Fallout Equestria: Хроники Дитзи Ду
Глава 13. Бессмертие
“Будущее. Выживание необходимо везде. Мы перевыполнили норму.”
Мэйнхэттен.
Я до сих пор помню первый раз, когда мы с Мэй приехали в большой город, примерно через неделю после того, как мегазаклинания уничтожили Эквестрию. Единственным сохранившимся местом был бывший центр Министерства Тайных Наук. Это имя уже утратило значение; теперь оно было известно как “Башня Тенпони”. Что сейчас, что тогда, гулям было запрещено входить в Башню. Было ли это основано на старом протоколе безопасности или просто неприязнь к нашему виду, точно не могу сказать. Но я больше склонялась ко второму варианту, учитывая, что это место стало новым домом для надменных и напыщенных пони со всей Эквестрийской Пустоши.
Тем не менее, всё было не так плохо. Более, чем за столетие, прошедшее после Апокалипсиса, радиация достаточно исчезла для того, чтобы позволить пони снова начать жизнь в городе. Исключение составляли районы, наиболее близкие к поражённому кратеру, хотя ходили слухи, что там любят жить гули. К сожалению, большинство населённых пунктов в Мэйнхэттенских руинах были трущобами. Пони пили грязную воду, питались 120-летней пищей и мясом мутировавших животных. Это была не самая прекрасная жизнь, но с другой стороны, где вообще на Пустоши её можно было обрести?
Сейчас, Мэй и я возвращались в Мэйнхэттен впервые после нашего последнего визита ровно сто лет тому назад. Роттингтейл же здесь вообще никогда не был. Он говорил, что ему никогда не нравились шумные города. Но шума здесь больше не было. Хотя, Шерифа сейчас это заботило меньше всего, за исключением нас с Мэй.
— Я по-прежнему не понимаю, зачем мы идём в Мэйнхэттен, — проворчал Роттингтейл.
— Я же уже говорила, — ответила Мэй, — Мэйнхэттен, вероятно, самое лучшее место, чтобы найти колонию цивилизованных гулей.
Хотя она никогда не прекращала поисков, надежда найти лекарство от гулификации практически умерла после того, как Троттингем был разрушен. Она хотела вернуться в то место, где стала гулем, чтобы попытаться найти какое-то решение. Я сочувствовала ей, и всем остальным гулям, но сейчас, я была бы рада найти лекарство от умственной деградации. Трагедии, подобные Снипсу, нужно было предотвратить.
И разве гулем быть настолько плохо? К запаху можно привыкнуть. Нет необходимости есть, пить или спать. Вы будете удивлены, как много всего можно успеть сделать, если не проводить всё своё время, пытаясь удовлетворить базовые потребности для выживания. Да кого я обманываю. Я бы всё отдала за то, чтобы снова почувствовать себя обычной пони.
Конечно, это поднимает вопрос о том, что же делает из нас обычную пони. Что делает одного пони лучше другого? Это сложный вопрос, и на него нет однозначного ответа. Мне нравится думать, что истинная суть пони — это их сердце и душа. Конечно, у меня они были, но мне так многого не хватало, чтобы почувствовать себя... полноценной.
Я больше не могла терпеть спор Мэй и Роттингтейла, поэтому приземлившись между ними, я попыталась начать новую тему для разговора. — Итак, куда мы отправимся в первую очередь? — Спросила я, глядя на Мэй.
Она ответила, остановившись на мгновение и вглядываясь в ПипБак; — Есть много небольших общин, появившихся в черте города. Нам просто нужно найти ближайшую, чтобы спросить там дорогу.
— Куда? — Огрызнулся Роттингтейл. — Честно говоря, я бы не возражал отправиться к кратеру. Хорошее рад-спа было бы очень даже кстати.
Мэй вздохнула: — Мне бы тоже не помешало рад-спа, но мы здесь не только ради себя.
Я кивнула в согласии. — Мы здесь, чтобы попытаться помочь другим гулям, но для них не будет никакой пользы, если мы не поможем обычным пони и не подадим хороший пример.
— Почему бы и нет, — фыркнул Роттингтейл. — Неважно, насколько мы хороши; любой гладкошёрстный сможет застрелить нас, в здравом уме или нет.
Как бы я ненавидела это признавать, но Роттингтейл был прав. Даже с такими хорошими пони, как Ди-Джей ПОН-3, пытающийся рассказать всем пони о необходимой толерантности по отношению к гулям, было слишком много тех, кто даже не пытался тратить своё личное время на то, чтобы отличить нас от наших безумных родственников. Если бы только был способ заставить их понять, насколько это важно. Чтобы они вошли в наше положение. Конечно, единственный реальный способ для них — это стать гулем, но я бы не пожелала такого никому.
Я предложила Мэй включить радио. Голос нынешнего Ди-Джея ПОН-3, жеребца средних лет, поприветствовал нас. Этот жеребец, чьё имя я не знала, стал преемником Бонус Трэк. Кобыла-альбинос из Сталлионграда рассказала о своём последнем расследовании, связанном с похищениями. К сожалению, она умерла два года назад от сердечной недостаточности. Мэй была права насчёт того, что слабое телосложение, в конечном итоге, погубит её.
— И с вами вновь была Свити Белль, поющая о великой правде Пустоши. Теперь, пришло время для “полезных советов по выживанию Ди-Джея ПОН-3”. Помните, что с первыми днями лета, у Кровокрылов начинается брачный сезон. Вам лучше не высовываться на улицу по ночам. Убедитесь, что у вас есть крыша над головой, ну, и четыре стены, соответственно, желательно без отверстий. Один Кровокрыл не так опасен, но они всегда путешествуют огромными роями.
— Конечно, на гулей им всё равно. Они предпочитают свежую пищу. Тем не менее, они доставляют слишком много хлопот в возбуждённом состоянии, поэтому позаботьтесь о своей безопасности.
— К слову о выживании, я хочу напомнить каждому пони об опасности радиации. Это чересчур распространённая проблема. Опасные очаги — это места, где взорвались мегазаклинания, такие, как центр Мэйнхэттена или кратер Филлидельфии, и не думайте, что вы находитесь в полной безопасности только потому, что земля под вашими копытами не светится. Детектор радиации — единственный способ быть уверенным в этом, поэтому, при его отсутствии — лучше не рисковать.
