Ponyhammer: Повелитель Ночи

Действие первое: Талант к убийству: Глава первая

Первое действие! Первая глава! Я постараюсь удерживать некий темп, но сейчас у меня с написанием всё хорошо, а бывает такое настроение у меня ой как не всегда... посмотрим, но я надеюсь что вам понравится. И пожалуйста, побольше отзывов!

Многие пони из прислуги боялись тёмных коридоров кельих-казарм восьмой роты легиона Лунных Пони. Здесь всегда стоял могильный холод и мягкий, словно нависающий над головой лунный свет, а тихий ветер словно нашёптывал убаюкивающие угрозы, предлагающие упокоится и больше никогда и не о чём не волноваться. Всё это дополнял мрачный готический стиль: каменные горгульи на колоннах и лунные свечи под потолком. Как и полагается этому дизайну — коридоры выглядели устаревшими, и даже сама ЭбониДрим — кобыла бэт-пони, прислуживающая своему господину уже почти год, не могла ответить точно, уютно ли ей здесь. Это было похоже на дом, но этот шепот...

Несмотря на то, что её хозяин склонен отказываться от каких-либо излишеств и наслаждений, правила и задача требовали обратного, и в еде это проявлялось чаще всего. Хозяин предпочитал есть сырое мясо и пить грязную, или же токсичную воду, нарушая все постановки Кодекса Громопони о качестве пищи для поддержания отвечающей стандартам физической массы. Потому в очередной раз ей придётся уговаривать его съесть полноценную пищу и фрукты. Однако в этом был корыстный плюс — Эбони приходилось прилагать усилие, чтобы не съесть манго полагающиеся громопони из её народа, это был очень дорогой деликатес. Небольшая, но тем не менее двойная дверь ожидала её за очередным поворотом. Ей не нужно было читать табличку, его комната всегда здесь... И наличие нескольких других слуг её разозлило, учитывая что она знала чьи это слуги, в частности — ФлауэрКисс, услужливою пони капитана НайтмэрФлауэр, которая поторопилась отодвинуть своё ухо от двери настолько быстро,что упала на другую служанку, которая поторопилась исчезнуть, оставив их вдвоём.

— Опять подслушиваешь, Флауэр.

В этом не было ничего нового, она тут постоянно, когда свободна. По факту, её эксплуатируют, но Эбони нет до этого дела, если господин не считает что это нужно изменить, то и не стоит что-то делать. Это опасно — капитан считалась не самой рациональной кобылой.

— Эбони! Хватит так подкрадываться! — с тяжёлой отдышкой произнесла пегаска тёмно-синей расцветки, что хотя бы чуть-чуть прибавляло ей уважения в глазах слуг. Она хотя-бы не была яркой, как многие другие, и не отвлекала на себя взгляд.

Эбони лишь указала поворотом шеи что разговаривать не разбирается, и указала крылом за спину Флауэр, негласно приказывая ей избавить коридор от её присутствия. И лишь апатичный взгляд заставил её повиноваться и испарится, и конечно же этому помог блик лунного света на амулете на шее Эбони — амулете, что гласит что любой кто осмелится ей перечить, будет отвечать перед Мастером Когтя.

Дверь открылась с характерным грохотом, сделанная из стали и с громкими замками, она специально не позволяла себе тихое проникновение внутрь. Она вошла внутрь захлопывая за собой дверь и проходя вперёд — её не останавливал стоячий запах ладана и благовоний, настолько резко бьющий в нос, что хотелось заплакать... Тем не менее, она прошла вперёд, становясь по правую сторону рабочего кресла и ставя поднос на стеклянный стол. Он был без доспехов, целиком голый, шрамированный, мускулистый, массивный, тёмно-синий, он лежал на животе со сложенными крыльями и совершенно неопрятной фиолетовой гривой. Было нетрудно понять о чём он думает когда его глаза закрыты. Но он сидит перед огромным зеркалом, под правым копытом лежит инфопланшет, левое же он держит на уровне своей головы, давя себе на висок. Судя по всему, он пишет что-то важное... И снова говорит сам с собой, Эбони лишь знала что ей стоит быть рядом.

...

Всё болело, но особенно болела голова. Это всегда происходит после кошмаров, на этот раз это снова было что-то, чего он не видел: кровь, боль, смерть. В частности, как они все погибают в консульстве Торгового Союза Лас Пегасуса, Кантерлота — везде, впрочем, в этом не было ничего нового. Принцесса говорила не придавать этим снам значения. Но это было трудно, труднее, чем хотелось бы. Переживать собственную смерть каждую ночь — это трудно.

— Господин, вы не спали уже три недели, ваш мозг не способен более выдерживать. Вам нужен отдых. -

ЭбониДрим, я слышал как она вошла, я слышал как она идёт, я слышал как дышит ФлауэрКисс. Моя прислуга... Не могу привыкнуть, это неправильно, но тем не менее... Как показала практика, необходима.

— Благодарю за заботу, Эбони, я подумаю над твоим предложением немного позже. — ячуял запах пищи даже под подносом, пахло очень аппетитно, но... Я не хотел есть, точнее, я не хотел есть такие яства. Даже Эбони имеет большее право его есть.

Она была в своей гражданской форме. Эбони позволено ходить в чём она пожелает, и она предпочитает простоту, за это я её и люблю.

Оправдывая своё имя цвет её глаз и гривы был эбонитовым, однако мех был небесно-синим — одна из самых частых цветовых гамм меха.

— Господин, вы не спали и не ели уже очень долго, вам нужно набраться сил. Торговый Союз не придёт к Согласию без вашей помощи.

Несмотря на то, что поход звался "Освободительным", нам приходилось часто возвращать заблудшие города в лоно Королевства, потому пришлось сменить термин. Это было правильным решением, мы не могли лгать, поход стал слишком кровавым чтобы оставаться той самой мечтой.

— Ваша депрессия в связи с последними событиями объяснима и оправдана. Однако, вам дан шанс реабилитироваться, я думаю, Принцесса простит вас если вы справитесь с новым заданием.

Увы, Эбони, увы, я не могу разделить твой оптимизм, я совершил слишком много зла чтобы... чтобы... хотя бы снова зваться Мастером Когтя, хотя бы.

Она открыла крышку от подноса, и запах мигом врезался в мои ноздри. Особенно, жаренное мясо.

— Эбони, пожалуйста, включи свет. — серебряный свет озарил помещение, а Эбони легла боком на соседний диван.

Я не понимал этой роскоши, не сказать конечно, что она была у всех, но даже когда меня перевели в ранг сержанта, мои апартаменты в кельях всё еще были более чем достойными... Излишне достойными.

Я мог есть как угодно, Эбони привыкла видеть мой голод, но тем не менее, я должен был оставаться галантным. Достав планшет рядом со столом, я принялся за трапезу. Работа сама себя не сделает.

— Капитан Соарин и Префектор Флёр просят у вас аудиенции, господин, они уведомили меня о срочности этого разговора.

Срочность, да, срочность, подходящее слово. Не знаю, кто решил что это отличная идея, но меня назначили дипломатом от лица Эквестрии. Меня, с моими символами позора и одним из символов еще большего позора, плотными массивными цепями которые я ношу даже без доспехов. К счастью, я уже наловчился ходить в них и не греметь на всю округу.

Эбони была рада, ей всё-таки удалось уговорить его. Сейчас её хозяину нужна была помощь, а учитывая то, что весь его отряд всё еще находится в медицинском корпусе Вермилионовых Аликорнов на психологической реабилитации, а остальная рота сейчас косо смотрит даже на неё, хотя она ничего не делала, во всяком случае, плохого. Однако, если он продолжит в том же темпе, ему это тоже пригодится. И нужно ли известить его о...

— От меня ничего нельзя скрыть, Эбони, ты забываешь что для меня нет тайн. -

ничего сверхъестественного, просто после того как ты начинаешь читать эмоции и чувства Матриархов и Примархов, не говоря о Принцессах, обычным пони невозможно скрыть от меня эмоции. Хотя, у Эбони это порой, получается, но не на этот раз.

— Господин, вам пришло сообщение от Флаттербэт. Простите что прослушала его, но будет лучше если я скажу вам его суть... Сейчас, разрешите?

Пауза в её речи была довольно долгой. Она не должна была его слушать. Я видел это сообщение три дня назад, но не открывал его, не хотел, я знал что там сказано, и не хотел думать об этом. Я прочту позже, когда закончу с Союзом.

— Нет. Я знаю что там, Эбони. Перед тем, как ты уйдёшь, манго и вино оставь себе. И загляни в шкаф.

Там были мои парадные одежды, но было кое-что поважнее. Как только она открыла его, прямо на неё смотрела точная копия легионного гладиуса и кристальный пистолет.

— Зачем мне это, господин?

— Я знаю что происходит у вас, у слуг. Это удержит тех, кто решит навредить тебе.

Она сглотнула, для бэт-пони она была излишне миролюбивой. Я мог дать ей это раньше, но обошлись амулетом.

— Я думаю... вашей протекции мне более чем достаточно.

— Нет... Больше нет, больше я не Мастер Когтя. Теперь я ничего не могу сказать, никому вне своего отряда.

— А как-же...

— Найтмэр контролирует всех, они ничего не скажут... У нас нет выбора, Эбони, пистолет заряжен ядовитыми кристаллами. Яд паралитический, не летален.

Она взяла его в копыта и повесила его под робу, под левое крыло. Гладиус ушёл под другое.

— Благодарю, господин. — сказала она, забирая пустой поднос и удаляясь из помещения. Мне остаётся только надеяться, что хотя бы пистолетом она воспользуется. Я настроил инфопланшет на связь и отправил Соарину и Флёр сообщение. Нам пора обсудить наш план, но перед этим мне нужно поспать.

...

Откровенно говоря, я был совершенно не в духе на утро. Несмотря на то, что всем нам давно написана такая вещь, как цикл сна, это всё равно не стало более удобным. Я предложил им встретится в кельей-казарме Наследников Принцесс, Флёр любезно позволила мне и Соарину погостить и обсудить дела прямо у неё.

По факту наши точки дислокации находились не очень далеко, наши небольшие временные кельи были замаскированы соответственно с нашими пожеланиями как командующих. Правда, мы были разделены тем фактом, что моя делегация отправляется на переговоры, а Найтмэр придётся с остатками нашей роты зачищать ближайшие леса от Алмазных Псов и тварей. Мне в этом интересно только то, сколько она угробит бойцов в процессе.

— Вальдес, Восьмой Коготь, "Отделение Ужаса", вхожу в ваше небесное пространство.

— Подтверждаю ваши данные телеметрии, вас заждались, сержант.

Значит, Соарин оказался быстрее, он предложил гонку и полностью её выиграл, а мне было совершенно неинтересно спорить с Небесным Шрамом в скорости. Если он предложит мне скрестить когти, тогда можно и поговорить.

Наследники меня встретили по всем законам этикета. К счастью, у меня есть знания поведения в высших слоях, которые составляют многие из них, хотя там всё-таки больше творческих пони. На меня смотрели как обычно — косо. Чаще всего, пони или верят в то, что стоит у меня за спиной, или же наоборот, считают это преувеличением. Забава лишь в том, что на самом деле они правы во всём.

Будучи полностью при боевом обмундировании, некоторые Наследники позволяли себе неуместные ремарки о моём внешнем виде и о том, что покрашенные в кроваво-красный копыта совершенно не гармонируют с моим полуночно-синим с несколькими молниями. А также, неуместными кажутся крылья летучей мыши на шлеме из-за наличия моих собственных, а также глупые цепи. Что могу сказать, у Наследников тяга выглядеть стильно. На мой взгляд, еще более гипертрофирована чем у Железной Стражи и Эквестрийских Копыт любовь к яблочному сидру.

Несмотря на то, что наша физиология изменилась, Флёр, которую я в своё время видел во время её выступлений в Кантерлоте, всё также была выше нас. Её белый мех и розовая грива всё также были мягки на взгляд и цвет. Она была совсем немного массивней нас, и только из-за того, что она уже была крупней. Она являла собой вежливую хозяйку, и в данный момент, командовала местным контингентом Наследников. И будет мертвецом тот, кто думает, что эта нежная кобыла с любовью к позированию является отвратительным бойцом, на клинках я ей точно не ровня.

Соарин же посчитал себя хорошим гостем и также принёс некоторые явства к нашему столу. На нём наши изменения сильно не видны, он просто увеличился в массе и росте, а также отрастил длинную шею, как и я, всё такой же небесно голубой мех и мягко синий цвет гривы, и только пара "огненных" прядей напоминали что он Шрам. Мы все были по факту лишь немного меньше по комплекции чем Принцессы, кроме Флёр, она бы сошла за Принцессу... Если бы сами они не стали раза в два больше после модификакий.

Пока Флёр разливала вино, он расставлял карты и досье. Оно было и в электронном варианте, но в данной формальной обстановке предпочиталось использовать свитки отдавая дань стародавним временам.

Помещение было обставлено соответственно её высоким стандартам. Однако, тащить в келью подиум было совершенно отвратительной идеей, но не мне её судить с моим-то зеркалом на всю стену. Я чувствовал себя малость неловко, потому как у Соарина и Флёр на лицах ясно читалось одно — я им не нравлюсь. В частности, думаю, потому что я сейчас не больше чем сержант. Однако, старшим в дипломатическом вопросе Торгового Союза являюсь я. Однако, неловкость это не то что может меня сковать.

Усаживаясь за стол, который я не могу назвать "тактическим", первое, за что я берусь, это общие данные разведки на данный момент. Остальные же взяли в своей манере то, что предпочитают: Соарин осматривает военные возможности Союза, Флёр нынешнюю культурную ценность. Я всё это уже знаю, я вычитывал всё это еще прошлой ночью. Это было скорее просто для того, чтобы освежить память.

Я, как и многие, до сих пор не могу понять что же в итоге произошло год назад. Внезапные штормы Хаоса разделили мир, и если верить тому, что нам рассказал Малкадор во время нашего обучения и становления Громопони, в Эквестрии произошло много — каждый город был отделён, и в каждом прошло своё количество. Например, когда мы прибыли в Балтимэйр, мы выяснили, что город уже десять лет сражается с демонами, окопавшись в портовом районе и сражаясь там за своё выживание. Десять лет, в то время как для нас прошло пять месяцев. И здесь было еще хуже, Торговый Союз пережил две или три смены поколений, около двух сотен лет. За это время они стали автономны и независимы, и что еще важнее, они развили свои технологии: молниевые-винтовки не могли сравнится с нашим плазменным вооружением. Однако, превосходили по убойной мощности болтер, и этого уже было достаточно, учитывая распространение этого оружия. А примитивная силовая броня для пегасов... Они могли в ней летать, что являлось по своей сути достижением, без усилений крыльев. По крайней мере, у Громовых пони крылья достигают почти двух метров в раскрытом состоянии, только это по факту и позволяет мне летать в своей силовой броне. Главное не разогнаться до Радужного Удара...

— Они могут выставить армию, сопоставимую с полным Легионом Громопони, по численности сравнимый с Небесными Шрамами. Это означает, что если они захотят воевать, у нас нет ресурсов на полноценный конфликт. У Флёр были только три тактических отделения и её товарищи, Клинки Эквуса. Соарин располагал одной ротой, а Найтмэр не пойдёт против приказов и нам не поможет...

