Другая Найтмер
Глава 28 Наконец библиотека
Ничего так библиотека. Десятки длинных столов, идущие по центру помещения, заняты наполовину более сотней пони, которые погружены в работу с литературой. И кого среди них только нет: пожилые и старые, пони и другие виды, слабенькие маги и волшебники, а также те, чья мощь буквально пылает под оболочкой плоти. Все они заняты своими делами, и никто не обращает на меня внимания, пока я разглядываю стеллажи, расходящиеся в обе стороны от центрального прохода, тянущиеся на десяток метров вверх, к которым приставлены лестничные клетки на тележках, позволяющие любому забраться наверх к вожделенной книге. Даже от приблизительного подсчёта количества хранящихся тут книг кружится голова. Ведь на каждом стеллаже более тысячи книг, а самих стеллажей тут сотни. Может, и не миллион книжек, но сотни тысяч точно. И это одна из восьми дворцовых библиотек? Ну и размах! Я же тут на годы застрять могу просто читая книги!
— Я могу вам чем-то помочь, принцесса? — добрый старушечий голос раздаётся снизу.
Только опустив голову, встретился с бежевой старушкой, божим одуванчиком, которая безбоязненно смотрела на меня с мягкой улыбкой всё повидавшей и ничего не боящейся пони.
— Да. Мне нужны книги по магии, — пытаюсь придумать, как бы по мягче попросить учебники для жеребят.
— Конечно! Вы пришли по адресу, у нас половина книг по магии! — обрадовалась кобылка. — Какую именно тему вы хотите изучить, принцесса?
— Эм… Как бы… Глифы, базовые глифы и сложение из них заклятий. — стараясь не смотреть в глаза пони, шепчу, надеясь, что меня не слышат. — Мне бы что попроще.
— Боюсь, у нас нет таких книг. — не моргая глазами, всё также дружелюбно улыбается старушка. — Вам нужно в общеобразовательную библиотеку, там собраны подобные сведения.
— Идти в другую библиотеку! — от одной мысли о подобном мне поплохело. — Нет! Давайте глянем, что у вас есть.
— Боюсь, у нас нет ничего по глифам. — недовольно поджала нижнюю челюсть кобылка. — Кое-что разбросано по разным специализированным книгам, но это точно не простые глифы, а довольно узкоспециализированные конструкции.
— Ладно. — сажусь на пол, стараясь не смотреть на взволнованных моим криком посетителей. — Давайте тогда…
Веду копыто по полу, ощущая себя идиотом. В голове крутятся сотни вопросов, пока я не вспоминаю эпизод с фальшивой кобылкой и странную реакцию на это признание старших аликорнов. Хм… Может, тут есть эти данные?
— А скажите, бывает так, что у пони магическая система примитивна? — вижу недоумение в глазах пони. — Ну, тонких каналов мало и средних не хватает?
— Это может значить очень серьёзную болезнь каналов, отмирание магических органов, очень страшное заболевание магов. Где вы такое видели?
— Да так. У одной из пони, работающих в банях. — смотрю поверх головы кобылки, не желая вдаваться в подробности.
— Невозможно. — без альтернативно трясёт головой кобылка. — С такой болезнью пони лежат пластами. Ходить мало кто может, не то что работать. Это что-то другое.
— А может быть так, — подбирая слова, словно на минном поле, — что есть две совершенно одинаковые пони? Одна из которых нормальная, а вторая похожая, как сестра-близнец, вот такая больная?
— Близнецы? — старушка задумчиво потирает подбородок, думая о чем-то своём, а потом словно встрепенувшись и перепугано выдаёт. — А они знают друг о друге?
— Нет, вроде, — не понимая её испуга, приоткрываю тайну. — Одна из них вела себя странно, а когда другую спросили, знает ли она о проделках своей близняшки, та даже не поняла, о чем идёт речь.
— Ох, Селестия. — кобылка аж присела от страха. — Где вы это видели?
