МеткоНЕискатели (Undead Robot Bug Crusaders)
Бродячие мертвецы
Он тяжко вздохнул, обдумывая как же он дошёл до жизни такой. Задание оказалось на редкость паршивым. Идти приходилось медленно. В этих краях их недолюбливали, так что передвигаться приходилось только по ночам, избегая дорог и городов. Но хуже всего были всученные ему горе-помощнички.
— Итак… Я думаю, мы должны пойти направо, — сказал один их них, глядя на карту.
— Не-не-не. Смотри, эта штуковина показывает вон туда, так что мы должны пойти налево!
— Да о чём мы вообще? — спросил третий. — Нам не надо никуда поворачивать, пока мы не доберёмся до Проклятой Рощи.
— И? — спросил последний. — Мы и так в проклятой роще, нет?
Он исполнил лицокопытие. Он уже не мог дождаться, когда окончится это задание. Также он молча поклялся, что никогда, ни при каких обстоятельствах не припрётся просить повышение у своего начальника, когда тот будет заниматься… кое-чем. Ещё одного такого «дисциплинарного» задания ему не пережить.
Это случилось незадолго до Ночи Кошмаров. Всепони украшали дома к предстоящему празднику, развешивали тыквы, черепа или тряпичных летучих мышей, стараясь сделать город воистину устрашающим.
Ну, почти всепони.
— Мам, сегодня Ночь Кошмаров, а не День Согревающего Очага, — покачала головой Динки. — Может, хватит петь колядки?
— О, я помню, какой сегодня день, — с улыбкой сказала Дерпи. — Но если слегка изменить текст — песня для Ночи Кошмаров будет просто идеальной!
— Возможно, но тебе не кажется, что она звучит слишком весело, и… Стоп, это из-за того фильма, который мы недавно смотрели?
Дерпи смущённо пошаркала копытом, а Динки невольно приложила ногу к мордочке. Эпплблум и Бэбс Сид негромко хихикнули и продолжили свой путь от вокзала до фермы.
— Ух ты, не успела я сойти с поезда, а уже веселуха, — усмехнулась Бэбс Сид. — Хотя чего ещё ожидать от Понивилля?
— Эй, фильм и впрямь был хорош! — сказала Эпплблум. — Хотя соглашусь, слушать колядки, пока мы ходим за конфетами — было бы странно. Обычно у нас такого нет.
— Рада слышать, что тебя это тоже удивило, — отозвалась вторая кобылка. — Но честно говоря, я ещё сильнее удивлюсь, если со мной не случится чего-нить странного, пока я буду тут.
— Ну, это твоя первая Ночь Кошмаров за пределами большого города, — сказала Эпплблум. — Так что с тобой стопудово приключится самая потрясная и здоровская штука в Эквестрии!
— Это которая? — удивилась Бэбс Сид.
— Ходят слухи, что в Понивилле кобылки и жеребята получают на Ночь Кошмаров больше конфет, чем где-нито ещё, — ухмыльнулась Эпплблум.
— Ну, не знаю, правда это или нет, — улыбнулась в ответ Бэбс Сид. — Но эти слухи определённо стоит проверить.
Остальные ждали их в клубе. Свити Белль не выглядела особо взволнованной, зато Торакс явно нервничал, а Скуталу о чём-то глубоко задумалась.
— Кристал Хуф, это моя кузина Бэбс Сид, — представила Эппблум. — Бэбс, это Кристал Хуф. В городе он недавно, но с нами потусоваться успел изрядно. Секреты наши он, кстати, тоже знает, так что можешь от него не скрывать.
— Приятно познакомиться, — сказал Торакс, нервно улыбнувшись.
— Так, а с ним-то чего? — вскинула брови Бэбс Сид. — Пришелец, что ли?
Торакс выпучил глаза и сдавленно пискнул.
— Знаешь, Бэбс, не у всех в городе есть скелеты в шкафу, — закатила глаза Скуталу.
— Ага, вот только я не могу представить, с какого ещё перепугу вы бы стали рассказывать ему свои секреты, — возразила Бэбс Сид. — Да и с чего ещё кристальному пони переводиться ажно в Понивилль, окромя как что-то скрыть? Понивилль — мягко говоря, не самое популярное у туристов место, так что я вообще сомневаюсь, что кому-то взбредёт приехать сюда без веской на то причины.
— Знаешь, звучит так, будто пони избегают нашего города, — удивлённо моргнула Свити Белль. — Ну то есть да, у нас временами случаются катастрофы, частенько нападают чудища, и… э-э-э… Ладно, проехали.
— И да, если так интересно, его секрет такой же, как и у меня, — резко оборвала их Скуталу.
Все пони удивлённо перевели взгляд на Скуталу. Сходу выбалтывать тайны ей обычно было не свойственно.
— Э-э-э… Скутс? Всё в порядке?
— Да, да, не волнуйтесь, — вздохнула Скуталу. — Просто… у наших там проблемы. И не то чтобы я могла как-то помочь, но я их всё ещё слышу, так что на нервы давит.
— Та же история, — подтвердил Торакс. — Не только у её улья сейчас проблемы.
Это звучало тревожно. Свити Белль и Эпплблум обеспокоенно переглянулись.
— Визит не задался? — спросила Сити Белль.
— Нет, — покачала головой Скуталу. — Он тут никаким боком. Просто… ну, это всё равно не то, с чем жеребята смогут помочь. В общем, не удивляйтесь, если следующие пару дней мы с Тораксом будем на нервах.
Пони неуверенно переглянулись, но развивать тему дальше не стали.
Вскоре Солнце полностью скрылось за горизонтом. Ночь Кошмаров должна была наступить с минуты на минуту. Так что Меткоискатели, Торакс и Бэбс уже готовились выйти на свет лунный в подготовленных заранее костюмах.
Выбор костюмов Меткоискателей был, в общем-то, вполне ожидаем. Чейнджлинг, робот и гуль решили облачиться… в костюмы чейнджлинга, робота и гуля соответственно.
