Играем вечером, у Твайлайт

Третий день игры

— Я рад, что вы пришли.

— И я тоже. Очень интересно, что этот вечер нам готовит, — Рэрити кивнула с благодарностью.

— Да, это, несомненно, будет… интересным.

— Интересным? Этот вечер будет ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ! — Рэйнбоу Дэш на секунду взлетела, и я почти увидел взрывы и радуги за её спиной, словно видеоэффекты в дешёвом музыкальном клипе. Её лицо стало серьёзным, она подняла копыто словно кулак: — У меня теперь АРМИЯ! Мы их всех РАЗНЕСЁМ! — она пристукнула копытом по полу, подкрепляя свои слова. — Давайте же НАЧНЁМ!

— Угу! — согласилась Эпплджек с глазами сияющими энтузиазмом. — Мы сегодня уже достаточно времени потеряли.

Она протиснулась в дом, я задержался на пороге, глядя в вечернее небо. Как же хорошо видеть своих друзей.

— Эй, ты идёшь? — позвала Эпплджек.

— Да, сейчас.

Тихо закрываю дверь и прохожу в комнату. Твайлайт уже вернулась, кобылки расселись вокруг стола — только меня и ждут, оказывается.

— Итак, где мы? — сажусь на пол у стола, откапывая из бумаг свой лист персонажа.

— Ждём, пока эта, — Рэрити ткнула копытом в Рэйнбоу Дэш, — снова нас всех угробит.

Несмотря на жёсткость слов, её тон был вполне шутливым.

— Я не собираюсь СНОВА нас всех угробить! — вступает в спор Рэйнбоу. — Ну, не всех… Наверное.

— Ну если это не называется «абсолютная самоуверенность», то я не понимаю смысла этих слов, — прокомментировала Твайлайт.

— Я надеюсь, ты всё же потренировалась в отыгрыше?

— О да!

— ВЫ БОЛЕЕ НЕ РАБЫ! — гремит голос Меркьюри Флэйр, пронзающей рапирой одного из последних оставшихся на ногах Ревари. Группы рабов с шахтёрскими инструментами в зубах стаптывают всех остальных.

Один из надсмотрщиков-Ревари пытается сбежать. Из теней позади него возникает Экзистенциал Дредд, её передняя нога обхватывает шею врага в жестоком объятии, зажатый в зубах нож коротко взблескивает — и из разреза на шее Ревари вырывается струя крови, пятнающая каменный пол и стену; сделав несколько неуверенных шагов, надсмотрщик падает и, вздрогнув несколько раз, замирает.

Толпа рабов бурлит в замешательстве. Некоторые начинают уходить глубже в шахты, чтобы скрыться от неизбежного, по их мнению, возмездия. Другие собираются кучками, строя планы спасения, бегства из шахт. Некоторые с мрачной решимостью подбирают оружие убитых надсмотрщиков.

— Вы можете спастись, — голос Меркьюри Флэйр негромок, но его слышит каждый Даркин и пони в пещере. — Мы с друзьями расчистили путь.

Некоторые рабы порываются бежать, но бард поднимает копыто — она ещё не закончила.

— Никто не обвинит вас в бегстве из этого жуткого места. Наслаждайтесь жизнью, пока можете. А мы вступим в бой, защищая вас, и падём и вознесёмся в ночное небо, чтобы встать подле Луны.

Бард сделала жест вверх.

— Каждую ночь, пока не наступит конец — а он наступит, если мы здесь проиграем — вы сможете смотреть на звёзды и вспоминать, как мы сражались за вас. Каждая точка света там, наверху — это душа воина, сражавшегося и павшего во имя Луны, боровшегося с возвращением тьмы.

Её голос, и ранее негромкий, стал ещё тише, вынуждая бывших рабов приблизиться и столпиться вокруг, чтобы услышать её слова.

— И мы будем в их числе, если это потребуется.

Она замолчала на несколько мгновений, с выражением бесконечного горя на лице.

— Звёзд множество, и хотя ночная тьма возвращается каждый раз, они освещают наш путь. А мы… — рядом с ней встала Экзистенциал Дредд. — Нас мало.

Ещё одна пауза.

— И как бы ни темна была ночь, это место — темнее. Я не знаю, хватит ли наших сил справиться с этой тьмой в одиночку.

Голос барда тих, словно шёпот.

— Мы нашли, где держат ваши семьи. Мы будем сражаться, чтобы их спасти, но вряд ли справимся без помощи, — она оглядела ряды рабов, словно заглядывая им в души. — Я спрашиваю вас, свободные пони и Даркины, — её голос приобрёл отзвук мольбы, — поможете ли вы мне нести факел надежды в этом тёмном месте?

Серебристый пегас с ободранными крыльями огляделся, шагнул вперёд и произнёс:

— Нет такого места, где мы смогли бы спрятаться от этого зла, — он повернулся к Меркьюри Флэйр: — Если уж мне суждено умереть, пусть это будет здесь, так что я смогу снова взлететь в ночное небо.

Меркьюри Флэйр утешающе коснулась его плеча копытом:

— С нами жрица Солнца, она могла бы вылечить твои крылья.

Жеребец лишь потряс головой.

— Нет. Моя жена убита, мои дети погибли. Моё сердце не будет способно к полёту, пока я не окажусь рядом с ними.

— На небе достаточно звёзд, — крупный жеребец-земнопони шагнул вперёд, наступая на шею мёртвого Ревари и ломая её с хрустом. — Я не смогу их все сосчитать. Я буду сражаться, чтобы остальные смогли выжить.

Он наклонился и подобрал ртом нож мёртвого культиста.

Некоторые пони высказывали сомнения, но Меркьюри Флэйр остановила Дредд, которая пыталась было угрожать трусам.

— Я не погоню к смерти тех, кто не желает сражаться, — сказала она. — Пойдёшь ли ты в бой с треснувшим мечом?

— Нет, — неохотно ответила убийца.

— Тогда почему ты гонишь в бой треснувшие души?

Экзистенциал Дредд кивнула, соглашаясь:

— Следуйте за нами и бегите, когда мы вступим в бой. Враги будут заняты нами, это ваш лучший шанс на спасение.

Меркьюри Флэйр улыбнулась своей спутнице и обратилась к армии бывших рабов:

— Вперёд. Ваши семьи ждут вас!

— Это из книги Генерала Файрфлая?

Рэйнбоу гордо потрясла головой.

— Нет, всё оригинальное! Я целый день речь сочиняла!

Ну что же, похоже, она осознала нужность отыгрыша…

— Итак, с вами теперь, — Твайлайт поискала нужные записи в своём блокноте, — примерно сто пятьдесят боеспособных ополченцев, но только у тридцати есть оружие.

Дэш нахмурилась при этих словах.

— Враги уже преследуют нас?

Твайлайт кивнула Эпплджек, которая подобрала ближайший d20 и прокатила по столу.

— Экзистенциал Дредд не слышит шума преследователей из туннеля, — сказала Твайлайт, оценив результат броска, — но учтите, что до входа в шахту достаточно далеко.

— Готов поспорить, я знаю, где враги. Они собирают подкрепление, — беру со стола свой d20. — Проверка Тактики?

Твайлайт кивнула, и я кинул кубик.

— При помощи великолепного понимания особенностей тактики Ревари…

Ну да, натуральная двадцатка.

— …и карты, тщательно составленной убийцей, вы смогли предсказать планы врага.

Она выложила на стол новую карту и расставила на ей фигурки культистов. Потом зарылась глубоко в коробку с миниатюрами, бормоча:

— Где-то же он был, я помню… Ага! — и выставила на стол фигурку, изображающую паладина.

— Кроме того вы предположили, что враги призовут на помощь кого-нибудь более сильного, чем простой культист.

— Паладин? — с удивлением спросила Эпплджек, рассматривая миниатюру.

— Нет, — ответила Твайлайт, — это просто чтобы показать кого-то более мощного, чем культисты.

— И что же это такое?

— Сюрприз.

— Я ОБОЖАЮ СЮРПРИЗЫ!

— Я уверена, этому сюрпризу мы не обрадуемся, — Эпплджек нахмурилась.

Рэйнбоу задумчиво оглядела новую карту.

— У меня есть план.

— Справедливости ради, — быстро сказала Рэрити, прежде чем кто-нибудь успел вставить слово, — предыдущий её план сработал очень даже неплохо.

— Когда мы выйдем из туннелей, мои друзья атакуют врага с противоположной стороны, сдвигаясь налево и выманивая врага на себя, — Меркьюри Флэйр разъясняла свой план бывшим рабам, — а мы двинемся направо к их складу. Так мы сможем захватить их припасы и вооружиться.

Она рисовала схему боя копытом на утоптанной земле:

— Мы продолжим движение, окружая врага, сжимая кольцо всё туже, пока не сможем всей силой ударить по численно уступающему противнику.

С удивлением смотрю на смутно знакомый рисунок:

— Сила спирали^[26]?

— Чего?

— Ну, ты мне кое-что напомнила…

Она посмотрела на меня с поднятой бровью, но поняв, что я больше ничего не скажу, продолжила излагать свой план.

— Также этот манёвр даст нам возможность прикрыть тех, кто желает спастись, — Меркьюри Флэйр окинула взглядом своё войско. — Все готовы?

Пока бард говорила со своей армией, Паладин обсуждал планы с остальной частью партии:

— Если мы хотим, чтобы восстание рабов не было разгромлено, нам надо оттянуть на себя врагов, охраняющих склад.

Паладин ткнул пальцем в карту.

— К сожалению, враг серьёзно превосходит нас в численности, и возможно, против нас выступит кто-нибудь более сильный, чем культисты. Жрица, — Минт Джулеп, отвлёкшись от карты, подняла встревоженный взгляд на Паладина, — каким волшебством Солнце в состоянии нам помочь?

