Будни эникея

7:30 Личные покои принцессы Луны

Луняша не спала, её смена подходила к концу. Грустный взгляд пони-аликорна был устремлён за окно, туда где между тесно стоящими небоскрёбами расположился небольшой парк. Пустынный и укрытый толстым слоем снега. Несмотря на движения, мир за окном казался мёртвым, словно замёрзшим.

Вдалеке натриевые светильники освещали противным жёлтым светом скоростное шоссе. Где ездил механический транспорт едва различимый в густом смоге на морозе.

Аликорн отвлеклась бесцельного рассматривания каменных джунглей. И в очередной раз смерила шагами свои покои. «Личные покои принцессы Луны» — так она называла большую комнату совсем не похожую на королевскую спальню. Истёртый до дыр дешёвый линолеум, куча стеллажей до потолка. Вместо кровати — небольшая подстилка в углу.

Моргнув, Луняша включила дополненную реальность. От её рога тянулись по воздуху полсотни ярких тонких нитей. Привычно мысленно потянув за одну из них, перед пони появилась информация о её подданном:

Имя: 600-01
Кличка: Эплджек
Статус: принудительный сон
Здоровье: удовлетворительное, стабильное
…

Взгляд Луняши пробежался по первым строчкам, и она развеяла сообщение. То растаяло в воздухе как туман. Все её подданные сейчас крепко спали. Как и несколько часов назад. Принудительный сон отличался от обычного. Это был сон без сновидений, перегруженный за день мозг тупо отдыхал, не реагируя на внешние раздражители. За здоровье некоторых пони Луняша беспокоилась, но пока ничего серьёзного не угрожало их жизням. Жизнь каждого пони была ценна, и она понимала это как никто другой.

Скоро начнётся новый рабочий день для её маленьких пони. Скоро придёт хозяин. Она ждёт его.

7:40 Проходная

Тяжёлая дверь корпорации Зла открылась, впустив внутрь морозный воздух и молодого человека. Замёрзшего и сонного. Даже недолгая прогулка по 40 градусному морозу не принесла бодрости.

В узком коридорчике толпились тепло одетые люди, изредка бросавшие взгляды на старинные механические часы над дверью. Висевшие здесь с момента постройки здания. Более 60 лет непрерывно громко тикая. Особенно в тихое морозное утро, как это.

На другом конце коридора, у турникета вместо бабки-вахтёрши сидело глазастое существо. Огромный, непропорционально большой череп, маленькое негуманоидное тело. И мягкая, как шёлк, синяя шерсть и аккуратно расчёсанная грива. Пони-единорожка, самый обычный синтет, таких много.

Синтеты — идеальные работники, особенно там, где работа монотонная и не требует ни человеческого ума, ни физической силы. Им не нужно платить зарплату, они не уйдут в отпуск, у них крепкое здоровье. За 20 лет, такая средняя продолжительность жизни, они вполне сумеют окупить свою стоимость.

Трикси, это имя сообщал бейджик, с каким-то мечтательным взглядом рассматривала аккуратно развешенные ключи. И совершенно не обращала внимания на толпу.

Скоро здесь будет ни души, и она наконец-то сможет немножко поспать. Хоть с часок.

Спустя пару часов здание наполнится привычным шумом. А сейчас люди терпеливо ждали. В полной тишине нарушаемой лишь громким тиканием часов. У каждого по смартфону. У каждого второго в височной части головы виднелся бугорок биоимпланта под кожей. Дополненная реальность, круглосуточный доступ в Глобалнет — что ещё нужно для полного счастья? Кроме жрачки, крыши над головой и регулярного секса.

С трудом протиснувшись к турникету, вошедший стянул толстые варежки и негнущимися пальцами достал пропуск из кармана куртки. Никто не возмущался, что он пролез в начало очереди — как пришёл, так и уйдёт в конец очереди. Всем известно: турникет заработает ровно в 8:00. Но всегда находятся желающие проверить, а вдруг пропустят раньше?

Однако турникет радостно пропустил наглеца. Кто-то попытался повторить трюк. Не получилось. Красная иконка не двусмысленно намекала, что никто не пройдёт внутрь раньше установленного времени. А пришедшие после 8:15 будут оштрафованы.

В спину вошедшему донеслось едва слышное проклятье. Эникейшики могли войти внутрь раньше. А могли прийти и под вечер. Их не штрафовали за малейшее опоздание. У них не было обязательного дресс-кода. На рабочем месте они могли делать всё что угодно: пить, курить, трахать всё что шевелится. Ещё, по слухам, у них был ничем неограниченный доступ к еде и глобалнету. Никто точно не знал всей правды про них.

Буднично расписавшись в журнале на вахте, человек забрал ключ и пошёл на свой шестой этаж. Пешком. Лифты раньше восьми не работают.

Трикси радостно смотрела на то место, где только что висел ключ. Минус один. Осталось ещё 137…

За годы жизни она начинала понимать бессмысленность своей работы. Одной из её обязанностей было каждый день копировать все воспоминания за сутки в облако. Там с помощью псевдоИИ хозяева могли получить любые интересующие их данные: кто брал какой ключ, кто был вчера на работе или нет. Ей так объясняли.

Но при всех возможностях, что имели люди, они чётко придерживались никому не нужного распорядка дня. В спешке приезжали на работу, боясь опоздать даже на минуту. Проходили через бездушный, проклинаемый всеми, турникет. Расписывались в треклятой тетрадке, лежащей перед ней. Расписывались шариковой ручкой, которую они не держали в руках со средней школы. Отрываясь от своих гаджетов, брали ключ и шли на нелюбимую работу. Чтобы убить очередные 8 часов своей жизни.

«Люди. Они странные», — думала Трикси.

7:50 Шестой этаж

На ресепшионе напротив лифта сидели две земнопони. Угольно-чёрная и ослепительно белая. Инь и Ян. Ну как сидели, Инь бессовестно дрыхла на диванчике, а Ян лишь привстала посмотреть кто идёт. И мгновенно потеряла интерес к идущему. Всё равно до девяти посетителей не будет, а в это время земнопони должны быть на рабочем месте. Так им приказали несколько лет назад. С тех пор приказ не менялся.

После недолгого блуждания по тёмным коридорам человек остановился перед самой обычной дверью. Около окна, как всегда, стояла уборщица. Она ждала пока откроют дверь. Пожилая женщина приходила на полчаса раньше, чтобы в тишине наблюдать как светает за окном, как люди идут на работу. Она как-то называла своё имя, но человек давно его забыл.

Щелчок замка, и за дверью оказывается длинный тёмный коридор, ничем не отличающийся от других. Парень заходит первым, выключая смарт-картой древнюю, как дерьмо мамонта, сигнализацию. Лишь затем включает освещение. Яркий свет светодиодных ламп отражается от белоснежного пластика стен и режет глаза. Это не добавляет настроения невыспавшимуся и замёрзшему парню.

Ровно тринадцать дверей. Прямо располагался вход его кабинет, он же лаборатория/операционная/склад или морг, это как повезёт. Шесть комнат слева, справа — пять и туалет.

Технически, туалет был женским, но в нерабочее время пользовались им все. В том числе и пони. С недавнего времени там стояла не сильно старая душевая кабинка, притащенная силами эникейшиков из третьего этажа. По лестнице, лифты вечером тоже не работают. Скоро она пригодится при подготовке к Мероприятию. Мероприятию с большой буквы. Даже не хочется вспоминать как выкручивались без неё в прошлом году.

Пикнув, дверь бесшумно отъехала в сторону. Деактивировалась ещё одна система защиты. Человек опасливо посмотрел на фальшпотолок в то место, откуда в случае срабатывания защиты в комнату поступит снотворный газ. Парень потратил десятки часов, оставаясь по вечерам, аккуратно исследуя каждый сантиметр потолка стен и пола.

Впрочем это дало свои плоды. Каждый из уровней защиты реально было обойти. Но систему впуска газа он опасался. Она могла включиться по внешнему сигналу, а не только по срабатыванию собственных датчиков. А последствия у газа неприятные. Минимум суток трое будешь ходить со слезящимися глазами и с раскалывающейся головой.

Ещё одно касание стены, и огромный кабинет, разделённый дешёвыми полупрозрачными перегородками, залился слабым светом. Сумеречное освещение выхватывало некоторые детали обстановки: стол в углу, похожий на операционный; стеллажи доверху набитые барахлом и проводами. И большую, выше человеческого роста, тёмную фигуру.

Парень вспомнил первую ночь проведённую здесь с ней. Тогда он рискнул и тщательно подготовился: сделал дубликат ключей, дождался пока Трикси отлучится в туалет и «ушёл домой». Именно такая запись осталась в логах турникета и бумажном журнале учёта. На деле он, нацепив на себя один из идентификаторов умершего синтета, вернулся в свой кабинет. Благополучно обойдя все датчики давления и движения. Почти все они были отключены ещё днём.

Приятные воспоминания пронеслись у него в голове, лишь только он увидел её. Тёмный высокий аликорн ждал его. Сглотнув неожиданно появившуюся слюну, человек зашёл внутрь.

— Доброе утро, Лёха, — поприветствовала та.

— И тебе, — это были первые слова за сегодняшний день. Даже с уборщицей он поздоровался лишь кивком, — Как ночь, как твои верные подданные? — его всегда забавляло задавать подобные вопросы.

— Ночь сегодня была особенно ясной. Все подданные живы-здоровы. Из них двадцать восемь имеют статус удовлетворительно, пять — в хорошей фор…

— Луняш, не грузи, а?

Аликорн задумалась над ответом почти на минуту.

Доводчик двери туалета скрипнул, появилась уборщица с ведром и прочим. Сгребя все ключи лежащие на столе у двери, она удалилась. Она не прислушивалась к разговорам пони-переростка и молодого мальчишки. Делать ей нечего, подслушивать чужие разговоры. Наверняка эти черти глазастые опять растащили грязь по всей комнате. А таких комнат было двенадцать. Работы много, если не спешить, то и до полудня не успеть.

За это время Лёха снял верхнюю одежду. Под бесформенной шапкой оказались длинные, но не слишком густые, каштановые волосы. Одет он был в мятую одежду, видавшие виды джинсы и вытянутый свитер. Из рюкзака доставались остатки вчерашней пиццы.

— Со вчерашнего вечера серьёзных изменений нет. Большинство пони готовы встретить новое утро.

— Молодец, — рука потянулась к заветной коробочке с сахаром-рафинадом, — держи сахарок.

С довольным хрумканием кубик был съеден, а ладонь — вылизана. Парень всегда старался угощать своих синтетов, особенно если они заслужили. О пони здесь заботились и следили за их здоровьем. Большинство пони здесь были старыми, несколько точно старше него. Хотя по внешнему виду синтета сложно судить о его возрасте. Особенно человеку ничего не знающего о биохимии поняш.

Подогретая пицца без удовольствия поглощалась человеком, запиваясь щедро разбавленной бурдой белого цвета из литровой кружки. Запасы этой бурды хранились здесь же. В небольших мешочках с надписью: «Корм для синтетов универсальный. 10 кг». Фактически поняши ели это всю свою недолгую жизнь. В корме содержались все необходимые жиры, белки, углеводы и прочие микроэлементы в идеальной пропорции. Вот только на вкус этот корм был безвкусным и даже противным. Хотя сытный, не поспоришь.

Копыта процокали к завтракающему человеку. Остановились. Крыло раскрылось и мягко обняло парня. Тот незаметно для себя прижался к тёплому боку пони.

— Сама-то как?

— Здоровье удовлетворительно. Усталость 80 %, — Луняша на мгновение задумалась, голос сменился с нейтрального на дружелюбный. — Спать хочу.

— Не хитри. Даташит на твою модель допускает изменение параметра усталости до 150 % без долгосрочных последствий для здоровья, — парня явно понесло далеко и надолго. Но он наткнулся взглядом на огромные голубые глаза, в темноте казавшиеся ещё больше. — Ладно… Разбуди остальных и можешь идти спать. Если ты, конечно, не против. — последняя фраза понижала приоритет приказа с обычного до необязательного.

Луняша резко повеселела, быстро нашла в локальной сети нужный скрипт и переспросила:

— Вы действительно хотите разбудить пони в количестве сорока восьми штук?

Лёха едва слышно выругался. сорок восемь пони, не считая аликорна, и ещё с десяток, находящихся в спячке на стеллажах. Все они носили небольшие ошейники (кроме Луняшы, у той — изящное ожерелье), через которые осуществлялась связь между имплантами и небольшим суперкомпьютером. По сути, все разумы были объединены в один небольшой кластер. Кратковременная и частично долговременная память мозга пони постоянно перезаписывалась, стирались ненужные воспоминания, подгружались из локальной сети данные необходимые для выполнения текущих задач.

Другим пони, той же Трикси на проходной, было проще, её мозг не был круглосуточно подключён к кластеру, её имплант не перекачивал терабайты инфы за сутки. Но она не получала заботу, уход и рекомендуемый производителем двенадцати часовой сон, судя по её заспанному виду.

Имплант, вшитый в череп каждой пони, позволял манипулировать нейронами лишь небольшой части мозга. Им нельзя было послать удалённо приказ. Нельзя перезаписать личность, для этого существовали другие устройства — программаторы.

