Проблема хищника в Эквестрии

Бесплатных обедов не бывает

— Знаешь, — сказала Гэби, — иногда эти пони такие чудны́е…

Галлус посмотрел на неё и вздохнул. Как ни странно, в Грифонстоуне, откуда они были родом, ему почти не довелось пообщаться с ней как следует. Однако встретив Гэби в Понивилле, он тут же подошёл к ней — лишь потому, что был почти уверен, что они единственные грифоны во всём городе.

Но теперь он начал жалеть об этом.

— Наверное, я чего-то не знаю, — ответил он, пожав плечами. — Я имею в виду, похоже, гиппогрифы ещё чуднее, хотя я знаком всего лишь с одной из них. Но будь уверена, по части странностей Сильверстрим даст сто очков вперёд любой пони.

— Включая вашего школьного советника? — ухмыльнулась Гэби. — Спайк как-то рассказывал мне…

— Ладно, Старлайт — это отдельная история. Но это не значит, что все пони странные.

— Да брось! — Гэби взлетела в воздух и помахала передней лапой. — Смотри! Вокруг столько бесплатной еды, и никто её не ест!

— Бесплатной… еды? — закрыв клюв и нахмурившись, грифон огляделся. Они были за городом, недалеко от фермы «Сладкое яблоко»; он увидел недавно отстроенный заново сарай, а также бескрайние морковные поля, принадлежавшие соседке Эпплджек. — Моркови, что ли? Не советую её красть. Мисс Кэррот Топ переломает тебе все…

— Морковь? Не говори ерунды! — хихикнула Гэби. Она показала на соседний куст, и Галлус увидел запрыгнувшую в него парочку кроликов. Один из них жевал морковку; грифон был уверен, что мисс Кэррот Топ нашла бы, что сказать по этому поводу.

— Бесплатная еда, — кивнул он. — Ну конечно…

— Ага. — Гэби усмехнулась. — По сравнению с этим местом, Грифонстоун — просто пустыня. А здесь закуска шныряет буквально на каждом шагу!

Галлус замер. Он всегда считал, что войны неспособны причинить боль тому, кто родился спустя много лет после их окончания, но сейчас перед его мысленным взором, как живые, предстали ужасные картины долгого и кровопролитного конфликта, начало которому было положено, когда Гвендолин Великий, будучи голоден после долгого путешествия в Мэртонию, безо всякого злого умысла съел любимого хомяка леди Ксантиппы (будущей герцогини Ксантиппы Кровожадной, бабушки нынешнего герцога Мэртонии Кьюриппоса Второго). Нечего и говорить, что этот дипломатический визит обернулся настоящей катастрофой. Своим нынешним плачевным состоянием Грифонстоун был отчасти обязан именно ему.

— Ты ведь в курсе, что пони часто обижаются, когда кто-то ест их питомцев, верно? — спросил грифон.

— Это не питомцы, а дикие кролики, — успокоила его Гэби. — Их тут полным-полно. К тому же, у тех двух пони с этим не было проблем…

— Постой, каких ещё пони? — Галлус удивлённо поднял бровь.

Страх.

Лили Вайли были знакомы все его оттенки. Экзистенциальный ужас неизбежности собственной кончины? Она ощущала его постоянно. Холодок, бегущий вдоль позвоночника, когда она понимала, что привлекла к себе чьё-то внимание? Её старый друг. Мучительные подозрения типа «кто все эти пони, их ведь не было, до того, как я выкурила ядовитую шутку»? Она называла это обычной пятницей.

Однако было нечто, чего она боялась больше всего на свете. Кролики. Они поедали цветы. Они размножались как…  ну, как кролики. За ними водилась скверная привычка: собираясь в огромные стада, они преследовали её, выбирая для этого самое неподходящее время. Лили была уверена, что кролики наблюдают за ней, когда она спит.

