Падение в бездну: Магия войны

Пролог

Наша история начинается в Лондоне. Этот город не выделялся чем-то особенным: заполненные улицы, высокие дома, узкие переулки. В этом городе каждое утро просыпались люди, как сонные мухи шли на работу, возвращались поздно вечером, ложились спать, а на следующее утро снова вставали с кровати и снова повторяли всё по новой. Интересно осознавать, что среди этого люда, помимо таких обыкновенных граждан, живут те, кто работают в очень интересной сфере деятельности, совсем не похожую не на какую другую. Они называли себя волшебниками — людьми, способными контролировать самую загадочную и могущественную силу, существовавшую когда-либо на планете, — магию. На самом деле, их называли по-разному: чародеи, маги, волшебники, но всё же одно у них оставалось неизменным: это люди, а, следовательно, они способны использовать данную Богом силу как во благо, так и во зло.

Их мир скрытен от потусторонних глаз. О нём знали либо сами волшебники, либо самые важные "шишки" в правительствах стран, и причина такой тайны крылась отнюдь не в личных интересах буржуазии. Мир чародейства и волшебства был намного страннее и опаснее мира маглов — людей, не имеющих задатков волшебника, — именно поэтому чародеям запрещалось рассказывать что-либо о нём, о его жителях, существах и тем более о том, что магия действительно существует.

Все правила и законы, контролирующие мир волшебников, закрепляли так называемые Министерства Магии, которые никак не были связаны с основным политическим строем на мировой арене и существовали отдельно. Если рассказывать подробности, то лично я мог бы многое рассказать об этих местах, но чтобы вас не утомлять, буду краток: министерства представляли из себя какое-то подобие нервной системы человека, которая контролировала деятельность магов и немагов по всему миру, в абсолютно разных сферах. Именно в одном таком подобном "нервном узле", на посту обливиатора*, работал молодой человек, по имени Бак Крофтон.

В это время он сидел за своим рабочим столом, изредка попивая чашку чая и читая новый выпуск газеты "Пророк". По правде, его сегодняшняя работа в министерстве текла очень вяло, и на то была причина. Его напарник, Джерри Брукс, желая, как он выразился, поскорее подняться по карьерной лестнице, выступил с желанием самому отправился стирать память одному пожилому леснику, который случайно заметил студента, практикующего заклинание Акцио. После ухода Джерри, как назло, не поступало ни одного вызова, и поэтому Баку пришлось сидеть в четырёх стенах. Сначала волшебник писал несколько часов заунывный и порядком надоевший отчёт, а потом разгребал бумажный мусор из папок, который роскошно расположился у него на столе. Закончив с этим, чародею ничего не оставалось, как бездельничать — чем, собственно, он сейчас и занимался.

Решив немного размять шею, Бак облокотился о своё мягкое кресло и обвёл глазами кабинет. Это было небольшое, с высоким потолком помещение, на котором висела люстра с магическими неугасающими свечами, а стены украшала гранитная плитка зеленого цвета, похожая на малахит. По правую и левую сторону было два деревянных шкафа. Верхние полки левого заполняли книги и отчёты, а нижние: зеркальце и рамки с фотографиями. Правый был личным гардеробом, с отделкой в виде лиан, и в остальном особо не выделялся — шкаф как шкаф.

Бак устало посмотрел на деревянные часы с кукушкой, висевшие над входом в кабинет, и задумался:

— Почти 6 часов вечера... Мерлинова борода, где его черти носят?!

Лениво встав с кресла, маг подошел к зеркалу и вгляделся в своё отражение. На него смотрел человек лет двадцати восьми, с короткими светло-каштановыми волосами, в чёрной рубашке с красным галстуком, штанах и туфлях. Поправляя галстук, он посмотрел на рамки с фотографиями, что были правее. Их было всего три, но этого вполне хватило, чтобы на волшебника нахлынули приятные... и в то же время грустные воспоминания.

На первой рамке была фотография его школьной команды по квиддичу. Все, включая Бака, были в жёлтых плащах с логотипом пуффендуйцев, с мётлами уже постаревшего образца и с кубком, что был в руках у одного из товарищей. Ох, какая же это была замечательная игра! Если я не ошибаюсь, тогда факультет обыграл Когтевран со счетом 150:120.

— А ведь кто-то не верил, паникёрша. — помыслил вслух Бак, улыбчиво проведя большим пальцем по изображению единственной в команде девушки. Именно она и забила решающий мяч в той игре, пнув квобл со всей силой, с помощью метлы. По правде сказать, увидев этот снимок, сразу становиться ясно, кто именно был больше всего счастлив за свою команду и чья улыбка была шире, чем у остальных.

На второй фотографии в своём гордом величии у берега озера возвышался огромный серый замок с высокими заострёнными башнями, где, наверное, прошли самые лучшие годы жизни нашего серьёзного человека. Так много воспоминаний — и грустных, и радостных...

— Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс!- пропел Бак, так же со слабой улыбкой смотря на величественные стены замка, из которых вышло немало великих чародеев, что подарили всему миру кучу различных изобретений, в разы упрощающих жизнь обычного волшебника и не только. Но большую роль в ностальгии волшебника здесь сыграла не столько история, сколько уже давно знакомые и запомнившиеся места.

Вот, где то там, за башнями, виднелась небольшая площадка с зелёным газоном, ещё чуть дальше, почему-то уже забытые по строению каменные здания с классами и столовой. В правой стороне — аркоподобный кирпичный мост, который даже после войны был повреждён, и до сих пор нуждался в реставрации. А вот, на самом переднем плане та самая большая высокая башня факультета Пуффендуй, а сразу за ней — знаменитая гриффиндорская башня. Ну и наконец, в левом верхнем углу, за бесчисленным количеством деревьев одной из чащ Запретного леса — зрительские башни школьного стадиона, где то и дело, в свободное от учебы время, проходили шумные матчи и еле слышимые тренировки к предстоящим играм по квиддичу...

Ещё немного посмотрев на замок, человек, наконец, отвёл взгляд на последнюю фотографию, где были изображены...

Мама, папа, тетушка.

Как же он скучал по ним. По их ласке, заботе, доброте. На фотографии они махали Баку из-за кухонного стола. Тётя тогда приготовила пирог, который всегда получался у неё намного лучше, чем у любого другого пекаря, а раздавался не хуже горячих пирожков. Отец читал свежую газету от уже давно ставшей бессмертной редакции "Пророк", а матушка вязала что-то похожее на шарф с логотипом факультета Бака. Казалось: счастливые, живые, но к сожалению, эта правда была слишком далека от истины...

Во время обучения Бака в Хогвартсе, семью Крофтон постигла самая страшная трагедия — отец погиб от рук Пожирателей Смерти в битве за Министерство. По позже проведённым расчётам, в той резне мракоборцы потеряли около семидесяти человек убитыми и около сорока ранеными. Почти все погибшие позже, после войны, были представлены к наградам, но даже эти побрякушки, в виде позолоченных медалей с гербом «магической Англии», никак не могли вызвать у семей погибших хоть каплю той самой гордости за самопожертвование их любимых, что по идее, должна была причитаться каждому из них.

Бак до сих пор помнил тот самый день, когда поездом вернулся в родной Лондон, и, войдя домой с радостным приветом, увидел сидящую за столом мать и стоящую рядом с ней тётушку. Последняя обнимала жену брата и медленно гладила её по плечам, пытаясь хоть как-то успокоить и пожалеть. Сама же мать мальчика, упершись локтями в стол, закрывала лицо мокрыми от слез руками и еле слышно всхлипывала. Когда она убрала ладони с лица дабы увидеть сына, Баку показалась уже не та счастливая женщина, что постоянно встречала его у порога, выжидая радостное нападение сына. Теперь это была бедная от горькой потери девушка, чьи красные глаза были полны ещё не до конца пролитых горьких слёз, а выдыхаемый воздух был дрожащим, словно осенний лист клевера...

Мать месяц оплакивала потерю любимого. За это время она изменилась полностью: практически перестала есть, перестала разговаривать (даже с сыном), перестала двигаться (днями напролёт лежа на кровати), перестала верить в светлое будущее. Врачи, что постоянно приезжали к ней лишь разводили руками, не понимая как ещё можно помочь. От заклинаний, что помогали забыть прошлое, тетушка и Бак отказались наотрез, с чем были солидарны даже врачи. Всё дело здесь было в том, что заклинания, хоть и работали по назначению, могли с большей долей вероятности полностью разрушить разум пациента, не оставив даже инстинкта самосохранения. Такой шаг усугубил бы и без того тяжкую ситуацию, пойди они на такое. Что же до психологов, что приходили почти каждый день и пытались разговорить уже ставшую немой женщину, то и они были бессильны. Как выяснилось, Элизабет Крофтон, почти сразу же после потери мужа стала принимать какие-то средства, желая самой забыть о пережитом кошмаре. Но, к сожалению, таблетки, что она использовала, сработали в обратном направлении и лишь усилили её воспоминания и замкнули изнутри, и тут к несчастью, даже магия была бессильна.

Вскоре Элизабет Крофтон бросилась с обрыва прямо в морскую пучину, оставив сына и неродную сестру одних. Никакого завещания, никаких прощальных писем и записок так и не было обнаружено, и спустя какое-то время, дом, некогда принадлежавший семье Крофтон, был снесён, а тетушка и племянник остались без старого крова.

Ни у отца, ни у матери не было человека роднее, чем тётушка Джудит. Именно поэтому, оставшись сиротой, Бака отдали под её опеку. После утраты родной матери, мальчик был в огромном упаде сил, и не желал двигаться вперёд и жить дальше. Именно здесь ему на помощь пришла добрая, и со временем, ставшая чуть ли не самой родной частичкой в жизни, любящая тётушка Джудит Крофтон.

У старшей сестры отца не было своей собственной семьи, не было своего постоянного места жительства, и не было того, кто мог бы подарить ей надежду на лучшие времена. Она была музыкантом: руководила магическим оркестром имени Юлиана Аттвуда и была постоянно в разъездах, переезжая из одного дома в другой. Несмотря на потерю близких и на то, что в магическом мире раскатным громом шла война, она и её оркестр продолжал радовать обыкновенных горожан своей потрясающей игрой на самых различных музыкальных инструментах. Бака так увлекло это гармоничное звучание, что позже, он, победив депрессию, стал активно изучать нотную грамоту и в короткий срок пришел просто к феерическим результатам, которые позволили ему научиться играть на самых разных музыкальных инструментах, и в особенности на струнных. Но всё же, не смотря на то, что Бак увлекался музыкой, это не отменило того, что его главным кредо должна была стать магия. Как раз с тех самый времён и растёт его интерес к составительной магической науке, но это уже другая история...

Проходит полгода, и вот, на долгожданных рождественских каникулах, тетушке Джудит дают путёвку на Международную Встречу Музыкантов в Северной Америке. Ох, какой же был сюрприз, когда оказалось, что тётя принесла с собой не один, а целых два билета на корабль до континента! Тогда мальчик сразу догадался, что это был тот самый долгожданный рождественский подарок. Баки тогда был на седьмом небе от счастья, так как Джудит брала его с собой впервые за все своё опекунство. Только представьте: он едет в совершенно другую страну, где есть свои заклинания, свои правила, свой магический мир. Плюс ко всему, там можно будет услышать и запомнить новые музыкальные ритмы, познакомится с известными на тот момент музыкантами, ну и, конечно же, увидеть различные достопримечательности этой красивой и отдаленной от жестокой войны страны. Во время пребывания в штатах, тетушка подарила племяннику гитару, в надежде, что у того проснётся интерес и к другим струнным, помимо скрипки и виолончели. Те деньги не были потрачены в пустую: уже после нескольких недель практики на новом инструменте искусства, Бак мог с удовольствием наигрывать на гитаре любимую музыку в различных жанрах и стилях.

И вот настал конец учебного года в уже давно ставшей воспитательной тюрьмой для детей, школе чародейства и волшебства Хогвартс. Впереди была сдача экзаменов, начало нового периода жизни. В силу своего твёрдого характера, Бак мало рассказывал Джудит о происходящем в школе, и всякий раз опровергал слухи о том, что там порой очень жестоко и не справедливо относились к детям; хотя так оно в действительности и было.

После краха бывшего состава палаты Министерства Магии, Пожиратели Смерти взяли на себя роль вышестоящих чинов и, как можно догадаться, стали диктовать свои законы и правила. Естественно, всё это не обошло сферу образования. Вместо знаменитого, и к несчастью, погибшего от рук темных волшебников Альбуса Дамблдора, на место директора школы был выдвинут один из приближенных Волан-де-Морта — Северус Снегг; до этого преподаватель зельеварения. С его приходом, и приходом нового состава учителей, жизнь в Хогвартсе в корни изменилась, и рассказать это тётушке для Бака означало невозможность больше учиться там, а помимо этого, и видеться с друзьями, коль их было не мало...

И тут обливиатор вспомнил одного из них. Она была самым дорогим другом Бака, который всегда находился рядом и помогал побороть различные жизненные преграды. Словами не передать как было жалко и горько, когда в ту самую роковую ночь он не смог ничего сделать для...

Внезапный стук в дверь кабинета вытащил Бака из глубоких воспоминаний мгновенно, заставив содрогнуться от неожиданности и потерять последнюю мысль. Последним взором окинув фотографии и положив последнюю на нужное место, он слабо улыбнулся и еле слышно произнёс:

— Спасибо вам... за всё.

Открыв входную дверь, от которой и раздавался стук, волшебник увидел своего ровесника — молодого кудрявого человека с веснушками на лице, в кожаной куртке, с запачканными серыми штанами, но с яркой, как гранёный алмаз улыбкой и с сияющими от внутренней гордости карими глазами. Не сложно догадаться по такой физиономии, что это был не кто иной, как старый знакомый по работе — Джерри Брукс.

Встречались ли вам когда-нибудь люди, стремящиеся сделать то, что с первого раза кажется непосильным любому человеку? Лично для Бака это был именно Джерри Брукс. Он словно водолаз нырял в проблему с головой и решал её, откидывая усталость и недосып на второй план, даже если работа была не по его части. Правда, даже у такого, казалось бы, идеального человека, были и минусы. Джер был порой слишком эгоистичным и самовлюблённым, что раздражало всё руководство обливиаторов, и даже лично министра ментального контроля. До сих пор Брукс оставался на своём посту только потому, что работу он делал качественно и без изъянов, как впрочем, и Бак. Именно поэтому его назначили в напарники именно к нему, т.к по характеру и стилю общения, они, не без горя конечно, подходили больше всего. "В этом весь Джер!" — сказал бы кто-нибудь из отдела обливиаторов, если бы вы замолвили об этой "яркой звезде" словечко...

Улыбка напарника ни сколько не удивило Бака. Такое настроение у его друга бывало в двух абсолютно предсказуемых случаях. Либо это было как-то связанно с той самой "карьерной лестницей", по которой так кропотливо, вот уже несколько лет старается лезть Джер, либо это было связанно с очередной нелепой ситуацией, в которые тот уже попадал бесчисленное множество раз. Последнее оказалось ближе всего.

— Привет дружище! — начал Джер, все так же улыбаясь.
— Ну здравствуй-здравствуй. — равнодушно отвечал Бак, сложив перед собой руки. — Где ты был? Наша смена уже как час закончилась.

Ответ Джер дал не сразу. Лишь покрутив головой от внутреннего возмущения, он, выдыхая набранный воздух, продолжил:

— Мракоборцы совсем ополоумели! Ограничили трансгрессию вплоть до опушки Запретного. Ну, думаю, ты понимаешь, — Он развёл руками, указывая на заляпанные штаны. — пришлось добираться на своих двоих до ближайшей зоны...

После сказанного Бак возражать не стал: на это его поставили сразу две причины. Первая: обливиатор прекрасно знал, когда напарник хитрил и пытался выйти сухим из воды. Таких ситуаций было не мало, и поэтому он всегда вычислял враньё своего друга, даже если правдивых доказательств было крайне мало. В данной ситуации, Джер не врал уж это точно: он бы не стал так внутренне возмущаться, даже если бы натворил что-нибуть действительно серьёзное. Ну и второе: и вправду, в последнее время стража порядка всё чаще и чаще стала сужать зону трансгрессии. Причиной таких решений, как упоминалось в удачно прочитанной волшебником газете Пророк, были контрабандисты, добывающие редкие магические растения и животных, и имеющие, что странно, статус террористов. Но среди неких "газетных экспертов", да и просто случайных горожан что дали интервью в статье, ходил слух о том, что на самом деле мракоборцы ищут оставшиеся группы Пожирателей Смерти. Сейчас уже мало кто верил в подобное, так как темные маги были повержены больше десяти лет назад, но видимо, некоторые личности любили подкладывать, как говориться, "дрова в огонь", из-за чего верующих в подобный слух становилось все больше и больше. Зачем «Пророку» писать такое в своих статьях, остаётся, к сожалению загадкой.

Что же до напарников, то причиной того что Бак до сих пор сидел в четырёх стенах была диссертация Джерри, которую тот благополучно забыл в кабинете во время душевной беседы и попросил отдать её как только вернётся. Ладно бы если прошло минут десять после смены, но не целый же час, согласитесь? Именно из такого нетерпения и некой злости за потерю возможности планово отправиться домой, не желая тянуть кота за хвост, обливиатор отдал диссертацию в руки мага практически сразу же, просто наклонившись к дверному проёму и подняв подлый чемоданчик прямо перед чародеем.

— Спасибо, дружище! — получив заветное, ответил Джерри, — Слушай, — Он перешёл на шёпот и наклонился вперёд. — мы тут с ребятами из отдела решили вечеринку устроить по случаю дня рождения Томми. Ты с нами?
— Это после того что мы натворили в прошлый раз? — подняв бровь, спросил тот всё так же басово и серьёзно, — Что-то не хочется.
— Ой, да брось ты! — усмехнулся Джер, — Не будь букой, это же весело! Ты же знаешь: тот, кто веселится, умеет отдыхать!

Бак немного помолчал, а затем, вздохнув во всю грудь, презренно смирился и закивал:

— Ладно. Хорошо. Отлично. Тогда скажи мне, ты закончил отчёт?
— Да к чёрту этот отчёт! Я его все равно напишу!
— Ага. Я такое же слышал от тебя, когда мы пошли на день рождения твоего кузена... Как его там? Броуди, верно?.. Шеф нам тогда чуть головы не оторвал и не засунул в-
— Ну да-да, — перебил его Джер, — признаю, налажал, прости. Только ради всего святого: не вспоминай! И да, возвращаясь к теме: это же не повод пропустить еще одно прекрасное мгновение молодости, а? Как считаешь?

На сказанный вопрос напарник лишь закатил глаза и еле заметно закивал, теперь уже окончательно вспомнив ту "весёлую" историю, что с ним и его напарником приключилась относительно недавно...

Руководство обливиаторов, представлявшее из себя, в меньшинстве, несколько высокопоставленных личностей из высшего общества, и в большинстве — опытных и квалифицированных специалистов, — в круг которых входил шеф обливиаторского отделения, — всегда презирало общественные мероприятия рабочих, проводимых в министерстве, понимая, что всё это всегда может обернуться беспорядком и, как в следствии, огромными материальными убытками. Избежать такое редко удавалось, а происходило это практически всегда, но запретить это, значит поставить под сомнение свою репутацию среди рабочих, т.к. у некоторых таких праздников были давние традиции, праздновать именно в министерстве. Хоть дни рождения и не относились к таким событиям, но если, как говорится, в кармане валяются лишние галеоны, а приоритетные заведения в Косом Переулке уже не подают надежд на хорошее времяпровождение, всегда можно раскошелиться на право отметить праздник в огромном, — как его любят называть волшебники, — Амфитеатре Министерства.

Но что же всё-таки произошло? А вот что: полгода назад, кузену напарника исполнилось двадцать пять лет, и по этому случаю Джерри, Бак и ещё часть коллектива напились так, что тот пьяный дебош запомнился отделу надолго, и в особенности шефу. Когда празднество в честь именинника было в самом разгаре, шло уже довольно позднее время, и тогда шеф хотел как можно быстрее отправить своих подчинённых по домам, чтобы те прекратили шуметь на все министерство и не мешали работать другим отделам. Но когда глава обливиаторов пришёл на сие "мероприятие", ему представилась довольно интересная картина, достойная комедийного фильма. Под драйвовую музыку и свист толпы дрались два человека, и своими перепихиваниями со стола на стол, они сносили всё, что плохо стояло; не сложно догадаться, что это были как раз Бак и Джер. Тогда, дабы унять пьяных драчунов, руководитель отдела, увидев дебош, хотел схватиться за свою палочку, но не успел — Джерри толкнул Бака спиной прямо на главу отдела и, как итог, сломал ему нос. На этом вечеринка для обоих напарников закончилась...

Казалось бы, всё, ребята пробкой вылетят из министерства и никто про них и не вспомнит, как это было с немалым количеством подчинённых, но тут в дело вступили давние заслуги перед главами отдела, коих было множество. Шеф долго думал над этим выбором, но в итоге пришёл к выходу из сложившейся неловкой ситуацией. Короче говоря: фортуна была на стороне дебоширов. В качестве наказания за причинённые моральные и материальные ущербы, шеф заставил напарников убирать зал, где произошла драка, и заплатить штраф в три сотни галеонов, которые потом пришлось отрабатывать несколько месяцев. — М-да... легко отделались... — заключил про себя Бак.

