Пыл да жар

Амбар

Летний ночной ветерок качал деревья из стороны в сторону, пока на горизонте всходила луна. Издали казалось, что в этих краях и не было никакой войны: всё было чисто и опрятно. Где-то в лесной тьме пели птицы, а на земле мог встретиться пробегающий мимо заяц. Листья, срываясь с деревьев, падали на ветки, сумбурно разбросанные по всему лесу и напоминавшие случайным путникам, что война всё-таки затронула эти места. Проходя мимо очередных кустов, можно было наткнуться на заметные следы от пушек-гаубиц, которые солдаты, видно, катали туда-сюда, пытаясь выцелить врага.

На фоне этой спокойной картины северо-востока Лонгсворда выделялся ветхий красный амбар, из которого лился свет костра, освещая как распахнутые двери, так и проломленную двускатную крышу. Он мог и привлечь внимание, если бы здесь кто-то был, кроме девяти пони, спрятавшихся в нём. Хотя, судя по их позам, это было похоже на отдых от испытаний войны.

У костра сидел жеребец с синей шерстью, который, положив винтовку себе под передние ноги, резво уплетал украденный у врага сухпаёк.

— Вот за что действительно нужно похвалить коммунистов, так это за их умение готовить! — протараторил он, разогнав умиротворяющую тишину, и впихнул в себя ещё порцию салата.

— Тебе с таким рвением нас бы не сожрать, — прокомментировал эти слова пони с шерстью торфяного цвета, находившийся недалеко от костра.

Внезапно для всех на балкончике в углу амбара кто-то резко зашевелился, и из-за перегородки высунулась серогривая тёмно-зелёная морда пони, свесившего свои ноги на перегородку.

— Вот так каламбур! — радостно прокричал он, разбудив двух прятавшихся в тени и спавших крепким сном солдат, и как-то философски наклонил голову вбок. — Мы же вроде травоядные, а такие шутки шутим!

Торфяник, посмотрев в его сторону, прорычал что-то нечленораздельное, а затем вернулся к игре в крестики-нолики со своим товарищем с фиолетовой шерстью, который был младше всех здесь присутствующих. Разбуженные солдаты, глянув одним глазком на говорившего, снова положили головы на свои ноги и продолжили дрыхнуть как ни в чём не бывало.

— Капрал Репрабат, — внезапно обратился к выступившему, даже не посмотрев на него, лежащий у дверей с убранными за голову передними ногами бежевый пони. — Пожалуйста, вернитесь к своей работе.

Тот надул щёки, но ироническую ухмылку с морды не убрал. Помолчав с секунду, он, смеясь над ситуацией, выпалил:

— Пока другие сражаются с красными и реформистами, я сражаюсь с ящиками! Спасибо, о, сержант!

Но он никак не отреагировал на это, как и на то, что его подчинённый, судя по шуму, пнул ящик. Держа глаза прикрытыми, из-за чего казалось, что ему видится уже пятый сон, он зорко наблюдал за обстановкой и за настроением своих бойцов. Прекрасно видя, что обжора пытается заесть свой стресс, он указал ему на это, на что тот отмахнулся:

— Сэр, так это… там этой жратвы полно! И я не пытаюсь, как вы говорите, что-то там заесть.

Но его оправдания вызвали лишь ухмылки и перешёптывания у сидящих рядом с ним игроков в крестики-нолики, и под их давлением ему пришлось отложить пачку салата подальше. Сержант, удовлетворившись и таким ответом, перевёл взгляд влево, на прижатого спиной к стенке светло-оранжевого солдата в каске, из-под которой выглядывала белая грива. Он держал в копытах какой-то листок, на котором можно было разглядеть неаккуратный почерк. Фиолетовый, словно поняв намёк, поднялся, обогнул костёр и, громко цокая, подошёл к солдату.

— Фамир, а что ты читаешь? Это какое-то письмо? — спросил он с нескрываемым интересом, показательно наклонив уши вперёд.

Послышался вздох, и, поборов нежелание разговаривать, Фамир выдал:

— Это письмо от жёнушки моей. Прислала за день до этого чёртового боя! — на мгновение повысив тон, начал он, а, успокоившись, продолжил. — Я же по семье скучаю. Люблю их очень.

Собеседник подумал-подумал и задал следующий вопрос:

— А зачем ты сюда вызвался, если каждый день без них нагоняет на тебя тоску?

На балкончике снова зашевелились ящики, и та же самая морда выкрикнула, заливаясь смехом:

— Он просто бабу на войну променял! Шило на мыло, так сказать.

Фиолетовый повернул к нему голову, выдавил из себя самый презрительный взгляд в своей жизни и проговорил так медленно, чтобы смысл каждого слова дошёл до зелёного:

— Это не повод для шуток, Репра!

Тот внезапно замолчал, словно перевоспитавшись, но затем также резко на него напал очередной приступ откровенного ржача:

— Да ладно тебе, Пак! — выкрикнул он, постучав по перегородке. — Сам же сказал, что хочешь понюхать пороху. Говорил? Говорил. Теперь понюхай солдатской сарказм!

Жеребец уже хотел парировать такой «солдатской сарказм», но, глянув на Фамира, понял, что попытки донести до капрала хоть что-то заранее обречены на провал.

— А кто, если не я? — неожиданно для всех продолжил Фамир после того, как увидел стремление молодняка защитить его. — Сами за себя они не постоят. Если реформисты придут, то перебьют нас. Если коммунисты придут, то отберут всё и бросят нас на произвол судьбы. Лучше остановить их здесь, чем расплачиваться за бездействие позже.

Выслушав эту речь, к диалогу подключился торфяник, незаметно подошедший к этим двум.

— Если мы не займёмся политикой, то политика займётся нами! — начал он, радуясь тому, что нашёл идейного собрата. — Представьте себе социалистическую Речную Республику, — предложил собравшимся, наблюдая, как они шарахаются от подобных фантазий.— Представили? А её не будет, потому что я и многие тысячи таких же, как я, встали на защиту гармонии и демократии, — поднявшись на задние ноги после этих слов, он начал размахивать копытами, явно наслаждаясь своим прошлым. — Ох, и скольких же социалистов я сломал, скольких социалистов я переломал. Один, помню, даже без ушей остался.

Но его пламенную речь поддержал только Пак, восторженно потопав передними ногами по земле, а Фамир опустил голову, прижав к ней уши. Республиканец, ожидая поддержки ото всех, как-то сбавил пыл, увидав, что даже идейный собрат оказался не таким уж и идейным. Это заметил и Репра, спросив у него насмешливо:

— Швер, а как давно в гармоническую партию стали брать всяких уличных маргиналов с черепно-мозговыми?

В отличии от семьянина политактивисту было что сказать. Он, растянув рот в улыбке, ответил вопросом на вопрос:

— А как давно в армию начали допускать отпрысков предателей короны?

У Репры в сию минуту пропала ухмылка, улетучился игривый настрой, уступив место гневу… и обиде.

— Откуда…

Шверу явно понравилась такая реакция, но накалять обстановку он не решился, спокойно ответив:

— Ну, у меня есть информаторы.

Сержант, до этих пор просто наблюдавший за ситуацией, бросил на Репру намекающий взгляд. Тот его уловил и всё понял. И мгновения хватило, чтобы злость, сосредоточенная на Швере, перекинулась на информатора. Но он, ничего не говоря, сменил улыбку на грозный оскал и заострил уши. Этого хватило, чтобы Репра растерял всю храбрость и начал невинно вилять хвостом.

Пак, наблюдая за этим представлением, продумывал в голове самый волнующий его вопрос и, победив страх, всё-таки его задал:

— Ребят, как думаете, а Эквестрия с Империей помогут нам? Ну, то есть, пришлют солдат?

Сержант, ранее не желавший активно участвовать в разговорах, вскочил на ноги настолько быстро, что Репра чуть не схватил сердечный приступ, а Пак успел сто раз пожалеть, что вообще заикнулся об этом.

— У меня к тебе имеется два вопроса, рядовой Пакинши, — выплюнув соломинку, строго начал он, идя в сторону костра. — Во-первых, разве ты не знаешь, что Эквестрия уже нам оказывает помощь? Глянь на свою винтовку — она эквестрийского производства. А во-вторых, — после этих слов злоба на его морде стала отчётливо видна. — Забудь о Империи и о грифонах вообще. Не друзья они нам.

Швер потупил взгляд, осмысливая сказанное командиром, а затем попытался оспорить этот тезис:

— Разрешите спросить, а как это вяжется с провозглашённым принципом нового Императора «добрососедского сотрудничества» и с тем фактом, что мы находимся на территории грифонов, которые приняли нашу помощь с нескрываемой радостью?

Сержант оглянул его с головы до копыт и, ощущая на своей шерсти усиление ветра, бросил:

— И ты действительно веришь в это? Прикрываются, чтобы нанести удар в спину. У Императора во дворе много реформистов, которые…

Но не успел он договорить, как на улице послышались взмахи крыльями, и через несколько секунд в амбар зашёл красный пегас с автоматом и сложил крылья. Он осмотрел всех присутствующих, а затем сосредоточил спокойный и рассудительный взгляд на командире.

— Сержант Силиал Торвлиг, а вам не кажется, что воспитывать ненависть к союзнику в ваших подчинённых — это как-то нехорошо? — спросил он, явно пародируя его стиль речи.

Эти слова послужили для Силиала как будто ведром ледяной воды, и он моргнул, поведя ушами в разные стороны. Внезапно Фамир встал и быстро приблизился к новоприбывшему, спросив со всем уважением:

— Келфис, что-нибудь слышно от наших?

Тот вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова.

— Мужики, у меня есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

Все молчали где-то с минуту, пока Швер не сказал то, что вертелось на языке у всех:

— Поскольку мы тут несколько дней на иголках, то давай хорошую!

Пегас улыбнулся, размеренно потоптал землю и, вдохнув, сообщил:

— Красных выбили с позиций! Союзники в пути! Будут здесь утром.

Тут же по всему амбару пронеслась волна восторга, а Фамир от радости обнял Келфиса. Безучастным остался лишь Силиал, пессимистично смотрящий на него, который принимал поздравления, хотя ничего такого не сделав. Помолчал-помолчал, и спросил то, что не решились спрашивать остальные:

— А плохая?

В этот же самый момент его в бок ткнул Репра со словами:

— Умеешь же ты испортить веселье!

— Ничего, я ему его тоже подпорчу, — отозвался Келфис, который уже рылся в своей сумке, ища что-то. — О, нашёл.

В тот же момент он извлёк из сумки небольшой свиток и передал его сержанту. Тот, развернув его, быстро пробежался глазами по написанному, и вместо ожидаемой пегасом тревожности или неуверенности, на его морде растянулась улыбка, а настрой только улучшился.

— Парни, завязываем хвосты. Готовность — пять минут! — крикнул он, пытаясь заразить своим оптимизмом всех остальных.

И у него это получилось. Он увидел, как солдаты носились по разным углам, собирая свои вещи и вооружаясь. Сам он, отдав Келфису бумажку, подошёл к двум спящим солдатам и заорал: «Дивизия, подъём!» Те, словно и не спав, перекатились, встали на ноги и отдали честь. Внимательно осмотрев их, он в лишний раз убедился в своём решении.

— Вы двое остаётесь тут. Если до утра не вернёмся, то вы знаете, что им говорить.

— Так точно, сэр! — выкрикнули они оба, явно раздосадованные этим приказом.

Когда те поскакали собирать свои вещи, он развернулся и отправился к выходу, наблюдая, как его подчинённые заканчивают сборы, вешая свои винтовки на бок. Бегло перекидывая взгляд с одного пони на другого, он обратил внимание на Пака, который завершал установку на спину Фамира и регулировку пулемёта. Его тут же заинтересовала эта картина, и, остановившись, спросил:

— Фамир, точно сможешь с ним управиться?

— Не сомневайтесь во мне. И не такое таскал, — с гордостью произнёс тот, кинув взгляд вверх, предаваясь воспоминаниям.

Довольный таким азартом, он посмотрел на Пака, уже собиравшегося брать свою винтовку. Ответ не заставил себя ждать.

— Всё будет пучком, сержант! — пробормотал он, вешая оружейный ремень себе на грудь и подняв уши в знак уверенности.

Когда всё было готово, по приказу все выстроились около двери. Силиал снял панаму, из-под которой показалась рубинового цвета грива, начав развеваться на ветру. Он успел только убрать свой головной убор, как Келфис отдал ему обратно в копыта записку. Он, даже не заглянув в неё, обратился к солдатам:

— Бойцы, цель у нас такова: углубиться во вражеский тыл и разведать территорию, вступая в бой с противником лишь при крайней необходимости. Слышите, не поднимаем шума, если жить охота.

В течении нескольких мгновений он наблюдал реакцию пони на брифинг: в их глазах читалось даже не воодушевление, а самый настоящий запал, и его это пугало. Лишь бы не выдумали чего, — пронеслось у него в голове. Поразмыслив с секунду, он постучал по двери амбара копытом, и Келфис, поняв намёк, передал ему карту. Разложив, он внимательно её изучал, ища способ спустить подчинённых с небес на землю.

На карте явно довоенного времени были нанесены красным карандашом различные пометки, обозначающие расположение складов и примерные маршруты вражеских патрулей. Привлекли его внимание жирно выделенные участки, которые могли означать только одно — танки. От них его взгляд перекинулся на метки, обозначающие местоположение зенитных точек, возле которых было написано: «По возможности уничтожить.» Быстро сформулировав задачи, он продолжил:

— У противника есть танки. Также по возможности нам нужно взорвать зенитки. Предполагаю, что и артиллерия у них тоже где-то припрятана. Думаю, не стоит вам напоминать, что уничтожать эти пушки не нужно?

Пак терпеливо слушал речь командира, а затем спросил с искренним удивлением:

— У них есть танки?

Смотря на выражение его морды, Силиал понял, что всё сделал правильно. Теперь-то точно не полезут на рожон! — подумалось ему, и на нём появилась едва различимая самодовольная ухмылка.

— Так оторвём им башни! Кто со мной? — внезапно отозвался Швер, взбудоражив всех остальных.

Да твою же мать! — выругался про себя командир, наблюдая как все хлопают в копыта и обсуждают между собой что-то, что он даже слышать не хотел. Все, кроме Келфиса. Силиал, обратив на это внимание, бросил на него свой выжидающий ответного действия взгляд, заострив уши. Тот подождал, пока эта гурьба поутихнет, также посмотрел на него и спросил:

— А откуда нашим столько известно?

— Единорогам много чего известно, — изрёк он, догадываясь, к чему речь идёт.

— А какова вероятность, что и у коммунистов есть единорог с подобной силой? Какова вероятность, что враг уже знает кто мы, зачем и почему?

Силиал, понимая всю серьёзность данного вопроса, долго вглядывался в морду каждого пони, пытаясь увидеть у них такое же отношение, как и у него. Даже Швер, для которого поддержание бодрого настроя у всех являлось чуть ли не смыслом жизни, тут спасовал, виновато опустив уши, стараясь никому в глаза не смотреть.

