Дикие

Глава 14: Трясина

Тинк медленно вдыхал воздух болота. Туман здесь куда гуще обычного, и дышать было труднее.

Глэйд требовал самого короткого пути, просил убрать из головы все самые длинные обходы. Он согласился для похода через, пожалуй, самое загадочное и мрачное место этих территорий – Мёртвую Трясину. Раскинувшись на несколько километров в длину и ширину, это место считалось одним из самых опасных не из-за того, что здесь обитает что-то страшное. Это место было плохо изучено жителями Глухого Заболотья, потому что из-за очень хлипкой земли и глубокого дна отсюда мало кто возвращался. Непроглядный туман не позволял точно определить ту кочку, на которую нужно переходить, и, наступая фактически на островковый мираж, пони проваливался под воду. Цепкие водоросли и в некоторых местах густая жижа затягивают любого, кто недостаточно проворен, и лишь некоторые, с трудом волоча копыта, добираются до крепкой земли, и если такое происходит, то любой путник подвергается опасности быть пойманным тем самым чёрным животным с мелкой чешуёй на теле. До дома добирались лишь немногие, и таких Тинку приходилось по долгу приводить в чувства своими ободряющими снадобьями, и постепенно он смог от них узнать некоторые образы данного места, которые совсем не радовали – гиблые земли, опасность со всех сторон. Иногда жуткие рассказы могли описывать даже широко распахнутые глаза трупов, смотрящих прямо из-под воды.

Мёртвая Трясина, в отличие от других болот, соединяла всего лишь два пути – путь к основным топям, от которых можно было добраться до Восточного ответвления деревни, и прямой подход к Западном Ответвлению. Это было известно, так как раньше эта местность была обычным рядовым местом болот, но после разбора моста смельчаки время от времени пытались этим же самым путём добраться до своих старых домов и забрать ценные вещи. Большинство из них пропало здесь, от чего и пошло характерное название, и в последующие вылазки пони обходили это место, выбирая более длинные пути. Но такая дорога могла занять день или даже два, причём спать можно было, только если рядом есть кто-то свой. В ином случае добираться до заброшенной деревни нужно было без передышек. Путь же через Мёртвую Трясину мог занять при благоприятных условиях около получаса, и Глэйд настаивал на этом пути, утверждая, что через день уже может быть поздно.

Туман, немного светящийся сейчас из-за дневного времени суток, имеет свою особенность – он никогда не рассеивается. Именно поэтому восточная часть деревни Тинка до сих пор не найдена чёрными существами, которых Глэйд привык называть «пантерообразными». Причём в разных местах молочная дымка была по-разному непроглядная, и в некоторых моментах ориентиром могла послужить даже она. Именно поэтому Тинк понял по воздуху, который стало немного сложнее вдыхать, что Мёртвая Трясина уже совсем близко.

— Следуй за мной, — зашептал он идущему рядом Глэйду. – Я буду идти впереди тебя на пару кочек вперёд. Отвожу копыто в сторону – ты стоишь. Опускаю – ложишься и лежишь без движения. Машу к себе – идём дальше.

— Понял, — поспешно кивнул Глэйд.

— Ты не понял, — Тинк посмотрел в глаза зелёному жеребцу. – Если я дал команду лежать – ты лежишь. Даже если они заметят меня и начнут за мной гнаться. Меня им легче заметить, чем тебя. Если я опустил копыто – ты лежишь и не двигаешься, хоть бы что ни происходило. Я отвлекаю их внимание при необходимости и отвожу подальше, возвращаюсь сюда, даю команду – и только тогда, слышишь? Только тогда ты поднимаешься.

— Я… — слегка удивлённо проговорил молодой пони. – Да, хорошо, как скажешь.

— При моей команде – лежишь, — проговорил Тинк, нахмурив брови.

— Да, да, хорошо! – Глэйд в знак понимания потихоньку начал идти вперёд.

— Лежишь.

— Я понял.

— Точно?

— Да точно! – зелёный обернулся и уперся в тот же хмурый взгляд Тинка. – Неужели я похож на сбрендившего смельчака? Ты не веришь мне?

Хмурый взгляд белого пони, из-под капюшона которого торчал хохолок тёмно-зелёной гривы, превратился в озабоченный и с Глэйда перевёлся куда-то в сторону.

— Хочу верить, — наконец сказал он, вернув взгляд на зелёного пони. – Но ты как бы не первый, кого я собираюсь перевести через это место.

Настрой Глэйда, казалось, немного спал.

