Хантер. Свет и тьма
Глава 3. Древний артефакт
«Любопытство — не порок.» © Народная мудрость
Имена.
У каждого есть своё имя. Обычно, при рождении, его дают родители. Как правило, оно довольно простое и, чаще всего, незамысловатое, например Джон, Бак, Бетти, Джуди, ну и тому подобные. Это то, что все привыкли называть именами, но, по правде, настоящими они не являются.
Истинные имена отличаются от всем привычных тем, что произносятся и записываются на древнем языке. И если вы не являетесь одним из десяти лучших выпускников одной из привилегированных академий Кантерлота, то получение этого пресловутого имени вряд ли вам грозит. Помимо прилежной учебы и отличного врожденного таланта необходимо иметь за спиной серьёзные связи и весомый кошелек. Так что пони, не оправдывающие хотя бы один из этих критериев, крайне редко получают настоящие имена.
Сама технология получения имени чем-то похожа на получение кьютимарки, но, конечно, же этот процесс не оставляет никакого отличительного знака. Однако есть другой эффект, и он не менее интересен: естественный раскрас шерсти становился более ярким. Вместо темно-лимонного цвета, пони приобретает яркий оттенок желтого, грязно-зеленый начинал отливать изумрудом и далее по аналогии. Один из наставников Арана, Сильвербёрд, получил свое настоящее имя за огромный вклад в развитие теории магической науки, хотя он и не заканчивал знаменитую «Академию Магии и Чародейства Имени Дейбрейкер». Обычно, такие имена состояли из двух слов на древнем языке, которые каким-либо образом характеризировали его владельца. Возможно, учитель получил своё именно из-за длинной белой бороды, кто знает.
Так в чём же ценность этих имен, спросите вы. Я вам отвечу: они усиливают естественную магию пони. Тело единорогов, например, приобретает повышенную сопротивляемость к чарам, что повышает ранг заклинателя и позволяет использовать более сложные сплетения волшебных формул. У пегасов повышается метаболизм и ускоряется восприятие времени, а в редких случаях у отдельных пернатых получается управлять погодой. Земные пони, чаще всего, становятся физически сильнее или открывают в себе необычные способности, вроде управления животными и растениями. Как говорят свитки — раньше все пони получали свои истинные имена ещё при рождении. Очень жаль, что эта традиция не сохранилась по сей день. Сегодня не наберётся и сотни пони на всю Эквестрию, которые имеют настоящее, особое имя, что весьма печально.
— Ди скорд их по бе ри, — слова прерывисто вылетали из пересохшего горла Хантера.
Аран, сломя голову, нёсся сквозь Вечносвободный лес. Эта его часть была весьма заболочена, и копыта проваливались в мутноватый ил почти полностью. От кислотной воды откровенно несло тухлятиной и гнилью. Хоть ночное солнце и просвечивало сквозь плотный лиственный покров, всё же такого скудного освещения катастрофически не хватало. Деревья, будто специально подставляли свои самые колючие и сухие ветки — больно хлеща ими по морде, выставляли корни — норовя поставить подножку, словно, тайно сговорившись, постарались затруднить белому единорогу передвижение. Поверх старых шрамов появилось множество новых и свежих ран. Сейчас они покрывали почти все открытые части тела Хантера. За ним, по пятам, следовали чёрные расплывчатые силуэты. Аран смог разглядеть их, прежде чем успешно дать по копытам. Это были теневые гончие. Пять или даже шесть демонических тварей стремительно преследовало его, передвигаясь, преимущественно, по веткам деревьев. Погоня продолжалась, наверное, уже более часа. И если Аран не был уверен в своей победе изначально, то уже теперь, остановиться — означало верную смерть. Надежда была только на то, что гончие собьются со следа или, возможно, потеряют к нему интерес. Так что единорог просто бежал и надеялся на удачный случай или на милость богов.
Возможно, его мольбы были услышаны — далеко впереди забрезжил свет. Голубоватое свечение, то и дело мелькая среди чёрных ветвистых деревьев, прыжками передвигалось навстречу. Вечносвободный лес сотряс рык, разбив ночную тишину на множество мелких осколков эха.
«Кажется, сегодня божества взяли себе выходной» — разглядев источник звука, мысленно хмыкнул Аран.
