Три желания: Меткоискатели до того, как они изменили мир

Глава пятая: Барьеры

— Не-не-не, — сказала Скуталу. — Тебе надо быть аккуратнее. Ты всё ещё перебарщиваешь с регулировкой.

— Грр, да я пытаюсь, но… — Рэйнбоу Дэш не успела договорить, поскольку внезапно перевернулась на неаккуратно вызванном восходящем потоке и упала на землю. Две пегаски летали и тренировались вместе уже несколько дней, но Дэш до сих пор очень старалась освоить полёт без крыльев.

Рэйнбоу поднялась и отряхнула шёрстку и крылья от травы с землёй:

— Всё ещё не уверена что понимаю, как оно работает.

— Наверняка понимаешь, — заверила её кобылка. — Просто нужно больше практики. Ты всего лишь привыкла использовать магию для ускорения — притягивать и толкать воздух вокруг себя большими движениями, а баланс и небольшие корректировки полёта оставлять крыльям. Суть в том, чтобы научиться держать равновесие, двигая не их, а воздушный поток.

— Да, это ясно, только…

— Вот видишь, значит всё понимаешь. Тебе осталось лишь стараться сильнее… хотя… на самом деле слабее. Будь нежной, мягкой, терпеливой.

Рэйнбоу даже не была уверена, что такие слова есть в её лексиконе (образно говоря), но она не могла из-за этого сдаться. В конце концов, маленькая кобылка додумалась до этого трюка… так ещё и с помощью книги! Если Дэш придётся добавить новые словечки в свой воображаемый словарь, чтобы овладеть такой штукой, то она сделает это. Она воображаемо прочтёт его, если потребуется! «Чёрт, — подумала Рэйнбоу, — да я даже нормальный словарь наверное прочту, если он поможет». С этими мыслями она размяла шею с крыльями и снова взлетела.

«Хорошо, — сказала себе пегаска. — Нежно. Мягко». Паря над землёй, Рэйнбоу ощущала течения воздуха снизу и вокруг себя. Она сосредоточилась на том из них, что столбом поднималось вверх и держало её в небе, чувствуя наибольшее давление под туловищем, крыльями и копытами. Как учила Скуталу, Дэш ослабила потоки сбоку и усилила под телом, перенося вес. Крылья она старалась держать неподвижно, сознательно сопротивляясь инстинктивному желанию продолжать махать ими. Впрочем, оба оставались раскрытыми и непроизвольно дёргались, стоило только Рэйнбоу качнуться куда-нибудь. Пегаска даже могла почувствовать, как те же инстинкты посылают воздушные потоки к крыльям на каждое их движение. Тем не менее, она была на полпути. Ей нужно лишь переучиться направлять воздух наоборот к телу при балансировании.

Однако чем ближе к центру масс проходило воздушное течение, тем менее управляемым оно было. Дэш почувствовала, что начинает заваливаться на бок, попыталась подправить себя бризом — как при балансе на крыльях, но ничего не произошло, и пегаска наклонилась ещё сильнее, отчего запаниковала, перестаралась с потоком, и вот она падает уже на противоположную сторону. Это отдалённо напоминало попытки устоять на мяче, да ещё одним копытом и без крыльев.

Впрочем, сейчас Дэш была готова. Она и так за прошедшие дни падала столько раз, что уж и не сосчитать, потому собиралась всё сделать правильно. Пегаска попыталась расслабиться и начала складывать крылья, напоминая себе не переусердствовать при потере равновесия. Почуяв лёгкий крен влево, Рэйнбоу немедленно увеличила давление с той стороны, сопротивляясь желанию ещё больше усилить поток, когда сразу не ощутила видимого эффекта. Через долю секунды — тянувшейся куда дольше в её сознании — она поняла, что падение остановилось. Вне себя от радости, Дэш забыла вернуть поток назад и скоро стала заваливаться в противоположную сторону. Поспешно добавив давления справа, она тут же потеряла баланс между хвостом и головой, начав проваливаться задними копытами. Теперь проблемы имелись уже на двух осях, отчего Рэйнбоу перестало хватать внимания на тонкий контроль. Боковой крен удалось исправить почти идеальным перепадом давлений и надо было что-то делать с довольно большим наклоном назад. Не подрассчитав, пегаска вызвала сильный — и весьма ошеломляющий — порыв ветра себе под хвост и задние ноги.

От неожиданных ощущений глаза Рэйнбоу Дэш расширились, а задние копыта схлопнулись, отправляя её в очередной позорный полёт на землю. Скуталу, увидев высоко взметнувшийся радужный хвост прямо перед падением, быстро сложила два и два и упала на землю с хохотом.

— Да-да, — поднимаясь проворчала Рэйнбоу Дэш. — Смейся сколько влезет, шкет!

