Хозяин Зла

Глава первая. Мирное утро

 иллюстрация от https://vk.com/public167885970

Стоя на балконе Башни Восхода, принцесса Селестия с улыбкой смотрела на пробуждающуюся столицу Эквестрии. Поднятое её волей солнце осветило множество разноцветных крыш и красивых домиков из камня и дерева, самых разных — сохранившихся с давних времён и выстроенных совсем недавно. Да, сердце белоснежной кобылицы сковывала печаль, нередко её посещал страх, вызванный наступающими неспокойными временами, но сейчас, смотря на свой прекрасный город, она чувствовала, что всегда поступала правильно. Даже тогда, когда сомнения и разум предлагали ей принять более лёгкое, в какой-то мере более лёгкое решение. Но разве жизнь — это череда лёгких решений? Разве возможно прожить, не совершив ни одной ошибки? И на что была бы похожа такая жизнь? 

Да, она могла бы закрыть границы, просто отказавшись принимать спасающихся от того зла, что воцарялось в мире. Это было легко, это помогло бы ей надолго сохранить своих подданных вне мрака, позволив им и дальше жить сытой и довольной жизнью. В конце концов, правитель в первую очередь должен заботиться о своём народе, а затем уже думать о друзьях и соседях. Новые архитектурные сооружения, подъём экономики и даже бойкая торговля с соседскими странами не та причина, чтобы принимать на себя всю тяжесть окружающего мира. Но тогда кем бы стали пони? Кем бы они стали, поддавшись эгоизму и позволив злу властвовать над миром, не встречая сопротивления? Да, в их силах было бы сохранить свой прекрасный уголок, возможно, они сделали бы его ещё краше, но ради чего? Для самих себя? Какой садовник выращивает розы только для того, чтобы скрыть их за каменной стеной? И какой садовник позволил бы цвести в саду только своему любимому цветку, не ухаживая за остальными? 

Внезапно раздавшийся за спиной перестук металлических накопытников заставил Селестию вынырнуть из раздумий и повернуться. Её сестра тоже вышла на балкон: принцесса Луна была одета в серебристый доспех с алым полумесяцем на груди и двумя синими звёздами на крупе, а её эфирная грива, как и в молодости увитая в косу, спадала на правое плечо.

— Мы всё сделали правильно, — тихо сказала она, ласково улыбаясь Селестии. Белая кобылица в ответ прикрыла глаза и сделала шаг к сестре, чтобы обнять её, но Луна ловко увернулась от объятий. — Нет-нет! Хватит и тех обнимашек, что были сегодня во сне!

— Так ты думаешь, я всё же поступила правильно, разрешив беженцам основать свои королевства у наших границ или войти в подданничество? — смущённо проговорила аликорн.

Луна выдохнула, и улыбка слетела с мордашки.

— Как сказать, Селестия? Мы видели, что будет при том или ином варианте. Но мы многого не знаем. Да, беды нам уже не избежать, но… Тия, — увидев, как печаль омрачает Селестию, Луна сама положила своё крыло на её. — Но разве рассвету не предшествует тёмная ночь? А погляди, как поменялся Кантерлот! А как изменилась вся Эквестрия?

— К лучшему ли? Мы снова выплавляем из металла наконечники для копий и стрел, куём доспехи, изучаем боевую магию… А крепостные стены? А табуны воинов на границах? Прямо сейчас Шайнинг Армор сдерживает зло на севере, и мне режет сердце одна только мысль, что сейчас там гибнут наши пони!

— Это — плата, неизбежная, но разве она так ужасна? — Луна осторожно прикоснулась кончиком своего завитого рога ко лбу Селестии, и синяя шёрстка кобылицы встала дыбом, когда часть её энергии передалась сестре, разгоняя сомнения так же легко, как и ночной кошмар. — Нам всё равно пришлось бы защищать себя. Но даже если впереди нас ждёт мрак, неужели ты сомневаешься в собственном народе? Пони сильны, пусть по первому взгляду на них так и не скажешь! И никакое зло не сломит их дух, во всяком случае, пока есть Любовь и Дружба, что его питают.

— Пусть будет то, что будет, — согласно кивнула Селестия. — Да, нас ждут тёмные времена, но мы встретим их с друзьями на поле брани, а не закрывшись в грязной норе. В одиночестве и страхе… — она подняла голову и посмотрела на далёкий юг, поверх крыш, поверх зубчатых крепостных стен. — Да, зло приближается. Скоро оно уже будет здесь, и нам нужно приготовиться к встрече. Можно ли попросить тебя найти Твайлайт Спаркл?

Всего на миг улыбнувшись, Луна снова приняла самое серьёзное выражение, на которое только была способна:

— Она всё ещё спит в библиотеке. Ты же знаешь, как пылко Лира уговаривала её переписать человеческие книги на перорун! А ведь письменность наша не слишком отличается!

