Экзамен по обмену

Коридор Школы для Одаренных Единорогов принцессы Селестии гудел, как растревоженное гнездо параспрайтов. Десятки голосов взволнованно метались по помещению, колоколом звенели в ушах, сливаясь под самым потолком в единый неразборчивый шум.

Через толпу учеников пробирался белый с оранжевой гривой единорог, студент средней ступени. Он ступал плавно, осторожно, словно опасался резким движением расплескать свои немногочисленные знания, которые умудрился втиснуть в голову в самый последний момент. По пути к нужному кабинету ему то тут, то там то и дело попадались кучки учеников, которые сосредоточенно отрабатывали неподдающиеся чары, спеша надышаться перед смертью, лихорадочно бубнили заклинания и вслух повторяли конспекты или просто делились самыми невероятными рецептами успешной сдачи экзаменов.

— Ну как, Мисти Вейл, готов блеснуть знаниями перед Старой Перечницей? — радостно завопили единорогу прямо в ухо.

Молодому жеребцу потребовалось все его самообладание, чтобы не прянуть в сторону. Концентрация была нарушена, и в голове, которая и без этого раскалывалась после ночи зубрежки, словно что-то взорвалось. Жалкие крохи драгоценных знаний, несмотря на все старания владельца удержать их, моментально испарились, будто только и ждали подходящего момента.

Перед единорогом, широко ухмыляясь, стоял его лучший друг, Лаки Тикет.

— Что значит – Старой Перечницей? — пролепетал наконец Мисти Вейл. — А как же миссис Кайнд Харт?

— Миссис Кайнд Харт приболела, и мисс Инквелл вызвалась ее заменить, чтобы экзамен не пропадал, — весело сообщил Лаки. Его редчайший дар – невероятная везучесть – помогал ему в любой ситуации, включая экзамен, на котором он из сотни предложенных билетов мог вытянуть тот единственный, который знал назубок. Поэтому он имел полное моральное право не терять своего приподнятого настроения даже перед лицом экзаменатора.

Экзамен-то не пропадет, а вот Мисти Вейл пропал бесповоротно и совершенно точно. Если миссис Кайнд Харт относилась к нему снисходительно, то уж от мисс Инквелл сочувствия не жди. Эта пони с желчным, язвительным характером (за что и получила в кругу студентов свое неофициальное прозвище) годом ранее уже читала им пару предметов, и, сдав требуемые зачеты, ученики вздохнули с облегчением, полагая, что больше с ней не встретятся.

— Как она принимает? Хоть кто-нибудь сдал уже? — спросил Мисти с замиранием сердца.

— Только Брайт Стар, но она не показатель, как ты сам понимаешь, — усмехнулся Лаки Тикет. Осененный внезапной идеей, Мисти Вейл автоматически кивнул, а потом поинтересовался как можно небрежнее:

— А Брайт Стар, она еще здесь или уже ушла?

— Кажется, здесь. Наверняка уже к следующему экзамену готовится. Что возьмешь с отличницы? — небрежно проронил Лаки. Он-то, уж конечно, после сдачи экзамена завалится, например, в «Сладкое королевство» и отметит свой очередной и вполне предсказуемый успех на полную катушку.

Мисти оставил приятеля предаваться предэкзаменационному мандражу, особую прелесть которому придавало осознание собственной удачливости, и кинулся на поиски одной-единственной пони, которая могла ему помочь. Конечно, не факт, что она согласится помогать, но надежда, как говорится, умирает последней…

Наконец среди круговерти спин, грив и голов мелькнула бледно-голубая шерстка той, кого он искал.

— Брайт Стар! — воскликнул Мисти, пускаясь в погоню. — Подожди меня, не уходи!

Услышав оклик, кобылка вздрогнула и, кажется, хотела улепетнуть, пока не поздно, но передумала.

— А, Мисти Вейл, — словно сделав над собой некоторое усилие, откликнулась она своим ровным спокойным голосом. — Чем обязана?

— Да так, ничего особенного. Хотел спросить, как у тебя дела с учебой. Сдала теорию магии? — поинтересовался жеребчик, стараясь, чтобы его голос звучал как можно непринужденнее.

— Разумеется, сдала, — несколько напряженно ответила она и пристально посмотрела Мисти прямо в глаза. — С какой стати тебя интересуют мои успехи? Признавайся, тебе что-то от меня нужно?

 — Что ты! — поспешно открестился тот. Одноклассница продолжала сверлить его подозрительным взглядом «вижу-тебя-насквозь».

— Ну ладно. Есть у меня к тебе одно дельце. Очень-очень важное. Да что там, просто дело жизни и смерти.

Брови Брайт изогнулись скептическим домиком, и единорог поспешно пробормотал:

— Нам надо поговорить.

С этими словами он втолкнул кобылку в ближайшую аудиторию (слава Селестии, она оказалась пустой), сам заскочил следом и магией захлопнул дверь.

— Мисти Вейл! Что ты себе позволяешь? — возмущенно воскликнула Брайт, которая еле удержалась на ногах.

— Прости, я не хотел, чтобы кто-нибудь нас услышал. Это и правда очень для меня важно. Просто…
Ноги Мисти Вейла подкосились, и он упал на колени перед Брайт Стар, которая, не зная, как реагировать на эту эскападу, слегка попятилась назад.

— Я совершенно не готов к экзамену! Возможно, в случае с миссис Кайнд Харт все бы и сошло мне с копыт, но с мисс Инквелл у меня нет никаких шансов! Если я завалю теорию магии, то родители…

Мисти Вейл замолчал. Лишение денег на карманные расходы и домашний арест были цветочками по сравнению с тем, что его теперь уже совершенно точно навеки отлучат от театра. Отец и так уже давно косо посматривал на несерьезное для жеребенка из благородной семьи увлечение, но терпел – до поры до времени. А теперь с него станется обвинить в весьма плачевных успехах наследника именно ни в чем не повинный театр.

