Mente Materia
6 Встреча
"Я не знаю, почему они вас так раздражают, сэр, но мне они дают надежду на будущее", – генерал Питер Ван Дорн в ходе заседания комитета Гольмана.
16:39, 31.10.2015, КАЗАРМЫ "MENTE MATERIA", БАЗА XCOM "БЕТА"
Чутье Мэтта не подвело: каждый боец "Mente Materia" действительно вызвался добровольцем (за исключением одного), и теперь ему приходилось решать, кому отправляться вместе с ним, а кому – оставаться. Те немногие люди, у которых проявился магический талант, являлись слишком ценным ресурсом, чтобы рисковать ими всеми разом, что и привело к его текущей дилемме.
У двери в тренировочный центр "Mente Materia" стоял Юрий Ромалов, на лице которого то и дело проявлялось тщательно скрываемое разочарование, в то время как Мэтт оправлял свою форму.
– Я бы с радостью взял тебя с нами, Юрий, но мне нужно, чтобы здесь остался тот, кого солдаты уважают и кто обладает Даром, – произнес капитан, затягивая галстук. – И я знаю, что ты сможешь поддерживать здесь порядок до моего возвращения. Посмотри на это с другой стороны: звание лейтенанта означает прибавку к зарплате.
– Я бы с радостью променял это чертово повышение на возможность помочь нашим друзьям защитить их дом. Я был бы мертв, если бы не они, – ответил Юрий, и Мэтт не мог не заметить, как тот рассеянно почесал свою грудь. Эта подсознательная привычка появилась у него после того, как мутон-лазутчик пронзил его клинком насквозь, и теперь проявлялась каждый раз, когда он нервничал или беспокоился.
– Шайнинг Армор знает, что почти все из нас вызвались добровольцами, – поправив галстук, Мэтт принялся надевать китель. Подобно тому костюму, что был на Дэвиде Брэдфорде в ходе знаменитого разбирательства с комитетом, его униформа была различных оттенков серого с золотой отделкой на плечах и рукавах. Наличие рубашки с воротником и галстука выдавало в нем офицера, а слегка неуместная пурпурная эмблема на плече отмечала как специалиста из "Mente Materia".
Выражение лица Юрия помрачнело, когда он услышал фразу "почти все из нас".
– Ты все еще уверен, что хочешь взять Виктора с собой? От него может оказаться больше вреда, чем пользы.
– Я уверен. На текущий момент Виктор является единственным человеком, обладающим способностью к телепортации, и я надеюсь, что это назначение позволит ему отточить свое умение: либо найдя эксперта, который сможет обучить его, либо посредством пребывания в этом магическом поле их мира, – ответил Мэтт. "Это также может помочь ему избавиться от тех демонов, что гложут его изнутри". – Я ценю твое беспокойство, но мне не кажется, что из-за него возникнут проблемы.
Несколько секунд спустя Юрий кивнул, признавая его правоту.
– Если на этом все, то мне стоит вернуться к бойцам. Удачи, капитан, – встав навытяжку, он отдал честь.
Убедившись, что его форма выглядит удовлетворительно, Мэтт повернулся к Юрию и также вернул ему жест.
– Удачи, лейтенант. Удерживай оборону до нашего возвращения, – когда Юрий развернулся к выходу, Мэтт подошел к своему столу и взял лежавшую на нем старую, потрепанную временем военную кепку. Ее края немного истрепались и выгорели от проведенных под солнцем часов, и каждый раз, когда Мэтт надевал ее, он был готов поклясться, что чувствовал в своих волосах песок, невзирая на то, что ему не доводилось бывать в пустыне со времен службы в армии Соединенных Штатов.
Когда было объявлено, что солдатам XCOM придется подчиняться дресс-коду (к удивлению и недовольству многих), также были сделаны некоторые послабления, разрешающие, среди всего прочего, сохранить некую вещь со своего предыдущего места службы. Многие выбрали нашивку в виде флага своей страны, другие – эмблемы своих прошлых подразделений. Что же касается Мэтта, то единственным, что он оставил себе на память помимо флага, была эта старая кепка. Оставшись наедине, он позволил себе поколебаться пару секунд, прежде чем сложить головной убор во внутренний карман своего кителя и направиться в сторону "Калейдоскопа", сжимая сумку с вещами под рукой.
