Где не ступала нога человека

Глава 1-10: Тьма сгущается

— …дождь, что ли, собирается?

Алекс Мерсер удивленно моргнул, когда на нос ему упала капля воды, просочившаяся откуда-то из кроны яблони. Он сидел на веранде, свесив когтистые огрызки ног вниз, наблюдал за играющими детьми ксено, которые гоняли мяч с собакой, и гладил донельзя счастливую Лиру Хартстрингс. Пони оживленно рассказывала запрошенную Мерсером информацию, между тем как Алекс отвечал ей односложными фразами, направляя мысли единорожки в нужное русло. Вот и сейчас Лира приоткрыла один глаз и подняла голову, которую с удобством расположила на своих копытцах, а их, в свою очередь, на коленях у Мерсера.

— Да нет, — зевнула мятная пони, взглядом проследив за накрапывающим облаком, что ползло на север. — Всего лишь заблудшая тучка. От Вечнодикого, как обычно. Если вдруг над городом задержится, ее пегасы прогонят...

— Хрм, — Алекс умолк, затем продолжил, словно стряхнув задумчивость вместе с разбившейся о нос каплей:

— Привычка. У нас, если с неба вдруг начинает капать дождь... Значит, будет дождь.

— Интересная закономерность, — прыснула Лира, опуская голову и вновь подставляя шею под бродящую туда-сюда по ее спинке руку. — И что, совсем ничего нельзя сделать? Как же вы тогда боретесь с погодными аномалиями?

— Считай, никак, — усмехнулся мужчина. — Мы, йан-кээ, (прим. yankee, англ. янки, прозвище жителей США, восходящее еще к временам войны за Независимость и всему этому движу с английскими колониями) народ суровый. Если наш дом разрушает торнадо — мы просто получаем… ну, выплату за него. А затем строим такой же дом на том же самом месте. Существуют технологии распыления химикатов, которые заставляют обычные дождевые тучи рассеиваться, но они недешевы и применяются редко, в основном для торжественных мероприятий... У меня на родине так вообще с дождями почти никогда нет проблем.

— Кажется, теперь я понимаю, почему ты не хотел с нами на контакт идти, — потянулась Лира. — Я бы сказала, абсолютно правильно и закономерно то, что ты не хотел. Могу только представить, как я была бы дезориентирована... шокирована даже, окажись в вашем мире, где такая привычная вещь, как смена времен года, происходит сама по себе. Брр! Да у вас там вся планета, наверное, один большой Вечнодикий лес...

— В целом, так и есть. Разве что всевозможных мью-тэнз, (прим. mutants, англ. мутанты) из ряда вон выходящих, и агрессивных зарослей ты у нас не найдешь... Тропические леса не в счет. Опять же, наши звери неразумны и сторонятся человека, как избегают они встречи вообще со всем, что в их жизни раньше не появлялось.

— Ну, ты разумен, но в этом плане не отличался от ваших зверей, когда попал в Эквестрию.

— Что поделаешь? Это в социальной среде, которую построили люди, я мог быть уверен в собственной безопасности... Риск минимален, если ты знаешь, как избежать неприятностей. Большинство из моего племени ни о чем подобном даже не думают, не то что сталкиваются... Максимум покачают головой, когда увидят в выпуске новостей.

— Я рада услышать такое, — серьезно кивнула Лира. — Похоже, вам и впрямь недурно живется даже без магии! И да, "увидят"? Это как так?

«Ну да, живется у нас и впрямь недурно, но только в самых развитых странах и, как правило, за счет других», — усмехнулся про себя Алекс, вслух объясняя "знатоку человеков", почему сводку новостей на Земле можно увидеть, а не только прослушать по радио или вычитать в газете. Интересно, единорожка пыталась сама себя успокоить, или просто резюмировала исходя из той "правдивой лжи", которую Алекс ей старательно все это время скармливал? Всего-то и нужно, что обходить щекотливые темы, не поднимая со дна всякую мерзость, но и не отрицая ее, упорно не называть вещи своими именами... «Думал, оболочкой из меня вышел неплохой Гривус, а вот требухой оказался старый маразматик Кеноби. Ха».

— В общем, людей я знаю очень хорошо, и знаю, чего от них можно ожидать. А вот с вами... Э-эх, — Алекс запрокинул голову, лениво наблюдая за яблоневой листвой на ветру. — Скажем так, вы, пони, хоть и внушали своим видом и поведением доверие, но своей магией перепугали меня почти что до икоты.

— Ну, значит мы квиты! — улыбнулась Лира. — И ты решил начать с кого-то одного, кого можешь хорошенько изучить, прежде чем идти знакомиться со всеми пони? На его примере нас изучить.

— Обычно так оно и бывает, хм?

— Первыми, разумеется, были девочки, — зажмурилась Лира, когда Мерсер стал почесывать ее за ухом. — Не думаю, что хоть где-то существует мир, в котором дети не являются невинными... А как же я? — словно обидевшись, в шутку надула щеки единорожка. — Ты ведь выбрал меня только на основании рекомендации Свити? Исходя из того, чем я увлекаюсь...

Мерсер перебирал в пальцах белую прядь ее гривы возле уха, большим пальцем ведя по короткой зеленоватой шерстке, чувствуя, как кожа под ней покрывается благодарными мурашками. Если это и была предсмертная агония его газообразного состояния, то являлась она исключительно правдоподобной... и расслабляющей. Вызванные Грин образы и фрагменты ее памяти, от которых обычный человек враз бы поседел, и восемнадцать дней ужасов манхэттенского карантина могли идти лесом, когда Алекс Мерсер гладил поньку.

— Ты очень странный любитель фантастики, если ставить в пример таковых из моего мира, — отозвался Алекс. — Но признаю: в сравнении с рядовыми гражданами Понивилля, которые при виде меня бросились бы докладывать гвардейцам, ты не казалась безнадежным вариантом. И, видимо, я не прогадал. Ты оказалась умной... ну, и просто хорошей пони. С таким разумным можно работать.

— О, как же я польщена-а-а... — с трудом подавила зевок Лира, устраивая свою ушастую (и по совместительству рогатую) голову поудобней, будто специально открывая изящную шейку с изгибом нижней челюсти для почесывания.

Солнце уже перевалило за полдень, и момент встречи с диархией все отчетливее проступал из тумана неизвестности, но здесь, на ферме, еще царили покой и благополучие. Троица жеребят бегала неподалеку, оглашая поляну смехом и задорными криками. Любопытные мордашки иногда выныривали среди деревьев, поглядывая на штаб и их "нового друга", но потом меткоискательницы снова возвращались к игре в мяч. Даймонд Тиара и Спун принимали солнечную ванну в траве, не занятой тенью от многочисленных яблонь — иногда Мерсеру казалось, что амбициозная земнопонька смотрит на троицу с каким-то сожалением, будто ей не нравится упущенная возможность поиграть с остальными жеребятами. Но Тиара неизменно отворачивала гордую мордочку, к усмешке Мерсера. Лира посмотрела снизу вверх в лицо Алекса, задумавшегося над полученной от нее информацией.

— Ты ведь все еще не доверяешь… — единорожка, наверное, хотела подобрать другое слово, но они все казались не передающими того, каким она видела Мерсера, — …не можешь доверять принцессам, правда ведь? Раз так боишься огласки через гвардейцев? Почему? Я ведь тебе сущую правду про них рассказала.

— Я слишком умный, — ответил Мерсер односложно, но потом добавил:

— Или слишком глупый. Смотря с позиции чьего мира смотреть.

Лира хлопнула длинными, почти человеческими пушистыми ресницами и рассмеялась в голос. Ее заливистый искренний смех, при общей музыкальности языка пони, чем-то напоминал щебетание птиц в густой листве яблоневого сада.

— Вот как, и такое бывает... Странный вы, люди, народ! — отсмеявшись, пони закрыла глаза, будучи разомлевшей от ласки и, наверное, рассчитывая немного вздремнуть.

Мерсер не возражал. Только отметил про себя, что уже пятеро жеребят женского пола, увивающихся вокруг тридцатилетнего мужчины — это как-то нездорово. Алекс умом понимал, что винить следовало свое воспитание и чрезмерное, с минимумом представлений о личном пространстве дружелюбие аборигенов, но менее противоестественной ситуация от таких самовнушений не становилась, изредка рождая весьма неуютные мысли. Что не мешало Алексу такие мысли благополучно посылать куда подальше, когда четвероногая живность под руку просилась.

Ну, по крайней мере, он выяснил, что взрослые здесь тоже нормальные - насколько это вообще возможно для зооморфов, — и незлобивые. Лира Хартстрингс вела себя с ним вполне мило, не выказывая ни ужаса (теперь), ни пренебрежения. Она, кажется, довольно быстро смирилась с тем, что пришелец из иных миров, встречи с которыми она так жаждала, не отличался от пони лишь заостренными ушами, волевым изгибом бровей да фирменным салютом, (прим. Имеются в виду вулканцы из вселенной "Звездного пути", конкретно Спок) а являл собой адову помесь Т-800 с избранными работами Гигера (прим. Это тот самый дядечка, который придумал Чужого собственной персоной. Страсть как любил рисовать всякую НЕХ с обилием аллюзий на копулятивные органы) - постоянно трансформирующуюся биологически опасную херню, которая способна разделяться на несколько частей и похищать чужие лица. Ее первичные реакции не казались поддельными — похоже, Лира действительно не была в курсе всего этого движения вокруг персоны Зевса, и просто отправилась вслед за своей подругой, по мнению Мерсера служившей кем-то вроде осведомителя. Она являлась самой обычной, немножко наивной пони; каковая на слова о "грибовидном облаке" удивится и спросит, верно ли она поняла, что человек переместился в Эквестрию во время похода за грибами. Не лишенной чувства юмора и доброты, ибо реакцией Лиры на "жалостливую историю" Мерсера, поданную как неудачная шутка, было сочувствие и желание подбодрить, а не крики «Что за пиздец происходит в вашем мире?!» и «Ты такой же монстр, как они?!» Видимо, поньки действительно были довольно сердобольными созданиями... не все, но большинство. Зря Мерсер столько времени шарился по кустам, но лучше уж перебдеть, как говорится... Алекс посмотрел на зеленоватую ксено, что расположила передние лапки и голову у него на коленях. Она улыбалась сквозь дрему — телесный контакт с тем, кто был способен прикончить ее за долю секунды (причем расплывчато, но намекнул на это при встрече), доставлял ей искреннее удовольствие.

«Ну-с, контакт со взрослой частью населения можно считать благополучно установленным», — подумал про себя Мерсер. Оставалось лишь уповать, что у местных вояк, в духе нравов гражданского населения, было другое представление о "допустимых потерях", и Александра не накроют от греха подальше магоядерным ударом... Или солнечным орбитальным лазером под контролем Селестии, или еще чем похуже.

С "Первой-из-Дочерей" — а потому окрещенной в мысленной интерпретации Вайноной, — отношения наладились тоже очень просто. Четырехлапый сторож, конечно, был недоволен, что воришка ушел безнаказанным — куда обычной собаке было тягаться с Мерсером, скорость которого вплотную подбиралась к гоночным болидам, и который чихал на повышенную молярность эритроцитов в крови Вайноны? Колли, обнаружив средь Меткоискателей пополнение, зарычала было — но маленькая хозяйка убедила ее, что другу имущество Эпплов было нужнее, и он, конечно, потом все вернет. И вообще, Эйджей его простит, когда узнает нового друга получше! Так что полуразумный компаньон охотно смирился с непрошеным гостем, фигурой напоминающим гигантский сломанный зонтик. Раз уж Эпплблум не возражает, наверное, это и впрямь друг, пусть привычного запаха он не имел.

С Тиарой и Сильвер Спун вышло куда веселее. Эти две гордые пигалицы заявились к Меткоискателям в гости без приглашения, сразу после того, как Алекс вернулся из ночного-утреннего рейда в Вечнодикий и на болота. Ухоженные земнопоньки, видать, смекнули, что вчерашний конфликт на площадке и Меткоискатели, оставшиеся там после ухода неразлучной парочки — это неспроста. Выдворять незваных гостей силой оказалось почему-то не в правилах жеребят, так что маленькая мисс Папа-Я-Хочу-Купить-Еще-Одного-Пони (этот мир, наверное, был создан буквально для одной лишь иронии) более-менее свободно просочилась в штаб. А там их встретил Мерсер — то, что жеребята пришли сами, без толпы взрослых с вилами и факелами, заинтриговало Алекса и удержало его от порыва скрыться на чердаке, едва только "непроверенные личности" показались в зоне работы датчиков. Завидев костлявое чудище, что с едва слышимым потрескиванием хитина шагнуло из угла, кобылки уже собирались завизжать, бросившись в объятья друг друга — но их мигом похватала троица Меткоискателей и зажала им рты.

Александр грешным делом подумал, что кобылки своим неприятельницам собираются темную устроить. Однако Свити, Эпплблум и Скуталу всего лишь... стали даже не требовать, но просить у задир не рассказывать взрослым, что они приютили у себя иномирянина. Тиара и Спун было обрадовались, получив такой роскошный рычаг давления и шантажа своих любимых объектов унижений, но вмешался уже Алекс. Он на неплохом эквестрийском быстро остудил пыл маленьких язв, для начала сказав, что им никто не поверит. А затем просто поставил перед фактом, что дом Меткоискателей до каких-то пор становится представительством иномировой цивилизации и нейтральной территорией, потому любые ссоры и взаимная неприязнь тут запрещены. Если что не нравится — милости просим отсюда, вас никто не держит.

