Питающиеся страхом
IX. Буревестник
Ровные кристальные стены, навевавшие на Кризалис ностальгическую тоску, привели Сомбру в чуть ли не жеребячий восторг. По крайней мере, это был первый раз, когда королева видела его в столь оживленном расположении духа. С учетом того, что король находился в теле жеребёнка-подростка, это выглядело даже жутковато, хотя Кризалис к жутким вещам в последнее время уже привыкла. В конце концов, её дело было сидеть рядом с бережно охраняемыми ею яйцами и кормить их, подпитывая собственными эмоциями и отголосками тех чувств, что долетали с поверхности. Кризалис долго удивлялась тому, что Эквестрия так фонтанирует любовью, но выбраться и проверить, в чем причина, у неё так и не вышло — будущий рой требовал полной отдачи. Зато Сомбра смог развлечь себя тем, что оббегал всю пещерную систему, разузнал, куда ведут те или иные туннели, а также радостно бормотал себе под нос благодарности почившей Пенсил, что так любезно оставила ему блокнот с чистыми листами, и огрызки карандашей, которые он успел поднять с пола.
Кризалис в его восторги не вникала, полностью сосредоточившись на том, чтобы обеспечивать своим детям достаточное количество корма. Она чувствовала, как под теплой тонкой скорлупкой барахтаются её малыши, буквально видела на тусклом свету их очертания. Её безумное желание мстить на какое-то время угомонилось, уступив торопливому желанию увидеть своих новых подданных, как бывает у каждой матери нестерпимое желание увидеть собственного ребенка, уже надоевшего сидеть в чреве. Она лениво двигалась, много спала, лишенная сил, которые утекали по образовавшимся веткам нового гнезда к каждому яйцу, даже самому крохотному, и глядела на потолок, где в пробелах между сталактитами зависли в сгустках тягучей и со временем каменеющей плазмы первые, самые крупные яйца. Блеск драгоценных камней падал бликами на их скорлупу, а некоторые минералы даже сами светились (и это приводило Сомбру в наивысшую степень восторга), так что сидеть в темноте им не пришлось. Впрочем, естественного источника света всё равно не хватало, и Кризалис, не желая признаваться даже самой себе, искала что-либо похожее на солнечный свет. Чейнджлинги любили тепло, и хоть она всегда жила в тени пещер и неохотно выходила на свет, прохлада кристальных пещер начала угнетать её.
Сомбра же приносил много полезной информации на своем удлинившемся кобыльем хвосте. Кризалис заметила, что его облик теперь менялся медленнее, чем в первый раз. На её вопрос, почему, Сомбра лишь фыркнул и ответил, что для того, чтобы вернуть свою сущность, организму нужно будет полностью перестроить это тело, поменяв каждую его клеточку, а ему откровенно лень и вообще, ты видела, какие здесь драгоценные камни, почему пони забросили эти рудники?
В числе одного из его открытий было нахождение тайного прохода непосредственно в сам замок. Кризалис подозревала, что раз Кейденс и Твайлайт выбрались наружу недалеко от Зала Торжества, где она почти что вышла замуж за Шайнинг Армора, то выход наружу есть, но весть о том, что их несколько, приятно удивила королеву. В голове роились мысли о том, как можно использовать эту информацию.
— Думаешь, нам удастся совершить неожиданную диверсию, когда наша армия будет готова? — спросила она у Сомбры, который практиковался в искусстве выращивания кристаллов, превращая один из найденных им алмазов то в меч, то в щит, а то и вовсе в статую, отдаленно напоминающую аликорна. Он погасил рог, на котором зажглась было красная искра, и посмотрел на королеву.
— Почему бы и нет? Внезапные удары хороши своею внезапностью, но мы должны чётко продумать, как будем действовать. Нельзя просто выскочить из какого-нибудь коридора с оравой чейнджлингов и захватить трон. Нужно подумать, как вывести из строя всю их гвардию, да и лишить принцесс сил будет не так уж просто. К тому же, диверсии нужно совершать в нескольких местах одновременно, по крайней мере в трех населенных пунктах точно.
— Кэнтерлот, Понивилль и Кристальная Империя?
— Точно. Если нейтрализовать всех четырех, — не думаю, что малявка причинит нам вред, — принцесс, то шансы на успех возрастут чуть ли не в геометрической прогрессии.
— Шансы на успех для чего? — напряглась Кризалис. — Разве нашей целью не была месть принцессам, моему бывшему рою и дракону?
