Спасение
Глава 7: Всего лишь призраки
— Привет, красотка. Я соскучился.
Улыбнувшись, Рэйнбоу Дэш подняла глаза от книги. Это была очень скучная книга — казалось, прошли часы с тех пор, как она открыла её и начала листать, читая лишь по несколько строк на каждой странице — и она даже не могла вспомнить её названия. Или о чём она. Или зачем она вообще её читала.
Или где она была.
Пегаска положила книгу на одеяло. На её обложке были какие-то слова, но они показались ей совершенно бессмысленными. Ей было всё равно.
— Привет, любовничек. Я тоже соскучилась.
Соарин присел на кровать рядом с ней. Его грива была, как обычно, взъерошена, а на лице застыло наивное удивлённое выражение с которым он, казалось, появился на свет, словно всё, что он видел, наполняло его лёгким чувством изумления и счастья. Даже в здешнем тусклом освещении она смогла разглядеть в его глазах весёлый огонёк.
— Знаю. — Он наклонился и ласково фыркнул ей в гриву, отчего пегаска тихонько хихикнула. — И прости меня за это. Я не хотел тебя расстраивать.
— Главное, что ты вернулся, а остальное не важно, — сказала Дэш. Она легонько оттолкнула голову пегаса, а когда тот, не торопясь, попытался отстраниться, игриво куснула его в плечо. Лежащие под ними одеяла казались знакомыми, но с ними было что-то не так: вместо её привычных, с символикой Вандерболтов, были другие: нежных голубых тонов, с вышитыми тёмной нитью музыкальными нотами каждые пару сантиметров. Пегаска с любопытством коснулась их копытцем, но тут её отвлёк оказавшийся в ухе язык.
— Собираешься снова погибнуть, Соарин? — спросила Твайлайт Спаркл. Она лежала на животе на соседней кровати, что стояла буквально в метре от них, её синее одеяло было украшено жёлтыми звёздами и серебряными полумесяцами. Твайлайт была не одна. С ней спаривался тот коричневый земной пони, которого Дэш видела на фестивале.
— Твайлайт, прекрати это! — сказала пегаска. Она считала, что неприлично заниматься сексом на глазах у других.
— Это моя кровать. Что хочу, то и делаю, — ответила Твайлайт.
— О. — С этим не поспоришь. В конце концов, ей бы тоже не понравилось, если б кто-нибудь осудил её за то, что она занимается сексом в собственной постели. — Прости, забудь.
— Нельзя умереть дважды, Твайлайт, — ответил Соарин. Он немного сдвинулся, оставив на светлом одеяле тёмный мазок пепла. Похоже, его совершенно не волновало то, чем занимались Твайлайт со своим партнёром.
Дэш не знала, что на это ответить. Соарин продолжил ласкать её гриву носом, и это было восхитительно, но почему-то не вызывало того влечения, которое она обычно испытывала к нему. Твайлайт наблюдала за ними с невозмутимым, сдержанным выражением на лице, не слишком уместным для кобылки в подобной ситуации.
— Не думаю, что это происходит на самом деле, — сказала Рэрити. Дэш обернулась и с удивлением посмотрела на неё...
С рыком Рэйнбоу Дэш перевернулась на бок. Сон медленно ускользал от неё, сменяясь смутной тьмой бутика. Её затуманенный разум всё хватался за образ Соарина, только что прижимавшегося к её боку, но вместо него она чувствовала сейчас чьё-то тёплое тело, пахнущее кобылкой, и такое мягкое, каким никогда не был Соарин.
“Его здесь нет. Он уже несколько месяцев как умер. Тебе опять приснился сон”.
Осознав эту жестокую истину, она испытала шок, такой же свежий и болезненный, как и тот первый приступ невыносимого горя, который она ощутила тогда, на больничной койке. Но спустя мгновение он сменился всё тем же чувством усталого оцепенения, похоже, навсегда поселившимся в её душе. Шрам остался недолечен, он всё ещё кровоточил. Пегаска дёрнулась, потревожив мягкую белую фигуру, лежащую рядом, и во тьме открылись сияющие бирюзовые глаза. Она почувствовала, как к её щеке прижался тёплый влажный нос.
“Он мёртв. Это всего лишь сон. Это не взаправду. Это не взаправду. Это не взаправду. Это не вза...”
