Так держать, Менуэт, так держать!

Глава 11

У меня есть план.

Да, ты меня правильно расслышала. Впервые с тех пор, как я, вопреки здравому смыслу, отправилась в Лас-Пегасус разбираться с сейфом Винил, у меня в голове созрел четкий план.

Вообще-то, у меня был план, как добыть меч Седрика Луламуна из замка, но ты помнишь, чем это закончилось. Этот план, однако, совсем другой. Этот точно сработает.

Неа, я не собираюсь рассказывать его тебе. Ты все узнаешь, когда он будет выполнен, хорошо? Рассказывать сейчас было бы излишне, не говоря уже о том, что если бы я сделала подобное, то это, вероятно, привело бы к ужасным последствиям. И я закончу доработку плана на месте.

И вот я здесь, ем пещерного угря с родителями, Винил, Трикси, Инки, Хекси и Коко. Вообще-то я ничего не имею против белковой пищи. У Винил во рту бывали вещи и похуже, но у Коко, по-видимому, проблемы с поеданием чего-то, что было живым, даже если у этого “чего-то” такие зубищи, что могут за раз отхватить круп целиком. Или, может быть, истории, которые рассказывает диджейша, вызывают тошноту.

— ...а потом я спросила: "Чувак, почему у тебя их два?” и он ответил, что это какая-то странная генетическая мутация. Потом он купил мне выпить, а потом я сказала ему, что у меня никогда не было никого с двумя и это, вероятно, единственный случай, который мне может представится, так что мы пошли в...

— Напоминает кенгуру, — замечает отец, вытирая с усов жир. — У них три.

— У самцов кенгуру? — Винил широко улыбается. Или же она просто решила проверить, справится ли с этим ее рот.

— Нет, у самок, — отвечает отец.

Винил все еще улыбается, считая что-то на копытах.

— Это же... целая куча возможностей...

Отец ухмыляется.

— Я все еще удивляюсь, почему ты не вышла замуж за моего сына...

— За это я не устаю ежедневно благодарить принцесс, — добавляет мама. Честно говоря, я с ней согласна. Моя невестка — сука, но, по крайней мере, ее не выгоняли из зоопарка после довольно интересного эксперимента с участием магии и интимных частей слона.

— Трикси также считает, что это не то, что мы должны обсуждать во время еды, — говорит фокусница, уставившись на свою тарелку. Коко кивает. Мордочка у нее с явной прозеленью.

— Что такое кенгуру? — спрашивает Инки.

— Хм... — отец чешет голову и смотрит на нее так, как смотрел на меня, когда я получала двойку по эквестрийской литературе. — Ты видела зебру?

— Да, — отвечает Инки. — Он был расплющен камнем в блин, но я знаю, как выглядит зебра.

— В общем, кенгуру на зебру вообще не похож, — говорит отец. — Он может пнуть тебя, как моя дочь, когда злится, хотя Менуэт, все же, выглядит немного лучше, как мне кажется.

— Спасибо, папа, — бормочу я. — Кто-то хочет смутить меня еще больше?

Винил широко улыбается.

— А как насчет того раза, когда ты чуть не умерла и потеряла контроль над своим...

— Это был риторический вопрос, хуесоска... — отвечаю я, сурово глядя на диджейшу.

— Менуэт! — восклицает моя мать. — Перестань говорить, как жлобка!

— Ага, — Винил наклоняется над столом, чтобы похлопать маму по спине. — Скажи ей, мамочка...

— Мам, мне двадцать восемь... — говорю я со стоном. — Кроме того, Винил...

— Идиотка, нафка, и умственно отсталая шикса. Да, именно так, — говорит мама, отодвигая диджейшу обратно на стул своей магией. — Но это не значит, что ты должна быть такой же, как она. Почему бы тебе не водиться с хорошими пони, как Беатрикс или эта кобылка.

Она смотрит на Инки, и та краснеет.

— Как тебя зовут, милая?

— Инкредентия Минерва Пай, — отвечает она. — Но вы можете звать меня Инки.

— Кстати, — говорит отец, глядя на Трикси, которая, вероятно, думает, стоит ли возмущаться, что ее назвали ”Беатрикс“, или лучше не высовываться, — Беатрикс очень похожа на ту долбанутую суку, которая в прошлом году поработила весь город...

— Это была Три... моя сестра-близнец! — крикнула фокусница, чуть не подавившись едой. — Знаете, она немного...

— Умственно отсталая, — подсказывает Винил.

— Ты тоже, — невозмутимо отвечает мама и поворачивается к Хекси. — По крайней мере, ты выглядишь умной... Может, потому, что все время молчишь.

Хекси пожимает плечами. У нас кончилось ”топливо", поэтому единственный способ поговорить с ней — это внезапно начать говорить на пфердском, поньском или пранцузском.

— Nic nie verstehen, — говорит она. — Totalnie¹.

Мама поднимает брови.

— Trzeba było tak od razu²...

К всеобщему удивлению, они начинают быстро говорить по-поньски, и я припоминаю, что у меня есть тетя в Поньше. Йей. Похоже, я единственная в семье, кто вообще не способен к языкам. В том смысле, что я немного знаю пфердский и диалект кенгуру (тут мой папа виноват, кроме того, он совсем не сложный — просто нужно иметь мощный удар), но, как ты можешь видеть, даже моя собственная мать превосходит меня в этом вопросе.

— Пожалуй, пойду домой, — говорю я. — Девчата...

— Хекси останется с нами, — говорит мама. — И ты говорила, что твоя подруга Грейс Маневиц тоже сюда придет?

— Правильно, — говорю я, радуясь, что мне придется найти способ разместить в моем доме не так много пони. Винил на полу, Трикси на диване, Инки и Коко на чем-то, что можно легко отмыть...

Мы выходим из дома и видим Грейс, идущую к нам.

— Привет, — говорит она. — Октавия отправилась в Кантерлот, Фото — в Мэйнхэттен, Арианна будет спать на своем дирижабле. Я со всем разобралась.

— Хорошо, — говорю я, глядя в вечернее небо. — Там еще должен был остаться угорь. Моя мать нашла общий язык с Хекси, поэтому она остается с тобой. Ты, наверное, будешь спать в моей старой комнате, так что лучше не заглядывай под кровать. И помни, что я тебе говорила о тонких стенах.

— Конечно, — говорит Грейс.

— Кстати, — бормочу я. — Что значит "Арианна будет спать на своем дирижабле"? Она вытащила его из озера?

— Ей помогла одна из местных пони.

