Новая игра Селестии
7
Секунду назад меня подпирал подлокотник дивана, теперь он исчез, я теряю равновесие и валюсь назад — спиной на кровать. С радостным стоном принцесса вылезает из моих объятий, зарывается в простыни и утаскивает мою подушку. А я несколько минут жду, пока к ногам вернётся чувствительность, чтобы хоть как-то снять штаны.
— Ты считаешь, что это был счастливый финал?
Бросаю взгляд через плечо — моя любимая глазеет на то, как я раздеваюсь; впрочем, на её лице нет привычной для таких моментов похотливо-мечтательной улыбки.
— Да, я считаю именно так.
— Тогда… мне даже не хочется предполагать, какой будет финал Повелителей Ночи, — вздыхает она. — Все умрут, наверняка.
— Ну, учитывая, насколько они там злобные, может это и будет счастливым финалом?
Принцесса раздражённо закатывает глаза и сдвигается, освобождая мне место, чтобы я мог забраться под одеяло.
— А бывают ли вообще истории с настоящим счастливым концом? — спрашивает Твайлайт в полусне, поворачиваясь на бок и прижимаясь спиной к моей груди.
— Наша?
— Надеюсь, что нет, — Твайлайт лапкой прижимает к себе мою руку, которой я обнимаю её грудь, — не хочу, чтобы наша история заканчивалась…
— Всё когда-нибудь заканчивается.
— Только не мы. Никогда. Ты обещал, — печально вздыхает и ещё крепче прижимает руку. — Почему Вирал не остался в своей мечте? — внезапно спросила она. — Он же бессмертный, его счастье продолжалось бы вечно! Почему он ушёл от своей семьи?
— Потому что это была поддельная семья, а настоящие друзья нуждались в нём.
— А почему… почему он потом туда не вернулся?
— В лживую иллюзию, про которую он знает, что это именно лживая иллюзия?
— А почему не сделать её реальной?
— У него не могло быть детей.
— Но с таким могуществом…
Твайлайт не договорила, и слегка меня напрягло, как резко она оборвала фразу. Она думала. Она решала несуществующую проблему, стремительно углубляясь в созданный её собственным разумом логический лабиринт. Я такое видел уже не один раз.
— Извини, но эта история заканчивается именно так.
— Да, — согласилась она, либо отказавшись от решения, либо уже решив проблему, — их история заканчивается именно так.
Она повернулась, подставляя губы под поцелуй, который тут же и получила.
— Но не наша?
— Конечно, моя маленькая принцесса.
Она счастливо вздохнула, выпрямляясь и глядя на предрассветное небо в окне.
Когда я проснулся, Твайлайт рядом уже не было, мои руки почему-то прижимали к груди её подушку. Я потянулся, чтобы выключить будильник, но тот и так оказался выключенным. Разумеется, я же не выставил вчера другое время, а сейчас, наверняка, уже за полдень.
И не удивительно, что Твайлайт убежала: у неё масса работы, она не могла себе позволить проваляться в постели весь день.
Мои ноги не восстановились после того, как Твайлайт несколько часов изображала на них пригревшуюся кошечку, и теперь подгибаются; а когда я решил одеться, то обнаружил, что в дополнение я не могу согнуться. Чуть не шлёпнувшись в процессе выяснения подробностей, я понял, что вариантов нахождения в пространстве у меня два: либо чисто вертикальный, либо чисто горизонтальный. Я предпочёл вертикальный: прийти в кабинет моей персональной принцессы нагишом всё же менее позорно, чем приползти, но одетым.
И вообще, кого стесняться? Твайлайт и так всё видела в максимальных подробностях, а гостей на сегодня не запланировано.
Кое-как удаётся доковылять до двери; оттуда, постоянно придерживаясь за стену, добираюсь до кабинета. Дверь закрыта, но раздающийся из-за неё тихий шелест переворачиваемых страниц означает, что принцесса на месте.
Ухватившись за дверную ручку, с первого же раза успешно открываю дверь и засовываю голову внутрь. Меня не замечают, Твайлайт вся в работе, и, судя по горам ещё более толстых и пыльных, чем раньше, книг вокруг неё, серьёзно продвинулась в исполнении своего задания. И выглядит она уже не отчаянно скучающей, её движения стали гораздо быстрее, даже торопливее, на лице выражение увлечённости и заинтересованности.
— Привет!
Она удивлённо вскрикивает и потрясённо смотрит на меня.
— Извини, не хотел тебя напугать…
Изображаю свою лучшую успокаивающую и обнадёживающую улыбку — ну, я надеюсь, что сумел изобразить именно эти варианты и не перепутал ничего из-за усталости.
— …доброе утро.
— Уже три часа дня, — принцесса захлопывает толстенную книгу и отпихивает её в сторону под кучу бумаг — всё не отрывая взгляда от меня.
— Когда проснулся — тогда и утро!
— Логично, — отвечает принцесса, продолжая перекладывать книги и бумаги.
— Не хочешь сделать перерыв?
— Нет, — её глаза сужаются, она рассматривает меня — точнее, ту часть меня, что видна из комнаты: голову, плечо и руку. — Ты голый, что ли?
— А ты явно занята чем-то, не имеющим отношения к эквестрийским законам.
— Нет, — отвечает принцесса, опуская голову в тщетной попытке спрятать румянец смущения… а также широкую ухмылку, заслонить которую не может даже поднятая к лицу лапка.
— Приготовить тебе завтрак?
— Да ты едва держишься на ногах, — отвечает Твайлайт, — возвращайся в постель, я сама займусь завтраком.
Она поднимается из-за стола, чуть не свалив в процессе здоровенную стопку книг.
— Слушай… а тебе разве не следует выполнять поручение Селестии?
Твайлайт качает головой и ухмыляется.
— Нет, — твёрдо отвечает она, обходя стол и оказываясь возле двери, — есть вещи более важные, чем работа. К тому же я практически сделала всё, что хотела.
Выходя в коридор, она ласково подталкивает меня плечом в сторону своей… нашей спальни.
— Иди ложись.
Я реально хотел бы остаться на ногах, заняться чем-нибудь полезным, например приготовить для своей любимой завтрак — но как-то не получается. Моё тело всерьёз обиделось на меня за длинный посвящённый тяжёлому крестьянскому труду день и ещё более длинную анимешную ночь.
Ковыляю обратно в сторону спальни, на полдороге замирая от невиданного ранее зрелища. Углом глаза я замечаю, как выйдя из кабинета, Твайлайт закрывает за собой дверь — она это делает достаточно часто; потом она её запирает — а вот это я вижу в первый раз.
Она никогда при мне не запирала кабинет.
Да, моя принцесса сама призналась, что отлынивает от работы, но блин… Чем бы она ни занималась, она всерьёз не хочет быть пойманной с поличным.
Она что, порнуху там читала?
Твайлайт была права, говоря при Трикси об извращениях — действительно, чья бы корова мычала…
Ну да ладно. У меня есть возможность ещё вздремнуть, пока любимая будет готовить завтрак.
Вздремнуть?!
Я снова в бесконечно пустом пространстве…
— Здравствуй, Анонимус! — приветствует меня вторая из моих любимых принцесс, слегка улыбаясь.
Луна и Селестия едва различимы, и ещё три силуэта — лишь намёки на очертания и цвет.
Громко вздыхаю, хмуро глядя на аликорнов.
— Я мечтал увидеть какой-нибудь приятный сон… теперь не получится!
Ну то есть я могу попробовать, разумеется, но предчувствую, что это будет совсем не то, что мне бы хотелось.
Хотя-я-я-я… Увидеть лицо Селестии, вынужденной наблюдать, как я трахаю её любимую ученицу, наверняка будет очень увлекательно.
— Не беспокойся, — произносит белая кобыла, выступая вперёд, — мы скоро отпустим тебя, ты чересчур неглубоко спишь, чтобы мы могли задержаться в твоём сне. Я всего лишь хотела сказать, что…
— Что бы вы ни хотели сказать мне, это вполне можно будет сделать на КантерКоне.
— И правда… — вздыхает Луна, но поднятая к её лицу белоснежная нога вынуждает её замолчать.
— Пусть знает, — произносит солнцезадая, — мы скоро уйдём, но разреши спросить тебя — ты помнишь костюмы, которые…
Она делает паузу, подбирая слова.
— …которые ты планируешь надеть?
— Разумеется!
— Что это за костюмы?
Я собираюсь было ответить что-нибудь резкое и сердитое, но потом меняю решение. Если она чего-то хочет, она это получит, проведённое в дворцовой темнице время научило меня этому.
— Паладин, Старый Хендерсон, Император Человечества.
Она ведь наверняка и не знает, что это за персонажи.
— Удивительно, не правда ли? — вздыхает принцесса. — Ты выбрал троих героев, отдавших свои жизни ради победы.
— На что, чёрт побери, вы намекаете?
Селестия лишь качает головой — она не ответит. И это меня совсем не удивляет.
Она никогда не отвечает на мои вопросы.
Всё начинает расплываться, очертания и цвета сливаются с фоном, последним остаётся розовый отблеск.
— Развлекайся, — кажется, слышу я, и вроде бы кто-то мне подмигнул… а потом я остаюсь один, среди пустоты и запаха вафель.