Лёха, читая полную документацию по импланту обнаружил возможность разбудить пони по сигналу извне. При этом никакие права не проверялись, технически послать сигнал на пробуждение мог любой человек. Или даже синтет. И эта возможность пугала. Подобные биоимпланты с усечёнными функциями продавались и для людей. Какие ещё недокументированные возможности были оставлены производителем лучше не думать. Стоит ли говорить, что у Лехи не было импланта и покупать в ближайшее время он не собирался?

Буквально за несколько недель на свет появился гениальный скрипт, права на запуск которого были вручены Луняше в строжайшей секретности. Ещё бы, ведь обязанностью небольшого штата эникейшиков из шести человек было каждое утро вручную будить каждого пони, а вечером — погружать в принудительный сон. Только хозяева, коими синтеты считали эникейшиков, имели права на выполнение этих действий.

— Нет, конечно, — испугался парень, представив не хилую толпу пони заходящую в его кабинет завтракать. — Давай только тех кто сегодня работает с утра. И эту, с яблоками.

— Эплджек?

— Угу. Всех остальных я сам разбужу через три часа.

— Спасибо, — Аликорн ценила что Лёха, нарушая должностные инструкции, давал пони поспать лишнее время. Другие хозяева бездумно обходили комнаты, будя вручную всех пони.

Она замерла, фокусируясь глазами перед собой на чём-то невидимом. Человек тем временем расставлял миски с кормом.

— Успешно разбужено шестнадцать пони. Ещё две не отреагировали на запрос. Это Пинки и Динки из 601 комнаты.

— Угу. Будешь завтракать?

— Нет, я поела раньше. Я пойду спать?

— Иди, приятных снов.

Луняша скрылась за одной из полупрозрачных перегородок.

Из коридора донёсся щелчок электромеханического замка. Из открывшейся двери, цокая копытами, появилось несколько пони. Уборщица, домывавшая коридор, с лёгкой завистью посмотрела на открытый замок. Пони могли открывать двери в любое время, а ей же приходилось каждое утро возиться с дюжиной ключей.

Резкий контраст между искусственно созданными существами и старой, как этот мир, техникой по-началу удивлял. Но в госорганизациях можно было увидеть и не такое. Те же замки на дверях будут работать пока не сломаются. А сколько лет они там стоят никого не волнует. Десять, двадцать лет.

Разноцветные пони шли к своим мискам. Сытный завтрак перед рабочим днём.

13:40 Та же лаборатория

В кабинете было многолюднее, чем обычно. Три человека. Один рылся в поисках чего-нибудь выпить, желательно спиртного, второй сидел за столом потерявшись в дебрях Глобалнета. Для стороннего наблюдателя он тупо пялился в пространство перед собой, изредка мигая. Дополненная реальность, она такая.

Третий, Лёха, отложил рабочий планшет толщиной с хорошую книгу и гигантским зарядом батарей на несколько месяцев. Новых и срочных заявок за сегодня не было. Поэтому и работы тоже. Затишье перед бурей. Мероприятие будет через неделю, а местным эникейщикам никто ничего не сказал. Вечно придётся делать всё в последнюю минуту.

Например, сегодня должны были прийти два десятка молодых, четырёхлетние всего, пони из библиотеки. Это нужно каждую осмотреть, вручную изменить настройки беспроводных передатчиков, распределить по комнатам, показать новые спальные места и отдать их Луняше. Тупая, монотонная работа. Подготовка в Мероприятию будет «веселее». Радует, что с эникейшиков никакой писанины не требуют. Бумагомарательство — бессмысленная вещь, не приносящая пользы.

Почему не дают пони из библиотеки можно понять, здесь они ничего не будут делать до самого Мероприятия, а в библиотеке лишний десяток-другой синтетов принесёт пользу.

— Кто сейчас дежурный? — спросил Лёха.

Его дежурство на сегодня закончилось, он был свободен. Рядом с полсотни пони должен был постоянно находиться хотя бы один эникейщик. В коридоре толпились люди, сбиваясь в кучки. В какой-то комнате проходила юридическая консультация, где-то выдавали кредиты. Любые работы, которые могли делать пони. Как не доверять милой глазастой мордашке. Статус каждой пони, что она делает, можно было посмотреть на всё том же рабочем планшете.

— Вроде я, — сказал Дэн, угрюмо закрывая морозилку. В морозилке тоже ничего не нашлось, кроме запасов водки, которую он не стал пить.

— Тогда я пойду. У нас корм кончается, я возьму парочку пони, и мы сходим закупимся.

— Луняшу возьми, она больше сможет унести.

Лёха лишь покачал головой. Пусть спит. Он постучал по планшету, нашёл не занятых пони. Дошёл до комнаты, открывая электромеханический замок одним кликом по планшету. Вообще-то двери открываются механическим ключом, но эникейшикам он не нужен.

— Хай, поняши. Кто хочет прогуляться снаружи? Пойдём за едой, будете таскать мешки.

Желание выйти на улицу пересилило нежелание таскать тяжёлые мешки, и два добровольца нашлись. Ярких кричащих цветов пони пошли вслед за своим хозяином. Розовая и зелёная кобылки. Если добровольцев не нашлось бы, ему было достаточно сказать кто пойдёт с ним, каждое слово воспринимается как приказ. Конечно, слушались они только эникейшиков, на остальных они могли наорать или даже лягнуть. Никаких специальных блокировок поведения, кроме стандартных, у них не стояло. Синтеты специально убить человека не могли, покалечить — легко.

Из ящика вытащил незаполненный листочек с несколькими подписями и печатью. В разрешение на выход синтетов из организации по производственной необходимости вписал сегодняшнее число и серийные номера добровольцев. Весь документооборот в корпорации Зла давно был электронным, данные легко обрабатывать, делать отчёты, хранить. Все документы подписывались банальной электронной подписью. И только разрешение на выход пони оставалось бумажным. Впрочем, эникейщики быстро оценили прелесть старого способа.

Если подавать разрешение в электронном виде, то на его подпись уйдёт несколько часов, причём у начальников могут возникнуть лишние вопросы: «А зачем вам? Принести корм? Оставляйте заявку в соответствующий отдел. Как срочно? Вы не видели, что корм кончается? Несите сами, не разрешу». А тут лежит готовый листочек с настоящими подписями всех нужных лиц, даже печать стоит, впиши только недостающие данные. С электронным документом так не прокатит, изменил документ — все цифровые подписи стали невалидными — изволь подписать заново.

Спросите к чему такие сложности, и почему эникейшики пошли за едой? Потому что отдел закупок уже второй день кормит обещаниями принести требуемое, а пони надо чем-то кормить.

---

Улица встретила парочку поняш и человека морозным воздухом. У плотно укутанных пони только торчали мордочки: розовая и зелёная. На каждую пони надета тёплая курточка с капюшоном, под ней пряталась упряжь, к которой собственно крепились куртки. Не теряя времени, четыре пары неподкованных копыт и пара армейских берц зашагали в сторону ближайшего метро. Ехать было недалеко, всего пара остановок.

Пони заинтересованно вертели головами по сторонам, запоминая каждую мелочь. Их не приходилось часто одёргивать — они сами догоняли угрюмо бредущего человека впереди, когда отставали. Толпы людей вокруг не обращали на пони никакого внимания — слишком холодно было, и все старались идти побыстрее.

В метро было чуточку потеплее. Спуск под землю, недолгая поездка и опять подъём на поверхность. В торговом центре хотя бы было тепло и не так многолюдно. Пони с облегчением скинули капюшоны, закрывавшие большой обзор, оставшись в одинаковых белых вязанных шапочках, закрывавших чувствительные к обморожению ушки.

Лёха направился в отдел с едой для синтетов, две пони хвостиком шли за ним. Между полок выскочила ещё пони-консультант в яркой зелёной футболке и поспешила к посетителям. Она сразу оценила покупательную способность человека по наличию у него сразу двух пони, нёсших пустые холщовые перемётные сумки.

Консультант попробовала подключиться к биочипам пони, большинство владельцев оставляло включённой такую возможность «телепатического» общения у синтетов, но получила отказ соединения и вызвала писк в коммуникаторе у человека. Лёха, смахнув с экрана предупреждение, обернулся, пофигистично глядя в глаза няшной пони.

— Мне пятьдесят порций корма для синтетов. Они, — ленивый взмах рукой в сторону сопровождающих, — сами выберут какой, — очень щедрый жест со стороны админа, будь кто другой на его месте, не дал бы выбора. Впрочем, деньги не его, через месяц-другой бухгалтерия вернёт. — Вот лимит.

Он достал общую карточку эникейщиков, нажимая на единственную кнопку. От нажатия пьезоэлемент выработал чуточку электричества, и на крошечном дисплее показалось пятизначное число, нарисованное электронными чернилами.

На мордочке у консультанта удивлённо расширились глаза — она никак не ожидала, что у бедновато одетого человека в кармане такие деньги. Понятливо кивнув, она начала говорить заготовленную фразу:

— У нас есть широкий ассортимент кормов…

— Да-да, — грубо прервал Лёха. — Как выберите, «пните», — обратился он уже к своим пони.

«Пнуть» — это прислать сообщение владельцу. Выходя из корпорации, Лёха временно отключил их от локальной сети, сняв ошейники, и привязал к своему коммуникатору. Права администратора позволяли проводить ещё и не такие манипуляции, подписывая самому себе разрешения на различные действия.

И человек, нарушая правила приличия и игнорируя консультанта, отвернулся и пошёл рассматривать заинтересовавший его товар на полках. Три пони переглянулись и пошли выбирать себе поесть.

Лёха усмехнулся, разглядывая шапочки, которые продавались по акции. Конечно они были лучше, чем которые надеты на его пони, но и цена кусалась. Сезонный товар, хотя производитель синтетов не рекомендовал выгуливать пони при таких низких температурах.

Пони не провозились долго, не прошло и десяти минут, как коммуникатор пиликнул. Простая звонилка, специализированная для соединения с синтетами — этот функционал обеспечивал дополнительный радиомодуль. Сложновато было найти простой телефон, поддерживающий такую специфическую функцию на аппаратном уровне, но китайцы готовы предложить и такую необычную модель телефона.

Консультант распечатала на ближайшем компьютере счёт и принесла его в зубах. Да, не везде полностью перешли на безбумажный документооборот, народу было привычнее держать что-то материальное, чем смотреть на строчки в экранах. Пусть электронные документы были подлинными и подписаны неотозванной электронной подписью.

Человек посмотрел на сумму внизу — ожидаемо, что с него попытались содрать максимум. Леха поглядел внимательнее на каждую строчку. Сухо корм в шариках суммарным весом семьдесят килограмм. Пони он доверял, если они ошиблись с расчётом порций на всех, то они первые останутся без еды, как виноватые. Вторая и последняя строчка его удивила. Сено. Кубик прессованного сена, нехилой такой стоимости.

— Вы охренели?! — обратился он к двум пони, отчего те виновато прижали ушки. — Понимаю, захотелось вкусняшек, но ведь вам на этой неделе сотрут память. И вы ничего помнить не будете.

— Можно отложить на потом, после Мероприятия, — сказала зелёная земнопони.

— Или съесть сегодня. «Живи одним днём», — сказала другая.

Лёха наигранно вздохнул. Он был слишком ленив, чтобы пойти и переделать счёт. Пони знали это, а так же знали, что он ему небезразличны доверенные ему синтеты. Маленькие пушистые поняши. Человек ушёл в кассу, а пони пошагали к месту выдачи товара. На складе работали практически одни синтеты, и у Лёхи разрывался коммуникатор от предупреждений. Многие пони по привычке пытались запросить имена, но все получали отказ в соединении.

Затарившись едой, все пошли к выходу. Вдруг пони замерли, взглядом впившись в ларёк с мягким мороженным. Человек, шедший за ними, чуть не врезался в синтетов и проследил их направление взгляда. Это было несложно с их большущими глазами. Лёха отрицательно покачал головой, но ничего не сказал. Стоило бы ему озвучить отказ вслух, пони бесприкословно подчинились бы.

Две пары глаз смотрели прямо в душу, мило хлопая огромными ресницами. Рука на миг дрогнула и полезла в карман за деньгами. Может пони и сотрут скоро память, но у мега воспоминания об этом моменте останутся с ним навсегда.

Человек сидел на лавочке, низко держа в руках два рожка с мороженным. Чуть не мурлыкая, пони лизали их, каждая своё.

Когда пони догрызли остатки рожков, человек улыбнулся, поднимаясь:

— Пойдём домой.

16:48 Самая большая из комнат рядом с лабораторией

Было многолюдно. Не так. Как вообще описать это? Нет, людей тоже было много — все шестеро эникейщиков расселись по креслам на колёсиках, которые специально притащили сюда из разных мест. А вот два десятка молодых, одинаковых на первый взгляд, белоснежных пони, которые только что пришли из другого крыла здания, занимали почти всё свободное место, толпясь со своими вещами: одинаковыми подстилками и дешёвыми пластиковыми мисками. Весь творившийся хаос как-то контролировала высокая тёмная крылатая пони-единорожка, внося в базу имена и серийные номера прибывших синтетов и распределяя их по комнатам.

