Обязанности принцессы

Пролог

Меня разбудило голубое сияние, пробивавшееся в щель под дверью. Сев на кровати и поморгав, я убедился, что мне не мерещится: свечение никуда не делось и продолжало слабо мерцать. Что-то происходило снаружи спальни. Неужели я забыл выключить телевизор?

Вставал я осторожно, стараясь не разбудить спящую рядом Бритни. При взгляде на неё я улыбнулся: она просто великолепна. Светлые волосы, большие буфера, тонкая талия и отличные бёдра. Боже, да она самая шикарная тёлка в мире, которую я когда-либо имел удовольствие трахнуть! Признаться, моя подружка не особо блещет умом, но имеет ли это значение, когда её горячая киска — вообще нечто! Отвернувшись от Бритни, я всё же поднялся и накинул халат, затем подошёл к двери и осторожно приоткрыл её.

Здесь сияние стало гораздо ярче, и исходило оно из гостиной. И надо же, когда я прошёл в комнату, телевизор впрямь оказался включён. Хотя я не знал, что это за канал: экран просто мерцал голубым, слегка подёргиваясь по краям.

Загипнотизированный, я подошёл к телевизору; вот же странность. Так или иначе, я слишком устал, чтобы разбираться с этим. Протянув руку, я нажал кнопку питания под телевизором — и ничего не случилось. Я нажал ещё несколько раз, но экран продолжал светиться. Встав на четвереньки, я проверил, ту ли кнопку нажимаю; кнопка была правильная, но совершенно никак не влияла на телевизор. Я уже собрался просто выдернуть шнур из розетки, но моё намерение прервал раздавшийся из динамиков чудной голос:

— ѬฟอظѦذง يЩมัЪظ นั Ѯ

— Какого хрена? — голос словно говорил на смеси из лошадиного ржания и французского или вроде того; я мог разобрать слова, но таких слов мне в жизни слышать не доводилось. Я ползком выбрался из-под телевизора и взглянул обратно на экран. Тот продолжал мерцать голубым, но уже не был пустым: посреди него находилась Кейденс и следила за мной взглядом.

Я тряханул головой в попытке избавиться от бредового видения. Но нет, Кейденс в самом деле была в моём телевизоре: она просто стояла и любопытными глазами изучала меня. Я сразу узнал её, благо смотрел мультсериал несколько лет. Никогда особо сильно не увлекался, но видел каждую серию первых четырёх сезонов. И кажется, мультсериал закончился в прошлом году или около того: я уже давно перестал следить за новостями о пони.

Итак, я знаю, что передо мной Кейденс, но какого хрена она делает в моём телевизоре?!

— ѬฟอظѦذง يЩมัЪظนั — повторила она и, улыбаясь, показала на пол рядом со мной.

Я послушно глянул в указанную сторону, вряд ли ожидая что-либо найти. Но нашёл. На полу гостиной лежал непонятный кристалл не больше футбольного мяча, слабо сиявший собственным розовым светом. Больше всего смущал тот факт, что этого предмета не было здесь несколько часов назад, когда я уходил спать.

Ладно, чем дальше, тем большую жуть я ощущал. Кейденс находится в моём мерцающем телевизоре и хочет, чтобы я сделал нечто с кристаллом, появившимся в моей гостиной. В этом нет никакого смысла…

— Ааа, ну я и дебил, — до меня наконец-то дошло: мне снился сон. Как же я раньше не понял? Ничего здесь не имело смысла. Последнее, что я помнил — как ложился в кровать, а сейчас со мной пытается поговорить пони из телевизора. Вне всяких сомнений, всё происходит у меня в голове. Глянув обратно на Кейденс, я помахал ей рукой:

— Ха-ха, очень смешно! Прикольно, но я знаю, что это всего лишь сон!

Вроде бы она попыталась пожать плечами, затем поставила копыта на некий кристалл на полу рядом с собой, посмотрела на меня и сказала снова:

— Ѯงอัككนหو — прозвучало, как приказ.

Я прищурился: среди голубых помех было непросто что-либо разобрать, но теперь, присмотревшись, я увидел, что Кейденс на самом деле стоит в маленькой комнате с деревянным полом и какой-то мебелью вокруг. На полу рядом с ней находился брат-близнец того кристалла, что лежал в моей гостиной. Снова она поставила на него копыта, а после указала на меня и мой кристалл.

Я посмотрел в его сторону, перевёл взгляд обратно на неё.

— Ты хочешь, чтобы я сделал в точности, как ты?

— ѮงอัككนหوѨغظ يЩมัЪظนั — она просто опять странно ржанула мне.

Я почесал голову:

— Понимать это, как «да»? — я сел рядом с кристаллом. Часть меня задавалась вопросом, правильно я поступаю, но какая разница, ведь всё вокруг лишь сон.

Я глянул на пони, которая улыбалась от уха до уха. Выглядело жутковато, но терять-то нечего. Я вдохнул поглубже и схватил кристалл.

Это оказалась плохая идея.

БЖЖЖЖ! Разряд из кристалла сотряс моё тело в неописуемом чувстве. Я попытался отдёрнуть руки, но треклятая штукенция словно приклеилась к ним!

БЖЖЖЖ! Проклятье, что-то мне очень нехорошо! Частью я почувствовал себя странно… мне нужно избавиться от этой штуки!

БЖЖЖЖ! Разряды сотрясали моё тело синхронно с мерцанием телевизора; примерно каждую секунду воздух подёргивался и вместе с этим…

БЖЖЖЖ! Ох ты ж, это уже становится больно! Я дёргал плечами из стороны в сторону, пытаясь освободиться, но добился только того, что лишился халата и остался голым.

БЖЖЖЖ! Ааа! Я замотал головой от боли и вместе с тем ощутил странное: как волосы мазнули по плечам. Глянув назад, я увидел свои волосы — но это же невозможно, ведь я коротко стригусь и…

БЖЖЖЖ! Очередная волна вошла в моё тело, и я увидел, как волосы прямо на глазах прибавили ещё несколько дюймов. И они больше не были коричневыми… это что же, розовый? В голубом свете сложно было разглядеть, но они казались розово-фиолетовыми…

БЖЖЖЖ! Я вздрогнул, когда ногу свело судорогой. Что за чертовщину эта штука вытворяет со мной? Я посмотрел на телевизор, и моё сердце замерло. Кейденс изменялась. Грива пропала, и на её месте появилась короткая коричневая шевелюра. И также в нескольких местах полиняла шерсть.

БЖЖЖЖ! Я метнул взгляд вниз, на свою грудь, и увидел пробивающиеся пучки розовой шерсти. Что? Не может быть… Я посмотрел обратно на Кейденс.

БЖЖЖЖ! Кристалл в телевизоре пульсировал в такт моему, и я видел, как с каждой волной всё больше мелких изменений затрагивают тело пони.

БЖЖЖЖ! Я увидел, как её крылья втянулись в тело и… Аххх, твою ж мать! Моя спина вспыхнула болью, когда кожа на ней разорвалась и что-то прорвалось наружу. Я оглянулся и увидел, как розовые крылья Кейденс вырастают из моей спины. Этого не может быть!

БЖЖЖЖ! Продолжая улыбаться, Кейденс развернулась задней частью ко мне и раздвинула ноги, показав своё вымя и крупную лошадиную щель. В мгновение ока я связал всё воедино:

— Нет, прекра…

БЖЖЖЖ! Мой живот скрутило от смеси боли и удовольствия, а мои глаза отметили, что на экране у Кейденс половые губы срослись вместе. Ощутив, как мой член безжизненно повис, я отчаянно попытался сдвинуть руки вниз, чтобы хоть как-то спасти себя. Если бы я смог оторвать руки от этого шара, тогда ухватился бы за своё естество и, может, смог бы удержать…

БЖЖЖЖ! Поздно. Я укусил себя за плечо, когда член медленно втянулся внутрь. Секундой позже я перевёл взгляд и увидел, как у Кейденс из ниоткуда стал расти человеческий член. Заодно я заметил, что её вымя разгладилось и исчезло; несколькими секундами позже два холмика плоти начали расти у меня внизу.

БЖЖЖЖ! Внезапно я ощутил, как сокровенное пространство между ногами разделилось надвое. «Аиииии!» — я невольно закричал, испытывая боль и плотское удовольствие разом. И пока я кричал, мой голос зазвучал выше, а яйца исчезли вслед за членом. О боже, я не хочу смотреть вниз, я не вынесу этого!

БЖЖЖЖ! Судьба имела другие планы, и новый разряд отозвался болью в позвоночнике, заставив меня согнуться вдвое. Нечто вышло из позвоночника, и вскоре появился розово-фиолетовый хвост… прямо позади лошадиной киски, которая теперь находилась между моих бёдер. Кажется, меня сейчас вырвет.

БЖЖЖЖ! Несколько секунд я задыхался, пока моя челюсть сжималась, а голове увеличивалась.

БЖЖЖЖ! Не желая думать о происходящем, я закрыл глаза, пока форма головы продолжала меняться, а по всему телу трещали и хрустели кости.

— Почти готово, ты рад? — раздалось из телевизора.

БЖЖЖЖ! Мои колени содрогнулись, пальцы иногти онемели. Я посмотрел на экран, где больше не было Кейденс, её место занял некто, более-менее смахивающий на человека. Хотя и не до конца, ведь он по-прежнему имел рог и…

БЖЖЖЖ! Мой лоб взорвался, когда рог буквально вырвался из черепа. Я с трудом повернулся к телевизору, хотел спросить, зачем всё это происходит, хотел попросить прекратить! Я открыл рот, совсем иначе ощущая челюсти:

— ѪعทองฟФฝน — о боже, мой голос. У меня не получалось выговорить нормальные слова, только странное ржание как…

БЖЖЖЖ! Я не знал, сколько ещё смогу вынести, я был так опустошён и измотан. Подняв же глаза, я увидел, что человек в телевизоре теперь на все сто был похож на прежнего меня.

Бжжж... Гул стих, и мои руки наконец-то освободились. Я упал вперёд и упал на четвереньки. На четвереньки? Я изогнул шею и увидел розово-фиолетовое тело пони позади меня. Боже милостивый, Кейденс, что ты сделала со мной?

Я заметил, что мерцание прекратилось, и теперь из телевизора исходило ровное голубое свечение. Обернувшись же, я чуть не обделался при виде собственного человеческого тела, стоящего перед телевизором. Я уставился на него, разинув рот:

— Какого чёрта ты сделала? Что за хрень происходит? — я удивился, поняв, что понимаю собственные слова. Ну хоть какое-то облегчение: на мгновение я подумал, что останусь обречён говорить странным ржанием.

Моё тело слегка усмехнулось:

— Лалипи эномари рэтер.

Я моргнул, ведь он говорил по-английски, я был уверен, что это английский. Я просто не мог… понять его. Что, чёрт возьми, он сказал?

— Я больше не понимаю по-английски? — спросил я.

Я слышал свои слова, понимал их смысл и осознал, что на самом деле говорю на том странном языке пони, на котором изъяснялась Кейденс несколько минут назад. Это что же, эквестрийский? Только на нём я теперь могу говорить и только его понимать? Какого чёрта происходит?

Но я слишком устал, что соображать обо всём, слишком обессилел, чтобы даже задумываться об этом. Моя гигантская голова пони начала клониться во сне. А человек подобрал меня и понёс на обеих руках. Я открыл глаза: куда он меня несёт?

Он двигался к телевизору и ровному голубому свету, в котором стекло экрана странно подрагивало. Он начал раскачивать меня вперёд-назад, размахиваясь — как тот, кто собирается кинуть что-то тяжелое в воду.

Сообразив, что он затеял, я решил попытаться остановить его. Однакож именно в это мгновение он отпустил меня и бросил навстречу телевизору. Чёрт, это ж дорогущая штучка, и я точно разломаю её надв… ПЛЮХ!

Я пролетел сквозь экран, словно он был сделан из воды, и с грохотом упал на деревянный пол другой стороны.

— Ох-х-х… чтоб меня, — я оглянулся в том направлении, откуда появился, и увидел сужающийся голубоватый портал. Через него я мог разобрать только мою гостиную и мой человеческое тело, машущее мне на прощание. Я попытался подняться, но у меня просто не хватило сил даже сдвинуться с места. Простонав, я смотрел, как портал уменьшается — до тех пор, пока с хлопком не свернулся полностью. На его месте осталось лишь обычное настенное зеркало. Вокруг же зеркала были развешаны платья и разложены довольно откровенные чулки с подвязками, как и другие личные дамские вещички для пони. В зеркале я мог видеть собственное отражение: крайне смущённую и уставшую кобылу, никого иную, как принцессу любви собственной персоной. С какого хрена я очутился в этом теле? Зачем Кейденс похитила моё? Она пыталась спастись от чего-то или кого-то?

— Милая? Ты там? Уже довольно поздно, пора спать, — ржание раздалось снизу, и мой понячий мозг немедленно перевёл фразу на язык, который я понимал.

Затопали шаги, и дверь в комнату открылась. Подняв голову, я увидел, как сам Шайнинг Армор вошёл внутрь и посмотрел на меня. В этот миг я всё ещё лежал на полу, поэтому невольно мне предстал полный вид на подбрюшье Шайнинга. Боже, такого в мультсериале точно не показывали! Я зажмурился и в ужасе отвернулся. Между задних ног Шайнинга свисал член размером больше человеческой руки… какого хрена?!

— Милая, пора в кровать, я уже приготовил её и согрел… — довольно заржал Шайнинг Армор, наклонившись и укусив меня за хвост.

Мой разум мигом понял его намёк. Ох ты ж, этот сон превращается уже в полный пиздец, и даже во сне я совершенно точно не хочу, чтобы меня покрыли как кобылу!

— Я, м-м-м, очень устала, — сглотнул я комок в горле. — И у меня болит голова… да, голова болит.

Шайнинг Армор усмехнулся:

— Кейденс, ты моя жена, и у тебя только что началась охота. Впереди тебя ждёт много длинных ночей, с головной болью или без, — Шайнинг поцеловал меня в бедро, прямо в кьютимарку, и к ужасу я ощутил, как мои новые гениталии чуть дрогнули, когда губы жеребца отодвинулись от шкуры. Как можно скорее я постарался вытолкнуть лишние мысли (и его слова) из головы. Мне нужно сосредоточиться на том, что здесь происходит. У Кейденс началась течка, я в её теле, Шайнинг думает, что я его жена, и хочет хорошенько оттрахать её — ничего я не пропустил? Что за сон породил мой мозг? Слава богу, что я проснусь раньше, чем всё зайдёт гораздо дальше.

Я посмотрел на Шайнинга, который дожидался ответа.

— Ну да, милый, конечно. Не волнуйся, позже ты получишь меня. Ты сможешь делать со мной что угодно, но пожалуйста, дай мне сначала отдохнуть. Обещаю, завтра мы сделаем кое-что! Просто я так устала сейчас… так устала, — я был чертовски напряжён, обещая, что он получит меня; хотелось блевать при мысли, что придётся лечь с другим парнем. Однако в то же время мои новые гениталии чуть ли не дрожали от одной мысли приступить к делу. Ухх, жуть-то какая — дождаться не могу, когда выберусь из этого тела. Мне нужно просто выиграть немного времени, и неважно, что Шайнинг сделает с Кейденс потом; как только я проснусь утром, то окажусь в безопасности. Мне надо просто «заснуть» в этом сне, чтобы проснуться в реальном мире.

Шайнинг нахмурился:

— Ну-у-у, ладно, Кейденс, сегодня ты можешь отдохнуть. Но завтра ты так легко не отделаешься! Давай я отнесу тебя в кровать, тебе следует хорошенько выспаться… для завтрашнего дня, — закончил он, подмигнув, и я нервно сглотнул.

Рог Шайнинга засиял, и моё тело поднялось над полом и опустилось ему на спину. Открыв дверь, он понёс меня в спальню, и я не мог не оценить жест. Сам я никогда раньше не относил девушек в кровать… а сейчас действительно устал. Я опустил голову ему на спину, ненароком чувствуя, как под белой шкурой перекатываются мышцы. И пах он хорошо — очень мужественным, естественным запахом, который и правда немного успокаивал.

Секундочку, это моё тело шутит с головой или как? Я не должен чувствовать ничего такого к жеребцу. Впрочем, так или иначе, всё это сон. Можно спокойно смотреть дальше, ведь нет ничего такого в том, чтобы восхищаться мускулами.

Мне даже стало немного грустно, когда магией Шайнинг снял меня со спины и уложил на кровать — должен признать, мне в самом деле недоставало чувства близости его тела с моим. Однако долго ждать не пришлось, потому что он сразу присоединился ко мне под одеялом, повозился и обнял меня за бок. Разве это не мило?

Внезапно Шайнинг повернулся и оказался со мной мордой к морде. Я уже хотел спросить, но не успел произнести и слова, как мне в открывшийся рот скользнул его большой гладкий язык и начал тереться о мой. Поражённо распахнув глаза, слишком удивлённый, чтобы думать, я чисто машинально ответил ему взаимностью, и несколько секунд мы целовались. Я уже готовился спросить себя, какого чёрта целуюсь с жеребцом, но тут Шайнинг разомкнул поцелуй так же обыденно, как и начал.

— Спокойной ночи, Кейденс.

Глава 1. Мой первый день кобылой

Я проснулся от льющегося в окно солнечного света. Вспоминая о прошедшей ночи, я пришёл к выводу, что мне приснился самый хреновый сон в жизни. Сумасшедшая розовая пони, похитившая моё тело, Шайнинг Армор, считавший меня своей женой, а затем я вдобавок поцеловал его на ночь. Последнее вообще было отвратно. Хотя интересно узнать, что случилось бы, не отклони я его предложение заняться сексом? Я не гей в любом смысле слова, но оглядываясь назад, было бы интересно увидеть, к чему всё приведёт — во сне можно.

Но ладно, сон закончился, и оно к лучшему, потому что Шайнинг уже начинал мне слегка нравиться. Слава богу, он исчез прежде, чем я…

— Доброе утро, милая, — сказал голос рядом со мной.

Я медленно открыл глаза и посмотрел в сторону голоса. Однако странно, Шайнинг лежит на кровати рядом. Постойте-ка, я по-прежнему с Шайнингом?!

От хлестанувшей по нервам паники я распахнул глаза и уставился на него.

— Почему… ты до сих пор здесь?

Сам он не спешил открывать глаза, но улыбнулся.

— Сегодня суббота, глупышка. Мы не работаем и можем заняться чем угодно.

Какого хрена происходит, неужели я всё ещё сплю?! Невозможно, ведь я только что проснулся!

Быстрый взгляд по сторонам не принёс никаких ответов: комната была мне незнакома. Догадываюсь, что это спальня из прошлой ночи, просто из-за погашенного света я не разглядел её толком — но хватит, мозг, прекращай, я же не могу всё ещё спать! Я глянул наверх и увидел большое зеркало над кроватью; очень не хотелось думать, зачем оно тут находится, поэтому сосредоточился взглядом на том, что вижу. А видел я Шайнинга Армора, уютно устроившегося под боком у жены, которая таращилась в зеркало полными ужаса глазами.

Чёрт.

Я откинулся обратно на подушку; мне требовалось как следует поразмыслить, что происходит. Итак, я был дома, затем появились тот голубой свет, портальная штукенция, Кейденс в моём телевизоре, затем…

Шайнинг прервал мои размышления, потёршись носом о шею:

— Кейденс…

Я повернулся и увидел, как он, улыбаясь, смотрит мне в глаза. Он взаправду думает, что я его жена?

Жеребец улыбнулся шире.

— Кейденс…

Я украдкой посмотрелся в гигантское зеркало, убеждаясь, что действительно нахожусь в теле его супруги. Похоже, на время придётся смириться с новым именем.

— Да?

— Люблю тебя, Кейденс, — он поцеловал мои уши.

Все до единого волоски на загривке встали дыбом. Грань жути осталась где-то далеко позади. Хотя трудно винить этого парня, ведь он просто заботится о жене. Ведь Шайнинг очень заботится обо… мне.

Он перестал целовать мои уши и выжидающе посмотрел на меня. Ох, точно, он ждёт моего ответа. А что же он сделает, когда сообразит, что я самозванец? Лучше не узнавать; я просто подыграю ему, пока не разберусь во всём.

— Я… я тоже люблю тебя, Шайнинг.

Он улыбнулся и придвинулся ко мне головой. Ах ты ж, он собирается поцеловаться! Хотя я ожидал этого, раз уж сказал, что люблю его. Медленно я открыл рот, и язык Шайнинга сию секунду погрузился в него. Я инстинктивно вскинул руку (вернее, копыто), чтобы приготовиться оттолкнуть нежеланного ухажёра, но помедлил несколько секунд и опустил. Проклятье, а он в самом деле хорошо целуется. Вероятно, причиной тому были чертовски большие размеры языков пони, с которыми надо играть куда больше и искуснее, чем с человеческими. И сейчас я испытывал самый чувственный поцелуй из всех, которые у меня когда-либо случались. Но как бы Шайнинг ни был хорош, я не пребывал в восторге, что мне отведена роль девушки. Надо было выбираться из кровати до того, как всё зайдёт дальше. Поэтому с нервной улыбкой я прервал поцелуй.

— Так… доброе утро. Я пойду и приготовлю завтрак…

Я попятился с кровати, надеясь поскорее улизнуть от Шайнинга, но он протянул копыто и схватил меня за переднюю ногу.

— Милая, я так-то надеялся, что мы начнём день… ты знаешь… — он мотнул головой вниз, и я перевёл туда взгляд.

Твою ж понячью мать, большего ствола в жизни я не видел! Я смотрел на него с отвращением и лёгким страхом. Выражение «конский агрегат» точно появилось не без причины, и Шайнинг яркий тому пример. Головка по толщине почти не уступала копыту, а в длину он был с мою ногу! И хотя прошлой ночью член показался мне большим… но сейчас вблизи это оказался настоящий ебучий монстр!

Меня явно выдала морда, потому что Шайнинг придвинулся и спросил:

— Что-то случилось, дорогая?

Я отвернулся от него и его выставленных напоказ причиндалов.

— Мне просто нужно сходить в туалет, а затем поесть, — я указал копытом на его пах. — А с этим мы разберемся позже, — и мысленно добавил: «Намного, намного позже, а лучше вообще никогда».

Шайнинг вздохнул, и я уловил скрытую в его голосе лёгкую тоску.

— Хорошо, милая, всё в порядке. Ну, тогда встречу тебя за завтраком через минуту-другую, мне нужно разобраться с одним дельцем, — Шайнинг плюхнулся на спину и принялся гладить член обоими передними копытами.

Я моргнул: он серьёзно? Да какой парень начнёт дрочить, если кто-нибудь есть в комнате?! И тут же мысленно ответил себе: «Ну, формально, ты его жена и чего тут не видела?»

Всё, хватит, надо пройтись в туалет или куда-нибудь ещё — лишь бы свалить от этого безумия хоть на минуту. Я выскользнул из кровати и неуверенно встал на копыта, пока не до конца представляя, как надо передвигаться на них. К счастью, Шайнинг сейчас был занят собой и не заметил, что его жена ходит как пьяница.

Наконец-то я проковылял через комнату и открыл дверь туалета — но это оказался стенной шкаф. Вспотев от страха и быстро глянув на Шайнинга, я попробовал следующую — и вот тут-то мне сопутствовал успех! Задом я зашёл внутрь и прикрыл дверь, удерживая рукоять зубами, а когда обернулся, то лицом к лицу столкнулся с Кейденс. Сдавленно взвизгнув, я отпрянул, и только секунду спустя осознал, что смотрю в большое зеркало, и та милая розовая пони в отражении как раз я и есть. Теперь ещё и к отражению новому привыкать.

С минуту я стоял и думал, кусая губы. Всё было слишком реально для сна, вдобавок он уже долго не менялся. Сколько часов я провёл в этом теле, восемь? Сны не так упорядочены и не длятся столько. Может, если ущипнуть себя, то я проснусь? Хотя моими конечностями щипаться будет затруднительно. Тогда стоит попробовать что-нибудь ещё; например, ударить себя по лицу!

Я поднял копыто, прицелился и…

Хрясь!

— Ау-у-у-у! — взвыл я. Больно!

— Милая, с тобой всё хорошо? — сквозь дверь проник голос Шайнинга.

Я прикусил себе язык.

— Да, я в порядке, не беспокойся, милый! — даже не знаю, с чего добавил последнее слово. Подумалось, что так будет гораздо искреннее, но по-настоящему оно ужаснуло меня. Да и новый голос звучит очень уж женственно. Даже говоря на эквестрианской тарабарщине, я по-прежнему слышу, какой он весь из себя девчачий.

Я взглянул на отражение, прекрасно понимая, что голос идеально подходит к этому телу. Кейденс симпатично смотрелась в мультсериале, но во плоти оказалась совершенно иной. Конечно, я не клоппер, но признаюсь, кобыла она весьма привлекательная. Повернувшись боком, я рассмотрел её длинные текучие волосы и изгибы бёдер. Проклятье, Шайнинг настоящий счастливчик, почти невозможно винить его в поползновениях в мою сторону. Для пони его жена стоит целой десятки из десяти баллов.