— Здесь куда больше пони, чем я ожидал, — прошептал стоящий рядом с ней пегас песочной масти.
Рэйнбоу Дэш нервно кивнула в ответ. Её ноги дрожали, хотя к счастью никто из кандидатов или, упаси Селестия, постоянного состава Вандерболтов, не мог этого видеть. Её хвост не слушался и сам по себе хлестал из стороны в сторону, словно в него впились тысячи мух. Лишь крылья были ещё в порядке. Напряжённые, они прижались к бокам, готовые вырваться и взлететь.
— А-ага. Куча пони. Просто дохрена, — прошептала она, а затем мысленно выругала сама себя.
“Дохрена? Да ладно, что со мной не так?”
— Первый раз пробуешься? — спросил её жеребец. Он нарушил строй, чуть выглянув из шеренги, чтобы посмотреть на неё. Заметив это, в нескольких рядах от них пегаска из постоянного состава Вандерболтов резко на них посмотрела. Воцарилась тишина, пока та снова не вернулась к осмотру кандидатов.
— Да, я лишь пару недель назад стала достаточно взрослой для этого. А ты? — Голос Дэш был так тих, что ему пришлось наклониться к ней ближе.
— Третий.
Она рискнула повернутся, чтобы взглянуть на собеседника. На его лице была еле заметная улыбка, словно две предыдущие неудачи не слишком его обеспокоили. В придачу к песчаного цвета шёрстке, его хвост и грива были в голубовато-серую полоску. На его боках красовалось стилизованное изображение огонька свечи, синее у основания и красное на конце. Как отметила себе пегаска, бока были довольно-таки подтянутые и мускулистые.
— Разве у нас не всего две попытки? — спросила Дэш.
— Две, если ты не покажешь никакого прогресса, — ответил пегас. Чтобы его расслышать, ей пришлось наклониться к нему ещё ближе. — Если они думают, что у тебя есть потенциал, они позволят тебе попытать счастья ещё раз. Сказали, Спитфайр поступила лишь с пятой попытки.
“Спитфайр? Быть не может”.
Дэш подняла глаза и посмотрела на высокий помост перед строем, на котором блистательная жёлтая кобылка, чья грива была похожа на пламя, о чём-то тихо беседовала с крупным жеребцом. Окидывая взглядом толпу подающих надежду кандидатов, они, казалось, улыбались.
— Ага, только... — у Дэш перехватило дыхание и ей пришлось несколько раз сглотнуть. — Мне хватит и одной. Кстати, я Рэйнбоу Дэш.
— Клаудфаер.
— Так, пони, все сюда. И расслабьтесь, это уже не построение.
Соарин стоял на краю облачного поля. В метре позади него белая поверхность обрывалась в пустоту глубиной в добрых три километра. Где-то внизу, словно лоскутное одеяло, вдаль растянулись зелёные и коричневые поля. По земле безмолвно скользили тёмные внушительные тени, отбрасываемые другими облаками, парящими в небе.
Рэйнбоу Дэш незаметно подошла поближе к краю и бросила взгляд вниз. Она удивилась, что место для тренировочных полётов находится так высоко — большинство выступлений Вандерболтов проходили на высоте не более трёх сотен, или около того, метров от земли. Взлети они повыше, и зрителям будет уже трудно разглядеть детали программы. На такой высоте, как сейчас, ветер был яростным и морозным, и даже самые крепкие облачные строения, как правило, разваливались спустя несколько дней после их возведения. Такая высота не терпела ничего постоянного.
— Что это за тест? — прошептала она Клаудфаеру. Они почти не расставались с ним прошедшие три отборочных дня, и сейчас она была довольна тем, что их записали в один и тот же испытательный полёт.
Соарин пихнул его в плечо:
— Это ваш тест на скорость. Как вы наверное догадались по его названию, он позволит нам узнать, насколько быстро вы можете летать. — Он ткнул копытом куда-то вдаль. Десяток пони из лётного звена Дэш повернулись, все как один, и посмотрели, куда он указывает. — Вон, видите облако с флагом? Оно отмечает половину дистанции. До него ровно два с половиной километра. Каждый из вас должен слетать туда и обратно так быстро, как только сможете.
— Есть ограничение по времени? — спросила тёмно-коричневая кобылка. Она выглядела несколько старше остальных претендентов и более массивной, с мощными мускулистыми плечами и грудной клеткой.
