Архетипист
Глава 16
Дискорд найдёт меня, где бы я ни находилась. Место встречи мы не обговаривали, и ждать его в замке мне особо не хотелось; поэтому, проснувшись следующим утром, выполнив рутинные утренние процедуры и рассказав Старлайт о моей встрече с Флаттершай (за исключением некоторых подробностей), я надела повязку, очки и шляпу и отправилась в понивилльский «Старбакс».
Несмотря на всё происходящее в Понивилле, в кафе не было отбоя от посетителей. Бариста, пурпурная земная пони с модной, дерзкой прической, о которой я могла только мечтать, казалась за стойкой как у себя дома. Быть может, она грезила о том, чтобы подавать кофе и при этом круто выглядеть? Занимательная причуда.
Хотя кто я такая, чтобы судить? Странными сны были у всех.
Я выбрала местечко на веранде. Над каждым из столиков там возвышался большой зонт; я опустила свой, позволив лучам Селестии омывать меня подобно дождю. Яркий свет проникал через все защитные слои на моих глазах и слепил меня, но я не обращала на это внимания. Видеть мне сейчас не требовалось.
Я почти допила своё первое латте и подумывала заказать ещё одно, как вдруг пространство напротив меня негромко схлопнулось. Пони за соседними столиками удивлённо ахнули и принялись переговариваться.
— Дискорд. — Я поставила чашку на стол и повернула её так, чтобы логотип с морской пони был перпендикулярно нам. — У тебя неприятности.
— Вот обязательно говорить это так? — скрестив лапы, нахмурился он. — Ты точно уверена, что должна быть библиотекарем, а не строгой училкой? Задатки для этого у тебя просто отличные.
— Я не очень хороша с жеребятами.
— Не прибедняйся. Жеребята хороши с чем угодно, особенно если добавить щепотку корицы. — Поковырявшись когтем в зубах, Дискорд что-то вытащил оттуда и щелчком выбросил. — Ну да неважно, Флаттершай говорила, что мне прямо кровь из носу надо отыскать тебя. Что ж, вот он я — отыскал.
Я воззрилась на драконэква. Видеть его в привычном смысле этого слова я не могла: мешали повязка и тёмные линзы. Вместо этого я с кристальной ясностью ощущала его фигуру вплоть до единой перекошенной чешуйки и спутанной волосинки. Я вдохнула через нос и уловила его запах — звёздного света и лакрицы. И пота.
А ещё страха. Осознание этого потрясло меня до глубины души. Он чего-то боялся, и причиной этому была не я.
— Ну? — нетерпеливо протянул он. Видимо, я пялилась так долго, что даже ему стало неуютно. — Язык проглотила, что ли? И кстати, в моём случае это не просто выражение, так что лучше начинай что-нибудь говорить, да поживее.
Я сглотнула. К счастью, только слюну — пока.
— Ты боишься.
Он вздрогнул. Я ощутила это через стол. От заполнившего рот резкого лимонного привкуса меня чуть не стошнило. Мы оба отпрянули от стола.
Дискорд оправился первым.
— Я? Боюсь?! Ты... ты умом-то особо не блещешь на самом деле, да, Спарки? Воображаешь себе подобные глупости.
— Но я ведь права, так? — Трясущимися копытами я подняла латте и сделала глоток, чтобы смыть послевкусие его шока. — Что ты сделал, Дискорд? Что ты с нами сделал?
Губы драконэква растянулись в кошмарном оскале, обнажив ряды острых драконьих зубов. С каждой секундой их становилось всё больше и больше, пока его рот не переполнился ими настолько, что они, как слюни, начали падать на стол со звонким стуком. Затем его жуткие челюсти захлопнулись, и лишние зубы исчезли, оставив после себя только царапины на дереве. Дискорд навис надо мной, целиком поглотив своей тенью, и прошипел:
— Я — бог, маленькая пони. Я не боюсь ни тебя, ни Селестии с Луной, ни дурацких разноцветных камешков, с которыми носишься ты и твои подружки. Даже после того как вы все давно обратитесь в прах, а от гармонии останутся дурные воспоминания, вселенная по-прежнему будет полна хаоса, потому что хаос — это её нормальное состояние. Чего, по-твоему, я могу бояться?
