Город солнца

Пенсия

Пегаска направилась к дому мэра, бежевая кобыла оказалась дома, выслушав просьбу лазурной пони, попросила её зайти к ней через часок, она подберёт нужные документы. Пегаска топала по знакомым дорожкам, любовалась домиками пони, забрела на рынок, потом вспомнила, что у неё денег вообще нет. Некоторое время потопталась, наблюдая, как знакомые кобылки и жеребцы торгуются. Её никто не узнавал. Походив пару часов, она направилась к зданию мэрии. Обеспокоенная земная кобыла встретила её на пороге и завела в кабинет.

— Рейнбоу, я вас прекрасно помню. В личном деле написано, что вам ещё нет сорока. То, что я вижу – явно тянет на значительно больший срок жизни. Поэтому, резонный вопрос. Что-то случилось?

— Пф-ф-ф! Длинная история. Я попала в далёкое прошлое, там и жила. Сейчас вот, разрешили вернуться. Только не спрашивайте, кто всё это сделал, я не знаю ответа на такие вопросы.

— Рейнбоу, понимаете, для назначения пенсии, требуется стаж работы. Согласно записей, вы отработали погодным пегасом четыре года и ещё два года в Вондерболтах. Для пегаса без увечий необходим стаж восемьдесят лет. Подождите, прошу вас, не надо плакать, я понимаю, что такое старость, сама давно не молодая кобылка. В исключительных случаях пишется прошение в канцелярию диархов, там рассматривают и принимают решение. С радостью помогу вам составить запрос. Простите, так хочется помочь, мне жаль, что я не могу принять такого решения. Выплаты делают из казны Эквестрии, городские деньги на это не тратятся. Понимаю, для вас это звучит, как тарабарщина.

— Не, я ж работала в строительстве, знаю, что такое бюджет. Понятно всё, нужно сделать запрос в канцелярию диархов о моей пенсии. Поможете немножко? Со зрением у меня не очень.

— Конечно!

Через час мэр вызвала Дерпи и попросила срочно доставить послание в канцелярию. Потом заверила Рейнбоу, что ответ придёт очень быстро. Рейнбоу отправилась в свой дом, её опять клонило в сон. Она не видела, как внизу собрались подруги, жёлтая пегаска заглянула в окно и с печальной улыбкой сообщила, что пегаска спит. Кобылы разошлись по домам. На следующее утро Рейнбоу вновь поскакала к мэру, та быстро разобрала пришедшие за сутки письма и нашла нужное, прочитала его и нахмурилась. Ответ ей явно не понравился.

— Простите, Рейнбоу. Вам пришёл отказ.

— К-к-как… но… что же мне кушать…

Бежевая земная пони ещё раз перечитала длинный свиток, потом отдала его кобыле. Внизу стояла подпись Принцессы Селестии.

— В ответе написано, что требование заявлено не по адресу. Это не отказ, как таковой. Кажется, я поняла, в чём дело. Подождите минутку, — наконец сообщила земная пони.

Она юркнула в архивное помещение, долго копалась в свитках и книгах, потом позвала свою помощницу, Рейнбоу получила в копыта чай и печенье, а заодно просьбу, немного подождать. Обе кобылы полчаса разгребали документы, потом всё-таки нашли искомое.

— Рейнбоу, всё просто. Простите, я сразу не сообразила.

Она подала кобыле свиток.

— Эм…

— Это подданство. Вы подданная Принцессы Твайлайт Спаркл. Она должна назначить вам пенсию. Простите ещё раз, я не подумала, только день зря потеряли.

— Твайлайт?

— Да, у неё числится пять кобыл. Мы сейчас перепишем прошение.

— Не надо, я сама сделаю, с Твайлайт как-нибудь… да… хотя… а если она откажет?

— Такое редко происходит и это касается только очень плохих пони. Всё равно, какие-то деньги по старости выплачивают. Простите ещё раз, никогда раньше у меня не возникало такой проблемы, все жители Понивиля подданные Принцессы Селестии, хотя, нет, у нас поселилось два табуна ночных пони, я выделила им площади под дома на тихой улочке, подальше от центра, чтобы днём их не тревожили остальные. Они раньше жили в Балтимаре, видимо море надоело. В основном пегасы, есть и два земных пони, я просила Эплджек помочь им с рассадой, вроде бы всё получилось. Лунные колокольчики выращивают, из них ароматические масла делают.