— Земные пони являются прислугой работающей на полях, а единорогов заставляют работать на предприятиях рабским трудом. Пегасы привилегирующий народ... Здесь нет даже намёка на гармонию. -

вторила ему Флёр, разъясняя нам простую истину что Согласие уничтожит Торговый Союз как явление, а значит...

— Нам нужно убедить их вернуться в лоно Эквестрии, и только с прибытием больших сил мы сможем разоружить их.

Я мог бы предложить собрать моё отделение и просто уничтожить предприятия, склады, всю инфраструктуру, парализовать торговый совет в ужасе, однако... Я не могу этого сделать.

— Если удастся воззвать к старым порядкам, мы сможем управиться сами, но думаю даже Соарин понимает что это сделать практически невозможно. -

он фыркнул, очевидно оскорблённым моими словами.

— Для того, кто здесь на гостевых правах...

— Я о том, что кому, как не тебе знать о пегасьей гордости? Мы правда верим, что сможем просто войти туда и сказать "Теперь вы снова в Эквестрии, освобождайте рабов"? Никто не согласится без причины, а учитывая опасности, я бы не стал угрожать.

— Вальдес прав. Нам нужно составить план и манеру поведения. Очевидно, что мы должны демонстрировать силу, однако излишняя бравада будет лишней. Нельзя их провоцировать. — к счастью, Флёр предпочла не показывать своё отрицательное отношение ко мне и сосредоточится на цели. Соарин откусил кусок пирога и продолжил.

— У них присутствует небесная техника, а также воздушный флот. Всё это децентрализовано и разбито по сферам влияния торговых семей. Корабли не то чтобы опасны, но крупнокалиберные молниевые-пушки достаточно сильны чтобы повредить "Предаторы" или уничтожить джетбайки. Учитывая, что у нас практически нет бронетехники, это не означает ничего хорошего.

Да, вся ситуация строилась на том, что мы должны или уговорить их, или надеяться на лучшее.

— Флёр, что мы знаем о лидерах торговых семей?

— Практически ничего. Они достаточно культурны и приличны, как показалось разведгруппе, но не более. Но нам известно, что по факту, они избирают представителя. Увы, мы не можем поставить на кого-либо, они избрали нового на шестой срок буквально на прошлой неделе.

Опоздали на неделю, и уже не можем сподвигнуть кого-либо, кто нам понравится. Подумать только!

...

В таком ключе прошёл весь наш вечер: мы составляли план, определяли поведения и действия в различных ситуациях. К счастью, в отличии от них, я свободен от инструктажа подчинённых. Я сейчас единственный Повелитель Ночи в регионе.

— Вальдес, я не уверена что ваши доспехи подойдут для дипломатического представителя.

— Хотя бы череп убери с наплечника.

— Нет. Хорошего вечера, Префектор Флёр. Хорошего вечера, Капитан Соарин. — коротко и жёстко ответил я, вставая с места. Это был более личный диалог. Важные дела мы уже решили, и я лучше вернусь в келью, подготовлюсь к завтрашнему дню. Однако снаружи меня поймал Соарин.

— Вальдес, не объяснишь своё поведение?

— Ты мой каппелан чтобы я это делал? -

нейтрально огрызнулся я, складывая крылья и поворачиваясь к нему. Он был не то чтобы зол, но точно уязвлён. Удивительно, что тут нет Флёр.

— Я капитан, Вальдес, и пока мы не на территории Союза, ты также отвечаешь передо мной.

— Напомни мне когда это шоупонь "Вандерболт" стал солдатом? -

Дискорда с два я бы стал его слушать, не говоря о том что мы из разных легионов. Соарина я не мог назвать хорошим капитаном, он капитан только из-за того, что всё еще состоит в команде со своим Матриархом и другими капитанами. Хотя, буду честен, они там все по этой причине.

Теперь я его откровенно разозлил, однако, к моему нескрываемому удивлению он не потянулся за своей силовой саблей.

— Теперь я понимаю, почему Найтмэр и остальные капитаны Лунных Пони называют тебя "неконтролируемым". Не думал что ты настолько глуп. — пытаться манипулировать моим чувством собственного достоинства? Неплохая попытка.

— Тебе стоит прислушаться к словам Принцессы Луны и подумать о своём поведении.

Всё еще неплохая настолько, что я уже хотел ему крылья оторвать.

— Можешь мне поверить, прислушаюсь. — я развернулся, вновь расправляя крылья.

— Готовьтесь играть свою роль, капитан. Мне потребуется от вас все ваши умения.

Принцесса права, но тем не менее, сейчас мне нельзя об этом думать, свежие шрамы на морде накануне дипломатической миссии будут неактуальны.

Действие первое: Талант к убийству: Глава вторая

Ищу больше Бет, я понимаю что пишу медленно, но когда я пишу я хочу ускорить проверку текста.
Нус. прошу простить всех кому это интересно что так долго, работу то я начал над главой давно, а вот дописать вторую половину не могу еще с выкладывания первой, надеюсь на ваши отзывы друзья мои!

Переливы молний под доспехами завораживали меня, визуальный эффект работы защитного поля — просто приблуда, но такая красивая: она вселяла ужас в сотни так-же, как и мои полуночно-синие доспехи. Яркие искры вспыхивали и тут же гасли в темноте моих апартаментов, я следил за каждой вспышкой на зеркале напротив меня, смотря в собственное отражение. Я не знаю как это произошло.

Вот он я.

Один в темноте.

Наедине с самим собой.

Они правы, и мне не нужны их слова, чтобы это понимать. Мне не нужны чужие суждения чтобы понять что здесь я ошибаюсь. Но почему, тот, на кого я смотрю, уперся как земнопони в свою ферму?

Эбони дышит мне в спину. Не буквально, но мне известно её мнение. Я должен извиниться, и измениться… так хочет… Принцесса.

Инфопланшет который я хотел раздавить пару минут назад характерным “дзинь” известил меня о пришедшем сообщение от Принца Сангвиниса. Капитан первой роты Лунных Пони, наш лидер, прямой и формальный. После Принцессы конечно. Пометка была простая: "Брат, нужно поговорить".

Я аккуратно ткнул носом на принятие сигнала. У меня не было особого желания это делать — Сангвинис пусть и принадлежит правящей династии, но я всегда служил только Луне, а не ему, и он об этом склонен забывать. Сообщение “неформальное” — он хочет что-то сказать мне не как капитан первой роты, а как громопони:

— "Приветствую, Вальдес. полагаю, ты уже принялся за исполнение приказов в соответствующей тебе манере полной самоотдачи. Я могу лишь пожелать тебе в этом удачи и надеется что ты не оплошаешь вновь, независимо от результатов этой компании, я приглашаю тебя на Агрентум Лунам по твоему возвращению в Кантерлот.

Конец передачи".

Агрентум Лунам. Он приглашает меня… на Агрентум Лунам… Священный ритуал правящей династии славящий правление принцессы…

Зачем?

Тем не менее, нужно записать ответ.

-"-"Рад слышать ваш голос, Принц Сангвинис, я с радостью принимаю ваше предложение", -

ни волнения, ни радости — просто едкая ложь, но тем не менее я должен был это сказать. Однако сейчас… мне нужно решить насущный вопрос, нужно было подточить цепи…

Вот и он, день когда нам пора отправляться, Флёр собрала своих Клинков в почётный караул, а Соарин привёл часть своей роты как регулярные части, не смотря на доминацию пегасов в Торговом Союзе дипломатом был я, и Соарину хватало мозгов не лезть в это со своими перышками, дело предоставлено кожекрылому, и ему лучше помалкивать.

— Бело-чёрный тебе всё-таки не идёт, Вальдес.

Отметила Флёр телекинезом поправляя свою гриву, немного рискованно это делать для такой мелочи, но накопытники на броне всегда были самой грязной её частью.

Несмотря на всю мою любовь к бытию облаченного в полночь, это действительно неподходящий. пришлось поменять на цветовую гамму всего легиона, бело-черную.

Облака на которых располагался Лас-Пегасус были достаточно близки к горному хребту, раньше он кажется был выше, но похоже что для доступа для земнопони его спустили ниже, он был значительно, значительно больше чем на старых фотографиях превратившись в автономный город, а не курорт с множеством казино и отелей, и не смотря на это эти самые казино никуда не делись. Несмотря на то что день и ночь стали вести себя более хаотично, они всё еще двигались примерно в том же темпе, потому прибыв в полдень мы знали сколько у нас еще будет времени, Торговый Союз не желал чтобы мы долго пребывали на их территории вооруженными, и будем мы прокляты Тартаром если позволим себе таковыми быть.

Нас встретили с фанфарами и красным ковром, если можно так сказать. встретило нас не так уж и много пегасов, в основном местная гвардия, наёмники грифоны и минотавры и целый сенешаль семьи Авалос, нынешних представителей Союза, и я не удивлён что она дрожала идя мне навстречу, это была малиновая пегаска среднего роста которая упиралась мне в грудь, но, она хотя-бы не теряла самообладание в речи.

— Дом Авалос приветствует Эквестрийского посла и желает всего наилучшего Принцессам.

— Эквестрийское Королевство радо видеть своих друзей и надеется на плодотворное сотрудничество.

Она похоже не ожидала что я ей поклонюсь, но тем не менее взмахом крыла приказала гвардейцам и наёмникам перестроиться для сопровождения, пусть город и всё равно живёт, нам дают возможность пройти без осложнений.

Я бывал в Лас-Пегасусе до войны, всего пару раз и в основном я двигался по крышам, но этому месту всегда хватало своей дурной славы места для тех кто любит удачу, и для тех кто хочет потерять всё что он имеет, казалось бы долгая изоляция и выживание должны были поменять настроение жителей города, но нет, ближе к центру это всё ещё оставалось место разврата и кутежа, сплошные казино да несколько борделей, и им еще и угораздило назвать “ратушей” казино богатейшего клана, они еще и передают это в зависимости от богатства и влияния. Если будет конфликт мы сокрушим их быстрее чем они осознают что вообще-то их начали атаковать.

Вся делегация маршировала в точном построении грохота брони привлекая внимание всей улицы. Всем своим видом мы демонстрировали этим балагурам что Эквестрийская власть вернулась. и несогласным придётся иметь дело с нами.

Центральный вход в здание охраняла пара минотавров, на глаз я чувствовал что их всего-то и двое, хорошо снаряжены, имеют схожие черты ученика и учителя, родственниками друг-другу не являются, старший имеет слепую зону по левой стороне, повязка на глазу, однако оба принадлежат к одному сообществу, татуировки на правом плече идентичны, представляют собой перекрещенный якорь, они демонстративно убрали молоты от двери позволяя нам пройти внутрь, кажется младший пытался вглядеться в мои глаза.

Внутри творилось Дискорд пойми что, мы без происшествий прошли через основной зал на второй этаж в зал заседаний, однако и здесь лились вина и кажется я чувствовал запах медицинских препаратов применяемых не по назначению. хотя к счастью, вставшие на караул Шрамы с Клинками, а также гвардия и наемники грифоны поумерили их пыл и группа пони разной степени морального разложения оставили помещение подгоняемые шлепками крыльев. Осталось всего пять пегасов и молодой жеребец во главе стола раскинулся на своём стуле и раскрывая копыта и крылья горячо поприветствовал нас.

— Наконец! Мы вас уже заждались, и это я говорю о всей ситуации, не говоря о конкретно вас! Скажите, как поживают Принцессы? Как там Кантерлот? Жизнь снова вернется в свою колею? А, и меня зовут КлаудШтерн, как могу обращаться к вам?

Могу понимать его радость. но не могу понять на что он надеется, считая что своё приторной радостью он меня убедит что рад нашему прибытию.

— Эквестрийский престол передает вам свои приветствия, просит прощения и радуется что вы смогли пережить Долгую Ночь, а также надеется что вы поможете вернуть в наши земли Гармонию. Вы можете называть меня просто Вальдес.

Буду честен, реплики мне писала Флёр, я их конечно коверкаю, но суть ее текста я понимал прекрасно. Придерживаться приличия, положительного тона и не наседать на оппонента. Однако я точно остудил его радостный пыл, я точно видел как он прыснул глазами командиру грифонов надеясь что я не замечу.

— Да-да! Конечно! Что от нас требуется?

— Для начала я бы хотел узнать и передать принцессам причины прямого рабства к единорогам и полу-рабское отношение к земным пони, а также причину доминации пегасов в классовом вопросе, сейчас это первичный вопрос.

Он осел на стуле, однако довольно быстро похоже придумал как объяснить их поведение, остальные пегасы источали опасения глядя на Клинков, а одна из кобыл не могла убрать взгляд с моих цепей которые были обернуты и закрытых на замки на моих передних копытах.

— Необходимость, друг мой. Земные пони и единороги не могли справится без нашей защиты, в обмен они работали, честь по чести, всё как раньше!

В этом диалоге я всё никак не мог понять за кого он меня считает.

— И тем не менее! Я хотел бы задать и вам пару вопросов, позволите?

Я кивнул, не имею желания размениваться с ним репликами, это бесполезно.

— Почему… вы так выглядите? Честное слово, когда мы вас только увидели подумали что сами Принцессы к нам прибыли, вы аликорны? Принцессы превращают всех в аликорнов?

— Нет, мы Громовые Пони, пусть то как мы выглядим не обманывает вас, то что мы похожи на аликорнов это генетические совпадение, а так-же генетическое родство всех нас с Луной и Селестией.

Несколько пегасов ошеломленно переглядывались.

— То есть… мы сейчас говорим с Принцем?

— Бред осла! Этого не может быть!

Отрезала кобыла которая минуту назад на меня пялилась его вопрос не волнуясь о приличиях, мне же в это время захотелось его прикончить, хотя, с определенной точки зрения он прав.

— Нет, мы не обладаем правами на правление, мы воины, улучшенные и подготовленные освободить наш мир.

Это уже была цитата из Кодекса, а не текст Флёр.

— Хорошо… в любом случае, что от нас требуется на данный момент? И что важнее для нас… что мы получим от возвращения в лоно Эквестрии?

— Вы задаете странный вопрос, вам требуется освободить единорогов и земнопони от рабского труда, принять Королевский Закон и вы получите защиту Эквестрии, а также всё вернётся на круги своя.

— Также как защиту получил Ноктюрн?

Этот вопрос выбил меня из колеи, а мой собеседник улыбнулся победной улыбкой, это было очень странно, в первую очередь как он узнал об этом, во вторую очередь… это могло сильно ударить по нашему авторитету.

— Ноктюрн был частным случаем и…

— Понимаю, тем не менее, как вы объясните свои действия? Ноктюрн был нашим торговым партнером, и мне не нравится когда мои партнёры пропадают.

Этого я не знал. Пропустил похоже, это очень плохо. А возможно проблема была не в этом.

— Ноктюрн был частным случаем вопиющего нарушения Королевского Закона и скрывал это, когда же его призвали к ответу он ответил оскорблением.

— Хотите сказать что вы уничтожаете всех кто с вами не согласен?

Можно сказать этот день провалился с треском.

— Можно сказать и так, однако, Лас-Пегасус на нарушает его настолько же сильно, освободите пони, сдайте технологии на утилизацию и вернитесь в Королевство, всё о чём мы просим у вас.

Он закурил сигару, вглядываясь в потолок.

— Думаю, на сегодня это всё, прошу Королевскую делегацию покинуть сие помещение, и СкайБриз, приведи мне потом наших девочек, мы продолжим с того же где закончили.