— Устойчивое Тепло в состоянии ненадолго спасти нас от смерти, — подумав, тихо произнесла она, — когда от нас отвернётся удача, тепло Солнца некоторое время не даст нам умереть, и ополчение Меркьюри Флэйр успеет прийти нам на помощь.

— Значит, мы готовы? — бросила последний взгляд на карту Дюрарарог.

Встречаюсь взглядом с Рэйнбоу Дэш.

— Ну что, уроем этих говнюков?

— Уроем, да!

Брохуф.

Герои выбежали из тоннеля, обнажённые клинки сверкали в свете факелов.

— ГНЕВ ЛУНЫ ДА ОБРУШИТСЯ НА ВАС, НЕГОДЯИ!

— Чего?

Твайлайт Спаркл сгребла с карты миниатюры, изображающие Ревари, и переставила их на другие места.

— На самом деле, ваши предположения не оправдались, — извиняющимся тоном сказала она.

— Какого чёрта?! — вскричала Рэйнбоу, бешено размахивая передними ногами. — У нас же двадцатка выпала!

— У меня тоже, извини…

— Чёрт… — Эпплджек, привстав, рассматривала миниатюру-паладина. — Анон, что твой паладин видит в этом месте?

Возле входа в пещеру Паладин видит Тень — искажённую, порабощённую душу некогда благородного героя, ныне подвластную воле Лича. С сожалением он понимает, что перед ним бывший брат по Ордену.

— Ага, мой предыдущий герой, — обхватив голову копытами, произносит Эпплджек. — Чёрт, у неё Продвинутая Тактика…

— Это объясняет, почему здесь всё не так, как мы предполагали.

— Лучше бы тебе убить её быстро, — посоветовала Эпплджек, — прежде чем она начнёт усиливать свои войска.

Герои видели, как толпа бывших рабов вырвалась из тоннеля, устремляясь к складам, и была быстро остановлена опытными воинами. Меркьюри Флэйр отчаянно пыталась воодушевить их, направить, перегруппировать — но солдаты Тени всё время сбивали её манёвры.

Экзистенциал Дредд возникла из скрыта за спиной Тени, занося кинжал — и была с лёгкостью отброшена и затоптана, оставшись в живых лишь благодаря помощи подбежавшего земнопони, ухватившего её бессознательную тушку зубами за воротник и утащившего обратно в шахту.

Атака провалилась, плавно приближалась катастрофа.

Слева рубилась Дюрарарог, её топор повергал Ревари одного за другим; из-за её спины при случае наносила удары Минт Джулеп. Они пытались придерживаться плана, но это всё было бессмысленным, пока армия барда была заперта у выхода из туннеля.

Необходимо срочно помочь им.

Паладин атаковал, пытаясь побыстрее добраться до Тени сквозь ряды защитников. По нему не попадали, но раз за разом вынуждали отступить. Бессильно он наблюдал, как взлетела Меркьюри Флэйр, обрушиваясь с выставленной рапирой на Тень сверху — и не достигла ничего, рухнув теряющей перья кучкой ног и крыльев под стену и замерев без движения.

— Чёрт тебя побери, Эпплджек! — закричала Рэйнбоу Дэш. — Почему ты делаешь себе таких сильных героев?

— Потому что обычно я ими потом играю, — ответила та хмуро.

Могучая Дюрарарог, однако, добилась успеха там, где оплошал Паладин: её атаки нарушили построение врага, и даже сама Тень вынуждена была отступить. Рабы ворвались в пещеру сплошным потоком, на бегу подбирая оружие павших врагов.

Бой превратился в неуправляемую свалку, лишившиеся строя враги рубились спина к спине.

Я отодвинулся от стола, оглядываясь вокруг. Перспективы всё равно были мрачными, даже с участием дополнительных бойцов.

То, что происходило вне воображаемого мира игры, тоже не внушало надежды: Рэйнбоу и Эпплджек сцепились в яростном споре, обрушивая друг на дружку обвинения в кривокопытости и манчкинстве^[27]; Рэрити в отчаянии оглядывала распахнутыми глазами карту в поисках чего угодно, что могло бы помочь исправить ситуацию; Пинки Пай грустно опустила голову на стол поверх сложенных лапок, её пышная прежде грива утратила курчавость, свисая теперь гладкими сосульками.

Твайлайт глядела на меня со слезами на глазах. Я пообещал ей всё исправить, как я мог обмануть её? Мою маленькую принцессу?

Часть рабов попыталась сбежать, окончательно потеряв волю к битве; около пятидесяти израненных бойцов ещё сражались, прикрывая отступление вдвое большего числа дезертиров.

Трусы.

Паладин отшвырнул нападавших на него культистов и воздел свой меч к потолку пещеры.

— УСЛЫШЬТЕ МЕНЯ, БРАТЬЯ!

Его голос привлёк внимание, но не изменил происходящего.

— Каждый человек, каждый пони когда-нибудь умрёт.

Паладин не опускал воздетый меч, отбивая вражеские атаки броневым наручем другой руки.

— Но мы должны сделать так, чтобы наши смерти были не напрасны!

Он схватил приблизившегося врага рукой, раздавливая его горло в кулаке и отбрасывая труп в сторону.

— И нет лучшей судьбы, чем служить Звёздным Стражам!

Он отбил ладонью вражеский меч, вогнав его в другого врага.

— Душа каждого, погибшего во славу Луны, становится яркой звездой на ночном небе!

Паладин отскочил, пропуская мимо себя вражеское копьё.

— Чем славнее смерть, тем ярче звезда!

Он схватил древко копья и сломал его, вогнав расщепившийся обломок в лицо врага.

— Умрёте ли вы, выбросив свои души во мрак пустоты, или СРАЗИТЕСЬ РЯДОМ СО МНОЙ?

Тень пробивалась к нему навстречу, отталкивая с дороги своих солдат; её меч сверкнул, обрушиваясь на воздетую руку Паладина.

Меч из освящённой лунной стали, залитый кровью брата по Ордену, не дрожал в её зубах, когда она вновь подняла его против стоящего с окровавленной рукой Паладина.

Дождавшись конца замаха, тот схватил вражеский меч за клинок своей боевой рукавицей.

— ЕСЛИ МЫ УМРЁМ СЕГОДНЯ, ЛУНА ВСТРЕТИТ НАС С РАСПАХНУТЫМИ ОБЪЯТИЯМИ!

Паладин вывернул меч из захвата Тени; кровь из рассечённой ладони хлынула на её лицо, и в следующую секунду туда же обрушился удар бронированного кулака.

— СЕГОДНЯ МЫ СРАЖАЕМСЯ ВО ИМЯ ЛУНЫ!

Широким ударом тыльной стороной стальной рукавицы он сбил с ног ошеломлённую Тень.

— ЗАВТРА МНОГИЕ ИЗ НАС БУДУТ СРАЖАТЬСЯ РЯДОМ С НЕЙ!

Паладин сделал шаг вперёд, наступая стальным сабатоном на грудь Тени и прижимая её к земле.

— И ПУСТЬ НОЧНОЕ НЕБО СВЕРКАЕТ ЯРЧЕ СОЛНЦА!

Меч Паладина сверкнул ярче солнца, когда его лезвие обрушилось на шею вопящей от ужаса Тени, перерубая её.

Я поднял со стола d20:

— Кидаю на Воодушевляющее Присутствие!

Твайлайт протянула лапку поверх DM-скрина, останавливая меня.

— Нет, — прошептала она, — не надо.

Пока Паладин говорил, приключенцы и вооружённые рабы собрались позади него, формируя строй. Постепенно ряды становились плотнее, по мере того, как возвращались одумавшиеся, воодушевлённые гибелью вражеского командира дезертиры.

Паладин прорубил себе путь к входу в шахту, оказавшись рядом с израненным серебристым пегасом, яростно сражающимся над телом Меркьюри Флэйр; капающая из его ран кровь смешивалась на полу пещеры с её кровью.

Меч Паладина отбил клинок, летящий к шее пегаса — тот был недостаточно быстр, чтобы увернуться — и обратным движением разрубил атаковавшего врага. И всё равно пегас споткнулся и упал на колени.

Когда он свалился совсем, Паладин увидел обломок копья, торчащий из его бока. Оттолкнув руку потянувшегося к нему на помощь Паладина, пегас невероятным усилием смог подняться и ударить врага, пытавшегося рубануть лежащего барда. Враг отвлёкся, и атака Паладина добила его.

— Минт Джулеп!

Паладин видит жрицу, она сражается почти рядом, всего в нескольких метрах. Дюрарарог, защищающая её, слышит зов Паладина и реагирует. Одним могучим ударом разрубив своего противника почти напополам поперёк спины, она хватает жрицу и оттаскивает от культиста, с которым та в настоящий момент сражается.

— Ты нужна Паладину!

Следующим движением варвар сносит того культиста, с которым дралась жрица, разбивая его череп древком топора. Другой культист пытается перехватить жрицу, но два сражавшихся рядом Даркина яростно вонзают в его бока свои трофейные клинки. Культист падает, жалобно крича. Паладину приходится подавить желание оторваться от боя, чтобы добить несчастного врага.

— Ох милосердное Солнце… — жрица с ужасом смотрит на многочисленные раны пегаса, не зная, с чего начать. Тем более что он отталкивает её копыта, яростно крича: — Помоги ей! — и указывая на барда.

В этот момент очередной удар приходится на его ногу, и пегас валится, окончательно лишившись способности стоять. Жрица пытается воспользоваться этим, но Паладин встаёт между нею и умирающим героем:

— Он выбрал свою судьбу сам. Да воссияет ярко его звезда!

Содрогаясь от рыданий, жрица протягивает копыта к барду.

Ей не понять.

Солнце всегда слишком милосердно.

Вражеское копьё пробивает шею пегаса, но последним усилием тот вцепляется в своего врага.