— Благодарю вас!

— Ах, совсем не за что. Если возникнут какие-то проблемы, я постараюсь помочь.

Рейнбоу покинула «офис» мэра, отошла на некоторое расстояние, обернулась, самый обычный дом, сложенный из белого кирпича, около входной двери привинчена табличка, «мэр города Понивиль». Пегаска попыталась вспомнить, сколько времени эта земная пони тут работала, не получилось. Она помнила эту бежевую кобылу с юности, ещё с тех времён, когда покинула родной дом, обосновавшись в милом городке. Мэр помогала всем жителям, селила новых, выделяла земли, не допускала ссор, тихая помощь в решении житейских проблем. Рейнбоу, с высоты своего жизненного опыта, понимала — эта кобыла достойна своего знака. Принцесса Селестия назначила её не просто так.

— Ах, вот ты где!

Пинки выскочила словно пробка из бутылки. Рейнбоу непроизвольно вздрогнула от испуга.

— Эй, ты чего? Это же я! Ты не могла забыть меня за ночь! Ну, правда!

— Я тебя помню, Пинки Пай. Не обижайся, пожалуйста.

Подруга тут же выдала ей морковный кекс.

— Ты ведь их любишь.

Рейнбоу тепло улыбнулась, аккуратно села и сграбастала выпечку.

— Спасибо, Пинки. Только не надо плакать, вижу же, грива обвисла. Я всё ещё крутая кобыла.

— Твайлайт со Спайком приехали, она получила наше письмо. Вчера не смогла, у них там разборки с алмазными псами. Ага, представляешь?

— Эм… нет… не очень.

Пинки надулась и выпучила глаза.

— Ты только представь! Нет, я понимаю, ладно бы эти вонючки что-то плохое сделали! Нет, вообще, нет! Они жаловаться пришли Принцессе Селестии! Жаловаться на то, что их обижают пони! Ты представляешь? – сделав огромные глаза, радостно проорала Пинки.

— Алмазные псы жалуются на то, что их обижают пони? Небо моё, жаркое и знойное, что именно их не устроило?

— Твайлайт рассказала, там строили железную дорогу, это около Лас-Пегасуса. В общем, как-то так что-то не рассчитали и своды пещер, где живут пёсики, обрушились. Есть раненые. Пони, вместо того, чтобы помочь пострадавшим, выгнали их из своих жилищ. Так вот, теперь альфа стаи со своими помощниками жалуется Принцессе.

— Оу, чувствую, кто-то получит недовольную Принцессу на свою рогатую голову. А Твайлайт там каким боком?

— Полгода назад возник конфликт, она ездила туда с Рарити. Алмазные псы не очень-то хорошие соседи, в общем, воровали в городе и регулярно драки устраивали с пони. Теперь пони Лас-Пегасуса недолюбливают псов, поэтому и не стали им помогать. Твайлайт с помощью Рарити решила проблему, псы послушались нашу возвышенную единорожку. Ладно, пойдём, она тебе в красках всё сама расскажет. Не знаю, сколько она не спала, мешки под глазами.

Пинки рванула с места, аж пыль полетела из-под копыт, через несколько секунд вернулась и уставилась на пегаску, потом вздохнула и не торопясь засеменила рядом.

— Слушай, там на фотографии Кор маленький, да?

— Я его нашла, подкармливала. Пинки, это не лучшие воспоминания, первые годы после шторма тяжело приходилось, мы работали на разборах завалов. Я насмотрелась на результаты катастрофы. Эквестрия – прекрасное место, только нельзя забывать, мы всего лишь маленькие пони пред её ликом.

Пинки тут же подставила голову, чтобы споткнувшаяся кобыла не упала.

— Нога болит.

— Расскажи о чём-нибудь интересном!

Рейнбоу потёрла голову кончиком крыла, потом улыбнулась и хитро уставилась на розовую земную пони.

— Моллюски. Они вкусные. На шпажку нанизываешь, обжариваешь на костре и кушаешь.

