Авторские права

— Они меня грабят! — хипстер размахивает в воздухе красной папкой, заляпанной следами от кофейных чашек, из которой торчат измятые края листов рукописи. Элен уже забыла, как зовут сидящего за её столом. — Это моя идея, они богатеют, пользуясь моей идеей!

Элен подавила вздох. Тридцать лет назад она, получив свой диплом юриста, первый раз села за стол отцовской адвокатской конторы в Беверли, к югу от Западного Голливуда, с благородной целью: помогать творческим личностям, запутавшимся в юридических формальностях. И что же в результате? Её отец давно уже удалился от дел, живёт в своё удовольствие в Ранчо Санта Маргарита, а она снова, в стотысячный раз, произносит навязшую на зубах фразу, которую стоило бы отлить в крупных бронзовых буквах и прибить на стену над её столом:

— Сэр, авторские права не распространяются на идеи^[1], только на реализацию.

Клиент тупо хлопает глазами, и она указывает пальцем на папку:

— Только на то конкретное произведение, которое вы написали.

— Да! — задирает голову он, взмахивая неухоженной коричневой бородой, и хлопает папкой по столу. — Здесь! Всё здесь!

Элен замирает, со страхом ожидая, что папка сейчас раскроется, заваливая комнату мятыми бумагами. Впрочем, когда этого не происходит, она слегка расслабляется:

— Ну да. Скажите, с какой частью вашей работы вы ознакомили сотрудников студии?

— В том-то всё и дело! — он ткнул указательным пальцем в папку. — Я ничего им не показывал! Я с ними вообще не встречался! Я даже не созванивался с ними!

Если бы не шум уличного движения за окном, в комнате наступила бы мёртвая тишина. Ещё раз вздохнув, Элен разрушила её, спросив:

— Тогда как же они могли похитить у вас идею?

— Не знаю! — он бросил на неё гневный взгляд поверх своих маленьких очков с круглыми стёклами. — Я пришёл к вам, чтобы вы это выяснили! Вы же адвокат!

Дальше беседа развивалась от плохого к худшему, и в конце концов несостоявшийся клиент выбежал из её кабинета, гневно бросая через плечо в адрес Элен слова, незнакомые ей, но однозначно не хвалебные. Впрочем, она не станет гуглить их конкретное значение, и так всё ясно.

Пытаясь прийти в себя, Элен бросает взгляд на стоящую на краю стола фотографию, сделанную на берегу озера Тахо. Она не была там со времён институтских каникул — разумеется, откуда бы у неё взялось для этого время? — но прекрасный пейзаж, блеск воды, деревья, горы — всё это помогало очистить разум от того… от чего следовало очищать разум, чтобы сохранить хотя бы минимальное уважение к людям.

Ей часто требовались такие минуты самовосстановления последнее время. Да, иногда ей удавалось спасти неопытную молодёжь от заключения «хитрых» контрактов или подсказать людям с хорошими идеями, как и где их стоило бы применить. Но в основном к ней приходили странные люди, уверенные, что сами всё знают, и нуждавшиеся только в подтверждении гениальности их странных мыслей.

Иногда Элен посещала мысль, что она постепенно выцветает, словно выгоревшие под солнцем обои её кабинета.

Быстрый взгляд на часы, стоящие возле рамки с фотографией — короткая стрелка слегка за четвёркой, длинная — на тройке, Элен поднимает трубку внутреннего телефона, тычет пальцем в кнопку и, услышав щелчок соединения, спрашивает:

— Есть кто-нибудь, Мэйв?

— Клиент на четыре-тридцать уже пришёл, мисс Торклсен! — отвечает её секретарша, используя формальное обращение, как всегда, когда её может услышать кто-нибудь посторонний. В любом другом случае она назвала бы свою начальницу «Элли».

Вздохнув, Элен открывает ежедневник, находит запись с заголовком «Дэвид Парцелл» и произносит:

— Если это очередной псих, скажи пожалуйста «Да, конечно, мисс Торклсен!»

— О нет, что вы, мисс Торклсен!

Хорошо. У Мэйв достаточно точно получается оценивать людей.

— Приглашай его — и можешь отправляться домой. До завтра!

— Хорошо, мисс Торклсен! — и со щелчком трубка замолчала.

Элен вздыхает, поправляет рукой (с лишь слегка неухоженными ногтями) свои (лишь слегка неухоженные) седеющие волосы и, натянув на лицо профессиональную улыбку, смотрит на дверь, через которую в её кабинет проходит клиент (лишь слегка справляющийся с тем, чтобы не идти на цыпочках). Кожа его ботинок испещрена морщинами, но блестит, только что начищенная. Вытянутое лицо с шапкой снежно-белых волос заставляет вспомнить почему-то плакаты рэпера Q-Tip, а светло-голубой костюм фасона 70-х годов… Элен без сомнений поставила бы сто долларов на то, что в предыдущий раз он надевался на защите диплома и с тех пор десятилетиями лежал на дне гардеробного ящика на случай, если вдруг когда-нибудь потребуется официальная одежда.

В общем, это не типичный для неё клиент. Скорее уж дедушка её типичного клиента. Но он явно подготовился к визиту: в его левой руке здоровенный чемодан-«дипломат», а в подмышке правой — здоровенный ноутбук. Такой громоздкий, что, наверное, ещё ламповый.

Ещё раз вздохнув, Элен встаёт и протягивает руку:

— Добрый день, мистер Парцелл, проходите, пожалуйста, присаживайтесь!

— Доктор Парцелл! — отвечает клиент, потом, моргнув и вроде бы слегка покраснев, продолжает: — Ох, извините, я…

Он нагибается и ставит на пол чемодан, затем, перехватив правой рукой ноутбук, протягивает ей левую. Поморщившись, опускает руку, перехватывает ноутбук и ставит его на край стола, чтобы, наконец, протянуть ей правую руку.