Я повернулся чуть дальше, встав к зеркалу задом. Поколебался с мгновение, но всё же набрался смелости, отодвинул хвост и стал изучать свои новые гениталии. Ночью я разглядел всё мимолётно, но сейчас, в спокойной обстановке, видеть их было немного странно. На мой вкус, выглядели они немного чересчур лошадиными. Знаете, беру свои слова назад, я уже не так завидую Шайнингу. Я бы ни за что не переспал с девушкой, у которой столь важное место выглядит как у лошади.

Опустив хвост и повернувшись обратно, я ещё раз окинул новое тело взглядом и попытался оценить ситуацию, в которую угодил.

— Хорошо, — забормотал я себе под нос, — по некой трахнутой причине я превратился в Кейденс. Замена идеальная, даже муж не видит разницы. Сложность в том, что я не представляю, почему так случилось и как превратиться обратно, — я сглотнул от волнения. — Знаю лишь, что возможно застрял в таком виде на всю оставшуюся жизнь.

Я вздохнул, но сдаваться не собирался. Должно найтись объяснение. Настоящая Кейденс вполне могла оставить записку или нечто в таком духе. Проклятье, даже если она нарочно ничего не оставила, где-нибудь здесь должны быть записи о её плане. В конце концов, теперь я — это она, и у меня должно получиться выяснить, какие планы она вынашивала. Я погляделся в зеркало и уставился на себя.

— Хорошо, Кейденс, что ты планировала? Раз уж решила поменяться местами с человеком…

— Что такое? — через дверь донёсся приглушённый голос Шайнинга. — Не слышу тебя, я на кухне! Говори громче, милая!

Я опустил голову.

— Ох, извини, я просто думала вслух… милый.

Покинув туалет, я попытался найти кухню; к тому времени, когда мне удалось, Шайнинг уже приготовил блинчики. Я поразился, как хорошо ему удалось управиться без рук, но потом понял, что он просто использовал магию. Кстати говоря, следует разузнать, как пользоваться рогом, прежде чем у кого-либо возникнут подозрения.

Снова я задался вопросом, не стоит ли мне просто признаться и рассказать Шайнингу правду, и опять отверг такой вариант из-за слишком плохого предчувствия. На свадьбе Шайнинг и так натерпелся с самозванкой вместо жены, и выясни он, что я не его супруга, он точно бросит меня в подземелье и прикажет объяснить, куда подевалась настоящая Кейденс. А раз я искренне не знаю ответа на вопрос, то наверняка останусь в тюрьме на веки вечные. Если я хочу выяснить, как превратиться обратно, то мне нужна свобода передвижений. Ничего не поделаешь, придётся играть роль любящей жёнушки.

Как только я присел за стол, передо мной опустилась тарелка с двумя большими блинчиками в форме сердечек, красиво украшенных взбитыми сливками и вишенками. И опять я до крайности изумился, глядя на них. В другой жизни я сроду не готовил завтрак для своих подружек, разве что несколько раз приносил миску хлопьев. Но это… это лучшие блинчики, которые я когда-либо видел, и Шайнинг просто…

Проходя мимо, он поцеловал меня в щёку.

— Люблю тебя, Кейденс. Я приготовил их точно так, как ты любишь.

Я смотрел, как он усаживается за другой стороной стола, и заметил на его тарелке лишь кусочек поджаренного хлебца. Так он поднялся и приготовил блинчики только для меня? Я не смог не покраснеть, посмотрев обратно на свой завтрак.

— Эмм, тоже люблю тебя… и спасибо.

За едой я почти не говорил, зато Шайнинг вовсю рассказывал о планах. Что-то о том, чтобы пойти прогуляться и сделать пару дел до обеда, а после провести остаток дня дома; большую часть я пропустил мимо ушей, слишком уж увлёкшись блинчиками. Может, у пони куда больше вкусовых сосочков, или же причина кроется в ином, но растекающиеся по языку сливки и сладковатые ягоды приводили меня в состояние экстаза. Вот каким должен быть завтрак каждое утро!

Я поднял голову на звук открывшейся двери, и в нашу маленькую столовую вошла земная кобылка в униформе и с хорошо уложенной гривой. Во рту она несла небольшой металлический поднос. При виде неё Шайнинг махнул копытом:

— О, привет, Гам Дроп.

Она опустила поднос на стол и отвесила милый лёгкий поклон:

— Доброе утро, сэр Шайнинг Армор.

Мой «муж» улыбнулся и вернулся к своему хлебцу, а кобылка повернулась ко мне и стала перекладывать письма с подноса.

— Здравствуй… — я выдавил из себя улыбку, — Гам Дроп?

Так ведь её зовут?

Она кивнула и передала мне конверты.

— Доброе утро, моя принцесса! Сегодня всего три письма, и напоминаю, что завтра на ужин прибудет принц. Сегодня мы должны уделить немного времени и подобрать вам наряд.

Я схватил письма и прищурился на её нагрудный бейджик. «Мисс Гам Дроп, личная помощница принцессы», — прочитал я и посмотрел на мордочку пони. У меня есть личная помощница? Что ж, если кто здесь и знает о планах настоящей Кейденс, то определённо она.

— Гам Дроп, — откашлялся я, — оставляла ли я тебе какие-нибудь послания?

— Я так не думаю… — она взглянула на меня. — Для кого и куда эти послания?

— Э, для меня, — я уставился на неё, всей шкурой ощущая странность такого разговора.

Гам Дроп моргнула:

— Нет, к сожалению, у меня нет посланий для вас… от вас…

— Что-то не так, милая? — посмотрел на нас Шайнинг.

Я нервно улыбнулся и потёр шею. Да бросьте, настоящая Кейденс должна была оставить мне записку хоть где-нибудь.

— Принцесса, если вам будет угодно, я спрошу у других слуг, — Гам Дроп явно заметила мою растерянность. — Может статься, вы оставили послание у кого-нибудь из них.

Я быстро закивал, обрадованный не только возможностью разжиться информацией, но и уходом от неудобного разговора. Надо вести себя в точности, как Кейденс, или люди… пони вокруг начнут подозревать ненужное.

— Разумеется, Гам Дроп, это было бы чудесно, большое тебе спасибо! — я негромко рассмеялся, надеясь хотя бы отдалённо подражать манере разговора настоящей Кейденс. — Прошу прощения за путаницу, просто я точно знаю, что оставила где-то или кому-то записку себе, но никак не могу вспомнить!

Гам Дроп ухватила ртом перо и сделала пометку в блокноте.

— Разумеется, принцесса, я посмотрю, смогу ли найти что-нибудь, — тут она вскинула просветлевшую мордочку. — Принцесса, а вы проверяли свой дневник? Возможно, вы оставили сообщение в нём.

Я навострил уши. У меня есть дневник? Замечательно! Я поблагодарил Гам Дроп и затем посмотрел на Шайнинга:

— Милый, ты видел мой дневник? Я не смогла найти его утром.

— Правда? — он склонил голову набок. — Разве он не на твоей тумбочке лежит?

Ура, уловка сработала, и Шайнинг просто выдал мне местоположение вещицы. Я не удержался от улыбки:

— Хмм, пойду проверю снова. Наверное, я просто проглядела.

Шайнинг кивнул и допил сок:

— Я пойду прогуляюсь немного, чтобы закончить кое с чем до обеда. Увидимся за обедом, милая?

Я кивнул в ответ:

— Повеселись, а я побуду здесь!

Едва Шайнинг ушёл, я немедля, спотыкаясь всеми копытами, помчался галопом обратно в спальню, чтобы найти дневник. Мне отчаянно были нужны ответы, и они непременно должны оказаться в нём!

Как Шайнинг и сказал, книжица нашлась на прикроватной тумбочке. Распахнув дневник, я принялся быстро пролистывать страницы и так же быстро обнаружил, к своему удивлению, что Кейденс нечасто пользовалась им: примерно дюжина записей с перерывами в месяц-другой. Хмурясь, я принялся читать.

Если верить дневнику, Кейденс не была счастливой пони, и похоже, свадьба не особо исправила положение. В каждой строчке пони жаловалась на Шайнинга и его невыносимо настойчивое общество. Целые абзацы пылали яростью, какой Шайнинг «совершенно никчёмный, женившийся только ради придворного статуса», что я нашёл совершенно нелепым. Да ясно ж видно, как этот чувак любит свою жену!

С каждой новой записью Кейденс раздражалась всё больше и больше от «постоянной привязанности» мужа и от того, как он «всегда хочет быть рядом». Я приподнял бровь: либо этой девице требовалось больше личного пространства, либо она просто сучка. Судя по тому, как она украла моё тело, я склонялся к последнему.

Последние записи я пожирал глазами в поисках любого намёка на замысел побега. Однако ничего не нашёл; единственной зацепкой, что она и впрямь планировала нечто, оказался кусочек самого последнего абзаца.
Я твёрдо решила, мне нужно убраться как можно дальше от всего этого. Совсем скоро у меня «начнётся охота», как выражается муж, и он вдобавок хочет детей. Но я пока вовсе не хочу, меня тошнит от этого жеребца, я уже буквально и минуты не вынесу с ним! Шайнинг получит свою жену, но меня тут не будет.
Уставившись на последние слова, я почувствовал, как нутро скручивается узлом. Мои ужасные предположения подтвердились: это не случайность и не сон, а заранее спланированное действо. Кейденс похитила моё тело, чтобы сбежать от Шайнинга по несколько расплывчатым причинам, однако напрашивались всего два вывода. Либо она хочет отдохнуть от замужества и развлечься в моём теле, пока я буду торчать здесь. Либо она решила полностью отказаться от старой жизни и навсегда оставить меня в её теле.

Закрыв дневник, я невидяще посмотрел перед собой, очень и очень сильно надеясь, что ошибаюсь в последнем выводе. Хотя на самом деле даже первый кошмарен. Я поднял взгляд на потолочное зеркало и спросил у своего отражения, как долго мне придётся пробыть кобылой. Несколько дней? Неделю? Месяц? Или же… навсегда?

Следующие часы я исследовал дворец; да-да, Кейденс и Шайнинг Армор жили в настоящем чёртовом дворце. Я догадывался, что мы находимся в Кристальной Империи, но будет странным спросить у кого-либо: «А где мы живём?».

В любом случае, местечко довольно милое. К услугам Шайнинга и Кейденс здесь был штат прислуги, и немудрено, учитывая их высокий статус. Точнее, «наш», ведь теперь я Кейденс. Должен ли я называть себя её именем? Всё зависит от того, сколько продлится план с подменой.

Под конец самостоятельной экскурсии меня разыскала Гам Дроп и с сожалением сообщила, что ни у кого не было никаких посланий. Я поблагодарил её за услугу и, закончив исследовать дворец, направился обратно на кухню. При моём появлении хлопотавший там пони в переднике отвлёкся и учтиво поинтересовался, не хочу ли я перекусить. Его именной бейдж сообщал: «Мистер Салад Чопс: персональный повар Принца и Принцессы».

— Салад Чопс, вы готовите все блюда? — приподнял я бровь.

— Разумеется, миледи, всё, что вы попросите, — поклонился он.

Я поскрёб лоб копытом.

— Но этим утром я видела, как Шайнинг готовит завтрак… — на что Салад Чопс слегка смутился.

— Да, с тех пор, как вы переехали сюда, сэр Шайнинг разрешил мне спать по утрам. Он сказал: «С такой красавицей-женой, как у меня, я и только я должен готовить ей каждое утро».

Теперь уже пришла моя очередь краснеть. Пускай я не особо привязан к этому телу, но слышать такие слова от кого-то обо «мне»… Возвращаясь к главному, какой парень освободит личного повара от утренних обязанностей, чтобы самому готовить завтрак жене? В Шайнинге действительно есть что-то такое, отчего же тогда Кейденс так сильно ненавидит его?

Хотя сейчас лучше сосредоточиться на настоящем. Я посмотрел на повара:

— Подайте мне обычный обед, пожалуйста.

Он на миг огляделся.

— Обед? Но миледи, ваш муж ещё не вернулся. Он не должен задержаться, поэтому могу ли я предложить вам лёгкий перекус до его возвращения? Тогда обед будет подан вам обоим.

— Я поем сегодня одна, Салад Чопс, — отверг я его предложение. — Нет же никаких проблем?

— Конечно нет, моя принцесса! — с запинкой ответил он. — Извольте, я подам вам прямо сейчас.

Я кивнул, когда он развернулся и скрылся на кухне. Проклятье, мне было неудобно заставлять Шайнинга есть в одиночестве, но следовало выиграть как можно больше времени. А если мы с ним останемся вдвоём, то его игривый настрой будет лишь вопросом времени.

Вкуснейший салат с тремя различными заправками я съел быстро и постарался скорее вернуться в покои. Шайнинг наверняка придёт с минуты на минуту, а раз я не мог нигде от него спрятаться, то решил поступить по-умному. Прямо сейчас я лягу спать и постараюсь не просыпаться настолько долго, насколько возможно. Чем убью двух зайцев: Шайнинг увидит, что я сплю, и оставит меня в покое — а вечером я смогу бодрствовать допоздна, и Шайнинг утомится до того, как я лягу спать. И мне не придётся заниматься чем-либо в постели с «муженьком».

Довольный гениальным планом, я лёг на кровать и закрыл глаза. Не удержавшись, мягко потёр ногами друг о друга: ощущение шерсти на шерсти было изумительным, а само тело, как ни крути, — уютным. Улыбнувшись себе, я провалился в послеобеденный сон.

Мне снилась моя подружка Бритни. Мы страстно целовались в моей спальне, и я уже стаскивал с подружки одежду. Вскоре она осталась без лифчика, и я принялся целовать её восхитительные груди. Спустя несколько жарких мгновений она отодвинулась и принялась раздеваться до конца. Я прислонился к стене и наблюдал, как моя девушка наконец-то избавляется от трусиков, затем кружится, показывая всю себя. И смотрит на меня любящими глазами:

— Нравится то, что видишь?

Вместо ответа я шагаю вперёд, хватаю её за талию и бросаю на кровать. Она смеётся как дурочка, а я начинаю целовать её животик, постепенно опускаясь ниже. Провожу руками по гладким бёдрам, а языком дотрагиваюсь до запретного плода. Я начинаю ублажать свою девушку там, наслаждаюсь женственным запахом, затем ненадолго прерываюсь и смотрю ей на лицо.

— Бритни, кто моя девочка?

— Я! — хихикает она, и я награждаю её поцелуем в клитор.

На секунду в ушах начинает звенеть, а в глазах двоится. Внезапно я понимаю, что лежу на кровати и чувствую, как внизу что-то происходит. Посмотрев вдоль тела, вижу спереди у себя пару грудей — и меня самого, елозящего лицом между моих ног. Мы поменялись местами, я очутился в теле Бритни!

Ещё несколько секунд я наблюдаю, как «я»… этот парень вылизывает мне киску. Затем поднимает голову и ухмыляется:

— Бритни, кто моя девочка?

Гляжу на своё обнажённое со всеми прелестями тело и неуверенно говорю:

— Ну… я?

Вновь слышу звон, опять в глазах двоится. Когда туман пропадает, я осознаю, что остался на том же месте и в том же виде, но парень изменился. Уже Шайнинг Армор сидит напротив и вылизывает мою человеческую киску. В животе растекается приятное ощущение, но через несколько прикосновений языка он останавливается и смотрит на меня:

— Бритни, кто моя девочка?

Чувствуя себя увереннее на сей раз и начиная получать удовольствие, я твёрдо отвечаю:

— Я.

Снова звон, снова туман перед глазами. Всё тело содрогается в слабой судороге, и туман рассеивается. Шайнинг по-прежнему сидит между моих ног, но сам я изменился. Теперь я не Бритни, а Кейденс.

Секунды проходят, и я смотрю в потолок своей спальни в родном мире. Никогда прежде я не испытывал ничего похожего во сне — но оно действительно того стоит! Ощущаю всю поверхность гладкого языка жеребца, и не хочу, чтобы это прекращалось. А Шайнинг плавно отодвигает язык и спрашивает:

— Кейденс, кто моя кобылка?

Я слегка вжимаюсь бёдрами в его морду и отвечаю:

— Я. Я твоя кобылка, Шайнинг.

И закрываю глаза, пока ощущение внизу начинает нарастать.

— М-м-м, что ты сказала? — раздаётся между ног приглушённый голос.

Я открываю глаза и зеваю, смотрю на зеркальный потолок в спальне Кейденс. В отражении я вижу сонную розовую пони, лежащую на спине, и её мужа, отлизывающего ей киску.

Я заморгал… и содрогнулся от нового приступа удовольствия, когда большой язык вошёл в меня. Постойте-ка, но ведь я же не сплю?

Ох, чёрт.

Я сглотнул и уставился на Шайнинга. Он… сейчас в самом деле происходит то, что происходит? Ответ на вопрос я получил, когда Шайнинг вынул язык и облизал щёлку, отчего в голове у меня аж зазвенело. Но я не хочу, всё это неправильно! Мне не должны нравиться ласки другого парня, я точно не должен чувствовать язык у себя в вагине и не должен наслаждаться этим! Я просто лежал, с ужасом, очарованием и удовольствием наблюдая, как Шайнинг продолжает страстно ублажать меня ртом.

Конечно, у меня бывал оральный секс с девушками, но сейчас ощущения совершенно отличались: сладостное чувство расходилось от моих кобыльих гениталий по всему телу. Но я не должен чувствовать себя так, и вообще я другого пола. Надо ли мне попросить Шайнинга остановиться? Мне непременно нужно попросить его остановится… я просто подожду ещё секунд десять… м-м-м… и ещё десять…

Наконец, я заговорил. Я пытался произнести его имя с долей властности, пытался сказать, что я не в настроении для подобного. К сожалению, меня хватило лишь на слабое:

— Шайнинг…

Он помедлил мгновение, но даже не поднял голову. Я открыл рот снова, и именно этот момент Шайнинг обхватил губами клитор. Удовольствие молнией пронеслось по хребту, и с моих губ сорвался женственный стон. Ухмыльнувшись, жеребец всё-таки оставил киску в покое и прилёг со мной мордой к морде. Я увидел, как он приближается ртом к моему рту, догадался, чего он хочет, и у меня не хватило силы воли на сопротивление. Только я разлепил губы, как Шайнинг глубоко поцеловал меня. На этот раз его вкус совершенно отличался, и нетрудно было догадаться, почему. Мне следовало скривиться в отвращении, но прежде, чем я что-либо предпринял, Шайнинг дал понять, что далеко не новичок, прикоснувшись копытом к половым губкам. В следующие мгновения он стал тереть меня в таких местах, о которых я и не догадывался, и вскоре я невольно застонал снова, прямо в его рот.

Даже девушкой я мог сказать, насколько это завело Шайнинга. Он удвоил свои усилия, и я простонал снова, пока наши языки танцевали вокруг друг друга. Я больше не мог соображать, что происходит, мой мозг просто не был готов к такому удовольствию. Слишком сосредоточившись на ощущениях внизу живота, я забыл, что мы целуемся, и погрузил язык глубоко в рот моего жеребца. Безумие, но как бы мне ни хотелось, я испытывал неимоверное наслаждение. Да и как не мог? Всё в паху изнывало от желания, а наши языки никак не могли угомониться.

Внезапно Шайнинг прервал поцелуй и опустился головой обратно к моей промежности. Я вознамерился было прекратить сумасшествие прямо сейчас, но решил подождать ещё немного. Закрыв глаза, я приготовился снова получить удовольствие от умелого языка Шайнинга, но он всего несколько раз лизнул киску и отодвинулся. На мгновение я смутился, с чего он так резко прервал всё? Когда я был парнем, то прекращал отлизывать девушке только, когда намеревался…

Ебать!

Распахнувшимися глазами я увидел, как Шайнинг присаживается на задние ноги, а его полностью вставший член-переросток уже готовится войти в меня. В горле всё сжалось, когда я осознал, что происходит, а моя киска начала «подмигивать», желая поскорее заполучить член. Шайнинг упёрся передними копытами возле моей головы и всхрапнул, приготовившись толкнуться внутрь.

— А-а-а! Стой-стой-стой! — завизжал я, размахивая передними ногами и выползая из-под него.

Шайнинг, которого от секса с женой отделяли секунды, на миг замер, а после соскочил на пол.

— Что такое, Кейденс? С тобой хорошо?

Я взглянул на «мужа», по-прежнему видя его член промеж задних ног, вставший и готовый войти в меня. В груди перестало хватать воздуха; боже, какого хрена я позволил ему проделать всё это со мной и зайти так далеко?! Только из-за приятных ощущений я позволил себе побыть девушкой, но ещё секунда, и он бы трахнул меня! О нет, я не могу позволить произойти такому! Мне нужно убраться отсюда!

Посмотрев на Шайнинга, я попытался дышать спокойно:

— Нет, Шайнинг, прости, но я не могу сделать этого.

Его уши поникли.

— Но мы женаты… и мы хотим детей…

Я стиснул задние ноги, остро ощутив, как сильно промок внизу.

— Просто не… сейчас. Не могу сделать этого прямо сейчас. Прости.

— Кейденс, — его уши поникли ещё больше, и он уставился в пол.

Я встал с кровати и подошёл к нему, в самом деле чувствуя, как мне его жаль.

— Послушай, Шайнинг, — я положил копыто ему на плечо, — сейчас у меня возникло кое-что, с чем я пытаюсь разобраться. Сложно объяснить, но всё же…

Он посмотрел в мои глаза, и я мог сказать, насколько неуверенно он чувствовал себя. Ненавижу, что Кейденс втянула Шайнинга во всё это; если она хотела устроить себе отпуск на Земле, то не могла, что ли, заранее предупредить мужа? Я искренне посочувствовал этому бедняге.

Прикусив кончик языка, я сообразил, что надо сделать. Раз уж делал такое с ним раньше, то смогу и повторить, если это поможет ему. Помедлив, я наклонился и поцеловал его в губы, заметив, что его уши встали торчком. Спустя несколько секунд я отодвинулся и копытом откинул прядь гривы с глаз Шайнинга.

— Ты лучше всех на свете, — я заставил себя улыбнуться. — Ты знаешь, что я люблю тебя.

Он улыбнулся в ответ, очевидно поверив моему наигранному чувству.

— Я тоже люблю тебя, милая.

Испустив глубокий вздох удовлетворения, я повернулся и ушёл, прикрыв за собой дверь. После того, что чуть не произошло, мой разум теперь сосредоточился исключительно на одном: надо уйти отсюда.

Пока я рысил к передней двери, в голове роились соображения. Шайнинг просто обожал свою жену и имел самые сердечные намерения, но мне придётся держаться дальше от него, пока я не совершу чего-то такого, о чём пожалею. Возможно, я пробуду Кейденс несколько дней, и потому не хочу превращаться обратно в человека, помня, как занимался сексом с жеребцом. Поэтому неважно, что произойдёт, но я буду держать дистанцию от Шайнинга и ожидать возвращения настоящей Кейденс.

Я замедлил шаг, достигнув главного входа. А если настоящая Кейденс не собирается возвращаться? Возможно, я застрял здесь на очень долгий срок, поэтому мне надо просто научиться любить Шайнинга. В том смысле, что он отличный парень, который любит свою жену, и я вполне могу стать такой женой. К тому же, что такого, если я позволю Шайнингу зайти до конца со мной? Мы уже целовались, он делал мне куннилингус, так какая разница, если совершить последний шаг?

Хотя перспектива остаться с Шайнингом звучала неплохо, я сомневался. Я уже выглядел как Кейденс, но хотелось ли мне стать ею в полном смысле слова? Я вздохнул и остановился под входной аркой, посмотрел на дорогу перед собой, затем на дворец позади. Выбор-то у меня есть, но что-то подсказывает мне, что при любом раскладе я окажусь в жопе.

Глава 2. Выбора нет

Несколько минут я простоял, глядя на ведущую через сады дорогу и совершенно не представляя, что делать. Проще махнуть на всё и вернуться к Шайнингу, но я ещё не настолько пал духом. Мне нужно что-нибудь предпринять. Пойти куда-нибудь, найти помощь, понять, как вернуться обратно! Но куда идти, если уж даже этого не знаю.

— О, добрый день, принцесса! Пришли полюбоваться цветами?

Повернувшись, я увидел склонившуюся в поклоне кобылку в униформе; быстрый взгляд на бейдж подсказал, что она придворная садовница по имени Лили Лиф.

Глупо думать, что мы держали садовницу, чей смысл всей жизни заключался исключительно в заботах о садах. Благодарила ли раньше Кейденс её за работу? Если дневник не врал, и Кейденс была той ещё заносчивой штучкой, то вряд ли кобылка хоть раз получала признание от неё. Я вздохнул от такой мысли.

Пони подняла голову и вгляделась в меня.

— Ох, вам не нравятся цветы? — она снова посмотрела вниз и ковырнула копытом землю. — Мне стоило догадаться, что я никогда ничего не достигну. Простите, принцесса, простите, что отняла ваше время, я старалась изо всех сил…

В её прикованных к грязи глазах набухали слёзы, и моё сердце рухнуло куда-то вниз. Неужели прежняя Кейденс была настолько жесткой? Разве она не принцесса любви?

Я подошёл к бедной кобылке и искренне улыбнулся.

— Нет-нет-нет, ты неправильно поняла меня! Я обожаю твои цветы! — разум лихорадочно перебирал комплименты в поисках достойного королевской особы. — Лили Лиф, тепло твоего сада согревает мой день, как второе солнце Селестии.

Ахнув, она вскинулась и уставилась на меня округлившимися до блюдец глазами, поднеся копытце ко рту.

— П-правда?