— А если доведёшь, то я буду первым таким, кто дошёл? – наконец спросил он.

— Третьим, — ответил Тинк, посмотрев на бескрайнюю водную гладь сбоку от себя. – Ты же помнишь, что тебе ещё нужно обратно перебираться?

— Смотря куда мне потом надо будет идти, — задумчиво отозвался Глэйд.

Пони-врач хотел сказать что-то ещё и уже было открыл рот, но передумал и, кивнув в сторону теряющихся в тумане кочек, пошёл вперёд. Глэйд последовал за ним.

Мёртвые Трясины уже стали заявлять о себе землёй, хлюпающей при каждом шаге. Своим копьём, которое запросто можно было зацепить за лямки на плаще, Тинк пробовал некоторые кочки на ощупь и только потом либо заходил на землю сам, либо искал для обхода другой островок. Всякий раз приходилось двигаться по одному – некоторые переходы были единственными из тех, через которые можно было продвинуться к цели, а надёжность их при этом была под большим вопросом. Тогда Тинк заходил на кочку сам и перебирался после неё на крепкую землю и только после этого давал сигнал Глэйду, чтобы тот двигался по тому же пути. Зелёный жеребец, казалось, действительно понял пони-врача и двигался так же осторожно, а любому указанию Тинка, заключённому в каком бы то ни было махе копытом, исполнял беспрекословно, то замирая с поднятым для шага копытом, то утыкаясь носом в мокрую почву и накрываясь зелёным плащом. Постепенно пони-врач понял, что за сноровку Глэйда можно не беспокоиться, и стал поднимать и опускать своё копыто без оглядки на жеребца.

Болота становились всё мрачнее с каждым шагом. Единственным признаком хоть какой-то жизни оставалась серо-зелёная трава, с трудом растущая на островках. Издалека она была похожа на мокрые тряпки, от чего тоска зарывалась в голове у обоих жеребцов. Причём Глэйду серые цвета были в каком-то смысле чуть более привычные – всю свою жизнь он провёл в горах, и тёмно-серый скальный пейзаж постоянно окружал его со всех сторон. Тинку же порой становилось как-то не по себе. Там, где он жил и где бродил в поисках ингредиентов для снадобий, трава была, пусть и не намного, но светлее, ярче и зеленее. Колкое кваканье жаб было ему как родное, но оно осталось далеко позади. В такие моменты пони-врач удивлялся, почему трясину назвали мёртвой, а не «гнилой».

В один момент, остановившись на твёрдой земле и посмотрев куда-то в бок, Тинк остановился и протянул копыто в сторону, давая знак остановиться спутнику. Тот замер, ожидая каких-то интересных действий от проводника. Но белый пони с капюшоном на голове продолжал стоять, изучая пейзаж сбоку от себя. Невольно и Глэйд повернул туда голову и увидел через десяток метров водной глади кочку земли, с трудом пробивающуюся сквозь туман. В этот момент пони-врач подошёл к нему.

— Видишь что-то необычное? – спросил он.

— Это что-то мелкое? – приподнял бровь зелёный.

— А, ты же очки потерял… — запоздало вспомнил Тинк. – В общем, ты приглядись. Видишь между нашей кочкой и вон той пару травинок? Они из-под воды торчат.

Прищурившись, Глэйд кивнул.

— Раньше здесь была кочка, — тихо заговорил белый пони. – И в один из первых переходов здесь я с кем-то решил пройти этим путём. Я шёл первый, и меня кочка выдержала, но под ним провалилась. Сам он не смог выбраться – его копыта запутались в водорослях, и мне пришлось нырять, чтобы распутать его. Ты умеешь плавать?

— Умею, — кивнул Глэйд.

— Серьёзно? – удивился Тинк. – В горах?

— Ну… — жеребец смутился. – В детстве случилась со мной история, когда я купался в тазике с водой и чуть не утонул…

— Ничего себе, — удивился белый пони. – Но научился-то ты где?

— Ну… Там же.

— В тазике? – усмехнулся Тинк.

— Ну, это был большой тазик, — смущённо проговорил Глэйд.

Развить тему посреди болота не получилось – Тинк услышал шорох позади. Жеребец тут же опустил копыто вниз и лёг сам возле уже лежачего Глэйда. Нос пони-врача уткнулся в вялую траву, а глаза посмотрели на то место, откуда шёл шум. Сквозь туман был едва заметен большой силуэт четвероногого существа, который было невозможно с чем-то спутать.

— Они, — прошептал Тинк.