Вафли?!
Кажется, пора просыпаться, увидеть сон так и не удалось.
Грёбаная солнцелошадь!
Не могу сказать, что проспал целый час — хотя именно это утверждает будильник на прикроватной тумбочке. И, несмотря на абсолютно ненужное и не увлекательное сновидение, сам отдых, кажется, сотворил чудо с моим телом. Я снова могу нормально ходить!
Как бы это мило ни выглядело, больше не буду позволять Твай изображать кошечку.
Судя по запаху, вафли ещё жарятся — не спрашивайте, как я это почувствовал, но я уверен — так что у меня есть запас времени, чтобы одеться. Залезаю в принадлежащий, разумеется, Твайлайт шкаф, точнее в ящик, что был отдан мне, и достаю бельё, штаны и лежащую сверху футболку… Нет, рубашку. Зачем я её сюда принёс, если она мне совершенно не нравится? Точнее, мне не нравятся её пуговицы — я уже проснулся, но не настолько, чтобы застёгивать их. Кидаю рубашку на постель, шарю в ящике — ура, футболка.
Наконец-то одевшись, спускаюсь в игровую комнату. Она выглядит… странно. Ах да, вчерашние посиделки. Экрана, проектора, ноутбука уже нету, но диваны остались.
— Утром прибегала Пинки Пай и забрала свою технику, — говорит из дверей кухни Твайлайт, услышавшая мои шаги по лестнице, — я попросила её не убирать диваны.
— Решила оставить их там навсегда?
— Возможно, — задумчиво отвечает принцесса, словно эта мысль только что пришла ей в голову, — но в основном я это сказала просто для того, чтобы она не начала сама их таскать.
— Угу, я понял. Магия.
— Ага!
Устраиваюсь на центральном диване, упёршись ногами в стол. Я мог бы предложить свою помощь, но абсолютно уверен в отказе; и вообще, судя по запаху, еда почти готова.
И тут же, как по волшебству, появляется Твайлайт, несущая перед собой два блюда с вафлями, украшенными сиропом и кусками фруктов.
— Ты вполне мог бы принести напитки вместо того, чтобы заставлять свою подружку выполнять всю работу, — шутливо пробурчала она.
— Разумеется! — я вскакиваю и взъерошиваю её гриву. — Кофе, сок, воду?
— Кофе. Нет, воду, — Твайлайт слегка хмурится, — просто воду[49].
— Не уверена в своих желаниях? Я могу принести и то, и другое!
— Простую воду, — твёрдо отвечает она, усаживаясь за стол.
Подхватываю оставшиеся со вчерашнего дня на столе кувшины и кружки — почему бы и не прибраться немножко? — и закидываю их в раковину, возвращаясь с двумя кружками воды.
Разумеется, сунув в кружку Твайлайт соломинку.
— Спасибо! — улыбается она, когда я выставляю кружки перед ней и сам сажусь рядом.
— Слушай, а чем мы заслужили этот пир?
— Ну, пока ничем, — она поворачивается и игриво целует меня в щёку, — считай, что это предпраздничные вафли!
— По какому случаю?
— Увидишь! — подмигивает она и вгрызается в край одной из вафель.
Как обычно, кусочки еды разлетаются во все стороны. Моя волшебная свинюшка.
— Осторожнее! Знаешь, какие пятна оставляет черничный сок?!
— Ишфифи! — с полным ртом отвечает принцесса. Добавляя этим ещё крошек на стол, разумеется.
Временами мне трудно представить себе более не-принцессовое поведение, чем демонстрирует моя любимая. Впрочем, это совсем неважно.
Я её люблю и такую.
— Как поедим, будешь дальше работать? — я понимаю её желание отдохнуть, но чувствую необходимость сыграть в адвоката дьявола. Она ведь реально хотела закончить свою работу до отъезда на КантерКон, и похоже, что ей нужен направляющий толчок, чтобы вернуться в рабочий режим.
Или наоборот. Предаваться безделью надо сознательно, иначе потом будешь жалеть.
— Нет, — отвечает Твайлайт, на этот раз полностью прожевав, — мне надо…
Она замолкает. Не знает, что сказать? Не знает, что делать?
Или до неё вдруг всё-таки доходит, что надо именно продолжить работу?
— Мне нужно сбегать к Зекоре, взять кое-что.
Она бросает взгляд на меня, опуская на стол вилку.
Да, пони иногда едят вафли, пользуясь вилкой. А вы думали, они совсем дикие?
— А тебе, пожалуй, надо начать собираться, — продолжает она, прижимаясь к моему боку, — на конвент. Почему бы тебе не отправиться в свою хибару и не собрать багаж?
— Ты что, просто пытаешься выпроводить меня из замка?
— Не-е-е-ет, не просто! Ты обязан собрать одежду и маскарадные костюмы. Да, и не забудь положить выходной костюм, который сшила для тебя Рэрити!
Задумываюсь, что именно взять с собой. Не так уж много у меня получается багажа… Если не считать ТОЙ САМОЙ БРОНИ. Чёрт!
— Я… э-э-э… у меня получается реально много груза. Кое-что в сумку не влезет.
— Фа фафу…
— Сначала прожуй!
Твайлайт, слегка покраснев, торопливо дожёвывает кусок.
— Прости, — виновато улыбается она, — я знаю, что у тебя добавилось груза, так что договорилась с Крафти Крейтом о доставке. Тебе только надо упаковаться и подождать, пока он заберёт всё.
— И когда он придёт?
— Около восьми, — ухмыляется она.
Та-ак, она не просто выгоняет меня из замка, она хочет, чтобы я отсутствовал в течение нескольких часов.
— Не знаю, что ты задумала, но надеюсь, что оно того стоит.
— Я тоже надеюсь!
Все мои попытки вытянуть из неё ещё хоть немного информации проваливаются, в итоге я бросаю это дело, и завтрак завершается в комфортной и дружелюбной тишине. Прежде, чем могло бы произойти хоть что-нибудь ещё, Твайлайт выскальзывает из-за стола и направляется к лестнице, утягивая меня за собой.
— Давай-давай, — нетерпеливо подгоняет она меня, — нам обоим есть чем заняться!
— Но у меня там нет ни коробок, ни ящ…
— Есть у тебя всё! — она практически толкает меня к двери. — Я договорилась, тебе заранее завезли тару!
— Мне потребуется помощь, эта штука тяжёлая!
— Я уверена, ты справишься! — подмигивает она. — Обычно ты справляешься!
Со вздохом я сдаюсь, наклоняюсь и целую любимую чуть ниже основания рога:
— Постарайся не чересчур буйно веселиться тут без меня.
— Я постараюсь, — отвечает она, прижимаясь к моему лицу, — жду тебя в восемь.
С широкой улыбкой она убегает, весело подпрыгивая, я смотрю ей вслед и наслаждаюсь зрелищем покачивающейся из стороны в сторону сиреневой попы. Мне можно не торопиться, до хибары всего-то минут пятнадцать прогулочным шагом; дождавшись, когда приятное зрелище заканчивается исчезновением тёмно-синего хвоста за углом здания, тащусь в свою сторону.
Как и предупреждала Твайлайт, на пороге хибары возвышается здоровенный ящик. Запихнуть в него пару сотен килограммов стали… это будет нелегко, но я справлюсь. Твайлайт права, так или иначе я всегда справляюсь.
Заморачиваться амортизацией я не стану — это броня, она прочная, и уж путь в деревянном ящике перенести обязана. А вот одежда… Достаю из чулана новенький чемодан, закидываю в него одежды на четыре дня — всегда надо брать с собой резервный запас хотя бы на день. Обязательно. Всякое случается, например, заляпает Твайлайт мою последнюю рубашку черничным вареньем, и что я буду делать?
Теперь костюмы: майку с растительным орнаментом и широкие шорты; заказанный Твайлайт плащ… и молоток на всякий случай, почему бы и нет? Вдруг потребуется?
Ещё обязательно взятый у Биг Мака пенопластиковый меч и почти все мои рулбуки по B&B. Разумеется, Твайлайт захватит с собой массу книг, но годы игры в разнообразных условиях и компаниях приучили меня к мысли, что лишними рулбуки не бывают. Чем их больше на столе, тем лучше. Вот реально, однажды…
Это была дурацкая система. Одновременно искать информацию в двух таблицах, расположенных практически в начале и конце книги… Нельзя так делать!
А потом я уселся ждать. В хибаре совершенно нечем заняться — я горжусь своим избавлением от пожирающих время гаджетов, но не прямо сейчас. Можно, конечно, достать из чемодана книги, глупо было убирать их, когда предстоит долгое ожидание; проблема в том, что я не раз прочёл их от корки до корки. Каждую. Там не осталось ни одного слова, которого я не знал бы, ни одного секрета, который не обнаружил бы.
Нафиг. Пойду на улицу. В Сахарный Уголок, например.
Впрочем… нет, на крыльце стоит и загораживает проход здоровенный жеребец.
— Э-э-э-э… Привет?
— Не могу я тебя выпустить, — виноватым тоном произносит Крафти Крейт, — осталось ещё… два часа!
Со вздохом закрываю дверь и лезу в чемодан за рулбуками.
