Моя королева

За ночь спальня совершенно выстыла. От витражных окон немилосердно сквозило, и хотя в редкие солнечные деньки на них было приятно полюбоваться, от северной стужи они совсем не защищали.

Как Твайлайт ни ворочалась, ни пыталась укрыться под одеялом, холод неизменно находил лазейку. Так повторялось почти каждое утро, с самого первого дня её пребывания во дворце. Жарко натопленные камины, согревающие заклинания оказывались лишь временным спасением. Разум настойчиво советовал позвать плотника и поставить нормальные окна, но без витражей этой место станет совсем уж унылым.

Аликорн хмуро смотрела, как вырывается изо рта и рассеивается парящее дыхание. Накануне она допоздна засиделась в библиотеке, и сегодня с утра хотела подольше поваляться в кровати. И сон ведь снился такой хороший…

Раздался тихий всхрап. Вздрогнув, Твайлайт осторожно повернулась и посмотрела на вздыбившееся бугром одеяло на другой стороне кровати. Кое-кто крепко спал, как будто рядом и не возилась беспокойная кобылка, либо умело притворялся. На мгновение Твайлайт малодушно захотелось перебраться под тёплый бок и забыться дальше.

Но раз уж она проснулась, стоило прежде всего выполнить одно дело.

Ещё немного аликорн лежала не шевелясь и вслушиваясь. Где-то снаружи коротко перекликались стражники, "бугор" по-прежнему тихонько сопел. Твайлайт медленно соскользнула с кровати и поморщилась, когда каменный пол обжёг ноги холодом. Неудачно переступив, она задела бок ночного горшка, и фаянсовая посудина предательски громыхнула. Совершенно ненужная вещь, от которой давно стоило избавиться. Всего однажды кобылка спросонья плюхнулась крупом на неё – и по ощущениям уселась словно на ледышку. В тот раз на визг сбежалась едва ли не половина дворцовой стражи.

Поежившись, по привычке Твайлайт попыталась расправить и уложить крылья – и снова поморщилась, когда звякнули пряжки ремней. Широкие полоски кожи надёжно стягивали недавно обретённую пару конечностей. И днём, и ночью. Ей не запретили снимать их, однако кобылка смутно чувствовала, что не стоит даже пытаться. По крайней мере, пока.

Стараясь ступать тихонько, аликорн поплелась к балкону. По ту сторону дверей успело  изрядно намести; кобылка помедлила, прежде чем нехотя открыла створки и выскочила наружу, очутившись по самые бабки в снегу. Вмиг у неё перехватило дыхание и встала дыбом сиреневая шёрстка, изо рта вырвался сдавленный писк. Сегодня северные ветра особенно лютовали, сумев истончить защитный купол больше обычного.

Кристальное сердце висело прямо перед ней, с виду ничем не поддерживаемое, но его незыблемости могла позавидовать целая гора. Да и магии поглощало столько же: после каждого контакта с ним Твайлайт приходила в себя по нескольку дней. Сейчас его грани искрились всякий раз, когда над Кристальным городом вспыхивало зарево магии. В другой раз аликорн полюбовалась бы этим зрелищем, возможно, даже провела бы небольшое исследование, но сейчас ей хотелось вернуться обратно в тёплую постель. Не медля, она собрала магию в роге и дотронулась до древнего артефакта. Тут же в его глубине вспыхнул огонёк.

Потом стражники шёпотом рассказывали друг другу, что она долго стояла вот так, посреди крохотного балкончика, открытого всем ветрам и непогоде. Её рог и глаза светились невыносимо ярким светом, и Сердце сияло в ответ. Постепенно тучи за куполом отступали и рассеивались, в просветах становилось видно утреннее небо, и наконец оранжевые сумерки затопили город. А вместе с ними пришло и долгожданное тепло.

Самой Твайлайт показалось, что прошло всего несколько мгновений. Со стоном она отшатнулась, разрывая связь с артефактом, свет в котором теперь пульсировал в такт её сердцебиению. Тряхнув головой, кобылка не удержалась на дрожащих ногах и осела на мокрый пол балкона, подставив мордочку легкому ветерку. И не заметила появившуюся позади неё фигуру, не услышала тихого цокота шагов.