Чудовищного размера медведь, словно сухопутный фрегат, ломился через чащобу, прямо навстречу Хантеру. С первого взгляда могло показаться, что на вас несётся кусок ночного неба. Светло-синяя шерсть была устлана мельчайшими звёздами, которые мягко освещали голубоватым сиянием всё пространство вокруг чудовища. Обычно, шкура звёздных зверей была полупрозрачной, что только сильнее подчеркивало их сходство с ночным полотном. Но назвать «прозрачной» эту шерсть, просто не поворачивался язык. Помимо свалявшихся колтунов, имели место быть множество веток и палок, которые повсеместно торчали тут и там. Картину дополняла засохшая корка грязи, которая закрывала почти весь живот и ноги медведя. Длинный хвост, неожиданно чистый, с распушением на конце, метался из стороны в сторону. По центру широкого лба располагалась ярко светящаяся восьмиконечная звезда, своим мягким белым светом она оттеняла отвратительную кровавую мазню — вся морда чудовища была перепачкана в какой-то красно-бурой жидкости. Так же Аран смог разглядеть несколько стрел, торчащих из спины и загривка зверя. По видимому, отряду охотников сегодня весьма не повезло натолкнуться на Малую Медведицу.
Хантер стал забирать вправо. Хоть единорог и не был специалистом в лазании по деревьям, другого выхода у него просто не оставалось. Совершив длинный прыжок, Аран, отчаянно балансируя, на стволе поваленного наискось дерева, устремился к спасительной высоте. Благо, просевший ствол не прогнил насквозь и смог выдержать его вес. Хантер, изрядно перенапрягая раненое тело, взбежал по мягкой древесине и перепрыгнув на соседнее, более крепкое, дерево, запрыгал дальше с ветки на ветку.
Чудовище продолжало нестись через зелёные заросли, даже не замечая их, попутно с лёгкостью раздвигая небольшие и среднего размера деревья. Наверное, зверя не сильно озаботило то, что добыча поднялась на высоту. Пункт «повалить еще что-нибудь, что бы добраться до еды», скорее всего, не занимал и строчки в его планах. До Малой Медведицы оставалось около сорока ярдов, а до теневых гончих, примерно, вдвое больше. Как бы быстро звёздный фрегат не бороздил наземные просторы, тени двигались гораздо быстрее и проворнее. Аран остановился на широкой ветке, которая нависала прямо над окном чистой воды, понадеявшись на то, что она глубже чем кажется. Хантеру нужно было точно рассчитать момент и прыгнуть. Единорог закрыл глаза.
«Иногда, что бы что-то заметить, стоит полагаться не только на зрение» — вспомнился один из уроков Сильвербёрда.
Сначала Аран в полной мере прочувствовал солоноватый металлический привкус крови заполонившей его рот. Затем, уловил едва заметный сладковатый запах весьма редкого растения — золотого сансана. Наконец, звуки затопили голову единорога. Он услышал треск и грохот, сопровождающие движение Малой Медведицы где-то впереди и немного слева. А позади и справа были слышны методичные щелчки острыми когтями по дереву — гончие стремительно сокращали дистанцию. В небольшую ямку, возле корней соседнего дуба, забилась парочка плотоядных крыс. Неподалёку от их временного убежища недоеденный ими, но ещё вполне живой собрат продолжал громко верещать. Из далека послышалась трель флейты — скорее всего лесные дриады начали пировать чьими-то свежими останками.
Дзинь… Дзинь… Дзинь… Аран с удивлением обнаружил источник неуловимого, призрачного перезвона у себя в седельных сумках.
— Нет времени выяснять, — прошипел под нос единорог, немного поморщившись — его голос отразился в голове громким эхом.
Старик Время, или кто там этим заправляет, как будто издеваясь, растянул последние мгновения на целую вечность. Мир, ощутимо замедлившись, раскрыл больше деталей о себе. Множество звуков, до этого момента совсем неосязаемых и практически неслышимых, обратили на себя внимание: едва уловимое перешёптывание астральных сущностей леса, деловитое и суетливое копошение мельчайших насекомых, немного грустная и растянутая «китовая» песня растущих деревьев… Находясь на пике восприятия Аран чувствовал различные вибрации, исходящие от всего вокруг. Они походили на сотни, если не тысячи, маленьких оркестров, каждый из которых настукивал свою неповторимую мелодию. Так казалось поначалу, ведь потом единорог смог сложить всю эту какофонию звуков в единый стройный унисон, которым уверенно дирижировало одно из Сердец Леса, находящееся где-то неподалёку.