Это было вопиющей наглостью, однако перестройка Шрамов и Клинков в караул намекнули мне что если я сейчас раздеру эту мразь вместе с его свитой, мне никто за это “спасибо” открыто не скажет.

— Мы еще вернемся, КлаудШтерн, надеюсь будущие обсуждения будут более продуктивными.

Действие первое: Талант к убийству: Глава третья

Эту главу моя старая бета вроде оформила по правилам, так что её всё-таки выложу, а дальше не знаю. Проверяйте КФ, но по возможности и тут выложу.

«Ноктюрн сокрушает волю и судьбу слабых», — так об этом городе говорили даже в глубокой древности, еще во времена его основания. Не в последнюю очередь, именно это он сейчас и сделал, несмотря на свою собственную судьбу.
После нашего возвращения, Соарин был в ярости. Даже когда мы летели назад, по одному только его виду, это было заметно всем, включая то, что эта ярость распространяется на остальных Шрамов. Я слаб в алхимии и биоинженерии, но даже мне понятно, что это наследство Спитфайр в их генетическом семени. Правда, всё ещё остаётся вопросом то, откуда это у неё самой.
Мы спешно разошлись по своим базам на этой территории. Флёр прикрыла моё отступление и сказала мне встретиться позже, или же провести следующее заседание через вокс-сеть. Я не имел ничего против. Соарин сейчас достаточно опасен для меня, хотя, как мне кажется, он не поднимет на меня копыто, пока я ношу эти цвета и не перехожу черту.
Вернулся я почти вовремя. Флауэр вернулась из Вечнодикого леса, и они уже расквартировались и отдыхали после операции; однако, было очевидно, что многие зализывали раны. Много раненых и поврежденной техники; в частности, я видел следы попадания ракет на «Предаторах» Найтмэр Крига. Я знал, что этот пони ненавидит, когда духи машин его техники страдают.
По советам Флаттербэт и отметкам в моём поведении от Эбони, мне стоит всё-таки начать сражаться в дуэлях и больше времени проводить в тренировочных залах, так что первым местом, куда я направился после того, как снял своих доспехи, были они. Как ни странно, я увидел здесь много пони, активно пытающихся сделать вид, что они расслаблены и не нервничают, в частности же — НайтмэрКрига и ДефМарка возле тяжеловесных тренажеров. Первый активно жестикулировал крылом, в то время как другой листал руководство от БалкБайцепса. Пусть этот мускулистый здоровяк и не бэт-пони, и даже не громопони, должен сказать, что сделал он для нас немало.
Всё помещение было огромным и учитывало наличие всех видов пони. Увы, я не помогал в его обустройстве, так что оно не было в темных тонах, за что земнопони, вероятно, были крайне благодарны.

— Вальдес! Вот уж никак не ожидал тебя здесь увидеть.

НайтмэрКриг происходил из флотских. Когда-то он мог бы стать адмиралом небесного флота, если бы мы его весь не потеряли во время Великой Бури. Немного низковатый для громопони, он, тем не менее, получил эфирные локоны, что выделяло его из толпы, как и тот факт, что он был одним из «ярких» бэт-пони. Его мех был ярко-виноградной расцветки, но, что важнее, он показал: если твоя кьютимарка — разводной ключ и колесо, это не означает, что тебе работать с трубами всю жизнь. Он по праву был нашим танковым командиром, правда, на мой взгляд, слишком… чистым.

— Ого, наконец пожаловал? Рад тебя видеть, тебя тут не хватало.

Откровенно говоря, они говорили так, словно я вернулся спустя год; но меня не было от силы месяц. С тех пор, как я потерял свое звание, я не то чтобы попадался остальным на глаза. Конечно, первым это подметил наш Мастер Артиллерии — по совместительству, ответственный за всю разведку в нашей роте — единорог ДефМарк. Кьютимарка — мишень с измерительной линейкой поперёк, серая грива и красный мех… Он практически ничего не получил от геносемени нашей матери.

— Приветствую вас, лейтенанты. Не нужно быть тобой, чтобы взглянуть и понять: что-то не так. ДефМарк, что случилось?

По их глазам было понятно, что они не удивлены, хотя Криг, похоже, был немного расстроен тем, что я не был дружелюбен. Однако он быстро отвлекся, возвращаясь к проблеме, появившейся у нас.

— Слушай, Вальдес, я знаю, что ты у нас — любитель официоза, так что давай сразу: или мы молчим, или ты даешь слово, что не говоришь капитану о нашем мнении.

Низкий угрожающий голос ДефМарка контрастировал с высоким у НайтмэрКрига, но, откровенно говоря, я не понимал, зачем он мне угрожает.

— Тпру, Марк, успокойся, не думаю, что Вальдес нас сдаст.

— К делу.

— Короче… мы провалились. Прямо в Тартар, тени их подери.

Было видно, что Найтмэр винит себя излишне. Не думаю, что он мог бы провалится без причины. Он прикрыл лицо крылом, пытаясь не показывать мне слабость.

— Что произошло?

— Флауэр заставила нас пойти в атаку. Чёрт, я же говорил ей, что ветер не тот, да и не похоже это было на поведение обычных Псов… Короче, Вальдес. Мы угодили в засаду. Криг потерял шесть «Предаторов», я потерял разведотделение и два «Верлвинда» с экипажем. На конвоях, Алмазные Псы направлялись на юг, и мы решили перехватить их, разделившись. Нас разбили по одному, мы еле вырвались из кольца. Потери не то, чтобы большие, но боевой дух просто никакой. Это еще и псы Зверя, те самые, что сбежали от нас; когда Принцесса Луна его прикончила, они были чуть ли не парализованы! Но, как только они поняли, что мы не так уж и страшны… нас просто растоптали.

НайтмэрКриг раскрыл крылья, и его глаза едва ли не застилала красная пелена.

— Нам просто нужно было напомнить им, кто мы! Ты должен был видеть это, Вальдес! Я лично перевернул тараном боевой вагон! И как эти шавки орали от ужаса, когда поняли, кто на них напал!.. И только когда они увидели, что нас мало… мы просто не внушали ужас, Вальдес! Они не испугались нас, когда поняли, что мы не страшны…

Я не совсем понимал, в чём была проблема: внезапная атака вносит достаточное количество хаоса, чтобы победить, не говоря о том, что я сейчас говорю со вторым и третьим пони по скорости, первыми среди бронетанковых подразделений.

— И, что случилось?

— Коммандос, много, мы попали в засаду, я клянусь, Вальдес, тот, которого я сбросил со своего «Дамокла», обоссался перед тем, как на него залезть, и если даже не обделался, я чуял: нацепи я свой плащ из шкуры пса, он бы даже не подумал об этом!

Я смерил обоих взглядом. Это не звучит адекватно, но, тем не менее, таково мнение Найтмэра и Марка, а эти двое — не последние личности, если говорить о нашей роте.

— Вы сказали, что они идут на юг?

— Да, мы их потрепали, в основном мобильность, так что есть еще шанс для удара.

— В скольких они днях от Лас-Пегасуса?

Найтмэр, кажется, успокоился, однако то, что он схватил пару гантель максимального веса и принялся разминать копыта, говорило о том, что он все еще горяч головой.

— В шести лунах, Вальдес. Шесть лун.

Плохо, надо срочно сообщить Флёр и Соарину. Найтмэр вывел из строя боевой вагон… но я не знаю конфигурации… нужно будет ознакомится с данными ударных групп. Если там много коммандос, это уже плохо. Алмазные псы умели удивлять, особенно если умели удивлять коммандос.

— Что хотела Селестия, лишая нас этого, Вальдес? У нас и так было не так уж и много того, чем можно было бы дорожить, а теперь нет и этого.

Единорог всё не унимался. Похоже, успокоится он нескоро, но я его понимал. Из нас троих, только НайтмэрКриг имел хоть что-то. У Дефмарка была только война, та война, что ему дал капитан НайтмэрДэнсер. Та война, которой нас лишили.

— Ты сам знаешь, ДефМарк: мы освободители, а не завоеватели.

Он ухмыльнулся, делая фокус на шрам от демонического меча. Узнаю это выражение лица.

— Я думал, ты умеешь лгать, Мастер Когтя. Похоже, я ошибался.

НайтмэрКриг резко развернулся и хлопнул того по плечу, отчего единорог только ткнул его рогом в крыло резким выпадом. Мне пришлось их успокоить, как обычно.

— Вы оба знаете, что я об этом думаю, и вы знаете, что мы должны молчать.

— Ради кого?! Ради Луны, которая бросила нас на растерзание?! Она сказала тебе, что сожалеет?! Она бросила нас медленно подыхать в заб…

Он не закончил. Гладий вошёл прямо под сердце — не зацепил, удар должен увеличить приток адреналина и кровообращение; точка удара напомнит о том, где он. У него холодная голова, он поймёт; правда, его гладий напротив моего левого плеча говорил, что есть шанс обратного. На нас смотрели все. Мне не нужно было разворачиваться, чтобы это понять. Он сделал глубокий вдох и взял у НайтмэрКрига полотенце.

— Лейтенант, проводите лейтенанта в апотекарион. Мне кажется, ему нужно немного успокоиться. Мы не можем позволить себе терять больше бойцов в глупом реабилитационном центре, где они не могут сражаться за Эквестрию. Я точно не проглатываю слова? Кажется, я себя не совсем расслышал.

— Нет, сержант, вы правы. Кажется, он немного перенервничал.

Он взял его под бок, и они медленно отправились в апотекарион под неоднозначными взглядами остальных легионеров.

— Усилить нагрузки в три раза! Пошёл-пошёл! Если я еще раз увижу, что вас пересилила какая-то шавка, я вас запишу на следующий хуфбольный матч с Эквестрийскими Копытами и Железными Стражами!

Крики БлиззардСтоун подхватили эту паузу. Не зря капитан назначил ее строевым лейтенантом, а заодно и поставил отвечать за нашу физическую форму.
Перед тем, как покинуть помещение, я взглянул на нее, висящую вниз головой под потолком, осматривающую каждого в помещении. Она подмигнула мне прежде, чем я испарился в темном коридоре.

Не знаю, чего я ожидал, когда войду в кабинет капитана. Похоже, я ожидал, что попаду на дыбу. Всё-таки когда-то в этом кабинете меня… приветствовали. А сейчас я здесь гость крайне нежелательный, настолько, что здесь, Тьма его, светло!
Раньше, кабинет капитана строился с основой на то, какое впечатление он хотел произвести, в частности же — чувство угрозы и опасности. Теперь же это было буквально фотографией из Кодекса. Официальный и ухоженный, заходящая и спрятавшаяся в угол пегаска отвечала на насущный мне вопрос.

— И что у вас там произошло? Нападение на вышестоящего по званию, попытка нанесения тяжелой раны, несовместимой с жизнью, провокация! Ты совсем ума лишился?!

Всегда задаю себе вопрос, это ирония судьбы или прямое издевательство?

— Нет, капитан, лейтенант ДефМарк был близок к потере контроля, мне показалось это странным, и оказалось, что он был импульсивен в связи с недавними разочарованиями.

Что я еще мог сказать? Она хочет оправданий, она их получит, и я не могу скрывать, что смотря, как у неё «зубы скрипят», я получал некоторое удовольствие.

— Слушай, Вальдес, предлагаю прекратить играться как жеребята и начать работать.

Я навострил уши, по моим расчетам она должна была меня ненавидеть еще примерно полтора года, и то, если я погибну, как в какой-то мелодраме — прямо под конец войны — и не успею её еще больше разозлить.

— Весь во внимании. Капитан, -попытался я перевести манеру диалога назад, но по тому, как она прекратила жевать перо, это было отклонено.

— Ответь мне, почему ты был против моей кандидатуры на место капитана?

Простой вопрос, ответ не менее прост, проблема в числе.

— Потому, что НайтмэрДэнсер не считал тебя достойной и подходящей даже на роль лейтенанта.

— И только? Ты считаешь меня недостойной только потому, что твой приёмный отец, казнённый еще полгода назад, считал меня слабачкой?

Почему я еще ни разу не видел хорошей провокации? Не знаю, даже у Алмазных псов с их скудным интеллектом порой получалось выбесить меня больше. Нет, конечно, это меня разозлило, но чтобы я просто на это взбесился? Луна упаси.

— Потому, что, когда ты им
стала в обход всем традициям и правилам — с подачки солнечной принцессы — ты остаешься дочерью «Королевы Ужаса» Тизки, такой же несносной, и такой-же глупой.

Она навострила уши, и я слышал, как участилось сердцебиение; навострённые уши и торчащие клыки, правда, были более простым методом определения настроения.

— Забываетесь, сержант.

— Как жалко, ты отказала мне в официальном диалоге, что ж, терпи меня на равных. Если хочешь официальную причину, кроме личных? Спроси Библиария СкайКиллу, он тебе ответит.

— Прикрываешься младшим братом, который еще оставил хотя бы уважение?! Ты жалок, Вальдес.

Я вздохнул от усталости, я хорошо не спал очень давно, и это сказывалось. Сразу же, как получу разведданные, отправлюсь спать.

— Мне нужны разведданные по конвою псов.

— Получишь у Радара, если так надо. Вернёмся к вопросу, что мне с тобой делать?

— Заручиться поддержкой, и никак иначе.

— А не пойти ли тебе на Луну? Что мешает мне освятить этот инцидент?

— Какой? О чём речь, капитан?

Я ухмыльнулся, когда в кабинет постучали. Я слышал эти шаги; они были специально громкие, удивлён, что она не расслышала.

— Капитан, Сержант Вальдес у вас?

— Да, войдите.

Это был ДефМарк; раны уже как не бывало… он был зол, но только для показухи.

— Капитан, мне срочно нужен сержант для матча реванша.

— Какого еще реванша?! Он напал на тебя! Это все видели!

Единорог удивился, пока я вставал с места.

— Пошли, мы тут уже закончили. Кстати, ты не видел Радара?

— Нет. А что?

Капитан замолчала, и по копытам на висках и тому, как она смотрит в стол, я понимал, что с ней происходит. Да, мы издевались. Я бы даже сказал, измывались. Но, по правде говоря… Именно это у меня выходит лучше всего.

Действие первое: Талант к убийству: Глава четвёртая

Это хоть кто-то читает, только честно?
По моей ошибке, имя одного из персонажей произносилось не так, как должно. Наверное, не буду это редактировать, пусть так лежит.
Над новой главой работа уже начата, задержки такой быть не должно.
Если кто-то сечёт в английском правописании, буду рад увидеть его в личке. Есть одно дельце, которое я хочу провернуть.

Разумеется, мы не собирались драться. Не думаю, что он стал бы настолько самонадеянным. Особенно, после такого провала.

— Когда будет готов НайтмэрКриг? Мне может понадобиться его техника.

— Один сквадрон уже готов выступать, однако… С чего ты решил, что сможешь его призвать? У тебя уже нет полномочий, да и после этого эпизода… Вряд ли Флауэр тебе позволит.

Это более чем резонно. Я, конечно, могу склонить их к авантюре… Но тогда это продолжится в достаточно частой манере, чтобы вся рота растрескалась по швам, если, конечно, я не понесу наказание и не признаю своей вины… Чего я не сделаю хотя бы из вредности.

— Думаю, мне поможет Флёр или Соарин… Однако, нужно срочно найти Радара; что ты имел ввиду, когда сказал, что не знаешь, где он?