Костюм Скуталу был зачернён сажей, с выкрашенной в голубой цвет спиной. К голове крепился поддельный загнутый рог, а поверх её оранжевых крыльев были приклеены бумажные жучьи крылышки. Изо рта торчала пара клыков, а на ногах красовались чулки с крупными дырками. Также она покрасила гриву в чёрный цвет, и даже раздобыла где-то контактные линзы, придающие глазам сплошную матовую голубизну.
Костюм Свити Белль выглядел, как вполне типичный костюм робота: большая, выкрашенная в серебристый колер картонная коробка с покрывающими ноги гофрированными трубками. На первый взгляд могло показаться, что она попросту купила его в ближайшем магазине костюмов, однако зачарованные драгоценные камни, горящие и мигающие, будто лампочки, ясно показывали, что Рэрити сделала его собственокопытно. Кроме того, Свити нанесла на свой рог несколько полосок светящейся зелёной краски.
А костюм Эпплблум представлял из себя картофельный мешок, выкрашенный в цвет гнилого мяса с то и дело встречающимися красными и розовыми пятнами. Мешки поменьше были надеты на голову и ноги кобылки. Особую пикантность костюму придавали некоторые характерно-гульские приколы — привязанная к животу связка розовых верёвок создавала впечатление волочащихся по земле кишок, а одна из глазниц была выкрашена в чёрный цвет. Под ней, будто вытекший глаз, болтался раскрашенный мячик для гольфа.
Словом, смотрелось бы это всё весьма впечатляюще, если бы не одно «но».
— Слушайте, а почему бы вам просто не пойти… ну, в вашем нормальном облике? То есть… зачем вам вообще нужны костюмы?
Меткоискатели переглянулись, пожали плечами и ответили.
— Никто не знает, как выглядит сытый чейнджлинг, — сказала Скуталу. — А если мне придётся объяснять, как они выглядят, то придётся и объяснять, откуда я это знаю. После этого хоть на площадь вылезай и ори во всю глотку, мол, да, я — чейнджлинг! Подозрительнее уж некуда. Так что нет, я не собираюсь раскрываться до тех пор, пока чейнджлингов официально не признают гражданами Эквестрии.
— А я понятия не имею, как сработает моё маскзаклятие-инфильтратор, если пони будут думать, что это только костюм на сегодняшний вечер, — подхватила Свити Белль. — И я совсем не горю желанием проверять это на своём горьком опыте, чтобы потом меня весь год спрашивали «Свити, а почему ты всё ещё в своём костюме? Ночь Кошмаров же давно прошла!». Да и как мне отключить фильтр восприятия? Ходить всю ночь с грудиной нараспашку? Нет уж, спасибо.
— Ну, а моя истинная форма, хоть и будет идеальной для Ночи Кошмаров, но всё-таки слишком идеальной, — покачав головой, закончила Эпплблум. — Не, канеш, все будут думать, что это лучший костюм в городе, пока я на кого-нить не налечу, и у меня не отвалится башка. Потом будет море неудобных вопросов, и если я скажу, что это заклятье или ишо чо-нить в том же духе, все будут спрашивать как я это сделала. Всем же захочется повторить этакий шикарный фокус… Слишком рискованно, так что под мешком на мне всё ещё висит бант.
Чего она не сказала, так это того, что ей попросту до ужаса не хотелось всю ночь ходить в своей истинной форме. Последнее, чего она хотела — это вспоминать в такую ночь о своих проблемах.
— Справедливо, — кивнула Бэбс Сид, после чего внезапно указала копытом на Торакса. — А он тогда почему идёт с нами, он же взрослый, не? И что у него с костюмом?
Упомянутый жеребец покраснел и поковырял копытом пол. Возможно, его наряд был самым креативным и оригинальным за всю сегодняшнюю ночь: костюм привидения, состоящий из простыни с прорезями для глаз.
— Я, эм, не знаю, как изобретать костюмы, — признался Торакс. — Это совершенно не похоже на создание маскировки. Единственное, что я придумал — это перевоплотиться в какую-нибудь знаменитость, но все сказали, что это плохая идея.
— Конечно, — закатила глаза Скуталу. — Потому что маскарад, до малейших черт повторяющий вид Сапфир Шорс, стань она вдруг жеребцом — не вызвал бы ну вот вааще никаких вопросов. Есть причина, почему мы делаем себе настоящие костюмы на Ночь Кошмаров, Торакс.
— Что же до того, почему он идёт с нами, — добавила Свити Белль. — Он никогда раньше не отмечал Ночь Кошмаров, так что мы решили, пусть хоть раз попробует, прежде чем станет взрослым!
— А ты, Бэбс? — спросила Эпплблум. — Почему дракон-то?
— Ну, я подумала, что раз уж я всё равно припёрлась сюда искушать судьбу, то её надо искушать чем-то потрясающим! — сказала Бэбс. — Если уж мне всё равно суждено превратиться во что-то странное, то пусть я стану дракони!
— Ты имеешь в виду лунмо? — спросила Свити Белль.
Все остальные непонимающе воззрились на неё.
— Ну, так называют гибридов пони и драконов, — сказала робо-единорожка, пробежавшись нервным взглядом по своим друзьям. — Ну же, ребят, не одна же я здесь читаю фантастику?
В ответ раздалось лишь неловкое покашливание.
— Ладно, признаю, — сказала Бэбс. — У вас и впрямь дают больше конфет, чем в Мейнхеттене.
— А я что говорила? — возгордилась Эпплблум.
Ночь кошмаров и впрямь была на редкость удачной. Их мешки с конфетами были буквально переполнены, так что есть их пришлось начать, даже не доходя до дома, а то рассыпались бы. Не то чтоб понибудь жаловался. Ну, почти.
— Опять мятные конфеты? — воскликнула Скуталу. — Гр-р-р, да с какого сена?! Я понимаю, что она дантистка и всё такое, но может она хотя бы давать простые леденцы без сахара? Такое чувство, будто Колгейт просто ненавидит хорошие конфеты. Никто не хочет поменяться?
— Я думала, ты любишь мяту? — спросила Свити Белль.
— Я люблю именно что мяту. МЯТУ, а не ту мерзость, которую даёт Колгейт! Пожалуйста, что угодно лучше этого, — взмолилась кобылка.