Он вновь укоризненно посмотрел на напарника и с трудом дал ответ на его вопрос:

— Нет, Джер. Для меня это повод.
— Слушай, не заставляй меня тащить тебя за шиворот на каждое мероприятие. Не забывай: один раз живём!

Бак ещё раз закатил глаза, на этот раз, закрыв их ладонью. Чувство безнадёжности — не редкое явление при разговоре с Джером. Ну как ещё можно пояснить этому человеку, что он не хочет идти на очередную, — не факт что ущербную, — вечеринку? Постояв в таком отчаянии пару секунд, Бак наконец, ответил:

— А ты не заставляй меня делать жесткий отказ и потом притворяться, что по поводу отчёта я тебя не спрашивал и не предлагал его сделать.

Джерри хотел было что-то добавить, но тут же осознал, что данный план уговора сошёл на "нет", и теперь оставалось применить запасной вариант; так называемый: план "личного фронта".

— Эх, жаль. — протянул маг. — А я ведь хотел познакомить тебя с одной очень симпатичной девушкой.

Поняв, к чему ведёт Джерри, Бак усмехнулся:

— Джер, если ты сейчас хотел взять меня за жизненную проблему, то сочувствую — у тебя это плохо получилось.

Очередной вздох напарника прозвучал уже громче, чем до этого. Брукс, конечно, понимал, что если Бак упирался, то упирался сильно и оставался так же при своём мнении и желании, но он вообще не понимал, что тот будет настолько упёртым.

— Окей, я, конечно не расстроюсь из-за твоего отсутствия, но знаешь — обидно осознавать, что такое веселье пропускает такой активный человек.
— Джер, я не могу. — подал голос Бак. — Во первых, я слишком много лажал, чтобы там появляться, а во вторых, у меня сейчас не лучший настрой на подобное... Надеюсь, ты меня понимаешь.

Молчание длилось полминуты, на протяжении которой то и дело были слышны шорохи и стуки дальних дверей кабинетов. Оно прервалось только тогда, когда первым не решил закрыть текущую тему сам Джер.

— ...Ладно-ладно, понимаю. — приглушённо сказал он и вновь беззаботно улыбнулся, — Но если что, приходи: оттянемся как в старые добрые... — он протянул руку.
— Ага, конечно. — взаимным рукопожатием ответил Бак...

Джерри Брукс ушел восвояси, оставив напарника наедине со своими мыслями.

— Тоже мне "прекрасное мгновение молодости"!- усмехнулся про себя чародей, смотря вслед уходящему. — Ладно, пора домой. - Закрыв за собой дверь, волшебник пошёл собираться.

Ничто так не успокаивает, как вечерняя дорога домой. В это мгновение приятно осознавать, что всё пережитое сегодня уже позади, все трудности что бились об тебя подобно волнам на побережье не будут докучать тебя вновь, а обещанный собой же отдых, хоть и поздновато, но подходит к своему долгожданному началу...

Спустя тридцать минут езды на старом лондонском трамвае и пешей ходьбы до нужной улицы, Бак Крофтон наконец-то добрался до своей "любимой" квартиры.

Нижняя часть его брюк была испачкана брызгами проезжающих мимо машин, дипломат, что он брал с собой на работу каждый день, своим видом напоминал уже скорее грязный чемоданишко, испачканный где-то на автовокзале, нежели строгого вида кейс, а кожаная куртка, зашитая латками в некоторых местах, ничуть ни хуже оставляла желать лучшего.

Отперев ключом дверь и войдя в свою комнату, Крофтон бросил чемодан в дальний угол шкафа и, найдя в себе силы, медленно вошёл в гостевую и сел на скрипучий старый диван. Нет, чародей не устал, наоборот, сейчас ему нужно было куда-нибудь потратить свою оставшуюся энергию, иначе бессонница была бы обеспечена. Хочешь ни хочешь, а от ночных смен в отделе обливиаторов хорошего ждать не следует, и эта самая болезнь тому подтверждение.

Приоткрыв глаза, человек бросил взгляд в голую стену комнаты. Внутренняя пустота и чувство некого одиночества съедали изнутри, подобно поселившемуся паразиту. И всё это не потому что рядом не было того, кто бы встретил волшебника с распростёртыми объятьями и нежным поцелуем, а потому что воспоминания о пережитом ранее вновь возвращались в память и никак не могли отпустить. Но найдя в себе стойкость и серьёзность, Бак смог отбить въевшееся в голову и задумался.

— Может книгу прочитать? — рассуждал он про себя. — Нет, слишком скучно. Может на кухню сходить, поесть..? Ага, конечно! Когда я в последний раз ходил в магазин?

Оставшись без идей, бездельник перевёл взгляд на свой рабочий стол и, парой секунд спустя, ему в голову пришла заманчивая мысль.

— Хмм... а почему бы и нет..?

Достав из чехла волшебную палочку, маг уселся на своё рабочее место и, потянувшись к дипломату, достал из него маленькую прямоугольную вещицу, похожую на записную книжку. Сразу можно подумать, что это дневник, но на самом деле, в этой книжонке были записаны самые различные и полезные в обиходе волшебника заклинания, как записанные из журналов, так и составленные лично. Сложностей в составлении заклинаний практически не было. Всё заключалось в следующем: подобрать нужную комбинацию слов — не важно из какого языка — и получить новое заклинание.

Баку всегда нравилось такое занятие. Он уже многое прочитал про составительную магию и как она работает, и поэтому знал что нужно делать и что предпринимать. Казалось бы, такие эксперименты с магией можно было бы назвать чистой воды безумием, ведь есть вероятность создать заклинание, способное устроить беспорядок, а то и вовсе заклинание, способное сдетонировать. Но о таких чарах опасных для жизни волшебник знал, и перефразировать, как любят называть составители, "резонансные заклятия" он не собирался...

Что же до обстановки, то квартира Бака представляла из себя какое-то подобие миниатюрной библиотеки с отдельными комнатками, которыми были: спальня, ванна и кладовая. В главном зале, что служил одновременно и кухней, и гостевой, было огромное собрание книг с заклинаниями, свитков с нотами различных композиторов, драматургических произведений и многое другое. Всё это богатство досталось Баку сразу после смерти тётушки. Дабы её книги не пылились в старом коттедже и были нужными, волшебник забрал их к себе в дом и создал какое-то подобие личной читальни...

Джудит Крофтон... Ох, что только не происходило за всю жизнь этой чудной женщины. Да, она была популярна в своих кругах, имела высокий авторитет, полный галеонов карман, но, к сожалению, она, как и большинство великих музыкантов, артистов и певцов, не имела свободы, а главное — счастья.

Знайте, на самом деле, у этой женщины была своя семья. Когда не стало родного брата и его жены, Джудит почувствовала, будто разрушилась та самая опора, на которой она черпала всё своё счастье и стремление к новым высотам за последние пятнадцать лет. Будто та звезда незримого счастья в один момент погасла и оставила после себя тлеющий остов, в котором вряд ли уже можно было найти что-то, что согреет душу. Но судьба-злодейка всегда приносит нам сюрпризы: как злые, так и добрые, и этим сюрпризом, лучиком новой надежды для Джудит, стал маленький тринадцатилетний сирота, спасшийся чудом от тяжелой депрессии и ставший новым виточком в жизни музыкантки. Она подобно матери старалась вырастить своего, хоть и не родного, сына и сделать его умным, добрым и счастливым человечком, который когда-нибудь, тоже найдёт свою звезду, и отыщет в ней счастье, несравнимое ни с каким другим. Лично нам такое счастье знакомо под одним словом — любовь.

Но, к сожалению, Джудит Крофтон было не суждено увидеть кем станет её племянник — в возрасте сорока семи лет, она скончалась от сердечного приступа, успев за несколько дней до кончины, написать завещание на имя приёмного мальчика, который навсегда остался для неё самым любимым человеком за всю её жизнь...

Но вернёмся к Баку. Он жил на втором этаже кирпичного дома, из которого, в окне, перед рабочим столом, виднелась небольшая площадь, со стоящей на ней старой телефонной будкой, будто памятник прошлому столетию. Над будкой возвышался еле работающий фонарный столб, позади которого начинался небольшой каштановый парк. Снаружи был дождливый осенний вечер, не мешавший жителям большого мегаполиса прогуливаться по асфальтированной дороге и наслаждаться спокойными красотами местного парка. Хорошее время, чтобы задуматься о чём-нибуть прекрасном и беззаботном, но до этих мыслей волшебнику не было дела...

Прошло пять часов, и за всё это время из его палочки не вылетала даже искра. Сейчас чародей пытался использовать слово "трансгрессия" и одно из слов староамериканского словаря. Так как "трансгрессия" это довольно редкое существительное в названиях заклинаний и оно, иногда, попросту не срабатывало по назначению через палочку, Бак подумал что ничего страшного не произойдёт если он использует именно это слово...

— Трансгрессиум Эквост!.. Трансгрессиум Экваст!.. Трансгрессиум Эквист!.. — Волшебник взмахивал перед собой палочку, пробуя новые заклятия, но у него ничего не выходило, и тут он почувствовал, что нервы дали слабину. — Да чтоб тебя!

Упёршись в спинку деревянного стула, маг покрутил в руке свою палочку и, уняв пыл, уставился на неё. Она ничем таким необычным не выделялась: дуб и чешуя дракона, что на удивление, давало ей практическую нерушимость. Сломать этот предмет магии получится только если его раскусит какой-нибудь дракон, и то если постарается. Покупал Бак эту палочку, — как и большинство его ровесников, — в лавке у знаменитого на весь мир изготовителя мистера Оливандера. Старик очень долго думал какая палочка подойдёт молодому студенту, но всё же определил её с первой попытки. Светлое дерево с небольшими резцами для руки в светло-фиолетовой длинной коробке — первый и самый запомнившийся подарок покойного отца...

Воспоминания волшебника прервал еле слышимый стук в окно, что внезапно раздался в соседней комнате. Просидев несколько секунд на месте и убедившись, что это был не глюк, Бак медленно, почти неслышно встал со стула и, выставив палочку перед собой, направился к двери в спальню. За старой скрипучей деревяшкой показалась маленькая тёмная комнатка, освещаемая светом показавшейся из-за туч блеклой луны. Помещение было обвешано бесчисленным количеством старых плакатов по квиддичу и газетными вырезками, в углу красовался средних размеров шкаф с уже облупившимся лаком на обеих дверцах с зеркалами, а атмосферу опустения дополняла чёрная как тень плесень в правом верхнем углу над кроватью. Но всё это ни сколько не привлекло внимание мага. Его пристальный взгляд нацелился только на окно, за мутными стёклами которого виднелся непонятный черный силуэт, похожий на шляпу-цилиндр. Без капли сомнения в том, что это могло быть непонятное существо мира волшебников, Бак подошёл к окну и медленно открыл его. За это действо он поплатился ударом чего-то крепкого об лоб, сразу после этого услышав какой-то писклявый крик слева от себя.

Убрав ладонь ото лба, и проверив нет ли на нём царапины, волшебник развернулся на шорохи и взмах позади себя, и тут же увидел зачинщика полученного удара. Это был среднего размера филин на редкость чёрного оперения, с оранжевым цветом глаз и маленьким клювом тёмно-серого цвета. Птица не обратила внимания на то что случайно задела хозяина. Она лишь важно прижала шею и умиротворённо смотрела на уже возмутившегося от такой подлости человека.

— Чтоб тебя, Теодор! — ругнулся Бак. — Я же тебе сказал: никаких полётов поздней ночью. Сова бестолковая!

Чёрный филин ответил хриплым криком, выпятив вперёд голову и расправив крылья, подобно стервятнику, будто показывая своё недовольство. Человеку лишь оставалось обречённо вздохнуть и лениво выставить руку перед собой, приглашая питомца занять своё любимое место.

— Ладно, запрыгивай, умник...

Дойдя до своего стола вместе с сидячим на руке филином, человек чуть пошевелил локтем, призывая друга вернуться на своё прежнее место, которым служила круглая клетка в углу, над столом. Маг уселся обратно на стул. Ничего не оставалось делать, как продолжить заниматься своим излюбленным занятием.

Достав из чехла свою палочку, волшебник устало посмотрел на часы:

— Почти двенадцать...

Вертя в руке палочку, он развернулся к столу и перевёл взгляд на справочник, предварительно, глубоко вздохнув.

— Ладно, последний раз и хватит...

Взяв как следует предмет магии, волшебник закрыл глаза и сосредоточился, мысля только об одном:

— Ну пожалуйста, хоть что-нибудь... Трансгрессиум Эквест!

Вдруг кончик палочки загорелся ярким светом, освещая пространство вокруг волшебника. От такой неожиданности, маг чуть было не выронил палочку. Он закрыл глаза. Вокруг него всё закружилось, завертелось, и вдруг всё это разом прекратилось, будто поезд сделал вынужденную остановку. Желая узнать что произошло, Бак приоткрыл левый глаз и осмотрелся. Его окружало непонятное белое пространство, больше похожее на чистилище.

— Я что, умер? - промелькнула мысль в его голове...

Долго он там не был. Неожиданно, пол под ногами человека, в прямом смысле слова — провалился. Теперь он летел прямиком во тьму, которой, казалось, не было конца.

— Нет-нет-нет-нет! — закричал Бак. — ПОЖАЛУЙСТА... Только... не... — И его веки стали медленно тяжелеть.

Впереди оставалась одна неизвестность. Холодная, как лёд, и страшная, как смерть. Человек летел вниз, даже не подозревая, куда его на самом деле занесёт судьба.

Справка:

Обливиатор* — работник службы безопасности министерства, главная задача которого — контроль над нераспространением информации о мире волшебников.

Пророк* — английская газетная редакция волшебников, основанная в 1942 г., во время восстания темного чародея Грин-де-Вальда.

Акцио* — заклятие манящих чар, позволяющие притягивать любой материальный предмет.

Квиддич* — игра на летающих мётлах. Принцип игры практически тот же, что и в футболе, за исключением того, что здесь велика вероятность получить тяжёлую травму, так как помимо главного меча (квобола), в игре используются зачарованные мечи. Воротами служат три кольца по каждую сторону соперников.

Хогвартс* — единственная в Англии школа чародейства и волшебства, основанная в средневековье четырьмя сильнейшими волшебниками, в честь которых названы факультеты школы: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран, Слизерин.

Мракоборцы* — главная рабочая сила министерств, задача которой — борьба с тёмными волшебниками, существами и явлениями.

Пожиратели Смерти* — преспешники Волан-де-Морта.

Волан-де-Морт* — тёмный маг, главный антагонист книг о Гарри Поттере.

Косой Переулок* — единственное в Лондоне место торговли магическими предметами и аксессуарами, являющееся помимо этого и неким заведенческим уголком чародеев.

Мистер Оливандер* — знаменитый на весь магический мир торговец и изготовитель волшебных палочек.

Глава 1. Пришелец

Как же прекрасна эквестрийская ночь. Она таит в себе немало тайн и загадок, которых мы никогда не пересчитаем. Ночное небо украшали сотни тысяч ярких звезд, а грациозная луна поднималась всё выше и выше, озаряя спящие в тишине земли.

В это время на ферме, Эпплджек заканчивала очередную работу по ремонту амбара. Она как раз относила банки из-под краски в инвентарь, как вдруг увидела яркую вспышку на другом конце яблочных акр.

— Сено меня раздери! — сказала она вслух, — Что там случилось?

Из окна показалась Эппл Блум. Сначала она посмотрела на место, где предположительно была вспышка, а затем перевела взгляд на старшую сестру.

— Ты тоже это видела? — спросил жеребёнок, вновь вытаращив глаза в сторону акр.

— Агась. Будь здесь сахарок, я сейчас приду.

Не отрывая взгляд от места предполагаемого ЧП, ЭйДжей направилась на границу яблочных акр...

До нужного места кобылка шла где-то полмили. Кругом царила глубокая тишина, которую лишь изредка нарушали звуки сверчков, сидящих где-то на ветках яблонь. Яблочные акры семьи Эпплов славились не только своими особенными сортами яблок, из которых делают первоклассный сидр, сок и тому подобное, но и своими владениями, протяжённость которых была почти миля. За всю историю этой семейки было немало случаев того, что приходили какие-то вышестоящие шишки из различных фирм, компаний и даже королевской знати, которые хотели умять под себя хоть какой-то клочок земли этих акр, а то и вообще всю землю семьи Эппл. Но все попытки вышеупомянутых были тщетны, ведь на сторону Эпплов вставали не только родственники, друзья и знакомые, но и все жители Понивиля, вблизи которых и располагалась ферма. Однажды за них заступилась даже принцесса Селестия, из-за чего некоторые фирмы были ошарашены на столько, что часть из них некоторое время спустя вообще прекратила своё существование и закрылась (вследствие расследования полиции и королевской гвардии, желавшие тогда поскорее закончить весь этот бедлам). И вот уже довольно долгое время на ферму не заглядывали подобные личности, потому что те уже прекрасно знали, что всё бесполезно. Но вот что самое интересное: увиденного светового представления во владения семьи Эппл не было ещё ни разу, именно по этому Блум и Эпплджек были так удивлены.

Сразу назревали горы вопросов, и естественно, один из них звучал так: Что делать? Ну, будь такая ситуация на каких-нибудь других фермах, первое что бы сделали хозяева, так это обратились к местной страже за помощью, так как в Эквестрии существует одно строгое правило: Ничего не предпринимать, если дело доходит до действия паранормальных сил или явлений, то бишь магии. Конечно, законы законами, но, признаю, для Эпплджек даже они были нипочём. Во первых, она была хранителем одного из Элементов Гармонии, и её задача, как и остальных хранителей, защита Эквестрии и её народа. Во вторых, ЭйДжей была отнюдь не робкой поняшей и могла побороть даже самого матёрого стражника королевской гвардии. И в третьих, давайте признаем, для того же и создавались правила, чтобы их нарушать. Поэтому Эпплджек, набравшись храбрости, отправилась разбираться во всем сама...

Придя на место ЧП, первое, что увидела поняша, лежащее на голой земле существо, которое, судя по всему, и было причиной такого светового шоу. Подойдя чуть поближе, пони осмотрела его. Оно лежало без сознания, с рассеченной бровью, немного изорванной рубашке, в штанах, обуви и...

— А это что? Пальцы?!

ЭйДжей чуть отступила назад. Похоже, это создание было чем-то между обезьяной и кентавром, а от таких существ, по доводам, вряд ли можно ждать добра. Однако оставлять его здесь, по мнению кобылки, было бы не правильно. Во первых, существо было явно ранено и нуждалось в помощи, а во вторых, надо как-никак разобраться с бардаком, который произошел минут десять назад. Ведь ни каждый день или ночь видишь подобные световые представления в своих владениях, где гулять местным запрещено, т.к. это чужая земля...

— Уф... Какой же ты тяжелый! — сказала пони, взваливая на себя пришельца. — Надо предупредить Твайлайт и остальных. — подумала она про себя и посмотрела в небо, — Ох, не нравится мне это... Ой, как не нравится. — Взвалившая на себя человека Эпплджек, отправилась прямиком до фермы "Сладкое яблоко".

Хаос. Каменные стены. Длинный ночной коридор. Человек в черном плаще. Раненая девушка.

Тёмная фигура приближалась к ней медленным шагом, будто, наслаждаясь моментом. Чародейка была ранена в ногу и отползала назад к стене, в надежде, что успеет взять волшебную палочку. Превозмогая боль, волшебница хотела уже дотянуться до палочки, но тёмный маг отбросил предмет чарами, а потом, подойдя к девушке ещё ближе, посмотрел на неё.

Её лицо переполнял ужас, а по щекам стекали слёзы: слёзы бессилия. Чародейка взмолилась над магом, но тот не слушал. Он лишь смотрел на то, как та страдает от кровотечения и просит о пощаде.

Медленно чародей поднял правую руку с палочкой и направил прямо на волшебницу.

— Нет... пожалуйста... прошу... помогите мне.

На секунду показалось, что из-под капюшона мага засияла довольная улыбка.

— Помочь? — спросил он, — А это легко устроить... Круцио!

Громкий крик пронзил слабую тишину коридора. Девушка перекатывалась из стороны в сторону и от нестерпимой боли кричала во все горло, пытаясь остановить мага.

Но тот лишь наблюдал. Наблюдал за страданиями этой бедной, ни в чём не повинной девушки.

Так прошло полминуты. Когда волшебнику надоел этот оглушающий до боли в ушах крик, он решил прекратить спектакль и отпустил заклинание, посмотрев на дело рук своих. Девушка судорожно смотрела куда-то в стену и бормотала что-то себе под нос, видимо, отходя от болевого шока.

— П-п-пр-рошу...п-п-пожалуйс-ста...

Её лицо было бледно как у мертвеца, а с носа медленно стекала кровь.

— А теперь кульминация...- сказал волшебник, вновь поднимая палочку. — Авада Кедавра.

Вспышка яркого зеленого света на мгновение озарила ночной коридор замка. В тот миг, в ту ночь, решилась судьба невинной девушки. Так больно, и так несправедливо.

Бак резко проснулся. Тяжело дыша, он уселся на мягкое место и, закрыв лицо двумя руками, тихо пробормотал:

— Господи... опять.

Отдышавшись как следует и забыв приснившийся кошмар, маг открыл лицо и осмотрелся:

— Хм... деревянные стены, сеновал. Похоже на-..

Осёкшись и осознав, что находится не в своем доме, Бак быстро встал на ноги, ещё раз внимательно осмотрелся и прислушался. За деревянными стенами громко кукарекал петух, а через щёлки проникали тонкие солнечные лучи.