— То и имел. Радару повредили аппаратуру, а его кобылу едва не прирезали коммандос. Паренёк хандрит и не покидает медблок, притом, сколько туда ни ходи за ним — так его там никогда нет.

Внезапный рык остановил ДэсМарка, а я понял, что раздражен чуть больше, чем обычно. Или это опасения?

— Не вздумай судить его, Вальдес. У тебя нет на это права после истории со СкайКиллой.

Я моргнул, а единорог осуждающе посмотрел в мои глаза. Он определённо был на стороне Радара в этом, но и я был на стороне Радара.

— Даже не думал об этом, головная боль.

Его взгляд притупился — с ним такое бывает, когда он думает, что ошибся.

— Опять твои кошмары? Что на этот раз?

— К чему вопрос? Мы ведь оба знаем, что они никогда не сбываются.

Кажется, он прикусил язык, ведь именно из-за меня и моих предсказаний мы оказались в таком крупе.

— Забудь.

И хорошо. Про это надо забыть всем, кроме меня.

Наш апотекарий был некогда ученым в области науки, что сейчас зовётся «биомансией». Однако решил бросить это после того… Как его приговорили к пожизненному заключению и отработке за незаконные эксперименты и изготовление наркотической пыли из рогов единорогов. Вытащить его из тюрьмы было тем еще делом, фактически, мы смогли это сделать, только обещав ему амнистию, а мне между делом пришлось согласиться молчать о том, что он сам зависим от этой пыли, и, учитывая нашу специфику действий, некоторые могут делиться с ним отпиленными рогами. Правда, трофей никто так просто не отдаст, потому «полевая медицина» для него была предпочтительней. Я надеюсь, что новый капитан удержит его от того, что он подсадит всю роту на «Северную пыль».
Однако, на входе меня встретило несколько слуг, которые торопливо двигали тележки с припасами разного сорта. Похоже, он был не в настроении работать, раз уж решил пустить так много капсул с стимулятором регенерации. Внутри же кипела работа, здесь было около тридцати пони в состоянии, близком к критическому, однако стазисный сон оставил их в живых. Радара не было видно, в то время как СкаллРивер занимался отчетностью; ручка, которой он писал, треснула от того, как он сжал копыто, и его слуга спешно покинул нас искать новую.

— Не крадись так в моем апотекарионе!

Удар копытом по столу просто кричал о его нервозности и напряжении.

— Дай угадаю, Флаувер потребовала срочный отчёт по раненым и затратам ресурсов, а так как раньше я это делал за тебя, ты вынужден пахать как проклятый?

— Убей её, Вальдес! Серьёзно! Можешь помочь? Мне срочно нужно заняться пациентами, а эта дура только и думает о том, чтобы быстрее отправить Сангвинису отчёт!
Мы все ему «помогали», всё-таки это за ним стоит всё наше медицинское оборудование, которое требовалось для нашей работы.

Я переключил вокс-наушник и вызвал Эбони.

— Она тебе поможет, давай работай.

В его глазах ясно была видна злость, что я проигнорировал первую просьбу. Однако, он мигом нацепил на себя свой комплект медицинского оборудования и заодно взял нартециум.

— Где прячется Радар?

— Топит печаль и злобу в «Северной Пыли». Просит никого не пускать. Моя подсобка, за третьим рядом на восьмом уровне.

Я, откровенно говоря, вообще не понимал, что происходит. Почему я обязан искать Радара и решать все эти проблемы только для того, чтобы получить нужное? Вероятно, в этом виновато то, что я не могу просто вызвать его как раньше. Всё-таки Мастер Сигнала стоял чуть выше меня по званию. А, может, Флауэвер пытается меня разозлить. Последнее, пока что, получается.

— А, и Вальдес, по поводу твоего проекта…

— Не сейчас. Нам нужно стабилизировать ситуацию, чтобы подготовить его.

— Да, вот только я связался с ХотРодом. Его труды забракованы, как деморализующие. В особенности… Ты знаешь, за какие главы.

Это было плохо, но разобраться придётся позже. Главное, чтобы ХотРод не пострадал… Он был одним из немногих Ультрапони, которых можно было считать солдатами.
Найти Радара было нетрудно для того, кто точно знает, где у СкаллРивера что лежит. Он был без брони и лежал в луже воды с бутылкой «Северной Пыли». Похоже, он знатно ее разбавил, хотя, кажется, я понимал, что Скалл имел ввиду под словом «топит».
В целом то, что происходило с Радаром — не новость. Многие с начала войны начали закатывать личные панихиды после потери любимых или товарищей. Звёздные Волки возвели это в культ «Одинокого Волка», как пример. Однако, как Радар умудрился дойти до принятия наркотиков? Всегда считал его борцом за права рабочих с тягой к свержению системы благородных домов нашего народа. Его всего-то приговорили за пиратскую радиостанцию. Можно сказать, вытащить его из тюрьмы было, наверное, проще, чем семьдесят процентов нашей роты. Идеалист, но, в целом, адекватен.
«Топит» печаль в наркотиках.

— В-Вальдес… Так и знал… Что Скалл меня предаст… Ублюдок…

Его голос был иссохшим; похоже, он принимал настоявшийся напиток, который просушил ему глотку. Скалл умудрился усилить эффект от этого наркотика, чтобы он даже шёл сквозь нашу физиологию, хотя, обычно, он осушает до состояния полной хрипоты, так что, думаю, он в этом еще не продвинулся далеко.

— Радар, я знаю, что произошло… И я сожалею о том, что это произошло. Поэтому я прошу тебя передать мне доступ к данным о противнике, капитан ска…

— Не называй меня этим именем! Меня зовут ХартТэкс!

С трудом прокричал он, а я снизил чувствительность звука в диапазоне его голоса через внутреннее ухо. Не люблю резкие беспричинные шумы.
Что было важнее, так это то, что Радар вернулся к своему имени, при этом яро требуя называть настоящим. Явный признак угасшего боевого духа среди тех, кто решил сменить имя на время становления громовым пони.

Он всё еще лежал, так что мне пришлось поднять его за загривок и бросить в угол, чтобы он хотя бы смотрел мне в глаза, а не в таз с водой. У него началась одышка. На секунду мне показалось, что он потянется обратно к воде, однако, тот устоял и просто сверлил меня глазами.

— Хорошо, Радар, а теперь, пожалуйста, напомни, что мы с тобой так долго учили?

Простая клятва, что когда-то привела меня на этот путь и которая, быть может, помогала некоторым другим. Он отрицательно помотал головой.

— Вальдес… Прекрати… Пожалуйста… Вот данные… На полке за тобой… Я взял с собой.

— Боюсь, ты немного опоздал, Радар. Теперь я обязан передать тебя в центр реабилитации. Если ты не докажешь мне, что это было временное наркотическое помутнение, я это сделаю.

Так прошло около минуты. Минута тишины, за время которой я сгрёб его инфопланшет к своему, под основанием левого копыта.

— Она… Чуть не погибла… Чуть не погибла… Из-за меня…

Чувство вины, можно понять. Особенно, если он не успел наладить связь. Его подруга НайтГлайдер была в Пятом Когте, «Ночные Рапторы». Очень уязвимое отделение — за свою резкость и импульсивность их всегда нужно было держать на коротком поводке.

— Что случилось?

Сейчас я должен был помочь ему. Иначе мы еще и его потеряем, я боюсь представить масштабы падения боевого духа, если даже Радар был в шаге от реабилитации.

— Рапторы… Они пытались обезглавить их… У них новый вожак, как обычно. На этот раз штурмовик… Я не успел передать им приказ об отступлении и о том, что ДэсМарк встал на позицию…

А ДэсМарка без поддержки кого-то еще смели из-за ошибки Радара… Что-то не так.

— В чём была проблема?

— Буря Хаоса. ДэсМарк говорил, что поднимается ветер, и что поднимается он неестественно; СкайКилла подтвердил, что природа магическая. Наша связь заглохла сразу, как только мы начали атаку.

Ясно в чём была проблема — без связи всех разделило, а буря еще и глушит всю нашу технику. Во имя Луны, кто-то должен был мне объяснить, и объяснить внятно, почему техника алмазных псов не глохнет.

— Ясно, ошибка Флауэр.

— Нет… Мы не… Мы сами вызвались, остальные были настолько злы после Ноктюрна, что… Рвались в схватку, несмотря на предупреждения…

— Мне говорят другое.

Он поднял взгляд. И я видел эту усталость и боль.

— Посмотри вокруг, Вальдес. Они с ума сходят от злобы. Они ждали, что победят, как побеждали всегда, и просто уперлись! Флауэр предлагала напасть по доктрине Небесных Шрамов, никто даже слушать не захотел.

Значит, вот, что произошло… По другую сторону мнений. Хорошо, нужно будет учесть.

— Вальдес, разорви этих ублюдков, Глайдер зацепил вожак… Я хочу его голову, пожалуйста, я насажу его на пику моего «Дамокла».

Чистая злоба и жажда крови.

— Мы не завоеватели, Радар.

Пусть топит себя дальше, если хочет. Я не сдам его, не сейчас. Не сейчас, когда он может пригодиться роте.

На следующее утро я чувствовал себя лучше обычного. На этот раз кошмары были из того, что я предпочитаю: разорванные на куски трупы, лежащие в грязи и погребённые в песке и зарослях «ядовитой шутки». Правда, мне не понравилось, что сделали с трупом Флёр — это было просто отвратительно.
В любом случае, нужно было обсудить расстановку сил, возможности и, что важнее, Торговый Союз.
Мы снова собрались у Флёр. Перед этим мне удалось узнать, что НайтмэрКриг мне поможет и сделает всё, чтобы его «Предаторы» были готовы. Я сообщил об этом в первую очередь Флёр. У Соарина наземной техники не было вовсе и ему было это не так важно.

— Значит, Торговый Союз встретит силы этой банды к завтрашнему рассвету… У нас одна ночь, если мы не хотим, чтобы невинные пони попали под раздачу.

Не могу согласиться с Соарином о «невинности», однако, сейчас лучше помалкивать, учитывая, что я утром перекрасил доспехи в привычные цвета, предвкушая схватку.

— Да, одна ночь. У них около четырёх массивных вагонов, около пятидесяти обычных грузовиков и три «Предатора» НайтмэрКрига, и он скажет вам спасибо, если мы сможем их вернуть.

Остального было слишком много, чтобы отмечать это точечно; в отчёте были лишь примерные данные о численности мелкой техники и самих псов. Но цифры всё равно не внушали радости. У нас было от силы полторы роты: рота Соарина, четыре отделения, считая Клинков Эквуса, и, возможно, один танковый сквадрон от Крига.

— Посмотрим на месте. Если не уничтожим в процессе боя, то вернём. Не понимаю, чего вы из этого такую проблему делаете. Моя рота готова к бою.

У него было два «Тандерхуффа» и с десяток «Штурмовых Воронов», четыре «Орла Бури» и около пятнадцати «Когтей Бури», о количестве меньших «ЛэндСпидеров» и речи не шло. Это — сокрушительная воздушная сила, не говоря о том, как его рота прыгает в схватку на ходу. В какой-то мере мы копируем их тактику, но не полагаемся только на авиацию. Меня волнует другое, и по тому, как Флёр смотрела на него, я понимал, что она думает об этом же.

— Повелители Ночи — единственная рота, расквартированная рядом, и они нам не помогут. У Флауэр приказ чистить лес и она пропустила эту банду, значит, скорее всего, «забудет» о ней, пока ей об этом Принцесса не «напомнит». От приказа она не отойдёт. Твоя рота готова, и она — единственная рота, что у нас есть.

Не похоже, чтобы мои слова заставили его задуматься. Он продолжал смотреть на меня, как на идиота, ожидая, когда я соглашусь с ним.

— Если мы будем потрёпаны, Торговый Союз сможет ударить нас в спину. Мы выдержим две схватки подряд, но скольких мы потеряем? Не говоря о том, что придётся в таком случае вычистить Лас-Пегасус кровью, а не лоском.

Голос разума исходил от Флёр; не знаю, было ли ей интересно разгребать наши перебранки, но выбора мы ей не оставили.

— Предлагаете отсидеться?! Шутите?! Мы поклялись защищать не для красивого словца!

— Да, поклялись. И мы должны выжить, чтобы выполнять клятву. Нужно составить план.

Они обернулись на меня. Они что, ожидали, что я могу что-то сказать?

— У нас два варианта: либо угнать технику, обезглавив и замедлив эту банду, либо сокрушить их менее, чем за одну ночь.

— Что мешает нам выйти сейчас?

— Твоя рота готова? Не уверен в этом. Тем не менее да, мы можем пойти сейчас… Однако, если мы решим сделать второй вариант, сокрушить их ночью и наутро встретить на поле брани армию Торгового Союза… то мы сможем продемонстрировать ей силу Эквестрии.

— Почему бы просто не оставить остовы и ясные следы?

Это возможно… Однако, лично мне этот вариант не нравится.

— Мы покажем солдатам и наёмникам, на что их хотят погнать. Можно оставить и горящие остовы… Соарин, я бы согласился на это, если бы я еще мог оставить их в таком виде, в каком делал подобное буквально пару месяцев назад. Но теперь… Если мы оставим их, то пойдут слухи. Кто-то поймёт, с чем может иметь дело, но, поверь мне, это дело поправимо неделей отдыха и нахождения в дружеской компании, а также каплей простейшей пропаганды.

И он знает, что в этом я специалист. Флёр же молчала всё обсуждение.

— Есть вариант помочь силам Союза во время схватки. Но, похоже, никого из вас двоих он не интересует.

— Я тут ничего не решаю, Флёр, решаете вы с Соарином. Я подчинюсь вашему решению.

Мы достаточно долго решали этот вопрос. И к вечеру мы уже выступали. Как я и рассчитывал, его рота не была готова и были серьёзные задержки. НайтмэрКриг присоединился со своим сквадроном к сквадрону «Рино» Флёр; всего семь машин под прикрытием массивного воздушного флота. И, всё-таки, Соарин оставил «Тандерхуффы», потому как они были слишком массивные и неудобные для такой схватки. К тому же, нам может понадобиться отступление… И мне не нравилось то, благодаря кому я получил эти танки.

Каждый раз, когда заходит солнце, к нам приходят силы. Будь то звёзды, или же сама Луна благоволит нам — это неважно. Важно лишь то, что мы облачены в полночь.
Двигатели машин гудели от злости. Криг сказал, что они хотят вернуть своих братьев. Мне остаётся только верить ему на слово, ведь я не поеду в крепком корпусе танка. Он мне не нужен.

— Скажешь что-нибудь воодушевляющее, брат?

Скайкилла был лучше меня и тоже умел внушать страх, особенно когда шептал своим поистине змеиным голосом из-за спины. И вообще, для библиария он был порой… слишком спокойным.

— Тебе бы пошло идти во главе атаки, знаешь это? Будь ты единорогом, ты бы идеально смотрелся на исторической фреске.

Именно ему я был благодарен за эти машины. Как он сам сказал: «Не волнуйся, я возьму это на себя». Не знаю что он мог «взять», но мне это не нравилось.
Многие нас не отличали, когда мы были жеребятами. Просто «яркий» СкайКилла и «тёмный» Вальдес. Даже сейчас, со всеми изменениями, это не поменялось, разве что он стал чуть больше походить на кобылку — более утонченный и грациозный.

