Лунные Сонаты
Ночные тайны: Допрос
Благодаря полученным данным стражники в Филлидельфии быстро опросили продавцов и владельцев магазинов. И вышли на пегаску, любительницу специй, которая легко раскололась и сдала единорога в обмен на Пощаду: рассказала, что он живёт в Мейнхеттене, ради прикрытия работает библиотекарем, и дала адрес. Информация была передана в мегаполис, и мы с сестрой отправились туда, как только нам доложили о его поимке.
— Я имею право на Защиту! — услышали мы голос жеребца, едва зайдя в комнату для допросов. За столом сидели подозреваемый и стражница — детектив.
— Прошу прощения, что мы помешали процессу, — обратил я на себя внимание. — Но думаю, мы сможем сами поговорить с ним. Детектив, пожалуйста, покиньте комнату.
— Есть, мой принц. — Земная пони поднялась со стула, отдала честь и поспешила выйти.
Райз магией подтащила стул из угла к столу, стараясь при этом как можно сильнее шуметь. Единорог не спешил раскалываться, поэтому давить придётся по полной.
— Ну что же, Ред Мист, вот мы и нашли тебя. — Я сел на место стражницы и расплылся в оскале. Осмотрев жеребца, я заметил на его роге блокирующий элемент, который запрещал подозреваемому колдовать.
— Я имею право на Защиту, как законопослушный гражданин Эквестрии! Я понятия не имею, почему вы…
Сестра резко и громко ударила копытами по металлическому столу, прервав и испугав единорога.
— Закрой рот! — с напором потребовала она. — На тебя и так слишком много времени потрачено. Да и с такими доказательствами тебя никто не отмажет. Ни за какие деньги.
— Нет у вас доказательств! — в голосе жеребца появились панические нотки.
— Есть! — Я явил из подпространства папку и громко хлопнул её на стол рядом с другой, лежавшей здесь до нас.
— Тебя сдала твоя же подельница, — подхватила сестра.
— Меня оклеветали! — воскликнул единорог.
— Сотрудница мэйнхеттенского отделения эквестрийского банка, Сильвер Найт, дала против тебя показания. — Я открыл папку и выудил нужный листок, а затем поднёс к Мисту. С каждой секундой, что он читал текст, его глаза постепенно расширялись от ужаса.
— Она не могла это написать, она мертва! — вдруг воспрял духом единорог. Интонации в его голосе стали напористыми.
— Оп-па! — Райз резко подалась вперёд и оскалилась. — А откуда знаешь? Неужели копыто приложил к этому?
Единорог отпрянул назад.
— Вы на меня этот труп не повесите! — несмотря на громкость его голоса, уверенности в нём оставалось всё меньше.
— В любом случае, как же хорошо, что мы успели, — усмехнулся я. — Ты в опале, Ред Мист. У нас есть все доказательства, чтобы посадить тебя на много-много лет. А если мы пороемся и найдём, как доказать неслучайность смерти той кассирши, то и правомерно предадим тебя земле.
— У меня есть право Пощады! — Жеребец начал конкретно волноваться.
— Ну, конечно, есть право, но давай кое-что почитаем! — Перед Райз появился относительно старый выпуск новостной газеты. На первой же странице была статья про первый за несколько лет суд со смертным приговором. — Найт Войс, будь добр, почитай, у тебя это хорошо получается.
— Без проблем. — Я перехватил газету. — Итак, подсократим. Бла-бла… Раверс Стоун и Кваркс Стоун были осуждены за убийство как минимум тридцати восьми пони, подавляющая часть которых были кобылки… Суд принял решение казнить их… В праве Пощады им было отказано… Казнь была совершена на следующий день. — Я свернул газету и швырнул её к единорогу.
— Наверняка тебе они знакомы. Хотя бы по именам. Они сначала были у Питера Диверса, а тот отдал их Грозноклюву. — Сестра поставила локти на стол, скрестила копыта и положила подбородок поверх них. — За неимением прямых потерпевших будут собраны родные и близкие убитых кобылок. Как думаешь, сколько из них проявят Пощаду к тебе, когда узнают, что ты, скажем так, помог купить ножи, которыми потрошили их дочерей? А?!
Единорог отшатнулся от возгласа Райз и от резкого удара копытами по столу. Мы смогли быстро сломать его уверенность в своей невиновности. Деваться ему было некуда.