— Нет, — ответил Соарин, — но не забывайте, что места в команде ограничены. Из каждого курса мы отбираем только самых лучших летунов. Обычно это не больше одного на каждое звено.
Эта информация была воспринята десятью кандидатами в Вандерболты в полном молчании. Глаза забегали, оценивая своих оппонентов. Дэш внезапно почувствовала, как дружелюбная до этого группа стала куда менее дружелюбной.
— Не волнуйся, — шепнул ей Клауд. — Они любят скорость, но это не единственное, что важно.
Не сумев сдержаться, пегаска хихикнула:
— А я и не волнуюсь.
— Вопросы? — Соарин оглядел группу. — Нет? Ладно. Зефир — ты первая.
Тёмно-коричневая кобылка дёрнулась, когда прозвучало её имя, но подбежала к краю облака безо всяких колебаний. Она расправила свои изящные, как у сокола, крылья и снова прижала их к бокам, потом повернулась к Соарину, крутящему в копытах секундомер, по сигналу спрыгнула с облака и растаяла где-то внизу.
Остальные кандидаты сгрудились у его края. Зефир уже была лишь крохотной точкой в сотне метров под ними и с каждой секундой становилась всё меньше. Буквально за миг до того, как исчезнуть из виду, она расправила крылья и начала поворачивать, выходя из пике, с приличной скоростью направляясь к флагу вдалеке.
— Нам разрешается пикировать? — спросил один из пегасов, которого, как вспомнила Дэш, звали Чинук.
— Для того, чтобы добраться до флага и вернуться обратно, вы можете делать всё, что захотите, — ответил Соарин. — Но помните, что подъем потребует больше энергии, чем сможет дать вам падение.
“Верно, но пикирование даёт тебе скорость мгновенно. А чтобы набрать высоту у неё впереди весь полёт”.
Дэш наклонилась через край облака, пытаясь проследить за траекторией Зефир, рассекающей пустое небо. Кажется, та хорошо справляется. Приближаясь к флагу, она уверенно набирала высоту, время от времени взмахивая своими длинными крыльями, чтобы сохранить набранную при пикировании скорость. Она вошла в крутой поворот, огибая облако с флагом буквально в упор, и вновь перешла в пике, чтобы вернуть скорость.
— 45 секунд до флага, неплохо, — сказал Соарин, что-то коротко черкнув в своём планшете.
Весьма неплохо. Возможно, ничего особо выдающегося, но вполне достойно. Дэш снова склонилась к Клауду:
— Так что, если она сохранит темп, выйдет пять километров за 90 секунд?
— Меньше, — шёпотом ответил он. — Ведь на обратном пути не нужно тормозить.
“Оу. Точно”.
Если бы на неё не смотрели другие пони, Дэш треснула бы себя копытом по лбу. И верно, спустя пару секунд, безостановочно хлопая крыльями, чтобы разогнаться ещё сильнее, мимо их облака стрелой пронеслась Зефир. Ей потребовалась почти целая минута, чтобы затормозить и вернуться в группу.
— 71 секунда! — объявил Соарин, когда Зефир, наконец, подлетела к остальным. Её грудь ходила ходуном, а концы крыльев безвольно волочились по поверхности облака. Некоторые кобылки из числа кандидаток подошли к ней, чтобы обнять и сказать пару-тройку комплиментов. Дэш не сдвинулась с места.
Настала очередь остальной группы. Разумеется, большинство пегасов уложились в две минуты. Как и ожидалось, результаты жеребцов были хуже, чем у кобылок, но, казалось, это совершенно их не беспокоило. Кобылки были легче, и просто созданы для скорости.
— Так, ещё один полёт и мы сделаем перерыв. Рэйнбоу Дэш. — Соарин усмехнулся пегаске. — Прошло уже несколько лет, малая. Ещё не передумала?
Ничего не ответив, она подошла к краю облака. Её крылья, крошечные по сравнению с другими пегасами, казалось, жили своей собственной жизнью. От их резких взмахов в разреженном сухом воздухе появлялись и таяли туманные белые прядки. Её лицо само собой растянулось в ухмылке.
Соарин помедлил, будто ожидая ответа, а затем пожал плечами:
— Ладно. Я начну отсчёт, когда ты...
Окончание фразы пропало впустую, когда Дэш унеслась прочь. Обратный поток воздуха, возникший при её старте, разрушил несколько метров облака и отбросил в стороны двух незадачливых пегасов. Их негодующие вопли мгновенно растаяли позади.
