Сноуфлейк
Глава 9
Ежегодная “Весеняя ярмарка” в Фейри Флорише была большим событием для всей округи. Множество пони и не только стекались в город, чтобы закупиться редкими товарами у местных или заезжих торговцев. Чего тут только не было: от редких сортов марочного овса и вольтяблочного джема, до привозных седларавийских тканей и диковинных зебринских эликсиров от облысения. Продавцы по-проворней нахваливали свои товары, зазывая прохожих к прилавкам, а те, что понаглее так и вовсе норовили наброситься, суя прямо в морду.
Грасс хоть и слыла по большей части домоседкой, но такое событие пропустить не могла. На ярмарке всегда находилась возможность купить что-нибудь для дома, подчас редкое или оригинальное. Особенно малахитовую пегаску интересовали предметы декора: вазы, картины, редкие цветы, занавески, мелкие безделушки, всё что способно украсить её уютное гнёздышко. Грасс имела чувство прекрасного, которое старалась привить и дочери. Прохожие никогда не видели её возвращающейся с пустыми сумками.
Даже обычный вечерний променад Грасс с Продиусом вызывал завистливые взгляды одиноких жеребцов или заставлял умиляться. А уж когда она одевала платья, впору было вешать табличку — посторонним копытами трогать запрещено. И сегодня был как раз такой день. Если бы Грасс хотела, то могла крутить жеребцами как заблагорассудится, для умной и красивой кобылы это ничего не стоило, к счастью Арнхильд была намного выше всего этого, ей были противны такие уловки.
Продиус, которому ярмарка тоже была не безразлична, охотно сопровождал супругу. Обычно он покупал тут привозные сорта сидра, вина, заморские сладости и что-нибудь из полюбившейся выпечки, как водится специально изготавливаемой под событие.
Отделавшись наконец от назойливой продавщицы-земнопони, желавшей втюхать ей втридорога флакончик каких-то особых абиссинских духов, шибавших в нос так, что волосы гривы дыбом вставали, Грасс обратила внимание на молодого единорога в потёртом костюме, разместившим обособленно свой переносной прилавок рядом с видавшим лучшие времена ветхим домиком на колёсах. Издали она приняла его за чудаковатого торговца диковинным антиквариатом, но подойдя ближе поняла, что продавал он кухонную утварь и странные механизмы, о назначении которых было можно только догадываться.
При виде потенциального покупателя серый жеребец оживился.
— Эй, красавица! Самонагревающаяся сковородка не нужна? Порадуешь мужа отменными блинчиками и оладушками, они на ней никогда не пригорают, пожизненная гарантия зачарования. — хрипловатый, немного задорный голос торговца не походил на присущий жуликоватым пройдохам или удачливым бизнеспони.
Грасс скосила глаза на массивную грубоштампованную сковородину, воспарившую перед самым её носом в магическом поле. Желания сходу купить сей чудо-товар как-то не возникало. Вместо этого малахитовая пегаска решила присмотреться к самому единорогу.
Худой. Усталый. Осунувшийся. Явно прибыл издалека. Не слишком опрятный. Судя по заношенному костюму — беден. Очки со множеством линз в мощной оправе небрежно закинуты на лоб. Покрасневший взгляд и мешки под глазами выдавали бессонные ночи.
— Видимо нет. — сковородка под разочарованный вздох торговца гулко вернулась на прилавок. — Может тогда паровую тестомеску? — жеребец похоже не оставлял попыток продать хоть что-нибудь из своего арсенала диковинных штук. — Или как насчёт машинки для срезания кожуры с плодов?
— Простите, мне ничего такого не надо. — Арнхильд выдавила виноватую улыбку, видя как искра надежды в глазах нежданного собеседника медленно угасла.
Не закупись Грасс уже всем необходимым, она, скорее всего, отправилась бы смотреть другие товары, но теперь спешить было некуда: дома чистота и порядок, дочка убежала вместе с подружками играть. Оглянувшись на мужа, пегаска обнаружила Продия, перехватившего знакомого пекаря и увлечённо опустошавшего его тележку с пирогами и булочками.
Вздохнув, Арнхильд обратилась к странному торговцу:
— А можно узнать кто вы такой? Я каждый год бываю на этой ярмарке, но вас ни разу тут прежде не встречала. Прибыли издалека, да?
— Можно и так сказать. — за неимением очереди страждущих потратиться покупателей, жеребец со вздохом ответил. — Гир Дил. Изобретатель, инженер, конструктор, испытатель. Раньше я жил в Ванхувере, да, это довольно далеко отсюда, эксперементировал в своей лаборатории над созданием машин, работающих на энергии магических кристаллов или единорогов. К несчастью один из моих опытов закончился полнейшим провалом с катастрофическими последствиями. Пострадала не только моя лаборатория с домом, но и несколько соседей. Хорошо ещё обошлось без жертв и увечий. В общем из города меня дипломатично выгнали, а все сбережения пошли на компенсацию потерпевшим. Теперь, оставшись без средств к существованию я вынужден кочевать из города в город, пытаясь заработать на пропитание продажей своих изобретений и отыскать место дабы суметь продолжить свои исследования без опасности спровоцировать массовые разрушения.