Коридоры бурлили от активности, и Мэтту пришлось пробираться между толпами инженеров, перемещающих ящики со снаряжением в сторону телепортационной установки. Некоторое время спустя ему все-таки удалось добраться до "комнаты ожидания", и, войдя внутрь, он узнал большую часть присутствующих лиц. Бойцы ударных отрядов тесно столпились в небольшом помещении, и Мэтту без труда удалось услышать голос Роберта Сакса, с легкостью перекрывавшего естественный гомон столь большого числа людей в столь малом пространстве и невероятно сильно напоминавшего в этот момент сержанта по строевой подготовке.
– Вы – лучшие солдаты человечества, – вещал Роберт, проходя между оперативниками. – Мы идем надирать задницы и зарабатывать славу... – бойцы издали неровный хор одобряющих криков, однако свирепый взор сержанта заставил их умолкнуть. – ...но мы также являемся представителями человечества. Поэтому, когда мы окажемся на той стороне, вам предстоит соблюдать определенные правила, чтобы не создать дурного впечатления. Вы будете вежливы. Вы будете эффективны. Вы будете...
– Капитан Харрис? – раздался среди негромкого гвалта голос майора Фуджикавы, когда она подошла к нему. Как и на Мэтте, на ней была униформа XCOM, однако на ее плече виднелся японский флаг, вместо американского у капитана. – Можно вас на пару слов?
Прозвучавшая вместо приказа просьба немедленно заставила Мэтта насторожиться.
– Конечно, майор. Я уже поговорил с Ромаловым, так что до нашего возвращения все здесь должно быть в порядке. Или вас беспокоит нечто другое? Признаюсь, мне до сих пор не удается привыкнуть, что я – ваш заместитель...
– Я более чем уверена в вас, капитан, – отмахнулась Фуджикава, прежде чем направиться в сторону свободного места в относительном отдалении от остальных. – Я хотела спросить, – понизив голос, начала она, и ее слова были едва слышны за окружающим шумом. – Вам ничего не показалось странным в ходе того собрания, когда Шайнинг Армор показал нам, что произошло с его родным миром?
"Всего пару лет назад я бы сказал, что единорог, показывающий мне воспоминания об атакующих другой мир пришельцах, вполне мог сам по себе считаться чем-то странным", – промелькнула в голове у Мэтта мысль, прежде чем смениться последовательностью происходивших в тот день событий.
– Ну, первым делом в глаза бросился масштаб нападения. Первые инциденты на Земле представляли собой одиночных скаутов с экипажем в полдюжины пришельцев, атакующих удаленные поселения. В мае ситуация стремительно ухудшилась, и мы начали встречать тяжелую пехоту на поле боя и более крупные типы кораблей. Поэтому тот факт, что они сразу нанесли удар по родному миру капитана Армора эскадрой из восьми кораблей и высадили не меньше дюжины тяжеловооруженных бойцов в первом же бою, явно является не тем, что мы ожидали.
Фуджикава кивнула:
– Я думала о том же. И что мне никак не удается понять – зачем? Нападение на эквестрийцев носит все следы обезглавливающего удара. Уничтожение Клаудсдейла нейтрализует наиболее крупный контингент пегасов в их мире и позволяет обеспечить превосходство в воздухе. Убийство принцесс, несомненно, нанесло бы сокрушительный удар по морали населения даже без учета того, что те поднимают солнце и луну, – произнесла майор с явно слышимым скепсисом в голосе, прежде чем тяжело вздохнуть и продолжить: – Это нападение имеет под собой логику. Что меня беспокоит, так это их действия на Земле.
Когда до Мэтта дошел смысл слов Фуджикавы, он едва удержался от порыва хлопнуть рукой по лбу.
– Полагаю, для них все было бы гораздо проще, если бы они предприняли эту стратегию на обеих планетах. Либо командующий земным участком операции абсолютно некомпетентен и потому скармливал нам один корабль за другим...
– ...либо у пришельцев имеется некий план, который требует, чтобы они потеряли эти ресурсы, атакуя Землю, и который настолько гениален, что ни я, ни Брэдфорд не можем его понять, – закончила за него японка. – Я не хочу обидеть наших союзников, но, не считая Принцесс и, может быть, Дискорда, они не представляют для них такой угрозы, как мы. Я могу – возможно – увидеть некое абсурдное оправдание нападению на нас в духе "эти варвары завоюют звезды, если не перебьют друг друга". Но пони? Они едва ли являются для кого-либо угрозой, если их не атаковать первыми.
