Реабилитация
Глава XV
В больнице Бродхуф завершилось общее собрание персонала.
Доктора, медсёстры, санитары, уборщики… – все начали вставать из-за своих мест и потихоньку продвигаться к выходу из конференц-зала, ни на секунду не прекращая обсуждать между собой удивительные новости.
Социальная работница – белая единорожка в деловом костюме, поспешила протиснуться к своей хорошей знакомой – оранжевому доктору-психологу, чтобы уточнить у неё некоторые непонятные ей детали.
– Эпплджек?
Хорошая знакомая не спешила вставать из-за своего места. Вместо этого она смотрела пустым взглядом перед собой. Но на знакомый голос, произнёсший её имя, отреагировала.
– Рэрити? Не видела, как ты входила.
– Я опоздала на пару минут.
– Ну, значит, ничего важного ты не пропустила.
Белая единорожка присела рядом с оранжевой земнопони.
– Можешь мне, пожалуйста, разъяснить? – спросила Рэрити. – Что сейчас произошло?
– Думаю, ты и сама прекрасно всё слышала.
– Слышала, но меня до сих пор мучают сомнения, что в самый ответственный момент со мною не приключился неожиданный приступ слуховых галлюцинаций.
– Не тебя одну, – вздохнула Эпплджек.
Рэрити продолжала буравить подругу вопрошающим взглядом. И Эпплджек начала разъяснения:
– Ну, во-первых, в больнице Бродхуф открылось новое отделение — отделение «Гармонической медицины». Вроде как, по приказу самой принцессы Селестии. Оно должно сосредоточится на экспериментальных, «прогрессивных» методах лечения. Этому отделению отдали несколько кабинетов третьего этажа, из восточного крыла. Также в него перевели нескольких врачей, включая меня.
– Да-да, это я слышала. И про перевод персонала. И про то, что пока что в отделении будет только четыре пациента, включая некую таинственную «госпожу Эл», важную шишку из Кантерлота. А что там было про главу отделения?
Эпплджек печально улыбнулась.
– А временно исполняющей обязанности главы отделения назначается некая Твайлайт Спаркл.
Рэрити моргнула. И ещё раз. В её голове звенела пустота, какая бывает после оглушительного грохота.
– Эта некая Твайлайт Спаркл вроде как настоящий гений, – продолжала земнопони. – В свои неполные восемнадцать лет она уже является магистром магических наук, выдающимся теоретиком психиатрии и кристаллологии, а также Кавалером Ордена Солнца за особые заслуги пред королевской семьёй. По крайней мере, нам продемонстрировали соответствующие документы. И, думаю, стоит ещё добавить, что остальными тремя пациентками новообразованного отделения являются небезызвестные тебе Рейнбоу Деш, Флаттершай и Пинки Пай.
Голова Рэрити опустилась на стол, обхваченная её передними ногами.
– Я попала.
– Разве? – удивилась Эпплджек. – Мне казалось, что ты одна ускользнула от неё. Социальный работник не подчиняется определённому отделению больницы.
Рэрити подняла голову, и теперь её пустой взгляд смотрел куда-то в никуда.
– Несколько дней назад мне пришло письмо. Из Кантерлота. От знаменитого нейрохирурга Стилхуфа. В нём писалось, что в поисках интересных медицинских случаев он ознакомился с историями болезней пациентов Бродхуфа, и его заинтересовал случай моей младшей сестры. И он просил у меня разрешения на дополнительные исследования, включающие рентген, томографию мозга и спектрально-магический анализ. И я дала разрешение… Знала бы я кто за ним стоит!
Эпплдек приобняла Рэрити за плечи, стараясь приободрить.