Дыхание у зелёного пони задержалось само собой, и пульс сердца буквально стал бить по ушам. Мерзкие болотные ветерки стали дуть едва ли не в морду двум лежачим пони, каким-то чудом не сдувая капюшоны. Но существо было недостаточно близко, чтобы разглядеть сливающиеся с окружением плащи. Прошло ещё около десяти секунд – и силуэт снова растворился в тумане.

— Слушай меня внимательно, — зашептал Тинк дрожащим голосом в самое ухо Глэйда. – Ты лежишь здесь. Я иду смотреть, сколько их там, и отвлекать их, отводить отсюда. Я возвращаюсь – мы идём дальше. Ясно?

— Почему нельзя переплыть на ту кочку? – Глэйд кивнул в сторону островка, о котором пару минут назад рассказывал пони с сероватым пятном на лице. – Они же не умеют плавать.

— Они умеют, но плохо, — поправил его Тинк. – Вот только если они заметят, как мы плывём, они доберутся по суше до тех кочек, на которых мы можем выбраться, и окружат нас. Нам только и останется, что выбиться из сил и утонуть. Так нельзя.

Тинк быстро оглянулся. Вокруг пока что не было никого.

— Я отвлеку их от этого места, — заговорил он снова взволнованно. – Я знаю эти места лучше них. И они боятся воды. Они будут искать обходной путь, если до меня нельзя будет напрямую добраться по суше. Если я смогу их запутать и вывести на хлипкие кочки – они провалятся, и там я от них скроюсь и смогу обмануть. Единственное, что от тебя требуется – лежи здесь и не двигайся. Они тебя не увидят, если будешь лежать здесь, понимаешь? Будешь лежать здесь – и я смогу их увести. Угу? – Тинк ожидающе посмотрел на Глэйда.

Последний кивнул без колебаний. Белый пони кивнул и развернулся в сторону Мёртвой Трясины. Нужно было сделать это побыстрее.

Разогнавшись и перепрыгнув очередную водную пропасть, Тинк оказался на новой кочке. Почва под копытами резко просела, и как только Тинк переступал с копыта на копыта, остались глубокие следы. Нащупав под водой более-менее устойчивую почву и встав туда, пони-врач быстро стёр ямки. Здесь, на самой ближней к Глэйду кочке оставлять следы было нельзя. По крайней мере, в данный момент.

Перейдя на следующую кочку, Тинк уже не стирал следы. Теперь чёрные существа должны его заметить. А он должен заметить их. И вскоре сквозь туман стали проглядывать тёмные силуэты, сначала один, а потом сразу два. Появились они с двух разных сторон Тинка, и тот сразу понял – они его видят и окружают. Сейчас они лишь наблюдают за ним, ожидая его последующих действий.

Жеребец с силой надавил на землю и почувствовал, что копыто проходит через почву с трудом, и водой ямка не заполняется – кочка была крепкая. Впереди была новая кочка. Но для прыжка пони она была слишком далеко.

Он скорее почувствовал, чем услышал дыхание позади себя – третье существо заходило сзади него, и хлюпанье от шагов было не такое противное, как от копытных тычков, а плавное и равномерное. Ещё немного – и одна из них попробует напасть. Если только Тинк ничего не предпримет. А для него оставался единственным путём та самая кочка, до которой ему невозможно допрыгнуть просто так. Но копыто обхватывало крепкое древко копья.

Одна слева, другая справа. Ещё одна позади, она ближе всех. Впереди – ничего.

Тинк медленно пригнулся. Медленные шаги с едва заметными хлюпаньями стали затихать. Они готовились для прыжка.

И в этот момент Тинк прыгнул вперёд.

Позади он услышал звук скользящих лап – существо прыгнуло через воду.

Выбросив вперёд копьё, Тинк прыгнул. С силой вонзив копьё в воду под собой, он со всей силы махнул вперёд задними копытами. Перемахивая через воду, Тинк схватился зубами за древко, и как только его задние копыта оказались на хлипкой почве, он с силой дёрнул головой на себя и, выдёргивая копьё и делая сильный мах назад, поставил переднюю пару конечностей на кочку.

Мимолётной оглядки во время прыжка хватило на то, чтобы понять – за ним бежала только одна пантерообразная. Остальные разбежались в стороны, собираясь его снова окружить.

Выдернув задние копыта из почвы, Тинк снова поставил их на ещё не провалившуюся землю и побежал вперёд.