Рукопожатие его оказывается мягким и слабым, именно таким, как Элен и ожидала.

Улыбка Элен становится чуть более натуральной. Возможно, дедушка пришёл, чтобы написать завещание, или ещё для какого-нибудь обычного, простого дела…

— Итак, — она опускается на своё место, — чем я могу вам помочь, доктор Парцелл?

— Я не уверен, что вы поможете, — сев, пожилой мужчина словно сдувается, и у Элен внезапно возникает ощущение, что перед ней потерявшийся ребёнок. — Я думал, что мне потребуется консультация адвоката по гражданскому праву, а также по иммиграционным вопросам, но поиск в Интернете сразу в нескольких случаях указал на вас как на универсальную специалистку с большим опытом и нестандартным подходом к сложным делам. Так что я надеюсь, что когда изложу факты, вы сможете посоветовать мне нечто полезное для моего конкретного случая.

Элен с трудом сдержала улыбку. Столько слов ради такой простой мысли… Она открыла блокнот и взяла в руку авторучку:

— Я готова выслушать вас.

Он резко кивнул головой.

— Я работаю в Лаборатории Реактивного Движения в Пасадене, но в свободное время экспериментирую в области квантового туннелирования, — на его бледное лицо постепенно начал возвращаться намёк на румянец. — Это свойство некоторых субатомных частиц, благодаря которому они при определённых условиях могут оказываться по другую сторону барьера, не пересекая непосредственно сам барьер. Общепринято мнение, что этот эффект неприменим в реальных условиях из-за своих микроскопических масштабов, но… я… я создал устройство.

Элен подняла руку, останавливая клиента.

— Прошу меня извинить, но ведь это наверняка оговорено в контракте, заключённом между вами и лабораторией. Ей принадлежит всё, что вы создали в пределах трудовых обязанностей либо по отдельному договору^[2].

Он поморщился.

— Да, разумеется! И конечно же, я передам устройство, как только сумею устранить все присущие опытному образцу недостатки. Но я хотел обсудить с вами не само устройство, а результаты… Когда я начал экспериментировать с прототипом, я… — он поджал уголок рта, отчего его лицо сморщилось. — Ох, я же специально себе заметки делал, чтобы всё по порядку объяснить…

Он набрал полные лёгкие воздуха, медленно выдохнул. Снова глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

Судя по всему, это могло продолжаться достаточно долго, и Элен попыталась помочь клиенту:

— Вы говорили, что ваше устройство… копает туннели?

— Нет, не копает… — он взмахнул рукой, словно отгоняя муху. — Квантовые эффекты чересчур слабы, чтобы использовать их для физического движения в нашем макромире. Моё устройство не может, к примеру, перенести нас через стену в соседнюю комнату. Но позволяет перенестись в несколько электронных миров, и, как выяснилось… ох, боже… — его дыхание участилось, он трясущейся рукой вытащил из кармана носовой платок и принялся вытирать блестящий от пота лоб. — Боюсь, я совсем сбился в своём объяснении…

— Тогда отдохните немного, — Элен изо всех сил старалась выглядеть участливой, её внутренний измеритель странности начал издавать тихие, но настойчивые сигналы. — Может, вы могли бы рассказать, что вы имели в виду, когда говорили про перенос в электронные миры?

Мужчина выдохнул через сжатые губы.

— Моё устройство позволяет человеку проникать в электронный мир, но только в том случае, если барьер, отделяющий таковой мир от нашей реальности, имеет определённую плотность и толщину. Не то чтобы барьер реально имеет толщину и плотность, это условные выражения, которые я ввёл в ходе своих первых экспериментов исключительно для того, чтобы не путаться в терминах… Так вот, для того, чтобы перенос оказался возможным, барьер должен быть очень плотным и очень толстым. Все мои попытки посетить, например, телевизионный репортаж во время прямой трансляции…

— Посетить… что? — женщине потребовалась вся её сила воли, чтобы не подпрыгнуть на стуле.

Доктор Парцелл ошарашено посмотрел на неё, потом глаза его расширились:

— О боже, я пропустил часть доклада, похоже. Ту часть, где излагается моя теория о том, что телевизионные передачи порождают нечто вроде стабильной стоячей волны, содержащей огромный объём информации… э-э-э… «карманная вселенная» — так, кажется, говорят в определённых кругах? — лёгкая усмешка появилась на его губах. — Моё устройство реализует вариант квантового туннелирования, дающий возможность человеку перейти из нашего мира в мир телевизионной программы, таким образом открывая возможность взаимодействия с героями и восприятия окружения…

— Да, это… явно за пределами моих познаний… — Элен понимала, что надо достать телефон и вызвать скорую помощь, но до появления такой возможности она постарается, чтобы всё выглядело максимально спокойно и дружелюбно. — Я могла бы порекомендовать вам, — она произнесла первое, что ей пришло в голову, — специалиста по патентному праву…

Доктор Парцелл в замешательстве посмотрел на неё, но в это время из стоящего на столе сложенного ноутбука вдруг раздался голос молодой женщины, что заставило Элен вскочить на ноги:

— Прости, Дэвид, — произнёс голос, — но, возможно, сейчас самый подходящий момент, чтобы представить меня твоей собеседнице?

Вздохнув, посетитель потянулся к компьютеру.

— Раз уж мой доклад окончательно сошёл с рельс, это уж точно не сделает ситуацию хуже.

Он поднял крышку ноутбука, Элен уставилась на светящийся экран, не понимая, что видит перед собой.

Огромные фиолетовые глаза, приятная улыбка, сиреневого цвета лицо, на котором находятся эти глаза и улыбка — первое, что осознал её мозг. Потом до неё вдруг дошло, что то, что показалось ей носом, на самом деле нижняя часть округлой мордочки; изо лба сквозь тёмно-синие длинные волосы с розовой полоской торчал украшенный спиральным рисунком небольшой рог — и постепенно адвокат осознала, что наблюдает мультяшного единорога.