Запретный плод, как известно, сладок. Естественно, земные пони, розовая и серая, предпочли остаться и урвать из сложившейся ситуации что-то интересное, а не просто сообщить взрослым и все это дело прекратить. Особенно после того, как Тиара решила, что из Мерсера в силу его конструктивных особенностей выйдет роскошный слуга... Если бы Александру такое заявил взрослый, меньшее, на что он мог бы рассчитывать — это полный презрения взгляд. И Даймонд Тиара очень напоминала взрослую особь; в повадках этой пони была властность (по крайней мере, над ее верной приспешницей), а также спесь в духе матери, и было ясно, что она считает себя важнее всех присутствующих. Но все-таки она была маленькой кобылкой, и уже в силу этого ее типаж был с точки зрения Мерсера скорее комическим, а не неприятным, подобно Спойлд Рич. Да, Тиара с Меткоискателями была в ссоре, но Алекса, по его мнению, это не касалось, и смотреть на земнопоньку как на полное ничтожество у него не получалось. Ну не был Мерсер сторонником классового пренебрежения (причем в обе стороны). Плюс, Тиара так забавно дулась, когда ее попытки привлечь к себе внимание Алекса из раза в раз оканчивались с его стороны непониманием...

«Издеваться над детьми, оказывается, весьма занятно, — усмехнулся Мерсер, глядя на поправляющую под руководством подруги челку Даймонд. — Я точно попал бы в ад, существуй он на самом деле. Хотя мне, в общем-то, уже без разницы».

По чести сказать, Мерсер в этом плане давно сбавил темп, ибо он уже опасался, что еще немного — и Тиару приступ хватит от возмущения. Черт знает эту сверхэмоциональную живность, что от них ожидать можно? Эмоции не умеют скрывать совершенно, что дети, что взрослые, все на мордочке написано. Зато отходчивые очень: Меткоискатели были не так уж и против, чтобы Тиара и Спун остались в их штабе. Только вчера чуть до драки дело не дошло, а сегодня вон, вполне мирно сосуществовали, разве что изредка кидали друг на друга косые взгляды.

Мерсер думал, что ему нравились эти ласковые существа. И дело было даже не в том, что его мизантропическая броня вновь дала слабину, изголодавшись хоть по какому-то общению. Алекс подозревал, что он был бы сейчас рад компании хоть МакМаллена собственной персоной — при всей его двуличной сущности, с директором хотя бы можно было бы поговорить на равных, — хоть самого дьявола, хоть той розовой сумасшедшей пони. Последнее навряд ли, конечно...

Дело было в том, что Мерсер, при всех его недостатках, никогда особо и не держал себя за мизантропа. Возможно, был немного социопатом, согласно своей профессиональной характеристике из Гентек — но социопатом терпимым, который предпочтет не раздувать конфликт и не распинаться, какие все вокруг ничтожества, но уйти. Если это не касалось напрямую его интересов, разумеется. Как мало нужно, чтобы тебя сочли непригодным для общества! Всего-то требовать от коллег деловой этики, от подчиненных – безукоризненного выполнения их работы, не любить опускание формальностей теми, кто этого не заслужил в глазах Алекса, и не выставлять все личное напоказ, а сохранять его для Карен и сестры. Жизнь Мерсера была полностью ему подконтрольна; любая проблема решалась парой звонков или напряженной мозговой деятельностью – так чего ради прибегать к лжи, манипуляциям и кого-то там своими решениями в уничижительное положение ставить? А потом правила внезапно изменились… Страшно представить, во что превратился бы невозмутимый, гордящийся тем, что в точности знает чего хочет и как этого добиться интеллектуал, не потеряй он память. Наверное, доктор Мерсер стал бы настоящим чудовищем, превратился в самого подлого, самого безжалостного врага, которому нет разницы кто ему противостоит – стреляющий в него военный или гражданский, повинный лишь в том, что оказался у Зевса на пути. Потеряв память, ему хватило чувства "правильности" и обыкновенной рациональности, чтобы минимизировать жертвы... Не считая того момента, когда Грин забрала у него сестру. Там-то все больше заявляющая о себе личность доктора Мерсера развернулась во всей красе.

Александр Мерсер полностью вспомнил и осознал себя, что уже было довольно тревожно для окружающих с учетом его новой ипостаси. Здесь же, в Эквестрии то было совсем другое дело... Уровень паранойи Алекса неуклонно падал, чем больше он узнавал этот мир. Упал настолько, что он стал считать, будто поньки ему нравились – но лишь по совокупности факторов, а не исходя из любви ко всему живому, в том числе квадропедальному. Будучи отчасти социопатом, Алекс не был способен сопереживать тем, кто этого не заслужил в его глазах… И пусть он не выходил за рамки приличия, пока в этом не было смысла, встреть Мерсер дома девушку, реагирующую на него подобно Лире, он бы наверняка пробормотал под нос «Я очень тороплюсь» и скрылся с глаз долой. Но здесь правила изменились... снова. Время не особо поджимало (Мерсер со слов Лиры подозревал, что это так), местные оказались исключительно дружелюбны, вокруг раскинулся целый новый мир, доступный для изучения, с совершенно иными законами бытия… Мерсер надеялся, что положение дел таковым и останется – что данные единорожки о принцессах окажутся правдой, и ему не придется использовать весь свой арсенал. Потому что он сделал бы это при малейшей зафиксированной угрозе, пусть и с некоторой долей горечи, заработанной во время Манхэттенской вспышки. Перефразируя Ницше, доктор Мерсер любил других не из сострадания и симпатии, но от избытка могущества. И когда это могущество оказывалось под угрозой, Алекс в счет своих черт социопата мог стать безумно опасен, без колебаний оборачивая все свои способности, что раньше использовались во благо, уже против обидчиков и вообще всех, кто попал под горячую руку…

«Нахер, — зло подумал Алекс. — Мне нужен сраный отпуск. Хотя бы ради того, чтобы перестать забивать голову подобной моралестрадательной дрянью. Заслужил. Заниматься делом всей жизни, безусловно, приятно, но на такие сверхурочные даже я не был рассчитан. И сон! Здоровый сон не помешал бы».

А между тем, та же Скуталу была очень показательным случаем. Ее проблема... заинтересовала Мерсера, однако в своем мире Алекс не стал бы обращать внимания на подобные вещи, с мужчиной очевидно не связанные и не требовавшие его вмешательства. Он теперь и в Эквестрии не мог ощущать необходимость как-то помочь пегасочке, ибо угроза со стороны гвардии и принцесс никуда не делась, требовала первостепенного внимания. Помочь бы себе, для начала... Но было поздно — рациональная часть мышления Алекса уже представила аргументы, что разрешение проблемы Скуталу вполне может оказаться ключом к снятию ограничений в воздухе уже для самого Мерсера!

Мутант начал погружаться в преждевременные вычисления и обдумывание концептов, которые могли пригодиться ему незамедлительно, в кратчайшие сроки — хотя бы на время столкновения с гвардейцами. Исходя из слов Скуталу, полет в этом мире, несмотря на иной состав атмосферы, был не очень сложной задачей. Аэростаты, педальные преобразователи энергии, встроенные от природы гравизаменители... Найти источник горизонтальной скорости тоже возможно. Только и скорости потребуется при таком воздухе больше, чтобы эффект экрана работал как положено, и мог удержать тяжелую тушку Мерсера в воздухе. Между тем, Алекс предпочел бы летать, куда ему вздумается, иметь возможность независимого движения в трехмерном пространстве, а не проноситься мимо цели стремительной кометой, не имея иного выхода, как падать вниз при малейшем замедлении. Способности Зевса тоже были в какой-то степени "магическими" — там хватало странностей, вроде того же сверхэффективного КПД, возникновения материи из некоего незримого резерва, наплевательского отношения ко всем началам термодинамики, вместе взятым, и прочих элементарных взаимодействий, в теле Мерсера отчего-то начинающим валять дурака. Здесь могло найтись что-то... общее кратное, которое надо было пустить на пользу Мерсеру и, по совместительству, Скуталу. Влияние "информационного" облака на биосферу эквестрийского леса к тому располагало.

Алекс в раздумьях потер подбородок. Та же рациональная часть его разума напомнила, что основательней он может заняться этим, когда разрешит множество других проблем, которые непременно настигнут развитого в случае мирного договора с принцессами. Вот когда у него не будет запланировано никаких дел, касающихся выживания и обустройства в этом мире, тогда доктор Мерсер и сможет полностью окунуться в исследовательскую работу. С некоторым усилием Алекс выдернул себя из микрокосма формул, волшебных разноцветных лошадок и научного метода и увидел, что Лира, всхрапнув порядком, теперь смотрит на него, приоткрыв один глаз.

— Опять над чем-то призадумался? — насмешливо улыбнулась она.

— Именно, — нейтральным тоном ответил Алекс. — Смотри, Пушистик, будешь много времени проводить в моей компании, и к тебе тоже привяжется эта вредная привычка.

— Жуть, — зевнула Лира, переворачиваясь на спину и подставляя под руку свою пушистую грудку. — Тогда буду ловить момент, пока есть возможность, а в конце просто скажу «Я ни о чем не жалею».

«Ты пожалела бы, маленькая пони, — усмехнулся про себя Алекс, — узнай ты о том, что это люди просто всеядны... а я, помимо всего прочего, не брезгую каннибализмом. Хотя, если уж ударяться в терминологию, это людоедство». Одно утешение — по мнению Мерсера, люди, которые попались ему на зуб, абсолютно этого заслуживали. Не считая десятка гражданских, которые оказались на его пути, пока Алекс находился в режиме форсирования инстинктов — там не до сантиментов было, выбор прост: либо ты немедленно раздобудешь запчасти, либо действие адреналинового пика спадет, и ты развалишься на куски.

Да, Алекс решил-таки создавать репутацию, базируясь на правде, пусть и с многочисленными недомолвками. Меньше шансов вывести противоречия самому себе, меньше хлопот по удержанию концепции в голове – плюс, такая линия поведения была довольно-таки оптимальна. Принцессы, вам что-то не нравится в человечестве, о котором я поведал, ну а я-то тут при чем? Я — отступник, искусственный человек без привязанностей (почти) и без знамен, с меня взятки гладки. За людей как таковых Мерсер не ответственен – только за самого себя. Аргументация в пользу этой линии была проста... Если правители этого идиллического мирка не идиоты, то они, будучи могущественными магами, узнают из машины очень многое. Отсутствие колдовства при сборке, оружие дальнего действия, войны за ресурсы, сложные топливные элементы, развитая электроника, которую здесь заменяет один специально заколдованный кристалл, и вот это все. А если они идиоты и ничего не выяснят, можно будет запросто столь же наивных двойняшек обдурить, мол, все, что Мерсер наплел этой пятерке жеребят и "помешанной на людях ботаничке" — их личные фантазии и домыслы. Мерсер пошел бы на подобный шаг с тяжелым сердцем, понимая, что смертельно обидит своих первых знакомых в этом мире, но переключился бы на откровенную ложь не колеблясь. Ему грело душу, что, судя по всему, делать это и не придется — если верить Лире, темная аликорн оказалась прозорливее своей сестрички и как минимум разобралась, что винтокрылая машина являет собой армейский образец.

Именно поэтому Алекс уже начал сливать отдельную информацию девочкам и Лире, формируя первоначальное впечатление. Расскажи про худшую альтернативу, а потом уверь, что не так уж плохо обстоят дела на Земле, и собеседник-пони будет рад, что ты у себя дома еще легко отделался. Все познается в сравнении... Какая разница, что среди людей все так же идет неспешный калейдоскоп предательств и насилия, невидимых войн и кошмаров религиозного фанатизма — раньше-то было хуже в сто крат, что есть чистая правда! Плюс, такие вещи лучше было протестировать на относительно безобидном гражданском, чем отчаянно импровизировать перед тем, кто тебя мановением рога способен заживо спалить.

«Жаль, что момент упущен», — грустно-иронически подумал Алекс. Как все было бы легко и просто, останься он на месте крушения и заяви аборигенам, что с переносом в их мир в очередной раз потерял память! Скажи, что у тебя амнезия — и хрена с два зооморфные принцессы что докажут, разбираясь в шестеренках высшей нервной деятельности Мерсера. А дальше можно плести любую галиматью, так как все, что развитый скажет, может то ли являться правдой, то ли как минимум нести определенное искажение фактов... Ненарочное, разумеется. Алексу отлично запомнилась морока с тем, как его собственные осколки памяти кое-как вставали на место.

Как Александр и порешил, момент был упущен — плюс, существовал немалый риск того, что не такие уж глупые принцессы Мерсера заподозрят в укрывательстве сведений и поместят в карантин, физический и информационный. Лира допытывалась у него, не замечает ли мужчина, утверждавший, что ранее уже обзаводился рядом пробелов в своей памяти, теперь каких-то странностей в этом плане, что навело Мерсера на определенные размышления — вдруг перенос влиял на электрохимическую активность мозга, и для обычного человека амнезия стала бы чем-то естественным для перехода меж вселенными, как и невозможность самостоятельно дышать? Но с амнезией Мерсер навряд ли смог действовать столь решительно и обстоятельно с первых же часов появления в Эквестрии, а потому Селестию и Луну такая отмазка не удовлетворила бы, даже будь они круглыми идиотками. Касательно встречи, Алекс получил от Лиры заверение в том, что с ним в любом случае не случится ничего страшного, что принцессы — это просто большие пони, которые очень добрые и вообще расчудесные, а вспыльчивость Луны – всего лишь байка, и на самом деле темная принцесса выходит из себя куда реже, чем говорят в Кантерлоте.

Пускай так. Звезды сойдутся, умение заговаривать зубы и, в случае крайней необходимости, бессовестно манипулировать не оставит Мерсера. А что дальше? «Ну, это мы еще посмотрим», — подумал Алекс. Зависело в основном от того, смогут ли принцессы Мерсеру сказать "бон вояж" и немедленно отправить обратно. Если они проникнут на Землю вслед за Алексом, тот вместе с сестрой исчезнет, а лошади пускай сами с людьми договариваются, попутно роняя челюсти от того, сколь о многом Алекс предпочел им не рассказывать. Но что-то Мерсеру подсказывало, что просто так его вернуть не смогут... или же не захотят. Единственная надежда была на самосогласованность Новикова. Когда Мерсер расспрашивал Лиру про эксперимент той самой Твайлайт, которым мятная единорожка интересовалась по очевидным причинам, та сказала, что ученица Селестии искала точку перехода и в других временных промежутках. Однако, когда Алекс спросил, имеется ли возможность вытащить из одной точки его бесконечные копии, Хартстрингс очень удивилась и сказала, что Мерсера "уже там нет", раз он "здесь". Коли так, мужчина, получи он возможность вернуться раньше, не смог бы предотвратить манхэттенскую вспышку, что бы он ни делал, так как она абсолютно точно произошла... Но, по крайней мере, он смог бы вовремя вернуться к сестре. Если же время в обоих мирах текло одновременно и независимо, пусть и с разной скоростью, что ж... Оставалась надежда на Брэдли. Док — та еще голова с обширными связями, он мог позаботиться о сестре в посткарантинный период, попробовать раздобыть новый паспорт прежде, чем на остров вернется регулярная армия...