— Прости, Дэш, — сказала Скуталу, пытаясь держаться. — Но ты бы видела своё лицо…

Рэйнбоу лишь закатила глаза. Она не могла всерьёз злиться, ведь сама бы смеялась, поменяйся они местами. И всё же пегаска решила, что на сегодня достаточно тренировок. Подождав, пока Скуталу прекратит хихикать, Дэш предложила посвятить немного времени «настоящему» полёту.

Они небрежно парили над окружающими пейзажами уже какое-то время, когда Скуталу подлетела к Рэйнбоу. Кобылка не первый день хотела кое-что спросить, но каждый раз не решалась и отступала в последний момент.

— Эй, ммм… Дэш? — начала она, стоически пытаясь набраться храбрости.

— Да? — Рэйнбоу выжидающе повернулась к оранжевой пегаске, и они обе слегка замедлились.

— Эмм… — Скуталу чуть было снова не передумала, но сумела перебороть этот порыв и договорить. — Может, устроим гонку?

— Типа, ты и я? — подняла бровь Рэйнбоу Дэш.

Этого Скуталу и боялась. Что её не воспримут всерьёз, ведь она никак не тянет на достойного оппонента для быстрейшей пегаски Эквестрии. Тем не менее, она была полна решимости добиться своего, потому кротко ответила:

— Ммм… ага. Ну так, просто повеселиться?

В свою очередь Дэш сильно удивилась, ведь летая с сестрёнкой последние несколько дней, она специально двигалась очень медленно. Ей не хотелось как-то обидеть или смутить кобылку, особенно учитывая, что Скуталу была совсем новичком в полётах. И всё-таки, гонка? Рэйнбоу достаточно переживала за маленькую пегаску, чтобы не слушать собственное самолюбие; она легко могла сдержаться и позволить младшей сестре выиграть, если та будет счастлива от победы. Но Скуталу не глупа, она годами наблюдала за тренировками Дэш. Прознает ли она, что её кумир поддалась? Не станет ли от этого хуже?

Пока Рэйнбоу соображала, Скуталу добавила одно простое слово, которое разорвало нить мыслей радужногривой:

— Пожалуйста?

— Ладно, конечно, Скутс! — смирилась Дэш. — Задавай курс.

— Круто! Хорошо, ммм… гонка по прямой, а финиш… — кобылка замялась, ища взглядом хороший ориентир. — Как насчёт того водопада на дальнем берегу озера?

— Довольно далеко, — протянула Рэйнбоу, осознав, что отсюда может видеть только озеро, но не водопад за ним. Хотя она, конечно же, помнила, что он там есть. — Точно справишься?

— Ага, да и в любом случае это будет отличная тренировка, как думаешь? И вообще, я просто хочу разогнаться от души!

— Хе-хе, вот за это хвалю!

Скуталу дружелюбно, но в то же время решительно улыбнулась своей сестре и подруге.

— Хорошо, на счёт три! — сказала Дэш, подстраиваясь в одну линию рядом с кобылкой. — Раз… два… три! Погнали!

Обе пегаски рванули вперёд с ошеломляющей скоростью, их прежний беспечный темп ощущался стоянием на месте по сравнению с нынешним. Дэш тут же замедлилась немного, когда увидела, что вырвалась в лидеры. Скуталу, впрочем, продолжала усердствовать и вскоре нагнала соперницу. Как только это произошло, Рэйнбоу ускорилась, решив, что любая подаренная победа будет смотреться натуральнее, если сохранять накал борьбы. Тем не менее, она с удивлением обнаружила, что вынуждена опять поднажать, ведь летевшая рядом кобылка умудрялась разгоняться всё сильнее и сильнее.

Скуталу чувствовала проносящийся сквозь её шёрстку ветер и осознавала, что наступил один из тех моментов, о которых она мечтала годами. Однако не позволяла себе отвлечься на это. Кобылка знала, что Рэйнбоу, безусловно, выйдет победительницей из такой гонки, но хотела выжать из себя всё что сможет, несмотря ни на что. Как она сама недавно говорила Дэш — на худой конец это выйдет замечательная тренировка. Что важнее, ей удастся воочию увидеть, как именно двигается другой пегас, и, возможно, научиться чему-нибудь. Перво-наперво Скуталу обратила внимание на позу Рэйнбоу — голова наклонена, шея в прямой линии со спиной и хвостом, передние копыта вытянуты вперёд. Всё, конечно же, именно так, как она и предполагала, исходя из книжек о базовой аэродинамике, но живая пони была куда лучшим образцом для подражания, чем абстрактные представления. Кобылка сосредоточилась на усовершенствовании своей формы и тут же поняла, что её скорость ощутимо возросла соответственно с упавшим сопротивлением воздуха.