— Ладно-ладно, — сказала Свити Белль, протянув ей конфету. — Жвачка со вкусом сенбургера мне бы тоже не зашла.
Тем временем Торакс смотрел на свой мешочек так, будто бы он был полон золота. Конфет в нём, кстати, осталось куда как меньше, чем у других. Кажется, у чейнджлинга развилась слабость к сладостям.
— Ну, а что теперь делать будем? — спросила Бэбс Сид. — Пойдём в дом с привидениями совершать подношения Найтмер Мун?
— Не-а, — покачала головой Эпплблум. — Сеструха рассказывала, шо однажды они попытались такое провернуть, и вышло, прямо скажем, не очень. Шось-то там насчёт туалетной бумаги и старых носков. Нет, теперича мы творим жертвоприношения Найтмер Мун в единственной её обители, в Вечнодиком Лесу!
Последняя фраза была подкреплена драматическим взмахом копыта.
Бэбс Сид эта новость, впрочем, совсем не обрадовала.
— В Вечнодикий? Среди ночи? Да вы что, с ума посходили? Там же монстры! Сколько у вас жеребят уже пропало без вести?
— Сотни, — закатила глаза Эппплблум. — И всех этих несчастных уж точно слопала самолично принцесса Луна за недостаточно щедрую дань. Бэбс, блин! Естественно, мы не пойдём в Вечнодикий лес. Мы пойдём в Белохвостый. Просто сейчас мы называем его Вечнодиким, чтобы звучало страшнее. И нет, случайно забрести в Вечнодикий тоже не получится. Каждый год мы отряжаем пони, которые сторожат на опушке и заворачивают усяких умников.
— О, — только и смогла вымолвить Бэбс Сид, и залилась краской.
— Серьёзно, Бэбс, — сказала Эпплблум. — Я понимаю, что мы в Понивилле, но не след за всё так трястись. Ты ж так и не повеселишься толком.
— Ясен ясень, — вздохнула Бэбс Сид. — Но я вот просто знаю, что как только перестану беспокоиться — со мной что-то случится.
Эпплблум глубоко вздохнула.
— Всё будет хорошо, — заверила кузину кобылка. — Говорю тебе, ничего плохого не случится.
Время почти пришло. Он повернулся к своим спутникам.
— Она вот-вот подойдёт, — сказал он.
— Ага, — заметил один из его помощников. — Хотя, кажись, придёт она не одна.
— Похоже на то, — сказал он. — Ты уверен, что она знает о нашем приходе? Ты точно правильно внушил сообщение?
— Абсолютно! — ответил помощник. — Может, я и не лучший наблюдатель, но свою работу выполнять умею. Наверное, она просто не ожидала, что мы придём сегодня ночью.
— А когда ещё мы сможем подойти так близко к цивилизации? — раздражённо воскликнул он.
Тот помощник, который высказал это предположение, тут же невольно съёжился.
— Ладно, неважно. Это легко поправимо. Будьте готовы отогнать остальных, — приказал он. — Нам не нужно очередное противоборство.
— Так значит, мы можем съесть их мозги? — спросил другой помощник.
— Ни в коем случае, — сказал он. — Мы тут как бы пытаемся действовать незаметно, а если пони обнаружат тела с выеденными мозгами — они явно намекнут всем, что мы были здесь. Ты что, вообще ни о чём, кроме мозгов, не думаешь?
— Ну… нет, сэр, — последовал ответ. — Я же, в конце концов, класс «Б».
Он вздохнул и взмолился, чтобы их цель оказалась разумнее этих олухов.
— Просто приготовьтесь добавить шуму, когда я сотворю иллюзию, — скомандовал он.
— Бэбс, ты в порядке?
Оранжевую кобылку буквально трясло. Похоже, поход по ночному лесу её совсем не веселил.
— Да… — сказала она. — Да, я в порядке. Просто здесь так… тихо. Я и представить не могла, что тишина может быть такой давящей.
— Наверное, для горожан ночной лес может показаться страшным, — протянула Эпплблум. — Вот не знала, что ты зайчишка-трусишка, Бэбс.
Та гневно глянула на кузину, но тут же вновь задрожала.
— Ладно, прости, — извинилась Эпплблум. — Это было недостойно.
Пони продолжили свой путь по лесной тропинке, однако вскоре Эпплблум поняла: для вечера в Белохвостом лесу и впрямь было слишком тихо. Сверчки смолкли, и она до сих пор не слышала совиного уханья. И если подумать, то что это за странный запах?
— Понибудь ещё чует это? — спросила она.
— Ты о чём? — спросила Свити Белль.
— Ну, запах, будто что-то сгнило и сгорело.
— Не знаю, я ничего не… — начала было Скуталу, прежде чем застыть на месте.
Торакс замер следом. Остальные непонимающе уставились на двух чейнджлингов.
— Что-то не так? — спросила Эпплблум.
Внезапно из кустов раздался громкий шорох.
— Что это было? — ещё испуганнее прежнего спросила Бэбс Сид.
Все повернулись на повторившийся шум.
— Эй! — крикнула Свити Белль. — Там понибудь есть?
— Р-р-рах-х! — прошипело гигантское мерзкое змееподобное чудовище, вырываясь из кустов.
— А-а-а! — закричали пони, затем развернулись и побежали.
К сожалению, разбегаться они решили в разные стороны.
К тому моменту, как она наконец перестала паниковать, Эпплблум забежала на удивление далеко. Она остановилась и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.
— Клянусь Селестией… уф, — прохрипела она. — Это был, уф, самый жуткий розыгрыш… уф… за все мои Ночи Кошмаров.
Наконец, когда она подуспокоилась достаточно, чтобы оглядеться, то поняла, что тропа уже давно скрылась из виду.
— Скуталу! — прокричала она. — Свити Белль! Кристал Хуф! Бэбс!
Ответа не последовало.
— Отлично, — проворчала Эпплблум. — Я теперь совсем одна посреди ночного леса. И к тому же я потеряла все свои конфеты. Ну погодите, узнаю, какому идиоту в голову пришла эта идея — я ему мозги-то вправлю. Что бы ни случилось, никогда нельзя устраивать розыгрыши посреди леса.