В четвёртый раз перечитываю главу о создании зачарованных предметов, обращая внимание на то, какие существуют ограничения на типы магического оружия, когда раздаётся стук в дверь. Быстро засовываю книгу обратно в чемодан, запираю его и подтаскиваю к двери.
— Что, вертухай, время прогулки?
— Эээ… да… — пробурчал Крафти Крейт. — Уже восемь, так что я начинаю погрузку. Забираю тот большой ящик и отправляюсь. Что-нибудь ещё будете брать?
— ДА!
Здоровяк торопливо отступил, когда я сунул ему под ноги свой чемодан — он получился достаточно тяжёлым из-за книг, так что пусть они его таскают, мне есть чем заняться. Развернувшись, запираю дверь и выхожу на улицу; после сидения взаперти хочется двигаться… и есть.
Зайти в Сахарный Уголок, что ли? Её очередь ждать.
Сворачиваю в сторону пекарни; всего несколько минут ходьбы, и у Пинки Пай, похоже, выходной — так что вся покупка заняла три минуты и потребовала меньше десятка слов.
Теперь у меня в руках лёгкая картонная коробка. Всего лишь два капкейка — раз уж я заставляю Твайлайт ждать, то можно и порадовать её. Да, капкейки — те самые, её любимые, на которые мне тогда указала Пинки. На самом деле… ну, я взял их в качестве меры предосторожности, на случай, если моя пятиминутная задержка что-то испортит, у меня будет оправдание. Может быть, моя маленькая принцесса не сможет одновременно злиться и жевать своё любимое лакомство?
Солнце начинает спускаться за крыши, я ускоряю и без того быстрый шаг — так ходят настоящие мачо, которым есть куда спешить. Некоторые пони оборачиваются мне вслед — они не так уж часто видят, что мне есть куда спешить.
Ну и вообще, я же человек.
Да, я здесь уже год, но для многих я достаточно странное зрелище, многие понивильцы ни разу меня не видели. На самом деле Понивиль больше, чем кажется на первый взгляд.
На ходу я пытаюсь догадаться, что же Твайлайт пыталась от меня спрятать. Вечеринку-сюрприз? Мой день рождения?
Нет, сегодня не мой день рождения.
И не день выхода новой игры.
Пинки Пай не стала бы уносить проектор и экран, если бы планировался ещё один кинопоказ.
А может быть, ей вдруг захотелось побыть одной?
Просто несколько часов одиночества без меня, мешающегося под ногами? Это простительно, многим иногда хочется побыть в тишине и покое…
В любом случае, я совсем скоро всё узнаю, замок уже виден впереди. Не крыша — её башенки видно практически из любой точки города, а передняя стена и входная дверь. И это хорошо, потому что снова поднимается холодный ветер. Зима официально закончилась, судя по календарю и неплохо прошедшей Уборке Зимы, но холодный ветер иногда возвращается, да и дни ещё довольно короткие.
Открываю дверь и захожу, ожидая, что Твайлайт встретит меня в прихожей — однако нет, и в игровой комнате её тоже нет. Оставляю коробку с капкейками на столе, бросаю взгляд на часы — восемь-тридцать.
Чёрт, я сильно задержался. И дни, на самом деле, не настолько короткие, получается.
— Твайлайт?
Нет ответа.
На первом этаже её явно нет; значит она наверху. Или её вообще нет дома — какие бы проблемы в общении у неё ни были, они не настолько серьёзные, чтобы она жила затворницей.
Быстро поднимаюсь по лестнице и бросаю взгляд в коридор — из-за двери спальни пробивается свет. Она устала ждать и уже легла?
Насколько я помню, она хотела успеть дочитать Повелителей Ночи до отъезда в Кантерлот, так что она, наверное, валяется в кровати с планшетом.
— Твайлайт?
— Я… здесь! — доносится из спальни — ну да, я правильно догадался, я умный. — Кажется… я совершила ошибку…
— Что случилось? — слегка запаниковав, я торопливо подбегаю к двери спальни, распахиваю её, и кто-то кидается мне навстречу, врезаясь в меня и прижимаясь к моей груди.
— Успокойся, Твайли, я уже здесь… — нежно глажу её по затылку, по пышной фиолетовой гриве. — Ты как, в порядке?..
— На… наверное… — бормочет она, прижимаясь лицом к моей груди. — Но я… ошиблась…
Она выпрямляется, держась за меня, её макушка упирается в мой подбородок. Но… когда она стала такой высокой? Обычно она в такой позе едва достаёт мне до груди!
Со стоном она откидывает голову, когда я обхватываю её руками за плечи, и снова бормочет что-то про ошибку… человеческим ртом. На человеческом лице. Неуклюже обнимая меня в ответ человеческими руками.
— Да, я согласен. Человеческая кожа не бывает светло-сиреневого цвета.
Когда встречаешься с невероятным, изображай всезнайку — это не просто удобный принцип, это практически мой девиз!
— Прости… — стонет моя… девушка? — в следующий раз у меня получится лучше… наверное…
— Но ты же сейчас не про цвет кожи говоришь?
— Нет… — сдавленным голосом произносит она. — Я… думала…
Она замолкает, зажмурившись, и прижимается ко мне.
— Я… использовала заклинание трансформации… час назад! — стонет она, цепляясь за меня неуверенно сгибающимися пальцами. — Я думала, что мне… хватит времени, чтобы разобраться в том, как управлять таким телом…
Это самое тело прижимается ко мне так плотно, что во время частых, неглубоких вдохов я чувствую её соски — сквозь слой ткани. Сквозь два слоя ткани — на девушке моя рубашка, та самая, которую я не стал надевать утром.
— Я не знала… не предполагала, что это будет ощущаться так… — её стоны… это стоны не боли, а практически экстаза, она переминается на месте и немножко поворачивается из стороны в сторону, так что её грудь трётся об меня. — Прости… пожалуйста…
Она запрокидывает голову и открывает глаза — с фиолетовыми радужками — жалобно глядя на меня, её нижняя губа прикушена.
— Не беспокойся, принцесса, это Понивиль — я и более дикие сцены наблюдал, просто выйдя на улицу за почтой.
— Нет… прости, прости, — стонет она, содрогаясь всем телом. — Я хотела… как ты говорил… хотела…
— Я говорил — что?
— Ты говорил… говорил…
Я ощущаю, как её рука покидает мою спину и пролезает к ширинке… к её ширинке!
— Ты говорил… не чересчур буйно развлекаться без тебя… а я… я…
— Превратись обратно!
Я просто сам себе не верю — первая женщина, ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЖЕНЩИНА, которую я встречаю за год, к тому же та самая женщина, которую я люблю, которая любит меня, очень красивая и приятная на ощупь под моими руками — и Я САМ ПРОШУ ЕЁ ПРЕВРАТИТЬСЯ В МАЛЕНЬКУЮ РАЗНОЦВЕТНУЮ ЛОШАДКУ?!
— Отмени заклинание!
Грёбаный рот, грёбаное сердце, в первую очередь думающее о ней, а не обо мне… что же вы творите?
— Не поможет! — её голова опускается, сильно ткнув меня лбом в грудь. Я чувствую, как торопливо движется её рука, очень похоже, что она яростно трёт себя ТАМ. — Это не поможет! Я не знала, что зелье… будет так… так действовать!
— Какое зелье?!
— То, что я… ах! я… взяла у Зекоры… чтобы запустить эст…
Она замолкает, испуганно глядя на меня, даже рука её на несколько мгновений перестаёт двигаться.
— Чтобы — ЧТО?
Я могу гордиться собой, силой моего самоконтроля — от моего голоса не вылетело ни одно окно!
— Это… такой афродизиак… — кажется, она краснеет, хотя фиг поймёшь с её новым цветом кожи, — я не предполагала, что он так… ТАК сильно подействует на человеческое тело… я рассчитывала, что буду… больше, тяжелее…
— Мне привести помощь?
— Только ты… ах! ты можешь мне помочь… — она снова упирается лбом мне в грудь, хорошо, что у неё теперь нет рога, уж очень энергично она двигает головой, — я не… не знала, что будет такой… сильный эффект…
Она жалобно подвывает, вцепившись в меня, и дрожит.
— Должен быть способ тебе помочь! Зекора, она должна знать противоядие к её же зелью!
— НЕТ!
БАМПФ!
Самый короткий в моей жизни телепорт: от дверей спальни на середину кровати; отсутствие рога не мешает Твайлайт колдовать, но вот отсутствие способности здраво мыслить, похоже… Мы не просто переместились, но ещё и оказались в лежачем положении.
— Только ты можешь помочь! — она слегка отстраняется, и я вижу, что она не стала застёгивать рубашку; от движения её руки полы всё больше распахиваются, открывая практически всё.
— Тебе не стоит колдовать, пока афродизиак так сильно влияет на твои мозги!
— Какой афродизиак, это гормо… да, афродизиак, да…
Я слегка отодвигаюсь:
— Слушай, это конечно выглядит круто… — движение её руки привлекает моё внимание, на ней, оказывается, надеты мои трусы, кисть торопливо движется под совершенно мокрой тканью, — очень круто…
Мой член со мной абсолютно согласен, ему сейчас очень тесно под штанами.