Они летели всё быстрее и быстрее, и Скуталу начала замечать другие источники турбулентности возле своего тела и конечностей. Грива с хвостом были одной большой проблемой, волосы стремительно развевались на ветру. Уши тоже доставляли хлопот, но в конце концов их удалось правильно сложить, чтобы они почти не мешали. Увы, не так уж много она могла сделать со своими задними ногами, плечами и другими суставами, продолжая довольно-таки значимо отставать от Рэйнбоу. До Скуталу дошло, что у пони просто физически не получится сложиться в аэродинамически идеальную форму. Но тут её осенило. Дело не в том, на что пони способна физически… а дело в магии! Она не может сдвинуть своё тело, но может сдвинуть воздух вокруг него!

С этими мыслями, Скуталу сосредоточилась на проносящемся рядом воздухе, пытаясь в уме наметить, как пустить его потоки, чтобы достичь наименьшего сопротивления. Когда схема нарисовалась, возникла задачка потруднее — определить, какими магическими корректировками она может претворить задуманное в жизнь. Скуталу начала с самого очевидного источника неприятностей — прямо перед собой. Она занялась встречным воздушным потоком, чтобы тот разрывался ещё до столкновения с её вытянутыми копытами, формируя конус пониженного давления перед ногами и головой. Получилось не сразу, ведь внезапные перемены в течении воздуха постоянно сбивали кобылку с курса, но с первыми успехами сразу пришло осознание — что-то она нащупала. Вдруг стало намного тише, ветер перестал хлестать по ушам, глазам и щекам. Скуталу воспользовалась случаем и глянула в сторону, понимая, что только что обогнала Рэйнбоу Дэш.

Небесно-голубая пегаска осознала, что снова замечталась. Спустя минуту гонки Дэш полагала, что неплохо обставила соперницу, сохраняя своё хрупкое лидерство. Но сейчас, даже несмотря на то, что она не замедлялась, Скуталу просто взяла и обошла её. По-прежнему планируя отдать победу кобылке, Рэйнбоу всё же не хотела отказываться от зрелищного представления, и потому снова ускорилась, собираясь неспешно выйти вперёд. Только она начала разгоняться, как увидела, что юную пегаску зацепило нечто вроде сильной турбулентности — кобылку мотало из стороны в сторону невидимыми силами, пока та не выровнялась. Дэш нашла произошедшее весьма странным, поскольку сама не почувствовала ни намёка на перекрёстный ветер или восходящий поток. Отмахнувшись от этих мыслей, Рэйнбоу заметила, что приближается к сопернице не так быстро, как задумывала, и немного прибавила ходу. После чего поняла, что вообще-то она даже отстаёт, и взялась за дело всерьёз, пока опять-таки не отвоевала ведущую позицию.

У Скуталу закружилась голова, стоило ей только взглянуть вниз и увидеть, как пейзаж проносится мимо неё с невообразимой скоростью. Пегаске чуть не пришлось пережить ещё несколько катастроф, пока она совершенствовала магически скованный поток возле себя. Первичный конус работал неплохо, однако он имел излишнюю лобовую площадь по сравнению с идеалом, ведь пони были не то чтобы цилиндрической формы. Кобылка сузила коническую область, оставив едва прикрытыми свои вытянутые копыта, слегка сплющила её и объединила с частично эллиптическим куполом, покрывающим её голову. После таких изменений ветер неожиданно зацепился за крылья, почти выбросив пегаску из тщательно сработанного воздушного потока. Оба раза ей удалось выровняться, и теперь пришла пора сосредоточиться на этой паре конечностей.

Первоначально, Скуталу было удобнее всего летать с вытянутыми на всю длину крыльями, слегка наклонёнными вперёд — чтобы их нижняя сторона смотрела по большей части назад. Это давало относительно большую площадь соприкосновения и позволяло хорошо отталкиваться от воздуха. Однако на текущей высокой скорости добавочное сопротивление доставляло неприятности. Быстренько попробовав пару различных положений, пегаска обнаружила, что если отвести крылья назад, продолжая держать их на расстоянии от тела, то получится создать воздушные карманы между ними и туловищем, в которых можно сосредоточить высокое давление для тяги, позволяя воздуху перед ней скользить мимо с минимальными преградами — при условии, конечно, что остальные потоки останутся выстроенными как задумано. А выстроить их становилось всё труднее и труднее по мере сглаживания формы. Затупленный передний конус требовал больше силы воли, чем серьёзных ухищрений, однако чем больше деталей Скуталу добавляла к обтекаемой форме, тем больше концентрации они требовали и тем труднее становилось удержать все мелкие составляющие в голове и в реальности. Но решительный настрой и невообразимая острота ощущений заставляли её продолжать толкать эту оболочку.