— Главное правило войны: первым бей единорога! — неожиданно для всех выкрикнул Репра, произнеся последнее слово с неприкрытой ненавистью.

— Давайте просто понадеемся, что они не знают о наших намерениях, хорошо? — с ноткой сильного беспокойства пробормотал Пак.

Всем оставалось лишь кивнуть в ответ, из-за чего напряжение немного спало и обстановка стала светлее. Могло бы быть и хуже, — подумалось Силиалу, который облегчённо выдохнул. Прождав ещё несколько секунд, наблюдая всеобщее успокоение, он наконец-таки сказал:

— Держаться рядом друг с другом. При обнаружении противника сообщать мне — огонь без приказа не открывать. Пленных не брать — с ранеными не церемониться. Всем всё ясно?

Одномоментно все кивнули, чему удивился солдат у костра, косо на группу посмотрев. Но стоило ему снова приступить к чистке оружия, как до его ушей донёсся звук закрывающихся дверей. Подняв взгляд, он никого из них больше не видел.

На улице было тепло и приятно, несмотря на тучу, которая готовилась закрыть собой луну и оставить мир в кромешной тьме. Силиал, неуверенно взирая на небо, думал лишь об одном: Да помогут нам Боги!

Засада

Не осталось света, не осталось теплоты. Кусты казались мёртвыми, деревья зловеще нависали над группой маленьких пони, которые хотели просто выполнить задачу. Луна растворилась в туче. Ветер расшатывал ветки, придавая жизненность антракту. Конец грунтовой тропы скрылся во тьме. Природа ждала второго акта.

Фамир оглядывался то на кусты, то на луну. Он искал в них дружелюбия Депонии, спокойствия фермерской жизни, но ничего не находил. Ему в глаза бросались лишь отчуждённость и неясность. Но пони не мог смириться с этим, не мог поверить, что даже природа отвернулась от него и от его шестерых друзей. К счастью для психики, его разум быстро нашёл виновного.

— Келфис, — обратился он к пегасу, летевшему низко над землёй. — Ты можешь прогнать эту тучу?

Тот опустился ещё ниже и глянул в глаза Фамиру, думая, что это шутка такая. Но в них он увидел полную серьёзность. Поняв несбыточность своего желания, тот быстро отвёл взгляд. Но Келфиса это не остановило.

— Фамир, ты чего? — спросил он абсолютно спокойно, не пытаясь обвинить. — Нас же заметят.

Силиал, шедший впереди всех, прыжком повернулся к остальным и отдал приказ пегасу:

— Келфис, разведай территорию. Увидишь противника — быстро возвращаешься к нам. В бой не вступаешь. Понятно?

Тот кивнул и стремительно взмыл вверх, скрывшись за деревьями. Ветер после этого как-то поутих, а деревья и кусты замерли. Силиал сделал ещё пару шагов и, остановившись, сказал, осматривая всех:

— Здесь совершим остановку. Но не расслабляемся — смотрим в оба.

Швер, обогнав его, резко остановился, посмотрел на него и возразил:

— Чего? Нам нужно идти дальше! Мало чего эти коммунисты предпримут, а мы не успеем ответить.

— Да! Вдруг Келфису нужно будет помочь, а мы окажемся далеко. Нельзя останавливаться! — выкрикнул Пак, выскочив из тени Фамира.

— Пак, может не надо бросаться на амбразуру без веских причин? Может лучше переждать тут? — прошептал Фамир на ухо фиолетовому.

Но тот не хотел его слушать и отодвинулся на пару шагов.

— Неужто тебе нужен этот пегас, как старому грифону трость? — выпалил Репра, злобно ухмыляясь.

Тут Силиал уже хотел наорать на него, как вдруг к нему подошёл синий пони, который до этого никак себя не проявлял. Он сделал задумчивый взгляд, наклонил уши в разные стороны и сказал, словно чего-то боясь:

— Они правы, сэр. Нам лучше не останавливаться.

И именно эти слова достигли его разума. Он готов был противиться аргументам и Швера, и Пака, но эти слова как-то неведомо влияли на него. Это почувствовали все. Будь проклят, Лимир! Я явно об этом пожалею, — подумал про себя Силиал, а затем отдал следующий приказ:

— Ладно… Продолжаем движение за мной!

И группа выдвинулась. Но, к удивлению Фамира, округа на путников не реагировала. Всё до сих пор казалось мёртвым, и его это волновало. Ему оставалось надеяться только на скорейшее возвращение Келфиса с вестями.

И оно не заставило себя ждать. Дойдя до развилки тропы, пони услышали характерные взмахи крыльями. Силиал потянулся за винтовкой, а все остальные взяли с него пример. Лимир укрылся за пулемётом Фамира, осторожно оглядываясь назад.

— Отбой, — спокойно сказал сержант подчинённым, увидев Келфиса, вынырнувшего из-за деревьев.

Он спустился на землю, и к нему тут же подбежал Фамир с вопросом, наклонив уши вперёд:

— Узнал что?

Тот сначала посмотрел на него, пытаясь успокоить, а потом перевёл взгляд на сержанта и доложил:

— Сюда идёт патруль: единорог и два грифона. Примерное время прибытия: двадцать минут.

Командир отвёл взгляд куда-то в сторону, размышляя, что делать дальше. С одной стороны он понимал, что нужно идти дальше, чтобы проскочить этот патруль и не поднимать шума, а с другой…

— Нам нужно убить этих парней! Там есть единорог, а мы не знаем, на что он способен. Он может проследить наш путь или ещё как-то почувствовать. Я-то их знаю! — выступил Швер, полностью уверенный в своей правоте.

— Да! Нельзя позволить ему жить дальше! — выкрикнул Репра, упиваясь своей ненавистью.

Силиал всё-таки нашёл в себе смелость повернуться, строго посмотреть на них и выдавить из себя хоть что-то похожее на уверенный отказ:

— Нет. Мы идём дальше без каких-либо контактов с противником!

Те недовольно фыркнули. Швер демонстративно укоротил оружейный ремень, что позволяло быстрее брать винтовку в ноги, а Репра в гневе пнул камень. Силиал приложил все силы, чтобы не обращать внимания на их психи, но не смог. Только он хотел приструнить этих двоих, как вновь вмешался Лимира, обратившись к нему:

— Они правы, сэр. Нам лучше устранить угрозу во избежание неприятностей.

Не заметив робость в его голосе, Силиал опустил глаза, вновь возвращаясь к началу диалога. Где-то у него в душе было понимание того, что он поддался манипуляциям, но оно оказалось недостаточно ясным.

— Хорошо, будь по-вашему, — сказал он, огорчённо выдохнув.

— Тогда тот холм — отличное место для засады, — громко проговорил Келфис, указывая крылом на небольшой участок леса, скрытый густой листвой.

Сержант, глянув туда, согласился с ним. Но остальные начинали сомневаться в их выборе, когда с горем пополам пробирались через кусты. Толстые ветки так и норовили треснуть по морде, а мелкие — запутаться в ногах, под которыми ломались тончайшие из них.

Дойдя, Силиал обвёл взглядом весь отряд, ища подходящего пони. Поняв это, Репра и Швер сделали шаг вперёд, а Лимир скрылся за Паком и Фамиром. Командир, мысленно смеясь, решил поиздеваться над этими двоими и долго смотрел то на одного, то на другого, доводя напряжение до абсурда. Но Келфис, демонстративно чихнув, разрушил эту гнетущую обстановку.

— Швер, ты говорил, что знаешь единорогов, так? — внезапно обратился Силиал к нему, наклонив уши вперёд.

Тот, удостоив Репру злорадствующим взором, ответил:

— Да. Я люблю их!

— Вот и продемонстрируешь свою любовь одному из них. Пошли, — посмеялся сержант, приглашая солдата на край холма.

Эх… И где ты, специалист по единорогам, был в пору моей юности? — грустно выдохнул Репра, смотря на то, как Швер шёл к Силиалу.

— А вы двое, — внезапно обратился сержант к Паку и Фамиру. — Берите пулемёт и идите туда, — скомандовал он, указав ногой на овраг в десяти метрах от холма. — Мы возьмём на себя единорога, а вы — двух грифонов.

Те хмыкнули и убрались с холма. На нём остались лишь Келфис, Лимир и Репра, по морде которого было тяжело понять его чувства. Удивляло то, что на ней не было той фирменной ухмылки. Пегас, заметив это, сказал:

— Да не обижайся ты так. Навоюемся ещё. Конца этой гражданской войне пока не видно…

К ужасу Келфиса, Репра на него посмотрел сумасшедшими глазами и сквозь тихий, но дикий смех проговорил:

— Я?! Обиделся?! Да никогда! Готов хоть сейчас в бой!

Он подбежал к нему и прошептал, смотря прямо в глаза:

— Да плевал я на эти приказы, если они касаются единорогов! Я — судья этим тварям!

Келфис оторопел от подобных заявлений, поэтому обежал Репру, тем самым перекрыв дорогу дальше, и тихо, но настойчиво проговорил:

— Никакой самодеятельности. Успокойся! Если тебя оскорбили единороги Виттенленда, то это ещё не значит, что нужно объявлять священную войну всем единорогам на свете.

А тот, не собираясь отступать, попытался обойти Келфиса, явно намереваясь нарушить приказ.

— Я бы посмотрел на тебя, когда твоего брата отпрыски этих дворян топят в колодце! За это мой отец их и пришиб… вечная ему память, — выдохнул Репра, набираясь воздуха, а затем продолжил, — За это его казнили за измену, а нас изгнали из крестьянской общины! Каково это быть изгоем?!

Он продолжал вглядываться ему в душу, явно ожидая чего-то. Пегас надеялся, что после этих слов Репра утихомирится и расплачется, но, к своему удивлению, он не видел в его глазах и намёка на слёзы. Казалось, он только раззадорился после своего откровения.

— Дай пройти. Всё равно не остановишь! — настойчиво прошептал он, вновь попытавшись обойти Келфиса.

Но тот принял эти слова как вызов своей решительности. Достав пистолет, он нацелился на бунтовщика и так же настойчиво прошептал:

— Ты не нарушишь приказ!

— Стреляй! Не отступлюсь! — ответил Репра, подставляя грудь под пистолет.

Внезапно в конфликт вмешался Лимир, мягким голосом сказав:

— Вам так нравится ругаться? Успокойтесь и помиритесь.

И неожиданно для обоих их гнев куда-то улетучивался, словно какая-то невидимая волна очищает их. Им стало как-то не по себе после таких безрассудных действий. Келфис взглянул на свой пистолет и убрал его обратно в карман. Умеешь правильные моменты выбирать, Лимир, — подумал он, с недоверием смотря на него. Но, смирившись с таким нелепейшим исходом конфликта, он обратил внимание на Репру, сидящего и ничего непонимающего.

— Прости меня за пистолет. Я не хотел…

Но он лишь отвернул голову, прижав уши к ней. А Келфис, было, уже принялся размышлять о способах примирения, как вдруг до этой троицы донеслись отголоски какого-то спора между Паком и Фамиром. На морде Репры вновь появилась та самая ухмылка, и он не промедлил съязвить:

— О, у кое-какой парочки скандал!

Келфис улыбнулся и вслушался в спор, наклонив уши вперёд.

— Нет! Мы остаёмся тут! — гневно сказал Фамир, прижимаясь у аккуратно собранной траве.

Пак показательно покрутил пулемёт в разные стороны и, указав на толстые корни деревьев впереди, спросил:

— Ты видишь? Как я стрелять-то буду?

Фамир посмотрел туда и, ничего страшного не увидев, ответил:

— И что тут такого? Не бойся — пулемёт пробьёт эти корни.

Пак уставился на его гриву, недоумевая.

— А если не пробьёт? Если грифон выживет и пристрелит понибудь из наших? Ты об этом подумал? Нужно уйти подальше, чтобы я стрелять нормально мог, — высказался он, пытаясь поднять сидевшего пони.

Тот всё больше прижимался к земле, не собираясь никуда идти, но Пак продолжал пинать его. Но вскоре Фамиру это надоело, он повернул голову и тихо крикнув:

— Хватит! Зачем меня изводить?!

Пак, возмутившись, наклонился и громко ответил:

— А чтобы грифонов убить! Если ты желаешь смерти друзьям, то просто не мешай!

Фамир заострил уши, повернулся мордой к нему и посмотрел на него округлёнными глазами.

— Да как ты… Ты совсем что ли очумел?! — в полный голос поинтересовался он.

— Заткнитесь там! Всю засаду испортите! — крикнул им Келфис, гневно на них взирая.

Те глянули на него, извинились и замолкли, друг на друга даже не посмотрев. А он, тяжело вздохнув, обернулся в сторону Силиала и Швера. Последний же, повернув голову, осматривался, косясь то на него, то на Репру. Келфис прекрасно понимал, что тот о случившемся знал.

— Так что там? — внезапно потревожил Швера Силиал, смотря в прицел винтовки.

Он повернулся к нему и без всяких эмоций отчитался:

— Ничего такого, сержант. Ждут начала.

Тот улыбнулся, продолжая оглядывать округу. Радуясь спокойствию командира, он продолжил наставления о единорогах:

— Ты главное не волнуйся. Тут самое важное: расслабленность. Я не знаю, может ли этот конкретный единорог нас учуять, но лучше перестраховаться.

Вот с этим есть проблема, — подумалось Силиалу. Он выдохнул, смотря на дорогу, на которую то и дело усиливающийся ветер кидал листья. Тишь округи незаметно куда-то исчезла, уступив место шуму деревьев и кустов. Холод чувствовался каждой шерстинкой на морде. Как тут расслабиться, если врага так и не видно, а отряд о чём-то спорил? — размышлял Силиал, не обращая внимания на речи Швера о единорогах.

— …точность их магии зависит от их настроения и самочувствия. Так что понадеемся, что у этого единорога болит живот, или он не выспался, — закончил тот, сомневаясь, что его слова были услышаны.

— Да, понадеемся, — ответил он, смотря на подходящий патруль.

Швер тут же заткнулся, а сержант обернулся к остальному отряду, знаком приказав приготовиться к бою. Келфис тут же передал этот приказ Паку с Фамиром, которые и так сидели ниже травы, тише воды. Удостоверившись, что никто из своих не помешает засаде, Силиал сосредоточился на врагах.

— По-моему, мы заблудились, — начал чёрно-серый грифон, оглядываясь в разные стороны. — Но если подумать, то у нас есть время вернуться на базу.

На него посмотрел белый грифон со шрамом у лица, который, судя по взгляду, уже давно смирился с этим фактом.

— Ага, и нам лучше поторопиться. Не хочется получить от комиссара политлекцию, а от комбата ещё одну порцию наряда. На фронт б поскорее…

Собеседник посмеялся и ответил:

— Да ну тебя… Не так уж тут и плохо. Красиво! И да, политлекции — святое. Это я сейчас на полном серьёзе. Не пойму, почему вы так их не любите.

Но послышался только нервный смешок, указывающий на то, насколько грифону эта политическая тягомотина не интересна. Его друг это проигнорировал, продолжив:

— А фронт так далеко, что нас ещё нескоро туда отправят. Имей терпение.