На этот раз всё было хуже некуда. Лили мирно занималась своими делами — ходила с Дэйзи по магазинам — как вдруг толпа кроликов загнала их в угол. Ну, на самом деле, толпа состояла из одного кролика, но всё равно это было опасно. Прижавшись крупом к стене, Лили отчаянно искала пути отступления, охваченная всеми своими страхами одновременно.

Дэйзи было проще. Она успела лишь драматично выкрикнуть: «Беги! Я их задержу!» — после чего свалилась в обморок прямо у зверька перед носом.

Обычный кролик, вероятно, давно заскучал бы и ускакал прочь, ища, чего бы погрызть или с кем спариться, но Спидвел^[1] был необычным кроликом. Что бы там не говорил Эйнджел и остальные его собратья, он до сих пор не уставал удивляться этим огромным шумным созданиям.

Ему до сих пор было интересно, сколько их здесь на самом деле. Большинство пони были окрашены в различные оттенки зелёного и голубого, и он не мог отличить их друг от друга; однако у них, казалось, не было с этим никаких проблем. Он подозревал, что их глаза способны различать дополнительные цвета, недоступные кроликам.

Так считал не он один. Его брат, Эйкорн^[2], посвятил исследованию пони всю свою жизнь, но однажды во время одного из экспериментов бесследно исчез, встав перед огромной штукой, извергающей пар и дым; она появлялась в городе каждый день в одно и то же время. Спидвел долго искал его, но обнаружил лишь мокрое пятно.

Но он больше не вспоминал об Эйкорне. Кролики продолжали исчезать, а новые — рождаться; таков был образ жизни. Так что заметив прямо над головой огромный коготь, он не уделил ему особого внимания.

«Орёл, что ли?» — успел подумать он, прежде чем Чёрный Кролик Инле отправил его душу за новыми приключениями. Спидвела уже не интересовало собственное тело, как и то, что теперь оно представляло из себя два аккуратных куска. Что поделаешь — образ жизни.

— Привет! — Гэби улыбнулась Лили и Дэйзи. Её приветствие было несколько подпорчено вылетевшими из клюва кусочками кроличьей печёнки. Дэйзи ненадолго пришла в сознание, но лишь затем, чтобы вновь лишиться чувств, увидев у себя под носом перепачканные кровью кусочки кроличьей шкурки.

Даже для Лили это было чересчур. Она схватила подругу зубами за хвост и потащила прочь.

— Очнись! — буркнула она сквозь зубы. — Надо что-нибудь придумать, пока оно не сожрало заодно и нас!

Дэйзи очнулась и увидела Гэби, сидящую на земле и жующую глазное яблоко, зажмурившись от удовольствия.

— Что это? — спросила она.

— Грифон или типа того, — ответила подруга. — Я слыхала, что они существуют, но думала, это враки. Когда оно покончит с этим мелким паскудством, наверняка примется за нас. Говорят, их голод невозможно утолить.

— Может, соврём, что мы ядовитые? — предложила Дэйзи.

— Нет, — ответила Лили. — Постараемся успокоить его.

Она откашлялась и повернулась к Гэби:

— Эм… вы.

— Да? — Гэби глотнула и посмотрела на Лили. — Постой, вот я глупая, я же забыла поделиться! Будете костный мозг? Самое вкусное!

— Нет, спасибо, — ответила пони тем безмятежным спокойным тоном, на который была способна, лишь выйдя за пределы страха и погрузившись в спасительную пучину безумия.

— Очень жаль. — Обсосав косточку, Гэби выплюнула её, и она отскочила от копытца Дэйзи, отчего та застонала и закрыла глаза. — Эм… как поживаете?

— Мы хотели сказать спасибо за то, что вы спасли нас от этого кролика. — Лили нервно усмехнулась. — Это был, типа, очень опасный кролик.