Тем не менее, это было не столь уж и большой проблемой. В Белохвостом лесу практически не было опасных зверей, а сама она знала, что надо делать, если ты заблудился в лесу. Особенно если это был лес близ Понивилля.
— Так, ладно, — сказала она неожиданно уверенным голосом. — Я помню, что если я хочу вернуться в Понивилль — идти надо на восток. И если я найду поросший мхом… О! Полярная звезда. Ну тогда мне надо туда.
Сделав столь логичный вывод, кобылка зашагала вперёд.
— Или ты можешь просто остаться и поговорить с нами, — сказал жеребцовый голос.
Эпплблум от неожиданности подпрыгнула, обернулась на голос, и увидела стоящего неподалёку жеребца в плаще.
— Ам… Пардоньте? — спросила Эппплблум.
Кто это? И какого сена он делал здесь посреди ночи?
— Да и в конце концов, зачем возвращаться? — продолжил незнакомец. — Ведь мы здесь ради тебя.
Испугавшись, Эпплблум сделал пару нервных шагов назад, однако жеребец быстро её нагнал. Вскоре к нему присоединилась ещё одна фигура в плаще, а затем ещё… И вот Эпплблум оказалась перед пятью пони в плащах.
Это стало казаться слишком знакомым. Доверия эти пони не внушали, да к тому же навевали воспоминания о том проклятом городе среди Вечнодикого Леса. С этой мыслью она подметила и ещё одну странность: каждый из этих незнакомцев в плащах излучал тёмную ауру, чем-то похожую на ту, которая исходила от Бир Бона и Камикази.
Каждый из них был уже мёртв.
Панические мысли пронеслись в голове Эпплблум. Неужели те гули из Вечнодикого вновь пришли за ней? Или это те злые гули, с которыми сражались чейнджлинги? Или они были кеми-то третьими? И главное, что им нужно от неё?
— Н-не подходите ко мне! — выкрикнула она.
Удивительно, но они её послушались.
— Не волнуйся, — сказал один из них. — Мы не причиним тебе вреда. Мы лишь хотим показать тебе безопасное место.
Эпплблум от этого испугалась ещё больше.
— Нет! — взвизгнула Эпплблум. -Я не собираюсь возвращаться в этот дурацкий город! Я не собираюсь жить средь этих тварей!
Пони в плащах растерянно переглянулись.
— Возвращаться? — спросил один из них. — Ты никогда там не была. Как думаешь, куда мы собираемся?
Теперь уже сама Эпплблум растерялась. Паника, к счастью, начала уже спадать.
— Э… В город, в котором меня прокляли? — предположила она.
Пони в плащах снова переглянулись, затем сняли капюшоны. Если не считать редких лишённых кожи проплешин на мордочках, они выглядели, как совершенно обычные пони. У них явно не было той истлевшей плоти и горящих красным глаз. Единорог, видимо, вожак группы, выступил вперёд.
— Похоже, у нас возникло маленькое недопонимание, — сказал он. — Мы не те, кто тебя проклял. Наоборот, мы пришли тебя спасти!
— Спасти меня? — спросила она. — От чего? Кто вы?
Вожак тоже вскинул бровь, потом обернулся и сурово посмотрел на одного из своих спутников.
— Ты же сказал, что передал сообщение, — сказал он спокойным голосом, в котором, однако, ощущалась угроза.
— Я так и сделал! — крикнул тот, съёжившись под взглядом вожака. — Клянусь!
— Ну, очевидно, что она ни о чём таком не помнит. Так что здесь два варианта, и первый явно предполагает, что она уже давным-давно должна гнить в темнице. А значит, у неё должно было быть достаточно надежд и любви, чтобы разрушить насланное тёмной магией видение. Как ты мог не заметить, что с ней всё в порядке?
— Она ворочалась в кровати! — возразил спутник. — Разве это не значит, что не всё в порядке?
Взгляд вожака стал ещё жёстче.
— В её собственной кровати?! — спросил вожак, практически нависнув над злосчастным гулем. — То есть ты хочешь сказать, что мы напрасно припёрлись в самый центр Эквестрии только из-за того, что ей приснился кошмар?
— Ну, э-э-э… — Спутник нервно заозирался, затем уставился на Эпплблум. — Мелкая, тебе просто приснились кошмары?
— Ну да, — ответила она. — А ты чё думал? Они всем снятся, не? И я не помню никаких ваших сообщений.
— Ну тогда да, мы проделали весь путь зря, — смущённо улыбнулся гуль.
Хрясь!
— Простите-е-е-е! — прокричала улетающая вдаль голова.
— Хорошо лягаетесь, сэр, — похвалил другой спутник.
Вожак же раздражённо застонал и исполнил смачное лицокопытие.
— Понибудь, прихватите его башку, когда мы будем уходить, — приказал он. — Вряд ли пинок в морду — достаточное наказание, но здесь уж пусть совет разбирается.
— Ясно, сэр, — сказал другой гуль, взвалив обезглавленное тело себе на спину.
— Искренне извиняюсь, — сказал вожак, повернувшись к Эпплблум. — У нас сложилось впечатление, что у тебя начались проблемы. Наблюдатели, такие как этот кретин, за версту чуют проклятых. Так что когда он тебя почувствовал — он отправился проверять, и решил, что ты попала в беду. Вот мы и пришли помочь.
Это показалось Эпплблум странным. Она была проклята уже не первый месяц, но почуяли они её только сейчас? Впрочем, она всё ещё не настолько доверяла этим пони, чтобы делиться такими подробностями.
— А с чем помогать-то?
— С твоим проклятьем, конечно, — покачав головой, сказал вожак. — К сожалению, пони с подозрением относятся к неживым. Многих из нам подобных бичевали и преследовали за то, во что они превратились. Поэтому мы внимательно следим за такими трагедиями, и предлагаем бедным душам кров. Место, где можно жить с такими же отвергнутыми, как и ты.
Когда Эпплблум услышала это, в сердце невольно кольнуло. Слишком уж это было похоже на то, из-за чего она сама паниковала, когда только обратилась.
