастер вышел немного вперед. ― Черели тут не из-за учебников.

― Тогда для чего?

Черели и Пастер посмотрели друг на друга.

― Скуталу, как бы тебе сказать. Мы и Черели… Мы любим друг друга.

― ЧТО!? ― крикнула Скуталу.

“ЧТО!?” ― подумала я про себя. Я не проронила ни слова, но была знатно ошарашена.

― Но… как… когда?! ― бормотала Скуталу.

― Мы тайно встречались в свободное время, ― объяснила Черели. ― Мы все никак не могли рассказать тебе, боялись, что ты...

― Расстроюсь!? Тогда поздравляю вас, я расстроена! ― Скуталу побежала наверх.

― Скуталу! ― Пастер хотел ее остановить, но в ответ получил лишь громкий хлопок дверью.

Жеребец посмотрел на меня. Я поджала уши, развернулась и вышла на улицу.

― Рэинбоу Дэш! ― он догнал меня. ― Рэинбоу. Я пытался тебе сказать...

― Пытался сказать что? Что приведешь в дом пассию, а я должна подготовить для этого Скуталу? Или чтобы я сильно губу не раскатывала? Просто в голове не укладывается. Все лето мы были вместе, ходили на пикники, в кино. Для чего все это? Почему сразу нельзя было привести Черели в дом? Или я нужна была как няня, чтобы занять Скуталу и дать тебе время на Черели. Зачем?

Он некоторое время молчал, а затем ответил.

― Я никогда не видел в тебе… ну знаешь, того, с кем бы я хотел прожить всю жизнь. Но ты показала себя хорошим другом. Думаю, мне надо было сразу тебе все сказать. Только тебе я мог доверить свою дочь, зная, что с ней все будет хорошо. Мне очень жаль.

― Да чего уж теперь. Не вышвыривать же Черели на улицу. Она всяко лучший вариант, чем я. Вы ведь хотели сделать из Скуталу образцовую пони.

― Я вовсе не запрещаю вам с ней видеться. Думаю... ей бы не помешала такая старшая сестра.

Я тяжело вздохнула. ― Я могу подняться и поговорить с ней.

― Лучше мы с Черели попробуем сами.

Я поведала о случившемся Рэрети. Ближе к ночи она была у меня дома с двумя ведерками мороженого. Мы расположились у меня в гостинной, оделись в пижамы, обложились подушками, ели мороженное и смотрели фильмы по телевизору. Сейчас показывали экранизацию бестселлера о войне между Эквестрией и Зебрами. После конфликта, приведшего к уничтожению мира, главная героиня лесбиянка-техник сбежала из убежища, чтобы найти свою подругу, которая сбежала оттуда раньше.

“Это адские гончие! ― кричала темная единорожка. ― Не-ет!”

В кадре показали пони в костюме мутировавшей алмазной собаки.

“Глюпые пони аррр!”

― Ну и бред, ― пожаловалась Рэрети. ― Полное несоответствие с книгой.

― Ты читала?

“Отстань от нее, грязная собака!” ― пегас в шляпе стал стрелять в “мутанта”.

― Ага, было интересно: интрига, романтика, дружба. А к этому фильму сценарий писал тот автор сюжетного ответвления от основной книги, набросал сюда все, что только можно.

“О, ты спас меня! Поцелуй меня! ― говорила кобылка. Пегас прикоснулся к ее губам, а стволы пулеметов уперлись ей в грудь и погнулись, намекая на качество реквизита.

― Знаешь что больший бред? Это мои отношения с Пастером.

― Да кто же знал, что он считает тебя просто другом?

― Никто. Хотя мы твердили это направо и налево.

― Да все думали, что вы просто отнекиваетесь, чтобы не привлекать лишнего внимания.

― Хорошо, что у меня есть такая подруга, как ты. К черту этих жеребцов! ― высказалась я.

― Да, к черту!

Мы чокнулись ложками с мороженым.

“Ведь Дружба... Дружба никогда не меняется” ― гордо произнесла низкорослая единорожка в комбинезоне на фоне разрушенного Кантерлота, костей принцесс и целующихся друзей.

― Но я бы хотела, чтобы тот пегас меня страстно целовал.

“О, Каламити, твой пулемет такой горячий.”

На следующее утро позвонила Эйджей. Она была чем-то возбуждена. Сказала, чтобы я пришла к ферме и прихватила Твайлайт с собой. Через полчаса заинтригованные мы уже стояли у ворот особняка Эплов. Я спросила у Эплджек, что случилось.

― Я вспомнила! Твайлайт, я вспомнила где мы с тобой встречались.

― Эм… да? ― смущенно спросила она. ― Только мы не встречались до твоей свадьбы.

― Но я помню, как ты пришла ко мне, когда я загружала бочки в телегу для отправки на войну. Ты обняла меня и назвала по имени. ― Мы смотрели на нее в полном недоумении. Твайлайт открыла рот. ― Ладно, пойдемте, я кое-что покажу. ― Она убежала, а мы вслед за ней. ― Ты тогда говорила, что мы друзья и что ты из другого… времени.

― Путешествия во времени? Это невозможно и антинаучно! ― возмутилась Твайлайт.

― Я знаю, в это трудно поверить, и я тоже с трудом поверила, но потом она показал мне кое-что.

Наконец мы выбежали на поляну с небольшим озером и водопадом. В центре поляны стоял круглый стол с шестью полуразрушенными стульями. И все бы это могло сойти за руины, которых по всей стране полно, если бы не одно Но.

На столе располагалась проекция карты Эквестрии с городами, деревнями, железнодорожными путями и даже места битв, следы которых еще не затянулись на теле планеты.

Мы были в полном оцепенении.

Не будь жестока

― Я все еще скептически отношусь к этому, ― Твайлайт ходила вокруг непонятного стола посреди леса. ― Это не может быть правдой. Но у меня нет другого разумного объяснения.

― Эйджей, ― я обернулась к земной пони. ― Что она еще тебе сказала?

― Ну… признаться я не очень-то сильно заинтересовалась, когда она появилась, тогда было куда важнее отправить очередную партию консерв на фронт. Она, как и ты, была с драконом, похожим на Спайка. Она была удивлена, когда я рассказала ей о войне с Сомброй. Она сказала, что там, откуда они пришли, не было никакой войны... что… что это мы остановили его.

― Мы это кто? ― спросила Твайлайт. ― Она имела в виду себя и Спайка?

― Нет, она упоминала наши имена: я, Дэш, Рэрети, что мы все это сделали. Я ей просто рассказала, что произошло, когда Собра вернулся, и все.

― А дальше? ― поинтересовалась я.

― Дальше мы просто разошлись, я не знала, чем я могла ей помочь, поэтому пошла делать свои дела. Она обещала все исправить, ― Эплджек уселась на стоящий рядом трон.

― Видимо не очень хорошо у нее вышло, ― съязвила я.

― А может и вышло. Если она не появилась тут снова, значит она… исправила то, что надо было, и вернулась в свою реальность, где не было войны.

― То есть она все исправила, но наша вселенная осталась такой же, и пока она там живет в своей мирной Эквестрии, мы по-прежнему расхлебываем последствия войны.

― Может и так, вселенная и время очень запутанная вещь, ― почесала рог Твайлайт. ― Мне надо написать письмо Принцессе, она может знать больше.

― Я вспомнила! Она говорила о некой Старфлай… Сансет… Спарела… Стар… что-то там Глиммер. Вроде.

Твайлайт медленно повернулась к Эплджек. ― А она ничего больше не говорила про эту Глиммер?

― Прости, больше ничего.

― И это была Твайлайт из другого мира? ― спросила Диана, выводя кремом на торте замысловатое поздравление с днем рождения.

― Угу. В это трудно поверить. Но блин! Огромный стол и шесть тронов просто посреди леса. Будь там какие-то руины замка, это можно было бы как-то объяснить. Как думаешь, что все то значит?

― Может она как-то связана с той реальностью, откуда пришла другая Твайлайт, где не было войны, и мы все жили, не зная бед? ― она посмотрела на мое недоумевающее лицо. ― Просто предположила.

Колокольчик над дверью зазвенел, и в Сахарный Уголок зашли три хорошо знакомые кобылки.

― Привет, Скуталу, ― сказала я.

― Привет, ― сухо бросила она, пройдя мимо, за ней последовала Эплблум.

Свити Белль подошла к прилавку.

― Доброе утро, мисс Диана, доброе утро, миссис Дэш, ― обратилась она к нам. ― Три молочных коктейля, пожалуйста.

― Сей момент, ― отозвалась Диана и отлучилась, чтобы сделать заказ.

Я посмотрела на Скуталу, она сидела за самым дальним столиком и о чем-то болтала с Эплблум.

― Скуталу все еще злится по поводу произошедшего?

Белль кивнула. ― Мягко скажем, она не в настроении. И я бы не советовала сейчас с ней говорить. Для нее теперь все взрослые ― это враги.

Диана вернулась с подносом, на котором стояли три бокала. Маленькая единорожка дала три бита, схватила коктейли и побежала к подругам. Я отправилась следом. Пегаска, завидев меня, отвернула голову, до последнего стараясь меня не замечать.

― Хэй, Скут, привет. ― Она молчала. ― Скуталу. Поговори со мной, я знаю, ты сейчас злишься, но что я могла сделать?

― Что ты могла сделать?! ― Скуталу повернулась ко мне, яростно сверля взглядом. ― Ты бы могла отговорить моего отца, быть по-настойчивее, чтобы вы с папой были вместе! Вот что ты могла сделать!

― Скут, я...

― Я разочаровалась в тебе и не хочу видеть, ― она отвернулась. ― Пожалуйста, уйди.

Я не стала ничего говорить, развернулась и ушла.

― Что-то не так, Дэши? ― поинтересовалась Диана.

― Все нормально. ― Просто пони, для которой я почти стала матерью жутко разочарована в папе. Да и меня она видеть не хочет.

― Календарное планирование это очень увлекательный процесс, ― тихо бурчала я самой себе, сидя перед огромным листом бумаги и вписывая в графы таблицы информацию о предстоящей погоде в Понивиле и прилегающем регионе на весь год. За год работы я уже наловчилась в этом деле. Да и кабинет стал уютнее: новая мебель и покраска стен по совету Рэрети помогали не чувствовать себя офисным клерком.

В дверь постучали, я сказала: “Войдите”, и в кабинет зашла Твайлайт.

― О, привет! Погоди минуточку, я только неделю закончу. Она тебе понравится, сделаем ее настолько осенней, насколько это возможно. Пасмурное утреннее небо, от которого не захочется вставать с постели, милый не холодный и не жаркий денек, чтобы пройтись по оранжевому парку в осеннем пальто, посидеть на скамейке в компании опавшей листвы и почитать книгу, а ближе к вечеру дождик, чтобы сесть на подоконник, укрывшись пледом, с чашкой чая, слушать музыку и думать о вечном.

Твайлайт подавила смешок. ― Не думала, что ты окажешься таким романтиком, Рэинбоу. Да и такой организованной, по твоему виду этого не скажешь.

― Хе-хе. Издержки армейской службы. ― Я закончила обещанную неделю. ― Итак, ты ведь не о погоде спросить пришла?

Твайлайт прошлась по кабинету, разглядывая грамоты за упорную работу. ― Помнишь на свадьбе мы говорили о Флиме и Флэме?

Я кивнула. ― Да, помню.

― Я провела небольшое расследование, ― она подошла к окну и опустила жалюзи.

― И что ты выяснила?

― Если ты помнишь, у Эплов стали пропадать рецепты их знаменитых уникальных продуктов. Я отследила их путь. Первая фирма, которая запустила производство Вольт-яблочный джема ― скромная компания под названием “Скрепки и булавки”. Я навела справки, эта компания принадлежала Ределу, это четвероюродный брат Флима и Флэма, который погиб на войне. Сначала компания производила джем, а потом стала продавать рецепт другим фирмам.

― Выходит Флим и Флэм украли у Эплов их собственность и, чтобы отвести от себя подозрения, создали маленькую фирму, и через нее творят свои злодеяния?
― Да, возможно. Несмотря на их родственника, еще нет прямого доказательства, это может быть просто совпадение. Даже если мы сообщим Эплам, эти двое найдут как оправдать себя. Нужно больше улик.

― Если нужна помощь, я готова. У меня полно знакомых, я могу раздобыть информацию.

― Пока что я сама. Я хотела обсудить еще кое-что. Она достала из сумки желтенькую папку и шлепнула ее на мой стол, из папки выпало письмо и фото жеребца.

― Что это? ― спросила я.

― Ты мне скажи! ― зарычала Твайлайт.

Я взяла письмо.

“Дорогая Твайлайт!
Спасибо за теплые слова поддержки и похвалу моего изобретения. Я обязательно продолжу работать над игрой и попытаюсь сделать еще несколько. Алгоритм движения мячика я расписал на другом листе и прилагаю к письму. Мне понравились ваши замечания и предложения по дизайну джойстика. Буду рад с вами пообщаться.

P.S. Эта повязка очень гармонирует с вашей прической.”

― Это тот жеребец из института? Он написал тебе.

― Да! И он хочет со мной общаться! Ты попросила Спайка отослать мою фотографию!

― Хе-хе… Упс!

― Мне придется теперь с ним общаться! Я не готова к отношениям, я даже не знаю, как это делается! ― гнев исчез также быстро, как и появился. Она принялась ходить взад-вперед.

Я рассмеялась. ― Твайлайт, тебя никто не обязывает с ним встречаться в романтическом плане. Он просто хочет пообщаться с тобой, может ты ему интересна как хороший друг. Просто напиши ему в ответ. Что ты согласна общаться. Предложи ему новую идею для игры или помощь в разработке.

― Хм… ты права, ― она стала поглаживать свои пряди. ― Я, наверное, слишком переволновалась.

― Ну вот. Все хорошо. Принцесса ничего не писала насчет стола с картой?

― Она понятия не имеет, что это может быть. Написала, что выкроит время и, под предлогом визита в Понивиль, взглянет на это.

― Предупреди только, приведу себя в порядок. А что ты сама думаешь насчет этой истории?

― А что тут думать? Что наша вселенная ошибка и не должна существовать? Что существует целая вселенная, где не было никакой войны, а я выше ростом? Не хочу.

― Угу, ― я решительно раздвинула жалюзи и посмотрела в окно. ― Мир после такого никогда не станет прежним, по крайней мере для меня.

Мне надо поговорить о Скуталу с Пастером, сейчас у него обеденный перерыв, и обычно он проводил его на скамейке, неподалеку от больницы, с видом на лес. Я застала его там, поглощенного сэндвичем с нарциссами. Плавно приземлившись, я подошла к нему.

― Привет.

Он обернулся и приветливо кивнул. Он не мог мне ничего ответить, так как его рот был занят пережевыванием сэндвича. Я села рядом.

― Нужно поговорить, это касается Скуталу.

Он быстро прожевал и проглотил все, что было во рту.

― Только не говори, что она и тебя видеть не хочет.

― Да, не хочет.

― Блин. А мы думали попросить тебя, чтобы ты с ней поговорила.

― Все так плохо?

― Более или менее. Общается односложно, часто вообще отказывается с нами разговаривать, закрывается в своей комнате и сидит там до утра, выходя только поесть или в туалет.

― Черели как на это реагирует?

― Пробует свои преподавательские методы. Пока все безрезультатно. Скуталу ее воспринимает как домработницу. Разговаривает с ней сухо и всегда на “мисс”.

― Мда…

― А с тобой как? ― спросил Пастер.

― Мы встретились в Сахарном Уголке. Она сначала меня проигнорировала, а потом, когда я подошла к ней, высказала все, что думает.

― И что же?

― Ну знаешь, как она хотела видеть меня на месте Черели, что я не боролась за тебя и просто, поджав хвост, пошла прочь, едва увидев твою избранницу.

― Блеск. ― Он прикрыл лицо копытами. ― И как мне теперь вернуть доверие дочери?

― Я не знаю. У меня не было своих жеребят, чтобы дать тебе какой-нибудь материнский совет.

Он усмехнулся. ― Жаль, что Холлидей и Лофи уехали в свое путешествие, они бы поговорили с ней, она всегда их слушала.

― Они скоро вернутся?

― Обещали к Вечеру Согревающего Очага.

― Долго, видимо придется делать все самим. Жаль не получится, как в мультиках, решить все песней или с помощью лесных зверушек.

― Это точно, подруга.

“Сегодня в выставочном центре “Джавит” компания Дженерал-Сталионикс продемонстрировала нам свое изобретение, которое возможно изменит современное представление о транспорте, ― сказала кобылка-репортер. ― Расскажите о нем, ― она обратилась к пегасу рядом.

― Спасибо. Ну все начиналось довольно просто, во время войны перед нами стояла задача: облегчить жизнь нашим солдатам. Осуществить быструю бесперебойную доставку снаряжения и припасов. Цеппелины и поезда не всегда могли пробраться незамеченными в нужное место. Для решения данной проблемы мы оснастили телегу паровым двигателем. Но конструкция получилась слишком большой и неэффективной, нам нужно было что-то компактное и в то же время мощное. Мы смогли приспособить двигатель внутреннего сгорания, который устанавливается на наши десантные корабли. И проблема была решена, оставалось только собрать рабочую модель.

― Но война закончилась, и надобность в вашем устройстве отпала?

― Это верно, но мы не думали останавливаться, у нас появился простор для маневров. И мы решили, что теперь можно поставить наши разработки на службу мирным гражданам.

Камера сменила ракурс, и нам представили эволюцию их прототипов: сельская телега с гигантским двигателем от паровоза, трехколесная карета с небольшим мотором и торчащими из него шлангами, и наконец, карт из блестящего металла. Спереди устройство выглядело как четырехглазый хищник, скалящий свой решетчатый хромированный рот, большие двери с блестящими ручками были открыты, позволяя взглянуть на внутренности кареты. Сиденья напоминали большие кожаные диваны, спереди установлены штурвал и приборная панель. Сзади она напоминала ракету из фантастики, сходство добавляли два больших крыла, из-под которых, как пламя из сопла, светили два фонаря.

И все это стояло на четырех резиновых колесах с белой каймой.

― Это поразительно, она выглядит такой футуристичной, ― восторгалась кобылка. ― Вы говорили о двигателе внутреннего сгорания. Чем же он заправляется?

― Он работает, как и двигатели на дирижаблях, на биоэтаноле, мы производим его из кукурузы. Сырье нам поставляет Сталлионград, их лидер засеял обширные необитаемые регионы своей страны кукурузой и экспортирует ее в больших масштабах.

― Понятно. И как скоро подобные машины “засеют” нашу страну и дадут ногам Мейнхэттенских таксистов отдых?

― Мы проводим дополнительные испытания. Но я надеюсь, что очень и очень скоро.

― Спасибо. Как видим, прогресс нашего государства не стоит на месте. С вами была Роксана Ричи из выставочного зала “Дженерал-Сталионикс.”“

Я выключила телевизор. Интересно, как быть с Клаудсдейлом? Поставят вместо колес облака и два пропеллера сзади? Я засмеялась и пошла в ванную.

Шуруя щеткой во рту, я думала над словами Твайлайт. Другой мир, в котором все не так. А как? Что делает альтернативная я? Может прямо сейчас читает своему жеребенку сказку или готовится к мега-крутому выступлению Вондерболтов. Интересно, а у альтернативной меня есть проблемы со Скуталу?

Это самое обидное, весь день я думала об альтернативных реальностях и путешествиях во времени, но не задумалась о настоящем, о том, кто страдает в этой реальности. Мне надо поговорить со Скуталу, она не должна так злиться на отца за его выбор.

Закончив свои дела в ванной, я переместилась в спальню, надела ночнушку и забралась в свою постель.

― Спокойной ночи, Танк. ― Я выключила светильник.

***ооо***

Я оказалась в коридоре какого-то мотеля. Я просто пошла вперед. Я не знала, зачем я иду и почему. Старые порванные обои с надписями, тусклые лампы, закрытые двери, из-за которых доносились голоса и даже стоны.

― “И ты узнаешь, что имя мое ― Дискорд! Когда совершу свое великое мщение.”
― “ААА!!”

Я пошла дальше, казалось, что коридор мотеля тянется до конца мира. Но вскоре нашлась одна открытая дверь, и я зашла туда.

Это был одноместный номер, багровые стены, из освещения розовые неоновые лампы в форме сердечек. Одна большая кровать с красным одеялом и подушками в виде таких же сердечек, а над кроватью на потолке огромное зеркало.

― Я надеюсь, это эротический сон, ― хихикнула я, но передумала, когда из ванной вышла взрослая оранжевая пегаска лет восемнадцати с фиолетовой гривой. ― Скуталу?!

Кобыла была одета в черный короткий топ, короткую юбку в клеточку и пару клетчатых чулок. Она посмотрела на меня.

― Ну что ты тут забыла?! Пришла просить меня вернуться? Так знай, у тебя был шанс лет десять назад!

― Скуталу, я не понимаю, что произошло?

― А что тут непонятного, смотри, в кого я превратилась, когда ты меня бросила!

― Я тебя не бросала.

― Бросила! Ты должна была бороться за моего отца! А не уходить, поджав хвост! Ты оставила меня с этой поехавшей училкой, это из-за нее я стала такой! ― орала Скуталу со слезами на глазах. ― Ненавижу тебя!

― Скут, я...

― Я ничего не хочу слышать, времени нет, меня клиент ждет.

― Какой клиент?

― Прости, что опоздал, ― в дверном проеме появился Райдер, одетый в парадную форму. ― Я так долго ждал нашей встречи, ― он посмотрел на меня. ― А она что тут делает?

― Она уже уходит, ― Скуталу прикуривала сигарету. ― Так ведь?

― Я не понимаю, что тут происходит?! Райдер, ты же мой муж, как ты..? Да еще и со Скуталу!

― А что не так? Ты же пыталась подкатить к ее отцу, ― он кивнул Скуталу.

― Причем крайне бездарно, ― добавила пегаска, сделав две затяжки.

― Я помню, ты клялась, что мы будем любить друг друга в радости и горе, и ничто нас не разлучит. А, выходит, ты предала и меня, и свои идеалы.

― Я не...

― Верно! ― перебила Скуталу. ― Так она еще и меня бросила!

― Вот мы и нашли друг друга, ― сказал Райдер.

Скуталу подошла к нему и обняла.

― Мы ― родственные души, ― сказала она. ― Во-первых, ты нас обоих кинула, во вторых, мы оба мертвы.

― Как мертвы? Ты же жива!

― Внутри я мертва! Правда, сладкий? ― она повернулась к Райдеру.

― Да, курочка моя, ― ласково сказал он.

― Люблю, когда ты меня так называешь, ― они потянулись поцеловаться.

― Это все просто сон! ― Я схватилась за голову.

― А вот тут ты абсолютно права, ― раздался спокойный и ласковый голос из ниоткуда. Скуталу и Райдер пошли пятнами и растворились, а на кровати расположилась Принцесса Луна.

Она грациозно встала с постели и подошла ко мне.

― Принцесса Луна? То есть ваша честь! То есть это большая честь, видеть Вас в моем сне. Я извиняюсь, что у меня не прибрано тут.

― Мы уверяем тебя, Рэинбоу Дэш, мы были в миллиардах сновидений и подобный вид нас нисколечки не смущает.

― Хе-хе. Простите мою дерзость, но что вы тут делаете?

― Наша работа следить за снами подданных, охранять их от кошмаров и помогать по мере сил. А тебе, я вижу, как раз нужна помощь. ― Стены мотеля лопнули, обрызгав меня дождевыми каплями, и мы оказались в Клаудсдейльском парке в лунном свете. ― Присаживайся. ― Луна села на скамейку, и я села рядом. ― Расскажи, что гложет тебя, дитя мое.

― Скуталу. Та пони в моем сне, она потеряла веру в меня, а вернее во всех взрослых. Но я не вмешалась тогда, и все так обернулось. А еще я, кажется, просто наплевала на свою клятву, любить и быть верной женой своему мужу.

― Вот как. А есть ли в этом конкретно твоя вина?

― Хм?

― Ты сделала что-то, чтобы маленькая Скуталу разлюбила тебя?

― Нет.

― А нарушала ли ты свою клятву любви, чтобы корить себя за это? Стерла ли ты имя его из памяти? Может сожгла все, что напоминает о нем? Вырезала его лицо со всех фотографий?

― Нет. Не делала. ― Я на минуту замолкла. ― Выходит, я просто накрутила себя?

Луна медленно кивнула. ― Но ты все равно должна помочь Скуталу вновь обрести веру в тебя и своих близких. Сердце подскажет нужные слова.

Сон стал распадаться.

― Еще увидимся, Рэинбоу Дэш, и очень скоро.

***ооо***

Из сна меня вырвал телефон. Я вяло встала с постели и пошла в гостинную к аппарату. Подняв трубку, я услышала голос Пастера, он был чем-то взволнован. Вскоре я поняла чем, Скуталу убежала. Ее не было у себя в комнате, как и ее самоката и портфеля.

Я велела ему позвонить в полицию, а сама отправилась на поиски. Если с ней что-то произойдет, я себе этого никогда не прощу.

Вылетев из дома, я первым делом помчалась к Рэрети. Добравшись до ее бутика, я, не тормозя, влетела в открытое окно ее спальни. Она там была не одна, хозяйка дома стояла в светло-фиолетовом корсете и чулках посреди спальни, а на кровати лежал Доктор Хувз. Оба были крайне шокированы моим появлением.

― Рэинбоу Дэш! Что на тебя нашло!?

― У меня нет времени, Свити Белль у тебя?

― Да, она у себя в комнате.

Я выбежала из спальни и ворвалась к маленькой кобылке, изрядно обескураженной таким стремительным визитом.

― Свити Белль, Скуталу сбежала из дома!

― Что!? Она сделала это?

― Что значит сделала? Она планировала побег?

― Она просто сказала мне, что если еще раз увидит, как мисс Черели пытается причесать гриву ее папы, то сбежит в Лас-Пегасус. Я не думала, что она это серьезно.

― Лас-Пегасус. Значит она отправилась на запад! ― я метнулась к окну и вылетела наружу.

Набирая высоту, я заметила Пастера и Черели, которые бежали по улице города. Я крикнула им, что лечу на запад, и, возможно, Скуталу поехала именно туда. А затем полетела дальше. Я старалась не упустить ни одной детали, всматриваясь в темноту найти следы колес, копыт, хоть перышко или волосок.

На минуту я задумалась, могла ли Принцесса Луна предвидеть это? Могла ли она залезть в сон Скуталу, выяснить, что она замышляет, и предупредить меня.

Я была за многие километры от города, летела над необитаемыми лесами, почти потеряв всякую надежду, когда услышала тихий крик.

― Помогите!

Я полетела на звук. Скуталу застряла на ветке, свисающей с обрыва, на вершине лежал ее самокат, у края облизывалась стая волков. Я молнией спикировала вниз и, схватив Скуталу, полетела прочь, оставляя хищников ни с чем.

Маленькая пегаска обхватила меня своими копытами и, зарывшись лицом в грудку, захныкала. Отлетев достаточно далеко, я приземлилась на холме, мне надо было поговорить со Скуталу.

― Что, дискорд побери, на тебя нашло?! ― Скуталу смотрела в землю, прижав ушки. ― Ты чуть с ума меня не свела, твой отец очень напуган, и он переживает за тебя, как и мисс Черели!

Кобылка плакала, сначала на нее набросились волки, затем она чуть не упала, а теперь большая пони на нее кричит.

― Прости меня, Рэинбоу, ― сквозь рев сказала Скуталу. ― Прости меня. Просто я не знала, что делать. Я хотела, чтобы ты была на месте Черели. Я хотела, чтобы мы были семьей, ― она посмотрела на меня зареванными глазами. ― Я так хотела назвать тебя мамой.

Честно признаться, я на секунду захотела вышвырнуть Черели из дома Пастера, но надо быть взрослой.

― Послушай, Скуталу, ― я осторожно вытирала слезы с ее щек. ― Я понимаю, ты очень этого хотела, и в глубине души я тоже. Но пойми, не все бывает так, как мы хотим. К тому же, у нас с твоим отцом был разговор на эту тему. Мы поняли, что относимся друг к другу как друзья, а заставлять кого-то любить это неправильно. ― Пегаска стала успокаиваться. ― Неужели мисс Черели такая плохая?

― Нет. Она хорошая, все время пытается помочь, спрашивает, как у меня дела, помогает с уроками. Ох, и все это она делала, несмотря на то, что вела я себя как последняя скотина. И папа с ней счастлив. Выходит, эгоисты не вы, а я. Просто я устала от всего этого, папа все контролирует, он хочет, чтобы я стала тем, кем он хочет, а не кем я хочу. Я ненавижу эти книги по анатомии и медицине! Я не хочу быть врачом.

― Эй, я бы не назвала тебя эгоисткой просто за то, что ты выражаешь протест против папиного выбора. То, что твой папа живет с мисс Черели не значит, что мы не сможем проводить время вместе, я могу быть для тебя старшей сестрой.

― Серьезно?

― Серьезно. ― Мы обнялись. ― Ну а теперь полетели домой, а то твой отец скоро невротиком станет. И я думаю, если теперь ты скажешь ему, что тебе не нравится медицина ― он поймет.

Я стояла вдалеке и смотрела, как Пастер и Черели сжимают в объятиях Скуталу. Черели действительно очень переживала за кобылку и была рада ее возвращению не меньше Пастера.

― Смотрю, все разрешилось, ― ко мне подошла Рэрети. ― Свити Белль рассказала мне. Я рада, что ты нашла ее. Надеюсь, она не повторит подобного?

― Нет, мы с ней поговорили, и теперь все будет нормально.

― А ты хотела быть на ее месте?

― Черели? Может быть, я уже и не знаю, чего хочу. ― Мы продолжили тихо наблюдать сцену воссоединения, пока я не задала вопрос. ― А теперь расскажи, как владелец одной из самых влиятельных компаний оказался в твоей постели?

Я жаждал твоего прикосновения

Рэрети примеряла свой наряд для Ночи Кошмаров. Кобылка сделала для себя костюм персонажа популярного на ТВ сериала Семейка Тартар. Мэиртиша Тартар ― бледношерстная темногривая кобыла, которая одевалась в длинные черные платья. Рэрети понравился ее стиль, когда она впервые увидела ее на экране, то загорелась идеей сделать себе такой костюм.

Кобылка дотошно рассматривала наряд, чтобы все было идеально, ведь они с Рэинбоу Дэш хотели пойти на вечеринку, которую устраивали Лира и Бон-Бон в своем доме, где взрослые пони в костюмах делают и обсуждают такие вещи, от которых у жеребят непременно были бы кошмары. И она должна выглядеть безупречно.

В соседней комнате Свити Белль готовилась к приходу подруг. Неуклюже передвигаясь в своем костюме робота, единорожка расставляла стульчики вокруг стола посреди комнаты, зажигала свечи и, разместив их по углам, выключила свет, погрузив комнату в таинственный полумрак.

― Свити, в дверь звонят, это, наверное, тебя! ― донесся голос Рэрети из спальни.

― Сейчас! ― напоследок единорожка достала с полки коробку с дощечкой, на которой в алфавитном порядке были нанесены буквы, цифры от нуля до девяти и два ответа: “Да” и “Нет”. Была там и планшетка-указатель в форме сердца с отверстием внутри. Кобылка положила дощечку на стол и побежала вниз.

Рэрети подняла телефонную трубку.

― Алло.

― Привет, Рэрети, ― раздался мужской голос на той стороне.

― О, привет, Хувз, ― Рэрети поджала губы.

Свити Белль открыла дверь бутика, к ее радости там стояли Скуталу и Эплблум.

― Готовы к самой лучшей Ночи Кошмаров? ― спросила Свити.

― Еще бы, ― ответила Скуталу. Оранжевая пегаска была одета в костюм ковбоя. Эплблум в этом году решила быть милой постушкой.

― Признаться, девочки, это моя первая Ночь Кошмаров за... ну с тех пор как моя семья обогатилась, я перестала выходить из дома в Ночь Кошмаров.

― Ну зато у тебя было много денег, ― утешила Свити. ― Ладно, пойдемте наверх, я покажу кое-что клевое.

― Слушай, я понимаю, то, что произошло между нами, тебя беспокоит, если ты еще не готов к серьезным отношениям, я пойму, ― она искренне улыбнулась. ― Я ведь видела, как ты сильно переживал в ту ночь.

― Я не… просто это было так спонтанно, я пришел посмотреть твои выкройки костюмов на выставку домашней техники. И тут ты, я, твоя спальня, а затем Рэинбоу Дэш врывается.

― Хи-хи. Поверь, она была удивлена не меньше. ― Рэрети накручивала провод трубки на копыто. ― Кстати, в обмен на молчание, она надеется, что ты расширишь гарантийные обязательства для ее крыла. Она планирует сделать его съемным и ставить другие модели.

― Что это? ― спросила Эплблум, глядя на доску с буквами.

― Она называется Говорящая Доска, мне ее мама купила. Она сделана для того, чтобы общаться с дууухами, ― последние слова Свити Белль протянула с ужасающим воем.

― Ууу… звучит круто! ― азартно высказалась Скуталу. ― Давайте приступим.

Кобылки уселись за стол, взялись копытами за указатель и стали водить его по доске.

― О, призрак умершего, кем бы ты не был. Ответь нам! ― бубнила Свити Белль.

Пони еще некоторое время продолжали водить указателем по доске.

― Ничего не происходит, ― отметила Скуталу.

― Может надо быть конкретнее? ― предложила Эплблум. ― Звать кого-то определенного и что-то спрашивать, а не зазывать всех умерших.

― Хм… ― хозяйка доски почесала рог. ― Тогда кого звать?

― Какую-нибудь мертвую знаменитость!

― Давайте моего прадеда. Хотела узнать, все ли истории моей бабули на самом деле правдивы, ― Эплблум скромно улыбнулась.

― Тогда давайте мою маму призовем, ― ляпнула Скуталу.

― Ты считаешь это хорошей идеей? ― спросила Свити Белль. ― Я знаю, ты хочешь ее увидеть, но… не думаешь, что это может оказаться болезненно для нее?

― Хм… может быть. Тогда кого?

― Кого-то незнакомого. Мы же жеребята, нам плевать на чувства незнакомых нам пони.

“ДА!”

― Ну в общем я повторюсь, если тебя это тяготит, то мы можем притормозить в наших отношениях.

― О, великий Командор Харикейн! Приди же к нам и расскажи, куда исчез Стратополис?!

Кобылки водили указателем по дощечке.

― Серьезно? Ты правда веришь в Стратополис? ― удивилась Скуталу.

― Щщщщ! Не отвлекай. Командор Харикейн...

Вдруг пони почувствовали, что указатель стал двигаться быстрее, затем он и вовсе вырвался из их копыт и продолжил движение самостоятельно.

― Мне это уже не кажется такой клевой затеей, ― напряженно буркнула Эплблум.

Указатель двигался, дощечка стала дрожать, а в комнате ощутимо похолодало. Переглянувшись, друзья с ужасом увидели пар, выходящий из их собственных ртов.

Свечи погасли.

И кобылки закричали.

― И мы договорились встретиться на вечеринке…

Разговор Рэрети прервали мигнувшее в ее комнате освещение и жеребячий крик.

― Дорогой, мне пора. Кажется моя сестра решила получить метку полупроводника, ― Рэрети повесила трубку и направилась к комнате сестры.

― Девочки, у вас все хорошо?! ― Она открыла дверь в комнату Свити Белль.

Крик перешел в визг, а в голову Рэрети прилетела спиритическая доска.

― АЙ! ― урона доска не нанесла, но указатель дыркой нанизался на ее рог. ― Что вы тут устроили?!

― Мы… мы просто вызывали призрака, ― осознав, что опасности нет, объяснила Свити Белль.

― Вот только призрака тут не хватало. Думаю, этому дому вполне достаточно моей младшей сестры и ее подруг. Я иду на вечеринку, а вам, кажется, пора идти собирать сладости, пока они не закончились.

― Это точно! Ребята, надо спешить, ― тряхнула гривой Скуталу, и все трое ломанулись на выход.

Рэрети глубоко вздохнула, проворчала себе под нос и, сняв с рога указатель, направилась в ванную посмотреть, не повредила ли игрушка ее макияж.

― Главное, чтобы ничего серьезного.

Рэрети вошла в ванную комнату, зажгла свет и подошла к зеркалу.

― Порой кажется, что это я мама Свити Белль. Гордая мать-одиночка, которая воспитала дочь и параллельно с этим построила империю моды. Отличный задел для книги.

Рэрети наклонила голову и увидела в зеркале отражение, стоящего за ней жеребца. Громко вскрикнув, она развернулась к нему и подскочила так, что приземлилась на столешницу возле раковины. Пегас с темно-синей гривой внимательно оглядел комнату.

― СЭР! Как вы смеете вторгаться в мою ванную?! Если вам нужны покупки, нужно подождать внизу, но сегодня мы закрыты! ― Рэрети строго отчитала его.

― Эм… а где я?

― Что значит где? Вы в моей ванной! И в моем бутике! Вы что, не видели вывеску, когда сюда зашли?

― Я не заходил, я здесь появился.

― Ч… что!? Это какой-то розыгрыш?!

Тут его глаза расширились. ― Секундочку, ты видишь меня?

― Конечно вижу, как можно не видеть жеребца, стоящего в моей ванной!

― Мисс Рэрети, вы должны помочь мне увидеться с Рэинбоу Дэш!

― Я прошу вас покинуть мою ванную! Немедленно!

― Просто выслушайте меня.

― НЕТ! ― кобылка схватила первое, что попалось и швырнула в сторону жеребца. Долетев до цели, расческа для волос прошла насквозь, врезалась в дверь и упала. Глаза Рэрети расширились.

― Просто выслушай меня.

Рэрети упала в обморок.

― Давай, Флаттершай, ― Фауна стояла в костюме кошки возле закрытой двери в спальню. ― Ты обещала мне, что пойдешь со мной в эту Ночь Кошмаров на вечеринку.

― Я думала, что буду готова! Но я оказалась не готова. Я не хочу!

― Но ты обещала.

― Я много чего обещала, например прекратить есть арахисовое масло из банки, но я его ем, ― отвечала Флаттершай из-под кровати, где она оборудовала себе форт из подушек и плюшевых мишек. ― Я буду сидеть тут и никуда не выйду, у меня есть еда и интересные книжки!

Фауна приложила копыто к виску. ― Но ты же не можешь всю жизнь вот так сидеть под кроватью каждую Ночь Кошмаров. А что, если у нас будут жеребята? Ты также будешь сидеть под кроватью, когда они наденут свои костюмы?

― Может быть, ― осторожно ответила пегаска.

― Флаттершай, повзрослей, в этом празднике нет ничего ужасного и зловещего, никто тебя не захочет съесть или похитить. Пойдем, ты же готовилась, даже сшила чудесный костюм мышки. Мы будем лучшей парой на этой вечеринке, я кошка, а ты мышка, которую я поймала в цепкие когти и собираюсь зализать своим шершавым языком.

― Не пойду.

Терпение Фауны лопнуло. Мощным ударом копыт она выбила дверь и ворвалась внутрь, безжалостно круша подушечный форт.

― С меня довольно, надевай свой костюм!

― НЕТ!

― Ты будешь моей мышкой-рабыней, давай!

― Нет, убери ушки!

― Лучше приготовь свой хвостик!

Рэрети сидела на кухне со стаканом воды и таблеткой аспирина, напротив нее по другую сторону стола грустно парил призрак мужа ее подруги.

― Я очень извиняюсь за произошедшее, ― виновато сказал Райдер.

― Все в порядке. Скажи, а почему ты был в моей ванной, а не… ну знаешь, в ванной Рэинбоу.

― Так и было! То есть я не подглядывал за своей женой, пока она мылась, ― он изобразил смущение. ― Я был у нее дома, а затем что-то меня потащило через весь город в комнату твоей дочери.

― Это моя сестра.

― Ой, прости. Ну в общем я оказался у них в комнате, свечи погасли, они завизжали, и тут входишь ты, и в тебя летит доска... И я просто последовал за тобой. А затем произошло то, что произошло.

― Вот как… ― Рэрети сделала глоток. ― Каким-то образом доска открыла во мне способность видеть призраков. Выходит, я могу видеть духов?

― Да, но сразу скажу, призраков в Понивиле не так много, так что, выйдя на улицу, ты не увидишь толпы душ.

― Это радует, ― Рэрети попыталась улыбнуться. ― Так почему ты здесь, я имею в виду на земле, а не в лучшем мире, куда все попадают после...?

― У меня осталось незаконченное дело в этом мире. Я… я должен сказать Рэинбоу кое-что...

― И чтобы отправиться туда, куда нужно, ты должен поговорить с ней? А ты не можешь этого сделать, ведь ты призрак?

Он кивнул на оба вопроса.

― Но теперь у тебя есть я, мы с Рэинбоу собирались на вечеринку, я думаю, мы могли бы поговорить.

― Серьезно? Ты поможешь мне?

― Ну а как я могу отказать мужу моей подруги? Пойдем!

После этих решительных слов Рэрети еще пятнадцать минут прихорашивалась.

― Ну вот, видишь, ничего страшного! ― сказала Фауна, глядя на свою возлюбленную в костюме мышки. Флаттершай угрюмо рассматривала себя в отражении. ― Ну Флатти, не дуйся.

― Буду!

― А если кошечка тебя лизнет, тоже будешь злиться?

Флаттершай не могла долго хмуриться, особенно когда Фауна начала водить своим хвостом по ее мордашке.

― Пойдем на вечеринку, обещаю, страшно не будет. Может мы там… ― Фауна укусила ее за ушко. ― ...поиграем в кошки-мышки.

По дороге на вечеринку к Лире и Бон-Бон Рэрети беседовала с Райдером.

― Я все еще думаю, как мне сказать Рэинбоу Дэш, что ты здесь.

― Почему просто не сказать все как есть?

― Ну конечно! “Эй, привет, подруга, тут рядом со мной стоит твой покойный муж, такие дела. Но только ты его не увидишь.” На меня и так оглядываются как на сумасшедшую, потому что я с пустотой разговариваю, так я еще должна убедить Рэинбоу.

Эплджек заканчивала работу в саду. Недавно земная пони вспомнила, как раньше они с семьей устраивали у себя в саду ярмарку с лабиринтом ужасов, куда жители города приходили для ночного веселья. Под наплывом ностальгии Эплджек решила втайне от семьи устроить свою ярмарку и лабиринт ужасов.

За неделю до праздника она подготовила место, декоративный лабиринт из кустов, небольшую ярмарку, где можно было попробовать достать яблоко из тазика с водой, кинуть плюшевого паука на сетку или приколоть Найтмер Мун хвост. И вот все было готово, она открыла ворота в восточной части сада и повесила тент с приглашением.

Прошло пять минут, пятнадцать, полчаса, час, два. Посетителей не было, пони видели тент, переглядывались, но проходили мимо. Эплджек уже почти потеряла надежду.

― Привет! ― Земная пони встряхнулась. Это были доктор Фауна и трясущаяся от страха Флаттершай.

― Привет, девочки!

― Вы наконец решили вернуть свою ярмарку ужасов? ― радостно воскликнула Фауна.

― Хех… почти. Я решила вернуть ее.

― Получается?

― Пока не очень. А вы идете на вечеринку Бон-Бон и Лиры? ― Пони кивнули. ― Ясно, тогда не буду отвлекать. ― Земная пони снова поникла.

― Знаешь, мы с Флаттершай можем посетить и твою ярмарку, у Лиры и Бон-Бон полно народу, а ты тут одна.

― Воу! ― Эплджек приободрилась. ― Ну что ж, тогда я готова вас принять в своем лабиринте ууужаса. Уууу… ― нагнетая ужас, завыла оранжевая пони.

Флаттершай задрожала.

― Спокойно, любимая, это же все понарошку. Пойдем. ― Фауна встала сзади и, уперевшись в круп Флаттершай, затолкала оцепеневшую пегаску внутрь сада.

― Скажи, после того, как ты умер, ты сразу оказался у Дэш дома?

― Нет, на самом деле это произошло недавно. Большую часть времени я провел на месте крушения. Обломки “Пацифики” все еще лежат там же, где она упала. Я… находился в искореженной радиорубке, повторял один и тот же день перед взрывом, это было ужасно, день за днем ты повторяешь одно и тоже перед своей смертью, даже не догадываясь о том что ты умер. Все это могло продолжаться бесконечно пока...

― Пока?

― Пока однажды все пошло не так, как обычно. Я проснулся в своей каюте, прошелся по палубе, вышел на мостик и заметил жеребенка за штурвалом. Я был возмущен тем фактом, что кто-то пустил жеребенка на боевой корабль. Сделал ему замечание, но он не отреагировал, а при попытке дотронуться, мое копыто прошло насквозь.

Тут мир стар прояснятся, у меня словно пелена с глаз спала, вместо отполированных палуб меня встретил обгорелый ржавый скелет моего корабля, покрытый травой и мхом.

Играющий жеребенок пришел сюда из Рэинбоу Фоллс, из его с друзьями разговора я услышал, что корабль упал много лет назад.

― И ты отправился искать Дэш?

― Да. Я хотел снова увидеть ее, узнать, что все с ней хорошо. Я отправился в путешествие.

Мир после войны очень изменился. Я увидел много нового. Эти изобретения, которые стоят почти у каждого жителя Эквестрии, позволяющие общаться на дальние расстояния, смотреть спектакли, сидя дома. Поехавшие любители войны, которые толком не понимают, что такое война и борцы за мир.

Но все это меня мало интересовало, больше всего на свете я хотел увидеть мою любимую Дэши, почувствовать ее прикосновения, услышать ее голос. Я очень переживал, что ее, как и меня, уже нет, что где-то ее бестелесная душа также бродит по миру или повторяет свой последний день, даже не подозревая, что мертва. И именно тебе я благодарен за то, что ты развеяла эти страхи, ― он посмотрел на нее с искренней улыбкой.

― Я? Но как?

― Путешествуя, я почти добрался до Мэинхеттана, проходя мимо придорожного кафе, я увидел рекламный щит. На нем была изображена Дэш на черной софе в облегающем платье цвета жемчуга, смотрящая томным взглядом куда-то вдаль. И надписи: “Ты можешь и должна выглядеть красиво”, “Бутик “Рэрети для Вас””, “Отсутствие какой-либо части тела не делает Вас уродливой”. С тех пор я все чаще видел портреты жены. Чего только стоил огромный плакат на главной площади Мэинхеттана. Она была повсюду, и это вселяло в меня надежду, что с ней все хорошо.

Спасибо тебе.

― Хе-хе. Она меня тогда тоже благодарила.

― Мисс Рэрети, с кем это вы болтаете? ― задал вопрос Пастер.

Рэрети не заметила, как за разговором с призраком она добралась до городской ярмарки, где проходила основная часть веселья. Игры и конкурсы на лучший костюм.

― Оу… я… ― Рэрети посмотрела на Райдера. Тот неловко пожал плечами. ― Говорила сама с собой, бывает я очень сильно задумываюсь и не замечаю, как начинаю обращать мысли вслух, ― она выдавила неловкую улыбку.

Жеребец кивнул. Он был одет как вампир, только в медицинском халате и со стетоскопом.

― Вам нужен отдых, это результат стресса и переутомленности.

― Я как раз планирую это, иду на вечеринку к Лире и Бон-Бон.

― Рэинбоу Дэш тоже там будет?

― Да, мы договорились там встретиться. Милый у вас костюм, вы вампир и доктор?

― Да, я вампир и доктор, и меня зовут доктор Акула. Это из сценария для ситкома одного из моих ординаторов. Этот персонаж мне очень понравился.

― Было бы приятно послушать, но я вынуждена бежать, ― Рэрети помахала копытом и направилась к дому Бон-Бон.

― Это отец той оранжевой кобылки? К которой привязалась Рэинбоу? ― уточнил Райдер.

― Да.

― И у нее нет матери?

― Угу.

― А Рэинбоу и он…

― У них ничего не вышло, хотя Дэш была готова.

― Серьезно?

― Да, до этого она вроде пыталась наладить отношения со своим бывшим, который оперировал ее, когда она меняла крыло, и даже я какое-то время была в нее немного влюблена. Но знаешь, ни у кого из нас не было шансов.

― Почему?

― Она все еще любит тебя.

Райдер ничего не ответил.

― Рэрети привет, какой чудесный у тебя наряд, ― к единорожке подошла Роузлак.

Эплджек, Флаттершай и Фауна были единственными пони в яблоневом саду, где Эплджек устроила свою ярмарку. Они стояли при свете фонариков и луны в окружении тыкв и стрекотании сверчков.

― Что бы вы хотели попробовать? Достать яблоко из бочки? Попасть пауками в сеть?

― А есть игра, где надо как можно быстрее добежать до дома, залезть под кровать и сидеть там до утра? ― спросила Флаттершай.

Фауна закатила глаза.

― Да ладно тебе, ты каждый день ешь яблоки, что может случиться?

― Да, но что если я потянусь взять одно яблоко, и тут из-за деревьев выскочит маньяк с топором и зарубит вас, а меня будет насиловать, а потом утопит в кадке.

Эплджек и Фауна грустно посмотрели друг на друга.

Рэрети все болтала с Роузлак, о погоде, наряде, о том, как ее развел на ужин один жеребец, и ей пришлось самой платить, а он не перезвонил, о недавно вышедшей серии сериала “Лига разбитых сердец”. И это очень раздражало Райдера.

― Пожалуйста, Рэрети, пойдем! Я хочу поговорить с Рэинбоу Дэш! ― умоляюще просил Райдер единорожку. Но та его словно не замечала и была увлечена разговором.

― А еще я не рассказала тебе, что произошло с Дейзи на днях… короче...

― ЫЫХХ! ― Райдер скорчил жуткую гримасу, его терпение лопнуло, и он сделал то, что мог сделать призрак. Прошел через Рэрети и, к ее удивлению, завладел ее телом.

Единорожка взвизгнула, ее глаза засветились синей дымкой.

― Что ты делаешь?

― Я должен увидеть Рэинбоу Дэш!

― Стой!

Жеребец заставлял кобылу идти.

― Эм… Рэрети, с тобой все нормально?

― Да. Просто мне действительно нужно бежать! Пока! ― Единорожка, неуклюже двигая ногами, пошла куда глаза глядят. Дойдя до ближайшего темного переулка, она вбежала туда и стала отряхиваться, как намокшая кошка.

― Вылезь из меня!

Райдер беспрекословно покинул ее тело.

― Какого дискорда ты устроил!? ― раздраженно выпалила Рэрети.

― Это я у тебя хочу спросить! У нас задача встретить Рэинбоу. Ты не представляешь, сколько я ждал, чтобы с ней поговорить. А ты треплешься с подругами.

― Но надо же быть вежливой.

― АГХР! ― Райдер лягнул задними ногами бак с мусором, и тот со звоном отлетел.

Кобылка обомлела.

― Как ты это сделал?

― Это бывает. Когда я очень сильно злюсь, то могу что-то опрокинуть.

Рэрети вернула мусорный бак на место. ― Ладно, прости, что вынудила тебя ждать. Пойдем уже на вечеринку.

Парочка направилась к дому Бон-Бон и Лиры.

― И часто ты овладеваешь телами чужих пони?

― Это в первый раз. Обычно, когда я так делал, я просто проходил насквозь, пони чувствовали холод и мурашки по спине. Я даже не думал, что из-за твоих новых способностей ты можешь выступать как сосуд для связи духа с миром живых. Это было даже приятно.

― В каком смысле?

― Я впервые за долгое время почувствовал окружающий мир, что, несмотря на осень, на улице очень тепло, а трава под ногами мягкая.

― Оу… понятно. Ну для меня это тоже опыт. Не каждую ночь жеребец входит в меня таким вот способом, ― Рэрети ехидно ухмыльнулась.

― Ну пауки-то почему страшные?! ― вздыхала Фауна. ― У тебя дома живут настоящие пауки, сороконожки, змеи, летучие мыши в гриве спят. Но именно сегодня плюшевые пауки у тебя вызывают страх.

Флаттершай продолжала лежать на земле, закрыв глаза, и дрожать.

― Короче забудь, пошли домой. Будем сидеть у тебя дома всю ночь, а через год повторим, и до скончания наших дней мы будем сидеть дома в эту ночь и завещаем эту традицию нашим детям, ― раздраженно выговорила Фауна. ― Прости, Эплджек.

Флаттершай перестала дрожать, приоткрыла глаза и увидела расстроенные лица Эплджек и Фауны. Пегаску стала мучать совесть, ведь из-за ее мнимых страхов страдают близкие ей пони. Она глубоко вздохнула.

― Я… я… давай останемся.

Фауна внимательно посмотрела на Флаттершай.

― Ты права, дорогая, я должна повзрослеть, ― с этими словами Флаттершай взяла игрушечного паука и кинула его в сетку. Паук пролетел сантиметров десять и свалился на землю, издав писк.

Рэрети и Райдер успешно добрались до дома Лиры и Бон-Бон. Дом был украшен по всем канонам Ночи Кошмаров. Присутствовали тыквы со злыми лицами и скелеты пони, которые светятся в темноте. Через зашторенные окна пробивался свет, играла музыка. Рэрети нажала на дверной звонок, и вместо стандартного “Динь-Динь” раздался зловещий смех ведьмы. Дверь открылась, и единорожку встретила земная пони в костюме робота на колесиках. Бон-Бон очень постаралась, для создания костюма она использовала алюминий и медь, и даже подключила батарейку к паре диодов, чтобы выглядеть как настоящий робот.

― Вау, Бон-Бон, какой у тебя клевый костюм.

― Меня зовут не Бон-Бон. Я Бон-Бот, ― механическим безжизненным голосом сообщил Бон-Бот.

Рэрети рассмеялась. Уже ученый Райдер не стал ждать окончания диалога и просто прошел сквозь стену внутрь.

― Моя сестра тоже нарядилась в робота.

― Ха-Ха! Мы уже начали заменять ваших близких роботами. Скоро мы всех вас заменим и будем владеть этим миром. Ха-Ха!

Рэрети вошла внутрь. Вечеринка была в самом разгаре, взрослые пони в костюмах играли, танцевали, беседовали.

― Я слышала, что тебе вернут возможность ходить, ― Рэрети тут же узнали и вовлекли в беседу.

― Да, пока все очень мутно с этой операцией. Этого никто раньше не делал, врачи взвешивают все “за” и “против”. Но если я смогу вновь двигать ногами ― это будет чудом.

― Мы будем всей душой за тебя болеть.

Голова Райдера высунулась из потолка. ― Рэрети, я нашел ее! Скорее!

― Мне надо найти Рэинбоу, еще поболтаем, ― извинившись, Рэрити поднялась по лестнице.

Увидев Рэинбоу, стоящую в одной из комнат, Рэрети спряталась за угол и выглянула. Рэинбоу была одета в платье, имитирующее белую шкуру, ее прическа собрана в гульку, а на шее красовались бусы из белого жемчуга, рядом с ней стоял игрушечный мамонт с щеткой от пылесоса, торчащей из хобота. Рэрети без труда узнала в ней Уилму ― персонажа мультсериала “Понистоуны”, где действия происходят в каменном веке, но с современным эквестрийским обществом.

― Это она, ― Райдер стоял в коридоре и смотрел на нее, не отрывая взгляда. ― Такая же красивая, как и в день нашей встречи. Не представляешь, какая это мука, быть рядом с ней, видеть, как она спит, ест, принимает душ, болтает со своей черепашкой. И нельзя ничего сделать, ни сказать, какая она красивая сегодня, ни обнять ее, когда она смотрит наш семейный фотоальбом, ни почувствовать ее шерстку, ее запах, прикосновения губ. Иногда она может посмотреть прямо на меня, и мне кажется, что она видит меня или чувствует мое присутствие.

― Нам надо придумать план, ― сказала Рэрети.

― Какой?

― Ну не могу же я просто в лоб сказать, что ты рядом со мной. Мы должны как-то убедить ее в том, что ты действительно тут.

― Ладно, что мне делать?

― Расскажи мне что-нибудь, что знаете только вы двое.

Флаттершай и Фауна бродили по лабиринту.

― Ты уверена в этом, Флаттершай?

― Да, я должна переступить свои страхи.

― Откуда этот хруст?

Фауна посмотрела вниз, они ходили по костям. Ветеринар подскочила и, завизжав, запрыгнула на Флаттершай.

― Глупая кобылка, это же палочки, ― объяснила Флаттершай. ― И кто из нас теперь трусливая мышка?

― Ой, ладно тебе.

Пройдя еще несколько шагов, пони повернули за угол, там стояло зеркало.

― ААА! ― вскрикнула Флаттершай и спряталась под хвост Фауны.

― Я надеюсь ты своего отражения испугалась? А то я обижусь.

― Грых…

Кто-то вышагивал по палкам, заставляя их громко хрустеть. Кобылки медленно повернулись на звук и увидели пони в комбинезоне с хоккейной маской на голове. Он держал мачете и чью-то отрубленную голову.

Парочка влюбленных закричала и понеслась бежать через лабиринт, они бежали, что есть духу, стараясь не оглядываться, однако слышали, как тот жуткий пони гнался за ними. Вскоре они выбежали из лабиринта и свалились на землю, после чего услышали раскатистый смех Эплджек.

― Я даже не думала, что вы можете так быстро бежать! Почему вы не участвуете в забеге листьев? Вы бы заняли первое место!

― Эплджек, это было…

― Весело! ― перебила Флаттершай. ― Конечно я понимаю, что это все понарошку, но это дало мне столько новых эмоций, ― Флаттершай даже взмыла в воздух.

― Что тут происходит? ― на ярмарку вошла небольшая группа пони. ― Мы слышали крики.

― Просто Эплджек устроила нам незабываемое приключение по ее лабиринту страха, ― объяснила Фауна.

― Это! Было! Потрясно! ― вмешалась Флаттершай. ― Ой, я говорю как Рэинбоу Дэш.

― Ух ты, раз Флаттершай понравилось, значит это реально что-то стоящее. Мы тоже хотим попробовать, ― сказал жеребец.

― Эм… отлично, идите на стартовую линию, сейчас все будет готово.

Пони пошли ко входу в лабиринт.

― Девочки, что мне делать? Я не уверена, что смогу напугать такое количество народа, ― растерялась Эйджей.

― Спокойно, Эплджек, мы поможем, ― ответила Фауна. ― Верно, Флаттершай?

Пегаска кивнула в знак согласия. ― И не только мы.

― Что ты имеешь в виду?

Рэинбоу Дэш болтала с Тандерлейном о предстоящей зиме, когда к ним подошла Рэрети.

― Рэрети, ты пришла! ― радостно сказала Дэш. ― Отличный костюм, это Мэиртиша Тартар? Тебе здорово удалось подчеркнуть ее ямочки на щеках.

Тандерлейн понял, что разговор с боссом окончен и незамедлительно откланялся.

― Хе-хе, спасибо, ― ответила Рэрети.

― Ямочки на щеках? Моя Дэш никогда бы такого не сказала, что ты с ней сделала? ― буркнул сбоку Райдер.

― Хе-хе… ― Рэрети нервно теребила свою гриву. ― Рэинбоу, даже не знаю как сказать. Ну ладно, постараюсь попроще. Как бы ты отнеслась к тому, что призрак твоего мужа стоит рядом с нами?

На лице Дэш сменилась гамма эмоций. Недоумение взяло верх.

― Рэр, я понимаю, что сегодня очень популярны ожившие мертвецы, призраки и все такое, но такая шутка совсем не прикольная, ― с нотками обиды ответила Дэш.

― Кто сказал, что я шучу? ― Рэрети постаралась говорить со всей возможной серьезностью. ― Он сейчас стоит прямо напротив тебя и говорит мне, что ты в свое время хотела освоить гончарное мастерство.

Глаза пегаски расширились. ― Как… что?! Как ты об этом узнала?

― Говорю же, Райдер мне сказал.

Дэш сделала два шага назад. Она рассматривала Рэрети с ног до головы. На ее лице была печаль.

― Я тебе не верю… я… я не знаю, как ты это узнала, но это очень глупая шутка, ― Дэш развернулась и побежала прочь.

― Рэинбоу, стой! Ну вот видишь, я говорила, надо быть деликатнее, ― попрекнула Рэрети Райдера и побежала вслед за Дэш.

Лабиринт наполнился криками, визгами и зверскими ревами. Вскоре группа пони выбежала из лабиринта в сопровождении летучих мышей, пауков и морского чудовища, который подозрительно напоминал медведя Флаттершай в костюме.

― Вау! Это невероятно, ― кричал молодой жеребчик, переводя дух. ― Я в жизни так не боялся!

Друзья с ним согласились.

Со стороны за происходящим наблюдали Эйджей, Флаттершай и Фауна.

― Флатти, спасибо тебе за помощь твоих лесных друзей.

― Бари как раз хотел показать свой костюм, ― хихикнула Флаттершай. ― А я хочу сказать спасибо за помощь с моими страхами и, конечно, тебе, моя любимая, что вытащила сегодня ночью на улицу, ― Флаттершай обняла ее.

― Что здесь происходит?!

От этого голоса замерли все, даже животные, она была страшнее самой страшной истории. Она сидела при свете луны в кресле каталке на холме в сопровождении сына, невесты и мужа внучки.

― Эплджек, что они тут делают?! ― яростно крикнула Бабуля Смит.

― Никто не ожидал яблочную инквизицию, ― тихо пробормотала Фауна.

Рэинбоу убежала недалеко, закрылась в туалете и не выходила. Рэрети бродила по коридору перед дверью и просила ее выйти. Но Дэш отказывалась.

― Дорогая, я не шучу и не издеваюсь над тобой, ты это прекрасно знаешь.

― О да! Просто ты ни с того ни с сего стала видеть умерших! ― буркнула Дэш с другой стороны двери, сидя на стульчаке унитаза.

― Да, так и есть. Свити Белль ударила меня по голове говорящей доской. После чего я увидела твоего мужа у себя в ванной.

― Он еще и в твоей ванной был! Почему не в моей?

― Он был там. Но девочки случайно его призвали.

― Дай я с ней поговорю, ― вмешался Райдер.

― И каким же образом? Напишешь на зеркале?

― Ты с кем там говоришь? ― спросила Дэш.

― С твоим мужем!

― Не смешно! ― Дэш топнула копытом о кафель. ― Ладно, если он тут, то пускай скажет тебе, что я делаю.

― Легко! Иди к ней и говори мне, что она делает.

― Луной клянусь, это какая-то дикость! ― Райдер прошел через стену и увидел свою жену, сидящую на унитазе, прикрыв лицо копытами.

― Она сидит на унитазе!

― Ты сидишь на унитазе!

― Это было легко угадать! ― ответила Дэш.

― Скажи, пускай что-нибудь сделает.

― Он просит, чтобы ты что-то сделала.

― Что?

― Не знаю, что-то спонтанное, чтобы я не могла угадать!

― Хм… ― Дэш стала бродить по ванной, думая. В конце концов вооружившись помадой, стоявшей на столешнице, она написала на зеркале “Лучшие Вондерболты. Мировое турне 1013!”. Затем накрасила губы и поцеловала зеркало. ― Ну, что я сделала?

Рэрети какое-то время молчала, слушая Райдера, потом ответила.

― Ты написала “Лучшие Вондерболты. Мировое турне 1013!”, затем дополнила поцелуем в конце. Он говорит, точно так же ты сделала в ванной своего номера, когда вы с группой были на закрытии своего турне в Ванхувере.

Дэш опешила. Она уверена точно, что не рассказывала этого Рэрети. И в ванной не было места, откуда можно было подглядеть. Тогда она решила попробовать еще раз, она поднялась на несколько сантиметров над полом и встала в позу, левым копытом она словно обхватила кого-то, а правое подняла. И стала кружиться.

― Рэрети, скажи ей, что сейчас она выполняет наш любимый танец из фильма “Грязные Танцы”.

― Ох… он говорит, что сейчас ты танцуешь как в фильме “Грязные Танцы”.

Дэш вздрогнула. Но не перестала танцевать.

― Скажи ей, что она танцует точно также, как тогда в баре, куда мы впервые пошли на свидание. Те же самые движения, то же выражение лица. Скажи, что я бы все отдал, чтобы повторить тот вечер, побыть с этой только что окончившей академию кобылкой, которая день и ночь посвящала себя тренировкам, игнорируя советы старших. И даже спустя столько лет все такой же упрямой.

Рэрети повторила все в точности. Какое-то время в ванной было тихо, после чего она услышала звук цокающих копыт, и дверь открылась. На нее смотрела едва сдерживающая слезы пегаска.

Эплджек стояла напротив бабули, склонив голову, словно нашкодивший жеребенок. Бабуля разогнала всех посетителей, грозя полицией и серьезными проблемами. Впрочем Флаттершай и Фауна укрылись на одной из яблонь и наблюдали.

― Зачем ты их сюда пустила, Эплджек?! ― распекала Бабуля. ― Они нам никто, просто тупые работники и потребители, неча их развлекать какими-то ярмарками и балаганами.

― Я тебя ни о чем не просила, это была моя идея, я… я просто хотела сделать все как раньше, когда мы не были богатыми магнатами с десятком фабрик, а просто фермерами, когда все нас любили.

― Нам не нужна их любовь, нам нужны их деньги! ― заявила Бабуля. ― Сначала ты пустишь их в наш сад, а затем они и в дом залезут.

― А может и к лучшему! Меня достало, что нас считают снобами, набитыми деньгами. Я всегда старались этого избегать, быть проще во всем! Я хотела вернуть те дни, когда мы: ты и я организовали эти ярмарки, лабиринты ужаса. И вообще, как ты узнала об этом?

― Я ей сказал, ― в разговор вмешался Флим.

― Флим? Но почему?

― Твоя бабушка права, вредно для бизнеса показывать свою открытость этим пони.

― Бизнеса? Мы говорим сейчас об общепонячих качествах, почему мы не можем быть чуточку открытыми!? Я думала ты поддержишь меня, а не пожалуешься!

Эплджек развернулась и убежала в глубь сада.

Пеар Баттер хотела ее остановить, но ей жестом пригрозила Бабуля.

Флаттершай и Фауна нашли Эпплджек под яблоней на самом высоком холме. Она смотрела на сад и тихо плакала.

― Эплджек? ― спросила Флаттершай.

― Вы не представляете, как тяжело жить в доме с такой тягучей атмосферой. Все, что сейчас происходит, ― она вытирала слезы. ― Я не хочу этого, не хочу этих светских раутов, заседаний директоров, не хочу корчить из себя бизнесмена в деловом костюме. Я хочу просто встать рано утром и собирать яблоки до вечера, вздремнуть перед обедом под яблоней, вернуться домой, где Бабуля с мамой приготовили какую-нибудь вкусняшку. Я просто хочу быть простым фермером. Так еще и мой муж встал на ее сторону.

Флаттершай и Фауна не нашли ничего лучше, чем просто лечь рядом с ней, обнять ее и дать ей выплакаться.

Рэинбоу Дэш, Рэрети и Райдер вернулись в бутик “Карусель”.

Пони расположились в гостинной, все трое расселись отдельно друг от друга, как будто сторонились. Рэинбоу расположилась на диване, Райдер сел напротив нее на кресло, их отделял лишь журнальный столик, Рэрети сидела между ними на своей любимой софе.

― Он все еще тут? ― спросила Дэш, оглядываясь по сторонам. ― Где он? Он сидит возле меня?

― Нет, он сидит на кресле.

― Ох… Привет, милый, ― Дэш неловко помахала креслу.

― Он машет тебе в ответ, ― передала Рэрети.

― Скажи ей, что мне нравится ее новая модель крыла.

― Ему нравится твое новое крыло.

― Оу… спасибо, ― Рэинбоу Дэш развернула крыло. ― Хотя ты знаешь…

― Ты бы хотела свое настоящее, ― договорил за нее Райдер. Рэрети повторила.

― Но я благодарна за все, что ты сделал тогда для меня. Ты вернул мне возможность летать. ― Пегаска обратилась к Рэрети. ― Он говорил, что несколько недель был у меня дома?

― Да, ― коротко кивнула подруга.

― И все это время ты был рядом?

― Скажи ей, да, я был рядом, смотрел, как ты живешь, как ты изменилась за эти годы. Я сижу рядом с ней, когда она смотрит романтический марафон фильмов каждые выходные, лечу с ней рядом, когда она вечером вылетает проветриться и летит так далеко, что не видно огней города, только звезды и луна, садится на облачко и мечтает. ― Рэрети передала эти слова с точностью.

Рэинбоу ничего не ответила, лишь тихо капали слезы. ― А… а ты когда обнимал меня, ты чувствовал меня?

― Всем сердцем. Но я бы все отдал, чтобы хоть немного побыть с тобой.

― Он сказал, что чувствует тебя всем сердцем и что хочет по-настоящему побыть с тобой, ― передала Рэрети. Она увидела, как Райдер встал с кресла, подошел к Рэинбоу и поцеловал ее в губы. Она не отреагировала.

― Он только что поцеловал тебя.

Рэинбоу улыбнулась.

― Знаешь что, давай, сделай это! ― резко сказала Рэрети.

― Сделать что? ― спросила Дэш.

― Я к Райдеру обращаюсь. Сделай то, что уже делал, воспользуйся моим телом.

― Серьезно? ― переспросил жеребец.