— Чем ты занимался весь семестр, позволь спросить? Ладно-ладно, можешь не отвечать, мне и так все понятно, — поспешно вставила Брайт, когда одноклассник раскрыл рот и набрал в грудь побольше воздуха, собираясь честно приступить к перечислению. — Но у тебя же было несколько дней на подготовку к экзамену, в конце концов! Разве ты не мог успеть хоть что-нибудь начитать?

Каждый, кто готовится к экзамену не слишком добросовестно, знает, сколь обманчиво бывает время, в какие игры оно порой с нами играет. Имея в наличии неделю, можно расслабиться и заняться куда более приятными вещами. Время, отведенное на подготовку, все тянется и тянется, как резиновое, и кажется, что ему конца не будет. А потом – бац! – и оказывается, что остался один-единственный вечер, ну и вся ночь накануне рокового утра – для самых стойких.

Но в том-то и беда, что как раз этого вечера у Мисти Вейла и не было. Разве он мог пропустить гастроли известной по всей Эквестрии театральной труппы из Мэйнхеттена? Накануне они давали «Пон Кихота». Руководитель театра мэтр Спотлайт, как всегда, беспрекословно позволил Мисти пройти за кулисы, и тот провел чудесные два часа, наслаждаясь постановкой. Но, пусть игра актеров была на высоте, работа декоратора и театрального мага, которым катастрофически не хватало то ли воображения, то ли опыта, не вызвала у него ничего, кроме снисходительной усмешки. Эх, как бы развернулся он, если бы был на их месте!

Но это было вчера. А вот сегодня – сегодня наступила вполне предсказуемая расплата.

Впрочем, об этом Мисти по понятным причинам упоминать не стал, ограничившись еще одним исполненным отчаяния взглядом и печальным вздохом.

— Моя жизнь – в твоих копытах, — только и произнес он.

— И что же ты предлагаешь? Прости, но я не знаю заклинания, которое позволило бы пони обменяться мозгами, — саркастически заметила Брайт. — А любые формы магических шпаргалок и подсказок блокируются.

— Я уже все продумал. Экзамен за меня сдашь ты. В моем облике, — нарочито скромно ответил Мисти. Он ожидал бурю эмоций, расспросов, восторженных криков, но реакция Брайт оказалась непредсказуема. Кобылка… рассмеялась.

— Как ты это себе представляешь? — поинтересовалась она наконец, подняв очки на лоб и копытом утирая выступившие от смеха слезы. Сообразив, что никакие слова не заменят наглядной демонстрации, Мисти небрежно кивнул в сторону пустой белой стены. С его рога сорвалось прозрачное облако, и в тот же миг на стене из ниоткуда возникло… окно. Открытое окно, через которое виднелся летний сад с бегущими по эмалево-синему небу редкими курчавыми облачками и бабочками, которые деловито перепархивали с цветка на цветок, хотя на самом деле на дворе было копытом подать до Вечера Согревающего Очага. Висевшие на окне прозрачные занавески слегка колыхались, и Брайт Стар на какое-то мгновение даже померещилось, что ее лица коснулся легкий летний бриз, напоенный ароматом цветов и свежей травы. Мисти моргнул, и окно исчезло.

Когда одноклассница снова повернулась к Мисти, выражение лица у нее было уже совсем другое. Кобылка с минуту пристально рассматривала его, открывая и закрывая рот, словно хотела что-то сказать, но не могла найти подходящих слов.

— Ведь заклинания такого уровня проходят только на старших курсах! — непритворно изумилась она наконец. — Где ты этому научился?

— Полезное умение, правда? — хмыкнул Мисти. — А главное – это мой врожденный дар. — И он демонстративно повернулся к Брайт боком, украшенным кьютимаркой – прозрачной вуалью.

Мисти Вейл предпочел скромно умолчать о том, что это были практически единственные чары, которые давались ему без проблем. Как, впрочем, и о том, что он использовал свою магию чаще всего для того, чтобы «подменять» сборник пьес учебником на тот случай, если родители придут проверить, занимается ли он домашним заданием или «гоняет балду». Собственно, благодаря какому-то простенькому фокусу наподобие этого он и был обязан зачислением в Школу – ведь известное имя и немалое состояние творят порой не меньшие чудеса, чем прилежный труд и обширные знания, – не успев даже сообразить, как сам относится к этому успеху. Мэтр Спотлайт был в курсе дара своего юного протеже, но пока что не доверял ему даже самой простенькой иллюзии. «В драматический театр Кантерлота принимаются только дипломированные специалисты», — заявил седобородый старец, впрочем, намекнув Мисти, что был бы очень не прочь видеть его среди сотрудников театра, когда он закончит школу.

— Вот это да… ни за что бы не подумала… — прошептала Брайт. Теперь в ее голосе звучало ничем не прикрытое восхищение, и Мисти мысленно поздравил себя с тем, что первый шаг он благополучно сделал. Если отличницу и можно было чем-то пронять – так это каким-нибудь необычным заклинанием, и жеребчик прекрасно это знал.

— Никому и в голову не придет, что я – это на самом деле ты. Ну пожалуйста, Брайт, я сделаю для тебя все, что угодно, я буду по гроб жизни тебе обязан, только помоги мне один-единственный раз!

Видя, что одноклассница начала колебаться, Мисти решил пойти ва-банк, чтобы окончательно ее добить.