— Однако как бы там ни было, мы вовсе не собираемся никого похищать. Если ты в безопасности, а твоя семья и друзья до сих пор заботятся о тебе — мы не будем заставлять тебя идти с нами. Честно говоря, знание о том, что ты счастлива — даёт нам надежду, что когда-нибудь мы сможем вновь жить средь наших собратьев пони. Так что скажи, ты хочешь здесь остаться?
Эпплблум кивнула. Прямо скажем, выбор был не из сложных.
— Спасибо за предложение, но, пожалуй, откажусь, — сказала она. — Рада слышать, что есть безопасное место, но меня и здесь неплохо кормят.
— Ну, вы её слышали, — с тёплой улыбкой кивнул вожак. — Нам тут делать нечего. Пошли, пока нас никто не заметил. Ещё раз прошу прощения за неудобства, малышка. Но помни, если тебе вдруг станет не к кому обратиться — поищи средь теней. Мы с радостью тебя примем.
Эпплблум с облегчением вздохнула, когда гули развернулись. Кем бы ни были эти гули, они казались весьма дружелюбными. Интересно, а Бир Бон и Камикадзи когда-нибудь про них слышали? Они наверняка должны были слышать о других хороших мертвецах, так?
— О, и чуть не забыл, — внезапно вожак остановился и вновь зашагал к Эпплблум. — Если ты решила здесь остаться, то я должен тебя кое о чём предупредить.
Эпплблум вскинула бровь.
— Хоть твоя семья и друзья приняли твою новую сущность, гули — не единственные проклятые порождения, скрывающиеся в тенях, — объяснил он. — Таких много, но одни из них — особенно опасны. Это монстры, которые высасывают души обычных пони, а затем облачаются в их шкуру. Но больше всего им по вкусу тёмная магия, особенно та, что питает тела нам подобных.
Эпплблум занервничала. Они говорили о группе злых гулей?
— Поэтому, пожалуйста, попытайся сохранить своё проклятие в тайне, — сказал вожак. — Эти треклятые паразиты без зазрения совести убьют тебя, если найдут.
Эпплблум кивнула. Она уже давно решила скрывать своё проклятие, так что уж этому-то совету следовать вряд ли будет слишком сложно. Но она просто обязана будет рассказать принцессам об этих паразитах, чтобы…
— Если ты хочешь оскорбить чейнджлинга, то назови его паразитом.
Эпплблум встала как вкопанная, когда воспоминания о давнем разговоре всплыли в голове. Неужели он говорил о чейнджлингах? Но тогда эти гули…
Мордочка гуля внезапно ожесточилась.
— Ясно.
Без предупреждения он схватил Эпплблум и повалил её на землю, крепко вцепившись в ногу и заткнув рот.
Эпплблум удивлённо моргнула, но тут же начала вырываться.
— Принесите мешок! — крикнул он своим спутникам.
Остальные гули в замешательстве уставились на него.
— Э-э-э… Босс? — начал один из них. — Разве ты не говорил, что…
— Она уже якшалась с паразитами, — сказал он. — Я увидел понимание в её взгляде, когда назвал их. Если мы её отпустим — она тут же разболтает им, что мы здесь были. Если возьмём её с собой — то сможем выиграть достаточно времени, чтобы пересечь границу и покинуть их территорию. Нас в любом случае будут ловить, а так хоть риска меньше будет.
Глаза Эпплблум расширились от осознания. Она стала брыкаться ещё сильнее, но взрослый гуль прижал её слишком сильно. Всё, чего она добилась — лишь пары новых дырок в её костюме. Она попыталась закричать, но из-под копыта гуля вырвались лишь нечленораздельные бульканье.
«Что мне делать? Что мне делать?» — в панике подумала она.
Вожак гулей беззлобно посмотрел на неё сверху вниз.
— Не принимай близко к сердцу, малышка, — с ледяной убеждённостью в голосе сказал он. — Мне самому это не нравится, но я не позволю паразитам напасть на наш след. Если они нашли тебя и не убили — они собираются что-то с этого поиметь. Не знаю что, но я не позволю им этого сделать. И не волнуйся, как только эти проклятые жуки подохнут — мы тебя отпустим.
Эпплблум вздрогнула. Это было плохо! Очень-очень плохо! Её собирались похитить!
— Я принёс мешок, босс! — крикнул один из гулей.
Вожак гулей повернулся и недоверчиво уставился на то, что держал в ногах его спутник. Эпплблум не смогла удержаться, и проследила за его взглядом.
— Это… её мешок с конфетами? — спросил он.
— Ага, валялся прям там, где она его обронила. Вы будете шоколадную тыкву, или… — он резко осёкся, заметив свирепый взгляд вожака.
— Когда я сказал мешок, я имел в виду тот, который мы используем для переноски раненых гулей, — сказал он. — На кой ляд мне мешок с конфетами?
— А вы что, не любите конфеты? — спросил другой гуль.
Вожак выглядел так, будто хотел оторвать ещё одну голову. И оторвал бы, не будь его копыта заняты Эпплблум.
— Просто притащи нужный мешок, пока меня припадок не хватил, — прорычал главарь.
Эпплблум вновь забрыкалась, но по-прежнему безрезультатно. Внезапно она почувствовала, как её магия изменилась. Удивлённо опустив взгляд, она заметила сквозь прорехи в костюме чёрную плоть. Похоже, она случайно вырвала бант из гривы.
— Нашёл, босс! — крикнул один из гулей, вернувшись с мешком достаточно большим, чтобы в нём поместилась Эпплблум.
Эпплблум нужно было придумать, как сбежать, и чем скорее — тем лучше. И тут на неё снизошло озарение. Теперь её здесь ничто не держало. Ну, почти. Да, она не могла вылезти из-под гуля, но может быть, ей это было и не нужно? Уйти можно и вниз. Беда только в том самом почти — гуль мёртвой хваткой вцепился в её ногу.
«Камикадзи говорила, что они отрастут», — подумала она.
Решившись, Эпплблум сосредоточилась на своей магии и скрутила лапку так, как она никогда не должна была поворачиваться. С тошнотворным хрустом она оторвала свою ногу и нырнула под землю.