Её крылья работали с такой скоростью, что стали почти невидимыми. Когда кончики её маховых перьев преодолели скорость звука, вокруг них взвыл разрываемый воздух. Прежде чем пегаска сумела прикрыть глаза, встречным ветром ей чуть не оторвало веки.
“Лётные очки. Надо было надеть очки”.
До флага оставалось полпути, когда она начала готовится к широкому развороту. Остановка заняла бы слишком много времени, поэтому она заложила вокруг него головокружительный вираж и понеслась обратно. За её спиной облако, на котором был установлен флаг, дико завертелось и развалилось на части. Флаг начал свой долгий путь к земле.
Пока всё шло неплохо. Её ухмылка, похожая из-за встречного ветра на гримасу ужаса, стала ещё шире.
“Пришло время настоящего полёта”.
Вытянувшись вперёд, она как-то умудрялась взмахивать крыльями всё быстрее и быстрее. Чтобы лучше разрезать плотный воздух, она вытянула копыта вперед. Вокруг неё возник туманный конус конденсата, и на несколько мгновений весь окружающий мир исчез в белизне.
А затем она прорвала его. Её ослепила вспышка всех цветов радуги, и небо закрыли проносящиеся мимо яркие полосы. Всё произошло так быстро, что она чуть не пропустила финиш.
Рэйнбоу Дэш пролетела пять километров за 26 секунд. Ещё шесть километров ей потребовалось на то, чтобы затормозить и остановится
Дэш перекатилась на другой бок, её крылья безвольно мотнулись в темноте. Рядом с ней на кровати что-то шевельнулось, и она почувствовала, как чьи-то передние ноги обняли её за плечи и прижали к мягкому тёплому телу.
— Тише, тише... — прошептал голос Рэрити. Гривы пегаски мягко коснулся чей-то язык.
Дэш отбросила одеяло и несколько секунд слабо вырывалась, затем внезапно остановилась. Бледные серебряные лучи, льющиеся сквозь окно, заполняли комнату тенями и неясными очертаниями. Музыкальные ноты, вышитые на простынях, поблёскивали в лунном свете.
— Я установила рекорд, Рэрс. — Её горло пересохло, отчего голос Дэш был ещё более хриплым, чем обычно. В её грудной клетке и суставах крыльев прочно обосновалась ужасная режущая боль.
“Слишком долго я не летала. Слишком долго”.
Наверное, она должна была сейчас заплакать. В этот момент было сложно судить, что реально, а что нет. На мгновение Дэш показалось, что ноги, обнимающие её плечи, прижали её чуть креп...
Рэйнбоу Дэш со стоном рухнула на койку. Они не спали уже почти сорок часов, постигая основы ориентирования и оказания первой помощи — двух навыков, которые, как она надеялась, никогда не пригодятся ей в карьере Вандерболта. Её крылья были всё ещё испачканы в грязи, смоле и крови, на них налипли сосновые иголки. Она окинула всех взглядом и лишь всхлипнула. Они — без пяти минут Вандерболты — должны были приводить себя в порядок перед сном, но она так ужасно устала.
В двух койках от неё, Клаудфаер уже дрых без задних ног. Перед сном он слегка почистил перья, удалив из них большую часть приставших за день мусора, но Дэш видела, что в них ещё остались кусочки коры и обрывки хлопка, который они использовали для перевязки. Вздохнув, она подлетела к пегасу и толкнула его носом.
— Ооо... уйди. — пробурчал он сквозь сон и повернулся от неё на бок.
— Ну же, Клауди! — Она подсунула голову под его плечо, пытаясь привести товарища в вертикальное положение. — Почистимся, и можешь спать дальше.
— Всё равно завтра мы опять испачкаемся.
Она ненадолго замолчала.
“И правда. Снова ориентирование на местности”.
Завтра им даже не придётся летать, только бродить целый день по лесам в поисках путевых точек.
— Ага, но... как же правила?
— К Дискорду правила. — Он зевнул, но затем, тихо, но весьма красноречиво проворчав что-то, всё-таки выпрямился. — Бьюсь об заклад, тебе просто не терпится поближе познакомиться с моим телом.
Эта фраза стоила ему грубого тычка копытом.
— Разве что, когда закончим обучение, умник.