В ожидании столкновения Аран старался не двигаться, даже совсем чуть-чуть, чтобы не сбить концентрацию. Девятый, нет… десятый удар Сердца послужил сигналом — Малая Медведица, подбегая к Хантеру, попыталась с разбега врезаться в дерево. Когда она уже сделала последний шаг, перед прыжком, её передние лапы до основания погрузились в трясину. Не успев затормозить, медведица с рёвом кувыркнулась через голову. Аран спрыгнул прямо на открывшийся живот, параллельно телекинезом направляя клинок меча вертикально вниз. В следующее мгновение он уже бежал вдоль тела гигантского зверя, продолжая с напряжением тянуть меч на своем уровне, тем самым вспарывая огромное брюхо чудовища.
В очередной раз оглушительный рев сотряс, наверное, половину Эквестрии.
Увернувшись от огромных челюстей беснующейся медведицы, Хантер спрыгнул на землю. С меча, подле него, упало несколько больших капель тёмно-синего цвета. Единорог перевел дыхание, бросив взгляд за спину. На той ветке, где он стоял пару мгновений назад, виднелись три дымчатых фигуры. Крупные, размером почти с пони, демонические твари остановились в ожидании команды Альфы. Самая крупная гончая плотоядно смотрела на раненую медведицу, из ее пасти, помимо извергающегося Та́ртарского пламени, ручьем текла смоляная слюна.
«Это займёт их на какое-то время» — промелькнула холодная мысль.
Не задерживаясь более ни на секунду Хантер припустил со всех копыт, уходя прямо по свежей просеке, оставленной звёздным зверем. Не обратив внимание на отдаленный боевой рев Малой Медведицы, которая с остервенением отбивалась от насаждающих демонических тварей, Аран через пару мгновений уже спускался в какой-то овраг. Благо он был не такой крутой как прошлый, да и плотоядных растений пониедов на горизонте не наблюдалось. Единорог ступил на округлую площадку, укрытую сводом нависающей скалы от пронизывающего ветра и ненужного внимания. На каменной поверхности немного влажных стен, образуя причудливые узоры, произрастали знакомые синие грибницы.
— О! Кажется, я наткнулся на чьё-то убежище, — Хантер изучающе окинул взглядом старое каменное кострище и импровизированную лежанку, состоящую из нескольких куч пожухлой травы и дырявой тканевой накидки. — Надеюсь, никто не будет против, если я здесь перекантуюсь.
Ответом, естественно, было только тишина. Пони достал из сумки пару бинтов и небольшую банку с зелёной мазью. Понюхав её, единорог скривился.
— Надеюсь, хоть после э́того задания я смогу себе позволить нормальное зелье, а не вот… зелёнку, — немного морщась, он начал наносить мазь на раны и ссадины. Особо серьёзные ранения пришлось стянуть бинтами, для надежности.
Спустя некоторое время, перемотанный белой тканью и измазанный в неприятно пахнущей мази, единорог завалился на лежанку, держа в телекинетической хватке серебряную сферу.
— Сфера Хранения. Используется для хранения чего угодно, начиная от магической энергии и заканчивая, добровольно отданными, воспоминаниями, — Аран вспоминал лекции Сильвербёрда,
и даже не задумываясь их цитировал. — Ну… или не добровольно, это уже как повезёт.
Единорог начал концентрироваться, создавая сложное плетение заклинания. Слой за слоем магия покрывала закрученный рог. Первые две ступени дались относительно легко, да и третья не вызывала особых проблем, а вот начиная с четвертой… Когда он попытался накинуть еще одну ауру, то понял — это предел. Смысла продолжать держать заклинание уже не было, так что, немного подкорректировав первый слой, заклинатель сменил направление всех ступéней и направил их на старую лежанку.
Трёхступенчатое заклинание трансфигурации опутало подгнившую, дырявую ткань. На её месте, с негромким «пуфф», появился потрёпанный матрас.
— И это все, на что ты способен? Старый, вонючий матрас? — Хантер с разочарование постучал себя по рогу. — Даже простейшее заклинание четвёртой ступени сделать не можешь… Ладно уж, придётся по другому.
Аран кинул быстрый взгляд вокруг себя, хотя и понимал насколько глупо это было делать сейчас. Ведь никто не смог бы увидеть его здесь, в овраге под скалой, но… это скорее дело привычки. Всё произошло почти мгновенно: мимолётное мерцание бело-серебряной энергии и закрученный белый рог поменял форму. Хантер, коснувшись копытом, нащупал привычный немного изогнутый, гладкий рог с ощутимым острием на конце.
— Ну, теперь разгуляемся, — он сосредоточился.