— Стой смирно. И не ерзай. Это для меня и так непросто, — велел он.

Жеребца окутала прозрачная завеса, на мгновение лишив зрения и слуха. Когда перед глазами все прояснилось, по округлившимся глазам Брайт да по тому, как шумно, с присвистом она выдохнула, Мисти понял, что магия сработала, как надо.

Если бы в аудиторию сейчас кто-нибудь зашел, он бы увидел двух совершенно одинаковых светло-голубых кобылок, разве что у одной из них на носу сидели очки в массивной роговой оправе, а вторая каким-то образом обходилась без них. Кобылки пристально всматривались друг в друга, как в зеркало.

— Пока ты будешь мной, я побуду тобой, — произнесла одна из них голосом Мисти Вейла.

— А… а как же… ну, ты понимаешь, на самом деле я – кобылка, а ты – жеребчик… — настоящая Брайт залилась нежным румянцем и конфузливо хихикнула, и Мисти понял, что согласие одноклассницы практически у него в кармане.

— Это – всего лишь фантом, мираж, — ответил Мисти с легкой досадой. — Я даже голоса нам изменить не сумею – останемся при своих, придется что-то с этим делать. Ну-ка, скажи что-нибудь.

— Ну, как? Похоже? — осведомилась Брайт, понизив голос. Единорог поморщился – прозвучало пусть не похоже на девчонку, но и с его голосом не имело ничего общего. — Что? Я все-таки не актриса, знаешь ли.

— Оно и видно, — буркнул Мисти. Его взгляд бесцельно блуждал по пустому помещению, пока не остановился на вязаном шарфе, свисавшем со спинки одной из скамей, – не иначе, забыл кто-то в экзаменационной горячке.

— Идея! — воскликнул он, снова почувствовав воодушевление. — Не можешь говорить моим голосом – просто шепчи или хрипи. Сделаешь вид, что я схватил простуду.

Так же быстро, исключительно по памяти (а что, можно подумать, он ни разу себя в зеркале не видел) жеребчик навел морок на одноклассницу и полюбовался своей работой.

— Это лишнее, — он магией сдернул у нее с носа очки. — У меня со зрением все в порядке.

— Зато у меня – нет, — вяло запротестовала Брайт, отчаянно щурясь. — Раз ты – это я, тогда надень их… к тому же у нас магия разного цвета, вдруг кто заметит?

— Думаю, Стара… мисс Инквелл и не вспомнит таких подробностей, — отмахнулся Мисти, с грехом пополам водружая очки себе на переносицу. — В конце концов, это экзамен по теории магии, мы не обязаны ее демонстрировать.

Очки преподнесли новому владельцу неприятный сюрприз: мир перед глазами жеребчика расплылся цветными пятнами, подернулся дымкой.

— Всю жизнь считал, что очки нужны, чтобы вернуть зрение, а не лишить его, — проворчал Мисти Вейл, стараясь глядеть поверх стекол – только так он мог хоть что-то видеть. — Встретимся после экзамена в «Вафельном рожке», — распорядился он, снова беря руководство в свои копыта. Брайт покорно кивнула. — Сколько времени тебе на это понадобится?

— Теория магии – несложный предмет, — ответила сообщница. — Ну, для меня несложный, — поправилась она, когда одноклассник иронически хмыкнул. — Когда я сдавала его в первый раз, то есть за себя, то уложилась в пять минут.

— Только, пожалуйста, не сдавай его на «отлично», — взмолился Мисти. — Помни, что ты – это я, а я в жизни не получил ни одной пятерки. Это может вызвать подозрения.

 — А вот это уже будет непросто, — лукаво заметила Брайт. — Тогда, скажем… полчаса?

— Договорились, — поспешно ответил единорог и первым выскользнул из аудитории, внимательно следя за тем, чтобы никто не заметил их вместе и не заподозрил неладное.

Едва покинув пределы школы, Мисти Вейл тут же избавился от очков и затолкал их в седельную сумку. Сумка досталась ему от Брайт (сам он явился на экзамен налегке) и оказалась ужасно тяжелой. «И зачем отличникам таскать с собой столько книг, когда в голове и так все есть?» — ворчал он, бодрой рысцой направляясь в условленное заведение.

«Вафельный рожок» был выбран им не случайно. Ученики Школы предпочитали собираться в куда более дорогом «Сладком королевстве», поэтому в скромной кондитерской, расположенной, к тому же, близко к пригородам Кантерлота, шансов наткнуться на кого-нибудь из одноклассников было куда как меньше.
Сегодня в «Вафельном рожке» яблоку было негде упасть, но Мисти все же посчастливилось занять столик в самом дальнем углу. Новая «посетительница» тоненьким голоском попросила у тут же подлетевшей официантки чашку горячего шоколада. Официантка моментально исчезла и почти сразу же появилась снова, ловко балансируя уставленным чашками подносом. «Брайт Стар» поблагодарила ее рассеянным кивком и, все так же размышляя о постороннем, отхлебнула свой заказ.

Только ощутив на языке теплую сладость восхитительного напитка, Мисти осознал, что по дороге сюда успел замерзнуть и проголодаться. Горячий шоколад растекся по всему его существу, добравшись до самых дальних закоулков, и он понял, что перед этим волшебным напитком отступает не только озноб, но и беспокоящие его мысли. В «Вафельном рожке» было так тепло и по-домашнему уютно, особенно после бодрящего морозца снаружи, да и бессонная ночь даром не прошла. Словом, незадачливого студента разморило настолько, что он, не допив шоколад до конца, навалился грудью на край стола, положил переднее копыто на столешницу, а голову – на копыто и прикрыл глаза.