― Погоди, он может вселиться в тебя? ― спросила Дэш.

― Да, и думаю, если бы он поменьше занимался подглядыванием за женой, а пытался научиться двигать предметы, то смог бы тебе написать. ― Рэрети легла на софу и закрыла глаза. ― Давай, сделай это, пока я не передумала.

Райдер подошел к единорожке и лег на нее, их тела слились. Рэрети дернулась, ее рог засветился, и поверх ее тела появились полупрозрачные контуры жеребца.

От увиденного пегаска встала.

― Привет, милая, ― сказал он. ― Я же обещал вернуться.

Рэинбоу бросилась к нему в объятия.

Тем временем парочка влюбленных утешала свою подругу.

― Почему все так? Почему все не может быть как раньше? ― сквозь слезы причитала Эйджей.

― Ну-ну, Эплджек. Я ведь тоже недавно хотела вернуть те времена до войны. ― Флаттершай грустно усмехнулась. ― Связалась с этими глупыми хиппи. Но одна пони мне сказала, что прошлое уже не вернуть и что мы только можем построить будущее, в котором будет лучше.

― Ты права, ― Эплджек вырвалась из объятий, и решительно встала. ― Мне уже не вернуть счастливое прошлое, но я могу построить счастливое будущее. Селестия мне свидетель, я сделаю все, чтобы избавить свою семью от тирании Бабули Смит. Пока я… я… ― кобылка схватилась за живот.

― Эплджек, с тобой все хорошо? ― спросила Фауна.

*БЛУЕ*

Эплджек стошнило на траву.

***

“Оо, моя любовь, моя дорогая,
Я жаждал твоего прикосновения
Так долго,
А время идет так медленно,

Но оно может сделать так много.

До сих пор ли ты моя?
Мне нужна твоя любовь,
Мне нужна твоя любовь,”

Пегасы включили проигрыватель Рэрети с этой песней. Они стояли посреди гостинной в объятиях друг друга, медленно двигаясь в такт музыке. Рэинбоу положила свою голову ему на грудь. Она рассказывала мужу, что с ней происходило за эти годы.

― Ты серьезно?

― Да, у меня была целая концепция идеальной жизни, где мы живем в своем доме, я домохозяйка, ты отец семейства ― наш кормилец, у нас двое жеребят, дочке шестнадцать, сыну десять.

― Как бы я хотел, чтобы это оказалось правдой.

Рэинбоу крепче сжала мужа. ― Я так соскучилась по твоему голосу, пусть из-за того, что ты говоришь телом Рэрети, он немного другой, я все равно рада.

― Ты не представляешь, как я рад обнять тебя, чувствовать твою шерстку, твой запах. Путешествуя по Эквестрии, я был в разных местах и всюду видел тебя: на рекламных щитах, на обложках журналов, это давало мне надежду, что с тобой все хорошо. Рэрети мне рассказывала, что ты пыталась… начать все сначала, с другими.

― Это были глупые ошибки. Я любила тебя и продолжаю. Мне хотелось быть с Пастером из-за привязанности к Скуталу и только. Это просто самовнушение и желание снова быть любимой, но никто не мог дать мне такой любви, как ты.

Рэинбоу уже не замечала тела Рэрети, которое было отчетливо различимо за проекцией, она видела только своего любимого.

― Обычно пони попадают в лучший мир после смерти, но у меня еще есть незаконченные дела.

― Это какие?

― Это звучит банально. Но я хотел сказать тебе, что очень и очень сильно люблю тебя и даже не представляю, какова была бы моя жизнь без тебя. И я не мог просто уйти, не убедившись, что с тобой все в порядке.

“В широко раскрытые объятья моря, да.
Одинокие реки вздыхают: "Жди меня, жди меня".
Я приду домой,
Подожди же меня.”

Рэинбоу ничего не ответила, она обхватила передними копытами шею Райдера, и ее губы коснулись его, они целовались так, как никогда раньше. Пегаска не хотела останавливаться, она хотела чтобы этот момент не заканчивался, она почти молилась, чтобы какой-нибудь Дискорд заточил ее в петлю времени на сотню лет бесконечного поцелуя.

*Рано утром*

Селестия еще не подняла солнце, однако на улице уже светало. Рэинбоу очнулась в кровати Рэрети, единорожка лежала рядом без чувств. Дэш подумала, что это был просто сон, и они с Рэрети вчера хорошенько перебрали у Бон-Бон, но тут она услышала:

― Доброе утро, любимая.

Рэинбоу обернулась на чарующий ласковый голос, который она бы узнала из миллиардов.

Он стоял у окна такой, каким она запомнила его в день их последней встречи, красивый, подтянутый, с короткой гривой. Когда он улыбался, на его щеках появлялись ямочки, это Дэш никак не могла забыть. В окно проникали лучики света, словно кинопроектор, показывали ей его.

Она видела его в последний раз по-настоящему, безо всяких посредников.

― Мне разрешили попрощаться с тобой, прежде чем я уйду.

― Нет! Не уходи! ― жалостливо попросила Рэинбоу.

― Так надо, Рэинбоу. Я прошу тебя, не убивайся. У тебя впереди еще целая жизнь. Просто знай, я буду ждать тебя. ― Напоследок он подошел и поцеловал ее в губы.

― Я люблю тебя, ― сказала Дэш.

― И я люблю тебя, ― последнее что сказал Райдер, прежде чем раствориться в утренней дымке.

Рэинбоу тихо смотрела в окно и видела восходящее солнце. Она ничего не говорила, просто улыбалась, глядя, как начинается новый день, и лишь слеза стекала по ее щеке.

При свете дня всё выглядит иначе

После случившегося этой ночью мы с Рэрети не разговаривали. Нет, мы не поссорились, просто не было слов или желания говорить. Когда Райдер ушел уже насовсем, она лежала в отключке, а я просто сидела на кровати и смотрела, как поднималось солнце, и пыталась не расплакаться.

Проснувшись, Рэрети ничего не сказала. Мы спустились вниз, и она заварила нам кофе, достала из морозилки вафли и засунула их в тостер.

Мы продолжали молча сидеть.

― Доброе утро, сестренка! ― Свити Белль вошла на кухню. ― Ночь у меня прошла хорошо, завтракать не буду, спасибо. Я возьму только вафлю и пойду к девочкам в клуб, у нас подсчет конфет. Всего хорошего! ― громко отрапортовав отчет о своих успехах, она вышла, напоследок хлопнув дверью.

Рэрети схватилась за голову и замычала.

― Голова болит?

― Как ты догадалась? ― буркнула она.

― Эй! Я беспокоюсь о тебе!

― Знаю, прости! У меня похмелье, ― пожаловалась Рэрети.

― Похмелье?

― Да, оказывается одержимость призраком на протяжении нескольких часов не проходит без следа. Я помню как-то по глупости выпила хорошенько забродивший сидр Эплджек, ощущения те же.

― Ох, прости.

― Все нормально, ух… ― Рэрети приложила копыто к голове. ― Дорогуша, открой холодильник, там вроде минералка была.

Я выполнила ее просьбу, встала со стула, подошла к холодильнику, нашла там стеклянную бутылку с водой и принесла Рэрети.

Она жадно присосалась к горлышку. Я села обратно.

― Спасибо, Рэрети, за такую вот возможность. Я теперь твоя должница до конца жизни. Спасибо тебе.

― Хм… ты моя самая лучшая подруга, которая никогда не бросит, так что часть долга я тебе прощу, а о другой я еще подумаю.

Я знакома с Рэрети больше года и никак не перестаю удивляться ее щедрости и самопожертвованию, поистине у этой кобылки самая лучшая добродетель.

― Мда… Такого тройничка у меня еще не было, ― пробормотала Рэрети.

― Я впервые участвую в осеннем забеге, ― призналась Твайлайт. ― Вообще меня поражают местные традиции, например зимняя уборка.

― Меня тоже поразили их традиции, ― кивнула я. ― Ты, кстати, как по бегу на дальние дистанции?

― Я, конечно, не фито-пони, но война привела меня в форму. К тому же я читала о беге.

Я подавила смешок. ― Конечно знания из книг тебе помогут.

― Привет, девочки! ― Нас догнали Лира и Бон-Бон.

― Привет! ― ответила я. ― Тоже идете на забег?

― Разумеется! ― весело согласилась Бон-Бон. ― Конечно я не претендую на первое место, но поучаствовать должна. Я каждый год участвую, с тех пор как перестала спотыкаться. И парализованные задние ноги меня не остановят!

― Вот это настрой! ― подбодрила я.

― Твайлайт, я слышала, что ты познакомилась с каким-то симпатичным жеребцом-ученым, ― поинтересовалась Лира. ― Уже успела представить его родителям?

― Как… когда?! Как ты об этом узнала? ― опешила Твайлайт.

― Была в местном спа?

― Дааа..?

― Кто-нибудь еще в курсе?

― Ну я Рэрети рассказала.

― Ну значит в курсе весь Понивиль, ― выпалила Лира с улыбкой.

― Но мы даже не виделись, мы просто переписываемся, ― щеки Твайлайт покраснели. ― Хотя он предлагал приехать к нему в город, чтобы лично посмотреть его вычислительную машину, ― пробормотала она совсем уж невнятно.

― Ууу... это теперь так называется. А ты ему свой флоппи-драйвер покажешь? ― не унималась Лира.

Твайлайт покраснела еще гуще.

― Да ладно тебе, Твайлайт, ― Лира обняла ее. ― Мы же с детского сада дружим.

― Я не обижаюсь. Что за флоппи?

― Это мы были у моего кузена, ― пояснила Бон-Бон. ― Он работает в НИИ “Хувз-Электрикс”, короче это…

Где шляется Эплджек? Гонка вот-вот начнется, а ее все нет. Я уже зарегистрировалась и получила свой номер, а Эплджек еще нет! Другие участники тоже заметили ее отсутствие. Бон-Бон говорит, что она никогда не опаздывала на забег.

Зато явилась Диана, участвовать она не будет, сказала, что создаст группу поддержки. На вопрос о местонахождении Эйджей ответила отрицательно.

Нас попросили пройти на старт, ждать уже не было смысла. Старт дан, и мы все побежали.

Я бежала рядом с Твайлайт. Без Эплджек этот забег не такой азартный.

― Я начинаю переживать, Твайлайт.

― Успокойся, Рэинбоу Дэш. Я уверена, что ей просто не до этого. Эплам все труднее удерживать монополию в своем бизнесе из-за промышленного шпионажа и проблем на производстве.

― Но как мы с тобой поняли, все это дело копыт Флима и Флэма.

― Я еще не нашла зацепок, парни не дураки, а, как говорил мой отец, профессиональные разводилы. Такие умеют скрывать следы: дочерние фирмы, фирмы-однодневки, продажное начальство фабрик, шантаж. Но я чувствую, что близка к истине. Флаттершай мне рассказала, что случилось на Ночь Кошмаров.

― Что?

― Если вкратце, то бабуля была не в восторге от того, что Эйджей хотела повысить семейную репутацию в городе. Бабуля узнала об этом от ее же мужа.

― Вот скотина! Тут уже ничего расследовать не надо, Твайлайт, этому уроду надо просто предъявить обвинения в том, что он мудак последний и награду, как самому большому говнюку во вселенной.

― Рэинбоу, нет такой награды.

― Да шучу я. Хотя вселенная большая, может где и есть.

― Кто знает... ― Твайлайт посмотрела на небо и как будто увидела комету. Она затормозила, заставив всех остальных пони, бегущих за ней, маневрировать, чтобы избежать столкновения. Я остановилась тоже.

― Твайлайт, что, во имя Селестии, произошло?

― Селестия, ― ответила Твайлайт, глядя в небо.

Я посмотрела на небо, там пролетал борт номер один, корабль Селестии, огромный цеппелин.

― Быстрее бежим к финишу! ― приказала Твайлайт, и мы побежали.

Мы примчались к финишу и даже не последние, Твайлайт десятая, я девятая. Даже медальки дали. Мы хотели пойти на встречу принцессе, но она сама шла сюда. Величественна как всегда, она излучала гармонию и спокойствие. Она шла сквозь толпу навстречу нам, каким-то образом умудряясь уделить внимание каждому: взглядом, кивком или добрым словом.

― Принцесса, ― мы с Твайлайт поклонились ей. ― Чем обязаны вашему визиту?

― Рада видеть тебя, Твайлайт. Как тебе известно, осень ― моя любимая пора. Я прибыла, чтобы посмотреть на знаменитый Забег Листьев, ― она глубоко вздохнула. ― Как жаль, что я опоздала.

― О, нет-нет! Вы не опоздали, Принцесса. Просто мы... разминаемся, ― нервно бормотала Твайлайт. ― Верно, девочки? ВСЕ НА СТАРТОВУЮ ЛИНИЮ!

Селестия засмеялась. ― Твайлайт, не надо заставлять пони бежать лишний круг ради меня. Я думаю, в Понивиле есть немало мест, которые ты могла бы мне показать, ― она подмигнула своей бывшей охраннице.

― Мест?! О точно, мест! Тогда я с радостью поведу вас. Следуйте за мной. Ты тоже, Рэинбоу, ― скомандовала Твайлайт.

Единорожка привела меня и Принцессу к столу с картой, которую нам показала Эплджек несколько месяцев назад. Принцесса ходила вокруг карты, внимательно рассматривая ее.

― Тысячу лет назад мы с сестрой жили здесь, я хорошо помню, его тут точно не было.

― Да, но оно выглядит очень древним, ― сказала Твайлайт.

― Ты не говорила Принцессе то, что рассказывала тебе Эплджек?

― О том, что сама Твайлайт показала это место? Да, говорила, ― улыбнулась величественная особа.

― И вы знаете, что мы... ну то есть параллельная реальность, в которой мы живем, вроде как и не должна существовать.

Она кивнула.

― И что вы будете делать? ― спросила я у Принцессы, которая была полностью поглощена изучением карты.

― Я уничтожу эту вселенную.

― ЧТО?! ― вскричала я.

Она рассмеялась. ― Попалась!

― Я… я не понимаю.

― Принцесса любит подшучивать над окружающими, ― вздохнула Твайлайт.

― Оу, ― я покраснела.

― Дерево Гармонии, ― сказала Селестия.

― Что, простите? ― переспросила Твайлайт.

― Дерево Гармонии. Эта карта напоминает мне Дерево Гармонии, и я ощущаю ту же магическую ауру.

― Но ведь Дерево Гармонии в нескольких милях отсюда в Вечнодиком лесу, неужели оно смогло прорасти так далеко? Да и зачем, только чтобы тут вырос этот стол?

― Я, кажется, начинаю понимать, ― Селестия задумчиво провела копытом по поверхности стола. ― Если это правда, и наш мир ― последствие чьего-то вмешательства в течение времени, то дерево почувствовало это. Гармония живет вне пространства и времени и, посредством своего древа, пытается сообщить нам, что не все впорядке.

― Выходит, в другой временной линии тут что-то стоит? ― уточнила я.

― Круглый стол с картой Эквестрии и сопредельных государств. Осмелюсь предположить, что это могла быть часть базы или командного центра, ― высказала свою теорию Твайлайт. ― Может я из той реальности создала какую-нибудь “Лигу Справедливости.”

― Или “Мстителей”, ― Твайлайт и Селестия косо на меня посмотрели. ― Что? Но ведь круто звучит.

― В любом случае мы должны изучить ее, чтобы понять, в чем ее истинное предназначение, ― сказала Селестия.

― Это будет моим основным заданием? ― спросила Твайлайт.

― Лучше пусть оно будет побочным, ― с улыбкой ответила Принцесса. ― А сейчас покажи мне, как ты тут устроилась.

Появление Принцессы поставило на уши весь город, о визите никого не предупредили. Конечно город у нас ухоженный, и в грязных делишках никто не замешан. Но все же к приходу королевской особы хочется, чтобы все было идеально.

Улицы уже наводнили стражники. Горожане вышли на площадь поглазеть на королевскую особу.

― Принцесса Селестия! ― к нам подбежала госпожа Мэр и поклонилась. ― Ваше Величество, чем мы обязаны Вашему визиту в Понивиль?

― Просто захотелось прогуляться по здешним местам, ведь когда-то тут был и мой дом, ― невинно захлопала ресницами Принцесса. ― А еще я хотела проведать одну из моих учениц. Чуть позже я зайду к вам, госпожа Мэр, думаю, вы хотите со мной кое-что обсудить.

― О, конечно! Я подготовлю список актуальных тем. ― Она умчалась обратно в ратушу.

А мы добрались до дома Твайлайт. В библиотеке был только Спайк, который метелкой очищал полки от пыли. Увидев Принцессу и Твайлайт, он очень обрадовался и бросил все свои дела.

― Принцесса Селестия! ― он побежал к ней и поклонился.

― Я тоже рада видеть тебя, Спайк, вижу ты немного подрос с нашей последней встречи. ― Принцесса осмотрелась. ― Очень уютное место, ― затем она увидела доску с прикрепленными на ней схемами. ― А это что?

― Оу… это просто проект, над которым я работаю. Помогаю одному пони. Это “видеоигра”, название пока не придумали, но выглядит занимательно, ― объяснила Твайлайт.

― Я очень рада, что ты нашла себе занятие по душе. Надеюсь твоя игра всем понравится.

― Хе-хе… Но она не моя, я только помогаю ее создателю, это он сделал первую “видеоигру”.

― Хм. Тот приятный жеребец в институте физики? ― Принцесса оживилась. ― Я была там два месяца назад и видела его, очень приятный молодой жеребец. Аккуратный, интеллигентный, под стать тебе.

― Мне!? ― Твайлайт покраснела.

А мы со Спайком тихо захихикали.

― Если Твайлайт будет упрямиться, то у Селестии не заржавеет лично отдать ей приказ сходить с ним на свидание, ― прошептал мне на ухо Спайк.

Принцессе захотелось посетить наш Сахарный Уголок, который знаменит своей выпечкой на всю Эквестрию. Появление Принцессы оказалось неожиданностью для всех, но не для Дианы. Уверена, у нее сработало какое-нибудь дерганье из ее набора интуиции. Она вышла встречать нас с тележкой, на которой был торт с лицом Принцессы, а также чашки и чайник.

― Это я? ― мило удивилась Селестия. ― Выгляжу аппетитно, жаль, что ты не нарисовала меня в полный рост. ― Принцесса наклонилась ближе к Диане. ― Филейная часть самая сладкая, ― громким шепотом заявила она.

Розовая пони смутилась и хрюкнула.

― Пинкамина Диана Пай. Я слышала это имя, у тебя есть еще две сестры?

― У меня их три, Марбл Пай осталась с родителями, мы не хотели и не позволили ей попасть на фронт, она для этого не создана, ― затараторила Диана, и тут же была накрыта крылом Принцессы.

― Я горжусь вами, мои маленькие пони, это было правильно. И хорошо, что те, кто участвовал в том ужасе, который устроил Король Сомбра, смогли найти в себе силы жить дальше.

Двери Сахарного Уголка чуть не слетели с петель, когда в здание ворвались репортеры, видимо примчались сюда из ближайших городов и местного Понивильского ТВ. Они быстро окружили правительницу и стали засыпать ее кучами вопросов.

― Принцесса Селестия, почему вы решили приехать в Понивиль? ― прорвалась кобылка-пегас с Пегас Ньюс.

― Я просто хотела полюбоваться осенью.

― Правда ли, что земли Понивиля будут распроданы Эплам и Флэмам под застройку? ― спросил единорог с микрофоном в плаще.

― Во имя меня! Кто распускает эти слухи? Я знаю, что многие в стране обеспокоены быстрым ростом компаний. Но уверяю, что ситуация под контролем, мы с Сестрой выпустили указ, чтобы предотвратить появление монополистов. И мы будем помогать малому бизнесу. Вот эта чудесная кондитерская ― отличный пример. Скажите, может такое быть у корпоративных компаний с их стандартами? Нет! И эти пони... ― она показала на мистера и миссис Кейк. ― ...они зарабатывают свой хлеб честно, они работают на совесть, чтобы у их детей было светлое будущее.

― А не связан ли ваш уезд из дворца с протестами в Кантерлоте против решения о допуске кристальных пони в Эквестрию?

Лицо принцессы стало менее веселым и даже немного жестким.

― Я говорила это в пресс-релизе в Кантелоте и повторю еще раз, мы не станем изолировать Кристальную Империю. Несмотря на многолетнюю войну, на ее жителях нет вины. Они были под контролем Короля.

― Но эти гады убивали нас, ― выкрикнул пони из толпы.

― Насколько я помню, во время кризиса возвращения Дискорда половина страны ходила с промытыми мозгами, совершая акты насилия и другие ужасные вещи. Следует ли, по вашему мнению, изолировать всех пони, которые побывали под влиянием духа хаоса? Вот вы чем занимались, когда пришел Дискорд?

Жеребец вмиг притих.

― Мы живем в стране Гармонии. Вспомните историю основания. Три племени прекратили распри и объединились. Вспомните, что было, когда они следовали по пути ненависти и вражды. Не стоит повторять прошлые ошибки. ― Селестия встала из-за стола. ― Сейчас я должна уйти, я обещала поговорить с госпожой Мэром.

― Погодите! А зачем вы собираете большой контингент на южной границе?

― А что вы будете делать с бандами разбойников, которые грабят поезда и дилижансы возле Эпплузы?

Селестия молча вышла.

― Вау! Я слышала выражение, что репортеры как стая шакалов, но впервые вижу это сама, ― сказала мне Диана.

Мы отправились к пруду. Я, Твайлайт и Диана сели у воды и кидали камушки.

― Нелегко приходится Принцессе с такими стрессами, все пытаются ее подловить на слове, оклеветать, ― вслух размышляла я. ― Помните, как раньше все беззаветно любили ее, а сейчас любая старая кляча готова смешать ее с грязью.

― Знала бы ты, сколько банок майонеза я поймала, когда она выходила в свет, ― мрачно буркнула Твайлайт.

― Я так хотела, чтобы Принцесса отведала моего торта, но из-за этих репортеров она даже кусочка не взяла, ― поныла Диана.

― Отстой, ― согласилась я.

― Что за отстой? ― спросил тихий ласковый голосок.

Это была Флаттершай, без своей возлюбленной, зато вместе с Рэрети и Эплджек.

― Привет, девочки, ― поздоровалась Твайлайт.

Они сели рядом.

― Я слышала, Принцесса приехала в город, ― сообщила Рэрети.

― Всего лишь слышала?! Тут весь Понивиль на ушах стоит!

― Ну просто я была у Эплджек дома, помогала кое с чем.

― Да, мы с Рэрети были заняты. А как поживает Принцесса?

― Хотела полюбоваться осенью и посмотреть, как я устроилась, а в результате была окружена журналистами, ― пожаловалась Твайлайт.

― Ох мамочки, как ей, наверное, тяжко, ― вздохнула Флаттершай.

― Кстати о мамочках. Где Фауна? ― спросила я.

― У нее смена, а я почти целый день провела со зверюшками в лесу, половина уже впала в спячку, а другая заканчивает последние приготовления. Я буду скучать по ним до самой весны. Осень ― грустное время года, хотя и такое красивое.

― Согласна с тобой. ― Мы обернулись на голос, к нам подошла золотистая кобылка единорог с голубыми глазами и кьютимаркой в виде заходящего солнца.

― Знаете, так резко вмешиваться в чужие разговоры очень неприлично, ― возмутилась Рэрети.

― Простите меня, мисс Рэрети, ― кобылка ехидно улыбнулась.

― Мы знакомы?

― Очень может быть, ― рог нашей гостьи засветился, и вместо единорожки перед нами предстал белоснежный аликорн.

― ПРИНЦЕССА СЕЛЕСТИЯ! ― хором воскликнули мы.

― Всего лишь маленький трюк, чтобы убежать от прессы или без помех пообщаться с подданными, а то знаете, они почему-то немного нервные, когда я стою рядом, ― она состроила удивленную мордочку. ― Я надеюсь, вы никому не расскажете?

Мы кивнули в знак согласия.

― Все вышло не так, как вы планировали, ― расстроенно сказала Твайлайт.

― Ну что ты, я ведь увидела, как ты живешь и успела немного полюбоваться осенью.

― Но мы так и не разгадали, что значит эта карта.

Принцесса улыбнулась и обняла свою подопечную. ― Порой ответы на самые сложные загадки приходят к нам неожиданно. Я уверена, скоро мы найдем ответ.

― Ух… ― Эплджек схватилась за живот и отбежала за кусты, чтобы опорожнить желудок.

― Эплджек, с тобой все в порядке? ― спросила я. Рэрети закусила нижнюю губу, а Флаттершай отвела взгляд и спрятала мордочку за волосами.

― Да сахарок, это бывает, когда твое тело собирается потратить одиннадцать месяцев, чтобы родить жеребенка.

У меня, Дианы и Твайлайт поотвисали челюсти.

― Ты хочешь сказать…?

Эплджек широко улыбнулась. ― Я беременна, копать-колотить!

Мы подскочили от восторга и стали наперебой ее поздравлять, обнимать. Безусловно это, наверное, самая радостная новость этого дня.

Принцесса Селестия смотрела, как на берегу пруда шесть совершенно разных пони заключили друг друга в объятиях. Шесть пони с разными судьбами и историями смогли найти общий язык и связать себя узами дружбы.

Она посмотрела на лавандовую единорожку и ласково улыбнулась.

― Пусть она догадается сама, ― тихо сказала себе Принцесса.

Всё, что мне нужно на вечер согревающего очага – это ты

― Даже не знаю, что сказать. Совсем недавно я во второй раз провожала мужа, а теперь еще и тебя. Мы отлично провели время, ― я всхлипнула и вытерла слезу. Было тяжело расставаться со своим другом. ― Я буду скучать, Танк.

Слоновая черепаха медленно, но верно закапывала себя в землю.

― Ты же понимаешь, что он просто собирается впасть в зимнюю спячку? ― сказала Скуталу, которая увязалась за мной, когда увидела, как я лечу по городу с черепахой в копытах. ― Весной она вылезет наружу.

― Я знаю. Но от этого не легче, я снова буду дома совсем одна.

― Ну ты не одна, у тебя есть я.

― Я же не могу забрать тебя к себе домой на всю зиму, ― пожаловалась я. ― Не смогу смотреть телек поздно ночью обсуждая с тобой сюжет.

Скуталу закатила глаза. ― И я хотела, чтобы эта королева драмы стала моей мачехой!

― Терпи, малявка. Рэрети сейчас в Мэинхеттане, и ей не до меня.

В это время в Мэинхеттане обычно не бывает солнечно. Но сегодня, несмотря на то, что на улице уже выпал снег, и все пони облачились в шарфы и шапки, на небе не было ни облачка, а солнце светило ярче чем летом.

В бутике “Рэрети для вас” шли масштабные перестановки для подготовки к зимнему сезону. Рэрети и ее лучшая подруга и работница магазина Коко Помель работали не покладая копыт. Кобылки обновляли коллекции одежды, красивые платья, ветровки и зонты. Манекены у витрин магазина переоделись в зимние пальто, куртки с модными шарфами и свитера с оленями, ведь если настала зима, то и Вечер Согревающего Очага недалеко, а это, в свою очередь, означает, что каждая пони в городе захочет приодеться к этому празднику или подарить своей второй половинке красивый свитер с ёлочкой или снеговичком.

― Идеально! ― объявила единорожка, нарядив целую семью манекенов. ― Коко, эта идея со свитерами просто потрясная!

― Спасибо, мисс Рэрети, мне это придумалось, когда я просматривала свои детские фотографии. Мама каждый год вязала нам свитера. А мы делали семейное фото в них.

― Уверена, они будут хитом продаж!

Колокольчик на двери зазвенел, сообщая, что в бутик зашел посетитель. Рэрети вышла его встречать.

― Добро пожаловать в бутик “Рэрети для вас”, чем могу… ― она не договорила, у кассовой стойки стоял Хувз. ― Хувзи! ― единорожка кинулась ему на шею.

― Привет, Рэрети, ― сдержанно сказал он и покраснел.

― Что ты тут делаешь? ― спросила она.

― Мы же собирались пойти с тобой попить кофе в полдень.

― А сейчас? ― единорожка посмотрела на часы, было пятнадцать минут первого. ― Ой мамочки, ну я и заработалась! Коко, ничего если я…

― Иди, тут работы немного осталось, ― ответила та.

― Спасибо, дорогая. Ну что, пойдем? ― она подмигнула жеребцу.

В другой части Эквестрии шли ожесточенные баталии, не за земли и власть, но за свои рабочие права.

Возле ворот фабрики яблочного пюре фирмы Эпл.Инк стояли работники с плакатами и транспарантами.

― Эплджек грустно смотрела на всю эту канитель сквозь жалюзи в конференц-зале, где ее семья и лидеры профсоюзов пытались договориться.

― Я вам повторяю, ваша шайка лодырей не получит места для курения с телевизорами! ― выкрикивала Бабуля. ― Может вам еще кантри или блюз сыграть на производстве?!

― Тогда мы продлеваем забастовку еще на два дня! ― сказал тучный жеребец в клетчатом свитере с кепкой и сигарой в зубах. Он облокотился на спинку стула и сделал пару затяжек. ― Пока не сделаете жизнь моих пони лучше.

― Лучше вместо того, чтобы требовать, золотые унитазы в каждом туалете, попросили бы что-то действительно нужное, ― сказал Брайд Мак.

― Хм… как насчет медстраховки?

― Медстраховка?! ― воскликнула бабуля. ― Вас еще лечить за наш счет надо?!

― Что ж вы, бабуля, не заботитесь о здоровье своих подчиненных?

― Мама, нам действительно стоит проявить к ним больше заботы. Ты же сама говорила, что яблочное пюре надо делать с любовью, а как наши работники будут делать его, если они приходят на работу угрюмые и больные? ― убеждал Брайд Мак.

Эплджек оторвалась от окна и подошла к столу переговоров.

― Что, если работник получит страховку на стоматолога для него и всей его семьи, а также возмещение части стоимости лекарств? ― предложила она.

Бабуля открыла рот, чтобы предложить беременной внучке закрыть рот, но тут же поняла ход мыслей Эйджей. Медстраховка на стоматологию стоит сущие гроши, а выплачивать часть стоимости лекарства компания вправе только за те, на которые есть рецепт.

― Да, мы можем это сделать, ― спокойно ответила бабуля.

Представитель профсоюза поднял бровь. ― А что насчет отпусков и больничных?

― Если работник приходит вовремя и не нарушает распорядок дня, то мы дадим еще неделю, а может даже две. Больничные будут с сохранением зарплат, ― выпалила Эйджей.

― Да, все так! ― согласилась бабуля.

― Хм… договорились, мои ребята вернутся к работе.

Эплджек сидела у себя в кабинете, проверяя важные бумаги. Ее кабинет был небольшим, из мебели только стол, мягкое кресло, диван с кулером для воды и картотеки. Чтобы не умереть в тишине, у пони было маленькое радио, которое играло преимущественно кантри и рассказывало о новостях с юга из Эпплузы и Доджджана.

“Сыграй на ней снова,
Джонни Гитара”

“Это была песня Джони Гитара, а теперь к новостям. В южных районах продолжает орудовать банда “Хикок”. Нападениям подвергаются караваны, и дилижансы, была попытка ограбления поезд, так что будьте осторожны, мои дорогие, и если увидите их ― сообщите местным представителям власти, и помните, что награда за их головы составляет свыше пятидесяти тысяч битсов. А теперь о погоде, пока большую часть Эквестрии накрывает снежной пеленой, на юге все так же солнечно и тепло...”

В дверь кабинета постучались, затем она отворилась, и оттуда выглянул отец.

― Можно? ― спросил он.

― Да конечно, пап, ― кивнула Эплджек.

Жеребец вошел в кабинет. ― Хотел сказать, что ты замечательно сработала сегодня.

― Спасибо, па, ― она глубоко вздохнула.

― Что-то не так?

― Понимаешь, ведь мы действительно могли дать больше этим пони, мы могли бы дать им такую страховку, что они работали бы у нас до конца жизни. Мы могли бы построить им это ляганое место для курения.

Брайд Мак тяжело вздохнул. ― Я знаю, мы много чего могли сделать, но и ты знаешь, это правила ком…

― Не прикрывайся правилами компании! ― злобно зарычала Эйджей. ― Ты прекрасно знаешь, чьи это правила. Все из-за того пожара, который помнит только она. Однако этого было достаточно, чтобы превратить ее в озлобленного тирана, опьяненного властью и богатствами. ― Эплджек встала и подошла к окну. Она наблюдала, как рабочие собирали свои палатки, тушили бочки, в которых горел огонь, чтобы согревать их во время забастовки.

― Мы могли дать этим пони больше, как и всему Понивилю. Я попыталась сделать что-то хорошее в эту ночь кошмаров, и что из этого вышло? ― она обняла себя передними копытами. ― Даже мой муж на ее стороне.

Отец подошел поближе к Эплджек и обнял ее.

― Милая, я понимаю тебя. Я, твоя мама, брат и сестра, мы все хотели бы перестать сидеть в заточении и открыться перед народом. Но у нас в семье…

― ...всем управляет Бабуля Смит, ― договорила Эплджек. ― Знаю.

― Мы едем домой, давай собираться. Мы с бабулей ждем тебя внизу, Пеар Баттер звонила, сказала, что приготовила твой любимый пирог, а в твоем положении лучше работать поменьше.

― В моем положении? Па, я беременна не больше месяца, ― с усмешкой сказала она.

Он поцеловал ее в щечку и направился к выходу. ― Эй… не переживай так, в конце концов мы не так уж сильно выделяемся среди этих пони. ― Брайд Мак вышел.

А Эплджек продолжала смотреть в окно. ― Совсем не выделяемся.

Ворота завода распахнулись, и на улицы выкатился красивый красно-золотой трамвай с символом семьи Эплов на борту. Трамвайные пути, соединяющие завод с вокзалом и портом, были необходимостью в военное время, и, разумеется, Семья не могла упустить такую возможность и заказала себе свой персональный трамвай с роскошными диванами, обеденным столом, санузлом и хрустальной люстрой. После небольшой послевоенной реставрации там появился телевизор, чтобы яблочная семья с комфортом добралась до вокзала, где они пересядут на поезд, к которому пристыкован их личный вагон.

Бабуля с сыном сидели за столом: старушка на своем кресле-каталке, а Брайд Мак на диване, и беседовали о планах на Вечер Согревающего Очага. Эплджек сидела одна на другом конце вагона и смотрела в окно. Проходящие мимо пони оборачивались, чтобы посмотреть на их транспортное средство, некоторые перешептывались между собой, и даже не слыша их было понятно, что говорят они о том, что эта махина принадлежит жадным и алчным Эплам.

Эплджек перевела взгляд внутрь вагона и сосредоточилась на бабуле, которая жадно поглощала яблочные печенья, запивая их чаем. Земная пони посмотрела на бабушку с долей презрения, но затем снова отвела взгляд и погладила свой животик, пытаясь отвлечь свой разум от дурных мыслей.

― В общем моя черепаха впала в спячку, ― жалилась я Диане о своих проблемах. Я сидела в Сахарном Уголке за стойкой и уплетала коктейли с ликером, пока Диана, как заправский бармен в каком-нибудь вестерне, протирала бокалы.

― Теперь я одна дома, ― я сделала пару глотков. ― Хе-х, а в детстве я так радовалась, когда оставалась дома одна. ― Тебе это знакомо?

― Нет, ― ответила Диана. ― У меня всегда дома кто-то был. ― Она положила чистый бокал на полку и принялась за следующий. ― Но ты ведь не одна, у тебя есть мы.

― Знаю. Но я не могу взять вас всех домой, как котят.

― Тебе пора завести кого-то побольше черепахи, кто не пойдет спать на зиму.

― Думаешь мне стоит завести себе кота… мы бы тогда с Рэрети могли отправлять наших питомцев на случку.

― Это тебя надо отправить на случку! Дэш, я имею в виду, что тебе надо завести жеребенка.

― Жеребенка? Ну я не знаю… Это ж надо жеребца там найти, ну знаешь, что там дальше.

― В наше время много способов стать мамой.

― Я не готова, пока нет... может надо подождать еще одну-две зимние спячки, чтобы аж там засвербило, ― я показала, где должно засвербить.

― Твое дело. Я лишь совет дала, ― она продолжила уборку.

― Слушай, а чем ты занята на Вечер Согревающего Очага?

― Домой еду, мы с родней решили устроить большой пир, Наконец-то наша семья решила изменить традиции и перестать кидать камни в еду. Все из-за того, что Марбл захотела устроить жеребятам праздник получше, чем у нас в их возрасте. Ведь они смотрят на фото, где семья сидит за столом с разными вкусностями, а затем смотрят на свои камни на ужин.

― Весело будет у вас. Уже накупила подарки?

― Угу. А ты?

― Я пока не знаю, или к родителям, или они ко мне. Хотя я думала предложить семье Флаттершай, Рэрети и моей устроить совместный праздник, всегда хорошо, когда празднуешь большой компанией.

― Идея клевая, ― воодушевилась Диана. С верхнего этажа донесся детский плач. ― Конские яблоки! Малыши Кейков проснулись, я хотела приготовить торт в честь того, что они хорошо поспали. Эй, хочешь пойти со мной нянчиться с ними? Поменяешь пару подгузников, ― с улыбкой предложила она.

― Хм… ну делать мне все равно нечего, и подгузники я не меняла, надо все когда-нибудь попробовать.

Мы с Дианой отправились на второй этаж.

В это время Рэрети и Доктор Хувз остановили свой выбор на ресторане грифона Густава Легранда.

― Мне нравится этот ресторан, ― одобрила Рэрети. ― Всегда тут бываю, когда приезжаю в Мэинхеттан по рабочим делам.

― Да, заведение… неплохое… обычно я так занят работой, что моя ассистентка приносит еду на работу, а придя домой заказываю ее на дом.

― У меня тоже бывает такое, ― покивала Рэрети. Она задумчиво посмотрела в окно на зимний пейзаж, который всего за несколько часов накрыл Мэинхеттан. ― У тебя есть какие-нибудь планы на Вечер Согревающего Очага?

― Даже не знаю, я думал провести кое-какие исследования и опробовать новые изобретения.

Рэрети была удивлена ответом. ― Ну а как же праздник? Разве у тебя нет близких или знакомых, с кем бы ты хотел провести этот вечер?

― Да вроде нет. ― Он жевал круассаны. ― Родня живет далеко, а у меня много работы, да и не такой уж это и праздник. Рэрети, тебе что-то в глаз попало?

― Ах, это просто соринка.

Тем же вечером в квартире Коко Помель.

― Муа-кех-кхе! ― Рэрети впала в истерику, как только переступила порог ее дома. Подруга не растерялась и сумела оказать первую помощь: теплый плед, ведро мороженного, салфетки и джаз. ― Коко, в какого тупицу я влюбилась! Ням-ням-ням. Жеребец, который изобретает чудеса техники, не понимает обычных намеков от кобылки. Ам-ням.

Коко сидела в кресле и слушала подругу. ― А почему бы тебе просто не сказать ему напрямую?

― Быть инициатором?! ― до глубины души возмутилась Рэрети. ― Я устраиваю показы мод, открываю бутики по всей стране, становлюсь законодательницей мод! В кои-то веке я хотела, чтобы кто-то за меня что-то организовал. Романтичный ужин на Вечер Согревающего Очага, попытка познакомиться с моими родителями! Может мне ему кольцо обручальное купить и сделать предложение? Нет! Я хочу, чтобы мне сделали предложение! ― совсем уж истерично закончила Рэрети.

Коко закатила глаза. ― Может ему побольше намекнуть? Сказать что-то в стиле: “Мои родители хотели бы с тобой познакомиться”. Или взять его на слабо, например сказать, что твои родители считают его телевизоры фуфлом, потому что… слишком сложная настройка каналов.

― Я уверена, он просто вышлет им представителя компании, ― она опустошила очередное ведерко. ― У тебя есть еще?

― Нет, у меня их было всего пять.

― А сколько я съела?

― Это пятое.

― Оу… ― Рэрети снова разревелась. ― Представляешь, этот кретин даже не заметил, что я заплакала, подумал в глаз что-то попало!

― Я схожу куплю еще мороженого.

― Ох, Коко, спасибо тебе, ― Рэрети вытянулась на диване. ― Ты не представляешь, как мне тяжело!

Земная пони накинула пальто и шляпу и вышла в магазинчик, который располагался под ее домом.

― Надо взять бутылку дешевого вина, это вырубит ее с первого бокала, ― бормотала она, спускаясь в лифте.

За неделю до Вечера Согревающего Очага.

Мы с Рэрети зависали в Эпплузе. После неудачного похода в ресторан моя подруга окунулась в работу. Как и год назад, ей захотелось открыть свой бутик в новом месте, и она выбрала Эпплузу.

Южные части страны, Эпплуза, Додж ― это дикие земли, которые пони стали заселять совсем недавно, а после того, как Эквестрию наводнили фирмы и корпорации это место стало идеальным, чтобы убежать обратно в прошлое. Но цивилизация рвется и сюда, постепенно усмиряя дикий юг.

Так что модной империи Рэрети тут не шибко рады. Но Рэрети не собиралась сдаваться. В следующем году кобылки и жеребцы Эпплузы и Доджджана смогут приодеться в эксклюзивные наряды бутика Рэрети, созданные специально для жителей этих мест.

Доверие жителей Рэрети начала завоевывать, одевшись как кобылка, которая всю жизнь провела на ранчо. Блуза с юбкой и куда же без шляп? Все здесь носят шляпы.

В Эпплузе мы провели целую неделю, пока Рэрети выбивала себе участок, чтобы на пустом месте вырос целый магазин и искала будущий персонал, обладающий навыком шитья, подходящий под стандарты Рэрети и общалась с местными. Но пришла пора возвращаться обратно в холодный Понивиль.

Вечером мы сели на поезд.

― Спасибо, что провела со мной эту неделю, Рэинбоу Дэш, ― сказала Рэрети. ― Без тебя я бы не управилась.

― Это тебе спасибо, что заплатила за меня залог в тюрьме за пьяный дебош в салуне.

― Я так и не поняла, почему тебя вообще арестовали. Тот жеребец был не прав, дергая тебя за хвост. Зато как смешно ты пьяная удирала от законников с криками: “Я эквестрийка!” после чего плюхнулась в корыто, ― она захихикала.

― Ну скажи спасибо, что я тебя развлекаю, а то ты опять чуть не раскисла, когда вспомнила своего “Хувси”.

― Ой… не напоминай, ― она махнула на меня копытом. ― Просто не верится, что он такой недалекий в плане отношений.

― Но ведь ты как-то с ним ну... того.

― Это вообще случайно вышло, мы оказались в неловком положении, и я довела все до конца. Он потом мне названивал и пытался понять, что теперь с этим делать. Я, конечно, его успокаивала, говорила, что можем не торопить события, но я рассчитывала, что он свыкнется. Мы стали вроде как встречаться, ходить в кино, театры… и тут я подумала, что может будет неплохим шагом в наших отношениях, если мы с ним встретим Вечер Согревающего Очага, ― она мечтательно посмотрела в окно. ― Но видимо придется придумать что-нибудь другое.

― Может еще парочку неловких ситуаций будет достаточно?

Тут внезапно поезд резко остановился.

― Что происходит? ― спросила Рэрети.

В вагон зашел пони в черной шляпе и с красным платком на морде, одетый в белую рубашку и красный пиджак, в копыте у него был револьвер.

― Дамы и господа, простите нас за задержку вашего рейса, но мы вас грабим! ― сказал он хриплым голосом. В вагон зашел другой пони, куда выше, но худощавее первого, тоже в маске и в шляпе, но уже в светло-желтом пиджаке. ― Пожалуйста, отдайте моему другу ваши сбережения, и мы уйдем.

― Всего три секунды и я их уложу, Рэрети. Вот смотри, ― я собралась встать, но меня удержало копыто единорожки.

― Сиди, Рэинбоу, давай хоть раз не будем спасенными твоей потрясностью.

― Чего?

― Просто сиди и не геройствуй, ― прошипела она.

― Ты шутишь? Нас грабят!

― Сиди на месте!

Не знаю почему, но я послушно села и стала смотреть, как пони отдают свои деньги и драгоценности жеребцу. Вскоре этот хмырь подошел к нам и протянул свой вонючий мешок. Рэрети кинула туда свои серьги и кулон.

― Вы, мэм, ― жеребец окликнул меня и потряс мешком.

― Моя подруга уже дала вам все, что нужно, ― сухо ответила я.

Жеребец кивком головы показал своему напарнику, чтобы он подошел. Земной пони с револьвером прошелся по салону и остановился возле нашего места.

― Что такое?

― Да вот эта не хочет ничего давать.

Жеребец в красном посмотрел на меня. ― Мэм… я понимаю вы хотите поиграть в героя, но это…

Я перебила его.

― Нет, вы не понимаете, я сижу на месте только потому, что моей подруге вдруг захотелось побыть жертвой ограбления, так бы я надрала вам задницы еще пока вы поднимались в вагон.

Он собирался что-то ответить, но снаружи раздались хлопки.

― Это законники! ― завопил жеребец в красном. ― Нам теперь не уйти, они нас просто не выпустят.

― Возьмите заложников! ― посоветовала Рэрети.

Жеребцы уставились на нее.

― Возьмите меня в заложники и выйдете из поезда.

― Мэм! Вы в своем уме? ― спросил ее налетчик.

― Да ты совсем рехнулась?! ― подтвердила я.

― Ты тоже едешь! ― коротко сказала она мне.

― Чего… Нет-нет! Я не напала на них, я терпела, пока эти парни грабили весь вагон по твоей милости, но стать их заложницей это уже перебор, я не собираюсь этого делать.

Я сделала это, вернее мы. План Рэрети сработал, жеребцы угрожали что пристрелят нас, если им не дадут уйти, для убедительности Рэрети покричала. Законники отошли от поезда достаточно, чтобы грабителей и нас подобрал дилижанс их сообщников. И вот мы сидим внутри кареты и едем неизвестно куда.

Жеребец в красном ехал с нами внутри, его сообщники сидели снаружи. После долгого молчания жеребец наконец-то снял маску, показав украшенное шрамом и бородой лицо.

― Не знаю, что на вас нашло, мисс, но хочу вас поблагодарить за совет. Если бы не вы, то нас бы поджарили, как алмазные псы жарят своих сучек, хе-хе-хе.

― Мне было приятно вам помочь, я слышала, что вы просто обычные пони, которых нагрели корпоративные свиньи, и вам не осталось иного выбора, кроме как выживать так.

― Верно, мы не всегда были бандитами, как нас любят представлять в СМИ. Мы были обычными пони со своими целями и мечтами, жили на своей земле, но затем нас ограбили.

― Ограбили? Кто?

― Флим и Флэм. Мы жили и работали недалеко от Эпплузы, но потом появились Флимы и просто выгнали нас, сказали, что у нас нет прав на эту землю, что мы самовольно построили на ней дома, а они строго по закону купили ее, и выгнали нас на улицу. С тех пор мы поняли, что все эти байки про цивилизованный мир ― просто бред. Если другие играют не по правилам, то почему мы должны? Теперь мы просто бродим в поисках лучшей жизни и зарабатываем всеми доступными способами. Хе-х, как-то сильно разоткровенничался. Раз уж на то пошло, то меня зовут Слейт.

― Мисс Рэрети, ― ответила она. ― Моя подруга Рэинбоу Дэш.

― Вау, сама мисс Рэрети, моя сестра рассказывала о вас. Говорят, что вы просто гений своего дела, она была бы рада с вами познакомится. ― Он улыбнулся. ― Но тут мы расстаемся.

Карета остановилась, и жеребец открыл дверь. Мы стояли на развилке посреди пустыни.

― Пойдете этой дорогой и через два часа окажетесь в Додже в целости и невредимости.

― Спасибо, что подвезли, ― начала я. ― Простите мою подругу за странности, я с ней…

― Мы никуда не идем! ― объявила Рэрети.

― ЧТО?! ― воскликнули мы с жеребцом на всю пустыню.

― Я говорю, что мы никуда не идем. Вы похитили королеву мод и ее фотомодель, и получили какой-то жалкий мешочек безделушек. Я предлагаю вам нечто более крупное, нежели ограбление поезда или дилижансов. Я предлагаю вам получить выкуп.

― Выкуп?! Рэрети, ты с ума сошла, кто за нас будет платить?!

― Мэм, должен согласиться с вашей подругой, это очень безумная мысль.

― Эй, Слейт, что там лопочет эт кобыла? ― спросил тучный жеребец с длинной бородой в грязной майке.

― Ничего.

― Вот как значит, тогда расклад такой, мистер Слейт: либо вы меня и мою подругу везете к себе в лагерь, где мы обговариваем план моего выкупа, на котором вы обогатитесь, либо я говорю моей подруге, что изменила мнение, и она вяжет вас всех за десять секунд.

Он посмотрел на нас абсолютно сбитый с толку.

― Хм… Ну ладно, только потом не нойте.

И мы поехали дальше в их лагерь.

У меня такое ощущение, что после моего мужа в ее теле, у нее что-то в голове повредилось.

В домике Флаттершай витали дух праздника, гирлянды, мишура, носочки над камином и красиво наряженная ёлка.

― Поверить не могу, что твои родители согласились приехать на Вечер Согревающего Очага, ― сказала Фауна, доставая с чердака коробки с праздничными украшениями.

― Я давно хотела познакомить тебя с ними, а еще с моим младшим братом. Кроме того к нам придет Рэрети с семьей и Рэинбоу Дэш со своими родителями, ― говорила Флаттершай, поддерживая лестницу на чердак.

― Столько народу твой коттедж еще не видал, ― тепло улыбнулась Фауна. ― А когда твои родители планируют приехать?

― Хм… по телефону мама говорила, что будут за два дня до праздника.

“Динь-динь”, ― раздался дверной звонок.

― Кто бы это мог быть? ― Флаттершай направилась к двери, открыв ее, она была сильно удивлена.

― Привет, дорогая! ― дружно сказали ее любящие родители.

― Привет, сис! ― добавил ее брат.

Диана Пай ехала на поезде, следующем в Лас-Пегасус. Одной из промежуточных остановок как раз была недалеко от каменной фермы Дианы. Розовая пони вышла на перрон, кондуктор с грузчиком станции помогли ей вытащить тележку, набитую ворохом подарков.

― Фух, ― кондуктор вытер пот с лица. ― Я надеюсь, вам есть где остановиться в этой глуши, передают, что сюда движется целая буря. Поезда задержали в Понивиле и Филлидельфии. Так что это последний поезд на сегодня. ― Кондуктор забрался в вагон, и поезд тронулся в направлении Лас-Пегасуса. А Диана осталась ждать на вокзале.

― Привет, ― безэмоционально поприветствовала ее старшая сестра.

― Мод! ― Диана бросилась на шею своей сестре. ― Я скучала.

― Я тоже рада видеть тебя, Диана, ― Мод посмотрела на огромную телегу. ― Судя по всему, ты накупила целую груду подарков.

― Поможешь мне их спрятать? Чтобы жеребята Марбл нашли эту телегу и были очень очень рады.

Мод отвела взгляд.

― Что-то не так?

― Пойдем домой, ― ответила Мод.

Они запряглись в телегу и направились к каменной ферме.

Дорога до фермы дала им возможность немного поговорить.

― Как дела с учебой? ― поинтересовалась Диана.

― Я закрыла сессию на отлично. Профессор говорит, что у меня есть все шансы закончить учебу экстерном.

― Вау, я рада за тебя!

― А ты как в своем Сахарном Уголке?

― Я научилась готовить сто сорок видов тортов, а также девятьсот восемьдесят один рецепт кекса, представляешь?

― Трудно не поверить, ― кивнула Мод. ― Кстати, Лаймонстоун сделала свой первый шаг.

― Она пригласила среднего брата семьи Твистер на свидание?

― Почти. Она оставила ему конверт, набитый бирюзой.

― Ох… она такая романтичная.

Вскоре они добрались до цели. Ферма была украшена по канонам семьи Пай. Основу составляли гирлянды из светящихся камней. Электричество семья получала от старой ветряной мельницы, переделанной под генератор. Сестры пришли очень вовремя, на долину наступала снежная буря.

Дверь открыл их отец.

― Па, ― Диана обняла своего отца. ― Как я рада тебя видеть.

Потом появилась мама, Диана обняла и ее.

― А где Марбл, Лемонстоун, ну и конечно мои любимые племянники?

Из гостинной вышла Лаймонстоун, как и в любой другой день она была хмурой. Марбл со своим мужем не стали заставлять долго ждать, они тоже вышли встретить Диану.

Диана была очень рада выбору своей младшей сестры, большой сильный верный и надежный жеребец тускло-желтого цвета с пепельной гривой обнимал свою женушку. Вслед за ними выбежали три жеребенка: кобылка Инки, жеребчики Блинки и Поки. Диана аж завизжала от радости при виде племянников, она стала их обнимать и целовать.

В доме погас свет.

― Ох… опять, Игниус, когда же ты починишь мельницу?

― Спокойно, сейчас она снова заработает.

Спустя мгновение свет в доме снова появился.

Но затем Диана заметила неладное.

― Погодите, а где Пинки?

Пинки ― младшая дочь Марбл была названа вторым именем Дианы, кобылка светло-розового цвета с гривой цвета пшеницы. Среди своих братьев она была единственной такой яркой и веселой, Диана любила младшую племянницу больше всего.

Но сейчас кобылка лежала с сильным жаром в своей постельке. Марбл сидела рядом, меняя своей дочери холодные компрессы. Диана и Лаймонстоун наблюдали из приоткрытой двери.

― Она совсем без сил, и жар никак не спадает, ― пояснила Лаймонстоун. ― Ей становится только хуже.

― А вы пробовали давать ей лекарства, вызвать врача? ― спрашивала Диана.

Лаймонстоун покачала головой. ― У нас ничего нет, и живем мы слишком далеко от ближайшего города, чтобы к нам кто-то пришел. Кроме того в этом году вообще было туго с деньгами.

― Тогда я… почему мне не сказали? ― растеряно говорила Диана, пытаясь сдержать слезы. ― Я бы что-нибудь купила вместо этой повозки подарков, я привела бы врача, я все что угодно бы сделала.

― Мы писали, видимо письмо до тебя еще не дошло.

Диана кусала губы. ― Надо что-то делать.

― Что?

― Я пойду в город, ― сказала Диана.

― Ты с ума сошла? Туда идти больше суток, и не с такой погодой!

― Плевать! Пинки не выживет, если мы не окажем ей помощь, и я не буду встречать Вечер Согревающего Очага с племянницей, мечущейся в бреду. Этот праздник не будет для нее последним. Я еду!

Диана готовилась к походу в город. В сарае, где стояли сани, она закидывала в них все самое необходимое: розжиги для костра, топор, спальные мешки.

― Ты серьезно решила ехать? ― спросила Мод.

― Я не знаю, почему вы еще не сделали этого раньше, ― буркнула в ответ Диана, закрепляя вещи веревкой вокруг саней.

Мод открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала и просто промолчала.

― Мы солдаты, сестра, ― продолжила Диана. ― Мы клялись ценой своей жизни защищать невинных и близких! И это касается не только войны, ― Диана впрягла себя в сани. Мод ничего не говорила, просто наблюдала, как ее сестра готовится к опасному путешествию, когда ее взгляд поймал то, чего она раньше не видела в сарае: маленький гробик, который стоял в углу, прикрытый садовым инвентарем.

― Я еду с тобой.

― Серьезно?

― Разве похоже, что я шучу?

― Куда это вы собрались? ― Кобылки обернулись на вставшую между ними Лаймонстоун. ― Без меня?

Так три кобылки отправились в путешествие в поселок Роквилль, чтобы добыть лекарства для бедной Пинки.

Твайлайт со Спайком прибыли в готовый в очередной раз вступить в бой с Вендиго Кантерлот. Вооруженный многокилометровыми гирляндами, украшенный елками, гигантскими леденцами и всем чем попало, чтобы создать незабываемую атмосферу праздника.

― Мне кажется или с каждым годом Кантерлот пытается быть все более вычурным, ― пробурчал Спайк, оглядывая город, сидя на спине Твайлайт. ― Уверен, в следующем году они заменят купола дворца на большие лампочки.

― Не будь таким ворчливым, Спайк. Даже если так и будет, ты первый захочешь с ними сфотографироваться, ― с улыбкой парировала Твайлайт.

― Это, кстати, будет наш первый Вечер Согревающего Очага, когда мы все вместе. Ты, я, твои родители, Шайнинг с Кадэнс и Флурри Харт.

Твайлайт остановилась как вкопанная, что вынудило Спайка вцепиться в ее гриву, чтобы не упасть.

― Флурри! Спайк, я же впервые увижу свою племянницу вживую! ― Она стала ходить кругами. ― Это же не день встречи выпускников! Я… я должна произвести хорошее впечатление на нее! А я даже нормального подарка не купила, только дрянную книгу!

― Вау! Тебе понадобилось пятнадцать лет, чтобы понять, что книга в качестве подарка не лучшая вещь.

― Спайк, это не смешно, это катастрофа! Мы не можем идти домой к родителям.

― Что ты предлагаешь?

― Они же еще не знают, что мы приехали? Перекантуемся у меня дома и решим, что делать.

― Твайлайт, она же еще маленький жеребенок, ей будет…

― Быстрее ко мне домой! ТАКСИ!

Мы с Рэрети приехали в лагерь разбойников. Да хоть они десять раз бедные и несчастные потеряли работу, но они простые разбойники. Когда мистер Слейт открыл дверь повозки, нашему взору предстал типичный временный лагерь переселенцев. Припаркованные телеги и палатки дополнял костер посреди лагеря, вокруг собрались жители этого переездного поселения.

― Мистер Слейт, ― к нам подошел полный жеребец в красной рубашке с надетой поверх черной жилеткой и шляпой котелок. ― Мы уж начали переживать, не схватили ли вас.

― Почти так и вышло, мой друг, ― отвечал мистер Слейт. ― Все было бы печально, если бы не эти две кобылки. ― Слейт представил нас. ― Мисс Рэрети и Мисс Дэш.

― О, так вы спасли задницу моего помощника. Ха-ха. Благодарю вас, миледи, ― он вежливо пожал Рэрети копыто. ― Меня зовут Рич Хикок, а это моя знаменитая банда Хикок, ― он взмахом указал на поселение. ― Скажите, как вас отблагодарить.

― Эм... Рич, они конечно нам помогли, но госпожа Рэрети приехала сюда с довольно странным предложением, ― продолжил Слейт.

Мне казалось, что бандиты должны быть бесстрашными. Они грабят, уходят от погони, они против закона, но они просто не встречали Рэрети. Никто из этих бандитов не мог представить, что какая-то кобылка припрется в их лагерь и будет устраивать свои порядки. Ребята были просто ошарашены и безоговорочно выполняли все ее требования.

Я же решила не мельтешить в лагере и не бросаться в глаза, просто отлетела на ближайший уступ и, свесив ноги, стала любоваться млечным путем.

― Если бы я знал, чем обернется вся эта затея с заложником, я бы сдался этим законникам.

Рядом со мной нарисовался Слейт с двумя кружками кофе. ― Я даже не знал, что знаменитый модельер такой эксцентричный. ― Он дал мне кружку. ― Было невежливо отказать ей.

― Честно говоря, я сама первый раз вижу такую выходку. Когда вы вошли в вагон, я была готова ринуться в бой и набить вам морды, но видите ли ей захотелось побыть ограбленной.

Жеребец сел рядом.

― И вы действительно смогли бы набить нам морды?

― Посмотри на это крыло, я набила сотни морд на войне и после войны тихо не сидела, так что набить еще две морды для меня не проблема. ― Я отпила кофе. ― Фу… как грязь.

― Хе-хе. У кочевников с изысканными продуктами дефицит. Может и хорошо, что ты мне рожу не набила. Однажды я сказал, что женюсь на кобылке, которая сможет навалять мне.

― Обручальное кольцо для меня тоже украдете?

― Ну может быть, я бы купил его… все что угодно для вас, мисс.

― Миссис.

― Оу… а ваш муж не будет переживать насчет вашей пропажи? ― он достал сигарету и закурил.

― Не будет. Я вдова.

― Мои соболезнования.

Мы продолжили молча смотреть на звезды. Я вспомнила, что где-то год назад недалеко от Доджджана упал НЛО, и теперь город превращается в столицу научной фантастики.

Вскоре к нам подошли Хикок и Рэрети.

― Не думал, что скажу такое, но, Слейд, у тебя вроде был старый фотоаппарат твоего отца? Нам потребуется фото нашей жертвы для выкупа.

Родители Флаттершай приехали раньше намеченного, и Флаттершай с Фауной оказались не готовы к этому.

― Почему вы приехали так рано? ― интересовалась Флаттершай, помогая заносить вещи в дом, пока ее брат рассматривал портреты сестры.

― Мы просто подумали, чего ждать? Лучше приедем пораньше и поможем вам с приготовлениями, ― ответил отец.

― И познакомимся с твоим избранником, ― вставила мама.

― Избранником? ― переспросила пегаска.

― Ну да! Мы рады, что ты все-таки выбрала жеребца. После всех твоих неординарных решений в плане особенных пони... ― закатила глаза миссис Шай.

― Неординарных? ― Флаттершай выронила сумку.

― Эй, аккуратнее, там мои расчески, ― крикнул Зефир.

― Мы всегда хотели, чтобы твоим избранником стал жеребец, несмотря на то, что ты эм… любишь оба пола, ― сказал отец. ― Ну где он? Я разрешу ему называть себя папой.

― А вы уже задумывались о жеребятах? ― влезла миссис Шай.

― А сестра у него есть? Скажем с именем Рэинб… дроу.

― Привет! ― раздался звонкий женский голосок.

Родители и брат повернулись к источнику звука. На лестнице стояла желтенькая кобылка с голубоватой гривой и кьютимаркой с изображением животных. ― Меня зовут Фауна, и я девушка вашей дочери.

В доме повисла тишина.

А тем временем на город опустилась сильная метель.

Диана, Мод и Лаймонстоун пробирались через заснеженную долину, метель не утихала, но они продолжали идти, несмотря на бьющий им в лицо снег, мороз, сложную местность и усталость они шли. Они не говорили, не болтали, просто шли, думая только о том, что дома их ждет маленькая больная племянница.

Даже когда солнце село, они продолжили идти до поздней ночи.

― Диана, думаю нам надо сделать перерыв, ― наконец сказала Лаймонстоун.

― Нет, идем дальше, ― сухо ответила розовая пони и продолжила тянуть сани.

― Диана, Лаймонстоун права, ― вмешалась Мод. ― Нам нужно отдохнуть, к тому же уже совсем темно, мы рискуем заблудиться.

― Нет!

― Диана! ― строго сказали сестры.

Диана вздохнула, видимость действительно была не очень, единственным источником света для них осталась керосиновая лампа.

― Ладно, но как только станет чуть светлее, мы идем дальше!

Кобылки нашли большой камень, который укрыл их от ветра и летящего снега, там они обустроили лагерь, сделали навес, нашли ветки и развели костер.

― Мне кажется, даже когда мы наступали на Кристальную Империю такого снегопада не было, ― жаловалась Лаймонстоун.

― И теплее было, ― отозвалась Мод.

Диана просто сидела и молчала, глядя на языки пламени.

― Как там дела у Рэинбоу Дэш, ― поинтересовалась Лаймонстоун. ― Я слышала, она тип в фотомодели заделалась.

― Она просто помогает нашей общей подруге Рэрети, ― объяснила Диана. ― Эх, сейчас бы Дэш сюда.

― Да, она бы наваляла этим облакам по первое число, ― ехидно сказала Лаймонстоун.

― Она могла бы просто слетать в город, поднявшись выше облаков, ― пробормотала Мод.

― Давайте поспим немного, ― предложила Диана, и кобылки, укутавшись в спальные мешки, прислонились друг к другу и уснули под треск костра.

Эплы вернулись домой как раз вовремя, перед тем как Эквестрию накрыла пурга, которая парализовала железнодорожное сообщение.

Эплджек помогала матери на кухне.

― Я так люблю, когда мы вместе с тобой занимаемся домашней работой, ― сказала Лютик.

― Я тоже, по крайней мере мы не завели прислугу, которая делала бы все за нас. Мне было бы неловко сидеть в гостинной, зная, что какой-то пони орудует у меня на кухне, когда она тоже мог бы быть со своей семьей.

― Поэтому я противилась, когда твоя бабушка решила нанять в дом армию прислуги. Мне кажется, это единственный раз, когда я что-то отстояла в этой семье, ― Лютик погрустнела. ― Где, кстати, Флим? Они с братом будут у нас на празднике?

― Как же ему не быть на Вечере Согревающего Очага? Ведь я его жена, ― с усмешкой ответила Эплджек. ― И его братец будет.

― Ты как-то не слишком рада тому, что он будет тут.

― Я рада, но осадочек остался. После того, как пони, который клялся меня поддерживать во всем, отец моего будущего жеребенка, просто предательски пожаловался бабуле о том, что я сделала на Ночь Кошмаров.

― Да, это было подло с его стороны. Но как ни крути, он твой муж, а бабуля... ну она твоя бабуля.

― Она была любимой бабулей до войны, пока не обозлилась на род-поньской.

― Но тут мы уже ничего не изменим, разве если не пойдем против семьи, ― Лютик поджала губы.

Диана проснулась от того, что по ее спине пробежали мурашки. Было все еще темно, однако буря немного стихла и было видно, как на востоке небо чуть заалело, но главным источником света оставался догорающий костер.

Но это не беспокоило Диану, старые армейские инстинкты кричали, что кто-то ходит рядом с лагерем. Лаймонстоун и Мод крепко спали, недалеко тихо хрустнула ветка.

― Мод, Лаймонстоун, проснитесь! Тут кто-то есть.

Кобылки вмиг выпрыгнули из своих мешков и встали в кольцо. Их уши улавливали скрипы снега и тяжелое дыхание, на какое-то время все стихло, а затем из темноты с тихим рыком на них бросился волк.

Огромная зверюга, клацая зубами, повалила Диану на спину. Кобылка обхватила копытами морду хищника, стараясь держать ее подальше от своей шеи. Мод не заставила себя долго ждать и, развернувшись, врезала волку задними ногами, от чего животное с визгом улетело обратно в темноту.

― Не расслабляемся, если это не одиночка, то вокруг нас ходит целая стая, ― предупредила Лаймонстоун.

Так и оказалось. За остаток ночи из темноты на кобыл накинулись еще четыре раза. Бывшие солдаты приняли бой. Они старались держать волков на расстоянии, производя как можно больше шума, громко крича и топая, пиная тех, кто осмелился на них накинуться. Время для пони почти останавливалось, когда они ожидали нового нападения. Один из волков даже забрался на булыжник и прыгнул сверху на натянутый тент, развалив конструкцию.

Точку в сражении поставила Лаймонстоун. Когда стая начала брать их в кольцо, она вытащила из костра еще горящую палку и ткнула упавшего сверху волка. Подпаленное животное завизжало и, поджав хвост, кинулось к своим собратьям, те также не стали испытывать судьбу.

Сестры переглянулись. Убедившись, что они в порядке, быстро собрали лагерь и двинулись в сторону города.

Несмотря на мое недовольство, я быстро привыкла к жизни в лагере. Вопреки стереотипам, это место не было рассадником идиотизма. Тупые жеребцы тут конечно есть, но их разбавляют кобылки, которые ведут работы по хозяйству, сторожат лагерь и добывают деньги своими способами, а также тут были жеребята. Возможно, моя быстрая адаптация объясняется тем, что эти романтики пригласили нас посидеть у костра и налили мне сидра.

После чего мы пели песни про “Трынь-динь-ду”. Для ночлега нам достали старую пыльную палатку. Рэрети, после небольших переделок, она устроила, а вот для меня показалась слишком тесной, поэтому я сказала, что буду спать на свежем воздухе, благо погода хорошая, устроилась на ветке старого дерева и уснула.

Утром Рэрети подошла ко мне в старой порванной одежде, которую она одолжила у одной кобылки и попросила выполнить довольно странную просьбу.

― Так?

― Нет, затяни узел. Ой-ой, слишком туго, расслабь!

В общем Рэрети велела мне связать ее в лучших традициях БДСМ. А затем еще и привязать к дереву.

― Ну вроде все готово, ― сказала я, заканчивая последний узел. Моя подруга была полностью зафиксирована.

― Отлично! Теперь растрепи мне гриву и принеси ведро с водой.

Я растрепала ее гриву, уничтожив остатки укладки, и смоталась к ручью за водой.

― Поднеси поближе!

Когда я поднесла ведро ближе к ее морде, она опустила туда голову. В результате вся ее косметика растеклась по лицу.

― На фото будет выглядеть, словно я плачу, ― удовлетворенно сказала она. ― А теперь сделай кляп из этих трусов и затолкай мне в рот.

― Ты уверена, Рэрети? Мне кажется, ты еще не совсем отошла от Мэинхеттана.

― Делай что говорю! Этот жеребец поймет, что есть что-то более важное, чем работа! Этот Вечер Согревающего я проведу с ним! А теперь запихай эти трусы мне в рот!

Я сделала то, что она велела. Вскоре пришел мистер Слейд с фотокамерой.

