Всемогущий ужас огненных копыт
Глава 2
ГЛАВА 2
– Почему ты так некрасиво себя ведёшь? – возмутилась Твайлайт, недовольно глядя на незваную «хозяйку».
– Я ещё вежливая, поверь, – с гордостью произнесла Калипсо. – А теперь выматывайся, – с очаровательно злодейской улыбкой добавила она.
Я понимаю, ты жаждешь власти и садомии, но, в общем-то, хвостатая ты наша, прибереги коней и не наезжай на незнакомого аликорна, пока из-за твоего сквернословного языка мы не огребли оба.
– Магия всяких единорогов и прочих противных волшебных существ не вредит демонам. Какой из тебя писарь, раз не знаешь такие вещи? – тихо произнесла обладательница всемогущих копытц.
Видимо, недостаточно тихо, раз хозяйка замка с удивлением наклонила голову на бок.
Магия аликорнов…
– Заткнись, бесишь уже, – прошипела Калипсо, обращаясь к полу, на котором стояла.
– С тобой явно что-то не так, – озадачилась Твайлайт, явно начиная что-то подозревать.
Не раскрывай своей сути, у тебя нет демонических сил, будь мудра…. ох, да с кем я разговариваю.
– Наконец до тебя начинает доходить, что я тёрла ноги о твоё мнение. И не только ноги, – злобно прошептала демонесса, повиливая лохматым хвостиком.
Безрассудное воплощение неординарного зла решило повздорить с единственным, кто мог бы вытащить её из радужной пропасти занеженных пони. Но невольный попутчик, запертый в её недалёком разуме, не мог оставить её в покое. Он тоже хотел свободы, и, главное, побыстрее избавиться от назойливой компании демона, которого природа щедро наделила красотой, но также щедро обделила интеллектом.
– И нравится тебе в третьем лице о себе разговаривать? – спросила демонесса, снова уставившись в пустынный пол.
Я обращаюсь не к тебе, не мешай мне работать.
– Кто кому ещё мешает, и кто из нас тут шизофреник, – недовольно фыркнула ушастая милашка.
Ушастая милашка начала…
– Ты кого это милашкой назвал? Я слышу твои мысли, каждое слово. Спятил меня так оскорблять? – разозлилась Калипсо. – А ты чего уставилась, кикимора крылатая? – добавив, демонесса бросила на Твайлайт презрительный взгляд, олицетворяющий обилие зла, ненависти… и милоты типичной пони.
– Хватит! – прокричала Твайлайт, от чего наихрабрейший демон прыгнул назад метра на два. – Я понятия не имею, кто ты и что с тобой творится, но я не позволю тебе неуважительно вести в моём доме. Или ты говоришь, в чём дело, или я прошу тебя уйти.
– Иди к остальным зверюшкам фермерским, одуванчики погрызи, это теперь мой… – не договорил могущественный демон, как невидимая внушительная сила вытолкнула его из замка с завидным ускорением.
– Какого $##&@ сейчас было? – красноречиво вопросила соседка горе-писаря.
Ты ещё легко отделалась, хорошо, что владелица сего чудного заведения оказалась на доброй стороне. Я предупреждал, что не стоит сбрасывать со счетов магию аликорнов, она слишком… сложна для твоего маленького мозга, который и так с трудом вмещает меня.
– Добрая, говоришь? Ничего, я заставлю её присоединиться к тёмной стороне силы, ещё нанесу ответный удар! – озлобился и без того злобный демон.
Где-то такие слова я уже слышал… кхм, не важно. Мы оба прекрасно знаем, что ты не сможешь задурманить её разум. Лучше надень костюм пугала и вперёд, пугай пони. Хотя, учитывая твой запах от лежанок в канаве, то можешь приступать к делу прямо сейчас и без костюма.
– К кому угодно можно найти подход, я поняла это, пытая грешников над котлами, – с довольной злобой злорадствовал демон. – Если о ней нет сведений в Аду, значит, она никчёмный аликорн, но всё же… аликорн, а они важны в это мирке. И я заполучу её в свои ряды, повыдёргиваю волосы под мышками, причешу против шерсти, измажу хвост её же козявками, защекочу бородатыми пиявками, отшлёпаю языком дракона, да я… я… – запнулось креативное воплощение огненного ужаса без огня, потеряв нить своей безграничной фантазии.
Да ты-ты… понял я, что ты. Скажи на милость, ты в Аду вообще чем занималась? Тебя учили пыткам или ты перечислила то, что обычно делаешь по утрам в ванной?
– Уж моя фантазия будет поинтереснее твоей, – с гордостью сказала демонесса, и, окинув замок прощальным взглядом очумелой психопатки, пошла… сама не зная куда.
