Лунные Сонаты
Ночные тайны: Лучший свидетель
— Войс, стоять! — Оклик сестры заставил меня остановиться на месте.
— И тебе добрый день, сестрёнка, как же, Дискорд тебя побери, давно мы не виделись, с самого завтрака! Что интересного расскажешь? — Я повернулся к ней. В ответ на мою грубость она состроила злую морду.
— Что злишься? Не одному тебе плохо! — Она подошла ко мне очень близко и протянула левое копыто. На белой шёрстке были розоватые разводы от неотмывшейся крови и хорошо видимый укус.
Значит, и у неё началось. Несмотря на раздражающую меня головную боль, я проникся к сестре сочувствием и тяжело выдохнул.
— Прости. Нам вместе плохо. — Я протянул копыто в жесте примирения. Райз тихо цокнулась в ответ.
— Я с новостями. Я перебрала принесённые тобой выписки и ещё немного допросила Ланса. И… Короче говоря, нам надо проверить четверых разных пони. Я уже нашла их адреса. В основном это работники банков, которые принимали анонимные переводы на другие счета. Думаю, если хорошо так попросить, они смогут нам рассказать, кто к ним так часто приходил. Эти клиенты начинали со своих счетов все переводы по другим бандитам. Предлагаю тебе взять Мэйнхеттен и Филлидельфию, оба кассиры, а я возьмусь за Клаудсдейл и Кристалку.
— О, Кристалка, — я перехватил магией два листочка с адресами, которые протянула мне Райз, и спрятал их в подпространстве. Голова болела куда меньше, но это меня не радовало. Ведь это говорило о том, что приступ никуда не делся, и с учётом того, что и сестре сейчас плохо, нам с ней осталось всего несколько дней до срыва. — Передавай привет Кейданс и Фларри.
— Если только зайду к ним, — хмыкнула сестра.
— А то не зайдёшь, — сказал я. — Иначе Фларри тебя потом в живых не оставит.
— Да с ней… Хоть заходи, хоть не заходи — задушит в объятиях и так, и так, — весело подметила Райз.
— Ладно. Я тогда, наверно, сегодня вечером же и отправлюсь в Мэйнхеттен, — предложил я.
— Вечером? Любишь ты шляться вечерами по разным городам, — она сощурила глаза и посмотрела на меня со странной улыбкой.
Я цокнул ей в ответ.
— Да-да, шляюсь где попало и разгульничаю. Дел же больше нет!
— Ужасный пример поведения младшего принца Эквестрии, ужасный. Ладно, я тогда завтра к Кейданс, послезавтра в Клаудсдейл. Как раз надо будет проверить готовность Фабрики к зиме. Удачи? — Райз протянула мне копыто, и я легко цокнулся в ответ.
Впереди меня ждала небольшая документальная заморочка. Я направился дальше по коридору, сестра же телепортировалась по свои делам.
Я решил не заморачиваться с вокзалами и, накинув на себя свой любимый плащ с капюшоном, просто телепортировался поближе к адресу.
Мэйнхеттен встретил меня яркими огнями многоэтажных домов и холодным моросящим дождём. Пройдя пару улиц, я дошёл до нужной мне шестиэтажки. Одна из многих в этом обычном жилом районе, ничего особенного в ней не было.
— Подождите, а вы-то кто? И к кому? — В парадной был небольшой «пункт охраны», и сидящий там пегас встрепенулся, увидев меня.
— Принц Найт Войс Спаркл, — я снял капюшон и полностью представился ему. Для подтверждения ещё и приоткрыл крылья, приподняв ими плащ с двух сторон.
— О! Оу… Ларри Фитч к вашим услугам, — он сделал поклон, но быстро поднялся назад. В отличии от захолустных городков, типа той же Эппллузы, Мэйнхеттен был элитным городом, куда стекались большинство знаменитостей и богачей. Поэтому заявившийся ночью аликорн вызвал у охранника куда меньшее удивление.
— Благодарю. Мне нужна Сильвер Найт. Вроде как живёт тут в тридцать девятой квартире, — сразу перешёл я к делу.
— Сильвер… Боюсь, не поговорите вы с нею больше, — погрустнел Ларри.
— А с ней что-то случилось? — спросил я.
— Она умерла буквально дня четыре назад. — Он слегка мотнул головой в сторону лестницы.
— От чего? — я удивился ответу. Судя по данным, это была молодая кобылка.