В другом конце комнаты в кружке сидели люди. Они очень редко собирались вместе одновременно, но подготовка к Мероприятию с большой буквы займёт у них всё свободное время ближайшие пару дней.

— Итак, все знают зачем мы сегодня собрались, — начал речь Женя. Он был главным в маленьком коллективе. Многие его не слушали, но он не сдавался, пытаясь перекричать шум.

— Эй, Серый, я тут увидел одну горячую цыпочку, — Витя кивнул в сторону синтетов. — Я хотел бы её себя дома… — он сделал руками несколько размашистых жестов руками на уровне паха, которые нельзя было неправильно понять. — Ты понял.

— Ты мой маленький зоофил, сколько раз тебе говорить, — отвечал Серый, который был неявным лидером. — Где лежат разрешения на выход для синтетов, ты знаешь. После процесса помоешь и сотрёшь память, мне докладывать о своих достижениях не обязательно. Но только, чтобы ничего не мешало работе.

— Ты меня знаешь, всё будет чики-пуки.

— Эй! Народ! — кричал Женя, но его по-прежнему почти никто не слушал. — Дэн, блин, опусти Пинки. Что ты вливаешь ей в рот? Сам напился, теперь пони спаиваешь?

Розовая пони с кучерявой гривой весьма уютно лежала на коленях у слегка пьяного Дэна и посасывала из большого шприца прозрачную жидкость. Оторвавшись от своего занятия на несколько секунд, она показала язык «главнюку», как она называла Женю, и продолжила пить.

— Это раствор глюкозы, а не то что ты подумал, — попытался оправдываться Дэн.

— Отстань от Пинки, она глючная, — заступилась единственная девушка. Впрочем, её можно легко перепутать в парнем: короткие волосы, угловатые черты лица и совершенно не заметная плоская грудь в мятой мужской рубашке. — Я вчера так же кормил, — она говорила о себе в мужском роде, только высокий голос позволял догадаться о настоящем поле эникейщика.

— Серый, давай лучше ты, — сдался Женя, прекратив попытки перекричать народ.

— Ребят, — одно слово Сергея и все разговоры медленно прекратились. — В общем, Мероприятие начнётся в следующий понедельник, нам нужно всё подготовить до этого срока. Действуем по прошлогоднему плану. Завтра придёт образ, а тогда нужно начать подготавливать пони. Состав участников примерно тот же: четыре команды по дюжине синтетов. Итого сорок восемь пони. Для начала решим кого из лишних пони отправим в спячку, чтобы не мешались под ногами и не объедали. Как и в прошлом году, предлагаю всех единорогов и старых земнопони. Причины знаете. Сейчас Луняша закончит составлять список, и мы будем решать.

Собрание относительно быстро завершилось. Никто не спорил и большинство людей пофигистически соглашалось. Были отобраны сорок восемь пони и разделены по четырём командам. За каждой дюжиной были закреплены ответственные, а Женя и Серый будут помогать всем остальным по возможности. Серому ещё завтра ехать утром на ж/д вокзал встречать образ, а Жене бегать, утверждать бумаги и выбивать деньги у спонсоров.

Как и в прошлом году, договорились приходить на работу в час дня, когда все выспятся. На этом собрание закончилось, всё разошлись по домам, из людей остался только один дежурный.

9:35 Всё та же маленькая лаборатория

Дэн, который если не бухал неделями, то всегда был навеселе, сегодня был трезв, как стёклышко. И почему-то одет в строгий, хорошо выглаженный костюм. Эта деловая одежда явно была излишней — некому было оценить её, и человек сам это понимал, что погорячился. Вход в коридор закрыт, и потому сейчас стоит очень приятная тишина. Ни посетителей, ни шума, ни назойливой Эплджек, предлагающей съесть почти бесплатное яблоко. Все пони спят, особенно Луняша, она вчера хорошо поработала. Заселить двадцать новых пони, каждую расспросить, осмотреть и показать место, у людей бы с этим ушло намного больше времени.

Дэн пил минералку и очень внимательно читал внутреннюю документацию, прошлогодние отчёты по проделанной работе и все заметки, что нашёл за прошлый год. Освежал память. Каждый год Мероприятие проходит примерно в одно и то же время, меняются лишь незначительные детали. Так, например, в прошлом году образ для пони выложили на торренты, и эникейшикам пришлось выкачивать его из Глобалнета несколько суток. А потом спешно-спешно тестировать его и быстро исправлять огрехи, которые обязательно вылезают. И время, как всегда, поджимает. Ничего, в прошлом году справились, а в этом году будет проще. Вот и душевая кабинка появилась, перекрашивать шерсть пони будет проще.

Дэн сделал ещё один глоток минеральной воды из бутылки, машинально погладил розовую пони, лежавшую рядом с ним на диванчике, и продолжил чтение, зависая в дополненной реальности. Пинки дремала, и вообще ей приказали молчать ближайшие полчаса.

10:10 Ж/д вокзал

Серый, главный спец по всему, что можно запрограммировать и настроить, с самого утра торчал в зале ожидания внутри здания ж/д вокзала. Организаторы Мероприятия в кои-то веки соизволили прислать образ с курьером, а не выкладывать в открытом доступе в Глобалнете или ещё где-нибудь, откуда его приходилось его очень долго и мучительно выкачивать. В среднем, образ весил около 10 ТБ, потому было проще и быстрее записать его на внешний диск и послать с курьером. Да и не так много копий понадобится, по всей стране Мероприятие проходит одновременно всего в двадцати местах, уж раскошелиться на доставку такой крупной компании наверняка можно.

Серый коротал время, читая каждый пункт требований к подготовке к Мероприятию. С прошлого года почти ничего не поменялось. Чуть более повысили требования к физическому состоянию пони, но это справедливо — все участники должны быть на равных. Он и не заметил, как к нему подошла фиолетовая пони, хотя цокот копыт было слышно. Деликатно покашляли, обращая на себя внимание.

— Спасибо, ничего не нужно, — стандартной фразой отделался Серый от, как он думал, пони продающего газеты и прочий откровенный хлам в дорогу.

— Вы из корпорации Зла? — уточнила единорожка. Человек обратил внимание на совершенно обычного синтета, только он держался более важно, что ли. — Я — курьер.

— Да, это я. А где ваш сопровождающий? — удивился Серый. Он ожидал встретить человека и забрать у него посылку. И зачем они прислали пони?

Синтетам нельзя было самостоятельно передвигаться дальше города, в котором они проживают. Конечно, исключения есть, но они строго контролируются государством и акцизы на лицензии по свободному передвижению стоял совсем конские деньги, что делает не выгодной многие сферы деятельности. Например, междугородние пони-курьеры. Запрет был введён якобы из-за борьбы с распространением наркотиков.

— Я одна. Подпишете подтверждение о доставке? — пони протянула правую переднюю ногу, на которой был закреплён ударозащищённый КПК, разработанный специально для синтетов. Из перемётной сумки она достала зубами жёсткий диск во вскрытой бумажной упаковке. Видимо, её досматривали на КПП на входе в город.

Несколько жестов в воздухе, что посторонним могли показаться непонятными, и в глубины сети улетает подписанный криптографической подписью отчёт о успешном вручении. Перед этим человек проверил целостность диска визуально и бережно перепрятал его себе в рюкзак.

— Благодарю, — сказал пони. — И ещё одна формальность, пожалуйста.

С этими словами ему был подсунут стандартный договор дарения. Серый даже не стал читать его полностью, бланк был подписан министерством гражданских сделок, значит условия договора остались по умолчанию. Такие договоры дарения позволяют гражданам не обращаться к юристам, а быстро договориться между собой на месте. Человек долистал договор до конца и прочитал что ему собственно хотят подарить. Глаза чуть не полезли на лоб, он, как тесно работающий с синтетами уже несколько лет, прекрасно знал сколько они стоят и сколько стоит их содержание и обслуживание.

Объект дарения: синтет неизвестной модели.
Год выпуска: предположительно, 2010.
Серийный номер: нет данных.
Кличка: Твайлайт Спаркл.
>Я прочитал договор и согласен с условиями.
>Внести правки в договор.
>Закрыть.

Палец Серого нерешительно завис над кнопкой «я согласен». Слишком мало данных, ему пытаются подсунуть «кота в мешке», ни точной модели, ни серийного номера, ни какой информации о состоянии здоровья синтета. Он внимательным взглядом посмотрел на единорожку. Та поняла его не высказанный вслух вопрос.

— Твайлайт Спаркл — это я.

Была — не была, дарёному коню в зубы не смотрят. У Серого имелась дома маленькая земнопони устаревшей модели, и поэтому списанная, но две он не потянет. Ничего, пусть пока поживёт на работе. Взвесив «за» и «против», жадность победила. И кнопка была нажата.

>Вы уверены? [Д/н]

Конечно, да!

Уже приняв такой щедрый подарок, Серый понял чего не хватает. Отсутствие серийного номера в договоре было подозрительно, но вполне объяснимо и допускалось при совершении сделки. Ему не передали ключ доступа до синтета. Впрочем, в этом ничего страшного не было, ведь теперь он стал владельцем пони.

Несколько жестов в интерфейсе дополненной реальности, и в эфир посылается широковещательный запрос, на который со случайной задержкой ответили биоимпланты всех синтетов в радиусе распространения сигнала. Результат сканирования удивил Сергея, ему подумалось, что это какой-то глюк. Он запустил сканирование вновь, ограничив силу сигнала до минимума.

И опять в радиусе десяти метров от Серого не было ни одного синтета… Хотя прямо перед ним продолжала стоять фиолетовая единорожка.

В это время пони, назвавшаяся Твайлайт, копошилась у себя в «наладоннике». Она запустила что-то консольное, и по экрану медленно поползла красная полоска прогресс-бара. Пони радостно улыбнулась, все эмоции прекрасно отражались на её мордочке. Процесс дошёл до 100 %, КПК мигнул и погас. Твайлайт быстро сняла липучки, удерживающие коммуникатор на её ноге, вытащила литиевый аккумулятор и сильным ударом копыта уничтожила и так мёртвое устройство со стёртой прошивкой.

— Ты что творишь?!

— Так надо, — ответила пони, но по глазам было видно, что она соврала. Собрав осколки КПК с мраморного пола и выбросив в ближайшую мусорку, Твайлайт поинтересовалась: — Так мы идём или как?

13:05 Лаборатория и её владения.

В коридоре и в одиннадцати комнатах творился хаос. Все двери открыты, подстилки, на которых спали пони, не убраны на свои места и в беспорядке валяются то тут, то там с самого утра, как пони проснулись. Проснулись сами, а не их разбудили, что обычно происходит каждый рабочий день. Шесть дней в неделю. Никто не отправлял вчера синтетов в принудительный сон, никто не будил их сегодня. Пони спали до обеда и видели настоящие сны, что не снились им с новогодних каникул, когда все отдыхали неделю.

Вся орава из почти полусотни местных пони и ещё дополнительных двадцати не смогла бы уместиться в лаборатории, потому их всех кормили сегодня в коридоре, где аккуратно расставили в несколько рядов вдоль стен их миски. Отдел снабжения соизволил принести мешки с едой, их принесли и сложили в свободный угол лаборатории крепко сложенные пони-тяжеловозы. Корпорация Зла могла похвастаться довольно большим процентом работников-синтетов, остальным организациям они просто не по карману. Да и приходится содержать отдельный штат эникейщиков, а то и несколько и мириться с их странностями и закидонами — нормальные люди с высоким уровнем знаний, что требовались для работы, с лёгкостью могли найти работу поденежнее.

Ближе к часу дня начали подходить остальные люди, а не только Дэн, что был сегодня дежурным в первой половине дня. Приходили, здоровались со всеми, брали по рабочему планшету из общей стопки и начинали выполнять дела по списку.

Женя, что сегодня был весь в мыле, за короткое утро он успел обзвонить всех спонсоров, напомнить про Мероприятие и пообещать выслать пригласительные. Так же написать запрос в местную типографию, что находилась в этом же здании, чтобы они не забыли напечатать те самые пригласительные, а не как в прошлый раз. К некоторым спонсорам он съездил лично и даже забрал с собой пару коробок полегче с инвентарём, что они отдали для проведения Мероприятия.

В общем, Женя к часу дня был совсем замотан и нагло развалился на единственном диване. Но у него хватило сил, чтобы составить черновик списка дел для всех эникейщиков. В планировании ему не было равных, потому его и выбрали главным в маленькой компании людей.

Рядом с ним на полу сидела новенькая фиолетовая единорожка, на ней не было ошейника, как на всех остальных. Серый, вернувшийся от курьера, привёл её сюда и проворчал что-то про «глючный биочип», что «обязательно посмотрит в чём дело, когда будет время». Идентификатор этой пони он всё-таки нашёл — пассивная бесконтактная метка под кожей была на месте — в холке между лопаток. Его Дэн нашёл специальным считывателем, которым не пользовался очень давно. С тех пор, как скончался один из синтетов, тогда пришлось писать отчёты. А вот внутренний биоимплант у новой пони не отвечал, словно его нет, да и внешняя его часть, где содержались антенны связи и прочее, не прощупывалась на лбу у синтета. Ещё при ощупывании выяснилось, что у неё необычайно плотный мех и неплохой запас жира под шкурой, что объяснило бы почему она разгуливала по морозу без верхней одежды и прекрасно себя чувствовала.

