Летописи Демикорнов

Глава 12. Третье поколение

Среди всех поколений демикорнов, лишь в третьем встречались обладающие редким даром к техномагии. Их опасались и в них нуждались, но в чём причина такого отношения? Ошибки прошлого или настоящего? Или всё вместе? История одной из техномагов началась с великого открытия и завершилась пониманием простой истины.

Она шла по каменному коридору, степенно и грациозно цокая копытцами по неровному и довольно пыльному коридору. В ней было то, чего не хватало первым поколениям и то, чего оказалось слишком много для последних. И в ней находилось то, чего боялись и те и другие. Тристи Тиа, была одной из тех, что были изгоями за глаза, но в разговоре, с которыми никто бы не посмел сказать это прямо. Даже второе поколение. Даже первое. Возможно, даже главы первых поколений.

Однако это не вселяло в неё радость или ощущение превосходства. Это ранило, заставляло ощущать одинокой и жаться к тем, кому повезло так же. Повезло оказаться демикорном из третьего поколения.

Она остановилась возле гладко отполированного куска металла на стене и посмотрела на своё отражение. Тёмно-фиолетовая масть, почти сливовая и светлая грива, отдающая грязно-розовым оттенком. Прямые пряди падали, словно ветви плакучей ивы практически волочась по полу, и она не сильно утруждала себя в наведении причёски или использования всяких артефактов-браслетов, пользующихся популярностью у других. Она улыбнулась своему мрачноватому отражению и тут же нахмурилась. Улыбка выходила хищной. Ряды острых клыков, полупрозрачных и похожих на ограненные драгоценные камни, совсем не располагали к дружелюбному общению. Да ещё их бордовый оттенок создавал впечатление, словно она кого-то съела живьём. Она посмотрела на хвост. Пластины острых лезвий шуршали и потрескивали. Часть из них становилась почти прозрачной к кончику, отчего реальная длинна шипов, казалась меньше. Это обманывало многих и оставляло глубокие порезы у не слишком осторожных соплеменников. Тристи вздохнула. Нет, даже не это заставляло остальных сторониться её. В ней текла кровь техномагов, и она же сделала её глаза кошмарного чёрного цвета с крошечной точкой зрачка, ядовито-оранжевого света. Эта плавно скользящая по чёрной маслянистой поверхности белка точка, заставляла жеребят вопить от страха, отворачиваться молодые поколения и хмуриться более старшее.

Вот это делало её изгоем, от которого, при этом, зависели все. Техномаг создаёт тонкие слои магических узоров в артефактах. Техномаг сплетает особые заклинания, способные сжать магию в кристалле, сплаве, особой формы детали, сохраняя свою эффективность много столетий. Техномаг пишет сложные директивы для автоматически действующих артефактов, указания искусственно созданным стражам, даже для проклятых дверей, открывающихся едва к ним приближается носитель особого браслета, они пишут простые магические перемычки, превращающие хаотическую массу в упорядоченный поток магии, сдвигающий многотонные механизмы, раскручивающие шестерни и вынуждающих конструкции делать то, что от них требуется. Механики зависят от них, артефакторы зависят от них, магинженеры приходят к ним, показывая какие именно элементы стоит использовать на тонких пластинках, крошечных деталях, собранных из сложнейших деталей механизмах. И техномаги делают это. Она делает это. Каждый раз поток неимоверной магии проходит через неё, отравляя, выжигая чувства, растворяя её сущность в себе, как кислота, чтобы затем выплеснуться живым узором, тонкой невидимой нитью, витиеватой вязью линий, угловатыми символами ключевых точек замкнутой системы магии, поддерживающей саму себя.

Каждый раз, в артефакт вливается кусочек её самой, заменяясь чем-то холодным, мерзким и мёртвым. И тогда ей нужен отдых. Сон в камере рекреации, прогулка на природе, созерцание всполохов магии в природных кристалла. Тристи Тиа пыталась отдохнуть, но мысли кружились вокруг последней из её работ. Улучшение "Живого Доспеха". Конструкция из нескольких десятков артефактов, сложенных в единую броню. Причина для гордости и одновременно глухой неприязни со стороны других. И она понимала почему.

