Так держать, Менуэт, так держать!

Глава 5

Я оглядываю город. Так это и есть знаменитый Холлоу Шэйдс? Выглядит круто, если конечно тебе нравится, когда из-за густых крон деревьев невозможно увидеть небо. Знаешь, строго говоря мы все еще в лесу, и только наличие зданий указывает на то, что мы все же в городе. Большинство домов выглядят, как старая понивильская библиотека “Золотой Дуб”, но есть и кирпичные здания, в основном недалеко от центра города.

Проходит некоторое время, прежде чем мои глаза привыкают к тусклому свету. Интересно, что Винил вообще видит в своих солнечных очках? Когда мы выходим из повозки, я начинаю замечать местных жителей. Бэтпони просто повсюду: ходят, летают, свисают с веток... довольно яркие, должна заметить. В смысле, шерсть у большинства из них разных оттенков серого, но гривы такие же разноцветные, как и у нормальных пони. Я никогда не видела так много бэтпони в одном месте.

Инки смотрит на все с благоговением. Думаю, если бы у нее была камера, она бы выглядела, как один из тех ниппоньских туристов. Ну, знаешь, как тот, который во время цунами пытался убегать и фотографироваться на его фоне одновременно.

Винил тычет меня в бок. Однажды я ей челюсть сломаю. Так продолжаться не может: я тут наслаждаюсь видом, а она тыкает меня, как будто мы друзья или еще чего.

— Ну? — спрашиваю я.

— Мне просто интересно, слышала ли ты когда-нибудь анекдот о трех бэтпони, зашедших в бар?

— Думаю, я слышала, — говорит Флиттер. — Если это тот, что про чай, то не рассказывай. Он отвратителен.

Не думаю, что хочу знать о чем этот анекдот. Там должно быть что-то действительно кошмарное, если кто-то, кто согласился стать секс-рабыней своей сестры, считает его отвратительным. Однозначно это не то, что мне хотелось бы обсуждать в присутствии Инки.

Ты, наверное, удивляешься, как она пережила дорогу не растеряв всю свою наивность? Все просто: перед тем, как мы покинули Эпплузу, я взяла банку и сказала всем, что если они скажут плохое слово, сальную шутку или что-нибудь еще, что я сочту неприличным, пока Инки находится в пределах слышимости, то они должны бросить в банку бит. Сначала мы вообще не разговаривали, но через пару часов Флиттер лишила банку девственности — ее жалобы на неровную дорогу и медленно едущую перед нами телегу стоили ей пять бит. Затем, когда пришло время делать Винил инъекцию, содержимое банки увеличилось почти до тридцати бит. Должна признать, что большая их часть была результатом использования мной слова на букву “пэ”.

Кстати, угадай, кому в конечном итоге удалось сделать Винил укол? Инки. Эта кобыла была бы отличной матерью.

— Великая и Могучая Трикси хотела бы его услышать, — говорит фокусница. Она также с интересом разглядывает окружающих бэтпони. Может быть, надеется, что какой-нибудь местный Брайберн подскочит к нам с криком “Добро пожаловать в Холлоу Шэйдс!”, улыбаясь так широко, что мы увидим остатки манго на его клыках.

— Поверь мне, тебе не понравится... — отвечает Клаудчейзер и бросает на Винил злобный взгляд.

Мы идем к ближайшему зданию. Оно большое, старое, сделано из дерева и покрашено в белый цвет. Табличка над дверью гласит, что это “Отель Принцессы Луны”. Насколько я знаю после всех своих путешествий по Эквестрии, если отель назван в честь одной из принцесс, то это, безусловно, самый плохой и самый дешевый отель в городе. Может, тут есть какая-то связь?

Мы заходим внутрь. Что ж, неплохо. На ресепшене чисто. Портье — кобыла-бэтпони со светлой гривой и очками в толстой оправе (на кой вообще бэтпони нужны очки?) — наблюдает за нами со скучающим выражением морды. Думаю, она в своей жизни уже все видела, так что диджейша, странствующая фокусница, фермерша, пара сестер-лесбиянок и в придачу я, не представляют для нее ничего нового.

— Чего фы хотите? — спрашивает она надменным тоном. Если они тут принимают в качестве оплаты только кровь, то я сваливаю. Не, я конечно участвую в программе по сбору донорской крови, так что это не проблема, но все же должны же быть хоть какие-то стандарты?

— Три двухместных номера, — говорит Клаудчейзер. Восславим Солнце, мне больше не надо жить с Трикси и Винил. Кстати, возможно у меня получится вселиться подальше от комнаты пегасок, и мне не придется слушать, как они трахаются друг с другом.

Но, с другой стороны, двухместный номер означает, что я снова не смогу поклопать. Очень жаль, хотя думаю, что одноместный номер в старом отеле, где у всего персонала есть клыки, тоже не сильно хорошая идея.

— Как пошелаете, — отвечает портье. Мы поднимаемся наверх. Пол жутко скрипит, повсюду паутина — знаешь, все выглядит точно так, как любое старое здание в фильме ужасов. Есть даже статуи и доспехи, размещенные в стратегических точках коридора. Интересно, а они двигаются? Подхожу ближе к одному из доспехов и обнаруживаю на одной из пластин маленькую надпись. Наклоняюсь, чтобы прочитать:

“Сделано в Хэйтае”.

Ладно, неважно. Думаю, что все просто должно выглядеть, как жуткий особняк из фильмов. Хотя с другой стороны, возможно, они хотят, чтобы я именно так и думала...

Сосредоточься, Менуэт, Дискорд тебя дери! Твоя паранойя, подпитываемая расизмом, не доведет до добра. Ты прекрасно знаешь, что бэтпони не пьют кровь, а клыки им нужны только чтобы высасывать сок из манго.

Мы идем в свои номера. Я бесстыдно пользуюсь хромотой Винил и забиваю комнату рядом с лестницей. Таким образом, они с Трикси будут жить между мной с Инки и Флиттер с Клаудчейзер. Удачно выспаться, ебанашки...

Мы распаковываем вещи, и я иду к Трикси и Винил глянуть, как у них дела. К моему удивлению, я вижу, что Винил чистит шерстку своей магией, а Трикси укладывает гриву.

— Что вы делаете? — спрашиваю я.

— Что мы делаем? — хихикает Винил. — Мы собираемся на вечеринку, подруга!

— На какую еще вечеринку?

— Здесь всегда есть какая-нибудь вечеринка, — отвечает Винил. — Чейзер говорит, что сейчас время созревания бананов, манго и всяких других фруктов, и сейчас тут что-то вроде брачного сезона…

— Чего? — часть меня изнывает от беспокойства, но другая часть (и я могу точно сказать, какая) просто счастлива.

— Мы сегодня офигенно зажжем... — диджейша облизывает губы.

— Винил, ты едва можешь ходить, как ты собираешься зажигать?

— О, Менуэт... Вот и показалась твоя внутренняя Инки... — говорит белая единорожка, кладя свое травмированное копыто мне на спину. — Слушай, все жеребцы в этом городе — бэтпони, верно?

— Быть того не может. С чего ты это взяла?

— Твой сарказм такой миленький... — ухмыляется Винил. — Все жеребцы в этом городе — бэтпони, поэтому они трахают кобыл-бэтпони, делая милых маленьких жеребят-бэтпони, да? Скучновато же, правда?

Я бы никогда не сказала, что секс с бэтпони скучен. Но она отчасти права — все дело в точке зрения.

— Мы здесь единственные единороги, подруга. Мы экзотика...

На самом деле, у меня такое чувство, что мы экзотика не только в Холлоу Шейдс, но тут, по крайней мере, кто-то может захотеть трахнуть нас именно из-за этого. Кроме того, я бы не отказалась выпить. Но есть одна проблема…

— Что мы будем делать с Инки? — спрашиваю я.