— В банях, а потом в столовой, когда Селестия и Луна допрашивали эту другую пони, — не понимая ужаса пони, выдаю правду. Всё-таки, дело не шуточное.
— Перевёртыш во дворце. — раз севшим голосом прошептала пони, смотря на меня с таким ужасом, что я понял, что ляпнул лишнего. — Какой кошмар! Куда смотрит стража! Какой кошмар!
— Так. Я понял, что дело плохо. — машу копытом перед лицом старушки, которая уходит в себя. — Где мне книги взять о этих ваших перевёртышах?
— Левая секция, тридцать седьмой ряд, десятый стеллаж, двадцать восьмая полка и выше.
— Понятно. — оставляю пони сидеть на месте, шептать что-то.
— Книги из библиотеки не выносить! — донеслось сзади.
Обернувшись, я только увидел, как у старушки копыта сверкали, пока она выскакивала в коридор, отправляясь по своим делам, оставив меня наедине с книгами и косящимися в мою сторону разумными, среди которых сильнее всего выделялся здоровый минотавр, обложившийся по макушку книгами о магическом земледелии. Во всяком случае, корешки пяти из полусотни книг говорили именно об этом. Также выделялась кобылка-единорог с мощнейшим даром, которая не только читала, но и создавала элементы заклятий у себя над рогом. В остальном же, было довольно тихо и чисто.
Ступая мимо столов и рядов полок, я дошёл почти до самого конца сорока рядов, свернув на тридцать седьмом, и углубляясь в стеллажи, добрался до предпоследнего стеллажа. Вижу, что искомые книги находятся почти на самом верху, и покрутив головой, подтащил здоровенную, но лёгкую лестницу на колёсиках, похожую на пожарную лестницу в некоторых домах из дерева, которая позволяла с комфортом подняться на самую верхотуру. Как по обычным лестничным пролётам, только узким. Даже откидные сиденья были на площадках, позволяющие посидеть прямо тут, на лестнице, и почитать нужную книжку не отходя от полки. Ну, или полистать предполагаемо нужный фолиант.
— Чейнджлинги и их магия, Трухард, писано от 569 года, — прочитал я на одном из корешков.
Пробегая глазами сотни полновесных томов, стоящих целыми рядами, создавая немаленькую такую стену, я наугад выдернул то, что по свежее и потолще, и чуть не уронил здоровенный кирпич вниз, едва удержав его обоими копытами, выронив только возле пола площадки лестницы. Ощущая, как же тяжело работать копытам с книгами, а от мысли читать при всех стало дурно.
Так что, прикинув диспозицию, я уже собирался залечь прямо тут, на площадке, благо, света для моих глаза хватало, когда мой взгляд упал на верхушку стеллажей, а в голове зародилась интересная идея. Цапнув книгу за переплёт зубами, я рванул верх, на самую верхотуру, и обалдел от открывшегося вида.
— Да! — верх стеллажей был ровный и чистый, да к тому же широченный!
Обведя взглядов вокруг, я без удивления увидел парочку пегасов, спящих в обнимку на одном из стеллажей поближе ко входу. Да и поближе ко мне лежала ещё одна маленькая розовая пегасенка, перед которой лежала раскрытая книга, служащая подушкой, которая подняла на меня взгляд сонных глаз, сладко зевнула и, положив голову на страницы, продолжила дрыхнуть, обнимая книжку.
Аккуратно ступив на стеллаж, я только шире улыбнулся, ощущая, что этот монолит даже ни скрипнул. Прошёл на стык двух стеллажей и комфортно улёгся по середине, положив книгу под свет, струящийся из огромных витражей-окон, освещающий всю библиотеку.
Окинув все магическим взглядов, я буквально увидел библиотеку насквозь, видя не только магию стен, стеллажей и пони, но и волшебство, таящееся в некоторых книгах, которые, вроде, не выглядели особо интересно, но магия некоторых просто потрясала воображение. И таких книг было несколько тысяч! Облизываясь, я глянул на парочку спящих пегасов, и чуть не подавился от открывшегося мне зрелища.