"Живой Доспех", не был её изобретением в полном понимании этого слова. Нет, возможно, именно она его создала или кто-то другой из таких же техномагов, степенно бродящих по коридорам, тоскливо оглядывая расступающихся соплеменников и убегающих прочь жеребят. Суть была в том, что техномаги отвечали за создание этой брони. Все. Без исключения, были ли они действительно ответственны за разработку или им просто повезло получить способности к техномагии — никого не волновало. Она и другие были чудовищами, породившими ещё более ужасное чудовище и им не было прощения.

Конечно, никто не помнил на самом деле, кем они были до "Великой Катастрофы", оставившей следы битвы чего-то могущественного с таким же непобедимым на поверхности скал, долин, берегов озёр и прорезав землю огромными каньонами. Никто не помнил, кроме самых первых из самого первого поколения. Вот в их глазах читался настоящий ужас. Казалось, будто они смотрят в чёрные глаза и видят там непроходимую бездну, воплощение всего отвратительного, что можно было представить. Причину того, что руины полные магических устройств и резервуаров, превратились в смертельные ловушки, опасное место и подарили немало жутковатых способностей случайно оказавшимся там диким существам. Начиная вынужденный разговор, главы поколений быстро проговаривали нужное и уходили. Поговорить просто так? Да им было неудобно стоять рядом. Тристи зло скрипнула зубами и одёрнула себя.

Они имеют право. И будут иметь право, ведь именно такие как она создали "Живой Доспех", а потом, очнувшись от холодного сна, нашли и возобновили работу. Пытались исправить ошибку, вина за которую глодала их во сне, мучила наяву, являлась в видениях. И они попытались. Вот только попытка оказалась не удачной. Почти не удачной, ведь это обнаружилось намного позже, когда обратить процесс оказалось невозможным.

Всё случилось неожиданно. Воины облачились в доспехи, и ничего плохого случиться не должно было. Обычный спуск в пещеры, обычное расширение территории, простая и унылая битва за место в подгорных туннелях с кошмарными обитателями мрака и холода. Огромные пауки, толстокожие, но пугливые, каменники и более дерзкие и хищные существа, считающие молодое поколение демикорнов деликатесом, оставляя лишь крошечные окаменевшие сердечки после атаки. В этот раз потерь можно было избежать, ведь доспехи считались совершенными. Десятки артефактов, контроль магии, компенсаторы, улучшенная система дублирования повреждённых амулетов, всё, что было создано для "боевых единиц", найденных в древних строениях, было переделано, дополнено и адаптировано под пульсирующую в крови магию их Богини. Вот только "боевые единицы" не имели своих желаний. Не обладали чувствами, не имели своих целей. А демикорны имели, не смотря на нерушимое слово Богини, они были вольны, заниматься чем угодно, или что велела им их кьютимарка, довольно точно отражающая способности и предпочтения.

Тристи вздохнула.

А ещё они имели чувство долга.

В тот день из патруля вернулась половина. Из этой половины... на деле, не вернулся никто. Доспехи, и правда, оказались живыми. Проклятый металл с директивами и собственным пониманием безопасности владельца, поступил по-своему, когда отряд оказался в ловушке. Техномаг убеждала себя, что не случись так, не вернулся бы никто, и жеребята могли очутиться в опасности, когда подземные твари добрались бы до них. А так, оставшиеся от отряда вернулись и предупредили. Более того, они отбили первую атаку и чудовища изрядно сократились в численности. Но цена.

Доспехи поглотили их тела. Сожрали без остатка, влили запечатанную магию в свою цепь заклинаний и, словно в насмешку над трудами техномагов, сохранили своим владельцам разум.