Уж точно не наших наказаний. Да, мы можем обратить его в камень, но раньше он уже освобождался — освободиться и снова. И навредить ему каким-то другим способом мы не можем: я видела, как его разрезали пополам, расплавляли, растирали в пыль, съедали, раздавливали — и каждый раз он, смеясь, возвращался. В отличие от других разумных существ, с которыми мне доводилось общаться, его сущность не заключалась в его теле. Он представлял собой идею — а идеям навредить невозможно. Чего может бояться такое создание?
Я ломала голову, сидя в его тени. Пони за соседними столиками давно сбежали, оставив «Старбакс» пустым впервые с самого момента открытия кафе. Похоже, никому не хотелось наблюдать с первых рядов за битвой между аликорном и богом. Дискорд был так близко, что я слышала его дыхание и бег крови (или какая там жидкость у драконэквов) в его жилах. До чего же странно, неожиданно поняла я, что существо, которому совершенно не нужно смертное тело, потрудилось сымитировать его настолько точно.
Возможно, он не так уж и сильно отличался от нас, как мне казалось.
Возможно, его страхи не отличались от моих.
— Ты боишься потерять нас. — Я не думала — просто высказала первое, что пришло в голову. — У тебя наконец-то появилась подруга, и теперь ты теряешь её. Она превращается в нечто, больше тебе не знакомое, и это тебя пугает, верно?
Тишина. Слышалось лишь его дыхание и тихая песня солнца. Я видела его даже сквозь нависшее надо мной тело драконэква — видела, как оно светит прямо сквозь его череп. На время я отвлеклась на солнце, оставив Дискорда раздумывать над ответом.
И наконец.
— Я не хотел всего этого. Я лишь хотел сделать ваши сны интереснее. И всё. Разве это плохо?
— Но что именно ты сделал? — Я наклонилась вперёд. — Первый раз у тебя не получилось. Что ты сделал во второй раз?
— Архетипы, Спарки. Скучные истории, о которых вы, пони, продолжали грезить. Нужен был лишь небольшой толчок, чтобы вам стало сниться что-то совершенно другое, поэтому я избавил вас от них. И всё! Вам должно было сниться нечто новое, захватывающее и пугающее, чтобы на следующий день вы просыпались, довольные до соплей, что я сделал ваши унылые жизни чуточку интереснее! Вы не должны были стать... такими. — Он щёлкнул когтем по моим очкам.
Я отдёрнулась. Больно не было, просто солнце на миг проникло под линзы и обожгло мои глаза даже через повязку — восхитительное ощущение.
— А ты можешь превратить нас обратно? Вернуть всё, как было раньше? — спросила я.
Он поморщился. Мне в нос ударила вонь серы.
— Мои силы так не работают, Спарки. Я не могу... приводить всё в порядок. Попытайся я провернуть такое, наверняка исчезну полностью! Мне нужна помощь.
Помощь...
— Элементы гармонии?
Даже простое упоминание будто причинило ему боль. Он вжался в спинку стула.
— Никогда не думал, что скажу это, но да. Они созданы как раз для того, чтобы создавать порядок и насаждать гармонию. Если что и способно исправить этот бардак, то только они.
Совсем не этого я ожидала из нашего разговора. Я хотела, чтобы он щёлкнул когтями, как тогда в библиотеке, и всё само собой вернулось бы на свои места. Просто хлопок дыма или, может, вспышка света, и все мои друзья стали бы такими, как прежде. Эпплджек — с улыбкой ежедневно продаёт яблоки; Флаттершай — робкая, тихая и добрая; Старлайт — раскаивающаяся и всегда готовая помочь. Я бы даже смирилась с Трикси, если бы это входило в уговор. Порой в довесок к хорошему нужно уметь принимать и нечто плохое.