Вариант Новикова, судя по рассказу Лиры о какой-то заморочке Твайлайт Спаркл, которая сама себя в прошлое отправила, но этим создала настоящее, являлся менее невероятным и намного более удобным. Что ж... Если принцессы будут не в силах ему помочь, Алекс станет искать способ вернуться самостоятельно — и рано или поздно его найдет. Если же у него с диархией случится конфликт, в том числе по части нежелания отправлять развитого обратно — заниматься Мерсер станет буквально тем же самым, только осложненным в сто крат, так как придется уходить в подполье и все свои дела проворачивать там, не афишируя на широкую понячью общественность.

Что Мерсер станет делать, когда вернется в свой мир и вытащит сестру с Манхэттена, эпидемия на коем усилиями Алекса заглохла, но едва не была "для верности" выжжена одноруким стариком-фанатиком? Хер знает. Может, сопьется от горя, так что придется отращивать печень в четыре раза больше стандартной. Может, возьмет новое лицо и легенду и станет жить "как все", наконец-то обретя покой. А может, попытается завоевать мир. Почему-то в массовом сознании это то, что обязательно должен попытаться сделать гений со сверхспособностями, неизменно терпя крах… Чем эти "гении" руководствуются, если захватить власть можно куда легче, не применяя свои безумно продвинутые технологии напрямую и клепая армии приспешников, а просто эти самые технологии продавая заинтересованным, манипулируя рынком и подкупая политиков — тот еще вопрос.

«Интересно, достаточно ли будет для завоевания этого мира одних лишь почесушек?» — ухмыльнулся про себя Алекс. Забавная идея, хоть и маловероятная. Если бы у поней была такая заинтересованность или даже потребность в дистальных частях тела человека, они бы уже давно создали какой-то суррогат. Лира, судя по всему, была рукой Мерсера почти что очарована, сколько угодно позволяя себя гладить, но остальные вряд ли проявят такую фамильярность. Хотя... черт этих понек разберет. В любом случае, завоевание мира было последним, что интересовало сейчас Александра — это у него крутилось на уровне случайных мыслей, мол, что он теперь намного превосходил людей и при желании мог бы использовать свои способности на каком-то глобальном уровне. Если же абстрагироваться от этих мыслей, доктор Мерсер считал, что худой мир лучше доброй ссоры... Он ни разу за восемнадцать дней карантина не задумывался над тем, что будет делать, когда разгребет ситуацию на Манхэттене, но точно знал, что в мирное время не собирался совершенствовать свои навыки в уничтожении себе подобных.

А та подготовка, что он затеял сейчас... Ну, время-то еще не мирным являлось с точки зрения Алекса, и положение было скорее полувоенным. Если бы Мерсер остался в своем измерении, он, возможно, в тишине и покое куда обстоятельней изучил обновленного себя, но сейчас только и оставалось, что скакать по верхам, брать из одного, другого, третьего и отсеивать то, что предлагает встроенный ИИ, ради собственных новинок снова и снова вступая с ним в конфронтацию. Приходилось полагаться не только на проверенные знания, но и на интуицию...

Мерсер, пользуясь излишками стройматериалов, заковал в доспех почти все свое тело. Теперь это была полноценная легкая броня разведчика, а не огрызки! Все подвижные соединения были закрыты пластинами, в полостях под защитой в том числе поясничной фасции дожидался своего часа набор боло-бомб и стеклянные "суки". Мерсер всегда собирал с поверженных врагов трофеи, будь то память, геном, боеприпасы, биомасса либо внешность... На этот раз он переработал под свой боевой стиль разгрузку Кросса, удобную, эргономичную и заточенную под сражение с единичным сильным противником. Он также пропитал ткани на стыке доспеха своими щелочными соединениями, пожертвовав лишь незначительным снижением скорости их метаболизма, а то вдруг опять кто-то шибко умный ему бомбардировку джемом устроит... Обособленная батарея дала Мерсеру почти что прежний уровень контроля трансформации — незримый резерв в этом мире исчез. Ну и к дьяволу его… все одно ресурсы на постоянную регенерацию и опустошительные атаки копить еще неделю минимум. Три дня работы в экономичном режиме или пятнадцать минут полноценного, жестокого боя с интенсивным применением боевых навыков Зевса — это уже хорошо, против таких противников как принцессы Мерсер больше десяти и не протянет. Это с человеческими вояками бой можно было тянуть едва ли не бесконечно, вовремя отступая и фокусируясь на самых опасных целях, попутно разделываясь с мелочевкой и в случае серьезной угрозы просто сбегая, теряясь среди гражданских; от черно-белых двойняшек так легко отвязаться не получится.

Мозг Алекс, к слову, оставил в голове, в первую очередь из-за сложности полноценного ментального контроля на расстоянии. А полуавтономный дрон вроде руки все равно не будет обладать такими же боевыми качествами... Можно было бы переместить мозг туда, где противник его не ожидает найти, ибо высшая нервная деятельность аборигенов в этом мире тоже возникла из-за формирования узла неподалеку от зрительных рецепторов. Хоть в торс, хоть, пардон, в задницу... Но зачем? Эволюция, может, и является дамой с причудами, но большую часть времени распоряжается своими детьми мудро. По голове сложнее попасть за счет меньшего размера и подвижной шеи, от шлема Мерсера более вероятны рикошеты, в то время как в груди уже бьется критически уязвимое сердце и ворчит батарея. Так что засовывать туда еще и мозг ради гарантированного накрытия врагом хотя бы одной из компонент являлось такой себе затеей. Разбрасываться мозгами — не лучшая идея… Во всех смыслах.

Одним словом, Алекс учел если не все, то почти все. Если бы он в самом деле привлек Меткоискателей к противостоянию с диархией, девчонки точно нарисовали бы на ватмане окрестности штаба фломастерами, с кучей цветных стрелочек, миллионом пометок и озаглавленный как "План битвы". Правда, тогда и пулеметную точку нужно было размещать в окне чердака, как на обороняемом объекте, и банку с краской следовало бы на чердачный этаж подвешивать, а не пихать в грудную клетку... (прим. Намек на рождественскую классику "Один дома") Все декорации и ловушки расставлены, запас энергии с учетом текущего сниженного энергопотребления оптимальный. Алекс Мерсер был готов к приему гостей вне зависимости от того, будут их намерения добрыми или...

— ...или, все-таки, пойдет дождь?

Алекс вздрогнул, когда прохладная капля разбилась на этот раз об его макушку. Лира, развалившись на спине и сложив копытца на животе, удивленно наклонила голову вбок:

— Кажется, погодной бригаде сегодня предстоит много работы! — присвистнула она, наблюдая за еще несколькими тучами, которые неспешно уплывали в сторону Понивилля. — Вечнодикий, наверное, решил разродиться холодным фронтом.

— Пегасы могут перехватывать их заранее, чтобы предупредить дождь на улицах?

— Обычно так и делается…

— Хм. Тогда зайду внутрь, — Мерсер посмотрел на Лиру, отрывая ладонь от ее шубки. Молчание Хартстрингс было красноречивее слов — понька была захвачена процессом поглаживания меха на ее груди. Алекс пояснил:

— Не хочу, чтобы меня заметили раньше времени. Вдруг этот ваш погодный патруль сюда прилетит.

— Ты не боялся патрулей гвардейцев, раз сидел тут! – подняла на него жалостливый взгляд Лира, отчаянно стараясь выдумать повод, чтобы не оставлять насиженное местечко.

— А… — махнул Алекс суставчатой рукой с кистью-перчаткой. — Они каждый день маршруты облета меняли, сегодня так вообще только утром здесь появлялись. Вставай, млекопитающее, все бока себе отлежишь.

Взбрыкнув лапками, Лира перевернулась и весьма грациозно привстала на ноги, с удовольствием потягиваясь — ну еще бы, она была стройной ксено, больше смахивающей на гигантского сервала с иной пропорцией голова-шея-корпус, а не неповоротливой тушей под четверть тонны, в силу низкого роста отлично подходящей для работы в шахтах. Мерсер попытался представить, насколько опасны диархи окажутся в ближнем бою, с учетом их еще большей грациозности и легкого шага. Полагаются ли они помимо магии только на грубую силу, или же могут использовать какое-то личное оружие и приемы? «Гравитация убивает», — подумалось Алексу. Судя по рассказу маленькой Блум, ее старший брат благодаря этому самому гравикинетическому усилению мог так копытом врезать, все равно что десяток суперсолдат приложился. Мерсер захотел было подставить соответствующие вводные данные, но для его прошивки этот вопрос напоминал все то же блуждание в потемках Вечнодикого, ибо прецедентов не было. Все четвероногие противники развитого брали именно что самоубийственным напором и атаками по площади, а не точечным стилем. Рано или поздно Мерсер отправится побродить по этой чаще, хотя бы выпросив у сестричек демонстрацию их боевого искусства, а пока... Алекс, втянув голову в плечи, бесшумным призраком просочился сквозь дверной проем.

— Все мои планы спутал! Еще немного, и ты никогда бы не вернул руку назад, — весело пожаловалась Лира, процокав вслед за Мерсером внутрь.

— Если ты ее отберешь, Пушистик, она непременно сбежит и возвратится ко мне. Не советую даже пытаться. Дро-унз могут быть… непредсказуемы без моего хотя бы частичного контроля.

— О... Верно, — задумалась Лира. — Никак не могу привыкнуть к таким подробностям... Стоит мне решить, что я получила представление о Земле, как ты говоришь еще что-то про себя, и я снова в недоумении! Думаю, если я попытаюсь свести факты в систему, как свои размышления о мире людей, я только сильнее запутаюсь.

— Понимаю. В этом плане мое восприятие вашего мира не сильно отличается, — усмехнулся Алекс. — Я до сих пор не могу до конца понять, где я очутился. И, видимо, никогда не буду уверен, что понимаю… если вдруг внезапно не овладею на ровном месте вашей магией, конечно.

— Тебе и своего колдовства достаточно будет, даже перебор! — рассмеялась Лира. — Стражники вон болтали, что на болотах из-за твоего вмешательства началась какая-то дискордщина... По сравнению с другими расами Эквуса, ты очень странно резонируешь с нашим Мирозданием, Ксандр. Очень.

— Это точно, — едва слышно пробормотал себе под нос Алекс. — Не удивлюсь, если в случае, когда все пони вокруг неожиданно начнут петь и танцевать, я упаду и начну биться в припадке, истекая кровавой пеной.

Мерсер лично утром убедился, что болота его стараниями успешно превращаются в какую-то аномальную зону. В одном месте жидкость текла вверх, расползаясь по дереву и уже с него капелью опадая, в другом за единственную ночь высохла до остова молодая ива, на еще одном маршруте кочки промерзли, как это бывает только зимой... «Устроил пикник, м-мать этих братьев разтак, на обочине», (прим. Мерсер вспоминает "Пикник на обочине” за авторством братьев Стругацких — вместе с Лемом они являются, пожалуй, единственными фантастами из восточной Европы, что известны Алексу) - ругнулся про себя Алекс. Делать он по этому поводу ничего пока не собирался — терраформер выверты здешней магии, казалось, не замечал и исправно дымил инфосредой. Да и лесная живность вроде не жаловалась, ибо тех же болотных птиц поблизости оккупированной зоны стало только больше. Мужчина хотел расспросить Лиру, что конкретно из себя представляет эта музыка Гармонии и резонанс с нею, но воздержался. Со временем он узнает все.

— Ты можешь рассказать мне еще что-нибудь о том, — спросил Алекс, вытягивая шею на чердак и внимательно сканируя пространство на случай, если там кто-то притаился, вслушиваясь в удары редких капель о крышу, — как я сюда попал?

— Как я уже говорила, это Твайлайт Спаркл перенесла тебя сюда, — с охотой принялась разглагольствовать единорожка. — Она, вместе с подругами, является одной из хранительниц Элементов Гармонии. Твайлайт даже думала сами элементы использовать в заклинании, как мощный магический компонент, но они на ваш мир тоже влияния не оказывали... Я познакомлю тебя с ними, если хочешь! О какой пони из шестерки ты хочешь узнать первой?

— Меня так-то больше интересуют подробности самого эксперимента...

— А, ну тогда совмещу и то, и другое! — беспечно стрельнула ушками Лира.

Мерсера, вообще, давно уже (с позапрошлой ночи) не оставляли подозрения, что его в этот мир именно что призвали, так как обычно бывает ровно наоборот. Первооткрыватели сами стараются попасть на новую планету, чтобы гордо водрузить там свой флаг — ну, или хотя бы отправить туда автоматическую миссию, те же образцы для исследования собрать. Судя по описанию Лиры, именно так Алекса и могло утянуть на Эквус, но что Твайлайт Спаркл надеялась собрать в эпицентре ядерного взрыва? Мерсер также рассматривал три варианта, почему фиолетовая единорожка сама не отправилась в гости к людям. Первый — заклинание чрезвычайно сложно, требует невероятной подготовки, и вернуться обратно будет уже проблематично. В итоге этот вариант отпал, так как по словам все той же Лиры эксперимент Спаркл хоть и был незаурядным, но чем-то сверхъестественным, что потребовало бы приношения в жертву жителей целого континента или вроде того, он не являлся. Второй вариант — пони опасаются за свою жизнь и злых инопланетян-вторженцев, посему для начала захотели выяснить хоть малость об этом новом мире, что-нибудь оттуда призвав. Третий вариант — обратный переход невозможен. Самые мрачные прогнозы Александра сбывались: мятная пони заявила, что хотела присовокупить свой список вопросов "друзьям из другого мира" к тому самому дипломатическому сборнику, но по итогу Твайлайт его никуда отправить не смогла.