— Что, Мерлин его подери, происходит?- мыслил волшебник. — Где я? Это что, амбар?.. Так, стоп! Последнее что я помню, так это то, что экспериментировал дома, а потом... а потом...

Чародей никак не мог вспомнить что было после того как произнёс очередное заклинание. И даже когда мозг понемногу начал складывать пазл воедино, все мысли обрывались тонкой нитью, будто после серьёзной пьянки.

Решив разобраться в происходящем, Бак подошёл к воротам в надежде, что они не заперты. Но к несчастью, его ждал облом: двери были закрыты каким-то большим деревянным засовом снаружи, и открыть их не получалось.

— О, Прекрасно! — подумал Бак, — Кто додумался запереть меня тут, вместо того чтобы просто занести в дом? Или может, они не любят чужаков?

Волшебник почесал затылок, и, улыбнувшись, вновь помыслил в голове:

— Ну хорошо. Разберёмся са-..

Он вытаращил глаза. Прощупывая карманы и чехол, человек обнаружил, что пропал его единственный инструмент и, возможно, путь на свободу.

— А где моя палочка?

Бак замельтешил и стал шарить глазами пол амбара, ища своё добро. Потом, подойдя к стогу сена, стоящего углу — где он собственно и проснулся, — поискал там, разбрасывая солому в разные стороны. Ничего. В итоге, Бак сдался в попытках найти заветное и ухватился двумя руками за голову.

— Зашибись! — выругался он, — Я не знаю где я. Я не знаю что произошло. У меня нет палочки. Лучше просто не бывает!

Сделав пару вдохов и выдохов чтобы успокоится, Бак присел на сеновал.

— Так. Ладно. Спокойно. Если у меня нет палочки, то: либо это маглы, которые не заметили пропажи, либо это очень пугливые волшебники, раз они заперли меня здесь. — он глубоко вздохнул. — Что-ж, раз мне не выбраться от сюда, будем ждать хозяев. — Смирившись, волшебник сел на стог сена в углу...

Ожидание длилось около часа. Всё это время, волшебник читал справочник с заклинаниями — он случайно обнаружил его у себя в кармане, — и пожёвывал соломинку. Ничего интересного не происходило. Вообще. Вот представьте себе ситуацию, когда у вас, например, отключили интернет, а то и весь свет дома. При этом книжек у вас нет или есть, но больше в инструктажном формате. Карандашей нет — рисовать не получится. Вот и получайте — скучнейший час в вашей жизни...

Вся это скука продолжалась бы ещё пару часов, но неожиданно, Бак услышал цоканье копыт и какие-то разговоры за стеной амбара. Один голос был резким и звонким, а другой спокойным и басовым:

— ... и я понятие не имела, что с ним делать. Поэтому пришлось затащить его сюда. — говорил басовый голосок.

— ЭйДжей, а почему Флаттершай самой не прийти и посмотреть? Почему МЫ обязательно должны это делать? — отвечал звонко другой.

— Потому что во первых, мы её друзья, а во вторых, ты, Рейнбоу, итак весь день на пролет только и делаешь, что облака считаешь.

— ЭЙ! Я вчера была весь день на тренировках и вымоталась до предела! Там нагрузка похлеще твоего родео!

— Не знаю какая у тебя там нагрузка по сравнению с моей, — всё так же спокойно, но уже с издёвкой, отвечал басовый голос, — но что я знаю точно, так это то, что вчера я видела тебя на дереве с бутылкой сидра.

— Ну, я... эмм... это был всего лишь перерыв.

— Хахах, — рассмеялся бас, — Ох подруга, мне бы иногда такие перерывы в середине дня!

Бак молниеносно встал с сеновала и направился к выходу из амбара. Ему уже не терпится наконец-то покинуть эту постройку и узнать где он. Вопросы закружились в голове подобно урагану, а мысли по поводу последствий его магии не давали покоя. Даже когда Баки успокоился, его всё равно одолевали нервы:

— Так, по слуху вроде дамы. Ну что-ж, время познакомится.

Цоканье копыт прекратилось и через щелки под дверью теперь стали видны тени прибывших гостей. Было не понятно кто стоит, так как тень падала вперёд, так что человек даже и не подозревал, кто его встретит.

— Ну что, ты готова?- спросил басовый голосок, подойдя ещё ближе к дверям.

— Ага, давай! Принимаю! — ответил другой.

Звук открывающегося засова. Двери амбара открылись. От яркого солнечного света чародей прикрыл глаза ладонью.

— Здравствуйте дамы! Я-

Договорить ему не дали. Последнее, что маг почувствовал и услышал, были сильный удар по голове и чей-то женский визг.

Дальше все было по классическому сценарию каких-нибудь детективных фильмов: потеря сознания, темнота, приход в чувства в очередном непонятном месте.

Спустя какое-то время...

— Ох... моя голова...

Сознание волшебника плыло. Проснувшись, он приподнялся и осмотрелся вокруг. Находился волшебник в каком-то маленьком домике, у которого были деревянные стены, в дальних углах висели скворечники и клетки для птиц, а слева была каменная печь. Как оказалось, человек лежал все это время на зелёном диване посередине комнаты, возле которого был маленький чайный столик.

Сев как следует, Бак ухватился левой рукой за больное место.

— Вот блин! - выругался он про себя. — Какого хрена это было?

Поглаживая голову, человек почувствовал, что на неё натянут тугой бинт, а под ним было что-то мягкое, словно вата.

— Так, теперь я в доме. — мыслил чародей. — Надо бы найти хозяев и поговорить с ними. ОЧЕНЬ хорошо поговорить. Например, на тему культурных манер... Так, стоп! А с чего это я вдруг начал рассуждать как старый хрен?!

В этот миг, в комнату через главные двери кто-то зашёл. Приподняв голову, перед глазами Бака привстало очень интересное и до боли в голове знакомое существо. Это была... крылатая лошадь?

Желтого цвета шерстка и крылья, розовая грива, голубые глаза. Это создание смотрело на человека широко открытыми глазами с узкими зрачками, готовое вот-вот ринуться с места и искать "пятый" угол.

Бак смотрел на неё недоумевающим взглядом:

— Какого...

Не дав выругаться магу, крылатая тихо визгнула и ринулась с места, укрывшись за дверной проём на улице.

Бак недоумевая, сидел на диване, мысля что это было. Он, конечно, видел крылатых лошадей и раньше, но таких маленьких и на удивление красивых ещё никогда. По сравнению с тем, что он только что увидел, даже те котята, что так любят смотреть магловские девушки через телефоны, проигрывают в красоте этим созданиям раз этак в три точно.

Маг подошёл к укрытию лошадки поближе. Задумываться о том, что она враждебна к нему он не хотел, и даже в мыслях у него такого не было. Но всё же, как говориться, "внешность порой бывает обманчива", так что маг как можно осторожно приблизился к проёму, в надежде, что та ещё не убежала или не готова нападать.

— Эй, иди сюда! Я тебя не обижу, смелее.

Лошадка выглянула из-за проёма и с испуганным взглядом посмотрела на человека, при этом чуть укрываясь крылом. Признаться, так она казалась очень милой...

— Привет! — прижав ладони к коленям, начал маг.

— П-привет... — тихим голосом ответила поняша.

Бак застыл с идиотской улыбкой на лице, недоумевая, что это сейчас было.

— Т-т-ты...- уже самому испугавшись, заикался он, — ...говоришь?

— Да... — протянула кобылка.

Маг помотал головой, пытаясь понять, спит он или нет. Как оказалось, нет: пегаска всё ещё стояла перед ним.

— Так, хорошо, ладно... — мыслил волшебник. — Ну что-ж, если я сошёл с ума, то уж сделаю это до конца... Эмм... кто ты, милое создание? ...Дожил, разговариваю с крылатой лошадью. Или это пегас? Ой, да какая разница? Что та с крыльями, что другой.

— Я… я Флаттершай... — еле слышно ответила на вопрос кобылка.

— Прости, повтори?

— Я-я-я... ФЛАТЕРШАЙ!

Последнее она выкрикнула настолько громко, что человек отшатнулся от неожиданности.

— Хорошо, Флаттершай... — отойдя от испуга, продолжил тот, — Ну и имечко... Я Бак. Бак Крофтон.

Человек протянул руку, но кобылка лишь немного попятилась назад. Лишь потом поняв, что это был "идиотский жест" чародей отвёл руку в прежнее положение.

— Ладно. — еле слышно сказал он, — Может войдём в дом и поговорим там? Или у тебя есть хозяева?

— Я... я... эм... нет. — всё так же неуверенно отвечала Флаттершай. — Я живу сама.

— Так, а это уже интересно. — подумал Бак, — Без хозяев? Значит, оно разумно и живёт одно? А может рядом есть поселение таких самостоятельных существ?.. Ну может тогда войдём в твой дом и поговорим? Ты согласна?

Кобылка неуверенно, и даже с небольшим страхом в глазах посмотрела на пришельца. Согласитесь, ведь не каждый день ты встречаешь непонятное существо, которое мало того что говорит на твоём языке, так ещё и ведёт себя на удивление дружелюбно при первой встрече. А учитывая то, что оно ещё и существо, которое Флаттершай видела впервые в своей жизни, я вообще молчу.

— Эй, да не бойся ты так! — увидев застывшую от неуверенности кобылку, заговорил Бак. — Я тебя не...

Неожиданно волшебник почувствовал острую боль на месте раны, от чего его голова закружилась, а картинка поплыла, словно искажённое кино. Он упал бы на пол, если бы его не успела схватить тут же подлетевшая пегаска.

— Тише, тише! Тебе нельзя так долго стоять! — сказала она, ухватив копытами живот человека и не дав ему упасть,

Поддерживая Бака, кобылка отвела его на диван.

— Жди здесь, я сейчас приду. — сказала она и пулей метнулась в сторону соседней комнаты.

Сидя на диване и держа голову двумя руками, человек наблюдал, как пегаска бегает из стороны в сторону — судя по всему по кухне — и ищет лекарства. На её мордочке читалось беспокойство, что очень удивляло мага, ведь животные не способны изображать эмоции — всё это подавлялось инстинктами. А тут он видит явные признаки такого эмоционального состояния, как переживание. Бак сразу догадался, что создание разумно, но стоял вопрос: насколько?

Во время обучения в школе, волшебник проходил курсы по уходу за магическими существами и, конечно, видел много странных, непонятных, а и иногда и красивых созданий Запретного леса, что обитали неподалёку. Но все они были... не такие. Уж явно он не видел таких животных ни в каких книгах или курсах, а если бы и видел, то впечатления от увиденного остались бы с ним надолго или даже навсегда. Но такого в памяти чародея не было, и поэтому, ища в своём сознании подобное животное, он натыкался только на старые древнегреческие легенды и мифы про пегасов. А уж об их истине знал каждый волшебник.

Флаттершай прискакала с чашечкой какого-то отвара в копыте, и дала его в руки чародея.

— Вот, выпей. Должно помочь.

Не задумываясь о том, как вообще пегаска смогла нарушить закон физики, просто держа в копыте (!!!) чашечку отвара, человек залпом выпил содержимое, желая поскорее избавиться от этой нестерпимой боли. На вкус отвар был немного горьковат, но зато боль постепенно начала отступать, а сознание проясняться.

Бак поднял взгляд на поняшу:

— Спасибо... эээ...

— Флаттершай.

— Флаттершай... А ты... ты не знаешь, где я?

— В моём доме, в Понивиле. — уже более-менее спокойно отвечала она.

— </i>Хм... очень интересно,</i> — мыслил волшебник, — Такого города я вообще не знаю, а это значит, что я либо в другой части Англии, либо я вообще в другой стране?

— Эмм... с тобой все хорошо? — заметив, что человек смотрит в одну точку, спросила Флаттершай.

— Да-да, всё нормально! — ответил тот, уходя от мыслей, — Слушай, а что это за страна?.. Пожалуйста, скажи мне что это Англия! Пожалуйста — пожалуйста — пожалуйста!

— Эквестрия.

И тут волшебник зашел в мысленный ступор:

— Эквестрия?.. Стоп! Я о такой стране впервые слышу, а это значит что...

— Прости за вопрос, — прервала мысли человека пегаска, — но кто ты? Я еще ни разу не видела подобных тебе существ.

— Спокойно-спокойно... — успокаивал себя человек. — ...Так, ну раз это другой мир, а возможно реальность, уж лучше поговорить с местными обитателями и разобраться во всём этом. Ну, с Богом... Я человек.

— Хм, никогда не слышала о таких зверушках — че-ло-веках.- задумалась пегаска. — Хорошо, я запомню! Тогда, человек, предлагаю тебе мою дружбу!- прижав правое копытце к груди, сказала она. — Друзья?

Кобылка протянула копытце человеку, который тем временем недоумевал окончательно:

— Вот так вот, сразу? — подумал чародей. — Эээ... ну хорошо.

Человек пожал копытце пегаски в ответ.

— Друзья! — ответил он, — Слушай, я помню, что проснулся сначала в каком-то амбаре, и только потом здесь. — он развёл руками, указывая на комнату. — Ты не знаешь, почему?

Кобылка отвела глаза. Её лицо налилось небольшим румянцем, а улыбка улетучилась. Флаттершай, конечно, ожидала этого вопроса, но сформировать правильное объяснение так и не успела, поэтому первое что она начала делать — мямлить:

— Ну... эм...

Несколькими часами ранее...

— РЕЙНБОУ ДЭШ, ТВОИШ ЯБЛОКИ! — кричала оранжевая кобылка на подругу, после того как та в полёте уложила пришельца в жёсткий нокаут.

Пегаска с возмущённым видом повернулась к подруге и развела копытами:

— Что?! Ты же сказала что он без сознания... Ах да, какого сена он тараторит по-нашему?!

Кобылка изобразила фейсхуг. Естественно, надо было сначала поговорить с существом, прежде чем давать ему в тыкву. Но признаю, и сама Эпплджек была в шоке от того, что пришелец вдруг, как гром средь ясного неба, заговорил на эквестрийском.

— Оох... — протянула кобылка, подойдя к падшему гостю, — Он в порядке?

— Ну, жить будет. — отвечала Дэш, махая крыльями над подругой...

Вытащив из амбара "бездыханное" тело человека и взвалив его на спины, подруги отправились к той, кто уж точно разбирался в подобных клиентах — к Флаттершай. По указаниям, которые дала Твайлайт Эпплджек и Рейнбоу Дэш, они должны были выяснить, не опасно ли существо, пока та находится на пути в Понивиль. Если всё пойдет как по маслу, то подруги должны отвести его к Флаттершай,- чтобы та смогла опознать пришельца и если что помочь. Ну а если утверждение "неопасен" окажется обманом, то Твайлайт разрешила применить подругам уже грубую силу, но только в крайнем случае.

И как мы уже увидели, всё пошло не по плану. Существо не напало. Выяснить: опасно ли оно или нет, не получилось. Только страх пегаски произвёл защитный рефлекс и разрушил весь план до основания.

Пока подруги тягали тяжелого по их меркам чужеземца, ЭйДжей всю дорогу, как для маленького жеребёнка читала для Рейнбоу мораль о том, как нужно вести себя в подобных ситуациях. Естественно, как вы уже догадываетесь, все эти слова были Рейнбоу до лампочки.

— Ну он же жив!? Жив!- не выдержав наставления, перебила Рейнбоу вот уже которое нравоучение ЭйДжей. — Так что хватит на меня бочки гнать! Ну да, облажалась. С кем не бывает!?

— И действительно, "с кем не бывает"?! — передразнила подругу Эпплджек.

Как я уже упоминал, ЭйДжей и сама была в шоке от произошедшего пятнадцать минут назад, но то что подруга сделала ни с того ни с сего такое действо в отношении пришельца, просто потому что тот заговорил на эквестрийском, она вообще не могла подумать. Ну что сказать? Глупая Дэши, вот и всё...

После недолгой паузы, оранжевая кобылка глубоко вздохнула.

— Учти, когда он проснётся, ты первая кто извинится перед ним и перед другими... Не цокай мне здесь! — услышав оценивающее поведение подруги, повысила голос ЭйДжей, — Имей совесть, из-за тебя мы его тащим!

— Да он тяжёлый как БигМак! — поправляя съезжающую с бока руку пришельца, отвечала Дэш. — Мне не до твоих нравоуче-...

— Рейнбоу!

— Да, хорошо, извинюсь! Довольна?..

Оставшуюся дорогу подруги шли практически не разговаривая, то и дело поглядывая по сторонам, в надежде, что за ними не следят...

Срезав через акры, переплыв вброд через реку и пройдя вдоль опушки Вечнодикого леса, подруги наконец-то добрались до домика Флаттершай. Жёлтая пегаска была в ужасе от состояния пришельца, и поэтому первым делом намазала его рану мазью, а затем наложила на голову повязку с листом лопуха...

Естественно, поняша интересовалась, почему всё пошло не по плану, и ответом послужила история, с концом которой вы уже очень хорошо знакомы.

После разговора, подруги предложили Флаттершай остаться с ней, дабы, если что, помочь и обезопасить её. Но жёлтая пегаска отказалась от вышеупомянутых услуг, боясь, что сценарий повториться. Да и к тому же, пегаска знала, как общаться с животными и могла их контролировать, так что тогда она не боялась что с ней произойдёт что-то серьёзное.

Подруги были солидарны с её решением, и после разговора, попрощались с Флаттершай и отправились кто-куда. Дэш — в небо, разгонять облака, ну а Эпплджек — обратно на ферму, работать по хозяйству.

Глава 2. Дивный новый мир

Дослушав историю Флаттершай о том, что случилось, Бак усмехнулся. С ним случались всякие истории, но такие смешные и одновременно удивительные ещё ни разу.

— Интересное получается кино. — сказал волшебник, — Так твоя подруга... Как её? Рейнбоу Дэш?.. всегда такая воинственная?

Пегаска задумчиво прижала копытце к мордочке.

— Ну-у...это бывает с ней довольно редко, — пояснила кобылка, — Она сказала мне что даже и не ожидала того, что ты начнёшь говорить на нашем языке и будешь таким... странным. Прости её, пожалуйста.

Получить удар и не ответить — было самой постыдной вещью, которую Бак не любил в жизни больше всего, а особенно если этот удар был от девушки (но они шли исключением). Конечно, в драки лезть маг был не любитель, но если иногда приходилось "пачкать руки", то тут он ничего поделать не мог: надо было яростно сражаться за свои интересы и за интересы других, более слабых волшебников. Если заходить ещё дальше, то в детстве — где и происходит, так скажем, "рассвет первого боевого опыта" у мальчиков, — главными врагами Бака всегда почему-то были слизеринцы, которые гордо носили звание "задиристых задир" и этого не стыдились: вообще. И даже не важно кто они были: мажоры, провокаторы, бунтарщики или же простые приколисты, главным у обливиатора всегда оставалось одно: проучить негодяев за свои закидоны, а в остальном их пускай учит злодейка жизнь или преподаватель. Именно по такому принципу Бак жил и учился в школе Хогвартс.

Но что же касается данной ситуации, то после произнесённых слов Флаттершай, Бак понял, что та радужная пегаска была просто напугана неожиданностью и защищалась... Так что человек, решив не создавать ещё одну проблему на пустом месте, забыл недавнее прошлое как надоедливый сон, и продолжил разговор:

— М-да уж... — протянул он, всё так же поглаживая больное место, — При встрече попробую простить.

Желтая пегаска одобрительно кивнула. Мысли непонятного существа она, после разговора, видела уже насквозь, и поэтому легко понимала, что сейчас человек говорил искренне.

Помимо раздумий о сказанном собеседника, Флаттершай делала мысленный анализ строения человека и его этимологии. Руки и ноги были почти как у обезьян, разум был ничуть не хуже взрослого жеребца, а внутреннее строение было наверняка как у всех разумных существ, живущих в Эквестрии. Признаться, Флаттершай была чуть ли не помешанной на изучении новых видов животных или растений. Она читала много книг про такие науки как экологию, ботанику, зоологию и тому подобное, всегда стремясь показать всему миру, что даже братья наши меньшие могут научить порой самым важным в жизни вещам, о которых некоторые эквестрийцы иногда забывали...

Жёлтая пегаска не сразу заметила, что уже на протяжении минуты она, как и человек, молчали. Тихо прокашлявшись, она решила продолжить вкладывать лепту в своё изучение:

— Бак, ты ведь не из Вечнодикого леса? Ты из другой страны, да?

— Хуже, — отвечал собеседник, скрестив руки в замок, — я из другого мира.

— Оу, так ты вообще не отсюда?

— Неа. — покачал головой волшебник, — Если бы я был из вашего мира, то точно узнал бы название страны, да и читать бы мог.

Во время рассказа пегаски о приключениях Бака в отключке, парочка умудрилась затронуть ещё несколько других тем. Например, они обсуждали почему Бак мог спокойно говорить на эквестрийском, но при этом читать на нём так и не мог. Флаттершай пояснила, что в истории Эквестрии было несколько случаев когда некоторые члены другого народа, не говорящие на вышеупомянутым языке, невероятным образом телепортировались в Эквестрию и неожиданно для себя могли спокойно говорить на эквестрийском без всякой подготовки или чтения. Просто раз — и всё. Учёные долго ломали над этим голову, пока просто не списали всё на влияние расстояния телепортации и силы скрытой магии, значение которой никто не знал.