— Прошу прощения, мисс Торклсен, — губы нарисованной единорожки двигались идеально синхронно со звуковой дорожкой женского голоса, — некоторые детали, важные для данного случая, могут стать гораздо более правдоподобными, если их изложить в другом стиле.

Одновременно прозвучало несколько звонких металлических щелчков, и, обернувшись на звук, Элен увидела, что её клиент стоит над раскрытым чемоданом, держа в руках нечто, чрезвычайно похожее на лучевой пистолет из фантастического комикса 50-х годов XX века. И прежде чем она успела что-либо предпринять, по бокам «пистолета» пробежали крошечные молнии, а перед дулом возникло и начало быстро увеличиваться нечто, больше всего напоминающее выдуваемый ребёнком пузырь из розовой жевательной резинки.

Элен потянула в себя воздух, чтобы закричать, но розовое сияние охватило её, чувство равновесия куда-то исчезло — женщину потянуло вбок, обстановка офиса вдруг вся стала сиреневой и расплывчатой, словно сквозь покрытое струями разноцветного дождя оконное стекло. Вокруг стремительно проносились разноцветные светлячки, она уже собралась всё-таки закричать — когда вдруг ощутила руками и коленями нечто плотное и мягкое.

Моргая, адвокат уставилась на то, что явно было зелёным ковром, потом подняла голову… стена, местами сиреневая, местами серебристая; окно, через которое проникал тёплый солнечный свет, небо за окном настолько голубое, что она не видела такой цвет с детства. Оглядываясь, Элен начала замечать делали обстановки: вот пальма в горшке в углу комнаты, вот столик со стоящим на нём открытым ноутбуком, вот другой столик с чайником и несколькими фарфоровыми чашечками, поблёскивающими золотыми узорами… Вот сиреневый единорог, её фиолетовые глаза находились на одном уровне с глазами Элен, стоящей на четвереньках.

— Прошу прощения, — раздался голос единорожки, куда более живой и приятный, чем раньше, когда его было слышно через динамики ноутбука, и некоторая часть мозга Элен, успевшая прийти в себя от ошеломившей её смены обстановки, замечает на боках существа ещё и небольшие, плотно прижатые к телу крылышки, — мы с Дэвидом стараемся, но у нас пока не получается как-либо смягчить процесс перехода.

Рядом раздаётся странный хлопок, женщина торопливо оборачивается — и видит, как из ничего возникает и шлёпается на ковёр доктор Парцелл… точнее, персонаж детского мультика, изображающий доктора Парцелла — его костюм практически сияет ослепительной голубизной, глаза за стёклами очков стали заметно больше и теперь тёмно-коричневые, а не тусклые, как в реальном мире.

— Благодарю, — произносит он, садится на ковре и снова вытирает лоб носовым платком, — думаю, вы правы, принцесса Твайлайт, в вашем предположении, что болтанка, скорее всего, является неотъемлемой частью…

Крылатая единорожка нарочито кашляет, перебивая его:

— Дэвид, не могли бы вы для начала представить меня? — вокруг её рога вспыхивает сиреневое сияние, поднимающее со стола лист бумаги. — Я понимаю, что мы нарушили наш график, но если всё же продолжим следовать ему, то сумеем привести всё в порядок.

Доктор Парцелл хлопнул глазами:

— Да! Разумеется! Как это невежливо с моей стороны! — он вскакивает на ноги, прочищает горло. — Ваше Высочество, разрешите представить: мисс Элен Торклсен, эсквайр. Мисс Торклсен, это принцесса Твайлайт Спаркл Эквестрийская, — внезапно его глаза расширяются. — Ох, погодите, я же должен был представить вас первой, принцесса? Я так плохо разбираюсь в этикете…

— Сойдёт, — улыбка единорожки выглядит слегка натянутой. — Во-первых, я в любом случае хотела бы, чтобы вы оба обращались ко мне просто «Твайлайт», и, во-вторых, судя по выражению лица мисс Торклсен, у нас есть более важные пробле…

— КАКОГО ЧЁРТА?! — вскакивает с ковра Элен, все пережитые ею за последние минуты чувства вскипают в её мозгу. — ГДЕ?! КАК?! И КТО?! — она прижимается спиной к стене, не в силах сдержать рвущиеся изо рта слова. — И да, я понимаю, что на часть моих вопросов вы уже ответили, но только я почему-то абсолютно не верю вам, и это мне очень не нравится!

Принцесса кивает:

— Я понимаю, — вокруг её рога снова возникает сиреневый свет, такое же облачко света поднимает над столом чайничек, который сам собой разливает по чашкам исходящую паром коричневую жидкость, — когда я в первый раз встретилась с Дэвидом, я чувствовала себя примерно так же, при этом у меня было преимущество — вся моя жизнь прошла в волшебном мире, где невероятные магические события случаются часто и регулярно.

— Магия? — Элен вцепилась руками в стену позади себя. — Нет, это для мальчиков с британским акцентом, дурацкими круглыми очками и растрёпанной шевелюрой, а не для средних лет женщин-адвокатов из Фэрфакса!

Снова прочистив горло, доктор Парцелл оборачивается в сторону единорожки:

— Прин… ох, разумеется, Твайлайт, мисс Торклсен сейчас ссылается на серию книг про Гарри Поттера. Помните, я вам приносил их?

— О да! — на лице Твайлайт появляется широкая улыбка. — Мило, но абсолютно нереалистично. Впрочем, вернёмся к делу… — сиреневое сияние приносит Элен одну из чашек, — позвольте мне ещё раз извиниться за то, что мы так внезапно притащили вас сюда, мисс Торклсен, но всего лишь четыре месяца^[3] отделяют весь мой мир от судьбы, которая, вполне возможно, хуже чем смерть. — Чашка зависает в воздухе перед Элен. — И вы, по словам Дэвида, похоже, единственная, кто сможет нам помочь.

