Обращённая пони

Небесная звезда

Флаттершай открыла глаза, и увидела красочный пейзаж. Она находилась на возвышенности, типа высокой скалы, откуда спадал водопад. Вид открывался неимоверный! Водопад образовывал реку, которая протекала среди джунглей; на середине водопада светила радуга. Закат Солнца придавал небу и воде красноватый оттенок, и это было невероятно красиво. С другой стороны, скала резко обрывалась. Вода пробивалась прямо из камней на самой скале. Пони стала читать инструкцию. Там было написано: «Дождись явления Солнца». Флаттершай увидела закат, и подумала, что явлением будет восход. Она решила разбить палатку прямо здесь. Всё равно в инструкции не было указано, куда идти. К тому же, Солнце село, следовательно, скоро потемнеет, а идти в джунгли, на ночь глядя, Флаттершай не хотелось вообще. А здесь есть отличная площадка, на которой можно разбить палатку.

Пони спала очень плохо: постоянные шумы, крики различных птиц и животных, завывающий ветер, и прочие звуки не давали ей заснуть. А ближе к полуночи начался дождь. Бедняжка была так напугана раскатами грома, что захотела убежать. Но куда? В джунглях было явно не лучше. Поэтому пегаска вернулась в палатку, но повесила волшебный фонарик на шею – на случай, если монстры доберутся до её палатки, и придётся быстро отступать. Она проспала четыре, максимум пять часов. И встала очень рано. Солнце только поднималось над горизонтом. Спросонок Флаттершай показалось, что Солнце касается земли. Она стала собирать палатку, и не обратила внимания, что Солнце и в самом деле близко к земле. Она обернулась, услышав странный шум. Сначала ей подумалось, что это кто-то прыгает по деревьям. Она обернулась, но никого не было; кроме Солнца. Оно было очень близко. Причём не просто близко, оно в буквальном смысле касалось деревьев. Вблизи оно не светило столь ярко, как казалось, а светило приятным светом, на который хотелось смотреть. Солнце находилось так близко, что Флаттершай не удержалась, и попыталась прикоснуться к нему копытом. Пегаска смогла не только прикоснуться, а ещё и стать на Солнце. Она оказалась на том светиле, которое каждый день поднимала Селестия.

Свет здесь был, но он был вокруг, и не слепил глаза. Выделить один источник было нельзя. Вокруг всё сияло, и это сияние вызывало умиротворение. Немного освоившись, пони пошла вперёд. Идти ей ничего не мешало: поверхность звезды была гладенькой и мягкой, идти было абсолютно нетрудно. Но Флаттершай постоянно отвлекалась на вид. Ещё бы! Не каждый ты смотришь на Эквестрию с такой высоты. И не только Эквестрию. Солнце озаряло и другие страны, населённые всеми известными и неизвестными существами. По сути, Флатти находилась прямо над Эквестрией. Она попыталась набрать свет, но какой именно? Должен же быть источник. Пока она осматривалась, то привлекла внимание.

— Вы что-то ищите?

— Свет. Это трудно объяснить… – Тут ей дошло! – Аааааааа!!!

— Тише, не кричите! Простите, пожалуйста, я не хотел вас напугать. – Сказал голос. Флаттершай обернулась, и увидела обладателя этого голоса. Это был земной пони, статный, выше неё. Но от его тела исходил свет. В изобилии.

— Вы кто? — Спросила пегаска, слега успокоившись.

— Моё имя Эмерис. А ваше?

— Э, Флаттершай.

— Я рад встрече, Флаттершай. Но что вы здесь делает? Не часто здесь бывают гости.

— Я, я, я….

— Успокойтесь, всё хорошо.

— Я ищу свет.

— Простите, свет?

— Да. Это трудно объяснить. Мне нужен как бы первый свет. Чистый свет.

— Я понял. Я проведу вас. Идите за мной.

И они пошли. Теперь Флаттершай видела, что звезда населена, и что свет излучают тела местных жителей. Точнее, не тела, а очертания тел, ведь тел у них нет! В смысле тела-то есть, но кожи нет! Они сами были светом! Но теперь они имели определённый вид. Вначале здесь были просто сгустки света. Но они, видимо, решили показаться гостье.