Первые четыре слоя ауры проявились почти мгновенно, за ними последовали пятая и шестая. Ярко-белый свет полностью перебил грибное освещение. Стараясь не потерять концентрации единорог осторожно коснулся серебряной сферы.
Пустота. Пустая белая комната с размытыми краями. Если попытаться сфокусировать свой взгляд на какой-нибудь стене, то контуры пространства потихонечку начинали формироваться. Но стоило только немного отвести взгляд, и обыкновенный угол превращался в бесконечное мельтешение размытых линий. Почти полностью сливаясь по цвету с окружением, белый единорог стоял посреди странной комнаты и с удивлением осматривался вокруг.
— И как всегда они внутри больше, чем снаружи, — последние слова несколько раз повторились, словно от эха. — Пустовато тут только, странно, что…
Словно перебивая Арана, внешнее убранство комнаты полностью изменилось. Сейчас она стала похожа на… библиотечный зал. Большой круглый стол из чёрного дерева покоился по центру маленького хранилища книг. На лакированной поверхности стоял большой латунный подсвечник, подле которого был разложен набор свечек всех мыслимых цветов и размеров. Несколько вычурных стульев были аккуратно задвинуты под стол, а подушечки для сидения добросовестно складированы на специальной подставке. Общее убранство напомнило Арану о личной библиотеке Сильвербёрда. Примерно за таким же столом единорог провёл большую часть своего обучения в клановой магической школе. Все стены занимают полки, ломящиеся от книг. Быстро пробежав взглядом по корешкам, Хантер отметил десяток запрещенных книжных экземпляров и несколько таких, за один только листик из которых, знающие пони давали копыта на отсечение. Потолок собой представлял полностью прозрачный материал, сквозь который виднелось ночное небо. От количества звезд на этом небольшом небосклоне у единорога перехватило дух. Некоторые из светящихся точек были соединены между собою призрачными белыми линиями, составляя и знакомые и не знакомые узоры — различные созвездия. Взгляд Арана притянуло небольшое тусклое созвездие, которое на фоне остальных выглядело крайне блекло. Когда единорог пристальнее вгляделся в него, то на поверхности потолка проступили буквы на общем Эквестрийском: «Малая Медведица».
— Хм. Значит существование созвездия напрямую связанно с жизнью звёздного зверя… Раз оно ещё горит, то она скорее всего выжила, — почесав копытом за ухом, пробормотал Аран. — Главное не повстречаться с ней на обратном пути.
Единорог решил посчитать «пустые» места, среди скоплений звёзд. Насчитав более тринадцати, Аран остановился, хотя, как он понимал, счет ещё далеко не был закончен — многие звёздные звери уже давно отправились на тот свет.
В общем и целом создавалось впечатление, что это место создал некто весьма могущественный. Сотворить такой артефакт, да и еще заставить его хранить столь много информации мог исключительно великий чародей. Единственное, что смущало Арана во всем этом великолепии — странный цвет ночного солнца. Обычно оно оранжево-красное, а здесь, за слоем странного прозрачного материала потолка — бело-серебряное…
— Ну-у-у. Каждый имеет свои причуды, — пони только пожал плечами.
Наконец, до конца осмотрев комнату, взгляд единорога остановился на закрытой книге, покоящейся на столе.
— Странно, что я её сразу не заметил.
Аран уселся на стул, не забыв подложить под круп специальную подушечку. Толстенный фолиант, не обремененный какими-либо опознавательными знаками, с лёгкостью поддался телекинезу белого единорога. Корка переплёта открылась, явив на свет первую страницу.
«Пыли нет. Оно и понятно. Ведь всё это просто иллюзия артефакта… хотя могли бы и добавить для пущего эффекта» — дыхание тут же затруднилось.
— Будь осторожен в своих желаниях, а то как жеребёнок, ей богу, — перхая и кашляя, единорог замахал копытом в воздухе, отгоняя пыль — якобы вековую.
Все пять чувств были мастерски обмануты, ощущения словно настоящие — здесь действительно поработал очень умелый маг. Название книги, написанное на первой странице древним языком, выделялось каллиграфическим подчерком и иногда неуместными завитушками, завершавшими каждую букву.
— «Инвентарикон». Ладно, допустим, — пони открыл вторую страницу.
Магическое хранилище.
1. Концентрированная магическая энергия.
2. Книги и другие источники информации.
3. Воспоминания и визуальные образы.
Аран несколько раз пробежался глазами по содержанию.
— И всё? В такой толстой книге всего три раздела? — единорог пролистнул пару страниц.