— Хуже всего то, что магическое излучение слишком легко поглощается пищей и водой, а затем переходит в тело того, кто ест или пьёт её. Поэтому, всегда пейте чистую воду, если это возможно. Самый лучший способ её добычи — во время дождя или с помощью конденсационного очистителя. Если вы примете эти меры предосторожности, то сможете избежать ужасных последствий: уродство, смерть и, что хуже всего, гулификации. С вам был Ди-Джей ПОН-3. Удачи всем вам.
Обычно речь Ди-Джея ПОН-3 была более приятной относительно гулей. Но это было слишком оскорбительно. Опять же, разве я не оплакивала свою судьбу в качестве гуля? Может, я слишком много читала об этом. Я посмотрела на Мэй, когда по радио зазвучала следующая композиция, но на её мордочке явно читалось выражение лёгкого шока.
— Он сказал то, что сказал? — Спросил Роттингтейл, озвучив наши мысли. — А я- то думал, что он был одним из последних хороших гладкошёрстных.
— Я уверена, что он имел в виду совсем не это, — возразила я.
Мэй, кажется, склонялась к золотой середине; — Я полагаю, что не каждый Ди-Джей будет думать об этих вещах в таком контексте.
Роттингтейл фыркнул в ответ; — Или он просто поддался стадному инстинкту в отношении нас. В конце концов, он знаменитость.
Я вздохнула, и мы снова продолжили путь. Мне очень не хотелось вставать между моей лучшей подругой и моим... супругом, чтобы решить их мелкие склоки. — Послушайте, ему наверняка приходится преуменьшать значение гулей перед пони в Башне. Он же не говорил, что мы сумасшедшие, злые или что-то типа того.
Наступала ночь, и нам так и не удалось найти поселение. Хотя Мэй гордилась знанием планировки города, это не помогало тогда, когда большинство улиц пустовали, а здания были снесены. Её карта в ПипБаке была бесполезна по тем же причинам. Короче говоря... мы заблудились. Поселения, возникшие в руинах Мэйнхэттена, были немногочисленны и находились далеко друг от друга, прерываясь на логово рейдеров или гнёзда зверей, которых мы старались избегать. Лучшее, что мы могли сделать — это идти в направлении кратера мегазаклинания.
В конце концов, мы втроём решили провести ночь в холле старого здания. Хотя, на самом деле, нам не нужно было спать, мы были немного измотаны от прогулок по городу и уже не могли устоять на копытах. Учитывая, что любое поселение в это время ночи уже давно спит, мы решили, что будет лучше отдохнуть и нам.
А вместо сна, мы с Роттингтейлом решили воспользоваться моментом, чтобы насладиться друг другом. Мы использовали один из номеров на первом этаже, в то время, как Мэй осталась в фойе на стрёме. Это было не столь расслабляюще, но было приятно и это помогло снять остроту нрава Роттингтейла. Закончив свои утехи, мы просто лежали, прижимаясь друг к другу. Но эта ужасная Пустошь не могла позволить нам отдохнуть.
Крик за пределами отеля привёл нас в ужас. Шаги по коридору, затем открылась дверь и вошла Мэй с приступом паники на лице. — Проблемы снаружи, пойдёмте!
Не медля, мы с Роттингтейлом вылезли из кровати и схватили наше снаряжение. Всё, что мне нужно было сделать, это закинуть Наследие Стронгхуфа за спину, после чего я помогла Роттингтейлу надеть свои доспехи и боевое седло. Когда я вышла из комнаты, Шериф остановился, чтобы схватить значок и шляпу. Он никогда не ходил без них, сохранив их в качестве напоминания о своих предполагаемых неудачах в Троттингеме, даже через сорок лет после случившегося.
Снаружи, к крикам и воплям присоединились звуки выстрелов и неповторимый визг целого роя кровокрылов. Выйдя за дверь, я взмыла в воздух и сняла винтовку со спины. После быстрого осмотра территории, я нашла битву в двух кварталах отсюда. По крайней мере, дюжину кровокрылов, лихорадочно снующую в воздухе вокруг небольшого вагончика. Я посмотрела в прицел Наследия и увидела два почти иссушенных тела. Одно из них — было брамином, который тащил повозку, другой — был пони, высушенным мутантом-летучей мышью до неузнаваемости.
Не дожидаясь своих товарищей, я навела прицел своей винтовки на ближайшего кровокрыла. Проклятые мыши были повсюду, так что даже если бы один ушёл из-под огня, другой бы принял удар на себя. Я нажала на курок. Пуф-ф. Хоть и не так мощно, как моя старая винтовка, Наследие работало безукоризненно и убило одно из чудовищ с одного выстрела. Я была рада, так как у меня есть только пять выстрелов, прежде чем мне понадобится перезарядка, и в любой момент, пока я не могла стрелять, кто-то ещё мог стать едой.
Пуф-ф. Пуф-ф. Пуф-Ф. Пуф-ф.
Четыре выстрела, четыре трупа кровокрыла. Глушитель на винтовке в сочетании с естественной тишиной полёта позволил мне остаться совершенно незамеченной роем, особенно, когда гораздо более громкий огонь жертв был слышен в воздухе. Стрелявшему удалось убить ещё троих, оставив только шесть кровокрылов. К сожалению, Пустошь любит жестокую иронию, и жертвы снизу остановились, чтобы перезарядиться именно в тот самый момент, что и я.
Я поспешила избавиться от использованного магазина снайперской винтовки и быстро воткнуть свежий. Как только я поднесла прицел к глазу, мучительный крик дал мне понять, что ещё один кровокрыл нашёл свою жертву. Я произвела выстрел. Затем, я увидела, как Роттингтейл скачет по улице, перезаряжая своё боевое седло. Мэй последовала за ним. Она потеряла старый пистолет Гизмо ещё в Троттингеме, и, с тех пор, не соизволила найти другое оружие.
Винтовки Роттингтейла разорвали кровокрыла, питающегося своей жертвой. Благодаря Шерифу, моей меткости и вновь перезаряженному стрелку, мы быстро избавились от остальных мутантов. Перезарядившись на всякий случай, я убрала винтовку и приземлилась рядом с Роттингтейлом. Также я помогла Роттингтейлу с его боевым седлом, нажав на перезарядку, пока Мэй пробегала мимо нас, левитируя медикаменты для помощи раненым караванщикам. Послышался звук выстрела и Мэй закричала.
— Эй! — Взревел Роттингтейл, шагнув вперёд и встав между Мэй и стрелком. — Мы, блядь, спасли ваши задницы!
