Архетипист
Глава 8
Исчезла Трикси, разумеется, не насовсем. Настолько мне удача не благоволила. Оказалось, она просто ходила на кухню за очередной порцией яблок, заодно стащив немного моей драгоценной карамели для глазировки. Про сны она больше не говорила, как и упрямо молчала про секреты своего искусства. Я бросила допрашивать её и ушла, чтобы заняться более продуктивным времяпрепровождением — чтением.
У меня в распоряжении были самые свежие журналы со статьями на тему исследования снов, онейромантии и совершенно бесполезной в научном плане психологии. Я оглядела кучу периодики, разбросанной на столе, и совсем упавшая духом бухнулась на кровать, пробормотав под нос:
— Селестия, дай мне силы.
Однако была в этой куче кое-какая книга, которая не имела ко снам никакого отношения. Оставалось загадкой, как на мой стол попала «Посланники Пресветлой», из которой по-прежнему торчал выпущенный арбалетом Дискорда болт. Я поднатужилась и вынула его, после чего он просто растворился в воздухе.
Я перевела взгляд на книгу, надеясь, что и повреждения тоже исчезнут. Увы, не исчезли.
— Бедняжечка, — произнесла я. Некоторые испорченные книги ещё можно было восстановить, но вот попадание из арбалета являлось для них смертельным так же, как и для пони. Тут поможет только замена. Когда дело касалось повреждённых книг, я старалась сохранять хладнокровие, но сейчас отчего-то вдруг расчувствовалась и открыла «Посланников Пресветлой». Пускай эту книгу уже не спасти, я хотя бы смогу прочитать её последний раз, перед тем как отправить в макулатуру.
Не знаю даже, чего именно я ожидала. Название на обложке было написано на староэквестрийском, поэтому мне подумалось, что и остальной текст будет таким же; однако он оказался на вполне обычном эквестрийском, немного устаревшем, но отлично читаемом, как если бы его писал кто-то, живший не более пары веков назад. Мои переводческие навыки не пригодятся.
Будучи наполовину историей и наполовину сказкой, эта книга рассказывала о непродолжительно существовавшем за несколько столетий до Объединения некоем религиозном ордене, поклонявшемся «пресветлой богине солнца» Селестии («культ» подошло бы больше, но автор старательно избегал этого термина). В ней сухо и прозаично описывались события, которые не могли произойти, и пони, которых не должно существовать. Это была беллетристика, маскирующаяся под историю, и после нескольких глав я махнула копытом на попытки увязать то, о чём говорилось в ней, с тем, что я знала сама. У меня даже промелькнула мысль, не создал ли эту книгу Дискорд как часть хитроумной — и, по его мнению, чрезвычайно тонкой — шутки. Тем не менее кое-что было не под силу даже Дискорду.
Вдобавок культов, поклоняющихся Селестии, никогда не существовало. Они образовывались только вокруг ложных авторитетов, настоящая же богиня в них не нуждалась. Я одолела книгу лишь наполовину: дальше повреждения от болта стали слишком серьёзными, сделав оставшиеся страницы практически нечитаемыми, из-за чего мне пришлось отложить её.
Но кое-что положительное у сухих исторических романов всё же было — сон после них приходил мгновенно.
Сейчас самый разгар лета моего девятого года, и родители отдали меня под опеку Высших.
Равнины близ Мэйрафона горят жаром пика сезона. Выжженная солнцем трава колышется на бескрайних полях, расчерченных тут и там ведущими в столицу пыльными дорогами с кедрами по обочинам. Очередной конфликт с языческими кланами пегасов на многие месяцы лишил нас дождя. Горы на западе укрыты густой пеленой облаков, тёмных практически до черноты и разбухших от воды, которой хватило бы на весь сезон. И там эти облака и останутся, пока мы не заплатим пегасам выкуп или пока они не начнут голодать и не прекратят свою глупую грызню с нами.
Однако я не против жары, безоблачного неба и гибнущих равнин, ибо это — мирские заботы, а меня выбрали в услужение чему-то не от мира сего, образу изумительного идеала, посланному самими небесами, дабы одарить благодатью наши порочные тела и очистить их. Дабы выжечь всё зло. Родители отдали меня под опеку Высших, и я последую за ними, чтобы познать пути и радости пресветлой Селестии.
Перед нами семерыми лежит долгий путь. Сверкающая мраморная башня горного храма белеет на горизонте ярким смазанным пятном; в ясные зимние дни из Мэйрафона можно увидеть парапеты и флаги, что обрамляют её балконы, но сегодня витающая в воздухе дымка не позволяет этого сделать. Пот застилает глаза, и я опускаю их к копытам.