— Какого сена? — прокричал гуль с мешком, когда Эпплблум пропала из виду.
— О-очешуеть, — пробормотал другой спутник. — Она — класс «Г»! Что нам теперь делать?
— Успокоиться, — скомандовал вожак.
Эпплблум почувствовала, как её копыто упало в то, что должно быть было мешком.
— Она всё ещё ребёнок, и у неё нет ноги, — рассудил он. — Далеко не убежит. Разойдитесь по лесу, и держите ухо востро.
— Да, сэр! — крикнули гули и разбежались по лесу.
Эпплблум ощутила, как они рысью убегают в разные стороны, но сам вожак остался на месте.
«Конские яблоки! Я думала, они все уйдут! И чё теперь делать? Он прав, долго я здесь не просижу, а бегать от них на трёх ногах — верх кретинизма. Ну же, Эпплблум, придумай что-нибудь», — подумала она.
Вожак гулей прочистил горло.
— Слушай, малышка, я знаю, о чём ты думаешь, но я не солгал, когда сказал, что мы не похитители. Мы просто группа гулей, пытающихся держаться вместе в мире, который нас ненавидит. Мне жаль, что нам приходится разлучать тебя с семьёй, но ты просто не понимаешь, насколько опасны паразиты.
«Он что, пытается меня разговорить?», — подумала Эпплблум. Впрочем, небезуспешно. Трудно было не обращать на него внимания, когда чувства были настолько обострены.
— Нет, конечно же, они ведут себя дружелюбно, и я не такой дурак, чтобы считать, будто бы все они — дурное семя, но достаточно всего одного, чтобы всё пошло крахом. Ты ведь слышала о свадебном вторжении? И нет, я знаю, что ты хочешь мне сказать, я прекрасно понимаю, что та, кто это всё устроила — изгой. Поверь, все мы наслышаны об этой, так называемой «Королеве» Кризалис. Но даже так ты всё равно должна понимать, насколько они сильны.
«Не слушай его», — продолжала твердить про себя Эпплблум. — «Ничего не отвечай».
— Они могут создать воск, достаточно прочный, чтобы удержать аликорна, — продолжил он. — Они могут выдать себя за кого угодно, даже за члена королевской семьи, и их никто даже не заподозрит. Но хуже всего их яд. И да, конечно, они говорят, что никогда им не пользуются. Что это незаконно и от него можно своевременно избавиться, но это не значит, что они не могут. Это неестественная, искажённая раса. Они никогда не должны были существовать.
Больше Эпплблум не могла сдерживаться, и на миг высунула мордочку из-под земли.
— А мы тогда кто? — спросила она, и тут же нырнула обратно под землю.
Вожак гулей повернулся туда, откуда она говорила, но с места не сдвинулся. Проклиная себя, она быстро сменила позицию.
— Да, но им не повезло куда больше нашего. Тёмная магия существует с незапамятных времён, и гули, как и другие отродья тёмной магии, существуют почти столь же долго. Но паразиты? Они никогда не были частью эволюционной лестницы тёмный изнанки Эквестрии. Они были искажены мерзкой субстанцией, называемой Смузом.
И вновь Эпплблум не смогла сдержаться.
— Ты про того самого Смуза, которого вы сами же и пытались освободить? — возразила Эпплблум, прежде чем снова ушла под землю.
— Значит, они тебе рассказали? — спросил он. — А они, случаем, не сказали, почему мы пытались его освободить?
На это у Эпплблум ответа не нашлось.
— Как я и думал, — сказал вожак. — С другой стороны, сомневаюсь, что ты, класс «Г», сможешь понять. Видишь ли, не все порождения тёмной магии созданы равными. Одни в обмен на могущественные силы искажают свою душу. Другие лишаются части себя. Но многим из нас, таким как я и большинство моих коллег, досталось худшее из проклятий. Мы не можем умереть.
«Ага-ага», — закатила глаза Эпплблум. — «Мы нежить. Конечно же, мы не можем умереть».
— И я снова знаю, о чём ты сейчас думаешь. «Мы нежить. Конечно же, мы не можем умереть». Но ты ошибаешься. Да, мы не сможем умереть от старости, и мы можем пережить то, что убило бы большинство пони, но всё же некоторые из нас смертны. Мы, класс «В», лишены подобной роскоши. И поверь мне — пони, прожившему многие века — нет худшей участи для смертного существа, — объяснил он.
«Да-да, быть нежитью — фигово», — подумала Эпплблум. — «Это я и без тебя знаю. Какое это имеет отношение к Смузу?»
— Однако мы верим, что всё же есть один способ обрести вечный покой. Субстанция, столь ужасная, что чуть не погубила мир. Она породила паразитов и стёрла с лица планеты бесчисленные цивилизации. Как наша жалкая тёмная магия может с ним сравниться? Да, освободив его, мы принесём миру множество страданий, но что с того? У вас есть свои герои, у вас есть аликорны. Что вам стоит заточить его вновь?
И снова Эпплблум была вынуждена ответить. Однако в этот раз она задержалась на поверхности достаточно долго, чтобы взглянуть гулю в глаза.
— Это и есть твоё оправдание? — спросила она. — «Другие пони как-нибудь справятся, так какая разница, что мы наворотим?» Даже если Смуз — единственный способ умереть, это не значит, что другие пони должны страдать ради твоих мелких желаний!
— Забавно, — печально сказал вожак гулей и покачал головой. — В твоём возрасте я примерно то же самое сказал своей матери. Гули класса «В» — одни из немногих, кто может рожать детей. Хочу ли я покончить с проклятием, не причиняя вреда другим пони? Очень даже хочу, но у меня нет другого выбора. И я не собираюсь вечно страдать лишь потому, что кому-то освобождение Смуза доставит некоторые неудобства!
Он медленно двинулся к Эпплблум.
— Что же до тебя… Да, твоя семья и друзья приняли тебя, но они не будут рядом вечно. Да, проклятье класса «Г» снять можно, но для этого, как минимум, придётся спалить тот проклятый город, и мы оба знаем, что в одиночку ты с этим не справишься. В любом случае, у тебя будет лишь шанс раз в тысячу лет, и никто не сможет тебе помочь. Посмотри правде в глаза, малышка, ты так же обречена, как и я.