То, как он призывает к своему внутреннему источнику магии, чувствовалось в воздухе странным запахом озона и отдавалось сухостью во рту.
Мы уже видели псов — они разбили лагерь, и даже отсюда было видно огни их сварочных аппаратов. Они активно занимались ремонтом повреждённой техники на открытой местности. К их несчастью, земли между Лас-Пегасусом и Вечнодиким лесом разделяла огромная равнина практически без холмов… Любимая территория Небесных Шрамов. Облака, что прикрывали их, двигались с естественной скоростью. После бури Хаоса, ветер, похоже, сильно поднялся… Нас не заметят ровно до последнего момента.

— У меня нет ни права, ни возможности вести их. Лучше скажи, что случилось во время нашей атаки?

Он сравнялся со мной по другую сторону спаренных лазпушек нашего «Предатора».

— У них есть колдун… Будь осторожен, брат мой. Победа или смерть.

— Этот клич безмолвен, СкайКилла.

Я слышал звук зарядки орудийного конденсатора нашей машины. Мы раскрыли крылья и разлетелись в разные стороны. Он сопроводит Крига и его машины, я же должен присоединиться к Флёр и её Клинкам.

— Мы — наследники Эквестрии! Смерть врагам её!

Это было первым, что я услышал на её вокс-канале. Вместе с этим прозвучал залп наших машин. Вид массивных лазерных лучей, прорезающих ночь, мог бы ослепить, а последующий взрыв — и вовсе оглушить. Первый залп выдал нас, а боевой рог составил аккомпанемент обновившемуся звуку зарядки. Огни разгорелись сильнее, и даже отсюда я слышал, как заработали двигатели их машин, как мелкие байки и другие личные машины вырвались вперёд и открыли по нам беспорядочный огонь. Учитывая, что мы еще нескоро войдём в зону поражения, а от их нерасторопных ракет можно увернуться на этой дистанции буквально одним поворотом… Но их было слишком много. Даже если бы на земле, по воле самой Луны, оказался штурмовой отряд, который бы резал орудийные расчёты по сотне за раз, то это всё равно бы нам никак помогло.

Один из Наследников высунулся из люка и манипуляторами схватился за штурмовой болтер, установленный возле люка для ведения огня. Так же поступили все машины, включая те, что были у противника, присоединяясь к общему огневому шквалу. Разница лишь в том, что болтер был дальнобойнее пулевого оружия псов. Несколько пуль отрикошетило или разбилось о мой шлем и лобовую броню. Им не хватает мощности для эффективного пробивания на такой дистанции… Но скоро мне придётся взлететь или влезть в транспорт, иначе меня сотрёт в порошок.

Несколько ракет пролетело опасно близко, но наш водитель оправдывал имя своего легиона, маневрируя на высокой скорости с невообразимой грациозностью для подобных машин… Да, всё правильно, они оставили нашу технику без прикрытия. Они рвутся вперед. Облака сегодня ниже, чем обычно, поэтому я надеюсь, что эти псы боятся того, что на них может упасть небо.

Ведь именно это началось, когда Соарин ухватил момент.

Нам понадобилась вся рота Соарина, чтобы сделать это, однако, результат стоил того… Общий заход роты Соарина проделал огромную брешь в центре этой массы машин, а мотоциклисты присоединились к нашей атаке на земле на своих гравициклах. У нас было превосходство в воздухе за счёт уничтожения всех мелких летательных аппаратов, и мы вошли в эту брешь, полностью уверенные в себе…

— Пошёл, пошёл! Очистите обломки!

Проблема крупных боевых машин алмазных псов была в том, что, если не уничтожить их взрывом, а лишь остановить, то дальше их необходимо зачищать от экипажа, дабы заткнуть всё ещё рабочие орудия. Для этого нам приходилось порой разделяться и, пока Шрамы сражались в этой кровавой гонке на равнине, нам нужно было обезглавить эту банду. Это всё, что мы могли сделать в таком маленьком составе.

Тактические отделения разделились, создавая для Клинков театр действий и очищая остовы машин ревом болтерного огня и ударами ножей.

Плюс алмазных псов в том, что, чаще всего, их лидера не нужно искать. Вот и сейчас, окруженные битвой и огнём, мы видели, как он и его младшие вожди взлетели только для того, чтобы атаковать нас с наскока на своих примитивных ранцах, больше похожих на маленькие ракеты. Но ранец лидера был достаточно массивным, даже по меркам псов.

— Рассредоточиться!

Быстрая команда, и Клинки разорвали своё свободное построение и подготовили мечи. Все они были единорогами; не обязательно благородными, но умеющими обращаться с клинковым оружием. А я? Я был вместе с ними. Я увидел свою цель, и я слышал этот шепот отчетливее чего-либо вокруг, — он звал меня сорвать свой шлем и сражаться без него. Я почувствовал, как мои копыта удлиняются, а выпущенные когти были… Как мои собственные, будто я их имел с самого рождения. Но, что важнее, я услышал гром. Громовых облаков я не видел на подъездах, и Громовой Провидец Соарина сказал, что сейчас неблагоприятная погода для его магии. Это не значило ничего хорошего.

— Потерян правый двигатель! Увожу в сторону Наследников! — это тоже не значило ничего хорошего. И, что важнее, это значило, что здесь есть массивная угроза для нашей авиации и её нужно найти как можно скорее.

Взмах крыла вместе с отскоком уберегли меня от того, чтобы быть разрезанным массивным цепным топором.

Алмазные псы не сильно изменились после Долгой Ночи, но они стали больше и сильнее, про интеллект же что-либо сказать было сложно… Они и раньше им не блистали, разве что в горном деле, но, что важнее было мне, это то, что они охотились на ту же дичь. Сейчас же их стаи стали больше бандами, нежели мелкими группами, и теперь их ведут не умнейшие, а сильнейшие. И этот, похоже, был таковым: массивный, бронированный, чёрная шкура и чёрно-белая примитивная броня, красные глаза и сильная сгорбленность… Однако, он был меньше, чем обычные «вожди». Эта туша попыталась нанести еще один удар, вынимая свой топор из земли, однако увернуться от него труда не составило. Я не верил, что он настолько неуклюж, но пока впечатление было именно таким.

— Ои! Мышкопони тоже здесь! Мышкопони смешной, он вернуться сюда после того, как его здесь размазали!

Не знаю, о ком была речь, но, вероятно, он спутал меня с Глайдер. Вот только Глайдер предпочитает мечи. Скрежет когтей друг о друга высекал искры.

— Мы пришли за тобой!

Кажется, он хотел усмехнуться, но ему пришлось смешно пытаться разорвать со мной дистанцию. Удары шли последовательно; я целился в шею во время рывка, однако смог лишь исполосовать ему лапы. Его доспехи пробиты, однако раны недостаточно глубоки для опасности, а мне пришлось отойти, дабы не попасть под ответный удар.

Он навострил уши и стал принюхиваться. Похоже, он обнаружил, что дерется не с Глайдер. Пёс долго думал, а потом его уши поникли. Тот прижался к земле и принялся злобно рычать.

— Мышепони… Другой… Мышепони…

Он снова встал на изготовку, затем рванул вперёд, намереваясь насадить меня на шипы на конце своего топора, где заканчивалось лезвие, но я ушёл в сторону, двигая крыльями.

Флёр в другой стороне, похоже, устала работать пальцами и копытами, и я видел, как лезвия вращались вокруг неё, окутанные её телекинетическим полем, и использовались как для обороны, так и для атаки, двигаясь каждый сам по себе, но постоянно соединяясь, подобно танцу. Я же был грубее.

«Копьё» вошло в бок, проходя скользящим ударом по задней ноге, пока я рванул вперёд, используя инициативу для того, что вонзить когти в челюсть и впиться в неё всеми силами. Он двигал ею в попытках вытащить их и даже попытался подбросить меня резким движением подбородка, однако силовые поля на когтях прошли прямо через нижнюю челюсть, разрывая её и заставляя свеситься, как бесполезный кусок мяса, пока мы разделяли дистанцию. Громкий гортанный рык разнесся по поляне. Возможно, он хотел что-то сказать, но увы.

Один из его свиты накинулся на меня со стороны Флёр, которая освободилась из своей схватки и устремилась в другую, в промежутке прикрыв меня залпом из накопытного штурмового болтера. Последние болты прошли навылет от низкого сопротивления цели, и труп упал сбоку от меня. «Вождь», похоже, не торопился в очередную атаку, и я мог этим воспользоваться. Коготь вошёл в затылок. Я знал, где находилась точка, за которую можно без особых усилий вырвать у пса голову вместе с частью позвоночника. Что я, с сильным хрустом костей, поспешил сделать, вырвав, к несчастью, только основную часть до основания горба, и бросил перед собой, мгновенно раздробив его ударом копыт. Этого хватило для того, чтобы он смотрел на это, а не на взведенный «Вдоводел» на моём копыте, выпускающий полный залп из шестнадцати выстрелов, сопровождаемый криками боли других адских псов.

В ушах тут же зазвучал шквал оскорблений и проклятий за это. Создаваемый шум, отчасти, имеет магическую природу и в любом случае достаточно неприятен. Болты вошли в открытую голову, и отсутствие шлема сыграло свою роль в превращении головы в кровавую кашу. Боюсь, Радар не получит свой приз… Топор упал на землю, а лапы принялись пытаться ухватиться за то место, где раньше была голова. Не знаю, отчего у них теперь такая живучесть, но порой она удивляет. Тем не менее, тело с грохотом повалилось на землю, а я услышал множественный вой со всех сторон. В некоторых местах вой тут же прервался ударами клинков.

— Вальдес! Ты мне нужен! Громовая установка прикрыта нашими машинами! Она уже наводится на следующий самолёт!

И, словно напоминая об этом, неподалёку от нас упал самолёт того пилота, который несколько секунд назад известил нас о своих повреждениях. Мы с Флёр переглянулись и тут же разделились в разные стороны: Клинки отправляются спасать пилота и экипаж, я отправляюсь отрывать головы.

Пока я двигался в сторону сигнала Крига, я видел стандартную ситуацию при потере лидера: псы начинают отступать в разные стороны или собираться в мелкие банды для дальнейшего сопротивления и сбора орды. Многие пытаются закопаться в землю, но этим обычно только открываются для атаки. Соарин и его рота активно загоняли их в котлы и заставляли или сдаться, или умереть. Они всё еще крайне опасны своей численностью, но боевой дух временно сломлен. Теперь нельзя дать им перегруппироваться.

Криг и его машины активно двигались по кругу вокруг чего-то, отдалённо напоминающего танковую группу. Потерянные машины красовались, в основном, новым цветом, аксессуарами, сбитыми траками и повреждёнными орудиями. Однако, они закрывали собой что-то, напоминающее зенитную установку «Гидра», которую используют для гражданской обороны. Гусеницы же были заменены на что-то напоминающее… турбины, из которых шли облака, а орудия представляли из себя длинные катушки с батареями в начале. Залп спаренной лазпушки прицельно ударил в башню, что пыталась найти свою цель, однако урона не было нанесено, что, учитывая материал на глаз, было невозможно. Я видел искажение в воздухе во время попадания. Похоже, наш «шаман» здесь. На позицию наступало одно отделение Наследников, но они не прорвутся быстро — слишком плотный огонь.

— Криг, я на месте, где СкайКилла?

— Полетел на запад за шаманом — псина пытается сбежать на летуне.

Не складывается. Что защищает установку?

— А с этой машиной что не так?

— Не знаю!

Входящий с другого канала запрос прервал наш диалог.

— Это сержант Гено, очистите воздушное пространство над установкой! Мы прорываемся!

— Гено! Мы выпускаем дымовые шашки! Полный залп!

Похоже, Крига не волновало ничего. Наследники мигом загрузились в «Рино», а я прицепился к закрытому трапу, выполняя требование очистить небо. Машины синхронно выпустили дымовые шашки из установок, и транспорт выдвинулся на оборонительный круг из наших собственных танков.

— Приготовиться к удару!

Я видел несколько ракет и гранат, летящих вокруг нас. Водитель маневрировал в дыму навстречу огню, а я лишь мог радоваться, что не ехал на лобовой броне. Разряд молнии взмыл в небо вспышкой с громовым рокотом, однако я видел, как он не смог поразить свою цель.

Я предпочёл не узнавать, как себя чувствует пони, зацепившийся за бронетранспортёр, врезающийся в баррикаду на полной скорости, и отцепился чуть раньше, тормозя крыльями. Отделение принялось за зачистку меньше, чем секунду, пока я рванул вперёд уничтожать установку.

— Прикройте его!

Внутри машины было маловато места, так что разорванные от осколочной гранаты трупы пришлось вытаскивать под огнём. У меня точно дыра у правого заднего колена и три дыры в правом крыле. Внутри было всё так же грязно, но меня больше интересовал источник энергии, который питал батарею, улучшенный Облачный генератор и… Устройство рядом сквозило Хаосом достаточно заметно для меня. Я поспешил вытащить его, чем спровоцировал цепную реакцию разрыва генератора, и меня отбросило верхом на башне в сторону нашего транспорта. Вокруг собрались Наследники и помогли мне снять с себя башню.

— Разойдитесь, опасный источник энергии, нужны маги для обеспечения безопасности.

— Может, тогда оставишь его в башне?

— Нет, он побудет у меня.

Несмотря на огонь сражения, холод, прошедший по ним, был ощутим. Они не доверяли мне это дело.

— В случае мутации или других следов опасности я сообщу немедленно.

Гено, очевидно, не хотел этого, но по какой-то причине отдал приказ к дальнейшему продвижению, оставив мне только взгляд в глаза.

— СкайКилла, ты мне нужен. Докладывай.

Обычно он отвечает не сразу. Бои тем временем заканчивались. Сложно проверить, что с заката прошло много времени, а до рассвета еще далеко.

— СкайКилла, доклад.

— Сержант, вы не вправе отдавать приказы старшему библиарию.

Похоже занят, он не остёр на язык.

— Что у вас там?

— Обрабатываю шамана, и если я скажу как, то объяснять Шрамам и Наследникам, что с этим делать, будешь ты.

Значит, за старое? Нам точно нужно что-то делать, даже СкайКилла не сдерживается, хотя в происходящем виноват именно он…
Или я.

— Ракеты с юго-запада! Уклоняемся.

Юго-запад? И как? Мы ведь подавили все точки…

К счастью, в тот момент всё обошлось, Небесные Шрамы — мастера уклонения и скорости, и от допотопных ракет по тепловому следу уклониться ничего не стоит. Однако сам факт был более красноречив любого слова. Здесь что-то было не так, нас невозможно спутать с псами. Либо нужно быть полным дегенератом.

Мы уже здесь закончили, НайтмэрКриг и Скайкилла покинули поле боя, а я… Я пошёл за трупом вождя. Я обещал Радару, что принесу голову. Придётся нести тушу. Флёр и Соарин, как я слышал, тоже там, встречают военачальника Лас-Пегасуса, который, вероятно, пытается оправдаться за своего подчинённого. Однако, я люблю ошибаться.

Флёр сидела на остове вагона, а Соарин периодически пинал пса без сознания. Перед ними стоял эскорт из грифонов (судя по всему — снаряженные наёмники), много вольной символики и несколько — от Лас-Пегасуса. Вёл их, похоже, минотавр, один из тех, что тогда стояли на страже общего помещения. Это немного странно.

— Вы должны понимать, что вы напали на подчинённых Лас-Пегасуса и нанесли им огромный урон, а также нанесли тяжелый удар по нашей военной силе и вынуждаете нас на ответные действия.