— Она может пойти с нами, — отвечает диджейша. — Она ведь любит кобылок, верно?

— Трикси слышала, что у летучих мышей самый высокий уровень бисексуальности среди всех животных, — говорит фокусница. Она закончила укладку гривы, хотя я и не замечаю особой разницы по сравнению с обычным ее состоянием. — Бэтпони частично летучие мыши, так что...

— Я не отпущу ее туда... Ты же знаешь, какая она... точно сделает какую-нибудь глупость, если мы возьмем ее на вечеринку типа такой...

— Вечеринка? — слышу я за спиной голос Инки. — Я хочу пойти! Не бывала на вечеринках с тех пор, как Пинки получила свою метку...

Гадство. Думаю, я в меньшинстве. Будем надеяться, что моей многозадачности хватит, чтобы присматривать за Инки и искать...

Погодите-ка. А почему меня вообще это волнует? Инки — взрослая кобыла. Она может пить, заниматься сексом, голосовать, быть призванной в армию и отправленной в Зебрику. Я могу с чистой совестью сосредоточиться на поиске хорошенького бэтпони, который согреет меня ночью. Или днем... Стоп, который сейчас час? В этом городе сложно определить.

Я бегу в наш номер, чтобы подготовиться. Знаешь, давным-давно мне сказали, что в определенном ракурсе и при определенном освещении я выгляжу довольно сексуально. Но если даже так, то пара дополнительных штрихов не помешает. Алкоголь поможет сгладить недостатки моего характера, но выглядеть я должна идеально. Я не боюсь, что Винил сможет затмить меня, но Трикси, с ее крупом, и Инки, с ее естественной внешностью и застенчивостью создают достойную конкуренцию.

Это напомнило мне еще кое о чем — я должна поговорить с Инки о некоторых аспектах отношений, с которыми она еще не сталкивалась. Просто чтобы убедиться, что никто ее не использует. Когда она входит в комнату, я уже готова.

— Инки, — говорю я. — Я бы хотела с тобой поговорить…

— Ты нервничаешь? — спрашивает земная пони. — Странно. Винил говорит, что ты постоянно злоупотребляешь...

— Нет, я не об этом. И можешь сказать Винил, что ей, очевидно, мало одной сломанной ноги... Я хотела поговорить с тобой о жеребцах...

— Я предпочитаю кобыл... — Инки краснеет.

— Я знаю, но... если жеребец просит тебя сделать что-то, чего ты не хочешь...

— Отказаться. Если он настаивает — отказаться снова. Если он все еще настаивает — пнуть по яйцам. У меня это хорошо получается, — земная пони ухмыляется.

Мой желудок может это подтвердить. И у меня все еще не прошли синяки.

— Мама мне все рассказала про жеребцов. Не то чтобы она это одобряла...

Кварц, ты продолжаешь меня удивлять. Я полагаю, тот факт, что все твои дочери, скорее всего, могут раздавить кокосовый орех, просто сев на него, также является твоей заслугой. Гены? Стероиды в еде? Лишь Селестии ведомо.

— Хорошо, я рада, что мы уладили этот вопрос, — говорю я. — Кстати, не пей слишком много. Если чувствуешь, что можешь выпить еще, лучше не делай этого. Выпивка действует не сразу. И не забудь съесть что-нибудь до того.

Знаешь что? Моя жизнь была бы намного проще, если бы я следовала своим собственным советам. Для начала, меня бы здесь не оказалось и мне не пришлось бы разбираться с мафией, Винил, Трикси, Флиттер, Клайдчейзер и молодой кобылой с невнятной сексуальной ориентацией. Я бы проводила свою скучную жизнь в поисках лучшей работы и тратила свою скромную зарплату, напиваясь с Берри Панч. Может, у меня даже был бы жеребенок.

Фу. Рада, что я здесь.

Кстати о Берри Панч: когда я иду к остальным, то сталкиваюсь в коридоре с Черри Берри. Она кузина Берри Панч и, так же как и она, пьет не просыхая. А еще Черри Берри строит всякие летающие штуки. Она даже позволила мне пару раз порулить ее вертолетом. Мы даже хотели купить дирижабль и основать транспортную компанию, но потом она расшиблась вместе с одним из своих прототипов. С тех пор у Черри титановая пластина в черепе и небольшой перебор с эксцентричностью.

— Привет, Колгейт! — кричит она. — Веселого Дня Согревающего Очага!

— Сейчас лето... — бормочу я, хотя сомневаюсь, что ей есть дело до таких мелочей.

— Правда? Гадство, как время-то летит... — Черри Берри смотрит на Инки, но кажется, не замечает ее. — Так или иначе, Аквафреш, я построила новый вертолет! Четырехместный и с новой противоаварийной системой!

— Значит, ты не можешь на нем разбиться? — спрашиваю я. Чтоб ты знала, меня ее проекты очень даже интересуют. Некоторые пони считают Черри Берри сумасшедшей, но как по мне, ее вертолеты — будущее транспортной авиации. Кроме того, ты не представляешь, сколько жира можно сжечь, крутя на нем педали.

— Не совсем... Но зато, когда разбиваешься, ты не умираешь, а лишь остаешься парализованным, — отвечает она. — Как бы то ни было, я привезла его сюда и собираюсь показать завтра местным жителям. На большой платформе на вершине самого здорового дерева. Как думаешь, может кто-то вложит в него деньги?

— Угу, отличный маркетинговый ход... — бормочу я. — Девяносто процентов здешних пони имеют крылья...

— Спасибо, Минти Фреш! — восклицает Черри. — В любом случае, мне пора! Увидимся, Ривер Сонг!

Она хлопает дверью своей комнаты.

— Кто это был? — спрашивает Инки, глядя на дверь широко раскрытыми глазами.

— Одна из тех пони, с кем мне приходится иметь дело, — просто отвечаю я. — Но без нее жизнь была бы скучной.

Мы присоединяемся к остальным внизу. Флиттер и Клаудчейзер щеголяют довольно сексуальными кожаными нарядами. Особенно мне понравился ошейник Флиттер. Винил нацепила свой плащ (по крайней мере, без шляпы), а Трикси одета в свои любимые мантию и шляпу, расшитые звездами. Мы выглядим, как кучка дебилов, но мы экзотические дебилы, и это все, что имеет значение.

— Так куда мы едем? — спрашиваю я.

— Я знаю тут один клуб, — отвечает Клаудчейзер. Она цепляет поводок к ошейнику Флиттер и хватает второй конец зубами. Инки с любопытством смотрит на пегасок.

— Что с ними такое? — шепчет она мне на ухо. — Флиттер думает, что она собака?

— Долгая история. Но, думаю, тебе понравится. Это своего рода вопрос предпочтений... — шепчу я в ответ. Луна-заступница, как же ей объяснить про БДСМ? Нужно выпить.

— Могут ли пони... эм-м-м... иметь отношения с собаками? — спрашивает Инки. Ох, сладкая Тия на палочке, где моя выпивка?

— Под “могут” ты имеешь в виду “это технически возможно” или “это то, чем ты можешь гордиться”? В первом случае — да, во втором — нет.

— Однажды я чуть не трахнула собаку, — говорит Винил. — Это была очень миленькая овчарка...

— Винил, заткнись, — приказываю я. — Кроме того, когда мы вернемся, ты положишь десять бит в банку.

— Эй! Почему десять? — диджейша так расстроена, что наступила на травмированную ногу. Прыгая на трех других копытах, она запутывается в поводке Флиттер, чуть не задушив ее.

— Потому, что сказанное тобой крайне неуместно, не говоря уже о том, что это мерзко... — отвечаю я, игнорируя непристойно матюкающуюся Флиттер. Несколько бэтпони собираются вокруг нас. Мда, мы становимся все популярнее...