Твайлайт, так она представилась всем, пришла поближе к людям, где творилось самое интересное. Приказы уйти в коридор не слушала, да и никто сильно не прогонял её — сидит себе в сторонке и никому не мешает. Глазастая морда и подвижные уши выдавали куда она смотрит, и чем интересуется.

Настя весело насвистывала незатейливую мелодию, готовя раствор для капельницы и подготавливая прочие инструменты для погружения ненужных пони в спячку. Каждый из эникейшиков мог это сделать, но просто у Насти получалось лучше всех, да и она когда-то училась в медицинском, пока её не выгнали за прогулы. Впрочем, она уже на следующий год поступила в другой университет на заочное отделение, куда мечтала. Теперь её можно было часто увидеть в лаборатории в любое время суток сидящей за учебниками или увлечённо строчащей на дешёвом ноутбуке код. Можно сказать, она жила в лаборатории и находилась на работе не только во время дежурств.

— Кто первый? — спросила она, выглядывая в коридор и держа в миниатюрных руках увесистый планшет.

Все разговоры среди пони мигом затихли. Белоснежные синтеты из библиотеки не понимали что происходит, да им и не надо — их это не затронет. Жеребец-единорог с ярко-красной шерстью под восхищённые взгляды всех остальных пони смело сделал шаг вперёд. И со взглядом идущего к палачу улёгся на операционный стол. Его быстро облепили датчиками и поставили капельницу. Укрыли специальным одеялом, внутри которого циркулировал спецраствор-незамерзайка. Её температура регулировалась в широких пределах, теплообменник, что стоял под столом, мог быстро как и подогреть раствор, так и охладить ниже ноля.

За процессом уходя в спячку внимательно следила Луняша, у неё было больше информации от биочипа пони, чьи тонкие нити и датчики опутывали многие жизненно важные органы. Да и её нечеловеческий разум позволял быстрее принимать решения, если что-то пойдёт не так. Процедура была полностью безопасной, синтеты изначально проектировались с такой функцией. Сейчас Насте предстоит медленно понизить температуру тела пони до комнатной. Ниже определённого значения температуры тела сознание пони отключится, и он уйдёт в подобие летаргического сна. Вся процедура занимала не более получаса, значит за дня два-три можно отправить в спячку всех ненужных пони.

А через три недели — разбудить, если потребуется.

Параллельно Серый достал с бездонных полок монструозно выглядящий шлем-программатор и надел его на голову Эплджек — самой здоровой из всех собственных синтетов. Пони расслабленно лежала в другом углу лаборатории сразу на двух ковриках, всем своим видом говоря, что всё хорошо. Для неё и вправду всё было хорошо — ей не будут стирать память, как всем остальным. Точнее с неё сейчас снимали резервную копию сознания, а позже, после мероприятия, бэкап восстановят — и она будет помнить всё до сегодняшнего дня. У неё был уникальный образ — она как никто другой умела впаривать яблоки посетителям и всячески поддерживать дружелюбную атмосферу. И с каждым днём у неё получалось всё лучше, потому не хотелось бы потерять прогресс развития её психики. С остальной полусотни пони слепки сознания не снимались, тупо хранить негде такой объем информации, да и незачем. Предыдущими эникейшиками был создан собственный образ сознания, что постоянно доделывался, и ежегодно после Мероприятия накатывался на всех пони, тем самым стирая предыдущие личности и все воспоминания у них.

От шлема тянулся толстый кабель оптики до серверной стойки с оборудованием. Из док-станции торчало два жёстких диска — один Серый забрал от курьера, на втором хранились все-все образы пони. Сканирование мозга Эплджек завершилось, мощности слабенького мини-кластера хватало, чтобы обрабатывать и сжимать все данные на лету, записывая гигантские данные сразу на внешний диск.

— Посмотрим, что нам прислали? — задал Серый риторический вопрос, но пони всё равно кивнула.

Человек вновь запустил скрипты, написанные тайванскими гениями, для быстрой и удобной манипуляции с сознанием синтетов. Проигнорировал, что софт предоставляется «как есть», и разработчики не несут ответственности за причинённый прямой ущерб или косвенный, и вообще софт может работать не так, как ожидается, или не работать вообще. Выбрал присланный образ и, не обращая внимания на множественные предупреждения о несовместимости модели синтета и безвозвратном уничтожении его личности, запустил процесс «промывки мозгов». В прямом смысле, путём бесконтактных точечных воздействие на каждый синапс головного мозга пони в неё заливалось новое сознание из образа. Когда процесс завершится, в теле Эплджек будет совершенно другая личность.

---

Сервер, использующийся для загрузки нового сознания в пони, умер в стойке тихо и незаметно. Не взорвался, не выпустил гору искр или волшебного дыма. Загорелся только на индикаторной панели единственный красный светодиод. Смерть одного из трёх двухюнитовых серверов заметили по замедлившемуся прогресс-бару и по увеличению расчётного времени остававшегося до окончания загрузки. Распределённый кластер перераспределил нагрузку без потери процесса, хоть и с заметным замедлением производительности.

Вместо сорока минут на заливку образа в одну пони ушло более часа.

Эплджек приподняла голову, что до этого лежала на передних ногах, и посмотрела на Серого, словно видела его в первый раз в жизни. Так оно и было, пони со свежеразвёрнутым сознанием с интересом разглядывала комнату вокруг себя. Но скоро ей в долговременную память полились данные из общедоступной базы знаний, что многие годы составляли жившие здесь синтеты. У Эплджек приходило осознание, что Серый — её хозяин, она должна безусловно ему подчиняться. Как и остальным пяти людям. Что она сейчас находится в корпорации Зла. И это тело с оранжевой шерстью, в котором она сейчас находилось, принадлежит Эплджек. И что у неё пока нет имени…

Серый провёл с пони стандартные тесты: приказал подняться, пройтись по стыку линолеума прямо, проверил рефлексы. Только убедившись, что всё в порядке, он снял с пони шлем-программатор и повесил его за кабель на стойку. Шерсть на голове у пони пропитана токопроводящим гелем, что щедро нанесли люди.

Начало положено. День-два уйдёт на доделывание образа, организаторы на диске прислали довольно большой список требований на более чем сто пунктов. Ничего необычного: усиленные подпрограммы подчинения, навыки конной езды — почти треть пунктов, «родительский контроль», дающий меньшую власть над пони, чем хозяину. Что-то из списка есть в локальной сети, что-то можно скачать из Глобалнета или купить. Ха-ха, только одну лицензию, а не полсотни. Ведь все дополнительные фичи ставятся только на одну пони. Она одна, она — Эталон. Нужно сделать всё правильно и с первого раза.

А когда всё будет готово, начнётся настоящая магия. Следите за руками и числами. Чтобы приготовить одну пони к Мероприятию уйдёт минимум одни день. И это ещё на трогали её внешность. Всего для Мероприятия требуется четыре команды по дюжине пони, добавим запасных и получается аж полсотни поняш. Пятьдесят дней. До понедельника, когда начнётся первый этап Мероприятия, меньше недели. Даже если не возникнет накладок, а они всегда будут, эникейшикам не успеть.

Но они ведь не зря, чуть ли не пылинки сдувают с Эталона, не так ли? Позже с пони снимут доделанный образ сознания и в спешном порядке будут «промывать мозги» всем-всем пони. Останется только дать уникальную кличку каждой.

Серый, недовольный вышедшим из строя сервером, послал ничего не делающих людей: Лёху, Дэна и Витю — искать любое живое и мёртвое железо в глубинах лаборатории. Все были заняты делом: Серый, вооружившись крестовой отвёрткой, потрошил серверную стойку, выкидывая умершее и просто старое железо. особенно пострадало файловое хранилище — стопка сбойных жёстких дисков выросла в углу в половину человеческого роста. Остались только сияющие дыры в передней панели хранилища и диски с зелёными индикаторами здоровья.

Параллельно велась подготовка и по остальным пунктам списка, что составил Женя. Ненужные пони отправлялись в спячку и волоком оттаскивались за одну из многочисленных перегородок в лаборатории. Громкие маты Вити известили, что он нашёл краску для перекраски пони. Почему-то открытая десятилитровая банка свалилась ему на голову, когда он потащил её с верхней полки, придав его волосам яркий и насыщенный оттенок. Как и остальной его одежде и полу в радиусе нескольких метров. Мелкая розовая пыль мгновенно впиталась в кожу и волосы, оставшись там без всякого закрепителя. Вите ещё не скоро удастся вернуть натуральный цвет своих волос — он был блондином.

Рассыпанную краску с полу подняли и собрали, но для Вити это ничего не меняло. Вот уборщица удивится. Или нет, ведь она ещё не то повидала в прошлом году. Тогда весь пол в десятиквадратной «умывалке» перед туалетом в несколько слоёв был уложен целлофаном, покрытым после покраски более полусотни пони во все цвета радуги. Но даже меры предосторожности не спасли заливной пол от краски. Долгое время посетительницы женского туалета могли удивляться оригинальной цветовой гамме на полу.

На той же полке нашлись и другие цвета: зелёный, синий и чёрный. На каждую команду по цвету.

21:50 Коридоры рядом с лабораторией

Настя, что была дежурной, ушла, оставив после себя дежурное освещение в коридоре. Через пару часов автоматика выключит и его. Все пони сидят по своим комнатам. Кто-то собирается спать после урезанной порции ужина. Кто-то собрались в кучки и болтают о всяком. Темно, лишь уличный свет попадает в окна, в комнатах нет даже дежурного освещения.

Твайлайт выждала ещё полчаса на всякий случай, её внутренние биологические часы прекрасно откалиброваны. Когда время вышло, и никто из людей не вернулся, она растолкала молодую жёлтую пегаску, что задремала рядом с ней. Толкая её вперёд, они так выбрались из комнаты — электромеханический замок открывался командой с ошейника, а Твайлайт таким пока не обзавелась.

Тихий стук копытом в дверь лаборатории, и Луняша впускает пару пони внутрь. Помимо аликорна в лаборатории находится Эплджек, ей выделили место для сна на разложенном диване, когда остальные довольствовались тонкими ковриками. Синтетам запрещалось трогать и делать многие вещи, пока им прямо не прикажут. Потому можно было не беспокоиться, что кое-кто за ночное дежурство уничтожит весь запас сахара-рафинада, стоящего на видном месте на полке. Только люди могли брать его.

И Твайлайт, ведь у неё не было никаких запретов, и приказы нового хозяина она выполняла через раз. Твайлайт угостила каждую пони по сахарку и перешла ко второй части своего плана. За долгий день она видела многое, и многое поняла и осмыслила. Луняша поделилась планами на каждую отдельную пони, выходило, что не всех отправят в спячку, и что некоторые переживут массовое стирание памяти. Те, что со слабым здоровьем, ведь при записи сознания мозг пони испытывает большие перегрузки.

Одной из таких пони была Фловер — жёлтая пегаска. Она не подходила условиям Мероприятия — она не была земной пони, и потому не будет участвовать. Твайлайт скормила ей второй кубик сахара, и она была готова сделать всё что угодно. И от неё многого и не требовалось: сидеть смирно, пока её голову покрывали густым токопроводящим гелем и надевали шлем. Второй такой шлем Твайлайт надела сама.

Луняша знала, что будет, и лишь помогала советами. Сервера тихо гудели в стойке. Твайлайт не могла видеть дополненную реальность, но самого обычного монитора и древней клавиатуры, подключённого к одному из серверов хватило, чтобы отобразить простой интерфейс. ClonePony 0.6.3 — сообщала первая строка консольного интерфейса.

Твайлайт немного поизучала возможности программы, облазила все пункты меню и всё-таки нашла, что ей нужно. Pony-to-Pony — так называлась функция копирования сознания из одной пони в другую. Перепроверив всё раз десять, к какому шлему подключена она, а к какому — Фловер. Внимательно прочитав каждое малейшее предупреждение, пони осознала риск и запустила процесс копирования.

И через каких-то полчаса копия Твайлайт очутилась в теле жёлтой пегаски. Первый пункт её плана успешно завершился. Технически говоря, этот пункт имел совсем не первый номер, но Твайлайт обнулила список, когда подарила сама себя первому встречному. Когда украла приватный ключ, позволявший совершать такие сделки. Но цифровой ключ стёрт, а устройство, где он хранился — уничтожено. Оспаривать договор дарения в суде сложно и бессмысленно, и Твайлайт могла с уверенностью сказать, что она точно сбежала от предыдущих хозяев.

Две пони синхронно кивнули своим мыслям, фиолетовая легла на операционный стол на живот, а пегаска — включила бестеневую лампу и порылась мордочкой в оставленном хирургическом инструменте.

— Обезболивающее хранится в закрытом сейфе, но доступа до туда у меня нет, — грустно сказала Луняша, понимая что не получит ещё один кусочек сахара.