На удивление остальные страницы повторяли тот же текст тютелька в тютельку. Пони с глупым выражением мордочки уткнулся в копытописные буквы. Затем сделал фейсхуф.
— Точно же! Комната преобразилась как только я подумал, что тут не хватает мебели. И пыль тоже… Может…
Как только единорог задумался об этом — первый раздел, а именно «Концентрированная магическая энергия» раздвинулся сам по себе на несколько десятков новых строчек, являвших собой подразделы. Среди них были и совсем обычные, вроде «Лечащей магии для начинающих», и экзотические, вроде «Высшей некромантии пятого круга». В списке находились и более блеклые названия, словно когда их писали, то специально меньше давили на перо. Аран дочитал первую страницу донизу, и наткнулся на примечание, которые объясняло, что разделы с блеклым названием являлись «пустыми», ведь магическая энергия, связанная с ними, не сохранилась. Такой же «пустотой» отличалась вышеупомянутая «Высшая некромантия пятого круга».
Единорог присвистнул.
— Надо же. Да тут запасов маны… Не могу даже придумать сравнения… Дискорд! Первый раз с таким сталкиваюсь, — Аран озадаченно покачал головой.
Хантер прочитал еще несколько названий и выбрал подраздел «Высшее магическое лечение».
— Так, ла-а-адно. Никто же не будет против, если я хотя бы вылечусь, ага? — он нервно усмехнулся.
Книга открылась сама, примерно, на середине. С самого верха и до самого низу страницы, ни оставляя и островка белого листа, переплетались в странной гармонии строчки, написанные на древнем языке. И здесь автор не поскупился на завитушки, составляющие большую часть текста.
— Куре ю энд неве… Чего? Копыто мне в глаз! Что бы использовать чистую ману нужно быть Дискордовым архимагом! И что мне теперь делать с этим, наверняка весьма информативным, но для меня бесполезным текстом?!
Словно отвечая на этот риторический вопрос книга перевернула лист.
Активировать автоматическое заклинание регенерации артефакта/его владельца и найти лучший путь выхода из ситуации?
-Да.
-Нет.
*Примечание: В случае прочтения заклинания ваши жизненные показатели будут восстановлены и улучшены.
— Э-э-э. Что это? Пояснения для совсем тупых? — уточнил в пустоту Аран, прочитав последнюю строчку.
Примечание в книге поменялось:
-Да.
Белый единорог только и сделал, что открыл рот. Когда пауза слишком сильно затянулась, пони прокашлялся.
— Э-э-э. Ты меня слышишь что-ли? И вообще, что ты такое? Я никогда не слышал чтобы артефакты, вроде сферы хранения, могли общаться.
Примечание снова поменялось:
— 1. Да. 2. Я — копия настоящего «Инвентарикона», отраженная в этом изделии. В пределах текущего искусственного пространства я имею такие же возможности как и настоящая версия.
— Разумная книга? Разве такое бывает? — Аран с недоверием посмотрел на страницу.
Буквы примечания исчезли и, спустя секунду, снова появились:
— «Инвентарикон» — не простая книга. Это легендарный блокнот Свирла Бородатого. Свирл записывал в настоящую версию меня все важные вещи. Начиная с записей своих новых, потрясающих заклинаний, заканчивая списком продуктов на неделю.
— Э-э-э… Понятно. Артефакт внутри артефакта. Ладно, так что… Что будет если я соглашусь?
Примечание мигнуло, и как показалось Арану — немного нервно:
— Ваше тело будет восстановлено и улучшено. Так же будет произведен поиск лучшего решения проблемы артефакта.
— Ла-а-адно. Короче, скажи одним словом — это может повредить мне или кому-то ещё?
Примечание снова мигнуло, прежде чем Аран договорил последние слова:
— Нет.
— Значится, на нет и суда нет. А вот лечение мне не помешает.
Аран ткнул носом в «Да.» на пергаменте, но ничего не произошло. С небольшой озадаченностью на мордочке он ткнулся еще раз, затем еще, и еще, и ещё…
Примечание мигнуло, в этот раз как-будто сердито:
— Это не так делается! Дискорд меня побери! Нужно запустить процесс голосом! Голосовая команда! Understand?!
Конечно Аран довольно смутно представлял, что на древнем означает understand, но на всякий случай согласно кивнул.
— Да, я разрешаю провести эту… Эту… Как её… — единорог сделал вид, что подзабыл.
Примечание с медленной обречённостью выплыло на страницу: процедуру.
