Долгая дорога к дружбе / Long Road to Friendship
Шаг 21: Чародейская лавочка Луламуна
Сансет плотнее закуталась в свою толстовку, однако дрожать под порывами ноябрьского ветра не прекратила. Несмотря на ослепительные лучи солнца, воздух теплее не становился и недвусмысленно намекал о грядущей зиме, что охватит город в ближайшую пару недель. Сансет скривилась от одной лишь мысли, что проведёт очередную зиму под крышей завода, да ещё и без отопления.
Сейчас Кантерлот походил на шумный улей, по улицам которого проносились утренние покупатели и бегуны, вышедшие спозаранку на пробежку. Пробиваясь сквозь этот живой поток, Сансет периодически проверяла визитку, спрятанную в кармане. Ноги ныли от пройденного пути, но она всё равно не жалела, что оставила мотоцикл дома. Найти в городе свободное парковочное место, даже для двухколёсного транспорта — та ещё головная боль. Да и от таких-то резких порывов ветра она бы только быстрее замёрзла.
Наконец она добралась до пункта своего назначения: голубого здания со снежным шаром на крыше, внутри которого оказалось ещё одно здание с таким же шаром, и так ещё несколько раз. Сансет закатила глаза.
«Нелепица».
«Чародейская лавочка Луламуна» — гласили тонкие витиеватые буквы над входом. Витрины украшал узор из голубых магических палочек.
Вспомнив своё прибытие в дом Пинки, Сансет уже приготовилась к худшему. Фейерверки, голуби, а также несносность высшего разряда — в общем, ничто внутри ей не сулит ничего хорошего. Глубоко вдохнув, она распахнула дверь и вошла внутрь.
По магазину разнёсся звон входного колокольчика, однако девушка решила, что следует позвать хозяев.
— Ау, есть кто живой?
Свет не горел. Когда глаза Сансет наконец привыкли к полумраку, ей удалось разглядеть ряды стеллажей, заполненных всяческими безделушками. Слева виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж.
Она двинулась между рядами полок, желая узнать, что тут продают. Всё было набито ничем не примечательным инвентарём для фокусников-любителей: от карточных колод до волшебных палочек и целых ящиков для распиливания людей. Сансет подобралась к дальним полкам, где обнаружила куда более занимательные старинные вещи: пыльное зеркало, что светилось словно само по себе; необычную книгу, которая после каждого нового взгляда меняла облик; дивный кристальный рог; золотое кольцо; медальон со змеёй; белый дирижёрский жезл; декоративную шкатулку с шестью замочными скважинами.
Встав у дальнего прилавка, Сансет беспокойно забарабанила по нему пальцами.
«Куда все подевались? Только недалёкий хозяин оставит без присмотра кассу, не закрыв при этом двери».
Она взглянула на неё, понимая, как без особых хлопот может забрать оттуда всё, что пожелает, и уйти незамеченной.
«Нет. Воровство — это плохо. Теперь я не такая, как раньше. Новая Сансет не станет опускаться до мелочной кражи, — она зашла за прилавок, чтобы получше всё рассмотреть. — Но всё же... это будет проще простого»...
Сансет встряхнула головой.
«Пф-ф, вряд ли тут вообще есть что брать. Оно того не стоит».
— Чем это ты тут занимаешься?
Загоревшийся свет на миг ослепил Сансет; чуть погодя она всё же рассмотрела у входа злобно глядящую на неё Трикси.
— Осматриваю рабочее место, — ответила Сансет, бездумно хлопая глазами.
Вооружившись метлой и хмурой миной, Трикси двинулась на неё, заливаясь смехом.
— Так Трикси и поверила. Хочешь обокрасть папин магазин, да?
— С чего это вдруг, — возразила Сансет, скрестив руки. — Тут даже воровать-то нечего.
— Да как ты смеешь! «Луламун» — величайший магазин во всём Кантерлоте! — заявила Трикси, широко раскинув руки. — Эта загадочность, эта магия, эти низкие цены! — она ткнула метлой в сторону Сансет. — Трепещи же пред его величием!
— Трепещу, не то слово, — Сансет с трудом верилось, как много общего было у Трикси с Артемисом.
«Склонность к драматизму, видать, у них в крови».
