Танцы с порталами
Глава 22
Руперт Кребс был зол. С одной стороны, это было хорошо, ведь данный факт означал, что странные, несвойственные ему доброта и спокойствие, нахлынувшие на него в Бресте, исчезли. А с другой стороны… Он был бы рад, если бы ему не с чего было злиться.
Однако местные цветные обитатели, как нарочно, постарались предоставить ему повод. Нет, то, что они, в основной своей массе, явно нуждаются в осмотре психиатра, он знал и так. Но сейчас ему еще раз напомнили, что его окружают клинические идиоты. Хорошо, что адекватные особи среди них все же встречались. С одной из этих немногих бывший обер-фельдфебель как раз и собирался побеседовать.
Постучав в дверь, Руперт дождался разрешающего отклика и зашел в комнату Старлайт.
— Привет! — поздоровалась хозяйка. Его приход оторвал ее от изучения какого-то старого толстого тома, который она теперь закрыла и убрала в ящик стола.
— И тебе, — кивнул Кребс, проходя и осматривая интерьер. Обставлена комната была, можно сказать, по-спартански. Стол, шкаф, кровать, табуреты, на стене зеркало и пара картин или фотографий. Вся мебель без резьбы, завитков и прочих ненужных украшательств. Несмотря на возможность, здешняя обитательница явно не была склонна к роскошествам. Это был еще один балл в ее копилку.
— Ну, ты присаживайся, — указала единорог на табурет. Руперт вообще заметил, что пони почти не использовали классические стулья. Ведь сидели они по-другому. Вот и здесь была мебель, которая оказалась ему слишком низка. Устроиться он вынужден был, вытянув ноги.
— Ты тут, похоже, единственная, кто хоть что-то понимает в безопасности и конспирации, — начал он. — Ну, и, кроме того, ты во всем этом сумасшедшем доме на редкость нормальная. Поэтому пришел к тебе…
— Смотри, при других такое не ляпни, — улыбнувшись, предостерегла его Старлайт. — А то обидятся.
— Ничего, — махнул рукой бывший обер-фельдфебель. — Зато, может, в другой раз умнее будут! Я чего хотел спросить. А что это за кадр шарился у вас по всему замку, пока вы там, в штабе заседали?
— Какой кадр? — прищурилась ученица принцессы дружбы.
— Ясно… — вздохнул Руперт. — То есть даже ты не в курсе. И кто тут после этого волшебники? Вы или комиссары?
— Может, объяснишь нормально? — нахмурившись, спросила хозяйка комнаты.
— Объясняю! — ухмыльнулся Кребс. — Иду я себе по коридору. А навстречу мне шагает тот русский, который на крыше меня на мушке держал! Преспокойненько так шествует! Один, без сопровождения. Явно вынюхивает ваши тайны!
— Вот оно что… — хмуро посмотрела на него единорог. — Значит, пока я допрашивала Зуева…
— Что ты делала? — изумился Руперт. — Допрашивала? Чекиста Зуева?!
— Раз уж он сам пришел, — улыбнулась Старлайт. — Грех было этим не воспользоваться. Тем более, в присутствии Эпплджек, которая ложь за милю чует.
— Подожди! — одернул ее бывший обер-фельдфебель. — Как это, он сам пришел?
— Его привела Флаттершай, — вздохнула единорог. — Ну, ты ее знаешь… Раз уж она начала кому-то доверять, то разубедить ее непросто. А Зуеву наша подруга почему-то верит. К тому же он еще и вручил ей медаль от советского правительства. Но дальше за него взялась я.
— Медаль — лишь предлог, — хмуро процедил Руперт. — Красные прощупывают обстановку.
— Согласна. И, вероятно, искали в том числе и тебя, — пристально посмотрев на него, добавила хозяйка комнаты.
— Вот черти краснопузые! — ударив кулаком по коленке, выругался Кребс. — Не отстанут никак! И ведь не денешься от них никуда!
— Есть у меня одна мысль, — рассматривая потолок, задумчиво произнесла Старлайт. — Помнишь, кого искала в вашем мире Флаттершай?
— Кого? — переспросил бывший обер-фельдфебель. — Подружку свою… Точно! Ту фифочку залакированную! Как ее?
— Рэрити! — подсказала единорог. — Именно ее. И пока единорога так и не нашли. Твайлайт уже всерьез занялась этой проблемой. И советский министр Меркулов, судя по тому, что рассказал Зуев, тоже.
— Ну, эти-то ее из-под земли достанут, — нервно хохотнул Руперт.
— Из той информации, что я получила от Твайлайт… Если это бессвязное полусонное бормотание можно назвать передачей информации, — хмыкнула ученица принцессы дружбы. — Я поняла, что наша подруга где-то в прошлом Эквестрии.
— Тем лучше для нее, — высказался Кребс. — Ей, по крайней мере, не нужно будет идти через охваченную войной Польшу, как вам.
— В некотором роде, ты прав, — кивнула Старлайт. — Вот только, на сколько лет назад ее занесло, мы пока не знаем.
— На шесть, как и вас! — предположил бывший обер-фельдфебель. — Разве нет? По-моему логично!
— Тогда бы она уже объявилась сама, либо прислала бы весточку, как мы, — не согласилась хозяйка комнаты. — А пока про нее ни слуху, ни духу…
— Дай-ка догадаюсь, — уставившись на собеседницу, произнес Кребс. — Она может там, в прошлом натворить какой-нибудь ерунды. И принцесса готовит группу, чтобы ее найти и забрать! Верно?
— К этому все идет, — кивнула единорог. — И я думаю, что нам обоим следует в эту группу попасть!