— Фронт ближе, чем вам кажется, — вмешался единорог с шерстью бирюзового цвета, приглядываясь к месту засады.

Оба грифона обернулись и как-то странно, с недоверием, на него посмотрели:

— Ты это о чём? — вопросил чёрный грифон, почёсывая затылок.

— Мистик, если есть что сказать, то говори, — жёстко произнёс грифон со шрамом.

Единорог от такого тона отступился, начав мямлить:

— Ну есть у меня смутное чувство тревоги. Я не знаю, чем оно вызвано.

— Так если смутное, то пусть станет ясным. В ином случае лучше молчи. Не беси, — вбросил он, явно намереваясь закончить это патрулирование поскорее.

Единорог выдохнул, прижав уши. Он не ожидал такой реакции, поэтому сразу замолчал. Грифоны развернулись и пошли дальше, а ему оставалось лишь идти за ними, смотря в сторону Силиала. Тот прижался, надеясь, что его не заметили.

Крепко держа винтовку, он наблюдал за неуверенно шагающим единорогом, изредка бросая взгляд на грифонов. В один из таких моментов, он увидел, как чёрный грифон подскочил к белому.

— А ты точно уверен, что правильно общался с ним? — начал он, указывая на пони.

Грифон со шрамом отмахнулся:

— Его видения нас только тормозят. Он не поведал ничего полезного!

Он собирался ещё что-то сказать, но заткнулся на полуслове. Прозвучал выстрел. Ошарашенные, они простояли секунду в бездействии. Но чёрный грифон сумел заставить себя повернуться: на земле лежал единорог с простреленным виском. Вот тебе и тормоза, — пронеслось у него в голове. Только он сделал шаг, как в его уши врезался рокот пулемётной очереди.

По всему телу пронеслась острая боль. Ноги обмякли, и он грохнулся на землю. Едва придя в чувство, грифон отполз к дереву. Спустя секунды пулемёт перестал стрелять, и в округе установилась абсолютная тишина. Рядом с ним лежал труп его соратника. Бросив на него взгляд, он от страха прижался к дереву, ожидая чудесного спасения. Но внезапно до него донёсся гулкий шелест листвы.

Подняв взгляд и увидев взмывшего вверх красного пегаса, он судорожно потянулся к винтовке, но его окровавленная нога бессильно упала на землю. Издав глухой и отчаянный щебет, он опустил голову и закрыл глаза. Но через мгновение его разбудил шум сминаемой копытами травы, а неподалёку приземлился тот самый пегас. Дрожащей ногой достав пистолет, он сделал два неприцельных выстрела, но противник даже не пошевелился.

— Будешь говорить? — спокойным голосом произнёс пегас, начав приближаться к раненому.

Каждый его шаг отдавался в ушах грифона тяжёлым гулом, от которого некуда было бежать. Он от бессилия расслабил когти, и пистолет глухо упал на землю. Пони остановился, бросив взгляд на оружие, а затем ускорил шаг.

— Так ты будешь говорить? — спросил он уже не так сдержанно.

Грифон боялся. Он не хотел даже врагу в глаза смотреть, вжавшись в ствол дерева. Лишь боковым зрением было видно, как пегаса устраивала такая реакция.

— Говори! — повторял он, приближаясь и становясь всё злее и злее.

Тот в ответ вжимался до боли в дерево, полностью закрыв глаза. И настала тишина. Словно вся опасность испарилась. Грифон вслушивался секунды две, как его покрыло дрожью от звука передёргивания затвора пистолета.

— Говори! — крикнул пегас, напугав его до столбняка.

Он лишь захлюпал, отвернувшись. Не хотелось смотреть в морду смерти. Не хотелось…

— А ну прекратить сейчас же, Келфис! Брысь от него! — злобно проорал кто-то в стороне.

Грифон перестал дрожать, замерев. Кто это и что он хочет сделать — на эти два вопроса он ждал ответов. Боясь повернуться, он слушал их небольшой диалог.

— Прошу простить, сержант. Я не хотел его пугать, — сказал пегас, отходя в сторону и пряча пистолет.

Вражеский сержант только что спас меня? — пронеслось в голове у грифона. Он перестал трястись. Ему было неважно всё остальное — луч света озарил его жизнь. Но следующая мысль не дала расслабиться полностью: Но он же враг…

— Послушай, я тебя не трону. И мой подчинённый тоже, — начал этот голос мягко и доброжелательно. — Мне нужно от тебя узнать пару вещей, и мы спасём тебя.

Грифону стало не по себе. Неожиданность, незнание, неопределённость — они буквально бушевали в нём. Он боялся, но шанс на спасение так и манил поддаться на сотрудничество. Он медленно повернул голову и еле-еле открыл глаза: перед ним сидел бежевый пони, который, усевшись на голую землю и опустив уши, демонстративно отбросил свою винтовку подальше, а за его спиной он увидел ещё двоих пони чёрного и зелёного цветов. Последний пнул труп единорога, проходя мимо него. Вернувшись взглядом к сержанту, грифон прошептал:

— Что вам сказать?

Собеседник достал карту и показал грифону, спросив строго, но всё так же доброжелательно:

— Где находятся зенитные пушки и танки?

Тот немного помедлив, проткнул когтем места расположения зениток, не думая ни о чём. Потом провёл по карте маршрут следования танка.

— Больше я ничем не могу помочь, — прохрипел он и протянул ногу к сержанту, ожидая от него помощи.

— Спас… — хотел сказать тот, но остановился.

По округе разнёсся звук выстрела. Силиал резко и неожиданно даже для себя обернулся к Шверу, держащему пистолет, из дула которого всё ещё исходил дымок.

— Что вы на меня так смотрите? Жил как социалист и сдох как социалист, — насмешливо произнёс тот, наблюдая за сержантом.

— Отлично, Швер, — отмахнулся Силиал, продолжив. — Мне не придётся марать свои копыта. Келфис, — прикрикнул он, повернувшись. — Держи карту.

А тот, взяв её, подумал и спросил:

— Сержант, а откуда уверенность, что он нас не обманул или вообще что-то знал?

Силиал остановился, осмотрел Келфиса и пробормотал с юморком:

— Если он нас обманул, то мы уже мертвы.

Но тот заострил взгляд на командире, желая получить более серьёзный ответ. Он вздохнул и протараторил:

— Он указал на точки, в которых отмечена артиллерия, но никак не подписана. Маршрут танка практически полностью совпадает с предполагаемым мною. Ещё вопросы?

Келфис приподнял одну бровь, продолжая сверлить его взглядом.

— Ладно. Мне нужен был лишний повод для спокойствия. Такой ответ устроит?

— Всецело. Люблю честных пони, — ответил он, улыбнувшись.

Силиал фыркнул и, осмотрев всех остальных, крикнул:

— Отряд, за мной! Работа не ждёт.

Бой с танком

Если раньше свет луны порою пробивался через тучи и освещал хоть что-то, то сейчас наступил полный мрак. Чёткие фигуры леса размазывались и становились словно единым целым. Но каждый пони понимал: под покровом ночи он в безопасности. Путь превращался из пешей прогулки по тропе в ожесточённую борьбу с ветвями деревьев и кустами. Они врезались в морды путникам словно из засады. Швер, уже в пятый раз получивший по голове, с опаской оглядывал каждый поворот и медленно продвигался к Силиалу, чтобы спросить:

— А вы точно ненавидите грифонов?

— Ты сейчас про что? — с неким недоверием ответил вопросом на вопрос сержант, смотря на то, как Швер ловко проскользнул под очередной веткой дерева и подошёл к нему.

— Вы как-то мягко обошлись с тем патрульным, — развил свою мысль он, удерживая очередной куст.

— Порой, — начал Силиал, но через секунду резко продолжил, повысив тон. — О ненависти нужно забыть ради цели!

Где-то позади раздалось шипение и удар копытом об ствол дерева. Он улыбнулся, обрадовавшись, что его послание дошло до адресата, и шёпотом обратился к Шверу:

— Честно, это было сложно. Еле себя пересилил остановить Келфиса. Надеюсь, он на меня сейчас не дуется из-за того моего крика.

И эти слова стали для него будто ударом тока, заставив развернуться к остальному отряду. Он начал наблюдать за поведением своих подчинённых, и неожиданно обнаружилось несколько неприятных странностей.

Келфис и Репра хоть и шли рядом друг с другом, но у него возникло впечатление, что они друг друга игнорируют как после крепкой ссоры. Но он, подметив абсолютное спокойствие что одного, что другого, усомнился в версии с ссорой. Он понимал, что Репра не смог бы сдерживать обиду даже пары минут из-за своей экспрессии.

Гораздо понятнее была ситуация с Паком и Фамиром. Те старались держаться друг от друга подальше. Даже в глаза друг другу не смотрели. Но Силиал уловил желание второго завязать диалог, но все его попытки оказывались тщетными. То Пак уходил в сторону, то он пытался к нему приблизиться, а затем, передумав, отдалялся.

С такими настроениями только в гроб, — подумалось Силиалу, которому надоело на всё это смотреть. Он ждал подходящего момента, чтобы помирить их всех. Но его всё не было и не было. Не слышались отдалённые разговоры врагов, не пролетали пегасы, не рокотал двигатель танка.

Спокойная тишина давила ему на мозги, и у него заканчивалось терпение, а тревожное чувство за своих бойцов только усиливалось. Надоевшая зелень только раздражала его нервы. Он резко остановился и злобно крикнул:

— Келфис!

Тот молниеносно встал смирно, явно не ожидая такого ора. Он внимательно смотрел на сержанта, пытаясь понять причину такой перемены.

— Проведи разведку местности. В бой не вступать. При обнаружении противника возвращаться, — скороговоркой пробормотал Силиал, а затем вновь поднял голос. — Пошёл!

Не прошло и пяти секунд, как от Келфиса и след простыл. Лишь ярко-красное перо медленно опускалось на землю. Сержант, даже не взглянув наверх, обернулся к удивлённому Шверу:

— Ты точно мне ничего не хочешь рассказать? — сурово, но уже спокойно поинтересовался он.

Тот потупил взгляд, пытаясь найти оправдание. Силиал стоял молча, явно не собираясь торопить его. Внезапно сзади послышался топот.

— Сэр, — произнёс Репра, стараясь вернуть должок Шверу. — Вы точно уверены, куда нам нужно?

Силиал хоть и понимал, зачем этот вопрос был задан, но всё же дал на него ответ:

— Да, знаю. По идее, сейчас мы должны наткнуться на вражеский патруль.

— Так, может, встретим их в том лесу? — проявил энтузиазм Швер, указывая ногой на рощицу неподалёку.

К беседе присоединился грохотавший пулемётом Фамир:

— А если Келфис нас не найдёт?

И тут Силиал краем уха уловил взмах крыльями и тут же повернул голову в сторону звука. К ним стремительно спускался красный пегас, что сержант, не оборачиваясь, приказал всем:

— Проверить оружие и приготовиться к бою.

Келфис быстро приземлился и без лишнего пафоса сложил крылья.

— Лёгкий танк и сопровождение из двух грифонов и единорога. До их прибытия не больше пяти минут.

В голове у Силиала сразу что-то щёлкнуло. Он просто не мог не воспользоваться этим идеальным шансом помирить отряд. В его уме появилось множество планов, но только один из них ему приглянулся. Сержант развернулся и спросил:

— Противотанковая граната у понибудь осталась?

И вновь его внимание привлёк Келфис, который уже держал её в ноге.

— Прекрасно, — пробормотал он, начав перекидывать взгляд с одного бойца на другого. — Келфис, Репра, занять позицию в роще. Фамир, Пак, занять позицию на холме. Лимир, Швер, со мной занять позицию у дороги. Всем ждать гранаты. Пошли!

По округе разнеслись звуки ударов копыт. Сержант уже успел подумать, что их могли услышать. Но быстро наступившая тишина успокоила его. Он прислонился к дереву и начал высматривать своих. Первыми на его глаза попался Репра с Келфисом, которые о чём-то расслабленно говорили, а затем расположились у бревна. Силиал смотрел на них ещё несколько секунд и повернул голову в сторону холма. К его удивлению, Фамира и Пака он нашёл моментально, но их настрой ему совершенно не понравился. Он заострил уши, чтобы услышать хоть что-нибудь.

— Давай действовать как в прошлый раз? — улыбнувшись, предложил Фамир. — У нас тогда хорошо получилось.

Но на морде Пака читалось раздражение и недовольство. Неужели он так сердится из-за произошедшего? — задумался над такой реакцией он.

— Тебе просто повезло, старик, — чуть ли не с гневом в голосе произнёс тот, сбив его с мысли.

Ему уже хотелось ответить на такой выпад, но Пак ускорился. Фамиру пришлось догонять юнца, чтобы напомнить, улыбнувшись:

— Мы же партнёры, не забывай.

Он же немного призадумался, сделал спокойную морду и указал ногой на небольшое укромное местечко в кустах.

— Нам будет лучше встретить врагов там. Пошли.

Фамир беглым взглядом осмотрелся, но ему выбранное место совершенно не понравилось. Однако он только фыркнул, доверившись интуиции взбалмошного подростка. Он еле-еле пролез через кусты и быстро отыскал неплохую огневую точку, чем предоставил Паку все шансы достойно встретить противника. А тот подал Силиалу знак о готовности.

К своему сожалению, сержант практически ничего не услышал из разговора, и ему осталось лишь надеяться на лучшее с пониманием, что тревогу никуда не денешь. Он выдохнул, повернул голову к дороге, уходящей куда-то вниз, и притаился в ожидании.

Ждать пришлось недолго. В его уши врезался монотонный вой мотора, а через несколько мгновений показалась пушка лёгкого танка. Силиал сжал винтовку в ногах и не спускал с глаз Келфиса, который уже доставал гранату.

— Это в знак нашего примирения, — прошептал пегас, глядя на Репру.

Тот повернул ухо в его сторону и пробубнил насмешливо:

— Не позволь пафосу промахнуться.

Келфис хмыкнул и перевёл взгляд на танк. На его броне ехали весело беседовавшие грифоны и единорог, смотрящий куда-то вдаль. За пулемётом забавно покачивался ещё один грифон. Ни один из них ничего не подозревал. А он поглядывал на Силиала, но тот выжидал более удачного момента. Келфис уже расправил крылья и поставил ногу на бревно, но сигнала всё ещё не было. А танк уже прошёл половину пути. Мы же его так упустим! — орал Репра в мыслях.

И тут сержант поднял ногу вверх, что служило очевидным сигналом. Келфис оттолкнулся и взлетел, заставив гриву Репры развеяться. Последний наблюдал, как тот исчез в листве, а после переключил внимание на танк.

А там все уже вскинули головы, но ничего не успели понять. По небу пронёсся тёмный силуэт, скинувший гранату, которая громко ударилась о танк. Этот удар гулко отозвался в ушах сидящих на броне. Они быстро спрыгнули с танка, прикрывшись им, а пулемётчик залез внутрь.

Прогрохотал взрыв, разнёсший пушку. На секунду воцарилась тишина, а лоб нерабочей машины покрыл дым. С холма начал щебетать пулемёт, из которого Пак пытался достать скрывшихся врагов. Но те уже сцепились с Репрой, который бы так и перестреливался с засевшими в кустах коммунистами, но внезапно по зелени автоматной очередью отработал зависший в воздухе Келфис, а затем резко взмыл вверх.