– В любом случае, ещё рано волноваться. Пока ты не согласишься на более серьёзные не диагностические процедуры, Свити ничего не угрожает. И, как знать, может быть у Твайлайт и вправду всё получится…
– Всё получиться… – повторила за подругой Рэрити. – Знаешь, Эпплджек… Пожалуй… именно этого я и боюсь сильнее всего… Что всё получиться… И всё измениться…
– Твайлайт! Твайлайт! Сюда, Твайлайт! Заходи, заходи! Ух! Я так рада тебя видеть! Извини за беспорядок, я только сегодня утром переехала.
– И тебе привет, Пинки.
– А у меня больши-и-и-ие новости! Меня перевели в какое-то новое-приновое отделение и теперь всё-всё изменится! Именно так говорил доктор Рой! Кстати, мне нравится твой новый белый халат. Где ты его взяла? Я могу получить такой же?
– Боюсь, второго такого халата не найдётся.
– Ууууууууу. Ну ладно. Так о чём это я? А точно! Больши-и-и-ие изменения. Правда, утренней порции таблеток они не коснулись. Как и обычного сеанса звукотерапии после завтрака. И руководил звукотерапией по-прежнему доктор Рой. Но я уверена, что больши-и-и-ие изменения буквально стоят за поворотом! О! О! Например, с минуты на минуту меня должна навестить лично глава отделения! Я так взволнована! Какой пони будет эта глава? Может быть, мы сразу подружимся? А может быть, она вернёт мне статус пациента-ассистента, чтобы я снова помогала врачам с новенькими, объясняя им как здесь всё устроено?
– Увы, Пинки, но, насколько я знаю, после меня тебя никто навещать не собирается, а отделение Гармонической медицины пока что не испытывает необходимости в пациентах-ассистентах.
– Уууууууу. Жалко-жалко. Так что ты здесь делаешь? Я не видела тебя с того самого дня, когда тебе хотели отпилить рог! А потом тебя забрала сама принцесса Селестия! Тебя что, перевели в психиатрическую больницу Кантерлота, где нашёлся добрый доктор, который назвал тебя здоровой, и теперь ты можешь спокойно ходить по просторам Эквестрии?
– Ну, можно и так сказать.
– Правда! Я так рада! Я знала, что с тобой всё будет хорошо! Потому что принцесса Селестия хорошая! И ты хорошая! И она увидела, что ты хорошая! И…
– Послушай, Пинки, у меня есть к тебе серьёзный разговор.
– Оки-доки! Слушаю-послушаю-я-вся-уши!
– Как видишь, я принесла с собой документы!
– Ты про эти серьёзные бумажки?
– Да, про серьёзные бумажки. Мне нужно, чтобы ты их прочитала и дала своё разрешение на операцию.
– Разрешаю! А что за операция?
– Эээээээ… Это простая пластическая операция по удалению шрамов с использованием особой сыворотки, приготовленной по древним зебриканским рецептам. Она должна пробудить магию, ответственную за твою кьютимарку, и обновить её.
– Обновить мою кьютимарку? Ты хочешь сказать, что я буду выглядеть в точности так, как до… как до…
– Не совсем. Совершенно бесследно подобные операции не проходят. И кое-какие следы останутся. Но это определённо будет выглядеть лучше, чем огромный, бросающийся в глаза шрам. А кьютимарка вернёт себе чёткость линий и яркость цветов.
– Звучит здорово. Правда, я не до конца уверена, что хочу избавляться от шрама. Это всё-таки моё прошлое.
– Твоё прошлое навсегда останется с тобой. В твоей памяти. Но, по-моему, когда между тобой и другими пони не будет стоять образ этого шрама, тебе будет ещё проще вызывать у окружающих смех и улыбки.
– …Думаю мне понравятся грядущие изменения!
– Так, ладно, сдаюсь. Я не могу понять, что здесь написано, – наконец признала Рейнбоу Деш после двадцати минут безуспешного изучения принесённых Твайлайт документов. – Фронтальная иммобилизация, протомаджиконовые инъекции, когерентно-эфемерные волны… Объясни понятными словами, что ты предлагаешь.