Видимо, он успел задремать, хотя и совсем ненадолго – остатки шоколада в чашке, как впоследствии выяснилось экспериментальным путем, даже не успели остыть. Разбудил его звонкий голос Брайт Стар, исходящий из его собственных уст.

— Ну, как все прошло? — сонно пробормотал Мисти Вейл, пытаясь продрать слипающиеся глаза. — Старая Перечница не догадалась?

— Все в полном порядке. Оценки пока не озвучивали, но, кажется, мисс Инквелл мой ответ понравился. Вернее, твой ответ, — Брайт Стар покосилась на него и поспешно добавила:

— Помню-помню. Я и не старалась отвечать на отлично. Но проходной балл, я думаю, тебе все равно обеспечен. А теперь давай снимай свою маскировку.

Мисти Вейл послушно направил на нее рог, и… ничего не произошло. Вторая попытка отменить заклинание также ничем не увенчалась.

— Скоро магия развеется сама, — пообещал иллюзионист – недоучка, хотя внутри него снова поселился и не собирался исчезать неприятный холодок. — Зачем силы тратить? Может, пока горячего шоколада?

— Угощаешь? Тогда не откажусь, — сообщница охотно уселась на соседний стул.

Примерно полчаса и пару чашек шоколада спустя Брайт начала заметно нервничать. Мисти Вейл – тоже, хотя и надеялся, что, в отличие от Брайт, со стороны это было незаметно. Прошло уже порядочно времени – а его шкурка даже и не думала белеть, шерсть Брайт тоже не спешила приобретать свою природную масть. Что-то явно пошло не так.

— Спасибо, было очень вкусно, — кобылка отставила в сторону опустевшую чашку. — А теперь мне пора домой.

— Еще шоколада? — пролепетал Мисти, осознавая, что хватается за соломинку, а заодно прикидывая, хватит ли на задабривание отличницы имеющихся у него в наличии карманных денег. — Или, может быть, хочешь пирожное?

— Чего я действительно хочу – так это чтобы вся эта история поскорее закончилась! – с чувством ответила Брайт. — Вейл, я серьезно – снимай свое заклятие, и я пойду.

— Да не знаю я, как его снять! — взорвался Мисти. На странную парочку заозирались другие посетители кондитерской, и он поспешно перешел на нежнейшее пианиссимо:

— Давай подождем еще немного.

Брайт согласилась, хотя и очень неохотно. Они подождали немного. Потом еще немного. И еще. В конце концов официантка, проходя мимо их столика, начала подозрительно на них посматривать. Заказывать еще шоколада Мисти не хотелось – в свете всего происходящего он ему и в горло не полез бы, более того, он подозревал, что после сегодняшней кондитерской вакханалии в жизни больше не прикоснется к сладкому.

— Так ты не шутишь? Ты и правда ничего не можешь с этим поделать? — наконец догадалась Брайт, и в ее голосе прозвучал неподдельный ужас. Мисти мрачно кивнул.

— Как же нам теперь быть? И зачем только я на это согласи-и-илась… — Брайт начала всхлипывать, а последнее слово и вовсе тоненько проскулила, и на них снова стали озираться: кто-то – с осуждением, кто-то – с недоумением. Оно и понятно: жеребчик с голоском кобылки выглядел нелепо и жалко. Глядя со стороны на собственное сморщенное лицо с покрасневшим шмыгающим носом, Мисти Вейл решил, что в жизни больше не прольет и слезинки – настолько некрасиво все это выглядело.

Мисти поспешил увести Брайт из кондитерской, пока кому-нибудь не пришло в голову поинтересоваться, что с ними стряслось. Кобылка никак не могла успокоиться, Мисти тоже всего колотило – как же им теперь быть?

— Б-бежим ко мне, — всхлипнула Брайт. — В к-какой-нибудь книге наверняка сказано, как нам быть дальше.

«Типичная отличница», – фыркнул про себя Мисти. Вечно эти всезнайки убеждены в том, что в учебниках имеются ответы на все вопросы, которые подбрасывает нам жизнь. Но другого выхода у них, кажется, не было, и он покорно потащился следом.

— Ну до чего же невоспитанная пошла молодежь! — внезапно услышал он. На противоположной стороне улицы стояла его престарелая соседка, которую он – и не без причин – называл про себя миссис Заноза. — Ишь ты, делает вид, что знать меня не знает!

Мисти Вейл остолбенел – он (на самом деле, конечно же, Брайт Стар, хотя она сама об этом и не подозревала) только что совершил самое страшное, с точки зрения миссис Занозы, преступление – не поздоровался с соседкой сразу же, как только та его увидела. Но беда в том, что сам он заметил миссис Занозу только после ее окрика, а Брайт, по понятным причинам, вообще пребывала в блаженном неведении относительно ее существования.

— Нет уж, постойте, молодой жеребец! — пожилая кобыла с прытью, удивительной для пони ее возраста и комплекции, нагнала бедняжку Брайт и мертвой хваткой вцепилась в нее. — Я научу вас почтительному обращению со старшими. И сегодня же расскажу о вашем недопустимом, возмутительном поведении вашим родителям, мастер Вейл, уж это я вам обещаю!

— Все это – ужасная ошибка, я не Мисти, меня зовут Брайт Стар! — испуганно воскликнул «мастер Вейл» голоском юной кобылки.

— Добрый день, как поживаете? — одновременно с ней торопливой скороговоркой выпалил настоящий Мисти, совсем позабыв о том, что сейчас он – вовсе не он, а кобылка по имени Брайт Стар.

То, что последовало за этим, превзошло самые смелые ожидания Мисти. Миссис Заноза ойкнула, моментально выпустила Брайт и грузно опустилась своим обширным крупом прямо на тротуар.