Подле меня шагает Данделион. Его светлая шерсть запорошена дорожной пылью до серо-коричневого цвета. Лишь в проложенных по́том дорожках виднеется его истинный зелёный окрас. Улыбнувшись мне, он дёргает плечами, поправляя вьюк на холке, и проходит вперёд. Его радость от путешествия уступает лишь моей.
Позади бредёт Танжерин. Дыхание рывками выходит у неё из груди. С губ на землю падает слюна. Она родом из богатейшей семьи Мэйрафона, а потому непривычна для таких нагрузок. Долго она не протянет.
Других я знаю не так хорошо. Одного со мной возраста, они так же, как и я, избраны своими семьями ради великой чести. Здесь тихая Элегия, беспокойный Райзом, отважный Вудвинд, Астериск, седьмой сын в его семье. Мы идём под сенью Слуги, подошвы наших копыт горят, губы растрескались, глаза слезятся. Но несмотря на всё это я улыбаюсь, ибо каждый шаг приближает меня к судьбе.
Вдали уже виднеется башня, высокая, изящная и гордая, будто рог единорога. Её окружают мраморные пристройки, по-своему тоже благородные, поскольку являются опорой тому величию, что пылает внутри.
Мы пересекаем небольшой мостик над высохшим ручьём. Эта веха отмечает, что до башни осталось лишь десять лиг. Словно заметив нас, зеркальные лампы вдоль наблюдательного уровня обращаются в нашу сторону, освещая путь дюжиной солнц.
Окружающие меня жеребята пытаются прикрыть глаза, я же улыбаюсь и поднимаю голову выше, упиваясь светом.
Я проснулась в лихорадке. Пот пропитал простыни и одеяло, сделав их липкими и холодными. Фыркнув, я выпуталась из них, вылезла из постели и, шатаясь, побрела в ванную. Приглушённое ночное освещение замка было ярче, чем обычно, создавая заметные тени.
Наполнив необъятную раковину прохладной водой, я опустила в неё лицо. Жжение в глазах утихло, мысли прояснились.
Я подняла голову. Вода стекала по лицу и капала с рога в раковину. Из зеркала на меня смотрело измождённое лицо с покрасневшими глаза.
— Что ты с нами сделал, Дискорд? — спросила я своё отражение.
Оно не ответило. Чуть погодя я вернулась в кровать и провалилась в беспокойный сон без сновидений.
Ближе к завтраку стало получше.
Не знаю, догадалась ли Старлайт, что мне плохо спалось, но на кухне меня дожидалась тарелка со внушительной горкой блинчиков, щедро покрытых взбитыми сливками и обсыпанных шоколадной крошкой, а также исходящая паром кружка с зебриканским кофе. Бессонница почему-то всегда разжигала во мне неуёмный аппетит, так что я с энтузиазмом принялась за угощение.
Мой глаза уже не болели. Только вот замок казался слишком ярким. Если не найду солнцезащитные очки, поход на улицу окажется болезненным.
— Доброе утро, — раздался сзади голос Старлайт. Она подошла и села рядом со мной, держа в копытах чашку кофе. — Ты как?
Я проглотила порцию блинчиков и запила кофе точно так, как мои родители отучали меня делать.
— Беспокоюсь. Что бы Дискорд ни сделал, это, по-моему, становится хуже.
— И так можно сказать.
— Ты о чём? — глянула я на неё.
— Ни о чём. Извини, просто мысли вслух.
— Какие мысли? — настойчиво спросила я. — Старлайт, ты же знаешь, что можешь поделиться со мной чем угодно.
— Знаю. Прости. — Она побарабанила копытами по столу, будто нервничая. — Слушай, кое-что случилось. Я не хочу, чтобы ты волновалась.
Меня прошиб холодный пот. Сердце учащённо забилось.
— Что случилось? Кто-то пострадал?
— О, нет-нет, ничего такого, — улыбнулась она, нисколько меня не успокоив. — Просто, ну, не хотела тебя напугать. Точнее, она не хотела. Она, кстати, в порядке, и...
— Кто — она? — не удержалась и рявкнула я, вскочив на ноги. Пустая болтовня была не в духе Старлайт. — Что случилось?
— Ну вот, видишь, ты распаляешься. А совсем не нужно! Потому что всё в порядке и...
— Кто тут распаляется? — оборвал её голос явившейся на кухню Трикси. — Твайлайт опять ударилась в панику, что ли? — Она уселась за стол напротив Старлайт и притянула к себе мою тарелку с блинчиками.
