Кэррот и дубина
Глава 2: Опа! Топы!
Поезд шел по сельской местности, колеса ритмично постукивали по рельсам. Я смотрел в окно, любуясь пейзажем. Вдали несколько пегасов расставляли по местам пушистые облака, и я обнаружил, что радуюсь тому, что решил не делать карьеру на погодных фабриках. Слишком похоже на настоящую работу.
— Еще раз, — пихнула меня в бок Кэррот Топ, выдергивая из мечтательного полузабытья. — Где мы встретились?
— На… открытии галереи? — напряг я мозги, вспоминая детали из тяжелой папки, которую она мне впихнула, как только мы заняли свое купе.
— На показе мод. Том, что устроила модельерша из Понивилля.
— Да что мне вообще делать на показе мод?
— Встречать меня.
— Если бы я хотел встретить кобылу, то я бы выбрал местечко получше, чем показ мод.
— Это не важно. Важно то, что я бы туда пошла, — фыркнула Кэррот. — Вполне удачное место, чтобы встретить кого-то.
— Но не меня.
— Ты хоть годовщину нашей встречи помнишь? — заскрежетала зубами Кэррот.
— Да ни капли, — пожал я плечами. — Честно, так даже правдоподобнее.
— Если мы так будем спорить, никто не поверит, что мы встречаемся.
— Ты права. Все решат, что мы уже женаты.
— Ты невыносим.
— Я шантажирован.
— Перестань жаловаться. Все будет просто, если ты хоть немного обратишь внимание.
— “Просто” обычно не включает в себя папку, толщиной с телефонную книгу.
Раздался свисток и проводница начала свой обход.
— Следующая остановка — Понивилль!
— У нас мало времени, — выражение лица Кэррот скисло (а это уже говорит кое-о-чем). — Нам выходить после него, а ты до сих пор плаваешь в деталях.
— Смотри, — потер я переносицу. — Я знаю, что ты хочешь, чтобы все прошло гладко. Но на самом деле ты все переусложняешь. Это, слава Селестии, не одна из твоих “операций”. Все, что нам нужно — ненадолго притворится, что нравимся друг другу, и твои родители будут уверены, что ты — нормальная кобыла, а не одна из любимых костоломов Фэнси Пэнтса.
— Все не так просто.
— Все именно, что просто. Учитесь, пока я жив, мисс Топ. Лучшая ложь — не та, что заготовлена загодя. Нет, лучшая ложь — это когда ты не собираешься лгать в первую очередь, потому что понибудь уже все додумал за тебя. Ты просто подкидываешь кое-какие сочные детали, а дальше уже дело воображения. Все, что тебе остается — улыбаться и кивать. Думаешь, как проходимец, вроде меня, стал так популярен в Кантерлоте?
— Тупо повезло?
— Помимо того.
— Вон там. Хиллтоп, — Кэррот указала на большой деревенский дом, сидящий на вершине покрытого травой холма. Летний воздух был густым и жарким, но не слишком. Около дома резвился целый полк земных пони — прямо образец деревенского праздника. Старшие болтали, разбившись на небольшие группки, а кобылки и жеребчики гонялись друг за другом.
— А вы не сильно напрягали воображение, давая ему название, — сказал я.
— Я бы попросила. Моя семья живет в этом доме поколениями. А теперь пойдем, — Кэррот соорудила улыбку поискреннее и повела меня вверх по холму.
— Кэррот! — кобыла средних лет с пышной белой гривой едва не сбила мою спутницу с ног. — Ты приехала! А мы-то уже забеспокоились!
— Извини, мам, поезд задержался, — ответила та, обнимая мать. — Но я рада тебя видеть.
— Мы не виделись так долго!
— Я знаю, я знаю. Я просто была занята.
— Работа, да, — Кэррот почесала шею сзади и сумела виновато улыбнуться. — Но, знаешь, те страховые ставки сами себя не сверят.
— Но не слишком занята, как я посмотрю, — миссис Топ выглянула из-за плеча дочери и с любопытством посмотрела на меня. — Это твой… друг, о котором ты писала, так?
— Флеш Сентри, — выдал я свою шикарную, как на рекламе зубной пасты, улыбку. — Рад встрече, миссис Топ.
— Прошу вас! Достаточно просто Коттон Топ. А то я чувствую себя совсем старой.
— Даже и не думал. И если бы я не знал, то подумал бы, что вы — старшая сестра Кэррот.