Островка сменяли один другой, поскальзываясь и снова вскакивая, Тинк прыгал из стороны в сторону, выбирая самые хитрые пути для своего преследователя, заставляя его проваливаться и застревать в земле. Морда белого пони уже покрылась грязью, а в рот постоянно лезла противная трава, но существо позади всё не собиралось отставать. Если бежать вперёд, то оно догонит его. Нужно было менять направление как можно скорее. Туман был слишком густой, чтобы разобрать, где оставшиеся две пантерообразные, но кое-какая идея появилась в голове Тинка. Вонзив копьё слева от себя и ухватившись за него, пони повернулся налево, при этом не поскользнувшись на земле, в которой от каждого следа оставались ямки с водой. Копьё тут же выскользнуло из почвы, и Тинк смог через миг, зацепив оружие за лямки плаща, прыгнуть на новую кочку, оставив позади едва удерживающееся на ногах чёрное существо.

Но впереди жеребец заметил какое-то движение. Позади, так или иначе, где-то бегут два существа. А впереди третье.

Резко наклонившись, Тинк оттолкнулся копытами и на животе проехал по скользкой почве до самой воды.

Его плащ дёрнул лёгкий ветерок, а позади послышался громкий хлопок – с противоположной кочки его только что перепрыгнула пантерообразная.

Ухватившись копытами за край островка, Тинк быстро окунулся в воду. Оттолкнувшись задними ногами от кочки и резко махнув передними в стороны, пони практически уткнулся носом в землю. Вонзив копыта в новый островок, жеребец быстро забрался на него и побежал вперёд.

Позади он услышал громкий всплеск воды – существо, видимо, сильно поскользнулось при толчке, и прыжок оказался слишком маленьким, чтобы перепрыгнуть водную гладь. Существо забарахталось там же, судя по звукам.

Но то ли оно быстро нащупало землю, то ли другие существа нагнали отставание, однако вскоре позади снова послышались знакомые удары сильными лапами по хлюпающей земле.

Дышать становилось всё тяжелее. Копыта стали сильнее проваливаться в почву, внимание затуплялось. Всё чаще Тинк стал выбирать прямые пути, не замечая хлипкости земли. Существа же позади двумя длинными прыжками преодолевали то же самое расстояние, находя где-то в стороне более крепкие кочки, о которых жеребец начинал забывать из-за усталости. В глазах периодически начинало предательски темнеть.

Но различные пути в стороны для маневров перестали появляться. Убежать в сторону уже не представлялось возможности. Единственный путь по островкам потихоньку клонил в левую сторону, туда, куда ему и было нужно.

Снова Тинк вытаскивал копьё для длинных прыжков, но он понимал, что существа прыгают дальше и даже здесь сокращают расстояние. Единственное, что их удерживало от наращивания скорости и давало жеребцу хоть какой-то шанс – это вода и их боязнь не удержать равновесие и окунуться в болото. Если бы не это – жеребец бы уже давно был бы пойман.

Звуки позади стали потихоньку затихать. Они начинали отставать. Но не из-за того, что устали. Они просто понимали, что жеребец загоняет сам себя в тупик, из которого ни прыжком с опорой от копья, ни хитрым манёвром не выберешься.

И вскоре Тинку пришлось заскользить по земле, пропитанной водой, словно губка, чтобы остановиться. Впереди больше не было никаких кочек. Не было кочек и справа, и слева. Жеребца окружила водная гладь, отражающая молочную дымку тумана.

Шаги немного притихли, но до конца не пропали. Существа просто не хотели намокнуть, подходя к нему, поэтому не торопились. А может быть, они хотели поиграть со своей жертвой, словно с игрушкой.

Тинк обернулся. Недолго туман был сплошной дымкой, вскоре впереди стали проглядываться силуэты, сначала один, а затем ещё два. Между пони и существами оставалось две кочки. А между самой ближней и пони осталась и вовсе одна, Тинк смог разглядеть вытянутую морду пантерообразной, смотрящей на него чёрными глазами, и торчащие под носом длинные кошачьи усы. Ноздри её медленно расширялись, когда она вдыхала болотный воздух. Она была совершенно спокойна, понимая, что жертве некуда деться.

Краем глаза Тинк видел торчащую из-под воды травинку, ту самую, на которую он показывал некоторое время назад. А где-то впереди в тумане едва-едва было видно силуэт земляной кочки.

Оглянувшись назад, Тинк увидел, как пантерообразная переходит на соседнюю кочку, и до пони, стоящего одним боком к воде, а другим – к хищникам, оставалось всего лишь сделать один прыжок.