Я лёгонько потрепал её по голове, не совсем уверенный, принято ли так среди пони.

— Разумеется! Продолжай хорошо работать! А теперь, как бы мне ни нравился твой сад, мне пора уходить: я собираюсь отсутствовать несколько дней. Ещё раз спасибо за всё, Лили! Не могу дождаться, чтобы увидеть твою следующую работу!

Кобылка горячо закивала, не в силах ничего вымолвить на прощание. Однако тишина не продлилась долго: не прошло и трёх секунд, как передо мной приземлился пегас в обтягивающей форме.

— Моя принцесса, вы сказали, что уходите? Вам нужно куда-то слетать? Я могу приготовить колесницу.

Слетать куда-то? Кто этот парень? Я присмотрелся к его бейджику и в мыслях удивлённо присвистнул. «Фезерфут, личный возница Принца и Принцессы». Серьёзно, уже начинает становиться смешным, сколько же чёртовых слуг работают у этих аристократов — больше, чем у президента. О чём думала Кейденс, сбегая отсюда? Она жила в роскоши, имела армию слуг и любящего мужа, но ненавидела всё и предпочла убежать. Что за безумная женщина.

Я кивнул пегасу:

— Да, конечно. Полагаю, так будет проще, чем идти пешком. Подай мне колесницу, Фезерфут.

Поклонившись, пегас улетел. А мне до его возвращения стоило подумать о месте назначения. О каком угодно, только бы не оставаться здесь. Вся эта роскошь, армия слуг, муж, который любит меня… Секундочку. Похоже, я такой же безумец, как Кейденс, раз делаю практически то же самое, что и она: сбегаю от жизни, которая выглядит идеальной. По собственной же логике, мне следует просто оставаться и получать удовольствие от жизни. Она куда лучше той, на Земле. В размышлении я потёр голову копытом, затем уставился на него. Моё розовое кобылье копытце.

Я стиснул зубы. Нет, я не должен быть розовым и пушистым, и определённо не должен быть чьей-то пони-женой. Кейденс — чокнутая сука, потому что в самом деле сбежала от своей жизни. Я тоже бегу, но пытаюсь просто вернуть всё на круги своя. Не спорю, новая жизнь очень привлекательна, и где-то на задворках сознания я ощущаю лёгкое покалывание при мысли принять свой новый пол и зажить с Шайнингом. Но нет, моя жизнь не должна быть такой, я не могу жить ею!

Тень пролетела надо мной, и, взглянув наверх, я увидел снижающегося Фезерфута, впряжённого в небесную колесницу. Я отступил на несколько шагов, освобождая ему место. Приземлившись, он тут же поклонился:

— Куда вы желаете отправиться, принцесса? Просто назовите место, и я доставлю вас туда.

Я слабо улыбнулся ему; проклятье, как же хорошо быть принцессой! Ах ты ж, я ведь только что говорил с собой об этом. «Не наслаждайся этим, не наслаждайся! — упрямо повторил я себе. — Не сворачивай от назначенной цели и пытайся вернуться домой».

К счастью, я знал пони, которая могла бы мне помочь.

— Фезерфут, можешь отвезти меня к Селестии?

Он поклонился.

— Конечно, миледи.

Признаюсь, полёт на небесной колеснице оказался потрясающей штукой — слов нет, чтобы передать. Словно едешь на кабриолете, только посреди грёбаного неба! Ветер треплет гриву, вид открывается потрясающий, и все машут тебе, когда ты пролетаешь мимо. Честно, полёт почти соблазнил меня отказаться от миссии и просто остаться. И всё же мне надо было держаться плана. Я не мог просто охотно согласиться на роль миленькой розовой принцессы. Может, теперь у меня больше ничего не болтается промеж ног, но мужская гордость осталась при мне.

В любом случае, вскоре мы приземлились на одном из верхних балконов Кантерлотского замка. Попросив верного пегаса-пилота подождать, я ступил внутрь. Дверь привела меня в большую залу с выстроившимися вдоль стен разномастными стражниками. Они отсалютовали мне, когда я вошёл, но всё моё внимание привлекла рослая белая фигура на троне. Вот она, Селестия во плоти! Не знаю, чего я ожидал, но уж точно не этого. Всем своим видом правительница страны источала власть, и признаюсь, я впрямь слегка струхнул в её присутствии. В мультфильме она точно не выглядела такой внушительной.

Я сглотнул и оглянулся в сторону выхода. Визит сюда начинал казаться плохой идеей. Однако меня заметили до того, как я отступил.

— Ах, дражайшая Кейденс! Так приятно побыть в компании другой принцессы. Давай, присядь рядом со мной.

Чёрт! Я опустил голову и подошёл к ней. Она продолжала смотреть на меня, и потребовалось напрясь все фибры моего существа, чтобы не упасть ниц к её ногам. Её неописуемая аура попросту приказывала уважать. Но Кейденс не стала бы пресмыкаться перед Селестией. Ведь и я принцесса с не менее высоким статусом, поэтому нужно попытаться действовать соответственно. В конце концов я решился на небольшой, вежливый поклон.

Селестия указала на маленький трон рядом со своим.

— Присаживайся, Кейденс.

Я устроился на золотом кресле и попытался действовать непринужденно.

— Селестия… приятно тебя видеть.

— Как и мне тебя, — кивнула она. — Что привело тебя сюда? Как дела в Кристальной Империи? Какие-то неприятности?

— Хорошо, всё идёт прекрасно, — махнул я копытом.

Селестия просто кивнула снова, и повисла неловкая пауза, прежде чем она заговорила снова:

— …и ты проделала весь этот путь, чтобы увидеть меня, потому что?..

— Ах да, это, — я нервно сглотнул. — Ну… мне просто стало интересно… — давай же, покончи с этим. Признайся, что ты не Кейденс, а существо из другого мира. Спроси её, может ли она отправить тебя обратно! Я поглубже вдохнул. — Принцесса, вы знаете, как отправить кого-то в другой мир? Например, поменяться телами с кем-то издалека и заставить его занять твоё место?

Матриарх нахмурилась:

— Нет, это звучит невероятно опасно. Что тебе известно?

Я прикусил губу:

— Видишь ли, с одной моей подругой приключилась такая история. Она сказала мне, что на самом деле не моя подруга, а некто из другого мира, получившая тело пони и отправленная в Эквестрию. И она хотела бы узнать, как вернуться обратно, и я просто решила поинтересоваться твоими мыслями об этом.

В ответ Селестия воззрилась на меня широко раскрывшимися глазами.

— Это чрезвычайно тревожный случай. Посторонним нет доверия ни при каких обстоятельствах. Новая «пони» будет немедленно арестована, и затем с ней обойдутся… жестоко.

Я состроил каменную морду, наблюдая за мордой Селестии, пытаясь понять, шутит ли она — но мне так не казалось. Что ж, бессмертной богине-диктатору достанет фантазии сделать многое, что ей вздумается, с любым обнаруженным пришельцем.

Она повернулась обратно ко мне.

— Так пожалуйста, скажи мне, кто рассказал тебе историю о прибытии из другого мира?

— Ну… моя личная помощница… — я запнулся.

Селестия приподняла бровь.

— О? Мисс Гам Дроп? Жаль, она всегда казалась мне милой пони. Ну что ж. Стража! Приготовьтесь арестовать…

Я замахал копытом:

— А, нет-нет, остановись, это не она была.

— Но ты только что сказала… — изогнула другую бровь Селестия.

— Ну, ты просто не дала мне закончить! — я заворочал извилинами в поисках ответа. — Ага, видишь ли, это была младшая сестра… бывшей соседки… спутницы на выпускном… партнера по лаборатории… соседа по площадке… друга… бывшего владельца кота… кузена… племянника… брата… отца Гам Дроп! Вот кто сказала, что пришла из другого мира.

Селестия кивнула и взмахнула копытом.

— Очень хорошо, благодарю тебя за переданные мне сведения, Кейденс. Вопрос этот наисерьёзнейший. Однако не беспокойся, мы выследим и поймаем эту пони.

Я потёр шею сзади.

— Да, разумеется. Вы знаете меня, вашу верную подданную и прочее. Так... хвала солнцу? — мне нужно тикать отсюда! С чего я вообще решил, что появиться здесь — хорошая идея?!

Селестия просто улыбнулась:

— Разумеется хвала солнцу. И как я говорила, благодарю, что рассказала мне. Теперь, если ты не против, мне надо заняться другими делами. Можешь идти, Кейденс, и благодарю за визит.

Я через силу улыбнулся и, встав с миниатюрного трона, отвесил такой глубокий поклон, какой смог, и направился обратно на балкон. По крайней мере, меня не раскрыли, но я был буквально на волоске. Никогда не стоит просить о помощи у власть предержащих. И что же мне делать теперь? Если Селестия не поможет…

— Кейденс! — выкрикнул моё имя молодой голос, и я увидел бегущую ко мне Твайлайт. Я моргнул, соображая, что сейчас будет, и надеясь вспомнить в точности.

Твайлайт остановилась в полушаге от меня и начала приплясывать:

— Солнышко-солнышко!..

Я постарался подпрыгнуть вместе с ней, затем вовремя опуститься на пол и прикрыть глаз одновременно с ней. Так, теперь повторить строчку с «божьими коровками», цокаем копытами… и разворачиваемся… и трясём ей задом! Сработало? Твайлайт купилась?

— Я так рада видеть тебя, Кейденс! — фиолетовая кобыла обхватила меня передними ногами, и я облегченно выдохнул. Слава богу, я правильно вспомнил серии с моей пони. Несомненно, напутай я в приветствии, меня бы ждал смертный приговор.

— Я тоже рада видеть тебя, Твайлайт. Мы же так давно не виделись?

Она кивнула:

— Точно! И ты уже сто лет не бывала в Понивиле! Ты должна приехать, я уже переделала всю библиотеку внутри и получила тонну новых книг!

Я задумался на секунду. Приехать в Понивиль? Неплохая идея, и во всяком случае, уж точно лучше, чем вернуться к Шайнингу. Я улыбнулся Твайлайт:

— Звучит здорово, мы можем воспользоваться моей летающей… повозкой.

— Это отнимет слишком много времени, — она задумчиво наклонила голову. — Просто отправь возницу обратно во дворец, а я доставлю нас в Понивиль, как обычно.

Я постарался не измениться в лице, не совсем понимая, что она имеет в виду.

— Конечно, — я сходил и отпустил Фезерфута, поблагодарив его за услуги, затем вернулся к Твайлайт. Интересно, как долго я ещё смогу играть в эту игру прежде, чем кто-либо раскроет мой блеф и поймет, что я понятия не имею, что происходит вокруг.

— Хорошо, Твайлайт, я отправила его домой, так что…

В глазах на долю мгновения полыхнули цветные вспышки, заставив меня прищуриться.

— …можно отправляться в любой момент, когда ты будешь готова… о… Мы уже у тебя дома?

Твайлайт кивнула:

— Да, тебе нравится? Я не очень уверена насчёт нового ковра.

Я потоптался на деревянном полу, а затем прорысил к окну и убедился, что мы находились в небезызвестном сельском городке. Что за светопреставление только что случилось? Я моргнул — и мы уже в другом городе?

— Ты в порядке, Кейденс?

Кусочки мозаики встали на свои места.

— О, да, просто голова слегка закружилась от телепортации. Ты что-то сказала о ковре?

Твайлайт кивнула и принялась рассказывать о новой цветовой гамме для гостиной, но я не мог на чём-либо сосредоточиться. Мозг по-прежнему орал от факта, что Твайлайт мгновенно телепортировала нас за несколько сотен миль. Понятия не имею, как вся эта магическая фигня работает, но она чертовски могущественна.

Мне действительно стоит начать учиться самому. «Старая Кейденс» наверняка выучила гору всего, раз смогла открыть портал. Довольно забавно думать, что она совершенно бессильна и лишена всей магии до тех пор, пока не сотворит заклинание снова и поменяется со мной телами обратно… секундочку.

Кровь застучала быстрее в висках. А «старая Кейденс» знает, что люди не владеют магией? Как Кейденс собирается открыть портал и вернуться сюда с Земли — из мира без магии? Ответ один: она не сможет. Планировалось или нет, «старая Кейденс» застряла на Земле. Единственный способ вызволить её и превратиться обратно — самому научиться открывать порталы?

Самому. Открыть межпространственный портал. Как, чёрт возьми, я сделаю это?!

— Эй-й-й-й… — Твайлайт помахала мне копытом. — Кто-нибудь дома? Кейденс, ты будто ненадолго выпала из реальности. Ты вообще слушаешь, что я говорю?

Я моргнул.

— О, прости, я просто… эм… Твайлайт, ты даёшь частные уроки магии?

Спустя несколько часов поисков Твайлайт в катакомбах библиотеки она нашла то, о чём я спрашивал.

— Да, можно таким образом открывать порталы.

Я вздохнул.

— Знаю, что возможно. Я спрашиваю, насколько сложно научиться этому?

Твайлайт снова пролистала свои записи и просмотрела заклинания, о которых я спрашивал.

— Это очень узкопрофессиональная область, Кейденс. У тебя или опытного единорога, вроде меня, уйдёт неделя-другая, чтобы научиться.

Я вскинул брови.

— А что насчет единорога, кто ни разу раньше не творила заклинания? Сколько она потратит времени, пока не овладеет такой магией?

Глаза Твайлайт расширились.

— С чего ей… Ну, ей придётся начинать и учить сначала. В том случае, если у неё прирожденный талант… я не знаю… два, возможно, три месяца сосредоточенного обучения, чтобы сотворить такое заклинание.

Я ощутил, как уши прижались к голове.

— Я застряну со всем этим на три месяца?!

И это только в том случае, если я найду старое тело, как только прибуду на Землю. При самом лучшем раскладе.

Твайлайт выглядела смущенной.

— Застрянешь с чем на три месяца?

Постаравшись не думать о том, что останусь кобылой ещё на сотню дней, я подумал об объяснении для Твайлайт.

— О, у моей помощницы Гам Дроп есть молоденькая племянница, которая только начала изучать магию. У неё… трёхмесячный школьный проект, и она очень хочет впечатлить судей, поэтому она спросила о некоторых неестественно сложных заклинаниях, которые сможет выучить к тому сроку.

Твайлайт постучала кончиком копыта по подбородку.

— Не знаю, Кейденс, школьная кобылка, пожалуй, не должна открывать порталы в другие измерения.

Я нервно улыбнулся.

— Ну, гипотетически, с чего ей начинать? Есть ли у тебя вводные магические книги, обучающие чему-то вроде базовой левитации и прочего?

Задумавшись на несколько секунд, Твайлайт подняла левитацией несколько тетрадей и положила их в накинутую на моё плечо сумку.

— Огромное спасибо, Твайлайт, — я улыбнулся ей. — Малышка будет так рада сесть и прочитать их!

— Не забудь передать, что ей придётся долго и усидчиво учиться, чтобы достичь успеха! — улыбнулась в ответ Твайлайт. — В любом случае, ты готова вернуться домой?

О, правильно, домой. Я взвесил свои варианты. Похоже, условия игры изменилась: сбегать больше не имело смысла, раз теперь я знаю, что придётся провести в теле Кейденс по меньшей мере три месяца. По правде говоря, у меня вовсе не получится сбежать. Где я достану еду, воду и спокойное место для учёбы на четверть года? Да и зачем, когда можно смириться, вернуться домой и изображать Кейденс. Залягу на дно, не привлекая ничьего внимания, а спустя три месяца вернусь в настоящий дом и постараюсь забыть обо всём случившемся. Однако проще сказать: чёрта с два я смогу прожить с Шайнингом так долго, избегая его позывов!

— Кейденс, ты снова в астрале! Ты устала? Ты точно устала, — Твайлайт покраснела на мгновение. — Я знаю, вы с братом всё время проводите вместе, но если он целую ночь не даёт тебе спать, ты вполне возможно хочешь подремать.

Я моргнул. Мне надо ещё подумать, потому что вернуться домой и разделить спальню с «мужем» на три месяца — реально плохая идея, и…

В глазах опять замерцало, заставив меня прищуриться.

— Кейденс! Ты вернулась! — раздался крик Шайнинга. Я огляделся и увидел, что мы с Твайлайт стоим посреди королевского дворца. Чёртова Твай со своей ошеломляющей групповой телепортацией!

Меж тем Шайнинг выскочил из коридора и крепко обнял меня, поцеловав в щёку, а Твайлайт улыбнулась.

— Привет, братец, твоя жена навестила меня.

Шайнинг кивнул.

— Возница рассказал мне. Признаться, я не очень понимаю, с чего ты решила вот так внезапно отправиться в Кантерлот, а затем к моей сестре. Почему не спросила меня? Ты же знаешь, я бы с удовольствием отправился с тобой!

Я уставился в пол, чувствуя себя девчонкой, которую ругают родители за нарушенный запрет.

Твайлайт выступила вперёд.

— Не вини её. Она просто хотела обсудить со мной кое-что и посмотреть мою новую обстановку в доме. Знаешь, девичьи разговоры.

Я поднял голову и попытался улыбнуться, а Шайнинг снова обнял меня.

— Ну, я очень рад, что ты вернулась.

Я медленно кивнул:

— Да… я тоже, Шайнинг, — думаю, это правда. Я так устал от всей этой беготни, избегания других пони и поисков зацепок. Так-то довольно неплохо просто сдаться и сказать: «Хорошо! Пошло всё к чёрту, я буду Кейденс! Я буду женой Шайнинга! Я проживу здесь пару месяцев, ничего не поделаешь». В самом деле, насколько всё может быть плохо?

Твайлайт зевнула:

— Пони пора спать, поэтому я оставляю вас, голубков, наедине.

На языке у меня вертелся саркастичный ответ, но сестра Шайнинга уже пропала. Мне реально следует выучить трюк с телепортацией.

Пару мгновений спустя сам Шайнинг зевнул, и мы направились в наши покои. У входа он придержал дверь и пропустил меня вперёд. При виде кровати я понял, что не слишком-то устал — сработал дневной план, и теперь мне стоило придумать, как скоротать время перед сном.

Сзади раздался смешок.

— Ого… Кейденс, я поверить не могу, что ты весь день разгуливала в таком виде! И ещё погостила у моей сестры — смелости тебе не занимать, милая.

Я медленно повернул голову.

— О чём ты говоришь… — и осёкся при виде новой, удручающе заметной эрекции Шайнинга.

Он облизал губы и на шажок подошёл ко мне.

— Милая, помнишь, чем мы занимались сегодня днём? Ты же буквально промокла от хвоста до копыт, а затем просто встала и ушла, даже не приняв душ или хотя бы освежившись! Запах просто остался на тебе. Кейденс, каждый жеребец за сто ярдов мог учуять тебя.

Всю мою морду залила краска. Я не знал этого о кобылах! Чёрт, не знал даже, что пони пользуются душем! И пришёл прямиком к принцессе в таком виде! Я сидел рядом с живой богиней, в буквальном смысле воняя сексом. Поверить не могу, что никто ничего не сказал.

Вероятно, теперь я должен принять этот самый душ — чем не занятие на вечер. Хотя время уже довольно позднее, и можно подождать до утра.

Шайнинг решил за меня, ещё на шаг приблизившись и принявшись вылизывать шерсть на задних бёдрах и между ними. Я застыл, неуверенный, как отреагировать, и слишком поздно сообразил, что он уже не столько чистил, сколько заканчивал начатое днём. Мои губы задрожали от удовольствия, а язык Шайнинга подбирался всё ближе и ближе к щёлке. Прежнее чувство в промежности быстро вернулось.

— Ох… Шайнинг, — я прерывисто вздохнул, когда его язык внезапно погрузился между половых губ.

— Мхммм? — промычал он, не отрываясь от своего увлекательного занятия.

— Я… — одна за одной через меня начали проходить волны удовольствия. — Знаешь что, неважно. Продолжай.

К чёрту, с меня хватит. Больше я не стану ни сопротивляться, ни притворяться, что мне не нравится, просто позволю Шайнингу то, что он хочет. Если уж я застрял здесь в облике Кейденс, то сполна наслажусь возможностями её тела. Никто во всей Эквестрии не знает, кем я был раньше, а минет есть минет: любой парень на моём месте не отказался бы.

Закрыв глаза, я сменил позу на более удобную, улёгшись грудью и передними ногами на кровать, а задними продолжая стоять на полу. Едва моя задница поднялась в воздух, как Шайнинг всерьёз принялся за меня ртом. В голове начали взрываться звёздочки: иметь киску оказалось довольно приятно; думаю, я могу привыкнуть к этой части «замужества». С чего я отказывался раньше, чего пугался?

Шайнинг резко прекратил вылизывать и ненадолго притих. Секундой позже кровать подо мной скрипнула и слегка просела, и я открыл глаза.

О, точно, вот почему я убежал. Шайнинг возвышался надо мной, опираясь на матрас передними копытами и тыкаясь кое-чем тёплым мне в зад. Растерянно оглянувшись, я увидел, что жеребец уже почти взгромоздился на меня. Теперь я больше не мог сбежать, отказавшись от своего шанса и выбрав жизнь с Шайнингом. А если я собирался играть роль жены, которая живёт и спит в кровати вместе с мужем, то такой обязанности не избежать. Может быть, сумею даже принять.

Как ни странно, Шайнинг не входил и просто ждал меня. Я чувствовал его горячее дыхание на шее, его вес, лёгший мне на спину. Он наклонился и носом потёрся о мою щёку.

— Кейденс, я так ужасно хочу тебя прямо сейчас. Но если ты не хочешь… то тогда я не буду настаивать.

Я вздохнул. Как бы мне ни было страшно, но этот бедняга достаточно настрадался. Кто я такой, чтобы отнимать у него удовольствие? Я просто закрою глаза и дам ему всласть позабавиться со мной.

Я повернул голову слегка и поцеловал его в щёку.

— Не останавливайся, Шайнинг, и возьми свою жену.

Я едва закончил говорить, как он приподнялся с моего крупа и затем с силой опустился обратно — уже туда, куда надо.

Неразборчивый вопль вырвался из моего рта, когда меня пронзило так, как никакой другой мужчина вообще не должен знать. Все волоски на загривке встали дыбом, дыхание мгновенно перехватило. Разинув рот, я попытался вдохнуть — и Шайнинг снова качнулся, наваливаясь всем телом.

На сей раз я обмяк и совсем тихо простонал. И ещё раз, когда Шайнинг вышел немного и одним толчком вошёл обратно. Всем нутром я ощущал размер и поверхность его члена, и меня мутило от мысли, что эта штука находится внутри меня. Но как это чувствовалось…

От нового толчка перед глазами заплясали белые пятна. Я не мог даже сосредоточиться на удовольствии, словно двадцать полосок бекона разом. Так много вкуса во рту, что мозг даже не соображает, что происходит. Только это может сравниться…

— Ааааххх! — я простонал снова, когда в меня опять вошли. И ещё раз, и третий. Каждое его движение заставляло меня стонать. Как же странно было испытывать такое удовольствие. Я просто лежал, не дрочил, не двигался, но член Шайнинга словно доставал до самых центров удовольствия в мозгу. Не уверен, были ли эти ощущения лучше тех, которые я испытывал, когда занимался сексом со своими подружками — но они определённо отличались… их!

Мне пришлось закрыть рот, когда я начал стонать непрерывно. Любой мужчина в мире мог узнать эти стоны: стоны девушки, которую хорошенько трахают. Они стали новым и явно далеко не последним ударом по моей мужской гордости. Я постарался забыть, что сейчас нахожусь в теле розовой пони-принцессы с мокрой киской; кобылы, которую кроет её жеребец. Просто игнорировать детали, прекратить стонать как шлюха и лишь наслаждаться приятными ощущениями.

Шайнинг приостановился, перевернул меня на спину, и немедленно продолжил совокупление. Я не испытал восторга от новой позы. Удовольствие в паху скакнуло вверх, но мне было слишком странно смотреть на морду всхрапывающего и скалящего зубы Шайнинга, чья намокшая от пота грива свисала неаккуратными прядями. Отчаявшись, я перевёл взгляд вниз.

Плохая идея.

— А-у-у-а-а-а! — рот открылся сам собой в протяжном стоне от открывшегося зрелища. Между раздвинутыми задними ногами я увидел и моё дрожащее вымя, и мою чрезмерно большую лошадиную пизду, и раз за разом таранящий её неимоверно большой член мужа. Я не мог отвернуться от самой вгоняющей в дрожь картины, виденной мною за всю жизнь… и в то же время самой эротичной.

Шайнинг знал, что делает. Глубоко дыша и получая безумное наслаждение, я наконец-то оторвал взгляд от нашей точки соприкосновения и взглянул наверх. Там, в зеркальном потолке мне открылся умопомрачительный вид — словно я смотрел порно в высочайшем качестве. От наблюдения за трахающейся в зеркале парочкой я ощутил, как удовольствие внутри в самом деле начало расти: не думаю, что протяну долго.

Потом я просто закрыл глаза и откинул голову, но так мне гораздо лучше стали слышны звуки, в том числе и собственные стоны. Поверить не могу, что я стал «постельной кричалкой», чёрт бы побрал тело Кейденс! Я снова закрыл рот и изо всех сил постарался стиснуть зубы. Но без женственных криков теперь я слышал всхрапы моего жеребца и мокрые хлюпающие звуки секса внизу.