—  Эй, я была пьяна, он был пьян... И ничего не случилось! — восклицает белая единорожка.

— Винил, — говорит Трикси. — Великая и Могучая Трикси не в восторге от твоей болтовни, так что, пожалуйста, воздержись от разговоров о ебле с собаками, по крайней мере, до тех пор, пока мы не напьемся.

Ого. Трикси никогда не перестает меня удивлять. Винил молчит, пока мы не добираемся до клуба.

Внутри темно и довольно много пони. Там есть несколько круглых столов, бар и ди-джейское оборудование в одном из углов. За стойкой сидит бэтпони и с отсутствующим видом протирает стаканы. За вертушками устроилась маленькая кобылка с ярко-розовой гривой. Она широко улыбается и пытается что-то сыграть. Результаты ужасны, но большинство гостей, однако, не возражают. Они слишком заняты тем, что пьют или едят манго, бананы, сливы и жареных кузнечиков. Да, кузнечики. В конце концов, летучие мыши ведь едят жуков, верно? Так что кузнечики — деликатес среди бэтпони. Я не возражаю, хотя Винил и Инки слегка зеленеют.

Иду к бару и сажусь на табурет.

— Привет, — говорю я бармену.

— Чего фы хотите? — спрашивает он. Очевидно, я далеко не первый единорог, которого он видит в своей жизни. А может, он просто профессионал.

— Кровавую Мэри, — отвечаю я.

— С настоящей крофью?

— Эм-м-м... тогда я возьму Бескровную Мэри...

— Как пошелаете, — отвечает он и наливает мне водки. Эй, здесь кто-нибудь слышал о томатном соке? Никто? Ладно, неважно. Водку я тоже люблю.

Ну, “люблю” — не лучшее слово. Как однажды сказал мой отец: “от вкуса водки должно сводить рот. Если он тебе начинает нравиться — у тебя проблемы”. Для меня водка без каких-либо добавок на вкус как дезинфицирующее средство, которое я использовала для чистки столов, когда работала лаборантом. Я бросила ту работу, потому что выяснилось, что у меня аллергия на мышей.

Я не люблю водку. Но мне нравится чувство, которое я испытываю, когда пью ее.

— Твое здоровье, милая! — говорю я Инки и выпиваю залпом. И правда, как дезинфицирующее средство. Но когда она течет в мой желудок, это уже не водка. Это просто чувство тепла, крови бежит быстрее, неприятные мысли уходят...

Инки смотрит на меня и тоже заказывает водку. Она неуверенно смотрит на прозрачную жидкость и пьет ее одним глотком, как и я. Конечно же, она поперхнулась и пролила немного. Ну, думаю, неплохо для первого раза.

— Как ты можешь пить это... — задыхается земная пони. — На вкус как...

— Дезинфицирующее средство? — подсказываю я.

— Как та штука, которой мы моем камни, когда они падают на какого-нибудь рабочего... — отвечает Инки. Она наконец восстанавливает способность дышать, но ее мордочка все еще красная.

— Ну, может, мы начали слишком резко, — говорю я. — Тебе нужно что-нибудь к водке. Я бы предложила сок или что-то еще в этом роде. Некоторые пони пьют с сидром или пивом, но это самоубийство.

— Почему? — спрашивает Инки. Да ладно... Кто-то говорит тебе, что это самоубийство, а ты спрашиваешь почему? Я велю бармену налить мне еще водки и поворачиваюсь к Инки.

— Видишь ли, наша печень не любит, когда ты мешаешь слишком много разных напитков. Она может расстроиться или, что еще хуже, обрести чувствительность. Жизнь не сильно веселая штука, когда печень тебя постоянно спрашивает: “А чего ты там делаешь?”

— Правда? — Инки смотрит туда, где обычно находится печень.

— Нет, у тебя просто разболится голова, и будешь блевать, как кошка после лекарств. Но хватит об этом... — я вижу, что бэтпони, предполагая, что мы вместе, также налил Инки стакан. Я подхватываю телекинезом свой и пью. Уф-ф, а хорошая штука. Инки быстро усвоила урок и теперь пьет гораздо медленнее.

Рядом с нами садится Винил и нервно оглядывает клуб.

— Привет, чувак, — говорит она бармену. — Эта кобылка за вертушками — отстой!

— Ну, энтузиазма у нее много... Чего фы хотите? — спокойно отвечает бармен. Позади нас розовая кобылка подпрыгивает, пытаясь заставить оборудование выполнять ее команды. Флиттер и Клаудчейзер танцуют. Трикси пытается.

— Что у тебя самое сильное? — спрашивает Винил.

— Назыфается "Тофарный поезд",  — объясняет бармен. — Назфание происходит от того, что шелезнодорошники используют его для чистки ршафых дфигателей. Кроме того, когда фы его пьете, эффект похош на попадание под поезд...

— Нет, спасибо, — отвечает диджейша. — Я возьму бизонью травяную водку с манговым соком. Инки, тебе тоже лучше взять ее. Пьянка с Менуэт обычно плохо заканчивается.

— Это с тобой пьянка плохо кончается, — отвечаю я. — Между прочим, могу я попробовать этот “Товарный поезд”? Название звучит интересно.

— Как скашешь, — отвечает бармен и наливает мне что-то фиолетовое. Цвет напоминает мне об одном приятеле Берри Панч, который, когда у него совсем не было денег, начал пить денатурат. Насколько я знаю, фотографию его печени показывают студентам-медикам во время лекций по токсикологии. Винил и Инки получают свою травяную водку.

— В Поньше его пьют с яблочным соком, — сообщает диджейша земной пони. — Но когда ты в Холлоу Шэйдс, делай то, что делают бэтпони...

Я делаю осторожный глоток из своего стакана. О, клянусь сосками Селестии! У тебя когда-нибудь было ощущение, что твой пищевод выдрали из тела, завязали в узел, поджарили и засунут обратно, но через задницу? Ну, это именно то, что я сейчас чувствую. Ох, богини! На какое-то время мое зрение затуманивается. Мир вокруг меня становится ярким-ярким. Винил неуверенно смотрит на меня. Селестия свята, какой же миленькой она сегодня выглядит...

— Ты в порядке, Менуэт? — спрашивает она.

— Да, конечно, — отвечаю я. Если мы чуть-чуть растянем определение "в порядке“, чтобы оно включало в себя “у меня ощущение, что моя печень взорвалась, забрызгав все вокруг кровью", то можно сказать, что да, я в порядке.

— Хорошо, — Винил поворачивается к бармену. — Знаешь, я ведь тоже диджей…

— Если хочешь фстать у руля, сначала надо фыманить оттуда Хартбит. Конфеты подойдут.

— Хорошо, — говорит единорожка и делает глоток. — Менуэт, подержи мой плащ.

Винил дает кобылке горсть конфет и встает за оборудование. Кое-кто из танцующих бэтпони смотрят на нее, пока она его тестирует, нажимая, казалось бы, случайные кнопки. Наконец Винил надевает солнечные очки и подхватывает магией микрофон.

— Приветствую, леди и джентлькольты, — весело говорит она. — Меня зовут DJ Pon3, и я пришла сюда, чтобы кончить в ваши пушистые ушки!

С этими словами она крутанула пластинку. Чудовищная волна басов обрушивается на мой мозг, все еще не оправившийся от травмы, нанесенной “Грузовым поездом”. Внезапно вокруг появляется множество бэтпони. Один из них хватает меня и взлетает. Помогите, меня похищают! И я боюсь высоты! И, что еще хуже, судя по пушистости, пони, который схватил меня — кобыла.