— Ты смотришь слишком поверхностно, моя королева, — улыбнулся Сомбра, и на лице Пенсил это выглядело жуткой гримасой, в которой недоставало только клыков. — Помни, что объекты нашей мести — не пони с далекой фермы. Они коронованные особы, в большинстве своем, а остальные — прихвостни коронованных особ. Оставшись без своих правителей, как думаешь, что начнет делать простой понийский народ?
— Начнет дележ власти? — предположила королева.
— В принципе, да. Скажем так: сначала к власти придут те, кто захочет отомстить за убитых возлюбленных принцесс. Они объявят войну нам с тобой, начнут травлю и, в конце концов, добьются своего. Не спорь со мной — всегда добивались. Сила пони в их большинстве, в их единстве. Если поубивать верхушку, наша жизнь очень скоро оборвется. Но если перерезать верхушке глотку и встать на её место — этакий дворцовый переворот, — то мы выиграем гораздо больше.
— Мой новый рой сможет питаться страхом эквестрийских пони столько, сколько захочет, — медленно произнесла Кризалис. — Можно будет заковать всех пони в цепи или же заставить их подчиняться при помощи отсутствия любых законов. Погрузить их в хаос… Заманчивая тема для драконикуса, не правда ли?
— Сомневаюсь, что Дискорд примет нашу сторону, — поморщился Сомбра. — Но ты очень кстати упомянула его: что будем с ним делать? Мои тени говорят мне, что он очень дружен с одной из Элементов Гармонии, братом другого Элемента и ненавистным мне драконом. Если это тот Дискорд, которого я знал, эта дружба для него сущая безделица, но время идет, я могу ошибаться, поэтому полагаться на мои воспоминания не стоит.
— Убить его не выйдет? — спросила Кризалис, потягиваясь. Сомбра недолго помолчал.
— Видишь ли, моя королева, убийство драконикуса равносильно уничтожению нашего мира, как, собственно, и уничтожение Элементов Гармонии. Теория баланса, слышала о такой?
— Да как-то не приходилось, — лениво моргнула Кризалис. — Но я примерно улавливаю её суть. На каждый артефакт великой силы должен приходиться артефакт столь же великой силы, но противоположный ему по действию, так?
— Приемлемая формулировка. Нам с тобой нельзя сделать две вещи: убить Дискорда и разрушить Элементы Гармонии. И в том, и в другом случае мир погрязнет в ужасных муках и хаосе, неразберихе, которая продолжится столетия, если не вечность. Некоторые ученые считают, что это же относится к аликорнам, но они понятия не имеют о том, как сильно ошибаются. Мы можем хоть всем пятерым глотки перерезать, и ничего не изменится, только солнце нужно будет поднимать и опускать своими рогами. На большее они и не годятся.
— Значит, оставить в живых можно и не всех аликорнов, — мурлыкнула Кризалис, поднимаясь с места. — Кого-то нужно будет оставить, чтобы он поднимал светила.
— Луна с этим вполне справится. Если затуманить её разум, выйдет отличная марионетка.
— То есть Селестию ты записал в покойницы?
— Луна значительно сильнее своей сестры, а если подчинить её волю и завладеть разумом, я смогу изучить источник этой силы. Признаться, в прошлом она приложила очень много усилий, чтобы свергнуть меня с трона — кристальные пони своим исчезновением на тысячу лет обязаны ей, а не мне, и я бы хотел отдать должное, так сказать. Именно поэтому она будет жить, а её сестра умрет.
— А не слишком ли это безрассудно? Ты просто оставишь в живых более сильного врага, в то время как слабого уничтожишь!
— Можно расценивать это и так. Но я не собирался оставлять её в полном сознании, помнишь? Пони, находящийся в бреду и сморенный высокой температурой, лежит в кровати, не в силах поднять веки, будь он хоть аликорном, хоть единорогом или земным пони. Погрузить её в нескончаемый бред и изучать — вот мое желание.
— А остальные? — прищурилась королева. — Кейденс и Твайлайт Спаркл?
— Последняя слишком сильна, Кейденс не опасна для нас. Выбор очевиден.
— Но Твайлайт — Элемент Магии.
— Она лишь его олицетворение, не сам элемент. К тому же, насколько мне известно, она и её подруги могут организовывать «магию дружбы», или о чем там болтали те кобылы. Она может уничтожить нас.
— И то верно. Но всё по-прежнему упирается лишь в то, удастся ли нам устроить диверсии сразу в нескольких городах. Я уже не жалею времени, которое потратила на вынашивание планов и претворения их в жизнь — прошел какой-то год, но нам нужно продумать всё до мелочей.