Пегаска со скальпелем во рту залезла на стол и принялась ощупывать позвоночник в районе холки. Пегаска по сравнению с ней была худощава, хоть и не сказать, что все пони голодали, просто им выдавались минимум калорий.

— Больно же! — прокричала Твайлайт, когда на коже появился тонкий разрез.

Но ей ничего не ответили, лишь лезвие скальпеля продолжало углубляться в плоть.

22:45 Лаборатория

Твайлайт с презрительным взглядом рассматривала крошечный чип, что ей только что вырезали из-под кожи. Размером чип был меньше рисового зерна, внутри его стеклянной поверхности просматривалась катушка RFID-антенны, что занимала почти весь полезный объем. Сама капелька микросхемы почти не просматривалась, только волоски проводов давали намёк, что они к чему-то припаяны.

Спина ниже затылка горела, но боль потихоньку стихала. Разрез залили жидкой кожей, та обладала свойствами клея, удерживая края раны вместе, и включала в свой состав слабый анальгетик. Идеальное решение для мелких ран. Через пару дней можно попробовать смыть.

Пегаска, что провела всю процедуру от начала и до конца, терпеливо стояла рядом и ждала. В лотке рядом с окровавленным скальпелем лежал приготовленный одноразовый шприц. Толстую миллиметровую иглу, внутри которой находится новый чип с другим идентификатором, закрывал колпачок.

— Ладно, давай закончим с этим, — устало согласилась Твайлайт.

Небольшой прокол кожи, ниже места, откуда был изъят предыдущий чип, перенёсся намного легче, чем предыдущая манипуляция, полная боли. Одноразовый пустой шприц отправился в корзину с мусором, где уже лежала окровавленная бесконтактная метка.

Твайлайт слезла со стола и успешно встала на свои ноги. При активных движениях рана на спине отдавала резкой болью, но жить можно. Никто из людей не должен заметить её маленькую шалость, она всё предусмотрела. Вернула всё как было на серверной стойке, отключила лишний шлем и монитор с клавиатурой. Мусор, по словам Луняши, выносила уборщица каждое утро, и она не интересуется делами, происходящими в лаборатории, и не обратит внимание на истраченный расходник. Таких одноразовых шприцов для чипирования пони у людей было полно, и они давно ими не пользовались.

Последняя ниточка, соединяющая Твайлайт с предыдущим хозяином, оборвалась. Технически, она теперь другая пони, у неё теперь другой идентификатор. А других способов подлинно установить её личность — нет. Ведь в этой стране нет глобальной базы сканов сетчаток глаза синтетов. Одни из некоторых биометрических данных, что невозможно изменить у пони.

Шрам на спине, пока не заживёт, можно прикрывать длинной гривой — тогда его никто не заметит. А что Твайлайт «раздвоилась» тоже станет заметно не скоро. За три недели, что все пони не будут работать, Фловер изучит всё содержимое локальной сети и они вместе что-нибудь придумают. У пегаски есть полноценный биоимплант, доступ ко многой информации, которая была не доступна Твайлайт изначально.

Новый план действий только смутно обрисовывался в сознании, она ещё не решила нравится ей тут или нет. С одной стороны у Серого, его нового хозяина, не было причин оставлять её у себя. Наверняка, когда он узнает, что у неё вообще нет никаких инплантов биологических или нет, то постарается от неё избавиться. Ведь кому нужен неуправляемый синтет с собственной волей?

Ладно, эти три недели она просто побудет наблюдателем. Если в этот промежуток времени не случится ничего непредвиденного.

14:00 Четыре дня до начала Мероприятия. Лаборатория

В углу прихожей туалета громко гудела тепловая пушка, нагревая воздух. Вода непрерывно шумела и лилась в душевой кабинке. Строго соблюдая очередь, здесь толпилась первая дюжина пони на перекраску. Как на конвейере, два эникейщика работали слаженно и молча.

Весь мокрый и одетый только в трусы Витя затолкал следующую пони в душевую кабинку. Он мог похвастаться яркими розовыми волосами и не менее яркой розовой рожей после вчерашнего, когда вляпался в краску. Всё же кабинка проектировалась для людей, и потому пони приходилось стоять вертикально только на задних ногах. В таком положении они были выше среднестатистического роста человека. Витя, не жалея шампуня, почерпнул его ладонями из стоявшего на полу десятилитрового ведра и принялся намыливать тело поняши.

Стоявшие рядом разноцветные земные кобылки тихо ржали над комичностью всей ситуации. Они-то, в отличие от людей, не помнили как в прошлом году их поливали холодной водой из шланга, потому что душевой кабинки тогда не было, а краска на сухие волосы ложится плохо. Да и технологию покраски надо соблюдать, сказано наносить на чистые и влажные волосы — значит так надо делать.

Чистая и мокрая пони из душевой кабинки попадала к Лёхе, что надел длинные резиновые перчатки. Но это ему не слишком помогло: на подбородке уже красовалось розовое подсыхавшее пятно. Он тоже был в одних трусах, краска не отстиралась совсем, и любую одежду можно было смело выбрасывать после контакта с ней. Он ловкими гладящими движениями наносил густую пасту, что получилась из порошка разведённом в растворителе, на шерсть пони. Гриву и хвост пока не трогал — ими потом займутся отдельно.

Из туалета выходили одинаковые розовые пони.

Работа медленно, но верно, продвигалась, каждый эникейщик был занят своим делом. Серый с помощью остальных перетащил серверную стойку в более просторную комнату, и та мгновенно начала заполняться различным железным хламом. Каждая железка была промаркирована, совсем мёртвые откладывались в сторону, их потом надо списать и выбить деньги на новые. Всё что могло работать — монтировалось в стойку и подключалось.

Двадцать белых синтетов из библиотеки им отдали не просто так, а с громадным, почти не выполнимым условием. Да, конечно, возьмите синтетов на Мероприятие, но не смейте трогать их личность, каждая пони — уникальна! В чём уникальность отдельно взятой пони, которые даже выглядели одинаково, никто не понял. Но какие с ними будут проблемы почувствовали все.

Раз безвозвратно уничтожать сознание библиотечных пони нельзя, значит нужно место для хранения образов их сознания. С этим было туго. Эникейшики ещё могли сохранить три-четыре образа, но не двадцать же! Руководству, как всегда, было плевать на проблемы подчинённых, а просьба дать им хотя бы на время ёмкие жёсткие диски осталась без ответа.

Потому Серый из всего рабочего хлама, что нашли в лаборатории, собрал RAID хранилище. Его сырая ёмкость составила 500 ТБ, реальная — менее 200 ТБ. Этого должно хватить впритык. Расшифровка аббревиатуры RAID заиграла новыми красками, это был не массив дешёвых дисков, а массив из говна и палок. В очередной раз Серый вспомнил, сколько участники Мероприятия платят входной взнос, сколько зрителей купят билеты, и в очередной раз вздохнул, что в лаборатории порой нет самого необходимого. Не за свои же деньги покупать всё. Хотя и так в прошлом году пришлось потратить весь общак и купить ещё один шлем-программатор, потому что время поджимало.

Женя в очередной раз всех удивил. Он притащил неизвестно каким способом добытый 100 гигабитный оптический роутер на пять портов. И со словами «Мне дали его под честное слово, пожалуйста, только не сломайте» торжественно вручил Серому и вновь завалился на пустующий диван отдыхать.

Драгоценный роутер был установлен в самый верх стойки. И дальше началась магия. С Эталона, пони Эплджек, на которую полностью установили все требуемые подпрограммы и всячески протестировали работоспособность, сняли новый образ. Кучка файлов, суммарным весом под 8 ТБ вольготно разместилась внутри пока ещё пустого хранилища.

Настя и Дэн помогали подцеплять синтетов к программатору. Пони хватали из коридора абсолютно любых, не выбирая никого конкретного. Четыре пони сидели на специально подложенных ковриках, на их головах надеты по шлему, к которым тянутся кабели до роутера. Несколько движений пальцев Серого по воздуху, и взгляд у всех пони замирает.

Дыхание пони выравнивается и становится одновременным. Синхронизируются и остальные процессы в организмах. В идеале для одновременной загрузки сознания синтеты должны быть одной модели, но, как правило, больших проблем никогда не возникало. Максимум что случалось — прерывалась загрузка у одной из пони, и у той в голове оставалась мешанина из прошлой личности и из новой. Повторная перезапись всегда помогала.

Вид одновременно дышащих пони немного пугал, отдавало чем-то сверхъестественным. Если долго всматриваться, то подмечаешь всё больше деталей — глазные яблоки тоже движутся одновременно, моргание и прочее — словно перед тобой одна пони и три её отражения в зеркале.

Новый скоростной роутер прекрасно справлялся со своей задачей, с одного порта на остальные четыре без потерь лился мультикаст. Отремонтированные сервера натужно гудели под нагрузкой и нещадно грелись. Более сотни жёстких дисков шебуршали в своих корзинах и перемигивались индикаторами активности.

Время, чтобы загрузить новое сознание в четыре пони, составило рекордных двадцать минут. Раза в три быстрее, чем с менее скоростным роутером. Да на подготовку, чтобы подключить, намазать голову гелем, надеть шлем, откалибровать каждый электрод, отключить, уходило больше времени.

Серый был доволен. Показав куда кликать в интерфейсе, чтобы всё работало, он в радостях ушёл опустошать морозилку. Где с обеда лежал замороженный тортик и спиртное.

---

Пока остальные работали в поте лица, ну как работали… Перекраска пони в душевой кабинке скоро превратилась просто в массовую помывку — нужную чёртову дюжину (плюс одна запасная) покрасили в розовый, и краска внезапно кончилась. Засунувшую любопытный носик Твайлайт, как и остальных пони отмыли и чисто по-приколу замарали в остатках розовой пасты. Точнее она первая вляпалась в краску, а долго просить перекрасить ей шерсть единорогу не пришлось.

В большой комнате в головы пони разливались образы сознания одновременно в четвёрку пони, которые менялись каждые двадцать-тридцать минут. Люди несильно-то напрягались на работе, хотя время поджимало, но у них есть ещё день-два до Мероприятия.

Розовая Твайлайт без приглашения невидимой тенью просочилась в лабораторию, где Серый с Настей пожирали тортик, запивая водкой. Но спиртным злоупотреблять не стали — не более ста грамм на персону и бутылка вернулась в морозилку. Серый ласково подозвал свою пони к себе и потрепал Твайлайт по не закрашенной гриве родного тёмно-синего цвета. Предложил кусочек торта, но пони оглядываясь в коридор, явно кого-то там высматривая. Приказав есть, пони нехотя послушалась, но съела ровно половину. Стоило только Серому отвлечься, как Твайлайт куда-то смылась вместе с остальным куском торта.

19:00 Четыре дня до начала Мероприятия. Лаборатория

Несколько часов неспешной работы — и комнаты лаборатории начали наполняться чуть ли не клонами синтетов. Все земнопони примерно одного возраста (от четырёх до шести лет), с одинаковыми личностями и не имеющими даже собственных имён. Белых библиотечных пони решили не перекрашивать и оставить на завтра — с ними очень много проблем. В комнатах разместились тринадцать розовых и столько же зелёных одинаковых пони.

Женя ушёл домой пораньше, пообещав проклясть некоторых спонсоров, если они завтра не доставят оборудование. Пони чуть не остались голодными, но проснувшаяся вечером Луняша напомнила дежурному об этом. Серый ещё до ночи колдовал с серверной стойкой, недовольно выкидывая сбойные диски и запуская стресс-тесты.

Остальные эникейщики тоже разбежались, чтобы прийти завтра к оговорённому времени. К часу дня, когда все выспятся. В комнатах наступила тишина, пони укладывались спать. Творившийся хаос замер, чтобы быть продолженным завтра. Пони с «прочищенными мозгами» мало думали, стремясь поскорее уснуть — хоть процесс перезаписи сознания почти безопасен, но чтобы полностью восстановиться, уходит день-два. Самые многочисленным побочные эффекты: головная боль, рассеянное сознание, бессвязность речи, нарушение координации. И защитные подпрограммы заставляли организм пони выделять гормоны, чтобы уже во сне запустить полноценное восстановление и регенерацию.

Остальные пони не узнавали своих подруг, чувствовали, что те стали другими. И интуитивно старались держаться от них подальше. Пони сами разбились на группки: в одной из комнат спали только розовая команда, в другой — зелёная команда. Библиотечным белым оказалось всё равно, и они выбрали случайные комнаты, благо их было много выбираю любую из одиннадцати, кроме самой большой, куда эникейшики запретили вход и где разместилась серверная стойка с четырьмя шлемами-программаторами.

Где-то среди этих разноцветных пони крепко спала Твайлайт. Рядом в обнимку с ней лежала жёлтая пегаска. Её взгляд погружён глубоко в мысли, а индикатор активности беспроводного интерфейса на ошейнике то погасал, то заходился частым мерцанием, перекачивая через себя гигабайты данных. Копия Твайлайт глубоко и недовольно вздохнула: на первый взгляд ей показалось, что в корпорации Зла стоит бардак и что отсюда сбежать будет так же легко, как из предыдущего места. Честно сказать. Она могла уйти хоть прямо сейчас — и никто её никогда не найдёт. Но куда идти?