Меж тем, Рэйнбоу всё больше переставала понимать что происходит. Она снова отстала от соперницы и изо всех сил напрягалась, пытаясь её догнать. Дэш знала, что ещё не дошла до своего максимума, но была весьма уверена, что в нынешнем темпе побьёт хотя бы некоторых Вондерболтов. Никоим образом кобылка — тем более вот только что научившаяся летать — не могла и близко подойти к такой скорости. В очередной раз сравнявшись со Скуталу, Рэйнбоу мельком взглянула на сестру и уже от такого крошечного движения тут же отстала, замедленная возросшим сопротивлением. Оранжевая пегаска, впрочем, как будто бы даже и не старалась. В то время как Дэш чувствовала, что её волосы вот-вот вырвет с корнями, а лицо терзало, словно бельё в ураган, Скуталу выглядела совершенно безмятежно, лишь сосредоточенно нахмуренные брови выдавали обратное. А затем кобылка снова ускорилась.

Скуталу едва могла отвлечься и подумать, как быстро она летит. Всё её внимание было приковано к поддержанию и улучшению воздушного потока вокруг, с сотнями тонких поправок естественной аэродинамики. Она довольно сильно стянула течение вокруг туловища и задних ног, а ещё создала грубый хвостовой конус, кое-как соединив его с кильватерным следом. Это дало значительный всплеск скорости, но позади до сих пор ощущались некоторые сильные зоны турбулентности. Многие воздушные течения в оболочке были разной длины и встречались с разными скоростями и давлениями. Скуталу попыталась отрегулировать одно такое, вокруг плеч, заметив улучшения, когда слегка замедленный поток слился с остальными позади неё. Кроме того, некоторые корректировки возле её задних копыт прекрасно работали сами по себе, но каждый раз, стоило пегаске объединить результаты и попытаться применить несколько поправок одновременно, как становилось только хуже. Постепенно она нашла несколько рабочих комбинаций, получив от каждой прирост скорости, и продолжила работу.

«Невозможно, — подумала Дэш, увидев очередное ускорение Скуталу. — Это просто… этого не может быть». Она опять отстала, и от осознания скорого конца гонки её состязательная натура начала биться в панике. Да, Рэйнбоу хотела позволить кобылке победить, но это было когда гонка ей представлялась нечестной. Теперь же она осознала, что, возможно, гоняется со вторым быстрейшим пегасом Эквестрии. И неважно, что это оказалась кобылка, которая научилась летать с недельку-другую назад, правда же? Моргая сквозь вызванные ветром слёзы, Рэйнбоу увидела вновь отдалившуюся Скуталу. «Хорошо, — в предвкушении подумала Дэш. — Тогда давай поиграем!»

Оранжевая кобылка меж тем успешно разобралась с кучкой маленьких не ламинарных потоков, как вдруг её отвлекло новое ощущение. Конус перед ней время от времени становился видимым, белое то ли свечение, то ли марево возникало по краям. Всплески совпадали с потерей целостности потока и последующим падением скорости. Сперва пегаске показалось, что она слегка потеряла концентрацию, вызвав сбои, однако быстрая мысленная проверка показала, что всё до сих пор держится вместе. На самом деле обнаружилось какое-то новое явление, от которого всё шло наперекосяк, стоило только разогнаться до прежнего темпа. Явление, которое отсутствовало на низких скоростях. Отвлёкшись на мгновение от своих усовершенствований, Скуталу заметила обогнавшую её Рэйнбоу Дэш, перед которой формировался такой же белый конус. «Невероятно, — изумилась кобылка. — Я и правда лечу настолько быстро?»

Ошарашенная происходящим, Скуталу оставила попытки прорваться сквозь новый барьер и вместо этого лишь пристально следила за Дэш, пролетевшей мимо неё. Кобылка это видела однажды, с земли, однако сейчас ей выпало сидеть в первом ряду. Произошедшее за считанные секунды, для молодой пегаски растянулось замедленной съёмкой: из глаз Рэйнбоу вырывались слёзы, вызванные чистой скоростью, её грива, хвост и даже губы рябили на ветру. Белый конус формировался перед ней, сужаясь по мере разгона, в непосредственной близости от кобылки. Дэш напрягалась и боролась, её вытянутые копыта подбирались всё ближе и ближе к преграде. А потом это случилось. Барьер был пробит, его разрыв спровоцировал мгновенную конденсацию пара и избытка тауматургической энергии в расширяющемся торе с экстремальным перепадом давления, в котором, в свою очередь, преломлялся солнечный свет, разлагаясь в спектр.

Глаза Скуталу были широко раскрыты в благоговении, когда Сверхзвуковой радужный удар взорвался прямо перед ней. Ту небольшую долю секунды, что потребовалась ударной волне для сближения, кобылка провела в чистом изумлении. Только в последнюю крупицу этого мгновения до неё наконец начало доходить, какое влияние такой процесс может оказать на её собственную траекторию.