– Понятными словами? Я предлагаю экспериментальное лечение, которое должно поспособствовать восстановлению твоей нервной системы. Мы его разработали совместно с лучшими нейрохирургами современности. Оно основано на особых когерентно-эфемерных магических колебаниях, чьё влияние на живые клетки вообще и нервные в частности…
– Твайлайт… – перебила её пациентка. – Что. Конкретно. Ты. Предлагаешь?
– …В общем, процедура не из приятных. Мягко говоря. Мы закатаем тебя в гипс с копыт до головы, чтобы обеспечить максимальный покой и будем колоть твои расправленные под гипсом крылья очень болезненными внутрикостными уколами. По три раза в день. На протяжении целой недели. Плюс тебя будут облучать особым магическим излучением, от которого у тебя будет болеть голова.
– Но зато, это сработает?
– …Я не знаю.
– Что!?
– Я не могу этого гарантировать! Ты будешь первой пони в мире, проходящей подобное лечение. И есть ненулевая вероятность, что это всё окажется абсолютно бесполезно.
…
– Лишиться возможности двигаться на целую неделю. Чтобы даже кормили меня с ложечки. Стать заключённой в своём собственном теле, вдобавок к тому, что я и так заключённая больницы. И, как вишенка на торте, больнючие уколы и головные боли. И всё это может оказаться напрасным.
Твайлайт лишь молча кивнула.
Радужногривая пегаска горько вздохнула… и вдруг нахально улыбнулась.
– Если ничего не выйдет, то я отвешу тебе знатный подзатыльник. Чтобы в следующий раз твоя дурацкая яйце-башка напрягалась получше, прежде чем предлагать мне всякую хрень.
– Договорились, – улыбнулась в ответ лавандовая единорожка.
– Привет, Флаттершай, – поспешила обозначить себя глава отделения, пока страх от звука открывающейся в палату двери не захватил робкую пегаску.
Пациентка сидела у окна, из которого открывался прекрасный вид на находящийся неподалёку лес.
Услышав знаковый голос, она резко развернулась, и улыбнулась, увидев знакомую пони. А когда её взгляд упал на предмет, что висел рядом с посетительницей в фиолетовом поле телекинеза…
– Познакомься с Коки, замечательной представительницей семейства Serinus canaria, – и принесённая Твайлайт клетка со звонко чирикающей канарейкой внутри опустилась на прикроватный столик.
Не отрывая глаз от Коки, Флаттершай встала и медленно подошла к клетке. Канарейка с интересом разглядывала жёлтую пегаску в ответ, изредка почирикивая.
– Я знаю, что раньше тебе разрешали держать у себя птиц. Вот и решила, что Коки сможет скрасить твои серые будни в больничной палате.
Флаттершай открыла дверцу клетки и аккуратно подставила своё копытце. Поизучав скептическим взглядом жёлтую конечность, Коки радостно чирикнула и бесстрашно запрыгнула на неё.
И когда пегаска поднесла канарейку поближе к своей мордочке, последняя вдруг начала о чём-то звонко и подробно рассказывать на своём птичьем языке.
– Эээм… Твайлайт, – перевела пациентка смущённый взгляд на главу отделения. – А ты, случайно, не принесла для неё… корма?
– Да, конечно, – ответила Твайлайт, доставая из заднего кармана халата упаковку каких-то семян.
Флаттершай взглянула на упаковку, и её мордочка нахмурилась.
– Семена овса… Они слишком крупные для такой малютки. Ей бы больше подошли семена льна или конопли.
– Оу. Извини. Я не знала. Я могу достать правильную еду до вечера.
– Не надо до вечера, – Флаттершай помогла канарейке перебраться на верхушку клетки, и взяла у Твайлайт упаковку семян. – Давай уже завтра. До обеда.
Открыв упаковку, пегаска начала собственнокопытно измельчать семена и пересыпать в кормушку.