— Пожалуй, придется предпринять вылазку в замок, — поморщился единорог. — Почерпнем информации о настоящем, узнаем, что будут в ближайшее время делать наши коронованные враги.
— И как же ты сделаешь это, не выдав себя? — хмыкнула Кризалис, оглядывая Сомбру. — Не думаю, что единорожка, оплетённая кристаллами, да ещё и с таким рогом, не вызовет ничьих подозрений.
— Она и вызвала бы, — ухмыльнулся Сомбра, — не будь сегодня Ночь Кошмаров.
— Тогда это действительно замечательный шанс! — вскрикнула королева. — Почему ты ещё здесь?!
Сомбра зажег рог и растворился в тени, оставив Кризалис без ответа. Впрочем, он ей и не требовался.
«Очень скоро, — думала она, глядя на висящие под потолком кладки, — очень скоро мои чейнджлинги вылупятся, а дальше всё будет быстрее. Чтобы вырасти им не понадобится много времени — лишь хорошая кормежка и через пару недель воины уже в строю, а затем… Посмотрим, какую информацию принесет Сомбра. Если всё будет благоприятно, нападение можно спланировать через несколько месяцев. Возможно, когда чейнджлинги вылупятся, можно будет делать вылазки, которые насытят их эмоциями. Заметит или не заметит Селестия участившиеся преступления в своих владениях?»
Она прислушалась. Тишина, окутавшая кристальные пещеры своим густым туманом, иногда нарушалась визгами веселящихся пони, и Кризалис напрягалась изо всех сил, чтобы уловить хоть каплю истинного страха. Сначала у неё это не получалось, поскольку пони были слишком далеко, но постепенно масштаб её охвата увеличивался. Насыщения этот страх не приносил, что очень расстроило королеву. Во-первых, страх был искренний, а это чуть ли не патока. Во-вторых, голод хоть и не чувствовался так, как раньше, но всё равно ореолом висел над головой чейнджлинга, заставляя вспоминать о пятнах на шее, которые грозили вот-вот перерасти в дыры. И всё это обращалось в ноль из-за одной чёртовой вещи: смеха.
«Сложно заставить кого-то по-настоящему бояться в Ночь Кошмаров, — с разочарованием подумала Кризалис, прекращая сбирать крупицы чёрно-красной субстанции. — Остается только ждать возвращения Сомбры…»
Ждать пришлось довольно долго, по крайней мере, ей так показалось. Сверху уже отгремели салюты, затих смех, а кристаллы начали тускнеть. Кризалис быстро привыкла к темноте, оглядывая стены и потолки. Она даже нашла разбитые Твайлайт Спаркл в порыве бешенства кристаллы, через которые Кризалис насмехалась над ней в облике Кейденс. «Как же это дискордовски давно было», — подумала королева, забираясь под потолок и закрываясь в коконе. Если Сомбра придет с чем-то важным, то разбудит её.
Разбудили её чьи-то голоса и треск скорлупы.
Первое, что сделала Кризалис, это издала неистовый рев вперемешку с шипением, высовывая язык и пробуя им воздух. В пещере был кто-то ещё, кроме Сомбры, но он был один. Тусклое свечение рога заставило потолок задрожать и покрыться шипами, а сама королева, свисая вниз на задних копытах, зацепившихся дырами за выступы, грозно зашипела, жужжа крыльями.
— Спокойнее, моя королева, — проговорил Сомбра, приложив копыто к груди. — Я лишь привел друга.
Кризалис недовольно перевела взгляд на высокую кобылу, стоящую рядом с ним. Она была значительно старше всех тех пони, с которыми она встречалась ранее. Подтянутое тело с темно-вишневой шерстью и стоящая ирокезом малиновая грива привлекали к себе не меньше внимания, чем отсутствующая верхняя половина рога. Кризалис всматривалась в ярко-бирюзовые глаза, ища в них хоть малейшую искорку нужной ей эмоции, но единорожка не испытывала ничего, кроме любопытства и некой робости. Она уверенно держала спину и аристократически посаженную голову, и даже шрам не портил её образа уверенной в себе пони.
— Кто она? — рыкнула королева, спускаясь на пол и прищуриваясь в презрительной брезгливости. — И зачем ты её сюда привел.
— Я Тэмпест Шэдоу, — ответила единорожка, без должного трепета. — Эта единорожка сказала мне, что…
— …что я могу помочь ей восстановить рог, — перебил её Сомбра, сверкнув клыками. — Тэмпест была так добра, что поверила мне и согласилась прийти сюда.
— Откуда ты вообще взялась? — фыркнула королева. — И что случилось с твоим рогом?