— Ну, ты-то ладно, — почесав затылок, изрек Руперт. Предложенная идея попахивала очередной авантюрой, поэтому подписываться на нее он не спешил. — А я там вам зачем буду нужен? Не на Земле же поиск будет. Значит, и с магией вашей не будет проблем… Да и комиссары точно кого-нибудь тоже прикомандируют! Зачем мне лишний раз перед ними светиться?
— Если они уже нашли тебя здесь, — объяснила хозяйка комнаты. — То, может быть, лучше не прятаться, а выступить открыто? Чего бояться? Не думаешь же ты, что ради нападения на тебя русские пойдут на ссору с принцессой?
— Допустим, — согласился с этим Кребс. — Но, полагаю, что группа не будет большой. Скорее всего, все места будут по блату поделены между подружками принцессы. Тебе так не кажется?
— Зная Твайлайт и остальных моих подруг, — вздохнула Старлайт. — Скажу тебе, что они все вызовутся.
— Толку от них будет, конечно, как кобыле от пятой ноги! — скривился бывший обер-фельдфебель. — Только влипнут опять в историю… Ха! — внезапно догадался он. — Да ты хочешь сама это стадо возглавить! А как же Твайлайт?
— А ее не пустят, — улыбнулась хозяйка комнаты. — Я в этом более чем уверена! Поэтому и хочу попасть в группу. Так я буду уверена в благополучном исходе этого дела.
— И все-то у тебя продумано! — прищурился человек. — Выглядит так, будто верная ученица планирует подсидеть свою наставницу!
— Что? — вскинула на него удивленный взгляд Старлайт. — Как ты мог такое подумать?!
— А разве не так? — усмехнулся Кребс. — Как по мне, так все смотрится вполне логично!
— Да уж… — вздохнула единорог. — Я как-то не учла, насколько у вас, людей, порой извращенная логика…
— Кто бы говорил! — не остался в долгу Руперт. — Чекисты по замку бродят у вас, а логика хромает, естественно, у людей! Ха!
— Опустим это! — посмотрев ему в глаза, произнесла Старлайт. — Так вот. Поясняю! Я не желаю и не могу желать зла Твайлайт после всего того, что она для меня сделала! Это хоть ты понимаешь?
— Чего же здесь непонятного? — хмыкнул человек. — Уж она-то поучаствовала в твоей истории куда как активно! Явилась в твою деревню, объявила государственной преступницей, опозорила перед всем народом, лишила дома…
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь! — прорычала единорог, аж привстав. А взглядом своим она чуть не прожгла в Руперте дырку.
— Ладно-ладно! — Кребс, усмехнувшись, поднял руки. — Вот теперь я действительно верю! Верю, что за принцессой ты пойдешь и в огонь, и в воду! Без всякой задней мысли…
— Так ты нарочно?! — изумилась хозяйка комнаты. — Ты, что же, проверял меня?! — от удивления она забыла про гнев, быстро успокоившись. — Хотя, должна признать, я действительно попалась…
— Еще как! — оскалившись, подтвердил бывший обер-фельдфебель. — Ну, ты не обижайся. Если что, следующая бутылка с меня!
— Ловлю на слове! — оттаяв, подмигнула ему единорог. — Но зачем? Я же рассказала тебе свою историю!
— Вот именно из-за нее, — ответил Кребс. — Видишь ли, мне был непонятен этот твой переход… От ненависти к Твайлайт до обожания и преданности.
— Что же тут непонятного? — удивилась Старлайт. — Она указала мне путь, по которому я теперь иду!
— Давай обойдемся без этого пафоса, — скривился Руперт. — Знаешь, как бы я поступил, окажись на твоем месте? Я бы тоже пошел принцессе в ученики… А потом, заручившись ее доверием, подошел бы в одной из этих комнат со спины и по-тихому свернул бы ей шею!
— Так ты все это время подозревал меня? Ты думал, я все еще хочу ей отомстить? — прищурившись, уставилась на него волшебница. — И, кстати, хочу напомнить, что сейчас ты как раз и считаешься учеником принцессы.
— Ну, так я же на своем месте, а не на твоем! — ухмыльнулся человек. — Мы с Твайлайт наши разногласия разрешили еще в джунглях. Да и спиной ко мне она не повернется… А что касается подозрений… После того, что ты мне рассказала, я был в этом практически уверен! Ну, а вот ты, — он указал пальцем на единорога. — Разве не подозревала меня?
— Буду откровенна, были некоторые мысли, — призналась Старлайт. — Поэтому я тогда и пришла к тебе с бутылкой… Потом-то я уже поняла логику твоих действий.
— Ну, значит, я в очередной раз в тебе не ошибся, — хмыкнул бывший обер-фельдфебель. — Мозги у тебя, в отличие от всего местного стада, работают, как надо!
— Сейчас и я еще крепче поняла, что была права насчет тебя, — посмотрев на него каким-то нехорошим взглядом, произнесла хозяйка комнаты. — И знаешь, теперь я уверена, что ты будешь еще более полезен в этой экспедиции, чем я думала изначально.
— И зачем я тебе нужен? — оставив шутки, уточнил Руперт. — Не поверю, что как заместитель по строевой подготовке.
— А ты подумай, — ответила Старлайт. — И от шпионажа русских скроешься, и Твайлайт еще раз поможешь. Докажешь ей, что не зря она за тебя поручилась.
— Я ее, между прочим, — вставил Кребс, — об этом не просил!
— Но, согласись, — хитро посмотрела на него Старлайт. — Что тебе от этого стало только лучше.
— Допустим! Но как это я скроюсь от разведки красных, если от них явно кто-то тоже будет?