— Смертоносный кролик! — воскликнула Дэйзи. — А ещё мы ядовитые, не ешьте нас. Там, где я повалялась, даже трава не растёт и…

— Безусловно. — Лили пихнула Дэйзи ногой. — Мы глубоко благодарны за спасение наших никчёмных жизней и не хотели бы тратить ваше время, о благородная и могущественная, эм…

— Гэби, — ответила она, приподняв бровь. — Просто Гэби. Если подумать, мне и самой уже пора улетать. Увидимся.

Крепко обняв их на прощание, она улетела. Постояв некоторое время в неподвижности, Лили прижала копытце к груди и глубоко вздохнула. К ней медленно возвращался здравый рассудок; она чувствовала это по всевозрастающему непреодолимому желанию обосраться и не жить.

— Смотри-ка, сработало! — крикнула Дэйзи и вновь потеряла сознание.

— Они сказали, что ты спасла их от опасного кролика? — Галлус поёжился. — Это странно даже для пони.

Вместо ответа Гэби рыгнула и выплюнула несколько костей и комочков шерсти.

— Надо же! Оказывается, сырые кролики не так уж и хороши. Как насчёт барбекю? Наверняка у пони найдётся вустерширский соус и горчица…

— Сальса верде? — улыбнулся грифон. — Или чесночный соус.

— Арахисовый соус. — Взглянув на кроликов, Гэби ухмыльнулась. — Или приготовим их с клюквенным джемом и жареной картошкой…

— Перестань, у меня уже слюнки текут! — воскликнул Галлус. — В Школе дружбы не разрешают есть мясо, только рыбу.

— Я бы не отказалась от рыбы, — сказала Гэби. — Она полезней. Помнишь, как во время одного из своих нашествий, кролики случайно оказались в Грифонстоуне? Один грифон съел их, всех до одного, и заболел. Это как-то связано с витаминами и избытком калорий.

— Я заболел, — буркнул Галлус. Затем он посмотрел вокруг, увидел невдалеке яблоневый сад и улыбнулся. — Знаешь, а ведь Эпплджек держит свиней, и никто из пони их не ест.

— Тогда зачем она их держит? — удивилась Гэби.

— По-моему, ради трюфелей, — пожал плечами грифон. — Не думаю, что она заметит, если одна из них пропадёт.

Гэби кивнула:

— Ты думаешь о том же, о чём и я?

Встав на задние копыта, Бабуля Смит перезарядила дробовик. Отдача почти отбросила старушку назад, но целиться было необязательно: скреплённое проволокой и разваливающееся на глазах оружие было почти таким же древним, как и его хозяйка. При каждом нажатии на спусковой крючок, оно извергало во все стороны тучи каменной соли, чёрного пороха и огненной смерти. По правде говоря, иногда нажимать на крючок было даже необязательно.

— Проваливайте в Тартар, дармоеды! — заорала она, вновь перезаряжая дробовик.

— Блин! — Галлус дёрнулся, и в облаке собственных перьев врезался в дерево. Однако он удержался в воздухе и вскоре оказался вне досягаемости старой кобылы. Суматошно захлопав крыльями, он свалился в канаву, где укрывалась Гэби.

— Похоже, свинина нам сегодня не светит, — буркнула она. — Ты как, в порядке?

Галлус осмотрел крыло. Нескольких перьев не хватало, а соль жгла, словно пламя грифоньего ада. Хотя нет. По словам Дедули Граффа, грифоний ад был ледяным, из еды там была только картошка, но ни у кого не было денег, чтобы её купить. О пытках он не упоминал, хотя на самом нижнем уровне грифоны были вморожены в лёд рядом с огромной золотой короной, до которой было не дотянуться.

Выкинув из головы мысли о том, что зимы в Грифонстоуне почти подходят под описание ада, он взглянул на Гэби:

— Я в порядке. Пошли, пока старуха не притащила пушку.

— Не думаю, что у неё есть… — её прервал грохот выстрела и свист пушечного ядра над головами. Оно угодило в насыпь по другую сторону дороги, засыпав их землёй и кусками торфа. — Да, лучше убраться отсюда.