Репра видел трассеры магический пуль. Видел и то, как эти пули улетели в молоко. Он прицелился, готовясь встретить ответную атаку, но из кустов выпрыгнул грифон и устремился в небо под прикрытием своих, обстрелявших позицию Репры, которого накрыли щепки.

А на холме за двумя летящими в облака солдатами наблюдал Пак, не забывая обстреливать танк и удерживая его экипаж внутри. Но тут из башни вылетела дымовая завеса, которая тут же свела на нет все его усилия. Фамир осторожно начал подниматься, но он придавил его пулемётом.

— Нам нужно отходить, пока не убили! — протараторил тот, пытаясь победить своего напарника.

Но он ответил силой, прижав его к земле. Вновь по округе разнёсся пулемётный огонь. А из танка тем временем выползли три грифона с пистолетами-пулемётами и начали обстреливать и пулемётчика, и Швера, который стремглав перебежал на другую сторону дороги.

Молниеносно он достал винтовку, задержал прицел на голове врага и сделал выстрел. Грифон повалился с простреленной шеей на землю прямо перед кустами, в которых успели скрыться остальные двое. А Швер в мыслях пожелал Фамиру и Паку удачи.

Тем временем те подверглись жесточайшему обстрелу и еле успели спрятаться за камнями. Фамир, перезаряжая пулемёт, обратил внимание, что его напарник держится за левую переднюю ногу.

— Тебя ранили что ли? А ну покажи!

Пак что-то бубнил и чуть не ударил копытом ему по морде. Но Фамиру всё же удалось увидеть небольшое касательное ранение.

— Это фигня, ничего не будет, — уверенно сказал тот, подходя к нему.

Фамир кивнул и принял боевую стойку, оперевшись на камень. Пак подбежал к пулемёту и неточной очередью отпугнул грифона, пытавшегося их обойти.

А в небе раскатились винтовочные выстрелы. Грифон неумело пытался поймать в прицел быстрого пегаса, прыгавшего из одной тучи в другую. И тут настала передышка. Он весь извертелся, пытаясь отыскать врага, но его нигде не было. Выдохнув, он влетел в облако. Но никакой реакции не последовало.

Внезапно он услышал быстрые взмахи крыльями. А затем боль от удара копытом в спину пронзила всё его тело. Келфис видел, как грифон падает мёртвым грузом, изредка пытаясь придти в себя. Это временно, — сразу понял он и спикировал вниз, стремясь не упускать противника из виду.

Боль проходила, но ветер не позволял сделать и движения. Грифону пришлось приложить все усилия, чтобы стабилизировать полёт. И вот он уже летит вниз, подгадывая момент для возвращения в бой. Резко затормозив, он перевернулся и молниеносно взял винтовку в когти. Но небосклон был чист. Нахмурившись и бегло пробежавшись взглядом по тучам, он ничего не заметил и уже хотел спускаться на землю, как по нему сверху начали обстрел.

Путь вниз был отрезан, и осталось лишь встречаться лоб в лоб с противником. Он быстро приблизился к облакам и прошил их, погрузившись в мрак. И в этот момент страх начал тихо подкрадываться. У грифона появилось ощущение, что его и его действия видят насквозь.

Он, пытаясь сохранить спокойствие, медленно пролетал в холодных облачных массах, боясь каждого странного звука. Он постоянно оглядывался, шугался от сильных порывов ветра, но ничего не видел. Но отступить ему не позволял всё тот же страх.

Пугающая неопределённость не дала ему увидеть торчащий из тучи ствол автомата. Келфис удобно расположился на облаке и ждал подходящего момента. Грифон уже пролетел его позицию, ничего не заподозрив. Он зачем-то завис в воздухе и куда-то прицелился. И в этот момент пегас выстрелил.

Звон автоматной очереди заглушил ветер, а враг даже ничего не понял. Пули пронзили его тело, и он начал падать клювом вниз. А Келфис без эмоций на морде сидел на облаке и перезаряжался.

Закончив, он резко раскрыл крылья и нырнул в тучи. В считанные секунды он прошил их и устремился к земле, к своим друзьям. До его ушей начали доноситься звуки боя: пистолетный огонь сменялся винтовочным, а тот — пулемётным. Ни у кого не было преимущества.

Быстро оказавшись у верхушки дерева, он увидел подбиравшихся к Репре врагов: единорога и грифона. Но тот взглядом попросил его не вмешиваться. Келфис выдохнул и полностью доверился пони, с которым только недавно славно поссорился.

Репра, засевший в засаде у бревна, крепко сжал винтовку. Он волновался, и ожидание боя приводило его в бешенство. Вблизи ничего не было слышно. Словно левитируют! — пронеслось у него в голове. Он выдохнул и ещё сильнее напряг слух.

Несколько мгновений было тихо. А затем донёсся отдалённый хруст ветки под копытом. Репра воспринял это как сигнал и выпрыгнул из укрытия. Он бежал навстречу единорогу, который ничего не успел понять и начинал пятиться назад. Ещё секунда и они бы столкнулись.

Но сильный удар в бок отшвырнул его к стволу дерева. Быстро встав, он посмотрел на врага. Около единорога стоял грифон, который не успел уйти далеко. Твою ж, поспешил! — отругал себя Репра. Он успел подумать, что вот и закончились его деньки.

Внезапно прозвенели автоматные выстрелы, и грифон пошатнулся, получив пулю в грудь. Репра не стал ждать дальше и молниеносно оказался за раненым, скрывшись от взора единорога. Тот только успел прицелиться.

На полсекунды наступила тишина, как вдруг Репра пнул грифона в единорога. Он выстрелил, но труп всё равно мощно врезался в него. Но не растерявшись, враг развернулся и ускакал прочь, паля из пистолета, который держал магией.

Репра, удивлённый таким поворотом, молча наблюдал, как пистолетные пули колышут траву. Но отпускать он врага явно не собирался, и, даже не перезарядившись, хотел уже погнаться за ним.

— Репра! — окликнули его сзади, пытаясь остановить.

Он обернулся и увидел приземлившегося Келфиса.

— Спокойно. Швер им займётся. Ты перезарядись лучше.

А тем временем Швер медленно, но верно пытался зайти в спину, чтобы помочь Репре и Келфису. Он не думал ни о чём странном, пока не обратил внимание на слишком долгую тишину. Словно бой уже закончился. Пришлось затаиться около дерева.

Внезапно послышался стук копыт. Выглянув из кустов, он увидел, как на него мчится единорог. Швер взял винтовку и высунулся, но сразу же получил копытом в морду и свалился на землю, ничего не поняв. А враг спокойно приземлился и побежал дальше. А он повернул голову в сторону, где находился сержант, и подумал: Теперь это его проблемы.

Силиал, почуявший неладное, уже приготовился стрелять, сидя в небольшом овражке. Он предчувствовал, что к нему приближается враг. Он прижал голову к прикладу и, не отвлекаясь, смотрел в прицел. Внезапно из кустов выпрыгнул тот самый единорог.

Силиал тут же выстрелил, но противник как будто просчитал траекторию и пригнулся, и пуля пролетела мимо. Спустя пару секунд вражина скользнула по земле и скрылась за танком.

Плюнув и взведя винтовку, Силиал попытался выбраться из оврага и обойти танк, как его начал поливать огнём левитирующий пистолет-пулемёт. Он тут же спустился в низину, продумывая план действий.

На пару секунд огонь ПП умолк, но затем начался с новой силой, а в овраг спустились Швер и Репра.

— Где Келфис? — спросил Силиал, не оборачиваясь к новоприбывшим.

— Пошёл обходить танк, — ответил Швер.

А Репра пытался высунуться и оценить обстановку. Огонь в их сторону на время прекратился, поэтому он смог осмотреть округу. Первое, что привлекло его внимание, было отступление одного грифона с холма, пока его сослуживец отвлекал врагов на себя.

— Смотри, один из них убегает! — крикнул Пак и пострелял тому в спину.

В ответ его задавили очередями с малого расстояния.

— Отходи! — приказал Фамир и начал пятиться к камням.

Пак, испугавшись ближнего огня, даже и не пытался сопротивляться и последовал примеру. Оказавшись за камнями, он сказал:

— Надо помешать ему уйти!

Фамир вопросительно на него посмотрел, не понимая зачем. Но тот не обратил на это внимание, взявшись за пулемёт и обстреляв позицию прикрывающего грифона.

— Давай его догонять! — вновь крикнул он, пнув своего напарника.

Тот не сдвинулся и возразил:

— Нельзя! Под огонь попадём! Будем сидеть тут, а им займутся наши.

Но дальше произошло то, чего он никак не мог ожидать. Пак вскипятился словно чайник и сказал:

— Тогда ты оставайся тут!

Фамир ничего не успел понять, как его друг выпрыгнул из укрытия и помчался за убегающим грифоном. Испугавшись за него, он высунулся и, взяв дополнительный курок пулемёта в рот, подавил огнём второго грифона, которому пришлось засесть в глубине кустов. Как бы мне не пришлось об этом жалеть, — подумал Фамир, вновь скрывшись за камнями. А до его ушей внезапно донёсся шум перестрелки у танка.

Грифон, заметив погоню, ускорился и бросился за танк к единорогу, минуя перебравшегося на другую сторону дороги Силиала. Пак подбежал к сержанту и достал винтовку. Тот вопросительно на него поглядел, но он успел сказать быстрее:

— Неважно! Что мне нужно делать?

Силиал немного подумал и, плюнув, приказал:

— Когда враги бросятся из укрытия к нам, ты бери, — он сделал паузу, всё ещё сомневаясь. — Единорога. А я — грифона.

Кивнув друг другу, они стали ждать, не вмешиваясь в перестрелку. А противник обстреливал овраг и не давал высунуться из него Шверу и Репре, у которых отлично удавалось тянуть время, чтобы Келфис смог удачно зайти во фланг.

Внезапно из кустов на танк полился автоматный огонь. Враги пригнулись и начали отступать, скрывшись за танком. А в этот момент Силиал пнул Пака, и они вышли на врага. Обернувшийся грифон получил пулю в сердце, а его соратник успел защититься от выстрела Пака магией и ответить пистолетом.

Но тут же Репра запрыгнул на танк и накинулся на единорога, не давая ему ничего сделать. Они откатились к дереву, но силы были несравнимы: земнопони пробил защиту и сломал врагу шею. Хруст костей разнёсся по округе.

А Силиал обернулся назад и увидел бездыханное тело фиолетового пони с простреленной головой. Он подбежал к нему, а на вопрос приблизившегося Швера безэмоционально ответил:

— Мёртв. Мгновенная смерть.

А с холма доносились последние выстрелы пистолета-пулемёта. Грифон пытался найти хоть где-нибудь полный магазин, но его не было. Ему оставалось лишь признать: патроны кончились. А пони всё ещё был жив и мог нанести удар откуда угодно. Он полез за пистолетом, но, к его несчастью, тот где-то потерялся. Придётся воевать когтями, — констатировал он в мыслях, ни на что не надеясь.

А Фамир спокойно и осторожно обходил его, не давая себя обнаружить. Хоть он не знал, где точно враг сидел, но догадывался. Ему надо было только ждать. Взяв курок в зубы, он приготовился стрелять, как только враг покажется из кустов.

Они колыхались, но никого не было. У него было ощущение, что это просто ветер, но рисковать он не мог. Терпение вознаграждается, — повторял он эту фразу, как мантру, надеясь, что и на сей раз она его не подведёт.

Неожиданно с дороги послышалось: «Фамир!» — но пони даже не шелохнулся, а вот грифон, обождав секунду, встал, чтобы осмотреться. В этот же момент Фамир запустил ему в спину патронов десять. А через мгновение вновь настала тишина.

Труп с простреленной спиной свалился обратно в кусты, не издав ни звука. Только листья зашелестели. Выпустив курок, победитель выдохнул и подумал: Жаль, что Пак не обладает… В этот момент в его голове что-то щёлкнуло так, что та разболелась. Он быстро развернулся и побежал вниз к своим.

— Лимир, к чему тебе его патроны? — обратился Келфис к синему пони, который взял с тела Пака в ноги пару магазинов.

— Так я ж пустой! — ответил он, показывая подсумки. — Я всё потратил.

Швер и Репра переглянулись, а затем вместе вопросительно посмотрели на Лимира. А он понял, к чему те клонят.

— Пока вы сражались, я оказывал вам поддержку, — задорно произнёс он, а затем указал на танк. — Не все дыры на нём — ваших копыт дело!

— А… — скептически протянули они, почему-то не желая этот скептицизм высказывать.

В этот момент с холма на дорогу скатился Фамир, который сразу же перешёл к делу:

— Где Пак?!

Келфис немного отошёл и указал головой на труп. И секунды не прошло, как Фамир был около него, оттолкнув Лимира, от чего тот упал, выронив магазины.

— Это моя вина, — резко выдал он. — Надо было его остановить. Эх, не извиниться мне перед ним уже.

Силиал подошёл к нему и попытался успокоить:

— Нечего себя винить. Это было его решение.

— Также у него горячая голова! Мне стоило больше его контролировать…

Репра, оперевшись на танк, покосился на него и спросил:

— А ты, что, приходишься ему батей?

А в ответ все покосились уже на него, кроме Фамира:

— Что? Не подумайте, я не глумлюсь. Всё же каждый имеет право на скорбь. Я-то знаю! — пробормотал он, выделив последнее предложение, а после встал и прошёл немного дальше по дороге.

Силиал, волнуясь, что отряд снова может расклеиться, сказал, перед этим подумав: После таких слов точно понибудь потеряем!

— Наша цель уже недалеко. Никаких контактов с противником. Нам нельзя никого больше терять!

Он прошёл к танку и приказал:

— Проверить оружие. Выдвигаемся.

А перед мордой Фамира промелькнул силуэт Лимира, но он не обратил на это внимание. Хоть слова Репры казались ему справедливыми, но от ощущения того, что ему дали поддержать что-то жизненно важное для него, а потом резко и грубо отобрали, уже было не отделаться. Но кое-как успокоившись, он встал и поплёлся за остальными.

Диверсия

— Неужели что-то новое! — тихо воскликнул Швер, оглядывая местность.

Отряд прошёл сквозь весь лес и оказался на холмике, спуск с которого вёл прямо на поле, покрытое высокой травой. Каждый ощущал, что в ней можно буквально утонуть и незаметно пройти на другую сторону. А та предстала перед глазами ещё одним холмом, на котором возвышался ещё один лес, казавшийся крупнее и куда выше предыдущего. Верхушки деревьев медленно покачивались, разнося во все стороны шелест листьев.

Тучи окончательно вытянулись, что означало: угроза ливня миновала, оставив после себя всего лишь мокрую от пары больших капель морду Репры. Но он давно уже забыл об этом, а всё его внимание было обращено на перемещающийся свет в траве.

— Так, там что? — задал он самому себе вопрос, вглядываясь в поле. — Это патруль? — предположил, доставая винтовку.