Так называемая "шестерка" являлась, судя по всему, главной опорой диархии, когда размеренную жизнь поней кто-то тревожил, и дело начинало пахнуть керосином. Мерсеру по этому поводу можно было не переживать: пушистые воплощения артефактов невероятной мощи отбыли нейтрализовывать какую-то угрозу с севера, которая оказалась в видении Селестии посерьезней, чем рыскающий по теням хантэ-кьиллэ. (прим. hunter-killer, охотник-убийца, в классификации НАТО тип подводных лодок, предназначенных для поиска и уничтожения уже вражеских субмарин. Этим Мерсер намекает, что его главными противниками во время карантина были не люди, а подобные ему. "Все командиры зараженных мертвы... кроме меня") Потому информацию о личных качествах хранительниц Мерсер благополучно пропустил мимо ушей — только отметил, что одна из них и была тем розовым электровеником, что отпустила мутанту в дорогу пару пирогов. Чудны твои реалии, Эквестрия! Здесь, например, не только доступ к оружию массового поражения, на раз стирающему из реальности любой зловредный элемент, имела личность с ненулевым шансом психических отклонений, но и топливом к этому оружию служила... дружба. Да, вы не ослышались, доктор Мерсер! Зондеркоманда Твайлайт боролась со всякой неведомой херней при помощи дружбы - в частности, во время противостояния Несочетаемому ее близкая связь с подругами каким-то образом все расставила по своим местам.

Алекс отнесся бы к словам Лиры с глубочайшим скепсисом, ибо совмещать дружбу с делами государственного значения... Такие себе приоритеты у Селестии как правителя, учитывая, что настоящий друг будет надеяться, что "у него хватит порядочности предать свою страну". (прим. Снова "Всем стоять на Занзибаре", словарь гиперпреступности по запросу "патриотизм". Смысл в том, что настоящий друг скорее предаст интересы страны, чем приятеля. Что в финале 4 сезона только подтверждается Твайкой) Однако прочие данные об Эквестрии от Лиры были весьма точны и соотносились с тем, что рассказывали жеребята, притом без малейшей подсказки с их стороны. Единорожка лишь давала более развернутые ответы, дополняя их деталями, так что Алекс не видел смысла ей не доверять. Разумеется, всякая мелочевка, вроде курса обеспеченной золотом валюты, местной кухни, праздников и высокой моды для тех, кто не видел смысла в сверкании причинным местом, Мерсера не сильно интересовала. В первую очередь он хотел получить представление о том, чего можно ждать от местных нравов и геополитической обстановки, конкретно от принцесс...

— ...для нас, пони, иметь друзей очень важно, — тем временем Лира окончила свой экскурс в окружение Твайлайт Спаркл. — Дружба есть высочайший дар разума, сравнимый с магией, любовью и признанием ценности жизни. Конечно, хранительницы отличаются друг от друга меньше, чем ты от пони, но, тем не менее, они очень разные. Им много с чем пришлось столкнуться — и дружба помогла преодолеть все, не окунуться в раздор, но еще больше укрепить теплые отношения друг с другом. Я думаю... — Лира открыто, с неиссякаемым доверием во взгляде посмотрела на Алекса. — Нет, я просто уверена, что ты тоже поладишь с ними — и с народом пони вообще!

— Хрм-м, — развитый проверил, как боло-бомбы прыгают в расщеп его руки, одна за другой из-под поясничной пластины, вытолкнутые обычным экраном. Это был не театральный жест, но движение, сконструированное на уровне рефлекса — тут же, как при входе в режим фокусировки на цели, всколыхнулись навыки военных стрелков и баллистические таблицы, услужливо пересобранные под двойной снаряд и внедренные ИИ в подкорку. — Кажется, ты хотела рассказать мне чуть больше о вашей истории, — пробормотал Алекс, ссаживая боезапас обратно к позвоночнику. — Если так, я не возражаю. Живое впечатление иногда лучше, чем сухие строки в учебнике.

— Ну... ну ладно, — развела копытцами Лира, немного разочарованная, что мужчина словно бы предпочел не заметить проникновенную речь. — Но надеюсь, ты простишь меня, если рассказ покажется заранее подготовленным, словно из тех же учебников взят. Я думала, пришельцам в любом случае придется что-то такое объяснять... но, боюсь, ты первый на очереди, так что я еще не навострилась! — хихикнула Лира, устраиваясь поудобнее на пуфе, рядом с которым стоял Алекс.

— Не страшно, — наклонил к ней голову Мерсер, заведя руку за спину. — Так я тебя слушаю?

Еще с полчаса Александр испытывал удовольствие от звучания мелодичного голоса единорожки, после чего укрепился в мысли, что когда-то очень давно пони воевали и творили вполне себе средневековые бесчинства (хоть по сравнению с Землей и явно облегченный вариант). Все три расы жили по отдельности, вовсю пользуясь "превышением полномочий" друг перед другом в управлении погодными, астрономическими явлениями и терраформингом, строя друг другу всяческие козни. Но затем они худо-бедно пришли к соглашению, а с воцарением сестер мир и вовсе стал постепенно равняться на всепрощение и общую терпимость. Сестры поступили мудро — не спешили огнем и мечом насаждать демократию везде, где только можно, но действовали по долгосрочному плану, в основном лаской и дипломатическими методами. Ну а что? Лира, конечно, этого не говорила, но Мерсеру было очевидно, что если кто-то из местных царьков принцесс не устраивал, можно было его буквально пережить, попутно обрабатывая наследников. И аликорнам все удалось – лишь полторы-две тысячи лет назад, спустя некоторое время после того, как сестры свергли Несочетаемого, на большей части Эквуса наступило то состояние общественности, которое сейчас именуется Гармонией. Могущественные колдуны не сидят в своих замках-лабораториях, отгородившись от проблем "этих грязедавов" и "летучих оборванцев", но преспокойно выносят их рядом с собой и делятся результатами своих трудов. Ресурсов хоть залейся, никто на чужое в попытке увеличить собственное достояние не покушается... за редкими исключениями вроде тех же драконов, что в силу долгожительства так и остались жуткими собственниками и коллекционерами драгоценностей. Перепрошивка общественного начала Селестии и Луне удалась на славу — голод, нищета и войны остались чем-то на уровне детских сказок, и помнят о них разве что археологи, составители учебников да прочие писаки вроде тех, что переводят бумагу на исторически-романтические произведения. Регулярные войска в Эквестрии отсутствуют – монополию на насилие имеют только личные гвардии сестричек да органы охраны правопорядка в крупных городах, где концентрация пони увеличена настолько, что дает о себе знать конкуренция и сопутствующие ей конфликты, притом весьма скромного по сравнению с земным масштаба. Скуталу еще Александру рассказывала про какое-то авиакрыло с труднопереводимым названием, куда надеялась затесаться ее наставница, но среди гвардейцев Алекс таких "пилотов" не заметил. И это было хорошо... Мерсеру не нужны были под боком хреновы суперсолдаты, в придачу умеющие летать. Брр... Ночной кошмар развитого, не иначе.

Религиозностью пони похвастаться не могли (фанатиков и охотников на "демонов" можно было не опасаться), хотя своих правителей-аликорнов очень любили и почитали. Раскрыв тему крылорогов и вскользь упомянув ту самую принцессу, розового херувима Каденцию, Лира затронула вещь, без которой, как Мерсер считал, в подобном сверхтехнологичном мире вполне можно обойтись, и которая подобно религии отмечена печатью атавизма – институт брака. Мерсер из сбивчивой речи единорожки, которая опять раскраснелась шерсткой мордочки, словно всамделишный хамелеон, уяснил только, что в старые времена "было хуже”, а сейчас все чинно и благопристойно. Что именно это должно было значить, Алекс не понял, да ему и неинтересно было. Еле-еле взял в толк, что при сложившихся порядках у понек создается вполне себе стабильная среда для выращивания и воспитания потомства, а понятие беспорядочной половой жизни вообще отсутствует. Как зооморфы к такому пришли, если даже в мире с равным соотношением полов сплошь и рядом встречаются примеры, когда разумные вместо регулярного взаимного подтверждения их мужественности и женственности каждые несколько дней добиваются этого подтверждения с нуля с кем-то другим – загадка. Ревности и обостренного чувства собственности они были лишены начисто, что ли? Ну так это не больно-то соотносилось c понячьей эмоциональной натурой…

С погодой ясности (Мерсер мог поклясться, что такая игра слов в его голове всплыла ненарочно) было куда больше. В Эквестрии существовал довольно короткий холодный сезон, который служил скорее для того, чтобы разгрузить погодный баланс да придать рождественскую атмосферу праздникам. Суперокеан никто не контролировал – то была одна огромная аномальная зона наравне с Вечнодиким. Пони плавали и рыбачили в основном вдоль берега; не было смысла огибать планету, если можно мореходствовать по спокойной и относительно широкой прибрежной полосе. Чем-то напоминало ситуацию с древнегреческими судами, которые в силу технического несовершенства, в том числе из-за отсутствия компаса, не плавали напрямую из Европы в Африку и наоборот, и та же Одиссея растянулась на десяток лет. А вообще, если бы Мерсеру на Земле сказали, что в одном городе (не считая местных правок вроде погодной бригады Понивилля) готовят зиму для целого континента, он посмотрел бы на собеседника как на идиота. Но здесь именно так и обстояли дела. Одного только фирменного аргумента людей, ядерного фугаса под днищем «Черного ястреба», было бы достаточно для Клаудсдейла, чтобы вогнать Эквус в состояние марсианских пустошей… Отличный предмет торга с принцессами, не находите? Но у Мерсера больше не было ядерной бомбы... не считая умозрительной литиевой взрывоопасности аборигенов. И вряд ли он решился бы шантажировать население целой планеты — его оригинал был эксцентричным ученым, а не психом. Хотя… все мы говорим «я на такое не способен», пока не прижмет по-настоящему, и за тобой по пятам не отправятся агенты Дозора на гражданке.

Итого, прогресс и общество в Эквестрии являли собой нечто сумбурное. Алекс не исключал возможности, что технологии использовались только те, которые в плане магии затрачивали больше усилий, чем если были бы воспроизведены "механическим" путем. В конце концов, что более вероятно: существование целого мира тупиц, каким-то образом умудрившихся не изжить себя со свету, или это просто Мерсеру все вокруг кажется непривычным? Может, пони просто не любили излишества и предпочитали живое общение — незачем им были все эти интернеты и сотовые сети, если никто никуда особо не спешит. Какие-то вещи могли отсутствовать ввиду этических соображений, той же понячьей культуры мира и взаимопонимания – особенно учитывая, что многие технологии у людей проходили обкатку в военной сфере, а потом уже приспосабливались под нужды гражданских...

Это все пока шло боком — Мерсер змеевик изобретать и в целом прогрессорством имени одного археолога (прим. "Да не опустится тьма" Лайона Спрэга де Кампа. Мерсер не знаком с фанфикшеном и термином "попаданец", но знает о некоторых таких классических произведениях. Старее только "Янки при дворе короля Артура" Марка Твена) заниматься не собирался. Александр здесь на птичьих правах, является незваным гостем... Ну, может и званым, раз уж его сюда силой вытащили, но в его советах и мнении пони навряд ли нуждались — а этого уже было достаточно, чтобы засунуть куда поглубже в печенки свое человеческое самолюбие и все всплывающие в голове аналогии с предсказаниями доктора Суреша, как-то: Альфы, новый доминантный вид, плюс Беты, которые занимаются "элитными" и тонкими работами, плюс Гаммы, контролирующие погоду и занимающиеся всякой ерундой сомнительной объективной необходимости, плюс Дельты, которые в поте лица обеспечивают хлеб насущный, равно Дивный новый мир. За кретинов-обслугу, бедолаг Эпсилонов, вполне сошла бы разумная лишь наполовину фауна. Словом, Алекс мог бы долго распинаться, что в Эквестрии никто не тяготится своей кастой и в целом счастлив только потому, что пони не знали лучшего и воспитаны в качестве членов общества потребителей, близких к абсолюту. Но он признавал: что одному здорово, то другому, как говорится... Возможно, уклад жизни пони, смертельный для любой человеческой цивилизации ввиду застоя и потери способности к адаптации, как исчезла Римская империя, в мире магии был закономерным следствием, а не ложным путем, тупиком. А насчет бессмертных сверхсуществ в правительстве... На коротком отрезке времени, в условиях скачкообразного прогресса XX века они, скорее, были бы людям только вредны, но в Эквестрии могли оказаться жизненно необходимы для сохранения цивилизации как таковой.

Ну что же... терпимо. На карамелизированный ад, куда доктора Мерсера сослали за предсмертный грех ярости, не тянет. Жить вроде можно, с поправкой на ношение химзы. Аборигены Мерсера при его легенде, подчищенной от откровенно черных граней, не прибьют — Лира, вон, несмотря на продемонстрированные Алексом ужасы, вполне себе к нему ластилась и не возражала, если Мерсер будет ее Пушистиком называть. Одна из диархов так и вовсе в недавнем (для нее) прошлом являлась боевым магом и дворянкой, чье слово в принципе не подлежит оспариванию — значит, не такими уж дикими принципы гостя из другого мира ей должны были показаться. А магия... черт с ней, с магией. У пони, даже с их повсеместным колдовством, мир был упорядочен и по-своему логичен. До тех пор, пока на горизонте не появлялся Несочетаемый, он же в адаптации Дискорд, или кто-то подобный, способный увязывать абсолютно друг с другом не коррелирующие явления щелчком пальцев и унижать логику одним своим существованием. Превращать свинец в золото... Золото. Молчание затягивалось, и Лира нетерпеливо переступила копытцами:

— Ну же, Алекс? — с любопытством глядела она на мужчину. — И что ты можешь сказать, все это услышав? Каково твое впечатление об Эквестрии?

— Скажу вот что: не понимаю, как работает ваша экономика, — пробормотал Алекс, — и я еще не придумал, как смогу в нее вписаться. Если у вас важны не столько деньги, сколько родословная и официальный статус, то я в пролете.