Вот как? Говорят, Зверь тоже сначала пытался идти на компромисс, пока Принцессы не зарубили его прямо на вершине его огромного робота. Хорошо тогда было. Но это не означает ничего хорошего, мы вовремя их уничтожили, самые умные быстро сколачивают большие орды и приходится использовать намного больше сил. Я поднял труп и забросил на свою спину. Проблема в том, что у него была граната, которая разорвалась при соприкосновении с землёй. Стоило его осмотреть. Осколки из доспехов вынимать придётся довольно долго. Соарин и наёмники выхватили оружие, и вторые даже успели выстрелить пару раз, прежде чем прозвучал приказ «чисто»; жаль, что теперь этот пёс наполовину ошпарен молниями. Они подпортили ему шкуру. Плащ выйдет не таким хорошим, если не чистить.

В воздухе на секунду повисла тишина, когда я поймал взгляд минотавра, смотрящего на мою символику, цвет и черепа.

— Кто это и зачем он забирает его тело? Как я видел, вы сжигаете трупы.

— Алмазные псы выделяют споры и потом вырастают, помимо старых методов, конечно. Нам нужно сжечь трупы, или орда восстановится, — отметил Соарин, прекращая пинать труп и обращаясь ко мне.

— Вальдес! Тащи к остальным трупам!

Я заметил взволнованный взгляд Флёр. Да, похоже, всё может быть хуже, если они правда были одной из наёмных армий….

— Вальдес? Это ваш посол? И после подобного вы говорите о мире? Вы посмотрите на него!

Не уверен, как я выглядел со стороны, но сам факт отметки сказал мне достаточно, чтобы напомнить, что я всё еще выгляжу угрожающе… Но сейчас это было неважно. Мне нельзя подавать голос.

— Гримальдес, уберите труп и соберите ваше отделение, помощь Повелителей Ночи была оценена. Возвращайтесь в ваше расположение.

Я поспешил взлететь, и, кажется, он хотел что-то сказать в спину, однако я был быстрее, я подключился к системам Флёр, чтобы продолжить слушать и отвлечься от когтей, рвущих мне сердца.

— И что это было?

— Гримальдес и его рота занимаются уборкой. Они в этом мастера, и мы обычно вызываем их.

— Почему вы назвали его другим именем?

— Это его новое имя, Капитан Соарин не командует им и…

Зная её, она скорее всего сейчас сверлит его взглядом.

— Немного бестактен, старое имя сильно ворошит его память…

— Рассказывайте ваши россказни кому-нибудь другому. Лучше скажите, что мне сейчас с вами делать, вы атаковали нашу армию.

— Наемническую армию, и это будет обсуждать завтрашним днём дипломатическая миссия.

— Вы ведь тоже там, не так-ли? Вы солдат, а не дипломат.

— Я — Наследница. Мы владеем всем в совершенстве.

Не люблю просто слушать диалог, не могу читать эмоции также чётко, как обычно. В любом случае, скорее всего, у нас проблема.

— Ладно, готовьтесь, «эквестрийцы», завтра, когда вы не сможете оправдаться, я с вами разберусь.

Пустая угроза. Я отключился от диалога и приземлился к группе пегасов их армии. Похоже, они осматривали трупы.

Они тут же встрепенулись и вскинули ружья, двое из семерых упали, и выстрелы пришли в землю. Я приземлился немного быстрее, чем хотел. Они, похоже, осматривали одну из трупных ям.

— Стоять!

Я остановился и оглядел их. Они выглядели так, словно я могу пожирать взглядом. Люблю этот взгляд.

— Что вы здесь делаете?

Их командир вышел вперёд.

— Да так, друзей ищем, которых вы, похоже, кончили. Кто мне теперь долги отдаст, м?

— У тебя крылья дрожат, и даже через силовую броню это слышно.

Он отпрыгнул назад в тот же момент и развернулся.

— Пошли парни, тут его нет. А если и есть, то после этих ублюдков ничего нет.

Действие первое: Талант к убийству: Глава пятая

Радостный стук копыт об копыта наполнил воздух, стоило нам вернуться.

— Мы их вздернули! Всех и каждого!

По-своему мы отомстили, пусть и не в полной нашей мере. Но сейчас даже такая простая мелочь была чистым яблоком в луже гуано. Мне нужно было сдать доспехи на очистку и калибровку Эбони и КлирНайту. У нашего технопони и прислуги понабралось еще работы окромя старой, и старый Клир скорее всего будет вне себя от злости, когда узнает.

Раны на крыльях зажили, останутся лишь легкие шрамы в напоминание, но пройдут дни, и даже они затянутся, как и любая малая рана. Говоря о шрамах, мне на глаза попался ДэсМарк, сталкивающий голову с Кригом, стараясь не зацепить его рогом. Радар, похоже, прекратил топиться в наркотиках, потому как следов приёма не было. «Северная Пыль» не оставляет долгих следов принятия. Теперь не оставляет.

Он устремился ко мне, разглядывая труп, и очень огорчился, когда я бросил его на землю и стало ясно, что головы нет.

— Не вышло?

Чего ты ждал, Радар? Что я захвачу его живым? Что я рискну всем ради твоей пустой мести? Похоже, этого ты и ждал, и я тебя подвёл.

— Как Глайдер?

Он поежилися и принялся рассматривать труп.

— Хорошо, она стабильна, и некоторое время пребывания в апотекарионе её поднимет.

— Что планируешь делать?

— Думал освежевать и повесить на лобовую броню. Я слишком долго оставлял свою машину чистой.

Это было бы ошибкой: череп на пике можно быстро убрать. Это было странно слышать от него. Радар был с нами… просто потому что был, поэтому он «Радар», поэтому он радист. Но, кажется, скоро кровь воина взыграет в нём, и, может быть, мне придётся подчищать за ним следы.

— Повремени; сделай, но спрячь. Сейчас у нас нет возможности быть самими собой.

Он улыбнулся и вцепился в меня взглядом.

— Хочешь всё вернуть, Мастер Когтя?

Повременил с фразами, сначала Флаувэр.

— Если получится. Но у меня есть возможности. По крайней мере я на это надеюсь.

Вглядевшись в него, я почувствовал, что всё наладится. Его радость от этих слов была удивительной и заразительной, но пока у него есть надежда и та, кто его поддержит. У меня есть задача: не подвести его.

Все подбросили Крига над землёй под тройное «ура» и его смех. Никого не смущало, что победа не наша, а принадлежит Шрамам. Мы себя показали, и им этого достаточно.

Я в скорости покинул их: моё присутствие и такая радость от Радара могут посеять ненужные слухи и разговоры, а я не могу приказать им всем просто молчать или отрезать языки. Просто не хочу.

Прислуга живет в подземных помещениях, соединённых сетью туннелей, которая позволяет им быстро двигаться по помещениям и выполнять поручения и задачи с максимальной безопасностью даже во время боя. Биг Макинтош особо озаботился шаблоном строительства, так что я бы совершил грех, не попросив схемы для своей роты. Вот и сейчас, обустроенная нами база на мягком грунте могла выдержать массивную атаку и дать нам время на перегруппировку и отступление. Хотя, буду честен, если бы этот красный гигант узнал, что мы заменили укрепленные точки и окопы на ловушки и дополнительные пути побега, он бы не обрадовался. Вспоминая этот скандал, который он устроил своей сестре, когда узнал о небольших корректировках для удобства…

Я учуял труп, проходя мимо. И не то чтобы я был удивлён, правда, так нагло, когда мы на передовой… Слуги, похоже, тоже чувствуют, что у нас слабеет хватка. Ведь на них тоже распространяется «понижение бессердечности и жестокости». А они, в отличие от легионеров, были неиндоктринированными преступниками.

Очевидно, кто-то решил использовать боевую ловушку на среднего минотавра или мантикору для расправы над другой. Колья были смазаны концентрированным ядом и дурманом из экстракта «Меланжа», расширяющего сознание и действующего как легкий усилитель ощущений, так что она должна была вопить на этих кольях около минуты, и вопить так, что её услышит весь лагерь. Она была насажена животом, а не крупом или вниз головой. Она не могла так упасть на эти колья, учитывая их размеры и тот факт, что она пегас, а крыло сломано только одно, причем сломано весьма небрежно какой-то трубой. Значит, вероятно, это не был земнопони или пегас: пегасы не любят ломать друг другу крылья из солидарности. Хотя, может, у кого-то садизм проявился.

Слуг на каждый легион приходилось очень много, перед Долгой Ночью в столичный регион прибыло огромное число пони по программе интеграции жизни: бэт-пони, зебры… Я слышал, что были даже кирины, правда, все чейнджлинги пропали, когда об этом объявили… Никто так и не понял, почему, да и по ним никто не плакался. Так что с массовой мобилизацией на каждого громопони нашлось минимум по одному-двум помощникам для мелких вещей вроде готовки еды и по пять сверх меры на общую работу на поле боя. Кто-то же должен был копать окопы, защищать базу и готовить еду? Хотя со вторым они справлялись так себе: выданное оружие было в основном слабым пулевым оружием личного характера, и легионы сами снаряжали свою прислугу, если хотели. Или помогали им. У нас их просто игнорировали. Никто не хотел работать на преступников и пресмыкаться перед ними. Так что набрали таких же. Другое дело, что некоторых набирали бандами, и периодически им надо было напоминать, что здесь всё еще царит гармония.

Радар и ему подобные долго мусолили голову всем, что это рабство, и сами брались за работу. Особенно их любили кидать копать окопы: это неблагодарное для бэт-пони занятие, однако он воспринимал это стоически, «мы не можем эксплуатировать их». Вот только они здесь по своей воле, хотя стоит сказать, что их в основном меняют как подковы: очень немногие выдерживают фронтовой быт.

Я собирался заглянуть на «нижний рынок», по факту — «чёрный». Это было что-то вроде магазина диковинок. Банды обычно собирали безделушки и другие вещи и перепродавали их кому-нибудь. Это избавляет от необходимости лично копаться в мусоре и способствует внутренней экономике, однако кто-то похоже был страшно взвинчен, потому что когда я вошел, мне в лоб прилетела пуля из пистолета. Зуд от попадания будет еще долго досаждать… Полагаю, их напугал взятый с собой труп. Я увидел Эбони, которая между делом крутилась тут и там в своём комбинезоне, от которого даже среди многих других я чувствовал запах медикаментов. Все мигом прижались к земле и взвели свои накопытные пистолеты, ножи и всё остальное в ожидании того, что сейчас начнётся стрельба. Хорошо, они учатся. Ненавижу, когда гражданские не отвечают на команду «ложись» и попадают под удар. Бьёт по репутации.

Однако всё смолкло сразу же, как все поняли, в кого стреляли. Стрелка мигом повязали его же товарищи и вытолкали вперёд. Один из них, дрожа с этим самым пистолетом в зубах, подошёл ко мне, выходящим к ним навстречу. Оба были земнопони из инженерной группы, и, судя по одежде и меткам, принадлежали к одной банде. Шестёрка и приближённый… Похоже, не видел этой банды раньше. Наверное, новое формирование из какого-нибудь города, который повоевал с другим легионом на другом конце страны. Судя по шрамам и побитости, это были солдаты, но не похоже, что из кого-то сильного.

— П-простите, господин! О-он не разобрал! Мы не привыкли видеть вас без брони! — залепетал он, пытаясь оправдаться. Чушь: на базе мы стараемся ходить в ней как можно меньше, они не могли нас не видеть без неё. Эбони прошмыгнула сквозь тихую толпу подобно призраку. Много незнакомых лиц. Похоже, у нас недавно обновлялся состав прислуги. Гладий прошёлся по сухожилиям на передних копытах, повалив стрелка на колени. До этого он стоял, похоже, не сильно понимая, в какую ситуацию попал; он, казалось бы, попытался ударить в ответ, но Эбони ушла мне за спину так же быстро. У неё, очевидно, были другие дела, так что я кивнул ей, и она снова растворилась в толпе.

Земнопони прошипел сквозь зубы, но поднял голову и продолжил смотреть; он может умереть от кровотечения, но у нас достаточно времени, чтобы поговорить о вещах. Я аккуратно положил тело рядом и проговорил:

— Если у неё есть друзья или родственники, заберите её и похороните.

— Мама! — послышалось из толпы. Молодая кобылка, едва-ли три года как получившая кьютимарку, выбежала ко мне и принялась осматривать тело, стараясь не зареветь при мне на всю округу. Кто-то помог ей унести тело, а я сделал заметку, что мне нужно будет заняться этим позже. Редко когда увидишь семью в наших рядах, её нужно перенаправить в центр реабилитации.

— Сделал сиротой, надругался перед смертью, попытался скрыть, испортил имущество Легиона, подорвал нашу безопасность…

О втором думать не хотелось, это просто было неприятно, но запах от соития на трупе был настолько мне очевиден, что это было просто раздражающе. К счастью, кроме меня никто это вероятно не учует.

— И ты думаешь, что после этого я поверю, что он просто меня «не признал»? Говори, у тебя есть шанс оправдаться.

Он не шолохнулся. Народ тем временем старался продолжить свои дела, но всё еще не отрывал взгляда: кто-то пользовался и пытался работать по кошелькам, а единороги — по карманам.

— Эта сучка, что подрезала мне ноги, кем-то, говорят, прикрыта, каким-то ублюдком из ваших. Пришлось прирезать её подружку. Проблемы?

Обезумел от страха, не только от того, что выстрелил, выстрел только отключил последние чувства самосохранения, и он пытается хотя бы умереть с достоинством и говорит, что думает. Интересно, с кем это он сражался…

— Кто прислал тебя сюда?

— Не знаю, распределили и всё тут, давай, доставай свой топор и руби уже. А потом сделай одолжение и вскройся.

Жеребец сложил голову, ожидая удара. Топор, значит? Много кто может быть, но по эффекту и не знающий нас… Пожиратели Смеха, вероятно. Но это неважно, он думает, что он умрёт за это мгновенно… Легион Пинки Пай решает дело одним взмахом и не думает.
Я повернул взгляд на слегка ошарашенного, но радостного помощника, похоже, он надеется, что вся вина ляжет на безумца рядом, и я был готов его обрадовать.

— Проследи, чтобы он выжил, найди Эбони или кого-то из других слуг старших легионеров. Отведите к СкаллРиверу и скажите, что у него есть новый подопытный для новых инструментов. До этого проследите, чтобы он временно заменил конец сточных систем и его рацион был полон в этом вопросе.

Если об этом узнает Принцесса, или хотя-бы Флауэр, я могу успешно положить голову на плаху, но им об этом знать совершенно не обязательно, ни одной из них не было под Ноктюрном. Они не знают полностью, насколько могут стать свободными, а старые слуги расскажут им, что ждёт непослушных.
Интересно, что придумает СкаллРивер.

Так постоянно и происходит: отправился поговорить с Эбони с глазу на глаз, и вот тебе результат: она утешала эту сироту и одновременно что-то сверяла в планшете данных, который я ей выдал. Я наблюдал с крыши своей кельи и читал их диалог по губам ради профилактики, одновременно выслав на планшет Эбони распоряжение отправить эту кобылку в центр прямо к Флаттербэт по моему запросу. Флаттер склонна отдавать им приоритет.