Земная пони выпучила глаза и открыла рот, её уши встали торчком.

— Лимонный сок ещё нужен, с ним вкуснее. Из агавы варят скопытсшибательное спиртное, очень даже хорошее. Мы с Шайни как-то однажды напились, кажется, после восстановления порта. Я два дня ходила сине-зелёная и есть не могла.

Дорожка закончилась около замка. Пинки влетела в двери и радостно провозгласила, мол, кобыла найдена! С лестницы выпорхнула лавандовая пони и бросилась вниз, через мгновение затормозила около пегаски. Замерла на мгновение, потом зажмурилась, из уголков глаз потекли слёзы. Она пыталась взять себя в копыта, получалось плохо.

— Добрый день, Рейнбоу.

У Пинки вытянулась мордочка.

— Твайлайт, хоть обними! Ты чего? – возмутилась розовая пони.

— А, можно? Ты не против?

— Только не дави.

Лавандовые крылья обвились вокруг боков старенькой кобылы.

— Ты Скуталу ещё не видела? – неуверенно поинтересовалась аликорн.

Рейнбоу отрицательно покачала головой в ответ.

— Такое дело, она злится на меня, считает, что это я всё сделала и даже брата своего не пожалела. Написала ей множество писем, объясняла, что не знала ничего, не делала и своих подруг люблю. Только не помогло, мы больше не общаемся. Торакс иногда пишет, он рад тому, что рой обрёл Королеву, настоящую, которая их любит. Сказал, что они теперь её чувствуют, нити роя, некое явление в улье, в книгах описания нет. О злобной Королеве Крисалис даже вспоминать не хотят, радуются новой хозяйке Улья.

Рейнбоу навострила уши, выслушала монолог, тяжело вздохнула. Не так она себе представляла встречу после стольких лет разлуки.

— Я напишу ей письмо, если не сильно занята, надеюсь, приедет меня навестить.

— Спасибо за письма и фотографии, я договорилась, нам сделали копии, оригиналы у Каденс, — лавандовая пони замолкла, потом тихо спросила, — как получилось, что ты с моим братом?

Рейнбоу неуверенно фыркнула.

— Можно подумать, у меня там много знакомых жеребцов нашлось бы, которым я могла довериться.

— Но он же женат!

Пинки возмущённо фыркнула, останавливая подругу.

— Я… я… прости, — глаза старенькой кобылы заблестели слезами.

Аликорн охнула.

— Рейнбоу! Прости! Я не то хотела сказать! Прошу! Вот же, глупая кобыла! Не это!

Лазурная пони вздохнула и опустила голову, стараясь не встречаться с взглядом аликорна, потом тихо пояснила.

— Я потратила свой камень, отдала его Флэш, не могла допустить её смерти. Шайни помчался сквозь ураган за мной, не воспользовался своим камнем, не оставил меня в одиночестве. Наверное, ты права. Нужно было отправить жеребца домой, его здесь ждали жена и дочь. Прости трусливую и нерешительную кобылу, она не смогла.

В зале повисла звенящая тишина.

— Твайлайт, я поговорю со Скуталу, обещаю. Она успокоится. Извините, устала немного.

Рейнбоу встала и медленно побрела к выходу.

— Рейнбоу! Ты куда? Подожди! У меня голова пухнет от проблем, прошу тебя! Не уходи! У меня чай есть и свежее сено.

— Спасибо, Твайлайт. Я, правда, устала. Письмо Скуталу напишу, не тревожься.

— Обидела, дура! Прости, прости! Мысли скачут, не могу успокоиться. Моя подруга постарела! Я не хочу этого! Не хочу! Может нужно что-нибудь? А? Я помогу! Только скажи!

Пегаска развернулась, некоторое время смотрела на аликорна.

— Пенсию хочу. Поможешь?

— Сейчас сделаем! Всё оформим! Минуту!

Раздался хлопок, кобыла исчезла, Пинки и Рейнбоу переглянулись. Аликорн вернулась через мгновение с какой-то книгой и писчими принадлежностями. Книга раскрылась, она быстро пробежала глазами нужные странички.

— Так… вот, вот тут, ага. Значит прошение в канцелярию, вот здесь. Наверняка понадобится подтверждение возраста, приложим фотографию. Спайк!