— Судя по виду, вы пока не преуспели ни в том ни в другом, — пока Продий увлечённо торговался с крахобором пекарем, Грасс решила задать ещё парочку вопросов. — Но если вы продаёте свои изобретения наверняка должны иметь какие-то патенты приносящие доход, разве нет?
— Абсолютно никаких, мэм, — единорог демонстративно вздёрнул нос. — Конечно же ко мне заявлялись иногда разнокалиберные дельцы, предлагавшие выправить патенты на мои уникальные устройства и заработать на этом. И всегда получали отказ. Я учёный, а не торгаш, и хочу, чтобы мои изобретения были доступны всем пони, а не только кучке богачей с набитыми кошельками.
Дил смачно прокашлялся.
— Болеете? — сочувственно спросила Грасс.
— О нет-нет, что вы, — отмахнулся Гир, — кхм-кхм… Должно быть в горле от запаха свежей выпечки запершело. Знаете, так есть хочется, что переночевать негде.
Изобретатель сглотнул, бросив печальный взгляд на удалявшуюся тележку булочника, манившую яблочными пирогами с румяной хрустящей корочкой.
— О чём толкуете? — закупившийся Продиус подошёл к прилавку Дила, придерживая одной ногой бумажный пакет с выпечкой. Навьюченные седельные сумки позвякивали полными бутылками в компании мелких безделушек.
— Познакомься Продя, это Гир Дил — известный странствующий изобретатель. Ему негде остановиться на ночлег в незнакомом городе, поэтому я пригласила его отобедать с нами сегодня и рассказать немного о своих занятных устройствах. — Грасс представила жеребца мужу, с хитрецой глянув на остолбеневшего учёного.
— Изобретатель говоришь? — хмыкнул в ответ земнопони. — Больше похож на сбежавшего из психушки слегка буйнопомешанного.
— Простите моего мужа, — ткнула хрюкнувшего Продия пегаска. — Его солдатский юмор бывает иногда не к месту.
— Не стоит беспокоиться, с чувством юмора у меня всё в порядке. — Гир сделал вид, что не обратил внимания.
Даже если это и было не так, отказываться от бесплатного ужина изголодавшемуся изобретателю вовсе не хотелось. Те последние несколько монет, которые грустно позвякивали в кармане, гарантировали в лучшем случае скромный ужин без завтрашнего обеда, или сегодняшний сон на пустой желудок без риска голодного обморока завтра. Да и торговля сегодня совсем не шла, хотя когда оно было по другому?
— Эм… Мэм... Не поможете собрать мои пожитки?
Отказывать Грасс не стала. Когда все вещи перекочевали обратно в вагончик, а прилавок был сложен и закреплён сзади дома на колёсах, пегаска поглядела на мужа похлопав ресничками:
— Продя, милый, наш будущий гость едва на ногах держится от голода и усталости, поможешь ему везти повозку?
— Ну что вы, не стоит. — Дил замялся.- Столько любезностей за раз это чересчур.
— Ничего, он у меня сильный земнопони, в молодости и не такие нагрузки выдерживал, ему полезно слегка размяться. Правда ведь?
Продиус немного поворчал для солидности, но в хомут влез.
Следующие пол-часа он вынужден был слушать заинтересованное щебетание супруги, выслушивающей возбуждённую лекцию конструктора о преимуществах его посудомоечных машин перед конкурентами и уникальный зачарованный турбовеник для смахивания пыли.
Надежда на то, что чудик умолкнет за обедом — не оправдалась. Пока Грасс порхала, метая на стол всё новые блюда и закуски, гость восхищался их поместьем и начал даже прикидывать проект по его модернизации своими механизмами. И к вящему неудовольствию Продиуса, “худосочный хлыщ” сумел заинтересовать его супругу.
Дальше больше. К его несмолкаемой болтовне о машинах, прибавились восхищения хозяйкой и её вкуснейшей готовкой, при этом гостю это никак не мешало есть за троих и пить в два горла, да при этом ещё просить добавки, говоря, что надо было отъесться за месяцы скитания впроголодь. Даже Продий, уж на что большой любитель покушать, не мог сейчас за ним угнаться, вдрызг проиграв негласное соревнование кто больше съест.
Наконец, вдоволь наговорившись и набив брюхо так плотно, что оно стало явно выпирать, Гир отвалился от стола.
— Огромнейшее вам спасибо, миссис Стрей. Никогда ещё так вкусно не ел. Ну, теперь я пожалуй пойду вздремну, если не возражаете, последние две бессонные ночи и переход через горы окончательно меня вымотали.
— Вам показать гостевую спальню? — убирая посуду спросила Арнхильд.
— Нет-нет, не утруждайтесь. Я лучше в своём домике. Мне так привычней. — Дил вежливо отказался. Покидая столовую, единорог хорошенько прокашлялся в дверях, встряхнулся, а затем выпорхнул на улицу.
— Ну и чем вызван такой жест благотворительности, Архи? — когда они остались наедине, Продиус вознамерился серьёзно поговорить с Грасс.