Я рванула к Мэю. Она немного привстала, её левая передняя нога была усыпана дробью. Чёрная, гнилая кровь сочилась из многочисленных мелких ран. Я быстро схватила одно из зелий и влила его ей в горло. — Всё в порядке! — Сказала я караванщику. — Мы здесь, чтобы помочь.
К моему ужасу, вперёд шагнули два вооружённых и бронированных пони. Один из них был земнопони с двумя штурмовыми винтовками, установленными на седле, а другой — единорог, левитировавший двенадцатикалиберный пистолет. — Стоять, блядь! — Сказал земнопони. Он посмотрел на своего компаньона: — Блядь, это уже не кровокрылы, пытающиеся нас съесть, это, мать его Селестия, зомби.
— Пошёл ты, — фыркнул Роттингтейл. — И это благодарность за то, что мы спасли ваши крупы?
Единорог подошёл и взвёл ружье. — Да, только для того, чтобы вы могли доесть то, что от нас осталось. — Он направил оружие в голову Роттингтейла.
У меня было огромное желание снять винтовку со спины, но за мою попытку меня, вероятно бы, пристрелили; — Мы не зомби, — возразила я. — Мы пришли сюда, чтобы помочь, когда услышали крики.
Охранников это не убедило, они лишь переводили взгляды от нас на трёх караванщиков, которых они охраняли. Один из них пытался лечить другого, того самого, которого Роттингтейл спас от кровокрыла. Третий шагнул вперёд к охранникам; — Чего ты ждёшь? — Потребовал он, по акценту было понятно, что он гражданин Башни Тенпони. — Избавьтесь от этих грязных кретинов, чтобы мы могли продолжить путь.
Шериф уставился на охранников. — Тебе не нужна наша помощь, отлично, но в следующий раз, когда тебя будут пожирать, я просто буду стоять в стороне и смеяться.
— Я так не думаю, — сказал один из охранников. — Последнее, что нужно этому городу, это пара хорошо вооружённых зомби, творящих дерьмо.
— Я буду стрелять из своих пушек до самой своей смерти, — возразил Роттингтейл, не отступая.
— А это идея.
— На твоём месте, я бы этого не делал. — Этот голос отдавался эхом, которое я слышала только один раз в своей жизни. Я увидела светящегося гуля, подбегающего к нам медленной рысью. Его окружали три других гуля, два из которых, как и он, были земнопони, в то время, как последний — был единорогом. Они все были вооружены, кроме светящегося.
— Чёрт, — сказал земнопони-охранник, — у них подкрепление.
— Нет, — спокойно сказал светящийся гуль, — мы просто оказались по соседству, и нам не понравилось, как вы расстреливаете наших доброжелательных родственников. Если у тебя ещё остались мозги, советую тебе уйти. Смерть от радиации — не самая приятная штука.
Охранники смотрели друг на друга с беспокойством, прежде, чем поспешно собрать свою повозку. Я увидела, что раненая пони перестала дышать. Я почувствовала сожаление, так как медицинские навыки Мэй, безусловно, могли спасти её. Двое охранников отцепили труп брамина от повозки и, развернув её, побежали в направлении, противоположном светящемуся гулю.
Когда они ушли, светящийся гуль подбежал к Мэй, Роттингтейлу и мне вместе со своими спутниками. Волна радиационного тепла, исходящая от него, была безумно приятной. Радиация в сочетании с целебным зельем дала Мэй силы подняться на копыта. Светящийся упырь остановился в нескольких футах от нас и просто стоял там, улыбаясь.
Я улыбнулась в ответ, выглядя благодарной. — Спасибо, — сказала я. — Это могло действительно закончиться плохо.
— Не думай об этом, — ответил светящийся гуль. — Я стараюсь изо всех сил следить за теми, кто, как и я, был изменён магическим излучением. Можете звать меня Апекс.
Мэй, Роттингтейл и я были благодарны Апексу за помощь и решили последовать за ним туда, откуда он пришёл. Он знал улицы города так же хорошо, как и Мэй, а ещё лучше знал, где находятся новые поселения. Потому как они были созданы им вместе с другими гулями. Он основал небольшой город недалеко от кратера мегазаклинания, где радиация работала, как естественное средство обороны от нежелательных гостей. Как бы мне не нравилась идея о том, что гули должны отгородиться от нормальных пони, печальная правда прояснилась, благодаря этому каравану.
— Итак, — продолжил Апекс, он провёл большую часть нашей прогулки в разговорах, — я основал Кратерсайд с намерением создать что-то вроде того, что раньше было в Троттингеме. Маленький кусочек Пустоши, который принадлежал бы только гулям.
Я вздохнула; Троттингем по-прежнему был болезненным воспоминанием, и взгляд на Роттингтейла показал мне, что он всё ещё чувствовал боль сожаления при его упоминании. Он считал случившееся личной неудачей. — Насколько большой сейчас ваш городок?
— Четыреста или около того, — ответил Апекс, оглядываясь назад с мягкой улыбкой. Радиация, исходящая от его тела, очень расслабляла, несмотря на то, что мы только что познакомились. — Большинство наших жителей приезжают из разных городов Эквестрии в поисках безопасности и друзей. В последнее время, нам пришлось немного расшириться.
Роттингтейл подошёл к нему с вопросом: — А как я пойму, что этот маленький городок безопасен? Раньше я думал, что Троттингем — самый безопасный город для гулей, пока его не разнесли к херам Стальные Рейнджеры.
Апекс выглядел невозмутимым. — Помимо естественного барьера от радиации, мы можем за себя постоять. Тем не менее, наша самая большая защита — это скромность. У нас нет ничего, что бы захотел заполучить понибудь, поэтому у них нет причин приходить и нападать на нас.
— Но как вы торгуете с другими пони? — Спросила я. Мои старые меркантильные инстинкты думали, что не иметь чего-то ценного — было бы неправильно.
Апекс остановился и повернулся, чтобы посмотреть на нас троих. Он заявил, — Честно говоря, я не ожидал, что вы будете такими наивными, учитывая всё, через что вы прошли.
— Что вы имеете в виду? — Спросила Мэй.
Апекс ответил, указав копытом на каждого из нас по очереди. — Из того, что ВЫ рассказали мне о себе, я думал, вы поймёте. Гули и обычные пони просто не могут сосуществовать вместе.
Это была неприятная мысль. — Но что вы имеете в виду? — Возразила я: — Пони нужны друг другу. Дружба и сотрудничество — это две последние хорошие вещи, которые у нас остались.