Дракон спланировал откуда-то сверху с фотоаппаратом, тут же сделал снимок. Перо порхало над бумагой, выводя идеальные буквы. Пять минут спустя Твайлайт заполнила документ по образцу.

— Один день… почта. Нет, я сама отвезу! Подпись вот здесь нужна.

Рейнбоу получила в копыта готовый документ, посмотрела. Твайлайт написала письмо в канцелярию диархов. Пегаска вздохнула, некоторое время внимательно смотрела на подругу, потом покачала головой.

— Не торопись, не надо. От меня не убудет, я сама отправлю.

Она свернула свиток.

— Рейнбоу, давай отправлю! Я же умею передавать свитки на расстояние! – предложил Спайк.

— Правда, не надо. Спасибо за заботу. Устала всё-таки, я пойду домой.

Через несколько секунд старенькая кобыла покинула замок. Она отошла на небольшое расстояние и села, потом тихо заплакала, размазывая слёзы по мордочке.

— Старая кляча, да кому я нужна, на что надеялась? – прошептала пегаска.

Она взмахнула крыльями, поднялась в воздух и медленно полетела к дому. Через десять минут пони улеглась на кровать и свернулась калачиком, закрыла глаза. Поспать долго ей не удалось, в доме взорвался зелёный огонь, раздался громкий хлопок. Золотисто-чёрная кобыла с прозрачными крыльями появилась из воздуха, охваченная огненными всполохами.

— Мама!!! – от визга закладывало уши.

По комнате ползли зелёные искорки магии. Кобыла бросилась к постели, на которой лежала пегаска.

— Мама! Мамочка! Мама!

Зелёные слёзы катились из глаз Королевы, она обняла пегаску прозрачными крыльями, продолжая громко всхлипывать.

— Привет, Скути. Ох, не дави, нога не очень.

Слёзы дорожками срывались вниз.

— Как это тебя так за два года? – рассматривая основательно располневшую кобылу, поинтересовалась Рейнбоу.

— Кормят хорошо, слишком хорошо! Я растолстела. Свити сказала, надо за собой смотреть, не успеваю.

В зелёных глазах Королевы горело тёплое пламя, она с радостью и одновременно страхом смотрела на самую важную для неё кобылу.

— Мама, ты вся в серебре. Как же так? Почему?

— Ну, я ж крутая, помнишь, да? Пять жеребят, наработалась вволю, устала. Скоро Эквестрия подарит мне долгожданный покой. Непривычно, ты изменилась.

Зелёный огонь на миг скрыл тело чейнджлинга, оставив на её месте коричневую пегаску.

— Ты подросла.

— Мама! Два года прошло!

— Слушай, Скути, ты это, Твайлайт сказала, что винишь её во всём. Не надо, это не она сделала.

— Да, правда, что ли? – в голосе кобылы скользнули ледяные интонации.

— Правда, мелкая, всё так и есть. Она в этом не участвовала. Прошу тебя, не надо на неё злиться. Ты теперь правительница народа, Королевы и Принцессы живут вечно, не ссорься с теми, с кем придётся делить вечность.

— Мам, я чейнджлинг, а ты лжёшь, — скептически фыркнув, сообщила Скуталу.

— Даже если лгу, это не имеет значения. Посмотри на меня, скоро этой проблемы не станет. Зачем тебе ссоры с бессмертными аликорнами? Ради той, которая тебя любит? Моя любовь от этого не изменится. Я всегда помнила о тебе, все прошедшие годы, надеялась, что у тебя всё хорошо. Ради тебя Кор это сделал, а я ему помогла. Прошу, не стоит ворошить пепел. Солнце очень красивое, каждый день его лучи радуют всех живущих. Каждый день оно рождается вновь, увы, я не солнышко. Мне дали возможность увидеть родных пони, я рада, что ты обо мне не забыла.

— Мама, перестань плакать! Ты мне сердце сейчас разорвёшь! Я же чувствую твои эмоции, чейнджлинг!

Пегаска попыталась успокоиться, потом прильнула к юной пони.

— Как ты?