Элен глядит поверх невероятным образом висящей в воздухе чашки на странное, но, тем не менее, во многом знакомое существо. Каждое лето с восьми до восемнадцати лет она проводила на берегу озера Тахо, часто бывала в конюшнях Сан Паскуаль, и то, что она наблюдала сейчас… Белая каёмка вокруг сиреневых глаз, постоянно дёргающиеся уши, расширенные ноздри, поджатый хвост… кисло-солоноватый запах, который не может перебить даже аромат чая из висящей совсем рядом чашки…

Эта кобыла… принцесса Твайлайт Спаркл… пребывает практически в ужасе.

Протянув руку — и абсолютно не обращая внимания на то, какой игрушечно-розовой она выглядит — Элен взяла из воздуха чашку, покачала её перед собой, заставив взвихриться чаинки на дне, и произнесла:

— А теперь рассказывайте мне всё с самого начала!

* * *

После того, как при участии Твайлайт ей удалось объяснить доктору Парцеллу, что «всё» означало «всё, что важно для дела», а не «все мельчайшие заумные подробности его теории», Элен последовала по коридору за принцессой и учёным. Твайлайт магией прихватила с собой чайный столик, и это было сумасшедшее зрелище — ей не приходилось ещё видеть плавно летающие столы, не роняющие с себя чайный сервиз — но комната, в которую они пришли, была куда более комфортабельной, чем предыдущая. Стены были заставлены книжными шкафами, а по полу разбросаны подушки разнообразных форм и расцветок.

Устроившись на одной из подушек, Элен ощутила, как грохот сердца в её груди постепенно сменяется всего лишь торопливым стуком. Да, вокруг всё выглядело совершенно нереальным — точнее, чересчур реальным: цвета были чересчур яркими, хотя и приятными, углы и грани всех предметов чересчур ровными, хотя и красиво скруглёнными. И даже запахи, которые она сейчас ощущала, были куда более чистыми и отчётливыми, чем она помнила с детства. Пахло лошадьми — и одновременно цветами, чаем…

И страхом Твайлайт. Хотя теперь этот запах стал менее едким, чем в предыдущей комнате, а на лице принцессы постепенно появлялось выражение осторожной надежды — Элен видела такое не раз, когда клиенты, поговорив с ней, приходили к выводу, что конкретно этому адвокату стоит доверять.

Налив себе ещё одну чашку чая — крепкого, сладкого, и снова с куда более выраженным, чем в реальном мире, вкусом — она произнесла:

— Что это за «судьба хуже чем смерть», о которой вы говорили?

Уши Твайлайт прижались к голове:

— Это… мне сложно говорить об этом, но… — она глубоко вдохнула, потом выдохнула, — весь мой мир существует благодаря мультипликационному сериалу, который показывают по вашему телевидению.

— «Мой маленький пони: Дружба — это чудо», — подтвердил доктор Парцелл, — в последние пару десятилетий наблюдается ренессанс в анимации, как телевизионной, так и…

— Дэвид, — Элен заметила, как дёргается глаз у Твайлайт, — помнишь, мы договорились: «важное для дела»…

Он замолчал и густо покраснел.

Желая поддержать разговор, адвокат постучала ногтем по краю чашки:

— Кажется, я видела посвящённые этому шоу статьи. Перезапуск существовавшей в восьмидесятые франшизы, оказавшийся куда более успешным, чем ожидали в Хасбро, верно?

— Да! — к учёному разом вернулось хорошее настроение, словно кто-то щёлкнул выключателем. — Я обнаружил существование проблемы, которую нам следует решить, после того как первый раз пообщался с Твайлайт, после чего посетил оригинальное шоу для сбора дополнительной информации.

— Оригинальное? — приподнялась на своей подушке Элен. — Странно, они обычно не показывают одновременно и исходную, и перезапущенную версии!

— Гм… нет, разумеется… — его глаза забегали из стороны в сторону, — я… гм… у меня есть полный комплект всех серий на DVD-дисках.

— Погоди-ка! — напряжённо вытянулась Твайлайт. — Ты говорил, что компьютер, который ты мне подарил, позволяет воспроизводить видео с DVD, — она радостно хлопнула перед собой копытцами. — Это же замечательно! Так много информации о тех временах, которую мы утратили! Увидеть, что же именно происходило тогда…

— Нет-нет-нет, — снова вытирая лицо, махнул другой рукой доктор Парцелл, — те фильмы не имеют отношения к вашей истории, Твайлайт. Например, взаимоотношения между Тиреком и Скорпаном совершенно не соответствуют…

— Э-э-э… друзья? — Элен на секунду вообразила, что было бы круто добыть судейскую шляпу и свисток, как у Багз Банни, но, кажется, это слегка не тот мультфильм. — Доктор, вы говорили о некоей проблеме, которой нам следует заняться?

— А, да! Итак, когда я перешёл к испытаниям своего устройства, я, разумеется, попытался проникнуть в мир мультфильма «Дружба — это чудо», поскольку это, вне всяких сомнений, наилучший из мультипликационных сериалов, чьё производство сейчас продолжается, и отсутствие в нём героев-людей обеспечивает нужные толщину и плотность барьера. Первая же попытка по успешности превзошла все самые дикие мои ожидания…

Твайлайт закашлялась:

— Он возник, когда мы с друзьями собрались на пикник, свалился на нас сверху и расплющил яблочный пирог. И половину малинового.

Доктор Парцелл поднял указательный палец:

— За что я тут же извинился, разумеется!