---

— Скуталу! — закричала Дэш, кружа вокруг озера. После разрыва звукового барьера пегаска пронеслась под водопадом и сделала победный кружок вокруг горы, постепенно истекая избыточной скоростью и магией. Лишь вновь оказавшись над озером, она поняла, что оранжевую кобылку нигде не было видно.

— Скуталу, ты где? — снова крикнула Рэйнбоу, потихоньку впадая в ужас. Зачем она так поступила? Она могла просто позволить сестре победить, как и планировала, но вместо этого взяла и буквально снесла её с неба радужным ударом в упор! — Ну же, шкет, отзовись!

— Дэш! — едва различимый голосок позвал откуда-то снизу. Рэйнбоу сразу повернулась на него.

— Скутс?

— Здесь, внизу! — теперь она наконец разглядела. В озере, прямо возле берега, Дэш увидела кобылку, подплывавшую к суше. Пегаска слетела вниз и приземлилась как раз в тот момент, когда Скуталу пробиралась через высокие заросли камыша.

— Святая Селестия, Скуталу! Мне так жаль! — тараторила Рэйнбоу, пока насквозь мокрая кобылка с громким чавканьем вытаскивала из грязи последнее копыто.

— Ух ты, Дэш, это было потрясно! — взахлёб восхищалась Скуталу. — Я была как раз возле тебя, когда поняла что именно ты собираешься сделать, и видела, как воздух конденсировался перед тобой, а потом ты такая — вжух! И мимо меня! — рассказывала кобылка, активно размахивая копытами. — А потом вдруг из ниоткуда появилась огромная радужная волна, и прежде чем я смогла хотя бы подумать, она сбила меня. Дальше помню только как падала в озеро!

— Мне так жаль, прости! — насмерть перепуганная Рэйнбоу Дэш сыпала извинениями так быстро, как могла. — Не знаю, о чём я думала! Ведь собиралась же дать тебе выиграть и всё!

— Ага, было… — начала Скуталу, как вдруг её ум всё-таки нагнал уши, отчего она помрачнела и нахмурилась. — Погоди. Ты хотела поддаться?

Рэйнбоу почувствовала, что краснеет.

— Эмм… Ну да, хотела. Хоть и не стала, ясен пень.

— Ясен, — невозмутимо согласилась Скуталу и попыталась вытряхнуть воду из уха.

— Так ты как, в порядке?

— Ага, — ответила кобылка, повернувшись осмотреть низ одной из задних ног. — Но, похоже, у меня лягушка в копыте¹. Давай, кыш! — она потрясла ногой, дабы согнать маленькую амфибию. — И всё-таки я поверить не могу, что ты собиралась поддаться.

— Да, прости за это. Я просто не хотела тебя расстраивать.

— Ты ведь понимаешь, что я и в самых смелых мечтах не рассчитывала победить, правда, Дэш?

Конечно это имело смысл. Рэйнбоу знала, что Скуталу не глупа, и что кобылка чуть ли не в святыни возводила её потрясающую скорость.

— Но зачем тогда гонка?

— Просто чтобы потом говорить «я гонялась с Рэйнбоу Дэш!», — Скуталу опустила голову, смутившись от признания. — Сколько найдётся пони, которые могут похвастаться хотя бы проигрышем в состязании с быстрейшей пегаской Эквестрии?

— Хех, ну да, наверное это большая редкость, — признала Рэйнбоу, позволив себе немножко напускного бахвальства.

— Тогда почему ты передумала? Ну, насчёт проигрыша?

— Честно?

— Ага, мне правда интересно.

— Я сама точно не знаю. Думаю… довольно легко уступить, если понимаешь, что можешь победить. Однако под конец… чёрт, Седой Пегас тебя побери, шкет, ты толкала звуковой барьер наравне со мной! Внезапно я уже не была уверена, смогу ли вообще выиграть.

— И ты просто должна была прийти первой?

— Нет! Ну… не совсем. Ладно, да, то есть, я хотела победить, но скорее чтобы просто убедиться, что могу это сделать. Я знала лишь то, что ты непонятно как разгонишься ещё сильнее и побьёшь меня! И могла бы с этим жить, но только если старалась изо всех сил тогда, понимаешь?

— Ага, думаю, да, — призналась Скуталу, вспомнив, сколько раз её собственные неудачи смягчались лишь тем, что она хотя бы старалась, отдавая всю себя.

— Так ты простишь меня?

— Конечно, только больше так не делай, — улыбнулась кобылка.

