Приключение пони с радужной гривой

Глава 1

– Трин! Трин, просыпайся! – раздался чей-то голос у меня над ухом. – На работу опоздаешь!
Блин, да что ж такое-то!? Похоже, мне никогда не удастся выспаться.
– Еще пару минут, и встаю... – пробормотала Я, переворачиваясь на бок в сторону от голоса.
– В прошлый раз твоя "пара минут" растянулась на полтора часа. Так что... Вставай! – последнее слово было особенно выделено не только повышением голоса до границы слышимости, но и одновременным поднятием металлических роллетов на окнах. Я попыталась было закрыть глаза передними копытами, но это мало помогло от льющегося через открытые окна света. Похоже, мой отец (а кто еще стал бы орать у меня над ухом, пока Я сплю?) был настроен очень решительно. Не дождавшись, пока Я отреагирую, он продолжил:
– Кроме того, Я только что получил сообщение, что тебя вызывает Совет. Нельзя же заставлять их ждать!
Пффф. Совет. Кучка нудных ребят, сидящих целыми днями в своей Обители и делающих вид, что занимаются чем-то полезным.
– Ой, да ладно! Они же из Обители Нулевой и носа не высунут, разве только если метеорит на Нулевую упадет. Да и то не факт. Так что, когда бы Я ни пришла, они все равно смогут со мной поговорить, если им так этого хочется.
Мда, спросонок Я хуже себя контролирую, особенно когда меня будят вот так! Почему-то Я напрочь забыла, как трепетно отец относится к Совету и всей связанной с ним ерунде. Когда Я закончила говорить, то почти что ощутила возникшее в воздухе напряжение. Когда же он, наконец-то, заговорил, от его голоса меня как будто током ударило.
– Рейнбоумэйн Тринадцать, – произнес он медленно, выделяя каждый слог, – Вставай сейчас же!
В тот момент мне показалось, что если бы злость и раздражение могли бы наносить окружающим ущерб, то от меня бы только горстка пепла осталась. Однако Я сообразила, что если сейчас не встану, то что-то подобное отец сделает со мной голыми копытами, и даже не посмотрит, что Я его дочь. И хоть Я была немного напугана и расстроена, что уже с утра (сейчас же утро, так?) довела отца, Я не подала виду, что почувствовала что-то подобное, и со стоном скатилась с кровати на пол.
– Все, Я уже встала. Доволен?
– Вполне, – ответил он и вышел из комнаты.
Да, похоже, день обещает быть трудным.
Поднявшись с пола, Я быстро начала собираться и приводить себя в порядок, стараясь не попадаться отцу на глаза. Хорошо еще, что мне собираться особо и не надо – почти все необходимое у меня находится в одной из седельных сумок возле выхода из комнаты. Так что, наспех расчесав свою радужную гриву и умывшись, Я закинула их на себя, и прошмыгнула к выходу из квартиры. Завтракать дома сейчас было бы очень неосмотрительно, так что Я решила заглянуть в столовую по дороге на работу. Так, вроде проскочила незамеченной. Что ж, может, к моему возвращению он и успокоится. Хотя, если учесть, что меня снова вызывает Совет, то вряд ли. Но это все потом. Сейчас мне нужно поесть, и чем скорее, тем лучше.

Выйдя на улицу, Я чуть не ослепла от яркого солнечного света. В это время года Солнце всегда светит особенно ярко. Но Я не смогла совладать с возникшим ощущением, что без солнцезащитных очков Я ослепну. Кстати об очках, где они? Сконцентрировавшись, Я послала мысленную команду в свой рог и... ничего. Стоп, как это так? Я потрогала свой рог копытом, и к своему ужасу обнаружила, что на нем ничего не надето. Черт, похоже, Я забыла манипулятор дома. Сейчас вернуться Я не могла, так что пришлось стащить с себя сумки, отрыть в одной из них очки и потом закинуть их обратно. Ах, наконец-то! Йей, теперь Я могу видеть, куда идти. Хотя, учитывая "оригинальность" архитектурной планировки Санни Тауна, это было необязательно. Санни Таун представлял для меня не самое захватывающее зрелище, хотя бы потому, что Я прожила тут всю свою жизнь. И еще он был абсолютно симметричен. Как будто архитектор смог придумать только восьмую часть города, а потом плюнул и повторил ее по кругу еще семь раз. В итоге город выглядит очень скучно – восемь круговых секторов из одно- и двухэтажных металлических домов с невысокой башней приблизительно в середине каждого сектора. Единственное отличное от других здание было Обителью, или Храмом Нулевой. Оно находилось в самом центре Санни Тауна (заодно являясь местом проживания членов Совета и центром симметрии этой ужасной архитектурной задумки), напоминая по форме очень узкий конус, будучи при этом примерно в два раза выше, чем башни в секторах. Ну, были еще два входа в город, но они-то и зданиями по большому счету не являются. Один вход – это просто туннель, ведущий в Атриум-Сити, просто уходящий вниз, под грунт, а второй – диаметрально расположенные туннелю ворота в склоне кратера. Хотя ворота, скорее, считаются входом только формально – все равно через них нельзя пройти. И дело не в том, что их охраняют или они в нерабочем состоянии – с этим как раз все в порядке – просто это невозможно. А все потому, что Санни Таун – единственное место на Луне, где Солнце светит постоянно.