— Хорошо, если бы мне дали выбор, никогда б не согласилась. Знаешь сколько пони в улье? Шесть миллионов! Они размазаны тонким слоем по всей Эквестрии. Торакс помогает и брат его тоже, без них бы сдохла. Ещё Ирис, может, помнишь её. Торакс хороший, эм… мне нравится, как жеребец в смысле.

— Оу, скоро стану бабушкой?

— Так уже. Десяток яиц сделала. Нет, не смотри такими глазами, это само происходит. Торакс тут ни при чём. После тех событий, он редко улыбается, чаще грустит. Мне пришлось с ним переспать, не знала, как по-другому его успокоить. С того раза мы и сблизились, он добрый. В книгах написано, что к сорока годам, я смогу давать улью больше яиц, для этого понадобится жеребец, мало того, ещё и не один! Ужас-ужас в общем. Мам, а почему у тебя на столе пусто?

Рейнбоу неуверенно посмотрела на стол, потом на пегаску.

— Пусто? А, так я у Эплджек ела. Пирог и ещё пастила, давно такого не пробовала.

Пегаска внимательно посмотрела на старенькую пони, потом встала и подошла к ящикам, открыла один, затем второй.

— Где еда? Мам, у тебя денег нет?

Лазурная пони смущённо повела крыльями, коричневая пегаска вновь превратилась в чейнджлинга.

— Ты только травку ела? – прозрачные крылья затрепетали от волнения.

— Скути, в Мейнхеттене зелёной травы мало, ты же помнишь, а в те времена её не было вовсе. Я давно не паслась на лугу, утром полетела, наелась. Забытый вкус.

— Я с Флэш виделась, пообщались, она сама приехала в гости, о тебе расспрашивала.

— Не хочу её расстраивать, столько лет прошло. Скути, я лягу, хорошо? Спина болит.

Кобыла чейнджлингов подошла к ней и нагнула голову, коснулась кривым рогом тела, по шёрстке забегали зелёные искорки. Боль начала быстро затухать.

— Магия разума, увы, она не лечит. Только облегчить боль могу.

— Спасибо.

— Мам, ты сильно изменилась, в твоих глазах тёплый свет, словно погружаешься в прекрасные воспоминания. Как памятная вещь, бросишь взгляд и радостно на сердце.

— Жеребята сильно меняют кобылу, теперь я это хорошо понимаю. А как ты узнала?

— Что? – Скуталу удивлённо фыркнула, потом догадалась, — Что ты в Понивиле? Пришло письмо от Эплблум.

Через полчаса лазурная пегаска начала укладываться, стало заметно, что она устала. Скуталу пристроилась рядом с ней и положила голову на кровать, потом погладила прозрачным крылом. Через пару минут кобыла засопела во сне. Скуталу села рядом и начала тереть мокрые от слёз глаза.

— Мама, ты прожила хорошую жизнь, я верю, хочу надеяться. Коль хочешь, чтобы помирилась с Твайлайт, не стану перечить. Желание родной пони для меня закон.

Она встала и подошла к комоду, увидела чуть выдвинутый ящик, заглянула в него. Там лежало письмо из канцелярии диархов и ещё одно, почему-то неподписанное с сегодняшней датой. Скуталу растерянно фыркнула, вытащила первое письмо, через минуту она возмущённо заржала, её матери отказали в пенсии! Она ещё раз прочитала текст, почесала голову, внимательно осмотрела спящую кобылу.

— Мам, у тебя ведь совсем денег нет! А где же твой жеребец?! Теперь понятно, почему на столе пусто.

Скуталу села и долго смотрела в окно, в тишине хорошо думалось. Потом она решительно встала, глаза Королевы вспыхнули холодом. Она исчезла в мощном всполохе магии, вернулась через полчаса с бумагой.

— От нас не убудет, приезжай.

Кобыла подошла к спящей, погладила её прозрачным крылом. Пегаска засопела во сне и заулыбалась чему-то. Скуталу вздохнула и покачала головой. Потом села за стол, написала на листке, чтобы Рейнбоу приезжала в любое время, когда захочет и если вдруг что-то надо, письмо всегда поможет. Через два часа лазурная пегаска подняла голову.

— Опять я заснула… никого?