Локальная сеть, или как минимум этот сегмент сети был грамотно защищён, нигде не хранилось приватных ключей в общедоступном доступе или ещё каких-либо паролей. Через Луняшу удалось прокинуть туннель до Глобалнета и хоть прочитать новости из внешнего мира. Три недели, напомнила себе копия Твайлайт. Если она не будет совершать простейших ошибок, то люди не скоро обнаружат, что в теле пегаски другая личность. Которая уже взломала большинство программ подчинения — софт не обновляли с момента производства синтета и не грех воспользоваться известными уязвимостями.

Так в лаборатории заснули ещё две пони, что не подчинялись приказам эникейщиков.

Три дня до начала Мероприятия

Хоть всё делалось почти в последний момент, но следующий день не слишком отличался от предыдущего. Покрасить ещё тринадцать пони теперь уже в синий цвет. Таким образом для Мероприятия подготовили четыре команды: розовую, зелёную, синюю и белую. На белых библиотечных земнопони ушло неприлично много времени. С каждой снять слепок личности, а сервер мог копировать только одну пони за раз, поэтому остальные три шлема простаивали. На нх ушло почти десять часов — это только чтобы забекапить сознания, разливка образа ещё даже не начиналась.

Эникейщики от безысходности лениво грызли сухой калорийный корм для синтетов в перерывах между снятием-надеванием шлема и запуска процесса копирования. С этим мог справиться и один человек.

Работы же хватало. Луняше поручили придумать клички для всех синтетов, к утру список был загружен на планшеты. Назвать каждую пони, настроить вручную беспроводной интерфейс, провести серию тестов. По каждой пони автоматически составлялось досье — пони сама его заполняла, общаясь по нейроинтерфейсу с местным нейрокластером.

Конечно же не обошлось без фэйлов: на Эталон, первую пони, с которой потом сняли снимок сознания, забыли доставить некоторые навыки. Некритично, но без них на Мероприятие пони не допустят. А работы теперь прибавилось в разы: или потратить пять-десять минут, чтобы перекачать нужный массив данных «на лету» прямо через беспроводной интерфейс, или теперь то же самое необходимо сделать для более полусотни пони! Если точнее: для пятидесяти двух.

Хорошо, что в морозилке ещё есть водка.

Два дня до начала Мероприятия

«Промывать мозги» библиотечным пони получалось быстро. Не в плане скорости, а просто все до одного эникейшики приноровились. Кажется, что они в любом состоянии готовы нажать нужные кнопки в интерфейсе. Сервера в стойке натужно гудели, заполненное до краёв хранилище недовольно шумело сотнями жёстких дисков, но справлялось с хранением нескольких десятков снимков сознаний пони.

Все пони выглядели бодрячком — они уже несколько дней спали нормальным сном и видели сны. От мышечных стимуляторов начала нарастать мышечная масса, всё же сидячая работа не предполагает физической выносливости. К счастью, в физиологии синтетов предусматривался такой «форсированнный» режим набора массы.

Сегодня в маленький уютный мирок лаборатории и её близлежащих владений вторглись люди. Не-эникейшики. Они были одеты в одинаковые зелёные футболки с символикой Мероприятия. Пришли, протиснулись в узкую дверь коридора, занося с собой тяжёлые многочисленные коробки, от которых в коридоре стало тесновато. Они попытались захватить одну из комнат, но пони и без эникейшиков дали достойный отпор.

Впрочем, во всех комнатах творился хаос и беззаконие: лежанки не убраны и раскиданы везде, где только можно. Миски и прочие немногочисленные личные вещи, что по правилам должны во время приёма посетителей спрятаны, лежат на столах. Мягкие стулья и диванчики особо наглые пони облюбовали для себя любимой. Эникейщикам было пофиг — пусть пони отдыхают.

«Зелёные», как метко прозвала их Луняша ещё лет пять назад, когда её купили и отправили работать здесь в лаборатории, вели себя шумно, кто-то пытался потискать поняш, кто-то с интересом рассматривал серверную стойку и морщил нос при виде густого геля, что пропитывал головы очередной четвёрки пони, в которые заливался образ сознания.

«Зелёные» принесли дар в виде коробки с футболками для эникейщиков. Синие футболки, их требовалось надеть на Мероприятие. С помощью Жени и его мата удалось организовать работу и никому не мешаться. Пони поняли приказы с первого раза, как и люди. Всего их пришло с десяток: совсем молодые, явно школьники. У всех горят глаза. Очередные добровольцы, которым пообещали возможность поработать весьма близко поработать с синтетами — весьма дорогими существами — и прикоснуться к чему-то великому, такому как Мероприятие. Наивные, но каждый год добровольцы находились. И работали забесплатно. Эникейщиков хоть накормят — как будет в этом году, увидим.

И опять работает тепловая пушка в туалете, опять течёт вода в душевой кабинке. «Зелёные» доделывали последние огрехи во внешности пони, для каждой красили гривы и хвосты в уникальный цвет. Не обошлось и без стрижки — в итоге на выходе пони выглядели почти одинаково. И последний штрих: номер участника вместо кьютимарки.

Синтеты набесились от души, ведь им никто не дал приказа слушаться посторонних людей. Они и ныли, и не давались в руки. Всё шутя и не всерьёз. Зато «зелёные» навсегда запомнят, что пони — это не бездушные роботы без души, а своенравные сволочи. Правда, все пони подозрительно вели себя одинаково, как одна. Ведь личность загружалась в голову одна, и отличия и воспоминаний не успело накопиться слишком много, чтобы пони начали отличаться друг от друга.

Эникейщики не вмешивались и скоро разбежались по домам, оставив присматривать за всеми одного дежурного — в этот раз Витю. Который не постеснялся заглянуть в туалет к «зелёным» и начать отпускать зоофильские острые шуточки. Как краснели школьники, а ведь среди них были и девушки!

Конскую амуницию, что выпускалась специально для синтетов, распаковали из коробок и начали подгонять индивидуально под каждую пони. Для них это было ново, но сработали программы подчинения и дополнительные директивы в памяти, что напомнили им, как вести себя под седлом.

Конечно же школьникам надолго не хватило терпения — и уже скоро по коридорам вне лаборатории неспешно бежали заряжённые синтеты с наездниками в седле и распугивали всех на своём пути. Уехали они недалеко, пока им не попался какой-то директор, что просто и доходчиво объяснил, что бывает с такими идиотами, как они.

Эникейщику же, что дал пони временное разрешение покинуть пределы лаборатории, ничего не было, про него просто не вспомнили.

День до начала Мероприятия

Рано утром, аж в девять часов утра начали приползать сонные эникейщики. Все в синих футболках, за что Луняша прозвала их «синими». Вот только пофиг на всё. У них всё готово, вот берите наших пони и проваливайте! Но нет же, на Мероприятии должны присутствовать эникейщики и неотрывно следить за состоянием своих синтетов. Конечно, другие на их месте радовались бы посетить Мероприятие бесплатно и быть почти в центре событий, а не смотреть с переполненной трибуны.

«Зелёные» пришли раньше и толпились перед закрытыми дверями, пока их не открыли. Всех пони, что участвовали в мероприятии, сытно покормили двойной порцией. Остальным досталась обычная порция. «Зелёные» помогли надеть сбрую с грустным взглядом провожали уходящих пони.

Сегодня будет пробный заезд, участники Мероприятия познакомятся со своими синтетами, за час-два попробуют сработаться. Выскажут недовольства или предложения. Эникейщиков до зубной боли бесило самодовольство участников. Словно то, что ты пробился в полуфинал Мероприятия, делает тебя лучше. К счастью. Большинство просьб можно проигнорировать или вообще пригрозить. «Моя пони плохо меня слушается, можно мне другую пони?» «Нет».

Пони в полном обмундировании прошли по бесконечным коридорам корпорации Зла, растянувшись в длинную цепочку. Спустились на первый этаж, где их дожидался автобус прямо в здании на тёплой парковке. Последние шли шестеро эникейщиков, хмурые, невыспавшиеся. Их лица жутко контрастировали с общей атмосферой праздника и дружелюбия. Даже Настя — единственная девушка — бесстыдно зевала во весь рот, проклиная вслух некоего страуса.

Двери автобуса закрылись, что ж, поехали!

День до начала Мероприятия. Это же утро

Ехать пришлось долго, несмотря на субботу и почти отсутствие трафика на дорогах. Само место проведения находилось почти на противоположном конце города и имело неудачное местоположение: рядом с лесополосой, которая плавно перетекала в нехоженую тайгу. Фактически единственная дорога, ни крупных парковок, ни остановок общественного транспорта поблизости.

Только крупное крытое здание стадиона со вспомогательными постройками выделялось среди бесконечных гаражей. А автобусе стало посвободнее, когда синтеты прильнули к покрывшимся инеем окнам автобуса, впервые на своей памяти оказавшись столь вдалеке от городского шума и суеты. Автобус на электричестве ехал практически бесшумно, при желании можно было услышать шелест шипованых колёс по асфальту.

Витя пригрел у себя на коленях розовую пони с номером 13 на месте кьютимарки и с дебиловатым выражением лица поглаживал её.

Сразу же как только автобус тронулся, Настя улеглась на бок и свернулась как можно компактнее. Сейчас она, похоже, спала или просто пыталась отдохнуть этим ранним нетипичным утром — конец длинной учебной недели и ещё параллельно работа её немного вымотали.

Женя и Серый со скучающим видом заняли места рядом с девушкой, привычно держась к ней поближе — эти трое заняли всё пространство на длинном заднем сидении.

Дэн молча попивал безалкогольное пиво из банки и пялился в окно на проплывающие бесконечные ряды гаражей. Рука который раз дёргалась, чтобы коснуться виска и включить дополненную реальность, но каждый раз останавливалась усилием воли. Беспроводной сигнал Глобалнета вдали от вышек связи оставлял желать лучшего, да и особой нужды в нём прямо сейчас не было.

Лёха недовольно оттолкнул от себя пони, нагло пролезшую к его окну и прищемившую ему волосы, и был вынужден пересесть на другое кресло. Из всех эникейшиков он и Витя были самыми младшими и организовывали Мероприятие всего один раз до этого. Точнее осуществляли поддержку. А ещё настройку, контроль и прочие эникейщиские вещи.

Их автобус проехал мимо нескольких автобусов поменьше, что стояли на стоянке и продолжали мёрзнуть на сибирском морозе. Аккуратный спуск в подземную парковку — и они прибыли. Пони не пришлось даже побывать на улице и нет нужды в одежде — как вывезли из тёплого гаража, так и привезли прямо внутрь здания.

Лёха оказался чуточку ошарашен когда увидел, кто именно вышел к ним навстречу. Синтет модели «Принцесса Селестия» относился к разряду полубожества, информация о его цене находилась под NDA и самые оптимистичные попытки оценить стоимость по выполняемым функциям и даташитам компонентов имплантов начинались уже с астрономической суммы.

Высокий аликорн — головы на две выше лабораторной Луняши — имела прекрасное телосложение, что можно было невольно залюбоваться движением плотных мышц под шкурой. На груди надета какая-то нестандартная модификация высокоскоростного роутера, стилизованного под украшение. На всех ногах — ногавки с вышитой символикой Мероприятия.

Остальные эникейщики действовали более расторопно: совместными усилиями добились от синтетов порядка и построили их подобие шеренги в четыре линии.

— Рада знакомству, меня зовут Селя. Можно обращаться просто на ты, — на слова аликорна притихшие было пони прореагировали одинаково, вновь возвращая себе общую атмосферу праздника. — Надеюсь, наше недолгое сотрудничество пройдёт плодотворно. До начала осталось, — небольшая заминка, в вовремя которой взгляд синтета перестал рассматривать лица эникейщиков, сравнивая с базой данных допущенных к администрированию, и метнулся вправо к интерфейсу дополненной реальности, — чуть более часа. Пока проверим готовность, а за полчаса до начала познакомим наших маленьких пони с участниками Мероприятия.

Одновременно на все планшеты эникейщиков, которые висели на длинных ремнях на плече или находились в руках, пришёл запрос.

Селя озвучила краткую его версию вслух:

— Прошу предоставить мне полный гостевой доступ ко всем прибывшим синтетам.

Примерный план и распределение ролей среди эникейщиков были, потому Серый, как лидер, пакетной обработкой создал новые админские гостевые права у каждого синтета и выполнил просьбу. Внутри группы людей так же распределил обязанности, выделив на каждую дюжину синтетов одного цвета по эникейщину. Витя и Женя остались без работы, но им в обязанности включилось помогать всем по мере необходимости.

Получив нужное, Селя принялась невербально командовать синтетами и совсем потеряла интерес к людям. При желании можно было подключиться с планшета к любой пони и посмотреть логи или запускаемые тесты.

Эникейщики казались спокойными и полными достоинствами за проделанную подготовку. Todo-лист от Сели оказался совсем небольшим, и минимальные требования синтеты прошли.

И опять длинные технические коридоры с плохим дежурным освещением. Толпа из более чем полсотни пони в полном обмундировании для верховой езды растянулась длинным ручейком, пока зашла в просторное помещение-кафетерий.