— Розовая, светлая грива, вишни на метке, немного сумасшедшая? — спрашиваю я. — После того, как она над ним поработает, Арианна не узнает свой дирижабль...

— Это ее проблема, а не моя, — Грейс пожимает плечами. — Пожалуй пойду. Я что-то слышала об угре...

Мы прощаемся с ней и идем в сторону моего дома. Уже совсем стемнело, и большинство пони сидят по домам. Интересно, меня еще не выселили? Но, Дискорд дери, у меня есть деньги, так что я могу...

— Эй, может, сходим в кабак? — спрашивает Винил, прерывая ход моих мыслей.

— Нет, — отвечаю я. — Нам завтра рано вставать.

— Это часть плана?

— Да.

— Ты должна рассказать нам больше, — говорит фокусница. — В конце концов, Трикси должна поехать с тобой в Лас-Пегасус, верно?

— Да, — говорю я. — Мы отправимся к делла Морте, пока Винил и...

— Инки! Это ты!

— Вот гадство... — бормочу я.

— Инки! — кричит Пинки Пай, хватая сестру. — Мое пинки-чувство только что сказало мне, что одна из моих сестер в городе, но я подумала, что это невозможно, так как Мод собиралась...

Она замолкает, когда Инки прижимает ее к земле.

— Не забывай, что у тебя три сестры, — говорит Инки.

— Ты стала сильнее, — кивает Пинки, явно не заботясь о том, что Инки стоит на ней.

— Я тренируюсь, — Инки улыбается. — Тебе тоже следует больше тренироваться...

Прежде чем она успевает сказать что-то еще, Пинки выскальзывает из-под нее и бросает Инки на землю.

— Я предпочитаю ловкость грубой силе, — смеется Пинки.

— Ловкость? Скорее излишний вес... — бормочет Инки.

Пинки отпускает ее и помогает встать.

— Ну, значит ты остановишься у меня в “Сахарном уголке”?

— Конечно, — отвечает Инки. — Но моя особенная пони...

— У тебя есть особенная пони? — восклицает Пинки, размахивая копытами. — Круто! Я всегда знала, что ты любишь кобыл! Кто эта счастливица?

Инки поднимает брови.

— Это было... так очевидно?

Винил хихикает.

— Подруга, да ты так же прозрачна, как содержимое моей головы...

— Гадство... — к моему удивлению, бормочет Инки. — В любом случае... Пинки, познакомься с Коко.

— О! Ты та кобылка, которая работает на Рэрити! — восклицает Пинки, обнимая Коко. — Тут нужна вечеринка! Мы должны прихватить девочек и...

— Вечеринка? — переспрашивает Винил. — Могу я присоединиться к вам?

— Ты? Конечно. Только больше не приноси тот белый порошок...

Прежде чем я успеваю возразить, они уходят, оставляя меня с Трикси. Просто великолепно. Я хлопаю себя по лбу и шиплю от боли — перед тем, как пойти к родителям, я ходила в больницу, чтобы мне наложили швы. Все прошло без осложнений, если не считать ссоры с мелкой медсестрой. Я бы точно выиграла спор с ней, но потом увидела, что она воткнула здоровенный термометр в задницу Рэрити. От такой картины я сбежала в травматологическое отделение. Я не Винил, так что засовывание всяких штук в прямую кишку меня не возбуждает.

Ну, может быть, чуть-чуть.

В любом случае, мой лоб теперь зашит, и мне осталось разобраться лишь с размещением Трикси. Мы подходим к дому, и я открываю дверь, приглашая ее войти.

В комнате немного пыльно, но все же я дома. Живая. В своем уме. Все ноги на своих местах. Не беременная.

Трикси морщится, осматривая комнату, но быстро садится на диван, кладет меч Седрика Луламуна на стол и пристраивает туда же свои копыта.

— Эй! — восклицаю я. — Сначала могла бы их помыть!

— Трикси устала, — отвечает фокусница. — У тебя есть что-нибудь поесть?

— Ты только что ела, — говорю я.

Трикси вздыхает и похлопывает себя по крупу.

— Хорошая фигура нуждается в поддержании, — отвечает она. — А Трикси предпочитает есть при любой возможности. Кто знает, когда она снова представится...

— Сегодня ночью ты будешь ужинать в Тартаре, если продолжишь бесить меня... — бормочу я. — И убери копыта с моего стола. Два жеребца. Я. Сэндвич. Прямо на этом столе.

Ну, это не совсем правда. Мой бывший и мой брат пару раз делали мне бутерброды и клали их на этот стол. Но Трикси этого знать не нужно.

Фокусница немедленно убирает копыта со стола.

— А что насчет дивана? — спрашивает она. — Трикси предпочла бы спать в постели. Спина ее просто убивает...

— Я никогда ничего такого не делала на диване, — отвечаю я. — Но кровать... Ты, вероятно, могла бы получить докторскую степень по биологии, изучая все, что когда-либо пролилось на матрас...

В основном это различные напитки и изредка кое-какие телесные жидкости (если я была слишком ленива, чтобы идти за салфетками), но опять же, Трикси не должна это знать.

— Ладно, Трикси выбирает диван, — бормочет она. — Что насчет душа?

— О-о-о, душ безопасен, — отвечаю я, главным образом потому, что не хочу, чтобы от нее воняло. В конце концов, ей не обязательно знать, что Винил делала в моем душе. — Кстати, он наверху.

— Отлично, — говорит Трикси, убегая наверх.

— Осторожнее с роликами, — бормочу я.

— А-а-а-ах!

— Ты в порядке, Трикси? — спрашиваю я, подходя к лестнице.

— Да. Я себя левитировала, — отвечает фокусница. — Падение немного замедлилось.

— Замедлилось? Большинство единорогов способны левитировать себя хотя бы несколько секунд.

— В последнее время Трикси слишком много ела...

Кто бы сомневался. Я приношу подушку и одеяло для Трикси, пока она принимает душ, а потом тоже принимаю душ и иду в спальню. Старая добрая кровать. Старая добрая коллекция порно под ней. Можно было бы ей и воспользоваться, но сейчас я слишком устала. Выглядываю в окно, чтобы посмотреть, сколько времени на часах ратуши, и завожу будильник. Потом ложусь в постель и засыпаю.

Внезапно я просыпаюсь от крика. Открываю глаза и смотрю на будильник. Три ночи. Я слышу еще один крик и звук, с которым кастуется магическая стрела. Чего там устроила Трикси в ночь глухую?

