Селестия
Адаптация
Следующие несколько дней Солария была объектом обхождения, называемого простолюдинами "материнской заботой", со стороны той кобылы, что впустила их внутрь. Эта кобыла, Смарт Куки, показала ей комнату, которую она могла на время занять, после чего практически приказала лечь в кровать. Все возражения были заглушены ворохом теплых одеял, после чего освещавшая комнату свеча была задута, а входная дверь быстро закрылась.
Ночь прошла быстро, поскольку замаскированный аликорн все еще пыталась переварить полученную за предыдущий день информацию. И как только солнце появилось из-за горизонта, дверь распахнулась вновь, и внутрь вошла Смарт Куки с просто обескураживающей жизнерадостностью. Прежде чем Соларии удалось бы выразить протест или задать вопросы, она оказалась закутана в простой, но толстый плащ, и через пару минут ей уже показывали остальную деревню.
Псевдоединорожку познакомили с десятками пони, и Солария поймала себя на том, что с трудом может удержать все их имена в голове. Роли и места, такие как кузница и общинный зал, запомнить было проще. Но с отдельными личностями все оказалось гораздо сложнее. Большинством из них были земные пони, чуть меньше было пегасов, немногие оставшиеся же являлись единорогами, и каждый из них обладал своей ролью в скрытом от посторонних глаз сообществе.
И после недельного объема этой заботы Смарт Куки оставила немного ошалевшую от количества новой информации "Санни Скайс" в копытах Старсвирла и Лулу, а сама отошла поговорить с Кловером.
– Итак, ты понемногу начинаешь осваиваться, дитя? – с усмешкой спросил престарелый единорог. – Думаю, мне стоило заранее предупредить тебя о том, что произойдет, когда ты здесь окажешься. Честно говоря, мне казалось, что пройдет не меньше дня, прежде чем она, наконец, выпустит тебя на улицу и покажет, как тут все утроено.
– Я бы сочла подобное обхождение унизительным, не будь оно столь полезным, – искренне произнесла Солария, наблюдая за тем, как обсуждаемая кобыла подошла к Кловеру и потерлась об него.
"Как же такое поведение называется? Я точно помню, что у смертных есть слово для него…"
– Первый шаг к познанию – это признать, что ты знаешь не все, – улыбнулся Старсвирл, подхватив телекинезом небольшую кружку воды и начав попивать из нее. Посмотрев своим пронзительным взглядом поверх нее на Соларию, он продолжил: – Я не знаю, в чем заключается твой особый талант, но каждый единорог будет невероятным подспорьем для нашей общины, если ты решишь остаться. Когда ты осматривалась в деревне, тебе удалось заметить что-нибудь, во что ты могла бы внести свою лепту? Я точно знаю, что единороги, которые сегодня будут обогревать поля, точно не откажутся от помощи, например.
– Учитель! – прокричала Лулу, подпрыгнув вверх. – Санни сказала, что будет учить меня! Готова поспорить, ты знаешь всю магию на свете! Чему ты меня обучишь в первую очередь?
"Я совсем забыла об этом обещании," – пронеслось в голове у Соларии, разрывающейся между разговором со Старсвирлом, подпрыгивающей кобылкой, и Кловером с Куки.
– Что ж, как насчет… – "Это просто невыносимо, я точно знаю, что простолюдины как-то это называли… А! Точно!" – Наложница!
Престарелый единорог резко выплюнул воду, с тревогой посмотрел на Соларию, а затем в том направлении, в котором она смотрела. Его рог засиял, устанавливая вокруг них заглушающее заклинание, после чего он произнес:
– Санни, если ты дорожишь своей жизнью, то никогда не произноси это слово в присутствии Кловера, – предупредил он, отряхивая бороду от воды.
– Что такое "наложница" и почему это разозлит Кловера? – прозвучал голос Лулу, пробившей возникшую было напряженную паузу своим невинным вопросом. – Это какая-то особая магия? Или это магия, которую он не умеет делать?