— Простите…

— Да, Флаттершай.

— ... но кто вы? Все вы. Вы тут не один живёте, как я вижу. – Обычно, пегаске скромность не позволила бы спросить такое. Но тут любопытство перебороло всё волнение.

— Мы? Мы те кто дарит свет. Свет надежды, свет любви, свет доброты.

— Это из-за вас Солнце светится?

— Нет. Оно светило ещё при нашей жизни.

— При жизни? Вы же живые! Ведь так?

— Условно. Когда-то я жил в Эквестрии. Я был учителем, и всегда стремился учить своих детей добру. Я учил их быть добрыми и отзывчивыми, помогать другим. Я и сам старался быть примером. Я, так сказать, излучал свет доброты, при жизни. А теперь излучаю свет и здесь. Остальные также сделали при жизни много хорошего.

— И теперь вы обитаете здесь? И что вы здесь делаете?

— Мы и сейчас помогаем. Иногда ты чувствуешь угрызения совести. Иногда тебе что-то подсказывает интуиция. Иногда просто происходит что-то хорошее. Это мы вмешиваемся в вашу жизнь. Порой мы ошибаемся, и наша помощь делает хуже, но мы делаем это не умышленно, а только с благими намерениями.

— Так вы подсказываете нам как поступать?

— Да. По мере возможности. Я, кстати, помню тебя. Однажды ты подобрала раненого лисёнка, и хотела нести его в дом. Но ты нашла местные травы, и сделала повязку из них на месте. Это я нашептал тебе, какие травы помогут.

— Я помню. А ведь тогда я не знала, что трава эхицера выделяет сок, который дезинфицирует ранки. Я потом набрала книг о травах, и прочитала их.

— Но это мелочь. Порой мы помогаем больше.

— Вы делаете много полезного. – Сказала Флаттершай.

— Это так. Жаль, что мы не можем помочь всем, кто в этом нуждается.

— Но вы и не должны. Эм, живые тоже помогают друг другу.

— Рад, что ты так думаешь. Но, к сожалению, это не все так. Пони стараются помогать друг другу, но вот драконы часто живут в одиночку. Или грифоны. Но мы видели, как вы распространяли идеи дружбы и среди этих народов. Когда-нибудь вы присоединитесь к нам здесь. Все шестеро.

— Эм, Твайлайт бессмертна.

— В любом случае, вы этого достойны. И если все народы выучат уроки дружбы и взаимопомощи, то не будет больше предательства и лжи, не будет причин для ссор. Такой мир был бы прекрасен.

— Но возможно ли, чтобы в мире больше не было ссор и лжи? Не было тьмы?

— Тьма кормит себя сама. Всё здесь. – Тут он прикоснулся к голове Флаттершай. – Вы сами создаёте её.

— В каком смысле?

— Представь. Тебя и твою подругу обвиняют в преступлении, которого вы не совершали. Улик против вас нет. Но вам говорят, что если вашу вину докажут, вы обе получите по пять наказания. И предлагают уговор: вы сама сознаётесь в преступлении, утверждая, что это именно ваша подруга придумала весь план, и заставила Вас принять в нём участие. Вы получите год наказания условно, а ваша подруга получит все десять. Ей предлагают то же самое. И вы начинаете думать.

— Но моя подруга меня не предаст! Я это знаю!

— Отлично. Но вдруг она сломается? Вдруг испугается, поддастся, вдруг она вам вовсе не подруга! И вы начинаете думать.

— Но ведь пять лет тоже немало. Молчать лучше в любом случае!