Никто не понял, почему вернувшиеся не снимают доспехов, а молчаливо стоят у входа не делая шаг вперёд. Никто не понял, почему под их копытами растекается чёрная смола, вспыхивающая редкими огоньками, словно наружу пробивалась раскалённая лава. Никто, кроме техномагов, осознавших ключевую ошибку. Доспехи защитили своих владельцев. Они вытащили их даже со смертельной раной, влили силы и снова бросили в бой. И в этот момент пожирали своих владельцев, не оставляя от них почти ничего, даря взамен жизнь и способность держать натиск многоногих существ. Когда воины осознали случившееся, было поздно. Оставив тех, кто окончательно потерял себя и продолжал битву до конца, они повернули назад. Дойти и предупредить.

И они дошли. Только они уже не были демикорнами. Они даже не жили. Разум и пышущее металлом тело, внутри которого, сросшееся с многочисленными артефактами сердце, гнало чистую магию, замыкая и размыкая цепи заклинаний, двигая шарниры брони, имитируя поведение живого существа.

Она могла только надеяться, что в пылу битвы, они не поняли, что именно причиняет боль, когда сила захлестнула каждого из них. Годы спустя, она видела некоторых из носителей "Живых Доспехов". Они бросались в битвы первыми, вставали на пути кошмарных порождений Тартара, пытались погибнуть, но броня вытаскивала их раз за разом, латая и меняя, пока от носителя не оставалось совершенно ничего...

 — Приятного дня, мисс Тристи. Желаю успешного решения поставленных задач. Мы все знаем, как важны ваши умения, техномаг Агатового Крыла. — Грубый, хрустящий и клацающий голос раздался от закованной в броню фигуры, стоящей возле её зала исследований. Один из немногих носителей, всё ещё шагающих по земле. Даже крылья этого демикорна, пронизывали стальные тросы, мерцающие камни и торчащие из шкурки выступы с пляшущим внутри них огнём. Через щели забрала полыхнуло зарево пробившейся в горло магии, уже не способной сдерживаться внутри тела и на пол посыпались чёрные пепельные крошки. Он горел, но уже не чувствовал этого.

 — Спасибо, Малигнар. Ты выглядишь отлично... — Попыталась улыбнуться Тиа и демикорн хохотнул.

 — Да, отлично, для погибшего. Простите. В конце концов, если бы не вы, техномаги, все мы остались бы в той пещере. Вы дали нам шанс поквитаться, но право, я тоскую по вкусу, ощущениям и порой... — Доспехи дрогнули и покачнулись. — Мне кажется, словно я перестаю понимать, иду я или стою. Какое расстояние от меня самого до поверхности пола. Понимаете?

 — Понимаю. Значит, тебе уже мало осталось. Мне жаль. — Слова Малигнара огорчили её. Сколько раз она слышала такое от других, проходили месяцы и они замирали. Пустые доспехи распадались по полу, выпуская из себя чёрные облачка.

 — Не стоит жалеть, мисс Тиа. Я вполне рад возможности служить ради безопасности... жеребят. Хотя их и мало пока, поиски в пещере требуют немало сил и внимания. Благодаря вам, мне удалось найти два десятка. Ведь там темно, а они такие крошечные... — Доспех наклонился и почти прикоснулся к её мордочке. — Считайте... это моё наследие в этом мире. Я смог пробыть в той ледяной пещере целую неделю. Неделю, против доступных тридцати минут для живых. После меня останутся жеребята, подростки и юное поколение. И нужны будут те, кто защитит их. Даже если ценой будет похожая на мою судьба.

 — Я не смогла защитить. — Тихо проговорила техномаг, смотря в полыхающие огнём прорези для глаз в забрале.

 — Тогда, нет. Потом... да. Вы техномаг. Вы найдёте решение. В конце концов, даже если бы я знал, чем закончится для меня поход в этих доспехах, я всё равно бы пошёл. Спросите любого из нас, и каждый скажет то же самое. Пусть даже нас осталось... мало... осталось. — Доспех запнулся и выпрямился, лязгая многочисленными сочленениями. — Спасибо.