— Сердце встало. У неё проблемы были с ним. Вот и… О-х-х, — выдохнул он тяжело и печально. Но затем немного успокоился.
Я завис, обдумывая новость.
Плохо. Помимо того, что смерть пони сама по себе прискорбна, у Сильвер Найт была важная для нас информация. Из-за которой её могли и убить, сфальсифицировав сердечный приступ, если так подумать.
— Это точно был сердечный приступ? — спросил я у Ларри.
— Ну я так слышал, — ответил он. — Не знаю, я не врач. Я рассказал стражникам всё, что знаю, да помог родственникам чем мог. Она прямо в квартире умерла. Самому плохо стало, ей и двадцати пяти не было, она слишком рано ушла.
Я лишь понимающе закивал головой.
— Печально. Вряд ли это будет уместно, но если вдруг посчитаете нужным, передайте её родным соболезнования от меня, — попросил я и закончил наш разговор небольшим поклоном.
— Как скажете. Рад был помочь. Хотя случай не очень-то и радостный. — Ларри поклонился мне в ответ.
Я вышел из дома и остановился на лестнице. Здесь мне больше нечего ловить, но мне надо было подумать.
И что мне делать?
Сильвер Найт работала обычным кассиром в одном из местных отделений банка и видела того самого инкогнито. Без информации от неё будет очень сложно найти этого пони, ведь дурацкая идея банка с анонимностью не предполагает никакой фиксации данных.
А может, придётся искать и не пони. Тогда всё ещё веселее.
Вернуться домой ни с чем? Получается, что так. Или же…
Я посмотрел на небо. Луна затянута облаками, и если бы не свет из окошек зданий, то было бы довольно темно. Хорошая ночь для того, что я собираюсь сделать.
Я направился в сторону Мэйнхеттенского кладбища. Отойдя подальше от дома, я с небольшим трудом протиснул крылья в специальные разрезы в плаще и взлетел, направившись в нужную мне сторону.
Сторож перед входом на кладбище скучающе читал какую-то книгу у себя в будке. Думаю, я смог бы пройти незамеченным, но это было ни к чему, и я постучался в окошко.
— Чё надо? Ой. Мать моя Селестия… — старик-единорог слегка оторопел, разглядев меня.
— И моя, и моя, — со смешком в голосе хмыкнул я. Смешно, потому что отчасти правда. Но я быстро сменил улыбку на грусть и печаль. — Прошу прощения, я могу посетить кладбище?
— Сынок… Ой. Прошу прощения, мой принц. Вообще-то оно уже закрыто… — старик протянул последнюю фразу и несколько обречённо посмотрел на ворота. Он не откажет мне, это чувствовалось.
— Я понимаю, но… — тем не менее, надо было как-то солгать ему. Чтобы он и помог, и не мешался мне. Я был здесь раньше, а его не видел, значит, он тут новенький. В голове сразу возник план. — Но мне очень бы хотелось побыть на могиле Блэйд Смитта. Он был одним из тех стражников, которых убила группировка Диверса. Думаю, вы слышали об этом. Он был моим другом.
— На ночь глядя? — с сомнением переспросил старик.
— Так получилось, всё никак не мог вырваться из Кантерлота сюда. — Я чуть мотнул головой в соответствующем жесте и приоткрыл свободные от плаща крылья. — Можете даже не открывать ворота, я спокойно перелечу. Только впустите.
— Да конечно, конечно, — согласно кивнул единорог. — Но, может, вас всё же проводить? Ночь-то тёмная, плутать не будете?
— Я помню дорогу. Благодарю вас, но думаю, я справлюсь. Да и как-то хочется наедине побыть. — Я поклонился ему в знак благодарности.
— Понимаю. Тогда идите, конечно же.
Я попрощался с ним и поднялся на крыло. Перелетев через ворота, я плавно спланировал на главную тропу.
Захоронения на кладбищах всегда упорядочены. Начиная от входа, идут самые первые, самые старые могилы. Затем сектора заполняются в определённом порядке. У каждого сектора есть свои даты, которые написаны на опознавательных столбиках с табличкой. Это помогает ориентироваться среди могил усопших. Я зажёг неяркий огонёк света на своём роге и отправился вглубь, к тому краю, где должны быть свежие захоронения.