Эпплблум открыла рот, чтобы сказать, что принцессы пообещали ей помочь, но осеклась. В разум закрались сомнения. Что, если он прав? Что, если её проклятие не удастся снять, и ей придётся жить вечно?
— И что ты тогда собираешься делать? — спросил он. — Сотни лет скрываться в глуши? Сдашься принцессам, чтобы они бросили тебя в темницу? Сейчас ты можешь считать наш подход чрезмерным, но поверь, когда ты проживёшь столько, как мы — ты будешь готова на что угодно ради покоя. Даже если сейчас ты с нами не пойдёшь, рано или поздно ты примкнёшь к нашим рядам.
Чёрные мысли, которые она уже не первый месяц пыталась похоронить, назойливыми мухами зароились в голове Эпплблум. Мысли о её кошмарном проклятии. Мысли о том, что она обречена на вечные страдания. Мысли о том, что все, кто ей дорог, состарятся и умрут, а ей придётся жить с мыслью, что она никогда не сможет последовать за ними.
Мысли о том, как же кошмарно было быть гулем.
— Я, я… — пробормотала она.
Гуль остановился неподалёку от Эпплблум и одарил её холодным взглядом.
— И даже если ты к нам и не присоединишься, — сказал он, — от этого ничего не изменится. Мы не можем умереть. С каждым поколением наша численность будет лишь расти. Паразитам так не повезло. Лишь вопрос времени, когда мы сокрушим их и достигнем нашей цели. С твоей помощью, или нет — но мы достигнем успеха. Так почему бы не поступить по-умному, и не примкнуть к победителям?
Эпплблум попыталась ответить таким же ледяным взглядом, как был у гуля, но внутри неё пылало пламя противоречия. Неужели он прав? Неужели вечные страдания — единственная их участь? Во всяком случае, он-то был уверен, что они не умрут и их будет всё больше. Как она сможет жить среди пони и притворяться, что всё в порядке, на протяжении многих веков?
Это всё было неправильно. Неестественно!
Всё это время она раз за разом возвращалась к этой ужасной мысли — и каждый раз отбрасывала её в глубины сознания. У неё были друзья, с которыми можно было отправиться в очередное приключение, домашние дела и семья. У неё не было времени беспокоиться о таком. Но теперь, с этим упырём, так на неё давящим, жуткая мысль прозвучала во сто крат громче.
Она была чудовищем.
— Вижу, что я поставил на ту лошадку, — сказал гуль. — Так что, малышка, ты к нам присоединишься?
— …
«Да я лучше сама стану гулем, чем тебя брошу!»
Эпплджек любила её, но она не будет рядом вечно. И брат, и бабуля Смит тоже. Никто не будет. И одиночество столь болезненно…
«Ты все еще моя подруга, Эпплблум, и неважно, нежить ты или нет».
У её друзей тоже были свои проблемы, но совсем не такие, как у неё. Они не знали страхов, таящихся в её сердце. Они не знали, какая судьба ей уготована.
«Думаю, малость и того, и другого, — наконец озвучил брат свои выводы. — Больше всего на свете родители хотят видеть своих детей счастливыми и добившимися успеха».
И родители… её родители…
…
…
Она ведь никогда их не знала.
Чего бы они от неё хотели?
Что ей делать?
…
А что бы сделали на её месте другие пони?
«Мы таки пара клёвых авантюристов, обрётших могущественнейшие тёмные силы».
Бир Бон и Камикадзи…
Им было ещё хуже, чем ей, но они продолжали жить так, будто бы ничего плохого и не случилось.
Могла ли она поступить так же? Наверно. Но хватит ли у неё сил?
…
«Сей сон — не кошмар, но искра надежды на то, что мир может быть не столь пугающим, как ты считаешь».
…
…
— Нет! — твёрдо сказала Эпплблум.
— Что?! — переспросил он.
— Нет, я к тебе не присоединюсь, — решительно сказала Эпплблум. — Никогда. Может, я и гуль, но я не собираюсь становиться такой, как вы. И я никогда не причиню вред другим лишь из-за своих низменных желаний. И даже если ты прав, и я никогда не смогу снять своё проклятие — тогда я буду просто дальше жить своей жизнью. Уж поверь, я найду чем заняться. Может быть, попытаюсь удержать плохих пони, навроде тебя, от ужасных поступков.
— Значит, ты собираешься тысячелетиями страдать от одиночества после того, как твои друзья умрут? — выкрикнул он.
«Я… э-э-эм… я Кристал Хуф!»
— Нет, я просто найду себе новых, — заявила Эпплблум. — Тех, кому не захочется выпускать из заточения всякую злую слизь!
Гуль снова злобно посмотрел на неё, но кобылка даже не вздрогнула. Слова тех, о ком она заботилась, и тех, кто заботился о ней, все переживания последнего полугода и то, чему её учили с детства, наконец слились воедино. Слились в одну нерушимую истину: она будет чудовищем, только если сама захочет им стать.
К Дискорду проклятие, к Дискорду эти «пострадашки», и главное — к Дискорду этого урода, который решил, будто сможет убедить её предать родных и друзей.
— Ясно, — вздохнул гуль.
Но тут же его морду вновь исказила кривая ухмылка.
— Благородный жест, вот только факт остаётся фактом: ты пойдёшь с нами. Мы всё ещё тебя окружаем, и тебе некуда идти. Так почему бы тебе не вылезти самой, чтоб нам не пришлось тебя откапывать?
— Она никуда не пойдёт! — сказал знакомый голос.
Эпплблум и вожак гулей повернулись на голос, но враг тут же отшатнулся, увидев направленное ему в лицо копьё. Держала же его никто иная, как Синяя Морфо, чей рог пылал магией. За её спиной стояла небольшая армия чейнджлингов, и каждый смотрел на вожака гулей с нескрываемым отвращением.