— И знаешь, Ред Мист, — я нагнал в голос мрачности. — Я был на их казни. Кажется, они даже раскаялись в тот момент. Подумали о том, что убивать пони — плохо. И их работа плохой была. И что они могли бы всё начать заново, с чистого листа, если бы не окунули копыта в кровь. Но. — Я подался вперёд к жеребцу, смотря ему в глаза обречённым, пустым, пугающим взглядом. — Жаль, что через мгновение копья проткнули их сердца, оставив им лишь пару минут мучительной предсмертной агонии.
Мист проникся услышанным и сжался от испуга.
— Н-нет… — он стал заикаться. — Я-я… Я ничего плохого не сделал! Я не убивал никого!
— Пока что не доказано, — подметила моя сестра.
— Я не убивал Сильвер Найт! — выпалил единорог, повернувшись к ней. — Я и копытом её не тронул! О её с-смерти я узнал чисто случайно! Я просто шёл мимо дома, где погружали гроб с нею, в п-последний путь!
— Тела казнённых, кстати, зачастую перевозят не в похоронной тележке, а привязывают к ней и тащат по дороге, — напомнил я. На самом деле, это пережиток прошлого, но так как казнь была крайне редким приговором, для обычных пони она обросла мифами и пугалками, которые сохранились и по сей день.
— Я НЕ УБИВАЛ НИКОГО! — вдруг сорвался Ред Мист.
— Завались! — Райз ещё раз грохнула копытами по столу. — Даже без этого, тебе светит лет десять в тюрьме за то, что ты содействовал множеству преступлений. А то и все пятнадцать с учётом Вины, которую на тебя повесят!
Единорог осел и замолчал. Потускневшим, отчаянным взглядом он уставился в одну точку на столе.
— Но у нас есть предложение! — выдержав небольшую паузу, воскликнул я. — И, думаю, тебе оно понравится!
Он поднял взгляд на меня.
— О-о чём вы? — тихо сказал он.
— Вряд ли у тебя был такой капитал, — заговорила сестра. — Тебе его дали. Скорее, ты за определённую плату стал распространять деньги по всей этой сети. Если ты скажешь, кто тебе дал деньги, мы сможем выбить для тебя Пощаду. За содействие.
После её слов жеребец напротив меня вдруг напрягся, застыл на месте. Его взгляд странно забегал в разные стороны.
— Ред Мист, — смягчился я. — Мы понимаем вас. Большие, лёгкие деньги. Мало ли, что с вами было тогда? Тяжёлое финансовое положение. Но подумайте, даже крупный штраф лучше, чем годы тюрьмы. Просто скажите, кто стоит над вами.
Сестра рядом со мной дёрнулась. Затем сама застыла и напряглась. Я с удивлением посмотрел на неё.
И вдруг она сорвалась с места и кинулась к единорогу. Вовремя: тот решил со всей силы удариться головой об стол, и Райз успела остановить его за мгновение до удара, с силой толкнув его куда смогла попасть копытами и отбросив на стул.
— Стой, сука! — Она забежала ему за спину и обхватила его на уровне груди и шеи. Сил аликорна хватило с излишком, чтобы помешать ему, но жеребец пытался вырваться.
— Войс, мать твою, не зависай! — подняла на меня голос Райз. — Он крышей поехал резко!
— Что? — Я всё ещё был сконфужен такой резкой сценой.
— Он… Да не дёргайся! — Райз сильно сжала единорога, заставив его протяжно захрипеть, а затем слегка ослабила хватку. — У него резко крыша поехала, я по ауре увидела. Залезь ему в голову, это не просто так!
— Он не убийца, этика не по…
— Войс!!! — рявкнула на меня сестра. — Я его сейчас отпущу, если ты не сделаешь что-то!
Я заткнулся и потянулся к нему магией. Беловато-синий поток коснулся его лба, и я закрыл глаза, погружаясь в его разум.
Темнота заменилась серостью, серость потекла в разные стороны, а затем стала собираться в единую картинку: мою интерпретацию мыслей и памяти Миста, удобную для работы над ними.
Острова. Сгруппированные, привязанные к определённым событиям воспоминания на летающих кусках скалообразных глыб. Между ними переходы: каменные мосты мыслей, которые приведут к новой части памяти.
