Спасти Эквестрию: тишина

Человек, по воле случая, оказался там, где его не ждали и запустил цепочку нарастающих событий. И вот, цепочка замкнулась и пообещала ему спокойную жизнь. Новая череда была вызвана уже не по его вине, но сможет ли он, вмешавшись, повлиять на происходящее, как делал это всегда? Не допустить того ужаса, от которого невозможно спрятаться. Букашка в бескрайнем океане.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Человеки

Сказка о Семье

Это история о крови, любви и поиске нового пути. А также о наказании тем, кто отказывает другим в милосердии. Альтернативная концовка рассказа "Сказка о том, как умирают города-государства".

Твайлайт Спаркл Пинки Пай Принцесса Луна ОС - пони

Большая красная кнопка

Если кто-нибудь обнаружит большую красную кнопку, расположенную посреди улицы без всякой на то причины, то он дважды подумает, стоит ли её нажимать. Но ведь большие красные кнопки должны быть нажаты.

Твайлайт Спаркл Другие пони Дискорд

У меня под крышей живёт птица

Твайлайт считает, что у неё под крышей обитает птица.

Твайлайт Спаркл

Все братья - сёстры

В обычных обстоятельствах, Динки была бы очень рада новому брату или сестре. Однако, всему есть предел. Ночью появился новый братик? Почему бы и нет. Новые братья и сёстры появляются каждый день, причём некоторые из них ещё и старше тебя? Тут явно что-то не так…

Другие пони

Десктопные пони

Пони-разум простенькой программы внезапно осознает себя.

Флаттершай

Терра-Нова

Странник ,или хранитель, последний из людей старого мира...

Твайлайт Спаркл Человеки

Рассказы за чашкой терпкого чая

Сборник правдивых и совершенно реальных историй от уважаемого общества, случайно собравшегося промозглым сентябрьским днем в библиотеке.

Твайлайт Спаркл Рэрити Спайк Другие пони ОС - пони

Флаффи по имени Гоуст и чудо в канун Рождества

С выходом мультфильма My little pony Хасбио, особое отделение компании Хасбро, вместо пластмассовых фигурок пони выпустили живые био-игрушки, флаффи-пони. Маленькие пушистые лошадки должны были стать людям полуразумными питомцами, но не все люди отличались любовью к ним, так что иным флаффи не везло с хозяевами и некоторые издевались над ними, причиняя травмы разной степени тяжести. Безнадёжно покалеченные флаффи попадали в приюты и в одном из них флаффи готовятся встретить Рождество.

ОС - пони Человеки

Осколок жизни

На что ты пойдешь, чтобы вернуть себе свои магические способности?

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Другие пони

Автор рисунка: Devinian

Сабрина. Начало

Глава 11. Встреча друзей

— То есть вы, — гаркнул на меня дознаватель, — встречались с агентом в другом месте?

Я взял его за гриву, и изо всех сил ударил головой об стол. Надо бы сказать что-то пафосное, но было некогда.

Другой, офигевший поначалу, подорвался с табуретки сбоку, но я удачно на противоходе дал ему копытом в нос. Хотелось воткнуть в глаз лежащую на столе ручку, но в конце-концов, они тоже по-своему несут службу… На ближайшие полчаса ему стало ни до чего. Потом я взял табурет, и собирался от души обрушить на голову первого.

— Стоять! — Рявкнул из динамика знакомый голос. — Оружие на пол!

Впрочем, совсем остановить табуретку я уже не мог. Раздался сочный звук удара, и жеребец повалился куда-то за стол.

Дверь распахнулась, и в комнату вошёл командир.

— Разрешите доложить…

— Идиот! Это же была проверка! А теперь стране этим идиотам пенсию платить по инвалидности, и ты, идиот, до своей пенсии не расплатишься! Вольно!.. А вы все, идиоты, — он повернулся к каким-то зебрам в брониках, толпящихся на пороге, — идите нафиг. И скорую вызовите контуженному!

Он прошёл к столу, сел на место полупокойника.

— Блин, я не хотел тебя этому подвергать, но есть регламент. И так понятно, что ты будешь драться до конца, а теперь изволь воз бумаги исписать… Вот нахера ты его бил табуретом?

— Виноват, господин майор!

— Виноват… Ясен хрен, что виноват. Ты у меня из нарядов не вылезешь до морковкина заговения, дежурным по столовой будешь ходить, пока там крысы не переведутся, то есть вечно… Хорошо, что по секретным приказам потери в таких операциях приравнены к боевым, и тебя, дурака, не посадят. Иначе, где я снайпера возьму?

— Господин майор, разрешите высказать своё мнение?

— Ну попробуй.

— Я не мог поступить иначе. Он очень дерзко себя вёл. Такие должны знать, что можно получить табуретом по голове, и надо вести себя вежливо.