– Полагаю, это также поднимает еще один вопрос: "Зачем открывать второй фронт?" Да, они преуспели в том, чтобы заставить эквестрийские силы отступить обратно в свой родной мир и оборонять его, но лично мне кажется, что, провоцируя их, пришельцы совершают огромную ошибку, – произнес Мэтт, скрестив руки и потерев подбородок. Когда Фуджикава недоуменно посмотрела на него, он пояснил: – Вам доводилось слышать поговорку "В тихом омуте черти водятся"? Если само существование их народа станет под вопросом, я думаю, Селестия может на время забыть о своем пацифизме и швырнуть в пришельцев звезду-другую. Любое успешное вторжение требует, чтобы она была выведена из строя, что объясняет нанесение обезглавливающего удара. Быть может, они полагали, что ей можно промыть мозги и заставить служить им?
– Возможно, это так, – протянула майор, однако дальнейшие их рассуждения были прерваны появившимся Шайнинг Армором, прокладывающим себе путь через толпу. На единороге была форма его родины, а те немногие личные вещи, что он взял с собой на Землю, находились в свисающих с его боков седельных сумках. Помимо них, на его спине также покоился объемистый сверток, но если он и причинял ему неудобства, то виду гвардеец не подавал.
– Майор Фуджикава, капитан Харрис. Я хотел лично поблагодарить вас за все, что вы делаете, – произнес Шайнинг и, поколебавшись долю секунды, добавил: – Я очень не хочу причинять вам неудобств, но мне надо поговорить с капитаном Харрисом наедине.
"О Боже, началось", – подумал Мэтт, и внутри у него зародилось дурное предчувствие. Он едва заметил учтивый ответ майора и то, как она покинула их, в то время как в его голове проносились десятки разнообразных ответов, от прямолинейной правды до витиеватой лжи, которые могли бы помочь ему избежать суровых предостережений оберегающего свою сестру старшего брата. Мэтт очень надеялся, что между ними имелось достаточное взаимопонимание, и разговор обойдется без угроз физической расправы, но…
– Капитан Харрис… Мэтт, – заговорил, наконец, Шайнинг, и нерешительность в его голосе в ту же секунду пустила рассуждения человека под откос. – Предоставленный мной инструктаж был абсолютно верен в описании возникшей дома ситуации, однако есть одна деталь, которую я тогда упоминать не стал, поскольку она имеет более личный характер. – Шайнинг закрыл глаза и, глубоко вдохнув, закончил: – Твайлайт была в Кантерлоте, когда пришельцы его атаковали.
Судя по сему, некоторая доля испытанного Мэттом потрясения все-таки отразилась на его лице, поскольку единорог торопливо продолжил:
– Она пережила это нападение, однако ее состояние мне неизвестно. Исходя из сообщений гвардейцев, она участвовала в обороне столицы, однако потерпела поражение от рук эфириала, командующего силами чужих. Судя по всему он… сделал что-то с ней. Она отказывается покидать свои покои и никого не пускает внутрь. Гвардейцы говорят, что единственным, кого она хочет видеть, являешься ты. И как бы сильно меня это не ранило, между вами существует связь, которую я с Твайлайт не разделяю. Что бы эфириал с ней не сделал, она считает, что только ты можешь ей помочь. Ты ей нужен сильнее, чем я.
"Что ж, черт, – пронеслась в голове у Мэтта мысль, когда Шайнинг завершил свою речь. – Теперь я не могу рассказать ему правду, если ожидаю от него и Твайлайт хоть какого-нибудь доверия в будущем. "Прости, но эта связь – ложь, розыгрыш, проведенный Дженкинс, а я был слишком труслив, чтобы расставить все точки над "i" раз и навсегда.. Аргх, и как я умудрился оказаться посреди этого дерьма?"
– Я сделаю все, что смогу, капитан. Она не заслуживает того бремени, что на нее свалилось.
– Что именно произошло, пока она была здесь? – спросил Шайнинг. – Когда Твайлайт вернулась домой, она попыталась рассказать нам о произошедшем, но в определенные моменты она просто начинала рыдать и больше продолжать не могла. Я знаю, что проведенное здесь время было для нее далеко не идеальным, но мне все еще неизвестно, что с ней случилось, и я не могу ей помочь, если сам блуждаю в потемках.