И сейчас большая часть островов погружается в грязно-чёрную дымку. Это проклятие, оно сторожит сокровенную часть памяти и активируется, как только срабатывает определённый триггер, заставляя проклятого как можно быстрее убиться любым способом. Мерзкое и мощное заклинание. Идти в туман нельзя: бессмысленно, меня откинет назад. Надо попытаться справиться с ним.
Моя бабушка, Заря, была мастером работы с ментальной частью разума пони. Как-никак, это она манипулировала памятью своих детей. Во благо. И почти удачно. Разумеется, мой интерес к взаимодействию мозга пони, психики, магии и музыки зародился именно после её рассказов о некоторых аспектах работы над контролем воспоминаний и поведения. И она несколько раз показала мне на практике пару фокусов…
Я постарался повлиять на туман. Это было похоже на то, как если бы я сплёл заклинание и метнул его в эту расползающуюся дымку. Хотя, конечно же, в реальности я сидел в небольшом оцепенении, как и Мист, и вряд ли даже пошевелился. Но здесь я раз за разом атаковал его: воодушевлял себя, храбрел, свирепел, старался своими эмоциями пробить это проклятие. Штурмовал его, представляя, веря в то, что множество моих копий и в воздухе, и на земле обстреливают подверженные забвению острова. В этом мнимом, несуществующем, неподвластным никаким законам логики месте я мог сделать практически всё.
Но никакого эффекта не было. Туман лишь едва замедлился, но продолжил свой путь к другим воспоминаниям, окутывая разум единорога. Если так и продолжится, скоро он не сможет вспомнить даже то, как дышать.
Я вынырнул из его разума, мне надо было поговорить с сестрой. Красочный мир потускнел и расплылся в серость, а затем и она пропала, оставив лишь естественную, настоящую тьму от закрытых глаз.
Мне пришлось проморгаться: неприятные ощущения были побочным действием такой связи. И лишь спустя несколько секунд я смог поднять взгляд на сестру и единорога.
Расслабившаяся Райз едва успела снова сильно сжать жеребца, который, выйдя из безвольного и неподвижного состояния, ощутил резкое желание раскрошить свой рог об стол и вбить себе морду в череп.
— Что там? Ай! — Он укусил сестру за правую ногу, и та вскрикнула от неожиданности. А затем, не сдержавшись, выдала ему оплеуху, врезав твёрдой частью копыта по морде. Несильно, да и вряд ли бы он сейчас почувствовал это. Затем она нырнула покусанной конечностью к его горлу и зажала жеребца в удушающем захвате.
— Проклятие. Мощное. Боюсь, что не справлюсь, — рублеными фразами ответил я.
— И что делать? Он же сейчас сам себя убьёт!
Я завис в мыслях. Надо было что-то предпринять, но что?
Заря с Закатом неизвестно где, в плане работы над психикой ни мама, ни папа подобным уровнем знаний не обладают. Вмешательство больше одного пони в разум единорога может ему навредить. И как нам сейчас поступить?
— Попробуй связаться через Гармонию, — предложила сестра.
— Я не уверен в работоспособности этого метода, — помотал я головой.
— А ты иной выход видишь?
В ответ я лишь промолчал. Немного подумав и решившись, я закивал сестре.
— Ладно. Закроешь уши? — спросил я.
— Как?! Я его держу, придурок!
— Тогда слушай, но не вникай.
Я вновь потянулся к жеребцу магией. Но на этот раз одновременно с этим стал вспоминать и проигрывать в голове музыкальные мотивы. И воспроизводить нужное заклинание.
Через несколько секунд комнату озарили две пары магических крыльев, выросших за нашими с Мистом спинами. Райз расслабила хватку и отошла, не желая находиться в поле желтоватых перьев. Да и сам единорог ослаб и размяк на своём стуле. Контакт был установлен, и я закрыл глаза, вновь погружаясь в его разум.
На этот раз я не пытался пробить проклятие. Вместо меня это сделает музыка.
Связав нас такой особенной связью, я получил возможность чувствовать реакцию единорога на звук. Воспроизводя в реальности разные мотивы, я стал подбирать ту комбинацию, на которую отзовётся его мозг.
Туман вздрагивал, когда я приближался к правильным нотам. Вычисляя их, я создавал определённую композицию, простую мелодию, постепенно расширяя её.