— И все? — вытаращилась на него единорожка. — Это весь вывод, который ты сделал?!

— А ты чего ждала от прэ-гмэтизз? (прим. pragmatist, прагматик) У вас, пони, такого слова вообще не существует, кажется. И неудивительно, — качнул головой на длинной шее Мерсер. Он примиряюще поднял руку:

— Нормальная у вас страна, и жители ее приятные. Будь это не так, я об этом и волновался бы, а не о средствах к существованию... Точнее, существовать я и без вашего золота смогу, но рано или поздно наметится обмен какими-то вещами. Та же сложная аппаратура.

— О-о-о, ты же ученый, понимаю! Твайлайт как-то ворчала, что ей доставили за уплаченную сумму совсем не те приборы! И это даже не вина Дерпи, а просто якобы в Балтимэйре одни дилетанты сидят...

«Похоже, что всем разумным, независимо от технологичности мира, так или иначе нужны деньги», — усмехнулся Алекс. А где деньги, там и доли, игра на бирже, страховки, махинации, адвокаты, разводы, квартирный вопрос — и всех этих сторон бюрократии пони были отчего-то лишены. Мерсер не знал, как так у них была система хитро выстроена, но зато отлично понимал, что бытие злым гением окупается только в дрянных шпионских боевиках, а вот в Эквестрии такое навряд ли высоко котируется. Да и... дискорд с ним. На крайний случай всегда можно ограбить директора водокачки. (прим. Намек на повесть Джеймса Крюса "Тим Талер, или проданный смех". В ней пацан заключает сделку с бароном Тречем (на самом деле черт/демон, в немецком фольклоре перед людьми неизменно появляющийся в клетчатом), обменивая свое веселье (улыбку, смех и вообще способность быть счастливым) на умение выигрывать абсолютно любое пари) В том смысле, ну не может же такого быть, чтобы пони буквально ни в чем не нуждались? Чтобы двум мирам нечем было бы обменяться? Что-нибудь у Мерсера да найдется, чем можно заинтересовать местных полубогинь... Биотехнологии те же, в которых Алекс был мастак еще до своего преображения. Судя по тому, что Алекс услышал от Лиры, в редчайших случаях безвозвратной потери конечности — которую уже нельзя было приживить обратно, — пони навострились делать протезы-големы, завязанные на энергетику носителя. Почему же у них не было в ходу воссоздание с нуля из плоти хозяина, если даже на Земле ученые проводили эксперименты по выращиванию отдельных тканей и органов? Печень — это и вовсе детские игры... Развитый нехорошо улыбнулся, когда ему в голову стукнула труднореализуемая, но забавная идея. Можно пойти дальше, и если уж Александр Мерсер вконец потеряет самоуважение, он заработает на товарах роскоши! Сделает из инфицированной плоти по образу и подобию безликих, безмолвных и предельно услужливых дронов со строго прописанным поведением и функционалом. Бишопа — в каждый дом! Ну, то есть в те дома, которые готовы расстаться с кругленькой суммой этих самых "битсов", а потом еще регулярно выкладывать за обслуживание и замену соляных батарей... Разумные, родившиеся с серебряной ложкой в заднице, обычно падки на всякие диковинки, так что проблем со сбытом не должно было возникнуть. Ровно до того момента, как эти пони решат, что искусственные прислужники — это так вульгарно, и вообще на них мода уже заканчивается...

— ...там дождь пошел! Мы пока здесь посидим, — одна такая разумная сунулась внутрь домика, пусть невидимая Алексу ложка у нее была "на", а не "в". Сильвер прошла на середину комнаты и озадаченно посмотрела на шкаф:

— Где тут у вас полотенца, пуст... Эпплблум?

— Внизу слева в ящике! — донесся снаружи голосок желтой пони. Меткоискатели веселой и немножко промокшей толпой, сопровождаемые отряхивающейся Вайноной, ввалились внутрь, принялись вытирать свою шерстку и гривы, пострадавшие из-за теплого летнего дождя. — Полив, кажись, только на послезавтра был назначен... Небось, сместили из-за летунов гвардий!

— Видимо, как ваша расчудесная Рейнбоу Дэш уехала, вся ее бригада лентяев мигом позабыла о своей работе! — в голосе Даймонд Тиары звучала почти детская обида. Ее пышные локоны из-за накрапывающего дождика потеряли в форме и объеме, пока земнопонька бежала к штабу Меткоискателей.

— Неправда! — раздался из-под полотенца сердитый голос Скуталу. — Дэш самая крутая пегаска во всей Эквестрии, у нее бригада по струнке ходит!

— Не надо ссориться по пустякам, девочки, — пожурила их Лира. — А с тобой, Тиара, ничего страшного не произошло! Всего лишь несколько капелек дикого дождя упала...

- Несколько? - аж взвилась с места розовая недотрога, отчаянно завертевшись на месте в попытке лучше разглядеть гриву, выискивая взглядом зеркало. — Не две, как я почувствовала?!

«Как они там гелий у себя в Клаудсдейле получают, интересно?» — лениво подумал Алекс. Если трансмутацией обычного воздуха, то не дешевле ли будет, с учетом немалых масштабов, самому его производить, закупив соответствующие холодильные агрегаты, и просто гнать природный газ из болот? Тут Мерсер понял, что для того, чтобы обосноваться в Эквестрии, ему необходимо будет восполнить огромные пробелы не только в знании параллельной вселенной как концепта, но и в понячьих науках. Из всех этих загадочных областей "магическая" биология была для Александра наиболее изведанной, пусть влиять "напрямую" на сей раздел он и не мог. Мужчина очень даже вольготно себя чувствовал, когда изучал понячий медсправочник и натыкался на аналоги привычных терминов и определений, даже на свою любимую теорию проводимости нервов. Однако, попытавшись хотя бы навскидку прикинуть, какое место Алекс может занять в Эквестрии, он осознал, сколь скудны были его представления о тех же атмосферных явлениях, которые в жизни пони занимали не последнее место, а для пегасов так вообще являлись скучной повседневностью. Надо было наверстывать... Алекс отряхнулся от навязчивых мыслей, когда ему постучали по ноге:

— Чего это вы тут застыли? — требовательно взглянула на высокого двуногого Тиара. Мерсер коротко улыбнулся задире:

— Пытаюсь решить, какое дело принесет мне у вас наибольшую выгоду и наименьшее число проблем.

— Выгоду? — прищурилась розовая земнопонька. — То есть работать на кого-то? За деньги?

— В том числе.

— Очень вовремя вы задумались об этом. Вы прибыли сюда практически без ничего, Александр, — преисполнилась важности Тиара, — потеряли почти все при крушении, не считая пары ваших глупых игрушек. Посему я, Даймонд Тиара, великодушно предлагаю вам должность моего камердинера. Возможно, сейчас я слишком юна и нетребовательна, — Меткоискатели при этих словах выразительно переглянулись, — чтобы обзаводиться персональным слугой, но когда немного вырасту, мне точно придется следовать своему статусу, и помощь…

— Не думаю, что хочу этого, — сухо ответил Алекс.

— Так подумайте еще раз, мистер, — Даймонд взглянула на мужчину так, словно считала его до этого момента несколько умнее. — Служение моей семье принесет вам стабильность и достаток. Я имею в виду, как скоро вы сумеете адаптироваться и заполучить один из признанных пони источников дохода? И где вы остановиться собрались – библиотеке нашей, что ли, как эти трое предлагали? Ха! Культурным пони не пристало так просто ошиваться по общественным местам.

Свити Белль, процокав к развитому, поманила его копытцем, и Алекс послушно наклонил к маленькой единорожке голову.

— Не советую, — шепнула она Мерсеру на ухо. — Работать на Тиару – то еще удовольствие. В смысле, совсем даже не удовольствие! Когда она была редактором…

— Я, в отличие от некоторых, знала, что хотели пони! И рейтинги газеты это прекрасно подтверждали, — прекрасно все расслышав, фыркнула земнопонька, горделиво вскинув мордочку. – А то, что вам какие-то личные принципы не позволили в точности следовать моим указаниям – только ваши проблемы.

Алекс едва не расхохотался. Он не знал, как с этим у него обстояли бы дела в родном измерении, но в Эквестрии из Мерсера точно никудышный родитель получился бы. Он правда старался, но как можно всерьез сердиться на такую пушистую избалованную прелесть? Тем более наказывать ее… Даймонд Тиара покрутила копытцем один из локонов своей изысканной бело-сиреневой гривы.

— Ой, кажется, у меня после дождя прическа в неподобающем состоянии, — невинным тоном произнесла она. — Что скажете, Алекс? Сойдет, для начала, за тест на профессиональную пригодность. Тем более, у вас есть неплохая рекомендация от Спун, моей лучшей подруги!

— Эм, Тиара… — укоризненно обратилась к ней Лира. — Вообще-то, когда о чем-то просят другого пони, да вообще любого, принято говорить "пожалуйста".

— Пустые церемонии! – с ноткой высокомерия не согласилась та. — У него есть то, в чем я заинтересована, и я предлагаю за это справедливую цену. Пусть соглашается, или же… все равно соглашается! Лично я не вижу лучшего варианта для иномирца, чем тот, что предлагаю я.

Мерсер ощерил зубы в усмешке.

— Не торопите события, юная леди. Разве ваши родители одобрят, что вы без их ведома какого-то страшного чужака на службу нанимаете?

— Папа сделает как я попрошу, — мечтательно произнесла Тиара, явно уже строя какие-то планы с участием Алекса. – А мама… вы очень прилично выглядели на своей ручной колдографии, как подобает пони из высокого общества. Если снова станете таким, а не этим ходячим ужасом, — она скуксила мордочку, кивая на костеподобные ноги Мерсера, — то она точно не будет возражать. Если вам для восстановления понадобится время, я пойму. Но не думайте, что получится тянуть вечность!

— Так, — поднял крайний палец вверх мужчина. — Погоди-ка.

Мерсер смотрел в окно, где несмотря на моросящий дождь ярко светило солнце, ибо редкие тучи не были в силах закрыть его. Он уже размышлял на тему, каким развитого видят пони… Так выходит, для них он нормален - не только для одной Лиры? Раз уж Тиара на полном серьезе утверждает, что стандартный облик придется по душе ее матери, той еще четвероногой стерве, а не вызовет у нее истерику. Не было похоже, что жеребушка таким образом хотела над Мерсером пошутить, да и зачем ей такие сложности? Как знать, не основано ли недоверие Алекса все-таки больше на его антропоморфной точке зрения, нежели на логике и фактах? Может, он и умел внешне становиться копией пони… теперь еще и говорить на их языке, но пони по-настоящему Алекс никогда не был, и в голову им благодаря нейромосту не залезал. Плюс, представителей ксеноморфных рас человечество никогда не встречало, и определенные шаблоны поведения при этой самой встрече разработаны разве что фантастами да уфологами… Мерсер опустил подбородок на ладонь, скрючившись и застыв в позе, напоминающей роденовского "Мыслителя". Мы судим по себе, мы не ищем никого кроме людей… Окончательно довериться пони, которые Алекса видели чем-то нормальным и не особо агрессивным, или продолжить действовать так, как если бы Мерсер имел дело с людьми, пусть и четвероногими чудаками? Неизвестно, что хуже.

«А нормален ли, в первую очередь, я для себя?» — мелькнула у Алекса странная мысль. Лучше, конечно, было бы остаться прежним, привычным собой, одним из ведущих ученых Гентек, которого чествуют на церемониях и прочат Нобелевку, и за которым не охотятся спецслужбы самой могущественной в мире страны… а теперь, в перспективе, еще и цветные волшебные коняшки. С другой стороны, разве у Александра Мерсера теперь не превосходное зрение, не идеальная живучесть и не стойкий к любым невзгодам судьбы опорно-двигательный аппарат? Как вообще на его месте можно быть недовольным? Во всяком случае, если уж Мерсер чихал на эффект Хейфлика и морфогенез, на раз отращивая оторванную снарядом "Бушмастера" руку, то и его волосы никогда не поблекнут, а старость для Алекса вообще перестала существовать как явление. Технологии вируса заслуживают признания хотя бы за то, что дали ему практически неограниченное количество времени для возвращения к сестре.

— Хм-м…

— Подозреваю, ждать придется долго, — хихикнула Скуталу. – Он опять в себя ушел.

— Тиара, он ни за что не согласится! – нахмурилась Свити Белль. – Сэнди исследователь, у него своих дел полно!

— Пфе! В свободное от работы время пускай занимается всем, чем захочет!

— Да пойми ты, глупая, — закатила глаза Эпплблум, — Алекс не может так просто ни с тобой, ни с пони вообще остаться! У него сестрен там в беде, и вообще он на болотах обосновался, оттуда из земли качает все, что ему нужно! Ему твои битсы до фени! Он, это… болотный доктор, во! Как Зекора почти.

— Болота?! – поразилась Даймонд Тиара. – Зачем ему, важной персоне из другого мира, в такое мерзкое место соваться? Вы же ему шарики притащили, разве он не гелием питается?

По мере того, как девчонки опять начинали спорить до хрипоты, выражение лица Алекса все больше уподоблялось человеку, принявшему важное решение. Мужчина и сам отчетливо понимал, что рано или поздно ему придется начать новую жизнь. Мерсер потерял свой мир вовсе не трое суток назад… уже как два месяца — когда в своей паранойе окончательно решил, что в Гентек его держат за отработанный материал, и отправят в расход своего самого талантливого и ценного сотрудника, стоит ему добиться нового выдающегося результата в проекте. Ну, не то что бы у него не было для того оснований, но все, что случилось после того судьбоносного решения, включая расстрел на Пенн – была агония... иллюзия того, что доктор Мерсер сможет вернуть все на свои места. Ничего уже не стало бы как прежде, даже останься Алекс в родном мире. Он не потерян, у него по-прежнему есть значимая цель — долг перед сестрой, что без колебаний стала ему помогать, хотя Мерсер на ее глазах раздавил сердце дозорному и вообще последние полгода занимался какими-то мрачными и таинственными делами, предпочтя оборвать все контакты с Даной. И он этот долг выполнит, рано или поздно, если Новиков будет к Александру благосклонен.