— Репра, без резких движений. Нам сейчас меньше всего нужна перестрелка, — остановил его Силиал.

Тот подчинился, убрав ногу от оружия. А он тем временем достал карту и начал тщательно её рассматривать. Внезапно даже для самого себя он поднял бровь.

— Мы дошли. Это лагерь коммунистов.

Фамир сперва повернул ухо в сторону Силиала, потом — голову и сказал осторожно:

— Похоже, мы выяснили всё, что хотели. Надо отсюда идти.

Но никто на его слова не отреагировал. Сержант так и смотрел на карту, Репра со Швером наблюдали за фонарём, а Келфис глядел в глубину впереди стоящего леса. Лишь Лимир уставился на него, ожидая дальнейших действий. Но тут Репра повернул голову к нему и спросил с усмешкой:

— Неужели испугался?

Фамир с такой же невозмутимой мордой бросил взгляд на него:

— Я просто осторожен. Чего и вам советую.

Тот хотел бросить очередную шутку, как вдруг в разговор ворвался Лимир, твёрдо и уверенно проговаривая каждое слово:

— Жеребец дело говорит. Нам есть что предоставить армейским чинушам. Нужно идти отсюда.

К этим доводам прислушался даже Келфис, заострив уши. Но внезапно Силиал свернул карту и, чуя манипуляцию, не менее твёрдо возразил:

— Никаких отходов. Задание чётко гласит, что при возможности надо уничтожить пушки. Вот и предоставилась нам эта возможность.

В ответ Лимир сделал шаг вперёд и уже желал оспорить эти слова.

— Заткнись! Никаких возражений! — негромко огрызнулся сержант, но, успокоившись, отдал приказ. — Спускаемся, господа.

Все помчались на поле, а Лимир пытался осмыслить ситуацию, смотря куда-то в пустоту. Внезапно он почуял на себе взгляд Келфиса, который ухмыльнулся, увидев реакцию, а затем прыгнул следом за остальными. Ему оставалось лишь потрясти головой и спуститься на поле.

Он мастерски съехал с холма, но чуть не врезался в Фамира, продолжавшего грохотать своим пулемётом. Кое-как он увернулся и подтянулся к отряду.

— Тихо, ребята. Без лишнего шума, — проговорил Силиал, выглядывая свет в траве.

Патруль ходил туда-сюда, казалось, бесцельно. Сержант хотел выждать, когда враги скроются из виду, но понял, что бессмысленно: они никуда не уйдут.

— Придётся идти так. Всем соблюдать строжайшую тишину, — прошептал он, а затем указал ногой на противоположный лес. — Направляемся туда.

Остальные кивнули и двинули вслед за ним. Поле было усеяно ямами с грязью и прочей дрянью навроде большого чёрного жука, который залез Репре на ногу. Тот попытался его отряхнуть, а вместо этого ударил по прикладу пулемёта. Но больше шуму наделал его же короткий вскрик.

Все остановились, а свет фонаря направился в их сторону. Повисла гнетущая неопределённость. Силиал был готов разорвать Репру, но смог успокоить себя. К его счастью, враги немного постояли да пошли дальше, ничего не заподозрив. А Фамир облегчённо выдохнул.

И вновь колонна стройно зашагала вперёд, пробираясь через тернии и влажную траву. Иногда она лезла прямо в морду и заставляла пони беспорядочно вертеть головой. Порою попадала им в глаза. Временами липла к одежде. Но солдаты всё шли, оставаясь незамеченными. Патруль уже давно отдалился и угрозы не представлял, но всё так же пугал и волновал.

Пробравшись через эти заросли, отряд вышел к своей цели. Этот холм казался слишком крутым. Фамир даже подумал, что ему не взобраться с его грузом.

— Слушай, Келфис, — обратился он к пегасу. — Я не смогу с пулемётом. Поднимешь его?

Тот кивнул и, подойдя, начал отцеплять оружие от седла. Пока он это делал, возник Репра:

— На кой тебе вообще этот пулемёт сдался? Всё равно стрелка нет…

Но тот в ответ только взял в рот дополнительный курок. По морде Репры стало понятно, что претензий он больше не имеет. А пегас к этому времени уже отстегнул оружие и полетел с ним на холм. Швер не захотел отставать и прыжками забрался по склону, в конце чуть не врезавшись в одиноко стоящий куст. А следом за ним так же подтянулись и все остальные.

Как Келфис и предполагал, лес был громадиной, на прохождение которой потратилось бы далеко не пару часов. Но его сослуживцы, ему показалось, даже и не заметили этой детали. Они спокойно прошли к деревьям, из-за которых показалась колючая проволока. Фамир удивился и спросил:

— И как мы здесь пройдём?

Внезапно его толкнул Лимир, который подошёл к забору и начал его разглядывать. Келфис лишь тихо усмехнулся, не ожидая чудес. Немного поковырявшись, тот ударил по столбу, и проволока резко отцепилась от него с громким металлическим звуком.

— И как у тебя это вышло? — искренно поинтересовался Силиал.

А Лимир повернул голову, улыбнулся и ответил:

— У фирмы есть свои секреты.

Келфис, подняв уши, фыркнул, а спустя пару секунд он закончил установку пулемёта на седло.

— Спасибо, — со всей добротой в голосе сказал Фамир.

Сержант осмотрел своих подчинённых и отдал приказ:

— Идём. И, прошу, без глупостей.

Весь отряд прошёл за забор и углубился в лес. С каждым шагом лес становился всё темнее и темнее, как бы поглощая пони. Они совсем ничего не видели: земля была полна оврагов. Подвернуть ногу тут не составляло трудностей. В этом убедился Швер, нога которого чуть не провалилась в яму, но он её с испугу моментально одёрнул.

— Так это ж не овраг! — воскликнул Репра.

— Да… Это не овраг, — спокойно констатировал этот факт Силиал.

Они оба смотрели на оборудованную траншею. Келфис отодвинул кусты и осторожно влез в неё, пытаясь не вызывать лишнего шума. Казалось, что этот участок совсем пришёл в негодность. Брёвна были готовы в этот же момент упасть на землю, а доски, служившие мостами через ямы, сломались. Но выбора у пони нет — надо лезть.

— За ним вообще никто не следит? — спросил Фамир, медленно проходя по очередным доскам.

— Эту территорию коммунисты у реформистов отобрали, так что не я не удивлён здешним плачевным делам, — проговорил Келфис.

По мере их продвижения проявлялась, как выразился Швер, довольно интересная и интригующая картина. Аккуратная траншея резко переходила в небрежный овраг, а тот — обратно. Причём понять закономерность этих смен никто так и не смог. Впечатление создавалось, что оборонительные сооружения делали второпях и при недостатке всего, чего только можно. А где-то и вправду брёвна обвалились.

— В этом сидеть — себя не уважать! — заявил Репра, пытавшийся пробраться через такую кучу.

Кто-то тихо хихикнул, но большинство молча согласились с этим утверждением. А лагерь становился всё ближе и ближе.

Вдруг Силиал приказал всем пригнуться, а ближайшие деревья озарил свет от фонаря. Келфис выглянул, и перед ним предстал вражеский пулемётчик на небольшом возвышении. Не ДЗОТ, и то хорошо, — промелькнуло в голове у него.

Грифон сидел практически без укрытия. Только мешки прикрывали спереди. Он наблюдал за округой без интереса, медленно и лениво поворачивая пулемёт. Даже не пытался хоть кого-нибудь обнаружить. Всем своим видом показывал уверенность в том, что тут никого нет.

Сержант усмотрел это и обратился к остальным:

— Он нам не навредит, если шуметь не будем. Двинули.

Келфис ещё немного следил за пулемётчиком, а потом нырнул в окоп к остальным, которые уже ушли глубже. А в этой глубине начали встречаться и другие аномалии: то на перекрёстках проходы закрыты горой земли, то дальнейший путь упавшее дерево преграждало, то кучей валялись трупы грифонов-реформистов в чёрной форме, то спуск в овраг ужасал своим неудобством. Всё это в разы замедляло отряд, который и выпрыгивал из траншеи, огибая горы земли, и перескакивал деревья, иногда о них спотыкаясь, и ломал ноги о камни, пытаясь попасть в овраг, а трупы и вовсе обходил седьмой дорогой. Порой мелькали используемые и пустые пулемётные точки.

Когда группа проходила в низине, внезапно откуда-то со стороны послышался стук копыт. Силиал приказал всем остановиться и затаиться. Через некоторое время из кустов выпрыгнул земнопони с малиновым цветом шерсти. Никто даже среагировать не успел, как он скрылся в тьме леса. Чёрная небольшая сумка — единственная деталь, замеченная всеми.

— Интересно, что он доставляет? — спросил Келфис, который по-прежнему смотрел в сторону, откуда появился посыльный.

Силиал открыл карту и стал смотреть. Мысль недолго до него доходила.

— Судя по направлению, он бежит от зенитчиков к артиллеристам. Ребята, нам немного осталось пройти. Мы совсем близко.

Лимир демонстративно подвигал задней ногой, но практически никто на это внимание не обратил, кроме Келфиса. Для него эта деталь стала ещё одной монетой, брошенной в копилку недоверия.

— Давайте за мной, — приказал сержант, а затем добавил. — Придётся не по траншее.

После этих слов он выпрыгнул и двинул в лес. Спустя пару секунд к нему подтянулись и его подчинённые. Они искали укромное место, которое было близко к нужным точкам и где можно было спокойно обговорить план. Всякие заросли кустов, мелкие овраги, одиночные окопы, попадавшиеся время от времени, их не устраивали. И поиски их увенчались успехом: спустя пару десятков минут им на глаза попался короткий глубокий овраг, в котором можно было скрыться от проходящих мимо патрулей.

Они быстро спустились туда и начали разрабатывать план. Первым выступил Силиал:

— Келфис, думаю, тебе стоит разведать территорию. Карта — это хорошо, но нужна актуальная информация. Сможешь? Мы останемся тут.

Тот кивнул. А он продолжил:

— Отлично. Тогда даю зелёный свет. Будь осторожнее. И да, сумку отдай.

Пегас, отдав её, вылез из кустов, в которых сидел, и, расправив крылья, взлетел. Но поднимался он даже слишком осторожно. Медленно как-то, пытаясь усмотреть хотя бы одного врага. Но небо было чисто, поэтому он поднял голову и резко ускорился. Тучи стремительно приближались, а в уши ударил усилившийся ветер. Однако никакие посторонние шумы не помешали ему прошить облака и приземлиться на одно из них.

Он вновь начал приглядываться к округе, но никого не увидел. Что-то они пренебрегают воздушным патрулированием, — подумалось ему. Не было понимания, почему ему так хочется чего-то ждать. Чутьё солдата давало тревожные сигналы.

Келфис мало-помалу перепрыгивал с облака на облако, боясь наткнуться на врага. Не мог он взять в толк, почему ему никто не встречался. Это противоречило его логике. Он решил ещё чуток подождать. Через некоторое время в облака влетел ещё один пегас, но серого цвета. Он спокойно приземлился и стал рассматривать округу. Келфис резко нырнул в тучи, не теряя врага из виду.

Сражаться с ним не было никакого желания, поэтому он пытался пролететь его и не попасться ему на глаза. А тот насладился свежим воздухом, потянулся да продолжил патрулирование, ничего не подозревая. Келфис выдохнул и начал снижаться.

Спустившись к самым низким тучам, он выглянул: деревья качались на ветру и закрывали собой землю, иногда пролетали птицы, которые садились на ветви. Обычная картина, если бы не привлекли его внимание небольшие огоньки. Он тут же начал лететь к одной из них, соблюдая все меры предосторожности.

Когда он приблизился к ней, ветер двинул верхушку дерева, и Келфис увидел зенитную пушку, которая вполне могла его заметить. Он спикировал, а зенитка, повернувшись в его сторону, не начала огонь.

Но он не собирался отступать — стал лететь ещё ниже, пытаясь увидеть врагов. Как вдруг вновь верхушка дерева открыла вид на ещё одну зенитку. Он тут же скрылся в листве, и вторая зенитка оказалась в пролёте.

Зато Келфис смог увидеть трёх пони, патрулировавших батарею, которые даже не смотрели на небо. Собравшись улетать отсюда, он словно выпрыгнул из леса в небо, дал крен влево, избежал взора первой зенитки и унёсся ко второй точке.

И к его удивлению, на ней у него не возникло никаких проблем. С неба очень хорошо были видны несколько палаток, единорог, грифоны и земнопони, которые весело проводили время. Свет из палаток хорошо освещал три пулемёта на ремонте, разобранный броневик и ещё что-то по мелочи. Он даже обрадовался такой расслабленной обстановке, потому что небо здесь никого не интересовало. Подсчитав врагов, Келфис ещё раз осмотрел палатки и убрался прочь к третьей точке.

Третья точка по открытости ничем не отличалась от предыдущей. Но местная атмосфера заставила его напрячься. Артиллерийская пушка стояла посередине, а вокруг неё ходил грифон-комиссар, раздавал приказы. Келфис боялся, что он может резко посмотреть наверх, но ему было больше интересно наблюдать, как два грифона перетаскивают ящик к пушке. По акценту стало понятно, что командир не здешний.

Внезапно комиссар повернул голову в его сторону, но он успел улизнуть в листву. Ничего не увидев, тот снова принялся изучать какие-то документы. А Келфис уже летел обратно, к своим.

А свои затаились в овраге, чтобы рядом стоящий патруль их не заметил. Пока все смотрели на фонарик, который держал в когтях один из патрульных, Швер вглядывался в нашивку другого грифона. Когда свет упал на неё, он смог прочитать «3-ий батальон ОАГ». Одновременно ему стало и интересно, и плохо.

— Слушай, посмотри на нашивку у того справа, — обратился он к лежащему поблизости Силиалу. — Разве не они брали центр Кивессина?

Сержант заострил уши и вгляделся. А затем до него дошёл смысл просьбы.

— Как пить дать они! — выдавил из себя он, теперь осматривая остальных. — Дело дрянь…

Но к своему облегчению, никаких нашивок у остальных грифонов не было. Подобное открытие смешивает карты в пользу коммунистов, — подумал он, пытаясь понять тему их разговора. Но они говорили столь тихо, что уши сломать было легче, чем что-то услышать.

Вдруг тот с нашивкой указал ногой куда-то в сторону, и все вчетвером пошли в том направлении. Пони мало интересовало место назначение патруля. Они просто радовались, что их не обнаружили. Силиал глянул на Фамира и Репру, которые начали о чём-то говорить.

— Советую особо не переживать насчёт Пака. Нервы побереги, — наставлял Репра своего собеседника. — Я так однажды распереживался.

— Ты говорил, что знаешь об утрате, — заинтересовался Фамир темой разговора. — И что же это?

Тот вздохнул, пытаясь подобрать слова.

— Брата потерял. Всё здоровье просадил на этих переживаниях.

Фамир поднял взгляд наверх, пытаясь осмыслить сказанное, но всё никак не получалось. Для него было дикостью, что таким образом можно себе как-то навредить.

— Ну не знаю… — пробормотал он. — Переживание помогает заботиться о других. Мои переживания несколько раз спасали нашу семью.