— Проце… Проце… Как это читается? — Аран приложил копыто ко рту, изображая глубокую задумчивость.
Примечание, ещё медленнее и более осторожно, а так же, как показалось Хантеру, с проявлением какой-то безнадёжности, вытянуло на страницу букварь. Секунду единорог терпел, но потом не смог сдержаться и сдавленно засмеялся.
— Активировать процедуру автоматического заклинания регенерации и поиска лучшего решения, — единорог продолжал улыбаться, смотря как исчезает «обиженное» примечание.
Откуда-то издалека, с пугающей периодичностью, раздавались кобыльи крики о помощи, призывая порядочного пони подорваться и прогалопировать спасать заблудшую кобылицу. Если вы умеете слушать, хотя бы в половину, так же хорошо, как и Хантер, то, что-то в этом голосе заставит вас задуматься о том, что его владелица уже давно кормит подводных трупоедов, где-нибудь на дне Великого Болота. Прошло уже несколько часов, как пони крепко уснул на матрасе, а процесс регенерации всё ещё продолжался. Как оказалось магическая сфера не только смогла затянуть все его раны, но и полностью восстановила внешний вид, ко всему прочему удалив грязь с шерсти, что успела скопиться за сутки. Внезапно поток зелёной ауры от сферы к единорогу прервался. Лёгкий перезвон колокольчиков совсем затих, тишина широким куполом опустилась в округе, но не на долго.
Перезвон колокольчиков возобновился с новой силой. Широкий каменный выступ затопило серебряным светом. Несколькими секундами позже от лежащего неподалёку артефакта отделилось множество магических аур, которые, переливаясь всем разнообразием цветов радуги, потянулись к спящему единорогу. На поверхности небольшой сферы отчётливо проступили буквы.
Восстановление и улучшение организма хозяина: завершено.
Поиск лучшего решения проблем: завершено.
Написание плана воспоминаний: завершено.
Передача всей имеющейся информации на новый артефакт: продолжается — 2%.
Хантер продолжал тихонько посапывать, чему-то улыбаясь во сне, совершенно не обратив внимание на одинокую мышку, которая залезла в его сумку, надеясь поживиться чем-то съестным. Деловитое шебуршание продолжалось довольно долго и окончилось только тогда, когда серый мышь победоносно вытащил старый погрызенный сухарь и с достоинством не спешно удалился, прихватив трофей с собой. Королева Дейбрейкер уже пробудилась ото сна, готовясь в очередной раз поднять дневное светило.
— Вот оно значит как. Э-э-эх. Не повезло Кевину. Наткнулся на сердцеедку… даже врагу не пожелаешь, — старый грифон, с небольшим разочарованием на морде, склонился над уже знакомым фолиантом, делая едва заметные пометки.
Аран не стал уточнять, что причиной смерти светло-синего единорога была скорее не клешня сердцеедки, а болевой шок, вызванный древесным волком, в результате выгрызания глаз. Не стал… Просто это было ни к чему.
— Ты же успел похоронить его? Или хотя бы сжечь, — Кейт, заложив одну из многочисленных закладок, сложив, убрал книгу куда-то позади себя.
— Куда там. Я из леса-то еле вышел, хотя, ещё не было и полуночи. Задержись там хоть чуть-чуть… меня бы сожрали ещё на подходе к городу.
— И то верно, — ответил Кейт немного помедлив. — Ладно, надеюсь Кевин погиб не напрасно.
— Конечно, — Аран достал из сумки серебряную сферу. — Вот, то, за чем вы меня послали.
Грифон, подняв со стола очки, водрузил их на клюв.
— Да? Сейчас посмотрим, — Кейт взял добычу Арана в когти, покрутил немного, долго рассматривая сквозь толстые линзы и, наконец, опустив на стол, изрёк. — Ну, что ж. Круглый серебряный артефакт, очень похож на… Сферу Хранения.
Аран чертыхнулся.
— Похож?! А вы разве не должны были знать, отправляя меня искать, что конкретно я принесу?
— Ну… мы как бы не совсем были уверенны, что, именно, Кевин должен был доставить. Да и вообще, я же вам сказал тогда, что это будет что-то похожее на шар.
Арану захотелось сплюнуть, но он сдержал себя.
— Я, конечно, вам доверяю и обязательно заплачу, но вы же понимаете, что сначала нужно все проверить, — сказал писарь, отложив изделие неизвестного мага в сторону.
— Да без проблем. Валяйте, — единорог демонстративно расслабился и развалился в кресле.