Пока же... если бы разговор с принцессами состоялся в мирном ключе, как Алекс рассчитывал, он отнюдь не был бы против наступления некоторого затишья, периода пребывания в относительном спокойствии для обновленного себя. Новую жизнь (пусть, с одной стороны, временную, а с другой — на неопределенный срок) в крайнем случае можно было завести и здесь. «Сейчас для этого самое подходящее время, как пишут классики, а?» (прим. Мерсер ссылается на "Ветер в ивах" Кеннета Грэма — как на соответствующую цитату, так и на мотивы повести в целом) - задумчиво спросил у самого себя Алекс. Кто-то другой, с меньшим числом заморочек и хитрых планов, лучше подошел бы на должность контактера с наивными и в целом добрыми разноцветными ксено, но… имеем то, что имеем. Жаловаться на судьбу бесполезно; от проблем, щедро ею насыпаемых, не убежишь — только плодотворная работа над собой и своим окружением была способна помочь разрешить их. Тому, что Александр Мерсер по своей глупости сломал, он мог теперь придать новую форму. Там, где потерпел сокрушительный провал в прошлой жизни, еще можно добиться успеха. Доктор Мерсер, подобно геологу-первопроходцу, обнаружил в новом мире богатые залежи возможностей... и он собирался разработать их. Для человека, что живет в первую очередь разумом, а потом уже сердцем, мир магии и волшебства мог оказаться воистину впечатляющим поворотом сюжета.

— На самом деле, я не могу совсем без вас обойтись, — прервал затянувшуюся перепалку жеребят Мерсер, удовлетворенный решением, которое ему довелось принять. Он уселся на пол, рукой показав в сторону леса и болот неподалеку от реки:

— Своими личными технологиями я не могу эффективно вычленять ваш гелий из газовой смеси – они рассчитаны на обработку кислорода. Нужен более физический уровень… В моем мире гелий получали фракционной дистилляцией, а для этого нужна низкая температура и соответствующие агрегаты, которых у меня нет.

— Фракциованная чего? — удивилась Эпплблум, переглядываясь с подругами, но Скуталу только копытцем махнула — мол, опять двуногий принялся за свое.

— Низкая температура? — неожиданно вставилась Даймонд Тиара. — Так зачем вам тогда эти... агрегаты?

— Затем, чтобы было на чем функционировать, естественно, — пожал плечами Алекс. — Потому и думал над тем, наладить поставки из Клаудсдейла в обмен на золото, или же заниматься этим самостоятельно. Закупить там холодильное оборудование, объемы-то солидные ожидаются...

— А-а! Ну, самому конечный продукт обычно выгоднее производить, но требует больше начальных вложений, куда дольше окупается, — Тиара села у окна напротив мужчины и посмотрела на него с недоумением. — Так в чем же проблема? Зачем вам холодильники? Вам пегасы смогут создать завихрение и провести из верхних слоев атмосферы холодный воздух, если его прямо много надо! Обычно такие вещи в бюджет города или предприятия включаются, но раз уж вы как бы отдельно жить собирались...

Меткоискатели вытаращились на Тиару в молчаливом изумлении — как и Алекс, впрочем.

— Ты-то откуда это знаешь? — с невольным уважением в голосе спросила Скуталу, урожденная пегаска. — Ты ж с тройки на четверку перебиваешься!

— Ха! Мне даром не нужны россказни мисс Черили о глупых яках или как там пегасы живут в этом их Клаудсдейле, — на губах розовой пони промелькнула язвительная ухмылочка. — Куда полезнее знать, что им нужно и как с ними вести дела. Пока некоторые, - Тиара снисходительно скосила глаза на неразлучную троицу, — берутся за тысячу разных дел и ни одно не доводят до конца, другие целенаправленно учатся управлять компанией. А она в будущем станет целиком моей! Это вам на заметку, Алекс.

«В Эквестрии с терраформингом и атмосферными процессами... и процессорами куда как проще, — едва не хлопнул себя ладонью по лбу Алекс. — Тут же есть магия! Все проблемы, по идее, должны быть разрешимы, пусть и иными путями, чем на Земле. Мне надо почаще напоминать себе об этом, раз уж даже школьницам младших классов приходится это делать».

— Дитя, твоим камердинером я становиться не собираюсь, и не проси, — серьезно посмотрел Алекс на земнопоньку, — но напомни, чтобы я купил тебе мороженку.

— Три! — мигом открыла торг Даймонд Тиара.

— Пять, если дашь по одной всем присутствующим девочкам.

— Идет, — легко согласилась Тиара, заслышав о повышении ставок, но потом до нее дошло. — Эй! Разве не мне все полагается за идею?!

— Не будь такой маленькой жадиной, — фыркнул Алекс, пряча улыбку. — Они же тебя со Спун газировкой угостили.

— Только потому, что вы попросили! И вообще, незачем продукту пропадать, раз вам только бутылки были нужны.

— А сейчас я прошу тебя. Меткоискатели тоже заслужили, помогали мне не только словом, но и делом. И да… как биолог, могу тебя заверить: сладкого столько в одну мордочку трескать вредно. Что твой дедушка со стороны мамы бы сказал?

— Не ваше дело! — буркнула Тиара, отворачиваясь.

— Ладно, ладно, злюка ты эдакая, иди сюда, — Александр, издав смешок, цапнул пискнувшую от неожиданности Даймонд Тиару под грудку и перенес к себе на колени. — Ты же у меня последняя не глаженной осталась.

«Вопреки первому впечатлению, из этой пушистой язвы будет толк… наверное», — подумал Мерсер, расщепляя руку и примериваясь к довольно мурлыкнувшей Тиаре. Характером своего будущего супруга и родню доведет до белого каления, разумеется, но зато дюже целеустремленная. Ее бы родителям, да методику Павлова... Не обращать внимания, если Жвачка творит непотребство, но поощрять, если она делает что-то полезное и хорошее. Или хотя бы правильные вещи говорит. Глядишь, условный рефлекс у поньки, в племени которой инстинкты, кажется, играют несколько большую роль, и выработался бы. Мерсер поднял взгляд на тепло улыбающуюся при виде такой картины мятную единорожку:

— Лира!

— Слушаю! Что такое, Алекс? — бодро отрапортовала та, вскакивая и от командирского тона Мерсера едва не беря под козырек.

— Пока я тут разбираюсь с гривой этой мелкой неженки, — Мерсер выразительно тыкнул пальцем в растекшуюся у него по коленям Тиару, — будь добра, иди к принцессам и скажи, что я хочу говорить. Они уже, наверное, заждались... Раз уж ты можешь за них поручиться, пускай идут сюда.

— Поняла! — хихикнула Лира, на прощание боднув Мерсера затылком в плечо и направившись к двери. — Будет сделано в лучшем виде! Жди гостей минут через пятнадцать, я поскакала.

Жеребята загомонили, обсуждая грядущий визит принцесс прямиком к штабу Меткоискателей, Лира Хартстрингс отворила дверь, готовясь, несмотря на эту дурацкую летнюю изморось, отправиться в Понивилль... а Мерсер внезапно понял, что дождь-то и не думал кончаться. Он только стал сильнее, так что тропа, петляющая меж яблонь, почти скрылась за завесой стихии.

— Ну и поливает! — удивилась мятная понька, выглядывая наружу. — Сэнди-и-и, мне переждать или прямо сейчас идти? Могу и сейчас, я кобылка небрезгливая, но перед принцессами в грязи да мокрой появляться...

«Стоп. В чем там заключалась последняя загвоздка? Нет, совсем не в том, что Лира его опять уменьшительно-ласкательным обозвала…»

Алекс временами забывал, что здесь есть магия. Мысль об этом уходила куда-то на периферию сознания, не имея зрительного подтверждения… Говорящие и разумные зооморфы не в счет.

Он забыл, что с контролем в том числе погоды в Эквестрии намного проще дела обстоят.

«Твою ж мать!!!»

Словно подчеркивая внезапность озарения, дверной проем осветила молния, и настоящий ливень сплошной стеной окутал яблоневый сад и всю поляну посреди него. Жеребята взвизгнули от неожиданных раскатов грома, и Эпплблум кинулась затворять ставни на окнах домика.

— Лира… — забормотал растерянно Алекс. — Лира, закрой дверь.

— Что? Что-то случилось? Это же обычная гроза, пусть и не по расписанию... Только в конце месяца должна была быть.

— Закрой. Проклятую. Дверь, — процедил Мерсер, ссаживая Тиару на пол и спиной вжимаясь в стену около южного окна. Вайнона, подбежав к тому же окну, закрутилась у ног Алекса, поскуливая. Колли не была напугана, но что-то явно встревожило ее. Может, то был и просто передавшийся настрой мутанта, разом напрягшегося...

— Что такое, девочка, — нервно усмехнулся Алекс, потрепав ее по шее, успокаивая собаку, — кто-то упал в колодец?(прим. Эпизод с Лесси, одной из самых знаменитых собак в массовой культуре, а потом уже любимые нами фоллауты)

— Ауф...

— Да, я вот тоже так думаю.

Слишком поздно. Усыпили бдительность постепенно собирающимся дождиком, прямо как у него на родине, а не разом натаскиваемым вкопытную... А теперь, подготовившись, разом обрубили все каналы контроля Мерсера. Оптические датчики движения — сплошь заполонил белый шум от ливня. Термосенсор... Мерсер, надвинув на глаз височную пластину, просочился уже к западному окну и сквозь щель ставней быстро просканировал местность. Пусто, ни малейших тепловых следов. И наверняка все окрестности уже закрыты огромным барьером, чтобы войскам было где развернуться, но в то же время мутант не был в силах избежать оцепления. Под землей тоже перекрыли – не настолько ведь местные вояки кретины, чтобы дважды на одну уловку вестись.

— Говоришь, у вас такая гроза только под конец месяца намечалась?

— Ну да! А что? — казалось, Лира все еще не до конца понимала, в какую передрягу они все вместе угодили. Сообразительная, но наивная добрая пони; хорошо бы ей и не узнавать хоть малую часть того, через что пришлось пройти Мерсеру, и почему именно человек сейчас был так встревожен.

— Может это действительно Дэш опять намудрила? — предположила Свити Белль. — Помнится, когда она пыталась у Твайлайт выпросить билет...

Скуталу закатила свои лиловые глазенки:

— Она у-е-ха-ла!

— Ой, точно.

— Хьюстон, у нас проблема, — буркнул себе под нос Мерсер. — Готовьтесь, дамы, к нам гости пожаловали. Рекомендую всем залезть под стол и не отсвечивать, — заметив, что мятная единорожка смотрит на него с подозрением, Алекс мотнул головой. — Это не шутка, Лира. Ни разу нет.

Пока Меткоискатели шустро уползали под стол, баррикадируясь пуфами для сидения, Алекс провел бессознательно пальцами по плечу, где еще недавно был обрубок левой руки. «Куда? Место!» — одернул он в мыслях вторую полноценно воссозданную конечность, которая "заволновалась" при получении целого непривычного класса данных и послала запрос на смену позиции — туда, где видимость была бы лучше. Алекс практически чувствовал, как под кронами деревьев и над грозовыми тучами четвероногие воины, скрытые всевозможными заклинаниями, сжимают кольцо. Не хватало только все учащающегося писка детектора обнаружения да панического скулежа Хадсона под боком. (прим. Одна из самых очкосжимающих сцен сай-фая всех времен — с морпехами, решетчатыми потолком и, собственно, Чужими) Развитый буквально находился на месте несчастных морпехов: перекрыл очевидные пути, знал, как выглядит противник и какую угрозу он несет, но не видел откуда, с какого именно направления в этот раз грядет передряга!

— Эй! Ты разве не собирался заняться моей гривой? — возмутилась розовая земнопонька, которую Спун из последних своих жеребячьих сил пыталась втянуть под стол. — Я требую... прошу, раз уж мы теперь друзья, чтобы ты продолжил!

— Все потом, Тиара, — даже не посмотрел на нее Алекс.

— Да это же обычная гроза! Такой большой двуногий и вдруг ее боится? Ха!

Мерсер повернул-таки в сторону Даймонд Тиары голову.

— Я сказал, — ожег ее холодным взглядом Алекс, - потом. Иди к остальным, пони. Немедленно.

Понька явно не собиралась так просто сдаваться, но выражение лица Мерсера, ранее всегда бывшее бесстрастным, а временами и дружелюбным, заставило ее на мгновение замереть — а это уже дало Сильвер Спун шанс осуществить задуманное. С писком Тиара исчезла под столом, а на ее место немедленно встал пуф. Неподалеку лежала Лира, прикрыв лапками голову, и под боком у нее примостилась Вайнона, боязливо прижав уши. Единорожка с тревогой взглянула на Алекса — тот кивнул ей и вновь уставился в пространство меж ставнями. Вот где видна сила магии... Мощность нескольких АЭС в небе за каких-то пару минут, причем сделать это могут не специалисты высочайшего класса, а обычные пегасы-рабочие? Да пожалуйста! Мерсер решил, что больше тянуть нельзя, необходимо было срочно что-то делать. Но что? Хорошо, раз на него пошли войной, и драка неизбежна, жизненно необходимо было нанести первый удар. Выломать стену домика с криком «А вот и я, четвероногие ублюдки!», после чего ворваться в ряды невидимого противника, как долбаный Рэмбо... и до обидного глупо погибнуть. Можно подождать, пока противник не наткнется на его ловушки, попробовать взять неожиданными ходами, действуя через скрытность и надеясь, что этого будет достаточно, дабы подобраться хоть к одной из принцесс и прорубить ей сердце когтем, будто органическим ножом-кукри, ударом снизу или в бок... После чего, опять же, быть испепеленным второй сестричкой.

«Мне бы сейчас охренеть как пригодился личный отряд для отвлечения внимания, вроде тех же "Мудрецов", (прим. "Мудрецы" — личный отряд поддержки капитана Кросса. Появляются в паре воспоминаний по ходу сюжетной кампании Прототипа и непосредственно во время схватки с этим боссом) - зло подумал Алекс. — Надеюсь, порождения Вечнодикого протянут хотя бы пару минут против всей этой толпы».