— К-кто это? — выдавила она из себя, дрожащим копытом указывая на кобылку с голосом жеребчика. — И почему она говорит вашим голосом, мастер Вейл?

— Театральная студия… — пискнула Брайт.

— Да, совершенно верно, мы с моей одноклассницей записались в театральную студию, и наш руководитель посчитал необходимым, чтобы мы поменялись с ней внешностью. Так нам будет проще войти в образ другого пони, — вдохновенно «пояснил» Мисти Вейл. — Очень приятно было пообщаться с вами, но простите, нам пора бежать.

И с этими словами парочка быстрым шагом, почти переходящим в рысцу, бросилась прочь, оставив миссис Занозу сидеть на тротуаре и таращиться им вслед.

— Вот уж вляпались, так вляпались, — подытожил Мисти Вейл с непонятным для себя самого восхищением в голосе. — Здорово ты придумала про эту театральную студию, я-то совсем растерялся. Не думал, что ты такая находчивая.

— Это от страха. Скорее идем ко мне домой, — едва выговорила Брайт Стар, держась за сердце. — Если мы еще кого-нибудь повстречаем, я этого просто не переживу.

Но по тому, как Брайт смущенно отвела взгляд, Мисти понял, что его похвала ей приятна.

***

Брайт Стар открыла дверь своим ключом.

— Не беспокойся, дома никого нет. Мама до вечера на работе, — сказала она, пропуская одноклассника в маленькую тесную прихожую.

Стоило Мисти Вейлу переступить порог, как его внимание тут же привлекло зеркало в массивной деревянной раме. Он заглянул в его глубины (не без тайной надежды, что чары каким-то чудом развеялись сами по себе), но, увы, все оставалось по-прежнему.

К раме был прикреплен квадратик бумаги. Присмотревшись, Мисти прочел: «Солнышко, надеюсь, что с экзаменом все в порядке. Обед на кухне. Целую. До вечера».

— Моя комната на втором этаже! Пошли! — окликнула его Брайт.

Мисти никогда не задумывался о том, как выглядит комната круглой отличницы. Как оказалось, она немногим отличалась от его собственной – ну, разве что в ней было чуть побольше порядка. Вдоль стен комнаты Брайт – что было вполне ожидаемо – тянулись бесконечные полки с книгами. Присмотревшись повнимательнее, он с удивлением понял, что одноклассница зачитывалась не одними только учебниками. Так, с «Упражнениями по практической магии. Продвинутый курс» вполне вольготно соседствовали потрепанный томик «Легенд и преданий горной Скокландии» и «Рапонцель и другие сказки».

— О, это же «Трагедии» Эквипида! — воскликнул Мисти, протягивая копыто к пухлому томику с золотым тиснением на переплете.

— Ты разбираешься в драматургии? — удивилась Брайт, снимая с соседней полки огромный фолиант, который навевал скуку одним своим видом.

— Шутишь? Как можно не знать виднейшего драматурга древней Гарции? — воскликнул Мисти с таким пылом, что Брайт с неприкрытым интересом уставилась на него, отложив том в сторону. — Кстати, превосходное издание. Мой экземпляр оформлен гораздо скромнее, — продолжил жеребчик, с видом знатока любуясь книгой. — Хотя, разумеется, подлинная ценность – не в обложке, а в содержании. Собственно, именно на пьесы и уходит грифонья доля моих карманных денег.

— Ну надо же! И сколько же их у тебя?

— Никогда их не считал, — пожал плечами Мисти Вейл и прибавил с напускной скромностью:

— Главное, что все они мной прочитаны.

— Ни за что бы не подумала, что ты такой театрал, — честно призналась Брайт.

— Что, как и все, считала меня бездарным разгильдяем? — горько усмехнулся Мисти, с грустью размышляя о незавидной репутации, которую он себе приобрел. Брайт помедлила с ответом и неохотно кивнула.

— Я ни разу не видела тебя в театре, хотя стараюсь не пропускать ни одной премьеры, — добавила она, словно оправдываясь.

— Это потому, что я смотрю спектакли не из зрительного зала, а прямиком из-за кулис, — пояснил ее собеседник. Кажется, ни одно известие в мире не могло привести ее в больший восторг – даже если бы он прямо здесь и сейчас признался в том, что происходит из королевской семьи.

— И тебя пускают? Ты знаком с актерами? О, о! У тебя наверняка есть автографы всей труппы! Ты… ты хочешь стать актером, когда вырастешь? — и куда только подевалась вечно собранная чопорная отличница – передо Мисти Вейлом был восторженный жеребенок, который только что не подпрыгивал на месте от возбуждения.

 — Разумеется, пускают. Да, знаком. Конечно, есть, у меня их целый блокнот. Нет, не хочу, — ответил он на все вопросы по очереди.

— А… кем тогда? — слегка растерялась Брайт. — Режиссером? Или, может быть, драматургом?

— Ни то, ни другое, — весело ответил Мисти. — Я хочу быть театральным магом.

— А я так и не попала на вчерашнего «Пон Кихота», все билеты раскупили еще за несколько месяцев до премьеры, — вздохнула Брайт.

— Я на нем был. Собственно, поэтому и не успел подготовиться к экзамену, — признался Мисти Вейл.

— О, что же ты сразу не сказал? — засмеялась Брайт. — Это полностью меняет дело!

Спустя полчаса сосредоточенного копания в учебнике «Мисти Вейл» сокрушенно повесила голову и сказала, что понятия не имеет, что делать дальше.

— Надо идти к мисс Инквелл и сдаваться, — мрачно озвучил настоящий Мисти мысль, которую он все это время старательно гнал от себя.