Подождав пару секунд, пока он перестанет ворчать, пегаска наклонилась и принялась аккуратно очищать его левое крыло. Несмотря на то, что большей части мусора в нём уже не было, ей пришлось потратить не одну минуту на каждый ряд перьев, убирая с них губами грязь, иголки, семена и травинки. Вскоре она почувствовала, что Клауд тоже занялся её крылом.
Спустя почти час они перешли в горизонтальное положение: она лежала на спине, очищая нижнюю поверхность его маховых перьев, в то время, как он делал то же самое для неё. В других обстоятельствах эта поза казалась бы весьма неприличной, но теперь, после двух месяцев тренировок, они едва удостоились беглого взгляда остальных претендентов, вошедших, спотыкаясь от усталости, в палатку. От их прежнего звена осталось всего шестеро.
— Эй, Клауди?
— М? — ответил он, не отрываясь от крыла Дэш. Пегас был немного медленнее её, он старался уделить достаточно времени каждому перу, тщательно расчёсывая опахало и бородки до тех пор, пока они не становились полностью чистыми и не вставали в ровный ряд с остальными.
— Почему ты не смог поступить раньше?
— А. — Он закончил ещё с одним пером и только потом продолжил. — Из-за командной работы. Неважно, насколько хорош ты сам по себе, но если не докажешь, что умеешь работать в команде, тебя не возьмут.
Дэш ненадолго умолкла. Клауд склонился над ней, его грудь легонько касалась шёрстки пегаски, когда он переходил от одного пера к другому. До этого подобную близость она испытывала лишь с несколькими жеребцами, и все они были её любовниками.
Конечно, в этот раз шансы невелики. Она подавила зевок и лягнула воздух задними копытами. Находясь в такой позе, Клауд, возможно, увидел при этом кое-что интересное, но он или был настоящим джентельпони, или просто настолько устал, что не обратил на это никакого внимания. От этой мысли Дэш усмехнулась и снова зевнула.
“Командная работа, да? Не вопрос, я хренов Элемент Гармонии. А Гармония это, типа, ещё одно название для командной работы”.
С довольной ухмылкой на лице, она заснула на его койке.
— Привет.
Рэйнбоу Дэш вздрогнула и подняла взгляд от койки. Уже двадцать минут она была в палатке одна, упаковывая последние вещи. В двух седельных сумках, лежащих на койке, уместились все её пожитки, что она взяла на тренировки.
— Привет... — Это короткое слово прозвучало как хрип, и ей пришлось откашляться, прежде чем попробовать снова. — Привет. Поздравляю.
Клаудфаер присел рядом. В своей новой лётной форме Вандерболтов он выглядел потрясающе, даже несмотря на то, что по сравнению с формой пони более высоких рангов, таких как Спитфайр, она выглядела довольно неказисто. Ему шли цвета.
— Ты в порядке? — Он легонько ткнулся носом пегаске за ухо, а затем откинулся назад, чтобы взглянуть ей в глаза. — Ты ушла сразу после объявления результатов.
— Ну, я... — Какое-то время она занялась ремнями своих сумок. Они и так уже были затянуты накрепко. — Мне просто захотелось побыть одной.
Всё то время, что она притворялась, что проверяет свой багаж, Клауд молчал. Через несколько минут в палатку зашла Зефир. Увидев их, она остановилась, а затем, сочувственно улыбнувшись Дэш, поспешно вышла.
— Можешь мне поверить, я знаю, как это отстойно, — сказал Клауд, усевшись рядом с ней на круп. — Это больно, особенно в первый раз. Я был так уверен, что у меня получится, мне ведь просто суждено было стать Вандерболтом, ведь так? Как я могу не пройти?
На мгновение седельные сумки, на которые смотрела пегаска, дрогнули и расплылись. Быстро моргнув, она восстановила зрение, и на её щеках остался след от двух горячих дорожек.
— После этого я так разозлился, — продолжил он. Если Клауд и заметил её слёзы, ему хватило такта не упоминать об этом. — Я даже прекратил летать почти на месяц. Зачем вообще напрягаться, верно? После всей этой боли мне показалось это таким, блядь, бессмысленным. Ну типа, я тут жопу рвал, пытаясь выкладываться на все сто, и всё равно оказался недостаточно хорош.