Элен явно ощутила, как Твайлайт подавила хихиканье, но тон её дальнейших слов был достаточно ровным:

— Да, ты, разумеется, извинился, Дэвид. К счастью, у нас был некоторый опыт общения с параллельными мирами, населёнными прямоходящими двуногими, тычущими всюду своими пальцами, так что для нас это кончилось обретением нового друга.

— Да уж, — на лице доктора Парцелла появилось выражение, очень напоминающее улыбку. — Но, как я сказал ранее, я запланировал для сравнения данных посетить и оригинальный мультфильм, предыдущий вариант франшизы. Там был некоторый риск, потому что имелись герои-люди, но меня так увлёк процесс исследования, я…

На этот раз кашлянули одновременно и Элен, и Твайлайт.

— А, ну да. К делу, — с его лица сразу же исчез даже самый слабый намёк на улыбку. — Результат был… самым подходящим словом, которым можно было бы охарактеризовать моё путешествие в мир того мультфильма, будет «уныние». Даже принимая во внимание, что в то время не создавали столь великолепных героев, как здесь и сейчас, все встреченные мною персонажи были совершенно безжизненными. С ними можно было общаться, но это было словно попытки поговорить с роботами, управляемыми очень примитивным ИИ. Да, они отвечали мне, но стоило завершить разговор — они тут же возвращались к привычным занятиям, словно не могли отвлечься от своего жёстко запрограммированного поведения.

Боковым зрением Элен заметила, что сиреневая шёрстка Твайлайт посерела.

— И тогда я начал посещать другие сериалы, — продолжал свой рассказ доктор Парцелл, — «Симпсоны», «Удивительный мир Гамбола», «Стар против Сил зла», «Новая жизнь Рокко», «Ши-Ра и Непобедимые принцессы», «Приключения мультяшек», «Битвы Зверей», старую и новую версии «Девчонок-супергероев», даже «Шоу Рокки и Буллвинкля». И я выяснил, что если в нашем мире у сериала запланированы новые серии, его внутренний мир такой же живой, как и наш; но если его производство заканчивается…

Он громко сглотнул и покачал головой.

От Твайлайт снова сильно запахло страхом:

— И Дэвид сказал, что последнюю серию нашего сериала уже месяц как отсняли.

Элен удивлённо посмотрела на него:

— Как же тогда?..

— Ещё тринадцать серий, — доктор Парцелл поправил свои очки, спадающие с носа. — Их показ пока не начали, но когда начнут, то, по моему опыту, Эквестрии и… и населяющим её жителям останется всего около трёх месяцев, после чего они из мыслящих существ превратятся в жалкие подобия самих себя, — он сжал зубы. — Мы не должны допустить этого, мисс Торклсен. Не имеем права.

Наступила тишина, Элен смотрела на учёного и принцессу и видела одинаковый страх в их глазах.

— Итак, — сказала она просто для того, чтобы сказать хоть что-то, — нам требуется каким-то образом убедить Хасбро продолжить производство сериала?

— И это должно быть официально изданное видео, — поднял палец учёный. — «Время приключений» выродилось в музей себя самого после выхода в эфир последнего эпизода, несмотря на то, что ещё несколько месяцев продолжались издания комиксов. Написанные по «Гаргульям» фанфики не продлили их существования, — он поднял голову. — Но как ни странно, когда я посетил диснеевского «Аладдина», его мир оказался вполне живым. Возможно, это как-то связано с недавно вышедшим полнометражным фильмом.

Элен выпрямилась на своей подушке:

— Получается, можно вернуть замершее шоу?

Лицо учёного перекосила гримаса.

— Это так, но изменение определённого числа важных особенностей приводит к появлению нового мира, а не возобновлению старого. Недавний перезапуск «Утиных историй», в частности, не оживил предыдущие серии, и да, я уже упоминал мой опыт посещения предыдущей версии «Моих маленьких пони».

Гримаса на его лице стала ещё более грустной.

В повисшей вновь мрачной тишине Твайлайт вздохнула, не поднимая глаз.

— Я не рассказывала никому из друзей о том, что выяснил Дэвид. Для них он — просто существо из другого мира, пришедшее к нам и отправившееся дальше своей дорогой. Если мы не сможем ничего сделать, я… я не знаю, хочу ли хоть что-то им рассказать. Наверное, мы просто все вместе тихо впадём в забытьё, и… и всё. Но… — она подняла голову, её глаза горели решимостью, — но если мы всё же можем что-то сделать, мы сделаем это.

— Я подумал, — произнёс доктор Парцелл, постукивая кончиками пальцев друг об друга, — что мы можем вот так втроём появиться в офисе Хасбро. Когда они увидят, что, по сути, держат в рабстве целую вселенную, они поймут, что это их моральный долг, что они обязаны продолжить создавать новые серии.

Элен с трудом удалось не рассмеяться.

— Я бы не стала полагаться на моральный долг, доктор. И… представьте себе, вот вы рассказали каждой анимационной студии в мире что, каждый раз, когда они создают нечто с авторскими правами, они при этом становятся ответственными за существование целой вселенной, населённой разумными существами. Ни одна фирма не возьмётся бесконечно создавать новый материал — это приведёт к тому, что на всей Земле никогда больше не станут рисовать или снимать фильмы, вообще никогда, ни одного!

— Что?! — гневно отозвалась Твайлайт. — А может быть, и не следовало бы?! Если вы, люди, просто берёте и создаёте вселенные направо и налево только для того, чтобы потом забросить их, когда заканчивается развлечение, то почему бы вам и не осознать последствий ваших действий?!

Элен чуть не потянулась к кучке рафинадных кубиков на подносе рядом с чайником, чтобы скормить один из них Твайлайт и таким образом немножко её успокоить^[4], но в этот момент нечто вроде звона гитарных струн раздалось с той стороны, где сидел доктор Парцелл.