— Льстец, — захихикала Коттон Топ, прикрыв рот копытом.
— НЕ МОЯ ЛИ ЭТО МАЛЕНЬКАЯ МОРКОВОЧКА?! — прогрохотал глубокий бас, сильно ударивший по моим барабанным перепонкам через весь холм. Через секунду сквозь толпу проскакал самый здоровенный жеребец, которого я видал, и поднял Кэррот, будто она не весила ничего. — ОНА!
— Па-а-ап! — Кэррот разразилась звонким девичьим смехом и завертелась в его копытах.
— И позвольте представить моего мужа, Овер зе Топа.
— ОТЛИЧНО! — еще раз громыхнул Овер зе Топ, и я начал гадать, не являются ли Топы дальними родственниками принцессы Луны. — А КТО ТВОЙ ДРУГ, МАЛЕНЬКАЯ МОРКОВКА?!
— Папа, это мой… поньфренд, — надо отдать должное актерским талантам Кэррот. Она даже не моргнула, произнося это. — Флеш Сентри.
— ФЛЕШ! АГА! — Овер зе Топ схватил мое копыто двумя своими и затряс так, что у меня застучали зубы. — ТОТ САМЫЙ ФЛЕШ СЕНТРИ, ИЗ КОРОЛЕВСКОЙ ГВАРДИИ?
— Именно, сэр, — ответил я, когда мои глаза перестали трястись.
— МОРКОВОЧКА МОЯ, ЧТО ЖЕ ТЫ НЕ СКАЗАЛА, ЧТО ВСТРЕЧАЕШЬСЯ С ГЕРОЕМ ВОЙНЫ?
— Я бы так далеко не заходил, сэр, — сказал я чисто автоматически. Суть поддержания достойной героической репутации — постоянно ее отрицать. — Я лишь делал свою работу.
— ХА! Я СЛЫШАЛ, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ ВО ВРЕМЯ БИТВЫ ЗА КАНТЕРЛОТ, ФЛЕШ! БИТЬСЯ С ПОДМЕНЫШАМИ ЛИШЬ ГОЛЫМИ КОПЫТАМИ! ХОТЕЛ БЫ Я ТАМ ОКАЗАТЬСЯ, БУДЬ Я ПРОКЛЯТ! Я СЛУЖИЛ В ПЯТОМ ИМПЕРСКОМ ИНЖЕНЕРНО-САПЕРНОМ ПОЛКУ, ЗНАЕШЬ ЛИ! ДИСКОРД ПОБЕРИ, Я НЕ ВИДАЛ ХОРОШЕЙ ДРАЧКИ СО ВРЕМЕН ГАЛЛОПОЛИ! УВЕРЕН, ТЫ УЖ ПОКАЗАЛ ЖУЧАРАМ, ЧТО ПОЧЕМ, ДА?
— Что? — спросил я, полуоглохнув.
— ОТЛИЧНЫЙ ПАРЕНЬ! — хлопнул меня по плечам Овер зе Топ. — ДЕРЖИСЬ ЕГО, МОРКОВОЧКА! ОН ЗАЩИТНИК! ЭЙ, ДА НАМ МОЖЕТ ПОНАДОБИТЬСЯ ЕГО ПОМОЩЬ ПОТОМ! МЕРЗАВЦЫ ИЗ ДОЛИНЫ СНОВА ЗАШЕВЕЛИЛИСЬ — И НАМ ПРИГОДИТСЯ ЕЩЕ ПАРА КОПЫТ, ЧТОБЫ ИХ ПРОУЧИТЬ!
— Мерзавцы из долины? — спросил я.
— Это сложно, — поморщилась Кэррот. — И неважно.
Прежде, чем я смог задать другие неудобные вопросы, к нам прискакала пухленькая кобылка и бросилась на шею Кэррот.
— Эй, сестренка! — девочка выглядела как чуть более молодая, низенькая и гораздо менее смертоносная версия ее сестры. Ее метка изображала какую-то выпечку.
— Эй, Маффин, — Кэррот взяла голову девочки в дружеский захват и потрепала пышную рыжую гриву. – Держалась подальше от неприятностей?
— Не-а!
— Правильный ответ, — рассмеялась Кэррот. — Думаю, тебе стоит познакомиться с…
— Флешем Сентри, — кивнула Маффин. — Я слышала папу. Из дома.
— Ты привыкнешь, — сказала Коттон Топ, пожав плечами.
— Пойдем, дорогой, — коснулась она ноги Овер зе Топа. — Ты совсем придавил несчастного мальчика.