За этим процессом я думал о том, в какой-же ситуации мы все оказались. Если ошибка Соарина проявится яро, то это может стоить всего. Если Лас-Пегасус знает, кто сжёг Ноктюрн, то моё имя и моя рота могут стать гробом в дипломатической миссии. Меня нужно срочно отозвать от этого статуса и передать его Флёр. С этой мыслью я связался с ней, вернувшись в свою комнату, однако входящий вызов прямо от Принцессы Луны и Принца Сангвиниса заставили меня остудить мой пыл и подготовится к строгому отсчету. Несмотря на то, что я уже не Мастер Когтя, я всё еще… обладаю некоторой возможностью к личному диалогу с Принцессой, пусть теперь и очень скомканному. Для этого у меня даже был личный голо-проектор, которым я пользовался только в двух случаях.

Возможно, многие скажут, что новая могучая форма принцессы сделала её еще более божественной… Я с ними согласиться не мог. Пусть мы и народ воинственный, ночь всегда была матерью, не военачальником, и то, как она становится им, каждый раз отдавалось горечью. Я не уверен, что это мнение разделял кто-то еще. Это, похоже, было не так. Потому я затолкал это как можно глубже. Последнее, что нужно ей слышать, так это то, что я считаю её слишком… далёкой от нас, теперь, далёкой. Рядом стоял Сангвинис, который, похоже, только что вернулся из битвы. Глаза кричали о том, что он успокаивает жажду крови, эти вены от его глаз… Проектор не показывал её во всей красе, но тёмно-синий фильтр справлялся с тем, чтобы не порочить её внешность. Величественная и благородная в своей форме принцесса Ночи, высокая, элегантная и утончённая… Ее можно было назвать неземной, что в какой-то степени было правдой. О ней сложно говорить конкретными словами, мне только остаётся купаться в лучах её величия сквозь попытки жалкой машины имитировать ее.

Многих наполняет желание проявить себя в моменты, когда Матриарх, и тем более Принцесса смотрит на тебя. Это становится манящей идеей, и тебе только и остаётся держать себя в руках. Меня же взгляд оставлял словно набором костей, скелетом, которому нечем и нечего скрыть.

— Принцесса желает услышать отчёт, сержант.

Сангвинис исполняет роль ее голоса, когда считает, что она не должна тратить время на разговор с кем-то, не заслужившим это. Интересно, зачем он пригласил меня, если продолжает это делать.

— Не стоит тратить время на формальности, Принц, сейчас это личный разговор. Вальдес, я хочу знать состояние вашей роты и ее готовность вступить в бой при Сталлионграде и Лас-Пегасусе.

Значит, нас хотят передислоцировать ближе к Лас-Пегасу? Сталлионграду? Он же на другом конце Эквестрии! Нас ждёт тяжелый марш-бросок после этой операции. Сангвинис зарычал и взглянул куда-то за пределы зоны захвата камеры.

— Принцесса, мне нужно знать, каков официальный отчет, чтобы сделать соответствующие поправки.

Она смотрела на меня сверху вниз, пока я пытался уследить за происходящим за пределами моей комнаты, но мои уши словно заложило. Подумать только, когда-то это было синонимом слову «ослепнуть», но именно это ощущение я сейчас и испытывал.

— Доклады от ваших легионов разнятся, поэтому я высылаю новые машины класса «Сикаран». Они уже прекрасно показали себя в основных ротах и других легионах как более универсальные машины и превосходящие их в устранении быстрых целей. Я хочу знать, почему я это сделала и по чьей наводке…

Причина и наводка? Соарин, тут и думать не надо.

— …Но что важнее, я хочу знать, почему я вынуждена была выслушать это предположение. Почему вы не находитесь в Лас-Пегасусе? Каковы дальнейшие ходы?

Да, это было проблемой, мы не получили посольства, и по факту мы лишь обменялись фактами и мыслями. Но вопрос в том… Это мы не попросили или нам не дали сами по себе?
Вспоминая это сейчас, я понимаю, как легко нас провели: быстро несколько действий, проверки и провокации — и вот мы уже на взводе и не хотим ничего обсуждать. Даже Флёр этого либо не заметила, либо промолчала по какой-то причине.

— Мы продолжим настаивать на наших намерениях, Принцесса.

Её это не устроило, движение скулы показало мне это, но это… переход в улыбку?

— Флёр в своем докладе подала мне несколько мыслей. Для тебя, как для ведущего дипломата, у меня есть новое задание. Вам предстоит трудная работа, но я уверена, что вы справитесь и выполните ее. Флёр уже всё знает, Соарин продолжит действовать в своей манере, и вам предстоит этим воспользоваться…

Я прокашлялся, очень аккуратно, и она дала мне голос, пусть и подтвердила это только внезапная тишина и кивок Сангвиниса.

— Принцесса… Вы должны выдать Флёр статус ведущего этой миссии.

Она следила за каждым моим словом, это было видно по глазам, у меня же от этого взгляда бешено забились сердца.

— Как вы… знаете, Ноктюрн был… известен Лас-Пегасусу, моё дальнейшее выполнение этой задачи ставит ее под угрозу.

Воздух застыл в глотке, я едва не выдохнул и не показал свое волнение более явно, чем она видит. Улыбка не спадала с её лица, и это нервировало еще больше.

— Эти мысли уже были высказаны другими и куда более высокими лицами, чем Префектор и Капитан, и, как я уже говорила, я уверена, что мои дети способны выполнить это лучше других. Если это будет нужно, восьмая рота вычистит помои этого города, как любая другая, и я думаю, что бывший Мастер Когтя заставит их больше подумать о… последствиях.

Улыбка спала с ее лица, когда она вернула взгляд на меня, а не куда-то вверх. А я не совсем понимал, где нахожусь, я словно чувствовал что-то другое, но это было во мне, внутри. Это было… я слышал это чувство как… корысть.

— Солнечная Принцесса запретила нам….

— Селестия может думать о политике и мире сколько хочет. Но вот мой приказ, сержант: действуйте так, как считаете нужным, согласно вашим моральным и идеологическим понятиям. Лас-Пегасус должен войти в состав Эквестрии малой кровью. Но что считать малой, я оставляю на вас и Принца Сангвиниса.

Всё это так кормило это чувство, что я не знал, что думать, пока отрезвляющий удар в виде Сангвиниса не освежил мою голову. Мы ответили хором, не знаю как Сангвинис, но для меня это был рефлекс.

— Будет исполнено.

На этом передача завершилась, а я, чтобы успокоиться, посмотрел на свой планшет, где увидел новое сообщение от Сангвиниса с очень интересным заголовком:

«Тебе повезло».

Новость о технике немного обрадовала Крига и других танкистов в желании обкатать новые машины, про “Сикаран” слышали, но мы его пока не пробовали. Однако, если верить слухам о его точности и скорострельности, нам они скоро пригодятся. Криг был со мной, когда я решил заглянуть в столовую и узнал о том, что транспорты прибывают уже сегодня, и мы сможем уже завтра начать их испытание после калибровки. Мне же больше не давало покоя сообщение Сангвиниса, ибо не в его привычках говорить об удаче. Что такого могло произойти, что он поскупился на такое выражение?
В попытках отвлечься от этого я осматривался вокруг, пытаясь разглядеть что-то стоящее внимания, но этого, к несчастью, не было. Везде просто обычная рутина: где-то там снова дерутся Третий и Пятый Когти, и я теперь не могу их разнять. Кто-то просто занимается хуфрестлингом, я не насчитал несколько отделений с тех пор как мы проиграли, значит, кто-то не выкарабкался. Но Скалл сделал всё, что было в его силах, если верить отчётам Эбони, правда, мы потеряли в боеспособности и нам нужны новые медикаменты как можно скорее.
Внезапно поднялся шум. Странно знакомый звук летящей авиации прошелся по ушам, а вокруг начали бегать обычные пони и занимать оборонительные позиции, даже повара достали лазерные винтовки и порысили в сторону укрытий под возгласы, что кто-то ещё голоден, остальные же прятались по бункерам или окопам, пока легионеры начали в общем гоготе выходить на стартовую площадку для авиации. Криг навострил уши и, дернув ухом, принялся прослушивать, что происходит. По его морде мне казалось, что нас атакуют, но учитывая, что сирена не включена, значит, всё пока нормально. Я принялся слушать, следом за ним вставляя в ухо передатчик — иногда даже мне нужно прекратить поток информации.
— “ШтормИгл” “Крылья Огня”! Немедленно прекратите набирать скорость! Вернитесь в построение!
Если судить по частоте это это был кто-то из Пятнадцатой Роты Лунных Пони, наверное наши танки, однако вскочил с места под хохот падающего со стула Крига я по другой причине, я что-то пробурчал даже сам толком это не разобрал и похоже это звучало смешно. Однако если я не знаю что порой говорю не значит что я знаю кое-что другое.
Это мой “ШтормИгл”!
Его превратили во что-то гротескное, перемазанное синими и белыми красками с древнеэквестрийкой цифрой “Восемь” на лбу, она там и раньше была, вот только теперь она была нарисована поверх чего-то другого. Тот, кто совершил такой вандализм заслужил достаточно караулов, чтобы отморозить себе все рёбра, даже если он громопони. Как прикажете выполнять на этом штурмовые операции? Он для этого предназначен, а не для того, чтобы его жеребята перекрашивали! Меньше, чем “Тандерхуфф”, больше оружия, меньше места и всё для того, чтобы выбрасывать меня в бой с выбранным отделением, а теперь с него сняли ракетные системы и лазерные пушки, остался только бедный прожектор и лобовой тяжелый болтер… зачем его сюда привезли?!
Под возмущенные возгласы ДэсМарка, я выхватил у него бинокль, пытаясь разглядеть, что за пятно находилось прямо на корпусе с чем-то позолоченным сверкающем на солнце — это был саксофон, и несколько легионеров вокруг меня даже подтанцовывали под ритм музыки, которая, похоже, играла на радиоканале, так что я поспешил подключиться.
Помимо невнятных криков знакомых голосов, музыки, играющей от саксофона и поющих в разнобой пони, я услышал чёткий крик о помощи.
— Сержант Вальдеса на канал срочно! Они угрожают разбить самолёт о посадочную площадку!
Ему вторил певчий голос кобылки с явным восточным акцентом.

— Это называется посадка малыш! Привыкай! Срубай ремни! Будем учить тебя высаживаться прямо в пекло! Вызовите кто-нибудь Крига и его сквадрон! Мне нужен заградительный огонь из восьми штурмовых орудий и пары лазок!

Вопли протеста раздались вместе с новым припевом под аккомпанемент какой-то религиозной музыки органа.
Вся эта комбинация делала ровно одну вещь — она сказала мне, НАСКОЛЬКО Санвигинс
взбешён, что перешёл на такое слово как “удача”.

— Восьмой Коготь, вернуться в построение и прекратить заполнять каналы связи без соответствующего приказа.

Музыка затихла мгновенно, а пятно испарилось, свалившись в открывшийся люк. “ШтормИгл” вернулся в построение, едва оно его догнало, и некоторые пони начали расходиться, в основном те, чьи обязательства не требовали срочного вмешательства. Остальные же в предвкушении ждали возвращения этой пачки отбросов, которую иногда именуют как “Отделение Ужаса”, или Восьмой Коготь.

Действие первое: Талант к убийству: Глава шестая

*Продолжает катить бадягу и тележку с дерьмом*

В полной темноте зажглась свеча, потом еще одна, и еще одна. Они вспыхивали в темноте медленно, и каждое движение головы должно было сопровождаться поклоном. Поклоном уважения и смирения.

Это была работа Эбони — зажигать ритуальные свечи, однако каждый зажег по одной свече, повторяя за ней каждое движение и жест крылом или копытом. Этот ритуал требовал полного погружения в процесс и осознания ситуации. Разум должен быть наполнен нужными пропорциями чувств.

— И настигнет нас тьма за грехи наши.

Только двое не участвовали в этом; один — лишь пока что, в то время как другой недоуменно наблюдал, как его новый отряд нарушает законы и правила, прилагая больше религиозности происходящему. В его представлении рота преступников не должна была настолько рисковать, совершая опасные ритуалы, которые больше похожи на призыв сил тьмы, нежели на сентиментальный обряд, подобный освящению машинного духа.

— Мы отдаём вам свои души и тела, Принцесса Ночи. Отец наш дал нам путеводный свет к искуплению.

Они обступили святилище в единстве своих голосов и мыслей, складывая свои крылья, образуя неполный круг, где Эбони ломала строй и изображала углубление полумесяца в луне.

— Вы избрали нас, и, вглядевшись в бездну, манящую тайнами, мы не отдали себя. Мы — предавшие закон и предавшие суть.

Они взмахнули крыльями, разгоняя запах ладана и туша свечи.

— Ибо мы — бандиты и убийцы! Мы — Повелители Ночи!

Они вышли по одному, ведомые маленькой Эбони в тактическом построении. Все они были бэт-пони, издали похожие друг на друга, как братья и сёстры, различные лишь размерами, цветом глаз и мелкими деталями, например, дикими глазами или мягкой походкой. Благородный ГримХарт поддерживал плачущую Сонгу, которая вместе со слезами хотела как можно скорее добраться до своих запасов вкусностей и алкоголя и перейти к пленным алмазным псам. Следом шла злобно шипящая и ревнующая к Сонге ТреморКлоу, удерживаемая огромным по сравнению с ними всеми Хавоком. Вальдес сопровождал их взглядом с легким огоньком радости на душе, игнорируя вопросительный взгляд нового члена отделения.

— Кхм-кхм, сержант, вы должны понимать, что происходящее может вызвать множество вопросов, и, как член отделения, я не желаю участвовать в подобном. И скрывать это я также не собираюсь…

Вальдес только посмотрел на него тоскливым взглядом, уже начиная понимать, что ему придётся обрабатывать этого новичка самостоятельно, без той власти и позиции, что он имел раньше. Одно дело — когда твой сержант рассказывает, какие есть правила, и это выглядит, как обход протокола и скрытые нарушения. Другое дело — когда это говорил отвечающий за боевой дух Мастер Когтя, слово которого было нерушимо, было основой всей эмоциональной составляющей роты.

— …и я немедленно донесу это до капитана!

Жеребец гордо выпятил грудь, даже немного распушившись, что говорило о настоящих чувствах. Это было неудивительно. Вальдесу оставалось только опустить голову с тяжким вздохом, разворачиваясь и подходя к единственной оставшейся свече, что стояла незажженной. Последняя свеча для него, последняя свеча для всех их. Она возгорелась им самим и его слабым подавленным магическим потенциалом, на что новичок, все еще облаченный в силовые доспехи, завороженно смотрел, подходя ближе, едва не наступив своему сержанту на крыло.

— Служение свое посвящаю служению тебе, Великая Мать. Требуй с меня, ибо верность моя абсолютна, и да поглотит меня тьма моей души, если я окажусь недостойным. Отец дал свет путеводный. Склоняясь перед ним, помни, он думал только о нас… — он шептал это быстро, бесперебойно, без заминок или долгих пауз, словно заклинание или мантру, тогда как другие говорили это как что-то, наставившее их. Звучание его голоса заставляло ЛиканБлада думать, что это — его жизнь, и он делает это перед ним, словно это не есть предательство всего, за что идет Поход Освобождения. Он схватился за рукоятку боевого ножа, желая прервать этот безумный фанатизм. — …когда мы заставляем содрогнуться тени, Отец с нами и в духе, и в теле!