— «Ведь радуга не будет видна, если нет дождя», — негромким тенором пропел он под невидимый аккомпанемент, — «и не горит свеча, если не зажгут»^[5]…

Музыка внезапно замолкла, он моргнул:

— Ох, извините… Твайлайт, вас ведь не было с Эпплджек и Флаттершай, когда они повстречали киринов? — он прочистил горло и продолжил: — И, тем не менее, в песне отражена правда. Если бы не созидательные способности тех людей, что создали сериал, мы не обрели бы счастья увидеть волшебство и красоту Эквестрии. Никогда, — последнее слово было произнесено слегка дрожащим голосом, он снял очки и прикоснулся носовым платком к уголкам глаз. — И я не могу себе представить, какой была бы моя жизнь, если бы не ваш сериал…

Твайлайт запрокинула голову, её глаза слегка расширились.

— «Кошмар вам не приснится», — прошептала она, — «коль вам не снятся сны»^[6], — вздохнув, она выпрямилась. — Что ж, мне случалось переживать кошмары, и я не готова пока отказаться от возможности видеть сны. — А затем в её голос вернулась решимость, ещё больше, чем прежде. — Итак. Ваши предложения, мисс Торклсен?

— Зовите меня Элен, — ответила адвокат с улыбкой, для которой внутри неё не ощущалось повода.

В голове женщины метались сумасшедшие идеи, словно зёрнышки попкорна в горячей печи. Подать иск на основе гражданских прав? Предложить принцессе Селестии появиться в ООН и обвинить Хасбро в порабощении пони? Или, куда проще, снять здесь любительский видеофильм и выложить его в Интернет? Будет ли такое действие воспринято теми силами, которые отвечают за существование этого мира, как «создание новой серии»?

…или, что более вероятно, просто придёт запрет на публикацию этого материала от Хасбро, стандартное «прекратить противоправные действия»?

Доктор Парцелл сказал, что для существования такой вселенной требуются официальные видеоматериалы, так сделаем это официально! Притащить сюда репортёра CNN, пусть Вольф Блитцер у Твайлайт интервью возьмёт… Или, может быть, одна из принцесс заявится в Белый Дом как иностранный дипломат и потребует конфисковать права на «Маленьких пони» у Хасбро?

Ох, и какой же это создаст грандиозный прецедент… Наверняка фанаты всех прочих шоу потребуют, чтобы для них было сделано то же самое.

Пытаясь успокоить мятущиеся мысли, Элен отхлебнула чай — и её взгляд напоролся на сверкающую каёмку чашки.

— Твайлайт? — она провела пальцам по узорам, прихотливой вязью покрывающим фарфор, в её мозгу бритва Оккама молниеносно расправилась со всеми мыслями, кроме единственно важной. — Твайлайт, это ведь золото?

* * *

Облако сиреневой магии выхватило из руки Элен бумаги прежде, чем она успела опустить их на стол.

— Ты хочешь сказать… — Твайлайт глядела на неё ставшими вдвое больше глазами, улыбалась до ушей, её голос прерывался от волнения, — что в Хасбро согласились на всё?

Элен даже и не пыталась сдержать ответной улыбки:

— Пришёл эксцентричный миллионер с собственным стриминговым сервисом, пообещал заплатить все лицензионные отчисления и все расходы на производство новых серий и даже не пожелал брать себе прибыль от показа? Их юристов стоило бы лишить дипломов, если бы они не схватились за такое предложение!

Стоящий рядом Дэвид хихикнул:

— И всё это — за пригоршню драгоценных камней, которые я пронёс в кармане на ту сторону. Их продажа позволила оплатить тринадцать серий для интернет-вещания и не оказала вредоносного влияния на земную экономику. Мы наняли команду из ранее работавших над сериалом, добавили к ним немного самых талантливых из числа фанатов-писателей и художников — я сам их выбрал среди тех, которые произвели на меня наибольшее впечатление за последние годы. И знаете, что лучше всего? — он пристукнул пальцами по столу. — Твайлайт, если ты хочешь, чтобы в Эквестрии происходило что-то определённое, только скажи — и мы сможем добавить это в сценарий!

— Другие сериалы… — произнесла Твайлайт, переворачивая последнюю страницу контракта и поднимая взгляд на людей, — когда мы сможем начать помогать им? Вытаскивать их из забвения, возвращать им жизнь?

Обалдевший вид, который приняло лицо учёного, напомнил Элен те первые часы, когда он только пришёл в её офис полгода назад, сомневающийся и неуверенный. Да, необходимость играть роль эксцентричного миллионера изменила его — он начал употреблять современные выражения, купил себе новые очки и стильный костюм по современной, а не полувековой давности моде — но Элен слегка порадовалась, увидев, что в основном он всё же остался прежним, и сбить его с толку не стало сложнее.

Она слегка подтолкнула его локтем и кивнула Твайлайт:

— Всё идёт по плану. Произведения, у которых срок защиты имущественных авторских прав истёк и которые перешли в общественное достояние, или те, которые мы с лёгкостью можем выкупить…

— Произведения? — подняла бровь Твайлайт.

— Да, ты права, ты права! — адвокат подняла руки жестом капитуляции. — Мы употребляем в своих разговорах повседневные термины, но я прекрасно осознаю, что на самом деле мы имеем дело с судьбами множества разумных существ, столь же настоящих, как ты, я и всепони, что сейчас живут вокруг нас.

На лицо Твайлайт мгновенно вернулась широкая улыбка:

— Всепони?

Элен театрально вздохнула и опустилась на стул, который преподнесла ей Твайлайт в качестве подарка во время третьей их встречи, несколько месяцев назад.

— Я чуть не использовала это слово на парочке встреч там, на Земле, — улыбнувшись, адвокат погрозила пальцем принцессе, — ты явно оказываешь на меня большое влияние!