Все еще обнимая меня, она приземляется на танцпол. У меня кружится голова. Моя новая подруга решает сделать еще один шаг и целует меня, или, скорее, атакует мой рот своим языком и милыми маленькими клычками... От нее немного пахнет клубникой... Фу! Я отпрыгиваю назад. Рядом я вижу Инки, тоже застигнутую врасплох. В отличие от меня, она, кажется, наслаждается поцелуем.

— Ой, изфини! — восклицает кобыла. У нее красивая черная грива и желтые глаза. Она одета в кожаная куртку и белый шарф, прям как пегасы в Первую Грифонью Войну. — Я просто люблю целофаться! Кстати, мое имя Симфония! Симфония дер Грауэнс, фообще-то, но зофи меня Симфония!

— Ладно! — отвечаю я, прежде чем нас разлучила толпа. Где-то вдалеке я вижу Флиттер и Клаудчейзер. Подобно бэтпони, они не только танцуют на полу, но и взлетают к потолку и пытаются зависнуть там вниз головой. Жаль, что их хвосты не такие цепкие. Интересно, что еще эти бэтпони могут делать своими хвостами?

Я натыкаюсь на Трикси. Она меня даже не замечает, так как слишком занята переносом сразу  трех кружек пива. Судя по тому, как ее качает, это далеко не первые. Прежде чем я успеваю что-то сказать, кто-то опять подхватывает меня.

— Еще раз здрафстфуй! — голосит Симфония. — Я не знаю тфоего имени...

— Менуэт, — отвечаю я. — Слушай, ты можешь отпустить меня? Мне так не комфортно...

— Ой, изфини! — отвечает бэтпони. — Что я могу сделать, чтобы тебе было приятнее?

Она подмигивает.

— Ну-у-у... отрастить член?

— Шаль, не смогу... но я знаю несколько шеребцов. Они тебе понрафятся!

Ладно, мне начинает нравиться эта вечеринка.

Со мной на спине, Симфония летит над толпой. К нам присоединяется пара бэтпони. Одна из кобыл несет Инки.

— Знаешь, в подвале есть пара потайных комнат для важных гостей, — говорит Симфония, внезапно избавившись от акцента. — Ты можешь там говорить, пить или трахаться... но СЕЙЧАС МЫ ИДЕМ ТАНЦЕВАТЬ!

Она ныряет в толпу, а из меня  чуть не выскакивает завтрак. Прежде чем я успеваю возразить, мы оказываемся рядом с вертушками Винил и сестрами-пегасками, которые наполовину танцуют, наполовину целуются рядом с ними.

Кто-то дает мне стакан. Я выпиваю содержимое одним глотком и сразу узнаю вкус самогона из мандрагоры. Знаешь, действует он не слишком долго, но ты реально начинаешь видеть фей и всякую такую фигню. Кроме того, самый угрюмый пони, сделавший глоток этого пойла, вдруг становится очень красноречивым. Типа, могут уболтать вообще на что угодно — например, что отправиться в Зебрику, стать стрелком на дирижабле и быть сбитым мятежниками — самая охрененная вещь в мире. Хотя они часто могут зайти слишком далеко в своих речах, перескакивая с одной темы на другую. Кстати, насчет гражданской войны в Зебрике, однажды я хотела записаться в их армию. Ну знаешь, я умею стрелять из оружия, мне постоянно нужны деньги... Короче, я была лучшим кандидатом для пони, которые только и ищут дебилов, чтобы убедить их, что нет ничего лучше, чем запах напалма по утрам. Но потом я представила себя в этой красивой пустынной камуфляжной форме, пробитой навылет очередью из крупнокалиберного пулемета и с полными штанами дерьма. Знаешь, каждый, кто говорит, что смерть похожа на отход ко сну, должен поглядеть, как умирают пони. Не важно, насколько ты крут, ты обосрешься. В общем, моя военная карьера в Зебрике закончилась, даже не начавшись.

Подожди... Где это я? Что там с дирижаблем? Где моя винтовка? Эти сраные сепаратисты нас окружили! На помощь!

— Менуэт!

— Ложись! — кричу я.

— Трикси думает, что с ней все будет в порядке...

— Ты с нами, Менуэт? — спрашивает Винил.

Я оглядываюсь. Должно быть, это одна из тех VIP-комнат, о которых мне говорила Симфония. Она неплохо обставлена, посередине стоит круглый стол. Я замечаю, что лежу на диване и чувствую во рту вкус виски. Трикси стоит надо мной, удерживая магией бутылку. По крайней мере, обошлись без укола адреналина в сердце.

Вокруг стола сидят Винил, Инки, Симфония, Флиттер, Клаудчейзер и несколько бэтпони.

— Если кто-нибудь из вас, идиотов, еще раз попытается дать кому-нибудь мандрагору, я вам яйца оторву! — орет на них Симфония.

Винил курит трубку. По запаху я догадываюсь, что это не табак. Все пьют виски и едят манго, арбузы, виноград и бананы. Мордочка Инки покраснела, но, возможно, это из-за выпивки.

— Ладно, — спокойно говорит Винил, когда я сажусь и беру стакан с виски. — Поскольку Менуэт вновь с нами, мы можем вернуться к предыдущей теме. И, возможно, даже спросить ее мнение по очень важному вопросу.

По ее тону я догадываюсь, что мандрагора досталась не только мне. Может, у нее чувствительность пониже?

— Вы о чем? — спрашиваю я.

— Какое порно ты любишь? — задает вопрос Симфония.

Теперь я понимаю, почему Инки такая красная.

— Мокрые забавы, бондаж и то, в котором кобыла со страпоном трахает жеребца в...

— Ладно, мы поняли, — говорит Винил, содрогаясь.

— Что такое “мокрые забавы”? Это как-то связано с купанием, да? — спрашивает Инки.

Винил, Трикси и сестры-пегаски смотрят на меня. Остальные смотрят на Инки, не зная, шутит она или нет.

— Вроде того, — отвечаю я. — Но это больше похоже на душ... из золотого дождя...

— Это кажется экстравагантным... у кого может быть столько золота? — продолжает допытываться Инки.

Ох, мое милое летнее дитя…

— Я объясню тебе это позже, когда мы обе протрезвеем. Хотя думаю, я не осмелюсь сделать это, не выпив сначала хотя бы пару кружек пива, — говорю я.

— Может, тебе просто показать ей? — спрашивает Флиттер, озорно улыбаясь.

— Может, вы сами продемонстрируете? — отвечаю я, сердито глядя на нее.

— Не очень хорошая идея, — говорит Клаудчейзер. — В прошлый раз она закашлялась...

Спасибо, я себе это представила. Знаешь это неловкое чувство, когда хочешь блевать и клопать одновременно? Ага, именно оно.

— Не уводи нас в сторону от темы, — говорит Винил. — Инки, какое твое любимое порно?

— Эм-м-м... лесбиянки? — Инки краснеет еще больше и делает глоток виски. — Вообще-то понятия не имею... Сначала я клопала на плакат с Вандерболтами...

— Не волнуйся, у нас здесь есть комната с большим экраном и целой кучей кассет, — говорит Симфония. — Думаю, что “В Вандерболты через койку” там тоже есть...

Сохранять невозмутимую мордочку Инки удается крайне плохо, и я легко читаю, что у нее в голове. Это что-то вроде “не уверена, что хочу”. Она наливает себе еще виски и залпом выпивает. По-моему, она слишком быстро вошла во вкус.

— М-м-м-может, я схожу.. — бормочет она. Ладно, я ошиблась. Ее вкусовые рецепторы быстро привыкли к виски, но остальной ее организм, очевидно, нет. Инки рыгает. — Мне нужно... мне нужно...

— Я схожу с тобой, — быстро говорю я. — Где здесь туалет?