— А ты там окажешься в более выгодных, чем они, условиях, — объяснила единорог. — И мне подскажешь про них, если что. Ты-то их лучше знаешь!
— В более выгодных? — делано изумился Кребс, которому все еще не нравилось предложение хозяйки комнаты. — Да с вашей организацией процесса, чую, мы окажемся в полном дерьме!
— Так в чем же дело? — изогнув бровь, посмотрела на него Старлайт. — Подключайся! Так и укажешь нам на ошибки. Полагаю, такая помощь окажется нелишней!
— Ладно! Все! Хватит меня агитировать! — отмахнулся Руперт. — Вот когда аликорн объявит об экспедиции, и когда станет известно, что ее саму оставляют дома делать уроки… — он встал и направился к выходу. У двери человек обернулся. — Вот тогда и поговорим!
Сидеть и ждать полудня Коляну было откровенно впадлу. Он уже и так проторчал возле этого зеркала больше суток.
— Я вот, чего думаю, — подойдя к каменному креслу, которое опять заняла единорог, начал он. — Гипотетически, — снова ввернул сержант умное словечко. — Если эти лошары, — кивнул он головой в сторону зеркала. — До полудня не чухнутся, куда пойдем?
— У тебя есть компас? — поинтересовалась Рэрити.
— Нет, — вздохнул Титов. — Кто ж знал, что придется ориентированием на местности заниматься!
— Тогда, можем идти в любую сторону, — заключила волшебница. — Но вверх по склонам, полагаю, лезть не стоит. Долина эта небольшая. Нужно идти либо на север, либо на юг. И там, и там, как я вижу, небольшие перевалы.
— Ни фига себе у тебя зрение! — восхитился Колян. Прищурившись, он попытался разглядеть край долины, но не особо преуспел.
— Ничего удивительного, — ответила Рэрити. — С учетом соотношения размеров моих глаз и твоих…
— Да, глаза у тебя, что надо, — согласился солдат, вызвав довольную улыбку собеседницы. — Но, наверное, я это… Прогуляюсь до перевала, позырю, что у нас там, — продолжил он. — А ты тут на стреме постоишь. Если наши умники зеркало включат, свистнешь тогда. Лады?
— Хорошо, — согласилась волшебница. — Сходи на разведку. К полудню вернешься, расскажешь, что увидел. Тогда и решим, как будем действовать дальше.
Вернувшись к зеркалу, Колян скатал и повесил через плечо шинель, закинул за спину сидор, поднял ППШ и повернулся к спутнице.
— Ну, я почапал! — сообщил он ей и направился в выбранном направлении в сторону северного края долины.
— Будь осторожен! — пожелала ему напоследок Рэрити.
Спустя полчаса ходу Титов увидел перевал, о котором говорила единорог. Он был невысоким, а склон, ведущий к нему, совсем пологим. Легко взобравшись на его седловину, сержант оглянулся. Стена с зеркалом и трон были отсюда видны. Даже свою спутницу он различил, правда, как мелкое белое пятнышко.
Теперь он решил осмотреть виды спереди. Горы, как он очень надеялся, за перевалом не кончались. Перед ним была новая долина, правда, сильно отличавшаяся от той, которую он только что покинул. Она была заметно глубже и, что особо радовало, внизу густо росла зелень. Посмотрев на солнце и прикинув, что до полудня еще далеко, солдат решил продолжить разведку.
Спуск с перевала был гораздо круче, чем подъем. Но ведь под горку-то идти всегда легче! Коляна очень интересовали заросли кустов внизу. Ведь, где есть растения, там должна быть и вода! А то в его фляжке оставалась всего пара глотков. Был еще, конечно, и спирт. Но не жажду же им утолять! Спирт, он для другого… Да и по горам ходить под мухой было глупо. Это-то сержант понимал.
Спустившись на две трети, он огляделся. Долина заворачивала куда-то на восток, и конца ее заметно не было. В нескольких шагах от себя Колян заметил деревце, росшее прямо на склоне. Нет, он уже прошел мимо нескольких похожих кустов, но этот его заинтересовал. Растение имело длинные узкие листья и колючки. Но главное, ветки его были усыпаны маленькими желтыми ягодками, прижимавшимися к веткам. Ягод было много, но больше всего обрадовало Титова то, что он знал, что это за растение. И, если он не ошибался, то его плоды должны были быть съедобными.
Ел он их, правда, всего один раз, давно, еще до войны, когда к ним в поселок приезжал из Сибири брат его отца. С собой он тогда привез много диковинок. В том числе и варенье из ягод облепихи. У них это дерево, как он рассказывал, росло в горах чуть ли не из каждой трещины. А одну большую отломанную ветку, плотно облепленную ягодами, он специально привез для детей. Тогда они всей компанией, периодически укалываясь, радостно обдирали эти маленькие маслянистые ягоды (1).
Бочком, он аккуратно подобрался к растению и сорвал пару ягод. Внешне они полностью соответствовали его воспоминаниям. Раздавив одну, солдат убедился, что внутри есть такая же продолговатая косточка и что пахнет ягода так же, как он помнил. Наконец, он решился попробовать ягоду и убедился, что это именно облепиха. То, что он встретил знакомое растение в горах другого мира, Коляна сильно не удивило. Когда они сидели в лагере среди джунглей, им доставляли местные яблоки и груши. И они ничем особо от домашних не отличались.
На радостях солдат немного расслабился. И сразу же это ему аукнулось. Когда он собрался вернуться к более пологому участку, где спускался, камень, на который он наступил, выскочил и покатился в низ. А следом за ним загремел и Титов. Он попытался ухватиться за облепиху, но лишь сорвал пару крайних листочков.