― Ого, я… я не ожидал, что все будет так аутентично, ― пробормотал пораженный жеребец.

― Мисс Рэрети любит достоверность. Короче, делайте фото уже.

Слейд поставил аппарат на треногу. Устройство, судя по всему, старше самой Эквестрии, не подвело. Отработала магниевая вспышка, Рэрети старательно скорчила грустное лицо, и все было готово.

― А теперь твоя очередь, Рэинбоу.

― Моя?

― А как же иначе? Хувзу приходит письмо, я связанная, а ты попиваешь сидр? Помоги мне освободиться, сейчас я покажу тебе, как вяжет настоящая госпожа.

― Вот ваше фото, мисс, ― Слейд принес нам готовые фотографии и дал Рэрити, чтобы она оценила их.

― Идеально, у меня даже появились идеи для новой линии одежды. Спасибо, мистер Слейд, а теперь! ― магией единорожка вытащила из-за пояса жеребца нож, что изрядно испугало его. Она отрезала себе локон волос. ― Положите это в конверт вместе с фото.

― Хорошо. А какую сумму писать?

― Пишите пятьдесят тысяч.

― Мать мою Луна имела! Это же целое состояние, вы уверены, что он оплатит столько?

― Уверена! ― кивнула единорожка. ― Этой суммы хватит вам всем, чтобы завязать с этим образом жизни и найти себе новый дом.

Жеребец ушел, недоверчиво мотая головой.

― Я надеюсь, ты все продумала.

― Поверь мне, ничего в жизни я так не планировала, как свое похищение!

― Я так и не пойму, почему мы не идем домой к твоим родителям? ― поинтересовался Спайк, лежа на диванчике в старом доме Твайлайт.

― Потому что я не могу так появиться! Спайк, это моя первая встреча с племянницей, и она должна быть идеальной! Я не могу прийти с книгой!

― На-до-же!

― Не время для сарказма, Спайк! Лучше помоги мне. Возьми справочник, найди самые лучшие и дорогие магазины игрушек. И еще бутики.

― Ты купишь ей платье?

― Я куплю его себе! ― Единорожка расправила карту Кантерлота и закрепила ее на доске.

У Флаттершай все было спокойно, однако дом не покидала атмосфера неловкости и напряженности. Фауне надо было вернуться в ветклинику, ее ждали много больных питомцев. А Флаттершай осталась наедине с родителями и братом. Сейчас кобылка занималась работой по дому. И ей все еще было неловко находиться рядом с родителями, которые думали, что ее особенный пони был жеребцом и были очень этому рады. Флаттершай готовила яблочный пирог, в этом деле ей помогала мама.

― Так значит кобылка? ― протянула мама. ― А по телефону ты говорила, что у тебя особенный пони, и он ветеринар.

― Это мой прокол, что я не уточнила пол, ― сухо ответила Флаттершай, раскатывая тесто.

― По крайней мере она действительно оказалась ветеринаром.

― Говоришь так, как будто я все время вам вру, ― раздраженно ответила пегаска, укладывая тонкое тесто в противень для пирога.

― Прости, не так выразилась.

― Эй, сис! В доме стало холодно, ― брат Флаттершай просунул голову в дверной проем, ведущий на кухню.

― Надо подкинуть дров, ― буркнула Флаттершай. ― Я же послала отца их наколоть.

― Да, я вижу его в окне.

― Сколько он нарубил?

― Одно полено.

― Одно? Он вышел двадцать минут назад, ― Флаттрешай перепоручила обязанность по готовке пирога маме, а сама накинула куртку и вышла на улицу к сараю, ее брат последовал за ней.

Отец пытался наколоть дров. Жеребец стоял возле пня и пыхтел, лезвие топора глубоко вошло внутрь дерева. И он не мог его достать.

― А... зайка! Я уже почти закончил, фух… а колоть дрова нелегко... зря я того парня на рынке ругал... ― Он стал стучать топором с застрявшим в нем поленом по пню, как маленьким молоточком для сапог. ― Жаль конечно, что твоя подруга не жеребец, он бы научил меня всяким премудростям жителей земли.

― Ой, ради Принцесс, Папа! Дай сюда. ― Она выхватила топор и, развернув его, ударила обухом по пню, бревно разлетелось на две части.

― Как ты..?

― Я много лет живу на земле, папа! Я знаю, как колоть дрова! Я много чего умею! И мне не нужен жеребец для этого! Да, я хотела встретить большого, красивого, сильного жеребца! ― Флаттершай поставила на пень очередное полено и с размаха разрубила его. ― Но вышло так, что я встретила Фауну, и мы полюбили друг друга. Так что… ― Она разрубила еще полено. ― Нечего..! ― И еще полено. ― Мне..! Намекать..! Что мне..! Нужен..! ЖЕРЕБЕЦ! ― последний взмах был такой силы, что топор, перерубив полено, вошел в пень так глубоко, что Флаттершай не смогла его достать. Рыкнув, она развернулась и пошла обратно домой готовить пирог, оставив двух взрослых жеребцов собирать нарубленные дрова.

Без сил, без сна, без нормального отдыха три сестры пробирались через заснеженные равнины, буря утихла, но все еще шел снег. В какой-то момент Диана подумала, что они бродят кругами, и все бессмысленно. Но затем ее сестра сказала, что видит вдали огни.

Это были фонари города Роквиль, единственного клочка цивилизации во всей этой глуши.

У сестер открылось второе дыхание, и они поспешили добраться до него как можно быстрее.

Доктор Хувз работал в своей лаборатории. Облаченный в белый халат и вооруженный инструментами, он пытался заставить заработать вычислительную машину, сконструированную на основе новых полупроводников. Но стоило ему нажать на кнопку подачи питания, как прибор издал писк, а на зеленом экране высветилась информация об ошибке.

― Конские перья! ― прокомментировал он.

― Мистер Хувз? ― в лабораторию вошла молодая кобылка лилового цвета с темной гривой и очками. Это была его ассистентка, которую он послал за кофе. ― Вижу, вы решили начать без меня.

― Можно выкинуть все это на свалку, мы никогда не сможем сделать рабочий образец, ― в отчаянии сказал Хувз. ― Нам выпала такая возможность, когда мы получили части разбитого космического корабля под Доджем. Но мы так и не продвинулись дальше обычного копирования их технологий.

― Не надо отчаиваться, вы же сами говорили: “Есть проблема ― реши ее.”

― Верно, ― он улыбнулся. ― Так и говорил, ― он взял стакан кофе, который дала ему ассистентка.

― Знаешь, я думаю на сегодня можно закончить, можешь уйти пораньше.

― Серьезно? Вот спасибо, ― она пошла было к выходу из лаборатории, но опомнилась. ― Ой, для вас еще письмо есть, вот, ― она передала жеребцу желтый конверт.

― Мне? Спасибо.

Ассистентка ушла, а Хувз перешел из лаборатории в свой кабинет и сел в роскошное кожаное кресло. Вскрыв конверт ножом для писем, он выпотрошил содержимое на стол из красного дуба.

Первыми он взял фотографии. Там была запечатлена растрепанная Рэрети в лохмотьях, привязанная и с кляпом во рту. На втором такая же растрепанная и связанная Дэш лежит в палатке.

― О Селестия! ― он быстро схватил письмо и стал читать содержимое.

“Если ты это читаешь, внимательно посмотри на фото.

Ей ничего не угрожает, пока...

Наши требования просты: нам нужны деньги, 50 тысяч монет. Если согласен, то отправь записку по этому адресу: напиши “Сделка состоится”. Прилетишь в канун Согревающего Очага к Лунному Каньону в полдень.

И советую держать рот на замке. Если сболтнешь кому-либо, то уверяю тебя, грязным бельем ее рот не ограничится. А ее подруге в борделе вставят по первое число. Время пошло.”

― О Селестия, Рэрети! ― Хувз закусил копыто, чтобы не заорать. Он посмотрел в окно на празднично украшенный город и вспомнил их разговор в ресторане. ― Это же все моя вина! Я должен был быть с ней в этот праздник, я должен был предложить провести его вместе. А теперь что? Она в какой-то пустыне, с бельем во рту. Так, Хувз, будь мужиком, если бы Рэрети узнала, что тебя похитили, она бы так не раскисала, а пыталась бы что-то сделать.

Хувз взял бумагу и ручку, написал “Сделка состоится”, запечатал конверт и направился к почте.

― Нет, все не то! ― твердила Твайлайт, перебирая игрушки в магазине! ― Все не то! Спайк, это уже пятый магазин игрушек, а я так и не нашла ничего достойного Флурри!

― Твайлайт, она всего лишь жеребенок, ей любой подарок понравится, главное, чтобы он был от любящей пони.

― Сказал тот, кто чаще всего выбирал игрушки фиолетового цвета, ― парировала Твайлайт, шаря по стеллажам.

― Эй!

― Все не то, не то! ― ворчала единорожка. ― В этом магазине можно найти что-то для годовалого аликорна!?

― Посмотрите в отделе для маленьких принцесс, ― монотонно сказала кобылка пегас в форме работника магазина.

― О, спасибо. ― Она побежала туда.

Оказавшись в отделе, Твайлайт почувствовала себя некомфортно, все розовое, повсюду развешаны плакаты Селестии и Кадэнс. Пластиковые короны, копии платьев принцесс, игрушечные чайные наборы с изображениями принцесс, косметика для жеребят от Кадэнс и набор “Готовимся к королевской свадьбе”, даже картонный Шайнинг.

― Мне кажется это странным. Интересно, а принцесса знает об этом? ― задалась вопросом Твайлайт.

― Надо спросить ее, ― ответил Спайк, глядя на игрушечную духовку с прилагающимся к ней любимым рецептом торта Селестии. ― А почему принцессы Луны тут нет? Ах нет, вот же она.

Спайк указал на отдел для жеребчиков. Луна входила в комплект игрушечных солдатиков “Джи Ай Луна”.

― Ух… Я не могу купить ей подарок, на котором изображена либо Селестия либо ее мать! Погодите, что это? Мои глаза не врут?

Она подошла к плюшевым пони с глазами-пуговками.

― Они похожи на плюшевых пони, которые были у меня и Шайнинга! Это идеальный подарок, почти как моя мисс Всезнайка! ― радостно воскликнула Твайлайт!

― Ура. Теперь мы можем пойти к твоим родителям?

― Нет, что ты! А как же я? Я еще не готова к встрече с Флури! Быстро в салон красоты и бутик!

Пока мы с Рэрети дожидались ответа от Хувза, у нас было время, чтобы изучить быт и нравы пони вне закона. Рэрети решила присоединиться к дамскому клубу банды, узнать, как они живут, ну а мне ничего не оставалось, кроме как составить ей компанию.

― Так значит вы тоже участвуете в ограблениях?

― Отчасти, ― говорила полненькая блондинистая кобылка в светло-голубом платье. ― Мы бываем отвлекающим маневром. Ну знаешь, едет такой дилижанс с богатенькими пони к примеру, и тут выбегаю я, такая вся невинная. “Ох нет, спасите! Меня высадили с поезда посреди пустыни, и я тут заблудилась, спасите, помогите!” Или ты спишь с каким-нибудь пони и узнаешь от него, что тогда-то проедет карета, набитая деньгами.

― Это те из нас, кого ничего не обременяет, ― вставила другая кобыла в черном платье с темными, как смола, волосами, кормя грудного жеребенка бутылочкой с молоком. ― Вот я и другие девочки следим за хозяйством, нашими жеребятами, когда мужчин нет. Я могу отстрелить кое-что жеребцу с двух сотен метров из винтовки, а в это время мой маленький будет пить молоко из моего вымени.

― О да, ― встряла рыжеволосая земная пони. ― Мы тут стирали шмотье и тут видим один из Макольтов за нами следит. И Белоснежка такая: “Апельсинка, дай ка мне “Спринфилли” моего мужа.” Постелила себе подстилку, легла на нее и стала целиться, а ее мелкий подходит и как присосется. Она стреляет по этому уроду, а малыш даже не дернулся.

― Зато крики того жеребца слышны на весь юг.

Все засмеялись. А затем Рэрети задала вопрос.

― Я все хотела спросить, а вы вообще готовитесь к Вечеру Согревающего Очага?

― Ай! Все сделаем в канун, ― твердила блондинка. ― У нас немного другие традиции, знаете ли. Слушай, Рэрети, а научи нас шить эти простые платья на каждый день.

― Ну они уже вышли из моды, но ладно!

Тут я поняла, что лишняя здесь и решила прогуляться.

Я спустилась к подножью холма, на котором стоял лагерь. Там я нашла Слейта, который чистил свой револьвер.

― О миссис Дэш, наша компания кобыл вас утомила?

― Они стали говорить о шитье, а я уже и так достаточно набралась этого от моей подруги. ― Я посмотрела на револьвер.

― У вас на войне были такие?

― Ближе к концу, ― ответила я. ― И не у всех. Большинство предпочитали обычные копья, пушки и заклинания. Можно подержать?

― Да конечно, ― он протянул мне его.

― Такой тяжелый. Но зная, что он может выбить мои мозги наружу, понимаешь всю его мощь.

― Хотите пострелять?

― Ага!

Он поставил на рядом стоящий камень четыре пустые бутылки. Я подняла револьвер и прицелилась.

― Попробуйте сами. ― Я выстрелила, пуля пролетела мимо, попав в кактус.

― Неплохо. Вы ведь в кактус целились?

― Очень смешно.

― Давайте я помогу.

Слейд встал сзади и помогал мне целиться, показывая как правильно держать копыто. И я нажала на курок, хлопок раздался на всю долину, а стеклянная бутылка разлетелась на мелкие кусочки. Улыбка появилась сама собой, я попала! Я повернулась к жеребцу, и наши носы столкнулись друг с другом.

― Что ты планируешь? ― удивленно сказал Биг Мак, сидя с Эплджек в своей комнате.

― Я хочу сместить бабулю! ― повторила Эплджек.

― Ты с ума сошла? Это перепады настроения или типо того?

― Я еще не дошла до этой стадии беременности. Братец, я на полном серьезе хочу это сделать.

― Прям сейчас?

― Нет, пока нет. Мы не можем просто взять и выкатить ее из кабинета. Это надо делать законно. Но одна я не справлюсь. Ты поможешь мне? Или так и будешь сидеть в ожидании, что тебя пригласят на очередной светский раут, в надежде сосватать тебя с толстой дочерью какого-нибудь чиновника!

Биг Мак закряхтел, старательно взвешивая все “за” и “против” в своей голове.

― Ну что ты решил? Ты поможешь мне?

― Агась!

Твайлайт со Спайком выбрали кантерлотский бутик Рэрети. Единорожка дала ей сертификат на пожизненную скидку в любом ее магазине.

― Ну как я выгляжу? ― она стояла в примерочной в черном платье.

― Черное? Серьезно, мы празднуем Вечер Согревающего Очага, а не новый год.

― Но это практично, я в нем встречу и племянницу, и Новый Год.

― Бери что хочешь! Мы несколько дней носимся по городу вместо того, чтобы реально проводить время с твоей племянницей. А я облизал бы ложку с шоколадным тестом для торта, который готовит твоя мама. Она всегда дает мне облизать ложку, когда я помогаю ей готовить торт.

― Прости, Спайк, ― Твайлайт вышла из кабинки и отправилась на кассу. Там ей упаковали платье в фирменную сумку бутика и выдали гарантийный чек. Они вышли из бутика и направились обратно домой.

― Приду домой, быстро надену его и пойдем к родителям, ― радостно обещала Твайлайт, пригарцовывая по дорожке.

Они шли по улицам, смеркалось, и на смену солнечному свету приходил свет от фонарных столбов и гирлянд. И точно по запланированному расписанию в городе пошел легкий снег.

― Я не знаю, как мне быть, ― молвил шоколадного цвета единорог с молочно-белой гривой, который шел позади Твайлайт со своим другом. ― Эти проклятые Флэмы! Они вновь не выплатили мне зарплату. Мы и так уже затянули пояса. Денег еле хватило на оплату жилья. Не знаю, как мы встретим этот Вечер. Ужина нет, подарков тоже. Как я приду к жене с пустыми копытами? А Микки, он весь год вел себя хорошо. Этой ночью я слышал, как он просил духов праздника подарить ему игрушку хоть какую-нибудь.

Твайлайт резко остановилась, затем решительно тряхнула гривой.

― Простите, мистер, ― она развернулась, остановив двух жеребцов. ― Я случайно услышала ваш разговор и вот, ― она протянула ему сумки с покупками.

― О Селестия всемогущая, не стоит, прошу, ― отнекивался жеребец.

― Прошу, возьмите. ― Он неуверенно взял пакеты. ― И вот, здесь немного, но на более-менее нормальный ужин хватит, ― она улыбнулась, протягивая ему последние свои деньги.

― Ох, спасибо, спасибо! ― жеребец кинулся на нее с объятиями. Рог Твайлайт загорелся инстинктивно, чтобы заломать нападающего, но она пересилила себя и приняла объятие. ― Спасибо вам, я не знаю, кто вы, но вы спасли наш праздник, ― он радостно убежал вместе с другом.

― И что будем делать теперь? ― спросил Спайк.

― Пошли просто домой к родителям, ― сухо ответила Твайлайт.

Сестры наконец добрались до Роквилля. Найдя открытую аптеку, они купили нужные им лекарства, и даже с запасом. Диана не жалела денег. Вскоре сани были заполнены медикаментами. Пополнив припасы, кобылки двинулись обратно домой. Ситуацию вновь усугубляла погода, метель возвращалась и очень сильная.

Кобылки шли, борясь с ветром и снегом. На второй день пути обратно, они плелись уже без сил, ко всему перечисленному они начали путаться в белом мареве и не были уверены, куда идти дальше.

― Они еще не пришли, ― промолвил муж Марбл.

Марбл Пай молча кивнула, сидя рядом с кроваткой больной дочери, ей становилось все хуже. Марбл поглаживала копыто маленькой кобылке, давая понять, что она рядом.

― Я… я пойду помогу твоему отцу, нужно принести еще дров. Он поцеловал женушку, погладил дочку и вышел из комнаты.

Марбл посмотрела в окно. Она знала, что, скорее всего, ее сестры заблудились. Взгляд ее упал на элеватор, который одиноко стоял на ферме.

Она вспомнила, как давным давно, когда они были жеребятами, они боялись, что волшебные олени, которые дарят подарки на каждый Вечер Согревающего Очага, не найдут их дом. Поэтому они с сестрами задумали сделать очень яркую праздничную звезду.

Мод нашла камень, который имел свойство, находясь рядом с источником света, отражать и преломлять его так, что свечение можно было увидеть в самом густом тумане. Сестры выточили из него пятиконечную звезду, засунули туда самую мощную лампочку, которую смогли найти и установили на верхушку элеватора. Звезда светила так ярко, что к ним приходили заблудившиеся путники и просто любопытствующие пони, которым было интересно, что это такое яркое светит вдали. Последний раз, когда они доставали ее был Вечер Очага перед войной. После нее о ней как-то забыли.

Марбл поцеловала дочку и вышла из комнаты. Она залезла на чердак и стала копаться в коробках, вскоре она нашла ее. Звезда была такой же, какой она ее запомнила: пятиконечная, пятый самый верхний конец был длиннее других. Она взяла звезду и ринулась вниз, накинув куртку и шапку.

― Марбл, зачем ты вышла на улицу? ― спросил отец, который нес дрова.

― Милая, что происходит?

Ничего не ответив, она ринулась к самой высокой постройке фермы. Забралась по лестнице. Наверху дул очень сильный ветер, но ее это не останавливало.

Девочки, я не знаю, где мы! ― вздохнула Диана.

― Я тоже! ― ответила Лаймонстоун.

― Аналогично! ― поддержала Мод.

― Но мы должны идти, я чувствую, что мы уже близко, ― сказала Диана, хотя ее надежда медленно угасала.

― Мы уже несколько часов тут бродим, мы заблудились! ― твердила Лаймонстоун.

Мод молча упала без сил, сестры кинулись ее поднимать.

Марбл забралась на вершину элеватора, установила звезду на специальное крепление, которое они когда-то сделали для нее и подключила ее к розетке. Звезда вспыхнула так ярко, что Марбл пришлось прикрыть глаза копытом, но затем погасла. Пони подумала, что перегорела лампочка, но затем увидела, что света нет во всем доме. Мельница, которая давала энергию снова остановилась. Она уже так делала. Марбл подождала, когда она снова начнет крутиться, но похоже в этот раз она остановилась окончательно. Буркнув себе под нос, кобылка спустилась вниз и побежала в сторону ветряка.

― Милая, можешь скажешь мне, что происходит?

Но она даже не остановилась. Забравшись наверх, кобылка стала толкать лопасть, в надежде прокрутить механизм и заставить генератор снова работать, но он не поддавался. Кобылка изо всех сил пыталась пошевелить его. Тут за лопасть схватились сильные копыта ее мужа.

― Не знаю, что на тебя нашло, но думаю для тебя это очень важно! ― сказал он. ― Тогда это важно и для меня.

Вместе они смогли заставить мельницу сделать оборот, и со скрежетом она закрутилась. Дом наполнился светом, а над элеватором вновь загорелась яркая звезда.

Три сестры укрылись от ветра за телегой. Они были без сил и замерзали. Но что еще хуже, они понимали, что все кончено, маленькая Пинки не встретит Вечер Согревающего Очага со своими сестрами, братьями и родителями. Как и ее тети.

― Прости меня, Пинки, ― сказала Диана, готовясь уснуть. Но тут яркий свет пробился сквозь снежную пургу, заставив ее глаза широко раскрыться.

― Девочки, смотрите! ― она растормошила сестер, указывая им на яркий свет.

― Это то, о чем я думаю?! ― спросила Лаймонстоун. ― Ай да Марбл!

Диана впрягла себя в сани, ее сестры толкали их сзади, и они из последних сил направились к светящейся звезде.

Письмо с ответом Хувза пришло, он был готов на сделку. Мы стали собираться. Слейд и его дружки готовили повозку, в которой нас привезут, Рэрети специально для них сшила повязки на морды. Наступило время прощаться, прежде чем отправиться на место встречи и вжиться в роли похитителей и кобылок в беде.

― Ну вот и все, ― сказала Рэрети. ― Уверена, этих денег вам хватит, чтобы пойти далеко на юг и начать все сначала.

― Я очень на это надеюсь, ― ответил Слейд. ― Должен сказать, что этот момент своей бандитской жизни я запомню надолго и расскажу своим жеребятам.

― А я, напротив, придержу эту историю, ― хихикнула Рэрети. Она пожала жеребцу копыто и забралась в повозку. ― Пока, девочки! ― она помахала новообретенным подружкам. И они ей в ответ.

― Ну вот и пора расставаться, ― сказал мне Слейд.

― Да, это был приятный опыт, хотя я по-прежнему не согласна с вашими методами, все же ни о чем не жалею.

― Может мы еще встретимся.

― Если только тебя не пристрелят, ― я скорчила гримасу и села в телегу.

― Так, парни! ― Слейд нацепил маску. ― Отвезем этих куколок богатенькому жеребцу.

Мы поехали.

― Ну, ― начала Рэрети.

― Что ну?

― Пока я выстраивала замечательный план своего похищения, ты не теряла времени с нашим похитителем.

― Я?! Ну мы неплохо начали ладить.

― Было ли между вами что-то?!

― Нет, ― резко ответила я и отвела взгляд от подруги.

― Колись!

― Ничего не было.

― Ну как знаешь, вечно у тебя каждый вечер Согревающего Очага “ничего не было”.

― Ты кстати помнишь, что мы празднуем у Флаттершай?

― Помню.

Мы добрались до лунного ущелья без приключений. Когда мы подъехали, минул полдень. Хувз ждал нас, как и было назначено, один. Я очень надеялась, что сейчас не выскочат пони в форме и не окружат нас. Но видимо любовный интерес Рэрети более чем честный. Он прибыл один, прилетел на своем личном цеппелине.

Хувз стоял недалеко от него с черным чемоданом. Слейд вывел нас из телеги, и мы направились к “покупателю”.

― Деньги у тебя? ― спросил Слейд.

― Да, а…

― Девочки, как видишь, тут, не волнуйся, мы их не трогали, ― со смешком ответил он. ― Покажи, что в чемодане.

Хувз открыл чемодан, яркий золотистый цвет монет осветил наши морды.

― Все, как и просили, пятьдесят тысяч и обычный старый чемодан, ― спокойно сказал жеребец.

― Отлично!

Доктор передал чемодан Слейту. А тот жестом показал нам, что мы можем идти. Рэрети кинулась на шею Хувсу.

― О, Хувси! Это было ужасно! Мне пришлось столько вытерпеть!

― Милая моя, они тебя не тронули?!

― Нет, только за хвост дергали. О, это было ужасно!

Мы пошли к цеппелину, я напоследок оглянулась. Телега со Слейтом уезжала за каньон. Жеребец шел недалеко от нее, он тоже повернулся и, посмотрев на меня, поправил шляпу и кивнул в знак прощания, а затем скрылся. А я забралась по трапу на цеппелин, и мы медленно полетели в сторону заснеженной Эквестрии.

― Все эти ночи я думала только тебе, ― ластилась Рэрети, положив свою голову на плечо жеребца, пока он управлял огромной летающей машиной.

― Я тоже думал о тебе каждую минуту. Знаешь, а давай отпразднуем этот Вечер Согревающего Очага вместе?

― О, это замечательная идея, дорогуша, ― Рэрети поцеловала своего жеребца и незаметно мне подмигнула.

Я только закатила глаза.

Твайлайт Вельвет открыла дверь. У порога стояла ее дочь с дракончиком.

― Твайлайт, милая, ― старшая единорожка обняла свою дочь. ― Мы так переживали, где тебя носило?

― Заморачивалась с подарками, ― Твайлайт поправила локон на волосах.

― Спайк, радость моя, ― порция любви досталась и дракончику.

― А вот и моя пиратка, ― в коридоре показался отец.

― Привет, Твайли, ― поприветствовали ее Шайнинг Армор и Кадэнс, они стояли в дверном проеме гостинной. ― Мы с Кадэнс поспорили. Я за то, что ты как обычно не могла выбрать подарок для Флурри и отправилась в будущее, чтобы спросить у нее взрослой. А Кадэнс на то, что ты носилась по городу в поисках идеального подарка.

Щеки Твайлайт покраснели. ― Победила Кадэнс.

Розовый аликорн подавил смешок.

― Где она? ― спросила Твайлайт.

― Спит, она все тебя ждала, никак не могла угомониться, ― рассказала Кадэнс.

Супруги расступились, пропустив Твайлайт в гостиную. Маленький аликорн лежал на диване, укрытый одеяльцем, в свете праздничной елки.

― Она такая милая, ― сказала Твайлайт, подходя ближе. ― И такие… большие крылья и рог, это они так выросли? ― шепотом спросила кобылка.

Кадэнс немного засмущалась. ― Не совсем, потрепала она меня знатно.

Флурри стала просыпаться, открыв глаза, она спросонья оглядела комнату и увидела незнакомого лилового единорога с повязкой на глазу.

― Привет, Флурри, я твоя тетя, ― Твайлайт не могла сдержать улыбку.

Малышка потянула копыта к ней.

― Возьми ее, Твайлайт.

Единорожка подняла аликорна магией и взяла в копыта. Оказавшись поближе малышка попыталась стащить повязку с Твайлайт, но та отдернула голову.

― А вот этого делать не надо. ― Она смотрела в эти огромные глазки и кое-что поняла. ― О Селестия, какая я дурная, бегала все эти дни в поисках подарков, выбирала платье, чтобы тебе понравится, а все, чего ты хотела на Вечер Согревающего Очага, это меня.

Диана, Мод и Лаймонстоун добрались до дома. Игниус с зятем встретили их, помогли разгрузить сани и занесли уставших кобыл в дом, где посадили напротив камина. Мать укрыла их одеялами и дала каждой по горячему напитку. А Марбл, взяв лекарства, помчалась наверх к дочери.

В канун Вечера Очага все пони сидели в гостинной рядом с елкой и ждали. Диана, Мод и Лаймстоун на диване лениво наблюдали, как здоровые племянники складывали башню из кубиков. Муж Марбл ходил по коридору возле лестницы взад-вперед. Игникус сидел в кресле ссутулившись и, подперев морду передними копытами, смотрел на огоньки камина, а его жена торчала на кухне, пытаясь отвлечь себя готовкой.

Прошла уже куча времени с тех пор, как Марбл зашла с лекарствами в детскую. Наконец сверху раздался звук открывающейся двери и стук копыт. У входа в гостинную появилась Марбл, вид у нее был совершенно измотанный, но счастливый. Следом в комнату маленькими шажками зашла Пинки, она была еще слишком слаба, но ей было уже лучше. Маленькая кобылка сказала.

― Я… я… тут пришла праздновать Вечер Согревающего Очага, чего вы все такие угрюмые?

Новость о выздоровлении Пинки, подняла всем настроение. Семья с энтузиазмом приготовилась к празднованию, зажгли елку. Диана пела праздничные песни и веселила молодняк. Пикни была еще слишком слаба, чтобы играть и танцевать с братьями, однако она подпевала и хлопала копытами в такт музыке. Малышка лежала на диване, укрытая красивым одеяльцем с подогревом, которое ей подарила Диана.

Закончив играть, Диана села рядом с племянницей.

― Значит вы с тетей Мод и Лаймстоун отправились в опасное путешествие, чтобы добыть для меня лекарства? ― спросила кобылка.

― Ага, не могли же мы просто сидеть и ждать, ― отвечала Диана.

― Спасибо, тетя Диана. ― К ним подошли Мод и Лаймонстоун. ― И вам спасибо, тети! ― на ее глаза накатились слезы. ― Это лучший Вечер Согревающего Очага. Когда я лежала там, все, чего я хотела, это оказаться в кругу семьи.

Диана обняла племянницу. ― А мы с сестрами больше всего хотели на этот Вечер Согревающего Очага увидеть тебя.

― Ну хватит, я сейчас расплачусь, ― проворчала Лаймстоун.

― Эй! А давайте дарить подарки! ― воскликнула Диана.

― Я даже не знаю, милая, выглядит не очень безопасно, ― сказала мама Дианы, глядя как та распаковывает и устанавливает телевизор, купленный для семьи.

― Опасно? Да брось, мама, скажи еще, что тот булыжник, который стоит у нас во дворе это яйцо дракона.

― Эй… поаккуратнее с выражениями! ― встряла Лаймонстоун, сидя в розовом свитере с обнимающимися оленями, рассматривая книгу, которую ей подарила Диана, набирающую популярность в Эквестрии новинку из страны Киринов. Мангу.

Диана закончила настройку и, повернув ручку выключателя, открыла пони мир телевидения. По телевизору показывали праздничную программу.

― Они сидят там вместо того, чтобы праздновать дома со своими родными? ― задался вопросом отец Дианы.

― Думаю, что они записали это заранее. А вот пони, которые следят за эфиром, там сидят.

На сцену вышел популярный певец и запел.

На прошлое Рождество
Я подарил тебе своё сердце.
Но на следующий день ты его вернула.
В этом году,
Чтобы оградить себя от переживаний,
Я подарю его кому-нибудь особенному.

Вся семья завороженно смотрела на новое устройство и слушала. Лаймонстоун время от времени открывала подаренную книжку, чтобы посмотреть что-то на странице отмеченной закладкой, густо покраснеть, закусить нижнюю губу и продолжить смотреть. Мод сидела рядом и игралась со своим подарком, сумочкой для переноски камней, где уже поселился ее друг Болдер. Марбл и ее муж сидели на отдельном диване в обнимку, а посередине была Пинки. Инки, Блинки и Поки играли на полу с новыми игрушками, больше всего им понравился паровозик, который мог ездить самостоятельно. Родители старших сестер также сидели в обнимку.

А Диана, глянув на сияющую на элеваторе звезду, шепотом сказала ей “Спасибо” и присоединилась к празднованию.

Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду.
Я держу дистанцию,
Но не могу не смотреть на тебя.

В доме Флаттершай все было почти готово к празднованию, осталось только дождаться гостей. А пока Флаттершай и Фауна делали последние приготовления. Парочка возвращалась домой из магазина, не хватило продуктов для фирменного салата Фауны.

Пока они шли домой, им было о чем поболтать.

― Да, эта неделька выдалась напряженной. Животные, как один, с больными животами, и еще твои родители, которые ожидали, что я большой красивый стройный жеребец. Может мне сходить к твоей подруге Твайлайт, она опытный маг, что если у нее есть заклинание изменения пола?

― Не сыпь мне соль на рану, они меня утомили. Всю жизнь на меня голоса не повышали, зато как приехали сюда из Клаудсдейла, так просто жизни мне не дают. Вечные намеки, что я слабая кобылка, и мне нужен жеребец, а банку с огурцами открыть не могут, вот был бы тут большой и сильный ветврач… Пфф… двое взрослых жеребцов не могут открыть банку с огурцами, ― она вздохнула. ― Надеюсь, когда приедут родители Рэинбоу, они немного поутихнут.

Вскоре парочка добралась до дома. Они открыли дверь, в доме царила тишина. Кобылки напряглись. Они зашли в гостинную, родители и брат сидели там.

― Что случилось? ― спросила Флаттершай.

Родители встали и подошли к пегаске.

― У нас был разговор с твоей мамой, ― начал мистер Шай.

― Разговор? О нет, я этого боялась… вы разводитесь?!

― Что? Нет! ― опешил отец.

― Милая, мы говорили про твой выбор, ― стала объяснять миссис Шай. ― Мы должны были уважать его. Это мы некрасиво повели себя, навязывая свое мнение. И вместо того, чтобы принять и пустить Фауну в нашу семью, мы вели себя как… сволочи. Простишь нас?

Флаттершай обняла родителей.

― Я простила вас.

Двери дома Флаттершай открылись и на пороге оказались родители Рэинбоу Дэш, одетые в праздничные костюмы, родители Рэрети со Свити Белль, а также сами Дэш и Рэрети.

Наконец мы были дома в родном Понивиле. У нас даже осталось время, чтобы привести себя в порядок после нескольких дней в пустыне.

Встретив родителей, мы отправились к дому Флаттершай, где начался праздник. Мы пели песни, играли и открывали подарки. И у нас с Флаттершай состоялся разговор.

― Рэрети уговорила доктора Хувза прийти к нам на праздник?

― Ага. Знала бы ты, на что она для этого пошла?

― На что?

― Как-нибудь потом расскажу.

Рэрети и Хувз танцевали медляк, единорожка подарила ему красный свитер с елочкой, леденцами и оленями. И надела на себя точно такой же, только зеленого цвета.

― О, Рэрети, прости, что я даже ничего тебе не подарил.

― Хи-хи… глупышка, все, что мне нужно на Вечер Согревающего Очага ― это ты, ― она поцеловала жеребца в губы.

― Фу... поцелуи, ― высказала свое мнение Свити Белль.

― Всех пони приглашаю выйти на улицу, смотреть салют! ― позвала всех Фауна.

Мы надели теплую одежду и вышли на задний двор, с которого открывался вид на опушку прямо перед краем Вечносвободного леса.

Фауна подожгла фитиль, и через несколько секунд ночное небо с миллиардами звезд было украшено десятками взрывов разноцветных салютов.

Я стояла, обнявшись с родителями, также и Свитти Бель со своими, как и мистер и миссис Шай. Рэрети и Хувз целовались, не обращая внимания на канонаду. Только Зепфир сидел один, хм… может поцеловать его под омелой, только мы с ним тут одинокие.

― Прошу минутку внимания, я не просто так всех вас собрала, ― позвала нас Фауна. Она подошла к Флаттершай. ― Флатти, с того момента, как я встретила тебя, в моей жизни все перевернулось, ты стала самой близкой, самой родной пони для меня, и вот… ― она открыла коробочку, где было кольцо с бриллиантом. ― Ты выйдешь за меня?

Желтая пони приложила копыто к лицу, ее щеки покраснели, а на глазах выступили бусинки слез. И она ответила.

― ДА!

Праздник шел своим чередом в семье Эплов. Семья сидела за богатым на разные вкусности столом. Расположение пони за столом было уже привычным: во главе стола сидела бабуля Смит, справа от нее ее сын Брайт Мак, слева Лютик, рядом с Маком сидел его сын, а возле него Флэм. Эплблум сидела с мамой и с Флимом. Эплджек же сидела в конце стола напротив бабули.

Беременная кобыла смотрела на бабулю, как та медленно жевала свой пирог, запивая дорогим вином.

― Счастливого Вечера Согревающего Очага, милая! ― Флим протянул ей коробочку. ― В ней была серебряная ложечка с выгравированными кьютимарками Эплджек и Флима. ― Это для малыша, когда зубки будут резаться.

― Спасибо, милый. Вот и тебе подарок с братом. ― Эплджек передала коробки с подарками. Там были бабочки с нашитыми на них инициалами Флима и Флэма специальной золотой нитью.

― Как мило, спасибо Эплджек, ― сказал Флим и поцеловал жену.

― Да, спасибо, Эплджек, ― вторил Флэм.

Биг Мак говорил с младшей сестрой, не съездить ли им в Ванхувер. После чего он поймал взгляд Эплджек. Та просто кивнула ему и подняла бокал с яблочным соком.

― Эплджек! ― позвала бабуля Смит внучку. ― Счастливого Вечера Согревающего Очага. ― Бабуля подняла бокал, улыбнувшись своим морщинистым ртом.

― И тебе тоже счастливого Согревающего Очага, ― ответила Эплджек, думая, что это, наверное, последний Вечер Согревающего Очага, когда они с бабулей сидят за одним столом и улыбаются друг другу, потому что в следующем году родная бабушка станет для нее противником за право управлять компанией.

Война – Ради чего она?

― Но что за проблеск света в том окне? Так это же рассвет, а солнце — это моя Поньетта. Солнышко, взойди, чтоб смерть пришла завистливой луне, ― молвил свою речь Пипсквик, стоя в балахоне на сцене, смотря наверх, где на декоративном балконе старинного замка показалась Свитти Бель в роскошном платье.

Как вы, наверное, поняли, я сижу на школьной постановке, где жеребята играют пьесу, основанную на старой как мир истории о двух влюбленных, чьи семьи ведут многовековую вражду. На спектакль меня затащила Скуталу которой досталась роль гонца, несущего возлюбленному Поньеты письмо, но умирающего от чумы.

Забавно наблюдать, как жеребята пытаются играть взрослых, путаются в диалогах, временами срываются на смех. А ведь неделю назад, мы могли снова все потерять.

*** Три недели назад***

В тот день я занималась со Скуталу. Я договорилась с Пастером брать ее на занятия, чтобы научить летать. Прогресс шел медленно, но мы не сдавались, Скут могла планировать, но вот взлететь не удавалось. Тогда она рассказала мне о пьесе, которую они репетируют в местном театре, и пригласила меня. Я, конечно, не люблю пьесы, уж слишком велико желание поспать во время представления, но не хотелось обижать пегаску отказом. Мы еще немного позанимались, затем за ней пришли отец с Черели. Они обещали сводить ее в бургерную, ну а я отправилась к Твайлайт на чаепитие.

Наше чаепитие проходило на балконе библиотеки, весна в этом году выдалась очень теплой.

― Как продвигается разработка твоей игры? ― спросила я.

― У нас уже есть рабочий вариант, осталось исправить несколько багов и можно будет выпускать.

― Багов?

― Ну это такие ошибки в программе. Мы их так в шутку называем.

― О так вы уже даете своим программам имена, как мило. Тренируетесь? ― ухмыльнулась я.

― Не поняла?

― Ну вспомни старшие классы, уроки материнства. Учеников делят на пары и дают яйцо, чтобы за ним ухаживали. Так вот, я думаю, что ваша программа это то самое яйцо.

― Это самая глупая аналогия, которую только можно представить. Но ты подала мне идею, яйцо всегда было неэффективным объектом обучения. Что если сделать куклу, которая имитирует поведение жеребенка, просит есть, ходит в пеленки и кричит по ночам? ― она радостно захлопала копытами и записала идею в книжечку.

― Эй, эта вещь должна подготовить кобылок и жеребят к созданию семьи, а не отпугнуть их.

― Можешь смеяться, но когда твой жеребенок придет домой с куклой пони, о которой она будет заботиться, ты сразу поймешь, кто ее создал.

― А эта кукла сможет умереть? А то у меня до сих пор в голове слова моей учительницы: “Мертвый жеребенок ― двойка за задание”.

― Твайлайт! Твайлайт! Иди сюда, быстрее! ― испуганно кричал Спайк.

Дракончик смотрел субботние мультики по телевизору в жилом помещении библиотеки. Мы спустились к нему, и он указал на экран.

― Они прервали программу.

На экране была Эпплуза, точнее то, что от нее осталось. Горящая башня с часами, разбитые витрины магазинов, над городом парили корабли, а по улицам ходили непонятные верзилы, отдаленно похожие на львов и горилл. Цепочка пони в кандалах тянулась через город. Эти твари приводили в строй все новых и новых пони, надевая на них намордники и ошейники, а жеребят просто кидали в клетки.

За кадром раздался голос.

― И ты говоришь, что это увидит вся Эквестрия? ― камера повернулась, показав высокую единорожку со сломанным рогом и шрамом, в броне с эмблемой в виде двух молний, как и у захватчиков. Она допрашивала кобылку-репортера насчет камеры. ― Отвечай!

― Да, вас сейчас видит вся Эквестрия! ― пролепетала та.

― Вот как, ― она посмотрела в камеру. ― Жители Эквестрии, вашей счастливой жизни пришел конец! Меня зовут генерал Темпест Шэдоу, и я руковожу войсками его величества Короля Шторма! Если вы не хотите, чтобы эта война закончилась бойней, то советую вам оставить все попытки к сопротивлению, а вашим драгоценным принцессам сдаться и ожидать прибытие моего короля с визитом в вашу столицу.

Ее рог заискрился и сигнал прервался. Нас вернули в студию “ПНН” в Кантерлоте, где ведущая новостей старалась сохранять самообладание.

― Это последние кадры, которые мы получили от нашего репортера в Эпплузе. Враг напал внезапно, пользуясь нашей слабой позицией на южной границе.

В кадр влез жеребец с бумагами, которые он вручил ведущей.

― Прямо сейчас мы получили новые данные, как сообщает разведка, противник укрепляется в Эпплузе, оттуда он планирует начать полномаштабное вторжение в Эквестрию. Принцесса объявила в стране военное положение и всеобщую мобилизацию. Отставным офицерам и находящимся в запасе немедленно надлежит обратиться в воинские части по месту проживания.

В это время Спайк отрыгнул зеленое пламя, из которого материализовался свиток. Твайлайт быстро подхватила и стала читать.

― Меня вызывают в Кантерлот! ― объявила она. ― Спайк, пока меня нет, библиотека на тебе.

― Но я тоже хочу поехать.

― Это не обсуждается! Тебе там делать нечего!

― Думаю, меня тоже пригласят на этот спектакль, ― хрустнула шеей я. ― Пойду отдам свою черепаху Флаттершай.

Вышло как я и предсказывала. Мне пришло предписание срочно вернуться на базу Вондерболтов. Я быстро собрала любимые игрушки, подстилку и самого Танка, и полетела к Флаттершай.

― Война!? ― Флаттершай была поражена новостью. ― Опять? Ведь все только наладилось, я уже привыкла к этому и вот опять! И ты улетаешь, я ведь хотела, чтобы ты была на нашей с Фауной свадьбе. А что если ты..? ― она показала на мое крыло.

Я обняла ее. ― Я тоже не в восторге, но я сама выбрала этот путь. Быть Вондерболтом, значит быть готовым на прыжок в любое пекло.

Она сильно сжала меня. ― Обещай вернуться.

― Обещаю.

На вокзале меня догнала Рэрети вместе со Скуталу и ее отцом.

― Рэинбоу, это правда, что началась война? ― спрашивала единорожка.

― Да, и меня снова призвали на службу, ― ответила я.

― Я тебя не отпущу! ― в меня вцепилась Скуталу. ― Не ходи туда, я не хочу, ― маленькая кобылка плакала.

― Скуталу, все нормально.

― Нет, не нормально, что, если ты не вернешься? Я не хочу терять и тебя.

― Ох… милая, посмотри на меня. Я обещаю, что вернусь, даю слово. Я иду не просто так, я иду защищать тебя, ― я вытерла слезы с ее щек. ― Ведь ты знаешь, что я не смогу сидеть на месте, зная, что где-то там живут плохие парни, которым надо надрать задницу.

― Ты обещала прийти на спектакль.

― И я сдержу свое слово. Я люблю тебя. А теперь иди, у тебя репетиция через пятнадцать минут, ― она кивнула и побежала.

Ко мне подошел Пастер. ― Я… я… просто вернись целой и невредимой.

― Спасибо, ― я поцеловала его в щеку, и он пошел за своей дочерью.

Остались только я и Рэрети.

― Мне кажется, если тебе в третий раз скажут, чтобы ты возвращалась быстрее и целой ничего плохого не случится, ― с натянутой улыбкой сказала она.

― Хе-хе, это точно. Ты расстроена?

― А должна радоваться? ― Рэрети закусила губу. ― Мы в состоянии войны, опять жертвы, сломанные судьбы и видимо опять мне шить форму для солдат.

― Эй! Рэрети, мы уже не те пони, что были тогда. Наша армия больше не состоит из одних стражников, вооруженных копьями, которые умеют только пинаться. Мы сильны как никогда. ― Я положила копыто на ее плечо. ― Мы справимся.

Мы обнялись, я попросила Рэрети в случае чего назвать в честь меня своих детей, и я поскакала на перрон. Меня не покидала мысль, что я вижу этот город в последний раз. Надеюсь все будет хорошо. Одно радостно, Диану с сестрами не затянет в этот водоворот ужаса еще раз. В отличие от нас с Твайлайт связавших свои жизни с воинской службой еще до войны, Диана шла как доброволец, в час нужды стране срочно нужны были сильные пони. Сейчас ситуация другая, у нас есть сильная и действующая армия и призвать ее могут, только если будет совсем плохо. И как бы ей не хотелось помочь, она все еще вспоминает ужасы войны и имена погибших.

К следующему утру я уже была на базе Вондерболтов. На поезде я доехала до городка неподалеку от базы, где мы с мужем провели свое первое свидание, дальше я добиралась на своих двоих. Приземлившись на базе я смогла сказать только: “Мдаа, как все изменилось за два года”.

Первое, что мне бросилось в глаза ― диспетчерская вышка для связи с цеппелинами. Вондерболты теперь не только учат пони потрясно летать на своих крыльях, теперь учат летать потрясно внутри летучих кораблей. Казармы обзавелись кондиционерами. Это было видно по большим белым коробкам, которые торчали из окон.

А потом я встретила Соарина, и была очень рада увидеть знакомое лицо. Я спросила о Спитфаер. Он сказал, что она осталась дома, он на этом настоял. Она конечно противилась, но законодательство не призовет на службу кобылку в декрете, и, как он мне сказал: “Уж лучше жеребенок будет с мамой”, и я его понимаю, думаю, будь Райдер жив, он бы тоже хотел, чтобы я осталась за фронтом.

Мы стояли в арсенале в очереди за снаряжением. Нам должны были выдать бронежилет, летный шлем и оружие. Тучный жеребец в полосатой майке выдал нам все под роспись. Затем метнулся и дал нам винтовки и пачку презервативов.

Мы переглянулись с Соарином.

― Предусмотрительно, ― хмыкнула я.

Всех “новеньких”, под новенькими имелись в виду те, кто служил еще до распространения стрелкового оружия, согнали на полигон, где проходили учебные стрельбища. К нам вышла миленькая кобылка-пегас с каштановой гривой, завязанной в хвост, которая держала винтовку.

― Перед вами винтовка барабанного типа, созданная для ВВС Эквестрии М-2 “Бамблби”. В отличие от вооружения королевской гвардии наше короче и легче, за счет замены некоторых частей углепластиком. Думаю стоит продемонстрировать ее в деле, но для начала вопросы.

Жеребец из строя поднял копыто. Она разрешила ему спросить.

― А для чего презервативы?

Кобылка закатила глаза. ― Чтобы уберечь ствол от попадания в него грязи, пыли и прочих бесполезных вещей.

― Как?

Она буркнула себе под нос нечто нелицеприятное, затем достала один презерватив из своего нагрудного кармана и стала одевать его на ствол ртом.

В строю раздались восхищенные вздохи и шепотки. Даже Соарин смотрел на это завораживающее зрелище.

Старый допотопный граммофон, потрескивая, играл арию, составляя компанию одинокому аликорну. Принцесса Селестия стояла у огромного иллюминатора в своей каюте внутри нового и самого мощного линкора Эквестрии “Галактика”. Аликорн смотрел на проносящиеся мимо нее пейзажи, а также на летящие рядом с ней цеппелины поменьше, крейсеры, корветы, фрегаты, дредноуты и десантные корабли.

Дверь в каюту открылась, и в нее вошла лиловая единорожка, облаченная в облегающий комбинезон для спецзаданий, также она была укомплектована разгрузочными поясами, в которых было все необходимое: от отмычек, до метательных ножей. Единорожка посмотрела на свою бывшую учительницу.

― Флот в полной готовности, мы движемся к Эпплузе. Вскоре к нам присоединятся корабли Вондерболтов.

Принцесса ничего не ответила на доклад.

― Мы вернем Эпплузу и те, кто это сделал, поплатятся за совершенное, ― продолжила Твайлайт, не зная, что еще сказать.

― Да… поплатятся, ― сухо ответила Селестия. ― Не стой в проходе, Твайлайт, подойди ближе, ― в ее голос вернулись ласковые ноты. Единорожка повиновалась. ― Знаешь, до возвращения Короля Сомбры я пребывала в заблуждении, что все можно решить мирно, что к любому существу можно подобрать правильные слова, чтобы он открылся тебе и, кто знает, может даже подружился с тобой. В день, когда я прибыла с благотворительной миссией в госпиталь, забитый искалеченными солдатами, я сделала вывод, что иногда, чтобы к тебе прислушались, надо дать хорошую пощечину. Это не то, чему я хотела научить тебя.

― Я знаю, и мне очень печально видеть, как ваша мечта о Стране Гармонии уходит все дальше и дальше.

Принцесса улыбнулась. ― Вот поэтому ты моя протеже, никто в мире так не понимает меня, как ты, ― она обняла свою подопечную.

Нас с Соарином назначили на цеппелин класса крейсер, который назвали “Потрясная”, и мы выдвинулись к нему, чтобы погрузиться и вылететь на соединение с флотом принцессы.

― Прям как в старые времена, Дэши, ― сказал Соарин.

― Угу… только мне меньше всего хотелось опять лезть в боевой корабль и с кем-то сражаться.

― Твоя правда, подруга. Эй, помнишь как нам дали “Пацифику”, и мы пытались разбить о нее бутылку с пивом.

― А как же, моя ведь идея. Так сказать обмыть новый корабль, вот только я предлагала шампанским, а не было его. Только пиво забытое кем-то в холодильнике.

― Да! Эта штука отскочила от корпуса прямо на Флитфут. Она потом ходила с синяком.

― Кстати, а где она? Я думала, она будет с нами.

― Вот я тоже думал, что она прилетит, но я не видел ее на базе.

― Я тоже. Она явно опаздывает. Флитфут всегда опаздывала и на войну тоже опоздает... ЭЙ! А это что за хрень!? ― удивленно воскликнула я, плюхнувшись на круп.

Мы дошли до “Потрясная”, и увиденное меня слегка ошарашило,

команда корабля нарисовала меня на оболочке. Не просто меня, а в откровенном нижнем белье, с макияжем, сидящей, с широко раздвинутыми задними ногами, в черных чулках, с красными туфельками и лишь снаряд большого калибра прикрывает то самое место. И надпись огромными буквами: “Потрясная”.

― Хах... вот те на, ― Соарин задумчиво почесал затылок. ― Как думаешь, они нарисовали и мою жену?

― Это… просто потрясно! ХА-ХА! Мои изображения есть на рекламных щитах, журналах, даже календарях! Но вот чтобы я была на чьем-то цеппелине!

Я заметила жеребца пегаса в форме капитана и уверена, что это его корабль.

― ЭЙ! ― я направилась к нему.

Увидев меня, он занервничал. Я даже прочитала по его губам “Ох блин-блин”.

― Это твой корабль? ― спросила я.

― Ох, простите, просто, я… вы… очень вдохновили меня, только из-за вашей отваги я поступил сюда, и так я хотел выразить свою благодарность и… вы мне очень нравитесь…

Такой молодой, а уже капитан. Паренек далеко пойдет.

― Расслабься, я не сержусь, это реально круто.

― Серьезно?

― Еще бы! Найдешь мне помаду, оставлю там свой автограф и след от поцелуя, ― я подмигнула ему. И он покраснел.

― Ребята! ― нас догнала Флитфут. ― Я успела! ― отдышалась она.

― Флитфут, маленькая ты кобылка! А мы уже думали, что поедем надирать задницы без тебя! ― обрадовался Соарин.

― Хах! Как бы не так! ― азартно ответила Флитфут.

― И ты здесь!? ― удивленно спросила Спитфайр, которая приземлилась рядом со своим жеребенком.

― Милая, что ты тут делаешь? И как тебя пропустили?

― Решила проводить своих друзей и мужа в путь. Как бы я хотела полететь с вами. Но обещайте, что надерете им... ― она посмотрела на жеребенка. ― ...их булочки.

― Простите, ― к нам вклинился единорог с фотоаппаратом и бейджем “Пресса”. ― Я вас узнал, вы ведь легенды Вондерболтов!

― Да, это мы, ― с гордостью ответила я.

― Простите, а можно сделать ваше фото для газеты? Заголовок: “Старая гвардия снова в строю”.

Мы сначала сомневались, но потом подумали, а почему бы и нет? И мы встали напротив нашего нового корабля: я, Соарин, который обнимал Спитфаер с жеребенком, Флитфут, и я еще притащила капитана корабля, и зажала его в своих объятиях, да, я буду смущать его всю дорогу, и попросила репортера, чтобы на фотографии был виден рисунок на корабле. Мы улыбнулись, и яркая вспышка ослепила нас.

*День спустя*

Все новости по телевизору были только об одном, как Эквестрия готова дать бой захватчикам. Утро началось с репортажа с базы Вондерболтов.

“Вондерболты ― элитный летный отряд, который тысячу лет бережет нашу страну, свободу и гармонию”.

Камера показывает полетные учения пегасов, а также их стрельбу по целям.

“Вондерболты ― гарант безопасности Эквестрии, наша надежда”.

На экране Рэинбоу Дэш, Спитфаер с жеребенком, Соарин, Флитфут и какой-то капитан, которого Дэш обнимает, позируют перед фотографом.

“Даже “живые легенды” вернулись на службу, чтобы вступить в бой с противником”.

Могучие цеппелины отшвартоваются от доков и летят на юг.

“Мы защитим нашу свободу и гармонию”.

― Свитти, будь так мила, выключи телевизор, ― попросила Рэрети.

Единорожка подошла к телевизору и покрутила выключатель.

― Я пойду на репетицию, ― сказала Свитти и пошла собирать свой реквизит.

― Я надеюсь, с Дэши все будет хорошо, ― нервно пробормотала Флаттершай, покручивая кружку в копытах.

― Не переживай, ― Рэрети хлопнула ее по плечу. ― Я верю в Рэинбоу Дэш и ее способности. Она справится. Ну ладно, не будем об этом, ты же ко мне не для этого пришла? Ты хотела свадебное платье.

― Два свадебных платья, ― скромно поправила ее Флаттершай.

― Да, точно. ― Единорожка достала свой блокнот для эскизов. ― Тогда мне нужно узнать, какое платье хочет себе Фауна.

― Она сказала, чтобы гармонировало с моим. Она не смогла прийти лично, так как на на четыре дня уехала на съезд ветеринаров.

― Хм… подумаем над этим.

Лучи утреннего солнце упали на крыши домов Эпплузы, сообщая, что начинается новый день и новые страдания.

― Шевелись! ― яростно кричал солдат короля Шторма на четырех пони, связанных вместе, которые тащили за собой телегу с мешками песка. В городе вовсю шли фортификационные работы. Он должен был стать форпостом для дальнейшего наступления.

Солдаты использовали порабощенных пони, заставляли их таскать строительные материалы и строить укрепления. А вот отдыхать новым рабам не давали. Если кто-то в группе рабов падал, плетьми били всю группу. В противоположной части города был организован рынок, где прибывшие работорговцы, перекупщики и наиболее быстрые управляющие спешили купить себе или своим хозяевам “дивную зверушку”, как они именовали всех пони.

― Следующий лот на сегодня ― эта милая кобылка, ― объявил продавец.

На сцену вывели жеребенка со светлыми волосами, песочной шерстью и оранжевыми глазами.

― Пожалуйста, я хочу к маме, ― сквозь слезы говорила кобылка.

― Начальная цена: две серебряные полоски.

Из темного переулка за происходящим наблюдала одноглазая единорожка.

― Это ужас, они устроили рынок рабов, ― доложила Твайлайт в микрофон.

― Это очень печально слышать, ― ответила Селестия из миниатюрного наушника. ― Но поэтому ты здесь, твоя задача отметить все места, где они держат и используют рабов, а также подорвать их систему ПВО, разведка доложила, что они установили баллисты. Мне хочется минимизировать потери.

― Будет сделано, Принцесса, ― ответила Твайлайт.

― И продано! ― ведущий ударил молотком. ― Дому Латимер.

Управляющий дома Латимер ― одного из самых знатных и богатых аристократов, известных своими эксцентричными выходками, был отправлен сюда приобрести новую живую игрушку для избалованной дочери семейства. Нисколько не церемонясь, управляющий забрал купленный товар прямо со сцены и направился к посадочной площадке. Твайлайт очень хотела телепортировать бедняжку, но тогда она выдала бы свое присутствие. Она только пообещала себе, что найдет эту кобылку и вернет ее во что бы то ни стало.

Твайлайт стала пробираться по улочкам города, избегая солдат, и тихо устраняя тех, кого избежать не удалось. Для начала она нашла места, где держали рабов. По городу таких оказалось четыре. Они представляли из себя лагеря, огороженные забором с четырьмя вышками по углам, где сидели солдаты с арбалетами, которые и следили за пустырем, где содержались пленные пони. Твайлайт заметила, что рабов связывают вместе по четыре, чтобы те не разбегались. Диверсантка незаметно подобралась к забору и спряталась в густых кустах рядом с ним.

Возле забора на земле вповалку лежала группа из четырех пони, Твайлайт подобрала камушек и бросила его в сторону спящей кобылки, чтобы привлечь ее внимание. Земная пони с соломенной гривой и зеленой шкуркой подняла голову и увидела Твайлайт, та быстро показала ей не шуметь и жестом позвала к себе. Кобылка разбудила привязанных к ней пони, объяснила ситуацию и они аккуратно, не привлекая внимания, подобрались к забору.

― Меня зовут Твайлайт Спаркл, ― шепотом представилась единорожка.

― Вы пришли, чтобы спасти нас? ― с надеждой спросила кобылка.

― Да, вооруженные силы Эквестрии летят сюда. Мне нужно обозначить местоположение лагерей. Вот. ― Через забор единорожка передала дымовую шашку. ― Видите эти баллисты? ― она указала на орудия, которые стояли на возвышенностях. ― Я собираюсь взорвать их, это будет сигнал к наступлению. Как только услышите взрыв ― зажигайте шашку, она послужит сигналом для солдат, что вы тут, и вам нужна помощь.

Кобылка взяла шашку и крепко прижала к себе.

― Мне пора, спрячьте ее где-нибудь.

― Стойте, там моя дочь, зовут Сатурдей Санни, вы видели ее.

Твайлайт приметила схожие черты у взрослой пони и маленькой кобылки, которую купили на аукционе. Лавандовая единорожка ласково улыбнулась, стараясь не перепугать несчастную пони.

― Мы вернем ее вам, обещаю, ― Твайлайт скрылась также быстро, как и появилась.

Через час система противовоздушной обороны была заминирована, а пони во всех лагерях проинструктированы.

― Принцесса Селестия, все готово, ― рапортовала Твайлайт через рацию.

“Принцесса Селестия, все готово.” ― раздался голос из динамик на мостике.

― Действуйте, капитан, ― отдала приказ Принцесса капитану корабля.

Следом весь флот получил приказ на прыжок и готовность вступить в бой с противником.

Пока мы летели к Эпплузе, у нас было время поболтать. Флитфут рассказывала о том, как по недоразумению чуть не вышла замуж за жеребца из Седельной Аравии.

― Я честное слово не знала об этом, я просыпаюсь в постели с этим чуваком в его фургоне, уже собираюсь провернуть свою фирменную фишку и свалить, пока он спит. Я уже добралась до двери, но тут он просыпается и говорит, куда я собралась, ведь теперь я его жена. Мол когда кобылка выпивает из хрустального кубка жеребца, танцует с ним под луной и проводит с ним ночь, то становится женой, примерно как у нас в Лас-Пегасусе, только без юридической силы.

Все на мостике заржали.

― И что было дальше? ― поинтересовался Соарин.

― Ну… я… признаться, я этим время от времени пользуюсь.

По всему кораблю прозвучал сигнал тревоги.

― Капитан! Флот послал сообщение о полной боеготовности. Код красный. Приготовиться к телепортации, ― рапортовала связистка.

Мы побежали в посадочный отсек, откуда мы взлетим, когда прибудем к месту боя. Я надела на голову летный шлем с дыхательной маской и проверила свою винтовку.

И мы стали ждать телепортации и команды на вылет.

― Принцесса, все готово к атаке, флот в полной боеготовности, ― отчитался капитан “Галактики”.

― Начать телепортацию. ― приказала Принцесса.

Навигатор пони-единорог ― мощный маг, обладающий заклинанием телепортации, подошел к фокусирующему устройству, которое усиливает силу заклинания, помогая обычному единорогу перенести целый корабль вместе с экипажем. Единорог надел специальный шлем и уселся в кресло, сосредотачиваясь. Двое ассистентов, чья обязанность контролировать состояние навигатора и общий ход телепортации, сидели за пультом контроля устройства и следили за показателями. Как только все было готово, одна из ассистенток дала сигнал мостику.

“Внимание всем, прыжок!”

Корабль исчез в яркой вспышке, а за ним последовали и другие.

Твайлайт активировала взрыватель, и баллисты на высоких пустынных горах и вышках разлетелись в щепки, сметенные взрывной волной магической энергии. Над лагерями поднялись клубы разноцветного дыма. Через мгновение небо озарилось вспышками всех цветов радуги, а спустя несколько секунд в воздухе потемнело от десятков кораблей флота Эквестрии.

Такое неожиданное появление вызвало смятение в армии короля Шторма. А

“Галактика” меж тем навела свое главное орудие на один из вражеских кораблей. Небольшая линза с кристаллом, установленная на носу, тускло засветилась, с набором энергии она становилась все ярче и вскоре, с жутким гулом, луч зеленого света пропорол обшивку корабля, разворотив машинное отделение. Атака началась.

― Берегитесь слева! ― мы увернулись от падающего корабля Шторма. Я уже сбилась со счета, сколько кораблей подбила “Галактика”, они горели как парафиновые свечки. Казалось, что сама принцесса Селестия заряжает орудия.

― Так, команда, наша задача: спасти как можно больше пони! ― сообщил по радио Соарин.

― Под “как можно больше” я буду подразумевать всех, ― буркнула я в ответ.

― Я поддержу Дэш, ― отозвалась Флитфут. ― Спасем всех!

(Тем временем в Понивиле)

Рэрети и Флаттершай прогуливались по улочкам города, несмотря на ситуацию на юге, жители города старались не падать духом, и в общем-то продолжалась повседневная жизнь.

― Я поработала над дизайнами и уже сделала прототипы ваших с Фауной платьев. Это рабочий вариант, но можешь зайти сегодня вечером примерить.

― О, это чудесно, Рэрети. Я обязательно приду… ― Флаттершай внезапно встала как вкопанная, среди толпы она заметила до боли знакомое лицо. Два голубых глаза выглядывали из-под челки цвета томатного сока. Но затем видение растворилось.

― Флаттершай, дорогая, все хорошо? ― спросила Рэрети.

― Да… просто, мне кажется, я видела Миринду, ― призналась желтая пони.

Нас встретил град летящих стрел, солдаты Шторма палили в нас из арбалетов. Пфф... стрелы, что за примитив? Я прицелилась и сделала точный выстрел из винтовки, один из солдатов, что стоял на мачте еще целого корабля упал замертво.

Эх, видел бы меня сейчас мистер Слейд.

Я полетела на вражеский цеппелин, петляя в воздухе и стреляя в ответ. Огибая корабль, я выхватила боевой нож и стала рубить канаты, которые удерживали оболочку и корабль вместе. Корпус корабля завалился на бок, и все, кто был на палубе, посыпались на землю.

― Эй, Радужная Валькирия! Нам нужна помощь, тут внизу!

Внизу четыре наших бойца за разбитой телегой возле шахты отстреливались от наступающих сил солдат короля, прикрывая эвакуацию мирных пони из шахты.

― Нас тут прижали!

Как нельзя кстати грузовая дверь на палубе наклонившегося корабля открылась, явив моему взору бочки с взрывчаткой. Враг был подо мной, еще немного, и они доберутся до тех солдатиков и гражданских. Я запалила динамитную шашку, и закинула в трюм, а затем со скоростью молнии перерезала последние тросы. Лишившись груза, оболочка полетела вверх как воздушный шарик, упущенный жеребенком, а корпус, напротив, рухнул на наступающих солдат, те, кто не был придавлен, стали либо обходить, либо перелазить через него.

― В укрытие! ― завопила я изо всех сил, набирая высоту. Спустя секунду корабль превратился в огненный шар, раскидав солдат Шторма в разные стороны.

― Дэш, твоя работа? ― крикнул Соарин по радиосвязи.

― А чья же еще! ― гордо ответила я.

― Дэш, сверху, два часа! ― взвизгнула Флитфут.

Я подняла голову и успела увидеть град стрел и копий, запущенных с корабля. Уворачиваться просто некуда. Это конец.

Но тут вокруг меня образовался фиолетовый пузырь, стрелы и копья отскакивали от него.

― Так и знала, что придется тебя выручать!

Это была Твайлайт, она стояла на вершине холма, и рог ее сиял.

― Вернемся в Понивиль ― с меня сидр.

Бой окончен! Мы победили! Силы, захватившие город, были разбиты или бежали, оставшиеся сдались в плен. По чистой удаче порабощенные пони серьезно не пострадали.

Сейчас, когда боевой запал схлынул, мы организовывали пункты гуманитарной помощи, разворачивали палатки, ведь многие пони лишились крова.

― Ну мы задали этим уродам шерстяным, ― восторженно заливалась Флитфут, помогая натягивать тент.

― Как думаете, что будет с пленными? ― задала вопрос я, поглядывая, как бывших захватчиков грузят в корабли.

― С ними поступят, как в цивилизованном мире, ― пояснил Соарин. ― Военный суд решит, что с ними делать.

― Я надеялась, что такое больше никогда не повторится, ― грустно сказала Селестия, глядя на остатки Эпплузы. ― Столько боли и бессмысленной жестокости…

Я стояла неподалеку вместе с Твайлайт.

― Селестия очень зла? ― тихо уточнила я.

― Скорее очень сильно опечалена, ― вздохнула Твайлайт.

― Простите, мисс Спаркл, ― к нам подошла молодая кобылка. ― Вы передали мне эту вещь в лагере, ― она протянула ей использованную дымовую шашку. ― Я… я не знаю, к кому обратиться, я всюду ищу свою дочь… но ее нет в списках… нам говорили, что всех освободили.

Для Твайлайт это было тяжело. Они с матерью отошли поговорить наедине. Но нас заметила Принцесса Селестия.

― Это одна из жителей города? ― спросила она у меня.

― Да, Принцесса. Видимо Твайлайт познакомилась с ней в лагере рабов. Она не может найти свою дочь.

― Мне доложили, что не все жители города были освобождены, часть их успели увезти в королевство Шторма.

― Мы ведь вернем их?

― Принцесса! ― к нам подошли двое солдат, они вели существо из страны Шторма. Не такое здоровое, как солдаты, тощее, в очках и в жилетке. ― Мы нашли его в пустыне. Он бежал из города, когда началась атака. По словам местных, он руководил рынком рабов.

Это услышала кобылка и кинулась на работорговца.

― Где моя дочь, подонок! ― она стала колотить его копытами. Солдаты с трудом оттащили ее.

― Эй... я ее продал, а куда увезли и что будут делать со зверушкой ― не моя проблема.

Температура вокруг явственно поднялась, несмотря на вечернее время. Тихий ласковый голос пробрал до костей всех без исключения.

― Так значит маленькая кобылка, отлученная от матери, для тебя просто дивная зверушка? ― к работорговцу шла Селестия, и песок под ее копытами превращался в стекло. Губы поджаты, крылья распахнуты, а в глазах словно горели сверхновые. ― Что же ты за существо такое?

Бедняга думал удрать, но телекинез, каждый день перемещающий солнце, не оставил ему шансов. Запахло паленой шерстью.

― Куда вы повезли моих маленьких пони!? ― Селестия не повышала тона, но воздух гудел от напряжения, а все вокруг застыли, боясь даже вдохнуть. ― Сострадание и доброта ― мои добродетели, но клянусь Солнцем, ради своих подданных, я могу на время забыть о них. Говори, пока я не вскипятила кровь в твоих венах! Куда вы повезли оставшихся пони!? ― Его волосы вспыхнули.