Репра негромко изобразил кашель и сказал с издёвкой:

— Вот так каламбур! А ты зачем на эту бойню пришёл? — и продолжил, не дав Фамиру и слова вставить. — Для того чтобы спасти семью, полагаю. А если ты тут поляжешь? Как же переживания твоей семьи о тебе?

Внезапно тот поменял выражение морды и бросил грозно:

— Не хочу больше на эту тему общаться.

После этих слов он встал и пошёл к Силиалу и Шверу. А Репра смотрел ему в хвост с мыслями: Как жеребёнок, честное слово!

А те двое ждали Келфиса, взмахи крыльев которого уже врезались в их уши. Осталось только увидеть его самого. И он не заставил себя ждать: вылетел из-за дерева и мастерски приземлился прямо в центр оврага. Он посмотрел на сержанта и начал докладывать:

— На западе две зенитки. Охраняются тремя земнопони, кто сидит за орудиями так и не увидел. Сами понимаете… На севере их штаб. Он охраняется двумя грифонами, двумя земными пони и одним единорогом. Третья точка защищена тремя грифонами, один из которых комиссар, и двумя земнопони. А у вас есть новости?

Силиал внимательно выслушал рапорт, а затем сказал:

— Только плохие. Тут выяснилось, что здесь ошивается коммунистическая элита — третий батальон ОАГ. Думаю…

И тут его прервал Лимир, спросив:

— А это кто?

— Это те, кто над Бродфильдом красный флаг установил.

После этих слов у Келфиса в голове что-то щёлкнуло, и он выдал:

— Тогда ясно.

Все вопросительно глянули на него, ожидая продолжения.

— А я думаю, почему акцент у комиссара такой странный. Он из этого батальона. И, скорее всего, остальные грифоны тоже.

— Скорее всего, — вторил Силиал, обдумывая дальнейшие шаги. — Наша жизнь усложнилась в раза два. Это вам не те крестьяне, с которыми мы раньше воевали.

Фамир вздохнул, а Лимир попытался скрыться из виду, что не осталось незамеченным Келфисом. И это его натолкнуло на очень нехорошие мысли. Какой-то непонятный страх закрался в душу. Ни его источника, ни причины он не знал.

А Силиал наконец всплыл из потока своих мыслей и приказал:

— Нам придётся разделиться. Каждая группа по двое. Швер и Репра, вы атакуйте зенитную батарею. Фамир и я займёмся их штабом, — и тут он замолк, переводя дух. — Лимир и Келфис, вы разберётесь с артиллерией.

И тут и причины страха, и его источник сразу стали ясны пегасу. Как чувствовал! — вскрикнул он про себя. Его эта мысль как сковородкой огрела. Именно этого я и боялся. Но оспаривать приказ не собирался. Если командир так хочет, значит у него есть на то причины, — подытожил Келфис свои взыскания.

А Силиал тем временем закончил обозревать карту и сказал:

— Всем всё ясно? План разрабатывайте на месте. Встречаемся здесь Удачи нам.

После этого он вздохнул и передней ногой дал указ выдвигаться. И вот эти три группки разошлись в разные стороны, совершенно не зная, что их ждёт.

Швер и Репра шли неспокойно, тревожно. А лес в округе тихо и мягко поддавался ослабшим ветреным порывам. Подобный контраст выбивал их из душевного равновесия, но одновременно и успокаивал. Совсем исчезли и окопы, и траншеи. Редко попадались всякие овраги. Зато частым явлением стали огромные непроходимые заросли кустов. Такие жгучие и острые.

И давили, и рубили, и отрывали, но пробивали себе дорогу к цели. Репра смотрел, как его напарник резво разбирался с очередным кустом, и наконец сказал:

— Ты силы не трать, а то врагам и стараться не придётся.

Тот бросил на него подозрительный взгляд, но пыл убавил. Его такая реакция устроила, и он продолжил:

— Тут мозги нужны. Видишь? — спросил, указав ногой на небольшой просвет в этих дебрях. — Там этих веток меньше всего.

Швер повернул голову в ту сторону, и действительно увидел, что путь был чище. Он бросил попытки сломать ещё пару кустов и отправился к Репре, который уже старался освободить дорогу. Однако стоило ему опустить одну ветку, подумав, что с ней покончено, как сразу она выпрямилась и дала по его морде.

— Нужны мозги тут, да… — издевательски протянул Швер, смотря на недовольного сослуживца.

Репра, услышав это, отошёл, и его намёк был им понят. Он подошёл к этому злосчастному кусту, вздохнул и погнул его так, что в земле только корень остался.

— Чудно, — дежурно сказал Репра, ожидавший примерно такого результата.

— Пошли дальше?

Тот кивнул. Надеюсь, больше таких сложностей не будет, — подумал он, смотря, как его напарник уходит дальше.

И в целом его надежды оправдались. Хоть эти кусты были там и тут, но проблем они не вызывали. Везде находились лазейки, с помощью которых легко можно было просочиться, не оставив и следа. Так и прошли весь оставшийся путь, никого из противников не встретив.

А в конце пути их ждал спуск с холма. В низине было ещё больше кустов, и на их фоне вытоптанные дорожки чётко выделялись. Из этого места выводила только одна, а остальные водили туда-сюда по кругу. И к двум зениткам. Первая стояла в середине этой ямы, вторую разместили дальше, у края, а за ней был очередной спуск в овраг. И наконец на глаза Репре и Шверу попались патрульные земнопони в количестве трёх штук. Как и сообщал Келфис. А за зенитками сидели грифоны.

— Швер, смотри на наличие нашивок, — приказал Репра, высунувшийся из-за дерева с винтовкой.

Тот показался из кустов и начал пристально изучать зенитчиков. Всю их форму взглядом проел, но ничего не увидел. В итоге он повернул голову к зелёному и отрицательно покачал головой. Репра вздохнул и сказал:

— Уже легче. Есть идеи?

Швер продолжил смотреть на него, ничего не говоря. А затем шёпотом сказал:

— Откуда? Ты же у нас капрал.

— Звание не добавляет мозгов, — ответил тот с ухмылкой на морде.

— Как самокритично…

Репра не стал ничего говорить, а просто начал осматривать место будущего боя и прикидывать план действий. Патрульные перемещались туда-сюда неторопливо, расслабленно. Да тут все коммунисты такими были. Зенитки поворачивались в разные стороны. Грифоны о чём-то говорили.

— Есть кое-какая идея, — сообщил капрал, посмотрев на Швера. — Можно скатиться в кусты, когда пристрелим одного из зенитчиков, а потом скакать в них.

Но тот посмотрел на него, как на дурака, однако его это не смутило, и он сказал с улыбкой:

— Не боись. Сноровки, что ли, не хватит? Хватит. А вот у них… Сомневаюсь.

Судя по морде, Швера это слабо успокоило, но на какие-то свои идеи навело. Ладно, — подумал он и махнул ногой. Репра в ответ взял винтовку и указал, в кого будет стрелять. Швер перевёл туда взгляд: целью оказался грифон, управляющий первой зениткой. Он что-то сказал пони поблизости, а затем продолжил глядеть в небо.

В боковое зрение Швера попал ствол винтовки, который был направлен точно в голову. Репра ждал, когда поутихнет ветер и прицел перестанет качаться из стороны в сторону. Эта пауза стояла где-то с минуту. Разыгравшемуся воображению Швера казалось, что и бойцы снизу словно замерли.

Когда всё успокоилось, Репра нажал на курок. Внезапно для всех грифон свалился с простреленной головой. Враги повернулись в ту сторону, а он резво скатился к дереву, и затем прыжком нырнул в кусты. А Швер подстрелил одного из пони.

Тут же вражеский огонь накрыл его позицию, а он начал скакать от куста к кусту, чудом избегая огня. На это посмотрел Репра, а потом продолжил тихо пробираться по кустам под какофонию винтовочных и пистолетных выстрелов. Его никто не замечал. Внезапно он выполз на дорогу, и его заметил один из грифонов у зенитки.

И секунды не прошло, как он влетел в кусты, слыша отголосок пистолета. Он достал винтовку и высунулся из них, пустив пулю во врага и через мгновение скрывшись. И тут ему в глаза бросились два пони, которые обстреливали Швера.

А тот не лез на рожон и ждал момента, когда его обходить начнут. Целился в зелень, в которой шастать будут. Но внезапно к нему залетела граната, и в глаза бросились шевеления в кустах. Он отпустил винтовку, подобрал гранату и швырнул её туда.

Она залетела точно в цель, и стук копыт стих. Через пару секунд раздался взрыв. Ветки разбросало в разные стороны, а Швер выглянул с оружием в ногах и посмотрел на тропинку, но от напарника погибшего и след простыл. Зато он увидел, как Репра отбивается от двух грифонов с пистолетами.

Да когда же вы заткнётесь! — злился тот, когда его засыпало листвой. На секунду обстрел прекратился, и Репра атаковал одного из грифонов, но тот скрылся за зениткой. Пони начал осматриваться в поисках лазеек, но ничего не находил. Он резко перебежал из одних кустов в другие и начал вести огонь по грифону, не давая ему высунуться.

Но вскоре огонь прекратил, и ногой пошевелил кусты. И внезапно из-за зенитки показался враг и попал прямо в его прицел. В это же мгновение грифон с пробитой головой повалился на ветки, но Репра не успел порадоваться победе, как в его уши врезался истошный крик.

— Репра!

И он обернулся: Швер скатился с холма, а враг приготовился его добить. Он вытащил пистолет и навёл ствол прямо ему в живот, но боковым зрением увидел шевеление в кустах. Быстро переведя прицел, он выстрелил. Тщетно.

Репра выпрыгнул из кустов и, скользнув по земле, достал винтовку и нажал на курок. Целью было скорее не убить, а напугать, но пуля попала точно в грудь. Враг что-то пробурчал и свалился мешком на землю. Выкатилась граната, да и наступила тишина.

Репра спокойно, ни о чём не подозревая, дошёл к Шверу и помог ему подняться.

— Теперь надо заняться зенитками… — протянул он.

Но внезапно в бок его друга прилетела пуля. Репра молниеносно повернул голову в сторону первой зенитки и увидел, как за ней скрылась лапа с пистолетом. Он резво бросился к упавшему трупу, подобрал гранату и бросил её в орудие.

Раздался грохот удара о металл. А через пару секунд последовал взрыв. Стволы рухнули на землю, а шансов выжить у грифона не было. Но Репра стал ждать, но ответа не последовало. Он выдохнул и развернулся к Шверу, которому сильно досталось.

Он практически не двигался и стонал от боли. Но, когда подбежал напарник, сказал с энтузиазмом:

— Ты сказал заняться зенитками?

— Полегче! Оставайся тут, я что-нибудь придумаю, — поспешил унять его Репра, не давая тому подняться.

— Да какой «придумаю»?! Главное дело! — начал протестовать он, ударив копытом по зелёной ноге. — Ту зенитку мы можем вдвоём столкнуть вниз. Силёнок у меня ещё хватит.

И это подействовало. Ему уже никто не мешал подняться и, прихрамывая и истекая кровью, идти к цели. Герой на мою голову! — взвыл Репра в мыслях и начал помогать своему товарищу передвигаться.

Шли минут пять. На удивление, он за всё это время не издал ни звука. Как подметил Репра, он только глазом дёргал, но держался. И вот она, зенитка, в двух метрах от них. Репра подошёл к ней и начал рассматривать, куда можно приложиться. А Швер резко навалился на неё, и она еле-еле начала поддаваться. Его кряхтение разносилось по округе, и слышать это было невыносимо тяжко для Репры.

Поэтому он очень быстро присоединился к нему. Орудие сопротивлялось недолго: они протолкали его до края, а там уже опрокинули. Зенитка проехалась по склону и с диким грохотом рухнула в кусты. Обессиленный Швер упал и с диким старанием добрался до ветвей. Репра подбежал к нему и ужаснулся: вся форма была в крови. Помогать тут уже не было смысла. А тот этот взгляд прочитал:

— Вот и всё, — выдохнул он с трудом, но с радостью.

— Не самая героическая смерть, — проскрипел Репра, думая в голове: Да чему тут радоваться?!

А Швер в последний раз улыбнулся и начал что-то искать по карманам. Ему никто не мешал. Внезапно почти что покойник передал какой-то документ. Взяв его, Репра начал его изучать.

— Ради меня, сохрани его… — прошептал Швер и затих.

Репра ещё раз посмотрел на переданную вещь: ею оказался партбилет гармонической партии. Краешек немного пропитался кровью.

Только он хотел начать недоумевать, как в голову врезалась картина прошедшего боя. Это я виноват… — сокрушался он, видя перед глазами иные версии событий. Он поник головой, но через пару мгновений выдохнул и спрятал партбилет. Если бы я не забыл про этого идиота-грифона! — эта мысль навалилась на Репру тяжёлым камнем, пока он медленно шёл к месту встречи.

Стороннему наблюдателю бы понравилась картина, как листва то открывает вид на двух пони, то закрывает. Ветер усилился, но это всё ещё было терпимо, почти незаметно. Вот также незаметно шли Силиал и Фамир, проскальзывая меж ветвями кустов.

Им везло, потому что они всё ещё никого не видели. А лагерь и подавно. Тишина стояла гробовая, только Фамир со своим пулемётом порою её нарушал. А сержант надеялся, что они уже скоро пройдут этот богатейший на кусты участок. И в целом его надежды оправдались.

Они вышли на открытое поле. Ветер покачивал шерстинки на морде Силиала, пока он вдыхал свежий воздух. Трава была низкой, и широкая долина, похожая на полосу, хорошо просматривалась. Фамир, вышедший несколькими секундами позже, тоже обратил на это внимание и повернул голову сперва влево, а потом с той же расслабленностью — вправо.

Силиал посмотрел на довольное выражение морды своего спутника и спросил с добрым смешком:

— Ты как никто другой умеешь наслаждаться природой, а?

Фамир растянуто улыбнулся и едва заметно кивнул. Силиал, как будто этого и ждавший, продолжил, резко добавив своему голосу строгости:

— Пошли дальше. Нам нельзя расслабляться.

Тот аж удивился такой перемене, но бессознательно воспринял приказ: стёр улыбку с морды и отправился вслед за сержантом, более не обращая внимания на природу. Однако она не дала себя игнорировать.

Почти бесшумно пройдя эту долину, они попали в противоположную часть леса. Сержант думал, что тут всё заросло этими колючими кустами, через которые и пробиться нельзя, но вместо них перед глазами группы предстал овраг, а по ту сторону виднелся лагерь. Пригнувшись, Силиал стал думать, как лучше пересечь это препятствие, не привлекая внимания.

Внезапно к лесу подошёл грифон и внимательно начал оглядывать овраг. Но пони, скрывшихся в листве, не заметил. Просопев, он покрепче взялся за пистолет-пулемёт и убрался из виду. Фамир облегчённо выдохнул, а Силиал тем временем подыскал отличное место для переправы.

Убедившись, что, кроме отдалённых разговоров, враг никакой активности не проявляет, он толкнул Фамира в бок и указал на ту точку. А затем, прижимаясь к земле, он пошёл дальше, слыша сзади удары ветвей о ствол пулемёта.