Да-да, именно так! Солнце у нас светит все время. Бывает сильнее, бывает слабее, перемещается от зенита почти к горизонту, но никогда не заходит. Наверное, любые другие пони Луны, держались бы от такого места подальше. Ведь всем прекрасно известно, что Солнце – это нечто ужасное. Всего несколько секунд на освещенной Солнцем местности без должной защиты испарят всю влагу из организма и превратят любого несчастного в раскаленный сгусток свернувшегося белка. Именно поэтому все пони, у которых не нарушен инстинкт самосохранения, стараются держаться в тени. Буквально. Несколько слоев теплоизоляции с примитивной системой обогрева позволят не умереть от холода, но вряд ли остались высокотехнологичные скафандры с системой охлаждения, позволяющие выжить после попадания под солнечный свет. А так как ворота выходят наружу кратера, и Солнце светит там постоянно, то подойти к ним снаружи и не свариться просто невозможно. Так что вход и выход из Санни Тауна только один – подлунный туннель до Атриум-Сити.

Многие, конечно, недоумевают, как можно жить в подобном месте. Но, тем не менее, это возможно. С одной стороны благодаря древним технологиям, дошедшим до наших дней, и слаженной работе всех жителей Санни Тауна по поддержанию функционирования его систем. Сам город находится на дне кратера, накрытого сверху прозрачным куполом, поглощающим большую часть солнечного излучения, пропуская только видимый свет. Поглощенный куполом свет преобразуется в электричество, которое питает дополнительное силовое поле вокруг купола и является основным и чуть ли ни единственным товаром, производимым на продажу. Пропускаемый свет уже не представляет смертельной опасности, но его достаточно, чтобы запитать солнечные батареи в автономной энергосети каждого дома. Кроме того, выработанная энергия используется в замкнутой системе очистки воды и воздуха.

А с другой стороны, это возможно потому, что тут живем мы. В смысле, мы – это племя Радужногривых. Согласно легенде, Санни Таун был основан в древние времена, известные как Эпоха Противостояния, некой пониобразной сущностью, которую мы называем Рэйнбоумэйн Ноль или просто Нулевая. Именно от нее идет начало племени Радужногривых, члены которого, в силу своего происхождения, отличаются от остальных пони. Несложно догадаться, что местной религией является поклонение исключительно Нулевой. Не знаю, как было раньше, но сейчас дошло до того, что у нас одно имя на всех – Рейнбоумэйн. А различаемся мы только номерами, которые у нас выжигают на бедрах вскоре после появления на свет. Однако оно оказывается не таким уж и фанатичным, как может показаться на первый взгляд. Если верить слухам из Атриум-Сити, то "На Луне есть до крупа свихнувшихся фанатиков, по сравнению с которыми Радужногривые выглядят трезвомыслящими атеистами".

Но это все легенды и слухи. А факты таковы, что мы отличаемся от всех остальных пони Луны только тем, что у всех родившихся в Санни Тауне грива и хвост окрашены в цвета радуги и необычным местом для поселения. Хотя насчет первого Я всегда сомневалась. Откуда нам знать, что за пределами Санни Тауна не рождаются пони с радужными гривами? Обычно мы не выходим за его пределы, и самое дальнее наше путешествие ограничивается рынком Атриум-Сити, так что сказать точно сложно. Но большинство из нас особо не заморачиваются над этим. В принципе, большинство никогда ни о чем не заморачивается и просто верит тому, что говорит Совет. И когда Я говорю большинство – Я имею ввиду всех, кроме меня.

Нет, в самом деле! Ни у кого, кроме меня, в Санни Тауне ни разу не возникло вопросов, почему все обстоит именно так, как нам рассказывают. Я просто не могу этого понять. Ладно, если бы они осознанно сделали выбор верить всему на слово – Я прекрасно понимаю, что так жить намного проще – но они даже не потрудились осознать сложившуюся ситуацию. И спорить с ними бесполезно, потому что они всегда ссылаются то ли на Совет, то ли на наши традиции, то ли еще на что, ни разу особо не напрягая мозги. Но, к счастью, это единственный их недостаток. Во всем остальном они милые, дружелюбные и сплоченные пони. Но порой их неспособность самостоятельно рассуждать просто выводит меня из себя. И тогда Я срываюсь.

