Мистер Диск

Разговор с самим собой.

— Ну, — произнёс я, когда пыль улеглась, — это было быстро.

— Сюрприз! — снова появилась Пинки с тортом на спине. Она оглядело то, что осталось от помещения. — Эй, а куда всепони делись?

Единственные, кто остались кроме меня, Пинки и другого меня, поедающего попкорн, были Флаттершай в углу, закрывшая лицо копытами и крыльями, местная версия, кажется, Эппл...чего-то там без сознания, пегас с радужными гривой и хвостом с десятками отпечатков копыт по всему телу, белый единорог, выглядывающий из-под стола и фиолетовый единорог... пегас... штука, а на её спине сидел маленький сиреневый дракон и направлял на меня нож.

— Дискорд! Почему тебя двое? — злобно спросила она меня обоих.

— Не смотрите на меня, ваше вашество. — сказал он, сделав щенячьи глазки и нимб над головой. — В этом нет моей вины. Не я его создал, спросите Флаттершай.

Фиолетовая штука подошла к Флаттершай и задала тот же вопрос, но мягче.

— Эм, ты же помнишь тот мир с Сансет Шиммер?

— Да?

— И ты знаешь, что в том мире есть другие версии нас?

— И?

— Тот Дискорд, — она указала на меня, — оттуда, и он случайно попал в Эквестрию.

Из гривы фиолетовой выскочил хохолок.

— Дорогуша, ты же не серьёзно. — сказал белый единорог. Погодите, а это кто? Эмм... Кажется, та студентка, чей разум поглощён модой. Почему-то она мне кажется знакомой, только вот имя не могу вспомнить.

— Но так и есть, Рарити, — точно! Вот как её зовут! Спасибо, Флаттершай! — Мне сама принцесса Селестия письмо прислала. А тебе нет, Твайлайт?

— Я думала это шутка. — ответила фиолетовая. Выскочило ещё пара волосков.

— Ау. — донеслось от радужной. Она медленно поднималась на ноги... копыта... как они их там называют. — Окей. Не клёво. — она посмотрела на Эппл без сознания. — ЭйДжей? Эпплджек, ты в порядке? — она подошла к оранжевой пони проверить, жива ли она.

— Мне кажется, — начал я, — она вырубилась.

— Что ты наделал?! — спросила радужная пегаска, злобно смотря на меня.

— Эй, успокойся. Я ничего не делал. Просто появился, и все разбежались.

— В этом нет абсолютно никакой логики! — крикнула фиолетовая. — Я же открыла портал! Так почему он до сих пор здесь?

— А я откуда знаю? Я только недавно сюда попал. — я взял на заметку держаться от неё подальше. У неё такой вид, на который я достаточно насмотрелся в больнице. Вид того, кто на грани срыва.

— Жаль прерывать вашу милую беседу, — сказала Рарити, указав на разбитое окно, — но, кажется, у нас появились заботы куда важнее.

Мы выглянули наружу. Там бегали пони, кричали о конце, и, кажется, что-то горело.

— Весело. — другой я высказал мои мысли. Все посмотрели на него. — Что? Добавить музыку мариачи, и вечеринка выйдет на славу!

По щелчку пальцев его львиной лапы появилась группа мариачи. Нужно узнать, как он это делает.

— Рарити права! — решительно заявила фиолетовая. — Нам нужно сначала позаботиться об этом. Флаттершай, останься с Эпплджек, и проследи, чтобы эти двое на натворили чего ещё. — Флаттершай кивнула, а затем она грозно посмотрела на меня. — А с тобой мы разберёмся потом.

Фиолетовая, радужная, Пинкс и Рарити убежали спасать положение.

— Извини, Дискорд, если ты не против, могу я одолжить твоё кресло? — спросила Флаттершай другого меня.

— Разумеется. — он улыбнулся, щёлкнул хвостом (серьёзно, как он это делает?), и кресло превратилось в удобную софу. Пока Шай укладывала на неё оранжевую, другой я подозвал меня к окну.

— Знаешь, что мне нравится больше всего? — спросил он. — То, что я могу творить полнейший хаос, не прикладывая к этому особых усилий. Стоит мне просто показаться где-то, и всё происходит само. Согласись, работы куда меньше.

— Ха, я обычно так про искусство говорю.

— Хаос, искусство, картошка-моркошка, а в чём разница? Если ты хоть немного похож на меня, то знаешь, что нашему воображению нет пределов. Вопрос лишь в том, как далеко мы можем зайти.

Мы стояли в тишине, а затем на меня вдруг снизошло озарение. Что-то меня так развеселило, что я не мог сдержать смех.

— Что такое? — спросил он.

— Ничего, просто я понял, что я тут так долго, и меня дома все наверно обыскались. Могут даже полицию вызвать, только вот здесь меня никто не найдёт. Может даже расклеют мои фотографии с надписью: "Вы не видели этого чудака?" Интересно, долго мне ещё тут быть?

— Зачем беспокоиться? Тебе тут не нравится?

— Не то чтобы не нравится, просто я кое-что осознал.

— И что же?

— Что у меня тут работы нет.

Другой я рассмеялся.

— Т-ты ведь ш-шутишь, да? Ха-ха-ха! У тебя мои силы, и ты боишься остаться безработным!

— И ты хочешь, чтобы я занял твоё место?

— Оу. — он прекратил смеяться.

— И кроме того, может мы и похожи, но может будет лучше, если каждый будет заниматься тем, что умеет?

— Тушé, мсье.

Я чувствую, как мои губы сами сворачиваются в ухмылку. Обожаю побеждать в спорах с самим собой.

Интересно, как скоро этот фиолетовый вождь утихомирит город?

— У тебя же остался попкорн? — спросил я.

— С театральным креслом?

— Разумеется. Пока мы тут, почему бы не насладиться зрелищем?