Я не боялся кладбища, но обстановка угнетала. Тишину нарушали только звуки моих шагов и тихих ударов капель о плащ. А вокруг памятники и оградки. Взгляд невольно выхватывал из темноты даты смерти. Взрослые, пожилые. Молодые. И совсем жеребята. На некоторых памятниках были выгравированы изображения похороненных пони, но чаще всего — просто таблички с именами и рисунками кьютимарок, защищённые специальным покрытием от выцветания и дождя. Тяжело всё равно здесь. А от мысли о том, что я собираюсь сделать, — ещё тяжелее.
Через некоторое время я дошёл до нового сектора и с небольшим трудом отыскал свежую могилу. Ещё не просевший холмик и оградка не постоянная, а просто лёгкий каркас. Такие ставят для того, чтобы пришедшие в себя родственники после потери близкого им пони смогли обустроить всё как захотят.
В воздухе блёкло засиял мой купол. Он заглушит звуки. Хоть я и далеко уже от входа на кладбище, но предосторожность не помешает. Поисковая волна — просто чтобы убедиться, что никого из живых вокруг нет. И я застыл на месте, собираясь с мыслями.
Я хотел поднять её из мёртвых.
Папа, заметив мою склонность к сложной магии, решил научить меня азам некромантии. Запретной, порицаемой, вычеркнутой изо всех книг много-много лет назад. Презираемой всеми нормальными пони. Но он считал, что базовые заклинания и умения взаимодействовать с мертвецами когда-нибудь точно помогут мне.
И папа был прав. Призраки, духи давно умерших существ иногда помогали нам с Райз в наших делах. Да и без них я бы не получил код от того сейфа Грозноклюва и не смог бы выкрасть папку до того, как грифона задержат стражники и эти фальшивые документы законно отправятся в архив, где без лишнего шума их уже не взять.
А так всё прошло довольно успешно: о том, где действительно работала Мелоди, знает не такой уж и большой круг пони, которые вряд ли будут рассказывать о ней плохое по тем или иным причинам. А если и попробуют, у неё уже есть прочная и чистая история, подтверждённая хоть и такими же фальшивыми, но куда более приятными документами. Недоброжелателям будет трудно серьёзно её оклеветать перед всей общественностью, все возможные слухи о ней будут развеяны заинтересованными в острых темах журналистами, которые проведут расследование и выйдут на её новую историю. И в итоге это всё довольно быстро скатится в разряд «злые языки наговорили». Я давно всё продумал, просто даже для того, чтобы и меня, принца Эквестрии, не могли поддеть фактом дружбы с «кобылкой лёгкого поведения», и не дошло до её травли ни за что. Никто же не будет разбираться, чем именно в том борделе занималась Мелоди. Если в борделе — то точно жеребцов развлекала, как иначе?
Я помотал головой, вылезая из своих раздумий. «Ты сюда пришёл не глобальные планы строить, а мертвеца воскрешать!» — напомнил я себе.
Но… Я никак не мог собраться с мыслями и начать колдовать. Одно дело — общаться с давно умершими душами, а другое дело — поднять из мёртвых недавно живого пони.
Перешагнуть ту грань нормальности, где могила — это святое и неприкосновенное, где некромантия — это аморально и отвратительно. Мне уже было противно от этой идеи, но я продолжал стоять перед памятником и убеждать себя, что иного выхода нет и что полученная информация так или иначе может спасти ещё живых пони. Многих пони: жеребят, взрослых, стражников и стражниц, которые могут умереть, как случилось тогда с тем отрядом, конвоировавшим военные технологии Параллели до полигона.
И хоть я и тренировался до этого на умерших зверьках, сейчас от этого было не легче.
В итоге я уже просто разозлился на самого себя и сильно ударил мокрым от дождя копытом по носу.
— Соберись, нытик, — злобно и тихо выдавил я сквозь зубы. — Ты уже пришёл сюда.
И начал колдовать. Потоки моей магии потекли по воздуху к могиле и проникли под землю.
Я почувствовал мёртвое тело. И тускнеющий огонёк души, что у живых скрыт глубоко в их магической «сущности». Я потянулся к нему и повлиял на него нужным заклинанием. Душа отозвалась мне, и лишь после этого я стал накачивать свою магию в труп.
Если бы я не связался с душой и просто накачал тело магией, я бы получил безмозглого мертвеца. Мне это не нужно.
Я заставил тело пробиваться сквозь гроб. Из-под земли раздались гулкие и очень тихие удары по деревянной крышке. Я помог расправиться с препятствием, накачав ещё больше магии.
Через некоторое время земля зашевелилась и показалось синее разодранное копыто. Я потянул его магией, помогая нежити выбраться из могилы.