Через минуту кормушка была наполнена. Через две – сытая и довольная Коки устроилась на голове Флаттершай и счастливо пела свои птичьи трели.
– Вижу вы отлично поладили, – улыбнулась Твайлайт. – Если тебе или Коки вдруг что-то понадобиться – не стесняйся попросить. А если тебе будет… неудобно… попроси любого санитара передать мне записку. Я им строго-настрого запрещу их читать.
– Твайлайт…
– Да?
– Спасибо тебе.
– Да не за что, – смущённо махнула копытом Твайлайт.
Пока ещё не за что.
Дверь палаты закрылась, скрывая за собою пациентку и её новую, маленькую подружку.
Твайлайт облегчённо вздохнула.
Похоже, чувство уверенности в себе и вправду можно развить через заботу об окружающих. Спасибо Тремблвинду за то, что сто пятьдесят лет назад он написал книгу, подробно разбирающую эту тему. И спасибо Вайлдлифу за то, что он мне эту книгу указал.
Небольшая небесная колесница, запряжённая парой гвардейцев в серебряных доспехах, рассекала ночное небо. Сидящая в ней пассажирка уставшими глазами смотрела на полную луну и сверкающую вокруг неё россыпь звёзд.
Переднее копыто пассажирки прикрыло рот, чтобы скрыть беззвучный зевок, и она встряхнула головой.
Нельзя было спасть. Её ждали.
Колесница начала плавное снижение. Перелёт от больницы Бродхуф до кантерлотского замка подходил к своему концу.
Взгляд пассажирки направился вниз, на балкон центральной башни замка, и обнаружил, что её уже встречают.
Вид двух знакомых пони вызвал улыбку на её губах и помог отогнать докучающую сонливость.
Колесница мягко приземлилась.
– Сансет! Эпплджек! – раздались из колесницы радостные и немного поспешные слова приветствия.
– Давно не виделись, Твайлайт, – ответила оранжевая единорожка.
– Мы тебя уже заждались, – заметила оранжевая земнопони, – Я уж боялась, что ты позабыла о своей встрече с госпожой Эл.
– Госпожой Эл? – удивилась лавандовая единорожка. – Эпплджек, здесь же здесь все свои! Можешь называть её просто Луна.
– Может быть, её и зовут Луна, но уж точно не просто. Она же аликорн! Причём такая статная… и грозная… Меня от одного взгляда на неё дрожь берёт!
Начальница отделения, ученица принцессы Селестии и доктор-психолог направились вниз по винтовой лестнице. Обитающая в замке таинственная пациентка Бродхуфа находилась в другой башне, не обладающей широким балконом, пригодным для приземления колесницы. Требовалось совершить крюк через мраморные коридоры верхних этажей.
– Как твоя начальница я надеюсь, что эта дрожь не сказывается на качестве твоей профессиональной деятельности.
– Обижаешь, я же отдала несколько лет своей жизни на обучение в Мэйнхэттенском медицинском колледже. В отличие от некоторых. И, уверяю тебя, не зря.
– Что ты имеешь в виду?
– Просто, когда госпожа Эл… когда Луна рассказала мне, как именно проходили твои с ней занятия… Скажем так, зачёт по психотерапии ты бы не получила.
– Кстати, Твайлайт, – решила влезть в разговор Сансет, пока засмущавшаяся лавандовая единорожка не начала оправдываться, – Мне пришёл ответ от Лайти Майнд! Она доработала мою версию конджурного заклинания, убрав излишние контрольные точки и подправив диагностические и стоп-элементы. Думаю, у меня уйдёт ещё пара дней, на то чтобы убедиться, что подзаклинания соединяются правильным образом, и тогда всё будет готово к «полевым испытаниям»!
– Правда? Это отличные новости! Я, пожалуй, уже сегодня перепишу твои записи. Чем раньше я начну зубрить заклинание, тем лучше я его буду знать.
– Ты же понимаешь, что тебе не обязательно знать наизусть все шесть объединяющихся частей заклинания? – приподняла бровь Сансет.