Выхожу из комнаты и бегу вниз. Трикси на диване нет, но осмотревшись, замечаю какой-то свет на кухне. Я хватаю со стола меч Седрика Луламуна и бегу туда.

Трикси сидит на полу перед холодильником. Между ними на полу лежит какое-то паукообразное существо, обугленное и, по-видимому, мертвое. Я тыкаю в него мечом, но оно не шевелится.

— Это что за хренотень? — спрашиваю я.

— Трикси не знает, — отвечает фокусница. — Трикси пошла перекусить, и оно было в холодильнике...

Великолепно. В моем холодильнике развилась инопланетная цивилизация. Иногда я просто обожаю этот город. Открываю холодильник и заглядываю внутрь. Ничего странного не видно, за исключением полного отсутствия всего, в чем было сено. Яйца остались, но они здесь с тех пор, как я уехала в Лас-Пегасус. Думаю, мы позавтракаем в поезде.

— Ладно, раз ты закончила играть в истребительницу монстров, то я иду спать, — подхватываю магией Ужас из Холодильника и выкидываю его в окно.

Остаток ночи сплю без каких либо проблем. Утром выхожу из дома, чтобы проверить, все ли готово. Трикси все еще спит, но будить ее я не стала. У нас еще есть время до прибытия нашего поезда.

Моя первая остановка — дом Берри Панч. Раньше он был недалеко от меня, но после странного инцидента с любовным зельем дом переместился к бутику “Карусель”, так что мне понадобилось некоторое время, чтобы добраться туда.

Толкаю дверь, но она заперта. Я даже подумала о том, чтобы достать инструменты и вскрыть замок, но потом вспоминаю, что я в Понивилле, а не в Пранции или другом месте, где я известна как взломщица. Вместо этого я выбираю вежливый вариант и стучу в дверь.

— Кто там? — голос определенно принадлежит не Берри. — Если ты один из маминых собутыльников, я тебя пристрелю.

Какое-то время гадаю, можно ли считать меня собутыльником Берри. Будем надеяться, что нет.

— Это я, Руби! — кричу я. — Тетя Менуэт.

Дверь открывается. Руби удерживает в магическом захвате пневматический пистолет, который я подарила ей на день рождения.

— Привет, — говорит она. — Мамы не дома.

— Во-первых, не целься в меня, если не собираешься стрелять, — говорю я, отводя ствол пистолета в сторону. — Во-вторых, "мамы нет дома". В-третьих, ты тренировалась, как я тебе говорила?

— Я не могу, потому что Динки выстрелила себе в задницу, — отвечает Руби. — Мама забрала все пульки.

— Она выстрелила себе в задницу? — спрашиваю я, поднимая бровь. — Как это вообще возможно?

— Не спрашивай меня, это же Динки, — Руби вздыхает. — Знаешь, что она вчера сотворила с картошкой? Спарклер пришлось вести ее в больницу.

Могу себе представить. Из того, что я знаю о Динки, она сильно похожа на Винил, за исключением того, что диджейша уже сделала все самые глупые вещи в своей жизни, и ей уже не нужно ничего никому доказывать.

— Кстати, а где Берри? — спрашиваю я.

— Она с тетей Черри, — отвечает Руби. — А тетя Черри у себя в мастерской. Она притащила туда дирижабль и теперь держит его владельца в заложниках или что-то в этом роде.

— Чего? — я и не предполагала, что Черри Берри способна на такое. Но, с другой стороны, Арианна не похожа на пони, которую можно захватить без боя.

— Лучше мне сходить к ним, — говорю я. — Заходи ко мне попозже, обсудим философию во время стрельбы по пустым банкам, хорошо?

— Конечно, — говорит Руби.

Уходя, я думаю, получится ли у меня сдержать обещание. В конце концов, я собираюсь встретиться с боссом мафии, чей кузен уже пытался меня убить. Он, конечно, тупой, но все же у него полно вооруженных подручных. Которые, скорее всего, не забыли, что я откусила ухо бэтпони, поджарила яйца нескольким жеребцам и еще один по моей вине погиб под колесами. Очень надеюсь, что мой план сработает, иначе моя голова приедет обратно в Понивилль в картонной коробке.

Приближаясь к мастерской Черри, я слышу громкие голоса, доносящиеся изнутри. Тут же лежит поврежденный дирижабль — без водорода, с отсутствующей двигательной гондолой, тогда как вторая вся побита осколками, он выглядит просто жалко. Кроме того, вокруг валяются какие-то запчасти, которые, похоже, раньше были в рубке. Передний люк, прикрывающий гаубицу, открыт, и из него торчат разноцветные провода.

Дверь дома Черри открывается, и оттуда выходит Берри Панч.

— Привет, — говорит она. — Ну, как твой план?

— Думаю, нормально, — отвечаю я. — Ты поговорила с ней?

— Да, но не уверена, что она поняла, — отвечает Берри. — Она слишком занята, пытаясь выбить как можно больше денег из этой белокурой бестии.

Берри наклоняется поближе ко мне.

— Я проверила. Он достаточно большой.

— Отлично. Я сама поговорю с Черри.

Ободряюще улыбнувшись Берри, вхожу в мастерскую.

— ...эту летающую штуку нужно переделывать, если ты хочешь использовать ее в бою, точно тебе говорю, Кендра, — Черри Берри похлопывает Арианну по спине.

— Меня зофут Арианна, — бормочет фотомодель, закатывая глаза. Ну-ну, удачи тебе с этим. После травмы Черри вообще не способна запоминать имена, да и предпочитает не слышать ничего, что не связано с “летающими штуками”.

— В любом случае, Ева, кто вообще решил, что небронированные топливные трубы — это хорошая идея? — Черри Берри качает головой. — Один выстрел — и БАБАХ, ты — миллион крошечных кусочков, падающих на землю, красным соленым дождиком. Я все исправлю. И забудь об этих дерьмовых грифоньих двигателях, я сделаю намного лучше! Просто отдай мне оставшийся, и я заставлю его летать быстрее звука!

— А эт-то бесопасно? — спрашивает Арианна.

— Понятия не имею! — Черри Берри пожимает плечами. — А потом, Гертруда, мы покрасим все в красный цвет.

— Красный? — у Арианны дергается глаз. — Зачем?

— Красные летают быстрее! — восклицает Черри.

Я прочищаю горло. Черри Берри смотрит на меня.