Симфония также замечает, что ситуация выходит из под контроля. Она быстро указывает мне правильный путь, и я наполовину тащу, наполовину веду Инки в туалет. Да чтоб вам всем Дискорд с похмела являлся! Сколько же она выпила, пока я была в отрубе? У земных пони больше копий гена алкогольной дегидрогеназы (я встречалась с врачом и знаю такие вещи), поэтому они могут пить больше других, но все же их первое знакомство с алкоголем может закончиться плохо.

Я почти выбиваю дверь в туалет своей магией и помогаю Инки нацелиться куда надо. А я в этом хороша — я даже ухитрилась подхватить магией ее гриву, прежде чем смесь виски, кусков непереваренного манго и всего остального, что она ела, успела запачкать ее.

— Ты в порядке? — спрашиваю я после того, как первая волна рвоты исчезает в унитазе. Инки слабо кивает.

— Ты уверена? Ну знаешь, никогда не отступать, никогда не сдаваться. Лучше избавиться от всего сейчас...

— Ага... *ик!* Я, пожалуй, пойду спать... — бормочет Инки.

— Хорошая идея, — говорю я. Потом помогаю ей дойти до раковины, прополоскать рот и выпить воды. Знаешь ли, проблеваться в пьяном виде — достаточно весело. По крайней мере для некоторых пони. А вот обезвоживание — вовсе нет.

Кстати, я легко могу определить, когда мне следует прекращать пить. Это всегда тот момент, когда туалетный юмор начинает меня забавлять.

Мы возвращаемся к остальным. Флиттер и Клаудчейзер куда-то ушли, вероятно, танцевать, смотреть порно, трахаться или все вышеперечисленное разом. Трикси сидит за столом и ест сосновые шишки, а Винил с Симфонией с любопытством наблюдают за ней.

— Может, поможете мне? — спрашиваю я, подтаскивая Инки к дивану и укладывая ее на него.

— Неа, — отвечает Винил.

— Почему Трикси ест сосновые шишки? — решаю поинтересоваться я, устроив Инки в безопасном положении, чтобы она не задохнулась, если ее вдруг снова вырвет.

— Трикси они нравятся, — отвечает фокусница, поднимая в воздух еще одну шишку и с хрустом ее разгрызая.

— Ты же понимаешь, что единственные пони, которые едят сосновые шишки, это те, кто страдает хроническим поносом? — спрашиваю я. — Это же как цемент жевать...

— Фи. У Трикси никогда в жизни не было запоров! — гордо отвечает единорожка. Судя по тому, что слово “запор” не смешит меня как идиотку, я еще могу что-нибудь выпить. Что я немедленно и делаю.

— Так вы больше не говорите о порно? — спрашиваю я Винил и Симфонию.

— Неа. Она гораздо интереснее, — отвечает Симфония, указывая на Трикси. Я замечаю, что теперь, когда она слегка пьяна, то без проблем вспомнила, как правильно произносить все звуки. — Она рассказывала тебе, как победила самовлюбленного вампира?

— Да, она упоминала об этом...

— А Винил рассказала мне анекдот про бэтпони, которая пьет чай. Надо будет и правда попробовать...

— Лучше не пытайся делать это со своими... — хихикает диджейша. — Это было бы самоканнибализмом...

Помнишь, как я говорила тебе о знаке, говорящем мне, что я уже в кондиции? У Винил такой тоже есть. Когда она начинает использовать слова длиннее пяти слогов, ты знаешь, что дела идут совсем плохо.

Я делаю глоток виски. Единственный способ пережить бедствие, известное как пьяная Винил — напиться самому. Вскоре я чувствую приятное тепло. Жаль, что Трикси, хрустящая шишками, начинает меня раздражать.

— Ты можешь прекратить? — спрашиваю я ее.

— Иди нахрен! Трикси может съесть их все!

Ладненько. Думаю, она не в настроении. Я допиваю виски и наливаю себе еще. Мое зрение немного затуманивается, и я чувствую, что делаю что-то глупое. Ну, я все время делаю глупости, но в этот раз я чувствую это особенно остро.

Сосредоточься, Менуэт! Ты, похоже, пьяна. Возможно. Не уверена. Поставь виски... да, именно то, которое ты только что выпила. Слишком поздно... *ик!* Неважно. Меня это не волнует. Рядом со мной Винил допивает пиво и громко рыгает. Бэтпони ей аплодируют.

Я могу сделать кое-что покруче. Я делаю вдох и рыгаю так громко, как только могу. Диджейша бросает на меня злобный взгляд.

— Ты осмеливаешься бросить мне вызов? — спрашивает она, пытаясь сфокусировать на мне взгляд. Не уверена, что ей это удалось. Теперь я вижу двух Винил, так что, наверное, с ней что-то не так. Или со мной. Или еще чего...

Она собирает все свои силы и пытается рыгнуть громче меня. Технически, стравить часть газов из организма ей удалось. К сожалению, они пошли не через то отверстие, которое предполагалось. Я ныряю под стол, пытаясь сдержать смех. Прекрати смеяться, идиотка, ебать-колотить! И вообще, иди спать, Менуэт. Ты пьяна. Мне правда нужно перестать смеяться. Это может закончиться рвотой…

Неа, это не меня только что стошнило на пол! И я не пьяная, отъебитесь! Погодите... Где я? Где все? Эй? Винил? Трикси? Где вы? Поговорите со мной, пожалуйста... Мне так одиноко... Ну же, блядь! Вернись сюда, сучки, и поговорите со мной! Великая и Могучая Менуэт требует вашего внимания!

Винил? Куда тебя демоны уволокли? Винил, иди сюда... я могу думать, что ты неизлечимая идиотка, но это не значит, что я тебя не люблю. Не такой любовью, что ”я засуну свой рог тебе в задницу и проверну", но я люблю тебя. И я даже Трикси люблю... Просто иди сюда и помоги мне встать, добраться до постели и все такое...

Стоять. Я вроде как вижу перед собой какого-то жеребца. Желтые глаза, пушистые уши, крылья. Бэтпони? А-а-а, точно, я же в Холлоу Шэйдс. Вроде как. Итак, бэтпони. Он смотрит на меня. Судя по его положению, я лежу на полу. Нехорошо, совсем нехорошо! Он жеребец. У него есть член. Менуэт любит пони с членами.

Я встаю. Или, по крайней мере, пытаюсь. После пары попыток мне удается добиться эффекта, напоминающего стояние прямо и трезво. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Привет, — говорю я, глядя на него полузакрытыми глазами. Время для моего лучшего пикапа. — Хочешь трахнуться?

Он поднимает брови. Думаю, он просто под впечатлением от моей невероятной привлекательности.

— Спасибо за предложение, — говорит жеребец. — Но я вынужден отказаться.

Отказаться? Такого слова нет в моем словаре.

— Почему? — спрашиваю я. — Я сексуальная, экзотичная единорожка! Иди сюда и оседлай меня! Я требую этого!

— Нет, спасибо, — отвечает он.

— Что? Я настаиваю! — виляю хвостом в сторону, обнажая свое маленькое сокрови... Да ну все в жопу! Открывая свою пизду.

— И все же я вынужден отказаться, — говорит он.

— Ты педик или как? — спрашиваю я.

— Нет. Ты пьяна и поэтому не способна выражать согласие.

Поэтому? Согласие? Кому нужно согласие, когда мне нужно трахаться? Мне снова поклопать? Я слишком пьяна, чтобы попасть копытом хоть куда-нибудь. Как же мне это сделать?

— Но я могу приготовить тебе чай и отнести в постель, если хочешь. Тебе нужно проспаться.

Ладно. Возможно. Он поднимает меня с пола и легко кладет на спину. Богини, я чувствую эти мышцы своими сосками... Моя мордочка не далеко от его хвоста... Тянусь к нему копытом...

— Извини, — говорит жеребец. — Я думаю, мне придется держать тебя подальше от него...