— Да воссияет ярко звезда его души, — одними губами повторяет Паладин, убивая схваченного уже мёртвым пегасом копейщика.

К моему удивлению, Рэйнбоу Дэш сидит неподвижно, когда Пинки Пай пытается исцелить NPC^[28]. Не спорит. Не кричит, чтобы та перестала расходовать ресурсы на декорацию.

Она слегка хмурится, когда я сдвигаю Паладина, чтобы загородить пегаса от жрицы.

Я горжусь ею.

Она вздрагивает, когда Твайлайт озвучивает результат очередного удачного удара культиста, и тихо произносит, обращаясь к Пинки Пай:

— Полечи меня, пожалуйста. Я устала ничего не делать, пока остальные страдают.

Подсвеченные солнечным отблеском целительного заклинания глаза Меркьюри Флэйр распахиваются, она принимается шарить по земле в поисках своей рапиры. Паладин нагибается, подбирает клинок и подаёт ей.

— Подожди! — кричит Минт Джулеп, пытаясь удержать барда. — Ты не сможешь сражаться!

Меркьюри Флэйр отстраняет её — нежно, но твёрдо.

— Он тоже не мог, — произносит она со слезами на глазах.

— Это уже добивание, Пинки. Я постараюсь быть осторожной.

Меркьюри Флэйр обрушивается на ближайшего врага, нанося удары рапирой и копытами.

— Что? Я же сказала «постараюсь»!

Паладин присоединяется к барду, прикрывая её от ударов, на которые она не успевает реагировать.

Меркьюри внезапно замирает, поражённая: перед ней на полу пещеры тело пегаса, одного из тех, что выбрали бегство, а не сражение в её отряде.

Все раны на теле пегаса — спереди.

— Почему? Он же хотел бежать…

— У него появился повод сражаться.

Бард поднимает взгляд на Паладина, слёзы капают из её глаз:

— Почему?

— Треснувший меч может быть перекован в пламени; треснувшая душа — тоже.

Несколько раундов — и последняя фигурка культиста исчезает с карты, когда Дюрарарог добивает своего врага.

Хорошо, что я не вёл счета своим победам — она, бесспорно, впереди.

— Итак, за мной двадцать три… — ну да, зато вела Рэрити, — и десять за Паладином.

Угу, поэтому я и не стал считать.

— Перерыв? — предлагает Твайлайт, оглядывая карту, чтобы убедиться, что ничего не забыла.

— Да, мне нужно… — Рэйнбоу Дэш вскакивает из-за стола, устремляясь в сторону ванной. — У меня в глазу что-то!

— Перерыв, перекус! — Пинки Пай подпрыгивает с видом счастливого щенка. — Пицца?

— У меня не получилось купить пиццу.

— Ну и ладно, бывает! — она хихикает. ХИХИКАЕТ!

— Анон, поможешь мне на кухне? — поднимается из-за стола Твайлайт.

— Конечно.

— Может быть, я могу… — начинает вставать из-за стола Рэрити, но тут же опускается обратно, когда Пинки закидывает одну переднюю ногу на спину ей, вторую — на шею Эпплджек, удерживая обеих подруг на их местах.

— Мы должны решить, что делать дальше! — заявляет она со странным блеском в глазах. Отпустив на секунду Эпплджек, она делает мне указующий жест в сторону кухни: — Нам есть чем заняться! — и возвращает лапку на спину оранжевой пони прежде, чем та успевает воспользоваться своим шансом и сбежать.

Не очень понятно, что они смогут спланировать без меня и Дэш… Но, возможно, что-нибудь и смогут. Рэрити вообще-то вполне умеет в тактику.

Подруги настолько освоились со своими новыми героями, что начали применять разнообразные новые способности совершенно без моего руководства. Эпплджек, вот, по собственной инициативе и вполне успешно устраивала атаки из скрыта.

Собственно, этого я и добивался.

Зайдя на кухню, морщусь, увидев выставленные в ряд кружки.

— Я тут нашла твой «сидр», — улыбается Твайлайт, разливая по кружкам яблочный сок.

— Э-э-э…

— И это всё, что ты можешь сказать? — интересно, что означает этот взгляд? — Ты меня обманул!

Она вскидывается на дыбы, прижимая меня к краю кухонного стола, и опускает передние копытца на стол по сторонам от меня.

— Я…

Её голова с силой упирается мне в грудь.

— Я… да. Я виноват…

— Нет, ты не виноват.

Её ноги обхватывают меня, и мне ничего не остаётся, кроме как обнять её и начать гладить по спинке. По сильной такой, красивой и шелковистой спинке…

— Ты позаботился обо мне.

Она трётся головой о мою грудь, глаза блестят сквозь сиреневую чёлку. Просто невозможно не улыбнуться…

— Начос? — мурлычет она.

Провожу рукой по её голове, убирая чёлку с глаз. Мне хочется видеть её глаза.

— Начос? — повторяет она.

— Есть из чего сделать?

— Мы покупали… — она говорит, не убирая ни лапок, ни взгляда. — Чипсы вообще были первым, что мы покупали, помнишь?

Признаться, что совершенно не обращал внимания, что именно мы покупали, будет совершенно не мудрым действием.

— Первым? То есть мы потом поверх них навалили всё остальное?

— Ох нет! — её рог вспыхивает магией, из распахнувшихся створок одного из ящиков вылетает пакет и разворачивается на столе, открывая кучу чипсов.

— Слава Селестии, всё в порядке!

Всё это время она так и не отпускает меня, на самом деле её объятие становится ещё крепче. Она, оказывается, задержала дыхание, и я понимаю это только тогда, когда её облегчённый вздох окутывает теплом мою грудь. Кажется, что она даже стала чуть меньше.

— Начос, — повторяет она, ещё раз сжимая меня в объятиях и неохотно отпуская.

— Надо… начать готовить…

Она всё ещё стоит на задних ногах, упираясь одной из передних о край стола; снова поднимает взгляд на меня:

— Ты сможешь сделать?

Я слегка приседаю и обхватываю её, прижимая к себе:

— Я же говорил, что сделаю для тебя всё. В том числе и начос.

Провожу ладонью по её спинке, между крыльев, ощущая на щеках её дыхание. Она замирает, не шевелясь, даже дыхание становится тише, словно она боится неосторожным движением или вздохом что-то разрушить.

— Надо… посмотреть… они же рядом… за дверью…

— Конечно…

Её взгляд не отрывается от меня, она не делает попыток отвернуться, чтобы посмотреть на дверь. Я тоже.

Я чувствую, как стучит её сердце. Интересно, а она чувствует моё?

Её спина напрягается, она чуть-чуть сдвигается в моих объятиях — и я перехватываю движение на середине, наклонив голову. Губы пони прикасаются к моим, осторожно, нерешительно.

Чуть-чуть отвожу голову, только чтобы можно было говорить; мой нос прижат к её носу:

— Они рядом…

— Плевать…

— Не умеешь ты врать…

— Я не вру…

— Я знаю…

Ей уже действительно всё равно.

Я чуть опускаю голову, её голова наклоняется в сторону, и наши губы снова соприкасаются; она дрожит в моих руках, когда сбывается её — моя — мечта.

Подгибающиеся задние ноги практически не держат её, если бы не мои руки, она бы упала.

Через несколько секунд поцелуй разрывается, её голова отклоняется назад — и я поднимаю одну руку с её спины, придерживая её под затылок, зарываясь пальцами в её гриву, и целую край челюсти, шею, ниже, ещё ниже с каждым поцелуем…

Ноги Твайлайт дрожат, я перехватываю её, поворачивая спиной к себе и обнимая под передними ногами, чтобы она не выскользнула. На груди моей принцессы шёрстка более шелковистая и очень гладкая, влажная и скользкая от пота. Ладони скользят по ней практически без сопротивления…

Пони поворачивает голову, снова прикасаясь со мной губами, потом ноги её совершенно отказывают, она выскальзывает из моих объятий и опускается животом на пол. Я падаю на колени рядом, придерживая её голову.

— Ты в порядке?

Она устало улыбается, чуть прикусывает свою губу и произносит шёпотом:

— Ты заработал вафли…

Улыбаюсь в ответ и провожу рукой вдоль всего её тела, останавливая ладонь на фланке:

— Может быть, чуть позже я заработаю на вторую порцию?

Она отводит взгляд.

Ой.

— Во время игры! Я имел в виду во время игры!

Она поднимает одну лапку и гладит меня по ноге.

— Всё в порядке, Анон, я понимаю, — похоже, она постепенно приходит в себя, по крайней мере, уже дышит нормально. — Просто мне больше нравится мой вариант…

Ощущаю, что настала моя очередь покраснеть.

Мы вместе поднимаемся на ноги, Твайлайт всё-таки бросает взгляд на дверь, первый за… за целую вечность, наверное.

— Серьёзно, надо посмотреть, как они там, — произносит она с сожалением. — Начнёшь готовить начос?

Я киваю, не решаясь говорить, чтобы не сказать что-нибудь глупое.

— Хорошо, — она улыбается, — посмотрим, заработаешь ли ты на третью порцию вафель.

Мои щёки, наверняка, становятся ещё краснее.

— Я… ну… — она сбивается, торопливо пытаясь объяснить, что имела в виду. — Начос! — восклицает она, эхом к голосу Пинки Пай из-за двери.

— Я понимаю, моя принцесса.

Она явственно вздыхает от облегчения.

— Просто мне очень нравится мой вариант.

Её смущённый писк — такая милота… Очень здорово, что мне нравится этот звук — я предчувствую, что в ближнем будущем услышу его ешё не раз.

Она торопливо убегает с кухни, прежде чем я успеваю сказать — или сделать — что-нибудь ещё.

С удовлетворённым вздохом смотрю ей вслед, не желая оторвать взгляд ни на секунду. И стоит ей выйти за дверь, я…

— ПИНКИ ПАЙ! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!