Пошатываясь, мертвец встал на все четыре ноги. Несмотря на старания тех, кто готовил тело к похоронам и провёл все необходимые процедуры, такие как удаление некоторых органов и лёгкое бальзамирование, глаза уже стали белёсыми и сухими, а губы потрескались и приобрели плохой оттенок. Почувствовался едва ощутимый трупный запах. Но в целом было не так плохо. Я очень старался думать о Сильвер Найт уже как о мертвеце, вещи, безликом информаторе, а не как о недавно живой и обычной кобылке. И частично взял мертвеца под контроль, чтобы он не вздумал проявить агрессию, когда осознает своё состояние.
— Почему так темно?.. Где я?.. — Труп вдохнул и тихо заговорил против моей воли, едва ворочая языком и с трудом выговаривая слова.
Конечно, биологические глаза уже умерли и ничего не воспринимали, а тем самым «огонькам» пока что не было места. Но судя по всему, мозг ещё более-менее отзывался на магическую подкачку и мог хоть каплю думать. Надеюсь, нейроны, ответственные за память именно о том клиенте, ещё не успели разложиться и что-нибудь выдадут в ответ.
— На кладбище. Ты умерла, — кратко ответил я.
— Умерла?.. — протянул мертвец.
— Не важно. Сильвер, скажи мне. Ты работала в банке. Кассиром. К тебе приходил клиент. Он был анонимным. Вносил деньги на счёт. Как он выглядел? Ты помнишь? — чётко и односложно спросил я. И немного повлиял магией, принуждая говорить о важном.
— Много… Было… — с большими паузами сказал труп.
— Он очень часто приходил, — уточнил я. — Чаще других.
Мертвец завис. Я замолк в ожидании.
— Помню… Жеребец… Белый… Рог… — с невероятными затруднениями выдавил из себя мертвец.
— Цвет гривы? Кьютимарка? — «Белый единорог» было слишком мало для хоть какого-то опознания. Их сотни, тысячи, сотни тысяч по всей Эквестрии!
— Красная… Книга…
— Какая книга?
— Книга… — повторила она.
— Да, какая книга? Вспоминай! — Я ещё сильнее надавил магией. Я держал её душу в неком магическом захвате, и словно сжимал её, отчего она, проще говоря, испытывала небольшие затруднения. Если я перестараюсь, могу и повредить эту душу.
— Открытая… — перед новым вдохом труп выдохнул последние остатки воздуха.
— Имя он говорил своё? Ты слышала? — Зря, конечно, надеюсь, но вдруг?
— Нет…
Я сам шумно выдохнул. Всё. Больше от Сильвер Найт ничего узнать нельзя.
Я заставил труп стоять на месте и стал магией раскапывать могилу. Земля по моей воле поднималась тонкими слоями и складывалась в кучу на свободном месте. Через некоторое время я достиг разбитого гроба и поднял пробитую крышку в воздух.
— Иди, — сказал я нежити и надавил магией.
И мертвец, шагнув в могилу, гулко приземлился в гроб. Я заставил труп лечь более-менее как надо и положил сверху крышку и крупные куски.
— Теперь уж точно — покойся с миром, — сказал я в могилу, вернул всю магию обратно и наколдовал нужное заклинание, что точно её успокоит. Напоследок я закрыл ей глаза. Надеюсь, никто больше никогда её не потревожит.
И стал переносить землю обратно. Вскоре всё стало примерно так, как и было. Дождь поможет мне, размыв землю ещё сильнее и скрыв следы.
Я снял купол. И только после этого меня пробрало.
Ноги задрожали и подкосились, я сел на круп и часто, прерывисто задышал. Меня затрясло, глаза защипали и заслезились, а к горлу подкатил противный горький ком. Я и вправду поднял мертвеца? Пони? Я словно вынырнул из надуманного спокойствия и отрешённости в реальность. Я возненавидел себя, мне было противно и тошно от собственного поступка.
А ведь Сильвер Найт была чьей-то любимой дочкой. Её оплакивали, её потеря была горем для близких. Совсем недавно они стояли прямо тут и прощались с ней. А я…
Я ещё долго просидел на месте в попытках успокоиться. Мысли метались туда-сюда: я корил себя за поступок, я убеждал себя в том, что это было необходимо, я называл себя мразью и я же напоминал самому себе о всех тех, кто был убит бандой. Наконец, вытерев сопли и слюни с морды и собравшись с силами, я направился на выход.
Если уж я зашёл по разрешению охранника, то и уйти надо на его глазах.