Нет, Я не начинаю буянить, круша все и вся на своем пути. Наоборот, Я создаю кое-что новое. А именно – розыгрыши. Когда Я срываюсь, то использую все доступные мне знания и ресурсы для того, чтобы разыграть конкретного доставшего меня пони. И это были не просто тупые розыгрыши, которые может сделать каждый. Ну, по крайней мере, Я к этому стремилась. Я старалась построить их на неспособности "жертвы" видеть отличные от навязанных пути поведения или решения проблем. В идеале, розыгрыши должны были эту способность пробудить. И у меня даже начало понемногу получаться!.. Пока меня впервые не вызвал Совет. Разговор тогда вышел еще тот. На вопрос, зачем Я все это делала, Я вывалила им все, что про них думаю. И они даже ничего не сказали мне в ответ! Когда Я закончила свою тираду, то они просто назначили наказание – работать целый месяц на первой стадии водоочистки. Такого Я стерпеть не могла. Если раньше у меня были сомнения насчет Совета, то теперь их просто не осталось. И в сложившейся ситуации мне показалось, что у них ко мне, помимо прочего, есть еще что-то личное. Так что Я не смогла не воспользоваться случаем и не отомстить. Во время одного из перерывов Я добавила краситель в систему подачи воды Обители и уже через несколько часов все члены Совета были фиолетовыми с ног до головы! Это нужно было видеть! Наказание мне продлили до шести месяцев и приставили кого-то за мной следить, но оно того стоило. Так Я стала шутить не только потому, что хотела что-то донести до других, а еще и потому, что мне это нравилось. Еще не раз меня вызывали в Совет, но со временем Я научилась заметать все следы и не попадаться.

И сейчас, идя в столовую, мне, с одной стороны, было интересно, на какой из последних проделок Я попалась. С другой стороны, Я чувствовала себя паршиво из-за того, что уже с утра довела отца. В мои правила не входит досаждать тем, кому и так от жизни досталось. По молодости он не попал в Совет, хотя мечтал об этом всю жизнь, а потом, вскоре после моего рождения, мамы не стало, и с тех пор мы живем вдвоем. И как-то неправильно выводить того, кто всю жизнь тебе готовил завтрак. В итоге, вторая сторона пересилила, и мне стало грустно.

Нет, так дело не пойдет! Я остановилась прямо посреди улицы и топнула копытом. Я – Рейнбоумэйн Тринадцать! Не мой ли девиз "Ничто не слишком"? Тогда чего Я тут раскисла? Из-за отца, что ли? Ничего подобного, Я и хуже с ним поступала, и ничего. Приду домой – извинюсь. А настоящая причина – отсутствие завтрака. На пустой желудок в голову всегда плохие мысли лезут. Разобравшись с мыслями, Я приказала себе ни о чем не думать до тех пор, пока не поем, и помчалась в ближайшую столовую.

Столовая находилась на первом этаже башни той части города, где жила Я. Вообще-то башни, в основном, использовались для поддержания силового поля, выработки электричества и очистки воздуха. Столовая же была скорее довеском, чтобы пони, обслуживающим башню было удобнее есть в обеденный перерыв. Когда Я вошла, то в столовой не было никого, кроме красношерстного безрогого жеребца с числом 15 на боку, что-то усердно протиравшего. Когда Я вошла, он обернулся, но от своего занятия не оторвался.
– Утречка, Тринадцатая. Чем могу помочь?
– Дай подумать. Хм.. Может, дашь поесть?
– Что, еда дома закончилась, или как? – отложив тряпку, с улыбкой произнес Пятнадцатый. Подойдя к аппарату за спиной, он нажал пару кнопок, и через несколько секунд из него с тихим шипением выпал небольшой сверток. – Вот, держи. Приятного. – Вручив сверток мне, жеребец вернулся к своему занятию.
– Ну, спасибо, – бросила Я, проходя мимо него по узковатому проходу вглубь столовой.

Столовая представляла собой относительно просторное помещение, с десятком протянувшихся от пола до потолка квадратных колонн. Расстояние между ними было достаточным для того, чтобы двое пони могли спокойно сидеть лицом к каждой из колонн, да еще и место было для прохода. Больше в столовой ничего не было. Да и зачем? Все необходимое здесь уже есть. Подойдя к ближайшей колонне, нажала на небольшую кнопку, расположенную на уровне глаз, на что колонна ответила тихим гудением. Похоже, сегодня Я была первой посетительницей. Разогревшись, колонна открыла под кнопкой люк и из отверстия выехала металлическая трубка с двумя ответвлениями. От них внутрь колонны тянулось несколько проводов, аккуратно уложенных вдоль трубки. Сбоку от трубки было небольшое кнопочное устройство с экраном, на котором набирался заказ.
Развернув сверток, Я начала подсоединять стерильные насадки из него к трубке и двум ее ответвлениям, следя за правильностью соединения контактов. Когда, наконец, с этим было покончено, Я приступила к набору заказа. И в который раз пожалела, что забыла манипулятор дома. Тыкать копытом на такие маленькие кнопки так, чтобы попасть в нужную, и не задеть соседних, было сложно. Кому понадобилось делать их такими неудобными? Вот и хвали после этого Нулевую.

Хоть Я была голодна, и набор заказа чуть меня не сломил, но мне все же удалось пролистать меню из конца в конец и набрать свою любимую комбинацию. После всех этих мучений Я точно заслуживала вкуса клубнично-бананового мусса с шоколадом! Покончив с набором, Я присосалась к трубке. О, да! Божественно вкусная жидкость начала перетекать из трубки в мой желудок, постепенно утоляя голод и доводя до гастрономического экстаза. Даже наевшись, Я не смогла не сделать пары лишних глотков. Что ж это был чудесный завтрак! И даже то, что Я в очередной раз вспомнила, как эта штука устроена, не могло мне его испортить.
Сняв с трубки стерильные (уже не очень) насадки, Я бросила их в специальное отверстие в колонне, после чего та вобрала все, обратно и приняла свой первоначальный вид. Я уже собралась уходить, как раздался звук шагов и в столовую вошел Пятнадцатый и несколько других пони без радужных грив. Все они были одеты в простенькие поношенные скафандры.
Туристы? – мелькнуло у меня в голове. Так рано? Что ж, Я, похоже, немного задержусь.