– Ей пришлось принимать сложные решения для того, чтобы выжить, Шайнинг, – ответил Мэтт. – Боюсь, большего я сказать не могу. Твайлайт сама тебе все расскажет, когда будет готова. Просто сперва она должна сама смириться с тем, что случилось. Произошедшие же в столице события, весьма вероятно, лишь осложнили ситуацию, – Шайнинг поморщился от того смысла, что крылся за его словами, и это была эмоция, которую Мэтт всецело разделял.
"Пережившие ту единственную схватку с эфириалом, когда нам удалось его одолеть, до сих пор рассказывают Фрэнку о преследующих их по ночам кошмарах, а записи радиопереговоров ударного отряда, столкнувшегося впервые с эфириалом, даже у меня заставляют волосы вставать дыбом".
– Спасибо, Мэтт, – произнес Шайнинг и пригвоздил бойца оценивающим взглядом, к которому тот уже начал привыкать. Отсутствие стиснутых зубов и прищуренных глаз было единственным признаком, что его оценка слегка повысилась и сместилась с "незначительный" до "терпимый". – Я знаю, что был довольно предвзят по отношению к тебе в ходе моего недолгого пребывания здесь. Признаю, причиной этого были скорее личные мотивы, чем оценка твоей стоимости как союзника. У тебя ведь тоже есть младшая сестра, так что ты, несомненно, понимаешь, почему я действовал именно так. Однако это оправданием не является, и потому я приношу извинения за свое поведение.
"Умеешь ты посыпать раны солью, Шайни".
– Спасибо. Это очень много значит для меня, – с трудом сумел выдавить Мэтт из себя, и, судя по выражению лица единорога, тот принял его колебание за признаки благодарности или облегчения. "Быстро, смени тему, пока все не стало еще более неловким!" – А где "Листья Клевера"? Когда ты впервые появился на Земле, они были при тебе, и я наполовину ожидал увидеть их у тебя и сейчас.
Шайнинг повернул голову и указал ухом в сторону лежавшего на его спине свертка.
– Надежно упакованы и, скорее всего, будут отправлены обратно в хранилище, как только мы вновь окажемся дома. В нашем мире ими пользоваться небезопасно, и единственной причиной, по которой они были на мне в ходе нашего первого визита, является то, что я не знал, какой нам будет оказан прием. В конце концов, ваше первое путешествие к нам прошло не слишком-то гладко, – взгляд Шайнинга перешел на браслет "Нарушителя" на руке Мэтта, но больше он ничего не добавил.
– Полагаю, это разумно, – кивнул человек, вспомнив головокружительный побег от погони через лес и безумный рывок к маяку телепортации.
"Стоп, он сказал, что "Листья Клевера" в его родном мире небезопасны? Почему?"
Прежде чем Мэтт успел бы озвучить свой вопрос, в камере "Калейдоскопа" прозвучал предупреждающий рев сирены, следом за которым начался обратный отсчет до активации.
– Похоже, наша беседа подходит к концу, – произнес Шайнинг и отправился к своему месту на платформе. – Увидимся на той стороне.
Мэтт закрыл глаза и сделал глубокий вдох, и далеко не только из-за того разговора, что только что произошел. Телепортация всегда вызывала у людей дезориентацию, а то и тошноту. И это не очень-то хорошо скажется на имидже XCOM и всего человечества в целом, если его вырвет прямо по...
– Зеленый свет от старшего брата, а?
– Боже правый, Дженкинс! – чуть не выскочил из собственной кожи Мэтт, когда ее голос внезапно прозвучал у него над ухом. Резко развернувшись, он увидел Лану, расслабленно стоявшую с невинной улыбкой на лице. – Сколько ты здесь уже находишься?
– О, всего лишь с тех пор, как Шайни попросил тебя о разговоре наедине, – с усмешкой ответила та, но Мэтт перебил ее еще до того, как она успела закончить:
– Лана, когда мы попадем туда – ни единого слова обо мне и Твайлайт. Ни единого слова или, клянусь Богом, я заставлю тебя носить флотскую форму в течение всего нашего пребывания в Эквестрии, включая и юбку. И работать ты будешь вместе с Файеркрэкером в качестве связующего звена между нами и эквестрийцами, – пригрозил ей мужчина с такой убедительностью, какую только смог придать своему голосу, не повышая его при этом.