Третье поколение создало ошибку. И эта ошибка была ужасной. Она ходила среди других, чеканя пол стальными копытами, готовая встать на защиту, но лишь потому, что жертвам этого минутного торжества техномагии над чувствами, уже ничего не оставалось делать. И хуже всего, что среди них был Малигнар, демикорн которого она знала, и который доверял её мастерству и знанию. Кровь техномагов. Кровь тех, кто оказался не способен предотвратить "Великую Катастрофу". Кровь тех, кто ставил опасные игры с тонким потоком магии, неосторожно исказив его и превратив спасение в гибельную технологию. И теперь они, потомки или те же самые, но забывшие себя, создатели "Живых Доспехов", снова пробудили своего кадавра от сна и подарили ему жизни искренне верящих в помощь воинов.

Тристи медленно села за стол и положила перед собой копыта. Обручи телекинеза, браслеты тонкой манипуляции с магией, воткнутые в толстые кандалы стержни компенсаторов. На плечах и лопатках холодным металлом ощущались вцепившиеся в шкурку кольца, в центр которых, обычно, входили стержни, подающие чистую магию Богини. Поток силы и ощущения нестерпимой любви к вдохнувшему в своих детей жизнь существу. Тристи Тиа повернула голову к удобному ложу, где можно было вытянуть копытца над плоской панелью, распределить вес тела, распластать крылья, коснуться ими пола и ощутить короткий миг холода от входящих в тело трубок...

Она медленно подошла туда и осторожно легла.

 — Ты вновь пришла ко мне, Тристи Тиа... — Голос звучал вокруг неё. Мир пропал, растворился зал, и вокруг медленно плыла алая, мерцающая жидкость, сворачиваясь, сплетаясь, создавая формы и узоры. Среди всех них сидела, улыбаясь и склонив голову на бок, Алая Луна. Альмандиновые глаза её сияли внутренним светом, разбиваясь на грани, словно поверхность их, была покрыта тонкими трещинками. — Я рада снова видеть тебя, не смотря на грусть в твоём сердце и тоску. Тебя тревожит... Малигнар. Я права?

 — Да, богиня. Я не могу простить себя за ту ошибку, всех из нас. Таких ненавидят другие. Нас боятся. Даже глава первого поколения. Наши глаза... не такие как у всех. Мисс Маскипала, сказала, что пробуждение, носителей силы техномагии, это ошибка. — Лишённая тела, плывущая в потоках чистой магии, техномаг вздохнула.

 — Она может говорить что хочет, Тристи. Это её право главы. Знай, для меня важны все. Я люблю свой народ, обретённый в конце долгих поисков и множества потерь. Я знаю как тяжело тем, кого в полной мере коснулись знания прошлого. След на разуме, след на глазах, но ты и подобные тебе неоценимы и важны. Только техномагам дана возможность ощутить мою магию и не стать горсткой пепла. Только с такими как ты, я могу разделить это чувство растущей, непокорной и ужасающей силы, способной созидать и разрушать в один краткий миг. — Богиня подошла ближе, и бестелесной Тристи пришлось поднять глаза вверх. — Ты чувствуешь вину и ощущаешь грусть за то, что было до твоего пробуждения. Мне горько видеть твои страдания, но при этом я не могу избавить тебя от них.

 — Почему? Вы всесильна, вы сама вечность, чистое пламя магии не способное угаснуть, почему вы не можете дать мне... нам... покой? — В голосе Тиа послышались нотки плача.

 — Это делает вас живыми. — Со вздохом проговорила Богиня, обняв техномага, существующую в магии лишь тонкой нитью чувств. Полыхающие крылья прикоснулись к разуму кобылки, и той показалось, словно она очутилась среди нежных, огромных перьев. Ей захотелось спать и никогда не просыпаться, настолько спокойно было в этих крыльях. — Это держит вас от повторения ошибки. Служит напоминанием, насколько безграничны ваши возможности и насколько они могут быть опасны. Снова. Если потерять границу и перестать ценить жизнь.

Тихо добавила Алая Луна, отпуская плывущий в потоках магии разум техномага.