Командир усмехнулся.

— Правильно. За то тебя, мизантропа-одиночку, люблю… Но остерегайся. Таких прямых часто убивают.

Он помрачнел.

— У меня был товарищ, похожий на тебя. Он погиб. Правда не на войне, а во время крушения корабля. Не стал лезть в лодку, чтобы не занимать чужое место, а до конца стоял у насосов. Он хорошо плавал, но видимо, не выплыл, потому что после того случая так и не объявился… Завтра отправляемся в Грифонию. Есть там одна работа.

— А как же наряд по столовой? — уточнил я.

— Ох и вредный у тебя характер, старлей, не дослужишься ты до капитана…

Я потянулся на кровати, прогоняя остатки сна. Командир был прав — я не дослужился до капитана. Через два года по неисповедимым путям бюрократии Управление спецопераций передали в ВМС, и меня аттестовали капитан-лейтенантом, а он сам еще через год стал капитаном первого ранга, хотя вне строя мы всё равно звали его «полковником». А Берко Хосфа, его заместителя, «майором». И именно с ним я условился сегодня встретиться в задрипанном кабаке на краю города. В таких местах можно не опасаться прослушки, не гранд-отель, чай, где живут дипломаты и капиталисты. Хотя здесь можно было нарваться на местных хулиганов, но это ближе к вечеру.

— О, нашлась потеря! — Заметил Хосф, усаживаясь напротив. — Не очень ты похож на хроника. Я впрочем ещё тогда сомневался, когда мне в госпитале сказали, что тебя выперли, но помалкивал… И что же ты делал, если можешь рассказать, конечно?

В нескольких фразах я объяснил, что.

— … — … — воробушки. — Протянул майор. — От это да.

— Про командира слышал? — спросил я.

— И даже ездил на похороны.

Мы молча выпили.

— Многие наши были. По гражданке, конечно. На тебя кое-кто обижался, что ты пропал с горизонта, ни ответа ни привета.

Я пожал плечами. Не дети, чай.

— И ты думаешь, полковник об этом знал?

— Думаю, о секретной части плана — нет. Это незачем. Поэтому его и убили, что он стал бы задавать вопросы.

— А совпадения не допускаешь?

— Допускаю, конечно. Но проверить хочется… Ты всё там же?

— Ага. В дивизии. Ну, — он развел копытами, — мне другого не предлагали. И так после ранения хотели списать нахер. А я не ты, мне без дела нельзя, могу вправду спиться. А когда я восстановился, и подал рапорт на возвращение в строй, наша группа уже развалилась, а в другие меня не брали. Типа, я уже старый. Ну и после такого ранения, объективно говоря, я бы сам себя не взял. Ну как на марше у инвалида сустав какой «раскрутится»? Кому такое надо?

Я хмыкнул.

— Скажи спасибо, что по рапорту тебя батальоном обеспечения командовать не послали.

— Не, я писал, чтобы в боевую группу. На любую должность.

— Я чего спросил-то: ты не знаешь, за мной охота идёт, или нет? Официальная в смысле?

Хосф помотал головой.

— Штаб дивизии ничего такого не получал, я бы знал. Вероятно, считаешься пропавшим без вести, если конечно, у тебя не хватило мозгов проходить таможню… Нет? Ну, я так и думал… Но меня смущает другое. Авторы плана, они больные? А если б ты попал? Тут, где мы сидим, уже была бы опалённая пустыня. Они считают себя неуязвимыми? Или просто сумасшедшие? Ты по официальным каналам не хочешь обратиться? Это всё очень похоже на измену.

— Ну, если не будет никакого другого выхода. Но от меня же отопрутся. Знать ничего не знаем. Что я могу предъявить материального? Квитанцию из гостиницы?.. Засвечусь только.

Майор глубоко вздохнул.

— И что же ты будешь делать?

— «Окуня» помнишь? Замначальника полигона?

— Конечно.

— Не знаешь, случайно, где он теперь?

— Случайно знаю. Два месяца назад ездил туда на стрельбы. Там же, где и был. Пьёт всё так же. И так же виртуозно прячется ото всех… А что?

— Да он мне винтовку выдавал и патроны. Я в ведомости расписался, но как то не пришло в голову «сфотографировать» накладные, они у него были с собой.

Берко усмехнулся.

— Ты думаешь, он помнит?

Я пожал плечами.

— Копии накладных в канцелярии. Съезжу в гости.

— А, ну да… И как ты туда попадёшь?

— Куплю форму в военторге, сяду на автобус и приеду. А там перемахну через забор… Да его в половине мест и нет вовсе… Ты в столице совсем одичал? Там в комендатуре три зебры. И они в основном, с КПП не выходят… И десять рот командировочных, особенно летом. Кто на меня внимание обратит?