Грифон, только хмыкнув, посмотрел за спину Хантера.
— Брод — позови мага. Скажи, что нужно проверить артефакт на подлинность.
Позади послышались мягко ступающие шаги, которые чередовались постукиванием когтей по деревянному полу. Аран, когда в первый раз сюда пришёл, уже видел этого грифона — тогда тот стоял перед входом в кабинет Кейта. Молодой, с неиссякаемым энтузиазмом в глазах, готовый сорваться с места в карьер, кароче… такие умирают первыми. Благо должность мальчика на побегушках не предоставляла ему возможности по настоящему рисковать своим крупом.
Когда Хантер уже в сотый раз оглядывался в поисках вентиляционных отверстий, в комнату, почти неслышно, зашла единорожка. Аран, повернув голову, посмотрел на чародейку. За ней, по отполированному дощатому полу, тихо шелестя, тянулась алая мантия. На голове покоилась остроконечная шляпа, такого же цвета, кончик головного убора свисал назад. Одеяние было весьма дорогое, полы шляпы и левую сторону плаща украшала чёрная вышивка в виде полумесяца ночного солнца. Магичка, естественно, блюла магические каноны одежды, и делала это вполне со стилем. Платиновая единорожка, явно игнорируя присутствие Арана, гордо прошла мимо и уставилась на Кейта.
— Ну? И? — при этих словах чародейка держала свой нос непомерно высоко. — В чём дело? Почему вы приказали своему пáжу разбудить меня в столь ранний час?
Кейт молча выкатил из-за стопки бумаг серебряный шар. Кобылка, презрительно закатив глаза, подошла ближе. Небрежно подтянув к себе копытом артефакт, она окутала свой рог аурой алого цвета. Когда двухступенчатое заклинание было сформировано, единорожка склонилась к магическому изделию. Слепящий свет, бравший свое начало в месте соприкосновения платинового рога и сферы, взорвался ослепительной вспышкой. Вслед за ним раздался громкий звук электрического резонанса, который заставил магичку испуганно отпрянуть. На секунду, вся напыщенность этой разодетой чародейки словно испарилась: она занервничала, но очень быстро взяла себя в копыта. Прядь чёрно-красной гривы немного выбилась из-под шляпы.
— Это то, о чём я думаю, — скорее не спрашивая, а утверждая сказала магичка.
— Именно. Артефакт, что должен был доставить Кевин. Сфера Хранения, — Кейт скрестил когти, наблюдая её реакцию.
— Я немедленно займусь её изучением. Ведь… — единорожка прервалась. — Извините меня Кейт, но так ли необходимо присутствие здесь, сейчас, этого… пони? — чародейка сделала вид, что только что заметила Арана.
— Совсем нет, я просто жду свою оплату. И если ваше магическое чародейство уже все проверило, прошу перестать тратить моё драгоценное время, я, знаете ли, очень занятой пони, — Аран, заметив как сильно скривилось лицо кобылки, усмехнулся. Его всегда забавляло неуёмное высокомерие жёлторотиков, которые, только закончив обучение в какой-нибудь задрипаной городской магической школе, ведут себя словно они теперь избранные, и все должны стелиться подле них.
Кейт примирительно поднял когти.
— Аран вот ваше вознаграждение, — грифон поставил небольшой, но плотно набитый, мешочек на стол, — Благодарим за помощь, и, случайно, вас не интересует какая-нибудь работёнка? Сейчас, знаете ли, есть выгодный заказ на чейнджлинга, он конечно же со стороны, не официальный…
— Увы — нет, — Аран, перебив, взвесил мешочек на копыте. — Ну, думаю, считать не имеет смысла. Этих денег мне хватит надолго. Покамест я повременю с поиском работы, которая, в очередной раз — будет «простой и лёгкой», но как всегда окажется «кока́трисом в мешке», — подняв глаза, Хантер доброжелательно улыбнулся собеседнику.
— Да. Конечно. Всего доброго. Надеемся, что когда-нибудь снова будем сотрудничать, — грифон кивнул. — Броди, проводи гостя до выхода, и проследи за тем, чтобы ко мне никто не заходил, пока я не скажу.
Молодой грифон приоткрыл дверь, пропуская Хантера. Аран, подмигнув чародейке, заработал от неё, ничего хорошего не предвещающий, взгляд. Но, видимо, белого единорога не сильно беспокоила, вполне реальная, возможность превратиться в кактус, потому что, изобразив обиду, тот показал магичке язык. Платиновая единорожка несколько секунд ошалело глядела на закрытую дверь. Когда шаги в коридоре стихли Кейт облегченно выдохнул и повернулся к чародейке. Вокруг её рога гуляла пугающая чёрно-алая аура.