― ААА!! Прошу не надо, я… я все скажу, ― задыхаясь тараторил работорговец. ― Их повезли в Штормград, столицу королевства Шторма.

Принцесса бросила его на землю.

― Пополняйте запасы и заправляйте корабли. Мы летим на Штормград! ― приказала Принцесса. ― А ты покажешь нам дорогу!

Мы бросились выполнять приказ.

Я вижу радугу в твоих глазах

Флаттершай вышла из своего домика. Закрыв дверь на ключ и поправив набитые вещами седельные сумки, пони вспорхнула над землей на несколько сантиметров и, напевая себе под нос песенку из рекламы мороженого, которую она услышала по радио сегодня утром, направилась в Понивиль к Рэрети. Две подруги уже несколько дней занимались созданием идеального платья для свадьбы.

В Понивиле стояла солнечная погода, несмотря на военное положение, пони старались не падать духом и занимались своими делами. Но это не значило, что о войне забыли, возле ратуши был организован пункт приема гуманитарной помощи, где жители города могли пожертвовать вещи, припасы ― все для жителей пострадавшей Эпплузы.

Флаттершай не была исключением, в ее седельных сумках лежали одежда и консервы, которые она собрала специально для жителей юга.

― Флаттершай, доброе утро! ― поприветствовали ее Бон-Бон и Лира, которые тоже стояли в очереди.

― Поздравляем с помолвкой, ― прощебетала Лира. ― Мы с Бон-Бон очень рады за вас.

Щеки Флаттершай покраснели, она поправила локон волос. ― Спасибо.

― Уже придумали, куда отправиться на медовый месяц? ― спросила земная пони.

― Пока еще нет. Фауна подумывает посетить страну Киринов. Этот народ обнаружили недавно, и у них столько тайн.

― Ууу… это те пони с пышными гривами как у льва? ― с блеском в глазах уточнила Лира.

― И с чешуей на спине?

― Они самые, ― подтвердила Флаттершай.

“Нет войне! Принцесса, прекращай убивать свой народ!” ― кричали хиппи на соседней улице.

― О блин, опять эти ряженые, ― возмущенно жаловалась Лира. ― Думают, что если поговорить с этими тварями и научить их языку любви, то всего кровопролития можно избежать.

― Лицемеры. То, что сволочи разлучали жеребят и матерей их не смущало. ― поддержала Бон-Бон. ― Я лишилась возможности нормально ходить, чтобы вот такие придурки потом говорили мне, что я убийца.

“Сильная Эквестрия ― безопасная Эквестрия!” ― кричали сторонники войны на другой стороне.

― И не знаешь, кто из них хуже, ― вздохнула Бон-Бон.

― Да… помнишь, того Сталлионградца и его шутку про два стула?

Кобылки заржали. Но Флаттершай уже не слушала, ее взгляд был прикован к пони с красной гривой, стоящей в толпе милитаристов.

Наш флот сделал остановку в Клуджтауне. Поболтав с нашим пассажиром, мы выяснили, что существует вероятность, что часть порабощенных могли оставить здесь. Принцесса захотела проверить это.

Клуджтаун ― это блошиный рынок мировых масштабов, сюда и отсюда прилетают десятки кораблей со всего света. Если мы хотим вернуть всех граждан домой, то обязаны заглянуть на огонек.

Флот встал кольцом вокруг города и блокировал любой транспорт. Наш корабль перегородил дорогу одному грузовому кораблю, в ответ оттуда вышли олени и стали кричать на нас, кидаться мусором и угрожать, что возьмут всех кобыл на нашем корабле в рабство.

И мы устроили им масштабную проверку, стали разбирать корабль по винтикам. Но мне не дали повеселиться. Капитан сообщил, что меня вызывают на Галактику. У меня не было другого выбора, кроме как подчиниться и полететь.

Там меня ждали Принцесса Селестия и Твайлайт. Принцесса вызвала меня, чтобы мы с Твайлайт отправились в город на поиски порабощенных пони. Принцесса увидела в нас двоих хорошую команду и хочет, чтобы мы были вместе.

Великая Луна, я надеюсь она не хочет нас сосватать?

Галактика пришвартовалась к городскому доку. И мы сошли. Я, Твайлайт и Принцесса под охраной стражников.

Встречать нас вышел огромный слизень с золотыми цепями на шее и в короне, он представился каким-то Хатом. Слизень попытался оказать нам радушный прием, предложил Селестии выпить чаю из далекой Конфедерации Ледомаре. Несмотря на всю спешку, Селестия решила попробовать наладить дипломатические отношения с Клуджтауном. Перед тем как уйти, она приказала нам спуститься в город.

Дрянное место! Мы провели здесь всего два часа, а меня пытались четыре раза обокрасть, продать, купить, скрестить с быком и выщипать перья. Это алчный и аморальный город, где можно купить все что угодно и кого угодно. И мне тут немного нравится, опасности и приключения на каждом углу… то, чего дома не хватало.

― О чем думают власти города? Преступность, незаконная торговля, грязь! ― бурчала Твайлайт. ― Этому городу нужна нормальная власть.

― Хочешь выставить себя в кандидаты на будущие выборы? ― вяло пошутила я.

― Идея неплохая, но честно, я не представляю себя в роли правителя.

― Ты умеешь организовывать. Но думаю, тебе надо начать с уровня пониже, скажем стать нашим мэром в Понивиле, а потом уже браться за город, набитый контрабандистами.

― Я бы не хотела смещать нашего Мэра. Мэр Мэин ― одна из самых компетентных госслужащих, а я их повидала немало, ― авторитетно заявила Твайлайт. ― Эй! Что там?

В конце улицы скопилась толпа существ: ящерицы, крысы, хомяки-переростки, кабаны! Мы подбежали к толпе, и я взлетела над сборищем.

― Я возьму вот этого серого! ― торговалась игуана.

― А я ту, что с косичками! ― вопила гигантская облезлая белка.

В центре толпы стояла клетка с дюжиной жеребят, все они были жутко напуганы, жались друг к другу и плакали. Большой кот в пальто расшагивал возле клетки. ― Окей, дамы, они ваши, но обсудим оплату!

― Они продают жеребят! ― крикнула я Твайлайт.

― Вот как! ― Ее рог засветился, и в яркой вспышке она телепортировалась к клетке. Защитное поле накрыло клетку с жеребятами и саму единорожку. ― Все назад! Держите конечности на виду!

― Эй, что ты творишь?! Это мой товар! ― кот попытался пройти сквозь поле, но попытки были безуспешны.

― Я сказала назад! ― Из кобуры Твайлайт вылетел револьвер и сделал выстрел в воздух.

Народ побежал кто куда, кот тоже попытался удрать, но недалеко. Я повалила его на землю, с удовольствием повозив его мордой по песку.

― Хах, а говорят, что кошки приземляются на все четыре лапы!

― Отпусти меня! ― барахтался он.

― Может и отпущу. Когда ты ответишь на вопросы.

Твайлайт вызвала подмогу по рации. Через пятнадцать минут к рынку спустился небольшой цеппелин, откуда вышли солдаты и военные врачи.

― Не волнуйтесь, ребята, ― ласково говорила кобылка в военной форме с красным крестом. ― Мы отвезем вас домой к родителям, ― она повела жеребят на корабль. Один из малышей повернулся к нам и с улыбкой сказал: “Спасибо”.

Мы отсалютовали ему. Твайлайт прокрутила револьвер на своем копыте, как заправский ковбой, и засунула его в кобуру.

― Клевая штука, Твайлайт.

― Это мой маленький боевой товарищ, я зову его Оцелот.

Мы вернулись к связанному коту.

Кот сидел на земле в налапниках под присмотром двух солдат. Твайлайт сказала солдатам, что те могут идти. Котяра, видимо, воспринял это на свой счет и попытался навострить лыжи. Но я наступила ему на хвост.

― Дамы, ― начал кот, всем видом показывая, что мы его утомили. ― Мне было бы приятно, с вами поболтать, но вы забрали весь мой товар, а мне надо платить за дом...

― Если хочешь уйти на своих ногах, то лучше тебе начать сотрудничать с нами, ― я угрожающе разминала шею, почесывая копыта, намекая на мордобой.

― Или ты можешь показать нам места, где держат пони, и получить за это... ― Твайлайт достала золотые монеты, от блеска которых зрачки кота расширились. ― Скажешь, где они ― получишь все это. А если покажешь, то… наше государство щедро вознаградит тебя.

Он моргнул.

― Но если ты нас надуешь, ― Твайлайт достала из кобуры револьвер. ― Я прострелю тебе колени.

― Да ладно, вы ведь не серьезно? Я слышал о вас, пони, вы и мухи не обидите.

― Многое изменилось, ― Твайлайт нажала на курок, и револьвер щелкнул ударным механизмом.

― ААА!!! Не надо! ― взвыл кот.

― Тогда будь хорошим котиком! И отведи нас туда, где держат остальных пони.

― Ладно-ладно! Идите за мной.

― Приятно с вами сотрудничать, мистер..?

― Каппер, ― назвал себя кот. И мы последовали за ним.

― Ловко ты его напугала, даже я поверила, что ты собираешься его пристрелить.

― Я же сделала один выстрел в воздух у клетки. Просто провернула барабан до отстреляной гильзы.

― Оу! Хе-хе, хитро.

Капер вел нас по городу через темные улочки и дырки в заборах, я ощущала словно мне десять лет, и один мой одноклассник повел меня в секретное место, где старшеклассники прячут журналы для взрослых.

― Зачем вам эти пони? ― спросил кот.

Мы переглянулись с Твайлайт. Затем единорожка снизошла до ответа.

― Они наши граждане, невинные пони, на которых напал и поработил король Шторм с его армией.

― Лучше бы оставили их, им тут лучше будет. Купит их какой-нибудь хороший хозяин, жить будут, еда и кров есть. Зачем их возвращать обратно в страну, когда ее захватит король Шторм. Поверьте, я дело говорю, мою он также завоевал.

― Нашу еще нет, ― сухо ответила Твайлайт. ― Этот король сломал свои зубы о камень гармонии.

― И когда мы доберемся до его страны, он ответит за все свои преступления, ― добавила я.

― Ну вот мы и пришли! ― Каппер показал на огромный склад размером с ангар для цеппелинов. ― Тут их всех держат.

― Всех?

― Я не знаю. Товар… ― он покосился на кобуру Твайлайт. ― То есть пони, я получал на входе, я видел только клетки.

― Ладно, значит они тут, ― Твайлайт потянулась к микрофону и наушнику рации, которая висела на ее боку. ― Вызовем подкрепление и…

Двери склада распахнулись и оттуда стали выезжать колонны телег с клетками.

― Они уходят! ― прошипела я.

― Надо позвать на помощь! ― сказала Твайлайт.

― Нет времени! Они уйдут! ― Я полетела за конвоем.

Телеги тащили какие-то крысоподобные существа, довольно громоздкие с виду, но все же двигались они быстро.

― Рэинбоу! ― внизу меня догоняла Твайлайт. ― Я вызвала подмогу, они скоро будут!

― Надо заставить их притормозить, а лучше остановиться.

― Прошу вас! ― нас позвал жеребец из клетки. ― Спасите мою жену, она через три телеги впереди!

― Мы спасем вас всех! ― крикнула Твайлайт на бегу. ― Рэинбоу!

― Уже работаю!

Я полетела к голове колонны, за поводьями у самой первой телеги сидел слепыш-переросток в пиджаке и цилиндре.

― Останови колонну! ― приказала я ему.

― Хе-хе… глупая пони! Это мои пони, я заплатил за них и буду распоряжаться ими, как мне вздумается!

Жаль я не взяла винтовку на задание.

― Рэинбоу, впереди! ― донеслось от Твайлайт!

Впереди были строительные леса.

― Поняла! ― я рванула вперед. Пара моих фирменных ударов крутости, и леса, как карточный домик, повалились вниз, перекрыв проезд.

Слепышу не осталось выбора, кроме как остановить колонну.

― Порабощенные пони? ― ошарашенно спросил Джаред, наливая чай для себя и Селестии. Они находились в его покоях в огромной крепости посреди города. Панорамные окна открывали вид на владения слизня. Принцесса сидела за длинным столом для трапезы.

― Да мы видели войска короля, однако ни один из их кораблей не останавливался, ― он изобразил невинную улыбку. ― Думаю вам бессмысленно окружать мои владения.

Селестия взяла чашу с чаем, но пить не стала.

― Неужели? А мой хороший друг сказал, что часть пони могли продать и тут.

― Я не сомневаюсь в благонадежности ваших друзей, но уверяю Вас, наш Клуджтаун ― тихая гавань. У нас тут продают вещи со всего света, но чтобы живых разумных существ, это абсурд.

― Принцесса Селестия! ― в покои вошел солдат.

― Как вы посмели?! ― вскинулся Джаред, но быстро сник под холодным взглядом Селестии.

― Да, мой маленький пони.

― На связи Твайлайт Спаркл, ― он протянул принцессе рацию ― прибор размером с кирпич с длинной антенной.

“Принцесса Селестия,” ― раздался голос из динамика. ― “Это Твайлайт Спаркл, мы нашли похищенных пони, много пони!”

“Я насчитала больше пятидесяти,” ― хрипло прозвучало издалека.

Селестия посмотрела на слизня, ее лицо не выражало эмоций, но в глазах бушевал пожар. Правый глаз Джарета задергался, а теплый чай стал капать из трясущейся кружки.

Вся жидкость из чаши Селестии испарилась.

― Итак, как насчет того, чтобы ДОБРОВОЛЬНО помочь нам найти оставшихся пони?

― Я не знаю, может мне померещилось, но я видела ее, ― Флаттершай стояла на подиуме в свадебном платье, пока Рэрети дорабатывала его.

― Ты про свою бывшую?

― Я вижу ее в городе. Это точно она, выставь мне хоть сто пони той же масти, и я укажу на нее. Мне страшно, вдруг она преследует меня.

― Может просто тусуется с этими придурками, которые рады, что мы снова воюем.

― Но ведь она должна была сидеть в тюрьме.

― Прошел год, я думаю ее отпустили за хорошее поведение, ― объяснила Рэрити, но это мало помогло. Глаза Флаттершай бегали, она кусала нижнюю губу, топала ножками и мотала хвостом. ― Ты боишься ее?

― Она страшная пони, Рэрети, неизвестно, что творится в ее голове! Может она хочет извиниться или наоборот, избить меня. Мне страшно, Рэрети, я боюсь идти домой! ― пегаска захныкала.

― Ну-ну… не плачь, дорогая, ― Рэрети вытерла слезы подруге. ― Тут тебе опасность не грозит. Знаешь, давай ты останешься у меня на ночевку.

― Ночевку?

― Да, будем сидеть в смешных пижамах, плести друг другу гривы и сплетничать, ― Рэрети хитро улыбнулась.

― Ну… можно попробовать.

“Я вижу радугу

В твоих слезах, когда они катятся вниз

И вижу, как взрослеет твоя душа

С болью, когда они падают на землю”

Мой взор был направлен на сцену, с которой пела обворожительная Сонгберд Серенейд. Я раньше не слышала у нее такой песни. Затем небо озарилось разноцветными фейерверками, это не похоже на стандартные заряды, скорее магия единорога.

Из толпы зрителей выглянула Диана.

― Неплохо, Темпест.

Темпест? Я обернулась. К нам шла Темпест Шедоу, я впервые вижу ее в цвете ― темно-вишневая шерсть, бирюзовые глаза, шрам на правом и сломанный рог. Рядом с ней была Твайлайт. Она была другой, куда выше и с глазами у нее все в порядке, и она была аликорном. Подойдя поближе, Темпест робко сказала:

― Вообще-то Темпест ― не мое настоящее имя.

Диана, у которой грива пышная как сахарная вата, вприпрыжку добралась до единорога. ― И как же тебя зовут? Скажи-скажи-скажи.

Темпест подошла к розовой кобылке и на ушко шепнула: “Физзелпоп Берритвист”.

Я проснулась в нашей с Вондерболтами каюте. Соарин так храпит! Вот что делает с жеребцами семейная жизнь. Прогнав остатки сна, я поднялась на палубу. Флот удалялся от границ Эквестрии, после того, как мы разобрались с беспорядком в Клуджтауне, корабли пересекли пустыню и сейчас летели над лесом на юг. Верхушки бесконечного леса проплывали под нами, легким шелестом отвечая рокоту двигателей наших кораблей. Светало, но на небе все еще были видны звезды.

― Доброе утро, миссис Дэш, ― поприветствовал меня капитан “Потрясной” Пикард.

― Доброе утро, капитан, ― пококетничала я.

― Еще целый час до подъема, что вы тут делаете?

― Я ранняя пташка, ― ответила я, продолжая разглядывать пейзаж. ― Здесь так красиво, чистый девственный лес, ни деревень, ни дорог, только природа, это так умиротворяет. Не хотелось бы иметь такое место? Загородный домик вдали от любой цивилизации. Ты выходишь на крыльцо и осознаешь, что вокруг тебя никого. Целый день занимаешься тем, что тебе интересно: творчеством, рыбалкой, прогулкой по лесу, а ночью сидишь у костра в шезлонге и смотришь на миллиарды звезд.

― Этим бы вы хотели заняться?

― У меня были планы слетать на восток, но вариант загородного домика мне больше нравится. ― Мы пролетали над небольшим кристально чистым озером, в котором отражался наш корабль. ― Вот это место! Там я построю свой домик.

― Я отмечу это место на карте для вас, ― ласково сказал Пикард и пошел обратно на мостик.

― Рэинбоу! ― Твайлайт звала меня с борта “Галактики”. Наши корабли летели рядом, так что в свободное время мы ходили в гости, я перелетала к ней, она телепортировалась ко мне. Сейчас я решила навестить ее. Я перелетела с одного корабля на другой.

― Привет подруга. Тоже не спишь?

― Я и не спала. Я… выуживала информацию из работорговца.

― Об обороне города?

― Нет. Это мы давно узнали. Я про ту кобылку. Я обещала ее маме, что верну ее, и я хочу это сделать.

― Оу… и как?

― Ее купил некий Дом Латимер, мне нужно было знать, кто они, где располагаются и что будут с ней делать.

― И?

― После битвы, я хочу, чтобы ты наведалась в этот дом со мной.

― Я помогу… а Темпест?

― Что с ней?

― Как я поняла, атакой на Эквестрию руководит она. Можно сказать она правая лапа короля Шторма.

― Да, все верно. Ее преступления усугубляет еще тот факт, что она одна из нас. Она пошла против своего народа… я еще не получала прямого приказа, но думаю, задачу по поимке возложат на меня. У тебя какой-то огорченный вид, ― спросила она.

― Нет, не огорченный, скорее я озадачена, ― я села на палубу и прислонилась к перилам. ― Мне снова снился сон. О… другой мне.

― Другая ты, то есть Дэш из параллельной реальности?

― Угу.

― И что там было?

― Концерт, Сонгберд Серенейд пела о том, как видит радугу в чьих-то глазах, и все мы, включая тебя-аликорна и Темпест. Скорее всего мы как-то договорились с ней или еще что-то, но она не была под стражей, а была просто... другом.

― Что-нибудь еще?

― Она сказала свое настоящее имя.

Наступил вечер. Рэрети, как и обещала, устроила для Флаттершай настоящую пижамную вечеринку. Пони сидели в спальне Рэрети, расположившись на полу в окружении подушек. Флаттершай листала журнал о прическах, пока Рэрети расчесывала ей гриву.

― Жаль, что Диана уехала с Эплджек в Мэихеттан по каким-то там делам, ― говорила Рэрети, водя щеткой по чудесным розовым волосам пегаски.

― С ней бы было еще спокойнее, она все же солдат и может дать сдачи.

― Да… она сильная пони.

― Хм… я не знала, что у кобылок в моде армейские стрижки, ― пробормотала Флаттершай, глядя в журнал. Там была запечатлена лиловая кобылка с черничной гривой, волосы на затылке были коротко побриты и зализаны вверх, а длинная челка скошена на бок.

Рэрети посмотрела на картинку и улыбнулась. ― Дэши носила такую еще до того, как стала популярна. И у Твайлайт такая же была. С тех пор у нее выросли такие красивые волосы, жаль, что теперь ее опять подстригли по армейскому стандарту. Впрочем Дэш все равно за ними не следила. Вечно ходила растрепанная, кроме разве что когда я ей укладывала по особым случаям.

― Это ее стиль. Но знаешь, как-то в старших классах она пыталась изменить свой имидж. Всю среднюю школу она проходила с лицевой дугой. Такая большая железяка поверх рта.

― Рэинбоу мне не рассказывала о них, и фотографий таких я не видела. ― Рэрети поковырялась в своей памяти и осознала, что Дэш рассказывала ей о старшей школе, детском саду и лагере для юных летчиков, но никогда не говорила о средней школе.

― Она не любит вспоминать этот период из-за издевательств. После того как ее протезировали, она стала винить дугу во всем, считала, что это она определила ее судьбу, как пони, в которую вечно будут тыкать всякие железяки. Но мы отошли от темы. Перейдя в высшую школу, она решила изменить свой образ, в школе она появлялась с хорошо уложенными волосами, украшенные заколкой с камнями и в белом летнем платье.

― Ого! И что произошло?

― Её встретили хорошо, многим понравилась новая Рэинбоу Дэш. Все, как она и хотела, быть в центре внимания.

― И потом какая-то школьная стерва унизила ее внешность так, что Рэинбоу решила забросить эту идею? ― Рэрети придавала форму прическе Флаттершай в стиле "Катсуяма".

― Нет. Она сама отказалась от этого. Просто однажды пришла с растрепанной гривой в спортивной футболке. Я подошла к ее шкафчику и спросила, что на нее нашло. И она ответила: “Нет смысла притворяться, только чтобы понравиться остальным.” Так и появилась та Рэинбоу Дэш, которую мы все знаем.

― Хотела бы я отправиться в свое детство и записаться в программу учеников по обмену, чтобы посмотреть на ту Рэинбоу, о которой ты мне рассказывала. ― Рэрети закончила делать прическу. ― Готово!

Флаттершай взяла зеркало и посмотрелась. ― Ох, Рэрети, это изумительно, вот бы Фауна это увидела.

Внизу раздался грохот.

― Кто это!? ― напугано спросила Флаттершай.

― Сиди тут, я проверю, ― единорожка встала и подошла к двери, но та резко распахнулась, и Рэрети получила деревянным бруском по голове, отчего свалилась на пол, снеся тумбочку возле кровати.

― Рэрети! ― Флаттершай вскочила, она видела кровавый ручеек, который начинался от височной доли головы упавшей подруги. Но дорогу ей преградила оранжевая пони с красной гривой. ― Миринда?!

― Привет, любимая! ― сказала земная пони с безумным взглядом.

Нам с Твайлайт вновь дали совместную операцию. Наша задача: долететь до Штормграда и устроить диверсию. Луна узнала об обороне столицы, проникнув в сон одного из пленных солдат. После возвращения Темпест, оборона короля включала защитный барьер, а также боевые башни, которые теоретически имеют все шансы повредить или сбить наши корабли. Мы должны вывести из строя оборону. Лететь туда на цеппелине ― самоубийство, так что по плану я, как пони с крыльями, беру Твайлайт и довожу ее до места. Двух мелких пони заметить куда труднее, чем целый корабль.

― Я даже не знаю, Твайлайт, ― я смотрела на себя в зеркало в костюме для спецзаданий. Темная ткань плотно облегала мое тело, я была опутана ремнями, на которых висели разгрузки и чехлы. ― Что за модельер это разрабатывал?

Единорожка в точно таком же костюме рассмеялась. ― О, Рэинбоу Дэш, общение с Рэрети дурно на тебя влияет.

― Поверь, общение со мной на нее влияет не лучше, ― с улыбкой сказала я. ― Но эти штанины необходимо подрезать. А для чего нам столько ремней с карабинами и фастексами?

― Чтобы прикрепить меня к тебе. Ты же меня повезешь.

― То есть я не потащу колесницу с тобой?

― Нет, я буду под тобой. Пока я на земле, ты лежишь у меня на спине, а когда ты летишь, я подвешена под тобой.

― Выходит я понесу тебя, как младенца в переноске?

Она кивнула.

― Что ж, это повод узнать друг друга поближе, дорога будет долгой, так что советую записать в блокнот темы для беседы.

Мы стояли на взлетной полосе для пегасов на крейсере “Галактика”. Вернее стояла Твайлайт, а я, как она и говорила, лежала на ее спине пришлепнутая к ней ремнями.

― Помните, основная задача: уничтожить защиту города и пробить брешь для успешной атаки, ― раздался голос Принцессы в наушниках наших летных шлемов.

― Принято, ― рапортовала Твайлайт.

― Взлет разрешен, ― объявил диспетчер, и красный сигнал рядом с нами сменился зеленым. Твайлайт побежала вперед, а я расправила крылья, ловя восходящие потоки. Мы оторвались от корабля и направились к Штормграду.

Миринда переступила бессознательное тело Рэрети.

― Я смотрю, ты кобыл меняешь, как подковы, ― хрипло сказала оранжевая пони.

― Миринда, зачем ты это сделала? ― дрожащим голосом спросила Флаттершай.

― Зачем? Зачем?! Это ты себя спроси, Флаттершай! Ты двуличная мразь! Ты клялась быть со мной в любви и радости, следовать за мной, куда бы я не пошла! И что? Ты бросила меня, так еще перебежала к этим хиппи!

― Эту клятву давали мы обе, мы обе клялись, что будем поддерживать друг друга, находить баланс в наших отношениях, а вышло так, что поддерживать тебя должна только я, ― парировала Флаттершай.

― Ложь! Ты врешь. Все это время ты просто была засланным шпионом. Мы знаем, что борцы за мир это организация другого государства с целью сломить боевой дух эквестрийцев, чтобы захватить нас!

― Ты несешь чушь!

― Нет! Чушь ― это ты, и сейчас ты ответишь за все, ― она замахнулась импровизированной битой и побежала на пегаску. Флаттершай, взмахнув крыльями, перелетела свою бывшую и помчалась к выходу. Но земная пони швырнула в нее брусок, попав в крыло, заставив ее потерять управление, по инерции вылететь из спальни и врезаться в стену. Флаттершай поднялась, потирая больную голову и, похныкивая от острой боли в крыле, побежала на первый этаж.

Полная луна на ночном небе романтично отражалась от зеркальной поверхности воды. Давненько я не залетала так далеко, чтобы видеть ночное небо, не засвеченное отблесками городов. Млечный путь предстал передо мной во всей красе.

― Через полтора часа будем у цели, ― сообщила мне Твайлайт.

― Это хорошо, ― ответила я. ― Везти единорога под собой куда труднее, чем если бы он сидел за мной в повозке.

― Я бы тоже хотела на чем-то сидеть, но мы должны быть максимально незаметны. Ты справишься?

― Да без проблем, а что?

― Без обид, но я немного боялась твоего крыла, сможет ли оно поднять меня и выдержать перелет с такой нагрузкой.

― Пфф… я бы не удивилась услышать это от другой пони, но не от тебя. Это крыло выдержит, это же машина, ни усталости, ни других проблем органиков.

― Проблемы органиков? Словно игра, которую мы делаем с Шейфером. Там мы играем маленьким кораблем, который отбивается от атак восставших против пони машин.

― А я думала, вы с ним делаете что-то развивающее, игру, где надо решить задачку, чтобы пройти.

― Мы решили ее отложить. Пони больше нравится, когда на экране бегают квадратики и получать очки, уничтожая противников.

― Вы так и занимаетесь разработкой вместе?

― Да, общаемся по почте. Пока это просто хобби, но он думает оставить институт и открыть свою компанию. Потому что он придумал видеоигры, но уже много компаний применили это изобретение, и уже почти в каждом баре и торговом центре стоят игровые автоматы. Пора превратить хобби в работу. Меня приглашает к себе, говорит, у меня прекрасные идеи, ― в ее голосе появились игривые нотки. ― Он предложил мне встретиться.

― Ооо… свидание? И когда?

― Через неделю. Я такая глупая, надо было сказать, чтоб не слишком надеялся, вдруг со мной что-то случится.

― Эй! Я тоже обещала Скуталу прийти на спектакль, в котором она участвует. Выходит, что мы обе дали обещание дорогим нам пони. И мы сдержим его, вот увидишь. Уже к выходным мы будем там. А ты будешь пить кофе с Шейфером.

― Надеюсь на это.

Вскоре на горизонте появилось темно-голубое зарево, Твайлайт с ходу сказала, что это городские огни, которые видны сквозь туман. И оказалась права. Перед нами вырастал город, стоящий на берегу. Город был окружен высокой стеной с остроконечными башнями, от которых исходил голубоватый свет. Я насчитала двенадцать штук.

Над городом возвышался огромный замок короля Шторма, напоминающий чудовищный монолит с четырьмя рогами на верхушке и двумя молниями на лицевой стороне замка. Город окружала еле заметная оболочка защитного поля.

― Снижайся, Рэинбоу! ― приказала Твайлайт.

Мы сели в лесу, недалеко от стен города. Твайлайт отцепилась от меня, настроив рацию, она отчиталась, что мы приземлились и собираемся проникнуть в город. После чего мы направились к одной из башен.

― Они знают, что мы идем, поэтому подняли защитное поле, ― сказала Твайлайт, подходя ближе к стене. ― К счастью я знаю, с чем имею дело.

― Волшебное поле, которое создают единороги? Я слышала, твой брат может покрыть весь город таким щитом.

― Да, но здесь нет моего брата, и, за исключением Темпест, там нет столь опытных единорогов.

― Тогда как они сделали это?

― Со слов пленных, Темпест пришла к Королю и поделилась своими знаниями о магии. Они использовали скайстоун.

― Скайстоун?

― Особый минерал, который можно добыть только на полюсах, он очень отзывчив к магии, и с его помощью можно сделать много интересных штук, в том числе это поле и систему обороны.

― И как же мы проникнем туда? Если весь город под колпаком.

На лице Твайлайт возникла коварная улыбка. ― К нашему счастью, Темпест дала им схему довольно примитивной защиты, ее использовали древние единороги в доэквестрийский период. У этого поля есть недостаток.

Мы подошли ближе, и я смогла рассмотреть щит поближе. Он напоминал поток воды с миллиардом светящихся песчинок, который стекал сверху вниз по невидимому пузырю.

― Можешь пояснить? Я спала на уроке истории магических штук.

Она закатила глаз и улыбнулась, затем взяла палку и стала чертить на земле город и шит.

― Все двенадцать кристаллов связаны друг с другом специальной мана-матрицей, они посылают энергию щита в самый центр наверху купола, ― она нарисовала точку в самом центре. ― Оттуда вся энергия растекается по поверхности. Тут и заключается слабость, поле сильно в самой верхней части, чем ниже ― тем слабее, энергия рассеивается, пока дойдет до земли.

― Выходит, мы можем проникнуть, сделав подкоп?

― Можно, но это займет время. Энергия у поля тут такая нестабильная, что происходят разрывы. Найдя такой разрыв, я смогу ненадолго открыть проход.

― Так чего же мы ждем! Ищи эту дырку!

Рог Твайлайт засветился и она пошла вдоль поля, ища уязвимость.

― Видимо Темпест тоже прогуливала уроки, ― наиграно бурчала Твайлайт, пока искала. ― Даже древние единороги, когда делали такие поля, дополнительно укрепляли их на земле, чтобы такие как мы с тобой не пролезли снизу.

Вскоре в куполе образовалась маленькая дырочка, которая медленно стекала вниз. ― ПОПАЛАСЬ!

Твайлайт приложила усилие и расширила брешь до размеров взрослой пони. Переступив внутрь, она позвала меня.

― Отлично, мы внутри! Что дальше? ― спросила я.

― Поднимемся наверх, ― Твайлайт показала на верхушку башни.

― Опять тебя тащить?

Кристалл находился на самом верху башни в большой комнате, как в тех сказках о принцессах и принцах, которых заперли в башне, а вокруг него ходили охранники. К счастью, у меня была Твайлайт, а у нее гранаты с усыпляющим газом. Она бросила одну такую, и все помещение окутал дым. Солдаты даже не успели ничего понять. Мы не стали ждать, когда выветрится газ, так как наши шлемы были оборудованы респираторами.

― Так вот он какой, Скайстоун, ― пробормотала я, осматривая объект. Огромный камень высотой с довольно крупного пони и грубой огранкой издавал тусклое голубое свечение. ― И как мы его уничтожим, взорвем?

― Нет. Тогда нужно будет взрывать хотя бы половину, уничтожим один ― энергию распределят остальные одиннадцать.

― Что будем делать?

― Хм… давай-ка посмотрим, ― она стала ходить вокруг постамента, сверкая рогом. ― Ага! Даже не думала, что они так сглупят!

― Что такое?

― Видишь голубые дорожки? ― она подсветила рогом постамент камня, откуда начинались несколько голубых дорожек, которые покидали помещение и уходили куда-то далеко. ― Это мана-матрица, она связывает всю защиту, кристаллы для щитов и даже магические орудия.

― И…

― В общем я взломаю матрицу щита.

― Ты сможешь?

― Пфф… я как-то в младших классах взломала магический замок в кабинете Принцессы Селестии, чтобы узнать, что она прячет в нижнем ящике стола. Но мне понадобится несколько минут быть полностью сосредоточенной, так что твоя задача меня прикрывать.

― Заметано, Твай.

Она кивнула и подошла к кристаллу поближе. Рог ее снова засиял, окутав свечением весь кристалл. Ее глаз остекленел, и она застыла на месте.

― Я вошла, ― отрешенно отчиталась Твайлайт через некоторое время. ― Все хорошо?

― Пока да.

― Что значит пока?

― Кто-то поднимается.

В башню вела лестница, которая спиралью тянулась вокруг нее. В тусклом свете я увидела приближающиеся тени. Я закрыла входную дверь. И стала искать, чем бы ее забаррикадировать.

― Проблемы? ― спросила Твайлайт.

― Нет, я разберусь, просто… занимайся тем, чем занимаешься.

Из-за двери постучали.

― Эй! У вас там все нормально? Мы слышали шум!

Я напрягла голосовые связки. ― Эм… да просто ворона залетела, большая такая, навела шуму.

Кажется получилось не очень, в дверь стали ломиться.

― Дерьмо! Дерьмо.

― Мне вмешаться?

― Нет! Просто жди. ― Я вылетела в окно, спланировала вниз и атаковала стражей с тыла.

Твайлайт использовала все свои навыки магического взлома. Она искала дыры и лазейки, один за другим обходила уровни защиты, которые вставали у нее на пути. Она даже сделала в голове заметку обсудить с Шейфером концепт подобной игры. Может это ее призвание, создавать видеоигры?

Я управилась с охраной, половина даже не успела ничего понять, с остальными пришлось повозиться. Потирая свежие синяки, я влетела обратно в башню.

― Эй! Твайлайт, я вернулась! Как дела?

― Все отлично, осталось совсем чуть-чуть. Будь душкой, доложи Селестии, скажи, что через пять минут можно начинать.

― Окей, ― я взяла рацию и связалась с флотом. ― Говорит Радужная Искра, мы почти обрушили их оборону, деактивируем щит через пять минут. Прием.

― Вас поняли! ― ответили на той стороне.

― Они уже в…

― О, оу… ― простонала Твайлайт.

― Что это значит?

Из недр кристалла в рог Твайлайт ударил мощный поток энергии. Тело единорожки задергалось, словно под ударами.

― Темпест… дрянь… ловушка... ― все что она смогла прохрипеть. А на весь город взвыла сирены тревоги.

― Держись, я вытащу тебя!

― Нет! Я должна завершить... ― сквозь боль прохныкала Твайлайт. ― Просто дай мне время! НЫЫХХ!

Кристалл бил ее не на шутку. Кончики ее гривы обуглились, одежда задымилась, она кряхтела, кричала. А затем все закончилось. Кристалл погас, защитное поле исчезло, а вместе с ним и ПВО Короля. Твайлайт мешком свалилась на пол. Она выглядела полностью изнеможденной.

― Темпест. Она явно знала, что мы полезем сюда. И установила ловушку… *кашель* Отражающая структура... Треть щита в меня ушло...

Единорожка потеряла сознание. А в небе появился корабль Принцессы.

Флаттершай была загнана на кухню. Бежать было некуда, крыло безжизненно свисало сбоку, а единственный выход перегородила земная пони с диким взглядом.

― Поймана как мышка? Хм… ― Она подходила все ближе и ближе, Флаттершай, не зная, куда ей деться, села на пол и прикрыла лицо копытами.

― Пожалуйста, Мири, не делай этого.

― О, ты вспомнила как меня называла. Но ты не запудришь мне мозги второй раз. ― Земная пони задела хвостом подставку для ножей. С улыбкой она взяла самый большой кухонный нож. ― Интересно, твоя новая пассия будет любить тебя также, когда я изуродую твое лицо шрамами.

Миринда сделала шаг вперед. Но тут ее за гриву схватило белое копыто, последнее, что она увидела, это два разъяренных глаза. Рэрети со всей силы ударила земную пони головой о холодильник так, что в нем образовалась вмятина. Флаттершай опустила копыта, и в тусклом лунном свете, пробивающемся через окно, увидела, как Рэрети со свирепым окровавленным лицом и растрепанной гривой колошматила ее некогда бывшую любовь.

― Забираешься в мой дом, ― Рэрети ударила ее о дверь холодильника еще раз. ― Бьешь меня по лицу, ― пинок копытом в живот. ― У меня завтра фотосессия, а ты испортила мне лицо! ― лицо Миринды приложилось к столешнице и продолжило свой путь по поверхности, сметая стоящую на пути кухонную утварь. После чего единорожка впечатала кобылу в стену, так сильно, что образовала дыру в гипсокартоне. ― У моей подруги... *Удар* свадьба... *удар* ей нельзя... *удар* нервничать! Рэрети прекратила долбить кобылку об стену, обмякшее тело свалилось на пол.

― Рэрети! ― Флаттершай обняла единорожку. ― Мне было так страшно, я думала, что ты…

― Тсс… все нормально, дорогая.

― Но у тебя кровь.

― Ничего, косметика это поправит. А теперь давай вызовем полицию.

Вторжение началось. Город был охвачен битвой, цеппелины бились друг с другом в воздухе, а на земле силы короля Шторма схлестнулись с десантом Эквестрии. Мы с Твайлайт все еще куковали в башне, единорожка была без сознания, а я раздумывала, как ее безопасно вытащить.

Из моей рации раздался голос.

― Радужная Искра, ответь, где ты? ― Это был Пикард с Потрясной.

― Мы в башне. Твайлайт нужна медицинская помощь!

― Мы вас подберем, в какой вы башне?

― Я сейчас подам сигнал. ― В одной из моих подсумок нашлась сигнальная ракета, я выпустила ее в небо.

Через пять минут к нам подлетела Потрясная и открыла посадочный трап. Там нас ждали Соарин с Флитфут и медики. Они помогли мне поднять Твайлайт на борт и отнесли ее в медотсек. Я хотела пойти с ней, но меня уже вызывали на мостик. Флитфут и Соарин увязались со мной.

― Почему вы не участвуете в сражении?

― У нас особая задача, оказывать поддержку вам с Твайлайт, ― подмигнул Соарин.

На мостике капитан поприветствовал меня и сказал, что меня вызывает Принцесса Селестия. Я подошла к интеркому.

― Ваше Высочество.

― Рэинбоу Дэш, я рада, что ты в порядке. До меня уже дошли вести о Твайлайт, но медики утверждают, что ее жизни ничего не угрожает.

― Я тоже на это надеюсь, Ваше Высочество. Какова моя задача?

― Мы собираемся атаковать дворец короля, ― сказала Принцесса. ― Я лично поведу штурмовую группу. И я бы очень хотела, чтобы ты вошла в их число.

― Я?

― Поскольку Твайлайт сейчас не в лучшей форме, я временно назначаю тебя своим личным телохранителем. Твои боевые навыки и отвага хорошо зарекомендовали тебя. И я сочту за честь быть под твоей охраной.

― Нет, это честь для меня, Ваше Высочество.

― Отлично. Жду тебя на борту Галактики.

Интерком замолчал.

― Капитан, я вынуждена вас ненадолго покинуть.

В городе еще шли локальные стычки, но основное сопротивление было подавлено, когда начался штурм дворца. Галактика, при поддержке нескольких крейсеров, уничтожила несколько цеппелинов, разбомбила наземные укрепления, после чего приземлились напротив входа.

Было очевидно, что двери забаррикадированы. Не мудрствуя лукаво, Селестия приказала дать залп по входу. Двери разлетелись в щепки, разметав укрепления и солдат, которые ожидали нашей атаки.

Селестия шла впереди, следом я и десяток гвардейцев. Короткие импульсы парализующих заклинаний прекращали любое сопротивление со стороны войск короля. Селестии не нравилось то, что она делает, но она твердо решила показать, что нападать на ее страну и похищать ее подданных ― плохая идея.

Вскоре мы оказались в тронном зале. Король Шторм собственной персоной сидел на своем троне, подперев голову правой лапой.

― О, Принцесса Селестия, ― он скорчил рожу. ― Как я рад вашему визиту в мое королевство.

― Кончай клоунаду, Шторм, ― отрезала Селестия. ― Все кончено! Ты проиграл!

― Проиграл?! ― удивился он. ― А может наоборот?

― Принцесса, сверху, ― крикнул один из солдат.

Темпест, стоявшая на верхнем балконе, выстрелила в нас темно-зелеными шарами. Принцесса в ответ развернула щит, но опоздала на долю мгновения. Защитное поле успело укрыть только ее и меня. Один за другим солдаты, пораженные шарами, обращались в камень. Принцесса выстрелила в то место, где была Темпест, разнесся балкон вдребезги, но та успела скрыться.

― Вот дерьмо! ― Шторм побежал из тронного зала.

― Я займусь королем. А ты поймай Темпест! ― отдала приказ Селестия.

Я влетела наверх, туда, где раньше был балкон и помчалась по коридору.

Твайлайт очнулась на койке в медотсеке. Она приподнялась, потирая голову. В ее ногу был вставлен катетер. К ней подошла медсестра. ― Прошу вас, полковник. Не вставайте, вам нужен отдых.

― Где Рэинбоу Дэш?

― Она штурмует дворец вместе с Селестией.

― Я должна быть там, ― единорог переборов боль, поднялась с постели. В голове тут же загудело. Не обращая внимание на предупреждения медперсонала, она выбежала из медотсека на мостик корабля. Ее встретил обеспокоенный капитан Пикард.

― Твайлайт Спаркл. Что вы тут делаете?

― Я должна помочь Рэинбоу Дэш и Принцессе. Посадите корабль у дворца, это приказ!

Со стороны дворца раздался резкий гул, один из балконов задрожал, стена вокруг стала рушиться кирпич за кирпичом, обнажая скрытый док с цеппелином, который отстыковался и полетел прочь от битвы.

― Отставить посадку, за ним!

*Несколькими минутами ранее*

Я преследовала Темпест. я была быстрее нее, но единорог лучше знала дворец. Вскоре я загнала ее в угол, как мне показалось. “Угол” представлял из себя огромную увешанную картинами комнату в темно-синих тонах, со странно скошенными деревянными балками. Потолок ее был необычно выпуклым. Из мебели присутствовали кресла, софа и возле балкона стол с глобусом посередине.

― Бежать некуда, Темпест! Сдавайся! ― приказала я.

Она лишь злобно засмеялась. ― Глупая пони. ― Темпест нажала на глобус, под полом что-то завибрировало, затем вся комната затряслась. Картины падали, обнажая скрытые за ними окна. Вся комната пришла в движение, разрушая стену перед собой.

― Эта комната ― цеппелин для эвакуации. Выглядит как обычная комната, но стоит чему-то подобному произойти, и десяток таких комнат со всей элитой покинет этот замок.

― Зачем ты это делаешь? Зачем помогаешь ему?

― Потому что вы, пони, растрачиваете ваши ресурсы на мелкие празднества и пустяки! Король Шторм распорядился бы ими с гораздо большей пользой!

― Видимо ты застряла во времени! Мы не тратимся на праздники и вечеринки, пони работают вместе сообща для общего блага! А такие как ты только мешают нам строить идеальное государство гармонии! Ты преступник, Темпест, и ты ответишь перед военным судом за свои преступления!

Взмыв вверх, я спикировала на нее, выпрямив задние ноги, она отскочила в сторону, и я пробила стол. Темпест попыталась ударить меня ногой с разворота, но периферийным зрением я заметила движение и уклонилась. Схватив ее, я нанесла несколько ударов ей в живот, она стиснула зубы, стараясь сдержать крик и врезала мне правым копытом по лицу. Я отшатнулась, но на ногах устояла.

Потрясная на полном ходу преследовала цеппелин и быстро сокращала дистанцию с маленьким кораблем.

― Почти догнали, ― сказал капитан.

― Нужно ещё поближе, и я смогу телепортироваться.

― ГАХ! ― я уклонилась от летящей в меня софы, которая выбила окно. Помещение наполнилось свежим морским воздухом и ветром.

― Я прикончу тебя! Я найду... других союзников. И снова ворвусь в Эквестрию. Я покажу, кто я такая!

― Это не выход, Темпест, я знаю, что в глубине души ты добрая и в тебе есть светлая сторона!

― Не правда! Доброта никогда не помогает! Доброта вернет мне друзей? Доброта вернет мой рог?! ― она рассвирепела. ― Только сила все решит!

Ее рог заискрился и выпустил заряд энергии, напоминающий молнию. Я увернулась, но заряд снес одну из опор, которая скрепляла оболочку и часть корабля. Ну все, пора кончать с этим!

Я вылетела через разбитое окно и, развернувшись, стала пикировать, чтобы влететь обратно на большой скорости и выбить все дерьмо из этой дуры. Я слишком поздно увидела, как Темпест запустила в меня другую молнию. Заряд поймало мое металлическое крыло. Тело забилось в агонии, все мышцы свело судорогами, я чувствовала, как нагреваются электронные части, поджаривая меня изнутри. В глазах потемнело.

― Мы уже близко! ― выкрикнула Твайлайт. Она была уверена, что сможет телепортироваться отсюда. Ее рог засиял, когда она увидела Рэинбоу Дэш, вылетающую с корабля. Со вспышкой света Твайлайт переместилась на борт цеппелина.

И тут же услышала крик, и увидела, как через ее подругу прошел электрический разряд, а затем обмякшее тело пегаса скрылось в тумане.

― Рэинбоу! ― брошенная вдогонку телекинетическая сеть схватила только пустоту. Она рванула рацию, спешно устанавливая связь с Потрясной. ― Рэинбоу Дэш сбита, спускайтесь к поверхности и найдите ее.

― Есть, мэм! ― Корабль стал снижаться.

Воспользовавшись заминкой, Темпест побежала на единорожку, атакуя ее ударами копыт. Твайлайт перекатывалась, отражала и блокировала удары, иногда атакуя в ответ. Темпест попыталась заломить противнице копыто, но Твайлайт знала этот прием и перекинула единорожку через себя.

― Я выколю тебе глаза! ― зарычала Темпест и попыталась исполнить задуманное. Но от удара в повязку Твайлайт лишь ехидно улыбнулась.

― На твоей совести столько преступлений! Ты разрушила семьи и их дома, обратила множество пони в рабство, знаешь сколько детей было оторвано от их матерей!? Ты ранила моего друга!

― А ты кто такая, что о них печешься? Принцесса дружбы?

― Может и не принцесса, но уж точно не маленькая обиженная на весь мир кобылка. Не так ли, Физзл Пап Берри Твитс?

Темпест замерла на месте, ее зрачки сузились до размеров пуговиц.

― Откуда ты знаешь это имя?

Твайлайт и сама удивилась: “Нежели сон Рэинбоу был правдой”, но виду не показала.

― Как!? Ты! Узнала!? ― в ярости Темпест стала запускать заряды, растрачивая остатки сил, в надежде попасть в кобылку. Твайлайт уворачивалась, иногда используя простейший щит, чтобы отразить прямые попадания.

― Откуда ты знаешь мое имя?! ― ревела Темпест, продолжая крушить корабль.

Понимая, что так ничего не добьется, Темпест сплела более сильный заряд, и в этот момент Твайлайт сделала свой ход. Рог лавандовой единорожки засветился, и маленький, но плотный защитный купол закрыл Темпест от всего мира, когда она выстрелила.

Темпест оказалась в ловушке, ее же оружие обернулась против нее. Мощные заряд, отражаясь от поля, проходил через нее, обжигая шерсть и броню, вызывая судороги. Ее приглушенные вопли были слышны из-за барьера, который держала Твайлайт. Вскоре крики и разряды молний утихли, и Твайлайт сняла заклинание, из фиолетового пузыря повалил дым.

Твайлайт подошла к опаленному единорогу, который, свернувшись калачиком, тихо хныкал.

― Все кончено, Темпест!

Два пегаса прочесывали морской берег. Пони летали вдоль высоких прибрежных скал, о которые разбивались волны.

― Нашел что-нибудь? ― спросил Соарин.

― Нет, ― вздохнула Флитфут. ― А ты?

― И я нет.

Но затем они увидели нечто радужное, лежащее на крохотном пляже прямо у скал.

Это была она, Рэинбоу Дэш, выброшенная на берег морским прибоем.

Соарин подлетел к ней. ― Она еще жива, вызови помощь!

Война окончена.

Закончилась она, когда принцесса Селестия выволокла тело короля Шторма, и он посмотрел на королевство своим целым глазом, потому что другая половина его тела была в ожогах.

― Все кончено, Шторм. Ты потерял все!

Рэйнбоу Дэш лежала в медотсеке “Потрясной”. Она не приходила в себя, протез пришлось удалить, так как он полностью вышел из строя и представлял опасность для жизни.

― С ней все будет в порядке, ― доложил военный врач. Твайлайт, которая сидела рядом с кобылкой и поглаживала ее копыто, молча кивнула.

― Формируется спецрейс тяжелораненых в клиники Мэинхеттана. Там ей окажут всю необходимую помощь. Вы можете поехать с нами.

― Нет, я останусь, у меня есть дела.

Дверь особняка Латимер разлетелась в щепки от удара таранного заклинания. Перепугав горничных, дворецких и прочий персонал, Твайлайт вошла в гостиную, где нашла семью в полном составе. Отец закрыл своим телом жену и дочь.

― Берите, что хотите, только не трогайте нас!

― Где она!?

― Я… я понятия не имею…

Твайлайт ударила его в живот, так и не прошедшая после ранения мигрень не добавляла ей дипломатии. Жена и дочь закричали от страха.

― Где Стаурдей Санни?!

Твайлайт поднялась по лестнице на второй этаж, наверху ее встретил длинный коридор со множеством дверей, но ей нужна была та, что была в конце. Комната оказалась детской для юной леди Латимер. Типичная комната маленькой принцессы: много розового, игрушки и маленькая пони, сидящая в углу на цепи. Грива ее была заплетена в небрежные косы, шерсть измазана в краске и в сладком креме. Жеребенок сидел, повернувшись к стене, и тихо хныкал. Услышав стук копыт, кобылка подняла уши и повернулась.

― Привет! ― осторожно начала Твайлайт. ― Не волнуйся, я не причиню тебе вреда. Меня зовут Твайлайт Спаркл, и я пришла, чтобы спасти тебя.

― Вы… вы отвезете меня к моей маме? ― на ее глаза стали накатываться слезы.

Твайлайт тоже всхлипнула. ― Да, к твоей маме.

Кобылка вскочила и побежала к ней, теперь это были слезы счастья. Цепь, которая ее держала, натянулась, но Твайлайт просто телепортировала ее в свои объятия, освободив ее от ошейника.

― Спасибо, спасибо! ― малышка зарылась мордочкой в грудь Твайлайт и обнимала сильно-сильно, чтобы поверить, что это не сон.

Вокруг бутика “Карусель” было неспокойно, повсюду стояли кареты полиции и скорой помощи. Двое полицейских вывели оранжевую кобылку и посадили ее в свою карету. На другой стороне всей этой вакханалии Рэрети и Флаттершай в карете скорой помощи, укрытые пледами, держали кружки с какао.

― Было ошибкой выпускать ее из тюрьмы, ― сказал полицейский. ― Ее отпустили за хорошее поведение, но видимо до нее не дошло, что если ее снова поймают, то никаких поблажек не будет, она отсидит весь свой срок.

― Вы храбрая кобыла, мисс Рэрети, ― он ушел, оставив кобылок наедине.

― Спасибо за то, что спасла меня, Рэрети. Я... я даже не думала, что ты такая сильная.

― Хи-хи, наверное это Дэш так на меня повлияла.

Подруги засмеялись.

Сквозь толпу пробрались родные: родители Рэрети с сестрой и Фауна, которая приехала чуть раньше и была шокирована, когда узнала что случилось. Кобылка-ветеринар крепко обняла свою любовь.

― Любимая, я так испугалась! Ты в порядке?

― Да, все хорошо, немного крыло повредила, но Рэрети спасла меня.

Фауна взяла Рэрети за копыто и поцеловала в щеку, горячо благодаря.

Я очнулась в госпитале “Золотые Сердца” и, вместо зеленого луга, маленького деревянного домика и встречающего меня мужа, увидела лишь голубоватые стены больницы и множество медаппаратуры. Меня встретило знакомое лицо. Рик, со своей лучезарной улыбкой, поприветствовал меня и ввел в курс дела. Затем в палату пришли все мои подруги. Твайлайт, Флаттершай, Диана, Рэрети и Эплджек. Они были рады видеть меня и счастливы, что со мной все хорошо... относительно.

Мне предстояла еще одна операция по замене крыла, а еще я узнала последние новости.

Твайлайт рассказала все. После войны во главе страны встал лидер подпольной оппозиции, который обещал мир с соседями и активное разоружение. Короля Шторма и Темпест судит военный суд. Темпест раскаялась в своих преступлениях и сотрудничает со следствием. А король настаивает на своей невиновности, утверждая, что находился под действием чар. Никто ему не верит.

А Диана сообщила, что сегодня пятница.

Я попыталась немедленно встать, и подругам пришлось меня удерживать. Мне нужно было в Понивиль.

Я смотрела за игрой Скуталу в школьном спектакле. Мне все же удалось уговорить Рика и подруг отпустить меня, чтобы попасть на выступление. Пусть меня безотлучно сопровождала Диана, а передвигалась я на кресле каталке, но я сдержала свое слово.

Твайлайт сидела за столиком возле Манхэттенской кофейни, одетая в белое платье, и изучала меню. Вскоре подошел жеребец. Она сразу узнала в нем Шейфера.

― А в реальности ты еще милее, чем на фото.

Щеки Твайлайт покраснели, и она улыбнулась.

Флаттершай и Фауна стояли на подиуме в бутике Рэрети, разглядывая свадебные платья друг друга, и смеялись. Рэрети пыталась добавить природы в эти платьях, шлейфы напоминали лепестки белых роз, а пояс из бутонов. Но чем поистине гордилась единорожка, это изогнутой линией из красных цветов, которая начиналась на груди. Когда они обнимали друг друга, эта линия превращалась в сердце.

Рядом с парочкой сидела перевязанная Рэрети, с теплой улыбкой любуясь на плод своих работ и на чудесную пару.

После выступления я снова вернулась в больницу.

― Рэинбоу Дэш, у тебя гость, ― сообщила мне медсестра и освободила дорогу для Сонг Берд Серенейд.

― О, Селестия, Сонг Берд! ― я приложила копыто ко рту, чтобы не закричать. Но с другой стороны стало немного жутко, чаще всего звезды приходят к уже безнадежным больным.

― Узнала, что самая знаменитая модель, солдат и Вондерболт попала в больницу и решила проведать. Как твои дела?

― Да так, в больнице лежу, хе-хе.

Она села рядом.

― Могу я что-нибудь для тебя сделать?

― Принести подушки помягче и сделать так, чтобы еда была повкуснее, ― мы засмеялись. ― А по правде мне просто нужна хорошая компания.

― Поэтому я здесь, ― пегаска улыбнулась.

― Оу… кстати, я хотела вам кое-что дать. ― Я достала записную книжку и протянула ей листочек, который там был.

Она принялась читать его.

― Это песня? ― спросила она.

― Да.

― Это очень хорошие слова.

― Это ваша песня, можете взять ее себе.

― Вы хотите, чтобы я ее спела?

― Да, звучит странно, но в моем сне ее пели именно вы. Думаю, это неспроста.

Она хитро посмотрела на меня и улыбнулась.

В Ванхувере шел дождь. Но он не стал помехой для беременной земной пони. Совсем одна она бродила по переулкам города, огибая кварталы, пока не нашла нужный и стала ждать. Спустя несколько минут в переулке появился жеребец в пиджаке и шляпе с полями.

― Они у вас? ― спросила Эплджек.

― Да, все как и договаривались, ― кивнул жеребец, показывая конверт. ― Бабуля Смит считала, что избавилась от этих бумажек, но в моем отделе ничего не пропадает, ― ухмыльнулся он.

― Хорошо. Вот деньги. ― Эплджек передала жеребцу деньги и взяла конверт.

― Было приятно с вами работать, мэм. ― Он ушел.

А Эплджек открыла конверт и просмотрела бумаги. На ее лице возникла улыбка. ― Скоро, бабуля, скоро.

Правда или ложь

После военного конфликта Эквестрии и королевства Шторма прошло два месяца. Суд над королем еще тянется, от его лап страдали и другие государства. Так что на суде выслушивают всех. В Тартаре ведут строительство специальной одиночной камеры для него, только стены и маленький источник света, у него будет много времени обдумать свои поступки.

Темпест раскаялась, и раскрыла свой план. Украсть всю магию пони, включая принцесс, и передать королю Шторму, чтобы тот вернул ей рог. Она получила двадцать лет тюрьмы.

Мне заменили крыло и, проведя реабилитацию, выписали из больницы. Весна уже закончилась, и началось лето, а это значит, что наступила предсвадебная подготовка Флаттершай. И нет ничего страшнее, чем невеста, которую что-то не устраивает.

Свадебный марш наполнил часовню звуками. Флаттершай отказалась от стандартного исполнения на органе и пригласила акапельную группу.

Я, Рэрети, Диана, Твайлайт и Эплджек гордо шли к алтарю по красной ковровой дорожке. Мы не решили пережениться друг на друге. Мы были подружками невесты, и по обряду мы должны пройти к алтарю первыми и занять свои места. У алтаря ждала Фауна, которая, несмотря на то, что тоже невеста, играла роль жениха. Мы встали, где нам положено и сосредоточились на дверях. Вскоре они распахнулись, явив нам Флаттершай во всей красе.

“Пам-бам-памбам” — начали свадебную акапеллу пони. И Флаттершай с гордо поднятой головой шла к алтарю. Ее родители и брат сидели в первых рядах и вытирали слезы гордости за дочь, хотя недавно не слишком радовались ее выбору. Мои родители поздравляли их. И вот Флаттершай уже дошла до алтаря и стала взбираться по ступенькам, когда она наступила одним копытом на свои длинные локоны и грохнулась.

Мы побежали поднимать ее.

— Я сама! — взревела пегаска, вскакивая. — Ух… эта гребаная ступенька! — она слегка пнула ни в чем не повинную ступеньку.

— Флаттершай, дорогая, если бы ты собрала свои волосы в хвост, ты бы не падала при каждом восхождении, — предложила Рэрети.

— Нет! Я отращивала гриву с того момента, как сказала “Да” на Вечере Согревающего Очага. Я планировала пройтись по залу с длинной гривой, как лесная нимфа! И я это сделаю! Даже если расшибусь на этой лестнице!

Она развернулась и пошла к выходу. — Еще одна попытка.

— Ох уж эти свадебные репетиции, — тихо буркнула Диана. — Жаль, нельзя, как у нас это делают, идут к камню судьбы, и он говорит: “Любите и размножайтесь”, и все, ты в браке.

Мэйнями-бич. Курортный город на юго-востоке Эквестрии чуть южнее Филлидельфии. Именно здесь должна состояться свадьба Флаттершай и Фауны. И когда у нас выдалось свободное время между репетициями, я, Рэрети и Диана отправились на знаменитый Мэйнямский пляж погреться в лучах солнца. Сейчас мы лежим на теплом песочке в наших купальниках и кушаем мороженное.

— Вам не кажется, что Флаттершай ведет себя немного…

— Нервно? — перебила меня Рэрети. — Брось, — она облизала свое мороженное на палочке. — Тебе ли не знать, каково быть невестой на свадьбе? Ты разве не нервничала, и у тебя не было бзиков по поводу того, что все не идеально.

— Ты удивишься, но нет. То есть я как-то вспылила, что на свадьбе не будет моей любимой группы. Они пели на чужой свадьбе, и Райдер решил заказать группу, которая поет каверы моей любимой группы. Но каверы у них были ужасны.

— Ну значит каждый переносит подготовку свадьбы по-своему. А что ты думаешь, Диана?

— Я… я, честно, не знаю, такие свадьбы для меня в диковинку. Пони каменной долины идут к ритуальному камню, и тот благословляет нас на брак. Конечно есть церемония и пиршества, но по сравнению со всем этим, традиции моей семьи просто чепуха.

— Жаль, что Эплджек с нами нет. У нее точно будет что сказать. Кстати, где она? Да и Твайлайт.

— Они поехали по каким-то делам, — отмахнулась Диана. — Эплджек последнее время все сильнее и сильнее погружается в работу.

— Я согласна с Дианой. Эйджей, как будущей матери, нужен отдых и покой, а она только напрягается!

Тем временем Эплджек и Твайлайт Спаркл ехали в такси по солнечному Мэйнями.

— Значит ты решила сместить свою бабушку с поста главы вашей компании? — удивленно уточнила Твайлайт.

Эплджек кивнула. — Я всегда старалась держаться семьи, слушаться бабулинного слова. Но… в ту Ночь Кошмаров я поняла, что она уже не та бабуля, которую я знала и любила, деньги и власть развратили ее, превратив в стереотипную капиталистическую свинью с пропагандистских плакатов Сталлионграда. Я уже несколько месяцев копаю под собственную семью, ищу компромат, незаконные сделки, махинации. Все что нужно для того, чтобы прогнать с президентского кресла мою родную бабушку.

— И тебе нужна моя помощь?

— Рэйнбоу Дэш рассказала о твоих способностях искать нужную информацию, а также о твоих диверсионных навыках, — беременная земная пони улыбнулась. — И к тому же ты мой друг, я могу тебе доверять.

Твайлайт некоторое время раздумывала над словами Эплджек, после чего серьезно посмотрела на подругу и кивнула.

— Отлично. И вот наш первый шаг. Мы направляемся в адвокатскую контору “Стучащие копыта”, там лучшие адвокаты Эквестрии, и один из них работает на нашу компанию. Он нам и нужен.

Такси остановилось у высокого стеклянного здания, в чьих окнах бликовало солнце. Выйдя из такси, подруги направились ко входу. Стеклянные двери открылись сами по себе, как только пони подошли к ним. Внутри располагался огромный холл, словно выточенный из белого мрамора. В центре стоял фонтан, где вода тоненькими струйками выходила из отверстий в геометрических фигурах. Вдали виднелась стойка, где сидела секретарша. Увидев Эплджек и Твайлайт, она улыбнулась.

— Добрый день и добро пожаловать в офисный центр “Мэйнями”. Чем могу вам помочь?

— Мне нужно поговорить с моим адвокатом, его зовут Конь Розенберг.

— Он только недавно пришел. Пройдите к лифту, тридцать четвертый этаж, — улыбчиво подсказала кобылка.

— Спасибо. — Пони направились к дверями лифта, и Эплджек нажала на кнопку вызова, на электронном табло загорелась цифра, указывающая какой этаж он преодолел.

— И каков план?

— Наш адвокат защищает интересы семьи, и в его обязанности входит поиск возможного компромата на мою семью и бизнес. Я знаю, что у него есть что-то на бабулю. Но он никогда не отдаст это мне и тут же доложит бабушке, если я попрошу.

— И тут тебе понадобилась я?

На циферблате загорелась единица, раздался легкий звон, и двери открылись. Кобылки вошли внутрь и нажали нужный этаж. В лифте играла приятная музыка, которая не давала заскучать во время подъема.

— Да. Свадьба Флаттершай в Мэйнями оказалась как нельзя кстати. Все файлы он хранит у себя в кабинете, пока я буду отвлекать его, ты проникнешь туда и украдешь нужные документы.

— Ясно.

Эплджек немного недоумевающе посмотрела на подругу.

— Меня малость беспокоит то, как легко ты соглашаешься на явное нарушение закона.

— Ну и что? Если это для всеобщего блага, почему бы не сыграть не по правилам? Я, кстати, должна сказать, что и сама собирала информацию о твоей семье и компании, — созналась Твайлайт. У нее был виноватый взгляд.

— Что, правда?

— Только чтобы помочь, я хотела выяснить, кто саботирует ваше предприятие.

— И что ты узнала?

Твайлайт не успела ничего сказать. Лифт остановился и звякнул, открывая двери.

— Ладно, это потом, документы важнее, — серьезным тоном сказала Эплджек.

Пони вышли из лифта и попали в длинный коридор со множеством багровых дверей с золотыми табличками, на которых были выгравированы имена адвокатов. Рядом с каждым кабинетом стоял черный диван и горшки с растениями.

Они подошли к нужному кабинету.

— Так, слушай, у него там два помещения: приемная и его кабинет, там все документы. Я постараюсь вытащить его оттуда, чтобы ты могла проникнуть.

Эплджек открыла дверь и зашла в приемную, где за столом сидела секретарша.

— Добрый день, миссис Эплджек. Вы к мистеру Розенберу?

— Да, — ответила Эплджек, садясь на диванчик.

Секретарша нажала кнопку интеркома и позвала своего начальника.

В приемную вошел высокий худощавый жеребец с кудрявой гривой, маленькими круглыми очками и в малиновом пиджаке.

— Эплджек, здравствуй! — он пожал ее копыто. — По какому поводу ты здесь?

— Я… я хотела проконсультироваться у тебя. В общем я хочу заключить с мужем брачный договор.

Глаза адвоката заблестели, словно монеты.

— И еще сделать так, чтобы по этому договору мне досталось больше, — Эйджей натянуто улыбнулась. Она не любила врать и плохо это делала. Но она действительно планировала подписать с мужем брачный договор.

— Что ж, это великолепная идея. Давай пройдем в мой кабинет и все обсудим.

— Эм… а можно здесь? Здесь так светло и воздух чистый, — она погладила свой животик.

— Хорошо. Только возьму кое-какие документы, — он зашел в свой кабинет и спустя минуту снова вышел к Эплджек, закрыв дверь на ключ.

Все это время Твайлайт за дверью внимательно слушала все, что происходило на той стороне. Когда она поняла, что Эплджек выполнила свою часть, то телепортировалась в кабинет Розенберга.

Внутри было темно, окно закрыто жалюзями, и лишь немного света проникало в щели. Твайлайт осмотрелась. Это был типичный кабинет успешного адвоката. Стол из красного дерева, на котором разбросаны разные бумаги, недопитая бутылка виски и бокал, большое кожаное кресло, диван, стеклянный журнальный столик, на котором аккуратно выложены четыре белые дорожки. А на другой стороне мини-гольф.

Твайлайт принялась за поиски. Она открывала ящики и коробки, аккуратно доставая из них папки и также аккуратно укладывая на место. Вскоре настала очередь сейфа. Твайлайт приложила ухо к дверце и стала крутить ручку наборного устройства.

Дверь в кабинет отворилась. Адвокат стоял в проеме, обращаясь к Эплджек.

— Я только возьму одну книгу и вернусь. — Жеребец вошел в кабинет и замер. — А что тут происходит?

Он подошел к своему столу и нагнулся к сферическому маятнику, который там стоял. — Почему вы не стучите? — он потянул один шарик и отпустил, тот ударился о шесть других, после чего последний отскочил. — То-то же.

Немного порыскав по кабинету, он нашел нужную вещь и удалился, не заметив прозрачного единорога возле сейфа. Как только он ушел, Твайлайт сняла довольно энергоемкое заклинание маскировки и продолжила взламывать сейф. Ее старания были вознаграждены, стальная дверца сдалась. И целеустремленная пони стала копаться в его содержимом. Ей на глаза попалась папка с надписью: “Эпплы”. Открыв ее, в надежде найти что-то нужное, она не обнаружила ничего. На всякий случай осмотрев папку внимательнее на предмет потайных карманов, заклинаний или еще чего-то, она лишь убедилась в первоначальном выводе. Это была обычная папка, и она была пустой. Твайлайт положила ее на место и взяла ежедневник, который лежал рядом. Полистав его, она нашла в конце интересную заметку:

“Встреча в Малой Гиппогрифии, взять папку “Эпплы.”

— Все ясно, — тихо сказала Твайлайт. Она положила все на место, закрыла сейф и телепортировалась из кабинета.

— Спасибо за консультацию, — Эплджек стояла возле двери и собиралась уходить.

— Всегда рад помочь моему клиенту, — расшаркивался адвокат. — Счет за услуги я вышлю, — он скорчил дежурную улыбку.

Эплджек вышла из кабинета и стала искать Твайлайт. Единорожка нашлась возле кулера с водой.