Ниже по склону была большая галечная осыпь, и именно на нее шмякнулся Колян. Отчасти ему повезло, ведь вместо этого могли попасться крупные камни, на которых он переломал бы все кости. Но тут же образовалась другая проблема. Мелкие камешки тоже посыпались вниз, стоило ему только зашевелиться. И эта волна потащила верещащего как цаца сержанта еще ниже.
В себя он пришел минут через пять. Солдат лежал на спине в куче мелких камушков на относительно ровной площадке среди кустов. Некоторое время он валялся, не двигаясь, прислушиваясь к себе. Сильнее всего болела задница. Ну, это и понятно. Падая на гальку, он плюхнулся ровно на пятую точку. Сейчас его больше обрадовало, что руки-ноги были целы.
А еще он услышал близкое журчание воды. Кряхтя, сержант поднялся на ноги и осмотрелся. Ручеек с прозрачной и очень холодной водой обнаружился совсем рядом. Колян с огромным удовольствием умыл физиономию и напился. Также он впрок наполнил флягу. А потом солдат распрямился и посмотрел наверх…
— Попадос… — только и смог он произнести.
Мало того, что сержант съехал на многострадальной филейной части гораздо ниже, чем планировал спускаться, так еще и снизу все выглядело по-другому. Озираясь, Колян безуспешно пытался понять, откуда он спустился. Вот по этой осыпи он скатился? А на нее откуда сверзился? Снизу было вообще непонятно. Попытавшись отыскать взглядом седловину перевала, откуда начал спуск, он тоже не преуспел.
Опустившись на землю, чтобы хоть как-то отвлечься от случившегося с ним попадалова, Титов принялся проверять вещи. К счастью, во время своих кувырков по склону, он умудрился ничего не растерять. И даже заветный бутылек со спиртом каким-то чудом остался цел.
Посмотрев на солнце, солдат понял, что к полудню вернуться уже точно не успеет. Но это было не самым важным. В конце концов, волшебница его дождется, одна не попрется никуда… А вот вдруг портал уже давно включился, начальники забрали Рэрити, свистнули ему, не дождались и ушли?!
От такой мысли Колян похолодел. Единорог-то всяко была важнее, чем какой-то сержант! Она, вон, магией своей какие штуки вытворяет! А он что? Всего лишь переводчик, пускай и конкретно годный! За волшебницей начальнички точно конвой пришлют и заберут. А вот его поищут чуть-чуть для порядка, да и бросят, не найдя! Сгинул, дескать, старший сержант Титов! Пал за Родину смертью храбрых!
— И какого я сюда полез?! — спросил он у окружающих гор. Дрожащей рукой Колян вытер нос. — Сидел бы себе у портала… — и тут новая мысль, еще страшнее прежней, родилась в его башке.
Смертью храбрых — это, когда жмура отыскали! А кто его тут найдет? Ишь, чего захотел! Пропал без вести! И точка! Так и напишут… А потом накинут лычку тому же Сипягину и поставят на коляново место. А кореш что, помянет братуху, да и пойдет служить дальше…
Вскочив на ноги, солдат заметался по своему пятачку. Че ж он тут сидит, как лошара? Надо лезть назад!
Навьючив вещи, он сосредоточенно устремился вверх. Поднявшись, как думалось, до половины склона, Колян остановился. Нужно было передохнуть. Он уже и так дышал, как паровоз, а сердце билось в груди кузнечным молотом. Поглядев вниз, а потом вверх, сержант выругался. Половину он пролез? Черта с два! Хорошо, если четверть!
Однако кое-чему солдат все же обрадовался. Оглядываясь, он увидел седловину. Но тут же ему стало не по себе. Склон, по которому он лез, выше разделялся на две части отвесной скалой, которая переходила в целый горный кряж. Замеченная им седловина находилась слева от него. Но справа выше склон тоже заканчивался чем-то похожим. Так откуда он спустился?!
Просидев минут пять и так и не определившись, в какую сторону следует подниматься, сержант решил положиться на фарт. Порывшись в кармане, он достал монету. Ей оказался потертый, довоенный еще пятак тридцать третьего года чекана со старым гербом. Решив, что если выпадет номинал, то пойдет направо, он подбросил монету. Та, сделав в воздухе кульбит, ребром приземлилась ему на ладонь, отскочила и прежде, чем солдат успел среагировать, упала ему под ноги, блеснув напоследок. Звякнув о камень, пятак бодро устремился вниз. Туда, откуда Колян только что вылез.
— Ну, и катись! — крикнул ему вдогонку Титов. — Не больно-то ты мне и нужен! (2)
Вроде бы у него была еще мелочь в карманах… Поковырявшись, сержант достал блестящий белый двугривенник, отчеканенный только в этом году (3). Его Колян подбросил аккуратнее и поймал. Развернув ладонь, он увидел, что монета лежала номиналом вверх.
Часа через четыре он, уставший как собака, выбрался на седловину правого перевала. Полдень уже давно миновал, но сержант не обратил на это внимание. Усевшись на валун, он с четверть часа приходил в себя. Потом солдат встал и посмотрел на лежащую перед ним долину. Она была столь же глубокой, что и та, из которой он поднялся. И столь же густо она была покрыта зеленью. С первого взгляда он понял, что это не та долина.
— Вот скотина! — взвыл Колян. Развернувшись, он достал нефартовый двадцатикопеечник и с размаху запустил его вниз, в компанию к ускакавшему ранее пятаку. Немного постояв, он начал спускаться.
На второй перевал Титов влез незадолго до заката. Поднялся, огляделся и успокоено выдохнул. Именно отсюда он и начал свой дурацкий спуск. Стену, на которой висело зеркало, было видно. Поглядев на солнце, он заспешил к порталу.