— А ты на меня, — Твайлайт прикоснулась копытцем к лежащему перед ней контракту, — ваша правовая система куда замысловатее эквестрийской, я нахожу её бесконечно увлекательной!

Дэвид опустился на свой персональный, сделанный под его рост и телосложение, стул:

— Ну, я надеюсь, что правовая система в ответ не найдёт увлекательными нас! — он прикоснулся к бугру под пиджаком, где в кобуре покоилась последняя, усовершенствованная версия его «туннельного пистолета». — Я не уверен, что наш мир готов к раскрытию информации об истинной природе реальности.

Элен прищёлкнула пальцами:

— К слову о реальности: я тут нашла замечательный коттедж с отдельной огороженной территорией на берегу озера Тахо, который мы сможем арендовать на недельку. Твайлайт, не хотела бы ты отправиться к нам и…

Она замолчала, увидев, как погасла улыбка на лице Твайлайт.

— Ой, — произнесла принцесса, — я хотела сказать, спасибо, конечно, но… — её магия открыла один из шкафчиков и извлекла наружу стопку бумаг, — мы с Дэвидом проводили эксперименты...

— Да, — настроение учёного тоже слегка угасло, — тот компьютер, который я перенёс в Эквестрию, продолжает нормально работать, потому что здесь те же самые законы физики — электричество, магнетизм и прочее. Точно так же в наших мирах работает и геология, так что эквестрийские драгоценности остались драгоценностями на Земле. И по словам оценщиков, это были очень качественные драгоценности. Но магия? — он покачал головой.

Со стороны Твайлайт раздался шорох бумаг — Элен увидела, как принцесса перебирает листы, покрытые таинственными записями, длинными формулами и странными диаграммами.

— Амулеты, которые я давала Дэвиду, в вашем мире совершенно не работают, — тихо произнесла Твайлайт, — а цветы и другие растительные материалы при переносе теряют значительный объём своих… своих…

— Относящихся к делу свойств, — со слабой улыбкой продолжил её фразу мужчина, — я надкусываю яблоко, сидя здесь, и оно просто невероятно вкусное; я переношу его на Землю — и вкус его становится точно таким, какой стоило бы ожидать от обыкновенного хорошего яблока. А когда я возвращаюсь сюда вместе с ним, оно снова становится волшебно вкусным.

Элен удивлённо хлопнула глазами:

— Это странно.

Твайлайт пожала плечами.

— Магия является неотъемлемой частью эквестрийской реальности, а магия жизни — наиболее сложная её часть, — она передала Дэвиду пару листов, — мои расчёты показывают, что на Земле я появлюсь в форме обычной земной пони — без рога, крыльев и с тем объёмом интеллекта, который есть у земных лошадей. По возвращении, судя по результатам экспериментов, всё восстановится, но, понимаете ли… — она жалобно улыбнулась, — пока Эквестрии грозила опасность утратить всю разумную жизнь, я слегка опасалась экспериментировать на себе.

Дэвид лист за листом просматривал её заметки.

— Да-а… — произнёс он на вдохе, — боюсь, Твайлайт, твои выводы абсолютно совпадают с моими, в мельчайших деталях, — он поднял взгляд, его глаза подозрительно часто моргали. — Я так хотел устроить тебе экскурсию по Лаборатории…

Элен, пытаясь не дать окончательно погаснуть хорошему настроению, натужно хихикнула:

— Ну так всё просто: мы приведём наших авторов и художников сюда, к тебе!

— НЕТ! — крылья Твайлайт распахнулись, она вскинулась на подушке, её передние ноги рефлекторно делали отметающие движения. — Нельзя! Это будет… — она с видимым усилием сжала челюсти, сделала несколько вдохов, успокаиваясь, и опустилась обратно. — Я считаю, что никто из участников проекта не должен знать правду.

— Твайлайт? — сморщил лоб Дэвид.

— Только представь себе, — произнесла принцесса, уставившись расфокусированным неподвижным взглядом в поверхность столика, — встретить существ, над судьбами которых у тебя есть безграничная власть… — она покачала головой. — Нельзя так делать. Поэтому я даже не делаю предложений по поводу сценариев, — на её губах появилась улыбка, она подняла голову. — Ну, за исключением «никаких убийств, тяжёлых ранений, опасностей, с которыми пони не в состоянии справиться»… — она обеими копытами зажала себе рот. — Видите? — её голос стал странным и писклявым. — Если дать мне такую возможность, в Эквестрии не случится ничего интересного, и часть моих друзей точно меня за это возненавидит!

— Значит, — Элен заёрзала на стуле, не уверенная, что ей хочется произносить этот вопрос вслух, — ты не против того, чтобы незнакомцы за тебя решали, как тебе поступить сейчас?

— Но они этого не сделают! — хлопнув крыльями, Твайлайт пролетела через всю комнату. — То, что сейчас происходит, не появится в сериях, — она приземлилась возле окна и указала на улицу копытом. — Смотрите, там целый город, населённый пони, и они все сейчас занимаются делами, которые никто, ни пони, ни человек, вообще ни одно существо не сочтёт увлекательными. Но они ими всё равно занимаются, — наклонив голову, она оглянулась через плечо. — Вскоре после того, как мы с тобой встретились, Дэвид, ты перечислил мне все те истории, что были показаны в сериале до твоего появления. Но на самом деле за всё это время произошло гораздо больше событий!

Она резко развернулась к людям.

— Я имею в виду, что, например, во время первого празднования Дня Согревающего очага в Понивилле я всё время никак не могла решиться — провести ли мне праздники дома, в Кантерлоте, или здесь, с моими новыми друзьями! В конце концов Спайк решил всё сам, ничего мне не говоря — он организовал приезд мамы, папы и Шайни, они остановились на ферме «Сладкое яблочко», а когда мы все вместе отправились на праздник в ратушу, это было так… так… — она хлюпнула носом и прижала ногу к лицу. — Получилась бы самая замечательная серия про праздники из всех возможных, но в шоу про это ничего нет!