— Это вас не касается, — холодно заметила Тэмпест. — Я хочу лишь восстановить его, вот и всё. Твайлайт говорила, что сделать это невозможно, но если есть хоть какая-то надежда…
— Надежда всегда есть, моя милая, — промурлыкал Сомбра, улыбаясь ей. — Поверь мне, рог, который ты получишь, будет способен не только отрасти заново, но и воссоздать твое тело, если оно будет уничтожено.
Кризалис заметила, как жадно блеснули глаза Тэмпест, и ревниво бросила взгляд на Сомбру, который буквально очаровал единорожку. Она не знала, что произошло между ними, пока она сидела в пещере, но Тэмпест доверяла ему, как особому пони, и это почему-то бесило королеву.
— Что мне нужно сделать? — воскликнула Тэмпест, глядя только на Сомбру. Он лишь рассмеялся.
— Ничего, моя милая, совершенно ничего, разве что самую капельку. Расслабься и закрой глаза.
— Вы так добры ко мне, — проговорила единорожка, выполняя его указания. — Твайлайт говорила мне, что дружба — это магия, но я не думала, что пони, живущие в Эквестрии стали настолько дружелюбными!..
Сомбра зажег рог, глаза Пенсил приобрели зелёный цвет, а фиолетовое пламя из уголков глаз устремилось прямо к глазам Тэмпест. Магия, которую использовал Сомбра, наполнила её до краев, а сломанный рог начал искрить и дымиться. Кризалис наблюдала за всем этим с нескрываемым недовольством, и, когда тело художницы упало на кристаллы, а сломанная единорожка открыла глаза, выплеснула весь свой гнев на короля.
— Какого сена ты творишь? Это не входило в наши планы!
— Успокойся, — рявкнул Сомбра голосом Тэмпест, и низкое рокотание, на которое она была способна, несколько озадачило Кризалис. — Эта единорожка — близкая подруга Твайлайт. Недавно на Эквестрию совершил нападение король Шторм, и Тэмпест была его капитаном. Она довольно сильна даже для сломанной единорожки, а ещё — близка с принцессами и Элементами Гармонии. Я сумел зациклить рост рога на одном этапе, так что некоторое время у нас есть. Теперь на вылазку пойду я, а не ты.
— Если она подруга Твайлайт, то не заметит ли принцесса в ней изменений? — фыркнула Кризалис. Сомбра покачал головой.
— Тэмпест больше года отсутствовала в Эквестрии — искала новых друзей и возможность восстановить рог. Она только вернулась в Кэнтерлот, чтобы встретиться с Твайлайт и остальными принцессами.
— Они все здесь?! — вскричала Кризалис. — Все четверо?!
— Да. И они довольно часто собираются в Кэнтерлоте — всегда возникают какие-то дела, которые могут решить только все четыре принцессы. Учитывай фестивали Дружбы, Гала и другие праздники — чем не удобное время для атаки.
— Сомбра, ты гений! — хлопнула в копыта Кризалис. — Нам остается только дождаться роя, превратить их в воинов, а затем размазать всех принцесс в лепешку.
— Более того, — мурлыкнул Сомбра, укладываясь на кристальный пол, — любезная Тэмпест рассказала мне о неких снарядах с заклинаниями, которые можно заключать в кристаллы. Они, видишь ли, обладают памятью, и могут сохранить воспоминание или структуру заклинания, которая активируется при уничтожении сосуда. В прошлый раз это было заклинание каменной кожи, которое сломало даже щит Кейденс, сквозь который я не мог пробиться. Наводит на мысль, м?
— Если мы запишем много таких заклинаний, — лихорадочно соображала королева, — и используем внезапную атаку во время какого-либо торжества, то наш план сработает, как слаженный механизм!
Она оглянулась на темный зев туннеля, из которого острыми уголками торчали светящиеся кристаллы, и её разобрал зловещий смех.
Тэмпест Шэдоу свернула направо по коридору и выглянула за дверь. В столовой, которую заняли друзья Твайлайт Спаркл и принцессы, уже копошились слуги, приготавливая кушанья и свечи, а музыканты настраивали инструменты. За столами уже сидели две земных пони, единорожка и две пегаски, а самой принцессы не было видно.
— О, Берритвист! — запищала розовокудрая кобылка, тарелка которой была заполнена сладостями, хотя на стол ещё не накрывали. — Сколько лет, сколько зим! Мы так тебя ждали!
«Чего? — подумал Сомбра, сохраняя маску непроницаемости. — Это она ко мне? Неужели Тэмпест зовут Берритвист? Вот умора!»