Через час, уже на закате, он подошел к лагерю.
— Эй, леди! — произнес он. — Это я… Извиняй, проваландался я там… Загремел со склона, как лошара последний. Насилу выбрался…
Ответом ему была тишина.
— Рэрити? — позвал спутницу по имени Колян, внутренне холодея.
Подбежав к трону волшебницы, он обошел вокруг, но нигде ее не заметил. И тут взгляд его упал на зеркало. Точнее на пол у его основания. Там было пусто! Но ведь он точно помнил, что, уходя, оставил там чертов капитанский саквояж! Где он?
Бестолково заметавшись перед порталом, Титов чуть не упал, споткнувшись. Потом он обежал по кругу стену, на которой висело зеркало, но так ничего и не нашел.
Остановившись возле трона, сержант тупо уставился в темную отражающую поверхность. Единорога нигде не было и саквояжа тоже. Волшебница не пошла бы одна без него, ведь у нее не было жратвы и питья. А если даже она и поперлась бы его искать, не дождавшись, они бы не разминулись на перевале! И уж точно Рэрити не потащила бы с собой этот бесполезный груз! А, значит, что случилось?
А произошло то, чего он больше всего боялся. Начальнички напрягли своих мозгляков, те починили портал, открыли его и забрали ценного единорога и офицерский саквояж. А его бросили!
— Вот сучары… — прошептал Колян. Он опустился на колени и просидел так несколько минут. Потом он вскочил, схватил подвернувшийся под руку камень и запустил в зеркало. Булыжник не попал в него и со стуком отскочил от стены. — Кинули! Падлы! — заорал Титов. Подбежав к порталу, он забарабанил кулаками по его поверхности. — Падлы! — новый крик его перешел в рев, а потом и в вой.
Еще четверть часа он бился о поверхность зеркала, клял всеми словами долбаных начальников, ругался, божился, умолял… Но не произошло ничего…
В наступающей темноте он принял спирта из бутылочки, проглотив его, как воду, завернулся в подранную при сегодняшнем падении шинель и уселся с ногами на трон единорога.
Глядя на безлунное небо, Колян грустно думал, что давеча он ошибся. Черная полоса в его жизни началась не вчера, а сегодня. Ведь накануне он также куковал здесь, но рядом имелась живая душа, с которой можно было побазарить. Хоть это и была волшебница, порой наводящая страх своими способностями и капризами. Но уж пусть лучше она, чем сидеть вот так! В одиночестве…
Бывалые, неожиданно вспомнил он, рассказывали, что на киче особо буйных сажали в одиночную камеру. Вот и сейчас Колян оказался, будто в карцере. Темно, холодно… и никого кругом. Разве что, темница у него была размером с целую долину…
Все-таки он заснул. Утром, размяв затекшие конечности, сержант встал. Ничего вокруг не изменилось.
Вздохнув, Колян достал из сидора консерву, открыл ее и съел половину. Холодное крабье мясо вызывало лишь отвращение, но сержант жевал. Потом он собрал нехитрые пожитки, последний раз оглянулся на зеркало и пошел в сторону разведанной вчера долины.
Едва вернувшись домой, Твайлайт собрала подруг и рассказала им обо всем, что узнала от Меркулова. Некоторым сюрпризом для нее стало отсутствие Рэйнбоу, а точнее, причина ее отсутствия. Похоже, радужная пегас вляпалась в неприятности, но эту проблему, как посчитала принцесса, будет легко разрешить. Остальные подруги горячо поддержали ее и вызвались, все, как одна, отправиться на помощь Рэрити.
Пришлось аликорну огорчить их, уведомив о том, что группа будет состоять максимум из троих. Переглянувшись, соратницы высказали общее мнение — решать предстоит Твайлайт. Спайка, рвавшегося больше всех остальных вместе взятых, она сразу осадила, остальным пообещала хорошенько все взвесить и озвучить свое решение на следующей встрече.
Распрощавшись с подругами, аликорн отправилась в столицу. Нужно было поговорить с Селестией и согласовать все дальнейшие действия с ней.
Прибыв во дворец во второй половине дня, Твайлайт сразу отправилась к правительнице. Та оказалась в своем кабинете и тут же приказала впустить свою лучшую ученицу.
Когда младшая принцесса вошла, старшая стояла у окна и задумчиво смотрела вдаль.
— Здравствуй, Твайлайт! — произнесла она, не поворачивая головы. — Давно тебя не видела!
— Добрый день, — поздоровалась фиолетовая аликорн. — Просто я была в другом мире, поэтому…
— Неужели ты думаешь, что я не в курсе твоих дел, — без намека на строгость отчитала ее Селестия. — Я же сама и согласовывала твое путешествие! Ну, как развлеклась?
— Не то, чтобы я там развлекалась… — ответила Твайлайт, недоумевая, то ли правительница шутит, то ли она действительно не имеет представления о том, что случилось с ее бывшей ученицей.
— Да, это и не важно! — наконец-то повернув к ней голову, с улыбкой произнесла Селестия. — Я была абсолютно уверена, что ты вернешься невредимой! И вот, ты здесь, передо мной! Невредимая, правда, не целая… Что это случилось с твоим хвостом?
— Один досадный инцидент… — ответила младшая принцесса, которой совсем не хотелось рассказывать наставнице об истории на мосту. Ведь в ней она проявила себя неосторожной и недальновидной. — На самом деле, я пришла…
— Пришла искать мудрости у своей несравненной наставницы! — перебила ее старшая принцесса. — Это очень правильно с твоей стороны! — она снова повернулась к окну и устремила взгляд куда-то вдаль. — Эх… Как же все-таки прекрасен Кантерлот в это время года!