Хлюп… хлюп… хлюп…

Внутрь и наружу, внутрь и наружу. Это звучало мокро, это звучало грязно. Я осознал, что мы с Шайнингом так ничего и не сказали друг другу и не поцеловались. Мы занимались совсем не любовью, а случались, словно животные ради продолжения рода. Хоть и не без приятных ощущений.

Я почувствовал, как Шайнинг ускорился, стал входить в меня сбивчивее. Неужели он почти закончил? Но я же сам ещё не…

Дрожь прошла по хребту, когда он кончил, пронзительно взвизгнув. Внутри меня будто лопнул наполненный горячей водой шарик, и волна окатила нутро. Волоски на загривке поднялись от крайне необычного ощущения — и в то же время я старался не думать, что позволил жеребцу кончить в меня. И почему-то мне стало неловко, что все эти годы желал подобного Рейнбоу Дэш.

Мой собственный оргазм подступил совсем близко. Я заелозил под Шайнингом: ещё самую малость — и будет совсем хорошо! Однако жеребец прекратил двигаться. Внезапно вес на груди увеличился, и, открыв глаза, я увидел, что массивный и мускулистый Шайнинг разлёгся на мне. Почему он лежит, я ещё не закончил!

Потом я заметил, что его глаза закрыты, а изо рта доносится тихое похрапывание.

Он что, заснул?! Чёрт побери, да он издевается надо мной! Что за дурацкая привычка у парней, засыпать сразу после секса?! Ну и какого чёрта мне теперь делать? Я через столько прошёл ради этого?! Я не кончил, чёрт возьми!

В довершение ко всему, пока я ворчал и елозил под тушей жеребца, на мой хвост начала просачиваться горячая жижа. Я не мог спихнуть Шайнинга с себя, поэтому вытянул шею — и увидел, что его обмякший член по-прежнему находился внутри меня, а мимо него наружу просочилось уже не меньше литра спермы, стекая на простыню и под мой зад.

Не без содрогания я ощутил, как очередные густые капли скользнули по шерсти и растеклись по тому местечку, где из спины вырастал хвост. Я поёрзал туда-сюда, пытаясь освободиться и всё-таки сходить в душ. Однако чуда не произошло: Шайнинг остался внутри меня, а большую и тяжёлую тушу попросту невозможно было спихнуть. Пони почти беспомощны, когда лежат на спине, и у меня попросту не было возможности сдвинуться. Красота, я застрял так как бы не до самого утра. Хотя в том ведь и был замысел? Я хотел исполнять роль любящей кобылы, и вот… фу, эти три месяца будут долгими.

Я посмотрел снова на спящую морду Шайнинга и сообразил, что, кроме моего неполученного оргазма, он забыл сделать ночью кое-что ещё. И это «кое-что» я сам не прочь сделать. Потянувшись вперёд, я поцеловал его в сонные губы, скользнул языком внутрь. На краткое мгновение я задался вопросом, зачем так поступаю, но вскоре оставил мысль позади. Если я собираюсь играть роль жены, то до мелочей. Я уже позволил ему трахнуть меня и вполне могу насладиться поцелуем после. Через несколько секунд я отстранился и облизнулся, прежде чем упал головой на подушку.

— Спокойной ночи, Шайнинг.

Глава 3. Плыть по течению

Утром я проснулся от чувства скатившейся с груди тяжести и ощущения пустоты между ног. Открыв глаза, я увидел упавшего сбоку Шайнинга, который спустя столько часов наконец-то вышел из меня. Нет нужды говорить, что я предпочёл бы проснуться от будильника.

Я метнул взгляд наверх и вздохнул, вновь увидев в зеркале Кейденс. Делать нечего, придётся мириться с этим дальше.

— Доброе утро, Шайнинг, — я зевнул.

— Доброе утро, милая, — пробормотал он, затем поднял копыто и погладил меня по волосам. — Так что вообще случилось прошлой ночью?

— Эм, вообще-то как раз я должна задать такой вопрос, «милый», — с лёгким возмущением я повернулся к нему. — Ты просто заснул… посреди всего!

Шайнинг отодвинул копыто и отвёл взгляд.

— Точно… прости, кстати, обычно я так не поступаю. Вот только, честно говоря, ночью я не чувствовал ничего между нами, понимаешь? Ты думала о чём-то другом? Не обижайся, Кейденс, но ты всё время просто лежала как мешок с картошкой, потому меня и хватило ровно настолько, насколько вышло. Так-то занятие любовью — дорога в обе стороны.

Я сглотнул комок в горле.

— Да, верно. Думаю, я поработаю над этим…

Секунду Шайнинг ничего не говорил, затем осторожно спросил:

— Милая, ты что-то хочешь мне рассказать?

Начал ли он подозревать? Если да, то всё осложнится. Мне нужно беречь хорошие отношения с ним, чтобы я мог общаться с его сестрой и учить портальное заклинание. Но если Шайнинг начнёт понимать, что я не его жена, то он может обратиться к Селестии и затем… ой-ёй.

Я нервно улыбнулся и посмотрел на Шайнинга.

— Что ты имеешь в виду, милый?

Он провёл копытом по моему плечу.

— Я чувствую, что в последние месяцы ты словно отдалялась от меня, а вчера была совсем уж не похожа на себя. Я что-то сказал? Что-то сделал?

Я закрыл глаза и вздохнул, вовсе не желая заводить такой разговор. Вряд ли мне надо брать на себя ответственность и решать супружеские проблемы Кейденс. Как бы то ни было, я должен радоваться, что Шайнинг списывает всё на нелады в браке, а не восклицает в прозрении: «Эй, ты на самом деле не моя жена!». Ну ладно, пока что буду пинать мяч дальше по дороге, как говорится.

Я протянул ногу и смахнул гриву Шайнинга с его морды.

— Ты всё делаешь прекрасно, не вини себя ни в чём. Просто у меня много всего крутится в голове, вот и все дела, — я помедлил, пытаясь понять, как прекратить быть «непохожей на себя», как он выразился. — И знаешь что, милый? Если ты подумаешь, будто я делаю нечто странное, или захочешь поправить меня, просто дай мне знать! Просто скажи, что исправить, и я исправлю, — я отодвинул копыто и улыбнулся. Навряд ли такая просьба прилетит обратно в меня бумерангом! Хотя секундочку, возможно…

Жеребец, с которым я делил постель, подобрался ближе и облизал мне нос. Только я задумался, как бы ответить, а он уже притёрся вплотную и прошептал на ухо:

— Тогда мы могли бы, знаешь, добавить перчинки в наши отношения.

— Добавить перчинки? Эм… — я прикусил свой треклятый язык.

— Как насчёт… — он покрыл ухо поцелуями, — …той штуки, которую ты всегда хотела попробовать.

Я наверняка не хотел, в прямом смысле не представляя, о чём идёт речь.

— Конечно, Шайнинг, я помню… о штуке, которую хочу больше всего? Да… о ней.

Он отодвинул голову, чтобы мы могли посмотреть глаза в глаза.

— Ну, как насчёт того, что мы займёмся ею? Сегодня ночью.

Во что я ввязался? Можно ли как-то отказаться или хотя бы понять, о чём мы тут вообще намекаем?

— Ох; ну, Шайнинг, я не знаю. Я не хочу заставлять тебя делать что-то только потому, что хочу этого… Потому что тебе, наверное, не по душе такое занятие?

Он засмеялся.

— Я ничего не имею против, ведь с моей стороны всё будет то же самое. Но ты достаточно опытна, и именно ты хочешь этого. Так что скажешь, сделаем?

От плохого предчувствия меня прошиб пот.

— Нет, в самом деле, милый, как же я отплачу тебе?

— Ха-ха, не беспокойся об этом, милая, — он просто ухмыльнулся, — я подумаю о чём-нибудь, что ты сможешь сделать для меня. Так ты согласна?

Вполне вероятно, я пожалею о своём решении, но так ли уж плохо всё окажется? Я уже занимался сексом с парнем и не мог представить чего-либо более странного. Поэтому вскинул копыто в воздух:

— Конечно, почему нет. Давай сделаем это, милый.

Только я закончил говорить, как Шайнинг обхватил меня и полностью притиснул нас друг к другу.

— Как же здорово! Надеюсь, мы сможем вернуть прежнюю искру между нами.

Я обнял его в ответ, остро осознавая, что объятие далеко не платоническое: ножны и ствол жеребца утыкаются в низ моего живота. Ничего такого по сравнению с тем, что я испытывал раньше, но от моей прежней мужской гордости осталось немного — и останется ещё меньше, если я позволю другому парню тыкаться мне в промежность.

Он не стал отодвигаться, а обнял крепче и потёрся мордой о мою.

— Я так сильно люблю тебя, Кейденс, — и только я открыл рот, как Шайнинг воспользовался шансом, чтобы страстно поцеловать свою жену.

Мы поцеловались… и целовались дальше. Неохотно я признал, что начинаю привыкать к такому обращению и получать удовольствие от поцелуев. Меня даже не волновало, что вторгшийся в рот язык принадлежал жеребцу; я просто ценил потрясающие ощущения от его большого размера. Мне не хотелось прерывать поцелуй — как и Шайнингу, поэтому мы продолжали целоваться. В краткие перерывы, чтобы глотнуть воздуха, он повторял снова и снова: «М-м-м… я… так сильно люблю тебя, Кейденс…».

Мы поцеловались ещё немного, и я почувствовал себя обязанным ответить.

— М-м-м… я тоже люблю тебя…

Сейчас я завидовал Шайнинг. Мы уже несколько минут игрались языками: никогда прежде у меня не получалось целовать девушку так долго. Чем больше я думал, тем сильнее стыдился того, что Шайнинг обращался со мной гораздо лучше, чем я когда-либо с девушками. Он даже поглаживал мне живот, пока мы целовались. Ощущение было весьма приятным, и я намеренно тёрся о его копыто и… Стойте-ка.

Неохотно отодвинувшись, я посмотрел вниз. В пылу я позабыл об объятии и нашей наготе; Шайнинг действительно гладил меня, но не копытом, а полностью вставшим членом, размазывая смазку по животу.

Одним движением он придвинулся обратно и опять уткнулся головкой в живот, затем лизнул меня в щёку:

— Нравится, что видишь, милая?

Кровь застыла в моих жилах. Я не спорил, что поцелуи и впрямь потрясающие — но вот это было совсем другой историей! Хотя мне следовало не воротить нос, а привыкать; если уж так Шайнинг продолжает считать меня своей женой, то мы будем заниматься сексом снова и снова.

Я повернулся задом и задрал хвост, но тут Шайнинг похлопал меня копытом по крупу.

— О нет, милая, не так. День ещё только начался.

Я повернулся обратно, заметив, что он медленно потирает ствол, и приподнял бровь:

— Тогда как?

Надеюсь, он не попросит подрочить ему: слишком уж странно, да и непонятно, как это вообще делать копытами.

Муж посмотрел на собственный член:

— Помнишь, ты спрашивала, как отплатить мне за сегодняшнюю ночь? Можешь расплатиться прямо сейчас.

Я вздохнул, проклиная свой болтливый язык. Ведь я же соглашался отплатить за «одолжение» грядущей ночью?

— Да… разумеется, милый… — я кивнул и неохотно протянул копыто к его естеству.

Шайнинг медленно покачал головой.

— Нет-нет, никаких копыт, Кейденс. Только ртом, как в нашу свадебную ночь.

Я застыл. Какого чёрта, на такое я не подписывался! Вдобавок, с виду его член вообще не мог поместиться в моём рту; и какого же чёрта мне делать? Я вообще могу ещё отказаться?

— Шайнинг, эм, разве это не… унизительно? Я не большая поклонница…

Шайнинг подался вперёд и поцеловал меня в нос.

— Милая, мы супруги, и пары занимаются таким. Ты же знаешь, я люблю тебя.

Я вздохнул.

— Уверен, что мне надо так сделать? — спросил в последний раз.

Шайнинг поёрзал.

— Кейденс, пожалуйста. Ты должна мне за сегодняшнюю ночь! И потом, мы здесь одни, все окна закрыты, а двери заперты. Нечего бояться, никто не узнает, что ты сделала. Только мы!

Я вздохнул ещё раз: похоже, назад не повернуть. Но можно просто представить, что не я, а Кейденс делает минет мужу. В любом случае, выбора у меня нет. На пробу я протянул и ухватился за член жеребца обеими копытами, и содрогнулся, в очередной раз прочувствовав его размер.

Приподнявшись, Шайнинг прилёг спиной на подушку и направлял меня, пока я склонялся над ним, остановившись всего в дюймах от члена. Он не пах так уж плохо, как я представлял. Нехотя я открыл рот, а Шайнинг положил копыто мне на затылок и толкнул вниз.

Я не успел ничего толком понять, как мне в морду впихнули конский член. Что за чуждое ощущение! И конечно же, я никогда не отсасывал другому парню, не говоря уже о жеребце, поэтому совершенно не представлял, что же мне предполагается делать, кроме как засунуть член в рот. Я просто начал двигать головой вверх-вниз, с трудом впихивая половину. Так привыкла делать Кейденс? Надеюсь, Шайнинг не заметит разницы.

Так продолжалось с полминуты, которые я старался не думать, чем занимаюсь. Но потом пришлось зажмуриться и отчаянно игнорировать наполнившие рот запах и вкус смазки. Через несколько недель я стану человеком, и мне совершенно ни к чему запоминать, что я отсасывал жеребцу, и что на самом деле вкус вовсе не противный.

Блядь, я согласился с этим!

— Ты в порядке, милая? Ты словно бы делаешь это намного медленнее обычного, — в голосе Шайнинга слышалось лёгкое беспокойство.

Я быстрее задвигал головой, желая не только убедить Шайнинга, что всё в порядке, но и попытаться как можно скорее довести его до оргазма и избавиться от его проклятого члена во рту. Я даже протянул копыто и немного приласкал его яйца, и заодно отметил, что каждое из них больше человеческого кулака. Боже ж ты мой, сколько спермы у этого парня?!

По-видимому, как раз это я мог выяснить уже совсем скоро. Я услышал, как дыхание Шайнинга сбилось, ощутил, как головка распухла во рту, заставляя меня ещё шире раздвигать челюсти; заметил, как его мошонка начала поджиматься. Долей секунды позже он громко всхрапнул, и струя спермы с силой выплеснулась прямо в горло. Я приготовился содрогнуться от вкуса… и понял, что он не неприятный, хотя определённо и не коктейль из бокала с зонтиком. И в смысле количества у Шайнинга явно было больше силёнок, чем у меня человеком. Довольно быстро весь незанятый рот залило спермой, и я, не намереваясь глотать эту жижу, начал медленно вытаскивать член, освобождая место.

Продолжавший кончать Шайнинг пихнулся бёдрами, и член полностью выскочил наружу. Мысленно я перевёл дух, но тут всё ещё всхрапывающий жеребец окатил мне морду. Четыре или пять струй заляпали меня от подбородка до ушей, что-то даже попало в нос; вся шёрстка попросту пропиталась.

— Ого, милая, это было потрясающе! Нам действительно стоит делать так почаще… уф-ф, ого.

Я только и мог свирепо смотреть в ответ, сидя с надутыми от семени щеками. Хотелось немедленно выплюнуть это дерьмо, пока язык бултыхался в нём, до мельчайших подробностей передавая ощущения от вкуса. Я огляделся в поисках чего-нибудь похожего на мусорную корзину, но ничего не нашёл. Оставался ещё вариант сбежать в ванную…

— Что-то не так, милая? — Шайнинг пристально уставился на меня, и опять я почувствовал себя в ловушке. «Тьфу, ладно, чёрт побери», — я запрокинул голову и проглотил густую влагу; её оказалось так много, что одним глотком не обошлось. И даже проглотив всё до капли, я по-прежнему ощущал вкус на языке, чуял запах, полностью забивавшие мои чувства.

Я утёрся бабками и повернулся к Шайнингу:

— У меня ещё что-то на лице осталось?

— Лучше сходи и прими душ, — рассмеялся он, и, закатив глаза, я направился в ванную, закрылся за собой и уставился на отражение в зеркале.

Это оказалась плохая идея. Белёсые следы испятнали морду и волосы, густыми нитями свисали с подбородка, а промеж задних ног виднелись высохшие потёки от прошедшей ночи. Я выглядел просто униженным. Однако, продолжая смотреться в зеркало и чувствуя вкус семени на языке, я почувствовал, как быстрее забилось сердце, а под хвостом необычно потеплело. Я запнулся, осознав, в каком именно настрое нахожусь. Но в этом же нет никакого смысла…

Развернувшись перед зеркалом и отодвинув хвост, я увидел свою киску намокшей и очень дрожащей. Секунду я таращился, убедившись в догадке. Мне очень, очень не хотелось признаваться себе, но за всю жизнь я ещё никогда так не возбуждался. Не знаю, то ли от поцелуев, то ли от объятий, или же от вкуса семени, но в голове всё просто кричало от желания, чтобы в меня что-нибудь засадили. На память пришла минувшая ночь, когда я лежал на спине и смотрел на входящего в меня Шайнинга. Дыхание участилось снова, и я невольно облизал губы, добавляя больше густых капель на язык. Как бы унизительно и мерзко ни было ублажать Шайнинга, некая часть меня пришла в восторг.

Ещё раз посмотрев на свой безумный вид и подмигивающую киску, я закрыл глаза и сделал пару глубоких вздохов. Я не должен чувствовать такого, это же смешно. Мне нужно сосредоточиться на изучении портальных заклинания и убраться отсюда поскорее. Гормоны этого тела начинают доставлять проблемы. Я пробыл кобылой всего полтора дня, и уже страстно желаю моего жеребца и его болтающуюся между задних ног штуку. Никак не могу избавиться от чувства, что через три месяца такой жизни я могу и не захотеть превратиться обратно.

Я уплетал блинчики, но не чувствовал их вкуса, до сих пор не избавившись от другого привкуса на языке. Не то чтобы я не мылся, наоборот: простоял под водой с полчаса и вдобавок четырежды прополоскал рот. Заодно в очередной раз уяснил, что не стоит тянуть с изучением магии — понимание обошлось в две трети пролитой бутылки с ополаскивателем, которую я пытался просто донести до губ проклятыми копытами. Возвращаясь к привкусу, чисто физически он уже давно исчез с языка, но непостижимым образом отпечатался в моём сознании — именно чего я и боялся. Теперь я не мог даже насладиться этими потрясающими блинчиками, испечёнными моим мужем для меня! Я причмокнул, пытаясь сосредоточиться на них, но Шайнинг заметил моё поведение.

— Всё в порядке, милая? Что-то не так с блинчиками?

Я присел обратно на напольную подушку и улыбнулся ему.

— Нет, они великолепные, Шайнинг, как и всегда. Уверен, что не хочешь взять себе парочку? Уж очень они вкусные.

Жеребец покраснел и потёр шею сзади.

— Неа, милая, спасибо, ты слишком добра. И не забрасывай меня комплиментами, блинчики как блинчики, ничего особенного.

Чёрт побери, я опять пересёк черту. Пора прекращать вести себя не как Кейденс. Хотя вести себя в соответствии означает стать полной стервой. А Шайнинг очень мил со мной, чтобы вот так обращаться с ним; ничего не остаётся, кроме как ходить по тонкому льду.

До моих ушей донёсся звук открывшейся двери, и когда я поднял голову, то увидел входящую в комнату Гам Дроп, несущую поднос с письмами для меня. Следом за ней вошёл серый жеребец, несущий такой же поднос, но направился он к Шайнингу Армору. Я улыбнулся, когда помощница положила поднос рядом со мной.

— Привет, гам Дроп, как дела сегодня?

Она коротко поклонилась.

— Посёвы растут хорошо в этом сезоне, пегасы сообщают о ясном небе до конца недели, а союз торговцев отчитывается о более высоком, чем ожидалось, росте доходов. Что касается местных дел, слуги наводят порядок к сегодняшнему визиту принца, а садовница Лили Лиф посылает подарок с надеждой доставить вам удовольствие, — повернув голову, Гам Дроп вынула из переметной сумки, а затем поставила на стол корзиночку, переполненную свежими и красиво подобранными тропическими цветами.

Я поднял брови, на мгновение замешкавшись, предполагается ли оставить цветы как украшение или же употребить. К счастью, Гам Дроп ненароком ответила за меня, с улыбкой взглянув на них:

— Они идеально подходят к вашей гриве, принцесса, и отлично украсят стол за ужином.

Я улыбнулся и кивнул:

— Они прекрасны. Передай Лили, что я просто обожаю их.

Гам Дроп кивнула и покинула комнату. Я же повернул голову и наткнулся на поражённый взгляд Шайнинга.

— Мне казалось, ты терпеть не могла садовницу. Насколько я помню, ты завала её «недоразумением на четырёх копытах».

Мои уши сами собой опустились.

— Нет, ну… это… эм-м-м, — чёрт бы побрал старую Кейденс; я пытаюсь заменить её, но она слишком усложнила задачу. Мне что же, расхаживать и оскорблять других пони направо и налево, как она?!

— Шайнинг, — откашлялся я, — видишь ли, как ты можешь догадаться, я пытаюсь измениться. Я много думала в последнее время и поняла, что слишком плохо отношусь к другим пони. И я решила для разнообразия побыть милой и посмотреть, к чему это приведёт.

Глаза Шайнинга просияли:

— Милая, это чудесно!

Я не менее искренне улыбнулся. Вот повезло: теперь у меня не только есть объяснение изменившемуся поведению Кейденс, но и заодно я осчастливил Шайнинга. А пока он счастлив, то счастлив и я, отчего наша жизнь на следующую пару-тройку месяцев станет намного лучше.

Размышляя, я услышал, как Шайнинг встал из-за стола и пошёл ко мне. Подняв голову, я увидел его совсем рядом, когда он наклонился и прошептал:

— Итак, что ты собираешься надеть к визиту принца?

На мгновение я поморщился. Гам Дроп говорила, что Блюблад прибывает по какой-то там причине. Наверное, я должен приодеться поформальнее, ведь у нас намечается официальный ужин или вроде того? Единственной проблемой было то, что я не представлял, какая одежда у пони считается формальной. В Эквестрии в порядке вещей ходить полностью обнажённым, а надеть чулки считается соблазнительным. Мода пони не имеет смысла!

Я снова посмотрел на Шайнинга.

— Эм-м-м, думаю, я спрошу совета у Гам Дроп. Если только ты не хочешь, чтобы наша одежда подходила друг другу… какие цвета ты наденешь?

Шайнинг только рассмеялся.

— Не волнуйся обо мне, мне достаточно моей капитанской формы. Ты же должна надеть… хмм… как насчёт того, что ты попросишь Гам Дроп помочь тебе одеться в тот наряд, который я подарил тебе на прошлый день рождения? Было бы здорово.

Я улыбнулся, обрадованный, что мне не придётся ломать голову.

— Звучит прекрасно. Кстати, где мы все соберёмся? Кажется, мне говорили, что принц прибудет днём.

Шайнинг небрежно махнул копытом.

— Блюблад прибудет после обеда и желает, чтобы я показал ему стражников и новые копья, с которыми мы начали тренироваться. Мужские штучки, тебе не понять, — я уже собрался позубоскалить над его словами, но вспомнил о своём новом месте и прикусил язык. Шайнинг продолжил:

— В любом случае, к ужину мы закончим, так что приоденься к тому моменту и встреть нас в обеденном зале, — Шайнинг зевнул. — Ну, мне нужно подготовиться. Увидимся за обедом, милая.

На прощание Шайнинг приобнял меня передней ногой, а я подался к нему и поцеловал. Спустя секунду Шайнинг отстранился и странно посмотрел на меня:

— Ты теперь целуешься на прощание? Что-то новенькое, хотя признаюсь, это мило!

Я смущённо покраснел, частью от очередного выхода из роли, частью от своего добровольного поцелуя, и я не мог даже оправдаться обычным «о, я просто делаю это, чтобы остаться в роли». Похоже, я целую его теперь гораздо чаще настоящей жены. Нехороший признак.

День пролетел в хлопотах. Утром и немного после обеда я изучал основы магии (телекинез пока что не вполне мне давался, но я осваивался), а затем примерно два часа Гам Дроп помогала мне одеться и уложить волосы для официального ужина. Не думаю, что пони так уж пользуются косметикой, но мои густые грива и хвост требуют весьма тщательного ухода. Однако я не был слишком уверен в выборе одежды. Гам Дроп подтвердила, что это именно тот наряд, который муж подарил мне на прошлогодний день рождения, но меня одолевали сомнения, имеет ли смысл надевать его именно для сегодняшнего случая. Да, я уже говорил, что ничего не понимаю в моде пони, но мне по-прежнему казалось, что длинные кружевные чулки и чёрное атласное платьице едва ли подходят для официального ужина. Но раз так захотел Шайнинг, то не мне решать.

Я прибыл в обеденный зал и встал возле стола, ожидая прибытия жеребцов. От скуки я начал тренироваться, левитируя вилку, но довольно скоро я услышал приближающийся цокот копыт и с улыбкой повернулся к двери.

Дверь распахнулась, и мой муж в своей незатейливой форме стражника появился бок о бок с принцем Блюбладом в смокинге с отворотами и бутоньеркой. Они оба замерли, едва увидели меня. Шайнинг ухмыльнулся до ушей, а Блюблад не мог оторвать от меня глаз. Мне стало немного жарко под воротничком, когда я осознал всю странность ситуации.

— Здравствуйте… ребята. Добро пожаловать на ужин…

Шайнинг прочистил горло и прошёл вперёд.