Копыта жеребца подкосились. Откинувшись назад, Тинк упал в воду.

Существа, спохватившись, кинулись на последнюю кочку в сторону брызг, поднявшихся аж до их собственной высоты, но поздно. Лёгкая пенка окружала зелёный плащ, потихоньку поплывший куда-то влево. Полминуты пантерообразные пытались окружить плащ, но вскоре поняли, что одежда, немного потемневшая из-за воды, плывёт без своего хозяина.

Тинк же, с головой погрузившись в зеленоватую воду, взмахнул копытами, устремляясь ко дну. Отражение тумана скрывало его едва заметный белый силуэт, а плащ отвлекал существ, медленно отплывая в сторону от нырка. Вода стала ещё мутнее, когда тёмное дно было достигнуто, а морду защекотали подводные водоросли. Уши заполнила вода, и пустоватый звук исходил лишь от интенсивных взмахов копытами. Определить же, сработал ли его манёвр, он не мог – как, возможно, они не видели его силуэт в воде через туман, так и он, безнадёжно задирая голову, не мог увидеть их силуэты из-за той же молочной дымки.

Горло схватывали тиски – не дышать становилось всё труднее. Плавно взмахивая копытами, Тинк всё плыл вперёд. Нельзя было поддаваться соблазну хотя бы выдохнуть чуть-чуть воздуха, чтобы стало хоть немного легче – пузыри дойдут до поверхности и выдадут его, если туман будет недостаточно густой.

Дно постепенно стало подниматься. Левее оно поднималось более круто, и Тинк стал обплывать возвышение по правой стороне. И только когда возвышение оказалось позади него, оттолкнувшись от дна, пони всплыл к поверхности.

Некогда противный болотный воздух стремительно заполнил лёгкие жеребца, и пони почувствовал давление в висках от долгожданного дыхания. Сопения чёрных существ не было слышно. Он оторвался от них.

Прямо перед ним была знакомая кочка. Зацепившись за более-менее крепкую землю, Тинк заполз на островок.

Ближе к краю всё так же лежал зелёный жеребец, накрытый плащом и едва заметный пони-врачу лишь из-за того, что он знал, где оставил спутника. Едва-едва прослеживалось медленное движение плаща в области пояса, повторяющее вдохи и выдохи никуда не двигающегося Глэйда. Пони хоть и слышал, как забирается на землю Тинк, но даже не поворачивал голову на шум. Ответственный, однако.

Подойдя к жеребцу, полностью промокший пони аккуратно тыкнул его в плечо и сказал:

— Поднимайся, я отвлёк их.

Глэйд поднялся. Окинув его с ног до копыт, Тинк проговорил:

— Знаешь что… Отдай мне свой плащ.

— Ты потерял свой? – спросил Глэйд, послушно сняв одежду и протянув её проводнику.

— Не потерял. Он где-то там, — Тинк кивнул головой в сторону того места, где пришлось нырять в воду. – Только я его не смогу уже вернуть. Но без плаща меня запросто можно увидеть на земле. Тебя – нет. Я надеюсь, ты не обидишься на меня? – на Глэйда уставился действительно озабоченный вопросом взгляд.

Глэйд быстро мотнул головой.

— Держись рядом, — проговорил пони-врач уже тише, поворачиваясь в сторону тех кочек, на которые недавно ступал сам. – Двигайся быстро и постарайся не останавливаться. Они запутаны, но ненадолго.

Сглотнув, зелёный жеребец кивнул, хоть пони-врач уже не смотрел на него. Прошёл миг – и Тинк прыгнул вперёд.

Снова начались метания из стороны в сторону. Лишь изредка останавливаясь и окидывая хмурым взглядом две-три кочки, Тинк прыгал на новый островок, и Глэйд с трудом поспевал за ним. Всё больше встречалось тех мест, которые он знал лучше, и всё чаще два жеребца зависали в воздухе в длинных прыжках вместо того, чтобы аккуратно пробовать копытом землю и только потом на неё наступать. У Глэйда быстрее забилось сердце, и не только от некоторой усталости, но и от волнения за то, что их цель уже близко.

Тинк держался правой стороны. Даже если пантерообразные и решили вернуться на то место, где пони увидел их в первый раз, то сейчас они их могут догнать только, если внезапно пропадёт весь туман. Но дымка бережно укрывала двух жеребцов от хищников, и постепенно прыжки пони стали ещё смелее.