— Вот и славно, — удовлетворённо ответила она, упустив нотки сарказма в голосе Сансет. — А теперь выметайся отсюда!
— Я тебе уже сказала, что пришла сюда работать.
— Ну уж нет, — Трикси начала тыкать ручкой швабры ей в грудь. — Трикси этого не потерпит! Можешь устраивать бесовщину в школе сколько душе угодно, но только не в магазине Трикси!
— Он разве не твоему отцу принадлежит?
— Не заговаривай Трикси зубы!
— Девочки, девочки, спокойнее, — позади Трикси пыхнуло фиолетовое облако, из которого показался Артемис и замахал руками, пытаясь разогнать оставшуюся дымку. — К чему ссоры? Нельзя же, чтобы две мои пчёлки пережалили друг друга.
— Папа! — Трикси ухватилась за рукав Артемиса. — Она громит магазин!
— Я ещё ничего не сделала! — Сансет возмущённо вскинула руки.
— Ага! Значит, ты признаёшь, что замышляла нечто недоброе! Трикси так и знала!
Артемис погладил дочь по голове.
— Золотце моё, отчего ж ты такого плохого мнения о Сансет?
— Потому что она злая! Трикси видела собственными глазами!
— А мне почему-то так не кажется, — Артемис наклонился поближе, глядя на Сансет, словно на весьма интересный артефакт. — А я, по-моему, довольно неплохо разбираюсь в людях.
— Она просто прикидывается невинной овечкой, а на деле — сущее зло! — Трикси тут же нахмурила брови. — Это она тиранила всю школу! И хоть Трикси в красках не вспомнит Осенний фестиваль, Трикси знает, что она натворила нечто очень плохое! Там осталась огромная воронка после... чего-то там!
— Ладно, признаю, раньше я была ужасным человеком, — Сансет прикрыла лицо ладонью. — Бла-бла-бла, мне очень жаль, не в первый раз. Слушайте, я уже извиняюсь битый месяц. Может, пропустим эту часть и просто обнимемся?
Артемис хлопнул в ладоши.
— Вот видишь, Трикси? Всякий, кто пытается измениться, заслуживает второго шанса. Не бывает плохих людей, бывают только неверные решения, — он зашёл за прилавок и открыл кассу. — Вдобавок я уже выдал ей аванс. Придётся его отрабатывать.
— Трикси это не волнует! Ей не место в магазине Трикси! — от злости Трикси поджала губы ещё сильнее.
— Формально он всё-таки мой.
— Не заговаривайте Трикси зубы! — притопнув ногой, Трикси вновь ткнула шваброй в Сансет. — Трикси плевать на твои извинения, и отношение к тебе не изменится ни на йоту!
Фыркнув, она развернулась и зашагала вверх по лестнице, бормоча под нос какие-то ругательства.
Артемис устало вздохнул.
— Упрямица. Вся в мать, — на его лицо вернулась улыбка, и он ободряюще положил руку на плечо Сансет. — Но она образумится. Надо лишь подождать.
— А откуда у неё привычка говорить о себе в третьем лице? — Сансет лишь кивнула головой.
— Артемис сам ума не приложит. Шучу-шучу! — захохотал Артемис, увидав сухой взгляд Сансет. — У всех свои странности. Она говорит от третьего лица, я от нечего делать порой достаю монеты из-за ушей.
Он крутанул монетку на кончике пальца.
— Даже не стану спрашивать, когда вы успели это провернуть, — Сансет сразу почесала за ухом.
Усмехнувшись, Артемис бросил монету в кассу и тут же её захлопнул.
— В общем, так! — он перемахнул через прилавок и, приземлившись, раскинул руки в той же манере, что Трикси. Его голос разошёлся по всему магазину и зазвенел в ушах Сансет. — Ну, как тебе моя «Лавочка»?
— Ужасно безвкусно, хотя и малость занимательно, — ответила она, снова потирая уши.
— Всё, что услышал — это «малость занимательно», — торжественно улыбнулся Артемис. — Ну же, пойдём, покажу тебе, что к чему.
Протиснувшись в центральный ряд, он жестом позвал Сансет следовать за ним.