— Замётано! — воскликнула Рэйнбоу, вытягивая копыто, чтобы стукнуться им с копытом Скуталу. Теперь, когда главная проблема осталась позади, Дэш задала следующий волнующий вопрос. — Так… какого сена творилось там, в небе? Ты всю дорогу не уступала мне в скорости, а потом просто остановилась у барьера.

— Если бы я знала, — ответила кобылка. — Я разбиралась, как пустить воздушные потоки вокруг себя, и у меня получалось всё лучше и лучше. И тут, бах! Будто всё, что — как мне казалось — я выяснила, вдруг перестало работать. Воздух начал себя вести совершенно по-другому на этой скорости, и как бы я ни пыталась справиться, любая мелочь чуть ли не обрывала мой полёт.

— Хех, а ты как думала! Такой вот он, барьер. Очень немногие могут хотя бы приблизиться к нему, и каждый из них скажет что-то похожее на твои слова. Это в корне отличается от полётов на низких скоростях.

— Но как же ты смогла пробиться?

— Аргх, тебе не понравится ответ.

— Ну же, Дэш, скажи.

— Из-за этого и не понравится… Как я сказала той ночью у Твайлайт — я не знаю. Я просто стараюсь изо всех сил. Как-то получается прорваться.

— Мда, и правда не сильно помогло. А каково это, когда проходишь сквозь него?

— Ух, шкет, это потрясно! Стоит только преодолеть барьер, как всё снова выравнивается и можно расслабиться. Не сильно правда, но ощущения всё равно неповторимые, после таких-то усилий. Потом можно и дальше разгоняться, хотя долго держать эту скорость довольно трудно.

Скуталу вздохнула.

— Звучит круто. Я должна выяснить, как пройти за этот барьер!

— У тебя получится, не сомневаюсь.

— Правда?

— Да. Если кто ещё и может такое провернуть, так только ты.

— Но почему ты так в этом уверена?

— А ты почему нет? Слушай, я снова предельно серьёзна. Там, наверху, ты вытворяла просто невозможные вещи, по-другому и не назовёшь! Два месяца назад ты и понятия не имела как летать, а за одну гонку умудрилась пройти путь от «хм, неплохо для маленькой кобылки» до «быстрее многих вондерболтов». Я уж молчу про твоё изобретение полёта без крыльев.

— Ну, когда ты так говоришь…

— Серьёзно, Скуталу, послушай, — Рэйнбоу Дэш наклонилась поближе к кобылке, тепло улыбаясь, несмотря на собирающиеся в уголках глаз слёзы. — Ты сказала, что хотела гоняться со мной, только чтобы потом всем об этом рассказывать? Что ж, тогда это я удачно победила сегодня, ведь я честно без понятия, сколько ещё смогу так удержаться. Ты разделаешься с барьером и наверняка пойдёшь ещё дальше, для тебя это будет проще пареной репы. Когда это произойдёт, ну… я уже не смогу называть себя быстрейшей пони в Эквестрии, но зато останусь единственной, кто хотя бы побеждал таковую в гонке!

Скуталу сидела с широко распахнутыми глазами и потрясённо переваривала мысль, что она разрушает мечты пони, которой восхищалась больше всего на свете.

— Дэш, — пробормотала она, — я никогда не хотела… то есть, не пыталась…

— Хей, — Рэйнбоу прервала кобылку игривым тычком в плечо. — Выше нос, шкет! Ты на верном пути! Просто не забудь упоминать меня время от времени, когда будешь пожинать лавры, хорошо?

— Ох, Дэш, — маленькая пегаска набросилась на сестру с объятиями. — Я никогда и ни за что не забуду тебя!

— Я знаю, Скутс. Я знаю.

---

Позже, вечером того же дня, громкий стук в дверь отвлёк Твайлайт от её лёгкого чтива — двенадцатисотстраничной диссертации о грифоньей экономике времён второй эры. Открыв, она без особого удивления обнаружила Скуталу — кобылка ходила к ней на регулярные уроки по высшей математике, аэродинамике и базовой теории магии. А вот свалявшаяся шерсть и грязные копыта вызывали куда больше беспокойства, хотя по меркам троицы искателей это были ещё цветочки. Хозяйка не успела даже поздороваться, как пегаска протиснулась внутрь.

— Твайлайт, — тревожно заявила Скуталу. — Мне нужны книги!

— Какие?

— Все что есть… Думаю, «Потенциальные приобретения» называли это «сверхзвуковым» воздушным потоком.

Твайлайт призадумалась. Она прочитала многое из аэродинамики и связанной с ней физики пока учила Скуталу. Про сверхзвук было известно не так много, это всё ещё оставалось, в основном, теорией. Проводились некие лабораторные эксперименты, предлагались внушительные математические модели, но первой — и, пока что, единственной — пони, действительно способной летать на таких скоростях, была Рэйнбоу Дэш. Сама Твайлайт подозревала, что принцессы, вполне вероятно, тоже так умели, но никто этого не видел и сами они об этом не распространялись. Так что она опустила своё предположение, пока объясняла кобылке, как мало информации существует на нужную тему.