— Постой, — Галлус посмотрел в дымящуюся воронку, где вместо чугунного шара лежал обгоревший яблочный огрызок. — Что за…

— На это нет времени! — Она взлетела, ловко увернувшись от роя яблочных семечек. Рванув за ней, Галлус увидал вдалеке Бабулю Смит, целившуюся в них из какого-то диковинного устройства, состоявшего из гнутой рукоятки и нескольких, составленных вместе, вращающихся стволов. В воронку сверху были загружены яблоки. С каждым поворотом рукоятки в их сторону выстреливался целый поток семечек, а в подставленное снизу ведро стекал яблочный сок.

— Как думаешь, она сумасшедшая? — спросил грифон, когда они отлетели на безопасное расстояние. — Наверняка ей бы понравился Дедуля Графф.

— Эй! — возмутилась Гэби. — Не все престарелые существа — сумасшедшие. Дедуля прикольный.

— Однажды он пытался застрелить меня из баллисты! — Галлус вздрогнул. — Кроме того, она и старая, и пони. Типа, двойное безумие.

Гэби кивнула и скрылась за облаками. Галлус торопливо последовал за ней; у него не было ни малейшего желания узнать на своём опыте, есть ли в арсенале Бабули Смит средства ПВО. Вскоре ферма осталась позади, и внизу раскинулся Вечнодикий лес.

— Как думаешь, стоит там поохотиться? — показав вниз лапой, спросила Гэби.

— Думаю, нет, — ответил Галлус. — Если не хочешь, чтобы поохотились на тебя. Пок-уэджисы, щупальцевидные растения, морские змеи, кролени-вампиры, чупакабры… — Его передёрнуло. — Впрочем, два последних вида являются естественными врагами. Не говоря уже о Кролике из пещеры Мэрбанног^[3]. Твайлайт рассказывала нам…

— Кролике? — Гэби улыбнулась, с любопытством поглядывая вниз.

— Он не из тех, что тебе удалось бы съесть, — пожал плечами грифон. — Думаю, из того, что нам попадётся, безобиднее всего будут медведи.

— Ты имеешь в виду, такие, как вон тот, возле домика? — Она показала вниз. — Эй, да там полно животных!

— Там живёт Флаттершай. Если ты попытаешься украсть кого-нибудь из них, она… — Галлус задумался. А что может сделать Флаттершай? Она казалась миролюбивой, но он вдруг вспомнил, как Смолдер рассказывала ему о том, что несколько лет назад эта пони как-то умудрилась довести огромного, размером с товарный поезд, дракона по имени Бэзил^[4] до слёз. С тех самых пор маленьких дракончиков, отказывающихся кушать свои утренние самоцветы, пугали жёлтой пегаской: вот придёт и заберёт их золото себе. Галлус с трудом в это верил.

— Да нет, я не собираюсь их красть.

Флаттершай неуверенно посмотрела на Эйнджела. Конечно, она понимала кроликов, но некоторые тонкости фразеологии и идиоматики всё ещё давались ей с трудом.

— Что значит «Спидвел больше не прыгает»? — склонив голову, спросила она.

Упав на спину, Эйнджел сложил передние лапки на груди и закрыл глаза.

— Какой ужас! — вскричала Флаттершай. — Как это произошло?

Кролик встал и запрыгал по комнате. Затем, поднявшись на задние лапы, воздел передние вверх и широко разинул рот, изображая чей-то крик, после чего упал в обморок. Плотно прижав ушки к голове, он встал ещё раз, снова разинул рот в немом крике, а потом, схватив тюбик с клеем, понюхал его.

— Дэйзи и Лили Вайли, — кивнула Флаттершай.

Поднявшись на задние лапы, он в панике пробежал несколько шагов, а затем снова запрыгал по комнате.

— Нашествие кроликов, — перевела пегаска. — Состоящее всего из одной особи? Да как такое вообще…

Эйнджел похлопал по тюбику с клеем.