– Нет, Лулу, все совсем не так. Это взрослое слово, и тебе его произносить нельзя, – твердо заявил Старсвирл, и его быстрая реакция, в сочетании с сердитым взглядом, явно говорила, что это не первый раз, когда между ними двумя происходил подобный разговор.
Как только прозвучала фраза "взрослое слово", лицо Лулу приобрело озорное выражение.
– А, как "задница"?
– Именно, Лулу.
– Что насчет…
– Лулу, ты ведь слышала, что у Кловера и Куки будет жеребенок? – попытался единорог избежать потока уже далеко не столь невинной брани. Когда покрытая шрамами мордашка кобылки посветлела настолько, насколько это вообще было заметно из-под ее капюшона, он добавил: – Почему бы тебе не сходить и не проведать их?
– Хорошо! – жизнерадостно согласилась Лулу и бегом помчалась к двум пони. Запнувшись всего лишь один раз по пути, она резко остановилась перед ними и начала забрасывать взрослых становящимися все более и более неловкими вопросами, судя по их выражениям. На покрасневшем лице Куки удивление сменилось смущением, в то время как она изо всех сил пыталась обуздать обрушившийся на нее шквал. Взгляд же Кловера, который тот бросил в сторону Старсвирла, обычно говорил о грядущем политическом убийстве, что лишь увеличило и без того широкую улыбку пожилого жеребца, помахавшего ему копытом.
– Санни, жизнь здесь не похожа на столичные устои, и я очень советую тебе ступать осторожно, – начал он медленно объяснять, тщательно подбирая слова. – Здесь все равны, и многие из нас считают друг друга друзьями. Это хрупкий мирок, но все же между нами происходит нечто особенное, когда мы все работаем вместе. С каждым днем это явление становится сильнее, хотя некоторая напряженность все еще присутствует. Предположения о роли окружающих могут оскорбить их, так что прошу, если у тебя возникнут вопросы – сперва подойди с ними ко мне.
Солария растерянно моргнула от внезапной отповеди.
– Боюсь, я не вполне понимаю, что ты имеешь в виду. Их связывают взаимоотношения господина и слуги. Помогай она ему с чисткой его покоев – она была бы горничной. Если бы дело было в переноске снаряжения – она была бы носчиком. Но, если мои глаза меня не обманывают, она оказывает ему помощь с более… приземленными потребностями. И роль находящейся в подобном положении пони называется "нало…
– Не произноси этого слова! – выпалил Старсвирл с большим жаром, чем замаскированный аликорн от него ожидала. – Ты слышишь мои слова, но не понимаешь их значения, дитя. В этом месте мы все равны. Она его жена, а он – ее муж. Они любят друг друга столь же сильно, как один пони может любить другого, и раса для них значения не имеет. Кем бы ни оказался их сын или дочь, он будет получать от них ту же любовь, что и любой другой жеребенок от своих родителей, – Солария попыталась было вставить слово, но Старсвирл ей не позволил: – Здесь не имеет никакого значения, есть ли у тебя рог или крылья. Важно лишь то, кем ты являешься на самом деле.
Его объяснение шло вразрез со всем, что Солария знала о народе, которым правила, и, вне зависимости от того, с какой стороны она пыталась подойти к новой информации, та попросту не вписывалась в ее мировоззрение.
"Полагаю, у каждого правила найдется исключение, а учитывая отсутствие подходящих партнеров, готовность Кловера опустить взор ниже своего статуса обретает смысл", – наконец, пришла она к выводу. Решив не уделять излишнего внимания этой теме, Солария пожелала уточнить то, что Старсвирл вскользь упомянул… то, что могло объяснить все странности этой общины. – Ты упоминал о неких силах, которые связывают всех проживающих здесь пони?
Голова престарелого единорога наклонилась в сторону достаточно сильно, чтобы ей удалось заметить приподнятую бровь под его широкополой шляпой.