Она простонала и покинула удобное место у прилавка. Почувствовав, как кто-то сверлит взглядом её затылок, она застыла и бросила взгляд на второй этаж, с которого всё так же пристально пялилась Трикси. Сансет лишь закатила глаза и последовала вслед за голубым плащом.
— Как видишь, я расположил всё заурядное, но в то же время всё новейшее на самых первых полках для новичков-любителей. Левые ряды больше для детей, а правые — для искушённых, — взяв с полки банку, он предложил её Сансет с невинной улыбкой. — Карамели с арахисом?
Её равнодушный, хмурый вид ничуть не дрогнул.
— Нет. Вы меня совсем за тупицу держите?
— Как раз наоборот. Ты выглядишь очень смышленой девушкой. Я лишь проверяю твоё чувство юмора, — он открутил крышку, и из банки вылетело несколько бумажных змеек. — Всегда невольно улыбаюсь.
— Умора, — Сансет смахнула одну из рептилий с волос.
Артемис щёлкнул её по носу, отчего посыпались искры.
— Смотрю, нам ещё много над чем трудиться. Однако, уверен, задние полки тебя куда больше заинтересуют, — он провёл её к дальнему концу рядов и показал на вещи, которые Сансет уже мельком осмотрела. — Я, ещё холостяк, провёл несколько лет в странствиях по миру, желая найти ответ на вопрос каждого настоящего волшебника: какова же истиннаямагия? И на пути мне попалось несколько интереснейших реликвий и артефактов.
Сансет подняла светящееся зеркальце, любуясь своим отражением.
— И вместо того, чтобы оставить их себе, вы решили всё продать?
Отражение Артемиса пожало плечами.
— О, я уже не раз успел взвесить все «за» и «против». Но зачем мне держать при себе все эти замечательные вещицы, если кому-то они принесут больше радости, чем мне? Или же если кто-то разберётся, как они работают?
Он поднял шкатулку с шестью замочными скважинами.
— Она у меня уже столько лет, а я всё никак не могу подобрать к ней ключи, — поставив шкатулку на место, он указал на зеркальце. — По идее, с его помощью можно увидеть будущее кого угодно. Всё, что требуется, это назвать чьё-то имя, — он запрокинул голову и вздохнул. — Однажды оно у меня сработало, но теперь почему-то ничего не выходит.
Сансет положила его обратно на полку.
«Зеркало, чтоб следить за кем угодно? Не, чушь какая-то... а может всё же... не-е, да быть такого не может».
Она обратила взгляд на верхние полки и заметила пышный красный цветок в простеньком горшке.
— Вы даже розу продаёте? — поинтересовалась Сансет, потянувшись к горшку.
— О, это не роза. Пусть я уже и не вспомню полного названия, однако это крайне редкий цветок, способный жить без солнечного света. Я зову её Синди.
Сансет ткнула его... и тут же завизжала, когда цветок раскрылся и цапнул её за палец, странно хлюпая.
— Уберите, уберите! — Сансет попыталась резко выдернуть палец, однако это не принесло никакого результата.
Артемис прикрыл рот рукой, не в силах сдержать ребяческий смешок.
— Синди, разве так ведут себя с гостями?
Синди дрогнула и выплюнула палец, облизав своим зелёным языком лепестки, после чего покорно свернулась обратно.
— Спокойно, — произнёс Артемис, наблюдая, как Сансет осматривает свою руку. — Синди поглощает только микробов и шелушащуюся кожу. Хотя жукам в этом плане везёт куда меньше.
Стоит признать, палец Сансет и вправду выглядел чище обычного. И всё же она недобро зыркнула на Артемиса.
— Можно было и предупредить.
— Ну и в чём же тогда всё веселье? — Артемис прошагал мимо в направлении лестницы. — Не отставай, экскурсия уже практически подошла к концу.
Он привёл Сансет на второй этаж, где их встретила импровизированная сцена. Она была обустроена без излишней пышности и колорита, присущих Артемису, хотя связано это было скорее с ограниченным пространством магазина. В дальнем же углу ютились книжный шкаф, стул и куча подушек.
— Добро пожаловать на сцену! — Артемис величественно поднял руки, и неоновые лампы сразу ожили, озаряя комнату и надпись «Луламун» над сценой.
«А, вот и колорит».