Да куда уж писарю с тысячелетним стажем до могучего демона Ада.
Видимо не поняв иронии, Калипсо самодовольно и, безусловно, самовлюблённо пошла себе дальше, кидая на пони настолько злобные взгляды, что те ей в ответ приветливо махали копытцами, которые, кстати, сгибались вопреки всяческой адекватной анатомии. Писарь с удовольствием бы это дело поизучал, но только не в паре с демоном, не способным ни на что, кроме созерцания своего отражения в зеркале.
– Надо же, детёныш пони, его будет проще напугать, заодно и потренируюсь, – довольно сказав, бессердечная Калипсо начала красться к жеребёнку с грацией беременного столба.
Она неотрывно смотрела на ребёнка, что играл в песке недалеко от дороги, совершенно не подозревающего о надвигающейся опасности. Подойдя поближе, всеподкрадывающееся зло замешкалось, явно вспомнив об отсутствии магических сил, к которым так привыкло. Тогда демонесса попыталась кривокопытно нарисовать на песке магические руны, но и те не сработали. При этом её совсем не смущало, что жеребёнок уже с интересом и вовсю смотрел на неё. Желая применить свою «изобретательность», Калипсо изо всех сил надула щёки, окосила взгляд и пошлёпала свои глаза ушами… что? Кхм, и пошлёпала глаза ушами, да… Как она выразилась, «детёныш пони» не стал панически бежать прочь, а залился громким детским смехом. Недовольно прохрипев, демонесса отошла в сторону, видимо, чтобы насладиться своей сладкой «победой».
Я, конечно, не сторонник пыток детских душ, но чем тебе классические методы не устраивают? Забросать кусачими жуками или просто связать, ребёнка напугать очень легко.
– Слишком просто, лучше пугать не физическое тело болью и истязаниями, а душу. Это искусство, – произнесла Калипсо, словно была выдающимся деятелем искусства, которые, кстати, в Ад не попадают, о чём бы ей следовало задуматься.
Пребывая не в лучшем расположении духа после неудачи с аликорном, копытное зло не желало оставаться на улице, да и начинало под вечер холодать, а, как известно, демоны предпочитают жару. Калипсо вернулась в лавку травника и, ничего не говоря удивлённому хозяину, завалилась на его кровать, а не на жёсткую койку, куда он изначально её укладывал.
– Как вы вообще живёте без рук? – полежав, демонесса обратилась к хозяину дома, который сидел за столом, усыпанным травами и склянками.
– Без чего? – переспросил Страуб.
– Без лап или как ещё можно назвать, – озадачилась Калипсо.
– Они и не нужны, если есть магия, подвижные зубы и губы, – пояснил озадаченный жеребец, перебирая свои травы.
– Подвижные губы, – хихикнула демонесса.
Невольный попутчик пошлого воплощения адского разврата в очередной раз возжелал вырваться из столь испорченного разума демона, больше не желая видеть мысли своей компаньонки. Он так надеялся, что всё происходящее было лишь кошмарным сном, что стоит ему захотеть, как сон пройдёт. Однако чуда не случалось.
Демонесса решила отложить отдых и потренироваться в дурмане разума, надеясь, что остатки её демонических сил сойдут хотя бы на эту способность. Она подошла к Страубу и встала прямо перед ним, словно статуя, выросшая из земли. Посмотрев ему прямо в глаза, всеконцентрирующее внимание зло попыталось внушить ему мысли подчинения, используя врождённый дар любого демона. Правда, использовать его умеют далеко не все.
– Ты что-то хотела? – спросил единорог, удивлённо глядя на демоническую психопатку.
Видимо, могущественные чары «могущественного» демона дали сбой, раз… Стоп, что она делает? Закатив глаза, копытное зло поцеловало бедолагу в губы, после чего повторило свой демонический взгляд. Глаза Страуба почернели, и он застыл как вкопанный. Необычный способ добиться своего. И что дальше? Зачем аутсайдеру Ада никчёмный единорог?
– Покружись, – злодейски улыбаясь, приказала ему Калипсо.
Страуб послушно покружился на месте.