Апекс покачал головой. — Желание общения — это то, что я могу понять; я провёл на Пустоши много времени в одиночестве. Тем не менее, наши друзья — гули — это всё, что нам по-настоящему нужно. "Нормальные" пони не хотят нашей компании, и нам не нужна их компания.
Несмотря на его приятное поведение, я не могла не сердиться на слова Апекса. Несмотря на то, что было много враждебности по отношению к гулям, всё ещё оставалось много хороших пони, которые видели нас такими, какие мы есть: обычными пони, как и все остальные. Конечно, наши физические мутации разделили нас, но внутри, наши сердца и души, вещи, которые действительно имели значение, были такими же, как и всегда. Мышление Апекса, хотя, возможно, и обезопасит гулей, но также будет служить для увеличения трения между ними и остальной частью популяции пони.
Мэй возразила. — Уверена, что вы не можете полностью изолироваться, не так ли?
Апекс ухмыльнулся; — Не вижу препятствующих причин. Наше преимущество в том, что нам не нужно много вещей, за которые другие пони борются и сражаются. Еда и вода? Они нам больше не нужны. Безопасное место для сна? Безопасность у нас есть, даже если сон не входит в число наших потребностей. Медикаменты? Близость к кратеру и присутствие светящихся гулей, таких как я, более чем достаточно во всех, кроме самых тяжёлых, случаях.
— А как насчёт законов? — Не унимался Роттингтейл. — Пули не восстанавливаются так, как мы.
Апекс покачал головой. — У нас есть много мусорщиков, и, конечно, всегда есть места для осмотра. Как я уже сказал, нам не нужны дальнейшие контакты с "нормальными" пони. Как бы то ни было, мы превзошли их. Мы можем жить дольше, и по многим частям Пустоши, которые смертельны для них, мы можем обыскивать с высоко поднятой головой. Если земля вдруг не станет плодородной, то обычные пони лишь продлевают неизбежное. Мы — будущее, которого у них нет.
Мы с Мэй быстро пришли к выводу, что нам не нравится Апекс. Его догма, хотя и верна в каком-то смысле, но была основана на идеях, которые мы просто не могли принять. Мэй посвятила всю свою жизнь помощи пони как до, так и после войны, и идея отдалиться от них была ей отвратительна. Так же, как и для меня, идея заботиться только о нас самих была просто непривлекательной. Я не хотела отказываться от надежды, что Эквестрия ещё сможет стать местом, где все пони будут жить свободно.
Роттингтейл же, был более нейтрального взгляда на слова гуля. После смерти племянника и уничтожения Троттингема он всё меньше и меньше любил обычных пони. Тем не менее, взгляд в его глазах говорил о том, что он изо всех сил пытается опровергнуть мышление Апекса. Как будто, он по-прежнему хотел верить в надежду, которая была у нас с Мэй. Однако, несмотря на нашу личную неприязнь, факт оставался фактом, Апекс спас наши жизни и предложил нам убежище. Мы приняли его предложение, но ненадолго.
Сам Кратерсайд был очень похож на Троттингем. Металлолом, одноэтажные лачужки составляли большую часть города, формируя дома для живущих здесь гулей. Даже когда мы отдалились от Апекса, наша близость к кратеру держала нас в тепле и облучении. А сам Апекс, приближаясь к кратеру, светился от радиации, как раннее утро, даже несмотря на то, что сейчас ещё была середина ночи. Я также заметила, по крайней мере, двух других светящихся гулей в городе. Они всегда казались довольно популярными среди народа гулей.
В отличие от Троттингема, здесь отсутствовало то, что можно увидеть в развивающемся городе. Не было никаких “Припасов Кратерсайда” или тому подобного, и большинство гулей здесь даже не собирали крышечки. От них не так много пользы, если вы ничем не торгуете. Также, здесь не было никакой гостиницы, это говорило о том, что никого, кроме гулей они не рады были видеть. Наконец, не было ни полиции, ни офиса Шерифа или чего-то такого. Единственные пони, которые были вооружены — это окружение Апекса.
Мы втроём решили подобраться поближе к кратеру, чтобы немного погреться в лучах радиации. Это было довольно освежающе, так же, как купание в парилке для обычного пони. Но мы решили долго здесь не задерживаться. Не дай Богини, ещё и сами станем светиться, тогда уж точно обычным пони не поможем. Расслабляющая радиационная ванна была также хорошим способом успокоить наш разум после неудачной дискуссии с Апексом.
Достаточно пропитавшись, мы втроём тронулись от кратера обратно в... Кратерсайд. Хотя мы знали, что город маленький и пока ещё растёт, я не могла избавиться от чувства, что что-то было не так. Кроме светящихся гулей и окружения Апекса, я не видела ничего необычного. Учитывая рассказы Апекса о гулях, не нуждающихся во сне, казалось несколько ироничным, что сейчас была ночь, а они решили остаться внутри. Впрочем... кровокрылы.
Мы пошли в чуть большую лачугу, находящуюся на полпути между кратером и краем города. Я постучала копытом в дверь, и через мгновение она открылась. Другой гуль посмотрел на меня через частично открытую дверь. — Да?
— Извините, что беспокою вас, — сказала я, — но мы новенькие в городе, и у нас нет собственного жилья.
Гуль заглянул внутрь, потом повернулся к нам. — Извините, но эти лачуги построены только для двух или трёх пони, а нас здесь и так много. Апекс, как правило, выдаёт пони жилище вскоре после их прибытия.
— Есть ли место, где мы можем сейчас остановиться?
— Ну, — заметил гуль, — ты можешь начать обустраивать собственное жильё. Если вам действительно нужно отдохнуть, то есть общий дом примерно в двух улицах отсюда.
— Спасибо, — сказала я, улыбаясь гулю. Он не ответил взаимностью. Он закрыл дверь, а я повернулась к Мэй и Роттингтейлу и рассказала им новости. Чего я им не сказала, так это того, что, несмотря на вежливость его тона, я почувствовала, что в его голосе было что-то не так. Это было то же самое чувство, которое пронизывало весь город, но я всё ещё не могла понять, что всё это значит.
Общий дом, о котором рассказывал нам гуль, был намного больше, чем остальные лачуги, хотя это было разумно. Тем не менее, при входе, место показалось мне, как и снаружи, пустым. Однако это было не совсем так, поскольку дверь открылась, открыв моему взору гуля, находящегося в офисной комнате.