И это было нелегко. Мне показалось, что прошла целая вечность поиска правильного порядка. Проклятие то стягивалось назад, то резко продолжало расширяться, забирая новые территории. Но, кажется, я смог подобрать мелодию, и дымка начала постепенно сжиматься в объёме.
Наконец, когда чёрная субстанция стянулась в одну точку размером с мяч, я смог расправиться с проклятием залпом своей магии. И только после этого я получил возможность мысленно переместиться на тот остров, откуда всё началось. Тот остров, который хранил нужные нам воспоминания.
Пройдя по длинному пути за считанное мгновение, я оказался на месте.
Образы моментов и воспоминаний вились вокруг меня, таяли и появлялись вновь, словно призраки. Повлияв заклинанием, я упорядочил их, создал вокруг себя одну картину, спектакль, где был лишь зрителем.
Тёмная комната, стол, на столе единственный источник света — тусклый, почти разряженный кристалл. Друг напротив друга сидят двое: Ред Мист и фигура в плотном чёрном плаще. Явно единорог — капюшон накинут поверх торчащего вверх рога. Ткань полностью закрывает морду.
«Итак, — заговорил белый жеребец в воспоминании. — Вы готовы предложить мне целую сотню тысяч битсов? Каждый месяц?»
«Вполне», — ответила фигура знакомым мне голосом кобылки.
«За то, что я просто буду отправлять разные суммы денег другим? А потом перенаправлять прибыль?»
«Да», — собеседница Миста говорила кратко и отрывисто. Я никак не мог вспомнить этот голос, но я точно знал его.
«Даже и не верится», — со скепсисом произнёс единорог.
«Вы прекрасно понимаете, что может произойти, если об этом узнают. Никому несдобровать».
«Понимаю. Хотя такая разветвлённая схема кажется надёжной».
«У нас есть несколько надёжных пони, которые могли бы нам помочь. Но, думаю, одна мера предосторожности не будет лишней…»
Фигура в плаще достала из внутреннего кармана небольшой амулет на верёвочке.
«На этом амулете заклинание, которое будет охранять воспоминание об этом моменте. Его надо будет носить минимум шесть часов, после чего можно будет снять. Это требование с нашей стороны».
Кобылка протянула амулет Ред Мисту, высунув ногу из-под плаща. Даже в таком тусклом освещении я рассмотрел цвет её шёрстки. И оторопел.
Я узнал её.
Воспоминание закончилось, всё снова разлетелось в неспешном танце вокруг меня.
Больше мне никакой информации от Миста и не надо. Я вынырнул из его разума, на этот раз навсегда. Я надеюсь.
Когда я открыл глаза, единорог лежал мордой на столе без сознания. Райз стояла рядом с ним и смотрела на жеребца с некой жалостью.
— Сработало? — спросила у меня сестра, кивнув на таявшие магические крылья.
— Сработало, — выдохнул я.
— Значит, твоя разработка принесла реальную пользу. Ты понял, что скрывало заклинание? Кстати, он очухается? — Райз наклонилась к Ред Мисту поближе.
— Очухается. — Всё же я потянулся к нему магией, чтобы поверхностно узнать его состояние. Практически в норме, просто мозг среагировал на моё вмешательство таким вот обмороком. Скоро пройдёт. — Да. Да, я узнал, кто стоит за ним. Пойдём.
— Куда? — Она повернулась ко мне и выпрямилась.
— Туда, — кратко бросил я, поднялся с места и направился на выход. Сестра поспешила за мной.
— Так, — обратился я к стоявшей у двери стражнице, которую мы прогнали из комнаты допроса. — Как только он очнётся, потребуйте от него чистосердечного признания. Напомните, что содействие с Замком поспособствует его Пощаде. И конвоируйте его в Кантерлот. Наши там разберутся.
— Есть! — Земная пони на несколько мгновений вытянулась в стойке, а затем направилась к соседней двери, где был кабинет.
— Войс? — Райз обратила моё внимание на себя. — Кого ты там увидел?
— Не здесь. — Я поджал губы и протянул к сестре копыто. — Пошли в Башню. Заодно надо Лайру и Ардана подтянуть.
Сестра кивнула и коснулась меня. Магия телепортации унесла нас из мэйнхеттенского отделения стражников.