– Гадкий жрец не полностью лишил меня сил, он просчитался. Если я заполучу аликорна, то весь Понивилль склонится у моих ног! Эм, в смысле, испугается аликорна, которого они так любят, ибо я заставлю его творить ужасные вещи. Жрец сразу вознесёт меня в высшие демоны, никому не удавалось подчинить аликорнов, я стану легендой всех миров! – говорила Калипсо. – Стану королевой кошмарных пыток, да я… да я придумаю свои пытки! Буду вселять ужас своим появлением, а несогласных затуманю и заставлю пить собственный пот! Они будут танцевать без ног, вечно говорить гелием из воздушных шариков, будут…
Демоническое создание ещё долго восхищалось собой, причём вслух, да и однообразно, смысла запоминать её бред не было ровно никакого. Если Калипсо собирается сочинять оды к каждому своему малозначительному поступку, то такими темпами и вовсе позабудет о том, зачем была послана в радужную деревушку. Трудно сказать, сколько прошло времени, пока она красноречиво и в то же время удивительно ущербно вещала языком, но Страуб смотрел на неё уже не как презренный раб своей хозяйки, а как хозяин лавки трав. Его глаза пришли в норму, а, значит, дурман демонических сил не смог задержаться даже в столь простом разуме местной деревенщины. Чего уж было говорить о её «грандиозном» плане с аликорном.
– Тяжёлый случай, – покачал тот головой, сочувственно глядя на Калипсо. – Ничего, я позабочусь о тебе. Вот бедняжка, откуда в тебе столько злости?
Калипсо резко замолчала, ошарашенно глядя на своего «раба».
– Я воплощение такого зла, которое тебе даже не снилось! – грозно сказав, Калипсо тыкнула Страубу в грудь копытом. – А ещё великое зло хочет есть… тьфу, чёртов писарь, у тебя нахваталась словечек. Хотя мне даже нравится, подчёркивает мои скромные достоинства, – задумчиво и самодовольно добавила она.
В тебе нет ничего скромного и уж тем более выдающихся достоинств, ох…
Демонесса снова пристально посмотрела в глаза Страубу, но в этот раз не с целью дурмана, а желая попитаться его грехами, чем и занимаются обычные демоны. Однако никакого магического эффекта не произошло, а вот нижняя часть живота издала нескромно громкое журчание.
– Я не понимаю, – озадачилась Калипсо, отходя назад.
Ты наполовину смертная, да ещё без демонических сил. Тебе придётся питаться как пони. Считай это вылазкой на природу, пикничок в опасных местах добра.
– Я не собираюсь жрать овёс, – с презрением сказала Калипсо, а после посмотрела на дальний стол домика, учуяв некий приятный запах. – Что там?
– Эм, суп с овсом, – озадаченно произнёс хозяин лавки.
Калипсо не заставила себя ждать и накинулась на суп как лев на пойманного оленя… не по меркам мира пони, конечно. Со словами «какая гадость» всеголодающее зло стремительно уплетало содержимое тарелки до тех пор, пока та не стала блестеть как новая. Затем демонесса обнаружила на столе некие сдобные печенья. В этот раз она не стала выяснять, из какого сена они были сделаны, и, запихнув в свой маленький ротик сразу пять печенек, благополучно подавилась. Да, демонам жадности было не занимать буквально во всём.
– Вы… выпить! – прохрипело всепожирающее зло.
Хозяин заботливо принёс ей стакан воды с изящной рукоятью под копыто. Но «благодарная» демонесса скинула стакан на пол и тот разбился, разлив воду около стола. Да, демоны были как кошки и не любили воду в чистом виде. В основном из-за того, что иногда протекающий потолок Ада затапливал языки огня, которые украшали живописные костяные улочки мрачных подземелий пристанища ужаса и пыток.
– Дай что покрепче, раб! – вновь прохрипел демон.
– Ты не в том состоянии, чтобы… – поспорил Страуб.
Демон прорычал, вернее мило прохрипел, после чего начал рыскать по полкам домика, снося неуклюжими копытами всё, что только под них попадалось, пока не наткнулась на несколько травяных настоек. От них немного веяло «градусом», но Калипсо явно не понимала, что пить их было не лучшей идеей. Раз она ощущала голод с жаждой, значит могла ощущать и… последствия от еды. Но мудрый писарь Ада решил не отговаривать её, желая, чтобы она сама себе преподнесла весьма ценный урок.
Демоническое создание тьмы залпом опустошило небольшую бутылку. Сухость и жажда прошли мгновенно, но так же скоро наступило и сильное головокружение. Или мир снова сам завертелся, это уже как решит наша копытная демонесса, которая решила считать себя умнее писаря, не так ли? Стоп, что-то не так… Мудрый писарь не учёл того, что он тоже был частью её разума и… ему не удавалось нормально складывать свои мысли.
– Что… со мной? – произнесла Калипсо, начиная шататься всё сильнее.
Ты в полусмертном теле, а оно пьянеет. Хорошо, что ты не нашла канистру с бензином, думаю эффект был бы пострашнее.
Писарь начал жалеть о том, что не остановил алкодемона. Хорошо или нет, но Калипсо недолго кружилась и довольно скоро потеряла сознание. Да, пить она точно не умела.