— Ни за что! — воскликнула Брайт и снова разразилась слезами.

— Хочешь на всю жизнь застрять в моей шкуре и изображать меня и днем, и ночью?

— Нет-нет, это еще хуже! — испугалась кобылка.

— Можно подумать, мне самому приятно быть девчонкой-отличницей! Хотя, знаешь, теперь, когда я очутился в твоей шкуре, ты стала мне гораздо более… симпатична, — признался Мисти.

— И ты мне тоже, — еле слышно шепнула Брайт, порозовев.

***

Перед домом Брайт они буквально нос к носу столкнулись с земной пони, по виду – их ровесницей.

— Мэй Флауэр! — воскликнула Брайт – своим родным голосом. Мисти в ужасе метнул ей предупреждающий взгляд – она что, забыла о том, что они должны соблюдать конспирацию? Та же как ни в чем не бывало продолжила:

— Прости, я совсем забыла, что мы собирались сегодня встретиться, столько всего стряслось. Кстати, это мой одноклассник, Мисти Вейл, будьте знакомы.

По неподвижному, стеклянному взгляду кобылки, а еще, возможно, и по тому, что мигала она очень редко – гораздо реже, чем обычно мигают пони – Мисти понял, что с ее зрением что-то не так. Что же, это вполне объясняло, почему Брайт не сочла нужным таиться от подруги.

— Эээ… привет, Мэй Флауэр, — промямлил жеребчик, не совсем понимая, как надо себя вести, и, чувствуя себя ужасно неловко, помахал копытом перед бесстрастным личиком Мэй Флауэр.

— Здравствуй, Мисти Вейл, — произнесла кобылка немного нараспев, повернувшись на голос. — Очень приятно познакомиться с тобой. Брайт, это же о нем ты мне столько рассказывала? — поинтересовалась она у подруги как ни в чем не бывало, а та при этих словах густо покраснела и поспешила замять разговор:

— Прости, Мэй, нам надо бежать. Как только я освобожусь, сразу же зайду к тебе, и мы пойдем на прогулку, обещаю.

Мэй покорно кивнула, жеребята распрощались, и Мисти с Брайт наконец продолжили свой путь.

— Я и подумать не мог, что у тебя… — начал Мисти и осекся.

— Есть подруга? — совершенно спокойно и без тени каких-либо эмоций закончила Брайт.

— Не то чтобы… скорее, что у тебя такая… ммм… необычная подруга, — смешался Мисти, тщательно подбирая слова. У него начали гореть уши при одном воспоминании о том, как он вместе с одноклассниками когда-то дразнил Брайт Стар «букой», полагая, что у нее совсем нет друзей. Когда та заговорила, глядя прямо перед собой, Мисти осталось только гадать: а не слышны ли ей сейчас отголоски тех давних дразнилок?

— Мы знакомы с Мэй Флауэр с раннего жеребячества. Когда-то она была зрячей, как и все обычные пони. А потом… потом она тяжело заболела, а когда выздоровела, мы узнали, что она больше никогда не сможет видеть. От нее многие тогда отвернулись, но мы с ней дружны до сих пор.

Мисти не знал, что ответить на это признание. Брайт расценила воцарившееся молчание по-своему:

— Что, по-твоему, я должна была сделать? Сказать ей: «Ты мне больше не подруга» только из-за того, что она, видите ли, теперь ослепла? Какова цена такой дружбе?

Мисти только вздохнул в ответ.

***

Мисс Инквелл в зловещем молчании выслушала сбивчивый рассказ двух учеников, после чего, не теряя времени, передала двух нарушителей в копыта самой принцессы Селестии. Но, если жеребята и тешили себя мыслью о том, что директор Школы будет к ним благосклоннее, их робкие надежды потерпели сокрушительное фиаско.

— Что же, мистер Вейл, — изрекла ее высочество. — Мы всегда считали, что вы недостойны обучаться в нашей Школе, и своей дерзкой выходкой вы только что это подтвердили. Если бы вы уделили больше внимания теории магии, то знали бы, что снять подобное заклятие может только тот, кто его наложил. Что до вас, мисс Стар, – уж от кого, от кого, а от вас я подобного не ожидала. В свете всего вышесказанного выход мне представляется только один. Мисти Вейлу необходимо естественным образом накопить необходимый багаж знаний и магический потенциал. Только тогда, и не раньше, он сможет снять свое заклятие.

— Но нам до этого еще учиться и учиться! — воскликнул Мисти.

— Совершенно верно. В то же самое время мы никак не можем оставить в Школе ученика, который пошел на такой дерзкий подлог, поэтому Мисти Вейл, вне всякого сомнения, будет исключен. Это вынужденная мера – все тайное всегда становится явным, и вы, а следом за вами – другие ученики, не должны тешить себя ложными иллюзиями о том, что ваши учителя – глупее вас, — жестко сказала принцесса.

— Постойте, но ведь сейчас он – это я! — пролепетала Брайт.

— Я не хотела бы бросать тень на ваше честное имя, мисс Стар, поэтому формально для всех вы так и продолжите обучение. Хотя, как вы понимаете, на самом деле посещать занятия вместо вас и в вашем обличье будет мистер Вейл.

— Но так нечестно! — возмутился Мисти Вейл. — Она ни в чем не виновата!

— Вы оба знали, на что шли, — отрезала Селестия. — Я сожалею об этом, но ничего не могу изменить, таковы правила. Кроме того, вы обязаны будете все эти годы и дальше исполнять роли друг друга. Со всеми вытекающими отсюда следствиями и обязательствами перед вашими семьями.