— Аквафреш! — кричит она. — Давно не виделись! Ты знаешь, какой-то старый больной ублюдок-бэтпони украл мой вертолет! Я пошла к нему и попыталась выбить из него все дерьмо. Вертолет мне вернули, но он был весь мятый и покрыт еще каким-то бэтпони.

Я смущенно улыбаюсь.

— А что насчет твоего нового вертолета? Готов к полету?

— Полностью, — отвечает Черри. — Со всеми штуками, которые у меня теперь есть, он прекрасно летает.

Она изображает слишком широкую, на мой взгляд, улыбку и обнимает Арианну, которая вздрагивает и чуть не теряет сознание.

— А на деньги, которые получу от моей подруги Хельги, я скоро построю еще один!

— Почему она так делает? — спрашивает Арианна. — Und почему она говорит так, будто völlig bekloppt³?

— Так зфучит прогресс, mein Freund, — отвечаю я. Каким-то образом ее акцент заразил и меня.

— Мне не нушен такой прогресс... — шепчет Арианна.

Черри Берри, кажется, абсолютно слепа к ее Weltschmerz⁴.

— Мне нужна ткань. Много ткани, — она замирает на секунду, прислушиваясь к чему-то снаружи и выбегает из мастерской. Мы выходим за ней, на случай, если Черри вдруг схватит топор и впадет в боевое безумие посреди Понивилля.

Иногда мне кажется, что титановая пластина в ее черепе как-то влияет на слух. Каким-то образом Черри Берри услышала, что Рэрити идет мимо мастерской в сопровождении какой-то высокой белой кобылы-единорога. Думаю, она модель или что-то в этом роде.

— Эй, ты! — восклицает Черри, подбегая к Рэрити, отталкивая высокую кобылу в сторону и указывает модельерше на дирижабль. — Видишь эту большую, похожую на член, надувную штуковину? Нужна ткань. Много ткани. Достаточно, чтобы сделать вторую такую же. Водонепроницаемая, ветроустойчивая, огнестойкая, идиотонепроницаемая, короче, вообще непроницаемая. Красная. Типа прямо сейчас.

Рэрити помогает своей спутнице подняться, бормоча что-то вроде:

— Прости, это наша городская сумасшедшая.

Затем она смотрит на дирижабль, и ее глаза начинают сиять. Возможно, Рэрити подсчитывает, сколько это будет стоить.

— Арианна, беги! — шепчу я и замечаю, что ее рядом нет. Оглядываюсь и вижу, что она стоит рядом с компаньонкой Рэрити.

— Флёр де Лиз! — восклицает Арианна. — Я ваша самая большая фанатка!

— Qui est cette pouliche et pourquoi essaye-t-elle de me lécher les sabots?⁵ — спрашивает Флёр.

— Я тоже модель, — отвечает Арианна. — И я считаю, что белые единороги — фысшая раса. Я тоже единорог. Ф глубине души.

Флёр медленно пятится, глядя на Рэрити, которая занята подсчетом необходимого количества ткани. Думаю, мне лучше уйти. Мне еще нужно успеть на поезд.

---

Я смотрю из окна вагона на пейзаж, который медленно меняется с полей и лугов, окружающих Понивилль, на более суровый и пустынный. К счастью, в нашем купе кроме нас никого нет, так что нам не приходится объяснять, почему в одной из седельных сумок лежит что-то похожее на меч, завернутый в подарочную бумагу. И это даже не упоминая о моем багаже.

— Думаешь, они появятся вовремя? — спрашивает Трикси.

— Сама задаюсь тем же вопросом, — отвечаю я, внезапно заметив, что задумчиво играю с патроном от дробовика выскользнувшим из седельной сумки. Я прячу его обратно. Проводник может что-то заподозрить. — С одной стороны, с ними Грейс. С другой — наша жизнь в копытах безумной изобретательницы, порномодели с сомнительными политическими взглядами, городской алкоголички, двух застенчивых лесбиянок и Винил. Что может пойти не так?

Фокусница смотрит на меня, широко распахнутыми глазами.

— Трикси напишет завещание.

— Могу я спросить, кому посчастливится стать наследником? — спрашиваю я. Не то чтобы меня это очень интересовало, но дорога в Лас-Пегасус достаточно длинная.

— Трикси завещает все свои долги Твайлайт Спаркл.

— У тебя нет долгов, — говорю я. — Треть всех денег, спрятанных в той старой шахте — твоя.

— Тогда Трикси раздаст их сиротам, — отвечает фокусница. — А свою мантию и шляпу завещает Твайлайт Спаркл. Что насчет тебя?

— Не знаю, — я пожимаю плечами. — Наверное, разделю между Инки и Руби Пинч. Пусть детишки повеселятся.

— Руби Пинч?

— Дочь Берри. Надоедливая маленькая кобылка, но она будет расти, и станет как...

— Ты? — спрашивает Трикси. — Не выйдет. Не могу поверить, что найдется пони такая же надоедливая и раздражающая, как ты. Винил, правда, хуже, но она раздражающая совершенно по-другому.

Я бросаю на нее злобный взгляд.

— Тогда почему ты согласилась работать с ней? Когда я пришла, ты уже была в ее туалете.

— Трикси нужны были деньги, — фокусница смущенно улыбается.

— Трикси должна была знать, что воровать — плохо, а воровать у мафии — очень плохо, — говорю я. — Ты можешь очутиться в грифоньем ресторане. В качестве главного блюда.

— Трикси знает... — единорожка тяжело вздыхает. — Трикси просто хотела остепениться...

— ...обзавестись мужем, построить дом, родить тройняшек, говорящих о себе в третьем лице?

— Нет. Трикси думала о каком-нибудь бизнесе. Театр или казино...

Прежде чем я успеваю представить Трикси владелицей казино, дверь в купе открывается и входят два жеребца. Они близнецы, бледно-желтые с рыжими гривами. У одного из них крутые усы, у другого нет.

— Здравствуйте, дорогие дамы, — говорит усатый. — Можем мы предложить вам что-нибудь купить?

— У нас есть почти все, — говорит другой, доставая откуда-то проволочную вешалку. — Может, вас заинтересует наше...

— Я не беременна, — говорю я. — И моя подруга тоже. Она просто так выглядит.

— Отсоси, — бормочет Трикси сквозь стиснутые зубы.

— Предложение, — говорит усатый. — У нас есть вентиляторы. Идеально подходят для пустыни, через которую поедет поезд.

— Нет, спасибо, — говорю я. — У вас есть детонаторы с часовым механизмом?

— Пятьдесят бит, — говорит жеребец без усов.