– Все решившие остаться здесь и вкладывать свои силы в выживание и процветание нашего сообщества проявили ряд четко выраженных поведенческих шаблонов. И когда эти индивиды работают вместе, им удается добиться гораздо большего результата, чем если бы они занимались своим делом по одному. Более того, получаемый ими результат на порядок превосходит то, что смогло бы сделать то же количество пони при жесткой кастовой системе Соларии.
Замаскированный аликорн сумела подавить порыв фыркнуть в неверии, но выражение ее лица, похоже, все-таки выдало ее, поскольку Старсвирл устало, но терпеливо улыбнулся.
– Честность. Верность. Щедрость. Доброта. Смех. Все это ты в изобилии найдешь в этой деревне, и за все свои годы я ни разу не видел ничего подобного, – продолжил объяснять единорог. – Смейся, если хочешь, но здесь действительно что-то происходит. Это буквально ощущается в воздухе. И это нечто большее, чем простая дружба без оглядки на расу и статус. Быть частью этого явления наделяет невероятными силами; я годами не чувствовал себя столь молодым и не смотрел в будущее с такой надеждой как сейчас.
"Наделяет силами… – задумалась Солария о том, что именно могло скрываться за этими словами, не переставая при этом слушать Старсвирла. – В этих землях сила скрывалась еще задолго до того, как я появилась здесь и начала менять населявшие их народы сообразно своим целям. Возможно, мне удастся найти способ обуздать ее… захватить физическое воплощение этой силы и использовать его для разрушения наложенного на меня проклятия Путешественника".
– В любом случае, мы достаточно много времени уделили этому предмету. Надеюсь, ты воспримешь мои слова достаточно серьезно; в противном случае твои дни в этом мире будут очень коротки, – завершил свой монолог Старсвирл, прерывая возникшую было между ними тишину. – Пошли, нам пора отправляться на поля. Что-то мне подсказывает, что эта работа тебе превосходно подойдет.
Солария ожидала увидеть обширные и плодородные поля, подобные тем, что повсеместно встречались до восстания. Но окружавшие деревню поля были лишь их бледной тенью, к ее немалому изумлению. Вместо золотых морей пшеницы или высоких стен кукурузы ее глазам предстали жалкие ростки, едва достигавшие ее щеток.
Но что сумело удивить ее еще сильнее, так это то количество усилий, что вкладывалось в этот скромный урожай. Дюжина земных пони патрулировала грядки, передавая каждым соприкасавшимся с землей копытом каплю магии в окружавшие посевы. Вдвое меньшее количество единорогов также виднелось вокруг, каждый из которых поддерживал стайку мерцающих огней. Несколько пегасов также расчищали обычно скрытое облаками небо, чтобы солнце освещало поля хотя бы в течение немногочисленных дневных часов.
– Вот то, что позволяет нашей общине выживать, Санни. Если бы представители всех трех племен не работали сообща, мы бы, весьма вероятно, сейчас голодали, – прокомментировал Старсвирл. Взглянув на нее краем глаза и увидев на ее лице лишь замешательство, он продолжил: – Полагаю, проживая в столице, тебе нечасто доводилось видеть сельское хозяйство, верно? В идеале, земные пони способны самостоятельно выращивать посевы и помощь им не требуется. Однако в свете нашей текущей ситуации единорогам приходится согревать почву и не давать ей замерзнуть, а пегасы должны расчищать небеса, пока светит солнце. Зима Виндиго – суровое время, но нам удастся его пережить.
– Виндиго? – спросила Солария, которую больше заинтересовал едкий тон единорога, чем сам термин.
Старсвирл на миг пригвоздил ее одним из своих взглядов, который все же был слишком добродушным для того, чтобы считаться подозрительным, прежде чем ответить:
– Виндиго являлись созданиями, питавшимися эмоциями, такими как ненависть и злость, и они были печально знамениты за зимнюю погоду, приходившую вместе с ними. Но их не видели уже несколько столетий, и, как я подозреваю, они пали жертвами одной из чисток Соларии. Грифоны и драконы, сдавшись, получили пощаду, но, судя по всему, виндиго на это не пошли. Иронично, но многие считают саму Соларию представительницей их вида, и что причиной этого истребления была не столько защита пони, сколько нежелание делиться ценным ресурсом с остальными.