– Ты же понимаешь, что меня это не остановит? – снисходительно улыбнулась Твайлайт.
– А я вот кой чего не понимаю, – подала голос оранжевая земнопони. – Как так получилось, что Луна стала пациенткой Бродхуфа, при том, что физически она осталась в замке? Это же столько лишней бумажной мороки!
– По правде говоря, на этом настояла принцесса Селестия, – сказала Твайлайт. – Она при этом пыталась мне что-то объяснить про общественное мнение, но я невнимательно слушала. Я тогда всё ещё пыталась как-нибудь уложить в голове новость о моём назначении главой отделения.
– О! Я знаю, – привлекла к себе внимание оранжевая единорожка. – Всё дело в том, что принцесса Селестия в тебя верит. Прям по-настоящему верит. И поэтому, когда слава об удивительных достижениях отделения Гармонической медицины прогремит на всю Эквсетрию, и народу будет представлена вторая королевская сестра, простым обывателям будет гораздо легче поверить в её чудесное выздоровление. Как могло быть иначе! Ведь она тоже проходила через это чудотворное гармоническое лечение!
Твайлайт прижала ушки к головке.
– Я, конечно, понимала, что принцесса Селестия в меня верит. Но, чтобы настолько…
Тут Твайлайт обвела собеседниц взглядом, и в её глазах заплясали радостные искорки.
– А, вообще, знаете что? С такими замечательными помощницами как вы, я не собираюсь подводить правительницу Эквестрии.
Очередная винтовая лестница завершилась, и три пони остановились перед входом в личные покои «госпожи Эл». Двойные, высокие створки из тёмного дуба, окрашенные в тёмно-синий цвет и украшенные узорами звёзд и полумесяцев.
Твайлайт аккуратно постучала три раза и стала ждать ответа.
Который последовал лишь тогда, когда последние отзвуки эха от стука растаяли в воздухе.
Синеватая аура охватила створки дверей и беззвучно открыла.
Кивнув своим спутницам, лавандовая единорожка прошла внутрь. Створки закрылись за её спиной.
Пришла пора для первой еженедельной встречи главы отделения Гармонической медицины со своей особой высокопоставленной пациенткой.
Тёмно-синяя аликорна стояла у окна, изучая внимательным взглядом ночное небо.
Твайлайт поймала себя на мысли, что представшая пред ней картина почти в точности повторяет образ из Ночной Башни. Только теперь узница не заливалась безумным смехом, а была, наоборот, крайне серьёзна.
Постояв немного в нерешительности, и не дождавшись от Луны никакой реакции, Твайлайт решила попробовать навязать непринуждённый тон беседы. Для этого она заняла место рядом с аликорной и тоже сосредоточила свой взгляд на открывающемся за окном виде.
– Хорошая сегодня погода. Безоблачная. Самое то для астрономов. Думаю, даже с простеньким трёх-дюймовым телескопом можно было бы разглядеть Нейптун и его кольца. Достаточно знать, что искать его нужно между созвездиями единорога и дракона…
– Я не могу её найти, – Тихо произнесла Луна.
Твайлайт поспешила закрыть свой рот и навострить свои уши.
– Я пытаюсь дотянуться до неё каждую ночь. И порой я нахожу её следы… Но они всегда старые и ведут в никуда… – аликорна оторвала взгляд от окна и направила его на единорожку. – Прости, но я не могу её найти.
Твайлайт беззаботно улыбнулась.
– Всё в порядке. Я подозревала, что она залегла на дно. Меня уже давно не мучали её кошмары… И это хорошо. Это означает, что она боится.
– Она будет настороже. Когда мы её найдём, она будет готова.
– В любом случае, пока что у меня нету времени с ней разбираться. Для начала мне нужно покончить с делами в Бродхуфе. А уж потом… Сансет докладывает тебе об изменениях уровня эфирных шумов?