— Я вообще-то… — Твайлайт попыталась перейти к сути, но снова оказалась прервана.
— А ведь я, как никто другой, может оценить красоту нашей столицы… — продолжила свою тему Селестия. — Знаешь, почему?
— И почему же? — фиолетовая аликорн подумала, что правительница не просто так держится этой темы, и решила повременить со своими вопросами.
— Все, как ты знаешь, познается в сравнении! — обведя взглядом пейзаж за окном, выдала Селестия. — А кому, как не мне, делать это сравнение? Подойди сюда, посмотри и скажи, что ты видишь?
— Дома, башни, вон в той я жила. А еще проспекты, улицы, — начала добросовестно перечислять подошедшая к окну Твайлайт. При этом она совсем перестала понимать, куда клонит ее собеседница. — Памятники…
— А что еще? — требовательно посмотрела на нее правительница.
— Фонтаны? — предположила фиолетовая аликорн. — Парки?
— Как все-таки узко и поверхностно ты пока мыслишь! — воскликнула Селестия. — Принцесса, — она выделила это слово интонацией. — Должна видеть вглубь и вширь! Только тогда она чего-нибудь стоит… Но ничего, у тебя впереди еще много времени. Все это придет с опытом…
— Но что же я должна была увидеть? — уточнила сбитая с толку неожиданной отповедью Твайлайт.
— Знаешь, что я вижу, смотря глубже? — поинтересовалась старшая принцесса и, не дожидаясь, сама же и ответила. — Я вижу кособокий замок, если это сооружение можно так назвать, из плохо обработанных серых камней и кучку убогих хижин, прилепившихся к его стенам. Вот, каким я застала Кантерлот. И никто, кроме меня, не помнит его таким…
— И даже Луна? — удивилась фиолетовая аликорн.
— Луна? — казалось, вопрос озадачил Селестию. — Нет, она не помнит… Не должна… — однако, немного сбившись на вопросе ученицы, она быстро вернулась к своей теме. — Но знаешь ли ты, что я вижу, смотря вширь?
— Что? — спросила младшая принцесса, понимая, что наставница ждет этого вопроса.
— Я вижу плоды трудов сотен поколений пони! — воскликнула белая аликорн. — И с каждым новым поколением они будут расти!
— Над этим, действительно, стоит задуматься, — согласилась Твайлайт, полагая, что неожиданный урок философии на сегодня закончен. Но она ошиблась.
— Тысячи тысяч подданных год за годом возводили мою столицу! — продолжила Селестия. — Сотни поколений моих подданных! — что-то странное уловила в ее голосе фиолетовая аликорн. Что-то, чего раньше не замечала. — И, должна сказать, это ни с чем не сравнимое ощущение — видеть, как твои замыслы воплощаются в жизнь… Сначала медленно, неохотно, иногда через силу… Казалось, только недавно, всего десяток лет назад, нечто было только фантазией у тебя в голове, а сейчас оно уже воплощено в камень, а еще ты знаешь, что через десяток лет оно будет позолочено, отделано мрамором и станет тем дворцом, в котором мы сейчас находимся!
Правительница говорила, с гордостью смотря на свой город, а ее ученица вдруг поняла, что не может разобрать, на что же обращена гордость Селестии. На свою прекрасную столицу? На свой народ, создававший год за годом это чудо? Или на саму себя, все эти годы смотревшую сверху и на первое, и на второе?
— Но ты не переживай, — оказалось, что старшая принцесса внимательно смотрит на младшую. — Тебе тоже доведется познакомиться с этим ощущением когда-нибудь. И ты, в конце концов, этого достойна. Ведь не случайно я даровала тебе титул и крылья…
Что ответить на это, Твайлайт не знала. Но, к ее счастью, белая аликорн, наконец, ушла от возвышенного и вернулась к делам земным.
— Поразмышляли, и будет! — заявила она. — Итак, ты пришла ко мне за советом. И я даже догадываюсь, каким… Но ты все равно расскажи сама…
— Я вот-вот узнаю, где искать Рэрити! — обрадовавшись, что разговор все-таки свернул в конструктивное русло, поспешила высказаться младшая принцесса. — Нужно будет снарядить отряд на ее поиски!
— И ты, конечно же, хочешь возглавить его? — улыбнувшись, произнесла Селестия. При этом она прошествовала к своему креслу и улеглась, достав телекинезом с полки ставшую уже, похоже, неизменной бутылку с буквами «КВВК» (4) на этикетке.
— Я полагаю, что должна сделать это! — согласилась Твайлайт.
— Должна?! — удивление хозяйки кабинета было, казалось, безграничным. — Объясни-ка мне, кому и что ты там должна?
— Должна самой себе… — этот разговор с наставницей раз за разом сворачивал куда-то не туда, и младшая принцесса ничего не могла с этим поделать. — Это же моя подруга…
— Твайлайт, Твайлайт… — грустно покачала головой Селестия, наливая в хрустальный бокал темный ароматный напиток. — Ты получила крылья и научилась ими пользоваться. Но вместе с этим ты до сих пор не до конца научилась применять кое-что еще, что получила вместе с крыльями. Догадываешься, о чем я?
— О титуле принцессы? — предположила фиолетовая аликорн.
— Вот именно! — обрадовалась Селестия. — Как ты думаешь, была бы сейчас так хороша моя столица, если бы я сама укладывала каждый камень? Я не спорю, — она с удовольствием вдохнула аромат напитка. — Мои таланты велики и многогранны! Однако вот класть стены я не умею… Но для этого я и принцесса, чтобы найти среди подданных того, кто этим умением владеет лучше других, предоставить ему материал и скомандовать: «Вперед!» Понимаешь, о чем я?