— Сейчас узнаешь. Только помоги мне убрать со стола. — фиолетово-гривая пегаска хитро подмигнула мужу.
Сноуфлейк вернулась домой под вечер в компании Иви. Санни было с ними сильно не по пути, поэтому персиковая единорожка попрощалась заранее. Они её никогда не провожали, лишь иногда заходили в гости.
Внимание жеребят сразу же привлёк появившейся во дворе поместья передвижной домик, в каких обычно ютились путешественники или бродячие артисты. Подгоняемые любопытством кобылки подошли ближе, чтобы его лучше рассмотреть.
Облупившаяся жёлтая краска на стенах, местами прогнившие доски, рассохшиеся колёса с резными спицами, оторванная ставня, болтающаяся на одной петле, покатая крыша, бывшая некогда красного цвета, наспех заколоченная досками вместо отсутствующей деревянной черепицы. Разве там мог кто-то жить?
Из распахнутого второго оконца, вместе со сквозняком и выцветшими розовыми занавесками, вырвался заливистый кашель. Спустя несколько секунд, заскулив ржавыми петлями двери, появился и сам хозяин. Единорог, шмыгнув носом, начал спускаться по приставным порожкам, телекинезом таща за собой мусорное ведро, набитое скомканными бумажными листами до такой степени, что оно, казалось, вот-вот взорвётся. Сноуфлейк хотела поздороваться, но её опередила более резвая подруга.
— Здравствуйте! А вы кто? — Иви сразу подскочила к серому единорогу, а робкое приветствие Сноуфлейк, оставшейся на месте, осталось едва слышно.
— Оу. Здравствуйте детишки! — неизвестный жеребец повернулся к кобылкам и с улыбкой представился: — Я Гир Дил. Бродячий изобретатель. Приехал поторговать немножко на вашей ярмарке.
— Ух ты! Вы правда изобретатель? Я тоже люблю придумывать разные интересные штуки! — глаза малиновой единорожки загорелись. — Я Иви Ивнинг, а это моя лучшая подруга — Сноуфлейк Стрей. А вы здесь надолго? А можно зайти в гости?
— Я тут только переночую и всё. — Дил даже смутился от такой любознательности и энергии. — У меня редко бывают гости, да и не прибрано… Но если хочешь…
— Спасибо! — Иви пулей влетела внутрь вагончика, даже не дав хозяину закончить.
— Постой, я же.. — Гир заскочил следом под бумажный фонтан, вырвавшейся из брошенного на газон мусорного ведра.
Сноуфлейк, немножко смущаясь, вошла последней.
— А это что такое? А это? Ох, а вот это, что за штуковина? — любопытный носик Иви тыкался куда только мог достать.
Гир Дил едва поспевал уследить за этим малиновым метеором с рожиком, даже не успевая вставить пары слов объяснений. Сноуфлейк никогда раньше не видела подругу такой возбуждённой. Пегаске не были интересны многочисленные механизмы, которыми были забиты все полки и шкафчики, она просто тихонько стояла возле дверей, осматривая внутреннее убранство.
Хозяин жилища был редкостным неряхой и барахольщиком. Полки и сундуки ломились от всяческой машинерии. Габаритные машины размещались во второй, крошечной комнатке, отведённой под подсобку. Пол украшал ворох смятых бумажек, видимо одного мусорного ведра ему было мало, а сваленные в кучу многочисленные чертежи лежали где только вздумается, уменьшая и без того недостаточное пространство.
С вешалки у входа сиротливо свисал чёрный потрёпанный походный плащ. Судя по множественным прорехам и заплаткам, вторая половина гардероба изобретателя имела богатую историю. По соседству с вешалкой покоилась сложенная раскладушка. Под потолком висел магический светильник. В единственной во всём доме вазе свил гнездо паук. Пожалуй, самым ухоженным местом тут был только шкаф с книгами.
— Девочки, можете смотреть тут что угодно, только уговор — копытами ничего не трогать. — уставший от погони за прыткой единорожкой и объяснений, что это за вещь и как она работает, Гир Дил вернулся к своему рабочему месту под слегка разочарованный взгляд Иви. Правда, в покое его оставили ненадолго.
— Вау! Что это? — из-за спины Гира выплыла заинтересованная мордашка Иви. — Похоже на крылья пегаса.
Кобылка потыкала ножкой в пришпандореный на чертёжной доске лист.