— Сорок, — говорю я. Видя, что они открывают рты, я добавляю:

— Я дам вам пятьдесят, если у вас есть патроны для дробовика 12-го калибра.

В принципе у меня они еще есть, но они принадлежат Винил и доверия к ним нет.

—  Шестьдесят монет за упаковку! — протестует тот, что с усами.

— Сорок пять, — отвечаю я. Знаешь, я училась торговаться у матери. — Сорок за детонатор, значит, восемьдесят пять. Поскольку я покупаю сразу две вещи, то заплачу вам семьдесят пять.

— Это...

— Семьдесят пять, и я не буду взрывать поезд, — бормочу я.

— Ладно, — говорит брат без усов, доставая магией патроны и детонатор. — Если вам что-нибудь понадобится, спросите Флима и Флэма.

Они забирают деньги и быстро уходят.

— Кто из них Флим, а кто Флэм? — спрашивает Трикси.

— Да кто его знает. Иди и спроси у них, если тебе действительно интересно.

— Думаешь, они расскажут кому-нибудь, что ты угрожала взорвать поезд? — фокусница выглядывает в коридор.

— Для начала им придется сказать, что они продают в поезде боеприпасы и комплектующие для бомб, — отвечаю я, рассматривая полученный от них патрон. В принципе, он в чуть лучшем состоянии, чем те, что достались мне вместе с дробовиком. Потом я беру детонатор. Это одна из тех лютых моделей, что взрываются за пять секунд до того, как таймер дойдет до нуля. Батарейки не в комплекте.

— Так что ты будешь делать, если мы выживем? — спрашивает Трикси. — Я имею в виду, с деньгами?

— Потрачу все на водку и шлю... — я задумалась. — Или, может быть, вложу их в изобретения Черри. Тогда я заработаю в десять раз больше битов и потрачу их на водку и шлюх.

— Что насчет азартных игр? — спрашивает фокусница. — Надеюсь, ты будешь частым гостем в казино Трикси...

— Конечно... — бормочу я. Трикси не должна знать, что, поскольку я инженер, то числа — это моя жизнь. Несколько дней игры в блэкджек в ее казино, и она снова станет бездомной. Если, конечно, не наймет банду алмазных псов, которые будут выбивать дерьмо из игроков, считающих карты.

— Если мы выживем, Трикси пойдет в казино, — говорит фокусница. — Она напьется и проиграет немного денег...

— Не уверена, что тебя пустят в казино, — отвечаю я. — Только не после того трюка, который мы собираемся провернуть.

Кто-то стучит в дверь. Опять эти два идиота? Или, может быть, охрана? Я запихиваю патроны в седельную сумку и встаю, чтобы открыть. Секунду подумав, осторожно вынимаю дробовик из седельной сумки. Взгляд Трикси говорит мне, что это не слишком благоразумно.

Открываю дверь в купе. За ней стоит бледно-желтая рыжегривая кобылка-скаут. Она делает глубокий вдох и тараторит:

— Доброеутромэмнехотитеприобрестипечениетрибитазапачкуэтодля... — она делает паузу, чтобы сделать еще один вдох и замечает дробовик, который я довольно безуспешно пытаюсь спрятать за спиной.

Я смотрю на Трикси, которая потеет и застенчиво улыбается кобылке-скауту, которая стоит перед нами, как олень в свете огней приближающегося товарного поезда.

— Сколько в них жира? — спрашивает Трикси.

— Без холестерина, — отвечает кобылка. По крайней мере, она начала говорить медленнее, хотя это может быть связано с гипервентиляцией. — Кроме “Трио” с пятнадцатью граммами и “Тоффи-тастик” с десятью. Но “Трио” не содержат глютена...

— Хре... То есть, Трикси имеет в виду, не утруждайся, — говорит фокусница. — Тогда две пачки “Тоффи-тастик”.

— И две пачки печенья с арахисовым маслом, — говорю я и даю бедной кобылке тридцать бит. — Сдачи не надо.

— Спасибо, — шепчет кобылка-скаут, отдает нам печенье и убегает.

Я прячу дробовик в седельную сумку, сажусь на свое место и открываю пачку с печеньем. Теперь меньше трансжиров, да? Ну, значит буду здоровой.

— Подожди, — говорит Трикси, открывая свою пачку и отправляя в рот сразу два. — Ты торговалась с теми двумя жеребцами, а потом дала кобылке тридцать бит за печенье стоимостью двенадцать?

Я подхватываю печенье телекинезом и откусываю кусочек.

— Коплю хорошую карму, — отвечаю я. — Кроме того, это был бонус за храбрость. Она не испачкала пол, увидев дробовик.

— Ты говоришь это Трикси, потому что не хочешь, чтобы Трикси съела все печенье, не так ли? — фокусница вздыхает.

— Типа того, — отвечаю я. Мы останавливаемся на какой-то станции посреди пустыни. В наше купе входит пожилая пони и кладет мне на колени кота. Рядом с ней в корзине лежат еще две кошки.

— Эм-м-м... Доброе утро! — восклицает Трикси, но бабулька, кажется, не замечает ее существования. Она открывает корзинку с пятью кошками и начинает ворковать с ними.

— У Трикси аллергия на кошек, — бормочет фокусница.

— Ты Трикси? — спрашивает у меня старушка и забирает с меня кота. Он присоединяется к тем десяти животным, что резвяться на полу.

— Она Трикси, — отвечаю я. — У меня нет аллергии на кошек.

— Тогда почему она...

— Это вопрос века, — говорю я, наблюдая, как все пятнадцать котов и кошек пытаются трахнуть друг друга. Трикси неуверенно смотрит на печеньку, и ее мордочка слегка зеленеет.

Старая кобыла не отвечает, слишком занятая тем, чтобы заставить своих двадцать питомцев перестать следовать зову природы. Трикси вздыхает и все равно ест печенье.

— Так зачем вы едете в Лас-Пегасус? — спрашиваю я, когда кошки возвращаются в корзину. Их там около тридцати, хотя я считаю, что с научной точки зрения это невозможно. Правда кошки, вероятно, никогда не слышали о науке.

— Я получила пенсию, — отвечает кобыла, — и собираюсь немного повеселиться.

— Что насчет этих кошек? — спрашивает Трикси и кашляет.

— Обычно я оставляла их с мужем, но в прошлый раз он умер, и они его съели, — говорит старая кобыла. — Но я все еще получаю за него пенсию, так что все в порядке.

— Трикси нехорошо себя чувствует, — бормочет фокусница, уставившись на кошек, которые в ответ смотрят на нее. Некоторые из них облизываются.