Лана несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь подобрать какую-нибудь колкость в ответ, прежде чем махнуть рукой, признавая свое поражение.
– Ты – злой, – на ее лице застыла смесь неподдельного испуга и восхищения, и она посмотрела вниз на штаны своей униформы. – Файеркрэкер флиртует со всем, что дышит, и ты знаешь, что он все поймет совсем в неверном ключе. Но, полагаю, в этом-то и смысл? – завершила она и, прежде чем ее собеседник успел бы хоть что-нибудь произнести, добавила: – Звание офицера сделало тебя злым человеком, Мэтт. Я помню времена, когда могла безжалостно дразнить тебя сутки напролет, а ты лишь дулся, словно мышь на крупу.
– Звание открывает множество возможностей, и теперь я более чем способен поквитаться с тобой, – широко ухмыльнулся Мэтт, однако его радость несколько угасла, когда Лана вернула ему улыбку в ответ.
– Так что ты теперь планируешь делать с этой ситуацией, когда окажешься там? Ты ведь знаешь, что это лишь вопрос времени, когда правда все-таки всплывет на поверхность.
Тридцатисекундная готовность спасла Мэтта от необходимости отвечать, хотя этот вопрос все же повис у него в мыслях.
"Что я собираюсь делать? Ни армия, ни XCOM не предоставляли дипломатического курса по ведению романтических отношений с принцессами", – размышлял он и позволил себе уделить пару секунд мыслям о том, как именно он отомстит Лане. К тому времени, когда Мэтт вновь поднял свой взгляд, она уже заняла позицию вместе с остальными специалистами "Mente Materia". Шаоджи Чжан демонстрировал то, что Лана весьма метко нарекла "выражением статуи", не двигаясь ни на дюйм и, казалось, даже не дыша. Сама же Лана вместе с Джеком Финчем стояла рядом с ним; первая насвистывала жизнерадостный мотив, в то время как второй все более и более яростно начинал сверлить взглядом карманную игру в покер у себя в руках. Взгляд Мэтта перешел на двух последних специалистов в отряде, и он подавил возникший было при их виде дискомфорт.
Первой из них была Аннет Дюран, француженка, спасенная силами XCOM из плена. Это не было чем-то необычным, и спасенных гражданских обычно переправляли обратно в их родную страну после быстрого обследования. Однако Аннет оказалась потенциальным кандидатом в "Mente Materia", и потому она была завербована в организацию.
"Гражданский, играющий в солдата, – не смог удержаться Мэтт от мысли. – Будь у нас время, я бы рекомендовал ее к прохождению стандартного обучения".
Последний же из специалистов – Виктор – стоял несколько наособицу и пытался слиться с окружением. На пару секунд капитан задумался, стоит ли ему подойти к бывшему пилоту и попытаться приподнять его боевой дух, но уже после первого шага он передумал.
"Он просто спросит, можно ли ему остаться, я же скажу "нет", и все будет только хуже, – Мэтт с трудом подавил порыв нахмуриться от этой мысли. – Я, вероятно, лучше всех понимаю, через что ему сейчас приходится проходить, но все же мне бы чертовски хотелось, чтобы он уже привык, наконец", – когда он вернулся к остальным бойцам, ему был вручен небольшой ремень с занятным камнем в центре.
– Это, джентльмены, амулет перевода! – пророкотал Роберт Сакс из передней части камеры телепортации. – Находясь вне Земли, вы будете его носить постоянно, а он будет переводить вашу речь в узнаваемые в нашем новом театре боевых действий языки. На случай, если вы его потеряете, вам нужно запомнить следующую фразу, – прервавшись на миг, Сакс медленно и внятно проговорил несколько слов на эквестрийском, и Мэтт не мог не заметить странного взгляда Шайнинг Армора, которым тот наградил австралийского сержанта. – Это переводится как "Я идиот, и я потерял свой переводчик". Да, я абсолютно серьезен. Я лично удостоверился, что оно означает именно это, слово-в-слово. Вопросы?