— Сижу!

— НА РЭЙНБОУ ДЭШ?!

— Ну, у меня только две руки!

Пинки Пай и её шуточки: скучно не будет никогда!

Голоса за дверью стихают ровно настолько, что я уже не могу понять слов, но явно слышу, что Твайлайт и Пинки продолжают кричать друг на дружку.

Достаю из холодильника сыр, масло, молоко…

— Просто… ПРОСТО ПРОВАЛИВАЙ НА КУХНЮ И ПОМОГАЙ АНОНУ! — вопит Твайлайт.

Чуть не роняю кувшин с молоком. Боже, надеюсь, она говорила не с…

— ПРИВЕТ! — в дверь влетает Пинки Пай. — Я пришла помогать!

Торопливо оглядываюсь, пытаясь быстро придумать, чем бы её занять, чтобы она не мешалась.

Пинки Пай тычется головой мне в ногу и гордо заявляет:

— Я так рада, что выбрала тебя!

— Спасибо, Понки! — отвечаю я, не задумываясь, и начинаю раскладывать чипсы по противню.

— Сможешь разложить чипсы? Сейчас запихнём в духовку!

Она смотрит на чипсы с восторгом, пока я нарезаю перец и томаты:

— У нас будут круты-ы-ые начос!

Если я буду часто готовить здесь, надо заказать стол под мой рост; готовить, согнувшись над столом, подходящим по высоте для Твайлайт и Спайка, неудобно — спина уже начинает обижаться.

Пинки Пай, раскладывая чипсы, серьёзным тоном произносит:

— Я реально рада, что выбрала тебя.

Переспрашивать смысла не было: всё, что говорила Пинки, неизменно имело два свойства: смешно и бессмысленно. Поэтому я просто мимоходом погладил её по голове, собирая компоненты соуса в миску.

— Ты на меня сердишься?.. — тихо произносит Пинки Пай.

— Нет, с чего ты взяла? — бросаю на неё взгляд, доставая из ящика большую деревянную ложку и начиная смешивать соус.

— Потому что ты со мной не разговариваешь, — обиженно ответила она.

Ну да, ей скучно, когда на неё не обращают внимания хотя бы несколько секунд.

— Ох, ладно. Почему ты сидела на Рэйнбоу Дэш?

— Я же сказала Твайли, У МЕНЯ ТОЛЬКО ДВЕ РУКИ! — встав на дыбы, она помахала передо мной передними лапками, как будто доказывала своё высказывание.

— А зачем ты это делала?

— Потому что она хотела пойти на кухню и посмотреть, чем вы там занимаетесь! — Пинки закрыла лицо лапками, словно в ужасе. — Я не могла ей позволить!

Чего-чего?

Она открыла духовку и задвинула туда противень.

— Я знаю, что вы все считаете меня чудесатой, но на самом деле я умею быть, когда надо, совершенно серьёзной! — выставляя таймер, она хмуро на него посмотрела, оскалила зубы и слегка зарычала. — Вот, видишь какая я серьёзная!

У меня не получилось сдержаться, и я расхохотался.

— Да, Фанки Пайп, ты умеешь быть серьёзной! — после чего оттащил её от таймера, когда она начала на него гавкать. — Но не надо быть чрезмерно серьёзной, ладно?

— Хорошо! — с улыбкой ответила она. — Как тебе подарок? — она запрыгала вокруг меня, я доставал из духовки противень с разогретыми чипсами.

— Какой подарок?

Я не обращал особого внимания на то, что она говорила, пытаясь смешать соус и ничего при этом не пролить; прыгающая вокруг пони абсолютно не упрощала задачу.

Пинки вдруг замерла, её зрачки внезапно сузились, лицо скривилось, словно у неё вдруг начался приступ желудочной боли:

— Не важно. У тебя же здесь всё хорошо? Хорошо же? — и с этими словами она, пятясь, всё с тем же странным выражением лица, ушла за дверь.

Ох чёрт, вспомнил, как мы встретились возле моего дома. Тогда я подумал, что она пытается заглянуть в мою сумку, а она что-то туда засунула. Меня вдруг посетили жуткие мысли о том, что именно теперь у меня там лежит.

Ладно, я справлюсь.

Итак, шаг первый: отнести девчонкам начос.

Шаг второй: утащить из-под стола сумку.

Шаг третий: спрятаться и выяснить, что же там лежит.

И, возможно, шаг четвёртый: уничтожить улики.

Хороший план, надёжный. Начинаю выполнение.

Горячие чипсы ссыпаются в миску, сверху наливается соус и посыпается порезанными перцами и томатами. С миской в руках захожу в комнату и вижу, что все по-прежнему злобно посматривают на Пинки Пай. И у неё всё то же выражение лица.

Ставлю миску в центре стола, по дороге снова погладив Пинки по голове. Что бы она ни сделала, она делала это чтобы помочь друзьям, и сердиться на неё нельзя, даже если я не понимаю или не одобряю её действий.

Бросаю взгляд на сумку — она там же, где я её оставил.

Это… перевожу взгляд на розовую поняшу… проблема, которой я займусь чуть позже.

Наклоняюсь над столом и щёлкаю пальцами перед носом у Рэйнбоу Дэш.

— Эй, Дэши!

Она переводит на меня пылающий взгляд, но через секунду соображает, что злиться следует не на меня.

— Что делаем дальше?

Её глаза удивлённо распахиваются — я поручаю ей командовать?

Глаза Эпплджек удивлённо распахиваются — Анон хочет, чтобы командовала Рэйнбоу?

Рэрити согласно кивает:

— За исключением недавнего провала, который был не её виной, а частью приключения, её план работает просто великолепно!

— Именно! Хотя не будем забывать и о твоём взносе в успех, Рэрити.

Не знаю как такое возможно, но она ухитряется сделать реверанс, лёжа на полу.

Сажусь на своё место у стола, вертя в руках фигурку Паладина.

— Эпплджек, дай карту, пожалуйста…

Партия приключенцев сгрудилась вокруг карты, которую держит в копытах Экзистенциал Дредд, чтобы спланировать дальнейшие действия.

— Их семьи, — Меркьюри Флэйр ткнула копытцем в место максимального сосредоточения рабов, — мы должны нанести удар там!

— Но многие из бойцов с нами только потому, что их семьям сейчас угрожает опасность! — Мне неприятно играть эту роль, но кто-то же должен. — Если мы освободим их, заметная часть нашей армии решит, что цель уже достигнута.

— И бросит нас, — завершает мысль Паладина Дюрарарог. — Какой, однако, неприятный образ мыслей!

— Не могу не согласиться, но мы должны рассматривать такую возможность.

— Мне просто не верится, что ты это сказал! — кричит Минт Джулеп на Паладина, привлекая внимание бывших рабов.

— И куда делось вот это всё про «сломанную душу, которая может быть перекована»? — гневно топает копытом Меркьюри Флэйр. — Это было ложью?

— Нет…

— Я настаиваю, чтобы ты объяснился! — угрожающе произносит Экзистенциал Дредд.

— Серьёзно, Анон, — хмурится Твайлайт, — ты поступаешь нехарактерно для твоего героя. Мне наложить штраф на твой опыт?

— Если мы спасём семьи, наша армия может разбежаться.

— И что? — резко отвечает бард. — Это не их бой!

— Но это их бой! Все, живущие под небом, должны сражаться против Тьмы!

Паладин оттолкнул Меркьюри с дороги, сильнее, чем надо, вызвав сердитый шёпот среди её сторонников. Некоторые из тех, что раньше смотрели на него как на героя, теперь выглядят разгневанными.

— Ты оскорбляешь тех, кто сражался на твоей стороне! — шагнул вперёд один из бывших рабов. — Осторожнее выбирай слова, паладин!

— Я не оскорбляю никого и не сомневаюсь ни в чьей храбрости, — Паладин сделал шаг назад, чтобы иметь возможность говорить сразу со всей армией.

— Ты уверен, что стоит так говорить? — спросила Твайлайт. — Я не смогу отнестись к этому со снисхождением, несмотря на…

— На мою героическую речь ранее? — торопливо вставляю я.

Она изумлённо моргает, сообразив, что именно чуть не произнесла вслух.

— Да, твою речь… — бормочет она.

— Это абсолютная необходимость! — разносится под сводами пещеры голос Паладина. — Как ни сложно в это поверить, а ваши семьи прямо сейчас находятся в самом безопасном месте.

— Какое удивительно необычное понимание слова «безопасность», — мрачно произносит убийца, теребя копытом рукоять кинжала.

— И что ты сделаешь?

Слова Паладина сбивают убийцу с мысли.

— Спасём сейчас семьи, и половина нашей армии превратится в разбредающуюся толпу, пони по одному падут жертвой ужасов этой пещеры? Да, мы уничтожили часть врагов, но уж ты-то лучше всех знаешь, как здесь опасно! — Паладин отворачивается от убийцы и обращается к бывшим рабам: — Или мы возьмём их с собой в бой, обрекая на верную гибель? Может, мы даже вооружим их?

Последние слова Паладин не произнёс, а прошипел, словно сами слова несли в себе змеиный яд.

— В каком бы отчаянном положении мы ни оказались, я не позволю детям гибнуть под ударами, направленными на меня.

— Тогда мы отошлём их всех до одного, — твёрдо ответила Меркьюри Флэйр. — Двигаясь как один отряд, они смогут пробиться к выходу.

— И мы выступим против Лича в одиночку?

— Да! — ответила Дюрарарог.

— И мы погибнем?

— Если потребуется, — ответила Минт Джулеп.

— Наши тела да будут щитом для невинных! — произнесла девиз своего Ордена Экзистенциал Дредд.

— Тогда я согласен.

— Чего?! — Рэйнбоу Дэш шарахнула копытами по столу, заставив кубики подпрыгнуть, а миниатюры — затанцевать. — Почему ты не мог сказать нам это с самого начала?