На какое-то время снова повисла тишина. Дэш перестала делать вид, что занята своими сумками и просто сидела, опустив голову и безвольно повесив уши. Она уже не могла сдерживать слёзы.
— Но когда через девять месяцев объявили о наборе следующего курса, я был в первых рядах, — сказал он, затем замолчал и огляделся. — Проходя обучение, я оставил здесь почти год своей жизни. Три попытки, и вот я наконец прошёл. Поверь мне, Дэш, оно того стоит.
— С чего ты взял, что я вернусь? — фыркнула пегаска.
Клауд рассмеялся — действительно, рассмеялся. В тишине палатки его смех прозвучал громко, как удар хлыста:
— Ты? Дэш, да никто не сомневается в том, что твоё место здесь, и один отказ этого не изменит. Просто сделай всё так, как сказал Соарин, и в следующий раз тебя примут.
“Так, как сказал Соарин”.
Она попыталась не вспоминать об этом. Он был с ней таким добрым, таким понимающим. Таким же, как и с другими отчисленными, предположила она. Это было частью его работы, мягко и деликатно прощаться со словами поддержки и ободрения. Практики в этом ему хватало.
— Он сказал, что мне нужно научиться быть командным игроком, — сказала она. — Помогать своим товарищам, а не пытаться обогнать их.
— В тебе было чуть больше духа соперничества, чем нужно, — пожал крыльями пегас.
— И что же мне делать эти девять месяцев?
— Поступай как я. — Он снова ткнулся в её щёку носом на прощание и встал. — Перестань злиться и приступай к тренировкам.
Рэйнбоу Дэш слабо дрыгнула копытами и задела пони, спящего рядом с ней. Кто бы это ни был, он что-то пробормотал во сне и попытался отодвинуться. Судя по голосу, это была кобылка, и затуманенный разум Дэш наконец сумел свести воедино имя Рэрити и бледный силуэт пони, разделившей с ней тьму.
— Прости, — пробормотала она. — Крылья болят.
Рэрити изменила позу, и кровать под ними чуть дрогнула. Дэш почувствовала, как копытца единорожки легли поверх её копыт и слегка прижали их к простыням, а нос уютно устроился под её подбородком. Тёплое дыхание щекотало шею пегаски.
Она попыталась было выбраться, но на это потребовалось бы слишком много усилий, да и, к тому же, лежащее в её копытах тело было слишком ценно, чтобы его беспокоить. Постепенно напряжённые мышцы пегаски расслабились, ноги и крылья обмякли, и она сдалась. Глубоко вздохнув, на неё снова навалился сон.
— Нервничаешь?
Рэйнбоу Дэш слышала голос, но не видела его обладателя. Её глаза были закрыты, то, чем она занималась, было для неё чем-то вроде медитации: глубоко вдохнуть, сделать паузу, выдохнуть, снова пауза. Подождать. Сосчитать удары пульса, почувствовать, как с каждым из них вибрируют её перья. Подождать ещё, пока ноги не начнуть нервирующе гореть, пока приступ паники не стиснет грудь. Подождать ещё немного, пока лёгкие буквально не начнут вопить от боли. И подождать ещё чуть-чуть, просто чтобы доказать, что ты можешь.
Наконец, глубокий вдох. Пауза. Выдох. Пауза.
— Похоже, нет, — сказал голос. Ей не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что это был Клаудфаер.
— А должна? — спросила пегаска. — Полёт прошёл хорошо, вышло прямо как на настоящем шоу.
— Да, было неплохо. — Сейчас он стоял прямо у неё за спиной. — Но это ещё не всё, что им от тебя нужно. Для них важнее будущий член команды, чем мастер пилотажа.
Пегаска подвигала плечами. Они ныли после полёта, а завтра должны будут разболеться ещё сильнее, но это её не беспокоило. Впервые за долгое время в её душе был мир.
— Я сделала всё возможное. Если этого окажется недостаточно, я попытаюсь снова, через девять месяцев.
— Третий раз — счастливый, да? — усмехнулся пегас.
Она открыла глаза и обернулась. Последний раз она видела его почти год назад, но Клаудфаер совсем не изменился. Всё та же голубая форма, на ней лишь чуть прибавилось знаков отличия.
— Надеюсь, двух хватит. — Она наклонилась вперёд и приветливо потёрлась о него щекой. — Не думаю, что ты видел результаты, ведь так?