Вопросов не последовало, и Сакс вернулся на свое место на платформе телепортатора. На центральной платформе было не протолкнуться от занимающих ее оперативников ударных отрядов, замерших в четком построении, в то время как вторичные были чуть ли не до потолка забиты вспомогательным персоналом и любым оборудованием, какое им только могло пригодиться в поле. В этих ящиках могло быть найдено все что угодно, от патронов и брони – до солнечных батарей и обмундирования.
Время до активации достигло пяти секунд. Мэтт сделал медленный вдох и затем медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы, когда отсчет достиг нуля. Его уши заполонил громкий треск, а глаза ослепила ярчайшая вспышка лавандового света, которая миг спустя была поглощена кромешной тьмой. В то время как глаза Мэтта пытались приспособиться к низкой освещенности, он услышал приглушенные голоса остальных бойцов, изо всех сил пытающихся удержать свой последний обед внутри.
– Господа, – произнес Шайнинг Армор, выйдя вперед и обернувшись к пытающимся прийти в себя людям. – Добро пожаловать в Кантерлот, столицу Эквестрии, – едва заметная искра магии появилась на кончике его рога, и миг спустя свет самых различных оттенков разогнал сгустившуюся вокруг тьму. Разноцветные кристаллы усеивали каждую свободную поверхность, за исключением того пространства, на котором Мэтт с остальными солдатами оказались, а также ведущей вглубь пещеры извилистой тропы. Но даже они едва заметно светились таким же неземным светом, который неуловимо напоминал те огни, что изредка просвечивали сквозь пол "Калейдоскопа". От одного только разнообразия красок вокруг начинала кружиться голова. – Мы сейчас находимся в пещерах под городом, которые в настоящее время являются самой безопасной территорией, находящейся под нашим контролем… – дальнейшая информация, которую Шайнинг предоставлял, услышана так и не была, поскольку Мэтт все еще пытался в полной мере осознать происходящее вокруг.
"Иисус, Мария и Иосиф! Понятия не имею, откуда все эти разноцветные краски, но если эти кристаллы так разгорелись от одной-единственной искры Шайнинга, то они должны хотя бы отчасти состоять из элериума, – Мэтту едва удалось сдержаться и не выругаться вслух. – Майор Фуджикава, вероятно, является здесь единственным человеком, который тоже может понять всю важность этого события. Быть может, именно поэтому пришельцы предприняли здесь другую стратегию? – дальнейшие его размышления были прерваны, поскольку остальные добровольцы, наконец, также начали приходить в себя после того зрелища, которое представлял собой эквестрийский аналог "Калейдоскопа".
– Так, парни, подобрали свои челюсти и двигаем. Мы не туристы для того, чтобы глазеть на окружающее и покупать открытки, – прозвучал голос Сакса, и его приказ в ту же секунду заставил бойцов собраться. Среди солдат прошла рябь движений: одни поправляли свое снаряжение, другим же пришлось и вовсе поднимать его с пола, а некоторые развернулись помочь с наиболее громоздкими ящиками с экипировкой. Около полудюжины земнопони уже пытались погрузить их на свои грузовые вагонетки, в то время как еще двое указывали людям путь и вели их за собой вглубь пещеры.
– Капитан Харрис, – прозвучал голос майора Фуджикавы сквозь окружающий шум, когда она вместе с Шайнингом подошла к нему пару секунд спустя. Ее тон был схож с тем, что она применяла до телепортации, но в то же время был гораздо более официальным. – Похоже, эквестрийцы неплохо подготовились к нашему прибытию, – произнесла она, указав в сторону происходившей перед ними суеты. – Ударные отряды и вспомогательный персонал будут отведены в соответствующие места для размещения. Нам же предстоит встреча с Принцессой Луной. Капитан Армор сопроводит нас.
– Принято, – ответил Мэтт, направившись вслед за японкой, и был достаточно наблюдателен, чтобы заметить напряжение в ее шагах.
"Мы не можем обсуждать тот факт, что эквестрийцы выстроили свою столицу над самым крупным скоплением элериума из всех, что человечеству доводилось видеть, пока Шайнинг находится рядом, – пронеслось у него в голове, и лицо бойца помрачнело. – Твайли не могла рассказать им о тестировании, проведенном над элериумом, иначе они бы уже хоть раз упомянули это. Знаю, наши приказы недвусмысленно говорят "не делиться информацией, если вас не спросят напрямую", но я начинаю чувствовать себя распоследним лжецом от того, что народ Твайли не понимает всей важности этого.