— Это механические крылья. — ответил Дил с нескрываемой гордостью. — Мечта всей жизни, с самой юности, увы, пока несбыточная. С их помощью любой пони сможет летать не хуже пегаса, а может даже быстрее. Не я один о них мечтаю, это довольно распространенная идея, в которой применяется множество схожих схем… Но всё упирается в наличие достаточно мощного и ёмкого источника питания. Простые магические кристаллы сделают конструкцию громоздкой и совершенно неподъёмной. Я пытался найти решение, много экспериментировал в поисках способа увеличить ёмкость магических кристаллов, пока в итоге не взорвал свой дом. Но может это даже и к лучшему. Путешествуя по миру, пусть и без ломаного бита в кармане, я уже встретил множество других учёных и конструкторов, с которыми обменялся знаниями, получив пищу для размышлений... В общем, пока подобное удовольствие полётов сможет быть доступно только единорогам, магических сил которых в лучшем случае хватит на несколько часов полета. Но чтобы сделать подобный опытный образец нужно несколько десятков специалистов и целая куча денег. Даже боюсь считать сколько…
— У единорогов и так есть несколько заклинаний разной сложности, чтобы создать магические крылья, — добавила Иви, не отрывая глаз от замысловатой конструкции. Они буквально пылали искрами
— Да, я только хотел про это сказать… Так что, чую моё творение так и останется на бумаге. Я сам-то еле концы с концами свожу, где уж тут откладывать деньги…
Гир вздохнул, грустно поводив копытом по чертежу, и глухо прокашлялся. Иви бы, наверное, так и стояла за его спиной, приоткрыв ротик, но тут в окне показалась голова Грасс:
— Мистер Дил, ужин готов. Так-что мойте копытца и налетайте, пока не остыло. Вас, девочки, это тоже касается.
С чувством выполненного долга, кобылка упорхнула обратно домой.
— Ну что ж, не будем заставлять вашу маму ждать, уж больно она у вас серьёзная пони. — подмигнув жеребятам, изобретатель направил копыта к выходу.
— Мы со Сноуфлейк не сёстры. Я живу в другой семье, у меня ведь фамилия другая, помните? — Иви поцокала следом.
— Ах да, действительно, вылетело из головы, прости малышка, — стукнул себя по лбу Гир. — Иногда, когда я увлечен работой, моя рассеянность бьёт все рекорды.
Сноуфлейк, сделав вид, что пропускает изобретателя с подругой, задержалась у чертежа. Она даже расправила своё крылышко и сравнила. Конструкция была очень похожа всем, даже формой перьев. Сноуфлейк сложила крыло, грустно вздохнув. Как же ей ужасно хотелось летать, кто бы знал… Но оторваться от земли так и не получалось.
Мама даже пыталась как-то устраивать прыжки с облаков, в надежде, что Сноуфлейк освоится, но крылья пегаски почему-то упорно отказывались держать её в воздухе, как бы сильно она не старалась ими махать. Дело раз за разом оканчивалось бесконтрольным падением.
Полёты у неё были в крови, а ветер бьющий в мордочку и развивающий гриву очень нравился. Полёт ассоциировался со свободой, самостоятельностью, со взрослением, когда нет никаких преград и можно лететь куда вздумается. Но… Ничего так и не получалось. Сноуфлейк не боялась высоты, она всё же была пегасом. Она боялась упасть с неё и погибнуть.
После сотен падений, хрупкая пегаска не была теперь уверена в своих негодных крыльях. От этих мыслей, стоя на краю облака Сноуфлейк больше не отваживалась на шаг в пустоту. Да, её всегда ловили до этого. Мама находилась рядом, в окружении подруг пегасов, страховавших на всякий случай. Она уверяла, что всегда подхватит любимую дочку, как обычно, если что-то пойдёт не так. Её подбадривали, что, мол, все через это проходили, что нет ничего страшного… Но это помогало слабо. Сноуфлейк теперь со слезами на глазах раз за разом просто вцеплялась намертво в край облака и силы её худеньких ножек хватало выжать оттуда воду. Отрывать кобылку приходилось при помощи пары-тройки взрослых пегасов.
“А что если Я так никогда и не полечу?” упрямая мысль снова всплыла в голове Сноуфлейк.
Голос вернувшейся за подругой Иви вырвал из плена раздумий:
— Сноу, ну тебя долго ещё ждать? Мне уже скоро домой бежать надо будет!
Пегаска встрепенулась:
— Эм. Да, уже иду.
Бросив последний взгляд на чертёж, Сноуфлейк быстро выбежала из вагончика.
Ужин проходил в схожей с обедом манере. Дил уплетал еду с тарелок, будто последний день жил, перекидываясь шуточками с Продием, который решил опробовать свежезакупленную партию сидра. Грасс деликатно и аристократично ела молча. Иви, быстро смолотив свою порцию, попрощалась, отправившись домой. Сноуфлейк ничего почти не ела.
— Ну что ж, большое спасибо за гостеприимство, миссис и мистер Стрей. Не знаю что бы я без вас делал. Пусть денег не заработал, зато наелся до отвала. Теперь на несколько дней мне хватит. Завтра с утра я собираюсь продолжить свой путь, поеду, пожалуй, в Балтимэйр. Надеюсь успею к празднованию дня города. У вас в округе очень удобно — ярмарки в соседних городах идут одна за другой. — Гир душевно с толикой грусти поблагодарил хозяев. — Надеюсь в следующем году снова увидимся, когда я буду тут проездом.
Единорог, окончив свою речь, неистово закашлялся. Потом схватил телекинезом салфетку и прикрыв ей рот и нос, отвернулся.
— Знаете мистер Дил, — вкрадчиво начала Грасс, — мне категорически не нравится ваш кашель. Вы точно заболели. И я просто не имею права позволить больному пони покинуть свой дом в таком состоянии.