— Ну? — Эплджек подошла к ней, полная надежды.

— Я нашла ту папку, — ответила Твайлайт. — Но…

— Но?

— Она пуста.

— Что?!

— Он продал компромат на вас кому-то в районе Малой Гиппогрифии.

— Вот же урод! А ведь наша семья столько для него сделала, мы платили ему больше чем положено, у него были привилегии, а он нас так просто кинул. Я узнаю у него, кому он продал информацию!

— Нет, не надо! — остановила ее Твайлайт. — Если он узнает, что мы ищем, то сообщит об этом твоей бабушке и\или своему покупателю. Мы сами ее найдем.

— Тогда не будем терять времени.

— Нет, нет, нет! — Флаттершай стояла возле нас — меня и Дианы, одетых в наряды подружек невест. — Они должны быть нежно-розовыми, а не персиковыми!

— Но ты же хотела, чтобы они были персиковыми, — растерянно пискнула Рэрети.

— Это было до того, как я увидела их при дневном свете. Мне нужны светло-розовые платья или я пойду к другому модельеру! — она развернулась и пошла прочь из примерочной, громко хлопнув дверью.

Рэрети глубоко вздохнула. — Снимайте платья, девочки.

— Это просто бред. Мы должны сказать ей, что она ведет себя ужасно, и свадьба не оправдание, чтобы так себя вести.

— Рэинбоу, спокойнее, я уверена, она это не со зла, — единорог кинула платья в корзину и принялась резать и сшивать ткань светло-розового цвета. — Вот увидишь, после того как она скажет: “Согласна”, она придет в себя и на ужине подойдет к нам извиниться.

— Нет, Рэрети, это ненормально. И кто-то должен ей сказать, что она ведет себя безобразно.

— Мне кажется, Рэрети права, дай ей время. Иначе мы рискуем испортить свадьбу. Флаттершай — это бочка из парафина с тротилом, облитая керосином. Малейшая искра, и она рванет.

В словах Дианы была доля правды. Неизвестно, как поведет себя Флаттершай, если я вмешаюсь.

Может быть я действительно преувеличиваю, и в психах Флаттершай не было ничего такого ужасного. Но на всякий случай я решила проверить Фауну.

Мы все жили в отеле прямо на берегу Мэйнями-бич. Флаттершай и Фауна сняли два номера на самом верху.

Я дошла до двери в номер и постучалась. Мне открыла Фауна, прямо скажем не в лучшем расположении духа. — Привет, Рэинбоу, заходи внутрь, — сказала она, глотая слезы.

— Все нормально?

— Да, Флаттершай...

— Ну что она опять?

— Ничего. Просто мы гуляли вдоль берега, и я решила купить ей мороженое, я оставила ее сидеть на берегу, а сама пошла к тележке с мороженным и купила ее любимое.

— Дай угадаю, она снова психанула.

Фауна кивнула. — Обвинила меня в том, что я хочу испортить ее фигуру и быть на свадьбе лучше нее, а затем выкинула мое мороженное в океан.

— Так все! Это прекратится сейчас!

Сграбастав копыто Фауны, я потащила ее в мастерскую, которую арендовала Рэрети, где она шила нам платья.

Твайлайт и Эплджек добрались до района Малая Гиппогрифия. Известный своей криминальностью район получил название от многочисленных эмигрантов гиппогрифов, которые переселились сюда с горы Арис несколько поколений назад. Городская администрация приняла беженцев, и неожиданно для всех, район, который населяли одни из самых красивых и гордых существ, превратился в пристанище воров, жуликов, наркоторговцев и прочего сброда.

И именно туда держали путь Твайлайт и Эплджек, именно там адвокат сдал весь компромат на Эпплов.

Пони шли по заваленным мусором улочкам района. Разукрашенные граффити повозки без колёс стояли на бетонных блоках. На дорогах играла детвора, а подростки сидели на ступенях заброшенных зданий и слушали музыку через магнитофон. К ним-то и подошли Твайлайт и Эплджек.

— Оу, какие цыпы, — сказал гиппогриф лет восемнадцати в синей кофте с надписью “Расслабься”. — Что тут забыли такие милашки? — он потянулся когтистой лапой к щеке Эйджей, но был схвачен магией Твайлайт.

— Тронешь ее — и твоя лапа больше ничего не коснется.

— Воу-воу… не кипятись, дамочка. Я просто пошутил, — на его лице выступил пот.

— Ответь-ка лучше на вопрос, — Твайлайт не думала отпускать лапу. — Где тут можно купить информацию?

Гиппогриф оказался удачной находкой. Он поведал в том числе и об известном торговце информацией. Звали его Острое Перо. Он обосновался в заброшенной закусочной.

Пони добрались туда без приключений, отыскали большую железную дверь, Твайлайт постучала в нее. В двери открылось окошко, и на них из темноты посмотрели два глаза.

— Что вам нужно?

— Привет, — начала Твайлайт Спаркл. — Меня зовут Вельвет Ремеди, а мою подругу — Водочка. Мы слышали, вы тут торгуете информацией и хотели бы прикупить кое-что информативное, — она выдавила самую искреннюю улыбку.

Глаза поочередно моргнули, а затем окошко захлопнулось. — Валите!

Пони некоторое время молча постояли возле двери.

— Так, это начинает надоедать. Подвинься, Твайлайт, — Эйджей повернулась к двери задом.

— Эйджей, что ты делаешь?

— Если нас не пускают, мы войдем сами. Благодаря моим друзьям: Брыки МакДжилигети и Лягс МакГи, — она кивнула на свои задние ноги.

— Ты же в положении, тебе нельзя!

— А моя мама лупила яблони, когда была беременна мной. — Она оперлась на передние ноги и лягнула дверь с такой силой, что та влетела внутрь. — Как давно я мечтала что-нибудь лягнуть.

Выбитая дверь похоронила под собой охранника, так что проходу никто не препятствовал. Все окна в закусочной были заколочены досками, источником света служили тусклые лампы. Помещение оказалось заполнено полками и ящиками с бесконечными кучами папок и документов.

— Информации тут хватает, — прокомментировала Твайлайт.

Кобылки зашли в кабинет, на табличке которого было зачеркнуто слово “Менеджер”, и написано поверх “Острое Перо”. В кабинете не было ни души, только стол с разложенными на нем бумагами и открытыми папками при свете лампы.

— Смотри! — Твайлайт стала рассматривать бумаги, он как раз изучал материалы о вас. Наверное, чтобы передать их заинтересованным лицам.

— Это кому? — уточнила Эплджек.

Твайлайт обыскала стол и заметила закрытую шуфлядку. Улыбнувшись, она достала отмычку, долго замок не протянул. В шуфлядке лежала красная записная книжка.

— Посмотрим, что у нас тут, — Твайлайт принялась листать книжку. После прочтения последних страниц ее перекосило.

— Что такое, Твайлайт?

— Помнишь, я хотела тебе кое-что рассказать? О том, что я собирала информацию о твоей семье, чтобы узнать, кто вам вредит.

— Да, — она подошла ближе.

— Я подозревала в этом твоего мужа и его брата. И только что получила явное подтверждение.

— Флима? Но… но зачем? Я… я не верю в это, мы же планировали совместный бизнес, чтобы обе компании оказались в плюсе.

Твайлайт протянула книгу Эплджек. Земная пони увидела последнюю запись в книжке: “Компромат на Эпплов, заказчик: Флим и Флэм”.

— Мне жаль, — сказала Твайлайт.

Эплджек закачалась, она села на свободный стул и закрыла лицо копытами.

— Я подозревала их, и большинство следов вело к ним, мне очень хотелось, чтобы я ошибалась.

— Нет, Твайлайт, ты правильно поступила. И хорошо, что я узнала это от тебя и сейчас, а не, ну знаешь, когда бы Флим и Флэм лишили мою семью всего, что только можно, — она погладила свой животик. — Эта кобылка, которая скоро появится на свет, не виновата в том, что ее отец подонок. Бери документы и эту записную книжку, Твайлайт, и пойдем отсюда. И давай немного приберем здесь.

Толпа гиппогрифов собралась на дороге и наблюдала, как догорает заброшенная закусочная.

А тем временем две кобылки покидали неблагополучный район.

Фауна и я вернулись в мастерскую. Когда я уходила, там снова была Флаттершай, которой что-то не понравилось в ее платье.

— Может не стоит этого делать? Она на нервах, поговорим с ней после свадьбы.

— Нет! — отрезала я. — Это уже не нормально, и мы должны покончить с этим.

Я открыла дверь. Флаттершай стояла на подиуме в свадебном платье, пока над ним работала Рэрети, держа довольно большую иглу. Диана сидела на кушетке и листала журналы.

— Флаттершай, надо поговорить! — начала я.

— Эм… о чем? — В данный момент она была спокойной и вполне похожа на саму себя.

— О твоем поведении! Этого никто не говорит, но я скажу. Ты затрахала нас своими психами, мне плевать, что у тебя свадьба, и ты вся на нервах, ты не должна вести себя вот так…

— Привет ребятки, что за шум? — спросила Эплджек, входя в мастерскую. Твайлайт шла следом.

— Я пытаюсь поставить кое-кого на место, — буркнула я, показывая на Флаттершай, которая уже начала хныкать.

— Рэинбоу! — встряла Рэрети. — Как ты могла? Я же говорила тебе, держать язык за зубами! — от избытка эмоций она размахивала иголкой, как дирижерской палочкой, пока случайно не уколола Флаттершай в крыло. — Ох, прости, дорогая.

— А почему кровь зеленая? — тихо спросила Диана.

И правда, на игле и из места укола просочилась светло-зеленая кровь. Вмиг Флаттершай окутало зеленое пламя, и, вместо желтой пегаски, перед нами предстало нечто похожее на пони в хитиновом панцире и с дырявыми ногами. Существо зашипело на нас.

— Что, во имя Эквестрии, это такое!? — крикнула Рэрети, отскочив.

— Это чейнджлинг! И он похитил Флаттершай! — опознала Твайлайт. — Не дайте ему улететь!

Мы вшестером накинулись на него.

— Что нам теперь делать? — горестно говорила Фауна, ходя взад вперед перед связанным чейнджлингом. Было трудно, но мы повалили его, связали и засунули кляп в рот. — Оно! — она показала на чейнджлинга. — Убило, может съело мою любовь и заняло ее место, и я больше никогда не увижу свою любимую.

— Маловероятно, — утешила ее Твайлайт. — Чейнджлинги обычно не занимаются убийствами. Они похищают пони и заточают их в кокон, а сами занимают их место, чтобы черпать любовь. Кокон нужен для ментальной связи, чтобы копировать воспоминания и повадки, иначе его легко раскусят, — она подошла поближе к связанному черному телу. Он пытался отвести от нее взгляд, но она силой повернула его лицо к себе. — Ты скажешь, где Флаттершай?

Он кивнул.

— Эге... — Твайлайт явно такого не ожидала.

— Что такое Твайлайт? — поинтересовалась Эплджек.

— Он согласен показать нам, где Флаттершай, — пожала плечами та.

— А что если это ловушка, и он хочет схватить нас также, как схватил ее? — предположила я.

Он протестующе замычал и что-то пробубнил через кляп. Твайлайт развязала ему рот, и он заговорил.

— Я покажу, где она. Честно. Клянусь, что не буду нападать на вас. Я… мне очень жаль, что я похитил ее, просто я был очень голоден. Я не хотел никому причинить вреда.

— Ага, конечно, никто из вас не хотел, когда вы атаковали Кантерлот. Да если бы Каденс не выбралась из тех катакомб, мы бы все сейчас куковали в этих коконах, — парировала Твайлайт.

— Я не отвечаю за действия Кризалис. Я вовсе не хотел участвовать в той атаке. Поэтому я тут.

— Что ты имеешь виду, — поинтересовалась Рэрети.

— После разгрома я не стал возвращаться в улей, я просто сбежал. Верьте или нет, я никогда не жаждал быть как мои братья, похищать пони, занимать их места и насильно черпать силу любви.

— Но все же делал, — съязвила я.

Он глубоко вздохнул.

— Когда я сбежал, я очень сильно голодал. Питаться любовью без прямого вмешательства очень трудно. Бывало приходилось прикидываться плюшевой игрушкой, чтобы откусить немножко любви у маленькой кобылки. Но голод становился сильнее, и мне не повезло столкнуться с тобой и Флаттершай, — он указал на Фауну. — Ваша любовь была такой сильной, такой вкусной, что я… не удержался.

Мы все стояли и молча смотрели на него.

— Я покажу вам, где она, и искуплю свою вину, — закончил он.

— Что будем делать, Твайлайт, — спросила я.

— Нам надо найти, Флаттершай, так что это наш единственный выход. — Она зажгла свой рог, и через полминуты крылья и ноги чейнджлинга оплели хитрые руны. — Это не даст тебе сбежать, а если попытаешься — станешь похож на раздавленную букашку. Диана, развяжи его.

Она распутала чейнджлинга, разрезав веревки и ткани, которыми мы обездвиживали его. Попыток к бегству он не предпринимал.

— Ну давай, показывай, — велела Твайлайт.

— Это не близко, на другом конце города. И мне надо замаскироваться.

— Твоя правда. Можешь превратиться в кого-нибудь, — согласилась Твайлайт.

Он оглядел нас всех, после чего его поглотило зеленое пламя, и на месте чейнджлинга оказался… мой муж!

— Какого!?

— Прости, я… — Даже голос его. — Твоя любовь к нему такая сильная, что я не мог побороть соблазн.

Не знаю почему, но я не стала возмущаться. Может потому, что хотела снова увидеть мужа и услышать его голос.

— Ладно. Ты можешь выглядеть как он, но ты никогда не будешь им.

— Хорошо, — ответил он, и голос его играл с моим сердцем, как со скрипкой. — Пойдемте, я покажу вам, где Флаттершай.

Он привел нас к заброшенным портовым докам. Чейнджлинг оказался словоохотливым и всю дорогу болтал без умолку, рассказывая о себе и своем прошлом. Он назвался Тораксом. Пока он рассказывал свою историю, мы с подругами немного изменили мнение о нем. Выходило, что он, в общем, неплохой парень. Ну что поделать, если кушать хочется, а твой рацион в основном состоит из любви и нежности? Во всяком случае я стала менее язвительной к нему, возможно из-за того, что он прикинулся моим мужем, и я просто психологически не могу на него накричать.

Торакс завел нас в одно из дальних строений, там покоился ржавый недостроенный корабль. Внутри он сбросил маскировку и повел нас дальше. Мы забрались на корабль.

— Тут никто не ходит, так что это прекрасное место, чтобы кого-то спрятать, — пояснил чейнджлинг.

— Моя Флаттершай, ты держал ее здесь, в темноте и холоде, без еды и воды.

— Какая жуть, я не хотел такого. Я выбрал это место, потому что оно неприметно для посторонних глаз.

Подойдя к запертой двери каюты, он взялся копытами за вентиль и провернул его, со скрипом каюта открылась. Мы все вбежали внутрь, думая, что Флаттершай сидит там вся грязная и исхудавшая. Но оказалось, что она заточена в зеленый кокон, подвешенный к потолку.

— Флаттершай! — крикнула Фауна и кинулась доставать ее из кокона. Мы стали ей помогать. Порвав кокон, мы поймали Флаттершай до того, как она успела упасть. Пегаска лежала в копытах своей будущей жены.

— С ней все будет хорошо, — пояснил Торакс — Кокон защищает носителя от любых внешних воздействий, все это время она просто спала.

Веки Флаттершай дернулись, сделав глубокий вдох, она проснулась.

— Ч… что? Где я?

— Ты в старом доке. Чейнджлинг заточил тебя здесь и подменил тебя, — объясняла Фауна.

— Да, после этого ты стала вести себя немного не так, — продолжила Рэрети.

— Кричала на нас, вечно что-то меняла, — пожаловалась Диана.

— Дэш, как твоя подруга детства, решила сказать тебе все, что думает о твоем поведении, — добавила Твайлайт. — Так мы и раскусили подмену.

— Не могу представить, что эти две недели с нами был чейнджлинг, — сказала Эплджек.

— Меня не было ДВЕ НЕДЕЛИ?! — завопила ошалевшая от стольких новостей Флаттершай. — Значит наша свадьба уже закончилась?

— Что? Нет! — успокоила ее Фауна. — Она в это воскресенье.

— Но вы сказали, что меня не было две недели, а я помню, что до свадьбы нам оставалась одна неделя, — запуталась пленница.

Мы были в недоумении.

— Ты хочешь сказать, что в позапрошлую неделю с нами была именно ты? — осторожно спросила Рэрети.

— То есть это не Торакс, а ты кричала на нас, что мы неправильно стоим у алтаря, что ступени слишком кривые и заставляла переделывать платья? — добила я.

Флаттершай заплакала.

— Да, это была я, я это делала.

Мы посмотрели на Торакса.

— Я лишь повторял за ней, — пожал плечами он.

— Я так хотела идеальную свадьбу. Но вместо этого я превратилась в монстра, который только и делал, что тиранил друзей.

— Мда, вот это поворот, — пробормотала Диана.

— Обещаю, что это больше не повторится, — умоляла Флаттершай. — Простите ли вы меня?

Конечно мы простили!

— А что будем с ним делать? — спросила Диана, показывая на Торакса который неловко переминался в дверном проеме, пока мы были заняты “простительными обнимашками”.

— У нас найдется лишнее приглашение на свадьбу? — спросила Флаттершай.

Наступило утро воскресенья, и все собрались в часовне. Мы с подругами стояли у алтаря в нарядах подружек невесты. Рядом перешептывались Спайк с кольцами и Зефир Бриз в роли свидетеля.

Входные двери отворились, пони-акапелла запели свадебный марш, и на красной ковровой дорожке появились Эплблум, Скуталу и Свити Белль, которые разбрасывали лепестки роз. Вслед за ними вошла Флаттершай в сопровождении отца.

Она шла вдоль скамеек с родными и приглашенными гостями. Я бросила взгляд на подтянутого светловолосого жеребца-пегаса с желтой шкурой с пышными усами и голубыми глазами, сидящего на заднем ряду. Несмотря на то, что совершил Торакс, Флаттершай не захотела, чтобы у него были проблемы. Руководствуясь то ли тем, что он помог ей посмотреть на себя со стороны, то ли своей природной добротой, она посчитала, что свадьбы могло и не быть, если бы не он.

Флаттершай не только полностью простила его. Она сказала, что он может стать их с Фауной другом, и пообещала делиться любовью с ним добровольно. Он принял форму жеребца, которого, по словам Флаттершай, она воображала как идеального. Любовь к усам у нее от отца. Фауна, на удивление, даже не протестовала. Может ее привлекала мысль, что их любовный дуэт будет время от времени разбавлять такой вот персонаж.

И вот она дошла до алтаря и встала рядом со своей любовью. Пони, ведущая бракосочетание, начала свою ежедневную тираду, о том, “как хорошо, что все мы тут собрались”, и “готовы ли вы взять ее в жены”.

А я опять ушла в себя, вспоминая те теплые моменты, когда меня вел мой отец, и я шла навстречу своей любви. Я бы отдала свое здоровое крыло за шанс снова пережить это с Райдером. Я невольно посмотрела на замаскированного чейнджлинга, но быстро прогнала от себя эти мысли.

— Властью, данной мне, объявляю вас женой и женой. Можете поцеловаться.

Флаттершай и Фауна встали напротив друг друга, синхронно подняли свои свадебные вуали, и губы их нежно коснулись, навеки скрепив их союз поцелуем.

Часовня разорвалась в радостных криках и ликованиях.

Великий день свободы

Эпплбум сидела у берега озера и смотрела на свое отражение. Желтенькая пони с красной гривой и зеленым шарфиком смотрела из водной глади в ответ.

— Эпплбум, ты идешь? — позвала ее Свити Белль. Единорожка стояла вместе со Скуталу возле крон пожелтевших деревьев.

Маленькая земная пони подбежала к подругам, и они продолжили путь по лесу. Скуталу, как обычно, управляла своим скутером, к которому была прикреплена тележка.

— Для домашнего задания нам нужно собрать несколько опавших листьев, чтобы завершить нашу экспозицию по случаю начала осени, — сказала Свити Белль. — Нам нужно найти самые лучшие листья.

— А еще каштаны, — добавила Скуталу.

— И их тоже, — подтвердила Свити Белль. Она посмотрела на задумчивую Эпплблум. — У тебя все хорошо?

— Да, просто думаю о семье. В последнее время они какие-то напряженные, куда сильнее, чем обычно. Сегодня я завтракала в полной тишине. Все смотрели по своим тарелкам, словно незнакомцы. Разве что дядя Флим пытался начать разговор, обсудить какую-то стратегию. Но ему просто сказали: “Отлично”, и он тоже стих.

— Может произошло что-то ужасное? — предположила Свити Белль. — Я слышала, у бизнеса твоей семьи возникли проблемы. Может дело в этом?

— Может быть, но я больше переживаю за сестру. За последний год она как будто отстранилась от нас. Все куда-то ездит, немногословна. А сейчас так вообще ходит вся мрачная.

— Она беременна. Я, конечно, не жила все одиннадцать месяцев с такой кобылой, но я точно знаю, что в этот период они странные, — пожала плечами Белль.

— Может быть дело в том, что ей скоро рожать, — предположила Скуталу. — Как ни крути, нервы и все такое. Я не знаю. Могу сказать только, чтобы ты не переживала. Все будет хорошо, — пегаска улыбнулась.

— Да, я согласна со Скуталу, все будет в порядке в твоей семье.

— Спасибо вам за поддержку… Подумать только, совсем недавно я была готова вас с грязью смешать, лишь бы самоутвердиться из-за своих комплексов насчет пустого бока.

— Да ничего. Моя сестра говорит мне, что все совершают ошибки, и эти ошибки — наши лучшие учителя.

Прямо перед кобылками упало три красивых кленовых листочка, Свити Белль взяла их и положила в книгу, чтобы не помялись.

— Как думаете, мисс Черели понравится наша работа? — поинтересовалась Эпплблум.

— Смотря как мы ее сделаем, — ответила Скуталу.

— Все хотела спросить, дома ты ее тоже зовешь мисс Черели? — спросила Свити.

— Дома она мне разрешает звать ее просто Черели, в школе я зову ее “мисс”, чтобы не выделяться и не срамить ее.

— А в общем, как тебе с ней живется?

— Да нормально, она милая, заботливая, всегда поможет. Помогает с домашней работой, но поблажек не дает. В трудную минуту всегда подскажет что делать, утешит. Этой зимой я заболела пернатым гриппом, у меня был сильный жар, и она не отходила от моей постели всю ночь. — На лице Скуталу появилась легкая улыбка. — Папа ее очень любит. Я как-то слышала их разговоры о свадьбе и о втором жеребенке. Знаете, иногда, когда я хочу ее позвать или обратиться к ней, то первое, что на ум приходит, это слово “Мама”. Но я себя останавливаю.

— Почему? — поинтересовалась Эппблум.

— Потому что я думаю, что назвав Черели мамой, я… предам любовь к своей родной маме.

— Ну, может и не предашь. Называя ее мамой, ты покажешь ей высшую степень доверия и любви. А твоя мама всегда будет в твоем сердце, — мягко парировала Свити Белль.

— Возможно. Откуда ты такого набралась?

— Когда я ночую у сестры, к нам часто приходит Рэйнбоу Дэш, и они говорят о всяком. Зачастую разговоры сводятся к тому, что Рэр советует ей найти жеребца, а Рэинбоу начинает свои тирады насчет вечной любви к мужу. Недавно ты хотела, чтобы Дэш и твой отец были вместе. Смогла бы ты назвать ее мамой?

— Рэинбоу? — Скуталу задумалась. — Ну да… нет… я не знаю. Может ты права, и мне не стоит составлять рейтинг пони, кого можно называть мамой. Черели достойна этого, как достойна и Рэинбоу. Должно быть дело во мне, однажды я переборю себя и скажу это ей.

Пони продолжили собирать предметы на осеннюю тематику.

— Эй, а давайте потом пойдем ко мне домой? — предложила Свити Белль. — Мама сделает нам горячий шоколад, а еще парень моей сестры подарил мне игровую приставку.

— Игровую что? — не поняла Скуталу.

— Игровая приставка. Помните мы ходили в аркаду? Там мы играли в теннис. Так вот, теперь я могу играть в видеоигры у себя дома!

— Да ладно!? — поразилась Скуталу. — Это возможно?

— Сама не верила, — кивнула Белль. — Но это правда!

— Так чего же мы ждем? Надо быстрее закончить задание, — скомандовала Эпплбум.

Тем временем Эплджек неспешно прогуливалась по дорожке между яблоневым и грушевым садами. Желтая листва шелестела у нее под ногами, навевая ностальгические воспоминания о том, как маленькой кобылкой она бегала здесь вместе с Биг Маком на прогулках с родителями.

— Привет, — к ней присоединились ее отец и мама, а также Биг Мак. — Ты хотела нас видеть? — спросил отец.

— Привет, я… — Она посмотрела на осенний пейзаж сада. — А помните, когда мы с Биг Маком были маленькие, а Эпплбум еще не родилась, вы брали нас на прогулку по этой дорожке. Мы доходили до самого города, где вы водили нас в кафе-мороженое, — грустно пробормотала Эйджей.

— Мы помним, — терпеливо отвечала Лютик. — Но собрала ли ты нас для того, чтобы рассказать о воспоминаниях?

Эплджек только вздохнула.

— Нет. Не для этого, — ответила она.

— Тогда для чего?

— Для важного дела, — Эплджек прочистила горло. — Весь этот год я носилась по свету, собирая всевозможную грязь, лазила туда, куда не стоило, все, ради одной вещи. — Эплджек остановилась и поежилась, прежде чем закончить. — Я хочу сместить бабушку с поста директора компании.

Сказать, что родные были шокированы — значит не сказать ничего.

— Это все твои беременные штучки?! — первым нашелся Биг Мак. — Как это возможно? Да и идти против бабули...

— Биг Мак прав, дорогая, — начал отец. — В компании мы сохраняем традиции нашей семьи, где младшие слушаются старших.

— Не надо смешивать традиции семьи и дела компании. Это просто бизнес, — резко ответила Эплджек. — Мы все видим, как и куда ведет нас Бабуля. В Понивиле нас ненавидят, наши условия работы становятся легкой мишенью для профсоюзов. Власть и деньги ослепили ее и извратили, она никто иной, как жалкий скрудж. Мы все это знаем! Просто вы не хотите этого признать. Год назад она просто смешала меня с грязью за то, что я хотела поднять статус нашей семьи в глазах пони.

Слушатели старались не смотреть на Эплджек.

— Мне нужна ваша помощь, чтобы это сделать. Если мы выступим единым фронтом, то все закончится быстро.

— Допустим, что мы согласны, как мы все это провернем? — спросил Брайд Мак после некоторого молчания.

— Это будет несложно с тем, что я раздобыла. Мы все состоим в совете директоров, через неделю будет обсуждение планов развития на будущий год. Я нарыла и подняла все темные делишки бабули. У нас будет повод начать голосование об ее отставке за грязную работу и обвинить ее в создании кризиса в компании, — изложила свой план Эплджек. — Если вас мучает совесть, то я возьму на себя всю ответственность за то, что произойдет в офисе в Филлидельфии. — Она внимательно посмотрела на своих родителей и брата, которые, как дети, стояли, уставившись вниз, и неуверенно ковыряли копытами землю. — Мы не будем счастливы, пока не сделаем это.

Эпплбум с вещами топталась в коридоре дома Свити Белль. Эплджек беседовала с мамой Свити Белль — Куки Крамбл.

— Спасибо, что позволили Эпплбум остаться у вас на несколько дней. У нас важные дела в Филлидельфии, и там нужны все Эпплы, ну то есть все взрослые. Не хотелось таскать ее туда-сюда ради каких-то там собраний, — она потрепала гриву сестренке.

— О, не переживай, я уверена, девочки хорошо проведут время. Они напоминают мне вас с Рэрети, когда вы были в их возрасте. Помнишь ваши пижамные вечеринки?

— Да, было время, — с ноткой ностальгии вздохнула Эплджек. — Но мне нужно бежать, поезд скоро! — Она поцеловала свою сестренку, попросила, чтобы та вела себя послушно и побежала к вокзалу.

— Отнесем твои вещи в комнату? — ласково сказала Куки. Земная пони последовала за кобылой. Она отвела ее на второй этаж, где располагалась комната для гостей. Комната была небольшого размера, но там наличествовали кровать, довольно большая для маленькой кобылки, прикроватный столик, шкаф с зеркалом и письменный стол.

Эпплблум зашла в комнату и стала распаковывать свои вещи.

Эпплы ехали в Филлидельфию на паровозе в своем личном вагоне. Была уже глубокая ночь, и все пони спали в своих купе, но Эйджей не спала, она сидела на кровати и смотрела в окно на ночное небо. В дверь постучались, она открылась, и в образовавшемся проеме появилась голова ее брата.

— Можно войти?

Эплджек тепло улыбнулась.

— Да, конечно.

Он вошел внутрь, закрыв дверь изнутри, и сел рядом на кровать Эплджек.

— Почему ты не спишь?

— Хочу полюбоваться звездами.

— А я вот не могу уснуть, все думаю о том, должны ли мы это делать. Все же это наша бабушка, помнишь, как она с нами возилась? Играла, водила в парк и забирала из школы, а как мы с ней готовили вольт-яблочный джем, как прыгали через лейки в костюмах кроликов, повторяя алфавит.

Эпплджек помолчала, но потом ответила.

— Думаешь у нее самой остались воспоминания о том, какой она была?

Биг Мак не ответил.

— Год назад я устроила у нас в саду тематическую ночь кошмаров, такую мы раньше устраивали каждый год. Все, чтобы вернуть расположение Понивильцев, потому что мне надоело слышать у себя за спиной, какая я дрянь. Когда мой муж рассказал ей о моей затее, вспомнила ли она о тех деньках? Нет! Она просто поставила меня перед выбором, либо я часть семьи, либо нет. Вот и все.

Биг Мак почесал затылок.

— Да, Флим тогда подло поступил.

— Он всегда поступал подло, Биг Мак. То, что происходит с нашей компанией, это дело копыт его и брата. Я это узнала, когда искала информацию на бабулю, — Эплджек достала блокнот торговца информацией и показала его брату. — Я перехватила это у одного торговца, который собирался продать ее Флиму и Флэму, те бы слили все профсоюзам, которые могли бы надавить на нас.

Биг Мак сидел в полном замешательстве.

— Вся эта свадьба, наша семейная жизнь, это все ради того, чтобы разорить нашу семью и присвоить все себе, — строго сказала Эплджек. — А ведь я любила его по-настоящему.

— Я разберусь с ним, — Биг Мак вскочил.

— Не надо, Маки. Я знаю, ты можешь раскатать его по мостовой. Но давай не будем опускаться до варварства, — она помахала записной книжкой. — Мы все сделаем по букве закона.

Эпплблум разбудили стук в дверь и голос мамы Свити Белль.

— Эпплблум, уже утро, вы опоздаете в школу.

Земная пони лениво встала со своей постели. Достав из сумки предметы личной гигиены, она вышла из комнаты и направилась к ванной. У входа туда стояла Свити Белль.

— Доброе утро, Эпплблум, — сонно пробормотала Белль.

— Доброе утро, — она указала на дверь. — Почему стоим?

— Там папа, — ответила единорожка, пытаясь уложить растрепавшуюся гриву копытами. — Прости, у нас нет ванной комнаты на каждого члена семьи, — хихикнула она.

Скромная улыбка появилась на лице Эпплблум.

— Вообще-то у нас их только три, — как можно более непринужденно сообщила она.

— Все нормально. Долго ждать не придется. После того, как Рэрети съехала от нас в свой бутик, время ожидания сократилось вполовину.

Дверь ванной комнаты открылась, и оттуда вышел отец.

— Пойдем, думаю, мы вдвоем сможем поделить раковину, — предложила единорожка.

После того как пони умылись, они спустились на первый этаж на кухню, где их уже ждали вафли, разогретые в тостере. Кобылки начали завтракать. Отец сидел рядом и читал газету, главный заголовок гласил: “Кристальные пони. Имеют ли право жить среди нас?”

Эпплблум спросила насчет заголовка. Жеребец пояснил любопытной пони, что после войны границы Империи и Эквестрии не были открытыми, кристальные пони не имели возможности посещать Эквестрию, кроме королевской семьи и некоторых исключений. Хотя народ Эквестрии и понимал, что во время войны кристальные пони были просто марионетками, негативное настроение Эквестрийцев сохранялось.

Велись переговоры, чтобы сделать посещение свободным и позволить кристальным пони интегрироваться. Но многие пони были против этого.

Эпплбум призадумалась. “Эти взрослые такие странные, если они были просто жертвами и не хотели ничего плохого, а еще и извинились, зачем их ненавидеть?”

Семья Эпплов прибыла на свой главный завод в Филлидельфии, где располагались офисы их компании. Чем ближе было совещание, тем сильнее нервничала Эплджек. Она заперлась в своем кабинете и в который раз просматривала обвинения против Бабули Смит, пыталась выучить все строчки, что были в компромате.

Ее репетицию прервал телефонный звонок. Пони отложила бумаги и взяла трубку.

— Алло.

— Привет, дорогая, — приветствовал ее голос Флима на той стороне. — Как дела у моей женушки?

— Сижу на работе, листаю бумажки.

— Не понимаю, почему ты не ушла в декретный отпуск? Могла бы прям сейчас сидеть и ничего не делать.

— Ты же знаешь, пока я могу ходить — я буду работать. Без меня здесь все просто развалится, — Эйджей выдержала паузу. — А чем вы с братом занимаетесь?

— Пытаемся отбить клиентов у Хувс Дженерал Электрикс. Эти гады выпустили свою домашнюю игровую приставку, но мы с братом переиграем их.

В трубке прозвучал голос Флэма.

— Братец, я купил одну приставку в магазине, бросай все, давай разберем ее и поймем, как нам сделать такую же, но дешевле.

— Ладно, мне пора, целую.

Он повесил трубку.

Эплджек глубоко вздохнула. В интеркоме, который стоял рядом с телефоном, раздался голос брата.

— Эйджей, нам пора, — сказал Биг Мак по устройству связи.

Эплджек нажала на красную кнопочку и коротко ответила.

— Уже иду.

Встав из-за стола, она почувствовала, как жеребенок внутри нее стал толкаться. Она погладила животик, а потом посмотрела на фотографию мужа, которая стояла на ее столе. Она взяла этот портрет на работу, чтобы время от времени смотреть на него и помнить, что дома ее ждет любящий пони. Но сейчас это фото не вызывало у нее никаких эмоций. Она уронила рамку с портретом лицом вниз.

Эпплблум стояла в прихожей дома Свити Белль с телефонной трубкой и слушала рекламный джингл компании ее семьи. Когда трубку на том конце подняли, кобылка оживилась.

— Эппл Инк, чем могу вам помочь? — раздался голос секретаря на том конце.

— Эм… здравствуйте, меня зовут Эпплблум. Я бы хотела поговорить со своей мамой, ее зовут Лютик.

*Молчание на той стороне*

— Прости, детка, но сейчас она на совещании. Как только она освободится, я сообщу ей, что ты звонила.

— А… хорошо, спасибо, — Эпплблум повесила трубку.

Она вернулась в гостинную, где Свити Белль и Скуталу разместились перед телевизором и играли в подобие тенниса на приставке.

“Мустанговокс Одиссея” — так была названа первая в Эквестрии домашняя игровая приставка. Кобылки сидели возле телевизора и крутили регуляторы в своих копытах, заставляя две белые полосы двигаться вверх и вниз, чтобы отразить белый квадрат.

Скуталу поспорила со Свити, что сумеет одолеть ее в теннисе. И после школы подружки пришли домой, Белль достала пакеты с соком и чипсы, сбросив подушки на пол, кобылки устроились поудобнее и начали свой матч.

Они шли нос к носу, счет был равным, девять-девять. Подружки сосредоточенно смотрели на экран и двигали контроллеры. Мячик скакал туда-сюда, но вскоре Свити Белль допустила ошибку и отодвинула свою ракетку, а отскочивший от ракетки Скуталу мяч полетел под другим углом.

— ГОЛ! — радостно воскликнула Скуталу и стала пританцовывать.

— Новичкам везет, — подавляя смешок, отвечала Свити Белль. Она взяла пакет с соком и сделала глоток через трубочку.

— Посмотрите на мой бок, у меня появилась кьютимарка в виде приставки? — Скут кружилась вокруг себя.

Белль засмеялась.

— Нет, все еще пусто.

Эпплбум села рядом.

— Дозвонилась до мамы? — поинтересовалась единорожка.

— Нет, я нарвалась на секретаря, сказала, что она на совещании. — Эпплбум взяла лежащую рядом подушку и обняла ее.

— Ну ведь ничего страшного в этом нету, так? — уточнила Скуталу. — Я тоже не всегда могу поговорить с отцом, когда мне это нужно. Было бы странно, если бы он посреди многочасовой операции бросал все, чтобы ответить на мой звонок и подсказать, куда он положил мой ящик с инструментами. — Скут потянулась к чипсам.

— Да, просто мне хотелось узнать, все ли у них в порядке. Они были какими-то мрачными, когда садились на поезд. — Эпплбум стиснула подушку. — Они как будто стали чужими друг другу.

Свити Белль и Скуталу сели рядом с подругой и стали ее утешать.

— Эпплблум, мы не можем дать тебе ответы на эти вопросы, — говорила Свити Белль. — Но мы можем дать тебе поддержку.

— Верно! — вторила Скуталу. — Ты всегда можешь положиться на нас.

Эпплблум стало легче от их слов.

— Спасибо вам, ребята.

— Как думаешь, мы получили кьютимарки хороших друзей? — осторожно поинтересовалась Скуталу.

Заседание началось. Эпплы сидели в зале совещаний за большим длинным столом. Эплджек, Биг Мак, Мак Бриган и Лютик, а во главе сидела Бабуля Смит.

Старая пони уткнулась в папки с документами.

Эплджек открыла свою папку. Она почувствовала на себе тяжелый взгляд брата, вслед за ним на нее посмотрели и родители. Эплджек ничего не сказала, просто кивнула.

— Ну что ж, начнем, — Смит взяла первый лист и стала читать. — Сегодня на повестке дня у нас запуск нового продукта, хлопья со вкусом яблок…

— Пред тем, как начать думать, выпускать ли нам новый продукт или нет, я бы хотела поднять важную для компании тему, — перебила Эплджек.

— Это может подождать, — попыталась отмахнуться бабуля.

— Нет, не может, — настаивала Эплджек.

— Давайте выслушаем, — аккуратно поддержал Биг Мак. Он посмотрел на отца и мать, те кивнули. И Эплджек начала.

— Я нашла несколько бумаг, которые прямо указывают на незаконную деятельность миссис Смит, которая чернит нашу компанию.

Бабуля хотела ее приструнить, но остальные слушали Эплджек и не реагировали на нее.

— Во время строительства нашей второй фабрики на коренных землях бизонов Смит подкупила ответственных пони и бизонов, чтобы они не поднимали шум, и никто не услышал жалобы населения. Нам и прессе она сообщила, что сделка полностью законна.

— Это шутка?! Какого хрена ты откопала эти бумажки! — взвыла бабуля.

— Четыре года назад “Эппл Инкорпорейтед” судилась в кантерлотском суде с нашими родственниками, которые создали свою компанию “Эпплсоус и внуки”, из-за семейного рецепта яблочного варенья. Смит подкупила судью, чтобы тот завершил дело в нашу пользу.

— Вижу, жеребенок в твоем пузе тебе последние мозги высосал!

Брайд Мак не выдержал таких слов о своей дочери и тоже встал, чтобы зачитать темные дела Бабули.

— Также Смит была уличена в неоднократной фальсификации отчетности перед инвесторами и налоговой.

— И ты тоже? Да я вас всех уволю!

— Нет, не уволишь! — возразила Лютик. — Потому что компания — это не только ты. У нас с тобой равные права, это не семья, тут работают другие правила!

Целый час подкупы, шантаж, взятки, вся грязь, которую вершила Бабуля Смит вырывалась наружу и лилась на нее. Она даже перестала огрызаться, мрачно сидела и слушала. Наконец список подошел к концу.

— На этом у меня все, — закончила Эплджек. — Ввиду этих фактов, которые порочат честь нашей компании, а также саморазрушительной деятельности, за которую ответственна Бабуля Смит, я предлагаю начать голосование за то, чтобы лишить госпожу Смит директорского кресла и передать управление компанией более компетентному и честному пони. Голосуем.

Все пони, кроме Бабули подняли копыта.

— Вы шакалы, — прокомментировала данное решение Смит.

— Нет, бабуля, шакал тут только я, но делала я это ради семьи… Ох…

Эплджек схватилась за живот.

— Милая, ты в порядке? — спросила Лютик.

— Походу началось…

Наступил вечер, Свити Белль и Эпплбум сидели у телевизора, смотрели юмористическое скетч-шоу и ели хлопья с молоком.

— Слетела одна из поперечных балок, — говорил в телевизоре усатый жеребец в пиджаке.

— Я не понимаю, о чем вы говорите? — отвечала кобыла в винтажном платье, которое было модным три века назад.

— Слетела одна из поперечных балок, — повторил жеребец.

— Но что это значит?

— Не знаю, мистер Пилат попросил меня прийти сюда и сказать, что на заводе беда, здесь вроде не лунная инквизиция.

После этих слов в помещение под характерный аккорд ворвались трое пони, облаченные в мантии с кулонами Найтмер Мун.

— Никто не ждет лунную инквизицию.

Маленькие кобылки замелись.

— Обожаю это шоу, — поделилась мнением Свити Белль. — Тротингемский юмор такой смешной.

— Да, согласна, это очень смешно. Спасибо, что показала. Может… может если я включу ее у нас дома, то хоть кто-нибудь в моей семье искренне улыбнется.

— Однажды я помогала мисс Пай в кондитерской. И она сказала мне, что юмор помогает решить множество проблем.

— Может быть.

Передача закончилась и последовал выпуск вечерних новостей.

— С вами Пейпер Квил, и у нас две главные новости, и обе затрагивают семью Эпплов и их компанию.

После этих слов Эпплбум оживилась, уселась поудобнее и стала внимательно слушать ведущую.

— Резкие кадровые перестановки в компании семьи Эпплов. Сегодня нам стала известно, что глава компании Бабуля Смит официально подала в отставку. Сама Смит и члены ее семьи пока не оставили комментариев.

— Чего?! — воскликнула Эпплбум.

— И вторая новость, несмотря на неожиданный уход главы, в семье Эпплов праздник: старшая дочь совладельцев компании Брайд Мак и Лютик сегодня стала матерью. Нашу команду репортеров не пустили в родильное отделение, но нам дала интервью мать Эплджек.

Кадр сменился изображением Лютика, которая стояла в лобби больницы.

— Родилась кобылка здоровая и резвая, уже уверенно ходит, мы очень рады за нашу дочь.

— Эпплбум, тебя к телефону! — позвала ее мама Свити Белль.

Малышка вскочила и побежала в коридор, где стоял телефон. Она схватила трубку и поднесла ее к уху.

— Привет, бутончик, — ласково сказала Лютик. — Как у тебя дела?

— Эм… все нормально, я хорошо провожу время со Свити Белль.

Лютик не знала, с чего начать.

— В новостях говорили о Эплджек и Бабуле. Можешь мне сказать, что происходит?

— Эх… — Лютик, нервничая, стала накручивать телефонный провод на копыто. — Все хорошо. Бабуля... Мы просто поговорили и решили, что ей нужно на пенсию, она старенькая, зачем ей переживать изо всех этих проблем в компании. Она будет дома, заниматься... чем-нибудь. — Лютик неумело подбирала слова и пыталась вести себя как ни в чем не бывало, но получалось плохо.

— Хорошо… А как там Эплджек?

— О, прекрасно, — Лютик оживилась после этого вопроса. — Я уже видела ее и жеребенка, она напоминает тебя, когда ты родилась. Ты также потешно ходила вокруг меня. Мы ждем не дождемся, когда приедем в Понивиль. Теперь у нас все будет по-другому, Эпплбум, это я тебе обещаю. Ладно, нам надо идти, папарацци хотят заснять твою племянницу, а мы с твоим отцом и братом гоняем их. Мы с папой тебя любим.

— Я тоже тебя люблю, передай привет папе и Биг Маку и скажи Эплджек, что я очень рада за нее, и что я жду свою племянницу, — Эпплблум наконец счастливо улыбнулась и повесила трубку.

— Все хорошо? — поинтересовалась Свити Белль из комнаты.

— Вполне.

Эплджек лежала в палате родильного отделения. Палата молодых мам отличалась от обычных. Для начала, там не было стандартных кроватей, весь пол палаты был в матах, чтобы новорожденный жеребенок мог резвиться вдоволь, а кровать представляла собой небольшую возвышенность, куда жеребенок мог забираться, когда ему хотелось материнского внимания. Стены раскрашены в небесно-голубой цвет с лугами, облачками и радугами.

Сейчас маленькая кобылка спала рядом с Эплджек, и та могла лучше рассмотреть свою дочь. Она оказалась единорогом со шкуркой соломенного цвета, оранжевой с белыми полосами гривой и хвостом.

Дверь палаты открылась, и в нее вошел Флим с плюшевой игрушкой и цветами. Эплджек приложила копыто к губам, показывая, чтобы он не шумел. Он тихо вошел и закрыл дверь.

— Узнал, что ты родила, из новостей, — прошептал он. — Сразу же примчался в Филлидельфию.

Эплджек ничего не ответила, предпочитая смотреть на дочь.

— Она такая красивая, — продолжил Флим. — Прям как ты. Ты уже придумала ей имя?

— Сансет, — ответила Эплджек.

— Очень красивое имя.

— Очень красивое… Скажи, она тоже была в твоем плане?

— Каком плане? — недоуменно спросил Флим.

— Я все знаю, Флим, и про воровство наших патентов, и про подкуп профсоюзов, про забастовки на наших заводах, и о том, что вы собирали компромат, чтобы когда наша компания умрет, как старая корова, вы, падальщики, сожрали бы ее остатки.

Флим стоял в оцепенении.

— Скажи: я, наша свадьба, медовый месяц, она, — Эплджек сдерживала слезы. — Это тоже входило в план? Что бы ты с нами сделал, когда вы погубили бы дело моей семьи? Бросили меня и ее на произвол судьбы?

— Нет, я бы этого не сделал, — спокойным тоном отвечал он, стараясь не встречаться с Эплджек взглядами. — И нет, она не была в плане… она просто появилась у нас, я не планировал ею манипулировать или что-то в этом роде. Это, наверное, единственное, что я хотел искренне, иметь семью.

— Мы могли быть семьей, — сухо ответила Эплджек. — Но вы с братом не смогли побороть свою жадность и желание заработать быстро и дешево.

Повисла напряженная тишина, супруги не смотрели друг на друга.

— Я… мне уйти? — спросил Флим.

Сансет зашевелилась, открыла глаза и стала оглядываться, увидев Флима, она сосредоточилась на нем.

— Нет, не уходи, — смягчилась Эплджек. — Побудь с дочерью, я не прогоняю тебя.

— Сансет, — она обратилась к дочери, и та навострила ушки. — Это твой папа.

Флим поджал ноги и лег на пол, маленькая кобылка подошла к большому жеребцу.

— Привет, Сансет, — пробормотал он, выдавив улыбку.

Она тоже ему улыбнулась. И подойдя близко, стала ластиться о его грудь, как котенок.

— Она приняла тебя, — отметила Эплджек.

— Ох… это… я… — на его глазах показались слезы. — Что мы будем делать теперь?

— Что ты имеешь в виду? Если ты про развод, то он будет. Я бы могла дать тебе второй шанс, но не знаю заслуживаешь ли ты его.

— Я не заслуживаю, я знаю, какой я подонок и… думаю, пускай она будет жить с такой честной и любящей пони как ты.

Эплджек улыбнулась.

— Спасибо, и я ни в коем случае не запрещаю тебе с ней видеться, я… надеюсь, что ты будешь на ее днях рождения и праздниках и всегда отвечать на телефонные звонки.

Сансет уже вовсю резвилась в комнате.

— Пусть она сама сделает выводы о тебе.

— Справедливо, — вздохнул Флим.

Эпплблум вернулась домой. Она была рада вернуться домой. Первым делом она захотела проведать Эплджек. Родители подсказали ей, что она в саду. Туда и отправилась Эпплблум.

Эпплджек лежала на покрывале под любимой яблоней, которой она дала имя Блумберг. Сансет ходила по траве, пожелтевшим листьям и изучала такой новый для нее мир.

— Привет Эплджек.

Сансет обернулась на звук и с любопытством посмотрела своими зелеными глазами на новую пони. Эпплблум подошла к сестре и обняла ее.

— И тебе привет, сестренка, — сказала Эйджей.

Сансет все сверлила Блум глазами.

— Она единорог?

— Единорог до мозга и костей. Рэрети советует купить нам велосипедные шлемы. Скоро по дому будут летать случайные предметы. Сансет, подойди сюда, я познакомлю тебя с твоей тетей.

Жеребенок послушно подошел поближе. И тут же угодил в объятия Эпплблум.

— Я обещаю, что буду самой лучшей тетей на свете.

— Говоришь как Биг Мак, — пошутила Эйджей.

Младшая сестра отпустила племянницу, но та решила поиграть с хвостом Эпплблум.

— А где Флим?

Эплджек прикусила губу и опустила уши.

— Мы с Флимом... мы будем… жить отдельно.

— Чего?

— Ну… мы тут…

— Хоть ты, можешь сказать мне правду? — раздраженно спросила Эпплблум. — Я уже не пятилетка, которую можно отправить поиграть в куклы, пока взрослые разговаривают. Я вижу и понимаю, что не все нормально. Я не верю, что бабуля вот так просто уйдет с поста директора. А после того, как ты прожила с Флимом весь год, обнималась и целовалась, вы с ним расходитесь. Это не нормально. Ты можешь сказать, что происходит?

Эплджек поняла, что сестра загнала ее в угол, она не умела врать, да и не хотела. Рано или поздно Эпплблум узнала бы.

— Хорошо, ты хочешь знать правду. — Она посмотрела на дочь, которая оббегала недалеко стоящую яблоню. — Это из-за меня Бабуля Смит ушла, я… подговорила родню, и мы все выступили против нее. А Флим и его брат вставляли палки в колеса нашей компании. Вот такая она правда, Эпплблум.

Ответ старшей сестры поразил Эпплблум, но не шокировал, она ожидала услышать худшее.

— Но я делала это ради семьи. Мне было противно идти против родного мне пони, но я это сделала ради нашей семьи.

— А Флим?

— Я не хочу провести жизнь с пони, который хотел разрушить дело моей семьи. Однако у нас общий жеребенок, так что жизнь еще не раз сведет нас вместе.

Они продолжили сидеть в тишине и наблюдать за маленькой кобылкой.

— Эплджек?

— Да?

— Думаю, что ты правильно поступила. Я имею в виду, Бабулю должен был кто-то остановить. — Эпплблум легла сестре под бок. — Теперь у нас все будет по-другому.

— Да, будет, но это будут изменения к лучшему.

Звонок в другой мир

— Это точно необходимо? — спросила я, когда Твайлайт подключила ко мне последний электрод. После того, как Твайлайт одолела Темпест, воспользовавшись моим видением во сне, ей пришлось принять гипотезу, что я каким-то образом связана с параллельной Эквестрией. И если этот стол тоже как-то связан с параллельным миром, то исследования необходимо проводить комплексно.

— Да, я не знаю точно, как ты связана с этим столом, поэтому я должна использовать все возможные методы. Может установить тебе еще термометр?

— Ну да, в рот ты мне еще ничего не совала.

— Никто не говорит про рот? Точнее всего измерять температуру ректально.

Я подумала, что она пошутила, но Спайк уверил меня, что Твайлайт никогда не шутит в своих исследованиях.

— Так, знаешь, мне пора. — Я стала отрывать электроды. — Я хотела потусоваться с Эплджек и ее дочкой, и… — Твайлайт удержала меня магией и прицепила все обратно.

— Нет-нет, мы будем сидеть тут, пока не узнаем что-нибудь полезное, — она проверила показания приборов. — Попробуй… подумать о чем-нибудь, связанном с тем миром.

— Ух. Постараюсь, — я закрыла глаза и представила то, что видела во сне, в основном это была наша прогулка по Гала.

— Ты думаешь?

— Мх..! Да, думаю! — раздраженно ответила я.

Спустя час все еще ничего не произошло.

— АГРРР! Это не работает, Твайлайт! — взревела я. — Это бесполезно!

— Но мы должны попробовать! Рэинбоу, это такой шанс, — умоляюще просила Твайлайт.

— Это бессмысленно! Мы уже все перепробовали, разве что на каменюках не посидели. Сейчас вот посижу, и тогда точно... — я выбрала случайный трон и уселась на него.

Он засветился ярко-лиловой аурой. Карта Эквестрии пропала, вместо нее на столе появились изображения шести кьютимарок. Моей, Твайлайт, Рэрети, Дианы, Эплджек и Флаттершай.

— Что за?! — воскликнула я, свалившись с трона.

Твайлайт помогла мне встать, а затем подошла к проекции. А я, под шумок, стала отлеплять от себя все эти научные штуки.

— Ты понимаешь, что это значит, Рэинбоу? — Твайлайт покосилась на свою кьютимарку. — Это действительно правда, мы как-то связаны с этим местом.

— А я надеялась это значит больше никаких экспериментов на мне. — Я посмотрела на стол. — Теперь надо понять, для чего она показывает наши метки.

— Надо провести дополнительные исследования, возможно запросить у Принцессы помощь. Ух… если она выделит мне “манаметр” из института магии и алхимии... — восторженно притопывала Твайлайт. Затем она решила проверить осязаемость проекции и ткнула копытом в свою метку, та издала короткий гудок и моргнула. Больше ничего не произошло.

— Может она просто реагирует на прикосновения? Я рассчитывала на что-то поинтереснее. — Я потянулась правым копытом и нажала на свою. — А моя не светится.

Но тут случилось странное. Голограмма метки Твайлайт замерцала сама по себе. Мы застыли. Она два раза моргнула и затихла.

— Любопытно, — пробормотала Твайлайт. Она нажала на метку еще раз и подождала, спустя мгновение та снова моргнула в ответ.

— Есть мысли насчет этого?

— У меня выстроилась теория. Помнишь, я говорила, что древо гармонии существует вне времени и пространства?

— Эм… ну что-то такое.

— Мне кажется, что это не просто ответная реакция. — Твайлайт стала нажимать на звезду, чередуя длинные и короткие сигналы. Я догадалась, что это была азбука Морзе.

— Что ты им сказала?

— Пока просто “Привет”. Если то, что мне рассказывала Эплджек — правда, то в альтернативной вселенной тут стоит замок и тот, кто там живет, видит эти символы.

— И ты думаешь, что он знает азбуку Морзе?

— Посмотрим, — она пожала плечами.

Но мой скептицизм был развеян, когда пурпурная звезда стала мигать длинными и короткими сигналами.

— Они отвечают! — восторженно воскликнула Твайлайт.

— И что говорят?

Мерцание закончилось.

— Они написали: “Привет, кто вы?”

Это было невероятно, мы общались с другим миром. На том конце “провода” тоже оказалась Твайлайт, правда представилась она Принцессой Твайлайт Спаркл. Наша Твайлайт аж засмущалась. Из-за такого способа общения мы успели узнать не много. В их мире не было войны с Сомброй. Мы друзья, как и здесь, правда та Твайлайт сказала, что наша дружба была еще до того, как мы познакомились.

— Что тут происходит?

Это были Эплджек, Диана, Флаттершай и Рэрети.

— Что вы тут делаете? — спросила я.

— Это вы нам скажите, — буркнула Эйджей. — Я сидела себе в комнате, качала люльку, как тут перед моими глазами появилась моя кьютимарка. Я оставила дочку на родню, а сама пошла туда, куда она меня повела.

— И я пришла сюда из-за своей кьютимарки, — добавила Флаттершай

— И мы, — сказали остальные.

— А что делает Твайлайт? — спросила Диана, указывая на единорожку, которая сосредоточено тыкала копытом в свою метку. — Кому она пишет, что хочет общаться?

— Ты понимаешь азбуку Морзе?! — удивилась я.

— Ну да, что там сложного? — Диана закатила глаза.

— Так что происходит? — тряхнула головой Эплджек.

— Нам удалось заставить карту работать. И связаться с альтернативной реальностью.

— Эй! Куда?! — воскликнула Твайлайт.

Кьютимарки разбежались по столу, затем каждая остановилась напротив своего трона.

— Я не успела дописать! — обиженно зашипела на них единорожка.

— Я думаю, это какой-то знак, — высказала свое мнение я.

— Вот как?

— Все началось, когда я села на трон. Если кьютимарки встали в таком положении, значит они хотят, чтобы мы все вместе сели.

— Хм. Звучит логично, — одобрительно кивнула Твайлайт.

— Эм… а это не опасно? — спросила Флаттершай.

— Думаю, нет, — ответила Твайлайт. — Хорошо, девочки, давайте присядем.

Мы так и поступили, каждая из нас села на то место, где светилась ее кьютимарка.

Твайлайт уселась последняя, после этого начались странные вещи: стол засветился, наши метки закрутились, а мы стали излучать яркую ауру.

— Что происходит? — испуганно пискнула Флаттершай.

Поверхность вспыхнула так ярко, что столб света взлетел ввысь на километры, освещая и без того солнечный день. Через минуту яркий свет потух, и гладь стола исчезла. Вместо нее мы смотрели внутрь помещения, оттуда на нас смотрели “другие” мы.

— У тебя клевое крыло! — восторженно заявила альтернативная я, несколько раз облетев вокруг меня.

Наши двойники проникли в наш мир, и сейчас каждый мог поговорить сам с собой. По крайней мере мы немного отличались. У “моей” Рэрети грива была собрана в хвост, и одета она в розовую тунику. У Дианы волосы не такие пышные, как у альтернативной. Флаттершай была с косичками в клетчатом кардигане, Эйджей сегодня в образе молодой мамы с гривой, собранной в пучок, майка с популярным рок-глем исполнителем Галопом Боуи.

С Твайлайт, как и со мной, проблем не возникло совсем, довольно легко отличить высокого аликорна от одноглазой единорожки в кожаной куртке.

— Так как тебе удалось получить такое крыло? — продолжала допытываться Дэши. Сразу видно, что на войне она не была.

— В меня бросили шашку динамита, — ровным голосом ответила я.

Ее пыл немного поугас, она наконец приземлилась и отвела взгляд, нервно теребя копыто.

— Оу… это, наверное, было больно? — выдавила она.

— Не особо, мне вообще повезло, что мой муж выбил мне место в программе протезирования.

Она посмотрела на меня с пустым выражением лица, потом открыла рот и показала на меня.

— Ты замужем?! Это Зефир Бриз?!

— Зефир? Нет! Скорее Клаудсдейл засеет облака пшеницей, чем Зефир что-то сделает для меня, а тем более выделит место в экспериментальной программе протезирования? — из моих уст вылетел смешок.

— То есть в этой вселенной он такой же безработный лодырь?

— Работать пытается, но он раздражительный, самовлюбленный и жутко ленивый.

— Да, это Зефир.

Мы посмеялись над нашей общей занозой.

— Да, он такой, — начала альтернативная Дэш. — Ходит со своей бородкой.

— Весь такой расфуфыренный.

— Постоянно прихорашивается.

— И так носится со своими волосами.

— Которые очень красиво развеваются на ветру.

Мы так и не поняли, кто из нас произнес последнюю фразу.

— Ух ты… — протянула Принцесса Твайлайт, осматривая саму себя из этого мира. — Эта… повязка, ты случайно посмотрела на солнце в телескоп?

— Потеряла в бою, — кратко ответила Твайлайт-разведчица. — А ты, значит, принцесса? А принцесса чего?

— Я принцесса дружбы.

— Дружбы?! За это можно стать принцессой?! — опешила Твайлайт.

— Скорее из-за нее. Я открыла новый вид магии, куда сильнее, чем другие, это магия дружбы. А еще я дописала незаконченное заклинание Свирла Бородатого.

— Не может быть! — Твайлайт жадно впитывала каждое слово.

— Он, кстати, все еще жив.

— Ты должна мне все рассказать!

— Дорогая, мне нравится твой наряд! — похвалила альтернативная Рэрети нашу, сама она одежду не носила.

— Спасибо, дорогая, это из моей новой коллекции!

— Скажи, а тут у тебя есть сеть бутиков?

— Мэйнхэттен, Кантерлот и Доджджан.

— А там разве можно что-то продать?

— Можно, если придерживаться стиля дикого запада.

— Ого. А ты замужем?

— Эм… еще нет, но у меня уже довольно продолжительные отношения с Доктором Хувзом.

— С этим жеребцом, который носит длинные цветные шарфы и что-то мастерит у себя?

— Здесь у него многомиллионная компания.

Рэрети открыла рот.

— Привет, я Пинки Пай! Ну ты и так это знаешь, ведь я — это ты, только в другой вселенной и времени, — без остановки тараторила Пинки Пай.

— Ты зовешь себя Пинки Пай? — озадаченно спросила Диана.

— Ну да, это же наше имя.

— Я… я… предпочитаю, чтобы меня называли Диана Пай.

— Ты серьезно?! Не Пинки, не Пинкамина, а просто Диана.

Диана скромно кивнула.

— Но ты хоть любишь сладости?

— Обожаю!

Флаттершай и Флаттершай сидели на траве, жутко стесняясь или не зная с чего начать.

Наконец Флаттершай с косичками набралась храбрости.

— Ты ведь... любишь животных?

— Чтоб на меня упало семикилограммовое яблоко, девочка, тебя разнесло!

— А ты, наверное, быстро привела себя в форму после родов?

— Родов?! — Эплджек уронила шляпу. — А… а… кто отец?

— Ты вряд ли его знаешь, зовут Флим…

— ЧЕГО?! — воскликнула Эпплджек. — Этот жулик и шарлатан?! И ты замужем?

— Уже нет, я узнала, что он жулик и шарлатан, совсем недавно.

— Нда дела, — вздохнула Эйджей. — Жеребенок хоть красивый?

Пообщавшись друг с другом, мы стали думать, что делать дальше. И было решено вот что: наши гости возвращаются домой и сообщают своим принцессам об открытии, мы делаем то же самое. Потом договариваемся и устраиваем друг для друга экскурсии по мирам и обмениваемся знаниями.

Этот день наступил. Я и мои подруги пришли к порталу на рассвете, чтобы встретить наших гостей.

Мы решили, что каждый возьмет двойника, и проведет с ним день. Для начала я поступила, как и все остальные мои подруги, и отвела свою альтернативную версию домой.

— Вау… тут все по-другому, — отметила альтернативная я.

— Сильно?

— Ну, другая мебель, странные кухонные приборы, а это вообще что?

— она показала на телевизор.

— Он? Это телевизор, показывает изображения и звук. — Кажется, мое объяснение не слишком помогло. — Потом покажу.

Она стала бродить по дому, увидев Танка, она очень обрадовалась.

— Танк, малыш, и ты тут! — она бросилась обнимать мою-нашу черепаху. — Хоть что-то в этой вселенной неизменно.

— У тебя тоже черепаха по имени Танк? — спросила я.

— Да, и не просто тоже, а именно эта! Танк, упрямый сукин сын, — она потерлась с ним носиком. — Я захотела себе питомца, поначалу хотела того, кто летает. Устроила соревнование на лучшего из лучших, и он там принял участие. Этот парень доказал мне свою верность, и что умение летать — не главное качество при выборе друга.

— Надо же, а в моем случае он преследовал меня по всему городу, пока не вернул мою подвеску, которую подарил муж.

— Кстати о муже, где он? Я хочу посмотреть на этого красавчика. — Она на всякий случай заглянула под диван. — Дорогой, я дома! Прикинь, что будет, когда он увидит нас двоих.

Я отвела взгляд.

— Уже не увидит.

— В смысле?

— Пойдем в гостинную.

Я отвела альтернативную Дэш в гостинную и усадила ее на диван, а сама подошла к полке, где лежали семейные альбомы.

— Мы с Райдером познакомились в академии Вондерболтов, попала я туда после школы. Он развел меня на свидание, предложив гонку: если он выиграет, то я иду с ним на свидание, если я, он ведет меня в ресторан и платит за все.

Я показала нашу групповую фотографию: я, Райдер и другие кадеты с Вондерболтами.

— Но ведь это же свидание в любом случае.

— Я догадалась, когда уделала его, — на моем лице появилась легкая улыбка. — Вскоре мы сыграли свадьбу.

Я открыла страницу, где лежали фотографии со свадьбы.

— Ух ты! А платье Рэрети сшила?

— Эм… нет, я купила его в магазине, тогда мы с Рэрети были незнакомы.

— Оу…

— У нас было все отлично, мы переехали в Понивиль, стали обустраивать наше семейное гнездышко. — Я открыла страницу с фотографиями распаковки вещей и где я, одетая в простую белую майку и джинсовый комбинезон, крашу стены.

— Уверена, мама привезла мои старые вещи. Детские коляски и прочий хлам.

Я засмеялась.

— Да, все так и было.

— И что потом?

— Вернулся Король Сомбра, поработил Кристальную Империю и стал готовить войска для захвата остальной Эквестрии. Нас призвали на фронт. Мы бились за каждый клочок земли и неба, все жители страны участвовали, делали свой вклад. Я была ранена и стала обладательницей этого крыла. — Я сделала несколько взмахов своим протезом. — Моего мужа поставили капитаном цеппелина. — Судя по ее унылому лицу, она уже догадалась, что произойдет дальше. — На корабль пробралась одна пони, одурманенная королем, и взорвала себя на капитанском мостике. Он был там.

На моих глазах выступили слезы, хоть сто раз об этом буду рассказывать, буду плакать.

— Я каждый раз испытываю боль, вспоминая, как муж вместе с многотонной машиной падает с высоты Клаудсдейла. А потом ты смотришь на его обгорелое тело в военном госпитале и сидишь на похоронах. Всегда пытаешься забыть такое.

Альтернативная я обняла меня.

— Думаю, это нормально, так поплакать, но я… очень тебе сочувствую и очень сожалею об этом.

— Спасибо.

Она взяла альбом и стала листать.

— Так ты говоришь, что попала в Вондерболты сразу после школы?

— Да, я очень старалась, выжимала из себя все соки, чтобы они меня заметили, — рассказала я.

— Хм… возможно я не приложила достаточно усилий. Наверное, когда делаешь Соник Рэинбум, начинаешь мнить себя всемогущей.

— Погоди, ты сделала Соник Рэинбум? — озадаченно спросила я.

— Ну да, еще когда была кобылкой в лагере, мы тогда защищали честь Флаттершай.

Я вспомнила тот день, когда меня схватил призрак.

— Ты не сделала? Это был очень важный день в нашей жизни, благодаря ему ты получила свою кьютимарку, и наши подруги тоже получили ее из-за взрыва. Это связало нас, как друзей, еще до нашего знакомства.

— Нет, я не сделала… я набирала скорость и помню, как меня что-то схватило. Я считала, это был призрак.

— Думаю, я знаю, кто тебя схватил, — сказала альтернативная Дэш.

— Да ну? Познакомь меня с ней, я ее тоже схвачу за кое-что и вырву это.

Альтернативная Дэш покраснела.

— А ты не была Вондерболтом?

— Не, я Вондерболт, но не так давно, как ты. Я валяла дурака всю школу, возможно, это сказалось на моих оценках. — Она внимательно посмотрела на фото Райдера.

— И я не видела его в академии, я даже не помню, был ли у нас такой пони. Хотя постой, видела его. На раздаче автографов, он просил подписать портрет со мной и подарил цветы.

— А ты?

— Ну подписала портрет и поблагодарила за букет.

— Слушай, — я взяла ее за плечи. — Если встретишь его снова — не упусти. Я понимаю, может он не тот пони, который был в моем мире, но он не просто так пришел с тем букетом! Просто узнай его получше, и уверена, он тебе понравится.

— О-к-е-й, — она выдавила улыбку.

— Хотя бы просто познакомься с ним, я… я не заставляю тебя, ну знаешь, любить его.

— Хорошо. Спасибо, мама.

Мы засмеялись.

— Так что это за коробка? — альтернативная Рэинбоу опять уставилась на телевизор.

— Это телевизор, такое устройство. — Я встала и повернула рубильник, телевизор загудел, и через несколько минут появилось изображение ведущих телешоу, которые о чем-то болтали. — С его помощью можно смотреть разные передачи и фильмы.

— Ого! И даже выступление Вондерболтов?

— Даже выступление Вондерболтов, правда оно черно-белое.

Передача прервалась рекламой, где я рекламировала очередной шампунь для волос.

— Это я?! — воскликнула альтернативная Дэш. — Лягать-колотить, нас уже трое!

— Да нет, это было записано заранее, просто я снимаюсь в рекламе и подрабатываю фотомоделью.

— Фотомоделью, но… как это же? Я еще пойму, если одеть платье в особый день: на праздник, свадьбу. Но наряжаться, как Рэрети, в эти модные шмотки, — она усмехнулась и скрестила копыта на груди. — В своей вселенной я точно до такого не опущусь.