— Я? ПРИДАВИЛ?
— Ох, потише, — улыбнулась Коттон Топ. — Пойдем, мне нужна твоя помощь на кухне.
— ДА, ДОРОГАЯ, — Овер зе Топ потерся о жену, изобразив отвратительно милую картинку с открытки, и они отправились на кухню.
— Он… всегда такой? — спросил я Кэррот, потирая болящие уши.
— Нет, на самом деле, — пожала плечами она. — Иногда еще громче.
— Могла бы и предупредить.
— Ты бы знал, если бы озаботился прочесть… — запнулась Кэррот, осознав, что Маффин еще рядом. — ...письма, которые присылала моя семья. Ты сказал, что не хочешь их читать, потому что они личные.
— А, да. Эти, — кивнул я.
— Дааааа? — удивленно посмотрела на нас Маффин.
Чтобы отвести подозрения, я решил сменить тему.
— Ты голодная? А то я бы чего пожевал, — сказал я на этот раз правду. — Как думаешь, твои родители долго провозятся с обедом?
— У нас полно еды! — мигом позабыла о всех подозрениях Маффин. — За мной!
Она повела нас к длинному столу, забитому всяким печевом.
— Я даже сделала свои фирменные черничные сконы!
— Хорошо вывернулся, — пробормотала мне Кэррот.
— Я же говорил, что хорош в этом, — пробормотал я в ответ. — Самое сложное уже позади — так что расслабься и наслаждайся праздником.
Следующие несколько часов я помню смутно. У Топов, похоже, были неисчислимые запасы вкусной выпечки и дальних родственников, и с ними обоими меня старались познакомить. Там были Хай Топ, восходящая звезда баскетбола, Блэк Топ, инженер-строитель, бородатый старый хрыч по имени дядя ЗиЗи, и еще дюжины других. Где-то по пути был вскрыт бочонок сидра, и вскоре я обменивался историями со службы и распевал солдатские песенки с ее отцом. Это, конечно, ее крайне смутило — а потому, сообразил я, ее легенда стала еще лучше. Не то, чтобы кого-то пришлось много убеждать — я просто болтал помаленьку, аккуратно отводя все попытки расспросить подробнее. Но пределы есть даже легендарной выносливости земных пони, и мало-помалу празднование начало утихать.
— Устал? — материализовалась рядом Кэррот Топ. И я не знал, как я ее не заметил — то ли благодаря ее практически ниндзяйской незаметности, то ли потому что вымотался.
— Очень, — вытянул я крылья и покрутил головой. — Где ты была?
— С сестрой, большей частью.
— Мило звучит.
— Это было… хорошо, — улыбнулась Кэррот, а потом покачала головой. — Теперь нам лучше лечь спать. Пойдем. Мы остановимся в моей старой комнате.
— О, — моргнул я. — Логично. А твоя семья ничего не скажет?
— Я уже взрослая пони, — задрала нос Кэррот. — Не говоря уже о том, что всякий иной диван, раскладушка и гостевая комната уже заняты. Многие спят на матрасах на полу. Это единственное место, где мы двое можем поспать. Только без всяких дурных идей, хорошо?
— Даже не думал.
Кэррот Топ повела меня сквозь дом и мимо многочисленных набившихся в него родственников. Несколько раз мне приходилось взлетать, чтобы перемахнуть через каких-нибудь дядюшек-тетушек, расположившихся особенно неудачно. Наконец, Кэррот открыла дверь, и я ахнул.
Даже с тем невеликим освещением в практически спящем доме я мог сказать, что маленькая уютная спаленка Кэррот Топ была розовой. Очень розовой. Подозрительно розовой. Достаточно розовой, чтобы даже самые полные оборок фасоны Кантерлота казались скромными и незаметными.
Кэррот, должно быть, заметила мое ошеломленное выражение лица, потому что раздраженно нахмурилась и втолкнула меня в комнату.
— Комната не менялась с тех пор, как я была маленькой кобылкой.
— Вижу, — осмотрел я нестройный ряд рисунков и наград за победы в соревнованиях по копытопашному бою на платяном шкафу. — Хотя и сложно поверить, что ты когда-то была маленькой кобылкой.
— Ха-ха, — закатила она глаза и стянула с кровати подушку. — Давай, можешь устраиваться поудобнее.
— Хорошо, хорошо, — кровать чуть скрипнула, когда я на нее запрыгнул. Потянулся — и только тогда кое-что заметил. — Погоди. Ты что делаешь?