— Возможно я и правда простудился... — Нехотя признал изобретатель. — На перевале промок до нитки под ледяным ветром, а плащ у меня одно название. Но это ерунда. К утру уже буду свеженький как огурчик. Не стоит беспокоится. — Новая порция кашля и соплей была явно не согласна со своим хозяином. Но Гир продолжил бравировать, — Перенесу на ногах, что там какая-то кхе-кхе!.. простуда, кхе!.. Кучу раз так делал. Некогда мне болеть вовсе. Если не выйти завтра утром в дорогу, то я точно опоздаю в Балтимэр, путь ведь не близкий. Если я не заработаю там денег, на что же я буду жить?
Грасс дождалась пока изобретатель снова прокашляется и высморкается, продолжив говорить:
— Об этом я как раз и хотела поговорить с вами мистер Дил. Мы с мужем посоветовались и решили приобрести несколько ваших проектных машин для кухни и дома, поэтому острой нужды в деньгах у вас пока не будет. — Грасс обернулась к кухонному шкафчику, и достав из него небольшой мешочек с золотыми монетами, с тихим звоном положила на стол перед единорогом, — Можете спокойно оставаться у нас и поправляться. Я знаю одного доктора, которая живёт совсем недалеко отсюда, она вас живенько поставит на ноги за пару дней.
Гир растерянно хлопнул пару раз глазами, соображая не померещилось ли ему? Судя по мордам хозяев вовсе нет, да и на шутку явно не походило. Серый единорог растерялся:
— Я… Я даже не знаю как вас благодарить! Я столько денег уже несколько лет не видел! Большое, огромное спасибо, вы самые щедрые пони которые мне попадались в жизни!
— Да бросьте мистер Дил, мы же ничего такого не сделали. — Грасс махнула ножкой. — Ведь все пони славятся своей взаимовыручкой… Сноуфлейк. — малахитовая пегаска вдруг строго взглянула на разбаловавшуюся со столовыми приборами дочку. — Не играй за столом с едой. Это неприлично, ты же знаешь.
Сноуфлейк послушно кивнула и тотчас убежала в свою комнату, так и оставив недоеденную порцию на тарелке.
— Можете быть уверены. — Гир Дил приложил копыто к сердцу. — Вы ни на секунду не пожалеете, что помогли мне. Как только поправлюсь, сразу возьмусь за работу над нужными вам машинами! Они не только облегчат вам жизнь и сэкономят кучу времени, но и будут настоящим произведением инженерного искусства! Ещё раз большое спасибо... Ох… Пойду что ли отдыхать тогда… Забыл, что это такое, с тех самых пор, как потерял дом и меня выставили из родного города... Кхэ! Кхэ!.. — жеребец громко чихнул дважды, так что чуть не подпрыгнула посуда на столе. — Что-то мне и правда нездоровится... — подцепив ещё одну салфетку, Дил вытер нос, прибавив скомканную бумагу к уже образованной горке.
— Конечно-конечно... Сейчас для вас самое главное — постельный режим. — Грасс больше не имела права задерживать заметно расклеившегося за столом единорога. — Идите отдыхайте, мистер Дил. Завтра с утра я залечу к доктору, пусть вас осмотрит.
Кивнув мужу, чтобы тот проводил гостя до его домика, пегаска с чувством выполненного долга принялась за уборку на кухне.
В сущности план Грасс был прост как 1 бит — дать измученному голодному бедолаге возможность отдохнуть, набраться сил, поправиться, без риска отбросить копыта в глуши, где-нибудь в дороге. Даже если изобретения этого странствующего конструктора и окажутся бесполезным хламом, у её семьи достаточно денег для того, чтобы помочь этому несомненно хорошему и доброму пони, попавшему в затруднительное положение и вселить надежду, что его труды и увлечение не бесполезны.
Услышав краем уха рассказ про механические крылья, Арнхильд лишь уверилась, что Гир Дил вовсе не тот пони, что тратит время и силы на бесполезные проекты. В таком случае она с мужем поможет изобретателю прорекламировать его изделия и повысить репутацию, что должно в свою очередь привлечь хоть немного покупателей, вытащив учёного из нищеты. А дальше уже всё будет зависеть от него самого…
Гир Дил болел тяжело — его простуда переросла в пневмонию. И кто знает, не уговори его Грасс остаться, чем мог в таком случае закончиться его переход в Балтимэр, и не стал бы он последним? Сноуфлейк и Иви охотно помогали ухаживать за больным жеребцом, а знакомый Арнхильд доктор Свит Пиллз, действительно творила чудеса и меньше чем через две недели серый единорог уже бегал закупаться материалами недостающими для сборки обещанных машин.
Продиус выделил изобретателю небольшой участок поместья, где бы тот мог поставить своё скромное жилище на приколе, никому при этом не мешая. Глухое, отдалённое место, неподалёку от леса, подошло как нельзя лучше. Гир ценил уединение. Впрочем, это никак не мешало Иви наведываться к изобретателю каждый день. Малиновая кобылка, в отличии от подруги, быстро нашла общий язык с другом по увлечению. Единорожка иногда засиживалась у Дила даже до позднего вечера, пытаясь помогать или что-нибудь мастерить по чертежам.