— …но как-то неправильно.
— Трахни меня! — задыхающимся голосом произносит она, пытаясь одой рукой снять с себя рубашку. — Это не прекратится, пока ты не трахнешь меня!
— Что, серьёзно?
Я отодвигаюсь ещё дальше и оказываюсь на краю кровати.
— Ты нажралась зелья, чтобы я тебя трахнул?
— Не… нет…
— И в человека для этого превратилась?
— Нет!
— Ты думаешь, что я стану ещё лучше к тебе относиться, если ты будешь человеком?
— НЕТ! — она уже кричит. — Я это не для тебя сделала, ДЛЯ СЕБЯ!
— Ой…
Это многое меняет.
— Я хотела… хотела… — её лицо искажается в гримасе, — узнать, каково это…
Врёт ведь. Точно вижу, что врёт.
Наклоняюсь над нею, разглядывая её обнажённую грудь — пурпурные соски лишь чуть более тёмные на фоне сиреневой кожи, и прикасаюсь ладонью. Моя… кобыла? Девушка?
Моя принцесса.
…ахает и вздрагивает.
— Осторожнее… они… чувствительные…
— Разумеется. Из-за того, что ты наглоталась…
— Нет, и до того… тоже…
МЕСТЬ!
Подталкиваю грудь ладонью.
— Тебе раньше не нравилось, когда я пробовал с ними поиграть.
Слегка сжимаю. Чуть-чуть тяну.
— У пони… они меньше… менее… — дрожа, стонет Твайлайт, — наши тела разные…
— И при этом ты принимаешь зелье, рассчитанное на пони, уже находясь в человеческом теле? Почему?
— Я… я… — она стонет, и в данном случае причиной явно не та рука, что движется в её трусах, — я подправила колоду…
— А, так ты видела?
Она кивает.
— Я думала, что… если превращусь в человека…
— …что я никогда не уйду к другой?
Вздыхаю и пытаюсь успокаивающе погладить её, но потом до меня доходит, что попытка погладить её по бедру даёт сейчас совсем другой эффект.
— Нет, но близко.
Её тело содрогается.
— Если ты так реагируешь на поглаживание по бедру, просто не могу себе представить, что же с тобой будет, если мы и правда сейчас займёмся сексом.
— И… я… — простонала Твайлайт, освобождая одну руку для… чего-то другого. — Пожалуйста…
— А если я не захочу?
Она медленно, словно неохотно, начала играть со своей грудью — осторожно прикасаясь к ней и поглаживая пальцами, но не решаясь коснуться соска. Максимум — выписывая кончиком пальца круги по ареоле и тут же отводя палец.
— Что за герой… оставит… свою принцессу так страдать?
— Тот, который видит, что ей и так очень хорошо?
Алико… девушка густо краснеет и отводит взгляд, закусывая губу.
— С другой стороны…
Она поворачивается ко мне, чтобы ответить на поцелуй…
— …что я буду за мужчина, если посмотрев на то, как моя любимая пони играет сама с собой, не возбужусь так, что полностью потеряю способность думать?
— Остор… аааах! — вскрикнула Твайлайт, когда я повёл губами по её телу, ухватив за кое-что новое для неё.
— Нам потребуется презерватив?
Она с удивлением посмотрела на меня.
— Ну, ты сейчас человек. Может… ты можешь забеременеть?
— Если… — Твайлайт, снова покраснев, отворачивается, пряча глаза, — если такое случится… если тебе не хочется, я могу сделать аборт…
— Я бы ни за что не заставил тебя проходить такую процедуру!
— Нет… — она вздыхает, — презервативов в Эквестрии не существует, потому что… любая кобыла может избавиться… просто усилием воли.
Угу, и магия лечит триппер.
— Ты бы не хотела оставить?
Она взглянула на меня… опасливо? И тут же отвела глаза.
— Это почти невозможно… даже если я сейчас человечица… — вздохнула моя любимая, — и к тому же он… вряд ли переживёт прев… превращение… Не беспокойся ни о чём…
— Я и не…
Удобнее устраиваюсь на кровати и взявшись за резинку её… моих, на ней… трусов, начинаю стягивать их.
— Сдвинь ножки вместе, пожалуйста.
Она тихонько скулит, когда я снимаю с неё трусы и кидаю на пол. Ещё немножко поуговаривав, избавляю её и от рубашки — не глядя кидаю её в ту же сторону.
— Не честно… — тихонько бормочет Твайлайт, тщетно пытаясь закрыться руками. Зачем, интересно? Нет, не стану спрашивать, потом.
— Знаю.
— Тогда разденься!
Я подчиняюсь, раздеваясь под её жадным взглядом. Потом ласково отвожу её ладошку, открывая маленький кустик сиреневых волосиков.
Твайлайт стонет жалобно и просительно, пока я разглядываю её новое тело, её щёки горят, губа закушена.
Ну да, ей, наверное, стыдно, смотреть на меня в таком виде…
— Лучше бы…
Она обвивает меня ногами и руками, притягивая к себе.
Это была долгая ночь; не настолько долгая, как иные ночи раньше, но очень приятная.
Над ухом пронзительно звенит будильник — моя мутантская суперспособность подвела меня в самый нужный момент! Теперь я не успею быстренько сбежать на кухню, чтобы приготовить завтрак, и Твайлайт…
…ещё в моих объятиях?
…ещё спит?
…ещё девушка?
Лёгкое сжатие правой ладони подтверждает — да, у меня под рукой самая настоящая женская грудь, и стоит мне пошевелиться — Твайлайт привычным бессознательным движением обхватывает мою руку, не давая ей сдвинуться с привычного… непривычного?.. очень уютного места.
Ладно, надо всё же заняться завтраком. Нет, пытаться готовить вафли я даже и под страхом смерти не стану, но завтрак есть завтрак.
Вот только для этого надо как-то оторваться от Твайлайт, а она меня держит… да и моё тело абсолютно не желает её отпускать. Я в ловушке, из которой не желаю выбираться, и не чувствую вину только потому, что уверен в виновности принцессы — нельзя же быть такой приятной на ощупь!
— Наконец-то проснулся…
Ой…
— Ты давно уже бодрствуешь?
— Я вообще не засыпала… — бормочет она, — эта дрянь сама по себе сильный стимулятор… Возможно, в следующий раз, когда буду устраивать какой-нибудь просмотр на всю ночь… это же будет круто…
— Ну да, только не забудь про невероятное сексуальное возбуждение.
— Да, само собой… Может, ты выключишь будильник? Раздражает!
— Я бы с радостью, но мою руку тут держат… — для иллюстрации снова слегка сжимаю мягкое и упругое содержимое правой ладони.
— У тебя есть вторая рука…
— …которая каким-то образом ухитрилась оказаться на твоём животике…
Хихикнув, Твайлайт поднимает будильник магией и отправляет его в окно — под дребезг разбивающегося стекла.
— Упс!
Звон будильника резко затихает. Принцесса виновато хихикает.
— Не стоило этого делать, — бормочет она, — но учитывая недостаток сна…
— Почему ты ещё…
— Человек? Я не изменюсь, пока не применю заклинание обратного превращения, а как ты указал вчера, я совершенно не в той форме, чтобы колдовать…
Невероятным усилием воли поднимаю ту руку, которая лежала на её животе, и делаю жест в сторону окна.
— А это как называется?
— Ну-у-у-у…
Твайлайт поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня… точнее, пытается, обнаруживая, что человеческая шея недостаточно гибкая, и максимум того, что у неё получается — видеть меня уголком глаза.
— …дружба?
Я издаю стон, она смеётся.
— Это то же самое!
— Не-е-е-ет, совсем другое!
— Фигня.
— Нет, Нонни!
— Полная. Фигня.
— Нет, совсем-совсем другое!
— Но дружба это…
— …магия! — рефлекторно завершает фразу она и тут же разочарованно вздыхает. — Чёрт, мой проклятый язык…
— Вот теперь ты понимаешь, каково мне?
— Ты усталый, наглотавшийся зелий, тебе очень хочется в душ? — фыркает в ответ принцесса. — Я вообще удивлена, что мои задние ноги не слиплись одна с другой!
— Просто «ноги», любимая. У тебя сейчас только одна пара ног.
— Ах да, конечно.
Она что, краснеет? Или это отблеск восходящего солнца на её щеках?
— Я удивлена, что мои ноги не слиплись одна с другой! — повторяет она, и в её голосе звучит гордость — та оговорка явно смутила её куда больше, чем она показала.
— Тебе, наверное, стоит превратиться обратно как только сможешь. Ты ведёшь себя… странно.
— Да! — радостным голосом ответила принцесса. — Разве же это не здорово?
— Знаешь, ещё и слегка страшновато.
— Знаю!
После нескольких неуклюжих попыток Твайлайт переворачивается ко мне лицом и просовывает одну ногу между моими. Её глаза искрятся, она возбуждённо покусывает губы.
— В этом теле я могущественна!
— Ну, для меня ты сейчас выглядишь очень привлекательно, но…
— Нет! — она торопливо переводит взгляд с моего лица на грудь и обратно. — Ну, да. Но нет!
Она поднимает руку, пальцы согнуты в «когтистую лапу».