– Я велел не заниматься этим без меня! – раздался грубоватый голос, заставивший её вздрогнуть. Обернувшись, аликорн увидела высокого пепельного единорога со всклокоченной после сна черной гривой. Красные глаза недовольно  и одновременно с тревогой смотрели на неё. «И очень даже красивые, – мелькнула мысль у Твайлайт. – Пока он не начинает колдовать».

– Ваше величество, – Твайлайт попыталась вскочить и поклониться, но ослабевшие ноги вновь не удержали ее. Не чинясь, жеребец опустился рядом и коснулся мордой ее рога.

– Ты не замерзла? – прижавшись боком, он наклонился и поцеловал сиреневую кобылку между ушей. Его тело было обжигающе-горячим – точно раскалённый уголёк, присыпанный сверху тонким слоем холодного пепла. Расслабившись, Твайлайт прислонилась головой к крутой шее.

– Мне просто не спалось.

– До того, что решила сама зарядить эту своенравную вещицу? – единорог с иронией хмыкнул. – Я уже говорил, что Сердце боится только меня.

– Но его не надо пугать! – попыталась возразить Твайлайт. – Я… у меня всё лучше получается с ним договариваться и…

– …И каждый раз доводишь себя до полного истощения! – гневно рыкнул жеребец. – Я уже запретил тебе летать, – при этих словах крылья аликорна дрогнули в ремнях, – ради твоей же безопасности. Мне что же, запретить тебе ещё и колдовать? – тут его голос сделался задумчивым, точно идея пришлась по вкусу. Вмиг глаза Твайлайт распахнулись.

– Не надо! – выдохнула испуганно и попыталась отодвинуться, но единорог вмиг схватил её ногой и прижал обратно.

– И что же мне помешает, хм?

– Я… не… извини, – аликорн наклонила голову, чувствуя злость и смущение одновременно. – Извини… я постараюсь больше не делать… так.

Ответа не последовало. То ли жеребец не поверил, то ли обдумывал сказанное. Потом Твайлайт услышала тихий вздох.

– Пойдём, – единорог поднялся и помог ей встать. – Ещё слишком рано. Поговорим об этом потом.

Вместе они вернулись в спальню, где аликорн не без удовольствия юркнула обратно под одеяло. Жеребец отстал ненамного; перина скрипнула, и сильные ноги осторожно обняли Твайлайт. Тихо мурлыкнув, она позволила перевернуть себя на спину и со смущением взглянула на склонившегося над ней единорога. Он лёгонько коснулся носом живота и поцеловал, заставив её взбрыкнуть от щекотки, точно маленькую кобылку.

– Всё-таки запрещу тебе колдовать, – сказал нежно. – Пока всё не закончится, – единорог прилёг рядом с Твайлайт.

– Но это произойдёт… ещё не скоро, – голос аликорна дрогнул, когда она ощутила горячее дыхание на шее, а вслед за ним – прикосновение острых клыков. – Что ты…

Укус был болезнен только в первый миг, а в следующий волна жара пронеслась по телу. Твайлайт внезапно поняла, насколько был обеспокоен Сомбра, насколько он был прав.

– …Не надо, – она сопротивлялась наваждению, но тело уже не слушалось. Сильная сонливость навалилась на неё; кобылка позволила завернуть себя в одеяло и крепко обнять, её голова уютно устроилась в изгибе шеи единорога.

– Подлец, – пробормотала уже сквозь подступавший сон.

– Спи, моя королева, – Сомбра мягко провел копытом по животу аликорна. Скоро, совсем скоро он воочию увидит её, несущую в себе бремя. Король надеялся, что к тому времени она станет не игрушкой и не пленницей, но равной ему пони. Что больше не придётся уговаривать её вот так. Что отныне в тронном зале никогда не будет одиноко.

– Расскажешь что-нибудь? – голос Твайлайт отвлёк его от собственных мыслей. Усмехнувшись, Сомбра придвинулся мордой к её уху и зашептал:

– Давным-давно жил пони, у которого не было никого, но который хотел завести друзей…