На очередной кочке Тинк остановился. За ним замер и Глэйд. Проводник переступил на соседний островок. Когда же зелёный жеребец последовал его примеру, то заметил, что этот островок оказался более вытянутым, нежели другие, и на земле было некое подобие тропинки. Кочка уходила вперёд, и когда пони-врач повёл спутника вперёд, то последний увидел по правому краю тянущийся заборчик, конструкцию которого составляли расставленные на одинаковом расстоянии коряги, соединённые параллельными земле кривыми палками.

— Оно? – тихо прошептал Глэйд.

— Оно, — прошептал Тинк, грустным взглядом рассматривая заборчик.

Два жеребца направились один за другим вперёд. И вскоре копыта белого пони аккуратно ступили на знакомый деревянный мостик.

— Иди осторожно, — прошептал он. – Постарайся наступать на те же доски, что и я. Можешь копыта поранить, если наступишь на гнилую.

Жеребцы направились по мостику вперёд.

Через туман неохотно, будто бы нехотя вылезали хижины, похожие на те, что были на восточном ответвлении деревни. Но их потрёпанный вид, их перекошенные двери с разваливающимися стенами оставляли далеко не такие же тёплые чувства. Проходящие мимо жеребцы разглядывали порой заваленные набок домишки, а один раз справа промелькнуло переломанное ответвление моста, направленное на торчащую из-под воды крышу. Продолжался же этот унылый пейзаж недолго, дальше дома стали вылезать из тумана в более опрятном виде, кое на каких даже была плотно закрытая дверь. А что самое интересное, почти у каждой хибары была привязана одинокая лодка, такая же, как и на восточной части деревни, где теплилась жизнь.

Вскоре мост разделился на два направления, а когда жеребцы повернули направо, то и вовсе оказались на перекрёстке двух путей, откуда пошли дальше прямо.

Медленно мимо жеребцов проплывали пустые дома. Через некоторые распахнутые окна было видно прибитый к стене пустой подсвечник. Редко на дверях висел засов, будто бы пони, покидавший этот дом, собирался когда-то вернуться сюда. Но чаще всего дома были полностью опустошены и походили на пустую коробку с двумя дырочками для воздуха – окном и дверью. Взгляд Тинка проскальзывал по хижинам – он помнил, кто где жил и кто сейчас живёт в чужих домах, с трудом ютясь с кем-то в таких же коробках… А кто не живёт.

Плавно белый пони в плаще остановился. Тинк поднял взгляд и посмотрел на стоящий справа домик. Дверь на нём тоже была закрыта засовом, но пони, который оставлял этот дом, уходил отсюда за несколько дней до рокового нападения, ничего подобного не ожидая и надеясь, как обычно, вернуться домой. И Тинк знал это.

— Мы на месте, — тихо прошептал пони-врач.

Глэйд посмотрел на тот же дом справа. Такая же маленькая коробка, соединённая с основным мостом деревни тонким переходом. Но здесь, в отличии от прошлых, читалось спокойствие, размеренность, будто бы тот, кто уходил отсюда, не торопился спасти свою жизнь от стремительных хищников.

Зелёный пони собирался что-то спросить у Тинка, но не успел. Когда он повернул голову в сторону пони-врача, его рядом уже не было. Его зелёный плащ выделялся в тумане впереди, и Глэйд, осторожно переступая хлипкие доски, последовал за ним.

Он догнал его достаточно быстро – белый жеребец в плаще вскоре остановился. Подойдя к нему, зелёный жеребец увидел, из-за чего его проводник остановился.

Прямо перед Тинком мост обрывался. Последние два домика оставались позади, и перед Тинком раскрывалась бесконечная водная гладь, накрытая белой дымкой, которая здесь казалась чуть менее густой.

Тинк, казалось, мог вечно смотреть на тоскливый пейзаж бесконечного болота грустным, отстранённым взором. Глэйд решил его осторожно отвлечь.

— Там, впереди, Восточное Ответвление? – спросил он.

Тинк медленно кивнул.

— Может быть, обратно можно на лодках? – снова поинтересовался Глэйд.

— Туман сейчас более густой, чем обычно, — отстранённо проговорил Тинк. – Может быть, получится…

Желание отвлечь погрузившегося в свои мысли Тинка ещё сильнее притихло. Но Глэйд всё-таки собрался с силами и потрогал своего проводника за плечо со словами:

— Нам бы, наверное, не надо терять время?

Тинк ещё немного посмотрел в сторону болота и, обернувшись, ответил:

— Да, ты прав. Идём.