— Ты там помягче, — забеспокоился Берко. — «Окунь» уж точно ни при чём. Ему приказали, он выполнил…

— Буду предельно деликатен, — заверил я. — Но ты понимаешь, что на кону… Одно плохо, потом всю ночь через лес уходить. Ну, да хрен с ним, ночи тёплые. В окопе вздремну, за третьей линией, она вроде заброшена со времён «Севера-33», когда я пешком под стол ещё ходил… Да и вообще, если удастся договориться по нормальному, может, я у него и заночую. Пожалуюсь, мол, плохой патрон оказался, подставился я из-за него. Притом, это даже не ложь… Возьму в чипке литру, как квартплату…

— Только, если патруль попадётся, табуретом их сразу не бей. — Он фыркнул. — Там два лейтенанта обычно в наряд ходят, побоятся у тебя документы проверять. Хотя, конечно, на ту территорию надо двадцать таких патрулей, а «Окунь» же где только не шастает. И в парке, и на стрелковом, и на инженерном, и на химическом…

— Ты совсем стал «штабным», — усмехнулся я, — где это видано, чтоб комендантские чего-то смущались. Это если б я им сказал, что группа «Джей-два», ну тогда они, может быть задумались, и то — помнят они там, что это было. Хотя те двое «актёров» прекрасно знали и помнили, но им это не помешало.

Хосф криво улыбнулся:

— Да, после того случая табуреты стали к полу привинчивать, убирать из пределов досягаемости ручки, настольные лампы, графины с водой… Вобще всё, что можно использовать как оружие. И само оружие у «актёров» тоже. Попался бы какой-то копытопашник, из их бы пистолетов их и перестрелял нахер.- Он усмехнулся, — меня из-за тебя тогда в гарнизон вызывали. Стоял там, как чижик, слушал чудака какого-то в чине генерал-лейтенанта… А командир наградной лист ушибленному написал…

— Да ты что?

— Ага. На Изумрудную звезду. «За содействие в боевой подготовке групп Управления спецопераций». Ну, чтоб историю поскорей замять, там льготы большие… Мы вместе формулировку сочиняли, и ржали потом еще минут двадцать.

— Блин. А мне так даже «Ониксовую полосу» пять лет ждать пришлось. Надо было самому головой удариться…

Собеседник покосился на меня.

«Да, старые мы уже, — подумал я, — десять лет назад он бы непременно сказал: «да ты и так ударенный», — после чего мы бы долго смеялись. А теперь вот оскорбить не хочет.»

— Знаешь, может и не придётся тебе никуда ездить. Есть у меня зацепка… Официальной охоты за тобой нет, но пару недель назад приходили ко мне двое. Почему-то из Особого отдела Пятой армии. Где мы, и где Пятая армия. Ну да у них там не разберёшься, кто где служит, и кто куда поехал… Причём, оба маги, у меня детектор стоит на столе. Ну, говорю, здрасьте, гости дорогие, моя радость не знает границ… Про тебя спрашивали.

— Подожди. — Я поднял копыто, — ты «хвост» не притащил?

— Обижаешь… В тот же вечер начал проверяться, иначе, если б ты вправду объявился, и я с того дня начал бы «рубить хвосты», всем всё стало бы ясно… И вот, говорят, желают с тобой пообщаться, если ты вдруг выйдешь на контакт. «А у вас, — спрашиваю, — бумага с печатию имеется? Нет? Тогда я рад буду предоставить вам время её оформить, и снова придти ко мне. Также в конце коридора — кабинет начальника штаба дивизии, и вы можете принести на меня жалобу, как то предусматривает Устав.» Один говорит: «зря вы так. Одно дело делаем. Но возьмите хоть визитку, вдруг передумаете…» Так что, если хочешь, могу позвонить.

Я задумался.

— Дай мне три дня, потом решу… К «Окуню» пока не поеду, не волнуйся об этом.

… От греха, проверился на «хвост», хотя следить за мной им вроде бы ни к чему, надо брать.

Когда автобус собирался отъезжать от очередной остановки, хлопнул себя по лбу, вроде что-то забыл, и вылетел спиной вперёд в уже закрывающююся дверь. Пошёл чуть наискось к дороге, поглядывая на автобус: остановится или нет? Не остановился.

Зашёл в торговый центр, сел в кафе пообедать. В том кабаке, где мы были утром, кушать что-то, кроме водки, пожалуй не стоило. У окна сидела симпатичная кобылка. Подойти, что-ли, познакомиться?

«Ага, мало ты в своей жизни вдов наплодил», — я грустно улыбнулся кобылке. Она посидела ещё немного, ожидая продолжения, потом встала и ушла. Но хоть я ещё выгляжу более-менее прилично, не старый инвалид, как Берко. Хотя он меня, пожалуй, запинал бы даже сейчас.