Несмотря на то, что Санни Таун был последним местом, где остальные пони Луны решились бы поселиться, некоторые из них сюда все же заглядывали. Большинство долго тут не задерживались, однако приблизительно раз в десять-двадцать лет кто-то даже перебирался сюда жить. Остальные же довольствовались краткой экскурсией и пару днями шатания по городу без особого дела. Никакой платы с них никто не взымал, разве только информацию, в виде последних новостей и слухов из Атриум-Сити о творящемся в отдаленных (и не очень) кратерах Луны. А большего нам, проводящим всю свою жизнь не выходя за пределы города, и не нужно. Совет же в посетителях усматривал потенциальных распространителей нашей "веры", всегда уделял им особое внимание и называл их исключительно "паломниками". Впрочем, как и большинство. Что касается меня, то Я их просто обожала. Не в том смысле, что они мне нравились больше чем местные или что-то подобное. Просто они были другие. Мыслили не так, как большинство из нас, и могли самостоятельно рассуждать. (Это еще не считая того, у них вместо скучных одинаковых радужных, у них были такие разные по цвету и форме гривы). И даже если для их привычной среды обитания они, возможно, вели себя шаблонно, то для меня они были как из другого мира. Хотя, практически так оно и было. Поэтому если сказать, что Я всегда с нетерпением ждала туристов (называть их паломниками у меня даже мысленный язык не поворачивается) – значит, ничего не сказать. Я жила встречами с ними. Так что ничего удивительного в том, что Я сейчас тут задержусь.