– Да, но я ещё не замечала, чтобы колебания тонкого эфира сильно влияли на мои поиски.
– Ну, значит, не зря мы одолжили из Кантерлотского Высшего Магического Университета один ультраточный хроноликвидный анализатор тонких потоков и установили его в нашей обсерватории. А эфирные шумы уже достигали третьего уровня?
– Нет. Только второго. И то один раз.
– Если я права, то для того, чтобы к ней прорваться, нам понадобиться эфирная буря уровня пятого. Не меньше. И, судя по собранной университетом статистике, в ближайший месяц таковой не предвидится. Поэтому, предлагаю пока что оставить эту тему. К тому же, у моего сегодняшнего визита есть вполне определённая цель.
Твайлайт хитро улыбнулась. Луна же нахмурилась, переступив с ноги на ногу.
– Ита-а-ак. Как обстоят дела с домашним заданием?
– Знаешь, Твайлайт, вообще-то Эпплджек говорила, что твоя методика является сомнительной, неконструктивной и слишком бесхитростной. А у неё больше опыта…
– Лу-у-уна, – перебила единорожка владычицу ночи тоном, каким обращаются к нашкодившему жеребёнку. – Я ни за что не поверю, что ты забыла о том, что я по-прежнему являюсь твоим личным королевским психологом, несмотря на новую должность. И уж тем более не поверю, что ты могла просто взять и не сделать порученное тебе задание.
На несколько секунд наступила напряжённая тишина, в течение которых аликорн и единорожка играли в гляделки.
И победителем в этой игре оказалась Твайлайт.
Отведя взгляд, Луна засветила свой рог синеватой аурой, и с рабочего стола к ней подлетела пара свитков, исписанных изящной каллиграфией с чёткими, резкими линиями.
– И всё же, я солидарна с Эпплджек. Это просто ощущается… глупо.
Твайлайт с интересом начала изучать записи своей пациентки, важно ходя из стороны в сторону и кивая головой каким-то своим мыслям.
– Неплохо, неплохо. А ближе к концу, пожалуй, даже хорошо. У тебя и вправду очень живой ум и богатая фантазия.
Этот комментарий заставил пациентку нахмуриться ещё сильнее.
– Вот только в развязке, когда идёт описание стычки охотников и мантикоры, слишком много натуралистичных подробностей.
– Слишком много?
– Ну да. Это же должна быть сказка для маленьких жеребят! Для них и одного словосочетания «вспороли брюхо» достаточно, чтобы обеспечить кошмары на неделю! Кстати, думаю ещё стоит добавить сценку, где, после того как из живота мантикоры выходят бабушка и внучка, добрый доктор зашивает всё как было.
– Вот так вот просто? После того как мантикора съела двух ни в чём не повинных пони?
– Мантикора была голодна. А пони тоже хороши! Пошли в самую чащу леса не пойми зачем!
Луна тяжело вздохнула.
– Вот уж не думала, что писать сказки для маленьких жеребят это так сложно.
– И у тебя хорошо получается. Немного практики и ты научишься придумывать добрые поучительные истории так же легко, как раньше придумывала страшные и ужасные, – улыбнулась Твайлайт своей беззаботной улыбкой.
Луна тяжело вздохнула. Ещё раз.
– Ну ладно, ладно. Не вздыхай ты так. Так и быть, я не буду задавать тебе на следующую неделю придумывать новую сказку про последствия лжи. Вместо этого у меня есть на примете кое-что поинтереснее.
Твайлайт подошла к окну и посмотрела на расположившийся внизу город, на улицах которого даже в столь поздний час можно было разглядеть редких припозднившихся жителей, идущих по своим делам.
Луна подошла к окну, и проследила за взглядом единорожки.
– Помнится, ты как-то упоминала заклинание пространственной иллюзии, – припомнила Твайлайт. – А ты знакома с его упрощённой версией, опирающейся на нулевой магический щит?