— Что ж, — протянула Скуталу, — тогда мне понадобится всё, что у тебя есть про сверхзвуковые явления, и всё, по твоему мнению, связанное с ними. Я просто сама в этом разберусь.

— Это похвально, Скуталу, но…

— Ох, только не снова, — взмолилась пегаска, раздражённо закатывая глаза.

— Что? Нет… Гр-р! — воскликнула Твайлайт. — Нет, я не собиралась обвинять тебя в глупости. Я лишь не хочу смотреть, как ты тянешься к куску, который не сможешь проглотить. Речь не об учёбе, речь о попытках сформулировать новые теории и изучить совершенно неизведанные явления. Это невозможно без исследований.

— Эм, ладно, — ответила Скуталу. — Тогда я проведу их.

— Нет, я имею в виду оригинальные исследования. Не смотреть со стороны, а изучать явления в реальном мире, непосредственно когда они происходят.

— Ну да, в этом и задумка.

Твайлайт вздохнула, прежде чем попытать счастья ещё раз.

— Скуталу, — начала она. — Я пытаюсь сказать, что для изучения околозвуковой и сверхзвуковой аэродинамики тебе нужно довольно сильно приблизиться к звуковому барьеру, а Рэйнбоу Дэш…

— Ага, я почти коснулась его сегодня.

— …единственная пони из всех, что я знаю, способная хотя бы приблизиться к нужной скорости. Однако она не то чтобы, ну, «научного склада ума», поэтому рассчитывать на какие-то данные от неё не приходится. Таким образом… Подожди, ты что сделала?

Скуталу улыбнулась, начиная понимать, почему Рэйнбоу и Пинки так любили подшутить над библиотекаршей. Мало того, что она постоянно отставала на несколько секунд от реальности, так ещё и выражение её лица, когда она была удивлена или сбита с толку, было бесценным.

— Я говорю, что сегодня летела практически возле самого барьера. Я почти могла дотянуться до него.

«Агась, — подумала кобылка. — Бесценно».

---

— Ты же в курсе, Скуталу, что мир не взорвётся, если ты оторвёшься от этих книг хотя бы на минутку, ага?

— Не пойдёт, Блум. Я сегодня в ударе.

Эппл Блум вздохнула. Она радовалась за подругу, наконец-то осуществившую мечту, но приключений у Меткоискателей теперь стало куда меньше, когда их заводила взяла моду сидеть за книгами сутки напролёт. Открытия об их единой природе принесли ей намного больше пользы, думала кобылка. Несомненно, было здорово выращивать цветы и чувствовать всё живое вокруг, но это уже начинало приедаться. Она продолжала тренироваться, особенно в редкие свободные часы на ферме, и даже смогла создать несколько весьма прелестных декоративных кустов с деревьями. Совсем недавно ей удалось одновременно вырастить яблоню, вишню и апельсин, заставив их переплетаться по мере роста. Получилось одно «дерево», свитое из трёх стволов и плодоносящее тремя видами фруктов, на краю фермы. Круто, конечно, но Эппл Блум больше не могла придумать интересных вызовов своему таланту. Уж точно ничего подобного звуковому барьеру, над которым билась Скуталу.

— Эй, Эппл Блум, — позвала Свити Белль, лёжа на полу и лениво жонглируя десятью случайными предметами из домика в облаке своей магии. — Не хочешь прогуляться в Сахарный уголок? Я бы не отказалась от молочного коктейля.

Не совсем такого приключения ждала жёлтая кобылка, но коктейль звучал довольно заманчиво.

— Ага! — ответила Эппл Блум. — А ты как, Скутс? Пойдёшь с нами?

Скуталу выглянула из-за книг и покачала головой.

— Не, давайте без меня. Думаю, скоро я разделаюсь с этой задачкой.

Две кобылки переглянулись, после чего пожали плечами.

— Как хочешь, — сказала Эппл Блум. — В общем, знаешь где нас искать, если что.

На этих словах они выбежали за дверь, оставив пегаску наедине с её учёбой.

— Знаешь, — повернулась к подруге Эппл Блум, пока они шли через ферму. — Я даже немного волнуюсь за Скутс. Она же вообще не вылазит из своих книг.

— Ага, — отозвалась Свити. — Но мне кажется, это ей на пользу. Она много учится, это не может быть плохо.

— Ладно, думаю, ты права, — вздохнула Эппл Блум. — Просто… мне не хватает старой Скуталу. То бишь, мы никуда не врезались и ничего не разламывали уже целую вечность!

— Ты правда скучаешь по бесконечным синякам и ссадинам?