Сквозь закрытые стеклянные двери снаружи проглядывали лица школьников, радостные от вида пони. Атмосфера праздника нахлынула с новой силой: везде украшения из воздушных шариков, на столах брошюры с символикой Мероприятия, на стенах — несколько плакатов.

— А нас кормить будут? — робко поинтересовался Дэн, глядя, как почти все его синтеты выстроились к раздаче и рассаживались за столики. И пользовались тяжёлой керамической посудой, с непривычки очень осторожно неся ртом полные тарелки с, кажется, обычной человеческой едой.

Точно, порция картофельного пюре, пара сосисок ярко-розового цвета, однозначно указывающие на отсутствие мяса в составе. У некоторых на тарелках были замечены небольшие кексы с сахарной глазурью. Сюрреалистический вид. Конечно, кормить синтетов обычной едой допускалось (с некоторыми ограничениями), но зачем, когда есть доступные и дешёвые корма?

Аликорн взглядом переадресовала вопрос синтету-единорогу, стоявшему на раздаче. Возникало лёгкое чувство брезгливости при взгляде на него, хотя его грива аккуратно собрана под поварской колпак, волосы и шерсть в еду не должны попасть, да и управляется с работой он более чем ловко.

— Должно хватить. Хотите есть? — предложил он пройти людям вперёд без очереди.

— И опять мы работаем за еду, — наигранно вздохнул Женя и махнул рукой, зовя остальных.

Час спустя

Дверь кафетерия выдержала под попытками выломать её снаружи, хотя школьников регулярно гоняли отсюда и, кажется, даже свои руководители.

Ровно в назначенное время и ни минутой раньше Селя открыла дверь и величественным шагом промаршировала. Окинула взглядом сверху вниз всех собравшихся — что при её росте оказалось не проблемой — и начала объяснять дальнейший алгоритм действий.

За день до Мероприятия участники знакомятся с выданным им синтетом, за час-два они попробуют сработаться. Четыре команды из двенадцати пар синтет-человек соревнуются друг с другом на полосе препятствий. Учитывая, что Мероприятие на этой неделе проводится среди школьников, некоторые из которых в седле-то сидят впервые, то зрелище обещает быть одновременно и забавным, и неинтересным.

Эникейшики растворились среди синтетов, лишь вяло помахав руками во время упоминания их (будут присутствовать сегодня и завтра, при любых проблемах — обращайтесь к ним).

День перед Мероприятием был полностью похож на день собственно Мероприятия, только число испытаний в разы меньше и все базового уровня. В полностью рабочем режиме тестировалось взаимодействие всех систем, как и технических, так и людских ресурсов или синтетов.

Мероприятие не было зрелищным, но уже какой год оно не теряло популярность, во многом благодаря необычности из-за использования синтетов и одновременному старту во многих городах. В реальном времени зрители сами выбирали трансляцию из какого города смотреть за какую команду болеть или просто чтобы увидеть ключевые моменты.

Жёсткие требования, из года в год становившиеся всё строже, задавали планку и удерживали доверие к честности результатов. Полное отсутствие двусторонней связи с приёмопередатчиком синтета — только вербальное общение и незыблемый контроль организаторами за этим правилом. А, значит, ни быстро передать найденное решение, ни поделиться мышечным опытом между синтетами нельзя. Даже если одной паре удалось пройти трассу — нет гарантий, что другой из этой же команды сможет её пройти. И потерянный балл в турнирной таблице.

Добавить сюда строгие требования к одинаковости синтетов, вплоть до установленного ПО и разлитых баз данных — и хоть немного понимавший в этом зритель приходил в восторг от гигантских затраченных человеческих ресурсов для подготовки к Мероприятию.

Стадион, куда все отправились после краткого знакомства, выглядел… типичным. Сейчас он пустовал. Камер нет, изображения снимаются прямо с глазных нервов синтетов и передаются по развёрнутой mesh-сети через несколько установленных шлюзов в Глобалнет, где любой желающий может посмотреть события от первого лица, благо широкий угол зрения синтета и естественная стабилизация картинки даёт возможность «полного погружения».

Участники кое-как уселись в сёдлах, эникейшики сделали привязку у синтетов к их временным хозяинам. Пони изначально должны были воспринимать Мероприятие как игру, и сейчас по событию сработали скрипты, увеличивая агрессивность по отношению к синтетам другой окраски.

Селе пришлось в спешном порядке менять описания и все упоминания «Чёрной» команды на «Белую», в принципе недовольства, что не всех синтетов покрасили в нужный цвет, у неё не возникло — это допускалось правилами.

Ровно в 9:00 по всей стране началось пробное Мероприятие по соревнованию синтетов среди школьников. И на этом стадионе выступали белая, розовая, зелёная и синяя команды.

---

Твайлайт обнаружила, что после ухода людей и всех остальных в лаборатории и кабинетах рядом почти никого не осталось. Её фактически клон продолжал исследовать локальную сеть, были небольшие с подвижки: удалось выбраться из VLAN-а и область сканирования значительно расширилась.

ClonePony. Столько возможностей открывалось от одного только вида работающей серверной стойки и лежащих шлемах для копирования сознания пони. Можно было захватить тело Луняши, вот только зачем? Не было цели. А время шло, хотя Твайлайт давно прекратила считать его.

Её взгляд упал на припрятанный планшет, который она ранее стащила, когда он остался лежать залогиненным без присмотра, и создала отдельную учётную запись со своим логином и паролем. Из-за отсутствия имплантов ей оставались более… традиционные интерфейсы для общения.

Туннель через Луняшу до Глобалнета, потом цепочка анонимных прокси с луковой маршрутизацией и новостные группы открылись с сервера, расположенного где-то в Китае. Твайлайт очень давно не общалась с друзьями. Почтовый клиент медленно подгружал все новые сообщения для последующего чтения в автономном режиме.

> 29 новых сообщений в теме «Безуспешный поиск»
> 1 важное:
rainbow_dash> Нашла! Я нашла Флаттершай, её держат в… [читать далее…]

Твайлайт немедленно кликнула по сообщению, не став дожидаться его полной загрузки. Протокол общения новостных групп был устроен таким образом, что сначала грузились заголовки сообщений, куда попадала небольшая часть начального текста для предпросмотра.

rainbow_dash>…её держат в сибирском филиале корпорации Зла.

В том самом месте, где сейчас находилась Твайлайт. Но она не видела никаких промышленных цехов по выращиванию синтетов. С другой стороны она не была дальше стен лаборатории, а здание реально огромное, да и такие вещи принято размещать на подземных этажах. Несколько секунд пони провела в замешательстве, пока сообщение не прогрузилось до конца.

Рэйнбоу продолжала работать курьером, и много видела чего и слышала. Когда стало ясным, что сами тела синтетов производит только одна компания, все усилия были брошены на наблюдение за корпорацией Зла. Даже по косвенным фактам можно делать предположения, чем именно занимается тот или иной филиал и откуда берутся те или иные модели синтетов.

И сейчас Рэйнбоу писала про небольшие производственные здания, принадлежащие корпорации Зла, немного южнее от месторасположения Твайлайт. Несколько часов пути. Но расстояние не имеет значения, она сейчас находилась в головном филиале, значит, с большой вероятностью до того филиала есть приватный зашифрованный туннель.

— Я выяснила куда ведут некоторые маршруты. Судя по пингу, удалённая сеть находится в двухста-трёхста километрах, — словно в подтверждение мыслей подошла клон с новостью.

— В той сети встречалось упоминание «SIB6»?

— Да, в названии VLAN-a в одном из конфигов.

— Я знаю что это, — Твайлайт протянула планшет с скриншотом карты, где отмечено расположение Флаттершай. — Мы сможем взломать их изнутри?

— Да. Думаю, сможем.

twilight_sparkle> Ребят, у нас ещё остались ЭМИ-бомбы с прошлого раза? Потому что у меня есть план! Я укрепилась внутри локалки корпорации Зла и могу на время операции координировать действия через сноходца…

---

Время медленно шло, ещё медленнее копились баллы в турнирной таблице на больших экранах обращённым к пустым трибунам.

Команды из разноцветных синтетов разбрелись по игровому полю, редкие конфликты быстро возникали у синтетов разных цветов и так же быстро прекращались, стоило всаднику вывалиться из седла.

Скучно. Первые минуты после начала обычно применялась стратегия разделения команды и попытки пройти задание в одиночку. Таким образом можно было найти самую лёгкую трассу и набрать практически халявные баллы — они ещё умножались на некий коэффициент — чем меньше времени прошло с начала, тем больше баллов можно получить.

Лёха, борясь с желанием приложить руку к лицу, краем глаза присматривал за своей «розовой» командой. Он сидел на деревянной лавочке, что были расставлены практически везде на игровом поле для удобства эникейщиков, и лениво пролистывал тонкую книгу — судя по всему тираж был напечатан в местной типографии — с правилами Мероприятия для школьников. Там же приводились примеры заданий, и даже открыто описывалась та самая стратегия, как заработать побольше баллов.

Заканчивался час, когда Лёха заметил, что к нему целенаправленно идёт тренер — видимо, учитель из школы — и нервно оглядывается, ведя рядом с собой всадника верхом на синтете. При этом школьник с послушным видом практически лёг на шею пони сверху, чтобы дотянуться ладошками до пушистых ушек и бережно их прикрыть.

Другой бы эникейщик раздражённо бы рявкнул и приказал прекратить мучить животинку, но Лёха лишь недовольно скривился, при виде этого лицо тренера стало ещё более извиняющимся.

— Извините, я знаю, что вам запрещено помогать, но не могли бы подсказать одном вопросе, — шёпотом обратился он к эникейшику, так и не решившись нарушить личную дистанцию и подойти ближе полуметра.

И перед этим развернув синтета так, чтобы разговаривающие люди оказались вне поля зрения пони. Глупо, тренер знает, что через глаза пони могут наблюдать кто угодно, и даже уши прикрыл ей по той же причине. Только таким поведением он наоборот привлекал к себе внимание, Да и пони только притворилась, что ничего не слышит — звуковая дорожка всё равно пишется в логи.

— Спрашивайте.

Явным образом эникейшикам и правда запрещалось помогать, как и иметь при себе любые электронные устройства и средства связи. За исключением рабочих планшетов, которые переводились в режим ограниченной функциональности и превращались фактически в средство мониторинга. Лёха напомнил себе взять с собой завтра в день Мероприятия какую-нибудь художественную книгу, чтобы совсем не помереть от скуки.

Лёха никогда не участвовал в Мероприятиях сам, и смотрел на них со стороны подготовки синтетов. Вполне нормальная практика разделения труда и специализации. Он только в общих черта знал. Как проходит Мероприятие со стороны участников, и ему даже самому стало интересно, сможет ли он чем-нибудь помочь.

Выслушал вопрос, про себя улыбнувшись его простоте. И в очередной раз возникло желание прикрыть лицо рукой.

Как пользоваться поводьями.

Это самые основы, наверняка они должны были изучаться самом начале. Не стоит говорить, что без этого навыка управление движением пони становилось практически невозможным. И следовательно — выполнение заданий.

— Простите. Я знаю только в теории, — Леха поднялся и подошёл к синтету, не удержавшись и шлёпнув ребёнка по рукам, чтобы он прекратил прижимать уши. — Сам никогда не сидел в седле.

— Вас же должны были обучать?

— Должны… И обучали, — соврал эникейшик, чувствуя недовольство. — Это в левую руку, так, а что брать в правую? Или это в правую?.. Простите, правда ничем не могу помочь, — быстро сдался он, запутавшись.

Они быстро попрощались, тренер так же увёл синтета за уздечку на поле обратно, как и привёл. При этом пообещав, что до завтрашнего дня они почитают в Глобалнете, как хоть как-то управлять синтетом.

У Лёхи возникло предчувствие, что «его» команда продует «всухую». И как они только попали в полуфинал?

---

День закончился рано, уже через пару часов эникейщиков и всех пони отправили ехать домой. Под дверями лаборатории уже поджидали добровольцы-Зелёные, они помогли расседлать каждую пони. Полностью мыть не стали, просто расчесали шерсть после физической нагрузки и бегания по стадиону и особенно тщательно просушили полотенцами взмыленную кожу под вальтрапом.

В лаборатории вновь стало шумно и тесно.

Подключать обратно к локальной сети не стали, чтобы не сбить текущие настройки, в todo-листе от Сели тоже не было ничего важного.

Только «Зелёные» ушли, как Женя отпустил остальных эникейщиков по домам — сегодня он был дежурным, так что вместе с Серым они доделают недоделки до вечера.

День Мероприятия

День Сурка. Воскресенье в точности походило на вчерашний день. Только было ещё более шумно, и ещё более празднично.

Ещё при подходе к дверям, за которыми находился коридор лаборатории, начинало мельтешить в глазах от школьников в одинаковых зелёных футболках с символикой мероприятия на спине и бейджами на груди.

Всё это безобразие не пришлось расталкивать белой единорожке с изящно завитой фиолетовой гривой — люди сами расходились при виде её и жилетки с надписью «Пресса. Идёт прямой эфир». Из одной перемётной сумки торчит антенна, в другой конструкцию уравновешивает аккумулятор.