— Во наглецы! — я не знал, ругать их или похвалить за такую дерзость. — Это же нужно было тут таким заняться над головами у всех! Интересно, библиотекарша им сколько крыльев выдерет за такую беспрецедентную наглость? Хотя, это не моё дело, и уж точно закладывать я их не буду. Хотя, по-хорошему нужно, но пусть живут.
С трудом открывая фолиант и переворачивая первую страницу, я погрузился в чтение этой книги, узнавая много нового об удивительно и одновременно жуткой расе чейнджлингов или перевёртышей. Магических оборотней, способных менять свой вид и даже пол, превращаясь в других существ с помощью своей особой магии любви. Хотя, правильней было назвать её ворованной магией любви, которую они вытягивали из тел других существ, отчасти паразитируя или находясь в симбиозе с другими видами. И хоть магия любви им была не обязательна для жизни, но вот менять свои тело без неё они не могли, как и проделывать другие трюки такие как: очарование и гипноз целей, но главное: они без неё не могли превращаться и поддерживать фальшивую форму тела, а при исчерпании запасов снова становились жукообразными подобиями аликорнов, только размером с пони. И только их королевы улья вырастали ростом до габаритов Селестии.
— Ого! Вот это да!
С гравюры на меня смотрело странное существо, похожее на аликорна, только тело было покрыто хитином, копыта были в дырках, рог словно поломан, а вместо крыльев две полупрозрачные пластины. При этом, глаза и прикус рта с зубами были, как у меня, создавая впечатление, что я плод любви аликорна и перевёртыша. Особенно правдоподобно это выглядело в свете того факта, что королевы разных ульев могут менять пол и …
— Так, это мы пропустим. Но теперь хоть понятно становится, что это было. Ведь перевёртыша легче всего выявить по ущербной магии тела, которая всегда проще. Вот только, та особь, которую я видел… Это что, была королева?
Смотря на таблицы сравнения проработки магических тел, я только всё больше удостоверялся, что да, то была королева. Причём, не слабая, раз сумела так качественно подделать облик кобылки, отчего по спине холодок прошёлся, от понимания, что за монстр прошёлся рядом со мной. Особенно в свете боевого потенциала королев ульев, которые могли соперничать с сильнейшими магами пони, а то превосходить их. Особенно, при подпитке королевы её трутнями.
— Я тут посплю немного. — раздалось над ухом почти беззвучное бурчание, а на спину опустилось что-то лёгкое. — Разбудите меня, тётя, через пару часиков…
Буквально секунда, и за спиной раздалось сонное посапывайте. Пару секунд ступора, и я с трудом повернул голову назад, видя мелкую розовую кобылку-жеребенка, сладко спящую у меня на спине, зарывшуюся мордочкой в мою гриву и запустившую копыта под крылья. И обняв мой живот, она так удобно и уютно лежала у меня на спине, что создавалось впечатление кровати. Мне даже было удобно и приятно от её присутствия. Словно здоровенный котик устроился спать на животе, грея своим теплом моё тело и тихонько урча от удовольствия. А уж какая милая и невинная мордашка была у ребёнка, что у меня рука не поднялась разбудить эту кроху.
Да и вообще, ощущаю себя странно возбуждённо-агрессивной. Хочется защитить кроху от всего мира, так что я приподнимаю свои крылья и полностью скрываю малышку от потенциальных угроз. Только носик выглядывает спереди, да хвостик сзади свисает, когда как тело не видно под чёрными крыльям, а телу становится приятно и тепло.
Обводя взглядом помещение на предмет потенциальных угроз, возвращаюсь к чтению такой интересной литературы. Только машинально вожу ушами, словно локаторами ища потенциальную опасность для ребёнка. Но в библиотеке почти полная тишина и мне спокойно за её сладкий сон.