— Я пошутила, — кобыла смеется. — Его сбил поезд. Пятьдесят лет назад.

— Должно быть, больно, — бормочет Трикси.

— Я так не думаю. Это было быстро, — отвечает кобыла, поглаживая одну из своих кошек. — Не говоря уже о том, что я унаследовала его деньги.

— И что вы с ними сделали? — спрашивает Трикси, прежде чем я успеваю бросить на нее предупреждающий взгляд. Если эта кобыла узнает, что у нас есть деньги, нас тоже может “случайно” сбить поезд.

— Я все потратила на кошек, — отвечает кобыла. — Эй, кажется, мы недалеко от Лас-Пегасуса.

Через двадцать минут поезд останавливается на большой железнодорожной станции. Как и все станции, эта выглядит ужасно, но по крайней мере тут есть туалеты. Мы берем багаж и направляемся к одному из них. Платим по два бита за право делать там все, что нам заблагорассудится, заходим внутрь и запираемся в кабинках.

— Ладно, — говорю я, поднимая магией кусок взрывчатки, оставшийся от бомбы в дирижабле и креплю на него детонатор. — Для начала найдем батарейки. Потом ты наложишь заклинание невидимости...

— Заклинание незаметности, — бормочет Трикси. — Тебя все еще видно, только никто не обращает внимание.

— Неважно. Ты возьмешь бомбу с собой к сейфу делла Морте и спрячешь где-нибудь там. Я тебя подожду, а потом мы пойдем и отдадим ему меч.

— Хорошо, — отвечает фокусница. — Трикси сейчас вернется.

— Береги себя, — говорю я и выхожу из кабинки. Трикси остается внутри.

— Чего? — спрашивает она. — Трикси должна, эм-м-м... сама знаешь...

Фокусница запирает кабинку.

О, точно. Если бы дело происходило в фильме, то мы бы ходили в туалет только для того, чтобы купить наркотики, продать наркотики, собрать бомбу, сразиться с троллем или подлатать себя после боя с десятью тысячами ниндзя. Но, так как это реальная жизнь, то нам иногда приходится использовать туалет по прямому назначению.

Кстати об этом, я тоже возвращаюсь в кабинку. Два бита потрачено и не хотелось бы их профукать.

---

Ненавижу ждать.

Делаю глоток кофе и еще раз осматриваю небольшое кафе напротив небоскреба Бакио делла Морте. Трикси все еще не вернулась: она наложила на себя заклятие и исчезла, оставив меня в этом дерьмовом кафе пить дерьмовый кофе и мучиться вопросом, все ли идет по плану. Если нет, то мы уже...

— Прямо за тобой.

Я вздрагиваю, едва удержавшись, чтобы не лягнуть воздух позади себя.

— Трикси! — шиплю я. — Не подкрадывайся ко мне так, будто собираешься ножом пырнуть!

— Ладно, — бормочет Трикси. — Ты можешь выйти отсюда? Трикси не может снять заклятие, не напугав посетителей.

— Да ладно тебе, — шепчу я. — Сделай вспышку, как при телепортации...

Вспышка меня почти ослепляет, но я вижу, как появляется Трикси. Ну, "появляться" — не лучшее слово. Как только она становится видимой, я понимаю, что она все время была позади меня, сливаясь с фоном. Фокусница садится за стол.

— Ну, как все прошло? — спрашиваю я. — Ты положила ее в сейф?

— Лучше, — отвечает Трикси. — Там есть лаборатория по варке мета. Они там ее никогда не найдут.

— Отлично, — говорю я. — Время для второй фазы...

---

Я толкаю дверь небоскреба магией и направляюсь к стойке администратора. Мои шаги эхом разносятся по помещению. Трикси идет за мной. Она достает меч из седельной сумки и разворачивает его.

— Веди нас к боссу, — говорю я секретарше — розовой, жующей жвачку, кобыле — которая смотрит на меч, подняв брови.

— Сделай это быстро, и мы не обезглавим тебя, — добавляет Трикси.

Я бросаю на нее злобный взгляд.

— Что я тебе говорила насчет вселения в своих потомков, старый пердун?

— Прошу меня простить, прекрасная дева, — отвечает Трикси. — Теперь я оставлю леди Беатрикс в одиночестве.

Трикси моргает.

— Что за хрень сейчас была? — спрашивает она.

Секретарша нажимает красную кнопку на столе.

— Здесь две ненормальных, которые хотят видеть мистера делла Морте, — говорит она. — Я бы их вышвырнула, но у них офигенно большой меч, и я не собираюсь рисковать своей жизнью за два бита в час.

— Впусти их, — слышен чей-то голос из динамика. На заднем плане слышно как заряжают оружие. Вот тебе и дружеский обмен.

— Могу я взять микрофон? — спрашиваю я.

— Скоро вы поговорите с мистером делла Морте лично, — отвечает секретарша.

— Или я скажу Трикси снять с тебя шкуру... — бормочу я. Фокусница машет мечом и чуть не отрезает свой собственный хвост.

— Хорошо, — отвечает секретарша и дает мне микрофон.

— Слушай, приятель, — говорю я. — Мы идем к тебе безоружными. Мы отдадим тебе меч и съебемся раз и навсегда. Скажи своим жеребятам с пушками, что мы не желаем их видеть, иначе все может пойти нехорошо.

— Я подумаю, — отвечает Бакио делла Морте. — Идите к лифту.

Мы направляемся к лифту. Двери за нами закрывается, и мы едем наверх. Трикси поднимает меч, а я достаю из седельной сумки дробовик и заряжаю его. Надеюсь, у меня получится отправить несколько бандюков в Тартар, прежде чем они превратят нас в решето.

Лифт останавливается, и двери открывается. Никто в нас не стреляет, так что мы выходим. Посреди комнаты стоит стол, и я чувствую, что стою на очень дорогом ковре. За столом расположено огромное окно во всю стену, прямо как я и предполагала. Вижу спинку кресла. Долбаные злодейские закидоны.

— Почему вы так нервничаете? — спрашивает Бакио делла Морте, поворачиваясь вместе с креслом, чтобы взглянуть на нас. — Мы здесь, чтобы заключить сделку, верно?

— Да, — я опускаю дробовик. — Мы отдаем тебе меч и съебываем, как я и сказала. Трикси?

Фокусница подходит к столу и кладет на него меч. Она уже собирается развернуться и идти к лифту, когда мы слышим звук как минимум двадцати автоматов снятых с предохранителя.