— Прости... — бормочу я.

— Неважно. Ты поблагодаришь меня позже...

Кажется, мы на кухне. И мне кажется, я пью чай. Не уверена. Это точно не алкоголь. Уже и так слишком много крови в моем алкоголе. Или что-то в этом роде. Чай хороший. Спать хорошо. Да, спать…

---

Блядь! Того, кто создал похмелье, должен Тирек в задницу отыметь, после того, как поглотит всю магию во Вселенной. Ох, моя голова. Моя тупая, долбаная голова. Неважно, время стиснуть зубы и пройтись по списку “похмельное утро”.

Все конечности на месте? Есть. Не в больнице? Есть. Не в тюрьме? Есть. Никто не нарисовал член на моем роге? Трудно сказать, здесь слишком темно. Я вчера вела себя как пизда? Хм-м-м... вот гадство! Мне нужно найти того жеребца и извиниться. И поблагодарить его за то, что поместил меня... А куда именно, кстати? Похоже на кровать, но у нее есть стенки... и потолок. Деревянный потолок…

О, Святая Долбаная Мать всех пёзд! Что я делаю в гробу? Они похоронили меня заживо? Или... или, может, бандюги делла Морте поймали нас и посадили сюда? Дерьмо. Ладно, не паникуй, Менуэтт. Дыши. Помнишь ту вечеринку, когда мы заперли Берри Панч в гробу? Должно быть, тут что-то вроде этого.

Я стучу в крышку. Слава Селестии, над ней нет слоя почвы. Всего одно заклинание…

Ага, одно заклинание. В моем теперешнем состоянии оно поджарило бы мой мозг. Пора сделать это по-земнопоньски. Я собираю все силы и пинаю крышку. Ай! Должна признать, это хорошая дубовая крышка. Когда я умру, то хочу быть похороненной в чем-то подобном. Червям и некрофилам придется искать кого-то другого.

После третьей попытки крышка сдается. Я поднимаюсь, разминаю копыта и оглядываюсь.

Первое, что я вижу, это несколько спящих бэтпони, свисающих с потолка. Когда я смотрю на них, то думаю, что гроб был не самым плохим местом для сна. В конце концов, они могли повесить меня вниз головой за хвост.

Рядом со мной стоит еще один гроб, и на нем спит Винил. Она похожа на даму, чей рыцарь пал в битве, и теперь она плачет на его могиле. Вот только дамы обычно не храпят, лежа на спине с раздвинутыми задними ногами. Я избегаю смотреть туда. Знаешь, когда слишком долго смотришь в бездну... Кроме того, павшие рыцари, как правило, не стучат копытами изнутри по крышке, крича: "Помогите! У Великой и Могучей Трикси клаустрофобия! И ей нужно пописать!”

Святая Селестия! С одной стороны, мне бы хотелось, чтобы Трикси “села в лужу“, но с другой — это хороший, старинный гроб, который не заслуживает такого обращения. Произведение искусства, я бы сказала.

Я вылезаю из своей ”кровати" и, не говоря ни слова, сбрасываю Винил с гроба. Секундой позже, когда она пытается сориентироваться, выкрикивая ругательства в мой адрес, ее бьет крышка, внезапно отброшенная магией Трикси. Я могу видеть только голубое размытое пятно, когда она проносится мимо, одновременно умудряясь нетерпеливо пританцовывать.

— Винил, ты в порядке? — спрашиваю я.

— Да пошла ты... Моя голова...

— Будем рассматривать как “да”. Не поможешь мне найти Инки?

— Засунь себе в задницу садовый шланг и воду включи... — отвечает диджейша. Наверное, она слишком много времени проводит со мной.

Я пожимаю плечами и выхожу из комнаты. Тот, кто строил это место, явно хотел, чтобы пони тут заблудились. Сплошные узкие коридоры, полных зловещих поворотов. Наконец-то нахожу комнату, где, если я правильно помню, мы оставили Инки. Она как раз там, сидит на диване и пьет чай с бэтпони, который кажется мне знакомым.

— Привет, — говорит он, улыбаясь мне. — Как дела?

— Я проснулась в гробу. Так что попробуй угадать. Кровать ты найти не смог?

— Наиболее похожее, что у меня было, — жеребец ухмыляется. — Все еще хочешь... эм-м-м...

Он неуверенно смотрит на Инки.

— Нет, — отвечаю я. — И мне очень жаль. Когда я пьяна...

— Да, я заметил...

— Я вчера сделала какую-то глупость? — спрашивает Инки. У нее мешки под глазами, а голос еще тише, чем обычно.

— Нет, ничего особенного, — отвечаю я.

— Угу, в отличие от Менуэт... — ухмыляется бэтпони. Я упоминала, что у него очень милая улыбка? А его грива... Мне очень нравится его грива!

— Как тебя зовут? — спрашиваю я. Ну, свое первое впечатление я подпортила, но это можно исправить. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Тилуан, — отвечает жеребец. — Могу я поговорить с тобой наедине?

— Конечно!

Мы оставляем Инки в обществе чая, а сами идем в соседнюю комнату. Кровати там нет, но это не важно. Пока не важно.

— Я бы хотел спросить тебя... — начинает жеребец.

— Да! — отвечаю я. Нам придется пожениться в Лас-Пегасусе. Это может стать проблемой, но вдруг, мафия не ожидает нас там найти?

— Нет, не этот вопрос... — Тилуан смеется. — Ты знаешь жеребца по имени Бакио делла Морте?

Драть. Он не только нас преследует, но и трахаться мне не дает?

— Допустим, я с ним встречалась, — отвечаю я. — И что с того?

— Помнишь Симфонию? Кобылу, с которой ты вчера познакомилась? Ее отец — Носферату дер Грауэн — дон местной мафии.

Ох, ебушки-воробушки! Я даже набухаться без мафии не могу. Я что, как магнит их притягиваю?

— Дай угадаю, — говорю я. — Он в контрах с Бакио делла Морте?

— Не совсем. Дер Грауэн и семья делла Морте — друзья. Только вчера один из прихвостней делла Морте прибыл сюда и сказал, что они ищут, цитирую: “слегка пухлую голубую кобылу-единорога, еще одну голубую единорожку с песочными часами на метке и долговязую белую идиотку”.

Да ладно. Винил бы это не позабавило. Она не белая, она слегка желтоватая.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спрашиваю я.

— Хочешь знать, что случилось с последним жеребцом, которого они разыскивали?

— Ладно, неважно. Почему нас до сих пор не схватили? Я бы не сказала, что нас сложно заметить...

— Посланец делла Морте поделился своим сообщением с единственным представителем мафии, который был трезв, — Тилуан указал на себя. — К сожалению, герр Носферату скоро проснется, а эмиссар делла Морте уже ждет этого, чтобы сразу сообщить ему новости. Возможно, у вас есть полчаса.

— Зашибись... Спасибо, Тилуан. Мне нужно спешить…

Я бегу искать Винил. К счастью, она все еще сидит рядом с гробом, почесывая голову.

— Вставайнетвремениобъяснятьмафияунаспрямонахвостенамнадобежать! — кричу я. Удивительно, как быстро диджейша это поняла. Все признаки похмелья мгновенно исчезают. Она на ногах, готовая отправляться. Мы бежим в туалет, и я пинком распахиваю дверь.

По здравому размышлению мне кажется, что это была плохая идея. Трикси сидит внутри и читает газету. Она опускает ее и удивленно смотрит на нас.

— Великая и Могучая Трикси считает, что ты должна была постучать, — говорит фокусница. Я слышу в ее голосе нотки страдания.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, хотя ответ достаточно очевиден.

— Сосновые шишки... — единорожка краснеет. — Трикси не может от них избавиться...

Я бью копытом в лоб, а Винил разражается смехом.