Мэтт продолжал мысленно возмущаться от имеющихся у него приказов, в то время как они поначалу шли вместе с остальным потоком, но некоторое время спустя свернули на лестницу, ловко скрытую в тени сталагмита и практически полностью лишенную тех кристаллов, что освещали пещеру. Коридоры и извилистые лестницы были значительно темней того помещения, в которое они прибыли изначально. Несколько раз Мэтт резко оборачивался, уловив едва заметный звук чьих-то шагов, но ничего увидеть ему так и не удавалось.
Некоторое время спустя их путь через пещеры завершился толстой деревянной дверью. Шайнинг дотронулся до нее копытом, и та отворилась сама по себе, а затем точно так же закрылась позади них. Заметив, что вокруг не было никаких пружинных механизмов, Мэтт обернулся к двери, чтобы проверить, была ли та заперта. Вот только никакой двери позади него не было; лишь одинокий портрет хмурого небесно-голубого аликорна. "Точно, магия", – было единственным объяснением, пришедшим Мэтту в голову, когда он вновь повернулся вперед.
Миновав вторую пару дверей, они оказались в ярко освещенном коридоре, в котором находилось несколько пони, явно принадлежащих к Королевской Гвардии. Сияющие золотые доспехи и шлемы с пурпурными гребнями были, судя по всему, стандартным снаряжением, однако разнообразие оружия лучше любых слов говорило о напряженности ситуации. Передние ноги каждого гвардейца закрывали стальные поножи, и Мэтту потребовалась лишь пара секунд на то, чтобы определить, что оружие обычно не являлось частью их экипировки. На боках единорогов также виднелись пары ножен с клинками, а те немногие пегасы, которых Мэтту довелось увидеть, обладали чем-то вроде арбалетов. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не обернуться, когда первые двое гвардейцев, которых они миновали, направились вслед за ними.
Миновав несколько пустынных коридоров, они, наконец, оказались в помещении, которое могло являться только штабом. Массивный стол занимал его центральную часть, на котором располагалась подробная карта эквестрийского континента с небольшими флажками и обозначениями над каждым населенным пунктом. Золотые отметки и эквестрийские письмена, судя по всему, отмечали те до боли немногочисленные воинские формирования, которыми обладали пони, а красные метки и текст указывали на атакованные пришельцами регионы. Единороги перемещали эти отметки своей магией и периодически добавляли новые обозначения, а залетающий порой сквозь окно пегас быстро доставлял стопки бумаг, а затем столь же быстро уносился прочь. Принцесса Луна сидела во главе стола, и все присутствующие в помещении замерли на месте, когда она подняла свой взгляд и посмотрела на новоприбывших.
– Принцесса Луна, я возвратился со своего задания, – официальным тоном произнес Шайнинг Армор и склонился в поклоне. – Союзники на Земле согласились предоставить свою помощь против общего врага в час нашей нужды. В настоящий момент они размещают своих бойцов и оборудование и в течение суток смогут приступить к ведению боевых действий. Майор Юмико Фуджикава командует их экспедиционными силами, а капитан Мэтт Харрис является ее заместителем, – представил единорог двоих стоявших позади него людей, вновь встав в полный рост.
Фуджикава церемонно поклонилась, и Мэтт последовал ее примеру, однако миг спустя едва не лишился равновесия вместе со своим последним обедом, когда его внезапно ослепила вспышка лавандового света, а последовавшая за ней кромешная тьма лишила зрения. Однако он был достаточно знаком с телепортацией, чтобы понять, что именно произошло. Пару секунд спустя глаза Мэтта все-таки приспособились к окружившему его после телепортационной вспышки мраку, и он, наконец, смог разглядеть то, где оказался. Книжные полки закрывали каждую стену от пола до потолка и прерывались лишь не менее огромными окнами, которые были закрыты толстыми шторами, не дававшими свету проникать внутрь.
Дальнейший осмотр был прерван, когда из мрака вынырнуло что-то кричащее, столкнулось с ним и не отпустило даже тогда, когда он рухнул на пол. Вбитый тренировками инстинкт защищать себя сошел на нет почти столь же быстро, как и появился, стоило лишь ему понять, кто именно в него врезался.