— О том, что мне нельзя будет самой возглавить экспедицию, — понурившись, произнесла Твайлайт.
— Верно! — улыбнулась правительница Эквестрии. — Я тебе это запрещаю! Ты еще не нагулялась по чужим мирам? Хочешь еще раз в наше прошлое заглянуть? Может, хватит быть в каждой бочке затычкой? Ты, как принцесса, должна все проработать и организовать. Но ты не обязана сама совать голову в пасть дракону. Разве твой еще не отросший хвост не намекает тебе на это? Многие почтут за честь оказать тебе помощь. Так научись ее принимать!
— Я поняла, — склонила голову младшая принцесса. — И я усвою сегодняшний урок, но у меня была еще одна просьба.
— Для тебя, моя лучшая ученица, все что угодно! — в отличие от фиолетовой аликорна, расстроенной таким категоричным запретом, Селестия, похоже, пребывала в прекрасном настроении. — В пределах разумного, конечно.
— Я прошу освободить мою подругу Рэйнбоу Дэш из-под стражи, — подняв взгляд на собеседницу, произнесла младшая принцесса.
— Вот оно что… — правительница Эквестрии отпила глоток и, посмаковав вкус, проглотила напиток. — Заметь, я не случайно добавила про пределы разумного!
— А что неразумного в моей просьбе? — удивилась Твайлайт.
— В ней ничего такого, на первый взгляд, — улыбнулась Селестия. — Просто я хочу знать, почему ты просишь за Рэйнбоу? Потому, что она несправедливо осуждена? Или потому, что она — твоя подруга?
Такая постановка вопроса оказалась неожиданной для Твайлайт. Она сразу и не нашла, что ответить.
— Вот видишь, — наставница правильно истолковала ее молчание. — Ты и сама не уверена! Я, конечно, могу приказать отпустить Рэйнбоу хоть сейчас. Но чему это ее научит? Вседозволенности? Тому, что, имея некоторые заслуги перед Эквестрией, можно творить все, что заблагорассудится? Посмотри на меня! — Селестия допила коньяк и тут же телепортировала к себе бутылку. — Мои заслуги перед страной огромны! Неоценимы и неоспоримы! — она налила себе еще бокал и отправила бутыль восвояси. — Но даже я не позволяю себе нарушать мной же установленные законы!
— Я поняла… — сконфуженно пробормотала Твайлайт. Она только сейчас подумала, что перед тем, как идти к Селестии, нужно было разобраться в проступке подруги. А так она только получила новую отповедь.
— Ну, не расстраивайся! — ободряюще улыбнулась Селестия. — Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает! Даже я, бывало, совершала ошибки, давно это было и неправда… Ну, да не в этом суть! Я знаю, что все у тебя получится! Если нужен совет, приходи. Подумай над нашим разговором, над составом группы и над просьбой о своей подруге! — она телепортировала бокал прочь, встала и подошла к ученице, приобняв ее крылом. — Как сочтешь нужным, приходи. Обсудим все еще раз. И, если ты посчитаешь, что Рэйнбоу нужно освободить, я отдам приказ немедленно. Ну, а пока что, ступай!
Попрощавшись, Твайлайт на ватных ногах вышла из кабинета. Да уж, не такого приема она ожидала! Да что уж там говорить. После недавнего разговора с Меркуловым, про которого Луна нарассказывала ей страшных историй, она не чувствовала себя столь уставшей. Но ведь Селестия была во всем права! А она, Твайлайт, нет! Похоже, сегодня она получила новый урок, и теперь ей предстояло его правильно усвоить.
Всеволод только что ознакомился с докладом о вылазке в Понивилль, предпринятой по распоряжению Кобулова. Сам его первый заместитель сидел тут же, весьма довольный, как собой, так и результатами экспедиции.
— Как все просто… — произнес Меркулов, отложив документ. — Я бы даже сказал, подозрительно просто…
— С контрразведкой у них беда, — согласился Богдан Захарович. — И грех этим не пользоваться!
— Все верно, — кивнул нарком. — Но делать это надо аккуратно! А то из этого отчета я понимаю, что об истинной миссии Зуева в замке принцессы догадались! Так что их беспечность долго не продлится.
— Позволю себе не согласиться! — вскинув взгляд на начальника, произнес генерал-полковник. — Все фигуранты вели себя согласно рассчитанным для них ролевым моделям! Единственный неучтенный фактор — Старлайт Глиммер. Но просчитать все было невозможно! В конце концов, Зуев хорошо сыграл и выкрутился.
— Нужно будет его поощрить, — решил Меркулов. — Толковый офицер, хоть и молодой. А не направить ли его еще в одну командировку? Как думаешь?
— На поиски Рэрити? — уточнил Кобулов.
— Именно, — подтвердил Всеволод.
— Почему бы и нет, — согласился первый замнаркома. — И он, и старшина Селиванов хорошо себя показали. Они знают язык. Они уже посвящены в курс дела. Вот только приставить к ним кого-то еще поопытнее… Лев Валерьянович, например, настаивает на том, что нужно отправить кого-то из его части.
— Не лишено смысла, — сделав пометку в блокноте, произнес нарком. — Мы с ним подумаем над кандидатурой.
— А еще люди нашего главного следователя зацепились за одну мелочь, которую почти упустил Зуев, — добавил генерал-полковник. — Точнее, старлей указал ее в отчете, но явно не придал значения… — он открыл лежавшую перед ним на столе папку и передал начальнику отчет из нескольких листов.