Эппл Блум рассмеялась.

— Ну, если поглядеть с этой стороны… Но всё равно, мне просто… не знаю, скучно, что ли.

— В самом деле? — не на шутку обеспокоенно спросила Свити.

— Ага, как бы… когда мы узнали про свою необычность, что ж… сперва это пугало, но потом я подумала — наверное, будет круто. И правда, мне так хорошо ещё не бывало, как в тот день, когда я Тиару и Спун на место поставила сызнова выращенными цветами. Вот только чем дальше, тем… привычнее всё становится. С каждым месяцем я всё больше отношусь к своим способностям типа как: ну ладно, я могу вырастить цветы, вычурные деревья и ещё всякие штуки, хорошо, дальше что? Не больно-то походит на нечто захватывающее или пригодное для сохранения фермы. А в голову больше не идёт ничего путного, как талант этот применить.

— Прости, Блум, — сказала Свити, утешающе ткнувшись в подругу. — Я не знала, что тебе грустно.

— Не то чтобы грустно, скорее… Ладно, а как насчёт тебя? Я видела, как ты жонглируешь всем подряд и прочие твои трюки. Тебе до сих пор интересно?

— Ага, что-то интересное ещё осталось. Конечно, в основном это всё просто стало частью меня. Не знаю как объяснить лучше. Даже то, что должно было меня сильно испугать, например, когда я впервые узнала, что могу разжать суставы, или что мне не нужно дышать. Сложнейшие вещи, но я просто почувствовала, что в них есть смысл. Я до сих пор открываю новые штуки внутри себя, но не думаю, что это настолько же волнительно и захватывающе, как эксперименты Скуталу. Я просто решаю попробовать что-нибудь, и обычно мне это довольно легко удаётся.

— Выходит, Скуталу много трудится, чтобы что-то сделать, тебе всё даётся просто так, а мне и делать-то нечего.

— Ой, да ладно тебе, — воскликнула Свити, поддев подругу плечом. — Всё не так плохо! Как насчёт всего того, что у тебя и так было? До того как ты выяснила, что ты самая магически одарённая земная пони в мире?

Эппл Блум нахмурилась.

— Я даже не земная пони.

— Почти она и есть, и ты сама это знаешь! Единственная перемена в твоей жизни, это то, что ты теперь можешь делать нечто новое, чего раньше не могла, так ведь? Тебе не нужно беспокоиться за Яблочные акры настолько сильно, ведь ты будешь лучшей в фермерстве и сможешь тратить свободное время на всё что пожелаешь!

Эппл Блум была не в том настроении, чтобы улыбаться, но была вынуждена признать — Свити в чём-то права. Она действительно ничего не потеряла, узнав, что является магическим големом. Во всём остальном её жизнь осталась прежней, и не существовало причин ей быть несчастнее, чем до того откровения.

— Но если так, — сказала кобылка, — почему же мне так плохо?

— Знаешь, чем можно это исправить?

— Чем?

Свити ухмыльнулась, а затем раздался громкий треск. Прежде чем Эппл Блум смогла хотя бы моргнуть, она оказалась нос к носу с Пинки Пай, завопившей: «Молочные коктейли!» и швырнувшей два вышеупомянутых напитка на стол.

Оклемавшись, жёлтая кобылка поняла, что сидит за столом в Сахарном уголке прямо напротив Свити Белль, а перед ними стоят два коктейля, доставленных хозяйкой кондитерской. Подняв взгляд, Эппл Блум увидела всё ту же ухмылку на лице подруги и снова нахмурилась.

— Прости, не злись, пожалуйста, — извинилась единорожка, румянец стыда согнал с неё усмешку. — Твайлайт вчера научила меня телепортироваться, и я ждала удобного случая показать это.

Закрыв глаза, Эппл Блум вздохнула и позволила себе улыбку. Было очень трудно злиться на Свити, особенно в окружении вкуснейших ароматов свежей выпечки. Она понимала, что подруга лишь хотела подбодрить её.

— Не, всё хорошо, — сказала она, глотнув коктейля, прежде чем продолжить. — Всё равно я малость устала идти пешком.

Свити улыбнулась, будто бы расслабившись от ответа, и кобылки провели следующий час объедаясь сладостями и болтая о всяких куда более повседневных вещах, прежде чем направиться обратно в клубный домик.

Добравшись туда, они обнаружили, что Скуталу пропала, но все — насколько кобылки могли судить — её любимые математические и научные книги остались лежать на полу.

Слова автора: Да, да, да… вы все знали что это произойдёт, я понимаю. Надеюсь, это всё равно был интересный путь, даже если было известно куда он ведёт. Тем не менее я обещаю, что он станет ещё более захватывающим в главе 6: «Прикладное исследование».