— Никуда я не ударилась! — Ну, может, чуть-чуть. Но сейчас этому были свидетели, так что мне пришлось успокоиться. — Я просто хочу, чтобы Старлайт объяснила, что случилось.
— Э-э, ну. — Старлайт переглянулась между мной и Трикси. — Ты... э-э, не видишь?
— Что я должна видеть? — непонимающе моргнула я.
— Ну-у... — Она замолчала и дёрнула носом в сторону Трикси, которая поглощала стащенные у меня блинчики так жадно, будто не ела несколько дней. — Вот это.
— Что — это? — опять спросила я. Готовая взорваться из-за тяжёлой ночи, странных снов, скверного утра и украденных у меня проклятых блинчиков, я уже собиралась было накричать на свою лучшую подругу и тем самым обидеть её, как вдруг заметила то, что она пыталась донести до меня.
Трикси кусочек за кусочком ела блинчики прямиком из тарелки — так же, как едят пегасы и земные пони, что было вполне логично, учитывая отсутствие у неё рога.
Ошарашенная настолько, что не могла говорить, я пялилась на её лоб. Несомненно, это была какая-то игра света или рог просто закрывала чёлка, однако чем дольше я стояла и глазела на лоб Трикси под внимательным взглядом закусившей губу Старлайт, тем яснее становилось, что смотреть там не на что. Буквально.
— Это... это какой-то фокус, — пролепетала я. — Ты показываешь какой-то фокус, как вчера вечером.
Вопросительно хмыкнув, Трикси подняла голову от тарелки. На кончике её носа осталось пятнышко сливок, она скосила на него глаза и быстро слизнула.
— Какой такой фокус?
— Твой рог. — У меня возникло ощущение, когда знаешь, что говоришь какую-то несусветную глупость, но поделать с этим ничего не можешь. Ненавижу это чувство. — Он пропал.
— А, ну да. — Она наклонила голову, словно это могло как-то помочь разглядеть нечто, расположенное у неё на лбу, и пожала плечами: — Пустяки. Не особо и нужен.
— Но... — Я замолчала и вдруг поняла, что мне не хватает воздуха. В какой-то момент я забыла, как дышать. Мою грудь будто сдавила невидимая змея. Сердце возмущённо пыталось пробиться сквозь рёбра. По краям зрения танцевали маленькие цветные пятнышки.
— Эй, дыши, — послышался голос Старлайт. Она подошла ко мне сбоку и положила ногу на плечи, одновременно и успокаивая, и не давая упасть, чего мне сейчас очень хотелось. — Всё хорошо, всё нормально.
— Хорошо? Нормально?! — пискнула я. — Как это может быть нормально? Она... — Покалечена. Обезображена. Слова застряли у меня в горле. Я открыла рот в сухом позыве тошноты.
— С Трикси полный порядок, — сказала Трикси. — Право слово, Спаркл, временами ты нагнетаешь драматизм почище меня. А я артистка.
— Как ты можешь такое говорить? — оторопело отозвалась я, затем обратилась к Старлайт: — Как она может такое говорить?
— Запросто, потому что это правда. — Трикси проглотила последний кусочек блинчика и для верности облизала тарелку. — Рог был всего лишь костылём. А без него я могу блистать. Поражать воображение! Пускай единороги играются со своей глупой магией, я же — волшебница!
Я положила на стол ноги и сверху на них — голову. Прохлада кристальной поверхности помогла мне успокоиться. Я глубоко вздохнула:
— Именно это тебе и снилось, да?
Трикси наклонила голову:
— Опять ты про сны заговорила. Может, и снилось. Что в этом такого?
— Что такого? — вырвалось у меня, наверное, громче, чем хотелось бы. — Что такого?! Трикси, твой рог попал!
— И ничего ценного я не лишилась. — Она встала и отнесла тарелку в мойку, проявив несвойственную ей ответственность, которая была бы похвальна, не укради она эту тарелку вместе с блинчиками у меня.
Правда, мой живот крутило так, что я всё равно не смогла бы ничего съесть. Меня одолевала дурнота. Я повернулась к Старлайт, которая, немного хмурясь, пристально наблюдала за мной широкими, встревоженными глазами.
— Как ты можешь просто так сидеть? Она же твоя особенная пони!
— Ну, да. — Старлайт переглянулась между нами. — Но это её не беспокоит. Если бы беспокоило, я бы расстроилась, но... не беспокоит ведь.