— Милая, ты выглядишь бесподобно. И спасибо за ожидание: было грубо с нашей стороны заставлять тебя так долго ждать.

Я двинулся к столу, занимая место.

— Вовсе не беда, я не ждала долго.

Двое жеребцов присоединились ко мне за столом, и Блюблад кивнул мне:

— Приятно видеть вас снова, принцесса, — и повернулся к моему спутнику. — Шайнинг, если я могу говорить открыто, то твоя жена выглядит восхитительно. Ты действительно самый везучий жеребец в Эквестрии.

Я покраснел и переглянулся с Шайнингом, который мило улыбнулся мне. Всё и впрямь довольно странно, когда о тебе думают, как о сокровище жеребца. Предположу, что это просто социальная норма для моего нынешнего пола, и не особо возражаю, поскольку знаю, что наедине Шайнинг обращается со мной, как с равной. И также я не против, потому что формально выше него по статусу в придворной иерархии. По крайней мере, я так думаю. Непременно стоит выяснить, какой властью я обладаю. Но в любом случае, оставим политику на потом, а сейчас я собираюсь получить удовольствие от ужина и выглядеть на все сто перед нашим гостем.

Ужин был восхитительным, а шутки — приятными. В мультфильме принц выглядел как-то однобоко, однако во плоти оказался неплохим рассказчиком. Хотя далеко не таким вежливым, как Шайнинг, равно как и не настолько красивым. Не то, чтобы меня это вообще беспокоило, но почему-то всё равно сделал пометку в уме.

Я встряхнул головой, избавляясь от предательских мыслей, и решил завершить вечер.

— Благодарю за чудесную встречу, Блюблад, но думаю, мы все согласимся, что уже довольно поздно.

Он кивнул и поднялся.

— Да, конечно, настала пора уходить. Шайнинг, благодарю за гостеприимство, это был чудесный вечер.

Шайнинг мягко улыбнулся.

— Сядись обратно, мой дорогой принц, эта ночь только начинается.

Мы с Блюбладом уставились на Шайнинга, затем принц снова занял своё место.

— Что у тебя на уме, мой дорогой друг?

Я с недоумением посмотрел на мужа: какого чёрта он вытворяет? Снаружи стемнело, и мы собирались вскоре отправиться спать — с чего бы тогда задерживать гостя? Особенно сегодня, когда Шайнинг пообещал «добавить перчинки в отношения». Как мы вообще сможем заняться чем-либо подобным, если Блюблад проведёт ночь здесь, с нами?

Я вспыхнул, когда на меня снизошло озарение. Я посмотрел на себя и на ту одежду, в которую вырядился… затем глянул на двух жеребцов.

Вот… понячье дерьмище.

Глава 4. Как я дожил до такого?

Я метался взглядом между жеребцами, не в силах поверить в серьёзность происходящего.

Шайнинг положил копыто на плечо Блюблада:

— Видишь ли, мы с принцессой хотим сделать романтичную жизнь погорячее…

Блюблад навострил уши и посмотрел на моего мужа.

— Неужели? Как очаровательно, и что же я могу для вас сделать? Помочь советом или ещё чем?

— Нет, не советом, дорогой принц, а кое-чем иным, — хитро улыбнулся Шайнинг. — Не буду тебя томить и скажу, что самая большая фантазия Кейденс — заняться сексом втроём, с нею же посередине.

Моя кровь не знала, то ли отхлынуть с лица, то ли, напротив, прилить к щекам.

Я просто застыл, уставившись на Блюблада и его медленно растягивающиеся в улыбке губы, а он прошёлся по мне оценивающим взглядом сверху донизу.

— Вот как? Должен сказать, Кейденс, просьба вполне себе… но раз я свободен этой ночью…

— Я, э-э-э… — мой рот тщетно пытался выговорить что-то связное.

Шайнинг подошёл и взглянул на меня.

— Ты в порядке? Ты слегка порозовела.

«Слегка порозовела?! Моя шерсть и без того грёбаного розового цвета! Что он…» — я встряхнулся и вдохнул-выдохнул сквозь стиснутые зубы. Неважно о чём он, сейчас есть более насущный вопрос.

— Шайнинг, могу я переговорить с тобой. Наедине? — не дожидаясь ответа, я копытом ухватил его и потащил из зала.

Едва выбравшись в коридор, я поспешил закрыть дверь и рассерженно посмотрел на жеребца.

— Шайнинг, какого хрена?! Ты считаешь, что секс втроём с другим парнем поможет нашим отношениям?! В этом нет ни капли смысла!

Стоп, совсем не о том я должен спрашивать. Меня не волнуют брачные проблемы этой парочки, мне важно только не принимать в них участия.

Шайнинг сморщил брови.

— Милая, мы просто привнесём немного страсти в наши отношения. Вернём искру возбуждения в наш брак.

— Это ужасная идея! — я затряс головой.

Шайнинг одарил меня озадаченным взглядом.

— Идея полностью принадлежит тебе. Ещё до нашей свадьбы ты рассказывала, как всегда хотела заняться сексом втроём, и что принц идеально подходит. Именно этого ты хотела!

— Нет, больше не хочу! — я протестующе замахал копытом.

Шайнинг уселся на задние ноги, а передние скрестил перед грудью.

— Мы обсудили всё буквально несколько часов назад. Я спросил, хочешь ли ты сделать, о чём всегда говорила, и ты согласилась. Я точно уверен, что ты ответила «да». Или скажешь, что поблизости разгуливает чейнджлинг в твоём обличье и разговаривает со мной вместо тебя?

Я прикусил язык и опустил взгляд.

— Нет, это была я. И я сказала, что хочу.

Его копыто легло мне на плечо.

— Ты просто испугалась, я понимаю. Ты так долго ждала подобного, а теперь перенервничала. Но не волнуйся, милая, я уже спросил принца, и он согласился! Пойдём и хорошенько проведём время, как ты хотела!

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Мы правда займёмся этим?

— Конечно! — с восторгом ответил Шайнинг. — Ну же, давай, сегодняшнюю ночь ты на всю жизнь запомнишь!

— Чего я и боюсь, — я не удержался от нервного смешка.

— Глупости, ты здорово повеселишься, — Шайнинг двинулся обратно в зал. — Для тебя найдётся достаточно членов, чтобы ты не думала о чём-то другом.

Я медленно пошёл за ним, мотая головой, и мимоходом пробормотал под нос: «Заебись». Уши Шайнинга дёрнулись, явно уловив мой шёпот.

— Этим и займёмся, милая!

Вскоре мы переместились в спальню, где я стал исполнять для обоих жеребцов местный эквивалент стриптиза. Сами они уселись по разные стороны кровати, расставив задние ноги, наблюдали за мной и медленно поглаживали свои стволы. Я пытался не обращать внимания и продолжал снимать одежду, но всякий раз морщился при виде их возбуждённо растущих членов. Как меня угораздило вляпаться в такое?!

Блюблад повернулся к Шайнингу:

— Почему она раздевается копытами? Что-то не так с магией?

Шайнинг мотнул головой:

— Понятия не имею… но выглядит жарко.

— Не без этого, — кивнул принц. — Напоминает мне о кобылке-земнопони, с которой я однажды переспал. Она не владела никакой магией, но зато как сжимала пиздой мой член — как на флейте играла!

Я продолжал медленно раздеваться, слушая трёп о самых лучших любовницах в прошлом. Шайнинг большей частью слушал, а Блюблад старался за двоих, вспоминая о кобылках с самыми лучшими ртами или о кобылках с самыми сексуальными бёдрами. На Земле я точно так же разговаривал с приятелями, но сейчас меня брала оторопь от такой беседы. Значит, перейдя в противоположный лагерь в битве полов, я стал для подобных Блюбладу типов не более чем возможностью добавить очередную отметку к списку своих сексуальных побед? Тьфу ты пропасть.

Стянув зубами последний чулок, я остался практически без одежды. Как бы ненавистно ни было раздеваться перед двумя парнями, я радовался возможности откладывать следующий шаг. Что ж, придётся идти до конца. Заведя копыто назад, я стянул последний предмет одежды — трусики.

— О, если не возражаешь! — воскликнул Блюблад, и по мановению засветившегося рога трусики подлетели к нему и спланировали на морду. Он глубоко вдохнул запах — Шайнинг рассмеялся, а я просто вытаращился на принца, лишившись дара речи: никто и никогда прежде не нюхал моё нижнее бельё, да ещё с таким желанием.

Шайнинг ткнул его копытом в плечо:

— Каков вердикт, Блюблад? Достаточно ли она хороша?

Он опустил трусики и облизнулся:

— Изумительный аперитив, позволь же мне попробовать главное блюдо.

Блюблад встал с кровати и неторопливо прорысил ко мне сзади, шлёпая возбуждённым членом себе о грудь. Добравшись до заветного места, принц не стал терять времени и глубоко вдохнул носом, а затем начал вылизывать промежность.

— Ах-х-х, — невольно сорвалось с моих губ. Пускай даже Шайнинг проделывал со мной подобное, но казалось странным допустить туда другого жеребца — что не умаляло приятных ощущений. Я закрыл глаза и позволил Блюбладу дальше работать ртом. Прошло около минуты, а я уже ёрзал сильнее и сильнее.

Однако бездумное удовольствие вскоре нарушилось донельзя знакомым запахом и несильным тычком в нос.

— Открой рот, милая, — сказал Шайнинг, но сначала я открыл глаза и увидел возле самой морды конский член с уже намокшим кончиком. Со вздохом я понял, что надо делать: по крайней мере, ничего такого, чего ещё не делал прежде своему мужу. Вытянув шею, я ухватил головку губами, и Шайнинг слегка толкнул бёдрами вперёд.

Положив копыта мне на спину, он принялся неторопливо трахать меня в рот. Я оказался зажат между ним и Блюбладом, который словно вознамерился зарыться мордой в щёлку. Я закрыл глаза и начал думать, с какой стороны тела чувствовал себя отвратительнее всего. Конечно, случайный жеребец определённо доставлял мне удовольствие своим языком сзади, но всё-таки передняя часть явно выбивалась вперёд. По некоей безумной причине я действительно наслаждался минетом с Шайнингом. Возможно, расходящиеся от паха ощущения слепили мой рассудок, но даже они не объясняли, почему я буквально танцевал языком по жеребцовому естеству мужа, чувствуя его вкус и тяжесть.

К счастью, мой разум не успел испугаться такой мысли, как член во рту задрожал — и Шайнинг начал кончать. Помня о прошлом разе, я начал глотать семя как можно быстрее, не оставляя ему шансов забрызгать моё лицо. После полудюжины струй оно иссякло, и Шайнинг вышел изо рта. Он вытер член о мои губы, затем отошёл на пару шагов и сел на пол возле стены.

— Небо, Кейденс, ты правда хороша!

Комплимент показался мне сомнительным. Едва я закончил глотать, что ещё оставалось во рту, как Блюблад отодвинулся. Я оглянулся и увидел, что шёрстка на его морде мокрая и взъерошенная. Облизываясь, он посмотрел на другого жеребца.

— Не говори мне, что уже закончил, Шайнинг.

— Ох, умоляю, Блюблад, я только разогрелся, — мой муж рассмеялся. — Никудышным я был бы жеребцом, если бы лишился сил после одного-единственного оргазма.

Мои глаза распахнулись: постойте, жеребцы кончают больше одного раза? Как долго тогда продлится оргия? В любом случае, Блюблад ещё немного полизал мне промежность, а после встал на задние ноги.

— Итак, Шайнинг, не против, если я трахну твою жену?

Шайнинг хмыкнул:

— Лишь бы ты только не кончил в неё. Мы с Кейденс всё пытаемся завести жеребят. Но да, ты вполне можешь парочку раз пихнуть в неё. Эмм, если ты не против, Кейденс.

Я вздохнул:

— Конечно… хватит уже тянуть.

Я поднял хвост и менее чем через секунду тихо вскрикнул, когда горячий, пульсирующий член принца ворвался в меня. Блюблад переступил на задних ногах и вошёл глубже, затем опустился телом на моё и принялся трахать меня по-собачьи. Он вёл себя куда рьянее Шайнинга, и я сжал губы, чтобы не застонать.

Подняв взгляд, я увидел, как Шайнинг энергично трёт свой член обеими копытами, наблюдая за нами.

— Ох, я и не знал, что меня настолько заведёт смотреть, как тебя кроют. Как ощущения, Блюблад?

Принц прервался на половине движения.

— Твоя жена весьма тугая, но ей нужно двигаться больше! Кейденс, постарайся и двинь бёдрами и прижмись ко мне.

Я вздохнул, но сделал, как он сказал, и заметил, что мне и впрямь стало чуть приятнее. Я уже собрался спросить, всё ли правильно делаю, но вместо слов у меня вырвался лишь громкий стон. Я захлопнул рот, но поздно: Блюблад снова приостановил толчки.

— Ого, мило. Держи рот открытым, моя дорогая Кейденс, и позволь нам слышать твои звуки похоти.

Шайнинг кивнул, полностью окрепнув и продолжая натирать свой ствол.

— Да, это очень горячо, Кейденс, продолжай так делать.

Я свесил голову в знак поражения и открыл рот. В следующий миг женственные стоны разнеслись по комнате.

— Громче, — Блюблад ускорил толчки.

Как смог, я расслабил горло и позволил этим пошлым звукам выходить естественно. Я слышал себя и с трудом узнавал собственный голос. Он звучал так эротично, так увлечённо, что я сам от него завёлся.

— Громче! — Блюблад засадил в меня до упора.

Перестав сдерживаться, я стал активно выкрикивать такие звуки, о которых даже не подозревал. С каждым толчком я вопил на весь дворец от удовольствия. У наблюдавшего за нами Шайнинга отвисла челюсть, затем он поднялся и подошёл, приблизив к моему лицу покачивающийся промеж ног член. Я открыл рот шире, готовясь принять его без размышлений, должен ли наслаждаться этим. Однако Шайнинг не воспользовался приглашением и просто наставил ствол на меня, очень быстро натирая его, пока я вскрикивал от удовольствия. Наконец, головка разбухла и с силой плеснула в меня спермой. Большая часть попала в рот, но достаточно плюхнулось и на лицо. Я простонал сквозь сперму во рту и проглотил что смог. Слыша себя и облизывая губы, я не мог даже представить, насколько сильное получаю сейчас удовольствие.

Несколько толчков спустя Блюблад вышел из меня.

— Что? — я стиснул задние ноги вместе и топнул передними от досады. — А ну немедленно войди обратно! Мне так пусто…

— О, я покажу тебе, что означает быть заполненной. Открой свой миловидный ротик, принцесса, — я глянул вбок и в дюймах от морды увидел мокрый член Блюблада. Даже не поколебавшись, я рывком наклонился вперёд и сомкнул на нём губы, а секундами позже замычал от плеснувшей на язык спермы. Похоже, принцу давно не доводилось опустошать свои яйца: струя за струёй выплёскивались с напором пожарного гидранта. Не успевая глотать, я отодвинулся и позволил ему кончить на лицо.

Когда всё прекратилось, и я поднял голову, вблизи моему взгляду предстали два блестящих конских члена, повисших после оргазмов и капающих спермой. С заколотившимся сердцем я по очереди облизал оба начисто. Вскоре от небольших прикосновений моего рта они снова отвердели, а я продолжал облизывать и сосать их по мере сил, затем протянул копыто и помассировал половые губки, тщетно пытаясь хоть сколько-то сымитировать ощущение члена внутри. Тут же один из стволов отодвинулся и исчез из моего поля зрения.

— Не волнуйся, я не дам тебе заскучать.

Взобравшись на меня, Шайнинг прижался жеребцовым естеством к паху.

— Готова, милая? — вместо ответа я просто оттолкнулся передними ногами и откинулся назад, насаживаясь мокрой щёлкой на член. От вернувшегося ощущения наполненности глаза закатились, и я снова застонал, не находя слов.

Когда Шайнинг начал трахать меня всерьёз, я перевёл взгляд на Блюблада и увидел его на том месте, где прежде сидел мой муж. Прислонившись к стене, он с интересом наблюдал за нами и неторопливо поглаживал ствол — от которого, как оказалось, я был не в силах отвернуться.

— Принц Блюблад… иди-ка сюда, — я слизнул с губ натёкшую слюну.

Он неприкрыто ухмыльнулся и вернулся обратно, подойдя достаточно близко, чтобы я смог схватить и погладить копытом его великолепный член, а после добровольно взять в рот. И немедленно пройтись по нему языком, смакуя вкус.

На этой мысли я закрыл глаза, восторженно повизгивая и от долбёжки Шайнинга, и от ощущения члена Блюблада на языке. Вернувшимся осколком рассудка я понял, что делал всё это по собственной воле, и не просто делал, а наслаждался. Не имело смысла дальше отрицать, что я более чем принял своё новое тело. Лишился мужской гордости, стал полноценной кобылой.

Как соль на рану я почувствовал дрожь в щёлке. Словно в награду за последние мысли внизу живота прокатилась горячая волна, и я сдавленно простонал от первого в жизни женского оргазма, не прекращая отсасывать Блюбладу. Ноги ослабли, а нутро сжалось вокруг твёрдой плоти Шайнинга.

Муж всхрапнул, навалившись сильнее и продолжив двигаться во мне во время оргазма. Не удержав равновесия, я накренился вперёд и заглотил член принца горлом.

— Принцесса! — вскрикнул он. — Я никогда… позволь мне помочь!

У меня глаза полезли на лоб, когда принц сам двинул бёдрами и почти тридцать сантиметров вошли в горло. Я не мог дышать, но даже нехватка воздуха не имела значения, пока тело сгорало от похоти и удовольствия. Секундой позже он вышел и с силой толкнул меня назад, на член Шайнинга, как раз двинувшегося навстречу. Звонкий шлепок бёдер, хриплый взвизг — а затем Шайнинг толкнул меня обратно вперёд, заставляя опять взять горлом член принца. Так вот до чего я опустился? До понячьей извращенки? Как ни крути, я чувствовал себя таким падшим, таким грязным… и это было потрясающе.

Ещё пару дюжин раз жеребцы «перебрасывались» мной, пока Шайнинг не заговорил:

— Ты готов, мой принц? — он толкнул меня навстречу Блюбладу, в очередной раз заставив целиком заглотить его член. Я уже ничуть не давился, а просто был в раю.

Принц всхрапнул:

— Самое время, не могу сдерживаться дольше… ах… — он толкнул меня обратно к Шайнингу, и моя киска вновь растянулась. Я не особо обращал внимания на их болтовню, чувствуя только, что готов снова кончить.

Шайнинг прерывисто задышал.

— Хорошо, на счёт три, — он вновь пихнул меня к Блюбладу, чьи копыта на сей раз стиснули мне голову, а член задрожал во рту. — Раз, два…

На отсчёте я приподнял бровь и невнятно промычал вопрос.

Никто не удосужился ответить. Шайнинг провопил: «Три!», и оба жеребца навалились на меня. Я закричал, когда они разом вошли с обеих сторон, засадив до упора и чуть не нанизав тело. И сразу же разразились струями, до отказа наполняя нутро спермой. Хлынувшая в живот и матку тягучая горячая влага стали для меня последней каплей, и второй раз за вечер меня накрыл оргазм. В этот раз все мои ноги подогнулись, а сознание и зрение опустели от переизбытка ощущений.

Я закрыл глаза, а оба жеребца вышли из меня, попутно забрызгав спермой мои спину и бока. Я слышал, как Шайнинг и Блюблад о чём-то говорят друг другу, но не мог ничего воспринимать. Я был совершенно измотан и без членов внутри завалился на бок. Медленно приоткрыв глаз, я увидел направляющегося к выходу Блюблада, Шайнинг же стоял надо мной и улыбался. Я открыл рот, чтобы оставить за собой хоть слово, но вместо связных звуков изо рта вылилась тёплая лошадиная сперма, собравшись в лужицу вокруг морды. Точно так же сочилось из щёлки, и я тихонько простонал от щекотки. Вдобавок, скосив глаз наверх, я увидел, как с члена мужа срываются и капают на меня последние капли. Уже последним усилием мой язык лениво вывалился изо рта и плюхнулся в лужицу спермы, а мгновением позже я отрубился.

Когда я проснулся, уже наступило утро. Наверное. Причмокнув губами, я почувствовал солоноватый привкус, затем открыл глаз и посмотрел на потолочное зеркало. Да, мы с Шайнингом лежим вместе в кровати, значит я по-прежнему в Эквестрии. Но как я очутился в кровати? Наверное, ночью Шайнинг перенёс меня, пока я был без сознания.

От промелькнувшей мысли я аж подпрыгнул. А что именно случилось ночью?! Я начал… а потом я… и я чувствовал… затем я добровольно… и просил больше… о боже.

В животе заныло, и мне пришлось вскочить и опрометью кинуться в ванную, но добравшись до раковины, мне хватило сил лишь чтобы прислониться к ней и расплакаться. Я пробыл кобылой всего три дня, а уже охотно вытворял такое! И не просто вытворял — наслаждался каждым мгновением и требовал большего. Я не мог оправдаться даже тем, что выпил! И вообще не должен был получать никакого удовольствие от этой жизни, я должен быть мужчиной-человеком, который старается лишь вернуться домой.

Я посмотрел в зеркало мокрыми от слёз глазами на свою морду. Я даже больше не знал, кто я такой. Я перестал думать об этом теле, как о теле Кейденс: видя его отражение, я просто думал о себе. Проклятье, да даже копыта мне стали уже привычнее рук и ступнёй.

Ещё раз посмотрев на себя сквозь слёзы, я повсюду увидел высохшие белые пятна, напомнивших о ночных приключениях.

Мне понадобится долгий, очень долгий душ.

Не знаю, сколько я простоял под тугими струями воды, но слёзы текли и не думали останавливаться.

Я даже не знал, что именно оплакиваю, но оно несомненно заслуживало слёз. Сидя в душевой, я услышал стук в дверь, но проигнорировал его, не пребывая в настроении разговаривать с любым из пони, особенно с Шайнингом. Однако через несколько минут дверь открылась.

— Кейденс, ты в порядке?

Я прикусил язык, узнав голос.

— Уходи.

— Я слышал, как ты плакала, — ответил он через занавеску, — ты уже час сидишь. Ты можешь поговорить со мной. Просто скажи, что стряслось.

Я закатил глаза. Сердце у него золотое, но сейчас мне не хотелось иметь с Шайнингом ничего общего.

— Просто оставь меня одну, я не хочу говорить с тобой. Я просто… просто хочу сидеть здесь.

Шайнинг промолчал, и я уставился в пол душа. Но примерно через минуту шторку отдёрнули. На мгновение зажмурившись, я выругался себе под нос: этот приставучий парень не оставит меня в покое.

— Отойди от меня.

— Так я и не рядом.

Я открыл глаза и поднял голову: душ был довольно велик, и Шайнинг уселся в его дальнем конце, на расстоянии трёх пони от меня. Он просто сидел, уставившись в стену.

Я стиснул зубы.

— Чтоб тебя. Я не собираюсь разговаривать с тобой. Убирайся!

Он передёрнул плечами:

— Просто оставь меня одного, Кейденс, я не хочу разговаривать. Я просто… просто хочу сидеть здесь.

Я не смог не улыбнуться на мгновение от его ребячества. Тряхнув головой, я решил, что если он хочет сидеть и мокнуть, то пусть. Минуты шли, и я продолжал смотреть в пол, но нет-нет да поглядывал на упрямого жеребца в другом конце душевой. И всё бы ничего, но воздух в просторной комнате согревался медленно, а на том месте, где устроился Шайнинг, не было вентиля, и он не мог включить себе горячую воду. Он сидел в прохладе и, намокая от случайных брызг, уже начинал дрожать; какого чёрта он пытается доказать?

Я вздохнул и слегка подвинулся:

— Ты замёрз, иди под воду.

Он повернулся, стуча зубами.

— Но т-ты н-не хочешь раз-зговаривать.

— Не собиралась, — я закатил глаза, — но ты дрожишь и отвлекаешь меня. Иди ко мне.

Он подошёл и встал под воду сбоку от меня, а я прислонился к нему и почувствовал, насколько он замёрз. Мягко тряхнув головой, я снова уставился в пол. Шайнинг устроился головой поверх моей и просто стал смотреть куда-то перед собой.

Мы просидели так ещё немного, пока наконец-то мой муж не прервал молчание:

— Я люблю тебя, Кейденс.

Я вздохнул и прильнул к нему:

— Я знаю.

Скоро мы вытерлись и перешли в обеденный зал на поздний завтрак. Глядя на Шайнинга, мне внезапно стукнуло в голову.

— Разве ты не работаешь сегодня? — на что он слегка стушевался.

— Я сказал, что приболел и сегодня останусь дома. Не знаю, из-за чего ты расстроилась, но я подумал, что должен оставаться с тобой, пока тебе не станет лучше.

— О… спасибо, наверное, — я медленно пережёвывал свою еду.

Он с сочувствием посмотрел на меня:

— Можешь сказать мне, что случилось? Дело во мне?

— О, нет, — я мотнул головой, — не в тебе, Шайнинг, вообще не думай о таком. Ты действительно лучший жеребец, о котором может мечтать кобыла.

Он пожевал губу.

— Тогда… в чём же проблема?

— Это… очень сложно объяснить, — я закрыл глаза. — Но думаю, можно сказать, что я больше просто не знаю, кто я такая.

Шайнинг встал и подошёл ко мне, потёрся о меня головой.