Учёный наморщил лоб:

— В шоу твои друзья вообще узнали о существовании Шайнинг Армора незадолго до его свадьбы.

— Что? — Твайлайт невольно хлопнула крыльями. — Они действительно думали, что я могу жить здесь столько времени и ни разу не упомянуть о том, что у меня есть старший брат?!

Элен подняла руки в жесте капитуляции:

— Всё-всё, я сдаюсь! Твоя жизнь гораздо больше, чем показано в сериале! Хотя… — она ткнула в стопку записей, лежащую на столе, — я не очень понимаю, как эти несовпадения вписываются в вашу теорию.

Твайлайт покраснела.

— Мы… гм… мы пока не выяснили это…

Дэвид кивнул.

— Да. И я со своей стороны более чем счастлив продолжить исследования. Но сейчас… — он потянулся к своему неразлучному чемодану, без которого не ходил вообще никуда, отщёлкнул крышку и извлёк три красных конических шапочки, — не сопроводите ли меня на площадь? Нам надо побывать на празднике!

Элен была уверена, что на её лице появилось то же самое обалделое выражение, что и на лице Твайлайт.

— Что? — хором произнесли они.

Дэвид тем временем пристраивал шапку у себя на голове, натягивая резинку под подбородок.

— Я заручился помощью Пинки Пай в организации небольшого торжества, чтобы отпраздновать установление дружбы между нашими мирами, — он сдвинул шляпу так, что она торчала слегка наискосок. — Я уверен, что она пригласила заметную часть населения всей Эквестрии, так что не стоит заставлять их ждать!

— Но как ты сумел… — начала Элен, и в этот момент окружённая сиреневым ореолом шапочка закачалась в воздухе перед ней.

— Поверь мне, Элен, — с улыбкой произнесла Твайлайт, — во время событий с участием Пинки задавать вопрос «как?» — бессмысленно. — Новая вспышка сиреневой магии — и третья шапочка устроилась у неё на голове, сразу позади рога. — Если что и стоит спрашивать, то «Когда приходить?» и «Что приносить?».

— Прямо сейчас! — раздался звонкий голосок, и Элен увидела рядом с собой подпрыгивающую на месте розовую пони с пышной гривой и праздничной шапочкой, невероятным образом закреплённой поверх этой гривы. — И приносить не надо совершенно ничего!

Пони подпрыгнула ещё раз, перелетела через стол и приземлилась спиной на руки к учёному.

— Круто задумано, Дэвид! Ты уверен, что никогда раньше не устраивал внезапных вечеринок?

Элен очень неплохо узнала доктора Парцелла за то время, когда они на Земле договаривались с разнообразными бизнесменами, художниками и мультипликаторами, а также в Эквестрии — за время множества разговоров в компании Твайлайт, но ни разу не видела его столь счастливым.

— Если всё пройдёт хорошо, Пинки, — произнёс он, наклоняясь, чтобы прикоснуться кончиком своей праздничной шапочки к шапочке Пинки Пай. — Эта точно будет не последней!

Пинки Пай радостно издала звук, больше всего напоминающий писк свистульки в собачьей игрушке.

Твайлайт вздохнула:

— Элен, это Пинки Пай. Я видела, как они с Дэвидом в первый раз встретились, но, похоже, они познакомились гораздо ближе, чем я предполагала. В любом случае, нам ведь пора на вечеринку?

— Да! — Пинки Пай скатилась с колен Дэвида, прокатилась вокруг стола, словно розовое волшебное перекати-поле, и замерла перед Элен. — Вы с Дэвидом случайно не женаты? Потому что вам точно стоило бы!

Она вскочила на ноги и устремилась к двери.

— Пойдёмте же! Надо встретить множество пони и слопать множество кексиков! Только не перепутайте!

Элен в обалдении наблюдала за стремительным отбытием праздничной пони, потом обернулась к Дэвиду. Он тоже вскочил на ноги, его мультяшное лицо сейчас было густо-красным.

— Она постоянно занимается шиппингом, — произнёс он, как будто это что-то объясняло, и практически убежал вслед за Пинки.

Быстро приняв решение, что это одна из тех вещей, о которой ей не хочется знать, Элен взяла из воздуха перед собой праздничный колпак и пристроила у себя на голове.

— Как я понимаю, вы устраиваете такие вечеринки каждый раз, когда спасаете мир? — спросила она, обернувшись к Твайлайт.

Та в ответ пожала плечами.

— Если дать Пинки волю, мы бы праздновали днём и ночью, — она подняла голову, и Элен невольно сглотнула, увидев слёзы у неё на глазах. — Спасибо, — прошептала Твайлайт, — за то, что мы теперь можем радоваться этому.

Не думая, Элен протянула руку… да, но пони же не делают рукопожатий… но прежде, чем адвокат успела опустить руку, она ощутила себя окружённой бархатным мехом и пушистыми перьями — Твайлайт встала на дыбы и обняла её, ногами и крыльями.

— Мы добыли себе дополнительный год, а может, и два, — произнесла Твайлайт, прижавшись носом к её плечу, что слегка приглушило её голос, — и это даст нам время, чтобы выкупить права на другие мультсериалы и начать съёмки здесь, в Эквестрии. Если это вернёт их к жизни — а по нашим расчётам, должно — мы сможем раскрыть правду хозяевам Хасбро, полностью выкупить у них права на Эквестрию под обещание никогда не транслировать наши съёмки на Земле, открыть студию в другом мире, чтобы они поддерживали нас…

Она глубоко, всей грудью, вздохнула.

— Ты дала нам шанс, Элен, и я… мы все… благодарим тебя!

Элен ласково обняла стоящее перед ней сиреневое чудо.

— Я рада, что смогла помочь, — ответила она.