— Ах да, конечно, — ответила Флаттершай. — Что было дальше?

Кролик взмахнул лапами. Но прежде чем Флаттершай успела спросить, что он имел в виду, раздался стук в дверь. К её удивлению, гостьей оказалась невысокая серая грифонша.

— Привет! — сказала Гэби. За ней пегаска заметила Галлуса. Он отчаянно подавал ей какие-то знаки, но всё внимание Флаттершай было поглощено Гэби.

— Я заметила, что у вас есть поросёнок, — дружелюбно сказала Гэби. — Он продаётся?

— На самом деле, это пегахрюн, — ответила Флаттершай.

— А в чём разница? — Гэби удивлённо приподняла бровь.

— У него есть крылья.

— Здорово, — обрадовалась Гэби. — То есть… мы можем его купить?

— Вообще-то, нет, — Флаттершай посмотрела на Галлуса, который, показав на Гэби, чиркнул себя когтём по горлу и сделал вид, будто засовывает что-то себе в клюв. — Он принадлежит Дискорду. Не думаю, что он обрадуется, если я его продам.

— Ладно, а где я смогу найти этого парня? — спросила Гэби. — Думаю, мы сможем заключить сделку.

Услыхав о Дискорде, Галлус замер. Он заметил, что Эйнджел тоже показывает на Гэби, подавая Флаттершай какие-то безумные знаки.

Грифон вздохнул. Он видел в жизни много странных вещей, но кролик его не сдавал ещё ни разу. И ему совсем не хотелось открывать этот счёт.

Оттащив Гэби от смущённой Флаттершай, он откашлялся:

— Не станешь ты ничего у Дискорда покупать.

— Почему это? — удивилась Гэби. — Он что, такой крохобор? Только глянь, у этого свинтуса есть крылья! И не волнуйся, ему меня не переторговать. Я знаю, в чём тут цимес.

— Ты можешь сторговаться с пони, — сказал Галлус, — возможно, с грифоном. Драконы? Ну, удачи, они все скупердяи, даже Смолдер. Но Дискорд — драконикус.

— Он, что? — переспросила Гэби, наклонив голову.

— Дитя, мать его, природы, — поёжился грифон. — Он продаст тебе крылатую свинью, а потом окажется, что никакой свиньи никогда и не было, но ты уже застряла в неэвклидовом пространстве под чуждыми небесами, в то время как твоя телесная оболочка бьётся головой о стену в обитой войлоком палате приюта для умалишённых.

— В смысле? — Гэби приподняла бровь.

— О чём-то таком рассказывала однажды советник Глиммер. — Пожав плечами, грифон повернулся к Флаттершай и спросил: — А что такое «неэвклидово»?

Взглянув на Гэби, Флаттершай нахмурилась:

— Эйнджел только что рассказал мне кое-что интересное…

— На этот раз я не виноват, — подняв лапы, быстро ответил Галлус.

— Ладно, могло быть и хуже, — сказала Гэби, потирая ягодицу. Она лежала на берегу озера, в траве, глядя, как вдали, невысоко над водой, кружит Сильверстрим. — По крайней мере, она не спустила на нас медведя.

— Проблема в том, что я ещё учусь в этой школе, верно? — Галлус вздохнул. — А она рано или поздно очнётся, так что однажды мне придётся посмотреть ей в глаза.

— Ну, это будет не так уж страшно, — Гэби увидела, как Сильверстрим нырнула, превратившись в морскую пони за долю секунды до того, как коснулась воды. — Не ты же съел этого кролика, верно?

— Но я всё ещё грифон, — ответил Галлус. — Я не ел этого кролика, но я мог его съесть; для Флаттершай я навсегда останусь хищником-дегенератом.

Из озера, держа во рту здоровенную радужную форель, вынырнула Сильверстрим. Откусив большой кусок, она улыбнулась грифонам и вернулась в свою наземную форму. При виде Гэби её глаза широко распахнулись.