— Тогда, — продолжила пегаска, — я знаю ту пони, которая поможет тебе в решении всех твоих вопросов. Её зовут Твайлайт Спаркл. Если ты к ней обратишься, то я уверена, она с большим удовольствием поможет тебе во всём.

Бак отвел взгляд в сторону и усмехнулся. Слышать их имена одно умиление! Сумеречная Искра? Радуга? Это ещё с учётом того, что все имена без исключения были для человека просты и понятны: не то, что у всяких рептилий с других планет, как в фильмах про пришельцев.

— Интересные у вас имена. — улыбался маг, — А она..?

— Она преданная ученица принцессы Селестии, лучший маг, которого я знаю, и мой друг. — с гордостью ответила на вопрос кобылка.

Но реакцией на её слова было только застывшее непонимание на лице человека.

— Ой, Прости. — с улыбкой извинилась кобылка, — Я совсем забыла, что ты не из Эквестрии...

— Подожди. — перебил волшебник, — Маг? Так у вас что, тоже есть магия?

На такой вопрос пегаска удивилась.

— А почему "тоже"? Разве есть миры где магии нет?

— Не знаю, возможно. Ни суть. — махнул рукой волшебник, — Но всё же: у вас есть магия?

— Конечно есть! Но ей обладают только единороги и лишь частично другие расы.

У всех людей наверняка есть такой стереотип, что единороги способны творить неимоверные чудеса магии и то, что они живут по тысячу лет. Но это было не совсем не так. Не верите? Обратитесь к любому зоологу-волшебнику и он вам ответит, что на самом деле, единороги обладают самой-самой слабой магией во всем магическом мире и то, что живут они максимум сто пятьдесят лет. Всё дело в том, что нервная система единорогов — мира Земли, конечно же, — обладает самым большим недостатком — хрупкостью. Если животное воспользуется превышенной "дозой" магии, которая обычно накапливается во время сезона спаривания, то его нервные окончания, спинной и головной мозг просто-напросто сгорят. Так что их магический максимум — лечение и защита, которые за магию не принимают.

Пока Бак сравнивал двух, казалось бы, одинаковых существ, в дверь кто-то постучался и снаружи послышался мягкий женский голосок:

— Флаттершай? Ты дома?

Пегаска мигом встала с дивана, поняв кто пришёл.

— Это она!.. Нет-нет, сиди! — заметив что Бак начал подниматься наверх, сказала Флатт. — Это моя подруга. Сейчас я вас познакомлю.

Кобылка быстро подошла к двери и открыла её.

На пороге стоял единорог сиреневого цвета шерстки, фиолетовой гривой с розовыми прядями, меткой в виде шестиконечной звезды на боку и с перетянутой через спину маленькой кожаной сумкой.

Кстати о знаках отличия: человек интересовался у пегаски что они означают и ответ просто поразил Бака. Получать метку за то, что находишь своё любимое занятие, которое в дальнейшем будет связанно с твоей жизнью? Да это же просто гениально! — вертелось в голове чародея, вспомнив о том разговоре, — То есть получается для того, чтобы определить что она, например, звезда (да, логично) достаточно просто посмотреть и поразмыслить над содержанием рисунка?..

Единорог зашёл в комнату. Твай была, конечно, в лёгком удивлении, увидев человека, но это не помешало ей остаться уверенной и готовой ко всем трудностям.

— Привет Флаттершай! — сказала она и обняла подругу. — Как твои дела? Всё хорошо? Всё в порядке?

— Спасибо Твай, всё хорошо! — с улыбкой отвечала подруга, — Идём, я тебя познакомлю с ним! Он такой дружелюбный!

Когда друзья подошли к человеку, единорожка стала внимательно разглядывала его, переводя свой задумчивый взгляд то на его тело, то на его приветливое лицо.

— Твайлайт, это Бак Крофтон. Бак, это Твайлайт Спаркл. — представила тем временем друг другу Флаттершай Бака и Твайлайт.

— Очень приятно познакомится, сэр. — положив копытце на грудь, кивнула сиреневая поняша.

— Мне тоже, мисс Спаркл. — ответил маг.

Спустя пару секунд, Твайлайт повернула голову и, с небольшой ноткой сожаления, обратилась к пегаске:

— Флаттершай, прости, но нам надо поговорить наедине с сэром Крофтоном. Ты не могла бы отойти на пару минут?

Лицо кобылки было так же неизменно улыбчивым:

— Хорошо! Я тогда пойду к своим зверушкам. — И пегаска с лёгкой походкой, напевая себе что-то под нос, вышла на улицу.

Оставшись одни, единорожка повернулась к выходу из дома и с помощью телекинеза закрыла дверь и шторы на всём этаже: лишние глаза были не к чему.

— Что-ж, — вздохнула она, — перейдём сразу к делу. Предлагаю на ТЫ, хорошо? Мне так удобнее.

Волшебник кивнул. В мыслях начали крутиться странные мысли по поводу предстоящего.

— Сейчас — продолжил единорог, — я задам тебе несколько вопросов на которые ты должен отвечать как можно честно и по уму, договорились?

— Да, хорошо... — ещё раз кивнул человек, отбрасывая те не нужные мысли.

— Тогда, приступим.

Единорожка закрыла глаза и её рог тут же засветился лавандовым цветом, который мягко отсвечивался от её шерстки. Открыв свои красивые фиолетовые глаза, Твай слабо улыбнулась:

— Начнём пожалуй с того, кто ты?..

Длившийся казалось вечность "допрос" шёл около часа, и за всё время человек старался отвечать как можно честно, как и просила чародейка. При этом её рог без остановки светился фиолетовым, а сама она с задумчивым взглядом смотрела на двуногого и выслушивала его ответы на самые типичные вопросы в данной ситуации. Так же, помимо ответов на вопросы, человек вкратце рассказал о своём мире и о его истории...

— Хм, довольно интересно. — с тем же задумчивым видом отвечала Твайлайт, когда человек закончил рассказ. — То есть ты тоже владеешь магией? Но тогда почему я не чувствую её?

— Наверно потому что в моём мире магия более прозрачна и ей может овладеть каждый, если у него есть стремление и... волшебная палочка.

Единорожка подняла бровь.

— Палочка? Ваш вид использует магию через артефакты?

— Ну, это не совсем артефакты, — пояснил волшебник, — это... Как бы объяснить?.. Скажем так: это инструменты для использования магической энергии.

— Эмм... ладно. — с сомнением ответила пони, — Я так понимаю, у тебя он тоже есть?

Бак выждал небольшую паузу.

— Ну... был, — облокотился он на диван, — только, видимо, потерялся при телепортации.

— А если я попробую найти эту палочку, ты сможешь продемонстрировать её в действии?

— Было бы здорово! Спасибо!.. И да, я смогу показать её в действии, если найдёшь.

— Не за что! — улыбнулась поняша, — Я думаю это пойдёт на пользу всем нам.

Она повернула голову на настенные часы и задумчиво сдвинула брови.

— Думаю нам пора перебираться в мой дом. — сказал единорог, — Там я оставлю тебя и пойду искать палочку.

— "Нам"? — переспросил волшебник. — А жители вашего городка не будут против?

— Не бойся. — успокаивала человека Твай, — Я наложу на тебя маскирующие чары, так что тебя никто не заметит.

Чародей хотел было возразить, но решил махнуть на это рукой.

— Хорошо. — согласился он, — И когда мы отправляемся?

— Чем раньше, тем лучше! — с белоснежной улыбкой ответила пони.

Проделав несколько заклинаний с маскировкой, Бак и Твайлайт незамедлительно отправились в её дом, расположенный недалеко от центра Понивиля...

По пути в город не произошло никаких трудностей. Единственным нюансом был только тот факт, что какая-то бирюзовая пони с лирой на месте метки улыбчиво таращилась в сторону человека, когда он проходил мимо, будто и не было никакой маскировки. Надеюсь, она не маньяк. — подумалось тогда чародею, смотря в эти полные бешеного восторга глаза.

Наконец они подошли к дому Твайлайт, и человек увидел его во всей красе. Огромный дуб с окнами, который просто завораживал мага своей гордостью и величием. Хорошо, что это не наша Гремучая ива! - усмехнулся про себя Бак.

Под Гремучей ивой волшебник имел в виду дерево, посаженное на территории Хогвартса. Оно было конечно чуть больше этого дуба, но уродливее, и каждый раз пыталась поймать проходящих рядом или даже убить их.

Во время обучения на первом курсе, как-то раз, Бак и его друзья отправились на опушку Запретного леса — посмотреть одну очень интересную штуку. И как оказалось, этой "интересной штукой" была та самая Гремучая ива. Волшебники тогда и не подозревали, что это деревце имеет очень плохую черту: бить все, что оно видит и чувствует возле себя. Так как инструктаж по технике безопасности на территории школы закадычные друзья прозевали, о последствиях такого поступка они и не задумывались. Всё закончилось бы плачевно, если бы рядом не оказались профессор Стебль и мисс Долорес Амбридж.

Последнюю можно было бы назвать "дьяволом воплоти". Всё дело в том, что её строгая политика в отношении учеников была не просто кошмарной, а адски ужасной. Каждый, кто делал хоть какую-то поблажку в уставе наказывался очень строго и несправедливо. Нет, друзей Бак и его самого не исключили, но те шрамы на руке волшебника до сих пор чесались от зуда.

Сразу после того инцидента с ивой, Амбридж отвела проказников в большой зал для приговора, дала на вид странные перья и заставила написать на бумаге несколько слов, которые до сих пор Бак помнил наизусть. Я должен соблюдать устав... Я должен соблюдать устав... Я должен соблю-

— Эй, всё в порядке? — увидев, как человек застыл на месте спросила Твайлайт.

— ...А? Да-да, всё в порядке... — ответил тот, — Мы уже пришли?

— Да, мы на месте, проходи...

Внутри дуб оказался ещё красивее. Это была одна огромная библиотека, с кучей книг на каждой стене. Сами же стены были украшены в узоры цветков разного размера и цвета, а на потолке было изображено огромное золотое солнце.

-Блин, и почему я так красочно не живу? — еле слышно спросил себя чародей.

— Спайк? — звала кого-то кобылка. — Спайк, ты где?

Со второго этажа сонной походкой спустился маленький дракон фиолетового цвета с зелёным гребешком. Ой, какая прелесть. — восхищался Бак, — Это что, её личный дракон? Если они тут свободно продаются, возьму двоих.

Драконы в мире волшебников отличаются от тех, что были в Эквестрии; позже человек убедится в этом. Ведь драконы людей были все поголовно не разумны, и при виде чужих на своей территории могли попросту сжечь неприятеля до пепла. Однако, судя по безобидному виду и детскому голосу, этот дракон был более чем безобиден и опасаться его нападения было бы глупо.

— Уаааааххх... Я тут, Твайлайт. — прозевав, ответил дракончик, — Как ты и просила, я перебрал те книги с номенклатурой...

— Отлично, спасибо. — кивнула единорожка, — А теперь, прошу, не пугайся...

— Прости, что?

Судя по тому, что единорожка направила заклинание на человека и тут же испугавшемуся выражению лица дракончика, маскировка была снята.

— Привет. — сказал чародей.

Дракон лишь застыл на месте от ужаса перед его глазами. Твайлайт предупреждала его о госте, но, во первых, она не сказала Спайку, что замаскирует его, а во вторых, дракон и не ожидал увидеть столь высокое и странное существо.

После небольшой паузы, Твайлайт, понимая, что знакомство зашло в тупик, решила помочь обоим:

— Спайк, познакомься, это Бак Крофтон — наш гость; Бак, это Спайк — мой верный друг и помощник.

— О-о-очень п-приятно познакомиться, с-сэр. — заикался Спайк.

— ...Мне тоже. — ответил Бак.

— Ну что ж, — продолжила Твайлайт, — раз вы теперь друг друга знаете, и, я очень надеюсь, поладите между собой, я, пожалуй, пойду.

— ЧТО?! — выкрикнул дракончик.

— Спайк, нужно найти одну потерянную вещь Бака, пока её не нашел кто-то другой, а пока меня не будет, ты побудешь здесь за старшего, хорошо?

— Ну-ну... ну я не-.. — смотря то на человека то на хозяйку, мямлил дракон.

— Спайк, у меня нет времени! — подойдя выходу, сказала Твай, — Не бойся, он тебя не тронет. Мы сошлись во мнении с Флаттершай, что Бак очень добрый и никого не обидит. Всё, мне некогда. Пока! — она закрыла за собой дверь.

Человек и дракон остались одни. Было прекрасно видно, что нервничал и тот и другой. Спайк смотрел куда-то в другую сторону с белоснежной улыбкой, то и дело, постукивая палец о палец. Бак же держал руки в карманах и медленно осматривался вокруг.

— А здесь мило. — показав пальцем на окружение, сказал человек.

— Хе-хе... да, согласен... — отвечал дракончик.

— Слушай, а у вас тут есть вода? Горло промочить.

— Эммм... сейчас.

Дракон отправился на кухню за стаканом воды, а Бак тем временем, решил посмотрел на улицу через окно. Похоже, было где-то за полдень, и жители городка, видимо, и не думали прятаться от жары. Какое же это красивое место. — мыслил человек, — В жизни никогда не видел такого красивого и прекрасного города...

На краю улицы он заметил пони (ну явно не лошадь, по размеру точно), которая играла вместе с жеребёнком то ли в догонялки, то ли во что-то подобное, и на их лицах читалось чувство радости, свободы и независимости от остального мира.

Смотря на них, человек делал про себя философские доводы и мысли:

— Нет, этот мир явно отличается от нашего. Все его жители намного счастливее нас, добрее и, возможно, справедливее. — он глубоко вздохнул. — М-да, жалко, что мы никогда не изменимся, и никогда не изменим мир, который разрушили...

Чародей перевёл взгляд на играющего жеребёнка, которого прижала к груди мама.

— Завидую тебе, малыш... Надеюсь, ты счастлив.

Спайк вернулся со стаканом воды и вручил его человеку. Похоже, он уже не пугался волшебника так, как при первом взгляде. Благодаря этому, ребята быстро поладили и нашли общий язык между собой.

Оставшееся время они то и дело разговаривали и рассуждали о драконах человеческого мира и о драконах Эквестрии, пока к ним, с небольшой сумочкой на перевесе, вернулась Твайлайт.

Поиски палочки оказались очень сложными, чем предполагала Твайлайт. Даже в сопровождении с Эпплджек до нужного места и с её последующей предложенной помощью, друзья кое-как смогли найти заветное, и то, им просто повезло: фермерша нашла палочку в двадцати метрах от воронки, когда проверяла одно из деревьев на наличие вредителей. Твай особой роли практически не сыграла: её магия поиска источника магической энергии так ничего и не обнаружила. Было видно, что единорог волновался, когда рыскал в поисках заветного. Ведь для Твайлайт отсутствие магического отклика означало, что палочка принадлежит к совершенно иному роду магии, которая могла бы, с некой долей вероятности, в любой момент вступить в симбиоз с магией этого мира и просто-напросто взорваться. Когда подруги нашли что искали, чародейка накричала на ЭйДжей, когда та подняла зубами палочку. Однако, как только пони подобрала её, предмет не выдал сюрпризов, и поэтому Твай решила, что это знак того, что вероятный магический источник энергии в палочке изолирован и, возможно, безобиден. Твай просканировала найденный предмет, но толку было мало: ничего кроме какого-то гула внутри палочки пони не услышала и не почувствовала. Все стало ясно — палочка не будет работать без владельца, и поэтому единорогу ничего не оставалось делать, как рискнуть и отдать предмет в руки человека, в надежде, что тот ничего плохого замышлять не будет.

— Здравствуйте, мальчики, — поприветствовала обоих кобылка. — Как вы?

— О, прекрасно Твайлайт! — ответил первым Спайк, сидящий напротив человека на диванчике.

— Спасибо, всё хорошо! — последовал ответ Бака.

Кобылка одобрительно кивнула, с помощью левитации закрыта за собой дверь и продолжила:

— Бак, у меня к тебе есть две хорошие новости. Во первых, мы нашли твою палочку. Вот, держи...

Она достала из сумки палочку, и, опять же, с помощью левитации, отдала чародею, при этом пристально наблюдая за движением руки человека.

Человек взял палочку. Она была цела и даже не поцарапалась.

— Спасибо.

— Не за что! А во-вторых, — продолжила поняша, кладя сумку на комод, — мы вот-вот должны получить письмо от-..

В этот момент, дракон рыгнул зелёным пламенем, и из его языков выпало письмо.

— Твою метёлку! — подскочил человек, совсем не ожидавший подобного, — Парень, ты в порядке?

— А? О, не бойся, это нормально. — успокаивал человека Спайк, отдавая письмо Твайлайт, — Таким способом Твайлайт получает письма от принцесс. Как говорится: быстро и без задоринки!...

Человек кивнул головой, соглашаясь с дракончиком, но сам стал размышлять о таком необычном способе передачи. В мире волшебников было много различных способов передачи писем или посылок. Самый простой из них — отправка через совиную почту или, в редких случаях, через орлиную. Последний появился в обиходе английских волшебников относительно не давно — где-то два-три года назад, — и особой популярностью пока не обзавёлся. Почему? А всё потому, что эта возможность была не каждому по карману. Нет ну представьте: платить за способ передачи писем орлом, только за одно письмо в один конец, двадцать пять галеонов (с учётом того, что сова стоит в раз пять меньше), это, мягко сказать, грабёж. Но всё это, конечно, подавлялось огромными плюсами такой передачи. Во первых, орлы намного выносливее своих ночных сородичей, а во вторых, скорость их полёта была в два раза больше. Пользовались такой передачей, конечно же, буржуистые буржуи из министерства, которые любят хвастаться своим богатством и превосходностью над другими, или, очень редко, торопливые работники из главной бухгалтерии...

После того как Твайлайт задумчиво прочитала полученное письмо, она вновь обратилась к человеку, сделав уже серьезную мордочку:

— Итак, Бак, сейчас я расскажу тебе суть второй хорошей новости. — она прокашлялась. — Моя наставница, принцесса Селестия, хочет завтра провести с тобой беседу. И думаю, когда она прибудет сюда, она задаст тебе примерно такие же вопросы, которые я тебе уже задавала. И если ты ответишь на всё так же честно, как сегодня, то принцесса, возможно, примет тебя в наши ряды! — улыбчиво закончила она.

— Аааа... — недоумевающе протянул волшебник, — В ряды?

— Ну то есть к нам, к гражданам Эквестрии. Временно, наверное. — улыбнулась собеседница.

Бак задумчиво кивнул. В мыслях сейчас вертелся не лучший сюжет. Если в первый день ему уже дают гражданство, то это явно сделано в интересах принцессы.

— Послушай, Твайлайт, — заговорил маг, — а ты не могла бы поподробнее рассказать о ваших принцессах и о вашем мире, чтобы потом не было неудобных вопросов.

— Да, конечно. — кивнула с явным энтузиазмом единорожка, — Этим мы как раз сейчас и займёмся.

Но начать разговор в сею же секунду не удалось. На всю комнату прозвучал звук урчащего живота, и, по всей видимости, доносился он от человека. М-да, неудобненько вышло.

— Оу... Хи-хи... ты голодный? — усмехнувшись, спросила Твайлайт, — Сейчас мы тебя покормим! Спайк, — она повернулась к дракону, — принеси, пожалуйста, остаток пирога, и, наверное, завари чай!

— Ага, я сейчас..! А какой чай?

— Пожалуй, тот, что мне подарила Бон Бон...

Спустя какое-то время чай был готов, а пирог доставлен на тарелочке. Чай пах просто божественно, а на вкус был словно карамельные конфеты с малиновым привкусом. Но больше всего чародею понравился пирог. Тот, кто его делал, явно разбирался в готовке таких блюд! Яблочный вкус был просто непередаваем, а нежное тесто было таким мягким, что таяло во рту. Твайлайт пояснила, что такие пироги делает Эпплджек у себя на ферме. У её бабушки недавно был юбилей, где как раз и раздавалось сие кухонное творение с яблок и теста, так что сомневаться в качестве продукта было бы оскорбительно в отношении семьи Эппл — как, опять же, объясняла Твай.

Закончив трапезу, Твайлайт рассказала Баку уже о своём мире — мире процветания и гармонии. Во время их беседы, Бак слушал истории с раскрытым ртом, ведь не каждый день, ты слушаешь историю мира, где есть абсолютная монархия и на престоле, вот уже около двух тысяч лет, правят сёстры-аликорны. Ах-ре-неть!- думал волшебник — Две тысячи лет!? Это же сколько поколений они пережили? Хм... интересно, как они сохранились?

История затянулась на долгие часы. Единорог рассказывал историю Эквестрии так объёмно, что по сравнению с кратким рассказом Бака, в письменном виде она бы заняла несколько томов на книжных полках.

Самой интересной частью в рассказе Твай человек определил историю неких Элементов Гармонии, призванных защищать миропорядок и сохранять дружбу в Эквестрии и её соседях.

— Подожди-подожди! — перебил Бак, когда единорожка рассказывала о хранителях элементов, — Так ты что, один из Элементов Гармонии? Да ещё и главный из них?!

— Да, Элемент Магии. — улыбнулась она.

— Так я выходит... — с восторгом отвечал Бак, — разговариваю с живой легендой?

От такого комплимента Твайлайт улыбнулась и покраснела от смущения.

— Ну... не то что бы легенда...

— Ой, да брось! — подбадривал Бак, взмахнув рукой в её сторону, — Такие как ты, на всём белом свете, встречаются один на миллион!