Но раз уж Дискорд не в силах сделать всё это в одиночку, тогда я помогу ему. Мы ему поможем. А если мои друзья откажутся — что ж, иногда ради достижения гармонии не обойтись без некоторых усилий. Нам всем придётся с чем-то расстаться. Я воззрилась на солнце.
— Приходи в замок вечером, — проговорила я. — Мы всё исправим.
Он ссутулился, размякнув, словно пудинг, оставленный на солнце. Его облегчение осело на моём языке терпкой сладостью.
Прогресс. Один кусочек головоломки. А другие были почти у меня в копытах. Я потянулась к солнцу магией. Его и так уже ослепляющая яркость усилилась многократно. Она сожгла меня, содрала кожу, разорвала на куски, после чего восхитительная тьма перенесла меня в другое место.
Мои мысли переместили меня в бутик Рарити. Я появилась в её выставочном зале во вспышке телепортации и потратила несколько мгновений, чтобы сориентироваться. Задёрнутые шторы окутывали помещение тенями, что пахли хлопком и жасмином. Несмотря на летнюю жару, дома у Рарити никогда не воняло потом; как она это делала — оставалось для меня загадкой и по сей день. Быть может, она просто часто принимала холодный душ.
Меня окружали десятки новых проектов — настоящих шедевров из чешуи, висевших на плечиках или надетых на поникены на вращающихся подиумах. Туники, шляпы, сёдла, платья — все созданные словно вовсе без использования ниток, отчего создавалось впечатление, будто они были выращены, нежели сшиты. Их украшали переливчатые чешуйки, наполнявшие комнату множеством крохотных отражений. Я с восхищением глазела на наряды, поражённая, как и в прошлый раз, что такую прелесть создала обычная неуклюжая смертная пони.
— Здесь кто-то есть? — послышался голос Рарити из глубин бутика. Выставочный зал от того места отделяла простая тканевая занавеска, по границам которой танцевали сполохи света.
— Только я. — Приблизившись, я отодвинула занавеску и очутилась в мастерской Рарити, где, собственно, и происходил процесс шитья. Разумеется, здесь было намного светлее, чем в зале, так что мне пришлось прикрыть завязанные глаза крылом. — Прости, что без приглашения. Я говорила с Дискордом, и... — Тут я замолчала, наконец увидев её.
Рарити зависла над одним из столов. На её рабочем месте лежали рулоны ткани, ножницы, мерные ленты, подушечки для булавок, десятки различных карандашей и сотня других инструментов портновского искусства, назначение которых я даже не пыталась угадать. Однако ничего из этого меня не интересовало; я подняла взгляд кверху, где находилась моя подруга.
Всю комнату занимала гигантская паутина, центр которой располагался над столом. Шёлковые нити размером не толще волоска из моего хвоста были сплетены в лёгкие кручёные верёвки, искрящиеся на свету подобно алмазам. Их кончики крепились к каждой поверхности помещения. А посреди всего этого хозяйствовала Рарити, чьи восемь длинных, тонких ног, заканчивающихся изогнутыми когтями, без труда позволяли ей цепляться за паутину. Когда я вошла, она повернулась ко мне. Её прекрасная аметистовая грива вуалью закрывала половину лица и россыпи фасеточных глаз.
— Здравствуй, дорогая, — улыбнулась она. По крайней мере, рот её не изменился: клыков, точнее, хелицер не было. — Прости, что предстаю в таком виде. Я почти закончила с заказом Трикси.
Я глазела на неё. Кажется, в какой-то момент я начала плакать. Повязка высушивала мои слёзы, едва они успевали появиться.
— Не бабочка, — пробормотала я.
— Что, прости? — Вытянув ноги, она зацепилась за другие нити и чуть подвинулась ко мне.
— Ничего, — сглотнула я. — Как, э-э, как у тебя дела? Как ты себя чувствуешь?
— О, просто замечательно! — Она прямо светилась неподдельным счастьем. — Знаю, выгляжу я пугающе, но и с модой такое порой случается. И на мой взгляд, очень скоро пони начнут ценить столь смелые решения! Да ну хватит обо мне. Как ты? Глаза всё ещё беспокоят?