Она взяла очки, одела их, заприметила на столе новые бумаги, слезла с кровати и взяла листы. «Мама, я долго не могу отсутствовать в Улье, прости. Жду тебя! Всегда! В любое время дня и ночи. Твоя дочь, Королева Скуталу». На втором листе обнаружился довольно длинный текст, с какими-то выкладками и формулами. Её мордочка вытянулась от удивления. Рой чейнджлингов назначил ей пенсию! Под документом стояли подписи Скуталу и Торакса. Странно, Торакс так и значился Королём роя. Рейнбоу заметила в ящике мешочек, достала его. К тесёмке была приклеена записка. «Пенсия и подъёмные». Рейнбоу села и начала тереть покрасневшие глаза.

— Дочь назначила пенсию матери. Спасибо, Скути, спасибо.

Она ещё раз взяла лист, перечитала его. Три сотни бит будет перечисляться в банк ежемесячно, забрать она сможет их в любом отделении. Старенькая пони непроизвольно заулыбалась, прижав ценное письмо к груди. Рейнбоу прикинула, на еду точно хватит, можно и зелья какие-нибудь прикупить, на зиму одежда понадобится. Внизу раздался гомон, судя по всему, примчались её подруги. Пегаска улыбнулась, и выглянула за дверь. Там уже отиралась жёлтая кобыла.

— Эм… привет?

— Я выспалась, всё хорошо.

— Эм, Рейнбоу, завтра после обеда мы ждём тебя в госпитале, сделаем точные анализы, если мои выводы верны, то отложения солей можно убрать.

— Спасибо, Флаттершай. Я так понимаю, вы хотите устроить вечеринку, да?

Внизу радостно заверещала розовая земная пони.

— Я за, только спальное место организуйте, посижу с вами. Простите, теперь спать часто хочется, устаю быстро. Но я всё ещё крутая кобыла! А где Твайлайт?

— Эм… спит, выматывается сильно.

Пинки заорала снизу, чтобы они всё-таки спустились, а то разговаривать неудобно. Обе пегаски спорхнули с облака вниз. Рейнбоу получила заслуженные объятия и заулыбалась.

— Ты письмо не забыла отправить? – сразу же поинтересовалась Пинки.

— Нет, Пинки, не забыла. С памятью у меня всё хорошо, не переживай.

— А когда ответ будет?

Рейнбоу улыбнулась, в глазах старенькой пони вспыхнули искры радости.

— Три сотни бит в месяц назначили!

— Ого! Бабуле примерно столько же платят, ещё можно на сто бит лечебных зелий купить.

— Наверное, расщедрились на меня. Я получала пенсию в Мейнхеттене, около шести сотен бит, в городской управе работала, не последняя пони. Да и дороже там всё в те времена было.

— Девочки! Торты сами себя не съедят! – грозно сообщила розовая кобыла.

Они разместились у Эплджек за домом, Рейнбоу получила тёплый матрас и одеяло, чтобы лежать на земле. Подруги веселились, рассказывая свои житейские истории. Речь Рейнбоу стала неторопливой, она иногда сбивалась с мысли, начиная перескакивать с одного на другое. Ближе к вечеру появилась Твайлайт, она подошла к лазурной пони и присела рядом.

— Спасибо, я получила письмо от Королевы Скуталу. До сих пор непривычно её так называть.

Кобылы начали удивлённо переглядываться.

— Ты чо это? Во, шустрая! Когда успела? – удивилась Эплджек.

— Она сама телепортировалась в дом. Поговорили немного, у неё ж теперь дел много, правительница народа, — с толикой гордости ответила Рейнбоу, — я только чего-то не поняла, может не для моих мозгов, Торакс остался Королём? Это вот как?