Кобылка усмехнулась и пуще прежнего засмущалась.

— Хи-хи... Спасибо... — смотря красивыми фиолетовыми глазами, тихо ответила она.

Твайлайт повернулась в сторону окон.

— Оу... что-то мы уже слишком засиделись. — сказала Твайлайт.

— Да, согласен. — сказал Бак, который тоже заметил скопление звёзд за окном.

Впервые он видит такое прекрасное ночное небо. Если на нашем ночном небосводе, было одно количество звёзд, то в Эквестрии, совершенно другое. Причём их было в раза три больше, нежели у нас. Вы же знаете что такое Млечный путь? В точь-точь такая же картина была и за окном библиотеки. Очень красиво.

— Что ж, — повернувшись к человеку, вздохнула Твай, — думаю, нам стоит прерваться и продолжить разговор завтра. Пойдём, я отведу тебя в спальню...

Они встали из-за стола, и отправились на второй этаж. К несчастью, проход туда оказался не слишком большой: это доказал удар головой, полученный об дверной косяк.

На счёт раны Бак уже не беспокоился. Твайлайт сказала, что знает целебные средства Флаттершай и что они быстродействующие при различных травмах, ожогах или болезней. Так что по пути в комнату, Бак успел снять тугой бинт, положив зачем-то его в карман. О, лист лопуха!.. — заметил тот, когда вновь дотронулся до места, бывшей когда-то раной, - Интересно, а них тут есть экстракт бадьяна?

Экстракт бадьяна в мире людей был своего рода универсальным лечащим средством от различных физических, химических или магических увечий. Её производство было сокращено в послевоенные годы магического мира, так как некоторые личности, стали употреблять экстракт не по назначению. То есть бадьян был не только лечебным, но и вредным средством медицины в больших количествах, на подобии русского боярышника. На вкус эта дрянь была чем-то между медовухой и коньяком и не очень хорошо вписывалась во вкусовые предпочтения пьющих, но все равно её — нелегально, конечно же, — скупали всякие любители экзотики...

Комната была с большим окном, кроватью, спинка которой прижималась к стене, а сами стены сплошь и рядом были украшены росписью цветков и бабочек.

Когда Бак дошёл до середины комнаты и осмотрелся, он повернулся к единорожке.

— Красиво. — высказал волшебник.

— Спасибо, рада что тебе нравится. Располагайся и будь как дома.

— Спасибо за гостеприимство, Твайлайт... Спокойной ночи?

— Спокойной ночи! — улыбнулась поняша, — Набирайся сил Бак, завтра будет трудный день. — и она медленно закрыла дверь в спальню...

Человек разделся до нижнего белья и уложился на царском ложе. Кровать была не то чтобы маленькая, а скорее слишком низкая и узкая. Всё дело в том, что рост Бака был где-то сто восемьдесят сантиметров, а вес, по сравнению с местными жителями, под которых и была сделана кровать, был, конечно же, больше раза в три точно. Поэтому, как только волшебник лёг на кровать, она заскрипела и матрас ушёл на несколько сантиметров вниз, оставляя голый каркас с боков.

Уложившись калачиком, чародей подпер руку под голову и посмотрел в окно.

— Эх... если бы это был сон, то, наверное, он был бы самым лучшим в моей жизни. — мыслил Бак.

Он протяжно вздохнул.

— Ну что ж, завтра трудный день, надо выспаться... — и волшебник медленно погрузился в мир сновидений.

Утром следующего дня Бак проснулся не самым удачным образом — свалившись с кровати и получив удар по голове об дубовый пол. К его скрытому изумлению, ему снился какой-то бред в стиле комедийного артхауса, где то люди, то пони бросались в непонятный вальс под музыку Бетховена и Моцарта.

Человек приподнялся и почесал больное место.

-Ай... Красочность этого мира мне уже разум затуманивает. Или это я уже старею..?

Когда чародей одевал в свой потрёпанный костюм, то услышал цоканье копыт за дверью, которая сразу же открылась, и за ней, с улыбчивым видом показалась Твайлайт.

— Доброе утро, со...Ой-ё-ёй... — она тут же попятилась назад за дверной проём.

— Доброе... — протянул Бак, укрываясь при этом штанами.

— Прости-прости! — извинялась кобылка, по лицу которой растекался сильный румянец, — Я, видимо, не вовремя...

— Да ничего. — успокаивал её чародей, — Ты же не знала...

Хоть Твайлайт и некоторые жители Эквестрии ходят без одежды практически каждый день, кобылка знала, что во время мерки или надевания одежды подглядывать как минимум неприлично. Поэтому её смущению была причина.

Прошла секундная пауза, а затем заговорил голос за дверным проёмом:

— Бак, когда оденешься, спускайся вниз: мы обдумаем наш сегодняшний план действий.

— Да, хорошо! Сейчас подойду! — сказал маг, и в этот момент дверь тихо закрылась.

Чародей спустился вниз через пару минут. Видок у него был не самый лучший: прическа растрёпана, рубашка и штаны в некоторых местах немного порваны, а чёрные туфли испачканы в грязи. Бак увидел Твайлайт и Спайка за разговором по поводу расстановки книг. Но когда он подошёл к столу, они оба умолкли, видимо, ожидая разговора с человеком.

— Доброе утро, Бак! — отвлёкшись, сказал Спайк.

— Доброе, Спайк. — зевая, отвечал маг.

— Как спалось? — тут же спросила единорожка, — Кровать не была слишком маленькой?

— Да всё отлично, спасибо.

Нависла пауза, а затем, Твайлайт продолжила:

— Ну что-ж, перейдём к планам на сегодня?

— Согласен, — потёр ладони человек, — чем быстрее, тем лучше...

Дальше Твайлайт затянула объёмный диалог, обговаривая каждый момент без упущения. Первое, что должен был сделать человек, это познакомиться с друзьями Твай, которые должны прийти в ближайшем часу. Второе: показать несколько простых заклинаний, дабы убедиться в том, что они не нарушают законы магии этого мира. И наконец, третье: поговорить с принцессой Селестией, соблюдая нормы этикета, с которыми даже самый обыкновенный англичанин — и тем более такой волшебник, как Бак, — был знаком.

Спустя час был накрыт стол. На нём было несколько белых, позолоченных чашек из чайного сервиза, а так же небольшое блюдце с маффинами. Как и говорила Твай, её подруги прибыли как раз вовремя. Чародей уже многое слышал от неё про то, кто из них какой элемент, так что вдаваться в подробности перед встречей он не стал.

Их было пятеро. Первая кто зашел, была оранжевая пони со светлой гривой, меткой в виде трёх яблок и в ковбойской шляпе. Следом залетела та самая радужная пегаска, о которой Баку уже рассказывала и Твайлайт, и Флаттершай. Голубая шерстка, радужная грива, метка в виде радужной молнии. Как только она вошла, можно было сразу спрогнозировать её уровень ЧСВ, как максимально возможный. Вслед за пегаской вошла, наверно, самая блистательная представительница из этой группы слабого пола: единорожка с чистейшей белой шерсткой, красивейшей гривой пурпурного цвета и меткой в виде трёх кристаллов. За этой красотой, в комнату вошла (а точнее — прыгнула в её) пони с розовой гривой и шёрсткой, от которой так и веяло оптимистичностью и позитивом. Ну а в конце, медленным шагом прискакала уже знакомая человеку Флаттершай...

— Девочки, — обратилась к ним Твайлайт. — Для тех, кто ещё не знаком с нашим гостем, познакомьтесь, это Бак Крофтон.

— Здравствуйте, дамы.

— Привет, сахарок!

— Здрасте.

— Приветствую вас, сэр Крофтон!

— Приветики!

— Привет.

Дальше было знакомство и чаепитие, в течение которого человека буквально заваливали вопросами по поводу человеческого мира, магии в нём, и тому подобное. Самой активной в разговоре была розовая пони, имя которой Пинки Пай. Она тараторила с неимоверно быстрой скоростью, при этом, каким-то непонятным образом, перемещаясь с места на место подобно снитчу, и переходя с одной темы на другую.

Пока Бак "выслушивал" розовый словесный ураган, он незаметно для собеседницы смотрел за действиями остальных. Голубой пегас что-то активно обсуждал с мирно сидящей Флаттершай, Твайлайт что-то объясняла не обращающей внимание Эпплджек, которая сверлила взглядом радужную подругу, а так называемая Рэрити радостно общалась с фиолетовым дракончиком Спайком, щеки которого так и напрашивались на румянец.

Наконец, когда Пинки закончила один из своих рассказов, из-за стола встала Рейнбоу Дэш, которая до этого, заметив серьёзный взгляд оранжевой подруги, поняла её намёк.

— Кхм-кхм… Дорогие подруги! — объявила голубая пегаска, — Наверняка уже все в курсе того, что я натворила за последние сорок восемь часов, и поэтому причину этих извинений говорить не буду, а перейду сразу к сути.

Она подлетела к человеку. Признаться, Рейнбоу не любила извиняться за свои огромные косяки: уровень крутости не позволял такие уступки. Но когда это было необходимо, Дэш могла не просто сказать "извините", а закатить очень трогательный и приятный для души разговор, который, не только бы помог поднять настроение, но и забыть обо всех проблемах. Но вынужден вас разочаровать — сейчас Дэш была не в таком духе.

— Прости меня за тот удар... пожалуйста... — запинаясь, сказала она.

— Извинения приняты! — ответил волшебник. — Кстати, хороший нокаут!

— Ха! Спасибо, приятель!

Дэш протянула копыто под удар и человек ответил взаимностью. На душе у Бака теперь был позитив. На самом деле, он ожидал что та будет упрекаться и стоить из себя важную особу, но после извинения тот понял, что и у такой, казалось бы, самоуверенной личности есть солидарность и главное — душа...

Радужная пони подлетела обратно к своему стулу и, наклонившись к оранжевой соседке, прошептала ей на ухо:

— А ведь в отличии от кого-то, наш друг нашёл в этом плюс.

Собеседница повернулась к подруге и улыбнулась.

— Молодец, нечего сказать. Но всё равно, нормально извиняться ты так и не научилась...

Друзья разговаривали довольно долго. Но когда время было уже за полдень, они стали расходиться по своим делам.

— И не забудь про наш уговор! — кричала напоследок Пинки Пай, выходя на улицу. — Вечеринки для новоприбывших обязательны!

— Разумеется. Пока! — помахал вслед Бак...

Дверь закрылась. Сиреневый единорог уже успел прибрать за друзьями, пока человек прощался.

Теперь настал момент перейти ко второму шагу — демонстрации магических способностей. Во время этой демонстрации, Твайлайт попросила показать несколько лёгких элементарных заклинаний, которые, по её мнению, могут использовать люди: левитация, призывы и тому подобное. Ни одно из использованных не нарушило законы магии этого мира. Всё проходило относительно спокойно, до тех пор пока не настала очередь показать одно из защитных заклинаний, которое Бак запомнил ещё будучи подростком.

— ...Ну что, готова увидеть чудо? — спросил чародей, стоя посередине комнаты с палочкой в руке.

— Ага, давай! — сказала кобылка, сидящая на диване и что-то записывающая в блокнот.

— Экспекто Патронум!..

Из кончика палочки вышло, сначала, серебристое облако, а после, длиннокрылая фигура. Ей оказался огромный орёл прозрачного, ярко-синего цвета.

Когда птица вылетела из палочки, Твайлайт не на шутку испугалась, уронив блокнот с пером на пол и быстро спрятавшись за диван. Дракончик же, который до этого собирался куда-то уходить, заметив такое крылатое чудо, с криком выбежал на улицу.

Телесный патронус сделал небольшой облёт зала и с клекотом растворился в воздухе. Когда это случилось из-за спинки дивана показалась мордочка Твайлайт.

— Ну как? — поинтересовался маг.

— Это было... прекрасно! — сев обратно на диван, сказала пони, — Что это и как ты это сделал?

— Это заклятие патронуса. — объяснял человек, — Оно создано для защиты от существ мрака и тьмы. Для его активации нужна концентрация и одно из счастливых воспоминаний, пережитых ранее. Раньше такое заклинание мне вообще не давалось... когда-то...

В это мгновение лицо волшебника налилось грустью. Он вспомнил... вспомнил, когда выучил это заклинание. Это было на третьем курсе обучения в школе Хогвартс, когда на него...

Бак сел напротив кобылки и закрыл лицо двумя руками.

В голове промелькнули далёкие картины прошлого. Незнакомый чародей держит палочку вместе с маленьким подростком, и что-то говорит ему:

— Уже неплохо, молодец! А теперь вспомни самое счастливое воспоминание, которое ты помнишь... Давай вместе...

Взяв как следует сжатую руку мальчика, волшебник направил её по нужной траектории и вместе с учеником проговорил заклятие:

— Экспекто Патронум!

В воздухе из палочки вылетел синий орёл. Из-за такого эффекта удивился не столько мальчик, сколько обучающий его волшебник, который сразу же, с восторгом заголосил:

— Отлично! Превосходно! Молодец, Бак! Теперь запомни...

В коридоре послышались чьи-то шаги и перед волшебниками показался ещё один человек. Это был эфиоп высокого роста в синем халате, с надетой на голову такого же цвета короткой шапкой и с палочкой в руке.

Чернокожий маг заговорил густым басом:

— Профессор Люпин, нам пора. Скоро начнётся...

Он поклялся... поклялся, что больше никогда не вспомнит тот ужас, который пережил. Этот хаос, эту разруху и... эту смерть. И теперь, он заново вспоминает эти кошмары... кошмары, которые преследуют его уже на протяжении долгих лет...

И вот опять, новая картина далёких воспоминаний: каменные стены, длинный ночной коридор, человек в черном плаще, раненая девушка... и эта яркая зелёная вспышка света...

— Бак?.. С тобой все в порядке? — с беспокойством в голосе спросила Твайлайт, встав с дивана.

Но тот лишь молчал. Он полностью погрузился в воспоминания старой жизни. Старой и давно забытой... жизни...

Твайлайт подошла к человеку в плотную и села напротив него. Её рост теперь был равен росту чародея. Она взглянула поближе на закрытое лицо человека и обнаружила, что тот не погрузился в думу, а тихо плакал...

— Ну-ну-ну, тише. Всё хорошо...

Обняв копытами человека, единорог стал покачивать его из стороны в сторону, будто успокаивая маленькое дитя.

Через этот плач она услышала слова чародея:

— Почему..? Почему я не помог им..? Почему.?!

Они ещё долго сидели в обнимку, пока маг не успокоился и, отстранив подругу, не рассказал ещё одну историю его магического мира. Эта была не та красочная история о жизни волшебников и волшебниц, рассказанная ранее, нет. Это была тёмная... тёмная, как мрак история предательства, лжи и смерти...

Твайлайт смотрела на чародея прижав сиреневые ушки, пока тот рассказывал. На её глаза даже стали выступать слезинки, но она сдержалась. Фиолетовая поняша понимала его. В истории Эквестрии было немало подобных моментов, хоть они и были масштабнее и больше тысячи лет назад, но все они были не такие жестокие и кровопролитные, как тот, о котором рассказал Бак.

Вообще, мало кто из граждан Эквестрии помнил такое страшное время, как война. Приведу пример: однажды, когда с войной между грифонами и пони было покончено, принцесса Селестия Эквескрийская поклялась, что больше никогда не допустить подобных расприй между народами, и с тех пор твёрдо держит своё слово. И да, вы правы, вот уже которое поколение пони не знает этого военного ужаса и процветает в мире и гармонии. Если бы вы подошли к любому представителю расы пони и спросили бы: Что такое война? Они бы до-олго думали над нужным термином.

Кстати, что касается грифонов, они с тех пор практически не изменились. После войны их страна была разграблена всевозможными бандитскими кланами, что усложняло положение и никак не позволяло восстановить страну. Поэтому королю грифонов ничего не оставалось, как попросить о помощи с беспорядком в стране, на что правительница Эквестрии ответила согласием...

А что же люди? Они многое обещали. Обещали, что построят единую цивилизацию, обещали процветание каждой человеческой расы, обещали мир во всём мире, но всё это был обман. Где плоды этих обещаний? Где та единая цивилизация? Где то процветание расы? Где этот мир во всём мире? — ответ был очевиден: они лгали самим себе...

Человек и единорожка просидели в обнимку ещё несколько минут, пока это окончательно смутило обоих и они отстранились.

В это мгновение, в дверь библиотеки постучались.

Твайлайт открыла дверь, и отошла назад.

В дом вошёл высокий белый единорог с крыльями, переливающейся яркой гривой, с меткой в виде солнца, и маленький фиолетовый дракон. По короне на голове гостьи, человек сразу догадался, что это была та самая принцесса Селестия, о которой так величественно отзывалась Твайлайт...

Глава 3. Тайны, что мы храним

Принцесса, как и говорила Твай, приехала точно в срок. Она редко откладывала дела, чтобы встретится со своей ученицей лично, но сегодня было исключение. Знакомство с пришельцем из другого мира — это однозначно везская причина для пропуска очередных и надоедливых встреч с парламентёрами.

— Здравствуй, Твайлайт. — спокойным тоном сказала гостья.
— Здравствуйте, принцесса. — поникшим голосом ответил единорог, стоявший перед ней.

Аликорн посмотрел сначала на человека, а затем, перевёл свой спокойный как у слона взгляд на ученицу. Её сиреневые уши были прижаты, а в глазах так и читалась грусть и печаль.

— Что-то случилось? — спросила принцесса.
— Я думаю… вам лучше обо всём расскажет Бак… — отвечала единорожка, всё с тем же поникшим голоском.
— Буду с тобой солидарна, моя ученица. — после недолгой паузы, ответила Селестия. — А сейчас, ты и Спайк не могли бы оставить нас наедине?
— Да, конечно… Спайк, идём.

Твайлайт и дракончик пошли вверх по лестнице. Когда поняша остановилась и повернула голову назад, то последним взором окинула всё ещё печального Бака и прибывшую принцессу. Простояв так несколько секунд, Твай, с опущенными ушками, повернулась и продолжила путь наверх...

Подойдя к человеку, принцесса использовала изоляционное заклинание, дабы никто не слышал их разговор. Парень смотрел куда-то в сторону, и его половина лица была скрыта ладонями. Глаза были немного красными от недавних слёз, а дыхание было дрожащим и неровным.

— Мистер Крофтон, вы в порядке?
— Да-да… — вытирая глаз рукой, сказал человек. — Я в порядке, спасибо, просто воспоминания… Извините, ваше высочество.
— Не нужно извинений, я всё понимаю.

Она присела на диван напротив человека.

— Твайлайт присылала мне письмо с вашей историей, — смотря куда-то в сторону, продолжала она, — и то, что она была правдива. Но теперь, я хочу убедиться в этом лично. Итак, сейчас я задам вам несколько вопросов, на которые вы должны отвечать как можно честно. Вы готовы?
— Да, готов. — выпрямился Бак, готовясь к самым проницательным вопросам собеседницы.
— Ну что ж, тогда приступим…

Её рог засветился еле заметным светло-желтым светом.

— Вы — Бак Крофтон?
— Да.
— И вы — из мира людей?
— Да.
— Вы когда-нибудь совершали злодеяния?
— Нет.
— Теряли близких?
— Да. К чему это?

— Простите, но мне это нужно. — ответила на мысли человека принцесса, — Далее: Вы когда-нибудь убивали себе подобных?
-…Да.
— Как вы думаете, вы представляете опасность для моего народа?
— Возможно...

Свечение погасло. Главные вопросы, которые нуждались в ответах, принцесса задала, и на каждый человек ответил правдиво, как она и ожидала.

— Ну а теперь, — вздохнул аликорн, — попрошу вас ответить на мои личные вопросы. — Она прокашлялась, — Могу ли я вам доверять?
— Да, ваше высочество, можете. — уже чуть более уверенно, отвечал Бак, — Клянусь, я никого не трону.
-… Последний вопрос: почему вы так стремитесь защитить нас? Я вижу все ваши мысли и, простите, но они мне кажутся слишком натянутыми.
— Потому что — без тени смущения в том, что принцесса читает мысли, отвечал человек, — потому что знаю, что если такие же как я прибудут в ваш мир, то они попробуют подчинить его грубой силой, а видя ваш мирный народ, я не могу этого допустить.

Принцесса задумалась. Доверять или не доверять — вот в чём вопрос. Если он убил себе подобного, то не составит ли ему труда убить и пони? Если он готов защитить её народ от себе подобных, то велика ли та самая вероятность, что помимо него, в мир Эквестрии попадут ещё несколько человек, которые окажутся злодеями?

На эти вопросы Селестия должна была получить ответы только риском. Она была мудрой правительницей, и не хотела сразу верить плохим доводам о том, что этот человек опасен. Но, к сожалению, прожитые две тысячи лет и нажитый горький опыт показали, что дружба и любовь у некоторых либо спрятана очень глубоко, либо попросту похоронена, что в свою очередь означало принадлежность либо к силам зла, либо к изгоям. Поэтому…

— Бак Крофтон… — обратилась Селестия к человеку, встав с дивана, — Я дарую тебе шанс исправить своё прошлое. Прошу лишь одно: воспользуйся этим шансом, дабы я увидела, что ты можешь познать дружбу, как нечто большее, чем слова.

Бак сел на одно колено перед Селестией.

— Я клянусь вам, ваше высочество, что сделаю всё, что в моих силах, а если я нарушу клятву, гореть мне в аду.
— Не кори себя такими клятвами. — спокойно отвечала принцесса, — Встань.