— Теперь и я способна чесать ушки!
Я ласково кладу руку ей на лоб и нежно отодвигаю самого новоявленного эквестрийского тирана-маньяка; Твайлайт радостно хихикает.
— Иди в душ, я пока приготовлю завтрак.
— Э-э-э… я вряд ли смогу добраться сама…
ДА! ПОБЕДА! Я ТАК ЗАТРАХАЛ ЖЕНЩИНУ, ЧТО ОНА НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ НЕ МОЖЕТ ХОДИТЬ!
— У меня пока не очень получается ходить на двух ногах…
ВСЁ РАВНО ПОБЕДА, МОИ УСИЛИЯ ЗАЧТЕНЫ!
— …и вообще я та-а-а-а-ак устала, что едва могу шевелиться…
Э-э-э-э… наверное, всё же победа…
— То есть и завтрак тебе сюда принести?
— Угу! — торопливо кивает головой любимая. — Лестницы — опасное место, особенно в моём состоянии. Учёными установлено, что практически все травмы, связанные с лестницами, происходят на лестницах или поблизости!
— Это же тавтология! Такое можно сказать про всё, что угодно, и если этим учёным ещё и заплатили…
— Я тоже подумала об этом, но, на самом деле, нет! — возразила принцесса. — Только в пятнадцати процентах случаев убийства при помощи ножа в пределах двадцати метров от тела обнаруживается нож!
— Да, наверное, восемьдесят пять процентов убийц уносят свой нож с собой…
— Что? Серьёзно? — её глаза гневно сощурились. — Ах они негодяи!
— Всё, хватит болтать. Иди мыться!
— Отнеси меня! — заныла Твайлайт, надувая губы — на человеческом лице это выглядело совсем по-другому, чем на понячьем, но тоже умилительно. — Отнеси-и-и меня!
А почему бы, собственно, и нет? Пинки я достаточно часто таскаю на руках, это вовсе не тяжело, не такие уж массивные существа эти эквестрийки.
Широким жестом откинув простыни, я скатываюсь с постели и встаю на колени рядом с той стороной кровати, на которой лежит принцесса. Кровать довольно узкая, у меня легко получается подсунуть под её спину и попу руки, чтобы организовать классическую «переноску невесты».
…и только подняв девушку сантиметров на десять, вдруг осознаю, что я поднимаю не миниатюрную лошадку, а пусть и довольно невысокую, но человеческую женщину. От неожиданной тяжести мои руки разгибаются и Твайлайт шлёпается обратно на постель.
— Осторожнее! — вскрикивает она, на секунду теряя игривое настроение.
Правильно. Она сейчас не пони, и усилия мне следует прилагать соответствующие.
Следующую попытку я предпринимаю уже с куда более серьёзным настроем, прижимаю Твайлайт к груди и встаю на лишь слегка дрожащих коленях.
ДА! Я МУЖИК!
— Как здорово… — тихонько произносит Твайлайт, обхватывая себя за плечи руками и прижимаясь к моей груди, словно мёрзнет. Впрочем, скорее всего так и есть — на ней сейчас нет ни человеческой одежды, ни понячьей пушистой шёрстки.
Осторожно отношу её в ванную комнату, обращая особое внимание на то, чтобы не шарахнуть головой об косяк, как поступает каждый первый герой романтической комедии, и помогаю ей встать на ноги возле ванны. Ласково поддерживая под руку, помогаю забраться в ванну — я же не хочу, чтобы она поскользнулась и ушиблась!
…а ещё не хочу упустить возможность полюбоваться, вчерашней ночью я куда больше времени осязал, чем рассматривал, и заметил далеко не всё. Например, у неё есть кьютимарки. Именно там, где я рассчитывал их обнаружить.
— Садись.
— Зачем?
— Все случаи ушиба об ванну случались в ванне.
— Хороший аргумент.
Твайлайт позволяет мне усадить себя на дно ванны и улыбается, когда я включаю и настраиваю тёплую воду.
— Душ или купание?
— Душ! — её лицо перекашивается в брезгливой гримасе. Да, мне бы тоже не захотелось купаться в растворе спермы… — Разумеется, душ. Передай шам… Спасибо!
Она неуклюже принимает флакон, пытаясь обхватить его пальцами, и после нескольких безуспешных попыток зажимает его между ладошками.
— Как ты вообще пользуешься этими тонкими корявыми штуками?
— А ночью у тебя проблем вроде бы не возникало… — изображаю самую ехидную из всех моих ехидных улыбок.
— Тебе повезло, что мне нужна эта штука! — Твайлайт замахивается на меня шампунем, словно собираясь метнуть, и это движение было бы гораздо более эффектным, если бы флакон не сбежал в процессе из её ладоней и не шлёпнулся на дно ванны.
— Хочешь, я тебя намылю?
— Нет, мне нужно упражняться.
— Ладно, развлекайся.
Твайлайт вздыхает, наклоняясь за флаконом.
— Я сполоснусь быстренько в другой ванной и займусь завтраком.
Принцесса кивает, ухитряется откупорить флакон и радостно улыбается мне:
— Кажется, у меня начинает получаться пользоваться руками!
Вторая полностью укомплектованная ванная комната находится на первом этаже — та самая, за которую так яростно конкурировали Дэш и Флаттершай. Разумеется, в замке есть несколько гостевых комнат, но магия, возводившая замок, очевидно решила, что пони моются не так уж и часто, и не стала создавать в каждой полный комплект удобств. Ну, если предположить, что это была такая мыслящая, разбирающаяся в понячьей гигиене магия… н-да. Это магия, всё, объяснение закончено.
А Спайк в своё время явно решил, что поскольку в замке живут только он и Твайлайт, то нет смысла держать во второй ванной шампуни, полотенца и так далее. Ну, для него, несомненно, будет сюрприз, когда он обнаружит, что теперь в замке живу ещё и я.
Беру с собой сухую одежду — нет смысла тащиться голышом наверх, чтобы одевшись тут же спускаться на кухню — и отправляюсь мыться. Возможно, на этот раз я пойму, что же так привлекало в эту комнату пегасок?
А, возможно, что и не пойму — это вся та же не очень удобная для человека ванная комната с примитивной фурнитурой, которая ревёт и плюётся водой, вместо того чтобы подавать её непрерывной струёй.
Вот серьёзно, что в ней такого особенного? Она же практически неисправная, но Твайлайт почему-то отказывается организовать ремонт. Что, в Эквестрии нет квалифицированных водопроводчиков? Однажды я решил, что заклинание ремонта улучшит работу труб, и уговорил Рэрити попробовать — а она виртуозно владеет этим заклинанием. Стало только хуже.
— Наверное, это так и должно работать, — сказала тогда Рэрити, пожимая плечами, — это заклинание не может исправить вещь, которая не сломана, даже если вещь изначально сделана плохо.
Быстренько намыливаюсь, споласкиваюсь… второй раз споласкиваюсь, шампунь здесь ещё более ядрёный, он пахнет с такой силой, что меня чуть ли не мутит.
Хотя… логично. Именно этой ванной пользуются гости, остающиеся на время игровых марафонов, и пахнуть от них начинает гуще, чем обычно.
Протягиваю руку, чтобы выключить воду, принюхиваюсь… и решаю сполоснуться ещё раз.
Где-то в хозяйстве Спайка наверняка должны быть подносы с подпорками для организации кормления в постели. Он воспринимает Твай практически как собственную мать, и готов поспорить, что на День Матери он приносит ей завтрак в постель.
А у пони вообще есть День Матери? Наверное, всё-таки стоило слушать Твайлайт, когда она пыталась рассказывать о местной культуре. В последнее время я всё чаще обнаруживаю, что знаний на уровне «не зли старших» оказывается недостаточно.
Вот она запищит, когда я попрошу рассказать об эквестрийских праздниках!
В конце концов я бросаю тщетные поиски. Похоже, у пони нет такого приспособления. Надо будет просто расчистить место на прикроватном столике, это будет не так уж сложно, там только лампа и будильник… н-да, теперь только лампа.
Торопливо приступаю к приготовлению завтрака — я убил кучу времени на бесплодные поиски, Твайлайт наверняка уже закончила мыться, мне надо помочь ей выбраться из ванны. Непривычное тело, мокрая кожа, скользкая ванна, бессонная ночь — комбинация из серии «хуже не придумаешь», мне есть чего бояться.
Кладу на поднос некоторое количество фруктов, ставлю чашки, наливаю… Нет, я сам не особенно твёрдо стою на ногах; ставлю пустые чашки и бутылку сока. Лучше перестраховаться, чем потом расстраиваться.
Можно приготовить тосты, но на это потребуется время, так что пускай будут фрукты и сок. Если Твайлайт ещё захочется, можно будет… Хех, если ей захочется ещё… ну да, я пошляк.
Но на полпути по лестнице я слышу, что уже опоздал — судя по звукам, доносящимся из спальни, Твайлайт устраивает там погром. Стук ящиков, шорох ткани и рассерженное бормотание Твайлайт — к счастью, сердится она не на меня:
— Я дура… шурх-шурх-шурх… совершенно не подумала об этом… шурх-шурх-шурх… эта одежда мне не подходит…
Дверь стоит распахнутой настежь, так что я на всякий случай стучу в косяк, прежде чем заглянуть внутрь. Твайлайт, конечно, моя девушка, я видел её во всех проекциях, но даже она вполне может обидеться, если я зайду к ней в процессе одевания. Ситуация и без того неловкая, незачем смущать её ещё больше.