— Ого! — повернувшись к Галлусу, воскликнула она. — Ты нашёл ещё одного!

— Что? — Галлус по-птичьи склонил голову набок. Иногда ему было весьма непросто угнаться за Сильверстрим. Возможно, дело было в рыбе, которой она питалась: Твайлайт что-то рассказывала о незаменимых для мозга жирных кислотах, хотя сам грифон полагал, что её поведение обусловлено избытком ртути.

— Другого грифона! Наконец-то! — Сильверстрим радостно свела вместе передние лапы.

— В Эквестрии грифоны не такая уж редкость, — буркнул Галлус. — По крайней мере, по сравнению со стейками.

— Лично я предпочитаю хорошо прожаренные, — Сильверстрим вцепилась в форель.

— Почему ей можно есть рыбу, а мне нельзя есть кроликов? — нахмурилась Гэби.

— Рыбы не разговаривают, — ответил Галлус.

— Кролики тоже не разговаривают! — Гэби закатила глаза. — Как и свиньи. А в Грифонстоуне я однажды съела овцу, несмотря на то, что они разговаривают. Иногда.

— Они разговаривают с Флаттершай. — Галлус вздрогнул. — Знаешь, пони и правда сумасшедшие.

— Рыбы разговаривают, — вмешалась Сильверстрим.

— Что? — Грифон замер. — Только не говори Твайлайт, иначе мы вообще останемся без еды!

— Нечасто, но когда я под водой, я могу их слышать. Всё, о чём они говорят, это: «должен плавать», «должна есть», «должен излить свои молоки на эту икру», «шу би ду» и так далее. Впрочем, у горы Эрис их шутки (да и сами они) обычно солонее.

— Вот, кстати, а как ты можешь плавать в пресной воде? — спросил грифон, взглянув на озеро.

— Я эвригалинный организм^[5], — улыбнувшись, ответила Сильверстрим, отбрасывая в сторону обглоданный рыбий скелет.

— А, ясно. — Галлус пожал плечами.

— Хм, а кто эта розовая пони, что идёт в нашу сторону? — спросила Гэби.

— Она подпрыгивает или с суровым видом трусит к нам тяжелым аллюром? — спросил Галлус, даже не потрудившись повернуть голову.

— Второе, — взглянув ещё раз, сказала Гэби.

— О, это советник Старлайт, — ответила Сильверстрим. — Только она не розовая, а светло-лиловая, цвета гелиотроп.

— Есть такой цвет? — удивился Галлус.

— Морские пони видят гораздо больше цветов.

Прежде чем он успел прокомментировать эти новые крупицы знаний о физиологии морских пони, к ним подошла Старлайт. Вид у неё и правда был суровый.

— Что вы натворили на этот раз?

— Мы? — Галлус закатил глаза. — Сколько раз мне ещё придётся объяснять, что я тут ни при чём?

— А я даже в вашей школе не учусь! — воскликнула Гэби.

— Не важно, — отрезала единорожка. — Вам обязательно надо было есть этого кролика посреди города, да ещё средь бела дня?

— А может они гордятся тем, что они грифоны? — спросила Сильверстрим.

— Ладно, кролик — это ещё цветочки, — отмахнувшись от неё, сказала Старлайт. — Зачем вы хотели купить у Флаттершай, эм… пегахрюна? Чтобы съесть его, что ли?

— Так точно, мисс Сов-Едник^[6], — с честнейшей улыбкой на лице подтвердила Гэби. — Чтобы съесть.

— Вы что, не можете купить мясо у Бон-Бон, как все нормальные грифоны? — с недоумением спросила единорожка.

— Что? — спросил Галлус. — Кто это, Бон-Бон?

Старлайт покраснела.

— Эм… у меня с ней, э… небольшой совместный бизнес, — вздохнув, сказала она. — Разве Смолдер не говорила вам?