— О! Я поясню! – с готовностью ответила Твайлайт, — Сначала хотели сделать его Советником, она всё-таки очень молода, начали рыть старые документы, опрашивать всякие другие рои, выяснилось, что должности такой у них не существует. Торакс предложил назначить его помощником. И в этот момент у них там конкретно рвануло. У Скуталу была подруга, чейнджлинг. Ирис – совсем юная кобылка, она покинула родной улей, сразу после того, как выгнали Крисалис. Нашла себе семью, пара кристальных пони приняла её как приёмную дочь. Оформили документы, Торакс их подписал. После того, как твоя дочь стала Королевой роя, они не встречались или не общались, точно неизвестно. Ирис не знала, что её подруга стала Королевой. В один прекрасный день, юная кобылка вернулась домой. Фарингс, брат Торакса, отвечает за охрану и защиту улья, он увидел новую кобылку и сразу же начал интересоваться, что случилось, почему она покинула приёмную семью. Та долго мялась, потом сказала, что к ним повадился лазить чужой чейнджлинг, он воровал эмоции у пони её клана. В общем, у Ирис возникли неприятности. Если говорить точно – не у неё, приёмные родители её защищали, она-то знала, кто это делает, даже просила его перестать и найти другое место для кормёжки. Состоялся разговор с главой клана, у некоторых пони начались головные боли, сопоставить происходящее с вытягивание эмоций не составляло труда. Ирис не решилась выдать сородича, лишь сказала, что она ничего плохого не делала. Потом оставила родителям записку и сбежала. Скуталу сильно похожа на одну лазурную кобылу, особенно своей решительностью. Когда она увидела свою подругу в слезах, сначала огрёб на орехи Фарингс за «хорошую» охрану Улья, затем сам Торакс. Торакс до сих пор её побаивается, как выяснилось, вместе с обретением титула, Королева получает силу. Их добрая Королева превратилась в злобную фурию. Появление Скуталу на пороге замка Принцессы стало далеко не рядовым событием. Особенно, злящейся Королевы. Каденс смогла её успокоить, уговорила и привела мысли в порядок. Чейнджлинг был отловлен лично Скуталу, удрать от Королевы он не смог. Дальше события развивались стремительно, она забрала жеребца с собой в улей, через какое-то время к ней пожаловали гости из родного улья этого пони, потребовали отдать. Скуталу вежливо, с пылающим рогом и глазами, подобающими спецэффектами, сообщила, что не намерена разговаривать с жителями других ульев. Через пару дней к ней пришла чужая Королева с просьбой простить и вернуть их жеребца. В общем, по итогам всех разборок, выяснений у кого длиннее рог, Королева Спектра со своим небольшим ульем стала младшей Королевой для Скуталу. Ирис принесла белые цветы своей Королеве, в знак благодарности, в ответ получила «обнимашки» в дополнение к просьбе не злиться на неё. До юной кобылки начало доходить, что имя-то у её Королевы очень знакомое и поведение тоже. За своё самопожертвование ради родных пони, доброту и всё остальное Ирис стала Советником, теперь занимается решением подобных проблем по всей Эквестрии. Надо сказать, довольно успешно. Брату Торакса тоже достался титул Советника. А вот с ним самим, как-то не заладилось. Через месяц или два после всех событий, она прислала письма Принцессам с информацией, что Торакс остаётся Королём роя и имеет такие же права, как и Королева. С небольшим исключением, видимо Ирис подсказала.

— Агась, мы ж тут все кобылы, как-то не обращаешь внимания на подобное.

— Торакс не имеет права подписывать документы, касающиеся демографии. По слухам, он неделю ходил с выпученными глазами, пытаясь добиться от Скуталу информации о причине ограничения.

— Ах, дорогая, представляешь? Твоя дочь стала Королевой! За последний год под её опеку перешли четыре улья. У Торакса теперь вместо проблем одного улья, экономика пяти и задачи – накормить, обеспечить работой, инструментами, жильём. Мы полагаем, она заберёт себе все ульи Эквестрии.

Твайлайт помахала копытом и фыркнула.

— Принцесса Селестия не уверена в правильности подобного действия, мы не вмешиваемся, никто точно не знает, как именно должны быть устроены ульи. Подчинившиеся Скуталу Королевы продолжают жить, их не тяготит подчинение. Пони ведь тоже назначают главу Управы и мэров городков. Структура ничем не отличается.

— Твайлайт, не пони назначают, а Принцессы. Ровно то же самое делают Королевы. Только у них Королева, это что-то вроде матери для всего роя, подчинение основано на инстинктах и физиологии. А у нас – это разумное действие, мы сами делаем выбор.

Рейнбоу удивлённо зафыркала.

— Разве в Мейнхеттене назначают главу городской Управы?