Она копытом помогла человеку встать на ноги, как бы, поддержав снизу.

Дальше, принцесса попросила рассказать человека о той истории, которую он недавно рассказал Твайлайт. Аликорн слушал эту трагичную историю с таким спокойным взглядом, что казалось, он выслушивал подобное и участвовал в этом не раз.

-…И вот так всё и закончилось. — договорил волшебник.
— Хм… вы сказали, что они называли себя Пожирателями смерти… — задумчиво, прижав копыто к мордочке, говорила принцесса, — И что они, последователи Тёмного Лорда.
— Да, так и есть. — подтвердил маг.
— Поправьте, если я ошибаюсь: его зовут Волан-де-Морт?

Бак со скрытым страхом посмотрел на принцессу. Он, как и все волшебники того времени, боялся даже в мыслях произносить это имя, ведь оно сулило только несчастье, страх и отчаяние. А лично для волшебника, это имя было ничем иным, как проклятием или даже клеймом на всю жизнь.

— Простите за вопрос, принцесса, — сказал человек уже более серьёзно, — но развейте мои сомнения: Для вас я не первый человек, кого вы встречайте или о ком вы слышали, ведь так?

Селестия закрыла веки с длинными красивыми ресницами и глубоко вздохнула.

— Да, вы правы…

Затем, принцесса поведала человеку одну тайную историю её королевства. Историю о маленьком городке, которого постигла самая тёмная магия, за всю историю страны.

Это случилось больше семисот лет назад, в тихом, ничем не примечательном городке Бингувере, расположенный далеко на севере страны. Был поздний вечер. На улице дул слабый ветерок, немного покачивающий ветки осенних деревьев, а за небольшими холмами светили лучи уходящего за горизонт солнца.

Этим вечером, жители городка прогуливались по парку, наслаждаясь уходящим летом. Кто-то играл с детьми, кто-то просто прогуливался, а кто-то сидел на лавочке со своей второй половинкой и наслаждался минутами первого любовного свидания.

Конечно, погода была прекрасной, но она ничего не значила для стражников королевской гвардии, которые тем временем, стояли на посту перед въездом в городок.

— Во имя Селестии!..- ругался серый единорог, в рыцарском шлеме и латах, на поясе которого висел меч с позолоченной рукояткой, а метку изображал парус, — Чтобы я ещё раз заменил Колина — не в жизнь.
— Да ладно тебе! — успокаивал собеседника белый единорог с таким же обмундированием и меткой в виде клевера, — Ну подумаешь, приболел. С кем не бывает?
— Да я сегодня видел, как он сосался с одной пегаской из третьей гвардии…

Единорог тяжело вздохнул.

— Завтра я ему точно всё выскажу… Ох он у меня попляшет!

В ответ на это, его собеседник усмехнулся:

— Завидую, мне бы такие пропуски: ночь, свечи, стол на двоих, шампанское. Только ты и она. Эх, романтика.
— Это сначала романтика, а потом: свадьба, семья, дети. Я уже это по себе зна-…

На дальнем конце опушки стражник увидел яркую вспышку белого света из-за чего и замолк.

— Ты видел? — спросил он.
— А? Что? — непонимающе откликнулся собеседник.
— Вспышка. Ты видел её? Вон там.

Страж указал копытом в сторону леса. Его товарищ сначала присмотрелся ещё внимательнее, а затем сделал шаг вперёд.

— Наверно у тебя глюки. — заключил он.
— Возможно. — Протянул страж. — Но это было как-то странно.
— Ничего, — успокаивал другой, — когда стоишь в ночную смену пять раз подряд, и не такое может приви-..

Неожиданно из ночного мрака на дорогу вылетело чёрное нечто, похожее на призрака. Оно приземлилось в десяти метрах от стражников, и, растворившись, из него вышла высокая чёрная фигура в черном плаще и капюшоне.

Стражники среагировали молниеносно. Вытащив мечи из ножен, они направили их в сторону неприятеля.

— Стой! Кто это? — заговорил серый единорог.
— Проход для чужаков закрыт, кто вы? — дополнил другой.

Но этот силуэт лишь медленно шагал в их сторону, будто и не слышал предупреждения.

— Сэр, немедленно остановитесь! — угрожал серый единорог, — Именем принц-

Чужак взмахнул рукой, и белый единорог почувствовал брызги со стороны товарища. Повернувшись, единорог увидел своего друга на земле в луже крови и предсмертных конвульсиях: пришелец перерезал ему горло.

— СЕЙЛ! АХ ТЫ СУ-

Единорог хотел напасть на пришельца, но не успел. Чародей схватил его за шею с помощью заклинания пут, и поднял над землёй.

— Надо же! — подобно змее зашептал незнакомец, рассматривая стражника, — Никогда бы не подумал, что встречу разумного единорога, да ещё и в латах.
-…К-к-то… ты… такой? — пытаясь освободится, через удушье, спросил страж.

Тот в ответ усмехнулся, и, подойдя к воину, прошептал.

— Я — Лорд Волан-де-Морт.

Взмах палочки, звук лезвия ножа по мягкой плоти и брызг крови. Жизнь покинула и второго стражника...

Час спустя...

Всё было охвачено паникой. Кто-то улетал, кто-то телепортировался, а кто-то убегал, но не многие успевали спастись от злобы пришельца. Город пылал в огне, по улицам везде лежали трупы. Кто-то был изрезан, кто-то валялся просто бездыханным телом, не подавая никаких признаков жизни.

Тёмный маг не щадил никого: ни стражников, ни горожан, ни стариков, ни женщин... ни детей. Всех тех, кто вставал у него на пути, ждала и без того царившая в округе смерть...

Проходя по пылающему городу, среди горы трупов, пришелец добивал тех, у кого ещё оставался шанс на спасение. Но когда из другого конца улицы показался силуэт, бесстрашно идущий в сторону мага, тёмный волшебник остановился и поднял голову. Это был невысокий единорог серого цвета, в синем плаще и острой шляпе, с длинной седой бородой.

Два чародея смотрели друг на друга, как на дуэли, готовые вот-вот ринуться в бой. Первым заголосил новоприбывший:

— Именем правосудия! Я, Стар Свирл Бородатый, приказываю тебе немедленно остановиться, сдаться в плен и покаяться за свои злодеяния! Бросай палочку!

Волшебнику не понравилось вмешательство единорога, и поэтому он решил ударить первым. Зелёное свечение полетело в сторону единорога, но тот успел защититься и отрикошетил заклятие.

И тут дуэлянты одновременно ударили заклинаниями, которые слились в одну петлю. Со стороны единорога она была белой, а со стороны мага — зелёной.

Казалось, в этой дуэли выиграет тёмный маг, так как зелёный луч подходил в сторону старика все ближе и ближе. Но в эту битву вмешалась ещё одна сторона, которая разорвала заклинания двух чародеев, приземлившись с громким взрывом.

После яркой вспышки, из белой пелены с палочкой в руке вышел ещё один человек. Он был одет в длинный, серебряный халат, а его лицо заполняли морщины и светлая как серебро борода...

— Том, — сказал незнакомец, смотря на тёмного мага, — ты же знаешь, что нельзя нарушать континуум двух миров. Это приведёт к хаосу нашего и этого мира.
-…Ты! — вставая от ударной волны, прошептал волшебник, с которого до сих пор не спал капюшон, — А я уже начал волноваться.
— Том… это твой последний шанс. — продолжил чародей, — Либо ты будешь заточён пожизненно в Азкабане*, либо-
— Либо что? Убьёшь меня?
— Если так будет надо, убью.

Ударил зелёный луч, но волшебник успел его отбить.

— Так бейся, старик! — закричал силуэт.

И в этот момент с двух сторон ударили заклинания. Одно было зелёным, а другое красным. Казалось, дуэлянты смотрели друг на друга испепеляющим взглядом, ведь никто из них не хотел проигрывать. Эти два волшебника были словно воплощениями двух сторон: тьмы и света, добра и зла...

Красный луч подходил к тёмному магу всё ближе и ближе, пока тот не разорвал заклинание, и не растворился в ночной мгле. Чёрное нечто покинуло поле боя и оставило за собой самый тёмный кровавый след, который до этой поры не видел ни один житель Эквестрии...

Старик подошёл к единорогу, который тем временем вставал на ноги.

— Вы в порядке? — спросил чародей.
— Да. — ответил единорог, встав на ноги, — Спасибо вам за помощь… Кто вы?
— Считайте я ваш коллега. — с улыбкой ответил тот, убирая палочку в чехол.
— А ваше имя?
— Альбус… Альбус Дамблдор*. Не бойтесь, я такой же волшебник и учёный, как и вы... Позвольте спросить, а как ваше имя?
— Стар Свирл…

Они пожали друг другу руку и копыто.

— Мистер Дамблдор, — обратился единорог, — как чародей-чародея прошу вас о помощи: нужно немедленно потушить пожар в городе и вернуть всё как было. Мои силы иссякли, и на что-то большее я уже не способен...

Альбус ответил согласием. Спустя некоторое время чародеи потушили и вернули город в прежнее состояние. Но эти трупы… Эта пролитая кровь ни в чём не повинных жителей Эквестрии… Всё это можно было исправить только одним способом: похоронить падших далеко в лесу, а воспоминания о них стереть. Стереть навсегда, чтобы никто не узнал о том, что произошло этим вечером; чтобы больше никто не вспомнил эти утраты и не скорбил…

Когда с работой было покончено, Дамблдор поведал своему коллеге о том, кто был этот тёмный маг, а так же что следует ждать от него в дальнейшем. После затянутого разговора, Стар Свирл, в знак благодарности, подарил волшебнику необычное яйцо янтарного цвета, сказав, что существо, вылупившееся из него, будет защищать владельца до конца его жизни. Волшебник, конечно, говорил отказами за такой подарок, но, в конце концов, ему, в знак уважения, пришлось забрать трофей...

Когда Дамблдор уже хотел вернуться в свой мир, единорог окликнул его:

— Альбус, и ещё. Прошу, выполни мою просьбу.
— Слушаю. — повернулся волшебник.

Тот тяжело вздохнул и собрался с мыслями.

— Назови его Фоукс*.

В ответ человек улыбнулся.

— Обязательно, друг… Надеюсь, свидимся. — И с яркой вспышкой, чародей исчез…

Старик подошёл к окну и посмотрел на клетку с красной, как огонь птицей, которая грустно смотрела в ответ.

— Не волнуйся, Филомина. — сказал единорог, — С ним всё будет в порядке, обещаю...

Жаль, что эту историю не напишут в учебниках и не расскажут старцы. Ей суждено остаться у власти страны до тех пор, пока зло вновь не вернётся. Эта тайна хранилась в одном далёком, пыльном и тайном архиве Кантерлота, в небольшой папке под грифом «Секретно».

Рассказанная история оказалась шоком для Бака. Выходит, что до него здесь действительно были люди, и не какие-то там обыкновенные чародеи, а самые великие и могущественные волшебники всех времён, и они наверняка знали заклинания перемещения из одного мира в другой...

После диалога с человеком, принцесса попрощалась с ним и со своей ученицей, сказав напоследок, что обязательно попробует найти заклинание телепортации в библиотеках Кантерлота...

Когда Селестия покидала дом, на дворе уже стояла тихая безветренная ночь. Уставший за весь день Бак, ничего не сказав Твайлат, отправился наверх спать, дабы забыть все плохое за сегодня. Сняв одежду и уложившись в кровать, он закрыл глаза и попытался уснуть. Однако судьба решила поступить с бедным человеком иначе...

Где-то далеко в небе, на облаке, сидела одна красивая пони, любовавшаяся ночным небом. Оно всегда было для неё чем-то необычным: сама не знала почему. Возможно, всё дело было в этих красивых звёздах, которые наводили на неё одновременно радостные и грустные воспоминания из уже довольно долгой жизни. Если бы мы были рядом, то больше бы любовались не звёздами, а именно ей, ведь она была действительно прекрасна так же, как и это ночное небо. Тёмно-синяя шёрстка, рог, крылья, метка в виде полумесяца, и переливающаяся сотнями тысяч звезд грива. Кобылка была прекрасна, но одинока... душевно одинока.

Позади себя она услышала взмахи крыльев. Кто-то решил навестить её, и этот кто-то оказался высокий, белый аликорн.

— Здравствуй, Луна. — сказал он, и присел чуть правее полуночницы.
— Привет, Сели. — ответила пони, и обняла его.

Принцесса Селестия выбралась из объятий сестры и посмотрела на неё.

— Выглядишь задумчивой. Всё хорошо?

Сестрица вздохнула и, посмотрев на ночное небо, слабо улыбнулась.

— Сестра, ты помнишь нашу коронацию?
— Это когда в первый же день мы от волнения обе не справились с небесами? — с улыбкой уточнила та, — Да, помню. Свирл тогда был не в себе от злости, когда узнал что мы перепутали всего лишь ударения...
— Которые мы потом заново учили неделю, не вставая.

Они обе засмеялись. История была действительно смешной, от чего теперь на душе у сестёр стало спокойно.

— Да, как же это было весело и давно. — отсмеявшись, сказала Селестия.

Луна улыбчиво перевела взгляд на ночное небо; то же самое сделала и её сестра.

— Скажи, Сели, — не отрывая взгляд, говорил синий аликорн, — ты скучаешь по тем временам?

Селестия улыбчиво повернулась к сестре и приобняла её. Как же хорошо, когда есть тот, о ком нужно заботиться и с кем всегда приятно пообщаться вдалеке от царской суеты. И почему же раньше она этого не замечала?

— Ох, Луна,- поглаживая гриву младшей сестрёнки, отвечала старшая, — Ты бы знала, как...

Немного просидев в сестринских объятиях, Селестия отстранилась и вновь обратилась к Луне:

— Сестра, прости, но мне к тебе есть одно поручение.
— Какое? — спросила младшая.

Селестия подошла к краю облака.

— Взгляни.

Она обвела рогом пролетавшее мимо маленькое облачко, и в нем, как на водной глади, появилось отражение человека, спящего тем временем в домике Твайлайт. Было видно, что тот стонал сквозь сон, будто видя самый страшный кошмар...

Луна внимательно разглядела пришельца. Она никогда ещё не видела подобных существ. В голове стали вертеться вопросы, но Луна понимала, что сейчас ей никто не даст ответы; даже стоящая рядом сестра, потому что было не подходящее время.

— Это он? — спросил младшая сестра.
— Да. — кивнула старшая, — Мне нужно, чтобы ты помогла ему отбросить свои страхи. Иначе, так он будет мучиться до конца своих дней.
— То есть ты выяснила, что он не опасен?
— Да, он не опасен. В его душе я видела лишь горечь и страдания от содеянного и пережитого. — Она глубоко вздохнула, — Прошу сестра, помоги ему.

Немного задумавшись, Луна вновь продолжила разговор.

— Но он же не пони, Сели, а существо из другого мира. Разве нам стоит помогать таким, как он?

После недолгой паузы, Селестия ответила:

— Да Луна, стоит. Не дели других на белое и красное. Если мы поможем ему, то, я уверена, и он поможет нам. Не поверишь, но в его душе я видела стремление защитить нас от своего народа. Странно, но... думаю это знак.

Немного помолчав, Луна закрыла глаза и вздохнула. Интерес перерос в беспокойство. А вдруг сестра ошибается? Вдруг она просто не видит того, чего видит другая? Хоть Селестия и мудрый правитель, но ведь никто никогда не бывает прав. Буря беспокойств уже была готова нахлынуть с большей силой, но аликорн смог укротить её, после чего дал ответ:

— Хорошо сестра. Если ты так уверена в этом, то я сделаю всё что в моих силах.
— Спасибо, сестрёнка. — отозвалась принцесса света.

Луна расправила крылья и поднялась ввысь.

— До скорого, Сели! — выкрикнула кобылка, паря над облаками.
— До скорого, Луна. — тихо ответила сестра.

В один миг, синегривый аликорн скрылся за ближайшим облаком и спикировал к городу, оставляя в глубоких думах свою сестру...

Странно, не так ли? Верховный правитель Эквестрии, проживший больше двух тысяч лет, имеющий огромные обязанности, стремится помочь пришельцу так, будто тот ему давний друг или родственник.

Буду честен. На этот счёт у принцессы была причина: изучить это существо как можно тщательнее и, при возможности, сдружиться с ним. Разве дружба и союз — это не самые важные вещи в отношениях разных народов или разумных существ? Конечно важные! Хоть и теперь магия дружбы по большей степени принадлежит ученице, принцесса не должна забывать, что именно она поставила Твайлайт на этот путь, а, следовательно, она знает о дружбе гораздо лучше, чем кто-либо другой.

Признаться, для Селестии дружба была намного важнее всяких государственных бумажек, командировок или праздников, и поэтому, иногда она могла пойти на уступки и помочь нуждающимся в поддержке — но это только иногда. Да, пускай Бак и не из мира Эквестрии, но он же не причинил нипони вреда до сих пор. Мысля об этом, принцесса лелеяла надежду о том, что так оно и останется и человек сделает то, что теперь должен...

Селестия подняла голову и посмотрела на знакомое созвездие. Оно чем-то смахивало на аликорна, гордо поднявшего крылья и парившего в ночном небосводе. Воспоминаний много, а смысл один...

- Мама, прошу тебя, дай нам сил.

Где-то в ночном небосводе промелькнула падающая звезда, уходящая куда-то за гору, где располагался горящий множеством огней Кантерлот.

Принцесса ночи довольно быстро добралась до человека. Открыв окно, она бесшумно приземлилась перед его кроватью.

Комната была с одним большим окном с правой стороны от двери, в дальней стене располагалась кровать, а рядом с ней была маленькая тумбочка с потухшим подсвечником. Человек лежал под белым одеялом, ворочась из стороны в сторону, и бубня что-то себе под нос.

Луне было жалко его. Ведь она видела подобные кошмары в детстве и знала что это такое. Однажды, поздним летним вечером, она и сестра отправились в Вечнодикий лес за приключениями, где их учуяли древесные волки, из-за чего им пришлось спасаться бегством. Телепортация, как назло, не работала, казалось весь лес восстал против чужаков, пытавшихся нарушить покой дикой чащи. Луна бежала позади своей старшей сестры, но неожиданно споткнулась об корень одного из деревьев. Она упала на опавшую листву, и вдруг, через закрытые глаза, почувствовала приземление кого-то большого. Открыв глаза, она увидела над собой то самое страшное создание Вечнодикого леса. Деревянная волчья морда, зелёные глаза без зрачков и острые как бритва клыки. Волк хотел было вцепиться зубами в шею кобылки, но его успела остановить прибывшая вовремя сестра. Телекинезом используя одну из валяющихся по всему лесу огромную опавшую ветвь, она со всей силы ударила волка прямо в морду, отчего тот упал на спину и заскулил от боли. "Бежим, скорее!!!"- кричала она младшей сестре. Вставшая на ноги Луна, вместе с Селестией, галопом ринулись до ближайшей опушки леса, оставляя преследователей позади. Когда они вышли на опушку леса, волки больше их не преследовали. Тогда они поклялись, что никому не расскажут об этом, ведь если об этом узнают, их ждёт самое суровое наказание не только от родителей, но и от их учителя — Стар Сквирла. Они вернулись в замок, но той ночью, маленькая ночная кобылка просто не могла уснуть. Как только она закрывала глаза, в её сне вновь всплывали эти зелёные, полные ужаса глаза самого опасного хищника Вечнодикого леса. На её памяти, это был самый страшный кошмар за всю её жизнь.

Отступив от этих воспоминаний, Луна вновь посмотрела на человека.

- Ну что-ж, приступим... - помыслила она, и её рог тут же засветился светло-синем свечением, озаряя всё вокруг. Яркая вспышка, и она попала в мир сновидений человека...

Луна почувствовала траву, нежно поглаживающую её копыта. Похоже, она оказалась на какой-то лужайке. Рядом с ней красовался огромный двухэтажный дом, похожий на коттедж, а на улице стоял ясный день; похоже, было уже где-то за полдень.

Вдруг, она услышала какой-то разговор сзади себя, и, обернувшись, увидела человека, лежащего возле пледа для пикника. Это была светловолосая блондинка с веснушками на лице, в бежевом платье и такого же цвета тканевыми розами на поясе. Она махала вдаль и кричала кому-то подбадривающие речи.

— Давай сынок, у тебя получится!

Присмотревшись вдаль куда махала девушка, Луна увидела ещё двух человек: взрослый мужчина и маленький мальчик. Мужчина был высокого роста, с темно-каштановыми волосами, в рубашке цвета хаки и длинными штанами. Мальчик же был ему чуть выше пояса, в явно большеватой ему клетчатой рубашке и в темно-коричневых брюках. Отец помогал чаду забраться на левитирующую метлу. Всё это было очень странно для Луны, так как подобные "технологии" она видела впервые в реальности и думала, что это выдумки для детских сказок.

Посадив мальчика как следует, отец оттолкнул метлу от себя, и она медленно полетела вперёд. Мужчина не волновался за сына, так как высота полёта была плюс минус полтора метра. Но отец стоял в стойке, растопырив ноги, и готовый в любой момент сорваться с места и помочь сыну.

— Вот так, хорошо! — говорил он, не отводя взгляд от метлы, — А теперь, развернись и лети на меня.

Мальчик сделал все как сказал отец. На его лице читалась гордость за свои, пусть и первые, навыки полёта.

— Пап, смотри! У меня получается! — с восторгом кричал мальчик.
— Молодец-молоде-

Отца прервало резкое пошатывание сына в сторону.