— Так-так-так, — протянула Синяя Морфо. — Смотрите-ка, кто опять решил пробраться в Эквестрию. Тебя так и не повысили? Странно, у тебя ведь всегда так хорошо получалось заговаривать зубы. Вот прямо как сейчас. Как жаль, что в своей маленькой трогательной истории ты упустил пару мелочей. Например, что телепортироваться к Смузу — легче лёгкого. Не говоря о том, что гули класса «В» невосприимчивы к его слизи.
Вожак гулей громко выругался. Эпплблум быстро смекнула, о чём говорила Синяя Морфо: гуль сбрехал, что Смуз им нужен, только чтобы умереть. Чего бы они там ни собирались с ним делать, это было явно что-то куда более зловещее, чем самоупокоение.
Она также запомнила слово, которое он сказал. Конечно же, сугубо для личного пользования.
— Кыш отсюда, паразиты! — вновь завёлся он. — Эта кобылка — одна из нас!
— Она под нашей защитой, — сказала Синяя Морфо. — И учитывая, что твоих приятелей уже повязали, она под ней и останется. На самом деле, учитывая как долго она уже проклята, и насколько же жалкими были твои товарищи, могу поспорить, что вся эта ваша миссия по вербовке была не более чем попыткой вашего руководства избавиться от неугодных. Так почему бы тебе просто не сдаться?
Гуль окинул злобным взглядом окружающих его пони, а затем его рог окутала магия. В последний раз он обернулся, зыркнул на Эпплблум, перекосился и плюнул в её торчащую из-под земли голову, но не попал.
— А не пошла бы ты в Тартар? — успел крикнуть он, прежде чем исчезнуть.
Синяя Морфо выругалась.
— Похоже, он таки научился новым трюкам. Рассредоточьтесь и прочешите лес, но в бой не вступайте, — скомандовала Синяя Морфо. — Может, он только и может, что лапшу на уши вешать, но никогда нельзя недооценивать гуля «В»-класса.
Все чейнджлинги кивнули и разлетелись в стороны. Синяя Морфо обернулась к быстренько откопавшейся Эпплблум.
— Отлично сработано, Эпплблум, — сказала она. — Прости, что не предупредила тебя о них, я не думала, что они пришли за тобой и не хотела втягивать тебя в нашу войну. И ты не представляешь, как я рада, что Торакс успел нас предупредить вовремя.
Эпплблум посмотрела на стоящего неподалёку Торакса, тот в ответ смущённо помахал копытом.
— Да нормально, главное, шо всё обошлось, — сказала понька, пытаясь удержать равновесие на трёх ногах. — Спасибо, Торакс!
— И да, если ты волнуешься, что эти гули могут вернуться — не стоит, — успокоила Синяя Морфо. — Гули обычно в Эквестрию не суются, но мы всё-таки добавим пару патрулей в этом районе. К тому же после твоей маленькой речи сомневаюсь, что они вообще сочтут возможным тебя завербовать. Кстати, как ты себя чувствуешь? Он смог причинить тебе боль?
— Не-а, — сказала Эпплблум. — Ногу я оторвала себе сама. И говоря об этом… вы, случаем, не знаете, сколько она отрастать будет?
— Знаю, — сказала Синяя Морфо, левитируя оторванное копыто. — Но что-то мне подсказывает, что тебе будет удобней со старой.
— А, ну да, так намного лучше, — сказала Эпплблум, быстро прицепив его обратно.
После гуль стянула с себя бренные останки костюма и вернула бант на место.
— Но я говорила не о ноге, — сказала Синяя Морфо. — Я хорошо знаю этого гуля, он вечно обожает морочить голову и гадить в душу.
— Да уж, гадостей он навалил целую кучу, — вздохнула Эпплблум. — Он заставил меня подумать о том, о чём мне думать бы не след. Только знаешь, оно и к лучшему. Сегодня я поняла кое-что важное. Несмотря на свои проблемы, я собираюсь отныне жить полной жизнью. Это так… ну, будто со старой раны наконец-то сняли швы.
Синяя Морфо одарила Эпплблум понимающей улыбкой.
— Ну и ну, — хихикнула она. — Мне определённо надо будет это запомнить. Вдруг ещё с этим олухом встречусь? Он наверняка обрадуется, когда узнает, что помог юному гулю избрать «путь истинный».
Эпплблум тоже хихикнула, и тут ей пришло в голову, что она так и не выяснила, как зовут «этого олуха».
— Слушайте, а как евойное?..
— Эпплблум! — возопила над ухом Свити Белль, неожиданно сгребая её в стальные объятья.
Едва не грохнувшись, Эпплблум, тем не менее, поспешила обнять подружку в ответ. Гуль заметила, что и остальные её друзья на подходе.
— Фух. Рада видеть, что с тобой всё в порядке, — облегчённо выдохнула Скуталу.
— Ага, — сказала Бэбс Сид. — Мне надо говорить «А ведь я предупреждала, что так всё и будет»?
— Ну да, — закатила глаза Эпплблум, — Конечно.
— Так, ну, э-э-э… А что теперь будем делать? — спросил Торакс.
— Мы попытаемся поймать этого гадёныша, а заодно и вас, жеребятки, проводим до Понивилля. В конце концов, Ночь Кошмаров ещё на кончилась. Не стоит позволять такой мелочи портить праздник.
Эпплблум улыбнулась. Сегодняшний день был посвящён воплощённым кошмарам, а значит, он был посвящён и ей. Она повернулась к своим друзьям, обрадованным, что с ней всё в порядке. И впервые за несколько месяцев она была с ними согласна.
— Да, — улыбнулась она. — Пошли, ночь ведь только началась!
— От кого так несёт? — простонал один из гулей.
— Прости, — сказал второй. — Я забыл помыться, перед тем как отправился на задание.
— А как мне теперь есть мозги, если я пленник? — прорыдал третий.
— Слушайте, а я вот подумал, — сказал последний. — А может, они и впрямь дружелюбные, и просто нас отпустят?
Чейнджлинг, стороживший пленников, обречённо вздохнул.
— Теперь я понимаю, почему от них так легко избавились. Всё, что они несут — в лучшем случае, полная чушь, а в худшем — коварный подвох, — пробормотал он. — Ибо за каждую секунду, проведённую рядом с ними, я необратимо тупею.