— Нет, — ответил грифон. — Но, похоже, она явно наслаждается своим рационом. По крайней мере, по сравнению со мной.

— И вы правда думали, что они со Спайком живут на одних самоцветах и пони-пище, даже не умяв случайно подвернувшегося барашка, фаршированного серой^[7]? — Старлайт смущённо улыбнулась. — Кстати, барашек не пострадал. Почти. Кроме того, мы импортируем мясо из Империи Грифонов, но это строго между нами.

— Почему эта Смолдер не рассказала нам о мясе? — простонала Гэби. — Нам стоит надрать ей задницу!

— Она дракон, — объяснил Галлус. — Наверное, она хочет, чтобы всё мясо досталось ей.

— Что за выражения! — поморщившись, прошептала Старлайт.

— И хватит уже стереотипов, — возмутилась Сильверстрим. — Не все драконы жадные. Это как сказать, что все грифоны только и делают, что надирают задницы, а яки — крушат всякие вещи.

— Я хочу надрать задницу, — сказала Гэби.

— Йона говорит, что это, в общем-то, и есть основное занятие яков, — повернувшись к Сильверстрим, пояснил Галлус.

— Надирание задниц?

— Нет, крушение вещей. — Грифон закатил глаза. — Они надирают задницы только по особым случаям, таким, как День Надирания Задниц.

— По-моему, ты всё это выдумал, — сказала Старлайт, с недоумением взглянув на грифона.

— Нет, я просто списал это у Оцеллии на последней контрольной, слово в слово, — тут Галлус, спохватившись, прикрыл лапой клюв.

— Я притворюсь, что этого не слышала. — Теперь уже Старлайт закатила глаза. — А если ты и твоя подруга хотите чего-нибудь поесть, вам нужно зайти в магазин Бон-Бон и…

Галлус осмотрелся по сторонам. Это была обычная кондитерская; проведя некоторое время в Эквестрии, он повидал таких немало. Тем не менее, Гэби неустанно носилась взад и вперёд, то и дело показывая на самые интересные, по её мнению, вещи.

— Гляди! — воскликнула она. — Шоколадные монетки!

— Мы играем на такие в покер, — буркнул грифон.

— Солёная лакрица! Моя любимая! — Перегнувшись через прилавок, она взяла несколько бесплатных образцов.

Галлус поморщился:

— Ты странная. В хорошем смысле, но всё равно странная.

— Бэтпони в носочках^[8]!

— Гэби, это грубо, вот так…

— Всё в порядке, — сказала кобылка-бэтпони низким голосом. — Я привыкла к… необъяснимому вниманию. — Она оглянулась, но Гэби уже и след простыл.

— Я не знаю эту грифоншу, — крикнул Галлус одной из пони, работавших в магазине. — Кроме того, простите её, она из Грифонстоуна и с детства не видала ничего, кроме картошки и галлюцинаций, вызванных недоеданием.

— Единорог, играющий на лире! — крикнула Гэби, показав на пони, сидящую на стуле и играющую на лире. Рядом с ней была табличка: «Живая музыка. Пожалуйста, не пугайте музыканта, иначе ей никогда не расплатиться за аренду».

— Привет, Лира, — поздоровался Галлус. — Мы ищем Бон-Бон.

— Звякни в этот звонок, — не прекращая играть, ответила единорожка. Не сбившись ни в одной ноте, она показала копытцем в сторону прилавка, на котором был установлен звонок для вызова продавца.

Галлус позвонил. Через несколько минут к ним подошла кремового цвета кобылка со скучающим выражением на лице. При виде перевозбуждённой грифонши, она нахмурилась.

— Что вы хотите? — спросила она.

— Жирафы пишут эпитафии, — нервно оглядевшись по сторонам, прошептал Галлус.

Бон-Бон улыбнулась, сразу напомнив ему Дедулю Граффа с полным мешком золота в когтях:

— Бабуины прячутся в черносливе. Идите за мной.

