Обретенная Эквестрия. Части 1-2
Часть 1. Пролог. Изгнание из Рая
Обретенная Эквестрия.
Часть 1. Исток.
Милые пони, славные пони, прилетели к нам опять!
Милые пони, добрые кони, будем вместе мы играть.
Вечно в заботе, мир бережёте, вы спешите к друзьям.
Милые пони, добрые пони, мчитесь навстречу мечтам!
(Старинная детская песенка).
Пролог. Изгнание из Рая
Хорошо прохладным утром, когда солнце только-только начинает свой неспешный поход по небу, тихо выскользнуть из тёплого дома и неспеша пройтись по лугу, радуясь тому, как легкий ветерок шевелит густую гриву, а роса леденит копыта. В такие минуты хочется беспричинно смеяться и гоняться за собственным хвостом, словно ты не степенная солидная дама, а глупенькая кобылка, ещё не получившая заветную кьютимарку.
Рарити любила гулять по утрам в полном одиночестве, хотя очень стеснялась этой своей слабости, разрушавшей тщательно создаваемый образ чопорной недотроги, «королевы драм» – как её между собой называли подруги. Зато в это время отлично думалось. Белая единорожка уж давно перестала считать, сколько светлых идей посетили её головку в то время, пока она наблюдала за тем, как лучи зари слизывают с неба белые искорки далёких звёзд.
Светало. Рарити повела плечами и решила, что пора возвращаться домой, где её ждал срочный заказ, ведь больше всего на свете хозяйка бутика «Карусель» не любила огорчать клиентов. Стряхнув с шёрстки сотни прозрачных крошечных капелек, единорожка повернулась и поспешила обратно в Понивиль.
Сегодняшняя прогулка была необходима для успокоения нервов, ибо конец дня и ночь прошли в серьёзных хлопотах. Причиной тому была очередная проделка её младшей сестрёнки. Прошлым вечером Свитти Белль в компании неразлучных подруг устроила вечеринку в честь третьей годовщины обретения «Меткоискателями» вожделенных кьютимарок. Всё бы ничего – «Карусель» переживала и худшие шторма, но на сей раз специально по случаю торжества из Мейнхэттена приехала хулиганка Бэбс Сид, которую Рарити терпеть не могла. В результате девчонки устроили настоящий бедлам, а хозяйке дома ко всем прочим неприятностям пришлось оправдываться перед разгневанными соседями. Почему эти подростки такие шумные? Она в их возрасте вела себя совершенно иначе – тише, скромнее. Главное ведь уже совсем взрослые девицы – в этом году школу закончат, а ума нет ни грамма! Гулянка завершилась, после того как Эплблум предложила отправиться на ферму, попробовать новый сидр тройной очистки. Шумная компания выкатилась за дверь, при этом Скуталу, забывшись, кричала что: «Кьютимарка дегустатора сидра тоже ценная штука»! Судя по тому, что сестра до сих пор не вернулась домой, пенный напиток пришёлся по вкусу всем участницам веселья.
Мысленно попросив прощения у Эплджек, Биг Мака и бабули Смит, Рарити вышла на улицу Спелых Яблок и внезапно остановилась. Впереди раздался шум шагов. Очень странных шагов, совсем непохожих на звонкое цоканье копыт. Затем зазвучали негромкие голоса – грубые, немелодичные, отрывистые, словно лай Алмазных Псов. Следом появились существа, внешний вид которых заставил единорожку замереть на месте с широко открытым ртом.
Высокие, худые чудовища в уродливой пятнистой одежде легко ступали на задних ногах, не испытывая при этом, похоже, никаких неудобств. В передних конечностях они держали непонятные устройства, отливающие металлом. Их морды были плоскими, как блин, гладкими, бледными и полностью лишенными шерсти, наверно, из-за какого-то страшного заболевания кожи. Пожалуй, именно эти самые морды и напугали Рарити больше всего. Поджав хвост, единорожка начала медленно пятится за угол дома, прячась за зелёной стеной живой изгороди.
Внезапно простучали копыта и из соседнего переулка выскочила Пинки Пай. Не так давно доктор посоветовал ей обязательный утренний моцион, и вот уже целую неделю розовогривая поняшка ни свет ни заря старательно выходила на пробежку. Заметив неведомых чудовищ, она вскрикнула и остановилась, округлив свои и без того огромные глаза. Один из монстров резко вскинул металлический предмет, раздался громкий хлопок, и маленький стальной цилиндрик, словно атакующий шершень, вонзился в правый бок Пинки. Бедняжка по-детски всхлипнула, пошатнулась и рухнула на землю. Задыхаясь от ужаса, Рарити, развернувшись, кинулась прочь…
— Вот, значит, они какие, — хрипло сказал Кривозуб, одним резким движением выдёргивая опустевший шприц с лошадиной, а, вернее сказать, понячьей дозой снотворного из тела неподвижной лошадки. — А я, честно говоря, не верил.