Плохо. Слишком плохой расклад. За противником и численное преимущество, и техническое. Алекс не думал, что колдуны будут его брать вот так без предупреждения и попытки переговоров, по-человечески, по всем правилам штурма. Что еще можно предпринять в этой ситуации? «Думайте, доктор Мерсер», — одернул себя Алекс. Его главная сверхспособность – от природы превосходные мозги, дополнительно улучшенные вирусом, а вовсе не умение заставлять живые объекты прекращать дрыгать конечностями. Без своего ума Алекс Мерсер просто стал бы еще одним прокаченным болваном-суперсолдатом, вымуштрованным, но тупым воякой, вдруг научившимся бегать по стенам и сигать вверх на добрых тридцать футов... Но почему, все-таки, диархи решились брать его штурмом? Мерсер им не больно-то насолил, как и они ему, потому-то Зевс и был... сдержан. Изменились обстоятельства? Если Селестия и Луна в самом деле знают, что он находится здесь, они уже могли бы утопить Мерсера, просто превратив доски в болото! Или просто вспышкой телепорта вытащить мелких, а развитого в единый момент заморозить до состояния метаморфа, еще не откопанного полярниками! Но троица его новых знакомых, Лира и Тиара с Ложечкой все еще оставались в доме...

- Факк, - коротко ругнулся Мерсер на родном языке.

«Они думают, что я захватил заложников…» У Алекса все аж похолодело внутри от этой мысли. Да, именно так... Если бы пони находились здесь по своей воле, и диархи это знали, гражданских могли просто вытащить телепортом, а Мерсера захватили бы для более… приватного разговора. Скорее всего, боятся, что Зевс с ними что-то нехорошее сделал ради собственной безопасности. Гипноз, невральные паразиты-мутанты, инопланетная нераспознаваемая магия — вариантов не счесть. Сестрички опасаются, скажем так, небезосновательно, но даже у террориста, некогда занимавшего первую строчку розыскного списка Интерпола, были свои стандарты. Мерсер не считал себя настолько ублюдком, чтобы использовать как разменную монету детей, пусть и ксено. По крайней мере, не сознательно. Когда на тебя почти в упор наставлена четверка боевых карабинов, вообще сложно рационально думать... было сложно даже такому мастаку в этом деле, каким считал себя доктор Мерсер.

«Так-так-так...» Кажется, Алекс догадался, чья это была инициатива. Той же Лире бы такое в голову не пришло — если жеребята не боятся, выглядят не напуганными, но довольными близостью с пришельцем, значит все с ними в порядке. Селестии, возможно, тоже так казалось. А вот Ее Темнейшество Луна... Естественно, иной конструктив и сопутствующая ему культура, как и общественный строй, налагают отпечаток, но темная диарх еще помнит менее счастливые времена. Она не успела потерять форму, способна поставить себя на место противника...

Умом она куда ближе к человеку. Наверняка попалась в ловушку Гоббса, (прим. Ловушка Гоббса – теория, объясняющая неизбежность превентивных ударов: отвечающий ударом лишь на чужой удар находится во вдвойне ущербной позиции, ибо в случае нападения не только понесет урон, но и потеряет ресурсы, а потому нападение по определению более выгодно) согласно которой агрессия — это естественный эволюционный процесс. Повелительницей ночи управляет не злоба, но банальная рациональность... только Александру от этого ни хрена не легче. Жить "долго и счастливо в мире цветных коняшек" ему осталось считанные минуты, если доктор Мерсер ничего не сделает. Узнай Алекс раньше, что из себя представляет Луна, хера с два он к жеребятам бы полез! А даже если враг не планирует его убивать, дадут ли ему возможность оправдать себя, или сразу запихнут в какую-нибудь понячью зону 51 на опыты?

«Так-так-та-а-ак...» А вот это и стоило сейчас проверить. Так значит, Луна привыкла строить из себя дворянку, лишь относительно недавно начав процесс адаптации в современное общество понек? Может, Алекс и не весь из себя благородный лорд, чтобы высоким слогом владеть, но в предчувствии смерти еще не так запоешь. Главное — добавить в голос побольше праведного возмущения и изо всех сил сохранять серьезный настрой, потому что абсурд придумки Алекса грозил встать наравне с безумием понячьего мирка. Не говоря уже о том, что иронию ситуации, в отличие от Мерсера, пони будут не в состоянии оценить… Если Алекс примет вид личности, схожесть с которой он уже не раз отмечал в своих мыслях… Действительно, облик был самый что ни на есть подходящий – немного подрихтовать, и Луна, обнаружь в голове Алекса сей яркий образ, и не заметит особой разницы. И конечно, так как информация о Гривусе в личных блоках памяти Мерсера крайне скудна, можно будет выдумывать на лету абсолютно любую чушь, анализируя реакцию принцессы и не опасаясь, что она благодаря телепатии (сработай та в самом деле на Алексе) сумеет уличить его во лжи… если, конечно, Луна не сделает это буквально в ту секунду, когда Мерсер только-только откроет рот. И вот тогда…

«Ни за что, — вздрогнув, почти сразу передумал Алекс. – Ну уж нет, на такой риск… и, тем более, на такуюбредовость затеи я рассчитывать не собираюсь». Если бы не необходимость в подготовке "резервного аэродрома" на случай, в котором Луна обернется всамделишным полиграфом, Мерсер не то что в жизни не пошел бы на такую импровизацию – он без лишних слов двинул в челюсть тому, кто предположил бы, что доктор Мерсер станет заниматься подобным маразмом. Правда, он буквально позавчера то же самое мог бы сказать про необходимость бегать на четвереньках, прикидываясь зооморфом... Воистину, отчаянным временам – отчаянные меры.

«Отчаянные меры… Навевает воспоминания, не так ли? Чужие воспоминания…»

Так или иначе, сейчас Мерсеру абсолютно точно была необходима позиция силы – иначе его с огромной вероятностью попросту растопчут, даже слушать не станут. Если, конечно, принцессы не смогут так сходу залезть доктору Мерсеру в голову и узнать, что он ничего зловещего не затевал – по словам Хартстрингс, темная аликорн именно этим и славилась, вовсю шастая по снам обитателей Эквестрии (и те нисколько не были против), так что исключать эту вероятность было нельзя. Но исключить много худшую вероятность – что Луна, наученная горьким опытом Темных лет, попросту снесет иномирцу голову на манер снайперского выстрела, не дав вставить ни слова, даже если он прямо сейчас отпустит "заложников"… Такое развитие событий упускать из внимания было абсолютно невозможно.

«Да, точно растопчут, — окончательно уверился в справедливости своих рассуждений Алекс, нехорошо сощурившись. – Если только не покажу этой почти средневековой дворянке, что за мной стоит сила, с которой нужно считаться. Тоже суть блеф, но в отличие от первого варианта даст по крайней мере один шанс не допустить стрельбы, шанс объясниться и представить все сначала недопониманием, а потом и…» Мерсер помотал головой, медленно вытягивая руку и как можно осторожнее приоткрывая дверь. Этот персонаж являлся отнюдь не выдуманным, как Гривус, и он намного буквальнее являлся частью Алекса, что вполне могло послужить помехой для телепатии Луны. Ведь этого генерала Мерсер съел заживо и сделал частью не только своего тела, но и задворок сознания развитого, как вплавил Алекс туда осколки других людей…

- Луна Эквестрийская! - повысил голос Мерсер, приблизив голову к щели меж дверью и стеной домика. - Мое имя вам не знакомо, но вы можете называть меня Рэнделлом. Если вы в самом деле полагаете, что я стану использовать детей как пленников, то вы глубоко ошибаетесь, - Алекс подпустил в голос холода, типичного для безжалостного старого вояки, но все же не настолько, чтобы тон казался презрительным. - Я не могу трактовать ваши действия иначе. И как боевой генерал, я нахожу их неприемлемыми!

На улице продолжал хлестать дождь, изредка в высоте погромыхивало, и никаких иных звуков Алекс не расслышал. Обернувшись назад, Мерсер увидел, как явно впечатленная Лира смотрит на него во все глаза, а жеребята приникли мордочками к амбразуре из подушек. Подмигнув им, Алекс предпринял новую попытку:

- Если вы действительно здесь за мной, я желаю встретиться с вами лицом к лицу! - во всю мощь своего единственного легкого расстарался Александр. - Оставьте уловки для своих впечатлительных подданных, разгоните тучи. Даю слово, что не держу пони здесь силой, не причинил им хоть какого-то вреда и иного вмешательства! Они находятся со мной добровольно и в любой момент вольны...

Ответа Мерсер не расслышал. Но не потому, что не дождался его, а потому что на следующие пару секунд напрочь оглох. Звуковой удар вынес его вместе с дверью и размазал по противоположной стене. Когда Мерсер метнулся в сторону, уходя с "линии огня" и скрючившись под подоконником, он понял, что эхо вражеской ГОЛОСИЩИ несло какой-то смысл, а не ставило цель просто деморализовать развитого на секунду-полторы, делая возможным его захват.

«И чего эта баньши опять разоралась? – мрачно пожаловался про себя Алекс, потирая скулу. — У меня чуть костные перепонки не вышли из строя...»

— Лира? Эй! – тихо позвал он единорожку, съежившуюся в комочек и изо всех сил пытающуюся сделать вид, что ее здесь нет. — Эй, Лира! Что она сказала?

— Ты должен выйти один! – пропищала единорожка. – Пять минут срока, и совсем один! Не знаю, чем ты расстроил принцессу Луну, но она ужасно сердита!

— Вот значит как, — оскалился Мерсер, краем глаза выглядывая из-за подоконника, не рискуя приближаться к дверному проему. — Гневаться она, видите ли, изволит. Ясно…

Дождь как отрезало, и Мерсер теперь отлично видел масштаб приключившейся трагедии. Бежать было некуда: Алекс наблюдал мерцание барьера, верх которого терялся среди мрачных туч, нагнанных под купол. Окон и свободных промежутков между яблоневыми деревьями видно не было. Вызывающие здоровый смех, похожие на игрушечных солдатиков, но числом весьма опасные как противники, гвардейцы виднелись тут и там, занимая укрытия и кроны деревьев, а также сеткой распределяясь в воздухе. Были там и земные пони, и единороги, и пегасы, и те летучепони, прислуживающие лишь темненькой принцессе… чем-то они все были разгневаны. Мерсер не воспринимал их как аморфную толпу, а старательно фиксировал расположение каждого вражеского бойца, подмечая мелочи вплоть до выражения мордочек. Они точно высадились не в момент ультиматума Луны – чувствовался в их боевых порядках план, расстановка… Если не считать летунов, которых Александр решил целиком взять на себя, большая часть толпы вполне попадала в зону действия обстрела и ловушек, которыми Алекс щедро окружил штаб Меткоискателей. Противник не удосужился их пока заметить, не то что разрядить – похоже, «невидимость» технологий Алекса работала как часы. Превосходно, просто замечательно!

— А вот и ты, — процедил Мерсер, фокусируя взгляд на темной аликорн, которая стояла в первых рядах. Хороша, чертова ксеноведьма! Выражение мордочки строгое и возвышенное, иссиня-вороновы крылья расправлены, стройная фигура в едином порыве устремлена к ставке противника, на роге закручено какое-то явно боевое заклинание… Прямо сама неотвратимость – посреди бури, которая солдат и их предводительницу не тронула ввиду зачарования, Луна наверняка смотрелась бы еще эффектнее. Темный нагрудник, отдаленно способный сойти за кирасу, только дополнял вид бывалого воина…

«Но где же ты, Селестия, понячий Уриил? (прим. Уриил — ангел божественного пламени/властвования над небесными светилами/правитель солнца) - задался резонным вопросом Алекс. — Прячешься, ведя какую-то свою игру, или Луна в самом деле пришла сюда одна?»

— Свити Белль, у вас здесь ткань есть? – быстро поинтересовался Алекс. Удивленный, что ему никто не отвечает, он обернулся к столу:

— Свити-и? Вы там не заснули?

— Мы в осаде, а ты назвался каким-то Рэнделлом! – донеслось из-за подушек, и на Мерсера уставились большие лиловые глаза. — Скажи пароль! А то вдруг ты не Алекс.

— Скуталу, какой еще пароль? – непритворно изумился мужчина. — Я все это время с вами в одной комнате был! У меня нет времени на ваши чуда…

— Да есть она, есть наверху среди полок! – отодвинув пуф, наружу показалась кудрявая голова единорожки. Маленькая прелестница доверчиво посмотрела на Алекса:

— Мне Рэрити иногда обрезки ткани дает! Я так наши накидки сделала, и иногда сама пробую что-нибудь создать…

— Ага, — наклонил голову Мерсер, одним плавным движением перемещая свои телеса на потолок. – За пару минут плащ на меня, я так понимаю, ты пошить не сможешь?

— Ну нет, ты слишком большой! – охнула Свити, окидывая Алекса с ног головы взглядом своих любопытных зеленых глаз. – А ты что, в самом деле решил стать Меткоискателем?

— Что, правда?! – высунулись из-под стола уже Эпплблум и Скуталу. Свити Белль, немного подумав, с грустью покачала головой:

— Извини, но Рэрити с тех пор ткань с золотой подкладкой от меня прячет… А эмблему нужно будет делать новую, с фигуркой человека, чтобы как положено было!

— Не страшно, — Мерсер просочился на чердак, и обнаружив целый рулон какой-то блекло-серой, достаточно плотной ткани (неудивительно, что сестра Свити расщедрилась на такое количество, это не всякие цветастые кашемиры да шелка), тем же путем спустился назад, старательно избегая прострелов двери и окон. Распластавшись на полу, Алекс кивнул на развернутый сверток и пощелкал когтями. – Можешь хотя бы показать, как куски ткани сложить и пройтись стежком, чтобы более-менее держалось? Я уже соединю по-быстрому.

— Могу! – радостно кивнула единорожка, но тут же усомнилась:

— А ты не можешь сам сделать, покрасивее, как ты облик пони принимал? Чейнджлинги, вроде, прямо с одеждой превращаться могут…

— У меня есть причина так не делать.