— Эй, Твайлайт?
Она пищит. Так мило, что я не способен удержаться, несмотря ни на какие размышления о неловкости.
Делаю шаг к двери, заглядываю…
Твай всё-таки невероятно милая.
В комнате царит хаос. Твайлайт стоит возле шкафа, одежда — моя и её вперемешку — раскидана по полу, но самое интересное, разумеется, не это. Она надела на себя одну из моих маек, которая болтается на её узких плечах как на вешалке и липнет к её мокрой коже в выступающих местах…
Лифчика на ней нет.
Ну то есть разумеется, она же одета в мои вещи, а откуда у меня возьмётся лифчик?
И тем не менее очень приятно видеть сквозь майку, что лифчика на ней нет.
Зато на ней мои трусы, и она вынуждена засунуть руку под майку, чтобы удержать их от спадания — для её фигуры у неё довольно широкие бёдра, но этого совершенно недостаточно для того, чтобы рассчитанные на мой размер трусы нормально держались. Если бы она не придерживала их рукой…
Она судорожно сжимает пальцы, костяшки белеют от излишнего усилия…
— Сними их.
— Но… — Твайлайт закусила губу, опуская взгляд на своё временное тело и смущённо краснея, — я же только что помылась, может быть, мы чуть позже…
— Насколько моя майка тебя прикрывает?
Она наклоняет голову, пытаясь взглядом сверху оценить расстояние. Грудь… очень приятного размера грудь, не чрезмерно большая, не чересчур маленькая, в самый раз под мою ладонь — явно перекрывает её поле зрения.
— Обрати внимание, ты способна наклоняться, сгибаясь в пояснице.
— А? Да, я знаю!
Она слегка наклоняется, придерживаясь за шкаф свободной рукой.
— Практически до моих… коленей? — произносит она вопросительным тоном. — Это ведь колени?
— Да, человеческие ноги это примерно то же самое, что передние ноги у пони.
Она поднимает взгляд и ухмыляется:
— Но я ни разу не видела, чтобы ты мог держать меч ногой!
— А я ни разу не видел, чтобы ты могла засунуть ТУДА копытце.
Твайлайт мгновенно становится свекольно-красной и яростно пищит. Отпущенные трусы тут же сваливаются, но меньше чем через секунду расправившаяся ткань майки перекрывает интересный вид.
— Да, — снова глядя вниз, признаёт принцесса, — пожалуй это более-менее работает.
— Вот видишь? Ты прикрыта и не требуется ничего держать.
— Но я не чувствую себя одетой, — Твайлайт хмурится и слегка ёжится. — Ты никогда не ходишь в одной майке.
Она вопросительно с поднятыми бровями смотрит на меня.
— Ты планируешь идти на улицу?
— Нет…
— А вообще надолго выходить из этой комнаты?
— Нет, пожалуй, — Твайлайт оглядывается на кровать, — мне стоит попробовать поспать, когда покушаем.
— Тогда можешь считать, что ты одета вполне достаточно. А теперь, если ты уберёшь эту лампу…
Она медленно поворачивается, осторожно вытаскивает ступни из упавших трусов, и склоняется над прикроватным столиком; липнущая к мокрой коже ткань майки обеспечивает мне очень приятное зрелище.
Чёрт, а пони правы — одежда это круто, на полуодетую Твайлайт смотреть даже приятнее, чем на совсем голую.
— Просто переставь на пол.
Собственно, больше её в любом случае некуда деть, но она при этом нагнётся ещё ниже… впрочем, она просто присела. Практичное решение для пони в человеческом теле, хотя и куда менее сексуальное. Зато помогает сохранить равновесие.
— Спасибо, Твай.
Она стеснительно улыбается, встаёт и поворачивается ко мне.
— Что… что дальше?
— Сядь, ляг, как тебе будет удобнее.
Твайлайт через плечо оглядывается на кровать и закусывает губу — на этот раз не сексуально, но явно и не планируя такой эффект. Судя по всему, таким образом Твайлайт отобразила понячье сморщивание носа.
В несколько быстрых шагов пересекаю комнату и опускаю поднос на столик.
— Поменять простыни? Тебе это не…
— Да ладно, не возись, — вздыхает она, — разве что давай застелем чем-нибудь чистым?
— Сейчас!
Сую руку в ящик шкафа, вытаскиваю первое попавшееся одеяло и, взмахнув им, чтобы расправить, набрасываю на кровать. В процессе оказывается, что это была не самая умная идея — испугавшись моих быстрых и размашистых движений, Твайлайт рефлекторно отклоняется назад, чуть не теряет при этом равновесия и ухитряется устоять только благодаря тому, что вовремя схватилась за столик.
— Извини…
— Просто… расправь, — бурчит она, стоя на слегка дрожащих ногах и с отвращением глядя на смятое одеяло, брошенное поверх смятых простыней.
Я как всегда сделал всё только хуже…
Со вздохом принимаюсь расправлять постельное бельё, и потом поверх него — чистое одеяло.
— Так нормально, моя принцесса?
Твайлайт мягко улыбается, когда я, поддерживая её за ладошку, помогаю дойти до кровати. Она опускается на край, ошибившись при этом в оценке высоты — неучтённые пятьнадцать сантиметров расстояния между попкой и одеялом лишают её равновесия; я пытаюсь подхватить её, но влажная кожа выскальзывает из моих ладоней. Принцесса шлёпается на спину поперёк кровати, ногами оставаясь на полу.
Наклоняюсь над ней, протягивая руки.
— Прости… всё в порядке, прости… — вздыхает она, — я просто устала…
— Превратишься обратно?
Она качает головой и переворачивается — практически зацепив меня ногой по яйцам, настолько размашистыми получились её движения. Впрочем, она не заметила случившегося, а я не стал её упрекать. Успешно, в конце концов, перевернувшись, она заползает на дальнюю часть кровати, освобождая для меня место вдоль края. Разумеется, я тут же опускаюсь рядом с ней, наливаю ей чашку апельсинового сока, а потом и себе.
Лёжа на животе, она выпивает половину чашки, потом возвращает мне её.
— Кушать! — её освободившаяся рука шарит по краю подноса.
— У тебя же телекинез есть?
— Ку-у-ушать!
Беру с подноса яблоко и вкладываю ей в ладонь. Перевернувшись на бок и опираясь на локоть, она вцепляется зубами в фрукт и, прожевав кусок, счастливым голосом заявляет:
— Ну вот хоть что-то не изменилось!
Едим в тишине, нарушаемой лишь чавканьем и хрустом яблок.
— Соку.
— Твай, ну ты же не инвалид…
— Соку!
Сажусь, беру с подноса её чашку и подаю ей.
— Ещё что-нибудь хочешь?
— Штуку! — она возвращает мне опустошённую чашку.
— Штуку?
— Штуку!
— Это конечно очень мило, но хоть немного поподробнее…
— Твой айпад, — вздыхает она, — я бы хотела дочитать книгу.
Ну, хорошо, что она всё же может нормально использовать слова; реально затрахать девушку до потери способности разговаривать — это было бы сомнительное достижение. Поломать ещё совсем свежую принцессу — на меня обиделись бы все подряд, и уж Селестия точно, как бы она ко мне ни относилась.
— А где он?
— В ящике, — она махнула рукой в сторону прикроватного столика.
Ага, вот он.
Твайлайт некоторое время повозилась на постели, пытаясь подобрать удобную позу для чтения, и в конце концов устроилась лёжа на животе, с подсунутой под подбородок подушкой и вытянутыми вперёд руками.
— Тебе не холодно?
— Немножко…
Она вскрикивает, когда я, проведя рукой по её спине, поправляю на ней задравшуюся к подмышкам, за время кручения на постели, майку.
— Спасибо, — бормочет она, прижимаясь лицом к краю подушки.
— Накрыть тебя вторым одеялом?
Она то ли кивает, то ли пытается ударами подбородка взбить подушку — второе, впрочем, маловероятно, поэтому я встаю и отправляюсь к шкафу — задержавшись на несколько секунд, чтобы посмотреть, как колеблются некоторые интересные места из-за того, что я, вставая, качнул кровать.
Выбор в ящике, однако, не радует: все нормальные одеяла либо в стирке, либо уже используются; остались только плотные зимние одеяла и лёгкие, не намного толще обычной простыни, летние.
— Тебе толстое или лёгкое?
— Лёгкое, разумеется, — ответила Твайлайт, — ты же останешься здесь со мной?
Оглядываюсь — Твайлайт лежит ногами ко мне, болтая пятками в воздухе, и слегка… совсем слегка… сверкает краешком круглой попки из-под подола снова задравшейся майки.
— Хо-о-олодно!
— Иду-иду!
Хватаю лёгкое одеяло и возвращаюсь на кровать — матрас слегка подрыгивает, когда я сажусь на край — и накидываю ткань ей на спину и ноги.
— Останешься?