— Вы же не думали, что я отпущу вас после того, как моего кузена арестовали? — спрашивает Бакио делла Морте. Два десятка головорезов медленно нас окружают.

— Ты пожалеешь, что застрелил нас, — говорю я.

— Это еще почему?

— Э-э-э... потому что твои бандюги перестреляют друг друга, стреляя в нас? — поднимает бровь Трикси.

— Заткнись, это в тебе Винил проснулась, — говорю я. — Слушай, приятель, помнишь тот кусок взрывчатки, который твой кузен подбросил в дирижабль? Теперь он в твоей драгоценной лаборатории.

— Ну и что? — спрашивает Бакио делла Морте. Селестия свята, этот жеребец действительно еле соображает.

— Вместе с ним таймер и детонатор, — отвечаю я. — Или мы уйдем целыми и невредимыми, или твоя метамфетаминовая лаборатория взлетит на воздух, что, думаю, сильно заинтересует стражу.

— Умно, — кивает Бакио. — Но мы можем просто найти бомбу, прежде чем убить вас.

— Джентлькольты так не поступают, — говорю я.

— Я что, похож на джентлькольта?

— Ну, судя по тому, что у тебя есть лаборатория по производству метамфетамина, гора денег из сомнительных источников, твой кузен прислал кучу обмудков, чтобы взорвать нас, и ты не хочешь оставить нас в покое, даже несмотря на то, что мы принесли тебе этот древний хлам, то должна признать, что ты обычный жопошник с манерами и вкусом сутенера из какой-то всратой дыры посреди пустыни, а не джентлькольт. О, кстати, ты трахался с Винил, а это значит, что тебе наплевать на качество...

— Откуда ты это знаешь? — спрашивает Бакио делла Морте, поднимая бровь. Его головорезы смотрят на него и пожимают плечами. Судя по выражению их морд, их может пожалеть любой, чей IQ больше размера собственных подков.

— Брат говорил, — отвечаю я и слышу приближающийся знакомый шум. Мне нужно только чуть-чуть потянуть время...

— А он откуда знает? — спрашивает Бакио.

— Он был там до тебя, — отвечаю я. — Как и половина жеребцов Эквестрии. И достаточно много кобыл. Хотя, если подумать, я удивлена, что Винил встречалась с тобой. Обычно ее стандарты выше.

— Можем мы пристрелить их, босс? — спрашивает один из бандюков.

— Пока нет, — отвечает Бакио делла Морте. — Как ты смеешь так говорить? Мы любили друг друга...

— Если бы Винил любила тебя, то не попросила бы нас с Трикси помочь ей украсть твои деньги, — говорю я, улыбаясь и помахивая дробовиком.

Фокусница слегка пятится.

— Трикси не знала, во что ввязывается... — бормочет она.

— Это все полное дерьмо! — кричу я. Все пушки нацелены на меня, но я смеюсь, потому что слышу за окном звук вертолетного винта. Он становится все громче и громче. Наконец появляется и само летательное средство.

Это самый большой вертолет, который Черри построила до настоящего времени. Он выглядит еще более угрожающе с автопушкой и гаубицей, которые сняли с  дирижабля Арианны и примотали к вертолету скотчем. Черри Берри лично пилотирует этот летательный аппарат. Арианна сидит за гаубицей с мегафоном в копытах. Прекрасно. С ее акцентом все будет звучать еще страшнее.

Я, правда, не понимаю, почему они посадили за автоматическую пушку Винил. Эта идиотка может перестрелять всех в помещении, включая нас с Трикси. Возможно, в отличие от Инки, Хекси, Грейс, Берри Панч и Коко, она не умеет крутить педали.

— Ладно, писстюки, — говорит Арианна в мегафон, — теперь, фы остафите Менуэт и Трикси ф покое, бросите орушие и ляшете на пол, или мы префратим эту комнату ф ze Schlachthof. Verstehen⁶?

— Я не verstehen, — бормочет Бакио делла Морте.

— Если в этой комнате кто-нибудь выстрелит, то они тоже выстрелят, — отвечаю я.  — И они могут раскатать по кирпичикам все здание.

Предпочитаю не уточнять, что это в теории. Если они пальнут из гаубицы, то скотч, скорее всего, не выдержит отдачи, что приведет к появлению у вертолета большой дыры в форме Арианны.

— Так чего же ты хочешь? — спрашивает меня Бакио.

— Хочу, чтобы ты сдался, — отвечаю я. — Стража, вероятно, скоро заметит все творящиеся здесь дерьмище. И, честно говоря, мы не настолько доверяем такому говну, как ты, чтобы оставить тебя на свободе.

— У них нет доказательств, — говорит Бакио. — Я скромный владелец казино.

— Твои прихлебатели держат нас на мушке, в этой комнате краденый меч, а Трикси подложила бомбу в твою лабораторию. Они обязательно что-нибудь найдут.

— Мой адвокат...

Винил это уже достало. Она выхватывает у Арианны мегафон.

— Слушай ты, засранец! — кричит она, да так, что стекло почти трескается только от ее голоса. — Ты худший кусок навоза, который меня когда-либо трахал. Включая кусок настоящего навоза, что стоило мне месяца в больнице. А ты даже до него не дотягиваешь! Да блядь, даже эта сучка, которая работает в приемной за два бита в час, и то была лучше тебя. Она настолько лихо отлизывала, что ее жвачка прилипла внутри...

— Винил! — кричит Грейс.

— Ладно, ладно, я заткнусь, — бормочет диджейша.

— Как видишь, приятель, у тебя нет выбора, — говорю я. — Так ты сдашься, или мы подождем стражу?

Бакио делла Морте качает головой.

— Я всегда могу прихватить вас с собой... — говорит он. Некоторые из его приспешников все еще целятся в нас, в то время как остальные целятся в вертолет.

— Э-э-э... парни? — бормочет Трикси. — М-может быть, мы договоримся? Вы, наверное, не хотите, умирать за него, а это непременно произойдет, если кто-нибудь здесь нажмет на спусковой крючок.

— Мы его семья, — говорит один из бандюков. — Семья всегда держится вместе.

— Гадство, — бормочет фокусница себе под нос. — Трикси не шутит. Наши друзья — полные психи, и они не колеблясь убьют кого угодно...

Винил кивает и направляет пушку точно в голову своего бывшего. Интересно, знает ли она, что это орудие предназначено для стрельбы по крупным целям, таким как другие дирижабли. Так что точность у пушки достаточно посредственная.