— Значит, черепаху зовут Танк… — ознакомившись, нарком отложил бумагу и, побарабанив пальцами по столу, задумавшись, высказал свое мнение. — Это очень странное совпадение…
— Совпадение? — повторил Кобулов. — Не думаю!
— Тогда изволь пояснить, — скривился Меркулов.
— Для начала, это имя так и произносится по-эквестрийски, — начал Богдан Захарович. — Причем само это слово никакого определенного значения в их языке не имеет.
— Ничего удивительного! Такой же принцип, например, у кличек наших собак, — высказался Всеволод. — Например, Барбос, или Шарик… Так что само по себе это еще ни о чем не говорит!
— А вот тут ошибка! — поспешил уточнить генерал-полковник. — Есть соответствующее исследование. Все наши клички, так или иначе, произошли от каких-то слов, чаще всего характеризовавших собаку! Пусть и не русских.(5) А у этой черепахи мы не смогли проследить происхождение имени. Даже с помощью Штокмана, который, напомню, получил знание языка от Луны. Значит, у самой принцессы не было в голове нужных ассоциативных рядов… Однако, — продолжил первый замнаркома. — Мы зашли с другой стороны и поинтересовались у самой хозяйки, почему же она так назвала черепаху! И вот, что она сказала! — он достал еще листок.
— Танк — это что-то крутое, мощное, крепкое и надежное! — вслух зачитал нарком. — Прямо, как мой питомец!
— По-моему аналогия прослеживается довольно четко, — прокомментировал Кобулов.
— Она могла бы быть, — не согласился Меркулов. — Если бы в Эквестрии когда-нибудь стояли бы на вооружении танки! Но у нас нет таких данных. Да, мы полагаем, что их страна может находиться в стадии деградации. Уж слишком неоднородно развиты у них некоторые отрасли хозяйства. Но это только предположение!
— А как вам вот это? — Богдан Захарович передал начальнику извлеченную из папки фотографию. — Они называют это "вечериночная пушка" и используют исключительно в развлекательных целях. Конфетти выстрелить или искусственный снег…
— Такое орудие, не будь оно столь цветасто раскрашено, смотрелось бы логично где-нибудь под Бородино… — высказал свое мнение нарком. — Или на батарейной палубе парусного линкора.
— Вот именно! — закивал, тряся подбородком, Кобулов. — Уровень прошлого или позапрошлого века! Но при этом ни одного артиллерийского орудия на вооружении их армии нет! И никогда не было! Я понимаю, что сила их магии впечатляет, но ей владеют только единороги. Так почему они не оснастили артиллерией обычных пони?
— А ведь они делают паровозы, — задумчиво протянул Всеволод. — Значит, технологически такие пушки они могут клепать серийно… Нашим они, конечно, не чета… Но тогда и с этим Танком может быть не все так просто…
— Вот и мы с Влодзимирским пришли к тому же выводу! — поддакнул первый замнаркома.
— Хорошо! — хлопнул ладонью по столу Меркулов. — Работайте и дальше в этом направлении! Слишком здесь все странно… А значит, нужно разобраться!
Спустя еще час первый заместитель покинул кабинет шефа, а его место занял генерал-лейтенант Мешик.
— Вы уже решили, каким порталом будем пользоваться при отправке группы? — поинтересовался он.
— Этот вопрос еще не закрыт, — ответил Всеволод. — Но, думаю, Луна всячески будет сопротивляться тому, чтобы использовать большой портал. Ведь для этого ей придется обучить наших операторов настройке его по времени. А этого она делать категорически не желает.
— И ее можно понять! — согласился заместитель по безопасности. — Но я предлагаю сделать ей в данном вопросе уступку и воспользоваться малым порталом.
— И в чем смысл? — прищурив один глаз, спросил Меркулов.
— Ну, во-первых, можно будет попросить об ответной услуге, — усмехнулся генерал-лейтенант. — Но это уже на ваше усмотрение. А во-вторых, я подготовил здесь кое-что… — он передал начальнику лист бумаги.
— Отличная идея! — прочитав, нарком довольно посмотрел на подчиненного. — Если все выгорит, то мы получим хороший козырь. В противном случае мы даже ничем не рискуем!
— Мне начать подготовку? — на всякий случай спросил Мешик.
— Действуй! — разрешил Всеволод и поставил соответствующую резолюцию на плане генерал-лейтенанта. — Доложишь по готовности!
Когда заместитель по безопасности покинул кабинет, Меркулов откинулся в кресле и довольно потер руки. План Мешика был прост и элегантен. И, как надеялся нарком, его хитрая союзница не будет готова к чему-то подобному.
(1) — На территории России облепиха сильнее всего распространена в Сибири и на Алтае. До второй половины XX века она, как плодовое растение, широко не использовалась. Применялась в качестве декоративного растения. Повышенный интерес к ней, как к плодово-лекарственному растению, в СССР возник только в послевоенное время. Первый завод по переработке был построен на Алтае в 1949-м году. Именно поэтому Титов только слегка знаком с этим растением.
(2) — Знал бы Титов современную стоимость этой монеты (Примерно 20 000 Р), наверняка обошелся бы с ней аккуратнее.
(3) — Двугривенник — монета номиналом 20 копеек. В период 1931 — 1957 гг. чеканилась из мельхиора (медно-никелевый сплав).
(4) — КВВК — Коньяк Выдержанный Высшего Качества. Характеристика срока выдержки напитка. Данный показатель выше, чем популярный «Пять звезд». Для последнего срок выдержки — 5 лет. Для КВВК — 8 лет.
(5) — «Шарик» вероятно происходит от польского “szary (шарый)” — серый, либо от искаженного французского “cheri” — милашка. «Барбос» — от латинского “barba” — борода.