«Сама себе голова, гордая принцесса-воительница, чтоб ее», — с сарказмом подумал Алекс, под руководством Свити споро соединяя полосы ткани жилой и сваркой. Селестия в поле зрения оптики и не думала появляться. Темненькая решила Мерсера лично взять, без помощи сестры? Может, Алекс и начал речь на манер человека чести, но он (а уж генерал Рэнделл тем более) ни единым местом не дуэлянт. Он привык играть либо максимально жестко, всей своей мощью проламывая оборону противника, словно рыцарь в самом тяжелом доспехе с мечом-двуручником, либо максимально грязно, потчуя врага артиллерийскими ударами, поливая их огнем с места командира «Абрамса», натравливая мутантов на военных и наоборот, нанося выматывающие раны когтями и вновь отступая. «Одно другому не мешает, и если не отступишься, ты оба метода испробуешь сейчас на своей чудесной шубке, — мрачно улыбнулся развитый. — Лошадки любят хрустеть человеческими пальцами, но и я могу за себя постоять так, что мало не покажется. Хочешь посмотреть, какие у меня большие зубы, принцесса Луна? Я тебе это запросто устрою – теперь, когда твое высочество вижу! Зря, что ли, только и делал, что грунт в предутренние часы перекапывал?»

Лира с тревогой следила за приготовлениями Мерсера. Наконец, она осторожно спросила:

— Ты уже занимался подобным?

— В смысле, встречался ли в крайне напряженной обстановке с представительницей бессмертной четвероногой династии? – усмехнулся Алекс, нанося последние штрихи на свое будущее одеяние. – Нет, ни разу.

Лира оставалась серьезной. Поколебавшись, она шепотом продолжила свою мысль:

— Нет, я имела в виду… ты ведь говорил, что был не в ладах со своим правительством? Ты… Ты противостоялим?

— С чего ты так решила?

— Ты совсем не напуган. Ты выглядишь… — робко вгляделась Лира в его напряженную физиономию, — скорее рассерженным, как Луна. Ты действуешь так быстро, словно у тебя в таких делах большой опыт.

— Не сильно-то большой. Из царственных особ – боролся я разве что с одной Королевой улья…

— У вас на Земле своя Кризалис есть?! – ахнули Меткоискатели и Лира одновременно.

— Понятия не имею, кто такая эта Кризалис… — пробормотал Мерсер, поднимая в памяти последний образ, поглощенный развитым. — Все! Пора, — он встал в полный рост, отворачиваясь от пони и поднимая в собравшейся заново руке свою кустарную поделку, исполосованную красноватыми линиями.

Закрытая арена. Толпа врагов в фирменной броне. Звучит как что-то, что просто не может разрешиться благополучно — ну, или просто как очень специфическая костюмированная вечеринка-сюрприз. Судя по словам жеребят, у них в городе вообще существовала целая традиция так встречать новеньких… И доктор Мерсер подготовился дать достойный ответ. Согласно второму уровню планирования, понячьи вояки подозревают, что он расставил свои ловушки. Даже хорошо, что с позиции чистой силы Алекс не может действовать, заливая все потоком массы — его бы в этом случае просто вморозили в ледышку, не размениваясь на переговоры… Но если противник ослаб, а его хитрые приспособления раскрыты и находятся под прицелом, почему бы и не поболтать? Луна наверняка знает, что он может отращивать лишние конечности, но делает это Алекс не мгновенно… И к ракетнице, которая из волн scabie возникла у него на поясе, он потянется именно свободной правой рукой. Аналогично – про правый хват пулемета-подделки, который Мерсер уже формировал у себя за спиной. Зачем, спрашивается, обращать внимание на какую-то дифференциацию у позвоночника мутанта, если ее один хрен «магическим» рентгеном в деталях не разглядишь, и когда у него есть куда более очевидное вооружение? А пыльца Ядовитой шутки, которую он упрятал в физрастворе и стекляшках, уже отчасти потеряла свои свойства, разлученная с родительским цветком, ее можно и не опасаться! Ну, Мерсер подозревал, что она их утратила, поскольку на его здоровье эта дрянь сказывалась уже куда слабее. Зато в контейнерах из биомассы, упрятанных в паре мест, пыльца, будучи разбавленной инфовирионами, свойства ее сохранила, да еще как! Отличная светошумовая мина должна была получиться, и притом невидимая из-за технологий вируса.

Ну а плащ… Плащ из материи, созданной пони, для искушенного в магических искусствах наверняка все равно что прозрачен – смотри, принцесса Луна! Вот что глупый мутант пытается скрыть от твоего взора, все на нем развешано, как на рождественской елке. Пусть игрушки из измерения непрекращающейся войны притягивают твое внимание… Мерсер раздраженно ощерился. В его бы распоряжение еще спаренные пулеметы с подвесов «Черного ястреба», да пару боеголовок из ракетных блоков… «Э-эх, мечтать не вредно». Александр завернулся в серую мешковину, полностью скрывая фигуру и оставляя торчащей наружу лишь руку по локоть, голову да кончики протезов. Неплохо бы воссоздать еще один коготь спереди, помимо шпоры… Из-за ливня грунт порядком пропитался влагой, плюс трава в росе, сцепление могло упасть.

— Ну, как тебе обновка? — спросила белая единорожка, протягивая копытце и дотрагиваясь до края плаща, в который укутался Алекс.

— Будто в лучшем салоне на меня пошит, — вздохнув, ласково погладил ее меж ушек Мерсер. — Спасибо за помощь, Свити.

— Ты уверен? – хихикнула понька. – Если что, заходи к моей сестре – получишь такой же, только куда красивее, как раз чтобы на приемы к принцессам в качестве посла ходить! — ее улыбка стала лукавой. — Обещаю, что замолвлю за тебя словечко. Да и Рэрити самой будет интересно послушать, как у вас на Земле дела обстоят с модой!

— Не волнуйся. Чувствую, я и в этом облачении буду выглядеть в глазах принцесс прямо-таки… — Александр многозначительно посмотрел в сторону двери, за которой его ждала вражеская армия, - убийственно.

Хартстрингс встревоженно посмотрела на Алекса, и тот коротко улыбнулся пони, прежде чем втянуть шею в плечи и отвернуться, дабы вновь не распалять воображение своих новых знакомых картиной трансформации тканей.

— Все будет в порядке, Лира, — пробормотал Алекс, внимательно проверяя все телепатические ниточки-связи с выращенными нейроузлами. Во время захвата МакМалленом пришлось полноценно контролировать сразу двух дронов… Здесь же – один сложный дрон и множество связей попроще, которым достаточно отослать единичный сигнал и больше о них не волноваться. Чем-то напоминает работу взрывотехника на фестивале фейерверков… разве что исход щелчка тумблером будет куда как более разнообразен.

- У ТЕБЯ ОСТАЛАСЬ ОДНА МИНУТА, ГЕНЕРАЛ! ЗА СИМ НАШЕ ВЫСОЧАЙШЕЕ ТЕРПЕНИЕ ИССЯКНЕТ! 

Кантерлотский глас заставил дрожать стены, но теперь Мерсер хотя бы мог различить, что именно ему адресовано. Мужчина усмехнулся, направляясь к выходу:

— Негоже заставлять Ее Темнейшество ждать… Пойду я.

«Может, мне перед этой кошколошадью надо спеть и сплясать, или это будет уж чересчур потрясающая воображение демонстрация моей мощи?» — едко подумал Алекс. Сейчас наступала его любимая часть… еще со времен Пенсильванского вокзала "любимая". Разумные будут трепаться о посторонней и не очень херне, всячески оттягивая момент, когда пробирка выскользнет из руки, а пули покинут стволы карабинов и в облаке порохового газа полетят в доктора Мерсера. Все участвующие понимают, что это неизбежно, но усиленно делают вид, что худшего сценария просто не может произойти, не может и все тут.

Или, быть может, хоть на этот раз все обойдется? Хотелось бы…

«Даешь слабину, задний ход. Волнуешься, доктор», — резюмировал Алекс, и сам же себе возразил:

«Не особенно. Еще один день, еще одна важная цель на устранение, до которой следует всеми правдами и неправдами добраться. Никакой, мать ее, романтики, никакой атмосферы старых вестернов, где герою надо из салуна выйти навстречу толпе и, всячески превозмогая, разделаться с ней. Просто очередная грязная работенка. Всего и разницы, что под прицелом сильных мира своего за мной гонялась куча танков и вертолетов, а здесь — их магические аналоги. Неудивительно, что я чувствую себя в своей тарелке».

А отсутствие открытой территории, ограничение площади схватки – это просто отлично. Сбежать нельзя, да, но если Луна и впрямь думает, что периметром ограничила маневренность Зевса… Она только дала ему больше тактических возможностей, хотя бы потому, что появились новые направления для атаки. Барьер Планка, поставленный здешними магами — это не сверхгладкий материал. Сила трения достаточна. Да даже будь барьер по своим свойствам подобен стеклу, у Мерсера есть опыт передвижения по таким плоскостям. Разве что на этот раз взломать «стекло», цепляясь покрепче и продлевая бег почти до бесконечности, не выйдет – ну, хотя бы местные газеты не будут разражаться статьями про то, что "многие окна небоскребов Таймс-Сквер были загадочным образом повреждены".

Ладно… Вроде Мерсером все было учтено. Следовать он собирался изначальному "идиотскому" плану – относительно мирное начало, ложная, но способная быть действительной в мире Земли история для проверки реакций. Как себя поведут принцессы, если Алекс откроет им, что за ним стоит что-то намного большее, чем он сам — целая иномировая фракция, располагающая немалой армией… а еще, вполне возможно, и технологией перемещения в эти самые иные миры? Это станет еще и гарантом того, что мутанта не отправят так сходу на опыты, а как минимум сочтут ценным заложником, с которым следует обращаться бережно, дабы люди не нагрянули на Эквус с ответным визитом… В итоге, задумка Александра либо выльется в и так неизбежную конфронтацию, либо, при более оптимистичном развитии событий, все будет сведено к глупой шутке, как в случае с Лирой. Местные не обделены чувством юмора, должны понять… Живая ткань мускулатуры принялась ползать по лицу Александра, формируя другие черты, кожный покров – набухать, приподнимаемый аналогом подкожного жира, пластины черепа – сдвигаться и заново перекраивать швы меж собой, так что уже через считанные мгновения Мерсера было уже не узнать. Возникшее на его тощей шее лицо было ширококостным, старческим, с вечно прищуренными глазами и вздернутым носом, в точности соответствующим оригиналу, и Алекс злорадно подумал, что обладатель лица все равно послужит Зевсу, пусть даже в смерти — раз уж деактивацию бомбы он блокировал с высшим приоритетом, так что код стал бесполезен. Завершив процесс и активировав привычные ментальные "импланты", поднятые в памяти по части моторных навыков и всего причитающегося, Алекс обернулся. Отрастив себе короткую седую шевелюру, Мерсер сурово, как умел Старик, посмотрел на присутствующих:

— Значит так. Здесь вы будете в безопасности, пони, и лучше вам оставаться в доме, пока вас не заберут. Либо позову я, либо принцессы. Вайнона, охраняй девчонок, – колли с готовностью гавкнула, и Мерсер кивнул головой Питера. – Лира, позаботься о них. Особенно об одной розовой недотроге, — усмехнулся Алекс, наткнувшись на испуганно-обиженный взгляд среди подушек. – А то мне кажется, дай ей волю, и она Луну прибьет за то, что прервала наш сеанс ухода за гривой…

— За тобой должок! – прикрикнула из кучи подушек Тиара. – Я запомнила, Алекс!

— Будь осторожен! – с испугом проговорила Лира, вытаращившись на новую физиономию Алекса. – Что бы ты ни сделал, извинись перед принцессой! Это все какая-то ошибка, Луна очень добрая, она поймет! – уверившись, что Алекс опять ее не слушает, Лира вскочила, подбежала к серой фигуре и схватила ее за когтистую лапу, требуя внимания к себе.

— Пообещай, что все обойдется миром! И что обойдешься без взрывов этих твоих реактивов, батарей и вообще членовредительства! Скажи Клятву Пинки! «Через солнце на луну кексик в глаз себе воткну!» Говори!

— Если они не сделают ничего, что я не заслуживал бы, я непременно… — начал было привычно плести словесное кружево Мерсер, но единорожка смотрела на него так серьезно, что мужчина сдался. Он все равно собирался дать принцессам шанс. «Ровно один ебучий шанс, — вздохнув про себя, коротко подумал Алекс. Доктора Мерсера уже достаточное количество раз предавали... — Ну же, удиви меня, новый мир».

— Через солнце на луну кексик глаз в себе воткну, и так далее, и тому подобное, — махнул когтями Алекс, еще более хмуро глядя на любительницу фантастики. — Довольна?

— Все! – заулыбалась Лира, возвращаясь в свой угол и деловито закрывая голову лапками. – Теперь, когда ты сказал, можешь идти. Удачи там тебе с Луной!

— Удачи! Не оплошай перед принцессами! – хором пропищали жеребята.

— Вы ведь понимаете, что для моего восприятия это прозвучало как бессмысленная, хоть и рифмованная абракадабра? Кхе, — угрюмо пробормотал себе под нос Алекс голосом некогда своего главного врага.

И вышел.

Далеко на севере Пинки Пай споткнулась, когда крошечная капелька крови вытекла из ее носа и упала в снег. Кобылка, тихо пожаловавшись на «аномально высокую концентрацию отсылок в Понивилле», стала допытываться у Твайлайт, не мог ли за время их отсутствия вернуться Дискорд... Ну, или какой-нибудь Другой-Дискорд-Совсем-Наоборот-Что-Реки-Переходит-Вброд. Получив заверение фиолетовой единорожки, что Дискорд все так же прохлаждается в каменной тюрьме, а про какого-то там "Другого Дискорда" она и слыхом не слыхивала, Пинки, вполне удовлетворённая, вместе с подружками поспешила за Кейденс, ее мужем и отрядом разведчиков. Снегопад усиливался, а им ещё предстояло столько дел в Империи...