Она отвела их к маленькой двери за прилавком. За ней была лестница, ведущая в подвал. Потребовалось некоторое время, чтобы миновать длинные коридоры, заполненные банками и ящиками с припасами, такими как формы для выпечки, палочки для леденцов, засахаренные фрукты, мука, жеребёнок с огромными зубами, плавающий в банке с рассолом, желатин, глюкоза, фруктоза, тоффи, кофе и шеллак.

Не успел Галлус взглянуть на них поближе, как Бон-Бон уже остановилась перед массивной дверью, сделанной из дубовых досок, скреплённых чугунными полосами.

— Хм, похоже на комнату Гильды. — прощебетала Гэби. — Она ни разу не пустила меня внутрь.

Бон-Бон дважды стукнула в дверь. Выждав несколько секунд, она постучала ещё три раза.

— Это, типа, такое тайное общество, занимающееся всякими незаконными делами? — спросил Галлус.

— Да нет, всё законно. Это просто для создания нужной атмосферы, знаете ли, — ответила Бон-Бон, открыв дверь, за которой оказалось обычное, на первый взгляд, кафе: с деревянной стойкой, несколькими молодыми скучающими официантками, а также фотографиями Вандерболтов и звёзд бакбола, развешанными на стенах. К своему удивлению, Галлус заметил Смолдер и Оцеллию, сидящих за одним из столиков.

Ещё больше его удивило то, что среди представителей хищных и всеядных видов, таких как грифоны, бэтпони и драконы, затесались несколько обычных пони. Точнее, парочка аристократов, сидящих рядом со Смолдер и Оцеллией.

— Привет, Смолдер, — он посмотрел на свою подругу-дракона и нахмурился. — Нам тут стало интересно, а где ты пропадаешь?

Смолдер замерла.

— Прости, чувак, я собиралась рассказать тебе об этом месте, — ответила она и смущённо улыбнулась. — Кстати, это Джет Сет и Аппер Краст из Кантерлота. Им наскучила кухня пони или типа того.

— Если точнее, мы хотим открыть для себя новые вкусы, — поправил её Джет Сет. — Фэнси Пэнтс рассказал мне на прошлой неделе, как он отужинал хомяком с гарниром из оливок. — Он повернулся к жене. — Ты можешь себе это представить?

— Насколько я помню, он потом три дня не покидал уборную. — Аппер Краст пожала плечами. — Полагаю, он позавидует нам, когда узнает, что ели мы. — Она посмотрела в свою тарелку. — А кстати, что мы едим?

— Стейки из медвежука, — ответила Бон-Бон. — Я завалила его в одиночку. Он чуть не оторвал мне все четыре ноги.

Недоверчиво подняв бровь, Галлус посмотрел на земную пони. Поскольку от Грифонстоуна до Владений Медвежуков было не так уж и далеко, между обоими видами существовали кое-какие культурные связи; другими словами, иногда несколько грифонов съедали медвежука, а бывало, что медвежук съедал нескольких грифонов зараз: таков был образ жизни. Кроме того, насколько знал Галлус, медвежуков никак нельзя было упрекнуть в том, что кто-то из них чуть не оторвал кому-то ноги. Обычно они отрывали их напрочь, как правило вместе с другими немаловажными деталями анатомии.

Заметив его взгляд, Бон-Бон наклонилась к грифону и прошептала:

— Это свинина с фермы Эпплджек, но я возьму с этой парочки дополнительную плату.

— Так Эпплджек… — встрепенулась Гэби.

— Тсс, Флаттершай не должна об этом узнать! — Бон-Бон подошла к стойке и схватила лежавший на ней огромный тесак. — Итак, кто хочет поужинать?

У Гэби загорелись глаза.

Примечание автора:

Позднее, Лили и Дэйзи основали в Понивилле культ грифонов. Однако он просуществовал ровно до тех пор, пока Роузлак не снесла их капище до основания.