— Я буду спать на полу, — Кэррот положила подушку и начала сворачиваться в уголке.
— Погоди, ты не можешь, — скатился я с кровати. — Смотри, это твоя спальня, потому кровать должна занять ты.
— А ты гость.
— Я полупьян. Я едва замечу пол. Мне приходилось засыпать в местечках и похуже.
— Верю, — проворчала Кэррот. — Но, говорю тебе, я буду спать на полу. Почему это тебя вообще беспокоит?
— Я… точно не уверен, но, клянусь, смог бы дать тебе убедительную причину, если бы твой отец не влил в меня пару галлонов сидра, — я моргнул мутными глазами и подавил неожиданный позыв рыгнуть.
— Извини за папу. Его немного… многовато.
— На самом деле, он хороший парень – пока находишься на другой стороне комнаты.
На этот раз Кэррот рассмеялась по-настоящему.
— Спи, Сентри. Завтра у нас долгий день, — она была куда более права, чем ей казалось. Но пока мы об этом не догадывались.
— Хорошо, хорошо, — я прижал крылья к бокам, поджал под себя ноги и попытался получше устроиться на досках пола. – Я устроюсь тут, а ты ляжешь на кровать, как цивилизованная пони.
Кэррот упрямо глянула на меня с другой стороны комнаты, а потом шлепнулась на пол, оставив кровать нетронутой. Я хотя бы попробовал, подумал я, проваливаясь в заслуженный сон. Кто виноват, что она такая упрямая?
— Вот значит оно как, да? – спросил я.
— Ага.
— Мы оба будем спать на полу, хотя тут дожидается отличная кровать.
— Ага.
— Ну и хорошо. Просто чтобы убедиться. Только не жалуйся поутру, что у тебя все затекло.
— Спокойной ночи, Сентри.
— Спокойной ночи, Топ.
И мы заснули.
Когда первые лучи света проникли через окно, я застонал. Я уже был готов натянуть на голову подушку, когда краем глаза заметил движение. Включились параноидальные части моего разума, и я немедленно напрягся, подготавливая себя к любым надвигающимся на меня ужасам. В течении нескольких секунд меня никто не пытался убить, и я отважился полностью раскрыть глаза.
Кэррот Топ стояла посередине своей комнаты, занимаясь какими-то упражнениями на растяжку. Она подняла одно копыто, отвела его от себя, потом сместила свой вес, опустила копыто и повторила весь процесс с другим. Через несколько секунд наблюдений я сообразил, что это приемы копытопашной, но проводимые в сотни раз медленнее.
Такие абстрактные (и не несущие в себе намерения ударить) движения были элегантными и артистичными, как у балерины. Я не мог не любоваться движениями мускулов под шкуркой Кэррот. Ее освещал солнечный свет, добавляя зрелищу странной красоты. Я мог понять, почему в ее кодовое имя было добавлено «Голден».
Выдохнув в последний раз, Кэррот встала на все четыре копыта. Она открыла глаза и немедленно подозрительно посмотрела на меня.
— На что смотрел?
— Ни на что! – брякнул я, может немного громковато. Когда я вставал, некоторые мои суставы хрустнули и заскрипели, и я обнаружил, что думаю, что стоило воспользоваться дискордовой кроватью. – Просто не ожидал, что ты устроишь маленькое представление, вот и все.
— Оно было не для тебя! – фыркнула Кэррот. – Это чтобы… расслабиться. Не говоря уже о том, что тут – единственное место в доме, где я могла не попасть никому на глаза.
— Понимаю. Если поможет, могу выйти.
— Поздно уже. И ты уже видел меня в действии раньше, — она поднесла одно копыто к подбородку и надавила на него, заставив шею слегка хрустнуть. По крайней мере, не один я страдал от неудобного места для сна.
— К сожалению, — подавил я желание поежиться.
— Есть хочешь? – Кэррот наклонила голову в другую сторону, слегка хрустнув еще раз. – Моя мама делает лучшие…
— Кэррот! – Коттон Топ влетела в комнату, с широко раскрытыми и полными слез глазами. Он неожиданности я раскрыл крылья и подумал, хорошо или плохо то, что Коттон Топ не наткнулась на нас в более компрометирующей ситуации. Но это уже не имело значения, потому что кобыла кинулась к дочери, всхлипывая в панике. – Это кошмар!
— В чем дело, мам?
— Маффин пропала!