Но для этого мне нужен был предлог – просто встать, и начать разглядывать незнакомцев, было бы как-то слишком неприлично. К счастью, найти его не стоило труда – Я просто сделала вид, что проверяю свои седельные сумки. И в этот момент отсутствие манипулятора пришлось как нельзя кстати – чтобы осмотреть содержимое сумок, мне пришлось поставить их на пол и буквально засунуть в них нос. Такое положение было не самым удобным, зато оно давало возможность незаметно изучать вошедшую группу, не привлекая к себе внимания. Но, похоже, мне не стоило так сильно стараться – вошедшие, проходя мимо, лишь скользнули по мне взглядом и продолжили внимать рассказу Пятнадцатого.
– Вот так у нас выглядит столовая. Как вы можете видеть, тут нет ничего лишнего. И, хотя вам может показаться, что здесь вообще ничего нет, это не так. Тут есть вот эти колонны, и именно они выдают еду. А теперь – небольшая демонстрация... – тут Пятнадцатый начал повторять то же, что Я проделала пару минут назад. Пока же он этим занимался, все взгляды были устремлены на него, и Я смогла рассмотреть присутствующих.
Их было всего четверо. Было видно, что их скафандры многое видали, и, возможно, достались им в наследство. Но выглядели они в них потрясающе. По крайней мере, мне нравилось. Затем Я переключилась на их гривы. Даже будучи растрепанными и пыльными, они казались мне чем-то невероятным. Да уж, Я, наверное, могу всю жизнь так на них смотреть, не замечая ничего вокруг. Чего не скажешь о них – слушая и наблюдая за действиями Пятнадцатого, они периодически стригли ушами, будто к чему-то прислушиваясь. И, похоже, у них это происходило чисто рефлективно – ведь у нас нечего было бояться, зато за пределами Санни Тауна, очевидно, нужно быть все время начеку. И когда Я попыталась бесшумно поместить свои сумки обратно, мои действия не остались незамеченными – все четверо бросили взгляд в мою сторону, но на том все и кончилось. Когда Я, наконец, справилась с охватившими меня эмоциями (и своими седельными сумками), Я задумалась о том, как бы завязать с ними разговор. Будь это кто-то из Радужногривых, Я даже думать особо не стала, но при первом разговоре с новыми туристами Я немного терялась. А пока Я думала, Пятнадцатый заканчивал свою демонстрацию:
– ... вот и все. Как видите, система очень проста, и не требует никаких специальных знаний. Даже жеребенок справиться! А теперь, если хотите, можете попробовать сами.
Четверо туристов переглянулись между собой, и мне наконец-то удалось разглядеть лицо одного из них. Это был молодой темно-зеленый безрогий жеребец с пепельно-серой гривой. В его карих глазах смешались неуверенность и любопытство, но получив безмолвное одобрение своих товарищей, он спросил:
– Мистер Пятнадцатый, можно вопрос?
И, не дожидаясь ответа продолжил:
– Все вроде понятно, но меня смущает одна деталь – вот эти штуки по краям. Разве они не будут попадать прямо в нос, если взять трубку в рот?
Пятнадцатый, похоже, был слегка обескуражен таким вопросом, но все же ответил:
– Да, все верно, так и произойдет. Но не волнуйтесь, так оно и задумано. Конечно, первые пару раз это будет немного неприятно, но, как у нас говорят, – тут Пятнадцатый выдал улыбку до ушей, – дискомфорт проходит во время еды. Просто попробуйте, и вы сам в этом убедитесь.
– Ну ладно... – темно-зеленый жеребец нерешительно подошел к трубке, взяв ее конец в рот. Отростки по бокам от нее попали прямо в его ноздри.
– Отлично! – Пятнадцатый тут же повернулся к экрану и начал что-то набирать на нем. Хоть у него тоже не было манипулятора, но с кнопками он управлялся гораздо лучше меня. – Вот, попробуйте. Сейчас эта комбинация на пике популярности. Надеюсь, вам понравится.
Подтвердив заказ, Пятнадцатый повернулся к жеребцу и стал следить за его реакцией. Как и три его товарища. Все-таки любопытство взяло верх, и они чуть подались вперед, чтобы лучше видеть происходящее, что дало мне возможность подойти к ним сбоку и рассмотреть всех остальных.
Ими оказались двое жеребцов и кобылка. Все они были примерно одного возраста, но один, похоже, был старше остальных на пару лет. Им был единорог цвета ржавчины с черной гривой (единственный единорог из всех четверых). По его виду было понятно, что он уже бывал в Санни-Тауне, и ждал, когда же все это прекратиться и дадут нормально поесть, однако и бдительности он не терял. Почти. Чем объяснить его любопытство к происходящему, Я не знала. Второй жеребец был тут явно впервые – пока Пятнадцатый рассказывал, он упоенно слушал его рассказ, и теперь не отрывал взгляда от своего товарища. Хотя сам он привлекал не меньшее внимание – его белый окрас и бордовая грива как будто кричали "Эй, смотрите все сюда!". Чего не скажешь о их спутнице – ее реголитовая (прямо как у меня) шкурка была лишь немного темнее гривы. На открытой лунной местности она наверняка могла сливаться с пейзажем почти в буквальном смысле. И хотя такая способность могла быть очень сомнительной в некоторых ситуациях, мне бы она определенно пригодилась, чтобы прятаться в Санни Тауне.
Благодаря моим солнцезащитным очкам Я могла бы незаметно разглядывать их сколько угодно, но тут мое внимание привлек темно-зеленый. Не сделав и пары глотков, он поперхнулся, закашлялся и, буквально выплюнув трубку, резко отскочил назад.
Откашлявшись, он обернулся, недоуменно уставившись на Пятнадцатого. В его взгляде явно читался вопрос, но озвучить его он не успел – Пятнадцатый опередил его.
– Вы в порядке? Что случилось? – он сделал движение в сторону темно-зеленого, готовясь помочь ему, если это понадобится. В этот момент темно-зеленый так глянул на него, что мне показалось, что еще немного, и помощь понадобиться самому Пятнадцатому.
Но, тем не менее, с негодованием в голосе он ответил:
– А это вы мне расскажите. Сначала засунули мне в нос невесть что, а потом попытались накормить самой отвратной похлебкой, какую только можно отыскать на Луне! И в довершение всего, эта штука меня током долбанула! Я буду жаловаться в администрацию! Да Я...