— Потому что вы решили бы, что у меня туз в рукаве…

— А у тебя постоянно туз в рукаве… — хихикнула Рэрити

— …и это твоя армия, Дэш. Твоя, я не могу ей распоряжаться, только ты. Мне нужно было, чтобы ты сама пришла к этому решению.

— И ты не мог доверить нам довериться тебе? — презрительно произнесла Эпплджек.

— Я доверяю вам саму мою жизнь, но Паладин… Он просто не станет рисковать жизнями всех этих людей.

— Как-то это… — Твайлайт задумалась, пытаясь найти причину согласиться с моей идеей, и не находя её. — Как-то это не убедительно, — она вздохнула и извиняющимся тоном произнесла: — Мне придётся наложить штраф на твой опыт за эту кампанию.

— Пускай. Жизни этих пони того стоят.

— Но они же не погибнут, если пойдут с нами! — простонала Рэйнбоу Дэш.

— Погибнут, гарантированно.

Рэйнбоу Дэш вскинулась, чтобы высказать следующее возражение, но Рэрити опустила копыто ей на плечо:

— Он хитрит, дорогуша. У него, как обычно, туз в рукаве, так что не беспокойся.

— Надо раздеть его догола, — пробурчала пегаска, мрачно скрещивая передние ноги перед собой. — Нельзя доверять существу, которое постоянно носит столько одежды.

— А это идея… — Рэрити смотрит на меня распахнутыми глазами, обдумывая перспективы.

— Рэрити, — произнесла Твайлайт предостерегающим тоном, — помнишь, что Анон рассказывал нам про человеческое отношение к наготе?

— Я в любом случае не стала бы делать этого без его согласия, — невинно ответила Рэрити, вызвав злобный взгляд у Твайлайт, — но подумать только, какие краски мы могли бы… — она вскинула лапки в жесте капитуляции, когда Твайлайт начала угрожающе подниматься в её направлении: — И вообще, Анон, который одет в одежду, это не такая уж страшная напасть…

— Хех, Твайлайт, как-то чересчур уж заботливо ты его опекаешь, — прокомментировала Эпплджек с ухмылкой, — и я согласна с Твайлайт, неубедительно он врёт!

— Ага! То есть у него точно туз в рукаве! — Рэйнбоу Дэш торжествующе ткнула в мою сторону копытом: — А ну, РАЗДЕВАЙСЯ!

Я окидываю взглядом сидящих за столом девчонок:

— Кто за то, чтобы проигнорировать требование этой извращенки?

Четыре ярких разноцветных копытца присоединились к моей поднятой руке.

— Похотливая бард не выражает мнение нашего коллектива! — хихикнула Пинки Пай.

— Решение принято!

Рэйнбоу Дэш пыталась было возражать, но после нескольких безуспешных попыток сдалась и обмякла.

— Теперь, может быть, всё же продолжим? — жалобно воззвала Твайлайт. — Пожалуйста?

— Тогда я согласен.

Паладин ткнул пальцем в то место на карте, где держали семьи рабов:

— Мы нанесём удар туда, и надо подумать, как сократить потери — чем больше бойцов погибнет, тем опаснее будет отступление для всех оставшихся.

— Мы справимся с культистами и мелкими монстрами, — произнесла Дюрарарог, рассматривая карту, — но что делать с Тенями? Одной было почти достаточно для того, чтобы мы оказались на грани гибели; а если в них превратились все пропавшие герои, то Теней там будет четырнадцать!

— Наверняка большая их часть охраняет Лича: он до сих пор не возродился, иначе все мы были бы уже мертвы. Так что их там будет одна, максимум две.

— Но нам в любом случае придётся с ними столкнуться, — сказала Меркьюри Флэйр, — только позже.

— Да, наверное.

Герои проигнорировали ответ Паладина: они уже поняли, что от этого разговора толку не будет.

— Я начну прибираться пораньше, продолжайте планировать без меня!

— Ах, прости, тебе скучно с нами?

— Да что ты, Эпплджек, нет конечно же! — я поморщился от её недовольного тона. — Сейчас всё решают Рэрити и Рэйнбоу Дэш, помнишь?

— Думаю, мы справимся, — вежливо ответила единорожка, подняв глаза от карты для того, чтобы обменяться со мной взглядом; Рэйнбоу промолчала, опасаясь продолжения потока насмешек о раздевании.

Собрав грязную посуду, я унёс всё на кухню и принялся отскребать кастрюлю.

— Анон…

Поворачиваюсь и вижу силуэт Твайлайт в проёме двери. Она замирает на секунду, бросает взгляд назад в комнату и, придя к какому-то решению, проходит на кухню и останавливается рядом со мной.

— Ты ведь не… ну…

Она явно колеблется, не решаясь сформулировать вопрос или сомневаясь, стоит ли его вообще произносить.

Вытираю руки и опускаюсь перед ней на колени, так что моё лицо оказывается на одном уровне с её лицом.

— Что стряслось, Твайлайт?

— Ты не обиделся, что я оштрафовала тебя на опыт? — беспокойства в её голосе, однако, куда больше, чем следовало бы из-за такой мелочи.

— Ты раньше штрафовала меня серьёзнее за меньшие провинности.

— Да, но…

Тихонько прикасаюсь пальцем к её губам, вынуждая её замолчать.

— Нормальные игроки всегда обижаются, когда девушке DM-а, или парню, как в данном случае, прощают нарушение правил.

Гм… «Парню»… следует ли мне говорить «кольтфренду», как здесь принято? Но ведь я не жеребец…

— Тогда почему же ты ушёл? — на этот раз её голос звучит рассержено.

— Потому что я им доверяю. И вообще, мой герой сейчас совершенно не важен, в отличие от их героев. Практически до самого конца.

— Но ты же не станешь делать то, о чем я думаю? Не станешь? — эти такие большие, такие печальные глаза…

— Я должен. Ты же сама просила сломать твою игру.

Протягиваю руку и нежно глажу её по щеке.

— Но игра идёт так весело, может быть не стоит…

— Ты видишь другой путь к победе?

Она отшатывается и совершенно ненатуральным тоном произносит, торопливо смаргивая слёзы:

— Я должна пойти присмотреть за игроками. Их нельзя оставить одних ни на секунду!

Твайлайт убегает, а я остаюсь с болью в сердце и вопросом: что же мне делать?

С тяжёлым вздохом сваливаю грязные тарелки в раковину, но возиться с ними не хочется совершенно. Просто стою, облокотившись на стол, и гляжу в стену. Стоило подождать до завтра? До конца сегодняшней игры?

Почему всё всегда так сложно?

Какая-то часть меня пытается разозлиться на Твайлайт: она сама просила, чтобы я сломал игру, так какого чёрта она вдруг этим расстроена? Она боится чего-то? Того, что я не останусь с нею, завершив кампанию?

Я пообещал ей, что не брошу её, что всё исправлю — почему она не верит мне?

Мне стоило бы рассердится, но я не могу. Совершенно не могу.

Она боится, похоже. Боится, что потеряет меня. Что сделает что-то, что меня прогонит. Боится, что даст мне уйти.

Нельзя сердиться на того, кто боится за тебя, кто заботится о тебе. Я всю жизнь мечтал о том, что найдётся человек — или пони — кто будет искренне обо мне заботиться.

Я снова вздыхаю, когда до меня доходит, что именно мне следует делать. Невозможно заставить её поверить моим обещаниям, она сама должна прийти к мысли, что я от неё не уйду. Я, как Паладин в игре, должен выйти за пределы своей роли, чтобы совершить правильный поступок.

Тарелки вполне подождут ещё час — я выхожу из кухни обратно в комнату; Твайлайт сидит на своём месте, отгородившись от игроков DM-скрином, стеной куда более прочной, чем тонкий картон, из которого он сделан.

Она сидит, навалившись на край стола, подперев голову обоими передними лапками. Проходя мимо, чешу её между ушек — она удивлённо вскидывается, я улыбаюсь ей.

Устраиваюсь на своём месте и начинаю разбираться, что же тут происходит. Рэрити и Дэш что-то обсуждают, время от времени кидая кубики, не обращая внимания ни на меня, ни на Твайлайт.

— Эй, Анон, ты в порядке? — Эпплджек протягивает лапку за спиной Рэйнбоу Дэш и встряхивая меня за плечо.

— Всё нормально, просто задумался.

Она хмурится от уклончивости моего ответа и толкает в плечо свою соседку, прерывая её разговор:

— Эй, Дэш, давай поменяемся местами. Ты же сейчас только с Рэрити общаешься, вот и посидишь рядом с ней!

Рэйнбоу Дэш меняется местами с Эпплджек, не прекращая что-то говорить Рэрити.

Эпплджек устраивается на полу возле меня, загораживая своё лицо от подружек шляпой:

— Анон, я же вижу, что-то происходит. Ты сидишь как Рэйнбоу прежде — обращаешь внимание на других, только когда от тебя этого требуют, — она прерывается на секунду, опустив взгляд. — Я понимаю, что мы последнее время не были лучшими друзьями, но я же пытаюсь? — Она оглядывает стол. — Смотри, то, что ты организовал, это круто: Рэрити и Рэйнбоу просто тащатся от своих героев, Пинки в восторге, как обычно, да и я не то чтобы против, — её щёки слегка розовеют. — Возможно, я ещё попробую сыграть каким-нибудь вором, потом.

— Но?

— Но сейчас с тобой что-то не так. И с Твайлайт. Скажи мне — в чём дело?

Бросаю взгляд на Твайлайт — она смотрит куда-то в сторону.

— Мне придётся сделать кое-что, что ей не понравится.

— И ты снова хочешь сорвать кампанию? — голос Эпплджек становится жёстким.

— Она думает, что это так.

— А ты?

— Я… я делаю то, что надо сделать. От этого будет только лучше.

— Ей?