Звучало как оскорбление. В молодости я была такой резкой?

— Ну, наверное, да, ты до такого не опустишься. Посмотри на меня, Рэинбоу!

Она послушно уставилась на меня.

— Посмотри! Война изуродовала меня: мое лицо, ухо, крыло, под одеждой не видно, но по всему телу шрамы. Как думаешь, считала ли я себя после такого красивой?

Она уныло смотрела на меня, пытаясь выдавить ответ.

— Я думаю, что нет.

— Рэрети дала мне платье и сказала: “Ты прекрасна.” Она устроила мне фотосессию с Фото Финиш, твердя, что я помогаю таким же изуродованным пони, как я, обрести свою красоту. В конечном счете, я помогала самой себе.

Кажется, она поняла.

— Я… я как-то не подумала об этом. Прости, если обидела тебя.

— Все нормально. Эй! Хочешь посмотреть на мои боевые награды?

Ее лицо сново засияло.

— Конечно!

— О великая Селестия, она цела! — радостно воскликнула Принцесса Твайлайт, увидев библиотеку “Золотой Дуб”. — Такая же, как я ее помню.

— В твоей вселенной что-то произошло с библиотекой? Спайк оставил плиту включенной? Он уже три раза так делал.

— Нет, хотя у меня он тоже забывает выключать газ, а еще закрывать краны… и опускать стульчак.

— Кстати о Спайке, почему ты не взяла своего в наш мир?

— Он сказал: “Потом”. У него с Биг Маком и Дискордом важная игра, — ответила Принцесса.

— С Дискордом!?

— Он вырвался на свободу несколько лет назад. Мы его победили, а затем принцесса Селестия решила, что он может быть ценным союзником. В общем теперь он пьет чай с Флаттершай и играет в “подземелья и огры” со Спайком и братом Эплджек, — пересказала подробности Твайлайт.

— То есть у себя вы все решаете дипломатическим путем?

— Мы стараемся быть мирными.

Они вошли в библиотеку, и Принцесса вновь испытала приступ ностальгии. Из кухни вышел Спайк с сэндвичем, увидев двух Твайлайт, он обомлел. Конечно он был в курсе о визите гостей из другого мира, но когда дело дошло до реальной встречи — растерялся.

— Привет, Спайк! — Принцесса подбежала к нему и обняла. — У твоего Спайка еще не выросли крылья?

— К...к...крылья?! — удивленно воскликнул Спайк. — У меня вырастут крылья?

— Упс. Спойлеры, — Принцесса скромно хихикнула. — А что это такое? — она указала на устройство с зеленым экраном и клавиатурой, как у печатной машинки.

— Это компьютер. Я пишу на нем программы. — У Твайлайт покраснели щеки.

— Ого, такой маленький.

— Здесь только монитор и клавиатура, вычислительная часть находится у меня в подвале.

— Но все равно это поразительно, у нас только недавно в ход пошли перфокарты, — говорила Принцесса.

— Война двигает прогресс.

— А что ты на нем делала? — Принцесса полезла смотреть программный код.

— Давай покажу, — Твайлайт села рядом. Она нажала несколько кнопок, и экран ожил, показав ее труды.

На экране появилась пони в очках, рядом с ней возникло диалоговое облачко, где проводился короткий экскурс: ее зовут Кловер, и она попала в ужасное подземелье, из которого ей надо выбраться. Это была игра Твайлайт Спаркл и ее друга Шафера, которую они делают.

— Мы с моим… другом сделали такую игру. Игровой процесс тут образовательный, на каждом уровне игроку нужно решить математическую или орфографическую задачу, при успешном решении проигрывается анимация, как Кловер проходит часть подземелья, минуя ловушки.

— Здорово! Игра, которая обучает, — хвалила Принцесса. — Школьники и детсадовцы будут счастливы учиться на таких вот играх. Отличное изобретение, Твайлайт.

— Это мой бутик и моя штаб-квартира, — Рэрети показывала свой дом и, по совместительству, рабочее место.

— Хм… ну примерно как у меня, разве что дизайн твоих платьев... — гостья подошла к одному манекену, облаченному в модное платье, которое и вывело Рэрети на вершину популярности.

— Оно простое, но в тоже время не лишено своего стиля и красоты, — похвалила работу альтернативная Рэрети.

— Спасибо, после войны мне нужно было встать в строй со своим бизнесом. Кобылки напрочь забыли о платьях и других нарядах, и, вернувшись сюда, я решила вновь напомнить им о красоте.

Альтернативная Рэрети обошла помещение и увидела столик, на котором лежали журналы. На обложках некоторых из них красовалась Рэинбоу.

— Это Рэйнбоу Дэш?! — поразилась она, схватив один из журналов.

— Она самая. Мы познакомились с ней после войны, быстро нашли общий язык. Я уговорила ее сняться в моей фотосессии, чтобы вывести ее из депрессии. Она переживала из-за своего вида, ну ты видела... это был хороший способ помочь ей.

— Похоже вы с ней хорошие подруги, чем я не могу похвастать. Мы с ней, конечно, дружим и выручаем друг друга, но мы всегда казались такими далекими, — альтернативная Рэрети погрустнела.

— Может вы просто не пытались найти общий язык? Пригласи ее… скажем на фитнес, она любит спорт, а ты будешь в красивом спортивном трико.

— Хм… возможно, ты права. Но для начала я хочу узнать секреты твоего бизнеса.

— При условии, что ты поделишься со мной своими.

— Угощайся, дорогая, — Фауна положила тарелку салата на стол для альтернативной Флаттершай и селя рядом со своей женой.

Гостья смотрела на саму себя, сидящую возле кобылки, и была слегка смущена.

— Так значит, тут я жената?

Супруги переглянулись.

— Да, — ответила местная Флаттершай. — А в твоей вселенной ты..?

— Я все еще свободная, — она скромно улыбнулась и осторожно потянулась к вилке. — Ты тоже есть в моей вселенной, доктор Фауна, но у нас чисто дружеские отношения, — она покраснела. — Ну то есть я могла бы попробовать, хотя не знаю, как на это отреагирует Дискорд.

— Дискорд! — воскликнула Флаттершай.

— Ну да, мы с ним дружим. Правда в последнее время он как-то странно себя ведет. Кстати, а как мама с папой отреагировали на твой выбор? Когда я сдружилась с Дискордом, я не раскрывала им подробностей, но они были очень рады, что у меня появился друг.

Местная Флаттершай рассмеялась.

— Да, я тоже не говорила ничего конкретного. Только то, что нашла симпатичного врача-ветеринара. Видела бы ты их лица.

— А как насчет жеребят? — отчаянно краснея, спросила гостья.

Супруги посмотрели друг на друга и улыбнулись.

— Мы думаем об этом, — ответила Фауна.

— А нет ли у тебя своего заповедника? — спросила альтернативная Флаттершай.

— Заповедника?

— Да, однажды я пришла к Фауне, и ее клиника была переполнена. И я решилась осуществить свою мечту построить заповедник, такой, куда любое живое создание может прийти отдохнуть и покушать. Доктор Фауна была очень рада, когда увидела его.

Фауна шутливо пихнула свою жену.

— А ради меня ты заповедники не строила.

— Наверное, я не такая смелая.

— Эу… Пахнет, как будто пекли хлеб.

Вот так отозвалась Пинки о “Сахарном Уголке”, в котором живет и работает Диана, когда оказалась там.

— Ну да, тут пекли хлеб, на войне было не слишком много места для сладкого.

— Хи-хи. Сладкое поднимает настроение, и для него всегда найдется время.

Диана закатила глаза, она представить себе не могла, что была такой вот легкомысленной дурочкой. Они поднялись к ней в комнату.

— У тебя есть тайное убежище, в котором ты держишь данные о всех жителях города? — спросила Пинки, прыгая по комнате.

— Разумеется нет, зачем лезть в личную жизнь пони? — спокойно ответила Диана.

— Тогда как ты узнаешь, как устроить самую лучшую вечеринку для пони на его день рождения? — озадаченно спросила Пинки, наклонив голову на бок.

— Просто беседую с пони, узнаю об их интересах и использую это.

— Оу... ну а Праздничная Пушка у тебя есть?

— Праздничная Пушка? — переспросила сбитая с толку Диана.

— Вот эта! — Из ниоткуда у нее появилась пушка, и Пинки потянулась к веревке, чтобы произвести выстрел, но в следующее мгновение оказалась на полу с заломленными ногами.

— В моем доме нет места для оружия! — прорычала Диана, скаля зубы.

— Оружие? — Пинки натянуто рассмеялась. — Глупая, она стреляет только конфетти и тортиками, она в жизни никого не ранила.

— Чего? — Диана выпустила Пинки.

— Я использую ее для быстрого украшения, — она дернула веревку, и с неестественным для пушки звуком та выстрелила конфетти и шариками, украсив всю комнату. — У тебя такой пушки не было?

— У нас с Мод была пушка.

— У вас с Мод была общая пушка?! — радостно подпрыгнула Пинки.

— Артиллерийская пушка, мы дали ей имя: “Бэтти”. С ее помощью мы украшали поле боя ошметками врага и превращали равнины и луга в кратеры и братские могилы.

Прыгучесть Пинки поутихла.

— Звучит не очень весело.

— Думаешь? — Диана хищно улыбнулась, радуясь, что заставила саму себя сесть на круп.

— Что, во имя всех на свете яблок, тут произошло? — негодовала альтернативная Эплджек, глядя на особняк, стоящий на месте амбара, и на железный двухметровый забор вдоль земель Эпплов, и на подстриженные кусты и фигуры.

— Полагаю, у тебя все не так? — поинтересовалась Эплджек.

— Ясень пень по-другому, мы в жизни не имели таких деньжищ, чтобы отстроить такое, а тем более эти фигуры из кустов и прочая дребедень. В этой вселенной Рэрети стала членом нашей семьи? Я только так могу это объяснить.

Эплджек расхохоталась.

— Да нет, просто наш продукт оказался востребован. Во время войны королевство заплатило нам щедрую сумму за поставки яблок на фронт, мы стали развиваться, и сейчас наша компания — лидер на пищевом рынке. Консервированные яблочные пюре, грушевые пюре, тыквенные, сидр и многое другое.

— Вау. Всю жизнь мы с семьей работали, чтобы только удержаться на плаву, а вам так крупно повезло, — поразилась альтернативная Эплджек.

— Есть и обратная сторона. Все Эпплы пересидели войну у себя дома и обогатились. Пока вся страна отдавала последние лоскутки одежды, чтобы из нее сшили форму для солдат, которые рисковали жизнью ради нашей свободы, мы сидели в роскоши и неге.

— И вы не хотели ничего изменить?

— Я хотела, и мои родители, но ты знаешь правила семьи.

— Слушать старших, — кивнула альтернативная Эйджей.

— Именно! Власть и деньги извратили Бабулю Смит, она стала злой, алчной и держала нас в ежовых рукавицах. Я сделала то, что должна была. Я подговорила родню, и мы сместили Бабулю с должности главы компании, а также из нашей семьи, — Эплджек запнулась и села. Но ее обняло копыто ее гостьи из другого мира.

— Это тяжело, но знай, я бы сделала точно так же ради своей семьи.

— Спасибо тебе.

Они прошли в особняк, Эплджек открыла дверь и пригласила гостью зайти внутрь.

— Вау, тут… — альтернативная Эплджек замерла на месте, словно увидела призрака. Впрочем, почти так и было. На лестнице появились Лютик и Брайд Мак.

— Здравствуй, милая. Эплджек сказала нам, что у нас будут гости из другого мира, — ласково начала Лютик и увидела, как Эплджек стоит, пытаясь сдержать слезы. — Милая, я что-то не так сказала?

Альтернативная Эплджек кинулась на шею родителям и крепко обняла их.

— Мамочка, папочка, я так рада слышать ваши голоса, — сквозь плач говорила она.

Родители в недоумении посмотрели на свою Эплджек, которая только развела копытами.

— Да, милая, это мы, — осторожно начала Лютик. — Все хорошо, посмотри на меня, милая. В той реальности с нам что-то произошло?

Альтернативная Эплджек с жадностью смотрела на своих родителей.

— Простите, просто я очень и очень рада видеть вас снова, — она все-таки отпустила родителей. — Не думала, что снова услышу вас.

Родители обеспокоенно переглянулись.

— В том месте, где ты живешь, мы… — Брайд Мак не договорил.

— Вас там нет. Эпплблум не было еще и года, когда вас не стало, — вытирала слезы альтернативная Эплджек.

Родители обняли ее.

— Все хорошо, милая, — утешала Лютик. — Мы тут.

Пони которая продала мир

— Как это произошло? — спросила Эплджек свою альтернативную версию о смерти родителей. Пони перебрались в комнату Эйджей, где находилась кроватка с Сансет. Она недавно поела и поэтому спала.
— Была осень, очень холодная и дождливая. Родители работали допоздна, стараясь подготовиться к зиме. Оба слегли с болезнью: кашель, сильный жар, — альтернативная Эплджек меланхолично листала свадебные фотографии, морща нос от изображений, где она целуется с Флимом. — Через неделю не стало мамы, а еще через три дня — отца. Мама сказала напоследок: “Будь честной, говори всегда правду, в этом вся сила.” Попросила следить за Эпплблум и поддерживать ее во всем. Па передал мне свою шляпу, — она сняла головной убор. — Он сказал, что гордится мной и очень сожалеет, что не сможет побывать на моей свадьбе.
Эплджек всхлипнула, но договорила.
— Иногда мне кажется, что он мог бы выздороветь, но не смог пережить смерть мамы.
— Это ужасно… Эйджей. Я… у меня нет слов, чтобы описать, как я соболезную тебе.
— Все нормально. Я даже немного рада, что хоть где-то они избежали этой участи.
— Если отрезки времени совпадают, то в тот момент, когда это произошло у тебя, я жила в Мэинхеттане, и родители с братом и сестрой приехали в гости.
— Ты все это время жила в Мэинхеттане?
— Я иногда наведывалась домой. И где-то после шестнадцати осталась в Сладком Яблочке, все же это моя судьба, — она показала на кьютимарку. — Быть с моей семьей.
— Я так долго не продержалась. Когда Рэинбоу Дэш сделала Соник Рэйнбоу и указала мне путь домой, я рванула туда что есть силы, — пояснила альтернативная Эйджей.
— Поразительно, как такая вещь смогла отразиться на всей Эквестрии.

Сансет проснулась, приняла сидячее положение и потерла сонные глазки, увидев сразу двух мам, она несколько растерялась.
— Смотри на нее, не может понять, кто из нас настоящая мама, — хихикая, сказала Эйджей. — Все хорошо, сахарок, я твоя настоящая мама. — Она взяла в копытца дочь. — Хочешь подержать?
Альтернативная Эплджек снова всхлипнула.
— Что еще, Эйджей?
— Я тут поняла, что еще кое-чего лишилась.
Эпплджек сначала не поняла, а потом посмотрела на дочку и тут ее осенило, что в той реальности она не родилась.
— Оу… ну может еще не все потеряно? Я не ученый, как Твайлайт, но может у тебя еще будет и твоя Сансет.
Альтернативная Эплджек вытерла слезы.
— Спасибо. Хотя это маловероятно, учитывая наши отношения с Флимом. Можно ее подержать?

— Ты сделала ЧТО?! — пораженно воскликнула Твайлайт Спаркл, когда Принцесса рассказывала ей о вторжении короля Шторма? — Просто бежала? Не сражалась? Не сопротивлялась? И от летящего магического шара тебя спасла Дерпи Хувз? И ее даже не наградили?
Принцесса Спаркл покраснела.
— Вся атака была внезапной.
— Внезапной!? У вас там мероприятие на государственном уровне, тысячи пони со всей Эквестрии, звезды, политики, и вы не усилили охрану. По твоим рассказам ее как будто там и не было.
— Хе-хе… — нервно захихикала Принцесса. — А что бы ты сделала в этом случае?
— Приближение к столице неопознанного летающего объекта? Вывела бы на перехват ВВС. Если он не ответит на запросы или не станет подчиняться командам — сбить, — отрезала Твайлайт.
Принцесса поднесла копыта к лицу.
— Это ужасно, они же могли умереть.
— То есть ты предпочтешь отдать свой народ в рабство к больному ублюдку и поехавшей Темпест, у которой крышу снесло из-за детской травмы? Ты еще ее и помиловала?
— Ну я же принцесса дружбы, — оправдывалась та.
— У всего должна быть черта! Она никак не ответила перед законом?
— Нет. А ваша?
— Ближайшие десять лет она проведет за решеткой, судьба короля Шторма пока не решена.
— Хех, возможно мне нужно поразмыслить над изменением законодательства и поучиться у вас искусству обороны страны.
— Да, не помешает. Меня поражает, что вы вообще смогли удержать свою страну, не ввергнув ее в хаос.
Принцесса нахмурилась.
— Но ведь вы тоже не были такими все время? Вы, как и мы, не были воинственной страной изначально. Может у нас нет такой технологически продвинутой армии, нет флота, цеппелинов и прочего. Но у нас есть кое-что посильнее всех этих пушек.
— И что же?
— Дружба! — гордо сказала Принцесса.
— Пфф… ха! — прыснула Твайлайт. — И эта дружба... — Твайлайт сделала воздушные кавычки на слове “дружба”. — ...самое сильное оружие, что есть на свете?
— Да, — прямо подтвердила Принцесса Твайлайт. — Это самый мощный вид магии. Ты, наверное, не веришь мне, но это правда! Я и мои друзья открыли эту магию. Это произошло во время пришествия Найтмер Мун, Принцесса Селестия отправила меня в Понивиль, чтобы я проследила за праздником летнего солнцестояния. Если бы не я и мои подруги, Эквестрия была бы во власти вечной тьмы.
Скептическое лицо Твайлайт понемногу сменилось на заинтересованное.
— В это трудно поверить, но из-за того, что в далеком детстве Рэинбоу Дэш не сделала Соник Рэинбум, ваши судьбы изменились, и мы не стали лучшими друзьями, как того требовало время. Я видела эти версии вселенных: в одной правила Найтмер Мун, в другой Кризалис одержала верх.
— И как же мне использовать эту силу?
Принцесса улыбнулась.
— А это очень хороший вопрос.

— А как дела у Скуталу в этой реальности? — спросила меня альтернативная Рэинбоу, рассматривая награды.
— Ей… было тяжело, ее мама была на фронте и… не вернулась оттуда. Я полюбила ее, как свое дитя.
— У меня тоже самое, хоть оба ее родителя живы и здоровы, они часто в командировках. Для меня она стала сестрой, — делилась со мной альтер-Дэш. — И ты не пыталась, ну знаешь, стать для нее кем-то близким?
— Я тебя поняла. Пыталась, но с ее отцом у нас не сложились отношения в начале, позже мы нашли общий язык, но в конце-концов он нашел себе другую. И, честно говоря, я это делала только из-за любви к Скуталу. Я внушала себе, что мне нравится Пастер, но потом поняла, что все еще очень сильно люблю мужа.
— Ого, а кто была эта кобыла, которую он полюбил?
— Мисс Черели.
— Чего?
— Да-да, — с ухмылкой подтвердила я.
— Вау, надо же.

А я задумалась, ведь это шанс, завтра я и остальные пойдем на ту сторону, чтобы посмотреть на их мир, это… это как еще один шанс.
— Слушай, Рэинбоу, — начала я. — А только мы можем перейти на ту сторону?
Она посмотрела на меня, моргнув несколько раз.
— Нашла кого спросить.

Все прошло гладко, по крайней мере для меня, мы с Дэш хорошо посидели и поболтали. Но ей надо было возвращаться с друзьями обратно. Через два дня уже мы нагрянем к ним в гости.
И поэтому я отправилась к Твайлайт с одной просьбой.
— Привет, Рэинбоу.
Это была Эплджек, похоже, она тоже идет к Твайлайт.
— Привет, Эйджей. Как прошло твое общение со своей альтернативной версией?
— Вышло не все однозначно. Она довольно неожиданно отреагировала на моих родителей.
— Смею предположить, что там с ними что-то не так.
— Они мертвы.
— Ого! Ну, прозвучит дико, но доказывает, что даже в самой мирной вселенной не все может быть гладко. Я вот оказалась лодырем, валяла дурака всю школу и попала в Вондерболты, когда я уже была повышена на два звания. А еще Райдер не мой муж, да и не Вондерболт, а просто фанат, который подарил мне цветы.
— Твайлайт говорила, что другая реальность может кардинально отличаться от нашей. Но знаешь, может в том, что мы открыли портал, есть смысл, если, как говорила Принцесса, все предрешено судьбой, — предположила Эплджек.
— Думаешь, все это было задумано? Что все это происки судьбы, чтобы мы встретили других себя и осознали, что наша вселенная ничто иное, как ответвление от основной? — выпалила я.
— Я… я… не знаю, просто думаю, что может это шанс для всех нас…
— Какой шанс?
— Эплджек из того мира попросила, чтобы я привела маму с папой к ним. Они умерли, когда той Эпплблум не было и года, она не помнит их. Эплджек хочет, чтобы она хоть на один день услышала их голоса. И я думаю, если такое возможно, почему бы не воспользоваться этим?
В словах Эплджек была правда, это шанс, который может скоро исчезнуть.
— Я иду с теми же намерениями к Твайлайт, я хочу пойти туда со Скуталу. По словам РД из того мира, ее мама все еще жива.
— А ты… Райдер все еще жив там, не думала..?
— Думала, но для меня лучше не лезть туда, — перебила я ее. Конечно да, я хотела. Я хотела узнать, где он живет, прийти и впиться в губы, целовать его так страстно, как в первую нашу ночь. Я даже хотела, чтобы он сделал мне жеребенка. Но я ударила себя копытом по лицу, чтобы прогнать эти мысли. Я знала, что не стоит перегибать палку.

Переход был безболезненным. Я думала, что, как минимум, пощиплет шкурку, но нет, все прошло нормально. Нам с Эйджей разрешили взять попутчиков. Остальные никого не взяли, да и не хотели.
Мы оказались, как пояснила нам Твайлайт, в тронном зале, в огромной комнате с таким же столом и пятью тронами, пятый был маленьким. На тронах были наши кьютимарки.
— Это что еще за хрень?! — возмущенно воскликнула наша Твайлайт, указывая на висевшие над нами корни.
— Это корни библиотеки Золотого Дуба. Это все, что осталось от нее, после выстрела Тирека, — объяснила Принцесса.
— Ты слышала когда-нибудь о пневой поросли? Уверена, он был еще жив, когда вы его корчевали, — скептически буркнула Твайлайт.
Принцесса покраснела.

Ко мне подлетела альтернативная я.
— Привет, Скуталу, — поприветствовала она мою спутницу. — Пойдемте, я вас провожу.
Мы двинулись за ней.
— Ты в порядке? — спросила я малышку.
— Немного нервничаю. С тех пор, как ты рассказала мне об этом… так и не придумала, что сказать, — она действительно выглядела нервной.
— Успокойся, все будет хорошо, — я обняла ее крылом. — Ты должна понимать, что это не совсем твоя мама. Она другая, как я, ты или любой другой пони в этой вселенной.
— Знаю. Но... у тебя не было желания бросить к дискорду свою вселенную, убить своего двойника и прикопать на заднем дворе.
Я подавила смешок.
— Думаю, меня бы быстро раскусили. У этой Дэш слишком яркий зеленый цвет в гриве.

[Тем временем в родной вселенной Рэинбоу Дэш.]

Дневной экспресс остановился на станции Понивиля, из вагонов повалили пони. Кто-то торопливо уходил с перрона, кто-то оказался заключен в объятиях встречающих пони.
Последней из вагона вышла ярко-фиолетовая единорог с бирюзовой полосой в гриве. Она направилась прямиком к библиотеке Золотой Дуб. Подойдя к двери, она нажала дверной звонок.
Дверь открыл фиолетовый дракон.
— Здравствуй Спайк, — с дьявольской ухмылкой сказала гостья.
— С… с... Старлайт! — дракон хлопнул дверью, но единорожка выбила ее телекинезом. Спайк мгновенно оказался в магическом пузыре, из которого он не мог выбраться и который глушил звуки.
— Итак, Спайки-Вайки, пока твоей Мамочки нет дома, может расскажешь тетушке Глиммер, что это за портал?

— Ну вот мы и на месте! — сказала альтернативная Эплджек. — Ферма Сладкое Яблочко!
Пони показала акры земель, засаженные яблонями. Неподалеку возвышался красный амбар.
— О, моя Селестия. Милый, посмотри! Мы как будто вернулись назад во времени, — Лютик обняла мужа и указала на амбар.
— Агась, у нас тут не особняк, но он уютный, и с ним у меня столько воспоминаний.

Они прошли вход на ферму и зашагали по тропинке к дому. Все Эпплы были заняты делами. Бабуля Смит проверяла банки, которые собиралась закатать на зиму. Биг Мак тащил телегу, набитую яблоками.
Когда они увидели приближающихся пони, то отложили свои занятия.
— Семья, у нас гости! — афишировала альтернативная Эплджек.
Бабуля Смит довольно резво прогарцевала навстречу Брайд Маку и Лютик.
— Это вы? — она потянулась копытом к лицу сына. — Маки, милый, это ты?
— Привет, мама, — ответил он чуть смущенно. — Довольно странно видеть тебя такой… доброй и активной. В моем миры ты злая и жадная.
— Попрошу Твайлайт пустить меня туда и дать этой дуре по чердаку! — пробормотала Бабуля. Потом она посмотрела на Лютик. — Я так рада видеть тебя, Пеар Баттер.
— Пеар Баттер? — удивилась Эплджек. — Но мою маму зовут Лютик.
— Упс. Видимо, тут все знают, — хихикнула Лютик. — Милая, — она обернулась к дочери. — Меня действительно зовут Пеар Баттер.
— Твой отец придумал ей это имя, когда они были совсем маленькими, — пояснила Бабуля.
— То есть мама — Пеар!? Мы же враждуем много поколений! — изумилась Эплджек, хватаясь за голову.
— Уже нет, — сообщила ей альтернативная Эплджек.

Все так заболтались, что не заметили, как подбежал большой красный жеребец, еле сдерживая слезы. Он сграбастал обоих пони и обнял.
— Ух... сынок! — Брайд Мак почувствовал, как сжимается его грудная клетка. — Вот тут ты силач!
— Кобылки за тобой, наверное, бегают, — полузадушенно пробормотала Лютик.
— Бегали, до поры времени. — К ним подошла единорожка светло-розового окраса. — Мое имя Шугар Бель. Я — невеста вашего сына, — она тут же засмущалась. — Не возражаете, если я так сказала?
— Не, все в порядке, — ответила Лютик, которую наконец отпустили. — Я даже и не знала, что у моего сына такой хороший вкус. Буду молиться Селестии, чтобы и наш Биг Мак встретил тебя.
Щеки Шугар Бель покраснели от похвалы.

— Сейчас схожу за кое-кем, — сказала альтернативная Эплджек и ушла в дом.
Спустя пару минут она спустилась вместе с Эпплблум и подвела ее к родителям. Жеребенок неуверенно посмотрел на гостей, они опустились поближе.
— Вы… мои родители только из другого измерения?
Лютик улыбнулась.
— Да, это так.
— Твой голос. Я… я помню его, ты пела мне колыбельные, когда я была жеребенком. — Она обняла маму.
— Ох, детка, — Лютик пустила слезу. — Я не представляю, как ты жила без меня.
— Это что, кьютимарка? — Брайд Мак показал на бок младшей дочери.
— Ну да, — неуверенно ответила Эпплблум. — В вашем мире я не получала ее?
— Неа, — ответила Эпплджек. — А что она значит?
— Я помогаю пони найти их таланты.
— Поможешь нашей дочери найти талант? — спросил Брайд Мак.
Компания засмеялась.

Их мир и вправду был другим. Пока мы шли к дому Скуталу, я вертела головой. Все вокруг такое солнечное и яркое, как будто я сняла темные очки. В глаза сразу бросается техническая отсталость этого мира. На витринах нет последних моделей телевизоров, нигде не видно телефонных столбов, как и знаменитой понивильской телевышки, которая обеспечила телевидением всех жителей города и ближайших поселений.
— Вот мы и пришли.
Дом оказался таким же, что и в нашей со Скуталу реальности.

Все произошло примерно как я представляла, при виде живой мамы она разревелась и кинулась обнимать ее, и говорить, как ей ее не хватает и тому подобное. Слезодавилка длилась несколько минут. Потом нам было предложено войти внутрь на чай.
Это было странно, я сидела со своей Скуталу на небольшом диванчике в гостинной, а альтернативная Дэш, Скуталу и ее родители на другой стороне стола.
— Так значит ты получила свою кьютимарку? — обратилась моя Скуталу к местной.
— О да… это произошло во время выборов президента класса, тогда мы помогли Даймонд Тиаре с ее проблемой и осознали, что наше призвание — помогать другим пони находить свои особые таланты, даже если они уже получили свои кьютимарки.
Моя Скуталу поглядела на свой бок.
— Ничего.
— Думаю ты должна осознать, что это твое призвание, простое знание этого факта не даст такого эффекта, — объяснила местная Скуталу.
— Может я приду к вам с подругами, и вы поможете нам найти свои таланты?
Местная Скуталу улыбнулась.
— Я была бы рада вам помочь.

— Ну вот и он, — местная Флаттершай показывала заповедник для зверят.
— О, Селестия! Дорогая, посмотри на эту красоту! — Фауна стиснула копыто жены.
— Я всю жизнь мечтала создать нечто подобное, — тихо прошептала Флаттершай.
— А я всю жизнь хотел, чтобы у меня было две Флаттершай, — заявил стоявший радом драконикус. Заметив его присутствие, супруги вскрикнули и отскочили.
— Дискорд, не пугай гостей, — строго сказала ему альтернативная Флаттершай. — Это наши гости, и я не хочу, чтобы они ушли в свой мир с плохим настроением.
— Пфф… говоришь как Пинки Пай, — немного обиженно ответил Дискорд. С яркой вспышкой он превратился в пони и, сделав витиеватый жест, поклонился и протянул копыто. — Простите за грубое появление, я Дискорд — лорд хаоса, раздора и беспорядка.
Кобылки переглянулись.
— Эм… я Флаттершай, а это моя жена — доктор Фауна, — пегаска неуверенно пожала копыто Дискорду.
Дискорд снова принял свой облик и презрительно посмотрел на них.
— Да, точно, Флаттершай мне рассказывала. — Он отвернулся и достал из ничего сотовый телефон. — Карен, запиши меня на прием к доктору Фауне, еще зайди в хозяйственный, купи скотча и картонные коробки, мне надо будет отправить одну большую посылку.
— Дискорд, с кем ты говоришь? — спросила местная Флаттершай.
Он выкинул мобильник и нервно улыбнулся.
— Да так, ни с кем.

Пинки Пай решила не водить Диану в Сахарный Уголок, аргументируя это тем, что незачем смотреть на одно и тоже. Вместо этого она потащила ее в лес, где расположено жилище ее сестры Мод.
— Мод живет в подземелье? — удивилась Диана.
— Да, но это не темное и жуткое подземелье, Мод нашла райский сад, который все эти годы находился под землей, сама увидишь.

Они спустились в пещеру и пошли по тоннелю, освещенному волшебными минералами. Вскоре они вышли в просторную часть пещеры, усеянную луговыми цветами, через пещеру протекала подземная река. На большой ровной поверхности стоял шатер с коврами, кроватью и другими удобствами. На кушетке отдыхала серая кобылка в платье.
— Мод! А вот и мы! — радостно завопила Пинки, бросаясь к ней.
Земная пони неторопливо встала и пошла встречать гостей.
— Пинки, рада видеть тебя, — кивнула кобылка. — И тебя я рада видеть, Пинки-два.
Диана засмеялась.
— В моем мире я предпочитаю зваться Дианой.
Мод моргнула, обрабатывая информацию.
— А я, выходит, зовусь Модалиной?
— Нет, ты Мод.
— Мод, я дома. — К ним присоединился длинноногий жеребец, стриженный “под горшок”, с кьютимаркой в виде палки. — Это наша гостья? Меня зовут Мудбрайен, а тебя, наверное, Пинки, ведь технически в той вселенной тебя тоже зовут Пинки.
— Там ее зовут Диана, — поправила Мод. — Диана, это Мудбрайен — мой особенный пони.
— Технически мы уже представились, — уточнил жеребец.
Пинки прошептала своему двойнику на ухо.
— Технически, ты уже сможешь угадать его любимое слово.
Диана только усмехнулась.
— Так, где вы познакомились? Мне кажется, что вы милая пара, и я бы хотела, чтобы моя Мод встретила тебя.
Мод удивилась такому повороту.
— Мы с Мудбрайном не познакомились?
— Ты решила после войны закончить колледж, поэтому да, наверное, ваши пути не пересеклись, но я хочу, чтобы моя Мод была счастлива, как и ты. Ведь не только Марбл должна радовать внуками родителей.
— У Марбл есть жеребята?! — хором вскрикнули сестры.
Пинки схватила Диану и прижала свою морду к ее.
— Такие вещи надо говорить в первую очередь! А ну быстро рассказывай, кто он и где его найти?!

С двумя Рэрети было все куда проще. У них было гораздо меньше отличий, чем у их подруг.
— Мне нравятся твои платья, такие винтажные, — похвалила Рэрети свою альтернативную версию.
— Спасибо, твой дизайн показался мне более практичным, уж сколько я побывала в разных заварушках и все время оказывалась в пышных и неповоротливых платьях. Я попробую сделать подобную линейку, уверена, они будут иметь успех.
— О да! Ты даже не представляешь, как наши клиенты мечтают о чем-то простом и элегантном.
— Хочешь я покажу тебе свое самое продаваемое платье?
— Конечно!

Альтернативная Рэрети ушла в мастерскую и вскоре вернулась с ярко-голубым свертком.
— Я назвала его “Королевский шик”, но в народе оно получило прозвище “Платье принцессы”.
— Оно потрясно!

Пока остальные исследовали мир, Принцесса Твайлайт отвела свою гостью в конференц-зал, где их ожидали Принцесса Селестия и Принцесса Луна, сидящие у круглого стола с кружками чая и сластями.
— Приветствую тебя, Твайлайт Спаркл, — сказала Селестия. — Присаживайся.
— Принцесса Селестия, это большая честь для меня, — Твайлайт поклонилась, а затем села на свободное место. Принцесса Твайлайт последовала ее примеру.
— Итак, — начала Луна. — Значит в вашей реальности произошла война с Королем Сомброй?
— Эм… да, очень долгая и кровопролитная, но мы объединились, каждый пони сделал свой вклад для победы. И мы победили, — подтвердила Твайлайт.
— Мы рады этому, — Луна налила себе еще чая. — А как вы справились с угрозой Найтмер Мун?
Твайлайт посмотрела на свою крылатую версию.
— Я думала ты им рассказала всю историю?
— Рассказала, но они хотели услышать все подробности от тебя лично.
Твайлайт закрыла глаза и облокотилась на спинку стула.
— Тогда налей мне что-нибудь покрепче этого чая… желательно алкогольного. Это будет долго.
— У меня есть вино, — предложила Принцесса Твайлайт.
Твайлайт вздохнула.
— И, конечно, нет виски.

Твайлайт потратила добрых три часа, пересказывая пути и способы устранения государственных кризисов и проблем, использованных лично ей и ее Принцессой.
— И вот теперь юг свободен от гнета Короля Шторма. Суд еще не закончен, но Селестия взяла процесс на контроль, и у него никаких шансов выйти сухим из воды. Впрочем, возможно, ему еще повезло, как я слышала, в вашей вселенной он упал с высоты и разбился вдребезги. Жаль у нас не так, это сильно упростило бы дело. — Твайлайт отхлебнула вина, чтобы смочить пересохшее горло.
— Это очень... отличается от того, как мы действуем, — аккуратно подобрала слова Селестия.
— Вернее как действуют она и ее друзья, — ехидно поправила Твайлайт. — Из рассказов Принцессы Твайлайт вы бросаете решение большинства проблем именно на нас.
— Да, ведь я знаю, что ты и твои друзья справитесь.
— А что если нет? — начала Твайлайт. — Что если бы мы не справились? Нельзя перекладывать судьбу страны и мира на плечи шестерых пони. Селестия из моего мира понимает это, поэтому мы такие, как сейчас, готовые дать сдачи любому, кто посягнет на нас! Мы…
Твайлайт оборвало на полуслове, по ее телу пробежала дрожь, оно то становилось прозрачным, то издавало помехи, как сломанный телевизор.
— Твайлайт, что с тобой?! — испуганно спросила Принцесса.

То же происходило и с другими пони.
Рэинбоу и Скуталу корчились в гостиной. Эйджей и ее родители в родном доме. Рэрети в бутике, Флаттершай в окружении Дискорда и его Флаттершай. Диана в доме своей сестры Мод.

Все закончилось вспышкой, после которой рядом с Твайлайт появилась еще одна Твайлайт. Новая гостья носила джинсы и кожаную куртку со свитером, лицо ее было закрыто респираторной маской, а на спине висели походные ранцы. Немного придя в себя, она вскочила на ноги и попятилась.
— Спокойно, все хорошо, ты в безопасности, — попыталась успокоить ее Принцесса Твайлайт.
Новая Твайлайт затравленно огляделась по сторонам, затем спросила.
— Где я?
— Ты сейчас не в своем родном мире, а в параллельном, — попыталась объяснить Твайлайт. — Здесь все по-другому.
Твайлайт стянула респиратор и сделала вдох.
— Я так давно не дышала свежим воздухом.

— Что произошло в твоем мире? — поинтересовалась Принцесса Твайлайт.
— Драконы, — ответила она. — Лордом драконов стал некий Гарб, он приказал своим соплеменникам покрыть дымом всю Эквестрию, превратив ее в пустошь. Многие пони покинули земли, отправились на запад или на восток, другие, как я, остались в Эквестрии, чтобы изучить драконов, которые вторглись в наши земли, после того как они опустели. Мы ищем их слабые места, способы борьбы с ними. Я искала кладку драконов, чтобы украсть несколько яиц для моих исследований, пока не оказалась тут.
— Погоди-ка, — остановила ее Твайлайт. — Если ты появилась из другого мира, рядом со мной, с Твайлайт из другого-другого измерения, значит...
— У наших подруг проблемы, — кивнула Принцесса.

Тем временем в заповеднике Флаттершай.
— Смерть чейнджлингам! — Новоприбывшая Флаттершай оказалась вооружена копьем и измазана зеленой краской. Увидев своих двойников, она завопила и немедленно пошла в атаку.
Впрочем, почти мгновенно ее задние ноги оплели подозрительно ухмыляющиеся корни, которые не дали дикарке-Флаттершай кого-то заколоть.
— Прошу, Флаттершай, успокойся.
— Мы не чейнджлинги. Мы просто из параллельного мира, — оправдывались жертвы немотивированной агрессии.
— Так я вам и поверила! Вы, чейнджлинги, пойдете на любую низость, чтобы схватить нас и выпить всю любовь. — Она бросила в пегасок копье, но на полпути к цели оно превратилось в кучу мыльных пузырьков.
— Но мы не чейнджлинги! Вот! — Флаттершай из поствоенного мира взяла камень и поцарапала себя до крови. — Видишь, у меня кровь красная. Будь я чейнджлингом, она была бы зеленой.
Довод подействовал, и дикарка-Флаттершай немного успокоилась.
— Мы не хотим причинить тебе вреда, — продолжала налаживать контакт альтернативная Флаттершай.
— Тогда, если вы не чейнджлинги, то кто?
— Я Флаттершай. Эквестрия, в которой ты оказалась, мой родной мир. Тут у нас полная гармония, мы победили своих врагов и предотвратили вторжение чейнджлингов.
— Я Флаттершай из параллельного мира. Мы тоже предотвратили атаку чейнджлингов, однако у нас была долгая война с королем Сомброй, а это моя жена Фауна.
— Думаю, нам стоит поговорить с Принцессой Твайлайт, — предложили корни, вновь превращаясь в Дискорда, снова перепугав новоприбывшую Флаттершай.

В доме Скуталу.
После того, как мои конвульсии прошли, рядом со мной появилась еще одна Рэинбоу с короткой стрижкой и крыльями как у бет-пони. На меня воззрились два вертикальных зрачка.
В любой непонятной ситуации Рэинбоу Дэш сначала бьет и лишь потом задает вопросы. Она накинулась на меня с криками. Местная Дэш тут же накинулась на нее. Драка длилась недолго, поскольку наш клубок сорвал карниз со шторами, и солнечный свет осветил комнату. Бэт-Дэш завизжала и, отпустив меня, побежала искать место потемнее.
— Что это было, — спросила Рэинбоу.
— Кажется, она боится света, — предположила я. — Все пони целы?
Обе Скуталу не пострадали, родители тоже. Мы отправились искать новенькую.
Она была на кухне, солнце здесь не светило в окна так сильно. Рэинбоу забралась на антресоли, скинув оттуда все банки, и забилась в угол, спрятав свое тело как можно дальше.
— Что будем делать? — спросил Пастер.
— Вытащим ее оттуда силой, — предложила альтернативная Дэш, хрустя шеей.
Я остановила ее. Пришло время задавать вопросы.
— Думаю, нам просто нужно поговорить, оставь это мне. — Я осторожно приблизилась к ее укрытию. — Привет.
Она не ответила, закрывая морду крыльями.
— Рэинбоу, я знаю, тебе может быть страшно, но мы можем все объяснить. Мне не хотим причинить тебе вреда.
Пока я думала, что бы еще такого сказануть, она спросила.
— Почему светит солнце?
— Эээ... оно и должно светить, сейчас день, принцесса Селестия поднимает солнце днем, — ответила я.
— Селестия? День? Нам запрещено употреблять эти слова.
— Кто вам запретил?
— Принцесса Ночи, Найтмер Мун. Она вернулась, чтобы избавить нас от тирании солнца, она заточила Селестию на луне и провозгласила эпоху Ночи. Всякие упоминания о дне, Принцессе Селестии под запретом. Все это ересь! Я помню дни правления Принцессы Селестии: агония от жара, нескончаемые страдания.
— А все ли было именно так? Сейчас день, ты видишь как минимум шестерых пони, которые стоят тут при свете дня. Мы похожи на тех, кто испытывает агонию?
Она покачала головой.
— Слушай, я не знаю, как и почему ты появилась тут, но знаю того, кто нам поможет.
— Вот как?
— Да, и мы пойдем к ней прямо сейчас, но надо, чтобы ты слезла оттуда.
Она боязливо слезла с антресоли и встала передо мной. Короткая стрижка, темно-синяя броня, которой место в музее.
Она посмотрела на мое крыло.
— Что это?
— Это протез, я потеряла крыло на войне. А твои крылья и глаза..?
— Мутация. Чтобы попасть на службу в Кошмарную Гвардию, нужно пройти обряд. Метаморфозы меняют твое тело.
— Еу... жуть, — высказала свое мнение подошедшая к нам местная Дэш.

Я, Рэинбоу, Кошмарная Рэинбоу, моя Скуталу, а также остальные вышли из дома и направились в сторону замка. Потребовалось немало времени, чтобы убедить Кошмарную Дэш переступить порог и выйти под прямые солнечные лучи. Через пару минут она, щурясь и моргая, распустила крылья, нежась в солнечных лучах.
— Я и забыла, каково это. Видела бы это Рэрети.
— О, так вы тоже с Рэрети дружите? — радостно спросила я.
— Рэинбоу! — на нее прыгнула другая Рэрети, одетая в темно-синие одеяния. Мои домыслы о их дружбе развалились, когда они начали целоваться.
Следом за ней появились “моя” Рэрети и местная Рэрети, подобная картина их не удивила.
— Привет, Рэр, — приветствовала я свою подругу.
— Привет, Рэйнбоу. Как тебе моя версия из вселенной “Найтмер Мун — владычица мира”? Отмечу, что у нее просто великолепное чувство вкуса, не зря Принцесса назначила ее главным дизайнером замка.
— Рэрети, почему они целуются?
— Мы женаты в той вселенной, — просто ответила Рэрети.

Парочка закончила свои ласки, и Кошмарная Рэрети обратила внимание на Скуталу.
— Скути, милая, ты тоже тут? — Кошмарная Рэрети схватила ее на копыта и стала целовать в щеки. — Мамочка тебя не бросит.
Тут оцепенели все остальные Рэрети.
— В смысле “мамочка”? Ты нам что-то не договорила, — спросила местная.
— Родители Скуталу были казнены за измену и отказ признать новый порядок и новую принцессу. Мы с Рэрети не могли позволить малышке остаться одной, поэтому удочерили ее, — объяснила Кошмарная Дэш.
Мы хлопали глазами, а мистер Пастер сглотнул нервный ком.
— Давайте уже пойдем к Принцессам, — наконец сказала я. — И да, — я выхватила Скуталу из копыт Кошмарной Рэрети. — Это! Моя Скуталу!

В Жилище Мод.
Дикарка Пинки стояла, окруженная другими пони.
— Эээ, я попала в другую вселенную, где все по-другому, и в гости зашла еще одна Пинки из другой вселенной? — предположила дикарка-Пинки.
— Да, — подтвердила Мод.
— Надо идти к Твайлайт, — предложила Диана.

Все тоже самое произошло на ферме Сладкое Яблочко.
— Кто вы? — спрашивала Эплджек в черном ошейнике. — И почему на вас нету ошейников?
Объяснения давала местная Эплджек.
— Меня зовут Эплджек, и ты находишься в параллельном мире, в котором все по-другому. Это Эплджек из другого мира, в котором тоже все по-другому.
— То есть здесь не правит Лорд Тирек?
— Нет, мы победили его, он заточен в Тартаре.
— И мы все свободны? Ты, моя сестра, мой брат?
— И они тоже. Кажется, пора навестить Принцесс.

— Надо выяснить, почему это произошло, — сказала Твайлайт. — Думаю, нам стоит спуститься к карте и разобраться.
Принцессы и гости из другой вселенной спустились на первый этаж. В коридоре они встретили остальных пони.
— Вижу, у вас тоже пополнение, — в шутку сказала Твайлайт.
— Эй, это ведь она! — Кошмарная Рэинбоу показала на Принцессу Твайлайт. — Тот аликорн, что сбежал от нас.
Принцесса выдала смешок и помахала копытом.
— Здрасте.
— Это точно она? — зашипела Кошмарная Рэрети. — Вы знаете, что из-за вашего побега мою любимую наказали?
— Я… эм…
— Ее приговорили к десяти ударам плетью. А затем к рабскому служению Принцессе Ночи в ее королевских покоях, рядом с другими наложницами и наложниками.
Рэинбоу Дэш и Рэрети переглянулись и покраснели.
— Я... я извиняюсь, — пробормотала Принцесса.
— Поговорим об этом позже, нам нужно в тронный зал, — закатила глаза Твайлайт.

Зайдя в тронный зал, они оказались свидетелями того, как незнакомая единорожка копалась в магической матрице стола. Портала не было, зато открылось изображение древа с множеством ветвей.
— Старлайт, что ты делаешь?! — спросила ее Принцесса Твайлайт.
— Ты знаешь ее? — спросила Твайлайт.
— О-хо… так вы знаете меня, Принцесса?! — воскликнула Старлайт. — Я польщена.
— Старлайт — государственный преступник. Организовала секту на краю Эквестрии. Отбирала у пони кьютимарки и промывала им мозги! Мы устроили облаву на город, — коротко пересказала Твайлайт.
— Это была не секта, а будущее! — взревела Старлайт. — Это была гармония, все пони равны, и никто не выделялся! Это утопия! Но тебе с твоей драгоценной принцессой захотелось все испортить!
— Лишать пони их судьбы, это не утопия! — парировала Твайлайт. — А сейчас сдавайся и говори, что ты сделала с порталом! А иначе... — Твайлайт достала свой револьвер.
— Твайлайт, может не надо! — попыталась унять ее Принцесса Твайлайт.
— Да, Твайлайт, может не надо! — передразнила единорожка и телепортировала перед собой Спайка, который корчился в ее магическом захвате. — Без резких движений, Твайлайт, или твой “сынок” больно хрустнет шейкой.
Твайлайт опустила пистолет.
— Каковы твои требования?!
— Очень простые: не мешать мне. Этот портал — окно в другие миры и эпохи. С его помощью я смогу сделать все, что вздумается, найти мир, где нет ни тебя, ни твоей принцессы, а еще лучше отправиться в прошлое и просто задушить этот прогнивший матриархат еще в зародыше. И тогда никто не будет знать ни о какой Луне или Селестии, все они будут помнить лишь Старлайт, ту, которая привела мир в равно…

*Бум*

Плотный сгусток энергии сбил ее с ног, Спайк упал, а Старлайт отлетела от портала и врезалась в стену.
Никто из присутствующих не смог бы атаковать ее с той точки, откуда прилетело заклинание. Это была Старлайт, но другая, с другой прической, и кьютимарка не обозначала знак равенства.
Поверженная Старлайт поднялась на ноги и обратила свой взор на Старлайт, которая атаковала ее.
— Ты! Мы же с тобой одна и та же пони, у нас общие цели, как ты могла присоединиться к ним?!
Добрая Старлайт шагнула в направлении поверженной.
— Может когда-то мы и были одной пони, может и я была одержима местью и, наверное, так же как и ты сделала все это из-за старой детской обиды.
— Это была не детская обида, а урок! Кьютимарки — зло, они отбирают у нас самое дорогое! — яростно убеждала Старлайт. Затем она неожиданно выстрелила в добрую Старлайт, но та была готова, и щит поглотил выстрел.
— Да, я была такой же как ты, пока одна Принцесса не показала альтернативный путь.
Злая Старлайт лишь рассмеялась.
— Ты просто неудачница! Вон там... — она показала на портал. — ...ключ к тому, чтобы изменить все. А ты теперь просто никто, и была никем, ты… ААААА!
Она закричала от боли, потому что добрая Старлайт ударила ее электрическим заклинанием.
— А вот тут, дорогуша, ты ошибаешься, это ты была никто без меня! Ты сейчас стоишь лицом к лицу с кобылкой, которая продала мир. Думаешь, ты первая, кто додумался до путешествий во времени? Нет, это я! Твой мир возник из-за меня, это я, пытаясь отомстить, воспользовалась этим местом и отправила себя в прошлое. Все, что нужно, это не дать Рэинбоу Дэш сделать радужный удар.

Это была она! Это та пони, тот призрак, что схватил меня в детстве.

— И посмотри, во что это вылилось, — она показала на меня и подруг. — Сломанные судьбы, горе и войны, то же самое происходит и в других параллельных мирах. Из-за моих действий! Месть это не выход и никогда им не была.
Злая Старлайт, кажется, поняла, что имела в виду ее двойник.
— Но… что мне тогда делать?
— Завести друзей, — хитро улыбнулась добрая Старлайт.

— Я думаю, настало время вмешаться.
Рядом с порталом явилась новая Твайлайт, немного другая, вся такая сияющая и прозрачная.
Я прикрыла лицо копытами. Они, наверное, решили все здесь собраться?

— Не стоит бояться, я не причиню вам вреда. Меня зовут Древо Гармонии. И я пришла, чтобы рассказать, зачем я вас всех собрала.

Когда все успокоились, мы расселись вокруг стола и стали ждать, что нам скажет Древо.
— Когда Старлайт меняла будущее, она создала параллельный мир, каждая попытка Твайлайт остановить ее создавала несколько новых вариантов. Как вы все знаете, Твайлайт остановила Старлайт, и они вернулись в свое время, но миры остались. Я наблюдаю за ними, в некоторых пони сами справились со своими проблемами, в некоторых зло до сих пор торжествует. Некоторым мирам нужно помочь, сами они не справятся. Именно потому я оставила здесь стол, чтобы ты, Твайлайт Спаркл, и твои друзья смогли путешествовать по мирам, по мере сил помогая их жителям.
— А как же мы? — спросила моя Твайлайт.
— И мы? — присоединилась третья Твайлайт.
Древо улыбнулось.
— Вы те, кто должны были показать Принцессе, что ее мир не один, и нужно помочь другим, ну а вы... — Древо обратилось к случайно появившимся пони. — ...думаю, с вас мы и начнем.

Вот так все и закрутилось. Мы оказались просто методичкой с надписью “Как вести себя при контакте с туземцами из другого мира”.
Старлайт из нашего мира сдалась, и моя Твайлайт пообещала Принцессе не убивать ее, попросить Принцессу Селестию дать ей второй шанс и стать для нее другом.
Ну а для нас с друзьями пришло время прощаться. Древо заявило, что поддерживать такой портал открытым — нехилая трата энергии, а Принцесса Твайлайт должна помочь как минимум дюжине миров.

— Ну, думаю, на этом все, — сказала мне альтернативная я. — Сомневаюсь, что увидимся на очередной встрече выпускников.
Я усмехнулась.
— Жалко, но я рада осознавать, что есть мир, где все хорошо, и у меня все еще впереди, — я обняла свою копию. — Не забудь навестить Райдера, — прошептала я ей на ухо.
— Простите. — К нам подошла Старлайт. — Рэинбоу, можно с тобой поговорить.
Даже не стоило уточнять, с кем из нас. Мой двойник удалился. И я осталась наедине со своим призраком.
— Думаю, одними извинениями тут не обойтись. Когда я узнала, что результаты моей мести стучатся в дверь, то закрылась у себя в комнате и крепко надралась. Я…
— Знаешь, может быть при других обстоятельствах, я бы тебе зубы повыбивала. Но если подумать… В некотором смысле я обязана тебе жизнью. И несмотря на некоторые… трудности, в этой жизни была и масса приятных моментов. Я прожила ее и не знала ничего другого. Так что простого “извини” будет достаточно.
— Тогда... извини, — она воровато посмотрела по сторонам. — Скажи, кто был твоим мужем, и я прослежу, чтобы Дэш не сбежала.
Мы захихикали.

Кошмарная Рэрети и кошмарная Рэинбоу пали в ноги принцессе Луне.
— О Великая Принцесса Ночи, Королева Кошмаров. Мы умоляем о прощении за то, что покинули тебя.
— Пожалуйста, не запирайте нас в темнице.
Принцесса Луна была немного сбита с толку.
— Милые пони, не надо мне кланяться, я не Найтмер Мун, — Луна помогла подняться двум кобылкам.
— Вы… вы не Найтмер Мун? — не поверила кошмарная Рэрети.
— Я была ей, пока вы и ваши друзья не нашли Элементы Гармонии и не использовали их против меня, очистив мое тело от скверны темной магии.
К Луне подошла Селестия. Кобылки обомлели.
— Принцесса, — начала Рэрети. — Я… я и забыла, как выглядит ваш лик. С пришествием Принцессы Ночи были запрещены все упоминания о вас, а также стерты все изображения.
— Мне очень грустно слышать такое, — Селестия шутливо погрозила своей сестре.
— Что нам делать? — спросила кошмарная Рэинбоу. — Как нам вернуть то, что мы утратили и вновь жить под лучами солнца?
Принцесса Селестия улыбнулась.
— Я не знаю всех деталей и аспектов вашего мира, но могу сказать лишь вот что. Чтобы спасти мир от Найтмер Мун, я послала свою лучшую ученицу не на поиски мощного оружия или заклинания. Я послала ее в Понивиль, чтобы она нашла друзей, — она указала на шестерых пони. — Твайлайт Спаркл и ее друзья уже не раз спасали мир, и все это с силой дружбы.
— То есть, чтобы наша дочь могла жить в мире и гармонии, мы должны найти друзей? — уточнила Рэрети, взяв за копыто Рэинбоу Дэш.
Принцесса кивнула.
— Тогда мы не подведем, — с уверенной улыбкой ответила кошмарная Рэйнбоу Дэш.

— На держи, — наша Твайлайт протянула своей постапокалиптической копии несколько свитков. — Я, конечно, не все детали помню, но уверена, ты сама доведешь механизм до совершенства.
— А что это?
— Выкладки нашего КБ по драконам, тактики и способы борьбы, чертеж драконобойной винтовки, отравляющий газ и много другое.
— Ты предлагаешь ей убивать их? — ужаснулась Принцесса Твайлайт. — Это неправильно!
— Они уничтожили ее страну, что ей остается делать?!
— Заставить изменить мнение драконов о пони, я уверена, все еще можно решить дипломатическим путем. Вот, я могу написать тебе имена наиболее прогрессивных и сговорчивых драконов, вместе с ними ты сможешь изменить ситуацию.
— А что, если они не такие сговорчивые, как у тебя?
— Этот дракон, — постапокалиптическая Твайлайт показала на Спайка, который разговаривал с другим Спайком. — Откуда он у тебя?
— Мы получили его в школе принцессы для одаренных единорогов. Это был наш экзаменационный материал, — объяснила Принцесса.
— Я помню это яйцо, — кивнула пост-Твайлайт. — Я часто посещаю заброшенный Кантерлот и вижу это яйцо. То есть он там?
— Очень может быть. Яйца драконов могут храниться веками. Все, что тебе нужно, это немного магического пламени, чтобы он вылупился.
— И поверь, он будет с тобой несмотря ни на что, главное: подарить ему любовь. И возможно, он поможет тебе спасти твою страну.

— Ну вот, время сказать прощай, — местная Рэрети щебетала со своей гостьей. — Знаешь, это был интересный опыт общения с собой, если бы мы могли постоянно советоваться друг с другом, делиться дизайнами...
— Это было бы прекрасно, дорогуша. Но тогда мы начнем влиять друг на друга, постоянно помогая решать творческие кризисы, мы потеряем свое вдохновение, — рассуждала Рэрети.
— Да, ты права.

Настало время уходить. Твайлайт, Твайлайт и Твайлайт разобрались с порталом и открыли его в наш мир.
— Как только вы уйдете, мы его закроем, чтобы не мучать Древо, затем поможем нашим двойникам с их проблемами, — сказала Принцесса Твайлайт.
— Не забудь написать самой себе инструкцию: “Как общаться со своим двойником из другой вселенной”, — вздохнула Твайлайт.

Мы перешли на свою сторону. Уже оттуда мы стали махать и кричать слова прощания. Портал закрылся.

О птичках и пчелках

— Немедленно откройте дверь!

Медсестра яростно колотила в дверь, которую я удерживала.

— Рэрити, давай быстрее!

Рэрети рассматривала стеллажи с баночками.

— Я стараюсь!

Думаю, лучше вернуться немного назад и рассказать, как мы вместе с Рэрити оказались закрыты в холодильнике банка спермы.

Прошел год после той истории с параллельными мирами. Многое поменялось. Рэрети обручена с Хувзом, вот-вот должна состояться свадьба. В семействе Эплов все наладилось с тех пор, как они вытащили свою бабушку из кресла директора и раскусили планы Флима и Флэма. Твайлайт заработала первый миллион, разработав игру для компьютеров, сейчас они со своим кольтфрендом создали небольшую компанию и делают игры для домашних игровых приставок.

Зато у нас с Дианой все стабильно, и ничего не меняется. А вот Флаттершай с Фауной благодаря искусственному оплодотворению стали родителями.

Ну и тут началось. Я была в коттедже Флаттершай, навещая ее после выписки из больницы. Именно она вынашивала жеребенка и рожала его.

Не знаю, кто был владельцем этой спермы, но гены у него хорошие. Родился жеребчик с желтой, как у мамы, шерсткой, белой гривой и бирюзовыми глазами. Очень рослый для своего возраста. Ему всего-то несколько дней, а кажется, хоть сейчас запрягай в тележку и вози грузы.

— Иди обними тетю Дэши, малыш Аполлон, — я взяла его на копыта. — Какой ты большой и сильный. Ути-пути.

Я приложила губы к его животу и сделала “Пррр”, он засмеялся и захлопал крыльями.

— Он такой милый, такой сладкий.

— Все так говорят, — улыбнулась Флаттершай, садясь рядом.

— Это прекрасно, я очень рада за тебя, — я обняла Флаттершай и ее жеребенка.

Придя домой, я, как обычно, включила свой телевизор, взяла из холодильника банку с сидром, открыла ее и села на диван. И тут меня посетила мысль, которую я незамедлительно озвучила.

— Я хочу жеребенка.

Желание забеременеть было вызвано не только белой завистью к счастью Флаттершай и Фауны. Мне позвонил Доктор Хувз и попросил приехать. Этот жеребец не имел привычки дергать других по пустякам, я села на ближайший поезд до Мэинхеттана и отправилась к нему в офис. И там я узнала судьбоносную новость.

Помимо самого Хувса в его офисе меня встретил жеребец в халате.

— Доброе утро, Рэинбоу Дэш, — поздоровался Хувз. — Рэинбоу, это доктор Санта Харт.

Я кивнула.

— Я тоже рад с вами познакомиться, но хотелось, чтобы это произошло в более приятной обстановке.

Приятной? Я чего-то не понимаю. Но тут Хувз вкрадчиво спросил:

— Рэйнбоу Дэш, ты планировала завести жеребят?

— Завести? Ну… даже не знаю. Я все еще люблю мужа и не знаю, от кого могла бы забеременеть. А что такое? Вы хотите провести какой-то эксперимент? Создать армию потрясных клонов?

Жеребцы переглянулись.

— Рэинбоу Дэш, возможно ты бесплодна, — вынес свой вердикт доктор Харт.

— Чего?! — выпалила я. — Как вы это поняли и почему?

Доктор Хувз принялся за объяснения.

— Нам еще неизвестно, так это или нет. Неделю назад наши ученые обнаружили побочный эффект лекарства Нейропозин, которое мы используем, чтобы организм пони не отторгал импланты.

— Да, это я помню. После курса применения полгода нельзя беременеть, ведь мне три раза меняли крыло.

— Все верно, — подтвердил Хувз.

— Мы выяснили, что при частом применении, препарат медленно убивает репродуктивную систему. Как ты сама сказала, тебе меняли крыло три раза, и три раза ты проходила полный курс Нейропозина. Этого вполне достаточно, чтобы нанести непоправимый ущерб.

Я словно в пропасть провалилась, и вот на этом все? Вместо того, чтобы попытаться хоть как-то наладить свою жизнь, я все ныла про то, что не готова для жеребят, что люблю своего мужа. А теперь мне остается только ныть, что не успела родить жеребенка и сидеть со своей маткой, которая скоро будет похожа на сухофрукт.

— Но чтобы подтвердить твой диагноз, давай съездим в клинику и сделаем несколько анализов, — предложил Хувз.

Мы приехали в клинику, там меня положили палату, взяли необходимые анализы, попросили подождать и принесли поднос со жрачкой. На следующее утро пришли результаты. Доктор Харт вошел в палату с новостями.

— Рэинбоу Дэш, ты все еще можешь забеременеть, но со временем, твои яичники прекратят выделять новые яйцеклетки.

— Блеск! Менопауза, а ведь мне нет и тридцати.

— Я, конечно, не имею права такое советовать. Но если вы хотите стать мамой, рекомендую вам не откладывать это. Часики тикают.

Вернувшись в Понивилль, я собрала подруг в Сахарном уголке и рассказала о своем диагнозе.

— Я приняла решение, мне надо забеременеть, это мой последний шанс!

Первой высказалась Рэрети.

— Я слышала, есть такое заклинание, которое дает кобыле эм… мужской орган, и она может оплодотворить…

Ее перебила Твайлайт.

— Я тебя умоляю, не верь в это! Нет никаких магических, алхимических или других средств для размножения без прямого участия ДНК жеребца. Эти байки придумали толстые необразованные кобылы, которые считают всех жеребцов угнетателями.

— Есть искусственное оплодотворение, — пискнула Флаттершай.

— Можно вломиться на студенческую вечеринку, желательно какого-нибудь хуфбольного братства, — заявила Диана. Идея, конечно, привлекательная, будь я моложе и не замужем.

— Я могла бы тебя познакомить с кем-нибудь из своей родни. Бьюсь об заклад, тебе понравится мой кузен Брейберн, лучший лягатель стогов сена, — Эплджек была в своем репертуаре.

— Жалко, портал уже не работает. Я могла отправиться обратно в ту реальность и завалить Райдера из другой вселенной, — немного помечтала я.

— Выбор за тобой, дорогуша, — резюмировала Рэрети. — Мы поддержим тебя в любых твоих начинаниях.

*Неделю спустя*

“Зря я на это согласилась, очень зря. Селестия милосердная, на что я подписалась?”

В данный момент я сидела в ванной комнате у Рэрети на первом этаже. Я была одета в белые нейлоновые чулки с подвязками, белый корсет, который сотворил из моей фигуры “песочные часы”, наличествовал макияж: красная помада и темно-фиолетовые тени для век. И все ради одной ночи. Если коротко, то я согласилась на предложение Рэрети, оказалось, у нее есть список жеребцов, которые без всякой задней мысли и лишних вопросов могут помочь зачать жеребенка. Она называла это “Жеребец на черный день.”

Ко мне зашла Рэрети.

— Ладно, он уже принял душ и ждет тебя в моей спальне.

— Я не знаю, хорошая ли это идея? Сначала я была всеми крыльями за, а теперь вот думаю, а нужно ли мне вот так беременеть?

— Все нормально, дорогуша, ты нервничаешь, но подумай о том, что скоро станешь мамой, да и просто получишь удовольствие от хорошего секса. Кстати, вот, держи, — она протянула мне миску с шоколадными драже F&F, но почему-то все они зеленые.

— Почему тут только зеленые?

— Подруга в спа сказала, что зеленые имеют возбуждающий эффект.

— Это бред какой-то. — Но я взяла горсть, потому что мне хотелось сладкого.

И я пошла наверх.

Рэрети, как хорошая подруга, предоставила для этого свою спальню, аргументируя тем, что в моей собственной я не смогу нормально зачать жеребенка, буду отвлекаться на мысли о муже и так далее. Мне было как-то неловко, хотя я это делала в ее постели, но все равно попросила другое место, может в комнате, где ночует Свити Белль. На что Рэрети ответила, что комната Свити Белль только для Свити Белль, и в этой комнате сексом займется только Свити Белль, когда повзрослеет.

Я открыла дверь спальни. Моя подруга расстаралась и превратила ее в номер борделя. Свет давали несколько красных ламп, горели ароматические свечи, простыни также были заменены на красные и даже подушки в форме сердечек.

Там меня ждал безымянный жеребец. Все происходило на условиях полной анонимности, он никогда не узнает мое имя, а я — его.

Он, как и я, был пегасом, шерсть его была, возможно, темно-коричневой, с этими лампами толком не поймешь, какого он цвета.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — сказал он.

Неловкое молчание.

— Мы тут, конечно, собрались не ради знакомства, но я бы хотел начать с предварительных ласк, если ты не возражаешь, — предложил жеребец.

По правде говоря, это казалось неплохой идеей, тупо ложиться на постель с раздвинутыми ногами мне откровенно не хотелось, так что “завестись” мне бы не помешало.

— Ладно, — согласилась я.

Началось все скомканно, он стал целовать меня в шею, я пожевала его уши. Мы легли на постель, и он полез целоваться, засунул свой язык мне в рот, агрессивно хозяйничая там, как у себя, но затем замер. Он убрал свой язык и отскочил в сторону.

— Это что, шоколад? — растерянно спросил он.

— Да, я съела немного шоколадных драже, перенервничала и решила заесть стресс шоколадом, ты знаешь, что зеленые ведут к возбуждению? — Между тем его лицо и шея стали опухать. — Ох, Селестия, у тебя аллергия, я сейчас вызову скорую. Рэрети! Рэрети!

Когда я рассказала эту историю Эйджей, она ухохоталась на лужайке.

— То есть вы так этим и не занялись?

— Он опух и был похож на героиню фильма про шоколадную фабрику, к тому же задыхался. Скорая приехала и сразу вкололи ему противоаллергенное. Разумеется, после такого дерьма мы уже ничего не хотели. Рэрети сказала, у нее еще кандидаты есть, но на второй раз меня не хватит.

— Мое предложение остается в силе, мои кузены всегда не прочь приумножить свой род, — шутя, сказала Эйджей.

— Звучит так, словно у каждого твоего кузена от пяти до десяти жеребят от разных кобылиц.

— Но ведь ты же не хотела, чтобы он претендовал на отцовство.

— Уговорила, давай там своего Брейберна.

Через два дня мы встретились с кузеном Эплджек Брейберном. Рандеву было решено провести на нейтральной территории, выбор пал на Кантерлот. Мы поужинали в ресторане, прогулялись по ночному парку, затем поднялись в арендованный номер в отеле и тут началось.

— Я… я… даже не знаю, что произошло, с ним раньше такого не происходило, — растерянно лепетал Брейберн, возясь со своим инструментом. А я лежала уже вся готовая на кровати и смотрела на него, как соседская мама разрешила.

— Может я помогу? Ну знаешь, может в моих копытах он встанет или не в копытах, а сам знаешь… — я показала на открытый рот.

— Нет, я сам... Ладно, давай, может ты что-то сделаешь.

Я с улыбкой встала с постели.

*Пятнадцать минут спустя*

Вроде я заставила его работать. И вот он на мне, я под ним. По правде говоря, мне давно не было так хорошо.

— Так, я уже! — отчитывался он. — Уже почти!

— Давай, сделай мне жеребенка! — радостно просила я.

— И вот!

И я приготовилась. Ничего не произошло.

— Эм… я же должна была что-то почувствовать? Брейберн, ты плачешь?