— Я? — фыркнул пегас. — Я даже не всегда знаю, в каком городе мы будем выступать в следующий раз, что уж говорить о результатах отбора. Это известно лишь Спитфайр и экспертной комиссии.
— Хм. — Она выпрямилась и сделала ещё пару медленных вдохов и выдохов. Её крылья всё ещё были напряжены, и Дэш пришлось несколько раз согнуть и разогнуть их. Последнее испытание для будущих Вандерболтов — имитация выступления — не было самым тяжёлым из всех, но позади у них были три месяца суровых изматывающих тренировок. Даже самым спортивным пегасам, вроде неё, было сейчас нелегко.
— Эй, Клауди?
— А?
— Ты когда-нибудь думал о том, кем ещё ты мог бы стать? Ну, кроме этого? — Она вытянула крыло и коснулась его кончиком эмблемы Вандерболтов на бедре пегаса. Это прикосновение продлилось чуть дольше, чем было необходимо.
Он помедлил с ответом. Снаружи доносились голоса и шум сотен пони, заполнивших огромный зал и ожидающих объявления окончательных результатов.
— Если честно, я не знаю, — ответил, наконец, Клаудфаер. — Быть кем-то ещё? Быть обычным? Нет. Не для меня.
— Что плохого в том, чтобы быть обычным?
— Это не плохо, это просто... — он нахмурился. — Это просто не моё, понимаешь?
Они снова замолчали. По мере того, как зал заполнялся пегасами, шум голосов становился громче. Уже через несколько минут прибудут Вандерболты и объявят имена счастливчиков, которые смогут носить их знаменитую форму.
— Думаю, да, — ответила Дэш. Она вдруг поняла, что её уже не волнует объявление результатов. Если она не пройдёт сегодня, она попытается в следующем году или ещё через год. Её жизненной целью было стать Вандерболтом, и это значило, что у неё есть целая жизнь, чтобы этого добиться.
— Давай уже, пойдём посмотрим результаты.
Хлопья пепла метались в раскалённом воздухе.
Рэйнбоу Дэш распахнула левый глаз. Правый слипся и безумно болел. Она тщетно попыталась подняться на ноги, но лишь уткнулась лицом в горячую землю. Тело, разбитое гораздо сильнее, чем в любом из её детских падений, подвело пегаску, и она лишь беспомощно забилась в пыли.
Ей снилась боль, и когда она проснулась, её сон стал явью.
Она дёрнулась и, задыхаясь, проснулась. На какое-то короткое мгновение ночная тьма слишком сильно напомнила ей жуткие тени её сна, и сердце Дэш захлестнула паника. Её шёрстка насквозь промокла от холодного пота, и когда страх и смятение немного утихли, она начала дрожать. В её сломанной когда-то левой передней ноге пульсировала тупая боль, словно призрак давнишней тяжёлой травмы. Пегаска несколько раз согнула и разогнула копыто, пока та не начала стихать.
“Долбаные сны. Проклятые долбаные сны”.
Она почувствовала, как рядом с ней кто-то шевельнулся. Рэрити не спала и смотрела на неё своими огромными, бесконечно глубокими глазами. Они были как бездонные колодцы, и Дэш могла смотреть в них всю ночь напролёт.
“Фу, я её тут всю пропоте...”
— Кошмары? — шёпотом спросила единорожка. Её голос был еле слышен во тьме.
Не было смысла отвечать. Рэйнбоу Дэш опустила голову на скрещенные копытца и укрыла её крылом. Пару секунд спустя Рэрити отодвинула его в сторону и пристроилась рядом, нос к носу с пегаской. Её дыхание было тёплым и сладким, в нём ещё чувствовались нотки сидра и вина, выпитых несколько часов назад.
— Ты... с тобой часто так бывает, дорогуша?
“А ты как думаешь?”
Чтобы не смотреть в эти бездонные глаза Дэш положила голову набок.
— Нет.
— Хм. — Судя по голосу, единорожка не особо ей поверила. — Ты не пробовала кому-нибудь о них рассказать?
— Это всего лишь сны, Рэрити, — фыркнула пегаска. — Они ничего не значат.
— Но...
— Они ничего не значат, — повторила Дэш. — Это всего лишь воспоминания. Всего лишь призраки.
Рэрити промолчала. В конце концов, Дэш почувствовала, как та отвернулась, и её тёплое дыхание сменила ночная прохлада.
“Долбаные сны”.