— Да.

Эпплджек удовлетворённо кивает.

— Тогда кончай беспокоиться и начинай играть. Я уверена, всё будет хорошо. Просто верь в себя.

— Я не уверен, что смогу.

— Тогда поверь в то, что ты сможешь. Ну, сможешь?

Улыбаясь, я отвечаю:

— Да, смогу. Спасибо, ЭйДжей.

— Парень, для этого и нужны друзья. Так что давай, возвращайся и сделай это для неё.

Я выпрямляюсь.

— Эй, Рэйнбоу Дэш!

— Что «эй»?

— Ну что, готова?

Пинки Пай отрывает голову от поверхности стола, её глаза разгораются, на лице медленно расцветает улыбка.

— Нет, мы пытаемся придумать, как…

— Ну что, готова?

— Ну что, готова? — подхватывает Пинки.

— Ну что, готова?

— Ну что, готова?

— Ну что, готова?

— Да, бля! Почти! Только…

— Ну что, готова? — перебивает её Эпплджек с ехидной ухмылкой во весь рот.

Рэйнбоу Дэш хватает свой черновик и, скатав в комок, швыряет мне в лицо — Пинки, подпрыгнув, перехватывает его на полдороге.

— В общем, давай считать, что мы готовы. Теперь рассказывай свой план!

— Ну, мы, в основном… — Дэш оглядывается на Рэрити за помощью.

— Мы кидаемся на врага. Всеми силами сразу. Из всех проходов.

— Не особенно хитрая тактика, но у вас наверняка был повод выбрать именно её?

Рэрити кивает.

— Да, мы должны связать боем все их силы сразу, иначе они начнут использовать против нас заложников.

— Как? — встревает Эпплджек. — Может, я проберусь и выведу их?

Рэйнбоу Дэш качает головой, и Рэрити продолжает:

— Нет, их гораздо больше, чем ты сможешь вывести незаметно, — она поднимает копыто, видя, что я готовлюсь возразить, — и тоннели чересчур узки для того, чтобы проехать на одной из тех машин.

— Но я хотя бы смогу отвлечь их на себя!

— Нет, — печально смотрит на неё Рэрити. — Если что-нибудь случится, у нас не будет ни малейшей возможности спасти тебя.

— Похоже, вы всё предусмотрели. Что надо будет делать мне?

Рэрити указала на группу фигурок-ополченцев.

— Мы сначала думали, что ты поведёшь этот отряд…

Я понял, что сейчас услышу что-то неприятное.

— …но… — ага, вот оно, — …но мы кидали их доверие к тебе, и получилось, что они не захотят идти за тобой, — она вздохнула. — Ты тут такого наговорил…

Я передёрнул плечами. Надо было.

— Так что вместо этого… Паладин будет охранять Минт Джулеп.

Пинки Пай радостно замахала мне лапкой со своего края стола.

— То есть я буду нянькой?

— У неё практически закончилась магия, — объяснила Дэш, — всего несколько лечащих заклинаний, Устойчивое Тепло… и та лазерная штука.

— Полуденный Луч! — гордо объявляет Пинки Пай.

Да, ни одно из оставшихся у жрицы заклинаний не будет особенно полезным в хаотичной свалке, которую Дюрарарог запланировала на горе Ревари.

Неудивительно, что для Минт Джулеп потребуется защитник: жрица отдаёт всё, что у неё есть, ни секунды не задумываясь о будущем и о своей безопасности.

Как обычно. Солнце всегда чересчур милосердное.

И поэтому, когда солнце заходит, пони нуждаются в Луне, чтобы защищать их.

Паладин обнажает меч, готовый защищать жрицу, если потребуется, ценой своей жизни.

Силы героев разделяются: Экзистенциал Дредд и Меркьюри Флэйр уводят свои отряды для атаки через боковые проходы.

Паладин стоит возле главного туннеля, прячась в тенях; позади жрица, завернувшаяся в его маскировочный плащ. Вначале герои возражали — чересчур велика вероятность, что враги заметят — но демонстрация скрывающей магии плаща убедила их.

Пока Паладин и жрица не пожелают, чтобы их заметили — никто не заметит.

Они ожидают возле входа в большую пещеру, пока придёт сигнал от барда.

Паладину поручена роль отвлекающей приманки; поначалу он возражал, считая, что это подвергнет опасности жрицу — но его компаньоны ответили, что верят в его боевые способности.

Яростнее всего возражала жрица — тоже желавшая бросить свою жизнь на весы боя. Но не потому что… нет, она доверяла ему абсолютно.

«Если бы я ещё был достоин этой веры», — подумал Паладин.

Они ожидают.

Тянутся длинные минуты.

— Ну что, все прибыли на позиции?

— Да, Рэйнбоу, — бесстрастно, совершенно без энтузиазма отвечает Твайлайт.

— Есть ли признаки того, что нас заметили? — встревоженно интересуется Рэрити.

— Кидай, — Твайлайт оценивает результат броска и информирует: — Вы ничего такого не наблюдаете.

Всеобщий выдох облегчения.

— Окей, Эпплджек, — обращается к подруге Рэйбоу Дэш, — начинай!

Лишь чудом Паладин замечает убийцу, производящую разведку пещеры; даже не саму убийцу, а хлопнувшую полу её плаща.

— Итак, Твайлайт, удалось ли обнаружить Тень?

— Кидай, Эпплджек.

Земнопони поморщилась от тона, которым говорила её подруга, и бросила кубик. Твайлайт даже не стала выглядывать из-за DM-скрина, чтобы оценить результат.

— Восемнадцать! — настойчиво произнесла Эпплджек. — Удалось ли Дредд что-нибудь заметить?

— Нет.

Паладин не видел, как возвращалась Экзистенциал Дредд, но она несомненно вернулась, потому что под потолком пещеры внезапно вспыхнул шар холодного белого света.

— Вот уж не ожидала, что найду применение иллюзорной магии, — заявляет довольная Рэйнбоу.

Поворачиваясь ко мне, она добавляет:

— Начинай, Анон. Это будет круто!

С воздетым мечом Паладин выходит в пещеру, малозаметная в плаще жрица следует за ним.

— ГНЕВ ЛУНЫ ДА ОБРУШИТСЯ НА ВАС, НЕГОДЯИ!

Паладин стоит в угрожающей позе, холодно поблёскивает священный клинок.

На самом деле он ожидает, что сейчас всё покатится к Дискорду, но как ни странно, враги замерли, остолбенев от неожиданности.

— ВЫ НАДЕЯЛИСЬ СПРЯТАТЬСЯ ОТ ЛУНЫ ПОД КАМНЯМИ, НО ОНА УСТАЛА ЖДАТЬ!

Патрульные и постовые культисты устремляются к одинокой фигуре, все остальные бросают свои дела, торопливо вооружаясь.

— ПОДХОДИТЕ, НЕГОДЯИ!

Паладин заносит меч над головой, готовый нанести удар.

— ПРИШЛО ВОЗДАЯНИЕ!

Твайлайт передвигает миниатюры культистов к центру пещеры:

— Ты успешно выманил на себя большую часть культистов, почти никто не остался охранять рабов. — И добавляет печально: — Пусть тебе повезёт!

Паладин обороняется. Он уклоняется и отпрыгивает, блокирует, отбивает, и ни один вражеский клинок не достаёт до его доспехов.

Жрица подпрыгивает на месте, изо всех сил сдерживая желание кинуться в бой, только иногда её посох наносит удары по врагам, сумевшим миновать Паладина.

Лишь у немногих это получается.

Только изредка, когда враг подставляет самые уязвимые места, Паладин наносит удары: в ту секунду, когда его меч пронзает врага, нечем отвести вражескую атаку.

Культисты сбиваются в толпу и начинают мешать друг другу; вот один заносит тяжёлую секиру, но Паладин отступает, выманивая вперёд другого врага, и тот получает удар от своего соратника.

Культист падает, раненый, но не убитый — и из-за спины Паладина выступает жрица, наносящая добивающий удар.

Паладин чувствует её боль: вокруг валятся раненые враги, они страдают — а милосердному Солнцу противны любые страдания, даже вражеские. Жрица пытается облегчить их страдания единственным доступным ей путём.

Даже убивая, Солнце чересчур милосердно.

Раз за разом Паладин рискует, кидаясь под направленные на жрицу атаки: эти враги не смогли бы её достать, если бы она не порывалась выйти вперёд и совершить своё милосердие.

Всё больше раненых врагов на полу пещеры, и Паладину становится всё сложнее защищать жрицу.

— Серьёзно, Понки Пок, может ты прекратишь?

— Нет, моя героиня не способна поступать по-другому! — отвечает Пинки Пай с абсолютной уверенностью в голосе.

— Ладно, продолжай…

В пещеру врываются отряды бывших рабов, с лёгкостью уничтожая тех немногих культистов, что не покинули свои посты.

Это уменьшает нагрузку на Паладина, но лишь ненамного: пусть врагов стало меньше, но зато они перестали мешать друг другу.

Сражаясь, он видит поверх голов своих врагов, как ополченцы уничтожают Ревари, нападая группами по несколько воинов на одного и стремительно срубая его десятками одновременных атак.

Ополченцам уже не требуется руководство, и герои начинают атаковать самостоятельно. Они перехватывают культистов, выходящих из боя с Паладином, не давая им пройти к пленным пони.

В центре наступает Дюрарарог, широкие взмахи её топора собирают кровавую жатву; тех, кто пытается обойти её, она подталкивает магией — и спотыкающиеся противники падают жертвой клинков Экзистенциал Дредд и Меркьюри Флэйр.

Медленно, но верно они продвигаются вперёд; запертые между непробиваемой защитой Паладина и неостановимой атакой варвара, Ревари паникуют и пытаются разбежаться по сторонам, попадая под мечи последней группы бывших рабов — той, что должен был бы вести за собой Паладин.