Моя попытка зачать жеребенка с кузеном Эплджек провалилась. Я уже отчаялась и стала думать, что это такой подарок судьбы, и мне суждено оказаться бездетной старой девой, коротающей последние дни в кресле гостинной, листая альбомы, где я счастлива с живым мужем.

Я рассказала Рэрети по телефону, что в Кантерлоте я потерпела фиаско. Она встретила меня на вокзале, и мы отправились ко мне домой, где я рассказала подробности за чашкой кофе.

— И он не кончил?

— Ага, а потом расплакался, мне было его так жалко. Думала, что все сделаю и пойду на поезд, а в результате утешала его до самого утра. Кстати, Эплджек предлагала только кузенов, а про своего брата молчала, я уверена, уж у Биг Мака такой вопрос не висел бы.

— Да, он бы тебе гарантированно все сделал, ты потом еще вернуться захотела бы.

— Остался только вариант Флаттершай.

— А предложение Дианы?

— Я не собираюсь быть разорванной кучкой пьяных студентов. Мне просто жалко, что я не последовала совету мужа и не забеременела, когда он мне предлагал.

— Вам стоило оставить свой материал, ну знаешь, он спермотозоиды, ты свои яйцеклетки.

Слова Рэрети, словно машина времени, отправили меня назад на несколько лет в бар, где у меня было первое свидание с Райдером.

― Кровь сдавал?

Он кивнул.

― И не только кровь.

― А что можно, кроме… ― я покраснела. ― ...поняла.

— О Селестия, я кое-что вспомнила! — я вскочила из-за стола и побежала наверх, в кабинет, где лежали нераспакованные вещи Райдера.

Рэрети пошла за мной.

— Что происходит?

— Я вспомнила, как на нашей первой встрече мой муж рассказывал, что он подрабатывал донором в банке спермы, он даже мне показывал копию банковского чека.

— И ты хочешь?

— Я хочу взять в этом банке то, что мое по праву, для этого я должна найти чек, там данные банка.

— Это самая безумная и безрассудная идея, что я слышала от тебя. Я еду с тобой.

Дорога до Клаудсдейла заняла остаток дня. К вечеру мы были в доме моих родителей. Я не стала им рассказывать, зачем я здесь, иначе они меня поддержали бы и помогли ограбить банк, а с их тайным складом фейерверков и импульсивностью это был бы вооруженный налет.

Утром мы отправились в клинику, где и располагался банк спермы. Неужели это свершится, и я стану мамой.

— Простите, но мы не вправе разглашать информацию о наших донорах. Даже по такому случаю, — объяснил мне заведующий отделением после того, как я поведала ему обо всем.

— Чего? Но-но... я же вам все рассказала, даже показала чек вашей больницы! Почему вы не можете помочь мне?

— Простите, таковы правила, мы не разглашаем имена наших доноров. Но знаете, вы можете пойти стандартным путем, и, может быть, вам повезет, и донором окажется ваш муж.

— Я не хочу “может быть”, я хочу жеребенка от своего гребанного мужа! — зарычала я и вышла из кабинета. Хлопнув дверью. И покинула клинику.

Рэрети ждала меня у входа со стаканчиком кофе.

— Ну как прошла встреча? Я видела тут чудесный магазин одежды для мам.

— Они отказали мне! — я взяла стаканчик с кофе и от души хлебнула.

— Что?! Почему!

— Правила им не позволяют оглашать информацию о донорах, даже если он погиб или чей-то муж.

— Ну в принципе таковы правила. Может жестоки, но...

— Мне плевать на правила, там сперма моего мужа, и я хочу ее! — я топнула ногой.

— Ого, а мне говорили это я была одержима жеребцами и их сливками, — ехидно пробормотала Рэрети.

— Ты находишь это смешным?!

— Надо же как-то разрядить обстановку, дорогая. Что будем делать? Может засудить их, это сейчас модно или попросить одну нашу подругу, у которой есть красный телефон для связи с Принцессой Селестией.

Я обдумала предложения Рэрети: суд может затянуться, и за это время я стану бесплодной. Просить Принцессу… ну это словно просить маму заставить соседских ребят поиграть с тобой. Нет, это не вариант.

— Мы украдем ее.

Рэрети закашлялась, и ее кофе пошел носом.

— Ты сдурела, идти на такое ради баночки спермотозоидов?

— Это уже не просто баночка Рэр, это нечто большее, это мое гребанное светлое будущее! Я пойму, если ты не захочешь со мной пойти.

— Кхм... нет, Рэинбоу, я твоя лучшая подруга. Мы с тобой через многое прошли, так что грабить банк спермы будем вместе.

Подъехавший фургон с чистым бельем пришелся как нельзя кстати. На территорию отделения банка мы проникли зарывшись в тележку с простынями. Ее, как я и предполагала, отвезли в подсобное помещение.

— Хорошо, что белье чистое, — хихикала я, когда вылезала из тележки. — Не представляю, как бы ты перенесла, если бы мы ехали, например, в облеванном.

— Ну, стали бы еще чуть-чуть грязней, — философски заметила Рэрети. — Мы проникли, что теперь?

— Для начала мы должны понять, в какой части больницы мы находимся, а еще сделать так, чтобы нас не вышвырнули из отделения.

— Можем переодеться в форму медсестер, — предложила Рэрети и достала со стеллажей несколько комплектов.

Форма нас разочаровала. Возможно мы стареем, поскольку ожидали увидеть типичную медицинскую одежду: белый халатик, головной убор с изображением красного креста... ладно, мы просто хотели выглядеть сексуальными медсестричками. Современная форма стала унисексом. Простая майка и штаны, напоминающие спортивные, и даже не белые, форма теперь фиолетовая, синяя, голубая, зеленая или розовая.

— Может что-то в этом есть, — бормотала Рэрети, рассматривая свой комплект. — Все-таки спасение жизни куда важнее заигрывания с пациентами.

Замаскировавшись под медсестер, мы покинули подсобку и вышли в коридор.

— Как мы узнаем, где тут банк? — спросила Рэрети.

— Привет девочки, — к нам подошла медсестра. — Вы новенькие? Я так рада видеть новеньких.

Я смекнула и прикинулась шлангом.

— Да, мы тут первый день. Нас назначили в банк спермы, а мы уже заблудились, — я скорчила милую улыбку. А вот улыбка медсестры быстро пропала.

— А, так вы из этих. Вы, милочки, ошиблись на целых три этажа, по лестнице спуститесь на первый этаж, а там уже смотрите таблички.

Она гордо удалилась, оттолкнув нас.

— Вау, видимо, мы второсортные работники, — предположила я.

— Или наоборот. Представь, что ты работаешь только с красавчиками, которые то и делают, что сливают в банку свои идеальные гены. Никаких тебе уток, кашляющих стариков и прочего, прямо праздник, а не работа.

— Да-да. Ты права. А теперь давай найдем тут лестницу.

— Окей, мы на месте. Теперь надо найти, где они хранят семя, — я огляделась по сторонам в поисках зацепки.

— Я думаю, это будет похоже на холодильник, как те, что стоят в ресторанах, большая стальная дверь, — предложила Рэрети. — Только как мы ее будем транспортировать? Думаю, без холода она долго не протянет.

— Сначала найдем ее, а потом будем думать. Может там какой-нибудь есть или переносной холодильник со льдом, — буркнула я. — А потом уже… ну не знаю, пойдем в нашу больницу, там, кажется, тоже делают ЭКО, может сестра Рэдхард подсобит.

— О да, она тебе поможет. Ты ей протянешь термос, и главное, успеть сказать, что там внутри, а то зная ее пристрастие к кофе, она решит, что ты ее угощаешь, — глупо хихикала Рэрети.

Мы стали бродить по крылу банка в поисках двери. Один раз Рэрети случайно открыла дверь, где один жеребец сдавал материал. Она даже не смутилась, только отметила, что в кабинке был телевизор, где крутили фильмы для взрослых, и кобылица в том фильме подозрительно похожа на ее сестру.

Затем, возможно, случился подарок судьбы. Один из жеребцов вышел из кабинки и сунул мне баночку, сказав, что он все сделал. Это был шанс. Я подошла к одной медсестре, представилась новенькой и спросила, куда мне отнести это, кобылка подсказала мне, куда идти.

Вот так мы нашли дверь нужного холодильника, а потом...

— Эй! Вы же приходили ко мне сегодня утром?

Это был тот заведующий, который отказал мне. Отступать уже некуда, я швырнула в него баночку, которую таскала все это время, и мы с Рэрети заперлись в холодильнике.

И вот мы вернулись к началу.

— Откройте дверь!

— Рэрити?!

— Я стараюсь! Тут... тут нет имен.

— Чего? — я отвлеклась и ослабила хватку, и дверь с той стороны стала поддаваться. В холодильник ворвались медсестра, пара медбратьев и заведующий клиникой.

А я плюхнулась на пол. Все провалилось.

— Какого Дискода вы тут устроили?! Проникли на территорию больницы, своровали форму, атаковали меня, заперлись в холодильнике! — грозно перечислял жеребец в халате.

— Вы спрашиваете, зачем я все это устроила? — переспросила я его со слезами на глазах. — Потому что это мой единственный шанс завести жеребенка от того, кто мне был дорог. И мне не нужны были другие жеребцы, только он! Я… уже упустила один шанс перед войной, и у меня появился новый, на этот раз последний… и я… я... Знаете, забудьте, зачем я вам все это говорю? Мы уйдем, простите за этот балаган, не вызывайте полицию.

Он ничего не ответил. Никто ничего не ответил.

— Как звали вашего мужа? — наконец спросил он.

— Райдер.

— Найдите его файлы, — приказал жеребец медсестре.

Я была в замешательстве, видимо, это хорошо читалось по моей морде.

— Просто вы не угомонитесь, пока не добьетесь своего, — с плохо скрываемой улыбкой проворчал он.

— Ох! Спасибо, спасибо! — я была готова кланяться ему в ноги.

*Неделю спустя*

Я стояла в ванной комнате и смотрела на тест, Рэрети маячила в дверном проеме сзади меня. Наконец-то тест показал две полоски.

— Ура! Я беременна!

Мы с Рэрети стали прыгать, не помня себя от счастья.

*Год спустя*

Воды отошли, и меня отвезли в больницу. Несколько тяжелых часов, даже бой с десятком солдат Короля Сомбры не выматывал меня так, как роды.

Но все стало не напрасным, когда я увидела ее голубые глаза, когда она их впервые открыла и взглянула на меня. Радужная грива и аквамариновая шерсть. Я назову тебя Мия.

Я наконец стала мамой.

* Пять лет спустя*

На прошлый вечер очага

Я подарил тебе своё сердце.

Но на следующий день ты его вернула.

В этом году,

Чтобы оградить себя от переживаний,

Я подарю его кому-нибудь особенному.

Ставшая уже праздничной классикой песня, все также играла через телевизор в каждый канун Вечера Согревающего Очага. Она создавала настроение в доме.

Сегодня я принимала гостей. Семья Флаттершай и мои родители были приглашены. И я готовила праздничный стол.

— Мама! Смотри! — Мия выбежала из своей комнаты и показалась мне в своем праздничном свитере, зеленом с елочкой, который мы купили этим утром в супермаркете.

— Он чудно смотрится на тебе, милая.

— Мам, а когда придут гости? Я уже голодна и хочу открыть подарки.

— Терпение, птенчик.

Тут зазвенел дверной звонок. Жеребенок с криками “Ура” побежал к двери встречать гостей.

Пришли все сразу, Флаттершай с женой и их сыном, а также родителями и братом. Следом за ними пришли и мои родители.

Жеребята раскрывали подарки. Аполлон разорвал подарочную упаковку, и там его ждал огромный пластиковый робот.

— Ах! Мобильный воин ПЕГАС! — радостно воскликнул он. — Спасибо!

Моя дочь открыла свой подарок, это новая видеоприставка, о которой она так мечтала.

— Это же Подкова 2600! — обрадовалась она. — Спасибо, мама.

Тут в область моего зрения попала коробка, завернутая в праздничную упаковку. Ее держал Зефир.

— Это тебе.

— Вау, спасибо.

Я приняла подарок и развернула его. Там оказалась заколка, которая принадлежала ФаерФлай — одной из лучших кобылок Вондерболтов за всю тысячелетнюю историю. Я достала свой подарок ему. Это, конечно, не раритетная заколка для волос, но, зная его пристрастие к прическам, я купила ему ящик со всеми принадлежностями для профессионального парикмахера.

— Флаттершай сказала, что ты стал стричь пони на дому, подумала, что для такого дела не помешает инструмент.

— Ох, спасибочки! — он просиял от счастья. — Ты не представляешь с какими инструментами мне приходилось работать.

— Давай налево, — сын Флаттершай советовал, куда идти в игре.

— Там еще один тупик, — ответила Мия.

— Нет, там секретная стена.

Жеребята сидели у телевизора и играли в игру под названием “Приключение”.

А мы, взрослые, сидели и болтали о своем.

— Мы уже откладываем деньги на колледж, — рассказала Флаттершай.

— Он так хорошо рисует, — хвасталась Фауна. — Странно, что кьютимарки все еще нет. Но мы думаем, что он выберет академию искусств в Ванхувере.

— Ну а я сделаю, как мои родители. — Они хитро посмотрели на меня. — Буду поддерживать ее во всех начинаниях, конечно комнаты трофеев у меня нет, но буду стараться держать свой полароид заряженным.

Затем влез Зефир.

— А я накоплю денег и открою свою парикмахерскую, такую стильную, где тебя могут постричь по последнему слову моды, любой каприз за любые деньги. А еще с маленьким кофе, чтобы клиенты, которые ждали своей очереди, не скучали.

— Это… очень умно Зеф, — похвалила я его.

— Спасибо, — улыбнулся он.

Все уже спали, благо комнат в моем доме было достаточно, чтобы приютить три женатые пары и одного жеребца. Кстати о жеребце,

Мы с Зефиром не ложились спать, сидели на диване в гостинной и болтали. Не знаю, изменилась я или он, или мы оба, но почему-то мне хотелось быть с ним. Может просто желание быть с кем-то взяло свое. В общем я предложила ему перебраться с дивана ко мне в спальню. Что плохого может произойти?

*Две недели спустя*

Я вихрем ворвалась в кабинет Хувза, несмотря на то, что меня пытались остановить охранники и секретарь.

— Рэинбоу Дэш?! — он был явно шокирован моим внезапным появлением. — Ч… Чем могу быть полезен?

— Да так, — я подошла к его столу. — Слушай, вы там исследовали все эти годы. Какой процент бесплодия вызывал препарат, который я принимала?

— Ну э... бесплодие было подтверждено в ста процентах случаев. И уже не восстанавливалось. Мы до сих пор проводим исследования, а что?

Я положила ему на стол свой тест на беременность.

— Советую немного подправить цифры.

Мы построили этот город на рок-н-ролле

Это был не сон. Это действительно происходило, прямо сейчас я сидела в большом концертном зале Мэинхеттана на церемонии награждения “Золотая кобыла”, я была в числе номинантов.

Я целый год к этому шла, и будь я проклята, если после всех моих трудов приз достанется Дейзи.

На сцену вышли ведущие церемонии жеребец и кобыла.

— Добро пожаловать на нашу ежегодную премию “Золотая кобыла”. Эм… — Она посмотрела в планшет со сценарием. — Дата размазана.

— Также, как будет размазана тушь наших участниц, после того как мы откроем конверт, — пошутил ведущий.

Шутка была не смешная, но зрители из вежливости натянуто хихикнули.

— Кто же победит? — спросила кобылка и начала объявлять номинантов.

— Дерпи Хувз, бывший работник почты, пони, десять раз пробежавшая Эквестрию от берега до берега, владелец компании водоросли Буббы. — Камера сфокусировалась на Дерпи, сидящую в майке, на которой был нарисован смокинг.

— Роуз Лак, владелица цветочного магазина.

— Флит Футт, астропони, летчик-испытатель, мама трех милых жеребят и просто милашка.

— И последняя номинантка, герой войны, фотомодель, любящая мать, самая потрясная пони во всей Эквестрии.

Камера повернулась на меня, и я помахала в объектив. Ведь вся страна смотрит на меня.

Маленькая кобылка вышла на сцену, держа в зубах поднос, на котором лежал конверт с победителем. Жеребец взял конверт.

— И победителем становится… — в зале тишина. — Отвези детей в школу!

— Чего?! — воскликнула я, и концертный зал содрогнулся от звука будильника.

***БИП***БИП***

Даже не открывая глаз, я ударила по кнопке на будильнике, чтобы он заглох, вместо противного писка заиграло встроенное туда радио.

— Доброе утро, Понивиль и окрестности, сейчас шесть часов утра, погодные отряды обещают чудесный весенний денек. Через два месяца у школьников наступят долгожданные летние каникулы, и когда я спросил у своего сына, как он проведет лето, он сказал, что первым делом пойдет на новый фильм трилогии Галопа Мустангиса “Вперед в прошлое.”

Я не стала дослушивать и направилась в ванную комнату, дети скоро проснутся, и я должна приготовить им завтрак, и собрать их в школу.

Я взглянула в зеркало, сорокалетняя я все также прекрасна: зачесанная назад грива, и очередное протезированное крыло, теперь больше пластиковое, чем металлическое. С изобретением микросхем оно стало еще лучше отзываться на мои сигналы, даже появилась примитивная функция осязания, я могу чувствовать температуру и прикосновения.

Почистив зубы и приняв душ, я вышла в коридор и пошла будить детей, так как прекрасно знаю, что они проигнорировали свои будильники. К моему удивлению дочка уже проснулась, вышла из своей комнаты и взглянула на меня из-под взъерошенной гривы.

— Доброе утро, мама.

— Доброе утро, совушка.

Мия занимается допоздна, это у нее от меня. Она хочет быть лучшей во всем, даже в учебе. Хотя последнее время она меня беспокоит, ее былой задор куда-то пропал, она стала резкой и необщительной. Можно все списать на подростковый возраст, но я чувствую, что тут что-то другое. Тем более мне звонили из школы по поводу Мии.

Я открыла дверь в комнату сына. Перри спал, накинув одеяло на голову. Взмахнув крыльями, я пролетела над беспорядком, который он учинил на полу, не хватало мне споткнуться об очередного солдатика Иго-го Джо и стянула одеяло.

— Подъем, милый, — с этими словами я раздвинула шторы, запуская утренний свет в его комнату.

Жеребчик простонал и закрыл глаза копытами. Интересно как все вышло, у него радужная грива, но шерсть такого же цвета, как и у Зефира, возможно радужные гены доминантны.

— Мама, обязательно портить стиль моей комнаты? — проворчал он.

— Разбросанные игрушки, раскиданная одежда и грязь это не стиль, это показатель того, что ты неряха. Поднимайся и иди умываться, я пока приготовлю завтрак.

Я спустилась на кухню, включила телевизор, сделала тосты, нарезала овощи, ну и разложила миски и коробку хлопьев с бутылкой молока.

— Дети, завтрак готов!

— Мама! Мия снова засела в ванной! — послышался голос Перри сверху.

— У нас есть вторая ванная, кретин! — ответила дочь.

— Тут моя зубная щетка, — Послышался звук открывающейся двери. — Ай! Мама, она кинула в меня зубной щеткой!

— Мия, не кидайся в брата! — меланхолично сделала я замечание, пока наливала кофе.

Десять минут спустя оба уже сидели за столом, уплетая свои завтраки.

— Мия, мне звонила твоя учительница, сказала, что ты отказываешься участвовать в конкурсе эссе. Она говорит, что с твоими литературными талантами ты могла бы легко выиграть и выйти на межгород, выступить в Кантерлоте.

— Мне просто это неинтересно. — Она взяла тост.

— На тебя это не похоже, ты всегда хватаешься за все и пытаешься быть первой. Прямо как я. Хотя я бралась только за спорт. — Но ведь это моя дочь, она должна быть лучше меня.

— Просто ее одноклассники говорят, что она выскочка, и смеются над ней, — пояснил Перри.

— Еще одно слово, и я утоплю тебя в твоей миске с хлопьями!

— А ну стоп! В моем доме никто не будет никого топить, ясно! Мия, мой тебе совет, не слушать одноклассников, они завидуют тебе, вот и все.

— Они говорят, что из-за меня они не могут нигде участвовать, — подавлено пробормотала дочь.

— И ты в это веришь? Если они не могут поднять свой круп, чтобы где-то поучаствовать, и вместо того, чтобы признать этот факт, обвиняют тебя.

Повисло молчание, которое нарушил мой сын.

— А еще ей нравится жеребец.

Мия схватила голову брата и макнула ее в миску с хлопьями.

— Быстрее, дети, ваш автобус сейчас уедет. — Я стояла у выхода с двумя коробками для ланча.

Первым спустился Перри, я дала ему ланчбокс, поправила прическу и поцеловала в щеку.

— Удачи тебе в школе.

— Спасибо, мама.

— Мия, ну где ты!? — позвала я старшую дочь.

— Сестренка, автобус вот-вот уедет.

— Мия!

Она спустила вниз, одетая в наряд для аэробики: светло-зеленый костюм и желтые гетры на ногах.

— Что за..? — удивилась я.

— Мама, так сейчас все ходят, — оправдывалась Мия.

— Автобус уезжает, — прокомментировал Перри вслед удаляющемуся транспорту.

— Блеск, теперь нам самим лететь, — угрюмо пробурчала Мия.

— Зачем лететь, я вас подвезу.

— Что? Нет, не надо!

— Хочешь опоздать? Все спускайтесь к гаражу, — скомандовала я.

За эти пятнадцать лет в Эквестрии многое изменилось. Автомобили прочно вошли в нашу жизнь, рассказы по телевизору стали реальностью, протоптанные столетиями дороги из города в город превратились в просторные шоссе с заправками, закусочными и рекламными билбордами. Теперь вовсе не обязательно ждать поезд, чтобы добраться из Понивиля в Кантерлот, достаточно повернуть ключ зажигания, включить любимую радиостанцию и домчаться до цели на скорости шестьдесят миль в час. Я не стала исключением. На земле под домом расположился гараж, где стояла моя малышка. Сталлион Суперберд. Я не проявила практичность в выборе машины и вместо семейного седана купила маслкар — восьмицилиндрового зверя с огромным антикрылом, жрущего биоэтанол. Эта машина хорошо отражает мою сущность, какой бы заботливой мамой я не старалась быть, я люблю скорость и что-то реально крутое.

Запустив мотор, мы выехали на дорогу и направились к школе. Я вставила кассету с любимой музыкой, заиграла “Сила любви”.

Понивиль разросся за эти годы, в основном из-за филлибума, под который я тоже попала. Раньше мой дом стоял за чертой города, а сейчас он окружен сотней однотипных коттеджей. Дошло до того, что пришлось поставить забор вокруг Вечнодикого леса, бурная застройка возле его границ привела к древесным волкам и прочей фауне, облюбовавшей городскую помойку.

Мы въехали в город. Я скучаю по тем временам, когда улочки Понивиля были предназначены для ходьбы. Теперь пони, которые перемещаются пешком, обязаны ходить только по тротуарам, все остальное отдано дорогам для автомобилей. Мэинхеттану в этом плане больше повезло, у них все было спланировано с учетом личного транспорта, ну а жителям провинций пришлось приспосабливаться.

Город тоже поменял облик. Возле ратуши появился небольшой сквер. Некоторые здания были снесены, и на их месте построены новые, куда современнее. Сейчас, к примеру, мы проезжали мимо аркады, зала, где мой сын проводит время после школы, стараясь побить все рекорды на игровых автоматах. Рядом стоит фитнес центр, сквозь панорамные окна видно, как кобылки занимаются аэробикой. Мы с Рэрети часто туда ходим. Инструктор, которая с нами занимается, узнала мое приметное авто и помахала мне, я помахала в ответ.

И школа поменяла свой вид. Старое красное здание, в котором мисс Черели проводила уроки, превратилось в музей, чтобы показать будущим поколениям, как раньше учились пони. А рядом построили большую школу, чтобы уместить и обучить всех жеребят, населявших город.

— Я не понимаю, почему ты не можешь купить нормальную машину, как у всех нормальных родителей!? — ворчала дочь. — Вот тети Флаттершай и Фауна ездят на Жуке. А моя мама на спорткаре. Кстати, а почему ты мне не купишь машину, чтобы я сама ездила в школу?

— Мы это обсуждали, если ты хочешь себе машину — заработай на нее. Я не собираюсь платить тебе за топливо, чтобы ты ездила, куда тебе вздумается.

— Это отстой!

— Жизнь вообще отстой, милая.

Мы подъехали к школе, возле нее стояло несколько автобусов, из которых выходили ученики, рядом со школой была парковка, на которой

ученики постарше парковали свои машины, а родители подвозили своих жеребят. Я остановилась неподалеку от группы подростков, это оказались друзья Мии, потому что увидев ее, они улыбнулись и замахали, а один из них подошел к машине. Мия опустила стекло, и он просунул свою голову в салон.

— Привет, Мия, доброе утро, миссис Дэш. — Он осмотрел машину. — Клевая тачка, у меня такая же. Вам не кажется, что вы ездите на машине для крутых чуваков?

— Не, это ты ездишь на машине для сорокалетних мамочек.

Ухмылка с его лица пропала.

Мия открыла дверь и вышла из машины, Перри проследовал за ней.

— Хорошего дня в школе!

Дети хлопнули дверью и побежали к друзьям.

По дороге домой я заехала в бутик Рэрети. Она обещала починить мою старую летную куртку.

Бизнес Рэрети как никогда на высоте, большая сеть бутиков в каждом городе Эквестрии и не только. Пять лет назад в Грифинстоуне открылся ее филиал. И несмотря на все эти многочисленные магазины и огромный бизнес, Рэрети по-прежнему создает и творит в своем бутике “Карусель”. Только живет в доме с Хувзом.

Я припарковалась возле бутика и пошла к подруге. Единорожка была занята подшивом свадебного платья одной из клиенток.

— Привет, Рэрети.

— О, привет Рэинбоу Дэш, ты за курткой?

Я кивнула.

— Окей, я только закончу с клиентом и буду полностью в твоем распоряжении.

— Хорошо, подожду у тебя на кухне.

— Отлично, завари чайник, пожалуйста, — попросила Рэрети, возвращаясь к платью.

Я поставила чайник на газовую плиту и принялась доставать чашки и заварку. Мы с Рэрети стали как родные, почти как жена и жена. Вот только она замужем за доктором Хувзом и имеет двух жеребят-близнецов.

Спустя двадцать минут моя подруга пришла на кухню.

— Прости, что так долго, надо было придать платью пышности, — извинилась Рэрети, поправляя прическу. Она была одета в полном соответствии современной моде: светло-желтая блузка с разноцветными геометрическими фигурами, кожаная курточка. — Вот держи, я все починила, заменила молнию, отреставрировала шевроны и вернула коже первоначальный вид. — Моя куртка левитировала ко мне.

Я взяла ее и положила рядом.

— Спасибо, дорогая. Ничего страшного, я прекрасно помню, как ты шила мое платье к свадьбе с Зефиром.

— Жаль, что ваш брак долго не продержался.

— Мы расстались, как взрослые пони, без скандалов, да. Перри на него злится, говорит, что он нас оставил. Мия же полюбила его как отца, и они продолжают общаться и по сей день. Но я поражена, что он выдержал пять лет семейной жизни. А у тебя с Хувзом все нормально?

— А как же еще? У нас дети уже взрослые шестнадцатилетние пони и в нашем присмотре не нуждаются, мы предоставлены сами себе. Мы путешествуем, устраиваем друг другу сюрпризы.

— Мне очень приятно, что у вас все хорошо.

Колокольчик у входной двери зазвенел, оповещая, что кто-то пришел, через мгновение на кухню вошла Эйджей. Стрижка под каре ей очень шла, также как и большие разноцветные серьги, и обтягивающие брюки, и белый пуловер с яблоками.

— Привет, подружки.

— Привет, Эйджей. — Я помахала ей копытом.

— Привет, дорогая.

— Ведете посиделки? — поинтересовалась Эплджек.

— Рэинбоу заскочила забрать свою куртку, — объяснила Рэрети. — Ну мы и решили посидеть.

— Вот оно как. — Эйджей подвинула стул и села рядом. — А я зашла, чтобы узнать, будешь ли ты на выставке электронных достижений в Ванхувере?

— Мой муж будет там презентовать разработки его компании, разумеется и я буду там.

— Фух… как хорошо, с тех пор как Биг Мак выкупил эту мелкую фирму по производству компьютеров, я постоянно езжу с ним на всевозможные выставки для поддержки. Шугар Белль не может, так как сидит уже с третьим по счету жеребенком. И, короче, мне не с кем там поговорить. О том, какой алюминий использовать для банок сидра — это я могу, а в чем преимущество шестнадцати над восемью битами уж простите... я еле поняла, как пользоваться офисной программой у меня в кабинете.

Рэрети захихикала, прикрывая рот копытом.

— Я обычно говорю, что мне бы хотелось, чтобы шрифты были разные, они сразу меняют тему.

— Серьезно? Что ж, буду знать. — Улыбка Эйджей была такой, словно она узнала, где лежит клад. После чего она посмотрела на меня и спросила: — Я видела твою машину, возле бутика, подвезешь? Я решила пройтись пешком, но совсем забыла, что хотела забрать у Флаттершай специальный корм для Вайноны, девочка уже не молодая, а корм, который ей нужен, не найти, но Фауна с Флаттершай каким-то магическим образом его достают.

— Видимо, у них есть друзья в ветеринарной мафии, — хихикнула Рэрети.

— Конечно подвезу. — Я допила кофе и встала. — Было приятно побеседовать, Рэр, созвонимся вечерком. Я обняла ее, взяла свою куртку, и мы с Эйджей вышли на улицу.

“Покажи мне высшую любовь!

Покажи мне высшую любовь, о...

Покажи мне высшую любовь!

Где же эта высшая любовь, что не даёт мне покоя?”

Мы ехали к дому Флаттершай, коротая время за дружеской беседой. Я рассказывала Эйджей о своей дочери.

— Я тоже не балую свою Сансет, я пытаюсь научить ее ценить то, что есть, и понимать, что деньги тяжело даются. Вот Флим ее балует, она как к нему на каникулы приедет, так он не жалеет денег на любое желание.

— И не переживает за финансы? Я слышала, его компания переживает не самые лучшие времена.

— Да, как они облажались с одной приставкой и игрой для нее, что им пришлось закапывать приставки и картриджи, которые недовольные покупатели вернули обратно, прям в пустыне. С тех пор у их компании не все гладко.

— Я помню эту историю. Мия была жутко расстроена, что игра по фильму просто ужасна. — Мы выбрались из центра города и помчались по спальному району. — Ну а как твои отношения с Флимом?

— Я все еще не простила его за то, что он хотел сделать с моей семьей и нашей компанией. Но отношения у нас не вражеские. Он приходит на дни рождения дочери, мы с ним можем поболтать, даже перезваниваемся.

Порой он обращается ко мне за помощью, как-то их с братом арестовала полиция в Лас-Пегасусе, так мне пришлось ехать платить за него залог.

— Ну в общем, вы остались друзьями?

— Скорее приятелями, у которых общий ребенок.

— Ты, кстати, не думала, ну… найти кого-то еще, мне кажется, в твоей семье не принято быть одной, да еще с одним жеребенком.

— Думала, но мне, по правде, как то и одной неплохо. Дочь уже взрослая, а жеребца сейчас можно где угодно найти. Да и мы уже давно не фермеры, чтобы заводить кучу жеребят. С этой задачей справился мой брат.

Дорога заняла минут десять, вскоре мы затормозили возле коттеджа Флаттершай. Желтенькая пегаска выгружала продукты из багажника своего “Жука”. Я посигналила, чтобы привлечь ее внимание.

Увидев нас с Эйджей, она улыбнулась и помахала нам.

— Ой мамочки, вы так рано. Я думала, что ты будешь к обеду, — сказала Флаттершай.

— Хех. Прости, я увидела Рэинбоу Дэш с машиной и попросила подвезти, — оправдалась бывшая фермерша, закрывая дверь.

Я тоже выбралась из машины и проследовала за земной пони.

— Вам налить лимонада? У меня тут целая кастрюля заготовлена.

— Зачем тебе столько лимонада? — спросила я.

— Мой сын часто приходит сюда с друзьями. И мы с Фауной часто разыгрываем сексуальных мамочек и просим его друзей помочь нам по дому.

— Так вот почему у тебя газоны всегда подстрижены, — поразилась Эйджей. — Может и нам так попробовать, Дэши?

— Я боюсь, тогда моя дочь возненавидит меня за то, что я соблазняю ее одноклассников.

Мы вошли в коттедж. В нем мало что изменилось, все те же скворечники и жилища для животных. Разве что прибавилось техники, несмотря на единство Флаттершай с природой, ей пришлось немного уступить место, ведь жеребятам хочется посмотреть мультики утром в субботу.

Флаттершай поставила пакеты из супермаркета. А затем повела нас во двор к сараю, где лежали мешки с кормом.

— Вот, как и договаривались, четыре мешка.

— Ух, спасибо Флатти, что бы я без тебя делала? — Земная пони достала несколько банкнот большого номинала и дала их пегаске.

— Да ладно, мы же друзья, — с доброй улыбкой отвечала Флаттершай.

— Поможешь мне? — спросила Эйджей меня.

Я подхватила два мешка и понесла их к своей машине, моя подруга сделала также. Пока мы загружали все в багажник, Флаттершай принесла нам по стакану лимонада с кубиками льда.

— Спасибо, сахарок, — поблагодарила ее Эйджей.

— Да, спасибо. — Я взяла стакан и отпила. — Ммм… как освежает. — И выпила все залпом.

— Куда ты так спешишь? — спросила меня Эйджей.

— У меня еще дела по дому есть, я не прочь посидеть и поболтать, но мне надо тебя отвести и дуть домой.

— Ну ладно. — Фермерша тоже опустошила стакан и вернула его Флаттершай. — Спасибо еще раз.

— Приезжайте к нам в гости. Мы с женой приготовим вкусный пирог, — зазывала нас Флаттершай.

— Обязательно. — Я села на свое место и завела мотор.

Дети пришли к обеду, я как раз успела разогреть готовую еду, купленную в супермаркете. За столом я выслушала, что с ними случилось за день. Мие вность предложили выступить на конкурсе, и она отказалась. Я решила не устраивать скандала за столом, а поговорить потом. Перри рассказал, как у его одноклассника полилось молоко из носа.

В принципе ничего нового.

Вечером после домашней работы у них было свободное время. Сын уселся в гостинной играть в приставку. Дочь сидела у себя в комнате, как обычно висела на телефоне, болтая с подружками. А я лежала на диване, читая книгу о Дэринг Ду, время от времени отвлекаясь на игру сына.

— И как называется эта игра? — интересовалась я, наблюдая за происходящим. На экране был изображен жеребенок, одетый в зеленую робу и зеленую шапку, вооруженный мечом и щитом, разгуливающий по лабиринту, убивающий похожих на пауков врагов.

— Легенда о Загре, — не отвлекаясь от игры, ответил Перри.

— Загра это вот этот жеребенок?

— Нет, его зовут Лаки.

— А кто тогда Загра?

— Это принцесса королевства Игогору, это королевство захватил Дискорд, и Лаки должен спасти всех, для этого он должен собрать три подковы.

— Звучит… интересно… Эту игру Твайлайт делала?

— Пфф… нет. Твайлайт делает игры для компьютера, вроде Спарлка ЗиПи. Эта игра — эксклюзив для приставки Киринтендо.

— Вот оно как…

*Бам*

Звук прозвучал со второго этажа.

— Милая, у тебя там все в порядке? — Она не ответила. — Я пойду проверю ее, не переживай, — успокаивала я сына.

— А я и не переживал.

Я поднялась на второй этаж и постучалась в дверь дочери. — Мия, у тебя все нормально?

— Уходи! — ответила она мне зареванным голосом. Но книги Твайлайт о подростках, которые она же мне и дала, ясно говорили, что чаще всего такие “уходи” означали: “мне нужна твоя помощь, мама.”

Конечно я не доверяла книжкам, мои родители как-то умудрились воспитать меня без них. Но с риском для здоровья (у Мии серебряная медаль по метанию дротиков, серебряная потому, что вместо дротиков она тренировалась на карандашах) я открыла дверь. Мия лежала на кровати, свернувшись калачиком и всхлипывая.

— Дорогая, что случилось? — Я подошла ближе и села на край кровати.

— Все нормально…

— Когда все нормально, пони не лежит на своей кровати и не плачет. — Я положила копыто ей на плечо. — Ну же, милая, что тебя так расстроило?

— Я разговаривала с Диди.

— Это твоя одноклассница, которая участвует в группе поддержки? И ты считаешь ее якобы подругой, и что твоя дружба с ней это прямая дорогая к всеобщей популярности и любви среди ровесников?

Мия хотела возразить но потом просто кивнула.

— Ну мне эта юная особа никогда не нравилась, — проворчала я.

— Я разговаривала с ней по телефону. Она сказала, что я выскочка, и они с девочками поговорили, что со мной не стоит общаться, и что это послужит мне уроком.

— Ох, милая… — Я обняла свою дочь. — Я знаю, каково тебе. В школе меня тоже недолюбливали такие кобылки, как Диди. Но я не обращала на них внимания, я знала, что они ничего, кроме как крутить своими крупами в миниюбках, не могут. Я шла к своей цели и добивалась успеха, и стала, кем я хотела. Я имела свое мнение, и мне не нужны были популярные подруги, чтобы стоять на вершине славы. Я сияла сама и дружила с теми, кто меня поддерживал и искренне радовался за мои достижения, как Флаттершай.

— Папа Бриз говорил точно также про тебя.

— Да, он всегда умел красиво говорить. Но мы сейчас не обо мне говорим. Мне гораздо важнее ты и твое состояние. Не будь серой массой, которая ходит за этой блондинистой выскочкой, чтобы казаться популярной. Иди своим путем, ты в десятки раз талантливее и красивее ее. — Я показала на всевозможные награды, что стояли на полках ее комнаты. — Эти награды ты получила благодаря Диди? Или благодаря твоему упорству и труду? Эти выскочки просто завидуют тебе, вот и все. Они боятся тебя, потому что знают, что ты можешь закрыть их лучи славы своими крыльями.

Мия ничего не ответила. Она сидела на кровати, опустив голову и вытирая морду от слез.

— Я приму участие в конкурсе эссе.

— Вот это моя девочка. И запомни, какой бы ни был результат, я всегда буду гордиться тобой.

— Спасибо, мама. — Она обняла меня.

Была глубокая ночь, дети уже спали. Возможно, во всей стране не спали только я и Принцесса Луна. Стараясь не шуметь, я спустилась вниз, пробралась на кухню и открыла холодильник. Там я взяла тарелку с сэндвичами и банку с сидром. Затем я метнулась к телевизору в гостинной. Усевшись поудобнее, я включила приставку сына, взяла джойстик и запустила Легенду о Загре. Как-никак мне было интересно поиграть в это, а еще это расширит мои возможности в общении с сыном.

Я набрала телефон службы поддержки Киринтендо. Я не могу пройти этот уровень, а на коробке с игрой написан телефонный номер, и что они могут помочь с прохождением, и что служба работает двадцать четыре часа.

— Служба поддержки Киринтендо, чем могу вам помочь? — спросил меня приятный кобылий голос в трубке.

— Здравствуйте, я тут играю в Легенду о Загре и… вы смеетесь?

— Ой... простите, это моя первая ночь. Коллеги говорили, что по ночам звонят родители с просьбой о помощи. Вы у меня первая.

— Оу… Тогда поздравляю.

— Спасибо. Так какой уровень вы не можете пройти?

История жизни моих детей

Мия всегда была похожа на свою маму, упрямая, целеустремленная. И молодая пегаска всеми силами стремилась к этому. Естественно, нелегко пытаться походить на кобылу, у которой вся комната усеяна наградами и дипломами, героя войны, бывшую звезду Вондерболтов, а также фотомодель.

Мия и Перри стояли возле дороги, ожидая приезда автобуса, который отвезет их в школу. Мия уставилась в одну точку, не шевелясь и не оглядываясь по сторонам, полностью ушла в себя. Ее брат стоял рядом, он сосредоточился на игре в карманной приставке, стараясь найти нужный ракурс, чтобы следить за происходящим на монохромном дисплее, где геометрические фигуры падали вниз на дно “стакана”. Но он провалился.

— Блин! — выкрикнул пегас. — Я никогда не побью тебя в этой игре. Не знаю, как ты умудрилась дойти до девяносто девятого уровня? — Он посмотрел на старшую сестру, которая занималась самокопанием. — Эй! Ты меня слышишь?

Она не реагировала. Тогда жеребчик подтолкнул ее, выведя из транса. Она заморгала несколько раз и посмотрела на Перри.

— Да?

— Ты опять ушла в себя?

— Эм… да, немного задумалась…

Из-за поворота выехал школьный автобус и остановился рядом с пегасами, водитель открыл дверь, они запрыгнули внутрь и пошли вдоль салона в поисках свободного места. Им дружелюбно помахала лазурная единорожка с белоснежной гривой и красными, как кровь, глазами. Рядом с ней сидела черничного цвета кобылка земнопони в очках, грива ее была черного цвета с прямой челкой, через которую просматривалась алая полоса.

— Мия, я тебе место заняла! — сообщила кобылка, показывая на свободные места перед ней. Брат и сестра сели.

— Доброе утро, Лазурит и Свирла, — обратилась к подругам Мия.

Лазурит бодро подалась вперед:

— Я слышала, что школьная понивильская команда по высшему пилотажу объявила начало отбора.

— Ну а мне-то что? — максимально непринужденно ответила Мия.

— Как что? — вмешалась Свирла, поправляя свои круглые очки. — Дочь одной из самых известных Вондерболтов страны. С твоими данными тебя быстро возьмут в команду.

— С какими данными? Физическими или данными моего семейного древа? — безэмоциональным тоном спросила Мия.

— Ой, да ладно тебе, это прекрасный шанс подобраться ближе к тому красавчику. — Лазурит указала на сидящего впереди высокого мускулистого пегаса апельсинового цвета с белым пятном на лбу в форме капли и белыми пятнами на копытах, словно носочки.

Мия покраснела.

— Отстаньте от нее. Моя сестра никогда не будет встречаться с таким увальнем, — встрял в разговор Перри.

— А как насчет тебя? — лазурная кобылка-подросток прильнула к щеке маленького жеребенка. — Ты так подрос за год.

Земная пони поддержала подругу, прижавшись с другой стороны.

— Не хочешь зайти ко мне после уроков? У меня есть несколько игровых приставок.

Жеребчик попытался сбежать.

— Мия, помоги, они опять за старое. Сейчас целоваться полезут.

Но Мия снова погрузилась в себя.

Школьный автобус пристроился в колонну из десятка таких же автобусов и остановился возле входа в школу. Открыв свои двери, он выпустил рой школьников, которые сбивались в маленькие группы, а затем расходились по классам.

Мия и Перри покинули автобус, жеребчик помахал сестре и побежал к своим друзьям. А Мия осталась с подругами.

Младшего жеребенка Рэинбоу Дэш уже ждали.

— Хей, Перри! — приветствовал его полненький земной пони с зефирной шкурной и рыжими волосами, одетый в темную футболку с изображением Могучих Пони.

— Привет, Гик, — кивнул ему Перри.

Они направились к своему классу.

— Вчера я прошел Супер Братьев Грифонов всего за четыре с половиной часа, — похвастался земной пони. — Я рассказал маме об этом, и она пообещала мне испечь шоколадный торт.

Перри закатил глаза и улыбнулся.

— Твоя мама всегда печет их за твои достижения, хорошие оценки — шоколадный торт, ты убрал в своей комнате — шоколадный торт.

— Эй! Шоколадные торты — прекрасный стимул к хорошей учебе и поведению. Кстати, как твоя сестра, завтра чем занята?

— Мою сестру не интересуют пухлые жеребцы, которые уничтожают шоколадные торты, словно воду пьют.

— Ой-ой… мама говорит, что не надо судить о книжке по обложке.

Перри решил сменить тему.

— Ты слышал, что для Гейм-Пони вышел аксессуар, который подсвечивает экран?

— О да, я читал о нем в журнале Киринтендо, клевая штука. Я собираюсь накопить на нее со своих школьных завтраков. Ну а ты?

— Буду подстригать газон под домом, мыть мамину машину, прибираться в комнате и еще много чего другого. Мама нечасто дает нам с Мией деньги просто так. Она хочет, чтобы мы зарабатывали.

— А твой папа?

Лицо Перри выражало отвращение.

— А что он? Мой папа живет в стареньком трейлере и зарабатывает тем, что стрижет декоративных собак. Уверен, денег ему хватает, только чтобы не отключили свет. Я вообще стараюсь держаться от него подальше. Знаешь, не хочу об этом говорить, пойдем лучше в класс.

Мия вошла в кабинет учителя физкультуры.

— Вы хотели меня видеть?

Кобылка в спортивной форме отвлеклась от своих бумаг.

— Доброе утро, Мия, присаживайся. — Она указала на свободный стул. Пегаска села напротив.

— Так, о чем вы хотели поговорить?

— Я слышала, что ты не хочешь участвовать в летных соревнованиях.

— Вообще-то, я даже не давала своего согласия на это.

— Но почему?

— Ну… например потому, что у меня есть другие цели. Конечно, победить в лётных видах спорта заманчиво. Но мне хотелось в этом году забрать больше наград в литературе и других науках.

— Но, Мия, у тебя самые высокие спортивные показатели в школе, будет ужасно, если ты растратишь такой потенциал, — гнула свою точку зрения учительница.

— У меня неплохие показатели в литературе, языках, математике и других науках, и будет тоже плохо, если я потеряю потенциал и там, — защищалась Мия.

— Ты же знаешь, что все успешные спортсмены нашей школы имеют привилегии. Они всегда получают проходной балл, их никто не напрягает с домашними заданиями и…

Мия ее перебила.

— Все я знаю, но не хочу, мне не составляет труда делать домашнюю работу и отвечать на уроках, мне не нужно покровительство. Я сама выберу, чем мне заниматься.

Учительница села, скрестив передние копыта на груди.

— От дочери Рэинбоу Дэш я ждала куда большей вовлеченности.

После этих слов внутри Мии что-то загорелось. Словно кто-то облил ее тело изнутри керосином и кинул зажигалку.

— Моя мама? Причем тут моя мама? — Пегаска не повышала голос, однако в нем послышалось нарастающее раздражение.

— Ты ее дочь, вся школа знает, и все уверены, что ты станешь такой же успешной личностью, как и она.

— Но только она это делала по своей воле, ей нравится спорт. Мне тоже, но не настолько, чтобы жертвовать вещами, которые мне нравятся больше.

— Ты могла бы достичь высоких результатов...

— Я уже достигаю высоких результатов по литературе. — Мия сложила копыта на груди и откинулась на спинку. — А что насчет моего брата?

— Ну… может быть он еще проявит себя, но его оценки в спорте оставляют желать лучшего. Возможно, в нем больше от отца, чем…

— От Рэинбоу Дэш, то есть от моей мамы. Я понимаю, но в любом случае я не собираюсь заниматься тем, что мне не очень интересно.

— Но ведь…

Мия встала и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Вслед она услышала: “Я позвоню твоей матери!”

Недовольно хмыкнув, пегаска пошла прочь от кабинета учителя физкультуры. Услышав шум позади, она оглянулась, думая, что педагог выбежал, чтобы уговаривать ее снова, и не заметила жеребца, который вышел из-за поворота перед ней.

*БАМ*

Она подняла голову, это был тот пони апельсинового цвета, на которого она смотрела в автобусе.

— Прости, я тебя не заметил, — извинялся он.

— Это я виновата, надо было смотреть вперед, — немного смущенно ответила Мия, поправляя прядь волос.

— Беседовала с мисс Голд Куп?

— Да, был короткий разговор, ничего особенного.

Он призадумался.

— Погоди, не ты ли та кобылка, которая выдает восемнадцать крыловатт на тренировках и очищает небо за десять секунд?

Вопрос поставил Мию в замешательство, с одной стороны, пони, который ей вроде как не безразличен знает про нее, а с другой, единственное, что он о ней знает, это ее крыловатты.

— Да, это я. А ты Рэйн Флай, гордость школы и чемпион по полетам на дальние дистанции среди жеребцов. По твоим результатам можно сказать, что ты уже двумя копытами в большом спорте.

Он издал смешок.

— Похоже, ты больше знаешь обо мне, чем я о тебе.

Мия тоже улыбнулась.

— Просто в школьных газетах скорее напишут про достижения в спорте, чем о пони, победившей в конкурсе эссе в Кантерлоте.

— Да, не повезло этой пони, — ехидно ответил он.

— Самое хорошее, что ее никто не узнает.

— Ага.

Повисло неловкое молчание, некоторое время они топтались на месте, поглядывая друг на друга. Затем жеребца осенило.

— Это была ты, да?

Пегаска кивнула.

— Ничего страшного, в тот день наша команда по бакболлу выиграла у команды Филидельфии, а о моей победе написали в маленькой колонке, — объяснила Мия. — Ладно, знаешь, я, наверное, занимаю твое время, так что пойду, у меня свои дела, у тебя свои.

Она обогнула жеребца и зашагала вдоль школьного коридора.

— Эй, подожди, — Рэйн увязался за ней. — А что хотела от тебя мисс Голд?

— Чтобы я вошла в школьную команду по соревнованиями для летунов.

— А ты?

— Я отказалась.

— Почему?

— Потому что мне интересны науки. Спорт я люблю, но хочу добиться успеха где-то еще. Слушай, мне реально пора бежать.

Пегаска полетела вдоль коридора с такой скоростью, что Рейн не успел найтись с ответом.

Перри сидел в классе на уроке географии, учительница рассказывала о континенте, на котором расположена Эквестрия. Но жеребчик не слишком внимательно слушал ее, сосредоточенно доводя до ума собственные рисунки в тетради.

— Псс, — зашипела кобылка, сидящая за ним. Пегас обернулся, это была единорожка с кремовой шкуркой и каштановой гривой, собранной в две косички. — Пойдешь в аркаду после уроков? — шепотом спросила она.

Он кивнул. Ее такой ответ явно обрадовал.

— Сегодня я тебя уделаю в “Уличном Бойце”, — пообещала она.

Белль была близкой подругой Перри и завсегдатаем зала игровых автоматов. До появления там Перри она была местным лидером в играх жанра “Файтинг”, но потом в зал нагрянул сын Рэинбоу Дэш! И таблица лидеров пошатнулась. С тех пор они дружески соперничают.

— Это мы еще поглядим, — ехидно ответил пегас.

— КХМ! — Пегас обернулся, возле его парты стояла сердитая учительница. — Могу я поинтересоваться, что такого важного можно обсуждать?

— Эм… боец какой страны победит.

Учительница закатила глаза, развернулась и пошла к доске, что-то пробормотав. Перри услышал лишь “...отца”, но не надо было быть гением, чтобы понять, что она пробубнила: “Весь в отца”. Жеребец нахмурился, сел ровно и попытался сосредоточится на предмете.

Если Мия переживала, что от нее ждут тех же результатов, что и от ее матери, то Перри изо всех сил старался не стать слишком похожим на отца.

После уроков Мия отправилась в трейлер-парк. Это большая огороженная территория за чертой города, где рядами выстроены дома на колесах. Трейлеры поставили на бетонные блоки, сняли колеса, подключили к электросистеме и канализации, превратив их в очень дешевое жилье. В таких домах жили малообеспеченные пони. А таже Зефир Бриз — отчим Мии и родной отец Перри.

Пегас сидел на шезлонге возле своего дома, держа в копыте банку сидра. Зефир отпустил бороду, она была такая же светлая, как его грива, которая, теперь распущенная, свисала до самых плеч, на его теле красовалась красная рубашка с белыми цветами и ожерелье из ракушек. Зефир зарабатывал стрижкой и мытьем декоративных собачек, полученных денег ему хватало на жизнь. Темные солнцезащитные очки закрывали его глаза. Но Мия знала его достаточно давно, чтобы понять, что сейчас у жеребца сиеста, и он спит.

Она подошла, похлопала жеребца по плечу и привела его в сознание. Он очнулся, посмотрел на нее и снял свои очки.

— Привет, малышка.

— Привет, папа. — Она села на свободный шезлонг и положила седельную сумку рядом.

— Как дела в школе?

— Все прекрасно, как обычно, оценки хорошие.

Зефир достал из сумки-холодильника баночку сидра.

— Будешь?

— Пап… мне еще нельзя алкоголь, — возмутилась она.

— Безалкогольный, и я не скажу маме.

Она закатила глаза, но взяла банку.

— Обычно, когда ты приходишь ко мне после школы, ты хочешь спросить совета.

Так и было. После развода они заключили своеобразный договор, и если что, она всегда может прийти к нему за советом. Так она делала после школы, шла к нему и рассказывала то, что не могла поведать родной маме.

— Пап, когда ты смотришь на меня, кого ты видишь?

Он присмотрелся на всякий случай, а затем произнес:

— Вижу красивую пятнадцатилетнюю молодую леди, которая своими талантами покорит Эквестрию.

— Ты видишь во мне маму? — прямо спросила она.

Он сначала не понял смысл вопроса или понял его не так.

— Ну, у вас с ней хорошее внешнее сходство, и характеры у вас немного похожи, и тот же скрипучий голос...

— Нет, нет. Когда ты смотришь на меня, ты ожидаешь, что я буду как мама..? Ну то есть жить спортом, соревнованиями, выкладываться на все сто. И все пони видят во мне не Мию, а просто вторую Рэинбоу Дэш.

— Ох… кажется, понял.

В это же время Перри с одноклассниками шел в аркаду. Он часто туда заходил после школы. Несмотря на то, что дома у него было множество приставок, ему нравилось проводить время здесь, он мог видеться с друзьями, показывать свои навыки в играх сверстникам, кушать пиццу, а самое главное, мама не попросит его закончить игру, потому что они с сестрой хотят посмотреть сериал “Женатый с жеребятами”.

Зал аркадных автоматов представлял из себя большое помещение с выстроенными рядами игровыми устройствами. В подобных залах было не очень светло, источниками света служили неоновые лампы темно-синие и алые, и сами игровые автоматы, благодаря своим экранам и декоративной подсветке.

Их поприветствовал владелец зала — земной пони с желтой гривой и седыми усами. Они купили у него несколько жетонов. Перри, Гик и Белль добрались до автомата, который установили пару дней назад, играя рыцарем нужно пробраться в замок, обойти все ловушки и спасти красивую принцессу.

Пегас закинул жетон в желоб и игра началась. Его персонаж умер на первой ловушке, вторая попытка: он прошел дальше, но тут огр ударил рыцаря по голове.

Истратив все попытки, он ввел свои инициалы в таблицу и уступил место своей подруге. А сам встал в сторонку смотреть, как играет она.

— Эй! — Перри окликнули двое жеребцов старшеклассников.

К нему подошел Рэйн Флай и второй пони, одетый в куртку спортивной команды с кепкой задом наперед.

— Знаешь Мию? — спросил Рэйн.

— Да, это моя сестра, — пробормотал он. Потом, быстро разобравшись в ситуации, заявил: — Если хочешь узнать, какие цветы ей нравятся, то учти, что информацию бесплатно я не раздаю, — он поднялся на крыльях чуть-чуть выше, чтобы поравняться взглядами с подростком.

— Цена?

— Десять портретов принцесс.

— Пять, и я выбью навоз из хулигана, который отбирает деньги на обед.

— Идет.

Старший пони передал деньги жеребчику. Перри для вида рассмотрел банкноту, проверяя ее на подлинность, хотя понятия не имел, как это делать, просто видел в фильмах про копов, что это выглядит круто. Он положил банкноту в карман и скрестил передние ноги.

— Что хочешь узнать?

— Есть ли особенный пони? Что ей нравится? Что она ненавидит?

— Никого нет. Любит группу “Ураганные Сестры”, фильм “Унесенные Перьями”, любимая еда — ромашковая лазанья, цвет — пурпурный, обожает соревноваться, но никому в этом не признается. Ненавидит сухофрукты, сети ресторанов Чиз и Чиз, когда кобылы пахнут сиренью и крыжовником. Бесится, когда жеребцы подкатывают к ней со словами: “Хочешь увидеть небеса под другим углом?” Может дать в морду.

— Как-то маловато.

— Мне всего десять, я в нижнем белье своей сестры не копаюсь. Могу дать тебе реальный совет, если она тебе понравилась. Старайся быть собой, не пытайся запрячь ее и тащить силком, уважай ее выбор. Будешь вести себя как плохой парень и можешь о ней забыть, обидишь и тебе несдобровать.

Тут в разговор встрял приятель Рейна, который все это время молчал.

— Ха! И что случится? Ваш папаша придет навалять ему? Я слышал, что он на отшибе собак стрижет.

— Заткнись, Дони! — воскликнул Рейн.

Перри поник и спустился на пол. Следившие за разговором Белль и Гик решили вступиться за друга.

— Может мистер Зефир ничего не сделает, но вот миссис Дэш убивать не впервой, — сухо сказала единорожка.

Перри взял свою сумку и направился к выходу.

— Ты куда? — спросил Гик.

— Мне что-то расхотелось играть, я пойду прогуляюсь, — ответил пегас и покинул аркаду, оставив двух жеребят и двух подростков наедине.

Рейн посмотрел на своего друга с суровым взглядом и отвесил ему подзатыльник.

Зефир и Мия сидели на шезлонгах, продолжая разговор.

— Почему ты думаешь, что все видят в тебе Рэинбоу Дэш?

— Все пони так считают, они говорят: “Она как ее мама”, “Да она идет по стопам своей матери”. Никто не видит во мне отдельную личность. Я даже перестала участвовать в спортивных соревнованиях и стала принимать участие в конкурсах по литературе, викторинах и прочем. Но меня все равно хотят видеть в спортивной форме с эмблемой команды, ведь во мне течет кровь знаменитого Вондерболта.

— Мда, Рэинбоу с этим помогла бы лучше меня.

— Мама скажет, чтобы я не обращала внимания на мнение других пони и делала то, что мне интересно. Но в этом и проблема, мне важно мнение пони, меня волнует, что они скажут и как меня воспринимают. — Она закрыла лицо крыльями.

— Я могу сказать лишь то, что тебе от этого никак не отвертеться. Если пони видят в тебе наследницу, то это так и останется. Пока ты не докажешь, что лучше ее. И я задам вопрос, ты достигаешь таких же результатов в спорте, как и Рэинбоу Дэш?

— Да.

— Ну тогда это здорово, ведь если бы тебя просто брали в команду только из-за того, что ты дочь Рэинбоу Дэш, это было бы куда обиднее, согласись.

— Может и так. Ладно, теперь мне немного полегче. Спасибо, папа.

— Мия, я же просил…

— Не называть тебя папой? Брось.

— Но я не твой отец, твой…

— Я знаю, кто мой настоящий отец, я имею в виду биологический. И я знаю, что его нет на этом свете. Я его видела только на фотографиях и маминых кинопленках. Но ты был со мной с пяти лет, ты учил меня ухаживать за гривой, давал советы, которые мама не могла дать. И может ты не мой родной, но ты папа. — Она взяла бывшего отчима за копыто. — И хоть недолго, я рада, что ты был с нами все это время.

Зефир улыбнулся, глаза его заблестели.

— Спасибо тебе, дочка. — Он вытер слезы. — Жаль только, что я расстроил Перри. Он по-прежнему ненавидит меня?

— Дай ему время, пап, я думаю, у вас все еще будет. Я пойду домой, было приятно пообщаться.

Она обняла жеребца и направилась к выходу из трейлер-парка. Возле ворот она встретила брата.

— Ходила к нему? — спросил он.

— Да, нужен был совет. — Они вместе взлетели и полетели к дому.

— О чем говорили?

— Да так… решила поделиться проблемой.

— И как, помог? Или снова говорил о стрижке?

— Тебе стоит перестать относиться к нему так критично, — сделала замечание Мия.

— Он бросил нас, сказал, что семейная жизнь — не его! Он предпочел жить в дешевом трейлере в полном одиночестве и зарабатывать отмыванием шавок.

— Эй! Он…

— Он позорил нашу семью, опозорил меня. Куда бы я не пошел, я слышу: “О смотрите, это тот нагулянный сын Рэинбоу Дэш, интересно, он будет как его отец?”, “О, смотрите, сын того чувака, что псин стрижет!”

Какое-то время брат и сестра летели в тишине.

— Значит не одна я переживаю подобное, — сказала Мия.

— Что переживаешь?

— Что о тебе судят по родителю. Что несмотря на все твои действия, посторонние будут сравнивать тебя с ним. Об этом я говорила с папой.

— Ты говорила об этом с ним? — удивленно спросил Перри.

— Угу.

— И… и что он сказал?

— Чтобы старалась, что со временем пони поймут, какой ты на самом деле, и перестанут считать копией родителей.

— Так и сказал?

— Ну может быть не совсем так, но смысл такой, — кобылка улыбнулась. — Думаю, если мы с тобой будем стараться, то сможем доказать, что мы не такие, как наши родители, а даже лучше.

— Думаешь, мы сможем? — неуверенно спросил Перри.

— Как ни крути, в нас течет кровь одной из самых волевых пони в Эквестрии.

— Во мне еще немного ленивого папы. — Они засмеялись. — Думаешь, мне стоит... поговорить с папой? Последний наш разговор закончился не очень хорошо.

— Я думаю, что он будет рад.

Пони добрались до дома, машина их мамы стояла в гараже, но когда они вошли, внутри не оказалось никого, кроме старой черепахи.

— Мама, мы дома! — оповестил ее Перри. Но ответа не получил.

— Может на прогулку пошла? — предположила Мия, но, зайдя на кухню, увидела записку, прикрепленную к холодильнику. Пегаска взяла ее и прочитала вслух. “Уехала с Рэрети на выставку моды в Мэинхеттане. Не будет два дня. Мия, ты за старшую. В доме сохраняйте чистоту и порядок, делайте уроки. Целую, мама.”

— Тебе не кажется, что Мама с тетей Рэрети могли бы уже пожениться? Они столько времени проводят вместе, что я даже не удивлюсь.

— Мама как-то рассказывала, что тетя Рэрети поцеловала ее.

— Серьезно?

— Ага. В любом случае эти два дня мы будем предоставлены сами себе. Как насчет пиццы к ужину?

Брат и сестра сидели в гостиной перед телевизором, наслаждаясь пиццей и болтая между собой. По телевизору показывали вечернее шоу Лассо Кинга.

— Смотрела выпуск, где был актер из Космического Пути? — спросил Перри.

— Тот, который играет пони-пришельца в шапке под горшок с фразой “Живите и процветайте”?

— Он самый.

— Да, чувствую, его только по этой роли и запомнят, и где бы он не снялся, его всегда будут звать “тот чувак из сериала”.

— Кстати о чуваках, тобой интересовался какой-то жеребец.

Мия поперхнулась содовой.

— Кто?!

— Какой-то старшеклассник, пегас, оранжевая шкурка с белыми пятнами. Подошел ко мне в аркаде и спросил, твой ли я брат.

— И… и что? — Пегаска навострила уши.

— Я сказал, что ты куришь трубку и… Ау! — Он получил тычок от сестры. — Ладно-ладно, просто рассказал немного о тебе, посоветовал ему не быть мудаком.

— Вау, мной интересуется Рейн Флай! Подумать только! — Лицо сестры расплылось в улыбке. — Спасибо, что замолвил про меня. — Она обняла жеребчика.

“А сейчас наш специальный гость — Рэинбоу Дэш!”

Под веселую музыку на сцену студии вышла мама пегасов, она села в кресло рядом с ведущим.

“Прежде, чем мы начнем, я хочу передать привет своим жеребятам,” — Рэинбоу помахала в камеру.

Брат с сестрой дружно закрыли лица копытами.

— Селестия всемогущая, как же стыдно!

— Провалиться б сейчас через облако!

Это было долгое, долгое время

Что ж, вот мы и добрались до финала рассказа. На это ушло всего каких-то 3 года 1 месяц и 25 дней, у меня никогда не было такого долгого рассказа, который бы я вот так тянул. Несомненно это был для меня большой опыт и большая работа. Хотя я могу честно сказать, что я затянул рассказ сам. На деле он должен быть куда короче и проще, но я не мог остановиться, закончив писать главу, я задавался, а как мне показать Быть Эпплов не привлекая к этому участие Рэинбоу Дэш? Точно! Отдельная глава! И закрутилось завертелось. Хотя все должно было закончиться на том, что Рэинбоу и Пастер(Отец Скуталу) стали жить вместе. Еще одним фактором послужила выгорание, начинаешь писать главу и сразу "А вот это было в другом рассказе" " А тут как-то банально говорит" и весь процесс заходит в тупик и в результате пишешь через силу, да и просто писать 8 лет рассказы об одной только Рэинбоу, которая в конце фанфика обязательно будет мамой то еще занятие. Но все равно это был большой опыт, я старался не просто написать рассказ, а наполнить вселенную деталями, в начале истории пони в ходят в эпоху 50-ых и 60-ых, после они проходят период скучных 70-ых и попадают в золотые 80-ые. Я пытался по лучше узнать ту эпоху, в которой сам не жил и не застал, читал статьи, разведывал и узнавал это был тяжелый труд. И всегда, за время написания рассказа у тебя всплывет в голове что-то новое, тот финал который вы видите мог и не быть таким. Сначала я подумывал, чтобы Рэинбо Дэш и Рэрети открылись друг другу и поцеловались в конце. Но потом пришла более дикая идея. После нескольких дней проведённых на озере, ночью в полнолуние Рэинбоу Дэш разбудил яркий свет, она последовала ему, она шла сквозь лесную чащу все глубже и глубже следуя я огоньком, а в конце просто сказала "Райдер" Ее так и не нашли, следы просто оборвались посреди ничего. Лишь Рэрети к удивлению для всех оставалась спокойной, говоря, что она сейчас "дома" а дальше описывается маленький дом посреди пшеничного поля, рядом с которым растет большой дуб. Дверь в дом открыта от туда доносятся песня "It's Been a Long, Long Time" и молодая Рэинбоу Дэш неискалеченная войной танцует медленный танец с Райдером. Но согласитесь БРЕД!
Так что я остановился на таком варианте концовки, она более открытая.
Я наверное пока не отдохну от рассказов собственного написания, хотя у меня там не законченный Sweet Noire и Ты будешь любить ее, но в данный момент я решил посвятить себя переводу "Зазеркалья" это куда интересно и я не заставляю себя делать это через силу и не ломаю голову, чтобы мне написать) То есть я не ухожу, я просто решил сменить род деятельности, я надеюсь на вашу поддержку и любовь)
Огромное спасибо всем, кто читает мои работы, огромное спасибо Мурлестии за помощь в рассказе)
Спасибо всем!

— Никто не видел мою зубную щетку? — Перри бродил по дому с рюкзаком, набитым картриджами для своей гейм-пони, сладостями и чистой майкой.
— Все зубные щетки у нас в ванной, — отвечала я, собирая свою сумку.
— Я не чищу зубы в ванной, я хожу по дому с зубной щеткой.

К сыну подошла Мия с зубной щеткой, которую она держала крылом.
— Я нашла ее в своем ящике с бельем. — Она кинула щетку в рюкзак. — Еще раз будешь чистить зубы в моей комнате, и они у тебя вставными будут, — раздраженно высказалась она.
— Ну одной проблемой меньше, — сказал Перри. — Теперь мне нужны батарейки, Мия!
— Ох, Селестия, я надеюсь, мы все выживем! — драматизировала я.

Мы отправлялись в семейную поездку к Подковным озерам. Не только я, семьи Рэрети, Эпплджек, Твайлайт, Флаттершай и Дианы — все мы решили устроить совместную поездку. Эпплджек на целый месяц арендовала большой дом на берегу озера и предложила всем нам поехать с ней. Это была прекрасная идея, хотя, конечно, дети не особо обрадовались, у них уже были планы на этот месяц, а тут влезла я со своими семейными поездками.

Я положила последние сумки в багажник.
— Готово! — рапортовала я. — Дети, все в машину!
Мия и Перри полезли на заднее сидение и стали устраиваться поудобнее.

— Эй! Не уезжайте без меня!
Я обернулась на голос. Это был Зефир Бриз, который шел с чемоданом.
— Зефир Бриз? — удивилась я.
— Что он тут делает? — спросил Перри.
— Ой, совсем забыла, это я пригласила папу поехать с нами, — сказала Мия, проливая свет на ситуацию.
— А сказать мне ты не подумала? — с долей раздражения спросила я.
Дочка просто пожала плечами и скорчила гримасу “ну забыла, с кем не бывает?”
— Мам, он что, поедет с нами? — спросил Перри.
— Я готов ехать, — пропел Зефир, положив свой чемодан на капот и пытаясь его открыть. — Как он открывается? Я хочу положить вещи.
Я устало вздохнула.
— Багажник сзади, Зефир.
Я помогла положить его вещи, и мы сели в машину.

— Привет, Перри. — Зефир повернулся к сыну и помахал ему копытом. Жеребчик недовольно хмыкнул и уставился в окно.
— Привет.
Зефир сник и завозился с ремнем безопасности, я взяла его за переднее копыто и улыбнулась, стараясь поддержать. Мы поехали к дому Твайлайт. Там назначено место сбора, чтобы вместе отправиться к Подковным озерам.