— Давайте представим другую ситуацию. Вы оказались на острове, в обществе других пони. Вас, скажем, десять. Покинуть остров невозможно. Вскоре, несколько из вас умирает. Становится очевидно, что один из вас – убийца. Вас осталось шесть, и каждый может быть убийцей с вероятностью 20%. Затем умирает ещё кто-то и вероятность уже 25%. В себе-то вы уверены, но вот остальные! Вы никому не можете верить! И хотя все, кроме одного, являются порядочными пони, этот один посеял недоверие между вами! Вы уже не будете весело общаться за столом. Вот вас осталось четверо! Вы не будете спать, если не закроете дверь! Вы не будете оставаться с кем-то одни. Вас осталось трое. И тут уже можно брать оружие, ведь шанс угадать 50%. А если вы дожили до финала, оставшись один на один… Так зло, сделанное одним, заражает и других. Оно заражает Вас, и постепенно поедает изнутри.

— Но это довольно невероятная ситуация.

— Я беру крайние варианты, так легче объяснить. Возьмём самый крайний вариант. Есть легенда о четырёх вестниках конца света. Представим, что они существуют. И занять этот пост может любой, кто пожелает.

— Но кто захочет уничтожить мир?

— При нормальных условиях – никто. Но ведь нужно всего четверо. Неужели в мире не наберётся трое, обиженных на всех, обиженных на судьбу, недовольных жизнью? И когда наберётся трое, и останется последнее место, Вы уже не сомневаетесь, что один из нескольких миллионов согласится.

— Но ведь у многих есть семьи и друзья…

— Это правда. Даже откинем 99%, которые ни за что не согласятся. Остаётся миллион и нужны всего четверо. Четверо разочарованных и отчаявшихся. А ведь если бы мир был правильным, тогда таких не было. И никому бы в голову не пришло согласиться на такое. В правильном мире, если бы тому, кто оказался в беде, сразу помогли, он бы знал, что не остался один. И не отчаялся бы! Но пока в мире существуют страдания, они будут только приумножаться. Тот, кто познал предательство, будет ждать его снова. Он не сможет верить другим на слово. Такой мир неправильный, и негативные эмоции будут подпитывать себя сами. А ведь если бы родилось одно поколение, которое не знало подлости, то никому и в голову не пришло так поступить с другими.

— Но построить идеальный мир… невозможно.

— Возможно. Нужно просто захотеть. Вот свет, который вы искали.

Флаттершай увидела нечто, похожее на розу. Свет лил из сердцевины. Он спускался по лепесткам и растекался вокруг. Глядя на него, не нужно было моргать. Она поймала луч, и подошла к своему путнику.

— Спасибо вам, Эмерис. Я обещаю, я буду делать всё, что в моих силах, чтобы мир стал лучше.

— Большего и не нужно.

Весь день она провела в беседах и дискуссиях с обитателями небесного светила. Через сутки она оказалась на том самом месте, где и была сутки назад. И хотя пегаске здесь понравилось, но её место было не здесь.

— Спасибо Вам Всем. Спасибо за Всё. Мне просто интересно, – она спросила просто, чтобы отстрочить уход – а если Солнце не поднимать? Ведь когда-то его не поднимали.

— На самом деле, Солнце поднимать не нужно. Оно – светило Надежды. Оно само поднимается. Просто один единорог когда-то присвоил себе несуществующую заслугу. Если бы его нужно было поднимать и опускать, то его пришлось бы двигать по небу.

— А принцессы Селестия и Луна?! Они лгут нам??! Я видела, как они поднимали Солнце! Это делал и Дискорд.

— Нет. Они в самом деле верят, что поднимают Солнце. Просто Старсвирл не смог бы убедить мир в том, что эта ложь была неумышленной. И он назначил сестёр на эту работу. Иначе единорогов так и не простили бы. А Солнце поднимается, не потому что его поднимают; оно поднимается, потому что вы просите. Оно слышит просьбу принцессы, и исполняет его.

— Ясно. Прощайте. — Сказала Флаттершай.

— До свиданья. – Сказали ей в ответ.

Флаттершай спустилась на землю, и стала быстро собирать палатку. Во-первых, ей было страшно находиться в лесу одной, пусть сейчас светлый день, во-вторых, она очень хотела спать. Затащив рюкзак с палаткой в символ, она разбила кристалл. Флаттершай была первой из всей шестёрки, которая сумела вернуться домой.