— Заткнись, болтун! — рявкнул высокий, как каланча, сержант Паук. — Смотрите лучше по сторонам!
— Да чего бояться, серж?! — хмыкнул Ствол, сплёвывая на землю. — Они тут все безоружные. Ни армии, ни полиции – красота! Всегда бы так. Жаль, что запретили их убивать…
— Если прикончишь хоть одну поняху, — прохрипел Паук, — кадык обглодаю! Хочешь, чтобы из-за тебя мы премии лишились? Забыл уговор?
Он потряс перед лицом подчинённого парализатором-шприцемётом, заменившим на время проведения операции привычную штурмовую винтовку.
— Чтоб у меня всё было тихо! Сгоняем мулов в здание мэрии и держим там до прибытия транспортов. Всё! Никакой самодеятельности!
— А стрелять-то хоть можно?
— Стреляй сколько хочешь. Но не больше двух шприцев в тушку, иначе они копыта откинут от передоза, ясно? Всё, расходимся, черти! До полудня город должен быть зачищен! Пошли! Пошли!
С оружием наизготовку наёмники из бригады «Псы смерти» начали растекаться по улицам обречённого Понивиля. Наступил последний день Эквестрии – страны свободных пони…
Дверь библиотеки с шумом распахнулась, получив сильный пинок копытом, и в холл ослепительно-белым вихрем влетела Рарити. Глаза «королевы драм» были полны ужаса. Не обращая внимания на рыдающего в три ручья Спайка, она выскочила на середину комнаты и тонко завизжала:
— Твайлайт! — затем испуганно замолчала, смущённо откашлялась и уже более спокойно повторила, — Твайлайт, ты где?!
— Нет! Нет! Нет! Нет! — донеслось из-за огромной кучи книг, — И тут ничего нет! Милосердная Селестия, да что же это такое?!
— Твайлайт! — Рарити подбежала к подруге, которая лихорадочно переворачивала страницы почтенного фолианта. — Очнись!
— Созвездие Большой Мыши опасно приблизилось к Пасти Сфинкса и может быть поглощено уже в этом столетии… — бормотала та, уставившись в одну точку словно сомнамбула. — Нет, и это не то!
— Прекрати, Твай! Ты знаешь, что творится на улицах? Двуногие монстры врываются в дома и стреляют в пони! Они… Они ранили Пинки Пай! Ну, скажи хоть что-нибудь, не молчи! И зачем, во имя Луны, ты перелистываешь страницы копытом? Это же неудобно!
— Магия, — тихо пробормотала Твайлайт и поглядела на подругу мёртвыми глазами. — Моя магия иссякла. Совсем! Как ручей, ушедший в песок…
Рарити вздрогнула и в ужасе приложила копыто ко лбу.
— Как? Как такое могло произойти… — внезапно она замолчала, повернула голову и попыталась пролевитировать к себе ближайшую книгу.
— Тоже самое, верно? — с горечью спросила фиолетовая единорожка.
— Да! Какой ужас! Мне сделали заказ на девять платьев, но без магии я не успею к сроку…
— Прекрати! Какие теперь к Дискорду платья!
— Верно… Но ты, разумеется, уже отправила письмо Селестии? Она пришлёт сюда гвардию?
— Нет. Не отправила.
— Почему?
— Спайк больше не может выдыхать огонь!
Услышав последние слова хозяйки, несчастный дракончик зарыдал с новой силой. Рарити мельком взглянула на малыша и вновь повернулась к подруге.
— Понимаешь, что произошло?
— Разумеется, нет. Ясно только одно, магия покинула Эквестрию. Совсем, без остатка. Отвлекись хоть на секунду и прислушайся к собственным ощущениям.
Белая пони послушно прикрыла глаза и замерла неподвижно, словно мраморная статуя.
— Ты права, — сказала она минуту спустя. – Магия ушла. Раньше я её чувствовала повсюду, она разливалась вокруг словно запах цветов, словно шёпот ласкового ветра, как тёплое прикосновение солнечного луча… А теперь пустота!
Она посмотрела на подругу, и столько боли было в этом взгляде, что Твайлайт не выдержала и отвернулась.
Наступила тишина, только всхлипывал Спайк, да с улицы доносился рёв монстров и крики перепуганных пони.
— Надеюсь, что Принцессы спасут всех нас, — наконец, промолвила Рарити, затем недовольно стукнула копытом в пол. — Пустая голова, как же я могла забыть о главном! Дэши разбилась!
— Как! — вскинулась Твайлайт, — опять не затормозила на повороте?
— Нет, упала с облака… Упала, потому что разучилась летать. Все пегасы разучились летать!