— Да, я тоже по вам соскучилась, — улыбнулась Тэмпест, оглядываясь в поисках свободного места, которое предназначалось не для принцесс. — Могу я..?
— Падай, — махнула копытом голубая пегаска, указывая на кресло подле себя. — Твайлайт и их высочества скоро придут, они там что-то обсуждают насчет Кристальной Империи.
— А что случилось? — приподняла бровь единорожка, присаживаясь на указанное ей место.
— Да там опять какая-то ерунда с Кристальным Сердцем творится, — проскрипела пегаска, глядя на то, как её подруга пожирает сладости.
— Насколько я слышала, принцесса Кейденс говорила о том, что оно стало светить намного тусклее, чем раньше, — с особенным выговором заметила единорожка с белой шерстью, вытирая платочком щёки земной пони, полностью уляпанные в креме. — Будто в мире стали происходить страшные вещи, и из-за этого Сердце ведет себя беспокойно.
— Да, — подала голос пастельная пегасочка, — вы слышали, что не так давно случилось в Ванхувере? В океанариуме лопнули стекла. Тысячи редких видов рыб погибли… и пострадали дети.
— А карта всё молчит, — подала голос вторая земная пони. — Жаль, что она не предостерегает всякие опасности, а только проблемы дружбы показывает. Пинки, хватит обжираться, это ж некрасиво!
Сомбра переводил взгляд с одной кобылки на другую. Он предварительно знал о том, что эти пони — друзья Твайлайт Спаркл и олицетворение Элементов Гармонии, коих всего было шесть. Если магия — сама принцесса, то оставались только Доброта, Честность, Смех, Щедрость и Верность. Мысленно обозвав каждую по подходящему, по его мнению, элементу, Сомбра расслабился и продолжил слушать.
— Ну, Берритвист, дорогуша, может, расскажешь нам о своих приключениях, — спросила у него Щедрость, протягивая переданную пегаской чашку с зелёным чаем. — Надеюсь, ты нашла то, что искала?
— Я, пожалуй, воздержусь от рассказа, — покачала головой Тэмпест. — Тут ещё не все собрались, а рассказывать дважды одну историю — такое себе развлечение.
— И правда, — фыркнула голубая пегаска, которую Сомбра с большой натяжкой обозвал Верностью, хотя дерзость ей бы подошла больше, — где наших принцесс Дискорд носит?
Будто ей в ответ двери распахнулись, и в столовую вошли четыре аликорна. Лица всех принцесс были мрачны и серьезны. Атмосфера веселья за столом сразу сошла на нет. Когда все расселись, Селестия тяжело вздохнула и оглядела собравшихся.
— Здравствуй, Берритвист. Кажется, твой приезд — единственная хорошая новость за последнее время. Мы рады тебя видеть.
— Что-то случилось? — поинтересовалась Верность.
— Эквестрии снова что-то угрожает, — голос Твайлайт Спаркл дрожал. — Я уже послала за Старлайт и Спайком. Нам сегодня привезли из отделения полиции уцелевшие улики из сгоревшего дома и океанариума. — Она левитировала сумку, из которой в пурпурном облаке вылетел листок бумаги. — Это нашли в подвале дома в зеленоватой слизи, которая даже от жара не расплавилась.
Листок опустился в центр стола, чтобы его видели все, и Сомбра почувствовал, как его душа уходит в копыта. «Дискорд бы тебя побрал, художница!»
— Мы показали этот рисунок матери пропавшей единорожки, — проговорила Луна, стараясь сохранять твердость голоса. — Когда я пыталась пробиться в её сны, что-то меня не пускало. Это тревожит больше всего, потому что я не знаю ни одного живого единорога, способного на такой уровень ментальной магии.
— Тэмпест, — мягко позвала её Кейденс, — может, ты устала с дороги? Я прикажу подготовить покои для тебя.
— Благодарю, ваше высочество, — поклонилась единорожка. «Не хотят посвящать меня в подробности. Значит, не такая уж она и близкая подруга Твайлайт Спаркл. Дискорд, нужно найти способ как-то успокоить их, отвести подозрения… Хотя… они не знают про Линтеум. Возможно, круг их поисков сосредоточится лишь на Ванхувере и его окрестностях… Чёртова художница! Нужно было отобрать у неё карандаши и сумки!»
Тэмпест поспешно откланялась и, бросив последний взгляд на рисунок, покинула столовую.
На рисунке красовалась королева чейнджлингов и белоснежная кобылка с голубыми глазами, снующая у неё под ногами.