Кобылка-земнопони заметил наше прибытие и подбежал к нам. — Привет, — весело сказала она, вызывая у меня улыбку.
Я снова шагнула вперёд: — Привет, Меня зовут Дитзи Ду. А это — мои спутники — Роттингтейл и Мэй Кьюр, — объяснила я, указав на каждого из них соответственно. Они тоже поздоровались.
— Меня зовут Дасти, — ответила гуль. — Не видела вас раньше, что подсказывает мне о том, что вы здесь новенькие.
Я кивнула: — Мы пришли меньше часа назад. Апекс вытащил нас из передряги и привёл сюда. Мы немного погрелись в кратере, а потом местный пони направил нас к Вам.
Дасти кивнула: — Это очень распространённая история. Независимо от того, приведёт ли гулей сюда Апекс или они забредут сами, большинство из них надеются скрыться от остальной Пустоши.
— А что насчёт тебя? — Спросила я с любопытством.
— Меня привёл сюда Апекс, — ответила она с улыбкой. — Он и его окружение спасли меня от роя кровокрылов, хотя моих товарищей нам было уже не спасти. После этого, мне захотелось хоть чем-то ему отплатить, и я помогла ему построить этот общий дом и предложила помогать новичкам акклиматизироваться в новых условиях.
Я почувствовала необходимость сообщить ей: — Ну, мы ещё не решили, как надолго мы собираемся остаться.
Дасти выглядела озадаченной: — Остаться? Имеешь в виду, что ты не собираешься оставаться здесь жить? — Я покачала головой. — Почему, во имя Селестии, ты хочешь уехать? У нас есть всё, о чём может мечтать любой гуль.
Я взглянула на Мэй и Роттингтейла. Первая — закатила глаза, а второй — выглядел любопытным. — Апекс сказал тоже самое, — заметила я, — но в более импульсивной манере.
Дасти усмехнулась. — Да, Апекс, на самом деле, не любит обычных пони. Думает, что они ниже его. Тем не менее, он вложил душу в это место. Милое, безопасное, надёжное убежище для нас, гулей. Конечно, не все обычные пони такие, как говорит Апекс, но, к сожалению, многие из них.
Роттингтейл горько фыркнул; — По той же причине, я основал Троттингем, и посмотри, чем это обернулось.
Дасти удивилась; — Ты из Троттингема? Я думала, это место было полностью уничтожено Рейнджерами сорок лет назад. Мы не слышали о выживших.
Мэй покачала головой. — Уничтожено, да, но были и выжившие. Все они, кроме нас троих, покинули Эквестрию вместе с Брайт Лайт и её последователями на Возрождении.
Дасти моргнула. — О! — Воскликнула она. — Я слышала об этом по радио. Большой чёрный довоенный дирижабль, который вылетел из Сталлионграда. Хотя не знала, что там полно гулей.
Мы втроём провели остаток ночи, делясь с Дасти историями о нашем опыте на Пустошах. Взамен у неё нашлась изрядная доля собственных историй. Это отчасти говорит о том, что, когда вы проводите сто двадцать лет, блуждая по зловещей Пустоши, вам есть о чём рассказать. Тем не менее, я заметила, что она склонна довольно часто поворачивать разговор в сторону Апекса. Она была влюблена, или я просто всё воспринимаю слишком близко к сердцу? По крайней мере, это было лучше, чем то мелочное чувство, что я испытывала с тех пор, как мы приехали.
Утро наступило как раз в тот момент, когда мы с друзьями заканчивали наш рассказ о том, что произошло в Сталлионграде после отъезда Брайт и её последователей. Дасти всё это время пребывала в диком восторге, хотя, должна признать, что её история о мантикоре была довольно забавной. Однако, несмотря на то, что мы наслаждались нашим пребыванием здесь, наши намерения покинуть это место пока не изменились. Дасти казалась разочарованной, но она предположила, что мы ещё вернемся.
— Что ж, если вы действительно хотите испытать удачу с нормальными пони, — объяснила Дасти, — недалеко отсюда есть поселение под названием Ховелхуф. Он довольно маленький, максимум сто жителей. Это бедный город, и пони кажутся примитивными во всём. Немного милосердия по отношению к ним, может быть как раз то, что доктор прописал.
Я улыбнулась, услышав об этом. Наше путешествие по городу за день до этого принесло нам немного еды и медикаментов, как раз для подобного случая. — Спасибо, — серьёзным тоном сказала я, — Мне жаль, что мы уезжаем так скоро, но мы вернёмся.
— Особенно, если вся наша авантюра обернётся дерьмом, — фыркнул Роттингтейл.
Игнорируя его, Мэй сказала. — Кто знает?! Если нам удастся установить контакт с этим поселением, это может помочь и Кратерсайду.
Дасти поморщилась, что показалось ей странным. — На самом деле, я была бы признательна, если бы Вы оставили Кратерсайд нам. Апекс знает цену скромности, и я бы предпочла, чтобы так и оставалось, пока он не скажет обратное.
Я нахмурилась, разочарованная. И все же, Дасти была прав. Это был город Апекса, и это было не то место, которое можно рекламировать, даже если оно было естественно защищено. — Хорошо, без проблем, — пообещала я. — Как нам добраться до Ховелхуфа?
Мэй подняла свой ПипБак, нажав на карту местности. Дасти была впечатлена устройством, но Мэй быстро убрала его, когда Дасти просмотрела карту и отметила местоположение Ховелхуфа на нём. — Ещё кое-что, — заметила она, оглядываясь на меня. — Я бы посоветовала вам путешествовать по суше. Возвышенности покрыты спящими кровокрылами, а в канализациях полно “отрёкшихся”.
— “Отрёкшихся?” — Спросила Мэй, прежде чем я успела задать тот же вопрос.
Дасти вздохнула и мрачно посмотрела. — Те, кого не смогли спасти. — Взглянув на нас троих, Дасти поняла, что мы её не поняли. — Гули, которые потеряли рассудок.
— Ааа, — воскликнула Мэй, — вы имеете в виду диких.
Дасти заметно вздрогнула при упоминании этого слова. — Да, хотя мне никогда не нравилось их так называть. Это делает их похожими на диких животных, которых необходимо усыпить.
Мэй смутилась. — Простите, я не хотела Вас обидеть. Если Вас утешит, у нас была неудачная задача — подавить ди- отрёкшихся в прошлом. — Даже Роттингтейлу удалось на этот раз выглядеть сострадательней.
Я торжественно кивнула: — Хорошо, мы будем держаться суши. Спасибо за совет.