Принцесса встала из-за стола, широко раскинув в стороны крылья, и неумолимо, как сама судьба, двинулась на жеребят всей своей белоснежной статью, а те пятились до тех пор, пока не воткнулись спинами в стену. Тогда принцесса Селестия наклонилась к Мисти, выражение ее лица изменилось, став озабоченно-раздраженным, и внезапно она рявкнула жеребчику прямо в ухо:

— ЭЙ, ПРОСНИТЕСЬ!

---

— Эй, проснитесь! Вы еще что-нибудь заказывать будете или просто поспать сюда пришли?

Мисти так и подскочил, ошалело затряс головой. Над ним с раздраженным видом склонилась официантка, возмущенная тем, что посетительница перепутала кондитерскую с гостиницей.

— Нет… — начал Мисти своим обычным голосом, вовремя спохватился и пропищал:

— Спасибо, больше ничего не нужно. Счет, пожалуйста.

— Получу я сегодня свой клубничный чизкейк? — пробурчали за соседним столиком, и официантка, ворча, отправилась исполнять заказ, а Мисти тем временем отчаянным усилием попытался снять с себя проклятую иллюзию.

— Ваш счет…. Минуточку, здесь же вроде кобылка сидела. Еще и заснула здесь. Она что, ушла, не заплатив? — глаза возвратившейся официантки метнули молнии при одной мысли о понесенных убытках.

— Она отлучилась. Ничего, я за нее заплачу, — быстро ответил Мисти, сообразив, что на сей раз чары благополучно развеялись. Заснул! Значит, все, что с ними произошло, было всего лишь сном! Но даже эта мысль не принесла жеребцу успокоения. Он бросил на столик перед официанткой требуемые два бита и устремился к выходу. Как раз вовремя.

Между столиками, обшаривая заведение подслеповатым без очков взглядом явно в поисках сообщника, пробирался второй Мисти Вейл. Настоящий Мисти, не раздумывая, метнул в своего двойника заклинание отмены.

— А, вот ты где! — увидев одноклассника, радостно воскликнула Брайт, к которой моментально вернулся ее настоящий облик. Не дожидаясь расспросов, кобылка бодро отрапортовала:

— Все в полном порядке.

Несмотря на то, что магия сработала, как надо, Мисти охватило чувство жутковатого дежа вю. А Брайт как ни в чем не бывало продолжила:

 — Оценки пока не озвучивали, но, кажется, миссис Инквелл мой ответ понравился. Вернее, твой ответ, — она покосилась на Мисти и поспешно добавила:

— Помню-помню. Я и не старалась отвечать на отлично. Но проходной балл, я думаю, тебе все равно обеспечен. Эй, ты куда?

— В Школу! Надо срочно решить один вопрос! — выкрикнул единорог на бегу.

Надо срочно рассказать обо всем принцессе Селестии! Ведь, чем бы ни грозило признание лично для него, ни в чем не повинная Брайт Стар ни в коем случае не должна пострадать!

***

Через полчаса Мисти Вейл уже стоял в кабинете принцессы Селестии.

Он только что, перескакивая в спешке с пятого на десятое, закончил свой рассказ, а в голове у него крутились всякие ненужные, неуместные сейчас мысли, как, например, о том, что побывать в этом огромном кабинете, уставленном массивной мебелью благородного темного дерева, доводилось только самым выдающимся ученикам, вроде Твайлайт Спаркл. Или, напротив, только самым злостным нарушителям – таким, как он. Но аликорн отчего-то медлила с вынесением приговора.

— Так, значит, ты видел дурной сон о том, что вы поменялись местами с мисс Брайт Стар, — проговорила принцесса Селестия, словно пытаясь лучше разобраться в ситуации. — А при чем здесь некто Мэй Флауэр и горячий шоколад?

— Вы не так меня поняли! — студент в возбуждении замотал головой так, что она просто чудом не оторвалась. — Мы и в самом деле поменялись с ней внешностью, чтобы она сдала за меня экзамен. А вот все остальное мне приснилось. И шоколад, как, в общем-то, и все прочее, здесь ни при чем.

— Я понимаю, ты совершил этот поступок от отчаяния. И все же ты должен раз и навсегда уяснить для себя, что свобода наших действий заканчивается там, где начинается жизнь другого пони. Ты втянул в эту историю мисс Брайт Стар, не подумав, чем это может закончиться для нее. Я надеюсь, теперь ты сожалеешь об этом?

Мисти скорбно поник головой, всем своим видом воплощая раскаяние. На сей раз ему даже не пришлось изображать сожаление – такое яркое послевкусие оставил после себя недавний сон.

Принцесса Селестия посмотрела на студента долгим, оценивающим взглядом.

— И все же ты не безнадежен, Мисти Вейл, — произнесла она наконец. — Не спорю, в моей Школе есть ученики, которые гораздо способнее и одареннее тебя. Но сам факт твоего пребывания здесь уже сам по себе говорит о том, что ты мог бы достичь многого – при условии должного прилежания и упорного многодневного труда. К сожалению, ты предпочитаешь тратить время не на учебу, а на увеселения с друзьями, кондитерские…

— Театр, — тихо подсказал Мисти.

— Театр? — Принцесса удивленно вскинула смоляные ресницы, которые так контрастировали с ее молочно-белой шерстью.

— Да, Ваше Высочество. Я хотел бы стать театральным магом… создавать сценические иллюзии и всякие эффекты… когда закончу Школу, — тихо признался подросток.

— Пожалуй, ты прав, — кивнула Ее Высочество, поразмыслив немного. — Для мага-теоретика ты слишком неусидчив. Однако же, и для избранной тобой стези надо долго учиться. Никто не захочет взять к себе на службу мага-недоучку.

Мисти покаянно поник головой.