— Воу-воу, спокойнее! Не торопись, ковбой. — сказал он.

К счастью, мальчик не упал. Он долетел и спрыгнул с метлы прямо в протянутые вперёд руки отца. Они оба упали на траву и засмеялись.

— Молодец, чемпион! — трепая волосы сынка, сказал мужчина...

Луна, подошедшая за это время к ребятам поближе, посмотрела на них со счастливой улыбкой на лице. Это было так мило для неё. У ночной кобылки не было своих детей и фактически не было матери и отца. Единственным близким родственником оставалась только её старшая сестра, которая редко уделяла младшей должного внимания.

По правде, Луне очень хотелось иметь своих собственных детей. Прижать их к груди и нежно гладить по их маленькой гладкой гриве, лёжа где-то на полянке. Ей так этого хотелось, что она была бы готова отдать все своё могущество ради таких светлых и добрых моментов. Но к несчастью, она была вторым правителем страны, и обязанностей у неё было не меньше чем у Селестии. Поэтому у них обеих до сих пор не было своих детей, так как народ и был тем самым капризным ребёнком, которого нужно было постоянно нянчить и следить, чтобы с ним ничего не случилось...

Пока Луна была в раздумьях, отец и мальчик лежали молча на траве, — где-то полминуты, — пока последний не обратился к отцу.

— Пап, как думаешь, я когда-нибудь стану ловцом?- мечтательно спросил сын.
— Станешь, конечно станешь... — сказал мужчина, и тут его что-то осенило, -Кстати, посмотри сюда.

Мужчина приподнялся и полез в карман рубажки, доставая от туда маленького деревянного человечка на метле.

— Это, — лёг он обратно, — мне подарил твой дедушка. Он сказал, что этот талисман всегда будет помогать тебе и хранить ото всех опасностей и бед. Где бы ты ни был, куда бы не пошёл... Кстати, он мне когда-то помог познакомиться с твоей мамой.

Отец отдал фигурку мальчику, который всё это время спокойно лежал и смотрел на неё.

— Теперь, он твой...- продолжил отец, — Храни его, и когда-нибудь, ты точно станешь ловцом, а может даже найдёшь что-то большее, чем квиддич.

Мальчик повернул голову к отцу и протянул мизинец правой руки.

— Обещаешь?

Отец, с улыбкой на лице, сделал такой же жест, обхватив мизинец мальчика своим.

— Обещаю. — сказал он.

Позади послышался женский возглас.

— Мальчики! Идите есть!
— Хорошо мам!..- крикнул мальчик и тут же встал с травы вместе с отцом.

Местность постепенно расплылась, и теперь перед Луной был другой фрагмент воспоминаний...

Стояла дождливая погода. Всё тот же луг, двухэтажный дом. На опушке под деревом стоял мальчик, но чуть постарше, и возле... могилы. На ней гласила надпись: Тревор и Элизабет Крофтон. Помним, любим, скорбим...

На глазах у мальчика выступали слёзы, а в руке он держал ту самую фигурку, некогда подаренную отцом. К нему подошла женщина лет сорока, и положила свою руку на плечо мальчика. Мальчик повернулся, и обняв женщину, стал плакать в её накинутый дождевик.

— Ну-ну, тише... — тихо говорила женщина, — Всё хорошо, я с тобой Баки...

Луна с грустью на мордочке смотрела на них.

Она понимала, что это всего лишь воспоминания, но она так хотела помочь ему. Она видела подобные сны у одного пони-подростка, который потерял своих родителей при землетрясении в одной далёкой эквестрийской деревушке. Тот мальчик был на таком же перепутье воспоминаний, и лишь Луна смогла помочь ему. Она сказала ему, что "даже если родные умирают, то они всегда остаются внутри нас... внутри нашей души... внутри сердца, и они никогда нас не покинут. Они всегда будут помогать нам в самые тяжкие времена. Не смотря ни на что".И эти слова, жеребёнок запомнил на всю жизнь. Позже он отошёл от той депрессии, закончил с отличием школу, поступил в академию, нашёл там свою любовь, завел детей, а позже, у него появились и внуки. В общем, он прожил самую счастливую жизнь.

Но тогда это был ребёнок, а эти воспоминания принадлежат уже довольно взрослому существу, а значит, избавить его от этих кошмаров получится только если он сам этого захочет...

Картина луга в мгновение ока сменилась серыми коридорами какого-то замка. Кругом царил хаос, где-то в дальнем конце коридора сражались четверо волшебников. Двое были в черных плащах, а двое в студенческой форме. Последние два были подростками — мальчик и девочка. Подросток ударил каким-то заклятием в одного из чародеев так, что тот отлетел на несколько метров назад и выпал из окна, разбившись насмерть. Оставшись одним, чёрный маг пытался пробить заклятия двух волшебников, но безуспешно. И тогда, он решил применить свою последнюю надежду на победу — ударную волну, из-за чего мальчик отлетел к стене и его засыпало каменными обломками какой-то статуи, а девочка отлетела дальше по коридору в другой стороне. Встав с пола, девушка попыталась вновь продолжить дуэль, но взмах палочки чародея ранил волшебницу в ногу, из-за чего её инструмент магии выскочил из рук. Мальчик, чуть приоткрыв глаза, смотрел на них из-под каменных обломков. Он еле-еле поднял руку с палочкой, и хотел было направить её на мага, но его силы иссякли окончательно, и теперь он мог только наблюдать...

Что было дальше, вы уже знаете. Луна смотрела на этот момент с ужасом в глазах. Теперь она поняла насколько эти существа порой бывают жестоки, и почему Бак так стремится защитить их. Этот тёмный маг напомнил Луне о Найтмер Мун — тёмной стороне личности ночной принцессы, которая была такой же жестокой ко всем, кто пытался её остановить. Бесконечная ночь и тирания — вот что ждало бы всех подданных, если бы она победила и её не смогла остановить её же сестра, заточив на тысячу лет в далекой тюрьме, под названием луна. Но если бы вместо неё, в Эквестрию вторглись подобные тёмные волшебники, то... даже представить страшно, что было бы со страной и её жителями.

Воспоминания так же расплывчато отступили, и теперь пред принцессой было белое пространство, а по нему, с непониманием в лице бродил высокий и уже знакомый принцессе человек.

Бак не знал, как он попал сюда. Сначала, он видел те самые плохие сны, а потом, неизвестно как, переместился сюда. Обернувшись на цокот копыт, человек увидел перед собой принцессу Луну. Он уже знал кто она, из рассказов Твайлайт, но понятия не имел насколько она красива.

— В-ваше высочество? — спросил чародей, до сих пор не понимая что происходит, и одновременно удивляясь такой красивой внешности принцессы.
— Можно просто Луна. — ответил аликорн, — Пройдёмся?

Они молча бродили минуты три, а потом, не выдержав напряжения от вопросов в голове, Бак решил завести разговор вновь:

— Принцес-... то есть, Луна... а где мы?
— В твоём сознании. — спокойно ответила кобылка.
— А почему оно такое...
— Пустое?
— Ну... да.

Луна остановилась.

— Бак, прости, что отвечаю вопросом на вопрос и спрашиваю подобное, но скажи, ты скучаешь по тем, кого потерял?

Человек развернулся. Отойдя на несколько шагов от Луны, и положив руки на пояс, он посмотрел куда-то вдаль.

— Очень... Я бы всё отдал, чтобы вновь увидится с ними и... с ней.

После недолгой паузы, Луна спросила:

— А кто она?
— Мэри Одли. — ответил человек, — Мы познакомились с ней ещё на втором курсе. Она была чуть старше меня, и была сиротой. Я помогал ей, как мог: с домашней работой, с защитой от хулиганов из Слизерина. Но однажды моих родителей не стало, и первый человек, кто сочувствовал мне, была она... — по его щекам покатилась слеза, — Она была единственным моим другом, кто тогда помог мне. Она помогла мне, хоть и немного, побороть то прошлое что меня съедало изнутри. И тогда я пообещал, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить её от любой угрозы...

Бак повернулся к аликорну.

— Тогда я ещё не понимал, что между нами промелькнуло нечто большее, чем просто дружба.

Он шмыгнул. Мысль о том, что тогда он сглупил и ничего не понял терзала его ещё больше, чем смерть родных. А ведь всё могло быть иначе... совсем иначе.

— Я не выполнил обещание. — продолжил маг, — И теперь она мертва... Мертва, как и все, кого я не смог защитить... а должен был! Потому что если бы не они, я бы сейчас валялся где-нибудь в гробу со своим эго, а не радовался и жил!

Человек отвернулся. Выждав подходящий момент, Луна подошла к чародею поближе. Как же сильно его терзала мысль о случившемся. Было видно через этот плачь, что глубоко внутри него поселилась та самая коварная и жестокая болезнь, убившая уже немало бедных и несчастных душ — депрессия.

— У меня тоже были родители, друзья, близкие, которых я теряла прямо на глазах. — спокойно, словно колыбельная, говорила принцесса, — Они любили меня всем своим сердцем, и я очень сильно страдала, когда их не стало. Я хотела вернуть их назад и мечтала об этом почти всю свою жизнь, но лишь со временем осознала, что напрасно мечтать и надеяться на пустую веру и надежду, которой никогда не суждено воплотиться в жизнь. Одна лишь мысль о том, что их не вернуть ломили меня словно тяжкий груз на спине, и я очень долго не могла от него избавиться.

Луна была готова тоже расплакаться, но сдержала эмоции.

— Ты готов следовать с этим грузом всю свою жизнь? — спросила она, чуть повысив тон, — Готов терпеть эту тяжкую боль? Разве все, кого ты потерял, хотели бы видеть тебя таким?.. Разве Мэри... хотела видеть твои страдания?

Во время реплики принцессы, Бак лишь стоял спиной, но когда он услышал имя своей некогда возлюбленной, то повернулся к аликорну и посмотрел на него заплаканным взглядом. Потом, он тяжело вздохнул и сел на корточки, закрыв лицо руками.

Луна подошла к человеку вплотную.

— Бак, — сказала она, положив одно копыто на плечо мага, — ты хороший человек с добрым сердцем, а такие как ты, не должны страдать от того, что помнят. Попробуй вновь начать всё с чистого листа, с новой жизни... Просто... отпусти их.

Силуэт принцессы медленно исчез, подобно песку, и теперь перед Баком стояли его близкие: мать, отец, тётушка и... Мэри. Когда маг увидел её, то подбежал к ней и попробовал взять её за руку, но её ладонь прошла сквозь его ладонь, как у призрака.

— Сынок, ответь мне... Ты хочешь быть счастливым? — спросил отец.
— Ты хочешь найти своё место в этом мире? — спросила мать.
— Ты хочешь найти настоящую дружбу? — спросила тётушка.
— Ты хочешь найти свою любовь? — спросила Мэри...

Бак посмотрел в её глаза. Она же так близка, так, казалось бы, жива и невредима, но чародей понимал, что мертвые никогда не возвращаются и никогда не оживают.

— Да, — шмыгнул Бак, как будто ему снова десять лет — хочу.
— Так отпусти нас. — сказала волшебница, — И если когда-нибудь, мы тебе понадобимся, ищи нас не в воспоминаниях... а в своём сердце... Я люблю тебя, Баки.

Все они медленно превратились в маленькие свечения, и прошли сквозь Бака... прямо в сердце. Он почувствовал тепло в своей груди. Странно, но магу показалось, что это тепло было реальным, настолько, что он даже забыл, что находится во сне. Все вокруг стемнело, и он оказался на залитой солнечным светом тропинке, ведущей вглубь знакомого лондонского парка. Втянув свежий воздух, Бак решил пройтись по знакомому месту, теперь окончательно позабыв, что бродит во сне...

Тем временем, на лице спящего в кровати человека, сквозь слезы, прояснилась улыбка.

Луна укрыла соню спавшим с кровати одеялом и тихо вылетела в окно. Теперь она была уверена, этот человек, с чистой душой и добрым сердцем в груди, способен любить, и на тропе его ждёт яркая и счастливая жизнь. Последним взором окинув жилище Твайлайт, принцесса улыбнулась, и, развернувшись, улетела в красивое ночное небо, удаляясь всё дальше и дальше.

Справка:

Альбус Дамблдор* — (полное имя — Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор) профессор трансфигурации, директор Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс», кавалер ордена Мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов. Один из сильнейший волшебников мира людей.

Фоукс* — птица-феникс, питомец Альбуса Дамблдора, подаренный Стар Свирлом Бородатым за спасение его жизни.

Глава 4. Последователи

Тем временем где-то в чаще Вечнодикого леса.

— Ненавижу дежурство!
— Думаешь от этих слов тебе станет легче..?

Чаща Вечнодикого леса всегда славилась своей дурной репутацией. Опасные растения, тропы, животные, и это только начало списка. Стояла тихая ясная ночь, тишину которой лишь изредка нарушали уханье сов и далекий вой древесных волков. На небольшой полянке, площадью в десять метров, стояли два пони в чёрных плащах, стороживших сзади вход в тёмную пещеру, углубляющуюся в небольшое возвышение из скал.

Первый пони не выдержал паузы и c протяжным вздохом продолжил:

— И где, Дискорд подери, его носит?
— Он отправился в Понивиль, а оттуда где-то два дня ходьбы, — отвечал второй, — так что хватит ныть! Придёт, никуда не денется.
— Ну почему ему просто нельзя воспользоваться телепортацией?!
— Потому что господин сказал, что это может привлечь лишнее внимание. — Пони покосился на напарника и риторически добавил: — Тебе хочется сидеть в кантерлотской тюрьме? Вот лично мне — нет.

Собеседник улыбнулся и закивал, поняв, что тут можно поиронизировать.

— Ну знаешь, в отличие от той, в которой был я, — а это было в Кристальной Империи, — там хоть нормально кормят...

Последние слова стражника не дали никакой ответной реакции второго: тот лишь поправил край своего плаща и продолжил смотреть в ночную пустоту.

Ночное дежурство было, по правде сказать, выматывающей ношей, которую ненавидел каждый Пожиратель Смерти, включая пони всех рас, и дело здесь далеко не во времени. Вечнодикий лес не любил чужаков, которые нарушали природную гармонию, и тому было много доказательств и примеров. Взять хотя бы один из них, и, пожалуй, самый жестокий. Три месяца назад, чуть поодаль от того места, где сейчас дежурят два приспешника зла, находился небольшой наблюдательный пункт, что тогда представлял из себя небольшой натянутый полог с укрытием из скал. Тогда это уже являлось стандартной практикой — выйти наружу, пройти к пологу и дежурить до утра, покуда принцесса солнца вновь не поднимет яркий светоч дня. Однако такая постоянность со стороны тёмных волшебников привлекла внимание опасных хищников эквестрийских лесов, что являлись настоящим ужасом во плоти, не уступая даже древесным волкам — химеры.

При первой встрече с такой тварью, каждый путешественник или случайный гость невольно задаётся вопросом, как мать природа может быть такой извращенкой. Существо представляло из себя некоего мутанта, с признаками нескольких зверей, таких как: лев, скорпион, змея и т.п.. Один удар лапой с острыми как бритва когтями превращал обычный лист стали в изорванный кусок ткани, один крепкий укус в момент разрывал на части любую жертву, с хрустом ломая ей кости и срезая плоть, и один укол жалом, что было на хвосте, не оставлял шансов на выживание любому существу с крепким иммунитетом или толстой кожей, попавшемуся на пути у этого чудовища...

Не сложно догадаться, что произошло с теми бедолагами, что тогда несли дежурство на окраине леса. Когда прошла смена и на замену тех пришли другие, они обнаружили, что от тел бывших дежурных не осталось абсолютно ничего — только конечности и кое-где валяющиеся внутренности. Сам же наблюдательный пост превратился в настоящий уголок ужаса, где, то на изорванном пологе, то на земле, преобладали яркие красные цвета, разбрызганные подобно современным картинам экспрессионизма...

От одних только воспоминаний об этом кошмаре у ворчливого стражника тёмных волшебников засосало под ложечкой. Но всё в мгновение ока отошло, после того как послышался шум листвы и веток на окраине, в высоких кустах волчеягодника.

Рефлексы, накопленные за долгое несение службы в королевской гвардии, дали о себе знать обоим дежурным. Встав в стойку и направив рога с магической аурой в сторону подозрительного шума, они прислушались, и стали внимательно следить за движением.

Но состояние настороженности пропало, после того как из кустов показались прикрытая капюшоном мордочка пони и грязные от недавнего дождя копыта. Чужак, казалось, даже и не обратил на стражников внимания, продолжив идти вперёд как ни в чём не бывало. Однако его движение было прервано поданным знаком "остановиться" одним из дежурных пони. Пришельцу лишь оставалось лениво выполнить приказ.

— Стой! Пароль! — потребовал первый пони от него.

Вышедший из неоткуда путник, будто вымотанный подобными приказами настолько, что уже хотелось дать в тыкву каждому, кто потребует подобного от него опять, тяжело вздохнул и как можно спокойнее ответил:

— Луна сегодня полнее, чем вчера.
— Зато звёзды ярче. — подтвердил пароль второй страж, — Надеюсь у тебя благие вести, Фаер.

Путник подошёл к стражникам поближе и не без усилий улыбнулся, похлопав одного из товарищей по плечу.

— Не сомневайтесь. Знайте, рад бы с вами пообщаться и всё такое, но мне нужно нести отчёт. — Глаза пони покосились из-за накинутого капюшона на одно из пожирателей, — Теперь вы меня пустите..? Спасибо...

Не дождавшись одобрительного жеста, чужак чуть растолкал охрану и вновь направился вперёд, пробормотав что-то ругательское.

Он спустился в пещеры и пошёл по каменным тоннелям. Вокруг было сыро, кое-где пробегали крысы, а по стенам свисали факелы, горящие ярким красным пламенем. Дойдя до конца, пони упёрся в сырые каменные двери, которым уже было не перечесть сколько лет. Произнеся шёпотом какое-то заклинание, перед путником образовался проход в огромный каменный зал.

Он вошёл в него. Кругом была стража в тёмных плащах. Посередине был огромный, в высоту тридцать метров, голубой кристалл, освещавший всё вокруг, а сразу возле него, на ступенчатой возвышенности, находился трон с восседавшим на нём тёмным силуэтом.

Темная фигура повернулась к пришедшему гостю и торжествующе заголосила:

— Фаер Грин! А уже начал волноваться. Проходи.

Путник снял капюшон и подошёл к подступам трона. Это был единорог тёмно-зелёного цвета шерстки, чёрной гривой и голубыми как море глазами.

На его лице сияла белоснежная улыбка. Всё-таки не каждый же день идёшь докладывать об успешно выполненном шпионаже.

— Мой Господин, — подойдя к трону и поклонившись перед восседавшим, начал единорог, — я принёс вам благие вести!
— Я весь во внимании. — ответил силуэт.
— В Эквестрию попал ещё один человек.

Силуэт задумчиво почесал подбородок.

— Хмм... Интересно, интересно...
— Я подслушал разговоры хранителей элементов и проследил за ними. — продолжил единорог, — Они держат его в доме Твайлайт Спаркл, в Понивиле.

Фигура одобрительно закивала. Информация о новом госте была очень кстати. Но помимо этого, единорог должен был выполнить ещё одно поручение, про которое он, почему-то, сразу докладывать не стал. Это означало для господина два варианта: либо единорог просто забыл рассказать о выполнении задания, либо тот до сих пор его не выполнил, что было весьма вероятно, так как для человека эти создания мира гармонии были очень предсказуемы.

— Отлично сработано, Фаер. — наконец сказал повелитель, — Но позволь поинтересоваться, — Он чуть наклонился вперёд, — Вы нашли группу?

Улыбка единорога сразу же улетучилась. Задание то он выполнил, а вот результат выполнения был не очень хорошим... весьма не хорошим.

— Они...эм... Нет, мой господин, следов нет. Я уверен, они сгинули в лесу.

Сказать правду было единственным верным решением, так как босс не любил лжи и видел её насквозь у каждого, не смотря на то, кто это: пони или человек.

Силуэт встал с трона и зашагал к путнику. В свете факелов теперь можно было увидеть кто он. Это был человек в чёрном плаще лет сорока, с заплетёнными в косу черными волосами и шрамом на всё бледное, как у мертвеца, лицо.

— Фаер, — приглушённо говорил он, — я сильно разочарован. Ты же знаешь, мне нужны реальные доказательства, а не твои слова. Похвально, что ты говоришь правду, но как говориться: правда порой бывает слишком горькой.

Единорог сглотнул от страха — тёмная фигура была в двух шагах от него. В мыслях промелькнула картина грядущего наказания. Не проучит каким-нибудь заклятием, так пошлёт куда-нибудь на нижние этажи пещеры, зачищать проходы от надоедливых роев насекомых, которые день ото дня не дают покоя новым хозяевам тёмного убежища. Однако у предводителя была другая мера наказания — тест на верность.

— Ладно, Фаер, — после недолгой паузы продолжил человек, похлопав ошарашенного страхом единорога по спине, — считай тебе повезло. В качестве наказания, у меня есть к тебе ещё одно поручение.

Единорог стал по стойке смирно, как солдат, и заговорил уверенным басом:

— Мой господин, я готов выполнить любое ваше поручение, дабы исправить свою ошибку!
— Не сомневаюсь... — тихо отвечал маг.