Дасти снова оживилась. — Нет проблем. Однако, не забывайте про нас; я бы хотела снова увидеть вас и обменяться ещё несколькими историями.
И на этом, мы отправились в дорогу из общего дома Кратерсайда. Теперь, когда мы, наконец, знали, куда должны идти, начало работы было положено. Вернёмся же мы или нет обратно в Кратерсайд, было уже вторым вопросом.
На этот вопрос ответ был дан, как только мы достигли поселения Ховельхуф. Нам потребовалось чуть больше часа, чтобы добраться до городка, но наше прибытие было встречено... никем. Даже на небольшом расстоянии, я не видела никакого движения между лачугами. Мэй подтвердила это, когда её Л.У.М. оказался пуст. Мэй и я были мгновенно обеспокоены, хотя Роттингтейл заподозрил нечестную игру.
— Я не понимаю, — сказала Мэй, двигаясь к краю поселения. — Зачем Дасти отправила нас в город-призрак?
Я задумалась. — А знаем ли мы, как долго она прожила в Кратерсайде? Может, это место стало заброшенным с тех пор, как она видела его в последний раз.
— Так и есть, — позвал Роттингтейл из одной из лачуг, — идите сюда.
Мы быстро побежали к Роттингтейлу и ахнули при виде того, что он нам показал. Между двумя металлическими лачугами застрял измождённый труп пони. Его плоть высохла и выглядела полой, оставив только оболочку от трупа. Кровокрылы напали на город, или это было очень на них похоже. Осматривая город, мы нашли ещё с десяток трупов, точно такого же вида, их сморщенные формы болезненно указывали на причину смерти.
Тем не менее, я снова почувствовала, что что-то не так. Дасти утверждала, что в городе живёт около сотни пони, но число погибших очень далеко от этой цифры. Не говоря уже о том, что среди тел не было ни одного мёртвого кровокрыла, несмотря на признаки борьбы. Повсюду были пустые гильзы и гильзы от дробовика.
Мэй воскликнула. — У меня есть один! Сюда!
Не дождавшись нас, и не объяснив, что она имела в виду, Мэй убежала в дальний конец города. Роттингтейл и я быстро поскакали за ней. Она остановилась на самом краю города и пристально смотрела на последний дом. Тогда, мне и пришло в голову, что она, должно быть, обнаружила сигнал на своём Л.У.М.е, который раньше был либо слабым, либо вне диапазона. Она оглянулась на меня и ворвалась внутрь.
Внутренняя часть хижины была разгромлена и выглядела так, будто там была сильная драка. Стол был опрокинут, маленький стул был сломан, и повсюду были осколки стекла и дерева. Что-то хрустнуло под моим копытом, которое я подняла, увидев ещё одну пустую гильзу. Я начала подозревать, что это были рейдеры, напавшие на город.
Мэй позвала нас, когда нашла источник сигнала. Это был жеребец, лежащий на спине, с зияющей раной через плечо. Он задыхался и потел, изо всех сил пытаясь дышать. — Подождите, сэр, — сказала Мэй, пытаясь привлечь его внимание. Она достала лекарства.
Жеребец, казалось, был не в состоянии сосредоточиться должным образом, и начал уклоняться от неё; — Туннели, — стонал он, звуча бредово, — в-вышел из туннелей.
— Забудьте о туннелях, — рявкнула Мэй, пытаясь поднести целебное зелье к морде пони. Жеребец яростно вздрогнул и пролил половину зелья, пока Мэй пыталась заставить его проглотить.
Она раздражённо хмыкнула, достав другое целебное зелье, чтобы попытаться дать его жеребцу. Его дрожь только усиливалась, и он метал глазами туда-сюда, находясь в параноидальной панике. С последней сильной дрожью, он перевернулся и изверг всё содержимое его живота. Глаза закатились, и он, глубоко вдохнув в последний раз, упал на пол. Мэй закричала от разочарования и бросила бутылку с зельем об стену.
Я положила копыто на плечо Мэй, намереваясь успокоить её, но она оттолкнула меня в сторону и зажгла свой рог, окутывая жеребца волшебным сиянием. Она пристально посмотрела на него, но потом попятилась, на её лице появилось выражение отвращения. — Эта не рана его убила, — фыркнула она. — Он находился в запущенной стадии острого радиационного отравления.
Я съёжилась; не самая приятная смерть. — Что случилось? — Спросила я.
Мэй просто покачала головой. — Не знаю, но он сказал, что что-то вышло из канализации...
Я нахмурилась, пытаясь это обдумать. — Дасти предупредила нас, что в канализации полно диких; как вы думаете, с ними могли быть и светящиеся?
— Это не объясняет того, что все трупы иссушены кровокрылами, — огрызнулся Роттингтейл. — Здесь происходит что-то ещё.
— И мы собираемся выяснить, что, — рявкнула Мэй, поворачиваясь и выбегая из лачуги. Мы поспешно последовали за ней. Это тревожное предчувствие вернулось, ещё хуже, чем было раньше.
Вход в канализацию рядом с Ховельхуфом было легко найти, учитывая, что в пепле проглядывалось много следов копыт, ведущих туда. Вместе с ними, были следы волочения пони. Дикие гули начали становиться разумными? Хотя, если это так, то их поведение было несколько необычным. Я никогда не думала, что дикие тащат еду, чтобы отложить её на потом, и отсутствие трупов гулей в лачуге также было странным.
Сам вход сильно отличался от крышки люка в Троттингеме. Это выглядело как специально сконструированный и замаскированный вход, доступный только для работников. Решётка из кованого железа свисала с петель, как будто её что-то проломило. Пипбак Мэй реагировал на появление радиации.
Внутри входа, рядом с лестницей, ведущей вниз в туннель, была старая, потёртая карта канализационной системы. Мэй поспешно загрузила её в свой ПипБак, хотя большая её часть была стёрта до неузнаваемости. — Дерьмо, — воскликнула Мэй, — эти тоннели ведут прямо к Кратерсайду. — Она оглянулась на нас двоих; — Нам нужно пресечь эту проблему на корню. Если это работа неестественно агрессивных диких, то мы должны убедиться, что они больше не повредят никому.
Я твёрдо кивнула и стащила Наследие Стронгхуфа со спины, перезаряжая и досылая патроны. Роттингтейл нажал на перезарядку седла, а свой револьвер он бросил Мэй; — Я знаю, что он не так крут, как тот пистолет, к которому ты привыкла, — сказал Роттингтейл, — но в сочетании с заклинанием прицеливания он будет просто идеален. — Он также бросил ей коробочку с патронами.