— И у нас прямое включение из сибирского филиала корпорации Зла, где прямо сейчас проходит последний этап подготовки синтетов для Мероприятия, — говорила репортёр в гарнитуру и будучи сама себе камерой. — Участвует четыре команды: розовая, зелёная, синяя и в этом году выставлена белая команда. О замене стало известно в последний день, не могли бы вы прокомментировать причины? — обратилась она к ближайшему эникейшику.

Тех тоже заставили надеть одинаковые синие футболки, причём привезли только одного размера, поэтому некоторым эникейщикам они оказались на два-три размера больше.

Витя опешил от вопроса и не смог связать и пары слов, на помощь к нему подоспел Женя, перед этим молча переглянувшись с Серым и получив разрешающий кивок от лидера.

— Видите ли, — начал говорить он, мягко отводя единорожку в сторону прикосновением к её подбородку, — правила Мероприятия всего лишь рекомендуют использовать максимально яркие цвета, которые сложно спутать. Белый цвет окраса ничем не хуже чёрного, и команда была допущена до Мероприятия.

— Вы так и не ответили на вопрос.

— У нас были в наличии два десятка синтетов одинаковой модели. Этот ответ вас устроит?

— Да. И последний вопрос. Разве белая команда не получает в таком случае преимущества над другими командами, которые, как я вижу, собраны из синтетов разных моделей?

— Нет, их возможности вписываются в рамки нормы Правил, как и всех остальных синтетов, участвующих в Мероприятии.

Из лаборатории показалась заспанная мордашка пегаски, она было дёрнулась при виде большого количества народа, но всё же продолжила путь до двери туалета. Её состояние резко контрастировало с выспавшимися и довольными жизнью пони.

— Это местный синтет, и она не участвует… — подал голос Витя в наступившей тишине.

Рэрити резко развернулась на его голос, и в её поле зрения через приоткрытую дверь лаборатории попала полуголая Настя — на нулевой груди отсутствовал лифчик, а сама девушка переодевалась в мужскую синюю футболку.

Пони резко зажмурилась и развернулась назад. Но стоило ей открыть глаза, как «Зелёный» школьник набрался наглости в влез к ней в кадр с криком «Мам, я в Глобалнете!»

Дальше репортёр вела трансляцию с недовольным видом и буквально подавляла взглядом любые выходки со стороны школьников.

---

Ровно к 9:00 на стадионе выстроились в четыре ряда пони с их всадниками. Из отличий со вчерашним днём были футболки на эникейщиках, сами участники тоже оделись в одинаковые формы, числа на их спинах совпадали с цифрами на месте кьютимарок у пони. За сутки полоса препятствий значительно усложнилась.

И конечно же все заполненные места на стадионе. Внизу разместилась VIP-ложа, там у каждого зрителя по личному монитору и очкам дополнительной реальности.

Лёха честно следил за «своей» командой. Первые полчаса. Никаких проблем не возникало, по крайней мере, с синтетами. Прохождение заданий и набор баллов его не интересовали. Смирившись, что интереснее Мероприятие не станет, он принялся читать принесённую с собой книгу. Которая, кстати, тоже была напечатана в типографии — она работала даже для физических лиц и от одного экземпляра. По деньгам выходило немного, и на удивление дешевле, чем продававшиеся в обычных магазинах книги. Правда только гибкая обложка и клеёный переплёт, но большего для небольших самиздатных книг и не требовалось.

Команда могла потратить заработанный балл, чтобы просмотреть турнирную таблицу — и примерно оценить сложность каждого задания по числу команд, выполнивших его.

Мероприятие не стало интересным даже в последние минуты, когда турнирная таблица «замораживается», чтобы сохранить интригу после подсчёта баллов.

День Мероприятия. 19:20. Столовая при стадионе

Эникейшики закончили распрягать синтетов — после полноценного рабочего дня у непривычных к нагрузкам пони могли появиться травмы. Всю упряжь, не заботясь о её сохранности или чтобы не запуталась, погрузили в багажный отдел автобуса, сами же пони опять разбились по одноцветным кучкам и просто отдыхали кто как возле автобуса на тёплой стоянке.

Подбежал Дэн с радостной лыбой и позвал всех эникейщиков в столовую — там сейчас подходило к конце празднование победы и подведение итогов Мероприятия.

Шестеро людей в синих футболках незаметно проникли в столовую и заняли дальний столик. Повсюду стояли недопитые бутылки с кока-колой, обслуживающий персонал не спешил убирать пустые стаканы и прочий мусор со столов. Целые нераспечатанные коробки из недопитых напитков и не съеденной еды стояли прямо на полу в укромном месте.

Впрочем, эникейщиков заметила Селя и с их разрешения присоединилась к столу. Наверное, по запросу аликорна, скоро из кухни к ним принесли целый лист мясной запеканки и столовые приборы. Принёс человек. Синтетов, кроме Сели и той белой репортёрши, было не видно.

На импровизированной сцене кто-то озвучивал результаты Мероприятия, сытые школьники с тренерами толпились полукругом.

Напитков эникейщикам не предложили, впрочем, они не гордый народ и быстро обшарили ближайшие столы не предмет нераспечатанных бутылок с колой или соков. Не брезгуя и отпитыми.

После объявления результатов участники начали медленно рассасываться, и скоро эникейщики остались одни. Как раз поели, но в их глазах читалось, что им жалко бросать кучу продуктов. Та же запеканка на столе съедена едва на треть.

— Как договаривались? — спросил Серый у аликорна, которая конечно же не притронулась к мясу, хотя пригубила стакан сока.

— Только посуду верните.

Не дожидаясь ответа, пальцы эникейщика уже открыли групповые политики на планшете, нажали «выбрать все» и начали печатать на сенсорной клавиатуре:

> Всем немедленно прийти в столовую, Каждая берёт по коробке и несёт в автобус. Это приказ.

По кивку Сели приказ отправился к полусотне пони.

Люди принялись подтаскивать к выходу упаковки с газировкой, с соками и всё, что плохо лежало и было бы утилизировано или растащено сотрудниками стадиона. Мясную запеканку, к счастью, удалось упаковать в чистый пакет и замотать сверху пищевой плёнкой.

Когда «расхищение» закончилось, эникейщики переглянулись — организаторы явно поскупились на еду для школьников, всё собранное могли унести всего лишь десятка синтетов. Остальные — пошли обратно порожняком.

Уже почти в полной темноте автобус прибыл к зданию корпорации Зла, и уставшие эникейщики засунули скоропортящееся в холодильник, который стал приятно полным, и разошлись по домам раньше срока. Выходной же как бы.

Три дня после Мероприятия. 10:45 Лаборатория

— А где запеканка? — донёсся жалобный голос Лёхи, заглядывающего в открытый холодильник на работе.

— Ещё вчера кончилась.

— Вот и пропала причина ходить на работу, — он не глядя выбрал литровую пачку сока и пошёл распивать её на подоконнике, где располагалась импровизированная обеденная зона и хранились личные кружки эникейщиков. Правда, приходилось есть стоя, диванчик рядом был удобен разве что для сна, да и то миниатюрной Насте.

— Возможности админить синтетов хоть каждый день тебе уже мало? — вновь отозвался Серый, продолжая сидеть спиной.

— Надоедает. Они же не для персонального пользования, а общие. Конечно, у меня есть мечта обладать своей поняшкой, но… — Лёха поставил пустую кружку и развёл руками, — не могу придумать ни одной причины, зачем мне она.

Твайлайт сидела на операционном столе с таким видом, что готова бежать куда глаза глядят. Плохо прокрашенная розовая краска на шерсти уже местами осыпалась, показывая проплешины натурального фиолетового цвета.

— Странная пони, — подвёл итог Серый, прекратив ощупывать её лоб в поисках биоимпланта. — Внешних антенн нет, энергоячейки внутренних, кажется, разрядились в ноль. У нас где-то было узи? — обратился он к Насте за столом.

— Оно сломано ещё с прошлого года.

— Ладно, не так уж и нужно, — Твайлайт попыталась приподнять голову, но сильная рука удержала её на месте. Но ушки всё равно навострились на слова. — Заявку на ремонт кто-нибудь отправлял?

— Не-а. Будто не знаешь, что они ответят: «Денег нет, у нас конец года, приходите через месяц. И новый аппарат тоже не купим, и сломанный не спишем».

— Может ты бракованная? — Твайлайт непонимающе покачала головой. — На какой операционке работаешь?

— PonyOS? — предположила пони.

— Вот врёт же, — давление руки на голову ослабло и сама рука убралась. — Может и правда бракованная. Браку не присваиваются временные номера, как, например, экспериментальным моделям. Выращивание синтетов — дорогой процесс, может некоторый процент бракованных и оставляют в живых.

— Или она — гибрид, — подала голос Настя.

— Глупости и неподтверждённые слухи из Глобалнета. Да и всех самок синтетов стерилизуют на ранних этапах, так что получить потомство самому не получится. Плати лицензию.

Твайлайт согнали со стола, закончив осмотр.

— В любом случае, история появления Твайлайт более чем подозрительна. Сначала хотел оставить её в лабе, но возникнут сложности с постановкой на баланс — отдел юристов даже слышать ничего не хочет о всяких подарках от физических лиц. Тем более таких дорогостоящих. Продать? — размышлял вслух Серый. — Да никто её не купит, её дефектность заметна при первых же минутах знакомства. Оставить у себя я тоже не могу по личным причинам.

— У тебя же уже есть дома один синтет?

— Да, списанный. Забрал из лабы пару лет назад. Тоже странной бюджетной модели, на неё гарантия была всего два года. Зато мелкая пегаска, ни на дюйм не выросла, — на лице появилась задумчивая улыбка. — И подыхать пока не собирается.

Щёлкнув пальцем, Серый словно пытался поймать ускользающую мысль.

— Эй, Лёх, тебе подарить Твайлайт?

— Серьёзно? — тот аж подскочил с низкого дивана.

— «Вот тебе, небоже, что мне негоже». Ну да. Ты же сам каждые выходные берёшь к себе домой одну или две.

— Уже давно не брал, — смутился Лёха. — И не каждые.

Лёгкий гогот Серого разрядил обстановку:

— Сейчас подарю, открывай госуслуги на смартфоне.

Сам он дошёл до куртки и достал свой смартфон. При этом из кармана на пол упала невзрачная коробочка.

— О, совсем забыл.

Серый отряхнул коробочку от пыли и оставил перед Настей, что продолжала что-то уверенно читать на ноутбуке. С таким же равнодушным лицом открыла коробочку, где лежало кольцо. Одела на безымянный палец, буркнув «Угу». И продолжила пялиться в ноутбук.

Лёха с читаемым выражением на лице «Что это было?» поискал поддержку и наткнулся на такой же охреневающий взгляд Твайлайт.

Серый быстро нашёл у себя в списке имущества синтета Твайлайт рядом со Скуталу и уже был готов перекинуть её в форму договора дарения, как внимательно следившая за ним Твайлайт влезла с вопросом:

— Можно посмотреть один пункт?

— Не хочешь, чтобы я тебя дарил? А я не хочу платить за тебя налоги.

— Нет, я не против. Просто там должна быть программа утилизации.

— Кто-то умер?! Блин, опять кучу отчётов писать, — Серый почти рванулся к планшету, который должен был давно сигналить, если случилось что-то с лабораторными пони. Даже когда Луняша спала, собирался мониторинг с… довольно большой периодичностью. Ну да, за десять минут, а то и за полчаса вполне можно сдохнуть.

— Просто интерфейс поглядеть.

— Ну смотри.

И смартфон отдали Твайлайт. Хоть в учётку и вошли, без цифровой подписи ничего нельзя там сделать. А сертификат для подписи зашифрован паролем.

— Странная пони, намучаешься ты ещё с ней, — Серый повторил Лёхе.

Не прошло и пары минут, как Твайлайт вернула смартфон на котором… была заполнена форма утилизации синтета. Выбрано её имя, в способе утилизации — самостоятельно. В поле «обязательный для возврата биоимпант» — недоступен в связи со способом утилизации. И конечно, госпошлина. Не слишком большая.

— Глянь, что она хочет, — Серый показал смартфон Насте, которая отмахнулась, и Лёхе. — Умная поняша, нашла лазейку как не платить налоги.

Потом голос Серого резко стал серьёзным:

— Нет, ты не станешь «серым синтетом», тебя же первый патруль полиции задержит. Всё, это я отменяю, и дарю тебя Лёхе.

Телефон последнего принял запрос на договор дарения. Возражений от Твайлайт не последовало, и Лёха принял подарок.

— И раз у тебя глючный биочип, то скажу вербально: добавить хозяина Лёху, — палец Серого указал тому в лицо. — Удалить всех остальных из списка хозяев.

Твайлайт понятливо кивнула.

— Скажи… — начал говорить Лёха с внезапно пересохшими губами, — список хозяев.

— Всего один хозяин. Лёха. Ты.

И от хитрой улыбки Твайлайт Лёха впервые почувствовал себя неуютно при общении с синтетом.