Твайлайт Спаркл явно видала лучшие дни. Ее грива и шкура потускнели от пота и отсутствия ухода, а тот кусочек ее лица, что Мэтту удалось увидеть, выглядел немногим лучше. Следы высохших слез и красные глаза, в которых плескался страх, также наглядно демонстрировали, через что Твайлайт пришлось пройти.
– Они мертвы, Мэтт! Они все мертвы, и погубила их я! – прокричала она, шмыгнув в его китель, и еще крепче сжала его в объятиях.
– Все хорошо, Твайлайт. Все хорошо, – произнес Мэтт, стараясь не морщиться от того, что рог аликорна уперся ему в бок. В его голове всплыл последний разговор с Шайнингом, и кусочки пазла сложились вместе. Подняв руку, он неловко погладил ее по голове. – Никто тебя ни в чем не осуждает. Ты делала то, что было необходимо для выживания, и мы все это знаем.
"Это всё те смерти, что случились на Земле, – пришел Мэтт к выводу, и его грудь пронзила тупая боль, вызванная отнюдь не рогом аликорна. – Судя по всему, они ей снятся каждую ночь".
– Я не должна была выжить! Монстры пришли за мной, и теперь они убьют всех моих друзей. Во всем этом виновата я! Они сгорят заживо! Все погибнут из-за меня! – прокричала Твайлайт, прежде чем разрыдаться вновь.
– Все хорошо, Твайлайт. Я теперь здесь. Как и Лана с Чжаном. Мы поможем вам всем, чем только сможем, – успокаивающе произнес Мэтт. Когда он попытался подняться на ноги, хватка аликорна вокруг его груди стала только крепче, а ее крылья обернулись вокруг него. Теперь, когда побег стал окончательно невозможен, все, что он мог делать – это обнять ее в ответ и поглаживать по голове. Некоторое время спустя ее слезы сменились тихим шмыганьем, а затем и оно стихло. Дыхание Твайлайт выровнялось, и она, наконец, начала его отпускать. Мэтт не знал, сколько времени прошло, но постепенно становилось все более и более очевидным, что аликорн глубоко заснула и едва ли проснется в ближайшее время.
"Бедная девочка, похоже, она совсем не спала с самого нападения, – осознал Мэтт, и мысль о том, через что она прошла, глухой болью отозвалась у него в груди. – Знаю, Твайлайт, вероятно, сейчас очень нуждается во мне, но я не могу оставаться здесь. Кроме того, эта поза весьма неудобна, – пронеслось у него в голове. Падая, Мэтт опрокинул стоявший рядом стул, и теперь его плечи опирались как раз на него, но спина при этом оставалась на весу. И теперь, когда Твайлайт вцепилась в торс человека, боль в спине была лишь вопросом времени.
Осторожно потянувшись, Мэтт попытался нашарить то, что можно будет подсунуть Твайлайт вместо него. Пару секунд спустя ему все-таки удалось нащупать какую-то подушку или что-то в этом роде, и он подтащил ее поближе. Стараясь изо всех сил не разбудить Твайлайт, Мэтт выскользнул из ее хватки и положил вместо себя тот предмет, что сжимал в руке. Им оказался какой-то плюшевый зверек или тряпичная кукла, что лишь прибавило ситуации трагичности. Тихо направившись к двери, Мэтт изо всех сил старался не думать, какой же сволочью он являлся, оставляя Твайлайт одну в таком состоянии.
На удивление, эта дверь открылась на расстояние, как раз достаточное для того, чтобы Мэтт проскользнул наружу, еще до того, как он до нее дотронулся. Снаружи доносился лязг закованных в броню копыт, и, оставив скрытое мраком помещение позади, он оказался лицом к лицу с хмурым Шайнинг Армором. Позади единорога также находилась Лана, однако любые предположения о том, какую колкость о произошедшем сейчас она выкинет, сошли на нет, когда он увидел серьезное выражение на ее лице. Это, в сочетании с окриками из глубины коридора и значительным числом передвигающихся вокруг гвардейцев, наглядно указало, что произошло нечто большее, чем внезапное исчезновение Мэтта.
– Капитан Харрис, нам необходимо ваше присутствие в штабе, – без какого-либо вступления заявил Шайнинг Армор. – Луна сообщила о приближающихся кораблях пришельцев.