Мэй поймала револьвер и пули в поле левитации и кивнула: — Хорошо, пойдём.
Наш спуск в Мэйнхэттенскую канализацию напомнил нам о туннелях в Троттингеме, почти восемьдесят лет назад. Они были почти идентичны друг другу. Мне кажется, что они были даже разработаны одной и той же пони. Однако, в отличие от канализации Троттингема, здесь не было света. Возможно, потому, что всё резервное питание также было разрушено после падения мегазаклинания. К счастью, у нас был рог Мэй и ПипБак, которые могли хоть немного осветить нам путь.
Путешествие по туннелю было спокойным, за исключением струйки грязной, радиоактивной воды под нашими копытами. Движение было мучительно медленным, как из-за отсутствия света, так и из-за постоянной проверки ПипБака. Но я была рада, что у меня было достаточно места для полёта. Хотя, Мэй и Роттингтейл всё ещё шли пешком, я могла, по крайней мере, прикрывать их сверху.
Моё беспокойство казалось совершенно беспочвенным, тёмные, сырые туннели были совершенно пусты. По крайней мере, в них не было ничего, за исключением нескольких радтараканов. Не желая привлекать внимание, мы избегали стрельбы в них и даже обычного затаптывания копытами. Они были этим довольны, и не доставляли нам проблем. Пустота туннелей только усугубляла моё беспокойство; неужели, дикие гули, ответственные за это, уже грабят другой город?
Ответ, пришедший мне в голову, был тем, чего я боялась больше всего, но отказалась даже думать об этом, пока не увижу всё своими глазами. Первое, что мы нашли в туннеле — был гуль, но он не был диким. Он был одним из тех, кто сопровождал Апекса, когда тот спас нас от смерти.
Гуль был вооружён, и прикрывал тыл повозки. Её тащили через канализационные туннели парочка гулей, которых я не знала. Они оба были вооружены. Однако то, что меня расстроило — это содержимое повозки: пони. Там была дюжина испуганных, обычных пони, сидящих в клетке, включая пару жеребят, которые прижимались к кобыле, скорее всего, она была их матерью.
— Что за чёрт!? — Крикнула Мэй, рванув вперёд. Роттингтейл последовал за ней, так быстро, как только мог, но больная нога снова замедляла его.
Я хотела побежать за ними, но Мэй была более лучшим оратором, чем я. К тому же, меня ещё не видели, и если бы всё пошло наперекосяк, я бы смогла прикрыть их со своей позиции. Но я надеялась, что до этого не дойдёт. Мои надежды рухнули, когда повозка остановилась, и все трое гулей вытащили оружие.
— Не подходи так близко, — рявкнул один из них. — Кто вы- погодите, вы двое были там прошлой ночью.
Мэй не успокаивалась. — Я сказала, что, чёрт возьми, здесь происходит? — Закричала она. — Кто эти пони и куда вы их везёте?
Гули, похоже, были не склонны говорить об этом. — Тебя это не касается, — ответил подручный Апекса. — Эти пони-
Я окинула взглядом всех трёх гулей. Двое из них заряжали своё оружие, пока другой отвлекал внимание Мэй и Роттингтейла. Они не планировали позволить нам просто уйти. Как бы мне ни хотелось подождать и узнать, что происходит на самом деле, я должна была принять поспешное решение. Я приложила прицел к глазу и медленно нажала на курок. Выстрел прошёл гладко и попал прямо в голову левого гуля. Когда тот упал, удивление двух других дало Роттингтейлу возможность открыть огонь, быстро прикончив их.
Я ожидала, что Мэй расстроится из-за моих поспешных действий, но вместо этого, она побежала к передней части повозки. Она использовала револьвер Роттингтейла, чтобы отстрелить замок и открыть клетку. Затем, она отложила его в сторону и прыгнула в повозку. Пони начали уклоняться от неё, но она просто повторила свой вопрос; — Что происходит?
Пони, казалось, боялись Мэй. Если честно, я немного тоже. Обычно, она не была такой агрессивной. Тем не менее, один из них, в конце концов, выскочил вперёд; — Они пришли в нашу лачугу через канализацию, — отметил жеребец-земнопони. — Окружили нас, бросили сюда и начали тащить повозку. Остальные — убежали вглубь города, мы не знаем, что они с ними сделали.
Мэй сурово посмотрела на гулей. — Сможете сами выбраться? — Спросила она. Некоторые из них слабо кивнули в ответ, хотя, казалось, просто пытались не злить гуля с револьвером наперевес. — Хорошо, — сказала Мэй с раздражением, прежде чем спрыгнуть с повозки. Она жестом показала нам с Роттингтейлом следовать за ней.
— Что... — начала говорить я, но Мэй меня перебила.
— Я устала от этого дерьма, — сказала она. — Куда бы я ни пошла, чтобы кому-то помочь, понибудь другой превращает всё в ещё большее дерьмо. Мне всё равно, что эти гули делали с другими пони, мы покончим с этим. Прямо. Сейчас.
Мэй мчалась вперёд по туннелям быстрее, чем когда-либо раньше. Она была как одержимая, и всё, что Роттингтейл мог делать — это охранять её с тылу. Я бы достигла конца быстрее, чем она, но я не хотела оставлять старого Шерифа одного, поэтому я встала на полпути между ними. Я очень беспокоилась за Мэй. Она вела себя не так, как обычно.
В конце концов, мы зашли в тупик, где туннель рухнул так сильно, что не было никакого способа оттуда выбраться. Однако, мы были достаточно близки к кратеру, что я смогла почувствовать следы радиации, которые просачивались сквозь разрушенные бетон и сталь. Мэй побежала к комнатушке, похожей на штаб техобслуживания. Она попыталась открыть дверь, но та была заперта. К ней был подключён терминал.
В то время, как Мэй попыталась взломать терминал, я приземлилась перед дверью. Там было маленькое узкое окошко из тонированного стекла, через которое я попыталась понять, что происходит. Внутри, комната напоминала небольшой бункер. Ещё три повозки с клетками занимали большую часть пространства, каждая из них была заполнена пони, которые явно были населением того городка. Я увидела ещё несколько вооружённых гулей, двое из которых, были приспешниками Апекса. Хуже того, в задних углах комнаты стояла парочка светящихся, излучая радиацию.