Точно. Из-за близости их с Трикси отношений Старлайт не понимала, насколько ужасным было положение. Она, в отличие от меня, не могла беспристрастно взглянуть на эту проблему. Сделав ещё несколько глубоких вздохов, я проговорила:
— Ладно. Ладно. Это нормально... то есть нет, не нормально, но забудем пока об этом. Тут явно постарался Дискорд.
— Ага, явно. И... что теперь? — спросила Старлайт.
— Отыщем его и заставим исправить Трикси.
— Я всё ещё здесь, знаете ли, — сказала Трикси. — Никуда не уходила. И меня не нужно исправлять, благодарю покорно.
— Ну да, — протянула я. Она, вероятно, ещё до конца не осознала, что лишилась рога. Видимо, по-прежнему находилась на стадии отрицания. Хотя едва ли стоило её винить за это: если б я проснулась без рога, то, скорее всего, сразу бы закричала. — Ладно. Флаттершай должна знать, где его найти. Я схожу за ней. Старлайт, можешь остаться с Трикси?
— У Трикси, вообще-то, были на сегодня планы, которые никак не относятся к какому бы то ни было кризису, который ты себе придумала, — произнесла Трикси. — Поэтому благодарю за завтрак и на этом откланиваюсь. Старлайт, увидимся позже. Если, конечно, ты сможешь выпутаться из этого. — Она с намёком ухмыльнулась Старлайт, затем пружинистым шагом ушла прочь.
Я подождала, пока она не отойдёт за пределы слышимости.
— Когда это произошло?
— За ночь, — пожала плечами Старлайт. — Когда мы проснулись, его уже не было.
Её беспечный тон всколыхнул нечто отвратительное в моём сердце. Я позволила этому озвучить своё мнение:
— Значит, когда ты спала с ней, он был на месте?
— Насколько мне известно, — спокойно ответила она, но взглядом ясно дала понять, что я перегнула палку. — Делать что-то хочешь?
Хочу — хочу вернуть всё, как было раньше. И это относится не только к треклятым Дискордовым проделкам со снами, а вообще ко всему: убрать из моей жизни Трикси, сделать так, чтобы мои друзья были прежними, вернуть дерево. Я медленно выдохнула, тщательно подбирая следующие слова.
— Ситуация близка к критической. Я найду Флаттершай, выслежу Дискорда и заставлю его вернуть всё, как было.
— Всё? А что, есть ещё что-то?
— Я... — О Селестия, как же мне сейчас нужен кофе. Ну почему на нас снова не напали чейнджлинги? — Я не знаю. Но многим пони, похоже, снились необычные сны, и если они — причина исчезновения рога Трикси, тогда нам стоит серьёзно беспокоиться. Что снилось тебе?
— Э-э... — Старлайт отвела взгляд в сторону. — Ничего особенного.
— Ну же, Старлайт. Ты же знаешь, что можешь мне довериться. Мы друзья как-никак.
— Прости. — Она откашлялась. — Мне снился мой старый город. Только дела у нас шли хорошо. Эксперимент удался. К нам желали присоединиться пони со всей Эквестрии. И я искала новые способы... улучшить нас. Стереть все различия, что существуют между пони.
Ну, вроде ничего плохого. Ей хотя бы не снилось, что её рог исчез. Я бы не выдержала, случись с ней нечто подобное. У меня комок к горлу подкатывал от одной только мысли об этом.
— А что тебе снилось? — спросила Старлайт.
— Эм. — Ослепляющее сияние в окнах вдруг стало ещё ярче. Недостаток проживания в кристальном замке — все поверхности хорошо отражают свет. Я сморгнула яркие послеобразы. — Ничего особенного — всего лишь книги.
— Книги, — повторила она, пристально глядя на меня, пока я не отвернулась, затем негромко выдохнула: — Ладно. Раз уж Трикси ушла по своим делам, что делать мне?
Пойти со мной. Эти слова едва не соскочили у меня с языка, но я успела сдержаться. Потратив мгновение, чтобы заставить горло слушаться, я проговорила:
— Проверь город. Выясни, не происходят ли ещё какие странности. Я тем временем найду Флаттершай, после чего вернусь за тобой, и мы вместе прижмём Дискорда. Возможно, попросим ещё помощи у Луны и Селестии.
— А если он не захочет, чтобы его нашли?
— У Флаттершай есть свои методы. Мы отыщем его, где бы он ни прятался, а потом обязательно всё исправим.
До чего же просто это звучало из моих уст. Но если надежда, как говорится, окрыляет, тогда, думаю, неудивительно, что у меня её было больше всех.