Волшебник прошёл дальше по залу и, не обратив внимание на собеседника, позвал его, от чего стены пещеры отозвались густым эхо:

— Идём Фаер, я тебе кое-что покажу...

Выйдя из зала и пройдя через узкую, спиралевидную лестницу, волшебники попали в каменный коридор с решётчатыми дверьми по сторонам.

Это была темница. Абсолютно все камеры были пусты, кроме двух. В одной сидел красного цвета пони, а в другой пегас — он был золотистого цвета. Копыта, шея, и даже мордочка последнего были закрыты в ржавые кандалы, а сам он сидел посередине комнаты подвешенным на цепях.

Камера, в которой он находился, была особенной. Здесь хранились так называемые орудия пыток для "случайных гостей". Именно отсюда время от времени раздавались возгласы бедных и несчастных пленников, которыми часто оказывались обыкновенные, заблудившиеся путники. Но по сравнению с прошлым, камера имела уже другой вид. Посередине комнаты когда-то стоял стол и стулья, которые были зачем-то отодвинуты в сторонку. На столе были те самые орудия пыток, лежавшие на запачканной кем-то кровью белой ткани: проржавевшие садовые ножницы, пила, щипцы и т.д. — была даже горелка. Чуть поодаль от мебели, у стены, лежал закрытый деревянный сундук, из щели которого виднелся небольшой уголок какого-то письма или посылки...

От осмотра знакомой не понаслышке комнаты единорога отвлёк подавший голос чародей:

— Посмотри Фаер, — он подошёл к пленнику и поднял его мордочку, — Никого не напоминает?

Пони оторопел от ужаса.

— Мой господин, это же...
— Да, всё верно. — подтвердил волшебник, — Это Стар Голд. И он — предатель.

Волшебник достал из чехла палочку и, подойдя к другому концу комнаты, открыл деревянный сундук. Как оказалось, в нём лежали различные письма, записки и книги, верхушка которых, была готова вот-вот выпасть из сундука.

— Это мы нашли, когда обыскивали его комнату. — указывая свободной рукой на содержимое, говорил маг, — Но среди этого хлама самое интересное вот это.

При помощи левитации человек вынул из сундука небольшое письмо и развернул его.

— Здесь сказано о всех наших агентах среди королевской знати, наши лазейки и потайные ходы, а кроме того и наша численность. — продолжил маг, — А так же что мы, Пожиратели Смерти, готовы вот-вот возродить Тёмного Лорда и устроить государственный переворот. И представляешь, кому это адресовано? — отвлёкшись от письма, сказал чародей, — Принцессе Селестии!

Волшебник подавился громким смехом, эхо которого расползлось по всей пещере. Но спустя пару секунд смех прекратился, лицо сделало серьёзную гримасу, а голос господина перешёл на зловещий тон:

— Какая жалость. — не без иронии, сказал тот, — Один из моих самых верных соратников, которому я доверял самые ответственные миссии и задания, предал нас всех... Печально.

Маг так же, с помощью левитации положил письмо обратно в сундук и закрыл его. Потом, положив руки за спину, он медленно зашагал к дальнему углу комнаты, при этом продолжая свою речь:

— С предателями Тёмного Лорда у нас разговор очень короткий, Фаер Грин. Ты знаешь, о чём я...

Единорог так же стоял на месте. Он знал этого пегаса, ведь именно он пригласил его вступить в Пожиратели смерти. Стар закончил академию Лас-Пегауса и нуждался в заработке, когда встретил Фаер Грина. Тот поведал ему об идеальном мире без изъянов, который хочет создать Тёмный Лорд и его последователи — естественно в ярких красках: огнём и мечом. Это впечатлило молодого пегаса настолько сильно, что он умолял главу отряда принять его сразу же в разведчики и работать на передовой. После того как Стар показал свои хорошие физические навыки и умственные способности он был принят в элиту Пожирателей, где Фаер Грин стал его напарником. Они вместе выполняли самые сложные миссии, такие как: добыча информации, разведка местности, охота и иногда даже саботажи против королевской гвардии.

Но что же сейчас? Сейчас Фаер Грин видит напарника закованным в цепи, и, возможно, стоит перед самым ужасным выбором в своей жизни.

— Ты знаешь что делать. — продолжил маг, — Убей его. А иначе, вы умрёте оба.

Фаер подошёл к пленнику и с помощью заклинания отстегнул кандалы. Тот лишь сплюнул ржавчину, попавшую на зубы и, не обращая внимание на напарника, стал отряхивался от засохшей на копытах грязи.

— Стар, как ты мог? Что ты сделал? — спросил наконец единорог.
— А ты не видишь? — ответил пегас, отвлекшись от занятия, — Предал твоего господина. В отличие от всех вас, — он обвёл присутствующих в комнате, — я осознал свои ошибки. К чему эта кровь и насилие, если есть другой выход?

Единорог посмотрел в глаза напарника ещё внимательнее и заметил, что под ними виднелись опухшие от недавней расправы кровавые синяки.

— Но ты же сам принял выбор. — продолжил единорог, — Ты же поклялся служить Тёмному Лорду до конца своей жизни!
— Был глупцом. — отрезал тот. — Я пытался быть незаметным, но ты же знаешь, у меня это всегда плохо получалось...

Как же всё идёт хреново, когда планы в один миг рушатся. Стар планировал как можно незаметнее выбраться из пещер и сбежать в Кантерлот, чтобы передать весточку принцессам, но к сожалению, внеплановая проверка, организованная ни с того ни с сего командирами групп, разрушило план до основания. Когда пожиратели обыскивали комнату, то обнаружили тайник с письмами, спрятанный в стене. Именно это и выдало молодого солдата, из-за чего тот попытался сбежать, но безуспешно. Всё закончилось дракой и цепями.

Встав на все копыта, пегас посмотрел за спину напарника, прямо на стоящего в дальнем углу человека. Тот лишь мирно наблюдал.

— Выбора у тебя всё равно нет. — говорил пленник, — Умру в любом случае...

Признаться, Фаер не мог убить своего давнего друга и товарища. Он слишком много прошёл бок о бок с этим пацаном, чтобы вот так вот закончить его жизнь. Убить не в бою, как избавить солдата от мучительной раны, а убить в темнице, как ничтожного предателя.

— Фаер! — подал голос маг, которому уже окончательно надоела такая драма, — Время не ждёт. Действуй, если хочешь жить.

Фаер лишь застыл в нерешительности. Сердце бешено стучало в грудь, а мурашки пробежали по коже подобно дуновению ветра.

Пегас подошёл к единорогу вплотную и положил копыто на его плечо. И почему его только сейчас осенило? Почему именно сейчас, за последние несколько месяцев он осознал, что дружба это не просто пустое место, и что она рождается не только в совместной работе, но и в добрых делах? Ответы мы, к сожалению, никогда не узнаем, так как Стар Голд решил похоронить их вместе со всей своей накопленной злобой и эго. Но Стар не может уйти в мир иной вот так, не попрощавшись с тем, кто поставил его на путь понимания жизни, так как именно сейчас пришло осознание того, что такое братья по оружию...

— Всё нормально, друг. — ответил пленник, похлопав по плечу единорога, — Это твой выбор, а это мой. Просто прими это как данное: это был мой главный, и, к сожалению, последний жизненный урок... Не принимай мою смерть близко к сердцу, брат, иначе ты погубишь себя самого...

Пегас сделал шаг назад и, встав на задние копыта, закричал во всё горло:

— ЗА ЭКВЕСТРИЮ!

Единорог больше ждать не мог. Либо он, либо их. Ударил яркий зелёный луч света, и последнее что увидел Фаер, улыбку своего напарника. Прощай, мой дом...- это последнее, что сказал про себя пленник...

Пегас упал замертво. Всё его тело от кончика носа до копыт побледнело и стало похоже на охолодевший от сильного мороза труп...

Он сделал это. Он убил его. Того, с кем прошёл огонь и воду и только потому что хотел выжить. И какой же он после этого боец? Он убийца, и точка. Фаер молча смотрел на напарника и был готов вот-вот ринуться с места, чтобы убедиться жив ли он или нет. Может он промахнулся? Может, есть шанс..? Но на все эти вопросы был только один ответ: Нет. Его друг мёртв, и больше никогда не встанет...

Послышались хлопки со стороны человека, который медленно стал подходить сзади.

— Я в тебе не сомневался Фаер, — сказал маг, присев рядом и обхватив правой рукой единорога, — Тёмный Лорд будет рад таким верным последователям как ты. — он глубоко вздохнул, — А теперь можешь идти. Завтра я чувствую, у тебя будет трудный, но насыщенный день.

Единорог послушно развернулся и пошёл по коридору, мысля о содеянном.

Да, у каждого из нас будет своё мнение по поводу случившегося. Одни скажут: потерял честь; другие: можно было освободить его и вместе убить этого проклятого темного мага. Но Фаер просто... испугался. Он хотел жить не меньше Стар Голда, а его дальнейшая судьба и так была предрешена. Если бы Фаер не сделал этого, то его и напарника ждала бы самая ужасная и мучительная смерть он заклятия Круцио, а это намного хуже обычного убивающего заклятия, уж поверьте. Так что у него (у Фаера), фактически не было выбора...

Он углубился в тёмные коридоры и дошёл до каменных казарм в стене. Войдя в них, Фаер, не обращая внимания на остальных сидевших в комнате, дошёл до своей кровати и камнем упал на неё. Он обнял подушку. Из глаз потекли слезы, а сам единорог стал тихо всхлипывать, осознавая то, что сделал и то, что уже не вернуть...

Через несколько минут из темницы вышел и волшебник, обтряхивая одежду от каменной пыли пещеры и мысленно проклиная это место.

В своих мыслях ему, конечно, было плевать на случившееся, ведь он видел и участвовал в расправе и похуже таких. Однажды, после одного из шпионских заданий в Министерстве Магии, он и несколько его коллег вернулись с весьма неприятной для Тёмного Лорда вестью: министерство начало действо против тёмных магов, узнав все планы от какого-то перебежчика из рядов пожирателей. В результате, несколько шпионов были раскрыты, задержаны и отправлены в частично отстроенный Азкабан.

Тёмному Лорду не понравилась эта новость. Его последователи дали этим знак того, что они пренебрегли поставленным задачам и потеряли контроль над ситуацией. По заранее составленным планам, пожиратели должны были сделать всё скрытно: свергнуть власть Министерства, установить тотальный контроль над волшебниками и диктовать им свои правила. Но эти планы, а точнее их внезапность, в один миг канули в лету. В ту ночь, господина и его ребят ждала расправа. Жестокая... и до боли застревающая в душе. В память о тех пытках, Лорд оставил магу клеймо на память, которое он до сих пор носил на лице.

Но это было лишь началом. Потом началось самое страшное, после которого маг окончательно потерял чувство жалости. Ему пришлось убить своих же соратников, таких же молодых и амбициозных ребят, старавшихся сделать всё, что в их силах, но по стечению обстоятельств, промахнувшихся в расчётах и попавшие в плен министерства.

После расправы, Тёмный Лорд отпустил его. Увидев такую верность, глава пожирателей повысил волшебника в должности, и отправил его вместе с группой на ответственную миссию в параллельный мир, название которому Эквестрия.
Тёмный маг понимал, что если Гарри Поттер доберётся до всех крестражей, то он умрёт. Это значит, что нужно отправить один крестраж в другой мир, дабы до него точно не добрался ни мальчик, ни Орден Феникса.

Поддержка эквестрийцев смогла посодействовать в этом. Как бы это странно не звучало, но даже в жестокости некоторые пони, да и не пони тоже, видели ноту справедливости. Так что неудивительно, что спустя несколько лет после случившегося в Бингувере, Пожиратели Смерти смогли найти среди эквестрийцев союзников, и вместе с ними упрятать крестраж далеко в пещерах Веснодикого леса.

Тёмный Лорд не прогадал. Гарри Поттер действительно нашёл все крестражи и уничтожил их; об этом магу позже доложили выжившие Пожиратели, в последний момент прыгнувшие в портал. Никто из группы даже и поверить не мог, что тот, кто был всесилен и могуч погиб и снова остался без сил...

Именно с тех самых пор последователи Тёмного Лорда пытаются возродить своего хозяина. Но только для этого им нужна была кровь, и не простого волшебника, а самого доброго, с чистым сердцем и душой. Такого среди тёмных магов, уж точно не было, а вот в их родном, человеческом мире, однозначно мог быть.

До Мистера Поттера добираться было бесполезно, ведь он входил в число лучших мракоборцев и был под охраной министерства. Оставалось только одно: искать среди обычного люда. Эффект заклинания воскрешения, естественно, поменяется, и у Тёмного мага будет не так много сил, как хотелось бы, но это уж лучше, чем ничего.

Забыл упомянуть, и среди эквестрийцев тёмные маги пытались найти избранного. Но, к сожалению, все попытки были тщетны, так как во первых, в воскрешении они были бесполезны, а во вторых, местные начали догадываться о пропажах горожан. Конечно, всё это со временем удалось уладить, — известным методом кнута, — но теперь маги боялись красть местных горожан, так как излишнее внимание было ни к чему, а бежать всё равно не куда.

В Эквестри магия действует немого по другим законам; волшебник убедился в этом сам за прошедшие несколько лет. Как оказалось, закон чёткого подбора крови между магами здесь не действовал, а значит, любой добрый волшебник мог стать приоритетной целью пожирателей. Но вопрос: кто? Да и в нахождении потенциальной персоны из мира людей был минус — перемещение. Если бы телепорт можно было держать в одном укромном месте вечно, то проблемы можно было бы избежать, но, к сожалению, он крайне нестабилен при долгой работе. Могло случится что угодно: детонация, исчезновение, или даже образование пространственной дыры. И по этому, Тёмный Лорд дал главному чародею список заклинаний, позволяющих пересекать границу миров. Но они были в ограниченном количестве, что усложняло задачу.

Составить подобное заклинание было очень трудным. Подбор нужных слов занимал несколько лет, а их дальнейшая расшифровка ещё дольше. Можно даже сказать, что эта магия была тонким искусством владения магической энергией...

Тёмные маги долго искали потенциальных жертв, но всё было тщетно. В конце концов, когда терпение волшебников окончательно сошло на нет, группа разделилась на два лагеря. Одни хотели вернуться в свой мир и сдаться властям, другие же, остаться и продолжить воевать за верность Тёмного Лорда. Руководителем последних был наш знакомый тёмный маг со шрамом. Думаю, вы догадывайтесь, кто победил и кого ждала жестокая расправа.
Спустя несколько лет после случившегося все уладилось, но появилась новая проблема: и в рядах победившей группы волшебников стало происходить дезертирство.

Волшебники просто сдавались, не желали больше признавать Тёмного Лорда, что очень злило их вождя. Маг вычислял предателей довольно быстро, — благодаря сыворотке и заклинаниям правды, — и поэтому дезертиры не успевали вовремя доложить руководству страны о лазутчиках. Так что не удивительно, что последователи до сих пор оставались в тени.

Но радоваться было рано. Министерство как-то узнало о перемещениях Пожирателей смерти между мирами, и в строгой секретности, организовало группу специалистов, выбранных из лучших отрядов мракоборцев, дабы разобраться с террористами и, по возможности, разузнать о новом мире по подробнее. Схваченные последователи, возвращавшиеся тогда с рейда на потенциальную жертву, выдали группе заклятия перемещения, и та незамедлительно отправилась в другую реальность.

Основной группе Пожирателей Смерти на стороне Эквестрии повезло и не повезло одновременно. Повезло, что группа телепортировалась прямо в чащу Вечнодикого леса и не подала признаков присутствия местным, и не повезло, что доказательств того что группа мертва не было, а это значит, вероятность её встречи с представителями Эквестрии сохранялась.

Любой здравомыслящий военачальник, конечно же, первым делом отправил бы разведку для прочёски леса. Но от группы мракоборцев и след простыл. Прошло вот уже пять дней, а результата ноль...

Темный волшебник, находясь в своих мыслях, даже и не заметил, как подошёл к своей комнате и открыл дверь.

Помещение было полностью выбито из камня и особенно не выделялось. Каменные полки со светильниками, каменная тумбочка и даже шкаф. Единственное, что здесь было не из камня, так это мягкий матрас с подушкой и покрывалом. По словам местных, когда-то, эта пещера была местом уединения Найтмер Мун; кристалл и своеобразный трон с облицованным гербом аликорна на спинке это, в принципе, подтверждал. Чародей часами разглядывал огромный по высоте кристалл из прозрачного, как стекло, материала, но его структуру так и не понял. Вроде кристалл как кристалл, но от него явно несло магией и довольно тёмной по меркам мага, которую, если повезёт, можно даже использовать в своих целях. Боятся незваных гостей в пещеры глупо, так как о её существовании знали единицы, да и то, считавшие её сказкой, а вот местных жителей этих темных закоулков, насекомых, стоило. Огромные членистоногие были не столько огромны, сколько опасны, и дело тут далеко не в челюстях, здесь дело в их способностях жалить и впрыскивать смертельный яд, подобный чёрной мамбе. От этих вредителей приходилось избавляться с очень усердной натяжкой, так как группа добровольцев была очень мала, а профессионалов в области борьбы с насекомоподобными тварями насчитывалось жалкими единицами...

Уложившись на мягкую кровать, маг уставился вверх и тут же перевёл взгляд на небольшую подставку для побрякушек, где особо выделялся круглый золотой амулет с тёмно-синим камнем посередине. На облицовке амулета была выгравирована надпись на эквестрийском: Да здравствует ночь! Очень интересная вещица, если учесть, что именно из-за него все беды Пожирателей Смерти.

- Скоро, мой господин. Очень скоро. - сказал про себя господин, и укрылся одеялом как можно глубже, дабы не замерзнуть от пещерного сквозняка...

Он бежал... бежал без оглядки туда, куда можно было протиснуться. От его шагов шелестели кусты и ломались ветки под ногами, но ему было всё рано. Сзади доносился вой и рявканье волков, которые все ближе и ближе подбегали к потенциальной жертве. Наконец, бежавший от погони увидел проход между деревьями, где было видно выход на опушку. Он побежал что есть сил к нему. Оказался он на лужайке, с которой открывался вид на небольшую речку и городок. Задавать вопросы было некогда, и путник с разбегу бросился в речку, за пару секуд доплыв до ближайшего коряжника одного из упавших деревьев. Течение было не большим, да и глубина была по грудь, так что двуногий смог удержаться на месте.

Из леса показались сверкающие пары глаз, пересчитать которых человек не мог из-за их огромного количества. Они ещё некоторое время виднелись на окраине леса, а потом погасли, дав знак о том, что потеряли добычу.

Поняв, что угрозы больше нет, путник переплыл речушку и вылез на берег. Обхватив колени ладонями, он отдышался.

— Твою... мать... — сказал маг, смотря в землю, — Грёбаные волки, хрен вам, а не моя жизнь.

Отдышавшись, он осмотрелся. Стояла ясная ночь, на небе мерцало огромное количество звёзд, а впереди, начинались то ли яблочные сады, то ли акры. Звук сверчков, лёгкого ветерочка и бегущей по речке воде немного настораживал путника, но это было намного лучше того, что он слышал за последние пять дней проведённых в лесу.

- Нет. - подумал волшебник. - На сегодня знакомств с местными хватит. Надо бы высохнуть и согреться где-нибудь...

Человек наломал несколько сухих веток с яблонь и, с помощью магии, разжёг небольшой костёр. Одежду пришлось снимать. Всю. Кожаные штаны, куртку, сапоги, серую майку и подсумок с личными вещами, оставшись в одних трусах.

Чародей стоял и грелся у костра, выставив руки перед собой, около . Высушив всю одежду магией, он оделся. Ему сильно хотелось спать. Он измотался от долгих пробежек по лесу от этих тварей, которые походили на ходячие брёвна с зубами, нежели на обычных волков. Связи с остальными товарищами нет, идти на поиски бесполезно, так что теперь он был сам по себе.

Создав защитные заклинания от незваных гостей в нескольких метрах от лагеря, и без магии сделав небольшое укрытие из веток и из растущего неподалёку камыша, волшебник улёгся на бок.

Перед ним горел костёр, что согревал от прохладного ветерка чуждого мира. Сзади шелестел камыш, а надоедливое пение сверчков, как колыбель, стало погружать чародея ко сну все глубже и глубже.

Кстати, забыл представить. Это Грегори Чельвистер — парень лет тридцати двух, с небольшой щетиной на лице и боксёрской стрижкой. Так уж распорядилась судьба, что именно он оказался участником экспедиции в далекую страну, под до сих пор странным для него названием Эквестрия. Он не был героем войны, не был какой-то важной шишкой в отряде, а был, как сказали бы военные, старшой, которому, к счастью, повезло больше чем остальным. Другие члены экспедиции растерялись по всему лесу, и не велика вероятность, что их уже постигли смертельные ужасы и опасности этого богом проклятого места...

-Господь, дай мне вернуться обратно. подумал чародей, закрыв глаза, - Влип ты Грег... Окончательно влип.

Он протяжно вздохнул. До сих пор не верится, что это случилось. Все те, кого он встретил и с кем выживал последние пять дней, погибли только из-за того, что стали чей-то целью. А ведь они тоже хотели жить...

- Я найду вас ребят. Вы только верьте... - И чародей медленно погрузился во сны.

Суфле

Константа времени

Мой весёлый звонкий мяч…

Длань Мессии

Аликорноволомка

Эквестрия 2033: мечта за гранью смерти

Ни снег, ни град

Все братья - сёстры

Зима / Winter

Теория хаоса