— Люди… — Селестия снова бы помрачнела, но магия сестры всё ещё действовала, не позволив ей опечалиться. — Странный народ. Как в одном виде может уживаться подлость и благородство, ярость и хладнокровие, ненависть и любовь? Одни люди помогают нам строить дома и возделывать поля, а другие сейчас придают огню и мечу собратьев… Взгляни на Мер-Амер — сколько людей влились в армии мага Колчара! А ведь это не злая воля Хозяина Зла позвала их, нет, они сделали свой выбор...

— Я могу повторить то, что сказала тебе только что, но другими словами. Мы не слишком отличаемся! И добро, и зло есть в каждом народе, в каждой душе, и не важно, чья она — алмазного пса, чейнджлинга, человека или пони. Важно лишь то, какую сторону мы выберем для себя сами. Селестия тоже могла бы стать сильной и ужасной, властной и могущественной… Правда, тогда она уже не была бы Селестией.

— Мой выбор сделан, — принцесса повернулась, намереваясь уйти с балкона. — И Эквестрия тоже сделала свой выбор. Встретим ночь безбоязненно, сестра. Быть может, мы и сможем увидеть новый свет.

Насвистывая какую-то приставучую мелодию, Баттэркап наконец-то выбралась на Золотую Прядь. Наконец-то — потому что даже нагруженную доверху яблоками тележку катить по этой дороге было легко, а шагать приятно. Да и путь ей предстоял неблизкий, от Понивилля до самых границ Литлхилла — чем раньше начнётся, тем быстрее она домой вернётся!

Населяли эту небольшую страну хоббиты. Говорят, что этот маленький народец отправился на север своей волей ещё до того, как слухи о Мраке достигли границ его бывшей страны. Вообще, трудно сказать, какой из многочисленных народов Мирнимира пришёл на эти земли первым. Прошлое имеет свойство забываться, как бы бережно не хранилось на страницах пыльных свитков и в памяти тех, кто не имеет долга перед Временем. Известно, например, что эльфы прекрасного Лэйта никогда не приписывали себе старшинство, говоря, что именно доброта и чистота пони Эквестрии привела их в этот край. Люди Тельдана, чьё родство с эльфами несомненно, были первым из Людей, а уже потом появились люди Ролаша и Ярила, и никто из них на право первооткрывателей Мирнимира не претендует. Звери Фарленда наоборот, заявляют, что первыми приплыли в свою страну, хотя это и сомнительно — почему же они выбрали северо-западную часть Мирнимира вместо более привлекательного юга? Хоббиты, как и сергалы, пришли в Мирнимир примерно в одно время: так Малый Народец возделывал сады ещё до заселения Лэйта эльфами и поговаривал, что эквестрийцы от него унаследовали все сельскохозяйственные изобретения. Сергалы первыми построили корабли и переплыли к южным горам будущего Чернара, но им там не понравилось, а через какое-то время в столице, городе Дравинге, уже стучали молоты гномов, обтёсывая колонны, что и поныне высятся в Королевском Зале. 

Так или иначе, первые хоббиты действительно появились у границ Эквестрии достаточно давно. Оба народа быстро установили самые что ни на есть добрососедские отношения, переросшие в настоящую дружбу. Неразумные низкорослые лошадки, служащие хоббитам, всегда были их верными помощниками, а с разумными дружба и вовсе стала необычайно крепкой. 

Их многое роднило. Что пони, что хоббиты кажутся слабым народцем, однако оба способны постоять за себя, если нужда заставит. А так оружием они пользоваться не любят, куда ближе им орудия, сельскохозяйственные, например. Целые семьи фермеров, садоводов и огородников с одной и другой стороны ездили в гости друг к другу, чтобы поделиться опытом и узнать новое для себя. Выбрав себе заросший дикими растениями уголок на юго-востоке Эквестрии — даже слегка нарушив её границу, на что принцессы Селестия и Луна дружно закрыли глаза — они быстро превратили его в замечательное место, способное поспорить по красоте с Понивиллем, потому что и пони принимали активное участие в его обустройстве. А на мелкие недостатки, например, такие как охота, пони закрыли глаза: как будто грифоны одной травой питаются, а фестралы рыбку не ловят. Зато соревнования лучников между пони и хоббитами стали частью программы многих спортивных праздников. 