По мнению самого Дила из неё вполне мог выйти толк, при должном упорстве и постоянном совершенствовании навыков. В общем изобретатель с Иви отлично поладили и подружились.
Грасс уже после первых испытаний кухонной техники производства их нового знакомого была в восторге. Всё, что Гир обещал, работало так как надо. Очень скоро весь дом наполнился, может несколько странными на вид, но весьма надёжными и функциональными машинами. Пожалуй их главным и самым большим недостатком была работа на заряжаемых магических кристаллах, которые требовалось периодически заправлять новой порцией энергии и совсем не каждый единорог был способен это делать.
Далёкие от изучения волшебства обыватели не годились, а вот сам Дил в совершенстве овладел этим делом. Харди такая работа также оказалась по плечу, благо в академии хорошо учили...
Но что делать какой-нибудь семье земнопони, живущей уединённо или в маленьких городках, где отсутствовали хорошие волшебники?
Да и сами кристаллы требовалось подготавливать и огранять особым образом, дабы раскрыть потенциал, опять же не все камни годились, да и они сами по себе стоили немало — полудрагоценные всё таки. Иногда на машину требовались не один-два, а целая пригоршня.
Так что, как бы ни хотелось Гир Дилу обеспечить своими изобретениями всю Эквестрию, а себестоимость сложной техники всё равно влетала в приличную сумму, даже безо всяких там патентов. Это не самонагревающиеся сковородки клепать, тут присутствовала та же проблема, что и с крыльями: без ёмких кристаллов, способных черпать магию из пространства, ну или хотя бы служить без подзарядки несколько лет, о доступности для простых пони оставалось только мечтать.
Дил иногда упоминал в разговоре с Иви некую Кристальную Империю, говоря, что там умели производить несомненно лучшие камни-конденсаторы магической энергии, которые и поныне можно ещё встретить в артефактах древности. Тамошние маги использовали создаваемые искусственно кристаллы с нужными свойствами. Дил, подвернись такая возможность, с удовольствием бы порылся в тамошних библиотеках, побеседовал с ювелирами, волшебниками, охотно перенял опыт. Однако Империя пропала этак 1000 лет назад, бесследно растворившись в воздухе, заодно прихватив всех местных жителей, знания и технологии. Редкие исследователи-энтузиасты, пытавшиеся рыться на месте оставшейся ледяной пустыни, ничего толкового не находили, кроме испорченных чёрной магией накопителей, да низкокачественных поделок подмастерьев. Встречались и мошенники, предлагавшие за баснословные деньги якобы чудом уцелевшие и откопанные камни, в лучшем случае бывшие средненькими по качеству самоцветами.
Конечно всегда можно было расковырять легендарные артефакты ради использовавшихся там камней, только такая гениальная мысль могла прийти в голову лишь полностью безмозглому пони, поскольку подобные вещи сами стоили сумасшедших денег, да и сомнительно, что хозяева позволили бы разломать легендарную вещь ради сомнительной научной выгоды, даже при условии её покупки за полную стоимость. Толку-то от самих накопителей, если по камням не узнать технологии производства, максимум скопировать огранку, которая эффективности обычным камням не прибавит.
Ходили слухи, что у принцессы Селестии имелся подлинный кристалл из Империи — подарок принцессы Аморе, но по тем же причинам смысла изучать его не было. Да и мыслимо ли просить саму правительницу Эквестрии передать её подарок неизвестному бродяге для исследований?
Вот такую ситуацию раз за разом обрисовывал Иви чудаковатый изобретатель, а юная ассистентка неизменно расстраивалась. Быть так близко к решению проблемы и одновременно так далеко. Но Гир верил и надеялся, что его поиски по миру таки увенчаются успехом и мечта пони-учёного осуществиться.
Сноуфлейк энтузиазма подруги вокруг поселившегося у неё дома изобретателя не разделяла. Пегаску мало интересовали чертежи, механика, машины и прочая подобная белиберда.
Ничего общего с высокими искусствами.
Сноуфлейк лишь иногда захаживала к мистеру Дилу за компанию с Иви, но ей быстро наскучивало подобное времяпровождение и пегаска под благовидным предлогом смывалась играть и отдыхать. Жаль только, что подруга неизменно оставалась в доме скучного учёного. Сноуфлейк даже одно время начала ревновать Иви к её новому другу с которым единорожка начала проводить намного больше времени, чем с ней. Но Грасс, вовремя заметив, что что-то тяготит дочку, быстренько объяснила Сноуфлейк, что ничего плохого и страшного вовсе не происходит, необходимо уделять время каждому из друзей.
Сноуфлейк согласилась, но чувствовать себя менее одиноко от этого не стала. Хорошо хоть Харди и Санни не давали ей совсем уж “покрыться пылью”.