— Ну как тебе?
Единорожка несколько раз вдохнула и выдохнула, успокаивая кипящую злость и возвращая себе контроль над эмоциями.
— Этот… артефакт просто нечто. С первого взгляда, можно сказать, что тут наложено как минимум пятиступенчатое заклинание.
— Да я не об артефакте, я о Хантере, который только что вышел, — перебил Кейт.
— Хантере? Вот этот худосочный дрыщ — Хантер? Смазливый мальчишка он, а не Хантер, — магичка подняла рубиновые глаза на грифона.
Кейт прыснул в кулак.
— Мальчишка? Неужели ты считаешь себя настолько старой, что… — грифон запнулся, наткнувшись на прожигающий алый взгляд. — Кхм. Ладно, не будем об этом. Так вот. Этот самый «смазливый мальчишка», в одиночку, меньше чем за двое суток, зашёл за черту Вечносвободного леса на, примерно, четыре мили и притащил дорогущий артефакт, мисс Пёрлбим. Для того, что бы достать сферу ему пришлось залезь в логово десятилетней сердцеедки и в одиночку прикончить ее. На обратном пути он наткнулся на выводок теневых гончих и Малую Медведицу. И после всего этого, на нем ни осталось и царапины, да что там царапины, даже пятнышка грязи, — грифон говорил не громко, но с каждым словом удивление кобылки росло в прогрессии.
— А ты не думал, что он может всё… преувеличивать? — магичка недоверчиво посмотрела на дверь.
— Пёрлбим. Ты же знаешь, что я всегда чувствую когда мне врут, — Кейт с небольшим укором посмотрел на собеседницу.
— Знаю. Именно поэтому я использовала термин «преувеличивал».
— Да, согласен, в нескольких вещах он мне соврал, — грифон отложил очки.
— Видишь же, говорю…
— Сердцеедке было не десять лет, а, скорее всего, около пятнадцати. Да и из Вечносвободного вышел он далеко за полночь, скорее ближе к утру.
Повисла тишина. Кобылка, с отпечатавшейся на мордочке задумчивостью и недоверием, смотрела на старого грифона. Было даже слышно, как, где-то под полом, скреблись мыши.
— Ого-о-о. А я подумала, что это один из твоих этих… посыльные которые.
— Да если бы. На самом деле, кажется, наниматься на постоянную должностью он не намерен. А попытайся я взять его в оборот… в общем, не уверен, что со временем это не вышло бы мне боком.
— Довольно странно слышать от тебя такое, — Пёрлбим недоверчиво заглянула в глаза грифона.
— Ты не представляешь, как странно мне это понимать, — вздохнул Кейт.
Уже поздно вечером Пёрлбим, как раз закончившая исследования, подошла к двери кабинета главы гильдии «Чёрных заказов» города Эпплуза. Стоящий на вытяжку Брод, как всегда, безоговорочно пропустил её.
— Так. Что я могу сказать, — единорожка отлевитировала сферу на стол. — На артефакте чувствуются какие-то остаточные чары, что-то похожее на «Привязку» или «Поводок», скорее всего и то, и другое. Но эти чары кто-то обезвредил, возможно наш Хантер, — зачастила магичка. — Но, самое проблемное это изначальное заклинание «Стена», оно было установлено создателем артефакта и может быть открыта только пони, которые были обозначены им в качестве пользователей, в момент сотворения заклинания, — Пёрлбим нервно расхаживала по кабинету, совсем не интересуясь слушают её или нет. — Чтобы пересилить «Стену», потребуется единорог с уровнем владения магии около шести, а то и семи… А ведь это уже — потолок для естественного развития. У меня, к примеру, только пятый. Если мы быстро не придумаем, что нам с этим делать, они могут… — кобылка закинула передние копыта на стол, и с беспокойством посмотрела на грифона.
Кейт в это время спокойно дремал, развалившись в удобном мягком кресле. В повисшей тишине можно было услышать тихое посвистывание, сопровождающее его ровное дыхание. Картину дополняла раскрытая примерно на середине книга с фривольным переплётом, лежащая на груди, уже не молодого, грифона. А стоящая подле него кружка с «горячим» напитком, скорее всего, уже давно остыла и была полупуста. Пёрлбим сделала фейсхуф.
Придется рассказывать всё сначала…