Баттэркап к хоббитам тоже относилась с симпатией. Несмотря на то, что Мирнимир — мирная страна, много тёмных существ всё ещё живут на её просторах. Пару лет назад отряд хоббитов помог понивилльским воинам справиться со стаей чёрных древесных волков, нагонявших страх на всех, кто посещал Вечнодикий лес. Ледяные иглы, посланные из морозных луков пони, и охваченные пламенем стрелы хоббитов положили конец всей стае, изгнав из дерева чёрную магию. Затем устроили торжество по поводу победы, не стоившей пони даже царапин (лишь один хоббит умудрился на обратном пути свалиться в колючий кустарник и встретил праздник, будучи весь залеплен пластырями), на которой было столько выпито и съедено, что доктора Понивилльской больницы ждали наплыва пациентов с синдромом переедания. Обошлось. А потом отец, участвовавший в той охоте, познакомил Баттэркап с мастером Долдиром, тем самым хоббитом, что упал в кустарник. Дружба между их семьями стала ещё одной ниточкой, связывающей оба народа, и кажется, именно Долдир раструбил на весь свет о пользе и вкусе яблок семьи Эппл, где Баттэркап и подрабатывала — в службе доставки.

На Золотой Пряди она оказалась не единственным путешественником. Ещё не успели скрыться позади крыши домов Понивилля, как мимо неё пробежала пара галопперов, запряжённых во внушительного вида крытую повозку. Похожих на игуан скаковых ящеров Аргеи редко можно было увидеть так далеко от дома, потому Баттэркап воспользовалась неожиданной встречей: откатила тележку к краю дороги и постаралась получше рассмотреть этих странных существ. Впрочем, ящеры промчались слишком быстро, чтобы пони успела хорошо их разглядеть.

Продолжив путь, Баттэркап снова недолго скакала в одиночестве — вскоре мимо неё проехала повозка, запряжённая двумя земными пони. Спустя ещё несколько минут ходьбы она остановилась, чтобы помахать копытом стражу-единорогу, возвращающемуся со службы на границе в Понивилль, и прилёгшему отдохнуть чуть в стороне от дороги. Затем в небесах пролетели несколько грифонов, но они не обратили на Баттэркап никакого внимания, по своим делам летя куда-то в сторону Клаудсдейла. Небесный город за последние десять лет сделался очень заметным: пегасы почти вдвое увеличили его территорию, возводя стены и бастионы, призванные защищать город в нынешние неспокойные времена.

Казалось бы, чего пони бояться в своей собственной стране? Ну, кроме древесных волков и ещё некоторых диких зверей? Но времена всё же настали неспокойные: и даже на Золотую Прядь не стоило выходить без меча, вроде того короткого клинка, который Баттэркап скрыла под плащом. Соседство с грифонами и сергалами на востоке, эльфами и монстрами на западе обеспечило Эквестрии безопасность, но Север, Север… Когда-то именно властелин Фрозен Норт, амбициозный король Сомбра, стал живым сосудом для очередной реинкарнации Хозяина Зла, теперь же через ледяной панцирь и Аргею на землю Эквестрии иногда заходят тёмные стаи с территории Мер-Амера. Тёмное королевство не может послать через льды свои войска, но отдельные чудовища и группы негодяев — другое дело. И разбираться с этой напастью пони приходится чаще всего своими силами…

Вдруг Баттэркап услышала, как кто-то кричит её имя. Кобылка осторожно притормозила и оглянулась — её нагоняла небольшая повозка, запряжённая желтогривой лошадкой, по виду совсем не похожей на пони, слишком уж большая и нескладная. Даже Баттэркап, в чьих жилах текла кровь арабийских скакунов, выглядела более приближённой к пони. В повозке сидело существо, которое издали можно было бы принять за пузатого человека низкого роста, если только не обращать внимания на слегка заострённые уши.

— Доброе утро, сэр Долдир! — крикнула Баттэркап, как только повозка приблизилась. — А я как раз направлялась к вам! Надеюсь, на границе ещё не ввели пропуска?

— С чего бы это? — Долдир, несмотря на преклонный возраст, из-за которого ему приходилось пользоваться краской, чтобы скрывать седину, говорил без какой-либо старческой хрипотцы. — Конечно, чужестранцев теперь больше, чем раньше, но не так, чтобы особо. А пони и вовсе у нас рады.

— Да вот скакали у нас недавно гончие пегасы, вести разносили, — певуче произнесла кобылка. — На Севере вроде снова неспокойно. И Колчар этот… Чёрный волк, новый Хозяин Зла…

— Что новый, что старый — всё едино, — Долдир пустил свою лошадёнку еле-еле, и Баттэркап покатила рядом. — Я вот что скажу — я уже два его Воплощения пережил, переживу и третье. А коли он в Эквестрию сунется, так мы ему покажем, что значит через Бурногладь переходить. В этом и не сомневайтесь!

— Надеюсь, что до этого не дойдёт! — рассмеялась Баттэркап. — А раз уж мы едем вместе — может, возьмёте у меня пару ящиков? А по цене у вас дома сойдёмся!

— Только после кружки яблочного сидра. Ну-ка, помоги мне перегрузить яблоки!