— Я скажу тебе, кто ты такая. Ты любовь всей моей жизни и лучшая принцесса, которую когда-либо видело это королевство, — я опустил взгляд и слегка покраснел, пока он продолжал. — Последние месяцы нашим отношениям пришлось непросто. Буду честным, я не был уверен, сохраним ли мы их вообще. Но последние дни напомнили мне, почему я люблю тебя! Ты была и есть всем, о чём я мог просить, и не вздумай меняться, потому что ты и так идеальна.

Я усмехнулся:

— Ох, Шайнинг, ты правда знаешь, как заставить девушку задаться вопросом.

Шайнинг отстранился и улыбнулся:

— Ты планировала заняться чем-нибудь конкретным сегодня?

Я посмотрел на него, но придержал истинный ответ.

— Не очень, — на что он кивнул.

— Тогда мы могли бы сходить на пикник. Найти тихое уютное местечко у пруда и просто сидеть там весь день.

— Звучит вполне хорошо, мне нравится, — улыбнулся я.

— Как и мне, — просиял он. — Отлично, я схожу, поговорю с поваром и приготовлю бутерброды.

Я смотрел, как он ушёл на кухню, и тихонько вздохнул. На вопрос о сегодняшних планах я соврал: на самом деле я хотел заняться чем угодно… покуда он будет находиться рядом и составлять мне компанию. Было в нём что-то такое; даже когда я был отвратителен самому себе и ненавидел, что это тело делало со мной — даже в такие моменты я находил успокаивающим присутствие Шайнинга. Я хотел ненавидеть и его, ведь благодаря нему я чувствовал себя здесь как дома, но в действительности он начинал нравиться мне. Неужели я в самом деле люблю его? Не знаю… возможно так и есть.

Я вздохнул. Я очень буду скучать по нему, когда вернусь домой.

Глава 5. Решения

Пикник получился замечательным. Шайнинг отвёл меня на пруд на уединённом лугу в паре миль от дворца, где мы и провалялись в тени под деревом, наслаждаясь хорошей погодой и любуясь пейзажем. Кажется, Шайнинг догадывался, что мне много о чём надо поразмыслить, потому и молчал большую часть времени, позволив мне остаться наедине с мыслями. Когда солнце было уже высоко, и день перевалил за середину, мы перекусили, а после Шайнинг оживился и поделился забавными историями о сослуживцах. В целом, день и правда выдался приятным — возможно, самым лучшим на моей памяти.

Мы вернулись во дворец к ужину, а после я на пару часов засел за книгу заклинаний Твайлайт, пока не овладел магией телекинеза окончательно. Я напрактиковался поднимать предметы рогом! Прошло полчаса, а я до сих пор бегал по дворцу, подхватывая новые и новые попадавшиеся на пути предметы — очень уж забавно получалось.

Шайнинг нашёл меня на кухне, где я левитировал дюжину бананов разом. Застыв при его появлении, я утратил контроль, и все фрукты упали на пол; на губах сама собой появилась дурацкая улыбка — как у пятилетнего мальчишки, застуканного за воровством печенек.

— Ой, любимый, что ты делаешь здесь так поздно?

Шайнинг с недоумением посмотрел на пол.

— Я мог бы спросить тебя о том же, но ладно уж, веселись дальше со своим банановым хороводом. Я вообще заглянул, чтобы просто сказать, что иду в спальню. Надо ещё прочитать отчёт стражи перед тем, как придавить подушку. Ты собираешься пойти спать? Уже довольно поздно.

Я подошёл и смахнул непослушную прядь гривы с его глаз.

— Буду чуть позже, не волнуйся. Только сначала закончу с хороводом бананов.

— Хорошо, удачи, — усмехнулся Шайнинг. — Увидимся утром.

— Спокойной ночи, милый.

Я шагнул вперёд и поцеловал его на ночь, заодно помахал вслед, когда он направился дальше в спальню. Мысленно я улыбался: он правда нравился мне, но хотелось бы всё-таки не кувыркаться в кровати с ним ради сохранения рассудка. Конечно, если он захочет, то я выполню его просьбу, но мне самому не пристало бегать за ним с задранным хвостом и упрашивать. Текущее положение дел меня устраивало, и я вполне мог придерживаться его в последующие недели.

Я посмотрел вниз на бананы и, снова подняв их в воздух, заставил кружиться и вращаться вокруг меня. Как же потрясающе владеть магией! С чего бывшей Кейденс отказываться от неё и уходить на Землю? Обязательно спрошу, когда найду её.

Тут же я припомнил, что пони и люди не способны общаться друг с другом. Английский и эквестрианский отличаются друг от друга, как небо и земля. Найдётся ли в книге Твайлайт заклинание-переводчик? Стоит поискать перед тем, как я открою портал.

Примерно десять минут спустя я отправился в ванную, жуя на ходу банан, второй летел сзади. Так я продолжал практиковаться в магии, да и фрукты были изумительны на вкус — одного мне точно не хватило бы.

Я миновал спальню и заметил, что в ней горит свет: должно быть, Шайнинг до сих пор читал. Придётся как-то убить время, пока он не заснёт до моего возвращения. Я перебрал в уме варианты и решил, что могу просто принять душ. Зайдя в ванную, я опустил второй банан на полочку и включил воду (только магией!). Утром я уже освежался, но где чистота тела, там и благочестие духа. Кстати о благочестии, если я аликорн, то выходит, я ещё и богиня? Или такое относится только к Селестии и Луне?

Я встал под воду и позволил сознанию расслабиться. Сегодня был хороший день, и почти жаль, что под конец не будет… Мысли о сексе застали меня врасплох, заставив растерянно заморгать. Я постарался думать о чём-то другом, но успел сильно возбудиться, и оказалось непросто перевести мысли в иное русло. По-видимому, сыграло свою роль, что меня крыли две прошлых ночи подряд, и теперь моё тело ожидало похожего сегодня. Я выключил душ и принялся вытираться, надеясь как-то унять возникшую нужду.

Но не сработало; я мог думать только о одном: что вытворял вчерашней ночью. Прикусив губу, я повернулся задом к зеркалу и отодвинул хвост.

Да, моя киска уже «подмигивала» от мыслей о возможном сексе. Я опустил хвост и принялся нарезать круги по ванной. Мне ни в коем разе нельзя поддаваться — может, тогда просто поработать копытом? Уж в этом-то ничего такого нет.

Я сел перед зеркалом и, раздвинув задние ноги, не без восторга порассматривал свою раскрывшуюся, мокрую щёлку. Мне уже почти хотелось родиться мужчиной, чтобы узнать, каково покрыть кобылку и отлизать у неё.

Да что за дурацкие мысли, ведь я и так родился мужчиной, фу ты!..

Посмотрев на киску, я опустил на неё копыто и в момент прикосновения закрыл глаза. Ощущения действительно оказались приятными: я простонал тихонько сквозь сжатые губы. Даже не знаю, почему раньше не сообразил — ведь сплошное же удовольствие. После полуминуты массажа сознание решило подкинуть мне сексуальную фантазию для разнообразия. Машинально я начал думать о жеребцах, но одёрнул себя. Ну уж нет! Что я там обычно воображал, когда был парнем? Я думал о девушке — как вариант, сойдёт.

Я представил свою роскошную подружку, как она раздевается до белья, затем бросает в меня лифчик. Соблазнительно покачивая бёдрами, подходит ко мне и говорит, что хочет сделать минет. Я смотрю, как она берёт мой человеческий член в ладошку и…

На этом моменте я заржал, начисто расколов фантазию. Человеческий член в воображении показался до смешного маленьким — вообще девушки чувствуют его? Изумлённо покачав головой, я начал собирать фантазию снова. Моя подружка, Анджелина Джоли, Эмма Уотсон, Джессика Биль, мисс Ноябрь из «Плейбоя»… Всё было бесполезно; моё возбуждение улетучивалось, пока я перебирал в памяти то, на что у меня раньше бывал гарантированный стояк. Я открыл глаза и посмотрел на мою лошадиную киску — и немедленно завёлся снова, припомнив, что с ней вытворяли жеребцы прошлой ночью. С участившимся дыханием я невольно облизал губы, когда воспоминания наполнили разум. Мне оставалось только признать поражение и продолжить тереть себя копытом. Похоже, я взаправду стал кобылой как снаружи, так и внутри. С этих пор я буду спускать пар, думая о жеребцах пони и их восхитительных членах…

И я думал о них. С минуту потеребив себя копытцем на воображаемое мужское естество Шайнинга, я быстро вошёл во вкус. Просто тереть киску казалось уже недостаточным, мне нужно было больше: вставить что-нибудь внутрь. Я встал на все четыре и метнулся взглядом по ванной в поисках — чего угодно. Заметив на полочке давешний банан, я даже не успел до конца сформулировать мысль, как магией подхватил его. Приподнял зад, приставил продолговатый фрукт к набухшим губкам — и тихонько простонал, когда он скользнул в мокрую щёлку. Да, вот оно, вот что я хотел почувствовать!

Закрыв глаза, я принялся магией медленно вталкивать и вытаскивать банан, представляя вместо него член Шайнинга. Конечно, муж мог похвастаться большим размером, но и банана хватало для примерного ощущения. Очень примерного ощущения, которому недоставало дыхания Шайнинга на спине и аромата могучего жеребца. Не считая, что Шайнинг целовал бы меня, а я чувствовал бы его перекатывающиеся под шкурой мускулы. И конечно же, его член сам по себе был потрясающим, и он просто…

Я остановился и недоумённо огляделся. Какого чёрта я занимаюсь этим в ванной? С чего пытаюсь наедине трахнуть себя, да ещё долбанным бананом? Я вынул его из себя и швырнул в мусорное ведро, затем открыл дверь и направился в спальню. В самом деле, зачем мне использовать жалкое подобие, когда прямо под боком есть настоящий член!

Распахнув дверь, я увидел читающего в кровати Шайнинга, который при моём резком появлении поднял голову.

— О, любимая, собираешься спать?

Удивительно, как я вообще мог идти прямо, когда мой пах буквально истекал похотью. Я подошёл к кровати и магией откинул одеяло, открыв вид на заднюю часть тела мужа. Мой взгляд замер на конском члене, который изо дня в день казался мне лучше и лучше. Просто дико, что ещё недавно он вызывал у меня отвращение; как я вообще мог испытывать нечто подобное? Ведь он был таким… потрясным.

Я посмотрел на лицо Шайнинга.

— Милый, твоей жене нужно, чтобы ты трахнул её. Сейчас, пожалуйста, — я развернулся и поднял хвост, показав ему блестевшую киску.

Челюсть Шайнинга отвисла, и я видел, как его член твердеет и растёт с каждым ударом сердца. Он облизнулся и начал приближаться ко мне.

— Ну, знаешь, раз уж моя жена настаивает, то я вполне смогу удовлетворить её. Не то, чтобы это доставит удовольствие мне самому… — поддразнил он.

Я рассмеялся и почувствовал, как его передние копыта опустились мне на спину.

— Шайнинг, дорогой?

— Хмм? — он прижался членом к щёлке и замер. Как и я, благодаря богов, наградивших меня киской, которая так идеально подходит его конскому достоинству.

— Что ты скажешь, чтобы, м-м-м, во благо нашего брака, мы начнём трахаться каждый день, начиная с сегодняшнего? Пожалуйста, — я повернул шею и поцеловал его в губы.

Шайнинг ответил тем, что медленно втолкнул член в меня. Я вскрикнул от удовольствия, а он прошептал мне на ухо:

— Неужели всего лишь раз в день, милая?

Он улыбнулся, и я ухмыльнулся в ответ, а затем стал насаживаться киской на него. Эти три месяца будут лучшими в моей жизни.

На следующее утро я открыл глаза; уже четвёртое утро, когда гляжусь в зеркало и вижу отражение Кейденс. Но впервые я ему обрадовался. Мы с Шайнингом спали в обнимку, сплетя наши ноги вместе. Я посмотрел на свои покрытые розовой шёрсткой копыта и улыбнулся. Обожаю розовую шерсть.

Я повернулся к жеребцу рядом со мной. Он ещё спал, но это ненадолго. Я потыкался в него мордой, затем пощипал его ухо, пока он не начал открывать глаза. Тогда я чмокнул его в щёку:

— Доброе утро, милый.

— Привет, — улыбнулся он.

Я тоже улыбнулся и придвинулся ближе к нему, чтобы тут же страстно поцеловать. Спустя несколько секунд я отстранился и заглянул ему в глаза.

— Люблю тебя, — в первый раз я говорил совершенно серьёзно и оттого чувствовал себя хорошо.

— И я люблю тебя, — Шайнинг вернул мне поцелуй. — Не знаю, что вселилось в тебя, но новая «ты» совершенно точно нравишься мне.

Я обнял его крепче, чувствуя. Как его естество прижимается к шерсти на животе. Невзначай я начал тереться о него, ухмыляясь.

— Работаешь сегодня?

— Ага, — кивнул он. — И мне надо довольно скоро идти.

— Ну, пока ты не ушёл, может накормишь меня завтраком? — я посмотрел ему в глаза.

— Конечно! Два блинчика будут готовы сию минуту, — он начал поднимать одеяло, но я протянутым копытом остановил его.

— Я не хочу блинчиков.

— Тогда омлет? — его морда сделалась озадаченной.

— Я думаю кое о чём… получше, — я начал сползать вниз по кровати.

— Получше? Ну, я могу… Ах! Кейденс! — Шайнинг ухватился за кровать и во все глаза уставился, как я заглатываю его член до горла. — Ого, это же… ого. Да что в тебя вселилось?

Я вынул член изо рта и несколько раз облизал, потом поднял голову.

— Я решила перестать размышлять о том, кто я такая, и просто наслаждаться жизнью.

Шайнинг откинулся обратно на подушку и тихонько присвистнул, пока я продолжил отсасывать ему.

— Слава Селестии, это я удачно проснулся.

Когда я закончил, то снова улёгся в обнимку с Шайнингом. Не думаю, что когда-либо в жизни чувствовал себя таким удовлетворённым; всё шло просто идеально.

И мы оба подняли головы на раздавшийся стук в дверь.

— Э, да? — неуверенно заговорил я.

— Мне очень жаль отвлекать вас, принцесса, — раздался по ту сторону голос Гам Дроп, — но я только что получила письмо, которое вы ожидали!

Мы с Шайнингом переглянулись, и я соскочил с кровати и открыл дверь спальни. Гам Дроп держала единственное письмо во рту, которое незамедлительно положила мне на копыто.

— Оно немного задержалось в пути, хотя и неудивительно, учитывая его странный маршрут до Эпплузы и обратно сюда.

Я посмотрел на письмо, потом обратно на Гам Дроп.

— Я не поняла, так кто его послал?

— Вы и послали, — удивлённо изогнулись брови моей помощницы.

Сердце застучало быстрее, когда я поднял письмо магией и вчитался в имя отправителя.

«От: Принцесса Кейденс

Кому: Принцессе Кейденс»

Шайнинг заглянул мне через плечо.

— С чего тебе посылать письмо самой себе?

— Ох, я просто хотела напомнить себе… кое о чём, — я придвинул письмо ближе к себе, закрывая от любопытных глаз мужа. — Не волнуйся об этом, милый.

Кивнув, он повернулся к Гам Дроп.

— Спасибо, мы спустимся к завтраку через минуту.

На что помощница медленно подняла копыто.

— На самом деле я должна передать кое-что ещё, принцесса.

— Да? — кое-как я сумел оторвать взгляд от конверта.

Гам Дроп показала копытом куда-то позади себя.

— Селестия прислала колесницу, она призывает вас в Кантерлот… немедленно.

— Королевский вызов? — удивился Шайнинг. — Милая… что ты натворила?

Я нервно сглотнул и прижал письмо к груди.

— Похоже, я довольно скоро выясню, — я повернулся к Гам Дроп. — Могу я позавтракать сначала?

Гам Дроп сконфуженно посмотрела на моего мужа, который ответил за неё:

— Лучше не стоит, милая. Если Селестия послала колесницу и велела немедленно прибыть, то ты действительно должна немедленно прибыть.

— Что ж, хорошо, — я вздохнул. — Похоже, Шайнинг, настала пора нам попрощаться.

На что он хохотнул, когда я быстро поцеловал его.

— Попрощаться? Не сгущай тучи, ты не сделала ничего неправильного.

— Ну как бы да, — я сдавленно рассмеялся и, прижимая письмо к себе, позволил Гам Дроп отвести меня к колеснице.

Едва мы оторвались от земли, как я уставился на конверт и на минуту задумался. «С чего бывшая Кейденс заставила меня ждать четыре дня? Предполагаю, что теперь понятно, почему я ничего не нашёл вначале, но почему не передать его мне в первый же день? Чёрт бы побрал эту женщину, что у неё в голове творится?!» — встряхнувшись, я открыл письмо, одновременно желая и боясь прочитать послание.

«Обезьяну, который сейчас разгуливает по дворцу вместо меня. Вне всяких сомнений, ты несчастен и смущён. Так и должно быть, ведь нельзя ожидать особенно многого от твоего вида. Честно сказать, весьма прискорбно, что никто из твоей расы до сих пор не овладел искусством магии, но что ж, можно ли проклинать камень за его тупость? В любом случае, если вкратце ввести тебя в курс дела, то мне вконец надоел мой всюду следующий хвостом муж, поэтому я решила отдохнуть на Земле. Я выбрала человеческого мужчину на своё место, зная, что ему — то есть тебе — будут несомненно противны приставания якобы обыкновенной лошади, к тому же самца. Поэтому я более чем уверена, что к настоящему моменту ты отвадил его, и он прекратил ежесекундно признаваться в любви — вот чего я давно добиваюсь. И обмен телами показался мне наилучшим способом. Ты выполняешь всю грязную работу и отталкиваешь его, пока я несколько дней побездельничаю в твоём причудливом мирке и повеселюсь.

Теперь, когда отпуск подходит к концу, мы вернёмся обратно в наши тела. Поскольку ты явно не представляешь, как пользоваться элегантной материей магии, я устроила всё так, что тебе и не придётся. Помнишь кристальные сферы, изменившие наши тела? Они способны на большее. Будучи активированными, два кристалла создают портал, соединяющий их. Мне было трудно переправить один из них на Землю, но теперь, когда он там, будет весьма элементарно активировать связь и заново открыть портал. Просто коснись кристалла своим рогом, и портал откроется. Я буду ждать на другой стороне. Как только ты увидишь меня, положи передние ноги на кристалл, и мы обменяемся обликами. Довольно простое поручение, даже для твоего ограниченного интеллекта.

Что касается времени, я намеревалась погулять по Земле четыре дня: более чем достаточно для тебя, чтобы покинуть Шайнинга, и для меня, чтобы побездельничать на этой планете. Если я рассчитала правильно, ты должен прочесть это письмо утром четвёртого дня. Поэтому сегодня ночью, когда луна будет в зените, подойди к кристаллу и коснись его рогом. Я буду ждать на другой стороне, и ты вернёшь себе прежнюю жизнь».

Я поднял взгляд от письма, не зная, что и думать. Я возвращаюсь домой! Ура! Мне не придётся ждать три месяца и дальше сходить с ума! Это потрясающе!

…Но вот только радости не ощущалось, и я опустил голову. Мне начинало нравиться быть Кейденс, и я предвкушал, как проживу эти три месяца. И полный отстой, что всё так резко заканчивается сегодня. С другой стороны, я здесь всего лишь гость, живущий не своей жизнью и не в своём теле. Сегодня я обменяюсь телами и вернусь к прежней жизни. Было забавно побыть кобылой, но я не могу оставаться ею.

И вообще, позволит ли мне Селестия выбрать?

— Принцесса Кейденс, благодарю за столь скорое прибытие!

— Разумеется, — поклонился я белой монархине. — Вы призывали меня?

Я поднял взгляд и увидел, что лицо Селестии стало серьёзным, когда она сразу перешла к делу.

— Мы выследили и поймали самозванку!

— О? — только и смог ответить я удивлённо. — Кого же?

Она указала в дальний конец зала на клетку с маленькой пони внутри.

— Вот, это младшая сестра бывшей соседки по комнате спутницы на выпускном балу партнёра по лаборатории соседа по площадке друга бывшего владельца кота кузена племянника брата отца Гам Дроп! Она носит имя Свити Белль!

Сердце ухнуло куда-то в живот, а глаза расширились. Один из стражников подкатил клетку, внутри которой я увидел рыдающую Свити Белль.

Я немедленно развернулся и свирепо посмотрел на Селестию.

— Отпусти. Её. Сейчас. Же!

Селестия удивлённо распахнула глаза, а два стражника медленно повернули головы, чтобы посмотреть, кто осмелился поднять голос на богиню.

Солнечная богиня моргнула.

— Но она пришелец, ты сама привела мне доказательства.

— Она не пришелец, — я указал на клетку. — Я попросту сморозила тебе длинную околесицу. Кобылка невиновна, и ты чертовски хорошо знаешь это.

Селестия подняла копыто:

— Если я отпущу её, ты назовёшь мне настоящую подозреваемую?

— Да.

Она отперла клетку магией, и Свити Белль тут же была препровождена до двери.

— Тогда, принцесса Кейденс, кто же это? Кто самозванка?

— Перестань валять дурака. Мы оба знаем, что я не Кейденс.

Она неотрывно смотрела на меня несколько секунд, прежде чем её морда приоткрылась в улыбке.

— Ну-у-у, так совсем не весело. Хотя ты и не без неожиданностей. Настоящая Кейденс нипочём бы не подставила шею под топор ради обычной кобылки. Довольно иронично, что случайный человеческий жеребец оказался смиреннее одной из наших принцесс.

— Э… э… постой-ка, — я почувствовал, как мозг набухает в голове. — А откуда ты… вы… ты догадалась, что я жеребец? И что человек?

— Ты сказал «мы оба», — ещё шире улыбнулась Селестия. — Будь ты кобылой от рождения, и неважно, какого вида, то фраза прозвучала бы как «мы обе». А насчёт человека… наши миры не так уж далеки друг от друга, и я попыталась угадать.

— Туше, — я огляделся по сторонам. — И… что же теперь будет со мной?

— Ничего, — передёрнула крыльями Селестия. — Да и зачем что-то делать? Если Кейденс оставила этот мир и отдала тебе своё тело, то по всем эквестрийским законам теперь ты и есть настоящая Кейденс, и имеешь все королевские привилегии и права. В прошлую встречу я всего лишь притворилась — на самом деле у нас нет никаких законов против пришельцев.

Я не знал, то ли улыбаться, то ли смущаться; и тогда снова указал на клетку.

— Тогда зачем было арестовывать Свити Белль?

Селестия засмеялась:

— Я просто хотела испытать тебя, поскольку всегда интересовалась людьми. И не беспокойся о кобылке, она добровольно вызвалась. Хотела проверить на практике свои актёрские навыки, что-то вроде такого. Но я уже болтаю попусту. Так скажи мне, как тебе жизнь пони? Вижу, ты научился кое-чему с нашей последней встречи. Например, от тебя больше не разит охотой. Хотя немножечко жаль, в тот раз ты сделал день всей смены стражников.

Я позволил себе рассмеяться вместе с Селестией.

— Ну да, я ещё выучил кое-какие базовые заклинания вроде левитации. Всё самостоятельно.

Едва ли впечатлённая монархиня кивнула:

— Левитация, как мило. Итак, ты всё-таки получаешь удовольствие? У тебя нет никаких проблем?

— Никаких проблем, мадам, — кивнул я. — Я вполне довольствовался тем, что оставался дома и проводил время со своим мужем, выясняя, как вернуться домой.

Она приподняла бровь.

— Что-то изменилось? Ты говоришь в прошедшем времени.

— Да, — я вздохнул. — Мне пришло письмо от бывшей Кейденс… извините, от настоящей Кейденс, и она сообщила, что мы поменяемся обратно сегодня ночью.

— Ты будто бы расстроился.

— Просто всё произошло внезапно, — я потёр шею. — Что могу сказать, ваше высочество, вы управляете чудесным королевством, и мне очень понравилось здесь.

— Так оставайся, — сказала она как нечто само собой разумеющееся.

— Что? Нет, — я отвёл взгляд. — Думаю, я хочу вернуть прежнюю жизнь. И кроме того, я не могу просто оставить Кейденс на Земле.

— Мне нравится Кейденс, — взгляд Селестии устремился в пустоту. — Но за последние годы она невероятно озлобилась. Сказать по чести, из тебя может получиться лучшая Кейденс, нежели она когда-либо была.

Я вскинул копыто, предупреждая следующие слова:

— Спасибо за столь лестную оценку, но нет, я не хочу провести остаток жизни миленькой розовой пони-принцессой, — однако даже под конец фразы я не смог придумать более-менее весомой причины. Мне нравилось быть пони, быть особой королевских кровей, да и в розовом цвете я выгляжу весьма миленько и нравлюсь Шайнингу…

Селестия прервала мои размышления:

— Тогда мы прощаемся с тобой. И благодарю, что оставался славным человеком, даже угодив в историю с обменом тел с Кейденс. Я полагаю, некоторые люди в такой ситуации не выдержали бы и убили себя.

Я поклонился и приготовился уйти.

— Мне было приятно. Думаю, я и правда получил удовольствие от прошедших дней, как только разобрался во всём. Благодарю, что разрешили погостить в вашей стране.

— Прощай, человек.