Потом я посмотрела в переднюю часть комнаты и ахнула. Сам Апекс стоял на небольшом возвышении. Я видела, как двигалась его морда; он, очевидно, обращался к пони в комнате, но я не слышала, что именно он говорил. Я услышала крик, когда Мэй взломала терминал, и шипение, когда дверь начала открываться.
После её открытия, я уловила несколько слов Апекса. — ...Живя в трущобах, боясь, что вы никогда не увидите еду или чистую воду. Я привёл вас сюда, чтобы освободить от этой нужды. Я здесь, чтобы дать вам будущее. Я здесь, чтобы даровать вам вечность!
Дверь ужасно медленно распахивалась, видимо, из-за ржавчины. Прежде, чем дверь открылась даже на половину, я была вынуждена наблюдать, как он нажал на рычаг, и стена позади него распахнулась. Я был почти ослеплена, когда свечение кратера залило комнату. Я отвернулась, мучительно морщась. Свет кратера в сочетании с тремя светящимися гулями, сможет убить обычного пони за несколько минут.
Я попыталась ворваться в комнату, но меня тут же остановила пара вооружённых гулей. Даже когда радиация затапливала комнату, регенерация не помогла бы, если бы мне оторвали голову. Я была вынуждена остановиться. Апекс заметил мой вход. Он с тревожной ухмылкой побежал мимо клеток ко мне. Пони внутри начали кричать.
— Какого чёрта ты делаешь?! — Закричала я на Апекса.
Он продолжал ухмыляться и говорил раздражающе спокойно. — Я даю этим пони подарок. Разве это не очевидно?
— Ты собираешься их убить! — Кричала я, борясь с желанием сделать что-то безрассудное.
— Возможно, — говорил Апекс, всё ещё раздражающе спокойно, — но те, кто не пережили помазание, просто не достойны дара бессмертия.
— Подумай о том, что ты делаешь! — Умоляла я, но Апекс покачал головой.
— Я думал об этом, — твёрдо сказал он, — и я уже многое объяснил вам и вашим друзьям. У обычных пони нет будущего. Даруя пони бессмертие, я создаю новое будущее. Хорошее будущее.
— Ты просто чудовище! — Зарычала я, активно пытаясь найти возможность всадить пулю ему в голову.
Мэй воспользовалась случаем первой. Раздалось три выстрела, каждый из которых попал светящемуся гулю в грудь. Испугавшись выстрелов, гули, заслонявшие мне путь, попытались найти нападавшего. Роттингтейл прорвался внутрь, застрелив двух из них, а Мэй выпустила оставшиеся выстрелы в голову третьего.
Мэй встала перед упавшим Апексом. Он поднялся, сочетание его собственного свечения и интенсивного излучения кратера позволило ему восстановиться удивительно быстро. Когда он встал, Мэй направила свой револьвер прямо между его глаз, пристально глядя на него таким взглядом, от которого и Флаттершай бы пристыдилась.
— Всё это время, — рычала она, — всё это время, я пыталась помочь гулям, искала лекарство, способ сделать всё лучше. С хуя ли ты думаешь-
Апекс перебил её, говоря уверенным тоном, учитывая, что его подстрелили и направили на него дуло револьвера. — Почему вы все хотите нас исправить? Мы не болезнь, мы будущее рода пони. Мы можем выжить там, где другие не смогут. Нам не нужно сражаться и бороться и бессмысленно умирать, мы-
Апекс заткнулся, благодаря выстрелу из револьвера Роттингтейла. Апекс не был Кантерлотским гулем. Он сильно ударился об пол, его кровь сочилась из дыры в его голове. Даже обычная чёрная кровь гуля светилась излучением, которое насыщало каждую его клетку. Прежде, чем понибудь что-либо сделал, мы с Роттингтейлом прикончили последнего из его головорезов.
К тому времени, как Мэй удалось вскарабкаться к элементам управления и закрыть толстую дверь, половина пони, находящихся в клетках, были уже мертвы. Сильная радиация отравила их всех, и быстрое облучение сделало их спасение невозможным. Те, кто не умер, уже страдали от своей участи. Они угасали очень быстро, либо имели все ранние признаки гулификации. Не имея привычки носить с собой такое количество Антирадина, Мэй была вынуждена выбирать, кому его отдать. К концу дня, все, кроме дюжины, погибли. Только трём из них удалось избежать гулификации.
Мэй и я отпустили выживших, показав им и самым первым пони в клетке обратный путь в их город. Неудивительно, что те, кто пострадали от радиации, были в жуткой депрессии, хотя мы сделали всё возможное, чтобы спасти их. Мы были для них очередными гулями, и я не могла их винить. Они никогда не оправятся от этого, и им нужен крайний в этой ситуации.
Мэй, Роттингтейл и я сидели на краю Кратерсайда. Сейчас, мы были единственными вооружёнными гулями в городе. Все остальные — были частью окружения Апекса. Когда пыль осела, я поняла, что среди его убитых приспешников была и Дасти. Интересно, отправила ли она нас в Ховельхуф специально, чтобы посмотреть, что творит Апекс, или же сыграла в этом какую-то роль. Я уже не получу ответа.
Пока мы втроём спокойно сидели на окраине Кратерсайда, Мэй вдруг встала и повернулась к нам. — Вот оно, — заявила она.
Понятия не имея, о чём она говорила, я спросила. — Что оно?
Мэй сменила выражение гнева, разочарования и печали на выражение жестокой решимости. — Я была неспособна сделать что-либо.
— О чём ты вообще говоришь? — Мэй начала меня немного пугать. Она ведёт себя странно с тех пор, как мы вернулись из Ховельхуфа.
— Я имею в виду, что наконец-то пришло время найти решение проблемы гулей раз и навсегда. — Мэй тяжело дышала. — У пони было слишком много страданий от гулей, для гулей и из-за гулей. Этому нужно положить конец.
Мы с Роттингтейлом обменялись взглядами; — Мэй, что-
— И я, наконец, знаю, как это сделать. Я исправлю проблему с гулями так же, как она началась. С помощью мегазаклинания.
Заметка: Статус обновлён!
Текущее состояние: Гуль, сильно облучённый.
Рассудок: Низкий
Совет для гуля:...
Заметка от автора: мне очень жаль, что создание этой главы заняло так много времени. Но было много смягчающих обстоятельств. Надеюсь, что мой график выхода глав скоро восстановится.
Переводчик: Julia_Craft93
Редактор: Shade Past