— Нет, просто немного чувствительные. — Я пробиралась по комнате со всей осторожностью, пригибаясь под шёлковыми верёвками и висящими полотнами паутины. Мой рог зацепился за одну из верёвок и разорвал её, послав вибрации по всему помещению. Рарити с лёгкостью поправила ноги, телом не сдвинувшись ни на миллиметр.
— Говоришь, видела Дискорда? — Она опустила одну из своих длинных ног, взяла со стола ножницы и принялась отрезать ткань от рулона тёмно-синего шёлка, магией складывая её в стороне, чтобы использовать позже. — Ты добилась от него, чего хотела?
— Да. Он поможет нам всё исправить. Мы вернём всё, как было раньше.
Рарити застыла.
— Исправить? Дорогая, но ведь ничего не сломано.
— Нет, сломано всё! — Разгорячившись, я распахнула крылья, зацепившись кончиками перьев за паутину. Я пыталась их высвободить, но от резких движений они лишь сильнее запутывались. Не успела я опомниться, как мои крылья полностью увязли в паутине. Перед глазами промелькнул образ мухи, попавшей в сети паука. Я отчаянно пыталась выпутаться, одолеваемая паникой, что изгнала все мысли о дружбе и понимании и заменила их слепым страхом. Моего плеча коснулся твёрдый хитиновый коготь, и я закричала.
— Ш-ш, ш-ш-ш. — Рарити прижалась щекой к моей гриве. Её запах — хлопка и жасмина, никак не изменившийся — окутал меня, успокаивая. Я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на дыхании. Ноги Рарити аккуратно трогали мои крылья, очищая от паутины и приводя перья в порядок. — Ну вот, намного лучше. Ты у нас сегодня малость на нервах, да?
Моё тело до сих пор вздрагивало с каждым биением рвущегося из груди сердца. Воздуха в лёгких хватало лишь на несколько слов.
— Сломано всё, Рарити. Я единственная пони, кто это понимает. Дискорд тоже понимает, но он не может справиться с этим в одиночку.
— Пони меняются, Твайлайт.
Рарити погладила мою гриву хитиновой конечностью, после чего вернулась на паутину. Я заметила, что на её нижнем животе вместо молочных желёз располагалась пара острых паутинных бородавок. Она двумя ногами осторожно вытянула оттуда тонкие шёлковые нити и, сплетая их воедино, начала наматывать на катушку.
— Пони меняются, — вновь проговорила Рарити. — Мы растём, учимся и в конце концов становимся теми, кто мы есть. Так ли это плохо, что Дискорд помог нам — помог измениться чуточку сильнее и стать чуточку ближе к тому, кем мы хотим быть?
— Есть изменения, а есть хаос. Ты слышала, что натворила Эпплджек?
— Весь город об этом слышал. — Когти Рарити не останавливались ни на секунду, сплетая сверкающую подобно цепочке из самоцветов нить и наматывая её на катушку. — Собираешься её арестовывать?
— Ну... возможно, и следует! Умышленный поджог ещё считается преступлением, или как?
— А сколько домов уничтожила ты, гм? Ты разве раньше не в дереве жила?
— Это... — Мне пришлось прерваться. Вспышка гнева залила алым мою шею и расцвела на щеках. — Это был Тирек, а не я! Я пыталась спасти мир! Спасти вас всех! Это он уничтожил моё дерево!
— Да, неуместное сравнение. Прости, пожалуйста, я не хотела тебя расстроить. — Рарити потянулась и погладила меня когтем по щеке. — Но подумай, что чувствовала Эпплджек. Возможно, она полагала, будто сжигает собственную тюрьму.
— А вот семья её так не считала, — буркнула я и отошла за пределы досягаемости паучьих лап. Разумеется, вся комната теперь была логовом Рарити. В безопасности я оставалась лишь до тех пор, пока она не надумает...