— И кто теперь в жопе? — спрашивает Бакио делла Морте и берет со стола меч. Когда он дотрагивается до него, тело жеребца дергается, как будто его ударило током. Он моргает и поднимает меч.

— Не дай нас убить, старый пердун... — шепчу я, закрывая глаза. Вскоре, однако, я их открываю.

— Джентльколты! — восклицает Бакио делла Морте, размахивая мечом и глядя на своих бандюков. — Опустите оружие. Мы найдем мирный способ разобраться с этим гордиевым узлом!

— Так мы сдаемся, босс? — спрашивает один из пони.

— Нет! — кричит Бакио. — Мы временно отступим и придумаем новый план сражения! Но мы вернемся с новыми силами и одержим верх над этими грязными крестьянами!

Некоторые из бандитов опускают оружие. Однако часть из них все еще целятся в нас. Это немного некомфортно, тем более, что Трикси пытается использовать меня как щит. Ну что за трусиха.

— Не думаю, босс, — бормочет самый упрямый головорез.

— Мы можем просто перестрелять их всех. У нас, типа... — какое-то время он что-то подсчитывает, — преимущество по количеству стволов.

Серьезно? Да если бы этот чувак завел с Винил жеребенка, тот был бы настолько тупым, что ему пришлось бы все время слушать в наушниках “вдох, выдох”, или он забыл бы дышать.

Бакио делла Морте (или, может быть, Седрик Луламун?) наверное, думает так же. Он машет мечом так, что лезвие замирает в дюйме от шеи бандита.

— Те, кто посмеют выступить против своего командира, будут обезглавлены! — кричит он.

Жеребец тут же бросает оружие. Бакио поворачивается к окну, торжествующе улыбаясь.

— Что происходит? — шепчет мне Трикси.

— Твой предок вселился в Бакио и спас наши жалкие крупы, — отвечаю я. — Но это продлится только до тех пор, пока он не отпустит меч.

— Трикси считает, что нам лучше уйти, — бормочет фокусница.

Мы уже собираемся вернуться к лифту, когда я слышу хлопанье крыльев. Как бы очень большого количества крыльев.

— БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ! — кричит кто-то в мегафон. — МЕНЯ ЗОВУТ ФЛИТТЕР, Я КАПИТАН ЭКВЕСТРИЙСКОЙ АРМИИ, И Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ АРЕСТОВАТЬ ВАС ВСЕХ!

Несколько пегасов в полной броне разбивают окно и нападают на Бакио делла Морте и его головорезов. Меч вываливается из копыта мафиози и падает прямо передо мной.

— Что происходит? — спрашивает Бакио делла Морте у Клаудчейзер. Вместо ответа та застегивает браслеты на его передних ногах. — Мой адвокат...

— Твой адвокат жиденько обгадится, когда узнает об этом, — отвечает пегаска.

— Эй, вы! В этой летающей мясорубке! — кричит Флиттер. — Приземляйтесь и сдавайтесь! Вы окружены!

— Отсоси! — орет Черри Берри. — Моя стреляющая хреновина куда больше твоей стреляющей хреновины!

— Прошу простить мою подругу, — говорит Грейс, выхватывая мегафон у Винил. — У нее в черепе металлическая пластина, из-за которой она тупеет. Конечно, мы приземлимся и сдадимся.

— Эй! — кричит Блоссомфорт, указывая на меня. — Эта вооружена!

Два пегаса хватают меня с Трикси и тоже надевают на нас браслеты. Блоссомфорт приземляется перед нами.

— Они очень похожи на тех, кто украли меч Седрика Луламуна в Пранции...

— Ты же сама позволила нам, — бормочу я. — Какого хрена, Блоссомфорт?

— Т-с-с-с, — пегаска наклоняется ко мне. — Внутренний распорядок.

— Значит, вы и нас арестуете? — спрашиваю я.

— Ненадолго, Менуэт, ненадолго... — она подмигивает мне.

---

Вот так и закончилась эта история. Нас привезли в участок, посадили в камеру с Винил и ушли заполнять документы. Через несколько часов нас выпустили. Как раз вовремя, потому что Винил требовала, чтобы я сделала ей тюремную татуировку. В итоге она получила синяк в форме копыта на заднице.

Во всяком случае, нас отпустили именно в тот момент, когда адвокат Бакио делла Морте обгадился (к счастью, не буквально), услышав о том, в чем обвиняется его клиент. Даже не упоминая того, что, когда нас арестовали, его лаборатория взорвалась, засыпав все окрестности метамфетамином — примерно за десять часов до выставленного мной времени. У стражей чуть родимчик не случился при виде этого. Наконец-то у них были доказательства, что Бакио барыжит наркотиками.

На обратном пути из Лас-Пегасуса мы велели Черри Берри приземлиться на каменной ферме. Инки познакомила Коко с семьей, а мы с Трикси и Винил отправились к тайнику в старой шахте и поделили деньги. Нам пришлось слетать два раза, чтобы доставить все в Понивилль. Семья Инки восприняла все на удивление спокойно.

Дай мне вина, дорогая, я говорила с тобой несколько часов, и у меня глотка такая же сухая, как хер дохлого динго. Чего? Хочешь знать, что случилось потом? Думаю, что ты сама можешь догадаться, учитывая тот факт, что мы на свадьбе Инки и Коко. Мы с Трикси отдали им деньги, полученные в награду за помощь в поимке Бакио делла Морте. Нам они не сильно нужны, а эти кобылки наверняка найдут им хорошее применение.

Что насчет моих денег? Не скажу. У меня есть кое-какие планы, но они могут подождать. Грейс? Куда ты собралась?

— Как только свадьба закончится, я пойду в бар. Сто лет не видела нормального жеребца. Пойдешь со мной?

Конечно. Как только я закончу разговор с этой молодой пони. Так что, да... Каждая хорошая история должна иметь мораль... Ну-у-у... Не будь такой, как я. Не дружи с Винил. Не покупай детонаторы у Флима и Флэма. Не делай всего того, что делала я, или тебя арестуют. Хорошо кушай. Высыпайся. Занимайся безопасным сексом. Эй, ты, иди сюда — этот жеребчик смотрел на тебя всю ночь. Найдите какое-нибудь тихое место, чтобы поговорить.

Все, я ухожу. Думаю, ты думаешь, что я преувеличила некоторые вещи ради красного словца, но мне все равно. Увидимся позже, ребята. Надеюсь, что скоро.

Да, конечно, скоро.

КОНЕЦ