История Старсвирла навеяла на нее полузабытые образы эмоциональных вампиров изо льда и снега, но ничего более определенного Соларии вспомнить не удалось. В конце концов, она погубила слишком большое количество рас и народов, чтобы помнить их все. Однако его последняя фраза привлекла ее интерес.
– Это предположение абсурдно. С чего вообще кто-то взял, что Королева Солария имеет хоть что-то общее с этими существами?
– Помимо ее очевидной любви к снегу и льду? – с задумчивым выражением произнес жеребец. – С первого взгляда кастовая система кажется идеальным обществом, в котором каждый работает подобно шестеренке в механизме. Но, к сожалению, в реальности все несколько не так. Негодование, жестокость и ненависть процветают в каждой касте, а Солария не предпринимает никаких шагов для выправления ситуации. Так теория о виндиго и появилась на свет.
– Но ты ведь ей не веришь, верно?
– Нет, не верю. Я не думаю, что Солария – одна из виндиго. Мне кажется, что ей просто наплевать, – горечь, прозвучавшая в этих словах, изрядно удивила замаскированного аликорна. В конце концов, он был совершенно прав. Но прежде чем ей бы удалось начать расспрашивать его, Старсвирл тяжело вздохнул и продолжил: – Сейчас не время для того, чтобы старые и уставшие перекладывали бремя воспоминаний на молодых и полных надежд. Мне хотелось увидеть, на что способна твоя магия, и лучшего места нам не найти. Как думаешь, ты сможешь сотворить сферу огня, подобно тем единорогам на полях?
– Конечно смогу, – ответила Солария с абсолютной уверенностью. Конкретно то заклинание, что они использовали, было ей незнакомо, так что псевдоединорожке потребовалась пара секунд, чтобы разобрать на составляющие и изучить применяемую ими арканную формулу. К ее изумлению, в ее основе лежало сильно модифицированное заклинание боевых магов, к которому прилагалось множество менее существенных изменений. Сделав глубокий вдох, она начала плести чары.
Создание сферы огня обошлось ей не сложнее, чем любому другому мастеру магического ремесла. Но в отличие от мягкого и согревающего тепла тех сфер, что сияли на полях, внутри ее творения было скрыто сияние самого солнца.
– Во имя Тартара, дитя, неужели ты не умеешь сдерживаться?! – крик Старсвирла сбил концентрацию Соларии, и она, открыв глаза, посмотрела на причину столь эмоциональной отповеди.
Жеребец был окружен сияющим полем, однако края его шляпы и робы были заметно опалены. Лежавший вне его защитного заклинания снег практически мгновенно растаял, а земля под тем местом, где ранее находилась огненная сфера, несла на себе следы подпалин. Проходившая неподалеку ограда поля также почернела, а от деревянных досок исходило несколько струек дыма. Плащ же Соларии сгорел практически до пепла, хотя на ней самой не пострадало ни волоска.
Щит Старсвирла спал, и он подошел к ней с гораздо большей опаской на лице.
– Это было… неожиданно, Санни. Ты цела? Должен признать, я по-настоящему удивлен, дитя. Структура заклинания была сплетена правильно, но ты влила в нее несколько избыточное количество энергии, – опаска сменилась задумчивым выражением. – У тебя слишком хорошие навыки работы с чарами для того, кого никогда не обучали. Неужели твой учитель не показал тебе, как регулировать вкладываемую в заклинания силу?
– Эм… нет, – ответила Солария спустя несколько долгих секунд. "Технически, это правда. У меня никогда не было потребности ограничивать свою мощь".
– Нет, конечно же она не стала бы тебя этому учить, – едва слышно пробормотал Старсвирл, после чего откашлялся и продолжил: – Давай отойдем подальше от полей и посмотрим, сможем ли мы уменьшить количество вкладываемых тобой в заклинание сил до более приемлемого уровня, хорошо?