Я вернулся в свой дворец и остаток дня до вечера снова пролистывал книгу заклинаний. Хотя большого смысла в том не видел, ведь в конце дня всё перестанет иметь значение, но мне нужно было как-то заполнить остававшееся время.

Ужин наступил и прошёл довольно обыденно. После Шайнинг захотел поговорить о планах на грядущие выходные, и я не набрался духу сказать, что меня уже не будет здесь. Я слушал его и вымученно улыбался, отсчитывая часы до конца.

Когда пришла ночь, я вынул письмо бывшей Кейденс и, улучив момент, ещё раз проверил время. И понял, что не совсем уверен, о каком лунном времени идёт речь, поэтому я направился к Шайнингу. Он нашёлся в столовой, где читал очередные отчёты; войдя, я постарался унять колотившееся сердце, прежде чем подошёл к нему и присел рядом, положив письмо на соседний стул.

— Шайнинг, ты знаешь, когда в Эквестрии луна находится в зените?

— В десять вечера, — он усмехнулся. — Перестань, об этом ещё в начальной школе рассказывают.

— Ну как бы да, — я тонко хихикнул. — Просто проверяла.

Я бросил взгляд на настенные часы, которые уже отмерили половину десятого. Что удручило меня: хотелось бы иметь больше времени.

— Что-то случилось, милая? — Шайнинг прочёл мою вытянувшуюся морду.

Меня окатила волна эмоций. Одно дело — разбираться со своей грустью, но меня не оставляла в покое мысль, как бывшая Кейденс будет обходиться с Шайнингом. В эти дни он так старался, чтобы расположить меня к себе, и теперь он искренне верит, что Кейденс любит его снова. Но через полчаса… бедняга.

Мне на плечо легло копыто, а когда я поднял взгляд, то увидел стоящего рядом Шайнинга и сообразил, что глаза у меня на мокром месте. Не в силах дальше сдерживаться, я зарылся мордой в его шерсть на груди.

— Я правда люблю тебя. Но скоро… ну… прости, как я буду действовать в скором времени.

Шайнинг обнял меня.

— Я не понимаю, но не волнуйся, я всегда буду любить тебя, милая.

— Нет, — я отодвинулся от него, — если я опять стану стервой, не бойся просто покинуть меня. Ты заслуживаешь кого-то лучше меня, если я веду себя так.

Шайнинг нахмурился:

— Но с чего тебе вести себя так?

— Потому что не мне выбирать, — я обнял его ещё раз напоследок, прежде чем развернуться к нему хвостом и пойти прочь. У двери остановился и оглянулся. — Я люблю тебя… и сожалею о том, что случится.

Я сел рядом с кристаллом, настенные часы показывали без одной минуты десять, и последний раз посмотрелся в зеркало в своём нынешнем теле. Безумно думать, что я провёл в нём всего четыре дня, но оно уже казалось родным. Мне даже начало нравиться ощущать вымя и прочие женственные части тела между ног — это было так естественно, так правильно. И мне также нравится розовый цвет…

Со звоном часы отметили десять вечера. Я глубоко вздохнул и коснулся рогом кристалла. Низко загудело, и все до единой волосинки в гриве встали дыбом. Ветер начал кружить по комнате, и когда я поднял взгляд, то увидел знакомый голубой портал, возникший перед зеркалом. Я отошёл от кристалла и сквозь голубое сияние вгляделся в свою старую гостиную. И почувствовал, как в ужасе разевается рот: вся комната являла собой беспорядок из опрокинутых книжных полок, разбитого стекла и разбросанных по полу пустых коробок из-под пиццы. Посреди бардака, на диване сидело моё голое человеческое тело, почёсывая яйца. Я отступил ещё на шаг в ужасе, а человек просто махнул мне и подошёл к кристаллу перед собой; положил на него руки и взглянул на меня.

Я хлопнул себя по лицу копытом: прежде, чем поменяться обратно, мне нужно поговорить с ней. Для чего повторил по памяти заклинание, почёрпнутое из книг Твайлайт: оно позволяло несколько минут любым двум существам общаться мысленно друг с другом. И мне надо поговорить с этой… личностью. Как только я закончил заклинание, рог ярко вспыхнул, и затем в моей голове раздалось эхо.

«…что это за хрень была?»

«Привет, Кейденс, я сотворил заклинание, которое позволит нам поговорить!»

«С какой стати ты творишь заклинания в моём теле? Мой рог не игрушка!»

«Ну, оно было моим четыре дня, и я могу делать с ним, что захочу. Кстати говоря о телах, какого чёрта ты сделала с моим?!»

«С чего тебя волнует? Я повеселилась, потратила твои деньги, но всё равно это не твоё дело».

«Ещё как моё, и это моя жизнь!»

«Ага, но какое мне дело до тебя? Я знатный аликорн, а ты человеческий простолюдин.»

«Погоди-ка, принцесса! Прямо сейчас я в твоём теле, так что как раз ты «человеческий простолюдин»!»

«Хорошая точка зрения, а теперь давай, положи копыта обратно на кристалл и исправь всё. Я устала от этого тела».

«Придержи коней, я хочу поговорить о Шайнинге. Почему ты ненавидишь его?»

«Шайнинг ещё рядом? Ты должен был порвать с ним, идиот! Ох, какой же ты бесполезный».

«Да, он по-прежнему рядом, и я не отдам это тело, пока мы не поговорим о нём».

«Не отдашь моё царственное тело? Это не тебе решать, человечишко».

«Да-да, конечно. Я не положу копыта на кристалл, пока…»

«Тогда как вот это придётся тебе по вкусу?!»

Я глянул вбок и увидел, что человек направил на меня зажатый в руке электрошокер. Не успел я даже моргнуть, как он выстрелил, и пронёсшиеся через портал две стрелки с проводками вонзились мне в бок. В тот же миг в глазах потемнело, а из груди одним могучим ударом вышибло воздух; я рухнул, как подкошенный и забился в судорогах.

«Вы, люди, создаёте очаровательное оружие для самых разных случаев. Конкретно вот это способно свалить медведя и других крупных зверей. Уверена, ты оценишь научные знания, вложенные в него людьми».

«Сука».

«От того же слышу, мой дорогой человек».

Я с усилием поднял взгляд и увидел, как она прошла через портал, наклонилась и положила мои вялые конечности на кристалл. Удовлетворённая, она вернулась обратно и направилась к сфере на своей стороне. Морщась, я отодвинул потяжелевшие передние ноги и соскользнул копытами с кристалла как раз перед тем, как она положила ладони на свой. И когда она снова посмотрела через портал, я по-идиотски улыбнулся ей.

«Упс, ты хотела, чтобы я оставил копыта?»

«Хочешь всё только усложнить? Я не против».

Она снова щёлкнула электрошокером, и на несколько секунд я снова забился от боли. Когда же всё кончилось, я увидел, как бывшая Кейденс схватила бейсбольную биту из-за дивана и подошла обратно вплотную к порталу.

«Вот что я предлагаю. Положи свои грязные копыта на кристалл, или я приду и переломаю тебе передние ноги. Мы не меняемся телами в прямом смысле слова, поэтому я могу сломать каждую кость в твоём теле, и мне это ничуть не навредит. А теперь клади копыта на долбанную сферу!»

«Отлягай себя».

«Ха-ха, неправильный ответ!»

Она шагнула через портал снова и, покручивая битой, посмотрела на мою вялую тушку. Затем с садисткой улыбочкой она примерилась к моим ногам и подняла руки.

— Убирайся от моей жены, — волоски на загривке встали дыбом от неимоверного количества злости в голосе Шайнинга. Я повернул голову и увидел его с оскаленными зубами в дверном проёме. В другом конце комнаты человек расхохотался.

«О, как мило, мистер очаровательный принц пришёл за тобой. Какая шутка!»

Шайнинг посмотрел на человека и портал.

— Кейденс! Ты в порядке?!

Я помотал головой и слабо выкрикнул:

— Уходи отсюда!

Тем временем человек потянулся к шокеру.

«Как же давно мне хотелось сделать что-нибудь подобное с ним».

Я увидел, как человек целится из оружия в Шайнинга. Я не успел ничего сказать, как он выстрелил, и мгновением позже мой муж с коротким воплем боли рухнул.

Человек оглядел нас обоих и рассмеялся, затем ухватил биту и мягко потыкал меня в голову.

«Посмотри, что ты наделал. Если бы ты просто отвадил его, ничего бы не случилось, и ты вернулся бы на Землю проживать дальше свою жалкую жизнь».

— Я сказал… убирайся… от моей жены.

Мы оба повернулись к Шайнингу и увидели, как он медленно встаёт на ноги и через силу шагает к нам. Я только рот разинул: сам я сразу после удара током не мог даже глазами пошевелить, но Шайнинг как-то стоял и по-прежнему пытался защитить меня. Никогда и никто прежде не волновался обо мне так сильно.

«Хмм, типичная человеческая технология, никогда не срабатывает с первой попытки. Что ж, посмотрим, как тебе придётся по вкусу вторая порция».

Я стиснул зубы; нет, она не сделает этого с моим мужчиной. У меня не получалось двигаться так же хорошо, но я вполне мог воспользоваться магией. Правда, хорош я только в телекинезе, но чисто случайно я знаю слабое место на моём старом теле.

Мой рог засиял, и секундой позже тяжёлая кристальная сфера взмыла в воздух и врезалась прямо в яйца человеку, сбив с ног и заставив заверещать от жуткой боли.

Даже Шайнинг поморщился:

— Небо, Кейденс, я понимаю, что ты защищаешься, но это как-то низко. Ты хоть представляешь, каково почувствовать такое?

— Лучше тебе не знать, милый, — я несколько раз глубоко вздохнул и попытался встать. Неудачно поборовшись несколько секунд, я увидел улыбку Шайнинга и его протянутое копыто, которым я и воспользовался, чтобы подняться.

— Ты в порядке? — осмотрел он меня.

Я кивнул, а затем огляделся, чтобы оценить ущерб. Заодно мне не давало покоя, что на Шайнинга только что напала его настоящая жена, и то, что он откуда-то знает про портальное устройство в её гардеробной. Я прочистил горло:

— Итак, Шайнинг, это довольно долгая история.

— Прибереги её на потом, оно ещё живо! — он указал на свою настоящую жену, корчащуюся на полу от боли.

— Да, это человек, — я кивнул. — Хмм, думаю, этого должно хватить, — мой взгляд упал на валявшийся неподалёку электрошокер. Вынуть стрелки с проводками из меня и Шайнинга и воткнуть их в грудь человека оказалось плёвым делом; разряд на пару секунд — и он уже валяется бесчувственным. Только после я вздохнул и уронил шокер. Мне нужно было увести Шайнинга отсюда, чтобы я мог превратиться обратно. Мне нисколько не хотелось сражаться с этой женщиной и так жёстко сопротивляться. Я просто хотел поговорить и выяснить кое-что. Ну что ж, похоже, я не получу никаких ответов. Однако мне по-прежнему надо вернуть своё тело; видит бог, я не хочу ходить с киской и копытами остаток жизни. В смысле, это было бы нечто…

Я замер, задумавшись о таком раскладе. Вся жизнь пони-девушкой? Не то, чтобы я возражал, просто у меня нет права быть ею. Поэтому действительно должен превратиться обратно.

Шайнинг подошёл ближе к человеку:

— Хочешь снова ударить его молнией?

— Шайнинг, тебе правда не стоит желать ему смерти… это твоя жена, — Шайнинг ничего не сказал, продолжая смотреть на распростёртого человека, поэтому мне пришлось уточнить. — Видишь ли, она поменялась телами со мной, и…

— Я знаю, — прервал он меня, затем повернулся мордой ко мне. — Ты оставила её письмо на стуле в столовой, и я прочёл его прямо перед тем, как пришёл сюда.

— Ой… Тогда ты понимаешь, что с тех пор, как ты отнёс меня в кровать четыре дня назад… с того события пони рядом с тобой не была твоей женой.

Шайнинг помотал головой:

— Ну да, я должен был догадаться. Кейденс, которая мило обращается с дворцовой прислугой? Которая развлекает мою сестрёнку? Которая целует меня утром? Которая говорит, что любит меня? Она никогда бы не сделала ничего подобного.

Я опустил взгляд и усмехнулся:

— Я так полагаю, из меня получилась ужасная Кейденс?

— Ровно наоборот, — Шайнинг искоса посмотрел на меня. — Я обожаю тебя как свою жену, и ты была лучше, чем старая Кейденс.

— Ну, что могу сказать, — я уже смеялся в голос. — Тайна раскрыта, и всё кончено.

— …что кончено? — Шайнинг посмотрел прямо на меня и с нажимом добавил. — Кейденс?

— Я не Кейденс! — взметнул я копыто. — Я не твоя жена!

— И кто это говорит? — он медленно улыбнулся.

Я раздражённо вздохнул:

— Ты не понял, я не она, а вот он, — я указал на бесчувственного человека. — Мне нельзя быть пони, нельзя быть девушкой и уж совершенно точно нельзя быть твоей женой.

По-прежнему улыбаясь, он наклонил голову:

— Нет, я понимаю. Я знаю, что ты пробыла кобылой всего четыре дня.

— Да, всего четыре дня, — я уставился в пол.

Моего подбородка коснулось копыто, и я поднял голову.

— Ты лучшая Кейденс, чем моя прежняя жена, — заговорил Шайнинг. — Пони, которая находилась рядом со мной последние дни, именно с ней я хочу быть! Как раз ты не понимаешь, что ты и есть та пони, в которую я влюблён теперь. Меня не волнует, кем ты была раньше или как угодила сюда. Я хочу тебя!

Мои щёки точно налились свекольно-красным цветом, и я забормотал:

— Но мне надо вернуться. Я не могу оставаться здесь, я не Кейденс…

Продолжая смотреть мне в глаза, Шайнинг передёрнул плечами.

— Ты можешь. Ты можешь остаться здесь, со мной! Прими новую жизнь, навсегда войди в роль Кейденс! Никто больше не узнает.

Я осознал, что он говорит серьёзно, и попросту не нашёл слов.

— Я не могу оставить себе это тело. Ты просишь меня провести всю жизнь кобылой? — при такой мысли сердце забилось быстрее от восторга.

— Почему нет? Тебе же понравилось. Ты сказала, что любишь меня.

Я задышал чаще и облизал пересохшие губы. Всё вышло за грань разумного, зачем я вообще говорю с ним?

— Ну да, и ещё раз да. Но…

— Но что? — улыбнулся Шайнинг.

Я не смог не рассмеяться: быть того не может, что я на самом деле рассматриваю возможность… но так оно и было! Я действительно хотел остаться! Никогда до сих пор я не желал чего-либо сильнее. Смогу ли я так поступить? Смогу ли взаправду жить дальше как пони? Смогу ли навсегда стать женой жеребца?

Я поймал себя на том, что возбудился от одной лишь мысли.

— Но у меня есть друзья там, на Земле, есть девушка.

Хотя, скорей всего, все ненавидят меня, повстречавшись с Кейденс в моём теле.

Шайнинг обнял меня.

— Милая, у тебя есть друзья здесь. И ещё любящий муж.

Я обнял его в ответ, чувствуя желание остаться с ним каждой шерстинкой моего понячьего тела. Потом я глянул на человека.

— А что же с Кейденс?

Шайнинг наклонил голову.

— Милая, ты и есть Кейденс, и всегда ею будешь. Ты хотела сказать, что мы будем делать с этим случайным человеком на полу?

В который раз за вечер меня пробило на нервный смех.

— Да, что мы будем делать с ней? Вернее, с ним?

Он мотнул головой в сторону портала.

— Оставь его там, где он должен быть, на Земле. И забери кристалл, чтобы он застрял там навсегда, с нулевым шансом выбраться с этой скалы.

Я посмотрел через портал и приметил сферу с той стороны, затем пролевитировал её к себе в гардеробную, забрав с Земли единственный магический артефакт. Портал задрожал, явно потеряв стабильность.

— Как же он разозлится, когда очнётся и поймёт, в какой жизни и в каком теле застрял.

Шайнинг подобрал человека магией и перенёс его через портал.

— Ну и хорошо. Как пони, она была той ещё сукой.

Человек грохнулся на пол на другой стороне, и я плюнул вдогонку.

— Наслаждайся жизнью, человечишко, — я снова рассмеялся, не в силах поверить в происходящее — и в то, что я действительно хочу такого.

Шайнинг повернулся ко мне.

— Знаешь, я всё-таки спрошу, ты совершенно уверена? Ведь пути назад не будет. Как только мы закончим, ты и сама застрянешь здесь такой, какой есть.

Я посмотрел вниз на своё розовое тело пони.

— Шайнинг… мне нравится это тело, мне всё в нём нравится. Мне нравится чувствовать копыта и помахивать хвостом. Мне нравится моя магия и мой новый пол. А знаешь, что мне нравится больше всего?

Шайнинг шагнул вперёд и поцеловал меня в лоб.

— И что бы это могло быть?

Я подобрал магией два кристальных шара, с которых всё началось.

— Мне нравится быть твоей женой.

Обе сферы с разгона врезались в стену, разбившись на миллион осколков. Портал позади нас немедленно схлопнулся, и меня накрыла волна чистого счастья, когда я осознал, что теперь навеки остался кобылой.

Шайнинг резко подался вперёд, и мы сомкнули губы. Слезы счастья бежали по моему лицу, пока мы целовались, и я понял, как сильно буду наслаждаться жизнью с этим жеребцом каждый божий день. Мы разорвали поцелуй, и Шайнинг ласково вытер мои слёзы передней ногой.

— Ну, Кейденс, как нам начать твою новую жизнь?

Я пристально взглянул в его глаза и улыбнулся:

— Что ж, раз я только что официально вступила в брак с тобой… — я замолчал… вернее — замолчала; да, теперь так будет правильно. — Думаю, нам нужно скрепить наш союз.

— Думаю, это можно организовать, — ухмыльнулся Шайнинг в ответ.

Эпилог

Полгода спустя

Где-то на Земле

Сильным вздохом я сдунула волосы с глаз. Во всём можно найти хорошее: чёлка наконец-то отросла. Никак не могу понять, зачем люди так коротко стригутся.

— Просто они не знают всей прелести хорошо ухоженной гривы, как считаешь, Кинчем? — я похлопала по шее лошадь перед собой.

Чистокровный скакун по имени Кинчем тихонько ржанул и продолжил хрупать овсом. Я вздохнула и вернулась к расчёсыванию его шерсти. Спустя несколько минут я перешла к следующей лошади в стойле. На самом деле работа простым смотрителем на ипподроме была не так уж плоха. Конечно, часть меня до сих пор негодовала, что из знатной особы я превратилась в бедняка, зарабатывающего на жизнь работой с животными. Однако могло быть хуже: по крайней мере, теперь я имела работу. С того дня, когда я очнулась и обнаружила, что вместо короткого «отпуска» осталась здесь навсегда, мои дела стремительно скатились под гору. К тому времени я уже потратила все деньги этого парня, а заодно вдребезги разбила его машину и большую часть имущества. Вдобавок, он не мог похвастаться большим количеством друзей, а после моих разрушительных выходных их и вовсе как ветром сдуло. Девушка ушла от него, банк забрал дом и разбитую машину за неуплату. Я полностью растеряла всё, что он собирал целую жизнь.

Обычно я нашла бы такое приключение лишь самую малость прискорбным, но потом до меня дошло, что теперь это моя жизнь, и именно я потеряла всё. Несколько дней мне пришлось откровенно бродяжничать; да-да, величавая принцесса-аликорн и правительница империи скатилась до попрошайки, стоящей в очереди за бесплатным супом.

Вот поэтому работать на ипподроме было совсем неплохо. Хотя бы потому, что мне оплачивали жильё, не позволяя вновь оказаться на улице. Но помимо зарплатных чеков я нашла для себя здесь ещё и другую, несколько причудливую награду. В труде собственными руками имелось необъяснимое очарование, к тому же мне нравилось находиться рядом с лошадьми.

Поначалу я обрадовалась тому, что земные лошади были не более чем приручёнными зверушками людей. Видя, как их держат в загонах и заставляют выполнять различные трюки на потеху публики, я испытывала лёгкое самодовольство и даже слегка смирялась со своим человеческим телом. А ещё представляла вместо них Шайнинга Армора и новую миссис Кейденс. О, с каким бы удовольствием я поглазела, как они прыгают через барьер или гарцуют на задних ногах, а после с неимоверной благодарностью лопают морковку с протянутой руки.

Однако со временем мои ненависть и злость к ним начали остывать, оставляя после себя тоску. Тот день вспоминался уже с содроганием: как я вообще могла так сорваться? Ведь человек… кажется, он просто хотел поговорить. А с какой яростью Шайнинг кинулся защищать «жену» — точно так же, как он защищал меня в день свадьбы. Неужели я показалась ему таким же монстром, как королева подмёнышей? Неужели он действительно так сильно любил?

Но к чему теперь размышлять, если я застряла здесь надолго, а то и до конца жизни.

Как бы то ни было, вместе с размышлениями начало меняться и моё отношение к лошадям. Всё-таки с ними у меня было куда больше общего, чем с любым человеком на Земле. В отличие от людей, я знала, каково проводить на копытах весь день, и (в какой-то мере) каково вообще жить среди лошадей. Конечно, они не слишком-то напоминали разумных пони Эквестрии, но имелось и много общего.

— А, вот ты где!

Я подняла брови; то был голос мистера Уолта, владельца ипподрома и одного из богатейших людей штата. Я отложила щётки и отряхнула конские волосы с рук, прежде чем развернулась.

— Здравствуйте, сэр, — я отвела глаза и слегка поклонилась ему. Жизнь подле Селестии приучила меня, как следует уважать высших по положению.

Хозяин улыбнулся, как всегда довольный увидеть должное уважение его статусу.

— Хочу сказать спасибо за сегодняшний совет по ставке. Благодаря нему я получил лучшую прибыль за последние несколько недель.

— Разумеется, сэр, — кивнула я. — Всегда рад помочь своему боссу.

Он отступил на шаг и внимательно осмотрел меня.

— Как тебя зовут, сынок?

— Каденза, — мне не нравилось настоящее имя человека, которым я стала, а «Кейденс» звучало явно женственно.

— Вроде Костанзы? — хохотнул мужчина. — Тебя так же терпеть не могут? ^[1]

Уже в третий раз я слышу такой намёк и до сих пор не понимаю, о чём речь. Но всё же я прикусила язык и улыбнулась:

— Именно так, сэр.

Он снова засмеялся, затем посмотрел на лошадей вокруг нас и вмиг стал серьёзным. Подошёл к чёрному жеребцу и мягко потрепал его по холке.

— Итак… как думаешь, выиграет ли Затмение снова завтра?

— Нет, — сказала я как само собой разумеющееся. Хозяин удивлённо изогнул бровь, и я продолжил. — Посмотрите, как он тихонько прядает левым ухом при каждом выдохе. Ушами лошади выражают эмоции, и сейчас ясно видно, что ему слегка больно при дыхании.

— Мне стоит позвать ветеринара? — нахмурился мистер Уолт. — Этот чемпион стоит побольше, чем иной коттедж.

— Ничего серьёзного, — улыбнулась я, покачав головой. — Возможно, он лишь потянул бедренную мышцу во время последнего забега. Я видел, как он запнулся на секунду, когда обгонял Грома по внешней полосе. Когда обгоняешь на крутом повороте, то вполне можешь потянуть мышцу в бедре таким образом. Помню, со мной случилось то же самое на школьной гонке в… — я немедленно осеклась и вполголоса выругалась, что сболтнула лишнего.

Хозяин пристально посмотрел на меня.

— В твоей школе проводились верховые гонки… и ты был жокеем? Очень впечатляет.

— Ну да, — я потёрла шею. — Что хочу сказать, с Затмением всё будет в порядке, просто завтра он будет неважно себя чувствовать, и я бы не поставил на его победу.

Мистер Уолт улыбнулся.

— Вот и всё, что мне нужно знать. Хорошо, тогда как насчёт Пылкой Гордости? Она выглядит здоровой.

— У неё вот-вот начнётся течка, — покачала я головой, — она не будет сосредоточена на гонке на все сто.

Мистер Уолт почесал в затылке:

— Вроде бы она должна была войти в пору только через две недели.

— Поверьте, в этом году она ранняя пташка, — я пожала плечами.

— Слушай, а ты часом не заклинатель лошадей? — рассмеялся хозяин. — Скажи, как это работает? Неужели она взяла и просто выложила тебе, что чувствует?

На что я только подняла руки.

— Не-е, я просто провёл всю жизнь рядом с лошадьми, — я подошла к другому жеребцу и нежно погладила его по крутой шее. — Поверьте, я знаю кое-что об этих созданиях. И поэтому ставьте на Чёрную Стрелу. Он выиграет завтра, он готов к этому.

— Ты мне нравишься, — улыбнулся хозяин. — Если тебе что-либо понадобится, если твой начальник или кто-то другой здесь полезет тебе под кожу, просто дай мне знать.

— Благодарю, сэр.

Мистер Уолт хлопнул меня по плечу:

— Каденза, я хочу, чтобы ты надолго задержался здесь. Если ты никуда не уйдёшь, а твои советы продолжат приносить прибыль… то я буду отдавать тебе двадцать процентов от тех денег, которые буду выигрывать по ставкам. Устраивает?

Я смущённо взглянула на его лицо.

— Это… ого. Я просто хочу работать здесь, сэр. Мне нравится быть с лошадьми.