Закончив с оснащением дома кухонной утварью и бытовыми приборами Гир Дил взялся за модернизацию остальной части поместья, несмотря на то, что благодаря намёкам Грасс на отлично зарекомендовавшую себя домашнюю технику своим соседям, был вполне загружен работой. И первым делом принялся мастерить какую-то хитрую систему полива для плодового сада, возмутившись видом Грасс, занимавшейся перетаскиванием шланга от одного дерева к другому, на что уходила уйма времени.
Спустя несколько дней упорного труда, беготни по саду с измерительной рулеткой, обследования окрестностей и привычных бессонных ночей, чертежная часть проекта успешно завершилась, тут же будучи представлена хозяевам поместья.
Грасс и Продиус идею оценили, пообещав получить нужные разрешения и закупить материалы. С первым проблем не возникло. Продиус умел быть обходительным с чиновниками, да и был не последним пони в городе, в течении пары дней утреся формальности без лишней волокиты и бюрократии. С материалами обстояло несколько сложнее: стальные листы, трубы нужного диаметра и длины с партией шлангов, изготовили на заказ, благо во Флорише имелось предостаточно мастеров этого дела. Но пришлось подождать ещё пару недель. Следовательно начинать монтаж пришлось уже по цветущему саду.
Хорошо, что с рабочей силой проблем не возникло. Ещё на этапе презентации стало понятно, что своими силами собрать такую штуку не получится, требуются профессионалы. Пришлось Продиусу опять лезть в карман за тугим кошельком, но оно того стоило, сами бы они провозились, наверное до осени.
Очень скоро рядом с поместьем выросла водонапорная башня, от которой протянулся водопровод к находившемуся на окраине небольшого леска озеру, необходимых емкости и напора в обычном городском явно было недостаточно. Насосы Дил изготовил сам, никому не доверяя, и сам же установил.
От башни в сад тянулся разборный водовод из лёгких труб, от которого расходились уже гибкие шланги с капельными эмиттерами, опутавшие сетью все междурядья. Всё это было уже можно легко по мере необходимости собрать или разобрать силами самой семьи, а на зиму или при сборе урожая и вовсе убрать в сарай.
В итоге, когда работа над садовой поливалкой завершилась, деревья уже давно отцвели, завязали плоды, а Грасс так и продолжала таскать шланг по саду, или пригонять немного дождевых облаков, когда подворачивалась такая возможность. Надобность в серьёзном поливе уже не стояла, но и проект Гир Дила расчитывался с упором на будущее с эксплуатацией в течении десятков лет.
Торжественное открытие и первый пуск ознаменовался маленьким праздником в узком семейном кругу и большим, ароматным клубничным пирогом в благодарность изобретателю от Грасс, в придачу к денежному вознаграждению.
Гир Дил и Продиус ещё помнится тогда крепко выпили вечером, горланили песни в беседке, покуда не заснули в обнимку уже за полночь. Наутро выпивох разбудила Грасс.
На ехидные шуточки Арнхильд, что, мол, она всегда подозревала, что муж тайно увлекается жеребцами, земнопони с не меньшим воодушевлением отшутился, что ничего против крепкой жеребцовой дружбы не имеет, чем немало смутил изобретателя.
Однако уже за завтраком Гир Дил в свою очередь, с присущим ему пылом и энтузиазмом, озвучил идею нового, невероятно полезного изобретения — машины для сбора урожая в саду. И уже сегодня вечером немедленно возьмётся за работу над чертежом. Грасс и Продиус лишь вежливо похихикали, озабоченно переглянувшись.
Спасённый от голодной смерти инженер начал из-за трудоголизма превращаться в проблему.
Сноуфлейк, прогуливающаяся по саду в поисках укромного места где можно было порисовать, проходя мимо колёсной хибары инженера, застала изобретателя на улице, простаивающего за чертёжной доской поставленной в тени раскидистой яблони и кушающего булочку с задумчивым видом. Рядышком разместился невысокий столик со стоявшими на нём блюдом, заполненным сдобными булочками, стаканами в компании графина, наполненного соком, а также натянутый между деревьями гамак. Пегаска всегда думала, что мистер Дил обычно сидит безвылазно в своём доме, зарывшись по уши в свои пыльные книги или машины, лишь изредко появляясь на завтраки, обеды и ужины, или установить какую-то новую штуковину на кухне. Это было настолько неожиданно, что Сноуфлейк забыла куда шла, и решила полюбопытствовать, что сподвигло учёного разместиться под открытым небом, и над чем он так увлечённо работает не замечая ничего вокруг.
— Кхм-кхм. Здравствуйте мистер Дил. — Сноуфлейк попыталась привлечь к себе внимание единорога, по прежнему пребывающего в глубокой задумчивости.
— А?! — Гир чуть не подпрыгнул, выйдя из своего состояния. Обернулся и выдохнул с облегчением. — Сноуфлейк, это ты... Подкралась незаметно, как кредитор... Здравствуй. Ты ко мне?
Дил помнил, что юная пегаска не отличалась большой любовью к изобретательству и обычно к нему не захаживала без особой необходимости или компании подруги.
— Я просто проходила мимо, — робко начала Сноуфлейк, — и мне стало интересно, что вы тут делаете в саду? Просто вы редко выходите на улицу.