— Ну и когда ты предложила Зефиру поехать с нами? — спросила я.
— Хм… где-то в прошлый четверг, — ответила дочь.
— Да, так и было. Я помню, потому что в тот день мыл лабрадора миссис Маджонг. Запоминается тем, что это чучело лабрадора.
— А что? — поинтересовалась Мия.
— Да так, просто интересно сколько у тебя было времени, чтобы вспомнить и сообщить мне. Я думала, что ты, Зефир, поедешь с Флаттершай.
— Собирался. Но Мия сказала, что нечего мне теснить их в их маленькой машинке.
— Я просто сказала, что у нас больше места, и предложила поехать с нами, — продолжила оправдываться Мия.

— Ты не обижаешься? — спросил Зефир.
— Нет конечно, с чего бы? Это замечательно, прямо как те летние каникулы, когда мы все вместе ездили отдыхать в Эпплвуд. Перри, ты помнишь? — Я обернулась посмотреть на сына, но он уже включил свою приставку и подключил к ней наушники. Ну по крайней мере он не стал возмущаться и требовать, чтобы мы высадили Зефира на ближайшей остановке. То, что с нами едет Зефир, меня нисколько не волновало. Я больше беспокоилась, что из-за этого мы всю дорогу будем как на пороховой бочке, обвязанной фейверками и облитой керосином.

Мы приехали к дому Твайлайт и оказались самыми первыми. Твайлайт с мужем загружали вещи, им помогала старшая дочка, которая на год младше моего сына.
Маленькая темно-лиловая единорожка пыхтела, запихивая чемодан в багажник универсала. Заметив, как мы подъезжаем, она восторженно оповестила об этом родителей.
Твайлайт в это время выходила из библиотеки, телекинезом перенося еще несколько свертков, а на ее седельной сумке висел младенец. Увидев нас, она помахала копытом. Я остановилась напротив машины Твайлайт, и мы вышли наружу.

— Привет, Твайлайт, привет, маленький Спарк. — Я стала сюсюкать с жеребенком.
— И тебе привет, Рэинбоу Дэш. Привет, ребята, — Твайлайт поприветствовала моих детей и бывшего мужа.
— Здравствуйте, миссис Дэш. — Ко мне подошла ее старшая дочь, которую Твайлайт назвала Бит.
— Привет, малышка. — Я потрепала ее гриву. — Готова к поездке?
— Я всегда готова! — уверенно выкрикнула она.
Последним из ее семьи меня окликнул Шафер.
— Привет, Рэинбоу Дэш.
— Привет, Шаф. — Мы обнялись, после чего муж Твайлайт отошел к моему бывшему. — Ну теперь ждем остальных?
— Да, — ответила Твайлайт. — Они должны быть тут еще десять минут назад. Мы сильно отстаем от графика. Нам ехать почти через всю страну несколько дней, и я сказала Бит, что мы будем в Подковных озерах в три часа дня, и как я теперь буду смотреть ей в глаза? Она будет считать, что ее мама жуткая лгунья.
— Хе-хе. Не слишком ли педантично ты ее воспитываешь? В будущем ей это может аукнуться. И маленькому Спарку тоже.
— Я провожу со своими детьми учения, что нужно делать в непредвиденных ситуациях. Спарк еще слишком маленький для такого. — Она проверила жеребенка, тот висел в переноске и безучастно смотрел на мир.

— Как тебе сидится в декрете? Скучаешь по работе?
— Это ненадолго, — с ехидной улыбкой ответила Твайлайт. — Как только Спарк начнет охотно соглашаться к Спайку в лапы, я немедленно вернусь в студию, а пока программирую дома, муж приносит мои наработки на дискетах.

Крохотная студия Твайлайт и ее мужа Шафера разрослась до одной из известнейших компаний по разработке игр для игровых приставок и домашних компьютеров.

Из библиотеки вышел Спайк. Он значительно подрос, и теперь, чтобы смотреть ему в глаза, мне приходится задирать голову. Также он обзавелся парой крыльев, да и вообще стал больше походить на дракона, но в машину Твайлайт он пока влезал.

— Привет, Спайк.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
— О, привет, Рэйнбоу.
— Ну как живется в образе старшего брата?
— Эм…

Нашу беседу прервал гудок. Рядом с нашими автомобилями остановился дом на колесах размером с автобус. Входная дверь открылась, и оттуда вышла Рэрети в розовом платьице с большой бежевой шляпой и в солнечных очках.
— А вот и мы! — радостно объявила она.

Она сошла со ступенек, следом вышла Эпплджек в клетчатой рубашке, за ней спустилась Сансет, Хувз, а затем близнецы: Мелоди — кобылка-единорог коричневого цвета со светло-серой гривой и темно-серыми полосами в ней, и ее брат Хувз младший — земной пони с темно-коричневой шерстью и темно-синей гривой.
Подростки пошли к Мие, Доктор Хувз направился к Шаферу и Зефиру, которые болтали вместе.

— Я думала, мы едем к домику у озера, а не везем домик к озеру, — хихикнула Твайлайт.
— Хо-хо! — отозвалась Рэрети. — Несколько тысяч километров без душа и нормального туалета? Я не представляю, как вы собираетесь ехать в этих маленьких машинках.
Эпплджек закатила глаза и добавила.
— Дом на колесах это компромиссный вариант. Изначально она хотела лететь на цеппелине, но мы с Хувзом отговорили ее этой идеи, мы, конечно, можем себе позволить, но лететь отдыхать на цеппелине...
— Ну простите, что я люблю комфорт.

Нашу беседу прервали подъехавшие жук и фургончик Сплитти. Из маленькой машины вышла Флаттершай, Фауна и их сын Аполлон. Из фургона появились Диана Пай, ее дочка Лил Чиз и муж — известный певец-пародист, которого все жеребята в Эквестрии знают как “Странного Чиза Сэндвича”.
Мы стали приветствовать прибывших и обниматься.

— Ну что, все готовы? Думаю, можем выдвигаться, — скомандовала Твайлайт. — Если выйдем сейчас, то успеем к первой стоянке с мотелем.
— Я согласна с Твайлайт, — кивнула Эпплджек.
— Ох, чуть не забыла, погодите, сейчас вернусь. — Твайлайт забежала в дом, а затем вернулась с пятью черными коробками, похожими на видеомагнитофоны.
— Дорогая, что это такое? — спросила Рэрети.
— Купила у знакомого полицейские рации, мы можем болтать, пока будем в дороге.
— Вау, круто! — воскликнула я. — Ну что? По машинам!

Установив рации и обговорив, в каком порядке будем ехать, мы расселись по своим транспортным средствам и отправились в путь. Несмотря на то, что идея поездки принадлежала Эпплджек, планировала и возглавляла Твайлайт. Она составила маршрут со списком известных и памятных мест, которые мы посетим по пути. Ее машина ехала впереди и вела нашу колонну.

Въехав на шоссе, мы ускорились. Понивиль был все еще в поле зрения, но домов и зданий становилось все меньше, а затем мы проехали надпись “Вы покидаете Понивилль, счастливого пути”.
Нас встречали холмы и луга, и, время от времени, рекламные щиты.

— Кто-нибудь хочет поиграть в монополию? — предложил Зефир. Перри молчал, сидя в наушниках, а Мия захихикала:
— Пап, ты что, взял огромную коробку с игрой в дорогу?
— Нет, что ты. — Он порылся в своей сумке. — Я купил карманную монополию для путешествий. Она маленькая, не больше книжки, а все фигурки держатся на магнитах. Ты будешь играть, Перри?
— Нет, я пас. Эй! Я же играю, — Перри возмутился, когда Мия забрала у него приставку.
— Ты сам просил меня отрывать тебя от игры, чтобы сэкономить батарейки. Давай! Будет весело.
— Ладно, — вздохнул Перри.
— Рэинбоу, ты будешь с нами играть? — спросил Зефир.
— Может быть ты не заметил, но я сижу за рулем и слежу за дорогой.
— Я могу бросать кубики за тебя, просто выбери свою фигурку и все.
— Ладно. Эм… я буду башмаком.
— А я буду пароходом, — сказала Мия.
— Поставь машинку на поле, — попросил Перри.
— Ну а я буду пуделем, — оповестил Зефир. — Ну, начнем.

*Полчаса спустя*

— Ты купил мою фабрику! — рассерженно рявкнул Перри. — Опять!
— Неправда, — оправдывался Зефир. — Я купил отель Рэинбоу и один город у Мии.
— Ты выкупил мой Лас-Пегасус и мою железнодорожную станцию, — возмутилась Мия. — А ты! — обратилась она к брату. — Я дала тебе ссуду, когда ты уже два хода должен мне деньги!
— Я верну после этого хода, обещаю!
— А ну всем тихо! — скомандовала я.
— Все было прекрасно, пока ты не появился. Мы бы ехали, считая цвета машин и играя в “я вижу”, а затем ты появился со своей монополией и ведешь себя так, будто вы с мамой не разводились.
Закончив свою тираду, Перри отвернулся от всех, выхватил консоль у сестры и нацепил наушники. В машине повисло молчание. Все сидели ровно и не разговаривали друг с другом, а я опустила стекло и выкинула эту дискордову игру в окно.
— Тупая игра, — пробормотала я.

В рации протрещал голос Твайлайт:
— Рэинбоу Дэш, что у вас там произошло?
Я взяла микрофон крылом и, нажав кнопку, ответила:
— Это Рэинбоу, ничего такого… мы просто решили сыграть в монополию.
В эфир влезла Эпплджек.
— Я ж вам говорила, что не надо в нее играть, я не знаю, чем руководствовались мой бывший муж и его брат, когда они ее создавали, но она уже разрушила сотни браков по всей стране.
— Ну это нам уже не грозит, — пошутила я, никто в моей машине не улыбнулся. — Мда… А вы чем заняты в дороге?
Тут оживилась Рэрети и дальше радио можно было не включать, потому что подкасты моей подруги могли длиться часами.

Первой нашей остановкой стало придорожное кафе, где мы собрались для отдыха и обеда. Каждая семья заняла свой столик. Зефир сообщил мне, что пообедает с Флаттершай и ее семьей, аргументируя это тем, что не хочет испортить аппетит сыну.

— Тебе не следовало такое говорить, — порицала я сына. Перри в это время разглядывал меню.
— Он бросил нас.
— Бросают, когда уходят, сказав, что в магазин за батарейками, и приходят, только когда тебе пора поступать в колледж. А здесь мы просто поняли, что мы не можем жить вместе, такое бывает с родителями.
— Все равно он нас бросил, оставил нас одних выживать.
— Ч...что? Перри, мы жили и живем за мой счет, твой отец сидел дома и воспитывал вас, пока я зарабатывала деньги, чтобы вы жили в доме со своими комнатами, как все эти семейки в глупых ситкомах на ТВ. — Я вздохнула и, протянув копыто через стол, погладила его голову. — Слушай, ты еще юн и многого не понимаешь, я бы, наверное, тоже злилась на родителей, если бы они решили развестись. Тогда я тоже не понимала, как пони, которые жили вместе и любили друг друга, могут разойтись.

Возможно я попала в десятку, выражение его лица стало задумчивым. Может быть я смогла достучаться до него?
Затем он сказал:
— Можем мы уже сделать заказ?

Я вздохнула и подняла копыто, чтобы позвать официантку — кобылку в розовом платье с фартуком и очках в черепаховой оправе. Она улыбнулась нам и предложила их особые блюда. Мы сделали заказ и стали ожидать.

— Ну а ты как, Мия? — спросила я старшую.
— Я? Да все нормально. Я рада, что тут будут близнецы: Сансет и Аполлон. Сначала я боялась, что будет как в тот раз, когда мы тоже пошли в поход, и вы обещали, что Сансет тоже придет, а получилось, что я была вожатой детского лагеря.
— Я подозреваю, что с мелкотней вам все равно придется повозиться, — усмехнулась я.

— Рэинбоу Дэш? — Это был знакомый голос из далекого прошлого. — Рэйнбоу Дэш, это ты?
Жеребец передо мной был немного полным с густой бородой, одетый в серую майку поверх клетчатой рубашки.

— Эм… Тандер? — Я встала из-за стола, чтобы обнять его. — Ох, как ты изменился.
— Да и ты… — он пытался подобрать слова для описания моих метаморфоз.
— Немного преобразилась? Правда фронт приукрашивает кобылку? — Он смутился. — Эх… как видишь, я немного подпортилась с нашего выпускного. — Я поправила локон волос. — Но ты тоже не отставал. Это… пузико.
— Ага. — Он почесал затылок. — Прелести семейной жизни.
— Богатой семейной жизни звезды спорта?
— Не совсем. Моя спортивная карьера накрылась медным тазом, когда я повредил бедро во время матча. Пролежал в больнице больше года, а когда выписался, то обнаружил, что не смогу нормально бегать. Вот и все.
— О, мне так жаль. — Я положила копыто ему на плечо. — И как ты с этим справился?
— Ну университет я окончил с трудом, а потом устроился в судостроительную компанию, вот там и остался. Вон, кстати, сидит моя жена и двое жеребят. — Он показал на дальний столик, там сидела… я не поверила… Помпушка — бывшая модница школы и капитан команды чирлидеров. Сидит за столиком, со стрижкой маллет в малиновой майке с треугольниками и белыми леггинсами, рассматривает меню. Рядом с ней двое жеребят возраста Перри, которые о чем-то спорят.

— О Селестия, это Помпушка?
— Ага, она самая. — Он представил своих жеребят. — Грензель и Гетель. — Мы встретились с ней в казино Лас Пегасуса, ну и поженились. Мы, кстати, едем туда всей семьей.
— Оу, кстати о семье. — Я повернулась к своей. — Это мои жеребята: старшая дочь Мия...
— Привет.
— ...а младшего зовут Перри.
— Че как. — Перри пытался выглядеть крутым.
— Дети, это мой бывший одноклассник, Тандер, игрок нашей хуфбольной команды, а также мой кавалер на выпускном.
— А, так это ты был с мамой на той выпускной фотке в доме бабушки и дедушки. — Мия сказала, словно отвечала на викторине.
— А это не тот чувак, который потом стал врачом и менял крыло маме? — предположил Перри.
— Нет, тот был первым.
Я откашлялась, переключая внимание на себя.
— Ты, кстати, помнишь Флаттершай и ее брата? — Я показала в сторону их столика. — Эй, Флаттершай, помнишь Тандера?!
Флаттершай помахала копытом.
— Зефира ты тоже помнишь. Он мой бывший муж.
Тандер в недоумении повернулся ко мне.
— Я слышал, ты вышла замуж за другого Вондерболта?
— Это был мой первый муж Райдер… с Зефиром у нас долгая история. — Я погладила Перри по голове. — У нас с ним общий жеребенок.
— Воу, у тебя довольно сложная история. — Он почесал затылок.
— Да, хватит на целую книгу.

В наш разговор вмешалась Помпушка.
— Могу я узнать, с кем ты разговариваешь?
— Милая, ты что, не помнишь Рэинбоу Дэш? Нашу знаменитую спортсменку школы.
— Ах да. Прости, я не узнала тебя, в школе ты была такая костлявая, — сквозь зубы процедила она.
— И тебе привет, Помпушка.

Она поглядела на Мию.
— А это твоя дочь, о которой писали в журнале?
Мия закрыло лицо крыльями.
— Даже вспоминать об этом не хочу, — пробормотала она.

Один репортер решил узнать, откуда у меня появилась дочь. Этот ублюдок докопался до всей истории с банком спермы и написал об этом в журнале для кобыл с уровнем интеллекта Помпушки. Оскорбительная статья с карикатурой, где я, якобы, беру жеребенка, как щенка в зоомагазине, и заголовком: “Бывшая звезда Вондерболтов украла замороженную сперму покойного мужа, чтобы родить от него”. Потом, конечно, в газетах писали, что Рэинбоу Дэш избила репортера, но никакой штраф не помог объяснить моей дочери, как она появилась на свет.

— Мда, неприятно, когда роются в твоем нижнем белье, — заметила я. — Впрочем у некоторых оно даже того не стоит.
Она фыркнула, пробурчала, что надо быстрее пообедать и отправляться, развернулась и пошла прочь.

— И ты ее терпишь?
— Ну она не такая и уж плохая, все же я на ней женился. Мне надо идти, было приятно снова увидеть тебя и что с тобой все в порядке.
— Мне тоже было приятно. Может как-нибудь зайдете к нам в гости? Или мы к вам, — предложила я.
— Звучит чудесно.

Покончив с обедом, мы продолжили путь до захода солнца. Затем остановились в придорожном мотеле. Там мы поужинали в ресторане напротив и разошлись по номерам. Как оказалось, лишнего номера для Зефира не нашлось, так как все было забронировано заранее, и место для него никто не предусмотрел. У нас был двухместный номер для детей и одноместный для меня, а значит мне предстояло делить постель с моим бывшим мужем.

— Неужели я так все испортил? Может мне действительно стоило остаться дома и не мешаться вам в поездке, — печально ныл Зефир, сидя в ванной наполненной пеной. Я, тем временем, стояла рядом у раковины и чистила зубы перед сном.

*Тьфу* Я сплюнула пасту.

— Слушай, не стоит вешать на себя все обвинения Перри. Он еще жеребенок. Разумеется, наше расставание, а в особенности то, что ты инициировал развод, воспринимается им, как нечто дикое и несуразное, а тебя он считает предателем.
— Тебе-то легко, тебя предателем он не считает. Ты же его мама.

Ладно, я не хотела такого говорить.

— Может быть если бы ты поговорил с ним, а не старался избегать его, пока мы разводились, все было бы нормально.
— Выходит, виноват я. — Он погрузился в ванную, пуская пузыри.
— Ох… — «Селестия, помоги мне.» — Но ты можешь попытаться все исправить, тебе надо просто восстановить отношения, вернуть доверие сына. Нам еще долго ехать, а потом около месяца будем жить под одной крышей, так что у вас двоих полно времени.
— Но с чего мне начать?
— Попытайся найти с ним общий язык, быть с ним на одной волне. Он любит игры, фильмы про космические битвы и все такое. Ты сообразительный, что-нибудь придумаешь.

[В номере Мии и Перри]

— Я никогда его не прощу! Для меня он не существует, — заявлял жеребчик, лежа на своей кровати и бессмысленно переключая каналы на телевизоре. Мия на соседней кровати читала книгу.
— Если для тебя он не существует, тогда зачем ты его сейчас вспомнил? — резонно спросила сестра. — Мама права, тебе надо повзрослеть. То, что он не живет с нами, не означает, что вы не можете видеться.
— Тут дело не в этом… — Он остановился на канале, где показывали сериал про спасателей на пляже. — Это не важно.
Мия пожала плечами и вернулась к книге. Но время от времени посматривала на телевизор.

— Они просто бегут вдоль берега пляжа? — спросила пегаска.
— Ага, расслабляет, да?
— Угу.

[В номере Зефира и Дэш]

Я лежала на кровати рядом с Зефиром и смотрела, как он переключает каналы в поисках чего-нибудь интересного.

— Напоминает, — сказала я.
— Что напоминает? — спросил Зефир, не отрываясь от телевизора.
— Наши поездки за город. Мы также оставались ночевать в мотеле, жеребята спали в своем номере, а мы покупали дешевое вино в супермаркете, доплачивали, чтобы нам разблокировали канал для взрослых и предавались романтике.
— А я помню, — сказал он с теплой улыбкой на лице. — Слушай, помнишь у нас был с тобой разговор на стадионе, ты тогда вроде была на какой-то вечеринке у Спитрина и Сорфаера.
Хихикая, я его поправила:
— Это была свадьба Соарина и Спитфайр, моих товарищей. Да, я помню, ты рассказывал как служил, а потом сказал, что я тебе нравлюсь.
— А ты сказала, что все еще любишь мужа. А я… все еще не в твоем вкусе. Мне просто стало интересно, ты все еще любишь его, и что заставило тебя изменить отношение ко мне?
— Я люблю его и буду продолжать любить, и вообще это глупый вопрос, у нас с Райдером были прекрасные отношения. И да, тогда я не рассматривала тебя, как партнера, мне было трудно представить наши отношения. Но потом изменилась я, изменился ты. Сначала у меня появилась Мия, и я видела, как ты ладишь с ней, и как между нами налаживается связь, потом у нас появился Перри, и все это завертелось. Мы просто выросли, вот и все, вот почему я поменяла отношение к тебе.

Я положила свою голову ему на плечо, так и прошла наша ночь.

Утро выдалось интересным, все началось после завтрака, когда мы обсуждали маршрут. Флаттершай предложила посмотреть на дом, построенный вверх ногами. Подростки общались о своем, а жеребята разминали ноги и высвобождали энергию, прежде чем снова просидеть несколько часов в машине.

И тут появился Зефир, одетый в майку с надписью “Рок-группа”, красной толстовкой поверх нее и кепкой задом наперед, и с двумя скейтбордами. Он подошел к Перри и другим жеребятам.
— Че как, жеребятки?

Мы посмотрели на это в недоумении. Мия, которая стояла со сверстниками неподалеку, рассмеялась и спросила:
— Пап, ты чего так вырядился. И зачем тебе два скейтборда?
— Как зачем? Кататься. Две ноги на одну доску, две другие на другую.
Мы прыснули со смеху.
— Что это с ним? — спросила Флаттершай.
— Вечером я сказала, что ему надо найти общий язык с сыном. Видимо он решил быть с ними на одной волне. — Я изобразила копытами волну, пока отвечала на вопрос Флаттершай. Зефир рассказывал детям о кубике Рубика, и все мы (да, это читалось по лицам подруг и их мужей) испытывали стыд за то, что он сейчас делал.

— Ладно, пони, пора в путь, — скомандовала Твайлайт.
Я и моя семья направились к машине.
— Ой, Перри, чуть не забыл, на, держи. — Зефир достал из кармана толстовки что-то, внешне напоминающее карманную игровую приставку. — Купил на заправке, продавец сказал, что это самая новая модель.
Перри посмотрел на меня и сестру, мы в ответ скорчили ему гримасы.
— Эм… спасибо. — Он взял упаковку с игрой. — Только продавец наврал тебе, это просто дешевая игра, в которой Селестия ловит тортики.
Зефир встал как вкопанный, Перри пошел к машине, и Мия последовала за ним.
Я подошла к Зефиру, похлопала его по плечу и похвалила за попытку.

— Эй, девочки, а почему Свити Белль, Скуталу и Эпплблум не поехали с нами? — спросила Твайлайт по рации.
— У Скуталу свои планы, но подробностей я не знаю, — пояснила я. — Когда ее отец женился на мисс Черели, а у меня появилась дочь, моя роль старшей сестры в их семье атрофировалась.
— Свити обещала подъехать позже, сейчас у нее запись нового альбома, — сообщила Рэрети.
— Эпплблум приедет сразу, как вернется со свадебного путешествия, — рапортовала Эйджей.
— Подумать только, совсем недавно наши маленькие сестренки устраивали пижамные вечеринки. А теперь они уже в свадебном путешествии, — мечтательно сказала Рэрети.
Наша короткая дискуссия закончилась, и мы продолжали ехать в тишине.

— Мама, а каким был ваш медовый месяц с папой? — спросила Мия, облокотившись на спинку сидения Зефира.
И Зеф начал:
— О, тебе понравится эта история, после свадьбы мы…
— Да нет, вашу-то я помню, я про медовый месяц Райдера и мамы.
— У нас его не было, — сухо сказала я. — Мы планировали поехать в какую-нибудь далекую страну и провести его там. Но началась война, мы даже толком не успели обжить новый дом в Понивиле, как нам пришлось вступить в бой. — Я тяжело вздохнула. — У меня до сих пор осталась банка, куда мы складывали деньги на путешествие.
— Мам, а ты бы хотела вернуться в прошлое и все исправить? Ну сделать так, чтобы твой любимый был жив? — спросил Перри.
— Нет. Наверное нет. Я лично стала свидетелем того, что происходит, когда меняют прошлое. Никогда не угадаешь, куда заведет тебя новая дорога. Так что ответ: нет.

Ближе к полудню пейзаж стал меняться. Равнины и поля уступали место обширному лесу и горной местности, из-за которой дорога в некоторых местах превращалась в серпантин. Через несколько часов мы совершили нашу следующую остановку возле небольшого лесодобывающего городка. Там и располагалась местная достопримечательность: дом, построенный вверх ногами. Он отличался от типовых домов, которые построены в каждой курортной зоне: во-первых, он до жути большой, во-вторых, он куда старше них, табличка перед входом сообщила, что перед нами трехсотлетний особняк, который стоит на своей крыше.

— Милый, встань напротив почтового ящика, я тебя сфотографирую, — сказала Флаттершай своему сыну.
— Ну, мам… другие смотрят, — заскулил он.
Мия, Сансет и близнецы уже стали посмеиваться над ситуацией, но их глумление над другом быстро закончилось, когда они увидели своих родителей с фотоаппаратами, и я не стала исключением.

Мы делали это по очереди. Сначала я сфотографировала Твайлайт и ее семью, а потом она нас. Перри был не в восторге от того, что с нами был его отец, но стерпел.
Затем мы купили билеты и вошли внутрь.

— Интересно, да? — начала Твайлайт. — Я прочла краткую историю этого дома в брошюре. Триста лет назад владелец лесозаготовительной компании был жутким приколистом. Его сыновья ссорились из-за наследства еще при его жизни. Его все это так достало, что он нанял рабочих, которые перевернули дом вверх ногами, прибив вещи к полу, который теперь стал потолком, а затем умер через пару дней. Братья помирились и решили вести дела вместе, а дом так и оставили, как местную диковинку.
— Надо же, а я думала, что кто-то просто решил сэкономить на строителях и нанял бэт-пони.
— Бэт-пони спят вверх ногами, а не проводят так большую часть своей жизни.
— Ох, ну и скучной же ты стала.
— Дорогая! — Шафер позвал жену. — У нас тут проблемка, — сказал он, показывая на подгузник их младшего жеребенка.
— Ох, мне пора.

— Мама! Смотри сюда. — Я обернулась на зов, и увиденное заставило меня улыбнуться. С помощью крыльев она села на диван, который был прибит к потолку.
— Ха-ха… прикольно придумано, сестренка. — Перри тоже взлетел и последовал примеру сестры, и сел на стоящее рядом кресло. — Мам! Мия опять заняла весь диван.
— Неправда.
— А ну ка. — Я воспарила и, перевернувшись, встала на ковер. — Если будете спорить, то отправитесь вниз в свои комнаты, а я позову отца. — Я посмотрела на Зефира, взглядом приглашая его.
Он сначала не понял, что я от него хочу.
— Оу… да, дети. — Он попытался присоединиться к нам. — Или вы ведете себя хорошо, или… эм…
Придумывание наказаний не было его сильной стороной.
— Уйдешь из дома? — предложил Перри. — Мне что-то уже не весело.
Жеребчик спустился на землю и пошел к старшей дочери Твайлайт.

— Я опять все испортил?
Я обняла его, чтобы утешить.
— Эй вы!
Мы посмотрели вниз и увидели пегаса с пылесосом.
— Кто разрешал вам там ходить!? А ну быстро слезли, пока я не позвал охрану!

Мы еще побродили по дому, после чего решили заскочить в сувенирную лавку, чтобы лучше запомнить эту поездку. Куплю маек, магнитики и наклейки на бампер, ну и несколько сувениров коллегам с работы и маме с папой.

— Правда это чудное место? — Ко мне подошла Флаттершай. — Я тут столько всяких вещей взяла, смотри. — Она показала мне кружку с надписью “Когда дом вверх дном”.
— Вижу, ты наслаждаешься. Я рада, что ты захотела остановиться тут.
— Это напомнило мне наше путешествие в другое измерение, где Дискорд был… — Ее щеки покраснели. — ...моим парнем. Он перевернул ее дом вверх дном, и это выглядело так забавно.
— Принцесса Селестия еще не предлагала тебе тоже попробовать его перевоспитать?
— Уже сделано, хотя, наверное, у нас не такие отношения, как у той Флаттершай, однако я рада, что у нас на праздниках есть такой особый гость, как Дискорд.
— У вас целый зверинец. Как, кстати, поживает ваш друг чейнджлинг?
Флаттершай еще сильнее покраснела. Мы встали в очередь.

— Сын все еще думает, что это старый друг Фауны по колледжу, и он заезжает к нам в гости после каждой командировки. Но когда Аполлон ложится спать, там начинается настоящая любовь, если ты понимаешь, о чем я.
— О да, я понимаю. Слушай, а он только к вам приходит напитаться любовью?
— Я думала, у тебя с мои братом...
— То, что мы с ним делим один номер, не значит, что мы делаем с ним что-то интимное.
— Следующий! — пригласила продавщица.

Флаттершай и я подошли к кассе, она протянула товары, но когда увидела продавщицу, то оцепенела. За прилавком стояла Миринда — бывшая любовь Флаттершай. Та тоже узнала ее. Они молча смотрели друг на друга. Опомнившись, Флаттершай убежала, не расплатившись за покупки. Мы с Мириндой обменялись недоуменными взглядами. Я побежала за Флаттершай.

— Мы уезжаем! — бесцеремонно заявила Флаттершай, чем озадачила всех пони, которые стояли на улице возле машин.
— Но почему? — спросила Диана.
— Потом расскажу, мы должны убраться отсюда, немедленно! — Пегаска нервно перебирала ключи от авто.
— Любовь моя, что произошло? — подошла Фауна.
— Мама, что такое?
— Я наткнулась на свое прошлое! Пожалуйста, давай уедем.

— Флаттершай! — Голос не принадлежал никому из нашей группы, но был знакомым. Это была Миринда, она стояла посреди парковки, сохраняя дистанцию с Флаттершай. — Прошу, не убегай!

Мы все стали невольными зрителями этой сцены.
— Это та кобыла, которая преследовала Флаттершай? — шепнула Эйджей, подойдя ко мне. Она единственная, кто не видел ее в лицо.
Фауна и Аполлон встали между Мириндой и Флаттершай.
— Не подходи к ней! — грозно заявила Фауна. — Или будешь иметь дело со мной.
— Я не собираюсь. Судом мне запрещено приближаться ближе чем на три метра, — ответила оранжевая пони. — Я просто… я хотела извиниться. За то, что случилось тогда, за то, что причинила тебе боль и страдания, за мои выходки. Я… не собираюсь оправдываться и говорить банальные вещи, что я была молода, наивна… я была просто тупой. Вместо того, чтобы выбрать настоящее счастье, я погналась за глупыми лозунгами идиотов, которые ничего полезного не сделали. Мне жаль. Я не жду, что ты простишь меня, но я просто хотела высказать то, что у меня на душе. И… прости, что напугала тебя. — Кобылка развернулась и заковыляла обратно в сувенирный магазин.

— Мири, постой! — Флаттершай выбежала за ней. Миринда замерла на месте и обернулась. — Я прощаю тебя.
По ее щеке пробежала слеза.
— Спасибо, Флаттершай. — Миринда вытирала слезы. — Это твоя семья?
— Да, моя жена Фауна и сын Аполлон. Мы с друзьями едем отдыхать. А ты..?
— Работаю и живу здесь. После тюрьмы трудно устроиться, и фактически я стала бродягой, но одна добрая леди помогла мне, приютила и подыскала работу. И… вот я продавец в сувенирном магазине, живу в маленькой квартирке со своей кошкой.
Она промолчала, но, я уверена, ей хотелось сказать, что ей жаль, что она не стала частью семьи Флаттершай.

— Я рада, что у тебя все хорошо, — сказала Флаттершай.
— А я рада была увидеть тебя, пусть даже мне теперь немного неловко.
Они рассмеялись, пожелали друг другу всего хорошего и разошлись.

Вечером мы сделали остановку в мотеле возле городка Спринг-Фоллс. Он знаменит своими оздоровительными соляными пещерами, прекрасным видом на водопад и недостроенным мостом. Вместо одного здания с маленькими комнатами, каждый номер представлял собой отдельный домик. Во дворе располагались бассейн, детская площадка, поле для бейсбола и место для костра.

Я развела огонь, и мы расселись вокруг него.
— Я поражена сегодняшним происшествием, — делилась впечатлениями Твайлайт, пока кормила Спарка. — Я помню, как мы ловили Миринду и ее товарищей после нападения на Флаттершай.
— Она пробралась ко мне домой и ударила меня, и хотела изуродовать Флаттершай, — кивала Рэрети. — И вот после всего этого она простая продавщица в магазине сувениров.
— Мы редко задумываемся о тех, кто далеко, — сказала Диана. — Для нас Миринда осталась той злобной кобылицей, кто угрожала Флаттершай и села за это в тюрьму, и оставалась таковой до сегодняшнего дня. Кто-нибудь вспоминал о ней?
— Эм... я вспоминала, — ответила Флаттершай. — Иногда я представляла, что она отправилась служить в какой-нибудь иностранный легион, она ведь так сильно хотела защитить свою страну. Я даже представляла нашу встречу, что она опять начнет оскорблять меня и мою семью… но все вышло наоборот, и вместо того, чтобы дать ей шанс, я просто убежала.
— Все мы меняемся со временем, — согласилась Твайлайт. — Недавно принцесса Селестия рассказала мне о дипломатической миссии в королевстве Винтергейт на востоке. Она узнала, что Темпест Шедоу, то есть Физзибоп Берритвитс, работает в местном детском саду. Она даже посетила его, и это была совсем другая пони. Жеребята души в ней не чают, и многие жители города хорошо о ней отзываются. О том, что она предала свой народ и помогала врагу захватить нашу страну никто не знал, ведь наши страны разделяют тысячи миль.
— Кстати о милях, — вспомнила Диана. — Завтра мы будем проезжать Рэинбоу Фоллс.
— Место, где я сначала потеряла крыло, а затем и мужа. Это чудесно, — саркастично прокомментировала я.
— Командный центр был расформирован и превращен в музей, думаю, жеребятам будет интересно посмотреть, где их матери и отцы боролись за свободу.
— Разве ее не строили с расчетом, чтобы добраться можно было только по воздуху?
— Туда провели канатную дорогу с фуникулером, — объяснил Хувз.
— Я бы тоже посмотрела, — поддержала Эпплджек.
— И я, — отозвался Чиз. — Хочу узнать, на чём летала моя любимая. — Он обнял свою женушку.
— Я тоже хочу посмотреть, — вскинулась задремавшая было Мия.
— Ладно-ладно, — окончательно сдалась я.

Было уже за полночь. Остальные разбрелись по своим домикам, только я еще сидела у тлеющего костра под мягким светом луны и звезд.
— Ты не спишь?
Это была Рэрети в ночнушке с повязкой для сна на лбу.
— Хочется побыть в тишине со своими мыслями. Зефир часто бормочет во сне.
— Не беспокоит, что приходится спать с ним?
— Мы несколько лет прожили вместе, вряд ли это теперь возможно. А что ты тут делаешь? — вяло поинтересовалась я.
— Забыла свои электробигуди в трейлере, иду забрать.
— Могла бы послать кого-то из близнецов или Хувза?
— Что я? Дама в беде? — хихикнула Рэрети.
— А раньше была. — Я засмотрелась на ее ночнушку. — Помнишь Мэинхеттан?
— Ну а как же? Я там бываю по два раза в неделю.
— Нет, нет… Я имею в виду Вечер Согревающего Очага в Мэинхеттане, когда мне меняли протез. Помнишь, тогда мы спали вместе в одной постели, а потом ты меня поцеловала.

Рэрети села рядом.
— Да, помню. Глупо тогда вышло, я запуталась в своих чувствах.
— Я тоже тогда запуталась. Ты никогда не вспоминала это?
— Вспоминала.
— А ты... не развивала эту мысль? То есть каким бы вышло наше будущее, если бы... я не дала заднюю, и на самом деле мы не запутались, а просто открылись друг другу.
— Хм… наверное мы бы жили вместе, усыновили двух жеребят, и все у нас было хорошо. А ты?
— Пожалуй мы бы стали тихой семейной парой, как Фауна и Флаттершай. Воспитывали бы Мию, перебрались бы жить к тебе. Мы бы путешествовали вместе, я бы сопровождала тебя на всех твоих выставках моды, и в журналах писали, какая мы хорошая пара, брали интервью у нас и фотографировали. А прямо сейчас ты бы ехала со мной и нашей дочерью в машине, и спали мы бы сейчас в одном номере, и все у нас было хорошо.
— К счастью, все сложилось гораздо лучше: у меня двое чудесных жеребят и такой чуткий муж. А у тебя, помимо Мии, есть еще и сын, — Рэрети разнесла мою фантазию в пух и прах своей действительностью.
— Да, ты права, это было бы эгоистично.

— Ой, я сейчас вспомнила один сон, который приснился недавно, — со счастливой улыбкой начала Рэрети. — Он как раз был на нашу тему. Дело было, когда я еще работала в цеху по пошиву формы, я была погружена в свою работу, все строчила и строчила, как и все остальные кобылы в цеху, за гулом швейных машин я ничего не слышала. И тут в цех заходишь ты в парадной военной форме, проходишь мимо других кобыл, отвлекая их от работы. Ты подходишь ко мне сзади и начинаешь целовать мою шею, я оборачиваюсь, и мы начинаем целоваться, и все в цеху нас видят, а еще там была Коко, она смотрела на нас, и крикнула: “Так держать Рэрети!” И стала топать копытами. Ты взяла меня на копытца и понесла к выходу, все это время мы целовались, а кобылки и жеребцы в цеху нам топали и восторженно кричали. Уже у выхода я взяла твою фуражку и надела себе на голову. А потом я проснулась, рядом лежал Хувз, и я чувствовала себя одновременно счастливой и в то же время разочарованной.
Я засмеялась.
— Это был реально крутой сон, возможно, если бы мы были знакомы до войны, я бы, наверное, так и поступила. Не знаю насчет поцелуев, но я бы забрала тебя из того ужасного места.
— Честно?
— Честно.
Мы обнялись, после чего я проводила ее до трейлера, а затем до номера.

На следующее утро я проснулась с жуткой головной болью, поэтому за руль усадила Зефира. А я устроилась рядом, попивая минералку.

— Мама, а расскажи какую-нибудь историю о том, как ты воевала, — попросил Перри, облокотившись на спинку дивана.
— Да, поскольку у нас впереди день, посвященный кристальной войне, думаю, мы заслуживаем настроиться на него, начав с истории твоей службы, — поддержала Мия. — Расскажи, как ты боролась за нашу свободу.
— И как убивала, — добавил Перри.
— И про папу.
— Ну не знаю, мне как-то неохота опять это вспоминать.
— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — стали в унисон канючить дети.
— Ладно-ладно. Будет вам история. Это история про мое первое убийство.

Это были первые дни войны, армия короля наступала, захватывая поселения и города. Наши регулярные части отчаянно сдерживали наступление. Где-то получалось, а где-то приходилось отступать. Разумеется Вондерболты, как военная организация, тоже принимали участие в войне. Я помню, когда мне выдали боевую броню, не как в академии для обучения или тренировочных маневров, а чтобы идти в ней в реальный бой.

Первым нашим заданием стал рейд на конвой снабжения армии “центр” — самой многочисленной армии короля Сомбры.
Мы вылетели на рассвете, долетели до цели за полчаса. Первым заходом сбросили бомбы, а следующим спикировали мы.
Выжившие солдаты сразу же атаковали нас, в меня и моих соратников полетели копья и стрелы, солдаты выбегали отовсюду. Я била, брыкалась и отправляла противников в нокаут. Я не знала сколько длился бой, когда сосредотачиваешься на том, чтобы тебе не проломили череп, теряешь счет времени. В конце боя я осталась один на один с кобылкой-солдатом, вооруженной боевым ножом. Она набросилась на меня с криком: “За короля Сомбру!” Ей удалось повалить меня на землю, и она тянулась клинком к моей шее. Мои товарищи были слишком заняты, чтобы помочь мне, и я осталась один на один с одурманенной земной пони, которая собиралась перерезать мне горло. Боевой доспех, в который меня облачили, имел острые лезвия похожие на перья, которые цеплялись к крыльям. Я раскрыла крылья и вогнала лезвия ей в брюхо. Она уронила клинок, из щелей ее маски полилась кровь, она закашляла, сделала несколько шагов назад и плюхнулась на заснеженную землю.

Я подошла к ней и сняла шлем. На меня посмотрели два голубых глаза, в которых отражалось утреннее солнце. Кобылка судорожно хватала ртом воздух.
— Где… я? — Она стала осматриваться вокруг. — Где… моя... доченька? — Это были ее последние слова, ее взгляд помутнел, она перестала дышать и обмякла.

Я смотрела на труп пони, которую убила, и понимала, что я только что лишила жизни пони, у которой была семья, была дочь. Для меня она просто противник, враг, которых хочет убить меня и моих родных. Но под броней прячутся живые пони со своими жизнями. Когда тебе не угрожает непосредственная опасность, ты начинаешь лучше видеть и лучше замечать. Я осмотрелась. Я увидела тела пони, которые погибли после нашей бомбардировки. Внезапно мне стало плохо, и меня стошнило от того, что я наделала. Я побежала к пони, которых недавно нокаутировала, они были все еще живы, и я постаралась снять с них шлемы.

В ночь после боя, у меня была истерика, я не знала, как жить с этим. Я понимала, что не смогу всех спасти, что будет нереально снять со всех шлемы, и что мне придется убивать дальше. Но я поклялась себе, что спасу как можно больше жизней.

Вот такая вот история, детки.

— Я… даже не знаю, как бы я себя там повела, — пробормотала Мия. — К...как ты с этим живешь?
— Это груз, который висит на мне, и будет висеть до конца моих дней.

Повисло молчание, тишину нарушали лишь шум мотора и хрипение радио, мы вышли из зоны действия радиовышек.

— Папа, а у тебя есть истории с войны? — спросила Мия Зефира.
— Пф… ха-ха, — заржал Перри. — Разве что история, как он потерял ножницы. — Мы с дочкой пристыдили его взглядами.
— Ну вообще-то была у меня история, когда я спас пони, — начал Зефир.
— Да? Ты мне не рассказывал, — удивилась я.
— По сравнению с твоими эта будет скучноватой.
— Милый, ты не должен умалчивать такие офигенные вещи, давай рассказывай. — Я дружески толкнула его в бок.
Он какое-то время молчал, возможно обдумывая, как лучше начать, или припоминая события.

— Это произошло на военной базе, где я стриг новобранцев и служащих. Был обычный день, я, как всегда, поднялся и готовился принимать новых рекрутов, раскладывал бреющие машинки, бритвы и ножницы, и все такое. Потом, как гром среди ясного неба, к нам прибыл целый корабль, доверху набитый солдатами, которые были ранены, искалечены во время боя. Медсестра вбежала ко мне с просьбой помочь, у них не хватало пони, чтобы справиться с этим.
Поначалу я испугался. К нам и раньше прибывали раненые, но я никогда с ними не работал и не видел их так близко. Я оказался в военном госпитале, помогал закатывать каталки с ранеными. Те, кто мог идти, шли сами.
Это было ужасно, все было в крови: моя форма, волосы. Я боялся, что мне придется их состричь. А ведь я уболтал ребят в армии не трогать мои замечательные волосы, знаете, как долго я делал их такими красивыми и…

— Мы знаем, что у тебя красивая грива, Зефир, — вмешалась я, когда его начало заносить.

— Ладно… я помогал переносить раненых и держал пони, которых скрючило от боли, пока медсестра вкалывала морфин. Но был один жеребец, пегас лет тридцати… у него была перебита артерия, медсестра вся в крови стояла рядом и просила помочь. Когда я проходил мимо, она схватила меня и велела держать место, пока она сбегает за инструментами… Я сначала хотел отказаться и пойти дальше, но посмотрел в его глаза. Он не хотел умирать, и я согласился. Я держал артерию, хотя сначала мне в лицо попала струйка крови. Но я вытерпел, и я спас жизнь этому парню. Конечно после этого я провел день, рыдая в душе, и даже думал уйти в самоволку, но я справился с этим.

— Вау! Это реально круто, пап! — Мия обняла его, обхватив за шею и прижавшись щекой. — Я горжусь тобой.
Я погладила его по задней ноге, одаривая невинной улыбкой.
— Так значит ты все это время был героем? А мы и не знали.
Перри развалился на заднем сиденье, сложил руки и хмуро посмотрел в окно.
— Подумаешь, копыто на шее подержал.
Мы оставили его высказывание без комментариев.

В три часа дня мы добрались до военной базы, а вернее музея, которым она стала. Все выглядело точно так же, как я запомнила в тот последний день, прямо перед тем, как мы отправились на финальный штурм Кристальной Империи. За исключением толп туристов: от пони, до гиппогрифов. Некоторые постройки были перепрофилированы, военный склад, например, стал сувенирной лавкой. Столовая, впрочем, так и осталась столовой, разве что жрачку стали давать получше.

— Мамочка! Смотри какой большой корабль! Ты на таком летала? — Дочка Твайлайт выпытывала информацию у мамы. Другие жеребята из нашей группы стояли рядом с ней.
— Да, примерно на таком, только это боевой крейсер, а я чаще летала на десантных, — ответила Твайлайт. — А знаешь как я спускалась с него на задания?
— Как?
— Вон, — Твайлайт указала копытом на черный планер, который был подвешен к крыше ангара вместе с другими мелкими летательными аппаратами. — Я бесшумно планировала вниз на нем и проникала в тыл врага.
Ангар наполнился восхищенными жеребячими возгласами.

— Вау! Мама, а ты тоже летала на таком корабле? — поинтересовалась Лил Чиз у мамы.
Диана кивнула.
— Да, было дело. — Диана указала на большой крейсер. — Я, твои тети Мод и Лаймонстоун, а тажке миссис Дэш. Он назывался Пацифика. — Она глянула на меня, следя за моей реакцией. — Конечно потом нам пришлось перебраться на другой корабль, поменьше, вот на такой. — Она кивнула на стоящий неподалеку десантный крейсер. — Но летать на нем было ничуть не хуже.

— Прошлась по больному? — спросила Эпплджек.
— Не, все нормально. Просто она боится меня задеть. Абсолютно напрасно.
— Но ты все равно не выглядишь счастливой.
— Ясен пень не выгляжу. Это место вызывает у меня воспоминания. Тут мой муж на моих глазах взорвался! Я приехала сюда только потому, что вы все захотели приехать, и мои дети тоже! У нас с ним осталось столько недосказанных вещей, столько незаконченных дел.
Эпплджек понимающе выслушала меня и, положив копыто мне на плечо, сказала:
— Я не хочу говорить, что у меня была похожая ситуация. У всех все по-разному, скажу лишь, что мне знакомо это чувство, когда ты что-то не договорила. Если помнишь, именно я инициировала смену руководства в компании. Я сделала это ради семьи. Но с того дня бабуля Смит со мной не разговаривала, я перестала существовать для нее. Она даже вычеркнула меня из своего завещания. Мне хотелось подойти к ней, высказать ей все, напомнить, как нам было хорошо до войны, как она учила меня традициям изготовления вольт-яблочного джема, попытаться достучаться до нее. Но я этого не сделала. И когда она умирала в своей постели в кругу семьи, я смогла лишь попрощаться. Уже после того, как ее сердце перестало биться, мне в голову приходили слова куда лучше, и, возможно, будь я чуть посмелее, я смогла бы восстановить наши отношения. Но я поняла, что не стоит так сильно карать себя за то, что не сделала.

Она права, слова Эпплджек меня приободрили. Конечно у меня было небольшое преимущество, ведь я смогла пообщаться с духом мужа. Но все равно это не отменяет того факта, что он мертв.

— Эй, Рэинбоу. — Ко мне подошел Хувз. — Я думаю, ты должна это увидеть.
Мы с Эпплджек последовали за ним. Он подвел нас к самому краю воздушной базы, откуда открывался вид на долину, ту самую, где рухнул цеппелин мужа. Обломки все еще лежали, и их было видно, но теперь к месту крушения вела дорожка, по которой шли туристы.

Дорожка тянулась от военной базы до разрушенного корабля и огибала его кольцом. На внешней стороне кольца были установлены огромные гранитные монолиты, на которых выгравированы имена тех пони, кто погибли или бесследно пропали здесь.
В самом центре лежали обломки Пацифики и мемориал со списком экипажа, погибшим при крушении, в начале списка был мой муж. Я стояла напротив него в тени флагов Эквестрии, которые развевались на флагштоках. Сквозь гомон и шум туристов гул лопастей нарастал в моей голове.

— Доброе утро, любимая. — Райдер разбудил меня нежным поцелуем. — Нам уже пора вставать.
Я поморщилась, мое тело отчаянно этого не желало, оно желало лежать в уютной постели в каюте капитана, который был также и моим мужем.

— Ммм… — Я потянулась. — Когда война закончится, обещаю, что первым делом залягу в нашу постель в Понивиле и буду спать, пока глаза сами не откажутся закрываться.
— Хе-хе… я поучаствую в этом, — сказал он, надевая форму. — Буду ждать тебя на мостике. — Он открыл дверь каюты, и помещение быстро наполнилось свежим воздухом.

Лениво поднявшись, я осмотрела свое крыло, затем пошла к раковине, чтобы умыться и принять таблетки, которые мне дали врачи во время протезирования. Накинув летную куртку, я вышла из каюты. Ветер снаружи приласкал мою шерсть и стал играться в гриве. Я подошла к краю борта нашего воздушного судна и посмотрела вниз. Мимо проплывали леса, реки и озера, многотысячные мили территории Эквестрии были у нас под ногами.
Закончив любоваться видом, я направилась на мостик. Райдер стоял у карты и общался с командором.

Поднявшись на мостик, я подошла к карте и отрапортовала:
— Рэйнбоу Дэш прибыла на мостик, сэр.
Командор и Райдер отдали мне честь. В его каюту я пробиралась тайком, все знали, что мы женаты, но по уставу мы должны оставить свои чувства в стороне. Но как тут устоять. Так что мы разыгрывали спектакль.

Райдер запрашивал оперативную сводку.
— Армия Селестии владеет инициативой. Северо-восточный фронт продвинулся до квадрата Б-6, ожесточенное сопротивление. Северо-запад и центр дошли до…
— Сэр, — перебила нас кобылка-связной. — Нас вызывает Кантерлот.
— Выводите на экран, — приказал Райдер. На зеленом мониторе появилось изображение Шайнинг Армора.
— Приветствую, капитан Райдер. Не буду тянуть резину. Разведка доложила, что на восточном фронте действует диверсионный отряд короля Сомбра. Они нападают на снабженцев, устраивают диверсии, мешая нашему продвижению. Есть предполагаемое местонахождение их лагеря. Также есть проблемы на западе, алмазные псы мародерствуют в окрестностях поселения Тихий Холм.
— Что от нас требуется? — спросил Райдер.
— Ваш корабль — единственный свободный в этом секторе, но обе проблемы не терпят отлагательств. Отправьте Рэйнбоу Дэш и ее отряд на десантном, у них есть опыт по выслеживанию и уничтожению диверсантов. Сами летите на запад, разберетесь с алмазными псами. Цели понятны?
— Так точно! — в унисон подтвердили мы с Райдером.
— Отлично. Точка сбора после завершения: база Рэинбоу-Фоллз 16. Конец связи.
Экран погас. И я незамедлительно отправилась к Диане с ее сестрами сообщить о нашей миссии.

Десантный корабль был заправлен и готов к вылету. Я заканчивала последние приготовления, проверяла разгрузочные жилеты и крепления. Диана, Лаймонстоун и Мод помогали.
Закончив, мы направились к ангару. Я выходила последней и столкнулась с земной пони, которая несла ящики с динамитными шашками. Один из них упал и раскрылся.
— Ой, простите меня, — извинилась она.
— Все нормально, но впредь будь аккуратнее, эти штуки капец какие опасные.
— Я знаю, — ответила она.
— Будете бомбить алмазных псин?
— Эм… да. — Она осторожно собирала шашки в ящик. — Будем подрывать норы.
— Что ж, удачи вам. — Я пошла дальше.

Возле входа в ангар меня остановил капитан.
— Капитан Райдер, мне нужно пройти, меня ждет задание.
— Знаю, просто хотел сказать, чтобы ты берегла себя и не летела в центр битвы. — Он сжал мое копыто. — Я не хочу, чтобы к медовому месяцу тебе добавили еще больше металла.
Я подавила смешок и постаралась отшутиться:
— Не волнуйся за меня. Если количество металлических деталей достигнет двадцати процентов, я найду такой сексуальный купальник, от которого ты забудешь про все протезы. И мне действительно пора. — Я оглянулась, чтобы убедиться, что рядом никого нет, и поцеловала мужа в губы. — Увидимся в Рэинбоу Фоллз.

Я поскакала к кораблю. Поднявшись по трапу, я пристегнулась и, дав отмашку пилоту, приготовилась к недолгому полету на восток.

И вот теперь я стою с букетом цветов возле обломков корабля, на котором служил мой муж, возле памятной таблички, где выгравировано его имя и звание. Корабль так и не долетел до пункта назначения. Кобыла, с которой я столкнулась у выхода из раздевалки, была одурманена магией короля Сомбры. Если бы я была внимательнее, если бы… а, кого я обманываю?

— Мне бы хотелось увидеть отца вживую. Судя по твоим рассказам и рассказам бабушки, он был замечательным пони. — Это говорила Мия. Моя дочь и почти единственное, что осталось от моего мужа.
— Да, он был замечательным, самым лучшим пони в моей жизни. И я нескончаемо благодарна ему за все, особенно за тебя, доченька моя.

Я положила цветы у монумента, и мои слезы падали на гранитную плиту. Я почувствовала, как пара копыт обнимает меня и прижимает к груди, моя дочь делила это горе со мной.

Тем временем Перри и Зефир бродили возле гранитной стены, на которой были выгравированы имена погибших. Они решили оставить девочек одних. Отец и сын стояли в сторонке порознь.

— Столько пони погибло на этой войне, — пробормотал Перри.
— Да, и это только солдаты, — согласился Зефир.
— Простите. — К отцу и сыну подошел жеребец с семьей: жена и двое жеребят-близнецов. — Вы случайно не Зефир Бриз?
Зефир неуверенно переминался с ноги на ногу.
— Эм, да…
— Вы может быть меня не вспомните, но вы спасли мне жизнь. Военная база в Клаудсдейле. У меня была пробита артерия, и вы держали ее, пока медсестра не пришла.
— А, ну конечно это вы… и какое совпадение, по дороге сюда я рассказывал об этом своему сыну. — Зефир погладил крылом голову Перри. — Его зовут Перри.
Жеребец кивнул и наклонился к нему.
— Твой отец — герой. Если бы не он, меня бы сейчас тут не было. Я не вернулся бы к своей жене и не увидел бы внуков. Ты должен гордиться им.
— Да… — Перри посмотрел на своего отца. — Я горжусь.

К тому времени, как мы покинули музей, уже смеркалось. Подумать только, сколько времени ушло, чтобы осмотреть бывшую военную базу. Продолжать путь дальше сейчас бесполезно, мы все валились с ног. Было решено спуститься в Рэинбоу Фоллз и заночевать там. Что мы и сделали.

— Эм… пап, — неловко начал разговор Перри, пока мы ехали в машине. — Я хотел сказать, прости, что я так себя вел, я… возможно был немного предвзят. Винил тебя во всем. Короче, прости.
— Я тоже прошу прощения. За то, что во время развода избегал тебя. Я боялся, что ты начнешь задавать неудобные вопросы. “Почему вы с мамой развелись?” “Почему ты с нами не живешь?” Я не люблю, когда мне задают вопросы, я нервничаю, и боюсь… я могу сказать глупости и сделать только хуже. В общем, мне искренне жаль.
— Мир? — Перри протянул копыто отцу.
— Мир. — Зефир сделал брохув.
— Я горжусь тобой папа.

А я была горда, что Зефир и Перри помирились. Наконец-то я перестану слышать нытье моего сына про то, какой его отец гад. Спасибо судьбе и тому жеребцу, что вразумил моего сына.

— Диана вызывает! Прием, как слышно? — Розовая пони вторглась в радиоэфир.
— Что такое, Диана? — спросила Твайлайт.
— Лил Чиз хочет есть.
— Хочет есть? — изумилась Рэрети. — Мы же взяли сенбургер и хот-кэррот в палатке перед выездом с комплекса. Как они могли так быстро проголодаться?
— Мама. — Перри дернул меня за плечо. — Я тоже хочу.
— Это странно, но Бит и Спарк тоже не прочь остановиться поесть, — сообщила Твайлайт.
— Что это на них нашло? — удивилась Флаттершай.
— Рэинбоу, я тоже хочу кушать, — заявил Зефир.
— Чего? И ты туда же? Взрослый жеребец и просишь кушать…
— Мама смотри, — Мия указала мне вперед. Вдали показался семейный ресторан Донат Джо. Его шестиметровая вывеска с пончиком выступала в качестве маяка. Мы проехали вывеску, которая сообщила, что ближайший ресторан Донат Джо ждет нас через три мили. — Я думаю, дети увидели его.
Перри тут же скорчил милую мордашку, к нему присоединился Зефир. Я взяла рацию.
— Твайлайт, секрет голодной эпидемии жеребят найден. Видишь впереди ресторан Донат Джо?
— Где? Ох, во имя всего сена… ладно. Итак, мы делаем остановку в ресторане Донат Джо.
Радио эфир и моя машина наполнились радостными жеребячьими возгласами.

— Вы готовы спеть с нами, дети? — спросил огромный аниматроник в старой плешивой шкуре, напоминающей бурундука в подтяжках.
— ДА! — хором отозвались жеребята.
— Я не слышу! — повторил бурундук.
— ДА!
— Отлично! Ну начнем! Раз-два-три…

После этих слов на сцене заиграла музыкальная группа, состоящая из аниматроников в шкурах животных. Звук из динамиков был ужасен, а сами аниматроники выглядели так жутко, как будто вышли из ночных кошмаров. Но жеребятам нравится.
Группа Лесные Друзья с солистом бурундуком Чипом, медведем Барри, играющем на банджо, бобром Деггетом на барабанах и лисицей Фокси с бубном одновременно выступала в сотнях ресторанов Донат Джо, расположенных по всей Эквестрии.

Поначалу пончиковая Джо была обычной кондитерской, коих существовало сотни. Но с приходом ТВ и радио появилась реклама, передачи о путешествиях и ресторанах. И всем захотелось отведать пончик именно в кондитерской, куда заходила принцесса Селестия. Вскоре Донат Джо смог открыть ресторан в соседнем Понивиле, а затем и в Филлидельфии, Балтимере и дальше. Со временем формат изменился, простая кондитерская превратилась в ресторан для всей семьи, где можно заказать пиццу, жареную картошку, сенбургер; жеребята могут посмотреть выступления глупых аниматроников, поиграть в аркадные автоматы в игровой зоне. Взрослым разрешалось пить сидр.

Хорошо, что для больших семей у них предусмотрены соответствующего размера столы, где все мы смогли уместиться. Малышня сразу же разбежалась играть, пока мы ждали заказ.

— Это было реально классно, — делился своими впечатлениями Чиз. — Я не раз слышал рассказы жены о ее военных подвигах, но никогда вживую не видел броню воинов короля Сомбры и боевые корабли, и всю эту технику.
— А чем вы занимались во время войны? — спросила Сансет.
— Я был ведущим на радиостанции “Новости Эквестрии”, вел сводки новостей, сочинял песни, чаще всего всякие гадкие песенки про короля Сомбру.
Глаза у дочери Рэрети загорелись.
— А я слышала их. “Глупый король Сомбра, сидит в своем большом длинном замке, потому что у него самого не большой и не длинный”, — напела она, заставив Рэрети густо покраснеть.

Весь запыхавшийся Перри подбежал ко мне. Фирменная кепка, которую бесплатно дают на входе, висела на одном ухе.
— Мама, у тебя будет еще мелочь? Бит побила меня в Уличном Лягании 3, мне нужен реванш!
— Прости, сладкий, ничего не осталось.
— Дискордова хворь! — выкрикнул он, лягнув воздух задними копытами.
— Не волнуйся, сынок, — сказал Зефир, шаря у себя по карманам. — На, держи. — Он дал ему кошелек с монетами. — Развлекайся.
— Спасибо, папа! — радостно воскликнул он и убежал.

— Так-так-так. — Флаттершай неспешно взяла стакан с содовой. — У кого-то наметился прогресс в отношениях с сыном.
— Да, все верно, — самодовольно отвечал Зефир. — У нас с Перри все наладилось. Мы теперь снова семья.
— Воу-воу, притормози, душа прерий, — хихикнула я. — С сыном ты помирился, но не забывай, что мы с тобой еще в разводе. Ты помнишь это?
— Ничего, мы это исправим. — Он встал и пошел к автоматам с призами. Вернулся он с пластиковой капсулой, в которой лежало игрушечное кольцо. — Рэинбоу Дэш. Ты выйдешь за меня замуж? Снова.
Мия закрыла лицо копытами, сдерживая то ли слезы, то ли смех, как будто предложение делают ей, а не мне.
— И что, опять свадьба? Опять заказывать платье у Рэрети, приглашать гостей?
— Ну… коль кольцо пластиковое, давай и брак будет таким же. Ты будешь моей сожительницей?
— Я согласна.
Я поцеловала его в губы, и мы обнялись под радостные возгласы друзей.

Спустя еще два дня пути мы наконец-то прибыли на место. Подковные озера, одно из самых красивых мест в Эквестрии. Их назвали так, потому что сами озера по форме напоминают следы копыт, а горы вокруг озер похожи на подковы. Пони, жившие тут тысячу лет назад, складывали легенды о могущественном титане — огромном пони, сделанном из металла, который проходил мимо этой долины, а потом, остановившись, подпрыгнул так высоко, что улетел к звездам, и все что от него осталось, это следы-озера и подковы, которые со временем засыпало землей и камнями.
Твайлайт, впрочем, говорит, что все это чушь, и природа любит играть в такие визуальные шутки.

Эти озера столетиями оставались нетронутыми. Разумеется сюда приезжали пони, отдыхали в палатках, купались. Да чего уж там, в трех километрах западнее основали город. Но местность вокруг озер не застраивали.
Однажды один пони подумал, что неплохо будет построить свой дом недалеко от берега. Сказано — сделано, но что-то пошло не так, и дом был конфискован за долги. Было решено не сносить его, а сдавать в аренду, а полученные деньги направлять в бюджет заповедника, к которому принадлежат озера. Цена за домик, конечно, не маленькая, особенно если арендовать его на целый месяц, но когда твои друзья зарабатывают твой годовой доход за час, это уже не проблема.

— Ах! Какой свежий воздух, — вдохнув полной грудью, сказал Зефир, выходя из машины. — Наверное раньше такой воздух был везде. До прихода промышленности и изобретения двигателей. Ты со мной согласна, Дэши?
Я последовала его примеру, воздух действительно был свежим, прямо как в старом Клаудсдейле, пока там не появились автомобили.

Пейзаж завораживал взгляд — озеро-зеркало отражает чистые небеса, маленький причал начинается от берега и уходит вдаль, разрезая водную гладь, сосны-великаны задумчиво взирают на нас со склонов гор. Успокаивающая, умиротворяющая картина. Я бы провела тут свой медовый месяц.

Я взмахнула крыльями и взлетела. Я летела наперегонки со своим отражением, почти касаясь воды кончиками крыльев.
— Эй, красотка! — Справа меня обходит Райдер в форме вондерболта, а я уже не сорокалетняя кобылица, а молодая курсантка академии Вондерболтов, лечу над озером Фаерфлай у подножия горы, где находится наша основная база. — Айда наперегонки!

Мы летаем с ним, наматывая круги вокруг озера, выполняя фигуры воздушной акробатики. Множество миль остается позади за нашими хвостами. Мое воображение тянет меня взмыть как можно выше, а потом спикировать в озеро под прямым углом, в надежде вылететь с другой стороны, где мне двадцать лет, а рядом со мной мой возлюбленный, и не было никакой войны.

Но это лишь мое воображение, дивная причуда моего мозга, желать вернуться туда, с моими знаниями о будущем спасти всех. Этого не случится. В этой гонке мой муж вырвался вперед и полетел навстречу солнцу, а я осталась со своим настоящим.

Вечером мы собрались у костра, жарили маршмеллоу и делились историями.

— Я не рассказывала вам, как застала Зефира и Рэинбоу, спящими вместе? — спрашивала Флаттершай. — Так вот, дело было в Клаудсдейле, нам с Рэинбоу было примерно по двенадцать лет, Зефиру десять. Прихожу я со смены в ветеринарной клинике и вижу их на диване, спящих вместе. Когда они проснулись, то оба выглядели, как перезревшие томаты.

Мы засмеялись.

— Я тогда, кстати, ждала тебя, — оправдывалась я. — Твой брат рассказывал мне о гривах: о концах, корнях и прочем. Ну меня и разморило.
— Правда? Я все это время думал, что ты меня слушаешь, и просто в конце лег подремать, так как наступило время сиесты.

Круг друзей снова зашелся смехом.

— Знаете что? — начала Твайлайт. — Я безумно рада, что мы тут. Я благодарна судьбе, что она свела меня с такими друзьями, как вы. Я не представляю свою жизнь без вас.
— Я думаю, это не просто судьба, это закономерность, Твайлайт, — ответила Рэрети. — Мы лично убедились, что существуют другие вселенные, где события могут отличаться, но мы все равно становимся друзьями.
— Да вселенная наизнанку вывернется, но сделает нас друзьями в любом случае, — заявила Диана.
— Если это так, то я благодарна этой вселенной, — отметила Эйджей.
— И я, — пискнула Флаттершай.

Солнце садилось за горизонт, последние его лучи отражались на вершинах гор, превращая их в подобия факелов.
Я расположилась на краю причала, свесив задние ноги к воде. Мне захотелось тишины, и я оставила шумную компанию у костра. Но цоканье копыт по деревянному настилу сообщило о приближении Рэрети.

— Я знаю, что ты хочешь побыть в тишине. Просто мне хочется побыть в тишине с тобой, — оправдывалась моя лучшая подруга.
— Все нормально, садись. — Я подвинулась, и она села рядом точно так же, как и я.

— Это красивое место. Странно, почему мы не ездили сюда раньше? — после некоторого молчания спросила Рэрети.
— Ну ты знаешь: работа, жеребята, а у курортов Зебрики реклама лучше.
Рэрети рассмеялась своим звонким смехом.
— Верно подмечено, подруга. Ты, кстати, очень красиво летала сегодня над озером. Мне кажется, многие пегасы со всеми этими машинами позабыли, что они могут летать и сами по себе.
— Спасибо. Я иногда и сама забываю, что у меня есть крылья.

Мы молча смотрели, как солнечный свет падает на склоны гор, будто свеча, которая светит наоборот. Я почувствовала утомление, (разумеется, я же была за рулем все время) наклонилась и легла прямо в объятия Рэрети.
— Ммм… это у тебя новый гель для душа? — спросила я.
— Тебе нравится? Сирень и крыжовник, — отвечала Рэрети.
— Пахнет великолепно. Знаешь, кажется впервые с того дня, как муж погиб у меня на глазах, я чувствую себя по-настоящему расслабленной.
— Я чувствую это, дорогуша. — Рэрети поглаживала мою гриву. — С первого дня нашего знакомства, я видела в тебе напряженность. Даже когда нам ничего не угрожало, ты была вся зажата. Но сейчас ты, похоже, обрела душевный покой.
— У меня есть дочь от пони, которого я люблю, сын от пони, который мне небезразличен, мы с Зефиром собираемся снова начать жить вместе. Когда… я была на похоронах Райдера, я думала, что у меня больше нет жизни впереди, это был груз, который я волокла с собой все эти годы. Но приехав сюда, я словно сбросила его в это озеро. Я наконец могу смотреть в будущее с надеждой.

Мы больше ничего не сказали друг другу, только смотрели на горы, которые догорали свои последние минуты. На небе появились первые звезды, луна заступала на ночную смену. Прямо на наших глазах день сменялся ночью. Завтра будет новый день, хороший день, мирный день. И пока со мной моя семья и мои друзья, все мои дни будут именно такими.

[Конец]

Сумеречный цветок. Проклятый дар

Немое кино

Чисто эквестрийское убийство

Лучшее время в их жизни

Оборотная Сторона Монеты (Rebooting)

Где правят боги

Метель

Не больше восьми с половиной минут

Пыль / Dust

Беседа с кирином

Ласковый дождь

Война окончена

Всё, что мне нужно - мечтать

Если бы мой мир перестал вращаться

Горы недостаточно высоки

Наша любовь пришла, чтобы остаться: Часть 1

Наша любовь пришла, чтобы остаться: Часть 2

Куда угодно, как угодно, что угодно

Ты заворожила меня

Высоко над радугой

Люби по-настоящему

Лучшее время в моей жизни

Ты прилетаешь ко мне вместе с летним бризом

Надеюсь, в твоих снах найдётся место для меня

Люби же меня

Не будь жестока

Я жаждал твоего прикосновения

При свете дня всё выглядит иначе

Всё, что мне нужно на вечер согревающего очага – это ты

Война – Ради чего она?

Я вижу радугу в твоих глазах

Правда или ложь

Великий день свободы

Звонок в другой мир

Пони которая продала мир

О птичках и пчелках

Мы построили этот город на рок-н-ролле

История жизни моих детей

Это было долгое, долгое время