— Теперь уже поздно об этом думать, — глухо проговорил он, а потом, охваченный внезапной решимостью, выпалил:

— Вы выгоните меня из Школы, верно? Я правда это заслужил. Только, пожалуйста, не исключайте Брайт Стар. Она ни в чем не виновата. Это я ее подговорил.

— Нет, Мисти Вейл, я не буду никого исключать. Вы оба продолжите свое обучение. Мы с мисс Инквелл посовещались и решили дать тебе еще один шанс.

До Мисти не сразу дошел смысл сказанного. Если принцесса и мисс Инквелл успели все обсудить, а признался он во всем только сейчас, то это значит…

— Вы что, с самого начала все знали? — вырвалось у жеребца, прежде чем он вспомнил о субординации и прихлопнул рот копытом. Принцесса не рассердилась или просто сделала вид, что пропустила это высказывание мимо ушей, потому что спокойно ответила:

— Мисс Инквелл сразу же почувствовала неладное, стоило только тебе… вернее, мисс Стар… начать отвечать билет. Она явно чувствовала себя некомфортно без очков, — уголки губ аликорна дрогнули в улыбке, которую принцесса – случайно или намеренно – не скрыла. — В этом заключалась первая уязвимость вашего плана.

— Была и вторая? ... — снова вырвалось у Мисти.

— Да, — уже открыто улыбнулась принцесса. — Мисс Стар слишком уж старалась наделать ошибок. Да будет вам известно, что преподавателям прекрасно известны не только ваши сильные, но и ваши слабые стороны, они хорошо знают, на что вы способны. Таких грубых элементарных промашек не мог бы допустить даже ты.

Это был сомнительный комплимент, что и говорить. И в этот самый момент Мисти почудилось, что в самом дальнем и темном углу кабинета кто-то негромко хихикнул.

— Что это было? — механически спросил он, настораживая уши.

— Где? — вскинула голову принцесса Селестия. — Я ничего не слышу.

— Ну как же, кто-то только что смеялся… — растерянно пояснил жеребчик.

— Вероятно, тебе почудилось, — предположила ее высочество и встала, недвусмысленно намекая на то, что аудиенция окончена.

 — А теперь иди и готовься к переэкзаменовке. Надеюсь, тебе хватит на это недели, — велела она. — Ах, да! Раз уж Брайт Стар не отказала тебе в помощи в такой щекотливой ситуации, я уверена, она согласится позаниматься с тобой теорией магии, чтобы помочь тебе благополучно сдать экзамен. Передай ей это мое поручение.

Молодой жеребец неуклюже поклонился и выбежал из кабинета, довольный, что все закончилось так сравнительно безобидно.

Тихий смешок повторился, и тьма в дальнем углу кабинета шевельнулась, превратившись в темного аликорна. Принцесса Луна, все еще усмехаясь, подошла к столу Селестии.

— Период экзаменов так утомляет меня, сестра, — призналась она. — Почему из-за твоих студентов мне приходится работать сверхурочно?

— Прости, — улыбнулась Селестия. — Но этим заговорщикам необходимо было преподнести небольшой урок. Правда, мне кажется, на этот раз ты немного перестаралась, изображая меня. Бедный жеребенок просто глаз на меня поднять не смел. Я и правда такая страшная?

Принцесса Луна покачала головой.

— Напротив, я полагаю, что степень воздействия была вполне оправданной. В противном случае твоя затея могла и не сработать.

— Должна признать, им почти удалось нас провести, — заметила Селестия. — Это был один из самых необычных способов сжульничать на экзамене. Они становятся все изобретательнее, как ты думаешь, Луна?

— В чем тебе не откажешь, сестра, – так это в умении читать в душах пони, — негромко произнесла младшая принцесса, приближаясь к старшей. — К каждому из них ты находишь свой подход. Все они разные: кому-то из них нужно найти друзей, кому-то, — Луна сделала непродолжительную паузу, задумавшись о своем, — достаточно только получить еще один шанс. А кого-то просто необходимо хорошенько напугать.

— Не столько напугать, сколько воззвать к его совести, — поправила сестру Селестия. — Мисти Вейл небезнадежен, и, что самое главное, сердце у него на месте. Нужно было просто напомнить ему об этом.

***

Выбежав из кабинета принцессы, Мисти чуть не врезался в Брайт Стар, стоявшую на часах под дверью.

— Я во всем признался принцессе Селестии, и знаешь, теперь я чувствую себя гораздо, гораздо лучше, — ответил жеребчик на невысказанный вопрос, который так и сквозил в испуганном взгляде кобылки, и поспешно успокоил ее:

— Все в порядке. Тебе тоже ничего не грозит. Она на нас нисколько не сердится. Мне назначили переэкзаменовку через неделю. И еще, я надеюсь, тебя не затруднит немного поднатаскать меня по теории магии? Тебе это поручает сама принцесса Селестия.

— С этого и следовало начинать, — ответила отличница, и в ее голосе послышалось глубочайшее облегчение. — То есть, конечно же, не вопрос, я тебе помогу.

— Ты же любишь театр? — оживленно выпалил Мисти Вейл. — Так вот, я могу раздобыть тебе билеты на любой спектакль, на самые лучшие места. Можешь и Мэй Флауэр позвать с собой, если она захочет, конечно. В благодарность за твою помощь и… вообще… — неловко закончил он.

— Откуда… откуда ты знаешь? — спросила потрясенная Брайт. — Про театр и особенно про Мэй?

Мисти Вейл смешался. Рассказывать все с самого начала и снова переживать эти незабываемые чувства было выше его сил.

— Знаешь, это долгая история… — только и сказал он и смущенно пожал плечами.