Добравшись, они стали осторожно спускаться и пытались не задеть ветки деревьев и кустов. И у них это получилось, и, оказавшись внизу, оба притихли, вслушиваясь. Вдруг послышался крик одного из патрульных, и весёлые разговоры прекратились. Силиал напрягся, но через пару мгновений беседа возобновилась, но стала гораздо тише. Поняв, что крик был не по их души, он приказал двигаться дальше.

Порою спотыкаясь о кучки веток и тихонько гремя листвой, они дошли до края леса, и им открылся вид на круглую поляну, где в аккурат разместились три палатки. Две по краям были небольшими и зелёного цвета, а посередине — побольше и с красными ленточками. Отлично нашу цель пометили, — подумал Силиал, ухмыльнувшись.

А его подчинённый тем временем оглядывал тех, с кем им придётся столкнуться. У догорающего костра сидели грифон, у которого сразу обнаружилась нашивка ОАГ, да два земнопони. В стороне, в тени, в гордом одиночестве сидел единорог и о чём-то размышлял с опущенной вниз головой, иногда поднимая синий хвост и мощно ударяя им о землю. Фамир продолжал бы и дальше рассматривать словно подавленного единорога, как из-за палаток показался тот самый грифон с пистолетом-пулемётом. И этот тоже! — возмутился он, глядя на его красную нашивку третьего батальона.

Силиал повернул к нему голову и спросил:

— И чего интересного увидел?

А он недоумённо глянул на командира, ведь ему и так всё известно. Но настойчивое ожидание ответа дало понять, что отмолчаться тут не получится.

— У костра сидят два пони и грифон из ОАГ. Они ни о чём не подозревают, — начал скороговоркой произносить Фамир, не понимая цели подобного рассказа. — В тени стоит единорог. Такое ощущение, что он подавлен…

Он только хотел продолжить, как его перебил Силиал:

— Весьма интересное наблюдение.

А у него сложилось впечатление, что тот этих слов и ждал. Это проверка такая? — пронеслась мысль в голове.

— План таков, — произнёс Силиал и начал указывать ногой то на палатки, то на врагов. — Я незаметно пробираюсь к палаткам. Как только ты меня увидишь, начинай огонь по этому сборищу. А я уже там разберусь, — закончил он, но через мгновение резко повернул голову к Фамиру. — Запомни, не прекращай стрелять!

Тот едва заметно шелохнулся от такого, но внешне сохранил спокойствие. А Силиал развернулся и тихо направился к палаткам, прячась в кустах. Поглядев, как он исчезает в кустах, Фамир начал наблюдать за полем. Внезапно до его ушей донёсся разговор.

— Да где он? — с явным недовольством спросил ярко-жёлтый пони, оглядываясь по сторонам. — Давно уж должен быть здесь.

— Может, их там уже перебили, — предположил чёрный грифон, сидящий рядом с ними.

Светло-коричневый пони, сидящий справа, посмотрел на него с подозрением и ответил:

— По-моему, ваш батальон нам совсем не доверяет. Ведь так?

Когда грифон услышал этот вопрос, он увидел, как пони положил голову набок и продолжил сверлить его взглядом.

— Нет, совершенно нет, — отмахнулся он, придумывая реплику по-тактичнее. — Я просто уверен, что на охрану зениток нужно было послать кого-нибудь из наших, ведь их у нас так мало.

Прекратив оглядываться, в диалог вклинился инициатор диалога:

— А кто перебить их мог? Тут на расстоянии пятидесяти километров врагов днём с огнём не сыщешь.

Чёрный грифон глянул на него, но вдруг в уши врезался огонь пулемёта. И секунды не прошло, как он закричал:

— Ложись!

После этих слов он прыгнул на траву, избежав ранения. А сзади послышался ответные выстрелы из ПП. Пулемёт замолк, и грифон смог оглянуться. В его боковое зрение попал бежевый пони в форме Озерграда. И тот понял, что его увидели. Быстро схватив винтовку, враг выстрелил и тут же свалил в ночь.

Моментально встав, держа наготове оружие, он оглядел костёр. Около него лежали тела его бывших собеседников. Коричневому расстреляли бок, а жёлтому попали прямо в глаз.

— У нас двое убитых! — прокричал он, начав осматривать округу.

Впереди стоял единорог со сгенерированным щитом. А к нему быстро приблизился его тускло-оранжевый сослуживец. Знаком он спросил про ранения, на что чёрный покачал головой. Глянув на единорога, он громко приказал:

— Вы оба найдите лазутчика с винтовкой, а я займусь стрелком.

Не убирая щит, пони повернул к ним голову и кивнул. Командир повесил пистолет-пулемёт и поднялся в воздух. А чёрный, чуя неладное, начал очередями обстреливать палатки, после чего настала тишина. Тем временем приземлившись в лесу, оранжевый грифон быстро спрятался в кустах и задал себе один единственный вопрос: Почему ты не стрелял?

Почему ты не стрелял?! — мысленно вскрикнул Силиал, пытавшийся отдышаться. Он поверить не мог, что ему удалось удрать в тот момент и что представился шанс отыграться и исправить ошибку. Ноги потихоньку перестали дрожать, а дыхание восстановилось. Он взял винтовку и взвёл её.

В это же время из-за палаток вышли грифон и единорог и начали осматривать округу. Прицелившись, он стал ждать подходящего момента, который обязательно настанет. А грифон указал куда-то в лес и уже хотел пойти туда, как внезапно пони возразил:

— Нет, он спрятался там!

После этих слов он поднял ногу и, даже не посмотрев, указал на правую палатку, за которой притаился Силиал. И у того похолодело в груди, а сердце стало биться чаще. Он застыл, не смея даже шевельнуться. Но тут грифон сел на траву, и его затылок оказался на одной линии с рогом его товарища. Это вывело из оцепенения сержанта, и с мыслями: Всё как по нотам! — он выстрелил.

Пуля навылет тут же убила грифона, а через мгновения отколола рог. Пони заорал на весь лес, а Силиал понял, что нужно действовать. Он скачками стремительно приближался к нему и, прыжком увернувшись от заряда молнии, налетел на него.

А через секунду уже всё закончилось. Ор прекратился, а лес наполнился тишиной. Силиал убрал ноги с шеи врага и посмотрел в сторону, где сидел Фамир. Нахмурившись и заострив уши, он ничего не услышал, поэтому быстро собрался с мыслями и отправился на поиски, думая: Лишь бы спасать не пришлось!

Лишь бы не спас… — крутилось в голове у грифона уже несколько десятков секунд, пока он вслушивался. Ор единорога его испугал, и он от себя этого факта не скрывал. И резкий обрыв криков напугал не меньше. Всё это сулило большие неприятности, и ему нужно было разбираться с пулемётчиком как можно скорее. К несчастью, тот отличался осторожностью.

Грифону все эти прятки уже давно надоели, но он всё ещё пытался спровоцировать пони на ошибку, но все старания разбивались то ли о трусость, то ли о паранойю противника. А бежавший к нему на выручку только подтолкнул к мысли: Надо рисковать!

Но когда? — задал сам себе вопрос грифон, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь подозрительное. Но ничего не ходил, а вдали начал раздаваться стук копыт. Он быстро переместился из кустов к деревьям, и увидел, как пони отходит назад, держа в зубах курок. И тут в голову пришла идея сыграть на осторожности врага.

Ждать, пока он отвернётся, долго не пришлось, и укрытие грифона выпало из его поля зрения. А тот быстро и бесшумно прыгнул в кусты и стал медленно приближаться к пулемётчику, который смотрел на шевеление кустов, но ничего не предпринимал. Грифон уловил в его действиях страх раскрыть свою позицию. Он не переставал бросать взгляд то сюда, то туда, то потом вновь на эти кусты.

И это дало возможность подобраться к пони очень близко. В последний раз грифон спросил себя: Может лучше подстрелить? — но отмахнулся от этих мыслей и приготовил когти. Над этим местом нависла гнетущая тишина.

Когда пони ещё раз отвернулся, он выпрыгнул из кустов и налетел на врага, схватив его за горло. Сопротивление было бесполезным: через пару секунд грифон разодрал его шею, а он даже закричать не успел — только прохрипел от бессилия и замер навсегда.

А победитель инстинктивно попытался избавиться от крови на когтях, но только ещё сильнее испачкал свою форму. Взяв пистолет-пулемёт, он уже хотел искать второго, как он понял, что стук копыт уже совсем близко, но он то отдалялся, то приближался. Значит, он не знает, где я, — сделал вывод грифон, вновь нырнув в листву.

Значит, и Фамир не знает, где он, — подумал Силиал, когда вслушался в лесную тишину, но ничего странного не уловил. Он привык, что Фамир ведёт себя очень осторожно, и ему придётся сначала найти его в этой тьме. Поиски не продлились долго. Поплутав около одного дерева, он вышел на небольшую полянку, которую огораживают ровные линии кустов.

Но затем он посмотрел в её другой конец, и увиденное его напугало. Фамир лежал весь в крови с разодранной шеей и с застывшей гримасой ужаса на морде. Но быстро отойдя от шока, у Силиала в голове щёлкнуло: Ну ты и животное! Именно это он и собирался высказать грифону, как только разберётся с ним. Гнев заполнил его душу, и он начал оглядывать округу в поисках того, на ком можно его выплеснуть.

Но противник затаился, не желал выходить на смертный бой. Силиал медленно начал выползать из кустов, чтобы дойти до трупа и его изучить. Он был готов, что в любой момент на него могут напасть и растерзать, но не боялся этого. Однако сердце забилось сильнее.

Проходя мимо одного дерева, он даже сквозь пелену гнева заметил следы крови на нём. Это заставило насторожиться, но путь он продолжил. И тут в уши врезался шум ветки, и Силиал тут же упал на живот и задними ногами опрокинул грифона.

Через секунду вскочив, он сразу достал винтовку и прицелился, но враг успел перехватить ствол. Внезапно пони отпустил оружие, и грифон растерялся, а сил блокировать удар копытом в голову уже не осталось. Он упал на траву с нестерпимой болью, но не издал ни звука, молчаливо держась за клюв.

Силиал взял его пистолет-пулемёт, ещё раз посмотрел на грязную от крови форму врага и сделал пару выстрелов в брюхо.

— Ну ты и животное! — злобно произнёс он и швырнул оружие подальше от себя.

Но через пару секунд он выдохнул, успокоившись. Это закончилось, — подумал он, глядя на тело своего подчинённого. Корил ли он себя за то, что не успел его спасти? Таких мыслей у него не возникало. В голове после тех слов стояла звенящая пустота.

Он взял винтовку и направился к опустошённому лагерю забирать причитающееся. Выйдя на поле, он смог более подробно всё рассмотреть. Два трупа пони у потухшего костра совсем не привлекали его внимания. Он проходил мимо первой палатки и увидел в ней сшитые на скорую ногу спальные мешки и какие-то бумажки. В углу лежала ещё одна винтовка.

Зайдя во вторую палатку он начал рыскать в поисках важной информации. Приказы, документы, письма, телеграммы — его интересовало всё. Он прошерстил ящики стола, который был единственным крупным предметом здесь. В них он нашёл несколько папок. При беглом просмотре стало понятно, что это отчёты и указы о перемещении войск и ещё что-то по мелочи. Силиал не стал в них копаться и быстро положил папки в сумку и поспешил убраться отсюда и как можно скорее добраться до места встречи.

Усилившийся ветер врезался в морду Келфиса, который был вынужден закрывать глаза. Иногда ветреные удары были столь сильными, что приходилось закрываться ногой. На пути этих порывов не было ни деревьев, ни кустов. Только бескрайние травянистые покровы да камни на них. Он даже удивился тому, что при воздушной разведке не обратил внимание на огромное количество малых и больших валунов, раскиданных по округе без всякого порядка.

Внезапно ему на глаза попалось дерево, за которым он прятался от взора комиссара. Оно стояло в гордом одиночестве, то покачивая ветвями в одну сторону, то резко наклоняясь в другую. Понаблюдав за этим ещё немного, он перевёл взгляд на Лимира, которому, казалось, этот ветер был не по чём. Он двигался вперёд, прыгая от одного камня к другому. Такие перемещения заставили Келфиса подумать, что тот словно от кого-то скрывался. Порой он просто пропадал из поля зрения, чтобы затем появиться в совершенно противоположном месте.

А это Келфису не нравилось: рядовой становился совершенно бесконтрольным. Шанс того, что он мог натворить всяких бед, был очень велик. Он готовился сразу же взяться за автомат, а недоверие лишь подпитывало кошмарные фантазии. Но пока было тихо. Только возгласы коммунистов усилились. Громкие приказы комиссара сменялись такими же громкими ответами. Но из-за ветра, который и не планировал сбавлять обороты, расслышать о чём конкретно идёт речь было невозможно.

Пройдя мимо очередного камня, он увидел, как его подзывает Лимир, прислонившись спиной к большому валуну. Он быстрыми шагами подошёл и вопросительно посмотрел на своего сослуживца.

— Есть такая тема, — каким-то особенным шёпотом начал тот, указывая на лежащие горой артиллерийские снаряды. — Можно прихлопнуть пушку, взорвав выстрелом боеприпасы.

Но Келфис лишь сверлил его недоверчивым взглядом, а потом тихо отмахнулся:

— Так ведь не взорвётся!

А после своей реплики заметил, что его шёпот заметно отличался от шёпота Лимира. Последний, казалось, слышали только они вдвоём, а его голос — и округа.

— Взорвётся, — уверенно заявил Лимир. — Красным недавно реформисты пути снабжения разбомбили. По моим подсчётам, к данному времени они должны использовать снаряды скверного качества.

По моим подсчётам, — с усмешкой мысленно повторил Келфис. Он понимал, что ему не верит, но почему-то, словно не по своей воле, кивнул. Тот улыбнулся и прицелился в артиллерийские снаряды. Пегас выглянул и увидел, как возле них копошатся два земнопони. Эти двое мертвецы, — заключил он, переметнулся к другому краю и увидел комиссара, который всё изучал свои бумажки. Беспокоило то, что нигде не было ещё двоих солдат. За камнем, наверное, — успокаивал себя Келфис, рассчитывая на то, что взрыв заденет и их.

И вдруг он отлетел от камня, а уши заложило. Закрыв лицо копытами, пытался придти в себя. Прошло немного времени, как его начал будить Лимир, а чуть позднее он начал улавливать звук отдалённых выстрелов. Он приложил все свои силы, чтобы дотащить Келфиса до укрытия.

Он что-то говорил, но понять слова было сложно. Какие-то обрывки слов, которые не складывались воедино. Но важен был не смысл, а интонация. Эта бессмыслица чудным образом давала Келфису сил и успокаивала. Картинка в глазах становилась всё чётче и чётче. Он потряс головой и посмотрел на Лимира. Неужели я был не прав? — посетила его странная мысль.

Кое-как ему удалось встать и приготовить автомат к бою. Он только хотел поблагодарить синего за помощь, но из-за камня выскочил грифон и со всей силы ударил пегаса в крыло. Отлетев, он увидел, как на врага напал Лимир и пытался выбить оружие. Однако грифон успел выстрелить, но промахнулся.