– Остынь, Силт, – негромко, но твердо произнес ржавошкурый жеребец, от чего темно-зеленый осекся на полуслове. – Я уверен, что это произошло случайно, и мистер Пятнадцатый не хотел причинить вред ни тебе, ни кому-либо из нас. И все же, – тут он перевел свой пристальный взгляд с Силта на Пятнадцатого, – что только что произошло? Насколько Я понимаю, такого обычно не случается.
Немного ошарашенный заявлениями Силта, Пятнадцатый неуверенно попытался объяснить произошедшее:
– Да, Расти, такого обычно не происходит. Если честно, то Я такое вижу впервые, но... – на секунду Пятнадцатый призадумался, прикидывая что-то в уме. Кивнув, он продолжил: – Но, кажется, у меня есть объяснение. Я думаю, что все дело в том, что Слит слишком резко, гм, отсоединился от колонны. Из-за этого мог возникнуть разряд, который его и ударил. А насчет вкуса Я приношу свои извинения. Жаль, что вам не понравилось.
– Не понравилось? Конечно, мне не понравилось! Как Я уже сказал, эта бурда совершенно безвкусна. У меня даже аппетит пропал! – Силт так сильно негодовал, что мне показалось, что он сейчас загорится. Но заметив взгляд Расти, он тут же остыл. Однако его слова не на шутку взволновали Пятнадцатого.
– Погодите, вы сказали "безвкусная"? Но это невозможно! – Пятнадцатый отвернулся к монитору и начал что-то на нем проверять.
– Я абсолютно уверен, что ... АЙ! – нажав на очередную кнопку, жеребец получил в копыто электрический разряд, а из монитора посыпались искры и запахло паленой проводкой. От неожиданности Пятнадцатый отскочил назад и недоуменно уставился на дымящийся монитор. Похоже, такого хода развития событий он точно не ожидал. И пока он недоумевал, Я решила взять ситуацию в свои копыта. Решительно подойдя к бедолаге, Я твердо произнесла.
– Что ж, тут, похоже, все ясно – пищевая колонна неисправна. Мистер Пятнадцатый (в обычный день Я бы к нему так не обратилась, но мне показалось, что в данной ситуации это будет очень кстати), будьте любезны, обесточьте колонну, и сообщите о неисправности в Обитель.
Пятнадцатый был явно рад моему появлению, и поспешил скрыться из виду, пробормотав что-то вроде "Да, мисс". Я же взяла на себя туристов. Те были немного удивлены моим появлением. Улыбнувшись своей лучшей улыбкой, Я произнесла:
– От имени всего племени Радужногривых Я приношу вам извинения за случившееся. Мы примем все меры, чтобы такого не случилось в будущем, и, конечно, вас обслужат по высшему разряду.
Пока Я говорила, Я внимательно следила за тем, как меняются выражения их лиц. Бело-бордовый жеребец и кобылка слушали меня так же, как до этого слушали Пятнадцатого. Расти сначала выглядел настороженным из-за моего внезапного появления, но потом успокоился, а Силт стал довольным, как только Я извинилась.
– А пока наш специалист занят устранением неполадок, Я готова ответить на все ваши вопросы о Санни Тауне.
– Это было бы замечательно, но Я думаю, что сначала нам лучше представиться, мисс... Тринадцатая, верно? – После моего утвердительного кивка Расти продолжил: – Итак, меня зовут Расти Айрон, этот вспыльчивый жеребец – Силт, вот это – Бикэн, а это – моя сестра Дасти Айрон.
– Приятно познакомиться. У вас есть какие-нибудь вопросы?
– У меня есть вопрос, – начал Силт, – как вы можете есть такую гадость да еще со вставленными в нос штуками?
– Силт, тебе не стыдно? – Расти снова глянул на него испепеляющим взглядом.
– Мистер Расти, все в порядке, – улыбнулась Я – Это действительно интересный вопрос. Думаю, вам всем будет интересно. Так ведь?
Бикэн и Дасти усердно закивали, и Я продолжила:
– Итак, начнем с того, что эта, как вы сказали, "гадость", действительно очень неприятна на вкус. Но, в то же время, она является очень питательной субстанцией, в которую входят все химические элементы, необходимые для нормального функционирования организма. Но из-за отсутствия какого-либо приемлемого вкуса ее просто так никто не употребляет. И эти "штуки", которые засовываются в нос – это часть системы, которая позволяет есть ее без возникновения рвотных позывов. Когда вы набираете вкусовую комбинацию на мониторе, вы, по сути, составляете программу стимуляции ваших вкусовых рецепторов. А так как они располагаются как во рту, так и в носу, то для стимуляции носовых рецепторов нужны отдельные трубки. Что же до ротовых рецепторов, то их и основная трубка достает. Надеюсь, мой ответ вас удовлетворил.
– Да, мисс Тринадцатая, это так увлекательно! Но почему вы не едите нормальную еду? – прозвучал вопрос Дасти.
– Эй, мы едим нормальную еду! Мы покупаем ее в Атриум-Сити, в обмен на электричество и безопасный солнечный свет. А столовые, по большому счету, предназначены для экстренной ситуации, когда мы отрезаны от внешнего мира. Но чтобы они в случае чего не оказались сломанными, мы за ними следим и иногда тестируем, чтобы найти неисправности. Прямо как сейчас. И еще ими удобно пользоваться во время обеденного перерыва тем, кому далеко добираться домой.
– А еще, как наешься этой, как ты говоришь, "похлебки", то потом пару дней можно не есть, – добавил Расти, мимолетно глянув на Силта, заставляя того смутиться. – Но из чего же ее делают? – Тут он понизил голос – Случайно не из...
– Ее не делают из мертвых пони, если вы это имеете ввиду. Всех мертвых мы кремируем. А состав этой чудесной "похлебки"... – Я понизила голос до шепота, и поманила слушателей копытом. Когда они наклонились ко мне, Я прошептала страшным шепотом: – ... засекречен!
Не знаю почему, но мои слова показались Дасти очень веселыми, и она начала так заразительно смеяться, что, спустя минуту, мы впятером хохотали что есть сил. На шум тут же явился Пятнадцатый, и сказал, что все сделал, и готов продолжить экскурсию. Как бы мне этого не хотелось, но мне пришлось попрощаться с туристами, и заняться своими делами.