— Разумеется нет. — фыркнул в ответ Гир. — Я не так уж и редко появляюсь на свежем воздухе, просто мы редко видимся.
— Просто я думала, что вам удобнее заниматься чертежами внутри своего дома…
— Удобнее, но сейчас я занят разработкой плодосборочной машины для вашего сада, чтобы твои родители больше не таскалась со всеми этими корзинами и стремянками из одного конца участка в другой. А для этого мне просто необходимо находится непосредственно снаружи. Хочешь грейпфрутового сока?
Гир уже было потянулся к графину телекинезом, но Сноуфлейк мотнула головой:
— Нет, спасибо мистер Дил, я его не очень люблю.
— Может тогда булочку? Твоя мама потрясающе умеет их печь, а уж с моей новой духовкой вкус стал такой, что язык проглотить можно!
Блюдо с печёностями воспарило, зависнув перед носом жеребёнка.
— Спасибо, мне правда ничего не хочется. — Сноуфлейк всё так же помотала головой, отодвинув угощение ножкой.
— Ну, не хочешь, как хочешь. — Гир с улыбкой пожал плечами. — Я ещё, знаешь, всё никак не спрошу... Сноуфлейк, почему я никогда не видел тебя летающей? Тебе, наверное, крылья не позволяют взлететь? — Любопытство единорога взяло верх и он взяв крыло кобылки телекинезом, внимательно на него взглянул.
Сноуфлейк резко возмутилась, но быстро стушевалась, уставившись в землю:
— Простите, я не люблю, когда чужие пони меня трогают, особенно за крылья. — Пегаска отступила на пару шагов, попробовав освободить крылышко. — Да, вы правы. Мои крылья испорченные, поэтому я никогда ещё не летала в жизни... Извините, я хотела погулять возле пруда и вернуться до ужина. До свидания. — Сноуфлейк буквально выдавила из себя последние слова, чувствуя как глаза начинает щипать и бросилась прочь.
Гир Дил остался стоять в раздумьях, смотря вслед убегавшей пегаске, медленно пережёвывая сдобную булку. Кажется, он как обычно сказал что-то не то. Или сделал. Собственно, ему доводилось слышать про жеребят-пегасов, у которых возникали иногда большие проблемы с полётами, и если тут как раз такой случай…
“Неудобно получилось. Очень неудобно.”
Вздохнув, Гир вернулся к своему чертежу, всё же с машиной надо было поторапливаться, тем более клиенты из разряда соседей ждать свои заказы долго не станут.
Вечером, после ужина, к нему наведался Харди. Решил, как обычно, навестить семью, когда представилась такая возможность. Заметив, что сестра чем-то расстроена, он не замедлил переговорить с ней наедине, а выведав причину, немедля отправился серьёзно переговорить с обидчиком Сноуфлейк.
Изобретатель уже давно убрал чертёжные принадлежности, к тому времени наслаждаясь отдыхом в своём гамаке.
— Мистер Дил, извините, что приходится вас отрывать от отдыха, но нам нужно серьёзно поговорить. — Харди не стал тянуть, сходу обозначив цель визита. — Это касается Сноуфлейк.
Изобретатель даже не посмотрел в сторону гостя, уставившись в одну точку:
— Я, кажется, догадываюсь, о чём будет этот разговор. Сегодня днём задел деликатную тему, общаясь с твоей сестрой и только потом сообразил, что слишком грубо высказался по поводу её крыльев... У Сноуфлейк правда проблемы с полётами?
— Вы очень проницательны. — Харди нахмурился, буравя взглядом жеребца. — Да. Правда. И Сноуфлейк всё больше беспокоит, что собственные крылья, совершенно не держат в воздухе.
— Ага, значит так и есть. — Гир поморщился. — Пойми Харди, я вовсе не хотел никого обижать и обязательно извинюсь.
— Не стоит. И воздержитесь в дальнейшем говорить о полётах, — требовательно произнёс Харди. — Сестру очень расстраивает эта тема. С каждым годом успокаивать Сноуфлейк становится всё труднее. Я… боюсь, что она однажды просто не выдержит.
— Не дурак, понимаю, — закивал Гир, наконец посмотрев в сторону Харди. Молодой единорог смотрел на изобретателя без ненависти, но весьма холодно. — У меня, знаешь, интересная задумка появилась. Как не просто словами попросить прощения, но и делом искупить ошибку. Возможно это не только порадует твою сестру, но и подарит возможность почувствовать тот самый полёт. Причём не только ей. В одиночку я не уверен, что сумею замысел провернуть, но может получится у нас его осуществить вдвоём?
— Какая задумка и чем я могу помочь? — Харди отнёсся с долей здравого скепсиса к словам всё же малознакомого инженера-учёного, но за возможность порадовать или хотя бы отвлечь сестру от мрачных мыслей стоило ухватиться.
— А вот смотри. — Гир покинул гамак, и подойдя к столику рядом, выудил телекинезом лист бумаги из стопки и карандаш. Вооружившись необходимым, он оперся о стол, подпустив Харди с другой стороны рядом с собой, и принялся рисовать примитивную схему своего нового изобретения, по мере необходимости давая молодому единорогу пояснения.