Челюсть Твай рухнула на грудь, затем она в возбуждении запрыгала по комнате.
— Ну конечно! Крылья пегасов слишком малы, чтобы держать своих хозяев в воздухе! В этом им помогала магия, а раз её теперь нет, то ничего удивительного… Но Деши, я надеюсь, уцелела?
— Разумеется, что ей будет. Сломала крыло и пару рёбер. Когда я побежала за тобой, они с Флатти отправились к Зекоре, в надежде, что у той найдётся лекарство, способное излечить таинственную падучесть. Как ты думаешь, она им поможет?
— Боюсь, что нет. Полагаю, без магии от её отваров пользы не больше, чем от патентованного чая для похудания.
Вновь наступила тишина.
— Мне кажется, я знаю, что произошло, — внезапно сказала Твайлайт.
— Что?
— Понигеддон.
— Как?
— Понигеддон. Когда я только начала учится искусству магии, в Кантерлотской библиотеке мне в копыта попалась одна книжка. Её автор всерьёз утверждал, что рано или поздно настанет Понигеддон. Тогда "…магия покинет Мир, крылатые упадут с небес, в дома войдут шестиногие багровые чудовища, после чего Эквестрия упокоится во мраке".
— Ужас! Совсем как сейчас! Правда, эти монстры вовсе не шестиногие…
— Но в остальном-то верно!
— Да… И что теперь делать?
— Бежать! Укроемся в хижине Зекоры! Вечнодикий лес – место глухое, может, там нас не найдут?!
— Верно! Тогда скорей, нельзя терять ни минуты!
— Погоди, мне нужно взять несколько важных книг… Спайк! Спайк, кончай реветь, ты мне нужен! Спайк!
Несчастный дракончик отлип от стены, сделал шаг к хозяйке, продолжая хныкать, но тут дверь библиотеки вновь распахнулась и внутрь вошёл двуногий монстр.
— Так, ёпть, что у нас здесь… — протянул он оглядываясь. Облик его был страшен. Особенно пугала плоская белая морда с вытатуированным на щеке огромным пауком. – Хе, разноцветные лошадки! И динозаврик! Ну, дела! Ведь не нюхал же сегодня ничего! А мультики всё не кончаются!
— О, Селестия! — простонала Рарити, — опоздали!
— Это не дринн… длин… дринозаврик! — негодующе воскликнула Твай, любившая во всём строгий порядок. — Это дракон!
— Да мне, собственно, пофиг, — осклабился монстр, — дракон-шморкон…
Внезапно Спайк, разбитое сердце которого не смогло склеить даже присутствие обожаемой Рарити, негодующе взревел. Разучившийся выдыхать пламя малыш не без основания предположил, что двуногий монстр имеет какое-то отношение к произошедшему несчастью. С криком «Библиотека закрыта!» он рванулся вперёд, явно собираясь проткнуть незнакомца своими острыми шипами.
Паук отпрыгнул в сторону, на ходу выхватывая из ножен огромный боевой нож размером с небольшой меч. Резкий взмах рукой, омерзительный чавкающий звук и тонкий крик, переходящий в бульканье.
— Спайк! — в голос завопили единорожки, затем Твайлайт, застонав от ярости, опустила голову, несколько раз ударила копытом пол и стрелой сорвалась с места.
Манерную и капризную звезду эквестрийской моды нельзя было упрекнуть в трусости или отсутствии чувства долга. Безжалостная расправа над маленьким драконом ужаснула Рарити, но страх мгновенно сменился ненавистью. Охваченная жаждой мести, она бросила боевой клич и ринулась следом.
Две подруги бежали рядом, плечом к плечу, целясь в грудь убийце. Вообще-то рог единорога – тонкий магический инструмент, обращаться с ним нужно со всей осторожностью, но сейчас, когда магия покинула Эквестрию, он остался их единственным оружием.
— Поней убивать запрещено, — глумливо пояснил Паук, стирая кровь с лезвия, — а вот про драконов уговора не было…
Тут он увидел приближающихся кобылок и вскинул парализатор. Шприц вонзился Твайлайт в левое плечо, передние ноги стали ватными и единорожка покатилась по полу. Рядом коротко вскрикнула Рарити, перекувырнулась через голову и замерла. Твай, врезавшись носом в ботинок монстра, закричала от боли. Паук нагнулся, схватил её за гриву и рывком вскинул вверх, словно мешок яблок.
— Ты на кого копыта подняла, мразь фиолетовая?! — рявкнул он, но Твайлайт не смогла достойно ответить: нижнюю челюсть сковал паралич. Гаснущим взором она в последний раз посмотрела на тело своего чешуйчатого помощника, неподвижно застывшего в луже крови, а затем всё исчезло во мраке…