Поскольку им не досталось вождя, Меркьюри Флэйр поручила этим ополченцам роль стражей, охраняющих входы в туннели. Паникующие и бегущие культисты зачастую замечают стражей лишь в тот момент, когда на их бока и животы обрушиваются яростные удары из темноты.

В отличие от жрицы, бывшие рабы не вспоминают о милосердии, вымещая на своих врагах гнев, скопившийся за недели и месяцы мучений в плену.

Минт Джулеп пытается пройти к избиваемым беглецам, но Паладин останавливает её.

— Моя цель здесь и сейчас — защищать тебя, жрица. Я не могу позволить тебе сделать это.

— Я неспособна безучастно стоять, когда кто-то страдает! — жрица пытается обойти Паладина, но он хватает её и останавливает.

— Тогда помогай тем, кто достоин помощи! — с этими словами Паладин подталкивает её в сторону загонов с пленниками, многие из которых страдают от ран и болезней.

— Используй на них свою магию, но исключительно целительные заклинания!

— Помни, Понк, не превращай в лечение Устойчивое Тепло и Полуденный Луч, они нам обязательно потребуются потом!

— Но я могла бы вылечить столь многих…

— Я понимаю, но нам предстоит сразиться с охраной Лича, и там будет четырнадцать Теней!

— Ты могла бы отдохнуть и восстановить запасы магии, — советует Твайлайт с затаённой надеждой.

Это первое проявление эмоций, которое я наблюдаю у моей принцессы с тех пор, когда она ушла с кухни.

Ушки Пинки Пай от этих слов встают торчком, и земнопони, наклонившись над столом, смотрит на меня с мольбой.

Качаю головой:

— Мы атаковали два укреплённых пункта, после первой атаки они послали на нас Тень, после этой — тоже пошлют карателей.

Рэрити опускает копытце на загривок Пинки Пай, оттаскивая её назад:

— Пожалуйста, сделай так, как говорит Анон. Нет шансов, что враги позволят нам беспрепятственно отдохнуть.

— Но не лучше ли будет выманить и победить Теней по одной? — произносит Рэйнбоу Дэш, уже начиная продумывать следующий план.

— Не-а, — возражает Эпплджек, — лучше мы нападём на них, чем они нападут на нас. И потом, кто сказал, что они будут приходить по одной?

— У Анона есть план, — добавила Рэрити. — Он нам не говорит, но я в него верю.

— Пожалуйста, Пинки Пай.

Было видно, что эта просьба разрывает ей сердце.

— Я… я понимаю, но Минт Джулеп не может… она просто не сможет…

— Кидаю Дипломатию! — вскричала Рэйнбоу, хватая со стола ближайший d20. Это оказался каменный кубик Пинки, подаренный ей старшей сестрой, Мод Пай. Пинки рефлекторно вскинулась, чтобы отобрать его — даже у добросердечных пони считалось нехорошим поступком пользоваться чужими кубиками.

— Важный кубик для важного броска! — добавила Рэйнбоу, увидев, что именно попало к ней в копыта, и пустила каменный двадцатигранник катиться по столу. — Я кидаю на попытку убедить Минт Джулеп не расходовать последние боевые заклинания!

Все шестеро сидящих за столом замерли, глядя на катящийся кубик. Он звонко клацнул, отскакивая от моей кружки, и покатился в сторону DM-скрина Твайлайт. Покачнулся, останавливаясь…

— Двадцать! — торжествующе вскинула передние ноги Рэйнбоу Дэш. — Да!

Твайлайт мрачно уставилась на кубик; готов поспорить, что она даже попыталась толкнуть стол боком, чтобы кубик ещё раз перевернулся.

С мрачным выражением лица она повернулась к неподвижно замершей Пинки Пай.

— Это социальное умение, — произнесла она, — Минт Джулеп вовсе не обязана подчиняться барду.

Глаз Пинки дёрнулся, она поднесла лапку к кубику, нежно поднимая его со стола.

— Нет… — прошептала она. — Мой кубик не причинит мне зла. Должен быть повод…

— Ты можешь проигнорировать… — снова начала Твайлайт.

— Нет! — перебила её Пинки Пай. — Я только… Почему? Минт Джулеп нужен повод…

— Наша просьба совсем ничего для тебя не значит? — вскричала Меркьюри Флэйр прямо в лицо жрице.

Минт Джулеп шагнула назад, неуверенно оглядываясь.

— Но эти пони… — пробормотала она, — я могу столько сделать для них…

— А мы погибнем ради них! — Меркьюри Флэйр в ярости топнула копытами по каменному полу.

— Ты видишь хоть какой-нибудь способ, чтобы остаться в живых? Потому что я — нет! Мы отправимся в тронную залу Лича, и там мы УМРЁМ!

— Но если мы всё равно умрём, пусть остаток моих сил поможет этим бедным пони…

— Ты правда хочешь, чтобы я умирала, крича от боли? — теперь бард говорила очень тихо, опустив голову, стыдясь своих слов и капавших из её глаз слёз. — Ты считаешь, что даже Ревари достойны милосердия… А мы?

— Мы собираемся погибнуть, чтобы дать этим пленникам время убежать подальше… — простонала она, — и я… Я чувствую, что мы делаем правильное дело… но быстрой наша гибель не будет, и пусть нежное прикосновение Солнца станет последним, что я смогу ощутить, а не бесконечность мучений… Пожалуйста…

— Я верю, Паладин найдёт выход! — воскликнула жрица, сама уже едва сдерживая слёзы.

— Моё тело да будет щитом для невинных! — ответил Паладин. — Оно было им, уже очень долго, и я предчувствую, что скоро моё служение завершится. Но до последнего вздоха я буду защищать вас!

Минт Джулеп не выдержала и тоже зарыдала.

— Пожалуйста… — взмолилась Меркьюри Флэйр в последний раз.

— Ладно, — встряхнула гладкой гривой Пинки Пай, — Минт Джулеп поступит так, как её просят.

— Вот это способ сменить настроение… — Эпплджек улыбнулась, стирая копытом слезу со щеки.

Оглядываюсь на Твайлайт. Она… она сидит расстроенная и какая-то отстранённая. Она понимает, что не может остановить меня.

Рэрити перехватывает мой взгляд и хмурится, видя состояние Твайлайт.

— Дорогуша, ты беспокоишься, что мы опять все погибнем? Но всё же в порядке, мне нравится игра! Нам, — исправилась она, оглядев подруг, сидящих вокруг стола, — нам нравится игра.

— Да, я вижу… — ответила моя принцесса. — Давайте уж продолжим.

Жрица расходовала свои последние лечебные заклинания на самых тяжёло больных и раненых рабов; бард со слабой улыбкой вытирала лицо от слёз и пыли.

— Ты не боишься смерти?

— Боюсь, ещё как, — жалобно ответила она. — Но я верю тебе.

К ним подошли несколько пони и Даркинов из числа ополченцев; Паладин сделал несколько шагов назад, оставляя барда с её бойцами наедине. Даже после яростного боя его слова наверняка не стёрлись из их памяти.

Бойцы склонились перед бардом, благодаря её за руководство, предлагая помощь, клянясь умереть за неё. Она печально покачала головой и указала на освобождённых кобыл и жеребят, которые постепенно выходили из сорванных дверей рабского загона.

Паладин не слышал, что он сказала, но видел эффект её слов: бойцы торопливо собрали столько трофейного оружия, сколько смогли, и, окружив свои семьи, направились в сторону выхода. На свободу. Уходя, они оглядывались на одиноко стоящую Меркьюри Флэйр.

Паладин подошёл к Экзистенциал Дредд:

— Настало время для последнего боя. Веди нас!

На этот раз герои двигались по тоннелям не таясь, отвлекая на себя остатки сил культистов, чтобы сделать безопаснее путь спасающихся пленников.

Им встречались враги, иногда атаки происходили лоб в лоб, иногда из засады.

Удачливый вражеский копейщик нанёс Дюрарарог касательный удар в голову, струящаяся кровь залила её левый глаз.

Тремя тоннелями дальше, лезвие вражеского ножа вонзилось в ногу Паладина, найдя в доспехах щель столь узкую, что более массивный клинок не прошёл бы.

Паладин не остановился, ковыляя вперёд по тоннелю, ведущему всё ближе к поверхности. Там, над каменным потолком, восходила Луна, и он чувствовал приближение к ней.

— Будьте осторожны! — предупредила друзей Минт Джулеп. — Я чувствую приближение… чего-то…

Тревожно оглядывающаяся Экзистенциал Дредд шагнула в сторону, пропадая из вида.

Паладин углом глаза заметил движение — вот! — и рядом возникла Тень с ножом в занесённой для удара руке.

— Моя… — с грустью произнесла Пинки Пай. — Из нашей первой попытки.

Оранжевое копыто отразило удар, блеснул лунной сталью клинок, вонзаясь в грудь Тени.

Та повалилась, выкрикивая богохульные ругательства, а из тёмных тоннелей набегали культисты, пытаясь её отбить…

— Прощай, Фуксия Вондер, — печально вздыхает Пинки, когда Твайлайт убирает миниатюру с карты.

Следующая атака чуть не стала для врагов успешной; без божественного исцеления Меркьюри Флэйр больше не взлетит.

Когда остатки врагов отступили, бард вернулась на то место, где её ранили, и мрачно глядела на рассыпанные по каменному полу перья, залитые кровью.

Минт Джулеп чуть не обрекла всех на гибель — её движения, её стремление исцелить раны Меркьюри были практически непроизвольными, словно она не владела собой.

Но в этот момент бард плюнула на окровавленные куски крыльев, валяющиеся на полу:

— Обойдусь! Всё равно здесь негде летать!

— После боя она сможет меня полечить, когда мы победим Лича, — объяснила Рэйнбоу Дэш, пока мы все сидели с отвисшими челюстями.