Тристи Тиа вскрикнула, когда острые трубки покинули очерченные металлическими кольцами лопатки и плечи. В груди разливалась пустота, ощущение истощённости и потери себя, проходящее за пару часов. Перед нею лежал небольшой артефакт, грубые формы, покрытая узорами поверхность полусферы, жилистые прутья, скрученные и согнутые вовнутрь, среди которых тускло, виднелся свет от пары магических камней. Модуль сохранения личности, способный всего один раз сохранить память, жизнь и личность погибающего для использования в качестве поддерживающей личности. И она знала, для кого этот артефакт.

 — Ты хочешь, чтобы я стал поддерживающей личностью? — Тихо проговорил доспех.

 — Да. Я... хочу сохранить тебя. Малигнар, это всего пара часов, я вставлю его в грудную пластину, и... — Стальное копыто отодвинуло артефакт в сторону, и прижало к тёплой броне тихо вскрикнувшую кобылку.

 — Не надо. Доспехи нечто большее, чем ты думаешь. Запись получится с повреждениями, система отбора личности для ограничителей отбракует её и... я не хочу погибать дважды, мисс Тристи Тиа. — Гулко донёсся голос из почти пустых доспехов. Не было слышно биения сердца, не шумел воздух в груди. Малигнар был единым с доспехами, и ничто не могло изменить этого. — Это отличная... броня. Из всех, лишь я и пятеро моих напарников, вот уже девятое десятилетие, можем нести службу дальше. Вам... тебе... просто нужно понять, Малигнар остался в пещере, где преградил путь голодным тварям из подземного мрака. Вернулись только доспехи.

Модуль упал на пол и, зазвенев, покатился к стене. Она понимала, и это пыталась ей сказать Богиня, но всё же не смогла не попытаться снова.

 — Однажды ты уйдёшь. — Тихо проговорила она, отталкивая холодную жёсткую поверхность двигающейся брони.

 — Все мы уйдём. Сами или нас призовёт с собой Алая Луна. Но в магии, вдохнувшей в нас жизнь, мы снова обретём... себя. Ведь наша Богиня, воплощение вечности, просто верь в неё, как верим мы. Те, в ком не осталось ничего кроме струящейся между артефактами магии Алой. — Малигнар поднял забрало копытом. В пустоте, среди размытых очертаний изящной мордочки жеребца, скользили всполохи алого огня. В глазах сиял негасимый свет, срываясь в язычки пламени, оставляющие за собой дымный след из крошечных крупинок пепла. Тонкие линии губ изогнулись, и между ними скользнула шёлковая лента дыма. Он прикоснулся неожиданно ледяным носом к её. — Однажды ты станешь наставницей и научишь маленького жеребёнка быть настоящим демикорном. Пусть даже я не увижу этого, но я почувствую. Там. Где все ощутившие прикосновение Алой Луны оказываются в конце своего пути. Обещай, что станешь наставницей, Тристи Тиа.

 — Ты глупый воин, Малигнар. Техномагу не быть наставницей. — Отвернувшаяся в сторону кобылка услышала невесёлый смех.

 — Мой ограничитель сгорел. Я не ощущаю директив и правил. Я делаю то, что могу, а не потому, что это мой долг. — Вдохнул он, и опустил забрало назад. — Поэтому я верю, что тебе выпадет шанс. Принять его или отказаться, будет... вашим выбором, техномаг первого ранга, Тристи Тиа, из третьего поколения.

Пол дрогнул и демикорн покинул коридор, оставив дрожащую кобылку в одиночестве.

Прошло немало лет, и перед нею открылась дверь. В небольшой комнатке была крошка демикорн, цвета спелого алоэ с гривой оттенка молодых лепестков кактуса, с нежными прожилками розовых прядей. Жеребёнок истошно завопила и попыталась забежать на стену, но в итоге рухнула на кровать и зарылась в подушки, оставив торчать тонкий хвостик со стрелкой и пушистой кисточкой снаружи подушечного убежища. Болотистого, мягкого оттенка глаза, полные испуга внимательно следили за Тристи из небольшой тени между подушками.

— Ты Орум. Приятно познакомиться, моя новая… ученица… — Чуть шипя и немного растягивая слова, проговорила техномаг, и в комнате раздался новый вопль.