— Здесь я выступаю со своими магическими номерами. Ничего помпезного, просто чтобы привлечь внимание, — Артемис указал на невзрачный угол. — А там мы развлекаем детей чтением историй.
— Только не говорите, что... — Глаза Сансет заметно расширились.
— Когда мы с Трикси будем заняты другими делами, тебе придётся нас подменять.
— Этого я и боялась, — чуть не застонав, Сансет вновь глянула на сцену, которую подметала Трикси. — Постойте, здесь кто-то ещё работает?
— Не-а, — Трикси соскочила со сцены, встав рядом с отцом, и гордо заявила, презренно глядя на Сансет: — Иногда заглядывает мама, чтобы помочь нам с делами, но в основном только мы вдвоём.
— Последний, кого я нанял, ознакомившись с некоторыми товарами, выбежал из магазина с криками о чёрной магии. Такие дела, — подняв руки, добавил Артемис.
— Действительно, откуда ж здесь взяться чёрной магии, — пробормотала себе под нос Сансет. — А!
Артемис положил руку на плечо Сансет и слегка приобнял.
— О, но ты-то у нас совсем из другого теста! — он вскинул свободную руку к потолку. — Просто проникнись атмосферой чудес! Ощути нарастающее волнение! — дотянувшись до Трикси, он обнял и её. — Ну, разве не здорово?
— Нет, — хором ответили девушки.
Улыбка Артемиса слегка потускнела.
— Похоже, без парацетамола здесь не обойтись… — похлопав девчонок по спине, он их отпустил. — Что ж, пойду-ка я вниз и проведу инвентаризацию. А вы... попробуйте найти общий язык.
Отступив на шаг, Артемис перемахнул за перила и, вместо того чтобы упасть, начал опускаться вниз, как воздушный шарик.
Сансет молча моргнула, после чего помотала головой.
— Никогда мне его не понять.
— Папа — величайший человек на всём свете! И когда Трикси вырастет, она станет такой же великой, как и он! — Трикси упёрлась руками в бока и высоко задрала нос.
«Боюсь себе это даже представить».
— Что мне делать-то? — Сансет покосилась на швабру, оставленную у сцены.
— Быть здесь и заканчивать уборку! — выпалила Трикси и обвела рукой комнату. — Трикси займётся кассой. И помни, только попробуй заняться вредительством, и Трикси с лёгкостью заставит папу поменять своё мнение относительно тебя! Он тебе доверяет лишь потому, что не видел твою волчью изнанку! Но Трикси-то видела! Она помнит всё до малейшей детали... кроме Осеннего фестиваля, однако ей известно, что и там ты успела чего-то наворотить! Совет тебе от Трикси: осторожнее.
— А Трикси когда-нибудь перестанет говорить о себе в третьем лице? — сухо вопросила Сансет.
Трикси так скривились, что щёки её моментально сделались багровыми и выперли вперёд, словно у крайне злобного бурундука. Она резко развернулась и зашагала прочь. Паркет жалобно затрещал, пытаясь выдержать её яростную поступь.
— Лучше и не придумаешь. Чудаковатый начальник и злобная напарница, — Сансет подняла метлу и облокотилась на ручку.
Однако сказать, что Сансет удивило поведение Трикси, было бы неверно. Учитывая, скольким людям она в прошлом успела насолить, ей в любом случае должен был встретиться тот, кто не простит ее, невзирая на извинения.
Сансет принялась подметать остатки пыли. Собрав всё в кучу, она почувствовала, как что-то попало ей в волосы. Она замерла и провела рукой по ало-пламенным локонам, достав из них огромного игрушечного паука. Держа его на ладони, Сансет усмехнулась.
— Дурацкая игрушка.
Внезапно паук быстро-быстро пополз вверх по руке.
— Ай-я-я-я-я-я!
Сансет моментально сбросила его на пол и принялась нещадно его топтать, чтобы уж наверняка от него избавиться.
Снизу раздался раскатистый хохот Трикси. Сансет подняла сапог и, вместо размозженного тельца членистоногого, обнаружила лишь чистую подошву.
— Это... что за?.. — Сансет открыла рот в недоумении.
— Вот что бывает со всеми, кто называет Трикси вшивой фокусницей!
Вернув челюсть на место, она продолжила подметать.
«Долгий же будет денёк».