— Чёрт, а я уж было подумал, что мы таки сделали из тебя настоящего ролеплера!

— Я уверена, что всё-таки сделали, — ответила Рэрити, вытирая слёзы Пинки Пай.

Следующая атака Тени чуть не убила Дюрарарог — Паладин попытался защитить варвара, но раненая нога подломилась. Впрочем, Дюрарарог услышала его восклицание и успела повернуться, превращая вражеский удар из смертельного в просто опасный. Ответные атаки варвара и убийцы прошли мимо, Тень ускользнула.

Паладин старательно перевязал длинную рану на боку Дюрарарог; варвар сможет сражаться, но двигаться с прежней скоростью уже не будет способна. Вряд ли у неё получится увернуться от следующего такого же удара.

— Чёрт, Твайлайт, ты всерьёз пытаешься нас всех угробить? — шарахнула копытом по столу Эпплджек.

— Я просто делаю то, что должна! — с мёртвым лицом ответила та.

Я придвинулся к ней и попытался нашарить под столом её копыто, чтобы незаметно приласкать её и успокоить — но она вырвала копыто из моей руки, пронзив меня гневным взглядом, совершенно не скрывая свои действия от подруг.

Туннель приближался к поверхности, его стены теперь состояли не из грубого дикого камня, а из плотно уложенных плит. Культисты встали последним заслоном перед огромными дверями, изукрашенными причудливыми защитными рунами — их свечение окрашивало сражающихся в неестественные голубоватые цвета.

Везение изменило Экзистенциал Дредд, её уклонение запоздало на секунду — и остриё вражеского копья прочертило неглубокую кровавую борозду вдоль всего её живота. Пинком копыта она вышибла древко из захвата, сверкающая дуга ответного удара завершилась в горле копейщика, потом убийца перехватила рукоять клинка обратным хватом, вырвала его из горла врага и, продолжив движение, рассекла лицо стоящего рядом культиста.

Когда стихли крики, лишь Минт Джулеп невредимой стояла перед дверью. Она посмотрела в одну сторону — прежде белая шёрстка Дюрарарог теперь была красной от её собственной крови, но варвар выглядела всё столь же решительной. Рядом Меркьюри Флэйр, яростно глядящая на дверь, из запёкшейся крови на спине торчат ошмётки перьев. Экзистенциал Дредд ответила на её взгляд уверенным кивком, при этом прижимая одну ногу к животу в попытке сдержать кровотечение.

Жрица не стала даже искать взглядом Паладина: она знала, что ничто и никто, даже Луна, не сможет теперь его остановить.

Даже моя собственная принцесса…

— У нас есть план? — тихонько произнесла Пинки Пай, прижимаясь щекой к поверхности стола.

— Дорого продать свои жизни! — уверенно ответила Рэрити, воздев копыто. — Погибнуть с честью и вознестись на звёздное небо!

Я улыбаюсь:

— Нет.

Головы всех сидящих за столом поворачиваются в мою сторону. Всех, кроме Твайлайт — она смотрит в сторону, изображая, что ищет что-то в своих записях.

— Я захожу первым.

— Разумеется, — пожимает плечами Рэйнбоу Дэш, — это само собой. Ты же танк.

— Следом за мной — Минт Джулеп.

— У нас осталась одна надежда.

Паладин протягивает руку к двери, готовясь распахнуть её.

— Луна.

— Но… — Паладин не даёт Меркьюри Флэйр завершить возражение:

— Она отвлечена, я знаю.

Оглянувшись через плечо, он бросает последний взгляд на своих друзей.

— Мы сумеем привлечь её внимание.

— Но это невозможно! — кричит в ответ Экзистенциал Дредд. — Не получится!

Паладин печально улыбается в ответ, в первый раз позволив всем увидеть своё лицо.

— Согласилась бы ты умереть без надежды?

— Нет, — ответила убийца.

— Тогда верь!

— Минт Джулеп, нам надо, чтобы Луна увидела нас. Направь Полуденный Луч в потолок — здесь неглубоко, дыра получится большой.

Жрица мрачно кивает.

— Потом примени Устойчивое Тепло: нам потребуется время, чтобы привлечь внимание Луны, и я надеюсь, что заклинание не даст нам умереть, пока всё происходит.

— Только помни, что тебе надо быть поблизости, Паладин. У этого заклинания очень небольшой радиус действия!

— Я знаю.

— А что делать нам? — спрашивает Дюрарарог, тяжело дыша.

— Защищайте жрицу. Все вы. Будьте рядом с ней.

Паладин глубоко вдохнул, задержал дыхание и с шумом выдохнул.

Настала пора закончить всё.

Дверь распахнулась.

— Не делай этого, пожалуйста, — тихо попросила Твайлайт, в её глазах блестят слёзы.

Уверенным шагом, на одной силе воли игнорируя боль в ноге, Паладин входит в комнату. Тут же его меч отражает удар Тени, отбрасывая её клинок к стене, и ударом другой руки он сбивает её с ног. Опасность приходит слева, и Паладин уклоняется, широким взмахом отгоняя врага. Обратным движением — по врагу сзади, локтем в лицо, это та самая Тень, что атаковала нас из засады, осознаёт он.

— Жрица, СЕЙЧАС!

Твайлайт вскакивает, ударяя копытами по столу, переворачивая DM-скрин и сшибая миниатюры с карты.

— Пожалуйста, Анон! — кричит она. — Не делай этого!

Ладно, карта мне больше не потребуется.

Струя солнечного огня срывается с копыт жрицы, в секунду уничтожая потолок комнаты. Холодный свет Луны сияет через пролом, освещая центр комнаты.

— Пожалуйста, — всхлипывает она. — Зачем ты это делаешь? Разве же тебе не понравилось играть с нами?

Атака Паладина расчищает ему путь вперёд, и он делает шаг, отталкивая врагов. Впереди видны прикованные к полу части тела Лича, сияющие ядовитым светом.

— Разве же тебе не понравилось со мной?

— СЛЕДУЮЩЕЕ ЗАКЛИНАНИЕ, ЖРИЦА!

— Нельзя, ты вне зоны эффекта!

— Всё правильно, КОЛДУЙ СЕЙЧАС!

Паладин делает ещё шаг и встаёт в центре лунного луча, срывая с головы капюшон.

— Пожалуйста…

Я подхожу и обнимаю её.

— Я не хочу, чтобы эта история закончилась…

Паладин поднимает взгляд к ночному небу, меч выпадает из его руки и с лязгом ударяется о каменный пол.

— Я не хочу, чтобы это закончилось…

Я обнимаю её крепче.

— Прости меня…

Паладин срывает с себя плащ, ткань расползается от силы его рук. Магия пропадает, и любой теперь может отчётливо видеть его.

Она обвисает в моих руках, моя футболка мокра от слёз. Её глаза крепко зажмурены в тщетной попытке спрятаться от боли.

— Прости меня, моя богиня!

Тени приближаются к Паладину, но не решаются войти в лунный луч.

— Прости, Твайлайт, но…

Я нежно глажу её щёку.

— Смотри на меня! — кричит Паладин, подняв лицо к небу.

— СМОТРИ НА МЕНЯ!

Твайлайт приоткрывает свои глаза, лишь немножко, и я смотрю в них.

— Я УСТАЛ ОТ ЛЖИ! Я УСТАЛ ОТ ОДИНОЧЕСТВА!

Она отшатывается от моего взгляда, лишь чуть-чуть, лишь на секунду. Как бы ни хотелось ей сейчас спрятаться в библиотеке, спрятаться от меня, она не может удержаться и отвечает на мой взгляд.

— ВОТ ОН Я, УВИДЬ МЕНЯ!

Свет становится ярче, сильнее.

— Нам было так хорошо… — шепчет она. — Я не хочу, чтобы это заканчивалось…

— КОЛДУЙ ЖЕ, ЖРИЦА!

— Но ты же умрёшь!

— ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ!

— И я тоже…

Лунный свет ослепителен, но Паладин не опускает взгляд. Он заслужил эту боль, это справедливое воздаяние за то, что он сотворил.

— Тогда зачем?.. — Твайлайт пытается сморгнуть слёзы, но у неё не получается.

— Ты можешь представить себе лучший финал для этой истории?

Броня и одежда Паладина вспыхивают под яростным взглядом Луны.

— Нет… — тихонько шепчет она.

Паладин видит лик своей богини, искажённый яростью и болью потерь.

— Я могу.

— Я ВОЗВРАЩАЮ ТО, ЧТО Я ПОХИТИЛ, МОЯ БОГИНЯ!

Кожа Паладина воспламеняется в холодном лунном свете.

Глаза Твайлайт широко распахиваются.

— Как?.. — ахает она.

— Я ВОЗВРАЩАЮ ТВОЮ ЛЮБОВЬ!

Я целую Твайлайт.

Комнату заливает ослепительное, всеразрушающее пламя, лишь чуть холоднее солнечного, когда вторая луна — копыто богини — с сокрушительной силой низвергается сквозь пролом в каменном своде.

— Ну, как вам такое завершение?

— Да-а-а… Мы выжили?

Голова Твайлайт вздёргивается, словно она только что вспомнила, что мы не одни в этой комнате.

— Что? — она удивлённо хлопает глазами.

— Мы выжили? — повторяет свой вопрос Рэрити.

Твайлайт лишь хлопает глазами от удивления.

— Минт Джулеп колдовала Устойчивое Тепло, которое должно было спасти нас от получения смертельного удара, — поясняет Рэрити. — Ну? Мы выжили?

— Да?.. — неуверенно произносит Твайлайт.

— Тогда наша история не закончена, дорогуша, — заявляет Рэрити с улыбкой. — И нечего было бояться!

Она подталкивает копытцем в мою сторону рулбук:

— Перекидайся, Анон, — произносит она с улыбкой. — У нас в партии теперь не хватает одного героя!