— Ну, просто замечательно... — бормочет она, пытаясь отдышаться. — Мафия скоро прихватит нас за жопу, а твоя самая большая проблема в том, что ты не можете просра...

— Винил, пожалуйста, веди себя прилично... — говорю я со вздохом.

— Почему всякий раз, когда ты говоришь "Винил, пожалуйста", это звучит как "Сука, пожалуйста"? — спрашивает диджейша.

— Я объясню тебе это позже. Сейчас нам надо придумать, что с ней делать...

— У нее непереносимость лактозы, — напоминает Винил, внимательно наблюдая за Трикси. — Давай вольем в нее пару литров молока. Она будет, как бутылка шампанского...

Спасибо, Винил. Я больше никогда не смогу смотреть на шампанское по-прежнему.

— Может быть, нам стоит сделать то же самое, что я как-то проделала со своей матерью, — говорю я. — Однажды я пошла в аптеку купить ей лекарства, но по дороге встретила Берри Панч и мы напились. Когда мама увидела в каком состоянии я вернулась, она обосралась...

— Может, вы просто уйдете? — спрашивает Трикси, бросая на нас болезненный взгляд. — Трикси не может сосредоточиться, когда вы тут...

— А может, я просто сделаю это по-плохому... — бормочу я, направляя рог на фокусницу. Я знаю, что не должна этого делать с похмелья — малейшая ошибка, и кишки Трикси аж в Сталлионограде найти можно будет.

Вспышка синей магии, и слышно, как что-то булькнуло в унитазе. Трикси неуверенно смотрит на свой живот. Я знаю это чувство: нервная система странно реагирует на то, что из организма вдруг что-то бесследно исчезло.

— Т-ты просто…

— Да, я телепортировала содержимое твоего кишечника, — отвечаю я. — Потом поблагодаришь.

— Менуэт...

— Ну?

— Больше так не делай.

— Подожди, — говорит Винил, когда мы идем по коридору, чтобы забрать Инки и вернуться в отель. — Ты действительно телепортировала дерьмо прямо из ее задницы? Я думала, это невозможно!

— Не знала, что это невозможно, — отвечаю я. — Так все великие изобретения и делаются.

— Можем мы больше не говорить об этом? — спрашивает фокусница. — Трикси все еще чувствует себя изнасилованной...

— Ну, можно сказать, что Менуэт проникла в Трикси своей магией... — невинно говорит Винил.

— Трикси права, — я бью диджейшу по затылку. — Давай больше не будем об этом.

Мы находим Инки и несемся в отель. Я стучусь в комнату Флиттер и Клаудчейзер.

— Девчонки, нам нужно валить из города! Прямо сейчас! — кричу я.

— Отвали! — я слышу голос Флиттер. — Мы тут, типа, связаны!

— Можно хотя бы одолжить вашу повозку?

— Только попробуй, и я тебе ноги оторву!

— Мы все еще можем украсть ее, — предлагает Винил. — Они связаны и не станут за нами гнаться...

— Да... но для этого нам нужны крылья... — я многозначительно смотрю на Трикси.

— Эй! Трикси давно была бы аликорном, если бы захотела... — восклицает фокусница.

— Верно-верно... но поскольку никто из нас не умеет летать... — бормочу я. — Подождите! У меня есть идея!

Я бегу вниз к комнате Черри Берри. Дверь открыта. Черри внутри, в обнимку с пустым бочонком из-под виски.

— Черри, нам нужен твой вертолет! — кричу я. Кобыла бормочет что-то неразборчивое.

— Ой, да ладно... Вставай, старая ты алкоголичка!

Я не уверена, ответила ли она что-то в ответ или просто захрапела. Я пытаюсь трясти ее, когда в комнату входят остальные. Во всей этой неразберихе я и забыла, что Винил не может быстро ходить.

— Похоже, наша единственная надежда пошла нафиг, — бормочет диджейша, глядя на Черри Берри.

Я чувствую, что у меня пересохло в горле:

— Есть еще вариант. Я знаю, где ее вертолет. И однажды я летала на одной из старых моделей...

— Это безумие... — говорит Трикси.

— Ты говоришь так, будто это сможет нас остановить... — ухмыляется Винил. — Чего мы ждем?

Инки и Трикси уходят наверх за седельными сумками, а мы с Винил пытаемся найти самое большое дерево в городе. Это несложно — трудно не заметить огромный дуб с большой площадкой наверху. Едрена кочерга! Они даже построили лифт внутри, так что диджейше не придется тащиться по лестнице.

К счастью для нас, вертолет никто не охраняет. Вероятно, они решили, что никто не захочет его украсть. Я смотрю на летательный аппарат, пытаясь найти сходство с тем, на котором я летала. В этой модели есть место для четверых пони — пилота, двух пони, приводящих вертолет в движение педалями, и место наблюдателя-навигатора. Я смотрю на панель управления, пытаясь в ней разобраться.

— Инки и Трикси — крутите педали. Винил — бери карты и веди нас в Филлидельфию. Это на юго-запад отсюда.

— Почему Трикси должна крутить педали? — спрашивает фокусница.

— Потому что это полезно для твоей фигуры, помогает справиться с похмельем и устраняет проблемы с кишечником. Кроме того, Тилуан дал нам всего тридцать минут, так что никаких пререканий, — отвечаю я, садясь в пилотское кресло. Черри Берри добавила сюда кучу всего: датчики, спидометр, высотомер, кучу разноцветных лампочек... — Винил, бери дробовик. Если они погонятся за нами, ты их отпугнешь.

Трикси не спрашивает, почему она не может взять дробовик. Не удивлена, с учетом того, что было, когда она в последний раз держала его в копытах. Винил берет пушку и заряжает. У нас около двадцати патронов неизвестного качества (в конце концов, они принадлежат Винил) и зебринская снайперская винтовка с поврежденным прицелом и всего пятью патронами. Я кладу передние ноги на рычаг управления, а задние на педали. Внезапно я замечаю клейкую ленту, лист бумаги и карандаш, лежащие в кабине.

— Минутку, у меня есть идея, — говорю я остальным, беру лист и пишу короткое письмо:

Дорогая Черри Берри,

Я украл твой вертолет.

С уважением,
Носферату дер Грауэн.

Не шибко хитрый трюк, но, в конце концов, Черри Берри тоже не самый яркий разум в Эквестрии. Может, она пойдет и попытается надрать задницу этому старому бэтпони? Я приклеиваю письмо скотчем к платформе и приказываю Трикси и Инки начинать.

С ужасным скрипом винт начинает раскручиваться. Вскоре ритм вращения становится более устойчивым, когда масляный насос наконец запускается. Я тяну за рычаг, и вся машина медленно отрывается от платформы. Скоро мы поднимаемся над верхушками деревьев. Несколько бэтпони смотрят на нас, не вполне уверенные, настоящие мы или просто побочный эффект вчерашней вечеринки.

— Где запад, Винил? — спрашиваю я. Диджейша указывает вправо, и я нажимаю на обрезиненную педаль. Вертолет быстро поворачивается в заданном направлении. Я толкаю рычаг, и мы начинаем двигаться вперед, покидая Холлоу Шэйдс.

Я думаю, что Черри Берри выбрала не то место для рекламной акции. Ей надо было отправиться с этим вертолетом в армию. Ты только представь эту штуку, вооруженную автоматическими пушками и ракетами, летящую над рекой посреди джунглей. Врубаешь “Полет Валькирии” на радио и можешь поливать зебр напалмом все утро. Жаль, что у нас есть только дробовик и снайперская винтовка. Если бы у нас был напалм, мы бы просто полетели в Лас-Пегасус и скинули его на голову Бакио делла Морте. И еще на пару голов, наверное. А потом мы бы отстроили город. С блэкджеком и шлюхами. В смысле, с большим количеством блэкджека и шлюх, чем уже есть.