Из столовой Я вышла в отличном настроении. Завтрак и столкновение с туристами – что могло бы лучше его поднять? Думаю, что ничего. Но теперь, отвлекшись от одолевавших меня утром мрачных мыслей, и вспомнив, что меня ждет Совет, Я просто сгорала от любопытства. Зачем они вызвали меня на этот раз? Всегда, когда это происходило, меня отчитывали за какую-то шутку, и назначали наказание. Но в последнее время это стало происходить гораздо реже, так как Я научилась действовать более осторожно и не оставлять улик. А без них мне ничего не могли сделать, даже если и понимали, что это была Я. С учетом того, что в последние пару месяцев Я вообще ничего не делала, это интриговало вдвойне. Нашли ли они что-то по моим старым выходкам, или же это что-то новое? А может, они приняли чью-то проделку за мою? Маловероятно, Я бы тогда знала кто это… наверное. Блин, что же они все-таки от меня хотят?

С такими мыслями Я дошла до Обители. Центральное здание Санни Тауна было таким же радиально-симметричным, как и сам город. В здание вело восемь входов, над каждым из которых висели электронные часы, на которых тут все и держалось. Согласитесь, без часов было бы непросто ввести более-менее стабильный распорядок в месте, где все практически стабильно – Солнце светит постоянно, а положение его меняется очень медленно. Так что к часам у нас относились почти так же, как к Нулевой. Тем более, что они показывали не только время и дату, но и количество лет, прошедших со дня основания города. Если им верить, то Санни Таун был основан около пятнадцати тысяч лет назад. И, как ни странно, многие в это верили, причем не только Радужногривые, что немного разочаровывало. Внутри было несколько этажей, первые три из которых были общедоступны в любое время. Верхние же этажи были предназначены только для членов Совета и для простых пони были закрыты. На первом этаже располагалось просторное помещение с кучей электроники, которая собирала и обрабатывала информацию о состоянии всего, чего только можно в Санни Тауне. На ее основе создавался график работ кому чего нужно делать и когда. Сам этот процесс был автономный, но Совет мог изменять рекомендуемые назначения (ну а как бы еще меня на полгода упекли на водоочистку?). Сюда каждое утро пони приходили смотреть, какая работа им досталась сегодня, и обычно, на этом их посещение Обители заканчивалось. Но иногда им все же приходилось подниматься и выше. Например, во время праздников, многие поднимались на второй этаж, где не было ничего, кроме металлической статуи Нулевой в полный рост, и совершали поклонения и воздавали ей почести. Понятное дело, Я всегда старалась держаться от этого всего подальше. И последний вариант – третий этаж, куда Я сейчас и направлялась. Там был зал, где члены Совета снисходили до простых смертных и вещали им про что-то "важное". Или читали нравоучения. Или раздавали наказания. Короче, ничего полезного. Что было на верхних этажах, точно не знал никто, но если верить плану здания, который располагался на первом этаже, дальше шел Архив с записями о всех Радужногривых, когда-либо живших в Санни Тауне и всех их деяниях. Потом были жилые помещения, и на самом верху – зал заседаний. Хм, должно быть оттуда открывался потрясающий вид на город. Выше используемых этажей не было, упоминалось только техническое помещение, назначение которого было скрыто. Как будто тяжело догадаться, что там находится то, что создает над кратером защитное поле.

Войдя внутрь, Я сразу направилась по лестнице на третий этаж. Узнать свою сегодняшнюю работу Я всегда успею, тем более не факт, что после встречи с Советом это будет что-то приятное. А покончить с ним мне сейчас хотелось больше всего, не говоря уже о распирающем меня любопытстве. Поднявшись по винтовой лестнице, опоясывающей здание, Я вошла в просторный круглый зал, в котором меня уже ждали. Напротив входа у противоположного конца комнаты за невысокими трибунами, образующими полукруг, находилось пять пони. Все они были минимум в два раза старше меня, а некоторые выглядели так, будто своими глазами застали основание Санни Тауна. И все они уже были мне давно знакомы. Если перечислять в порядке убывания возраста, то там были Первый, Двести Четвертая, Восемьдесят Восьмой, Сто Девяносто Первый и Шестидесятая. Это, конечно, не полный состав Совета – не хватало еще Двести Сорок Восьмой, Сто Шестьдесят Второй, Восемьдесят Четвертого и Пятьдесят Шестой. Говорят, что еще есть и Третий, но он никогда не показывался.