— И ты будешь, — улыбнулся мистер Уолт. — Можешь работать здесь так долго, как пожелаешь. А эта подработка просто слегка упростит тебе жизнь. Я хочу, чтобы ты не жил в напряжении, а получал удовольствия от работы и хорошенько понимал этих прекрасных животных.

Я медленно поклонилась:

— Я ценю ваше предложение. Удачи на завтрашних гонках, мистер Уолт.

— Спасибо, но думаю, что именно удача мне больше не понадобится, — он многозначительно ухмыльнулся и, развернувшись, покинул стойло.

Снова оставшись с лошадьми наедине, я подошла к Затмению и ласково погладила его, затем прислонилась лицом к его боку.

— Ты прекрасно бежал сегодня. Сожалею о твоём бедре, я понимаю, как сильно оно болит. Я поговорю с ветеринаром завтра, если будет и дальше болеть, договорились?

Лошадь тихо ржанула, и я провела ещё примерно час, ухаживая за остальными. Смена закончилась два часа назад, но меня это не волновало. Я была здесь именно ради лошадей, а не зарплаты. Но наконец я убрала инструменты и направилась в главный офис, чтобы затем уж двинуться домой на ночь. Тихонько насвистывая, я шагала по темноте и думала, как могу распорядиться приработком от мистера Уолта. Небо, да что с ним делать-то? Мне нечего покупать, потому что я ничего не хочу. Я достаточно провела среди высшего общества, в богатстве и роскоши — и больше не желала возвращаться. Зато я помнила детство в деревеньке добрых, честных и трудолюбивых земнопони; у моих приёмных родителей не водилось особого достатка, но мы были счастливы и любили друг друга. Вот и теперь я просто радовалась тому, что заботилась о лошадях, и довольствовалась лишь тем, без чего нельзя обойтись.

Зайдя в офис за своими вещами, я заметила, что не одна задержалась сегодня. Хотя остальные уже давным-давно разошлись, в другом конце комнаты у стены сидела новенькая — кажется, её звали Ребекка. Она работала здесь всего пару недель и до сих пор толком не влилась. Что особенно было заметно сейчас, по её растрёпанным волосам и покрасневшим, готовым вот-вот разразиться слезами глазам.

При взгляде на неё я поняла, что испытываю к ней неподдельные чувства. Мне было жаль её, мне хотелось помочь ей… и я чувствовала кое-что другое. Признаюсь, она казалась мне сексуально привлекательной. Всё равно рано или поздно мне придётся обзавестись человеческой подружкой, раз уж меня угораздило навек застрять в мужском теле, и сейчас я вполне могу приступить к выполнению плана. Кроме того, шесть месяцев в одиночестве — долгий срок. Хорошо, что у людей есть руки, иначе что бы я делала с обнаруженной потребностью частенько «сбрасывать пар». А жизнь с девушкой вполне могла избавить меня от таких хлопот; да, будет здорово!

Откашлявшись, я приблизилась к ней на несколько шагов, и она подняла голову.

— Ох, прости, я думала, что осталась последней.

— Та же фигня, — улыбнулась я. — И не извиняйся, я здесь не для того, чтобы накричать на тебя.

— Я такая неумёха, — она снова наклонилась и вытерла глаза рукавом.

Я подошла к ней вплотную и протянула руку.

— Эй, у всех нас случаются плохие дни. Тебя же зовут Ребекка? А я Каденза.

Она снова подняла голову и улыбнулась:

— Каденза? А разве так не девочек называют?

— Так уж мать назвала меня, — я пожала плечами.

Она хихикнула, и от меня не укрылось, как колыхнулись её груди в низком вырезе рубашки. Вообще казалось странным, что я нашла их привлекательными. Пони редко обращают внимание на вымя и едва ли вожделеют его. Но погуляв с пару-тройку дней человеком, я кардинально переменилась во мнении.

А ещё через несколько секунд я вспомнила, что таращиться невежливо, и быстро перевела взгляд на её глаза. К моему испугу оказалось, что она смотрела прямо на меня: не было ни шанса, что она не заметила.

Я стремительно покраснела, а Ребекка тихо рассмеялась:

— Поймала твою руку в банке с печеньем.

— Можно ли так винить меня? — улыбнулась я в ответ. — Это самые лучшие печеньица, которые я видел.

Едва последнее слово слетело с губ, как все волоски на шее встали дыбом. Это я самоуверенно сказанула. Пожалуй, даже слишком самоуверенно, а ведь эта девчонка даже не особо знает, кто я.

Ребекка лишь прикусила губу:

— Ты ко всем девушкам так подкатываешь?

— Только коллегам, которым нужно помочь вписаться в общих чертах, — улыбнулась я нервно.

Она поднялась и сдвинула волосы с моих глаз.

— А в узкие области ты хорошо вписываешься?

— Думаю, я мог бы попрактиковаться, — моё сердце забилось быстрее от её прикосновения.

Она оглядела комнату и застенчиво улыбнулась:

— Кто знает, может, мне понадобится это сегодня ночью…

Член в штанах настойчиво требовал соглашаться.

— Хочешь прогуляться, Ребекка?

— А прогулка закончится в каком-нибудь интересном месте? — подмигнула она.

Вместо ответа я схватила её за руку, и мы направились к стойлам.

— Должен предупредить, обычно я не такая… такой, — усмехнулась я, пока мы шли. Уже все мысли утекли в пах, я едва помнила о необходимости говорить в нужном роде.

— Неужели? — поддразнила она. — Вот жалость, а я-то думала, что работа понравится мне гораздо больше, если я смогу рассчитывать на такую помощь каждую ночь.

Я прикусила язык, когда мы вошли в дверь стойла. Задержавшись на мгновение, чтобы запереть замок, я затем окликнула Ребекку:

— Слушай, если ты там найдёшь тюки сена, то мы сможем…

Я обернулась, и слова застряли в горле, когда я оказалась лицом к лицу с уже скинувшей рубашку Ребеккой. Они хихикнула и принялась стаскивать штаны:

— Думаешь, лошадям понравится представление?

Небо милосердное, как же мне это надо! Я расстегнула собственные штаны так быстро, как позволили пальцы, а мозг едва соображал — так я завелась от этой девушки.

— Ребекка, если они найдут тебя хотя бы на тысячную долю такой же привлекательной, как я, им определённо понравится то, что они увидят.

Она скинула трусики и повиляла задницей. Я вообще лишилась возможности соображать здраво, тело просто безумно пылало от желания. Подойдя к прекрасной девушке и сжала её груди в ладонях, когда мы поцеловались. И только одна мысль промелькнула посреди ослепительного удовольствия, захватившего разум: отчего моё желание стало таким ненасытным? Было ли дело в заклинании обмена? В книгах говорилось, что любая магия сопровождается побочными эффектами, и чем могущественнее магия, тем сильнее эффекты. Могло ли быть, что в новом теле резко повышалось либидо?

Невольно я задалась вопросом, как там поживает новая Кейденс. Однако совершенно точно она вряд ли испытывает такое же удовольствие, какое я получу сегодня ночью!

Тем временем в Кристальной Империи

— Нравится то, что видишь, милый? — я плавно покрутилась перед мужем, чтобы он лучше рассмотрел и чёрные кружевные чулки, и трусики с вырезом на щёлке. Даже самой себе я казалась сногсшибательной. Хотя девушки перестали меня привлекать несколько месяцев назад, но сегодня ночью я чуть не передумала, любуясь своим отражением. Ещё больше экзотичности моему облику придавали округлившиеся бока и животик, говорящие всему миру, что я счастливая в браке кобыла, у которой вскоре будет жеребёнок.

У лежащего на кровати Шайнинга при виде меня глаза расширились. Я попросила его дождаться, пока переоденусь в нечто особенное, но не думаю, что он ожидал увидеть именно такой наряд.

— Ох… ого… — пока он пытался найти комплимент, его член сказал всё за хозяина.

Вот ещё одна причина, почему я больше ни разу не сомневалась в своём решении остаться кобылой. Жеребцы в этом мире обнажены почти всё время, что намного лучше того, как люди постоянно прикрывают свои интересные части тела одеждой по неким глупым социальным причинам. Я сосредоточилась на члене мужа, уже полностью вставшем и подрагивающим в такт пульсу. Уже от одного взгляда на него мой рот наполнялся слюной, а киска становилась мокрой. Мне так отчаянно хотелось прыгнуть на него прямо здесь и сейчас, но всё же я хотела растянуть ночь. Поэтому двинулась очень медленно, покачивая бёдрами и взмахивая хвостом на каждом шагу. Шайнинг наконец-то обрёл дар речи:

— Поздравляю с шестимесячной годовщиной, милая.

Я подобралась к нему и мягко толкнула, заваливая спиной на кровать, затем заползла на него, прижимаясь всем телом.

— С годовщиной, моя любовь, — сказала я, ухмыльнувшись, когда оказалась с ним лицом к лицу.

— Я люблю тебя так…

Я прервала Шайнинга, крепко сомкнув наши губы и вторгнувшись в его рот языком. Во время страстного поцелуя Шайнинг начал толкаться бёдрами, тычась естеством мне в промежность. Я восторженно взвизгнула ему в рот, а Шайнинг всхрапнул. Протянув копыто, я нашла каменно-твёрдый член, и кровь взбурлила в экстазе от предвкушения того, что произойдёт.

Ещё немного мы тёрлись друг о друга, пока я наконец-то не нашла силу духа разорвать глубокий и жадный поцелуй. Тут же муж подался вперёд и несколько раз нежно чмокнул меня в губы.

— Прости, милый, но сейчас мой рот нужен в другом месте, — рассмеялась я.

— Если ты настаиваешь, — Шайнинг лизнул мне щёку.

Поёрзав, я спустилась вдоль него, и глазам предстал предмет моего вожделения, горячий и дрожащий. Не тратя времени, я начала облизывать его со всех сторон, смакуя остававшуюся на языке капельку знакомого вкуса. Я растягивала удовольствие ещё несколько секунд, а затем настала пора нормального минета; я держала и ласково посасывала головку во рту, слушая пронзительные одобряющие стоны Шайнинга. Мысленно я усмехнулась: думает ли он, что это делается лишь ради его удовольствия? Если бы он только знал, насколько лучше всё выглядит с кобыльей точки зрения. Боже, я могла бы ублажать его весь день!

Шайнинг слегка пихнулся бёдрами, давая понять, что хочет войти глубже. Давно пора! Я убрала ноги и сменила позу, затем наклонилась и позволила всему стволу скользнуть в горло. За минувшие дни у меня не осталось и намёка на рвотный рефлекс, и безо всякого труда я опустилась мордой до основания члена, уткнувшись носом в низ живота. Медленно Шайнинг стал толкаться навстречу, в буквальном смысле потрахивая мой рот. Я сдавленно простонала и, высунув язык, нежно облизала его шары, пока больше фута жеребцового достоинства двигалось туда-сюда в горле…

— Поверить не могу, что уже прошло полгода, — прокряхтел Шайнинг, очевидно, пытаясь отвлечься и выдержать интенсивное удовольствие чуть дольше.

— М-х-х-м-м, — пробормотала я занятым ртом. Время действительно пролетело. После окончания событий с обменом тел мы справили «вторую» свадьбу здесь, во дворце (всем сообщалось, что мы укрепляем наши клятвы), а затем провели медовый месяц в Солт-Лик Сити. Мне до сих пор интересно, как же выглядит город: мы пробыли там неделю, но так ни разу и не выбрались из номера отеля. После возвращения у нас установился просто-таки бешеный секс-график, но мы не забывали и о наших основных обязанностях, стараясь менять всё в лучшую сторону. Припомнив уроки экономики на Земле, я провела парочку простейших экономических реформ, и с несколькими толчками в нужном направлении Кристальная Империя вскоре начала процветать.

В немногое остававшееся свободное время я занималась у Твайлайт. Поначалу она до ужаса перепугалась, когда Шайнинг рассказал правду обо мне, но её любопытство к другому миру перевесило и привело к расспросам о нём. В обмен на истории о Земле и описания некоторых технологий она преподала мне настоящие уроки магии, в соответствии с моим уровнем способностей. Конечно, пока мы не стали Лучшими Подругами Навек, но с каждым днём отношения понемногу улучшались.

Но кое-что не давало мне покоя; а именно — бывшая Кейденс. Я поймала себя на мысли, что не могу не вспоминать о ней, и в конце концов решилась заговорить о ней с Селестией на одной из наших встреч. Трудно сказать, что именно меня подвигло: то ли некоторые вопросы, которые так и остались без ответов, то ли пробудившаяся жалость. К моему удивлению, солнечная принцесса охотно поддержала разговор; всё-таки та Кейденс была и оставалась её любимой воспитанницей. И хотя Селестия по-настоящему тепло относилась ко мне, но в беседе я увидела тень тоски в её глазах.

Итогом непростого разговора, а также борьбы между долгом правительницы и почти материнской любовью стало решение: Кейденс останется на Земле до тех пор, пока не остынет и не усвоит заново некоторые уроки. А там — кто знает…

В настоящее меня вернула дрожь в яйцах Шайнинга. Я медленно вытянула член из горла, не желая, чтобы сперма мужа пролилась впустую, угодив прямиком мне в живот. Какой смысл отсасывать жеребцу, если нельзя попробовать на вкус награду?

Муж протяжно закричал и выплеснул больше пинты семени в мой рот, опять заставив меня с восторгом взвизгнуть. Кончая, он постепенно вынул член, и я охотно подставила мордочку под последние всплески. Язык же плавал в квинтэссенции блаженства, вкус подстёгивал до безумия; я опустила переднее копыто к паху, доставляя себе удовольствие. Можно было подумать, что новизна ощущений от минета мужу потускнеет к сегодняшнему дню, но не в этом случае. За последние полгода Шайнинг «кормил» меня вот таким «завтраком» буквально каждое утро. Потом мы завтракали по-настоящему в столовой, но «первый» завтрак просто обожали.

И даже спустя полгода я по-прежнему любила его до последней капли. При этой мысли я стала ещё глубже втирать копыто в щёлку, но затем его остановили копыта Шайнинга.

— Позволь утолить твою жажду, милая, — он полностью втащил меня на кровать и широко развёл мне задние ноги. Едва я растянулась на спине, как Шайнинг нырнул вниз и немедленно облизал мокрые половые губки. Тем временем я медленно закончила сглатывать густую влагу во рту, и словно дожидавшийся этого язык мужа погрузился в щёлку. Я громко простонала, когда шёрстка на его морде прошлась по клитору, и слизнула ещё немного солоноватой влаги с губ. Именно ради таких моментов стоило жить.

Шайнинг продолжал отлизывать мне, пока его член снова отвердевал. К счастью, мой жеребец мог кончать дважды за ночь, и куннилингус зачастую служил нам передышкой между двумя актами. Я развела ноги ещё шире и посмотрела на выпуклый живот, и после мягко погладила.

— Как долго, ты говорил, длится беременность у пони?

— Обычно одиннадцать месяцев, — поднявшись, Шайнинг вдохнул немного воздуха, и я провела копытом по его гриве.

— Тогда нам лучше трахаться вдвое чаще, чтобы заранее наверстать простой после того, как я разрожусь.

— Ох? А кто сказал о простое? — Шайнинг ухмыльнулся и лизнул щёлку ещё несколько раз.

Я не удержалась от смешка, когда он перешёл к вымени. От беременности сосцы уже начали набухать, и Шайнинг пользовался этим сполна. Вот и сейчас он начал посасывать их, пока я расслабленно опустила передние ноги поверх беременного животика.

— М-м-м, мне нравится, как меняется твоё тело, — пробормотал Шайнинг, облизывая сосок, прежде чем с неохотой отодвинулся и вернулся к киске. Внутри меня всё запылало, когда он начал отлизывать всерьёз, и я заёрзала пахом навстречу ему. Муж был более чем рад услужить и пропихнул морду внутрь. Я уже не стонала, а кричала от удовольствия, когда киска стала растягиваться под его напором. Кровать заскрипела, а он всё вталкивал и вталкивал морду в мою прекрасную щёлку; я вскрикнула совсем уж по-животному, когда он приоткрыл рот и облизал меня глубоко-глубоко.

После минуты блаженства Шайнинг отодвинулся и часто задышал, в прямом смысле промокший от носа и чуть ли не до ушей. Слегка позавидовав, я перевернулась к нему лицом и принялась то целовать в губы, то облизывать щёки, наслаждаясь собственным вкусом.

Он улыбнулся, когда я начисто облизала его морду.

— Готова ко второму заходу?

Я лизнула его напоследок и опять толкнула спиной на кровать, забравшись сверху. Пони Эквестрии никогда не слышали о позе наездницы — прежде не слышали, пока я не познакомила Шайнинга с нею (а затем и Блюблада). Мне нравилась власть, которую она давала над жеребцом, и заодно позволяла видеть лицо мужа во время секса, что было ещё одним несомненным преимуществом.

Я двигалась на нём аккуратно и плавно, улыбаясь при виде закатывающихся от удовольствия глаз Шайнинга. Он приноровился под моё ритм и заговорил:

— Закончим сегодня медленно?

Я кивнула, дыша глубоко и наслаждаясь каждым дюймом его члена, который объезжала.

— М-м-х-м, собираюсь растянуть удовольствие на нашу годовщину.

— Кстати, ты хочешь об этом поговорить? — он вернул взгляд на меня.

— О чём поговорить? — сумела я сказать промежду волн удовольствия.

Он всхрапнул.

— Ты до сих пор довольна своим решением? Не сожалеешь?

Я закрыла глаза и сосредоточилась на ощущении, как конский ствол движется во мне, а после широко ухмыльнулась:

— Я сожалею лишь о том, что это не произошло со мной раньше.

— Слушай, ты точно была парнем в другой жизни? — хохотнул Шайнинг. — Ты привыкла быть женой быстрее, чем рыба ныряет в воду.

Я наклонилась вперёд и поцеловала его.

— Ну, раз у меня есть такой привлекательный муж, как ты, есть ли в том моя вина?

Шайнинг резко приподнялся и стремительно опрокинул меня на кровать, сменив позу и перехватив инициативу.

— Думаю, тебе просто нравится быть кобылой.

Он вышел из меня и подтащил к краю кровати, где я снова раздвинула задние ноги. Секундой позже он опустился сверху, и я простонала, когда его член привычно нашёл свою цель. Мы начали трахаться снова, и его морда находилась в дюймах от моей, чем я и воспользовалась для нового поцелуя.

— Что ж, я точно не стану отрицать, что наслаждаюсь. Поначалу — нет, но теперь…

Шайнинг всхрапнул и стал входить чуть сильнее.

— Но теперь ты просто не изнываешь от жажды по сперме жеребца?

Моя киска слегка сжалась от таких слов.

— М-м-м, мы никогда прежде не разговаривали грязно… мне нравится, — я постаралась, чтобы мой голос звучал ещё женственней. — Так и есть, я хочу ещё. Ну же, дай её мне, сделай меня своей кобылой.

Снова Шайнинг всхрапнул, а его голос посуровел:

— Сделать тебя моей кобылой? Мне уже больше нечего делать. Ты уже такая шлюха, как кобылы вообще могут быть!

— Да, ещё! — взвизгнула я от удовольствия, и Шайнинг сменил позу.

— Ты трахаешься и выхлёбываешь больше спермы, чем любая кобыла, о которой я слышал прежде. Ты высасываешь меня досуха несколько раз в день, но тебе по-прежнему нужно, чтобы Блюблад приходил дважды в неделю и вытрахивал тебя ещё и ещё!

Я прикусила губу и кивнула: часть меня действительно беспокоилась от такого открытия — может, и правда немного перебарщиваю? Мысли мои прервал особенно глубокий толчок, выбив из меня новый стон — и с улыбкой я отмахнулась от предыдущей мысли. Теперь я была такой, какой есть, чем и собиралась наслаждаться на сто десять процентов. Я посмотрела наверх на Шайнинга и улыбнулась:

— Ещё.

— Ну конечно же ты хочешь, чтобы я разговаривал с тобой грязно! — всхрапнул он. — Только посмотри на себя!

Я раздвинула ноги шире и полюбовалась, как Шайнинг вколачивает член в меня. Затем посмотрела на свой округлившийся живот и погладила его.

— Да, смотри на меня! Смотри, какой я стала!

— Ты стала шлюхой, которая залетела уже через неделю после нашего знакомства, — Шайнинг стал стремительнее врываться в меня.

Я облизнулась и продолжила смотреть, как его член таранит щёлку: поверить не могу, как сильно я смогла завестись от разговора.

— Да, прости, милый. Я пыталась забеременеть раньше, но у меня ушёл день-другой…

Шайнинг насмешливо фыркнул:

— И даже теперь тебе хочется ещё — с жеребёнком на подходе и брюхом, которое говорит всему миру, как хорошо тебя трахают. У обычных шлюх и то хватает порядочности прекратить трахаться с малышом внутри!

Я двинула бёдрами навстречу ему, придерживаясь одного ритма.

— Да, я по-прежнему хочу ещё! Мне нужно больше тебя!

— Ох, ты получишь больше, — Шайнинг рассмеялся. — Ты не представляешь, на что подписалась, моя дорогая, похотливая Кейденс.

— О, и на что же? — я почувствовала, как брызнуло из щёлки, но ещё крепче продолжила насаживаться на Шайнинга.

Пригнувшись, он стал целовать меня в промежутках между толчками.

— Ты аликорн, а я твой знатный муж. Ты вообще представляешь, сколь необычайно долго живут пони, подобные нам?

Я и в самом деле замерла: никогда не задумывалась раньше.

— Шайнинг… и сколько же живут аликорны?

— Скажем так, — он просто улыбнулся и снова поцеловал меня, — то будет очень, очень долгое состязание, кто же из нас первым устанет от всей этой ебли.

— Тогда удачи, милый, — со смешком я двинула бёдра обратно навстречу. — Я продержусь дольше вас с Блюбладом вместе взятых!

Шайнинг всхрапнул, явно подбираясь к оргазму.

— Милая, по-моему, ты не понимаешь. Я жеребец и рождён для подобного. Парни только и думают, что о сексе! У тебя нет и шанса выдержать либидо жеребца! Никакая кобыла не выдержит!

— Не в моём случае, — я поцеловала его в ответ, и он усмехнулся.

— Что ж, раз ты думаешь, что сможешь держаться со мной наравне, то надеюсь, тебе нравится твой нынешний вид, — он мотнул головой, указывая на мой живот.

Я снова погладила беременный животик и осознала, насколько близко сама подобралась к оргазму.

— Ох? И почему… к чему ты говоришь?

Дыхание Шайнинга стало прерывистым.

— Потому что я не собираюсь давать тебе передышки. Сразу после того, как ты родишь и будешь готова снова, я начну работать над вторым жеребёнком. Затем над третьим. И над четвёртым. Над пятым… — Шайнинг облизал губы. — И дальше, и дальше. Тебе лучше привыкать к тому, что ты будешь беременной ещё очень и очень долго. Ты родишь больше жеребят, чем есть комнат во дворце…

Я до крови прикусила губу при мысли быть вечно беременной — жеребёнком за жеребёнком, без конца и края. Она окончательно вытолкнула меня за грань, и мой разум поглотило плотское удовольствие.

— Да, Шайнинг!

Щёлка плотно стиснула его член, и Шайнинг утробно провопил, вталкиваясь в последний раз, чтобы кончить. Я испустила крик удовольствия такой силы, что его наверняка было слышно в Кантерлоте, а затем Шайнинг сомкнул наши губы, заглушая меня страстным поцелуем.

Я даже не замечала его языка, пока всё внизу моего тела сгорало в чистейшем наслаждении. Секунды растянулись до вечности, и я нежилась в ощущении, как горячая сперма мужа выплёскивается глубоко внутри меня. Я закрыла глаза и поняла, что это мог быть лучший оргазм, какой у меня бывал; с улыбкой представила, что теперь у меня есть отметка, которую стоит попытаться превзойти в следующий раз.

Мгновения проходили, и никто из нас не хотел прерывать наше общее блаженство. Наш поцелуй продолжался и становился всё более страстным, пока Шайнинг всё-таки не прервал его. Я глубоко вдохнула и испытала неимоверную радость, глядя в глаза возлюбленного жеребца.

— Ох, Шайнинг…

— С годовщиной, — он чмокнул меня в губы и улыбнулся.

¹↑ Проёбанная игра слов... Здесь намекается на известный в 90-е годы американский сериал "Сайнфелд" и одного из его главных персонажей по имени Джордж Костанза, который характеризуется как мелочный и завистливый неудачник, невротик. Как-то в одной из серий он говорит, что кто-то произнёс его фамилию Costanza как "Can't stand ya", что переводится как "Терпеть тебя не могу".

Жемчужина божьей коровки

Дружба — это натурфилософия / Friendship is Physics

Философский камень

Зарисовки

Ни снег, ни град

Охотник на единорога

Прикоснуться к Луне

Заговор, это хитрый и хорошо продуманный заговор...

Не брони

Под ивой

Обязанности принцессы

Пролог

Глава 1. Мой первый день кобылой

Глава 2. Выбора нет

Глава 3. Плыть по течению

Глава 4. Как я дожил до такого?

Глава 5. Решения

Эпилог

Пролог

Глава 1. Мой первый день кобылой

Глава 2. Выбора нет

Глава 3. Плыть по течению

Глава 4. Как я дожил до такого?

Глава 5. Решения

Эпилог

Предупреждение