Его голос резко задрожал эхом, не уходящим дальше их ушей. Клинок остался в ножнах, когда бэт-пони резко вскочил, туша пожар взмахом крыльев и подвешиваясь прямо под потолком.

— Иди с ними, ЛиканБлад, иди с ними и узнай же, с кем ты. Я не знаю, кем ты был в Лунных Пони, не знаю я пока еще и грех, что лежит за твоей душой, но теперь ты «Отделение Ужаса», теперь ты Восьмой коготь. Теперь ты убийца и чудовище. Теперь ты Повелитель Ночи.

Он спрыгнул обратно. Ликан отскочил назад, опасаясь нападения, однако Вальдес просто направился к выходу.

— Мне нужно навести справки на твой счёт, Ликан. Иди с остальным отрядом и отдохни, потому что скоро нас ждёт тяжелая работа. И я хочу, чтобы ты был к ней готов.

Он собирался возразить, это было видно по ушам. Вальдес мысленно прочистил глотку и закричал:

— ВЫПОЛНЯТЬ, РЯДОВОЙ!!!

У него не было дара Песни Войны. Но у него был старый добрый «сержантский глас», заставивший Ликана спешно догонять остальной Коготь. Вальдес лишь снова вздохнул и отправился работать, прошептав себе под нос только:

— Салага… Кого ты свалил мне на голову, Сангвинис?

Корабли садились по очереди, пока оставшиеся принимали строевое построение, принимая гостей из другой роты. Всё будет как обычно: Лунные Пони маршем пройдут по плацу, едва ли не плюя каждому из нас в морду, оставят машины, найдут себе парочку врагов в нашей роте…

— Эй! ХорайзонФолл! Как твоя сестра?! Меня не спрашивала?!

ШтормСидж, Девятый Коготь. Изнасилование, побег от стражи порядка, угрозы физической расправы, хищение государственных ресурсов.

—ТЫ?!

Недисциплинированный выкрик, земнопони уже взял разгон, когда его взяли остальные члены группы, пытаясь всячески успокоить, пока он пыхал ноздрями, пытаясь стимулировать свою злость. В конце концов, он лежал связанным рядом. Когда это делали, он запомнил морду и голос. А Шторм не держит язык за зубами.

В это же время я наблюдал за тем, как разгружается мой верный «ШтормИгл». Да, на этой машине в свое время я вел свою роту в атаку. Я коснулся корпуса, и двигатели заурчали, признавая своего пилота и хозяина. Хавок же вытаскивал три массивные металлические коробки, в которых было, очевидно, что-то скрытое от глаз Лунных Пони, потому что их лейтенант поглядывал на них с подозрением. Первый Коготь, Атраментар, братья и сестры по судьбе, бастарды, которых объединяла только ненависть, вышли в своей массивной терминаторской броне. Все пятеро сопровождали НайтмэрФлаувер на встречу с лейтенантом, принятие машин и парочку братских ритуалов внутри Легиона.

Сонга попыталась прыгнуть мне на шею, на что была остановлена хваткой за хвост от Тремор и резким ударом об землю с полным разворотом. Ко мне выскочил ГримХарт, пока Тремор и Хавок ставили Сонгу с ними в один ряд.

В лёгком поклоне его морда приняла хищный оскал, говорящий о жажде крови.

— Нас не сломили, и мы вновь свободны, Мастер Когтя. «Отделение Ужаса» вновь в вашем распоряжении.

До моего назначения ГримХарт был их сержантом, и это неудивительно: он самый чистый из них. Попавший при распределении за «чрезмерную жестокость», он прекрасно прижился. Теперь же он с ними в одном строю, но всё еще их сержант, духовно.

— Что в ящиках?

Сонга и Хавок ухмыльнулись, в то время как Лунные Пони собирались уйти поскорее, пока это всё не переросло во что-то более опасное. Нужно будет поговорить со Штормом по душам.

ГримХарт встал.

— Подарок для наших, сэр. После того, как нас заперли в лечебнице, нам показалось… Стоит немного порадовать остальных нашим возвращением.

Я вопросительно поднял бровь. Интересно, как они собирались это сделать?

— Сонга купила бочку пойла Звёздных Волков… Пока мы позаимствовали еще две бочки.

Меня прошибло от осознания. Это было смертельно опасно. Если мы исполняем грязную работу для Принцессы Луны, Звёздные Волки делают это для Селестии. Пусть они не настолько опасны или сильны, их «грязная работа» чаще — просто бои, где нужна верность больше мозгов. Но они — полноценный Легион, а мы — всего лишь рота.

— Так радостно думал, что я ради чего-то мелкого отдаю ему свои «цветочки»!

Сонга закатилась диким хохотом, что на её сильно смешанном генетикой лице выражалось особенно жутко, и виновата в этом не принцесса Луна: у Сонги был «восточный», как его иногда называют, оскал. Она, очевидно, была метисом, но найти родителей сироты не всегда просто.

— Вольно, бойцы. В честь вашего возвращения я предлагаю приступить к ритуалу…

Новичок в группе стоял вместе с ними, всё еще, видно, непривыкший к такому низкому уровню дисциплины и жутким цветам, хоть он и был бэт-пони. Хотя, похоже, он из этих «северян». Сильные, но тщедушные кланы.

Две бочки ушли на остальные Когти по копытам, в тенях и тишине. Наша же осталась на собственную попойку, для множественных тайников Сонги тут и там с различными съестными припасами. Она очень любит баловать свой вкус. Вот и сегодня, к манго, музыке ГримХарта и парочке пленных алмазных псов добавилась новая коробка свежих апельсинов, только из холодильника.

Так как нужно было скрывать, что мы всё еще это делаем, нам пришлось скрыться в подпольных помещениях для обычных пони и забить тут всё, чтобы звук не проходил. У нас был стол, игральные карты, радио, множество карт и заметок, в которые уткнулся Ликан, пытаясь не обращать внимание на двух целехоньких алмазных псов в намордниках и цепях, прикованных к стене. Один пёс скулил в ужасе — один из командиров, «ноб». Второй же пытался хихикать сквозь намордник, смотря на своего товарища. Это один из «коммандос», поймали его там только одного. Всё еще было важно понять, куда пропала его банда: их не нашли во время битвы. ГримХарт настраивал свой саксофон, Хавок настраивал радио, Тремор и Сонга протирали и готовили инструменты.

Внезапно в помещение вошла Эбони вместе с двумя работящими земнопони, которые везли коробку. Она отправила их дальше, подходя ко мне.

— Скалл сообщает, сэр: его органы жизнедеятельности переделаны, в его кровь поступают его собственные отходы, и ему уже нашли точку для подключения к сливной системе. Мне выполнить приказ?..

Я не хотел об этом думать, мне было не до обычных понячьих проблем: я смотрел на досье некой «Кобылы что надо». Слышал об этом образе до Похода, еще когда мир был цел, а теперь — вот так сюрприз, кто-то с такой кличкой носится по Лас-Пегасусу, пытаясь простеньким страхом возмездия искоренить преступность. Интересно будет его поискать…

— Да, подключите. Запиши его вопли, если хочешь. Может, нам понадобится для нового видео.

Один из земнопони с ропотом достал видеокамеру, на что Эбони кивнула.

— Всё будет, сэр, я прослежу за исполнением приговора.

Хорошо, мы уже сделали всё так, что его не хватятся: он погиб, кто-то из мести свалил его на шипы, перед этим заставив его похлебать воды из отходной системы. Обычная практика.

Только вот найдут его таким через неделю.

Сонга уже принялась пить прямо из крана на бочке, борясь с потоком алкоголя. Обычный нас уже не свалит, поэтому ей приходится изворачиваться и доставать алкоголь от Звёздных Волков. РэйнбоуДэш никто не сказал, что она не сможет опьянеть после улучшений, и стоило ей узнать, она тут же с новой властью приказала разработать алкоголь для пьянения громопони. Говорят, это варится на основе нашего прометия… Сонга мне говорила, что да. Правда, когда она тогда попробовала выпить две такие бочки и сверить результат с содержимым бензобака моего «ШтормИгла», она уже была пьяна.

«Ноб» задрожал сильнее, стоило ГримХарту настроить саксофон и приниматься наиграть какую-нибудь из его мелодий. Маленький пёс же уже не сдерживался и плакал от радости, второй же запаниковал в ужасе, пытаясь, похоже, заткнуть его. Сонга тем временем проверяла свою любимую банку с её параспрайтами, которые следуют за её песней. Тремор же была чуть более проста: она крепила на себя свой комплект инструментов для ремонта. Небольшой манипулятор в форме клешни с гидравликой, плазменный паяльник, дрель… Она постоянно меняет детали по вкусу. Сейчас взяла горизонтальный коготь. Наверное, собирается выдирать кости.

Хавок вместе с ГримХартом просто напевали. Один работает размерами и грубой силой, второй работает обычными медицинскими инструментами и оружием. Ликан с ужасом взирал на происходящее, сидя рядом с ними, постоянно указывая на тот или иной инструмент и задавая вопросы, на которые он получал абсолютно точные и красочные ответы.

— А зачем ей горелка?!

— Наверное, хочет выжечь глаза, может, в ухо вставлять собирается, не знаю. Эти псы тут не за информацией, — отметил Хавок, вдумчиво поедая манго, пока Ликан с раскрытой челюстью наблюдал, как один из параспрайтов под шёпот Сонги вернулся в банку.

— Мелкий мой. Бери на себя «ноба».

Тремор была настроена решительно, как только всё настроила, направляясь к псу, который всё еще не верил в происходящее, просто улыбаясь из-под намордника. Ко второму же Сонга подошла в полном реверансе, принимаясь петь отчаянно скулящему псу и пытаясь его успокоить.

Ей не нравилось, когда они отключались слишком быстро, поэтому она воткнула в него дозу адреналина; Тремор поступила так же. Гримхарт указал копытом мне на это.

— Есть мысли, за что она так взъелась, сержант?

У этого алмазного пса нашли измученную кобылку, которая ему, похоже, прислуживала в качестве раба. Я узнал это от одного из танкистов Крига; он сказал, что Шрамы забрали её и собираются перевести к Аликорнам, а пса они тихонько передали нам под ударами просьб и уговоров.

Тремор сорвала намордник. Пёс мигом плюнул ей в морду и не сдерживал смеха. Клешня вонзилась прямо в рот, заставляя его задыхаться и замолкнуть, пытаясь не двигать нижней челюстью. Пневмомоторы гудели в такт дыханию низенькой громопони.

— Кричи, сука.

Когти-зажимы вонзились в нос, хватая за центральный хрящ, и принялись тянуть назад под громкий скулёж и попытки не кричать. Тремор не унималась. Ликан наблюдал тихо и молчаливо, пока ГримХарт увлекся созданием новой симфонии.

— Это чудовищно и аморально! Зачем она это делает?!

Хавок вопросительно расставил копыта, сидя на своём табурете, пока я продолжал смотреть отчеты по Лас-Пегасусу. Сводки новостей, история: обычные пони, которые отправились в город просто жить, уже начали сливать информацию родственникам и друзьям, рассказывая, что там у них и как. Это был отвратительный город: жеребячья проституция, наркоторговля на государственном уровне, и всё это прикрывается «благородным советом», который постоянно с кем-то воюет и «защищает» единорогов и земнопони. Простая и рабочая схема.

Сонга взяла боевой нож и принялась за когти. Пёс пытался схватить ее, драться, отбиваться и сбросить её, но кобыла держась на магнитных копытах подобно пауку, обступала его вокруг, пуская своих параспрайтов лезть под кожу и медленно наслаждаться трапезой. Он кричал в намордник, пока она срезала ему когти и заливала это всё горячим воском.

— Эй! Ликан! Не хочешь его обработать?! Тремор тебе мелкого не оставит! Ставлю на то, что она выжжет ему мошонку и сломает позвоночник!

Сонга была в своей стихии и просто танцевала на стене, передвигаясь вокруг. Она поцеловала пса в лоб, после чего прыснула ему в глаза раствор аммиака. Скоро она их наверное вырвет или пустит своих питомцев.

Меня интересовал один пункт новостей… Значит, у них там сейчас пропадают кобылы… Пропадают жеребята… Много куда можно послать Восьмой Коготь, нужно было только правильно направить их на дело…

Ликан выхватил нож и закричал:

— Хватит! Вам наказано было прекратить это безумие, но вы продолжаете! Вы все будете казнены!

Я просто повёл бровью, оставляя это на ГримХарта и Хавока. Девочек сейчас было от дела не оторвать, да и я не хотел.

Паяльник вошёл в глаз. Тварь завопила, раскрывая рот, и под этот вопль давление гидравлики увеличивалось. Похоже, она хотела, чтобы он сам оторвал себе челюсть под её давлением.

ГримХарт указал на псов, как пони указывает вилкой на тарелку с салатом.

— Эти твари убивали, терроризировали и совершали множество других преступлений против всего народа пони. Не знаю, где ты был все эти годы, в какой радостной лжи жил, но вот она правда. Они заслужили свое наказание, Ликан.

Тремор выхватила нож и принялась бешено колоть псу живот, стремясь выпотрошить его заживо, пока он еще не сломал себе череп. Кровь и органы упали на холодный металлический пол под характерный хлопок лопающегося под гидравликой черепа.

Тремор не дышала на протяжении всего процесса, она сделала всё это примерно за минуту, пока Сонга собиралась оставить этого пса с параспрайтами внутри здесь на несколько дней. Тремор это не приносит радости, но чувство возмездия — это больше, чем радость.

Хавок вскочил с места, подхватывая её, слегка шатающуюся. Второму псу уже нет дела до того, что произошло с его товарищем. Он умирал, и умирал медленно, в агонии. Он не потеряет сознание, пока его плоть не будет съедена по кускам в течение долгого времени. Сонга спрыгнула со стены, помогая Тремор устоять и снять инструменты.

— Тише, дорогая, всё хорошо, он мёртв, он пал от твоего копыта.

С Тремор всегда было так. Для обычной служанки она была, пожалуй, чересчур кровожадна, но мириться с этим не хотела. Даже став громопони и найдя в этом свою судьбу и призвание, маленькая служанка всё еще была той самой служанкой.

Ликан пытался бы строить из себя благородного Лунного Пони, но я нашёл, за что его переслали: он был бастардом, братом Принца Сангвиниса, и был настолько озлоблен, что пытался убить его, перед этим избив до полусмерти его слугу, чтобы выиграть время. Он один из нас, просто не верит в это. Он бэт-пони, и он предатель, и убийца, он Повелитель Ночи.

Будь моей, Гэбби

My little Sherlock

Бренные останки

Тьма

Сказание о Солнце и Луне

Охотник на единорога

Неприкаянный

Зов Ночи (сборник рассказов)

Константа времени

Неприкаянный

Ponyhammer: Повелитель Ночи

Действие первое: Талант к убийству: Глава первая

Действие первое: Талант к убийству: Глава вторая

Действие первое: Талант к убийству: Глава третья

Действие первое: Талант к убийству: Глава четвёртая

Действие первое: Талант к убийству: Глава пятая

Действие первое: Талант к убийству: Глава шестая

Действие первое: Талант к убийству: Глава первая

Действие первое: Талант к убийству: Глава вторая

Действие первое: Талант к убийству: Глава третья

Действие первое: Талант к убийству: Глава четвёртая

Действие первое: Талант к убийству: Глава пятая

Действие первое: Талант к убийству: Глава шестая

Осторожно, экстремальные фетиши!