Солнце уже заходило за горизонт, но Солария снова и снова безуспешно пыталась воспроизвести необходимые чары. Небольшая поляна, которую они выбрали для занятия, уже вся была испещрена огненными отметками и растаявшими лужами от ее предыдущих попыток. Несмотря на терпеливые и спокойные наставления Старсвирла, аликорн все сильнее и сильнее раздражалась от того, что должно было быть простейшим тестом. То, что единорог отдавал ей советы с расстояния в полтора десятка шагов, также не помогало.
По периметру поляны собралась небольшая толпа, наблюдавшая за пиротехническими умениями Соларии, заставляя каждую неудачу бить еще сильнее по ее самолюбию.
"Это слишком досадно! Уверена, помимо обогрева полей для меня найдется и другая важная и полезная роль, – пронеслось в голове у замаскированного аликорна. Она уже собралась было спросить об этом Старсвирла, когда гордость заставила ее остановиться. – Это всего лишь простое заклинание, изменение окружающего мира. Я – Солария, и столь мелкому препятствию меня не одолеть!"
Однако проблема упрямо отказывалась признавать свое поражение в cхватке с ней, даже несмотря на три новые предпринятые попытки. Ее беда была не столько в самом заклинании, сколько в количестве требуемой для необходимого эффекта силы. Точнее, Соларии никак не удавалось уменьшить поток вкладываемой энергии в достаточной степени для создания согревающих магических факелов. Даже с переполненными магией пылающими сферами ей никак не удавалось почувствовать ни малейшего напряжения своих сил, которое позволило бы оценить энергопотребление и получить хоть какую-то точку отсчета. Попытайся она сейчас применить свои способности среди полей – и все посевы были бы сожжены дотла…
И как только она это осознала, Солария увидела способ одолеть это испытание. Обернувшись к зевакам, она прокричала:
– Мне нужен… – едва не произнесенное слово "подопытный" комом застряло у нее в горле. "Как же смертные это называют, предлагая свои услуги? А!" – …доброволец!
Собравшаяся толпа слегка отшатнулась при звуке этой просьбы, и тут и там пони бросали друг на друга нервные взгляды. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем кто-то прокричал:
– Я готов!
Расступившиеся зеваки явили взору подростка-пегаса, которого уже почти можно было назвать взрослым, миг спустя трусцой выбежавшего в середину поляны. Его самоуверенная ухмылка слегка увяла, когда он, наступив на недавно замерзшую лужу растопленного снега, поскользнулся и едва не упал. Когда ему удалось, наконец, восстановить равновесие, он широко улыбнулся Соларии.
– Санни, что ты… – начал было спрашивать Старсвирл, прежде чем в его взгляде появилась тревога. – Санни, стой!
Мягкий треск пламени заглушил все остальные звуки на поляне, и возле добровольца возникла крошечная сфера огня. Все наблюдатели, включая Старсвирла, затаили дыхание, а доброволец явно начал проявлять признаки паники, осознав, наконец, на что он подписался. Однако когда стало очевидно, что жеребец не исчезнет во вспышке пламени, все собравшиеся одновременно с облегчением выдохнули.
– Успех! – возликовала Солария, глядя на творение своих копыт, и ее заполнило чувство… удовлетворения.
"Если моя магия не может никому причинить вред, значит, использование добровольца позволит мне влить в заклинание нужное количество энергии!"
Ее улыбка стала еще шире, когда она успешно провела небольшой эксперимент, и в противоположном конце поляны вспыхнул еще один точно такой же огонек.
– Ха-ха! Успех был удвоен! – она повторяла процесс снова и снова, пока вокруг не стало светло и тепло, словно летним днем. Ее концентрация едва не рухнула, когда толпа подошла к ней, поздравляя и высказывая другие формы похвалы. Улыбающиеся лица и добрые слова наполнили замаскированного аликорна новым чувством, которого ей до этого ни разу испытывать не доводилось. Но все же оно было… приятным.
Солария была столь поглощена происходящим, что не заметила ни того, как Старсвирл с Кловером отошли в сторону, ни энергичного взгляда, которым первый наградил второго.