— Разумеется, останусь. Я же пообещал, что никогда не уйду!
— Я знаю! — она смотрит в планшет, но её улыбка такая широкая, что я вижу, как поднимается уголок её рта. — Обними меня.
Не тратя время на ненужные слова, забираюсь под одеялко и обнимаю любимую левой рукой за поясницу. И как обычно, в который раз поражаюсь, как же здорово она подходит для того, чтобы мне было удобно её обнимать. Словно её тело специально создано для моих рук.
Гм… в каком-то смысле, оно так и есть — эта мысль кажется мне тревожной.
— Ты превратишься обратно, когда выспишься?
Её взгляд коротко дёрнулся в мою сторону и тут же вернулся обратно, но я явственно увидел в нём… страх?
— Ты… ты хотел бы, чтобы я осталась такой? — спросила она, делая вид, что читает. — Знаешь, когда есть руки, с планшетом куда удобнее управляться…
— Я в первый раз в жизни отчётливо вижу «зловещую долину»[50].
— Прости… — её голова падает на подушку, словно кончились силы её держать, — совсем как человек, но всё же недостаточно человек… Прости меня… я перепутала цвет, но в следующий раз обязательно…
Она снова подняла голову и теперь умоляюще смотрит на меня:
— …в следующий раз…
— Нет, ты совсем как Твайлайт Спаркл, которую я люблю, но всё же недостаточно Твайлайтная и Спаркнутая…
Она невольно хихикает.
— Да-да, ты понимаешь о чём я. Я говорю…
— …массу глупостей…
— Ага!
Я слегка прижимаю её к себе рукой, потом закидываю левую ногу на её правую.
— Ты очень милая в любом из твоих тел, но только одно из них — по-настоящему твоё; мне очень понравилось, и как-нибудь попозже я бы обязательно повторил…
Она уже не делает вид, что читает, её лицо повёрнуто в мою сторону, и на нём… надежда?
— …но я влюбился в пони, а не в женщину. А теперь… — я ещё сильнее прижимаю её к себе, — ты какую главу читаешь?
Она поворачивается к планшету, коснувшись головой моего виска.
— Они только начали атаку на лесной монастырь…
— О, да, там дальше будет круто…
Твайлайт улыбнулась и провела рукой по экрану, перелистывая страницу.
— Я представить себе не могу, бывает ли приятнее… Очень жаль, что нам всё-таки придётся вылезать.
— Точно придётся?
— Да, нам никак нельзя опоздать на поезд.
— Он же больше чем через сутки!
— Ага, вот досада…
Твайлайт поворачивает голову и целует меня в щёку.
— Но знаешь, даже если счастье не может продолжаться бесконечно, — счастливо вздохнула она, — давай наслаждаться, пока есть возможность!
Я, очевидно, в какой-то момент отрубился, потому что в голову к бодрствующему мне Луна заявиться не способна. Она ничего не говорила — точнее, говорила, вот только я не услышал.
Если честно, я не уверен, что это был реальный визит Луны; думаю, это был обычный сон. У меня они иногда случаются и без постороннего магического влияния… А, может быть, ВСЕ они были обычными снами: Селестия, вообще-то, не так уж часто столь вежливо со мной беседовала, разве что…
Ладно, это всё очень просто выяснить. Возьму и спрошу Луну об этом завтра же. А теперь — ах как мило — пора просыпаться.
Твайлайт ещё спит, вытянувшись и сжимая в руках айпад. Экран тёмный — без непрерывной волшебной подзарядки он уже не тянет длительную работу. Пытаюсь осторожно вытащить планшет из её рук, но любимая вдруг начинает сопротивляться, вцепляясь в него.
— Не-е-е-ет, — тихонько стонет она, — я читаю…
— Ты спишь, — шепчу ей на ухо, не знаю, услышала она меня или нет, но её пальцы разжимаются, у меня получается забрать планшет и я поворачиваюсь на другой бок, чтобы запихнуть его обратно в ящик.
Позади меня раздаётся шорох:
— Не уходи.
— Я просто планшет убираю.
— …пожалуйста, не оставляй меня одну…
Моя любимая принцесса лежит на боку, лицом ко мне, сжав руки перед грудью и слегка дрожа. Словно она попала в буран и изо всех сил, но безуспешно, скрывает, как ей холодно.
— Я здесь, Твай.
— Не чувствую… — одна её рука ощупывает воздух перед ней, вторая с паническим усилием вцепляется в ткань футболки.
Переворачиваюсь обратно и изо всех сил прижимаю Твайлайт к груди.
— Просто сон, любимая.
Она затихает и перестаёт дрожать.
Ух ты, я, кажется, сумел всё исправить. Прямо как обещал.
Твайлайт счастливо мурлычет, прижимаясь ко мне.
Дома я всегда тяжело засыпал, но здесь — и с Твайлайт в объятиях — сон приходит даже быстрее, чем мне бы хотелось.
Как я вообще могу заснуть, когда у меня в руках моя любимая? Как я могу позволить сну лишить меня этого ощущения? Я сопротивляюсь, но сон сильнее, и мой бой оказывается проигран, стоит мне на секунду закрыть глаза.
— Никогда не оставляй меня одну, — шепчет она, и это последнее, что я слышу; её рука на моей спине — последнее, что я чувствую, а потом я не слышу и не чувствую ничего.
Только память о тепле и счастье.
Я открываю глаза — а её нет.
Твайлайт нет!
Совсем! Нет!
На меня накатывает паника, я торопливо переворачиваюсь, отшвыриваю оделяло, чтобы…
…чтобы — что? Твайлайт конечно миниатюрная, но не настолько, чтобы затеряться между простынями.
Её здесь нет!
Снова слышен стук в дверь.
Снова?
Что-то я, кажется, помню…
Кто-то стучит…
…Твайлайт опасалась ходить по лестнице и… и…
И кто-то, возможно я, совершил большую ошибку.
Вскакиваю, грохнув пятками по полу, и чуть сам не шлёпаюсь носом вперёд, когда босые ноги вдруг проскальзывают на полированном дереве ступеней. К счастью, получается удержаться; к ещё большему счастью, я не вижу, чтобы Твайлайт лежала со сломанными ногами у подножия лестницы.
В дверь снова стучат, громко и нетерпеливо.
— Иду!
Твайлайт жива, слава Императору!
Она сейчас откроет дверь — Императору на самом деле плевать на меня.
Я торопливо спускаюсь по последним ступеням, но уже поздно. Твайлайт с интересом рассматривает дверную ручку:
— А знаешь, и правда похоже, что их изначально делали под человеческую руку… Никогда об этом не задумывалась!
Моя принцесса хватается за ручку и распахивает дверь.
— Здравствуй, Дерпи! — радостным голосом здоровается она с почтальоншей, делая рукой приветственный жест.
— Теперь вас двое? — вздыхает пегаска. — Бля…
— Мы уже…
— Не говори ей!
Твайлайт удивлённо оборачивается, на её лице не то счастье, не то раздражение.
— Ох, я же говорила, что…
— Извини, Твайлайт, я заснул и…
Позади принцессы раздаётся вздох — словно исчерпалось чьё-то бесконечное терпение — а затем тихий стук брошенной на землю почтовой сумки.
— Я беру отгул на сегодня, — бурчит пегаска, — сами разбирайтесь.
— А тебе не следовало сказать об этом своему начальнику?
— Я только что сказала самому главному местному начальнику, разве этого недостаточно?
— Наверное?..
— Хорошо, потому что мой отгул начался с момента, когда ты открыла дверь.
За дверью стремительно промелькнуло что-то серое, я вижу это поверх головы наклонившейся за сумкой Твайлайт, и до меня лишь через секунду доходит, что это было крыло улетавшей Дерпи.
Вот так, отвлечёшься на секунду на что-то постороннее, и навсегда пропускаешь великолепное зрелище.
Когда я снова перевожу взгляд на Твайлайт, она уже выпрямилась и поправляет на себе футболку. Грёбаная пегаска.
— И что мне теперь делать с этой хренью? — спрашивает принцесса, поднимая болтающуюся на ремне сумку.
— Нам, наверное, придётся доставить эти письма.
— Логично.
Сумка исчезает в яркой — аж глазам больно стало — сиреневой вспышке.
— Готово!
— Ты их и правда все разнесла?
— Разумеется, я…
— Или как будильник?
Твайлайт хихикает, прикрывая ладошкой рот.
— Нет, серьёзно, все письма доставлены.
— То есть ты теперь вполне способна использовать магию?
— Ага! — отвечает принцесса, закрывая дверь.
— Тогда тебе следует превратиться обратно в аликорна.
Твайлайт вздыхает, её голова опускается так, что подбородок касается шеи.
— Да, следует.
Волоча ноги, она подходит ко мне и упирается головой мне в грудь.
— Это уже вызывает проблемы, и дальше будет только хуже.
Она снова тычется головой в мою грудь.
— Обними же меня, дурак.
Да, разумеется, надо было. Исправляю свою ошибку, нежно обнимая её за плечи.
— Мы знали, что это не навсегда.
— Да, — бурчит она, — но я надеялась, что ещё немножко… — она трясёт головой, словно надеется отказаться от реальности, и обхватывает меня за пояс. Её руки напрягаются, она прижимается ко мне, словно это я сейчас могу превратиться в кого-то другого.