Стоило мне войти, как Первый произнес:
– А, мисс Рэйнбоумэйн Тринадцать — Двести Девяносто Девять. Вы опоздали.
Бррр. Не люблю, когда меня называют полным именем. Не очень-то приятно осознавать, что до тебя в Санни Тауне жило три сотни пони с таким же номером, как и у тебя.
Пропустив замечание мимо ушей, Я вышла на середину комнаты, и как можно более безразличным голосом спросила:
– Чего звали-то? Соскучились?
На этот раз заговорила Двести Четвертая:
– Отнюдь, мисс Тринадцатая. Мы бы с радостью продлили время отсутствия нашего с вами общения, однако в свете некоторых обстоятельств, это не представляется воз...
– Ага, понятно, а можно ближе к делу? А то мне, в отличие от некоторых, нужно делом заниматься. И рассиживать тут с вами полдня Я не собираюсь.
Двести Четвертая осталась совершенно невозмутимой. Дождавшись, пока Я закончу фразу, она продолжила:
– ...можным. А вызвали вас сюда по следующему вопросу.
Ну, наконец-то!
– Как вам известно, племя Радужногривых ведет свое начало от великой и могущественной Рейнбоумэйн Ноль, которая основала наш прекрасный город и снабдила нас всем необходимым для выживания, равно как мудрыми наставлениями и традициями, которые мы свято чтим из поколения в поколение...
Вот черт, они снова заладили свою старую историю на все случаи жизни! Каждый раз, когда они меня отчитывали, они сначала рассказывали одну и ту же нудную историю, о нашем славном прошлом и наших обычаях. Блин, они ее столько раз повторяли, что, мне кажется, Я выучила ее наизусть! А когда они наконец-то подходили к концу, они задавали вопрос вроде "И как же так получается, что тебе на это плевать?", и начинались пространные нравоучения, в итоге подводящие к сути того, что же Я натворила. В итоге длилось это пару часов, и доводило мой мозг до кипения. Так что стоять тут и снова все это выслушивать, сгорая от нетерпения, Я не могла.
– Да, знаю Я это все, уже тыщу раз рассказывали! Просто скажите, за что вы хотите меня наказать на этот раз, и Я пойду, хорошо?
Надо же, мои слова подействовали. Двести Четвертая ошарашено умолкла, а Шестидесятая вопросительно на меня прищурилась:
– А почему вы думаете, что мы хотим вас наказать? Разве вы совершили нечто требующее наказания... снова?
Вот чего, а такого вопроса Я точно не ждала. Он потряс меня настолько, что Я начала заикаться.
– Ну, да, то есть, нет, в смысле... Аргх! – топнув ногой, Я собралась с мыслями, и, наконец, ответила: – Просто вы меня всегда только для этого и вызывали. И если вы позвали меня не для этого... то для чего же?
– Что ж, у вас нет поводов для подобного беспокойства, – заверил меня Восемьдесят Восьмой. – Согласно нашим данным, вы оставили свои бездумные проделки уже продолжительное время назад...
Вау, Я стала действительно хороша в этом.
– ... А позвали мы вас в связи с одной из наших главных традиций. Как вы знаете, для поддержания численности населения Санни Тауна каждый житель при достижении определенного возраста должен произвести на свет тех, кто заменит его после его кончины...
Что-то мне не нравится оборот, который начал принимать наш разговор.
– ... И мы вызвали вас, чтобы сообщить, что ваш час настал.
Внутри моей головы словно что-то взорвалось, и разметало все мои мысли, оставив меня наедине с моим потрясением. Я потеряла всякий контроль над собой и озвучивала все, что появлялось у меня в голове:
– Мой час что?! Нет, этого не может быть! Я к такому еще не готова! Вы ошибаетесь!
– Успокойтесь мисс Тринадцатая, мы не могли ошибиться. И не волнуйтесь вы так, мы все через это прошли, и ничего страшного в этом нет, – вот и все, что додумался мне сказать Сто Девяносто Первый. Конечно, чего ему бояться! Ему-то ведь рожать не приходилось! И его мама не погибла вскоре после его рождения. А что, если это наследственное, и Я тоже погибну? А мне еще рано умирать! Нужно было искать выход, чтобы меня от этого освободили. Пусть кто-то другой родит на одного жеребенка больше, а меня оставят в покое. Мало ли чего за историю Санни Тауна не случалось, но как-то же мы не вымерли. Однако Я была в шоковом состоянии, и лучшее, что мне пришло в голову, было:
– А Я совершенно уверена, что это не для меня, потому что... мне нравятся кобылки! – когда Я это сказала, мне показалось, что Первый упадет в обморок, или что-то в этом роде. Но все остальные даже бровью не повели, Сто Девяносто Первый продолжил:
– Это не имеет никакого значения. Ваша задача предельно проста – родить двух жеребят. После этого вы можете продолжать заниматься чем хотите и с кем хотите.
И тут Я почувствовала, что проиграла. Что бы Я ни сказала, это ничего не поменяет. Единственное, что Я смогла сказать, было:
– И.. когда Я должна это сделать?
– В течение месяца вы должны выбрать жеребца из тех, чей срок также наступил. Со списком кандидатов вы можете ознакомиться на первом этаже. После этого, полагаю, вы знаете, что делать.
– А что, если Я не смогу выбрать? – спросила Я с надеждой в голосе, которая тут же была разрушена ответом оклемавшегося Первого:
– Тогда вам его назначит Совет. – Первый посмотрел по сторонам, не хочет ли еще кто чего-нибудь сказать. Не найдя таковых, он добавил: – Можете идти.
Когда Я выходила из зала, Я еще не до конца осознала произошедшее. Когда Я спускалась по лестнице, во мне постепенно начала нарастать тревога. Когда же Я спустилась на первый этаж, осознание того, что меня ждет, пришло в полной мере. Не знаю, нормально это или нет, но как только это произошло, меня покинули абсолютно все эмоции, уступая место апатии, а мысли доносились словно через слой звукоизоляции.

Я плохо помню, что еще происходило в тот день. Я вроде шла на работу... что-то делала... вернулась домой... Я даже не вспомнила про то, как утром задела отца, но он не был расстроен. Видимо, он догадался (или ему сказали), зачем меня звали в Совет, и решил сделать "сюрприз", не предупредив меня ни о чем. Что ж, если бы Я могла, Я бы это оценила – разыгрывающая сама оказалась разыграна. Но мне было не до того. Заметив мое состояние, отец сказал, что Я волнуюсь от того, моя жизнь скоро измениться. И когда это произойдет, все быстро придет в норму. Наверное, он даже не представлял в этот момент, насколько он окажется прав.