Зато Лимира это жутко напугало, и он со всех ног ломанулся в лес. Противник приготовился стрелять тому в хвост, но тут же получил пару автоматных очередей в упор от Келфиса. Тот вновь поднявшись, глянул в лес с одной лишь мыслью: Умеешь правильные моменты выбирать, Лимир!

Вдруг ему на глаза попался пегас, летящий в сторону убежавшего земнопони. Тот самый пегас, который облака патрулировал. Келфис направил на него оружие, но решил не стрелять. В его голове словно что-то щёлкнуло: А вот и справедливое наказание летит…

Но долго так сидеть ему не позволили. Валун подвергся жестокому обстрелу. Пегас еле-еле успел заскочить за него. И в этот момент заныло крыло. Оно обмокло, но кровотечение не было обильным. Воевать можно, — успокоил себя Келфис, вставляя в автомат ещё один магазин.

А со стороны взорванного орудия было тихо. Было ясно только одно: враг пытается обойти камень, и нужно отсюда сваливать. Путь в лётчики Келфису сейчас заказан, и придётся драться. В голове возникали разные схемы действий, которые с такой же бешеной скоростью отметались.

Он выглянул из-за камня, но было чисто. Тихонько передвинулся к другому краю и снова увидел пустоту. Его это не пугало, а, скорее, раздражало. Игнорируя боль в боку, он быстро перебежал к другому камню, как по нему начали палить. Насколько удалось ему расслышать, это были винтовка и пистолет. А направление звуков он так и не определил.

То ли за камнями, то ли в кустах, — перебирал Келфис варианты у себя в голове, пытаясь в лишний раз не высовываться из укрытия. И почему-то он подумал, что враги даже и не пытались его обойти. Да и всё надеялся, что Лимир вернётся и станет легче, но надежды очень быстро таяли. С проблемами ему придётся разбираться самому.

Переместившись к другому краю камня, он ещё раз выглянул. Остались невредимыми некоторые стальные ящики, за которыми враги могли засесть, а позади находились редкие кусты, постепенно переходившие в поле. Не, прятаться в зелени точно никто не будет, — сказал он сам себе и сосредоточился на ящиках.

Внезапно высунулся солдат и начал всматриваться в камни, но Келфиса не находил. А тот выпустил три патрона, и все мимо. И грифон быстро нырнул обратно. У, это надолго, — свистнул Келфис, подумывая слинять отсюда по примеру Лимира, ведь всё равно артиллерии больше нет.

Но боль в боку давала понять, что отступить не получится. Перемещаться и то он мог с трудом. Ему воевать придётся в долгом и нудном окопном режиме. Было очевидно, что тут всё решит одна шальная пуля. И никто рисковать не желал.

Порой кто-то из них высовывался, как тут же подвергался обстрелу. Напряжение было нереальное: каждый контролировал шаги другого, не давая уйти с позиции. Грифоны иногда пытались приблизиться к камням, но пегас их успешно загонял обратно. А иногда и он уже хотел проскочить к другому укрытию, как тут же над его ухом пролетела пуля, и он вновь прятался.

И в один момент Келфис осознал, что время-то не на его стороне! В любой момент сюда могут нагрянуть ещё коммунисты, а его сослуживцы явно уже считают, что он не выбрался. И, как это было не тяжело осознавать, но бросать врагу вызов придётся именно ему. Осталось понять лишь две вещи: как это сделать и остаться при этом в живых.

Никаких идей в голову не приходило, а бросаться в открытую было смерти подобно. Оставалось лишь уповать, что он успеет перебраться в другую точку, и это останется незамеченным. Либо всё, либо ничего, — уповал Келфис на удачу и на невнимательность врагов.

После очередной перестрелки с врагами, он резко, превозмогая сильную боль, переметнулся за другой камень. А следом ни одного выстрела не последовало. Пронесло, — выдохнул он, копытом вытирая пот. Переместившись, с автоматом впереди выглянул из-за валуна. И в этот момент начал из-за ящика высовываться грифон с винтовкой.

У тебя будет только один шанс, — настраивал себя Келфис на удачный выстрел, прицеливаясь куда-то в шею. Он всем телом чувствовал покачивания передних ног, но не мог ничего с этим поделать. А возможность с каждой секундой уходила. И решившись, он выстрелил.

Видно было только магический трассер, который тут же врезался грифону прямо в голову. И мгновенно в Келфиса полетела серия пистолетных пуль, от которых он, еле успев, скрылся за укрытием. Одной проблемой меньше, — радовался он, одновременно придумывая решение и второй. Но вместо мыслей снова звенящая тишина.

Пегас боялся высовываться, потому что на этот раз ему может и не повезти. А стрелять вслепую он почему-то не хотел. То ли патронов было жаль, то ли страх получить ещё одно ранение.

Но в это же самое время он понимал, что комиссар знает о его страхе. И пользуется им. Келфис считал, что он теперь-то точно будет обходить и атаковать с неожиданной позиции. Нужно было только просчитать эту позицию и ударить первым.

Он медленно и с опаской пытался выглянуть из-за уютного укрытия, высматривая любую подозрительную активность. От его взора даже летящий вдалеке листочек не ушёл. Но врага было не видно. Очевидно, что он обходил с левой стороны. Оттуда и ждала опасность.

Приготовив автомат, Келфис выглянул слева: опять ничего. Но его уши улавливали тихие-тихие шаги по направлению к нему. Видимо, движется к крайне левым камням, — пытался он предугадать действия врага, ломая глаза о темноту. Ему уже как-то поднадоел этот цирк, и уже хотелось закончить его поскорее. Видимо, это единственное, что объединяло и его, и комиссара.

Он маленькими, осторожными шажками двинул в ту сторону. Шёл медленно и боязливо, в любой момент готовясь открыть беспощадный огонь. И у него это получалось: он слышал лишь приглушённый стук собственных копыт. Но не факт, что он не доносился до противника.

У Келфиса заострились все чувства. Он перемещался между камнями, каждый раз вглядываясь в ночь из-за них. Казалось, что грифон делает тоже самое. И когда-нибудь, в одну из таких перебежек, они наконец-то встретятся.

И это предположение оказалось верно. Внезапно они столкнулись. Столкновение длилось всего несколько секунд: пегас получил пистолетную пулю в больной бок, а комиссар — летальную очередь в живот. На радостях Келфис даже не заметил нового ранения, но оно отдалось сильной болью. Он глянул на крыло: пуля прошла по касательной. Вот это повезло! — не поверил он своей же удаче. И тут же его посетила следующая мысль: Бежать отсюда со всех сил!

Силиал и Репра удобно расположились в том же овраге и затаились в ожидании. Несомненно, по округе ещё бродят враги, а шорох, который сержант с подчинёнными тут навели, явно привлёк их самое пристальное внимание. Но вряд ли недругам удастся виновников найти. Оба пони это прекрасно понимали.

— Так всё, — вдруг начал Репра. — Мне совершенно очевидно, что никто больше не выжил. Нам нужно идти.

А Силиал без лишних эмоций встал и ответил:

— Смотри. Ты вернулся один. Я вернулся один. Что-то мне подсказывает, что кто-то из них тоже один вернётся, — он сделал паузу, дав время Репре на размышления. — Может, это боги над нами так шутят?

Но его собеседник так не думал, о чём и поспешил сказать:

— Ага, конечно.

Внезапно морда Силиала растянулась в улыбке, а сам он грубо заржал, рывком головы убрав упавшую на глаза гриву. Смотря на него, Репра тоже не смог сдержать смешок. Но их веселье прервал стук копыт, доносящийся из леса.

— Я же тебе говорил… — обрадовался сержант, тут же заткнувшись.

Им на глаза показался полуживой красный пегас, но, к счастью, не унывающий. Они прыжками приблизились к нему и начали расспрашивать:

— Что с Лимиром? — успел первым задать вопрос Силиал, а потом предположил. — Умер?

— Хуже, предал! — с презрением ответил Келфис.

Те удивлённо переглянулись.

— Как предал? — в третий раз спросил сержант.

Но Келфис не стал отвечать, а лишь приподнял крыло.

— Помогите, братцы.

— Репра, — жёстко приказал Силиал. — Давай его себе на спину, и пошли отсюда!

Тот молча кивнул и дал раненному удобно расположиться на его спине, а потом пошёл вслед за сержантом… Назад в амбар.

Возвращение

Ночь сходила на нет. Медленно восходило Солнце, наполняя знакомые места новыми красками. Лес уже не казался таким диким и запутанным. Лучи проникали сквозь листву, освещая путь остаткам отряда. Иногда они сочились прямо через дыры в деревьях и согревали. Келфис, спокойно лежащий на спине Репры, уже давно не чувствовал боли. Он надеялся, что всё это позади, и ему помогут. Впереди шёл Силиал, обдумывая произошедшее. Он торговался с самим собой: стоило ли это таких больших потерь? С одной стороны их дивизия и так была уничтожена, а они выжили чисто благодаря воле богов. С другой же даже таких сил могло где-нибудь не хватить, и их стоило сохранить.

Витая в своих мыслях, он даже не заметил, как впереди, из-за деревьев, показался родной красный амбар, в проломленную крышу которого били солнечные лучи. А около него развернулись какие-то солдаты с танком.

— Стойте! — приказал Силиал остальным.

Он видел несколько грифонов, но всё никак не мог разглядеть их форму. Хоть серые цвета во всю кричали, что это союзники, он сомневался в этом. Репра, словно почуявший тревогу командира, сказал насмешливо:

— Ну ты и параноик. Это же свои!

Тот только фыркнул в ответ. Лезть на рожон в таком состоянии он точно не хотел. Но его заставили расслабиться два пони, вышедших из амбара и о чём-то болтающих. Он сразу признал в них своих подчинённых, что оставил тут сторожить. Про них все трое даже забыть успели, что для них оказалось удивительным. Но, несмотря на это, они были рады их видеть.

— Хорошо, — согласился Силиал. — Пошли. Надеюсь, у них там есть санитары.

Репра молча поддержал эти надежды и поспешил, как мог, за ним. А тот уже стоял у последних деревьев, прикрываясь ногой от яркого солнечного света.

— Не стреляйте! Свои! — прокричал он на всю округу. — Первая добровольческая дивизия Коалиции! Не стреляйте!

И там это услышали. Навстречу поскакали те два пони, а за ними ещё два грифона. А отряд уже полностью вышел из леса, медленно идя к амбару. Не прошло и минуты, как Силиал обнялся с одним из солдат, а потом взглянул на грифонов.

— У вас есть санитар? Пегасу нужна помощь. Пулевое ранение в бок.

Те кивнули, спешно сняли Келфиса со спины Репры и помчали куда-то за машины.

— Репра, ты с ними, — приказал Силиал и повернулся к одному из своих солдат. — Ты тоже.

Они оба что-то прошептали и бегом последовали за грифонами. А к сержанту обратился второй солдат:

— Сэр, вас майор ждёт. Он в амбаре.

— Хорошо, я подойду. А ты пока свободен.

Понаблюдав, как его подчинённый скрылся за танком, он направился к амбару, в котором уже виднелись столы с картами и линейками. Доносились тихие споры штабистов и скрипящие звуки рисующих на листках карандашей. Когда он вошёл, грифоны мельком посмотрели на него, а после вновь опустили взгляды в свои бумаги.

Что-то прошептав себе под нос, Силиал обратил внимание на лежащую за бревном свою жёлтую панаму. Подняв и осмотрев, он отряхнул пыль и надел её. Вспомнить, почему она тут лежала, ему было не под силу.

— Сержант Силиал Торвлиг? — прозвучал голос сзади, изрядно его напугав.

— Да, сэр, — ответил пони, обернувшись и отдав честь.

Перед ним стоял весьма физически развитый грифон с автоматом за спиной. Он оглядел сержанта с головы до копыт, а потом приказал:

— Мне нужен подробный отчёт о произошедшем сегодня же. Мне нужно знать о достигнутых результатах в первую очередь.

— Считайте, что он уже написан, — безэмоционально ответил Силиал, обдумывая, как он будет объясняться за потери.

— И да, — уходя, внезапно продолжил майор. — Ассамблея вашей Коалиции одобрила заброску сюда ещё двух пехотных дивизий и одной танковой. Ваш отряд присоединиться к ним, а пока вы под моим началом.

Эта новость повергла Силиала в шок. Он думал, что интервенция закончилась на такой позорной ноте. Но, видимо, на его Родине решили не обращать на эту мелкую неудачу внимания и попытать счастье во второй раз. Он так и продолжил молча смотреть куда-то в лес, обдумывая сказанное.

---

Серый пегас с воздуха оглядывал ночной лес, пытаясь высмотреть беглеца. Единственное, что он смог увидеть: синяя шерсть, зелёный хвост. Как такого обнаружить, казалось, в полной темноте, он не знал. В голову подкрадывалась мысль, что погоню нужно заканчивать. Но его упрямство не давало сойти с намеченного пути. Он портил зрение во тьме, ломал крылья об ветер, сквернословил, и наконец его труды были вознаграждены: между кустами проскользнул знакомый силуэт. Пегас не стал ждать и моментально понёсся туда.

Искомая цель стояла посередине небольшой тропы, уходящей куда-то в кусты. Всё остальное было закрыто высочайшими деревьями. Земнопони словно ждал, что его заметят.

— Стой! Стрелять буду! — прокричал пегас, прицелившись из винтовки в спину врагу.

Синий пони, не поворачиваясь, выкинул винтовку куда-то в сторону, а затем обернулся и всем своим телом показал, что у него ничего опасного для преследователя нет. Это вынудило пегаса приземлиться.

— У меня есть информация… — начал враг, ожидая реакции.

— И какая же? — поинтересовался пегас, продолжая целиться.

— Нейтралы и реформисты работают сообща! — внезапно выдал пони и, не дав ему ответить, продолжил. — В сговоре они разбомбили ваше снабжение!

А пока говорил, он тихо и медленно приближался к пегасу.

— А ваш комиссар специально хотел использовать испорченные боеприпасы! — плёл дальше враг, с каждой секундой становясь всё ближе и ближе.

Однако пегас слушал и словно даже не замечал, что обстановка накаляется. Он, не думая, опустил винтовку.

— И этим воспользовался мой бывший сослуживец, уничтожив и отряд, и пушку! — закончил враг свой рассказ, оказавшись почти рядом.

Этот рассказ пусть и был недолгим, но полностью загрузил мозг пегаса, а интонация не давала здраво мыслить. Только сейчас он заметил, что земнопони стоял уже около него. Но, только успев поднять своё оружие, он получил ножом в живот. От нестерпимой боли из копыт выпала винтовка, а сам он обнял убийцу, пытаясь не упасть.

Тот спокойно сидел и наблюдал, как побеждённый тщетно хватается за жизнь и как неведомая сила медленно тащит его в сторону. И настал тот момент, когда ноги совсем перестали держать, и пегас свалился на землю. Перед тем, как провалиться в вечный сон, он услышал:

— Одно копыто тут, другое — там, и я исчезаю.