— Менуэт, ты в порядке? — спрашивает Инки. — Ты выглядишь жутко, когда так улыбаешься...

Я? Жутко? Ну, может быть. Ладно, наверное мне стоит перестать демонстрировать зубы. Винил нервно оглядывается по сторонам.

— У меня дежавю... — бормочет она. — Но раньше это был дирижабль...

— Не волнуйся, эта штука быстрее любого дирижабля, — говорю я.

— А она быстрее, чем те шесть бэтпони, которые летят за нами? — диджейша указывает на темные силуэты, едва различимых на небе.

— Блядство... — бормочу я. — Трикси, Инки, вы можете крутить педали быстрее?

Сначала единственный ответ — тяжелое дыхание.

— Трикси... старается…

— Тогда Трикси должна стараться сильнее... — отвечаю я. — Как дела, Винил?

— Они приближаются! На шесть часов... У них пушки!

Дерьмо. Совсем не хорошо. Я хватаю рычаг обоими копытами, готовясь к маневрам уклонения. Тем временем Винил подхватывает магией дробовик и пытается прицелиться в преследователей. Учитывая расстояние, мы в жопе. Сорок метров в лучшем случае против обычных гангстерских автоматов... Не говоря уже о том, что мы достаточно крупная цель.

Внезапно Трикси разворачивается и начинает колдовать. Мы теперь летим медленнее и понемногу теряем высоту, но если это означает увеличение огневой мощи…

— Менуэт! Налево!

Я дергаю рычаг влево. На мгновение в глазах темнеет. Я слышу частые выстрелы, перемежаемые грохотом дробовика. Сзади кричит Инки. Мы замедляемся и мимо нас пролетает несколько бэтпони. Один из них быстро снижается, в то время как остальные перезаряжают оружие.

Винил при помощи магии заряжает свежие патроны, в то время как Трикси пытается нацелиться своей магией на одного из нападавших. Я сосредотачиваюсь на управлении: не так-то легко удержать вертолет на месте, когда эти двое мечутся по нему как оглашенные.

— Цель захвачена... — бормочет Трикси.

— Уничтожить, — командую я. — С особой жестокостью.

Волшебный луч пронзает воздух. Он резко поворачивает и взрывается в середине строя. Бэтпони, кажется, не пострадали, но, по крайней мере, им пришлось рассеяться. Один из них летит прямо на нас. Он целится прямо в меня...

Бах! Дробовик Винил почти оглушает меня. Бэтпони умудряется затормозить в последний момент: лишь несколько картечин задевают его задние ноги, а затем он попадает в турбулентность от нашего винта.

Вертолет сильно трясет. Я слышу какой-то влажный звук сверху и удивленный крик Инки, когда педали внезапно начинают прокручиваться с усилием. Оглядываюсь назад и вижу, что хвост вертолета забрызган чем-то красным. Почему это всегда происходит именно со мной?

Я поворачиваю летательный аппарат направо, надеясь, что винт цел. Винил осматривается, ища в небе бэтпони. Наконец, она замечает четверых, сидящих на облаке и, вероятно, думающих, что делать дальше.

Трикси целится рогом в облако. Бэтпони немедленно взлетают, но в любом случае один из них попадает под молнию и падает, заметно дымясь. Йу-ху, ублюдок.

Остальные трое заходят на нас со стороны солнца. Я готовлюсь к очередному резкому повороту, когда вдруг вижу что-то странное.

Два пегаса в доспехах эквестрийских ВВС вылетают из-за ближайшего облака и атакуют бэтпони. Они вооружены винтовками и тяжелыми пулеметами, закрепленными на боевых седлах, но они их даже не используют, а бросаются в ближний бой. Совокупная масса пони и снаряжения буквально сметает бэтпони с неба.

Какого сена? Мы так сильно шумели? Прежде чем они исчезают, я вижу, как один из пегасов козыряет нам. Они в шлемах и очках, но у меня такое чувство, что я их уже видела.

Я тоже выполняю в ответ воинское приветствие и сосредотачиваюсь на управлении. Трикси возвращается к педалям, и мы направляемся в Филлидельфию. Винил все еще осматривает небо, но, похоже, герр Носферату дер Грауэнс решил, что его дружба с Бакио делла Морте не стоит таких затрат.

— Я вижу город! — восклицает Инки. Действительно, на горизонте появляются первые небоскребы. Скоро мы будем на месте...

Вдруг я слышу жуткий скрип. Мы оглядываемся. Судя по всему, шум исходит от трансмиссии нашего вертолета. Трикси и Инки теряют ритм, когда педали начинают сопротивляться. Мы медленно теряем высоту. Я открываю ящик с инструментами и подаю молоток Винил.

— Попробуй ударить куда-нибудь, — говорю я. — Похоже, чувак, которого наш винт превратил в Estufa de morcego¹, где-то застрял...

Винил приближается к стене вертолета и несколько раз ударяет по ней. Единственное изменение — еще больше скрипа. Диджейша бьет сильнее.

Внезапно мы слышим, как что-то щелкает, и педали начинают прокручиваться свободно. Весь вертолет трясет.

— А-а-а-а! — кричит Винил. — Я не хочу умирать!

— Ты и не умрешь... — бормочу я, пытаясь удержать вертолет ровно. Я все еще слышу звук вращающегося винта. — Авторотация на нашей стороне…

— Авто-кто? — спрашивает Инки.

— Авторотация... — отвечаю я. — Пока воздух вращает винт, у нас достаточно подъемной силы, чтобы найти безопасное место для приземления. Черри Берри — мастер посадки с поврежденной трансмиссией...

Я предпочла не рассказывать им о том случае, когда винт заблокировала пустая бутылка из-под водки. В пятнадцати метрах над землей Черри утратила подъемную силу и врезалась в землю. С тех пор она не может запомнить мое имя и обзавелась титановой пластиной в черепе, которая позволяет ей принимать сигналы от инопланетян. По крайней мере, она так говорит.

Надеюсь, здесь нет пустых бутылок. Я осматриваю землю, ища хоть какое-то место для посадки. Я вижу дорогу и несколько домиков. Неплохо. Теперь немного влево... и немного вправо. Мы слишком быстро теряем высоту, но я легко могу это исправить. Спасибо Черри Берри за усовершенствованное управление. Более ранние прототипы были странными. Там была целая куча вещей, которые могли пойти не так и угробить тебя еще до взлета. Я даже предложила ей назвать ту штуку "Летающий гроб".

Мы медленно приближаемся к земле. Какой-то жеребец смотрит на нас с отвисшей челюстью. Винил весело машет ему, пока я борюсь с ветром. Вдруг прямо передо мной появляется капустное поле...

— Поберегись! — кричу я. Мы врезаемся в капусту, и моя голова крайне болезненно соприкасается с ветровым стеклом. Вертолет резко поворачивает и замирает. Затем я слышу тихое “пуф!” и подушка безопасности бьет меня, отбрасывая на сиденье. Правда что-ли, Черри Берри? Противоаварийная система?

— Все в порядке? — спрашиваю я.

— Да... — говорит Инки.

— Великая и Могучая Трикси чувствует себя хорошо.

— Бля... — бормочет Винил.

— Пошли отсюда... — говорю я и встаю. Ох-хо-хо, мой позвоночник... Никогда больше не полечу на этой штуке, даже если мне за это заплатят. Я открываю дверь и вижу около дюжины крестьян, приближающихся к нам с факелами и вилами. Да ладно... я слишком устала, чтобы разбираться еще и с вашим дерьмом...

— Здесь не на что смотреть! — кричу я, выпрыгивая из вертолета. — Кто-нибудь из вас может сказать, как нам добраться до Филлидельфии?