— Ещё одна ночь, — мурлычет она, — пожалуйста…
Я не способен отказать ей, хотя слова Кейденс, третьей из моих любимых принцесс, сами собой всплывают в памяти: «Твайлайт пойдёт на что угодно, лишь бы удержать тебя. Пожалуйста, не дай ей зайти чересчур далеко!»
— Пожалуйста! — умоляюще глядит на меня моя любимая.
— Разумеется.
Твайлайт благодарно улыбается, когда я помогаю ей подняться по лестнице, хотя ей, пожалуй, помощь уже не нужна. После того, как она выспалась, её движения стали куда более уверенными, походка — устойчивой.
Что-то цепляет мой взгляд, когда мы проходим через игровую комнату. Да, я должен был вспомнить раньше.
— Хочешь кушать?
— Да, наверное? — она бросает взгляд в сторону кухни. — Только я не…
— Я принесу тебе что-нибудь, посиди пока.
Принцесса смотрит вниз, продолжая цепляться за мою руку.
— Я… не уверена, как…
Да, она видела меня сидящим на полу, но это не означает, что сама может так ловко сложить эти длиннющие тонкие ноги-ходули. Чтобы не рисковать зря, подвожу её к одному из диванов — дальше уже сама разберётся. Она залезает на диван, подтягивая ноги под себя, вместо того чтобы оставить ступни на полу — но так тоже сойдёт.
И только тогда она замечает то, что обратило на себя моё внимание чуть раньше — коробку из Сахарного Уголка. Подавив садистскую мысль переставить коробку подальше, чтобы подразнить её, пододвигаю вместо этого коробку прямо к ней.
— Приступай.
Она, словно сомневаясь в чём-то, неохотно потягивает руку и открывает крышку.
— Я купил твои любимые.
Она запускает было руку в коробку, затем внезапно передумав, отодвигает её.
— Нет… может…
— После обеда? Или уже ужин?
Одновременно смотрим на часы — пятый час вечера.
И я совершено ничего сегодня не сделал, ещё один день прошёл зря…
Оглядываюсь на принцессу… нет, разумеется. Совсем не зря!
— Разумеется, — отвечает она, слегка улыбаясь, — после того, как покушаем.
— Что тебе приготовить?
— Что угодно, — она легла грудью на подлокотник дивана, свесив руки вниз, — мне хочется обратно в кровать. Сам попробуй сотворить заклятие превращения такого уровня, а потом выпить… — она прервалась, опасливо глядя на меня, — нет, не стоит тебе пробовать. Ничего хорошего не получится. — Она громко вздыхает. — Да. Я хотела сказать «да».
— Ну и ладно, — наклоняюсь и глажу её шёлковые волосы, — скоро вернусь.
И я скоро возвращаюсь — не так уж много времени нужно, чтобы добыть из холодильника коробки с остатками покупной еды. Вхожу в комнату, держа в руках две тарелки и две вилки — Твайлайт теперь человек, ей потребуется вилка — и вижу любимую, облизывающую пальцы и глядящую на меня виноватым взором.
— Спасибо, — бормочет она, двумя руками принимая тарелку.
— Не надо меня благодарить, не мог же я позволить тебе помереть с голоду?
— Нет, не за это…
— Хотя знаешь… я сейчас сожалею, что не воспользовался ситуацией…
Принцесса поднимает взгляд от тарелки, забыв, что хотела сказать.
— Да?
— Что зря не воспользовался случаем накормить тебя мясом.
Твайлайт хихикает и ставит тарелку на стол.
— Не мог бы ты дать мне один d20? — произносит она, указывая на полку с россыпью кубиков и стопками рулбуков.
— Да… конечно.
Делаю пару шагов к полкам и выбираю светло-голубой кубик.
— Зачем тебе?
— Я думаю, не кинуть ли мне проверку «Оценка мотивации», — хихикнула она, — или просто швырнуть в тебя кубиком?
…и кубик отправляется обратно на полку. Обойдётся она без оружия.
— Знаешь, я тоже сожалею, — игриво произносит она, неуверенно тыкая вилкой в еду, — я бы сейчас не отказалась от мясистого такого, толстого…
— Стейк хочешь?
Шлёпаюсь на соседний диван — Твайлайт изобразила меня и разлеглась на диване так, что свободного места не осталось совершенно.
— Ну… или хотя бы сосиску…
— Что, зелье ещё действует?
— Да, немножко.
Ну, по крайней мере, у неё есть оправдание. Хотя с каких это пор приём наркотиков стал оправданием?
Она ставит на стол опустевшую тарелку и жадно смотрит на коробку.
— Кушай.
— Нет… я свой уже съела.
— Я специально купил два.
— И я уже съела свой! — отвечает Твайлайт с преувеличенным вздохом. — Так что этот твой.
— Специально, чтобы отдать второй тебе.
Принцесса смотрит на меня с сомнением во взгляде, потом вытягивается…
— Я не могу. Я не должна! — и, чуть не скатившись с дивана, толкает коробку в мою сторону. — Ты столько сделал для меня сегодня. Именно поэтому я настаивала на том, чтобы ты остался в постели, а я пошла открывать дверь.
Я сделал для неё? Что я сделал для неё, кроме того, что держал её в объятиях, пока она спала?
— Ты заботился обо мне после того, что я совершила реально глупый поступок, — поясняет она, увидев выражение обалдения на моём лице, — и смирился со всеми моими глупостями, хотя мог бы и не…
— Ладно.
Наклоняюсь вперёд, открываю коробку и выуживаю капкейк.
— Последний шанс!
Твайлайт закусывает губу и трясёт головой, когда я подношу капкейк ко рту и слегка надкусываю.
— Вот, — протягиваю оставшийся почти целым кексик принцессе, — доешь остатки моего капкейка?
— Нет… нет…
— Точно? Я уже поел.
Она наклоняется ко мне и широко разевает рот.
— Он так не влезет…
Принцесса фыркает, явно абсолютно неподобающе по всем правилам принцессового поведения.
— Пока что у меня таких проблем не было! — отвечает она и хватает капкейк ртом.
— Знаешь, кажется, у пони рот больше, чем у человека…
— Фы фафф…
Да, я всегда прав! Это ж я!
Впрочем, не стоит издеваться над Твайлайт, напоминая об этом.
— Я всегда прав!
Не стоит, но как же забавно смотреть на неё, пытающуюся одновременно удержать лакомство во рту и яростно что-то возразить.
Впрочем, она умница и возражать не стала. Просто кивнула, изо всех сил пытаясь потерять как можно меньше капкейка в виде разлетающихся крошек. Впрочем, у неё не получается — крошки усеивают пол… и диван… и её футболку.
— Ох, мы обеспечиваем Спайку массу работы, когда он станет убираться…
— Что? — произносит Твайлайт, прожевав остатки капкейка и бросая взгляд на устроенный ею свинарник. — Это ерунда. Просто крошки. Не о чем беспокоиться.
— А моя грязная одежда, которая теперь повсюду раскидана?
— Спайк считает, что ты крут! — смеётся принцесса. — Не знаю за что, но я уверена, он только обрадуется, что ты теперь живёшь здесь!
Она смеётся так весело, что у меня просто не получается воспринять это как оскорбление — хотя чувство собственного достоинства напоминает, что на такое следовало бы обидеться.
— А постельное бельё? Мы, разумеется, поменяем простыни, но времени на нормальную стирку у нас до отъезда уже не осталось!
— Пфе! — принцесса пожимает плечами. — Мы скажем, что майонез разлили.
— Это я должен был сказать!
— Ты и сказал, не помнишь?
— Но я не ожидал, что ты со мной согласишься. Удивительно странное ощущение…
— Здорово, правда? — произносит она, удовлетворённо улыбаясь. — Так забавно побыть кем-то другим, а не собой…
Но ведь я влюбился именно в неё…
— Ты ведь завтра превратишься обратно?
Твайлайт потянулась и взяла мою руку двумя ладошками.
— Дай мне эту ночь, пожалуйста? — попросила она. — Завтра — конечно, обязательно, договорились. Но пусть у меня будет эта ночь!
Я не могу сказать ей «нет». Моей драгоценной принцессе.
— Хорошо. Но поменяй майку, она теперь совершенно грязная.
— Зачем?
Твайлайт была права — совершенно не было необходимости ни менять простыни раньше, чем мы снова отправились в постель, ни надевать новую футболку.
Когда я уже начал засыпать, она перевернулась на бок, прижимаясь спиной ко мне, ухватила мою руку и пристроила её между своих грудей.
— Ты точно хочешь, чтобы я превратилась обратно в пони? — спросила она тихонько.
— Да.
Принцесса вздохнула.
— Но мы потом сможем это всё повторить. Я буду скучать по ним… — она хихикнула, когда я немножко сжал ладонь.
— Да, я тоже.
Я мог бы сказать ещё многое… но зачем? Твайлайт согласилась, что уже готова вернуться в свою привычную форму, а если утром ей вдруг не захочется этого делать — что же, это будет проблема завтрашнего меня.
Она просила эту ночь — пускай она у неё будет.