Лавандовая кобыла неуверенно покачала головой.

— Там четырнадцать высших пони, они являются Советом. Самые деятельные и умные в городе. Иногда они сами появляются, реже — Принцессы назначают, высшие выдвигают кандидатуру на пост главы Управы. Принцессы должны одобрить её.

— А чего будет, если не понравится? – удивилась Эплджек.

— Принцессы такого не допустят, это политика. Я как-то спрашивала, почему в крупных городах такая система, почему бы не назначать везде. Селестия сказала, что нужно слышать голос подданных. Рейнбоу?

Кобыла опять заснула, Рарити аккуратно приподняла ей крыло и засунула под одеяло.

— Всё плохо, да? – тихо спросила Пинки.

— Она обиделась на меня, не знаю, что сделать, чтобы вернуть её дружбу и доверие. Всё выглядит как раньше, только она далеко, чувствую это, кьютимарка молчит, словно передо мной незнакомая пони.

— Это чего думаю, неинтересны мы ей. Ну, чо мы можем рассказать той, что прожила сотню лет? Научить чему-то? Пять жеребят, а у нас их вообще нет. И это, получается, чо ж, они ж уже умерли, да?

У кобыл опять заблестели глаза.

— Ах, дорогая Твайлайт, а письмо кто-нибудь Флэш написал?

— Селестия отправила сообщение, если она в городе, то появится быстро. Флэш планировала посетить остров, где нашли Каденс, хочет глянуть, что там сейчас. Со мной она не особо общается. Почему ты сейчас вспомнила о ней?

Рарити указала копытом куда-то вдаль. Все кобылы повернули головы, в темнеющем небе, зажав в зубах фонарик, на полной скорости неслась крупная лазурная пегаска.

— А зачем ей фонарик? – неуверенно спросила Пинки.

— Сейчас узнаем.

Пегаска быстро домчалась до дома и спланировала прямо к сидящим. Потом бросилась к Рейнбоу и замерла, не решаясь прикоснуться. Зелёные глаза наполнились слезами. Она прилегла рядом, рассматривая спящую пони, потом подняла взгляд. Отчаяние. В её глазах только боль и тоска.

— Давно спит?

— Минут десять, она много спит, засыпает посреди разговора.

Кобылы смотрели на молодую лазурную пегаску с зелёными глазами, она не плакала, только дрожала, словно на улице резко похолодало.

— Флэш, ты летела на своих крыльях?

Лазурная пони кивнула в ответ.

— Сутки, больше суток лететь!

Пегаска лишь фыркнула.

— Поезд хоть и быстро едет, но всё равно, пегас без груза быстрее доберётся. Эплджек, пирог взять можно?

— Да ты чо? Сдурела что ль? Глупости такие спрашиваешь, бери сколько хочешь! – возмутилась земная кобыла.

Пирог был съеден моментально, Пинки сразу подсунула ей кексы и молочный коктейль.

— Ладно, не стану мешать, в её доме приберу, заберу через часок.

И она под ошарашенными взглядами взмыла с места в небо, удаляясь по направлению к дому Рейнбоу. Пони некоторое время молчали, потом посмотрели друг на друга.

— Подругами мы так и не стали.

— Агась, неясно с чего.

— Винит меня в чём-то, или недовольна, не знаю, — расстроенно ответила Твайлайт.

Кобылы замолкли, уставившись на угольки костра. Яркие оранжевые искорки взлетали в небеса, дымок от сухих поленьев практически не был виден. Периодически пони засовывали в огонь прутики с нанизанным зефиром, дожидались, пока подогреется и, с наслаждением, ели лакомство. Тишина накрыла милый городок, прохлада летней ночи, в домиках пони начал гаснуть свет. Постепенно всё окутывалось темнотой. Лишь в двух домах ночные пони приступили к завтраку. Они не зажигали свет, довольствуясь отблесками лунного сияния. Флэш прилетела ровно через час, Флаттершай и Твайлайт подняли спящую прямо вместе с матрасом и помогли отнести по воздуху домой. Потом пожелали спокойной ночи и разлетелись по домам. Флэш улеглась рядом со старенькой кобылой, обняла её крылом, на подушку потекли слёзы.