Я почти закончила эту мысль. На короткое мгновение я почти поверила, что одна из моих лучших подруг — одна из тех немногих пони на целом свете, с которыми я могла делиться самыми глубокими переживаниями, может навредить мне. Может сделать со мной то, что Флаттершай сделала со своим вороном. Второй раз за день мне стало дурно. Я закрыла голову крыльями и глубоко задышала.
Паутина загудела под ногами Рарити: толщины шёлковых нитей хватало, чтобы они вибрировали, как струны скрипки, наполняя комнату тихим мелодичным звучанием. Концерт одного паука. Я бы назвала это прекрасным, не знай, что именно служило инструментом.
Рарити слезла с паутины со стуком когтей по деревянному полу. Её передние ноги — по-прежнему как у пони, по-прежнему с копытами — обхватили меня в крепком объятии. И так мы сидели: она держала меня, а я захлёбывалась слезами.
Когда мои рыдания наконец прекратились, я заговорила:
— Извини. Просто... последние несколько дней — несколько недель — выдались очень тяжёлыми.
— Меняться всегда тяжело. — Она пригладила мою разлохматившуюся гриву. — Знай, что я всегда буду рядом. Какие бы изменения ни произошли, мы навсегда останемся друзьями.
— Правда? — сглотнула я. — Тогда сделаешь ли ты ради друга кое-что, чего делать не хочешь?
— Естественно, — без промедлений ответила она, будто у неё и в мыслях не было отказаться. — Что тебе нужно?
— Приходи вечером в замок. Помоги мне использовать Элементы, чтобы исправить всё это. Даже Дискорд считает, что зашёл слишком далеко. А после... после мы поговорим об изменениях. Обсудим, быть может, как помочь пони осуществлять их грёзы без угрозы чему бы то ни было — и чтобы при этом они оставались пони.
Она уставилась на меня. Я поняла, что она больше не может моргать.
— Я...
— Прошу тебя, Рарити... Если ты и впрямь дорожишь нашей дружбой, помоги мне.
— Что ж, — она отвернулась, — о меньшем ты никогда не просила, да?
— Если бы существовал другой способ, я бы выбрала его.
Она отошла и вновь залезла на паутину, вернувшись на прежнее место над столом в центре комнаты.
— Возможно, всё это было лишь сном. До чего же печально будет проснуться.
Печально — да, но пони не могут жить одними лишь грёзами.
— Ты поможешь?
— Помогу — ради тебя, — вздохнула Рарити, паутина загудела с ней в унисон. Потянувшись вниз, она достала из-под стола коробку для одежды. — Передашь её Трикси?
Я взяла коробку магией. Она оказалась тяжелее, чем я думала. Обычная одежда такой тяжёлой быть не могла. Наверное, всё из-за золотой вышивки и самоцветов. Я подавила желание открыть коробку и заглянуть внутрь.
— Ты же говорила, что не закончила.
Рарити отмахнулась:
— Теперь это не важно. Только отдай до того, как мы используем Элементы. Трикси наверняка захочется получить его.
Что ж, это я могу. Я положила коробку себе на спину.
— Спасибо, Рарити, — за всё. Когда это кончится, я обещаю, что буду тебе подругой ещё лучше, чем прежде.
Она улыбнулась:
— Ты себя недооцениваешь, дорогая. А теперь иди домой и поспи, хорошо? Ты выглядишь уставшей.
И то верно. Я чувствовала себя не просто уставшей, а выжатой досуха чуть ли не буквально.
— Долго рассказывать. Если... если увидишь остальных, можешь передать им, чтобы они тоже пришли? Чем больше Элементов будет, тем лучше, к тому же я сомневаюсь, что Эпплджек явится.
— Постараюсь. — Она подняла ногами одновременно ножницы, катушку, мерную ленту и рулон ткани. — И не сбрасывай пока со счетов Эпплджек. Она тоже по-прежнему твоя подруга.
Что-то с трудом верится. Хотя кто я такая, чтобы судить? Всего лишь принцесса дружбы.
Интересно, значил ли мой титул сейчас хоть что-то. Размышляя над этим, я вышла под ослепительно-яркое солнце.